Технологические артефакты

Глава 2. Опасность и ответственность.

Крэлкин послушно следовал за стражником, петляя по коридорам и ощущая бархат красной дорожки. За ним перебирали копытами пегасы и откровенно глазели по сторонам. Айрон даже выглядывал в окна и пытался заговорить с проводником, но тот пропускал все вопросы мимо ушей, прилежно выполняя свою работу. Дойдя до золотых дверей тронного зала, жеребец невольно поймал себя на мысли, что он зачастил в Кэнтерлот в гости к Верховному Правителю.

Принцесса принимала посетителей с трех часов по полудню, и земному пони пришлось прогуляться с друзьями по столице до дворца, пока подойдет означенное время. С момента его последнего визита в город, ничего не изменилось: заснеженные пейзажи улиц, горделивые пони, снующие с поднятыми носами, стройные ряды зданий. Крэлкин лениво озирался, не хотел подмечать мелкие детали и прокручивал в голове последний разговор с Твайлайт.

– Принцесса Селестия написала, что я не должна приезжать с тобой в Кэнтерлот, – обреченно произнесла лиловая кобылка, в который раз показывая гостю ответ правителя Эквестрии. – Я просто не понимаю.

Листик вновь подлетел к единорожке, и она на несколько секунд смотрела в него. Чужак вздохнул, бросив безжизненный взгляд на хлопочущего у стола фиолетового дракончика, и уставился на полную кружку горячего чая, которую он оставил остудиться, вдыхая ромашковый фимиам. Внезапно бумага закрыла чашку, перебив запах ароматного напитка легким запахом канцелярии, и гость увидел ровные строчки, старательно выведенные потентатом.

– Да хватит уже, – недовольно проворчал жеребец и отодвинул письмо в сторону. – Давай ты поедешь вместо меня, – предложил он. – Я уверен, что ты справишься лучше.

– С чем? – напряженно спросила единорожка.

– А мне откуда знать? Я знаю ровно столько же, сколько и ты.

– Но... я все равно не понимаю. Когда принцесса просит срочно приехать и не говорит в письме ничего по поводу визита, то всегда приходилось решать какие-то грандиозные проблемы. А теперь…

– Думаешь, что Селестия решила переложить ответственность с тебя на меня? – усмехнулся собеседник абсурдности своего предположения, склонился к чашке и потянул губами еще горячий напиток. – Не думаю. Ты, все-таки, гораздо сильнее меня и способнее. Наверное, поругает нас с Альтусом за что-то и отпустит восвояси.

– А Айрон Треп зачем? – изумилась кобылка.

– Может быть, что мы не сбежали, – предположил Крэлкин. – Вообще, это все не имеет значения. Мы скоро встретимся.

– Не думаю, – с горечью проговорила библиотекарша.

– Твайлайт, я не собираюсь ничего предпринимать для сохранения целостности Эквестрии. Ты же знаешь, что я…

Ученица Селестии прочистила горло и бросила обеспокоенный взгляд на своего помощника.

– Из другой страны, – закончил чужак, поняв посыл подруги. – Это не моя битва.

– Она стала твоей, когда тебя признали жителем Эквестрии, – рассудительно сказала лиловая пони.

– Я буду делать все, что в моих силах, но взваливать на себя ответственность за жизни десятков живых существ я не собираюсь ни в коем случае.

Внезапно в дверь постучали. Спайк встрепенулся и направился выслушивать просьбу посетителей. Крэлкин проводил его мутным взглядом и, прищурившись, посмотрел на кобылку. Он снизил голос до шепота и пододвинулся к подруге:

– Мне самому не нравится эта ситуация, будто Селестия поняла, как нас вернуть назад. Айрон, как я сказал ранее, лишь проводник и наш страж. В этом случае ты не нужна, только помешаешь.

– Но может быть…

– Может быть, – нетерпеливо перебил жеребец. – Но ты думаешь, что права? Я – земной пони, который в сути ничего не умеет.

– Не правда, – возмутилась Твайлайт.

– Хорошо, давай смоделируем ситуацию, – предложил собеседник. – На Эквестрию напали… мантикоры. Что я смогу сделать?

– Придумать, как с ними справиться, – моментально ответила единорожка.

– Хорошо, придумал, а дальше что?

– Ты передашь его Принцессе…

– Погоди, ты действительно думаешь, что Селестия глупее меня? – с удивлением воскликнул чужак.

– Нет, но…

– Или думаешь, что она делегирует мне свои полномочия, зная, что я существо из жестокого мира? – продолжал Крэлкин.

– Ну…

– Или ты думаешь, что Селестия не понимает, что я политический стратег, а не полевой вояка?

– Наверное, понимает, – с сомнением в голосе проговорила Твайлайт.

– То есть, какой вывод? – подтолкнул земной пони подругу.

– Все равно я тебе не верю, – возмутилась кобылка и надулась. – Может быть, случилось что-то за границей и кому-то там нужна помощь…

– Ты же сама хочешь оказаться на моем месте, – сказал жеребец и прищурился, – так почему не попросила своего учителя заменить тебя в библиотеке, пока ты справишься с ситуацией.

«А ведь она права, могло случиться что-то за границей, в Империи Грифона. И Селестия не хочет, чтобы Твайлайт прознала о напряженной обстановке. Это разумно, но почему-то, кажется, глупо. Своим поведением я могу все только испортить и повлечь своими неумелыми действиями необратимые последствия для обоих государств. Составлять стратегии против магов, играя их чувствами – это одно, а вести серьезные политические игры – совершенно иное. Уровень умений уж больно высок для меня. Надеюсь, что Селестия это понимает и не отправит такого дилетанта как я в гущу событий».

– Я не хочу тебя заменять, – со вздохом произнесла лиловая пони. – Я хочу только помочь. Если принцесса тебя выбрала, то для этого есть определенная причина.

– Может, она попрощаться решила? – предположил Крэлкин.

– Не говори глупостей, – рассердилась библиотекарша. – Тебя и Альтуса официально признали пони.

– Это ничего не меняет, – отмахнулся жеребец. – Слово можно дать, а можно забрать. А Селестии как раз этим правом обладает, в отличие от всех тут присутствующих.

– Неправда! – воскликнула кобылка в полный голос.

– Будем надеяться, – улыбнулся земной пони.

Крэлкин увидел, как Айрон Треп подскочил к дверям тронного зала и учтиво постучал. Они отозвались глухим стуком, подернулись слабым облачком сиреневой магии и одна из створок приоткрылась. К гостям вышел единорог в золотых доспехах и оповестил, что Принцесса Селестия сейчас занята и предложил подождать, пока потентат освободится, в комнате ожидания, но земной пони моментально отказался, поблагодарив стражника. Он не хотел находиться в шумном обществе, он хотел как можно быстрее встретиться с аликорном и решить возникшие вопросы. Единорог пожал плечами и скрылся в зале. Дверь отозвалась приглушенным ударом, и замок замер.

Справа в конце коридора Крэлкин заметил охранника, стоящего навытяжку, переведя взгляд налево, он увидел точно такого же стражника. Чужак фыркнул, подошел к ближайшему окну, закинул на подоконник передние копыта и уставился на пустынную дворцовую площадь. Пегасы встали рядом с ним и последовали примеру, однако Альтус, не увидев ничего интересного, тут же спрыгнул и уселся на дорожку, облокотившись на холодную стену.

– Чего нас-то было звать, если сама занята? – проговорил он с недовольством.

– Не забывай, что ты говоришь о Принцессе Селестии, – напомнил Треп со стальными нотками в голосе.

– Не нуди, – попросил спортсмен. – Я все равно не понимаю, зачем мы сюда притащились.

– А ты что хотел? – удивился Крэлкин, смотря в окно и пытаясь рассмотреть, из чего сделана гладкая поверхность площади. – Фанфар и вечных признаний в любви?

– Я хотел быстрой встречи с принцессой, а после убраться из этого города, – пояснил тот. – Но приходится еще и в очереди торчать, разве мы простые пони?

– А ты не думал, что в Эквестрии могут быть проблемы и посерьезней нашей? – наставительно вопросил земной пони.

– Ну… – потянул крылатый жеребец. – Могут, но все равно…

– Вот раз могут, то сиди и смиренно ожидай, – отрезал чужак, не отрываясь от своего занятия.

Спустя три минуты дверь отворилась, и оттуда вышли четверо земных пони, улыбающиеся и благодарящие Принцессу Селестию. Крэлкин прищурился, оценивая вид посетителей правительницы, который говорил о низком происхождении, спрыгнул на мягкую дорожку и тенью скользнул к дверям. Перед ним возник единорог, с которым он уже общался. Стражник недоуменно посмотрел на него и взглядом скользнул по списку, висящему рядом с ним в облачке синеватой магии.

– Имя? – спросил он.

– Крэлкин, – быстро ответил гость столицы.

– К сожалению, сейчас не Ваша очередь, – донеслось от жеребца.

– Чего?! – воскликнул пони. – Селестия, как это понимать?

– Принцесса Селестия, – поправил его единорог.

Бывший маг увидел, как аликорн поднялся и неспешной походкой подошел к дверному проему. Стражник отодвинулся с пути правительницы, и посетитель, воспользовавшись ситуацией, проскользнул внутрь и остановился в нескольких сантиметрах от кобылки. Он почувствовал сильный запах канцелярии и подался назад. Потентат остановился перед своим подданным и с улыбкой посмотрел на него.

– Крэлкин, я рада, что ты смог откликнуться на мое послание, – прожурчала принцесса.

– Кажется, нам тут не рады, – заметил жеребец.

– Сейчас у жителей Эквестрии важные дела, – сказала венценосная, – а разговор у нас с тобой будет достаточно длительный, так что я бы попросила тебя подождать своей очереди.

– Я так понимаю, что последний в очереди я?

– Да, – сообщил аликорн. – Я тебя проведу в комнату ожидания к другим пони.

– Простите, можно? – послышался от дверей боязливый голосок зеленого жеребенка, выглядывающий из-за пегасов.

– Имя? – отчеканил единорог в доспехах, охраняющий проход.

– Ларикс Крона, – едва слышно произнесла маленькая кобылка.

Единорог кивнул и отступил в сторону. Крэлкин посмотрел на умоляющий взгляд посетительницы и вздохнул, понимая, что проиграл небольшое противостояние.

– Тогда уж почитать хоть что-то дай, – проворчал он.

– Непременно, – мягко отозвалась августейшая и обратилась к жеребенку: – Проходи, я сейчас подойду и выслушаю твою просьбу.

– Спасибо, Принцесса Селестия, – грустно отозвалась та и несмелой походкой прошла внутрь огромного помещения.

Покидая тронный зал, маг заметил сильную озабоченность на мордочке малышки и вопросительно посмотрел на потентата, однако венценосная особа сделала вид, что не заметила его взгляда. Она завернула направо, провела его и двух пегасов вглубь коридора и открыла дверь большой комнаты, кишащей многообразием красок. В четырех стенах небольшого пространства стоял гул от многочисленных разговоров десятков пони в различных одеждах, и белый жеребец открыл рот от осознания размеров очереди. «Таким темпом я до вечера буду ждать, пока Селестия сможет принять меня».

Как только в комнату ожидания зашла принцесса, половина пони тут же вскочили и склонились в поклоне, остальная часть толпы, увидев венценосную, последовала их примеру спустя несколько секунд, и вскоре все разумные существа смотрели в пол.

Крэлкин заметил пони в разодранной одежде и ветхих соломенных шляпах, приехавших со своими детьми и семьями, о чем свидетельствовал одинаковый фасон их платьев. Также были пегасы в синих комбинезонах, скрывающих все тело, и без оных, которые держались двумя обособленными кучками. Поодаль в поклоне склонились единороги в шикарных ризах [в России XV-XVII вв. царское парадное одеяние]: белых и пушистых, словно только что выпавший снег. Они держались на расстоянии от всех остальных тремя группами по два-три вельможи.

Земной пони зашел в комнату последним, когда жители Эквестрии разогнулись и бросились к Селестии, выказывая свою благодарность ее помощи. Помещение взорвалось новым гомоном. Аликорн улыбался и говорил, что не стоит благодарностей, ведь он старается делать все, чтобы в стране жилось лучше, а пони чувствовали себя защищенными от всякого рода опасностей.

Потеряв последнюю надежду на получение литературы, Крэлкин обогнул толпу, уселся на расстоянии и стал смотреть, как же принцесса справится с проблемой неконтролируемой толпы, размышляя, каким образом она собирается утихомирить своих подданных. Однако никаких кардинальных мер не последовало, она лишь сказала, что примет и выслушает каждого в свое время, и все пони тут же вернулись к своим делам, с интересом поглядывая на правителя.

Белый жеребец, сидел на полу у одного из трех окон и внимательно смотрел на каждое движение Селестии, за которой шли Айрон и Альтус. Коралловый пегас явно нервничал и с опаской посматривал по сторонам, а Треп преданно семенил за коронованной особой, не предавая внимания тому, что происходит вокруг.

– Все же, ты популярна, – сказал Крэлкин с ухмылкой.

– Ты подобрал неправильное слово для аналогии, – ответила кобылка. – Я лишь смиренный слуга своего народа.

– Хорошие слова, – заметил земной пони.

– Слова ничего не значат, – ответила августейшая.

– Значат лишь поступки, – закончил земной жеребец. – В любом случае, тебе есть чем гордиться.

– Все же лучше, чтобы ты называл меня на “Вы”, – проговорила правительница.

– А, ну да, ну да, формальности, – понимающе кивнул чужак. – На литературу я могу не рассчитывать? – спросил он и, вспомнив наставление, саркастично добавил: – Выше Высочество.

– Какую литературу ты бы хотел почитать? – осведомилась венценосная.

– Что-нибудь, лишь бы скоротать время, – ответил бывший человек.

Рог потентата сверкнул, привлекая всеобщее внимание, и в желтом облачке магии к просящему подплыла серая книга, заголовок которой гласил: “Ботаника и почвоведение”. Крэлкин поднял бровь и с легким раздражением уставился на Селестию.

– Думаете, мне будет интересно это читать? – с упреком спросил он.

– Ты не говорил, что тебе конкретно необходимо, – заметила кобылка.

– Можно попросить что-нибудь по физиологии пегасов? – с надеждой осведомился гость.

Аликорн задумался лишь на секунду, и рог его вновь сверкнул. Перед жеребцом возникла старая желтая книга, обложка которой, как он понял, была некогда погрызена мелкими грызунами. На ней были видны латки, но решение проблемы таким способом предавало литературе вид еще более пугающий. Название было несколько смазано, но белый пони все же смог прочесть: “Молекулярные механизмы зрительной рецепции пегасов”.

– Вот это уже другое дело, – сказал Крэлкин, приободрившись. Он протянул копыта к знаниям, взял том и жадно впился в него глазами. – Это издание до НПС? – осведомился он.

– Нет, после, – сказала принцесса. – А теперь прошу простить, но меня ждет жеребенок, которому необходима помощь.

– Ага, – безразлично бросил земной пони, умащиваясь на полу.

Селестия ушла после того, как чужак открыл книгу и углубился в чтение введения и слов автора. Айрон со своим учеником отошли поодаль, и ловец наставлял ученика, но чужак не обратил на них никакого внимания, концентрируясь в гуле на научном труде. Внезапно к нему подошли пони; он уставился недовольным взглядом на разномастные копыта подошедших и скользнул глазами вверх, оторвавшись от своего занятия. Жеребец увидел на боках подошедших крылья и напрягся.

– И что вам нужно? – спросил тот.

– Откуда ты знаешь Принцессу Селестию? – недоверчиво спросила сиреневая кобылка с желтой гривой.

– А вам-то какая разница? – отозвался Крэлкин. – Знаю, значит, знаю.

– Ты же земной пони, – констатировала факт пегаска. – В чем твой талант?

Внезапно бывший маг почувствовал, как его накидку кто-то поднял, и в ту же секунду нарушитель спокойствия шарахнулся назад.

– У него нет кьютимарки, – сказал сзади потрясенный голос жеребца.

– У тебя нет… – с испугом промолвила сиреневая пони.

– И что, что нет? – грубо осведомился чужак, поправляя накидку, и посмотрел назад на коричневого испуганного пегаса. – А тебя кто просил лезть?

– Но как же так? – с нотками страха проговорила кобылка и привлекла внимание жертвы.

– Слушай, иди отсюда, – попросил тот. – Уж перед кем, а перед тобой я не собираюсь отчитываться. Если нет метки, то еще не подошло время.

– У всех взрослых пони есть кьютимарка, – рассудительно сказал серо-голубой пегас стоящий рядом с собеседницей.

– У него нет метки? – послышались голоса из разных уголков комнаты. – А это не заразно?

– Спасибо тебе огромное, – шикнул Крэлкин на пегаску, подхватил книгу и направился к двери. Вдруг та же кобылка преградила ему путь:

– Молекулярные… – прочитала она по слогам, до того, как жеребец отвернулся, и с непонятной мордой уставилась на земного пони. – Что это такое?

– Что тут происходит? – спросила подлетевшая к паре еще одна пегаска с огненной гривой в синем костюме. За ней следовали, словно слуги, два других пони в такой же одежке.

– Это вас не касается, – заметила сиреневая кобылка.

– Меня касается все, что происходит в Кэнтерлоте и Клаудсдэйле, – заявила огненногривая. – И уж тем более, меня касаются дела пегасов.

– Из Вандерболтсов, я правильно понимаю? – с насмешкой осведомилась забияка.

– Командир команды “Вандерболтс”, Спит…

– Не важно, – отмахнулась пони, перебив подошедшую. – Идите дальше в своих гонках соревнуйтесь и не суйте нос, куда не следует.

– Я вызываю тебя на состязания в скорости, – процедила сквозь зубы командир.

– Я не летаю на скорость, – отмахнулась пегаска и состроила страдальческое выражение на мордочке. – Моя работа сильно отличается от твоей, так что я отказываюсь. Или, может быть, посоревнуемся в быстроте изготовления снежинок?

– Не нужно ссориться, – послышался сзади добродушный голос жеребца, и Крэлкин моментально узнал в нем ловца животных. Кобылки с интересом уставились на говорящего. – Мой друг просто еще не определился с родом своей деятельности.

– И сколько же твоему другу лет? – нагло осведомилась пони с желтой гривой.

– Это не важно, – улыбнувшись, отозвался Айрон и встал рядом с чужаком. – Сейчас его небольшой проблемой занимается лично Принцесса Селестия, так что поводов для пани…

– Слушай, я тебя где-то видела, – перебила грубиянка. – Уж не Айрон Треп ли ты?

– Разве это имеет какое-то значение? – изумился жеребец.

– Прилетели. С такой пони как я общаются два знаменитых пегаса, – с усмешкой бросила сиреневая кобылка и с издевкой добавила: – Какая честь.

– Разве этот земной пони тебе что-то сделал? – спросила огненногривая, указывая на Крэлкина.

– Вам до этого какое дело?

– Так, разговор закрыт! – рявкнул чужак, бросив с размаху книгу на пол, и та отозвалась оглушающим стуком, который заставил замолчать всех пони и устремить взгляды на четверку. – Хотите разбираться – разбирайтесь подальше от меня и не впутывайте в свои перебранки. У меня нет кьютимарки, и что? вы видите в этом проблему? Я – нет! Принцесса Селестия и Принцесса Луна тоже не видят. Твайлайт Спаркл не видит. Так что отстаньте от меня и не трогайте. Даже не дышите в мою сторону.

Жеребец подхватил книгу и, оградив всех присутствующих затравленным взглядом, решительной походкой вышел из комнаты, напоследок хлопнув дверью как можно сильнее. Оказавшись в пустынном коридоре, он прерывисто вздохнул и облокотился на стену в аккурат напротив окна. Он смотрел на свинцовые обложные тучи, висящие над городом, и снующих под ними редких пегасов. Подобные конфликты были не редкость в его мире, однако в мире пони для него это было в новинку.

Переведя дыхание, он улегся под окном, мотнул головой, выбрасывая разрозненные мысли из головы и уставился на печатные строчки литературы, однако не прошло и пяти минут, как его окликнул мягкий знакомый голос, который чужак не сразу узнал. Простонав, он поднял глаза, несколько мгновений соображал, кто перед ним стоит, и, поняв, просиял.

– Привет, Луна, – улыбнулся он, но улыбка моментально сползла с его морды, и он настороженно уставился на августейшую.

– Почему ты тут сидишь? – спросила кобылка.

– Жду своей очереди, – отозвался жеребец. – Меня Принцесса Селестия позвала, чтобы…

– Я знаю, – легко перебила августейшая. – Меня интересует, почему ты не ждешь вместе с другими.

– Не хочу я с ними даже находиться рядом, – бросил Крэлкин, и венценосная вскинула брови.

Дверь тронного зала открылась, пропуская внутрь трех пегасов. Аликорн и земной пони с интересом посмотрели на делегацию, но ничего не сказали. Луна перевела на чужака взгляд, полный волнения.

– Что случилось? – спросила она.

Вместо ответа жеребец демонстративно поднялся, повернулся боком к венценосной особе и поднял накидку, оголяя пустой круп.

– Я понимаю, – грустно отозвалась кобылка.

Крэлкин вернулся в первоначально положение и увидел, как темная пони улеглась напротив него. Он посмотрел в ее большие глаза и заметил только обеспокоенность.

– Знаешь, первый раз в этом мире меня укололи подобные разборки, – заметил бывший человек. – Вот раньше я бы на это даже не посмотрел, а тут прям аж взбесило. Они так говорили, словно меня там вообще не было.

– Что за выяснение отношений у тебя были и с кем? – встревожено осведомилась Принцесса Ночи.

– Да пегасы пристали, – с раздражением отозвался жеребец, чувствуя в глубине души отвращение к ним. – Лучше не стоит об этом… Ты хоть расскажи, как живешь, что нового?

Кобылка неодобрительно посмотрела на собеседника, но предпочла не затрагивать больную тему.

– Да ничего нового, поднимаю луну на небо… опускаю ее… каждый день… Дарю пони отдых, – выдавила она.

– Кто бы подарил отдых мне, – заметил собеседник, пытаясь подбодрить подругу, однако его фраза не произвела никакого эффекта, и он осунулся. – Монотонная работа действительно утомляет. Слушай, а ты не против, если я приду посмотреть, как ты луну поднимаешь?

– А чего приходить? – изумился аликорн. – Я ее поднимаю оттуда, откуда захочу, в этом нет ничего интересного.

– Ну… – потянул жеребец, думая, как можно продолжить разговор.

– А что ты читаешь? – перевела тему Луна.

– Да вот, Селестия книгу дала по физиологии пегасов, – пояснил Крэлкин.

Принцесса подхватила учебник и посмотрела на обложку.

– Молекулярные механизмы зрительной рецепции пегасов, – прочитала она без заминки. – Странно.

– Что странного? – оживился чужак.

– Эту книгу мы с Селестией нашли не так давно, – пояснила кобылка и нахмурилась. – Написана она под псевдонимом.

Страницы научного труда перевернулись назад, и литература осталась лежать лишь с открытой обложкой. Темно-синее копыто указало на размытую надпись.

– Вот тут читай.

– Изабор Проникновенный, шестьсот восемнадцатый год. – Он посмотрел на правительницу. – Кто такой Изабор?

– Легенда об Изаборе Проникновенном гласит, что он мог управлять рождением пони, мог предугадывать, кто родится, и вкладывать в жеребят удивительные способности. Его знания и умения и пугали, и восхищали. Он подарил радость отцовства и материнства многим бесплодным родителям. По легенде он прожил практически семьсот лет и ушел из жизни потому, что его убили. Под его псевдонимом писались закрытые книги по физиологии пони, по изучению строения тела на клеточном уровне. Многие заклинания, взращенные на почве этих знаний, были закрыты Селестией и практически все уничтожены.

– Где вы ее нашли? – резко спросил Крэлкин.

– Ее нашел один единорог, – ответила темная пони, – который исследовал свойства камней, расположенных под Кэнтерлотом.

– Интересно, – задумчиво потянул чужак.

«Книгу оставили там либо специально, либо просто хотели от нее избавиться».

– Что интересного? – осведомилась кобылка.

– Да так, ничего, – улыбнулся жеребец. – Просто информация интересная.

– Хочешь почитать? – осведомилась венценосная потухшим голосом.

– Не то, чтобы хотел, – признался пони, – просто надо как-то время скоротать, а то до вечера еще ждать. Я же, как оказалось, последний в очереди. А ты почему не спишь?

– Уже вторая половина дня, – сказала кобылка, – я давно выспалась. Вот гуляю.

– А почему в четырех стенах? – изумился Крэлкин. – Выйди на свежий воздух…

– На улице холодно, – сказала Принцесса. – Да и не хочу я лишний раз попадаться на глаза другим.

Луна отвернулась. Золотая дверь тронного зала с шумом захлопнулась, и гость краем глаза увидел довольную мордочку жеребенка, которая шествовала за тройкой пегасов. Как только они скрылись за углом, из комнаты ожиданий вышла семья земных пони и проследовала на прием к Селестии. По дороге они поклонились Луне, августейшая тоже склонила голову, приветствуя подданных.

– И так каждый день? – спросил жеребец, смотря на потускневший взгляд младшего правителя. – Как твоя сестра не устает?

– В последнее время посетителей очень много, – согласился аликорн, – грядет зимняя уборка.

– “Зимняя уборка”? – недоуменно переспросил Крэлкин.

– Пони убирают снег, будят животных от спячки и садят на полях растения, – пояснила правительница. – Это очень важный период в жизни каждого жителя Эквестрии.

– Да-да, сколько посадишь, столько урожая и будет, – понял чужак. – Слушай, пойдем, погуляем, а?

Луна посмотрела удивленными глазами на собеседника и спустя несколько секунд опустила взгляд.

– Не знаю, – промямлила она, – не хочу я.

– Да ладно, пошли, будет весело, – зазывал бывший маг. – Сейчас пони на улице практически нет, так что…

– У тебя встреча с моей сестрой, – деревянным голосом проговорила принцесса.

– В принципе у меня есть еще три дня, – заговорщицки подмигнул Крэлкин. – Так что я могу отложить наш разговор с ней, к примеру, на завтра. К тому же, не так часто у меня получается с тобой встречаться. Разве я не могу уделить время своей подруге?

– Только если ты хочешь, – улыбнулась кобылка.

– Тогда, пожалуйста, отправь книгу туда, где она лежала, а я предупрежу Альтуса, Айрона и Селестию.

– Хорошо, – только и услышал он от аликорна, как только вбежал в комнату для ожидания.

Множество глаз устремилось на него, но он их проигнорировал. Вокруг воцарилась тишина, все чего-то ждали. С дальних рядов вновь послышались причитания, что у него нет кьютимарки и предположения, что он болен, однако и это жеребец пропустил мимо ушей. Найдя взглядом знакомых пегасов, он ринулся к ним под пристальными и недоуменными взорами других пони.

– Я переношу визит с Селестией на завтра, – выпалил он, как только подбежал к друзьям.

– А чем сегодня плохо? – недоуменно спросил Треп. – Погоди, то есть, как переносишь? Почему это?

– Сегодня я лучше погуляю с Луной. К тому же, я договорился, так что сегодня вообще никак…

– С Принцессой Луной? – уточнил ловец.

– Ну, да, с ней, – подтвердил чужак. – Или ты знаешь другую Луну? И вообще у меня мало времени, она за дверью ждет.

Крэлкин повернулся и тут же столкнулся с лиловой пегаской. От столкновения он подался немного назад и посмотрел на преграду.

– Так ты еще и с Принцессой Луной знаком? – послышалось от кобылки.

– Знаком? – усмехнулся белый жеребец. – Она моя подруга.

– А Принцесса Селестия знает, что ты переносишь свой визит с ней? – спросил настороженно Альтус.

– Сейчас и узнает, – сказал бывший маг, обогнул крылатую пони и двинулся к двери.

– Я даже хочу посмотреть на это, – сказала та и засеменила за ним.

Крэлкин вышел из комнаты ожидания и улыбнулся темной правительнице. Рядом с ней книги уже не было. Аликорн поклонился нескольким пони, которые гуськом проследовали за гостем к дверям тронного зала. Земной пони постучал, и в проеме показался знакомый единорог, с непониманием смотрящий на уже примелькавшегося жеребца. Он скривился, но ничего не ответил, лишь сказал, что внутрь нельзя.

– Пропусти, я не хочу кричать, – попросил чужак, но стражник отрицательно помотал головой. В ответ он пожал плечами и, набрав как можно больше воздуха в легкие, крикнул во все горло: – Селестия, давай завтра поговорим! Я с Луной пойду погуляю! – Пегаска, стоящая сзади прыснула, ее поддержал смех ее друзей. Внезапно Крэлкин вспомнил о манерах, о которых ему твердила старшая правительница и, вдохнув воздух, добавил: – Ваше Высочество!

– Ты в своем уме? – шикнул единорог. – Да тебя за такую дерзость в изгнание отправят. Уходи отсюда подобру-поздорову.

– Я предупреждал, – заметил пони.

Венценосная подлетела на шум, и стражник отступил в сторону.

– Крэлкин, ты почему кричишь? – осведомилась Селестия.

Пегасы сзади моментально прекратили смеяться и склонились.

– У те… У Вас сегодня много посетителей, – сказал жеребец и посмотрел назад на делегацию, – так что предлагаю перенести разговор на завтра, чтобы Вы были отдохнувшими и лучше соображали.

– За это его точно отправят в изгнание, – послышался шепот сзади. – Так нельзя себя вести с принцессой. Может быть, его отправят в тюрьму?

– Дело не терпит отлагательств, – проговорил аликорн, не обращая внимания на перешептывание.

– Любое дело терпит, когда речь заходит о семье, – заметил Крэлкин.

Селестия застыла и нахмурилась. Было заметно, как она размышляет над предложением гостя. «Она понимает, что речь идет о Луне, знает, что нельзя меня к ней подпускать, но и сестру обделять вниманием друзей тоже нельзя. Что же выберет старшая родственница? Неужели она до сих пор думает, что вольна распоряжаться моей жизнью и жизнью Луны?»

– Хорошо, тогда поговорим за ужином, – наконец, проговорил Верховный Правитель Эквестрии.

– Трапеза будет проходить в замке? – уточнил чужак.

– Непременно.

– Тогда я отказываюсь, – хитро улыбнулся бывший маг.

– Крэлкин, не паясничай, – со стальной ноткой в голосе предупредила августейшая.

– Я лишь предлагаю сходить куда-то, – моментально добавил жеребец. – К примеру, поесть в какой-то кафешке. Не хочу я помпезности и вычурности, да и Вам стоит хоть немного проникаться жизнью простого пони.

– Тогда найдите с Луной хорошее заведение, – сказала Селестия.

– Без проблем, Ваше Высочество, – слащаво отозвался гость и шикарно поклонился. – А сколько нас будет?

– Я, Луна, Принц Шайнинг и вас трое.

– Шестеро, хорошо, – просиял жеребец. – А после ужина, что будем делать?

– Ничего. После ужина я отправлюсь спать, чего и тебе желаю.

– Думаю, что я еще с Луной погуляю. – Он обратился к младшей сестре, которая с интересом слушала разговор: – Ну, что пойдем?

Крэлкин с Принцессой Ночи гуляли по городу и перекидывались вялыми малозначащими фразами. Былой энтузиазм земного пони испарился, когда он заметил на себе косые завистливые взгляды, от которых он хотел побыстрее скрыться. Коронованная особа шла горделивой походкой, отвечая на ежеминутные поклоны жителей, которые приветствовали свою принцессу, и с каждой новой встречей она все мрачнела и мрачнела. Жеребец остановился, неоднозначно посмотрел на небо и протяжно вздохнул. Кобылка остановилась вслед за ним посреди улицы и тоже уставилась вверх.

– Когда-то это была моя родная стихия, – с ностальгией в голосе сказала она.

– А теперь из-за таких друзей, как я, ты привязана к земле, – продолжил с грустью чужак.

– Я сама себя привязала к земле, – проговорила кобылка. – Это нормально, когда ты правишь государством. Наверное…

– Но что сейчас тебя сдерживает от того, чтобы расправить крылья и взмыть вверх? – спросил пони.

– Наверное, ничего, – призналась венценосная.

– Тогда вперед, – подбодрил подругу бывший маг, – а я пока поищу кафе.

– Но…

– И ты отдохнешь, и я отдохну, – улыбнулся жеребец. – От взглядов пони, особенно единорогов, меня уже начинает коробить.

– Если бы я хотела полетать, я бы сама полетала, – возмутилась принцесса и склонила голову, приветствуя двух рогатых подданных.

– Пошли в парк статуй, – предложил Крэлкин. – Там глаз поменьше, как, впрочем, и горожан.

– Вначале найдем, где перекусить, а потом уже в сад статуй отправимся, – сказала кобылка и посмотрела в сторону дворца. – Селестия закончит через часа два.

– Ну, давай… – жеребец задумался и осмотрел все здания, которые начинали зажигаться огнями. Он ткнул в первое понравившееся кафе, виднеющееся в конце улицы, и произнес: – Вот в том и поедим.

– Ты всегда так делаешь? – вознегодовала Луна.

– Я так всегда делаю, когда речь заходит о бессмысленных раздумьях, – ответил чужак и натянуто улыбнулся венценосной. – Не важно, где мы будем трапезничать, важен разговор, который последует за приемом пищи.

– А что мы делали до этого, если не искали место для встречи?

– Просто гуляли, – отозвался жеребец и увидел, как сдержанно улыбнулась кобылка.

– Со мной давно никто просто не гулял, – с сожалением выдавила принцесса.

– А ты приезжай почаще в Понивиль, там у меня много свободного времени, – предложил Крэлкин.

– Я правительница Эквестрии, мне пристало жить в столице, – вздохнула августейшая. – Да и Селестия не пустит.

– Может быть, у нее надо просто спросить?

– Может быть… – потянул аликорн и склонился в очередном поклоне, приветствуя подданных. – Пошли в сад.

Зайдя под сень голых деревьев, Крэлкин осмотрелся и, не увидев ни единой души, прыгнул в сугроб. Тело его моментально окутал холод, и он, вздрагивая, выбрался наружу, смотря на разрушенный белый холм. Недоуменные глаза темной пони смотрели на него в упор, и жеребец лишь улыбнулся. Он не хотел сейчас объясняться с венценосной, лишь показать, что всем необходим отдых и отрешение от праздных проблем, но по мордочке подруги он понял, что послание прошло мимо нее.

– Не так много времени выдается, чтобы просто порезвиться в свое удовольствие, – пояснил он. – Разные дела, обязательства, работа… Альтус вечно на тренировках, а Твайлайт сидит в библиотеке и читает. И когда всем друзьям не до тебя, остается только совершать глупые поступки. К тому же это весело.

Принцесса Ночи улыбнулась.

Целый час двое пони гуляли в одиночестве, рассуждая о чести, совести и морали, о важных и малозначащих делах, о том, что сделано правильно, а что требуется поправить. Крэлкин постоянно пытался переложить все рассуждения в плоскость своего мира, но каждый раз, как бы близко он не был к цели понять устройство нового мира в мелочах, ответ ускользал от него, вновь и вновь маяча вдалеке тусклым светом. Он укоренялся в мысли, что миры похожи только внешне, фундаментальные же принципы разнились, как небо и земля, и жеребец не понимал, как государство под названием Эквестрия вообще может существовать.

«Все то же самое, только наоборот», – вспомнил он фразу, которую твердил ему один знакомый, называя ее чуть ли не основополагающей для сравнения устройства жизни разных государств. Теперь он начинал понимать, что он имел в виду, но лишь поверхностно.

Внезапно он почувствовал, как копыта оторвались от прохладного снега, и земля стала отдаляться. Мир окрасился едва уловимым синеватым светом. Крэлкин посмотрел на Луну и увидел, как она махала крыльями, набирая высоту. Рог ее светился, выделяя избыточную энергию, и земной пони пошарил глазами в поисках объекта магии, но не находил, и понял, что магия применяется к нему.

– Луна, ты чего делаешь? – дрожащим голосом спросил он, смотря на удаляющиеся дома.

– Здесь даже пегасы редко летают, – оповестила правительница, – так что никто не увидит отсутствие у тебя метки.

Жеребец оглянулся и увидел, как накидка стремилась вверх, оголяя пустой бок. Он потянулся назад и попытался вернуть ее на место, но как только одежка возвращалась на круп, она тут же подскакивала. Плюнув на свое занятие, бывший маг уставился на кобылку, которая в свою очередь смотрела на него. Принцесса улыбалась, и он увидел азарт в ее глазах и нездоровый блеск. Она играла в свою игру, делала свой безрассудный поступок.

Вылетев над облаками, магия вокруг Крэлкина рассеялась, и он, повинуясь силе притяжения, упал вниз. Пушистые темные тучи отпружинили под его копытами и приняли пони. Вещество, похожее на вату, окутало его ноги, и жеребец почувствовал легкое тепло и сырость. Он немного потоптался, привыкая к новым ощущениям, и увидел, как Луна развалилась неподалеку на спине, раскинув крылья и вытянувшись во весь рост. Чужак засеменил к ней и уставился на блаженную мордочку венценосной особы, в больших глазах которой отражалась небесная лазурь.

Земной пони покачал головой и последовал примеру подруги. Он смотрел на глубокое чистое синее небо и молчал. Он слышал только завывание ветра, да редкие приглушенные звуки крыльев, доносящиеся откуда-то снизу. Сверху воздух был чище, и Крэлкин полной грудью вдыхал этот сладкий, пьянящий аромат жизни. Сознание его проваливалось в черноту, глаза слипались и вскоре он поддался сладкой неге и рухнул в глубины сна.

Проснулся он от сильного ветра, обволакивающего его со всех сторон. Он был весь мокрым, зубы неистово стучали друг об друга. В ушах свистело, дышать стало труднее, и жеребец раскрыл глаза, пытаясь понять, что произошло. Спустя мгновение он осознал, что падает и непроизвольный ор вырвался из его глотки. Он видел неминуемо удаляющиеся темные тучи и не мог понять, что случилось. Размахивая копытами, он попытался перевернуться, но у него ничего не получилось.

Внезапно из-за плотной пелены облаков вылетела темная кобылка и ринулась вниз. Она долетела до жеребца через секунду и обняла его. В нос Крэлкина тут же ударил сильный запах пота и дождя, и он поморщился, но только сильнее прижался к спасительнице, обняв ее в ответ. Луна приземлилась между елок, мягко опустившись на снег. Земной пони разжал объятья и упал на землю, так и оставшись там лежать. Его колотило от страха и холода, сердце выпрыгивало из груди и ему казалось, что любой удар может стать последним. Конечности сводило судорогой, которая разливалась болью по всему телу.

– Крэлкин, что с тобой? – донеслось от Принцессы, но тот не ответил. – Давай я тебя высушу, – предложила она, и ее рог сверкнул.

Жеребцу стало тепло, но его продолжало трясти. Он еще возвращался мыслью назад и переживал падение.

– Прости, это из-за меня ты упал, – сказала кобылка. – Я заснула, и заклинание перестало действовать. Это моя ошибка. Я все делаю неправильно…

Она отвернулась и снова выдавила:

– Прости…

Услышав тяжелый вздох, земной пони, словно по мановению искусного кукловода, сел, вздрогнул и посмотрел на спину аликорна. Луна сидела, повесив голову и осунувшись. Неуклюже поднявшись, он подошел к ней и сел рядом.

– Ты это… не виновата… – едва проговорил Крэлкин и вздохнул, пытаясь перевести дух, но у него не получилось. – Это… Все нормально… Правда… Просто… Неожиданно…

– Прости, я думала только о себе.

Чужак вновь вздохнул и почувствовал, как стал успокаиваться.

– Ты должна думать о пони в первую очередь, – наставительно произнес он, и аликорн вздохнул еще тяжелее. – Но я же не пони.

Августейшая не ответила.

– Ну, ладно тебе, Луна, – как можно спокойнее проговорил жеребец. – Никто же не умер. Так что не переживай так. – Он повалился на спину и уставился на облака. – Давно у меня такой встряски не было.

Земной пони захохотал, вспоминая, как у него душа в пятки ушла, когда он понял, что падает вниз, как неуклюже размахивал копытами и прижимался к своей спасительнице. Принцесса посмотрела на него недоуменным взглядом и спустя несколько секунд тоже повалилась рядом и стала смеяться, хотя Крэлкин чувствовал, что на душе у нее все еще было неспокойно.

Уже по дороге в замок, Луна чувствовала себя намного лучше и даже повеселела, стала искренне смеяться над ситуацией, которая едва не стоила жизни ее другу. Жеребец подарил ей время, и, как ему казалось, это время и было той необходимой потребностью, которую испытывал аликорн. Селестия оттягивала на себя все важные проблемы, теряя при этом связь с сестрой и лишая ее своего внимания. Чужак понимал, что Верховный Правитель игнорировал Принцессу Ночи не потому, что не хотел общаться, а из-за постоянной усталости и извечной занятости.

«Хотя, возможно, Селестия даже не знает, что нужно Луне, ведь они не общались около тысячи лет, и пропасть между ними подобна каньону. Старшая сестра с тысячелетним опытом за крыльями и младшая – с одной жизнью, смотрятся как противоположности, и родней их назвать язык не поворачивается. Даже к жизни они относятся совершенно по-разному».

Подойдя к дворцовой площади, Крэлкин увидел трех жеребцов: Шайнинга, Айрона и Альтуса. Они молчали, каждый смотрел в своем направлении, словно не замечая никого рядом с собой. На белом единороге был надет парадный красный мундир, а гриву стягивала повязка, украшенная рубином. Айрон был со своими неизменными седельными сумками, как и его ученик. Кораллового пегаса земной пони редко видел с амуницией, и ему еще было в новинку, что тот разгуливает с таким же снаряжением, как и ловец животных

Как только кобылка и белый жеребец зашли на площадь, взоры тройки моментально обратились к ним, и красный пони криво усмехнулся:

– Сначала Твайлайт, теперь Принцесса Луна. Кто дальше? Принцесса Селестия?

– Во-первых, это не твое дело, – жестко ответил Крэлкин, увидев, что его подруга смутилась. – Во-вторых, не завидуй. – Оскал тут же слетел с уст обидчика. – А в-третьих, прекращай думать, как… Ну, ты понял.

Альтус не ответил, лишь показно отвернулся, а кобылка, приободрившись, подошла к остальным и шикарно поклонилась.

– Принцесса Луна, – елейно молвил Шайнинг, кланяясь в ответ, – не часто Вас можно застать в таком хорошем расположении духа.

– Все благодаря друзьям, – сказала она без тени смущений. – Я и забыла, что это такое.

– Думаю, теперь у Вас будет предостаточно времени, чтобы насладиться приятным Вам обществом, – продолжил Принц.

– Если это общество в Крэлкине, то придется слегка изменить свои планы, – послышался знакомый голос сверху. Пони подняли головы и увидели приземляющуюся Селестию.

– Мое почтение, – вновь склонился Правитель Кристальной Империи.

– Здравствуй, Шайнинг, – произнесла Селестия и сдержано кивнула в ответ. – Полагаю, что мы скоро отправимся в теплое место, где сможем хорошо поесть, отдохнуть и поговорить.

– Непременно, – подал голос земной пони. – Луна покажет приглянувшееся мне заведение.

Темная кобылка вздохнула, как только все взгляды уставились на нее, сказала, чтобы все шли за ней, и неспешной походкой двинулась к цели. Чужак шел рядом со старшей сестрой и безмолвствовал, изредка посматривая на потентата. Он заметил, что Верховный Правитель сдал после сегодняшнего дня, однако ступал жестко и гордо, показывая всем своим видом, что готов встретиться нос к носу с любым противником.

– Как сегодняшние встречи? – учтиво осведомился Крэлкин. – Все остались довольны?

Селестия посмотрела на него сверху вниз напряженным взглядом и едва слышно фыркнула.

– Было много трудных случаев, – сказала она.

– А что с тем жеребенком? – поинтересовался тот.

– Она приехала из Холоу Шейдс, – отозвалась Принцесса. – Ситуация стандартная: родные переболели какой-то хворью и сейчас не могут заниматься подготовкой к уборке. Ей с тетей и дядей тяжело управляться на ферме, потому она приехала просить о помощи.

– Разве пони не помогают друг другу? – удивился бывший маг.

– Конечно, помогают, – согласилась собеседница, – однако стоит учесть, что у каждого есть своя работа. Ты себе вообще представляешь, что значит день зимней уборки?

Шайнинг поравнялся с Луной и что-то у нее начал спрашивать. Кобылка улыбнулась и стала отвечать.

– Это день, когда пони убирают снег и сажают растения, – словно в трансе проговорил жеребец.

– Правильно, – беспристрастно отозвалась Селестия. – А ты знаешь, насколько важен этот день?

– Я полагаю, что достаточно важен.

– В этот день сажается первый урожай яровых культур.

– Что значит первый? – не понял чужак. – И почему не сажаете озимые?

– Первый урожай собирают еще к концу второго месяца весны, – сказала Принцесса. – Он предназначен для быстрого пополнения запасов продовольствия. От этой операции в нынешнем году зависит судьба лишь одного города: Понивиля. У других был хороший урожай, и часть земель будет засажена иными однолетними растениями.

– Я как-то не заметил, что Понивиль голодает, – промолвил Крэлкин.

– Он и не голодает, просто запасы на складах заканчиваются, – оповестил аликорн. – У тебя же нет туда доступа. Ферма ЭплДжек принесла значительно меньше продовольствия в сравнении с предыдущими годами, и пришлось тщательно планировать растраты. Благо, что такой город был один.

– Неужели Вы это все сами делаете? – изумился жеребец.

– Многие пони зачастую не понимают всей серьезности ситуации и сами контролировать себя не могут. Некоторые не понимают ответственности, которая возлагается на их плечи. Так что приходится порой брать ситуацию в свои копыта и помогать страждущим.

– “Помогать страждущим”… – потянул в задумчивости чужак. – Эта фраза была и в письме, которое Вы прислали мне. Значит, вот чем мне предстоит заняться?

– Не гадай, скоро все узнаешь.

«Мне придется следить за проведением этого дня зимней уборки?»

– Через сколько будет это мероприятие?

– Через два дня, – ответила венценосная.

– Я ничего не понимаю, – отчаялся пони. – Зачем я здесь?

– Пришли, – оповестила Луна, и все остановились.

Крэлкин обвел взглядом улицу и увидел изумленные взгляды жителей столицы. Он усмехнулся, вышел вперед и юркнул в теплое помещение. Внутри был слышен приглушенный звук редких разговоров, звон посуды и шипение, доносившееся с кухни. Помещение было полностью выполнено в дереве, начиная с обшивки стен, заканчивая полом и мебелью. Приятный приглушенный свет расплывался по коричнево-желтому интерьеру и не раздражал глаза жеребца.

До того, как земного пони подтолкнула вперед Луна, он успел насчитать пятерых посетителей, сидящих за тремя разными овальными столами. Столы были небольшие, но вокруг них лежало шесть сидельных подушек. По мере того, как кафе наполнялось новыми гостями у зеленой единорожки, официантки по одежде, все шире и шире открывались глаза и рот. «Ну, да, не каждый день увидишь такой букет знаменитостей и правительственных лиц».

Белый жеребец плюхнулся за первый понравившийся стол и, показно положив копыта на столешницу, легонько постучал ими, подзывая рабочий персонал, но кобылка никак не отреагировала. Привлеченные стуком копыт посетители тоже увидели Принцесс и Принца, застыли на несколько секунд, не веря своим глазам, и, неуклюже выбравшись из-за своих мест, склонились.

– Не стоит, – добродушно произнесла Селестия.

– Пони, я хотел бы поесть, – подал голос бывший человек и посмотрел на единорожку.

Она стояла каменным изваянием, не смея даже дышать. Из недр помещения выскочил почти черный единорог, упал перед венценосными особами и быстро говорил, насколько он признателен, что они посетили его скромное заведение, что сейчас он приготовит все по высшему разряду, и что он несказанно будет рад услужить и выполнить малейший каприз любой из Ее Высочества. Луна указала на Крэлкина и сказала, что заказывать еду будет он.

– Подождите, я принесу для Вас лучшие подушки, – заверил темный единорог.

– Спасибо, но не стоит, – произнесла младшая правительница. – Мы не задержимся надолго.

– Но все же я настаиваю…

– Мы не нуждаемся в лучшем убранстве! – громогласно воскликнула Принцесса Ночи, и глаза ее зажглись ядовито-желтым светом.

Стекла, подавшись канонаде неистовых аккордов, отозвались жалобным звоном. Управляющий плюхнулся на круп и с испугом в глазах наблюдал, как шестеро пони устраиваются на местах. К ним несмело подошла официантка и трясущимся голосом предложила всем прохладительные напитки за счет заведения, но Крэлкин отмахнулся, поблагодарил за принесенное меню и сказал, что она пока может быть свободна.

– Сестренка, зачем ты использовала официальный кэнтерлотский голос? – спросила Селестия.

– Я не люблю, когда со мной носятся, как с жеребенком, – проворчала та. – И уж тем более я не люблю, когда мне навязывают что-либо.

– Сейчас это не имеет значения, – проговорил земной пони и посмотрел на посетителей: те бросали напряженные и боязливые взгляды на пришедших и старались вообще не смотреть в их сторону. – У меня с собой нет монет.

– Я полагаю, что правильно поступил, когда прихватил из Кристальной Империи немного своих сбережений, – подал голос Шайнинг и улыбнулся.

– Я не собираюсь тут наедаться до отвала, – сказал белый жеребец, немного приободрившись появлением средств, дабы оплатить еду.

– Но вот попить было бы неплохо, – заметил Альтус. – К тому же бесплатно.

Его друг с укором уставился на него.

– Давай отложим этот разговор на потом, – сказал земной пони и уставился в меню. – Предлагаю поесть рататуй и цветную капусту.

– “Рататуй”? – переспросил Айрон. – А это чего?

– Тут написано, что это рагу какое-то. Давайте попробуем.

– Может, чего-то другого возьмем? – предложил коралловый пегас. – Более привычного?

– Да ладно тебе, не жизнь же от этого зависит, – отмахнулся Крэлкин и обратил взор на правителей. – От вас пожеланий или предложений не последует?

– Я доверяю твоему выбору, – благодушно ответила Селестия.

– Хоть что-то новое, – отозвалась темная кобылка.

Шайнинг никак не отреагировал на вопрос, лишь смотрел в окно через весь зал на проходящих мимо заведения жителей Кэнтерлота.

– Я бы хотел сделать заказ! – крикнул белый жеребец, и официантка, вздохнув, засеменила к столу. – Нам вот это и вот это, – сказал он, ткнув копытом в меню. – Шесть порций каждого.

– Хорошо, только нужно будет подождать минут двадцать, – трясущимся от волнения голосом произнесла единорожка.

– Значит, подождем, – проговорил воодушевленно чужак и посмотрел вслед уходящей кобылке. – Итак, Селестия, – произнес он после непродолжительного молчания и обратил на себя взгляд на правителя.

– Манеры, – напомнил потентат.

– Простите, Принцесса Селестия, – сказал пони елейным голосом. – Все же, пока мы ждем, предлагаю обговорить проблемы, которые касаются лично меня.

– Проблема проста: отправится в городок Гегори и помочь пони.

– Помочь с чем? – уточнил Крэлкин.

– С драконами, – беспристрастно отозвалась принцесса.

Белый жеребец сощурил глаза и обвел взглядом присутствующих. Один лишь Айрон Треп встрепенулся, навострил уши и посмотрел на Верховного Правителя. «Драконы? Она меня отправляет к драконам? Это все смахивает на казнь, только через съедение. А цель благородна: помощь страждущим. Кажется, все начинается сначала, и я вновь буду противостоять старшему потентату. Как это… надоело. Гресмит в печенках сидел, а теперь еще и Селестия чего-то от меня хочет получить. Но что ей нужно? Мое забвение?»

– Значит, драконы, да? – переспросил он. – И позвольте спросить, где этот город находится?

– На границе с пустыней Сан-Паломино, – моментально ответила Селестия.

– И это хотя бы где? Юг, север?

– Юг.

– А поподробнее можно? – попросил земной пони.

– Около недели назад поступило сообщение, что на границе видели четыре взрослые особи драконов, – оповестила присутствующих венценосная, смотря в глаза Крэлкину. – Некоторое время они летели на запад и остановились неподалеку от Гегори. Один дракон напал на селение. Стражники отбили атаку, хоть и понесли потери.

– Смертельные случаи? – осторожно поинтересовался чужак, боясь услышать в ответ “да”.

– К счастью, нет, – сказала правительница. – Лишь ожоги разной степени сложности.

– Моя задача – убить драконов?

– Ты волен решить ее как считаешь нужным, но я бы порекомендовала тебе лишь припугнуть их. Драконы считаются с большей силой.

– И какой же силой, позвольте поинтересоваться, мне их испугать? – вопросил жеребец. – Я земной пони, даже не пегас и, тем более, не единорог.

– Я это понимаю, потому я попросила приехать с тобой Альтуса и Айрона.

– Поддержка на месте будет? – спросил Крэлкин, даже не посмотрев в сторону друзей.

– Нет, – ответила кобылка, и сердце у бывшего мага упало вниз. – Стражники будут защищать жителей, если у вас ничего не получится, но это последний рубеж.

– То есть, двух пегасов и одного земного пони будет достаточно, чтобы победить четырех драконов? – изумился собеседник.

– Принцесса Селестия, простите, но это просто невозможно, – подал голос Треп. – Я не смогу справится даже с одним из противников, а от Крэлкина и Альтуса толку мало.

– Как ни прискорбно признавать, но он прав, – подтвердил чужак. – Так что, если Вы хотите сохранить жизнь Айрону, то он не поедет с нами.

– Ситуация очень напряженная, – проговорила Принцесса тоном, не терпящим возражений. – Я не зря позвала вас. Мы с Луной будем помогать жителям с уборкой зимы, как и остальные пони, включая стражников.

– Значит, мы выбраны потому, что не участвуем в этом мероприятии? – догадался жеребец. – В принципе логично, но глупо. Если честно, от такого умного правителя я ожидал большего.

– Не забывайся, – прикрикнул ловец, но земной пони пропустил его выпад мимо ушей.

– Крэлкин, это не обсуждается, – молвила Селестия. – Сейчас мне нужен твой ум, чтобы разрешить сложившуюся ситуацию до того, как на город еще раз нападут. Посевы должны быть высажены в срок, и никто не должен повредить им.

– Это безумие, я отказываюсь, – заявил тот.

– Боюсь, что сейчас ты не можешь этого сделать, – мягко проговорила Принцесса. – Тем более что обстоятельства не располагают к этому.

– Тогда поставьте мне где-то надгробие, – попросил жеребец. – Останки можете даже не искать, все равно бесполезно.

– Не глупи, – сказал внезапно Шайнинг, оторвавшись от окна и посмотрев на говорящего. – Я тоже еду с вами, так что все будет нормально.

– И тебе поставят надгробие, – заверил его Крэлкин, посмотрев тому в глаза.

– Я не хочу умирать, – заявил Альтус.

– А тебе не поставят, не заслужил.

– Рот свой закрой, а то по зубам получишь, – рявкнул коралловый пегас.

– Успокойтесь! – прикрикнула Луна, и взгляды устремились на нее. – Селестия, это же неправда? Ты ведь не отправишь их вчетвером на столь опасное задание.

– У нас нет выбора, – со вздохом произнес Верховный Правитель.

– Да не поеду я никуда, – заявил ученик ловца. – В темницу меня отправляйте, но не поеду. Я жить хочу.

– Обещаю, что с тобой ничего не произойдет, – произнес Принц и сдержанно улыбнулся, но пегас только неодобрительно фыркнул.

– Селестия, так нельзя, – говорила Принцесса Ночи. – Должен быть другой способ. Они не справятся. Давай я поеду…

– Нет, это их задание, – стальным голосом произнес светлый аликорн. – Я понимаю, что это трудно принять, но ты мне нужна здесь.

– Я не понимаю, как так можно поступать с этими пони, – с изумлением сказала младшая из сестер. – Крэлкин прав, это сулит лишь смерть.

– Крэлкин, может, и прав, – резко бросила Селестия, – но в Эквестрии нет больше свободных жителей. Я и так отправлю с ними четырех самых быстрых пегасов Кэнтерлота. Их обязанности выполнишь ты.

– Я бы лучше полетела с Шайнингом и помогла отогнать драконов.

– С лично твоими заданиями я тебя ознакомлю завтра, – проговорил светлый аликорн. – Сверх того – задания пегасов.

– Но я боюсь за них, – словно в трансе проговорила темно-синяя кобылка, уставившись на чужака.

– Я даже себе представить не могу, как можно справиться с драконами. – Земной пони схватился копытами за голову и уставился на столешницу.

– А ты не представляй, – сказал Айрон. – На месте разберемся.

– На месте нас уже сожрут! – рявкнул тот и уставился горящим взглядом на собеседника. – Если ты не хочешь умереть завтра, то умоляй Селестию оставить нас в Кэнтерлоте, хотя бы в качестве чистильщиков местных туалетов.

– Ты преувеличиваешь.

– А ты преуменьшаешь. Никогда не недооценивай врага, – зловеще проговорил белый жеребец.

– Сейчас мы ничего не решим, – сказала Селестия, пытаясь заглушить разговоры, но у нее ничего не получилось. – Пони, послушайте! – прикрикнула она и лишь голос бывшего человека, бормочущего себе под нос проклятья, нарушал тишину. – Крэлкин, посмотри на меня.

– Это. Все. Не. Имеет. Смысла, – проговорил чужак. Он сидел с закрытыми глазами, упершись кончиками копыт в виски. – Лучше бы я не приезжал.

– Ты себя показал, когда противостоял стражникам Кэнтерлота, – молвила старшая Принцесса, – и я уверена, что ты сможешь справиться и здесь.

– При всем моем уважении, но Вы – идиотка, – вздохнул тот. – Более глупого и безрассудного поступка я еще в жизни не встречал. Вы сейчас не только моей жизнью распорядились, и не только жизнью моего друга, но и жизнями сильнейших в мире пегаса и единорога. А если принять во внимание, что от успеха операции зависят жизни всех пони в том поселке, да еще и стражников… Нет, я этого не понимаю. Мы слабы, мы не справимся с этим…

– Я верю в вас.

Крэлкин с силой ударил по столу и уставился на Принцессу ненавистным взглядом.

– Думаете, что вера решит проблему с драконами?! – вскрикнул он. – Слепая вера всем всегда ставила лишь палки в колеса! Как Ваша вера спасет десятки жизней?! Черт с ним, я понимаю, что меня Вам не жалко, не жалко и Альтуса, но эти-то пони чем провинились?! – Белое копыто ткнуло в Айрона, а потом в Шайнинга. – Оставьте их здесь, спасите им жизни.

– Прекрати, – предупредила Селестия.

– А не то что?! – Земной пони подскочил со своего места, прижал уши и поджал хвост. – Если я сейчас тебе ничего не скажу поперек, то ты сделаешь то, что не должна делать! Ты совершишь ошибку!

– Твои выходы из сложившейся ситуации? – жестко спросила светлая правительница.

– Эвакуировать жителей! – моментально среагировал чужак.

– Отказываются, – тут же ответил аликорн. – Что дальше?

– Собрать стражников и отогнать драконов.

– Стражники получили ожоги, драконы остались на месте. Дальше?

«Я не выиграю это словесное противостояние, – с остервенением подумал жеребец. – Селестия уже все схемы отработала, я только потеряю время, но разве я могу согласиться?»

– Пойми, что вы последняя надежда, – сказала венценосная.

– Дайте им время, они сами покинут земли, – проговорил Крэлкин, пытаясь остаться вдалеке от проблемы огнедышащих существ.

– А до того, как это произойдет, сколько их погибнет от пожаров и драконов? – с укором спросила Принцесса.

– Это будет им уроком, – мрачно проговорил земной пони.

– Так поступать нельзя.

– А так, как поступаете Вы – можно?! – взвизгнул собеседник

– Я знаю, что ты способен на многое, если захочешь. Я тебя прошу помочь жителям потому, что сама не могу этого сделать, не может это сделать и кто-то другой. Я предоставила в твое распоряжение одного из самых сильных пегасов, Айрона Трепа, попросила помощи у Принца Шайнинга, и он откликнулся на зов. Я освободила четырех самых быстрых пегасов, чтобы они доставили вас к месту проведения операции. Но большего от меня не жди.

– Погодите, Вы хотите сказать, что эту операцию возглавлю я? – внезапно спросил белый пони и открыл рот.

– Ты правильно понял, – кивнула Селестия.

– Нет, увольте! Я…

– Крэлкин, – прервала августейшая очередную тираду, – я доверяю Шайнингу, но даже он не смог тебя поймать.

– Я не возьму на себя подобную ответственность, – процедил сквозь зубы чужак.

– Я хочу поучаствовать в операции под твоим командованием, – сказал единорог и улыбнулся.

– Да вы тут все рехнулись?! – вновь взвился жеребец. – Это не площадка для игр или тренировок, это поле битвы! Там и умереть можно! “Хочу поучаствовать под твоим командованием”, – передразнил он Принца. – А если мое командование будет роковым для тебя?!

– Думаешь, что драконам будет так просто? – осведомился тот.

– Я думаю, что они с удовольствием полакомятся понятиной!

Внезапно Селестия бесшумно скользнула к Крэлкину, и обняла его крыльями. Она ласково смотрела в трясущиеся от страха глаза жеребца, выражающие ненависть и отвращение, и улыбалась. Внезапно земной пони почувствовал облегчение, страх отступил, и струны его души расслабились. Он с шумом вздохнул легкий, едва уловимый аромат ландыша, попытался отвести взгляд в сторону, но у него не получалось вырваться капкана пленительных глаз кобылки. Волны умиротворения и покоя разлились внутри, и он уселся на круп.

– Крэлкин, пожалуйста, помоги мне, – едва слышно проговорила Селестия. – Мне больше не на кого положиться. Я боюсь за вас не меньше, чем ты, но помощи ждать не откуда. Ты знаешь, что такое опасность, и не раз ходил с ней бок о бок. Ты не такой как пони. Ты сможешь справиться с драконами, с их агрессией, у тебя есть друзья, которые помогут. Пожалуйста, не бросай пони в беде, они нуждаются в поддержке. Подумай о жеребятах, которые не дождутся своих родителей, о женах, чьи мужья больше не обнимут их, о жеребцах, которые будут рыдать от потери любимых. Это очень высокая ответственность: оберегание семьи, и далеко не все могут справиться с этим. Я понимаю, почему ты не хочешь возлагать такое тяжелое бремя на свои плечи, но ты сможешь справиться, в отличие от Шайнинга и Айрона.

– Они же сильнее, – также тихо проговорил земной пони.

– Да, они сильнее, – подтвердила Принцесса, – но сила здесь бесполезна. Она граничит со смертью, порой одной из самых болезненных и страшных. Драконы уважают силу, но и они живые существа, они тоже хотят жить, как Альтус. Если встанет выбор между жизнью пони и дракона, то я, несомненно, выберу сохранение жизни граждан своей страны. Но пока еще такового выбора можно избежать.

– Для Вас отогнать драконов – это плевое дело, так зачем нужны именно мы?

– Это не так тривиально, как кажется на первый взгляд. К тому же, у меня много обязанностей, особенно сейчас. Я не могу покинуть свой пост или кому-то делегировать свои полномочия. В разрешении подобных проблем я могу полагаться только на тебя и других жителей.

– Но… Шайнинг должен командовать нами, – настаивал жеребец. – Он искусный единорог, его ловушки безупречны, он возглавлял элитную стражу Эквестрии, он управляет армией целой страны…

– Но опасностей, граничащих с потерей жизни, он не видел, – закончила Селестия. – Я боюсь, что он просто неправильно отреагирует в какой-то момент и подвергнет всех вас смертельной угрозе.

– Ваше последнее слово: я – командир?

– Да. Шайнинг всецело тебе доверяет.

– Это все неправильно, – сказал Крэлкин и тяжело вздохнул. – Пахнет смертью. Но если другого выбора нет, то я попрошу подготовить к нашему походу четыре легких защитных костюма от пламени драконов и маячки с картой.

– Что такое маячки и карта? – уточнила венценосная.

– Маячок я прикрепляю к жертве, а на карте вижу ее перемещение, – пояснил земной пони.

– Это несложная магия.

– Раз уж Вам несложно, то сделайте, пожалуйста, около десяти, – попросил жеребец. – И еще неплохо было бы на карте видеть пони в защитных костюмах.

– Хорошо, – улыбнулась правительница и, немного помедлив, сказала: – Спасибо, что согласился.

Селестия прижала пони к себе, словно заботливая мать, и разжала объятья. Необъяснимая волна нежности накатила на жеребца, и сердце его забилось с удвоенной силой. Душой он почувствовал родство с кобылкой, ощущал от нее поддержку, веру и надежду. И он лишь неотрывно смотрел на аликорна и не понимал, что с ним только что произошло.

Как только принцесса отвела от него взгляд, Крэлкин проморгался и уставился непонимающими глазами на пони, с которыми пришел. Они с интересом смотрели на него. Чужак прочистил горло и перевел взгляд на единорога.

– Если хоть кто-то сделает шаг левой ногой, когда я буду требовать правой…

– Погоди, – перебил Альтус. – Ты меня не заставишь лететь в пасть к драконам.

– Это не обсуждается. Если понадобится, силком отправлю на передовую. Твои крылья тоже пригодятся. – Земной пони вздохнул. – Вообще, мало бойцов дальнего боя. Критически мало. Селестия, может еще хоть одного…

– Прости, но это все, что я могу выделить в это время, – проговорил аликорн.

– Тогда я не отвечаю за полную и безоговорочную победу, – оповестил белый жеребец.

– Продержитесь хотя бы неделю, – сказала Селестия.

– Хорошо, но у меня есть иная идея, – задумчиво проговорил новоиспеченный командир. – Город и поля не должны пострадать – это главное условие. Никто и не говорил, что мы должны вернуться.

– Ты умом тронулся?! – воскликнул Альтус.

– Ты и Айрон улетите первые, если все пройдет правильно, – мрачным голосом оповестил Крэлкин. – Шайнинг уйдет следом вместе с другими пегасами.

– А ты? – не понял друг.

– А я покажу драконам силу, которую они просят, – сказал земной пони и уставился на копыта.

«Надеюсь, что боевые руны до сих пор активны».

Оглянувшись, он увидел застывшую в нерешительности зеленую единорожку, которая держала перед собой поднос со снедью. Рядом с ней с открытым ртом стоял управляющий. Чужак поманил официантку, и та несмело пошла вперед. Осмотрев расставленную еду, белый жеребец уселся, тяжело вздохнул и уставился на столовые приборы. Подняв глаза, он увидел, что все уставились на него, и он слабо улыбнулся.

– Давайте что ли поедим, а то от этих разговоров даже голова разболелась. И подготовьте мне литературу о драконах, или предоставьте доступ к старому архиву. Мне нужны эксклюзивные знания.

– В архив получишь доступ только на завтра, – сказала Селестия. – Послезавтра вы полетите в Гегори. Дорога должна занять не больше дня, возможно, полтора.

– Значит, через два с половиной дня максимум предстоит начинать операцию, – обреченно вздохнул Крэлкин и принялся за еду.