Austraeoh
44. Рэйнбоу — 48. Похищение
44. Рэйнбоу
В туннеле было темнее, чем в остальной пещере. Когда стены сомкнулись вокруг неё, цепочка подвешенных фонарей осталась позади и Рэйнбоу Дэш поняла, что идёт в абсолютной тьме. Уже на расстоянии нескольких футов невозможно было ничего разглядеть, но всё же какое-то необъяснимое чувство тянуло Рэйнбоу Дэш вперёд. Копыта покалывало под шаркающими шагами. Уши подрагивали, словно слыша приглушённый, неземной гул, раздающийся вдалеке.
Не утратив мужества перед лицом теней, Рэйнбоу Дэш поднесла копыто к кулону и прошептала несколько слов. Тусклое свечение зародилось в глубинах рубиновой молнии, заливая малиновой аурой каменные стены, до ужаса близко обступившие её. Поверхность их была бледной, напоминая полированный гранит, чьи узоры закручивались и вились, словно навеки застывшие волны моря или внутренняя поверхность раковины наутилуса.
Рэйнбоу Дэш поняла, что отклоняется сначала влево, а затем вправо, идя по причудливому коридору. Нечто необычайно притягательное, хоть и неизбывно жуткое, было в этом движении. Рэйнбоу Дэш не могла отделаться от чувства, что идёт совершенно естественно, почти так же как она летит на восток.
Наконец она на что-то наткнулась. От увиденного пегаска застыла на месте, так и не поставив ногу на землю. Извивающийся коридор оканчивался совершенно плоским тупиком. Пред ней предстала безупречно-белая стена; последняя резко выделялась на фоне тёмных, грязных, покрытых копотью штолен, оставшихся за спиной.
Воздух здесь был ужасно разрежен. По спине Рэйнбоу Дэш внезапно пробежал озноб, когда она услышала, как её одинокое дыхание отражается от гладкого камня. Если бы кто-нибудь сказал ей, что она находится в самом глубоком, самом тайном сердце мира, она бы ни на секунду не усомнилась в этом.
Рэйнбоу Дэш медленно прошла мимо перевёрнутых устройств и деревянных тележек, приближаясь к гладкой стене. Багровый свет кулона лёг на поверхность безупречно ровной преграды. Пегаска пробежалась по ней взглядом. Поначалу Рэйнбоу не поняла, в чём тут подвох: на каменном монолите не было заметно никаких изъянов. Но на третий раз она что-то увидела — это было изображение, выдолбленное в белом граните. Она готова была поклясться, что уже осматривала камень в этом месте, но теперь ясно словно день перед ней предстал рисунок. Изображение было незамысловатым и состояло, по-видимому, из двух частей.
С левой стороны располагался символ «омега», а на правой части находилась сфера, частично наложенная на левое изображение. При этом на окружности правее того места, где она пересекалась с левым символом, расходились волнистые линии.
Рэйнбоу Дэш не ведала значения сдвоенного символа, но часть её содрогнулась от сокрытого смысла правой части эмблемы.
— Это… солнечные лучи? — прошептала она.
Никогда прежде Рэйнбоу Дэш не представляла, что будет настолько заворожена случайными на первый взгляд линиями. Возможно, она и не была заворожена — просто некая часть её души чувствовала необходимость пристально вглядываться в эти очертания.
К тому же чем дольше она смотрела на левый символ, тем меньше он походил на «омегу», а всё больше напоминал отпечаток копыта. Сама того не осознавая, она поднесла левую ногу к следу на гладком камне.
Едва она поднесла копыто ближе к символу, яркая вспышка рубинового света вырвалась из кулона и на самом краю зрения будто мелькнул… лавандовый свет?
Ахнув, Рэйнбоу Дэш отпрянула. Её сердце билось так сильно, как в те самые моменты, когда она мчалась к земле для выполнения радужного удара. В жизни Рэйнбоу случалось очень мало мгновений, когда ей было страшно. С самого начала путешествия на восток она относилась к этому чувству как к самой излишней эмоции из всех.
И всё же в этот самый момент она не могла унять громоподобного биения сердца. Дрожь пробежала по её телу, пока она столь пристально вглядывалась в бледную стену, что даже не заметила приближающийся сзади ореол света от фонаря.
— Очаровывает, не правда ли? — произнёс старческий голос.
Рэйнбоу Дэш обернулась…
45. Стена
Перед Рэйнбоу Дэш стоял Фуллтрот. На его спине было что-то вроде седла, к которому были приторочены тускло светящие фонари, заливающие янтарным светом оконечность тоннеля. Жеребец прошёл мимо с умиротворённой улыбкой и приблизился к стене из блестящего, гладкого, словно озёрный лёд, гранита.
— В горе нет ничего подобного этому, — произнёс он, нежно проведя копытом по камню. — Она состоит из абсолютно безупречного материала. Если ты сильно ударишь по ней киркой, то кирка может сломаться, но на этой поверхности не останется ни единой царапины. Заставляет задуматься: неужто только сама Богиня Солнца способна оставить на ней отметину?
— Каким сеном ты сюда попал? — только и смогла выдавить из себя Рэйнбоу.
— Полноте, эквестрийка, — весело отмахнулся Фуллтрот. — Сын Хаштейла может болтать громко и хвастливо, но едва ли он единственный достаточно терпелив… или стар, чтобы помнить эти глубинные проходы. — Он повернулся и внимательно посмотрел на неё. — Я предполагаю, что он не удосужился проводить тебя в этот особенный коридор.
Рэйнбоу Дэш замялась.
— Да нет. Я… э-э… сама сюда пришла. — Она прочистила горло. — Это… эм… это не навлечёт на мою голову кучу проблем, нет?
— Едва ли. Дух исследования и бесстрашия в пегасах всегда меня восхищал. Я не могу упрекнуть тебя за решение побывать здесь.
— Ну ладно, — кивнула Рэйнбоу. Она вновь повернулась и посмотрела на белую стену. — Так всё-таки, что же это за штука?
— Если бы у меня был для тебя ответ, я бы поведал его тебе сразу после нашей встречи, — сказал Фуллтрот. — Это самое удивительное в округе, не находишь?
— Не знаю… — Рэйнбоу Дэш почесала затылок через гриву. — Она очень, очень странная… но больше сказать-то особо и нечего. Может ли… может ли она быть источником дыма и прочей фигни, накрывшей поселение?
Фуллтрот тяжко вздохнул.
— Если и да, то я не понимаю, каким образом. Ничто на стенах этого места не наводит на мысли о трещинах, через которые бы просачивались газ или пар. Больше похоже на то, что это образование является частью чего-то большего, располагающегося в сердце горы. Как бы глубоко ни уходили штольни, эквестрийка, на самом-то деле мы не очень глубоко проникли под землю.
— Сюда бы, ну не знаю, башковитого единорога, чтобы он осмотрел эту штуку?
— Увы, я сделал всё возможное, чтобы это осуществить, — сказал Фуллтрот. — Я говорил со многими странниками, которых встречал во время регулярных поездок на север к лагерю минотавров, включая самих минотавров. Мне не дали никаких внятных объяснений. Думается мне, что единственный способ выяснить истину — обратиться к хранителям исторических архивов Винтергейта.
— Почему тогда вы этого не сделали?
Фуллтрот вздохнул.
— Потому что если я позволю себе отвлечься от непрерывной поставки зачарованных кристаллов, то нападающие твари удвоятся в числе и погибнет ещё больше жителей Виндтроу. Я — за неимением лучшего выражения — сижу тут на коротком поводке.
— А ты не мог бы, ну, обратиться с просьбой к Хаштейлу или Слейдстиду?
— К настоящему моменту, возможно, у тебя сложилось представление о моём затруднительном положении, эквестрийка, — сказал Фуллтрот, вышагивая вдоль стены. — Всю свою жизнь я посвятил защите этой деревни. Ныне, в эти мрачные годы, я чувствую, будто всё равно что бессилен. Старейшина отметает любые изменения и нескончаемо перечит честолюбивому сыну. Если бы один из них прекратил пререкания и обрёл бы благоразумие, то, я не сомневаюсь, мы бы достигли некоторых успехов.
— По ходу, вы все в крайне паршивой ситуации, — хмыкнула Рэйнбоу Дэш. — Не в обиду будет сказано.
— Я не против твоих слов или действий, путешественница, — сказал Фуллтрот. — Как бы то ни было, твоё присутствие хорошо сказывается на Виндтроу. В нём так много нелепостей, неразберихи и обречённости, что, пожалуй, моим собратьям пойдёт на пользу сильная духом пегаска извне. Я уже подмечаю, как твоё пребывание на них сказывается. Хаштейл в здравом уме и бодр как никогда. Что же до Слейдстида… Он, возможно, начинает осознавать степень своей неуступчивости. Всё это, разумеется, даже не принимая во внимание твою невероятную решимость, отвагу и стремление спасти моих товарищей от гибели.
— Послушай… эм-м, послушайте, сэр… — со вздохом сказала Рэйнбоу Дэш, опустив глаза. — Я тут не для великих свершений. Я всего лишь пролетала мимо…
Фуллтрот рассмеялся.
— И с каких пор в «просто пролетать мимо» входит путешествие в недра горы, причём аж до самого её сердца, когда ты с лёгкостью могла бы облететь её стороной?
— Вот и я про то же! — насупилась Рэйнбоу Дэш. — Мне даже не следовало останавливаться здесь! Проблемы Виндтроу, типа, не мои!
— Ты хочешь сказать, что вообще не беспокоишься ни за одного из нас?
— А с чего бы? — Рэйнбоу Дэш двинулась к выходу из пещеры. — Я знаю, кому я верна…
— Это из-за неё, верно?
Рэйнбоу Дэш резко остановилась, шаркнув копытами по камню. Она обернулась и, прищурившись, уставилась на жеребца.
— О чём это ты? — нервно хмыкнула она. — Я не знакомилась с вашими кобылками!
Старый пони лишь пристально смотрел на неё.
Рэйнбоу Дэш на миг закрыла глаза. Затем она вздрогнула, и её ушки поникли.
— И давно… ты знаешь?..
— С тех самых пор, как беру её в походы. Молодые жеребцы у меня в подчинении слишком поглощены собой, чтобы обращать внимание, но я всегда вижу её сквозь маскировку. Я не вполне понимаю, чего она пытается добиться своим притворством, но я взял на себя ответственность приглядывать за ней.
— Ого. Это… это весьма круто с твоей стороны.
— Я не понимаю, с чего мне поступать иначе, — сказал Фуллтрот. — Мы работаем вместе уже три года. Она для меня как дочь, — он ухмыльнулся, а затем рассмеялся. — Или сын, если позволишь. Сдаётся мне, что такой пегас, как ты, находит её дух столь же неукротимым и пламенным, как и свой собственный.
— Ну, да… она замечательно убеждает окружающих, что она «Голд Плэйт», — сказала Рэйнбоу Дэш. — Я просто… хочу видеть, что она получает желаемое от жизни. И если для этого нужно выяснить, что не так с этими монстрами, нападающими на близких ей пони, тогда, надо полагать, я в некотором смысле заинтересована. — Она сглотнула и задумчиво посмотрела на Фуллтрота. — Это объясняет, почему я здесь?
Фуллтрот твёрдо посмотрел на неё.
— Объясняет, — сказал он. — Если ты хочешь, чтобы я принял именно это объяснение.
Рэйнбоу Дэш моргнула.
— И всё же я волнуюсь за неё больше… равно как и за остальных юных пони деревни, — безрадостно бормотал Фуллтрот, расхаживая от одного угла до другого. — Пока мы не получим ответы — внизу или наверху — то будет лишь вопросом времени, когда чудовища разобьют их жизни на мелкие кусочки. Я не особо распространялся об этом раньше, но такой расклад делает измышления Слейдстида невероятно привлекательными. Я тоже хотел бы, чтобы жители зажили новыми, лучшими жизнями… даже если придётся прожить эти жизни где-нибудь в другом месте.
Рэйнбоу Дэш медленно выдохнула, уставившись в пол.
— Ну, я не знаю, чем могу ещё помочь сверх того, чем уже помогла. Я всего лишь одинокая пегаска, а над вами вагон и маленькая тележка этого тумана. Может, я могу долететь до какого-нибудь поселения единорогов и спросить, знают ли они чего-нибудь об этих тварях или этой стене. Проклятье, может, они что-то знают об этих двух символах.
— Символы? — удивился Фуллтрот. — Что, дозволь спросить, ты имеешь в виду?
— Эти знаки! — Рэйнбоу Дэш указала на белый камень. — Изображение прямо возле прав… — Она осеклась, хлопая глазами в недоумении.
Оба знака исчезли. Поверхность белого камня была пуста.
46. Теоретически
— Тебе нравится моя новая бирка? — спросил Рэд Тёрнип.
Айронхуф оторвался от заточки подков и устало поднял глаза.
— Что?
— Моя бирка, — откликнулся Рэд Тёрнип с широкой улыбкой. Он сидел возле деревянного ограждения у края платформы. Протерев до блеска латунную пластину с именем на груди своего кожаного панциря, он с гордостью произнёс: — Это заместо той, что я носил в нашем последнем путешествии. Я думаю, она принесёт нам удачу.
Айронхуф фыркнул:
— А я думаю, что это фигня.
— Да у тебя всё фигня. Вот почему ты получаешь меньше Фуллтрота.
— Рэд, ты ТОЖЕ получаешь меньше Фуллтрота!
— Да, но у меня хотя бы нет жены, которая меня на дух не переносит!
— У тебя вообще нет жены!
— Ага… ну… эм… — Рэд Тёрнип замялся, насупился и пинком отправил со склона горы в туманный воздух несколько щепок. — Хороша же работёнка была этой ночью — становиться кормом для нетопырей.
— Эй, я справился. Кроме того, я был полусонным.
— Ха, скорее полумёртвым. Я слышал, что пегаске опять пришлось спасать твою жалкую задницу.
— И что с того? — буркнул Айронхуф, спокойно смотря на металлические подковы, которым он затачивал края. — По крайней мере, она знала, что делает. Мы что-то слишком быстро сели ей на загривок. Блин, если б она почаще заскакивала в город, может быть, эти твари в конце концов оставили бы нас в покое.
— Ты пришёл к этим выводам до или после того, как она вытащила тебя из глотки гидры?
— Чувак, закругляйся, — простонал Айронхуф. — Не я один с недавних пор не в лучшей форме. На мой взгляд, всем нам помощь не помешает. Отстойно это признавать, но как есть.
— Одного пегаса не хватит, чтобы прогнать этих жутких монстров. Будь оно так, нам бы хватило парочки фейерверков.
— Да всё дело в том, что они прут и прут! — хмуро воскликнул Айронхуф. Он с Рэд Тёрнипом сидел в отдалении от шума и суеты улиц Виндтроу, и порывы ветра трепали его гриву. — Из какой трещины бы они ни выползли, гнусное, должно быть, местечко! И не говори мне, что для природы они норма, не так это! — Он задумчиво посмотрел вверх, на туманы, висящие на расстоянии плевка от светящихся кристаллов. — Не думаю, что всех камней единорогов в мире хватит, чтобы очистить воздух до прежнего состояния.
— Скажи-ка, Айронхуф… — Рэд Тёрнип подвинулся ближе к нему и еле слышно зашептал: — Ты помнишь ту деревню на северо-западе, в которой мы останавливаемся?
— Поконкретнее, Рэд.
— Ты знаешь, про что я! Мельница, небольшая река, пшеничные пол…
— О, да, «подворье Спаркилл» или как там его…
— К западу от него в холмах есть значительные залежи полезных ископаемых, припоминаешь?
— Возможно… — пробормотал Айронхуф. Он задумался и в наступившей тишине с любопытством покосился на своего компаньона. — Погодь, ты сейчас подумал о том, что я подумал, что ты подумал?..
— Нам только нужно совершить одну экспедицию, копнуть там, определить процент содержания руды в породе, а потом проверить, не принадлежит ли кому-нибудь эта земля, — продолжил Рэд Тёрнип. — Ты же не думаешь, что я был бы отвратительным соседом, нет?
— Честно говоря, зависит от того, как часто ты будешь открывать свой рот. — Вздохнув, Айронхуф откинулся назад. — Рэд… Мне это совсем не нравится…
— Только не говори мне, что не думал об этом…
— Мой пра-пра-пра-прадед однажды пытался покинуть эту деревню. Он чуть не помер от малярии на южных топях, где построил новый дом. Я всегда размышлял об этой истории, и она меня угнетает. Уход из Виндтроу слишком затруднителен, Рэд. У меня есть домашнее хозяйство — семья, о которой я забочусь. Мне не только о себе надо думать, сам знаешь!
— Моя мама, братья и сёстры тоже устали от того, что каждая вторая ночь превращается в битву! — сипло произнёс Рэд Тёрнип. Насупившись, он продолжил: — Я бы предпочёл бросить вызов малярии, чем этим клятым тварям. Они не уймутся. Я знаю, что осесть на новом месте будет нелегко, но ты когда-нибудь задумывался — что нас здесь держит? Я имею в виду… вот по-настоящему, что?
— Я стараюсь о таком не думать…
— А зря. Гонит свежую кровь к голове, даже если в черепе совсем пусто.
— Сам себе череп вскрой и посмотрим, что оттуда польётся, — зло огрызнулся Айронхуф. Спустя несколько секунд он глубоко вдохнул и пробормотал: — Но здравомыслия у Хаштейла в последнее время не очень-то много. Если бы он хотя бы… я не знаю… сказал, как всё на самом деле плохо, я б мог выбрать себе занятие получше. Раз уж все экспедиции Фуллтрота не способны положить конец этим тварям, тогда, пожалуй, мне лучше вернуться в шахты. Проклятье, надо увести жену за собой в глубины. Возможно, там безопаснее, чем на поверхности.
— Что-то должно измениться, — сказал Рэд Тёрнип, скривившись, будто от боли. — Потому что я правда не знаю, что буду делать, если мой братишка или сестрёнка склеят ласты. Этот город и без того многое забирает. Я боюсь представить, что он может потребовать от нас в будущем.
— Ну, приятно видеть, что Слейдстид по крайней мере несёт не полную чушь, — раздался голос Рэйнбоу Дэш.
Оба жеребца подпрыгнули на месте. Они обернулись и увидели идущую к ним голубую пегаску.
— Привет. Где… эм… Голд Плэйт? — Она стянула с головы тяжёлую каску.
— А что, ты проголодалась? — откликнулся Рэд Тёрнип и захохотал. — О, и то верно! Ты же не ешь мясо. Хе-хе-хе!
— Рэд, сигани с горы, — проворчал Айронхуф. Он пристально смотрел на Рэйнбоу Дэш. — Малявка одной богине ведомо чем занимается на городском рынке. А чего? Что-то случилось?
— Мне начинает казаться, что задавать подобные вопросы в этом городе столь же бессмысленно, как понукать мёртвую ло… ну… вы знаете… — Рэйнбоу потрусила мимо них. — Снюхаемся позже, перцы.
— Пф-ф-ф… — Как только она ушла, Рэд Тёрнип закатил глаза. — Тупые пегасы. Поверь моим словам, у них в башке одни перья.
— Она это слышала, — прошептал Айронхуф.
— Нет, не слышала.
— Я это слышала! — издали отозвалась Рэйнбоу Дэш.
— Нет, ты не слышала! — рявкнул Рэд Тёрнип.
В первый раз за день Айронхуф ухмыльнулся.
47. Ведро
Уже почти наступил день, а обломки всё ещё покрывали место последней заварушки с напавшими тварями. Пока все обитатели Виндтроу были заняты разговорами, препираниями, торговлей и пустяковыми обязанностями, одна пони осталась на уборку.
Голд Петалс вздохнула, собрав несколько кусков дерева и швырнув их в стоящую позади неё повозку. К этому моменту в задней части фургона уже образовалась немалая куча обломков. Пони медленно и апатично подкидывала в груду новые куски, будто бы умоляя время замедлиться вблизи неё.
Вдруг кобылка наткнулась на большое перевёрнутое ведро. Она потянулась к нему, но остановилась. Голд Петалс подняла голову и внимательно осмотрела центральный двор Виндтроу. На другой стороне бок о бок трусили старые кобыла и жеребец с перемётными сумками, набитыми шахтёрским инструментом. По дороге они беседовали с кузнецом, их лица были мрачны и серьёзны.
Тяжкий вздох вырвался из груди Голд Петалс. Она села на задние ноги, скинула капюшон и провела копытом по своим коротким светлым прядям. На краткий момент она словно постарела раза в три и настолько же посмурнела.
— Они твои родители или что-то вроде того?
Голд Петалс, ойкнув, вскочила на копыта. Она сделала недовольное лицо, закатила глаза и сердито бросила через плечо:
— Хватит подкрадываться.
— Ничего не могу с этим поделать. — Позади неё на землю опустилась Рэйнбоу Дэш. — Я мыслю в трёх измерениях.
— Угу…
— Ничего не имею против земных пони. Если бы в небе росла репа, то, уверена, вы бы с таким же успехом мыслили за пределами двумерного простра…
— Ты что-нибудь выяснила во время похода в шахту?
— Только то, что это шахта, и она глубока, и там странн… — Рэйнбоу Дэш прервала себя, гулко сглотнула и сказала. — Я там встретила Фуллтрота.
— Забавно. — Голд Плэйт повернулась к ведру бочком. — Я думала, ты спускалась туда, чтобы поговорить со Слейдстидом.
— Ну, д-да. Я типа и это сделала…
— И как всё прошло?
— Он важничал и бросал слова на ветер. Думается мне, зря он в шахте работает — там и ветра толком не бывает, хех. — Рэйнбоу Дэш устало усмехнулась, встав в тени соседнего переулка. — Ну так вот. Без дураков, это твои родители?
— Эм-м-м-м… — Голд Петалс подобрала несколько обрывков верёвки и бросила их в повозку.
Рэйнбоу Дэш подняла бровь.
— Ну?
— Ага… — пробормотала Голд Петалс. — Уж какие достались.
Рэйнбоу Дэш с любопытством наклонила голову в сторону.
— Странно слышать такое. Я думала, что земные пони до умопомрачения помешаны на своей родне.
— Разве не все пони?
— Я не знала своих родителей, — сказала Рэйнбоу Дэш. — Но это типично для пегасов. Трудно создать дом с садиком в облаках. И… хех… — она игриво подмигнула Голд Петалс. — Когда ты можешь летать, то тебе куда как проще улизнуть, позависав с кем-то одну ночь.
— Полагаю, это многое в тебе объясняет.
Рэйнбоу Дэш моргнула.
— Что ты имеешь в виду?
В ответ Голд Петалс просто обошла вокруг повозки.
— Я считаю, что мне не нужна семья. Я сама могу о себе позаботиться. К тому же кому нужна куча старых кляч, которые только и будут, что отравлять твою жизнь?
Рэйнбоу Дэш задумчиво посмотрела на неё.
— У вас разлад в отношениях?
— Это подразумевает, что когда-то мы ладили, — пробурчала Голд Петалс. Она хмуро посмотрела в сторону Рэйнбоу Дэш. — Зачем души в этом мире постоянно докучают другим душам и осуждают их?
— Потому что если мы будем постоянно донимать и судить самих себя, то мы очень быстро заскучаем?
— Ты только об этом и думаешь? Скучное против захватывающего?
— Если постоянные мысли об этом помогают мне, тогда конечно! — ответила Рэйнбоу. — Что заставляет тебя столь долго идти своим путём, пусть даже это твой собственный, только твой путь?
— Я не такая, как ты.
— Это одна из причин, почему я задала этот вопрос, не находишь?
Голд Петалс поникла. Она с печалью посмотрела на двух пони на другой стороне площади.
— Не то чтобы они не знают, что я здесь, продолжаю работать на Фуллтрота. Думаю, часть меня надеется, что однажды они одумаются, что примут меня такой, какая я есть… какая бы я ни была…
Рэйнбоу Дэш уже было открыла рот, но передумала. Она прикусила губу, ощущая вес своих сумок и, несомненно, вкуснейшего наливного фрукта, который оставила внутри них дни тому назад. Прокашлявшись, она решила сказать:
— Ну, Слейдстид ничего не знает о том, откуда берутся твари, но точно не из пещер. Непохоже, что Хаштейлу это интересно. И бедный Фуллтрот попал меж двух огней, слишком слабый и слишком старый, чтобы должным образом сделать то, что велит ему мудрость.
— Ага?.. — Голд Петалс искоса на неё посмотрела. — Не хочешь мне рассказать что-то, чего я не знаю?
— А смысл? — задалась вопросом Рэйнбоу Дэш, взмахнув крыльями. — Этот город просто не знает, как собрать себя в единое целое. Я никогда до этого не была в месте, где у столь многих пони столь различные взгляды на то, что делать или куда податься, что решению проблемы они предпочли тусоваться в зоне комфорта и дать параспрайтам натворить дел. Это безумие. Как будто вы, пони, идёте в никуда. И неважно, что я делаю или пытаюсь сделать, я не думаю, что есть надежда в этом полоумн…
— Уходишь?
Рэйнбоу Дэш непонимающе уставилась на Голд Петалс.
Та пристально смотрела в ответ.
— Ты же уходишь?
— Слушай, я не говорила, чт…
— Но ты думаешь об этом, — заявила Голд Петалс. Она ткнула копытцем в её бок. — С тех пор как ты пришла сюда, ты даже ни разу не сняла свои перемётные сумки. Только не говори мне, что они так же важны, как этот золотой кулон на твоей шее.
— Я просто… Я просто не думала, что… — Рэйнбоу Дэш поняла, что не может подобрать слов. Некоторое время она избегала испытующего взгляда Голд Петалс, а после решительно выдохнула и тихо произнесла: — Мне здесь не место. Этот город, эти пони… вы все впечатляющие и всё такое, но вы не из тех пони, которым я предана.
— Тогда зачем ты мне это говоришь? — резко спросила Голд Петалс. — Зачем ты пришла ко мне?
— Потому что… — Рэйнбоу Дэш поникла. Она услышала, как приближается Голд Петалс, и изо всех сил старалась не смотреть на неё. — Ну… эм… ты з-заботилась обо мне и всё такое, ты понимаешь, после того, как эти монстры хорошенько меня отлупили.
К этому моменту Голд Петалс была уже на расстоянии пары вдохов от неё.
— Это единственная причина? — спросила она севшим голосом, не рассерженно, но и не сердечно.
Рэйнбоу Дэш закусила губу. Она слегка наклонила голову к голове Голд Петалс. Если бы она сдвинулась ещё на дюйм, их шеи бы соприкоснулись.
— Да… — в конце концов сказала она. — Это единственная причина.
На несколько мгновений воздух затих. Туманы расступились и сошлись вновь.
Когда Голд Петалс заговорила, голос её был низок, как и поникшая к земле голова.
— Вот ты сказала, что тебе тут не место, да?
Рэйнбоу, наконец, посмотрела на неё.
— Угу?
Голд Петалс подняла глаза на неё, её губы дрожали.
— Есть ли тебе место хоть где-нибудь, Рэйнбоу Дэш?
Та замешкалась с ответом. Прежде чем молчание стало слишком неловким, сбоку раздались дребезжащие звуки. Рэйнбоу Дэш и Голд Петалс обернулись и с подозрением посмотрели в переулок.
— Что за…
— Откуда исходит этот звук?
— Я… я думаю, что из-под этого ведра.
— Какого вед…
Раздался пронзительный визг, и деревянная ёмкость лопнула. Одинокая тварь, вся в кровоподтёках, взметнулась в воздух, стрелой метя прямо в лоб Рэйнбоу Дэш.
48. Похищение
— А-а-а-а! — завопила Рэйнбоу Дэш, принимая весь удар пикирующей твари на передние ноги.
Извивающийся, колющий её монстр, вцепившись в копыта, отшвырнул её назад на деревянные платформы.
— Дрянной, кровососущий, тупой, слепошарый, паучий выбл…
— Катись! — закричала Голд Петалс.
Рэйнбоу Дэш кинула на неё косой взгляд из-под молотящих конечностей монстра.
— Нафига?!
Голд Петалс с дикими глазами махала на что-то подле пегаски.
— Катись! Катись!
Рэйнбоу Дэш посмотрела налево. От ведра осталась только куча деревянных щепок.
— О, точняк! Р-ра-а-а! — она стремительно кувыркнулась влево и принялась перекатываться по настилу вместе с тварью, пока всем весом не впечатала её в острые обломки.
Существо издало омерзительный визг. От боли оно отцепилось от Рэйнбоу Дэш и, истекая кровью, дало дёру по переулку.
Голд Петалс подскочила к Рэйнбоу Дэш.
— Ты в порядке?!
— Даже лучше чем в порядке, — прорычала Рэйнбоу Дэш и, встав, оттолкнула её от себя. — В ярости!
Монстр хлопнул крыльями и взвился в воздух. Это окончательно привлекло внимание всех жителей Виндтроу: и у жеребцов, и у кобылок, и у жеребят при виде окровавленного нечто в пробивающемся через туман солнечном свете от страха перехватило дыхание. Оно металось, шипя на каждое живое существо.
— Эй! — Рэйнбоу Дэш зарычала и рванула к вторженцу. — Погоди-ка, милый! Если хочешь потанцевать, то лучше двигай бёд…
Левое крыло твари хлестнуло наотмашь по мордочке Рэйнбоу Дэш.
— Уф-ф-ф-ф! — Рэйнбоу пролетела сквозь тележку Голд Петалс, рухнув на груду хлама.
— Гр-р-р! — Голд Петалс схватила зубами деревянную дубинку и со всей силы саданула по шкуре твари.
Монстр завертелся, катаясь в пыли, и судорожно забил крыльями посреди улицы. К этому моменту к месту событий прискакало четверо жеребцов в кожаных доспехах. Одним из них был не кто иной, как Слейдстид. Он, с горящими глазами, указал на тварь и крикнул страже:
— Быстро! Убейте тварь! Не дайте сбежать!
— Постойте!
Несколько пони обернулось.
Хаштейл стоял, дрожа, меж двух слуг. Он с трудом выступил вперёд и, запинаясь, выговорил:
— Возьмите её живьём! Не убивайте!
— Ты сошёл с ума, отец?! — прокричал Слейдстид, заглушив ропот толпы. Его соратники нервно переминались с ноги на ногу подле него. — Эта тварь — исчадие Тартара! — Он вновь повернулся к своим компаньонам. — Немедленно приконч…
— Если мы не будем действовать разумно, — сердито начал Хаштейл, — то никогда не остановим кровопролитие!
— Отец, оно и не остановится, без разницы, что мы будем делать!
— Почему ты постоянно оспариваешь мою мудр…
— А-а-а-а-а! — Рэйнбоу Дэш с громким воплем вылетела из-под остатков повозки. — Во имя сидра, заткнитесь! Вы двое хуже стаи паукообразных обезьян с крыльями! — Она сдёрнула колесо с тележки, раскрутилась и швырнула его, словно метательный диск, в монстра. — Ха-а-а… Мать твою!
Крутящееся колесо пролетело мимо твари, ибо в последний момент та увернулась. Она взмыла вверх и прорезала воздух прямо над головой Рэйнбоу Дэш, порывом ветра растрепав ей гриву.
Пегаска выдохнула и обернулась. Глаза её расширились, когда она увидела траекторию полёта бестии.
Та пролетела над толпой, обогнув Слейдстида и его товарищей, и резко вытянула вниз лапки как раз к тому времени, как достигла густого леса из тел пони… и взметнулась ввысь, увлекая за собой пронзительно кричащего жеребёнка.
— И-и-и-и-и… а-а-а-а-а! Мамочка! — голосил тот, пока его уносили в густые туманы прочь от стенающих односельчан.
Одна из кобылок рванулась за ним, истерично рыдая. До того как она успела броситься со склона горы, её удержал Рэд Тёрнип.
— Кто-нибудь! Хоть кто-нибудь! — кричал Рэд Тёрнип, на его лице ярость смешалась с полнейшим ужасом. — Помогите! Оно схватило моего брата! Эта безмозглая демоническая мразь схватила моего младшего!
На лице Хаштейла не было ни кровинки. Ропот отчаяния прокатился по толпе, как зыбь на водной глади. Голд Петалс чуть не зарыдала, когда он достиг её ушей. Она осмотрелась по сторонам и дрожащими губами прошептала:
— Рэйнбоу?..
Пегаски уже не было. Лазоревые крылья уже рассекали воздух и несли её вслед за летучим похитителем жеребят.