Rock Around the Clock?

Глава X. "Драконоборец"

«When light goes down...»
Europe — Carrie


Мой рассказ с каждым словом подходит все ближе к концу. И это хорошо. Я чувствую, нет, я знаю, что ни сегодня-завтра умру. Если бы не эта чертова странная болезнь, я бы прожил лет этак 15, а уже потом скончался бы от старости. Но похоже, что я когда-то давно чем-то очень сильно разозлил эту чертову судьбу, и она до сих пор обижается на это, создавая мне «приятную» жизнь. Но мне плевать. Все что я хочу — это просто дописать эти мемуары, а затем уже спокойно умереть.

Тринадцать лет все шло хорошо. Наша группа, как и раньше, играла веселый хард-рок, выпускала альбомы раз в два года, в общем, все было нормально. Но постепенно я начал замечать, что устаю. Каждый раз уходя со сцены я несколько минут пытался отдышаться, а мои ноги подкашивались от напряжения. Мне казалось это странным. Я, вроде, был еще вполне молодым, чтобы по несколько часов танцевать на сцене. Пятьдесят девять лет это не такой уж и большой возраст для рок-музыканта. Соло гитаристу Led Ponies вообще на тот момент было 67 лет, а он все равно прыгал по сцене как сумасшедший. Но, как бы то ни было, жизнь рок-музыканта стала для меня слишком тяжелой. С каждым новым концертом мне становилось все труднее выходить на сцену.

В итоге, я решил покинуть группу. Я никому об этом не сообщал, в тот момент эта была всего лишь мысль. Думая об этом, я невольно вспоминал слова своего учителя:

— Запомни одну вещь, Малькольм. Однажды, через много лет, ты захочешь уйти из группы. Это неизбежно. Причина может быть любой, начиная от банального «этот идиот, который играет на гитаре, меня раздражает» и заканчивая сложными отношениями вон с той басисткой. Но не важно из-за чего ты уйдешь, главное КАК ты уйдешь. Так что запомни: уходить надо красиво. Так, чтобы тебя запомнили на долгие годы, так, чтобы куча назойливых поклонников еще несколько месяцев, по привычке, ходили на концерты твоей группы, желая увидеть тебя. И самое главное: чтобы ТЫ помнил этот день, и, находясь при смерти, вспоминал его с улыбкой на лице.
— А вы тоже ушли из музыки красиво? — спросил я тогда.

— Ну конечно!

— А что вы сделали?

— Ну... все рассказывать я не буду, просто скажу, что именно во время этого концерта я ослеп.

— Как?!

— Переборщил со светом...

Слова Бретси о красивом уходе из музыки я запомнил на всю жизнь, но я не хотел, чтобы такой день однажды наступил. Но он наступил. Так что мне оставалось придумать что-нибудь грандиозное для своего ухода. И ведь я придумал.

После смерти Джера, я увлекся чтением серии книг про времена до основания Эквестрии. Ничего общего эти рассказы с настоящей историей, понятное дело, не имели, но брали за душу своей красиво переданной атмосферой того времени. В серии вышло шестнадцать книг, в каждой из которых был свой собственный, независящий от других рассказов, сюжет, который основывался на личных проблемах главных героев. Мне особенно нравились книги «Падение Империи» и «На Далеких землях», на основе которых я впоследствии создал сюжет для концерта «Драконоборец».

Говоря о котором. Для своего ухода мне хотелось создать грандиозный концерт... хотя нет, не концерт даже, а скорее рок-оперу. Да, рок-оперу. За основу сюжета я взял небольшую строчку из книги «Падение Империи»: «А Орден тем временем, как и раньше, тайно правил племенем единорогов, мечтая однажды подчинить себе земных пони и пегасов». Что это был за Орден, автор не объяснил ни в книге, ни в реальной жизни. Я решил сам додумать историю этого Ордена. Получилось примерно вот что: «Орден драконоборцев. Древний и тайный клан единорогов, которые боролись с нечистью и в тоже время крепко, но незримо, держали в своих копытах власть над племенем единорогов. Они называли себя „драконоборцами“ не просто так. Основной целью Ордена было истребление драконов — единственных существ, по мнению драконоборцев, которые могли полностью уничтожить все племена пони». Возникает вопрос: почему драконоборцы? Все просто. Меня очень интересовало, почему нам, пони, там мало известно о драконах. Вот я и решил немного пофантазировать на эту тему.

Но основой сюжета рок-оперы я хотел сделать не сам Орден, а его отдельного члена. Да что тут говорить, по сюжету, на момент повествования, Ордена, как такового, вообще уже не существовало. Он был уничтожен разгневанными единорогами, которые однажды узнали, что ими тайно управляют. В живых остался лишь один драконоборец, за которым ведется непрерывная охота.

Когда я рассказал своим друзьям об этой идее, они с радостью согласились создать эту рок-оперу. Вот только я не сказал им, что собираюсь уйти сразу после этого концерта. Хотя, что изменилось бы? Ведь все равно оказалось, что я не один такой уставший.

Подготовка к концерту шла не много ни мало целых три года. Все таки это была действительно тяжелая работа. Мы, конечно, и раньше выпускали концептуальные альбомы, в которых был сюжет, хорошо поданный через песни, но в данном случае нам требовалось увязать музыку и действия актеров на сцене. И это было очень сложно.

Первоначальный вариант этой рок-оперы был со счастливым концом, а большинство песен были одного жанра. Но после одного небольшого случая в студии, который произошел за год до премьеры оперы, нам пришлось сменить всю музыку.

Это произошло вечером. Я сидел за продюсерским пультом, в то время как Гилт и Грэван записывали партии клавишных и ударных для одной из песен. Помню, в тот момент мне очень хотелось спать. День был тяжелый, все таки я впервые начал посещать уроки хореографии и очень сильно уставал после каждого занятия. Спокойный ритм, который отстукивал Гилт постепенно убаюкивал меня. Я уже почти упал лицом на пульт, как вдруг в дверь студии постучали. Не дожидаясь моего ответа, в комнату вошел Дэйс. Мне сразу бросилось в глаза, что он был немного... взволнован.

— Эм... Малькольм? Я не помешаю? — спросил робко гитарист. Нечасто можно увидеть робкого Дэйса.

— Да, конечно, заходи. Парни, — обратился я через микрофон к Гилту и Грэвану, — вы продолжайте играть, а я пока переговорю с Дэйсом.

— Малькольм, я хотел серьезно с тобой поговорить.

— Ну хорошо, давай.

— Понимаешь, я... я хочу уйти из группы, — сказал единорог, пряча от меня свой взгляд.

Честно говоря, эта новость была немного... неожиданной. Нет, я, конечно, замечал, что Дэйс последнее время выглядел постоянно печальным, но даже не хотел думать о его уходе. Мне всегда казалось, что Kantar для него — источник жизни, без которого он просто не сможет жить.

— Но почему? — все что я смог спросить.

— Просто я очень устал. Я хочу отдохнуть от всего этого.

— Я тебя понимаю Дэйс, — ответил я, — но нам нужно закончит эту рок-оперу.

— Зачем?

— Мой учитель говорил, что уходя из группы, надо уходить красиво. Вот я и хочу уйти так, чтобы это запомнилось надолго.

— Подожди, ты... хочешь уйти?

— Я не вру, когда говорю, что понимаю тебя, Дэйс. Я тоже очень устал от такой жизни. Мне просто хочется стать обычным пони.

— А что насчет Гилта и Грэвана? — спросил единорог.

— Я думаю, надо... — начал я, но вдруг заметил, что звуки ударных и клавишных давно стихли. Я посмотрел на пульт и увидел светящуюся надпись «Микрофон включен». Я не хотел поднмать глаза вверх, чтобы увидеть разочарованные лица своих друзей. Гилт и Грэван слышали весь мой разговор с Дэйсом от начала и до конца.

— Малькольм, — сказал Гилт, — почему ты нам ничего не сказал?

— Я... я думал, что вы меня не поймете.

— Эх, Малькольм... ты опять забыл, что ты не единственный рокер в группе? — спросил подошедший Грэван, — мы ведь тоже ездим между городами, выступаем на концертах, как и ты. Честно признаюсь, мне иногда хочется вернуться в симфонический оркестр, все таки там спокойнее.

— Грэван прав, — сказал Гилт, — мы поймем тебя в любой ситуации. Тебе просто нужно сказать. Никто не собирается тебя осуждать. Ведь все мы, рано или поздно, уйдем. Хотя... похоже, нам придется всем уйти в одно время. Ты же окончательно решил, Дэйс?

— Да, — ответил единорог.

— Понятно... ну раз «Драконоборец» все равно станет последним выступлением нашей группы, то почему бы не сделать его еще БОЛЕЕ грандиозным?

— Каким образом? — спросил я.

— Есть у меня одна небольшая идея... — ответил пегас, — но перед тем как озвучить её, я хочу задать вопрос: вы согласны уничтожить весь материал созданный за эти два года?

— Ты предлагаешь за год сделать нечто более крутое, чем то, на что мы угробили два года?! Я правильно понял?! — спросил Дэйс.

— Да, но моя идея действительно интересна. Она может стать прекрасным завершением карьеры группы. Но чтобы её озвучить, мне нужно ваше согласие по предыдущему вопросу.

— Предположим, мы согласны, — ответил я.

— Что?! — удивился Дэйс, — да я же на этот чертов рифф из «Empire» несколько недель потратил!..

Я приставил свое копыто к губам Дэйса, призывая того помолчать.

— Что за идея? — спросил я Гилта.

Пегас поведал нам свою точку зрения касательно «Драконоборца». И, должен сказать, это было реально круто. Вся идея Гилта заключалось в том, чтобы не изменять место действия, главного героя и прочее, а лишь подстроить все повествование под историю нашей группы.

Дэйс некоторое время не соглашался, т.к. не хотел терять свое, как он говорил, «наипрекраснейшее» соло из композиции «Dancing in the Night», так что нам пришлось пойти на уступки и добавить его в песню «Sunrise». Стоит сказать, что это соло было действительно одним из лучших среди созданных Дэйсом. Хотя, по драматичности не дотягивало до «Сontact Lost».

Оригинальный «Драконоборец» должен был идти примерно три с половиной часа, а переделанный получился всего на три. Все дело было в концовке. В оригинале все заканчивалось хорошо, все получили, что хотели и т.д. Но вот в конечном варианте получилось немного по другому. Конца, как такового, просто не было. Вместо него рок-опера заканчивалась песней «The Spirit Carries On», которая должна была вселить надежду, что конец не так важен, ибо «душа бессмертна».

Некоторым, конечно, не понравилось отсутствие вменяемой концовки, но в любом случае все сходились во мнении, что это было наше самое лучшее выступление. Во многом это обусловлено наличием действительно прекрасных песен, таких как «Finaly Free» и та же «The Spirit Carries On». Последняя стала знаменитой именно из-за красивого текста: «If i die tomorrow / I’d be alright / Because i believe / That after we’re gone / The spirit carries on».

Самой, наверное, главной причиной, по которой мы не добавили нормальную концовку, были, конечно же, сжатые сроки для создания материала. Мы могли бы, конечно, перенести концерт на другое время, но вот только грандиозная по своим масштабам опера в Троттингеме была нами арендована на строго определенный срок. Вот и получилось, что мы просто не успели записать песни для концовки.

Явление рок-оперы не было в те годы ново для Эквестрии. Самыми первыми подобный эксперимент с музыкой провели пегасы из Dream Party еще в те времена, когда мы только начинали выступать в барах Кантерлота. Но этот «Концерт для группы с оркестром» назвать рок-оперой можно было только с о-очень большой натяжкой. Сюжет присутствовал где-то в мыслях авторов, но вот на деле его видно не было. Впрочем, следующее творение этой группы, «Близнецы», которое они представили публике через год, можно с полной уверенностью отнести к жанру рок-оперы. С тех пор многие группы пытались создать свою рок-оперу. Некоторые были поистине шедевральны, а какие-то забывали уже на следующий день после премьеры. Мы хотели создать нечто такое, чего Эквестрия еще не видела. И, в некотором роде, у нас это получилось.
Сюжет этой рок-оперы я пересказывать не собираюсь. Обойдусь только описанием её структуры. Мы решили поделить оперу на четыре части, по три песни в каждой. Первая часть показывала начало нашей карьеры и знакомство с Риджетом. Вторая была посвящена проблемам с этим самым Риджетом, а также последующему разрыву контракта с ним. В третьей части была показана смерть Джера и последующие годы после его кончины, а также знакомство с Кэрри. Ну а в четвертой, последней по списку, но не по значению, рассказывалось о смерти Кэрри и последних годах жизни группы. Понятное дело, история Kantar была показана только с помощью эмоций, которые вызывали песни. Хотя, местами, происходящее было чем-то похоже на нашу историю.

Помимо этих четырех частей был также небольшой пролог, который не имел ничего общего с историей группы. Хотя, если поразмыслить над смыслом песни «To Death» из пролога, то можно заметить небольшое сходство с моментом из моей жизни, когда я случайно встретился с Дэйсом в Кантерлоте. Сам пролог небольшой, так что его описать можно. Главного героя, последнего из Ордена Драконоборцев, везут в столицу единорогов на казнь. Но, на половине пути, на этот караван нападает небольшая банда пегасов, которая спасает жизнь главному герою. Но, только почувствовав ветерок свободы в своей гриве, драконоборец понимает, что его спасли не просто так. Пегасы знали, кого везли в клетке единороги. Они напали на караван не ради наживы, а с вполне конкретной целью — освободить последнего драконоборца. Зачем? Чтобы заставить его сделать то, чему он обучался в Ордене — убить дракона. Для главного героя эта задача, сама по себе, не очень то и сложная. Но только на первый взгляд...

Еще парочка слов о структуре рок-оперы. В каждой части, как уже говорилось, было по три песни. Но только одна из них, вторая, основательно двигала сюжет. Две другие песни служили лишь связью между частями. Исключение составляет третья часть, где было две важные песни, вторая, «Friend», и третья, «Sunrise». В первой части основной песней была «On the Way», во второй — «Finaly Free», ну а в четвертой «Carrie».

После года подготовок, репетиций и прочего, наконец настал день премьеры. Огромная Троттингемская опера была полностью заполнена зрителями. Спасибо нашим менеджерам, которые прекрасно разрекламировали это событие. Не хочу говорить за других участников группы, но я очень сильно волновался, стоя за кулисами и ожидая своего выхода. Последнего, финального выхода. Скорее всего, Дэйс, Гилт и Грэван не так уж сильно волновалось, ведь им не приходилось, как мне, исполнять роль главного героя. Они просто должны были стоять где-то на фоне и играть. Повезло же им...

Описывать все, что произошло на сцене я не буду. За информацией лучше обратитесь к пони, которые присутствовали в тот момент в зале. Они все (скорее всего) живы, ведь с того дня прошло всего пять лет. Ну или к Дэйсу обращайтесь. Я же просто попытаюсь рассказать о своих чувствах во время этой рок-оперы. Первые две части практически не вызвали у меня каких бы то ни было чувств. Да, приятно вспомнить молодость, но... я 16 лет жил только воспоминаниями о тех временах, так что, с меня уже хватило. А вот третья и четвертая часть... вспоминать то, что пытаешься забыть... это как минимум не приятно.

Примерно на середине песни «Friend» (8 минута, если не ошибаюсь), когда погибает друг главного героя, я, практически в подробностях, вспомнил тот чертов поезд. Это чуть не привело к провалу, когда я начал забывать слова песни. Но, если смотреть с другой точки зрения, то это даже пошло на пользу. Создавалось ощущение, что главный герой это не бесчувственный манекен, а живой пони, со своими переживаниями.

Сложнее всего мне пришлось во время песни «Carrie». Я думаю, тут и так понятно, почему. По сюжету оперы, возлюбленная главного героя умирает у него на копытах, он ничего не может сделать и от всего сердца поет прощальную песню. Он надеется, что когда-нибудь встретит её опять, где-нибудь, но встретит. Практически в самом начале песни, до припева, из моих глаз потекли слезы. Под конец, на самом последнем куплете, я пропевал слова дрожащим голосом, с трудом сдерживая свои чувства. А после заключительной фразы «When light goes down» я не выдержал, и заплакал во всю силу. Я вспомнил свою первую встречу с Кэрри ; нашу прекрасную свадьбу, на которой Фитси Капритс, в качестве подарка, спел пару своих песен ; приятные летние сессии в студии, когда Кэрри сидела за продюсерским пультом, в то время как я веселился вместе с друзьями по ту сторону стекла. Но среди этих приятных воспоминаний было понимание, что это больше некогда не повторится. Я практически ясно видел то письмо перед своими глазами, каждое слово, каждую букву. После окончания рок-оперы многие говорили, что у меня получилось очень реалистично передать чувства главного героя. Если бы они знали, что я не играл на сцене, а сам испытывал эти чувства...

«Драконоборец» стал очень знаменит в Эквестрии. В течении недели после премьеры, нам пришло огромное количество писем с просьбой поставить эту оперу в каком-то другом городе. Как бы мы не хотели, нам пришлось отказать всем. Через две недели мы сделали официальное объявление о том, что группа Kantar распалась. Перед распадом мы успели записать альбом «Драконоборец» в двух частях (все песни просто не помешались на одной пластинке), но это не смогло утешить фанатов. Как говорят мои друзья, им еще целый год приходили письма с вопросами по поводу группы.
Каждый из нас стал наконец-то по-настоящему свободным. Дэйс стал жить в Мэйнхеттане, постепенно забрасывая музыку. Гилт открыл какой-то свой бизнес в Лас-Пегасе. Чем именно он там занимается, я не знаю, но денег это приносит много. Грэван стал дирижером одного из известных симфонических оркестров. Не знаю, как, но стал.

История Kantar закончилась, но не моя. Ведь группа — это еще не вся моя жизнь. Вообще, до сегодняшнего дня, когда я пишу эти строки, осталось пять лет. Описывать там особо нечего, но надо.

Когда группа распалась я решил немного попутешествовать по Эквестрии. Но не так, как мы обычно это делали — на поездах и другом транспорте, а в одиночку, на своих ногах. В течении трех лет я обошел всю Эквестрию и даже некоторое время был на землях грифонов. Я видел много красивых мест и явлений, познакомился с интересными пони (и грифонами), в общем, отлично прожил остаток своей жизни.

Остаток свой жизни... мда, а я ведь мог сказать эти слова только через 15 лет, как минимум. Тяга к приключением может вести к двум концовкам — счастье или проблемы. В моем случае все пришло ко второму варианту. Мало мне было древесных волков в Вечнодиком лесу, которые преследовали меня минут двадцать, пока мне не удалось укрыться в какой-то темной чаще, так тут еще были какие-то странные цветы красного цвета! И зачем я их только понюхал? В общем, то ли из-за пыльцы этих цветов, то ли из-за чего-то другого, я подхватил какую-то странную болезнь. В начале никаких симптомов не было, ну разве что чаще обычного начала болеть голова. Затем меня каждый день мучила сильная жажда. Даже выпив несколько литров воды, я все равно чувствовал сильную сухость во рту.
Я обратился к врачу, но тот ничем не смог помочь, сказав, что впервые видит такое. Постепенно мое состояние ухудшалось. Стало тяжело дышать, плюс частый кашель.

Сам того не заметив, я начал умирать. Врачи ничем не могут помочь. Кашель наносит страшную боль в районе легких, хорошо, что крови нет. Каждый вздох дается с чудовищным трудом. Даже сейчас, когда я сижу за столом и пишу эти строки на последнем листке, мне приходится дышать урывками.

Это конец. Мне больше нечего рассказать о своей жизни. Она закончилась. Но прежде чем я напишу последние слова, у меня есть небольшая просьба. Дэйс, если ты это читаешь, а ты это читаешь, я знаю, как ты любишь рыться в моих документах, пожалуйста, оформи эти мемуары в виде небольшого рассказа с разделением на главы, и сделай их общедоступными. В качестве эпилога можешь написать пару строк о последних секундах моей жизни с твоей точки зрения. Если у тебя не хватит фантазии красиво это написать (а это скорее всего так и будет, т.к. я знаю, что писать ты не умеешь) попроси это сделать одного писателя — Врита Хиса. Он мой хороший друг и автор моих любимых книг «Падение Империи» и «На Далеких землях». Сделай это для меня, прошу.

Что же. Это все. Я дописал свои мемуары и теперь хочу только одного — тихо умереть. Думаю, после смерти что-то будет. Какое-то место. Надеюсь именно там я встречусь с Кэрри опять... где-нибудь... опять...




Малькольм Фрелиц.
1014 год со дня правления принцессы Селестии.