Корзина, одеяло и пачка банкнот

Глава 10

Выходной день. Ну, это было немного неправильное название, поскольку у него было много дел, но Копперквик с нетерпением ждал возможности провести день со своей дочерью и мисс Оддбоди. Он также планировал немного позаниматься, если получится, и, возможно, будет приятно выйти из дома и провести время в каком-нибудь парке. После вчерашнего дождя все было красивым и зеленым.

Маленькая Эсмеральда ползала по полу, бурчала и оставляла повсюду маленькие лужицы слюны. Копперквик лежал на полу рядом с ней и наблюдал за ней, завороженный тем, что он создал. Минута жаркой страсти с незнакомкой год назад привела к этому, к тому, что он, упершись подбородком в пол, смотрит на собственную дочь. Она была так похожа на него. Ее яркие, любопытные янтарные глаза вглядывались во все, что она видела. Отличительный оттенок меди в ее шкуре, металлический цвет, Копперквик унаследовал от своего отца.

Подняв голову, он вытянул шею и зубами схватил дочь за загривок. Она издала пронзительный визг, когда ее подтащили поближе и поставили обратно на пол. Копперквик перевернул ее на спину, чтобы получше рассмотреть: ему хотелось увидеть ее лицо, ее маленькие ножки, каждую деталь, которую она могла предложить, — он хотел, чтобы все это запечатлелось в его памяти.

— Блорп? — спросила она самым любопытным тоном.

— Я слегка обеспокоена, — сказала мисс Оддбоди, сидя на диване. — Она уже должна говорить. Простые слова и все такое. Боюсь, она была недостаточно общительна. Мы с миссис Вельвет это обсуждали. Миссис Вельвет провела несколько тестов, и мы обнаружили, что Эсмеральда просто замолкает, если с ней разговаривают слишком громким голосом. Это было довольно трагично наблюдать, и госпожа Вельвет считает, что Сьело дель Эсте, возможно, кричала на нее, пытаясь заставить ее замолчать. Возможно, были и другие способы заставить ее замолчать, например, укусить или…

— Я не хочу знать, — пробурчал Копперквик.

— Я понимаю. — Мисс Оддбоди чопорно кивнула головой. — Теперь все позади. У нее есть родитель, который ее любит. Я наблюдала за вами и за тем, как вы с ней общаетесь. Она вас обожает и доверяет вам.

Почувствовав беспокойство, Копперквик опустил голову и прижался мордочкой к груди своей дочери. Он захихикал и был вознагражден хихиканьем, а также несколькими пинками. Ему было неприятно, что он завел потомство от такой ужасной пони. Он выбрал ее строго по внешним признакам, а Сиело дель Эсте была красавицей. Минутная неосмотрительность, безумное желание утолить похоть стоили ему жизни. Его работы, его квартиры и, возможно, части его юношеской наивности.

Но Эсмеральда не была ошибкой. Копперквик прижался губами к ее правой передней стрелке и дунул с высунутым языком. Из ее губ вырвался гейзер слюны, когда она испугалась щекотки, а потом начала смеяться. Это был волшебный звук, то, чем он так дорожил, то, из-за чего все это стоило этого.

Никогда больше он не будет ложиться в постель с кобылой, основываясь на ее внешности, а вместо этого — на достоинствах ее характера. Даже не осознавая, что делает это, он поднял голову и посмотрел на мисс Оддбоди, которая занималась своими учебными делами. Часть ее пучка рассыпалась, и длинная грива рассыпалась по лицу, которое было наклонено вниз и упиралось в книгу. Очки сползли почти на кончик носа. На мисс Оддбоди был свежий, чистый кардиган, похоже, хлопчатобумажный, легкой вязки, с небесно-голубым и железно-серым узором из витых нитей. Ни одна другая кобыла ее возраста не смогла бы надеть такой архаичный фасон, но Копперквику он нравился. О да, ему очень нравилось. Мисс Оддбоди была немного похожа на библиотекаршу, или… или няню, или, может быть, школьную учительницу прошлых лет.

Она была скромна, аккуратна и непритязательна. Мисс Оддбоди была кобылой, которая следила за своим хвостом и положением тела, оставляя тем самым простор для воображения. Копперквик, наблюдая за тем, как она перелистывает страницу крылом, широко улыбался, чего он сам не знал.

— Копперквик, я хотела спросить… о твоем имени. Твой отец — Коппер Кленджер, два слова, а твое имя — одно слово. Как это получилось? — Любопытная молодая кобыла подняла глаза от книги и посмотрела на жеребца, сидящего на полу.

— О, это вина моей матери, — ответил он, его ухмылка стала еще шире, — а вовсе не моя вина. — Копперквик издал нечленораздельный смешок, а затем задумался о своей матери. — Когда я родился, я был Коппером, в честь отца, а потом, со временем, стал Копперквиком. Я был быстр, как смазанная молния. Я был так быстр, что моя мать с трудом поспевала за мной, а вы знаете, какие бывают матери… когда ты в беде, они используют оба имени, чтобы привлечь твое внимание.

Прикрыв рот копытом, мисс Оддбоди начала хихикать.

— Так что это стало соревнованием, кто привлечет мое внимание и не отстанет от меня. Копперквик — было выкрикнуто так, что это стало одним из слов, которые моя мама произносила, когда пыталась привлечь мое внимание, прежде чем я уносился прочь. "Копперквик!", и к тому времени было уже поздно, если она хотела потрепать меня по спине, она должна была меня поймать. Я никогда не облегчал ей задачу.

Прищелкнув языком, мисс Оддбоди покачала головой в насмешливом неодобрении:

— Стыдно, мистер Квик, стыдно.

— Я скучаю по своей маме. Сегодня, пока у меня есть свободное время, я должен написать ей и папе письмо. — Копперквик посмотрел вниз на Эсмеральду, которая развлекалась тем, что пускала пузыри слюны. — Она делала самые вкусные желейные печенья.

— Не понимаю, — сказала мисс Оддбоди.

— Желейные сэндвичи. У нее был такой прием: она смазывала маслом обе стороны хлеба, намазывала немного желе, а потом намазывала верхний кусок хлеба. Потом она оставляла бутерброд, намазанный маслом снаружи, в сковородке, чтобы он подрумянился. Масло снаружи оставляло хлеб хрустящим, а масло внутри таяло… — Погрузившись в ностальгию, Копперквик замолчал.

— Хм, звучит неплохо… Я могла бы так сделать… ммм, масло. — Мисс Оддбоди моргнула. — Это мне напомнило. У тебя нет ничего, в чем можно было бы приготовить такие вещи, как бобы, рис или овсянка. Нет даже мельницы для сушеной кукурузы, чтобы можно было приготовить что-то вроде кукурузного хлеба или каши из кукурузной муки. Если у тебя есть свободные средства, мы могли бы посмотреть, что можно купить для твоей убогой кухни.

— У меня есть кое-что, но не слишком много. — Копперквик позволил своей голове опуститься вниз к дочери и погладить ее. Когда она стукнула передними копытами о его подбородок, он улыбнулся и потерся челюстью о ее живот.

— Нам многого не нужно. В рисоварке можно приготовить овсянку, бобы и даже кашу из кукурузной муки. У тебя есть маленькая печь-тостер, в ней можно приготовить некоторые блюда, например, кукурузный хлеб. Дешевая кофемолка прослужит недолго, но на какое-то время ее хватит. Если понадобится, я могу потратить немного собственных средств, но только не говори об этом миссис Вельвет. Когда она нарушает правила, это нормально, но когда это делаю я… Мисс Оддбоди читают нотации. — Молодая кобыла, моргая, выглядела довольно по-совиному из-за своих очков.

— Когда вы собираетесь уходить, мисс Оддбоди?

— О, ну, Эсмеральда сейчас очень чистая, так что прямо сейчас, наверное, будет лучше всего, — ответила она.

— Ну что ж, тогда давайте собираться и устроим грандиозный день. Мне бы не помешал счастливый день.

— Знаете, мистер Квик, я думаю, что мне тоже не помешает.

Сидя в лучах теплого весеннего солнца, Копперквик размышлял о том, что означает, когда два пони вместе ходят за покупками, сравнивают цены и обсуждают достоинства одной модели по сравнению с другой. Это был довольно странный опыт, и у него не было никаких ориентиров, чтобы понять его смысл.

Эсмеральда лежала на расстеленном на траве одеяле и крепко спала. Ее маленькие ножки пинались и подергивались во сне, и, глядя на нее, Копперквик испытывал счастье, которого раньше не знал в своей жизни. Она была для него крошечным, драгоценным существом, и он полагал, что отцовские инстинкты должны были взять верх каким-то непостижимым для его разума научным способом.

Мисс Оддбоди гонялась за бабочками и колибри — похоже, перебравшая кофе пегаска веселилась от души, порхая по скверу. В этом парке была ботаническая секция, которая находилась в состоянии великолепного весеннего цветения, которое бабочки и колибри находили просто неотразимым.

Пока Эсмеральда дремала, а мисс Оддбоди была занята, Копперквик достал из сумки учебник. Эквинология: История цивилизации пони. Для него это был один из самых трудных предметов, но ему нужно было получить хотя бы один зачет по нему почти для любой специальности, которую он мог бы выбрать, когда решит, по какому предмету хочет получить степень. В данный момент в классе изучались Первые племена, те, кто первыми поселились в Эквестрии, и их влияние на цивилизацию. Первые племена поклонялись аликорнам, почитая их, а драконикуса, известного как Дискорд, считали фигурой, вызывающей отвращение, олицетворением зла. Теперь Первые племена составляли меньшинство в Эквестрии, их любили одни и ненавидели другие.

Открыв книгу, он уселся за чтение. Ему нужно было учиться. Учеба была крайне важна, если он хотел остаться в классе. А он должен был заниматься, потому что ему нужно было закончить колледж. Не для себя, нет, а для Эсмеральды. Он понятия не имел, как будет платить за учебу, но сейчас старался не думать об этом. Зная Твайлайт Вельвет, он обязательно найдет способ.

Впервые за несколько дней Копперквик смог достаточно расслабиться, чтобы сосредоточиться. Он уселся за книгу и начал читать о культурном вкладе Первых племен. Их теократическая культура хорошо сочеталась с монархической культурой, завезенной принцессой Платиной. Обе культуры имели много общего, но были и различия. Принцессе Платине не поклонялись как живому богу. Когда Основатели отказались от своих должностей и подчинились правлению аликорнов, возникла некоторая напряженность, но эта напряженность была связана с племенами, которые они привели с собой, а не с самими лидерами, которые видели великое и славное будущее.

Проблема, по мнению Смарт Куки, заключалась в том, что Принцесса Платина, Командор Харрикейн и Канцлер Пуддингхед — эти пони не будут жить вечно. И если трое из них, казалось, были довольны жизнью в триумвирате, деля власть поровну, то любой преемник может оказаться не таким, и будет искать способ получить больше власти для своего племени. Отказавшись от своих должностей и передав свои племена Королевским Сестрам Пони, можно было сохранить равенство. Смарт Куки написала по этому поводу длинные трактаты, многие из которых стали основой эквестрийского законодательства, культуры и традиций.

Передача власти была встречена некоторыми враждебно, и эти пони ушли в другие страны, образовав свои собственные государства, некоторые из которых враждуют с Эквестрией и по сей день. Другие с течением времени повзрослели и стали ценными торговыми партнерами. Некоторые вернулись на острова Гриттиш в так называемом "Великом возвращении", борясь за сохранение суверенитета. Островами Гриттиш по-прежнему правили короли каждого племени, каждый из которых вносил свой вклад.

Услышав бульканье, Копперквик поднял голову и увидел, что Эсмеральда проснулась. Она вела себя тихо и хорошо, и, казалось, была довольна тем, что смотрела в небо. Сунув закладку в книгу, он закрыл ее и уделил дочери так необходимое ей внимание, размышляя о словах мисс Оддбоди насчет общения.

— Скажи для меня "папа", Эсмеральда.

— Оорожалооп?

— Нет, это не совсем то, что я имел в виду.

— Шлееснорп?

— Если ты будешь продолжать в том же духе, мне придется тебя пощекотать.

Жеребенок моргнул, обдумывая слова отца. С ворчанием Копперквик опустился рядом с ней, а затем подхватил ее на передние ноги, устроившись поудобнее на животе. Она немного поёрзала и попинала ногами, устраиваясь поудобнее, а затем улеглась, положив голову на переднюю ногу отца.

— Моку?

— Нет, я должен настаивать на том, чтобы меня называли "папой". Теперь продолжай стараться. Я приложил немало усилий, чтобы оставить тебя у себя, и это самое малое, что ты можешь сделать. — Копперквик устроился поудобнее и заглянул в янтарные глаза дочери, которые были зеркальным отражением его собственных. — Имей в виду, мы из Гриттиш. Мы неунывающие и вежливые. Мы много работаем и ведем себя достойно.

С очень удивленным выражением лица Эсмеральда покакала, но не переполнила свой подгузник.

— Да, мы тоже иногда так делаем. — Брови Копперквика почти сошлись вместе. — Мой отец дал мне совет… Он сказал, что если я когда-нибудь буду делать это в ситуации, когда это неожиданно или невежливо, то я должен смотреть в глаза, когда это происходит, и ни в коем случае не отводить взгляд. Просто смотри им в глаза, малыш Коппер, и не отводи взгляд, — сказал он. И он был прав. Пони ничего не скажет, ничего не сделает и даже не отреагирует, если вы будете смотреть им в глаза, когда будете выпускать пулю.

Копперквик услышал истерическое хихиканье и поднял голову. Мисс Оддбоди висела неподалеку и держалась за бока, когда ее хихиканье перешло в хохот. Он улыбнулся ей, наслаждаясь ее женским смехом, и не мог не подумать, что она похожа на птицу.

— Мисс Оддбоди, может быть, мы пойдем пообедаем?

— О, звучит прекрасно. Только где-нибудь подешевле. Кажется, я знаю такое место.