Ночные кобылы

Глава IV

Август.
Шестой год века Гармонии.

ДЗЫНЬ

Пустая латунная гильза падает на землю. Металлический звон напоминает мне о старом школьном колоколе дома…

ДЗЫНЬ

Я медленно поднимаю голову с рюкзака и щурюсь от золотистых лучей солнца Селестии позднего утра, что пробиваются сквозь трещины в потолке. Теперь будет невозможно заснуть, пока экипаж танка 032 не вычистит его полностью от стреляных гильз. Я глубоко вздыхаю и поднимаюсь в сидячее положение, чтобы хлебнуть из фляги.

ДЗЫНЬ

Я поворачиваюсь к одной из толстых каменных колонн, что поддерживают крышу, и металлическим пальцем перечёркиваю четыре вертикальные царапины пятой по диагонали. Я напрягаю уши и прислушиваюсь к звуку хлопков и треска где-то в дали на севере.

ДЗЫНЬ

Я откидываюсь назад и быстро собираю в хвост свою красную гриву, завязав её старым розовым бантом. Крошечные дырочки и разрывы испещряют грязную полоску ткани, но она всё ещё достаточно прочная. Я улыбаюсь и достаю из рюкзака мешок с овсом, фоном в неизменном ритме звенят пустые гильзы. Яркие пылинки танцуют в пустоте, там, где раньше висел колокол – до того, как в него угодил шальной танковый снаряд. Думаю, последний звон великого колокола был слышен даже в Кантерлоте.

После той атаки северный фланг окончательно посыпался, эквестрийцы и Кошмар-3 были оттеснены далеко назад. Однако старому Стар Шейду это очень не понравилось. Он как настоящий командир в мгновение ока скоординировал всех пони и создал новую оборонительную линию. Свити, Скуталу и я обустроились в этой колокольне и сидим тут пять дней, то есть с первого боестолкновения прошло уже шесть.

У меня перехватывает дыхание, и я с трудом сглатываю. Прошло всего шесть дней, а я уже…

Моё внимание переключается на меч, который прислонён в углу. На тёмной металле заметно семь блестящих царапин. Я опускаю взгляд на снайперскую винтовку – рядом со спусковым крючком одиннадцать маленьких насечек. Я заставляю себя отвести взгляд и быстро набиваю рот безвкусным овсом.

На этот раз всего несколько секунд. И ни одного всхлипа.

Мне становится лучше.

Я похрустываю и смотрю вверх, на солнечные лучи, возвращаясь мыслями домой.

––

Пустая гильза падает с тихим звоном после досылания нового патрона.

К тому моменту, как 032 наконец очистили от стреляных гильз, у меня на винтовке появляется новая насечка. Дни идут, враги появляются всё реже, но, не смотря на это, мы должны оставаться на этой башне, на высоте птичьего полёта, и вести наблюдение на случай, если патовая ситуация вдруг обернётся новой атакой. Периодически на улицах слышны короткие очереди, но, насколько я могу судить, враг активен только в северном районе, в центральном и южном же царит мёртвая тишина.

Я поднимаюсь с живота и старательно разминаюсь, охнув после пары приятных щелчков в позвоночнике. Я потираю глаза и выглядываю из-за деревянных досок, которые прибиты между каменными опорными колоннами. Свити и Скуталу помогают экипажу 032 загружать боекомплект в янтарном свете раннего заката, что льётся из-за возвышающихся гор. Далеко на востоке над пиками нависают тёмно-синие облака, в их глубинах мерцают белые всполохи.

Мои уши поворачиваются на звук смеха, что доносится снизу. Занимаясь обслуживанием танка, пятеро пони знакомятся друг с другом. Я ложусь на пол и припадаю щекой обратно к ложу винтовки, стараясь устроиться как можно удобнее. Я возвращаюсь к обзору окрестностей, сначала двигая прицел влево, затем вправо, присматриваясь к любому движению в лабиринте из коттеджей и городских домов. Я отстранённо прислушиваюсь к болтовне ниже.

Кто-то из пони родом из Балтимэйра.

Трое из Кантерлота.

Экипаж танка 031 полностью состоит из жителей Кантерлота. Звучит несколько имён.

Свити Белль вдруг удивлённо пищит. Я хихикаю. Она до сих пор так делает, если сильно волнуется…

Свити упоминает, что мы ходили в одну школу с ней.

Погоди-ка… с кем?

– До призыва она была одним из лучших ювелиров принцесс и создала самую изысканную диадему в Эквестрии.

...О. Вот с кем.

Я немного морщусь.

Уже много лет мы не видели ни гривы, ни хвоста Даймонд Тиары, и я была бы не против, чтобы так и оставалось дальше. Мне плевать, что говорят другие – тогда она заслужила. Было хорошо известно, что Скуталу не сможет летать, как другие пегасы, и в этом нет ничего постыдного. На самом деле она вполне может держаться в воздухе и парить на уровне лучших. Однако для Д.Т. этого было мало.

Моё сердце начинает биться чаще.

Она так нормально и не извинилась...

Я закрываю глаза, делаю глубокий вдох, сгибаю и разгибаю пальцы на копытах.

– Спокойней, ну же, — шепчу я, — спокойней.

Нельзя так нервничать. Даже если она осмелилась зайти слишком далеко на параде Летнего сбора урожая. Скуталу сейчас рассказывает эту историю.

Хах. Думаю, она смогла пережить это, так или иначе. Рада за неё, потому что лично я с этим не смирилась.

В тот день Даймонд Тиара обманула нас всех троих, проявив наигранную доброту. К тому моменту уже больше не звучало в нашу сторону “пустобокие” и тому подобное. Мы не стали настоящими друзьями или типа того, но и больше не ссорились. Прошло больше месяца с последнего раза, когда она задирала нас, и мы решили, что она наконец-то стала порядочной. Или ей это наскучило. В любом случае, это не важно.

Она арендовала большую передвижную платформу, на которым мог поместиться весь класс, и украсила его как цирк, а все мы, жеребята, должны были нарядиться клоунами. Она тоже во всём этом участвовала, так что мы, трое меткоискателей, считали себя в безопасности. Но как оказалось, в безопасности были только двое.

Когда мы только собрались начать выступление, она что-то шепнула Скутс, и это её взбесило. Она и по сей день отказывается говорить, что, но, когда мы заметили это, то смогли её немного успокоить. Но это не имеет значения. Всё это время Тиара кидала в неё пирогами, конфетти и даже выстрелила в неё из пушки Пинки Пай. Это сделало их двоих центром внимания.

Мы выглядели как клоуны и потому все пони веселились, но только не Скутс. Она гналась за Даймонд, но никак не могла её догнать. Розовая кобылка пересекла натянутый канат, с которого Скуталу свалилась из-за спешки. К этому моменту все уже бушевали от восторга, Скуталу же была просто в ярости. Она замахала своими крылышками, пытаясь взлететь, но тут же шлёпнулась в остатки пирога. Мы со Свити попытались её остановить, но она снова подбежала к канату, прыгнула изо всех сил и жужжала своими крыльями, как колибри, пытаясь преодолеть оставшееся расстояние. Я никогда в жизни не видела, чтобы она так старалась лететь, но это было бесполезно. Она упала на пол. Жёстко.

Я никогда не забуду её лицо – усыпанное яркими конфетти и в гриме, который пересекают две чёткие оранжевые полосы, под совершенно беспомощными фиалковыми глазами. Все пони, кроме нас двоих, смеялись над ней, и это ранило Скуталу в самое сердце. Платформа повернула за угол, и нам оставалось лишь сбежать прочь, неся совершенно опустошённую подругу на спине. В тот день она плакала навзрыд.

В конце концов, благодаря помощи сестёр нам удалось добиться недоизвинений, но всё равно для нас это было ничто. После этого Скутс вела себя очень тихо. Ни мы, ни родители, ни даже Рэйнбоу Дэш не могли её разговорить. Думаю, нам стоило приложить больше усилий. Ей жизненно необходим был разговор с кем-нибудь, но не смотря на то, что мы были рядом, она так и не раскрылась. Мне хочется думать, что, если бы она рассказала, что собиралась сделать, то я смогла бы её отговорить, но всё же я не уверена…

Скуталу не хватало для этого лишь ещё одной подначки. А Даймонд просто не могла не уколоть напоследок.

Скуталу в мгновения ока напрыгнула на Тиару и в ярости принялась втаптывать её голову в траву передними копытами. Остальные пони могли только стоять и наблюдать.

Я никогда раньше не видела столько крови. Все пони были просто в ужасе.

Мисс Черили бросилась к ним настолько быстро, насколько это возможно, и попыталась оттащить Скуталу прочь, за что получила мощный удар по щеке. В этот момент все пони вокруг перепугались окончательно и ударились в панику. Скуталу ни на кого не обращала внимания, только рычала на неподвижную Тиару и пыталась снова на неё наброситься. Мисс Черили в отчаянии кричала, чтобы кто-нибудь позвонил в колокол. Первой на место происшествия прибыла медсестра Рэдхарт, а за ней галопом прискакали обеспокоенные родители, и впереди всех был конечно же Филси Рич. Даже с применением лечебных зелий его дочь провела в больнице три дня…

В люк два раза постучали перед тем, как он распахнулся.

– Привет, Эппл Блум, – бурчит Скуталу, поднимаясь наверх. – Сегодня только одного?

– Угу, – пробормотала я, не отрывая взгляда от прицела. Обзор становится всё хуже, так как город погружается во тьму ночи. – Только один. Больше ни одного другого пони.

– Как думаешь, это что-то значит? — спрашивает она, ища что-то в своем рюкзаке. Наверное, овес. Это всегда овес.

Я слегка качаю головой и убираю снайперскую винтовку внутрь.

– Надеюсь, что ничего, – говорю я, прислонив винтовку к каменной колонне с улыбкой, – но что-то должно произойти в ближайшее время – мне становится скучновато.

На это она хмурится, тихо хмыкает, словно в глубокой задумчивости, а затем продолжает хрустеть своим перекусом. Я устраиваюсь напротив неё и достаю свой скучный обед из овса.

– Я всего лишь шучу, Скутс.

Её взгляд падает на мешок в копыте.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашиваю я.

Она откладывает мешок в сторону и берет флягу.

– У меня все в порядке, – она пожимает плечами. — А у тебя?

Я на мгновение замираю. Ничего особо интересного в голову не приходит, поэтому я просто отвечаю:

– Я тоже в порядке.

– Это хорошо, – отвечает она. Делает быстрый глоток. – Но разве это нормально?

Несколько секунд мы проводим в молчании под тусклым светом убывающей луны, что пробивается сквозь доски.

– Мы начинаем к этому привыкать, Эппл Блум.

Я киваю.

– Я не плакала сегодня утром.

– И я – и вчера тоже.

– И ты в порядке?

Она кивает.

– Да. Ты тоже?

Я утвердительно хмыкаю и делаю глоток из своей фляги.

– Так кто те пони внизу? – спрашиваю я, меняя тему.

Она немного оживилась.

– Довольно крутые, учитывая, что половина из них родом из Кантерлота. Они позволили нам со Свити заглянуть внутрь танка. Внутри него очень тесно – пегасу вроде меня там будет неуютно – но он кажется очень крепким.

– Я слышала, как Свити Белль недавно пищала.

Я улыбаюсь.

Скуталу смеется.

– Ты не поверишь, но Даймонд Тиару призвали в танковый корпус. Она в самом деле здесь, в долине! – она хмыкает. – Ты можешь представить её в танке? Или даже на расстоянии ста километров от него?

Я искренне смеюсь при мысли о том, что внутри танка 031 может сидеть та чопорная розовая пони. Интересно, жива ли она ещё? Что бы она подумала о нас сейчас?

– Скажи, – спрашиваю я, когда мы успокаиваемся, — где Свити?

Скуталу издает приглушенный звук с полным овса ртом. Она делает глоток из своей фляги и отвечает:

– Она пошла поискать офицера. Узнать, что творится на севере.

Как по заказу, снизу раздаются шаги копыт. Они отбивают быстрый ритм, но я отчётливо различаю, что при подъёме по лестнице циклично звучат два цока копыт и два металлических лязга.

– Привет, Свити, — приветствую я белую кобылу, когда она поднимается и забирается к нам.

Скуталу бросает ей под ноги мешок с овсом, но он остается незамеченным. В слабом сиянии луны я вижу, как блестят её светло-зеленые глаза.

– Это произойдет! – говорит она взволнованно. – Через два дня!

– Что? – спрашивает Скуталу.

– С обеих сторон, – она поднимает копыто. – По крайней мере, мы предполагаем, что они попытаются что-то предпринять. Но это неважно – коммандеру надоели эти пони. Он хочет, чтобы они ушли.

– Что нам делать? – спрашиваю я.

– Пока что мы остаемся на месте. Когда начнётся, мы двинемся с танком на север, как и раньше охраняя его. Кошмар-5 находится всего в нескольких кварталах от нас и будет занят тем же самым.

– Когда мы отправляемся? – продолжаю я.

На это она пожимает плечами.

– Пони, с которым я разговаривала, просто сказал мне "быть готовой и ждать сигнала". Думаю, мы узнаем момент, когда увидим?

Скуталу кивает и откидывается назад, тяжело вздыхая с закрытыми глазами. Она начинает ритмично выпускать и втягивать пальцы при каждом вдохе.

Свити наблюдает за ней некоторое время.

– Итак...– она поворачивается ко мне. – Как у вас двоих дела?

Скуталу бросает на меня косой взгляд, и мы в унисон отвечаем:

– Хорошо.

Пока мы тихонько смеемся, Свитти с ухмылкой выжидающе смотрит на меня.

– У нас всё в порядке, Свити, не волнуйся, – успокаиваю я подругу, – мы знаем, что нам нужно делать, и мы сделаем всё возможное.

– Разве не это же заставляет тебя идти вперед? – протянула Скутс.

Свити пожимает плечами и начинает спокойно хрустеть овсом. Даже сейчас она ест маленькими порциями, придерживаясь этикета.

– Вроде того, — признаётся она, — но по большей части я просто не думаю об этом. Я знаю, что поступаю правильно, как бы ужасно это ни было.

Пока она пережёвывает очередную горстку, я озвучиваю то, что давно не давало мне покоя.

– Значит, – неуверенно пробормотал я, – ты не плакала?

Она останавливается, поворачивается ко мне и смотрит прямо в глаза, и я получаю ответ.

Она хорошо умеет прятать взгляд. Этот ужасный, пустой, усталый взгляд, который остаётся у нас, сколько бы мы ни спали. Однако мою грудь заполняет чувство тепла. На минуту я задумываюсь, не были ли мы со Скуталу просто... ну, не знаю... слабее, что ли?

Но её тоже это коснулось. Она тоже чувствует.

– Поверь мне, я много плакала, Эппл Блум, – она снова начинает хрустеть овсом. – Но я знаю, что поступаю правильно, и это помогает мне двигаться дальше.

Я молча киваю в знак понимания.

Поступать правильно. Защищать пони, которых ты любишь. Убивать или быть убитым. В каком-то смысле у нас у всех троих одна и та же цель, я думаю.

– Отдыхайте, девочки. Я подежурю первой, — говорит Свити, спрятав остатки овса в рюкзак и доставая из него большой бинокль.

– Хорошо, — я укладываюсь головой на рюкзак. – Я слышала, что наша старая подруга Даймонд Тиара в городе.

Свити фыркает.

– Судя по всему, она на севере. Танк 031 всё ещё в бою. Возможно, мы скоро её увидим.

– Может быть, – соглашаюсь я. Я переворачиваюсь на бок и закрываю глаза.

Ощущение сытости убаюкивает меня не хуже, чем тёплое одеяло, и я быстро засыпаю. Быстрее, чем следовало бы, при том, что на горизонте маячит угроза нападения. Сейчас меткоискатели в одной лодке, и мы поступаем правильно. Что бы ни произошло, мы можем черпать силы в этой простой истине.

––

В Шиммеринг Уоллей воцарилась напряженная тишина. С позапрошлого дня на улицах не прозвучало ни одного выстрела. Теперь, когда я думаю об этом, я, похоже, была той, кто сделал последний выстрел.

Кошмар-2 всё ещё на колокольне, под ярким полуденным солнцем. Я выцарапываю отметку на колонне. День восьмой.

По светлому небу плывёт множество небольших серых облаков, они отбрасывают на город тёмные тени. Солнечные лучи завораживающе танцуют на застывших зданиях, словно над нами не синева неба, а поверхность огромного океана. Должно быть, ветра там, наверху, очень сильные, раз так быстро гонят облака без помощи пегасов. Возможно, настолько сильные, что пегасам вообще не рекомендуют летать в вышине? Это бы объяснило отсутствие воздушных атак с обеих сторон.

Я медленно и спокойно вдыхаю, когда пронизывающий ветер доносит до города слабый, низкий вой, словно он тоже тревожно вздыхает. Свити Белль и Скуталу позади меня любуются открывающимся пейзажем, полностью собранные и готовые к выдвижению. Снизу с улицы до меня доносится приглушённое урчание двигателя танка 032. Внезапно из-за южных гор раздается низкий раскат грома.

Это неправильно. Я оборачиваюсь. Скутс и Свити смотрят на меня. Я хмурюсь и ковыляю мимо них, чтобы посмотреть через щели между деревянными досками в южном направлении.

Ещё один раскат грома прокатывается по небу гораздо ближе, чем первый.

Это совсем неправильно.

Мои подруги присоединяются ко мне.

– Мы должны были заметить эту бурю намного раньше, – объясняю я.

С высоких вершин южного горного хребта надвигается тёмная клякса злых грозовых туч, которые так и пульсируют разноцветными молниями.

Красные всполохи неистово мелькают рядом с фиолетовыми и синими.

Зелёными.

Жёлтыми.

Радуга.

– Пошли, – приказываю я, досылаю патрон и вешаю винтовку через спину.

Двигаясь на четырёх ногах, я спускаюсь во мрак колокольни через люк, вниз по лестнице, под раскаты грома, и такие мощные, что они сотрясают воздух и поднимают пыль.

Я начинаю задыхаться, а мои копыта дрожать, когда я наконец выхожу под яркий солнечный свет. Грозовые тучи скрыты городскими домами, но гром продолжает сотрясать землю. Танк 032 оживает, и из выхлопных труб вырывается облако черного дыма. Меньше чем за минуту безмятежная тишина была разорвана какофонией из грома и грохота машин. Эквестрийский танковый корпус заводит моторы по всему городу, ближайшие подразделения находятся всего в нескольких кварталах левее нас, на западе.

Мы подходим к 032, и люк в боковой части башни распахивается, за ним оказалась синяя кобыла-единорог с фиолетовой гривой. Она улыбается из-под металлического шлема с отверстием для рога.

– Постарайтесь не отставать! — кричит она. — Мы вылягаем их всех взад! Поднажмём, Ночные кобылы!

Двигатель танка громко взревел и понёс металлическое чудовище вперёд. Кобыла высовывается наружу, схватившись за края маленького люка. С другой стороны башни появляется жеребец, а из верхнего люка поднимается ещё одна кобыла в широкой командирской фуражке с острым козырьком. Теперь, когда в поле зрения появляются грозовые тучи, земля пульсирует не переставая.

Мы со Свити мчимся галопом, чтобы не отставать от танка, а Скуталу запрыгнула прямо на него, за башню, и стала наблюдать за дорогой впереди, периодически поглядывая на небо.

– Вон они! – Скуталу показывает копытом на небо и взволнованно кричит: – За нас Вондерболты!

Я смотрю вверх на десятки черных облаков, отделившихся от большой массы. Они проносятся над головой и исчезают за крышами домов, в то время как дальние танки вступают в бой. Экипаж 032 ликует и обменивается ударами копыт друг с другом, после чего скрываются внутри. Синяя кобыла обменивается копытожатием со Скуталу, а затем задраивает люк.

– Сосредоточьтесь! – кричит Свити.

Примерно через полкилометра наш путь на север упирается в ряд зданий, разветвляясь на два – на восток и на запад – и с запада за угол начала выплывать длинная металлическая труба.

Скуталу стучит по башне танка и быстро спрыгивает с борта за мгновение до того, как он тормозит. Вражеский танк уже выехал из-за угла, вспышка жёлтого огня предшествует громкому *БАХ*, который эхом проносится вдоль дороги, а где-то позади нас взрывается земля и осыпает мелкими камушками. С грохотом орудие 032 пробивает вражеский танк, из башни вражеской машины в небо вырывается яркий поток волшебного голубого пламени.

Командир поднимается из люка и кричит:

– Горите, мулы! Горите!

Танк с урчанием снова движется вперёд, и вскоре мы оказываемся рядом с пылающими обломками. Я морщусь от запаха гари. На небольшом расстоянии к западу находится ещё одна дорога, ведущая на север.

– Вы двое следите за правой стороной. Я посмотрю, что там, – кричу я сквозь выстрелы и гром.

032 терпеливо ждёт, пока я рысью добегаю до угла каменной стены и выглядываю. Улица, похоже, свободна. Я оборачиваюсь и машу танку копытом, он тут же начинает движение, объезжает горящий металлический остов и выезжает на дорогу. Мои подруги быстро следуют за ним, и мы вместе пристраиваемся сбоку от машины. Бушующие чёрные тучи заслоняют солнце, погружая нас в жуткие оранжевые сумерки.

– Пони впереди! – неожиданно крикнула Скуталу.

С дороги на нас обрушивается страшный шквал ружейного огня, пули проносятся прямо над нашими головами. Низко пригнувшись, я галопом скачу за танк, и он поглощает поток пуль с непрекращающимися щелчками. Скуталу и Свити укрылись на другой стороне дороги между двумя домами. Массивная пушка танка посылает снаряд в дальний угол, но после беглого взгляда я понимаю, что этого недостаточно. На улице, должно быть, дюжина вражеских пони, все они рассредоточились и быстро продвигаются вперёд.

Слишком быстро для 032.

Металлические подушечки на задних ногах упираются в булыжник и я встаю во весь рост, вскидываю снайперскую винтовку и подношу прицел к глазу. Я нажимаю на спусковой крючок и голова моей жертвы дёргается, прежде чем он падает на землю. Ещё два пони падают под огнём Скуталу и Свити. Танк стреляет ещё раз, и вражеские пони просто исчезают в граде осколков, которые вздымают на улице стену пыли.

Враг продолжает стрелять, вспышки дульного огня тускло сверкают в облаке. Теперь во мраке отчетливо видны жёлтые трассеры. Когда пыль окончательно оседает, я обнаруживаю, что численность вражеских сил увеличилась по меньшей мере вдвое, и они галопом несутся к нам. Внутри у меня всё сжимается и я смотрю на своих подруг.

– Опрокинем их! – кричу я и без задержек начинаю выполнять свою часть работы, отправляя пони скользить по земле после каждого попадания в грудь. Мое левое копыто работает чисто на инстинктах, заряжая патроны в тот же момент, как я стреляю, даже не задумываясь об этом.

Четыре.

Пять.

Танк снова стреляет, но попадает в соседнее здание, в результате чего оно обрушивается вниз и заваливает дорогу обломками. Огромное облако пыли проносится по улице, ограничивая видимость.

– Ох, конские яблоки! – я забираюсь на танк и стучу по башне, пока пули продолжают щёлкать по корпусу.

Левый люк открывается и командир высовывается в бок с самодовольным видом, несмотря на то, что пули щёлкают по крышке люка всего в нескольких сантиметрах от ее лица.

– Какого сена вы творите? – я кричу. – Мы не увидим их, пока они не окажутся прямо перед нами!

– Именно, – кричит она в ответ с дьявольской ухмылкой. – Тащи сюда своих друзей – быстро!

– Что? – я начинаю протестовать. – Но…

– Быстро, Ночная кобыла!

Я с досадой вздыхаю и, приложив копыто ко рту, издаю высокий свист сквозь какофонию пальбы. Свити и Скуталу перебегают дорогу и запрыгивают на танк, спрятавшись за башней.

Изнутри командир кричит:

– Держитесь крепче, дамы!

Танк внезапно ускоряется, неистово трясясь под нашими копытами. Он стреляет ещё раз перед тем, как влететь в пылевую завесу, не обращая никакого внимания, что или кто стоит на пути. Я зажимаю рот копытом и зажмуриваю глаза от пыли, отчаянно цепляясь за небольшую скобу, пока машина прорывается сквозь обломки разрушенного им строения и, вероятно, нескольких неудачливых пони.

Облако пыли перед нами рассеивается и танк резко сворачивает направо, на ближайшую восточную улицу, грохоча по булыжнику. Впереди – поворот налево, который должен вывести нас на правильный курс.

– Они что, с ума сошли? – спрашивает Свити, перекрикивая рёв мотора.

– Возможно, самую малость! – отвечаю я.

Командир танка, темно-зелёная пегас с шипастой коричневой гривой, снова поднимается из верхнего люка.

– Прошу прощения, Ночные кобылы, но нам дан прямой приказ доставить вас на фронт как можно скорее. Вы можете быть недовольны нашими методами, но точно не результатами!

Она выпячивает грудь, а затем скрывается внутри, как раз перед тем, как танк поворачивает налево, чтобы продолжить движение на север. Теперь уже отчетливо слышны звуки битвы – там, где кончалась дорога, начинался фронт. Мы быстро проносимся мимо множества мертвых пони в эквестрийской и вражеской форме, а также мимо почерневших танковых корпусов.

Взглянув вверх, я вижу, как Вондерболты вдалеке мчатся по небу, ввязавшись в воздушные дуэли с вражескими пегасами. Со стороны воздушных сил Эквестрии в тёмно-синей форме льются потоки радужного света, на что противник отвечает жёлтыми очередями из винтовок. Сверху, из-под тёмного неба, освещенного разноцветными молниями, со звоном сыплются пустые гильзы. Солнце изредка пробивается сквозь прорехи, которые открываются и затягиваются вновь мощными ветрами северо-запада Эквестрии.

Теперь слышны отдельные винтовочные выстрелы. На окружающих зданиях всё чаще заметны шрамы, и, глядя вперед, я обнаруживаю, что мало какие строения всё ещё не обрушились – если вообще такие есть. Танк замедляет ход и появляется командир.

– Так, это ваша остановка!

Я с подругами быстро спрыгиваем, и она машет на прощание, пока танк едет прочь.

Я закидываю винтовку на спину, опускаюсь на четыре копыта и дышу через нос, пытаясь успокоиться.

– Глядим в оба и держимся вместе, – кричу я. – Всё будет хорошо!

Мои подруги кивают и слегка подпрыгивают на копытах, словно им не терпится вновь их испачкать.

– Пошли!

Я разворачиваюсь и галопом несусь вперёд, туда, где среди обломков рухнувших строений выстроились шеренгой пони. Мои задние копыта тяжело стучат по булыжнику, дыхание вырывается резкими выдохами. Трио низколетящих Вондерболтов проносится над нашими головами, не издав ни единого звука. Только я успеваю подумать о том, насколько это странно, как внезапно воздух разрывает сильный порыв ветра с высокочастотным свистом. Пыль вздымается следом за ними, отчего у меня слезятся глаза.

– Да, – радостно выкрикивает Скуталу сзади, – вот именно об этом я и говорила!

Я улыбаюсь, мои копыта продолжают стучать по асфальту, одно за другим. Мой жилет вздымается на спине при каждом судорожном вздохе. Вражеские выстрелы звучат с севера, уже далеко за пределами травы, что отделяет город от леса. Кажется, что сейчас существует только мое дыхание, стрельба и разрушенные здания, до которых я никак не могу добраться.

Я смотрю в небо и вижу, как Вондерболт теряет контроль где-то выше над облаками. Врагов рядом с ним нет, но его атакует невидимая сила, которая швыряет его в разные стороны, пока, наконец, не освобождает от захвата. Он безжизненно падает куда-то за лес. Я чувствую во рту горечь.

Я снова смотрю вперёд и замечаю, что несусь галопом прямо в обломки. Я поспешно торможу всеми четырьмя копытами и делаю глубокий вздох.

Как долго я следила за тем, как падает тот пони?

Я мотаю головой и поднимаюсь на задние копыта, затем скидываю винтовку со спины и взбираюсь на груду обломков, чтобы укрыться за крепкой на вид стеной.

– Не имеет значения, – шепчу я себе и тяжело вздыхаю. – Его больше нет.

Вокруг нас слышны возбужденные перешёптывания.

– Эй! – кричит Скуталу кричит. – Замолкните и не высовывайтесь. Где командир?

Пони выкрикивают "ЭлТи". Маленькая серая кобыла оборачивается назад. Заметив, кто её ищет, она торопливо сползает с кучи обломков и скачет к нам. Поверх её чёрной гривы надет зелёный шлем с надписью "Встряхни и запеки", которая криво намалёвана на кольцевом ремешке.

Она отдает честь.

– Лейтенант Шейкс, мэ-эм.

– Как обстоят дела? – Скуталу прикладывает копыто к голове, отвечая на приветствие.

Земная пони с тремя кексами в качестве кьютимарки улыбается из-под шлема.

– Они не были готовы к Болтам, эт точно, — отвечает она с явным манехаттенским акцентом. – Их быстро отбросили назад. Мы держимся тут с приказом не преследовать. Но за деревьями нисена не видать.

Из леса стреляют несколько винтовок. Вся линия обороны внезапно приходит в оживление и пони открывают ответный огонь, кажется, вообще не разбирая, куда палят. Где-то восточнее стреляет танк, снаряд падает с отдалённым *бабах*. Эквестрийцы успокаиваются и прячутся обратно за укрытия.

– Мы прост сдерживаем их, если они пытаются шутить с нами. Вам стоит устроиться поудобнее – это затянется на какой-то время.

––

– Знаешь, о чём я думаю?

Мой палец нажимает на спусковой крючок, вокруг дула снайперской винтовки вздымается шквал пыли, когда в уши отдаёт звонкое *бах*. Пони, который только что слишком сильно высунулся из-за дерева, с силой развернуло, а из пулевого отверстия в его голове по спирали потянулась тонкая линия темной крови. Я выцарапываю диагональную зарубку на прохладном металле своей винтовки и прячусь обратно за стену.

– Я думаю, что этот лес неплохо так выиграл бы, если посадить пару яблонь.

Скуталу и Свити захихикали.

– Рарити сказала бы, что неплохо было бы "добавить цвета", – говорит Свити, подражая сестре.

– Я думаю, было бы ещё лучше, если бы после этого те пони поняли намек, — добавляет Скуталу.

Из леса доносится новая серия выстрелов.

– Да ладно? – Скуталу высовывается со своей стороны стены и присоединяется к шквалу возмездия. – Ах вы, сенососы! — кричит она. Как по команде, в лес стреляет танк, и пальба постепенно стихает.

Скуталу садится с фырком и вставляет в оружие свежий магазин.

– Это просто смешно, – бормочет она, – враг уже давно ушёл! Они поняли, что не справятся с Болтами, и сбежали несколько часов назад – я это точно знаю.

Тёмная грозовая туча Вондерболтов уже почти рассеялась, уступив место яркому послеполуденному солнцу, которое лишь изредка скрывают плывущие по небу облака. Сильный ветер проносится по лугу и лесу, играя с гривами и хвостами неподвижно лежащих в траве тел. Этот ветер заметно прохладнее, чем раньше. Я растираю передние ноги. Скуталу, похоже, всё равно.

– Пока разведка не вернётся, мы будем заниматься только эквестрийским подавлением! – громко говорит Скутс.

Пони подхватывают эту фразу и передают по цепочке до тех пор, пока она не становиться еле слышна. Это превратилось в маленькую игру.

– Квестрийское подавление, – бормочу я, барабаню пальцами по своему оружию и фыркаю, затем перекатываюсь на живот и нацеливаю винтовку на тёмный лес.

Передовые разведчики залетели в лес, чтобы подтвердить, что враг отступил, а Вондерболты в это время кружат над верхушками деревьев, высматривая отставших. Пять желтых вспышек света мелькают в лесу, и только потом пять хлопков эхом проносятся над долиной.

– Гах, – в раздражении вскрикивает Скуталу, вскакивая на задние ноги, – получите!

––

Я нацарапала на винтовке двадцать шестую насечку. На долину опустились сумерки, погрузив всех нас в красивый голубой сумрак. Противник не предпринимал атак уже несколько часов. Птицы вернулись в свои гнёзда и даже изредка поют. Многие пони, включая Скуталу и Свити Белль, решили, что враг действительно отступил, и теперь проводят время болтая друг с другом, в сумерках. Я продолжаю сидеть на обломках и держу в копытах винтовку, отмечая жизни, которые сегодня я забрала, действуя вместе с танком 032.

Двадцать шесть – таков текущий итог.

Я поворачиваю голову на внезапный шум, доносящийся с востока. Я поднимаюсь в сидячее положение и держу винтовку наготове. Однако в этом звуке я не ощущаю ни страха, ни битвы. Наоборот, в нем звучит радость. Словно набегающей волной, мимо меня проносятся слова "победа" и "принцесса". Последнее очень интригует. Вокруг меня пони ликуют и радуются успехам в удержании линии фронта. Я замечаю лейтенанта Шейкс, скачущую галопом в мою сторону сквозь ликующую толпу. Я перехватываю винтовку для переноски и сползаю по обломкам вниз, чтобы встретить её.

– Всем отрядам Кошмар немедленно явиться в штаб, – быстро говорит она. Отсалютовав, она продолжает идти дальше вдоль линии обороны.

Подходят Свити Белль и Скуталу, и я передаю им сообщение.

– Ходят слухи, что здесь принцесса, – негромко говорит Свити.

Я киваю и начинаю продвигаться сквозь ликующую толпу.

––

– Кажется, что это было так давно – последний раз, когда мы были здесь, – замечает Скуталу.

Я вместе с подругами снова стою перед штаб-квартирой, вокруг слышны звуки праздника. По обе стороны от двери неподвижно стоят два крупных жеребца. Один из них – белый пегас, второй – бэтпони с жёлтыми глазами, которые еле заметно светятся в угасающем дневном свете. На нагрудных пластинах сверкают эмблемы Лунной и Солнечной гвардии Их Высочеств.

Когда мы приближаемся, их крылья распахиваются, загораживая вход.

– Стоять, — приказывает пегас.

– Кто пытается пройти? – добавляет бэтпони.

– Найтмер-2, – просто отвечает Свити Белль.

В мгновение ока их крылья складываются обратно, и нам разрешают войти. Я осторожно приоткрываю дверь и обнаруживаю, что комната заполнена пони. Под жёлтым светом фонаря на большом столе, под которым находится люк в подвал, расстелена огромная карта города и большей части леса за его пределами. Перед картой стоит дюжина других кобыл. У всех задние ноги от колена скрыты полосой ткани. Из-под ткани торчат четыре металлические подушечки, а на каждом переднем копыте поблескивают четыре маленьких чёрных кусочка металла.

Прямо как у нас.

По другую сторону стола стоит принцесса Луна в тёмно-синей ипостаси, облачённая в сверкающие доспехи. По бокам от неё стоят принцесса Твайлайт Спаркл и коммандер Стар Шейд. Сбоку от него — жёлтая пегас с огненно-рыжей гривой. На ней тёмно-синий костюм и жилет со множеством подсумков, очень похожий на наши. Каждое копыто над изношенными сапогами окольцовано темно-жёлтой молнией. Судя по пыли и грязи на её боевом костюме, она побывала в серьёзных переделках. Без сомнений, она, сама Спитфайр, прибыла сюда прямиком с поля боя.

Твайлайт поднимает голову первой и, похоже, испытывает облегчение от того, что мы целы и невредимы. Следом за ней коммандер, вондерболт и принцесса Луна обращают внимание на нас, хотя и без той теплоты, которую Твайлайт проявляет к своим подругам. Я оглядываю остальные отряды Кошмаров. Я впервые вижу хотя бы один из них, что уж говорить обо всех. Наконец, мой взгляд останавливается на знакомой зелёно-белой гриве. Золотистые глаза мятно-зелёной пони поднимаются и отвечают на мой взгляд.

Очень знакомые…

Она усмехается и едва заметно кивает.

Я ухмыляюсь.

Это, несомненно, Хартстрингс.

Коммандер Шейд выглядит совершенно измотанным, но ему удаётся сохранить самообладание.

– Кошмар-2, – произносит он вслух и поднимает глаза на Луну. – Все на месте и учтены, принцесса.

– Очень хорошо, – подтверждает она и слегка склоняет голову в нашу сторону. Помнит ли она, как посещала наши сны те годы назад? – Приступайте, коммандер.

– Оборона Шиммеринг Уоллей подошла к концу, – объясняет он, – мы понесли ряд потерь, но катастрофических не было. Союз в спешке отвёл свой основной контингент боевых бронированных машин сегодня днем, столкнувшись с подавляющим превосходством в воздухе. Демонстрация Вондерболтов была крайне деморализующей и очень эффективной, с незначительными потерями для нас.

Принцессы некоторое время изучают карту.

– А что насчет коммуникационных возможностей врага? – спрашивает Твайлайт.

– Отряды Кошмаров Её Величества оказались весьма эффективными при проведении специализированных операций по проникновению. Способность Союза использовать сеть связи была на время нарушена в районе к западу от города. Операции были отменены из-за попытки вторжения.

Луна бросила взгляд на карту.

– И каковы ваши рекомендации по курсу действий, коммандер? – спрашивает она.

– Враг наверняка обнаружил повреждённые массивы, из чего сделает вывод, что мы знаем об их преимуществе. Оставшиеся объекты будут сильно укреплены, а передвижение в лесу станет опаснее, – он положил серое копыто на стол. – Операция "Звёздный свет" будет невозможна, пока не будут уничтожены оставшиеся массивы. По вашему слову операция будет приостановлена, или же Кошмары возобновят атаки в самое ближайшее время, чтобы не дать Союзу времени на возведение сильных оборонительных позиций.

Луна слегка обнажила зубы.

– Промедление недопустимо, – отвечает она с презрением. – Этот союз смел напасть на нашу прекрасную страну даже без официального объявления войны. Они без предупреждения пролили кровь наших маленьких пони.

Её доспехи щелкают, когда она с силой ударяет копытом по деревянному полу.

– Они не получат передышки.

Она поднимает глаза от карты и окидывает нас взглядом.

– Вы хорошо поработали, мои Кошмары, но ваша работа еще не закончена. Вы получите приказы к концу недели. Свободны.

––

С громогласным *вууш* в ночное небо взметнулась спираль мистического синего пламени, заливая призрачным светом всех защитников Шиммеринг Уоллей. Мы собрались на западном лугу, чтобы отдать дань уважения павшим, сгорающим в безмолвном костре без запаха. Флаги Эквестрии, на которых изображены королевские сёстры вместе, а также кьютимарки принцесс Кейдэнс и Твайлайт Спаркл, развеваются нетронутые пламенем прямо в центре костра.

Принцессы Луна и Твайлайт отступают от пламени, которое они разожгли, и гордо стоят перед ним, уносящим мертвецов в Ничто. В долине воцарилась мёртвая тишина, все взгляды устремлены на танцующее пламя. Светящийся голубой пепел рвётся в ночное небо и, кажется, его искорки вливаются в бесконечный поток звёзд, становясь его частью. Я ловлю несколько копытом и наблюдаю, как голубое сияние медленно затухает.

Принцесса Твайлайт оборачивается и, хотя она говорит довольно тихо, её голос отчётливо слышат все подданные.

– Эти пони пали, защищая свои дома и свои семьи. Защищая свою нацию и имущество. Они отдали свои жизни, чтобы защитить всех вас.

Она шмыгает носом.

– Никто не должен был пройти через это — но и я, и вся Эквестрия выражаем вам нашу искреннюю благодарность. Вы пали – но знайте, что вас будут помнить как героев.

Все пони возвращаются мрачными взглядами к пламени. Принцесса Луна поворачивается и, сузив глаза, оглядывает армию. Наконец, она расправляет свои огромные крылья и одним взмахом взлетает к вершине пламени.

– УСЛЫШЬТЕ МЕНЯ! — кричит она, паря в воздухе, напугав всех пони. Даже Твайлайт отступила на несколько шагов.

– ВЫ, ВРАГИ ЭКВЕСТРИИ! НЕ ДРОГНЕМ МЫ И НЕ СДАДИМСЯ! ВЫ ПОЗНАЕТЕ УЖАС И МЕСТЬ НАШУ!

Все пони с непоколебимой решимостью смотрят на принцессу, затаив дыхание вслушиваясь в её слова.

– ПОЗНАЙТЕ ОТЧАЯНЬЕ ИБО МЫ ИДЁМ БЕЗ СТРАХА! БЕЗ УГРЫЗЕНИЙ СОВЕСТИ!

Толпа начинает бушевать, доносятся крики. Многие уже вздымают копыта.

– ПОЗНАЙТЕ ОТЧАЯНЬЕ ИБО ГНЕВ НАШ ИСХОДИТ ИЗ ЦАРСТВА КОШМАРОВ!

Все пони вдруг с ревом поворачиваются в сторону леса и вопят в темноту. Горы отражают крики и несут их как единый голос, эхом разнося по всей долине. Я оглядываюсь в благоговейном ужасе.

Мы чувствуем.

Скуталу парит на жужжащих крыльях и кричит, дважды ударяя себя в грудь.

Мы любим.

Свити Белль кричит со слезами на щеках, но с яростью в глазах.

Я растираю пепел между копыт и оставляю две полосы под глазами.

– Мы живём, – шепчу я.