Послание в бутылке. Том 2
Глава 27: Детонация
Лаки Брейк стояла во главе десятка морских пехотинцев в грузовом отсеке «Крыла Полуночи», наблюдая, как бегут цифры таймера обратного отсчета на экране. Корабль сильно накренился в одну сторону, затем в другую, и стал слышен стрекот турелей ПВО снаружи. Но с чем там ни пришлось иметь дело Предвестнику и его команде, сообщать об этом он не стал.
Рядом с ней стояла Лайтнинг Даст в своих собственных сверкающих доспехах − тех самых, что ей изготовили перед уничтожением Отара. Там, где даже ее друзья подвели Лаки − или, может быть, она подвела их – ее приемная мать никогда не подводила. Теперь они были примерно одного роста, Лаки немного выше, немного старше, а Лайтнинг Даст не изменилась с момента убийства Селестии. Таково было обещание, данное Дискордом.
Пегаска уже надела шлем, так что всем, что можно было разглядеть сквозь забрало, были только ее глаза. Лаки надела свой, прислушиваясь к шипению воздуха при герметизации. В XE-891 «Атлас» не было особых наворотов типа активного камуфляжа, и для выходов в космос он не предназначался. Но он позволял в течение трех часов находиться в зоне применения биологического оружия и был непробиваем ничем, кроме крупнокалиберных бронебойных пуль, нацеленных в лицо. Архивы Предвестника предполагали, что многие войны велись и выигрывались в таких доспехах, против давно мертвых ужасных врагов и друзей.
«Мы стоим на берегу океана забытой истории, все исчезло. Интересно, есть ли у кого-нибудь из нас шанс узнать ее».
– Тебе не обязательно идти, – произнесла Лаки Брейк по закрытому каналу, исключительно для Лайтнинг Даст. Пегаска мало участвовала в настоящей войне – у нее просто не было нужной квалификации. – Ты не солдат, я это знаю.
– А ты?
Аликорн слабо рассмеялась, снова взглянув на таймер. Осталось меньше двух минут до прибытия в лагерь.
– Думаю, нет. Но я... принцесса. В Эквестрии это не пустой звук. Даже если скорее не я буду заботиться о солдатах, а они будут нянчить меня.
Голос Предвестника загремел по общей связи, заглушая их приватный разговор.
– Приготовиться к высадке, тридцатисекундный отчет. Этот лагерь считается самым охраняемым объектом во всей Эквестрии. Большую часть обороны я смог подавить с воздуха, но мои наземные дроны развернуты в другом месте. Ваша миссия – освободить пленников до того, как охрана сможет их уничтожить. Именно здесь собраны наиболее ценные пленники со всей Эквестрии. Лидеры сопротивления, важные политические заключенные. Среди приоритетных VIP-персон, подлежащих освобождению, брат принцессы Твайлайт Спаркл, капитан Шайнинг Армор.
Изображение жеребца на секунду появилось на экране рядом с таймером, фото было взято с последних официальных переговоров с Эквестрией. Излишне говорить, что с тех пор он, вероятно, сильно изменился.
– После взятия лагеря под контроль, считайте захват солдат Короля Шторма в плен более приоритетным, чем их убийство. Насколько нам известно, лоялисты из числа пони не возрождаются после смерти, и их убийство остается на ваше усмотрение. Ожидайте серьезного сопротивления.
Грузовая рампа начала опускаться. Лаки Брейк на секунду увидела ранние сумерки за бортом, прежде чем камеры костюма настроились, и внешний мир стал монохромно-белым.
Это был настоящий шахтерский лагерь, с различными механизмами и тяжелым оборудованием, вгрызающимся в гору. Многое выглядело примитивным и явно было изготовлено пони, но часть была достаточно высокотехнологичной. На складе под открытым небом было припарковано несколько вилочных погрузчиков.
– Первое и второе отделение, пошли, пошли, пошли! – Дэвис повел подчиненных вниз по рампе.
Лаки выглянула наружу, пытаясь разобраться с данными тактического дисплея в шлеме. Каждый датчик на всех доспехах передавал свои данные, и Предвестник использовал их для создания все более подробной картины поля боя.
Король Шторм раздобыл несколько орудий на лафетах, которые выглядели чрезвычайно примитивно по сравнению со всем, что было у Общества первопроходцев, но они палили и дымили, взрывая землю. И проблема была не только в монстрах с густой шерстью. Грифоны спустились с небес, пони, переодетые рабами, внезапно выхватили оружие и бутылки с зажигательной смесью. За считанные секунды лагерь превратился из относительно мирного места в кровавую бойню.
– Ваш выход, губернатор! Держитесь центра, не отставайте! Я не хочу найти вас убитой в какой-нибудь канаве!
– Это нам, – повторила аликорн и вместе с Лайтнинг Даст ринулась в бой. Пули свистели вокруг нее, грязь взрывалась маленькими фонтанчиками. Хотя сражение за Мазерлод шло уже несколько часов, для Лаки Брейк битва за Эквестрию только началась.
– Контакт, контакт! – голос Переса звучал по радио слабо и приглушенно, но все же пробивался сквозь статику.
Оливия и Дэдлайт шли уже чуть больше получаса, переходя из одной пустой комнаты в другую. Время от времени они натыкались на следы пребывания солдат, но сами они отсутствовали. На столах валялись недоеденные рационы, самодельные кровати пустовали, а на стеллажах для оружия осталась пара сломанных копий.
Пегаска остановилась, толкнув Дэдлайта боком в импровизированную кладовку, забитую коробками и ящиками с едой. Оливия включила свой командный комм, но вместо изображений с камеры шлема, которые она хотела увидеть, появилось ярко-красное предупреждение:
«Недостаточно пропускной способности».
Карта тоже не работала – очевидно, материал «Штормбрейкера» гасил радарные импульсы. Оценка местоположения при расстоянии в километр имела достоверность всего в 80%.
– Докладывай, Перес! Какого хрена…
Сигналы телеметрии Могилы погасли.
– Дерьмо, дерьмо, дерьмо, Могила убит.
В течение нескольких секунд слышны были только быстрые выстрелы из дробовика, а также крики инопланетян.
– Что они делают? – спросил Дэдлайт, его голос был отдаленным и тихим. Во время боя он был бы фоновым шумом, недостаточно громким, чтобы отвлекать.
– Слишком много… Боже, они разрывают его на части...
Оливия вздрогнула.
– Ты где-то в критически важной части, Перес? Ваша бомба уничтожит «Штормбрейкер»?
– Да с какого хрена мне знать? – раздалось еще несколько громких выстрелов, затем безошибочно узнаваемое металлическое клацание пустого патронника. – Приказы, Оливия? Должен ли я попытаться подорвать нас?
Время замедлилось. Казалось, между ударами сердца проходили часы.
«Возможно, они смогли бы покончить со всем этим прямо сейчас. Но, возможно, и не вышло бы. Корабль огромен, и он устоял перед всеми другими видами взрывчатки. Подрыв может ничего не дать, если мы не уничтожим двигатель, и они узнают о наших намерениях. Настоящая цель этой миссии – Король Шторм, а не его корабль. Если бомба его не убьет, он просто сбежит и захватит очередной терраформер».
– Не подрывай, – приказала Оливия. – Уничтожь бомбу. Не позволяйте им добраться до нее.
– Принято, – в голосе Переса больше не было ни злости, ни даже его обычного веселья. – Это будет не первый раз, когда я...
Затем он снова закричал, и последовала долгая серия звуков разрываемой плоти.
– Вы думаете, меня это остановит, ублюдки? Я гребаный дракон!
– Сражаться с тобой было честью для меня, – ответила Оливия. – Я скоро присоединюсь к вам.
Она отключила канал.
Все заняло примерно пятнадцать секунд. Пегаска наблюдала, застыв на месте, почти минуту, прежде чем телеметрия Переса исчезла с экрана.
Дэдлайт все это время смотрел на свой экран, поглядывая на дверные проемы.
– Я не... понимаю... – начал фестрал прерывающимся голосом. – Как это... возможно, что они уничтожили двух ваших лучших солдат?
Оливия вздохнула, выключая экран.
– Мы не боги, Дэдлайт. Просто мы сражались больше, чем пони. Больше опыта. Возможно, чтобы победить Переса им потребовалась целая сотня бойцов. Но запертые в таком ограниченном пространстве, как это… куда он собирался пойти? – пегаска оглянулась на свою сумку. – Я надеюсь, ты понимаешь, что это значит.
Дэдлайт тоже бросил взгляд ей на спину.
– У нас с собой еще одна бомба. Мы... вероятно, не покинем этот корабль живыми. И если будет похоже, что нас могут захватить в плен... – Оливия слегка подвинула седельную сумку. – Я позабочусь о том, чтобы этого не случилось, даже ценой наших жизней.
Теоретическая возможность воскрешать людей из мертвых, в конечном счете, немного размывала отношение к смерти.
«Прилетела бы настоящая Оливия сюда с самоубийственной миссией, если бы инопланетный корабль, типа этого, завис рядом с Землей?»
Тут даже думать было не о чем.
– Теперь я понимаю, – произнес Дэдлайт. – И… я знал, что это может случиться. Мелоди тоже знала, когда позволила мне лететь. Мы готовы пожертвовать нашим личным счастьем, чтобы обеспечить будущее для всех пони.
– Это отличная точка зрения, – раздался голос с другого конца зала, где появилась единорог в доспехах. Глаза Оливии распахнулись, когда она увидела ее лицо. Шрам пересекал один глаз, а рог был обломлен.
«Я надеюсь, ты не эквестрийская шпионка».
Она знала, что единорогов лучше не недооценивать. Оливия выдала быструю очередь прямо в единорога – и та растворилась в тумане. Но ее голос все еще звучал.
– Мы делаем только то, что ты сказал. Защищаем будущее всех существ от Шторма.
Оливия низко пригнулась, снова включив систему маскировки, как бы плохо она ни работала. Тепловизор сбоил из-за стен, которые местами становились то теплее, то холоднее, порой без какой-либо причины. Она могла видеть полдесятка сигнатур, размером с пони, в помещении, которые оставались на месте несколько мгновений, прежде чем снова исчезнуть.
– Сдавайся, – приказала Оливия. – Мы пощадим тебя.
Если получится. Возможно, не выйдет, если им придется взорвать весь корабль, прежде чем они смогут найти способ его покинуть.
– Ты нарушаешь баланс сил, незваная гостья. Не думаю, что ты осознаешь, где находишься. Думаешь, что творение древних можно так легко разрушить? Открой глаза, – кобыла-единорог снова стояла в воздухе перед Оливией, но тепловизор показал, что это очередная иллюзия. – У нашего короля были столетия, чтобы изучить технику древних. Что могут сделать четыре пони?
Оливия могла многое.
– Пригнись, – прошептала она Дэдлайту, прежде чем бросить все три гранаты. Одну вперед по коридору, одну так близко, как только осмелилась, в эту же комнату, где они были, и одну обратно в тот коридор откуда они пришли. Затем пегаска пригнулась, подставив толстую броню спины под ударную волну.
Взрывы прогремели одновременно, осыпав стены осколками кристаллов и разбросав по полу всю еду, хранившуюся в шкафу. В монохромном изображении прибора ночного видения это выглядело так, словно кровь медленно растекалась по комнате.
«Незначительное повреждение маневровых двигателей. Дальномер не функционирует. Система возобновления запасов кислорода не функционирует. Обнаружены повреждения систем усилителей и силовой поддержки. Осуществляется попытка повторной калибровки».
Оливия поднялась, окруженная разорванным металлом и осколками, и чуть не споткнулась о кучу яблок, раскатившихся под ногами. Иллюзий больше не было, никаких признаков пони, которая с ними разговаривала.
Мгновение спустя из разгромленной кладовки появился Дэдлайт.
– Нам нужно двигаться. Я знаю эту пони, она не на нашей стороне.
– Думаешь, она жива? – майор наугад направилась к одному из нескольких дверных проемов, выбрав тот, где не было груды самодельной мебели, теперь искромсанной осколками от взрыва гранат. Ее броня искрила и немного поскрипывала, но все еще работала. Теперь у нее снова заканчивался воздух, но тут можно было не переживать. У нее был по крайней мере час, прежде чем запас подойдет к концу. – Это заклинание выглядело… сложным. Полагаю, она должна была быть где-то рядом.
– Это было не заклинание, – ответил фестрал дрожащим голосом. Его броня выглядела целой, он был далеко за пределами радиуса взрыва. Но чем дольше они шли, тем более напуганным выглядел жеребец. – Я не почувствовал никакой магии, и ее рог не светился.
«Тогда что, черт возьми, это было?»
– Я хочу поговорить с вами, – раздался голос пони у нее за спиной. Тепловизор больше не работал, поэтому Оливия все равно выстрелила в нее. На этот раз она видела, как пули проходят прямо сквозь иллюзию, даже не потревожив ее. – Я бы предпочла захватить других незваных гостей живыми, но они забрели прямо в улей системы техобслуживания. Чейнджлинги, по правде говоря, не подчиняются моим приказам, да и… шансов против них крайне мало.
Дэдлайт вздрогнул, подавив болезненный стон. Возможно, он знал что-то, чего не знала майор.
«И, судя по его реакции, мне, наверное, лучше этого и не знать».
– О чем поговорить? – крикнула Оливия, держа винтовку нацеленной прямо на фигуру. – Тебе не убедить нас остановиться. Мы не позволим Королю Шторму использовать этот корабль против еще одного населенного города.
– Ты ошибаешься в его намерениях, – произнес голос, на этот раз доносившийся с другой стороны. Пегаска обернулась, но не выстрелила. Пони, приближавшаяся к ним, выглядела точно так же, как и та, что была ближе. Вроде она слегка светилась? – Эквестрия была лишь средством для достижения цели. Король Шторм не собирается долго ей править. Свое она уже отслужила.
– Какой цели? – спросил Дэдлайт, и его голос немного дрожал. По крайней мере, у него хватило здравого смысла повернуться в сторону, противоположную той, куда смотрела Оливия. Он держал винтовку наготове, хотя, насколько она знала, жеребец из нее еще ни разу не выстрелил. Возможно, скоро ему придется. – Рабочая сила, сырье? Ты действительно думаешь, что мы поверим, будто он просто хотел что-то построить, а потом собирался уйти и позволить всем жить дальше?
– Меня не волнует, во что вы верите. Но, возможно, вы сможете выяснить сами… Теперь я знаю, кто вы такие.
Системы обнаружения в броне Оливии рассветили коридор впереди них отметками противников. Многие из них могли быть призраками, но они, безусловно, были более реальными, чем эти проекции. Для пущей убедительности она выдала в коридор очередь, а затем потянула Дэдлайта обратно тем путем, которым они пришли.
– Назад! – закричала она. – Так быстро, как только можем! Она отвлекает нас, пока они присылают подкрепление!
Несмотря на это, Оливия не отключила внешние микрофоны полностью – не тогда, когда ей нужно было слышать звук шагов, и кто знает, что еще может приближаться по коридору.
– Когда мы прибыли на ваш остров, я решила, что вы религиозная колония. Сепаратисты, которым надоело, что принцессы все делают шиворот навыворот. Но это было не так.
Они пробежали сквозь разбитый кристалл и выбежали прямо в космос.
Во всяком случае, было очень похоже. Дорожка без перил, протянувшаяся, казалось, минимум на километр. Только слабое мерцание отделяло край от падения вниз, во тьму. Но гравитация все еще работала, и, судя по показаниям брони, воздух тоже был.
Дорожка вела прямо в облако сгущающейся тьмы. Позади них по коридору топали солдаты, а голос пони все еще был слышен.
– Если бы я знала, кто вы такие, Короля Шторма, возможно, удалось бы убедить пройти мимо. У вас было гораздо больше шансов стать нашими союзниками, чем врагами. Вы тоже пленники Гармонии.
Оливия остановилась в дверях, махнув Дэдлайту следовать вперед.
– Мне надо кое-что сделать, иди!
Пару секунд она рылась в седельной сумке, пока не нашла обычную взрывчатку и налепила ее на стену.
Но пони, очевидно, подумала, что ее заинтересовало сказанное, потому что она с улыбкой снова появилась в дверях.
– Он собирается освободить нас всех, знаешь ли. То, что вы сделали с принцессой Селестией, было храбро – впечатляющая работа, если честно. Эквестрия не могла избавиться от нее тысячи лет, и не потому, что не пыталась. Но вы мыслили недостаточно масштабно. Совсем не она была настоящим врагом. Надо убивать хозяина, а не раба.
Оливия бросилась бежать секунду спустя, настроив заряд на дистанционный подрыв вместо датчиков движения. Иначе он мог сработать на голограмму. Но, похоже, иллюзия не смогла последовать за ней на дорожку или просто не хотела.
– Вы сумасшедшие, – произнес Дэдлайт через динамик. – Вы не можете убить Гармонию. Если бы она решила, что можете, вы бы уже были мертвы.
Позади раздавался только голос. Оливия неслась, словно спасая свою жизнь, не заботясь о следе из гидравлической жидкости, который оставался позади. Дорожка была намного шире пони и, очевидно, предназначалась для каких-то других существ.
– Ты или я – да. Мы рабы Гармонии. Но Король Шторм… он свободен. Поэтому он и стал нашим королем, тем, кто заслуживает этого титула. Ваши величайшие достижения произошли, когда вы тоже были свободны.
Дэдлайт уже почти достиг пузыря.
Он раскинулся так широко, что полностью поглотил край дорожки. Но она выглядела самой обычной, так что проход должен быть безопасным, верно?
«Это просто еще одна голограмма».
– Что нам делать, Вэйфайндер? Идем внутрь? Используем нашу бомбу против того, что строит Король Шторм?
– Нет, – Оливия даже не колебалась. Из дверного проема начали выходить солдаты в доспехах – те же самые, которых они видели раньше, но столпившиеся так близко, что между ними едва оставалось место. Вслед ей полетел град арбалетных болтов, но пегаска была достаточно далеко, чтобы те немногие, что попали в нее, отскочили, не причинив вреда. – Если мы взорвем ее, и корабль сумеет выжить, то придет пиздец всему, что мы хотим спасти. Когда я скажу «давай», активируй магнитные ботинки на максимальной мощности и молись всем богам, которых знаешь.
– Э-э... – пробормотал Дэдлайт, поворачиваясь и направляя винтовку в ее сторону. Но он не стал стрелять – не тогда, когда она неслась по дорожке. Не было почти ни единого шанса, что он не попадет в нее просто случайно. Его винтовка все еще могла убить Оливию на таком расстоянии. – Магниты?
– Вам не следует заходить в поле, – раздался отдаленный голос. – Бросайте оружие и сдавайтесь. Мои солдаты пощадят вас. Я хочу встретиться с вами лично. Если вы зайдете внутрь…
– ДАВАЙ! – майору не нужно было оглядываться, камеры заднего вида было достаточно. На дорожке позади них было по меньшей мере тридцать солдат, и все больше прибывало. Пришло время проверить, насколько магическими на самом деле были метаматериалы древних.
Оливия резко затормозила, переведя все свои магниты в режим максимального удержания. Затем она ударила носом по кнопке детонации.
Оливия зависла над забвением.
Бесконечную вечность она висела там, ее мир был расфокусирован, а визор затуманен.
«Я... что-то делала».
Каждая мысль, проходившая через разум, ощущалась так, словно ей приходилось преодолевать огромное расстояние, двигаясь так медленно, что она могла чувствовать физическую боль от их движения.
По мере того, как проходили секунды, она стала смутно различать шипение воздуха возле рта. Это было хорошо – без него она была бы мертва. Но она не могла вспомнить почему.
Она делала что-то важное, что-то настолько важное, что была готова пожертвовать ради этого задания своей жизнью. Предвестник сказал ей, что она может погибнуть во время этой миссии, и вот теперь она здесь.
Оливия попыталась поднять копыто, чтобы смахнуть со шлема тонкую пленку пепла и осколков стекла. Но безуспешно – ее копыта были намертво приклеены к поверхности силой, которую мало заботили ее движения. Пегаска даже не почувствовала, как нога двинулась.
Она слышала случайные всплески шума и решила, что, возможно, это могли бы быть слова. Но каждый раз, когда ей казалось, что она что-то слышит, мозг снова затуманивался, и слова таяли. Произошел... взрыв. Она была ближе, чем следовало бы. Но враг был мертв – Оливия не видела никакого движения даже сквозь почти полностью запорошенный визор шлема.
На ней была броня – потому что она была в космосе. Кто живет в космосе? В космосе живут призраки и работорговцы. Она знала слишком много и тех, и других.
Что-то лязгнуло по ее лицевому щитку, достаточно громко, чтобы вывести пегаску из задумчивости. Она услышала голос – достаточно четкий, чтобы он пробился даже сквозь помутнение сознания. Голос Дэдлайта.
– Вэйфайндер, Вэйфайндер!
Майор открыла глаза и обнаружила, что их слепят красные огоньки сбоку. Может быть, она могла бы закрыть глаза и заставить звуковой сигнал прекратиться.
– Оливия Фишер!
Это сработало. Она даже не подозревала, что Дэдлайт знает эту часть ее имени. Но он знал, и в его тоне звучало отчаяние.
– Предвестник говорит, что в твоей броне кончился воздух. Ты умираешь! Я собираюсь соединить нас через минуту. Просто продержись еще немного.
Продержаться? Как она может держаться за что-то без рук? Но ее ноги не двигались, и у нее не было сил бороться. Поэтому она просто улыбнулась фестралу, и через несколько секунд он оставил ее в покое.
Она отдохнула еще пару минут, пока позади нее не раздались громкие щелкающие звуки. Оливия не могла повернуться, чтобы посмотреть, но ей хотелось, чтобы это прекратилось. Из-за них было трудно заснуть.
Внезапно раздалось шипение, волна леденящего холода пробежала по ее спине и ударила прямо в лицо.
Завывания сигналов сложились во что-то знакомое:
«Критически низкий уровень кислорода. Пользователь страдает от кислородного голодания. Критически низкий уровень кислорода!»
Дэдлайт вернулся и во второй раз прижал свой шлем к ее. Голос жеребца был приглушенным, но туман в голове уже рассеивался.
– Твоя броня почти целиком отказала. Аварийный выход должен сработать, как только вернемся на борт, но мне придется тащить тебя.
– Конечно... – майор все еще была слаба и, вероятно, согласилась бы на все, что он предложил. Если бы фестрал захотел поплавать, можно было бы отправиться на пляж, это имело бы смысл.
По крайней мере, Дэдлайт нашел время, чтобы протереть ей шлем, прежде чем продолжить.
Тяжесть ее положения обрушилась на Оливию вместе с грохотом в голове.
Мост через пропасть был оборван с одной стороны. Судя по тому, насколько невесомой она себя чувствовала, искусственная гравитация отключилась, и, поскольку броня отказывалась открываться, воздуха, очевидно, тоже не было.
Относительно корабля они находились на практически вертикальном склоне, зависнув на невероятном расстоянии от Эквуса внизу. Она могла бы отцепиться и падать несколько дней.
«Но тогда тысячи людей умрут».
Ноги сломаны не были – да и вообще переломов не было. Магниты все еще удерживали пегаску на мосту. Без них она была бы так же мертва, как те далекие, дрейфующие трупы, медленно плывущие вдали. Солдаты Короля Шторма, несмотря на всю их шерсть, в вакууме чувствовали себя не особо.
– Я отключаю воздух, – сообщил Дэдлайт, на мгновение соприкоснувшись шлемами.
– Моя… рация не работает?
Фестрал кивнул.
– Как и моя. Не думаю, что это из-за взрыва… корабль что-то делает. Сейчас мы движемся. Вроде, довольно медленно, но трудно сказать точно. Я говорил о тебе с Предвестником еще минут двадцать назад. Он объяснил, что делать. Так что... вини его, если из-за меня мы оба умрем.
– Не умрем. У тебя есть маленький жеребенок, к которому ты можешь вернуться. Но если я не попаду внутрь, то у тебя это не выйдет.
– Да. В любом случае не пытайся двигаться. Энергии осталось совсем мало, и ты можешь что-нибудь сломать. Просто прибереги то, что осталось, на активацию аварийного открытия брони.
– Хорошо, Дэдлайт, – затем, немного тише, она добавила: – Спасибо, что спас меня.
– Еще не спас. Они сразу поймут, что мы живы, когда мы снова попадем на борт. Береги силы, наслаждайся воздухом. Больше его не будет.
– Отлично. Прежде чем мы войдем, не мог бы ты… подключить бомбу в седельной сумке к броне, используя один из внешних портов. Таймер нужно обновлять каждые тридцать минут, иначе она взорвется.
Глаза Дэдлайта распахнулись, и он прыгнул к сумке так быстро, что магниты едва удержали его при приземлении. Он немного отлетел, приземлился более надежно и, наконец, начал возиться с сумкой. Оливия не могла наблюдать за ним, так как могла только повернуть голову внутри шлема, но через несколько секунд появился сигнал от бомбы.
На таймере оставалось две минуты. Майор не могла пошевелить ногами, но в броне был предусмотрен соответствующий режим на такой случай, поэтому она использовала глаза, тщательно выбирая кнопку, которая обновляла отсчет. Когда таймер снова отобразил тридцать минут, Оливия выдохнула.
– Я все правильно сделал?
– Да. Я не вижу индикатора расхода воздуха. Сколько его у нас осталось?
– Не очень много. Моя броня не повреждена, но кислорода тоже не осталось. Я должен, наверное, приступать.
– Да, извини.
Оливия почувствовала, что ее магниты отключились, и она начала дрейфовать. Странное ощущение, что броня весом в тонну может улететь, как воздушный шарик. Но масса никуда не делась, и когда какой-то кабель, неизвестно где найденный Дэдлайтом, натянулся, он болезненно дернул пегаску за одну из ног.
– На спине и сзади есть специальный крепеж для буксировки, идиот. Я не игрушка.
Но фестрал ее не слышал. Оливия была вынуждена наблюдать, как он медленно поднимается по тому, что осталось от дорожки к кораблю. Пегаска даже не могла контролировать свою ориентацию, и из-за неуверенных рывков кабеля ее перевернуло вверх тормашками. Она могла разглядеть, куда вела дорожка, поскольку дверной проем, по-видимому, все еще был открыт. Можно было различить слабое мерцание света, но порывов воздуха не было.
«Значит, либо там вакуум, либо щит. Будем, блядь, надеяться, что мы сможем пройти сквозь него».
Очень медленно дверной проем приближался. Не единожды Дэдлайт полностью останавливался, когда дорожка вздрагивала, и Оливия задавалась вопросом, не начнут ли они отдаляться от «Штормбрейкера». В момент взрыва их в небытие не унесло – но если бы корабль шел с ускорением, они непременно остались бы позади. У фестрала точно не хватило бы навыков, чтобы вернуть их обратно, прежде чем они потерялись бы в пустоте.
Пегаска почувствовала, как сила тяжести швырнула ее на палубу, словно кулак разъяренного великана. Она протестующе взвизгнула, но обнаружила, что ноги все еще едва слушаются. Оливия сдвинулась на несколько сантиметров, разбрызгивая капли гидравлической жидкости и куски льда по полу у своих копыт, а затем сдалась.
Дэдлайт появился перед ней, забрало его шлема было поднято. Он дышал наружным воздухом, и изо рта у него вырывался пар.
– Все в порядке, Вэйфайндер… Я вытащу тебя. Просто продержись секунду.
Оливия наблюдала попадание снаряда в него как в замедленной съемке. Он был похож на кусок хрусталя, летящий так, словно его едва заботила гравитация.
– Дэдлайт! В сторону!
Но даже если он ее услышал, то отреагировать не успел.
Темный кристалл ударил его в спину, распространяясь по телу, как быстро растущая опухоль. Фестрал изогнулся, потянувшись к ней, а затем ударился боком о палубу, превратившись в твердый полупрозрачный блок.
Мгновение спустя лицо Темпест Шэдоу появилось перед шлемом Оливии, прямо между ней и мерцающим проходом в пустоту.
– Я ждала тебя, человек. Добро пожаловать на борт.
Нетерпение Сары все росло по мере того, как Общество первопроходцев продолжало впустую тратить время. Конечно, с одной стороны, она была просто ошеломлена всем происходящим и все равно не смогла бы предположить лучшего плана действий, даже если бы попыталась. Они прибыли как раз в начале войны и не знали тонкостей происходящего. Кроме того, похоже и руководство Общества первопроходцев раскололось, их союзники-пони отправились сражаться за свою страну, а их лучшие бойцы отправились на какую-то самоубийственную миссию по уничтожению корабля судного дня.
Сара понятия не имела, как подобное могло произойти с маленькой научной колонией под землей, где они арендовали погодных пони с материка и проводили подводные экскурсии для туристов. Какая-то часть аферистки хотела полностью отказаться от миссии, просто свернуться калачиком в углу и впасть в спячку. Она пробудет там пару месяцев, и к тому времени, когда снова проснется, все уладится само собой.
Сара могла бы так и сделать сделать, если бы не Оцеллус. Но чейнджлинг, которая больше не была чейнджлингом, была той, с кем ей хотелось бы свернуться калачиком, а ее подруга больше не была уверена даже в своей собственной шкуре. Она неловко переминалась почти каждую секунду, прежде чем встать, походить перед окном, сесть обратно, затем снова начать расхаживать. Пегаска повторяла этот цикл каждые несколько минут с тех пор, как губернатор Лаки Брейк отбыла.
Теперь можно было слышать звуки битвы снаружи, и они были достаточно громкими, чтобы заглушить периодические стоны Оцеллус или сдавленные всхлипы.
«И мы стоим в самом центре битвы. Есть ли у Короля Шторма какое-нибудь оружие, способное сбить воздушный корабль?»
Сара обнаружила, что на самом деле ничего не знает об оружии эквестрийцев. У них были дирижабли, но помимо этого…
– Мы не можем просто сидеть и ничего не делать! – воскликнула новая чейнджлинг, чье имя она так и не узнала. Очень хорошенькая и милая, но, наблюдая за ней, Сара чувствовала себя виноватой перед Оцеллус. Она не должна была ничего чувствовать к ней, не тогда, когда была с тем, с кем на самом деле отправилась в приключение.
«Не могу поверить, что скучаю по Джеймсу».
Но она скучала, этого нельзя было отрицать.
– Сара, тебе нужно привлечь внимание ИИ. Если мы прямо сейчас не поднимемся в воздух, все происходящее будет бессмысленно. Здорово, что ты собрала дипломатов в кучу... но губернатор Лаки ушла изображать героя, так что никакой дипломатии сейчас не предвидится. Вызывай искусственный интеллект!
– Не знаю, почему ты думаешь, что у меня получится это сделать...
Сара поднялась со стула, отряхиваясь. Но в искренности чейнджлинга нельзя было усомниться. Ее эмоции были для нее такими же ясными, как у Оцеллус, но почему-то более... прозрачными. Как более бледное отражение того, что чувствовали пони.
«Интересно, как бы я ощущала черных чейнджлингов?»
– Ты даже не сказала мне своего имени.
– Фотурис. А теперь помоги мне привлечь внимание ИИ. У тебя всегда получалось лучше, чем у меня.
– Я тебя не знаю, – она присоединилась к Фотурис перед панелью управления центром развлечений. – Я полагала, что ты была одной из охранников Оцеллус. Здорово, что ты смогла пройти через подземный мир, но я не знаю, какую миссию, по-твоему, ты выполняешь.
– Потому что ты меня не слушала, – пробормотала чейнджлинг, топая копытом по полу. – Никто здесь меня не слушает. Вся эта притворная война – пустая трата времени, если Король Шторм все еще контролирует свой корабль. Вот зачем я здесь. Никто, кроме меня, не сможет его остановить.
– Потому что… ты типа эксперт, – подсказала Сара. – Который просто появился в последнюю секунду, прямо перед тем, как мы сюда отправились.
– Нет, – крылья Фотурис раздраженно загудели. Она развернулась и села, чтобы немного увеличить свой рост. – Потому что Дискорд показал более ранней версии меня, что нас тут ждет, и Гармония согласилась позволить мне стать кем-то другим. Вместо того, чтобы стать глупым переводчиком, которых у нас был миллион и которые все равно были не нужны, прошлый я решил быть полезным и на этот раз выбрал техническую специальность. Я знаю, как работает флот терраформеров Эквуса. И так уж получилось, что мы обычные чейнджлинги, поэтому можем подняться на борт так, что система технического обслуживания нас не заметит.
Но Сара перестала слушать на «более ранней версии».
Смерть сказала, что Джеймс придет. Она немного боялась, что, возможно, они его где-то забыли, но... нет. Все было иначе. Джеймс был рядом все это время.
– Ты Джеймс... – пробормотала она, бросаясь вперед и прижимая крошечного чейнджлинга к груди. – Я поверить в это не могу… Говорила же тебе не делать ничего подобного!
Теперь, присмотревшись, она увидела явное сходство между этим существом и тем, что рассказывало истории на пляже, полном витрувианцев. Это было существо, скроенное по тем же лекалам, даже если оно выглядело как обычный чейнджлинг.
Но Фотурис начала вырываться в тот момент, когда Сара прижала ее к груди, и не прекращала, пока та ее не отпустила.
– Я не Джеймс, – твердо заявила она. – Джеймс – это версия пони, которой я являюсь, предыдущая итерация. У жителей Эквестрии их сотни, у меня только две. Вместе мы... кто-то другой. Он, скопированные воспоминания из жизни, которая ему не принадлежала, несколько недель агонии... Затем никчемная жизнь в подвале.
Чейнджлинг отвела взгляд, подходя к окну. Теперь оно стало полностью непрозрачным – увидеть поле боя было невозможно.
– Он хотел, чтобы я стала кем-то лучше. Это и предложил Дискорд. Так и вышло! Древние все еще там! Они научили меня, как работают их машины... и теперь у нас есть все, что нам нужно, – Фотурис протянула копыто Саре. – Хватит уже дипломатии для чейнджлингов. Мы здесь ради Общества первопроходцев. Мы должны остановить корабль Короля Шторма.
Сара вспомнила пляж, фигуру, которая даже не была человеком, но, возможно, была к ним близка.
«Он предан Обществу первопроходцев», – однажды сказала она Гармонии. И была права, поверив в него. Он отдал себя, чтобы выполнить миссию Общества.
«Точно так же, как сделал в первый раз. Я проникла сюда обманом, а он пожертвовал всей своей жизнью. Теперь он сделал это снова».
– Тебе не нужна та, кого ты зовешь Сарой, чтобы привлечь мое внимание, – произнес голос Предвестника с консоли за головой Оцеллус.
Пегаска подпрыгнула, отступая в сторону. Но на экране не было лица, только голос.
– Я вам верю. Менее часа назад была потеряна связь с абордажной командой на «Штормбрейкере». Учитывая, что корабль остается на орбите, и признаков ядерных взрывов тоже не обнаружено... похоже, что они потерпели неудачу. Если это позволит попробовать еще раз, до того, как Король Шторм использует шанс отомстить гражданскому населению, я полностью поддержу план. Лаки Брейк занята другими делами, а Фларри Харт… недоступна. Но я могу доставить вас на «Штормбрейкер». Не на «Крыле полуночи» с учетом того, что на этом корабле есть важные персоны, и он почти наверняка будет уничтожен в процессе вашей доставки. Дайте мне минутку, чтобы посмотреть, какие ресурсы я могу выделить.
Голос Предвестника смолк, оставив их наедине, чтобы подумать о только что сказанном.
«Разве не-Джеймс не втягивает меня в опасную миссию? – затем другая часть сознания подумала: – Если я снова умру, то знаю дорогу назад. И смогу вернуться уже как пони».
– Конечно, звучит офигенно, – ответила она. – Посмотрим, что у тебя получится, Предвестник.
– Не думайте, что это означает успешное подтверждение ваших личностей. Это станет проблемой особенно для вас, существо, которое утверждает, что она Сара Каплан. Сама природа вашего шаблона означает, что его нелегко подтвердить. Но выполнение миссии по крайней мере позволит вам доверять, кем бы вы ни были. Не говоря уже о вознаграждении за спасение жизни на поверхности кольца.
– А Оцеллус может пойти с нами? – спросила Сара, поворачиваясь обратно к Фотурис. – Она знает об технологиях кольца больше, чем я. К тому же у нее больше опыта.
«И я не хочу отправляться ни в какие приключения без нее. Мне неловко оставлять ее здесь».
– Нет, – чейнджлинг даже не пыталась изобразить сочувствие. Но и самодовольства в ее голосе тоже не было, она просто констатировала факт. – Она выбрала тело пони, а пони легко обнаружат. Когда создавался флот терраформеров этого нового дизайна чейнджлингов не существовало. Сенсоры корабля будут воспринимать нас как спящих, принадлежащих местной системе техобслуживания. Единственная сложность – подобраться достаточно близко, чтобы попасть на борт незамеченными. У терраформера есть щиты... предназначенные для защиты от враждебной среды, но они не менее эффективно остановят и нас. Не нас самих, но я летать в космосе без ничего не могу.
– Я работаю над этим, – без колебаний ответил Предвестник. Несмотря на все остальное, чем он, по-видимому, занимался – судя по звукам, вел несколько битв одновременно. – Я рассматривал варианты на случай, если первоначальная миссия провалится. Однако, я не учел, что у меня могут появиться специалисты уникальной квалификации. Если мои лучшие солдаты не смогли добиться успеха, особой надежды на кого-то другого не было.
Голос переместился в сторону двери, которая открылась с шипением газа. В проеме стояла человеческая фигура с безволосым бледным лицом и самым нейтральным выражением, какое только можно вообразить.
– Я считаю, что возможность доставить вас на борт терраформера существует, предполагая, что я смогу выделить определенные... ресурсы.
Оцеллус отшатнулась в сторону, несколько раз открыв и закрыв рот. Она испуганно пискнула, подлетела к Саре и уселась рядом с ней.
– Пресвятые королевы, что это такое? – спросила она. – И почему оно выглядит таким знакомым?
– Потому что раньше ты была немного похожа на него, – ответила Сара, хотя и не смогла побороть улыбку, появившуюся на ее лице. Несмотря на все недовольство, Оцеллус все равно шла к ней, когда появлялось что-то странное и опасное. Возможно, со всем этим превращением в пони они разберутся. – Вот так я и выглядела раньше, за исключением того, что… у меня было более привлекательное лицо. Больше волос. Да и вообще я в целом выглядела лучше. Без обид, Предвестник.
ИИ проигнорировал испуг пегаски, поставив стул напротив них. Но его глаза были устремлены только на Фотурис.
– Мне потребуется выделить значительные ресурсы, чтобы доставить вас на борт. Подобные затраты могут повлечь проигрыш в ряде битв и потери среди персонала. Мне нужна дополнительная информация о ваших намерениях в отношении корабля-терраформера. Вы являетесь частью его системы обслуживания, но если кто-то попытался выдать себя за одного из моих дронов, я бы немедленно обнаружил это и уничтожил его. Почему корабль не поступит аналогично?
– Чейнджлинги – это не какой-то распределенный компьютер, – ответила Фотурис. – Я имею в виду, что они следуют инструкциям… но тут скорее колония муравьев, чем твои дроны. Рой принимает приказы на уровне феромонов и химических маркеров. Присутствующая здесь Оцеллус может подтвердить – мимо толпы спящих всегда можно пройти, если знать правильные пароли.
Пегаска слабо кивнула, задумчиво приподняв хвост. Пахучих желез там больше не было. Вероятно, Оцеллус и запаха феромонов не чувствовала, хотя Сара не могла знать этого наверняка. Она была пони без новых имплантатов совсем непродолжительный период времени, и не знала, насколько для этого потребовалось вмешательство Дискорда. Может быть, все пони могли и чуять, но просто обычно не обращали внимания.
– В эквестрийском секторе кольца используются только органические дроны-чейнджлинги, и, вероятно, во многих других секторах тоже. Они полностью игнорируют нас, если мы держимся подальше от запретных зон. Вся наша... нация… живет там, где пони просто убили бы, попробуй они туда попасть.
– Хорошо, – Предвестник постучал пальцем по столу. – Итак, один вопрос решен. Предположим, вы попали на борт «Штормбрейкера». Однако мои солдаты уже побывали на нем, и я совершенно уверен, что они были более смертоносны, чем вы. Что вы можете сделать такого, чего не смогли они?
– Есть приказ… – произнесла Фотурис тихим и немного нервным голосом. Ее уши прижались к голове. – Тот, который знают очень немногие чейнджлинги. Но я его выучила. Стоит передать его рою… это как команда на самоуничтожение для космического корабля. Чейнджлинги проникнут во все критические системы и сожрут их. Будут использовать собственные тела для короткого замыкания плазменных каналов, перекрывать каналы жизнеобеспечения… творить самые ужасные вещи, которые только можно себе представить, и, вероятно, еще хуже. Все, что мне нужно сделать, это передать сигнал первому встречному спящему, и... все будет кончено.
– Откуда ты об этом знаешь? – голос Оцеллус прозвучал так внезапно, так сердито, что Сара чуть не упала со стула. – Ты не должна... Был только один чейнджлинг, который его знал. Она даже мне не сказала... И она мертва.
– Не мертва, – возразила Фотурис. – Просто занимает перекрывающееся вероятностное пространство. Я знаю, что она никому больше не рассказывала. Мне кажется, Гармония думала, что я не вернусь, но… это показывает, степень осведомленности древних.
Предвестник посмотрел на чейнджлинга.
– И я предполагаю, что это сообщение не может быть доставлено удаленно. Иначе… вы бы уже это сделали.
– Естественно.
Фотурис на мгновение приподняла хвост, и Сара почувствовала запах, которого раньше не ощущала. Как будто тысячу рыбьих голов бросили в огромную ванну с молоком, чтобы они несколько недель постояли на солнце, с оттенками горящей резины и серы. Она вдохнула, и ее чуть не вырвало. Вместо этого она оттолкнула чейнджлинга так сильно, что та свалилась со стула и отлетела в сторону.
– Вот блядь… не... делай так больше, – прорычала Сара. Ее тело дрожало, и казалось, что она должна была взмокнуть от пота. Но вспотеть она не могла, от чего становилось только хуже.
– Я удовлетворен, – Предвестник поднялся, отворачиваясь. – Либо вы честны со мной, либо удивительно искусные актеры. Что само по себе было бы доказательством твоей личности, верно?
Сара почувствовала, как земля задрожала под ее копытами. Чашки посыпались со стойки, несколько вычислительных терминалов перевернулись. Оцеллус испуганно пискнула, снова прячась под край стола.
Окно стало прозрачным, и Сара увидела, что производило такой шум – огромный металлический корпус заслонил небо и быстро опускался к ним. В нем не было ничего инопланетного, и грохот, который она слышала, производился не чуждыми супертехнологиями, а обычными импульсными двигателями, выхлопы которых развалили часть ветхих хижин и рассеяли вражеские силы. Пушки, установленные на нижней стороне, стреляли по отступающим рядам, превращая их в далекие пятна красной грязи.
– Время надеяться на чудо, чейнджлинги, – произнес Предвестник. – Ради Лаки, я надеюсь, что вы сможете сделать то, о чем говорите. Если вы потерпите неудачу, у меня не будет другого выбора, кроме как перебраться на «Агамемнон». Вы не знаете, что это такое, но у нее будет разбито сердце. О, и... возможно, тысячи сегментов вот-вот будут уничтожены без всякой причины. Если все это было какой-то хитроумной ложью – сейчас ваш последний шанс признать это.
– Ты действительно готов... рискнуть тысячей жизней из-за предположений? – спросила Сара, содрогаясь. Конечно, она все еще чувствовала легкий запах того кошмарного пароля, застрявший у нее в носу.
«Слава богу, что у меня больше нет шерсти в которую могла бы впитаться эта вонь».
– Конечно, нет. Я отслеживал каждый аспект ваших реакций на все раздражители с тех пор, как вы поднялась на борт "Крыла Полуночи". В правильной идентификации вашей личности, Сара, я уверен на 81%. Фотурис остается загадкой, но если вы поручитесь за нее, меня это устроит. Либо так, либо ждать, пока «Штормбрейкер» уничтожит всех нас. При создании «Души Императора» ее не планировалось прятать вне базы.