Ведьма ветров

Категория 0: Скорость ветра ниже 33 м/с

− Это не опасно? − спросила принцесса Кейденс, затуманенным от усталости взглядом рассматривая снежный шар, парящий перед ней в ауре теплой малиновой магии. Внутри крошечная модель Кристальной Империи пребывала в объятиях вечной снежной бури, а микроскопическая очень сердитая черная фигурка стояла во дворе пластикового замка, выкрикивая в небеса грязные проклятия, которые не могли покинуть крошечную модель.

− Ни капельки, − пожала плечами я и с силой встряхнула снежный шар, отчего Сомбра упал на колени. Было ли это жестоко? Да. Определенно. Как-никак мне нужно было поддерживать репутацию злой ведьмы. – Оно сделано из безупречного алмаза. Ты можешь сбросить шар с вершины этого замка, и даже мельчайшей трещинки не будет.

Принцесса вздохнула с облегчением и заключила меня в неожиданные объятия. Хорошо, что алмаз и правда был небьющимся, поскольку я выронила эту дурацкую штуку от неожиданности. Шар упал на пол и покатился, пока Шайнинг Армор не придержал его копытом.

− Большое тебе спасибо, Сансет, − Кейденс застонала от изнеможения, и вместо объятий я теперь фактически удерживала аликорна на ногах. − Вся эта неразбериха была крайне утомительной.

− Просто рада, что вы меня позвали, − ответила я, меняя позу, чтобы основной вес приходился на здоровые ноги. – Вы даже не представляете, как скучно стало во дворце.

− Просто мне показалось, что подобное больше похоже на проблему для Сансет Шиммер, чем на проблему для Твайлайт, − вмешался Шайнинг Армор. − Без обид, но мне не нравится подвергать сестру опасности. Как старший брат я бы предпочел, чтобы она занималась уроками дружбы, не связанными с древним злом.

Он подошел ближе, и я вручила ему Кейденс. Принцесса прижалась к жеребцу, и поскольку мы говорим о Кейденс, она, конечно, воспользовалась возможностью, чтобы поцеловать его в щеку и потереться носом о шею. Думаю, формально у них все еще был медовый месяц.

− Надо отдать Твайлайт должное: она продолжает спасать мир, − пошутила я. − Думаю, вы могли бы справиться с Сомброй и сами, будь у вас несколько умелых гвардейцев.

− Мне бы понадобился целый легион, но в целом да, − согласился Шайнинг. − Проблема в том, что есть специальное слово, обозначающее ввод целого легиона в другую страну.

− О, я как раз сказала таможеннику, что прибыла для осмотра достопримечательностей, а не для участия в военных действиях, − фыркнула я в ответ. – Хотите я заберу этого мелкого негодника с собой?

− Нет, оставим его здесь, − ответил Шайнинг. − Возможно, кристальным пони пойдет на пользу, если они увидят Сомбру таким.

Я кивнула. В этом был смысл. Лучший способ преодолеть страх − увидеть его растоптанным и станцевать на его могиле.

− Почему бы тебе не остаться у нас на ночь? − спросила Кейденс. − Уже довольно поздно.

Я покачала головой.

− Не утруждайся. Есть поздний поезд и…

− Да, − произнесла пони позади меня. Я закатила глаза и оглянулась через плечо на Шахерезаду. Принцесса Седельной Аравии в изгнании была завернута в несколько слоев одеял и мехов и все еще выглядела мерзнущей. − Мы с радостью принимаем ваше предложение, особенно если у вас найдется теплая комната, возможно, с очень большим камином и без всего этого… как оно называлось? Снега?

− Ты уже видела снег раньше! − произнесла я чуть более резко, чем требовалось. Шахерезада была одной из самых красивых пони в мире, и печаль на ее лице, когда я прикрикнула на нее, была похожа на море, взывающее о приливе, на дождь, падающий на поваленный дуб, напоминающий об ужасной утрате и неземной красоте, и, провалиться мне в Тартар, она снова навевала на меня поэтические мысли.

− Пожалуйста, любимая. Я так замерзла и устала от всех этих путешествий и сражений...

Я застонала.

− У вас есть комната для гостей?

Не хотелось усугублять ситуацию еще больше, выставляя Кейденс из ее спальни. Или, что еще хуже, находиться в одном помещении с парочкой, которая совсем недавно поженилась и начала обжиматься прямо у меня на глазах, и никто не собирался их останавливать или что-то говорить, потому что от этого стало бы еще более неловко.

− Уверена, что кристальные пони не будут возражать и подготовят еще одну комнату для пони, спасшей Империю, − заверила Кейденс.

− Комнату с двумя кроватями, − уточнила я.

− Любимая! − ахнула Шахерезада. − Я и не думала, что ты увлекаешься подобными вещами! Как неприлично!

− Что? − я быстро заморгала. − Что ты такое имеешь… Я говорила о том, чтобы спать в разных кроватях!

− Ах, так ты не имеешь в виду... – принцесса в изгнании наклонилась и прошептала мне на ухо, что же она имела в виду. На объяснение ушла почти минута, и оно вызвало больше вопросов, чем дало ответов. Мои щеки и уши покраснели, и совсем не от мороза.

− Знаешь что? − напряженно воскликнула я. – Вообще отдельные комнаты. Так было бы лучше всего. В разных концах дворца.

− Но тогда ты не сможешь защитить меня от убийц! − захныкала Шахерезада.

− Если на тебя сегодня совершат покушение, я принесу свои глубочайшие извинения, − твердо ответила я. − Отдельные комнаты!

Спор я проиграла, поскольку, даже если у меня и хватило силы воли сказать Шахерезаде «нет», то дворцовые слуги к подобному были не готовы. Она умела манипулировать и говорила очень милые вещи, которые были просто невероятно эффективны с пони, травмированными тираническим правлением короля Сомбры и готовыми на все ради хотя бы намека на доброту.

В комнате, по крайней мере, было две кровати, и мы не занимались ничем из того, что предполагала принцесса. В любом случае она не проявляла особого интереса, если только не думала, что ей удастся использовать произошедшее, чтобы манипулировать мной, и, следовательно, поддразнивания никогда не переходили к чему-то серьезному.

Не то чтобы я хоть что-то сделала, даже попроси она об этом. И не потому, что она меня не привлекала. Шахерезада могла бы соблазнить камень, если бы захотела. Я просто вымоталась. Перед Кейденс признавать это я не хотела, но победа над древним злом – крайне выматывающий процесс.

− Мы не останемся на праздник? − спросила Шахерезада. Учитывая, что мы уже ехали на поезде из Империи в Кантерлот, вопрос следовало воспринимать скорее как «почему».

− Не люблю празднества, − ответила я и попыталась устроиться поудобнее на сиденье. Даже в первом классе было не слишком комфортно, хотя нам предоставили отдельное купе.

− Тебе должны отдавать должное, любимая. Ложная скромность тебе не к лицу, − вздохнула принцесса.

− Опасаюсь, что если бы мы остались подольше, ты бы попыталась свергнуть правительство, − решительно заявила я.

− Что ты На мой вкус, здесь слишком холодно, − оправдываясь, ответила Шахерезада. − Конечно, ты могла бы легко расправиться с ними, если бы захотела, и получить эти земли…

− Не могу поверить, что уже не в первый раз говорю тебе, что не хочу свергать правительства, − я вздохнула и посмотрела на фейерверк над Империей. На улицах кристальные пони праздновали победу. Все началось еще до нашего отбытия, но по-настоящему празднования началась только сейчас.

− Сансет Шиммер, пожалуйста, взгляни на это логически, − голос Шахерезады утратил соблазнительные нотки и сменился тоном, который она использовала, когда была на самом деле серьезна. − У них нет правителя. Ты лично победила тирана, который правил их ночными кошмарами и запер их от мира на тысячу лет. Ты могла бы просто объявить себя императрицей, и они склонились бы перед тобой!

− Принцесса Кейденс...

− Не смогла ничего, − перебила меня Шахерезада.

− Она законная правительница, не я, − пренебрежительно ответила я.

− Почему? Из-за ее метки? – принцесса усмехнулась. – Метки − это еще не все. Ты заслуживаешь большего. Мне... неприятно видеть, как ты отказываешься от заслуженного.

− Ты действительно хотела бы остаться здесь? – насмешливо поинтересовалась я. − Посреди замерзшей пустыни? Где даже в самых теплых частях замка ты жаловалась на озноб?

Я наблюдала, как Шахерезада несколько мгновений переваривала услышанное.

− Нет, − согласилась она, хотя в голосе звучала горечь. − Но ты все равно заслуживаешь большего, чем просто похлопывание по спине и благодарность за хорошо выполненную работу.

− Уверена, что они пришлют корзинку с подарками, как только устроятся, − вздохнула я, отворачиваясь от окна. Настроение принцессы начало передаваться и мне, и теперь даже не хотелось наблюдать за праздником издалека. − Если не будут слишком заняты.

− А, вот ты где! − Селестия выглянула из-за угла книжного шкафа. − Я опасалась, что тебя погребла книжная лавина.

Я моргнула и оглядела архивные полки вокруг нас.

− Они тут часто случаются?

− Прошло много времени с тех пор, как я в последний раз наводила порядок в запретной секции. В прошлый раз, ну, мы не уверены, был ли это несчастный случай или некромантический ритуал, который мы прервали, но…

− Понятно, − ответила я, поднимая копыто, чтобы остановить принцессу. − Знаешь, если отбросить некромантию, то не совсем понимаю, почему здесь находятся некоторые вещи. Например, взгляни на это.

Я подняла найденный свиток.

− Это просто доказательство того, что квадратный корень из двух − иррациональное число. Здесь нет ни злобной магии, ни скрытого смысла, даже на полях ничего не написано. Я видела это же доказательство в учебниках! В начальной школе!

− Ах, да, − щеки Селестии слегка порозовели. − Сейчас самое подходящее время для урока истории, Сансет. Есть причина, по которой свиток оказался в запретной секции. Видишь ли, пони гибли из-за него.

Снова взглянув на свиток, я нахмурилась.

− Не думала, что в академических кругах настолько суровые дискуссии.

− Это было во времена Древней Юникорнии. Они притворялись, что живут в золотом веке, но на самом деле просто перестали внедрять инновации. Остальной мир продолжал развиваться, и когда по соседству возникла процветающая империя земных пони, породившая на свет целую плеяду ученых, они попытались не обращать на них внимания.

− Вообще-то, они не так уж сильно отличаются от современных единорогов, − заметила я. − Не знаю, обратила ли ты внимание на демографию Кантерлота...

− Маги Древней Юникорнии, − продолжила Селестия, обращаясь ко мне, − были потрясены, когда увидели это простое доказательство. Они верили, что все числа можно выразить в виде дробей. Они верили в это сотни лет и никогда не пытались проверить это утверждение. И вот, просвещенные, они пригласили ученого, который нашел доказательство, на свой высший суд.

− Что способствовало взаимопониманию между ними? − предположила я.

− Нет, они казнили его за распространение лжи и ереси среди юных пони. Затем подвергли это доказательство цензуре и запретили.

− Ох, − я нахмурилась и посмотрела на свиток еще раз. − Так почему же он здесь?

− Потому что, когда я только создавала Архив, некоторые из моих библиотекарей были крайне подвержены традициям. В любом случае именно из-за подобного мне нужно почаще наводить тут порядок. Или назначить кого-нибудь, кто будет выполнять эту работу на регулярной основе.

Селестия подняла бровь и многозначительно посмотрела на меня.

− Даже не думай. Я использую эту силу во зло. Обещаю.

Принцесса вздохнула.

− Но это же… в твоем духе, разве нет?

− Могу припомнить еще одну твою ученицу, которая была бы крайне рада разобраться с библиотечными полками.

Селестия отвела взгляд с таким выражением, словно я подсунула ей лимон вместо кусочка тортика.

− Я надеялась, что тебе это понравится. Раньше ты все время умоляла меня дать доступ в закрытую секцию архивов...

Голова начала болеть. Селестия была права. Свою тягу к древним текстам я насытила, пока сидела в Вечнодиком, где никто не говорил мне не заглядывать в книги по темной магии, иначе я ослепну. Что, кстати, и произошло почти на неделю. В конце концов, я придумала, как обойти защитные чары, и была крайне разочарована, узнав, что это был скорее дневник мага-подростка, чем настоящая книга заклинаний.

Если подумать, стоит найти куда он делся после того, как я в раздражении закинула книгу в чащу.

Я улыбнулась Селестии. Она уже выглядела подавленной, и это было просто несправедливо, поскольку одной только мне разрешалось хандрить во дворце.

− Как насчет того, чтобы наложить пару заклинаний маскировки и заняться чем-нибудь безответственным? − предложила я. – Насколько слышала, недавно в продаже появился «Большой яблочный хэйбургер в карамели».

Принцесса очень деликатно постаралась не облизнуться. Я знала, как она относится к дворцовой кухне. Предполагалось, что все должно выглядеть красиво, дорого и максимально декадентским. Как правило, это была какая-нибудь скульптура из серой пасты с цветком сверху.

− А что делать со всеми этими завалами? Мы должны что-то с ними сделать.

Я пожала плечами.

− Давай отправим их Твайлайт. Она любит все каталогизировать. Кажется, я там где-то видела свиток самого Старсвирла. Она будет просто счастлива и занята ближайшие несколько недель.

Толпы ликующих пони снаружи пришли в неистовство, когда Твайлайт распахнула свои лиловые крылья.

− Не могу поверить, что я сама отправила ей этот свиток, − прошипела я, растягивая губы в улыбке.

− Любимая… − начала Шахерезада.

− Я так счастлива за нее! − огрызнулась я.

− Знаю. Ты мне уже множество раз говорила. И даже практиковалась произносить это перед зеркалом.

− Думаю, мне стоит взять отпуск, − решила я. Ложью это утверждение не являлось, так как я и правда об этом сейчас думала. − Где-то за пределами Эквестрии. Какая погода в Грифонстоуне в это время года?

− Понятия не имею, − призналась Шахерезада.

− Великолепно. Собирай вещи. Пусть будет сюрприз.

Категория 1: Скорость ветра - 33-42 м/с

− Я так волнуюсь! − Руби Дроп выглядела очаровательно в маленьком плаще, того же цвета, что и мой. − Я никогда раньше не была в Грифонстоуне!

− Как и я. На самом деле, даже не знаю, когда там последний раз был какой-нибудь пони.

− Правда? Но ведь в Кантерлоте живут грифоны, − кобылка отлипла от окна поезда и села рядом со мной.

− Знаю, − я пожала плечами. Некоторые из моих друзей − грифоны. Друзья по переписке, но все же. − Для меня это тоже не имело смысла, пока я не начала расспросы. Ты же знаешь, что у тебя есть небольшая стипендия, которую ты тратишь на школьные принадлежности, еду и прочее?

Руби кивнула.

− У аспирантов тоже есть своего рода стипендия, которую они могут потратить на учебу. Обычно она идет на книги и всякие расходные материалы, но также ее можно использовать для финансирования исследовательских поездок. Эта стипендия... ну, аспиранты много не получают, а те, у кого собственных денег достаточно, предпочитают отправиться в исследовательскую поездку куда-нибудь в Пранцию.

− Значит, в Грифонстоун слишком дорого ехать? − спросила Руби.

− Именно. Я и сама не совсем в курсе, но местные жители не так дружелюбны, как эквестрийцы, и требуют деньги... практически за все. Они даже который час не скажут, если сначала не кинуть бит.

− Звучат не очень… − призналась кобылка. Я взъерошила ей гриву. Она покраснела и натянула капюшон, чтобы спрятаться.

− Все будет нормально. Я прихватила с собой достаточно денег, чтобы покрыть все расходы.

А если грифоны все же попробуют на нас нажиться, я знаю несколько очень качественных заклинаний иллюзии, с которыми гальку от битов будет не отличить. И еще более убедительные заклинания, которые позволят грифонам ненадолго ощутить себя фениксами

− Если их король мудр, они примут нас благосклонно, − произнесла Шахерезада. Большую часть поездки она вела себя наилучшим образом. Как мне кажется, на самом деле она пыталась подать хороший пример моей очаровательной маленькой ученице. − Хотя...

Принцесса раздраженно сморщила нос.

− Я понятия не имею, кто на самом деле их король.

− Аналогично, − я потерла подбородок. Меня беспокоило, что я ничего не знала о том, что должно было быть непреложным фактом. − Единственные книги, которые я нашла, устарели примерно на пять десятилетий. Эквестрия за это время обрела еще двух принцесс...

− Трех, − напомнила мне Руби.

Моя бровь дернулась.

− Да. Именно. Целую кучу принцесс.

Шахерезада вежливо кашлянула.

− Эм-м-м, Сансет? Ты...

Я запоздало осознала, что часть купе в данный момент охвачена пламенем. Что случилось? Мистическая загадка! Иногда, когда я была в плохом настроении и пыталась сдержать его, что-то самопроизвольно возгоралось! Лишнее подтверждение загадочности окружающего мира.

− Все в порядке, мисс Шахерезада. Я разберусь, − рог Руби засветился, и огонь погас. − Мисс Сансет убедилась, что я знаю множество заклинаний, которые тушат пожары!

− Спасибо, − смущенно пробормотала я.

Самая прекрасная принцесса в мире вздохнула.

− Если бы я раньше не знала, что ты в плохом настроении, любимая, то, увидев, как ты поджигаешь вещи, сама того не замечая, это понял бы даже алмазный пес.

− Знаю, − глубокий вдох, закрыть глаза. Мне нужно было собраться с мыслями. Собраться с мыслями. Перед моим мысленным взором промелькнула Твайлайт Спаркл.

− Не волнуйтесь! Этот я тоже потушу! – воскликнула Руби.

Мне точно нужен отпуск.

− Я не ожидала королевского приема, так как мы заблаговременно не послали весть о нашем прибытии, − напряженно произнесла принцесса Шахерезада.

− Хорошо, потому что мы точно ничего подобного не получали бы, − согласилась я.

Мы были на платформе не одни, но только потому, что с нами был багаж. Одна сумка для меня, одна для Руби и пять для Шахерезады. Сложно упрекнуть ее за это − в конце концов, она была настоящей принцессой. Я могла бы попросить нескольких горничных или слуг отправиться с нами.

И, наверное, мне следовало попросить в сопровождение одного-двух королевских гвардейцев.

Сама станция выглядела полузаброшенной. Это было обычное небольшое здание, в котором едва хватало места для билетной кассы и места, где железнодорожники могли бы выпить чашечку чая. Крыша наполовину обвалилась, и судя по всему, никто даже не пытался тут прибраться уже много лет.

− Ты уверена, что мы прибыли туда, куда надо? − спросила Шахерезада. Она огляделась вокруг и... ничего не увидела. Станция находилась посреди нигде.

− Да. Чтобы добраться до Грифонстоуна, нам нужно немного пройтись пешком. Тут всего лишь ближайшая остановка поезда. Руби?

Я взглянула на свою ученицу. Кобылка достала карту и развернула ее.

− Станция находится здесь, − сообщила она, глядя в карту. − Итак... я думаю, нам просто нужно идти по этой дороге.

Единорожка указала на тропинку, которая когда-то была вымощена булыжником, а теперь скрывалась в грязи.

Бросив взгляд на карту, я кивнула.

− Похоже на то.

− Но, гм... − Руби заколебалась и посмотрела на тропу. Я проследила за ее взглядом. Даже отсюда можно было видеть, как она круто поднимается между скал и исчезает на склоне. – На карте она выглядит куда менее вертикальной.

− Ну, поскольку грифоны могут просто взлететь наверх, наверное, об этом не слишком озаботились.

− Подняться до самого верха пешком я не смогу, − твердо заявила Шахерезада.

− Я тоже не думаю, что справлюсь, с учетом моей ноги, − согласилась я. − Хорошо, подойдите ко мне ближе.

Багаж воспарил в поле телекинеза, Руби и Шахерезада схватили меня за передние копыта, и мы исчезли.

И снова появились дальше по тропе. Я на мгновение огляделась, выбрала подходящее место и снова телепортировалась. И снова. Потребовалось шесть прыжков, прежде чем мы достигли того, что выглядело как граница цивилизации, − огромные вычурные ворота в форме арки над дорогой.

Шахерезада пошатнулась и села.

− Это было... Мне нужна минутка, − пробормотала она.

− Извини, − произнесла я, хотя на самом деле жаль ее мне не было. − Некоторые пони плохо реагируют на телепортацию.

Несколько мгновений кобыла тяжело дышала, а затем подняла копыто.

− Все равно лучше, чем идти пешком, − ответила она напряженным голосом. − Спасибо.

− А мы не могли добраться сюда одним прыжком? − спросила Руби. – По карте вроде не сильно далеко вышло.

Я покачала головой.

− Могли бы, если бы я уже бывала здесь раньше. И ты уже должна была догадаться почему − на карте не указаны высоты, да и в любом случае, она не слишком точная. Если бы я ошиблась в своих предположениях, это могло кончиться плохо.

− Насколько плохо? – уточнила Руби.

− Никто не хочет оказаться замурованным в скале. После подобного твой день хорошим точно не назовешь.

− Ох, − кобылка слегка позеленела.

− Не волнуйся. Теперь, когда мы сюда добрались, я могу спокойно телепортироваться прямо на станцию. У нас не будет таких проблем, когда придет время возвращаться домой.

− Мисс Сансет?

− Да, Руби?

− Будет ли грубым сказать, что это место не совсем такое, как я ожидала?

− Нет, дитя, − ответила Шахерезада. − Было бы грубым, если бы я сказала все что думаю об этом месте, но не считаю, что юным кобылкам стоит подобное слышать.

Я кивнула, полностью согласная с утверждением. Предполагалось, что Грифонстоун являлся столицей небольшого государства, сияющей золотой вершиной. В книгах был изображен небольшой город, расположенный в горах, со зданиями, построенными везде, где для этого хватало места. На толстых, крепких деревьях гнездились крошечные домики. Улицы, выложенные кирпичом, окружала жесткая горная трава.

Должно быть, это было очень давно, поскольку теперь все выглядело так, словно было брошено гнить. Здания стояли полуразрушенными, вокруг была грязь, а грифоны, которых я заметила, злобно пялились на нас из теней под ободранными соломенными крышами.

Руби Дроп была крепкой кобылкой. Она сможет справиться с правдой. Я глубоко вздохнула.

− Это место просто кло...

− Так-так-так, похоже, у нас тут появились миленькие маленькие пони, − пророкотал грифон, когда он и двое его наиболее тупых друзей приземлились перед нами.

− ...ака, − закончила я и приподняла бровь. − Вы не похожи на комитет по встрече.

− Да у нас тут комик!

Грифон рассмеялся и оглянулся на своих приятелей. Они тоже рассмеялись.

− Можно сказать, мы здесь, чтобы ограбить вас. В основном потому, что мы здесь, чтобы ограбить вас, − он ухмыльнулся. – Бросайте нам свои биты и можете идти. В противном случае, если вы понимаете, к чему я клоню, вы, возможно, станете уже не такими миленькими.

Он поднял лапу, демонстрируя свои маленькие острые коготки.

− Ого, − я почувствовала, как сквозь меня словно прокатилась волна. Эти грифоны понятия не имели, кто я такая. Просто незнакомка, без каких-либо странных шпионов, зловещих заговоров или принцесс, вмешивающихся не в свое дело. Кроме Шахерезады, но она в данный момент не вмешивалась. Я почувствовала, как мое лицо расплывается в улыбке. − Руби, ты же взяла фотоаппарат?

− Да, − ответила кобылка, доставая его из своей сумки. − Вот, мисс Сансет!

− Это так мило! Они такие тупые! − я ухмыльнулась и потрусила к грифонам. Те выглядели достаточно смущенными. − Сделай снимок. Я хочу запомнить этот момент!

− Это плохо кончится, − вздохнула принцесса.

Руби подняла фотоаппарат и сделала снимок.

− Возможно, вы не понимаете, что происходит, − снова попытался грифон.

− Я точно знаю, что происходит, − заверила его я. − Просто это так необычно. Извините. Знаю, что вы серьезно к этому относитесь. Я не пытаюсь заставить вас чувствовать себя глупо.

Мой рог засветился.

− Закрой глазки, малышка, − попросила Шахерезада, закрывая копытом глаза Руби Дроп.

− Ты вела себя так, будто я собиралась их убить!

− И была бы в своем праве, − ответила принцесса. − Я приказывала казнить пони и за меньшее.

Я остановилась и посмотрела на нее. Это был не взгляд удивления или недоверия. Так вы смотрите на кого-то, когда вы оба прекрасно понимаете, почему на них так смотрят, и знали, что заслужили это.

− Это всего лишь предложение, − усмехнулась Шахерезада, закатывая глаза. – Как бы то ни было, кто строит замок на дереве?

− Вероятно, грифоны. Как думаешь, замок − это все дерево со всеми зданиями на нем или только самое большое и причудливое из них?

Я постучала в дверь самого большого и богато украшенного, потому что в любом случае мы собирались устроить переполох и потребовать разговора с кем-нибудь ответственным. И тут один из моих самых частых ночных кошмаров воплотился в жизнь.

Некоторым пони снится, что у них выпадают зубы или они оказываются в школе, надев слишком большое количестве одежды. Мне снятся кошмары о том, как я теряю контроль над магией и разрушаю все вокруг себя. Полностью беспочвенными они не были. У меня была дурная привычка устраивать пожары, когда я теряла контроль и мои эмоции брали верх.

Двери сорвались с петель и с грохотом упали на землю.

− Ох, лягать… − мне инстинктивно захотелось сбежать и попросить кого-нибудь еще разобраться. − Я сломала ляганый замок!

− Мне кажется, вы лишь доломали его, мисс Сансет, − предположила Руби. Кобылка вбежала в помещение и осмотрела двери. – Они все гнилые.

− И тут все разграбили, − дополнила Шахерезада, следуя за моей ученицей в то, что оказалось гниющим тронным залом с разбитыми окнами и грибами, растущими по углам. − Ах, не совсем. Глядите! Вот трон. Или гнездо. Сложно понять.

− Но… где главная птица? – не удержалась я. − Где король? Где хоть кто-нибудь?!

− Здесь нет короля, − отозвался грубый голос. Я подняла глаза. Через одно из разбитых окон в комнату влетела грифина. Она приземлилась рядом с нами и огляделась, еще больше недовольная замком, чем я. − Зачем вы, пони, вообще здесь?

− Я искала кого-нибудь, кто обладал бы хоть какой-то властью, − я протянула грифине копыто. – Меня зовут Сансет Шиммер. Это принцесса Шахерезада из Седельной Аравии и моя личная ученица Руби Дроп.

− Гильда, − ответила грифина. Она не стала пожимать мне копыто, а просто подержала его несколько секунд и отпустила. Может быть, это не в обычаях грифонов. − Если вы ищете короля, то у нас его не было уже тогда, когда я вылупилась.

− Почему? − спросила Руби.

− Последний из них облажался, впустил монстра, и тот разнес тут все, − пожала плечами Гильда. − После этого король просто ушел и больше не возвращался. Не то чтобы мы позволили такому неудачнику остаться у власти.

− Отлично, − вздохнула я. − Значит, правительство пало и ни один пони этого не заметил?

− Всем пони плевать, − поправила меня грифина. − Все, о чем вы, пони, когда-либо заботились, − это ваши собственные дела.

− Вот тебе и отпуск, − вздохнула я.

− Ты заявилась сюда в отпуск? – Гильда фыркнула, в ее голосе звучало удивление. − Вы, заучки, должно быть, еще тупее, чем обычные пони, а уж я знакома с парой настоящих заучек.

− Это может объяснить, почему мы не встретили на улице патрулей стражи. Так если короля нет, то кто же главный? Я здесь не для того, чтобы создавать проблемы, но тут несколько настоящих гениев пытались ограбить нас, и я не совсем уверена, что с ними делать.

− Ну, обычно мы просто выгоняем их из города, если они ведут себя достаточно плохо, − через мгновение грифина посмотрела на нас более внимательно. − Они ведь не ранили вас или еще что-то такое?

− Нет, но...

− Тогда плевать, нету криков – нету охоты, − Гильда отвернулась, мгновенно теряя интерес. − Наверное, вам лучше просто уйти. Есть причина, по которой любой грифон, у которого есть хоть капля мозгов и горсть битов, валит отсюда как только может. Это место − помойка.

− Спасибо за совет, − ответила я.

− Это единственное, что вы получите бесплатно, и только потому, что давным-давно у меня были друзья-пони.

Грифина расправила крылья и взлетела, оставив нас одних в полуразрушенном замке.

Что-то с грохотом упало позади меня. Я обернулась и увидела, что Руби, окруженная облаком пыли, стоит перед развалившимся столом.

− Я его не трогала, − с невозмутимым видом заявила кобылка. Она действительно училась у лучших.

− Ладно, поезд будет только завтра, так что нам придется хотя бы переночевать в этом гадюшнике. Мне казалось, с ночевками в заброшенных замках я закончила, но только гляньте, где мы очутились.

Шахерезада огляделась.

− Ах, любимая, как бы чудесно это ни звучало… Я не буду спать в грязи.

− Руби, ты же учила базовые бытовые заклинания, верно?

Кобылка кивнула.

− Отлично. Используй пылеудалитель Ластер Фассед. А я посмотрю, что можно сделать с помощью ремонтных заклинаний. Вдвоем мы сможем довольно быстро привести это место в презентабельный вид.

− А я буду руководить, − решила принцесса. Она достала из одной из своих сумок тканое одеяло и расстелила его на самом чистом месте пола, затем достала несколько шелковых подушек и устроилась на них. − Можете начинать.

Я вставила дверь в раму и придерживала ее, пока ремонтное заклинание делало свое дело. Не буду вдаваться в подробности о том, как они работают, но у меня было много практики с подобными заклинаниями − они восстанавливают повреждения, вызванные забвением и возрастом, и выглядело это почти как повернуть время вспять и стереть худшие моменты его истории.

Знаю, что сейчас у вас возникнут мысли о какой-то метафоре, о том, как я исправляю свои ошибки и тому подобное, но ничего подобного! Я довольна своей жизнью. У меня все хорошо. На самом деле хорошо! И именно поэтому я снова сбежала из страны.

− Как новенькая, − оборвала я ход собственных мыслей, пока он не оборвался сам по себе. − Если кто-то захочет войти, ему придется постучать. Или разбить окно. Мы в любом случае услышим.

− Мне нравится это место! – воскликнула Руби Дроп. − Это похоже на домик на дереве и замок одновременно!

Я потрусила к тому месту, где сидели они с Шахерезадой, взяла подушку и устроилась поудобнее. Можно было вздохнуть с облегчением и передохнуть.

− Просто не понимаю, почему здесь все стало так плохо. Гильда сказала, что последний король ушел, но почему кто-то другой не занял его место?

− Можно я расскажу историю? − спросила принцесса. Она улыбнулась так, что стало очевидно – история последует при любом ответе.

− Я люблю истории, − отозвалась Руби.

Шахерезада кивнула, потому что кобылка дала правильный ответ.

− Из историй можно извлечь ценные уроки. Они объясняют, почему все так, и рассказывают, как все было раньше. Это место напоминает мне историю о больном короле.

Давным-давно, когда мир был юн, одна целительница отправилась в путешествие. Повсюду разнесся призыв к величайшим аптекарям и мудрейшим пони в мире, и она откликнулась на этот призыв. Путешествие привело ее в маленькое, заброшенное, бедное королевство на самом краю цивилизации. Почва была скудной, а пони, что там жили, были угрюмыми и несчастными.

Правитель этой юдоли скорби жил в замке из крошащегося камня и потрескавшегося дерева. Он страдал, был болен и слаб, и ему не хотелось жить в этом мире, он едва держался за жизнь скорее по привычке, точно так же, как его королевство прозябало на краю света.

− Итак, ты пришла, чтобы попытаться исцелить мое искалеченное тело? − спросил король, когда целительница подошла к нему. В замке не было ни слуг, ни охраны, поэтому целительнице потребовалось некоторое время, чтобы найти короля, который сидел в комнате без окон и читал при свечах.

− Я на это надеюсь.

Король, страдавший от болезни, которую никто не мог вылечить, вздохнул.

− Я устал от настоек, диет и процедур. Ты будешь последней, кто попробует вылечить меня. Я буду исцелен или умру.

Целительница была мудрой пони, и в отличие от других, которые приходили к королю, у нее не было экзотических мазей и горьких трав. Вместо этого она взяла короля с собой в путешествие по стране. Ему было по большей части уже все равно, но он дал ей шанс, поскольку был справедливым королем и остался верен своему слову.

Король увидел пыльные поля и серое море, набегающее на берег из острой гальки, темный дикий лес, и его сердце сжалось еще сильнее.

− Возможно, будет лучше, если об этой земле забудут, − произнес он. − Здесь нет ничего и ни для кого.

− Неправда, − возразила целительница. − Там, где есть жизнь, есть и надежда. Позвольте мне показать вам.

Она отвела его в дом одного из угрюмых крестьян. В некотором смысле это было полной противоположностью разрушенному замку, в котором король прожил всю свою жизнь. Дом никогда не был величественным, да или просто красивым, но за ним хорошо ухаживали, ремонтировали, когда что-то ломалось, и хотя в нем прожило столько же поколений, сколько и в замке, дом продолжал делиться с ними теплотой и вложенной в него любовью.

Крестьянская семья радушно приняла короля и предложила ему все, что у них было. Он разделил с ними трапезу, и хотя еда была скудной − жидкий суп и черствый хлеб, но король мог сказать, как они ею гордились.

− Мы сами выращивали овощи, − сказал фермер.

− На этих пыльных полях? − спросил король. Это был самый грубый вопрос, который можно было задать фермеру, но король этого не знал.

− Это нелегко, − признался фермер. − Земля здесь жесткая и каменистая. Но, несмотря на то, что почва тонкая, за ней можно ухаживать, проявляя заботу.

Король понял это по тому, как говорил фермер. Не слова, а чувства, стоящие за ними. Он говорил об этой земле так же, как о своей семье, тем же теплым и радостным тоном, каким обычно говорил о своей жене или своих предках. Он любил эту землю, и король был тронут этим.

− Завтра, − сообщил он целительнице, когда они покинули крестьянский дом, − я хочу навестить еще одного из моих подданных и поговорить с ним.

Целительница согласилась. В течение года и одного дня они путешествовали по королевству, проводя время с каждой оставшейся семьей. Король, который был один в своем замке, встретился с пони, что никогда его раньше не видели. Некоторые даже не знали названия королевства. Они лишь знали, что это их дом.

Король ел с фермерами, с пони, которые собирали цветы в лесу, с пони, которые ловили рыбу в ручьях. Он узнал обо всех мелких проблемах, с которыми сталкивались его подданные. Королевство было бедным, и так было долгое время, но не было решения, чтобы все исправить. Существовала сотня крошечных способов улучшить жизнь нескольких пони за раз. Король приказал построить мосты, чтобы помочь путешественникам, поскольку он знал их поименно. Он приказал построить каналы, чтобы доставлять воду и товары к фермам, которые в том нуждались.

Земля постепенно становилась зеленой и процветающей, и король тоже. Возможно, это было из-за физических упражнений. Возможно, из-за употребления свежей пищи. Возможно, просто потому, что его печали рассеялись. Он больше не сидел в комнате без окон в самом сердце разрушающегося замка, а проводил свои дни среди подданных, и всем им было от этого лучше.

− И как это понимать? − спросила Руби.

− Правитель и земля связаны, − объяснила Шахерезада. − Если правитель любит свою землю, то она, как и любой сад, расцветает. Если не любит, земля увядает.

− Это правда, − согласилась я. – Тут, конечно, не буквально сила любви…

− За исключением Кристальной Империи, − добавила принцесса.

− Да, с учетом этого, − кивок согласия. − Но правители, которые идут на жертвы ради улучшения своей земли и работают, чтобы сделать ее лучше, − это лучшие правители. Принцесса Селестия тратит часы каждый день, просто выслушивая проблемы пони, которые приходят увидеть ее. Она заботится о том, чтобы сделать мир счастливее.

− И поэтому в Эквестрии все в порядке, несмотря на нападения монстров? − спросила кобылка.

− Это и поскольку монстрам в Эквестрии обычно приходится очень плохо из-за таких пони, как я. Похоже, тут одному из них все сошло с копыт.

− Хотите поохотиться на него? − спросила Руби, явно взволнованная идеей побегать по горам в поисках какой-нибудь твари.

Я легонько потрепала ее по голове.

− След уже слегка подостыл.

− Однако это странно, − произнесла Шахерезада. − Власть не терпит пустоты. Даже если нет законного наследника, кто-нибудь наверняка попытался бы захватить трон.

− Может быть, какое-то проклятие? − предположила я.

Шахерезада медленно кивнула.

− Да... да. Это могло бы все объяснить. Происходящее действительно похоже на историю, в которой есть проклятие.

− У нас будет время поспрашивать об этом утром. У вас хватит одеял и подушек на всех нас? Мне все равно, сколько очищающих заклинаний мы уже использовали, но я не желаю спать в гнездах, которые тут все еще остались.

Меня начала раздражать эта книга. Я пыталась изучать историю, но слова на странице просто перемещались и менялись. Я даже не могла отложить ее и взять другую, потому что раздел истории был не там, где должен был быть!

− Это не единственная вещь, которая оказалась не на своем месте, − произнесла какая-то пони.

Я знала, даже не глядя и не прочитав ни слова, что книги на полке передо мной полны заклинаниями. Я могла бы сказать, что библиотека огромна, даже не видя плана. Я даже каким-то образом ощущала, что время близится к закрытию, несмотря на отсутствие часов. Голос был чуждым. Он не был частью мира, который я инстинктивно понимала.

− Пожалуйста, позволь мне, − произнес голос. Кто-то похлопал меня по голове, и я внезапно осознала, что сплю, а книга выскользнула из копыт, словно была сделана из мокрого песка. Я подняла глаза на принцессу Луну.

− О, привет.

− И тебе привет, − ответила аликорн. − Ты исчезла. Снова.

− Я не исчезала, я оставила записку!

Луна приподняла бровь. Одна из книжных полок превратилась в черную каменную плиту, и я могла видеть, как в отражении пролетают события. Я нацарапала что-то на свитке и бросила его стражу с просьбой, а точнее, приказом, передать его Селестии.

− Ты сказала моей сестре, что собираешься взять Руби Дроп в поход.

Я вздохнула.

− Не самое лучшее мое решение, знаю. Но я взяла ее с собой! И это не так уж и далеко. Сюда даже поезд ходит, так что это… сама понимаешь. В общем, я не убегала далеко.

Луна закатила глаза.

− Вижу, ты уже осознала, что совершила ошибку. Ты вернешься с очередной историей о чудесных приключениях и с невестой?

− Нет! Хорошо. Я имею в виду, Шахерезада со мной, я пыталась с ней порвать, но она все еще полагает, что когда-нибудь выйдет за меня замуж, и я на девяносто процентов уверена, что исключительно потому, что считает, будто убивать ее невыгодно, пока она имеет политический вес…

− М-м-м, − протянула Луна, приподнимая бровь. − Я позову сестру.

− Что? Селестию?! Но... − я нахмурилась. – А ты так можешь?

− Я величайший и могущественнейший аликорн в мире! − заявила Луна. – В мире грез, по крайней мере.

− Нам не обязательно втягивать ее, разве нет? Как насчет того, чтобы я написала ей письмо?

Луна закатила глаза, и рядом с ней появилась сфера из солнечного света и радуг, которая лопнула как мыльный пузырь. Появилась Селестия, на мгновение казавшаяся испуганной, прежде чем она заметила меня.

− Сансет! − она схватила меня и прижала к груди магией. Я ударилась лбом о пейтраль.

− Ай, − пробормотала я. − Почему мне больно? Я же сплю.

− Потому что я творец этого сна, − ответила Луна. − Сестра, скажи своей своенравной приемной дочери, чтобы возвращалась домой.

− Сансет, у тебя какие-то неприятности? Ты свергла чье-то правительство? Я знала, что эта кобыла плохо на тебя влияет!

Я вырвалась из объятий Селестии.

− Нет у меня неприятностей! Я даже не слишком далеко! Я в Грифонстоуне. Мне нужно было отвлечься от всего этого. И, кстати, знаете что? Здесь даже нет правительства, которое можно было бы свергнуть.

− Не говори глупостей, Сансет. У них монархия. Правителем должен быть король Г... Гровер? Групер? Я забыла, как его зовут.

− Последним был король Гуто, − сообщила я ей.

− Верно. Король Гуто.

− И, по-видимому, он исчез. Правительство рухнуло. Я собиралась уехать утром, но что-то во всем этом меня беспокоит…

− Конечно, беспокоит, − ответила Луна. − Ты никогда не видела, как рушится империя. Я полагаю, Грифонстоун пошел по пути Священной Грифонской Империи.

Селестия вздохнула.

− Все так быстро меняется...

Было еще рано, когда раздались первый стук в дверь. Он не был резким и стремительными. Это не были тяжелые удары фигуры, облеченной властью и требующей доступа, а скорее, как будто какой-то пони отправился в старый замок Двух Сестер, чтобы навестить меня. Просто пребывание в старом замке грифонов заставило меня с нежностью вспомнить то время, когда единственным настоящим стрессом в моей жизни были размышления о том, что бы такого съесть на ужин.

− Да, да, − простонала я, вставая и направляясь к отремонтированным парадным дверям, распахивая высокие створки магией. − Если ты здесь, чтобы наорать на нас за то, что мы провели здесь ночь...

Пожилой грифон с залысинами и озабоченно-растерянным выражением лица вошел в помещение, прошел мимо меня и уставился на окружение.

− Конечно, вы, пони, уже все сделали, − тихо проворчал он.

− Если хочешь, могу все сломать, когда будем уходить, − огрызнулась я.

Грифон повернулся и свирепо уставился на меня.

− Никто не просил тебя заявляться сюда!

− Не думаю, что мне нужно разрешение, − я услышала, как позади проснулись Шахерезада и Руби Дроп.

− Вот что не так со всеми вами, пони! Вы никогда не думаете, что вам нужно разрешение! Вы просто появляетесь без спроса и начинаете... что-то чинить! − он разозлился, подбежал к большому пустому постаменту в центре комнаты и пнул его. − Ой! Кажется, я подвернул лодыжку. Это ты виновата!

− Понячьи п… − Гильда ворвалась в помещение и схватила пожилого грифона. − Я же говорила тебе не лезть к пони!

Грифон попытался стряхнуть Гильду с себя.

− Они первые меня достали своей… услужливостью!

Грифина зарычала.

− Это Дедуля Графф. Он еще более старый и разваливающийся, чем... – Гильда замолчала и огляделась. − Ух ты. А вы действительно просто решили чувствовать себя как дома.

− Тебе больше нравилось, когда весь замок был в развалинах? – поинтересовалась у нее я.

− Нет! Не будь дурой! − Гильда закатила глаза.

− Хотите чаю? − спросила Руби Дроп, потирая заспанные глаза. − Я собираюсь приготовить что-нибудь для мисс Шахерезады и для себя.

− Да, − тут же согласился пожилой грифон.

− Н-н-н... − начала Гильда, а затем вздохнула. − Да.

Руби кивнула и начала все доставать, включая чайник и новые чашки из одной из сумок Шахерезады. Принцесса помогала ей сориентироваться, тихо рассказывая о вкусах различных видов чая, которые она прихватила с собой. Шахерезада на удивление хорошо ладила с жеребятами. И со всеми остальными тоже, до тех пор, пока ей удавалось ими манипулировать.

Мы собрались вокруг небольшого стола в центре комнаты. Это была единственная вещь, которую мне не пришлось ремонтировать. Несмотря на всю разруху вокруг, грифоны не стали его трогать. Дедуля Графф с отсутствующим видом осторожно провел когтем по поверхности стола.

− Вы слышали о трагедии короля Гуто Ужасного? − спросил грифон, глянул на наши растерянные лица и кивнул сам себе. − Так и знал, что нет. Это не та история, которую моя глупая внучка могла бы рассказать вам правильно.

− Эй! Во-первых, мы вовсе не родственники! А во-вторых, я им уже все рассказала! − Гильда откинулась на спинку стула, скрестив лапы. − Нападение монстра, бесполезная птица на троне, все всегда плохо. Конец.

− Видишь? Ты рассказала все неправильно! − огрызнулся пожилой грифон, обвиняюще тыкая в сторону «внучки» когтем. − Эти пони уйдут, решив, что мы просто уступили какому-то монстру и сдались!

Гильда вскочила, распушив грудь.

− Потому что именно так все и было!

− Я расскажу вам, пони, что произошло на самом деле! − Графф наклонился над импровизированным столом, уставился на нас с таким злонамеренным видом, который я обычно видела только во время игры в покер против Флаттершай и ее кролика. Белая бестия была настоящим карточным шулером.

− Мне все еще нравятся истории, − произнесла Руби Дроп. − Но должна предупредить вас, что мисс Шахерезада рассказывает истории лучше всех, поэтому у меня очень высокие стандарты.

Кобылка поставила чашки с чаем на стол и села рядом со мной.

− Да, я самая лучшая, − согласилась принцесса.

Дедуля Графф кашлянул и вытянул лапу. Я закатила глаза и бросила туда пару битов. Они исчезли настолько быстро, что у меня возникло желание кинуть еще пару, просто чтобы посмотреть, как этот старый канюк такое проворачивает.

− Все началось с первого короля Грифонстоуна, короля Гровера. Он был красивым, храбрым, сильным, во многом похожим на меня. Он объединил всех грифонов и сплотил нас вокруг символа, которым мы все могли бы гордиться, − Идола Борея!

Гильда снова закатила глаза и покачала головой.

− Древняя сказка, дедуля.

− Важно знать, с чего все началось, прежде чем перейти к тому, что есть! – каркнул пожилой грифон. − Это был символ Грифонстоуна, то, чем все мы могли гордиться. Я уже говорил вам, что однажды видел его, когда был птенцом?

− Да. Ежедневно. Ты об этом каждый клеванный день говоришь!

− Все было замечательно, пока на трон не взошел четырнадцатый король. Король Гуто. У меня всегда было хорошее чутье на птиц, и мне он сразу не понравился!

− Ты был совсем маленьким. У тебя еще даже пух перьями не сменился!

− Я был очень зрелым и мудрым для своего возраста, − твердо заявил Графф. − И я был прав! Потому что однажды ночью монстр по имени Аримаспи пришел, чтобы похитить Идола! Он прорвался сквозь стражей и украл его. Не то чтобы он далеко ушел. Даже небеса были возмущены его деянием, и молния ударила в чудовище, когда оно пыталось пересечь мост за городом, отправив его падать в Бездонную Бездну! Монстр и Идол были потеряны навсегда, и в тот день грифоны потеряли всю нашу гордость. Грифонстоун погрузился в печаль и скуку.

− Как же грустно! – воскликнула Руби.

− Да не особо и грустно, − пробормотала Гильда.

− Грустно, что я не увижу, как мисс Сансет расправляется с монстром!

Грифина на мгновение задумалась.

− Знаешь, на самом деле я бы и сама не прочь посмотреть, как расправляются с монстром, но да, тебе не свезло. А в крошечной истории Дедули Граффа пропущено все самое важное!

− Я рассказал все правильно! − проворчал пожилой грифон.

− За исключением той части, где ты объясняешь, почему потерять Идола это так плохо.

− Только не снова, − прошипел Графф.

− Этот ощипанный индюк забыл упомянуть, что никто в Грифонстоуне не пользовался битами. В качестве денег использовались «когти», но знаете что? Их ценность подтверждалась Идолом Борея! Каждый коготь означал владение крошечной частичкой Идола, и когда он был потерян...

− Валюта обесценилась? – догадалась я. − Но почему вся денежная система была завязана на один-единственный артефакт? Это и правда кажется…

− Полным идиотизмом? Да! Поэтому, когда его украли, вся экономика рухнула! − заорала Гильда. − Когти никому не были нужны, поэтому мы все перешли на биты. Их можно использовать практически где угодно, и если у тебя их достаточно, то можно свалить из этой помойки.

Грифина вздохнула:

− По крайней мере, на какое-то время.

− В целом понятно, но какое это имеет значение? Многие валюты на самом деле ничем не обеспечены. Нет какой-нибудь огромной груды драгоценных камней и золота, которые бы обеспечивали бит.

− Биты обеспечивает лично принцесса Селестия, − ответил Графф.

Гильда кивнула в знак согласия.

− И что это должно означать? − спросила я, начиная злиться.

− О, любимая, даже я знаю эту историю, − вздохнула Шахерезада. − Давным-давно, в первые дни своего правления, принцесса Селестия зашла в маленькую таверну...

− Давай сразу в конец.

Принцесса застонала и отвела взгляд.

− Никто не отказывается от денег бессмертной, которая при желании может уничтожить мир.

− Экономика Эквестрии не базируется на угрозе магического уничтожения!

Все посмотрели на меня. Руби Дроп пожала плечами.

− Провалиться мне в Тартар, − пробормотала я. – Возможно, так оно и есть.

− В общем, Идол Борея, − произнесла Шахерезада. − Он обладал магической силой? Возможно, на нем было какое-то ужасное проклятие, из-за которого его невозможно было восстановить?

Дедуля Графф пожал плечами.

− Откуда мне знать?!

− Если предположить, что он действительно настолько ценен для вас, кто-нибудь, по крайней мере, предпринял бы попытку вернуть его, − продолжила принцесса. − Неужели ваша гордость настолько ничтожна, что вы не можете даже поднять его из ямы, куда он провалился?

− Вы действительно ничего не знаете о Бездонной Бездне? – спросила Гильда. − Пха. Я думала, что если какие-то заучки приперлись сюда, чтобы отвлекать нас, они, по крайней мере, сначала прочтут книгу. Пони любят читать книги.

Я кинула в ее сторону бит. Он попал грифине по клюву и упал на стол.

− Так расскажи нам об этом, − попросила я.

Гильда пробормотала что-то очень грубое себе под клюв и схватила монету.

− Еще раз устроишь подобное, и я сделаю то, о чем ты пожалеешь.

− Принято к сведению.

− Пошли, − грифина встала. − Я покажу.

Я заглянула в самую глубокую яму, которую когда-либо видела, и обнаружила, что дело тут мутное. Порыв ветра ударил мне в лицо, а затем сразу же изменил направление, как будто пытался затянуть меня в бездну. Стоять на краю разрушенного моста, наверное, было глупой бравадой, но я не собиралась сразу отходить и показывать свою слабость.

− А ветер тут всегда такой? − мне пришлось повысить голос, чтобы меня услышали за шумом гудящего воздуха.

− Да, − ответила Гильда, прикрыв глаза лапой. − Там невозможно летать! Даже приближаться опасно!

− Теперь понимаю, почему вы так и не вернули Идола!

− Эй, если хочешь прыгнуть туда и поискать сама, закон это не запрещает!

− А как насчет того, чтобы попасть туда снизу? Есть ли какой-нибудь способ добраться туда?

− Мечтай. На самом деле мы все мечтаем об этом! Но так и не нашли прохода. Насколько нам известно, Бездонная Бездна тянется бесконечно!

Можно было понять, почему они так решили. В яме не было даже намека на дно. Все просто было затянуто тенями, которые, казалось, тянулись бесконечно, как будто солнце было там нежеланным гостем. Я сотворила простое заклинание света и метнула его вниз. Шар света, не обращая внимания на ветер, падал и падал. Даже на максимальной дальности моего заклинания никаких признаков дна разглядеть не удалось. Развеяв светляк, я развернулась и отошла от края.

− Определенно, прыгать туда я не буду.

Я остановилась и огляделась. Отсюда, с края, весь Грифонстоун был прекрасно виден.

− Думаю, я понимаю, почему грифоны отсюда уезжают.

Гильда огляделась по сторонам, вздохнула и села рядом со мной.

− Да. Здесь живут только те, которым некуда больше податься. Все, у кого есть талант или деньги, сваливают и никогда не возвращаются. Теперь тут только кучка слабаков и неудачников...

− Ты слабак или неудачница? − пошутила я.

Грифина усмехнулась.

− У меня все круто. Я просто... временно вернулась. Пока не научусь приземляться на лапы.

− Я и раньше испытывала временное затруднения. Это уже второй или третий раз, когда бегу от всего, вместо того, чтобы разбираться.

− Дай угадаю, какая-то дурацкая понячья проблема с дружбой?

Я поморщилась.

− Да. Как-то так.

− Тебе нужен совет?

− И сколько он будет стоить?

Гильда протянула лапу. Она, вероятно, не стала бы заморачиваться, если бы я не спросила. В лапу полетел бит.

− Убегать − это полный отстой. Ты не должна этого делать.

− Ух ты, я даже представить не могу, какую мудрость можно было бы получить за два бита.

− Возврату не подлежит. Почему ты все-таки сбежала? Ты починила весь замок, типа, за пару часов. На такое способны только пони, но, думаю, для такой заучки, как ты, это довольно впечатляюще. Ни один из единорогов, которых я когда-либо встречала, не смогли бы повторить подобное.

− Я… что бы я ни делала, то всегда оказываюсь лишь второй, − тихо ответила я. − Очень легко начинаю завидовать, потому что каждый раз, когда кто-то из моих друзей чего-то добивается, единственное, о чем я могу думать, − «это должна была быть я».

Вздох и пожатие плечами.

− А потом я какое-то время хандрю и избегаю их, потому что не могу радоваться за них, хотя должна бы. Обычно мне приходится найти какого-нибудь большого монстра и навалять ему, прежде чем я почувствую себя лучше.

− Да, − согласилась Гильда. – Полный отстой.

− Спасибо за эмоциональную поддержку.

− А чего ты ожидала? Мы не друзья. У меня когда-то была подружка-пони.

− Ты ее съела?

− Я бы никогда не стала есть Дэш! − в ужасе выпалила грифина. Она быстро пришла в себя, отвела взгляд и попыталась выглядеть рассерженной на мой вопрос. − Я в том смысле… грифоны так не поступают, ясно?

− Дэш? − я нахмурилась. − Подожди, ты же не имеешь в виду Рэйнбоу Дэш?

Гильда замерла, перья у нее на затылке встопорщились, как будто она боялась, что ее укусят.

− Ты ее знаешь? − спросила она, стараясь говорить непринужденно, хотя, скорее, напоминала поведение испуганного кролика.

− Рэйнбоу «вечно болтаю о Вандерболтах» Дэш? Которая утверждает, что небольшой рост делает ее более аэродинамичной, но при этом постоянно парит в воздухе, поскольку ненавидит, когда пони смотрят на нее сверху вниз?

− Она самая, − простонала грифина.

− Как тесен мир, − я пожала плечами. − Если подумать, она упоминала, что знакома с одной грифиной…

− Да, мы поссорились, ясно? Так что не упоминай при ней обо мне. Она стала слабачкой и… в итоге я вернулась сюда.

− Временные затруднения, − предположила я.

− Именно, − пробормотала Гильда.

− Хочешь поговорить буквально о чем угодно другом? – поинтересовалась я.

− Да!

− Как насчет того, чтобы показать мне, где ты живешь?

Грифина прищурилась.

− Я не встречаюсь с пони.

− Ты тоже не в моем вкусе. Я собиралась отремонтировать твой дом, если он в таком же плачевном состоянии, как и все остальные тут, в качестве платы за то, что ты показала мне окрестности.

Несмотря на то, что из-за клюва у грифонов достаточно ограниченный набор выражений, я все равно могла читать Гильду как открытую книгу. Она пыталась понять, не пытаюсь ли я ее надуть. И смотрела на остальную часть Грифонстоуна, пытаясь решить, не сочтут ли другие грифоны признаком слабости, что она приняла помощь от пони и вообще занялась хоть каким-то элементарным уходом за своей собственностью. Тучи над нами − но не так уж и высоко, учитывая высоту городка над уровнем моря − грохотали, и даже я почувствовала приближение грозы.

− Как думаешь, ты успеешь подлатать крышу до того, как начнется дождь?

Категория 2: Скорость ветра - 43-49 м/с

На обратном пути в замок я даже не пыталась бороться с дождем. Половину пути даже не обращала на него внимания. Можно было телепортироваться, сотворить щит или сделать еще много чего, но иногда просто приятно, когда на тебя льет дождь.

Я толкнула дверь и вошла внутрь.

− Извиняюсь, что настолько задержалась. Мне все же пришлось заняться ремонтом дома Гильды. Думаю, мы могли бы заработать кучу денег, просто накладывая ремонтные заклинания по просьбам жителей. Эти грифоны… А это что такое?

На полу лежала груда полусгнивших книг, сложенных в несколько разных стопок.

− Мы нашли кучу книг! – сообщила Руби Дроп.

− С возвращением, любимая, − это уже Шахерезада. − Пока тебя не было, мы исследовали некоторые хозяйственные постройки замка. Там нашлась небольшая библиотека, и, поскольку ты мне очень дорога, я попросила твою ученицу принести книги сюда.

− У меня не получается их починить, − раздраженно заметила кобылка. − Я накладывала ремонтное заклинания, как вы мне показывали, но этого не хватает.

− Дай-ка взглянуть, − попросила я и подняла одну из книг магией. Она чуть не развалилась на части. − Неудивительно, что у тебя возникли проблемы, они в ужасном состоянии.

Хотя я бы их починить смогла. У меня был большой опыт реставрации книг. Книга аккуратно легла обратно в стопку без применения каких либо заклинаний.

− Это будет для тебя хорошей практикой, − решила я. – Подобные заклинания требуют большой магической мощи и изящества в ее использовании. С учетом твоих магических резервов, тебе, возможно, придется даже использовать магию крови.

Руби удивленно моргнула.

− Вы хотите сказать, что даете мне разрешение на ее использование?

− Это твой особый талант, было бы жестоко не позволять время от времени практиковаться с ним.

Даже несмотря на проблемы, которые принес кобылке ее талант, пони трудно сопротивляться зову меток. Ее изгнали из родной деревни из-за природного таланта к одному из самых опасных разделов темной магии − превращению жизненной энергии в магию и наоборот. Подобное можно было использовать для исцеления, но большинство пони, практиковавших магию крови, просто хотели любой ценой усилить свои заклинания.

Кроме того, я точно знала, что Руби практиковалась тайно, хотя кобылка и была уверена, что мне об этом никак не узнать. Если уж я что-то и вынесла из своего собственного опыта, так это, что если Руби будет знать, что может поговорить со мной о том, чем занимается, у нее будет гораздо меньше шансов случайно убить кого-нибудь.

− Обещаю, что буду осторожна.

− Не сомневаюсь, − я взъерошила гриву Руби.

− Любимая, тебе случайно не удалось отыскать тот древний артефакт, валяющийся поблизости? − спросила Шахерезада, похлопывая по подушке рядом с собой. Прежде чем сесть, я наложила на себя высушивающее заклинание.

− У меня такое чувство, что его не вернуть. Может, у нас получится подбить Дэринг Ду приехать и со всем разобраться, но лично я не собираюсь прыгать в яму в поисках чего-то блестящего по пути вниз.

− Возможно, грифоны смогут заказать тебе метлу по почте, − пошутила принцесса.

− Большей проблемой было бы убедить их заплатить за нее, − возразила я. − Они скорее будут продолжать пользоваться сломанной метлой, чем заплатят хоть бит за ее починку.

− А где они вообще взяли этого Идола? − спросила Руби, отрывая взгляд от магического круга, который она рисовала на полу. − Он же откуда-то взялся, верно?

− Ну... − я задумалась. − Хороший вопрос. Думаю, кто-то и правда в первую очередь должен был его изготовить.

− Именно, − согласилась Шахерезада. − И он был настолько ценен, что являлся мерилом стоимости у целого народа. Может быть, ты спросишь свою принцессу Селестию, когда мы вернемся в Кантерлот?

− Ах да, конечно… Кантерлот... − пробормотала я.

Принцесса приподняла бровь.

− Ты ведь говорила, что сегодня будет поезд, разве не так? Я полагала, что мы собирались уезжать.

Пока я не горела желанием возвращаться. Не без чего-то существенного. Я надеялась устроить себе отпуск, но пока все, что есть – несколько полезных дополнений в путеводители, которые можно свести к одной фразе: «не приезжайте в Грифонстоун».

Меня спас стук в дверь.

− Ой, дай-ка открою, − воскликнула я. − Это, наверное, Гильда. Держу пари, она хочет рассказать, как хреново я починила ей крышу.

За дверью стояла грифина, которую я никогда раньше не видела. Не то чтобы я видела много грифонов, но это была не Гильда и не Дедуля Графф.

− Ты та пони, которая починила дом Гильды? − спросила она и тряхнула головой, убирая с глаз свисающие концы грязной серой банданы.

− Да. А что?

Грифина огляделась, сузив глаза, словно опасаясь какого-нибудь подвоха.

− Мой дом буквально разваливается на части после сильного шторма. Я дам тебе десять бит, чтобы ты помогла мне с ним, так же как помогла Гильде.

− Подожди, я...

− Двадцать! − рявкнула грифина. − Я не заплачу ни бита сверх этого!

Вообще-то я собиралась сказать, что помогла бы бесплатно, если бы она вежливо попросила, но не уверена, что грифина подобное поняла бы. Тем не менее, она выглядела скорее обеспокоенной, чем раздраженной. Если ее дом и правда был в таком плохом состоянии, что мог развалиться, то ее можно понять. Большинство грифонов и когтем бы не пошевелили, чтобы помочь.

− Хорошо, − вздохнула я.

− Отлично! Я Гретхен, − она обернулась. − И всем вам, птички, лучше помнить, что я пришла сюда первой, так что она займется ремонтом моего дома раньше всех остальных!

− Всем вам, птички? – переспросила я. Гретхен взлетела и стало видно то, что скрывалось у нее за спиной. Целая вереница грифонов поднималась по лестнице к недавно отремонтированной двери. Я застонала. День обещал быть долгим.

− Ах, какая трагедия, − вздохнула Шахерезада. − Смотри, Руби Дроп, самая могущественная волшебница Эквестрии превратилась в слизняка.

− Уф-ф, − парировала я, лежа лицом вниз на полу, пытаясь сообщить, что не слизняк, но слишком уставшая, чтобы подобрать подходящие слова.

− Мне кажется, она просто устала, − произнесла кобылка, предварительно потыкав меня копытом. − Она не склизкая. Слизняки всегда склизкие.

− Ты мудра не по годам, Руби Дроп. Моя возлюбленная никогда не стала бы такой. Она настолько мудра и щедра, что за один день отремонтировала множество домов, как будто ее силы безграничны.

− Умпф, − решила вмешаться я.

− Вы думаете, она умирает? – спросила кобылка.

− Нет-нет, − заверила ее Шахерезада. − Она бессмертна. В противном случае она бы не позволяла себе подобных вольностей со здоровьем! Габриэлла, моей возлюбленной требуется чашечка бодрящего чая.

− Сейчас подойду, мэм! − пропищал голосок, который был слишком энергичным и счастливым, чтобы подобное было возможно. Я подняла глаза, а после несколько раз моргнула, поскольку была абсолютно уверена, что у меня галлюцинации, но затем вынуждена была признать, что, вероятно, мне все же не чудится.

− Руби Дроп, эта грифина одета в костюм горничной? – поинтересовалась я.

− Он был у мисс Шахерезады в багаже, − ответила единорожка. Она была хорошей кобылкой и совершенно не осознавала, как мало ее ответ вопросов разрешил и сколько новых вызвал. Руби помогла мне встать, так что я смогла рассмотреть грифину получше.

Она радостно напевала что-то себе под клюв и практически подпрыгивала, готовя послеобеденный чай. Что-то в ней заставило меня вспомнить о Пинки Пай, но без необъяснимых и пугающих способностей.

И ей даже удавалось хорошо выглядеть в наряде горничной.

− Чай готов! – чирикнула Габриэлла, внося поднос. − Я все сделала правильно?

− В целом… − я склонила голову набок, − не хуже, чем у горничных в Кантерлоте. Как тебе это удалось? Откуда вообще взялась выпечка?

Я подхватила одну из булочек магией, чтобы глянуть поближе.

− Ох, ну, я не очень хороша в чем-то конкретном, как пони, потому что у меня нет метки, − застенчиво ответила грифина, поправляя юбку, словно пытаясь прикрыть свой пустой бок. − Но я очень хорошо импровизирую, и мне нравится пробовать что-то новое!

− Выглядит великолепно, − заверила я ее и откусила кусочек от булочки, о чем тут же пожалела. Мне приходилось есть много всякой гадости, причем большую часть я сама и сготовила, поэтому меня не стошнило. Мне даже удалось проглотить кусок и удержать его внутри.

Судя по выражению лица Габриэллы, сохранить полностью невозмутимый вид у меня не получилось.

− Извините, − пробормотала грифина. − Я купила их у Гильды. Она, пожалуй, единственная в городе, кто хоть что-то печет.

Я отложила остаток булочки.

− Не беспокойся об этом. Я впечатлена, что ты вообще смогла что-то придумать.

− Если работа стоит того, чтобы делать ее хорошо, то она стоит того, чтобы делать ее плохо! – весело заявила Габриэлла.

Улыбку сдержать не удалось.

− Не думаю, что в пословице было именно так. Там вроде говорится: «Если работа стоит того, чтобы ее делать, то ее стоит делать хорошо».

Грифина улыбнулась.

− Иногда! Но не всегда можно сделать что-то хорошо. Например, если ты чувствуешь себя больной, или грустной, или у тебя нет вкусных булочек. Если дело действительно стоящее, тебе все равно нужно пытаться, даже если знаешь, что получится не идеально!

Я моргнула.

− Хм… Это мне нравится.

Габриэлла почему-то просияла еще больше.

− Спасибо! Мне просто хотелось бы, чтобы другие грифоны чувствовали то же, что и я.

− Ты что, пытаешься сказать мне, что они перфекционисты? − я фыркнула. – Весь день я только и делала, что ремонтировала дома! Этот город – сплошная катастрофа!

− В том-то и дело, − ответила Габриэлла. − Эм, ничего, если...

Я указала ей на подушку.

− Давай.

Грифина села.

− До сегодняшнего дня никто из них даже не пытался что-либо ремонтировать. Они всегда говорили, что в этом нет смысла, поскольку они собираются уехать отсюда и никогда не возвращаться.

− Гильда упоминала что-то подобное. Только слабаки и неудачники здесь остаются, верно?

− Ох, нет! Не совсем так.

Габби вскинула лапы.

− Просто на другой стороне трава зеленее! Они никогда не думали, что у них здесь есть будущее. Но если они отремонтируют свои дома... – грифина взволнованно прищелкнула когтями. − Может быть, они решат, что все наладится!

− Не наладится, − очень спокойно ответила Шахерезада. − Я видела подобное на своей родине. Надежда − это обещание, что завтра будет лучше, чем сегодня. Они слишком часто видели, как это обещание нарушалось.

− Я не понимаю, − вмешалась Руби. − Почему сейчас все по-другому?

− Раньше им давал обещание король, символом которого был Идол Борея, − объяснила принцесса. − В Седельной Аравии королевская семья пообещала, что будет заботиться о подданных, несмотря ни на что. В Эквестрии это обещание выполняется каждое утро с восходом солнца.

Я фыркнула.

− У Эквестрии есть надежда, потому что пони работают сообща. Из Кантерлота ее не распространяют.

− Может, и так, − согласилась Шахерезада. − Но на памяти живущих здесь грифонов, ситуация не улучшалась. И не улучшится, пока не придет новый правитель, чтобы повелевать ими.

− О чем ты… − я нахмурилась. − Нет. Мы уже говорили об этом раньше! Я не собираюсь свергать правительство!

− Тут нет правительства, которое можно было бы свергнуть, − заметила принцесса. − Ты заняла пустое место, где когда-то сидел король, и прислушалась к страданиям подданных. Ты трудишься, чтобы сделать эту землю немного лучше. Более того, грифоны видят, что ты делаешь это сама.

Я закатила глаза.

− Эм... − тихо произнесла Габриэлла. − Может быть, было бы не так уж и плохо, если бы вы остались на некоторое время? Просто пока все не наладится!

− А они все не начнут грустить, когда мисс Сансет уедет? − спросила Руби. − Я знаю, что расстроилась бы. Например, когда она сбежала в Седельную Аравию без меня, а я осталась в школе одна, и у меня не было ее специальных занятий, и все мои оценки пошли вниз…

− Ладно-ладно, глядите, − я подняла копыта. − Да, конечно. Я могла бы остаться здесь, стать диктатором и взять власть в свои копыта. Прекрасно понимаю, что это возможно! Просто с этим будут проблемы из-за видизма и из меня получился бы ужасный правитель.

− Так как же ты собираешься избежать повторения всей этой разрухи, любимая? − спросила Шахерезада.

− Как будто раньше правительствам не приходилось решать подобных проблем. Мы просто найдем какого-нибудь грифона, который стал бы хорошим королем, поставим его во главе и поддержим дипломатически. По крайней мере, тогда у власти будет какая-нибудь местная птица, а не пони, пытающая построить эквестрийскую империю.

− Даже если Эквестрия поддержала кого-нибудь, они смогут править, только если грифоны будут их слушать, − напомнила Габриэлла. − Им будет нужен Идол.

Я покачала головой.

− Его больше нет.

− Любимая, − усмехнулась Шахерезада. − Ты думаешь, я поверю, что у тебя нет способа вернуть его?

− Ладно, ты действительно хочешь услышать варианты? − я вздохнула. – Для начала, Бездна, вероятно, имеет глубину в несколько миль. Я бы не удивилась, если она аж до Фестралии тянется. Если Идол пережил падение − а тут я готова поверить, что так и было, поскольку он, вероятно, был магическим, − достать его, просто прыгнув вниз, не выйдет.

− И ветер там безумно сильный! − вмешалась Габриэлла. − Если попытаться лететь, то тебя кинет об стену и, вероятно, переломает крылья! Не то чтобы у кого-то из вас были крылья. Извините. Больная тема? Вы вроде как поморщились.

− Все нормально, − ответила я, слегка стиснув зубы. Просто не хотелось вспоминать, зачем мне понадобился отпуск. Возможно, работа с логистикой поможет мне отвлечься от этого. Я подняла копыта. – Так, давайте по порядку. Мы уверены, что Идол магический. Итак, Руби, как лучше всего его найти?

Кобылка заморгала от внезапного вопроса, но тут же нашла правильный ответ:

− Заклинание обнаружения магии?

− Верно. Если Идол зачарован или сделан из магических материалов, его будет легко обнаружить. Каков радиус действия стандартного заклинания?

− Около... сорока метров?

Я кивнула.

− И если бы он был так близко к поверхности, кто-нибудь его уже нашел бы. Идола бы прямо с края было бы видно! Значит, он глубже. Возможно, намного глубже.

− Тогда... − Руби задумалась. − Тогда пришлось бы использовать другое заклинание. Может быть, с эффектом прорицания? Они могут действовать практически на любом расстоянии!

− Прорицание тут не сильно поможет. Без части Идола или личной связи с ним лучшее, что получится сделать − это использовать стандартное заклинание наблюдения. Даже если Идол получится обнаружить, то удастся разглядеть только то, что находится от него в непосредственной близости, а это, скорее всего, окажется куча камней, которые все выглядят одинаково.

− И-и-и... что же мы будем делать? − спросила Руби.

Я улыбнулась и взъерошила ее гриву.

− Мы придумаем что-нибудь еще. Идол − это просто символ. Я ни на секунду не поверю, что здешним грифонам на самом деле глубоко плевать на Грифонстоун. Они уезжают в Эквестрию, но когда дела идут плохо, возвращаются домой.

− Понятия не имею, почему они возвращаются, — вздохнула Шахерезада.

— Ты бы сама вернулась в Седельную Аравию, не будь ты изгнана, − заметила я.

− Это другое.

− Серьезно? Там тоже полный бардак. Пустыня поглотила почти всю страну, и тамошние пони выживают только благодаря магии и торговле.

Я сделала паузу.

− Хотя ты права. Есть существенное отличие между Грифонстоуном и Седельной Аравией.

− Там нет гор? − догадалась Руби. Я фыркнула, пытаясь сдержать смех. Шахерезада нахмурилась, но все равно выглядела красивой, даже когда дулась.

− У пони в Седельной Аравии не так много всего, но они есть друг у друга, − объяснила я. − Они действуют вместе, и не только потому, что у них все еще есть маленький символ надежды в лице королевской семьи. Здешние грифоны не такие.

Я посмотрела на Габби. Та отвела взгляд в сторону.

− Все сложно, − тихо ответила она. − Я рада поделиться со всеми, но большинство грифонов так не поступают. Им всегда недостаточно, поэтому они берут все, что могут, потому что у них нет того, что необходимо.

− Возможно, мы могли бы расширить торговые связи. Если тут будет больше свежей еды и чистой воды...

Габби помотала головой.

− Это не изменило бы поведения большинства грифонов.

Я нахмурилась и кивнула.

− Перемены должны исходить от них самих, а не от того, что их окружает. Даже если бы я могла с помощью магии устроить праздник...

− Кто-нибудь из птиц украл бы всю еду со столов, − ответила грифина. − Мне не нравится плохо говорить о местных жителях, потому что они все стараются изо всех сил! Большинство. Мне кажется. Это просто вредные привычки и все такое, понимаете? Вот почему я пытаюсь избавиться от этих привычек! Я просто знаю, что если буду усердно трудиться и дружить со всеми, они станут счастливее и тогда я получу метку!

− Э-э-э... − я замолчала. – Метку?

− Знаю, это кажется невозможным, − призналась Габби. − Но такое может случиться. Возможно, если я узнаю достаточно о дружбе...

Она замолчала и, опустив глаза, поникла. Я видела в ней отражение самой себя. Давным-давно у меня была такая же несбыточная мечта. Нечто невозможное. То, что никто в мире не смог бы мне дать. Мне потребовалось много времени, чтобы смириться с собственными пределами. Отказаться от мечты было нелегко, и она все еще продолжала меня преследовать.

− Все возможно, − тихо ответила я, встала, подошла к грифине и обняла. − Мы даже не знаем, как пони получают метки. Кто сказал, что ты не можешь стать первым грифоном, получившим свою?

− Ты правда думаешь, что такое может произойти? – прошептала Габби. В ее голосе звучала надежда.

− Понятия не имею, − призналась я. − Но точно знаю − независимо от того, что делают пони, они не могут заставить себя получить метку, − перед моим мысленным взором промелькнули три кобылки, заставив вздрогнуть. Во рту появился вкус смолы. – Метки − это волшебство внутри тебя, когда ты находишь частичку судьбы и показываешь ее всему миру. По крайней мере, это сказала мне Селестия, когда я была еще юной кобылкой, а она, кажется прожившей достаточно, чтобы знать точно.

Габби застонала.

− Грифоны не обладают магией.

− Вы можешь стоять на облаках и летать не хуже пегасов. Ваша магия куда более очевидна, чем у большинства земных пони, − я пожала плечами. − Хочешь мой совет? Просто живи своей жизнью. Судьба всегда находит выход, даже если на это уходит какое-то время.

Судя по всему, по крайней мере один грифон был наполовину петухом, потому что ни свет ни заря меня разбудил шум. Я застонала и перевернулась на другой бок, прикрыв глаза копытом.

− Любимая − сонно спросила Шахерезада с подушки рядом со мной. − Что это за инфернальный шум?

− Спи, а я разберусь, − пробормотала я, вставая и пытаясь протереть заспанные глаза. Солнце только что встало над неровным горизонтом, и горы мешали понять, который час на самом деле.

Я, спотыкаясь, выбралась из постели и направилась к раковине, плеснув в лицо ледяной водой. Обычно по утрам я была бодрой, но сегодня у меня все болело после проделанной вчера работы. Дело было даже не столько в самой работе, сколько в количестве мелочей, на которые мне пришлось использовать ремонтные заклинания.

− Сансет? − спросила Руби, неуклюже потрусив ко мне.

Я зевнула и помахала ей ногой.

− Доброе утро.

− Я не смогла уснуть, − пробормотала кобылка.

− Что? – моргнула я. − Что случилось?

Руби пожала плечами.

− Не знаю. Просто… мне приснился плохой сон. То, что я осталась совсем одна здесь, в новом месте, заставило меня вспомнить о случившемся в моем родном городе, о моих родителях и...

Кобылка потерла глаза, стараясь не шмыгать носом.

Я обняла ее.

− Мне жаль.

− Не хочу снова оставаться одна, − прошептала Руби, икая.

− Сегодня ты можешь спать рядом со мной, хорошо? И ты не одна. У тебя ведь есть друзья в Кантерлоте, верно?

Она кивнула.

− Когда мы здесь закончим, то мы вернемся и я устрою вам всем… даже не знаю. Какой-нибудь веселый день. Честно говоря, я не в курсе, что нравится нынешним жеребятам, так что тебе придется придумать план.

− Хорошо, − ответила единорожка, взяв себя в копыта. Иногда ей было трудно вспомнить, что на самом деле она всего лишь юная кобылкой. Ей пришлось очень быстро повзрослеть, но это совсем не означало, что она стала взрослой.

− Раз уж мы обе бодрствуем, как насчет урока магии? – спросила я у нее.

− Ладно. Хорошо, − кивнула я, наблюдая, как трещина на палочке начинает зарастать. − У тебя получается! Просто продержи заклинание еще немного.

Трещина полностью затянулась, и магическая аура рассеялась. Руби посмотрела на палочку, повертев ее в копытах.

− Сработало? − спросила кобылка и осторожно согнула палочку.

Несколько мгновений казалось, что та выдержит, но затем палочка сломалась точно в том же месте, где и раньше, треснув по тем же самым линиям.

− Ох-х-х... – Руби выронила образец и застонала.

− Ты все сделала верно. Это было очень качественное ремонтное заклинание.

− Тогда почему она снова сломалась?

Я подняла палочку с помощью магии и восстановила тем же заклинанием, которому учила единорожку.

− Ты починила ее, но не сделала неуязвимой. Она уже однажды сломалась и всегда может сломаться снова.

− Но она же сломалась точно так же! − запротестовала Руби. – Следовательно, я сделала что-то неверно!

− Нет, это значит, что тут была самая слабая часть палочки. Ты ее сама же сломала перед тем как накладывать ремонтное заклинание. Поскольку ты взяла и согнула ее точно так же, то и сломалась она там же. Ты ведь слышала, что цепь всегда рвется на самом слабом звене?

Руби кивнула, потирая подбородок.

− Значит, эта трещина − самое слабое звено палочки?

− Именно. Ты хорошо поработала, малышка. Думаю, ты готова к чему-то посложнее, − я продемонстрировала нечто, найденное при уборке замка. − Знаешь, что это такое?

Руби подхватила штуковину магией и покрутила ее.

− Мне кажется − это подсвечник? − предположила она. − Или странная дубинка.

− Скорее всего, подсвечник, − согласилась я. – Весь проржавевший и смятый. То есть он поврежден двумя разными силами. Починить − значит вернуть ему форму и устранить коррозию от ржавчины.

− Но я не знаю, как он должен выглядеть! Как я смогу придать ему нужную форму?

− Разве этот вопрос следует задать первым? Что произойдет, если ты восстановишь его, пока он весь проржавевший?

− Металл может сломаться? − предположила Руби.

Я кивнула.

− Сначала нужно устранить ржавчину. Это не так просто, как просто очистить от нее, поскольку надо обратить вспять химическую реакцию. После этого форму восстановить будет легче. То же самое, что и с ремонтом книг. Тебе не обязательно знать, какие там были слова, чтобы все исправить, верно?

Кобылка кивнула.

− Хорошо. Сначала ржавчина…

− Могу дать подсказку, тут стоит действовать так же, как при лечении ожога. Но можно быть не такой осторожной. Металл выдержит гораздо большую силу.

− О! Я знаю, как лечить ожоги! − Руби пришла в восторг. Аура вокруг подсвечника начала усиливаться.

− Действуй медленно и осторожно, − предупредила я. – Навредить ты ему не сможешь, но может потребоваться достаточно много магии.

Хотя я этого и не озвучивала, но знала, что должна быть осторожна с Руби. В конце концов, ее метка означала магию крови – самый примитивный вид темной магии, преобразующий жизненную энергию в магию и наоборот. Если кобылка переусердствует, то может инстинктивно воспользоваться ей и навредить себе.

− Не волнуйтесь, мисс Сансет, − твердо ответила единорожка. − Я не потеряю контроль.

Я улыбнулась. Она как будто прочитала мои мысли.

− Не думала, что это так заметно.

− Вы слишком беспокоитесь.

− Это плохая привычка, − а еще я долгое время была параноиком. − У всех их есть как минимум парочка.

− Ох! Вы занимаетесь магией? − спросила Габби. Я оглянулась и увидела, как грифина наблюдает за нами из открытой двери на входе в замок. − Можно мне посмотреть?

− Если Руби не против, − я посмотрела на свою ученицу.

− Не возражаю, − ответила кобылка − Габби милая.

Грифина ухмыльнулась и подбежала, усевшись рядом с нами и внимательно уставившись на подсвечник.

− Руби, ты можешь объяснить, чем занимаешься, чтобы Габби тоже знала, что происходит?

Кобылка серьезно кивнула.

− Я собираюсь удалить ржавчину, а мисс Сансет сказала, что это похоже на лечение ожога. Следовательно, я должна восстанавливать его изнутри, − она взглянула на меня, ожидая подтверждения, и я кивнула. − Если начинать исправлять снаружи, то просто скроешь оставшиеся повреждения внутри. Я должна направить заклинание туда, где металл еще не проржавел, и, двигаясь оттуда, восстанавливать его…

Я откинулась на спинку стула и слушала, как Руби объясняет грифине, что такое магия. Был ли ремонт всех домов в Грифонстоуне попыткой починить снаружи, отставив гниль внутри? В Кантерлоте, когда я была в приюте, все окна были целыми и чистыми, с пола даже есть можно было, но тем не менее там было… плохо. Там было чисто по той же причине, по какой чиста могила. Пони чувствовали себя хорошо, ведь они сделали что-то, чтобы помочь заблудшим и несчастным. Вовсе не ради жеребят в приюте.

В Понивилле все было по-другому. Тамошние жители иногда были бедными, а дома − грязными, но от того, что в них жили. Как бы я ни опасалась некоторых кобылок, игравших на улицах, они были счастливы и смеялись, и у них были воспоминания о радостном детстве, которые мне хотелось бы иметь.

− Руби, если оставить тебя одну, ничего не случится? – спросила я.

Кобылка, полностью поглощенная разговором с Габби, моргнула и посмотрела на меня.

− Что-то случилось, мисс Сансет?

− Ничего. Просто собиралась сходить на рынок и купить нам что-нибудь на обед. Ну и другие лавки тоже глянуть.

− Эм, возможно, мне лучше тоже пойти, − неуверенно предложила грифина. − Иногда бывает трудно заключить честную сделку, и есть птицы, с которыми вам разговаривать вообще не стоит…

Я улыбнулась.

− Может, говорить с ними и не стоит, но встретиться определенно необходимо. Не волнуйся, со мной все будет в порядке. Просто куплю немного еды и, может быть, пару сувениров. Я быстро.

Солнечный свет только начинал пробиваться к земле сквозь высокие горные пики и разбросанные по скалам искривленные деревья. Было прохладно, из-за сырости и оставшегося тумана, который означал, что холод не задержится надолго. В некотором смысле город напоминал мне Вечнодикий лес, каким бы странным это ни казалось. Тут была какая-то неприрученность, которая создавала такое же ощущение необузданной природы, какого не встретишь в понячьем городе.

Возможно, отчасти это чувство было вызвано тем, что вокруг было полно хищников. Грифоны наблюдали, как я иду по улице, и, хотя большинство из них не обращали на меня внимания, не удавалось отделаться от ощущения, что некоторые из них раздумывают, не попытаться ли урвать себе кусок. В лесу я бы просто взорвала что-нибудь в качестве демонстрации силы, чтобы отогнать наблюдателей, но не думаю, что подобное можно было бы считать приличным тут.

Я остановилась у первого попавшегося прилавка, где продавалось что-то, похожее на еду.

− Хм... − я оглядела плохо сплетенные корзины, полные чахлой зелени с ободранными листьями. На первый взгляд все это выглядело как сорняки, но я узнала по крайней мере пару растений. − Это мускусная горчица, верно?

− Пурпурная горчица, но да, они похожи, − ответила грифина за прилавком. − Я сама ее добыла. Не спрашивай, где, у меня свои места, и если ты думаешь, что я собираюсь просто так поделиться с тобой своими секретами...

Я подняла копыто в защитном жесте и улыбнулась.

− Погодь-погодь. Я здесь только для того, чтобы купить завтрак, а не создавать проблемы.

Грифина смотрела на меня еще несколько секунд с достаточно скептическим видом, поэтому я достала несколько бит и бросила на прилавок.

− Я не очень разбираюсь в том, что растет в округе. Что бы ты порекомендовала на завтрак?

Грифина сгребла монеты и указала на несколько корзин.

− Пурпурная горчица – вполне хорошая. Кудрявый шпинат − свежий и кисловатый, и, может быть, немного колючего латука, если хочешь чего-нибудь послаще, но не забудь удалить центральный стебель с колючками.

Я передала еще несколько монет.

− Этого хватит на троих? – я вспомнила о Габби и передала еще одну монету. – Хотя пусть будет на четверых.

Торговка взвесила монеты в лапе, чтобы оценить их вес, и осторожно убрала, словно боялась, что они исчезнут.

− Ты дала немного больше, так что я добавлю немного черники. Не хочу, чтобы ты заявила, что переплатила.

− Спасибо, − я улыбнулась.

Грифина начала собирать заказ, когда еще один грифон подошел посмотреть.

− Ты раздаешь товары, Гретчи? − спросил он, явно дразнясь. − Это на тебя не похоже.

− Некоторым из нас нравится иметь постоянных клиентов, − парировала грифина. Затем она передала мне зелень, перевязанную бечевкой. − Ты в городе, где тебя любая птица сможет увидеть, Гошель? Это на тебя не похоже.

− Да ладно тебе, я время от времени показываюсь здесь, − запротестовал грифон. Он посмотрел на меня сверху вниз и улыбнулся. − Она просто дразнится, потому что я ей нравлюсь.

− Я не дразнюсь, − поправила его Гретчи. − Я насмехаюсь над тобой, потому что ты худший охотник в Грифонстоуне, и это даже если учесть слепого котенка Гриззи, который считает крысу своим лучшим другом.

Я фыркнула. Щеки грифона покраснели.

− Я не такой уж плохой охотник. Хочу, чтобы ты знала, что на самом деле я здесь для того, чтобы...

− Оплатить свой долг? − спросила грифина.

− Вообще-то, я собирался сказать, что пришел обменять мясо скальных ползунов на каменные яблоки. Но если ты не хочешь ползунов... – грифон потер клюв. − Или, может быть, ты боишься, что пони сбежит, если я начну говорить о поедании невинных маленьких созданий?

− Ох, не обращайте на меня внимания, − вмешалась я. – Что там за ползуны?

− Хм-м-м... − Гошель задумалась на несколько мгновений. − Я попытаюсь объяснить это так, чтобы пони могла понять. Пони-пегасы иногда едят рыбу, и она немного похожа на лобстеров. Ты ведь знаешь, что такое лобстер, верно? Ползуны похожи на них, но живут не в воде, а в горах.

Он похлопал по сумке, висевшей на боку. Гретчи протянула лапу и открыла клапан, чтобы я могла увидеть блестящий серый хитин внутри. Ползуны были похожи на жуков-пильщиков, которые всегда много водилось в лесу, но длиной были примерно с мою ногу.

− Это жуки размером с твою голову, и они сворачиваются в клубок, когда им страшно, живут под камнями, − решительно поправила грифина. − Он, наверное, нашел их, когда прятался от всех птиц, которым задолжал деньги.

− Я задолжал не так уж и много, − прошептал мне Гошель, подмигивая.

− Серьезно? Попробуй объяснить это Гейнхарту, он тебя как раз заметил.

− Ох, перья, − простонал Гошель. Рядом с ним приземлился крупный грифон, который гораздо больше походил на мой мысленный образ охотника, чем стоящий рядом с мешком жуков. Гейнхарт был высоким, сильным и выглядел так, словно боролся с яками в качестве развлечения.

− Гошель, мой самый любимый должник! – грифон похлопал более мелкого по спине. − Думал, ты сбежал из города! Снова! Не заплатив мне! Опять!

− Я бы никогда так не поступил. Опять.

− Замечательно. Итак, что насчет моих битов, которые я тебе занял? Мне бы хотелось получить их обратно вместе с процентами.

− Я, э-э... − грифон заколебался.

− У тебя их нет, − Гейнхарт печально покачал головой. − Ты просто разбиваешь мне сердце, Гошель. Ты столько мне задолжал, а теперь пытаешься заключить сделку за моей спиной. Возможно, мне просто нужно поднять себе настроение с помощью небольшой мелочи, которую я называю «наведение порядка».

Он ухмыльнулся и щелкнул когтями. Я встала перед ним, прежде чем грифон успел что-нибудь сделать.

− Не хочу неприятностей, − солгала я.

− Все в порядке, − ответил крупный грифон. − Ты ни при чем. Это наше личное дело. Почему бы тебе не прогарцевать отсюда и не спеть какой-нибудь импровизированный музыкальный номер о магии дружбы?

− Или мы могли бы попытаться решить все без насилия. Почему бы вам не присесть, а я куплю всем по чашечке того, что вы тут пьете по утрам, чтобы проснуться, и мы сможем все уладить без того, чтобы кому-нибудь разнесли прилавок или кто-нибудь пострадал?

− Думаю, я бы предпочел... О, а ты сильнее, чем кажешься, − Гейнхарт дернулся в моей магической хватке, пытаясь освободиться. Я перевернула его на спину.

− Спасибо! – крикнул Гошель. − Я перед тобой в долгу. Подержи его пару минут, пока я…

Его я схватила за хвост.

− Ты тоже никуда не пойдешь. Конечно, не мне такое говорить, но ты не сможешь сбежать от всех своих проблем. Мы собираемся обсудить это и все исправить, и... что вообще пьют грифоны по утрам?

− Черный кофе, − ответила Гретчи.

− Просто отлично! Не могла бы ты принести мне чашечку? − я бросила на прилавок еще один бит. − Прости. Я знаю, что это не твоя работа, но мне надо присматривать за этими двумя жеребятами и заставлять их вести себя хорошо.

− Я не жеребенок, − пробормотал Гошель.

− Постарайся никого из них не убить, − Гретчи бросила на меньшего грифона обеспокоенный взгляд и улетела.

− Ладно, слушай, если это поможет мне выбраться отсюда не ощипанным, то да, я много ему должен, − начал Гошель, даже не дожидаясь от меня подсказки. − На самом деле я не такой уж плохой охотник, просто было несколько неудачных сезонов! Много неудачных сезонов.

− Сезоны всегда плохие, − ответил Гейнхарт, закатывая глаза. − Каждый год ты берешь в долг больше, чем отдаешь. Ты сам виноват в том, что у тебя нет амбиций! Ты мог бы полететь дальше и найти что-нибудь получше, чем жуки!

− Я тружусь так же усердно, как и ты!

Я вздохнула.

− Значит, на самом деле вся проблема в том, что ему не хватает добычи?

− Раньше добычи было много, но с каждым годом ее становится все труднее находить. Гейнхарт мог бы посмеяться надо мной, раз вместо красных голубей или гигантских горных барсуков я приношу скальных ползунов, но он и сам съел целую кучу ползунов, а приличного горного барсука никто не видел уже давно.

− Трудные времена рождают сильных птиц, − парировал более крупный грифон.

− Сильных птиц, которые забирают всех моих ползунов, а потом притворяются, что не понимают, почему мне приходится покупать еду в долг.

− Так, давайте глянем, правильно ли я все поняла, потому что я довольно хорошо умею читать между строк. Ты в долгах и пытался спрятаться от него, потому что не можешь вернуть долг, а если заплатишь, сколько сможешь, то тебе не хватит на еду.

Гошель только пожал плечами.

− Голодать ему я не позволяю, − произнес Гейнхарт. − Я же продолжаю давать ему биты в долг.

Я закатила глаза.

− Так поговорите друг с другом как взрослые грифоны и разработайте план оплаты! Если он будет выплачивать тебе часть заработка каждый месяц, это будет лучше для вас обоих, потому что тебе не придется выслеживать его и вытряхивать последние биты, а ему не придется жить в страхе, что ему оторвут клюв.

− Думаю, мы могли бы так сделать, − вздохнул Гейнхарт. – Но другие птицы назовут меня мягкотелым.

− Сойдет для начала, − я их отпустила.

Из-за моего плеча появилась Гретчи и протянула бумажный стаканчик. Я взяла его и сделала глоток. В кофе не было сахара, но кто-то добавила лимонную цедру и, как мне показалось, немного чили. Это был не худший кофе, который я когда-либо пила, хотя уверена, что его скорее приготовили из жареных одуванчиков, а не из кофейных бобов.

− Все в порядке? − спросила грифина.

− Все отлично, спасибо, − ответила я, кивая. Горечь помогла мне немного взбодриться, это уж точно.

− Простите, мисс Пони? – маленький коготок дернул меня за хвост. Я обернулась и увидела трех крошечных грифончиков. Как правильно их называть? У драконов – детеныши, у пони – жеребята…

− Что случилось?

− Раз уж вы помогли ему, не могли бы вы помочь и нам? − спросили они. − Мы нашли в горах очень классный камень, и не знаем, кому он достанется.

Грифончик протянул расколотый кусок сланца, в котором виднелись изгибы древней окаменелости.

− Довольно красивый, − согласилась я. − Как вы его нашли?

Я повернула камень, чтобы посмотреть, как он отражает свет, проявляя больше деталей. Уверена, что можно использовать какую-нибудь химическую обработку, чтобы сделать окаменелость еще более заметной, но и так экземпляр был просто отличный.

− Мы играли у ручья, и там есть место, где камни расслаиваются как книга, − ответил старший грифончик. − Это я его нашел, но Дотти первая захотела пойти к ручью, а Даки дал нам обоим по конфете, которые ему подарил дедушка на прошлой неделе, и сказал, что мы ему должны.

− И мы не можем поделиться, потому что камень только один, − продолжил бело-зеленый грифончик, который, скорее всего, был Даки. − Они должны мне за конфеты, верно?

− Ты сказал им, что они тебе что-то должны, прежде чем поделиться конфетами?

Грифончик помотал головой.

− Было мило с твоей стороны поделиться с друзьями конфетами, но ты не можешь просить что-то взамен уже после того, как отдал их. Иначе все подумают, что ты пытался завоевать доверие, чтобы потом проявить грубость.

У меня разболелась задняя нога. Должно быть, это отразилось на том, как я стояла, поскольку позади меня поставили ящик.

− Вот, − произнесла Гретчи. − Ты можешь присесть.

− Спасибо, − ответила я, пристраивая круп на ящик.

− Подождите! – умоляюще крикнула я. − Вы все говорите одновременно, и я уже совсем запуталась.

− Все просто, − объяснила Гринджер. − Мне нужна увеличительная линза. У Гарта она есть, но он хочет чешуйку дракона. Это не проблема, потому что у Гуппи есть чешуйка, но она ее не отдаст, пока ей не вернут ожерелье ее бабушки, которое у Галу. Галу готов меняться, но ему нужна новая рыболовная приманка, которую обещал ему Гутенберг. Гутенберг может сделать приманку, но только после того, как его жена приберется в его мастерской, но она не может, потому что одолжила метлу Гарту, а тот ее не отдает, потому что каждый день убирает у себя дома, ожидая письма от птички, в которую влюблен, но почта никак не дойдет…

− Из-за чего-то связанного с цветами? – уточнила я, чувствуя, как начинает болеть голова.

− Да! Почтовая птица лежит больная из-за аллергии. От нее есть лекарство, но единственная птица, которая знает, где оно растет, хочет ананас, которые Гарин покупает у знакомого гиппогрифа. Гарин готов обменять один, но ему нужен новый улей, потому что старый был разрушен во время последнего шторма в сухой сезон. С этим не так уж сложно, но улей нужно укрепить, чтобы такое больше не повторилось, верно? И Гиги могла бы это сделать, но у нее вся запасенная древесина гнилая, и ей надо выменять ее у Гейла. Гейл ничего не будет делать, пока ему не вернут деньги за бананы, которые он отдал Гюнтеру. Тот не может заплатить, потому что тратит все свои деньги на прокорм домашней вороны. С этим тоже особых проблем нет, так как есть девочка, которая знает, где растут орешки, которые нравятся воронам. Она пытается накопить биты на новый бант, который ей нужен, чтобы обменять на куклу принцессы Луны у своей подруги.

Гринджер с довольным видом сложила когти на груди.

− На этом все? − спросила я измученно.

− Да. Думаю, на этом все.

Я протерла глаза.

− Ладно… знаете что? Кто-то должен разрисовать для меня диаграмму, и я свяжусь с вами для уточнения, что и когда делать.

− Так ты не можешь все исправить? – воскликнула Гринджер. – Мы же за этим к тебе и пришли!

− Ну, все звучит так, будто все ждут, пока кто-то другой сделает первый шаг. И все в городе в долгах друг перед другом, и все похоже на большую запутанную паутину, и я понятия не имею, как вы умудряетесь за всем этим уследить.

− Ну-у-у, нам тут особо больше нечем развлекаться, − пожала плечами Гринджер.

Я закатила глаза, но, по правде говоря, она, вероятно, была права. В Грифонстоуне действительно мало что происходило. Думаю, если бы у кого-то тут были шахматы, то в итоге половина фигур досталась бы одному грифону, а половина − другому, и тогда никто бы не смог в них поиграть, потому что все отказались бы делиться на том основании, что им не хватает даже на себя.

− Все не всегда было настолько плохо, − произнесла Гильда. Я подняла на нее глаза.

− Откуда ты взялась? − я даже не заметила, как она подошла, и это был плохой знак того, насколько я стала рассеянной. По крайней мере, не напугалась настолько, чтобы поджечь кого-нибудь. Я бы такого не пережила.

− Я подошла, когда ты пыталась сообразить, как заказать куклу принцессы Селестии по почте, − ответила грифина. − Не беспокойся. Для большинства птиц главное не вещи, а сам принцип.

− Наверное, ты права, − вздохнула я, отказываясь от идеи попытаться решить проблемы всего города с помощью какой-нибудь масштабной и сложной цепочки сделок и обменов. − В противном случае кто-нибудь уже сделал бы все сам.

Гильда кивнула.

− Может быть, если бы всем не было так тяжело, они бы что-то придумали. Тут не Эквестрия. Все птицы здесь и так висят на кончиках когтей, и если позволить им заскучать, они потеряют хватку и их унесет ветром.

− Почему все так плохо? − спросила я. – Тут бы ни за что не построили целый город, если так было всегда. Я видела еду на рынке. Все результат охоты или собирательства. Почему никто до сих пор не построил ферму, а?

− Ферму? − Гильда рассмеялась. − Здесь? Как же мы сами не додумались!

− Я серьезно. В горах растут разные зерновые культуры. Рис, э-э-э...… оливки? Думаю, еще ячмень, хотя для него тут недостаточно ровно… Я не фермер, но если спросите фермеров, они вам целый список дадут. Можно было бы хоть огороды разбить.

− Когда-то здесь были фермы, − сообщила Гильда и указала на соседнюю вершину. − Видишь те ступени, вырубленные на склоне?

Я с трудом могла их разглядеть. У нее зрение было намного лучше моего, что имело смысл, поскольку она была наполовину орлом.

− Там была ферма, когда Дедуля Графф был еще маленьким. Судя по всему, там выращивали ягоды, потому что там еще можно найти немного дикой земляники, если хорошенько поискать и добраться туда первой.

− И что же с ней произошло?

− То же самое, что происходит здесь со всем. Все пошло наперекосяк.

− Ты не могла бы выразиться немного конкретнее? Просто сказать «все пошло наперекосяк» мало о чем говорит.

− Она мало что может сказать, потому что ее здесь не было и она ничего не видела! − раздался скрипучий голос. Дедуля Графф протолкался сквозь толпу, собравшуюся послушать, как я пытаюсь быть беспристрастным судьей. − Я услышал, как она произнесла мое имя, и точно знаю, что она собирается украсть мои истории и рассказать их неправильно!

− Ничего я не собиралась красть! − огрызнулась грифина, встопорщив перья на голове.

− Давайте все успокоимся, пока чего-нибудь не загорелось. Вот, Дедуля, − я его слегка потрепала по спине. − Может, ты объяснишь мне все верно?

− Хм, − Графф фыркнул и посмотрел на нас, опустив клюв, а затем указал на горы вокруг. − Много лет назад, до наступления плохих времен, эти горы не были голыми скалами, торчащими из тумана, они были покрыты зеленью! Это был практически рай! Там жили животные, на которых можно было охотиться, росли фрукты, которые можно было есть, и была земля, которую можно было возделывать.

− Звучит мило, − согласилась я.

− Было просто шикарно, − вздохнул пожилой грифон. − Но когда Идол пропал, наши судьбы изменились. В ту ночь, когда его украли, началась гроза. Эта гроза не утихала три года! Дождь и ветер продолжались, и с каждой ночью становились все сильнее и сильнее. Почву смыло, добыча ушла, а грифоны каждый день улетали в места получше. Мои родители говорили, что это божественная кара от самих ветров.

− Ну да, конечно, − Гильда фыркнула.

Дедуля Графф покачал головой:

− Верь во что хочешь. Некоторые грифоны считали, что во всем виноваты пони! Пони-пегасы управляют погодой в Эквестрии, возможно, они использовали шторм как оружие, чтобы напасть на нас!

− Эквестрия бы так не поступила, − возразила я.

Графф пренебрежительно махнул лапой.

− Конечно, нет! Но именно так начинают думать птицы, когда годами ничего не имеет смысла! Эквестрия послала команду опытных погодных пони, чтобы попытаться все исправить, но они ничего не смогли сделать.

− Они не всемогущи, − признала я. − В Эквестрии есть места, где они тоже не могут управлять погодой. Например, Вечнодикий лес находится достаточно близко к Кантерлоту, чтобы его можно было увидеть прямо из дворца, но штормами, которые бушуют в лесу, невозможно управлять, и даже если их получается остановить, то с этим получается больше хлопот, чем пользы.

− Даже пони иногда терпят неудачу, − ухмыляясь, согласился Дедуля Графф. − Шторм должен был закончиться сам собой, и, как я уже сказал, на это ушло пять лет!

− Ты только что говорил, что прошло три года, − пробормотала Гильда. – Постоянно утверждаешь, что я путаю истории, а сам в правильный век через раз попадаешь.

− Короче, на это ушли годы! – огрызнулся престарелый грифон. − Грифонстоун стал практически городом-призраком после того, как прекратились дожди. Половина зданий разрушена, а остальные все повреждены. Птицы, которые остались, − это те, кто достаточно упрям, чтобы их не унесло ветром, и достаточно умен, чтобы найти способ выжить.

Гильда вздохнула.

− Не знаю, насколько это правда, но погода здесь и правда плохая. В сезон дождей дожди идут практически каждый день, а в сухой сезон дуют хаотические ветры.

− Что за хаотические ветры?

− Поживи здесь еще несколько недель и сама увидишь, − пробормотал Дедуля Графф.

− Я же водила тебя к Бездонной Бездне, − напомнила Гильда. − Ты помнишь, как там было?

− Да. Постоянные сильные порывы ветра со всех сторон. Половина из них казалась вообще невозможной, как будто они просто возникали из воздуха.

− То же самое, но везде, − Гильда обвела лапой весь город. – Засасывает. И сдувает. И закручивается в маленькие торнадо. Ветер такой сильный, что половину времени летать вообще нельзя!

− Хм-м-м... − я потерла подбородок, размышляя. Не всегда же все было так плохо, иначе они вообще не стали бы строить тут город. У меня было ощущение, что Дедуля Графф нам не врал. Если погода испортилась после того, как был потерян Идол, возможно, он каким-то образом стабилизировал погоду и это позволило грифонам основать город в таком месте, на которое больше никто не претендовал? На первый взгляд, в этом было достаточно смысла, чтобы являться правдой.

− Из-за сезона ветров большинство птиц в долгах, − вздохнула Гильда. – Тебе нужны запасы на тот случай, если не сможешь покинуть дом, но на самом деле ни у кого нет денег, чтобы купить все разом, поэтому приходится одалживать или обещать вернуть деньги охотникам и собирателям позже, а позже так и не наступает, потому что они не успевают погасить прошлогодний долг раньше, чем нужно начать делать запасы заново.

− Но они все равно позволяют влезать в долги еще больше? – уточнила я.

− Мы не позволим друг другу умереть с голоду! – возмутилась Гильда. − Мы не монстры!

Она отвела взгляд.

− Просто все становится трудно, потому что, как только у тебя появляется хоть немного больше, чем нужно для выживания, ты вынуждена тратить это на погашение долгов, потому что так правильно.

− Ха, − я откинулась на спинку стула. − Это как с куклой. Дело принципа.

Гильда с энтузиазмом кивнула.

− Вот именно!

− А вы не можете просто простить долги?

− Если ты так поступишь, то оскорбишь всех, кто тебе должен! Это все равно что сказать, что они беспомощные птенцы, которые не могут о себе позаботиться! Кроме того, это выставит тебя слабаком. Если ты не требуешь денег с должников, все будут просто пользоваться тобой!

Остальные грифоны кивали, переглядываясь в знак согласия. Со стороны все казалось очевидным. Они никогда не смогли бы продвинуться вперед, если постоянно оглядывались назад и пытались исправить прошлые ошибки, но у грифонов было слишком много гордости, чтобы поступиться ею первыми. В Понивилле жители просто оказывали друг другу какие-нибудь символические услуги, говорили, что они в расчете и дружба лишь крепла. Подобное частью здешней культуры не было, и нельзя было ожидать, что грифоны будут вести себя как пони.

Но они обращались ко мне за разрешением своих проблем именно потому, что я не была опутана их долговой паутиной. У меня не было личной заинтересованности. Я могла стать тем оправданием, которое им необходимо, чтобы все исправить. Возможно, их даже не волновало, как я все исправлю или насколько честным будет способ, лишь бы они не выглядели слабаками. Дело было не в справедливости, а в том, чтобы сохранить лицо.

Следовательно, на самом деле мне нужно было не составлять бухгалтерскую книгу и не пытаться понять, кто кому сколько должен. Мне нужно было решить все разом и порадовать жителей избавлением от долгов, и я знала, как это устроить.

Я собиралась устроить самую грандиозную вечеринку, которую Грифонстоун когда-либо видел.

Категория 3: Скорость ветра - 50-58 м/с

− Это будет самая грандиозная вечеринка, которую тут видели за последние десятилетия, − заявила я. Остальные, похоже, не были в восторге от моего плана.

− Думаю, это отличная идея! – ответила Руби, взволнованно хлопая копытцами. Ладно, кобылка была полна энтузиазма, но Шахерезада с Габби смотрели на меня со скепсисом, а Гильда старалась вести себя холодно и неприязненно.

− Любимая, обычно я восхищаюсь твоими безумными идеями, − произнесла принцесса. − Но, возможно, эта… не то, чтобы очень мудра?

− Я даже не знаю, бывали ли грифоны когда-нибудь на настоящей вечеринке, − задумалась Габби. − Дедуля Графф время от времени устраивал что-нибудь эдакое, но...

− Вот поэтому мы и собираемся ее организовать. Здесь не устраивают вечеринок, потому что каждый изо дня в день делает все возможное, чтобы выжить. Даже в Эквестрии вечеринка − это весело, необычно и захватывающе, и это с учетом того, что их там чуть не через день устраивают!

− Я бы не отказалась побывать на вечеринке в эквестрийском стиле, − не стала возражать Габби. − Я просто... не понимаю, зачем вам ее устраивать.

− Когда я разговаривала с грифонами на рынке, мне показалось, что самая большая проблема для всех в городе − это то, что они по уши в долгах, − объяснила я.

− И что, мы будем петь песни о веселых пони все вместе и забудем о наших проблемах? − Гильда усмехнулась.

− Нет! Мы будем пускать туда только тех, кто поклянется простить все долги тем, кто у них занимал.

Глаза грифины распахнулись.

− Да это безумие чистой воды! Ты знаешь, как долго эти птицы помнят о долгах? Только вчера Грета меня достала, вспомнив, как поделилась со мной половинкой яблока, когда мы были еще цыплятами!

− Да, у грифонов, похоже, действительно хорошая память... – кивнула ей я.

Гильда твердо кивнула.

− И это значит, что нам не слишком-то легко прощать и забывать.

− Вот почему вам и нужен повод, чтобы провернуть подобное. Думаю, многие грифоны были бы счастливы оставить все позади, если бы знали, что все остальные поступят так же.

− Для некоторых грифонов это будет означать потерю крупных сумм денег, − отметила Габби. − Особенно для самых щедрых.

− И сколько из них на самом деле планируют получить хоть что-то?

− Вероятно, ни один, − вынуждена была признать Гильда.

− Может быть, мы сможем отправить письмо обратно в Эквестрию и заказать доставку праздничных принадлежностей, − предложила Руби.

− С таким же успехом можно написать в Понивилль, чтобы эти заучки прислали конфетти и торт, − пренебрежительно фыркнула Гильда.

− Нет. Основная причина, по которой мы ее устраиваем − помочь грифонам выбраться из долгов. Если мы сможем вбросить биты в местную экономику, это пойдет на пользу всем. Кроме того, я хочу, чтобы это была вечеринка для грифонов, а не для пони.

− Возможно, это самое умное, что я от тебя вообще слышала, − фыркнула Гильда. − Я бывала на понячьих вечеринках. Они такие яркие и веселые, и... даже когда они для взрослых, то больше похожи на день рождения для пятилеток!

− Отлично! Рада, что ты согласна! − я улыбнулась и подбежала к грифине, похлопав по спине и сунув прямо в лапы мешок, набитый битами. Она инстинктивно схватила его, удивленно моргая.

− Что все это значит?

− Мне нужен кто-нибудь, а вернее, какой-нибудь грифон, чтобы делать покупки за меня. Готова поспорить, ты знаешь, где купить подешевле и у кого самые лучшие продукты. Кроме того, я даже не в курсе, что любят есть грифоны!

− Я не могу... Ты не должна доверять мне все эти биты! − огрызнулась Гильда и попыталась вернуть мешок, но я только сильнее пихнула его в ее сторону.

− Гильда, я знаю, что ты одна из лучших подруг Рэйнбоу Дэш. Возможно, ты не в курсе, но она много рассказывала о тебе. В основном потому, что хотела, чтобы мы знали, как она рада, что у нее есть подруга-грифон, но также и потому, что много думала о тебе.

− Я была одной из ее подруг, − пробормотала грифина, сделав ударение на слове «была». − Мы, э-э… мы вроде как поссорились.

− Она совсем облажалась и накричала на друзей своей подруги, − прошептала Габби, наклонившись ко мне так, словно хотела, чтобы только я ее услышала, хотя говорила почти нормальным голосом. − Когда она вернулась из Эквестрии, то была очень расстроена и не любит говорить о произошедшем.

− Габби! – рявкнула Гильда, ее щеки заалели.

− Что бы там ни случилось, я знаю, что могу тебе доверять, − от этих слов у грифины перехватило дыхание, и она опустила взгляд на мешок с битами в своих когтях. − Я так же довольно хорошо знаю Дэш, и у нее нюх на верных и заслуживающих доверия друзей. Иногда подруги могут спорить или ссориться, но все равно есть что-то, что с самого начала объединяло их. Если ты не отбросила эту часть себя, это значит, что когда-нибудь вы все еще сможете стать друзьями.

− Да, но... − Гильда замолчала. − Друзья не всегда остаются друзьями. Пони меняются. Грифоны тоже.

− Да, − согласилась я. − Но не думаю, что кто-то из друзей Дэш когда-нибудь изменился бы настолько, чтобы я не могла ему довериться.

Грифина на мгновение замолчала.

− Я куплю все, что смогу, − сказала она, когда собралась с силами, чтобы хоть что-то ответить. − И позабочусь о том, чтобы хватило на весь город.

− Пусть они тоже знают, для чего ты все покупаешь. Вечеринку-сюрприз делать не будем.

− Каждый в городе узнает, − ответила Гильда, прежде чем улететь.

− Ах, любимая, ты только посмотри, − вздохнула Шахерезада. − Все твои биты улетают, и ты больше их никогда не увидишь!

− Она вернется.

− В последний раз, когда у нее было столько денег, она уехала в Эквестрию и сказала, что никогда не вернется, и что мы все неудачники и слабаки, которые заслуживают того, чтобы сидеть на помойке со своей никчемной жизнью, − отметила Габби.

Я взглянула на нее и приподняла бровь.

Грифина лишь пожала плечами:

− Что? Я просто ее процитировала!

− Послушайте, я знаю, что это рискованно, − ответила я. − Но иногда нужно быть готовым пойти на риск. Думаю, Гильда из тех грифонов, которые не подведут, если мы ей поверим.

− Мы тут не сильно участвовали, − отметила Шахерезада. − Ты решила довериться ей, даже не обсудив это с нами.

− Если бы я считала, что это настолько рискованно, что нам приходится говорить об этом, то вообще не стала бы этого делать.

Принцесса вздохнула.

− Раз уж ты настаиваешь на вечеринке, помоги мне украсить все, пока мы ждем, хотя, скорее всего, она никогда не вернется.

− Нет, немного левее, − указала аравийская принцесса, наклонив голову. − Еще немного... Вот так. Теперь выровняй.

− Все и так совершенно ровно.

− Криво, − возразила Шахерезада.

− Я тоже думаю, что криво, − согласилась Руби. – Вам нужно немного повернуть по часовой стрелке. Нет, в другую сторону по часовой. Нет, так слишком далеко, еще чуть-чуть против против часовой стрелки.

Я закатила глаза и прикрепила баннер к стене.

− Послушай, я и так не в восторге оттого, что их развешиваю. Зачем вам вообще огромные баннеры с моей меткой на них?

Я указала на огромный темно-бордовый флаг, высотой, наверное, в два этажа, с моей меткой прямо посередине. В тронном зале их было аж шесть штук, вместе с шелковыми занавесками и подушками, которые Шахерезада достала из багажа. Мне даже не хотелось выяснять, зачем она все это таскала с собой.

− Развешивая их, я чувствую себя какой-то завоевательницей.

− Ох, чудесно! − Шахерезада улыбнулась, явно довольная. – Именно этого чувства я и хотела добиться, любимая! В конце концов, разве ты не захватила этот замок? Он был заброшен, и ты сделала его своим!

− Я пришла сюда не для того, чтобы кого-то покорять. Боюсь, подобное может послужить неверным сигналом.

− Да ладно вам, мисс Сансет, − вмешалась Руби Дроп. − Принцесса Селестия всегда говорит, что вы были бы счастливее, не будь так строги к себе все время.

− Принцесса Селестия так говорит? – переспросила я.

− Ага! Она давала мне уроки, когда вы были на задании. Она очень милая, но иногда кажется немного грустной, когда говорит о вас.

− Я... никогда не хотела ее расстраивать, − тихо ответила я.

− Возможно, она бы не так грустила, если бы увидела вас счастливой. Может, вам стоит пригласить ее на вечеринку?

− В другой раз, − ответила я и даже не соврала. Возможно, мне и правда нужно приложить больше усилий. Принцесса Селестия пыталась, но я всегда чувствовала себя неловко и все портила.

− Возможно, даже этого раза не будет, − вздохнула Шахерезада. − Прошло уже несколько часов, а я так и не услышала хлопанья крыльев, обремененных целеустремленностью к доставке всего нужного для вечеринки.

− Это потому, что мне пришлось идти пешком, − произнесла Гильда, захлопывая за собой входную дверь. – Все оказалось слишком тяжелым, чтобы нести по воздуху.

Грифина тащила на спине большой джутовый мешок.

− И это заняло некоторое время, поскольку мне пришлось со всеми договориться о ценах до того, как я вообще начала что-то покупать. Если бы я хоть кому-то показала биты, они бы взвинтили цены и выдоили все, что у меня есть.

− И они все равно не стали менять их, узнав, что деньги у тебя все-таки есть?

− Конечно. Если бы хоть кто-то отказался, то никто не стал бы иметь с ним дел в следующий раз. Кроме того, они получили столько, сколько хотели! Я никого не обманывала, − Гильда открыла мешок и начала доставать оттуда все необходимое. – Мука из желудей, ягодный сок, все свежие фрукты, которые я смогла найти, и еще куча всякой всячины.

− Со всем этим мы определенно сможем устроить отличную вечеринку, − согласилась я. − Нам просто нужен кто-то, кто превратит ингредиенты в еду, которая могла бы понравиться грифонам.

− Это мясо? − спросила Руби, указывая на что-то, завернутое в коричневую бумагу.

− Э-э-э... – грифина вопросительно обернулась ко мне.

− Полагаю, именно так, − согласилась я. − Все в порядке, Гильда. Грифоны едят мясо. Если бы у нас его не было, уверена, они бы стали жаловаться, а я уже говорила, что хочу сделать вечеринку для грифонов.

− Никто возражать не будет, − пообещала Гильда. − Грифоны так не поступают. В любом случае тут ползуны, горная форель и немного раков.

− Я знаю, как это все готовить! − обрадовалась Габби. – Что делать с желудевой мукой я не в курсе, но ведь ты умеешь печь, Гильда!

Я вспомнила ее булочки.

− Эм-м-м… Знаешь, что? Я тоже кое-что смыслю в выпечке и, если ты не против, готова поделюсь секретными рецептами от Пинки Пай.

− Я, э-э… не стану возражать, − ответила грифина. − О, кстати. У меня есть еще кое-что.

Она вытащила из сумки сложенную газету. Похоже, «Кантерлот Таймс».

− И зачем ты ее принесла?

− Взгляни на новости на первой полосе, − посоветовала Гильда. Я взяла у нее газету, открыла и почувствовала, как сердце замерло.

− О нет, − простонала я. Крупный заголовок был напечатан черным по белому прямо перед моим носом:

Сансет Шиммер − королева Грифонстоуна?

− Половина пони в газете, похоже, полагает, что ты приехала сюда, чтобы завоевать нас, − сказала Гильда. Ее тон был чем-то средним между злостью, удивлением и очень сильным раздражением. − Другая половина думает, что ты выполняешь какую-то секретную миссию, типа… что такое Кристальная Империя?

− Место к северу от Эквестрии, − вздохнула я. − Она появилась снова спустя тысячу лет. Кейденс вроде как сейчас там правит.

− Они ее избрали?

− Не совсем, − пришлось признать мне. − Но частью ее метки является символ Империи, и теперь, когда короля Сомбры нет, пони нужен кто-то, кто мог бы их возглавить. Все нормально! Он был злым, и когда я расправилась с ним...

− Ты с ним расправилась? – переспросила Гильда. − Значит, кучка пони заявились в королевство, избавились от старого короля, а затем объявили себя главными?

− Э-э-э... − я поколебалась, а затем пожала плечами и кивнула. − Думаю, что-то типа того.

Гильда оглядела помещение и все баннеры с моей меткой на них.

− Даже представить не могу, почему у некоторых репортеров могли возникнуть настолько странные идеи, − сообщила она.

− Отличная работа, Руби, − сказала я, не в силах сдержать улыбку. − Я и не знала, что ты так хорошо владеешь магией иллюзии!

− Ничего особенного, − ответила кобылка, постукивая копытцем по полу и явно смущенная похвалой. Это выглядело намного милее, чем когда кто-нибудь хвалил меня в ее возрасте, но тут она определенно похвалу заслужила.

Руби взяла на себя музыкальное сопровождение вечеринки и, на мой взгляд, превзошла себя. Единорожка создала несколько накладывающихся друг на друга иллюзий фантомных инструментов, которые играли песни по кругу. Так же присутствовали светящиеся схематичные очертания группы грифонов. Они скорее походили на неоновые вывески, как в Лас-Пегасусе, но прямо рядом с танцполом.

− Я знаю всего несколько песен, так что, скорее всего, их придется повторять раз за разом. Извините.

− Не извиняйся, все здорово! Мне даже в голову не пришло подумать о развлечениях, − я похлопала кобылку по спине. – На самом деле горжусь тобой. Думаю, ты справилась лучше, чем вышло бы у меня. Никогда не была сильна в иллюзиях. Вот если бы нам понадобилось что-нибудь поджечь, тут я всегда готова, но обычно это не самый лучший трюк для вечеринок.

− Спасибо, − пробормотала Руби.

− Давай что-нибудь выпьем, − предложила я. − Пунш с ягодным соком, который приготовила Габби, выглядел очень аппетитно.

Единорожка кивнула, и мы направились через комнату. Грифоны еще не настолько расслабились, чтобы начать танцевать, но как только их собралось достаточно, уже завязались разговоры. В основном они шутили друг с другом о состоянии старого замка.

Я взяла две чашки ярко-красного пунша и увидела, как Руби смотрит на поднос с маленькими крекерами, покрытых чем-то розовым с белой посыпкой.

− Это мясо? − прошептала кобылка.

− Да. По-моему, это раки и какой-то сыр.

− А попробовать их не будет опасно?

Я удивленно приподняла бровь, но пожала плечами.

− Нет. Тебе оно не повредит, но вкус специфический.

− Я должна хотя бы чуть-чуть попробовать, верно? – продолжила Руби, явно пытаясь убедить как меня, так и себя. − Было бы невежливо, если бы я даже не попробовала местную еду.

Против подобной логики возразить мне было нечего. Я кивнула на блюдо, давая добро, как будто кобылке требовалось мое разрешение. Она осторожно взяла один из крекеров и понюхала. Я решила проявить солидарность со своей ученицей и тоже взяла один, стукнула по ее, как бы чокаясь и подмигнула.

− До дна, − сказала я, отправляя крекер в рот. Для угощения, приготовлено из того, что нашли на рынке, было впечатляюще. Подобное даже на вечеринке в Кантерлоте оказалось бы вполне уместным, хотя вряд ли кто-то из столичных жителей стал бы есть мясо. Если только они не увидят, как принцесса Селестия ест его первой, и в таком случае это станет новой модой и знать начнет открывать стейк-хаусы.

− На вкус как... − Руби, похоже, было немного не по себе, но она проглотила крекер без жалоб. − Что-то вроде странных тягучих грибов и тины. И сыра. Сыр довольно вкусный.

− Запей пуншем, − предложила я, протягивая ей стакан, чтобы смыть привкус во рту.

− Вот вы где. Я ожидала увидеть вас у двери!

Я обернулась на бодрый, резкий голос с явным кантерлотским акцентом. Сразу было понятно, что это пони, но радость сильно поуменшилась после обнаружения у нее на груди бейджика репортера.

− Графит Пайпер, из «Кантерлот геральд», − сообщила кобыла. Я кивнула. В принципе мне было известно, что это за газета. В мире, где газеты были самыми разными − от параноидальных опасений по поводу того, что может натворить принцесса Луна, до сообщений исключительно об изменении движении цен на акции, − они нашли себе нишу почти религиозной преданности короне.

− Не ожидала, что вообще появится хоть кто-нибудь из Эквестрии, − заметила я. – Вечеринка не объявлялась заранее и подготовлена была очень быстро.

− Да, − ответила пони, надменно шмыгнув носом и оглядываясь по сторонам. Казалось, обстановка понравилась ей даже больше, чем Шахерезаде. − Я ожидала, что вы будете встречать гостей у дверей.

− Как это делает Селестия на Гала? – Графит кивнула. Я видела, как рядом с ней в поле магии парит блокнот с ручкой и она записывает каждое слово. Нужно быть осторожнее с тем, что я ей говорю, если не хочу в конечном итоге спровоцировать какой-нибудь международный скандал. В очередной раз. − Понимаю, почему можно было ожидать подобного. В Кантерлоте это самая важная ночь в году, и в чем-то она похожа на происходящее тут. Но главное отличие в том, что пони приходят на Гала, чтобы увидеться с принцессой и другими известными пони, возможность поговорить с ней и пожать копыто обуславливает стоимость билета.

Я не стала упоминать, что пони также могли попробовать написать принцессе пригласительное письмо и посмотреть, придет ли она. Селестии нравилось внезапно появляться на вечеринках по случаю дня рождения жеребенка. Наблюдать за тем, как родители пытаются сделать все достойным правительницы Эквестрии, было половиной удовольствия.

− Кстати, я так понимаю, что для посещения этой вечеринки все присутствующие должны были принести клятву простить всех своих должников? − спросила репортер. − Вы можете это объяснить?

−Конечно. Я предполагаю, что вы и ваши читатели мало что знаете о текущем состоянии Грифонстоуна и не виню вас за это. Не думаю, что кто-либо знал о нем за пределами города. Местные жители столкнулись с климатическим кризисом, который в течение последних нескольких десятилетий разрушал средства к существованию и осложнял жизнь, но, поскольку грифоны гордые и жизнелюбивые существа, они все пережили.

− Да, я действительно заметила, что в городе слегка… не хватает благ цивилизации.

− Верно, − согласилась я. − Они выжили, но не могут процветать. Они все помогали друг другу, потому что знали, что самое главное, что у них есть − это грифоны вокруг них.

Графит кивнула и записала сказанное.

− За прошедшие годы в результате возникла своего рода долговая паутина. Мы не можем этого видеть, но грифоны остро осознают, сколь много они должны друг другу и это их сковывает. Никто не может продвинуться вперед, потому что все они, в некотором смысле, застряли в прошлом.

− И вы думаете, что, заставив их простить долги, вы им поможете?

− Очень на это надеюсь! Это лучшая идея как им помочь, что пришла мне в голову.

− Пони в Кантерлоте очень заинтересованы в том, что вы здесь делаете, − продолжила Графит. − Значит, принцесса Селестия послала вас сюда, чтобы вы помогли Грифонстоуну?

− Принцесса Селестия меня не посылала, − поправила ее я. – Я просто приехала сюда по собственной воле. Если честно, это должен был быть отпуск.

− После всего того ажиотажа с коронацией принцессы Твайлайт Спаркл?

Я заставила себя продолжать улыбаться.

− Что-то типа того.

Другая пони протиснулась мимо, как выяснилось, растущего кольца грифонов, наблюдающих за нами. Она подняла диктофон, направив микрофон в мою сторону.

− Лэйт Эдишин, «Прессганг Пресс»! Это связано с недавней сменой режима в Кристальной Империи? Ходят слухи, что вы присутствовали там и приложили копыто к тому, чтобы привести принцессу Кейденс к власти!

− Никакой связи нет. Там была чрезвычайная ситуация. Пони Кристальной Империи были в непосредственной опасности. Здесь ничего такого нет. Грифонстоун стоял здесь на протяжении многих поколений и будет стоять еще не одно.

− А вы будете новым правителем? – продолжила упорствовать пони. − Ваш флаг и метка развешаны на видных местах по всему замку! Вы действительно можете заверить наших слушателей, что это не очередная территориальная претензия Эквестрии, как с Кристальной Империей и Эпплузой?

− Я здесь просто в гостях, − попыталась заверить репортершу я. А все грифоны вокруг внимательно прислушивались, делая вид, что им нет никакого дела. − Не думаю, что грифонам нужна пони, которая придет и спасет их. Они сами могут решить все свои проблемы. Они также наши друзья и союзники − многие грифоны приезжают в Эквестрию, работают и учатся в наших школах. Если уж на то пошло, это мы оказались плохими друзьями и совсем их не навещали. Так что я пытаюсь загладить нашу вину, устроив для них вечеринку! Вам стоит попробовать что-нибудь из здешних блюд − это все местные деликатесы, а в Эквестрии не часто доводится пробовать грифонскую кухню.

Я очень надеялась, что ничего из сказанного не будет вырвано из контекста. Это были стандартные приемы, которые Селестия всегда использовала в общении с прессой, но газеты обычно были добры к ней, даже когда принцесса оговаривалась.

Выдав еще несколько оправданий, мне удалось скрыться от прессы, прежде чем я ляпнула что-нибудь слишком ужасное. Заметив Шахерезаду, я направилась к ней, зная, что, если репортеры последуют за мной, у принцессы хватит опыта, чтобы обвести их вокруг копыта.

− О, Сансет, − обрадовалась Шахерезада. − Я только что поговорила с этими двумя замечательными грифонами.

Она указала своей чашкой на двух грифонов, с которыми беседовала.

− Позволь представить тебе Грейвина и Грейбла.

Грейвин был высоким и худым, напоминая мне какую-то разновидность белой цапли, а Грейбл был похож на сову и почти совсем поседел от старости, хотя выглядел лучше, чем Дедуля Графф.

− Приятно с вами познакомиться, − сказала я, пожимая им лапы.

− Знаешь, когда я услышал об этой вечеринке, она показалась мне чрезвычайно глупой, − заявил Грейбл. − Ты знаешь, сколько из этих птиц обязаны мне своими жизнями? Я рассказывал своей жене, что половина птиц в городе все еще должны мне биты, которые взяли в долг еще их деды!

− Очень великодушно с твоей стороны прийти, учитывая обстоятельства, − согласилась я.

Грифон издал какой-то горловой звук.

− Нет, я как раз собирался рассказать ей, насколько глупой была эта идея, когда понял, зачем ты это делаешь. Здесь действительно есть птицы, которые унаследовали долги от своих дедов, как этот вот птенец, − грифон подтолкнул Грейвина локтем. − Это не должно быть их обязанностью, но просто грифоны так ведут дела. Я ссудил эти биты, чтобы помочь другим птицам. И им не помогает, когда на них висит столетний долг, который они даже не брали.

− Для меня посещения вечеринки было легким решением, − пошутил Грейвин. − У меня никогда не было битов, чтобы кому-то их ссуживать!

Грейбл рассмеялся и похлопал младшего грифона по спине.

− И после вечеринки их у тебя все равно не будет, но, по крайней мере, ты не будешь в долгах по уши из-за меня!

− Надеюсь, что другие грифоны понимают это так же хорошо, как и ты, произнесла я.

− Всегда найдутся несогласные. Кучка сварливых старых птиц. Они, вероятно, думают, что самые умные, раз не пошли сюда и теперь смогут потребовать, чтобы все с ними расплатились, так как больше никому ничего не должны. Но что будет потом? Кто захочет снова брать у них взаймы, зная, какие они жадные?

− Возможно, если подобное станет обычным делом, им придется приходить на вечеринки, чтобы другие птицы не сторонились их, − предположил Грейвин.

− Это может стать сильной мотивацией, − согласилась Шахерезада.

− Сделать подобное мероприятие регулярным – хорошая идея, − согласилась я. − Грифоны, которые не придут, смогут увидеть, что остальные стали жить лучше.

Я улыбнулась окружающим.

− И что еще более важно, приятно время от времени собираться вместе и устраивать праздник.

Грейбл фыркнул.

− Только не жди, что мы назовем это Днем Сансет Шиммер!

− Пожалуйста, не надо, − шутливо взмолилась я. − Даже что-то вроде «дня прощения» звучит лучше, хотя даже так название просто ужасное. Уверена, что кто-нибудь здесь умеет давать названия лучше, чем я.

− Естественно, − согласился Грейбл. − Все понячьи имена звучат одинаково. Либо каламбуры, либо рифмованные слова. Или и то, и другое разом.

− Иногда еще встречаются аллитерации, − ответила я, делая вид, что защищаюсь. Мы все рассмеялись.

Мне уже начало казаться, что все пройдет без сучка и задоринки, но, естественно, это означало, что начался обратный отсчет до следующей катастрофы.

Я заметила Гильду, выходящую из задней комнаты с подносом, и решила сбегать и посмотреть, как она там. Приблизившись, я замедлила шаг и приподняла бровь, увидев, во что грифина одета. Мне уже удавалось мельком ее замечать, и я предполагала, что это фартук для выпечки, но там было значительно больше кружев, чем требовалось из соображений практичности.

Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но Гильда, двигаясь стремительно, как кобра, закинула в него что-то, прежде чем я успела произнести хоть слово. Инстинктивно я сомкнула челюсти и была приятно удивлена нежным хрустом и ароматом жареных орехов и перца.

− Мхм! − я одобрительно кивнула.

− Это рецепт перцового печенья, который готовила моя прабабушка, − сообщила грифина. – Или типа того. Когда я его получила, в нем не было ни разрыхлителя, ни чего-либо еще, так что получалось немного иначе.

− Больше похоже камни с привкусом перца?

− Ага. Сама знаешь, как это бывает. У тебя нет чего-нибудь из оригинального рецепта, по которому готовила прабабушка, поэтому ты добавляешь другие цветы, или сахара всего половину, или... – Гильда пожала плечами. – Меняется одна мелочь за раз, и в итоге получаешь камни.

− Эти намного лучше, − согласилась я. – В целом похоже на пряники.

− Те советы, которые ты мне дала, помогли, − призналась грифина. − Может быть, я попробую что-нибудь из них, когда буду печь булочки. Если они получатся достаточно вкусными, птицы станут их покупать, а не просто жаловаться на меня.

− Ты должна благодарить Пинки Пай. Я ничего не знала о выпечке, пока она не затащила меня в пекарню и не заставила научиться, − я улыбнулась, вспоминая. – Заявила, что ей нужна помощь с большим заказом, но я тормозила ее больше, чем помогала. Почти уверена, что у нее просто была куча лишних ингредиентов, и она попросила у Кейков разрешение научить меня готовить что-нибудь еще, кроме жаркого.

− Жаркое это вкусно.

− А то как же. Его трудно испортить, даже если просто бросить все продукты в котел и варить, пока они не станут достаточно мягкими, чтобы их можно было есть, − я огляделась и заметила Габби, которая держала поднос и предлагала гостям изящные бокалы. − Погоди-ка, это что, вино?

− Да, − пожала плечами Гильда. − Нам приходится запасать много продуктов на случай непогоды, поэтому берем много всего маринованного и вино. Звучит не так уж и плохо, пока тебе не приходится весь месяц питаться диким маринованным луком со свеклой, запивая их разбавленным ягодным вином.

− Звучит как... − я замолчала.

− Все лучше, чем голодать, − пожала плечами грифина − Иногда бывает соленая форель. Ее нужно отваривать, но я предпочитаю употреблять как есть.

− Ее консервируют, по сути, мумифицируя солью, верно? Разве сырая она не будет похожа на соленый лизунец с рыбным запахом?

− Ага, − согласилась Гильда, облизнувшись.

Я покачала головой и сдержала смех, но мое веселье было очень коротким, потому что секунду спустя резкий порыв ветра ударил по замку с такой силой, что задребезжали все недавно отремонтированные окна, а сквозняк проник внутрь и всколыхнул шторы.

Все грифоны притихли и посмотрели вверх и по сторонам, прижав крылья к бокам и, казалось, нервничая. Когда ветер стих, они начали расслабляться, но атмосфера оставалась напряженной.

− Что не так? – спросила я.

− Ничего страшного, − ответила Гильда. − Просто приближается сухой сезон. Тебе не о чем беспокоиться, этот замок − самое прочное здание в городе. Готова поспорить, все птицы, которые попросили тебя привести их дома в порядок, сейчас чувствуют себя очень умными.

− Есть ли что-нибудь, что мы должны сделать?

Грифина пожала плечами.

− Улыбайся чаще. Пони обычно улыбаются все время.

Вечеринка продолжалась до глубокой ночи, и, формально, когда ушли последние грифоны, было уже утро. Габби хотела остаться и заняться уборкой, но я посоветовала ей немного отдохнуть. Она старалась больше, чем кто-либо другой, чтобы вечеринка удалась, и мне еще предстояло придумать, как отблагодарить ее за это.

− Это стало исключительным событием, любимая, − сказала Шахерезада, посмотрела мне на колени и улыбнулась. Руби тихо похрапывала. Каким-то образом кобылка заполучила себе в копыта бокал вина и отправилась спать пораньше.

− Все прошло хорошо, − согласилась я. − Думаю, что большинство жителей тут было. Если они будут придерживаться своих клятв, это может помочь в долгосрочной перспективе.

− Да, − согласилась принцесса. − Возможно, ты закрыла многим долги, просто устроив вечеринку.

− Дело не в вечеринке, она была лишь поводом.

− Им нужен был предлог. Идеи и ценности в каждой культуре свои. В моей стране долгов на самом деле не существует. Не так, как здесь, где все долги расписаны и подсчитаны. У нас тебе дарят подарки, за которые плата подразумевается, но не требуется. Вместо того, чтобы обмениваться битами, мы обмениваемся услугами и помощью. Здесь что-то похожее, но расплачиваться можно только материальным.

− Да. И, в отличие от Эквестрии, долги никогда не списываются. Помнишь, что сказал тот грифон, Грейбл? О том, что его должники унаследовали долг своих предков? Это меня немного задело. У нас в Эквестрии так бы никогда не поступили. Жеребята не наследуют долги.

− Согласна. Правила жестоки и архаичны, когда созданы для защиты сильных, а не слабых, − согласилась Шахерезада. − Пони по своей природе − животные-жертвы. Наши общества сформировались так потому, что мы нуждались друг в друге для защиты, а наши законы и традиции основаны на желании защищать слабых, потому что мы сами часто оказываемся слабыми

− Грифоны − не добыча, − заметила я. − Они хищники.

− Да. Но не высшие хищники. Их предки прятались от мантикор, драконов и других монстров. Здесь есть книги по древней истории грифонов, которые твоя ученица восстановила, и читать их достаточно увлекательно. Первые племена грифонов были чем-то вроде культов личности, возникавших вокруг сильных лидеров, которые требовали дань за защиту. Их законы отражают это и по сей день.

− Думаю, это одна из причин, по которой все так быстро развалилось, когда исчез король, − предположила я.

− И почему они так плохо отреагировали на потерю символа власти, − согласилась принцесса. − Дух грифонов требует сильного лидера, который сможет защитить их.

− Возможно, некоторые из них этого и хотят, но им нужно держаться вместе и помогать друг другу. В основном они уже поняли это и сами.

− И все же им нужен был кто-то посторонний, кто мог бы прийти и рассказать им, как стать лучше. Им нужен был посторонний, достаточно сильный, чтобы поднять моральный дух и заставить слушать, но при этом достаточно мудрый, чтобы понимать, что сотрудничество является ключом к стабильной жизни всех здешних грифонов.

− Шахерезада...

− Они нуждались в тебе, любимая. И не притворяйся, что это не так! Ты была воспитана правителем, чтобы править. У тебя есть сила и право заниматься этим! Грифоны были бы счастливы под твоим управлением, а ты пользовалась бы уважением, которого заслуживаешь!

Я закатила глаза.

− Не собираюсь завоевывать страну для тебя, Шахерезада.

− Любимая, в некотором смысле ты ее уже завоевала, я просто жду, когда ты это поймешь.

Не знаю, когда заснула, но точно помню, как проснулась, переключившись из состояния полной отключки в аварийный режим при звуке бьющегося стекла. Я вскочила на ноги, стряхнув Руби со спины, и мгновенно оглядела комнату, готовая запустить огненным шаром в первое, что шевельнется.

Потребовалось несколько секунд, чтобы настороженность сменилась задумчивостью. Паника отступила, и я позволиала заклинанию рассеяться, когда обнаружила, что незваных гостей нет.

Порыв ветра пронесся по комнате, и я последовала за ним к разбитому окну, в раму которого воткнулась длинная доска. В комнату ворвался еще один мощный порыв ветра, такой сильный, что мне показалось, будто он пытается сбить меня с ног. Я прикрыла лицо и отодвинула осколки в сторону, прежде чем наложить на окно ремонтное заклинание, и осколки стекла снова превратились в нормальные стекла.

− Лягать, какой сильный шторм, − пробормотала я.

− Сансет? – простонала Руби. − Все в порядке?

− Возвращайся в постель. Это было всего лишь окно...

Кто-то панически заколотил в дверь. Я бросилась к ней и распахнула. Увидев грифонов снаружи и выражение их лиц, сразу поняла, что случились неприятности, большие неприятности.

− Объясните по дороге, − рявкнула я, прежде чем они успели начать. Грифоны явно были удивлены, но кивнули, развернулись и побежали вниз по улице. Я бежала за ними в темноте, ветер хлестал меня со всех сторон. В какой-то момент он толкал влево, а еще через мгновение приходилось запнуться, когда ветер бил вправо.

− Один из старых домов рухнул! − прокричал грифон, перекрывая шум ветра. − Грета и ее отец оказались в ловушке внутри!

− Это не один из тех, которые я ремонтировала, верно? − спросила я, опасаясь, что где-то там облажалась.

− Нет, и в этом проблема! Все дома, что вы починили, в порядке, но этот шторм начался раньше срока! Обычно мы все подлатываем, чтобы подготовиться к плохому сезону, но пока еще никто не начал беспокоиться! – грифоны повернулись и резко остановились, прикрывая глаза, когда вокруг них поднялся вихрь, закручивая песок и камни в тугую спираль. Я разметала формирующийся торнадо силовым ударом, прежде чем он смог добраться до меня.

− Это там произошло? − крикнула я, указывая на место, где грифоны пытались сдвинуть с места груду обломков размером с дом.

Посыльные кивнули, и я бросилась к грифонам посмотреть, что можно сделать. Мне просто нужно было выяснить, кто здесь главный.

− Вот ты где! – каркнул Дедуля Графф. − Нам нужно вытащить их оттуда, но если мы что-нибудь сдвинем, остальные обломки могут раздавить их! Что нам делать?

Все уставились на меня, и я с растущей тревогой осознала, что на самом деле главная здесь я. Ну, круто. У меня даже не было времени стоять и паниковать, заставляя кого-то другого думать за меня.

− Отойдите на шаг! – рявкнула я, прежде чем выпустить магический импульс, осторожно касаясь всего, что было в куче, телекинезом. Мне придется поднимать все одновременно. Обломки наваливались друг на друга и путались, я чувствовала, как они начинают оседать.

И также чувствовала, как там, внизу, движется что-то живое.

У меня просто не было времени сомневаться в себе. Я подняла весь дом, позволяя магии течь через меня, и просто плыла по течению, сосредоточившись больше на том, чтобы удержать все на месте. Ночь расцвела от моей магии, красный и голубой цвета волнами накатывали друг на друга.

− Готово! − закричала я, поднимая обломки примерно до уровня крыши. – Вытаскивайте их оттуда!

Рванули Дедуля Графф и еще один грифон, подхватили двух раненых птиц, позволив им опереться на них, и, прихрамывая, поспешили прочь.

− Все вышли? − крикнула я. Мне приходилось держать обломки неподвижно. Положить их было некуда, если я не хотела разрушить еще один дом тем, что осталось от этого.

− Все в порядке! − крикнул в ответ Графф. – Можешь класть все!

Я опустила обломки на землю, аккуратно положив их обратно на тоже самое место, прежде чем развеять телекинез, и сразу несколько незакрепленных кусков упали вниз.

− Хорошо! – я смахнула пот со лба. − Отведите их в замок! Там много места, и он крепкий! Если кому-то еще нужно укрытие, отправляйте их тоже туда! Я не хочу, чтобы какая-нибудь птица погибла в такую бурю!

− Сделаем! – гаркнул один из грифонов, отсалютовав. Я закатила глаза.

− Подождите! − младшая из двух грифонов, которых вытащили из-под обломков, подбежала ко мне, поджав одну из лап. − Это был не ветер! Там было нечто, что разрушило дом, пытаясь добраться до нас!

− Нечто? – уточнила я. Мне приходилось охотиться на монстров достаточно часто, так что не стоило сбрасывать подобное со счетов, предполагая, что она просто паникует как жеребенок из-за темноты в шкафу. – Ты его видела?

− Нет, мы прятались, но... − она нервно огляделась.

− Эй, пони! − крикнул Дедуля Грифф. Он протянул мне доску. На ней были огромные следы от когтей, шире, чем у любого грифона, а по краям присутствовали зигзагообразные узоры, словно там выжгли силуэт дерева. − Думаю, она права насчет монстра.

Я кивнула, взяла доску и рассмотрела ее поближе. Сразу можно было сказать, что в копытную мне с ним разбираться точно не хочется.

− Все внутрь. Если оно разрушило дом, значит не могло добраться до жителей, пока они были внутри. Мы в большей опасности, стоя здесь и ожидая, когда оно нападет. Вероятно, оно просто ждет...

Небо прорезала молния. Не было даже намека на дождь, а при таком ветре облака должно было разорвать в клочья.

− Уходите! − крикнула я, не успев объяснить им все причины, по которым им не следует находиться посреди улицы, когда в темноте может таиться чудовище. Я вглядывалась в черное небо, пытаясь заметить что-нибудь необычное. Сложно было представить, что кто-то мог прийти сюда пешком. Добраться сюда было довольно сложно, даже точно зная, где находится Грифонстоун.

Возникла еще одна вспышка молнии, ударившая на соседней улице, попав в старый флюгер и разнеся его на части. Гром просто оглушал, но во вспышке яркого света я кое-что заметила. В небе парила огромная птица, похожая на орла. От нее исходила молния, очертив контуры крыльев, прежде чем устремиться к земле.

— Это гром-птица, − произнес Дедуля Графф, глядя вверх вместе со мной. – Одно из немногих существ, которые могут летать в такую плохую погоду. Вот в нее они и выходят на охоту!

− Ты тоже в укрытие.

− Ты когда-нибудь сражалась с гром-птицей? Ты что-нибудь знаешь о них? Сомневаюсь! Чтоб ты знала…

Ударила еще одна молния, на этот раз прямо в нас, и попала в магический щит, который я сотворила. Большая часть заряда ушла в землю, и щит снова стал невидимым, как только заряд иссяк.

− Все прячьтесь! − крикнула я достаточно громко, чтобы меня услышали сквозь звон в ушах. Грифоны не нуждались в дополнительных подсказках. Они побежали в ближайшее укрытие, а я осталась позади, следя за тем, откуда, по моему мнению, могла последовать следующая атака. Почти уверена, что там, наверху, была только одна гром-птица, но из-за предрассветной тьмы, которая была хоть глаз коли, проверить было невозможно.

Обрушился еще один разряд молнии, я накинула щит на грифонов, в которых он летел, едва успев вовремя, заземлив разряд всего в паре копыт от цели. Сила удара молнии отбросила их назад, но я придержала грифонов магией, поставила на ноги и подтолкнула дальше. Они, вероятно, наполовину ослепли и оглохли, но продолжали двигаться, повинуясь инстинкту, и бежали к замку.

− Ладно, ты, стервятник, давай, − прорычала я. − Ты, должно быть, сильно раздражен тем, что я не позволяю тебе поджарить курочку! Спускайся сюда и сразись со мной!

Я поярче зажгла рог, сделав себя самой заметной мишенью в Грифонстоуне.

Ветер снова начал усиливаться, проносясь мимо меня. Казалось, им управляла злая воля, что несла ярость вместе с сухими листьями и соломой, сорванной с крыш. Если бы я прихватила один из своих многочисленных черных плащей, то картина была бы по-настоящему эффектной, но мне сегодня пришлось торопиться.

− Давай же, − прошептала я, оглядываясь по сторонам. − Где ты? Я здесь!

Я пыталась расслышать хлопанье огромных крыльев, но услышала лишь крик. Гром-птица сидела на крыше чьего-то дома, вспарывая соломенную крышу когтями размером с меня. Монстр выхватил птенца-грифона, которая была не старше Руби, словно сорвал ягоду с куста.

− Отстань от нее! – бежать туда у меня не было времени, поэтому я проломилась сквозь пространство, телепортировавшись на крышу и удивив птицу яркой вспышкой прямо перед ней. Мне и раньше приходилось сражаться с гигантскими летающими монстрами, а этот даже не был сделан из камней и не являлся наполовину медведем. Лишь тем, что у него размах крыльев с городской квартал, а в перьях сверкают молнии, меня было не напугать.

И с этой позиции я могла творить заклинания, не задев никого и ничего на линии огня. В прямом смысле слова. Я выпустила монстру в морду струю голубого пламени, и он взвился, расправляя крылья для взлета, все еще удерживая в когтях птенца.

Я прыгнула на лапу, лягнув по суставу, когти разжались скорее от удивления, чем от боли. Крошечная грифина вскрикнула и упала. Я прыгнула за ней, поймала в воздухе и снова телепортировалась, появившись во вспышке магии рядом с замком.

− Вот, − сказала я, передавая ее в копыта очень удивленных репортеров, которые уже открыли рты, чтобы задать какой-то вопрос. Я исчезла прежде, чем они смогли начать отвлекать меня. То попадание было слишком слабым, чтобы убить монстра и я лишь мельком увидела, как он снова взмыл в воздух, прежде чем исчезнуть за дымкой, которую нес ветер.

Гром-птица, вероятно, была скорее рассержена, чем напугана, и мой опыт в Вечнодиком подсказывал, что, когда такой крупный хищник сильно злится, он всегда реагирует одинаково. Я бросила ему вызов, и он должен был продемонстрировать свою доминирующую позицию.

Я стояла на открытом месте, мой рог сиял. Это всегда было очевидным вызовом, но теперь он воспринимался всерьез.

Молния ударила сбоку, попав в щит с такой силой, что я отступила на шаг. Я метнула огненный шар в небо, примерно в направлении, откуда прилетела молния, но ни во что не попала. Секундой позже еще одна молния ударила в мой щит с другой стороны, почти пробив его, поскольку я отвлеклась.

Выругавшись, я запустила в небо огненный шар побольше, который тоже пролетел мимо цели, но на мгновение я заметила кружащего надо мной монстра. Из-за темени я не могла определить его местоположение достаточно точно, чтобы поразить каким-нибудь заклинанием, которое стоило бы использовать.

− От меня так просто не спрячешься, − проговорила я. Не то чтобы он мог меня услышать, даже если бы понимал речь. Достаточно ли сообразительны гром-птицы, чтобы понять, когда они попали в переплет? Выясню через минуту.

Заклинания освещения были одними из самых простых. Даже жеребенок мог осветить целую комнату. Селестия каждое утро приносила свет всему миру, и в ее исполнении это казалось совсем простым делом. Сейчас мне было нужно нечто среднее между этими двумя крайностями. Я метнула в воздух световое заклинание, вложив в него столько магии, сколько смогла. Сейчас оно тратило большую часть энергии, просто удерживая форму под давление выдаваемого света.

Красное солнце взошло над Грифонстоуном, и на многие мили вокруг в горах забрезжил ранний рассвет.

Гром-птица была отчетливо видна в ярком небе, монстр замедлил полет и в явном замешательстве оглядывался по сторонам.

− Вот ты и попался, − Наверное, мне следовало просто спугнуть его. Такие хищники не стали бы возвращаться, зная, что на их территорию претендует кто-то крупнее и опаснее. Но… он напал на птенца. Это просто вывело меня из себя.

Монстр метнул еще одну молнию, и я встретила ее на полпути тонким копьем голубой плазмы. Электричество изогнулось вокруг моего заклинания, тепло и давление развеяло канал ионизированного воздуха, заставив молнию уйти в сторону от цели и врезаться в вершину горы.

Мое заклинание не сбилось с курса, поразив монстра точно в грудь. Он застыл в движении. Черные перья стали белыми, как кость, а крик превратился в гулкий визг, когда заклинание сработало, полностью превратив его в камень.

В воздухе.

Инерции движения хватило, чтобы статуя продолжила движение по длинной баллистической дуге, врезалась в горную вершину и разбилась вдребезги, а осколки лавиной посыпались вниз.

− Получай.

Теперь мне просто нужно убедиться, что никто больше не находится в опасности прямо сейчас. Я направилась обратно к замку, и, несмотря на то, что вокруг завывал ветер, снаружи все еще стояли грифоны и пони, и все они смотрели на меня, освещенную красным светом.

− Это было... − начал один из грифонов, но осекся.

− Ах, да, извините, − я подняла глаза и отменила осветительное заклинание, позволив ему рассеяться. − Не думаю, что она упала на что-то важное. Но даже если так, то уберем обломки утром, хорошо?

Грифон кивнул, потеряв дар речи. Я очень надеялась, что на горе не было ничего важного, например, чьего-нибудь секретного огорода.

− Мисс Сансет Шиммер? − я смутно узнала голос и посмотрела на группу репортеров, прибывших на вечеринку.

− Ты ведь Лэйт Эдишин из «Прессганг Пресс», верно? В замке достаточно свободных комнат для гостей. Только не просите вернуть деньги у тех, кто сдавал вам комнаты раньше, − я улыбнулась. − Возврат денег вообще-то не является частью местной культуры.

− Мы развернули палатки, но... речь не об этом, − кобыла прочистила горло. − Я наблюдала за тем, что произошло. Ну, мы все наблюдали.

− Ох, − только и смогла произнести я, чувствуя, как в животе завязывается узел. Вероятно, дело было в том, как я справилась с ситуацией. Любой другой пони, возможно, справился бы лучше. Если бы Твайлайт и ее друзья были здесь, они, вероятно, с помощью Флаттершай уговорили бы гром-птицу прекратить, узнали бы, что у нее где-то есть голодающие птенцы, завели бы нового друга, и все бы радовались.

− Это было одно из самых невероятных магических зрелищ, которые я когда-либо видела! − продолжила пони, широко распахнув глаза в... благоговении? − Я знаю, что в прошлом вы редко откровенничали с прессой, но можете ли вы подтвердить слухи о том, что вы биологическая дочь принцессы Селестии, или тайный аликорн, или древний дух огня, или…

− Стоп-стоп-стоп! − я удивленно моргнула. − Я всего лишь обычный единорог.

− Ни один обычный единорог не может творить такие заклинания!

− Твайлайт могла бы, − пожала я плечами.

− Вы имеете в виду принцессу Твайлайт Спаркл, аликорна? Которая владеет древним артефактом невероятной магической силы и обучалась у самой принцессы Селестии? Вы утверждаете, что в качестве обычного единорога стоит рассматривать именно ее?

− Возможно, это не самый удачный пример, − призналась я, стараясь не сболтнуть лишнего. − Просто нелегко думать о пони, которую ты обучала, как о представителе королевской семьи, даже о такой явно особенной пони, как...

− Вы также обучали принцессу Спаркл?! – спросила Лэйт Эдишин.

− Я имею в виду… да, − ответила я, пожимая плечами.

Разве это не было и так всем известно? Нет, мы, конечно, тогда скрывали ее обучение, потому что я была буквально параноиком, скрывающимся от мира, но мне казалось, что после истории с Найтмэр Мун все это стало достоянием общественности.

− Я встретила ее, когда она была еще кобылкой, и научила нескольким трюкам. Очевидно, она меня переросла, и я очень горжусь ею и тем, как далеко она продвинулась.

И я именно это и имела в виду. Я не испытывала ненависти. И не ревновала. Я просто была разочарована в себе, что у меня не было такого же таланта.

Уснуть до утра так и не получилось, даже после того, как к рассвету ветер начал стихать. Я была слишком возбуждена адреналином и опасалась, что где-то в темноте может скрываться еще какой-нибудь монстр. Более того, в глубине души я чувствовала, что должна присматривать за всеми в замке.

Никто не спал слишком хорошо, но они, по крайней мере, спали спокойно, и когда солнце выглянуло из-за изрезанного горами горизонта, я смогла рассмотреть, что шторм сделал с Грифонстоуном. Мне казалось, что грифоны просто ленились или им было наплевать, насколько поврежденными были их дома, но ветер свел на нет почти всю мою работу. Если так продолжается несколько месяцев…

− Все не так уж и плохо, − заявил Дедуля Графф, зевая и вставая рядом со мной. − Похоже, никого не сдуло. Такое иногда случается, особенно во время ранних штормов, когда никто этого не ожидает. Просто однажды проснешься, а соседнего дома нет, как будто его никогда и не было.

Он явно не хотел портить мне настроение, и я попыталась одарить его взглядом, подтверждающим это. Грифон рассмеялся и хлопнул меня по спине так сильно, что стало больно.

− Вы, пони, мягкие, как молочный пудинг, − усмехнулся он. Затем его взгляд упал на груду щебня, отчетливо видневшуюся на склоне горы. − Ну, может быть, не все.

− Извини, что я не смогла сделать большего.

− Ты сделала достаточно, − ответил Графф, похлопав меня чуть нежнее. − Такие плохие ночи, как эта, заканчиваются тем, что птицы пропадают, и все мы надеемся, что смерть будет быстрой. Единственное, что мы потеряли − кое-какие вещи, а все наши вещи в любом случае были хламом. Мы сможем достать еще.

− Я думала о рассказанной тобой истории, что раньше было лучше. До этой ночи мне казалось, что ты, возможно, преувеличивал. Шторм совсем не показался мне естественным.

− Естественный, неестественный, мы все равно ничего не можем с этим поделать! У нас здесь нет команды погодных пони, которые поддерживали бы ясное небо, и в последний раз, когда кто-то из них появлялся, они только извинялись и разводили копытами. Ты уже сделала больше, чем любой другой пони.

Он на прощание хлопнул меня по спине и пошел прочь.

− Я завариваю приличный чай. Не так, как вы, пони, это делаете, но ты можешь попробовать, если не будешь жаловаться. Я даже не возьму с тебя денег за первую чашку!

Я улыбнулась и покачала головой. До этого момента я даже не заметила, что Дедуля Графф за все время нашего разговора ни разу даже не попытался выпросить что-нибудь вкусненькое. Возможно, он думал, что в долгу передо мной за то, что я приютила его на ночь, или, может быть, я действительно расположила его к себе.

− Спасибо, что спасли нас вчера вечером, − произнесла Лэйт Эдишин. − Честно говоря, некоторые слухи о вас, включая те, которые мы опубликовали... некоторые из них были не сильно хорошими, и вы, вероятно, это знаете.

Я пожала плечами.

− Мне все равно, но я знаю, что Луна приняла близко к сердцу, когда вы заявили, что фестралы были прокляты Найтмэр Мун.

− Мы все в долгу перед вами, и после того, как вы всех здесь защитили, мы хотим исправить ситуацию. Для нас вы − спаситель Грифонстоуна, настоящая героиня, справившаяся без всяких магических артефактов или помощи пророчеств.

− Грифоны − настоящие герои. Они по полгода выживают при такой погоде, как прошлой ночью. Эквестрия не помогает им, потому что, как и я, они слишком упрямы, и не просят о помощи, даже когда она на самом деле нужна.

− Мне бы не хотелось даже воображать ситуацию, где бы вас превзошли.

− Почти все, что связано с дипломатией, − пошутила я. − Полагаю, большинство из вас отправится обратно на поезде?

Репортерша кивнула.

− Надеюсь. Если ничего не случится с путями.

− Ну, если там вдруг их камнями засыпало, вы знаете, где меня найти. Если я в чем-то и хороша, так это в левитации тяжестей.

− Еще раз спасибо, мисс Сансет или...… каков ваш официальный титул?

− На данный момент я даже не знаю. Пони продолжают пытаться навесить на меня новые, но мне удается от них уворачиваться.

Лэйт Эдишин одарила меня легкой усталой улыбкой и кивнула, прежде чем уйти, на ходу что-то тихо наговаривая в свой диктофон. Надо будет написать Твайлайт. С ее новым титулом ей, вероятно, придется разбираться с прессой. Раз уж нападение монстра расположит писак ко мне, то в Понивилле это можно чуть не еженедельно делать. Наблюдение за тем, как Твайлайт сражается с гидрой, может заставить даже самого предвзятого репортера отказаться от публикации гадостей.

Остальные грифоны в конце концов начали просыпаться, шум и солнечный свет заставили их зашевелиться, и все резко подскочили, когда крик петуха слился с карканьем орла, эхом разнесшимся по замку. После чего начались крики.

Час спустя, когда я разняла драку, упросила самого большого цыпленка в мире погостить здесь до завтра и отправила остальных грифонов домой, я, наконец, смогла посидеть с чашечкой кофе и позволить теплу согреть меня изнутри.

− Все газеты будут называть тебя героем, − заметила Шахерезада. − И не без оснований.

− Грифоны...

− Хватит, любимая. Говорить, что они настоящие герои, − просто прекрасно для прессы, но простая истина в том, что ты победила ужасного монстра. Выживание − это не героизм, это то, чем занимаются жертвы. Грифоны − жертвы, и мы должны помогать им и жалеть их, но мы не должны хотеть быть ими.

− Ты могла бы относиться к ним повежливее.

− Я нахожу их достойными восхищения, − согласилась принцесса. − Они независимые и сильные. Они во многом похожи на тебя, любимая. Возможно, ты и не хочешь править ими, но им нужен правитель, более схожий с тобой по силе, чем принцесса Селестия.

− Я найду среди них кого-нибудь, кто подойдет по всем параметрам, − ответила я, сделав ударение на словах «среди них». − Вообще-то, мне следовало бы поспрашивать местных. Кто-нибудь в городе должен знать больше об Идоле Борея. Тут все покатилось в Тартар, когда он был потерян, и я хочу знать почему.

− Я знаю, что может нам помочь! – воскликнула Руби Дроп. − Но… я расскажу вам, только если угостите меня чашечкой кофе!

− Жеребятам он не подходит.

− По сути, это сок из жареных бобов, − заканючила кобылка. – Ну пожалуйста.

− Одну чашечку, − уступила я. − Но лучше бы у тебя действительно что-то было.

Руби улыбнулась, налила кофе из оловянной кофеварки и положила на стол большую книгу. Единорожка отхлебнула кофе, прежде чем начать объяснять.

− Это дневник короля Гуто, последнего короля Грифонстоуна! Я использовала восстановительные заклинания, которым вы меня научили, мисс Шиммер, и теперь он практически как новенький. Ну, знаете, не такой новый, как чистый дневник, который можно купить в магазине. Настолько новенький, что все страницы целые, а чернила не размазаны!

Чем больше кофе пила Руби, тем быстрее она говорила. К тому времени, как чашка опустела, скорость речи почти достигла скорости Пинки Пай.

− И он не заканчивается на потере Идола. Его вели еще какое-то время. Я не вчитывалась в подробности, но мне пришлось пролистать его после восстановления, чтобы убедиться, что я все сделала правильно.

− Он может сильно помочь, − согласилась я, беря книгу и открывая ее.

Записи короля Гуто в начале были четкими и лаконичными, как будто он писал книгу советов для будущих потомков, а не просто вел дневник для себя. Поскольку она хранилась в библиотеке замка или в том, что считалось таковой, возможно, именно это и ожидалось – передавать то, чему он научился как король, из поколения в поколение. В книге содержались подробные советы по сельскому хозяйству, рынкам сбыта, их союзникам… Я была удивлена, обнаружив заметки об Эквестрии и принцессе Селестии.

− Похоже, он был немного влюблен, − пробормотала я, читая восторженные похвалы и описания метки принцессы и ее окрестностей.

− Там что-нибудь есть о ветре? − спросила Шахерезада.

− Пока нет… − я замолчала, так как стиль письма изменился.

Буквы стали более светлыми, корявыми, их не тщательно вырисовывали, а торопливо писали неровными линиями, некоторые из них были зачеркнуты, а на полях обнаруживалось больше пометок.

− Вот и оно, − я проглядела страницу, разбирая написанное. − Похоже, что после того, как Идол пропал, действительно случился многолетний шторм. Здесь говорится, что он решил предложить огромную награду любому грифону, который вернет Идола. Титул, состояние, земли, все, что они пожелают.

− И они его не вернули, даже когда была предложена награда? − спросила Шахерезада.

Я перевернула страницу. Тут была совсем короткая запись.

− Трое лучших летунов Грифонстоуна, несмотря на ветер, отправились за ним. Двое погибли. Одному удалось подняться на поверхность, но его крылья были так сильно переломаны, что он больше никогда не смог летать. Затем несколько грифонов попытались заставить птенца спуститься, полагая, что с меньшим размахом крыльев ему будет легче избегать стен. Тогда король приказал все это прекратить.

− Конечно. Почему бы не рискнуть жизнью ребенка, чтобы обогатить семью? – усмехнулась принцесса.

− Потом… кажется, он много чего перепробовал, − я пролистала несколько страниц. Были длинные отрезки, где король просто ругался и проклинал силы природы и бушующий шторм. Он подробно описал попытки использовать лестницы, сложные конструкции из веревок и блоков и даже попытку вырубить каменную лестницу в скале. Ничего из этого не сработало, и в конце концов король обвинил грифонов, которые ушли в более спокойные места и унесли с собой так много всего.

− Что-нибудь сработало? − спросила Руби. − Ох. Думаю, нет, иначе он бы вернул Идола…

− Последнее, что он предпринял, почти разорило Грифонстоун и опустошило королевскую казну. Король приказал проложить железную дорогу сюда, в горы, только для того, чтобы доставить нечто, что он называл «Железным яйцом». Это было что-то вроде глубоководного водолазного колокола, и он полагал, что он окажется достаточно тяжелым, чтобы ветер ничего не смог с ним сделать, и достаточно прочным, чтобы пережить спуск и удары о стены.

− Звучит почти как хороший план, − одобрила Шахерезада.

− Король решил, что, поскольку хорошие птицы погибли, он будет единственным грифоном внутри, − продолжила я.

− Ага, вот тут-то все и рушится, − кивнула принцесса.

− Гуто утверждал, что рядом с местом падения Идола должно быть тихо, и если достаточно к нему приблизиться, то вернуть его будет просто. У него есть все расчеты ветров, их скорости и направлений, и он думал, что нашел закономерность.

− И что случилось? − спросила Руби.

− Дневник продолжается вплоть до дня, на который он назначил свою миссию, − ответила я, долистав до последней записи. – Король упоминает, что времени не осталось, и что, по его мнению, Идол пострадал при падении. После этого… все просто заканчивается. Новых записей нет.

− Можно догадаться, что произошло, − произнесла Шахерезада. − Нет никаких историй о храбром короле Гуто, вернувшемся из Бездны, есть только о последнем короле, который потерял Идола, потратил всю казну Грифонстоуна, пытаясь вернуть его, и пропал.

− Не слишком счастливый конец, − отложив книгу, я положила подбородок на копыто и задумалась.

− Я не понимаю, − продолжила Руби. − Это же было не так давно, верно? Дедуля Графф, конечно, старый, но он не такой супер старый, как принцесса Селестия, и он был тут, когда у них был Идол. Он говорил, что даже видел его своими глазами!

− Верно, − согласилась Шахерезада. − И король Гуто проложил железную дорогу в рамках своего плана. Какой бы ветхой ни была станция, она все равно вполне современная.

− Я просто не понимаю, как все это могло произойти так, что никто не узнал, − продолжила кобылка. − Почему это тайна?

− Из всех достоинств Эквестрии любопытство − самое редкое, − пояснила принцесса. − Большинство пони редко знают о том, что происходит за пределами их родного города.

− У принцессы Селестии тоже есть кое-какие плохие привычки, − признала я. − Она бессмертна, и иногда несколько десятилетий... ускользают. Это как взять книгу в библиотеке, и ты знаешь, что ее нужно будет вернуть в следующий раз, как пойдешь куда-нибудь, но ты забываешь, и она остается на столе, а потом на нее ложатся другие книги, и к тому времени, когда ты находишь ее снова, это происходит, когда ты выкидываешь все из своей комнаты, потому что у тебя приступ паники, и ты не можешь находиться рядом со всем, что напоминает тебе о тебе прежней, и ты вдруг вспоминаешь, что должна была вернуть ее десять лет назад!

Я тяжело дышала, пытаясь отдышаться после этого полностью нормального и спокойного объяснения.

− Подобное кажется очень специфичным и личным, и вы говорили мне, что если сделаете что-то странное, я должна напомнить вам, чтобы вы поговорили об этом с психотерапевтом, − вмешалась кобылка.

− Спасибо, Руби, − вздохнула я.

− Так что же ты будешь делать? − спросила Шахерезада. − Все грифоны уже задают себе этот вопрос. Какой ответ даст им великая Сансет Шиммер?

− Я не могу просто бросить их в таком состоянии, это точно, − вздохнула я. − С моей стороны эгоистично полагать, что я могу просто прийти и решить в одиночку проблему, которую они не смогли бы решить самостоятельно, но я все равно хочу попробовать. Не попытавшись, я бы чувствовала себя еще хуже.

Шахерезада кивнула и одобрительно улыбнулась.

− Ты можешь представить, какой бы сволочью я была, если бы увидела, как кто-то страдает, и просто ушла? − я рассмеялась.

− Конечно, − согласилась принцесса. − Ты бы предпочла рискнуть своей жизнью каким-нибудь невероятно опасным и глупым способом, который стал бы верной смертью для любого другого пони. И когда ты выживешь, после реализации чего бы ты ни задумала, то убедишь всех вокруг, что на самом деле это было не так уж и впечатляюще.

− Обычно я так и поступаю. Но в этот раз вместо этого я собираюсь сделать то, чего никогда раньше не пробовала. Это будет сложно, рискованно, и я бы даже не решилась на него, будь хоть какой-то другой способ.

Шахерезада вздохнула.

− Сансет, мы все слышим, когда ты говоришь с сарказмом.

− Я собираюсь написать письмо принцессе Селестии, − призналась я. − Возможно, она что-то знает. И даже если не знает подробностей, у нее в наличии все кантерлотские архивы и столько помощников, сколько она захочет, чтобы провести исследование за нее.

− Действительно, это решение, которым мог бы воспользоваться любой пони, − согласилась принцесса. – Заручиться поддержкой бессмертного правителя нации, который готов почти на все, чтобы заслужить твое одобрение.

− А? − я нахмурилась, сбитая с толку. − О чем ты говоришь?

− Ни о чем, любимая.

− У меня здесь есть перья и чернила, мисс Сансет! – воскликнула Руби. − Что мы будем писать?

− Наверное, было бы неплохо объяснить все, что произошло. В противном случае у нее могут возникнуть какие-то странные идеи из-за того, что в итоге напишут в газетах, − я подумала, с чего лучше всего начать. − Хорошо, давайте начнем с того, когда мы приехали...

Ответ пришел несколько часов спустя: возникшие в воздухе огненные мотыльки собрались прямо надо мной, а затем со вспышкой света превратились в свиток, который упал вниз и чуть не попал в тарелку с обедом, прежде чем я его поймала.

− Это было быстро, − произнесла я. − Должно быть, она написала ответ, как только закончился дневной прием.

Я сломала восковую печать и развернула свиток. Руби подбежала и встала на задние ноги, чтобы заглянуть мне через плечо.

Моя самая амбициозная Сансет,

Я была рада получить твое письмо, и, похоже, слишком долго не обращала внимания на Грифонстоун. Я знала о смерти короля Гуто и позволила грифонам самим искать собственный путь. Теперь я об этом сожалею, узнав, как они страдали, и мне жаль, что тебе приходится исправлять ошибку, которую исправлять должна была я.

Идол Борея является или являлся могущественным артефактом, но, кроме простого факта его существования, я мало что знаю. Насколько известно, он в какой-то степени контролировал ветра, и контроль намного превосходило то, что позволяла магия пегасов. Достаточно чтобы короли Грифонстоуна могли сравниться силой со мной или Луной, что не раз помогало отражать нападение драконов.

Я не знаю, откуда взялся этот Идол. Известно, что первый король по имени Гровер использовал его, чтобы объединить племена грифонов под своей властью. Зная его лично, не думаю, что ему действительно нужен был Идол для этого. Он был могущественным и влиятельным грифоном, и все испытания, через которые он прошел, чтобы заполучить Идола, повлияли на него так же сильно, как и сам Идол.

Я продолжу расследование, чтобы выяснить, есть ли в архивах еще информация о чем-то подобном. Пожалуйста, не стесняйтесь писать еще. Я бы с удовольствием получала от тебя свежие новости, а не узнавала их через несколько предвзятую призму прессы.

Всегда, Селестия.

− Именно этого я и опасалась. Но обещание провести раскопки в величайшей библиотеке мира − это лучшее, на что мы могли надеяться, и теперь Селестия не будет переживать о том, что мы устроим что-нибудь безумное. Я была почти убеждена, что если ничего ей не написать, она прилетит сюда просто с «неожиданным визитом».

− А теперь не прилетит? – спросила Руби. − Было бы не так уж плохо, окажись здесь принцесса Селестия.

Я ухмыльнулась.

− Что, ты думаешь, я не смогу справиться сама?

− Думаю, что лучше иметь двух суперумных пони, работающих над проблемой, чем одну, − ответила кобылка, демонстрируя поразительный талант легко выходить из любой, даже самой неловкой ситуации.

− Так вышло, что у меня уже есть на примете возможное решение, − заметила я. − Габби принесла мне эти коробки сегодня утром.

Обед был отодвинут в сторону. Это были остатки еды с вечеринки, что-то вроде сэндвича с говядиной.

− И эти деревянные коробки спасут Грифонстоун? − спросила Руби, тыкнув копытцем в одну из простых дубовых шкатулок.

− Ты права. В общем, когда я отправилась в Кристальную Империю, чтобы помочь Кейденс, у них возникла похожая проблема. Погода там просто кошмарная. Империя похожа на оазис посреди тундры, и они используют магию, чтобы сдерживать снежные бури и холод. В Империи для этого используют специальный артефакт, но потребовалось некоторое время, чтобы найти его и заставить снова работать, поэтому Шайнинг Армор и Кейденс применили несколько заклинаний, защитив всех самостоятельно.

− Типа большого пузыря над Кантерлотом на свадьбе, когда вы взорвали большого уродливого жука? – уточнила кобылка.

− Именно! − воскликнула я с кивком. − Шайнинг Армор в качестве любезности дал мне несколько советов по созданию крупногабаритных щитов. Эти четыре шкатулки станут краеугольными камнями большого ритуального заклинания "щит", которое должно защищать от ветра. Это сочетание зебринского вуду, традиционной рунической магии и капельки корпоративных секретов клаудсдейльской погодной фабрики.

− Могу я помочь вам с ним?

− Конечно. Хватай лопату и начнем.

Категория 4: Скорость ветра - 59-70 м/с

Я снова сверилась с компасом.

− Ладно, похоже, это самая западная точка города, − отметила я место копытом. Руби подошла и начала копать, вонзая штык лопаты в каменистую почву и изо всех сил стараясь сделать хоть что-то. Было больше похоже на попытку прорыться сквозь кирпичную стену, а не обычную грязь.

− Очень трудно, − пожаловалась кобылка.

− Дай-ка я займусь. Ты копала предыдущую.

Забрав лопату, я наложила на нее укрепляющее заклинание и, используя по-настоящему мощный телекинез, вонзила ее прямо в скалу.

− Погода снова начинает портиться, − обеспокоенно заметила Руби. Ветер опять начал меняться, и облака в небе над нами то скручивались, то разрывались, словно невидимыми когтями.

− Ты права, − возможно, это просто совпадение, но мне не удавалось отделаться от мысли, что небу не нравится то, что мы делаем, и оно пытается нас остановить. Я ускорилась, словно вычерпывая воду с тонущего корабля. − Руби, коробку!

Кобылка левитировала коробку и осторожно опустила ее в яму. Я засыпала ее, бросив сверху несколько лопат земли с камнями, надежно прихлопнув лопатой.

− Осталась только одна! − мне пришлось повысить голос, чтобы перекричать порывы ветра. – На севере! Тогда активируется щит!

− Давайте поторопимся! − крикнула в ответ Руби. − Мне это не нравится!

Мы бросились галопом. Грифонстоун не был огромным городом. На самом деле он был размером с Понивилль и куда менее населенный. С учетом быстро меняющейся погоды, добраться куда надо было, как марафон пробежать. Опавшие листья и пыль кружились вокруг, шторм, казалось, сосредоточилась прямо на нас.

− Сансет! – испугано воскликнула кобылка.

Я немного сбавила скорость, позволяя Руби нагнать меня. Единственное, что может быть хуже, чем пережить катастрофу, − это быть брошенным кем-то, кто должен был заботиться о тебе.

− Не волнуйся, скоро все закончится! − заверила я и посмотрела на компас. Мы приближались к окраине города. − Когда мы доберемся туда, я сразу же начну копать. Ты сможешь наложить на нас один из стандартных щитов, пока я не закончу?

− Ага! – единорожка кивнула.

Я резко остановилась и вонзила лопату в землю. Работа шла быстро, щит Руби мерцал вокруг, отбивая попадающие в него палки и грязь. Неглубокая ямка была вырыта, последняя коробка опустилась в нее, после чего я присыпала ее землей и отступила.

− Погнали! − крикнула я и, сосредоточившись на коробке, начала творить заклинание. Другие коробки были соединены с этой определенным образом, в каждой лежал локон моей гривы. Симпатическая магия использовала символизм, чтобы сделать каждую коробку одной и той же, в определенном метафорическом смысле.

Я же использовала эту метафорическую связь, чтобы мысленно провести линию между коробками, образовав круг вокруг всего города. Руны заклинания щита пробегали от одного края круга к другому. Колеблющееся магическое поле начало вздыматься в небо, поднимаясь подобно приливу и борясь со штормом.

Шум ветра начал стихать, и когда заклинание схлопнулось в вышине, все стихло.

Руби развеяла свой щит и огляделась.

− Сработало?

Я воспользовалась моментом и огляделась. Все выглядело нормально, но... Закрыв глаза, я сотворила заклинание, осторожно ощупывая внутренние края созданного щита.

− И да, и нет, − разочарованный вздох. − Пока работает, но так не сможет продолжаться вечно. В шторме присутствует какая-то магия, и он намного мощнее обычной непогоды. У нас есть, может быть, две или три недели, прежде чем щит будет разрушен, и я очень надеюсь, что потом все не станет хуже.

− Так что же нам делать, чтобы все исправить? – спросила кобылка.

Я вздохнула.

− У меня появилась новая идея. Но времени на ее реализацию мало.

− Поверить не могу, − простонала я. − Три дня продираться через плохой почерк и просто отвратительную поэзию, а от самого короля Гровера не было ни слова? Он основал Грифонстоун! Неужели ему нечего было сказать по этому поводу?!

− Возможно, он был слишком занят созданием нации? − предположила Шахерезада. Принцесса не слишком помогала с исследованиями, но она собрала несколько лучших баллад, которые мы нашли, и мы смогли полностью отмести ее предположение, что в этих стихах может быть что-то, скрытое в метафорах и загадках.

− Я уже создавала зачарованные артефакты, − проворчала я. − Знаешь, как я действовала? Перед началом работы создается подробный чертеж, а потом оставляются заметки по ходу дела! Я определенно не стала бы с бухты-барахты делать нечто вроде предмета, контролирующего погоду!

− Не думаю, что мы найдем руководство по эксплуатации, мисс Сансет, − произнесла Руби. – Мне кажется, что это самая старая книга во всей библиотеке, и... плохие новости.

− Плохие новости?

− Ее написал король Гровер Третий, и начинается она с длинного посвящения его деду. Судя по всему, ее написали еще до того, как кто-то изобрел орфографию.

Единорожка передала мне книгу, открытую на нужной странице.

Это была явно работа профессионала, не напечатанная, а написанная кем-то, кто записывал за другими в качестве своей основной работы. Послание было написано на пергаменте выцветшими чернилами и начиналось с милого посвящения возлюбленному предку, а затем сменялось жалобами на то, что никто не оставил никаких письменных указаний для будущих королей и, вероятно, они ожидали, что те сами во всем разберутся. Гровер Третий называл себя чрезвычайно мудрым и дальновидным, поэтому решил создать королевскую библиотеку и начал вести дневники королевской семьи.

− Ладно, возможно, этот грифон не так уж и плох, − вздохнула я. Разочарование короля звучало со страниц даже сквозь века и сквозь то, что кто-то другой записывал за ним. − Похоже, мы не первые, кто хочет получить ответы на вопросы об Идоле. Он даже упоминает, что не может с ним экспериментировать или даже попросить о помощи, потому что все в Грифонстоуне уверены, что король точно знает, что делает! Он должен был абсолютно доверять писцу, который все это записывал.

Я немного полистала дневник, но большая его часть была посвящена сельскому хозяйству и торговле. Это было окно в прошлое, когда на всех окрестных вершинах раскинулись фермы.

− Ага! – взволновано воскликнула я. – Кое-что нашла!

− Правда? – спросила Руби.

Я положила книгу на стол, чтобы и она могла взглянуть.

− Вот, глянь. Кому-то пришла в голову гениальная идея попытаться украсть Идола Борея. Похоже, произошло что-то вроде мятежа. Они использовали Идола, чтобы вызывать бури, терроризировали целую армию, а потом...

− Что потом? – переспросила кобылка.

− Полагаю, это была какая-то обратная реакция. Гровер Третий назвал это гневом тайфуна или, может быть, Тифона? Тут не совсем понятно. Даже без всех деталей можно понять, что произошло. Они использовала Идола, снова и снова, требуя все больше его силы, а затем все пошло наперекосяк, и вся энергия заземлилась через грифонов, пытающихся контролировать Идола.

− Полный тауматургический откат, − мудро отметила Руби. Я предупреждала ее о подобном. Из-за ее особого таланта она рисковала схлопотать его даже без древнего артефакта в копытах.

Я кивнула.

− Очевидно, от них осталось недостаточно для проведения суда, но произошедшее послужило сдерживающим фактором для тех, кто хотел попытаться украсть Идола.

− О, замечательно, − произнесла Шахерезада. − Космическая мощь и невероятная опасность. Воистину, возлюбленная, мы действуем в пределах твоей зоны комфорта.

− Надеюсь, что ты ошибаешься, − вздохнула я.

− Осторожнее! − воскликнула Руби. Поднимаю глаза на огненный вихрь, собирающийся в воздухе, откидываюсь назад, и свиток, появившийся над моей головой, падает на книгу.

− Надеюсь, там хорошие новости, − бормочу я, разворачивая письмо.

Моя маленькая Сансет,

Похоже, король Гровер хорошо хранил свои секреты. Насколько я могу судить, в архивах нет достоверных сведений о создании Идола Борея. Вся информация, которой мы располагаем, пришла из вторых, а то и третьих копыт.

Я опасалась, что сообщу тебе только плохие новости, но нашелся и другой источник информации. Луна прознала о твоих поисках и сообщила, что давным-давно посещала сны короля Гровера. Она не показывалась ему и ни во что не вмешивалась, но в те далекие времена для обеспечения безопасности Эквестрии требовалось знать, что планируют потенциальные союзники или враги, а методы Луны были относительно безвредны.

Сестра хочет, чтобы я предупредила тебя, что увиденное ей подчинено логике мира снов и происходило очень давно. Она помнит гору, возвышающуюся над облаками, и замок, нависающий над ней, под замком было только небо, как будто это была самая высокая точка в мире.

Мы обе полагаем, что гора, которую она видела во снах, находится на Хребте Дракона, области высоких пиков к югу от Грифонстоуна, отделяющем грифонов от Драконьих Земель. Эти горы были и остаются большей частью неисследованными, и в нескольких туристических альманахах упоминается гора, по крайней мере, такая же высокая, как Кантерхорн. Не думаю, что кто-либо из пони когда-нибудь поднимался на нее.

Возможно, секрет Идола Борея кроется где-то там, но это невероятно опасно. Это дикая, неосвоенная местность, изобилующая скалами и обрывами, и, поскольку никто еще не поднимался на вершину, то безопасный путь туда неизвестен.

Я знаю, что бессмысленно отговаривать тебя от похода, но вместо этого я попрошу быть осторожной и прикладываю список снаряжения, рекомендованного мне экспертами. Также советую обратиться к местным специалистам. Грифоны хороши в скалолазании, и, возможно, тебе удастся нанять некоторых из них в помощь.

Будь осторожна,

Селестия.

Я перевернула свиток и обнаружила список необходимого снаряжения. Надо будет изучить его позже. Радовало, что Селестия поняла, что я не собираюсь все бросить просто так.

− Думаю, это зацепка, − пробормотала я. − Самая высокая гора в мире...

− Если она находится между этим местом и Драконьими Землями, то это не близкий путь, − согласилась Руби. − А почему там вообще что-то должно быть?

− Хороший вопрос. В большинстве случаев, когда мы думаем о магии, это нечто научное, практикуемое и изученное. Так было не всегда. Историки полагают, что изначально огонь был вызван молниями и другими природными явлениями, а затем древние пони научились поддерживать огонь и использовать его для обогрева и приготовления пищи. С магией точно так же. Первичная магия возникла из дикой энергии мира, и пони научились ее использовать, чтобы помочь себе выжить. В таких местах, как самые высокие горы и самые глубокие впадины океана, скапливается магия. Если король Гровер побывал там, он, возможно, нашел способ обуздать ее и использовать для создания Идола.

− Звучит крайне опасно, − заметила единорожка.

− Так и есть! − взволнованно согласилась я. − Но это объясняет, почему никто не знает об Идоле! Если это первичная магия, ты не можешь воссоздать ее в лаборатории или изготовить на фабрике, ты должна отправиться туда, где есть магия, попытаться поиграть с огнем и при этом не сгореть.

Шахерезада вздохнула.

− Любимая, как бы ты ни была прекрасна, когда заставляешь себя делать что-то, что может привести к гибели, опасаюсь, что я слишком деликатна и мудра, чтобы взойти на высочайшую вершину мира, даже во имя любви.

− Не волнуйся, я не собиралась заставлять тебя идти со мной. Мне нужно, чтобы вы с Руби остались здесь и присмотрели за всем, пока меня не будет.

− Оу-у-у... – заныла кобылка. − Но почему я не могу пойти?

− Мне нужно, чтобы ты поддерживала щит, − ответила я. − Ты второй лучший маг во всех этих горах. Я напишу тебе несколько инструкций и советов по устранению проблем, и как поддерживать щит в рабочем состоянии, если что-то пойдет не так.

− Можешь рассчитывать на меня! – воскликнула единорожка, салютуя копытцем.

− А что ты планируешь делать, если что-то там найдешь? − спросила Шахерезада.

− Ну... − я глубоко вздохнула. − Иногда единственное, что ты можешь сделать, − это бороться с огнем огнем. Я не слишком люблю хвалить себя, но если король Гровер отправился туда и сумел разобраться, как создать Идола, то я тоже смогу.

− Ты собираешься создать нового Идола? – уточнила принцесса и улыбнулась. − Понимаю. Это один из способов укрепить твою власть.

− В тысячный раз повторяю, я не собираюсь захватывать власть в стране для тебя, − сказано было спокойно, но твердо. − Если ты на самом деле хочешь править, то должна извиниться перед своим отцом за предательство и попытку убить всех, кто стоял между тобой и троном Седельной Аравии.

− Это могло бы сработать, − проворчала принцесса в изгнании, облокотившись на стол и надув губы.

− Слышала, кто-то говорил про создание нового идола? – спросила Гильда, закрывая за собой окно. Чем сразу напомнила мне, как Рэйнбоу Дэш входила в дом, и заставила задумалась, кто от кого заполучил эту дурную привычку. − А также что-то про убийство?

− Об убийстве не переживай, − заверила я грифину. − Но у нас есть предположение, где изначально мог быть изготовлен Идол.

− Серьезно? − Гильда удивленно моргнула. − Это уже что-то.

Я кивнула.

− Мне бы не помешала помощь. Мне нужен один или два грифона, которые умеют летать, лазать по скалам и не боятся опасности.

− Ты описала практически любого грифона, − фыркнула Гильда. – Кто тебе нужен, так это грифон, который может делать все перечисленное, но не ударит тебя в спину и не сбежит с первым попавшимся блестящим камнем.

− Хорошо подмечено, − согласилась я. − Значит, кто-то верный?

− Точно. И умный. И кто сможет летать в плохую погоду, потому что, если там будет хоть что-то похожее на сухой сезон, то это просто безумие.

− Отлично, когда ты сможешь отправиться? − спросила я, ухмыляясь.

− Это было так очевидно? – поинтересовалась Гильда.

− Ты была лишь немного хитрее, чем Рэйнбоу Дэш.

− Планка слишком низкая, так что стараться особо не пришлось.

− Что есть, то есть, − я пожала плечами. − Ты смогла помочь с припасами для вечеринки, думаю, сможешь собрать все, что нам понадобится для восхождения в глуши.

Я протянула грифине список, который прислала Селестия. Гильда его прочла, перевернула и просмотрела письмо от принцессы. Дойдя до подписи, она замерла и стала гораздо осторожнее обращаться со свитком.

− Без проблем. Но перепиши список на другой лист. Другие грифоны будут в шоке, если я буду таскать с собой письмо от понячьей принцессы.

− Конечно. Не знаю сколько у нас осталось битов, но на самое необходимое должно хватить.

− Не переживай об этом. Вероятно, мы сможем получить большую часть вещей бесплатно. Ты нравишься птицам в городе, и они будут рады дать их тебе в долг. Если вернешься героиней, то они, возможно, даже забудут попросить биты обратно.

Я рассмеялась и протянула грифине копию списка.

− Но должна предупредить, что путешествие может быть действительно опасно.

− Я не беспокоюсь об опасности, − ответила Гильда. − Знаешь, если ты делаешь что-то большое, опасное и захватывающее, то это и есть настоящий смысл жизни. Во всяком случае, Дэш всегда так говорила. Просто сидеть здесь на своей толстой заднице, продавать булочки и никогда ничего не добиться − это не способ жить по-настоящему. Я хочу сделать что-то крутое, и тогда я смогу высоко держать голову и...

Грифина замолчала, погрузившись в воспоминания.

− Легче загладить свою вину, когда ты на высоте? − догадалась я.

− Не хочу приползать обратно жалкой неудачницей. Если я вернусь крутой пташкой… То не буду чувствовать себя так, словно пекла плохие булочки, пока Дэш пробивалась в «Вандерболты».

Я слишком хорошо знала это чувство.

− Ненавижу это место! − проорала Гильда, перекрикивая шум пронизывающего ветра.

− Тоже его ненавижу, подруга! − прокричала я ей в ответ. Было так холодно, что кончики гривы и хвоста покрылись льдом, несмотря на согревающее заклинание. Это была необычная снежная буря. Мы пришли сюда в поисках первичной магии и мы нашли ее. Оставалось просто надеялась, что магия не убьет нас обеих.

− Я тебе не подруга! − огрызнулась грифина. − Нам нужно убираться с этого холода! У меня перья обмерзают!

Вокруг нас шел сильный снегопад. Или... на самом деле это был не снегопад, а скорее метель, как песчаная буря в пустыне, только более холодная и мокрая. Ветер дул во всех направлениях одновременно, образуя заносы и кучи вокруг всего, что хоть малость выступало над поверхностью.

− Мы не можем поставить здесь палатку! Ее сдует, если мы только попытаемся!

− Я не про палатку, а про вот это! – Гильда ткнула когтем, и я нахмурилась, вглядываясь сквозь снег и пытаясь разглядеть, что она там обнаружила. Сквозь метель почти ничего не было видно, и я несколько секунд гадала, не мираж ли это, когда заметила отблеск света, проникающий сквозь закрытые ставнями окна.

Мы поспешили к дому, и это была надежда, превратившая попытки пробиться сквозь непогоду в бегство от бури, как будто она гналась за нами по пятам. Из-за порывов ветра казалось, что нас терзает хищник.

Маленькое строение было чем-то вроде хижины, построенной из дерева, кирпича и камня, которые смерзлись в единую массу, словно стали частью вечной мерзлоты. Было бы вежливо постучать и попытаться представиться, но свет, струящийся по краям двери, был слишком заманчив. Мы с Гильдой просто распахнули дверь и ввалились внутрь, внезапное дуновение тепла подействовало успокаивающе, как массаж. Грифина закрыла за нами дверь, оставив бурю биться о стены снаружи.

Я огляделась, затаив дыхание. Если и существовал антипод минималистичному дизайну, то это был он. Комната была заставлена столиками, заваленными какими-то мелочами, безделушками и блестящими штуковинами, свисающими с потолка. Пожилой грифон, завернутый в несколько слоев узорчатой ткани, взглянул на нас с выражением счастливого удивления.

− Извините, что вломились, − извинилась я.

− Нет-нет, всегда радует, когда у меня гости! − грифон провел нас дальше, к одному из тесных столиков, поближе к кострищу, горящему в центре круглой хижины. − Пожалуйста, отдохните и согрейтесь.

− Вы так добры, − ответила я, снимая седельные сумки и усаживаясь на грубо сколоченный стул. − На улице достаточно прохладно.

− Ты уверена, что мы вообще туда идем? − спросила Гильда. – Мне кажется, с каждым днем, что мы здесь проводим, погода становится все хуже.

− Она и становится все хуже, − согласилась я. − Уверена, это означает, что мы приближаемся куда надо.

− Вы идете к Таранау Учаф? − спросил пожилой грифон. Он поставил на стол между нами две глиняные чашки и аккуратно налил в них дымящийся травяной чай, добавив в него по кусочку сливочного масла.

− Понятия не имею, − ответила я. − Что такое Таранау Учаф?

− На древнем языке это означает «Самый громкий раскат грома», − пояснил грифон. − Это самая высокая гора в мире. Пони, грифоны и даже пара драконов проходили тут в попытках добраться до нее. Это, пожалуй, единственное, о чем думают приходящие сюда.

− Нехорошо, − пробормотала Гильда, глядя на масло, тающее в ее чашке. – То есть мы можем оказаться не первыми?

− О, если вы хотите первыми взойти на вершину, шанс у вас все еще есть, − заверил нас хозяин. − Никто из них так и не вернулся.

− Еще хуже! − простонала Гильда. − А масло зачем?

− Когда ты в горах, тебе нужно больше энергии, чтобы согреться, − произнес старик, похлопывая грифину по спине. – Сливочное масло с этим помогает! Это традиционный способ приготовления чая в Як-якистане.

− До дна, − сказала я, пожимая плечами и делая глоток. Вкус был странный, немного похожий на чай с молоком, но с совершенно другой текстурой. Если бы это был крепкий черный чай, а не травяной, заваренный из растений, не имеющих абсолютно никакого отношения к настоящему чайному кусту, напиток, возможно, был бы даже вкусным.

Гильда вздрогнула, но пить не стала.

− Есть какие-нибудь советы, как избежать смерти? – поинтересовалась она. − Кроме чая с маслом.

Старый грифон добродушно улыбнулся.

− О, советов у меня полно. Вот вам самый лучший − не пытайтесь подняться на Таранау Учаф. Я вот ни разу не пытался, и все еще жив, несмотря на возраст!

Он рассмеялся.

− Звучит как хороший совет, − признала я. − Ты знаешь что-нибудь об этой горе?

− Такой горы не должно быть в реальном мире. Существует предел тому, насколько высоко природа может нагромождать камень на камень, пока все не рухнет вниз. В ясный день ее можно увидеть с ближайшего перевала, но мне никогда не удавалось взглянуть на ее вершину.

− Почему?

− Буря, которая живет на горе, как дракон в своем логове. Она окружает гору и скрывает вершину Таранау Учаф от глаз тех, кто застрял здесь, внизу, − грифон налил чашку чая себе и пополнил наши. − Давным-давно считалось, что боги живут на горах, и я верю, что именно на таких горах они живут до сих пор.

− Боги действительно иногда живут в горах, − с кивком согласилась я, думая о Кантерлоте. Селестии не нравилось, когда ее называли богиней, но именно так о ней думали многие пони.

− Должна же быть причина, по которой там так опасно, − вмешалась Гильда. − Большая, неприступная гора? Легко. Я могу в это поверить. Может быть, на нее даже невозможно взобраться. Но раз никто не возвращается, значит, никто не сдался и не решил вернуться и попробовать еще раз позже. Это невозможно.

− Если бы дело было только в горе, ты, возможно, была бы права, − согласился старый грифон. – Она не хочет, чтобы на нее взбирались, но есть много вершин, которые терпеть не могут, когда на них взбираются. Обвалы, покрытые льдом скалы, сильные ветра − все это опасно, но все они были покорены. Все, кроме Таранау Учаф.

− Так что же в ней особенного? − спросила Гильда.

− Хм-м-м... − старый грифон на мгновение задумался. − Если ты хочешь ограбить банк, дверь хранилища − это препятствие, но если у тебя есть время и нужные инструменты, ты могла бы ее открыть. Дверь можно взломать. Но банки грабят не каждый день.

− Потому что их охраняют, − осторожно ответила я.

Грифон кивнул.

− Да. Я видел следы на снегу. Что-то таится там, не похожее ни на одно другое существо. Цепкие когти и раздвоенные копыта, огромное создание, вероятно, вдвое больше грифона. Я только мельком видел их и слышал шум там, во тьме.

− Что ж, это хорошая новость, − ответила ему Гильда.

− Монстры во тьме − это хорошая новость? − удивленно переспросил старый грифон.

− Если они что-то охраняют, значит, там есть, что стоит охранять, − пояснила грифина. − И, честно говоря, на наши навыки альпинизма я не слишком рассчитывала. Моим хобби он не является, а она вообще пони.

− Пони, которая, как оказалось, на редкость хороша в охоте на монстров, − напомнила ей я.

− Да, если только ты не разнесешь всю гору с перепугу, − пошутила Гильда. − Не хочу быть заживо погребенной под лавиной из-за того, что ты повсюду раскидывала огненные шары.

− Постараюсь быть аккуратнее. Не могли бы вы продать нам кое-какие припасы и указать правильное направление? Нам бы не помешало немного свежих продуктов.

Я достала мешочек с битами и положила его на стол.

− Буду рад помочь, − ответил старый грифон. – И обязательно приготовлю вам чай. Теплый напиток, знаете ли, может спасти жизнь.

− Думаешь, это она? − спросила я, глядя на гору. Она походила на жеребячий рисунок, только поднималась все выше и выше, и так до бесконечности. Гору окружало кольцо облаков, и были слышны раскаты далекого грома.

− Если не она, то даже не хочу видеть гору еще выше, − ответила Гильды. − Это безумие! Ты чувствуешь эти ветры?

Я кивнула. Не уверена, почему она решила, что их можно не заметить. Ветер был постоянным, он дул во все стороны одновременно.

− Такое ощущение, что это постоянный нисходящий поток! − пояснила грифина. − Он опускается, ударяется о землю, а затем разлетается во все стороны. Это как лить воду на землю, она просто разбрызгивается большим кругом, верно? Тут так же, только с ветром.

− Лететь при таком будет невозможно, верно? − догадалась я.

Гильда кивнула.

− Мне ни за что не удастся взлететь. Нам придется идти трудным путем.

− Круто, − вздохнула я. – Хотя, конечно, просто долететь до вершины я и не надеялась.

− Не будь дурой. Ты же знала, что мы не собирались так делать. Если бы можно было просто туда взлететь, то все бы туда так и шастали!

− Да, но надеяться-то можно.

Мы с трудом пробирались через снег. Учитывая расположение скал и склонов, здесь был всего один очевидный проход, и даже если он служил своего рода каналом для ветра, все равно там было лучше, чем находиться на открытом месте, совершенно незащищенными.

Я чуть не споткнулась обо что-то, скрытое под снегом.

− Что за...

Смахнув немного снега, я обнажила зубастую улыбку, словно вырезанную из слоновой кости. Это был череп. Череп пони. Он был растрескавшимся, и, учитывая, как холод все сохранял, ему могло быть как год, так и пар сотен лет.

− И совсем ничего зловещего, − пробормотала Гильда. Я едва расслышала ее из-за ветра. − Эй, посмотри-ка на это.

Грифина вытащила что-то из снега. Это оказалось огромное копье, наконечник которого был раздвоен, а древко длиннее всего тела Гильды.

− Определенно, это оружие не для пони, − заметила я.

− Что есть, то есть. И слишком тяжелое для грифона, чтобы с ним летать. Тут еще что-то есть…

Грифина замолчала и, используя наконечник копья как лом, начала ковырять лед, кряхтя от усилий, прежде чем снег сдвинулся. Показался череп гораздо большего размера, с бивнями, клыками и рогами, которые были почти такими же широкими, как размах крыльев Гильды, и всего с одной пустой глазницей.

− Череп циклопа, − прошептала я.

− Думаю, его и слышал старик. Ну, не этого. Тех, которые все еще живы и ходят где-то поблизости.

− Возможно, ты права. Это копье как раз подходящего размера для такого монстра. Готова поспорить, что у многих исследователей и искателей приключений были наготове веревки, одеяла и чай, но они совершенно не были готовы к сражению с гигантским монстром.

− Рада, что мы пробуем что-то новое. Никто из нас ничего не знает о горах.

− Эй, мы обе буквально выросли в горах! − пошутила я. – Но новость и правда хорошая. Если там есть тропа, достаточно широкая для кого-то вроде этого циклопа, значит, мы тоже сможем ею воспользоваться!

− А что, если она не приведет нас к вершине?

− Тогда мы разберемся с этим, когда доберемся туда, приятельница, − ответила я, похлопав грифину по спине. Гильда закатила глаза и зыркнула на меня, но без особого возмущения.

− Я тебе не приятельница.

− Когда-нибудь мы придумаем подходящее прозвище.

− Тьфу. Вы, пони, со своими прозвищами, − пробормотала грифина, отбрасывая копье. − Просто смотри в оба. Если поблизости есть монстры, я не хочу, чтобы они набросились на нас.

− Постараюсь, но у тебя зрение лучше, чем у меня.

− Если не видишь, то прислушайся! − огрызнулась Гильда. − Мне это не нравится. Облака там, наверху, неестественные. Они слишком похожи на те, что поддерживают Клаудсдейл. У меня такое чувство, что мы наблюдаем не бурю в горах, а крепость.

Краем глаза я заметила какое-то движение. Я резко обернулась, рог уже ярко светился. Через мгновение порыв ветра стих, и оказалось, что это был рваный лоскут яркой ткани, прижатый несколькими верхними камнями каменной пирамиды.

− Не начинай все взрывать, − усмехнулась Гильда. − Если из-за тебя мы заживо окажемся погребенными в снегу, я сама тебя выкопаю, чтобы убить!

− Извини. Я просто на взводе. Мне не нравится, когда не получается решить проблему насилием.

− Это одна из первых, сказанных тобой вещей, которая заставляет думать, что у нас есть что-то общее, − рассмеялась грифина. − Пока что все хорошо. Идем между тех камней.

Она указала когтем. Стало понятно, что Гильда имеет в виду. Мы шли по оврагу, и оттуда вела тропинка.

Чем дальше мы продвигались, тем больше находили следов других экспедиций, все оставалось на своих местах, как будто исследователи были совсем чуть-чуть впереди нас и их можно было бы увидеть в любую секунду. Крюки, вбитые в скалы, веревки, которые от времени затвердели, но все еще оставались достаточно прочными, чтобы по ним можно было лазать, и даже обозначенные тропы.

Все эти пони и грифоны ушли вперед, планируя вернуться. Они думали, что просто расчищают путь для следующей команды и следят за тем, чтобы у них был безопасный путь домой, но их забрала гора или те, кто на ней жил.

Следующие несколько часов были напряженными. Мы с Гильдой продолжали ощущать опасность вокруг себя, но ничего не было видно. Мы видели череп циклопа внизу, так что знали, что тут кто-то есть, но удалось ли проскользнуть незамеченными или они просто затаились и ждали, не прикончит ли нас гора сама по себе?

Между тем, гора действительно делала все возможное, чтобы убить нас, как будто мы были ее личными врагами. Я прочла множество историй, в которых говорилось о море, тундре или пустыне, как об огромной силе, слишком большой и могучей, чтобы обращать внимание на какого-то пони. Умереть от них было все равно, что муравью быть раздавленному плугом. Эта груда камней нас ненавидела. Она проявляла личную заинтересованность в том, чтобы мы отсюда не ушли. Если бы мы были муравьями, то были бы теми муравьями, что забрались в еду на чьем-то пикнике и испортили всем прекрасный день.

Мы пробрались через узкую трещину в скале на широкое плато, и мы были далеко не первыми, кто туда добрался.

− Ты только глянь, − произнесла Гильда, оглядываясь по сторонам.

Это место явно использовалось в качестве базового лагеря, и не один раз. Повсюду виднелись старые кострища, полузасыпанные грунтом палатки, расчищенные дорожки, флаги и шесты, воткнутые в мерзлую землю. Повсюду был мусор, разбросанный среди брошенных седельных сумок и припасов.

− Мне неприятно это говорить, но, возможно, нам придется разбить лагерь именно здесь, − сообщила я. − Шторм усиливается, и мы вряд ли найдем лучшее место, чтобы установить нашу палатку!

− Сдается мне, что все остальные тоже так решили! − парировала Гильда. − Возможно, ты не заметила, но ничем хорошим это не кончилось!

− Ты предлагаешь продолжить путь и попытаться разбить палатку, когда погода станет еще хуже и мы окажемся на узком выступе? − возразила я. − Мне тут тоже не нравится, но я могу установить несколько защитных рун, которые сообщат нам, если что-то приблизится!

Гильда, похоже, собиралась возразить, но резкий порыв ветра пронзил ее насквозь, как ледяной нож, и мы обе задрожали, несмотря на то, что были укутаны в несколько слоев одежды.

− Ладно! − согласилась грифина. − Помоги мне расчистить место!

Мы решили, что безопаснее всего будет установить ее рядом с одной из все еще стоящих палаток. Даже если она была изорвана в клочья и полностью бесполезна, но она простояла тут уже долгое время, так что хоть какая-то защита от ветра в этом месте была.

Я как раз соединяла столбы палатки, когда Гильда остановила меня, бесшумно коснувшись когтем плеча и махнув клювом. Я проследила за ее взглядом. На снегу был огромный отпечаток разделенного напополам копыта, размером со щит королевской гвардии. Огромное раздвоенное копыто оставило след, размером почти с мое тело.

− Они тоже здесь были, − тихо пробормотала грифина. − И недавно. Все, что старше одного-двух дней, стирает ветер и снег.

− Будем дежурить по очереди.

− А как же твои заклинания?

− Я готова вверить магии свою жизнь, а вот в свою способность проснуться и не поджечь все вокруг у меня веры нет.

− Мне начинает казаться, что поджечь все вокруг − не такая уж плохая идея, − пробормотала Гильда. − У меня от холода клюв стучит!

− Успокойся, я прибавлю тепла, − ответила ей я и отрегулировала поток магии через кристаллическую решетку в центре палатки, сделав температуру немного более терпимой.

− Удобное устройство.

− Такие делают в Кристальной Империи. У них не так много дров, чтобы жечь их, поэтому они изобрели кристальные печи, подобные этой, для приготовления пищи и обогрева домов. Действительно эффективно и не наполняет палатку дымом.

− Но на то, чтобы разогреть еду, уходит целая вечность, − пожаловалась грифина. − И твоей едой тут все провоняло.

Я удивленно подняла бровь.

− Гильда, вот чья бы корова мычала. Конечно, я знаю, что карри из Седельной Аравии нравится не всем, но ты же не ешь ничего, кроме консервированной фасоли, сардин и тунца.

− Ты хочешь сказать, что я ем безопасную пищу, от которой мне не станет плохо?

− Это кошачий корм.

− Я, по крайней мере наполовину, кошка, − возразила грифина.

Тут спорить было глупо, поэтому я кивнула и опустила голову.

Гильда фыркнула:

− Послушай, у меня легко расстраивается желудок от всякой странной пищи. Летный лагерь в Клаудсдейле был хуже всего. Вы, пони, едите так много травы и листьев, что у меня от них вечно пучило. К тому же ваша вода такая… странная.

− Вода в Клаудсдейле − это чистая дождевая вода. Когда ты говоришь «странная», ты имеешь в виду… чистая?

− Да, она чистая, но в ней нет минералов. Тебе нужно немного... солей и других полезных веществ из горных пород. Это делает воду полезной для здоровья.

− Я... хм. Не уверена, что чистая вода для здоровья не полезна, но тоже люблю минеральную воду. Тебе, наверное, не понравятся модные бренды, которые везут во дворец, но я понимаю, о чем ты.

− Ну, ладно… Короче, я не хочу, чтобы у меня клапан сорвало. Если мы не облажаемся и не сдохнем, то можно будет отпраздновать на обратном пути. Может, я даже попробую это твое отвратное карри.

− Договорились.

Вокруг палатки поднялся ветер, я замерла и проверила защиту, бросив взгляд в сторону полога. Даже при включенной на максимум кристальной печке становилось холоднее. Я видела пар от дыхания Гильды. Монстров не было, или, по крайней мере, их не было достаточно близко, чтобы о них стоило беспокоиться.

Я чихнула и задрожала, прижимая копыта к плите в попытке их согреть.

− Мне кажется, или здесь действительно холодает? − спросила Гильда, стуча клювом.

− Не кажется. Подожди, я наложу еще несколько согревающих заклинаний.

Пытаясь не обращать внимания на холод, я сотворила еще одно кольцо согревающих рун, но заклинание почти сразу же выдохлось. Я удивленно моргнула. По ткани палатки поползла изморозь, образуя цветы и ледяные полосы.

− Сансет! – воскликнула грифина.

− Вижу. Это не естественный холод! Это что-то магическое!

− Так сделай что-нибудь! Или мы превратимся в ледяные статуи!

− Сейчас разберусь с этим, − ответила я, совершенно не уверенная, получится ли у меня на самом деле. − Оставайся здесь!

− Конечно, я останусь здесь! Подожди, ты что собираешься…

Я распахнула полог палатки, и порыв ледяного ветра ударил мне в лицо с такой силой, что взбодрил по-настоящему. Выйдя на мороз, все мое тело напряглось и задрожало. Казалось, все мышцы напряглись и скрутились в узел, пытаясь спастись от холода. Я прикрыла лицо копытом и вгляделась в темноту, пытаясь найти того, кто был ответственным за происходящее.

− Давай! − крикнула я. − Если ты так сильно хочешь достать меня, подойди и возьми Я здесь! Я тебя не боюсь!

Ветер продолжил бессловесно завывать, большой, как все небо. Чувствовалось, как он пытается проникнуть сквозь одежду, в которую я была закутана, и как лед образуется в складках. Это было что-то неестественное, по-своему живое и абсолютно враждебное всему, что еще не стало льдом.

− Ты знаешь, кто я?! − от холода у меня уже сознание мутилось. − Я Сансет, лягать, Шиммер! Если ты сейчас же не прекратишь, то узнаешь, что значит по-настоящему выводить меня из себя!

По какой-то причине буря меня не послушалась. Это была ошибка, которую ей дважды повторить не получится.

− Ты думаешь, что можешь не обращать на меня внимания, потому что я единорог?! Ты думаешь, что в безопасности только потому, что у меня нет крыльев?! Сейчас я тебе покажу! Всем вам покажу!

Я собралась с силами, прочно встала всеми копытами в снег и сконцентрировала магию. Я была достаточно зла, чтобы не думать ясно о своих возможностях, о том, что безопасно, и о том, какие заклинания на самом деле могут сработать, а это означало, что я была наиболее опасна.

Луч, переливающийся малиновым и голубым, ударил прямо в сердце бури, разогнав ветер. Воздух передо мной взорвался, разогревшись на две сотни градусов, и омыл меня, как в сауне. Снег мгновенно растаял, а вода затем испарилась, образовав широкую дорожку вокруг луча просто от излишков излучаемого им тепла. Прямо под лучом камень раскалился докрасна и размягчился.

Грозовая туча вверху взорвалась изнутри. Заклинание пробило дыру в облаках и продолжало лететь, расчищая путь к звездам над головой.

Я тяжело дышала, переводя дыхание. Температура на плато стала почти как в тропиках.

− Так и думала, − пробормотала я.

− Напомни, чтобы я тебя не злила, − произнесла Гильда у меня за спиной, выглядывая из палатки.

− Напоминаю: не зли меня, − полушутя ответила я ей.

Ветры, очевидно, решили, что лучше держаться подальше, потому что воздух затих, от земли перед нами поднимался пар, широкая тропа прорезала горный склон, пробиваясь прямо сквозь несколько неудачно расположившихся скал и ледников, оставив за собой черный шрам.

− Ты глянь! – грифина ткнула когтем.

Я посмотрела вверх, за пределы разрушений. Впервые мы смогли увидеть вершину. Или то, что должно было быть вершиной. Там возвышался огромный каменный замок, вырисовывавшийся на фоне темного неба. Он не был изящным сооружением из белого камня и позолоты, как в Кантерлоте. Замок был массивным, как будто предназначался для размещения армии и противостоянию осаде.

− Думаю, мы нашли наш конечный пункт назначения.

− Возможно, мы сможем долететь туда, − заметила Гильда. − Если погода останется спокойной…

− Не знаю, сколько продлится затишье. В шторме было много магии, и хотя сейчас я ее рассеяла, но неизвестно насколько. Шторм может возобновиться, когда мы будем на полпути, и нам некуда будет приземляться.

− И это было бы нехорошо, − вздохнула грифина.

− Совсем плохо я бы сказала, и ты это знаешь. Можно было бы телепортировать нас обеих, но это еще более рискованно. Я не знаю, куда переноситься, и инстинкты подсказывают, что во всем этом что-то не так. Попытка возникнуть прямо в замке может закончиться тем, что мы разобьемся, как гнилой помидор, столкнувшийся с кирпичной стеной.

Гильда вздрогнула.

− Значит, придется идти всю дорогу?

− Да ладно, ты же намного сильнее такой слабой маленькой пони, как я, и ты же не видишь, чтобы я жаловалась, верно?

Грифина посмотрела на след разрушения, прорубленный в горе.

− Слабая маленькая пони?

− Я не способна качать пресс так же хорошо, как половина моих подруг. На самом деле, даже больше половины. Флаттершай невероятно сильна, хотя готова поспорить, сама даже не подозревает об этом.

− Ладно, но давай отправимся в путь прямо сейчас, пока все успокоилось, − предложила Гильда. − Мы можем быстро собрать палатку и выдвигаться.

− Хорошая идея, − согласилась я. Если мы двинемся сейчас, то, возможно, сумеем найти безопасный путь наверх. Мы закончили собираться примерно на половину, прежде чем над плато прозвучал громкий звон, словно от призрачного будильника.

− Что это за хрень? – воскликнула Гильда.

− Мои чары, − пояснила я, уронила то, что удерживала магией, и подготовила отражающий щит, который должен был сработать, как только появится что-то опасное. Долго ждать не пришлось. На открытое пространство вышли два циклопа с огромными металлическими копьями в лапах и облаченные в легкие доспехи, которые выглядели скорее церемониальными, чем обеспечивающими реальную защиту.

Заметив меня, со светящимся рогом, приближаться они не стали; с учетом одежды и оружия можно было предположить, что они разумны.

Один из циклопов направил на меня копье и начал что-то говорить. Используемый им язык сразу опознать не удалось, но, судя по тону, он мне угрожал. Я была не в настроении выслушивать угрозы. Еще до того, как начать придумывать настоящий план, я сосредоточила магию на кончике копья, направленного на меня. Металл раскалился добела, наконечник закапал на землю. Циклоп, державший его, выпустил копье почти мгновенно, но жар успел обжечь его. Он вскрикнул от удивления и боли, прижимая обожженную лапу к груди.

− Это было предупреждение, − медленно и отчетливо произнесла я. − Мне не нравится, когда на встрече все становится слишком назойливым. Отведите меня к своему лидеру.

Взмах копыта в сторону замка на вершине горы, который все еще был виден сквозь дыру, пробитую в облаках.

− Это... где… мы… забрать, − произнес другой циклоп, воткнув острие копья в землю и подняв открытые лапы, чтобы казаться менее опасным. Он, должно быть, был в этом патруле умным. Честно говоря, удивлена, что он вообще заговорил на эквестрийском.

− Отлично.

Я хотела извиниться, но если чему-то и научилась в дипломатии, так это тому, что начинать с позиции силы − это, как правило, выигрышный ход. Если они сочтут меня опасной, непримиримой и, возможно, неуравновешенной, то будут относиться ко мне с осторожностью и постараются не раздражать. Если я попрошу прощения, циклопы смогут использовать это как предлог, чтобы начать предъявлять свои требования.

− Показывай дорогу.

Циклопсы (циклопусы или все-таки циклопы? Мне показалось, что это одно из тех слов, которые могут иметь забавное множественное число) вели нас по тропам, которые я никогда бы не заметила сама. Возможно, у Гильды получилось бы, но все было замаскированно среди снега и льда, ступеньки, выступы и извилистые тропинки, которые прятались за отвесными скалами и замерзшими водопадами. Больше всего было похоже на черный ход в гору, достаточно хорошо укрытый от ветра и непогоды.

Также было очевидно, что это был маршрут для патрулирования, и, вспомнив обо всех пони, грифонах и других существах, которые здесь пропали, я стала гораздо меньше сочувствовать циклопу, которого слегка обожгла.

− Ты же не думаешь, что это ловушка, верно? – шепнула мне на ухо Гильда.

− Если это ловушка, то им не занимать храбрости. Нет, я думаю, они действительно ведут нас к тому, кто здесь главный. Им недостаточно платят, чтобы разбираться с такими проблемами, поэтому они собираются передать нас своему начальству и переложить проблемы на кого-то еще.

Грифина фыркнула.

− Смотрю, ты в этом слишком уверена.

− С королевскими гвардейцами работает. Я немного знаю о том, как думают солдаты.

Тропа, по которой мы шли, уходила все глубже в гору, изгибаясь к центру. Весь путь был довольно пологим, не хуже, чем подъем по достаточно длинной лестнице, с которой пришлось столкнуться в Седельной Аравии.

− Что-то не так, − заметила Гильда.

− Да, я тоже это чувствую.

Когда тропа свернула вовнутрь и мы потеряли из виду все, что находилось снаружи, начались проблемы с ориентированием. Не в том смысле, что тропа превратилась в лабиринт, а скорее копыта и чувство равновесия начали расходиться во мнениях, где находится низ. От такого ощущения могла разыграться морская болезнь.

Циклопы, казалось, заметили наше состояние или, по крайней мере, знали, что происходит, потому что остановились и несколько мгновений разговаривали друг с другом на непонятном мне языке.

− Путь… хм. Падать? − предложил один из них, явно с трудом подбирая слова. − Я – идти, ты – смотреть.

− Хорошо, − ответила я, вздернув бровь. Циклоп кивнул и пошел дальше. Еще несколько поворотов, мое чувство равновесия начало давать сбои, и я заметила нечто необычное. В воздухе висела дымка, а когда мы подошли немного ближе, то стало заметно, что в ней зависли снежинки и мелкие камешки. Недостаточно, чтобы было опасно, но определенно ненормально.

− Смотреть, − повторил один из циклопов. Он приблизился к слою тумана и прыгнул, пройдя сквозь него. Как только это произошло, он развернулся в воздухе и приземлился на потолок, где тропа продолжалась, перевернувшись.

− Изменение гравитации? − спросила я удивленно. Существовал ряд заклинаний, способных на подобное.

− Имеет смысл, − согласилась Гильда. Она пару раз вильнула задом как кошка, прыгнула, пролетела сквозь туман и вынырнула с другой стороны, расправив крылья и благополучно приземлилась. − Вот почему снаружи всегда буря! Это какая-то странная температурная инверсия, удерживающая облака на месте!

Я посмотрела вверх и подхватила себя левитацией. Попав в туман, на мгновение ощутила невесомость, что-то среднее между парением и падением, но чувствовалось, насколько узкой была эта зона. Когда я преодолевала ее, на мгновение показалось, что меня мягко тянет в двух направлениях, как будто я стояла на вершине холма, и движение в любом направлении заставило бы упасть.

Это длилось всего мгновение, а потом я оказалась с другой стороны и приземлилась рядом с Гильдой. Использование левитации почти придало мне достоинство по сравнению с акробатикой циклопа и кошачьими рефлексами грифины.

− Пойдем? − спросила я, как будто каждый день делала что-то подобное.

Одноглазые охранники повели нас дальше, но теперь вместо того, чтобы подниматься по длинной лестнице, мы спускались в глубины. По крайней мере, так мне казалось. Каменная лестница вела вниз, к огромным дверям из окаменевшего дерева, по бокам от которых горели магическим голубым светом кристальные факелы. Первый циклоп, тот, у которого не было ожога, распахнул двери и жестом пригласил нас внутрь.

− Кажется, пришли, − заметила я, входя.

− Очень надеюсь, что ты права и это не ловушка, − пробормотала Гильда.

− Тоже надеюсь, но будь готова, на случай, если я окажусь идиоткой и нас бросят в тюрьму.

Когда мы вошли, я огляделась: грубый камень вокруг нас сменился полированным и резным, куда больше напоминающим настоящий замок, очень похожий на кантерлотский, но в большем масштабе. В столице дворец строили для принцессы Селестии, поэтому там все было в три или четыре раза больше, чем если бы его рассчитывали на обычных пони. Но в этом замке даже циклоп, ведущий нас, казался маленьким.

− Вероятно, из-за изменения силы тяжести долететь сюда невозможно, − заметила грифина. − Если бы я не знала, что произойдет, то разбилась бы как последняя неудачница.

− Не знаю, поднималась ли я когда-нибудь так высоко. Думаешь, так везде?

− Нет. Иначе по всему небу висел бы постоянный слой облаков. Это, должно быть, связано с горой. Только не спрашивай меня, что произойдет, если мы попытаемся отлететь от нее, потому что это странное магическое дерьмо.

− Вполне справедливо.

Пока нас водили по залам, я разглядывала обстановку. Не думаю, что у них бывало много посетителей. Здание имело суровый, строго функциональный вид военной крепости. В кантерлотском дворце обычно ставили какие-нибудь маленькие столики, зеркала и картины, чтобы немного украсить коридоры, но тут были просто каменные стены с редкими потрепанными флагами.

В конце концов, мы добрались до комнаты, которую охраняли, с двумя циклопами по обе стороны еще одной огромной двери. При нашем приближении они подняли оружие, а те, что привели нас, что-то сказали. Последовало короткое обсуждение, а затем циклоп, которого я ранила, кивнул и ушел, прижимая обожженную лапу к груди, отправившись, вероятно, за медицинской помощью. Дверь распахнулась, и охранники встали по обе стороны, когда мы вошли в тронный зал, окруженный окнами.

− Потрясающий вид, − заметила Гильда, оглядываясь по сторонам.

− Думаю, кто-то должен пойти и позвать босса, − пробормотала я.

Не было никаких признаков присутствия хоть кого-то, просто большое открытое пространство. Я подошла поближе к одному из окон, чтобы выглянуть. Под нами простиралось небо, и можно было вообще забыть, что где-то есть земля.

− Глянь, − позвала Гильда. − Думаю, это Эквестрия!

Она слегка высунулась из окна, вытягивая шею, чтобы посмотреть на землю высоко над собой.

− Это невозможно, − ответила я, но подошла поближе, чтобы проверить, на что она смотрит. Можно было рассмотреть местность, хотя с такой высоты все выглядело почти как карта.

− Нет, смотри сюда. Это Лас-Пегасус, а это Рейно... – грифина ткнула когтем, и я начала понимать, о чем она.

− Но мы не должны находиться где-то рядом! − я подбежала к следующему окну, посмотрела вверх и увидела только океан. Следующее окно вело в пустыню. − Все они смотрят в разные места!

Я закрыла глаза, стараясь ощутить комнату, но не прислушиваясь, а проверяя течение магии при помощи рога.

− Здесь искажено пространство. Из-за изменения гравитации можно было пропустить. Тут все не совсем как в обычном месте. Эти окна не просто смотрят на другие места, они в самом деле ведут туда!

− И в большинстве из них океан, − заметила грифина, обходя комнату. − Если бы я создавала такой зал, то предпочла, чтобы окна вели в какие-нибудь красивые места, на что можно было бы смотреть. Почему большая часть ведет в какую-то глушь?

− Потому что большая часть мира покрыта океанами, и морякам мои ветры нужны больше, чем кому-либо другому, − прогремел новый голос.

Такой голос можно было услышать даже в комнате, полной пони. Такой голос заставлял солдат инстинктивно вытягиваться смирно. Такой голос принадлежал существу, привыкшему отдавать приказы и добиваться их выполнения.

Ветер все еще кружил вокруг него, и существо, казалось, мерцало по краям, как будто все еще собиралось воедино, словно эрозия работала в обратном направлении. Оно было в два раза выше других циклопов, хотя не знаю, правильно ли было бы называть его циклопом, как принцессу Луну − обычной пони. Бесчисленные глаза кружили вокруг его головы, формируя корону, и смотрели сразу во все стороны, фокусируясь на мне, когда пролетали мимо.

− Давно у меня не было гостей, − произнесло существо. − Добро пожаловать в мой дворец. Я − Тифон, повелитель неба и владыка всех грозовых великанов.

− Очень приятно, − ответила я. Наверное, сейчас было неподходящее время спрашивать о грифонах и пони, погибших на горе. Сомневалась, что мне понравится ответ, почему их не пригласили внутрь. − Я Сансет Шиммер. Это Гильда.

Взмах копытом в сторону грифины.

Только один из десятков глаз взглянул на нее, прежде чем сразу же сосредоточиться на мне. Наверное, своими действиями я уже показала себя, поэтому не могу винить его за настороженность. Гильда вряд ли швырнет огненный шар, если он не будет к ней внимателен.

− Пони, − вздохнул Тифон. − Я устал постоянно видеть пони в своих небесах. Если бы вы просто летали сквозь них, как птицы, драконы и грифоны, возможно, вы были бы в числе моих любимцев, но нет. Если бы вы уважали ветра и сами придавали им форму, как в старые времена, я, возможно, уважал бы ваш труд и преданность делу. Но нет.

Я нахмурилась, держа рот на замке и позволяя Тифону говорить, но знала, что он видит выражение моего лица, учитывая, сколько парящих глаз смотрело на меня.

− Вы превратили погоду и ветер в индустрию, − он взмахнул рукой, одно из окон изменилось, свет упал иначе, и мы увидели Клаудсдейл, висящий вверх ногами за пределами замка.

Я чувствовала, что одновременно мы там были и нас там не было. Пегас, выглянувший из города, нас бы не заметил, но если бы я шагнула в это окно, то упала бы прямо рядом с крупнейшим городом пегасов в мире.

− Погодные фабрики, − вздохнул Тифон с отвращением и в то же время с грустью в голосе. – Омерзительно. Превращение чего-то прекрасного в нечто, созданное грубыми, равнодушными копытами и отданное пони, которые думают только о том, как использовать мое небо. Они превратили каждый дюйм лазури в окруженный стеной сад и даже не удосужились выучить имена ветров, которые они заперли!

− Имена ветров? – переспросила я в замешательстве.

Тифон покачал рогатой головой, очевидно, немного разочарованный.

− Зачем ты пришла сюда, Наследница Солнца? − мягко спросил Тифон, проходя мимо нас к одному из окон. Он протянул лапу, и сотня призрачных рук появилась из воздуха, мягко двигая и придавая форму облакам, прежде чем снова исчезнуть. − Ты разрушила часть укреплений моего замка. Я прощаю тебя за вторжение, поскольку ты не ведала, что творила.

− Мне не нужно прощение. Я защищалась.

Блуждающие глаза Тифона сфокусировались на мне. Было трудно прочесть их выражение, когда он смотрел в другую сторону, но можно было утверждать наверняка, что он был слегка раздражен тем, что я не проявляла лишь подобострастие и вежливость.

− Поверни ты назад, буря бы вас пропустила.

− Найдется много мертвых пони и грифонов, которые могут с этим не согласиться. Судя по тому, что я знаю, попытка забраться на эту гору – путь в один конец.

− И все же ты здесь, несмотря на слухи, несмотря на опасность и несмотря на мою защиту. Поэтому я снова спрашиваю: зачем?

− Мы пришли сюда, руководствуясь слухами и легендами. Давным-давно жил-был грифон по имени Гровер, который поднялся на самую высокую гору в мире и собрал пыль золотых закатов, которую северные ветры перенесли через горы, создав из нее Идола Борея, и так далее, и тому подобное, − закончила я, слегка утомившись к концу от поэтических сравнений.

− Да. Я помню его. Он был одним из немногих смертных, проявлявших должное уважение и талант, превышающий обычный. И то, и другое − редкость, а оба сразу − почти неслыханное явление.

Почти уверена, что подобным он пытался оскорбить меня, но мы пришли попросить об одолжении, так что придется сделать вид, что ничего не заметила.

− Я слышала, что он был довольно удивительным существом, − мягко согласилась я. − Так он действительно получил Идола Борея здесь?

− Это было даром, который он получил, и я думал, что он воспользуется им мудро. Я был неправ. Вот почему я больше не принимаю гостей из мира вверху.

− Значит, циклоп, который отправился украсть Идола, действовал по твоему приказу?

− Аримаспи был глупцом. Однажды к нему пришла пони и убедила, что он завоюет мое расположение, вернув Идола, но пони всего лишь использовала преданность Аримаспи и его желание угодить мне в своих собственных целях, − объяснил Тифон.

− Похоже, эту пони я знаю, − пробормотала я себе под нос.

− Я не приказывал ему нападать на грифонов, но меня бы не расстроило возвращение ветров Идола. Величайшей ошибкой Аримаспи было призвать силу Идола. Смертные не способны использовать всю его мощь, так и он не смог ее контролировать, поэтому погиб, став орудием в чьих-то планах.

− И Идол был потерян. Ты говоришь, что не любишь пони, но я здесь от имени грифонов. Погода, после того, как Идол провалился в Бездонную Бездну, испортилась и все их королевство практически уничтожено.

− Я так понимаю, что ты обеспокоена их судьбой, − произнес Тифон, поворачиваясь ко мне. – Мне не стоит удивляться. Солнце и Луна известны тем, что вмешиваются в дела мира смертных. Они косвенно стали причиной этой катастрофы, и теперь они снова вмешиваются. Их дурные привычки заставляют пони думать, что они имеют право распоряжаться всем в мире.

− Грифоны страдают, и, насколько я понимаю, ты тоже в том виновен.

Тифон глубоко вздохнул, и, казалось, ветер ворвался в каждое окно, когда он это сделал.

− Ты права, − решил он после минутного раздумья. − Я действительно частично в том виновен. Не могу винить тебя за вмешательство. Я вручил Гроверу дар, и последствия этого, хорошие или плохие, лежат на мне. Меня не радует, что он сделал с моим даром, но другие грифоны тоже жертвы, а мой гнев против смертных не может длиться вечно.

− Верно, − согласилась я.

− Когда Гровер пришел сюда и попросил меня о помощи, я поставил перед ним три испытания. Он доказал, что достоин, пройдя их. Если ты хочешь завоевать мое расположение, я прошу пройти через те же испытания что и он. Хочу посмотреть, какой характер и честь ты носишь в себе.

− Мы можем это сделать, − ответила я. – Гильда полностью согласна!

− Разве? – переспросила грифина, а я ткнула ее в бок, выталкивая вперед.

− Конечно! – воскликнула я, стараясь придать голосу энтузиазм. Наклонившись ближе, зашептала ей в ухо. − Просто доверься мне, хорошо? Что бы он ни захотел, Гровер с этим справился, верно? Так что грифон может это сделать, а ты хорошо тренированая и э-э-э… Волевая!

− Это ужасная идея, − простонала Гильда.

− Ты хочешь, чтобы эта грифина проходила испытания? – уточнил Тифон. Гигант, казалось, был немного смущен этим. Думаю, потому, что все разговоры вела я. Сложно его винить. Скромность не являлась одной из моих сильных сторон.

− Э-э... да, − ответила Гильда. − Для того, чтобы помочь грифонам, так что... грифон должен проходить испытания?

Она бросила на меня взгляд, который красноречивее всяких слов говорил о том, как сильно она ценит, когда ее ставят в такую ситуацию.

− Хм. Понимаю, − Тифон потер подбородок. Должно быть, я действительно вывела его из равновесия, и уверена, что знаю, как и почему. Какие бы испытания он ни устраивал королю Гроверу, они, вероятно, включали в себя полет. Замок, парящий в небесах, был довольно толстым намеком, что в нем не помешают крылья.

На самом деле, если поразмыслить, я не знаю, как Тифон передвигался. Он был кем-то вроде бессмертного бога ветра, поэтому можно было предположить, что он мог летать, если бы захотел. Пони-пегасы и грифоны машут крыльями, единороги и грозовые великаны просто летают.

− Гильда храбрая, много путешествовала, закаленная и э-э-э... − единственный настоящий способ продолжить эту фразу было «пекарь-любитель», но я не думаю, что это произвело бы впечатление на Тифона. − Она хорошо известна героям Эквестрии.

Формально это правда.

− И я доверяю ей как преданной и решительной грифине.

− Я не могу помешать тебе объявить своего чемпиона, − ответил Тифон. − Возможно, у тебя есть на то веские причины. Проблемы грифонов и того, как они злоупотребили моим даром, должны решать сами грифоны.

Он кивнул сам себе, очевидно, полагаясь на озвученную логику.

− Я сомневался, потому что твоему чемпиону была необходима твоя помощь. Возможно, в том моя вина. Возможно, я позволил защите от мира смертных, вторгшихся в мое небо, стать слишком могучей и ее не мог преодолеть даже герой. Защита должна была останавливать недостойных, а не убивать всех, кто осмеливался проявлять любопытство к моим владениям.

− Самая большая гора в мире привлекает множество существ, которые пытаются взобраться на нее. Думаю, они даже не подозревали, что вторглись в чьи-то владения, − предположила я.

Тифон мрачно кивнул.

− Да. Ты права. Я должен поблагодарить тебя за то, что ты указала мне на ошибку. Не стоит ожидать, что смертные будут воздавать должное, когда они даже не знают, что это следует делать! Слишком легко забыть, что мы живем уже не в ту эпоху, когда все знали, кто правит миром. Мне придется сделать гору более снисходительной к недостойным и найти новый баланс.

Он скрестил лапы за спиной. По тому, как Тифон говорил, у меня сложилось впечатление, что большая часть его слов была бахвальством, и что он как бы оправдывал свои действия. Он не сожалел о содеянном, но признал, что, возможно, ему не следовало убивать так много существ.

Вероятно, это было лучшее, о чем можно было просить на данный момент.

− В качестве извинения я позволю твоему чемпиону пройти три испытания. Если она проявит себя, я дарую награду. Если она потерпит неудачу... – Тифон склонил голову набок. − В прежние времена я бы сказал, что она не доживет до новой попытки, но, возможно, это тоже можно изменить.

− Я знаю, что к любому твоему испытанию Гильда готова, − заявила я, похлопав грифину по спине. – Целиком и полностью готова!

− Ни к чему я не готова, − прошептала та мне в ответ.

− Все нормально, − ободряющая улыбка. − Не волнуйся. Думаю, испытания будут простой формальностью, он просто хочет устроить небольшое представление и вручить тебе свой дар, не ущемляя ничьей чести.

− А что, если это будут настоящие испытания? − спросила Гильда. − К которым, кстати, я совсем не готова. Я даже не размялась!

Я улыбнулась и прошептала так тихо, как только могла:

− Если они будут настоящие, то мы будем мухлевать по полной, и ты одержишь уверенную победу. Я проделала весь этот путь не для того, чтобы проиграть.

Coup d'Pone

Чувство свободы

Погасшая свечка

Ночь страха

У меня под крышей живёт птица

Записи Кира

Еще один день

Забытая

Цикл

От первого лица

Ведьма ветров

Категория 0: Скорость ветра ниже 33 м/с

Категория 1: Скорость ветра - 33-42 м/с

Категория 2: Скорость ветра - 43-49 м/с

Категория 3: Скорость ветра - 50-58 м/с

Категория 4: Скорость ветра - 59-70 м/с