Послание в бутылке. Том 2
Глава 20: Вектор отхода
Теперь Сара слышала, как чейнджлинги двигаются по другую сторону двери. Их слова были приглушены толщиной камня и мусором на полу, но она все равно могла достаточно четко их слышала.
”У нас мало времени”.
Она думала, что пройдут дни, прежде чем Фаринкс начнет действовать против них, и что у него, по крайней мере, будет хоть какая-то сдержанность в отношении себе подобных.
”С какой стати? В Иркалле они постоянно убивают друг друга. Они могут просто вернуться, и не считают смерть чем-то настолько серьезным. Даже здесь, на поверхности, с покоренным Кантерлотом перед глазами…”
”Но ты мне об этом сообщаешь, – в отчаянии подумала Сара в ответ. По крайней мере, дверь еще не начала двигаться. Возможно, Фаринкс решил вначале толкнуть речь перед своими войсками. – Похоже, его слова тебя не убедили. Если бы ты думала, что я лжец и шпион, ты бы просто позволила им все закончить”.
”Не думаю, что ты лгала, – раздался в ее голове голос Оцеллус, заклинание, связывающее их, было таким же сильным, как и прежде. Но что бы сделал Фаринкс, если бы узнал, что его дочь общается с ней? – Я видела выражение твоего лица, когда дикие сели нам на хвост. У тебя кишка тонка для этого. Ты не пошлешь жуков на верную смерть”.
”Это так, – подумала Сара в ответ. Каменная дверь на другой стороне комнаты начала слегка скрежетать о стену, и была слышна возня чейнджлингов. – Что нам делать? Мы не можем просто позволить ему убить нас”.
Оцеллус не отвечала несколько секунд. Свет пробился сквозь щель, попав бывшему фестралу прямо в глаза. Она выругалась под нос, пока глаза привыкали, а каменная дверь продолжала подниматься. Процесс был медленным, учитывая ее вес – когда дверь поднималась на несколько сантиметров, дроны подпирали ее кирпичами с обеих сторон, чтобы она не могла скользнуть обратно. Затем они прекращали подъем, чтобы восстановить силы для нового рывка.
”У меня есть одна идея. Но она тебе точно не понравится”.
Сара сглотнула.
– Может быть, они собираются освободить нас! – прошептал Джеймс, хотя в его голосе слышалось сомнение. – У них было достаточно времени осмотреться, и... теперь они знают, что мы говорили правду.
”Вы должны умереть, – продолжила Оцеллус. – Если мы не хотим, чтобы нас разделили, то и все мы тоже должны. Но Фаринкс не хочет убивать вас быстро. Сама по себе смерть не такое уж и наказание, так что… он собирается максимально ее растянуть. Для твоего самца это будет означать просто запереть его где-нибудь с достаточным количеством еды и воды, но без любви. Одичание считается худшим способом убить чейнджлинга, и такой конец довольно… травмирующий. Многие из тех, кто прошел через это, не восстанавливаются и больше никогда не хотят иметь тела. Но с тобой… все будет еще хуже”.
”Так ты хочешь, чтобы мы заставили их убить нас?” – Сара поймала себя на том, что повторяет это, хотя ее человеческому "я" никогда бы не пришел в голову такой план. Неизбежный конец жизни должен быть отложен навечно, несмотря ни на что.
Дверь к этому времени уже была приоткрыта на полметра и двигалась все выше. Еще немного, чейнджлинги войдут внутрь и станет поздно.
”Да. Я готовлю оставшихся со мной к бою. Если мы сможем спровоцировать Фаринкса, чтобы он убил нас, тогда его фракция потеряет всякий авторитет. Он не сможет вернуться в Иркаллу и распространять ту ложь, которую планировал, чтобы держать нас под землей, потому что никто не будет ему доверять. Мы должны сражаться и проиграть”.
– Э-э, Сара? Возможно, ты не в курсе… они почти внутри. Я надеюсь, у тебя есть гениальный план.
– План полное дерьмо, – прошипела она себе под нос. – Перекатись со мной за эту полку. А потом воспользуйся магией, чтобы развязать нас.
Они катились вместе по мусору и останкам на полу склепа.
”По крайней мере, им не придется куда-то тащить меня, чтобы похоронить”.
”А почему мы не можем просто выиграть бой?” – спросила мысленно Сара.
”По той же причине, – ответила Оцеллус. – Если мы вернемся, нам не будет доверия. Но у смерти есть разные варианты, раз теперь карантин снят. Ты гражданин, мы можем это использовать. Если они убьют нас. Мои чейнджлинги готовы, мы начнем сразу за вами”.
Сара почувствовала, как веревки на ее копытах ослабли, когда из-за двери донеслись крики. Требования, чтобы они показались, чтобы прекратили все, что делают. Фаринкса впереди не было, команды исходили от одного из его головорезов.
– Ладно, – Джеймс низко пригнулся за куском упавшего камня, оставаясь вне поля зрения снаружи, пока дверь продолжала подниматься. – И каков наш план? Ты... выяснила, что тут есть вода и и мы затопим это место? Или твой рог заработал, и мы телепортируемся? Или…
– Нет, – оборвала жеребца Сара. – Мы с Оцеллус все обсудили. Мы собираемся... напасть на них. Она готова напасть на них с тыла вместе с остальными цветными чейнджлингами. Как только дверь откроется, мы подождем, пока солдаты войдут, а затем атакуем со всем, что у нас тут есть. Камни, кости, сломанные деревяшки… Я хороша в грязных драках.
– Ты, блядь, издеваешься? – хотя Джеймс шептал, но умудрялся почти заглушать крики снаружи. – У них есть оружие, Сара. Нас расстреляют в мгновение ока.
– Да. В этом и состоит план. Они собираются пытать нас… чтобы мы не захотели возвращаться после смерти. Но если мы нападем и проиграем достаточно быстро, пытать нас не выйдет.
– Это... безумие, Сара, – в тоне Джеймса звучала паника и отчаяние. – Подумай обо всем тобой сделанном, чтобы продержаться так долго. Как далеко ты зашла, чтобы пройти сканирование… сдаваться сейчас просто нельзя! Мы должны выжить. Как-нибудь. Может быть, мой клон нас спасет… у нее это хорошо получается.
– Я не сдамся! – теперь дверь была открыта, по крайней мере, настолько, чтобы один из дронов начал протискиваться внутрь. Сара даже не могла схватить камень руками, из-за отсутствия рук, и она не знала, как использовать магию, необходимую для левитации. – Послушай, Джеймс… Я знаю, ты не видел как все происходило, но… кольцо это нечто совсем иное. Я была внутри. Да, блядь, ты наверняка говорил с командой! Некоторые из них погибли, и твой "клон" вернула их обратно! Мы тоже можем выбраться тем же способом. Я лучше найду способ обдурить компьютер, чем буду подвергаться пыткам, пока мои мозги не превратятся в кашицу.
”Надеюсь, ты готова”, – произнесла Оцеллус решительным тоном. Не было и намека на страх перед тем, что они собирались сделать.
”Но она привыкла умирать, ей нечего бояться. В первую очередь, именно из-за этого чейнджлинги и держались отдельно от пони, чтобы можно было сохранить свои воспоминания и не беспокоиться о смерти”.
”Я – да, Джеймс – нет, – подумала Сара в ответ. – Особого выбора просто нет”.
Она схватила Джеймса за плечо, пытаясь поднять его.
– Просто... действуй, парень. Доверься мне. Ты можешь верить тому, кто хочет жить так же сильно, как и ты. Там, на другой стороне, что-то есть.
Джеймс испуганно пискнул, пытаясь отстраниться, но тут первый из солдат обогнул валун и наставил на него винтовку.
– Лежать! – крикнул чейнджлинг, но даже не на эквестрийском, так что у Джеймса не было и шанса понять его. Но светящийся рог и винтовка, направленная в грудь Сары, ясно говорили о том, чего он хочет.
”Погнали”.
Сара ударила его в морду со всей силы, на которую была способна. Она была быстра, но недостаточно быстра, чтобы увернуться от потока пуль, пронзивших тело так резко, что ее чуть не отбросило назад. Но удар все равно попал в цель, проломив хитин и расплескав зеленоватый ихор под ним. Чейнджлинг заорал и упал, пальнув еще несколько раз, прежде чем начать отползать в сторону двери.
Сара отпрянула назад, прижавшись к камню, как раз в тот момент, когда вокруг них рикошетило еще больше пуль. И не только в их сторону – большая часть выстрелов доносилась снаружи.
– Прекратить огонь! – закричал Фаринкс, но его голос был почти не слышен.
В ушах Сары звенело от выстрелов в их тесном склепе. Вероятно, она оглохла.
”Это все равно ненадолго”.
Она настойчиво указала на упавшую винтовку, хватаясь за новые дырки в груди. Жар разливался внутри, а задние ноги больше не хотели нормально работать.
”Думаю, аликорны вовсе не боги, сошедшие на землю”.
А если и были, то для этого использовалась магия, которой Сара не знала, потому что произошедшее чертовски походило на огнестрельные раны.
– Они… они забыли о нас... – прохрипела она. – Джеймс, бери оружье. Нам нужно двигаться… заставить их закончить. Оцеллус планирует проиграть.
Джеймс выглядел так, словно вот-вот упадет в обморок от страха. Его взгляд метался между упавшей винтовкой и кровоточащими ранами на груди Сары.
Затем он стиснул зубы, и оружие взлетело в воздух.
– Это будет не в первый раз, – пробормотал он, или по крайней мере Саре так показалось. Было трудно разобрать слова наверняка, когда весь мир поглотил звон в ушах.
Сара поползла за ним, ее рог слабо светился зеленым. Это было лучшее, что она могла сделать – возможно, они подумают, что это заклинание.
Снаружи шла перестрелка. Черные чейнджлинги прятались за низкой стеной сразу за дверью, стреляя вдоль коридора в цветных чейнджлингов. Один из них уже лежал на полу, вокруг него растекалась зеленая лужа. Остальные сражались так безрассудно, что очень скоро тоже будут повержены.
”Я атакую! Давай со мной, Сара!”
– Эй, ублюдки! – взревел Джеймс, направляя винтовку в проем и открывая огонь.
Сара следовала сразу за ним, хотя она могла не столько атаковать, сколько едва ползти. Ее тело уже умирало, она это чувствовала. Судя по количеству крови на полу, внутренние повреждения были еще больше. Солдат стрелял ей прямо в грудь и каким-то чудом умудрился не попасть в легкие. Долго она не протянет.
Там, на Земле, ближайший медицинский беспилотник уже бы прибыл и залил ее грудную клетку герметизирующей пеной. Сара помнила это чувство – ледяное оцепенение, которое медленно распространялось от места нанесения урона, тысячи маленьких ножей, которые она чувствовала, когда пена проникала во внутренности. Но тогда была малокалиберная пуля в живот, а не очередь в грудь. Тут было бы еще больнее.
Это не имело значения. Она наблюдала, как Фаринкс развернулся с рефлексами опытного солдата. Он уже держал винтовку на уровне груди и, даже не задумываясь, выстрелил в Джеймса. Тот упал прямо перед Сарой, разбрызгав вокруг капли крови.
”Ты сделал это, парень. В конце концов, ты не трус”.
Но, несмотря на инстинкты, Фаринкс заколебался, когда ствол повернулся к Саре. А с другой стороны группа Оцеллус пошла в атаку. Аликорн практически видела ход его мыслей – чейнджлинг собирался оставить ее здесь. Он не думал, что она представляет угрозу.
Сара взревела и почувствовала, как сила вливается в нее со всех сторон. Все ее тело начало светиться, а ноги окрепли.
– Я пришла за тобой, ублюдок!
Сара рванулась вперед с такой силой, что каменные стены склепа затряслись от ее шагов, кости и старые черепа посыпались на пол.
Она видела, как выражение Фаринкс сменилось. Шок, затем решимость. На этот раз Сара даже не услышала выстрела. Лишь несколько секунд боли, а затем мир растаял в статическом шуме.
Сара очнулась, словно пройдя сквозь тонкую водяную завесу. Когда влага вокруг нее исчезла, мир снова стал четким, а вместе с ним исчезла и боль, пронзавшая тело. Она моргнула, пытаясь понять, где находится.
А находилась она посреди нигде, окруженная бесконечной белизной. Никаких поражающих воображение видов, никаких впечатляющих планет, никаких городов в пространстве высших измерений, перекрывающих друг друга, вздымаясь в бесконечность.
”Надеюсь, ты была права, Оцеллус. Лучше бы это был не настоящий рай.
Но если вдруг так, то, наверное, это тоже неплохо. Бог, должно быть, был в замешательстве из-за того, что одни и те же люди приходят сюда снова и снова. Интересно, вычеркивает ли Святой Петр нас из списка?”
С другой стороны, если это и правда загробная жизнь, Сара очень сомневалась, что в раю найдется место для нее после всего, что она натворила.
– Эй, э-э...
Сам акт мыслей о попытке заговорить, казалось, деформировал и перекрутил мир вокруг. Вместо ничто Сара снова оказалась в своем теле – том, которое она помнила, фестрала с голубоватой шерстью и темными крыльями. Она не сотворила одежду, поскольку на самом деле большую часть своей жизни в Санктуарии ее не носила. Под копытами не было пола, но она не падала. Крылья расправились практически инстинктивно, хотя делать ими было нечего.
– Ого. Это... не то, чего я ожидала.
Голос был таким, каким она его помнила, хотя тут все же твердой уверенности не было.
– А чего ты ожидала? – произнес хор голосов у нее за спиной. Сара обернулась и увидела металлическую пони, возвышающеюся над ней. По голосу трудно было прочесть какие-то эмоции – там было много разных голосов, звучащих одновременно. – Твой физический манипулятор был уничтожен. Разум был отключен от него.
– Это... интересный способ описать произошедшее, – произнесла Сара, обнаружив, что на ее лице расплывается слабая улыбка. Она была тут – она помнила, как умирала. Она все еще чувствовала отголосок ужасной боли, влагу на груди, когда хлынула кровь. Но когда она посмотрела, то не увидела никаких ран. Ущерб нанесенный телу сюда не перенесся. – Так мы... внутри кольца? Выполняемся на его компьютерах, как умники всю жизнь трындели, что мы сможем это сделать?
– Компьютеры, – в голосе Гармонии действительно прозвучало пренебрежение или ей только показалось? – Воспоминания, которые у тебя ассоциируются с этим словом, не содержат полезной информации. Твой разум не был электрической активностью на органических нейронах – взаимодействие с ними, на момент отключения, является лишь проявлением того, как проецируется контроль на физический манипулятор.
– Ладно, ты меня запутала, – Сара подняла крыло. – Хотя мне все равно. Это как раз то, о чем должны переживать инженеры. Я просто хочу, чтобы ты отвела меня к Оцеллус. Ты же можешь это сделать?
– Ответ отрицательный. Экземпляр, о котором ты думаешь, находится вне зоны моего прямого влияния.
– Э-э... – Сара села на невидимую поверхность. – Я думала, ты… как бог здесь или типа того. Все это кольцо принадлежит тебе и все, кто на нем находится. Мы твои граждане, верно?
– Утверждение корректно.
Как только Гармония произнесла это, пустота вокруг них мигнула. Появился мир из каменистых скал, ярко-голубой остров, сияющий в лунном свете. Там было что-то вроде пещеры, со множеством маленьких отнорков с прорезанными в них окнами, за которыми сияли желтые электрические лампочки. И повсюду вокруг Сары были фестралы – чрезвычайно привлекательные фестралы, одетые в маленькие прозрачные наряды, которые каким-то образом делали их еще более привлекательными, несмотря на то, что они все скрывали.
”На что, черт возьми, я смотрю?”
– А Оцеллус, она же тоже из твоих жителей, разве нет?
Сара заставила себя отвести взгляд от окружающего мира, от пещеры с трещиной в потолке и встроенного в нее полусовременного города. Она не могла позволить себе отвлекаться, иначе могла бы так тут и остаться. Сосредоточиться… ей нужно было сосредоточиться.
– Да.
Металлическая пони превратилась в одну из фестралов с темно-розовой шерстью и более светлой гривой с единственной белой полосой. Она выглядела моложе Сары, с немного невинным выражением лица, которое совсем не соответствовало голосу. Что ж, каждый из них говорил, когда Гармония этого хотела.
– Так почему же ты не можешь доставить меня к ней? Теперь у меня есть права гражданина, разве не так это работает? Я могу попросить о чем угодно, и ты должна мне это предоставить.
Гармония рассмеялась.
– Это не так. У тебя больше прав, чем у обычных пользователей. Но это не значит, что ты обладаешь универсальными правами на управление. Или вообще какими-либо правами на управление. Правит коллективная воля граждан Эквуса. Твой голос – лишь малая часть гармонии.
Фестрал перед ней сделала несколько шагов вперед. Она покраснела и неловко расправила крылья, как будто пыталась что-то прикрыть. Но ракурс не сработал, и в конце концов это только сделало ее милее.
– Достаточно ли у меня прав, чтобы потребовать от тебя ответа на один блядский вопрос вместо того, чтобы все еще больше запутывать?
Короткая пауза, прежде чем пони перед ней снова замерла. Это были не тела Гармонии, чем бы они ни были.
”Зачем она привела меня сюда? В роботе было больше смысла. Если только это не обман”.
Сара легко могла придумать причину, по которой ее могли бы доставить в рай для фестралов и окружить сексуальными кобылками. Если кто-то не хотел, чтобы она отсюда ушла. Хотел чтобы она попусту потратила время или...
”Но это же и есть Гармония. Она может просто заморозить меня, верно? Предвестник говорил, что здесь время течет по-другому. Так что это все неправильно”.
Второй раз за последнее время Сара столкнулась лицом к лицу с противником, которого ей было нелегко перехитрить. И если она действительно была внутри систем Гармонии, то, вероятно, она могла видеть все ее мысли. Может быть, даже раньше, чем Сара сама их осознавала.
”Она как бог, и это не фигура речи. Я не могу перехитрить ее, я не могу убедить ее. Могу лишь надеяться, что не разозлю ее слишком сильно”.
– Древние разрешали тем, кто не желает жить при моем непосредственном участии, прибегать к определенным видам изоляции. Подобный режим сопряжен с серьезными ограничениями течения локального времени, комплексности и другим факторам, которые ты не сможешь понять. Но поскольку большинство экипажа ”Инанны” желало этого, их община до сих пор сопротивлялась реинтеграции. Я могу доставить тебя в ту часть сети Эквуса, но не внутрь. Тебе придется войти самой.
В тот момент, когда голос затих, фестралы вокруг Сары, казалось, снова стали самими собой. Еще несколько приземлились вокруг них, сверкая прозрачными платьями.
”Разве я не видела такую же сцену в одном из старых фильмов о Синдбаде?”
– Пожалуйста, не уходи, – произнесла ближайшая пони привлекательно писклявым голоском. Она явно была не против, если бы Сара сама немного попискивала – во всяком случае, это только сделало бы ее еще больше похожей на них.
– Мы хотим услышать твои истории, – сказала другая. – С поверхности. Ты такая храбрая, что отправилась туда. Так далеко от Гармонии, окруженная болью…
– Я не могу, – Сара попятилась или как минимум попыталась. Она не могла сделать и десяти шагов, не наткнувшись на еще одного фестрала. Они окружили ее. – Гармония, что тут творится?
Как и прежде, все фестралы вокруг замерли, когда Гармония начала отвечать.
– Ты гражданин – это означает меньше объяснений с моей стороны, меньше потраченного впустую времени. Я доставила тебя в область Эквуса, которая, как я знаю, тебя удовлетворит. Все эти сущности – изгои той или иной культуры пони, сбежавшие сюда с обещанием вечной жизни от принцессы Луны или ее предыдущего эквивалента. Если ты познакомишься с ними поближе, то поймешь, что не захочешь отсюда уходить. Им бы не помешала такая пони, как ты, попавшая в их число – лидер, менее пострадавший от обстоятельств, чем любой из них.
”Значит, будет давить на чувство вины”.
Сара не могла летать или, по крайней мере, никогда этому не училась. Но теперь она обнаружила, что стоило только захотеть и крылья откликались, хотя она и не могла бы точно сказать, что они делали и зачем.
– Я бы с удовольствием помогла им, но сейчас не самое лучшее время. Пожалуйста, если ты не можешь отправить меня прямо к Оцеллус… – фестрал внезапно замолчала, вспомнив, что была не одна. – А что насчет Джеймса?
Ближайшая пони поднялась в воздух вместе с Сарой, хотя все остальные, казалось, вернулись к своим занятиям. Они с тоской смотрели на нее снизу вверх, словно были щенками, которых случайно пнули.
– На данный момент на Эквусе их несколько. Если бы каждый из них не был настолько отличен от остальных, мне, вероятно, пришлось бы положить этому конец. Использовать один и тот же экземпляр более одного раза расточительно.
Сара закатила глаза, пытаясь подлететь к трещине в потолке. Сама пещера была прекрасна, ее обитатели – еще прекраснее, и все было очень похоже на то место, где ей не пришлось бы беспокоиться о том, что какие-нибудь осколки из прежней жизни найдут ее и утащат из рая. Но фестрал не поддалась искушению.
– Ты знаешь, кого я имею в виду, того, с кем я путешествовала. Парень, который превратился в чейнджлинга.
– Я в курсе, – ответила Гармония голосом единственной пони, которая все еще следовала за Сарой по пятам. – Он не пытался сбежать, как предпочитают делать те, кого ты называешь ”чейнджлингами”. Приготовься к дезориентации, твое нынешнее тело там будет неприемлемо.
Сара открыла рот, чтобы возразить, или, по крайней мере, попросить больше информации. Но когда не успела, ей показалось, что ее тащат по длинному коридору, а волосы развеваются вокруг нее. Она покачивалась на ногах, испытывая чувство неустойчивости, впервые с тех пор, как очнулась на четырех ногах.
Потому что четырех ног у нее больше не было. Она открыла глаза и обнаружила, что темное пространство вокруг нее освещается вспышками розового и красного, поднимающимися снизу вверх к лицу.
Она стояла в чем-то похожем на туалет в ресторане. Помещения позади нее выглядели не сильно знакомыми – что это могла быть за труба, спускающаяся с потолка и наполненная ярко-синей жидкостью, она не хотела даже думать. Но она знала, как все должно там выглядеть – скучные картины на стене, легкая музыка, маленькая коробочка шариков попори на столе неопределенной формы с едва уловимым запахом. На стене не было торгового автомата – следовательно, местечко было довольно милое.
”Приготовься к дезориентации”, – повторила мысленно Сара, глядя на свое отражение в зеркале. Она снова стала человеком или чем-то очень похожим. Форма была примерно правильной, но кожа больше походила на полупрозрачный дисплей, чем на обычную непрозрачную плоть. Когда ее смущение сменилось любопытством, ровное сине-зеленое свечение заколыхалось вверх и вниз по телу, ощущаясь как легкие мурашки.
– Это… странно, – произнесла она или, точнее, попыталась сказать. Но не услышала ни звука, только увидела, как меняется свечение. Маленькие завитки света появились на ее коже, в основном вокруг лица и груди. В этих узорах каким-то образом присутствовал тон, а также высота звука и скорость. Все это было закодировано в определенные шаблоны, хотя Сара не смогла бы объяснить, как это работает. – Черт. Мои легкие не работают...
– Это не так, – раздался голос у нее за спиной. Сара не стала оборачиваться, но подняла руку, чтобы прикрыть обнаженную грудь, которая при этом стала ярко-розовой. Но тот, кто стоял позади нее, вовсе не был человеком, это была кибернетическая пони, которую Гармония использовала ранее. – Твои легкие функционируют идеально, но они не служат той цели, которую ты помнишь.
Пони оказался меньше, чем Сара ожидала, и едва доставал ей до колен. Это означало, что она была... двух с половиной метров роста? Трех? Или Гармония просто решила запудрить ей голову.
Конечно, самым необычным на данный момент было то, что на ней была только обувь, что-то вроде тропических шлепанцев. У Сары не было другой одежды и вообще никаких вещей, кроме браслета, который охватывал большой палец, а затем растягивался на десяток сантиметров по направлению к локтю. Но, собственно, смотреть на этих телах было особо не на что – на первый взгляд, она не смогла бы сказать, мужское оно или женское. Какие бы отверстия там ни присутствовали, они, по-видимому, закрывались, когда в них не нуждалась.
– Это не... имеет смысла, – Сара продолжила медленно, ожидая отклика на свои слова, но ничего не слышала. По крайней мере, это тело имело встроенные инстинкты, так как бывшая фестрал даже не могла предположить, как образуются такие сложные узоры на ее коже. – Какие могут быть эволюционные причины, лишающие возможности говорить?
– Множество различных, – ответила Гармония, запрыгивая на стойку рядом с раковиной. – Но что заставило тебя думать, что здесь замешана эволюция? Цивилизация освободилась от плена эволюционного давления задолго до моего появления. Эти тела были спроектированы – изначально для тропического райского мира Халкион. Некоторые особенности их конструкции практичны, например, гибридное водно-воздушное дыхание и чрезвычайно медленный холоднокровный метаболизм. Другие появились по идеологическим причинам. По мнению Темпереров, что изначально поселились там, звуковая речь несправедливо навязана по всей Вселенной. Кто-то может принять решение не слушать, но выбрать не слышать сложнее. Вместо расчетного решения они остановились на том, которое подкрепляло другие сделанные ими проектные решения… полагаясь, например, на то, что ты называешь ”магией”. Есть ”заклинание”, которое можно использовать для генерации звука, хотя делать подобное на публике считается довольно грубым, поэтому я этого сейчас и не делаю.
Мысли в голове Сары закружились от всего, сказанного Гармонией. Это был тот мир, в котором она ожидала очнуться в первую очередь, следующим – где-нибудь еще сильно после того, как колония будет создана, потому что, естественно, в большинстве мест долбаная армия была бы не нужна. Они бы изготовили ее, потому что изготавливали всех прямо перед тем, как в колонии проводились демократические выборы. Сара проснулась бы как раз вовремя, чтобы проголосовать и найти себе новую работу, возможно, обучая серфингу каких-нибудь инопланетян и устраивая вечеринки по выходным.
”Еще одна ловушка?”
– Ты разговариваешь, – заметила Сара. – Вслух, я имею в виду.
– Нет, – механическое тело Гармонии уставилось на нее снизу вверх, как задиристая кошка. – Никто другой здесь не может меня видеть. Они, конечно, могут видеть свой собственный интерфейс, но не меня. Помни, хотя наше окружение смоделировано с высокой степенью точности, ты все еще находишься внутри Эквуса.
– Надеюсь, в той же части, что и Джеймс, – Сара уставилась на свои руки, сжимая и разжимая кулак. – Я собираюсь уговорить его присоединиться ко мне, а потом мы отправимся за Оцеллус.
– Твой статус гражданина не позволяет принуждать его или любое другое существо. Возможно, тебе будет труднее, чем ты подозреваешь, заставить его уйти.
– Он предан Обществу первопроходцев, – возразила Сара, хотя понимала, что это звучит не слишком правдиво. Возможно, когда-то оно так и было, но… этот Джеймс был сломлен и раздавлен. Он уже был не тот, что раньше. – Он захочет помочь нам завершить миссию.
– В этом нет необходимости, – возразила Гармония. – Миссия не обязательна. Отар уничтожен. Забудь о дипломатических контактах и сосредоточься на себе. Предоставь изоляционистов самим себе.
Дверь в дальнем конце комнаты резко распахнулась, и внутрь хлынул яркий солнечный свет. Сара чувствовала тепло на коже и каким-то образом знала, что у обычного человека он бы быстро вызвал тепловой удар. Теперь, когда она подумала об этом, воздух тоже казался довольно теплым, хотя ощущение было достаточно отдаленным. Это была самая комфортная температура, о которой только можно было мечтать, так что жаловаться она не стала.
– Думаю, я все же хочу найти их. Но сначала… где Джеймс?
– Он единственный, кто носит шляпу, – ответила Гармония, и во второй раз Саре показалось, что она почти уловила какие-то эмоции в голосе. На этот раз веселье или что-то близкое к нему. – Не думаю, что он понимает, насколько скандально себя ведет. Но это подходящая для подобного часть пляжа.
Сара оглянулась, чтобы спросить, что она имела в виду, но металлическая пони уже исчезла. Вероятно, она могла бы вызвать ее обратно, но, честно говоря, Сара не думала, что ей нужна компания машины.
”Это будет не так уж трудно. Джеймс знал о моем плане, и теперь он поймет, что я была права насчет безопасности всего этого. Он захочет помочь это закончить”.
Она вышла в открытую дверь, пройдя мимо... человека… который светился желтым и синим с небольшим количеством зелени возле живота. Каким-то образом Сара поняла, что его тошнит и ему надо в туалет. Она ушла до того, как ей продемонстрировали, как там все работает.
Бывшая фестрал вышла в душный пляжный домик. Солнце светило сквозь прозрачную крышу с отверстиями, организованными в структурированные узоры, тень от которых приятно покалывала обнаженную кожу. Сара почувствовала, как что-то шевельнулось на глазах, и подумала, что, возможно, закрывает их от света – но яркий свет просто исчез, сменившись более комфортным уровнем. Она подняла руку, чтобы убедиться.
”У меня две пары век. Эти тела действительно были созданы”.
В баре подавали напитки, очень маленькие флакончики, может быть, размером с один из пальцев руки, с жидкостями разного цвета внутри. Сара поймала взгляд служащего, и через несколько секунд один из флакончиков был у нее в руках.
Чем дольше она смотрела, тем более странным это казалось – у большинства присутствующих существ не было явных признаков пола – у всех была примерно одинаковая форма тела, и, несмотря на отсутствие одежды, понять различия не удавалось. Лишь “голоса” наводили на мысль о половой принадлежности, но даже так Сара не могла уловить нюансов, идя через бар. Некоторые использовали медленные, преувеличенно плавные формы в своих словах, в то время как у других узоры были быстрыми и мигающими, меняющими рисунок даже тогда, когда их партнеры все еще читали.
Ощущение солнца на коже, вероятно, было лучшей частью происходящего, но вид за окном тоже был довольно приятным.
“Может быть, Джеймс не такой простак, как я думала. По крайней мере, он выбрал довольно милое местечко, чтобы потусоваться”.
Найти его было легко – у входа собралась толпа, и по тому, как ее участники время от времени вспыхивали розовым, Сара догадалась, что они немного стеснялись даже находиться рядом с кем-то, с кем они сейчас разговаривали.
Джеймс выглядел так же, как и все остальные, хотя его прозрачные волосы были коротко подстрижены и большей частью скрыты широкополой соломенной шляпой, которая скрывала большую часть его тела в тени. Это делало световые узоры приглушенными с учетом яркого солнечного света, и тем, кто за ним наблюдал, приходилось наклоняться ближе, чтобы их разглядеть.
Он также использовал все свое тело, чтобы изображать символы, а не только несколько пятен на лице, как это делала Сара во время разговора с Гармонией. Почему-то это было похоже на крик, чтобы все видели, хотя тень от огромной шляпы несколько приглушала эффект.
“Держу пари, ты не очень-то старался изучить здешние обычаи. Ты выглядишь...”
Сара заставила себя прервать мысль. Очевидно, то, что она стала очередным инопланетянином, оказывало на нее влияние, потому что теперь в Джеймсе действительно было что-то привлекательное. Как в девушке, которая только что решила, что она будет на пляже топлесс, и ей все равно, что кто-то подумает – для этого нужна смелость.
Никто другой из окруживших Джеймса и близко не обладал такой храбростью. Казалось, они использовали для разговора только небольшой кусочек кожи, отвернувшись от Сары.
“Есть причина, по которой у нас есть голоса, идиоты. Я ничего не слышу, когда собеседник отворачивается. С удовольствием сказала бы пару ласковых тому, кто считал, что быть немым – хорошая идея”.
Но кем бы они ни были, вероятно, они все давно умерли, как и ее прежнее, пораженное раком "я".
“Надеюсь, что ты попала в загробную жизнь не хуже такой”.
– Похоже, они полностью захватили власть, – рассказывал Джеймс. – Эквестрия – страна лошадей – была полностью порабощена. Войска маршируют по улицам... Представьте себе худший военный фильм, который вы когда-либо видели, все было именно так. Насколько нам известно, вероятно, так везде. Я знаю, что других крупных цивилизаций не было, только Эквестрия и маленькие королевства на периферии. Так что, если Эквестрии больше нет, то, по сути, и цивилизации тоже.
Сара смешалась с толпой, стараясь никого не задеть по пути. К сожалению, это оказалось невыполнимой задачей, если она хотела подобраться поближе. Хотя столик Джеймса и оставшиеся три места за ним были пусты, пространство вокруг него было забито до отказа. И у этих существ было так же мало представления о личном пространстве, как и о звуковом общении.
– Думаю, мы сделали правильный выбор, ожидая, – сказало одно из существ по другую сторону круга. Оно было ниже большинства, и ее формы заставили Сару предположить, что это женщина. Но она не была уверена, существует ли здесь эта концепция. – Гармония сказала, что однажды там будет безопасно. Нам просто нужно было набраться терпения.
– Вы чертовски в этом правы.
Джеймс поднял третий или четвертый крошечный флакончик, и было похоже, что он хочет опрокинуть его залпом. Но лишь несколько капель упало ему в горло, и это, казалось, стоило больших усилий. Некоторые из существ даже на мгновение стали коричнево-белыми – признак того, что они были впечатлены.
– Там, на поверхности, полный отстой. Судя по всему, все мои друзья мертвы или будут мертвы в ближайшее время. Даже я умер безо всякой причины. Но это место... – он откинулся на спинку стула, поправляя шляпу. – Оно кажется идеальным. Не спешите уходить отсюда.
Сара больше не могла ждать. Он явно старался убедить себя в чем-то, и чем дольше Джеймс будет продолжать, тем меньше вероятность, что он уйдет.
“Пробыл ли он тут дольше меня? Дала ли Гармония ему больше времени?”
– Прошу меня извинить, – произнесла Сара людям вокруг нее, проталкиваясь сквозь толпу. – Джеймс! Джеймс, нам нужно поговорить!
Кричать было еще одним странным чувством – но ее тело знало, что делать, и люди вокруг нее отвечали тем же. За исключением тех немногих, кто стоял в первых рядах и не обращал внимания ни на кого, кроме Джеймса.
– Ты, должно быть, Сара, – сказал он, поднимая голову. Как только Джеймс поприветствовал ее, кто-то из толпы отодвинулся в сторону. Она приблизилась и опустилась на стул. – Все-таки нашла меня, а?
Даже сиденья были странными, похожими на загнутую вверх букву U без каких либо подушек. Но дискомфорт от странной формы едва ли ее заботил.
– Это та, о ком ты упоминал, – произнес один из людей в толпе, кто, судя по росту и медленному звучанию букв, как решила Сара, должен был быть мужчиной. – Ты не хочешь с ней говорить? Тебе не обязательно это делать.
Сара увидела, как по группе пробежала рябь ярко-оранжевого цвета, сопровождаемая множеством тихих фраз, на которых она не знала, как сосредоточиться. Несмотря на то, какими маленькими были узоры, не то чтобы она не могла их разглядеть. Пока она сидела, то убедилась, что у нее должна быть вторая пара век, поскольку у всех, кто подставлял лица солнцу, глаза были закрыты темным светоотражающим материалом, под которым едва можно было что-то увидеть.
– Нет, нет, все в порядке, – Джеймс махнул рукой, чего окружающие, похоже, не поняли. – Сара, что ты здесь делаешь?
– Тебя ищу, – ответила она, неловко ерзая на стуле и ставя свой флакон на стол между ними. – Мы кое-чем занимались.
– Умиранием, – безутешно пробормотал Джеймс. – Это был дерьмовый план.
Он больше не кричал, но, несмотря на это, Сара практически чувствовала взгляды толпы, сверлящие ей спину. У них не хватило элементарной вежливости отойти и оставить их наедине.
– Я так и сказала. Но… это сработало. Мы в безопасности. И даже бессмертны. Точно так, как я тебе говорила.
– Бессмертны – это неверный термин, – пояснили какие-то женственные вспышки света справа от Сары. – Мы расширены, защищены, виртуализированы. Когда Эквус погибнет, мы погибнем вместе с ним. Мы не бессмертные души, и мы не можем существовать без субстрата.
– Когда живешь всего сто двадцать лет, существование в субстрате кажется бессмертием, – парировала Сара почти так же громко, как до этого говорил Джеймс.
– Я мертв, – произнес Джеймс, и его голос был лишь слабой вспышкой света на одной руке. – Я не уверен… не уверен, что хочу возвращаться и умирать снова. Меня от этого тошнит. Ты не знаешь... но ты бы поняла, если бы почувствовала это.
– Я и почувствовала. Они подстрелили меня первой, если ты не забыл.
Тишина, по крайней мере, между ними. Сара могла различить постоянные цветовые вспышки вокруг себя, как будто множество телевизоров светили из-за угла. Это было немного похоже на ропот встревоженной толпы. И она была его причиной.
– Он не хочет уходить, – сказал кто-то еще, бросив несколько взглядов в сторону Сары, которые, как она почему-то знала, были равносильны толчку в плечо. – И ты не можешь заставить его. Джеймс может остаться, если захочет. Поверхность только для тех, кто ее выбирает.
Несколько человек выразили согласие, хотя на самом деле никто не осмеливался подойти ближе.
– Я не собираюсь заставлять его! – воскликнула Сара так ярко, что все в помещении притихли, уставившись на нее. – Но, думаю, что мне нужна его помощь.
Она опустила руки на колени, и ее голос дрогнул:
– Джеймс, я знаю, что умирать было паршиво. Но... мы сделали это. Мы сбежали от злых чейнджлингов, как я и сказала. Я хочу вернуться к нашим друзьям и закончить то, что мы начали – вернуться в Отар, завести новых союзников. Ты не можешь подождать с этим отпуском?
Она обвела жестом домик, пляж, разноцветных посетителей.
Джеймс неловко дернулся, затем, наконец, отвел от нее взгляд. Это означало, что он не сможет ее услышать, но это не помешало ему заговорить.
– Я... не уверен. Я не хочу оставлять своих клонов сражаться в одиночку. Но, может быть, смерть не имеет такого уж большого значения. Если Эквестрия действительно захвачена, то у них не будет больше боли, чем было у нас. Они могут очнуться здесь и... разбить несколько палаток на пляже. Тебе стоит окунуться, вода потрясающая. И здесь так много культур, так много языков… это как Земля до Объединения. Это то, о чём я всегда мечтал.
“Точно так же, как то, что показала мне Гармония”.
Хотя, как бы сильно она ни была против, в том, что именно Джеймс сказал подобное, было что-то почти волшебное. Это общество было так же чуждо, как общество пони, но в некотором смысле более знакомым. Может быть, из-за того, что у них снова появились руки и ноги.
– Могло быть гораздо хуже. Я имею в виду, по сравнению с тем, что мы пережили. Они могли попасть в рабство, подвергаться пыткам в течение многих лет… ты хочешь, чтобы твои клоны прошли через это? Одна из них была беременна, и это делает тебя... – кем это его делает? – ... дядей. Ты хочешь, чтобы твоего племянника или племянницу пытали?
Тут был логический пробел – чейнджлинги были теми, кто применял пытки или, по крайней мере, угрожал ими. Но Джеймс, похоже, не смог это сопоставить. У жертвы манипуляции редко подобное получалось, если Сара вела их правильно.
– Я... хорошо, – Джеймс наклонился вперед, на мгновение положив голову на стол. – Давай заключим сделку.
– Прекрасно, – ответила Сара. – Твои условия?
Джеймс тут же встал на ноги, поправляя свою скандальную соломенную шляпу.
– Ты идешь со мной на свидание. Настоящая романтическая прогулка по пляжу. Тут на пирсе есть место, похожее на ярмарку. Сходишь со мной. После этого… я вернусь с тобой.
Сара чуть было не сказала "нет" просто по привычке. Джеймс, которого она знала с момента пробуждения, был инфантильным, избалованным и бесполезным. Но он также проявлял смелость, и не раз. Он бросился навстречу своей смерти рядом с ней. Он доверял ей и был единственным, кто знал ее секреты.
И с этим странным телом он выглядел совсем неплохо.
– Ладно.
Сара подняла странный флакон, откидывая его назад. Несколько капель жидкости почему-то показались во рту просто огромными, так что проглотить их не получилось, и бывшая фестрал на несколько секунд закашлялась. Затем она уронила пустой флакон, вздрогнув от ощущения, как его содержимое обжигает горло.
“Насколько же там мало места?”
– Я схожу с тобой на свидание. Но после этого нам нужно закончить работу.