Вспоминая Твайлайт

01. Дружеская болтовня

Рейнбоу Дэш, самая умелая и ленивая телохранительница в Гвардии Найтмер Мун, сердито топала по коридорам замка Ее Величества. Бронированные копыта при ходьбе издавали гулкий лязг. Ее дыхание было прерывистым, а глаза беспрепятственно смотрели в пол, так как свой шлем она где-то потеряла. Гнев — эмоция, которую легко почувствовать, гораздо легче, чем все остальные, пытающиеся вырваться на поверхность. Рейнбоу проходила мимо дверей и коридоров, не взглянув на них, стремясь к конкретной цели. Не изменив выражения лица, она остановилась у простой белой двери и распахнула ее.

Ее появление приветствовал испуганный писк, и суровое выражение лица Рейнбоу немного смягчилось.

— Это всего лишь я, Пинки. Не волнуйся.

Из-за стойки в комнате отдыха Гвардии высунулась розовая голова. По своему устройству она больше напоминала бар, чем столовую для телохранителей тирана, с одной длинной стойкой посередине и барными стульями, симметрично выстроившимися вдоль нее. Ничто больше не украшало простые серые стены и пол, кроме земной пони с розовыми косичками, одетой в простой темно-синий фартук, и потрясающего аромата еды, доносившегося из-за ее спины.

— Дэши! — воскликнула Пинки, и на ее лице появилась широкая улыбка, когда она безуспешно попыталась повторить взгляд Рейнбоу. — Ты напугала меня, глупая кобылка. Не врывайся сюда, как будто замок горит, — выражение ее лица стало комично обеспокоенным. — Замок же не горит?

Пегаске хотелось рассмеяться, но получилось только разочарованное фырканье.

— Нет, Пинки, замок не горит. Просто у меня был тяжелый день.

Больше никого в комнате отдыха не было. Многопонно тут было только когда наступало время поесть — пони решили, что разнообразные угощения, подаваемые здесь, получше пресной «стандартной» еды, которой кормили Гвардейцев, и посреди ночи, когда и слуги, и Гвардейцы решали затопить свои проблемы пивом и виски.

За исключением этих моментов большинство пони старались избегать комнаты отдыха и ее одинокой обитательницы, благодаря чему она идеально подходила, чтобы поговорить без шанса быть подслушанной.

Пинки сочувственно взглянула на Рейнбоу и поставила через стойку кекс в блестящей глазури.

— Лунатик разозлилась, что ты позволила путешествующему во времени аликорну уйти?

Рейнбоу неуклюже попятилась, уронив кекс и почти следуя его примеру.

— Упс, — хихикнула Пинки. — Давай я принесу тебе еще один.

— Как… Откуда ты узнала об аликорне?

— Рарити рассказала мне, глупышка, — Пинки передала Рейнбоу еще один кекс и проворно перепрыгнула через стойку, чтобы собрать уроненный. — Она сказала, что когда ты вернулась из леса, аликорна уже не было, а Лунатик выглядела очень разозленной, поэтому быстро ушла и не видела, что с тобой случилось, но там были какие-то крики, вспышки и звуки, не похожие на взрывы.

— Тебе не следует называть ее Лунатиком, Пинки, — прокомментировала пегаска, откусывая кекс. — Это небезопасно.

— Да, я знаю, — надулась розовая пони, поднимаясь и перебираясь обратно на свою сторону стойки. — Но произносить «Найтмер Мун» так долго, понимаешь?

— Да, я знаю, — пробормотала Рейнбоу, глядя на стойку. От этого разговора у нее жгло свежие синяки, а ее мысли блуждали по воспоминаниям, которые она почти позабыла.

— Так что тебя беспокоит?

Голос прямо возле уха Рейнбоу заставил ее окутанные иллюзией крылья в шоке распахнуться.

— Вах, Пинки! — Возмутилась она, игриво отталкивая земную пони с места, где она теперь сидела — на табуретке рядом с Дэш. — Прекрати так делать, ладно?

— Ты еще не ответила… — пропела Пинки с победной ухмылкой на лице.

— Да-да, Найтмер разозлилась, лады? — Рейнбоу молча задавалась вопросом, когда именно ее хмурый взгляд превратился в улыбку. — Она какое-то время кричала, а потом нас всех немного побросало, — пегаска поморщилась, поведя плечами. — Да, может быть, и много, но ничего такого, чего не смогла бы вылечить твоя стряпня.

Она искренне улыбнулась Пинки, но была встречена подозрительным и хмурым взглядом.

— Но тебя не это беспокоит. Что на самом деле у тебя на уме, Дэш-Дэш?

Улыбка Рейнбоу исчезла, когда она откусила кекс.

— Ничего… Я просто… Ты решишь, что это безумие.

Ее заявление было встречено фырканьем.

— Рейнбоу, вспомни, с кем ты тут разговариваешь.

Пегаска не подняла взгляд.

— Ты не сумасшедшая, Пинки.

— Это не значит, что я не склонна в это верить. Так что давай болтай, а я посмотрю, смогу ли сделать из болтушки лекарство.

Губы Рейнбоу снова слегка растянулись.

— Не думаю, Пинки. Потому что, видишь ли, кажется, я знавала этого фиолетового аликорна.

— Знавала?

— Как будто я видела ее раньше. Я ее уже встречала.

— Что? Ты уже встречала путешествующего во времени аликорна и не рассказала мне об этом?

На этот раз Рейнбоу действительно рассмеялась.

— Раньше я этого не осознавала. Это длилось всего пару минут, и я не знала, что она путешественница во времени.

— Хорошо, хорошо, — на лице Пинки снова нарисовался преувеличенно строгий взгляд. — Но если у тебя еще есть такие крутые друзья, ты должна меня с ними познакомить.

Пегаска закатила глаза.

— Ладно, если я встречу другого аликорна, ты узнаешь об этом первой.

На несколько мгновений воцарилось счастливое молчание, которые Рейнбоу была более чем готова потратить на свой кекс, прежде чем голос Пинки прервал ее.

— И почему тебя это беспокоит?

Рейнбоу вздохнула и отложила выпечку.

— Кроме того, что ты пристаешь ко мне? По-всякому, — она глубоко вздохнула и медленно выдохнула. — Я встретила аликорна, когда мне было, сколько, девять? Я заступилась за Флаттершай перед парой хулиганов, когда…

— Флаттершай, пони, которой Лунатик обещала не причинять вреда, если ты будешь ее верным солдатом — эта Флаттершай? — невинно спросила Пинки.

Рейнбоу мрачно посмотрела на земную.

— Да, эта Флаттершай, Пинки Пай.

— Просто уточняла.

Пегаска закатила глаза.

— Как бы то ни было, я защитила Флаттершай от хулиганов, а затем мы начали гонку, чтобы доказать, что я, ясное дело, летаю лучше, чем они. В середине гонки мы все заметили крутую битву между этим аликорном и фиолетовой единорожкой. Ну и мы, девятилетние жеребята, решили, что это намного круче, чем любая дурацкая гонка, поэтому остановились посмотреть, — Рейнбоу замолчала, судорожно вздохнула и провела копытами по лицу. — И когда аликорн увидела нас, она испугалась. То есть, реально очень испугалась. Тогда я этого не осознавала, но я еще никогда не видела настолько испуганного пони. Она повернулась к нам и крикнула, что нам нужно продолжать гонку, но мы ее, ясное дело, не послушали. Мы ж детьми были — чего от нас еще ждать-то?

— И почему это тебя так беспокоит?

Гвардейка стиснула зубы.

— Из-за ее страха! Путешествующий во времени аликорн была в ужасе от того, что в детстве я не завершила дурацкую гонку. А потом, когда я была с ней в лесу, она сказала, что в том времени, откуда она пришла, она и ее друзья спасли мир от Найтмер Мун, и теперь я не могу… Я не могу перестать думать, что, возможно, если бы я закончила эту гонку, то все бы так и вышло и что… каким-то образом во всем этом виновата я.

Влага? Почему ее лицо мокрое?

— Дэши, это нелепо — как ты можешь быть виновата?

— Я не знаю! — воскликнула Рейнбоу, вскинув копыта в воздух. — Но я чувствую, что это так! Это моя вина, что Флаттершай находится под постоянной угрозой. Это моя вина, что тебя наказывают за плохо испеченные торты. Это моя вина, что мне приходится делать всю грязную работу Найтмер. Это моя вина, что всем приходится ей заниматься! Во всем виновата я!

— В чем виновата, Рейнбоу? — От двери послышался изысканный голос. — Надеюсь, речь идет о твоей гриве, потому что короткая стрижка тебе совершенно не идет.

Пинки высунулась со своего места и с энтузиазмом помахала вновь пришедшей, в то время как Рейнбоу снова закатила глаза.

— Да, и я рада тебя видеть, Рарити.

— Что ж, приятно тебя видеть, — произнесла единорожка, аккуратно садясь рядом с пегаской, следя за тем, чтобы ни одна деталь ее костюма не коснулась стула. — Я очень волновалась, когда вы все вернулись с пустыми копытами. — Она взглянула на наполовину съеденный кекс Рейнбоу и глубоко вздохнула. — Пинки, дорогая, не могла бы ты принести мне кофе?

— Конечно, Рари-Рари, — ответила Пинки, прежде чем снова прыгнуть через стойку. — Дэши просто считает, что все неприятности в мире — из-за нее.

Рарити приподняла бровь.

— И как ты возложила на себя весь этот невероятный груз?

Рейнбоу застонала.

— История вкратце — я встречала этого аликорна раньше. Она попросила меня сделать что-то, что казалось важным. Я этого не сделала. В лесу она говорила, что со своими подругами победила Найтмер Мун. Очевидно, что дела обстоят иначе. Не могу избавиться от ощущения, что причиной всему стала важная вещь, которую я не сделала.

Наступила тишина. Рарити смотрела на нее со смесью эмоций, отразившихся на ее лице, но тут Пинки вложила в ее копыта чашку кофе.

— Она забыла упомянуть, что ей было девять лет, когда это произошло, и что «важным» было финишировать в гонке, — она чуть задумалась, вставляя соломинку в чашку. — Я даже не думаю, что это была соревновательная гонка или что-то в этом роде.

— Дорогая… — Рарити вздохнула, отпивая кофе, не обращая внимания на соломинку. — Я понимаю, ты чувствуешь себя виноватой во многих вещах, в которых нет твоей вины — я тоже, если честно — но говорить о вине в возвращении Найтмер Мун — просто смешно!

— Я знаю, я сказала, что это звучит безумно, но мне просто кажется…

— Что? — подтолкнула Рарити.

— Может, я должна была стать ее другом, — Рейнбоу вытерла копытом жгущие глаза слезы. — Аликорн сказала, что она и ее подруги остановили Найтмер, и я не могу отделаться от мысли, что если бы закончила гонку, я оказалась бы одной из тех подруг, и… Кого я обманываю? Это все еще звучит безумно.

— Нисколько. На самом деле, я тебя полностью понимаю.

Рейнбоу фыркнула единорожке.

— Понимаешь? Реально?

— Да, — ответила Рарити, опустив взгляд в пар кофе. — Прежде чем появились вы все, она говорила со мной, на самом деле, подразумевая, что в ином времени мы были подругами. Я, конечно, думала, что она сошла с ума, но если ты тоже так считаешь, то, возможно…

— Это могло быть по-настоящему, — закончила за нее Рейнбоу.

Рарити улыбнулась.

— Да, именно так.

— Так может вам пойти и найти ее?

И пегаска, и единорожка вздрогнули, глядя на земную пони.

— Что?

— Как, Дискорд побери, мы это сделаем, Пинкс?

Пинки пожала плечами.

— Ну, ты сказала, что она пришла из другого времени, так что в нашем времени она, наверное, все еще где-то сидит и ждет, чтобы познакомиться с тобой, — она ткнула копытом в бронированную грудь Рейнбоу. — И ты сказала, что познакомишь меня с крутым другом, так что все выигрывают!

— Но, дорогая, как нам ее найти? — спросила Рарити. — Даже если она существует и здесь — то, что ты предлагаешь, почти невозможно. Звезды, мы даже не знаем ее имени.

Пинки снова пожала плечами.

— Ее метка? Не знаю. Может, если ты поймешь, как была побеждена Лунатик, то это тебя к ней и приведет.

Рейнбоу Дэш приподняла бровь.

— Э-э, но Найтмер Мун не смогли победить, Пинки. Вот почему мы, знаешь ли, в ее замке.

Розовая пони закатила глаза и ткнула голубую в нос.

— Не сейчас, глупышка — в прошлый раз перед тем, как ее в первый раз изгнали. В те времена.

Рейнбоу моргнула.

Рарити ахнула.

— Ты имеешь в виду время, задолго до наших времен, когда принцесса Селестия нашла время, чтобы запечатать нашего нынешнего правителя на очень долгое время?

Пинки кивнула и хлопнула копытами.

— Да, точно! То время!

Рейнбоу пристально посмотрела на этих двоих.

— Вы не против повторить это на языке пони, а не на пинковском?

Рарити отпила кофе.

— Я понятия не имею, о чем ты.

— Мы говорим о времени… — Голос Пинки дрогнул, когда Дэш снова посмотрела на нее. — Э-э, я имею в виду, когда Найтмер Мун была запечатана на Луне тысячу лет назад Селестией. Однако это произошло, наверное, так же, как это сделала Аликорн Времени в свое время.

Пинки нахмурилась.

— Ой, я снова сделала это, не так ли?

— Но разве Селестия использовала не свои силы супербогини, чтобы запечатать ее? — задумалась Рейнбоу.

— Нет, — Рарити покачала головой. — Однажды я читала об этом — она использовала какие-то орудия порядка или что-то в этом роде.

Рейнбоу доела свой кекс и причмокнула.

— Думаю, это такое же хорошее начало, как и любое другое. Если ты прочла об этом, то мы, наверное, сможем найти книгу где-нибудь в замке, — она пожала плечами и встала. — По крайней мере, нам будет, чем заняться.

Пинки схватила обертку от кекса Рейнбоу и с надеждой улыбнулась ей.

— Завтра в то же время, Дэши? Мы можем сравнивать заметки за булочками!

Пегаска улыбнулась ей в ответ.

— Звучит отлично. Тогда просто убедись, что здесь никого не будет, ладно?

— Ладушки-оладушки! — быстро кивнула Пинки и перевела блестящие глаза на единорожку. — А что ты скажешь, Рари? Сможешь прийти сюда еще?

— Ну, полагаю, если обещают свежие булочки, — промурлыкала та, потягивая кофе. — Я смогу найти что-нибудь, чем можно будет поделиться в нашем маленьком книжном клубе.

— Да, — сказала Рейнбоу, потирая шею. — Думаю, нам стоит назвать все это как-то иначе, чем как на самом деле, да? Если мы зайдём слишком далеко, это будет расцениваться как измена.

— Мы могли бы назваться Книжным клубом Дэринг Ду!

Пегаска покраснела.

— Что? Нет! Зачем нам...

— О, я тебя умоляю, дорогая, — перебила Рарити. — Все знают о твоем «тайном» хобби. На самом деле, я думаю, если назвать наши встречи чем-то вроде «Историй о Дэринг», то пони будут думать в этом направлении и не заметят нашей настоящей цели. Замечательная идея, Пинки.

— Но… я… Нет… Но…

— Решено, — заявила Рарити, пододвигая пустую кружку к Пинки и вставая. — Мы встретимся здесь завтра в это же время, чтобы обсудить любые дерзкие открытия, которые мы совершили, — она улыбнулась мрачному взгляду Рейнбоу. — А теперь, если вы меня извините, мне нужно поменять гобелены. Снова.

Радуга раздраженно наблюдала, как за фиолетовым хвостом захлопнулась дверь. Эта пони ее до кондрашки доведет. По крайней мере, ее невеликую светскую жизнь.

— Тааак, — Пинки наклонилась через стойку, выдернув пегаску из размышлений, и широко улыбнулась. — Теперь ты собираешься добавить Аликорна Времени в свои фанфики по Дэринг Ду?

— Заткнись, Пинки Пай.

02. Следующий день

Ночь после появления и исчезновения фиолетового аликорна, путешествующего во времени, и, честно говоря, самая захватывающая ночь со времени возвращения Найтмер Мун, оказалась для Рейнбоу Дэш невероятно скучной. Мало того, что она не смогла найти ни капли информации о первом поражении Найтмер, но и слухи о дурном настроении Ее Величества распространились быстро, и, в результате, ко двору явилось лишь несколько отчаянных пони, да и те ничего интересного не сделали.

Поэтому, когда пришло время встречи с подругами, Рейнбоу могла только надеяться, что у них ночь оказалась лучше, чем у нее.

Она вошла в комнату отдыха ссутулившись и осмотрела ее, чтобы убедиться, что та пуста, прежде чем обратиться к подруге.

— Эй, Пинки, как дела… ох ты ж!

— О, привет, Дэши! — Пинки с радостью поздоровалась, игнорируя вскрик Рейнбоу и ее широко раскрытые глаза. — Ты готова к нашему «книжному клубу»?

— Пинки! Что, лягать, случилось с твоим лицом? — если задуматься, это было не слишком тактично, но в этом пегаска сильна никогда не была, и синяк на лице подруги ситуацию не улучшал.

Улыбка розовой пони померкла, и она коснулась копытом своего лица. Затем, криво усмехнувшись, посмотрела в испуганные глаза подруги.

— А, это? Ну, помнишь, как вчера тут кекс уронила?

Рейнбоу медленно кивнула и шагнула вперед. Внезапный шок сменился беспокойством.

— Ну, — продолжила Пинки слегка дрожащим голосом. — Кажется, я не слишком хорошо прибралась, потому что около полуночи зашел Чарджед Найт, поскользнулся и разозлился.

Услышав это имя, Рейнбоу до скрипа сжала зубы, даже не удивившись. Чарджед Найт был Капитаном Ночной Гвардии, храбрым воином и последователем Найтмер Мун настолько преданным, что даже той это казалось жутким.

А еще он был самым большим говнюком и фанатиком, который когда-либо существовал.

Будучи урожденным фестралом, а не просто пегасом с иллюзией, покрывающей крылья, он, как нечто само собой разумеющееся, предполагал, что превосходит представителей любых других «меньших племен» пони. Его верность и преданность Найтмер Мун позволили ему подняться в рядах Гвардии, но его же благоговение иногда оказывалось слишком сильным — даже по мнению их всемогущего правителя. Еще он был очень жестоким и, не имея возможности излить ее на что-то иное, срывался на тех, кто ответить ему не мог.

Хотя оскорбления персонала формально не допускалось, на Капитана Гвардии никто даже и не думал доносить.

Не говоря ни слова, Рейнбоу перелетела через стойку и начала рыться в маленькой морозилке, бурча под нос.

— Дэши, прекрати, я в порядке, — запротестовала Пинки, с беспокойством наблюдая за подругой. — Тебя тут быть не должно, ты знаешь…

Дэш фыркнула и выбралась из холодильника, крепко зажав в зубах пакет со льдом.

— Чарджед тоже не должен бить тебя без причины, и не похоже, что нас кто-то остановит, — она передала пакет к Пинки и внимательно посмотрела на нее. — Теперь приложи его к синяку так надолго, насколько сможешь, хорошо?

Пинки надулась, но сделала, как было сказано, вздрогнув, когда пакет коснулся ее лица.

— Холодный, — пожаловалась она.

Рейнбоу закатила глаза и полетела обратно через стойку.

= Вот поэтому-то его и называют пакетом со льдом, — она вздохнула и опустилась на свое место. — Я так понимаю, ты тоже ничего не нашла для нашего… э… книжного клуба?

Пинки грустно покачала головой.

— Извини, Дэши, но вчера вечером я была слишком занята, чтобы даже начать что-то искать.

Голубая пегаска вздохнула и уронила лицо на копыта.

— Если дела идут так, будет чудом, если Рарити вообще принесет хорошие новости.

— У МЕНЯ ОТЛИЧНЫЕ НОВОСТИ!

Иногда настроенность чувств и инстинктов на неприятности и опасности имеет свои недостатки. Испугавшись внезапного громкого крика, крылья Рейнбоу сработали сами по себе и подбросили ее в воздух. Ее реакция «бей или беги» также не обращала внимания на неприятный факт, что они находятся в помещении с низкими потолками и, соответственно, влепили пегаску лицом в потолок.

— О, звезды, — послышался мягкий голос снизу.

Рейнбоу отлепилась от потолка и мрачно посмотрела на Рарити, застенчиво стоящую в дверном проеме. Эта единорожка и впрямь ее до смерти доведет.

— Ух ты, Дэши, а мы теперь похожи!

Рейнбоу тут же прикоснулась к своей щеке и поморщилась от боли. Конечно, там, скорее всего, образуется синяк.

Спускаясь, она еще раз мрачно посмотрела на белую единорожку.

— Да, Рарити, спасибо. Может быть, травмы лица должны стать отличительным признаком нашей банды. Это определенно подаст знак. Знаешь, может и тебе стоит таким обзавестись.

Рарити смущенно рассмеялась и отступила на шаг от агрессивной пегаски.

— О, пожалуйста, дорогая, это лишь досадный несчастный случай. Согласна, что мне стоило войти более подобающе, но новости действительно отличные, и я не думаю, что нам стоит портить такой день насилием.

— Слишком поздно, — пробормотала Рейнбоу, но дальше уже не пошла и снова села на свое место. — Пинки, ты можешь принести мне пакет со льдом и корневое пиво для Рарити?

— Но тут же газировка бесплатная, — хихикнула розовая пони, уже роясь в морозилке.

— Тогда мне два, — заявила Рейнбоу, одарив Рарити добродушной, но слегка хищной улыбкой.

Рарити не купилась и села за два стула от подруги, тяжело на нее посмотрев.

— И что же у тебя за отличные новости, Рарити? — спросила Пинки, поставив газировку перед Рейнбоу и одну перед единорожкой. — Ты купила новый наряд? Или наконец попробовала тот новый макияж? Или Селестия вернулась, победила Найтмер сладостями и теперь всем положены бесплатные торты до конца жизни?

— Я… — Рарити заколебалась и ее внимание переключилось на Пинки. — Что? Нет, дорогая, все не настолько радикально. Просто... прости, дорогая, но теперь я обеспокоена — откуда у тебя этот синяк?

Пинки пожала плечами и вложила пакет со льдом в копыта Дэш.

— Вчера вечером на меня Чарджед Найт разозлился.

Рарити нахмурилась.

— Стоило догадаться. Эта скотина думает, что только потому, что он подлизывается к принцессе, то может мучить, кого пожелает и это сойдет ему с копыт.

— Тебе же он ничего не сделал, правда, Рарити? — обеспокоенно спросила земная.

Рарити фыркнула.

— Я бы не сказала. Он попытался однажды, но хука слева все же не ожидал.

Пинки ахнула, а Рейнбоу Дэш со смехом фыркнула в свое корневое пиво.

— Ты ему ответила? Ох, хотелось бы мне увидеть его лицо!

— Но разве он не сказал Лунатику? — вздохнула Пинки.

Рарити улыбнулась.

— Да, он попытался, конечно, но ответ нашей дорогой принцессы оказался очень кратким, — единорожка задрала нос вверх и почти идеально изобразила Найтмер Мун. — И почему ты мне об этом жалуешься?

Рейнбоу громко рассмеялась и застучала копытом по стойке.

Пинки хихикнула и радостно закачалась взад-вперед.

— Быть не может!

— Да еще как может! — присоединилась к смеху белая единорожка. — О, какое же у него оказалось ошарашенное лицо, когда он сознал неловкость ситуации — Капитана Гвардии побила прислуга.

Смех стал еще громче, пока три кобылы изо всех сил пытались сдержать веселье. В конце концов, первой отдышалась Рейнбоу.

— Должна отдать должное тебе, Рарити — раньше я была зла, но новости оказались действительно отличными!

— О нет-нет-нет, дорогая, — единорожка пренебрежительно махнула копытом, отпивая газировку. — Это произошло, когда я только начала здесь работать. Новости у меня совсем другие.

— Реально? — ахнула Пинки. — Это что-то суперкрутое?

— Ничего особого — просто я нашла книгу, о которой говорила вчера вечером.

— Ты нашла книгу о поражении Найтмер? — оживилась Рейнбоу.

Рарити кивнула, и на ее губах появилась уверенная улыбка.

— Да, я знала, что где-то читала легенду о кобыле и луне, и мне просто потребовалось немного поискать, — рисуясь она зажгла рог и вытащила из седельной сумки книгу в твердом переплете. На книге было вытеснено золотыми буквами название «Кобыла на Луне и другие изложенные верно легенды», а на обложке изображалась Найтмер Мун, залитая светом. — Версия тут, конечно, отцензуренная, но нашим целям послужит.

Рейнбоу схватила книгу, перевернула первую страницу и начала читать вслух.

— Однажды в волшебной стране Эквестрии в гармонии правили две сестры. Одна была прекрасной принцессой ночи, а другая — злой королевой дня, — пегаска высунула язык. — Я уже жалею того, кто вынужден был это накропать.

Магия Рарити мягко вытащила книгу обратно из копыт подруги.

— Уверена, остальная история увлекательна ничуть не меньше, но нас интересует следующий эпизод, — она перелистнула несколько страниц и откашлялась. — Затем старшая сестра использовала силы Элементов Гармонии, чтобы заключить бедную ночную принцессу на Луне, осквернив ее чистую поверхность, и следующую тысячу лет тираня Эквестрию безжалостным светом солнца.

— Кто, вообще, поверит, что злая сестра — Селестия? — фыркнула Рейнбоу.

— Особенно, если она победила Лунатика чем-то под названием «Гармония», — взволнованно добавила Пинки, наклонившись над стойкой. — Рарити, тут есть еще что-нибудь о них?

Та пролистала остальную часть книги и покачала головой.

— Боюсь, что нет. Похоже, что остальная книга — просто пересказ других историй, в которых главной героиней является Найтмер.

— И это все? — воскликнула Рейнбоу. — Единственная информация, которая у нас есть — что они называются Элементами Гармонии, и Селестия однажды использовала их, чтобы изгнать Найтмер Мун? Ух, это практически бесполезно. И о другом аликорне ничего нет.

— О, это не совсем бесполезно, — пренебрежительно махнула копытом Рарити. — Тут не так уж и много информации, но все же теперь у нас есть хорошее начало.

— Это все, что у нас было и в прошлый раз, — пробормотала Рейнбоу.

— Но теперь, когда мы знаем, как они называются, мы стали на шаг ближе к поиску твоего друга-аликорна, — ответила Пинки, так радостно улыбнувшись подруге, что у нее не нашлось иного выбора, как улыбнуться в ответ.

— Думаю, это лучше, чем ничего. Хех, может, завтра мы узнаем, как они выглядят или что-то в этом роде.

— Вообще-то, дорогие, мне кажется, нас следует встречаться реже, чем каждую ночь.

— Что? — воскликнула Пинки, запрыгивая на стойку и кладя копыта на плечи Рарити. — Но вы единственные пони, которые добры ко мне, и я действительно все время с нетерпением жду встречи с вами обеими!

Рарити сочувственно посмотрела и погладила земную пони по гриве.

— Знаю, дорогая, и я тоже рада тебя видеть, но нам нужно вести себя осторожнее. А если мы будем «случайно» приходить сюда каждую ночь, то это начнет вызывать подозрения.

— Н-но…

— Как бы мне не хотелось это говорить, Пинки, — заговорила Рейнбоу. — Я вынуждена согласиться с Рарити. Будем встречаться тут каждую ночь — поднимутся подозрения, и если кто всерьез задумается, то наши графики могут изменить так, что мы вообще не сможем пересечься, — она кивнула Рарити и сделала еще один глоток газировки. — Безопаснее будет наши встречи разнести. Думаю, раза в неделю — вполне достаточно.

Рарити улыбнулась.

— Да, раз в неделю — идеально, — она повернулась к Пинки, которая отпустила ее, но надулась, скрестив передние копыта на груди, и вздохнула. — Это не значит, что мы не станем заглядывать к тебе, дорогая, просто по этой причине мы не будем заходить одновременно.

Рейнбоу шутливо ткнула Пинки в плечо.

— Кроме того, тебе понадобится день или два, чтобы придумать для меня розыгрыш, верно?

— Ты позволишь мне над тобой подшутить? — тут же оживилась розовая пони.

— Конечно, если шутка выйдет хорошей, — пожала плечами пегаска. — Посмеяться было бы неплохо.

Пинки быстро кивнула.

— Хорошо, тогда я могу подождать до следующей недели. И придумаю отличную шутку!

— Отлично, а теперь, если ты меня извинишь, — Рейнбоу встала и потянулась, убирая пакет со льдом, который прижимала к лицу. — Мне нужно придумать историю, откуда у меня новая отметина.

Рарити поджала губы.

— Полагаю, извинений недостаточно, чтобы искупить вину, не так ли?

— Не в твоей жизни, — усмехнулась пегаска. — На самом деле, может быть на следующей неделе я тебя разыграю.

— Если ты испортишь мою гриву, я тебя убью, — возмутилась безупречно ухоженная единорожка.

Рейнбоу ухмыльнулась.

— Звучит как вызов. Я буду с нетерпением ждать. А ты, Пинки, — указала она земной пони, решившей допить остатки газировки подруги. — Не влезай в неприятности, ага?

Пинки быстро кивнула и отдала честь выходящей из комнаты пегаске.

---

— НАШЛА! — воскликнула Рейнбоу, распахивая дверь. Она опоздала сильнее, чем обычно, и наслаждалась мыслью, дать Рарити попробовать ее собственное лекарство и посмотреть, как она стреляет искрами из рога или что там делают единороги, когда они напуганы.

Вместо взрыва пегаску поприветствовали только радостно машущая ей Пинки Пай и зеленая лицом Рарити, мрачно на нее смотрящая.

Что ж, это, конечно, неожиданно.

Голубая пегаска быстро изучила картину — грива, лицо и плечи Рарити стали салатового цвета, но остальная часть ее тела оказалась практически нетронутой. Ведро, с которого капало что-то вроде зеленой краски, стояло позади Пинки в раковине, и Рейнбоу разглядела несколько изумрудных капель на полу.

Рейнбоу хихикнула и указала копытом на своих подруг.

— Нет-нет, не говорите мне. Пинки устроила мне розыгрыш, но задело тебя? Так? О небо, это круто. Я о нем и позабыла, а ты в него попала! — последние ее слова закончились смехом, и пегаска подошла к стойке.

— Почему ты опоздала? — вскипела единорожка, и ее ледяной взгляд стал еще холоднее, когда Рейнбоу усмехнулась.

— Да Шэдоу Кавер немного задержался почему-то, — пожала она плечами. — Не то чтобы я пропустила что-то важное. — Она хихикнула, аккуратно коснувшись носа Рарити, и удивилась, обнаружив, что ее копыто оказалось чистым. — Эта штука смывается?

— Конечно, Дэши, — ответила Пинки. — Это была шутка для тебя, и я знаю, что тебе нужно быть чистой при заступлении на пост. — Затем она повернулась к Рарити и обеспокоенно спросила. — Ты правда не злишься на меня?

Единорожка вздохнула и покачала головой.

— Я не злюсь на тебя, Пинки. Краска предназначалось для Рейнбоу Дэш, и это она опоздала. Честно говоря, я должна злиться лишь на нее, потому что именно она в первую очередь посоветовала тебе ее разыграть.

— Да-да, — закатила глаза пегаска. — Потом ты отплатишь мне за то, что я косвенно разыграла тебя. Прямо сейчас нам нужно поговорить о моем последнем открытии. — Прежде чем ее подруги успели заговорить, она извлекла из-под доспехов книгу и кинула ее на стол. — Вот, «Элементы гармонии: Справочное руководство» — получите и распишитесь.

Две кобылы ахнули.

— О, дорогая, это чудесно! Где ты ее нашла?

— Библиотека в Понивилле. Она лежала в одном из ящиков «на продажу», и как я ее увидела, то тут же и купила.

— А ты ее уже прочитала? — спросила Пинки. — Там раскрываются все секреты?

Улыбка Рейнбоу померкла.

— Ну, вроде того. Здесь рассказывается о них все — например, сколько их, что у каждого должен быть пони, представляющий его, и что пони, использующие его, должны быть друзьями, но, эээ... там также говорится, что в последний раз их видели в Вечнодиком лесу, в замке Двух Сестер.

Когда они осознали слова Рейнбоу, повисла тишина, которую в конце концов ее нарушила Пинки.

— Но это же здесь?

Рарити глубоко вздохнула.

— Значит, Найтмер Мун уже нашла их. Стоило догадаться, что если есть оружие, способное ее победить, то принцесса пожелает от него избавиться.

— Ну, в книге сказано, что на самом деле их невозможно уничтожить, — проворчала Рейнбоу. — Но если они у Найтмер, то в любом случае это тупик.

Тяжелая тишина снова воцарилась в комнате. Казалось, последний огонек надежды полностью погас.

— Ну, я тоже нашла пару книг, — через несколько долгих секунд заговорила Пинки. — Там не об Элементах, но я попыталась узнать как можно больше о путешествиях во времени. — Она вытащила из-под прилавка три книги и аккуратно положила их на него. — Не знаю, помогут ли они, но мне показалось, что это может привести нас к аликорну.

Первая книга была тонкой и потертой, с изображением бородатого жеребца на обложке и названием «Старсвирл Бородатый — полные заметки по теории времени». Второй оказалась книга «Дэринг Ду и Переплетения Времени», семнадцатая в серии. Последней — простая черная книга с маленькими звездообразными узорами, украшавшими обложку. Название «Теория времени и что это может означать» было написано сверху простым жирным шрифтом.

Рарити и Рейнбоу уставились на последнюю книгу, где было аккуратно указано имя автора. Как и на большинстве книг, имя автора сопровождалось небольшим изображением его метки, и шестиконечная звезда рядом с именем, казалось, зачаровала двух подруг.

— Э-это… — выдохнула Рарити, не смея отвести взгляд.

— Ее метка! — Рейнбоу схватила со стола книгу и мгновенно открыла заднюю обложку.

Там оказалась помещена фотография хмурой единорожки в толстых очках и с полосатой гривой. Ее метка была увеличена и помещена в нижний угол изображения, а ниже приводилась краткая биография автора.

— Это она! — хором произнесли Рейнбоу и Рарити, глядя на черно-белую фотографию.

Пинки в замешательстве посмотрела на них.

— Она? Кто она?

Рейнбоу ответила ей с почти безумной ухмылкой.

— О, Пинки, ты маленькая чудачка, только тебе удалось бы найти именно ту книгу, которую написала наша принцесса-аликорн.

Через некоторое время лицо Пинки засияло неприкрытой радостью.

— Ты имеешь в виду, что это она? Та самая она? Мы нашли путешествующего во времени аликорна?

— Твайлайт Спаркл, — прочитала вслух Рарити, указывая копытом на книгу. — Ученая-единорог, в настоящее время живущая в Кантерлоте. Известно, что она проводит много времени за изучением теории магии и других наук, хотя, как они цитируют, «ни одна из этих теорий не имеет реального практического применения».

Рейнбоу взмахнула копытом.

— Да! У нас есть имя и местонахождение аликорна! Вперед, на ближайший поезд до Кантерлота.

— Дорогая, сомневаюсь, что поехать сможем мы все, — мягко осадила ее белая единорожка.

— Что? — моргнула Дэш. — То есть как это мы не можем все поехать? Назови мне хотя бы одну вескую причину, по которой мы не можем прямо сейчас сесть на поезд до Кантерлота.

Рарити нахмурилась.

— Ну, во-первых, Пинки вообще не разрешается покидать замок, особенно так внезапно, а во-вторых, если мы появимся у дверей пони с Гвардией, то они в первую очередь подумают, что их собираются арестовывать. И это вдвойне так, если она замаскированный аликорн.

Рейнбоу открыла рот, закрыла его и сердито фыркнула.

— Хорошо. Тогда ты можешь поехать одна. Мы просто останемся здесь и проведем еще какие-нибудь дурацкие исследования.

— Да ладно, Дэши, — ответила Пинки. — Исследования — это весело! Кроме того, так я смогу как следует тебя разыграть, не рискуя задеть Рарити.

— Ладно, — проворчала голубая пегаска. — Но когда вернешься, тебе лучше все в подробностях рассказать.

— Конечно, дорогая, — согласилась Рарити. — Я не оставлю без вашего внимания все, что сможет рассказать наш дорогой аликорн. — Тут она замолчала и взглянула на свою зеленую шею. — Но может быть стоит подождать, пока я не стану достаточно презентабельной, чтобы предстать пред ней.

03. Бессознательность

Рарити, теперь уже совершенно белая и одетая в гораздо более повседневное голубое платье, уставилась на дверь квартиры перед собой. Она перевела взгляд на адрес, который держала в копыте, а затем снова к тому, что был указан рядом с дверью. Их полная идентичность упрямо подтверждалась уже шестой раз.

Рарити вновь неуверенно огляделась вокруг. Дом, в котором она сейчас находилась, был маленьким и грязным. Половик испачкан множеством неописуемых вещей, а в воздухе висят неприятнейшие запахи. Рарити еще раз взглянула на адреса, молясь, чтобы седьмой раз изменил один из них.

Но ей так не повезло. Без сомнения, это был дом Твайлайт Спаркл.

Рарити глубоко вздохнула — об чем сразу же пожалела — и направилась к двери. Тот факт, что она жила в худшем жилище Кантерлота, ничего не говорил о том, кем была сама эта пони. На самом деле, рассуждала Рарити, если бы она была замаскированным аликорном, ей, наверное, тоже хотелось бы держаться как можно дальше от любопытных глаз.

Еще раз взглянув на адрес, Рарити постучала в дверь и отступила, ожидая.

И ожидая.

...и ожидая.

Белая единорожка уже собиралась сдаться, когда наконец не послышался шум и дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы разглядеть фиолетовый глаз в очках.

— Да? — послышалось недовольное приветствие. Рарити почувствовала, как от звука этого голоса ее сердце забилось чаще. И если у нее оставались еще какие-то сомнения, то он изгнал их на месте.

— Т-Твайлайт Спаркл? — Рарити чуть запнулась, пытаясь заглянуть за дверь и увидеть остальную часть пони.

— Говорите. Чего вам надо?

Рарити пришла в себя и покачала головой, чтобы прояснить мысли.

— О да, конечно, где мои манеры? Меня зовут Рарити Белль, я недавно прочитала вашу книгу «Теория времени и что это может означать» и должна сказать, что она меня заинтриговала. Настолько, что мне захотелось встретиться с вами лично и обсудить более мелкие детали, если это не будет слишком сложно.

Рарити закончила отрепетированную речь улыбкой и с надеждой посмотрела в глаза Твайлайт.

Твайлайт смотрела на Рарити подозрительным взглядом так долго, что единорожка подумала, что могла ошеломить ее, прежде чем хозяйка наконец закатила глаза и открыла дверь.

— Хорошо. Заходите, но побыстрее.

Рарити мысленно зааплодировала. Она внутри, и теперь все, что ей нужно сделать — аккуратно подвести разговор к тому, что стоящая перед ней пони пришла из другого времени, и теперь они хотят начать восстание против самой могущественной силы в истории Эквестрии.

Ага. Все просто.

Первое, что заметила Рарити в квартире, в которую вошла — насколько она мала. Тесные стены и низкий потолок вызывали у нее сильное чувство клаустрофобии.

Или, возможно, это произошло из-за буквально куч бумаг, разбросанных по комнате — некоторые стопки были настолько высокими, что Рарити сомневалась, что сможет дотянуться до верха, если встанет на задние копыта. Они заполняли большую часть комнаты, и двум единорожкам приходилось идти гуськом, чтобы куда-то попасть.

Но Рарити была вежливой кобылой и обратила на это внимание не в первую очередь.

Следующее, что привлекло внимание Рарити — ее сварливая хозяйка. Она определенно была единорогом, так как крыльев у нее не имелось, но Рарити вряд ли ожидала, что в этом захудалом месте ее встретит воплощающая несколько рас принцесса. Рассматриваемая единорожка казалась и очень неряшливой — ее грива была нечесаной, а шерстка, что подчеркивалось отсутствием одежды, давно не видела щетки. Лицо, немного видимое белой единорожке, скрывалось очками, которых на аликорне точно не было — скорее всего, для чтения или чего-то в этом роде — а еще имелись мешки под глазами и хмурый взгляд, который часто использовали пони, когда кто-то отрывал их от чего-то важного. Ее плечи были опущены, но она уверенно шла по своим захламленным владениям.

Рарити, как бы неуместно это ни звучало, продолжала поглядывать на бок фиолетовой пони и метку в виде звездочки, чтобы убедиться, что это именно та фиолетовая пони.

Твайлайт резко остановилась у особенно большой стопки бумаг. Ее рог засветился темно-розовой аурой, и она без особых усилий подняла в воздух возвышающуюся кучу пергамента, явив небольшой журнальный столик и два скрытых им стула.

Твайлайт села один из них — Рарити поняла намек и заняла другой.

Единороги уставились друг на друга и воцарилась очень напряженная тишина, прежде чем Твайлайт прервала ее нетерпеливым фырканьем.

— Так вы хотели поговорить о моей книге?

— А? — ответила Рарити, встряхиваясь от неожиданности. — О да, как я уже говорила, мне она показалась очень увлекательной, и я надеялась, возможно, обсудить некоторые моменты, — повторила она, придерживаясь составленного заранее плана.

Твайлайт не выглядела впечатленной.

— Вы выследили меня и проделали весь путь сюда, чтобы обсудить бессмысленные теории?

— Простите, бессмысленные?

Твайлайт вздохнула.

— Конечно. Все в этой книге — голые теории, неспособные показать реальных результатов или даже быть проверенными.

— Да, теории, конечно, — ответила Рарити, поддерживая максимально нейтральное выражение лица. — Но все, о чем нам нужно поговорить — это правдоподобная теория. Итак, теоретически, если какой-то очень могущественный пони вернулся в прошлое и изменил что-то очень важное, как вам кажется, чисто теоретически, это могло бы создать что-то вроде другой временной линии или, теоретически, это просто сотрет исходную временную линию?

— Что… а? — Твайлайт быстро заморгала, явно удивлённая внезапным вопросом. — Ну, все будет зависеть от того, сможет ли гипотетический путешественник во времени вспомнить свою первоначальную временную линию.

— Теоретически скажем, что может.

Твайлайт нахмурилась, но решительно кивнула.

— Тогда будет альтернатива, потому что, по крайней мере, временная линия сохранится в его памяти, — затем задумчиво пробормотала она. — Конечно, теоретически это приведет к тому, что исходная временная линия станет базовой для всех остальных.

— Базовой? — наклонилась на своем стуле вперед белая единорожка. — Что вы имеете в виду?

Твайлайт пребывала в ударе и со счастливой улыбкой начала объяснять.

— Время похоже на… лист бумаги, — ее магия вспыхнула еще раз и выхватила из захламленной комнаты случайный документ. — Лист бумаги плоский и гладкий, движется в одном направлении и никогда не сбивается с пути, потому что решение каждого пони — отдельных волокон бумаги — все ведут к одному и тому же: настоящему.

Ее магия вспыхнула ярче, и на конце листа бумаги появилась сверкающая буква Н.

— Но, если я согну лист или вмешаюсь в решения пони в прошлом, — Твайлайт сложила бумагу пополам и прижала складку. — То теперь он будет похож на два листа, почти параллельных друг другу. Первое настоящее все еще здесь, — она указала рогом на не сдвинувшуюся букву Н. — Но второе отклоняется от оригинала, создавая новую временную линию и новое настоящее. Вы все еще понимаете, о чем я?

Рарити кивнула, ее глаза были прикованы к явленой ей презентации.

— Однако вторая временная линия не хочет быть согнутой. Поскольку это один и тот же лист или, другими словами, одно и то же время, когда одни и те же пони делают, по сути, одно и то же — просто с несколькими измененными решениями в этом конкретном месте — времена снова хотят перестроиться и стать как можно ближе, — она отпустила согнутую сторону листа, заставив ее дернуться и практически коснуться нарисованной Н.

— Гениально, — похвалила Рарити. — Значит, если мы отбросим эту метафору, то вторая линия времени, та, из которой путешественник не родом, попытается организовать так, скажем, что определенные пони станут друзьями и начнут происходить определенные события?

— Теоретически, это в принципе верно, — одобрительно кивнула Твайлайт. — Должна сказать, я впечатлена — не многие пони тратят время на изучение сложных магических теорий. Что же вдохновило вас?

Рарити пренебрежительно махнула копытом, когда магия Твайлайт исчезла, вернув бумажку в ряды ее собратьев.

— Особых причин нет, дорогая — скажем так, меня заинтриговала одна моя фиолетовая подруга.

Улыбка Твайлайт, явившаяся во время лекции, снова сменилась мрачным взглядом.

— О? Эта подруга настолько вдохновила вас, что вы проделали весь путь до Кантерлота только для того, чтобы обсуждать теории со мной, псевдоученой?

— Между нами — эта моя подруга-книголюбка сделала эту возможность по-королевски вероятной.

Твайлайт нахмурилась ещё сильнее.

— Верно. Готова поспорить, что вы приехали в Кантерлот еще и для того, чтобы попытаться найти «царственного друга»?

Рарити озорно улыбнулась Твайлайт, ее настроение резко улучшилось. Твайлайт знает, что она знает и они уже нашли общий язык! Все шло даже лучше, чем она ожидала.

— Твайлайт, дорогая, кажется, я уже нашла ее.

— Верно, — фиолетовая единорожка резко встала. — Я была плохой хозяйкой. Мне стоило предложить вам чай. Хотите чаю? У меня есть чай. Он свежий, так как я собиралась его пить до того, как пришли вы.

Рарити счастливо кивнула.

— О да, пожалуйста, дорогая. Этот разговор о теориях вызвал у меня жажду, и я всегда с удовольствием готова выпить чашку хорошего чая.

Твайлайт отступила куда-то в беспорядок и исчезла на несколько минут, прежде чем вернуться с двумя чашками дымящегося чая. Она подождала, пока Рарити отпила свой напиток, прежде чем заговорить снова.

— Итак, кто именно тот «друг», которого вы пытаетесь найти?

— О, она еще не моя подруга, и она принцесса-аликорн, — Рарити на мгновение задумалась, почему она только что сказала это. Разве она не предполагала подойти к этому вопросу тактично? Она вспомнила, что у нее имелся план, но, как ни странно, детали ускользали от нее.

— Я так знала, — прорычала Твайлайт, не прикасаясь к собственному чаю. — Ты шпион Найтмер, не так ли? Когда ты вошла, я повсюду на тебе почувствовала ее магию. Вот что я тебе скажу — чтобы она ни делала, она ее не найдет.

Рарити моргнула, а затем моргнула еще раз, и, как ни странно, единорожку стало хуже видно.

— Шпион? Нет-нет-нет. Да, я работаю на мисс Мун, но уверяю вас, что… — голова Рарити качнулась, но она сумела удержать ее ровно. — Она понятия не имеет, что я здесь, и уж точно не знает вашего маленького секрета. Вы — принцесса-аликорн, которой суждено победить ее.

— Ты ожидаешь, что я поверю… подожди… я? Ты думаешь, я аликорн? — гнев Твайлайт сменился замешательством. — Почему ты вдруг решила, что я аликорн? Или что мне суждено что-то подобное!

Рарити откинулась на спинку стула — у нее сильно кружилась голова.

— Я встретила вас из другой временной линии — думаю, с оригинального листа бумаги, и вы были аликорном, — она пожала плечами, изо всех сил стараясь держать глаза открытыми. — Ты рассказала кое-что интересное, и я захотела прийти сюда и узнать, возможно ли это.

У Твайлайт отвисла челюсть.

— Подожди… серьёзно? И Найтмер Мун понятия не имеет, что ты отправилась меня искать?

— Она знает, что я в Кантерлоте, но, сверх того — ничего. — сонно произнесла Рарити. Ее зрение быстро темнело.

— Мне... придется серьезно поговорить с ней об этом, — это все, что услышала белая пони перед тем, как потерять сознание.

---

— …и Верность, — скучающим голосом прочла Рейнбоу Дэш, утащив еще кусочек свежеиспеченной булочки. — Но шестой Элемент — это загадка.

Она выжидающе посмотрела на свою розовую подругу, просматривавшую собственную толстую книгу.

— Хорошо, но согласно «Магическим артефактам на протяжении веков», — ответила Пинки, перелистывая страницы. — Шестой является центром остальных Элементов, поэтому он должен быть символом единства Гармонии, — она посмотрела на пегаску и пожала плечами. — Значит, это либо любовь, либо магия, либо сила.

Рейнбоу приподняла бровь.

— Что?

— Это из книги, неважно.

Рейнбоу пожала плечами и снова откусила булочку.

— И есть тут кое-что об от двух до восьми носителей, направляющих энергию через себя.

— Ага, — кивнула Пинки. — Чем больше, тем лучше, если они все не сверхсильные аликорны или что-то в этом роде. Но каждый из носителей должен обладать какой-то чертой Элемента, который он направляет, иначе не сработает.

— Не могу сказать, что такой подбор хорош, — фыркнула пегаска. — То есть, даже Чарджед Найта можно назвать верным.

— А может намерения должны быть правильными?

Рейнбоу хмуро посмотрела на подругу.

— Да? И что делает намерение «правильным»?

— Если это звучит хорошо, — беспечно ответила Пинки, продолжая протирать и без того идеально чистый стакан.

Рейнбоу моргнула, пытаясь найти какой-то смысл в этом предположении, но ничего не получалось.

— Что?

— Тогда это будут гармони! — Пинки ухмыльнулась и бупнула Дэш в нос.

Челюсть пегаски чуть отвисла, пока она обрабатывала информацию, а потом она рассмеялась.

— Ладно, Пинки, это было так себе, — ее смех быстро сменился вздохом. — Хотелось бы мне иметь что-то еще, кроме этих дурацких книг.

— Ой, не будь такой ворчуньей, Дэш-Дэш, — пожурила ее подруга, отставляя стакан и поглаживая Рейнбоу по голове. — Когда Рари вернется, у нас появится новый друг, и мы будем на шаг ближе к… — тут она замолчала, а взгляд помрачнел.

— Пинки? — позвала Рейнбоу подругу. — Пинки, ты в порядке?

— Кто-то идёт, — менее чем за секунду розовая пони схватила обе книги со стойки и сунула Рейнбоу другую. — Вот, эту спрячь, но не слишком.

— Что? Пинки, что?.. — прежде чем голубая пегаска успела закончить, дверь в комнату отдыха распахнулась, и внутрь вошли три фестрала. Рейнбоу мгновенно вскочила, держа книгу под крылом, и бойко отсалютовала. — Капитан Найт, сэр, — и затем кивнула двум пони, следовавшим за ним. — Шэдоу Кавер, Клин Брейк, рада вас видеть.

Чарджед Найт, стоящий в середине фестрал с тускло-серой шерстью и ершистой золотистой гривой, надел хищную ухмылку номер 3 — он знал, что произойдет что-то плохое, но жертва не знала.

По спине Дэш непроизвольно пробежали мурашки.

— Перьеголовая, — поприветствовал ее Чарджед. — Полагаю, мне следовало ожидать увидеть тебя болтающей с грязепони. Так похоже на тебя — оказаться в компании тех, кто еще ниже по статусу.

Рейнбоу подавила вертевшийся на языке саркастический ответ, и вместо этого ответил вежливо.

— Тут спокойно, Капитан.

Чарджед усмехнулся, и к нему присоединились двое других. Пегаске они сразу показались похожими на подростков-хулиганов.

— О да, я тоже вспоминаю сумасшедшую землеройку, когда речь идет о спокойствии.

Дэш придержала язык, чтобы не сказать что-нибудь опрометчивое. Да и Капитан еще не скомандовал ей вольно.

— Не ожидала увидеть вас здесь, сэр.

— Да, хоть компания тут ужасная, — небрежно произнес он, подходя ближе к стойке. — Никто не может отрицать, что еда здесь восхитительна, — его взгляд опустился на Пинки, которая старалась держаться подальше, холодно скомандовал. — Сэндвич с маргаритками. Сейчас же.

Пинки тут же приступила к работе, отступив дальше за стойку и выйдя из периферийного зрения пегаски. Чарджед снова перешел на небрежный тон, а два других фестрала продолжили молчать, хищно наблюдая за всем.

— Не удивлен, что тебе так нравится это место, Птичьи Мозги. В конце концов, иначе ты общаешься только с той желтой трусихой.

Рейнбоу попыталась сдержаться, но тело напряглось без ее согласия. Заметив такую реакцию, Чарджед Найт улыбнулся шире.

— О да, эта твоя масляного цвета подружка позорит твое и без того позорное племя, — он наклонился ближе к Дэш, и его улыбка стала еще шире. — На твоем месте я бы просто избавился от нее. У таких друзей есть привычка тащить за собой вниз.

Он просидел так еще немного, стараясь заметить, что задел подчиненную за больное. Ее взгляд, однако, оставался неизменно ровным, и фестралу наскучило. Тогда его взгляд скользнул на книгу под крылом.

Рейнбоу напряглась, когда Чарджед Найт вытащил книгу, но снова расслабилась при виде обложки.

— Дэринг Ду, — протянул фестрал. — Как по-жеребячьи.

Он бросил книгу на стойку и взял сэндвич с маргаритками. Не сводя глаз с Дэш, он откусил немного, пожевал и выплюнул Рейнбоу в лицо.

Левый глаз пегаски начал дергаться, но помимо этого она оставалась воплощением спокойствия.

— Он несвежий, — прорычал Чарджед Найт, переводя взгляд с Рейнбоу на, судя по испуганному писку, очень напуганную Пинки. — Слишком несвежий. Я считаю, что землеройка должна понести за это наказание. Вы согласны, солдаты?

И Шэдоу Кавер, и Клин Брейк выразили свое согласие, в то время как напрягшаяся Рейнбоу Дэш начала дрожать.

Капитан повернулся к ней и подошел так близко, что пегаска почувствовала, как шерстка его носа задела ее собственную.

— Я сказал: «Вы согласны, солдаты?» — когда Рейнбоу не ответила и даже не посмотрела на него, он зарычал и продолжил тихим голосом. — Может быть, мне следует заставить тебя привести наказание в исполнение, Пернатая? В конце концов, ничто не ожесточает мягкотелых лучше, чем страдающий друг…

Удар по лицу фестрала вышел звонким. Она не собиралась его бить. На самом деле нет, это была ложь. Каждая клеточка ее тела кричала, чтобы она ударила его в челюсть, последние пять минут. Только тихий шепот разума удерживал ее, говоря, что наказание не будет стоить удовлетворения, но даже он сдался и решил, что ударить его будет действительно очень хорошо.

Рейнбоу отступила, как только удар пришелся в цель. Ее разумная сторона, которая посчитала, что ударить Капитана будет приятно, начала отмечать, что у Чарджеда есть подкрепление, в данный момент подходящее ближе, и что у Дэш большие проблемы.

Драки между Гвардейцами не были чем-то необычным, и сама Рейнбоу участвовала в одной или двух. Одно неверное слово приводило к удару, который переходил в барную драку, в результате которой один или два Гвардейца на некоторое время выходили из строя.

Поскольку Чарджед Найт обычно начинал и побеждал в этих драках, Рейнбоу оказалась крайне удивлена, когда его единственной реакцией стало хихиканье, вытирание рта и включение Хищной Улыбки номер 1 — когда все знают, что вот-вот произойдет что-то ужасное, и Чарджед собирается этим насладиться.

— Ну, вольно, солдат, — фестрал потер челюсть и поморщился. — Должен сказать, для предательницы у тебя неплохой удар.

Рейнбоу замерла и заметила Шэдоу Кавера и Клин Брейка по обе стороны от нее.

— Я… я не понимаю, о чем вы говорите.

Чарджед Найт закатил глаза.

— О, пожалуйста, даже не пытайся это отрицать. Клин Брейк слышал, как ты, грязепони и та безмозглая единорожка говорили о свержении принцессы, и теперь вы все за это заплатите.

— Вот как? — прорычала пегаска. — И какие же ваши доказательства?

Капитан просто взглянул на нее и жестом указал на подчиненного.

— Возьми книги, Шэдоу.

Фестрал отдал честь и перелетел через стойку, едва взглянув на испуганную Пинки Пай. Он порылся минуту под стойкой, прежде чем вытащить две книги, которые Рейнбоу и Пинки только что читали.

— Посмотрим, — произнес Капитан, забирая книги у Шэдоу. — Есть свидетель, готовый повторить услышанное. Книги в вашем распоряжении — о вещах, способных угрожать правлению нашей славной властительницы. И нападение на Капитана Гвардии, — он преувеличенно изобразил размышления. — Знаешь, мне кажется, этого может быть достаточно, чтобы арестовать и обвинить тебя и грязепони в измене.

— Но... — сглотнула пегаска.

— Посмотри правде в глаза, Птичьи Мозги, — усмехнулся Чарджед, встав в атакующую позу. — Либо ты просто пойдёшь с нами и получишь годы тюрьмы и боли, либо… — его улыбка стала хищной. — Сначала повеселимся.

— Эй.

Четыре пары глаз переключились с текущего противостояния на розовую пони, которая задумчиво смотрела в потолок, словно не подозревая о надвигающемся на нее и подругу роке.

— Как думаете, причина, по которой служебный вход в этой комнате находится немного левее центра, заключается в том, что она находится прямо рядом с Вечнодиким, а он тоже немного «иной»? Или, может быть, благодаря этому его легче заметить — не думаю, что рядом с ним когда-то видели Гвардейцев. Ну, — пожала она плечами и странно посмотрела на Рейнбоу. — Разве что через шесть секунд.

В повисшей тишине четверо Гвардейцев пытались переварить услышанное — у каждого на лице отразилось замешательство. В конце концов, Чарджед сдался и просто покачал головой, бормоча что-то себе под нос.

Мгновением позже до Рейнбоу дошли слова подруги и ее глаза расширились.

Пять секунд?

— Шэдоу Кавер, пойди и схвати эту идиотку, ладно?

Четыре.

— Не думаю, что у нас с Клином возникнут какие проблемы с Пернатой, — ухмыльнулся Чарджед Дэш.

Три.

Шэдоу Кавер поднялся в воздух, в то время как двое фестралов приблизились к пегаске.

Две.

Пинки проскользнула мимо Шэдоу Кавера, и он удивленно вскрикнул. А Чарджед Найт и Клин Брейк подошли достаточно близко, чтобы схватить Рейнбоу, когда она закрыла глаза и задержала дыхание.

Одна.

ПУФ!

Дэш уже была в воздухе и направлялась к задней двери в тот момент, когда мешок с мукой — судя по крошкам, прилипшим к ее шерстке — упал, мгновенно фестралов ослепив и заставив кашлять.

На полпути к выходу и с закрытыми глазами передняя нога Рейнбоу обхватила что-то мягкое, упругое и определенно не носящее брони, и притянула это к груди. Перед ударом о дверь пегаска собралась, и они вырвались на свободу.

Дэш быстро моргнула, чтобы избавиться от муки в глазах, и полетела прочь от замка под углом вверх. Она мысленно обрадовалась, когда глаза подтвердили, что держащаяся за ее шею мягкая вещь действительно розовая и кудрявая.

Проморгавшись, пегаска тут же направилась в сторону Вечнодикого, даже не посмотрев, следуют ли за ней.

После десяти минут петляния вокруг деревьев изо всех сил размахивающая крыльями и запыхавшаяся Рейнбоу замедлилась до гораздо более умеренного темпа.

— Как ты там держишься, Пинки? Все еще жива и все такое?

Молчание длилось дольше, чем ожидалось, и единственной реакцией розовой пони была усиливающаяся дрожь. Дэш снова почувствовала приступ беспокойства.

— Пинки?

— УИИИ! — запищала Пинки, оторвавшись от груди подруги и прижавшись носом прямо к ее лицу, заставив пегаску остановиться, чтобы не разбиться. — ОзвездыДэшиэтбылпотрясноязналачтотыбыстраяноничегосебеяипредставитьсебенемоглаэтосамаяневероятнаявещькоторуюяделаламожемлимыповторитьэтосноваможемможем?

— Пинки, Пинки! — перекричала Рейнбоу поток слов. — Не забывай дышать, ладно?

Пинки подчинилась и глубоко вздохнула, прежде чем снова пропищать.

— Ты такая потрясная, Дэши.

Пегаска немного покраснела от похвалы.

— Ну, конечно же — я ведь Рейнбоу Дэш. Но отдай должное и себе, Пинкс, твой план тоже потрясен. Использовать муку как дымовую шашку — умно.

— Ой, ты мне льстишь, — хихикнула Пинки.

Пегаска закатила глаза и поставила подругу на землю.

— Ладно, гений, мы теперь посреди Вечнодикого — какой у тебя план?

Пинки посмотрела на нее и моргнула.

— Мой план состоял в том, чтобы сбежать до того, как нас накажут, а теперь… хм…

Рейнбоу сделала фейсхуф.

— У тебя нет плана? Что ж нам — бродить по этому опасному лесу до конца жизни?

— Мне… мне очень жаль, Дэши, — повесила голову розовая пони.

Бывшая уже Гвардейка вздохнула.

— Да, все путем. Я просто нервничаю — да и кто бы не нервничал? Нас только что заклеймили как предателей, и нам буквально некуда идти, чтобы придумать план! — ее глаза внезапно расширились. — О, проклятье, нет! Флаттершай! Если я сбегу, она пострадает. Нам нужно действовать сейчас же, пока не стало слишком поздно. Давай, Пинки, залезай обратно, пора выдвигаться.

Пинки не ответила.

— Пинки? Слушай, извини, что накричала на тебя, но нам действительно пора. Это очень важно.

Пинки по-прежнему не реагировала и не шевелилась — у земной пони лишь равномерно поднималась и опускалась грудь.

— Пинки? — у Дэш не хватало эмоциональной стойкости, чтобы справиться со стольким количеством проблем одного дня. Она осторожно коснулась головы земной пони. — Пинки, ты в порядке?

Пинки качнулась вперед, и едва появившаяся надежда Рейнбоу тут же угасла, когда она не прекратила клониться и упала ничком. От розового тела исходило мягкое похрапывание.

— Пинки, какого… — уставилась на подругу пегаска. Затем ее взгляд остановился на шее земной пони и маленьком деревянном дротике, вонзившемся в нее. — О нет. О, нет. О, нет, нет, о… — Рейнбоу ахнула, когда ее паника прервалась легким уколом у основания шеи. — Вот непруха, — пробормотала она, потеряв сознание рядом с Пинки.

04. Мотив

Она махала своими маленькими крылышками так быстро, как только могла. Ветер трепал ее гриву, а по щекам текли слезы.

Она должна лететь. Она должна победить.

Послышалось шипение, и она сбавила скорость, чтобы оглянуться. Гигантская волна тьмы преследовала ее, словно буря, поглощая цвета мира и приближаясь к ней с ослепительной скоростью. Она отвела взгляд от стены ужаса и вновь обратилась к далекому финишу.

Впереди ее ждала лента и конец гонки. Небо там было темно-синим и ярко светило солнце, согревая ее лицо и наполняя воздух цветами. Там стояли и подбадривали ее друзья, а отец гордо улыбался. Ей просто нужно до них добраться.

Внезапно счастье на их лицах сменилось ужасом — тьма начала надвигаться со всех сторон.

Она в замешательстве огляделась — она была так близка к финишу, так близка к их спасению, но не двигалась. Неистовое биение ее крыльев и ветер в ее гриве прекратились — она просто сидела на облаке, на расстоянии всего лишь копыта от финиша, наблюдая, как мир медленно поглощается тьмой.

Она еще могла это сделать. Если она снова полетит, то сможет победить тьму и спасти всё.

Она не шевелилась, пока тьма поглощала ее близких и жадно приняла ее в свои объятия.

---

Рейнбоу проснулась, содрогнувшись от кошмарного сна. Того самого, который преследовал ее уже больше двух недель. Со стоном пегаска перевернулась и уткнулась лицом в грубое одеяло, служившее ей подушкой. Она вспоминала свою мягкую постель и пышную подушку в замке Найтмер, пока ерзала и пыталась найти местечко поудобнее на жестком земляном полу.

Стоило голове Рейнбоу оторваться от импровизированной подушки, как на нее нахлынули воспоминания и сон оказался тут же забыт. Ее опытному взгляду потребовалась всего секунда, чтобы обежать помещение, в котором она проснулась.

Пегаска лежала в маленькой комнатке, скорее похожей на большой чулан, с округлыми деревянными стенами. Потолок был сделан из какого-то растения, которое Дэш не узнала, и выглядел сплетенным вкопытную. Ее окружали зелья, маски и другие странные предметы, но ни один из них не был достаточно близко, чтобы она могла легко его схватить или сбить. Служившее ей подушкой одеяло казалось сделанным — и Рейнбоу надеялась, что ошиблась — из меха какого-то неизвестного пегаске животного. Как она и предполагала, пол был утоптанной землей, которая раздражающе прилипала к ее шерсти и застревала между перьями. Доспехов на ней не было, что не удивляло. Она бы удивилась куда сильнее, если бы принесший их сюда оставил ее одетой, так как в них имелось скрытое оружие и еще кое-какие неприятные сюрпризы.

Но самое главное, в этой комнатке нигде не было Пинки.

Рейнбоу поднялась на копыта и сделала шаг к двери всего в нескольких футах от нее, намереваясь любым способом открыть ее и найти подругу. Однако всего через несколько шагов ее остановило нечто, охватывающее переднюю ногу, и легкий звон.

Пегаска посмотрела на цепь, сковавшую ее переднюю ногу и вбитую в землю. Она казалась странно неуместной рядом с деревом и зельями.

Дэш никогда не оказывалась в подобной ситуации, но она прочитала достаточно книг и посчитала, что понимает, как все работает. Особенно в той части, где плененному пони всегда приходится ждать, пока похитители не поймут, что он проснулся, и что-то начинало происходить. И это ожидание всегда соответствовало двум правилам — либо ты настолько важен, что похитители следят за тобой и приходят, как только ты просыпаешься, либо нет, и просто ждешь, пока тебя не придут проверить.

Рейнбоу, однако, никогда не отличалась особой приверженностью правилам — и если тот, кто принес ее сюда, не собирается появляться сам, ей просто нужно заставить его появиться.

Она глубоко вздохнула и закричала так громко, как только могла, даже поразившись себе, когда пара бутылок на полках задрожала.

Крик возымел желаемый эффект — не прошло и секунды, как дверь в комнату/кладовку распахнулась, и зебра с широко раскрытыми глазами начала кричать ей в ответ.

— Зачем так вопить? Ты нас слуха решила лишить?

Рейнбоу небрежно пожала плечами и прервала ее.

— Я устала ждать. Эта комната довольно интересная и все такое, но мне нужна хотя бы книга или что-то в этом роде, если ты хочешь, чтобы я молчала дольше, чем пару минут.

Зебра что-то пробормотала себе под нос и потерла копытом лоб.

— Итак, — снова начала пегаска, сохраняя прежний тон и расслабленную позу. — Теперь мы дошли до того момента, когда ты рассказываешь мне, где именно находится моя подруга, или я ударю тебя по лицу. О, и не думай, что эта цепочка как-то сможет помешать мне убить тебя, если я узнаю, что с ее головы хотя бы волос упал.

Зебра явно не впечатленно взглянула на нее.

— Попусту угрожать — лишь воздух сотрясать. С твоей подругой все прекрасно — так что не болтай напрасно.

Рейнбоу прищурилась, слегка смущенная рифмующейся речью, но она видела и более странные вещи.

— Они не пусты. Я тренированный член Ночной Гвардии. То есть, думаю, больше не член, но я боролась с древолками вкопытопашную. А уж тебя победить будет проще простого.

— Твои навыки я не смею умалить, — вздохнула зебра. — Но я не та, кого ты сможешь победить. Тебе это для справки сообщаю — я все же в Вечнодиком обитаю. Ну и чтобы в благополучии подруги убедить — Пинки, дорогая, можешь заходить.

Рейнбоу удивилась, когда зебра повернула голову и произнесла последнюю фразу в сторону другой части здания.

— Можешь показаться — нет причин бояться.

Медленно из-за дверного косяка появились розовая грива и испуганные голубые глаза — но страх в них быстро сменился радостью и облегчением, когда они заметили пегаску.

— Дэши, с тобой все в порядке! — воскликнула Пинки, вскакивая в комнату и обнимая Рейнбоу. — Я решила, что в хижине появилось привидение или что-то в этом роде, потому что раздался ужасный крик, и Зекора очень забеспокоилась и немного напугалась, и я тоже была напугана, но это просто ты почему-то кричала, а теперь ты проснулась и все снова в порядке.

— Как видите, она совершенно невредима, — вмешалась зебра — видимо, та самая Зекора — с веселой улыбкой на губах наблюдая, как Пинки вцепилась в Рейнбоу. — Но должна признаться, пришлось мне от нее палкой отбиваться. Когда внезапно начинают нападать, то нет уж времени рассуждать.

Розовая пони смущенно хмыкнула, когда пегаска в замешательстве посмотрела на нее.

— Мне, наверное, кошмар приснился, и я запаниковала, когда проснулась, — внезапным рывком она вырвалась из объятий, заставив заворчать пегаску, грудь которой использовала, чтобы оттолкнуться. — Но потом все было в порядке! Мы пили чай, и она задала кучу вопросов своей шикарной рифмующей речью — она рифмует каждый раз, когда говорит, разве это не круто? — о нас и сказала, что ты все еще спишь, а потом я рассказал ей все о нас, а еще про Рарити и Твайлайт, путешествующем во времени аликорне.

Пинки снова прижалась к груди подруги так, что ее нос почти коснулся уха Рейнбоу.

— Теперь я понимаю, что это могло быть тактической ошибкой, но она была такой милой, Дэши, и у нее были печеньки.

Пинки снова вскочила, и Рейнбоу снова заворчала, так как ее грудь снова использовалась как импровизированный трамплин.

— Затем она спросила, рассказывала ли я когда-нибудь о себе, и я собиралась ответить, но вдруг услышали банши, и я спряталась под столом, а она пошла посмотреть, но потом сказала, что все в порядке, и когда я посмотрела, то это оказалось совсем не привидение, а ты, а потом я обняла тебя, а потом…

— Хорошо, Пинки, я поняла, — перебила ее Рейнбоу, мягко отталкивая подругу. — Это я уже помню.

Она встала и встряхнулась.

— Знаешь, мисс Сонные Дротики, если ты действительно дружелюбна, то, наверное, стоит снять с меня эту цепочку.

— Сначала крики и угроз град, — удивленно посмотрела на нее зебра. — И вдруг считаешь, тебе как гостю кто-то будет рад?

Рейнбоу в ответ не улыбнулась и подозрительно прищурилась.

— Ты пленила нас и заковала меня в цепи. Я имею право подозревать.

— Плен? Я ваши жизни спасала. А Гвардейца Найтмер подозревать более, чем пристало.

— Я едва продираюсь сквозь твои стишки, — приподняла бровь Рейнбоу. — Так ты за хороших или плохих?

Зекора усмехнулась.

— Все мнят о себе, как о добре, — она достала ключ и осторожно бросила его Рейнбоу, поймавшей его передними копытами. — Но мы с тобой на одной стороне.

Пегаска посмотрела на ключ, а затем снова на зебру.

— Значит, ты не работаешь на Найтмер Мун?

— Ей я не друг, может и врагом могу назваться, но до вопросов хочу вашей историей поинтересоваться.

Рейнбоу хмыкнула, вставила ключ в кандалы и освободилась.

— А зачем мне что-то рассказывать? Кажется, Пинки уже выдала все.

— На родине моей есть мудрость одна — из первых уст лишь история ценна, — с этими словами Зекора повернулась и выбежала из комнаты, оставив за собой очень растерянную Рейнбоу Дэш.

— Официально заявляю — эта зебра странная.

— А мне она нравится! — возразила Пинки. — Интересно, она еще печенья даст?

— Ладно, Пинки, что именно ты рассказала этой кобыле? — сурово посмотрела на подругу голубая пони.

Пинки тут же съежилась и задумалась.

— Ничего важного… Она просто спросила, зачем мы явились в Вечнодикий, и я рассказала ей об обвинении в измене, а затем — почему нас обвинили, а потом мне пришлось рассказать ей об аликорне и твоей гонке, иначе история не имела бы смысла, а потом я рассказала, какая ты замечательная подруга, а она спросила, как такая милая пони попала в Ночную Гвардию, поэтому мне пришлось рассказать ей всю историю и… хм… да… вот, думаю, и все.

— По сути, ты поделилась всем важным? — сделала фейсхуф Рейнбоу.

Пинки ковырнула копытом пол.

— Мне жаль, Дэши, но она была такая милая, что я и не подумала держать это в секрете… — она замолчала и печально уставилась в землю.

Рейнбоу вздохнула и обвила подругу крылом.

— Все в порядке, Пинки, я не злюсь. Немного расстроена, но не то чтобы у нее не было других способов выведать эту информацию, — она нахмурилась и посмотрела на дверь. — Мы, может быть, и уйти бы могли — но не зная, куда, можем прямиком явиться к Найтмер, особенно если зебра нас выдаст.

Она снова посмотрела на Пинки и слегка улыбнулась.

— Но, эй, есть шанс, что она на нашей стороне, и мы могли бы использовать это место как убежище или что-то в этом роде.

— Значит… мы останемся и будут еще печеньки? — обрадовалась розовая пони.

— На какое-то время точно, — закатила глаза пегаска. — В любом случае мне нужно выяснить ее мотивы, так что, думаю, печенье не повредит.

Пинки улыбнулась и выскочила из-под крыла Рейнбоу к двери.

— Ура! Это будет здорово, Дэши — вот увидишь, я точно знаю, мы все станем хорошими друзьями.

Рейнбоу снова закатила глаза, но с улыбкой последовала за подругой, осматривая все, что могла, на пути. Остальная часть хижины была очень похожа на комнату, в которой ее держали. Земляной пол, соломенная крыша, бутылки и маски для украшения, и те же округлые стены. Она заметила кипящий котел в одной из комнат, мимо которых они прошли, и быстрый взгляд в окно подтвердил, что Зекора говорила правду. Они все еще в Вечнодиком.

Пинки отвела ее в комнату, которая, как предположила Рейнбоу, была кухней. Сбоку, где стоял старый на вид чайник, находилась небольшая печка. Стены украшали полки с разнообразными продуктами, а прямо посередине располагался довольно большой стол. Зекора уже сидела за ним, а еще у двух мест были приготовлены чай и печенье.

— Ты все это заранее подготовила? — фыркнула Рейнбоу.

— Я ожидала мирного общения, потому и подготовила угощение, — улыбнулась Зекора.

Пинки мгновенно вскочила на свое место и атаковала печенье. Рейнбоу подошла к своему стулу более осторожно, подозрительно обогнула его и бросила пару взглядов на Зекору.

Зебра в свою очередь просто пристально на нее посмотрела и осторожно отпила чай.

В конце концов Рейнбоу, не обнаружив никаких проблем или подвохов со стулом, угрюмо села и выжидающе посмотрела на Зекору.

Та поставила чашку и кивнула пегаске.

— Итак, хотите чаю, мисс Рейнбоу?

Рейнбоу долго ничего не говорила, прежде чем покачать головой.

— Спасибо, но нет.

Зекора улыбнулась ей в ответ.

— Покончено с любезностями для гостей — время поведать историю поскорей, — она наклонилась вперед. — Настало время рассказать, чего же ты правдой желаешь считать.

— А вот это сбивает с толку. Ты не думала? — нахмурилась беглянка.

— Не стану брать слов назад — просто расскажи, как все было на твой взгляд, -улыбнулась хозяйка.

— Ну, Пинки уже все рассказала, так почему бы и нет. Чего ты желаешь знать?

— Первый вопрос прост. Как ты заняла Гвардейца пост?

— Одно могу сказать — я к тому не стремилась, — усмехнулась пегаска.

— Не сомневаюсь в этом ни мгновения, — ответила Зекора. — Но из всех пони именно ты — вот это будет откровение.

— Про Звуковую Радугу доводилось слыхать?

— Легенда, — тут же ответила Зекора. — И пустая, если слухам можно доверять.

Рейнбоу моргнула.

— Ты… ты только что зарифмовала мою последнюю фразу?

Зекора глотнула чай и выжидающе посмотрела на Дэш.

Та в ответ покачала головой.

— В любом случае, ты разговариваешь с той единственной пони, которая может воплотить эту легенду в жизнь. В теории.

— Интересное должно быть зрелище, что ни говори, — приподняла зебра брови. — Но почему в теории?

Рейнбоу вздохнула и рассеянно откусила печенье.

— Ну, Радуга случается, когда пегас преодолевает звуковой барьер, верно? Я единственный живой пегас, которая может к нему подобраться. Просто я его еще не преодолеваю.

— И мисс Мун об этом знает, я предполагаю?

Пегаска кивнула.

— Да, я вообще-то была в резерве Вандерболтов до того, как… ну ты знаешь, — пожала она плечами. — Присяги еще не приносила, но как-то Найтмер узнала о Радуге и пожелала меня завербовать.

— Но ты сказала ей, что никогда не предашь Эквестрию, не так ли, Дэши? — спросила Пинки, восторженно глядя на пегаску.

— Ну да, я так и сделала. Она предлагала мне власть, деньги и все такое, как будто это могло изменить мое решение, но я продолжала отказываться. В конце концов она перестала меня беспокоить, и несколько месяцев я от нее ничего не слышала. Но потом Найтмер Мун снова вызвала меня. Ха, она сказала мне, что у нее есть предложение, от которого я не смогу отказаться.

— Я слышала подобные истории, должна признаться, — кивнула Зекора, когда Дэш заколебалась. — Полагаю, она нашла, за кого можно было бы поторговаться.

Рейнбоу издала грустный смешок.

— Да, можно это и так назвать. Моя подруга — лучшая подруга с детства. Найтмер угрожала ей, если я не стану сотрудничать. Только что произошло Первое Восстание, и я не сомневалась, что угрозы она исполнит. Выбора не было, по крайней мере для меня. Мне пришлось присоединиться к ней.

— А между тем, что было и еще не случалось — ты в решениях своих не сомневалась?

Голова Рейнбоу взлетела вверх.

— Сомневалась? — огрызнулась она. — Что ты имеешь в виду? Сожалею ли я, что причинила вред пони? Сожалею ли я, что превратила весь мир в дерьмо и ничего не сделала? Конечно, я сожалею. А кто бы не жалел? Но сожалею ли я о спасении подруги? Сожалею ли я, что склонила голову, чтобы никто, кого я люблю, больше из-за меня не пострадал? Нет. Я об этом не жалею и уж точно не жалею, что согласилась на требования Найтмер для спасения подруги. Выбора не было — так что не веди себя так, словно он имелся, — плечи Рейнбоу поникли, а глаза наполнились слезами. — А сейчас это даже не имеет значения. Флаттершай уже в копытах Найтмер, а Рарити, может быть, следующая. Я подвела всех, кого пыталась защитить, — она опустила голову и сглотнула слезы. — Почему я не могу защитить тех, кто мне дорог? Почему из-за меня все всегда страдают?

— Если за подруг боишься — может, к восстанию присоединишься? — глотнула свой чай Зекора.

Пинки хихикнула.

— Его не существует, глупышка. Все слишком боятся поднимать новое после яркого провала первого.

— Провалилось первое — в этом не отказать, — кивнула Зебра. — Но пони все равно продолжат бунтовать.

Глаза Пинки раскрылись шире, а Рейнбоу моргнула.

— Хочешь сказать, что до сих пор существуют какие-то тайные заговорщики? О которых Найтмер Мун даже не знает? Как, Дискорд возьми, это возможно?

— Как это случилось — вопрос неважный. Но там всегда пригодится пони отважный.

— Нет, — внезапно сказала Пинки, и в ужасе прикрыла лицо копытами. — Нет-нет-нет-нет. Настоящего восстания быть не может. Этого не может быть. Нет, о нет.

Рейнбоу выпрямилась и озадаченно посмотрела на подругу.

— Пинки? Какого сена ты несешь? Восстание означает, что эти парни на нашей стороне и тоже хотят надрать задницу Найтмер. Это же хорошо.

Пинки, казалось, не слушала, раскачиваясь взад и вперед на стуле.

— Если восстание реально произойдет, то Найтмер Мун обязательно об этом узнает, а если узнает, то подумает, что это они начали, и тогда у них будут проблемы, а потом и у меня.

— Пинки! — воскликнула Рейнбоу, бросив взгляд на Зекору, с интересом наблюдавшей за происходящим. — Прекрати, ладно? Ты заставишь Дротики думать, что мы враги.

Пинки внезапно ахнула и повернулась к подруге, тряся ее за плечи.

— Но у меня уже и так проблемы, поэтому мне конец. Просто-напросто конец, Рейнбоу, понимаешь? Конец!

— П-Пинки, о чем ты говоришь? Н-Найтмер нас не найдет, — запнулась Рейнбоу, когда ее встряхнули, как тряпичную куклу.

— Ей не обнаружить мятежа и за сто лет, — добавила Зекора, отпивая чай. — Мы немало подготовились — у твоих сестер не будет бед.

Пинки резко перестала трясти Рейнбоу и перевела взгляд широко раскрытых глаз на зебру.

— Ты… ты… откуда ты это знаешь? Откуда… откуда ты о них знаешь?

— Я разведчик, моя работа — знать, — Зекора внезапно сочувственно улыбнулась ей и заговорила тише. — Ты напугана, я понимаю, но успокойся и перестань подругу сотрясать.

Пинки закусила губу и послушно отпустила Дэш. Затем посчитала стол крайне интересным и, все еще дрожа, опустила взгляд на него.

Рейнбоу посмотрела сначала на подругу, потом на Зекору.

— А вот теперь я ничего не понимаю. Кто-нибудь хочет рассказать мне, в чем дело?

Зекора кивнула.

— Хорошо, что закончилось это смятение. Но истории твоей не знает подруга — в чем же было сомнение?

Пинки заметно вздрогнула и прижала уши к голове.

Дэш мгновенно бросилась на защиту своей подруги.

— Эй, если она не хочет говорить о своем прошлом, то и не обязательно. Не то, чтобы мне нужно это знать.

— Так быстро бросилась подругу защищать, — при подняла бровь Зекора. — А я думала, желаешь ты неведомое разобрать.

— Я… э-э… ну… — моргнула пегаска.

— Первое Восстание — что о нём бы ты рассказала? То, из-за которого настроение у всех упало, — прервала его Зекора, пристально глядя на Дэш.

Рейнбоу вздрогнула от внезапной смены темы.

— Что? Я… эм… я не знаю ничего, кроме слухов. Знаешь, которые ходят шире всего.

— Услышала ты их — и составила мнение, — нетерпеливо повторила Зекора. — И важна сейчас твоя точка зрения.

Рейнбоу моргнула и перевела взгляд с молчаливой подруги на настойчивую зебру. И, облизнув губы, начала рассказывать.

— Итак, Первое Восстание. Я слышала, что была группа из четырех пони — иногда братьев и сестер или друзей, иногда они никогда раньше не встречались — в каждой версии по-своему. В любом случае, они решили, что им нужно спасти всех пони от Найтмер Мун и даровать другим лучшую жизнь, которую они никогда не смогут обрести с этим диктатором, и поэтому они начали формировать восстание. Они вели за собой много пони и почти свалили ее, — Дэш махнула копытом, чтобы подчеркнуть это. — Как раз тогда, когда она была слаба и не знала, как жить в новой эре — то есть, не как тысячу лет назад. Но, хех, — пожала плечами Рейнбоу. — Очевидно, что они потерпели неудачу, и ни у кого не хватает смелости попробовать еще раз.

— А лидеры? — спросила Зекора. — Те, что решились Найтмер не подчиняться? Знаешь, что с ними могло статься?

Рейнбоу почесала затылок.

— Я слышала, как пони говорили, что Найтмер так сломила их дух, что они фактически начали работать на нее, либо стали бездумными рабами или что-то в этом роде, как пример того, что никто не способен бороться долго или как-то так. По правде говоря, лично я думаю, что она их убила, а потом распустила эти слухи, чтобы напугать всех остальных.

— Она их не убивала.

Рейнбоу повернулась к Пинки, которая все еще не отводила взгляда от стола. Однако теперь ее глаза затуманились, а голос, когда заговорила, дрожал.

— Они устроили это не потому, — продолжила Пинки. — Они сражались не потому, что хотели кого-то спасти или сделать мир лучше. Они сделали это только потому, что были сумасшедшими и хотели выместить свой гнев на чем угодно. И им тупо повезло, что пони последовали за ними.

Рейнбоу потянулась и положила копыто на плечо подруги — тут же вздрогнув, поняв, что та дрожит.

— Пинки, тебе не обязательно…

— Ты же знаешь, что Найтмер Мун поддерживает фермы? — продолжала быстро говорить Пинки. — Ей нужно, чтобы они продолжали работать, и никто не умер от голода. Это было действительно умно с ее стороны, но она не слишком задумывалась о животных и не-пони, поэтому те проголодались, отчаялись и начали на фермы нападать.

Она шмыгнула и потерла копыта.

— Четыре сестры, они были сестрами, кстати, на их ферму напали. Они отбились, но в бою их… их родители погибли, — Пинки вздрогнула. — И они были так расстроены и так злы, что просто хотели драться, даже если это безнадежно. Итак, они сражались, и пони последовали за ними, хотя они и не хотели этого, потому что знали, что проиграют, и знали, что умрут, но им было так грустно, что им было все равно. Но потом, когда они проиграли, Найтмер Мун их не убила!

Здесь Пинки замолчала и потерла заплаканные щеки. Рейнбоу подошла и обняла подругу крылом, когда слезы полились вновь.

— Они были готовы умереть, но Найтмер сделала кое-что похуже. Она сказала им, что собирается отпустить их всех, и что они расскажут всем, что бунт — это худшее, до чего можно додуматься, и что они не позволят никому восстать, никогда больше не делая ничего подобного, — розовая пони слегка улыбнулась. — А потом самая старшая чуть не плюнула ей в лицо и произнесла очень милую речь о том, что дух пони никогда не умрет, и ей придется убить их, чтобы заставить их остановиться или что-то в этом роде — неплохо оказалось для экспромта, — улыбка исчезла, а исчезнувший было затравленный взгляд вернулся. — Но Найтмер просто рассмеялась и сказала, что они сделают это, если не хотят, чтобы их сестра пострадала. А… а потом она взяла меня и показала моим сестрам, что… что произойдет, если… если…

Ее предложение закончилось бессвязным хныканьем, и она бросилась в объятия Рейнбоу.

Рейнбоу мгновенно обняла свою рыдающую подругу, хотя ее разрывало от вопросов.

— Пинки… ты… ты возглавляла Первое Восстание?

Единственным ответом стало болезненное хныканье.

Разум Рейнбоу дрогнул. Она попыталась представить, как дрожащий комок слез в ее копытах бросается в бой с Найтмер Мун прежде всех других. Она не могла себе представить пони, которая могла бы часами болтать ни о чем и таскать Рейнбоу печенье, когда у той был неудачный день, ведущую пони в бой с практически богом. Она не могла увидеть свою подругу среди других героев.

Однако Рейнбоу знала, что делает Найтмер Мун, когда пони ей не повинуются. Это может быть что-то невеликое, вроде нескольких дней в тюрьме для мелкого воришки или кого-то подобного — но в более серьезном случае может пострадать ваш ребенок. Рейнбоу с ужасающей ясностью могла представить, какое наказание постигнет того, кто попытается свергнуть диктатора.

Она обняла подругу крепче.

— Пинки, послушай меня. Никто больше никогда не причинит тебе вреда, ясно?

— Н-но когда она нас найдет…

Рейнбоу вспомнила, что Пинки не покидала дворец все то время, что она знала ее, и обняла подругу еще крепче.

— Она нас не найдет. Мы пойдем с Дротиками и будем в безопасности, ладно? Ничего плохого не произойдет ни с тобой, ни с твоими сестрами, хорошо?

Пинки медленно подняла голову от промокшей на груди шерстки Дэш и посмотрела на нее полным надежды взглядом.

— Обещаешь?

Радуга улыбнулась и захлопала крыльями.

— Клянусь.

---

Рарити проснулась и быстро заморгала в окружающей ее темноте. Голова у нее пульсировала, словно ее ударили прямо по рогу, а в груди нарастало чувство паники. Единорожка тут же попыталась пошевелиться, но обнаружила, что ее копыта прижаты к чему-то холодному и твердому. Она испуганно вскрикнула, по-прежнему ничего не видя в окружающей ее кромешной тьме.

Затем послышалось фырканье, и тишину прорвал голос.

— А, что? Что случилось?

Рарити перестала бороться. Она узнала этот голос. Раньше она слышала его только раз, но узнала сразу же.

— Ох, вы проснулись, — голос сопровождал стук когтей по чему-то твёрдому. — Подождите, сейчас я включу свет.

Раздался щелчок, и Рарити тут же зажмурилась из-за заливавшего комнату резкого света. Комната, в которой она оказалась, вся сияла и, казалось, сверкала, когда свет отражался от кристальных стен и потолка. Стул, к которому ее привязали, был сделан из того же цветного кристалла, и даже одного взгляда на него хватало, чтобы пульсирующая боль пробуждалась вновь.

Говорящий же стоял перед ней с блокнотом в лапках и выглядел очень серьезно.

— Спайк! — вскрикнула Рарити, вспомнив имя при виде маленького дракончика. Пурпурно-зеленый дракон выглядел почти так же, как во дворце, за исключением пушистой куртки, в которой был просто очарователен.

Заслышав восклицание единорожки юный дракон едва не уронил блокнот.

— Что? Откуда вы знаете мое имя?

— Ты сам мне его сказал, — объяснила Рарити, успокоившись теперь, когда увидела знакомое лицо. — То есть, другой ты. Из другого времени.

Спайк нахмурился и записал что-то.

— Так вы считаете, что вас посетили Твайлайт и я из другой временной линии? — он озадачено на нее взглянул. — Я тоже был аликорном?

— Конечно нет, — возразила Рарити, раздраженно дергаясь в путах. — Если ты не возражаешь, поинтересуюсь, где я? И где Твайлайт? Зачем она привела меня сюда?

Спайк проигнорировал ее вопросы и задал свои.

— Вы также утверждаете, что Твайлайт суждено победить Найтмер Мун, и что вы хотите, чтобы она это сделала, и все же вы работаете на Найтмер. Это верно?

— Да, но что сейчас происходит? Я требую ответа — где я нахожусь?

— Почему ты работаешь на Найтмер Мун, если не поддерживаешь ее?

— Почему ты спрашиваешь меня об этом? — возмутилась белая единорожка. — Я отказываюсь отвечать на твои вопросы, пока не получу ответы сама. Что происходит? Почему я связана? Что случилось у Твайлайт?

Спайк вздохнул и опустил блокнот.

— Твайлайт… сейчас не доверяет вам настолько, чтобы я мог что-то сказать. Вот почему я расспрашиваю вас, — он показал ей блокнот в своих лапках. — Мы должны выяснить, каковы ваши настоящие мотивы.

Рарити нахмурилась.

— Ясно. А на чьей же ты стороне?

— Мы — бунтовщики! — гордо улыбнулся дракончик. — Во всяком случае, одна из групп — мы посвятили свою жизнь незаметной и медленной борьбе с Найтмер Мун.

— Звезды, за кого ты меня принимаешь? — рассмеялась Рарити. — После Первого восстаний не случалось.

Спайк понимающе подмигнул.

— Вот почему мы такие классные. Мы — неизвестны никому.

Рарити подняла бровь, глядя на юного дракона.

— Зачем тебе рассказывать мне все о секретной организации, если это все — правда?

Улыбка Спайка немного померкла.

— Ну, Твайлайт уже вас опоила и все такое, так что я предположил, что вы уже знаете, — он бросил взгляд куда-то за Рарити. — Но знаете вы или нет — не имеет значения. Я к тому, что пока вы в плену, то ничего никому не выдадите. Могу я дальше задавать вопросы?

Рарити снова посмотрела на веревки, которые связывали ее копыта.

— Кажется, у меня нет особого выбора, не так ли? Быть твоим пленником и все такое.

Спайк виновато пожал плечами.

— Извините, на самом деле не я устанавливаю правила. Я всего лишь им следую. Ладно, посмотрим — почему вы работаете на Найтмер Мун, если не поддерживаете ее?

Рарити вздохнула.

— Это невеликая история, и не могу сказать, что сильно собой горжусь. Это… это началось с моих родителей.

— Они устроили вас на эту работу? — спросил Спайк.

Рарити закусила губу.

— Не совсем. Видишь ли, я точно могу сказать, что мои родители — хорошие пони, просто… ты же знаешь, что происходит с семьями тех, кто не нравится Найтмер? Это неприятно, честно. А еще сестра — моя дорогая младшая сестренка. Ни я, ни мои родители не хотели, чтобы ей даже угрожали подобным образом. Поэтому мы сделали все, что могли, чтобы причин для этого не появлялось никогда. В конце концов, мне удалось продвинуться по служебной лестнице — я была трудолюбива и меня поставили хорошее место при дворе, служить лично Найтмер. Я не возражала, потому что это свело все бы все усилия на нет, но я никогда не была такой же, как те жестокие Гвардейцы или лизоблюды среди прислуги.

Спайк быстро строчил что-то в блокноте, а Рарити прервалась, чтобы отдышаться.

— Значит, вы работаете на нее только потому, что пытаетесь защитить свою сестру?

— Других причин нет, — кивнула единорожка. — Понимаю, что это эгоистично, но тогда казалось, это единственное, что можно сделать. Ну, полагаю, до тех пор, пока я не встретила аликорна.

Спайк хмыкнул под нос.

— Ладно, какой-то странный смысл тут есть. Эй, Твай, мы уже закончили?

Голос фиолетовой единорожки раздался прямо позади вздрогнувшей от неожиданности Рарити.

— Спайк, я же говорила, не сообщать, что я здесь.

— Но она рассказала все, что нам было нужно, — указал дракон на пленницу.

Твайлайт попыталась возразить, но другой голос прервал ее, прежде чем она успела произнести хоть слово.

— Все в порядке, Твайлайт. Думаю, на этом можно заканчивать.

Послышалось цоканье копыт, и в поле зрения Рарити появился красивый розовый аликорн.

— Я ей верю — и, думаю, вас ждет общая судьба, которую нужно исполнить.