Город солнца

Слёзы о прошлом. Печаль о несбывшемся. А может можно что-то изменить? Этот рассказ о пони, о судьбах, о жизни, о том, как оно могло быть. Конечно же, есть любовь и приключения. И да, шипинг по законам жанра тоже обязателен.

Рэйнбоу Дэш ОС - пони Шайнинг Армор

День и Ночь

Диалог двух богинь

Принцесса Селестия Принцесса Луна

Бряцание оружием

Король алмазных псов, осмелевший после того, как собрал стотысячное войско, решает, что наилучшим способом похвастаться своим недавно обретённым могуществом будет вторжение в Эквестрию под предлогом каких-то прошлых обид. И поэтому он шлёт принцессе Селестии письмо с объявлением войны. Результат предсказуем.

Принцесса Селестия

Актёр

Гонение отовсюду...презрение...ненависть - это всё что встречает Великая и Могучая, куда бы она не пришла.

Трикси, Великая и Могучая Другие пони

Всадники

Предыдущие Всадники Апокалипсиса бесславно пали. Чисто случайно их место заняли новые, более юные Всадники. Смогут ли они познать истинную магию дружбы самопожертвования, и любовь (куда ж мы без любви)?

Долгих лет Химайскому Союзу

Задолго до событий канона, Сёстры, желая подавить разгорающийся мятеж, по ошибке уничтожают всю магию в Эквестрии. Это послужило причиной раскола некогда единой страны на сорок новых государств. Через полторы тысячи лет, мир поделён между тремя сверхдержавами. Протагонист - Клэренс Чернов, лидер Химайского Союза. Решая личные и государственные проблемы, он продолжает идти к цели - утопии свободы и порядка, даже не подозревая обо всех препятствиях, которые встанут у него на пути

ОС - пони

История, о которой забыли

В истории любого государства есть периоды, о которых иногда лучше забыть и умолчать. В истории Эквестрии и народа пони тоже есть такой период - Догармоническая Эпоха. Эпоха, когда не было доброты, честности, верности, щедрости, смеха, дружбы, гармонии. Эпоха, в которую была война.

ОС - пони

Кровью света

Порой параллельные миры пересекаются самыми необычными способами.

Рэйнбоу Дэш Твайлайт Спаркл Пинки Пай Принцесса Селестия Принцесса Луна ОС - пони Найтмэр Мун Человеки

Снежный край.

Продолжение приключений Шэдоу Гая. На этот раз его, и шесть верных друзей, посылают далеко-далеко, разобраться с мистическими похищениями. И они как-то связаны с прошлым пегаса, с которым ему придётся встретиться ещё раз...

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Принцесса Селестия Другие пони ОС - пони Принцесса Миаморе Каденца

Лунанград

Всюду в новой Эквестрии побывала Луна, все посетила города — кроме одного. Лунанград, северный бастион страны и храм для почитателей ночи, ещё дожидается её визита, и с принцессой в путь собирается Твайлайт Спаркл. Юной смертной легко угодить в паутину древних тайн и великих откровений, но не так-то просто выпутаться оттуда, оставшись той, кем была.

Твайлайт Спаркл Принцесса Луна

Автор рисунка: Stinkehund

Гоззориада

Гоззо Археолог и тайна сокрытого шеста (почти клопфик) (18+)

С конкурса малых фанфиков) https://tabun.everypony.ru/blog/stories/212695.html

Том и Шпат впервые посещали Седельную Арабию. А потому, мало что понимая и боясь попасть в неприятности (благо, страшилок про страну южных коней два молодых и легковерных жеребчика наслушались изрядно), наняли на время поездки гида. И тот, похоже, сразу понял зачем два эквестрийца приехали в его страну. По крайней мере, в первый же день он потащил их не на небоскребы или насыпные острова конячьего царства, а на его традиционные рынки, под завязку забитые всякой восточной экзотикой. Там двое пони от души одурели от странных запахов, видов и вкусов (и нагрузились огромнейшей кучей непонятно зачем им нужного барахла). Но на этом день не закончился. Уже вечером, сделав загадочную морду и сказав “Седой Старик клонится ко сну – пришло время, о, жеребцы, нам заняться тем, что ОН не одобрил бы.”, Хисан провел двух возбужденных его словами пони по лабиринту старых закоулков, остановившись у неприметной двери. Где в странном ритме четырежды ударил копытом в ее дерево. В двери открылась узкая щель, в которой блестела пара глаз.
— Звезде не нужна вуаль, — хитро улыбнулся Хисан. Глаза в щели скосились на пару пони, робко топтавшихся за хвостом коня. За чем последовал насмешливый фырк, и дверь отворилась.
— Сегодня темная лошадка, — состроил гримасу оказавшийся за дверью серебряный конь, пропуская внутрь Хисана и его подопечных, — Твоя ставка выше.
Хисан ничего не ответил (хотя, на его лице заиграла довольная улыбка) – он лишь махнул полой своего плаща, приглашая пони следовать за ним. И те последовали, войдя в темный зал, затянутый ароматным дымом, от которого у обоих жеребцов тут же закружились головы.


В погруженном во тьму зале пони и их проводник заняли столик невдалеке от тускло освещенной сцены с еле видимым стержнем посредине, и заказали удивительные для Седельной Арабии напитки (- “Старик спит: если Он не узнает, то и не рассердится,” – улыбнувшись удивленным подопечным, Хисан не стал никого стесняться, и отхлебнул из стакана с алкоголем – благо, эквестрийцы оплатили). Поням это что-то напоминало…
— А вот и она, темная лошадка, — заговорщически прошептал конь, когда свет над сценой ярко зажегся, а ее саму заволокли клубы плотного сизого дыма, — Вам повезло. Этой ночью можно сыграть в старую игру: “загадка танцовщицы”. Сможете, эквестрийцы, угадать то, кто перед вами до того, как она сбросит вуаль? Если, да, то на столе конверты – пишите на них, кладите дирхамы, бросайте танцующей… Если нужно, я закажу еще конвертов.
Поня переглянулись. И тут же улыбнулись, без слов поняв друг друга: приятелей схватил за уши азарт.
На этом дым на сцене рассеялся. И перед зрителями предстала бесформенная фигура, вся закутанная в черную ткань и золотые украшения. Морды Тома и Шпата вытянулись: И как тут угадывать?
Первым сообразил Том, прикинув размеры черного куля к шесту, к которому оный куль припал, показав зрителям одну из ног, до неузнаваемости закутанную все в ту же черную материю. Понь схватил лежащий на столе письменный прибор, и, засунув в конверт несколько монет, сделал по бумаге быстрый росчерк. После чего пакет полетел на сцену (первым!). А жеребец, самодовольно улыбаясь, развернулся к товарищу. Тот в ответ тоже схватил писчий инструмент, и, сделав похожую надпись, тоже отправил свои деньги на сцену. Хисан усмехнулся, потягивая запретный в его стране напиток.
Фигура же на сцене одним плавным движением перетекла на шест, одновременно влипнув в него спиной и избавившись от самого большого черного покрывала. Но понятнее от этого не стало. А эквестрийские жеребцы заинтересовались: конечно, толком ничего видно не было, но пластика…
И тут фигура, разбрасывая еще несколько темных тряпочек поменьше, взлетела по шесту вверх. Взлетела буквально: выпростав из скрывавшей ее материи два крупных крыла. Посетители за наиболее близко расположенными столиками загомонили, и начали расхватывать разлетевшиеся со сцены платки. Шпат же схватил писчий прибор, и, лихорадочно чиркнув на конверте, отправил танцовщице еще один заряд дирхам.
— Это не савраска. Саврасы, как и арабианы, светлые, — успев мельком заметить написанное, возразил приятелю Том, — Тогда уж, кошмарку пиши.
— А почему, низконогие, думаете, что сразу не угадали? – пьяно (видимо, с непривычки) хихикнул Хисан, — Среди нас тоже есть крылатые.
Пони не ответили: танцовщица спланировала вниз, и, отставив круп, принялась исполнять очень соблазнительный танец, то покачивая бедрами, то снова прижимаясь к шесту. Оба жеребца почувствовали, как их “ножны” перестали целиком вмещать кое-что. А еще они заметили когтистые пальцы, что сжались вокруг шеста – танцовщица сбросила перчатки и нарукавники, открыв публике “орлиные” лапы, со вкусом украшенные золотыми цепочками и белым шелком.
Том первый успел завладеть писчим инструментом – его деньги отправились на сцену раньше. Шпат недовольно фыркнул. Зато, успел мельком поймать взгляд, что бросила танцовщица куда-то вглубь зала. Глаза эти были хищные и внимательные. Так что, отправлял дирхамы танцовщице он с железной уверенностью, что угадал верно.
— Гиппогрифина? – вопросил у приятеля Том, — Может, это сфинкс?
— Охотница-сфинкс размерами с гриффину – я один раз с такой скакал, — фыркнул Шпат, — А тут кобылка почти как лошадка…
— Я бы тоже, — согласился с невысказанным приятелем Том.
В это время танцовщица, ловко крутанувшись вокруг шеста на всех четырех ногах, избавилась от оставшихся черных тряпок, и предстала перед публикой оголенным животом, балансируя на двух задних лапах (передние же за спиной цеплялись за шест). Теперь она была вся в белом: чулки, заманчиво свисающая набедренная повязка и вуаль, скрывающая лицо (но не могущая скрыть хищный грифоний клюв).
— Грифина?! Такая?!.. – от удивления икнул Шпат: от него не укрылись ни львиные задние лапы, ни длинный хвост с кисточкой, теперь не скрытые слоями ткани.
— О, да! Мощная, — мечтательно фыркнул Том, запуская переднюю ногу куда-то себе под живот, — Если бы не крылья, поклялся бы, что она из леогрифов.
— Покои для клопа слева, — подал голос Хисан, — Наслаждайтесь, жеребцы.
Оба поня возмущенно фыркнули на слова захмелевшего проводника (эквестрийские жеребцы да кобылку на “уф-уф-уф!” себе не найдут?!!), и синхронно покинули свои места, двинувшись поближе к сцене. Впрочем, не одни они – несколько молодых арабианов уже были там.
Танцовщица же, соблазнительно выгибаясь и приседая на задние лапы, избавилась от обоих чулков. И теперь, вытянувшись чуть под углом к шесту и вися на нем лишь благодаря когтям, протянула переднюю лапу к вуали. Жеребцы затаили дыхание…
— Профессор Гоззо?!!! – одновременно выдохнули они, когда вуаль упала с лица танцовщицы.
— Том? Шпат? – искренне удивилась танцовщица.
— Мы на отдыхе, — натянуто изобразили улыбки оба поня.
— Гоззо, сладкий мой! Зачем ты остановился? – жеребцы обернулись на голос, донесшийся из темного зала: там, еле видим в темноте, сидел знакомый по выпускам понивидения арабиан, и благосклонно улыбался.
— Мне слишком нужно разрешение на эти раскопки, — тихо скрипнул поням грифон, посылая арабиану воздушный поцелуй, и снова возобновил свой танец вокруг шеста.
Том и Шпат опонели.