Тропы вероятностей

Глава 24. Шоковая терапия

Главная тема босс файта: Тык

Нам нельзя было медлить, но отправиться в Клаудсдейл прямо сегодня нам мешало примерно всё. Пинки и её сестра Марбл всё ещё не пришли в себя, Твайлайт не восстановилась и не может использовать сколь-либо сложную магию, и это, по сути, главная проблема... Клаудсдейл — воздушный город, состоящий буквально из облаков. По крайней мере, так нам говорили... Жить в нём и ходить по его территории спокойно могли лишь крылатые существа, в число которых, вроде как, входили помимо, собственно, пегасов, ещё грифоны и некоторые драконы. А, ну, и бэтпони. Среди нас же существ, подходящих под эти критерии, было ровно три: Рейнбоу, Флаттершай и Стар. Очевидно, для выполнения задания их будет маловато... Вся надежда была на то, что Твайлайт сможет сотворить заклинание, позволяющие нам ходить по облакам, но... Но теперь этот вариант был недоступен. Я уже было понадеялся на Зекору и её навыки зельеварения, и, как оказалось, нужное зелье существовало, но у неё не было нужных ингредиентов для его изготовления, и найти их было довольно сложно. Мда...

Разумеется, я доложил о нашей проблемы Лизе. Ну а что ещё делать? Повезло, решение она предложила довольно быстро. Не без помощи принцесс, разумеется. Через то самое заклинание телепортации, заключённое в одном из свитков, нам отправили дюжину каких-то серых кристаллов. Как мне сказали, их нужно разбить, и тогда заклинание активируется, временно дав нам возможность передвигаться по облакам. Ну, одной проблемой меньше. Теперь же, помимо кучи всяких мелочей вроде моей изгвазданной кровью формы, нужно было решить, что делать с Пинки и, тем более, Марбл...

Пинки, очевидно, уже слетела с катушек. Марбл, вроде как, ещё нет, судя по тому, что она тогда смогла осознанно что-то сказать Пинки перед тем, как потерять сознание снова, но, на всякий случай, на ней сейчас тоже были наушники... Помимо, собственно, их здоровья, многих волновал и более прикладной вопрос: а сможем ли мы теперь использовать элементы гармонии? Для этого нужны были все шесть хранительниц, а раз Пинки теперь не совсем в своём уме, то это сильно всё усложняло. Да и помимо элементов гармонии, сам факт потери бойца был не из приятных. А судя по тому, что Пинки там творила в пещере... Реально ценного бойца. Ещё бы она себя контролировала, как следует, а не просто входила в режим берсерка по поводу и без... Подумать только, это был просто кухонный нож...

Но даже если Пинки сможет прийти в себя, то что делать с Марбл? Брать её с собой — очень опасно, но... Отправив её, скажем, в Кантерлот, не допустим ли мы ещё большей ошибки? Пинки и Марбл — последние живые члены своей семьи. Наверняка, если не Пинки, то Марбл не захочет бросать свою родственницу... Ну, пока они не очнулись, мы все равно точно не поймём, как нам дальше действовать, потому тут оставалось только ждать...

Помимо подобных, личностных проблем, были и более объективные препятствия, например, наступающая темнота, и, в случае со Стар, буквально срубающий её сон. Конечно, она была ночной пони, но это не касалось тех ситуаций, когда у неё не получалось поспать даже днём, а в последнее время, само собой, дневной сон был роскошью непозволительной. В общем, по множеству серьёзных и не очень причин, было принято окончательное решение остаться у каменной фермы на ночь. Мы жертвовали всего лишь драгоценным временем и, вероятно, чьими-то жизнями... Н-да...

Такие переживания посещали, конечно, не только меня. Куда в большей степени это волновало тех, у кого в Клаудсдейле почти наверняка сейчас были родственники: Дэш и Флаттершай. И если Флаттершай в силу своей природной застенчивости и неуверенности боялась что-либо возразить, то вот Рейнбоу на грубые словечки не поскупилась. Конечно же, летели они, по большей части, в мою сторону, так как главным тут был я. По крайней мере, все вокруг так считали... И даже когда я вышел на улицу, чтобы подышать свежим, вечерним воздухом, пегаска не отстала от меня, продолжая свои попытки убедить меня в том, что она легко дотащит нашу повозку в одиночку, и что, в целом, если остальные не могут сражаться, она со всем справиться одна. В конце концов эта клоунада мне надоела. Воспользовавшись тем, что Дэш держалась со мной на одном уровне в воздухе, я схватил её за ухо. Она, конечно, хотела вырваться, но быстро поняла, что любое лишнее движение, скорее всего, не очень хорошо скажется на целостности её бедного ушка. Она заверещала:

— Т-ты чего?! Отпусти!!

— Сначала угомонись, блять! Я, что, не очень доходчиво объяснил, почему мы не можем двинуться прямо сейчас?!

— Да это просто...

— Ничего не просто, дура, блять! Хули ты опять из себя непобедимую и непоколебимую строишь?! Мне казалось, ты всё прекрасно поняла из наших прошлых бесед, но, похоже, нихуя! Сколько мне ещё раз говорить тебе, что в одиночку ты НИЧТО! Каждый из нас, блять!! Пинки не в себе, с её сестрой вообще не понятно, что делать, Твайлайт ослабла, Стар измождена, и я уж молчу про то, что все просто морально заёбаны!! Неужели тебе на всех настолько похер?! Всем нужен отдых!!

— Но... Кх! Потому я и говорю, что мы и не должны заниматься этим всем вместе! Моя родня — мои проблемы! Луна тебя дери, отпусти меня уже!!

Но я и не думал её отпускать, лишь ещё сильнее скручивая ухо.

— Твои проблемы?! Ты, блять, вообще помнишь, что ты не одна такая?! А Флаттершай, а Рарити?! Сука, совсем же недавно об этом говорили с Пинки, а теперь и ты туда же?! Мне, что, после каждого города смотреть на то, как мои «подопечные» с ума сходят?!

— Да всё со мной будет в порядке! Ааай, хватит!

— Нет, не хватит! Дурь из башки выбивать надо! И я даже не посмотрю на то, что ты баба! Повторю ещё, в самый последний раз, — я прислонился к её лицу ещё ближе, продолжая: — Мы двинемся, как только Пинки и Марбл очнуться, а Стар выспится, и не раньше! Кто именно пойдёт на задание — вопрос уже совершенно другой и будет решаться уже на месте. Тебе понятно?!

Судя по выражению её лица, нет, ей было непонятно. Моя вторая рука поднялась сама собой, отвешивая Дэш сочную оплеуху. Конечно, я в этот момент отпустил её ухо, иначе бы, наверное, оно оторвалось к хуям. От удара Рейнбоу тотчас же свалилась на землю, потеряв концентрацию. Постанывая от боли, она пыталась отползти от меня. Я снова спросил:

— Тебе всё понятно?

— Дебил... — услышал я от неё.

У меня хрустнули пальцы, а на лбу вздулась вена. Меня накрыло лютое чувство ярости, без понятия, почему. Я хотел было отпинать пегаску ногами, но краем глаза увидел кого-то слева, со стороны дома. Я повернул голову, увидев на пороге Меринетт. В поздних сумерках было трудно разглядеть её лицо, но, похоже, она смотрела на меня не столько с укоризной, сколько с грустью. Гнев отступил, руки опустились. Сплюнув, я снова повернул голову в сторону синей пегаски, коротко рявкнув:

— Свалила в дом! Быстро!

Я не был уверен в том, что до Рейнбоу, наконец, дошло, но, тем не менее, меня она послушалась, пусть и с явной ненавистью во взгляде. Чёрт... Неожиданный прилив адреналина и такой же неожиданный его спад вызвал у меня дрожь в руках... Ну, я так думал, по крайней мере. Что вообще не меня нашло? Взял, огрел... Будто бы пиздеца вокруг мало, а я ещё нагнетаю...

Меринетт подошла ко мне, ухватив мою левую, заметно дрожащую руку своей правой передней ногой.

— Дима, зачем же ты так?

— Блять, не знаю. Правда, не знаю... Она меня просто взбесила своим тупым упрямством! Почему-то, не сдержался...

— С тобой точно всё в порядке? Может... — осторожничала она, на что я лишь грустно ухмыльнулся.

— Думаешь, с ума схожу?

— Не знаю, но... — за небольшой паузой последовала просьба: — Может, присядем?

— Зачем?

Вместо ответа она лишь требовательно дёрнула мою руку, указывая на какую-то плоскую глыбу, специально выточенную сверху так, чтобы на ней можно было сидеть. Я почему-то послушно последовал за Меринетт... Усевшись, наши головы, наконец, оказались более-менее на одном уровне. Может быть, это ей и нужно было, ведь теперь она активно сверлила меня взглядом.

— Посмотри на меня. Мне в глаза, пожалуйста.

— Да на тебя то что нашло?! Нахрена?

— Просто посмотри. Что, так сложно?

— Я просто хочу хоть что-то вразумительное услышать...

Тем не менее, я посмотрел ей в глаза. Её большие, выразительные, широко открытые, слегка блестящие даже во тьме, голубые глаза. Они, внезапно, оказывали на меня гипнотический и довольно успокоительный эффект, так что вскоре я и думать забыл о том, зачем именно, всё же, Меринетт попросила меня об этом... Через некоторое время я настолько расслабился, что даже на минутку забыл о том, что мне, вообще-то, надо мир спасать, подчинённых в узде держать, решать какие-то ещё непонятные проблемы чуть ли не вселенского масштаба...

В конце концов, Меринетт улыбнулась, прикрыв свои очаровательные глазки, а с меня ещё несколько секунд не сходил этот странный, чарующий эффект. Но в конце концов я смог совладать с собой и своими мыслями, спокойно поинтересовавшись:

— Что ты только что сделала?

— Мм, ты почувствовал? — продолжала улыбаться она.

— Да, но... Это... Это какая-то магия? Мне вдруг стало так...

— Хорошо? — продолжила за меня кобыла. — Спокойно на душе?

— Ну, типа того... Ну так...

— Ну, может быть, магия, а может быть и нет, я не знаю, — пожимала плечами она, — эта способность передалась мне от матери, а ей от её матери. В общем, ты понял, наследственное по женской линии.

— То есть, ты можешь гипнотизировать других одним лишь взглядом?

— Это вовсе не гипноз, дурак! Я не могу заставить кого-либо что-либо сделать против воли! Эта способность... Она, в целом, не имеет какого-либо полезного практического применения, потому я об этом и не говорила...

— Так... Что именно она делает? — мне вдруг стало шибко интересно.

Она вздохнула, после чего ответила:

— Я ни с кем ещё, помимо матери и отца, на чистоту об этом не говорила... Ты действительно хочешь знать?

— Ну, конечно, чёрт подери! Что за вопросы?

Её нежная, даже несколько довольная улыбка в этот момент, почему-то, казалась мне самой лучшей улыбкой на свете. Мне даже сейчас себя одёргивать по этому поводу не хотелось... Ну пони и пони, что с того? Главное же — душа... Меринетт продолжила:

— В общем, этот взгляд... Он работает только в том случае, если оба партнёра друг другу хорошо доверяют. А единственный полезный эффект от этого взгляда ты на себе уже испытал: умиротворение, успокоение, расслабление, снятие общего напряжения... Может быть, даже, немного половое возбуждение, — её ухмылка заставила меня слегка смутиться, — и действует это в обе стороны...

— Кхм... И даже без побочек? — поинтересовался я, почёсывая затылок.

— Ну, как видишь, после прекращения воздействия всё возвращается на круги своя. Только теперь ты, как видишь, полностью спокоен и, я надеюсь, больше не хочешь никого избить?

— На удивление, нет. Спасибо... Прости, я правда не знаю, что на меня нашло... — начал оправдываться я, будто Меринетт могла меня как-то наказать.

— Ничего. Мы все на нервах в последнее время, и Рейнбоу тоже. Просто вы оба слегка перегнули палку... Но, тем не менее, я думаю, перед ней лучше извиниться... Если она, конечно, ещё не легла спать...

— Кхм, — раздумывал над этим я недолго. А ведь действительно, почему бы нет? Это же несложно. — Ладно. Извинюсь. Хотя, будет круто, если она тоже извинится передо мной за своё нахальное поведение и тупое упорство...

— Дима! — прервала меня Меринетт несильным ударом по макушке, что вызвало у меня лишь усмешку. Да в принципе, и у неё тоже.

— Ладно-ладно. Шучу. Что будет, то будет. Спасибо тебе, что успокоила.

— Тебе спасибо. — сказала она, вновь улыбнувшись.

Спасибо за что? Я так и не понял. Хотел спросить, но почему-то передумал. В этот же момент Меринетт осмотрела меня с ног до головы и заключила:

— Твою одежду нужно постирать...

— Да, полдня об этом думал... Тут вообще есть где?

— Не переживай, тут вроде неподалёку есть скважина с колонкой. Я разберусь.

— Уверена?

Она уверенно кивнула, но я всё же решил перестраховаться:

— Пока ходишь, я с тобой Алису отправлю. Так надёжнее.

— О, ты так за меня переживаешь...

— Ну конечно. Мало ли. Час довольно поздний, мало ли какое зверьё вокруг шастает.

Мурыжить дальше она меня не стала, просто поцеловав меня в нос, против чего я особо не выступал. Меринетт, наконец, предложила:

— Ну, пошли тогда в дом.

— Пошли...

И, наконец, продолжая держаться друг за дружку, мы двинулись к дому. Где-то на задворках своего сознания я слышал ехидный смех Руби, до которого мне сейчас не было никакого дело. Пусть может, наша с Меринетт компания и выглядела со стороны забавно, но когда мне не было похуй? Я же пообещал, что буду играть роль её мужика... Ну, вот и играю... Или уже не просто играю?

---

Нас теперь было одиннадцать, не считая Алисы, а комнат в этом доме было почти в два раза меньше, потому, логично, на каждую комнату приходилось, считай, по два сожителя. Благо, распределились мы довольно быстро. Пинки и Марбл, разумеется, спали вместе, а Флаттершай вызвалась за ними присмотреть, но далее деление было такое: Твайлайт и Рарити, Рейнбоу и Эпплджек, Меринетт со мной. Зекоре же оставалось только селится вместе со Стар, но зебра высказала желание устроиться отдельно, и потому её пристанищем стал зал. Ну, то её выбор. Вряд ли зебра, прожившая большую часть своей жизни в качестве отшельника, резко вдруг начнёт нуждаться в чьей-то ночной компании.

Перед тем, как я разделся бы в нашей с Меринетт комнате и доверил бы ей свои перепачканные кровью шмотки, я, разумеется, решил заглянуть к Рейнбоу, дабы попросить прощения, но, к сожалению, как мы и предполагали, она уже дрыхла вместе с Эпплджек. Ладно расталкивать саму Дэш, но будить никак не причастную к нашей потасовке Эпплджек то зачем? Потому я решил извиниться утром. Уже в комнате я разделся и отдал свою одежду Меринетт, отправив вместе с ней и Алису. По моему приказу, после стирки, Алиса должна будет сопроводить кобылу обратно и вернуться к дому, оставшись на улице, на стрёме.

Будучи в комнате один, я более подробно рассмотрел её убранство. В период моего отсутствия как днём, так и сейчас, девочки навели здесь некоторый порядок. По крайней мере, мусора на полу больше не было. Точно не было понятно, кому принадлежала ранее эта комната, они все были схожи между собой, но моё внимание привлёк кусок камня на подоконнике. Казалось бы, просто булыжник, но что он тут забыл? Он ещё и в корзинке какой-то лежал, как будто за ним кто-то ухаживал... Надо будет потом, по возможности, спросить у Пинки или Марбл. Может быть, это было чем-то важным для их погибших сестёр, или же родителей...

В общем, судя по всему, отмывать засохшую кровь с одежды дело не быстрое, потому я решил не ждать. Немного перекусив, а также очередной раз проверив свои вещи, я уселся на кровати, уже собираясь было лечь и уснуть, но быстро понял, что она для меня сильно мала. Пришлось расчехлять спальный мешок, ибо спать на голом полу как-то не особо хотелось... Чем только та спасательная капсула не была оснащена. Очередной раз захотелось поблагодарить тех, кто всё это проектировал и комплектовал. К слову, о вещах и снаряжении. Перед тем, как забраться в мешок, я достал тот самый планшет, из-за которого, собственно, впервые понял, что у меня в голове находится имплант. Теперь то для меня в этом куске железа, текстолита и пластика не было ничего непонятного. Это был мой личный планшет. Что он делал в спасательном модуле? Да абсолютно то же самое, что и весь тот хлам, которым частично была набита моя походная сумка. То бишь, я без понятия. Быть может, это тоже часть какого-то эксперимента. Проверить мою реакцию на предметы, которые могут триггернуть мои воспоминания? Так скажем, дополнительная проверка работоспособности импланта... Что ж, ну, в каком-то виде, этот эксперимент таки свершился, пусть за ним никто и не наблюдал...

Я некоторое время полистал фотографии, список контактов, календарь. Я не особо ожидал этого, конечно, но просмотр всех этих материалов резко вызвал у меня чувство тоски и приступы ностальгии по былым временам. Тут были фотки аж с первых курсов училища. Лихие студенческие годы, первая любовь. Потом армия, авиация. Новые знакомые. Женитьба, а потом и довольно скорый развод. Вроде бы, не все воспоминания были приятными, но так или иначе, это была моя жизнь. Плохие моменты, хорошие, не важно. В первую очередь это, конечно, опыт, и его надо ценить, ведь это именно то, что формирует личность...

Среди контактов попался даже номер бывшей жены. Хах... Отовсюду, вроде, снёс, но с планшета заметку удалить забыл. Что бы подумала эта мымра, узнай, что я, сейчас, по факту, встречаюсь с говорящей лошадью, одновременно с этим пытаясь спасти её бедный мирок от апокалипсиса? Да кто бы угодно, наверное, подумал, что я ебаный зоофил. Да я бы и сам так подумал, если честно...

Я хотел лечь спать, но по итогу залип в планшете, не в силах побороть свою тоску по дому и Родине. Внезапно так захотелось обратно. Не то что бы я раньше не хотел, или у меня не было в планах, но теперь... Теперь мне казалось, что я потерял что-то очень важное. Что мне здесь вообще не место. Мужиком я был, конечно, предельно простым, но иногда даже таких, как я, может разнести на всякие сентиментальности и философию. Почему вообще именно я? В чём моя особенность? Что бы было с этим миром, не решись я в тот роковой день участвовать в этой программе? Разумеется, история сослагательного наклонения не терпит, но всё же... Что бы было? Попал бы сюда кто-то другой? Или только Лиза? А если бы и её тут не было... Этот мир был бы обречён? А вдруг нет, вдруг это всё и правда чисто из-за нас и нашего присутствия здесь? Не будь нас, не было бы никаких проблем...

Я и не заметил, как в комнату кто-то вошёл. Также не обратил внимания, когда этот кто-то лёг прямо со мной. Но когда этот кто-то, наконец, издал звук, я дёрнулся, чуть не откинув планшет в стену, но сдержался. Планшет лишь упал на пол. Я слегка напугано уставился на вошедшую. То, разумеется, была лишь Меринетт. Я облегчённо выдохнул:

— Фуух... Я чуть не обосрался...

Магический огонь в светильнике уже давно погас, и потому единственным источником синеватого света оставался экран упавшего на пол планшета. В нём я видел лишь личико лыбящейся, смотрящей на меня Меринетт.

— Я думала, ты уже будешь спать.

— Ну... Я хотел...

Она бросила взгляд на планшет, спрашивая:

— А... Что ты делал?

Ну, скрывать было незачем. Вздыхая, я ответил:

— Смотрел свои фотографии. Ну, там почти вся моя жизнь, начиная с раннего студенчества... — чуть подумав, я добавил, — хочешь глянуть?

— Конечно! С самой первой нашей встречи я интересовалась твоим миром! Те очки, что ты мне подарил... Они лишь подогрели интерес!

И, долго не думая и разрешения у меня не спрашивая, она залезла прямо ко мне в мешок, перед этим положив мою уже, видимо, высушенную магией одежду на кровать. Я сначала подумал, что вдвоём нам будет тесно, но как оказалось, мешок отлично тянулся, и миниатюрная поняшка легко вмещалась внутри вместе со мной, не вызывая дискомфорта. Даже наоборот. Так как она уже некоторое время была без своих доспехов, мы буквально тёрлись друг о друга своими практически голыми телами. Ну, она, может, и была голая, а на мне были трусы. Тем не менее, ощущать её тело, его теплоту рядом было довольно приятно. Меринетт сейчас казалась будто игрушечной...

— Хах... Что-то не так, лейтенант? — ехидно интересовалась она.

— Никак нет, рядовой. — взял я себя в руки, подбирая упавший планшет.

И так, приобняв поняшку правой рукой, и удерживая планшет на своей груди левой, я открыл первую попавшуюся в общей куче фотку, перемешал всё и начал листать, попутно объясняя Меринетт, что же именно на изображении такое происходит. Когда-то я уже показывал некоторые из этих фоток Твайлайт и Спайку, но тот опыт был не особо приятным. Теперь же... Теперь всё было наоборот. Пусть и ненадолго, но я отгородился от этого жестокого мира вокруг, полностью погрузившись в процесс просмотра фотографий. Я делился с Меринетт подробностями, ни капли не стесняясь. Как она ранее говорила, я ей и правда доверял. Меринетт начинала дарить мне давно позабытые чувства. А может, не столько забытые, сколько вообще впервые испытываемые. Я не был особо уверен в том, что со своей бывшей женой даже в наши лучшие времена так хорошо проводил время...

Эх. Вспомнил говно — вот и оно. Спустя кучу самых разных фотографий, чисто моих или каких-то интернетных, показалась, наконец, одна, которую мне сейчас видеть не особо хотелось, особенно в присутствии этой кобылы. Это было селфи, сделанное моей бывшей женой. Ирина... Конечно, фоткала она не только себя, но и меня. Это была поездка к Байкалу. Судя по дате в описании снимка — до нашего развода оставалось примерно полгода. Как, в принципе, и до моей отправки на эту «миссию», чёрт бы её побрал... Да, тогда мне ещё казалось, что лучше девушки на свете не сыщешь... Меринетт всматривалась в снимок не менее внимательно, и, наконец, решилась заговорить:

— Дима? Это... Это ваши человеческие кобылы так выглядят?

— Женщины... Женщины, а не кобылы. Да, это она...

— А... Кто она тебе? — с опаской интересовалась она.

— Уже никто. Это моя бывшая жена. Развелись. Довольно давно, если подумать... Для меня, правда, это время пролетело, как в тумане...

Планшет заскрипел, когда моя рука крепче сжала его. Меня накрыла новая волна злости. Злости из-за того, что я был нагло обманут. Что из меня сделали подопытную крысу, украв у меня четыре года жизни...

И я бы, наверное, мог даже сломать устройство, если бы не почувствовал что-то у себя на плече. Это была голова Меринетт. Она снова смотрела мне прямо в глаза. Эффект оказался почти мгновенным. Злость испарилась, оставляя после себя лишь полное спокойствие.

— Ты можешь поговорить со мной о том, что тебя так волнует... Выскажись, пожалуйста. Я хочу лучше тебя понять...

А ведь и правда. Я о себе ей ничего и не говорил толком после того, как всё вспомнил... Нехорошо.

— Ладно. Но тогда я и от тебя хочу что-нибудь про твою жизнь услышать. Это было бы справедливо, согласна?

Чуть подумав, она кивнула, улыбаясь. Вздохнув, я начал:

— Жил поживал обычный русский мужичок по имени Дима. Жил, не тужил, Родину любил, на лётчика учился. Так скажем, принял решение связать свою жизнь с небом и авиацией...

— Судя по тону, у тебя либо не очень получилось, либо ты не слишком то этому рад... — прокомментировала мои слова Меринетт.

— Ну, как сказать... Небо, авиация, космос... Всё это, конечно, круто, но... Ты знаешь, а я ведь, ещё когда школу заканчивал, думал в художку пойти, картины рисовать... Определённые данные у меня были...

— Ничего себе... Так почему же не пошёл?

— Жизнь продиктовала свои условия, и я был вынужден под них подстраиваться. Понимаешь, наш мир, он не как ваш. У людей на задницах нету меток, которые говорят об их талантах. Каждый крутится, как может... Понимаешь, те ужасы, что вы повидали за эти несколько дней... У меня дома они — обычное явление. Каждый день кто-то кого-то убивает, расчленяет, поедает, насилует... Просто это происходит в разных точках мира в разное время и при разных обстоятельствах... И я уж молчу про чуть ли не постоянные войны... Так уж вышло, что в таком мире становиться художником — дело не очень то прибыльное и никакими финансовыми и социальными подушками безопасности меня не обеспечит. Тем более, современные нейросети и искусственные интеллекты рисуют чуть ли не лучше любого художника, так что... В общем, сомнительный был вариант. Сомнительный... Как хобби — пожалуйста. Но не как основная работа. И я так думал вплоть до поступления в училище... Позже я понял, что времени на какое-либо хобби у меня просто не будет... Так вскоре и забылась моя детская мечта...

— Это... Печально... — искренне говорила она. — Но почему именно армия? Почему авиация? Неужели не было других вариантов?

— Ну, наверное, были... Но я был юн. Играли гормоны, хотелось каких-то достижений, приключений. Захотелось что-то кому-то доказать... Мой отец — майор в отставке. Мне повезло с ним, человек он хороший, всегда поддерживал меня в моих начинаниях, был не против того, что я не по его стопам пойду... Ну, наверное, я просто решил его обрадовать...

— И... Он был рад?

— Да хрен его знает. Реакция странной была. Вроде бы и одобрил, а взгляд такой был, будто... Ну, будто жалеет о чём-то. Ну, тогда я, конечно, не приметил, но сейчас, похоже, начинаю понимать, что во мне он второго себя видеть, наверное, всё-таки не хотел...

Я сделал небольшую паузу, ожидая комментария Меринетт, но не дождавшись, продолжил:

— В общем, как бы там ни было, какой-то фундамент под собой для дальнейшей жизни я построил. Работа, звание, деньги, друзья, знакомые. Даже, вот, женился, хоть и развёлся в итоге, — кивнул я в сторону изображения Ирины. — У меня было всё, понимаешь? Всё... И я всё проебал...

— То есть... Как? — также аккуратно спрашивала она.

— Четыре года... Знаешь же, как я сюда попал?

— Ну... Ты упал на том железном шаре.

— Ну, это то понятно. Но до этого что было?

— Ты ещё не рассказывал...

— Потому что я нихуя не помнил. А теперь вот, вспомнил. И от того злюсь... Меня наебали, Меринетт. Меня здесь быть не должно было. Из меня сделали ебаного подопытного! Мои же соотечественники! Хер пойми ради чего! Четыре года я провёл в космосе, каждый ебаный день забывая, что именно было вчера. Мне в голову вживили ебучий имплант, контролирующий память и сознание, пичкали всяким дерьмом, заставляя при этом заниматься довольно опасной работой и какими-то наблюдениями, отчётами... И ещё хер знает, что со мной эти черти делали, пока я спал! Сука, ты не видела меня в тот момент, когда я только приземлился! Ебаный живой труп! Скелет, обтянутый кожей! Жалкое подобие человека... И иногда мне кажется, что не смотря на полное физическое восстановление, где-то под коркой я остался всё тем же полуживым овощем...

Меринетт обняла меня, утыкаясь своим носом в мою щёку:

— Будь ты действительно таким, ты бы мне так не понравился... Быть может, ты и потерял многое, но можно же посмотреть на это под другим углом? Неужели ты не обрёл ничего нового?

— Ты типа себя имеешь в виду? Помни, я ещё не решил, подходишь ты мне, или нет. Но даже если подходишь...

Она тяжело выдохнула.

— Я не только про это, Дима. Может быть, этот новый мир, сам по себе — великая находка? Исходя из того, что ты мне сказал, у тебя дома жить не очень-то приятно...

— Предлагаешь мне бросить все попытки вернуться назад?

— Опять же, исходя из твоей истории, тебя там не очень-то и ждут...

— Ну...

Действительно. Меня там уже, наверняка, давным-давно похоронили. Да и вся эта муть с перемещением в пространстве-времени... Кто знает, сколько там, у нас, на Земле, реально прошло времени? Быть может уже и никаких людей нет, а мы с Лизой — последние... Хотя, в какой-то степени, мы оба уже больше не люди. Лиза — почти буквально, а я... Я мутант какой-то. И не пони, и не совсем человек. Смогу ли я теперь жить в мире без магии? Скорее всего, нет... Моё место теперь здесь...

— Быть может, будет лучше перестать цепляться за прошлое, и, наконец, сосредоточиться на настоящем? — продолжала пони.

— Предлагаешь мне забыть, кто я и откуда?

— Нет, но... Ты так говоришь, будто без того мира жизни больше нет!

— Мери... Кхм... Слушай, можно я буду тебя иногда Мариной звать? Мне так удобнее.

— Марина? Это человеческое имя?

— Ну, да. Русское. Марина, Меринетт... Мне кажется, похоже. Могу ещё Машей называть. Это уменьшительное от «Мария»....

— Как из Марии вдруг получается эта... Маша?

— Мне откуда знать? Так исторически сложилось.

Меринетт хихикнула.

— Мне Марина нравится больше.

— Ну так, что, не против?

— Ну, для тебя можно сделать исключение... Нет, не против.

— Спасибо... Ну так, в общем, Марин, дело не в том, что жизни больше нет. Не проблема здесь обустроиться и жить припеваючи... Меня просто несколько пугает и даже злит тот факт, что... Что из-за всей этой катавасии я не только отрезан от человеческого мира, но и сам теперь не совсем человек! Руби как-то сказала мне, что я теперь куда больше похож именно на пони. И теперь вот я начинаю думать, что не так уж она и была не права...

— Ты человек до тех пор, пока сам себя им считаешь! — возражала она.

— Нет, это так не работает! Есть некое осознание себя, а есть ебаные факты! Например, можно сколько угодно считать себя бабой, а не мужиком, но если у тебя с рождения между ног болтается хуй вместо пизды — ты, блять, мужик, и это никакими операциями и гормонами не изменить!

— Фуу, это тут вообще причём?! — удивилась Меринетт.

— Так тут та же самая фигня! Я могу говорить, что я человек, но разве люди могут швыряться магическими фаерболами?! Люди — нет! Пони — да! Чёрт побери, я не удивлюсь, если проснусь завтра утром, и обнаружу у себя на жопе ебучую метку!

— Что за чушь ты несёшь, Дима! — Меринетт выскочила из-под моей правой руки и забралась прямо на меня. Мне пришлось отложить планшет в сторону. — Если уж на то пошло, то пони точно не ведут себя так, как ведёшь себя сейчас ты! Завяжи кому угодно глаза и попроси определить, пони перед ним, или нет — никто не ошибётся! Такого дурака ещё поискать надо!

— Ну спасибо, блять...

— Пожалуйста! Так что давай, прекращай нести эту чушь! И Руби скажи, чтобы за языком своим поганым следила! Ты же взрослый жеребец, Дима! Поддаёшься влиянию какого-то ребёнка!

И снова она смотрела прямо мне в глаза... Этот взгляд определённо незаконен. И не столько из-за своей милоты, сколько из-за этой её способности влиять на меня... Действительно, что за хероту я только что сказал? Я — пони? Ну и бредятина... Неужели, началось? То, о чём предупреждали принцессы? Я начинаю считать себя пони из-за Руби?

«Ты всё слышала, мелочь пузатая?» — спросил я мысленно.

«Я не мелочь, мы же уже говорили на эту тему! И да, я слышала! Честно, я тут вообще не при чём!» — оправдывалась она.

Ага, конечно... Ну, ладно...

— Теперь, может... Слезешь с меня? — спросил я.

— Не-а! — лыбилась она.

— Ну, ладно... — только и смог ответить я.

— Ну так, что, мозги вправились? Ты больше не считаешь себя пони, и больше не злишься из-за всяких пустяков?

— Нууу... Не то что бы я теперь считал, что человеку, вроде меня, есть в этом мире место, но... Да, теперь я не злюсь. Спасибо, что выслушала. Этот твой взгляд просто нечто...

— Хи-хи...

— Теперь ты.

— Я?

— Рассказывай про себя. Мы же договорились.

— А... — она чуть нахмурилась. — Ну, уговор есть уговор... Хах, правда, я даже не знаю, с чего лучше начать...

— С начала? — предложил я.

— Э... — дошло до неё не сразу. — Блин, дурак! Я серьёзно! Кхм... Лучше задавай ты мне вопросы! Что ты хотел бы узнать обо мне?

— Ну, как хочешь... Хмм... — небольшая пауза. — Я, например, так и не понял, почему ты пошла именно в стражу... Ладно я, мужик, но ты то? Неужели для молодой девушки в расцвете сил в этом мире радуг и бабочек не нашлось занятия получше?

— Нуу... В определённый момент я, конечно, сама захотела, но до этого... Ну, про мою кьютимарку ты уже знаешь, а в нашем обществе она решает многое, если не всё. Например, если у тебя на крупе изображён вишнёвый пирог, то условным парикмахером тебе не стать никогда. И дело тут не столько в твоём собственном желании, сколько во взглядах других пони. Первое, что захочет увидеть любой работодатель — именно твою кьютимарку...

— Хммм... А у тебя она довольно неочевидная... — допёр я.

— Именно! «Сердце и пара мечей? Серьёзно? Что это может значить? Может, тебе пойти в стражу?» — говорила она, будто пародируя кого-то. — И так везде...

— А тебе самой ничего интересно не было? Пробовала всё подряд, что-ли?

— Да! Именно поэтому мне всегда казалось, что я какая-то не такая...

— Ну, добро пожаловать в мир людей, хах. Такая фигня у нас чуть ли не с каждым первым... А как ты в итоге то на жизнь зарабатывала? Или жила с родителями?

— Ну, да, приходилось. Правда, приятного в этом было мало... Наша семья, подобно мне самой, выбивалась из общей картины: регулярные скандалы на ровном месте с поразительной частотой сменялись яркими приступами пылкой любви... Брррх... Вообще не понимаю, почему я всё ещё единственный ребёнок в семье. Единственное, в чём мама и папа придерживались постоянного, единого мнения — я нахлебница. Живя с ними, я испытывала постоянное психологическое давление!

— У тебя что, друзей, знакомых нету? Попросила бы перекантоваться у них.

— Друзья? Это громко сказано. Из знакомых только несколько жеребцов, с которыми я успела побывать в отношениях. Конечно, они старались делать вид, что меня вовсе не существует... В общем, единственным выходом было, наконец, найти долбанную работу, и в этот самый момент я таки решилась на службу в королевской страже. Отбор, конечно, жёсткий, для кобылы вроде меня, но я как-то сумела пробиться в рядовые с третьей попытки. С тех пор я переехала в дворцовые казармы, а с родителями практически не общаюсь... Не то что бы я их не любила, но... Они просто слишком странные. Похуже меня будут.

Первое, о чём я подумал: самые неприятные тесть и тёща в мире. Правда, в этот же момент я себя одёрнул. Почему это было первым, о чём я вообще подумал?!

— Что ж... Похоже, мы оба те ещё фрукты, — заключил я.

Меринетт улыбнулась, посмеявшись.

— Ну разве мы не созданы друг для друга?

Я промолчал, не зная, что ответить. Блин... Будь она человеческой девушкой, вопрос бы даже не стоял! Женился бы на месте! Но меня всё ещё терзали смутные сомнения, что не правильной я дорогой иду, не правильной...

«Ты всё ещё сомневаешься?» — опять я услышал Руби.

«Конечно я сомневаюсь! Это как...»

«... Это как ксенофобия...» — продолжила она вместо меня. — «Хватит уже зацикливаться на том, что она пони! Тебе только это и мешает!»

— Дима? Ты что, уснул? — спрашивала снова Меринетт.

— Ах, нет, просто... Задумался на секунду...

— Ну так что? — не унималась она.

— Что «что»? — играл я дурачка.

— Ты что, не слышал меня?

— А... Можешь повторить? — продолжал я гнуть эту линию, глупо лыбясь.

Меринетт лишь раздражённо простонала, ответив:

— Ну ничего, я тебя ещё завоюю...

— Ага... — неуверенно кинул я, будто снова не совсем расслышав.

Дольше засиживаться мы не стали, наконец, начав укладываться. Откладывая планшет обратно в сумку я обратил внимание на то, что он почти что полностью сел... Тут, случаем, нигде зарядки не завалялось? Ладно, не большая потеря. Посмотрим, что можно сделать, когда будет на это время.

Через пять минут мы уже снова лежали в обнимку внутри мешка. Я, конечно, предлагал Меринетт занять пустующую кровать, но она отказалась, предпочитая спать вместе со мной. Ну... Отказать ей мне не получилось, да и зачем? Будто бы это было что-то плохое... Хуже, чем той ночью в Эппллузе, уже точно не будет. Образно говоря «хуже», ведь на самом деле, было не так уж и плохо...

Ещё минут десять потребовалось на то, чтобы кобыла, наконец, уснула, нагло посапывая прямо у меня под ухом. Ко мне же сон не приходил ещё долгих полчаса, но не из-за Меринетт. Вновь начали подступать волнующие мысли... Впереди нас ждал густонаселённый Клаудсдейл, а за ним ещё более густонаселённый Мейнхеттен... Уровень сложности рос слишком быстро, и я боялся, что бедные пони просто не успеют к нему адаптироваться... Но им придётся. Иначе... Додумывать я не стал, так как, наконец, поймал ту самую ускользающую нить сна, которую я упускать не собирался...

---

Заснул я хоть и позже Меринетт, но проснулся, тем не менее, раньше неё. И ладно бы если самостоятельно... Проснулся я от того, что в комнату ворвалась Эпплджек, а вслед за ней ещё несколько её подруг. В самом отдалении стояла Алиса, явно пытающаяся протиснуться вперёд, никого при этом не сбив. Меринетт же очередной раз продемонстрировала, насколько феноменально крепок её сон, и даже не шелохнулась из-за всего этого гама... Ещё не полностью проснувшийся мозг не сразу осознал, как мы, вероятно, смотрелись со стороны. А когда всё-таки осознал, то активно начал придумывать оправдания. Правда, они не понадобились. Потому что все, видимо, были настолько взволнованы чем-то другим, что даже не обратили внимания на то, что мы с Маринкой спали в одном мешке...

— Чего вы... — начал было я, но тут...

— РЕЙНБОУ ДЭШ ПРОПАЛА!!! — в унисон сказали они.

Тут уже начала просыпаться и Меринетт, потирая глаза, а я же моментально выскользнул из мешка, представая перед всеми в одних лишь трусах. Но, опять же, это было не главное.

— В смысле блять?! Алиса, еб твою налево, докладывай! — от сонливости не осталось и следа.

Наконец, она смогла попасть в комнату, начав доклад:

— Судя по открытому окну в комнате Рейнбоу Дэш и Эпплджек, можно уверенно сказать, что мисс Рейнбоу сбежала. Скорее всего, вчера вечером, пока Эпплджек спала, а я ходила вместе с мисс Винтерс стирать вашу одежду, товарищ лейтенант.

— Какого, блять, хрена?! И что, вообще никто этого не видел?! Ну ахуеть!!

— Куда... Что... — спрашивала спросонья всё ещё лежащая в мешке Меринетт.

Думать долго не пришлось, Рейнбоу почти наверняка полетела в Клаудсдейл в одиночку. И судя по тому, что улетела ещё вчера вечером, она уже давно достигла цели, до сих пор не вернувшись... Блять, поехавшая! Дура ебанутая! Так и знал, что слабо вломил!!!

— Неужели она... — робко предположила Флаттершай, но я продолжил за неё.

— Да, блять, скорее всего она улетела без нас... Сука!! — я ударил кулаком по столику рядом, из-за чего вся канцелярия на нём слегка подлетела вверх.

— Но... Из-за чего? Всё же было нормально, вроде... — интересовалась Твайлайт.

Блять, ну конечно из-за меня, из-за кого же ещё! Более-менее пришедшая в себя Меринетт, похоже, поняла, о чём речь, и сейчас сидела на полу, раздумывая, стоит ли ей что-то говорить, или я скажу сам... Ну, я сказал. Только не то, о чём она думала:

— Я надеюсь, что вы успели умыться, позавтракать, сделать зарядку. Потому что если нет, то мне глубоко насрать! Мы вылетаем прямо сейчас! Грузитесь в транспорт, и погнали! — орал я, начиная одеваться. Моему примеру последовала и Меринетт, тут же вспомнив, что она, вообще-то, солдат.

— Я не смогу тащить повозку в одиночку достаточно быстро... — говорила Стар.

— Ты что у нас, единственный летун?! — спрашивал я, натягивая на себя штаны, и кивая в сторону перепуганной Флаттершай. — Вон, подмога тебе!

— Но я... Я не смогу... — отвечала жёлтая пегаска.

— О, ещё как сможешь! Ёбаный рот, жизнь твоей подруги на кону! Хватит строить из себя хер пойми кого! Ты, блять, пегас! И твоя родня тебя тоже ждёт! Чем быстрее мы там будем, тем лучше! Мы и так уже много времени проебали...

Флаттершай не ответила, но через несколько долгих секунд всё же кивнула. Стар в этот же момент увела её за собой, на улицу, готовить повозку, и Алиса пошла за ними. Остальные же напомнили мне то, что я успел сначала позабыть:

— А... Пинки и Марбл? — спрашивала Рарити.

— Блять... — отвечал я, стискивая зубы.

Я определённо немного перегрелся. Слишком много информации с утра пораньше, нужно было всё обдумать, а не действовать на горячую голову. Надев на себя рубаху и глубоко вздохнул, я присел на пустующую кровать.

— Так, ладно... Спокойно... Хорошо... — наконец, придя в себя, я снова посмотрел на пони перед собой, спрашивая: — Что с ними? Пришли в себя?

— Да. Обе в сознании. Пинки, вроде как, даже несмотря на потерю слуха, готова выдвигаться, пусть и ведёт себя теперь несколько странно... Марбл же до сих пребывает в некотором шоке, а раны слишком серьёзные, идти сама она не сможет, но и бросать Пинки, судя по всему, тоже не готова, — докладывала Твайлайт. — Моей магии всё ещё не хватает для того, чтобы как-то помочь ей, а зелья давно кончились...

— Ничего, разберёмся, — прервал её я, наконец, заканчивая одеваться. — Мне лучше самому с ними побеседовать. Вы, пока что, идите, вещи соберите.

Твайлайт, Рарити и Эпплджек, переглянувшись, наконец, вышли. Меринетт, также накинув на себя свои доспехи, спросила:

— Ты не собираешься им говорить про вчерашнее?

— Про потасовку с Дэш?

Она кивнула, на что я промычал, отвечая:

— Скажу, куда уж деваться... Скрывать что-то друг от друга сейчас — не лучшая идея. Блять, что вообще в голове у этой радужной?! Не хватало ей ещё помереть из-за собственной тупости!

— Наверное, ты слишком сильно задел её...

— Да срать я хотел! Что она о себе возомнила вообще?! Мы, в первую очередь — коллектив! А она о коллективе не думает! Ну как... Думает, но совершенно не в том ключе!

— Дима, не начинай опять, пожалуйста... — жалобно просила она.

— Ладно-ладно... Я спокоен, спокоен...

После небольших сборов Меринетт пошла к остальным, помогать собирать вещи, а я, наконец, двинулся в комнату, в которой сейчас должны были находиться Пинки и Марбл. Сначала я постучался, но, когда ответа не последовало, просто вошёл. Не было сейчас времени на любезности.

Конечно, Твайлайт меня предупредила, что Пинки ведёт себя странно, но... Я не ожидал, что когда я войду, прямо у моего горла окажется остриё ножа... Блять, откуда она опять взяла нож?! Пинки стояла на двух задних прямо передо мной, снова удерживая нож своим копытом. Она выглядела примерно также, как вчера — плоская грива, слегка потускневшая шерсть и взгляд. Но безумной она не выглядела. Просто безэмоциональной. На ней, разумеется, были наушники, и слышать он меня не могла. Но моя активная жестикуляция и мимика, вроде, дали ей знать, что я не опасен. Ну или она просто поняла, что я — это именно я, а не ещё кто-то. Потому она опустилась на четвереньки, откинув нож в стену... Откинула так откинула, что аж метнула. Нож застрял остриём в стенке, слегка подрагивая... Я невольно сглотнул... Нахера я сюда без Алисы вообще попёрся? Как мне с ними говорить то?!

Пинки вдруг развернулась и подошла к Марбл, лежащей на кровати. Подошла и села прямо на полу... А когда я решил подойти чуть ближе, начала скалиться... Как пёс сторожевой, ей-богу! Благо, Марбл, явно находящаяся в сознании, была чуть более осознанной, поднимая голову и бросая свой взгляд в мою сторону.

— Ты... Ты тот, кто спас меня, да?

Говорила она, а ответить словами я и не мог, ведь она тоже была в наушниках. Пришлось лишь коротко кивнуть, хотя, по факту, всех нас тогда спасла Пинки...

— Спасибо... Спасибо большое...

Она была основательно замотана в местами уже заметно покрасневшие от крови бинты. Жалкое зрелище... Но надо было решать, что с ней делать... Достав свою гарнитуру, я связался с Алисой, и уже через минуту она была здесь. Я быстро ввёл её в курс дела, и теперь можно было хоть как-то, через робо-переводчика, общаться. Алиса, как тогда, в Понивиле, переводила мои слова в копытный язык, который, слава Богу, Марбл понимала. Да и Пинки, вроде бы, тоже...

— Марбл, послушай, нам надо двигаться дальше. С собой мы тебя взять не можем, это слишком опасно, да и ты сильно ранена. Быть может, мы лучше...

— Нет! — услышал я резкий отказ от неё, когда Алиса перевела ей то, что я сказал. — Я не брошу Пинки! Нет... Все погибли... Она осталась... Я больше никогда её не брошу! Да...

Пинки же продолжала сидеть, как верный пёс, сверля меня своим ничего не выражающим взглядом. Мне кажется, она могла меня сейчас прикончить даже без ножа...

— Марбл... Ты вряд ли даже сможешь сама идти. Как бы мне не хотелось, чтобы вы с сестрой сейчас были вместе, для всех будет лучше, если ты отправишься в Кантерлот. Я могу связаться с принцессами, за тобой...

И снова она меня перебила. Точнее, перебила Алису:

— Вы... Вы проводили в последний путь остальных?

— Остальных? А, то есть... Кхм... Ну, да... Мы их похоронили... Это такой человеческий обычай. Другого варианта у нас не было, но вроде, никто не был против...

Пауза. Некоторое время она молчала даже после того, как Алиса закончила переводить. Но, наконец, она вновь заговорила. Я чувствовал, как дрожал её голос. Она чем-то мне напоминала Флаттершай...

— Я хочу... Хочу увидеть... Хочу повидаться с ними. Пожалуйста... Хотя бы проститься...

Отказать ей сейчас было вне моих сил. Это было вполне оправданное желание, игнорировать которое могла бы только самая бездушная тварь.

— Алис, подними её, только аккуратно...

Выполняя мой приказ, Алиса стала подходить к кровати. Я думал, что Пинки на неё накинется, но нет. Она спокойно отошла в сторону, лишь продолжая наблюдать. Значит, она следила за разговором и что-то, да понимала. Уже хорошо...

Алиса как можно более аккуратно взяла Марбл на руки, после чего мы вместе двинулись во двор, к четырём могилам. Идти к ним было почти физически больно. Я видел взгляд Марбл. И взгляд Пинки тоже... Когда мы подошли к могилам, Алиса поняла, как надо действовать, и без моих приказов. Всё ещё держа Марбл в своих руках, она присела так, чтобы Марбл хорошо видела все четыре надгробия. Слева от неё стояла Пинки, а справа я. Мучительная минута тишины была, наконец, прервана дрожащим голосом бедной Марбл:

— Так хочется к вам... З-за что же вы так... Почему же... Почему же ушли без нас... Мама, папа, Лаймстоун, Мод... Как же... Как же вас... Вас не хватает...

Она не смогла сдержать слёзы. Да и я держался с трудом... Пинки, на первый взгляд, выглядела настолько безразлично, что мне захотелось её ударить, но, когда я увидел её взгляд... Мне всё стало понятно. Этот взгляд был мне знаком. Она собиралась мстить, и мстить жестоко. Я не имел права её останавливать, да и не хотел... Говнюки должны были получить по заслугам.

После примерно пяти минут оплакивания своих близких Марбл снова заговорила, на этот раз более спокойно:

— Пинки... — розовая пони встрепенулась, смотря на свою сестру. Марбл продолжила, но уже на языке жестов, который я не понимал, а Алиса почему-то молчала, как рыба.

Произошёл безмолвный, копытный монолог, в который Пинки даже изредка добавляла свои жесты. Единожды Марбл даже кинула взгляд на Алису... Я был лишь ничего не понимающим зрителем... в процессе я заметил, как менялось лицо Пинки. От гнева и неприятия, до смирения и понимания. В итоге, наконец, Марбл посмотрела на меня, и заговорила:

— Так уж и быть... При первой же возможности я отправлюсь в Кантерлот, или другое место, которое вы посчитаете безопасным. Пинки справится и без меня...

Нихуя себе? А с чего вдруг такие перемены в настроении? С родными попрощалась, и сразу в башке прояснилось? Не верится как-то. Она же продолжила:

— Я прошу вас лишь об одном... Пожалуйста, не дайте Пинки вновь сойти с ума. Верните её из той пучины отчаяния, в которую она упала. Это не та Пинки, которую вы знаете. Не та Пинки, которую все знают. Это другая, страшная Пинки... И ей здесь не место...

— Чего? В смысле? Что это значит?! — спрашивал я.

Но она, конечно, меня не слышала. Да и даже если бы слышала, вряд ли бы ответила, потому что потеряла сознание. Господи, только не опять!

— Дыхание, давление и пульс в норме. Она просто слегка перенапряглась, — сообщила мне Алиса, — рекомендуется постельный режим.

Я с облегчением выдохнул.

— Алис... О чём она с Пинки говорила вообще?

— Товарищ лейтенант, разумеется, я обязана обеспечивать вас любой запрашиваемой вами информацией, но тем не менее, перед тем, как вы подтвердите свой приказ, я должна предупредить — мисс Марбл просила меня ничего вам не рассказывать. Их разговор не содержит критически важной для нашей миссии информации, и потому я бы рекомендовала вам прислушаться к данной просьбе, ради сохранения конфиденциальности личных данных этих пони.

Нихуя себе. Мне даже сказать было нечего. Алиса, по сути, всё разжевала уже за меня...

— Ну, что ж... Если это что-то настолько личное... То и пёс с ним.

— Благодарю вас за понимание, Дмитрий.

Неожиданно, Пинки поднялась и пошла к дому. Оставлять её одну мне не хотелось, и потому мы с Алисой тут же пошли за ней. Уже в доме я увидел, что Пинки вошла в комнату, в которой спали мы с Меринетт. Это меня несколько удивило. Отправив Алису вместе с Марбл к остальным, укладывать её уже в нашу повозку, сам я пошёл в нашу с Меринетт комнату. Там я увидел ещё более странную картину: Пинки держала одним копытом корзинку с камнем, который меня вчера заинтересовал. Задавать вопросы мне не пришлось, Пинки, наконец, заговорила сама:

— Боулдер... Питомец Мод... О нём нужно позаботиться...

Так, стоп... Я правильно услышал? Камень — питомец? Вот чего-чего, а такого вообще не ожидал... Ну... Кто я такой, чтобы осуждать чужие увлечения? Тем более, Мод уже была мертва, а о мёртвых либо хорошо, либо никак, так что. Я думаю, Мод бы не хотела, что б её любимого питомца тут бросили... Я потянулся было за корзинкой, но Пинки мне её не дала:

— Я сама... — сказала она, после чего, обойдя меня, вышла из комнаты.

Я, прихватив свои оставшиеся вещи, пошёл за ней. Во даёт... Она теперь куда больше похожа на члена семьи Пай, чем раньше! Даже не знаю, хорошо это, или нет. Ну, судя по тому, что сказала Марбл — не очень...

---

И так, наконец, в 10 часов местного утра, мы выдвинулись, оставляя позади себя опустевшую каменную ферму... Видеть Флаттершай в одной упряжи со Стар, конечно, было непривычно. Даже через небольшое окошко было видно, как ей некомфортно и как она буквально каждую секунду превозмогает себя, пытаясь работать крыльями в том же темпе, что и бэтпони. Ну, её труды вполне окупались, мы двигались достаточно быстро для того, чтобы достичь Клаудсдейла в ближайшие пару часов, если не раньше. Вскоре мы даже поднялись выше уровня некоторых облаков, что позволило вновь увидеть солнце... Вот так смотришь на это голубое небо и палящее светило — и вроде бы не так уж и плохо всё вокруг...

По пути я вновь связался с Лизой. Я сказал ей о Марбл, и мы некоторое время советовались на счёт неё. В итоге сошлись на том, что мы просто оставим её в Эппллузе, а оттуда уже её чуть позже заберёт Кантерлотская стража. Так и поступили. Конечно, пришлось сделать небольшой крюк, но это лучше, чем тащить бедняжку Марбл прямо в Клаудсдейл. Мы ещё не знаем, что нас там ждёт... В процессе общения с Лизой я узнал ещё одну новость. Не знаю даже, хорошая она, или плохая...

— Луна и Селестия решили, наконец, посетить Кристальную Империю? — уточнял я.

— Именно так... Спустя несколько дней ситуация в городе вполне стабилизировалась, так что принцессы решили потратить немного времени на выяснение отношений, и, формально, пока что за главную тут я... — после небольшой паузы она продолжила: — Правда, они отбыли ещё вчерашним вечером, а от них до сих пор ни слуху ни духу... Это настораживает.

— Ну, остановились на ночь, или на чаепитие... Не вижу смысла волноваться лишний раз, — оптимистично начал я. — Не надо себя накручивать, в общем. Они не первое тысячелетие живут, и я думаю, вполне знают, что делают. Не нам их судить.

— Тоже верно... Вы сейчас уже на пути к Клаудсдейлу?

— Точно так. А что?

— Просто хотела предупредить: вокруг Клаудсдейла собралось крупное грозовое облако. Пегасы говорят, что, вероятно, это могло произойти из-за какой-то поломки на облачной фабрике... В общем, я надеюсь, вы решите этот вопрос. На этот раз, без лишней крови.

— Ты бы знала, как это порой бывает тяжело.

— Я понимаю, прекрасно понимаю. Без жертв, вероятно, не обойдётся. Ну просто постарайся всех не убить в этот раз. Кровавый дождь с неба — это последнее, что нам может быть нужно. Конец связи.

— Конец связи...

Отложив гарнитуру в сторону, я оглядел присутствующих. Сейчас я собрал всех в одной комнате. Ну, кроме Стар и Флаттершай, они тянули повозку. Первой заговорила Твайлайт:

— Я уверена, с Селестией и Луной всё будет в порядке. Вряд ли с Каденс случилось что-то плохое.

— Все мы на это надеемся, Твайлайт, все мы на это надеемся, — мечтательно протянул я, — но, как говорится, на Бога надейся, но сам не плошай. Ложных обещаний давать не буду, просто спрошу: вы готовы очередной раз замарать свои копыта кровью, если придётся?

Ныне суровая Пинки кивнула, ни секунды не сомневаясь. Зекора ответила, чуть подумав:

— Коль на кону стоит всё сущее мира, готова рубить я, словно секира...

Остальные не были так уверены в себе. Но я этого и не ожидал.

— Ну, не то что бы вы должны быть готовы убивать. Убийство — тяжкий грех, и не все его могут взять на душу. А кто может — обычно, прежним не становится...

Я сделал паузу, поглядывая на Пинки... Неужели все, в конце концов, могут стать такими же, как она сейчас? Бесчувственными, безжалостными убийцами? Марбл... Что именно она имела в виду? Как я должен вернуть прежнюю Пинки? Я же её даже толком не знаю!

— Конечно, если ради спасения Эквестрии нам придётся переступать через себя, — начала Рарити, походу, сразу за всех, — мы готовы. Ради своего мира, ради своих близких...

Я лишь коротко кивнул, больше не зная, что сказать. В воздухе витала атмосфера недосказанности, но больше ничего в голову не лезло. Нужно было обсудить что-то более практическое:

— Полагаю, вам вскоре понадобится защита и оружие, как у Меринетт и Стар. Ну или примерно такое... Так меньше шансов заработать ранение или получить какой-нибудь уродливый шрам.

— Не думаю, шо от оружия будет толк какой, если мы им и пользоваться то не умеем. — говорила Эпплджек.

— Придётся научиться. Хотя бы для самообороны. Да и, я бы не сказал, что вы совсем уж оружием не владеете. Насколько я помню, на меня и Алису при первой нашей встрече вы вполне успешно пошли с вилами да топорами... — припоминал им я, что немного разрядило атмосферу.

— Да нам просто повезло! — оправдывалась Эпплджек.

— Ну, Рарити, вроде как, довольно неплохо метнула в Алису топор... — тоже припоминала Твайлайт.

Это воспоминание заставило немного ухмыльнуться даже хмурую ныне Пинки. Хах, казалось бы, самая неприятная ситуация из возможных, с эпизодом в виде поедания жеребёнка, кстати, но теперь, в сравнении с окружающим нас пиздецом, она кажется довольно весёлой.

Отвлеклись мы в тот момент, когда за окном неожиданно потемнело. Выглянув наружу, я застал странную картину: ранее чистое, голубое небо над нами было забито грозовыми тучами, и чем дальше мы летели, тем гуще и темнее они становились. Облака под нами темнели точно также. А где-то в отдалении были видны очертания того самого облачного города... Не знаю, как он выглядел раньше, но конкретно сейчас — максимально странно. Здания состояли практически полностью из почерневших облаков, но при этом из некоторых буквально сочилась какая-то жидкая радуга. Только радуга тоже было не особо яркой, красноватого оттенка... Зрелище нагоняло жути. Картину дополняли то и дело сверкающие под основанием города и прямо над ним яркие молнии. Наша повозка замедлилась, и спустя несколько секунд в нашу комнату влетела перепуганная Флаттершай, утыкаясь мордой в ближайшую подушку.

— Ты чего? — не ожидая такого резкого появления, спросил я.

— Т-там... С-страшно... Я не могу дальше... В-всё...

Требовать ещё чего-то от Флаттершай я больше не смел. Она и так хорошо постаралась, таща сюда этот летучий дом. Дальше Стар и сама нас дотянет... Правда, нужно было решить, куда именно дотянет. Быстро дойдя до переда повозки, я открыл небольшое окошко, через которое было видно Стар в упряжи. Судя по её неторопливости, она и сама не знала, где ей лучше остановиться. Ни одно облачко вокруг не выглядело достаточно стабильным и безопасным, а лететь прямо в город — слишком опасно... Мне приходилось кричать сквозь сильный ветер для того, чтобы Стар хоть что-то от меня услышала:

— Похоже, здесь остановиться негде!

— Я прекрасно это вижу, командир! — также кричала она в ответ. — Предлагаете спуститься вниз? Под нами сейчас должна быть равнина!!

— Ну, других вариантов у нас нет! Спустимся вниз, пока не сдуло нахрен! Всё ещё раз обсудим!!

— Чего?! Не слышу!

— Я говорю, вниз спускайся давай!!

— А... Слушаюсь!!

Стар направила повозку вниз, к нижнему слою облаков, и начала снижение. Я уже было хотел закрыть окошко и вернуться к остальным, но вдруг услышал голос Руби:

«Что-то не так, подожди...»

Я всё пытался понять, что же именно может быть не так. Всматривался вокруг, вслушивался, но ничего кроме грозовых туч и завываний ветра так и не подметил. Но это было не на долго. Я выкрикнул раньше, чем сам успел что-либо понять:

— Влево уходи!!

Повезло, Стар меня услышала и без лишних вопросов сманеврировала. В этот же момент с правой стороны, прямо из тучи вырвалась ракета! Пролетев всего в метре от Стар с характерным звуком, она полетела дальше. Судя по воплю бэтпони и последующему отклонению нашего курса от заданной ранее траектории, её всё же задело. Скорее всего, обдало раскалённым воздухом от сопла... Думать о том, откуда, блять, эта ракета, времени не было, ведь в этот же момент я краем уха услышал до боли знакомый звук повторного пуска. На сей раз, ракета в цель попала. Заднюю часть повозки поглотил огонь, её разорвало в клочья. Задело ли остальных — было не понятно, но если и не задело, то как минимум контузило. Стар же, тем временем, спикировав прямо в гущу облаков под нами, титаническим усилием воли сумела выровнять повозку уже после того, как снизу стала видна поверхность. Тогда я и увидел, что вся правая половина лица пони, вместе с глазом, была сильно обожжена, а волосы всё ещё дымились.

Прежде чем я вновь бы сказал ей спускаться вниз, прямо перед нами, собственно, появился источник наших бед... Сказать, что я был удивлён, это просто промолчать. Потому что удивление быстро сменилось недоумением и сильнейшим гневом, когда я узнал очертания противовоздушного дрона модели ДАП-7 «Шершень» ... Нашего, Российского...

Опять же, на лишние размышления времени абсолютно не было. На принятия решения были отведены считанные секунды, ведь помимо ракетных установок типа «воздух-воздух» у «Шершня» были скорострельные плазменные автопушки, которые он уже навёл на нас.

— Вверх!!! — только и успел я крикнуть Стар перед тем, как мой голос был заглушен рёвом вырывающейся из стволов раскалённой синей плазмы.

Ракета, судя по всему, снесла весь багажный отсек и некоторые каюты. Это, скорее всего, сейчас нам жизни и спасло, потому что повозка стала значительно легче, что позволило Стар подняться вверх до того, как нас бы изрешетило. Правда, отсрочит нашу гибель это вряд ли надолго, ведь у дрона был ПНВ и тепловизор. Конечно, через настолько плотные облака бы он вряд ли что-то увидел, но тем не менее, шанс на то, что мы всё равно умрём, был не мал. Как я и предполагал, по нам продолжили стрелять. К счастью, основной огонь сейчас на себя принимала повозка, постепенно разваливаясь на части. Мы поднимались вверх под довольно крутым углом, и потому вывалиться наружу через дыру в задней части было проще простого. Наверняка именно поэтому никто из той комнаты не высовывался. Я слышал лишь регулярные крики и возгласы.

Сквозь тучи, ветер, начавшийся вдруг дождь и вспышки молний я разглядел, что мы движемся прямо в направлении города. Внизу, ниже облаков, он бы нас точно изничтожил, а тут есть хоть какой-то шанс спрятаться... Дрон продолжал нас преследовать, хоть и прекратил огонь на некоторое время для того, чтобы остудить стволы или сменить аккумуляторы. Тем не менее, ракеты у него оставались. И я вновь услышал характерный свист запускаемых боеголовок. Оглянувшись назад, я разглядел как минимум три. Увернуться в этот раз не представлялось возможным...

— Руби!! — крикнул я, вытягивая левую руку назад, в сторону приближающихся к нам ракет.

В задней части повозки появился красный защитный барьер, закрывший собой огромную дыру в корпусе. В эту же секунду в него ударили ракеты. Он выдержал лишь два попадания, после чего треснул и разбился вдребезги. Вместе с барьером, похоже, разбилась и моя рука, приняв на себя колоссальную нагрузку, которую принял на себя барьер. По крайней мере, мне казалось, что внутри треснули все возможные кости и порвались все существующие мышцы... Руки и правда не самый подходящий инструмент для сотворения магии.

Как и говорилось, барьер выдержал лишь две ракеты. Третья влетела прямо в коридор. Она обязательно снесла бы мне голову, если б я вовремя не пригнулся. Таким образом, боеголовка пролетала сквозь всю повозку, лишь чудом нас не убив.

Тем временем, мы уже пролетали прямо над городом. Я особо не разглядывал его сейчас, времени просто не было, но он, вроде как, отличался от ранее виденных нами поселений лишь тем, что тут всё было, чёрт побери, из облаков! Они как-то сохраняли свою форму под натиском любых ветров и непогоды, пусть и сами сильно потемнели.

И так, одной руки я уже практически лишился, и, судя по всему, пора было прощаться со второй тоже, потому что дрон вновь садился нам на хвост, и я даже отсюда видел, как в пусковую установку заряжались новые боеголовки.

— Стар, поднажми!!! — скорее в панике прокричал я, нежели всерьёз.

Стартануло ещё три ракеты. Я поднял целую правую руку, создавая вместе с Руби новый барьер, но было слишком поздно. Все три ракеты прошли сквозь него до того, как он сформировался. Первая снесла всю правую часть повозки. Пламя взрыва не достало меня лишь чудом, но осколками всё равно посекло нехило. В Стар тоже попало, судя по резкому крену вниз. Вторая ракета влетела уже в левую, ещё более-менее целую часть нашего транспорта, наконец задев комнату, в которой находились все остальные. На секунду я даже успел подумать о том, что они все, скорее всего, моментально погибли, в том числе и Меринетт, а Алиса сломалась... Но в этот самый момент прилетела и третья ракета, прямо в меня...

«Жить!!!» — услышал я яростный крик Руби.

В этот же момент я почувствовал, как магия обжигает всё моё тело, будто покрывая дополнительной, бронированной кожей. Это было больно, но явно не так больно, как последствия от прямого попадания ракеты в живот, которых благодаря такой вот защитной магии удалось избежать. Но без последствий, само собой, не обошлось. Меня сильно тряхнуло, взрывной волной выкидывая наружу. Стар тоже вырвало из упряжи. По довольно длинной дуге и с весьма большой скоростью мы полетели в сторону отдалённых районов города. Кувыркаясь, я видел, как остатки повозки пикируют куда-то в центр города, оставляя за собой языки пламени. Помимо них я, вроде как, заметил какое-то голубое и фиолетовое магическое свечение внутри обломков...

За несколько секунд до предполагаемого падения я вспомнил, что просто провалюсь сквозь облака, продолжив падать вниз до самой земли. Помутнённое сознание сообразило, что нужно делать. Благо, тот самый серый кристаллик сейчас был у меня. Всего лишь достать из кармана и разбить... Но как же это было сложно! Левая рука выведена из строя, всё остальное тело еле слушается, а сам я постоянно верчусь в воздухе, что задачу ничуть не облегчает. Пришлось экстренно применять радикальные меры: вложив всю силу, что мог, в правую руку, я ударил по карману, в котором лежал кристалл. Конечно, было больно. Мне даже казалось, осколки впились в мою кожу. Но это сработало. Достигнув облачной поверхности я весьма болезненно об неё приложился. Будто это реально была земля, а не ебучий сгусток водяного пара. Через ещё несколько секунд, множество раз врезаясь, подлетая, кувыркаясь, и снова бившись оземь, я, наконец, остановился, лёжа лицом вверх. Стар также упала где-то неподалёку, судя по звуку.

Всё тело будто горело, левой руки я вообще больше не чувствовал. В ушах пищало, голова болела, а в глазах всё плыло. Заставить себя двинуться я смог только когда подумал о Стар рядом, о Меринетт, да и в принципе об остальных. Если я ничего не сделаю, то они могут погибнуть. Мысли о том, что они уже это сделали, я старался гнать прочь, негативный настрой сейчас мне был совсем ни к чему.

«Вставай давай, сосунок!» — кричала на меня явно не радостная Руби. Она, наверняка, чувствовала ту же боль, что и я.

Кряхтя и мыча, я кое-как смог встать на одно колено, упираясь правой рукой в твёрдое облако подо мной. Я увидел, как с моего лица вниз упало несколько капель крови. Они чуть задержались на облаке, но очень скоро провалились в низ, как им, вообще-то, было и положено. Спустя ещё минуту я смог подняться на обе ноги. Я боялся, что сломал их, но кажется, обошлось. Сломаны у меня наверняка были лишь рёбра. При падении на такой скорости, да с такой высоты — невероятная удача.

— Стар... Стар! — начал звать я лежащую неподалёку пони, аккуратно подходя ближе.

Она лежала ко мне спиной, не подавая признаков жизни. Моё сердце пропустило удар. Пусть мы и не были с ней хорошо знакомы, мне почему-то особенно сильно не хотелось, чтобы она вот так здесь умерла. Рядом с ней пришлось снова падать на колени. Я не спешил как-то двигать её, ведь она вполне себе могла сломать позвоночник. Всё её тело было сильно посечено осколками и обожжено пламенем... Для начала, я просто проверил пульс. Нащупал не сразу, но получилось. Неровный, но есть. Я было подумал, что она без сознания, но наконец, я расслышал её голос:

— Лунный анус... Как же больно...

— Спокойно, я здесь... Слышишь меня?

— Кха... Д-дима? Ох... Командир? Я... Всё тело болит... — стонала она.

— Точно всё? Все конечности чувствуешь? Можешь подвигать? Стар, главное, чтобы спина цела была. Иначе каюк... — прерывисто говорил я, пытаясь отдышаться.

Стар, громко замычав, двинула сначала одной задней ногой, потом передними. Чуть двинула правым крылом, которое выглядело более-менее целым. Левое было поломано во многих местах, а перепонки разорваны. Класть её на спину всё-таки не стоило, как раз из-за крыльев. Очевидно, пострадала она больше меня, хоть и находилась дальше от взрыва.

— Отлично, хорошо... — прокомментировал я.

— Да чего... Хорошего?! Ааааргх!!! — недоумевала она, продолжая кричать от боли.

— Нам нужно... Нужно найти остальных... Но сначала медикаменты... Тут точно должна быть какая-нибудь аптека, или больница... — говорил я, осматриваясь.

— Да они погибли! Кха... Ты что, не видел?! Милостивая Луна, что это вообще было?! Мой глаз... Я ничего не вижу... Ааах...

— Да не ори ты так! Ох... Подожди, ща.

Чтобы она, наконец, угомонились, я начал копаться в своих карманах и подсумках, ища шприцы с обезболивающим. Старый добрый промедол. Обычно им пользовались только военные, но в составе нашей космической «аптечки» он тоже почему-то был. Конечно, на пони он мог повлиять совершенно иначе, чем на человека, но выбора особо не было, иначе она точно всем вокруг даст знать, где мы находимся. Я ввёл ей препарат внутримышечно, после чего выкинул пустой тюбик в сторону. В отличие от капель крови чуть ранее, он на облаке задержался подольше...

— Ай!! Что это?! Гха... — кряхтела бэтпони.

— Подожди, ща легче должно стать...

Разумеется, после этого, кое-как достав правой рукой рацию с гарнитурой, я попытался связаться с Алисой. Но к великому сожалению, я слышал лишь помехи, и я даже не знал, дело тут именно в Алисе, или в моей рации.

— Алиса! Алиса, приём! Чёрт...

— Я же... Говорила... — добавила Стар, уже явно испытывающая меньше боли.

— Замолчи! — рявкнул я, убирая прибор обратно.

Торчать посреди улицы — идея не очень. Конечно, если эти дома действительно состоят из самых обычных облаков, то у дрона не будет особых проблем с нашим обнаружением, ведь вряд ли толщины и плотности стен этих домов достаточно для того, чтобы избежать взора современного тепловизора. Однако, лучше сделать хоть что-то, чем не делать ничего. Город выглядел заброшенным, я не видел никаких следов пони. Ни трупов, ни крови, ни следов какого-либо сражения. Город просто пустой, тёмный, страшный... Я уже было начал думать, как оттащить раненую Стар к ближайшему зданию и как попасть внутрь него, но в этот момент я услышал звуки сверху. Сначала я подумал, что это снова был дрон, но «Шершень» явно издавал побольше шума, да и звучал иначе. Это же были просто звуки хлопающих крыльев. Моргнуть я не успел, как вдруг, опустившись вниз, нас окружило сразу несколько пони. Это были пегасы. В каких-то облегающих комбезах и в чём-то типа лётных очков. Всего восемь. Четыре жеребца и четыре кобылы... Я тут же достал правой рукой из кобуры пистолет, направив на того, кто был ближе всех. Битвы с безумцами ещё не хватало... Но тут от того жеребца, на кого был направлен мой пистолет, раздался голос:

— Подождите! Мы не сумасшедшие! Пожалуйста, мы видим, что вы ранены, мы можем помочь! Только нам нужно скорее уходить, пока та летающая штука не вернулась!

Так. Это были не безумцы. Хоть какая-то хорошая новость. Я опустил пистолет вниз, спрашивая:

— Медикаменты... Зелья там, мази волшебные. Может быть, магия какая... У вас это есть? Она серьёзно ранена... — кивал я в сторону всё ещё постанывающей Стар, хоть уже и не так громко.

— Да ты сам не лучше, человек, — вновь доносилось от этого пегаса. — Вам повезло, мы смогли обосноваться в городской больнице...

— Повозка... — продолжал я. — Тут неподалёку упала наша повозка, там были ещё пони... Вы можете им помочь?!

Пони переглянулись с явным сомнением.

— К сожалению, там располагается территория облачной и радужной фабрик, она кишит обезумевшими, а ещё там постоянно летает эта огромная хрень!

— Оно убило троих наших... — слышал я озлобленный комментарий от какой-то кобылы слева.

Жеребец с сожалением вздохнул:

— Сейчас мы никак не можем им помочь, если они ещё живы... Пожалуйста, давайте поторопимся! Все объяснения потом!

Пони уже опасливо озирались по сторонам, явно ожидая прибытия дрона откуда угодно. Стиснув зубы, я, наконец, кивнул, соглашаясь:

— Переносите Стар аккуратно, у меня рука не рабочая...

Без лишних разговор, двое жеребцов подняли Стар. Они явно старались делать это как можно аккуратнее, но не смотря даже на обезбол, она всё равно застонала ещё громче:

— Аааахр!! Крылья!

— Терпи, блять! — снова рявкнул я. — Иначе вырублю! Спалиться не хватало...

Доспехи Стар носила не зря. Будь она без них, думаю, разброс осколков бы она просто не пережила. Так как я не мог летать, до их «располаги» мы шли пешком, иногда ныкаясь по разным подворотням, стоило лишь услышать хоть один странный звук.

Постепенно я вновь начал ощущать свою левую руку, и мне это не нравилось. На определённом моменте я тоже захотел бахнуть промедола, но мне просто жалко было тратить ещё один тюбик, их и так было не особо много. Лишь титаническое усилие воли и регулярные нагоняи от Руби заставляли меня оставаться на ногах и сохранять бдительность.

Наконец, следуя по всё ещё абсолютно пустому городу, мы достигли точки назначения. Пока что эта больница была самой большой из тех, что я вообще в этом мире видел, не считая Кантерлотской. Ну, не удивительно, населения тут точно будет побольше, чем в Понивиле или Эппллузе... Хотя, мне казалось, что стены из облаков у здания через чур толстые...

— Это сделали мы, — говорил тот же самый жеребец, уловив мой взгляд. — Мы заметили, что от той железки можно спрятаться за достаточно плотными облаками, и потому решили самостоятельно доработать конструкцию больницы.

Хах, а это похвально. Они частично разобрались в принципе работы тепловизора, да и в принципе смогли как-то даже скоординироваться...

— А вы не из стражи часом? — спрашивал я.

Пегасы лишь ухмыльнулись, а жеребец отвечал:

— А так похожи?

— Ну, не знаю. От среднестатистических пони вы всё же несколько отличаетесь... Я очень надеюсь, что вы мне вскоре всё расскажете в мельчайших подробностях без лишних выебонов, потому что от достоверности ваших ответов зависит слишком многое...

— Мы... Понимаем. Разумеется, я всё расскажу, только... Вы же не просто так сюда летели? — вновь спрашивал он.

— Да... Конечно... Кх... — отвечал я, прикусывая губу из-за боли. — Мы тут по заданию принцесс. Восстанавливаем порядок, настолько это возможно. Мы уже были в Понивиле и Эппллузе...

— Ох, вот оно как. Вы, значит... Эм... А кто с вами ещё был в той повозке? — в голосе жеребца я слышал настороженность.

— Ты не обрадуешься, если я скажу, что это хранительницы элементов гармонии, — решил не таить я.

— Оу... — только и смог ответить пегас.

---

Вскоре после того, как мы вошли в больницу и отдали Стар в руки кого-то более квалифицированного, пришло время делиться друг с другом информацией. После того как я выпил несколько лечебных зелий, конечно, ведь моя побитая левая рука мне просто жизни не давала! От пегасов я получил довольно интересные сведения... Ну, во-первых, кем именно были эти ребята в комбезах, и сколько всего в этой больнице пони? Сами себя они называли вондерболтами. Вопреки моим ожиданиям, боевым подразделением они не являлись. Просто, считай, спортсмены с чуть более строгой дисциплиной. Но даже этой подготовки им хватило для того, чтобы собрать оставшихся в себе пони в одном месте и организовать какую-никакую базу. Командующим у них на данный момент был тот самый жеребец, который меня сюда привёл. Его звали Соарин. Сейчас он выполнял лишь роль заместителя, ведь их действующему командующему, некой Спитфайр, не повезло оказаться в числе тех, кто сошёл с ума...

Помимо, собственно, вондерболтов, коих тут было дюжины три, здесь были непосредственно сотрудники больницы, пациенты, ну и некоторое количество обычных граждан. Всего чуть больше ста пони. Вроде бы, не так уж и мало, но обезумевших было куда больше, и из этого следовал новый вопрос... Где они все и почему город такой пустой? Ответ мне не очень понравился. По неизвестной причине обезумевшие, ранее не проявлявшие какой-либо осознанности, начали целенаправленно собираться в промышленном районе города, у фабрик, где ранее производилась жидкая радуга и облака. Это началось чуть более суток назад. С тех пор, собственно, город и производит бесконтрольно огромное количество грозовых туч и этой самой красноватой радуги... Ну, облака ладно, ещё можно понять, но... Жидкая радуга? Из кратких объяснений Соарина я понял лишь, что помимо естественной, неосязаемой радуги, возникающей по вполне понятным принципам преломления света, пони научились с помощью магии делать радугу жидкой, как-то предавая преломлённому свету осязаемую форму. Нахуя? Это я уже не спрашивал. Хватит пока с меня бреда...

Получается так, что безумные пони не такие уж и безумные, раз сумели встать за станки и начать работать? Похоже, что ими просто кто-то осознано манипулирует, ну или, по крайней мере, пытается. Только ради чего? Хотите убить, или всё-таки поработить? Определитесь уже! И вот в этот самый момент в голову вновь вернулись мысли о «Шершне». Тут и думать было нечего. Истинный источник наших проблем и самые страшные опасения Лизы подтверждались. Это были люди. Возможно, даже наши...

Соарин, в основном, задавал у меня вопросы именно про дрон и откуда он мог взяться. Даже лошади поняли, что это не их копыт заслуга. И ответить на его вопросы абсолютно честно я не решался... Ну вот что они теперь о нас подумают? У меня оставалась лишь надежда на то, что нашим врагом не являются мои же соотечественники, ведь мы продавали «Шершней» за рубеж многим странам... Но это больше походило на жалкие попытки оправдать своих же...

Непонятные эксперименты на орбите, перемещение в другие миры... Быть может, так всё и было задумано? Может, люди к этому и шли? А когда пришли, то... Блять... Бред... Просто не верится... Люди уничтожают чужую цивилизацию... Зачем? Неужели никак нельзя было наладить контакт? Или просто кому-то это, блять, невыгодно?!

Кое-как обуздав поток своих взбаламученных мыслей и гнева, я таки смог ответить Соарину, только наедине. Да, я решил не скрывать того, что дрон человеческий. Рано или поздно пегас бы всё равно всё понял, потому что не может тот, кто этот дрон впервые в жизни видит, так много о нём знать, а ведь свои знания я применять на практике так или иначе собирался... Правда, я умолчал о том, что аппарат мог принадлежать нашим, русским. Об этом жеребцу было знать необязательно...

После нашей беседы мы договорились встретиться чуть позже, чтобы обсудить дальнейший план наших действий, а до этого момента я решил навестить Стар. По пути к ней я ещё немного потыркал свою рацию, пытаясь её оживить, но всё без толку. Дело было точно в ней, так как с Лизой я тоже не мог связаться, хотя должен был делать это без проблем. Это, конечно, залёт. Её нужно починить при первой возможности. Если, конечно, поломка не слишком серьёзная...

В этой больнице действительно оказались нужные медикаменты. Лечебные зелья и зачарованные бинты помогли Стар избавиться от кучи мелких ранений и множества переломов, в том числе починили ей крылья, но, насколько я знал, местные зелья лишь ускоряли процесс естественной регенерации тканей, направляя его в нужное русло, но не более... Выжженная шерсть и часть гривы в правой части головы не отрастали заново, а кожа просто сильно зарубцевалась, образовав большой шрам. Но ей очень сильно повезло, правый глаз остался цел, пусть веки полностью и не раскрывались. Сейчас Стар уже могла самостоятельно ходить, и в целом, была в норме. Что же касаемо меня, левая рука всё ещё побаливала, но она достаточно восстановилась для того, чтобы не ощущаться больше как кусок взбитого мяса и раздробленных костей. Я снова мог ей двигать. Зельями злоупотреблять не стоило, и потому сейчас я сидел в одной палате со Стар, позволяя тёмно-фиолетовой пегаске с рыжей гривой обматывать мою руку какой-то мазью и перематывать её зачарованными бинтами. Это должно было завершить процесс восстановление. В присутствие медсестры я не решался говорить со Стар о наших животрепещущих проблемах, но Стар начала сама:

— Что будем делать, если все действительно погибли, товарищ лейтенант? — спрашивала она, сидя на койке лицом к плотно закрытому слоем облаков окну.

Помимо огромного шрама на лице, теперь всё её тело покрывало множество маленьких рубцов, которые лечебные зелья тоже не могли полностью убрать. Мне не нравился вопрос бэтпони, но он был вполне оправданным. Нам нужен был план действий на все возможные случаи. И даже на такой...

— Продолжать миссию вдвоём мы не сможем. Скорее всего, придётся возвращаться в Кантерлот и думать над новым планом, — мрачно отвечал я.

Шансы, что они мертвы, действительно выше. Взрывом накрыло почти всю повозку, пламя и осколки точно их достали... Но там были Твайлайт и Меринетт, они могли попробовать защититься магией. Я помню, что видел краем глаза фиолетовое и голубое свечение. Это как раз цвета их магии!

Но если они даже не погибли во время взрыва, они могли тупо разбиться. В повозке были специальные полётные талисманы, которые, в теории, не должны были позволить ей провалиться сквозь облако, но если они вдруг вышли из строя, то падать было действительно высоко. Алиса, может быть, и пережила бы, но вот остальные...

И даже если бы они не свалились, их мог продолжить преследовать дрон. И тогда уже точно всё... Он явно преследовал цель нас убить! Даже ни смотря на то, что на борту был человек, то есть я! Неужели дрон действительно получил задание истреблять абсолютно всех? Нет, если бы оно было так, нас бы тут уже не было. Никого бы не было. Пусть у тепловизора и могут возникнуть проблемы с видимостью через особо плотные облака, но никто ему не мешает подлететь ближе. За то время, что он здесь уже лютует, город можно было бы облететь несколько раз вдоль, поперёк и насквозь! Но он, судя по всему, занимался обороной лишь одного сектора, в который нам не повезло залететь...

Мои мысли были прерваны словами медсестры:

— Я закончила. Всё в порядке? Не перетянула?

— А? Ах... Да вроде бы нет. Спасибо большое, — отвечал я, разминая перемотанную левую руку.

— Тогда... Я вас оставлю, — сказала она, после чего поспешила выйти из палаты.

Как только медсестра нас покинула, Стар вновь заговорила:

— Меринетт тоже могла погибнуть...

— Это к чему сейчас? — вскинул бровь я.

— Ну... Вы же с ней... Встречались, да? Вы не выглядите сильно расстроенным, командир...

— Может, потому что, мы ещё точно не знаем, жива она, или нет? Что вообще за вопросы?! — снова начинал я беситься. — Я тебе, вроде, доходчиво объяснил, что наши отношения — не твоё дело! Почему ты продолжаешь этим интересоваться?!

Она прикусила губу, отвечая:

— Да потому что я тоже переживаю за вас, как за своего командира! И я боюсь, что в один момент, из-за пони у вас в голове, вы перестанете быть собой!! Я бы никогда в жизни не подумала, что вы решитесь на такое... С пони! Как такое вообще возможно?! Тем более... Таким образом!

— Каким же?! — продолжал вскипать я.

— Вас изнасиловали, Луна меня дери! Это, по-вашему, нормально?!

— С чего ты вообще это взяла?! — встал я на ноги, сжимая кулаки.

— Кажется, я попала в точку... — хмуро лыбилась она. — Обездвиженный человек оказался ночью наедине с пони, а утром от него нехило пасло кобылой! Ну разве не странно?!

— С чего ты вообще взяла, что я был против?! — сказал я сквозь зубы.

— Какая разница?! Вы никак не могли повлиять на ситуацию! Вами просто воспользовались!! И что самое страшное... Вам действительно понравилось?! — её лицо исказила гримаса отвращения. — Товарищ лейтенант... Я просто не верю, что...

Договорить она не успела, потому что я ухватил её за горло. Я сверлил её своим взглядом, видя, как отражаясь от её глаз, сияли мои красные зрачки.

— Не твоё! Собачье! Дело! Поняла?! Это всё не имеет никакого отношения к нашей миссии! Сосредоточься на задании, чёрт бы тебя побрал!!

После чего я её отпустил, вновь давая вздохнуть. Отдышавшись, она произнесла:

— Так точно...

Я отошёл назад, снова садясь в облачное кресло. Я чуть успокоился, но всё ещё продолжал негодовать. Эта тема меня, почему-то, довольно сильно задела. Ещё и это её лицо... Она ахуела так на меня смотреть?! Лошадь ебаная...

Напряжённая, неловкая пауза. Стар, видимо, решила её заполнить хоть чем-то, начав вновь надевать на себя свои изрядно побитые доспехи. Молчание прервал стук в дверь, после которого послышался мужской голос:

— Соарин готов снова вас принять.

Я мысленно обрадовался этому, вскакивая с кресла. Наконец, настало время поговорить о чём-то реально стоящем.

---

Совещание проходило в кабинете главврача, который в данный момент тут отсутствовал. Теперь это место было переоборудовано под временный штаб. На столе уже кто-то разложил карту города. Краем глаза я видел на ней какие-то красные и зелёные пометки.

В совещании принимали участие Соарин, двое его приближённых, ещё какой-то слегка престарелый пегас, ну и мы со Стар, разумеется. Первым делом Соарин мне всех представил. Двое кобыл-вондерболтов, что стояли побоку от него — Флитфут и Мисти Флай. Они были похожи на сестёр, от части из-за схожих причёсок и палитры цветов, хотя Флитфут была голубой, а Мисти, скорее, желтоватой, как Флаттершай. Гривы у них были примерно одинакового цвета, у Флитфут просто чуть поярче. Ну и глаза. У Флитфут — фиолетовые, а у Мисти — зелёные. Я мельком отметил их подтянутость и стройность. Сразу было видно — девки тренированные. Что же касается престарелого пегаса, его звали Стил Хейз, и, как оказалось, он был начальником одного из отделов на облачной фабрике. Повезло.

Вспомнив, наконец, о том, что Рейнбоу Дэш, вообще-то, пропала, я поинтересовался у Соарина, не видел ли он такую пегаску. Я было обрадовался, когда узнал, что он был с Рейнбоу знаком, но тут же вновь расстроился, когда услышал, что Дэш он нигде не видел. Похоже, Соарин не просто её знал, а даже довольно неровно к ней дышал, судя по первой реакции... Кажется, у него добавилось мотивации поскорее решить нашу общую проблему.

Первым делом мы обобщили все имеющиеся у нас сведенья... Все жители города сейчас находятся на территории радужной и облачной фабрик, и по периметру постоянно, в режиме агрессивной охраны, летает боевой дрон, атакуя любого, кто попытается проникнуть внутрь. Наша повозка упала там же. По приказу Соарина, пока мы со Стар бездельничали, его разведчик, рискуя своей жизнью, попытался найти место падения по моему прошлому описанию, и, к счастью, у него это получилось, как и получилось со всей возможной скоростью скрыться, пока рядом снова не появился дрон. Как я и думал, наш транспорт не упал сквозь облака, талисманы сработали как надо. Развалины просто лежали и тлели, нещадно поливаемые дождём. Внутри никого не было. Трупов, в том числе. По крайней мере, так доложил ушедший в разведку пегас. Это обнадёжило меня ещё больше. Значит, наши товарищи сумели выжить и скрыться. Скорее всего, в многочисленных цехах одной из фабрик... Только как они сумели поставить Алису на облако? На неё же, вроде, эта магия действовать не должна... Ладно, узнаем уже на месте.

Ещё из интересного — Стил Хейз, оказалось, был чуть ли не единственным, кто смог выбраться с фабрики уже после того, как туда хлынула толпа безумцев. Остальные пони либо находятся в ловушке, либо давно погибли. Сам он говорил, что ему невероятно повезло. Он смог выбраться из фабрики по канализации... Облачная канализация, представляете? Да, это всё говнище не просто сваливается с небес на землю, а собирается в одном месте, после чего уже централизованно направляется вниз, где и утилизируется. Стоит ли говорить, что путь Стил Хейз прошёл не из приятных? После этого всего я попутно задался вопросом: каким образом вообще многие предметы и отходы жизнедеятельности пони продолжают держаться на облаках, не падая вниз? Как оказалось, всё, чего касается, или что покидает тело пегаса, сохраняет свойство держаться на облаке какое-то время. Конечно, пегас в любой момент может протолкнуть нужный предмет сквозь облако, и кала с мочой это тоже касается, но... За последнее был предусмотрен немалый штраф, так что так хулиганить никто особо не рисковал...

Пока я был под действием того кристалла, на меня распространялись абсолютно те же правила, что и на пегасов. Правда, я не знал, сколько ещё эффект продлится. Надеюсь, времени хватит на то, чтобы всех спасти и двинуться дальше... Очень надеюсь...

Стил Хейз по памяти смог отметить места на плане фабрики, в которых, по его мыслям, могли скрываться выжившие. А также места, куда лезть точно не стоило. В частности, нужно было полностью избегать паровых и формовочных цехов номер один и два, так как: раз — стены недостаточно толстые для того, чтобы скрыться от взора дрона, два — там больше всего безумцев, занятых работой, и три — там точно нет никаких выживших. Относительно безопасными могли быть административный и логистический отделы. Сам Стил Хейз был начальников логистического. Они занимались учётом, складированием и доставкой готовых облаков в нужные районы города или в другие места. Безумцы этим не утруждались, просто выпуская тонны грозовых облаков в свободный полёт.

Что касаемо радужной фабрики — тут Стил Хейз сам был без понятия. Даже до всех этих событий фабрика была, считай, режимным объектом, куда посторонних не допускали. Оправдывалось это, якобы, секретом производства... Звучало уже довольно подозрительно. Но после злополучного дня Х радужная фабрика стала буквально смертельно опасной. Концентрация безумцев была там самой высокой, и объёмы выпускаемой продукции, подобно облакам, тоже в разы выросли, превышая все возможные лимиты: радугопроводы буквально не выдерживали и лопались, и радужная жижа постоянно стекала вниз, постепенно расползаясь по всему городу. Больше всего пугал именно отчётливый красноватый оттенок радуги, недвусмысленно намекающий на то, что в её составе могла быть не только сила преломлённого света и щепотка магии, но и кое-что ещё...

Теперь оставалось только решить, как именно мы должны помочь остальным. Вместе с повозкой наверняка сгинул и весь наш груз. Вспоминая, как красиво разлетелось багажное отделение после первого попадания ракеты, убеждаешься в этом ещё больше. Большую часть груза составляли телепортационные свитки, через которые мы получали из Кантерлоте противошумные наушники. Без них шансов вернуть пони в нормальное состояние практически не было. Единственное, что приходило на ум — отправить оставшихся в уме пони прямиком в Кантерлот. Конечно, путь не самый близкий, но я думаю, справятся, никуда не денутся. Но перед этим нужно, конечно, разобраться с дроном, иначе он всех просто перебьёт...

Именно на этом моменте я начал рассказывать им, где у этого дрона слабые места, и что мы вообще с ним можем в сложившейся ситуации сделать. Да, собственно, немного. Без дальнобойного оружия, ЭМИ излучателей, или чего-нибудь ещё помощнее уж точно. Конечно, если подобраться к нему в упор, то вполне возможно несколькими меткими ударами разбить или сильно повредить его приборы наблюдения, сломать казённую часть автопушек, пробить метким выстрел батарейный отсек... Но разве дрон даст возможность это сделать? Уверен, что нет. Он мог спокойно вести бой сразу с несколькими противниками. Противниками несколько более опасными, чем один человек и сборище безоружных пегасов. Мы уже видели, на что моей магии в этом случае хватает, рука до сих пор побаливает...

«Эх, был бы у тебя рог, всё было куда проще!» — услышал я от Руби.

«К великому сожалению, природа не наградила» — мысленно отвечал я, на секунду представляя, как бы я вообще выглядел с рогом на макушке.

— У меня есть идея, — высказался вдруг Соарин, — но тебе она может не понравится, Дмитрий...

— Да говори уже. Любой план лучше, чем вообще никакой, — заключил я.

Вздохнув, он ответил:

— Не так давно в городе планировалось провести личное первенство среди вондерболтов. Каждый должен был показать своё мастерство полёта, силу и скорость. Но среди нас появился пегас, решивший, что личный результат дороже незапятнанной чести и, возможно, даже здоровья... Он заказал у кого-то сильнодействующие зебринские инъекции, но воспользоваться ими не успел, будучи пойманным с поличным... Всего зелья было четыре. Мы их конфисковали, разумеется...

Я понимающе кивнул, комментируя:

— Допинг...

Соарин кивнул в ответ, продолжая:

— На допросе жеребец признался, что каждая из инъекций должна была особенно сильно увеличивать определённое его качество. Сила, скорость, выносливость, болевой порог... Мы так и не смогли выйти на того, у кого он это заказывал. Но зелья должны быть крайней сильнодействующими...

— Я понял... Ты клонишь к тому, что я могу их использовать? — спрашивал я.

— Скорее всего, тебе ПРИДЁТСЯ их использовать, пусть и побочные эффекты остаются под большим вопросом... Это единственный шанс уничтожить дрона. Ты единственный, кто хорошо знает его слабые места и имеет точное представление, куда лучше всего бить.

Что ж. Трудно было не согласиться. Соарин продолжил:

— Чтобы наши основные силы смогли проникнуть на обе фабрики и организовать эвакуацию выживших, дрон необходимо отвлечь и увести подальше, что бы мы точно могли о нём не волноваться.

— Вы уверены, что справитесь без меня?

Вместо Соарина ответила Флитфут:

— Пусть мы и не самые лучшие бойцы, но постоять за себя точно сможем!

После неё продолжила Мисти Флай:

— На той фабрике застрял наш командующий. Мы этого просто так не оставим!

— Нам, вондерболтам наконец выпал шанс показать, что мы способны не только на парады и шоу, — говорил Соарин, — и мы этим шансом воспользуемся... За нас можешь не переживать, Дмитрий. Даю слово, мы вытащим оттуда всех пони, оказавшихся в ловушке, и твоих друзей тоже. Тебе стоит побеспокоиться о себе и подумать, как лучше избавиться от дрона, при этом не распрощавшись с жизнью.

Моих друзей... Он назвал их моими друзьями? Ну, а почему бы и нет? Через многое вместе уже прошли. А Меринетт мне уже, определённо, больше, чем друг...

— Ладно. Я не против. Плана получше у нас все равно нету... — заговорил было я, но был перебит.

— Я пойду с вами, командир! — раздался голос Стар, до этого почти всегда молчавшей.

Она привлекла все взгляды, и мой, в том числе.

— Ты с дуба рухнула, малая? Ты что, уже забыла, на что эта хрень способна?! — спрашивал я.

— Именно потому я и не верю, что вы сможете справиться в одиночку!

— Да это херабора тебя и на расстояние пушечного выстрела не пустит! Ей следить за нами обоими как два пальца об асфальт! Испепелит плазмой, и поминай как звали! У меня хотя бы магия есть и компаньон в башке, что-нибудь придумаем!

Никто, очевидно, не понял, о каком именно компаньоне шла речь, но объяснять я не собирался.

— Если вы погибнете, то вся наша миссия окажется под угрозой! — продолжала она, чуть ли не переходя на крик.

— Она под угрозой с самого начала её исполнения! Уж лучше, если что, погибну я, чем хранительницы элементов гармонии! Их жизни в приоритете!

— Да в тартар эти бесполезные элементы! — уже не сдерживалась она, аж перейдя на ты. — До сих только лишь благодаря тебе мы добивались хоть каких-то результатов! От человеческой угрозы спасти нас может лишь такой же человек!! Как ты не понимаешь этого, дурак!!! Твоя жизнь в разы дороже жизни любого пони на этой чёртовой планете!!!

Я чуть язык не проглотил, удивлённый её словами. Хотел было сказать что-то про Лизу, но всмотрелся в лицо Стар и... Как-то потерял желание оправдываться.

— Эх, молодёжь... — прервал тишину старик Стил Хейз. — Всё вы до крайностей доведёте, да исковеркаете... Что ж так распыляться то, внучка? — обращался он к Стар. — Не оставим мы жениха твоего без присмотра. Нас тут на все нужды предостаточно. Уж не подумала ли ты, что вондерболты всем своим составом на фабрику рванут? А?

Но Стар, судя по всему, зависла уже на слове «жених». Да в прочем, и я не лучше...

— Жених?! Он?! Да он!! Примат тупорылый! Остолоп двухметровый!! — говорила она, краснея от возмущения.

— Полегче! Я твой командир, вообще-то! — пытался угомонить её я, после чего глянул и на Хейза: — Спокойно, отец. Обознался ты немного, она мне просто подчинённая, не более.

— Ну, моя вина, каюсь... Просто вы мне слегка меня в молодости напомнили...

Мы подождали, пока Стар немного придёт в себя, после чего продолжил уже Соарин:

— Стил Хейз прав, с собой мы возьмём максимум десяток самых подготовленных пони. Полагаю, твои навыки, Стар, будут куда более полезны при скрытной работе, нежели в открытом бою с противником, способным подавить что угодно своей огромной огневой мощью... В случае серьёзной опасности для Дмитрия, наши оставшиеся ребята отвлекут дрона на себя...

— Но это... Опасно... — неуверенно проговорила Стар, тут же осознавая то, что Соарин далее озвучил устно.

— Конечно. Но мы находимся в ситуации, в которой придётся рисковать, чтобы выйти победителем. Возможно, даже чьими-то жизнями... Все здесь это понимают. Надеюсь, поймёшь и ты...

Стар в ответ лишь промолчала, опуская взгляд, но через несколько секунд дала ответ:

— Я понимаю... Ладно, я согласна... — она вновь строго посмотрела на меня. — Товарищ лейтенант... Пожалуйста, будьте осторожны.

— Ты тоже, капрал...

Наконец, после длительных обсуждений, мы были готовы действовать. Впереди меня ждало, пожалуй, одно из самых сложных испытаний в моей жизни. Без преувеличений, на грани жизни и смерти. Конечно, мне было страшно, но осознание того, что другим не менее страшно, чем мне, и они, всё же, заставляют себя что-то делать ради нашего общего дела, придавало мне столько необходимых сил...

---

Я шёл по площади перед парадным входом на облачную фабрику. Двигался прямо по направлению к нашей сбитой повозке. В левой руке я крепко сжимал четыре шприца. Концентрация была максимальной. Я вслушивался в каждый посторонний звук, уже наловчившись отличать их от шума ветра и дождя. Тут то, на территории фабрики, я увидел первые трупы. Их ещё было не очень много, но чем ближе я был ко входу, тем их становилось больше.

Остальные наши должны были проникнуть внутрь через логистический отдел в тот момент, когда дрон будет отвлечён мной. Мне оставалось лишь ждать, пока он будет здесь пролетать. К тому моменту я уже достиг нашей повозки, бегло её осматривая. От неё осталась лишь часть остова, пол, обломки стен и какой-то мусор, раскиданный вокруг. Но краем глаза я также рассмотрел знакомый, запачканный копотью силуэт...

— Алиса?

Подойдя ближе, я всмотрелся. Действительно, это была она... Кажется, она приняла на себя большую часть урона, так как внешние повреждения говорили о том, что восстановлению она, скорее всего, не подлежит. Тем не менее, пусть и обездвиженная, она смогла мне ответить:

— Да, товаррррищ л-лейтенант. Я безумно рада тому, что вввввы живы, — говорила она с весьма заметными гличами.

Ну, теперь понятно. На облако её действительно поставить не могли, потому оставили здесь. Время на пустые разговоры тратить не хотелось.

— Докладывай, что с остальными? Как ты сама?

— К ввввеликому счастью, обошлось без потерь, благодададаря своевременному ввввввмешательству мисс Спаркл и мииииис Винтерс. Скорее всего, сейчааааас они прячутся внутри здания фаааааббббрики... К сожалению, бббольшая часть моих систем ввввышла из строя после взрыва и последовавшего за ним падения. Радиомодуль вышел изззз строя, критическое повреждение внешней оболочки, критическое повреждение оооооптики, критическое повреждение опорных и двигательных механизмов, повреждение ценннтрального процессора, критическое...

— Ладно, я понял, — перебил я, — восстановление невозможно, да?

— Ннннет возможности получить необходимое количество наноматериалллла. Заключение — робот восстановлению не подлежит. Рекомендуется отойти на расстояяянннние не менее ста метров, так как возззможна детонация повреждённнного аккумулятора.

— Хммм... — только и успел бросить я после того, как вновь услышал леденящий душу звук.

Сквозь облака виднелся свет мощных прожекторов, а воздух наполнил шум работающих двигателей. Наконец, машина смерти выплыла из облака, тут же осветив меня светом своих фонарей. Я услышал нарастающий гул. Адский механизм приготовился нападать. Я тут же вогнал в свою ногу все четыре шприца, пуская внутрь себя их содержимое. Я успел бросить Алисе:

— Сейчас будет громко...

После чего в меня полетел целый рой НАРов. Эффект от наркоты накрыл меня резко. Время на несколько секунд будто бы замедлилось, давая мне возможность среагировать. Я убежал вправо, пропуская ракеты мимо себя. Моя скорость значительно возросла. Не думаю, что человек способен так быстро бежать. Пятьдесят, шестьдесят, может семьдесят километров в час? Но самое главное — скорость разгона была практически моментальной. Дрон продолжал крыть меня НАРами, но мне хватало реакции и скорости на то, чтобы уходить от них. Пульс увеличивался до невероятных значений, дыхание ускорялось. Сейчас я чувствовал в себе силу. Силу победить.

Вскоре дрон от НАРов перешёл к плазменным автопушкам, уйти от огня которых теперь было значительно труднее. Пора было использовать магию.

— Руби!

«Работаем!»

Рой плазмы летел справа. Я выставил правую руку, прикрывая себя магическим щитом. Плазма либо поглощалась им, либо отражалась в стороны. Удивительно, но боли в руке я не чувствовал. Левой рукой достав пистолет, я открыл по врагу огонь. Выстрелы моего оружия, пусть и часто попадали в цель, но не наносили дрону почти никакого урона, оставляя лишь подпалины на бронированном корпусе. Нужно было что-то мощнее.

Резко остановившись и сформировав один мощный щит уже обеими руками, я начал поглощать им море плазмы, летящее в меня. Щит сиял всё сильнее, будто раскаляясь, а мои руки начинали дымиться сквозь одежду и бинты, но боли я всё ещё не ощущал. Лишь чувствовал сумасшедшее биение своего сердца. Наконец, когда дрон прекратил пальбу, уйдя на перезарядку, я сформировал из перенасыщенного щита сжатый энергетический шар, аж искрящий красными молниями. Перехватив его правой рукой, я швырнул его прямо в машину. Дрон попытался уйти в сторону, но скорость полёта шара была слишком высока даже для него. Врезавшись в правую часть дрона, шар взорвался, озаряя всё вокруг ярчайшим светом и бив во все стороны огромными разноцветными молниями. Но когда свет погас, я увидел, что дрон, пусть и заметно покорёженный, всё ещё держался в воздухе, заметно кренясь и испуская из повреждённой части корпуса языки пламени и клубы чёрного дыма. Его нужно было добить.

Я начал разгоняться, планируя запрыгнуть на него одним прыжком. В тот момент, когда я уже был в воздухе, дрон навёлся на меня оставшимся у него в запасе ПТУРом, тут же дав залп. Уйти от этого я не смог, но Руби вовремя повторила тот же фокус, что и раньше, покрыв всё моё тело одноразовым, но очень мощным щитом. Прямое попадание. Меня на огромной скорости откинуло назад, прямо в радужную фабрику. Я пролетел метров сто перед тем, как врезаться в одну из труб, проломив её и облившись кровавой радугой, а потом влетел и в облачную стену, пробив её с таким ощущением, будто она была бетонной. Наконец, я упал на пол где-то в помещении цеха, проскользив ещё метров тридцать. Мою одежду выше пояса буквально стёрло, как явление, полностью оголив торс. Пусть я и остался, в общем-то, цел, чувствовал я себя несколько контуженным. И пусть руки не болели, теперь я прекрасно видел, что болеть они должны, причём адски, ведь от кожи на них не осталось практически ничего. Тем не менее, я заставил себя подняться на ноги, тяжело и часто дыша. Я быстро осмотрелся... Вокруг ещё больше трупов. Какие-то конвейеры, по которым движутся тела, и чаны, в которые они падают, затем перемешиваясь, как в огромных миксерах... Тел было слишком много, агрегаты не справлялись, постоянно сочась из всех технических отверстий кровавей кашей, но, тем не менее, продолжая выпускать из своих недр продукцию в виде, так называемой, жидкой радуги...

Размышлять на эту тему времени не было, так как через дыру в стене, которую проделал я, влетел побитый дрон. Он явно был намерен покончить со мной раз и навсегда. Одна из его автопушек вышла из строя, но оставалась вторая, из которой он и открыл по мне огонь. Я снова выставил руками перед собой щит, но понял, что долго не продержусь. Я чувствовал, что действие наркоты кончается, накатывала боль. Руки постепенно превращались в кровавое мясо, я уже отчётливо видел мышцы...

В глаза бросился огромный резервуар, доверху наполненный жидкой радугой. И пусть сам по себе облачный резервуар не мог своей массой придавить дрона, но вот жижа... На секунду я освободил одну руку, вновь доставая пистолет. Поддерживать щит одной рукой было ещё труднее, и потому я начал судорожно палить по опорам резервуара. Плазма отлично справлялась с дезинтеграцией водяного пара. Один из десяти выстрелов таки угодил в цель. Резервуар накренился, начав заваливаться прямо на дрона. Облако не выдержало такой нагрузки и просто рассыпалось на части, заливая машину своим кроваво-радужным содержимым. Она перестала палить в меня, начав снижаться, и это дало мне время. Взревев от боли, я помчался прямо к ней, вновь совершая мощный прыжок. Прямо в цель. Я уцепился руками и ногами за корпус залитой жидкой радугой машины. В этот же момент она продула свои двигатели, вновь набирая высоту. Поняв, что происходит, она начала летать из стороны в сторону, постоянно меняя направление. Удержаться действительно было сложно, но мне нужно было добить эту тварь... Ещё совсем чуть-чуть!

В один момент дрон вновь вылетел на улицу, нас обдало холодным дождём. Мне прямо в лицо летел чёрный дым из пробоины в корпусе дрона, заставляя жмуриться, но я знал, что мне делать, даже вслепую. Вновь направив на адскую машину пистолет, я открыл огонь по его слабым местам. Первым делом я вынес ему все видимые камеры и зону тепловизора, что его, конечно, сильно дезориентировало, далее я вгонял разряд за разрядом в открывшуюся брешь в корпусе, надеясь задеть жизненно важную начинку или батарею. И в какой-то момент, видимо, получилось. Я услышал треск и скрежет, двигатели заработали вразнобой, мы хаотично завертелись в воздухе, начав стремительное снижение. В один момент я, наконец, не выдержав, сорвался. Ну, как не выдержав. У меня, похоже, оторвалось несколько пальцев на руке...

Грохнулся я прямо в обломки нашей повозки, подняв облако пыли и сажи. Дрон, чуть погодя, упал неподалёку, глухо ударившись об облачную поверхность. Видимо, он не падал сквозь облако дальше, потому что я его до этого коснулся...

Наркота кончилась, я чувствовал адскую боль по всему телу, и особенно в руках, но кричать просто не было сил. Я почти было потерял сознание, но в один момент до моего слуха снова донеслись звуки разгоняющихся двигателей. Мне хватило сил поднять голову, и я с великим разочарованием увидел, что ебучий дрон снова поднимается в воздух...

Меня обуяла ярость. Невероятная ярость, на несколько секунд компенсировавшая мне закончившийся эффект от инъекций. Я снова начал вставать на ноги:

— ДА СДОХНИ ТЫ УЖЕ, СССУЧАРА!!!

Мысль пришла в голову мгновенно. Я выстрелил из пистолета в Алису, всё ещё лежащую рядом, прямо в район батареи.

— Внимание, крииииттическое повреждение! Необратимые химические пррррреобразования! Детонация через три...

Я обеими руками поднял побитого робота. Не знаю, сколько он весил, но я вложил столько магии в своё побитое тело, чтобы мне хватило сил добросить до дрона... И я бросил, яростно крича от гнева и боли, пока Алиса продолжала отсчёт:

—... Два... Один...

Мощнейший взрыв прямо во время контакта с дроном. Меня снова откинуло на спину взрывной волной. На этот раз двигатели дрона затихли навсегда, ведь от взрыва он развалился сразу на несколько частей...

Всё. Моё тело исчерпало себя. Пульс стремительно падал, дышать становилось всё труднее, сознание помутнело... Человеческое тело не должно было испытывать таких чудовищных нагрузок. По крайней мере, настолько резко... Похоже, я сам себя угробил... Ну, надеюсь, что хоть кого-то спас...

И перед тем как, наконец, отключиться, я вроде как, услышал в отдалении чей-то приближающийся женский голос. Что именно он говорил — без понятия. Да уже, в принципе, и не было важно... Я своё дело сделал... Пусть остальным занимаются другие...