Абсолютный нуль
10-14 день
Несмотря на постоянный голод, Генри продолжала делать себе держатели. Это было единственным её развлечением, которому она уделяла всё своё время. Она переставала работать, только когда не могла сопротивляться сну или когда приносили еду. Собственно говоря, Генри настолько хотела есть, что подсыпала в свой суп немного опилок. Остальные пациенты дома опеки от такого допинга отказались, ну и зря, Генри больше достанется.
К вечеру ей удалось изготовить первый держатель. Он был сделан грубо, неровно, неумело, но зато справлялся со своей основной задачей. Держатель крепко сковывал копыто таким образом, что вся нагрузка снималась с копыта и перемещалось на место чуть ниже колена. Осталось изготовить ещё 3 таких штуки, и можно будет ходить.
Но несмотря на свой успех, Генри не спешила им делиться с врачами. Поэтому каждый раз, когда приходил врач для осмотра пациентов, Генри говорила, что делает игрушки или просто развлекается. Она опасалась, что у неё изымут инструменты, так как ей не только положено лежать в кровати и давать организму отдыхать, но и ждать своей очереди на получение протезов.
В последующие несколько дней Генри продолжала делать протезы. С каждым днём это становилось всё легче, она совершала меньше ошибок и лучше понимала процессы работы с деревом.
Так продолжалось до тех пор, пока она не доделала последний 4 держатель. С огромной радостью она надела все держатели и начала заново учиться ходить.
Она ходила неумело, в развалку, медленно и громко. По её ощущениям это было похоже на хождение на деревянных ходулях. Наверняка её протезы натирали ей кожу до мозолей, неправильно крепились и смещали кости, но ей было на это всё равно, ведь она копыт не чувствует.
Вдоволь находившись по дому, она решила взять инструменты и сама дойти до лесопилки, чтобы отдать инвентарь обратно.
На улице было тепло и солнечно, всего -30 по Цельсию. Но ни один пони ей по пути так и не встретился. Все, кто мог работать, находились на рабочих местах. Генри была единственной полурабочей единицей в городе без дела и с возможностью перемещения.
В промышленной зоне кипела работа, угледобытчик с грохотом выбивал уголь, десятки рабочих его сразу грузили в тачки и перетаскивали на склад. А также велась постройка угольной шахты. Для Генри было неясно, чем рабочих не устраивал угледобытчик.
На самой лесопилке было ужасно шумно, отовсюду летели щепки, и в воздухе летала древесная пыль. Наверняка дышать ей было небезопасно, но рабочим об этом лучше не думать. На Генри никто особо не обращал внимания, поэтому она просто положила инструменты у входа и пошла к санитарному пункту.
Генри хотела, чтобы её выписали из списка дома опеки, взяли на работу куда-нибудь, выдали нормальное жильё и наконец начали давать полноценный паёк. Теперь, когда у неё есть возможность перемещаться, наверняка её возьмут хоть куда-нибудь.
Придя в санитарный пункт на своих деревянных ходулях, она начала излагать свои требования. Врач её внимательно выслушал, после чего отказал ей во всех требованиях. Врач никак не мог считать её деревянные костыли за полноценные протезы, они были слишком ненадёжны, а ещё в долгосрочной перспективе они бы травмировали её конечности ещё сильнее.
Генри внимательно выслушала доводы врача и сказала, что всё равно найдёт работу, в обход их бумаг и мнений.
Собственно говоря, Генри надо было вспомнить, что такого она умеет, чтобы найти работу? По образованию она астроном, но в городе нет не то что обсерватории, даже простого маленького телескопа. Поэтому её основная профессия тут бесполезна. Но зато она хорошо знает местность, ведь работает тут уже целых 4 года. Но в разведчики её точно не возьмут.
Хотя чего гадать, физический труд Генри противопоказан, поэтому ей всё равно придётся работать головой. Есть только одно место где ей смогут предложить хоть что-то — это мастерская.
Придя в мастерскую, там она обнаружила инженеров, сильно погруженных в расчёты и чертежи. На Генри не обращали особого внимания, видимо, местные считали, что она работает доставщиком. Тогда Генри подошла к одному из инженеров и спросила чем они тут занимаются. Ей ответили, что они сейчас рассчитывают, как повысить мощность генератора, чтобы пережить грядущие морозы. Генри предложила свою помощь, но на её предложение на неё только странно посмотрели.
— Ты разбираешься в устройстве генератора?
— Однозначно нет.
— Тогда я не понимаю, что ты тут делаешь.
— Я ищу работу, любую. Я вроде ещё помню что-то из высшей математики, общие сведения из физики и всего понемногу. Я и подумала, может хотя бы тут я буду полезна?
Инженер посмотрел на Генри.
— С такими данными вам тут делать нечего. Нам нужны специалисты.
— Я астроном с большим опытом работы, но, думается мне, вам такой специалист нахрен не сдался.
— Верно, такой специалист нам не нужен. Если хотите найти работу, обратитесь к помощнику капитана, там занимаются распределением рабочей силы.
— В этом и есть вся проблема! Меня не считают за рабочую силу! Поэтому я сама хожу и ищу, куда мне воткнуться.
Инженер задумался, можно ли пристроить Генри.
— Вы умеете что-нибудь помимо наблюдения за небесными телами?
— Да! Конечно! Примерно год назад я была на метеорологической станции, меня там научили определять погоду. Ещё я ориентируюсь на местности, знаю как работать с картами.
— В таком случае можете, пожалуйста, составить прогноз погоды на пару дней вперёд и показать перемещение воздушных масс на карте?
— Легко, только инструменты мне дайте.
— Можете взять всё необходимое на складе.
Генри пошла на склад мастерской. Там было на удивление чисто и тепло, все инструменты и приборы были подписаны, а также имели сроки поверки. Некоторые особо ценные вещи хранились в отдельных ящиках. Генри быстро нашла для себя метеометр, психрометрический гигрометр, барометр, карту местности с прочей канцелярией, однако ей не хватало какого-нибудь прибора для измерения активности солнца и бинокля.
К сожалению, приборов для измерения параметров солнца не было, но зато ей посоветовали поискать бинокль у разведчиков, которые так удачно сегодня находятся в городе.
Генри пообещала, что скоро вернётся, и пошла к маяку, где квартируются разведчики и составляются планы их перемещений. Маяк был виден из любой части небольшого города. Он представлял собой воздушный шар, парящий в 150 метрах над землей, который был крепко закреплён к земле стальным тросом. У самого основания была постройка, включающая механизмы натягивания и расслабления троса, а также приборы для подачи сигналов на большом расстоянии.
Маяк находился на удалении от генератора и остальных зданий. Это было связано с тем, что маяк не отапливался. Генри бесцеремонно и без предупреждения вошла на костылях в маяк, где её сразу встретило 5 удивленных лиц. Эти лица стояли над картой и обсуждали как правильнее дойти до следующей цели.
— Извините, мальчики и девочки, не подскажете, где у вас бинокли лежат? — сказала Генри переходя, сразу к сути.
— А вам они зачем? Вы же не собираетесь убегать в пустошь? — спросила оранжеволосая пони, её лицо было знакомо Генри.
— Нет, пока не собираюсь, но за идею спасибо. Мне нужен бинокль для наблюдения за воздушными массами на расстоянии.
Оранжеволосая пони скомандовала некой Радуге принести запасной бинокль и отдать его Генри.
— Это же вас мы забрали с обсерватории? — спросила оранжеволосая пони.
— А это вы принудили меня к жизни?
— Да, это однозначно вы. Вы говорите так, будто вы недовольны.
— Ну, я инвалид на все четыре конечности, поэтому у меня есть повод возмущаться.
— Но это гораздо лучше чем умереть, — вмешался какой-то другой разведчик.
— А вот хрен его знает. Я могла окончить своё путешествие спокойно и без стресса. Но вдруг ко мне залетает целый отряд молодцов, который сначала трясёт меня, а потом связывает и уносит куда-то.
— Тем не менее, лучше такая участь, — сказал кто-то из разведчиков.
— Погоди, я тебя тоже где-то видела.
— Мы в санитарном пункте встретились.
— Ты Флаттершай?
— Джонни.
— Точно. А вас как именовать, моя злостная оранжеволосая спасительница?
— Спитфайр, если вам это что-то говорит.
— Ваше имя напоминает мне, что я все ещё жду бинокль.
К Генри подошла пони всех цветов радуги и недовольно отдала бинокль. Этой пони не нравилось, что Генри недовольна своим спасением.
Получив бинокль Генри, быстро всех поблагодарила и поспешила обратно в мастерскую. Перед самым выходом Генри краем уха услышала, что-то про Винтерхоум, видимо, вторая группа разведчиков почти достигла другого города. Уже на месте она начала анализировать данные, собранные ещё до её прихода, а также начала делать свои измерения параметров и прогноз. К сожалению, из-за того, что Генри буквально находилась в огромной дыре, следить за воздушными массами было неудобно. Было бы прекрасно, если бы её запихнули, к примеру, на воздушный шар и оттуда дали собрать данные. Но увы, воздушный шар не имеет люльки, он служит только для подачи светового сигнала.
Те карты и прогнозы, что сделала Генри, вполне отвечали запросам местных инженеров, поэтому они с радостью приняли Генри делать прогнозы погоды каждый день. Однако сама Генри за свои труды ничего не получала, кроме редкого “спасибо”. Впрочем, это всё лучше, чем помирать от скуки в доме опеки.