Музыка Миров, том первый
Глава 19. Aeternis Dies
Музыка в главе:
Muse – Follow Me
Александр Пушной – Ты человек (You Are Man Cover)
RADIO TAPOK – Атака мертвецов
«А я один нахожу название этой главы крайне ироничным?..»
– Сестра... Нет... Прошу, скажи мне, что это дурной сон... – пробормотала Луна, подходя к вставшей со своего места и вышедшей в центр тронного зала огненной кобылице.
– Тебе виднее, Луна... Мир Снов мне не подвластен. Хотя, учитывая все обстоятельства, после нашей встречи он уже не будет не подвластен никому.
– Тия, прошу те...
– МОЛЧАТЬ! Я ДЭЙБРЕЙКЕР! НЕ СМЕЙ НАЗЫВАТЬ МЕНЯ ИМЕНЕМ ТОЙ ГЛУПОЙ КОБЫЛИЦЫ, КОТОРУЮ СЧИТАЕШЬ СВОЕЙ СЕСТРОЙ! – пророкотала Королевским Кантерлотским Гласом осквернённая Принцесса Дня. Луна испытывала в этот момент времени ужасающее и липкое чувство, что история повторяется – и своими глазами видела уже то, что тысячу и пять лет назад испытывала когда-то Селестия, стоя перед Найтмер Мун.
– Хорошо. Дэйбрейкер, я прошу тебя остановиться, пока не поздно... – кошмарная кобылица в ответ лишь громко рассмеялась и злобно произнесла:
– Как иронично. Ты когда-то проигнорировала абсолютно такую же просьбу. А сейчас просишь о том же самом. С чего я должна слушать тебя?!
– Потому что ты знаешь цену моей ошибки... Цену, которую мы обе заплатили за неё. Прошу тебя, перестань, давай всё нормально обсудим, как сёстры.
– ТЫ МНЕ НЕ СЕСТРА! – снова взъярилась огненная кобыла, одновременно наколдовав и кинув в сторону принцессы Луны огненный шар. Та выставила перед собой магический щит, ударившись о который, заклинание распалось.
– А кто же я тогда? – тихо спросила Луна.
– Предательница, – презрительно процедила Дэйбрейкер. – Ты подвергла опасности всех жителей Эквестрии, пригрев на груди ядовитую змею, которой является каждый человек. Я разочарована в тебе... Луна. И не меньше я разочарована в тебе, Твайлайт Спаркл, – произнесла кобылица, обращаясь к главной пони из толпы позади синей аликорна. Твайлайт испуганно посмотрела на свою бывшую учительницу, которая продолжала изливать желчь: – Ты, которая вместе с моей, так называемой, «сестрой» помогала одному из этих уродцев изучить наш язык и наши обычаи... Мне искренне жаль, что я тебя так плохо обучила – и ты сразу же не распознала зло, которое идёт от людей. Я ВЕРИЛА В ТЕБЯ!!! – на этот раз, огненный шар уже полетел в сторону лавандовой аликорна, которая тоже успела выставить щит. Но опасное заклинание также было заблокировано бдительной Луной.
– Перестань. Это. Делать, – отчеканила Принцесса Дня, как ни в чём не бывало, обернувшись обратно к своей сестре.
– Нет. Это ты перестань вести себя, как последняя истеричка, – раздалось позади. В центр тронного зала вышел ещё и Сергей, удерживая обеими руками перед собой саблю, недвусмысленно направив её в сторону Дэйбрейкер.
– Серёжа, не надо... – проговорила в его сторону Луна.
– Как мило, – проворковала их противница, – бесполезный червь пришёл защищать свою ненаглядную кобылку. Я бы тебя убила, в любом случае, но раз уж ты рядом... – на этот раз злая соправительница кинула сразу два огненных шара, один направился в её сестру, а второй улетел в сторону человека. Принцесса Ночи инстинктивно выставила щит перед собой, но её сердце замерло, когда она поняла, что не успевает поставить другой перед своим любимым. Однако, тот в последнюю секунду заслониться от удара мечом – и сгусток раскалённого пламени словно был поглощён «Светом Любви».
– Вот оно что... – пробормотала искажённая пони. – А я ещё и думала, почему мне так знакомо это оружие. Тебе, ничтожество, не говорили, что воровать чужие вещи, как минимум, некрасиво? Или это ты его, надоумила, «сестричка», – презрительно фыркнула огненная кобыла. – В любом случае, я должна буду поблагодарить кого-то из вас, что починили и вернули мне МОЙ МЕЧ.
Совершенно неожиданно для Сергея, волшебное оружие резко вылетело из его рук и зависло рядом с Селестией. «Ох, чёрт. О телекинезе-то я что-то и забыл. Дурак...» – пронеслось в голове человека. Бывшая старшая диарх Эквестрии с ухмылкой посмотрела на несколько растерянное выражение лица парня и направила в сторону его и Луны ещё по одному фаерболлу – и на этот прекрасно понимала, что, раз защищаться человеку было нечем, то её сестре придётся делать выбор, кого защитить, себя или любимого. Но она сильно недооценила кобылу, которая, ещё во времена бытности Найтмер Мун, всю тысячу лет заключения на спутнике Эквуса, готовилась к предстоящей битве с сестрой и полировала собственную магию. В два мгновения Луна сначала телепортировалась рядом с Сергеем, а потом вместе с ним переместилась к замеревшим зрителям в начало зала. Мощные огненные шары, не найдя целей, ударились в окружение. Один со всей силы влетел в колонну тронного зала, от чего та обвалилась, а второй разбил одно из огромных панорамных окон, изображавших из себя возвращение Принцессы Ночи.
Это стало словно пробуждающим сигналом для наблюдавших за началом битвы бывших хранительниц Элементов и двух других кобыл. Твайлайт, Рэрити и Отэм, не сговариваясь, стали бросать в Дэйбрейкер теми заклинаниями, которые знали и что могли хоть немного отвлечь противника. Рейнбоу Дэш и Найт Глайд кинулись в сторону огненной кобылы, пытаясь нанести ей удары копытами в полёте. Селестия вложила пока что мешавший ей меч в удобно расположенные на доспехе ножны и закрылась щитом от магических атак, так что маленькие чары отрикошетили от её силового щита, разлетевшись по всему тронному залу, в том числе, чуть не попав в пролетавших мимо кобыл.
– Эй, поаккуратнее там! – крикнула магам голубая пегаска, из-за вынужденного уворота пропустившая возможность нанести Дэйбрейкер очередной выпад.
– Так не пойдёт, – заметил Лев, обращаясь к волшебницам, – вы, скорее, друг друга заденете. Может, сфокусируете заклинания, скажем, в лучи и дадите отмашку Найти и Дэш отлететь?
– Я не умею делать такие комплексные чары, мой дорогой, – отозвалась киринка, – я больше по алхимии.
– Извини, дорогуша, но я здесь соглашусь с Отэм. Я не настолько сильный маг, чтобы свои заклинания бросить большим зарядом.
– Значит, эта задача на нас с Твайлайт, – наклонила голову чуть отдохнувшая Луна, сформировав рогом энергетический луч, который направила в сторону сестры.
– Дэш! Глайд! Назад! – прокричала летуньям Твайлайт, также присоединяясь к магической атаке. Пегаска и фестралка услышали призыв и эффектным броском разлетелись в разные стороны, прочь от огненной кобылицы. Синий и фиолетовый лучи магии слились в одно мощное заклинание и пробили слабый, но быстрый щит Селестии, рассчитанный на маленькие заклинания до этого, врезавшись в её потемневший от жара доспех на груди. Та зашипела от боли, но направила в их сторону ответный луч магии. Желтые чары столкнулись с заклинаниями двух других аликорнов, от чего посередине раздался магический взрыв, вынудивший Твайлайт и Луну выставить перед собой большие щиты. Сила осквернённой Селестии была настолько велика, что она могла и сама выставить щит, и одновременно кинуть ещё одну пачку фаерболлов в принцесс, вынуждая их не выходить из защиты ещё какое-то время. Огненная кобылица явно рассвирепела и решила продолжать пользоваться своей лучевой атакой. Она попыталась задеть вновь напавших на неё фестралку и пегаску, но из-за скорости и непредсказуемости их манёвров вызывала лишь бо́льшие разрушения в зале.
– Хах. А ты довольно хорошо летаешь для фестралки. Может, посоревнуемся потом? – успела бросить комплимент Дэш в сторону Найт Глайд, когда они вновь пролетали рядом, уворачиваясь от очередного луча.
– Я не против, но как насчёт того, чтобы сначала закончить здесь и НЕ ОТВЛЕКАТЬСЯ, ЛЯГАТЬ ТЕБЯ В КРУП! – крикнула фестралка лишь ухмыльнувшейся в ответ Дэш.
– Просто признай, что я круче, раз могу одновременно болтать и лет-а-а-а-ать?!
Очередная атака осквернённой Селестии прошлась слишком близко к крыльям Рейнбоу, но та успела в последнюю секунду эффектным кувырком увернуться, от чего пострадал лишь кончик её роскошного радужного хвоста.
– Сказала же... – слегка закатила глаза бэт-пони.
– Ладно, молчу. Слева! – кобылы увернулись от нового луча, который задел свод зала над ещё не занятыми битвой пони.
– Ой, мамочки... – пробормотала Флаттершай, чудом увернувшись от упавшей рядом огромной части потолка. Однако в её сторону сбоку летела уже другая опасность, на этот раз, в виде падающей колонны. Её успела перехватить своим верным лассо Эпплджек, натянув верёвку вокруг мраморной декорации.
– Жержифь, фафаок, – пробормотала кобыла, удерживая верёвку в зубах. Фермерша потянула в свою сторону, и колонна упала на пол между ней и жёлтой пегаской.
– С-спасибо, Эпплджек.
– Не за что... – кивнула та, сплёвывая верёвку, и крикнула уже Луне и Твайлайт: – Эй, ну шо там, прошу, скажите, что у вас есть хоть какой-т план?!
– Нет! – прокричала Принцесса Дружбы в ответ. – Она отражает почти все наши атаки! А что-то сильное мы не можем использовать, опасаясь задеть Дэш и Глайд!
– И не скооперироваться толком, у нас слишком разные подходы... Вот бы был способ ослабить Дэйбрейкер... – вклинилась Рэрити, на несколько секунд отвлёкшись от успокаивания осознавшей, на какой волосок от гибели она была, Флаттершай.
– Эй, а, может, как вчера, убрать солнце? – предложил Лев.
– Мы же утром пытались. Она заблокировала наши силы, видимо, в тот момент, когда Селестия полностью потеряла контроль над собой и стала Дэйбрейкер, – помотала головой Твайлайт.
– А если наоборот? – выдвинул встречную идею Сергей. – В плане, не убрать солнце, а закрыть его спутником? Это должно же хоть чуть ослабить её, и хоть чуть усилить тебя, Луняш.
– Любимый! Ты гений! Но ночное светило сейчас не в той фазе, так что на его экстренный подъём и поворот потребуется немало времени.
– Я до сих пор не понимаю, как у вас работает луна со своими фазами! – совершенно некстати крикнул Сергей. – У нас всё просто: есть планета, есть тень от неё на Луне, которое отражает лучи Солнца. Если не видно спутник, значит, он в тени Земли.
– А у нас ночное светило – это излучающий свет вогнутый диск! И он поворачивается! Я потом поясню подробнее! Теперь, прошу, не сбивай меня, дорогой. Мне нужно, чтобы сестру отвлекли, потому что я буду беззащитна в этот момент.
– Я поставлю щит перед нами, – кивнула Твайлайт и заключила Луну и себя в фиолетовый купол. Рейнбоу Дэш услышала часть плана и прокричала, пролетая мимо друзей:
– Мы так долго не продержимся! И я, и Найт Глайд уже порядком выдохлись. С отвлечением вам нужно придумать что-то ещё, потому что нам, ну вот действительно, уже нужен отдых!
– А с отвлечением можешь рассчитывать на меня! – радостно крикнула Пинки. – Ведь ничего не отвлекает лучше хорошей вечеринки, а моё второе имя как раз «королева вечеринок». Пинкамина «Королева Вечеринок» Диана Пай!
– Я помогу тебе! – с энтузиазмом подхватила идею Отэм. – К тому же, меня уже давно... распирает... зло-о-ость! – прокричала драконопони, превращаясь в нирика.
– У-у-у, вот это фокус! А если ты стала нириком, значит ли это, что тебя теперь зовут Мэто Зйелб? Мне просто интересно. Но я тебя обязательно позову, когда захочу устроить очередное супер-дупер-пуперское файр-шоу, – отметила в своей обычной манере трансформацию Пинки Пай. – А теперь, пожалуйста, начни без меня, мне нужно чуть подготовиться.
Отэм кивнула и бросилась на Дэйбрейкер. Ей, как огненной оленяше, в любой из форм были не страшны пирокинетические атаки поражённой скорбью Селестии, что не сразу дошло до Принцессы Дня. Отправив в сторону противника несколько фаерболлов, которые не нанесли ей никакого урона, она поняла, кто находится перед ней:
– А. Ты кирин. Лучше бы ты оставалась, девочка, на своих Пиках Ужаса...
– Я не брошу своих друзей, – прорычала Отэм, раз за разом кидаясь копытами на такую же иммунную к огню кобылу, как и она сама. Селестия приняла бой и достала вновь саблю, пытаясь ударить ею Отэм. Нирик успешно уворачивалась от выпадов, а если не успевала, старалась подставлять под удары оружия мощную чешую на спине, успешно защищавшую её от атак, стараясь ударить копытами в ответ.
– А ВОТ И Я! – раздался рядом со сражающимися кобылицами возглас неуёмного розового урагана. Отэм Блейз бросила взгляд в сторону крика и, вдруг, резко пригнулась. Раздался грохот пати-пушки, выстрелившей в Дэйбрейкер нереально огромным зарядом из конфетти и серпантина. Та оправилась от шока, сплюнула попавшие в рот украшения и пророкотала:
– Ленточки и блёстки?! Да ты издеваешься надо мной?!
– Конечно же, нет, глупышка! Это для вечеринки в честь тебя! Хоть ты и сейчас и злючная злюка, но ты же ведь, всё равно, одна из наших любимых принцесс! – радостно скакала Пинки вокруг ошалевшей от подобного заявления Дэйбрейкер.
– Ты... Ты совсем ненормальная?! – поражённо спросила скорбная версия Селестии, даже забыв, что находится в бою и выронив из телекинетического захвата саблю.
– Конечно! Ведь нормальность – это скучно! Ты тоже ненормальная сейчас, глупышка! – Пинки предусмотрела громкий крик в ответ и резко отскочила из зоны поражения, заодно подхватив на спину уже потухшую Отэм.
– ИДИОТКА! Я САМАЯ НОРМАЛЬНАЯ ИЗ ВАС ВСЕ-Е-Е-Е-Х! – прокричала Дэйбрейкер Королевским Кантерлотским Гласом. Как раз в эту секунду уровень освещенности в тронном зале значительно упал.
– Фи, как грубо, – фыркнула Пинки. – Но зато я выполнила свою задачу, а ты всё проглядела, бе-бе-бе! – поддразнила розовая землепони солнечную кобылицу, показав ей язык и упрыгав к друзьям вместе с уставшей Отэм на спине.
Принцесса Дня огляделась вокруг, внимательно посмотрела на огромную дыру в потолке, через которую было видно звёзды и ночное светило, закрывшее собой дневное, и обратилась к хитро улыбавшейся Луне:
– Лишить меня солнечного света... Умно, сестра, не ожидала такого хода от тебя. Но и ты не учитываешь, что у меня тоже есть несколько козырей... – рог пылающей Селестии засветился – и стало значительно светлее. Не так ярко, как было, но явно и не так темно, как ночью. Все посмотрели на солнечное затмение и увидели, что само дневное светило словно стало больше ночного, ярким и злым жёлтым ореолом освещая зону вокруг светящегося нежным белым светом диска ночного спутника.
Пока все поражённо глядели на уравнивание сил в небе, Дэйбрейкер телепортировалась к Принцессе Ночи и бесцеремонно переместилась с ней в центр тронного зала. И вдруг, нимб от неполного солнца словно окружил обеих кобылиц, огораживая их от внешнего мира огромным барьером из чистого пламени, возвышавшегося до самих небес. Рейнбоу Дэш, Эпплджек и Найт Глайд, первыми отреагировав на исчезновение перед ними Принцессы Ночи, кинулись в сторону странной арены, но стена магии с громким хлопком отбросила их всех троих прочь, от чего кобылы с огромной силой ударились о стены и пол, теряя сознание. На помощь им тут же кинулись Твайлайт, Флаттершай, Рэрити и Лев с Сергеем. Пинки же обмахивала невесть откуда взявшимся веером Отэм, приводя ту в чувство после напряжённой копытопашной драки.
– Игры кончились, Луна, – ухмыльнулась Дэйбрейкер. Её младшая сестра с ужасом посмотрела на содеянное аликорном Дня и вскрикнула:
– Зачем ты это делаешь, Селестия?! Что они тебе сделали?! Если ты так хочешь крови, то сразись со мной, а не с ними. С лишь равной по силам аликорном, которая когда-то проходила через то же, что и ты сейчас...
– Сомневаюсь, что с равной. Я всегда была сильнее и мощнее тебя. Но раз ты хочешь померяться силами со своей старшей сестрой, тогда так тому и быть, давай посмотрим, кто из нас лучше, а чья магия могущественнее. Только не очень огорчайся, когда закономерно проиграешь. Кстати, не пытайся покинуть этот барьер. Его не сможет пробить даже аликорн, ни одна из нас. Это будет битва до твоего конца. И я сейчас покажу тебе настоящий урок дружбы, моя дорогая Луна... Сначала я разделаюсь с тобой, а уже потом по одному порву всех и каждого, кто тебе дорог. И как же я буду счастлива, бесконечно долго убивая твоего люби...
Лунная Принцесса не дослушала и кинулась на сестру в атаку, используя уже весь арсенал известных ей заклинаний, не стесняя себя ни в чём. Солнечная Принцесса не осталась в стороне, с боевым азартом принимая вызов. В конце концов, она прекрасно чувствовала своё преимущество в силе и не могла себе отказать в небольшом состязании в могуществе двух принцесс и сестёр.
– Ну, ни хрена ж себе... – отозвался Лев после очередного столкновения чар двух сестёр. Внутри барьера происходило нечто совсем невероятное: Дэйбрейкер кидалась в сестру мощными сферами магии и огня, но стабильно держала поднятыми щиты против ответных заклинаний. Луна же под натиском тёмного аликорна больше старалась концентрироваться на обороне, но и не забывала об атаке. Обе кобылы были примерно равны по силам – и могли сражаться так довольно долго, однако, Принцессу Ночи, всё же, сковывало нежелание действительно непоправимо навредить сестре. В сердце Луны ещё теплилась надежда воззвать к голосу разума, как это ни парадоксально, но одной из самых близких душ в Эквестрии.
– Что ты хочешь этим добиться, Сестра? Я же думала, что мы всё обсудили – и ты приняла и выбор моего сердца, и двух новых жителей Эквестрии. Но теперь ты пытаешься навредить тем, кто мне дорог, а также навредить нашим подданным. Неужели ты не хочешь, чтобы я была счастлива после всего, через что мне пришлось пройти? Неужели ты хочешь смертей невинных?
– Твоё счастье не делает счастливой меня! А невинных не существует, каждый в чём-то, да окажется виноват, если внимательно посмотреть... – холодно возразила Дэйбрейкер, отправив в Луну большой сгусток магии. Та увернулась, взлетев в воздух – и солнечная кобыла решила навязать уже воздушный бой. Она подлетела выше сестры и направила из своего рога очередной смертельный луч в ночную принцессу. Луна ответила тем же – и их чары столкнулись ровно посередине, вызвав тем самым огромную сферу чистой энергии, которая, на удивление, на этот раз не взорвалась. Наконец, они обе прекратили атаку, от чего энергетический шар схлопнулся, разлетаясь раскалённой плазмой и вынуждая обеих кобылиц вновь окружить себя защитными сферами. Воспользовавшись передышкой, Луна обратилась к сестре:
– Значит, дело в этом?! В банальной зависти и нежелании выслушать свой же рассудок?! Селестия, ты вполне в силах найти себе того, кто будет с тобою рядом до самой своей смерти, искренне любя или даже боготворя тебя все эти года. Для тебя никогда это не было проблемой... Уж кто-кто, а ты всегда была обожаема нашими маленькими пони. Ладно, мы, присутствующие в этом зале, хоть я всё равно считаю, что мы не должны сейчас драться. Но подумай о подданных. ТЕБЯ ВСЕ ЛЮБЯТ! – в увещеваниях Луны неосознанно просквозила нотка собственной прошлой тоски космогривой аликорна. Но Дэйбрейкер казалась непреклонной, вновь обрушив на сестру град магических ударов, после чего произнесла:
– А какой мне смысл в этой любви и обожании?! Ведь в конце меня всё равно либо оставят одну, либо предадут, от чего моё сердце будет вынуждено страдать долгие столетия спустя! Они же себе спокойно умрут, а я должна буду оживать после этой боли! И зачем? Чтобы всё повторилось по кругу, из раза в раз! Ничего не изменится – и ты это знаешь лучше всего! – на долю секунды Луне показалось, что в пламенеющие ненавистью огненные глаза сестры блеснули искорки нескольких слезинок, тут же, впрочем, испарившихся от нестерпимого жара огненногривой кобылы.
«Тия... Она ещё где-то там, глубоко внутри, за всей этой злобой и болью Дэйбрейкер... О, Доброта... Неужели сестра также смотрела на меня тысячу лет назад, видя за ненавистью, одиночеством и скорбью мою истинную суть, но не имея возможности достучаться до моего разума, до той, какая я на самом деле?! И применила Элементы не по той причине, что испугалась за Эквестрию, не потому что в ту секунду ненавидела Найтмер Мун, а потому что... сдалась и устала пытаться звать меня?.. И просто не нашла другого выхода?» – пронеслось в голове Принцессы Ночи.
Огненная кобыла воспользовалась появившимся окном в контратаках сестры и в очередной раз отправила несколько особенно больших огненных шаров в сторону родственницы. Однако, лунная принцесса на этот раз чуть замешкалась, поражённая внезапным воспоминанием о той самой битве, которую, казалось, в эту конкретную секунду переживала глазами Селестии; от чего совсем немного не успела выставить защиту. Один из огненных сгустков попал прямо в нагрудник из чернёного серебра, от чего Луна со стоном рухнула с высоты пяти метров, где парила до этого, на разрушенные камни, упавшие с потолка.
– ЛУНА-А-А-А-А-А! – раздался крик с другой стороны барьера.
Сергей прокричал имя своей любимой от искреннего страха за её жизнь. Инстинктивно, забыв о предыдущем неприятном опыте атаки преграды уже пришедших в себя подруг, он кинулся в сторону огненного барьера и со всей силы ударил по нему раскрытой ладонью.
– А-А-А-АРГХ! – вскрикнул человек от ужасной боли, пронзившей его руку. Он резко отстранился и, бросив, взгляд на ладонь, увидел, что та вся была покрыта неестественными ожогами, впрочем, неглубокими, и вновь вскрикнул: – Су-у-ука, как же, блять, больно!
На крик друга отреагировали Твайлайт Спаркл и Рэрити, отвлёкшись от приведения в чувство попытавшихся пробиться через защиту кобыл, которых стена, в отличие от человека, просто сильно отбросила в сторону. Единорог и аликорн подбежали к другу.
– Что случилось, дорогу... Merde! – ёмко описала вид повреждённой конечности человека Рэрити. Его рука буквально на глазах краснела и отекала, а опалённая огнём и быстро чернеющая кожа на самой ладони выглядела далеко не самым приятным образом, – как ты себя ощущаешь, Serge?
– Как будто за раскалённый чайник с плиты взялся рукой... Жить буду.
– Тебе, всё равно, нужна наша помощь. Но не всё так страшно, как кажется, – произнесла Твайлайт, зажигая рог и окутывая магией ладонь Сергея, – задета лишь кожа, тебе повезло, что ты быстро отреагировал и убрал руку. Помоги мне, Рэрити, ты же недавно обучалась первой помощи! – вторая кобылка также зажгла свой рог. Фиолетовая и голубая магия окружили руку парня, понемногу, хоть и относительно быстро убирая все болевые ощущения и заживляя обожжённую кожу.
– Ох... Рука как новая, – заметил парень, несколько раз сжав и разжав в кулак ладонь. Кобылки, впрочем, ещё какое-то время продолжили колдовать над конечностью.
– Фух. Вроде бы, всё, – стёрла выступившую испарину со лба Твайлайт, когда ладонь друга окончательно вернула свой привычный вид, – сильная же магия в этом барьере... И это далеко не обычный ожог, а магический, но я не могу сказать, что эта магия привычна мне... Даже сразу не получилось его заживить.
– Зачем ты вообще туда сунул руку? – обеспокоенно простонала Рэрити, – Разве ты не видел, что произошло с нашими подругами?!
– Луна... – уставившись в пол, тихо ответил пристыженный парень. Кобылы перевели внимание за барьер в сторону Принцессы Ночи, которая к тому моменту уже отбросила свой оплавившийся нагрудник в сторону и помотала головой, вновь готовая к бешеной чехарде из защитных и атакующих чар. Человек ещё во время лечения руки заметил, что возлюбленная встала после атаки – и даже успела кинуть в противницу каким-то сгустком магии, который на какое-то время окутал Дэйбрейкер синим туманом, отвлекая ту и давая Принцессе Ночи время осмотреть собственные повреждения.
– Ох, нелегко же ей... – с сожалением произнесла Рэрити. – Может быть, мы можем чем-то помочь?
– Как мне ни было бы тяжело это признавать, но, к сожалению, в данный момент времени, ничем. Совершенно. Мы явно не можем пробиться через этот барьер. Я его проверила всем, что знаю – и он просто не поддаётся моим силам. Почему он вообще пони отбросил, а тебя опалил?..
– Может быть, потому что во мне нет магии? Или по той причине, что я человек, а Селестия точит на нас зуб особенно сильно?.. Я не знаю, кто у нас тут самая начитанная кобылка во всей Эквестрии, ты или я?
– Уж, прям, самая... – почему-то зарделась от внезапного комплимента Твайлайт, впрочем, тут же приняв серьёзный вид, топнула ногой. – но ведь должны же мы ей как-то суметь помочь, мы же друзья Луны!
– Может, и есть способ... – задумчиво произнёс Сергей. – Если не помочь, так хоть замотивировать Луняшу на победу. Ты же можешь передать ей сообщение по вашей связи аликорньей?
– Могу, но очень сомневаюсь, что Луне сейчас до бесед, – тоскливо помотала головой Твайлайт, – лучше не отвлекать её от битвы, а думать над тем, как мы, действительно, можем помочь отсюда...
– А мы и не будем отвлекать. Мы фоном будем поддерживать. По крайней мере, если ты скажешь, что можешь сделать то, что я задумал, – голос Сергея прозвучал особенно уверенно, а в его взгляде появился какой-то чуть шальной блеск. Твайлайт удивлённо посмотрела на внезапную перемену в друге и ответила, немного заразившись его уверенностью:
– Что ты хочешь, чтобы я сделала?
– Ты сможешь сконцентрироваться на моих мыслях и эмоциях и передать ей одну песню?..
– Хм... Я изучала природную магию чейнджлингов после их нападения на Кантерлот, но, как это ни странно, забросила после заключения мира с ними... С телепатией же будет сложнее, я никогда не пыталась прочитать чьи-то мысли, но я могу попробовать. Но мне понадобится, чтобы ты максимально сконцентрировался и на своих чувствах к своей кобыле, и на тексте. И я не обещаю, что получится, но я готова попытаться.
– Дорогуши, мне кажется, вам стоит попробовать. Что вы теряете? А если это сможет склонить чашу весов в пользу Луны, то мы все лишь выиграем от этого. Я оставлю вас и проверю подруг, как они приходят в себя после удара. Мне кажется, у Эпплджек небольшое сотрясение, но её шляпа явно смягчила удар... – Рэрити покинула своих друзей.
Твайлайт кивнула человеку и, направив свои мысли в сторону и Луны, и Сергея, закрыла глаза и зажгла рог. Парень ощутил в своей голове лёгкое и осторожное касание, ощущавшееся как вдохновение во время написания стихов, и посмотрел в сторону своей Любимой, стараясь полностью наполнить свои мысли чувствами и эмоциями к ней. Он тоже закрыл глаза, улыбнулся и вслух запел.
Принцесса Ночи посмотрела на свою ищущую выход из иллюзии сестру сквозь дыру в оплавившемся нагруднике, который держала в магическом захвате. От защиты груди больше не было никакого толку, так что она без колебаний отбросила регалию в сторону. Синяя шёрстка в месте удара заклинанием чуть-чуть опалилась, но сама кобыла была цела, больше пострадав от неожиданности выпада, а не самих чар. Да и, на самом деле, она могла выдержать ещё с несколько десятков таких сильных ударов – природная защита аликорна пока что справлялась. Но с каждой минутой, особенно посмотрев на этот же бой с перспективы тысячелетней давности и другими глазами, ей всё меньше и меньше хотелось сражаться с родной сестрой. В голове кобылы поселился червячок сомнений и рациональности, от чего она меньше атаковала и больше защищалась:
«Это неприятно осознавать, но я слабее Тии... Вернее, не слабее, но я боюсь использовать все свои силы, боюсь навредить ей... И я всё меньше понимаю, зачем мы вообще продолжаем эту безумную смертельную дуэль... Она явно не отступит. Но и сдаться я не могу... Даже не из мыслей о собственном спасении. Это уже вопрос безопасности Эквестрии... Дэйбрейкер явно не остановится, победив меня... нас всех. Но разве я могу победить её, не причиняя сестре сильного вреда?.. О, доброта, зачем я это делаю...»
Внезапно для защищавшейся кобылы, в её голове появилось ощущение своей нужности и важности кому-то ещё, после чего раздалась странная мелодия, чем-то напоминающая удары сердца. Следом за ней последовал знакомый, очень знакомый, голос:
«When darkness falls
And surrounds you,
When you fall down,
When you're scared and you're lost...»
Время вокруг как будто замедлилось. Принцесса Ночи бросила взгляд за огненный барьер, где увидела сидящих перед ареной Твайлайт и Сергея. Рог кобылы светился мягким светом. Глаза любимого и подруги были закрыты, но Луна, прямо-таки, чувствовала, как их внутренний взор был обращён к ней самой. Она ощущала эмоции друзей, их поддержку и искренность, их любовь и уверенность в победе лунной кобылы. Тем временем, явно земная песня продолжалась в голове Луны, словно наполняя ту силами:
«Be brave!
I'm coming to hold you now!
When all your strength has gone
And you feel wrong, like your life has slipped away:
Follow me, you can follow me
And I, I will not desert you now!»
«Вот, для кого я сражаюсь. Я сражаюсь ради тех, кто мне дорог. Ради их жизней, ради их дружбы и любви. Они меня никогда не бросят, а значит, и я их никогда не покину. Если мне суждено сегодня погибнуть, сражаясь с родной сестрой, то так тому и быть. Но я не дам в обиду никого из вас! И теперь точно не стану отпираться. Я сражаюсь не с Селестией из-за глупых обид, а с Дэйбрейкер, которая хочет лишить меня того, что мне дорого...» – пронеслось в голове у Луны, сформировавшей перед собой магическое копьё из лунного света. Ощущение времени вновь вернулось к лунной принцессе. Осквернённая Селестия приземлилась неподалёку и произнесла, не скрывая собственного торжества:
– Надоело тщетно пытаться победить меня магией – и ты решила померяться силой физической? Что ж, это твоё право, раз ты хочешь умереть именно так... – бравировала огненная кобыла, материализуя такое же копьё, но из солнечного света. На самом деле, магическая битва и её не оставила незатронутой: на белоснежной шкуре виднелись синяки и небольшие порезы от иных из заклинаний сестры и летевших со всех сторон осколков от падающих частей тронного зала. Но сил у обеих аликорнов ещё оставалось предостаточно, чтобы продолжать битву – и никто из них не собиралась отступать. Одна сражалась за уязвлённое самолюбие, из ревности и чувства несправедливости, другая – за свою страну и, в особенности, за тех десятерых, кто сейчас находились за огненной стеной. Луна ничего не ответила своей сестре, лишь приняв боевую стойку и выставив лунное копьё вперёд. Селестия бросилась в атаку первой. Песня в голове Принцессы Ночи продолжалась, придавая необходимые ей силы и уверенность:
«When your fire has died out,
No one's there, they have left you for dead:
Follow me, you can follow me!
I will keep you safe.
Follow me, you can follow me!
I will protect you...»
Лунная и солнечная кобылицы, две родные сестры, бывшие в эту секунду кровными врагами, наносили друг другу удар за ударом, парируя, уворачиваясь, отбивая своими орудиями удары оппонента. Дэйбрейкер сражалась откровенно нечестно, пытаясь исподтишка закидывать сестру огненными шарами и обжигающими лучами, но теперь та всегда была наготове, не давая ей преимущества и пытаясь измотать, ослабить Селестию. Принцесса Ночи не собиралась убивать её, но и сдаваться тоже не было в планах Луны. Она намеревалась победить в этой дуэли – ради того, что было дорого кобыле. Удар за ударом, взмах за взмахом, столкновение солнечного копья с лунным, лунного с солнечным, очередной прыжок, взлёт и пикирование, атака, парирование, атака, блок, атака... Обе кобылицы понемногу истощали свой магический резерв, вкладывая в каждый взмах неимоверное количество сил и магии. И песня, игравшая в голове, поддерживала уже давно бы упавшую от изнеможения лунную принцессу. Но долго так продолжаться всё равно не могло – рано или поздно кто-то должен был ошибиться.
«Oh, I won't let them hurt...
Hurting you...
When your heart is breaking
You can follow me, you can follow me:
I will always keep you safe!
Follow me, you can trust in me!
I will always protect you, my love...»
– ДОСТАТОЧНО! – пророкотала Дэйбрейкер, вложив абсолютно все силы, которые у неё оставались, в последний замах и особенно сильным ударом орудия переламывая магическое древко лунного копья. Луна, не ожидавшая настолько сильной атаки, попыталась вложить остатки уже своей магии в защиту, укрепив своё орудие, но тем самым, лишь окончательно истощила свой собственный магический резерв. Разрушенное лунное копьё распалось на свет, из которого и состояло, а саму Принцессу Ночи сильным рывком отбросило на край арены магическим взрывом, образовавшимся от дестабилизации волшебного призванного орудия.
– Ну, вот и всё, моя дорогая сестра. Ты повержена. В очередной раз ты доказала лишь свою никчёмность и беспомощность, – торжествующе воскликнула Дэйбрейкер, медленными шагами направляясь в сторону своей сестры и направив солнечное копьё в незащищённую грудь обессиленной и пытавшейся встать Луны, которая могла лишь молча ждать своей участи. Пылающий кошмар наяву подходил всё ближе и продолжал свой ужасающий монолог: – А теперь я убью тебя, предательница, и уже никто не посмеет своим счастьем делать несчастной меня, Дэйбрейкер! И над всей Эквестрией во веки веков воссияет очищающий солнечный свет. Никто больше не увидит твоих прекрасных звёзд, ты, глупая полубогиня, из-за простого смертного забывшая, кто ты такая. Никто и никогда. Можешь посмотреть в последний раз на небо, больше ты его не увидишь.
Твайлайт Спаркл и Сергей с ужасом смотрели на то, что происходило за барьером. Их попытка помочь, к сожалению, лишь отложила неизбежное. Раненая и уставшая Дэйбрейкер оказалась, всё равно, сильнее Луны – и, торжествуя, та готовилась одним решающим замахом победить в этой битве.
«Действительно, вот и всё... Я сейчас увижу, как моей любимой пронзит сердце её родная сестра – и я бессилен ей помочь. Я не имею возможности пробиться через этот чёртов барьер и сделать хоть что-то, чтобы спасти её. Прости меня, моя любимая Луна...», – пронеслось в голове у Сергея, бессильно опустившегося на колени перед барьером из магического пламени и наблюдавшего за последними мгновениями жизни своей кобылы. Дэйбрейкер неумолимо приближалась к Луне и уже готовилась к завершающему её жизнь удару, поднимая копьё всё выше и выше. Парень не мог смотреть на апофеоз этой истории и закрыл глаза, опуская голову. Скорбящее сердце человека из-за адреналина отбивало свой ритм так, будто тот только что пробежал марафон, но каждый удар ощущался ему самому всё медленнее. Сергей тяжело вздохнул и прислушался к биению своего сердца, словно циничный метроном, отсчитывающего последние секунды жизни той, кто стала для него всем в обоих мирах. Тук. Тук. Тук...
Удар сердца. Кромешная тьма и пустота в не способной к каким-то мыслям голове. Внезапно, в черноте скорби и тоски появился луч, к которому сразу же инстинктивно захотелось кинуться и получить защиту от всего, что происходит вокруг. В голове человека раздался строгий и властный, но, в то же время, знакомый и доброжелательный голос:
– Ты так и оставишь это всё как есть? Я думал, я тебя иначе воспитывал... – с сожалением добавил Голос. Голос, который он не слышал – и не мог бы услышать – уже несколько недель, а в последний раз раздававшийся из динамиков телефона во время их разговора ещё в Москве. Один из восьми миллиардов голосов, ушедших в небытие в одно мгновение. Голос его отца.
– А что я могу сделать, пап... Я не в состоянии сделать НИЧЕГО сейчас...
– Это слова слабого человека, Серёжа. А я тебя всегда учил быть сильным. Ты, действительно, хочешь оставить ту, которую ты любишь, в тот момент, когда она в тебе нуждается больше всего?
– И как ты предлагаешь мне к ней пройти? Меня не пустит это ёбаное пламя! – горестно воскликнул человек в своей голове.
Удар сердца.
– Не ругайся, сын, тебе это не идёт. И как будто тебя когда-то останавливали жизненные трудности... Скажи мне, Серёж, разве ты сделал эту татуировку на своём плече, не потому что ещё там, на Земле, ты увидел внутри себя то, что ты по-настоящему способен и желаешь любить и защищать? Не как символ того, что ты поверил в невозможное – и всё равно стремился к нему, стремился к лучшему? И посмотри на себя сейчас. Ты и твой друг сумели пойти против всех ставок, совершили невероятное – и пробились каждый к своей любви. Неужели ты готов просто так взять и отказаться от всего, во что ты сам искренне веришь? Отказаться от той, кого ты любишь?
– Нет... – короткий взгляд в сторону своего плеча. – Я ни за что не готов отказаться от Луны. Она для меня – весь мир. Я всею своею душою люблю эту кобылу – и готов за неё сражаться и даже, быть может, погибнуть, но помочь ей. Защитить её. Но я думал, ты был бы против этой любви, узнав, что она – лошадка из волшебной страны...
Удар сердца.
– Не глупи, сын. Может, я бы не совсем понял тебя, когда сам был на Земле, но сейчас я не обременён её рамками. Отсюда я могу более чётко взглянуть на ситуацию. Сейчас я прекрасно вижу, насколько эта красивая синяя аликорн важна для тебя – и она, как и все жители этой страны, крайне далека от простых и глупых земных лошадей. Может, она и не человек, как ты или был я, но у неё всё равно есть чистая душа, разум и чувства. И я вижу, что она тебя любит так же сильно, как и ты её, а возможно, даже и больше, учитывая, сколько долго она была одна...
– Она не человек, это правда. Она самая прекрасная пони – и я всем своим сердцем люблю её. Если я не попытаюсь помочь ей, я этого не смогу себе никогда простить, даже если после этого мне и останется жить всего несколько минут – они всё равно станут для меня вечностью. Я не оставлю Луну в ту минуту, когда ей нужен её защитник. Её человек.
– Вот теперь я узнаю своего сына! Горжусь! Давай, Серёжа, – я верю в твои силы – сделай так, чтобы я мог ещё больше гордиться тобой!
Удар сердца.
– Пап?..
– Да, сын?
– Спасибо тебе... Что приглядываешь за мной – и пришёл, когда мне нужна была твоя поддержка больше всего. И что не перестал верить в меня, даже когда тебя и мира вокруг не стало. Я люблю тебя.
– И я тебя тоже люблю, сын. И мама тебя любит. Не переживай за нас, родной наш, здесь хорошо – я даже теперь не нуждаюсь в надоевшем мне уже за столько лет костыле. Мы оба по-настоящему гордимся тобой и всем тем, что ты уже достиг – и чего, я нисколько не сомневаюсь, ты ещё достигнешь в этом новом для тебя мире. В твоём новом доме. Теперь иди уже – и будь нужным человеком рядом со своей любимой. Будь рядом с Луной.
Удар сердца. Глубокий вдох.
Сергей открыл глаза и взглянул за барьер из пламени. Дэйбрейкер всё ещё злорадствовала и медленно приближалась к его любимой. Достаточно медленно, чтобы ещё успеть вмешаться и не допустить непоправимое. Удары сердца человека всё ещё ощущались чёткой единицей тянущегося времени, несмотря на бешеный ритм пульсации «мышцы любви».
Сергей встал с колен и осторожно протянул свою правую руку вглубь барьера из пламени. К его удивлению, касание не принесло нереальной боли, как в первый раз – пламя вообще не ощущалось. Ревущий огонь не опалил в ту же секунду кожу человека, как он ожидал, и не отбросил его, как это произошло до этого с Рейнбоу Дэш, Эпплджек и Найт Глайд. Магическое пламя наоборот, словно живое, будто одёрнулось от руки человека и стало огибать преграду. Парень достал свою руку из стены огня и внимательно осмотрел её. Вопреки всем законам физики и логики, на конечности не было ни единого волдыря, ни покраснения или почернения. Рука как рука – белая, волосатая и здоровая.
– С-стой! А?.. Ч-что... Как?.. – тихо и, не веря своим глазам, произнесла Твайлайт, бывшая свидетельницей повторного сумасбродного поступка друга, последствия которого они оба в полной мере ощутили на себе в первый раз.
Взгляд парня поднялся выше, на свою татуировку в виде профиля своей любимой. Та сияла лунным светом. Человек хмыкнул себе под нос. В его голове вдруг зазвучала мелодия электрогитары и ударных. Он узнал её. Перепевка одним теле- и радиоведущим, физиком по образованию, музыкантом по призванию, одной старой песни из кинофильма, запомнившегося ещё со времён детства, а снятого и того давнее, ещё даже в другой стране, которую Сергей не застал. Каждый удар по барабанам совпадал с ударом его сердца. Парень впустил в голову саму песню:
«Куда подует ветер,
Туда – и облака.
По руслу протекает
Послушная река...»
Человек обернулся на своих друзей. Атаковавшая до этого троица уже полностью пришла в себя после попытки пробиться к Луне и Селестии через барьер, отбросивший их к стенам тронного зала. Рэрити и Отэм колдовали над незадачливыми летунами и земной пони, убирая боль, синяки и ушибы. На голове у Эпплджек появился непонятно откуда взявшийся бинт, при этом, завязанный аккуратным бантиком, явно дело копыт белоснежной кобылки. Пинки, Флаттершай и Лев помогали сорвиголовам подняться на ноги и проверяли, нет ли никаких ещё более глубоких повреждений. При этом, Лев бросил взгляд на стоявшего рядом с огненным барьером Сергея – и брови сверху очков удивлённо ползли всё выше и выше. Серёга понял, что его друг увидел, как тот смог без повреждений преодолеть своей рукой стену огня, – и искренне улыбнулся товарищу. Старший из людей обернулся в сторону магической границы и громко запел, как ни в чём не бывало, проходя через пламя:
– Но ты человек, ты сильный и смелый!
Своими руками судьбу свою делай!
Иди против ветра, на месте не стой!
Пойми, не бывает дороги простой!
Сергей прошёл через границу из магического пламени, которое, будто, расступилось перед ним, вновь смыкаясь позади. Селестия, грива и хвост которой состояла из такого же пламени, была всё ближе к Луне... Парень побежал в их сторону, на ходу подхватывая лежавшую неподалёку саблю. «Свет Любви» покорно и даже как-то радостно лёг в правую руку, готовый защищать и сражаться, как и его носитель. Парень пел, не замедляя бега, приближаясь к царственным сёстрам:
– Где рельсы проложили,
Там ходят поезда.
Куда пастух погонит,
Туда пойдут стада!
Дэйбрейкер отвлеклась на звук от своего торжественного шествия в сторону поражённой сестры и бросила взгляд на бегущего человека. Осквернённая пони остановилась, заносимое для последнего удара магическое копьё замерло. Торжество от победы в её глазах сменилось непомерным удивлением, и она произнесла:
– Как ты сумел пр... – но человек не дал ей договорить. Добежав до сестёр, парень с разбега и весьма бесцеремонно пнул белую кобылу под рёбра, от чего бывший старший диарх Эквестрии зашипела и инстинктивно отшатнулась. Сергей, впрочем, не стал останавливаться, а со всей силы и остатков инерции от бега вдарил своим плечом в бок злодейки, отталкивая своего противника от любимой. Не успевшая ещё оправиться от болезненного удара ногой и не ожидавшая такой внезапной атаки, Дэйбрейкер отлетела на несколько метров от Луны и упала, потеряв равновесие. Она сразу же, впрочем, вскочила на все четыре ноги и заорала на парня Королевским Кантерлотским Гласом:
– ДА КАК ТЫ СМЕЕШЬ, ЧЕРВЬ?! – прогремело внутри барьера. Парень дёрнулся, но не повалился, будто бы, не заметив этого крика. Солнечная кобыла попыталась вновь отнять оружие, но на этот раз оно, словно, отказалось покидать сжимавшую его ладонь. Сергей ухмыльнулся и лишь крепче взялся рукой за свою саблю, отходя в сторону и отводя внимание огненной кобылы от своей любимой, в ответ лишь продолжая петь:
– Но ты человек, ты сильный и смелый!
Своими руками судьбу свою делай!
Иди против ветра, на месте не стой!
Пойми, не бывает дороги простой!
– Я НЕНАВИЖУ ЛЮДЕЙ! – в очередной раз пророкотал Глас пылавшей кобылы, – И Я ЛИЧНО РАЗОТРУ ТЕБЯ В ПЫЛЬ, КАК НАСЕКОМОЕ, КОТОРЫМ ТЫ И ЯВЛЯЕШЬСЯ! – весьма недвусмысленно наклонив свой рог, одержимая злобой Селестия, кинулась в сторону человека, беря разгон. Парень лихорадочно думал над тем, какие варианты у него в данной ситуации есть:
«Так, к хорошим новостям: я окончательно отвлёк её внимание от Луны. К плохим: на меня довольно резвым галопом несётся разгорячённая во всех смыслах Принцесса Солнца – и вовсе не для дружеских обнимашек...» – Сергей решил ждать до последнего и попробовать сыграть на реакции, продолжая свою песню:
– Теперь не доверяют,
Как прежде, чудесам.
На чудо не надейся:
Судьбой командуй сам!
Бывший землянин в последний момент отпрыгнул от бегущей на него разъярённой кобылицы, успев плашмя ударить мечом ту по спине. Дэйбрейкер со скоростью локомотива пронеслась мимо него, тормозя всеми копытами, однако всё равно с грохотом врезавшись в собственный же барьер. Стена огня слегка задрожала и будто бы стала чуть тоньше. Человек ухмыльнулся и кинул пылающей аликорну вслед:
– ТОРРО!
Сергей посмотрел на чуть сбавившую напор огненную стену и увидел, что находившиеся за ней пони и человек активизировались. Лев махал руками, что-то объясняя Твайлайт, и показывал рукой в сторону арены. Та внимательно слушала – и в её глазах Сергей заметил блеснувшую искру. В голове у вновь вступившего в битву парня пронеслось:
«Прямо как тогда, когда они использовали Эле... Точно! Вот оно! Нужно найти способ отвлечь Селестию и опустить барьер. Было бы, блин, это ещё так просто...» – пронеслось в голове у Сергея.
Парень решил повторить тактику с отскоком, отбегая в противоположную от Дэйбрейкер сторону. И чтобы привлечь внимание обезумевшей от собственной скорби и одиночества кобылы, продолжил петь, на ходу меняя текст песни, с целью ещё больше вывести из себя и раззадорить своего оппонента:
– Но я человек, я любимый и дерзкий!
На месте одном я вертел дня принцесску!
Давай же, Селестия, газу подбавь!
Проткни своим рогом меня, наглеца!
Нахально изменённый куплет парень подкрепил саблей, кинутой в сторону огненногривой аликорна, ещё утром бывшей старшим диархом Эквестрии. Серебряное оружие жалобно звякнуло, ударившись об пол. Обеими руками Сергей ещё зачем-то показал разъярённой кобыле средние пальцы – и по сильному топоту передним копытом и яростным глазам бывшей принцессы, сузившимся до злобных щёлочек, понял, что многое повидавшая на своём веку старшая соправительница, так же, как и младшие принцессы и даже дракон, была в курсе значения этого грубого жеста.
– НУ, ДЕРЖИСЬ, НАГЛЕЦ!..
Парень ухмыльнулся. Часть плана с импровизацией сработала безупречно. Грива Дэйбрейкер, и без того пылавшая сильнее огромного костра, вспыхнула теперь так, словно в неё кто-то имел неосторожность уронить канистру с бензином. Столб огня, когда-то бывшего довольно приятным северным сиянием, достигал уже более метра в высоту. Из ноздрей кобылы в прямом смысле валил дым, а не пар. Она снова взяла разгон в сторону человека. Оставалось за малым: всего-то отскочить. Парень понимал, впрочем, что у него есть только один шанс увернуться – и ещё раз после он уже физически не сможет повторить манёвр. Организм уже израсходовал большую часть щедро выделенного надпочечниками адреналина, а в мышцах никогда в жизни так сильно не напрягавшегося человека уже накопилась сильная усталость. Так что парень искренне надеялся, что, если, всё же, успеет отпрыгнуть, то барьер рухнет от настолько сильной атаки. Если же не успеет или стена выдержит натиск... Нет, об этом думать не хотелось.
«Ну что ж, всё или ничего, идём ва-банк, ставки сделаны, ставок больше нет» – почему-то подумал Сергей. Он уже видел перед собой кончик рога, который вот-вот и вдарит ему прямо в грудь. Парень сделал отчаянный рывок в сторону и, всё-таки...
«Успел» – пронеслось в голове у распластавшегося на полу разрушенного тронного зала Сергея.
Он услышал грохот от крайне сильного столкновения двух магических объектов – разъярённой аликорна и её огненной стены, отделявшей место битвы от остального мира. Парень тяжело дышал и лежал, закрыв глаза, ожидая закономерной яркой вспышки от Элементов Гармонии и того, что этот ужас, этот дневной кошмар наконец-то закончится – и они все, а главное, он и Луна, смогут жить, как прежде.
Но секунды тянулись, а ничего не происходило. Сергей открыл глаза и приподнял голову, а увиденное заставило его бессильно замычать.
Барьер всё также безразлично возвышался посреди тронного зала. Да, он сильно пострадал – и это было заметно: пламя подрагивало, словно затухающее, сама толщина стены теперь была не шире огонька от свечи или спички. Но он всё также куполом окружал двух аликорнов и человека, не давая никому пробиться извне. Всё было напрасно...
И это было даже не самой худшей новостью на данный момент. В его сторону направлялась Дэйбрейкер, телекинезом держащая «Свет Любви» над своей головой. Было заметно, что магические и физические резервы кобылицы были тоже уже на пределе – пламя её гривы и хвоста уже не казалось обжигающим, а скорее даже приносило какое-то своеобразное и иррациональное ощущение тепла и покоя. Сама кобыла прихрамывала на переднюю ногу, но, всё равно, уверенно шла к своей цели. И, что самое страшное, шла с хладнокровным спокойствием. Не говоря ни слова. То ли сильный удар о статичную поверхность, которая действительно-таки смогла остановить даже аликорна, то ли собственное природное хладнокровие, проявившееся даже в такой момент, – ведь те, кто не умеют удерживать свои эмоции в узде вряд ли могли удержаться на троне очень долго – охладило пыл огненной кобылы. Тёмная версия Селестии выглядела сейчас уже не той пылавшей яростью пламенной лошадью, какой она была минуты назад. Она выглядела по-настоящему спокойной. И холодный взгляд оранжевых глаз, напоминавших фотографии чёрной дыры, сделанные в родном мире человека, сулил только одно. Смерть.
Сергей закрыл глаза и расслабил изнывавшие от перенапряжения и резких рывков мышцы. Никаких сил сопротивляться уже не осталось. Парень не сдался, он просто сделал всё, что от него зависело в этот момент времени, но прекрасно осознавал своё поражение – и теперь спокойно был готов принять смерть в этой странной игре в покер с судьбой. Всё тело болело, но разум человека был кристально чист в этот момент, мысли спокойно сменяли друг друга в его голове: «Ну, собственно, вот теперь точно всё. Никто не сможет сказать, что я не попытался. Надеюсь, мои друзья смогут пробиться через истончившийся барьер и завершить всё это. Эх, жаль, что я этого уже не увижу. И что не увижу больше свою любимую. Луна... Прости меня, моя маленькая Ву́на...»
Биение собственного сердца, отдававшееся шумом в ушах.
Звук тяжёлых шагов, металлом золотых и потемневших от сверхвысокой температуры накопытников бьющих по мраморному полу. Уже совсем рядом.
Ощущение жара от магического пламени гривы Принцессы Солнца.
Волна жёлтой телекенетической энергии, поднимающая оружие для замаха.
– НЕ-Е-Е-Е-Е-ЕТ! – крик до боли знакомого голоса синешкурой аликорночки, который человеку больше уже никогда не услышать. Такого близкого – и в то же время такого далёкого.
Звук разрезаемого с огромной скоростью острым лезвием воздуха.
Вспышка синей магии, которую было видно даже сквозь закрытые веки.
«Я люблю тебя, Луна...»
Лев вместе с Флаттершай и Пинки помогавший подняться одной из своей возлюбленных, широко раскрыл глаза от удивления и смотрел за своим другом. Серёга, до этого момента, скорбно сидевший на коленях и наблюдавший за трагично разворачивавшимися за огненной стеной событиями, вдруг встал и протянул руку вглубь барьера из пламени, а затем вытащил её и внимательно разглядывал. И при этом у него не было ни единого ожога: ни кожа, ни ткань футболки, ни один волосок на руке даже не задымились от воздействия огня. Как будто этой стены из магического пламени для него и не было вовсе. Старший человек ощутил на себе взгляд друга и оглянулся на того, после чего улыбнулся. Лев успел подметить, что татуировка Луны на плече друга светилась мягким светом, напоминающим свет сияния от спутников Земли или Эквуса, что заставило его ещё больше удивиться – татуировки так физически не смогли делать! И это отличалось от того, когда их вызывала Карта. Серёга обернулся в сторону магической границы и громко запел, проходя через пламя:
– Но ты человек, ты сильный и смелый!
Своими руками судьбу свою делай!
Иди против ветра, на месте не стой!
Пойми, не бывает дороги простой!
– Ну, ни фига ж себе, что Серёга даёт... – присвистнув, пробормотал Лев, провожая того взглядом и несколько секунд ещё наблюдая за его действиями. Его товарищ кинулся в сторону Дэйбрейкер, на ходу подхватывая лежавшую на полу саблю. Следующую фразу парень в очках сказал уже громко, чтобы быть услышанным окружавшими его пони: – Мы должны помочь им!
– Как он прошёл?.. Что мы вообще... – подняв на него глаза и выйдя из некоторого шока, спросила лавандовая аликорночка, всё это время сидевшая рядом с тем местом, где только что стоял их друг. От осознания того, что она только что увидела, Твайлайт пару раз поражённо проморгалась и слегка стригнула ушами. Кобыла помотала головой, встала и уже уверенно заявила: – Если он прошёл, то, значит, и мы можем что-то сделать! Но, всё же, ка-а-ак?!
– Я понятия не имею сам, Твай, но предположу, что тут не последнюю роль сыграло то, что он искренне захотел защитить Луну. Ты сама видела, что он просто взял и прошёл через стену огня – и кинулся на Дэйбрейкер. И нам нужно как-то найти способ помочь друзьям. Я нисколько не сомневаюсь в решительности своего друга, особенно, когда дело касается вопроса жизни и смерти его любимой, но, всё же, ему не выстоять в одиночку против разъярённой принцессы, которая поставила своей целью стереть именно его в порошок! Давай же, думай, голова, шапку куплю!
– Но что мы можем сделать?! Я не знаю никаких заклинаний, способных остановить Сел... Дэйбрейкер! А если бы и знала, как нам пробиться через этот барьер?! Нас же не связывает с Луной то, что позволило Серёже пробиться... Прости меня, Лев, но я не вижу ни единой возможности, как мы можем помочь нашим друзьям... – понурив голову пробормотала сдавшаяся Принцесса Дружбы. Между собеседниками воцарилось тягостное молчание.
Слушавшие странный диалог между бывшей единорожкой и человеком пони, фестралка и киринка тоже с тревогой задумались. В этом не хотелось вслух признаваться никому их зрителей странной и страшной битвы, но, скорее всего, они наблюдали уже не за дуэлью человека с могущественным созданием за жизнь своей кобылы и себя, а, скорее, за агонией загнанной опытным, пусть и потерявшим над собой контроль, охотником своей добычи. «Добыча» пока этого не осознавала и всеми силами сопротивлялась, защищая самое ценное в своей жизни, но исход сражения уже был предрешён, банально из-за вопиющей разницы в весовых категориях. Льва, не сдавшегося и ещё не готового прощаться с другом, судорожно перебиравшего в голове возможные варианты, внезапно осенило:
– Элементы Гармонии... – прошептал парень, поправив очки. Его, впрочем, услышала Твайлайт Спаркл и с унынием покачала головой:
– Которые мы не взяли, если ты не забыл. Мы же их отдали обратно Древу Гармонии, чтобы то вновь напиталось силой – и возвращать их в мир было бы опасно для страны... К тому же, я и Луна решительно против их использования, чтобы отправить на солнце Селестию. Да и даже если мы это не учитываем, у нас всё равно нет с собой ожерелий, которые являются проводниками магии Элементов между нами и миром. Прости, но твоя идея по умолчанию обречена на провал, мой друг...
– Да вот нифига она не обречена! И никто не говорит, блин, ссылать Селестию, ей можно ведь помочь так же, как и Луне в своё время! – горячо возразил парень, достаточно громко, чтобы услышали все снаружи барьера. Лавандовая аликорн удивлённо вскинула на него взгляд, ожидая дальнейших объяснений, которые не заставили себя ждать: – Твайлайт, разве, отдав элементы, вы шестеро перестали олицетворять те качества, которые помогли этим булыжникам изначально связаться с вами, во время битвы с Найтмер Мун?
– Нет, но... – попыталась опровергнуть высказывание Льва Принцесса Дружбы.
– Никаких возражений! Если мне не изменяет память, ваши качества со временем только смогли усилиться! Да, иногда это вас могло и болезненно кусать, когда приходилось делать тяжёлые выборы, противоречащие обстановке, но разве вы не стали сами со временем лишь только лучше в своих олицетворениях Магии, Честности, Доброты, Радости, Щедрости и Верности?..
Воодушевляющую речь парня прервал гулкий звук удара рядом чего-то массивного о магический барьер. Он услышал громкий крик своего друга «Торро!» и увидел, как Селестия после удара о стену огня сползала на пол. Лев обернулся на сам барьер и ухмыльнулся – сила удара тела аликорна, зачаровавшей и создавшей оный, слегка ослабила защиту – огненная преграда чуть истончилась и была уже не настолько яркой и плотной. Парень в очках перевёл своё внимание на слушавших его кобылок и подметил, что его слова уже начали оказывать эффект на пони: они воодушевились, а в глазах Твайлайт Спаркл мелькнула искра. В голове у Льва торжествующе пронеслось: «Прямо как тогда...». Человек решил продолжить ковать железо, пока горячо:
– Он сможет открыть нам путь. Я не сомневаюсь в Серёге. Он уже начал это делать. Но ему нужна ваша помощь, девочки, – парень гордо поднял голову, оглядывая взглядом присутствовавших дам, – ему нужна помощь Элементов Гармонии. Совершенно не имеет значения, если вы их отдали обратно, где они и должны быть. Они всё равно являются частью вас самих – и эту связь нельзя просто так взять и разрушить, сознательно отказавшись от этих ожерелий и короны – от их символов.
– Дорогуша, откуда тебе это известно? – спросила Рэрити, приближаясь к аликорну и человеку.
– Я чувствую это. Я с вами имел честь подружиться и хоть немного, но узнать вас всех. И если что, сейчас эта связь даже прочнее той, что была. К примеру, ты, Твайлайт, разве стала слабее владеть магией, став аликорном и изучив столько нового в магии дружбы? – Твайлайт Спаркл твёрдо помотала головой в ответ, – или что, Пинки стала меньше веселиться? Да как по мне, сейчас, она даже больше открыла в себе возможности зажигать – и вполне доказала это во время отмечания наших дней рождения и Ночи Кошмаров, – при упоминании своего имени неугомонный и энергичный торнадо, по непонятным причинам родившееся в теле розовой земной пони радостно запрыгал вокруг человека.
– Это потому что в моей жизни появилось столько много новых друзей! И ты, и Серёжа, и Луна, и Найт Глайд, и Отэм Блейз, и даже мой дорогой Чиз Сэндвич! Я могу очень долго перечислять всех-всех-всех друзей и подруг, которых мне посчастливилось обрести за последние несколько лет, но вынуждена себя остановить, потому что Лев явно ещё не договорил!
– А сколько их ещё будет новых друзей, Пинкс... – загадочно ухмыльнулся человек. Лев прокашлялся и продолжил: – Флаттершай – так и вовсе смогла своей добротой перевоспитать сам Дух Хаоса, от чего тот даже готов был пожертвовать своими силами и даже собой, чтобы спасти неизвестный и чуждый ему мир людей. Да, может, ничего не получилось по итогу, но он хотя бы попытался. Чего сказать нельзя о моих сородичах, лучше которых оказался перевоспитанный искренней любовью и добротой Флаттершай элементаль раздора.
Почему-то при упоминании своего «подвига» желтогривая пегаска густо и смущённо покраснела, попытавшись спрятаться от всеобщего внимания за спиной Эпплджек. Парень проследил за ней взглядом и обратился уже к гордости семьи Эппл:
– ЭйДжей, ты даже в представлении не нуждаешься, ты своей честностью всегда помогала друзьям сделать верные выводы – и даже вышеупомянутого Дискорда, по сути, тоже спасла тем, что не позволила нам усомниться в его искренних намерениях относительно Земли! – оранжевая земная пони гордо приподняла над бинтами свою неизменную шляпу в знак солидарности со словами Льва, который уже обращался к Рэрити: – А ты, Рэрити, сумела отнестись с щедростью и благородством даже не к своим друзьям и знакомым, а к целому ГОРОДУ. Пусть опыт этого был и не самый приятный, но важен сам факт того, что ты была готова к подобному. И не будем забывать, что именно ты готова была поделиться кровом и едой, а также помогла освоиться Серёге в его первые минуты появления в Понивилле. А ведь он был, по сути, совершеннейшим для тебя незнакомцем, неизвестного тебе вида – и не имеющего на момент времени возможности как-то высказывать свои мысли, кроме как рисунками и идиотскими шарадами!
Единорожка-дизайнер, услышав похвалу в свой адрес, поправила причёску и слегка сверкнула глазами в сторону второго человека, в этот момент сражавшегося за свою кобылу и их принцессу. Это не ускользнуло от внимания проницательного Льва, но тот лишь хмыкнул в рыжую бороду и не стал заострять своё внимание на этом, а продолжил:
– Ну и, конечно же, последняя в нашем списке, но всегда первая в наших сердцах – самая быстрая летунья во всей Эквестрии, Рейнбоу Дэш! Ты первая кинулась на защиту Луны, когда её телепортировала Дэйбрейкер, уж, не в обиду Эпплджек и Нáйти. Ты показала своей старой подруге, что такое настоящая преданность, от чего та отказалась даже от непосредственной выгоды для себя, чтобы спасти своих друзей, так что без твоего примера верности своим друзьям Гильда бы явно не справилась с самой собой и грифоньей жадностью. И мы явно не имели такой приятный бар на краю Понивилля, – радужногривая пегаска, уже с нетерпением ждавшая, когда человек скажет что-то хвалебное в её адрес от радости и гордости, что тоже услышала заслуженную похвалу даже подлетела и сделала сальто, бодро прокричав:
– О да, вы же знаете, что я никогда не брошу своих друзей! Никого из вас!
«Как будто до этого её и не отталкивала стена...» – усмехнулся в своей голове Лев. Он наглядно видел результат своей мотивационной речи, но решил уже добить до конца:
– Вы шестеро не просто хранительницы Элементов Гармонии. Вы – и есть Элементы Гармонии. А также кобылки, ставшие мне с Серёгой, Найти и Отэм, и даже Луной с Селестией прекрасными друзьями! И сейчас мой лучший друг и две принцессы нуждаются в вашей помощи, как никогда!
Завершение вдохновляющей речи совпало по времени с очередным ударом аликорновской тушкой Дэйбрейкер по барьеру. В этот раз удар был значительно сильнее – и это было заметно. Огненная стена стала по-настоящему тонкой, и выглядело так, словно она вот-вот потухнет. Оставалось совсем немного, чтобы защита посреди тронного зала пала – и Элементы сделали своё дело. Лев радостно посмотрел в сторону своего друга, добившегося таких значительных успехов со снятием барьера, но тот... лежал на мраморном полу и тяжело дышал. У Льва упало сердце и похолодело на душе. Торжествующая улыбка за мгновения пропала с его лица. Парень в очках подошёл к огненной стене, всё ещё резонно опасаясь дотронуться до неё, и произнёс:
– Ну же, Серёга, давай, вставай. Ты должен встать. Ради нас всех. Ради себя. Ради Луны, в конце-то концов!.. Чёрт... Он не может... У него просто закончились силы... Чёрт-чёрт-чёрт! – Лев от осознания тщетности всех стараний и собственного бессилия помочь другу со всей силы ударил себя кулаками по бёдрам.
Сергей не шевелился. Было видно, что нереальный темп битвы с солнечной принцессой вкупе с переживаниями за любимую истощил его, а все физические резервы друга были на исходе. Он лишь сумел приподнять голову и посмотреть в сторону своего противника. Дэйбрейкер к этому моменту уже встала и, к удивлению наблюдавших, медленно, даже как-то неестественно спокойно направлялась в сторону лежащего человека, левитируя рядом с собой оружие из лунного света и чернёного серебра. Холодный взгляд её глаз, напоминавших фотографии чёрной дыры, сделанные в родном мире людей, сулил Серёге только одно. Смерть.
Кошмарная версия Селестии подошла к тому уже достаточно близко. Было заметно, что бесконечный бой со своей сестрой и странная схватка с человеком тоже не прошли для неё безнаказанно: огненная аликорн была вся в неглубоких ранах и небольших кровоподтёках, прихрамывала на переднюю ногу, а пламя её гривы и хвоста несколько потускнело и уменьшилось в объёме. Но она готовилась выйти из этой битвы победительницей. Она замахнулась «Светом Любви», целясь в сердце человеку. Это был конец.
– НЕ-Е-Е-Е-Е-ЕТ! – в пронзающей воздух тишине закончившейся битвы вдруг раздался крик Принцессы Ночи. Вопль искреннего горя и чудовищной эмоциональной боли Луны сопровождался синей вспышкой магии, направленной в сторону её старшей сестры. Однако, обессиленная битвой, лунная принцесса промахнулась...
Луна, всё это время собиравшаяся с силами, не была в состоянии следить за ходом поединка её любимого с её сестрой. Но её внимание привлекла внезапно наступившая тишина внутри огненного барьера. Собрав волю в копыто, она смогла приподняться – и тут же пожалела о своём решении. Её возлюбленный лежал на полу, а к нему медленно, молча, неумолимо приближалась её сестра... нет, поражённая скорбью, осквернённая и кошмарная версия её сестры. Она удерживала телекинезом «Свет Любви» и уже готовилась замахнуться, чтобы закончить свою битву с человеком жестоким финальным штрихом. Когда Дэйбрейкер уже замахивалась саблей в сторону сердца её любимого, Луна смогла лишь в отчаянье закричать «НЕ-Е-Е-Е-Е-ЕТ!» и направить в сторону своей сестры самое мощное заклинание, на которое она была в эту секунду способна. В последние секунды жизни своего человека Луна успела лишь с упавшим сердцем осознать, что луч её магии прошёл чуть выше головы бывшего старшего диарха Эквестрии...
*ПИ-И-И-И-И-И-И-И-И-ИНЬГ* – раздался жалобный лязг металла прямо перед Сергеем. Парень ощутил удар, хоть почему-то не почувствовал боли, да и убитым себя как-то ещё не осознавал. И этот странный звук немного не соответствовал ожиданиям от звука острого оружия, с огромной скоростью пронзающего мягкую человеческую плоть. Человек открыл глаза.
Перед ним стояла Дэйбрейкер, с всё более возрастающим удивлением переводившая взгляд с «Света Любви» на грудь казнимого и обратно. Вибрирующее волшебное лезвие сиявшей лунным светом сабли, с серебряным эфесом с гардой в виде принцессы Луны, ещё некоторое время заметно резонировало от удара, но постепенно возвращалось в норму. Сергей посмотрел себе на грудь. На месте удара, прямо над сердцем, была порвана, нет, даже разрублена футболка. А вот кожа под ней была абсолютно цела и невредима, если не считать небольшого покраснения в месте столкновения сабли с плотью. Человек пощупал свою грудную клетку – и не заметил ни повреждений, ни кровотечения.
– Как это вообще возможно... – пробормотала себе под нос, почти что своим обычным голосом когда-то Селестия.
– А ты точно той стороной ударила? – сочувственно поинтересовался парень. Хотя прекрасно понимал, что удар даже тупой стороной с той силой, которую вложила в него аликорн, явно бы нанёс куда больше повреждений – как минимум, перелом рёбер был бы обеспечен. А как максимум, и что было вероятнее, такой же летальный исход, как если бы удар был бы нанесён лезвием. Но Сергея самого в этот момент распирало любопытство, что же, чёрт возьми, произошло.
– Я не могла ошибиться! Я точно ударила тебя лезвием, а размахнулась так, что тебя вообще разрубить должно было! – как-то даже жалобно произнесла Дэйбрейкер. – Но ты... цел?! Как это, Дискорд тебя дери, вообще возможно?! – кобыла тщательно рассматривала саблю, пытаясь найти в ней хоть какой-то изъян. – Это же моё собственное оружие... Я лично создавала его – и оно не должно, нет, не может меня ослушаться. Тогда оно сработало так, как было необходимо...
– Может, потому что это больше не твоё оружие? – раздался за спиной язвительный голос Льва.
– Я СДЕЛАЛА ЭТУ САБЛЮ, «ЖАР ЛЮБВИ» НЕ МОЖЕТ БЫТЬ НЕ МОИМ ОРУЖИЕМ! – как-то даже горестно вскрикнула в небеса бывшая старшая правительница Эквестрии, до которой, впрочем, ещё не начало доходить.
– «Свет Любви», – мягко поправил её Сергей. Обезумевшая пони удивлённо посмотрела на него, словно не до конца осознавая, что тот ещё жив. – Теперь это оружие называется «Свет Любви».
– И создали его Серёга и Луна. Я лично был тому свидетелем. Серёга держал одной рукой копыто Луны, а другой – взял обломки от твоего старого меча – и после его слов благодарности, сказанных своей принцессе, сабля трансформировалась в то, что ты видишь сейчас. Я уж не знаю, какой силой у них это получилось, но у них получилось.
– Любовью, – раздался позади голос принцессы Луны, которой помогали подняться с пола Отэм Блейз и Найт Глайд, – оружие, созданное для руки жестокого и властолюбивого человека – и этого же человека убившее, смогло очиститься от его скверны и тёмных остатков его души лишь силой настоящей любви, также человеческой рукой. Я удивлена, что ты не догадался об этом, Лев, учитывая, что ты всё лично видел в те минуты.
– В тот момент времени я думал лишь о том, что меня, чуть было, не вышвырнули из Эквестрии, а также о судьбе Инфернуса и Тии так что мне было немного не до высоких материй, – смущённо проговорил парень, копируя привычку своего друга теребить волосы в подобных ситуациях. Тут уже слово взяла Твайлайт:
– В любом случае, теперь это их магический меч... сабля, по праву создавших, – и это оружие уже никогда не сможет навредить кому-то из них. Возможно, в том числе, и это, а не только её природная защита, также повлияло на безуспешность твоих атак по Отэм. Теперь я поняла это...
Всё это время слушавшая их бывшая Принцесса Солнца, до сих пор находившаяся в некоторой прострации, вдруг разразилась криком, правда уже обычным, а не Королевским Кантерлотским:
– Это не имеет значения уже! Этот замок всё равно станет для вас для всех могилой! Я уничтожу вас всех!..
– Не думаю, мой учитель... – неожиданно твёрдо и строго вновь подала голос чуть отошедшая к подругам принцесса Твайлайт Спаркл, за которой решительно встали Эпплджек, Флаттершай, Пинки Пай, Рэрити и Рейнбоу Дэш, – девочки, давайте вернём нашу замечательную принцессу!
Шестёрку Хранительниц Элементов окутала чистая магия, от чего те поднялись в воздух. Несмотря на то, что самих ожерелий и короны, являющихся физической манифестацией элементов Магии, Честности, Доброты, Радости, Щедрости и Верности, на них не было, силы Элементов Гармонии переполняли кобыл. Места регалий занимали разноцветные ореолы магии, у каждой пони в соответствии с цветом её элемента. От пятерых подруг в сторону Твайлайт направились линии чистого света, а уже от неё вверх кинулись две прекрасные разноцветные ленты. Высоко под потолком тронного зала они объединились в одну, уже радужного цвета – и волна Гармонии окружила и захлестнула своей магией Дэйбрейкер, только и успевшую что в панике прокричать «Не-е-е-ет!». Осквернённую пони закрыла сфера из света. Наблюдавший воочию за работой Элементов Гармонии Сергей отвернулся от яркой вспышки, покачал головой и пробормотал:
– Иногда история имеет тенденцию очень иронично повторяться... Как вы вообще пробились сюда? Когда я в последний раз смотрел, барьер ещё был на месте, хоть и истончившийся донельзя – обратился он уже ко Льву, задав, пожалуй, самый логичный вопрос. От людей здесь уже, в любом случае, явно ничего не зависело, оставалось только ждать, пока Магия Элементов вернёт Селестию в её изначальный вид. И желательно, чуть менее стервозной, чем при их первой встрече. Так что никто не мешал человеку уже спокойно прийти в себя и чуть позубоскалить с другом. Парень в очках усмехнулся и ответил:
– Луна. Твоя ненаглядная уничтожила магическим залпом остатки этой адской шведской стенки.
– Это не было моей целью. Мне стыдно признаться в этом, но я промахнулась, – подрагивая от пережитых эмоций, а также физических и магических перегрузок, мягко вклинилась в их разговор незаметно подошедшая принцесса Луна. Сергей тут же нашёл в себе силы встать и обнять шею своей любимой. Он сразу же ощутил на влажной от пота и в некоторых местах порвавшейся футболке прохладные слёзы прекрасной космогривой кобылки. Та подняла глаза на своего любимого и произнесла: – Когда Тия... Когда Дэйбрейкер замахнулась на тебя, чтобы оборвать твою жизнь, я собрала последние остатки своей магии – и отправила в неё самый сильный луч, на который я была способна. Я даже не знаю, что я вложила в то заклинание, но в тот момент мне просто хотелось оттолкнуть её от тебя, потому что я всем сердцем боялась, что она... что она...
Величественная аликорн уже не пыталась сдерживать свои накопившиеся за последние два дня и жаждавшие выхода эмоции и дала волю слезам, разревевшись как маленький жеребёнок. Её человек наклонился и нежно прислонился лицом к плачущей мордочке, покрывая ту успокаивающими поцелуями и гладя руками её шею, гриву и голову. Принцесса Луна ощутимо дрожала, укрытая человеческими руками. Сергею было одновременно безумно грустно смотреть на печаль и страх, исходившие от его любимой бессмертной, обоснованно и искренне волновавшейся за него, простого смертного, но в тот же момент, его душа ещё больше, чем когда-либо до этого, пылала к Луне искренней благодарностью и любовью. Он наглядно видел, отчётливее всех чудесных мгновений, проведённых с Луной до этого, что был по-настоящему и невероятно сильно любим ею. А она – безумно и совершенно искренне любима им. Они оба были готовы рискнуть всем, чтобы только уберечь друг друга от беды... от неминуемой гибели. И от осознания этого у человека в сердце горел самый настоящий огонь любви, согревавший его самого – и каждой частичкой которого Сергей хотел поделиться со своей любимой. Он знал, что никогда в жизни не предаст её и до своего последнего вздоха будет рядом с нею. Пони потихоньку успокаивалась. Всё это время обнимавший, целовавший и гладивший свою любимую парень провёл глазами по ближайшему окружению и заметил, что Лев и его кобылы, не занятые продолжительной магической атакой Гармонией, тактично отвернулись от их странной пары и старательно делали вид, что ничего рядом не происходит. Трио лишь изредка бросало в их сторону добродушные взгляды, но переговаривалось о обычных бытовых делах. Серёга усмехнулся и, не прекращая ласк, стал нежно нашёптывать своей избраннице:
– Спасибо тебе, моя любовь. За то, что ты есть. За то, что ты рядом со мной. И за то, что ты собрала последние силы в попытке защитить меня. Ты самая чудесная и прекрасная поняша из всех, кто когда-либо жили. Я люблю тебя всем своим сердцем. Но прошу тебя, не печалься. Я рядом, милая Луняша. И всегда буду. Всё уже позади. Мы выжили. Мы победили. А то, что ты промахнулась, позволило прийти к нам на помощь Элементам Гармонии... вернее, нашим замечательным друзьям. Всем им. И без этого промаха далеко не факт, что история сложилась бы именно так, как мы её сейчас наблюдаем. А я бы сказал, исход всего этого довольно хороший.
Тихие нежные слова и приятные ласки, наконец, сделали своё дело: Луна перестала дрожать и плакать. Она окончательно успокоилась и, встретившись взглядом со своим человеком, горячо и благодарно поцеловала того в губы. Ответив на поцелуй, Сергей искренне улыбнулся и прошептал:
– Я люблю тебя, Луна.
– Я тоже люблю тебя, Серёжа. Спасибо тебе... Как же я рада, что мы все победили – и этот кошмар наяву закончился! Осталось только дождаться возвращения сестры... – тихо, но с тёплой надеждой, произнесла она.
Как раз в этот момент очищающее действие Элементов Гармонии закончилось, и шестёрка Хранительниц опустилась на пол. Твайлайт, при этом, являвшаяся проводником для чистой и светлой магии, сразу же прилегла на пол и попросила дать ей десять минут отдышаться. Радужный вихрь, окутавший Дэйбрейкер, понемногу ослабевал – и через него уже просматривались очертания её гривы. Привычной, цвета северного сияния, а не пылавшей огнём. Принцесса Селестия вернулась. Через всё более затихавший магический шторм уже спокойно была видна лежавшая на полу кобылица. В отличие от возвращения Луны пять лет назад, правда, почему-то Элементы Гармонии на этот раз не откатили на время магию Принцессы Дня. Это было заметно как раз по не чисто розовым, а волшебным гриве и хвосту.
Счастливые крики друзей от радости осознания их общей победы и возвращения истинной формы старшего диарха Эквестрии понемногу сменялись возгласами удивления. Рядом с лежащей кобылой на двух ногах стояла ещё одна фигура.
Человеческая фигура взрослого мужчины лет пятидесяти с доходившими до спины пепельно-серыми волосами, закутанная в чёрную, явно несовременную, мантию со спущенным капюшоном и странным амулетом в форме прикрытого глаза на груди. На ногах фигуры были кожаные, сделанные явно не по современной земной моде, сапоги, а на руках гордо покоилось несколько недешёвых, на вид, перстней из неизвестного металла голубого цвета. Лицом же незнакомец походил скорее на ястреба – его очертания были острыми и резкими, хоть и по-своему притягательными. Только одного взгляда на них хватало, чтобы увидеть, как тот был по-хищному красив – и явно далеко не одно женское сердце покорил в прошлом. И среди «жертв» его чарующей красоты значилась точно, как минимум, одна кобыла. Холодными и расчётливыми голубыми глазами неизвестный, с нескрываемым интересом, оглядел свои руки и одежды и произнёс, не обращаясь ни к кому конкретному:
– Впечатляет. Магия их Гармонии даже создала то, что было на мне надето в момент смерти. Сколько же времени прошло... Судя по присутствию здесь ещё двух аликорнов и отсутствию силуэта кобылицы на спутнике, довольно немалое количество... Сложно точно понять из-за затмения, но, судя по положению их звёзд, чуть меньше тысячи лет. Хм... Интересно. Люди. Я не ощущаю ни в одном, ни в другом совершенно никакой магии. А откуда эти двое вообще в их мире?.. – задумчиво проговорил мужчина, оглядывая Льва и Сергея. – Ах, точно. Я же могу обратиться и к воспоминаниям Селестии, в голове которой я провёл предыдущую неделю или две. Такие же, как и я, попаданцы, хоть и из другого мира и пришедшие сюда абсолютно не по своей воле... И одному из них я, судя по всему, немало обязан своим возвращением. Как и синей кобыле, его возлюбленной. Её зовут Луна – и она сестра Селестии... Ага. А тут как раз, помимо людей и аликорнов, и все носительницы Элементов Гармонии. И даже две кобылы неизвестного мне вида, но также обладающие огромной внутренней силой. Вот это мне повезло, конечно, видит Р’Льех.
– Э-э-э, простите, уважаемый, а вы, собственно, кто? – подала голос Эпплджек, первая оправившаяся от шока.
– Меня зовут Инфернус. И я очень рад, что ты спросила, милая Эпплджек. Или мне стоит назвать тебя Элементом Честности, который станет достойным пополнением моих сил?.. Как и вся ваша магия, впрочем. И, уж поверьте, теперь я точно заберу всё то, что по праву принадлежит мне...
Никто из окружающих ничего даже не успел сделать или сказать. Руки и глаза третьего в тронном зале человека засветились пронзительным голубым светом – и все десять кобылиц, включая трёх обессиленных от различных причин аликорнов, вдруг поднялись в воздух, обездвиженные сильным заклинанием, и расположились вокруг мага и двух других людей. Магия Инфернуса абсолютно парализовала движения кобылок и даже запрещала им говорить. Лишь грудные клетки десяти эквидок напряжённо вздымались, в их глазах, прикованных к магу, был заметен испуг, сомнение, злость, непонимание и, в случае с вернувшимися в норму розовыми радужками Селестии, чистый и неподдельный ужас. Её самый настоящий кошмар вернулся – и теперь в своём истинном облике.
– Эй, ты, реликт прошлого! Отпусти их всех! Тебе мало было в первый раз, семь с лишним сотен лет назад?
– Да! Руки прочь от наших подруг и кобыл! Даже от Селестии, хоть она сегодня и попила из нас крови. Особенно, из Луны с Серёгой! – требовательно обратились к магу два голоса, обладатели которых не поднялись вместе с дамами в воздух. Лев и Сергей засучили рукава и готовы были с кулаками накинуться на Инфернуса. Однако, лишь один взмах рукой чернокнижника – и перед людьми предупреждающе вспыхнуло голубое пламя. Маг с новым интересом во взгляде оглядел обоих парней и обратился к ним по именам:
– Сергей. Лев. Прежде, чем вы сделаете то, о чём вы оба быстро и бескомпромиссно пожалеете, я прошу меня выслушать. Я не собираюсь причинять вред никому из этих милых лошадок. Это не в моих интересах, хотя бы потому что они все причастны к моему спасению. И потому что я не совсем тот жестокий маг Инфернус, о котором вы, судя по всему, слышали – и уверен, далеко не самые лицеприятные вещи. Я лишь хочу взять у ваших подруг их силы, притом, лишь на время, а вовсе не осушать их без остатка. Через несколько недель, максимум, месяц, их магия, в том числе, и природные видовые особенности, вернутся к ним в полном объёме, можете быть уверенными. И я лишь прошу помощи в проведении ритуала по укреплению этой слабой и, по сути, сотканной из магии оболочки, что значительно ускорит достижение моих целей, и ещё в одной небольшой задумке, после чего я со спокойной совестью отпущу их всех и покину Эквестрию. Даю вам своё слово. Даже щедро награжу вас обоих за помощь.
– Зачем тебе тогда их магия? Какие это такие «цели» и «задумки»? И с чего мы тебе должны вообще помогать? – это были вопросы от парня в очках.
– В смысле, не собираешься? Ты убийца! И что значит «я не совсем тот Инфернус»? – подняв бровь, спросил Сергей одновременно со Львом. Как это ни странно, маг спокойно понял все вопросы, даже не смотря на то, что парни случайно перебили друг друга. Он вздохнул и спокойным голосом пояснил:
– Как, я уверен, вы прекрасно знаете, Инфернус погиб. Убит вон той красивой кобылой, – маг указал на гневно посмотревшую на него Селестию, – в честном магическом и физическом поединке. Хоть и не настолько впечатляющим, в сравнении с тем, что случился у вас здесь и сейчас. Я – это лишь остатки души того человека с Хорус Арканеума, который когда-то звался Инфернусом, так что я себе позволю вольность именовать себя точно также. С его знаниями, воспоминаниями, частично, с характером, но практически без эмоционального багажа или мусора того дрянного человека. Без старых стремлений к бесконечной жажде власти. По крайней мере, над Эквестрией. Элементы Гармонии, отделив меня от вашей Принцессы Дня, сыграли со мной злую шутку. С одной стороны, они дали мне новое, но идентичное старому, тело, оставив старые же способности и знания. Но с другой, семь с чем-то веков заточения в сабле и последние дни в голове Селестии, каким-то образом поменяли моё мировоззрение, сделав его более... миролюбивым, что ли, по отношению к Эквусу. Мне не нужен этот мир. Я хочу вернуться в свой. И править уже там. Потому мне и нужны силы Элементов и аликорнов. А также... то оружие, что уничтожило ваш мир... Землю. То, которое способно одним взрывом уничтожить целый город.
– Сомневаюсь, что одна-две неразорвавшихся бомбы или ракеты сделают тебе погоду... Если ты пользуешься воспоминаниями Селестии, то, уж прости, но ты должен знать, что на Земле не осталось НИ-ЧЕ-ГО! Это и видела она сама в том сне, который мы создали, и в тех ощущениях, что передала ей Луна, – гневно, что снова была затронута больная тема, прорычал в ответ Сергей.
– Я это прекрасно понимаю, – кивнул возродившийся чернокнижник, – но я далеко не захудалый колдун был в своём мире. В своё время я был одним из сильнейших, если не самым сильным, магом на планете, собственно, из-за чего я был подвергнут гонениям вообще всех, особенно, магически сильных видов. Они боялись меня за мою неутолимую жажду могущества, многие века пытаясь меня уничтожить. Но я хочу отомстить. И это как раз момент, где я бы не отказался от вашей помощи. Я упомянул, что я один из самых сильных магов своего времени. Предположу, что за время моего отсутствия нашлись и сильнее, для чего мне уже нужны технологии с уничтоженной нашим с вами видом Земли. Но моих сил, увеличенных магией местных властных кобыл должно с избытком хватить, чтобы изменить саму историю, откатить время. Я уверен, что смогу сделать так, чтобы Земля снова жила. Со всеми восемью миллиардами населявших её людей, включая ваших родных и близких. Мне лишь нужна ваша помощь. Я предлагаю это взаимовыгодное сотрудничество вам, как людям. Их не так много оставалось на моей родной планете ещё на момент моей жизни там. Сейчас и вовсе, скорее всего, нет никого, мой дом, наверняка сейчас полностью занят грязными uvanimo – эльфами. Что, опять же, можно легко будет исправить с вашим оружием и силами местных кобыл. Первым уничтожить моих врагов на корню, а вторыми возродить нашу расу. Спасти людей Хорус Арканеума от гибели. Как и землян.
– С чего нам тебе верить? – взвился Лев. – Если бы ты хотел помощи, ты бы сейчас не держал дорогих нам кобыл в плену, а нормально бы попросил! Кто сказал, что ты вновь не устроишь тут тиранию, как тогда?!
– Да не помогли бы они мне! – в тон вскрикнувшему парню в очках ответил колдун. – Не после того, что сделал я, ещё во время своей старой жизни! Меня Селестия бы на месте убила, будь у неё такая возможность, и, если честно, это было бы абсолютно обоснованно с её точки зрения! Хоть я – и совершенно не ТОТ Инфернус, которого она знала и имела неосторожность полюбить! Я другой. Мне не нужна власть над зотовым Эквусом, мне эта планета БЕЗ-РАЗ-ЛИЧ-НА! Как и она сама, уж ничего личного, Тия... – кобыла, чисто по-женски, возмущённо фыркнула. – К тому же, ну подумайте вы мозгами, взращёнными технологическим миром, зачем мне перед вами всё это время распинаться, Р’льех вас подери, если я бы, действительно, не нуждался в вашей помощи?!
– Ну, хорошо, – ответил уже Сергей, – в твоих словах есть железобетонная логика. Допустим, мы тебе верим, и, допустим, мы тебе поможем. И даже, допустим, что у тебя получится исполнить задуманное – и восстановить Землю, получив, при этом, ядерное оружие. Но кто сказал, что земляне не повторят свою историю через день, неделю, год, век? Что они снова не начнут атомную войну, разделяя территории и сферы влияния?
– Это хороший вопрос, – отметил Инфернус, – но я же и не собираюсь всё оставлять, как есть. Я готов дать вам обоим бессмертие и поводья управления своей планетой, готов даже регулярно наведываться в гости на Землю, устраняя неугодных вам, контролируя технологическое развитие вашей планеты.
– И чем ты или мы будем отличаться от тех, кто уничтожил нашу планету изначально? – резонно заметил Лев. – Нет. Я не согласен помогать тебе. Ты хочешь получить контроль над силами, которые не сможешь обуздать. И я сейчас даже не о земном оружии. Ты хочешь буквально принять на себя роль бога. А боги не бывают милостливыми и справедливыми. Боги устраивают всемирные массовые чистки неугодных, потопы, мор, чуму и Рагнарёки, падения небес с прочими весёлыми сценариями концов света. И хрен-то с этим всем! Но ты держишь в плену наших друзей и любимых. Я не веду переговоры с террористами, а ты сейчас именно что несёшь террор.
– Да будет так, – кивнул Инфернус, скастовав какое-то заклинание и отбросив человека от себя на несколько метров. Лев, от неожиданности, упал на живот и затих. Сергей снова хотел возмутиться, но маг выставил перед собой ладонь.
– Он жив и здоров. Присмотрись сам, он дышит. Я не могу и не хочу обездвиживать твоего друга, как эквестриек, всё же, он такой же человек, хоть без магии и не согласный со мной. Это, кстати, и причина, почему я не могу наложить на него паралич – отсутствие в вас магии не позволяет мне наложить на кого-то из вас определённые магические конструкты. Так что я просто откинул его и наложил на него ощущение тошноты, чтобы он не пытался встать. На время. Эффект дурноты очень быстро пройдёт, но если он будет дальше мне пытаться мешать, то я буду вынужден принять более суровые меры. Тогда остаёшься только ты, Сергей. Я, действительно, прошу твоей помощи. Я даже готов пойти на дальнейшие уступки именно тебе, как человеку, пусть и не преднамеренно, но освободившему меня из оков этой йог-сототовой темницы. Помимо того, что я клятвенно обещаю не тронуть никого ни в этом помещении, ни на этой планете, кроме временного, подчёркиваю, временного! изъятия у них магии... Помимо восстановления Земли и превращения тебя в её единоличного бессмертного правителя, подчиняющемся исключительно мне, я гарантирую тебе открытие стабильного межпространственного коридора с той планеты на эту. В любую секунду по своему желанию ты сможешь отправляться с Земли на Эквус, к своей любимой бессмертной, – и наоборот. Помоги мне – и ты не пожалеешь о своём решении. Хотя бы ради тех, кто дорог тебе, на обеих планетах... Но я понимаю, насколько сложно мне поверить. Подумай над моим предложением. У тебя есть минута. Надеюсь, ты его примешь – и мы быстро закончим здесь, пока воздух буквально трещит от свободной магии, высвободившейся после битвы аликорнов и работы Элементов Гармонии.
Сергей на какое-то время задумался. Он внимательно посмотрел сначала на чуть приподнявшегося на руках Льва, головой всё ещё смотрящего в пол тронного зала, а потом обвёл глазами всех кобылиц, встретившись по очереди взглядом с каждой из десяти.
В розовых глазах Селестии была невозможная тоска от осознания, что, видимо, всё это время она была права на тему людей. И что один человек, всё равно, закономерно поможет другому, а не им. Но она не была бы Принцессой Дня, если бы в глубине души не осознавала рациональность такого решения. Даже если Инфернус обманул бы всех и убил пленниц, что есть десять жизней против восьми миллиардов? Тысячу лет назад она сама решила этот вопрос далеко не в пользу одной.
В янтарно-жёлтых глазах Найт Глайд буйствовало недоверие и отвращение. Недоверие к Сергею, готов ли он пожертвовать дружбой тех, кто буквально стал ему семьёй за прошедший месяц, дружбой своего единственного оставшегося в живых друга с Земли ради глупого прыжка за призрачной возможностью совершить невозможное – и уже во второй раз? Верная слуга своей страны и своей Предводи-и-ительницы была не уверена, стоило ли охотиться за журавлём в небе ещё раз. А отвращение было к Инфернусу с его извращённой, жуткой и чёрной магией. Потеряв от злого колдуна своих родителей, фестралка очень недоверчиво относилась к подобным ему. Хоть и искренне уважала своих друзей-магов.
В бирюзовых глазах Флаттершай было искреннее сочувствие и немое согласие. Если гибель миллиардов и можно было бы предотвратить, пусть и ценой временного лишения сил и установления тоталитаризма на Земле, то Элемент Доброты явно предпочла бы такой вариант бесконечным смертям. Все были бы живы – и это было бы прекрасно, йей.
В голубых глазах Пинки также было понимание, возможно, с нотками какой-то дурашливости. Наверняка, Элемент Радости уже активно продумывала, как устроить супер-пупер-дупер-великолепную вечеринку на тему воскрешения целой планеты! Естественно, и на Земле, и на Эквусе. Пожалуй, можно смело сказать, что это была бы лучшая вечеринка в её жизни, затрагивающая сразу два, а то и три, мира. Веселье, веселье и ещё раз веселье!
Зелёные глаза Эпплджек были закрыты спавшей на лоб шляпой. Скорее всего, Элемент Честности сейчас пыталась поставить себя на место Сергея и силилась правдиво ответить себе на вопрос, как б она сама поступила в подобной ситуации. Шо, если вопрос был в выживании всей её семьи Эпплов, но всего-то лишь ценой невозможности месяц работать на ферме? Канеш, ответ очевиден, сахарок.
В вишнёвых глазах Рейнбоу Дэш было видно лишь злость, боевой азарт и плохо скрываемое желание надрать зад колдуну. А потом дать ещё несколько подзатыльников для профилактики другу за то, что заставил их переволноваться. Уж Элемент-то Верности не сомневалась, что Сергей выберет их сторону, да и вообще найдёт, как выкрутиться из несколько патовой ситуации. Ведь иначе это было бы совершенно не круто, а она знала толк в крутости!
В синих глазах Рэрити романтические мечты перемешались с хитрым блеском. Совершенно новый мир, где были миллионы потрясающих стилей одежды, где можно было бы открыть новые бутики – и узнать столько нового! А также посетить потрясающий и уничтоженный Париж, о котором когда-то обмолвился Элементу Щедрости Сергей, город стиля, блистательности и haute couture. Каждый человек был бы одет лично ей – и кобыла была готова даже работать задаром, лишь бы осчастливить всех вокруг! Sacrebleu, дорогуша, ты ещё сомневаешься?!
В фиолетовых глазах логичной и всегда планирующей всё наперёд Твайлайт Спаркл стоял резонный вопрос и сомнения. А что случится с Эквестрией на время этих двух недель или месяца? Ведь три из четырёх аликорнов на какое-то время утратят свои силы. Не Кейдэнс же с Дискордом заставлять ежедневно опускать и поднимать два светила и решать проблемы дружбы! А если в этот момент придёт какая-то крупная угроза, например, нашествие гидр или война с соседями? Элемент Магии явно не хотела бы проверять, как пройдёт месяц без сильных чар для страны. И ни одна книга не могла бы ответить на этот вопрос бывшей единорожке, к её искреннему сожалению!
В коричнево-жёлтых глазах Отэм Блейз царило хладнокровное спокойствие и принятие. Уж кому-кому, а дочери вождя киринов было не привыкать обходиться долгое время без магии. А если это была цена того, чтобы её любимый человек вернул тех, кого навсегда потерял, то кто она такая, чтобы этому препятствовать? Наоборот, это были возможности для новых знакомств и дружб.
Сергей, наконец, дошёл взглядом до своей избранницы. В бирюзовых глазах Луны, наверное, отражался наиболее богатый спектр эмоций. Она и боялась, что его обманут и навредят. И с надеждой смотрела на возможность сделать любимого чуть счастливее после воскрешения его родных и близких. И тревожилась от возможности, что власть может извратить её любимого. И радовалась, что это неоднозначное и тяжёлое решение лежит не на её плечах. И волновалась за всех присутствующих в зале, кроме, разве что, реинкарнации злого колдуна. И предвкушала, что благодаря бессмертию, Серёжа никогда не покинет её. И тосковала от вероятности, что любимый забудет о ней, вернувшись на Землю. И предвкушала, насколько приятно эту самую Землю будет посетить, живой и невредимой. И печалилась, что план может не сработать, а человечество так и останется в забвении истории. И даже какою-то частью, которая, видимо, оставалась в ней от жестокой, но справедливой Найтмер Мун, искренне ненавидела Сергея за то, что он в принципе хочет и может сейчас решать судьбы не только своих друзей, но и трёх различных планет. Она презирала его за то, что оказалась разменной монетой в этом обмене. Она уважала его за то, что он был готов переступить через собственную мораль ради высшего блага.
Одним словом, Принцесса Ночи искренне любила – и одновременно была готова принять любое из решений своего любимого, как и всем сердцем опасалась последствий любого из них.
– Время поджимает, твоя минута прошла. Каков будет твой ответ? – раздался нетерпеливый голос волшебника. Сергей вздохнул, бросил короткий взгляд куда-то за спину магу, где что-то блеснуло, и ответил, уверенно посмотрев в голубые и холодные глаза:
– Я согласен... Повелитель Инфернус.
– Замечательно! – расплылся в улыбке чернокнижник. – А что до моего и, кстати, твоего титула, думаю, мы ещё обсудим весь этот официоз после. Думаю, Бог-Император для меня звучит довольно неплохо. Хотя нет, слишком претенциозно – и от этого так и веет какой-то дешёвой театральщиной и неумеренным пафосом. Давай пока остановимся на сире, звучит нейтрально, а разберёмся с этим потом.
– Хорошо, сир. Что я должен делать?
– Начнём с малого. Тебе нужно начертить на полу линии от меня к эквидкам. А потом прочертить линии от каждой из них друг к другу. Понимаю, работа хлопотная и небыстрая, но это, как это ни странно, самая важная часть ритуала. Сам я сделать это быстро не смогу, потому что тоже являюсь магическим существом, а соответственно, могу внести ненужные флюктуации в структуру заклинания. Ты же, не обладая магией, идеален для подобной задачи.
– А чем мне чертить, сир Инфернус? Только не говорите, пожалуйста, что кровью.
– Ой, что за нелепые стереотипы? Мы же не в древние времена живём, в самом деле. Да чем угодно. Подойдёт даже мел или уголь. Можешь взять кусок побелки от обвалившегося потолка, можешь взять угли от трона младшей правительницы, который сегодня всё утро тщательно сжигала и топтала её взбесившаяся сестричка. Я видел это её глазами. Да, я говорю о тебе, Селестия, – ответом магу был лишь очередной возмущённый, но на этот раз слегка пристыженный, «фырк» от царственной белой кобылы.
– Хорошо, сир. Пожалуй, я возьму побелку, она ближе. Позвольте только я скажу пару ласковых своему... другу за то, что не поддержал меня и инициативу возродить человечество?
– Давай. Только не затягивай. И сильно его не бей уж... Не люблю, когда люди дерутся, хоть и понимаю твою фрустрацию сейчас. Он не должен сопротивляться, к слову. Я пока вспомню нужные тексты, это тоже дело небыстрое, – колдун кивнул сам себе, материализовав перед собой огромный том, размером чуть ли не с энциклопедию, видимо, бывший отображением всех накопленных магом знаний. Периодически, всё же, человек бросал внимательные взгляды холодных голубых глаз по сторонам, как для того, чтобы проверить прочность парализующих кобыл чар, так и для наблюдением за своим новым протеже.
«Доверяй, но проверяй, как говорится. Хитёр монтёр. Ладно, Лев, заранее прости меня, но иначе он мне не поверит... Надеюсь, ты поймёшь, что я от тебя хочу».
Сергей поднял с пола за грудки своего друга, у которого уже прошло ощущение тошноты, но ещё слегка рябило в глазах. Лев обратился к другу:
– Нахуя, Серёга? Вот просто, нахуя? – вместо ответа более крупный парень заботливо снял с лица друга очки, сложил их и положил тому в передний карман мантии. Закончив с этим, старший из людей несколькими хлёсткими пощёчинами ударил своего друга по щекам. Не сильно, но болезненно и чувствительно. После этого парень ударил Льва кулаком в верх живота, от чего гитарист потерял дыхание и согнулся. Сердце Сергея сжалось, когда он услышал за спиной десять вздохов различной степени возмущённости и недовольства. Как будто ему самому сейчас хотелось это делать!
– Чтобы было дохуя, дружище... – с максимально мерзотной улыбкой, от которой самому стало брезгливо, однако, предназначенной магу, ответил Сергей, склонившись над пытавшимся вернуть способность дышать другом. – В основном, потому что ты, сука такая, не поддержал единственную, твою мать, возможность вернуть наших друзей и близких. Ты мне же потом сам спасибо скажешь.
– За что? – прохрипел тот в ответ, – за то, что ты предал нас всех?! Он обманет тебя и не заметит...
Следующие удары сжатыми кулаками пришлись уже по рукам Льва. Они были сильными и болезненными, но у парня с очками в мантии закралось смутное подозрение, что его друг не хотел ему по-настоящему навредить. Незаметное для Инфернуса подмигивание правым глазом лишь усилило обоснованность подобных мыслей. Лев внимательно стал прислушиваться к словам друга:
– Да потому что ты со своей жалкой гитаркой только и можешь, что контролировать толпу. Своей недальновидностью на тему Земли ты никогда не достигнешь престижа, – Лев заметил, что Сергей сказал про контроль и престиж с особым нажимом, – разве опыт в Рощах Киринов совсем ничему тебя не научил? Подумай сам: мы имеем реальный шанс спасти Землю, так почему же им не воспользоваться?! Если будешь умницей, то, может быть, наш повелитель Инфернус и смилостивится над тобой и, так уж и быть, позволит тебе ходить среди вечной элиты, какой намереваюсь стать я. И не захочет убить тебя, как ненужный элемент его Нового Мирового Порядка с нами во главе! Пойми же, мы ничего не теряем!
Лев стал понимать, что от него хочет друг: Серёге нужно было отвлечение внимания, чтобы он каким-то образом убил Инфернуса и спас всех. Недаром они иногда могли синхронно произнести одну и ту же фразу, над чем постоянно шутили. Но что сам Лев мог сделать в эту секунду? Стиснув зубы, он подыграл, стараясь вызвать ещё несколько ударов, которые могли бы сопровождаться полезной информацией от друга:
– Тебе самому не стыдно предать нас всех? Предать Луну?
– Я НЕ ПРЕДАВАЛ ЛУНУ! Я ИЗ-ЗА НЕЁ СОГЛАСИЛСЯ НА ЭТУ СДЕЛКУ, ПОЙМИ ЖЕ, ИДИОТИНА! – взревел на друга тридцатилетний мужчина, снова со всей дури зарядив ладонью, на этот раз уже в лоб оппонента. Однако успев вовремя подхватить товарища, чтобы тот не упал.
– Бей меня, сколько твоей душе угодно. В аду рассудят, кто из нас прав, а кто Лев...
Следующий удар пришёлся по хребту. Сергей стукнул кулаком по спине друга так, что снова выбил из того всё дыхание. Новый удар, хоть и уже несильный пришёлся в солнечное сплетение, от чего вновь набравший воздуха в грудь парень закашлялся.
– Прав тут только могу быть я... Посмотри на себя! Ты жалок. Кашляешь так, как будто попал под газовую атаку немцев, не иначе. Но ты ничтожество. Ты даже не достоин называться русским, потому сдался, наплевал на свою родину, на свой дом. На всех, кто был тебе дорог, – Лев сделал незаметный кивок головой. Это заметил Сергей и благодарно моргнул, после чего просто пнул друга в голень и посмотрел, как тот с болью склонился над ногой, а после плюнул рядом и отвернулся, – мне жаль, что ты этого не видишь, живой труп ты в белых тапках.
«Можно было обойтись и без последнего удара, Серёг. Я понял намёк ещё на упоминании газовой атаки... Вот ведь волчара сутулый, больно же...» – подумалось Льву.
– У вас на Земле все так нелепо дерутся? Если честно, я думал, что ты его прямо до неузнаваемости изобьёшь, – заметил Инфернус, мимо которого прошёл Сергей, подбирая кусок побелки и начиная чертить магическую схему, при этом, стараясь не встречаться глазами с кобылками.
– Мне руки об него обидно марать. К тому же, как-никак хоть он после моего выбора, скорее всего, и перестал быть моим другом, когда-то, всё же, он был им... – досадливо ответил человек.
– Что ж, я одобряю, что это прошло бескровно. Хоть какая-то часть меня и надеялась увидеть красивое зрелище, как один друг сильными и мощными ударами до крови вымешивает злость на другом, если я уж совсем буду откровенен с тобой. Наверное, это во мне говорят остатки Дэйбрейкер или того Инфернуса... Но главное, что теперь ты можешь сконцентрироваться на своей задаче.
Волшебник ушёл с головою в чтение фолианта, но вдруг его внимание привлёк голос Льва, начавшего петь странную песню:
– На востоке гром,
План Вильгельма обречён.
Опьянённые войной,
Решив, что будет лёгкий бой,
Немцы выпустили газ,
Сотни душ прибрав за раз,
И вдруг увидели бойцы
Как снова встали мертвецы...
Совершенно внезапно, в помещении разрушенного тронного зала Кантерлота, абсолютно из ниоткуда появился зелёный туман. Он начал формироваться вокруг исполнявшего песню Льва, медленными клубами расплываясь в сторону мага, другого человека и зависших в воздухе парализованных кобылок. Но человек, словно не замечал этого, продолжая петь:
– Их всех рвёт,
Знав исход,
Они шли вперёд...
Осовец, смерть, трупы, яд,
В атаку шёл мёртвый отряд.
Они шли, чтоб победить,
Что мертво, то уже не убить!
Осовец, смерть, трупы, яд,
В атаку шёл мёртвый отряд.
Они шли, чтоб победить,
Что мертво, то уже не убить!
– Как это возможно?.. В тебе же нет ни микрогудини магии! – спросил в пустоту Инфернус. Ему, естественно, никто не ответил: Лев продолжал петь, Сергей старательно вырисовывал прямые линии от мага к кобылам и успешно делал вид, что его больше ничего не интересует, а дамы не имели возможности поддержать беседу из-за парализующего заклятия, даже если имели бы хоть какое-то предположение о происходящем. Лев достал из кармана очки, надел их и, со слегка тревожной, но удовлетворённой ухмылкой рассмотрев зелёный туман, продолжил песню про крепость, удерживаемую гарнизоном отравленных солдат:
– Мёртвые поля.
Гинденбург против царя.
И атака мертвецов
Ввергла в панику врагов!
Кашляв кровью, сплюнув с губ,
Каждый знал, что уже труп;
Маршируя на врага,
В штыки шли русские войска!
Зелёный туман становился всё гуще и непрогляднее, уже полностью скрыв за собой Льва. Только голос певшего человека говорил о том, что он всё ещё находится в той же точке. Инфернус пробормотал:
– Феноменально... Это же противоречит всем моим знаниям о природе магии, чтобы немаг – или даже хотя бы магическое создание – мог успешно накладывать чары дымовой завесы на область... Как он это делает? Я должен разобраться! – чернокнижник сдвинулся со своего места и решил направиться в сторону певца. По пути его остановил голос Сергея:
– Эй, шеф, я могу взять уголь? Побелка слишком ломкая и ею, банально, неудобно рисовать линии, приходится по несколько раз прокрашивать одни и те же места.
– Да-да-да, главное, продолжай чертить, – отмахнулся от парня злодей, пленивший кобыл, даже не заметив ни ставший несколько надменным тон в голосе своего слуги, ни странное обращение.
Но шоку мага ещё только предстояло достичь своего пика. Парализованные и не имеющие возможность говорить эквидки вдруг все, как одна открыли рты и продолжили песню вместе со Львом, при этом, внимательно смотря за действиями Сергея, направившегося чуть в сторону от разрушенного и сожжённого трона Принцессы Ночи:
– Их всех рвёт,
Знав исход,
Они шли вперёд...
Осовец, смерть, трупы, яд,
В атаку шёл мёртвый отряд.
Они шли, чтоб победить,
Что мертво, то уже не убить!
Осовец, смерть, трупы, яд,
В атаку шёл мёртвый отряд.
Они шли, чтоб победить,
Что мертво, то уже не убить!
От запевших кобылок невозможный и неестественный зелёный туман сгустился настолько, что уже представлял собой практически непроницаемую завесу, закрывшую собой абсолютно весь тронный зал. Из вида пропали все – и лишь небольшие мерцания голубого цвета вокруг висящих в воздухе лошадок, а также рук и глаз мага, всё ещё висевшей перед колдуном волшебной книги с его знаниями, да голоса всех певцов позволяли понять, кто и где находится. Инфернус, в некотором исступлении и даже страхе прокричал:
– ДА КАК ТЫ ЭТО ДЕЛАЕШЬ, Р’ЛЬЕХ ТЕБЯ ПОДЕРИ?! ТЫ ЧЕЛОВЕК БЕЗ МАГИИ! КАК ВЫ ВСЕ ЭТО ДЕЛАЕТЕ, ЗОТОВЫ ЛОШАДИ?! НИКТО ИЗ ВАС НЕ ДОЛЖЕН ВООБЩЕ ПЕТЬ ИЛИ ВЛИЯТЬ НА ЭТО ЗАКЛИНАНИЕ! ЭТО НЕВО... КХА?!
Маг вдруг почувствовал ужасную сонливость и тяжесть. Зелёный туман вокруг показался Инфернусу красным и колдун понял, что ранен – и, на самом деле, смотрел он на собственную кровь, рывками вырывавшуюся из новой и неожиданной раны, внезапно появившейся в его грудной клетке. Он упал на колени и перевёл всё ещё удивлённый, но уже по другой причине, взгляд голубых глаз вниз, в область своей груди, откуда торчало острие «Света Любви», сиявшего нежным лунным светом, волшебной сабли, сокрушительной силой пробившей с обеих сторон рёбра и пронзившей новое сердце старого злодея. Чернокнижник узнал во второй раз убившее его орудие, хоть теперь оно и выглядело и даже называлось несколько иначе.
– Ты забыл, что значит быть человеком, – холодно и громко раздалось сзади голосом Сергея, – настоящим человеком, я имею в виду. Быть человеком – это искренне, всем сердцем любить. Неважно, что или кого: Родину, дом, друзей, свою семью, женщину... или кобылу, в случае меня или Льва. И, в том числе, значит, и защищать их, и делать неимоверные глупости ради тех, кого ты любишь. И как же хорошо, что Элементы Гармонии полноценно воскресили тебя, мразь. Это значит, что тебя можно убить вновь, в отличие от шести десятков верных своему Отечеству сынов, которые обратили наступление семитысячной армии, буквально восстав из мёртвых и напугав противника до панического бегства... Напрасно ты напал на то, что дорого нам, колдун... Requiescat in pace, Infernus.
С этими словами человек, оперевшись ботинком о плечо противника, вытащил из грудной клетки уже умирающего, но ещё живого, чернокнижника свой верный клинок и с размаху ударил сверху волшебным лезвием сабли по черепу мага, используя затухающее голубое свечение из глаз колдуна как ориентир для прицеливания. Сергей не промахнулся.
Время полностью остановилось. Вокруг всё также витал зелёный и безобидный туман, не имевший, впрочем, ничего общего со смертельным едким хлором и атакой мертвецов. Но иллюзия, появившаяся от разлитой по тронному залу магии, нисколько не мешала взгляду на происходящее со стороны.
Сергей с интересом рассматривал самого себя, разрубающего голову противника пополам. Голубые глаза бывшего чародея как раз перестали светиться, ознаменовывая повторную смерть воскресшего злодея.
– Неужели я настолько жестокий, как и ты?
Дух Инфернуса подошёл и внимательно посмотрел на дыру в груди уже не своего тела.
– Да нет. Не думаю. Скорее, это последствия последних нескольких дней, ни для кого из нас не прошедших легко. Ты по-своему не ошибся, убив меня. Хоть я, всё равно, если честно, не до конца понимаю, зачем.
– Потому что я тебе не верил. Потому что ты напал на мою любимую и на моих друзей. Потому что ты подверг опасности мой новый дом. Выбери нужное.
Сергей обернулся на голубоглазого мужчину, в глазах которого не было ни обвинения, ни ненависти, ни страха. Там было понимание. Бывший маг ответил:
– И не верить мне было верным решением. Частично, по крайней мере. Этих, – он провёл рукой в сторону всех кобыл, – реально бы не трогал. Они бы, действительно, вернули свои силы. Как и не трогал бы их мирок разумных лошадей на границе нигде. Просто нерационально тратить было бы свои новые силы, ввязываясь в бессмысленные дрязги ради ничего. И зачем я во время той жизни пытался его захватить? Не знаю уже. Но и да, есть огромная вероятность, я бы тебя всё равно в определённый момент времени предал. Избавился бы, как только ты перестал бы быть мне полезен, Сергей. Или если бы ты воспротивился моей воле. Естественно, я бы не дал тебе ни бессмертия, ни власти. Мне не нужен конкурент. Так что да. Отвернулся бы, потеряй ты для меня интерес, и даже бы не задумался.
– А я чувствовал это своей жопочуйкой. Не знал только, когда это случится. Потому и не верил. И вообще, с первой же секунды был согласен со Львом. С террористами нет смысла вести переговоры. Ты ведь блефовал? Я имею в виду, с Землёй.
– Не совсем. Я бы, как минимум, старательно попытался. Получить такое разрушительное оружие, как и другие ваши смертельные технологии, было бы замечательным козырем в родном мире. Вероятность этого имелась и не маленькая, но, на самом деле, сам я до конца не верил в возможный успех восстановления целой планеты и изменения истории. Я не божество, не Древний, я лишь стремился им стать. И провалился, немало благодаря тебе и Льву. У вас странные имена, кстати. Ещё более странные, чем у местных эквидов.
– Какие есть. И поделом тебе. Как говорится, кто с мечом к нам придёт... – парень задумчиво посмотрел на розовый мозг, видневшийся из разрубленной черепной коробки магического тела Инфернуса, – С мечом в жопе и уйдёт.
– Не самый эффективный способ убийства был бы, – хмыкнул дух, – и не самый благородный.
– Ой, ну, вот не тебе заикаться про благородство.
– Даже спорить не буду. Потому что ты прав... – призрак мага задумался и спросил: – Скажи... А откуда ты узнал, что песня твоего друга создаст настолько эффективную дымовую завесу? Учитывая, что ни ты, ни он не обладаете совершенно никакой магией?
Сергей развёл руками:
– А я и не знал. Мне просто было нужно небольшое отвлечение внимания, чтобы взять саблю и атаковать. Но ты сам говорил, что вокруг много свободной магии, разлившейся от битвы сестёр и работы Элементов. Я просто вспомнил, как в какой-то книге, которую я читал когда-то, стихи становились заклинаниями. А чем песня не стих? Потому я и всячески намекал Льву на нужное направление действия.
– Одним словом, просто применил не связанные друг с другом знания и понадеялся на удачу. Довольно опрометчиво, пусть тебе и повезло.
– Слушай, мне этот туман, отголосок одной из прошлых войн мёртвой планеты, был не нужен, чтобы ударить тебя в спину. Я бы это и так сделал, просто обрати ты внимание на Льва. Да, подло. Да, я мог погибнуть, сделай хоть одно неверное движение или начни раньше. Да, бесчестно и из тумана. Но получилось даже лучше. Хотя бы они, а главное, она, – Сергей указал на Принцессу Ночи, – не видели лично, на какую жестокость ради их же защиты способен их друг и любимый.
– Любить – это делать глупости... – задумчиво повторил слова человека дух. – Полезное знание, жаль, что оно мне больше не пригодится. На самом деле, я должен поблагодарить тебя. Убив эту оболочку, ты освободил остатки моей души, застрявшие на Эквусе. Теперь я могу упокоиться. Так что спасибо.
– Не за что. И будь так добр, сгори теперь своей единой душой в аду или в какой другой лавкрафтовской бездне... Что там для вас, адептов хтонических Древних вообще является самым страшным, явно же не обнимашки с Ктулху?
– Как это ни странно, пустота и забвение вместо вечной службы своему Хозяину. Куда я и направлюсь – в Великое Никуда. Что, я думаю, не может не радовать тебя. Больше я уже никогда и никому не вставлю палки в колёса.
– Свали уже нахер, а? Заебал. Хочу вернуться в своё тело.
– Прощай, Сергей. И... – призрак, уже исчезая, произнёс: – Береги их. В том числе, и от самих себя.
Дух Инфернуса исчез, а человек открыл глаза.
Туман рассеивался, вместе с магическим телом Инфернуса, созданным Элементами Гармонии. Кобылы же все разом вернули себе контроль над телами и магией в момент смерти колдуна и понемногу приходили в себя, ещё не осознавая, что всё кончилось. Теперь уже по-настоящему.
Сергей напоследок бросил взгляд на испаряющуюся располосованную голову своего противника и испытал ужасное чувство отвращения к самому себе. Ему было противно от того, что он убил человека, когда всю жизнь учился их лечить и спасать. Человека, пусть злого и желавшего навредить близким, но всё равно павшего от его рук. Противно от подлого и некрасивого удара из дыма в спину, хоть он и прекрасно понимал, что не имел шансов в открытом противостоянии с чародеем. Противно от мнимого предательства своих друзей и любимой, хоть он знал, что они, всё равно, рано или поздно поймут его и простят. Противно от того, что он был вынужден избить Льва, хоть это был и единственный способ попросить его о помощи, не вызывая подозрений колдуна. И даже противно от того, что победа над Дэйбрейкер и возвращение всего в своё правильное русло не украсилась новой победой над Инфернусом, а скорее, омрачилась ею. Парень почувствовал на себе взгляды одиннадцати пар глаз и, смотря в пол, тихо, но отчётливо произнёс:
– Я клянусь вам всем, мне искренне жаль, что вы стали участниками и свидетелями всего этого фарса. Мне жаль за те переживания, которые я заставил вас ощутить, сделав вид, что предаю вас всех ради того, утрату чего я уже принял и что я уже с чистой совестью отпустил. Я прошу прощения за то, что был вынужден избивать друга – и, в особенности, хочу извиниться перед ним самим и его кобылами. Простите меня, Лев, Найт Глайд и Отэм Блейз. Я сожалею, что моя любимая и мои друзья увидели, какой мразью может быть человек для достижения собственных целей, пусть, мои истинные и, на самом деле, искренние намеренья спасти всех нас и не были очевидны кому-либо на момент времени. Я искренне надеюсь, что вы меня когда-нибудь поймёте и сможете простить. Но я прекрасно пойму, если навсегда стану предателем, убийцей и изгоем в ваших глазах. А сейчас, простите, но я не хочу ни с кем и ни о чём говорить. Мне нужно на свежий воздух. В конце концов, я только что впервые в жизни убил человека – и вот сам себя я вряд ли когда-нибудь смогу простить...
Сергей перехватил уже давно опустившуюся под собственным весом на пол волшебную саблю под мышку и побрёл в сторону выхода, всё также смотря в пол и боясь встретиться с кем-либо взглядом. Он осторожно обошёл ближе всех находившиеся к выходу из тронного зала четыре синих ноги в серебряных накопытниках и две ноги в штанах и ботинках. Когда человек с тоскою покинул тронный зал, до одиннадцати пар ушей раздались глухие звуки рвоты, слегка заглушаемые закрытыми массивными дверьми.