Школа принцессы Твайлайт Спаркл для фантастических жеребят: Зимние каникулы
Глава 43
Метель — страшная вещь, и Сумак пережил их немало, когда жил с Трикси в их повозке. Однако сколько вьюг он ни видел, ни одна из них не подготовила его к тому, что творилось сейчас за окном. Невозможно было определить, ночь сейчас или день, а ветер издавал ужасающий вой сирены. Как же им теперь добраться до Кантерлота? Фестиваль Зимней Луны был сегодня вечером, а Сумак не видел способа добраться туда. Он был почти уверен, что праздник Согревающего Очага сорвался, и это повергло его в уныние.
Если бы только они сели на поезд раньше, до того, как вьюга набрала силу и ожила.
Прижавшись носом к холодному стеклу, Сумак попытался вглядеться в бурю, но ничего не увидел. Позади него Пинки Пай смеялась с Пинни и Лаймстоун. Из патефона лилась музыка — что-то джазовое, с легким налетом свинга; Тарниш и Мод снова танцевали, а почему бы и нет? Они оказались заперты в доме из-за этой метели, и, похоже, их это ничуть не беспокоило. Когда Мод и Тарниш были предоставлены сами себе, они танцевали. Сумак подумал, не стоит ли извлечь из этого какой-нибудь важный жизненный урок, но сейчас у него не было настроения думать об этом; он бы предпочел дуться.
— Игнеус, нет! — Протест Клауди заставил Сумака навострить уши. — Игнеус, нет! Это свинговая музыка! Это чистое извращение! Прекрати, Игнеус! Опусти меня на пол! Прямо сейчас! Сию минуту!
— Для танго нужны двое, нахальная кобыла, — сказал в ответ Игнеус. — А теперь тряси своими пельменями.
— Не впутывай мои пельмени в это дело, хам.
Прислонившись к подоконнику, Сумак сделал мучительное усилие, чтобы повернуть голову. Шея несколько раз хрустнула, но все оказалось не так страшно, как он опасался. Клауди неохотно танцевала с Игнеусом, а Мегара подпрыгивала рядом, следуя за ними. Несмотря на все ее протесты и суету, Клауди, казалось, веселилась, и Сумак задумался, в чем же дело. Как музыка может быть плохой? Извращенной? По его мнению, это требовало объяснений со стороны взрослых, но он не был настроен спрашивать. Нет, он хотел дуться, потому что на то были причины.
— Мама собирается налепить пельменей! Ух ты! — Пинки Пай подпрыгнула на задних копытах, попрыгала на месте, а потом потянула Лаймстоун на танец. — Понятия не имею, что я только что сказала, но это точно прозвучало забавно!
— Эти тромбоны — извращение! — Клауди сделала кислое лицо, покачала головой из стороны в сторону и попыталась увильнуть от своего мужа, Игнеуса.
— Ну да, — ответил Игнеус, — у меня от них настроение поднимается. Помнишь, Клауди, когда мы были молоды?
— Никто не помнит такую старину, кроме, может быть, принцессы Селестии…
— Мод! Тише! — Клауди махнула копытом в сторону дочери и раздраженно прижала уши.
— Отправь меня в мою комнату, — отчеканила Мод, кружась вокруг Тарниша. — Продолжай.
— Видишь! Эта музыка заставляет хороших пони хамить своим родителям! — Клауди надула губы и напустила на себя кислый вид, когда Игнеус окунул ее в танце.
Не успел он опомниться, как Сумак расхохотался, и это стало проблемой. Ему очень хотелось дуться, а смех этому не способствовал. Попытки не смеяться только усугубляли проблему; одолеваемый хихиканьем, Сумак бросил смотреть в окно и дуться на метель.
— Потанцуешь со мной? — спросила Твинклшайн у Лемон Хартс, которая читала книгу.
— Сегодня вечером, дорогая. — Лемон Хартс перевернула страницу книги, спокойно вздохнула и улыбнулась. — Есть новости от твоих родителей? Они встретятся с нами сегодня вечером?
— Да, я получила от них ответ. — Вся Твинклшайн поникла, от ушей до уголков рта и шеи. Она была похожа на хлопья для завтрака, которые слишком долго пролежали в миске, осаждаемые мокрицами.
Казалось, веселье в комнате угасло: танцоры перестали танцевать, смех Пинки Пай затих, а выражение лица Клауди снова изменилось. Сумак почувствовал холодный ужас в животе и по реакции Твинклшайн понял, что что-то не так. Повернувшись, он чуть не упал с мягкой скамьи перед окном, но в последний момент успел удержаться.
Лаймстоун, которая все больше сближалась с Твинклшайн за время их совместной жизни, спросила:
— Твои родители обижаются на то, что ты гей или что-то в этом роде?
— Ты не можешь спрашивать такое, Лаймстоун!
Не обращая внимания на мать, Лаймстоун продолжила:
— В чем дело? Ты же женишься.
— Они не любят Луламунов. — Голос Твинклшайн было трудно расслышать из-за громкости музыки. — Мне недвусмысленно сказали, что если я сделаю это, то от меня отрекутся. Ни наследства, ничего. Я буду отлучена. Моя мать сказала, что я уже значительно ухудшила ее положение в обществе и что то, что я делаю, влияет на политическую карьеру и ее, и моего отца.
— И снова маленькой невзрачной Лемон Хартс напоминают, что она никто. — Вложив в книгу закладку, чтобы отметить нужное место, она закрыла книгу и отложила ее. Она вздохнула с тоской и покачала головой. — Мои родители зимуют в Лас-Пегасусе, иначе они были бы здесь. В этом вся суть моих родителей… они всегда где-то. С тех пор как они купили этот дрянной дирижабль, они просто не могут оставаться на одном месте.
— Не позволяйте этому испортить вашу большую ночь, дорогие. — Клауди оторвалась от Игнеуса, снова опустилась на четыре ноги и подошла к дивану, на котором сидели Твинклшайн и Лемон Хартс. — Вот так иногда и бывает. Есть соперничество, и иногда, иногда пони так увлекаются этим соперничеством, что совершают глупости.
На это Твинклшайн кивнула, но сказать ничего не успела.
Как раз в тот момент, когда Сумак собирался добавить свои два слова, и на языке у него уже вертелся поток вульгарных ругательств, ожидающих своего часа, прозвучал сигнал тревоги, и Тарниш навострил уши. Сумак чуть не подавился своими словами, потому что их нужно было сказать, но тут уже заговорили другие.
Тарниш сказал:
— Трикси вернулась. Возможно, чудо с Согревающего Очага все-таки произошло!
Твайлайт Спаркл и Рейнбоу Дэш были покрыты снегом, а Трикси почему-то нет. Трио принесло с собой холод, и Сумак дрожал, а Лемон Хартс и Трикси терлись друг о друга, радуясь встрече. Рейнбоу Дэш хлопала крыльями, освобождая их ото льда и снега, а Твайлайт встряхнулась всем телом.
— У нас есть способы и средства, — сказала Твайлайт Тарнишу с гордым, вызывающим взглядом. — У Эпплджек есть сани, которые нам нужны, а Рейнбоу Дэш наняла лучших, самых сильных и самых способных летунов Понивилля. У нас есть и другие пассажиры, и в санях будет немного тесновато. Прости, Тарниш, но я не смогу доставить вас всех в Кантерлот сегодня вечером.
— Все в порядке, — ответил Тарниш.
— Нет! — Трикси отпрянула от Лемон Хартс и чуть не упала, чтобы дотянуться до Тарниша. — Ты нужен мне там! Ты должен прийти! Я не могу без тебя!
Опустив голову, Тарниш опустился на уровень глаз Трикси:
— Ты можешь это сделать, Трикс. Пришло время позволить другим пони спасти тебя. Ты справишься.
— Но…
— С тобой все будет хорошо. А когда все закончится, ты вернешься сюда, и мы все вместе проведем праздник Согревающего Очага, и у тебя будет медовый месяц, и даже лучше — тебе не придется беспокоиться о том, чтобы найти няньку для Сумака, и ты сможешь насладиться медовым месяцем. Вам не о чем беспокоиться, и все возможные проблемы уже решены.
По щеке Трикси скатилась слеза, и Лемон Хартс переместилась к ней.
Никогда не терпевшая мрачного настроения Рейнбоу Дэш повернулась к Твайлайт и сказала:
— Твайлайт, с твоим ярким рогом, не поведешь ли ты сегодня мои сани?
— Рейнбоу Дэш, — Твайлайт обратила строгое выражение лица к сидящей рядом с ней кобыле, — сейчас день, ты, перьеголовая, и я думаю, что ты только что испортила прекрасный, значимый момент. Тьфу на некоторых пони.
Не обращая внимания на ругань Твайлайт, Рейнбоу Дэш расплылась в широкой ухмылке и сказала:
— Одевайтесь, пони! Мы отправляемся на дикую прогулку!
Вьюга, казалось, была очень расстроена тем, что чудо в виде Согревающего Очага свершилось, и завывала от ярости. Закутавшись в пончо и прижав к себе Бумер, чтобы было теплее, Сумак надеялся, что переживет это путешествие. Оно казалось самым безумным из всех, потому что невозможно было ничего разглядеть.
— Прощай, Сумак. — После этих слов Сильвер Лайн обняла его.
— Пойдем с нами? — спросил Сумак.
— О нет! — Сильвер Лайн застыла в ужасе, и снежинки прилипли к ее длинным ресницам. — Я останусь с Флаттершай, там тихо. Ты не волнуйся, моя мама может пролететь сквозь все.
Сумак забеспокоился. Он даже не видел Глуми, хотя слышал ее голос. Они с Вормвудом были где-то в белой мгле неподалеку, смеялись и веселились. Если напрячь слух, то можно было услышать и Мисс Хувс. В сани набивалось все больше пони, и становилось тесно. Пеббл забралась рядом с ним и впечатала его прямо в Сильвер Лайн.
— Твайлайт, Твайлайт! Это всё неправильно! — Голос Рейнбоу был слышен за воем ветра, и Сумак догадался, в чем дело. — Нам нужно, чтобы Дерпи была впереди, вместе с Глуми! Они наши самые сильные, самые способные тягачи!
— Но мисс Хувс не видит, — крикнула в ответ Твайлайт. — Правила запрещают ей быть впереди! Она должна быть сзади, ближе к саням, потому что у нее плохое зрение! Ей разрешено тащить, но не вести!
— Твайлайт! — хриплый голос Рейнбоу Дэш напрягся, чтобы быть услышанным. — Никто не видит! Мы все слепые! Кому ты доверяешь, Твайлайт? Правилам или величайшему летуну во всей истории?
— Рейнбоу…
— Твайлайт, ты должна меня выслушать, иначе мы все погибнем в этой глупой попытке!
Сумак услышал вздохи вокруг себя в санях, а Пеббл попыталась как-то слиться с ним. Пеббл, конечно же, испугалась, ведь они оба падали навстречу своей погибели, но в последнюю секунду их спасла Рейнбоу Дэш. Сильвер Лайн извернулась, перепрыгнула через край саней и исчезла.
— Если бы у Дерпи не испортились глаза, она могла бы стать таким же отличным летуном, как и я! Ты хоть представляешь, сколько у нее трофеев? Сколько рекордов она побила? Поставь ее вперед вместе с Глуми! Если ты этого не сделаешь, я отменю полет из соображений безопасности!
— Отлично! — воскликнула Твайлайт, едва не затерявшись в ветре. — Рейнбоу Дэш… лучше бы ты была права. Это рискованно…
— Конечно, это рискованно, ты, яйцеголовая! Но это же твоя идея! Я доверяю тебе! Иначе я бы никогда, никогда, ни при каких обстоятельствах не подвергла свою погодную команду такой опасности! Глуми пронеслась сквозь ураган, но я не уверена, на что способны остальные! — Через мгновение она добавила: — Но мы скоро узнаем, не так ли?
Сумак вздрогнул, но не от холода.
— Подождите! — раздался над воем ветра грозный голос. — Еще один! Должно же быть место для еще одного! Дорогу! К нам идет важная тетя! Освободите место или будете забиты Лаймстоун!
Мгновение спустя Лаймстоун была втянута в сани, и там стало тесно. Сумак оказался раздавлен окружающими его телами, пока освобождалось место для Лаймстоун. Каким-то чудом Лаймстоун оказалась зажата вместе с Пеббл, и маленькая кобылка заплакала от облегчения, прижавшись к тете. Сумак понял, что сейчас произойдет, этот безумный, безумный поступок, и его осенило, что он не хочет ехать в Кантерлот. Это было безумием.
— Мы все умрем, — сказала земная кобыла, подтверждая ужас Сумака.
— Разве это не захватывающе? — ответила Лаймстоун.
Когда сани покачнулись, Сумак чуть не рассыпал праздничное печенье.
Каким-то непостижимым чудом сани взлетели. Впереди летела Твайлайт — одинокий аликорн, противостоящий стихии, в упряжи из бубенцов. С помощью своей магии она создала перед собой защитный клин, укрыв себя и тех, кто был позади, от сильнейшего шторма. Позади нее бок о бок летели Глуми Аугуст и Дерпи Хувс — два мощных, умелых летуна, на которых легла основная тяжесть работы.
Полет был далеко не гладким, и Сумак был уверен, что в любой момент все вывалятся из саней. Демонический ветер, хлеставший со всех сторон, делал все возможное, чтобы путешествие было как можно более неприятным. Единственной пони, которая, казалось, наслаждалась поездкой, была Лаймстоун, и Сумак считал ее сумасшедшей. Она не была безопасной и ответственной взрослой особью.
Они кружили вокруг Кантерхорна, медленно набирая высоту, и Сумак уже хотел, чтобы поездка закончилась. В санях кого-то тошнило, и жеребенок надеялся, что замерзшая рвота, словно комета, вылетела за борт. Пеббл охрипла от крика, и Сумак почувствовал, как к нему прижимаются матери.
А потом, с внезапностью, которая дезориентировала, буря стихла. Над головой появилось чистое небо, и стало видно солнце. Полет выровнялся, и Сумак застыл в изумлении. Его магическое чутье ощущалось самым тревожным образом, и от этого, наряду с дезориентацией, ему захотелось разлететься на куски.
— Твайлайт! — раздался над порывами ветра ясный голос. — Вы добрались! Тебе разрешено подлетать!
Это был голос принцессы Селестии!
Сумак пытался разглядеть, но вокруг него не было ничего, кроме одеял, плащей и пальто. Он был слишком мал ростом, чтобы разглядеть собравшихся вокруг него пони, и жаждал увидеть принцессу Селестию в величественном полете. Он даже не мог разглядеть Кантерлот, да и вообще ничего не мог разглядеть.
— Добро пожаловать в Кантерлот, — произнес другой голос, гладкий и обходительный. — Мы приносим извинения за погодные условия, но пришлось принять непростое решение. Понивилю и окрестным районам нужна вода, когда наступит весеннее таяние. Но мы очистили небо к вашему приезду.
Сани накренились, повернули, и раздалось несколько испуганных криков.
— Гослинг! Прекрати! Хватит дразнить вьюгу! Клянусь, вы с Луной — сплошная головная боль! Вернитесь сюда, выше уровня шторма! Немедленно прекратите дразнить метель! Брось этот снежок! Луна! Я уже почти сыта по горло вашими выходками!
— Бомбочка! — закричал другой голос, достаточно громкий, чтобы его можно было принять за гром.
— Луна! НЕТ! У нас есть дело!
Застыв в ужасе, Сумак глубоко осознал, кто в этих отношениях ответственный. Принцесса Селестия была Лемон Хартс, и, судя по звукам, бедная принцесса была на волоске от гибели. Сумак, уже видевший это раньше, наблюдавший за тем, как это происходило с Твинклшайн, Трикси и Лемон Хартс, почувствовал некоторую долю жалости, но не слишком большую, потому что такова была цена, которую платили за любовь к другому пони; иногда они делали то, с чем ты не был согласен.
— Ты — заскорузлый земной пони в компании резвящихся пегасов, да еще и мучнисто-рыбная жена! Ура! Наши подопечные прибудут в Кантерлот в целости и сохранности. Кто мы такие, чтобы не развлекаться во время исполнения своих обязанностей?
— Мы начинаем наше последнее сближение, — возвестила Твайлайт, и ее голос был едва слышен. — Пожалуйста, не обращайте внимания на плохой пример, который подает королевская семья, и помните, что нужно соблюдать все правила безопасности полетов! Наша посадка может быть немного неровной, но мы должны быть в порядке! Держитесь, все пони, мы приземляемся!
Примечание автора:
А теперь события будут развиваться параллельно с "Лебедями". Скоро мы увидим эти события глазами Селестии.