Осколки: Сапфир и Чаша

Вступление: Казнь героя

Буду рад увиделть любую реакцию на мой текст.

Красные колпаки рассыпались по улицам города с первыми лучам рассвета. Они шли свободно по узким дорожкам и до хруста сжимал бумаги приказов. Старый единорог глашатай остановился на площади героев, снял колпак, смял и вытер им лоб. Он прочистил горло, встал прямее уперев копыто в бок и выплюнул зеленоватую мокроту на мощеную булыжником мостовую. Его голос зазвучал тихо, с каждым следующим словом сияние его рога становилось ярче, а слова набирали силу. На втором повторении его голос обрел невероятный напор, потроша стены и добираясь до ещё спящих горожан.

-Срочные известия. Казнь над падшим паладином Грэил, также известной как Грэил Флем из Балахии, состоится сегодня в полдень.

-Сегодня! — Пони высунулась из окна таверны одетая в ночную рубаху. Её грива выглядела растрёпанной, будто солома сваленная в кучу.

-Да молодая леди, сегодня в полдень. Король приглашает горожан засвидетельствовать смерть еретички.

-Нет, я совсем не готова. — Она замахала передними ногами из окна. На солнце блеснул браслет из меди. — А нельзя перенести казнь? У меня так много дел, что я едва успеваю к началу.

-Прошу прощения? А, ха ха. Нет, боюсь что нельзя. Вам придется поторопиться со своими делами, иначе рискуете пропустить казнь.

-Жалко. Вы правы, тогда придется поторопиться. — Она скрылась в оконном проеме. Раздался шум возни и грохот падающих вещей.

Глашатай улыбнулся, поправил свою пышную гриву и продолжил.

-Сегодня….

Раздался грохот падающего шкафа и пони выскочила из окна. Пегаска взмахнула крыльями и скрылась за черепичными крышами домов. Глашатай издал удивленное ржание. Он проводил чудачку взглядом и перекрестился. Нынче пошла активная молодёжь, сами себе на уме.

Город скинул с себя утреннюю дрему. Сотни пони высыпались на улицы по своим делам. Базары ожили наполняясь окриками продавцов и шумом выдвигаемых тентов. Попрошайки и сироты подростки вышли на охоту. Красные скрылись за толпами взволнованных горожан, а их крики затерялись в гвалте народа.

Юный подмастерье поспешил на главную площадь. По дороге он купил початок вареной кукурузы и захватил пинту пива. Площадь оказалась пуста, ничто не предвещало скорого зрелища казни. Он занял место у проходной и разложил рабочий инструмент. День обещал ему хорошую выручку за чистку и ремонт обуви, и он не собирался отказываться от дарованной богинями возможности. Через его копыта прошел уже второй комплект обувки, когда на площади вышли мастера и начали сооружать платформу для казни. Они складывали доски и тут же загоняли в них гвозди меткими ударами стальных копыт. За ними пришли стражники и служители церкви. Последние привезли с собой шатры и святое слово. Подготовка разогналась строптивым пегасом. Краем глаза подмастерье заметил солнечный зайчик скачущий от одной палатки к другой. Он задержался у той, что больше прочих на долгие пару минут и вдруг молнией умчался вдаль и затерялся в толпе.

Она наблюдала за площадью из приоткрытого проёма шатра. Горожане собирались ко времени. Каждый стремился подобраться ближе к месту казни. Народ расступился ощутив на себе действие магии голоса и угрозы стражи. Образовался туннель. Закрытая карета въехала на площадь. Её двери распахнулись, выпуская наружу закованную в кандалы еретичку и её сопровождение. Это была сама Грейл Флем. Знаменитая паладин солнца сегодня выглядела так, как выглядит пони упавший в трясину. Она шла без сопротивления. Её взгляд блуждал из стороны в сторону, будто находясь в другом месте, будто всё мираж, а она в сне. Стража подвела ее к вертикальной доске на постаменте и сняли кандалы. Она вдруг встала в растерянности. Свободна. Будь у неё крылья, могла бы улететь. Следом поднялся священник и накрыл её глаза красной лентой. Служитель церкви завязал узел и медленно пошел вокруг столба против часовой стрелки. Он сделал первый виток и резко натянул ленту. Её голова больно ударилась о доску и из её горла раздался плачь, боль привела ее в сознание а вместе с тем напомнила о желании жить. Он сделал второй виток и снова натянул ленту. По немногу её тело скрыла ткань. Священник закончил и уходя взглянул на результат своей работы. Он заметил два взмокших пятна на месте лица еретички. Его сердце сжалось. Бедная и такая молодая, но уже должна умереть. Наверное из всех кого ему доводилось отправлять на встречу с богинями, она меньше всего заслуживала этой участи.

Рэйнери смотрел за приготовлениями и схватывал мельчайшие детали. Художник пытался запечатлеть картину казни в подробностях и перенести на картину. Даже прямой запрет церкви не стал преградой его таланта. Он перевёл взгляд на короля. Между ним и еретиков как будто была невидимая связь. Король скрывал волнение и внутреннее смятение. Но художник читал их как жеребят, каждый из них сегодня страдал по своему.

Из палатки вышел молодой кольт. Его чёлка была не в силах скрыть татуировку палача. Он дрожал как осенний лист, шел неуверенно с зажатым в зубах факелом. Его голова поворачивалась против воли подальше от огня. Каждому было видно, как парень разрывается перед страхом огня и наказания. Юный палач взобрался по дощатым ступеням и нехотя отпустил огонь на волю. Факел ударился о постамент, отскочил и затерялся в куче хвороста. Парень растворился. По немногу появился дымок. Публика закричала в предвкушении.

Грейл Флем услышала стук палки об пол. За ним последовал гвалт толпы и тихий шелест горящей древесины. Ее вопль утонул в криках толпы и всеобщем веселье. Она напрягла мышцы и выгнулась дугой но ленты только сильней впились в шкуру. Она почувствовала себя слабой, какой ни была, ни в роли пленницы в детских играх, ни у порога церкви с одним только словом и мечтой в сердце, ни в поместье древнего вампира на пороге смерти. Всегда она встречала протянутое копыто. Когда деревенский мальчишка позвал её играть в отряд приключенцев на роли жреца. Или когда старик священник поверил ее фантазиям счел за посланника богини. Или копыта её товарищей сумевших убить монстра достать её из бассейна крови.

Языки пламени подобрались к ногам и больно вцепились за щиколотку. Раздался хлопок и что то с силой ударило в грудь. Грейл подбросило в воздух и с силой приложило лицом о землю. Она впечаталась в грунт, а нечто сбившее её отскочило и полетело дальше. Раздался хруст древесины и звук падения ствола дерева.

Щелчок.

Грейл ощутила жар, или холод. Оно было повсюду и лезло в нос. Оно жалило через открытые участки шкуры и заползало через цели в лентах. Кто то протер ее лицо копытом и схватился зубами за ленты на груди. Он натянул и вытащил Грейл из холодной ямы. Сейчас, как только она оказалась на теплой спине спасителя, ее пробрала дрожь. Ноги тряслись и стучали зубы.

Спаситель не стал снимать с неё ленты, а вместо этого поспешил перенести её в другое место. Вскоре раздался лай собаки и топот копыт по снегу. Спаситель ускорился и расправил крылья. Ей показалось, они скакали навстречу взволнованным голосам. Как вдруг спаситель взмахнул крыльями и они высоко поднялись над землёй. Шум резко стих, на какие то пару ударов. Грейл замерла, шум в её голове смешался шелестом шестерней и перестуком механических часов, исходящих от спасителя. Всё оборвалось, когда самолет приземлился на крыльцо деревянного дома.

-Вот и всё. — Спасительница сбросила Грейл на пол. — Я оставлю тебя здесь ненадолго. Будь умничкой и постарайся подружиться с ними. Они хорошие пони и не оставят тебя в беде. Ну а мне нужно торопиться, до скорого великий паладин. Она развернулась и взмахнув крыльями скрылась в ночи.

Мир начал покрываться тьмой, когда она увидела луч света и на крыльцо вышла оранжевая пони с лампой в зубах. Незнакомка положила лампу и встряхнула Грейл. Её голос прозвучал взволнованно, но смысл слов прошел мимо ушей Грейл. Эта пони говорила на непонятном языке и выглядела немного иначе. Из дома послышался голос скрипучий, будто ржавое колесо телеги. Незнакомка подхватила Грейл и затащила в дом. Стоило ей оказаться в тепле как сознание погасло.