Fallout Equestria: Синяя молния

Глава 14. Вопросы и ответы

Любознательные пони хотели бы узнать.

«FoE: Проект “Горизонты”», гл. 23

– …Можешь пока разместиться у меня, – сказал Лайфблум, магией открывая стальную дверь и входя внутрь. – Прошу.

Вслед за ним в жилище вступила Космик – и остановилась, рассматривая нехитрое убранство.

Ничего лишнего: стол с работающим терминалом, кровать – пожалуй, чуть шире, чем было бы достаточно тому, кто живёт один; у боковой стены – шкафы с книгами и препаратами.

Но было здесь и кое-что, приковавшее взгляд кобылы.

Слева от входа на стене висела прилепленная заклёпками карта Эквестрии – на вид довоенная, однако с кучей рогописных пометок, придававших ей актуальный вид. Но даже не это поразило синюю земнопони. В карту были воткнуты два небольших флажка. Надпись около одного гласила: «Мэйнхэттен», – а у другого…

Космик моргнула, чтобы убедиться, что ей не померещилось.

…«Республика».

– …Если что, у меня есть ванная, так что ты можешь… Космик?

Лайфблум подошёл к ней и встал рядом.

Какое-то время оба молча глядели на флажок, обозначавший их родину.

Затем единорог вздохнул и покачал головой:

– Да… грустно, конечно. Но я ни о чём не жалею.

– Здесь-то, наверное, проще найти партнёров себе по вкусу? – недовольно фыркнула Космик, припоминая все разговоры, которые ходили в Республике о Лайфблуме и его… наклонностях.

– Что? А, ты об этом… – мотнул головой тот и тихо рассмеялся. – Удивительно, как легко всем оказалось в это поверить. И ведь даже теперь не отмоешься…

– В смысле? – нахмурилась Космик, повернувшись к нему. – Что ты имеешь в виду?

– Я примерно представляю, что обо мне всем наговорил мой отец после моего ухода… Как он там, всё ещё управляет посёлком?

– Д-да… Но какое отно…

– Он никогда меня не понимал, – продолжил единорог, глядя в стену. – Да и никто другой, если честно. Ни в семье… ни даже во всей Республике. Может быть, и ты, я уже не помню. Ведь все видели во мне нового главного медика своего маленького городишки. Того, кто будет залечивать им синяки от копытоприкладства, вытаскивать лампочки изо рта у их детей или помогать проблеваться после загулов в баре. Это всё, чего они от меня хотели. Но неизмеримо меньше, чем я хотел от себя сам.

Я много раз говорил отцу, что желал бы учиться большему, чтобы в городе прибавлялось книг в библиотеке, а не оружия в арсенале. Но он меня не слушал. Не хотел слушать. Как и мать… и другие родственники. Знаешь, – он поднял взгляд, – мне до сих пор кажется, что они мне втайне завидовали. Моему стремлению к чему-то новому, в то время как их всю жизнь окружало одно и то же и им этого было довольно. Так что было проще сказать им, что я люблю жеребцов, чем пытаться убедить в необходимости изменений.

– Погоди, так ты…

Космик в недоумении на него посмотрела.

– Именно, Космик! В этом плане я такой же, как вы, но вот цели и идеалы у меня совершенно иные. Вы тратите все усилия на то, чтобы выживать, – я же стремлюсь исследовать. Открывать для себя мир. Познавать что-то новое. В том числе для того, чтобы помогать другим пони.

И ты посмотри! – он указал копытом на книжный шкаф. – Здесь я получил доступ к новым знаниям, которого мне так не хватало. Библиотека Твайлайт Спаркл даёт просто неограниченные возможности к обучению, содержит столько сведений, спасённых после апокалипсиса, что и за всю жизнь в одиночку их постичь не удастся! И я в свободное время работаю над тем, чтобы распространять их по Пустоши в надежде заложить фундамент для нового, прекрасного мира!

Лайфблум печально вздохнул.

– К сожалению, процесс идёт слишком медленно. Многим это всё неинтересно. Большинство пони, как видно, везде одинаковы… Но я мог принести этот луч света хотя бы в родной посёлок… если бы получил хоть каплю поддержки. А с таким мэром, как мой отец, Республика никогда не добьётся процветания. Иногда я даже думаю по приколу – вот бы власть впервые за двадцать лет наконец-то взял Мёрки.

– Этого точно не будет, – покачала головой Космик. – Лайфблум… я тоже уже не та пацанка с карабином на заднице, что мечтала защищать город и хранить справедливость. Мне кажется, за последний месяц я изменилась сильнее, чем за всю предыдущую жизнь. И… я понимаю тебя, Лайфблум. Теперь понимаю.

Единорог, пялившийся до этого в стену, повернул голову и внимательно посмотрел на синюю земнопони.

– Ну… хорошо, – наконец сказал он. – Надеюсь, что ты расскажешь о том, как обстоят дела. О том уголке Пустоши сюда долетает совсем мало информации. И… прости, конечно, но у тебя очень странный отряд. Я думал, что там должен быть как минимум один пони из Республики. Например, Сноу Вижен. Как он, кстати? Помню, он был единственным, кто не относился с презрением к моим идеям. Пусть и не сильно поддерживал…

– Он мёртв, – ответила Космик. – И поверь, мне очень не хочется рассказывать эту часть истории. Однако, похоже, придётся.

– Вот как… – пробормотал Лайфблум, снова приобретя грустно-задумчивый вид.

Наступило неловкое молчание, нарушаемое лишь тихим гудением терминала.

Затем единорог кашлянул и махнул в сторону боковой двери:

– Ванная там. Сильно воду не трать, она дорогая. А мне, пожалуй, нужно ещё немного поработать.

---

Лайфблум слушал Космик очень внимательно. На той части, когда земнопони дошла до предательства Метал Доуна, он попросил её ненадолго остановиться и некоторое время молча сидел на кровати, зажмурив глаза и стиснул зубы. Затем немного пришёл в себя и попросил рассказывать дальше.

– Ну, вот как-то так мы и выбрались, – закончила Космик свою историю. Умолчала она лишь о том, что у Спайка и вправду были Элементы Гармонии. – В Республике я с тех пор не была, поэтому не знаю, что там сейчас происходит. Думаю, мэр Сильвер Стар уже с ума сошёл от волнения… или… – Она неожиданно всхлипнула. – Или объявил нас всех… мёртвыми…

И она разревелась, прикрыв глаза копытами.

Прошлое не хотело отпускать её. Снова.

Единорог ненадолго впал в ступор при виде плачущей кобылы, а потом, видимо, сделал то, что посчитал нужным, – чуть придвинулся к ней и осторожно погладил по голове.

И это стало последней каплей, окончательно прорвавшей плотину эмоций, которые Космик всё это время неосознанно сдерживала – даже когда плакала по убитым товарищам в Пустоши и на заброшенной ферме. Оба раза её чувства проявлялись не в полную силу.

Кобыла резко прижалась к Лайфблуму, уткнувшись мордочкой ему в грудь, и разрыдалась в голос.

– Я… мы… всё время… С тех пор как всё… и-и-изменилось… я… иду вперёд… а все, кто рядом со мной, страдают…

– Это не твоя вина, Космик, – ответил единорог, продолжая поглаживать её гриву. – Ты не могла предугадать всё. Напротив, ты даже из тяжелейших ситуаций выходила наилучшим образом. Просто… ни один пони не может влиять на обстоятельства. На это был способен, наверное, только Дискорд… Можно лишь вести себя в них – тем или иным образом.

– В том-то и дело, Лайфблум! – Космик ударила копытцами ему в грудь. – Я не могу сама ничего изменить! Какая-то чёрная полоса: что бы я ни делала – плохое настигает меня вновь и вновь! И ладно бы только меня – но ещё и всех, кто со мной оказался! И я не в состоянии сделать ничего, чтобы вырваться из этого порочного круга!..

– Знаешь ли, в своё время это не удалось даже Принцессам.

Космик не нашла, что возразить. И сразу как-то почти успокоилась – по крайней мере, всхлипывания стали реже и тише.

Лайфблум сидел рядом. И не отодвигался. Пожалуй, за всё время после ухода из Республики Космик впервые ощущала себя в безопасности. Под чьей-то чуткой защитой. И это приятное чувство грело сердце и наполняло душу спокойствием.

Однако раны всё ещё не затягивались. Тут бы не помогла и никакая «гидра»[1] – что уж говорить о мед-иксе и простых зельях.

– Лайфблум, – произнесла Космик, больше уже не плача. – А у тебя… был кто-то за все эти годы? Помнишь, в прошлый раз, когда я у тебя лечилась, то призналась, что заглядывалась на тебя… ну, до того, как ты покинул посёлок…

– Нет, – просто ответил единорог. – Здесь я ещё никому не отвечал взаимностью. По правде говоря, на это у меня никогда не оставалось времени. Я ушёл в работу и самообразование с головой, направляя все силы на то, чтобы помогать другим пони. Больше меня ни на что не хватало. А к чему ты спрашиваешь?

– Я так устала, Лайфблум, – вздохнула земнопони. – Устала быть сильной и вести всех за собой. Что, если я так делаю только хуже? Не такого я хотела, когда брала ответственность за свой первый отряд…

– Здесь ты можешь быть собой, Космик. Можешь позволить себе отдохнуть. Тебе это сейчас очень нужно.

– Спасибо. – Космик снова зарылась лицом в шерсть на его груди. – А ты от своей работы не устаёшь?

– Иногда бывает ощущение, что я достиг предела своих сил и ни к чему мои старания больше не приведут, – единорог пожал плечами. – Но лишь на остаток дня. Утром я просыпаюсь с мыслью о том, что ничто из сделанного мной не было напрасно. И благодаря этому снова бросаюсь в бой, спасая жизни и приближая лучшее будущее.

– Тебе везёт: у тебя хотя бы есть цель в жизни. А я в своей, – Космик покачала головой, – больше не уверена.

– А какая она была?

– Защищать пони и охранять справедливость… – Кобыла криво усмехнулась. – Смешно. Я так старалась нести собственный свет, что теперь эта справедливость отымела меня во все дыры. Что ж, я получила то, что заслуживаю.

– Ещё раз говорю: ты не виновата ни в чём. Оглянись назад – скольких пони… да и не только пони ты уже спасла, уже защитила? – Космик подняла голову и посмотрела ему в глаза – как будто цепляясь за соломинку, и Лайфблум продолжил: – Иногда нужно обращать внимание не только на неудачи, но также и на успехи. Пусть порой и кажется, что те ничего не значат.

– Спасибо, Лайфблум. – Космик вновь приникла к нему, закрыв глаза. – То, что ты сказал… это и правда для меня очень важно. Спасибо тебе. Эх, я так устала…

Её дыхание выровнялось и стало более глубоким. Единорог осторожно погладил её по спине, но Космик лишь поёрзала головой на его груди, выбирая удобную позу.

Лайфблум слегка улыбнулся. Подождав, пока земнопони уснёт поглубже, он поднялся и аккуратно уложил Космик, после чего прикрыл её одеялом.

А сам отошёл обратно к столу, где его ждала недочитанная книга.

---

– Это здесь? – спросила Космик, когда они подходили по широкому коридору башни к двери сырного магазина.

В своём вчерашнем рассказе кобыла опустила имя Монтеррея Джека, упомянув о нём просто как о «торговце», но этим утром словно бы опять вспомнила о нём и спросила напрямую. На что Лайфблум ответил, что несколько дней назад Монтеррея казнили за попытку ограбления в Пустоши, приравненную к рейдерству. «Неужели Литлпип добралась сюда, чтобы потребовать от него ответа?» – изумлённо подумала тогда Космик.

В ней пробудились двойственные чувства к этой единорожке, которую она и в глаза-то ни разу не видела. С одной стороны, синюю земнопони поразила целеустремлённость и решительность Литлпип. Но в то же время… если та была рада вынесенному приговору, то Космик было не о чем с ней разговаривать.

На расспросы же о самой Литлпип Лайфблум отмалчивался, и Космик решила закрыть эту тему.

Про Лиру Хартстрингс единорог тоже ничего не знал, но обещал поискать сведения в местной библиотеке, выполнявшей также функцию дата-центра.

А пока, отпросившись на пару часов у доктора Хелпингхуфа (всё равно возни с пациентами было не слишком много), Лайфблум вёл Космик к магазину, которым до недавних пор владел Монтеррей Джек.

На витрину были опущены изнутри тяжёлые металлические ставни, а на дверях висел прочный замок и табличка «Закрыто». К счастью, Лайфблум где-то раздобыл ключи.

С тихим скрипом открылись вовнутрь квадратные створки. Внутри магазина было темно и тихо, но единорог посветил своим рогом и нашёл выключатель.

Помещение залил яркий белый свет, на секунду заставив Космик зажмуриться.

А когда её глаза снова привыкли, то взгляду предстало удручающее зрелище.

Холодильники, в которых хранился сыр, стояли обесточенные, и из-под них растекались мутные лужи. Горка из сырных голов в витрине, очевидно служившая «визитной карточкой» этого места, рассыпалась как карточный домик; по паре штук, лежавших на полу, явно прошлись копытами. Часть ассортимента, судя по запаху, уже начала портиться. Касса стояла нетронутая, но явно пустая. Монтеррей Джек должен был сам оплатить свою казнь и последующее погребение.

– Что ты хочешь здесь найти? – спросил Лайфблум, пока Космик ходила по магазину и везде заставала всё ту же картину упадка.

– Не знаю. Что-нибудь, – ответила земнопони. – Монтеррей был как-то со всем этим связан. В первую очередь мне интересно, откуда у него оказались чертежи, которые были так нужны Лире. Этот единорог вряд ли являлся простым торговцем, каким казался.

– Иногда я сюда захаживал, – пробормотал Лайфблум. – Сыры у него действительно были вкусные.

– Ещё бы – за такие-то крышки. – Космик только фыркнула, увидев написанные авторучкой ценники.

– Это Башня Тенпони, детка. Тут ничего не бывает дёшево.

– Эй, смотри, что это?

Зайдя за дальний прилавок, Космик остановилась перед какой-то панелью, которая сливалась по цвету со стеной и почти не выделялась по очертаниям. Только присмотревшись, можно было понять, что здесь что-то есть.

– Давай проверим, – сказал Лайфблум, встав рядом.

Его рог засветился, и движимая телекинезом панель медленно, с трудом отъехала в сторону. «Должно быть, до Монтеррея её давно не двигали», – подумала Космик.

За фальшивой стеной оказалась уже настоящая дверь – прочная, металлическая, выкрашенная серебристой краской. На ней был рельефный рисунок, изображавший шестиугольник, в центре которого находилась луна, а на вершинах – какие-то пиктограммы. Вглядевшись, Космик с удивлением поняла, что это были кьютимарки Министерских Кобыл, знакомые ей по статуэткам.

С правой стороны двери располагалась прорезь, куда, похоже, требовалось что-то вставить. Но однозначно не простой ключ – шириной она была примерно с копыто.

– Что это? – спросила она.

– Знак ДМД, – ответил Лайфблум. Увидев непонимание на лице Космик, расшифровал: – Департамент межминистерских дел. Какая-то организация времён Великой войны. Я находил о нём лишь смутные упоминания в книгах… не знаю, чем там занимались на самом деле.

– Надо как-то её открыть, – стукнула земнопони по двери.

– Ключей подходящих у меня нет. – Единорог поднял левитацией связку и побренчал ей. – А магией, боюсь, я могу лишь повредить замок, и тогда нам поможет разве что взрывчатка С-4.

– А ну-ка погоди… – пробормотала Космик и включила заклинание сортировки в ПипБаке.

Та странная карточка, подобранная у тела кибергуля в Новой Эпплузе, отображалась устройством как «Карта-пропуск ДМД». На вращающемся зеленоватом изображении Космик могла теперь различить цифры 0174 и рисунок, в точности повторяющий тот, что на двери.

– Думаю, нам пригодится это, – произнесла кобыла, доставая из сумки карточку.

– Где ты её взяла? – вытаращился Лайфблум.

– У того гуля-торговца, подрядившего Метал Доуна… Слушай, это неважно, ясно?! А сейчас отойди.

Космик осторожно взяла карту зубами и вставила её в прорезь.

Какое-то время ничего не происходило, и кобыла посчитала уже, что ничего не получится, как вдруг послышался звук, мгновенно развеявший все сомнения.

Щелчок открытого замка.

Космик толкнула дверь, но та не захотела сдвигаться.

– Может, она открывается «на себя»?

– Не думаю, – покачал головой Лайфблум. – Иначе её мог бы открыть только единорог с очень сильной магией. Попробуем вместе.

Навалившись, они кое-как смогли открыть вовнутрь тяжёлую дверь.

И очутились в другом – маленьком и захламлённом помещении.

Рог Лайфблума осветил царивший там беспорядок. Шкафы у стен терялись за кипами документов и папок, которыми был завален и письменный стол, на котором стоял терминал – возможно, рабочий, просто выключенный. Не могла не отметить Космик и несколько запечатанных тубусов у дальней стены. Точно таких же, как и тот, что забрал Метал Доун у Монтеррея Джека.

Единорог снова нашёл выключатель. Но, видимо, спарк-батарея лампы под потолком выдохлась или испортилась, потому что ничего не произошло.

– Попробуй включить терминал, – сказал Лайфблум. – Может, так станет хоть немного светлее.

– Как долго ты сможешь себе подсвечивать рогом? – спросила Космик, обходя стол и стараясь при этом не обрушить горы сваленных документов.

– Полчаса точно. Может быть, час. Но потом придётся восстанавливаться, а там и пациенты новые могут поступить. Так что давай постараемся побыстрее найти, что тебе нужно.

– Договорились.

Лайфблум принялся возиться с документами, а Космик села перед терминалом, подсвечивая себе ПипБаком. Удивительно, но от нажатия кнопки включения довоенное устройство мигнуло и высветило экран загрузки.

С эмблемой ДМД и полем для ввода пароля.

«Ну конечно, как же без этого».

Идей, что могло быть кодовой комбинацией, у кобылы не имелось никаких. Однако, играясь в мастерской отца, она узнала в том числе и о такой особенности терминалов, как два дополнительных контакта под задней крышкой. Если их замкнуть, то пароль автоматически сбрасывался. Очевидно, довоенные пони были теми ещё тупицами, что для них сделали такой обходной путь.

Но кто знает – вдруг у этого Департамента с безопасностью было куда жёстче.

И действительно: осматривая в свете экранчика ПипБака внутренности терминала, Космик не нашла и намёка на вспомогательную систему разблокировки. Из технических книг и журналов отца она знала, что можно было подключиться с ПипБака и просмотреть файлы конфигурации в поисках пароля, но, во-первых, это могло занять часы, а во-вторых, у самой Космик не было опыта работы с ПипБаками. Так что вариант отпадал.

Оставалось лишь одно – подбирать комбинацию наугад. И в этом случае у них было всего четыре попытки.

– Лайфблум, постарайся, пожалуйста, найти имя того, кто здесь работал, – обратилась к своему спутнику земнопони. – Вряд ли это место использовалось чисто как склад макулатуры, раз тут терминал воткнули.

– Сейчас, погоди… – Послышался шорох перелистываемых бумаг. – Попробуй «Гизмо Пойндекстер». Он был, похоже, каким-то техническим специалистом – его именем подписаны какие-то протоколы исследований… Не удивлюсь, если он имеет отношение и к чертежам в тех тубусах…

– Подошло. Фамилия, в смысле. Кажется, он, как и все, был уверен, что его точно не будут взламывать. Спасибо.

Получив доступ, Космик стала пролистывать список файлов.

В основном это были текстовые записи, а также несколько повреждённых аудиофайлов, которые не получилось восстановить. Да и что в принципе в них могло быть интересного? Наверное, тоже что-нибудь по работе.

Подперев голову копытом, Космик принялась пролистывать заметки, представлявшие из себя нечто вроде рабочего журнала. Речь шла по большей части о каких-то проектах и прототипах, помеченных абракадабрами из букв и цифр, и кобыла в какой-то момент перестала вникать во все технические тонкости – о многих из которых Гизмо, понятное дело, умалчивал из-за подписки о неразглашении, мельком упомянутой в одной из записей.

Но вот последняя заметка, датированная тринадцатым мая 1036 года по довоенному календарю, привлекла самое пристальное внимание Космик.

Запись № 261.
Из КБ №№ 44, 67 и 72 поступила новая партия чертежей для проектов «Солнце», «Радуга» и «Водоворот» соответственно. В ближайшее время они будут переправлены с сотрудниками ДМД на места для начала практической реализации.
«Солнце» – 14 мая в 12:00 – Лонг Грасс – в Стойло Пи.
«Радуга» – 15 мая в 15:00 – Дэззлинг Шайн – в Стойло 88.
«Водоворот» – 17 мая в 14:00 – Лира Хартстрингс – в ИЦ-13.

– Бинго!

– Что-то нашла? – спросил единорог, подходя к терминалу.

Космик указала на последнюю строчку.

– Это же имя я слышала от Наблюдателя. Пони, которая жила двести лет назад и, как выясняется теперь, работала на этот Дискордов ДМД, чем бы он там ни был… А сейчас кто-то с таким же именем кошмарит Пустошь ради каких-то чертежей, отключая на расстоянии кибергулей! Просто невероятное совпадение, не находишь?

– Что-то в этом есть, – потёр подбородок Лайфблум. – С другой стороны, это может действительно оказаться совпадение. Или, например, подражание кого-то нынешнего довоенному образу. Как бы там ни было, это никак не влияет на то, что ты будешь делать. Ведь так?

– Что ж, после того случая свои чертежи она явно получила, – вздохнула Космик. – Но вот со свидетелями вышел облом. Я-то выжила. И она, возможно, откуда-то об этом знает. И если так, то вполне способна послать кого-то за мной. Но тогда, – она криво усмехнулась, – ей придётся убрать нас всех. Меня – и всю ту разношёрстную команду.

– Интересно, что означают названия проектов?.. – пробормотал Лайфблум, глядя на экран терминала.

– Какая разница? – Космик нажала на кнопку выключения, и в помещении вновь стало совсем темно. – Главное, что я теперь знаю ещё чуть больше о том, кто является причиной моих бед. И на шаг ближе к тому, чтобы однажды с ней разобраться.

Кобыла вышла из-за стола, и лишь вовремя зажёгшийся вновь рог Лайфблума не дал ей задеть стопку забитых до отказа скоросшивателей.

– Ну всё, пошли отсюда. Я уже по горло сыта всеми этими тайнами.

---

Вскоре они вернулись в квартирку Лайфблума, где Космик оставила свои вещи. «Последний аргумент», правда, единорог не разрешил ей взять с собой в Башню, но вот про верного Дэна он точно не знал. К тому же, штурмовой карабин был куда как нужнее пришельцам, оставшимся фактически без защиты посреди Пустоши.

Пока оба складывали сумки, готовясь вернуться в заброшенный дом, окружённый минным полем, Космик спросила:

– Как думаешь, могли бы мы… ну, быть вместе, если бы ты тогда не ушёл?

– Не знаю, – пожал плечами Лайфблум и телекинезом переместил поклажу себе на спину. – Нет, наверное. Всё-таки мы с тобой слишком разные, и… сама по себе ты меня никогда особо не привлекала. Вдобавок и мои стремления были тебе не сильно интересны.

– Ладно, пофиг, – вздохнула Космик и защёлкнула копытом свои сумки. – Спасибо тебе, Лайфблум. За то, что помог Крим… да и мне, если честно. – Она усмехнулась. – Мне кажется, вчера я отрубилась в самый неподходящий момент…

– Напротив, – покачал головой единорог с лёгкой улыбкой. – Ты выглядела очень… мило. И я просто не мог не позаботиться о тебе. Ты и правда в этом… очень нуждалась.

– Надеюсь, ты не попросишь за это дополнительную плату? – с ехидцей поинтересовалась кобыла.

– Нет. Никогда.

Космик глянула на Лайфблума – и вдруг у неё перехватило дыхание, когда она увидела в нём Сноу Вижена. Происходившие из одной большой семьи, эти двое были очень похожи внешне – но так разительно отличались по складу ума и занятиям.

«По части медицины он точно превзошёл Найтлайт», – подумала земнопони.

Метал Доун, заходивший к ней вечером того дня, когда и завертелось всё это приключение, спрашивал её, кого она предпочла бы вместо него из отряда. И выбирая между Спарком и Сноу, Космик, скорее всего, остановила бы выбор на последнем. Да, во время боя единорог с ножами её немного пугал… но всё же и чем-то притягивал. Однако ей ни разу не довелось даже завести со Сноу разговор о чём-нибудь этаком, не то что дойти до чего-то большего.

А у Спарк Глайдера была и своя подруга. И как говорилось в сказках, «они жили счастливо и умерли в один день». Каким образом – определил уже этот жестокий мир.

Пустошь всегда переиначивала сказки по-своему.

И сейчас Космик как будто оказалась наедине с одним из своего сгинувшего отряда. Словно бы его призрак стоял перед ней и по-доброму улыбался.

И она сделала то, чего сама от себя не ожидала.

А именно – подошла к Лайфблуму и поцеловала его в щёку.

Единорог слегка зарделся.

– Право, не стоило…

Он осёкся, когда они случайно встретились взглядами.

Они стояли совсем близко друг к другу, так что Космик могла ощущать его запах. Пожалуй, впервые за долгое-долгое время все те вещи, за которые она привыкла постоянно бороться, отступили на второй план, растворившись где-то вдали, где в этот конкретный миг не имели почти никакого значения.

И, не в силах себя больше сдерживать, Космик наклонилась вперёд и впилась губами в единорога. Тот неожиданно для неё ответил на поцелуй, и земнопони закрыла глаза от наслаждения.

Уложенные сумки слетели со спин, отправившись в угол комнаты. Равно как и броня, ставшая в один миг ненужной и мешающей процессу преградой.

Мир для Космик сузился до ощущений, передаваемых телом в мозг. Больше не было ничего: только мягкая кровать, она сама и Лайфблум.

---

Время, сжавшееся было в невыносимо приятную точку, вновь потекло своим чередом.

– …Что ж, это было неплохо, – усмехнулась Космик, раскинувшись на кровати, и посмотрела на Лайфблума. – Сразу видно, что ты долго сдерживался.

– Ты же понимаешь, что между нами ничего не может быть? – спросил единорог, лежавший рядом. – Мне тоже было хорошо, но… я хотел бы сохранить свой стиль жизни. То, что произошло сейчас, ничего не меняет в наших отношениях.

– Да уж, работа тебе важнее всего, – подколола его кобыла.

– Здесь я чувствую себя на своём месте. Должно случиться что-то невероятное, чтобы я резко сорвался и отправился в Пустошь. Например, ты, – добавил Лайфблум.

– Да, точно, – вздохнула Космик. – Мне пора возвращаться к своим. И ты обещал повторную процедуру лечения для Крим.

– Конечно, – кивнул единорог и сел, свесив ноги на пол. – Тогда не будем затягивать.

Минут через двадцать они уже привели себя в порядок. Лайфблум даже причесал магией гриву Космик после душа. «Чтобы ты не выглядела как рейдер, дорвавшийся до благ цивилизации», – пошутил он, закончив.

Космик лишь признательно ему улыбнулась и взяла зубами заранее выложенное из сумки кольцо.

– Ну фто, пофли, – сказала она и движением головы подбросила кольцо в воздух, одновременно с этим представляя просторный холл заброшенного строения.

Портал открылся – и двое пони прошли через него вместе.

А когда очутились далеко-далеко от Мэйнхэттена, перед их глазами предстала совсем не та сцена, которую они ожидали.

Наклз душил Шедоу, держа того за горло над полом. Пальцы у ехидны теперь не гнулись, поэтому ему приходилось обхватывать шею ежа с двух сторон прямыми ладонями. Но из-за огромной силы Наклза действовало это значительно. Шедоу задыхался, болтаясь в прямом смысле слова каменной хватке.

– …Что ты делаешь?! Остановись! – кричал Соник, стоявший неподалёку с девятимиллиметровым Найджем в руке.

Ствол, правда, смотрел мимо: видимо, синий ёж не был готов и вправду стрелять по своим друзьям.

– Подумай, Наклз: если бы всё было так, то зачем Шедоу помогал нам тогда в лесу? – соглашался с ним Тейлз, также сжимая один из полученных револьверов.

– Чтобы притвориться нашим союзником и навести на нас Метал Соника, а потом помочь тому расправиться с нами! – прорычал ехидна и встряхнул Шедоу, отчего тот беспомощно замолотил ногами. – Ты не Элемент Честности – откуда нам знать, что ты не врёшь? Что, если ты всё-таки агент Эггмана?..

– Пожалуйста, не надо! – причитала Эми, бегая вокруг них. – Ну перестаньте же!..

И тут в потолок ударила очередь.

Пришельцы все разом заткнулись и обратили внимание на прибывших.

– Что здесь происходит? – строго спросила Космик, выпустив ротокоять Дэна.

– Так… выясняем кое-что, – пробурчал Наклз и под строгим взглядом кобылы выпустил Шедоу из захвата.

Чёрный ёж повалился на пол и схватился за горло, пытаясь отдышаться.

– Вы в своём уме?! – прошипела земнопони, со злостью глядя на Наклза. Лайфблум в это время помогал подняться Шедоу и явно собирался осмотреть ещё и его. – Вам мало было других врагов – вы теперь сами решили друг друга прикончить?!

– Он подозрительный, – упрямо произнёс Наклз.

– Не спорю. – Космик оглянулась на Шедоу, который как раз благодарно кивнул Лайфблуму. – Но, во-первых, я ему доверяю – в той степени, в какой это сейчас возможно. И во-вторых, я сама хочу его обо всём расспросить. А пока, – кобыла наклонилась ниже к лицу ехидны, – держи свои каменные кулаки при себе, понял?

– Что за запах? – внезапно послышался голос единорога.

– А? – обернулась Космик и принюхалась.

Вроде бы ничем особенным не пахло. В воздухе витали затхлые ароматы пыли, осыпавшейся штукатурки, старого дерева… и ещё чего-то.

Чего-то, что земнопони точно не ощущала, когда была здесь в прошлый раз.

Раскрыв пошире ноздри, она вдруг поняла, что это был за едва уловимый запах.

Запах гниения.

Лайфблум покрутил головой, определяя направление, в котором запах, судя по всему, чувствовался сильнее, и медленно прошёлся по комнате…

Остановившись прямо напротив Наклза.

– Что? – недовольно выпалил тот. – Чего ты так на меня смотришь?

– А это ещё откуда? – указал Лайфблум на окаменевшие костяшки ехидны.

– Куролиск, – кратко ответила Космик.

– Твою ж… – единорог неожиданно грязно выругался. – Пальцы чувствуешь?

– Нет.

– Давно?

– С тех самых пор… А что?

– Ох… ясно всё. Некроз мягких тканей. – Лайфблум повернулся к Космик и объяснил: – Окаменение остановило кровоток в непосредственно поражённых участках пясти и находившихся дальше фалангах. Отсюда и омертвение, которое уже начало переходить в разложение. И лишь каменная прослойка, за которой с другой стороны начинается здоровая ткань, спасает организм от распространения гангрены и сепсиса. – Единорог покачал головой. – Но всё равно – необходимо срочно ампутировать ему пальцы.

– Резать? Не позволю!

Наклз убрал руки за спину.

– Тогда я снимаю с себя ответственность за твоё здоровье после того, как ты, к примеру, попытаешься поковыряться в носу и у тебя сгниёт голова, – спокойно ответил Лайфблум и посмотрел на остальных: – Сейчас я хотел бы снова заняться вашей подругой. Может, пожалуйста, кто-нибудь мне помочь?.. – Взгляд на Космик. – …кто-нибудь с пальцами? Работающими, конечно же.

– Можно мне? – вызвался Соник, убирая пистолет-пулемёт.

Лайфблум кивнул, и они стали вместе подниматься наверх.

– На обратном пути захватишь мой карабин! – крикнула Космик вдогонку.

Синий ёж показал ей кольцо из двух пальцев с оттопыренными остальными – ещё один фрагмент культуры чужого мира – и подмигнул. А потом они с Лайфблумом скрылись за поворотом лестницы.

– Ну а мы пока поедим, – сказала Космик, села на пол и стала распаковывать сумки. – От всех этих исследований я жутко проголодалась.

---

Пока они обедали (Наклзу помогала Эми, отчего ехидна выглядел смущённым), земнопони поведала о том, что узнала в Башне Тенпони. Сонику и Крим решили обо всём рассказать позже.

– Теперь мне, чтобы добраться до этой Лиры, нужно идти туда – не знаю куда и искать то – не знаю что, – проворчала Космик в заключение. – Вот что такое этот… как его… ИЦ-13?

– Исследовательский центр? – предположил Тейлз.

– А что, подходит… Только ни где он находится, ни чем там занимается эта тварь, мы так и не узнали. Ещё этот «Водоворот»… что бы это ни было…

– Думаю, ближе к Хуфингтону, – просипел Шедоу. Голос всё ещё плохо его слушался после хватки Наклза. – Там как раз рассадник всякой наукообразной хрени в Эквестрии…

Встретив красноречивый взгляд Космик, чёрный ёж вздохнул:

– Да расскажу я вам обо всём. Дождёмся хотя бы Соника…

– …А вот и мы, – раздался с лестницы голос синего ежа, и все повернулись в ту сторону.

Космик моргнула, словно не веря глазам. Но миражом это не было: между Соником и Лайфблумом, аккуратно поддерживаемая рукой ежа и телекинезом единорога, спускалась крольчиха – даже на вид похудевшая и осунувшаяся, но счастливая.

– Крим!

Тейлз и Эми сразу рванули к ним и, подбежав, заключили подругу в объятия.

Соник подошёл к Космик и передал ей «Последний аргумент». Кобыла прижала верное оружие к себе: без него она даже в броне до сих пор чувствовала себя голой.

Лайфблум же поманил за собой Наклза, и эти двое опять-таки ушли наверх.

Остальные пришельцы окружили Крим и что-то обсуждали наперебой – наверное, то, как они за неё беспокоились.

Космик стояла поодаль и не вмешивалась. Ей просто было приятно видеть такое искреннее и незамутнённое чужое счастье.

Вскоре вернулись Лайфблум и Наклз. Ехидна выглядел особенно угрюмым и то и дело в недоумении поглядывал на свои каменные кулаки с обрезанными пальцами.

– Ну что, вот и всё? – сказал единорог, остановившись рядом с Космик.

– Получается, так, – вздохнула та. – Спасибо тебе за всё, что ты для нас сделал. Честно. Я… мне просто не к кому было обратиться за помощью. Не знаю даже, как отблагодарить тебя.

– Ничего не нужно, – улыбнулся Лайфблум. – Лучше пообещай не попадать больше в смертельные передряги.

– Ты же знаешь, что мне так или иначе придётся.

– Знаю. Поэтому и прошу. Может быть, когда всё закончится, ты вернёшься в Республику и поможешь изменить там жизнь к лучшему.

– Посмотрим, – фыркнула Космик и достала последнее кольцо из одолженных у Шедоу. – Готов?

– Готов.

Кольцо взлетело, вращаясь в воздухе, и привычно превратилось в пронзающую пространство воронку.

Лайфблум двинулся было в сторону портала, затем, как будто что-то забыв, повернулся к Космик – и уже сам поцеловал её. А следом шагнул в портал и исчез из загаженного старого холла.

Кобыла какое-то время молча смотрела на то место, где была воронка. Потом смахнула со щеки каплю непрошеной влаги и подошла к пришельцам.

– Не хочу вас прерывать, но у нас есть парочка незакрытых вопросов. Ты обещал, Шедоу. Помнишь?

– Да, конечно, – ответил чёрный ёж и поднял взгляд на других. – Давайте пойдём наверх, там удобнее.

– Ну пойдём, – хмыкнул Соник и первым – никто даже ничего не успел сообразить – взбежал по лестнице. Помахал всем на полпути – и умчался дальше размазанным силуэтом.

Отряд поднялся на второй этаж и расположился в одной из комнат.

– Рассаживайтесь поудобнее, так как эта история длинная, – сказал Шедоу, садясь на кровать и снимая рюкзак.

Остальные разместились на полу, а Космик привалилась плечом к стене в самом углу.

– Думаю, начать нужно с этого.

Чёрный ёж достал что-то из рюкзака и показал всем.

Космик с удивлением поняла, что это книга. Причём даже внешне намного более качественно выполненная, чем довоенные истории про Дэринг Ду или «Копытоводство по выживанию в Пустоши».

На обложке была изображена невысокая серая единорожка со светло-коричневой гривой на фоне старых домов и виднеющегося вдали Кантерлотского пика. Пони была одета в синий стойловский комбез с цифрами 02 на воротнике; на её ноге светился зелёным экран ПипБака. А перед ней самой висел спрайт-бот – по крайней мере очень похожий на те, через которые с Космик и пришельцами говорил Наблюдатель.

И наверху, на свободном месте, находилась стилизованная надпись:

Заметка: следующий уровень.
Игрок: Космик Вэйлор. Навык: наука – 50%. Новая способность: Крутой хакер – вы получаете дополнительные попытки к набору паролей. Бонусная способность: Шерлок Хувз (ур. 2/3) – вы умеете делать интуитивно верные умозаключения на основе небольшого количества фактов.
Игрок: Соник. Новая способность: не выбрана.