Мир Сио: О монстрах

Часть 21: Мир Серебристый-86, где-то между городом Грим Снаут и местом раскопок

Разговор с “Луной” не стал простым для Кризалис. Та, сразу же, как только услышала о том, что покалеченная аликорна хочет использовать машину иномирян в другом месте, устроила той самый настоящий допрос (хоть и все время уверяла в обратном). Темнить и увиливать бывшая королева уже несуществующего роя не стала, решив, что портить ложью отношения с только-что наклюнувшимися союзниками не стоит. Что привело к совершенно неожиданному результату, делающему слова воровки о некой болезни гораздо более правдоподобными: “Луна” вызвала врача и Бедствие, после чего втроем стали допытываться у Кризалис о ее воспоминаниях и обсуждать между собой какое-то “фаза найтмер”. В итоге, иномирянки согласились вместе со своей рванокрылой гостьей и чудесной машиной посетить оба указанных места. Правда, с условием, что первым в списке будет то самое, где стоял самый первый Грим Снаут, а сама Кризалис отправится к нему в гасящих чародейство кандалах. Кризалис согласилась. Но с условием, что из королевских тюремщиков ее будут сопровождать только Джентл Спир и еще парочка бесполезностей, которых тот выберет. Иномирянки с удивительной легкостью сказали “да”. У Кризалис сложилось впечатление, что о доблестях вояк Спаркл они тоже были не слишком высокого мнения. Впрочем, хотя договоренности удалось достигнуть довольно быстро, но синешерстной аликорне, которую теперь и сама Кризалис уже не могла воспринимать иначе, чем под прозвищем “Бедствие”, понадобилось еще целых два дня, дабы разобрать, перевезти и снова собрать свою машину, но уже на новом месте. Все это время Кризалис провела в лагере аликорн, коротая время за составлением отчета некоей Стерве, которое ей поручила “Луна”.

Утром того дня, на который был назначен новый сеанс с машиной, Кризалис встала бодрой и полной сил и ожиданий — сегодня даже перспектива встречи с прошлым не столько страшила, сколько радовала ее. Даже, если из конкретно этого прошлого она не помнила почти ничего, кроме эмоций и двух ярких вспышек-событий. Так что, приняв душ, приведя себя в порядок и позавтракав (светящаяся жижа, с которой аликорну познакомила воровка, действительно, была чудом — она уже даже не могла припомнить то, как чувствуется та пустота, что терзала ее столетиями), Кризалис без малейших возражений позволила паре аликорн-”нерожденных” нацепить на нее подавляющие магию ошейник и нарожник. И, к своему удивлению и облегчению, узнала, что других кандалов сверх этих ей можно не ожидать — иномиряне считали подавление магии более, чем достаточным. Самонадеянно, конечно. Но ей ли жаловаться?
Купол иномирян, действительно, оказался серьезным препятствием. Когда Кризалис ждала своей очереди перед шлюзом, она от скуки вызвала заклинание боевого зрения, и взглянула на почти невидимую в дневном свете преграду: перед ней предстало практически непробиваемое чародейство, способное выдержать атаку существа несравненно более могучего, чем сама аликорна. Впрочем, жизни в этой магии не было — по всей видимости, очередной артефакт. Кризалис отдала должное его создателям: за последний миллениум искусство создания мертвого чародейства невероятно продвинулось. И, дождавшись своей очереди, прошла в портал шлюза.
На противоположной стороне аликорна надолго не задержалась: “нерожденные” ждать не стали, и, сразу же, как только вся честная компания покинула купол и собралась за его пределами, двинулись к расчищенной и выровненной скальной площадке, где их дожидалась большая пузатая машина. Как выяснилось, летающая — Кризалис весь недолгий полет с любопытством наблюдала через обзорное окно плывущие внизу окрестности, столь знакомые и столь же незнакомые. Лес очень сильно изменился, уменьшившись в размерах и превратившись в какой-то понячий парк. Вряд ли в нем еще жили те чудовища, что помнила Кризалис. А вот кристаллы, у которых она с сестрами охотились на червей, остались точно такими же, как и были столетия назад. И, к ее удивлению, с высоты полета машины все еще отлично угадывались очертания городка, некогда уничтоженного ею. Аликорна раньше даже и не думала, что Большой Мир может обладать такой цепкой памятью. Ей он всегда казался безразличным к живым, будь они могучими гигантами или ничтожными жуками. Но, поди ж ты! память о мягких пони он все еще сохранял. В этом была определенная несправедливость. Впрочем, с каких это пор Большой Мир стал справедлив?
После посадки машины на небольшой полянке, Кризалис еще раз убедилась в правильности последнего своего суждения: вблизи уже и намека на былое поселение не было — Большой Мир хранил свою память только для тех, кто мог ее взять. Но прибыла она сюда не для пустых философствований. Как и прочие аликорны.
— Товарищ координатор, я, на основании аэросканирования, подготовила план поселения. Аппаратура чумазиков, как уверяет товарищ Синтета, тоже готова к началу исследования — просит указать на плане точку для начала считывания, — первая же встреченная аликорна незамедлительно отчиталась перед “Луной” и передала ей пластиковый планшет с прикрепленным чертежом.
— Что Бедствие натворила в этот раз? — приняв планшет, поинтересовалась у аликорны “Луна”.
— Она тестировала аппаратуру без вас, — тут же нажаловалась аликорна (Кризалис это позабавило), — И мы тут насмотрелись… всякого. В общем, думаю, биологам стоит ознакомиться с тестовыми записями. Вы что-то можете сделать с Синтетой?
— Наругать? — вопросом на вопрос ответила “Луна”, — А как чумазые отреагировали?
— Чумазые от своих пультов не отрывались! Как обычно, — добавила ябед аликорна, — Что мне сказать девочкам?
— Что я поговорю с Бедствием, — вздохнула “Луна”, и перешла к другому делу, — Но позже. У нас на сегодня запланированы малопредсказуемые эксперименты. Так что, пусть все террарологи укроются под вашим куполом. Бедствие же не забыла его развернуть? А сама она пусть раскочегаривает машину — начинаем сразу же, как она будет готова.
— Поняла, товарищ координатор, — кивнула аликорн, и ускакала куда-то за деревья.
После этого прилетевшие возобновили путь, а “Луна” обратилась к Кризалис.
— Королева Кризалис, все, что мы обговаривали в лагере, остается в силе. Все время эксперимента вы будете в кандалах. Также, если вы начнете вести себя необычно, Безопасность обстреляет вас из болегенераторов и шокеров, зарядами максимальной мощности. То, что объем обследования и медицинской помощи вам мы с вами согласовывать не будем, так же не изменилось, — “Луна”, явно, отрепетировала речь заранее, — Вы все еще согласны на проведение эксперимента?
— Конечно, согласна, — фыркнула Кризалис, не сбавляя шаг, — Иначе, какой бы был смысл покидать уютную садовую статую?
— Я рада, что вы сохраняете чувство юмора, — натянуто улыбнулась ей “Луна”, — Тогда, начинаем?
— А чего боишься ты? — Кризалис, действительно, было интересно, — Начинаем. У ворот поселка.
— Я не хочу видеть вас в фазе найтмер. Мне уже довелось видеть Создателя в этом состоянии, когда он второй раз в него перешел, — призналась “Луна”, — Вы мне чужды, но наблюдать безумных аликорнов я больше не хочу.
— Слабость… — недовольно проворчала Кризалис, выходя к некоему сборищу иномировых аликорн, организованному вокруг расставленной между деревьями массивной техники.
— Зеркала, привет! — приветственно замахала передней ногой синяя аликорна, чья сбруя была беспорядочно увешана инструментами и оборудованием, — Можешь меня ругать — вчера без вас хроновизион протестировала! Не поверишь, что мы с Харт записали!..
— Поверю. Скопируй все для биологов, — устало вздохнула “Луна”, — Готовь машину к сеансу.
— Да все давно готово — можно хоть сейчас начинать! — расплылась в улыбке “Бедствие”, — С какого посещения принцессы начнем?
— С последнего, когда была ночь и все загорелось, — вмиг помрачнела Кризалис, которой внезапно расхотелось встречаться со смутно помнимым прошлым.
— Ну, со снарками и похуже было, — хмыкнула синяя, и поправила микрофон на ушке, — Харт?
— Если я скажу “нет”, от этого ничего не изменится, — в телекинетической хватке пискнуло устройство связи, только что врученное Кризалис одной из “киринов”, — Идите уже к триггерной зоне. И, королева, мое сочувствие.
— “Сочувствие?”, — про себя удивилась Кризалис, но вслух ничего не произнесла.
Вместо этого аликорна, прикрепив устройство связи к уху и убедившись, что сидит оно удобно, двинулась вслед за иномировыми сородичами… И, все-таки, Кризалис не покидало ощущение, что в своем отрицании родства с ней, “нерожденные” были правы — чего-то в них не хватало, чего-то такого, что было в мягких врагах-аликорнах и… той самой пустоте, что встретилась ей в кабинете Харт Стинга. Впрочем, они пришли. И сами аликорны разбежались по привычным по прошлым запускам машины местам.
— Первое смещение на появление Кризалис в поселке, — деловито проинформировала всех синяя, — Зеркала, мы с Харт не первый уже раз этот слой смотрим. Харт? Кризалис? Смещаю?
В наушнике прозвучало утвердительное “Смещай”. Кризалис кивнула головой. Свежее утро сменилось только-только начинающимся летним вечером.
— И это вас он предпочел нам, — горечи в голосе черной израненной аликорны, только что прошедшей через ворота небольшого поселка, было с избытком, — Какая глупая шутка!
— Это я, — проинформировала “Луну” Кризалис, — И я не помню этого.
— Ничего не помните? Или в памяти всплывают какие-то эмоции? — в ответ прозвучал голос иномирянки.
— Горечь, разочарование, предательство, — прислушавшись к себе, отрапортовала Кризалис, — Хочу найти и вырвать сердце этому мерзавцу, нашему “отцу”. Мягкие пони раздражают.
— Так синхронно? — удивилась “Луна”, но тут же выдала инструкцию, — Следите за собой: если будете чувствовать, что теряете контроль над чувствами, тут же сообщите об этом.
Кризалис отвечать не стала: и так все было очевидно. Вместо этого она вернулась к созерцанию картин прошлого. А там ситуация продолжала разворачиваться: несколько мягких пони разного возраста (еще более блеклых и неказистых, чем те образы, что хранила память Кризалис) остановились, глядя на пришелицу округлившимися от страха глазами.
— О, посмотрите на них! — с перекошенной от отвращения мордочкой истерично хохотнула Кризалис-из-прошлого, — Чудовище разговаривает! Ну, надо же! Как я вам, нравлюсь?
— Кто… вы? — неуверенно спросил один из группы блеклых пони.
— Неужели не видно? Я – пони! — тут же сорвалась на крик Кризалис-из-прошлого, засвечивая на острие рога готовящееся заклинание, — Испорченная и очень страшная пони!
Зеленая вспышка. Мягкие пони и изрядный кусок дома за ними распались белой пылью. Сотворившая это аликорна зашлась в приступе нездорового хохота, похоже, не контролируя ни себя, ни свое тело.
— Бедствие, стоп! — голос “Луны” звучал напряженно, — Королева Кризалис, вы что-нибудь помните из этого момента?
— Сумбур. Я бы, даже, сказала истеричный сумбур, — прислушавшись к себе, тут же затрясла головой Кризалис: чувства были болезненно сильные и противоречивые — от этих воспоминаний следовало избавиться как можно скорее, — Если вам нужно мое мнение: я-из-прошлого нуждаюсь в хорошей выволочке. Убивать этих мягких пони было нерационально: это не противник — разумнее проигнорировать. К тому же, если их смерть так уж нужна, то существуют куда более экономные способы умерщвления. А не этот ярмарочный балаган в стиле мягких магов.
— Понятно, — отозвался наушник, — Продолжаем… Бедствие, продолжаем.
Летний вечер снова ожил. Обожженная и израненная черная аликорна, безумно хохоча, шла по поселку, а с ее рога беспорядочно срывалась смертоносная магия, поджигая и испепеляя все вокруг. Блеклые мягкие пони на ее пути в ужасе разбегались, даже не пытаясь оказывать сопротивление — лишь один из них попробовал броситься на обезумевшую пришелицу, но тут же распался белой пылью. И так продолжалось до тех пор, пока она не дошла до центральной площади поселка. Где ее ожидало несколько десятков закованных в примитивные доспехи блеклых жеребцов, сбившихся в плотный строй.
— Очень впечатляет, — зло и не скрывая презрения прорычала Кризалис-из-прошлого, — Что собираетесь делать дальше?
— Не слушайте ее! Это просто уловка, — ответом был властный выкрик седого жеребца из центра строя, — К бою! Никакого страха!
— Никакого страха! — нестройным хором ответили ему жеребцы, и начали разбег.
— Бедствие, стоп!, — мир опять замер, — Что они собираются делать?
— Протаранить меня, — страдальчески усмехнулась Кризалис, — Очень старая манера боя, которую эти идиоты так и не смогли превратить во что-то стоящее. Не помню этого, но такая атака не закончится ничем хорошим для мягких пони. Никогда не заканчивалась.
— Понятно. А я еще на реконструкторов Базового мира жаловалась, — маскируя сумбур в собственных чувства, натянуто-весело фыркнула “Луна”, — Синтета, продолжаем.
Чувства заполнили грохот копыт, лязг доспехов и громкие голоса несущихся в атаку жеребцов.
— Прочь с дороги! — прошипела Кризалис-из-прошлого, и стегнула боевым чародейством по приближающейся лаве.
Сотканная из зеленого огня плеть хлестнула по всему фронту отряда, превращая фигуры мягких пони в ослепительные вспышки. Потом еще раз. И еще. Пока все воины не исчезли, оставив после себя лишь клубы поднятой пыли и медленно оседающие белые искры. Аликорна презрительно сплюнула.
Внезапно из клубов пыли вылетела сверкающая полоса металла — лишь скорость рефлексов спасла от нее шею Кризалис-из-прошлого. Вслед за сталью из пыли появился седой жеребец, сжимающий во рту зубоять меча, явно сделанного не пони и не для пони. Быстро сократив дистанцию, седошкурый принялся быстро наносить короткие экономные удары аликорне. Та в ответ лишь уклонялась, не предпринимая никаких ответных действий — похоже, Кризалис-из-прошлого находилась в какой-то форме эмоциональной прострации. Пока, без каких-либо видимых причин, ее лицо не исказила гримаса злобы, а рог не сотворил чародейский щит. Следующий удар седого жеребца пришелся именно на этот щит. Щит схлопнулся, а клинок, оставляя алую дорожку, слегка чиркнул по шкуре аликорны.
— Как? — удивленно охнула Кризалис-из-прошлого.
— Стоп! — скомандовала Кризалис-из-настоящего, — Вот с этого момента я помню. Потом он ранит меня под крыло, я обрушу на него магию и приду в ярость от того, что она не сработает, а я вспомню, что этот жеребец был старым другом “отца”... А потом я снова не помню.
— А потом Кризалис демонически засмеется, скажет что-то вроде “Давай играть в твою игру!”, они будут где-то с минуту биться, седой жеребец проиграет, Кризалис выбросит его магией вон в том большой дом. А потом она подожжет этот дом и будет долго безумно хохотать, пока дом будет гореть, — с совершенно неуместным энтузиазмом влезла Бедствие, — Мы с Харт это уже второй раз смотрим. Кризалис будет всю ночь бегать по деревне и жечь пони.
— И не напоминай, — голос черной аликорны звучал откровенно “зелено” — той просмотр удовольствия, явно, не доставлял.
— Я так понимаю, стоит завершить с этим хронослоем. Бедствие, Харт, есть еще что-то стоящее внимания? — вопросила “Луна”, — Доктор?
— Ну, с участием Кризалис мы ничего больше не нашли. Если только она сама что-нибудь припомнит… — протянул в микрофон голос Бедствия, — Или сместим на ее ранние появления в деревне? Ну, я думаю, что это Кризалис под маскировкой: энчантограмма частично совпадает. Но там ничего такого уж выдающегося…
— Найтмер. Я даже не сомневаюсь. Правда, в довольно легкой форме — поведение более эмоциональное, без признаков систематизации, но с отдельным эпизодом прояснения, — прозвучал в наушнике уже голос другой аликорны, той, что пользовала Кризалис после первого дня работы с машиной иномирян.
— Продолжим, — не без внутренней борьбы возразила Кризалис, — Будет еще одно “просветление”, которое я помню: в госпитале, где мне пришла идея создать перевертышей. И близко к нему должно быть то, что я не должна была забирать.
— Ладно, смещаю, — хмыкнул в ухо голос Бедствия.
Мир изменился: небо порозовело, а здания вокруг превратились в пожарища. Но все было таким же неподвижным, как и мгновение назад.
— Бедствие, как-нибудь отметь меня для остальных, и пусть они идут за мной. Я помню дорогу, — распорядилась в микрофон Кризалис, и уверенно двинулась дорогой, услужливо подсказываемой памятью.
Правда, никаких средств отметить другую аликорну в этом машинном наваждении у Бедствия не оказалось: вместо этого черная, находясь в некоей Среде, голосом руководила движением всех участниц эксперимента. Что отняло у них изрядное количество времени и душевных сил. Но, тем не менее, все они (как уверяла Кофе — остальные друг друга за видениями прошлого не видели) собрались у длинного здания на краю поселения. Кризалис-из-прошлого тоже была здесь. Застыв у запертых дверей.
— Бедствие, пускай шарманку, — устало скомандовала “Луна”.

— Как негостеприимно, — ухмыльнулась Кризалис-из-прошлого, и дважды ударила копытом в одну из створок дверей, — Может быть, они откроют, если постучаться?
Аликорна застыла на несколько секунд, к чему-то прислушиваясь. После чего, наигранно вздохнув, магией разнесла двери в щепу. И без особой спешки вошла в здание, наклонив голову, чтобы не задеть рогом слишком низкий дверной проем. Кризалис-из-настоящего последовала за ней. Судя по ощущению трущихся о ее бока живых тел, остальные аликорны поступили точно так же. Открывшаяся ее взгляду комната, по всей видимости, некогда служила приемной и залом ожидания. Теперь же по полу были разбросаны обломки мебели, которой мягкие пони пытались забаррикадировать вход, а в дальнем конце помещения теснились перепуганные лекари. Судя по выражению лиц, они были в ужасе.
— Как хорошо, что вы здесь, — с деланным страданием в голосе проговорила Кризалис-из-прошлого, — Я чувствую себя неважно…
— Вы… вы должны уйти, — в отчаянной храбрости ответил один из лекарей, — Это дом исцеления.
— Но мне, действительно, плохо. Такая пустота внутри… — аликорна прикоснулась копытом к груди, одновременно блуждая совершенно безумным взглядом по фигурам мягких пони, — Быть может, вы позволите мне войти, осмотрите меня…
— Кто бы вы ни были, прошу вас, уходите! — выступил вперед ранее осмелившийся отвечать лекарь.
— Вы гоните меня? — покачав головой, изобразила печаль аликорна. Но истеричный смешок окончательно испортил ее, и так никудышную, игру, — Это все потому, что я так выгляжу? Быть может… так будет лучше?
Зеленое пламя объяло тело Кризалис-из-прошлого. Там, где только что стояло закопченное чудовище с безумным взглядом, появилась дымчато-серая кобылка с темно-зеленой гривой и пронзительными, молящими глазами.
— Но… как… — выдохнул кто-то из лекарей.
— “И ваши потомки будут задавать этот вопрос снова и снова,” — поморщилась Кризалис, — “Вот почему нельзя поступить как “отец”, раз уж вы сделали его своим кумиром? Взять, и обстоятельно изучить изумляющее вас явление.”
— Все еще недостаточно пони, чтобы заслужить вашу помощь? — издевательски робким голоском перебила мысли Кризалис она-же-из-прошлого.
Новая вспышка магического света снова сменила облик незванной гостьи. Теперь ее шкурка стала белоснежной, а грива обрела куда более яркий изумрудный оттенок и легла длинной волной поверх правого глаза.
— Мне нужно понравиться вам, чтобы вы захотели мне помочь? — Кризалис-из-прошлого, представ в облике юной красавицы, плавно шагнула вперед, хлопая длинными ресницами. Голос аликорны, злой и переполненный обидой, совершенно не вязался с этим образом.
В ответ целители мягких пони лишь еще больше вжались в свой угол, теперь не смея даже отвечать явившемуся к ним посланцу Большого Мира.
— Все это вас не трогает, — голос аликорны упал до гневного рыка, а иллюзорный образ распался, снова явив истинный облик гостьи, — Я едва знала всех вас, весь ваш народ. Я не жалела вас и не симпатизировала вам. Но я и мои сестры сражались за вас всю жизнь, а вы даже не знаете об этом. Так он и хотел. Чтобы вы пребывали в вашем счастливом неведении, пока мы побеждаем монстров, которые истребили бы вас всех в мгновение ока! И что он сотворил с нами… Что ВЫ сотворили с нами! Теперь, когда вы все знаете… стоит ли мне отпустить вас, чтобы вы рассказали обо всем своим сородичам?
Кризалис-из-прошлого последовательно задержала взгляд на каждом из мягких пони. И чем дольше это длилось, тем сильнее разгоралось в нем нечто недоброе.
— Очевидно… нет! — в исступлении выкрикнула она, и тут же испепелила и самих пони, и дверь, что, как оказалось, они пытались скрыть своими телами.
Аликорна, гневно всхрапнув, решительно прошла в более ничем не защищенный проем. Кризалис и иномирянки (бока подсказали), снова потянулись вслед за древним образом. Внутри оказалась палата примитивной больницы: такие мягкие пони могли бы увидеть на картинах, посвященных древним временам, а Кризалис когда-то доводилось посещать и самой. В основном, тут было пусто. Но из стоящих вдоль одной из стен деревянных колыбелей раздавался детский плач.
— Бедствие, стоп! — скомандовала Кризалис, — Я помню это место. Видимо, через пару мгновений безумие оставит меня. Первое воспоминание это плачь жеребенка. Потом вмешается калечный остолоп и… произойдет что-то важное. Но вот я не помню что. Потом снова будут жеребята, и я решу, что остаться в Большом Мире одной и оставить мягких пони совсем без чудовищ это не слишком справедливо. Я решу создать перевертышей. Эти жеребята будут моими первыми детьми. Не самыми удачными и не самыми лучшими, но я помню их всех.
— Завершаем? — деловито поинтересовалась “Луна”.
— Нет. Просто, перевела дух, — мотнула головой Кризалис, — Сейчас должно произойти что-то важное. Бедствие, запускай.
Кризалис-из-прошлого торопливо обошла все колыбели, и ее начал разбирать нервный смех. Кризалис-из-настоящего пристально следила за ней.
— У тебя ничего не получилось, папа, — плача, прохихикало видение прошлого, — Ты даже погубил нас напрасно…
— Отойди от них! — грянул мужской голос, сопровождаясь грозным перестуком копыт. Кризалис скосила взгляд: а, ну, да, этот идиот.
Кризалис-из-прошлого тоже обернулась. И, непонятно перед кем красуясь, лягнула атакующего жеребца в самый последний момент. Тот, лязгнув железом, впечатался в дальнюю стену. Аликорна не спеша подошла к оглушенному воину, и, наклонившись, принялась его рассматривать.
— Какое совпадение, — ядовито прошипела она, — Не узнаешь меня?
— Дай мне встать, — рыжий идиот откашлялся, пытаясь выровнять дыхание, — И тогда… ты сама меня узнаешь…
— О, несомненно, — оскалила зубы Кризалис-из-прошлого, и телекинезом подцепила ожерелье из оплавленных когтей, висевшее на шее рыжего, — Все еще носишь трофеи, которые не заслужил?
— Я ношу их в память… о том, кто спас мне жизнь… — прохрипел жеребец. А Кризалис мысленно прикрыла глаза ногой, — “Идиот. Как я тогда тебя не убила?”
— Он не стоит того, чтобы его кто-то помнил! Даже ты, Доун Блейз, — ожерелье было сорвано с шеи рыжего и тут же сожжено в чародейском пламени, а голос ее прежней заставил Кризалис еще раз удивиться везению жеребца: И как она умудрилась его не убить в такой-то злобе?
— Откуда ты знаешь мое имя? — “хитро” спросил рыжий, неумело пытаясь заговорить Кризалис-из-прошлого.
— Ты и сам меня знаешь. Просто, ты очень наивный и несообразительный, — яда в голосе аликорны хватило бы на хорошее гадючье гнездо, — Я подскажу. Твое имя мне сказала Нимфа.
— Нимфа?! — жеребец, забыв обо всех своих травмах, дернулся навстречу своей мучительнице. В общем, у него ничего не вышло, — Где она? Что ты с ней сделала?!
Копыто Кризалис-из-прошлого с силой надавило на грудь жеребца, тем заставив его замолкнуть.
— А вот тут мои воспоминания угасают, — поделилась с “Луной” Кризалис, — Сколько до того важного события, я не знаю. Но, думаю, не так и долго: жеребят я забрала до наступления ночи.
— У меня накопилось много вопросов, королева Кризалис, — голос “Луны” прозвучал в наушнике очень задумчиво, — Вам придется очень многое объяснить… Нет, нет! Я не угрожаю вам правосудием! Закон в прошлое не работает. Но многие наши службы, включая Безопасность…
— Позже, — отмахнулась Кризалис, — Сейчас что-то должно произойти.
На первый взгляд, не происходило ничего. Кризалис-из-прошлого все так же не позволяла мягкому пони нормально дышать, одновременно пристально вглядываясь в его лицо. При этом лицо самой аликорны было искажено неподдельной гримасой боли. Кризалис почувствовала голод. Нет, Голод. И удивилась: эта гложущая пустота оставила ее хоть и недавно (когда воровка познакомила ее со светящимся изобретением то ли магов, то ли кулинаров), но еще ни разу не возвращалась. Так что, Кризалис прислушалась к своим чувствам еще раз.
Нет, Голода она не чувствовала. Она Голод помнила. То есть, сейчас испытывала его не она, а Кризалис-из-прошлого. Рот Кризалис наполнился слюной, а сознание подернулось пеленой хищного забытья. Нет, так дело не пойдет. Кризалис усилием воли задавила поднявший было голову охотничий инстинкт. Не хватало ей еще поддаваться слабостям! Да даже и не слабостям, а воспоминаниям о них.
Кризалис снова сосредоточилась на чувствах и ощущениях, не забыв на этот раз подключить к этому и несколько полезных заклинаний. Что не заставило положительный эффект себя долго ждать. Чародейским зрением она увидела, как при упоминании Нимфы из груди рыжего недоумка вылетела крошечная желтая искра, с каждой секундой разрастающаяся в размерах и становящаяся ярче. Кризалис-из-прошлого открыла рот. Кризалис-из-настоящего с удивлением и ужасом поняла, что она прошлая действует точ-в-точ как Тирек. Телекинетический удар прошел сквозь Кризалис-из-прошлого как через пустоту. Впрочем, она и была пустотой — всего-лишь образ давно минувших времен. Пустотой, которая сотворила алгоритм Поглощения, навсегда пожрав желтую звезду.
— “…ожидание длинными днями. Короткие встречи. Россыпь звезд на небе. Уютное пламя свечей. Долгие взгляды. Глупые юношеские надежды. Бесконечная забота, бесконечное желание быть рядом, никогда не отпускать, защищать от всего на свете, что только может ей угрожать…” — пронеслись перед Кризалис ранее недоступные ей воспоминания, — Что же я натворила?!!
— С вами все в порядке? — раздался в ухе обеспокоенный голос “Луны”.
— Я сожрала любовь этого идиота, любовь к моей собственной сестре… Со мной все в порядке? Тут моя семья окончательно и закончилась… — нервно хихикнула Кризалис. Но, услышав свой голос, теперь до отвращения напоминающий ее прошлую, немедленно исправилась, — На сегодня достаточно. Если хотите, можете досмотреть без меня — там будет все то, о чем я уже рассказала.
— Бедствие, выведи, пожалуйста, королеву Кризалис к доктору. После чего продолжим, — распорядилась “Луна”.
Темная палата исчезла, сменившись утренним лесом. Кризалис облегченно выдохнула, и без возражений подчинилась двум аликорнам, споро подрысившим к ней.