Девочка и Королева: Нарушенное обещание
Глава 1: Жизнь в большом городе
В Европейском гигаполисе было множество районов, пользующихся дурной славой – «Дыра», «Зоопарк», «Овраг», «Руинберг», не говоря уже о свалке. Пару веков назад это были процветающие города, а то и столицы, жить в которых было престижно и почётно. Но то раньше, а сейчас там обитали разного рода сумасшедшие и теневые воротилы и те, кто не мог позволить себе нормальное жилье. Район под названием «Топь» стоял в этом плане особняком и обладал своим неповторимым «шармом». Он находился на берегу залива, вот только лишь отчаянный глупец решился бы поплавать в здешних водах. Ну или самоубийца. Здания, что некогда представляли собой венец архитектурной мысли, либо превратились в обитаемые руины, либо их попытались «усовершенствовать», достроив пару десятков этажей. Эти монструозные конструкции клонились под своим весом в ту или иную сторону, пока не упирались в соседние здания, и под порывами ветра издавали зловещий скрежет. Но люди и синтеты жили и здесь. Хотя, судя по запруженным мусором улицам и огромным чёрным крысам, некоторые из которых наверняка были ещё и разумными, жили в этом районе плохо, но недолго.
Во всяком случае, именно такого мнения придерживалась синтет-пони Кризалис со звучной прим-фамилией Минина, что гордо шагала по центральной улочке и периодически одаривала улыбкой хмурых прохожих. Будучи по природе своей пони, это должно было вызывать положительные эмоции у окружающих. Проблема в том, что она была перевёртышем. Пони-жуком, как её окрестили создатели, чтоб им сто лет икалось. Хитиновый панцирь покрывал всё тело, давая неплохую защиту, если дело дойдёт до драки. А рот, усеянный острыми зубами, заставлял окружающих дважды подумать, прежде чем заводить разговор с такой «красоткой».
Впрочем, спутника Кризалис это ничуть не трогало, и он, заложив руки за голову, вышагивал так, будто находился не на одной из самых грязных улочек Европейского гигаполиса, а шёл по знаменитой красной дорожке. Впрочем, Финник Гольдштейн везде вёл себя так, будто ему тут самое место, не важно был ли то званый пир или камера в полицейском участке. Что-что, а мелкий лис-фурри, полуметра ростом, умел приспосабливаться практически к любой жизненной ситуации. Возможно поэтому и был до сих пор жив, несмотря на достаточно внушительный список недоброжелателей, абы не врагов.
Синтеты были одеты вразнобой. Мелкий фуррь щеголял в коротких шортах, гавайской рубашке и солнцезащитных очках – том, чем славен лис-прототип, то Кризалис предпочитала кожаную куртку без рукавов и джинсы, хотя могла бы обойтись и без всего этого – хитин всё надежно скрывал. Но, что поделать, мир людей диктует свои правила и условности, с которыми порой легче смириться, нежели пытаться что-то изменить.
Навстречу двум синтетам шла пожилая пара, что, державшись за руки, давала понять: они пройдут по этой улице, чего бы им это ни стоило. Пришлось обойти старичков по широкой дуге, после чего Кризалис, в голосе которой сквозило раздражение, произнесла:
— Напомни, что мы тут вообще делаем?
— Мы только прибыли, а ты уже задаешь такие вопросы? Неужели тебе здесь не нравится? – сарказм в голосе лиса можно было черпать ложками, но, прежде чем его собеседница успела открыть рот, дабы поупражняться в риторике, Финник продолжил. – Здешний прибрежный воздух пойдёт на пользу твоему хитиновому телу и разгладит, гм-м-м, что-нибудь он тебе да разгладит.
— Терпение? – подсказала собеседница, а лис, щелкнув пальцами, кивнул:
— Именно его. А там, глядишь, мы совершим что-то не совсем законное, как в старые добрые времена.
Идущий по противоположной стороне улицы лысый мужчина богатырских пропорций покосился на синтетов с презрением.
— Артисты, — лучезарно улыбнулась Кризалис, одновременно с этим наступая на ногу своему спутнику, дабы тот не сказал очередную глупость, что привлечёт к ним излишнее внимание. – Фокусы и выступления – это не такой честный труд, как перетаскивание тяжестей или работа в офисе целыми днями. Так что да, мы немного воры.
Лысый мужчина, чьё лицо смягчилось, хохотнул и, бросив: «Это точно», пошёл дальше.
Финник, демонстративно попрыгав на одной ноге, стал массировать отдавленную ступню, хотя Кризалис надавила едва-едва. Не иначе делал он это из извечной лисьей вредности.
— Вот о том и толкую. Как ты повстречалась с той девчонкой – стала слишком осторожной. Даже не повеселишься с тобой толком, — мелкий фуррь выпрямился и пошёл дальше, демонстративно не глядя на свою спутницу.
Кризалис, фыркнув, направилась следом:
— Просто я повзрослела. И перестала влезать в сомнительные авантюры.
— Это в ту, что случилась пару недель назад — со сбитым машиной маленьким лисом и его безутешной подругой, которой нужны были деньги на лечение? Или игру в покер месяц назад, где проигравшие похватали стволы и начали палить во все стороны? Если таким ты видишь взросление, то я лучше останусь собой. Вечно молодым. Вечно пьяным… — последние слова лис пропел.
Кризалис сдержалась, чтобы не залепить другу затрещину, от которой тот полетит кубарем, и ответила максимально спокойным тоном, который могла себе позволить:
— Быть взрослым – это значит нести ответственность за того или тех, кто тебе доверяет, и стараться совершать как можно меньше поступков, которые могут закончиться поножовщиной.
Лис всё же обернулся к хитиновой пони и со смесью уважения и ехидства ответил:
— Вот как? А мне казалось, что это называется «старость». Когда ты хочешь, но уже не можешь, — он втянул воздух полной грудью. – Ты только почувствуй этот аромат. Такой есть только здесь.
— Угу. А вот мелких циников недобор, — Финник сощурился, но Кризалис продолжила, как ни в чем не бывало. – И если разговор продолжится в том же духе, то тебе удастся втянуть в себя не только местный воздух, но и местную реку.
Лис бросил тоскливый взгляд на здешний канал, вода которого отдавала нездоровой зеленью, а по её краям разрослась некая природная субстанция, вобравшая в себя водоросли, пластик, колючую проволоку, останки мелких зверушек, что в отчаянии пытались найти себе пищу, но запутались в импровизированной ловушке, став её частью, и, кажется, человеческий череп.
— Подобные водные процедуры, — Финник поежился, – вредны для моего меха. Так что буду паинькой.
— Ха! – резко бросила Кризалис и ускорила шаг, хотя понятия не имела, куда идёт. В этом районе перевёртыш не бывала, но как она всегда говорила: «Кривая выведет». – Так скажи мне, пай-лис, куда мы всё-таки направляемся и зачем?
— С этого и надо было начинать! – губы Финника изогнулись в улыбке, а пони-перевёртыш сделала очередное усилие над собой, дабы не отвесить мелкому гадёнышу подзатыльник, потому что именно с этого она и начала разговор!
— Тут неподалёку, буквально в паре десятков метров, есть забегаловка. Так вот, там подают по-о-отрясающие блинчики.
— Мы миновали пару сотен километров ради того, чтобы ты заказал миску гренок?
— Блинчиков, — назидательно заметил Финник. – Тебе тоже стоит попробовать.
— Я не ем мучное, — последовал резкий ответ, на который мелкий лис никак не отреагировал. Уже слышал подобное от своей подруги, но в расспросы вдаваться не стал ни тогда, ни сейчас. По его мнению, даже самые безобидные вещи могут вытащить на свет божий настоящий кошмар, да такой, которому не всегда найдётся рациональное объяснение, не погружаясь в дебри подсознания. А потому Финник предпочитал говорить лишь о том, что лежало на поверхности.
— Ну, значит, мне больше достанется.
— Наслаждайся, — Кризалис лишь закатила глаза, потеряв к беседе всяческий интерес.
Обогнув улочку и углубившись в сеть двориков, которые были не менее грязными и неприветливыми, двое синтетов остановились у здания, вывеска на котором говорила, что проповедникам, попрошайкам, бездомным и прочим убогим вход на свой страх и риск. Под ней была другая, поменьше. Она сообщала, что заведение называется «Дикая роза» и работает тогда, когда у клиентов есть деньги.
— Многообещающе, — задумчиво протянула Кризалис, переведя свой взор на окна, которые в любом другом месте оказались бы либо грязно-запотевшими, либо кристально-чистыми. Здесь же просто висели стальные решетки, через щели в которых ничего нельзя было разглядеть со стороны улицы.
— Ага. Местечко высший класс. И имеет два чёрных выхода, — Финник уже отворил дверь, которая, к вящему удивлению пони-перевёртыша, издала музыкальный звук, напоминающий свирель.
Кризалис положила пясть на плечо друга:
— Хочешь сказать, тебе приходилось отсюда сбегать, не заплатив?
Тот повел плечом, сбросил копыто и, не оглядываясь, бросил:
— Я же сказал, тут клевые блинчики.
Подобное могло значить что угодно, но ничего не оставалось, как с размаху хлопнуть дверью о стену и с наглой улыбкой ввалиться в обиталище вредной пищи и не менее отвратных посетителей.
Естественно, Кризалис приковала к себе все взоры. Ровно пять, не считая Финника. То были четыре посетителя, рассевшиеся по разным столикам, и официант в чистом и выглаженном одеянии. Всё бы ничего, но он был муравьем. Огромным, под три метра, муравьем. Кому вообще в здравом уме понадобилось заказывать это, Кризалис взять в толк не могла, а ведь у неё было богатое воображение.
Официант, отвесил лёгкий поклон, и поспешил с заказом к дальнему столику.
— О-о-о, сервис… — начала было Кризалис, но её грубо прервал мужской голос:
— Дверь закрой, дует, — немного подумав, он добавил, – ведьма.
Предложение побриться, подстричься и пробежать стометровку со стальным штырём в заднице, которое Кризалис уже собиралась озвучить, было прервано голосом с кухни, в котором звучало раздражение, кабы не ярость:
— Забирай! Забирай, сын улитки и шакала!
Официант никак не отреагировал на эти слова, очевидно привык к такому отношению, и грациозной походкой, приблизившись к столу клиента, стал расставлять заказ.
— Я что, сама с собой разговариваю? – дверь кухни отворилась и в зал высунулась миловидная мордочка розовой пони, которую Кризалис узнала, видев ту в сериале. Да, вместо «кудрявой мальвины» голову кобылки украшала салатового цвета коса, перекинутая через плечо, а сама она была куда взрослей показанной в сериале. Но манера речи и недобрый блеск в уголках бледно-красных глаз спутать было невозможно. Это была Кози Глоу.
Пегаска, заскрежетав зубами, обвела взглядом зал и, увидев новых посетителей, не выказала и толики удивления. Лишь указала на них копытом:
— О, новенькие! А значит, вас ждет два фирменных блюда, — после чего исчезла, хлопнув дверью, но через секунду та снова открылась. – И не бесплатно! – после этих слов последовал ещё один хлопок, сильней предыдущего.
Кризалис недоуменно посмотрела на своего друга, вернее на то место, где он должен был стоять, но Финник уже уселся на свободный столик и похлопал лапой по соседнему стулу.
Перевёртышу ничего не оставалось, как приблизиться:
— Ты!..
— Я, — лис лучезарно улыбнулся, а от подобной наглости Кризалис даже опешила. – Садись, дырявое копыто. Поговорим. О блинчиках.
— Меня всегда терзал один вопрос, и, я надеюсь, ты сможешь удовлетворить моё любопытство, — Кризалис, подперев передними копытами подбородок, смотрела на своего мелкого и пронырливого собеседника, а голос её был чарующе сладок.
Финник прицокнул языком:
— Нет, дырявое копыто. У нас бы получились отвратительные дети. Мелкие, неуклюжие и пипец какие стрёмные.
— Да-да, а ещё они бы возглавили преступную империю Европейского гигаполиса и не дожили до тридцати. Ты знаешь, как-то не вдохновляет, — на мордочке пони появилась кривая ухмылка. – Вообще-то я хотела узнать – когда это в тебе проснулось благородство и ты решил помогать другим безвозмездно?
— Безвозмездно? – Финник будто не сказал, а выплюнул это слово. – Ты что такое несёшь? Совсем сдурела с этой своей девчонкой!.. – пристально посмотрев в глаза собеседницы, лис ударил кулачками по столу и заявил. – Блинчики я пришёл поесть в любимой забегаловке и тебя угостить, жучила страшная!
Ответная реплика Кризалис была прервана криком со стороны кухни, требующим забрать новый заказ, пока у официанта на пару конечностей не стало меньше.
Пони и лис синхронно посмотрели на огромного муравья, который и не думал торопиться. Знай себе разливал чай немногочисленным клиентам, к которым относились и двое любопытствующих синтетов.
Повариха выкрикнула некий набор звуков, которые, очевидно, должны были означать крепкое ругательство, после чего дверь кухни с грохотом отворилась, и оттуда, с подносом в переднем копыте, вышла повзрослевшая розовая пегаска со светло-зелёной косой, перекинутой через плечо. Да, это была Кози Глоу. Повзрослевшая, заматеревшая кобылка, предплечья которой украшали генотатуровки, выделяющиеся на фоне шкурки подобно кьютимарке. Ну или она просто пыталась выглядеть старше своих лет, чем была славна ещё в Эквестрии… до обращения в камень.
Впрочем, помимо наколок и изменившейся причёски, выглядела она обычно для подобного места. Коричневые штаны и серый топик с подвязанным передником, на котором, как ни странно, не было ни одного пятнышка.
А вот на подносе, который весьма неделикатно опустили перед гостями, не было ни одного блинчика. Лишь два огромных сэндвича, в которые понапихали, кажется, всё, что только возможно. Причем корка у обоих была подгоревшей.
— Блинчики, значит, — Кризалис скептически приподняла бровь, но Финник не повёлся. Лишь пожал плечами и бросил, дескать, «тоже неплохо».
«Ну уж нет, так легко ты не отделаешься, мой хвостатый друг», — королева перевёртышей откашлялась и обратилась к поварихе, что уже собиралась уходить:
— Простите, мой друг говорит, что он с вами знаком, а прим-фамилию говорить отказывается.
Кози Глоу смерила хмурым взором сначала Финника, затем его спутницу, после чего бросила:
— Мальгус. И я впервые вижу этот огрызок с ушами.
Повариха поспешила вернуться на кухню, а Финник, под смеющимся взглядом Кризалис, вгрызся в сэндвич, который оказался на удивление не таким уж и плохим. Пусть и подгоревшим.
— Значит, блинчики, — пони закатила глаза к потолку, а на её устах играла победная ухмылка. – Значит, в другой части Гигаполиса. Значит, часто тут бываешь. Значит, благородные поступки это не про тебя и ты забыл о моей просьбе?
Финник, давясь, успел съесть свой сэндвич и сейчас присосался к чашке с чаем.
— Просьбе, которая вызовет улыбку на устах одной девочки, и она назовёт лиса-пройдоху самым лучшим ушастиком, можешь мне поверить.
Мелкий лис таки подавился чаем. И тот у него даже через нос потёк. К чести Кризалис, та быстро подскочила и аккуратно, но настойчиво стала хлопать друга по спине, за что получила презрительный взгляд и комментарий, что она желает смерти маленькому безобидному синтету.
Придя в себя, Финник всё ещё зло поглядывал на подругу, но всё же сказал:
— Сама сказала, девчонка напоминает грустного клоуна и ей не помешало бы хорошенькое представление. Ну и вот оно.
Кризалис нахмурилась. Что-что, а Одри она с клоуном никогда не сравнивала, тем более грустным. И самое главное, ничего подобного вслух не говорила. Финник только хмыкнул, сделав неопределённый жест правой лапой:
— Слово брошенное тут. Фраза там. А затем и вовсе недомолвка. Знаешь, я очень хорошо могу собирать паззлы.
— Одри — не паззл, — сквозь зубы произнесла Кризалис.
Ответом было лишь равнодушное пожимание плечами, после чего мелкий мошенник потянулся ко второму сэндвичу, что предназначался хитиновой пони. Впрочем, последняя сейчас смотрела на дверь кухни:
— И она… та самая?
— Не шнаю, — с набитым ртом ответил Финник. – Шама и шпроши. Но фроте та. Она нормальная, — прожевав кусок, он добавил. – Насколько это вообще применимо к самой психованной лошади в вашей карамельно-приторной стране.
Кивнув, королева перевёртышей вышла из-за стола и направилась к кухне. Когда она была в двух шагах, раздался голос Кози Глоу, требующий, чтобы «ленивое насекомое» забрало свежий чай. Кризалис, хмыкнув, открыла дверь.
Кухня оказалась не столь чистой, как её работница, но вполне себе… нормальной. По меркам хитиновой пони, разумеется. На полках кое-где затесалась грязь, некоторые сковородки покрылись копотью, но хоть столовые приборы держались в чистоте. А в зеркале над умывальником можно было даже разглядеть своё отражение. Если постараться.
Кози Глоу как раз сейчас ставила что-то в духовку. Судя по запаху – горчичную бомбу. Обернувшись, на лице розовой земнопони появилось нечто, отдалённо напоминающую улыбку.
— Я ждала другое насекомое, но и ты тоже можешь сгодиться, — она кивнула в сторону чайника, от которого шёл пар. – Забирай.
Кризалис и ухом не повела:
— Я пришла поговорить.
— Поговорим, — посулила Кози Глоу, открывая настенный ящик и что-то там перебирая. – Тебе от меня что-то нужно? Ну так и мне тоже. Отнеси чай клиентам, — достав пачку макарон она добавила. – И своему другу с ушами от пола можешь налить.
Кризалис спорить не стала и, приподняв чайник с помощью телекинеза, вышла исполнять требуемое. В конечном счете, помощь нужна ей, а не наоборот. Разве что помощница может оказаться той еще язвой.
— О, так ты теперь тут работаешь, — лис продемонстрировал белоснежную улыбку. – Подлей чайку, будь хорошей пони.
А вот теперь пришлось приложить усилие, чтобы не вылить кипяток за шиворот мелкому пройдохе.
Обслужив немногочисленных клиентов и, к собственному удивлению, получив ряд благодарностей не только от них, но также и низкий поклон от муравья-официанта, на бейджике которого значилось просто «Боб», Кризалис вернулась к поварихе, которая сейчас нарезала овощи, орудуя при этом копытом. Копытокинез был чудом инженерной мысли ребят из БРТО, позволяя существам, лишённым пальцев, выполнять действия, требующие мелкой моторики, но всё же идеальным решением не был. Долька помидора, упавшая на пол и вызвавшая недовольный вскрик Козу Глоу, была наглядным подтверждением этому.
— Правило пяти секунд, — спокойно произнесла Кризалис, ставя чайник на плиту, за что была удостоена хмурым взглядом.
— Работает только там, где на полу можно различить собственное отражение, — взяв совок в зубы, а метлу в копыто, она стала прибираться. – Так что надо?
Перевёртыш не стала ходить вокруг да около, поведав о плане, что зародился у неё в тот самый момент, когда были просмотрены последние серии четвёртого поколения пони. А именно: собрать троицу экс-злодеев, что были заключены в камень, и продемонстрировать одной маленькой девочке, расстроенной финалом сериала, что в этом мире у них всё хорошо и живут они полной жизнью.
Кози Глоу слушала и не перебивала, иногда кивала или качала головой, но, скорей всего, это было связано с готовкой, к которой она вернулась, закончив прибираться. Когда же Кризалис замолчала, то она ожидала, в лучшем случае, предложения сходить к психиатру, но пони-повар сказала другое:
— Допустим, на свете и впрямь существует девочка, что верит в чудеса. Допустим, ты не психопатка, которая работает на «Паучью Сеть» и такими невероятными историями заманивает к себе наивных синтетов. Я и не такого наслушалась и навидалась. Но скажи мне, — Кози Глоу оторвалась от своих занятий и поднялась в воздух с помощью крыльев, раскинув перед собой передние копыта: — Я-то тут причем? Похожа я на мелкое психованное нечто, желающее поработить весь мир, чтобы её после этого все полюбили?
— Ты Эквестрианка? – недоверчиво спросила Кризалис, но собеседница дернулась, будто ее ударили.
— Можно… да, думаю можно так сказать. Вот только любви мне не надо. У меня работа есть.
Кризалис недовольно фыркнула, в то время как Кози Глоу всё же опустилась на кафельный пол и исподлобья поглядывала на беспокойную посетительницу. Она явно чего-то ждала.
— А как насчёт чуда? – поинтересовалась хитиновая пони.
— Не поняла?
Кризалис поглядела на настенные часы. Было пять вечера.
— У тебя во сколько смена заканчивается?
— Слишком поздно для чего-то, кроме сна. Но завтра я свободна, а что? – на мордочке Кози Глоу было недоверие, а в глазах промелькнуло что-то, напоминающее страх. Хотя, может, показалось? Слишком часто Кризалис видела такой взгляд в «Зоопарке». Вот и сейчас могло померещиться?
— Так даже лучше. Предлагаю зайти куда-нибудь… на нейтральную территорию. И я расскажу тебе о паре чудес, которые совершила для Одри. Ну, во всяком случае, девочка считает, что это именно чудеса. А потом сама решай, стоит ли попробовать совершить что-то хорошее для одной… — немного подумав, она добавила, – для двух девочек, которые в жизни видели слишком много плохого?
Кози Глоу пожевала нижнюю губу:
— Нейтральная территория говоришь… — она тоже бросила быстрый взгляд на часы. – Хорошо. Но… — бледно-красные глаза встретились со светло-зелёными. – Если это какая-то ловушка, я скормлю тебе целую пачку жареных гвоздей! Да ещё так наподдам, что внуки помнить будут!
— Согласна, — Кризалис улыбнулась.
— Ну да, конечно! – розовая пони облокотилась на стол. – И ещё скажи своему лопоухому другу, что с него сорок пять кредитов. Надеюсь, в его коротеньких штанах нашлось место хоть чему-то приличному…