Птичья кормушка

Тень в облаках

Впервые за несколько часов копыта Клиппи Бриза коснулись твердой земли. Место, которое он выбрал для отдыха, представляло собой узкую скальную кручу, устремленную в вечереющее облачное небо. По верхним краям этой глыбы свисали скудные пучки травы и мха, что щекотали обнаженные ноги пегаса, который был одет в плотную летную куртку.

Молодой жеребец откинул назад свою русую гриву, коснувшись очков, которые он поднял вверх своей атлетичной ногой и обнажил красивые зеленые глаза. Расслабив серые крылья, он сел на единственный доступный ему ровный участок и, отстегнув с боков переметные сумки, принялся перебирать те сокровища, что сумел найти этим днем.

Порывшись в сумке, Клиппи Бриз достал пару ожерелий. Пегасу посчастливилось найти их первыми: он стащил украшения с ветки ветхого дерева, которое нашел на склоне другого утеса. Цепочки были сделаны из золотого сплава, и за них можно было выручить много монет, несмотря на то, что сами подвески за пару веков слегка окислились. При свете угасающего дня пегас различил потускневший силуэт птичьего профиля. Несомненно, это были старинные реликвии грифонов, которые могли бы принести ему больше денег, если бы он продал их странствующему торговцу из восточных земель.

Мысленно фыркнув, Клиппи сунул ожерелья обратно в сумку и стал рыться дальше. На глаза ему попалось что-то старое и острое. Он ухмыльнулся и достал оттуда миниатюрный скимитар. Металл клинка был слишком изношен и выщерблен, чтобы представлять какую-либо ценность, однако рукоятка была просто загляденье. Сделанная из чистой слоновой кости, она имела украшение в виде вырезанного силуэта аликорна, что могло означать лишь одно – это старинное оружие было изготовлено много столетий назад, до того, как подобная практика была объявлена вне закона... или, по крайней мере, до того как слоны исчезли с северных равнин Эквестрии. Трудно было поверить, что Клиппи нашел этот предмет, торчащим из-под ветвей давно покинутого гнезда феникса.

Небрежно насвистывая себе под нос озорной приключенческий мотивчик, пегас еще шире раздвинул края переметной сумки. На этот раз Клиппи потянулся вглубь и достал оттуда серебряный цилиндр, украшенный небесным узором. На его верхушке был изображен полумесяц со швом по центру, а в самом низу находился переключатель, при нажатии на который верхняя часть цилиндра раскрылась, как панцирь жука, и крошечная фигурка принцессы Луны высунулась наружу, освещенная тусклым светом уходящего дня. Очень медленно она начала вращаться под нежные звуки жеребячьей колыбельной но, не сделав и половины оборота, вдруг резко остановилась и замолчала. Пружины внутри цилиндра слабо затрещали, поврежденные годами небрежного обращения и воздействиями высокогорных погодных условий.

Клиппи Бриз вскинул бровь, наслаждаясь тем, что находка была настолько нетронутой, что он даже мог увидеть собственное отражение на боках этого устройства. Несмотря на его неисправное состояние, оно, несомненно, принесет ему кучу денег, возможно, даже больше, чем все остальные находки. Он уже представлял себе, как расскажет об этом друзьям, когда вместе с ними вернется назад в таверну Скайбрейк-Пойнта и за кружечкой сидра продемонстрирует им свои трофеи, что еще больше усилило его ухмылку.

Он аккуратно положил добычу обратно в переметную сумку и, крепко завязав ее ремни, посмотрел на западную сторону неба. Взгляд пегаса принялся блуждать в поисках его спутников, которые также были ему и конкурентами.

Он увидел троих из них так далеко, что они показались ему чайками на фоне вздымающейся океанской волны. Прорезая каналы в полосе пасмурных облаков, они постепенно, слой за слоем, обнажали еще более высокие пики скал, где планировали найти сокровища. Их вершины образовывали угольно-черные тени от заходящего солнца, но даже в них Клиппи мог разглядеть десятки, если не сотни грифоновских копий и пушечных ядер, вбитых в юго-восточную сторону скал. Среди древнего мусора виднелись остатки пегасьих военных дирижаблей, которые также торчали среди камней. Клиппи усмехнулся: несомненно, его друзья дошли до отчаянья, раз копались среди старых артефактов войны, которые любой пони мог легко увидеть в музее Клаудсдейла.

Да, в этот раз он был победителем в этой охоте за сокровищами. Впрочем, он всегда побеждал.

Удовлетворенно вздохнув, Клиппи с помощью крыльев отцепил с пояса флягу. В ней еще оставалось немного родниковой воды. Он пополнил ее, когда обнаружил журчащий ручеек под снежной линией горы, мимо которой они с друзьями пролетели несколько часов назад. Он не только умел находить ценные вещи, но и грамотно ими пользовался.

Наслаждаясь тем, как освежающая жидкость перетекает в его горло, Клиппи безучастно смотрел на линию горизонта. С наступлением ночи верхние слои атмосферы начали приобретать тусклый фиолетовый оттенок. Здесь, далеко на северо-востоке от густонаселенных долин Эквестрии, было очень холодно, и быстро скапливалась влага, а сильные ветра с соседнего моря создавали густые серые облака, которые слоями висели в тропосфере, причем каждый из них был намного холоднее и тусклее предыдущего. Однако ночь, как ни странно, была полна красок и помогала расслабиться после тяжелого и насыщенного дня.

Очень скоро дневной свет должен был полностью исчезнуть, и именно это привлекло внимание Клиппи Бриза, когда над ним внезапно нависла плотная группа облаков, гораздо более темных, чем было свойственно этому времени суток. Он хмыкнул и, прищурившись, посмотрел на восточное небо. Действительно, с той стороны к нему медленно приближалась сплошная черная линия. Когда глаза пегаса немного привыкли к этому зрелищу, он понял, что она имеет аккуратные очертания.

Что-то определенно создавало тень. Сначала он подумал, что это просто стая гусей. Вот только вряд ли какие-то птицы могли отбрасывать такую заметную тень, да еще на таком расстоянии. Тогда жеребец решил, что это дождевая туча, несущаяся на запад от океанского шторма. Однако вскоре сердце Клиппи учащенно заколотилось, когда он понял, что это не так. В лучах заходящего солнца что-то сверкнуло. Что-то яркое и золотое. Летающий металл, расположенный так высоко, мог означать только одно.

«Дирижабль!» – мысленно воскликнул пегас.

И когда глаза Клиппи внимательно изучили дрейфующий из стороны в сторону корабль, он пришел к еще одному выводу: он был заброшен. Еще одна "золотая жила", которая сама приплыла к нему в копыта. Ведь это он увидел ее первым. А значит, пришло время извлечь из этого очередную выгоду.

Быстро, как порыв ветра, Клиппи убрал флягу в карман, затянул переметные сумки и рванул с места вверх. Его крылья расправились, и он стремительно полетел все выше и выше. Он решил не лететь напрямую к дирижаблю. Если его предположение было ошибочным и пони все еще находились на борту, то его приближение могло их напугать. Лучше лететь к нему сверху, где шар судна будет служить ему слепым пятном. Кроме того, была еще одна причина подниматься с той скоростью, что была у него сейчас.

Клиппи влетел в скопление туч и, оказавшись там, ухватился всеми четырьмя конечностями за кусок большого облака. Его крылья захлопали в обратном направлении, как у пловца, плывущего на спине, и пегас передвинул облако в сторону заходящего солнца. Затем, орудуя крыльями и копытами, он вылепил из облачного материала три символа. Он подставил их под солнечный свет и понесся назад, глядя на западный горизонт. В середине полета он сделал глубокий вдох, а затем испустил один длинный мелодичный и громкий вопль, который эхом разнесся по нижним полосам облаков.

Прошло полминуты, пока Клиппи ждал, что звук донесется до его друзей. Вскоре их полет приостановился, и он увидел, как они застыли на месте и, выгнув шеи, стали изучать его облачные сигналы. Каждый из созданных им символов содержал простое и очевидное послание, известное всем пегасам еще со времен летной школы: "Восток", "Лечу", "Исследовать".

Еще тридцать секунд, и один из его друзей взлетел, зачерпнул кусок облака и вернулся назад, чтобы подать ответный сигнал в солнечный свет: "Подтверждаю", после чего пегасы продолжили осматривать самую высокую гору в поисках древних реликвий.

Клиппи Бриз кусал свои улыбающиеся губы от бурлящего ликования. Его авантюра удалась: они видели его послание, но не его приз. Взмахнув крыльями, он оседлал восточный ветер и помчался к кораблю, поднимаясь все выше и выше. Вскоре заброшенный летательный аппарат оказался в его тени.

Через несколько минут жеребец был совсем близко от дрейфующего корабля. При ближайшем рассмотрении он был удивлен тем, насколько... нетронутым выглядело это судно. На нем не было никаких следов повреждений. Корпус был практически чистым и незапятнанным. За то время, что летательный аппарат находился под воздействием стихии, она была к нему подозрительно благосклонна.

И тем не менее он дрейфовал, неспешно прорезая облака своим носом, направленным под небольшим углом вверх. Длина корабля от носа до кормы составляла около двадцати метров – эскортное судно по меркам эквестрийской аэронавтики. Он идеально подходил для дальних рейсов, и не было ничего странного в том, что такой дирижабль мог годами оставаться в воздухе на магических газах, содержащихся в его воздушном шаре.

По первоначальному предположению Клиппи, корабль изначально был привязан к какому-нибудь крейсеру, а затем потерян во время сильного шторма. А может быть, с ним произошло что похуже. Например, на него напали пираты. Конечно, ни одна из этих гипотез не сходилась с полным отсутствием структурных повреждений на корабле, но такой безупречный корабль был слишком значительной (и позорной) денежной потерей, чтобы его можно было бросить по какой-либо другой причине.

Был только один способ узнать это наверняка. Сложив крылья, Клиппи Бриз резко снизился к судну. С невозмутимой грацией он приземлился на его нос. По телу маленького пони мгновенно пробежала дрожь, ведь украшенный золотой резьбой нос корабля был ледяным на ощупь. Это судно дрейфовало очень, очень долго.

В отблесках заходящего солнца взгляд пегаса привлек ряд платиновых букв. Он посмотрел на левый борт и увидел название судна, выбитое на эквестрийском языке:

«Птичья кормушка»

По мнению Клиппи, это название было каким-то уж слишком простым и скромным, чтобы принадлежать судну, построенному на верфях Клаудсдейла, а потому он предположил, что его, скорее всего, построили единороги в Кантерлоте. Или, возможно, в Троттингеме.

Сам нос судна, на котором он стоял, прорезал полосу солнечного света, затянув верхнюю палубу густой тенью. На борту не было никаких следов копыт, но такой пегас, как Клиппи, знал, что лучше не делать поспешных выводов.

– Привет! – громко произнес он, пытаясь привлечь внимание тех, кто, возможно, еще был на борту. Но ему никто не ответил. Лишь холодный ветер подхватил его голос и понес дальше, каскадом отразив от всех деревянных половиц и металлических пластин корабля, которые тихо поскрипывали у него под копытами.

– Здесь есть кто-нибудь?! Выходите, я не пират! – еще раз попробовал Клиппи. Несмотря на искренность своего голоса, он очень надеялся, что корабль был действительно брошен. В противном случае воздушные законы о проникновении на борт работали не в его пользу.

Но в воздухе снова не раздалось ни звука, кроме свиста ветра и мягкого поскрипывания натянутых канатов. Ремни, удерживающие шар на гондоле дирижабля, были туго натянуты и хорошо закреплены. Казалось, что экипаж безупречно выполнил свою работу, перед тем как… по необъяснимым причинам спешно покинуть судно. Причем полным составом и всего пару часов назад.

В животе у Клиппи зашевелилось легкое беспокойство. Он провел языком по внутренней стороне губ, затем повернулся и посмотрел на запад. В сторону, где на фоне заходящего солнца были его друзья. Его крылья подрагивали при мысли о том, что ему, возможно, все-таки придется позвать их на помощь и тем самым поделиться своей легкой добычей, но тут его периферийное зрение ослепил яркий блеск. Он бросил взгляд на верхнюю палубу «Кормушки», и от увиденного у него перехватило дыхание. Судно попало в световой карман, образованный прорехой в облаках, и он озарил огромное нагромождение золота и серебра, рассыпанных на палубе. К краю металлического бортика был подвешен полупустой ранец, и его содержимое валялось на виду: древние сокровища эпохи первого правления принцесс, которых Клиппи никогда раньше не видел.

– Ух ты! – открыв в изумлении рот, произнес он и одним прыжком соскочил с носа и приземлился на палубу корабля. Он стоял у разбросанной добычи. Его челюсть отвисла от восторга. – Не может этого быть!

Чуть дальше от этого места он заметил еще один мешок с сокровищами, высыпанный на деревянный ящик с припасами. Там лежали военные жетоны гиппогрифов – гораздо более древние и ценные, чем какой-то ржавый клинок грифонов, найденный на склоне горы.

– Пожалуйста... кто-нибудь... кто угодно... – глупо усмехнулся пегас, рысью направляясь к добыче. – Скажите мне, что я не сплю.

Он протянул копыто вперед, и оно оказалось прямо над рукоятью безупречно сохранившегося копья гиппогрифов. Затем, затаив дыхание, он надавил на рукоять, пока не почувствовал вполне реальное ощущение холодного металла.

– Ха! Ха-ха-ха! Нет, это точно не сон! – расхохотался Клиппи Бриз и исполнил на месте маленький танец радости. – Вот ведь свезло! Я сорвал здесь дискордов джек-пот! – Он повернулся на запад и высунул язык в сторону знакомых теней, бесполезно летающих у горы. – Ну? И кто теперь кому мешает, а?! Ха, жалкие бездельники! Я теперь дико богат, а вы нет! Вы все проиграли! Проиграли! Вы, а не я!

С громким шлепком он швырнул переметные сумки на палубу, распахнул их и принялся запихивать туда все золотые сокровища и металлические реликвии, до которых только могли дотянуться его дрожащие копыта.

– Это мое! Все мое! Только мое! – Ухмылка Клиппи становилась все шире и шире по мере того, как он набивал свои сумки до отказа. – Клиппи, ты теперь до неприличия богат! Это просто чудо! Деньги-деньги-денежки! Я куплю себе кобылу, а ей еще пятьдесят кобыл, после чего мы соберемся все вместе и будем купаться в бассейне из моих денежек! – Пока он это говорил, справа от него мелькнул еще один блеск, и он заметил там очередной ранец с добром, лежащий совсем недалеко. – О, сладкие мешки с сокровищами! – хихикнул он. – Что это? Неужели минотаврские рупии?

Он подбежал ближе и завизжал от еле сдерживаемой радости.

– Да, это точно они! Юху! – он зачерпнул как можно больше драгоценных камней и сунул их на дно второй сумки. – И их так много! Да я сегодня же куплю себе целый дворец в Лас-Пегасе!

Клиппи был настолько поглощен своей эйфорией, что не заметил, как в корпус корабля ворвался поток холодного воздуха. Судно резко повернулось, поднимаясь и опускаясь без какой либо последовательности. Однако проворные рефлексы пегаса скомпенсировали это, и Клиппи оттолкнулся от палубы, а затем приземлился обратно в проворном скольжении. Не успел он сориентироваться, как услышал позади себя громкий грохот. От раскачивания корабля дверь в каюту резко открылась, видимо, замок был сорван. Порыв холодного воздуха пронесся по телу Клиппи, заставив его шерсть встать дыбом. Он обнял свою объемистую сумку с богатством, чувствуя, как его зубы стучат от неприятного ощущения.

Если этот корабль действительно был недавно заброшен, то Клиппи Бризу крупно повезло, что он смог приземлиться на него, пока тот еще был цел. На такой скорости, без привязи и на ветру, судно подобного размера могло бы легко врезаться в любую из горных вершин, торчащих в этом районе. Возможно, что Клиппи уже пора было назвать себя счастливчиком и поскорее улететь отсюда вместе с награбленным добром.

И потом, если пегас будет достаточно быстрым и скрытным, то он еще успеет слетать разок к «Птичьей кормушке» с куда большим количеством мешков. Однако уже наступала ночь, и ему пришлось бы совершать вторую вылазку при тусклом свете луны. Это было немного рискованно, но очень интересно, и Клиппи улыбнулся при мысли о том, что к его неожиданному урожаю может добавиться еще больше плодов.

Оставался только вопрос: делиться ли с друзьями добычей? Эти мысли занимали его, пока он застегивал переметные сумки и взваливал свой тяжеленный груз на бок.

– Привет… – внезапно раздался незнакомый голос, который точно не принадлежал никому из его напарников.

Клиппи Бриз застыл на месте, но не от холода. Он уставился вперед, в пасмурные облака, как беглый заключенный, попавший под прожектор.

Одно его ухо дернулось. Потом другое.

Но вокруг никого не было. И лишь ветер слабо завывал возле него, пока неизвестный ему пони вновь не повторил:

– Привет…

Клиппи моргнул. Он повернулся в сторону голоса, походившего на голос маленького жеребенка, и снова замер, обнаружив, что он идет из пустоты открывшейся каюты.

Вход в нижнюю часть дирижабля зиял прямо перед пегасом. Идеальная прямоугольная чернота, лишенная всякой жизни... пока эта самая жизнь не заявила о себе в третий раз:

– Кто-нибудь… сюда…

Губы Клиппи сжались. Все следы жадности и алчности вмиг покинули его, сменившись добротой и сочувствием.

– Кто там? – спросил он мягким успокаивающим голосом. Он вспомнил двух своих младших братьев из Клаудсдейла, и его разум сжался от одной только мысли, что они выглядят почти такими же испуганными и одинокими. – У тебя… эм… у тебя там все в порядке?

В воздухе снова воцарилась тишина. Клиппи надеялся, что так будет и впредь.

Но потом его душа похолодела, когда он услышал из темноты ответ:

– Мне... нужна... помощь...

Клиппи сглотнул и не спеша направился вперед, чтобы прислониться к дверной раме.

– Эй! Малыш! Все будет хорошо! Я всего лишь обычный дружелюбный пегас! Ты... э-э-э... – он прищурился, – ...ты можешь сказать мне, где ты? А то я тебя что-то не вижу!

– Я... в...

– Да? – Клиппи повернул голову на голос. – Где?

– Больно…

Жеребец моргнул.

– Мне... больно... пожалуйста... кто-нибудь... кто угодно... помогите... мне...

Клиппи пожевал нижнюю губу.

«Может, мне это только кажется? – неуверенно подумал он, после чего повернулся, чтобы посмотреть на запад. Свет угасал. Между серыми тонами мелькало разбавленное золото. – Или нет?»

Он снова посмотрел в темный трюм. Его дыхание перехватило от волнения. Он задыхался.

– Арх, дерьмо!

Он опустил свою тяжелую сумку, прислонив ее к внутренней дверной раме, и отстегнул черный цилиндр, обтянутый непрозрачной черной тканью. Развязав ее нижнюю часть, он полностью распутал ее, обнажив тусклый стеклянный фонарь, наполненный дремлющими насекомыми. Пегас встряхнул колбу. Когда ничего не произошло, он несколько раз шлепнул по ней. Наконец жуки-молнии проснулись и запорхали внутри стеклянной емкости. Их луковичные брюшки преломляли свет под разными углами, освещая деревянные половицы и пышный бархатный ковер внутри каюты.

– Держись крепче, малыш! – крикнул в пустоту Клиппи Бриз, смело заходя в трюм. Он осторожно пробирался вперед на трех конечностях, высоко держа фонарь передней правой ногой. – Все будет хорошо! – Он махнул фонарем влево, осветив капитанский стол, заваленный картами, пергаментом и пыльным глобусом. – Я вытащу тебя отсюда! – он повернул фонарь вправо, осветив незаправленную койку и полки, заставленные книгами по навигации. – И тогда мы с друзьями отведем тебя в безопасное место, хорошо?!

– Х-хорошо…

Клиппи фыркнул, его мордочка сморщилась от мускусного запаха, похожего на запах заброшенной библиотеки, построенной в недрах запущенного канализационного коллектора в глубине древнего покинутого города. Здесь было полно пыли и копоти – резкий контраст с идеальным состоянием палубы снаружи. Посветив фонарем вокруг, он увидел бутылки из-под вина, ящики с испорченной едой, контейнеры с авиационным оборудованием, но ни одного жеребенка, попавшего в беду.

– Эй, не хочешь мне немного помочь, малыш?! – сказал Клиппи, и его голос эхом отразился от узких стен помещения. Чем дальше он продвигался, тем более узкими казались ему панели стен. Они словно втягивались внутрь, как бы приближаясь к единой точке, расположенной на корме корабля. – Скажи что-нибудь! Подай голос, чтобы я мог тебя найти!

– Пожалуйста... вы... можете... найти... меня? – ответ был настолько неожиданным, что напугал Клиппи. Он исходил из точки за капитанским столом – самой темной части комнаты.

– Малыш? – Клиппи посветил туда. Он увидел дверь шкафа. – Ты там?

– Я... там…

– Держись! – Клиппи ускорил шаг, скача на трех ногах и высоко держа фонарь. – Я вытащу тебя отсюда!

– Вытащи... меня... вытащи... пожалуйста...

– Да, сейчас, дай мне секунду! – Клиппи остановился возле двери и схватился за ручку крылом. Повертев ее пару раз, он, наконец, открыл ее... и тут же был встречен неестественным порывом теплого, влажного воздуха.

– Фух, ну и вонь! – сжав зубы, произнес он, борясь с желанием блевануть прямо на пол. В воздухе пахло ржавчиной и тленом. – Ч-что, во имя Тартара, здесь происходит? – заикаясь, пробормотал он, не видя в шкафу ничего, кроме темноты.

– Мне... больно...

– Почему? – дрожащим голосом спросил жеребец. – Что у тебя случилось? – Он держал фонарь прямо перед собой. – Не мог бы ты показать мне, где...

Что-то торчало из каждого дюйма внутренности шкафа и на его дверце... что-то острое и бледное. Словно зубы. Не успел Клиппи это осознать, как дверь шкафа внезапно захлопнулась, а когда снова открылась, фонаря там уже не было, равно как и его копыта.

Жеребец вскрикнул, почувствовав мучительную боль. Потрясенный случившимся, он упал на бок, сжимая правое копыто, а точнее, фонтанирующий кровью обрубок того, что когда-то им было. Из плотоядной тьмы вырвался поток света. Клиппи каким-то образом нашел в себе силы посмотреть вперед.

Фонарь разбился, и его бывшие обитатели разлетелись во все стороны. Жуки-молнии отбрасывали на внутренности "шкафа" точечные ореолы света, обнажая внутренности, сухожилия и пульсирующие мышцы живота. Затем Клиппи с глазами, остекленевшими от ужаса, увидел море исхудавших пони, выстроившихся вдоль стенок кишечника, и их рты шевелились, произнося слова тем же голосом, что привлек его сюда:

– Пожалуйста...

– Кто-нибудь...

– Помогите…

Всхлипывая, Клиппи Бриз развернулся на трех ногах и пополз назад, оставляя на полу кровавый след.

– Эй… не хочешь… немного помочь мне… малыш… – словно издеваясь над ним, произносили жертвы корабля недавно сказанные им слова.

Клиппи Бриз не оглядывался. Спотыкаясь, он расправил крылья и оттолкнулся от пола задними ногами. Он скользнул к потолку, но в этот момент две деревянные панели со злобным скрипом слетели со своего места и ударили его по крыльям.

Он упал, как мешок с мясом, на пол каюты. Его правое крыло представляло собой кривое, кровоточащее месиво из костей. Запах тлена усилился, влажная сырость пропитала каждый квадратный сантиметр помещения.

– Он…

– Такой…

– Вкусный…

– Ах! – пегас поднялся на ноги и отчаянно захромал к выходу. Его глаза устремились в сторону яркого прямоугольника серого света, видневшегося в десяти шагах впереди.

– Нет... Дискорд побери… я не сдамся…

Весь корабль застонал. Прямоугольник спасения потемнел, когда все судно перевернулось под крутым углом вверх. Теперь Клиппи боролся с гравитацией, цепляясь за ковер и прикрученную к полу мебель, пытаясь остановить свое падение.

– Помогите! – наконец закричал он в сторону ускользающего света. В его воображении друзья все еще были где-то вдалеке и нарезали бессмысленные круги на фоне заходящего солнца. А еще дальше его ждала теплая и уютная постель в Клаудсдейле, которая с каждой секундой отдалялась все дальше и дальше. – Кто-нибудь, помогите мне!

– Нет... спасения… помощи нет… только… корабль… – застонал сразу целый хор голосов.

– Помогите! – еще раз крикнул Клиппи, поскользнувшись и рухнув на бок. Он ухватился уцелевшей ногой за уголок стола. – Селестия! Луна! Пожалуйста, помогите мне!

Появилась слабая тень. Клиппи взволнованно ахнул, думая, что это его товарищи пришли к нему на помощь, но тут мимо него пронеслись жуки-молнии, и он понял, что это была его сумка с награбленными сокровищами. Рухнув на пол каюты, она с силой врезалась в него, раскалывая череп, ломая ребра и, наконец, последнюю целую ногу, что держала его.

Он со стоном отпустил стол и заскользил вниз, прямо в распахнутый шкаф, под ужасающие стоны плененных здесь пони, среди которых слышался и его слабый голос:

– Нет... богини... нет… я не хочу… прошу… кто-нибудь… помогите…

Его голос резко оборвался. Дверца с зубами с силой вонзилась в тело несчастного пегаса и подтащила ближе. Всего несколько укусов, и его тушка была пережевана, после чего его полностью затянуло внутрь, и дверца шкафа медленно захлопнулась.

И все. На корабле наступила тишина.

А потом ей на смену пришло... слабое постанывание, которое издавал голос жеребца, когда-то с улыбкой бороздившего небеса и искавшего древние сокровища:

– Больно…

Где-то высоко в небе Эквестрии дрейфует заброшенный дирижабль. В одиночестве. Всеми покинутый.

Такой же, каким он был всегда.

Поглотив очередную свою жертву, он выпрямился и полетел на запад, туда, где группа пегасов блуждала среди обломков войны, которую когда-то вели забытые души.

Затем, с неизвестной целью, корабль незаметно погрузился в облачную пелену. Несколько панелей по левому борту сами собой поднялись, разбивая туманную завесу, пока в воздухе не появились облачные знаки. Эти сигналы плыли высоко и стремительно, целуя последние лучи заходящего солнца. Они состояли всего из трех слов: "Беда", "Помогите", "Корабль".

Вскоре пегасы увидели это. Они бросили свои дела и устремились на восток, к таинственному дирижаблю.

Судно слегка повернулось на правый борт, перейдя в ленивый дрейф. Панели левого борта, на которых не было ничего, кроме названия, тихо и терпеливо встали на свои места.