Люди в Эквестрии

Глава 1

В полночь в дверь дома семейства Эпплов громко затарабанили. Эпплджек, сонно щуря глаза, встала со своей кровати и прислушалась.

— Эт’ к нам, бабуля, — сообщила яблочная фермерша проснувшейся Гренни Смит. – Никак, снова вторжение.

— Давай, яблонька, шевелись, иди открывай им. Не больно-то весело торчать на крыльце в такую дождину, так и ревматизм заработать недолго, попомни мои слова, внученька!

Эпплджек, едва нахлобучив шляпу, быстро поскакала вниз.

Открыв дверь, пони выглянула на улицу. При виде ракеты у ворот «Сладких акров», дюжины людей в бронежилетах и касках во дворе и насквозь промокшего от дождя жёлтого знамени с надписью «Мобильная пехота» фермерша широко улыбнулась.

— Агась! А мы-то – вчера ждали, позавчера! Ну здорОво! Давайте, заходите внутрь, как г’рится, чем богаты, тем и рады.

На лице вошедшего впереди всех офицера в фуражке и чёрной шинели отразилось самое искреннее недоумение.

— Прошу прощения, эээ… лошадка! Ты, вероятно, не поняла! Это вторжение!

Эпплджек расхохоталась так, что с неё чуть не свалилась шляпа.

— Во удивил-то, сахарок! Не стану ж я думать, что вы к нам тащились в этакую далину, чтобы со мной подковки покидать! Не такая Эй Джей дурёха!

Яблочная кобылка весело захлопотала вокруг пришедших.

— Давай сюда свою шинелку. Мокрая-то вся, тяжёлая! Сейчас мы её к очагу…Так, погодите, я вам посвечу… Эй, малый, туда не суйся, там у нас погреб!! Погреб, тебе говор… не сильно ушибся?

Офицер разведки и лейтенант мобильной пехоты недоумевающе переглянулись, и первый, вытащив из папки какую-то бумагу с печатями, начал нерешительно:

— Именем Федерации мы объявляем…

— Не-не-не, сахарок! Тоже чего удумал! Прямо с дороги, да из-под дождя вторжение начинать– так насморк схлопотать самое милое дело! Вот мы сейчас лучше чайку горячего попьём, согреемся. А бумажку свою прибери, сахарок, а то потеряется. Мы, старые добрые сельские пони, гостям и без всякой бумажки верим! Садитесь, мистеры! Вас как звать-то, а?

Офицер разведки пожал плечами, отнеся этот жест к ухмылявшемуся втихомолку лейтенанту мобильной пехоты, и сказал, стараясь придать своим словам устрашающий тон:

— По приказу верховного командования первой группировки флота Федерации в этом секторе галактики мы официально уполномочены…

Эпплджек замахала в воздухе копытом.

— Да знаю я, сахарок! Ох ты беда! Неужели эт’ ваше вторжение от вас убежит? Да разве ж мы не понимаем? Сами поможем, миляга, не боись! Только добрым отношениям эт’ не помеха, а, капитан Дикс Хаузер? Так, кажется? Как узнала? А вот, сахарок, у нас в «Сладких акрах» свои секреты, и старая добрая Эй Джей знает их всё! Ладно уж, скажу, на донышке фураньки твоей прочла, когда её на крючочек вешала. Ловко, а? Эй, Рарити! Рарити, где тебя там носит? (Это моя старая подруга, Рарити. Она у меня в гостях. Славная поняшка, я вас сейчас познакомлю). Рарити, помоги мне, соорудим офицерам чайку, с дождя погреться! Ни-ни, даже не вздумайте отказываться, а то смертельно нас обидите!

В гостиную спустилась прехорошенькая белая единорожка. Приводя в порядок свою завитую фиолетовую гривку, она улыбнулась людям, кокетливо глядя на них из-под длинных ресниц.

— Обычной пони вы ещё могли бы отказать, господа военные, но настоящей леди – фи! Это было бы не по-джентльпонски!

Эпплджек представила:

— Моя давняя подруга Рарити — капитан Дикс Хаузер. А ты, сахарок, как тебя звать, запамятовала?

Лейтенант мобильной пехоты так растерялся при виде вошедшей красавицы-пони, что вскочил, поправил берет и, молодецки щёлкнув каблуками, отрапортовал:

— Лейтенант Джонни Рико, мэм!

— Да что ты, золотце? Очень рада. Джонни…так зовут одного моего знакомого художника из Кэнтерлота Бабуля Смит, а вот и вы, чудесно!

Спустившейся вниз заспанной пожилой земнопони кобылка сказала:

— Бабуля Смит, вы там с Биг Макинтошем, устройте, пожалуйста, солдат на кухне. Угостите их своими знаменитыми пирогами и сидром, а мы с Эпплджек сами похлопочем насчёт господ офицеров!

Улыбнувшись смотревшему на нее во все глаза лейтенанту, единорожка упорхнула прочь.

Офицер разведки, ошеломлённый, открыл рот и начал:

— Вы меня извините, но…

За дверью послышался шум, возня, звонкие жеребячьи голоски, и в комнату ворвались три ликующих маленьких кобылки: жёлтая земнопонька, оранжевая пегасочка и белая единорожка.

— Вторжение, вторжение! Ура, у нас вторжение! – подпевали они в такт прыжкам таким тоном, словно радовались празднику.

Кобылка с огромным красным бантом на голове, звонко цокая копытцами, подбежала к лейтенанту мобильной пехоты и ухватила его за ногу.

— Привет, мистер! А можете за ушком почесать? Пальцами это ловчей, чем копытами, агась.

Эпплджек сокрушённо покачала головой.

— Ах вы, разбойницы этакие! Вы уж извиняйте их, яблочки. Это их у нас прошлым летом так разбаловали. Во было лето, чуть ли не по три вторжения на дню! И ситхи прилетали, и космодесантники, и какой-то Адриан Шепард… ну, для мелкоты и стало вторжение первым удовольствием. Подружились мигом со всеми… Верите, нет – стали захватчики сладости нашим жеребяткам носить, игрушки…

Видя, как белая единорожка трётся о его ногу, лейтенант мобильной пехоты нагнулся и ласково погладил кудрявую сиреневую гривку поняшки.

Оранжевая пегасёнка тем временем уже взлетела на колени к офицеру разведки и, рассматривая его мундир, деловито спрашивала:

— У тебя сколько нашивок? А пистолет из кобуры вынимается? Мне в прошлом году сам командор Шепард бластер давал подержать, честно-честно, вот Пинки-клятву даю!

Вошедшая с подносом, на котором стояли дымящийся чайник и тарелки с угощением, Рарити преувеличенно строго заметила:

— Дорогуша, сколько раз я говорила, что клясться Пинки-клятвой – вульгарная привычка! Она надоедает вам, господин капитан, вы её на пол спустите.

— Да что вы, мэм, ничуть. Тебя как зовут, малая?

— Скутс. А тебя?

Офицер рассмеялся.

— Дикс. Будем знакомы.

Рарити, улыбаясь людям, разливала по кружкам чай и, пододвигая офицерам тарелку с огромным яблочным пирогом, говорила:

— Прошу к столу, господа военные. Нам, право, так совестно, что из-за вторжения к нам вы так вымокли под этим ужасным дождём.

— Дикс! Дай мне пирога, — потребовала Скуталу, теребя копытцем нашивку «Земная Федерация» на рукаве капитанского мундира.

Через час офицер разведки, подперев кулаком щеку, грыз предложенное ему румяное яблоко и внимательно слушал.

— Вначале все думали, что Элементов Гармонии только пять, сахарок, — объясняла Эпплджек. — Доброта, смех, щедрость, честность и верность. Но потом Твай раскусила, что есть ещё и шестой Элемент – магия, смекаешь?

Покачивая на руках уснувших жеребят и стараясь не шуметь, лейтенант мобильной пехоты пытался сесть так, чтобы спящих малышек не тревожил свет лампы.

На кухне строевой сержант Зим с удовольствием прихлёбывал яблочный сидр и, насвистывая печальный мотивчик, смотрел в свои карты.

— Хе-хе, а вы говорили «лошадки, лошадки»! «В покере ничего не смыслят», говорили! Полный разгром, парни! Разнесли, как арахнидов на Клендату! Вы, бабуля Смит, ну прямо как наша леди адмирал, вот один в один!

Гренни Смит застенчиво улыбалась, разливая сидр по стаканам.

— И придумаешь же такое, парень... Уж точно сказано про вас – прямо захватчики.