Школа принцессы Твайлайт Спаркл для фантастических жеребят

Глава 58

Когда первое из яиц гарпии взорвалось у бортов поезда, Сумак едва не лишился рассудка от страха. Защитные барьеры захлопнулись над щелями, служившими окнами. Через несколько секунд начался настоящий шквал, и звук был оглушительным. Стены вагона, состоящие из стальных листов толщиной в несколько сантиметров, вмялись и прогнулись от взрывов.

Сумака оттащили от стен, сдернули со скамьи и бросили на пол. К своему удивлению, он оказался в объятиях Гослинга — Гослинг был совершенно спокоен, учитывая сложившуюся ситуацию. Металл его доспехов был прохладным и приятным на ощупь. Во время движения поезда Сумак почувствовал, как что-то холодное и твердое прижалось к его голове.

Шлем Гослинга был слишком велик для него, и в нем не было отверстия для рога. Нет, подождите, было. Сумак почувствовал, как металл подался и образовал отверстие. Когда шлем улегся на его голове, он уменьшился, став идеально подходящим по размеру. Прижимая к себе Бумер, Сумак посмотрел на пони, который отдал свой шлем.

— Малыш, нас ждет безумная поездка, — с улыбкой сказал Гослинг. — Мне не везет с поездами. Мне нужно перестать на них ездить. Стоит пустить в поезд одного пегаса из глубинки, и вдруг вся страна разваливается на части!

Поезд раскачивался из стороны в сторону еще сильнее, чем обычно. На стенах появились ямочки и вмятины. Еще больше яиц взорвалось и подняло страшный грохот. Услышав испуганные хныканья, Сумак оглянулся и увидел, что Октавия прижала копыта к ушам. Он хотел подойти к Пеббл, но она была погребена под своими родителями. Опасаясь за свою жизнь, он прижался к Гослингу и пожелал, чтобы обстрел яйцами гарпий прекратился.

— Я послал Селестии сообщение с просьбой о помощи! — крикнул Тарниш. — Она сказала держаться, помощь придет! Нам просто нужно продержаться!

Весь поезд вздрогнул, и Сумак услышал звук "рат-а-тат-тат". Он был даже громче, чем взрывы яиц гарпии. Этот звук превратился в бесконечное механическое стрекотание, и весь поезд заскрипел от усталости металла. Шума было так много, что у Сумака зазвенело в ушах, наполненных невидимыми колокольчиками, звон которых не ослабевал.

— Садись в поезд с Гослингом, сказала принцесса Луна! — крикнул Севилья, хватая Гослинга и не выпуская его. — Все будет хорошо, — пообещала принцесса Луна, — все будет хорошо! В этот раз все будет по-другому! Тебе не о чем беспокоиться!

— Ну, пока что мы еще не умерли, — прокричал Гослинг в ответ на взрывной шум.

— Я БОЛЬШЕ НИКОГДА НЕ СЯДУ С ТОБОЙ В ПОЕЗД! — Севилья покачал головой, его глаза были стеклянными от страха. — Я даже не могу фотографировать! Мы не хотим, чтобы лицо Сумака было слишком известным!

Выглядя очень спокойной, Твайлайт Вельвет развернула кусочек твердой ириски и положила его в рот. Она достала кроссворд, карандаш и принялась за работу, ища скрытые слова, которые нужно обвести.

— Миссис Вельвет, как вы можете быть такой спокойной? — спросил Севилья, крича, чтобы его услышали на фоне детонирующих яиц гарпии, которые врезались в поезд.

— Принцесса Селестия послала помощь, — ответила Твайлайт Вельвет. — Пони должны доверять своим принцессам. А теперь, Севилья, будь умницей и подай хороший пример Сумаку.

Весь мир сошел с ума. Сумак почувствовал, как Бумер прижалась к нему, она тоже была напугана, и ее маленькие острые коготки впились в его плоть. Несомненно, когда все закончится, у него будет несколько царапин, ссадин и рваных ран. Она ничего не могла с этим поделать, и Сумак не мог заставить себя сердиться на нее.

— Найт Лайт, дорогой, а твоя защита от телепортации держится? — спросила Твайлайт Вельвет голосом, в котором звучала уверенность.

Темно-синий жеребец кивнул. Он сел на пол рядом с женой и выглядел таким же спокойным, как и она. Сумак не мог понять, почему некоторые пони так спокойны, например Гослинг, Твайлайт Вельвет и Найт Лайт. Звук "рат-а-тат-тат" продолжался, но теперь казался каким-то приглушенным, все казалось приглушенным, как будто его заглушили. Звон в ушах Сумака стал громче.

— Теле-чего? — спросил Гослинг.

— Телепортационная защита, — ответил Найт Лайт бодрым голосом. — Все, кто попытается телепортироваться в поезд, окажутся в пылающей топке локомотива. Интересно, может ли поезд идти на гарпиях и чейнджлингах?

Впервые в жизни Сумак оказался в положении, когда ему не хотелось задавать вопросы. Он взглянул на Трикси и Лемон Хартс. Обе цеплялись друг за друга, а Лемон все еще исторгала из себя кишки — все, что от них осталось. Ему стало жаль ее, ведь ей было так плохо, как раз сейчас. Когда все закончится, если он останется в живых, он будет у нее на подхвате.

В вагон вошел пегас в тяжелой пластинчатой броне, остановился и сказал:

— Над головой только что появился дракон!

— Помощь прибыла, — объявила Твайлайт Вельвет спокойным, сдержанным голосом.

— Драконы не могут телепортироваться! — Крылья солдата подергивались у его бронированных боков.

— Конечно, могут. — Твайлайт Вельвет подняла глаза от кроссворда и прищелкнула языком. — Если принцесса Селестия захочет телепортировать вас, вы телепортируетесь. Она может переместить солнце, просто подумав об этом, и она может телепортировать дракона весом в триста сорок тысяч килограмм, если того потребует ситуация. Вот почему она — принцесса Селестия, та, что сидит на вершине, и та, что обладает Великим и Пылающим Великолепием. А теперь иди и успокойся, и будь благодарен, что твоя принцесса прислала помощь.

Солдат кивнул, облизал губы и скрылся за дверью.

— Я собираюсь поцеловать немного этого Великого и Пылающего Великолепия…

— Гослинг, дорогой, будь хорошим жеребенком и не говори так при жеребятах.

— Да, миссис Вельвет, виноват.

Раздался ужасный рев, который был громче, чем нескончаемое "рат-а-тат-тат" и взрывное клацанье яиц гарпии. Рев был таким громким, что у Сумака заложило уши, и это было очень больно. Он уже собирался что-то сказать, когда рог Твайлайт Вельвет засверкал, а затем все звуки были заглушены.

Раздался еще один рев, а затем все вокруг накалилось. Поезд резко дернулся, и к какофонии звуков присоединился скрип металла. В вагоне было как в духовке, и становилось все жарче. Сумак испустил панический крик, когда увидел, что потолок над ним начал дрожать.

— О боже, вряд ли Горгонзола знает, что ее пламя делает с поездом. — Твайлайт Вельвет убрала книгу и карандаш. Её рог засветился, а затем отовсюду сразу раздался её голос. — НЕМЕДЛЕННО ПРИМИТЕ ЭКСТРЕННЫЕ МЕРЫ! ЗАЩИТНЫЕ ЗАКЛИНАНИЯ И ОХЛАЖДАЮЩИЕ ЗАКЛИНАНИЯ! ПРИЛОЖИТЕ ВСЕ, ЧТО У ВАС ЕСТЬ, ИНАЧЕ ЭТОТ ПОЕЗД РАСПЛАВИТСЯ, КАК МАСЛО НА СПИНЕ СЕЛЕСТИИ!

— Помогите мне! Кто-нибудь, пожалуйста, помогите Лемон, чтобы я могла сделать то, что нужно!

Севилья откликнулся на просьбу Трикси и, пошатываясь, подошел к Трикси и Лемон Хартс. Он опустился на пол и обнял Лемон, пока Трикси вставала. Немного покачиваясь на больной ноге, Трикси присоединилась к Найт Лайту и Твайлайт Вельвет, которые уже были вместе. Винил Скрэтч выбралась из кучи пони, под которой она была погребена, и тоже направилась к остальным.

Лемон Хартс попыталась подняться, чтобы помочь, но Севилья потянул ее обратно вниз.

Четыре могущественных единорога собрались вместе, стоя в середине вагона лицом друг к другу. Рог Твайлайт Вельвет засверкал с неистовой силой, и весь вагон наполнился мощным гулом, от которого у Сумака завибрировали зубы в челюсти. Внутри вагона начинало холодать, лед полз по стенам и потолку. Рог Найт Лайта загудел, и мощное заклинание щита охватило вагон, подталкивая его вверх, где потолок начал прогибаться и таять.

Трикси и Винил добавили свою магию в общую массу, а затем четыре единорога просто стояли, не шевелясь, с закрытыми глазами, погрузившись в глубокую концентрацию. Даже несмотря на мощную магию, здесь все равно было жарко. Лед таял и испарялся, а на его месте образовывался новый. Сумак видел, как от стен исходят волны тепла.

— Малыш, все будет хорошо, — ободряюще произнес Гослинг. — Знаешь, почему?

— Почему? — спросил Сумак, благодарный за то, что его отвлекли. Голос Гослинга был приглушен, но он смог разобрать его.

— Потому что я красивый, — ответил Гослинг самоуверенным голосом, когда Хотспур застонал.

— Не понимаю, как красота нас спасет. — Сумак сузил глаза и покачал головой. Он поднял голову и увидел, как Тсс закатывает глаза.

— Ну, видишь ли, я красивый, и принцесса Селестия хочет родить от меня красивых жеребят. Я — актив. Ей нужны самые красивые жеребята, и кто может ее в этом винить? Я так хорошо выгляжу, что она послала своего друга-дракона спасти меня. — Гослинг утешительно обнял маленького жеребенка, которого держал в копытах.

Сумак закатил свои зеленые глаза так сильно, что чуть не потянул мышцу. Гослинг ему нравился, но пегас был немного самовлюблен. Сумак посмотрел на пегаса, державшего его, и тут понял, как рискует Гослинг, не надевая шлем. Ему нечем было защитить голову, лицо, внешность. Если бы случилось что-то плохое, Гослинг был бы уязвим.

Гослинг, симпатичный пегас, поставил на кон свою внешность. Его прекрасные черты лица были под угрозой. Хотя Сумак не понимал всего этого — сейчас происходило слишком много событий, чтобы хорошенько подумать, — он осознавал, что в его пегасе-защитнике есть нечто большее, чем просто хорошая внешность. Конечно, так и должно было быть. Принцесса Селестия не стала бы выходить замуж за пони только из-за его внешности, верно?

Потолок продолжал дрожать и прогибаться. Поезд накренился так сильно, что на мгновение Сумак был уверен, что он сойдет с рельсов. Он так сильно накренился на одну сторону, что Сумак начал скользить по гладкому металлическому полу. В тот момент, когда он был уверен, что поезд упадет, что-то врезалось в него и вернуло его на рельсы. В момент удара в вагоне раздалось несколько криков, и Сумак был среди кричащих.

Моргая, потея, почти промокнув, Сумак понял, что взрывная бомбардировка поезда прекратилась. Он все еще слышал взрывы снаружи, но зажигательные яйца гарпий, насколько он мог судить, больше не попадали в поезд. Пот заливал глаза и щипал их. Он больше не был чистым, ухоженным и суперпушистым.

— Помолись со мной, Сумак…

— Что? — Сумак скорчился в объятиях Гослинга, сбитый с толку.

— Это дела первых племен. — Хотспур наклонился и обхватил Гослинга передней ногой. — Просто будь уважителен и соглашайся, Сумак.

— Хорошо. — Сумак просто сидел и не знал, что делать. Он жарился, потел, готовился в железной печи, а его обнимал красивая пегас, который хотел помолиться. Что ж, наверное, это не повредит. Что ему терять?

— Закрой глаза, — прошептал Гослинг, и каким-то образом его услышали за ужасным грохотом.

Сумак закрыл глаза и почувствовал, как Хотспур прижался к нему. Он был в безопасности в крепости, построенной из прекрасных боевых пегасов, в лучших доспехах, на которые только мог рассчитывать солдат. Четыре единорога сдерживали гнев драконьего огня.

— О Возлюбленные Аликорны, — начал Гослинг негромким голосом, — услышьте мою молитву. Сегодня, как и во многие другие дни, нам грозила смерть, но вы вмешались. Вы услышали наши крики о помощи и послали надежного защитника. И вновь вы сохранили нас, и вновь мы обязаны доказать, что достойны вас.

Странное чувство полного спокойствия охватило Сумака. Уже не имело значения, что поезд может расплавиться или что снаружи идет ожесточенная битва. Голос Гослинга успокаивал, так успокаивал, что Сумаку почти захотелось спать.

— Мы даже представить себе не можем, сколько всего вы делаете для того, чтобы все мы были в безопасности. Вы любите всех нас и желаете нам процветания. Спасибо вам, о Милостивые Аликорны, за то, что сохранили своих верных и преданных защитников и дали нам еще один драгоценный день, чтобы служить вам и защищать то, что вам дорого. До последнего вздоха я буду служить вам. Солнце и Луна хранят нас, Дружба направляет нас, и пусть Любовь освятит нас.

Когда Гослинг замолчал, Сумак закрыл глаза и глубоко вздохнул. Ему стало легче, но он не мог сказать или объяснить, почему. Весь страх покинул его, ужас исчез. Для Сумака это был совершенно новый опыт, и в этом присутствовала какая-то странная магия, которую он мог почувствовать, но не мог объяснить.

Открыв глаза, Сумак сказал:

— Я чувствую себя странно.

— Да, малыш, мне тоже было странно, когда Гослинг сделал это в первый раз. Первые племена поклонялись аликорнам. Я начинаю думать, что они знали что-то такое, чего не знали остальные. — Доспехи Хотспура скрипнули, когда он обнял Гослинга. — Может, они были правы.

— Драконьего огня больше нет, — с облегчением в голосе сказала Твайлайт Вельвет.

— Мы очистились в огне и признаны достойными, — прошептал Гослинг, еще раз сжимая Сумака. — Теперь все будет хорошо, малыш.

По какой-то причине Сумак поверил словам Гослинга. Все будет хорошо.