Авторучка

Новый Год

Коричневый пегас с темно-красной гривой и меткой в виде грозового облака задумчиво осмотрел стиломех.

 – Качество нас устраивает, – проронил он. – Значит, семьдесят пять бит за штуку?

 – Да, мистер, – кивнул Йев’ени.

 – От какого объема можно рассчитывать на скидку?

 – Если закажете партию от двухсот штук – опустим до семидесяти.

Клауд Винг хмыкнул.

 – Пока нам нужно штук сорок. В дальнейшем… что ж, посмотрим. Ну и перезарядка стержней, само собой.

Йев’ени покачал головой.

 – Перезарядку мы обеспечим, но чернила более едкие, чем стандартные. После второй перезарядки мы не гарантируем качество письма. Обратная сторона морозостойкости, что поделать.

 – Пока нас это устраивает, мистер Комаров. Есть еще вопрос…

 – Да?

 – Сколько будет стоить нанести на изделия символику погодной команды?

Йев’ени блеснул улыбкой.

 – Обычно мы берем за эту услугу двадцать бит сверху. Но с учетом объема заказа – готовы сделать скидку до пятнадцати.

 – А как насчет десяти?

 – Двенадцать – и по рукам. Вернее, по копытам, Клауд.

 – Отлично. Как скоро вы сможете подготовить партию?

 – В среду, – уверенно произнес Йев’ени.

Пегас кивнул. Открыл ящик стола и извлек из него два свитка пергамента.

 – Вот стандартный бланк контракта на поставку. Ознакомьтесь, если все устраивает – можем подписать документы прямо сейчас.

Человек развернул свиток, углубился в чтение. Периодически его лоб прорезала морщина. Клауд Винг терпеливо ожидал.

Йев’ени протянул оба документа мне.

 – Старгейз, посмотришь?

Я пожала плечами.

 – Зачем? Ты же уже все проверил.

Клауд Винг закрепил свиток на планшете. Открыл стиломех и вписал в бланки несколько строчек. Передал планшет Йев’ени.

 – Проверьте, что цена и состав товара указаны правильно, впишите реквизиты и подписывайте. Доверительные письма у вас с собой?

 – Конечно, – Йев’ени пробежал взглядом по строчкам, протянул документ мне. Я вписала «Стиломехи Старгейз», адрес, регистрационные номера листа и соглашения, и поставила роспись. Следом за мной на пергамент легла размашистая подпись Йев’ени. Процедура повторилась со вторым бланком.

 – Что же, теперь перейдем к спецификациям, – проговорил пегас. Я с трудом подавила зевок.

Привыкай, Старгейз. Ты уже не наемная художница, а взрослая ответственная бизнеспони. Скучная возня с бумагами и контрактами – теперь часть твоей работы!

Пока Клауд и Йев’ени, склонившись над свитками, обсуждали детали поставки, я украдкой покосилась в окно. Здание погодной команды насчитывало целых восемнадцать этажей, и вид отсюда открывался впечатляющий! Здесь, в восточной части Мэйнхэттена, находились в основном фабрики и заводы, и к небу тянулся целый лес труб. За ним виднелись верхушки деревьев берегового парка. А дальше – за черными ветвями – ярко блестела под солнцем гладь моря Селестии.

 – Ну вот и все, – услышала я голос Йев’ени. – В среду можете присылать мистера Хуфа за товаром.

 – Превосходно. Вот вексель на получение аванса. Благодарю за сотрудничество, мистер Комаров.

 – Приятно начинать новый год со сделки с таким клиентом, как Вы, – человек встал из-за стола и церемонно поклонился. Я последовала его примеру.

Мы прошли мимо приоткрытых дверей погодного штаба – я с любопытством покосилась на висящую на дальней стене карту Мэйнхэттена с какими-то загадочными отметками, и трех пегасов в летной форме, что-то горячо обсуждавших рядом с ней. Спустились на лифте на первый этаж, к кафетерию. Я принюхалась к соблазнительному запаху горячих пончиков… И возмущенно стегнула себя хвостом, вспомнив о своей диете.

Уже на выходе из здания, когда мы прошли мимо колонн с барельефом, изображавшим маневрирующих среди облаков пегасов, Йев’ени приостановился.

 – Никогда не привыкну, – пробормотал он.

 – К чему? – я проследила за его взглядом. Человек рассматривал висящее высоко над крышей погодного центра облако. Если присмотреться – можно было различить покрывающие его мачты флюгеров, анемометров и еще каких-то приборов. Посредине облака виднелись открытые ворота взлетной площадки.

 – Строить, фактически, на сгустке тумана… У меня от одного этого вида начинается боязнь высоты. Когда я думаю, как все эти штуки проваливаются сквозь облако и летят вниз…

 – Я же тебе говорила, – недоуменно протянула я. – Это особая магия пегасов. Клаудсдейл вообще построен из облаков весь целиком.

 – Да я помню, Старгейз, я помню… Просто немного необычно.

Я посмотрела вдоль улицы, пытаясь разглядеть, есть ли поблизости такси.

 – Ну что, обратно в лавку? – Йев’ени запахнул шарф.

Я почти согласилась… и оборвала себя на полуслове.

 – Слушай! А давай немного похулиганим!

Йев’ени поднял бровь.

 – Что, прямо на улице? Советами же замучают.

 – Ну тебя! – залилась я краской до корней гривы. Слегка пихнула его в бедро. – Я хочу сказать, я же тебе еще должна прогулку по набережной!

 – И?

 – Давай отправимся на пляж!

Он покачал головой.

 – В январе-то?

 – Ну нам же не обязательно купаться? Побродим по песку, посмотрим на море. Неужели тебе не хочется немножко отдохнуть от работы?

 – А что скажут Реми со Стилом? – однако и Йев’ени засомневался.

 – Мы освободились раньше, чем думали, так что пару часов можем провести с чистой совестью! Кроме того, год только начался, в лавке сейчас совсем немного клиентов. Йев'ени, ну пожа-а-алуйста!

Тот рассмеялся.

 – Хорошо, хорошо, только не делай такой взгляд. Это запрещенный прием, ты так выглядишь настолько милой, что его можно приравнять к оружию массового поражения!

 – М-р-р, – я слегка придвинулась к нему и тут же отстранилась.

На восточном побережье сегодня было безпонно, несмотря на солнечный день. Море ярко блестело в солнечных лучах, далеко у горизонта виднелись белые пятнышки льдин. Приливная полоса тоже была покрыта льдом, тонким и растрескавшимся. Далеко на востоке громоздились облака, но западный ветер не подпускал их к побережью.

 – А здесь спокойно, – проговорил человек, глядя вдаль. – Я уже так привык к суете – что здесь, что у себя дома… Приятно так иногда выбраться в тихое местечко. Спасибо за идею, Старгейз.

Я засмеялась.

 – Тихое местечко? Ты просто не был здесь летом. Вот тогда тут от пони не протолкнуться.

Йев’ени тоже улыбнулся.

 – PIROZHKI, BELYASHI GORYACHIE, KUKURUZA, PIVO HOLODNOE! – вдруг визгливо прокричал он.

 – Чего?!!

 – Так у нас на пляжах обычно кричат торговцы вкусностями, зазывая публику. Ужасное зрелище.

Я фыркнула.

 – Нет, на наших пляжах такого не водится. Хотя… Я читала рассказ Трендерхуфа о том, как он гостил в Бурро-сити, и он пишет, что продавцы тамале там такие же надоедливые.

Мы шли вдоль ледяной полосы, не приближаясь к урезу воды – льдышки выглядели скользкими даже на вид. Дул холодный ветер, и я поплотнее укуталась в собственный шарф, Йев’ени поднял воротник. Кричали чайки, кружась над водой. Снега почти не было, лишь несколько небольших сугробов окружали заросли кустарника с подветренной стороны.

 – Хорошо бы, когда дело устаканится, и мы сможем себе позволить нанимать продавцов, – мечтательно протянула я, – сорваться в отпуск. Снять домик где-нибудь на берегу, гулять вот так целыми днями у моря, пить горячий глинтвейн, рисовать в свое удовольствие…

Йев’ени усмехнулся.

 – Ты уверена, что если мы с тобой закроемся в домике наедине, у нас останется время на прогулки и рисование?

Я возмущенно топнула ногой.

 – О Сестры! Знаешь, похоже, истории про человеческую развратность не лишены оснований!

Человеческие пальцы легли на мой загривок.

 – Да? А прошлой ночью я не заметил, чтобы тебе что-то не нравилось.

 – Знаешь что?! – я остановилась и повернулась мордочкой к Йев’ени. Поднялась на задние ноги, грозно прижав уши.

 – Что?

Я опустила передние копыта ему на плечи и подалась вперед.

 – Понравилось, – прошептала я, вытянувшись к его уху. Чувствуя, как пальцы перебирают гриву. – Очень.

Мы разжали объятия лишь спустя минуты три. Я перевела дух, приглаживая растрепанные волосы.

 – На нас никто не смотрит? – я огляделась. К счастью, пейзаж оставался таким же безпонным, как и в начале прогулки. Лишь кружилась в небе одинокая точка пегаса в паре миль отсюда.

 – А у вас это запрещается? – полюбопытствовал Йев’ени. – Я имею в виду… ну, отношения с не-пони.

Я хмыкнула.

 – Лет сто-двести назад на это смотрели косо. Но взгляды поменялись, сейчас если это и осуждается, то только в самой захолустной провинции. Просто…

 – Просто дело в том, что я человек? – голос Йев’ени остался спокойным. Но рука на моем плече вздрогнула.

Я снова обернулась к нему.

 – Перестань! Ты же отлично знаешь, что мне это безразлично! Я, ну, просто не хочу, чтобы на тебя косились из-за этих дурацких слухов о людях! Даже не думай, что я способна думать о тебе как-то не так!

Йев’ени вздохнул. Опустился на одно колено, чтобы быть со мной на одном уровне.

 – Извини, пожалуйста. Я не хотел…

 – Это ты меня извини, – прошептала я. – Я тоже не хотела тебя задеть.

 – Если ты думаешь, что нам не стоит…

 – Стоит, – прервала я его. – Еще как стоит.

Мы замерли. Мне не хотелось портить такой момент… но шарф, который Йев'ени задел еще во время предыдущего поцелуя, выбрал как раз это время, чтобы развязаться и соскользнуть к моим ногам!

  – Ой! – я поежилась, чувствуя, как холодный ветер щекочет шею. Ухватила его телекинезом, перехватила зубами и попыталась неловко накинуть обратно. Улыбнувшись, человек перехватил один конец и помог мне укутаться.

 – Спасибо.

 – Да пожалуйста, – рассеянно произнес Йев’ени. Он задумчиво смотрел на море.

 – Красивый пейзаж, да?

 – Да, красиво… – он сделал несколько шагов к воде. Наклонился, подобрав ракушку. Пристально рассмотрел ледяное крошево на песке.

 – Вода поднимается, – проговорил он.

 – Ну да, – я покосилась на солнце в небе. – Близится прилив. Действительно, давай-ка отойдем подальше, не хочу промочить копыта.

 – Прилив? – переспросил человек.

 – Ну да. У вас на Земле есть приливы? Хотя у вас же нет принцесс, которые бы двигали солнце и луну, наверно, и приливов не должно быть…

 – У нас есть приливы, Старгейз.

 – Да?

 – Да. У нас никто не двигает вокруг планеты Солнце и Луну, потому что сама Земля вращается вокруг своей оси. Я удивился, что у вас они есть…

Я зажмурилась, представляя себе эту картину – целый мир крутится, словно юла, совершая оборот всего за сутки. Нет, я и раньше знала, что мир людей устроен совсем не так, как наш, и их планета не расположена в центре своей системы, а мчится по орбите вокруг колоссального огненного Солнца, как когда-то в древние времена учила селестианская церковь… Но сейчас этот образ – целый мир размером больше Эквуса, стремительно вращающийся вокруг оси, и еще стремительней летящий вокруг огненного гиганта – так отчетливо представился перед глазами… Селестия пресвятая, у меня закружилась голова!

 – Все в порядке? – спросил Йев’ени.

 – Да-да. Я просто задумалась.

 – Так вот, мне интересно. Если у вас светила двигает принцесса магией – тогда, наверно, и приливные волны должны двигаться быстрее? Ну, вслед за Луной?

 – И солнцем, – поправила я его. – Слушай, я не очень разбираюсь в астрономии, но помню, что было, когда ее высочество сражалась с Тиреком. Тогда прилив нахлынул и отступил практически мгновенно, и так раза два или три. На самом деле это была большая неприятность для всех приморских поселений. Волны повредили кучу причалов и кораблей, другие сели на мель, когда вода внезапно отхлынула. Только благодаря тому, что принцессы предупредили нас заранее, никто не погиб. Все, как ты говоришь.

 – Да, но… – Йев’ени тоже посмотрел на солнце. – Вроде как прилив должен ощущаться и на суше, нет? Почему мы тогда не чувствуем землетрясений каждый день или типа того?

Я засмеялась.

 – Ну, это было бы очень неудобно, согласись? Слушай, я действительно плохо в этом разбираюсь. Но если и так – я уверена, принцессы давным-давно как-то это предусмотрели. В конце концов, Селестия двигала солнце и луну больше тысячи лет!

 – Ясно, это очень сильное колдунство…

 – Что?

 – Да неважно. Непереводимая культурная отсылка, не обращай внимания.

Я подошла к старому потертому пляжному лежаку. Смахнула с него хвостом песок. Опустилась, вытянув ноги…

И тут же вскочила.

 – Бр-р-р! Холодно!

Йев’ени вздохнул.

 – Эх, плакало мое пальто… Ладно, потом почищу, – он опустился на лежанку, вытягиваясь в полный рост.

 – Забирайся.

 – Мр-р-р, это так мило, – пробормотала я, растянувшись у него на груди. – Тебе не тяжело?

  – Нормально, – Йев’ени вытащил из-под моих копыт полу куртки и попытался укрыть ей меня. Ширины пальто, конечно, не хватало для человека и пони впридачу, и после безуспешной попытки он оставил эту идею. Тогда я сползла ему под бок, на расстегнутую полу, Йев’ени обхватил меня и укрыл другой полой сверху. Я блаженно вздохнула, чувствуя тепло его груди.

Солнце стояло почти в зените, и воздух начал немного прогреваться. Ледяная крошка закачалась на волнах. Вода подобралась совсем близко.

 – И все-таки, – вдруг произнес Йев’ени.

 – У-у-у? – промычала я.

 – Если солнце и луна каждый день проносятся по небу – разве не должно цунами, типа того, как ты рассказывала, повторяться ежедневно? Хотя бы в тех землях, над которыми их перетаскивают?

Я дернула ушами, ощутив, как они задели человеческий подбородок.

 – Ты можешь говорить об этом, обнимая кобылку?

Йев’ени хмыкнул.

 – Любопытство у меня срабатывает на всех уровнях, включая сексуальный.

 – Эй! Если мы займемся этим прямо здесь, у нас точно есть все шансы получить штраф от городской стражи!

 – Да? Тогда давай отвлекай меня. Расскажи, к примеру, что все-таки происходит с приливами.

Я выгнула шею, чтобы посмотреть на плещущийся в десяти шагах от нас океан.

 – Ну, в тех местах, над которыми их «перетаскивают», как ты сказал, просто никто не живет. Поэтому они и называются «Сумеречными Морями» – потому что там нет земли, кроме нескольких островов, и царит вечный сумрак. И они очень далеко отсюда, в тысячах миль от Эквестрии.

 – Хм. Логично. Наверное, там очень холодно?

 – Да, вроде бы даже море там покрыто льдинами… Но про них ничего не известно толком. Туда редко кто добирается, кроме отдельных путешественников. Эти места даже не нанесены на карту в подробностях.

Мы замолчали. Йев’ени рассеянно поглаживал мех на моей груди. Я накрыла его руку копытом. Смелая чайка опустилась на песок у соседней лежанки, повернула голову, рассматривая нас одним глазом.

 – Интересно, куда идет этот корабль? – спросил человек задумчиво над моим ухом.

Я покосилась вдаль. Действительно, далеко в море виднелся крохотный с такого расстояния кораблик. Паруса на двух мачтах были убраны, из трубы тянулась длинная ленточка дыма.

 – В Троттингем, наверное, – предположила я. – Знаешь, я там была однажды, еще на школьной экскурсии. Ты знаешь, что это – первый город, основанный пони в Эквестрии?

 – Да?

 – Ага. Еще задолго до Согревающего Очага его основали переселенцы-единороги, когда их родную деревню завоевал Пегасополис. Потом его захватили земнопони, вторгшиеся на Грифонские острова из Поньции. При них острова превратились в пиратское королевство, которое грабило побережья «везде, где пони и грифоны чуют запах соленой воды», как говорилось в одной из их саг. Но вскоре после победы над Дискордом Сестры привели их под свою власть, и с тех пор это тихое и мирное место. Со множеством музеев и очень живописных руин и памятников.

Йев’ени присвистнул.

 – С трудом верится, что у вас тут когда-то были войны.

 – Когда-то? – я вздохнула. – Последний раз Эквестрия воевала три года назад. Когда принцесса Луна вторглась на Штормовые острова.

 – Штормовые острова?

 – Это страна далеко на юго-западе отсюда. Их король завоевал и разграбил несколько соседних королевств, и собирался вторгнуться в Эквестрию. Но принцессы опередили его, заключили союз с Абиссинией и морскими пони и нанесли удар первыми. Разгромив его в бою.

Йев’ени помолчал.

 – В моем мире такое сплошь и рядом.

 – А в нашем такого не случалось уже сотни лет. В Эквестрии, я имею в виду.

 – Наверно, нет ничего плохого в том, чтобы предупредить вражескую атаку.

 – Многие так не считали. Нет, спорить с решением Триархии в открытую никто бы не рискнул… Но недовольных было очень много. Пони говорили, что даже если Шторм действительно готовил вторжение – нам стоило защищаться, но не вторгаться на чужую землю первыми.

 – Звучит так, как будто ты с этим согласна.

 – Я не знаю, Йев’ени. Наверно, принцессам виднее, что лучше для Эквестрии…

Человек вздохнул. Взъерошил мне гриву.

 – Ладно, давай не будем о вашей политике. Лучше расскажи еще об этом Ноттингеме или как он там называется.

 – Троттингем, – поправила я его. – Там куча древних единорожьих башен, крепостей земнопони, очень красивые леса и парки… Нам показывали родную деревню Рокхуфа – это великий герой древних земнопони – потом реконструированный пиратский корабль, и мы даже выходили на нем в море – правда, не дальше нескольких метров от причала.

 – Может, съездим туда как-нибудь? – усмехнулся Йев’ени.

Улыбнулась и я.

 – Съездить не получится! Туда нет сухопутного пути, только морем или воздухом, это же остров. Правда, буквально год назад до него собирались строить железнодорожный мост через пролив. Мы как раз печатали большую статью об этом проекте. На саммите городов был спор, куда лучше вести переправу – до Троттингема, или до Земель Грифонов. А битов в казне хватало только на один мост. В итоге оба проекта подали Принцессе Дружбы, и она утвердила северную переправу.

 – Ну, значит, сплаваем или слетаем, – Йев’ени заворочался. – Слушай, ты не замерзла?

 – Есть немного, – призналась я. – Что, идем обратно?

 – Давай. Да и Стил с Реми нас наверняка уже заждались. Слушай, скажем им, что валялись на пляже вместо работы?

Я дернула ушами.

 – Вот прям именно что валялись?

 – Ну не в таких подробностях…

 – Давай просто признаемся, что решили чуть-чуть прогуляться в свободное время. Не хочется врать друзьям, знаешь ли!