Повелители Жизни

Пролог

Птицы — старый добрый способ переписки Богини со своими ученицами...

— Тише, тише, мои дорогие, берегите силы, они вам еще понадобятся, — негромко бормотал старый пегас с короткими седыми усами и оливковой шерстью. Его голову скрывал потертый капюшон, плавно переходивший в попону из плотной ткани. В своих копытах он держал клеть с барахтающимися в ней почтовыми голубями. На самой клетке большими витиеватыми буквами было выведено «Эпплуса». Обратный адрес, куда они полетят, если потребуется передать какое-нибудь важное сообщение этому городку.
Пегас долго поднимался по лестнице, пока не остановился перед обитой железом дверью. Старик поставил клетку на пол и принялся рыться в висевшей на боку сумке. Молча достав ключ, он отворил дверь и неторопливо вошел в мрачное помещение.
Не многие согласились бы работать здесь. Под крышей замка всегда гулял ветер. Скрипели балки. Сквозь щели и отколовшиеся кусочки черепицы проникали тусклые лучики света — единственный источник освещения в этом месте. Никто и не думал отделывать это место в великолепном стиле кентерлотского дворца, да и зачем, если это место никогда не увидят высокопоставленные посетители замка. Но хуже всего тут было из-за шума. В длинном помещении по обе стороны стояли десятки огромных клеток, в которых непрестанно щебетали, каркали и ворковали сотни, а может и тысячи птиц. Они летали, ели, дрались между собой и естественно гадили. Вонь стояла непереносимая, правда для пони, который пол своей жизни провел на королевском птичнике, а другую половину на птицеферме своих земных родственников этот запах был делом обычным и он даже не скривился, вдохнув его в себя. Спешить было некуда. Служитель дворца подошел к почти пустой клетке с такой же надписью и, открыв решетчатую дверцу, зашел вовнутрь.
— Ну вот, видите. Вовсе не страшно — негромко сказал он и выпустил голубей — теперь это ваш новый дом. Располагайтесь поудобнее, я вам сейчас чего-нибудь принесу.
Когда птицы расселись на приколоченные под сводом жерди, пегас тихонько вышел и закрыл за собой дверцу. Сейчас следовало накормить новых питомцев, а потом брать в копыта совковую лопату и приниматься за дело.
Кто-то постучал в дверь. «Ну и пусть стучат, я занят...» — подумал про себя пегас и, подойдя к мешкам, стал отвешивать нужное количество корма. Просо, пшеница, конопля — все эти корма нужно было выдавать в определенных количествах для каждого вида пернатых, памятка с пропорциями всегда висела на первом этаже его комнатки во дворце, хотя он и так знал эту информацию лучше, чем таблицу умножения. Стук повторился, на этот раз гораздо настойчивее. Даже птицы, которые едва-едва успели притихнуть, вновь забеспокоились. «Стучи, сколько влезет. Пока я не покормлю голубей, дверь не откроется», — Старик насыпал в мешок еще немного корма и посмотрел на показания весов. Идеально. Вот что значит наметанный глаз.
В третий раз грохот был столь громким, что казалось, будто посетитель забарабанил в дверь кувалдой:
— Вы с ума посходили все там что ли!? — сердито крикнул пони и пошел к двери. В голове уже прокручивались слова, какими он будет называть вошедшего. Он отодвинул щеколду и рывком распахнул дверь.
— Ты хоть... э...Принцесса Селестия?!
— Прости что так громко, мой друг, я думала, ты спишь, — произнесла Богиня и левитировала пегасу письмо с королевской печатью.
— Я? Нет, что вы. Просто... не мог открыть клетку, — все негодование куда-то улетучилось. Вместо этого ему стало жутко стыдно за то, что он посмел заставить принцессу ждать.
— Может и так... — неопределенно ответила она.
¬— Простите меня ваше высочество, — через секунду добавил пегас.
Он принял письмо зубами и положил в сумку. Конечно, он не раз видел принцессу, как и любой служащий в кентерлотском замке. Но лично, она с ним разговаривала разве что, когда его нанимали на эту работу. Словно прочитав его мысли Селестия продолжила:
— Сегодня неприемный день и большая часть моих слуг отдыхает, поэтому пришлось нести его самой. Кстати, тот ворон себя не очень хорошо чувствует, разве нет?
— Этот? — пегас проследил за взглядом принцессы и увидел ворона, который нахохлившись сидел на полу, — а... это Афурним, ему давно уже пора на покой. Не знаю, сколько ему лет, но говорят, что он появился здесь задолго до моего прихода. Вот и думаю, кто из нас кого переживет, — старик невесело усмехнулся и, прихрамывая, побрел вдоль клеток, выискивая что-то.
— А куда письмо отправлять-то?
— 1192. И отправь с вороном. Голубь вряд ли туда долетит.
— Голуби там и не живут, ваше величество. Так... тысяча девять, тысяча двенадцать, тысяча сто семь... Вот оно! Тысяча сто девяносто два, как вы и велели.
Принцесса кивнула и покинула птичник, а пони достал одного из воронов и приладил ему письмо на лапу. Эту клетку с десятком крупных черных ворон поставили здесь чуть более трех лет назад. Где находится это место, никто не знал. Знали только о том, что принцесса стала вести активную переписку с тем, кто живет на том конце, и некто в черном капюшоне периодически появлялся посреди ночи, возвращая отправленных ранее птиц и принимая кентерлотских. Версий о том, кто же это мог быть, придумали великое множество, но пегаса они мало интересовали. Его рабочий день был и так расписан по минутам, так что загружать свою голову бесполезным хламом ему было попросту некогда, да и незачем.
Ворон расправил крылья и, подпрыгнув, полетел в открытое отверстие под потолком. Пегас с некоторой завистью посмотрел вслед своему пернатому другу. Сам он никогда не поднимался в воздух. Боязнь высоты когда-то сделала свое дело, и рожденный летать так и остался среди земных.

Глава 1 (Часть 1 - Слуга)

Глава, в которой Норд идет за своей судьбой в самое недружелюбное место во всей Эвестрии

— ...Вот помню, в наше время принцесса Селестия была куда добрее, не то что теперь. Каждый день Понивилль посещала. И привозила с собой эти... Кентерлотские кексы! Отличные, скажу я тебе, кексы были. Мы с подругами их всегда лимонами называли потому, что форма у них была овальная и тесто почти желтое такое. Хотя тесто это делали по особому рецепту вовсе не кентерлотских поваров, а нашего с тобой земляка... как его там... Брода или Бреда...
Воспользовавшись тем, что старушка отвлеклась, Норд сделал еще один небольшой шажок в сторону двери. Нет, его конечно радовало то радушие, с которым его встречали пожилые жители Понивилля и чай обыкновенно был очень вкусным и выпечка. Но их истории вполне могли не заканчиваться до самого вечера. А Норд был слишком вежлив, чтобы перебивать их, хоть и понимал что у него еще куча писем и утренних газет... уже, наверное, обеденных.
— Вспомнила! Бродберда. Ох, он и мастер в своем деле был. Кейков тогда еще в пеленки пеленали, а его дело вовсю уже процветало. Выпечку отправляли прямиком в Кентерлот, а уже оттуда, привозили её к нам, представляешь?
— Ужас... — выдохнул Норд.
— Напрямую, даже пару печенюшек нельзя было заказать. Была в его рецептах какая-то изюминка... Да... Привезли его нам тогда целые горы. Никто не знал что это такое, смотрели на эти черные сморщенные штуковины и недоумевали, как такое в рот класть можно.
— Черные сморщенные? — не понял пони.
— Ну, изюминки! — пояснила старушка, — Это мы ведь сейчас знаем что они вкусные, а тогда это в диковинку было. В Понивилле ведь постоянно одними яблоками и занимались.
Пони на секунду задумалась и опустила голову, отчего тяжелые очки с большими линзами спали с её носа и повисли на позолоченной цепочке. Этот звук и вернул её в реальность. Норд стал еще на один шаг ближе к спасительной двери.
— Да... Селестия уже не та, что прежде. Внешне она вроде бы не изменилась, а вот внутренне. Далеко она теперь ушла от нас... Меняет власть поней, ох как меняет. Раньше помню...
В душе почтальон хлопнул себя по лицу. Самое страшное, когда бесконечная история делает петлю. Наверное, стоило вежливо отказаться от приглашения войти в дом два часа назад. Но как им отказать?! Они ведь такие одинокие. А теперь вот приходится выкручиваться. Вдруг, старая пони осеклась и положила копыто на голову.
— Что-то случилось миссис Вербен?
— Ничего страшного. Голова что-то кружится.
¬— Я принесу лекарство! — Норд живо поскакал к аптечке, которая как всегда находилась в ванной комнате и, открыв её, принялся искать нужное лекарство.
— Не ищи, там нет ничего, — крикнула вслед ему пожилая пони. — И не переживай, это скоро пройдет.
— Как не переживать?! Я сию минуту сбегаю в аптеку и куплю вам лекарство — Норд понял, что это его шанс.
— Не утруждайся, — попыталась остановить его старушка — посиди тут, отдохни...
— Ждите здесь! Я мигом, — с этими словами земнопони выбежал из дому и направился в сторону аптеки.
За эти три года в Понивилле почти ничего не изменилось. Все те же миловидные деревянные домики, соломенные и черепичные крыши, то же дерево-библиотека посреди городка. Пожалуй, это можно было назвать лучшим местом в Эквестрии, но Норду не хватало здесь такой мелочи как счастье. Вроде бы и коллеги по почтовой службе простили его за тот побег, и брат уже перестал подтрунивать над ним всякий раз, когда Норд приходил к нему в гости. Но какое-то внутреннее опустошение все равно осталось глубоко в душе у пони. Просто, все интересные события будто бы стали обходить его стороной, ведь даже в Понивилле едва-ли не каждый день случалось что-то из ряда вон выходящее, но он, к сожалению, узнавал об этом только на следующее утро, из тех газет, которые он же и кидал на крылечко каждого понивилльского домика. «Быть может, стоило все-таки отправиться с Сифусом? Интересно, как бы тогда изменилась моя жизнь? И вообще чем он там сейчас занимается, без меня...» — с этими невеселыми мыслями пони открыл дверь центральной аптеки.
Над головой зазвенел колокольчик. Их часто вешают в магазинах. Этот, по крайней мере, издавал приятный звук. В очереди перед ним стояли всего трое: один его знакомый с фермы неподалеку, миленькая поняшка — работница дома престарелых, и пони в длинном плаще, которого Норд ошибочно принял за зебру Зеккору, коя часто заходила в аптеку за ингредиентами своих эликсиров.
Первый быстро взял настойку из трав и удалился, приветственно кивнув почтальону. «Быстрее бы, все-таки мне еще почту разносить. Не хотелось бы снова получить выговор от руководителя» — подумал Норд, когда к кассе подошла поняшка. И, как будто бы услышав его слова, она достала длинный листок бумаги и стала быстро зачитывать пункты из своего списка. Норд терпеливо ждал. Прошло минут десять, прежде чем объемные сумки поняшки наполнились лекарствами и она, наконец, расплатилась и ушла. Остался всего один клиент.
— Мне грамм триста трилистника, столько же сиреневого ляписа. Фосфорной кислоты несколько флаконов...
— Зачем столько? — поинтересовалась фармацевт.
— Не важно. Раствор аметиста, сушенный карецветник...
— Аметиста сколько?
— Столько же сколько и фосфорной кислоты.
— Пятипроцентного?
— Лучше чистого.
— Чистого не привозят.
— Жаль. А какой самый сильный?
— Эм... вроде бы есть десятипроцентный.
— Тогда не надо.
— Карецветника озимого?
— А какой еще есть?
...
Это грозило затянуться надолго. «Почему когда мне нужно только лекарство от головной боли, всем остальным становится необходимо все остальное?!» — в сердцах плевался Норд.
— Может, пропустите меня? Клянусь Селестией, мне нужен только один флакончик, без сдачи — негромко попросил он незнакомца, хотя, судя по голосу и по формам тела, это все же была незнакомка.
Она обернулась и взглянула на него из-под капюшона. Единственное что открылось его взору это яркий фиолетовый локон волос и рот с плотно сжатыми губами, который скрывался за тоненькой серебряной решеткой какого-то странного намордника.
— Нет, — ответила она с каким-то особым удовольствием — Так, на чем мы остановились? У вас боросодержащие препараты в наличии?..
Она перестала обращать на него внимание. А вот он, в свою очередь, весьма ею заинтересовался. Но с другой стороны Арии не могло здесь быть. Ведьму ведь изгнали из Эквестрии. Может ошибка? Но намордник одевали всего на одну поняшу:
— А вы случайно не Ария?
— Случайно, нет, — ответила она после непродолжительной паузы.
— Эм... Точно?
— Да. Не сбивайте меня с мысли, если не хотите простоять здесь до вечера.
«Может я и правда ошибся? У неё вроде как и крыльев нет... Хотя под этим плащом разве разглядишь».
— Тогда кто вы, если не секрет? — поинтересовался земнопони.
— А тебе какая разница!? — возмутилась незнакомка, затем достала монеты и снова повернулась к аптекарю, — все, больше ничего не надо, вот ваши деньги.
— Подождите, я еще не принесла вам настойку мухоловки.
— Ничего, говорю, больше не надо.
И, быстро закинув все купленные препараты в сумы на боках, пони поторопилась покинуть магазин. Звякнул колокольчик. Норд задумчиво смотрел ей вслед. В его голове вновь оживали воспоминания трехлетней давности. Все-таки не зря он вспоминал Сифуса совсем недавно. Когда аптекарь не выдержала и поторопила его, он, не отвлекаясь от своих дум, купил лекарство и выбежал следом.
Она шла по главной дороге, ведущей из городка. Другие пони немного сторонились её, ведь если кто-то прячется под плащом, значит, ему есть что скрывать и, наверное, он не настроен общаться:
— Подождите меня! — крикнул Норд и помчался за ведьмой, на что она никак не отреагировала. Когда он поравнялся с ней, то негромко продолжил — Ладно вам. Я ведь здесь не для того чтобы сдавать вас страже, тем более что у нас и стражи то нет. Просто хотел пообщаться, узнать, как вы поживаете. Столько времени прошло. Вы ведь Ария, я прав?
— Вы обознались, — не оборачиваясь, прошипела ведьма.
— Да? Тогда зачем вам намордник?
Она надолго замолчала, но, заметив что земнопони не отстает от неё, все-таки ответила:
— Это скобки. Выпрямляют прикус.
— Не убедительно — усмехнулся Норд, — Я знаю, как выглядят скобки, что вы меня за дурака то держите. Скобки не закрывают рот и одеваются отдельно на верхнюю и на нижнюю челюсть. Я бы скорее поверил, если бы вы сказали что вы — хоккеистка.
Он заметил, как от этих слов её передернуло, очевидно, эта штука на лице не слишком радовала ведьму. В молчании они дошли до очередного поворота.
— Ну, так... Ты Ария?
— Делай свою работу, — поняша попыталась обогнать его, но безуспешно.
— Это не ответ.
— Слушай, ты чего ко мне привязался?! — не выдержала она, — Я простая пони, которая пришла в это захолустье за лекарствами. Я понятия не имею, что ты несешь. Я не желаю с тобой знакомиться и тем более о чем-то с тобой говорить, и если ты немедленно не перестанешь меня доставать, я закричу!
Норд сглотнул. Вокруг них уже собирался народ. Все с некоторым недоумением смотрели на них, и со стороны он выглядел сейчас не в лучшем свете. Он расстроился и опустил голову. «Может это просто паранойя? Отсюда вроде и скобок не видно... А фиолетовые волосы здесь многие носят. С чего я вообще взял, что она именно та о ком я подумал?»
— Норд, дружище, оставь её. Видишь, не хочет она с тобой знакомиться, чего навязываться то? — назидательно крикнул ему кто-то из толпы, заставив почтальона еще сильнее смутиться.
— Не слушай его! Прояви настойчивость, мужчина! — весело перебил его другой.
— Да я не о том вообще... Эм... простите меня мисс. Я обознался, — едва слышно промямлил он.
В ответ она только фыркнула. «Чтож, ты победила. Я унижен и мне еще не раз напомнят об этой ситуации мои друзья, заставив краснеть и оправдываться под тонкие шуточки и общий смех. Отлично, незнакомка! Даже если вы и не ведьма, у вас с ней все равно много общего».
Он уже хотел развернуться и уйти, как вдруг глаза под капюшоном на секунду вспыхнули красным огнем. Алые, будто бы горящие зрачки. Он еще тогда в тюрьме обратил внимание на этот злобный взгляд.
«Ну уж нет! Сегодня я не сдамся». Земной развернулся и пошел прочь, но, едва скрывшись из виду, дворами побежал к окраине Понивилля. Желание доказать свою правоту было слишком сильным. Тем более что если Ария здесь, то она наверняка задумала какую-нибудь гадость. Например, подорвать его родной город. Или наслать проклятие на его жителей. Следовало разузнать все как можно быстрее.
Он так увлекся своей слежкой, что совершенно забыл и про письма, которые так и лежали у него в сумке на боку и даже про лекарство, которое, наверное, так ждала старушка Вербен. Сейчас его беспокоила только одна пони, та самая, которая настойчиво отрицала очевидные вещи. Когда небольшие домики родного города остались позади он и увидел её. Незнакомка ушла с дороги и направлялась прямиком в Вечнодикий лес.
«Естественно, все простые пони идут домой через Вечнодикий!» — саркастично заметил Норд. Как и любой понивиллец, он отлично знал про дурную славу этого леса, хотя и, к стыду своему, никогда в нем не бывал. Разве что прохаживался по его окраине в совсем еще юном возрасте, когда другие мальчишки с его класса на спор бегали туда и возвращались с различными трофеями типа светящихся гусениц или щелкающих камней. С другой стороны, чем не отличная возможность в нем побывать!
Правда, когда мрачные деревья сомкнули над ним свои кроны, закрыв собой полуденное солнце, он еще несколько раз подумал над своим опрометчивым шагом. Обычно он был умнее. Мало того, что он зачем-то бежал по этому лесу, так еще и маячившая впереди фигура, скорее всего, являлась той ведьмой, которая вполне могла его прикончить... Шла она к счастью не слишком быстро. Часто озиралась, и чем темнее становилось вокруг, тем чаще зажигала она алый мерцающий огонек перед собой. Вскоре страх перед неизвестным немного приутих. Все-таки под ногами все еще оставалась земля, деревья, хоть и были похожи агонизирующие статуи мифических монстров, были покрыты той же зеленой листвой. Воздух был даже немного приятней, чем в городке. Правда ощущение того что на него тоже кто-то постоянно смотрит не покидало его ни на минуту и заставляло часто оборачиваться и всматриваться в темноту.
Вдруг что-то схватило почтальона за попону. От неожиданности он рванулся вперед и ткань с хрустом порвалась. Уже падая на землю, Норд заметил, что это была всего лишь сухая ветка. Тем не менее, свою услугу она ему оказала, и пони пришлось спрятаться за поваленным деревом, чтобы Ария не обнаружила своего преследователя. Ведьма остановилась и внимательно посмотрела в его сторону. Её рог выпустил что-то вроде алого светящегося мотылька, который долетел до того места где висела злополучная ветка и, покружив над ним немного, растворился в воздухе. Все стихло. Выждав еще немного, Норд выглянул из-за своего убежища и поискал глазами ведьму. Её нигде не было. «Так! Еще не время для паники» — подбодрил себя земнопони, правда, что делать, если ведьма ушла, оставив его одного, он понятия не имел. Он даже не знал, в какой стороне сейчас находится Понивилль, но, к его величайшей радости, где-то за деревьями он опять увидел алый всполох света.
Чтобы избежать повторения этой ситуации Норд выбросил свою синюю форму. Хотел оставить и сегодняшнюю почту, сложенную в сумки на его боках, но чувство ответственности перед получателями не дало ему совершить этот ужасный поступок. Правда, ненадолго. Буквально через сто шагов «охотник» и его «беспечная жертва» оказались перед горной рекой, которая, хоть и казалась неглубокой, но все же мощность потока вполне могла сбить с ног. Ария просто перелетела через эту речушку, воспользовавшись своими кожистыми крыльями, Норду же пришлось пересекать её вброд. А для этого утренние газеты и письма все-таки пришлось выложить на берегу, Норд дал себе слово, что обязательно вернется за ними и даже воткнул рядом большую ветку, на которую водрузил последний атрибут своей силы — круглую почтовую кепи. После этого подсумки наполнились камнями, и уже через минуту земнопони был на другой стороне, промокший, но довольный собой.
Ведьмы опять нигде не было видно. Правда теперь он не растерялся, потому как заметил, что шла она всегда прямо и никуда не сворачивала. Так было и на этот раз.
День подходил к своему завершению. Скоро в Вечнодиком станет еще более небезопасно, а Ария все продолжала идти. Видимо усталость ей просто была неведома. Норд тоже не собирался отступать. Обратной дороги у него уже не было, только недружелюбный лес вокруг и единственный маяк впереди за которым он шел уже не один час... Хотя почему единственный. Внезапно для себя Норд обнаружил, что ведьмы уже две, причем, пройдя определенное расстояние вместе, они вдруг разошлись в разные стороны. Этого он никак не ожидал. «И какая из них Ария?!» — в недоумении спросил он у самого себя. Выбрал правую, все-таки право как-то традиционно считается правильнее. Но уже через минуту он понял, что на этом его беды не заканчиваются, потому как ведьмы опять разделились и пошли в разные стороны. А потом откуда-то с боку присоединились еще три фигуры, которые перемешались и пошли куда-то еще. Еще одна ведьма появилась у него за спиной, молча обогнала его и процокала к остальным. Пожалуй, теперь можно было паниковать. Лес буквально заполонили фигуры в черных балахонах и, словно дразнясь, ходили вокруг него и сбивали с толку. Первое время Норд еще делал какие-то выборы между ними, а потом просто стал носиться за каждой, пытаясь разглядеть под капюшоном фиолетовые волосы и серебряный намордник. Надо сказать, в конце концов, ему это удалось. Но его ликование было очень кратковременным, потому как и под всеми другими капюшонами можно было обнаружить то же самое. Все беснующиеся вокруг него фигуры в равной степени являлись Арией. После этого он более ничего не пытался сделать, а просто бегал за ними до тех пор, пока силы окончательно не покинули его и он не упал на землю, задыхаясь от усталости.

... — Ты вода! — крикнул маленький пони, быстро отбегая от распластавшегося на земле Норда.
— Почему я всегда вода? — возмутился Норд.
— Потому что ты медленно бегаешь! — улыбаясь во весь рот, ответил ему его брат.
— А вот и нет! Ты специально позволяешь другим догнать тебя, а потом бегаешь только за мной! Это не честно. Я устал уже.
— Вставай! Иначе проиграешь и будешь ходить в колпаке проигравшего до самого утра.
— Лучше уж это чем помирать от усталости.
Норд перевернулся на спину и посмотрел на яркое небо. Его брат навис над ним, закрывая собой солнце, и негромко спросил.
— Эй. Ты зачем за мной поперся?
— Что? — не понял Норд, видя, как лицо его брата начинает меняться, как впрочем, и все окружение...

— Зачем ты меня весь день преследуешь? — повторила свой вопрос ведьма. Она была совершенно одна. Капюшона уже не было, и длинные фиолетовые волосы стекали до самой земли. Зеленая шерсть из-за светившегося рядом мотылька отливала красным. Увешанную серебряными побрякушками голову венчали два прямых козьих рога. Её глаза как всегда смотрели на него с презрением и каким-то удивлением. Губы сжались в тонкую линию. Теперь она уже не скрывалась, и Норд, все еще задыхаясь от усталости, расплылся в улыбке:
— А ведь я был прав, верно?
Она приподняла одну бровь и ничего ему не ответила, разве что коротко кивнула и улыбнулась, обнажив острые клыки, правда доброй такую улыбку тяжело было назвать. Затем протянула ему свое копыто и помогла встать на ноги. Когда пони отряхнулся и восстановил дыхание, Ария произнесла:
— У меня нет времени с тобой возиться. Иди за мной.
— Куда это? — не понял Норд.
— В мое жилище.
— Надеюсь, не в роли жертвы?
— Вряд ли
— Значит как ученик?
— Чего? — Ария рассмеялась — Зачем ты мне сдался, деревенщина. Я бы с радостью оставила тебя здесь, на растерзание мантикорам, но принцесса не будет в восторге, если узнает, что я обрекла на смерть в лесу какого-то пони, однако разворачиваться и провожать тебя до Понивилля у меня тоже нет ни времени, ни желания.
— А с чего ты взяла, что меня надо куда-то провожать? — обиделся пони.
— Ну да. Еще скажи мне, что знаешь, как в потемках выбраться из этого леса. Я уверена ты в нем и не бывал-то никогда, — сказав так, Ария повернулась к нему крупом и пошла дальше.
— Нет, бывал! Просто так глубоко не забирался, вот и все... — Норд побежал следом, все-таки возможность стать ужином для вышеупомянутых мантикор не слишком его вдохновляла.
«Ты гений Норд! Теперь ведьма больше не видит в тебе угрозы, и ты вполне можешь узнать все о её замыслах и вернуться обратно... как-нибудь» — подбодрила его та сторона его души, которая молчала вот уже более трех лет.
— Эм... А куда именно мы идем?
Нежить не отреагировала на его вопрос, продолжая молча переступать с ноги на ногу и позвякивая многочисленными украшениями. В лесу между тем стало уже настолько темно, что если бы не алый светильник идти можно было разве что на ощупь. Хотя какие-то источники света все-таки присутствовали, правда, о том, чем они являлись на самом деле, Норд старался не думать, тем более что многие из них постоянно меняли свое местоположение.
— Так куда мы направляемся?
Ведьма остановилась на секунду и рядом с ней с шипением, взамен только что угасшего, возник новый мотылек, после чего она продолжила идти. Это немного

рассердило Норда.
— Глубокоуважаемая Ария, не соблаговолите ли вы ответить мне, нич...
— Тебе поговорить не с кем? — грубо перебила его неупокоенная поняша.
— Ну. Вообще тут не слишком много народу.
— Знал бы ты, как ты ошибаешься... — неопределённо протянула она.
Норд нервно сглотнул. Если даже она предпочитает не шуметь в этих местах, значит тут и правда обитает нечто опасное. В его голове уже возникали образы страшных чудищ с острыми клыками, которые желают отведать лошадиного мяса и если зомби вряд ли является для них желанной закуской, то он — теплый и свежий, вполне сойдет за деликатес. Где-то неподалеку треснула ветка, и Норд прижался поближе к своей спутнице. «Вообще-то ты мужчина. И именно ты должен защищать даму в случае опасности, а не наоборот!» — скептически заметило его «Я». «Так я для того и подошел поближе, чтобы успеть спасти её, в случае чего! Нам нужно держаться вместе». Хотя себя не обманешь. Он уже был на расстоянии шага от нее, как вдруг она остановилась, столь внезапно, что пони едва не упал, пытаясь не врезаться в неё:
— Что-то случилось? — почти шепотом спросил Норд.
— Хвост... — прошипела Ария.
— Где? — земнопонь осмотрел округу, на предмет наличия хвостов.
— С хвоста уйди, гадина.
Норд посмотрел себе под ноги. Длинный хвост поняши действительно находился под его копытами. Нехорошо вышло. Её глаза еще сильнее сузились и теперь буквально прожигали его. Земнопони аккуратно убрал ногу.
— Просто темно уже я и...
— Извинись.
— За что? А... извини. Но ведь темно же?!
Она больше ничего не сказала.

В гробовом молчании они прошагали еще несколько часов. Когда же перед ними возникли высокие скалы, являющие собой восточную границу Вечнодикого леса, ведьма объявила привал. Вернее, объявлено ничего не было, она просто забралась на небольшой выступ, на отвесной каменной стене, и легла там, поджав под себя ноги и низко опустив голову.
— Заночуем здесь? — на всякий случай, поинтересовался пони.
Молчание знак согласия. Сейчас попона была бы весьма кстати. Несмотря на середину лета, погода в Вечнодиком лесу все равно заставляла Норда дрожать от холода. Он попытался подойти поближе к своей спутнице, но когда он сделал очередной шаг, она подняла голову и удивленно уставилась на него:
— Просто если мы ляжем поближе друг другу, то это поможет нам сохранить тепло. Это нормально, — Норд попытался подойти еще на шаг, но в темноте левый рог Арии засветился угрожающим алым светом — Эй! Я просто предложил. Нет так нет... тем более что от тебя вряд ли будет много тепла... Ты вроде как тоже зомби.
Норд занял свое место на другом краю выступа и повалился набок. Заснуть в этом кошмарном месте казалось невозможным. Все время где-то что-то копошилось или издавало иные непонятные звуки. Иногда далеко, а порой совсем рядом, на расстоянии вытянутого копыта. Да и в голове проносились тысячи мыслей, не давая ему расслабиться и уснуть. И каждая наперебой либо предостерегала его, либо подбадривала. С одной стороны, он сейчас уходил от дома, снова бросал своих родных и друзей, а с другой это было именно то, чего он сейчас так искренне желал. С одной стороны рядом с ним сейчас находился враг Эквестрии, а с другой это была самая приятная встреча за последние три года. С одной стороны он опять подвергал свою жизнь опасности, а с другой лучше уж это, чем до старости разносить газеты в Понивилле. «С ней я уж точно не буду скучать. Её жизнь, наверняка, полна приключений! Да и к тому же нам с ней уже приходилось как-то работать вместе... Пусть она и была в другом облике и просто использовала меня. Тем более она не зря оставила меня в живых. Кстати, она что-то говорила о принцессе...».
— Слушай, а зачем принцесса Селестия нацепила на тебя намордник? — нарушил тишину Норд.
— Тебе-то что? — раздалось с другого конца выступа.
— Просто говорят, что нежить питается мозгами, ну или всем пони целиком, хоть Сифус и утверждал обратное. Вот я и подумал, ¬— Ария фыркнула после этого слова, — что может здесь есть какая-то связь? Может Сифус просто был сытым зомби, а будь он голоден, то без промедления проглотил бы меня?
— Ты правильно подумал...
Норд нервно сглотнул.
— Но теперь-то ты не можешь никого съесть? Мне просто интересно... Ария? Эм... ладно, спокойной тебе ночи.
«И все-таки я не засну сегодня...» — подумал Норд, проваливаясь в царство Морфея.

Глава 2

Глава, в которой Норду снится удивительный сон и путники приходят в Логово Ведьмы

На ярмарке собралась целая куча народу. Пони, надев на себя глупейшие пестрые наряды, сновали от одного аттракциона к другому. Один Норд был одет неподобающе, вернее, вообще не одет. Он оказался на этом празднике случайно и другие пони, чтобы не расстраивать себя, старались не смотреть на него. Играла музыка. Кричали зазывалы. Над головой летали бумажные птицы, одна из которых села на спину земнопони.
— Пить, — негромко произнесла она и дернула его за гриву.
— Воды? Где я возьму тебе воды? — Норд посмотрел на яркую птичку.
— Пить — повторила она.
Он посмотрел по сторонам. У одной лавки факир поджигал свое тело и горящий запрыгивал в улей с пчелами, чтобы те его не покусали, а потом, на глазах изумленной публики, выносил из него мед. У другой, какой-то пони в непроницаемой маске и одежде тореадора танцевал с огненной леди-элементалем. Причем танец вряд ли был приятным занятием для него, учитывая, что даже здесь уже пахло паленой шерстью. Нигде ни намека на воду.
— Но, с другой стороны у циркачей должна быть страховка, раз уж они выступают с огнем.
Едва он это произнес, как у одного из фургончиков за отчаянным танцором он обнаружил ведро с водой. Пони помчался туда и, сняв ведерце с крючка, поставил на землю. Птица с подозрением посмотрела на содержимое ведра. Несмотря на небольшие размеры, дно ведерка терялось в мутной глубине. При этом вода не вызывала подозрений.
— Пей.
Маленькая птичка благодарно кивнула ему, села на краешек ведра и жадно присосалась к воде. Её тело быстро наполнялось и размокало, а она все не собиралась прекращать. Норд несколько опешил, он все-таки рассчитывал, что никто не заметит того, что из этого ведра взяли немного воды.
В конце концов, когда в емкости ни осталось, ни капли жидкости бока птицы перевесили, и ведро с грохотом перевернулось. А бумажная птичка порвалась и превратилась в бесформенный кусок размокшей бумаги.
— Птица? — осторожно спросил он и приподнял копытом бумажную массу. Очевидно, она была мертва. Зато она умерла счастливой! Хотя могла ли она умереть от жажды? Вон, те другие продолжают преспокойно летать по небу. Может быть, её нужно просто высушить?
Толпа заволновалась. Какой-то пони в оранжево-зеленой попоне и неприятным гримом подбежал к фургону. Не заметив Норда, он подхватил пустое ведро и понесся в сторону сцены. Уже там кто-то отчаянно закричал:
— Оно пустое! Вода! Кто-нибудь принесите воды!.. Не стойте же, как истуканы ему больно!
Достаточно. Норд выдохнул и пошел прочь от этого места. Мимо продавщицы холодных напитков. Мимо аквариума с представителями морских пони. Мимо клоунов, которые дразнились и падали в бассейн, когда кто-нибудь попадал яблоком по мишени. Когда звуки за спиной стихли, вернее, растворились в общем шуме, Норд осмотрелся вокруг.
Все самые безумные фантазии можно было воплотить здесь в жизнь, был бы только билет. Один простой билет и любой аттракцион к вашим услугам. Можно было даже полететь на Луну.
— Но я ведь не взял с собой деньги, чтобы его купить. Может быть, кто-нибудь обронил здесь мелочь?
Норд упал на землю и стал пристально изучать почву под ногами многочисленных посетителей ярмарки. Вроде ничего нет, но постойте! Вот, совсем рядом кто-то выронил серебряную монетку! Чтобы не подниматься на ноги земнопонь решил докатиться до неё боком, странное решение, но, надо сказать, он вполне сумел это реализовать. Ряженые пони переступали через него и иногда спотыкались, но никто не сердился. Как они могли сердиться, если они не смотрели в его сторону? И вот, монетка с изображением показывающей язык принцессы Луны, наконец, была у него:
— Ну, Норд! Пришла и твоя пора повеселиться. Мне билет на самый захватывающий и интересный аттракцион!
Кассир вместе с будкой подбежал к нему и остановился.
— Ничего не понимаю. Я точно слышал, что кто-то здесь заказывал билеты? — кассир в недоумении потер подбородок.
— Да, и это я! — крикнул Норд и лишь тогда заметил, что взгляд кассира, как и все другие взгляды просто не фокусируется на нем. Еще раз попытавшись докричаться до него и поняв, что все бесполезно, почтальон забросил эту затею. От переизбытка чувств пони со всей силы пнул яркую будку кассира и пошел прочь. Между тем идти дальше становилось все труднее, потому как подъем становился с каждым шагом все круче и в конце концов превратился в вертикальную стену. Остальных это ничуть не смущало. Даже фургончики стояли на этой земле как приклеенные и не падали. Первое время он еще пытался карабкаться вверх по гнилым доскам, торчащим из земли или, цепляясь за ноги других пони, но потом бросил эту затею.
— И снова я один...
Вдруг впереди замаячила фигура Арии. Где-то Норд уже видел подобную ситуацию. Ну... если только в каком-нибудь сне. Она тоже была без пестрого костюма в своем поношенном черном платье и целенаправленно куда-то скакала.
— Эй, подожди меня! — крикнул он ей вслед.
Ария остановилась.
— Зачем? Ты с бумагой разговаривал, ты мне без надобности.
— Ну, пожалуйста!!! — Норд подбежал к ней и вцепился в полы её одежд.
— Хотя у меня есть лишний билет... Что же, пойдем со мной, если обещаешь не испугаться.
— Я не из трусливых!
Вскоре они оказались перед куполом огромного шатра, откуда выходили жутковатые звуки. Ария прокусила оба билета и кинула в урну, после чего они вошли в темное помещение.
Там было полно народу. Ему даже показалось, что среди них была принцесса Селестия, хотя вполне возможно, что кто-то просто надел её костюм на этот праздник. «Это должно быть самый лучший аттракцион, если она выбрала именно его!» — подумал земнопонь, глядя на ведьму. Однако когда он сел на свое место и посмотрел на арену в центре зала, его ждало глубокое разочарование. Там была только деревянная марионетка, которая монотонно крутила рукой ручку шарманки и та играла ту однообразную неприятную мелодию, которую он счел жуткой при входе. Ничего не менялось.
— И это все? — тихо спросил он ведьму.
— Наслаждайся нотами... — благоговейно прошептала она.
— Какими нотами? Это однообразное пиликанье даже отношения к музыке не имеет.
— Зато, какой цвет! Смотри, как он одинок на сцене. А ведь ты даже не знаешь, что за ним есть кто-то еще.
Она затихла.
— Эм... Я лучше снаружи подожду — произнес Норд и поднялся со своего места.
— Стой... послушай... Это кульминация, — ведьма придавила его хвост своим копытцем, а потому хотел он того или нет ему пришлось остаться и посмотреть на сцену.
Однообразный отыгрыш стал чуть быстрее, но ненамного.
— Если он считает это кульминацией, то его понятие о музыке сильно... — Норд не успел договорить, как с громким щелчком верхняя крышка шарманки отлетела и из нее выпрыгнула голова. А потом прогремел взрыв. Настолько мощный, что первые ряды ликующих просто испарились. Через секунду ревущее пламя охватило и его и Арию и всех присутствующих. Никто не закричал, все просто сгорали в этом огне, заворожено глядя на представление, кто-то даже аплодировал, ритмично постукивая копытами по деревянному настилу. Норд попытался освободить свой хвост, но ведьма прижимала его очень крепко, ровно до тех пор, пока нога её не сгорела. Когда пони освободился, вопрос, почему он еще не превратился в пепел, как большинство окружающих, его интересовал меньше всего он просто побежал. Было жарко, вокруг бушевал настоящий ад. Норд несся к выходу, но, когда до спасительного выхода оставались считанные шаги обгорелые доски под его копытами проломились, и он с криком полетел вниз...
Приземлился он уже в реальности. Сновидение медленно, по каплям, покидало его голову. Очевидно он ворочался во сне и слетел с того выступа, на котором они решили провести ночь. Он выплюнул попавший в рот песок и медленно открыл глаза. Земля, трава, яркое утреннее солнце, какая-то морда с выпавшим языком...
— Ма-ать моя — единорог!
Такого заряда бодрости Норд уж никак не ожидал. От страха он подпрыгнул выше своей головы и пятился назад, пока не уперся крупом в выступ. К счастью ЭТО было неживым и не стало бросаться на него. Внешне оно походило на какую-то полупризрачную кошку, вернее пантеру, с почти черной кожей и вытянутой вперед квадратной челюстью. Правда разница между черным и обугленным была велика. Что-то хорошенько прожарило её совсем недавно. Норд осмотрелся вокруг и увидел, что место, где они разбили лагерь, сейчас более напоминает поле боя. Деревья переломаны, растительность, по большей части выжжена, а вокруг выступа валяются несколько десятков таких тел. Кто-то явно не скучал этой ночью. Земнопони посмотрел туда, где отдыхала его спутница. Она все еще находилась на том же месте, разве что уже проснулась и старательно расчесывала свою длинную гриву, глядя в висящее в воздухе зеркальце. Он открыл было рот, но она заговорила первой:
— Как земля? — ехидно поинтересовалась она.
— Не знаю... Нормальная наверное, я не пробовал, — однако почувствовав на зубах песчинки, он понял почему ему задали этот вопрос.
Выждав еще некоторое время и не получив никаких объяснений земнопони все-таки спросил:
— Слушай, что здесь произошло?
— Пока ты спал?
— Ну, ты могла бы меня разбудить.
— Зачем это? Чтобы ты спрятался под мою юбку? — Ария фыркнула и продолжила, — на нас напали. Очевидно, они нашли привлекательным запах твоего немытого тела и решили полакомиться. Не знаю что это за твари, видимо кто-то из ночных обитателей этой части леса, знаю лишь, что как только стемнеет, они опять оживут.
— И ты с ними сражалась? — Норд понимал, что это далеко не самый умный вопрос, который он мог бы задать.
— Да, и при этом успевала защищать нашего агнца.
— Ну, агнец это я, понятно — безразлично кивнул Норд — но все-таки я думаю, ты должна была поднять меня. Уверен, что я мог бы пригодиться.
— Как, например?
— Ну... В крайнем случае предупреждал бы тебя об опасности или отвлекал на себя их внимание.
— Ты и так отвлекал на себя их внимание, когда храпел и ворочался, не обращая внимания на ночных охотников, большего мне и не требовалось, — пожала плечами ведьма.
— Я мог бы просто стоять и получать ценные уроки по самообороне.
— От мага. К чему они тебе? Сам знаешь: рожденный ползать...
— ...Летать не может, да-да-да, — отмахнулся Норд — но речь не о том! В конце концов, существуют негласные правила, которые требуют будить всех членов команды во время опасности. Вот что бы со мной случилось, если бы ты их не одолела?
— Ты был бы съеден. И во сне и бодрствуя. В любом случае.
«И вот как ей сказать, что мне просто ОЧЕНЬ хотелось на это посмотреть!?» — Норд с завистью оглядел поле битвы, которую он проспал. Эти черные росчерки на земле, следы от острых как бритвы когтей, оставленные на земле и деревьях. Небольшие кратеры, появившиеся не из-за попадания тяжелых снарядов, а из-за воздействия каких-то мощных заклятий. Одна из «пантер» была старательно нанизана на обугленный сук дерева, словно канапе. «И как я мог не проснуться от этого шума и пропустить такое... С другой стороны» — Норд взглянул на ведьму, — «уверен, что если я останусь с ней мне еще не раз доведется участвовать в чем-то подобном, это ведь только первая наша ночь. Наверняка её жизнь — сплошные приключения».
Она все еще прихорашивалась. Это действо, видимо, доставляло ей огромное удовольствие и она не жалела на это времени. Норду это качество показалось весьма достойным, ведь далеко не многие будут так щепетильно следить за собой, живя в полной изоляции от остального общества. Наверное, она старалась выглядеть красиво именно для себя самой, а не для окружающих. С другой стороны, быть может в её логове... или резиденции... все-таки кто-нибудь да живет. Воображение Норда вновь принялось рисовать картину обители Арии. Может быть и не кентерлотский дворец, который он часто видел в детстве на упаковках со сладостями, но наверняка что-нибудь весьма приличное. «Помнится, Сифус что-то говорил о заброшенной библиотеке, может она и поныне там? Кстати о Сифусе...»
— Слушай, я, конечно, помню вашу первую встречу с Сифусом, это было, как минимум, странно, но после этого случая вы больше не пересекались?
Опять молчание. Понятно, ресницы — дело важное и требуют максимальной концентрации. Норд кашлянул. Где-то глубоко в душе возникло желание кинуть в неё камешек. Тем более что здесь их было так много... Однако едва он успел открыть рот, чтобы повторить вопрос, как она заговорила:
— Сифус? Если ты о зомбаке, то нет. Мир огромен, и я уверена, что твой дружок уже нашел место, где можно сложить свою голову.
— Он кстати сказал мне тогда, что точно знает, где тебя искать...
— А он меня ищет? Хм, занятно.
Понять, что она хотела этим сказать, Норд не сумел.
— Но в любом случае если я его до сих пор не видела, значит, он не добился успеха в своих поисках. Я видела на суде что это за тормоз.
— Да... зря я, наверное, его бросил тогда.
Когда ведьма закончила свои дела, она немного отошла от скалы и поглядела наверх. Высота этой горной гряды впечатляла. Тем более что тянулась она от Кентерлота, до самой Стены Единорога и являлась естественной восточной границей Эквестрии. Многие даже полагали, что этот хребет создали искусственным путем сами принцессы-аликорны, чтобы защитить свою страну и позволить ей в полной мере заняться освоением юго-западных земель. С другой стороны, почему бы древним переселенцам просто так не выбрать местом своей будущей колонии окруженную горами плодородную землю?
— Ты летал когда-нибудь? — Ария уже вдоволь насмотрелась на серых великанов и теперь внимательно рассматривала его:
— Да, приходилось — кивнул Норд, — думаю, даже можно будет обойтись без страховочной веревки, главное держи меня покрепче.
— Что? — она удивленно приподняла одну бровь, но затем, когда до неё дошел смысл сказанного, она рассмеялась, — Ты что, болван, думаешь, я буду надрываться и тащить твою тушу на себе?
Левый рог ведьмы вспыхнул и длинные кривые росчерки алого света по земле поползли к земнопони. Он немного отшатнулся, но те проворно взобрались по его копытам и растворились в его теле. После чего на его спине что-то вспыхнуло. Где-то в области лопаток сильно защекотало и, когда Норд осмотрел свои бока, то увидел, что из них уже торчат, похожие на пчелиные, сетчатые красноватые крылышки.
— Ну? — Ведьма испытующе посмотрела на Норда
— Полетели — кивнул земнопонь и заработал крыльями. Ему показалось что быстро, но вот земля и не думала уходить из под ног. Он напрягся и вложил все силы в свои новые конечности, но и этого оказалось недостаточно. Четыре лопасти просто обдавали его холодным воздухом и все.
— Ты можешь не придуриваться? — ведьма явно теряла терпение.
— Я пытаюсь! Стараюсь изо всех сил. Эти крылья слишком мелкие.
— Мелкие? При жизни я всегда ими пользовалась, а ты не намного толще обычного пони! Ты должен двигать ими в десятки раз быстрее, чтобы взлететь.
— И как?
— Молча. Также как ты это уже делаешь, только гораздо быстрее.
— Мне нужна тренировка! Нельзя стать пегасом за одну минуту.
— Правда?
— К тому же я устал уже двигать этими штуками, это ведь не так просто как...
— Замолчи уже, — ведьма вновь принялась кастовать какое-то заклятие. Крылья отпали и растворились в воздухе, вместо этого все тело Норда стало излучать сияние, а через мгновение ноги медленно оторвались от земли. При этом он ощущал такую легкость, будто его тело стало легче воздуха, хотя, по всей видимости, именно это с ним сейчас и сделала Ария. Когда он поднялся вверх на пару метров, ведьма приостановила его невидимым барьером.
— Теперь ты в моей власти, — для убедительности она потрясла Нордом в воздухе, — Советую тебе побольше болтать, чтобы я не забывала о тебе, когда буду взлетать на гору. В противном случае ты рискуешь лететь вверх, пока не развеется заклинание. А там... ну ты понял.
Норд попытался найти опору, чтобы встать более ли менее прямо, но вместо этого его тело стало быстро вращаться вокруг своей оси. Ужасней всего оказалось то, что тут с этим ничего нельзя было поделать. Тут просто не за что было уцепиться, и он был совершенно беспомощен. Увидев, что на него смотрят, земнопони сделал самую безразличную физиономию и продолжил вращение.
— Тебя остановить? — спросила ведьма, налюбовавшись на его муки.
— Да, пожалуйста
Вращение прекратилось. «Хорошо хоть не вверх ногами» — подумал про себя Норд. Зеленая пони же расправила крылья и легко вспорхнула на ближайший выступ. Затем выше и выше. Очевидно, она не так хорошо владела своими, доставшимися после смерти, крыльями, чтобы преодолеть эту преграду на одном дыхании. Да и одежды её вряд ли являлись летными, в них запросто можно было запутаться, делая какой-нибудь вираж.
Как она и советовала, в течение всего подъема Норд старательно напоминал о своем существовании, тем более что ведьма всякий раз как бы случайно отпускала его: сначала он попытался наладить с ней какой-нибудь диалог, но заметив, что она игнорирует его вопросы, просто стал петь. И пусть песни из его репертуара несли в себе мало потаенного смысла, да и в его исполнении звучали, честно говоря, не очень, что не преминула заметить нежить, зато они здорово подымали настроение и помогали скоротать время. Тем более что делать ему было совершенно нечего. Даже двигаться было нежелательно.
Чем выше они поднимались над землей, тем прекрасней пейзаж открывался их взору. Вот уже сквозь бескрайний мрачный лес стал виден родной Понивилль, следом за ним показались и другие небольшие поселения названия которых Норд так и не сумел вспомнить, далеко впереди синели вершины Кентерлотских дворцов, где обитали аристократы и сама принцесса Селестия. Сейчас казалось что до них рукой подать, но на самом деле, для пешего пони это было огромное расстояние, которое без поезда лучше и не пытаться преодолеть. По крайней мере, подступы к столице уж точно были не лучшим местом для прогулок. Множество глубоких оврагов, узкие каменистые тропы и частые обвалы — все это неслучайно преграждало путь простых путников к королевской обители. Норд вспомнил, как сильно он хотел побывать в этом городе. Конечно, многие, кто возвращался оттуда, нелестно отзывались о центральной столице поней, особенно за непомерно высокие цены и заносчивые нравы жителей центра, но Норд очень хотел увидеть именно ту уникальную архитектуру, которую можно было увидеть только в Кентерлоте. Нынешние города гораздо скуднее на великолепные постройки. И плевать, что местные будут относиться к нему как к пустому месту. «Ко мне и здесь так относятся» — Норд перевел взгляд на нежить. «Ну ладно, я все стерплю, лишь бы моя жизнь наполнилась смыслом. Может быть, мне даже удастся остаться у неё. Наверняка я ей тоже нужен! И вообще ей, наверное, очень одиноко в своем замке». Он представил себе как она днями напролет сидит в пустом зале со скучающим видом и выдумывает планы мести... Ну или еще какие-нибудь планы.
— ... И лось упал опя-ять! — закончил земнопонь куплет очередной песни и поежился от холода и сильного ветра — О! Мы почти забрались, да?
Ведьма, промолчав в ответ, сделала последний рывок и скрылась из виду на вершине хребта. Через секунду магическая хватка чуть-чуть ослабла, и Норд тоже стал подниматься выше. В голове он уже отсчитывал последние секунды, прежде чем окажется на своих ногах, причем не где-нибудь, а на самой высокой границе Эквестрии. Вдруг траектория полета резко изменилась и его с разгону шмякнули о землю. Норд успел разве что негромко выругаться, после чего его резко подкинули вверх и вернули массу тела. Расслабившемуся после долгого подъема телу было крайне неприятно.
— Эй! За что? — пытаясь подняться на ноги, крикнул Норд.
— Никогда не перебивай меня, когда я тебе что-то говорю, — прошипела она и помогла ему встать.
— Ладно. Но ты вроде мне ничего не говорила... — пони попытался вспомнить, когда именно успел её задеть, но безуспешно.
Вот она — граница Эквестрии. Норд с замиранием сердца огляделся по сторонам. Отсюда весь мир был как на ладони. Горная гряда действительно вся была примерно одного уровня, словно огромная стена, которая защищала его страну от иноземцев, живущих по ту сторону. Правда в отличие от Паучьих земель, граница с которыми была даже слишком хорошо различимой, здесь его взору предстала вполне нормальная земля: леса, поля, небольшие горы, озерца и речушки, где-то вдалеке он даже увидел небольшие приземистые домики какой-то другой расы. Были и более странные места, типа светящейся кристальной долины, заросшей плетущимися бирюзовыми деревьями или десятка висящих в воздухе один на другом островов земли с сияющими ореолами вокруг. Были там и огромные архаичные статуи, сделанные руками или клешнями местного населения. Прекрасное место. Глазами Норд поискал замок Арии. Где-то вдалеке было что-то похожее на черную цитадель, жуткую, окруженную тучами. Величественное и мрачное здание, достойное злодея.
— Это твой дом?
— Нет. Ты его отсюда не увидишь, даже не пытайся.
— А кто живет в том замке?
— Ты меня спрашиваешь? — Ария изогнула одну бровь.
— Ну... Я бы, наверное, все здесь изучил, будь у меня такая возможность. Если только местные жители не каннибалы. Они ведь не каннибалы?
— Понятия не имею — ведьма пожала плечами и не спеша направилась к тропинке ведущей вниз.
— Ты их даже не видела? Вот же поселение недалеко и наверняка не единственное в своем роде.
— Меня не волнуют аборигены.
— Странная ты... — пожал плечами Норд, но, представив, как он может поплатиться за эти слова, если она сочтет их за оскорбление, уточнил — ну, я имею ввиду не любопытная.
— А ты что ли очень любопытный? Наверняка ведь за всю жизнь носу из своего Понивилля не высунул. Только очень мечтал это сделать.
— Это неправда... почти. И все-таки мне было бы интересно узнать, кто здесь живет.
— У тебя будет такая возможность. Без меня.
Они снова замолчали. Воображение Норда старательно выдавало ему все возможные варианты местных жителей. Поговаривали, что если долго-долго идти на восток, можно было найти страну худеньких пони с миндалевидными глазами, которых иногда можно было встретить в Эквестрии, но вроде как это было гораздо дальше. Да и будь это какая-нибудь разновидность пони они, наверное, пошли бы уже на контакт с Эквестрией. А может там кто-нибудь жуткий? И нелюдимый. Хотя такие живут в выжженных землях и пустошах, где нет ничего живого, только мрак и хищные звери. Тут же все выглядело как творение Богинь-принцесс. Да и воздух был хоть и очень холодным, но свежим и даже немного ароматным.
— Будь у меня такая возможность остался бы жить прямо здесь — мечтательно произнес Норд, — построил бы маленький домик, выращивал какие-нибудь неприхотливые культуры... виноград, например.
В ответ она опять только презрительно усмехнулась. Спуск занял несколько больше времени, потому как имел вполне проходимые тропы, и ведьма предпочла спускаться по нему на своих четырех. Вскоре солнце исчезло за их спинами, а вместе с ним пропал и последний видимый краешек Эквестрии. Теперь они находились в другой стране, а если точнее, то вообще ни на чьей территории, ведь большая часть этих земель все-таки оставалась дикой. А та, другая, была населена кем-то, кому совершенно не было дела до этих двоих. У них была своя жизнь, свои поселения и свой злодей в большом черном замке (Норд почему-то был уверен, что это именно злодей). «Нет, я точно все здесь исследую!» — дал себе слово земнопони. Даже беглого взгляда хватило на то, чтобы найти там уйму занятных вещей, не так много как в Эквестрии, но, тем не менее, вполне достаточно, чтобы привлечь его внимание. Особенно ему понравились спокойные тона этой местности. Они вроде бы и были обыкновенными, но не так сильно резали глаза как огромные сады и окультуренные поля его родины. Лишь на то чтобы просто сидеть и наслаждаться ими, не жалко было потратить и целую жизнь. «Эх, судьба! Почему ты не сделала из меня путешественника...».
— Слушай, а где находится твой дом?
— В лесу.
— Каком-нибудь, типа Вечнодикого?
— Ага, в «вечнозеленом», вон там — ведьма мотнула головой в сторону огромного хвойного леса.
«Ну... зато идти недалеко». Хотя насколько сильно он ошибался, пони осознал не сразу. Лишь к полуночи они дошли до края этого леса и решили там переночевать. Благо, с разведением костра проблем не возникло. Их выручила старая высохшая ель, ветки которой прекрасно горели. Ночевать с огнем в любом случае было гораздо веселее, еще веселее было бы рассказывать перед ним друг другу страшилки, но, на это, увы, Норд даже не рассчитывал. Утром Ария вновь более двух часов потратила на свой внешний вид, после чего они стали «достойно» выглядеть для похода по дикой местности. Сумки с травами, купленными в аптеке, она как бы случайно оставила на месте стоянки, нескромно намекнув мужчине, что неплохо было бы именно ему взвалить на себя эту ношу.
Тайга оказалась небогата на сюрпризы, потому как кроме зеленых шишек и огромных деревьев там ничего не было. Уже через час он потерял все ориентиры, тем более что здесь ведьма часто меняла маршрут из-за большого количества глубоких провалов, которые, как она объяснила, появились задолго до её прихода и являются следствием сети пещер под землей. Предупредив его вопрос, она сообщила, что никогда не бывала в этих пещерах и не собирается этого делать. Так прошел их второй день. А следом за ним третий. Ария почти не разговаривала с ним, чаще всего ссылаясь на то, что она занята и ищет дорогу. Норд уже начал страдать от недоедания и как его ни воротило от вкуса местной травы, пришлось набивать ею брюхо. Пони все время хотел выразить свое негодование по поводу того, что из всех занятных мест, которыми изобиловал этот

мир, ведьма умудрилась выбрать самое непривлекательное, но всякий раз нарывался на гробовое молчание или короткую издевку. В конце концов, даже прекрасный вид этой области с высоты пегасьего полета и удивительные пейзажи перестали занимать его голову. Наверное, в хорошей компании тут было бы чем заняться, ну уж никак не с тем, кто вечно обрывает тебя на полуслове.
Порой им приходилось спускаться под землю, в тех местах, где идти по поверхности было слишком опасно, ведь корни деревьев создавали иллюзию прочной тверди под копытами. Там было очень сыро и пахло плесенью. Откуда-то из-под низа слышался шум воды, которая, очевидно, и была причиной появления этих пещер. Атмосферу можно было назвать даже более чем гнетущей. Особенно в свете алого огня мотыльков Арии. Пони заметил, что его спутница тоже очень не любила находиться под землей и стремилась как можно быстрее оказаться на поверхности, но, к сожалению, это не всегда было возможно. Им даже пришлось провести одну из ночей здесь.
Со временем Норд уже стал просто ненавидеть этот лес. Да и ту ведьму, которая вот уже который час продолжала, молча, идти вперед, решив видимо что отдых — мелочь кою вполне можно упустить. Судя по луне уже было далеко за полночь. Наконец Норд не выдержал:
— Сколько нам еще идти? Меня ноги не держат, и я вечно недосыпаю и вообще я не подготовился к долгим походам! Твои мешки уже сдавили мне все бока. У меня насморк и простуда, и...
— Дошли уже не ной.
— Правда? — пони огляделся по сторонам, но ничего не увидел — Эм... только не говори мне, что ты живешь тупо на этой опушке.
— Раскрой глаза, болван! — Ария прикусила губу и отправила вперед мотылька. В окружающем мраке немудрено было не увидеть черное на черном. Только после того как мотылек долетел до порога, а затем, вместе с еще парочкой таких же огоньков занял уготованное ему место в фонарном столбике здание очертил мрачный свет. Выглядело оно как покосившийся двухэтажный сарай из плотно подогнанных друг к другу бревен и земли. Окон было много, но кто-то старательно забил их все, оставив лишь узкие щели. Судя по мху и прочим прелестям, строению уже было далеко за сотню лет и если бы не дополнительные опоры оно давно бы развалилось на части. Хотя второй этаж с правой стороны уже постигла такая участь. Очевидно, ведьма не создавала его сама, а лишь позаимствовала у давно почивших владельцев.
— И ты здесь живешь? — спросил Норд, скривив физиономию. Он все-таки рассчитывал увидеть что-нибудь вроде темного замка.
— Да. И даже более того, неплохо себя здесь чувствую. Проходи, ты вроде как спать хотел, — Ария открыла дверь, на которой не было даже щеколды, и прошла вовнутрь. Норд аккуратно ступил в черноту помещения. Он не смог разглядеть внутреннее убранство, однако явно ощутил, что вонь в логове стояла непереносимая. Ведьмы нигде не было видно, дверь за спиной со скрипом затворилась, и Норд почувствовал себя как в погребе. Он двинулся вперед, но тут же наткнулся на некий предмет, отступил к двери, но и там обрушил что-то на пол.
— Ария! Ты здесь?
— Чего тебе? — раздалось из ниоткуда
— Куда идти?
— А тебе куда нужно? — в вопросе он почувствовал нотку издевки.
— Ну... В спальную например.
— Тут только одна спальная. Или опять скажешь, что если спать рядом, то можно сохранить тепло? Не уж, падай там, а то еще что-нибудь испортишь.
Голос её все отдалялся. Видимо она хорошо ориентировалась в этой темноте и уходила куда-то наверх. Вскоре где-то хлопнула еще одна дверь и все стихло. Норд лег на пол там где и стоял, потому как любое движение прерывалось какой-нибудь преградой, и попытался уснуть. Сладковатый запах тухлятины просто сводил его с ума и заставлял все внутренности сжиматься. Неужели зомби разлагаются и так сильно смердят? Он не принюхивался к Сифусу, но вроде запах там и в правду был так себе, но Ария. От неё всегда исходило приятное благовоние духов... Или может быть косметика, которую она использует просто скрывает её жуткий реальный облик. Он попытался себе представить тот самый «реальный облик» Арии. На помощь пришла внешность столетних стариков и старух, которых он видел в Понивилле. «А ей ведь не сто, а тысяча лет... Ужас». С другой стороны что угодно могло быть источником этого запаха, который, кстати, уже и не так сильно ощущался. Спасибо носу, который быстро привыкает к любому запаху.
Поблагодарив свой нос Норд, наконец, расслабился и заснул.
—

Глава 3

Глава, в которой земнопони осваивается и наводит порядок в своем новом доме, позабыв спросить на то разрешение хозяйки.

Ария перевернула страницу и продолжила внимательно изучать каракули на древнем эквестрианстком языке. Достаточно простые символы для того, кто при жизни и сам их использовал в письме. Однако следовало отойти подальше от этого блока и сесть за стол, ведь на фигуру в темном капюшоне, накинутом поверх красивого черного платья, уже начали обращать удивленные взгляды посетители древней Филидельфийской библиотеки. Но ведьма была так поглощена своим поиском, что совершенно не обращала на них внимания.
Сегодня утром она поднялась еще до первых лучей солнца и, приведя себя в порядок, покинула свое логово. Тот деревенский житель, которого она привела с собой, даже и не думал вставать. Поначалу она захотела пнуть или случайно наступить на него, тем более что он перегородил собой проход, но потом все же просто переступила через него. Тем более что он так жалко выглядел. Напуган, наверное. Хотя она не заметила, что он особо её боялся, когда они шли туда пешком, скорее он считал её своим другом. «Надо будет, как-нибудь более жестко разубедить его в этом, прежде чем я верну его в тот городишко».
Хорошо бы сделать это побыстрее, но ведь у неё так много забот. С этим переходом она и так сбилась с графика и теперь, чтобы в срок добраться до Филидельфии, ей пришлось затратить слишком много энергии. А восстанавливать её сейчас так непросто...
— Удивительно, что кто-то кроме меня занимается здесь рунами, — незнакомая пони с коротко стриженой гривой и длинной челкой спускающейся до плеч тихонько подошла к ведьме. Та окинула её оценивающим взором. Фиолетовая шерсть, более светлые волосы с желтыми полосами. Звезда на крупе, похожая на незавершенную пентаграмму, что всегда носила на своей груди Ария. Разве что вверх смотрел только один её луч. «И что у нас может быть общего?» — скептически подумала нежить.
Поняша все не уходила. Когда ведьма уже начала терять терпение она все-таки решила поинтересоваться у единорога, отчего та проявляет такой интерес к её персоне.
— Вам что-то нужно? — сердито спросила она.
— Что? Нет-нет я просто жду своей очереди. Я тут тихонько постою, — поняша переступала с ноги на ногу и честными глазками смотрела на нежить.
— Очереди? Тут вообще-то целый блок, берите любую книжку и ва... и идите читайте её где-нибудь.
— Видите ли, — единорожка смущенно улыбнулась — можете считать это моей прихотью, но я читаю их все по порядку и сейчас я остановилась именно на той книге, что вы держите в воздухе своим рогом.
— Ну, так возьмите следующую — пожала плечами Ария, хотела еще добавить о том, что в книге все-таки оказалась несусветная чушь и читать её тому, кто не видит «сакрального» смысла в рунах, можно разве что как юмористическую литературу, но воздержалась.
— Ой, нет что вы! Я просто подожду, когда вы прочтете её...
— Удачи.
«И снова эта дебильная улыбка. Закон подлости — из сотен книг я вдруг выбрала ту, единственную книжонку, которая еще кому-то нужна. И это существо ведь не оставит меня в покое...». То, что вопрос так и норовит сорваться с губ единорожки, было видно невооруженным глазом. Очевидно же что эта одиночка так и не нашла себе друзей или единомышленников и теперь липла к первому встречному чтобы поделиться своими мыслями. Она, то пыталась подойти на шаг, то набирала в грудь воздуха, собираясь заговорить, то как-то неестественно начинала вести копытом, привлекая внимание, но всякий раз раздумывала и вновь замирала на месте. Её даже начала забавлять эта ситуация и, дождавшись когда пони в очередной раз откроет рот, Ария с улыбкой поторопила её:
— Ну?
— А...а вы тоже считаете, что учение, преподаваемое Дестером Одноухим, является заблуждением или это просто козни его завистливых современников?! — выпалила единорожка.
— Что? — ведьма негромко рассмеялась — Что ты мелешь? Думаешь, так стоит начинать беседу с новым знакомым? Держи свою книгу, заслужила.
Ведьма захлопнула книгу и с силой швырнула её в сторону единорожки, но та, к немалому удивлению нежити, с легкостью остановила снаряд и благодарно кивнула, будто бы не её сейчас хотели отправить в полет месте с древними письменами. «Надо было не жалеть сил... Хотя какая разница? Остановила и ладно». Она повернулась к пони крупом и направилась к выходу.
И в этой библиотеке нет ничего полезного, одни лишь фантазии. Зря она вообще потратила свое время на эти поиски... С другой стороны, может эта зубрила и могла бы ей пригодиться, все-таки если она прочла большую часть этих книг быть может она извлекла из них что-нибудь полезное. Вряд ли. Единственным, кто хоть как-то сумел отделить правду от вымысла, был тот культист, который открыл портал с этой стороны, в день её призыва, и именно его литературу она бы хотела сейчас полистать. А не эти «оригиналы», в которых суеверные дикари еще пытаются убедить читателя в существовании демонов. Следовало как можно скорее вернуться домой и хорошенько все обдумать, а заодно перекусить.
Ведьма вышла из основного зала и по узкой винтовой лестнице спустилась к выходу.

Слепящее полуденное солнце. Земнопони приоткрыл один глаз и прокрутил в голове вчерашние события. «Ты в доме у ведьмы, Норд, не нарывайся на неприятности!» — предостерег его внутренний голос. Чувствовал он себя на удивление бодрым, разве что луч света, который через дыру в ставнях проникал в дом и с некоторых пор светил ему прямо в лицо, вызвал небольшую головную боль. Зато он же стал поводом к тому, чтобы не залеживаться на грязном полу и подняться на ноги.
Пони осмотрел помещение, в котором находился. Темно и никакого освещения, только множественные дыры в окнах и между досками. Паутина, тонны пыли, ветхость и серость. Коридор до отказа заставлен старыми сундуками и шкафами с непонятным содержимым. На верхушках рядами стоят какие-то стеклянные бутылки с очень длинными и узкими горлышками, похожими на мензурки, только гораздо больше и вряд ли предназначенные для химических опытов. Совсем рядом с собой Норд обнаружил моток прогнившей веревки, длины которого вполне хватило бы на то, чтобы обмотать железнодорожный состав. Вчерашней преградой оказалась лакированная дверца шкафа, которая, открывшись, перегородила собой путь в правое крыло здания, а заодно показала, что внутри содержатся странные столовые приборы с узкими колечками вместо ручек. Все еще запакованные в бумагу, но почти белые от покрывшей их пыли. Почтальон закрыл шкаф и тихонько проследовал дальше.
Видимо когда-то это было чем-то вроде гостиницы или больницы, если исходить из архитектуры здания: два крыла с коридорами, где с одной стороны стена с большим количеством окон, а с другой равномерно расположенные двери, правда, без номеров. На втором этаже, очевидно, было то же самое. А потом кто-то решил превратить его в склад и принес сюда кучу этого старого хлама, не задумавшись даже о том, что половина дверей будет просто похоронена под стеллажами. «Обитаемая» часть здания была хорошо различима по узким тропинкам на пылевом насте, которые прокладывали тонкие ножки Арии.
Норд осторожно толкнул одну из дверей. Она не поддалась, однако было видно, что стоит ему навалиться на неё своим весом как она откроется. Но он обещал себе не делать глупостей, а потому просто проследовал дальше. В том, что это творение конечностей другой расы, пони уже не сомневался. Технологии были схожи, но имели принципиальные отличия, например: напрочь отсутствовали гвозди и шурупы, вместо этого использовался какой-то клейкий состав похожий на стекло. Ни на стенах, ни на потолке не было видно и намека на люстры или фонари. Да и приборы, которые тут попадались, рассчитывались явно не на копыта и не на грифонские или песьи лапы. Воображение вновь начало создавать монстров. Ему захотелось потратить день на то чтобы все тут исследовать. Рассмотреть всю эту, казалось бы, ненужную ерунду.
Дойдя до лестницы, подниматься на второй этаж он все-таки не решился. Слишком уж сильно черные от плесени и грибка ступени прогибались под весом почтальона. Да и, судя по всему, там обвалилась крыша.
Норд побрел обратно. Туда где ведьма проводила большую часть своего времени. Следовало разбудить её и узнать планы на сегодня. Все-таки раз уж она вывела его из леса, следовало хоть как-то отблагодарить её, да и сам Норд не хотел сидеть весь день, сложа копыта.
Левое крыло действительно оказалось поинтереснее. Нет, конечно, внешне оно мало чем отличалось, те же обвисшие обои в выцветший донельзя красно-зеленый ромбик, те же шкафы, заполненные до отказа всяким пыльным хламом. Вот только хлам этот уже был гораздо свежее. Склянки, книги, реагенты и всяческие травы — все это явно принесла сюда ведьма. «Тропинок» было куда больше, тем более что в этом месте коридор расширялся, чем и воспользовалась пони, создав себе уютную прихожую. Отсюда также шла лестница на второй этаж, по которой Ария поднималась вчера в свои покои, а также другие двери, на большей части которых висели относительно новые замки. Он даже нашел здесь ванную комнату, сделанную из какой-то подсобки, куда была принесена купель, а также различные мыла и шампуни. Вода оказалась свежей и теплой. Норд захотел искупаться в ней, но, вспомнив что находится в гостях, решил сначала спросить на то разрешения.
Он тихонько поднялся по ступеням и остановился у двери. Единственной двери, потому как проход налево закрывали шкафы, а направо — установленная поняшей металлическая решетка, а точнее просто грубо и хаотично воткнутые в стены и пол металлические прутья.
— Ария, — еле слышно позвал он и постучал в дверь.
Ответа не последовало. Не удивительно.
— Ария! — Норд постучал громче — Ты здесь?
«Оп-па, вот это сюрприз! — опустив взор земнопони обратил внимание на висящий снаружи замок. — Я здесь один? Или...»
— Кто-нибудь дома!
«Да. Определенно меня оставили здесь одного. В этом пыльном бараке».
Пони еще раз дал себе слово ничего не трогать до возвращения хозяйки и поискал место, где можно было бы просто присесть. Естественно стульев здесь не оказалось, а потому пришлось усесться в одном из проходов, опершись спиной о тумбу книгами.
В таком положении он сумел пробыть чуть больше часа, после чего кости его затекли, а желудок велел незамедлительно найти пищу. Тем более что ведьма и не думала возвращаться домой. Ему даже вспомнилась похожая ситуация из детства, когда он был еще совсем маленьким и родители вместе с братом куда-нибудь уходили оставляя его одного. И вроде бы весь дом оказывался в его распоряжении, и на игрушки никто более не претендовал, но при этом скучнее таких моментов были, наверное, только уроки арифметики. А тут еще и какой-то склеп вместо, отчего дома.
Пони снова почувствовал смрад и скривился. Нет, все-таки жить в таких условиях невозможно. Удивительно, почему ведьма, которая так серьезно следит за своей внешностью, совершенно не обращает внимания на этот свинарник в своем доме. «Может у неё просто не остается на времени на уборку? Наверняка её так же сильно гложет эта ситуация... Ей следует помочь».
Норд еще некоторое время посмотрел в потолок, а затем принял решение превратить этот сарай в достойное жилье. Все-таки лично он намеревался погостить у неё как можно дольше, а может даже и остаться с ней... Если только она не замыслит что-нибудь отвратительное как в прошлый раз. Зато он узнает об этом первым и сможет заблаговременно всех предупредить.

Начинать действие всегда сложнее, чем прокручивать его в голове, лежа на боку. Перво-наперво, Норд открыл в этом доме все имеющиеся окна, чтобы впервые за много лет впустить сюда свежий воздух и яркий солнечный свет. Он обещал себе ни на что не отвлекаться, но все-таки задержался у одного из окон, глядя на диковатый, но очень милый пейзаж за окном. Оказалось, что эта больница-школа-гостиница расположена была вовсе не на опушке в глухом лесу, как ему показалось ночью, а на площади какого-то заброшенного поселения, где большая часть домиков уже превратилась в кучу трухи с растущими из неё деревцами, а другая провалилась в образовавшиеся на земле ямы. Их обязательно следовало осмотреть. Но не сейчас. Сейчас у него масса работы. Земнопони оторвался от оконного проема и нашел на одной из полок целое ведро, с какими-то тонкими отверстиями вместо ручки и взял его в зубы. Земнопони не привыкать тащить все в рот, ведь копыта далеко не такие цепкие конечности как хотелось бы. Вскоре в маленькой комнатушке со сломанной дверцей нашлись и пригодные для работы швабры и метлы, а также какая-то ветошь, которую он использовал вместо тряпок.
Спешить было некуда. Ведьма явно не торопилась обратно, что позволило Норду тщательно убрать коридор первого этажа. Большая часть старинного барахла утрамбовалась в шкафы или просто вылетела в окно, чтобы не загромождать проход. Следом отправились и обломки досок и осыпавшаяся штукатурка. Столько грязи Норд видел в своей жизни впервые. Даже полуразрушенные фабрики Стены Единорога периодически подметались бойцами гарнизона. Следом за коридором пошли незапертые комнаты и «обитаемая» часть дома. С вещами Арии Норд старался обращаться как можно бережней и просто складывал их по порядку. В одну комнату отправились раскиданные повсюду книги, названия которых ничего не могли сказать пони. В другую — мешочки с порошками и травами, а также колбы с реагентами, содержимое которых сердобольный Норд разложил по цветам радуги. Третья же наполнилась прочими вещами и артефактами, не относящимися к первым двум категориям, среди которых он обнаружил и большую великолепную статуэтку принцессы Селестии из чистого золота, с фотографической точностью отражающую великолепие Богини, которая почему-то просто валялась вверх ногами в пустом бочонке. Закончив с уборкой в прихожей, он не устоял перед тем, чтобы водрузить её на центральный столик.
Все это время Норд старательно принюхивался в поисках источника мерзкого запаха. К его некоторому облегчению он исходил не из запертой спальни ведьмы, а собирался именно на первом этаже. Наконец в одной из больших комнат, по-видимому — кухне, он остановился перед прочной дверью, ведущей в подвал. Рядом стояла и другая, но на ней, несмотря на отсутствие замка, зловеще поблескивали какие-то иероглифы, отчего входить туда не хотелось. Земнопони аккуратно толкнул дверь и на глазах у него навернулись слезы.
Несмотря на мрак, обдавший его лицо тошнотворный запах ясно дал ему понять, что его поиски закончены. Подвал был наполнен гнилыми овощами или фруктами. Хуже того, оттуда постоянно исходили какие-то чавкающие звуки, и когда глаза наконец привыкли к темноте, он с ужасом обнаружил, что на длинных стеллажах рядами лежат превратившиеся в кашу яблоки, в которых барахтаются и деловито ползают тысячи крупных мерзких личинок. Если бы его желудок был хоть чем-нибудь наполнен его содержимое уже лежало бы рядом с ним, вместо этого Норд отделался лишь несколькими неприятными спазмами и поторопился покинуть помещение.
С другой стороны так проблему не решить. Мозг требовал напалм, или какой-нибудь сильный яд, но тело уже готовилось к тому, что выносить эту мерзость придется своими собственными копытами. И чем быстрее он это сделает, тем лучше будет спать сегодня вечером. Первое время он думал закрыть чем-нибудь глаза, чтобы не видеть такого надругательства над священным понивилльским фруктом, но влезть вслепую в копошащуюся массу так или иначе не хотелось. В итоге, сделав себе некое подобие респиратора и вооружившись ведром, земнопони вновь вошел в обитель разложения. Содрогаясь от тошнотворных позывов, он ведро за ведром выносил эту гадость из погреба, пока даже пол не был очищен от гнили и паразитов.
Работая в поте лица, пони успел позабыть о своем пустом желудке, и лишь когда лес окутала ночная мгла, он позволил себе отдохнуть и поесть немного травы перед домом. Завершающим этапом стали хвойные ветви, из которых он соорудил себе лежанку в одной из убранных комнат правого крыла. Он долгое время лежал в темноте, прислушиваясь к каждому шороху и ожидая возвращения ведьмы. Но она так и не появилась. «Видимо, у неё какие-то важные дела за пределами леса... Надеюсь, у неё все хорошо».

Когда ночь уже подходила к своему завершению громко хлопнула входная дверь. Кто-то вошел домой и коридор осветился алым сиянием. Норд открыл глаза. Сомнений в том, что это Ария у него не возникло, а потому он вскочил с лежанки и выбежал в коридор.
— Ты вернулась!
Она промолчала и не обратила на земнопони никакого внимания, просто повернулась налево и проплыла в прихожую. Было видно, что она вымоталась и едва стояла на ногах. Она как будто бы очень хотела спать, вот только почему, если она не могла устать физически. Норд заметил, что на её боках две объемные корзины с яблоками и желудок его отозвался жалобным урчанием. Достаточно благородно с её стороны принести еды, учитывая, что ей самой она без надобности и хотя воспоминания о личинках были еще очень свежими, аппетитные фрукты так и манили его своим видом.
Ведьма задержала безразличный взгляд на статуэтке, затем осмотрела вылизанную комнату.
«И, ваш вердикт?» — мысленно спросил Норд.
Молчание. Как всегда. Корзинки с яблоками левитировали на столик к принцессе, сама же ведьма пошла наверх.
«Чтож, быть может, когда рассветет, мы поговорим...» — земнопони задумчиво взял один из фруктов, но едва он поднес его ко рту, как по копытам ударила молния. Не больно, но неприятно. Яблоко выпало из онемевших копыт на пол.
— Не тронь их! — вскинулась на него ведьма, козий рог светился ярким пламенем.
— Эй! За что?! — Норд обиженно потирал копыта пытаясь вернуть ногам чувствительность.
— Я сказала, что ты можешь их жрать?!
— Нет, но...
— Ну, так и не лапай их! Может это отрава, откуда тебе знать? — сделав паузу, ведьма немного успокоилась, — Хорошо, бери одно и проваливай.
Норд поднял с пола свое яблоко и, несмотря на подпорченное настроение, благодарно кивнул:
— Спасибо.
«Ну, с возвращением и приятного отдыха». Норд вернулся к себе и вновь улегся на хвойные ветки. В принципе он знал, что все произойдет именно так, а потому не сильно обиделся, но с другой стороны ему опять плюнули в душу. Даже более того он был уверен, что и утром не получит ни единого слова благодарности за потраченный на уборку день. Может быть, стоило вернуться домой? Все-таки он вовсе не обязан с ней тут находиться и даже более того он ей в тягость. Так зачем терять свое время на все это? В конце концов, он может и в одиночку найти себе приключений. «Передо мною ведь целый мир! — в голову полезли „пантеры“ из Вечнодикого леса. — Правда, в одиночку будет немного рискованно... Ладно, уверен мы с ней еще сработаемся, просто она очень долго была одна вот и одичала» — решив так, земнопони проглотил сочное яблоко и попытался уснуть.

Буквально через полчаса его сон вновь прервали. Сначала хлопнула дверь на втором этаже и чьи-то копыта процокали вниз по лестнице. Затем кто-то долго возился в одной из комнат, после чего вновь хлопнула дверь, и вскоре дом наполнился целой какофонией звуков. Что-то бренчало, хлопало, кипело, а порой издавало и совершенно непонятные шипящие звуки. Ведьма, вряд ли это мог быть кто-то другой, постоянно бегала из комнаты в комнату и что-то делала. Через дверной проем в комнату Норда стали проникать разноцветные отблески, иногда дом начинало трясти. Отдыхать она видимо не собиралась.
Когда, после очередного хлопка, все стихло и по полу начал стелиться фиолетовый туман, земнопони пришлось забраться повыше, чтобы не наглотаться этого, вполне вероятно, ядовитого дыма.
Наверное, именно так и выглядели рабочие будни Арии. Норду захотелось выяснить, чем же она сейчас занимается, но даже не будь под ногами у пони этой фиолетовой пыли он так или иначе не смог бы добиться от ведьмы честного ответа на свой вопрос. Оставалось только догадываться, чего может хотеть

нежить изгнанная из Эквестрии за совершенные в прошлом преступления.

«Дорогая (зачеркнуто) принцесса Селестия. Знания, полученные мною в Филлидельфийской библиотеке, оказались совершенно бесполезными. На практике, большая часть предложенных там рун не только не могут помочь мне открыть портал, но даже наоборот, путают меня своими неверными гранями и кривыми дугами. Посему прошу вас выдать мне место пребывания лидера призвавших меня культистов, которые некоторое время назад должны были вернуться на свою родину. В противном случае наши поиски могут сильно затянуться, ибо случайно наткнуться на искомую комбинацию рун, означающих Мир Мертвых, как конечную точку — слишком маловероятно. Обещаю, что не буду применять жестокие методы допроса и получу нужную информацию исключительно путем переговоров.
Смею заверить вас, что если все пройдет удачно, то в ближайшее время я открою стабильный портал до Мира Мертвых и начну детальное изучение его структуры, после чего смогу дать вам ответы на все интересующие вас вопросы. Потому как все прочие приготовления уже завершены.
Кроме того я уже нашла возможность создавать еще более экономичные в плане расхода энергии „бреши“ как вы и велели в прошлом письме, а также побочно занялась детальным разбором еще одной схемы рунических знаков, подробное описание которых изложено в прилагающихся к письму свитках.

Ваша первая ученица, милостью вашей обделенная, Ария.

P.S. Мы победим смерть!»

Закончив письмо, и несколько раз перечитав его от начала до конца, ведьма уменьшила его при помощи своего рога и упаковала в цилиндр, после чего покинула свою комнату. Туман все еще стелился по полу. Неудачный эксперимент. Последний довод кого-то из древних фантазеров, который надеялся, что никто и никогда не будет проверять его «запрещенное заклятие» в действии. Правда туман это лучше чем банальный взрыв, которым обычно заканчивалось перемешивание магических рун и простых каракуль. Она даже решила как-нибудь найти, какая именно руна привела к такому результату и быть может её можно будет с чем-нибудь совместить.
На улице уже светало, а она до сих пор не сомкнула глаз, хоть и чувствовала себя дико уставшей и вымотанной. С другой стороны разве не она должна вечно бодрствовать, как это делали все обитатели Мира Мертвых. Но у них был живительный нектар, которым, словно кислородом, дышали все умершие. Энергия смерти струилась там отовсюду, позволяя им не чувствовать ни голода ни усталости. А здесь... А здесь у неё есть только дурацкий намордник, который не дает ей нормально питаться и восстанавливать силы. В очередной раз прокляв, наградившую её этим подарком, принцессу Селестию, Ария остановилась у приземистого бревенчатого домика, где сидели кентерлотские почтовые вороны.
Через минуту крупная черная птица уже летела к себе домой, а вместе с ней в королевский дворец должно было попасть и её послание.
Отчет о проделанной работе сдан, теперь следовало сложить копытца и смиренно ждать ответа. Можно было продолжить изучение рун — работа, которой можно заниматься бесконечно: рисуешь руны и комбинируешь их со всем подряд, меняешь составы краски и снова комбинируешь. Достаточно важное дело, позволяющее понять какие знаки, на огромных рунических полотнах кои рисовали мастера древности, действительно нужны, а какие легко можно вычеркнуть из общей схемы. Но ей не хотелось этим заниматься сегодня. И завтра.
«Может, показать этому земнопони окрестные земли? Он ведь так этого хочет — ведьма улыбнулась своим мыслям и зашла в дом. — Все-таки он действительно постарался и навел здесь порядок. Я даже не подозревала, что он может быть способен на такое. Пожалуй, стоит подумать о каком-нибудь вознаграждении... Эх, наверное на мне так сказывается усталость. Срочно нужно поесть и привести мысли в порядок иначе скоро начну разговаривать с ним и слушать его бредни».
Хотя мысль действительно показалась ей неплохой. Почему бы и не узнать, кто живет в черной цитадели, и какая цивилизация так шумит порой, устраивая за лесом то ли сражения, то ли празднества. Ясное дело, что лично ей это совершенно не нужно и никак не поможет в исследованиях, если только её соседи не рунные маги, однако узнать что-то новое всегда приятно... Иногда.
Всё еще занятая своими мыслями поняша подняла корзинки с яблоками и пошла на кухонный склад. Приспособиться можно к любым неудобствам, даже к наморднику, мешающему нормально открыть рот и поесть. Главное иметь простую смекалку и находчивость. Как всегда, настроение перед приемом пищи приподымалось. Она толкнула дверь и шагнула в полумрак подвала. Рог осветил темноту.
Корзины с яблоками перестали висеть в воздухе и грохнулись на пол.
Желанию земнопони не суждено было сбыться...

Глава 4

Глава, в которой Норд впервые в жизни оказывается в шаге от смерти.

Предчувствие никогда не подводило Норда. Вот и теперь, едва до него донесся звук шагов, он осознал, что прямо сейчас ему будет плохо. Следовало как можно скорее делать ноги, но путей отступления из этих комнат не было. Ни дверей, ни окон. Комнаты, кстати, вообще не имели источников естественного освещения, потому как делили заднюю стенку с такими же комнатами напротив, вход в которые предположительно осуществлялся с другой стороны здания. В любом случае ему оставалось только выпрямиться и грудью встретить свою негодующую судьбу:
— Ты что натворил, бестолочь!? — Ария застыла в дверях и гневно уставилась на него, причем глаза её сияли так ярко, что освещали каждый уголок комнаты. Она едва себя сдерживала, вокруг неё плясали красные искры, а пол, под копытами обуглился, даже несмотря на железные подошвы её сапог. Он где-то слышал, что единороги могут самовоспламеняться от ярости. Видимо после смерти это свойство никуда не пропадало.
— Эм... А что я натворил? — Норд отступил на шаг и потупил взор. Все-таки хотелось сначала узнать, за что его намереваются разорвать на куски. В голове проносился выброшенный им хлам, пересортированные вещи, вычищенный подвал... Вроде ничего смертельного.
— То есть ты хочешь сказать, что сделал это не специально, так? — шагнула вглубь комнаты и красные всполохи уже почти задевали земнопони.
«Думай, Норд, думай...»
— Прости, я думал, что эти тряпки тебе уже не пригодятся! Често! Они выглядели как бесполезный хлам.
— Какие тряпки, дубина! Ты куда дел яблоки?!
— Яблоки? Они были перед статуэткой принцессы, я их вообще не трогал! Только одно и то...
— Ты издеваешься надо мной? — Ария не захотела дослушивать его до конца — Куда! Ты! Дел! Яблоки из погреба!
Она уже стояла так близко, что закрывала собой все пространство, заставив Норда забиться в угол. Удивительно насколько увеличивали её рост сейчас развевающиеся длинные волосы, платье и расправленные крылья.
— Они испортились давно, и я их выкинул — еле слышно произнес он.
«Прощай Норд...» — печально подытожил внутренний голос.
— Испортились?! Ты в своем уме?
— Но по ним уже черви ползали. Толстые такие! А еще они воняли.
— Так черви мне и были нужны, идиот! Думаешь зачем я эти яблоки сюда притаскивала?
— Э...
— Заткнись! В общем так, вот тебе ведро — с этими словами, найденное им недавно ведро влетело в комнату, после чего его насильно вручили ему в зубы, — и иди, собирай в него насекомых, раз уж тебе неприятно когда они живут с тобой в одном доме. Пока они не начнут выпадать через края, можешь не возвращаться. И да, дохлых можешь жрать сам.
¬— А ваъ я вуву их вавиаф, вавъа овы вывые? — попытался спросить земнопони, но поддерживаемое магией ведро не давало ему произнести и слово.
Ведьма отошла с прохода, затем магией подняла Норда над землей и, левитировав в коридор, выкинула в окно вместе с ведром, словно нашкодившего кота.
— Начинаешь прямо сейчас! — донеслось из здания.

— Между прочим, я уже не настолько молод, чтобы ты так со мной обращалась! — крикнул земнопони дому, затем негромко добавил. — Будто я мусор какой-то...
Норд поднялся на ноги, отряхнулся и поднял ведро. Селестия еще только начинала нести свою ношу по небу, а потому в лесу еще пока было сыро и прохладно. «Чтож, зато есть чем занять себя до обеда. Собирать насекомых это ведь так занимательно, особенно если учесть что я с ними с самого рождения не имел ничего общего. Ладно, надеюсь, что они здесь водятся».
Земнопони решил не торопиться выходить за прогнившую бревенчатую арку, которая вероятно была раньше резной табличкой с названием этого населенного пункта, а побродить по самим руинам. Найти насекомых оказалось довольно просто, черная туча москитов и мошкары сама его нашла, напомнив о первоначальном назначении хвоста — стряхивать надоедливых насекомых с боков. Вот только в ведро они живьем лезть не собирались, да и убить их было не так уж просто, поэтому ему пришлось просто смириться с их существованием и искать менее летучих обладателей хитинового покрова. И вот, всего через полчаса старательных поисков, первое насекомое отправилось в ведро. Им оказался термит, один из многих термитов, что год за годом стачивали эту деревню. Следом за ним туда же отправились и его родственники, которым не посчастливилось вылезти на поверхность. Их тела даже закрыли собой дно. Правда, оказавшись в железной тюрьме, они, недолго думая, стали взбираться по стенкам и удирать от своего горе-пленителя, чем вызвали его немалое негодование.
Однако ход его мыслей оказался верным. В темных и сырых домишках, среди гниющих досок, оказалось немало различной живности. Помимо этого там было еще много чего интересного, что помогло бы ему лучше понять быт поселенцев, но он слишком заинтересовался поиском материала для зловещих экспериментов ведьмы и уже не мог обращать внимания на что-то другое. Проходя по давно заросшим улочкам, он осторожно заходил в каждый дом, внимательно глядя себе под ноги, чтобы ненароком не провалиться в одну из многочисленных ям, которые иногда уносили с собой под землю и целые дома. У Норда даже возникло подозрение, что именно они и стали когда-то причиной того, что поселение было заброшено, ведь мало кого обрадует возможность в любую минуту провалиться сквозь землю. Тем более что следов сражения или какого-то разгрома он здесь не замечал. С другой стороны сейчас сложно было сделать однозначные выводы.
Пони остановился перед закрытой дверью. В закрытых помещениях, где почти не циркулировал воздух всегда куда больше личинок и прочей мерзости. Он навалился на дверь, но та не поддалась. Сквозь щель он увидел деревянную заслонку. Ну, для физически сильного земнопони это не проблема. Отступив на несколько шагов, он развернулся и с разгону врезался в препятствие. Успех! С громким скрежетом перегородка выдернулась, и пони влетел вовнутрь, успев даже удивиться тому, что заслонка была именно прибита, а не приклеена. Причину он понял почти сразу же, когда в дверной проем, над распластавшимся на полу земнопони полетели десятки больших черных птиц. Через несколько секунд все стихло. Пернатые обрели свободу и улетели домой.
«Интересно, что она скажет на это? И насколько реально насобирать ведро воронов» — Норду захотелось куда-нибудь резко раствориться и немного поругать судьбу, за её доброту. Но в любом случае, валяться в отходах птичьей жизнедеятельности ему уже надоело.
«У тебя нет шансов вернуть их обратно, физически сильный земнопони, но если ты куда-нибудь исчезнешь, а потом вернешься и скажешь что был в глубоко лесу с самого утра, то она не поймет, что это сделал ты!» — посоветовал внутренний голос. Ну... Совесть в любом случае молчала и не докучала своими «признайся и покайся!», а потому Норду осталось только подняться и, забрав ведро с немногочисленной добычей, убежать в сторону прямо противоположную той, где жила Ария.

— Урод... Скотина... Деревенщина... — Ария ходила по комнате из угла в угол и, не стесняясь в выражениях, сыпала оскорблениями. Настроение было хуже некуда. Как он смел оставить её голодать! Он ведь даже и не представляет что такое вечный голод, а сорванное пиршество и того хуже. Если бы не намордник она закусила бы им и плевать, что скажет Селестия! В конце концов, ей тоже не понять, что такое иметь вечно ноющий желудок. «Тем более что я ей необходима, ведь только мне известны руны Мира Мертвых и только я сумела вернуться оттуда самостоятельно. А что до него... Сомневаюсь что генофонд Эквестрии что-то потеряет!» — ведьма представила себе как проглотит земнопони и на душе у неё стало немножечко поспокойнее. Она зажмурилась и, собрав все свои силы, попыталась в очередной сорвать королевский подарок со своего лица.
Бесполезно. Она уже перепробовала все что можно, но так и не сумела его снять. «Если только сорвать нижнюю челюсть...» — Ария остановилась у зеркала и посмотрела на себя. Вариант конечно, ведь она так или иначе не могла чувствовать боли, а жевать свою жертву ей не требовалось. Но она слишком любила свою внешность, чтобы так себя уродовать и даже желание нормально питаться не могло её заставить пойти на этот шаг. С другой стороны, после плотного обеда её тело восстанавливалось. Она взглянула себе в глаза. Всего два удара, по обе стороны лица и, срезав подсохшую кожу, можно будет просто снять челюсть. Как колечко или диадемку. А потом цепочка ослабнет, и намордник повиснет на шее. И останется только позвать пони на разговор по душам и...
Она почти уже решилась на этот шаг, но в последнюю секунду ведьма опять спасовала. «А вдруг цепочка просто сузится, и я не только останусь без обеда, но и превращусь в нечто ужасное». Ария вздохнула и еще раз лениво подергала намордник магией.
В любом случае начался новый день и надо бы привести себя в порядок, а заодно набрать свежей воды и помыться. А после можно будет надеть другое платье и перевесить украшения, чтобы хоть как-то поднять себе настроение. Тем более что поесть ей сегодня не удастся, ведь вероятность того, что Норд сумеет что-нибудь собрать казалась ей ничтожной. Зато пусть помучается, главное, чтоб не помер.

Нет, здесь было кое-что интересное. Например, далеко впереди, за деревьями, виднелся один из тех странных каменных валунов, где камни висели в воздухе друг на друге. Земнопони сначала даже хотел дойти до них и рассмотреть поближе, но расстояние оказалось слишком большим и, заметив что за два часа ходу он ни на йоту не приблизился к столбу, он отказался от этой затеи. С тех пор как он покинул поселение, в его ведро попали разве что два дождевых червяка и паучек, все другие насекомые старательно его избегали, или же были слишком проворными чтобы спокойно сидеть в таре. Но Норд дал себе слово не опускать копыта и всем бедам назло принести-таки ведро мерзких членистоногих ведьме. В голове он уже не раз прокрутил ситуацию, как он возвращается в логово и презрительно отдает Арии ведро, после чего, несмотря на её уговоры остаться, уходит в Понивилль и живет там счастливо. Но пока это были лишь мечты, ведь емкость не была заполнена и наполовину. Солнце спряталось за горной грядой и наступила ночь, после чего разглядеть что-либо в темноте стало попросту невозможно. А потому он просто брел по одичавшей за много лет местности, погруженный в свои мысли и мечтания.
Со временем провалы перестали попадаться ему на пути, что позволило немного расслабиться и смело опускать ноги на землю, не боясь улететь вниз метров на сто. Но вместе с тем где-то внутри него проснулось и чувство тревоги. «Какая разница! Я заблудился уже часов пять назад, а если быть точнее то неделю, в тот самый день, когда пошел за ней. А мог бы спокойно разносить письма и газеты. Ну и умирать от скуки, все-таки тут хоть какая-то смена обстановки». Воздух наполнился таинственными звуками ночного леса. Уханье сов, стрекот кузнечиков, вой волков.
— Да ладно, будто я не предполагал, что в этом лесу могут водиться обыкновенные волки... — усмехнулся Норд.
Все-таки вой это гораздо лучше, чем какие-нибудь визги или клекот, которые мог издавать кто угодно. Он частенько слышал эти плаксивые песни, как и любой другой деревенский житель, сидя у себя дома. «Достаточно безобидные животные и никогда никого не трогают». Вой повторился, уже ближе. «Ну, иногда кур таскают...» — земнопони немного занервничал и ускорил шаг.
Внезапно вой раздался прямо у него за спиной. Не протяжный, а какой-то приглушенный. От страха пони подпрыгнул и повернул голову назад. Никого. «Да волки никогда никого не ели в Эквестрии! Ни единого случая на моей памяти» — а в голове он уже представлял, как их челюсти сжимаются на его боках. Лучше уж пусть ведьма сожжет дотла, чем такая смерть. Где-то сбоку что-то сверкнуло. Глаза? «Они тебя окружают. Беги!» — и, не задумываясь о последствиях, Норд выбросил ведро и галопом помчался вперед. Как оказалось вовремя, потому как прямо за спиной кто-то зарычал и свирепые хищники начали свое преследование.
Сколько их было, Норд не знал. Воображение говорило что тысячи, факты — что-то около пяти-шести штук. И в первом и во втором случае все было для него очень печально. Сердце бешено колотилось. Им он не сможет объяснить, что сделал все не специально. «Смерть, настоящая смерть бежит прямо у меня за спиной! О, Луна, если ты хоть как-то заботишься о своем народе в темное время суток приди и спаси своего верного слугу! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста» — мысли сменяли одна другую с огромной скоростью, превратившись в какой-то гвалт. На глаза навернулись непрошеные слезы. Конечно же, он прекрасно понимал что ни Луна, ни Селестия, ни знаменитые на весь Понивилль Хранители Элементов не могли появиться здесь прямо из-под земли и спасти его, а мольбы о помощи лишь подчеркивали его слабость. «Но там острые зубы и укусы их не станут оставлять маленькие ямки, а будут вырывать куски плоти из моего тела! И может даже из еще живого тела!» — такие мысли здорово придавали ему скорости и добавляли седины в гриву. И все-таки как он не старался, волки гораздо лучше ориентировались в этом лесу, а потому сокращали маршрут и уже почти догнали свою жертву. Он даже слышал, как щелкают их пасти, норовя уже ухватить за хвост.
Вдруг прямо перед собой он увидел еще одного хищника. Он уже поджидал его здесь, под старым деревом, а значит бегство закончено, можно было падать и принимать свою участь, но именно в такие моменты желание жить позволяет делать невероятное. С испугу пони оттолкнулся от земли и так быстро заработал копытами по коре, что сумел подняться по стволу и кое-как повиснуть на одной из веток в нескольких метрах над землей. Ветка опасно затрещала, но выдержала пони позволив даже расположиться поудобнее.
Вот теперь бегство действительно закончилось. Волки, их оказалось четверо, попробовали повторить его трюк, но безрезультатно, в конце концов, вожак стаи посмотрел на Норда и негодующе крикнул:
— Эй, кони не умеют лазить по деревьям!
— И что, мне теперь спуститься? — пытаясь восстановить дыхание, спросил Норд.
Опасность миновала. Ему захотелось смеяться в полный голос, но из-за отдышки он разве что сумел натянуть на себя счастливую улыбку. Конечно он был реалистом и понимал, что ничего еще не закончено и он не сможет жить на дереве вечно, но прямо сейчас он был жив и каждая лишняя минута жизни словно была отлита из золота для него.
— Ну ладно, сиди там сколько угодно, мы тебя внизу подождем — волк вперил взгляд в пони, а затем лег неподалеку от дерева. Его стая последовала его примеру.
Настало время томительно ожидания. Земнопони кое-как поднялся на свои копыта и посмотрел на своих неудавшихся убийц. Обычные волки, вполне нормальные. Даже разговаривают.
— Удивительно, как у одних нормальных существ может возникнуть желание съесть других нормальных существ? В Эквестрии, между прочим, волки не занимаются каннибализмом.
— Сиди и молчи, древесный пони, — шикнул на него вожак.
— А ты не затыкай меня! Только что сожрать меня пытался, а теперь еще и возмущается.
— Эй! Ты думаешь тебе удастся избежать этой участи? Наивный. Мы никогда не оставляем свою жертву, правда ребята!?
Волки утвердительно заворчали. Особого энтузиазма они не испытывали, наверное расстроились из-за отмененной трапезы.
— Ну, я не знаю. Дней пять я тут повишу — задумчиво произнес Норд. — А потом подумаю. Может поем коры или еловых иголок. Этого добра здесь достаточно, хоть месяц сиди...
— А кости не затекут? — ехидно поинтересовался волк.
— У меня-то? Еще чего, я каждое утро с ветки на ветку буду прыгать и разминаться — земнопони с удовольствием смотрел на то, как волки начинают нервничать и тихонько перешептываться.
— Может, продемонстрируешь? — хотел было схитрить вожак, но Норд не считал себя настолько наивным, чтобы рисковать сразу после того как он чудом избежал смерти.
— Нет, что-то не хочется, — он перевернулся на спину, ветка заскрипела. — А вообще с пропитанием у вас я смотрю проблемы?
— С чего ты взял?
— Ну. Давно бы себе что-нибудь получше меня нашли. А так... Не повезло вам, видимо, с вожаком. Слабоват.
— Заткнись!
— Пфф... С чего бы это. У нас всегда говорили, в команде главное это лидер. Если он никудышный, то и стая будет вечно одним воздухом питаться... вон у вас бока какие худющие.
— Я сказал, заткнись! — вожак уже не мог усидеть на месте, а поднялся и забегал из стороны в сторону.
— А ты заткни, — подзадорил его Норд.
В бессильной злобе волк зарычал и стал бросаться на дерево, толи стараясь на него забраться, толи желая расшатать. В любом случае, ни то ни другое ему не удавалось. Норд же вновь перевернулся на живот и подливал масла в огонь, цокая языком после каждой неудачной попытки. Не то чтобы ему доставляло удовольствие издевательство над волками, просто его жутко бесило то, что его собеседник на полном серьезе хочет его съесть. И, что еще хуже, полагает, что это нормально.
— Неинтересно ты как-то надрываешься — фыркнул земнопони и демонстративно стал переворачиваться на спину, чтобы вздремнуть, но фортуна видимо решила, что он слишком долго играл с ней, а потому, во время очередной смены позы, ветка затрещала и надломилась. Пони слетел вниз, затем, покачиваясь после приземления, поднялся на ноги. Возникла гнетущая тишина. Несмотря на то, что волчья морда не могла в полной мере выражать эмоции, Норд отдал бы главу на отсечение, что видел сейчас именно широкую улыбку. Даже глаза вожака зловеще улыбались.
— Эм... Ну... ты ведь понимаешь что я это несерьезно? — пони попытался улыбнуться, но вот не его лицо она совершенно не хотела натягиваться. Едва успевшие покинуть его страхи вновь окружили его плотным кольцом мрачных мыслей. Да что там мысли! Реальность была такова, что даже в страшном сне не привидится.
— А знаешь? Обычно мы душим жертву перед трапезой, но думаю, сегодня я сделаю исключение, — волк даже перешел на шепот для большего эффекта.
«А вот теперь, прощай Норд...» — внутренний голос вновь решил оставить его одного. В голове стало пусто и свободно от мыслей.
Вожак отошел на несколько шагов, его стая стояла в отдалении, закрыв собой все пути к отступлению. Он будет есть первым. В полной тишине зверь разбежался и бросился на свою жертву. Норд повернулся к нападавшему крупом и... Стая с большим удивлением увидела, как вожак кувырком полетел в обратную сторону и исчез где-то в зарослях. Затем кто-то натужно завыл в темноте и бросился наутек. Больше желающих испытать свою челюсть на прочность не нашлось. Волки разбрелись в разные стороны и оставили Норда одного в темноте.
И все-таки копыта хорошая вещь, что бы там ни говорили грифоны о своих когтистых лапах. Он даже не смог вспомнить, когда до этого использовал свою способность лягаться по назначению.
«Чтож, одна проблема решена. Осталось только выбраться из этого поганого леса и вернуться в заброшенное поселение. Вот только я заблудился и ведра у меня больше нет, да и насекомых тоже — пони посмотрел на сияющий столб вдали. — Ну, по крайней мере, один ориентир у меня есть». Только сейчас он в полной мере ощутил, насколько он устал. Не в силах идти дальше он просто упал на землю и сомкнул веки.

Ария левитировала себе в рот крупного жука и постаралась, не жуя, проглотить его. Проще простого, ведь после того как в свое время он поедала представителей паучьей расы она знала, что рот нежити растягивается не хуже чем змеиная пасть. Жук исчез

в немного сверкающем бездонном колодце и ведьма получила еще капельку энергии. Что-то вроде кунжутного семечка. Вроде бы и еда, но при этом только дразнит, а не насыщает.
С другой стороны она отправилась в лес ночью вовсе не за этим. Цель её поиска сейчас лазила где-то в лесу, а может, провалилась в одну из многочисленных ям и теперь валяется на дне с переломанными костями. Лучше не думать об этом. Если принцесса узнает, что она притащила к себе в дом поня, а затем выгнала его и он сдох, то она будет наказана. Ведьма старательно отрицала то, что боится гнева принцессы, тем более что считала себя не слугой, а наемным работником Селестии. Ведь душа и тело её являлись собственностью уже не Богов жизни, а Богини смерти. Но в любом случае принцесса могла изобрести что-нибудь и похуже неснимаемого намордника. Да в конце концов, просто вернуть её на тот свет, где её ждут не дождутся безумные служители смерти, а потом, так и быть, подождать тысячу-другую лет прежде чем еще какая-нибудь её ученица сможет найти способ вернуться обратно.
Великим следопытом она никогда себя не считала, а потому, то просто бродила по лесу, то взлетала повыше и пускала алых мотыльков, чтобы хоть как-то обнаружить потерявшегося Норда.
— Отличный способ потратить внезапные выходные. Лучше бы я занималась рунами, как и планировала изначально — она осмотрела окрестности. Ночное зрение не особо помогало ей сейчас, она скорее рассчитывала, что земнопони сам выйдет ей навстречу, а потому старалась как можно более явно показать свое присутствие.
Внезапно ей навстречу выбежал волк. Остановившись, он ошалело посмотрел на неё и попытался удрать. Но не вышло.
— Ты не видел здесь никого похожего на меня? — спросила она его, придерживая серого хищника магией.
— Нет — гавкнул он.
— Видел ведь! По глазам вижу! — Ария подтянула его к себе поближе.
— Нет. Тот другой, он живой был. Как мы.
— Был?! Что вы с ним сделали, твари? — она приподняла его над землей.
— Был и есть... наверное. Мы с ним ничего не делали. Он там сидел — километра два за моим хвостом, рядом с сизым водоемом.
Ария отпустила его и побежала дальше. По крайней мере, теперь она точно знала, что выбрала верное направление. Ведьма еще раз взлетела повыше и несколько раз создала мощный блик, который когда-то сыграл с нею роковую роль в сражении с рыцарем-пегасом.

Норд приоткрыл глаза. Молния. Значит, скоро будет дождь. Он снова опустил голову и попытался уснуть. Вспышка повторилась. А грома все не было.
— Странный мир, молния без грома. Я еще понимаю, когда наоборот, но чтобы так... Удивительное место! — сквозь сон прошептал пони и уставился на землю.
Кусочки коры, упавшие шишки... Когда молния сверкнула в третий раз он приподнял голову. Когда же ливень начнется? Ведь это то, чего сейчас очень сильно не хватало одинокому существу в глухом лесу. Ливень ведь так поднимает настроение и позволяет заработать простуду, а то и воспаление легких даже в середине лета. Ночные птицы затихли в ожидании, обманутые этими явлениями. Но на небе не было видно ни единого облачка. Яркие звезды, луна — бывшая темница Найтмер Мун, из которой она освободилась, когда он был где-то на равнинах к северу от Стены.
«И все-таки, откуда эти вспышки?.. — Какая разница! Можно просто прикрыть глаза передними ногами и продолжить спать. Утро вечера мудренее».

— А вот и источник!
С высоты птичьего полета Ария увидела некий водоем. Вода в нем чуть-чуть подсвечивала синевой, поэтому вряд ли волк мог иметь ввиду что-то другое. Но где же пони?
Ария еще раз осветила местность. Может волк обманул её? Ария спустилась на землю. Нужно найти хотя бы кости прежде чем тело исчезнет. Если оно уже не исчезло, что более чем вероятно. «Я позову его по имени. Как его там... Вест... Ист...»
— Эй, деревенщина! Ау! — эхо разнесло её голос на большое расстояние. Он должен был ответить, если он жив. Но ответом ей стала только тишина.
«Проклятье! Его нигде нет»
Из рога появились десятки светляков и разлетелись в разные стороны. Небольшой комок был едва заметен на земле под елью, и сначала она даже не обратила на него внимания, но когда упавший наземь огонек очертил его силуэт, ведьма подошла поближе. Нахал просто спал! И не обращал на неё никакого внимания.
— Эй ты, живо поднимайся! — Ария ткнула его копытцем в бок.
Пони заворочался и приоткрыл один глаз:
— Ой, Ария это ты? — севшим голосом спросил он, после чего приподнялся и принял сидячее положение. Глаза его все еще были почти закрыты.
— Пойдем домой, я не хочу торчать здесь до утра из-за тебя.
— Иду я, иду... — пони встал на ноги и медленно потопал в сторону водоема.
— В другую сторону, олух.
— мхм...
Вместе они отправились обратно в поселение. Она все ждала, когда он начнет нести какую-нибудь чушь и задавать дурацкие вопросы, но земнопони ничего не говорил. Даже не скулил от того что сильно устал. Чтобы хоть как-то поднять себе настроение она недовольно произнесла:
— А я ведь знала, что ты не сможешь сделать даже такую мелочь. Только все портить умеешь, дубина.
— Прости, — монотонно ответил Норд.
...
— Попросила как нормального пони, принеси мне ведро насекомых, а ты, не то что их не насобирал, так еще и ведро посеял.
— Я виноват.
— Еще бы!
...
— Мало того что с утра все настроение мне испортил, так еще и под вечер заставил маяться — тебя искать. Скажи спасибо, что не плюнула на это дело, а то попал бы ты по ту сторону жизни уже через пару дней.
— Спасибо...
«Да это даже не разговор! Что с ним такое? — Ария посмотрела на своего спутника, видимо он просто очень сильно вымотался. — Может, увидел что-нибудь страшное? Гриб какой-нибудь неприятный, или шишку».
По небу полетели какие-то странные, похожие на виверн существа. Если бы земнопони был сейчас пободрее он бы, наверное, как-то это прокомментировал. Но он молчал, молчала и она. Ни к чему лишний раз привлекать внимание этих существ, Ария не была уверена в том, что справиться с ними, тем более что ими явно кто-то управлял. Черные тени немного покружили над тем местом, где недавно пускала блики ведьма, а потом, ничего не обнаружив, тихо исчезли.

Момент, когда они пришли домой Норд пропустил, как собственно и дорогу до него. Смерть еще ни разу не была так близко. Даже когда он бродил один в осажденном Ньюпони тауне и где-то рядом сражались меж собой два армии, он не ощущал её так явственно, она была где-то там, далеко. Сегодня же он висел на волоске целых два раза. После такого требовалось хорошенько напиться, хотя бы того яблочного бренди, которое делали на своей ферме Эпплы. «Тем более ты жив и жизнь продолжается! Хотя может быть, это был просто сон и на самом деле мы с ведьмой только сегодня пришли в её дом?». Пони попытался восстановить в голове картину событий, но все так сильно перемешалось, что в какой-то момент он действительно поверил в то, что они только сейчас доходят до её логова. С другой стороны он помнил внутреннее убранство дома. Хотя в темноте разве разберешь, совпадает его воображаемое содержимое с реальным, или нет? Вот, ведьма освещает логово своими мотылями, вот она также заходит в дом, также скрывается в темноте и топает на второй этаж. Пони даже открыл рот, чтобы еще раз поинтересоваться, куда ему идти, но потом решил, что лучшим выходом будет просто бухнуться на пол и уснуть.
Ночью в его голове были только волки. Сотни, тысячи. Они нападали на него, а он без устали откидывал их копытом. Со временем они становились все больше и больше, пока совсем не перестали отлетать, а просто останавливались и отходили в сторонку. Иногда им удавалась погрызть его, но во сне обгрызенная до костей конечность работает ничуть не хуже чем здоровая, а потому он просто продолжал орудовать ими, пока за окном окончательно не рассвело.

Глава 5

Глава, в которой идет дождь, а Ария получает помощь от туда, от куда никогда её не ожидала

Последующие несколько дней ничего особенного не происходило. Ария с утра до вечера комбинировала руны — то дело, которым она зареклась не заниматься, пока принцесса не поставит перед ней следующую задачу. Иногда нежить летала в Эквестрию или окрестные земли, возвращаясь домой с полными сумками одной ей нужных предметов. Норда она старалась не замечать, пусть делает, что хочет, главное чтобы не путался под ногами. Да он, собственно и не путался. Вечером и ночью из-за отсутствия освещения, его почти не было видно, а днем, когда ведьма обычно занималась чем-нибудь в своей комнате, он поддерживал порядок в доме. Вообще она находила его рвение странным и, чтобы не чувствовать себя в чем-то обязанной, отдала ему ненужные ей более яблоки. Вернее просто выбросила их у него перед комнатой, полагая, что он правильно поймет её благородные позывы.
Она помассировала виски копытами и еще раз посмотрела на стоявшие подряд колбы с почти идентичным зеленым порошком: «И каким надо было быть идиотом, чтобы разложить реагенты по цветам радуги!?». Жаль, что её язык мог чувствовать лишь один вкус — мерзкий, иначе можно было бы просто продегустировать содержимое каждой колбы, ведь пищевое отравление ей явно не грозило. Так и не сделав выбор, она подняла в воздух все емкости сразу и направилась в лабораторию. В принципе, проверять реакцию все равно следовало с каждым составом, а потому ничто не мешало ей смешивать их, но вот только как быть с отчетами? Что писать на бумаге, если на деле происходило нечто следующее — после смешивания чего-то с чем-то руна повела себя так-то. На полпути к подвалу она остановилась и бросила реагенты на стол. «Нет, так не пойдет! В этом не будет никакого смысла. А если я ошибусь и поставлю неверный компонент, а принцесса потом решит проверить? Они подумают, что я просто выдумывала эти рунические комбинации!». Хлопнув дверью, Ария вышла на улицу.
Погода порадовала её своими свинцовыми тучами и прохладным ветром, порывы которого играли с верхушками деревьев, норовя вырвать их и закинуть куда-нибудь подальше. Иногда им это удавалось, все-таки лес был очень старым, а потому прогулки в такую погоду являлись не лучшей идеей. А может и наоборот. Пока ей под ноги падали только сухие сучья и шишки, а вот ощущение полета оказалось непередаваемым. Даже несмотря на нечувствительность кожи, ей все равно было приятно здесь находиться. Зная, что ветер унесет с собой все звуки, и никто её не услышит, она тихонько замурлыкала себе под нос услышанную во время восхождения на гору песенку.
— Вот ведь пристала. Вроде и мотив дурацкий, а все из головы не вылазит...
Внезапно раздался сильный треск, и первая жертва плохой погоды повалилась прямо на какой-то ветхий заброшенный домишко. Балки не выдержали, и строение развалилось, а из его нутра вылетела большая черная птица, нашедшая в нем временное пристанище от непогоды. Причем на лапе у ворона висело письмо. Заметив это, ведьма поймала птицу и левитировала к себе. На свертке оказалась королевская печать, что, собственно ничуть не удивило её, ведь последние три года... да вообще все время её существования, ей не приходили письма от других адресатов.
Нагулявшись, она вернулась в дом. Норд пытался закрыть ставни, чтобы ветер не перевернул всё вверх дном, но получалось у него не очень. Дыр, так или иначе, было предостаточно. Ария заперлась в кабинете и развернула долгожданный ответ от принцессы.

«Дорогая моя ученица. Твою просьбу я выполнила, хотя и не представляю чем адепт, сомнительного культа, случайно добившийся положительного результата, может быть тебе полезен. Более того, я считаю, что встреча с ним не пойдет на пользу твоим изысканиям. С другой стороны тебе лучше знать, что именно тебе требуется для достижения цели, мне же важен результат. Так вот: мои соглядатаи сообщили, что зовут его Сильвернойз, хотя сам он в узких кругах переименовал себя в Даемонгейта и жил с таким именем до самой своей поимки. Советую использовать второе имя, чтобы он понял что ты — не случайная прохожая. Проживает сейчас в Йене, деревушке на юго-западе от Эпплусы. Как мне сообщили, ссылка подействовала на него и более в запрещенных ритуалах он не участвует.
Далее. Поздравляю тебя с успехами в изучении рунических знаков. Ты добилась отличных результатов в этом деле, однако отмечу что твоя первостепенная задача — „Мир Мертвых“, и отчетов именно в этой сфере я жду от тебя с нетерпением, рунами же у меня вполне достойно занимается другая ученица, потому твои действия я расцениваю как своеволие. Я могу понять, когда оные имеют непосредственное отношение к твоей работе, но в данном случае ты отклонилась от курса...»

— Ну, так и дай мне эту ученицу, раз такая умная! — Ария презрительно фыркнула. — Как я могу начать строчить тебе что-то о правописании, если у вас даже нет алфавита!? Результат ей важен...

«...а посему предостерегаю тебя от дальнейших шагов в неверном направлении и поручаю тебе до конца этого месяца открыть портал в новые земли. В противном случае ты сильно меня разочаруешь и заставишь усомниться в твоем таланте, потому как ты и так уже слишком долго топчешься на месте.

Со всем уважением к своей верной ученице, принцесса Селестия.

P.S. Не зачеркивай слово „дорогая“, в своих письмах. Я все равно его прочту»

Нежить скомкала свиток и забросила в дальний угол комнаты. От обиды она закусила губу, стараясь сдержать эмоции. Хорошо хоть слезы не могли уже течь из глаз, а то не хватало ей еще здесь разреветься.
Три года она бьется с этим проклятым порталом. С нуля записывает каждый символ, находит верные компоненты, читает тонны бесполезной макулатуры, в попытке найти требуемые данные. Ночами не спит! Ну что поделать, если портал выхода из Мира Мертвых, совсем не похож на портал входа. Это совершенно разные вещи! Каждый знак необходимо изменить из-за специфики среды, а вещества, которые у мертвяков валяются на каждом шагу, здесь просто не существуют! Тем более прогресс и так на лицо. Большинство символов уже изучено на зубок, ей уже известно как сделать портал стабильным, как затратить минимум усилий на его открытие, нужны только координаты Мира Мертвых и всё. И вдруг ей сообщают, что она лентяйка и за такую уйму времени, не сдвинулась с мертвой точки! Да что такое три года?! Там она потратила на это тысячу лет... ну, немного меньше, потому как ей часто промывали мозги, затормаживая тем самым работу, но в любом случае она старается изо всех сил.
В бессильной злобе ведьма положила голову на письменный стол и закрыла глаза.
«Ну и ищите сами ваши порталы. А я буду путешественницей. Завтра возьму с собой этого раздолбая и будем искать приключения...» — она даже улыбнулась, представив себе эту картину. Но, к сожалению, Ария прекрасно понимала, что это невозможно. Тем более что лично у неё были другие планы. «Ладно, не время раскисать! Теперь я знаю, где живет этот Сильвернойз, а значит координаты почти у меня в кармане. И портал будет открыт в срок. Главное успеть все закончить, прежде чем принцесса решиться идти отвоевывать наши души».
Поняша решила не медлить, и, быстро схватив все самое необходимое, направилась к выходу. У двери её окликнул Норд:
— Ты надолго? — спросил он негромко, но так, чтобы его голос не заглушали шумы типа свиста ветра и приглушенного хлопанья ставен.
— Я обязана тебе отвечать?
— Эм... нет, просто подумал, может дашь мне какое-нибудь задание, чтобы я не сидел в темноте весь день?
— Зачем это? Хотя... Да, пожалуй ты сможешь мне помочь, исправив еще одну свою глупость — разложи колбы с реагентами и ингредиенты по алфавиту, а не по цветам, как это делают жеребята в детских садиках. И вот тебе звезда в помощь — с этими словами ведьма вызвала маленький пучок света, который пристроился на голове у земнопони.
— Хорошо, но...
— Я ушла! — ведьма выскочила на улицу, оставив его одного.

— ...они не подписаны — закончил Норд. Ну, теперь у него хотя бы был свет.
Как он и предполагал, ведьма дала ему очередное невыполнимое задание. Ведь как можно раскладывать по алфавиту что-то названия чего ты не знаешь. Еще раз давать себе слово, что он справиться, ему не захотелось, а потому он просто зашел в комнату, где так мило смотрелись тогда эти мензурки и колбочки с десятками оттенков и принялся гадать, чем же они являются. Так или иначе, требовалось подписать каждый компонент, а чтобы их подписывать, хорошо было бы узнать, как они называются. В итоге он притащил из соседней комнаты все имеющиеся трактаты по зельеварению, написанные читабельным языком, а также все труды Эквестрианских алхимиков и рунических магов, после чего разложил их вокруг себя и принялся за дело.
Процесс шел не слишком быстро, и за несколько часов он нашел и подписал всего лишь шесть компонентов, однако причин тому было предостаточно. Во-первых, земнопони, с тех пор как окончил начальную школу Понивилля, ни разу не утруждал себя чтением, отчего потерял навык. Во-вторых, яркий желтый светлячок на его голове то и дело начинал трепыхаться и шипеть, а порой даже почти угасал. Ну и, в-третьих, неудачи сильно подрывали энтузиазм, ведь книги изобиловали информацией, но вся она мало относилась к этим составам. Например, зельеварение оказалось и вовсе бесполезным, несмотря на огромное количество рецептов и описаний, кроме разве что единственной книжки, написанной зебром — Или о Пелином, в которой он расписывал составы некоторых рунических красок.
— Синее с белыми гранулами... с белыми... нет, такого в этой коллекции не присутствует. Ало-сизое, дурнопахнущее, зернистое... ну, если я правильно понял, то это оно, — земнопони взял маленький листочек и аккуратно вывел на нем ту абракадабру, которая прилагалась к описанию.
Между тем снаружи уже вовсю бушевала стихия. К ураганному ветру добавился еще и сильный ливень с громом и молнией. Дом естественно ходил ходуном — ставни не выдерживали и улетали вместе с воздушными потоками, дверь распахнулась и яростно билась о стену, на втором этаже что-то трещало и скрежетало, мусор на стеллажах падал на пол, отовсюду хлестала вода. Первое время его спасало то, что он заперся в комнате, где было достаточно сухо и спокойно, но вскоре на голову с потолка упала первая капелька дождевой воды, проложившая дорогу своей многочисленной родне, следом за ней упала вторая, третья и вот уже непрерывная капель заливает комнату и страшно действует на нервы. Норд терпел, он знал, что Арии сейчас куда хуже, чем ему, ведь она сейчас снаружи и совсем ничего не защищает её от непогоды. «А моя задача — сделать так, чтобы эта халупа не развалилась на части, и ей было бы потом куда возвращаться. К Дискорду книги! Пусть валяются на верхней полке и радуются тому, что хотя бы не мокнут!» — пони бросил книги на столик и покинул заливаемую водой комнату.
Остаток дня земнопони посвятил борьбе с дождем и ветром. В ход пошли все возможные средства. На полу расположились диковинные кастрюли, вёдра и тазы, в которые стекала вода. Окна замуровывались чем попало. Для оттока стекавшего со второго этажа ручья, пришлось соорудить некое подобие желоба, ведущего за пределы дома. Норд использовал врожденную понивилльскую смекалку и, в конце концов, добился успеха в своем деле — дом был спасен. Заметив, как вода заливает спальню ведьмы на втором этаже, Норд решил во что бы то ни стало спасти и её имущество. Выбив прогнившую дверь с петель, он в экстренном порядке перенес все вещи в одну из сухих комнат первого этажа. Он старался не присматриваться к тому, что именно она у себя хранила, ведь мертвая леди вряд ли будет в восторге от того что некий джентелькольт ворвался в её покои. Но ничего особо сверхъестественного там и не оказалось. Помимо большой, но безнадежно промокшей кровати там оказалась куча вещей, духи, косметика, два закрытых сундука и ларец с украшениями, все как у немолодой кентерлотской дамы, коей она и являлась когда-то при жизни. В другой ситуации он бы конечно удивился отсутствию черепов или зловещих артефактов, в комнате Арии, но сейчас у него просто не было на это времени. И вот, когда первый этаж здания стал больше напоминать непроницаемый темный бункер, под аккомпанемент разбивающихся о металл капель, Норд позволил себе расслабиться. Правда, ненадолго. В дверь забаррикадированную шкафом что-то стукнуло, потом еще раз, в третий же раз удар был таким, что и шкаф и дверь разлетелись в щепки.
Ведьма вернулась. Злая и мокрая. Вернее так: злее и мокрее чем когда бы то ни было. Волосы превратились в длинные сосульки, с которых на пол стекала вода, промокшее платье потеряло свою форму и прилипло к телу. Красные глаза окинули взглядом коридор, рот скривился.
— Это что?! — сердито спросила она, готовая излить свою злобу на кого угодно.
— Ливень. Пытаюсь сохранить дом.
— Да?..
Ария осмотрелась и немного успокоилась. Даже восстановила дверь и водрузила её на место. Затем прошла вовнутрь, где увидела забаррикадированный проход на второй этаж.
— А это зачем? Та же моя комната, дурень!
— Там воды много. Я пока на первый все перенес.
— То есть ты хочешь сказать, что без спросу входил в мою комнату?
— Иначе вещи бы промокли.
— Ах... ну да.
Ведьма явно искала любой повод накричать на него, но в этот раз он действительно все сделал безукоризненно. Она прошла следом за ним в свою новою опочивальню. Уже у самой двери она вдруг остановилась и спросила:
— А реагенты, разложил?
— Нет.
— Болван! Ничего тебе доверить нельзя, — правда произнесено это было уже без особого энтузиазма, да она и сама это заметила и осеклась. — А, ладно, иди спи уже...

Этой ночью Норд плохо спал, ведь даже несмотря на то, что после полуночи ливень прекратился, вода еще долго капала с потолка, да и запах грибных спор вперемешку с сырой древесиной не слишком располагал ко сну. Но основная причина заключалась не в этом. Кое-кто дальше по коридору тоже явно не мог найти покой. Ведьма то неразборчиво причитала вполголоса, то стонала, то в порыве гнева бросала что-нибудь на пол. Эти звуки пугали его даже сильнее чем её бесконечные ритуалы и эксперименты. «Что бы она ни замышляла, у неё явно что-то не получается...». Вдруг на смену одним звукам пришел другой — методичные удары о стену. «Вот теперь пора вмешаться» — Норд поднялся с лежанки, огонек почти погас, но его тусклого света еще хватало на то, чтобы не спотыкаться в темноте, и направился к комнате ведьмы, где она продолжала без остановки стучать. Дойдя до двери, земнопони окликнул ведьму. Звуки прекратились, через минуту на пороге как ни в чем не бывало стояла Ария, все еще промокшая и непричесанная, разве что укутанная в сухую черную попону, словно в покрывало. На её лбу явно виделись прилипшие кусочки дерева.
— Чего тебе? — безразлично спросила она.
— Ты стучала.
— Да.
— Ты стучала м... головой?
— А тебе какая разница? — ведьма пыталась сохранять спокойствие, но в глазах уже поблескивали искорки, не предвещавшие ничего хорошего.
— Ну, просто обычно головой о стену бьются, когда все ОЧЕНЬ плохо.
— И что? В общем вали давай, как распогодится я найду время и отнесу тебя в твою деревню, идет?
— А ведь иногда достаточно просто все рассказать близкому другу, поделиться своим горем и печаль пройдет, — после некоторой паузы произнес земнопони.
— Это ты что ли близкий друг? — ведьма провела копытом по лицу, стряхивая щепки со лба, и саркастично усмехнулась — Не многовато ли чести будет, серость!?
— Видимо вылет был не самым удачным?
— Не лезь не в свое дело!
Рывком Ария захлопнула дверь. Норд остался стоять на месте. Подаренный ему светлячок, наконец, чихнул и угас. Прошло еще некоторое время, и дверь снова отворилась.
— Зачем ты тут стоишь? Не видишь, что меня это раздражает?
— Я помочь хочу.
— Помочь?! Чем ТЫ, можешь помочь? Я всего дважды просила тебя что-нибудь сделать и оба раза ты ничего не сумел.
— Ну, попытка не пытка, — пожал плечами пони.
— Ладно, пытайся. Если не получится, то завтра пойдешь домой один. А если получится то... — поняша задумалась, и Норд закончил за неё.
— Останусь у тебя пока сам не захочу обратно.
— Идет! Вот тебе ситуация. Мне, до конца этого месяца надо открыть портал в мой мир, о том, что будет в противном случае, я даже думать боюсь. Угадать руну, означающую координаты мира, почти невозможно. Моей последней надеждой был сектант-единорог, который призвал меня в этот мир и к которому я сегодня летала. Но этот урод не только не помнит чем он пользовался для вызова, но еще и посеял свою жалкую книжонку неизвестно где. Теперь мне придется методом простого подбора искать координаты, потому что больше мне, собственно, ничего не остается! Ну и как ты мне поможешь? Может, родишь руну? Напряги свою голову и придумай узор и минерал, которым его написать, говорят, дуракам везет!
Земнопони задумался.
— Ну, узор мне в голову что-то не лезет... Слушай, а сектант-единорог, это не тот, которого сослали после Паучьей войны?
— Он самый.
— Тогда я, наверное, видел его книжку.
— ???
— Ну, я не уверен, но когда их поймали и увели стражники, в той же комнате где был Сифус, лежала и какая-то книга, написанная на непонятном языке. Я еще поднял её и попытался прочесть пару строк, но ничего не вышло.
— Врешь ведь, — Ария с подозрением посмотрела прямо в зеленые глаза земнопони, — меня запутать хочешь...
Норд как завороженный смотрел в её будто бы сгорающие в огне красные зрачки. Левый рог её снова светился.
«Эмм... Не хотел тебя беспокоить, но мне кажется мы тут не одни» — заметил его внутренний голос
«Привет Ария» — мысленно поздоровался он с ведьмой. Ощущения сейчас были такими, словно кто-то роется в его мозгу копытами.
«Что? В общем, заткнись и не мешайся» — этот голос в голове явно принадлежал кому-то другому. Достаточно необычно было слышать у себя в голове чужие мысли.
«Слушай, а это не вредно?»
«Если я сама не захочу этого, то нет. И вообще сиди и молчи» — с этими словами в голове что-то болезненно кольнуло.
«Попробуй поискать там, где идут воспоминания о Сифусе. Его появление оставило мощный отпечаток у меня в голове... Зомби как-никак»
«Да? Хехе, ты пытался отравить своего старшего брата...»
«Это была случайность!»
«Ну конечно. Себя еще обмани. А еще так мило представлял себя в одной пастели с какой-то единорожкой»
«Эй, это личное, между прочим!»
«Будто меня это волнует...»
— ...короче, сам ройся в своей башке, — вслух закончила она. — На улице сейчас нормально, так что полетишь со мной и покажешь мне, где это место. Готов?
— Естественно! — Норд провел копытом по волосам, приминая их назад.
— Тогда подожди меня.
Ждать пришлось до самого рассвета. Мертвая поняша знала, как готовиться в поход. Приняла ванну, переоделась, высушила волосы и сделала прическу, надушилась, нацепила украшения, а затем скрыла все это под походным плащем. Не то чтобы он посчитал её копушей, у каждого свои тараканы в голове, но часть списка явно можно было упустить.
Не тратя времени на разговоры, она подняла его в воздух и взметнулась в облака.

— Это оно?
Несмотря на то, что ведьма использовала какое-то заклинание и скорость её увеличилась в разы, они долетели до юго-восточных равнин Эквестрии, только когда уже было за полдень. Тем более что она часто спускалась на землю, чтобы восстановить силы. Найти тот дом оказалось не сложно, ведь, хоть с приходом лета перелесок и преобразился, это

здание было единственным в округе, а значит, ошибки быть не могло:
— Да. Только у него была еще дыра в потолке, и не было этих пристроек — крикнул в ответ Норд
— Так оно или нет!?
— Ну, оно.
Алый шлейф перестал тянуться за ведьмой, и скорость её полета снизилась до обычной. Перестав двигать крыльями и бежать по воздуху она, словно на парашюте, изящно спустилась на землю перед входом в дом. Рядом с ней упал и земнопони, мысленно поблагодарив нежить за то, что она вернула ему массу тела в самый неподходящий момент.
За три года здание преобразилось: окна вернулись на свои места, гнилые доски поменяли на свежий сруб, соломенная крыша имела яркий и жизнерадостный цвет. Очевидно, у него появился новый владелец, который решил, во что бы то ни стало, вернуть ему прежний вид и функцию. То, что это таверна было ясно сразу, перед входом висела большая вывеска с ярким но нечитабельным названием, а в некотором отдалении стояли телеги и повозки, которые оставляли здесь путешественники.
Немного помедлив, Норд вошел вовнутрь следом за Арией. Там оказалось много народу все громко разговаривали на разные темы и смеялись, земнопони даже порадовался за владельца, все-таки открытие здесь таверны было делом рискованным. На них никто не обратил внимания. Здесь многие носили попоны с капюшонами, в том числе и черные, просто потому, что пришедшие сюда либо отправлялись в поход, либо возвращались оттуда, а плащ всегда легко заменял собой и одежду, и зонт, и одеяло.
— Так, где книга? — шепнула ему на ухо ведьма.
— Я не знаю, — пожал плечами Норд. — Тогда была прямо здесь, в зале. Но тогда тут вообще все по-другому было.
Они прошли в центр зала. Некоторые из посетителей приветственно махали им копытом. Норд старался отвечать на эти приветствия. Атмосфера достаточно благостная, пахнет вкусной едой и выпивкой, разве что шумно.
— Находи её, и мы улетаем. Я не хочу здесь задерживаться.
— Ой, пропустите, — к ним подбежала улыбчивая единорожка-официантка, несшая перед собой поднос с напитками. Она попыталась протиснуться к дальним столикам через нежить. Ария не сдвинулась с места, только безразлично окинула взглядом пленительницу мужских сердец. Возникла заминка. Заметив это, земнопони потеснился сам и дал ей пройти. Буквально через секунду к ним подбежали двое высоких худых пони с почти желтой шерстью и стриженными рыжими гривами:
— Какой приятный дуэт! — весело сказал один из них.
— Ты прав, брат, прекрасная пара молодоженов решила посетить наше скромное заведение, — добавил второй.
Почти насильно они провели их к столикам и усадили.
— Чего изволите? У нас есть походное снаряжение на продажу, свободные комнаты...
— Всего одна, так что спешите!
— ... еда на любой вкус и, конечно же, море пива и яблочного сидра! Кстати — один из единорогов заговорщически подмигнул Норду — думаю последнее вам просто необходимо, ведь после кружки-другой любая пони превратится в «мисс Эквестрия»!
Норд посмотрел на ведьму. Она напряглась и прикусила губу. А значит, восприняла это как оскорбление. Но сдержалась... пока что.
— Да, пожалуй, я возьму три... нет, лучше четыре кружки. Чего-нибудь покрепче, для гарантии. И лимонных кексов на закуску, — ехидно произнес Норд и выложил монетки из кошелька на шее.
— Отлично! А вам, мадам?
Молчание.
— Она говорить-то умеет, а то, может, у неё челюсть сломана? — негромко спросил один из болтливых владельцев у «мужа», глядя на серебряную маску на её лице.
Ария и не собиралась с ними разговаривать. Чтож, надо было брать дело в свои копытца:
— Ох, знали бы вы, насколько она умеет это делать, — земнопони театрально покачал головой, — Не заткнешь ведь. С утра до вечера пилит и пилит, то одно у неё не так, то другое. Всю плешь проела зараза! И зачем я только женился на ней? Столько говорила что вон, пришлось намордник нацепить.
Владельцы таверны весело рассмеялись и ушли, похлопав Норда по плечу, а он опять взглянул на нежить и улыбнулся ей. Она в ответ еще сильнее прищурилась и еще плотнее прижала губы друг к другу.
«Все еще молчит? Потрясающе! Интересно, она поняла, что я просто им подыгрываю» — в какой-то момент он пожалел о том, что вообще решился подтрунивать над ней, но вот прекрасная официантка принесла сидр и, четыре кружки спустя, ему уже не было до этого никакого дела. Он пел, плясал, на ходу сочинял байки про их личную жизнь и вообще весело проводил время. Арию тоже все время пытались вывести на разговор подвыпившие посетители бара, но та еще ниже опустила капюшон, дав понять, что не настроена на беседы. Со временем коллектив сделал вывод, что они — идеальная пара. Потому как только у самого веселого и позитивного пони, супругой может быть самое угрюмое и замкнутое создание. Когда на улице уже начало смеркаться, а действие алкоголя немного приутихло, Норд задал братьям-единорогам вопрос о книге.
— Книга? Понятия не имею, мы весь хлам, который здесь был, на помойку выбросили. Там на улице под деревьями. Может она и там.
— Ну, тогда, спасибо за теплый прием. Пойду искать, — земнопони обнял рыжих единорогов.
— И тебе спасибо за то, что поднял настроение всем присутствующим. Рады будем обслужить тебя и твою жену на обратном пути. Надеюсь, ей полегчает, и её кожа примет натуральный цвет.
Норд вернулся к столику, где ведьма даже не сменила позу за все это время:
— Книга, скорее всего снаружи. Пойдем, покажу где.
Она поднялась с места и пошла за ним. Как только шум голосов остался позади Норд приготовился к мести. В любой момент на его шее могли сомкнуться магические тиски, перекрыв доступ кислорода. Он вспоминал все, что сегодня зачем-то наговорил. «И что на меня нашло?». Весь день он старался вывести Арию из себя, но она все терпела и терпела, накапливая в себе зло. Наконец «супруги» остановились у мусорной кучи, где под старыми досками и штукатуркой оставшейся после реставрации, покоилась книга.
— Она здесь. Давай я начну с дальнего конца, а ты с ближнего, идет? — Норд сделал паузу ожидая ответа, но не получил его. — Ладно. Неудивительно, что ты не желаешь копаться в мусоре даже, несмотря на то, что от этого зависит твоя жизнь. Твоя, а не моя!
Норд запрыгнул на кучу и осмотрелся. Ну, сверху она не лежала, что может быть и хорошо, учитывая, что в противном случае она бы вряд ли сохранилась, а потому земнопони стал медленно разгребать завалы в поисках записей культиста.
— А вообще на шутки не обижаются, знаешь?.. Я вообще думал, что ты просто наорешь на меня, едва я открою рот, а ты все молчала. Слышишь?
«Хм, а вот и всякий выброшенный хлам. Кастрюли, статуэтки, старое тряпье... Если она где-то и есть так только тут». Копыто откинуло разбитый глиняный кувшин.
— Хотя признаю, меня занесло. Особенно когда я заговорил про массаж. Но, пойми меня правильно, я был тогда уже пьян и к тому же, я уже довольно долго целыми днями только и делал что молчал. Мне не хватало общения, а тут хороший коллектив. Ты ведь не сердишься?
«Блин, лучше бы она не молчала. Сейчас, наверное, думает, что со мной сотворить. Может свалить, пока есть время? В таверне она меня не тронет. Надо извиниться!»
— Эм... Прости меня, если чем обидел, хорошо? — внезапно он увидел знакомый предмет — Книга! Почти что в целости и сохранности. Ты рада?
Земнопони достал темную книжку зубами, после чего она засияла алым светом и плавно проскользила к ведьме. Она открыла её, внимательно посмотрела на исписанные черными чернилами страницы и спрятала под полы плаща. Затем расправила крылья и взлетела в небо. Через мгновение красный ореол охватил Норда и он тоже поднялся в воздух. Он снова бы в её власти. Вдруг внутри него все перевернулось. Он затрепыхался в воздухе:
— Слушай! Давай пешком пойдем, а? Мне на землю надо! Я выпил и меня подташнивает. Давай я с пегасом каким-нибудь долечу!
Они поднимались все выше и выше, а затем быстро понеслись вперед, и как только равнина осталась позади, она притянула его поближе к себе. На лице сияла злорадная улыбка.
— Ты что-то хотел сказать муженек?

Глава 6

Глава, в которой Норд узнает, что не стоит доверять ожившим мертвецам

Входная дверь ведьминского дома со скрипом отворилась, и Норд вошел внутрь. Весь грязный, с налипшими на тело колючками и травой.
— Я пришел!
Вообще он считал, что легко отделался — наигравшись со своей беспомощной жертвой в воздухе, ведьма раскрутила его посильнее и швырнула в сторону леса прямо за горной грядой в двух днях пути от логова. Ветки и заросли под деревьями приостановили падение и земнопони отделался одними лишь легкими ушибами. Видимо, книга все-таки чуть смягчила её ярость, потому как после того как он пришел в себя подаренный ему огонек загорелся вновь и вел его до самой двери, не дав заплутать. Жаль было терять целых двое суток, но, насколько ему стало известно, ничего важного он не пропустил. Все это время Ария сидела в своей «лаборатории» и изучала книгу. Изнутри то и дело доносились жуткие звуки, а сквозь щели проникал яркий свет, в основном алый или синий. В общем, встречать его было совершенно некому, да он и не требовал радостных объятий.
За два дня никто не прикоснулся к тому бардаку, который он устроил в доме в связи с ливнем. Даже окна не открыли, отчего отсыревшее помещение гнило и покрывалось грибком, а потому он нашел, чем себя занять и на этот день, и на все последующие.
Перво-наперво, следовало вынести на солнцепек все предметы быта, в которых была хоть какая-то необходимость, затем, тщательно проветрить помещение и дать ему просохнуть, и уже в самом конце сделать что-то с крышей на втором этаже, чтобы следующий ливень можно было встречать, не опасаясь за свое имущество. Вечерами земнопони, занимался сортировкой реагентов. Никто его не подгонял, никто не отвлекал от работы. Ведьма лишь изредка выходила из своего подвала и, взяв какой-нибудь компонент, удалялась, не говоря ни слова. В какой-то момент ему даже понравился подобный режим дня: утром работа физическая, вечером умственная. Да и к траве он, в конце концов, привык, хоть порой и скучал по Эквестрианским фруктам и выпечке. Мысли о знакомстве с аборигенами почти перестали его посещать, тут он стал лучше понимать хозяйку дома: жажду странствий порождает безделье, а сейчас ему было не до того.

Когда до конца месяца осталось всего четыре дня, пути жильцов одного дома наконец пересеклись. Они столкнулись в коридоре. Норд нес на спине доски, в которые превратился лакированный шкавчик, и ведро со смолой. Ария быстрым шагом влетела в дом, что-то бормоча себе под нос. Когда они поравнялись, он услышал её слова:
— ...вырвал дверь, и все воронье упорхнуло в Кентерлот...
Норд вздрогнул. Она заметила это и остановилась. Тем более что обойти доски она не могла.
— Кто?
— Не кто, а что. Ветер! И что теперь делать? Мне отчет отправлять, а птиц нет. Кстати, у тебя вроде как конверт на заднице — не желаешь прогуляться?
Ария явно была в хорошем расположении духа. Хоть она и не пыталась натянуть на лицо улыбку, но и хмурой уже не была. С другой стороны, такое предложение было несколько неожиданным, они оба отлично понимали, что в одиночку он, как минимум, не преодолеет горы. «С другой стороны отказываться и вызывать её гнев, как-то не хочется».
— Э...
— Ладно, пусть её величество тоже понервничает, а нам с тобой есть чем заняться, правда?
— Правда... Правда???
— А почему ты удивляешься? — Ария приподняла одну бровь. — Да, мне очень нужна твоя помощь, в качестве... ассистента. Тем более что я видела, какой интерес ты проявляешь к изучению рунических красок. Или ты так и хочешь всю жизнь дурью маяться?
«Она тебя обманывает. Закрой рот и неси доски. Никто за тебя латать и смолить второй этаж не будет» — подсказал внутренний голос.
— Я согласен! — просияв, кивнул земнопони и сбросил свой груз на пол. — Что нужно сделать?
— Пф... Элементарное, даже ребенок справиться. Пойдем в подвал.
«Нет, намордник у неё сейчас на месте, но что если она знает как его снять? И вообще, помнишь, когда она последний раз была с тобой ласкова и чем это закончилось? Тебя как минимум хотят втянуть в какую-то авантюру, а как максимум съесть. Ты меня слушаешь!?». И зачем вообще нужен внутренний голос? Норд направился в подвал следом за ведьмой, представляя в голове её лабораторию. Жуткая, мрачная, таинственная. Когда дверь туда открылась, он понял, что впервые его воображение проиграло действительности.
К созданию этого помещения ведьма приложила много усилий. Узкий погреб, которым оно было когда-то, продвинулся вперед и вниз где перешел в большой мрачный зал с несколькими ответвлениями. Стены подвала она укрепила камнем и тщательно выровняла, каждые несколько метров стоял неестественного происхождения металлический столб, поддерживающий своды от обрушения. Ничего лишнего в отделке не присутствовало, никаких украшений, только функциональность. В одном из ответвлений он обнаружил алхимическую лабораторию, где даже сейчас что-то тихонько шипело и бурлило, подсвечивая ядовито-зеленым сиянием. Как и в других её комнатах на полу и на полках валялось множество книг, исписанных текстами свитков и каких-то зелий, везде кроме зала. Он был очищен от всего. Большое помещение с пола до потолка покрывали непонятные символы, некоторые из которых источали тусклый свет. Надо сказать впечатляющее зрелище. Причем походили эти знаки не столько на какую-то пентаграмму или витиеватый узор, какие Норд вскользь видел в рунических книгах ведьмы, а скорее на цифры и формулы, будто бы весь зал являл собой школьную доску, исписанную математическими уравнениями.
— Аккуратней, смотри под ноги и не наступай на символы — негромко сказала она.
Нежить завела его в центр зала и жестом велела остановиться, после чего исчезла в одной из темных комнат. Норд остался стоять. Из-за сияния рун все темное становилось еще более мрачным, а потому здесь было слишком много темных углов. Быть может, в них даже что-нибудь находилось, просто он этого не замечал, да и не тревожился особо по этому поводу. Его беспокоило и одновременно радовало то, что Ария, наконец, обратила на него внимание, и он удостоился попасть в «святая святых» этого дома. Где-то в темноте раздалось шуршание. Зашипело зелье, выкипев из колбы, после чего по залу распространился неприятный запах.
— Эм... Ария?
— Да-да-да, не обращай внимания. Эта краска не ядовита!
Между тем шипение продолжалось. «Ну, если не ядовита, то все нормально. Разве что у меня уже кружится голова... Да и реагенты жалко, выкипят ведь»
— Слушай, а...
— Не ори — поняша внезапно оказалась прямо перед ним.
— Кипит ведь? — заметил земнопони.
— И что? Пускай кипит, ничего страшного, — с напускным безразличием ответила пони.
— Но...
— Или ты мне не доверяешь?
— Отчего же, доверяю.
— Да? Тогда давай мы это проверим.
Перед Нордом появилось ведро. Не то ведро с дурацкими дырами и широким ободом, а нормальное понячье ведро с обыкновенной ручкой. И с водой внутри. Норд подозрительно поглядел на то, как белые блики играют на потревоженной водной глади. «Меня хотят заставить помыть тут пол?» — мысленно спросил он у своего силуэта, отражающегося в воде.
— Опусти копыто в ведро, — ведьма пристально смотрела на него немного прищуренными глазами и склонив голову набок.
— И все?
Норд медлил.
— Да. Покажи, что ты мне доверяешь. Тут простая вода, разве нет?
— Ну, да.
«Кислота тоже бесцветная. И спирт. И много чего еще. Лучше беги». Норд медленно поднял копыто и провел им по краю ведра, еще раз создав рябь на поверхности воды. «Вроде бы обычная вода. Хотя тут даже и цвет не определишь, может она и не прозрачная вовсе» — подумав так, земнопони закусил губу.
— Ну!?
— Я э...
— Думаешь, я хочу причинить тебе зло?
— Ну, вообще ты жуткая полумертвая ведьма из другого мира и... — Норд почувствовал что вспотел.
— Что?!
— Ты... эм... Ладно!
Норд зажмурился и поставил ногу в ведро. Холодная. Конечность еще на месте. Боли нет, прохладненько но терпимо. Пони поводил копытом в воде и открыл глаза. «Слава Селестии, все в порядке» — выдохнув, он достал копытце и стряхнул с него воду. Ведьма улыбалась уголком рта.
— И как, живой?
— Да.
— Я тебя не обманула?
— Нет.
— То есть теперь ты доверяешь мне?
— Наверное... да.
— Так «наверное», или «да»?
— Э... да.
«Что это за вопросы. Она меня гипнотизирует что ли?»
— И если я говорю что что-то не опасно, значит оно не опасно, так?
— Так.
— Замечательно.
Ведьма прошлась по комнате и рогом активировала еще несколько рун в разных частях зала. Вдруг, недалеко от Норда на полу появилось маленькое фосфоресцирующее пятно.
— Теперь сделай то же самое, что ты сделал с ведром. Это ведь не сложно?
«Попался! А я, кажется, предупреждал тебя об авантюре. Теперь выкручивайся».
— А это не опасно?
— Нет, что ты! Просто опусти туда свое копыто и вынь его. Безопасней не бывает. Там даже воды нет.
— Хорошо, Ария, я тебе верю.
Земнопони подошел к пятну и опустил туда ногу. Он ничуть не удивился когда она, не останавливаясь, свободно прошла вниз. Куда-то сквозь каменный пол. Ощущений не было никаких. Ничего не покалывало, не было ни жарко, ни холодно. Разве что появилось чувство, что нога затекла. Он вынул её и поднялся с земли. Ведьма уже была рядом и, взяв его конечность, внимательно её осмотрела и даже лизнула тонким, похожим на змеиный, язычком.
— Оно, — задумчиво пробормотала она — Не болит?
— Вроде нет — ответил земнопони, глядя на то, как маленькая брешь в другой мир затягивается, и гаснут рунические знаки.
— Все нормально?
— Да.
— Тогда свободен. Что ты там собирался делать, крышу? Вот и делай. Если еще понадобишься, я позову.
Ведьма подтолкнула его к выходу.
— Все что ли? — удивился пони.
— А ты чего хотел? Давай-давай-давай, у меня дел по самые уши, — толчок за толчком она выпроводила его за дверь и захлопнула её у него перед носом.
«Чтож, не самый длинный сеанс — подумал Норд оставшись один. — С другой стороны это можно назвать первым шагом к тесному сотрудничеству. Возможно, вскоре мы на пару будем делать великие дела... Интересно, зачем ей портал в другой мир, уж ни армию ли зомби она хочет с собой притащить?». Земнопони решил не заморачиваться над этим вопросом, а просто спросить у неё при случае. Пора была возвращаться к своим делам, ведь Солнце еще высоко, а потому пони поднял дрова, смолу и потопал наверх.

— ...Негативного влияния на живой организм — нет. — Ария закончила запись и полюбовалась исписанными за сегодня страницами. Огромный прорыв. Если бы только у неё были вороны, отчет можно было бы послать уже сегодня, и в следующем письме принцессы она бы нашла только фразы типа «Ты — лучшая!» или «Я горжусь тем, что ты моя ученица!». А потом останется только немного потянуть время и у мертвых душ появится новая хозяйка. Эх, мечты... Приятнее мечтаний может быть разве что их воплощение в реальность и именно это отличает настоящую мечту, от глупой фантазии.
Завтра, если все пойдет как надо, она планировала запустить первого живого пони в Мир Мертвых целиком. Она подозревала, что там может не быть кислорода, но уже подготовилась к такому повороту событий и заранее запаслась длинным шлангом. Воистину сами Боги послали ей в помощники этого пони. Где еще можно было бы найти столь верную подопытную крысу, ведь он готов был пережевать и проглотить все, что она ему скажет. Так еще и без задней мысли. Нет, определенно не зря она решила не оставлять его в Вечнодиком лесу.
— Пережевать и проглотить... Есть-то как хочется, — ведьма скривилась.
«Всё. Срочно надо идти обедать, иначе я с ума сойду. Сейчас в лесу еще достаточно сыро, а значит насекомых будет достаточно, и я смогу хоть немного набить ими желудок. Или куда там у меня попадает еда. Проклятье! А ведь было время, когда я считала мышей и птиц — плохим рационом. Все бы отдала за маленькую живую зверушку. Да и тело... когда хорошо питаешься, то чувствуешь себя почти живым, а сейчас я словно высыхаю. А что если со временем я стану такой же страшной как тот зомби, с которым яшкался мой земнопони? Я ведь не смогу так жить!».
Ведьма покинула свою лабораторию и полетела искать пищу. Стемнело. Ночь — лучшее время для охотников.

...Четверо высушенных зомби в капюшонах ухватились зубами за его ногу и тащили её на себя.
— Стойте! Оставьте её мне. Она мне нужнее, чем вам!
Норд уперся копытами в землю и старался перетянуть мертвяков, но те были очень настойчивы. Он чувствовал, что нога вот-вот вырвется из сустава, и нашел лучший выход из ситуации — он принялся кусать зомби за их лица. Они немного оторопели, тем более что их головы оказались сырными и отлично съедались, и немного ослабили свою хватку, но едва он скушал одного из них, и боль приутихла, как из земли начали появляться еще зомби и бросились на помощь своим товарищам. Новый приступ боли заставил его беззвучно вскрикнуть. Нога уже трещала и вот-вот должна была оторваться, став трофеем для упырей. Вдруг кто-то на возвышенности засвистел...

Норд открыл глаза. Свист раздавался из лаборатории, видимо Ария уже начала свой новый день. Несмотря на то, что сон закончился, его ногу, казалось, до сих пор тянули. Больно и очень неприятно. В комнате было темно, все-таки мир еще находился под властью принцессы Луны, но как только он приподнялся с лежанки, у него на голове зажегся огонек. Был ли это все еще тот первый, подаренный ему источник света, или заботливая ведьма каждый раз создавала его дистанционно, но свет у него теперь имелся, и можно было посмотреть на свое переднее копыто.
А посмотреть там было на что. Да самого колена нога распухла, словно её накачали воздухом. Шерсть поблекла. Копыто покрылось темной коркой и потрескалось.
— Мать моя кобыла... — выдохнул он. Сомнений в том, чем была вызвана такая реакция, не возникало. «Нужно немедленно сообщить об этом Арии! Она знает что делать».
Он побоялся, что не сможет даже ступить на больную конечность, но чувствительность практически отсутствовала. Ниже колена он вообще ничего больше не ощущал, а потому, поднявшись на ноги, он со всех ног поскакал прямо к лаборатории и затарабанил в дверь.
— Ария!!! Открой, у меня проблемы!
Только свист. Никакой реакции. Постояв у двери и послушав, земнопони толкнул её плечом. Изнутри не заперто. Значит, там никого нет. «Может наверху?». Норд вихрем поднялся на второй этаж.
— Ария! Моя нога, с ней что-то не так!
Тоже тишина. Он постучал сначала копытом, затем лбом, а потом просто сел на пол, опершись спиной о дверь, и стал ждать.
Нужно было срочно что-то предпринять, но что?! Он не врач и даже в травах ничего не смыслит! Между тем, нога разбухла еще сильнее, а у самого копыта появились небольшие волдыри. Внутренний голос даже не собирался комментировать эту ситуацию.
Вдруг где-то внизу скрипнула дверь, и кто-то неторопливо стал подниматься по лестнице. Норд втянул в себя запах каких-то благовоний и водяного пара. На втором этаже появилась Ария. Фиолетовые волосы спрятаны под большим белым полотенцем, скрученным на манер чалмы, все серьги и другие украшения убраны кроме серебряного намордника. Второе полотенце лежит на крупе, прикрывая собой хвост. Завидев сидящего у двери Норда, она вскрикнула:
— Ты что тут делаешь маньяк?!
— Хвала Селестии! Ария, посмотри на мою ногу, быстрее.
Прикрываясь одним копытом, она приблизилась к пони. Внезапный испуг сменил обычный гнев:
— Уйди с дороги! Не видишь, я не одета?
— Я тоже, — пожал плечами Норд, — но...
— Тем более! Отвернись.
— Но я...
— Отвернись, говорю! — перестав ждать, когда он освободит вход в комнату, ведьма подняла его магией, левитировала чуть в сторону и повернула головой в коридор.
— Но у меня реальная проблема и я боюсь за свою жизнь! Я хочу, чтобы ты помогла мне, — не оборачиваясь, крикнул земнопони.
— Отлично, а я хочу хорошенько обсохнуть после омовения и не желаю, чтобы мне портили настроение нытьем. А ты мне его уже испортил. Спасибо!
Хлопнула дверь и ведьма исчезла в своей спальне.
Норд поднялся с пола и, прихрамывая, снова подошел к комнате.
— Я плохо себя чувствую и мне срочно нужна твоя помощь. Ты вчера говорила, что это безопасно! Я поверил тебе!
Дверь открылась. Ария набросила на себя черную попону и теперь готова была поговорить.
— Ну, что там у тебя? — спросила она, сделав такое лицо, словно она — великий повар, которого надоедливо просят приготовить яичницу.
— Вот.
Земнопони протянул ей свое копыто. Выглядело оно еще хуже чем было, волдыри увеличились в размерах и их стало больше.
— Фу-у! Ты не мог показать мне его до того как я помоюсь, а не после, — ведьма скривилась от отвращения и стала рассматривать ногу. — Мерзость какая. Держи его повыше и не дергайся...
— Ну,что там? — спросил Норд после небольшой паузы.
— Эм... Все элементарно! У тебя простое воспаление, сейчас я спущусь и дам тебе травяной бальзам. Помажешь им ногу, и все пройдет.
— Правда? Если честно ни разу не видел таких воспалений.
— Ты и в Мире Мертвых ни разу не бывал. Тебе нечего бояться, тем более что я уже написала, что нахождение в нем — безвредно для живых.
Норд спустился на первый этаж. Колено уже почти его не слушалось, но вскоре это должно было закончиться, ведь Ария сказала, что бояться нечего. Через какое-то время появилась и она, вместе с желеобразной массой. Смазав ногу, она посоветовала ему заниматься своими делами и не обращать на неё внимания. Первое время ему это удавалось. Он попасся перед домом, погулял по заброшенному поселению, спустился под землю и попил ключевую воду. Но вскоре он обнаружил, что опухоль пошла выше, а нога онемела уже до самого плеча. В панике он кое-как вернулся домой и снова затарабанил в дверь лаборатории.
— Ну? — с напускным безразличием спросила Ария
— Не помогает! Только хуже стало, смотри! — Норд повернулся боком. Заметить ухудшение было не сложно.
— Ну что за трусливое создание! Небольшое раздражение на ножке и он уже в слезы. Обычное дело — аллергическая реакция.
— В прошлый раз это было воспаление, разве нет? — земнопони с подозрением изогнул бровь.
— Какая разница что, там было в прошлый раз!? Теперь это аллергия. И вообще, не беспокой меня по пустякам у меня много работы.
— По-твоему это пустяк? — Норд для наглядности приподнял ногу.
— Так. Выпей это, и отстань наконец от меня!
Нежить выдала ему новое снадобье и захлопнула дверь. Норд выпил, но желанного облегчения не последовало, даже напротив, в голове загудело, а желудок то и дело стали скручивать позывы тошноты. Он больше никуда не пошел. Вернулся к себе в комнату и попытался заснуть. В голову лезла всякая ерунда, прерываемая лишь кратковременными отключениями сознания. Волдыри появлялись все выше, а те которые уже были, увеличивались до тех пор, пока не лопались, оставляя после себя белое пятно омертвевшей кожи. Он еще несколько раз пытался получить аудиенцию у ведьмы, но та старательно избегала разговора, называя его слабаком, и ставя все новые неправдоподобные диагнозы, после чего он получал еще какое-нибудь зелье. Естественно, что улучшений не было, зато зараза медленно, но верно ползла все выше. Так прошел его день, а как только стемнело, ведьма сама к нему пришла.

Отодвинув со своего пути пустой флакончик, в котором когда-то было лекарство, она подошла к больному. Норда немного трясло. Он сильно вспотел, а правая половина его лица уже начала набухать. Нога почернела и покрылась темной коркой, словно что-то выделялось из неё. Ария никогда не видела ничего подобного и понятия не имела как с этим бороться, особенно её

расстраивало то, что это означало что с посланием живого пони в другой мир придется подождать. Её материал вот-вот должен был откинуть копыта и отправиться туда «своим ходом». «Придется переписывать мой складный текст. Все-таки влияет этот мир на живое существо, а значит, мои исследования затянуться еще на неопределенный срок, пока я не изобрету методы защиты от этого воздействия. Вот ведь не везет мне!» — ведьма грустно вздохнула. Земнопони заметил это и поднял на неё взор:
— Я умру, да? — негромко спросил он.
— Не говори ерунды! — попыталась успокоить его Ария. — Просто небольшие осложнения. Я не ожидала, что у тебя проявится «Теневая болезнь». Редкое заболевание, которое бывает во время путешествий по другим мирам. Я читала о ней в трудах э... не помню кого.
— «Теневая болезнь». Какой это по счету диагноз за сегодня?
— Слушай, заткнись, а? Не мешай доктору за работой. Я не виновата в том, что это с тобой произошло. Ты должен был сразу сказать мне, что неустойчив к редким заболеваниям. А диагноз меняется только потому, что я отсеиваю варианты. Теперь остался только один и это — «Теневая болезнь».
— И как с этим бороться?
— Ну, если ты хочешь жить, тогда остается только ампутировать больную конечность прежде, чем зараза распространится по всему телу.
— Что?! Я не могу без ноги! — от испуга земнопони даже поднялся с лежанки и ненадолго позабыл про плохое самочувствие.
— Да? Чтож — Ария пожала плечами, — в таком случае передавай привет Морфею.
— Какому еще Морфею? Эй, ты сказала, что я не умру! Ты вообще знаешь, что со мной, или просто перебираешь все болезни подряд?
— Прекрасно знаю...
«А ведь помрет же. А потом придет Селестия и сразу задаст мне вопрос: „А куда девался тот земнопонь, которого ты без спросу притащила себе в логово? Ах, так ты и вела себя с ним по-хамски? Ах, так ты на нем еще и эксперименты ставила? Так он у тебя еще и помер!?“ — и превратит меня в статую. В лучшем случае» — Ария печально опустила взгляд. Не самая радужная перспектива. «Может мне удастся скрыть это от неё? Хотя как можно скрыть что-то от Богини, для которой твои мысли как открытая книга. Искать пристанище где-нибудь далеко-далеко? Так ведь найдет. Найдет и накажет. Бедная я несчастная. Почему все не могло хоть раз пройти без осложнений!?»
— Эй. Да не расстраивайся ты так из-за меня, — заметив терзания Арии, попытался её успокоить Норд. — Я на тебя даже не злюсь, почти. Единственный кого я в этом виню, так это я сам. Ты ведь не заставляла меня в этом участвовать.
«С другой стороны, можно насильно удалить эту конечность. Скорее всего, момент утерян и ему это не поможет, но попытка не пытка!..»
— Слушай, а ты уверена, что нет другого способа? Может, попробуем еще какие-нибудь настои и травы?
«Да, пожалуй, попытаться стоит. Зафиксирую его получше и отрежу. У меня в лаборатории даже инструменты имеются. Только бы не удрал...»
— Понятно, значит все плохо. Но в любом случае спасибо за честность. Это лучше чем умереть в неведении.
Ария перевела взгляд на его больную конечность. «Жуткое зрелище. Пунцовая, почти черная, а шерсть наоборот побелела. Так еще и надутая как шар. Бывают же такие болезни. Хорошо хоть я им уже не подвержена». Её лицо немного смягчилось, а в уголках рта едва виднелась улыбка.
— Ладно. Отрезай её. Лучше быть живым калекой, чем целым мертвецом!
«Он вроде тоже что-то сейчас говорит...»
— Ты что-то сказал?
— Делай свою ампутацию. Если нет другого выхода, то пусть будет так.
— Вот как? Ну, хорошо, я подготовлю инструменты и приготовлю что-нибудь обеззараживающее, а ты сиди тут и жди моего возвращения. Если волдыри начнут появляться выше этого места — ведьма ткнула его в область предплечья — зови меня, как можно громче.
— А замена ей будет?
— Какая еще замена?
— Протез какой-нибудь или костыль, а то на трех ногах тяжеловато перемещаться. А может магическое что-нибудь, как те крылья?
— Нет.
— Ясно...
Ария развернулась и оставила Норда наедине с самим собой.

Глава 7

Глава, в которой Норд ставит свои условия

Пони не заметил, как провалился в сон. На миг ему даже показалось что это вовсе не временное избавление от страданий, а сама смерть. От таких мыслей, едва начавшееся сновидение прекратилось, и он открыл глаза. Во рту сухо, зато еловые ветки промокли насквозь и стали какими-то липкими и неприятными. Огонек висел под потолком и озарял комнату тусклым сиянием. «Интересно, сколько же сейчас времени?» — подумал Норд и посмотрел в окно через дверной проем. Луны не видно, а значит и время не узнать. В коридоре раздались шаги, и он вспомнил, что именно ему сейчас предстоит. Сейчас его будут делать калекой. Навсегда. Пони поднялся с лежанки и прошел в другой угол комнаты. «Блин, как не хочется-то. Но с другой стороны это все ради моего же блага. „Теневая болезнь“ это вам не шутки. Я вон даже ногу...Чувствую?!» — земнопони перевел вес тела на больную конечность и ощутил давление у самого копыта. Да и опухоль стала куда меньше.
— Ну, ты готов? — раздался у него за спиной голос ведьмы.
Он вздрогнул и обернулся. Над её головой летали зажимы, пилы, скальпели и какие-то отвары. В отличие от него, Ария явно уже настроилась на ампутацию. В её глазах виднелся какой-то пугающий задор.
— Тут такое дело...
— Ложись на этот столик.
Норд лег.
— Просто я не думаю...
— А тебе и не надо. Позволь я сделаю это за тебя, — ведьма кивнула и зашла в комнату. Самая большая пила, в виде круглого диска, которым обычно пилили бревна, а не кости, стал раскручиваться перед лицом Норда.
— Я не думаю, что мне нужно отрезать ногу! — выпалил пони и зажмурился.
— Опять за свое? Пойми, я борюсь за твою жизнь. Ампутация тебе необходима.
— Но мне лучше! — не унимался он.
— Это временное явление.
Независимо от его желания комната превращалась в операционную. Под него подстилалась материя, огонек сделался большим и ярким, всевозможные инструменты удобно устраивались на полочках.
— Опухоль спала! Все нормально, — Норд попытался подняться, но магический рог вновь пригвоздил его спиной к поверхности стола.
— Не дергайся! В твоей ноге смертельная зараза и если её не удалить ты умрешь. Пойми это, наконец! — Ария рассердилась, из-за чего диск завертелся так быстро, что комната наполнилась тихим гулом.
— Но мне уже не так плохо! Мне не нужна операция.
— Ах, не нужна?! — диск перестал светиться и на полной скорости воткнулся в стену. — Значит, мое слово для тебя ничего не значит? То есть ты считаешь, что я такая дура, что буду просто так резать кому-то ноги? Я знаю, к чему приводит эта болезнь. Она — смертельная.
— Но я чувствую, что болезнь вышла из моего организма.
— Ты заблуждаешься! Она не выходит из организма, пока жив её носитель.
— Значит это другая болезнь!
— Нет. Это значит что еще до того как солнце будет в зените ты отправишься на тот свет!
— Ну и пусть!
— Ну и ладно, — все предметы с грохотом попадали на пол и потухли. — Это твоя жизнь, а не моя. Не хочешь, чтобы тебя лечили? Отлично! Мне забот меньше.
Разгневанная ведьма развернулась и пошла прочь. В коридоре еще долго слышалось её негодование. Земнопони поглядел на ногу. Но она действительно выглядела сейчас почти нормально. Темная гадость легко отшелушивалась, оставляя под собой вполне здоровую кожу. Вернулась чувствительность. Да и в голове стало ясно. Разве что шерсть на ноге поседела почти до самого предплечья, но это мелочь по сравнению с прогнозами Арии. «И зачем она закатила этот скандал? Ну не угадала с диагнозом. Ну не „теневая болезнь“. Тем более не очень хочется, чтобы мне делал операцию не опытный хирург, а поняша без медицинского образования вообще. С другой стороны её это сильно задело... Нет, все-таки нога это слишком высокая цена!»
Как только рассвело, земнопони выбросил старые ветки и пошел на улицу. Сейчас он чувствовал себя просто замечательно, даже лучше чем было до болезни. Трава стала еще зеленее, небо синее, воздух легко циркулировал в легких, а гнилость заброшенного поселка уже не казалась такой удручающей. После недолгой, но опасной болезни Норд сильно проголодался, а потому долго пасся на опушке леса, в которую превратилась бывшая центральная площадь. Затем ополоснулся в воде, смыв с себя остатки темной корки. Хоть он и не желал еще сильнее уязвлять гордость ведьмы, но специально дождался обеда и вернулся в дом, продемонстрировав то, что и не думает умирать. Она предпочла промолчать, только отвернулась от него и ушла в свою комнату. Норд улыбнулся, взял книгу со столика с золотой Селестией и, усевшись на подоконнике, принялся за чтение. Научные тексты о рунах оказались достаточно интересным чтивом. В отличие от остальной литературы ведьмы, они скорее напоминали сказки или мифы о древней Эквестрии. В них было все: удивительные истории, красивые зарисовки, тайны, драконы и демоны, и при этом авторы настаивали на том, что все это реально. И что ему понравилось больше всего, это то, что большая часть авторов отмечала, что активировать руну может любой и необязательно для этого иметь рог или магический посох. Примером тому были зебры, которые, наверное, раньше всех начали заниматься этим ремеслом, несмотря на то, что мало чем отличались от обычных земнопони в плане физиологии.
— На самом деле я очень рада, что ты выжил, и даже хотела бы сделать для тебя небольшой подарок.
Норд убрал книгу. Ведьма хорошо умела лгать, но когда она пыталась казаться доброй фальшь была слишком очевидной. Вот и сейчас она стояла перед ним с таким видом, что почему-то больше хотелось куда-нибудь быстро убежать, а вовсе не расчувствоваться.
— Подарок? — Норд поискал глазами какой-нибудь капкан или флакон с ядом.
— Да. Видишь ли, я признаю, что не рассчитала свои силы и просто воспользовалась твоей доверчивостью. Я должна было заранее подготовиться к последствиям. Мне очень стыдно.
Она быстро вынула из складок платья маленькую хрустальную фигурку и левитировала её Норду. При ближайшем рассмотрении оказалось, что эта фигурка точь-в-точь походила на него в юном возрасте. С честными и добрыми глазками. Откуда она её взяла, он понятия не имел, никто и никогда не делал его скульптуры особенно в детстве.
«Ищи подвох...»
— Это я что ли?
— Я знала, что тебе это понравится. Делала по твоим воспоминаниям из детства, ты там такой миленький. Все-таки ты многое для меня сделал и я должна была отблагодарить тебя.
— Не сказать, что я любил себя в этом возрасте. Да и вообще я тут какой-то печальный и... — Норд посмотрел через хрусталь на солнце. Мало ли, вдруг она проклята, от ведьмы всего можно было ожидать. — Спасибо, это очень мило.
— И вот тебе еще кексы. А то ты одной травой питаешься.
Она левитировала ему коробку с изумительными ароматными кексами, от которых у него потекли слюнки. На каждом сверху был налит белый шоколад, крем и кусочки фруктов. Свежие, будто бы только с духовки, даже коробка еще сохраняла в себе их тепло. Свежие... В глухом лесу... Учитывая что Ария и носу из дома не высовывала.
«Попалась!»
— Съешь один, а я посмотрю, — проворковала она, но едва коробка приземлилась рядом с ним, пони выпрыгнул в окно и с видом победителя посмотрел на неё со стороны улицы:
— Ага! И что же ты туда подмешала?
— Куда?
— Да ладно тебе врать!
— О чем?
— Думаешь, я поверю в то, что кексы смогут вот так просто появиться в глухом лесу?
— А почему нет? Фигурка ведь как-то появилась — искренне удивилась она и взглянула на коробку. — Хм, обычные кексы...
— Да, обычные. Но я к ним не притронусь. Ты ведь не против?
— Делай с ними что хочешь, они твои — пожала плечами Ария.
— Хм, вот как?.. — Норд задумчиво глянул в коробку. Вот бы узнать, правду ли говорит ведьма, или же опять что-то замышляет. Лучше и не проверять.
Они еще некоторое время стояли друг напротив друга разделенные оконным проемом. Хрустальная фигурка смотрела на него с каким-то укором, хоть и играла в солнечных лучах. Кексы остывали. Наконец, Ария облокотилась о подоконник и вытянула вперед переднее копытце, с одетым на него чулком-сеточкой и ботинком на шнурках:
— Ну что, мир? — негромко спросила она, улыбнувшись уголком рта.
— Мир, — земнопони немного нехотя стукнул своим копытом о её.
— Отлично. Это действительно много для меня значит. Ты ведь стал для меня почти другом.
— То есть мы — почти друзья? — опасливо спросил пони, все еще держа их копыта вместе.
— Ну конечно! Кстати, «почти друг»... не поможешь мне в лаборатории сегодня?
— Тьфу, блин, как так можно!? — Норд хлопнул себя по лицу и отошел от окна. В голове метались сотни эпитетов, и хотелось высказать их все и сразу. Конечно! Для чего еще ей мог понадобиться этот дешевый подкуп? Но Ария будто бы и не поняла его негодования:
— А что такого? Дело пустяковое, нырнуть в Мир Мертвых и вылезти обратно, безопасность гарантирована!
— Чем? Тем, что я чуть не подох, опустив туда копыто?
— Ну, мы учтем опыт предыдущего посещения мира. Никто ведь не умер! Ну что, пойдем?
— Нет!
— То есть ты не хочешь помочь мне? — ведьма больше пыталась скрывать свое к нему отношение, а с лица слезла приторная маска невинности.
— Нет.
— То есть ты вот так ценишь нашу дружбу?!
— Я не хочу больше рисковать своей жизнью из-за всякой ерунды. И вообще это мерзко с твоей стороны, так нагло меня обманывать!
— Ох, какие мы нежные! Между прочим, эта ерунда — задание самой принцессы Селестии!
— Ага. Прямо как бомбы на Стене Единорога?
— Я уже понесла за это свое наказание, так что не тебе меня судить! Сейчас Эквестрия стоит на пороге великого открытия и от тебя зависит, останется ли это достоянием теоретиков, или пони обретут бессмертие в реальности!
— Тогда почему бы тебе самой не прыгнуть туда и не проверить, а я подстрахую с этой стороны?
— Потому что я УЖЕ МЕРТВА, дубина! Мне ничего не станет от того, что я приду в родную среду обитания. Понимаешь ты это или нет?!
— То есть ты проверяешь на мне, как влияет Мир Мертвых на живых пони?
— Ты догадался!? — Ария театрально расхохоталась. — В общем, так: последний раз спрашиваю, ты пойдешь со мной в лабораторию или нет?
— Нет.
— Тогда вали домой и забудь дорогу сюда! Мне здесь балласт не нужен. Принцесса выдаст мне вместо тебя десяток маленьких жеребят, и я буду ставить опыты на них. Их смерти будут на твоей совести, понял!?
— Не выдаст! Наша принцесса никому не сделает зла! — убежденно выкрикнул Норд и поскакал в сторону гор. Сначала он хотел сказать ей, что имеет право оставаться здесь столько, сколько пожелает ибо у них был уговор, но потом решил, что ему и самому уже осточертело это логово. Когда дом исчез у него за спиной, до него донесся ответ поняши:
— Это мы еще посмотрим!
Первое время Норд брел по сосновому лесу в полном одиночестве, но вскоре Ария догнала его и, ни слова не говоря, пошла рядом. Этому поступку не требовалось объяснений. Естественно, что только она могла не дать ему заблудиться в этом лесу и помочь пересечь горы и Вечнодикий лес, ну или спустить его вниз где-нибудь подальше от последнего, чтобы он сумел выйти на дорогу до Понивилля и спокойно вернуться домой. А дома... Дома опять скучная работа, не самые лучшие друзья, более успешный и нахальный братец, и весенняя уборка снега. Он планировал больше никогда не возвращаться в Понивилль. Даже тут он чувствовал себя лучше, если бы только она не решила ставить на нем эксперименты. «С другой стороны в мире много дорог. Всегда можно выбрать что-то другое. Я могу отправиться в Ньюпони таун и найти работу там. А могу добраться до той таверны, где мне были рады, и устроиться, например, сторожем или поваром. Да даже если уборщиком, все лучше, чем другие варианты. В любом случае у меня еще есть время подумать».
Ведьма опять не взлетала в небо и вообще предпочла не расходовать свои силы, от чего Норд вспомнил, что дорога до поселения неизвестной цивилизации достаточно долгая. Он вздохнул и посмотрел на Арию. «Интересно, о чем она сейчас думает?» Настроения у неё не было никакого, очевидно, она тоже не слишком рассчитывала на десяток жеребят для опытов. Хотя ей-то чего расстраиваться: она получила книгу и спаслась от наказания, а вот ему пора было ему возвращаться в тень. Надевать форму и носить письма, хотя после еще одного побега его вполне вероятно выкинут из почтового отделения.
Через пару часов блуждания по лесу, она вдруг как будто что-то для себя решила, и, резко остановившись, поднялась в небо и улетела вперед, оставив после себя тот самый огонек, за которым ему уже доводилось ходить. «Чтож, тем лучше. Идти одному как-то спокойнее» — подумал земнопони, провожая её взглядом до тех пор, пока она не скрылась за деревьями.
К появляющимся под ногами провалами он уже привык и знал, где можно нестись галопом, а где лучше передвигаться ползком или вовсе пойти другим путем. Наверное, поэтому путь назад занял куда меньше времени и к исходу второго дня он вышел из лесу и начал восхождение на горный хребет — долгий путь с перешагиванием с одного каменного плато на другое, который ассоциировался у него с восхождением на огромную лестницу. Вскоре стало уже достаточно высоко, чтобы при взгляде за край, кружилась голова. Желание разбежаться и прыгнуть посещало в таких ситуациях каждого земнопони. Мало ли, а вдруг произойдет какое-нибудь чудо, и он станет пегасом. Вдруг именно так они и появились когда-то на свет. Ведь в сказках порой встречались земнопони, у которых отрастали крылья в безвыходной ситуации. Но здравый смысл запрещал ему проверять это, тем более что крылья ему сейчас были не сильно нужны. Он почему-то был уверен в том, что Ария ждет его на вершине хребта, чтобы доставить «ценный груз» обратно в Эквестрию. И он не ошибся. Едва Солнце появилось на горизонте и в мир вернулись краски, он преодолел последнюю ступень и оказался на вершине, где и увидел её. Она не обращала внимания на сильный ветер и отрешенно смотрела на восход. Как будто ей он был интересен. Хотя Норд и подозревал, что нежить просто скрывает свою тягу к прекрасному, тем более что тут было на что посмотреть и помимо Солнца. Рог её сиял в свете восходящей звезды, как будто она собиралась колдовать. А может и собиралась, и свет этот исходил вовсе не от лика Селестии. Норд сел рядом с ней:
— Эх... Так я и не увидел кто здесь живет, — негромко сказал он в пустоту.
— Смирись с этим, — сухо произнесла Ария и поднялась с земли. — Давай закончим с этим побыстрее. Я спущу тебя вниз и полечу обратно. Мы с тобой сейчас южнее Понивилля, но там внизу есть другая деревня пони, они и подскажут тебе дорогу. Пойдем, покажу где она.
— Мхм — промычал в ответ Норд и нехотя отвел взор от удивительных земель этой области.
Она повела его к другому краю хребта, вдалеке за спиной что-то громыхнуло. Подведя его к краю, она указала ногой вниз, туда, где располагалось какое-то поселение, такое маленькое, что казалось его можно спрятать за пазухой. Хотя с такой высоты всё казалось игрушечным.
— Вон там. Видишь? Не знаю, как она называется но!.. — с каждым её словом грохот нарастал, из-за чего ей приходилось говорить все громче и громче. — Но уверена что они знают, где находится родина Хранителей Элементов Гармонии! А может даже, и доведут тебя до дома! Ты меня слышишь!!!
Последние слова уже почти потонули в волнах низкочастотных звуков, которые накрыли их. Земля затряслась.
— Ария сзади!
Земнопони смотрел ей за спину широко раскрытыми от удивления глазами. С вершины был отлично виден источник этого звука. Ближайший к ним столб перестал светиться и огромные каменные глыбы, сталкиваясь друг с другом медленно падали на землю, исчезая в облаках пыли и каменных осколков. Ударная волна вырывала с корнем вековечные сосны, словно травинки. Переведя взор, Норд заметил, что такая же судьба постигла и еще одну из колоссальных конструкций вдалеке. Внизу что-то происходило. Некоторое время спустя, когда пыль осела, в воздух поднялись маленькие черные точки, испускающие из себя синие росчерки, которые принялись кружить вокруг упавшего столба. Насколько крупными они были на самом деле, невозможно было определить с такого расстояния. С земли их настигали едва различимые алые лучи и скидывали вниз. Невероятное зрелище. Хоть Норд и понимал что, скорее всего там сейчас идет битва и погибают живые существа, но не мог не восторгаться этим видом. Это будоражило кровь. Это было сравнимо с какими-нибудь зрелищными состязаниями или борьбой минотавров, когда никто не думал о том, что получивший сейчас кулаком или копытом по лбу борец испытывает боль. Тем более что из далека это сражение выглядело как прекрасное светопреставление, созерцать которое пришли лишь двое зрителей. Вскоре грохот закончился, а вместе с ним ушли и все другие звуки, словно кто-то, побоявшись оглохнуть, отключил звук во всем мире. А вот бой, напротив, только подходил к своей кульминации. Красные огни одерживали верх, а обладатели синих рассеялись в небе, после чего превратившиеся в груду обломков летающие скалы вдруг ожили, и начали было подниматься вверх уже в алом ореоле, но летающих точек стало появляться все больше и больше. Небольшими группами они стекались отовсюду и вступали в бой, поспевая на подмогу защитникам и щедро посыпая землю синими молниями. Исход битвы был предрешен ибо «летунов» стало уже в сотни раз больше. Камни снова бессильно осели наземь, а красные линии почти исчезли. Защитники еще некоторое время покружили в небесах, а затем стали медленно спускаться вниз. До них донесся еще один глухой трубный звук, после чего столб заработал в своем привычном синем цвете. Глыбы поднялись в небо и принялись, со скрежетом, медленно вращаться в воздухе, они не сильно пострадали, разве что их углы срезались, да кое-где откололись большие куски. Следом за ближней, восстановили и дальнюю конструкцию.
Все это произошло очень быстро, за считанные минуты, и если бы не грохот, который сопровождал падение валунов, они бы даже не заметили, что там что-то происходило, тем более что уже сейчас это казалось каким-то наваждением. Ария и Норд сидели, не шелохнувшись, пока мир не стал таким, как прежде.
— Так, на чем мы остановились? — Ария отряхнулась и опять направилась в сторону Эквестрии — В общем, деревню ты выдел, идти до неё минут тридцать, не заблудишься.
— Да уж, это вам не перестрелка тортиками... Как думаешь, что там произошло?
— Какая разница! У меня куча дел еще, так что давай шустрее. Собирайся и...
— Давай туда сходим! — земнопони сам был удивлен тому, что все-таки это сказал.
Ведьма застонала:
— Ты что больной?! Куда сходим? Я здесь для того чтобы отправить твою тушу вниз и вернуться домой, и водить тебя куда-то перед этим вовсе не собираюсь, понял?!
— Да понял я... Просто я не представляю, чем буду заниматься в Эквестрии и, скорее всего, просто помру от скуки. А тут интересно.
— И что?
— Пока я смотрел на эту битву, я еще раз все обдумал и решил. Если ты сводишь меня туда, и я увижу все это величие своими глазами, то моя жизнь уже будет прожита не зря, а значит, я смогу рискнуть ей и поучаствовать в твоих экспериментах. Ну как?
— То есть ты хочешь, чтобы я вблизи показала тебе эту штуку, и после этого ты будешь делать то, что я скажу? — она явно заинтересовалась его предложением.
— Да.
— Странная у тебя логика, — нежить улыбнулась сквозь решетку на лице. — Но, тем не менее, я согласна.
— Отлично!
Их копыта еще раз стукнулись друг о друга.
— С тобой приятно иметь дело, не забудь только одну вещь: битва уже закончилась и то, что ты там увидишь, может быть далеко не таким впечатляющим.
— Я смирюсь.
— И там, скорее всего, будет полно стражников.
— Не важно. Доведи меня до основания этих камней и я — твоя марионетка.
— Хей! Подожди-ка, я не буду рисковать своей жизнью ради этой экскурсии. Как-то эти синие лучи меня не особо вдохновили!
— Уговор есть уговор. В конце концов, ты страшная и жуткая ведьма, которая привела с собой многотысячное войско пауков в Эквестрию, а потому, я полагаю, ты сможешь что-нибудь придумать.
— Тогда я просто поубиваю их, ты ведь не против, добрый понь? — язвительно спросила она.
— Эм... А кто там?
— Понятия не имею, — ведьма еще раз взглянула на странный столб вдали. — Ну что, тогда поворачиваем обратно?

Ария оценивающе посмотрела на себя в зеркало, затем повернула голову немного в профиль и снова взялась за кисточку. Тени должны лежать идеально, а ресницы располагаться симметрично друг другу, только тогда морда превратится в лицо. Цвет? Пожалуй, шерстку у висков тоже можно немного подкрасить.
Небольшая подушечка опустилась в зеленую пудреницу, после чего тонкий слой краски сделал цвет её лица именно таким, каким она и хотела его видеть. Скорее всего, никто бы и не заметил разницы между зелеными оттенками, но в этом деле она сама для себя была строгим критиком, а потому не могла успокоиться, пока не добивалась совершенства. Вскоре веки стали чуть более фиолетовыми и выразительными, а на тонкие губы легла глянцевая помада. Едва заметная. Ни к чему привлекать слишком много внимания. В конце концов, она колдунья, а не фотомодель. Когда работа с макияжем завершилась, она еще раз посмотрела на себя со всех сторон и, кивнув, нацепила на себя серьги и другие серебряные безделушки. «Хороша! Если бы не проклятый намордник я могла бы посоревноваться с лучшими кентерлотскими дивами. Хотя вряд ли бы меня допустили к конкурсу, сказали бы, что моя кровь недостаточно чиста для этого. Недостаточно чиста? Да она чище, чем у любого единорога этого города! Знали бы они, из какого я рода, — ведьма сердито свела брови, отражение ответило ей тем же. — Еще бы мне самой это узнать. Ну, а внешние дефекты. Посмотрим, что вы приобретете после своей кончины. Да и зеленый цвет идет мне куда больше терракотового».
Вчера, пока её земнопони шел по лесу, она получила новое письмо от принцессы. В этот раз она была не так строга, а просто поинтересовалась, что стряслось, пожелала не унывать, и в нескольких строках указала, куда лететь за новыми птицами. Такая Богиня вполне устраивала Арию, хоть она и понимала, что принцесса Селестия просто манипулирует ей, используя метод кнута и пряника. Но теперь ей было что ответить. И пусть отчет, который она собиралась написать, будет нести в себе и плохие новости, зато никто более не упрекнет её в тунеядстве.
Ария подняла перо и обмакнула его в чернила, после чего зачеркнула уже имеющееся слово «дорогая» в письме, все-таки традиция, и принялась неспешно выводить буквы.

«Прошу простить меня за то, что не уследила за предоставленными мне воронами, виной тому был мощный циклон, недавно проходивший над моим логовом. Уверена, вы именно так и подумали.
Все ваши замечания я учла и, как вы и велели, к назначенному сроку открыла портал в М.М., причем сомнений в том, что это именно он у меня не возникает. К сожалению, я никак не смогу подтвердить это, но надеюсь, что вы в любом случае будете довольны полученным результатом. Правда, одновременно с его открытием высветились еще как минимум две проблемы:
Первая, он негативно влияет на живых существ, что я и прогнозировала изначально. Я НЕ проверяла это влияние на разумных пони, но все подопытные животные испытывали сильное недомогание после посещения портала. С этой проблемой я постараюсь разобраться в ближайшее время потому как, на мой взгляд, она является ключевой в деле планируемой вами прочной связи между двумя мирами. Даже более того, уже завтра я смогу опробовать первое лекарство от Теневой Болезни (так я назвала это воздействие) на зверье.
Вторая, материал быстро выгорает, из-за чего портал в М.М. может существовать всего 5-10 минут и вообще я хотела бы научиться контролировать время его открытия и закрытия. Для этого мне требуется подобрать более стойкие краски, а так же, несмотря на ваши протесты, продолжить искать руну, отвечающую за время. Если же ваша «великолепная ученица», занимающаяся ими, уже нашла искомое мною, то пусть просто передаст мне свои знания, чем существенно облегчит задачу.
О всех других проблемах с которыми я столкнусь в дальнейшем, я также буду вас информировать.
Кроме того, как мы с вами и договаривались лично я спускаться в иной мир не намерена, по очевидным для нас обеих причинам, а потому я все еще жду вариантов от вашего величества. Мне, так или иначе, потребуется ассистент, который сможет посещать М.М. и приносить оттуда важные для нас сведения и, возможно, не один. Вы правильно отметили в прошлый раз, что это опасно, но еще опасней будет посылать туда наши(зачеркнуто) ваши войска без уверенности в том, что они не погибнут там от какой-нибудь хвори. Желательно, чтобы я располагала одним единорогом, одним земным пони и одним пегасом. Если вы намерены посылать туда зебр, бизонов, псов или еще кого-нибудь хорошо было бы иметь и представителей этих народов. Эти возможные жертвы не будут напрасны.
P.S. Жаль что вы не успеете мне ответить, но все-таки: кто живет в этих землях и какую роль выполняют эти огромные висящие в воздухе валуны?"

Ария перечитала написанное немного корявым почерком письмо и улыбнулась своим мыслям. В очередной раз она получит ответ, нет, и предложение поискать «иные пути для изучения опасных воздействий». Может, с такими вопросами лучше обращаться к её сестре? Хотя, судя по последней их встрече — на суде, бедняжка совсем потеряла свою власть и теперь не более чем символ, который и Кентерлот-то почти не посещает, предпочитая сидеть в своей резиденции вместе с теми странными пегасами, у которых крылья как у летучих мышей. Вполне возможно, что она тоже выполняет какое-нибудь задание, а может и просто осталась не у дел, все-таки она не единственный аликорн, о котором почти ничего не известно.
Отправив ворона с посланием еще до рассвета, она вернулась домой и растолкала спящего Норда. Он пытался что-то пробурчать, но нежить сунула ему в рот яблоко и приказала завтракать и готовиться к походу. Следовало закончить с этим делом побыстрее, а после возвращаться к экспериментам вместе с её будущим личным рабом. Все-таки не зря она все это приготовила. «Покажи мне дурацкий столб и я — твоя марионетка. Гениально! Может он не совсем хорошо понимает смысл этого слова? Чтож скоро он об этом узнает. Узнает, но будет уже слишком поздно. С другой стороны иногда интуиция его не обманывает, и он принимает верные решения» — её красные глаза остановились на подоконнике где уже много дней как лежали скрученные из прелой травы шарики в коробке и стеклянная крышка от графина.

Глава 8

глава, в которой Ария и Норд встречают тех, кто пришел сюда раньше них

— Ну, насмотрелся? — нахмурившись, ведьма переводила взор то на столб, то на Норда. Здесь огромная башня действительно смотрелась уже очень впечатляюще, но пока они были далековато от неё.
Лес поредел, особенно помогло этому вчерашнее падение, но заросли все еще были достаточно высокими, чтобы летящие по небу дозорные не замечали двоих путников. Из-за этих странных летающих ящериц остаток пути им пришлось преодолевать по земле, и эта задержка еще сильнее сказалась на настроении Арии. Она все время торопила его и каждые пять минут спрашивала, не надоела ли ему еще эта штука и не хочет ли он вернуться, но он словно и не слышал её слов. Уставился на светящиеся валуны и шел как завороженный, отвечая всегда одно и тоже:
— Еще нет.
«Может они загипнотизировали его? Шут его знает. Видит ведь что здесь опасно, а все равно прется. Хотя... дома ему тоже будет опасно находиться» — Ария сдержала непрошеную улыбку:
—А ты часом не струсил? Оттого и время тянешь.
— Я? Нет. Я знаю, на что иду.
— Это хорошо. А то мало ли, вчера ты был таким убедительным, а сегодня может, включил голову да все переосмыслил.
— Ну... Мне конечно немного неприятно от осознания того, что сегодня я, быть может, живу последний день, но я сам выбрал этот путь.
— Тем более что ты, возможно, и немного дольше проживешь.
— Угу — энтузиазма в его голосе явно становилось все меньше.
Дорога пошла вниз и их взорам открылся комплекс сооружений под башней. Сейчас они были не в лучшем состоянии, но той разрухи, которую она ожидала здесь увидеть, уже не было. Видимо эти материалы с подсвечивающимися узорами оказались куда крепче, чем простой камень, или же местное население, подобно единорогам, могло возвращать предметы в первоначальное состояние силой своей магии, которая у них определенно была, все-таки синие молнии простым напряжением головного мозга не вызовешь. Тем более что помещений там почти и не было. В основном площадку заполняли архаичные статуи и платформы, по которым тяжело было судить, исконная ли это их форма или же всего лишь остов чего-то большего. Маленькие же каморки, кои очевидно наспех слепили сами стражники из подручных материалов, только портили общую картину.
Если не считать летящих по небу виверн с седоками, то можно было сказать что столб не охранялся вовсе. По крайней мере, сколько она не напрягала зрение, разглядеть патрульных на земле ей не удалось, зато немного справа оказались загоны с огромными тварями, куда она и повела своего спутника. В ответ на его немой вопрос она коротко ответила:
— Трава заканчивается, а идти по открытой местности у меня нет желания.
Заросли вплотную подходили к деревянным клетушкам, которые условно защищали прохожих от жутковатых слепых ящериц, а на самом деле просто показывали, где примерно заканчивается длина цепи у каждого существа. И опять ни одного охранника. «Видимо раздолбайство присуще не только Эквестрианской страже — ведьма усмехнулась — неужто вчерашнее нападение ничему их не научило. Или они все оправляются от полученного шока?».
Виверны почуяли их и забеспокоились. Ящеры принялись фыркать и плеваться, а головы их смотрели прямо на пони, несмотря на отсутствие органов зрения как таковых. Нежить не могла ощущать запахи, но судя по тому, как скривился Норд, она поняла, что вонь тут стояла невыносимая. Да и скопление мух было тому подтверждением. Эти твари казались немного чуждыми для этих земель, их внешнему виду более соответствовали какие-нибудь болота или мрачные джунгли где они вдоволь могли бы наплескаться в грязи, тем более что на солнцепеке их влажная кожа сохла и трескалась, вызывая дискомфорт и заставляя постоянно чесаться и мотать маленькими головками на толстых мощных шеях. Питались они какими-то водорослями или лианами, кои были небрежно накиданы им в кормушки в огромных количествах. Воды почему-то не было, даже поилки отсутствовали.
— Когда загоны закончатся, придется идти к столбу так. Укрыться будет негде. Не исключено, что нас заметят и попытаются схватить. Может, пойдем домой, эта штука уже и так закрывает собой половину неба, разве тебе этого мало?
Зрелище действительно было завораживающим. Здесь, вблизи, синего света почти не было видно, а вот вращающиеся огромные валуны, каждый из которых диаметром не уступал дворцу принцессы Селестии, заставляли задуматься о том, насколько маленькими и скромными существами они все-таки являются. Каждый из камней был окован металлическим ободом с выгравированными на нем непонятными символами, кроме того когда валуны оказывались слишком близко друг к другу раздавался негромкий треск, навроде статического электричества и небольшая вспышка. Основанием столба служила похожая на перевернутое блюдце платформа, по которой сейчас шла трещина, видимо, после вчерашнего. На самой платформе симметрично друг другу были установлены какие-то подобия колодцев, около десятка, из глубины которых, видимо, и исходило это сияние.
— Мм... Нет, я все-таки хотел бы оказаться вон на тех ступеньках, — земнопони указал на «блюдце».
— А если опять будет саботаж и эти глыбы упадут нам на головы?
— Тогда они нас раздавят, — пожал плечами наглец.
— Хах. Как скажешь. Я дотаскиваю тебя до ступенек и мы возвращаемся, так?
— Идет. Только не сразу, а после того как я буду достаточно впечатлен.
— Что?! — не сдержалась ведьма, но заметив, что виверны очень бурно отреагировали на этот шум, постаралась сбавить громкость. — Я понятия не имею о чем ты, но на все про все у тебя будет три минуты, понял?
— Ладно, ты доведи сначала.
— Об этом не беспокойся, мы будем невидимы.
Ария уже успела продумать план их дальнейших действий и, как только они оказались у последнего загона, поняша использовала свое заклятие. После тусклой алой вспышки на земле появились какие-то знаки, а затем мир вокруг них растворился, оставив лишь пустоту. Ведьме уже не впервой было применять его, а вот Норд запаниковал и, прежде чем он успеет куда-нибудь удрать, она положила ему на спину копыто и быстро зашептала:
— Не дергайся, иначе потеряешь ориентацию в пространстве и заблудишься.
— Слушай, а ты уверена, что ты все сделала верно? — раздался из ниоткуда испуганный голос земнопони. — Я ничего не вижу.
— Ты и не должен — спокойно ответила Ария — ты невидим.
— Эм... Вообще-то это называется слеп. Невидим — это когда тебя не видят, а ты видишь, а не наоборот.
«Ой, правда?!» — ведьма на ощупь с силой ткнула его копытом куда-то и проговорила:
— Еще раз исправишь меня, гаденыш, и узнаешь в чем разница между тем, когда ты не видишь из-за того что лучи проходят сквозь твое тело не задерживаясь, и тем, когда у тебя просто нету глаз чтобы ими смотреть.
— То есть это нормально? — спросил он, пытаясь нащупать ушибленный бок.
— Да. Иди медленно рядом со мной, не отвлекай меня и никуда не сворачивай. Надеюсь, ты примерно запомнил, что ждет нас впереди?
— Э... А можно взять тебя за хвост для гарантии?
— Ни в коем случае! И вообще держись сбоку от меня, а не позади.
— Хорошо. А сейчас я где?
— Если не куда не ходил то слева.
Вообще передвигаться в таком состоянии оказалось не очень удобно, наверное, именно поэтому заклинание не пользовалось особой популярностью у единорогов. С другой стороны, давным-давно в старости, когда Ария совсем ослепла и мир представал перед ней как черно-белое пятно, ей уже приходилось шагать по своей библиотеке на ощупь, поэтому ценный опыт ходьбы вслепую у неё все-таки был. Правда, там, где она прожила всю свою жизнь, она знала каждый камешек и каждую трещинку, а тут она разве что восстановила у себя в памяти примерный маршрут, но это не помешало ей смело переставлять ноги будучи уверенной, что под ногами не разверзнется пропасть.
А вот Норду вряд ли доводилось проходить такую тренировку. Он все время спотыкался, что-то ворчал и громко сопел. По её мнению они сильно рисковали из-за этого, ведь стража здесь все-таки присутствовала, и солдаты вполне могли заподозрить что-то неладное, увидев, как приминается трава и из пустоты слышится чья-то возня. Но больше всего её раздражало то, что земнопони все время хотел как-то «нащупать» её с целью удостовериться, что не сбился с пути, все-таки нежить передвигалась куда тише, и он запросто мог потерять её. Из-за этого идти приходилось очень медленно и с частыми остановками. На будущее она пообещала себе приобрести поводок для таких случаев, а сейчас предпочла смириться с тем, что, в конце концов, он схватился зубами за подол её платья, полагая, видимо, что она об этом не подозревает, и немного обрел уверенности.
Её копытце стукнулось о камень. На всякий случай она сделала шаг в сторону и еще раз проверила куда попадет нога. Они дошли до ступенек. Камень ровный, почти без шероховатостей и с ювелирным узором на поверхности. Негромкий гул, исходивший от башни, был тут особенно хорошо слышен. Поняша шагнула вперед и взошла на следующую ступень. Где-то поблизости поднялся и земнопони. Наверное. Она все-таки надеялась, что это именно он сейчас был рядом с ней.
— Вот мы и на месте.
Некоторое время ничего не происходило, наконец, раздался неуверенный голос Норда:
— Точно?
— Абсолютно! Мы на ступенях, так что у тебя три минуты. Получай свой заряд позитива, и идем обратно. Смотри не провались в те колодцы, которые мы тут видели. Не хотелось бы потерять такой ценный материал.
— Я не могу. Не видно же ничего.
— Ну, это немудрено, — безразлично ответила она.
— А я хотел посмотреть на это.
— Это невозможно пока на тебе покров. А если его снять, то тебя скорее всего прибьют те ребята, которые вчера устроили здесь побоище.
— Хм... — пони задумался.
— Кстати, у тебя уже две минуты.
— Эй, так не пойдет! Делай меня видимым, иначе никакой сделки не будет. Я хочу посмотреть на столб, а не потрогать или послушать!
— Тогда тебя отправят на тот свет, и я, в любом случае, останусь в дураках. Первоначально мы договаривались только о том, чтобы я тебя сюда привела. О состоянии не было сказано ни слова.
— Но это нечестно!
— Разве? Сделка есть сделка. Я выполняю свою часть, ты — свою. Рисковать я не собираюсь.
— Нет, но... — она услышала, как он нервно переступает с ноги на ногу
«Ну, и что же ты придумаешь, олух?»
— У тебя одна минута. Вижу, ты уже почти полон энергии, — ведьма усмехнулась. — И, да, невидимость могу снять только я, поэтому не глупи.
— Блин, не вредничай! Это и так мое последнее желание, дай мне насладиться им в полной мере.
— Нет. И не ори так, — Ария сейчас очень жалела, что не может видеть его лица, но была уверена, что ей еще представится возможность на него поглядеть.
Вдруг звуки суеты резко прекратились, после чего пони, приняв, наконец, какое-то решение заговорил:
— Ах, так?! Ценный груз говоришь? Тогда этот ценный груз будет скакать тут до тех пор, пока не упадет в какую-нибудь из дыр на этой площадке. Ну, или пока ты не сделаешь его видимым!
«Ну, блефом меня не проймешь...»
— Скачи на здоровье — ответила она с самым беззаботным выражением лица, хоть и понимала, что он его не увидит. — У тебя еще полминуты есть.
К её немалому удивлению и даже к ужасу, едва ведьма закончила предложение, как рядом раздался цокот копыт о камни, затем еще и еще, причем всякий раз на разной дистанции. Он не соврал и действительно готов был провалиться Дискорд знает куда, лишь бы добиться своего. Каждое приземление могло стать для него последним. После очередного прыжка она не выдержала и крикнула:
— Довольно!

Мир вновь появился перед его глазами. Сначала как водоворот света и тени, но уже через секунду в него вернулись краски, и все стало как прежде. Пони огляделся вокруг. Ария не солгала и сейчас они действительно находились прямо на треснувшей платформе странной скульптуры этой цивилизации. В паре сантиметров от него зияла бездонная пропасть двухметрового диаметра, в которую он по чистой лишь случайности не попал. Пони нервно сглотнул и поспешил отойти от неё на безопасное расстояние, тем более что от неяркого синего света, который столбом бил из колодца, исходила какая-то неприятная прохлада.
Сама ведьма предпочла не показываться на глаза. Тем лучше! Значит, никто не будет отвлекать его от созерцания красот этого места. От столбов света, не слепящих, но приятных глазу. От неизвестных символов, кои, быть может, представляли бы интерес и для его спутницы. От прекрасных статуй, которые являли собой не какую-то конкретную личность, а скорее эмоции, запечатленные в камне. И сейчас он был здесь совершенно один. Единственный, во всем мире... если не считать виверн за спиной, всадников в небе и ведьму, которая сейчас находилась где-то неподалеку. Но зачем их вообще считать?! Ведь гораздо приятнее на секунду забыть о них и представить себя чем-то совершенно другим.
Мимо одной из скульптур прошел пони с сизой шерсткой и с серебряной броней на спине и ногах. Перед собой он нес копье, вернее красивую белую палку без острого навершия. Не обращая никакого внимания на то, что твориться на платформе, страж проследовал дальше. Не веря своим глазам, Норд подбежал к ступенькам, чтобы внимательней рассмотреть этого воина. Он шел спиной к нему, но у него явно имелся круп, завязанный в косу оливковый хвост и аккуратно уложенная грива. В том, что это пони у земного не возникло никаких сомнений. «Значит эти существа такие же пони, как и мы?! А что это были тогда за странные столовые приборы, ведра и все прочее? Зачем нормальным поням изобретать такие предметы, если они ничем не отличаются от меня? Нет, что-то здесь не сходиться. Скорее всего, этот парень — экевестрианский наемник. В любом случае нам будет, о чем с ним поговорить!»:
— Эгей! — окликнул его пони и галопом поскакал к стражу, позабыв о том, что он находится на запретной территории и страж, хоть они и являются представителями одной расы, имеет право применить оружие. Но в Эквестрии не принято применять оружие на миролюбивых незнакомцах, потому он даже не задумывался по этому поводу. Страж первое время никак не реагировал, погруженный в свои думы, но когда Норд уже был в нескольких шагах от него, тот вдруг пришел в себя и резко обернулся, выставив перед собой свое копье. Пони словно наткнулся на невидимую стену и запутался в своих же ногах, пытаясь остановиться, отчего остаток маршрута прокатился кубарем.
На него смотрело нечто, гораздо более походившее на кальмара или осьминога своим лицом с большими черными глазками и белыми зрачками. С подбородка, как шикарная борода, свисали длинные щупальца. Шерсть была словно смазана маслом и плотно прилегала к телу. В остальном он был схож с обыкновенным понём, хоть земного это и не слишком утешило. Странное существо выглядело очень угрожающе, посох который оно держало, обхватив щупальцами, опасно светился, напоминая собой рог Арии в гневе, разве что сияние было таким же как и то, что исходило из колодцев неподалеку. Страж не казался диким варваром, как те бизоны, которых пони видел на картинках в детстве, но при этом понять, что он говорит, было невозможно. А он что-то говорил. Причем громко отчеканивая... вернее, отбулькивая каждое слово и не отводя от гостя своего посоха.
Так и не встав с земли, Норд поискал глазами свою возможную спасительницу, но та и не думала выдавать свое присутствие, оставив его одного. «Не сдавайся мужчина! Помни о своих копытах. Ты вполне сможешь выйти победителем пока он всего лишь один» — подбадривал его внутренний голос, призывая подняться. Но вставать как-то не хотелось, не помогло даже то, что он раз десять прокрутил в голове свой подъем как и все возможные последствия этого поступка. Между тем, пока он ждал, к стражнику подбежали еще двое, кои окончательно развеяли его надежду на победу и сомнения в том, что это и есть аборигены. Все они имели схожие признаки, отличаясь лишь длиной и расположением щупалец и немного формой тела. Все трое о чем-то спорили на своем языке, то и дело, бросая косые взгляды на пони. Наконец они пришли к единому мнению и выстроились перед Нордом. Один из них жестом приказал ему подняться, и что-то спросил. Земнопони ничего не понял, но встал на ноги и вопросительно уставился на обладателя щупалец. Вопрос повторился, теперь более строго.
— Экхм здрасьте, я тоже рад вас видеть... — пробубнил горе-лазутчик.
Стражи переглянулись.
— И почему ты сказал, что он ничего не понимает на древнем языке?
— А что? У него и рта-то нормального нет, вот я и подумал...
— А я тебе говорил что он — земной пони! У него профиль как у нашей принцессы, приглядись.
Учитывая, что они перешли на немного ломаный, но все-таки родной и отлично известный ему язык, который даже местные волки знали, пони стал понимать, о чем они говорят, и теперь, услышав про профиль, повернул голову так, чтобы лучше было видно его физиологическое родство с принцессами.
— Хотя нет. У этого морда больно туповатая... — командир покачал головой и продолжил. — Так зачем ты к нам пожаловал, дальний родственник?
Рассказывать им все было бы слишком долго и утомительно. У него еще будет время это сделать, поэтому он решил дать объяснения в двух словах:
— Я не знаю... Путешествую тут.
— Ну-ну. И мимоходом прошел через усиленный патруль, да?
«Блин, надо выдавать Арию. Пусть выкручивается, я не умею врать!»
— Они не останавливали я и шел...
— Мхм. То есть кордон тебя не смутил и ты, наплевав на явный запрет здесь находиться, подошел к самому ретранслятору?
— Ну, он красивый, вот я и захотел посмотреть на него.
— Красивый значит. И слово Чародей у тебя никаких ассоциаций не вызывает?
Стражи внимательно уставились на него, но тут он вполне уверенно мог им ответить:
— Неа.
— Бёрдшедоу, посмотри, что он там натворил на платформе, и будь внимательна!
Один из стражников кивнул и рысцой направился в сторону платформы, по пути споткнувшись обо что-то и громко выругавшись.
— И про вчерашнюю диверсию ничего не знаешь, да? — пытливо спросил пони-осьминог.
— Знаю. Когда на хребте был — видел, как тут громыхало.
— Так вчера ты был на хребте?
— Да.
— А сегодня значит уже здесь? Но крыльев-то у тебя нет. Как добрался, а?
— Ну... я шел... а потом тут появился.
«Вот, ты и попался!» — констатировал внутренний голос. Он действительно не знал, что отвечать стражнику, а если сказать про ведьму, то на него посыплется еще куча вопросов. Помощь пришла оттуда, откуда он её совершенно не ждал. Заговорил стражник, тот самый, которого он увидел первым сегодня.
— Да ладно тебе! Видно же, что он — нормальный парень. Будь он шпионом Чародея, стал бы он сам бежать мне навстречу? Да и к тому же у него мерзкие магические твари в подчинении, а не земные пони.
— От него всякого можно ожидать — командир задумался. — С другой стороны этот тип действительно мало похож на злодея.
К ним подбежал второй стражник и протараторил:
— Ни одного подозрительного объекта на платформе не обнаружено!
— Хм... Ну ладно. Может ты и правда оказался здесь случайно. А может и наоборот, твое появление судьбоносно и лишь благодаря тебе мы сможем, наконец, одолеть нашего врага. Все-таки не каждый день в центре ретранслятора материализуется пони.
— Да не. Я просто так сюда заглянул, — Норд не очень хотел вселять в них надежду. У него уже был печальный опыт в разочарованиях.
— Пойдем с нами. Перекусим что-нибудь, а заодно ты нам все по порядку и расскажешь. Кто ты и откуда.
Стражи развернулись и пошли к сторожке. Тот из них, который уже успел спасти

Норду шкуру, шел рядом, поэтому пони не вытерпел и все-таки спросил:
— А что у вас тут вчера произошло?
— Так ты же говорил что всё видел? — не понял страж.
— Ну, издалека-то я видел, но ничего не понял. Огни какие-то, битва. Штука эта на землю упала.
— Там вообще мало кто, что-то понял. Все очень быстро произошло. Появились мутанты Чародея и стали захватывать ретранслятор. Меня сразу вырубили красной вспышкой, поэтому самой битвы я не помню. Но вот мои товарищи рассказывают, что врагам удалось отключить его, и если бы не зона покрытия соседней установки, нам бы пришлось сражаться с ними одними копытами, без магической энергии вообще. Еще говорят, что такая же ситуация произошла практически у каждого ретранслятора, с разными последствиями. Да уж, будь они чуть-чуть быстрее, беды было бы не избежать.
— Хм, мутанты Чародея?
— Это такие странные существа, которых он создает. Они не сильно страшные, скорее странные или... неправильные, не знаю как лучше выразиться. В общем, в них есть что-то от обычных существ, но с явными признаками уродства: невероятно огромный нос, множество лап, тело покрытое глазами. Зачастую они и передвигаются-то еле-еле и, очевидно, совершенно не рады тому, что в них вдохнули жизнь, но при этом словно куклы выполняют все приказы колдуна. Он приравнивает себя к Богам, но при этом за двести лет так и не научился создавать существ без изъянов.
— А вы? Ну, тоже его создания?
Услышав вопрос Норда, страж расхохотался, улыбнулись и впередиидущие.
— Что ты, нет конечно! Мы сюда с морей пришли, с целью найти нашу Богиню, а заодно исследовать новые земли, правда, из-за постоянных атак Чародея наши поиски пока так и не сдвинулись с мертвой точки.
— А что за Богиня?
— Хех, да ты наглец — беззлобно усмехнулся страж, — дай и мне возможность задавать вопросы.
— Прости.
— Хм. Самый важный вопрос для незнакомцев: как тебя зовут?
«Действительно, важный. Ах, я бестактная скотина!»
— Меня Норд, а тебя?
— Скарлет. Это неполное имя, но мне удобнее будет, если ты не станешь ломать себе язык, пытаясь выговорить полную его версию. Приятно познакомиться, друг!
Ну, наконец-то! Земнопони был в неописуемом восторге от того, что местные жители оказались вполне нормальными созданиями. Он уже находил их лица вовсе не страшными, и даже смог определить, что один из стражей — Бердшедоу, на самом деле миленькая девушка. Он готов был до самого вечера заваливать их вопросами и впитывать, словно губка, каждое слово. А если появиться возможность, то помочь им, в чем угодно, лишь бы ответить им тем же радушием что и получил от них. «А ведь правду говорят старики: хорошо там, где нас нет!»
Внезапно он почувствовал легкий тычек в бок:
— Оу! Ты чего? — воскликнул земнопони, хоть и сам прекрасно видел, что идущий рядом Скарлет, не дотрагивался до него.
— Хм?
Осознание пришло достаточно быстро. Ведьма, о которой он даже и позабыть успел, начинала нервничать.
— Нет, все нормально. Спрашивай.
«Пусть подождет. В конце концов, рабство у нас запрещено!» — решил для себя Норд и переключился на стража. Тем более что они почти дошли до сторожки, где его хотели накормить местной стряпней.
— Ты из-за того хребта к нам пришел?
— Да. Там расположена страна Эквестрия, где более тысячи лет уже правит принцесса Селестия, неся нам благоденствие и процветание.
Норд почувствовал еще один толчок. Более настойчивый.
— Везет вам — вздохнул Скарлет. — А мы потеряли свою принцессу и не можем найти. Раньше мы часто видели её в небе, вылезая из воды на сушу поздней ночью в те времена, когда еще опасались что высохнем под лучами Солнца. Но это было так давно, что даже предания об этом более напоминают мифы... тоже, наверное, около тысячи лет назад.
— А как она выглядела?
Командир стражей отворил дверь и пропустил всех вовнутрь. Там располагался небольшой столик, без единого гвоздя, запасные посохи разных видов, бочонки и ящики с провиантом. Бердшедоу прошла к последним и принялась извлекать из них разнообразные непонятные яства, чтобы накрыть на стол.
— Выглядела она, как черный аликорн с бирюзовыми глазами, тонкими чертами лица и почти прозрачной гривой поблескивающей словно звездное небо. По крайней мере, так гласят предания.
«Хм, черная с бирюзовыми глазами? Надо подумать...»
«Это ты? Да, халтурщик, это ты! Думал, я тебя не достану?» — снова покой его мыслительного фона был нарушен чьим-то присутствием.
«Ария?»
«ДА, она самая! Давай прощайся со своими „друзьями“ и дуй за мной. Уговор есть уговор. Ты побывал на той штуке, теперь ты мой!»
«Но еще немножко!» — Норд не знал, как сделать умоляющее лицо в своей голове, поэтому подумал о щенятах.
«Нет!»
«Дурацкая полумертвая старуха... Ой! Я это не тебе, не тебе!!!»
— Хей, Норд! С тобой все в порядке? — испуганно поинтересовалась подводная пони, которая уже поставила на стол сосуды с узкими горлышками, в коих плескался ароматный бульон.
— Да. Со мной все отлично. Просто легкая мигрень.
— Ну-с, — командир поднял несколькими щупальцами сосуд и громко произнес — Перед тем как перекусить, давайте выпьем за то, чтобы проклятый Чародей, наконец, был повержен!
— Выпьем! — хором откликнулись остальные.
Норд не знал как бы ему лучше взять этот сосуд, ведь из копыт он мог выскользнуть, а держать его ртом было бы жутко неудобно. Да и в голову пришел новый вопрос.
— А кто, собственно этот Чародей?
В воздухе на несколько секунд воцарилась тишина.
— Ну, его тяжело описать однозначно, ведь он легко может менять свой облик. Известно одно — он очень силен и для своих заклятий не нуждается даже в ретрансляторе и посохе — Скарлет, который взял на себя роль рассказчика, сделал небольшой глоток и поставил сосуд на место. — Он часто наведывается в наши края и навязывает свои порядки, убежденный в том, что все живое должно преклониться перед ним. А еще он живет в цитадели, под охраной лучших своих тварей, отчего никто из наших бойцов до сих пор не смог его одолеть. Сейчас он активизировался как никогда прежде, и мы каждый день получаем сведения о том, что в той или иной области замечены его шпионы, а иногда и целые отряды. Даже не знаю, чем это закончится...
— А чем закончится!? Тем, что мы соберемся все вместе и размажем его о стенку! — командир уже осушил свою емкость и в его черных глазах заплясали искорки, — и не нужны нам ни принцессы, ни магия. Вон, земные, я слышал, вообще без ничего живут и прекрасно себя чувствуют, правда, друг? Научишь нас также, а?
— Хехе, ну я, наверное, не самый лучший представитель своей расы, но...
— Ах, вот ты где, сыночек мой дорогой!
Услышав этот голос прямо за своей спиной, Земнопони подпрыгнул на месте. Ведьма все-таки сняла с себя покров невидимости и, подойдя к нему вплотную, по-матерински крепко обняла земнопони своими копытцами. А на лице у неё читалось лишь презрение и негодование:
— Простите нас, уважаемые, вечно он шастает, где попало. Я уж боялась, что совсем потерялось, дитятко мое! Такой большой, а ума как у воробышка, — она демонстративно постучала его по голове. — Ну, не бойся ты мамочку, глупый! Пойдем, пойдем домой, помнишь, как ножки переставлять? Как я тебя учила, ну?
Как бы невзначай, на глазах у изумленных стражей, она выволокла его на улицу и, еще раз извинившись перед ними, закрыла дверь. Похищение прошло на ура, и никто из воинов этой расы не подумал покидать сторожку и пытаться её остановить. Да они просто были в шоке. Как, собственно и сам земнопони.
— Ну, ма-а... тьфу, чтоб тебя! Ария, что это был за цирк?! Верни меня обратно?
— Даже и не подумаю, уродец! Сколько времени ты еще намеревался у меня отнять? Мы договаривались на три минуты, а ты проторчал там почти полчаса! Это нормально? — она не останавливалась ни на секунду и продолжала тащить его за собой, зажав его переднее копыто в своем.
— Ты унизила меня перед моими новыми друзьями... — обиженно добавил пони.
— Мне плевать! Ты не держишь свое слово, и радуйся, что я поступила так, а не иначе. «Отведи меня к столбу, и я твоя марионетка!» — это твои слова?! Мы стукнулись копытами, а это значит, что у нас был уговор.
— Ну ладно. Да, я задержался. Но разве тебе самой не хотелось, узнать что-нибудь о них?
— Что? То, что они безуспешно воюют с каким-то Чародеем или, что они ищут Найтмэр Мун, но даже не знают о том, что она с недавних пор вновь принцесса Луна? Что из рассказанного ими может быть для меня полезно?!
— Так это Луна?!
Вместо ответа ведьма прикрыла глаза и хлопнула себя по лицу. Между тем они беспрепятственно дошли до зарослей. Кто-то пытался их окликнуть позади, но, учитывая, что они выходили из охраняемой территории, а не наоборот, никто не задержал их. Виверны почему-то стали очень шумными и яростно дергали свои цепи, желая обрести свободу.
— Слушай, мы просто обязаны им помочь! — не унимался Норд, — пойдем, хотя бы про принцессу расскажем.
— С какой стати?!
— Это их обрадует. Они ведь, почти тысячу лет её ищут!
— Меня это не касается. Тебя, кстати, тоже.
— А, ну естественно! — с иронией произнес земнопони. — Зачем нам помогать своему ближнему, если нам не будет ничего взамен.
— Ты совершенно прав, — фыркнула в ответ Ария, — я бы тебе посоветовала сейчас подумать лучше о том, как подготовить себя к прогулке по Миру Мертвых. Я дам тебе несколько зелий, но вовсе не гарантирую, что они тебе помогут. Да и к тому же ты запросто можешь умереть от удушья или провалиться в пустоту, если что-нибудь пойдет не так.
Они еще какое-то время прошагали в тишине. Мысли о светлом и прекрасном мире рассеивались, теснимые чем-то мрачным и темным. Старым пыльным логовом, жутким подземным залом, покрытым тусклыми рунами. Миром Мертвых, где его уже ждут те ужасы, о которых рассказывал когда-то Сифус. Норд опустил взгляд и посмотрел на свою поседевшую ногу.
— Слушай, я что-то погорячился, по-моему. Не готов я еще сводить счеты с жизнью и вообще...
— Дурацкую полумертвую старуху это мало волнует, знаешь ли. Твоя жалкая жизнь уже принадлежит мне и пока ты будешь мне нужен, ты не помрешь.
— Хм... Это радует.
Больше они ни о чем не разговаривали и в молчании дошли до самого дома.

Глава 9

Глава, в которой первый живой пони попадает в обитель Смерти и возвращается оттуда живым (финальная глава части 1)

К немалому удивлению и огорчению Норда всё было готово к проведению эксперимента. Причем достаточно давно. Подземный зал оказался заставлен какими-то предметами, среди них особенно выделялась обтянутая прочной материей квадратная рамка в центре и, учитывая расчерченный на её поверхности овал, Норд посмел предположить, что это и есть будущий портал. В темноте также можно было заметить длинную веревку и столик с какими-то склянками.
Ничего не говоря Ария прошлась по комнате и активировала несколько одинаковых рунических знаков, которые ярко вспыхнули и осветили помещение, позволив разглядеть все в мельчайших подробностях. Не останавливаясь, она левитировала к себе одно из зелий на стойке и исчезла с ним в боковой комнатке, оставив пони одного.
Пол был устлан пергаментами, свитками и каменными табличками. Рядом со столиком оказалась небольшая ванночка с холодной ключевой водой. В отдалении пони обнаружил старый матрац, с синим покрывалом покрытом звездочками и кафедру, на которой лежали заготовленные бумаги и чернила.
Норд не сдвинулся с места. Последние капли храбрости вытекали из него и фразы типа «Будь, что будет!» более не могли вернуть ему душевное равновесие. Не было ни гула, ни каких-то других шумов, все замерло. Почти все. В соседней комнате чем-то занималась ведьма: сначала что-то негромко лязгнуло, затем зашипело разгорающееся в горелке пламя, а через пару минут послышалось бульканье. Потом все стихло и она вернулась в зал, неся перед собой дымящийся отвар:
— Боишься? — без издевки, а наоборот, немного подбадривая его, спросила Ария.
— Ни капли — соврал Норд.
— А зря, — ведьма посмотрела сквозь колбу на свет и покачала головой. — Крыса, которая выпила отвар, прежде чем я отправила её в Мир Мертвых пару дней назад все-таки сдохла...
— Значит, эксперимента не будет? — с надеждой спросил земной.
Нежить не ответила. Поставила бутыль на столик и подошла к рамке, что-то для себя еще раз размечая и бросая косые взгляды на помеченные красной краской руны на стенах и полу. Вопроса она будто бы и не слышала, хотя её молчание и так все за неё сказало. Закончив с обмерами, поняша направилась к одной из рун, прихватив с собой кисточку и пергамент, который несколько раз дернулся под ногой земнопони, пока тот не поднял копыто, дав ему улететь.
— Ополоснись. Целиком. Вон там таз, вода была теплой.
— Мхм — покорно кивнул подопытный понь и опустил ноги в ледяную воду.
Когда его тело стало чистым, а шерсть и грива мокрыми, Норд, дрожа всем своим телом, опять вернулся на свое место, все-таки он там уже столько простоял, что был уверен в том, что находиться там безопасно. Вместе с водой он смыл с себя и свое лицо. Это не могло ускользнуть от ведьмы:
— Так. Сейчас я еще раз все перепроверю, а ты пока подумай, что тебе следует сделать, чтобы не отправиться на тот свет следом за подопытными зверушками. Или можешь помочь мне, чтобы мы смогли быстрее приступить к самому интересному. Ну?
«А можно, как-нибудь помочь тебе, чтобы мы вообще к этому „интересному“ не приступали?» — мысленно ответил ей земнопони и мотнул головой. «Но, в конце концов, ты права! Моя безопасность зависит только от меня самого и если я того захочу, то смогу выкарабкаться и из этой ситуации без увечий... Я полагаю».
— Я поищу что-нибудь, пожалуй, — двигаться ужасно не хотелось, но он пересилил себя и потопал вперед.
— Хорошо. В этом доме полно всякого барахла, главное, моё не трогай, все-таки не так-то легко таскать вещи из Эквестрии как хотелось бы.
— Как скажешь — глухо откликнулся Земнопони, покидая подвал.
Из вещей ведьмы ему вряд ли что-то могло понадобиться, в основном это были запасные держатели, бумага, фитили, перья, мензурки, масло и прочие предметы, которые всегда были нужны... не в случае прогулок по опасным для здоровья мирам. Были там, правда и более интересные экземпляры, например, резиновые сапожки на ноги, которые хоть и были узковаты для него, но тем не менее, вполне ему подходили. Немного подумав, Норд взял с собой эту находку и принялся за осмотр скарба принесенного сюда поселенцами. После недавней уборки, хлама стало куда меньше, тем более что многое испортил ливень, однако тут все равно было из чего выбирать. Тряпки, ремни, веревки, бронзовые и металлические крышки — в ход пошло все, лишь бы обезопасить каждый миллиметр кожи от вредоносного воздействия. Пока он наматывал это на себя, его воображение рисовало ему картины легендарных рыцарей, таких как Айронхед, которые неспешно надевали на себя сегменты брони и обмундирования перед битвой. Финальным дополнением стал водолазный шлем, он уже как-то видел его на одной из полок этого дома, и вспомнив об этом не пожалел времени на то, чтобы найти его и использовать по назначению. Шлем явно неоднократно применяли для подводных прогулок, причем вряд ли это могла быть Ария, да и местным он вроде бы был ни к чему, но в любом случае пони искренне благодарил того неизвестного героя, который когда-то приволок его сюда.
В подвал он вернулся, еле переставляя ноги, зато выглядел теперь куда более бодрым чем раньше. В такой броне хоть на дракона нападай, ничего не страшно, но на Арию это должного впечатления не произвело, хоть она и приподняла одну бровь, скептически разглядывая его новый облик. Не выдержав гробовой тишины, Норд все-таки спросил:
— Ну и как тебе?
— Бесполезно. Жуки в закупоренной стеклянной банке тоже думали, что они в безопасности. Придумай что-нибудь получше.
— А мне и так хорошо — махнул копытом земнопони.
— То есть ты готов? — Ария потеряла к нему интерес и активировала помеченную красной краской руну, затем еще и еще. Свет, исходивший от них, различался, но пересекаясь друг с другом, они будто перемешивались и становились однотонными.
— Да, я думаю, что уверен в себе. Давай свое зелье!
Комната наполнилась неприятными шипящими звуками.
— А кислород тебе не нужен?
— Эмм. Пригодился бы.
— А страховка?
«Это когда работодатель выплачивает компенсацию при производственных травмах? Думаю она бы мне не помешала... Ах, ну да...»
— Я и забыл про неё. Да и веревки там — одно гнилье, они и половины моего веса не выдержат.
— Ладно, я об этом позаботилась.
Когда половина рун уже была активирована, а лучи света вырывавшиеся из них и заполонившие собой всю комнату заставили полотно дымиться, нежить подошла к нему и левитировала к себе длинный шланг, которым оказался виденный им ранее моток веревки. Сначала она насильно сунула один конец шланга ему в рот, но потом передумала и воткнула его в отверстие на шлеме. После чего шланг обвился змеей вокруг его шеи.
— Вообще-то страховочные веревки крест-накрест наматываются на туловище, я знаю, мы так в колодцы спускались, иначе ты мне просто шею свернешь или задушишь. Да и шланг не лу...
— В твоем ОСОБЕННОМ случае этого достаточно! — Ария сощурилась и с ненавистью бросила другой конец шланга на пол. Норд уже успел заметить как её раздражает когда кто-либо делает ей замечания... Хотя кто-либо кроме него ей их и не делал.
Наконец все помеченные руны зажглись, и ведьма предложила Норду сменить позицию, затем провела копытом по еще трем знакам. Вместе с яркой вспышкой света в рамку влетел мощный алый луч, точь-в-точь такой же, как и увиденный им три года назад, только меньше и направлялся он не в потолок, разрушая все на своем пути, а в рамку, где и образовалось после небольшого магического взрыва овальное отверстие. Пони замер у открывшейся дыры в Мир Мертвых, ему даже казалось, что он слышит, как призраки негромко спорят меж собой и пытаются забрать с собой его душу. Непередаваемые ощущения. Не сравнить с той щелкой, в которую он опускал копыто.
— Пей зелье! — издалека донесся до него голос ведьмы.
Не сразу поняв смысл сказанного, Норд пригубил стоявшее на столике зелье. Удивительно, но взрыв не перевернул склянки со стола. Да что там говорить, они даже не сдвинулись с места. Хотя он тоже не ощутил ни взрывной волны, ни жара от колдовского пламени.
Выпив горькое снадобье, в котором явственно ощущался сильный алкогольный привкус, пони закрыл стеклянное оконце на шлеме и сделал маленький шажок к порталу, остановившись перед этой сияющей гладью, которая почти уже испепелила натянутую на рамку материю. Он хотел бы еще немного постоять здесь, но что-то бесцеремонно толкнуло его, и первый живой пони влетел в загробное царство.

Ария смотрела на то, как раскручивается шланг. Наверное, стоило привязать его. Хотя зачем? Ведь падение уже прекратилось. Интересно, он жив или его душа уже покинула бренное тело. Будет плохо, если он помер. Поняша развернулась и снова заняла свое место у кафедры, где уже разложила собственные материалы по обители мертвяков. Находиться тут, в небольшом затемнении и в стороне от шума в любом случае было лучше, чем перед порталом.
Шланг вдруг ожил и, зашуршав, медленно пополз в рамку. «Либо он жив, либо его изувеченное тело тащат мертвецы. Надо проверить».
— Норд! Эй, Норд, ты меня слышишь?
После секундного промедления у неё в голове послышался приглушенный говор экс-почтальона:
«Откуда ты знаешь мое имя?»
— Я вообще-то сто лет его знаю — немного обескуражено ответила пони.
«Кто ты? Призрак моего давно почившего родственника?»
— Дубина ты, безмозглая. Это я!
«А, это ты, Ария...» — судя по голосу, он явно был разочарован. Наверное, рассчитывал на приятную беседу со своими пра-пра-пра...-предками, а тут все та же ведьма. Любой бы расстроился на его месте.
— У тебя все в порядке? Что-нибудь болит, колет, ноет, тянет?
Земнопони надолго смолк. Чтобы не стоять без дела, нежить прошла к матрацу и прилегла. Все-таки она уже давно была на ногах и, в отличие от него, не раз и не два расходовала свою магическую силу. К ней подплыли перо и пустой свиток.
«Хм, вроде нет. Прохладно, темно, неуютно и сухо во рту, в остальном я пока жив — звучавший в её голове голос не слишком верил в собственные слова. — Слушай, а как ты меня слышишь? Я ведь просто так говорю».
— Неважно. Тебе сейчас нужно максимально подробно мне все описать и возвращаться обратно, понял меня?
«Да. А почему у меня одежда дым...»
— Заткнись и слушай, — Ария перевернулась на спину и, снизу вверх глядя на свиток, приготовилась записывать. — В описании будет важна каждая деталь, но говори коротко и ясно. В подробные описания не вдавайся, пока я этого не скажу. И, еще одно, не вступай в контакт с любыми сущностями этого мира.
«Хорошо» — голос смолк. На секунду ведьма решила, что оборвалась связь. Но едва она успела открыть рот как он раздался вновь: «А что описывать то?»
— То, что перед твоим носом. Туман видишь?
«Естественно, тут этого тумана как...»
— Здания? Черные такие, и по форме как когти или башни.
«Мм, нет. Как когти тут ничего нет»
— А какие есть?
«Никаких нет»
— Хм... Это странно. А черные деревья, скалы?
«Неа»
— Ну а глаз в небе есть?
«Глаз в небе?.. Так... — судя по тому, как оставшаяся часть шланга проскользнула в портал, земной бродил по земле в поисках этого глаза.
Заметив это, Ария встрепенулась и, приподняв голову, повернулась набок. «Оу, да у моего деревенщины проблемы».
«Ничего нету. Ни глаза, ни носа. Даже неба нет!»
— Мхм. Слушай, ты только не пугайся. Тебе дышится сейчас нормально? — ведьма быстро сделала себе пометку в свитке и прислушалась к ответу пони.
«Нормально вроде бы, а что?»
— Нет ничего, давай продолжим. Опиши мне, что ты вообще там видишь.
«Туман»
— И все?
«Туман, чернота, и темный грунт прямо под ногами, идеально ровный, больше ничего. Вообще»
— Хм... Интересно — ведьма отложила листок и притянула к себе свое описание Мира Мертвых. О пустоте там ничего не было. То есть она, конечно, доходила до края города, но там, как только она отдалялась от него, кошмары бережно приносили её обратно. Тем более что и за городской чертой виднелись хотя бы горы, пусть и практически полностью укутанные в белые одеяла, дороги, какие-то башенки. Всю землю заливал однотонный, не создающий теней свет. Да и Кара можно было всегда разглядеть в небесах даже сквозь туман. Его бельмо виднелось отовсюду сквозь любые преграды. «Или он все-таки не туда попал. С другой стороны туман...»
«Ария! — её размышления прервал его испуганный голос. — Я дошел до конца страховочного шланга. И я не перенесся обратно!»
— Хм. И что это означает? — не проявляя никаких эмоций, поняша поднялась с матраца и прошла в одну из темных комнат, где рядами стояли книги и древние манускрипты.
«Ария! Шланг у тебя? Я начинаю нервничать, моя одежда дымит, а может и мое тело под ней тоже. Мне становится дурно, но я не пойму это из-за влияния мира или нервов. Ты слышишь меня?»
— Пустота, пустота... — Ария открыла перед собой еще одну книгу. Автором её был священник восточных пони и, несмотря на множество глупостей и откровенных фантазий про небесные раи Ли Оры, было в ней кое-что и о пустоте. Она называлась Лимб и из неё души могли попасть в обитель бессмертия или же навсегда заблудиться в ней. Кто знает, возможно, их религия не такие уж и бредни.
«Что сделать? Какая пустота, я про страховку спрашивал, — все никак не мог угомониться исследователь. — Вытягивай же меня скорее!»
— Помолчи немного. Шланг упал.
«Как упал!?»
— Ты его не привязал вот он и проскользнул в Мир Мертвых следом за тобой. Так — глаза её быстро пробежались по страницам книги, — Сейчас мы тебя попробуем доставить в город. Закрой глаза, глубоко выдохни, и сделай три шага на юг, затем задом пять шагов на восток, потом...
«На юг? И где же тут юг? Может быть, определить его по Солнцу или мху на деревьях?»
— Очень просто. Тут написано, что после смерти кольты, попав в Лимб, смотрят на восток, а дамы, на запад. Вот тебе и направление.
«Я не помню, куда я смотрел, когда пришел сюда. Тем более что я не умер и не хочу куда-то еще. Я хочу обратно!»
— Ну, обратно так обратно. Просто дуй к порталу и ныряй в него. Для первого раза этого достаточно.
«Но где это портал!? Тут все одинаковое! Я вообще не знаю, где я сейчас нахожусь!!» — каждое слово он говорил все громче, плавно переходя на панический крик. Причем сейчас он, судя по отдышке, бегал то в одну, то в другую сторону.
— Тогда у тебя один путь. Определяйся со сторонами света и выполняй указанные движения, пока не попадешь в населенную часть Мира Мертвых, или сходи с ума и просто носись там до скончания времен... Хотя через неделю-другую ты все равно умрешь от голода, так что сильно не переживай.
«Что!? — некоторое время она слышала какие-то невнятные причитания, но потом он все-таки совладал с собой, — Хорошо! Допустим юг там. Что надо делать?»
— Успокойся, глубоко выдохни и сделай три шага на юг.
«Так. Я спокоен. Раз...два...три... Теперь?»
Ария вышла из комнатки и, продолжая одним глазом смотреть книгу, стала проверять состояние рун портала и обдумывать где же она могла допустить ошибку. Может живые его просто не видят? Или она ошиблась в написании какой-то руны? Или мир этот столь огромен, что вовсе не ограничивается одним некрополисом и Кар все-таки не в состоянии следить за любой его точкой? «О боги! Как мало я знаю о месте, в котором прожила почти тысячу лет».
— Теперь задом делай пять шагов на восток.
«Задом? Ладно. Один... два... три...

—... Четыре. Пять. Ух-ты.
Норд сам не понял, каким образом попал в невидимый с той стороны портал и оказался в подвале. Родные неприветливые стены, столик с зельями, макулатура на полу и вечно недовольная ведьма, которая повернулась на звук его голоса и теперь с удивлением рассматривала своего слугу. Лучшее место на всем белом свете! Пони стащил с головы шлем и бросил его себе под ноги.
— Сработало! Блин, ты великолепна!
От переизбытка чувств Норд подбежал к ведьме и крепко обнял ту, кто собственно и отправила его в это путешествие. Она, правда, его радость не оценила и задергалась в попытке вырваться, скривившись так, словно обнимать её полез опарыш.
— Не прикасайся ко мне! — отпихнув его от себя, пони брезгливо отряхнула свое платье. — Ты что больной?!
— Нет, просто я был уверен, что это не сработает, но оказывается, ты с самого начала все правильно рассчитала. Это было гениально!
— Мда. Я такая... — она улыбнулась уголком рта и закрыла книгу, в которой было еще несколько листов «ритуальных хождений». ¬— Теперь выпей это, это и это, а после рассказывай, что случилось с твоей одеждой.
— А что с ней не так? — земной посмотрел на себя и глаза его расширились. Вся медь почернела от патины и какого-то черного налета, а тряпки почти полностью выцвели и рассохлись, как будто из них высосали жизнь.
Норд поспешил избавиться от «зараженной» одежды, Ария помогла ему расстегнуть ремни и размотать тряпки. С шерстью пока все было в порядке, хотя и она уже немного потеряла свой цвет, после чего ведьма взялась за осмотр своего подопытного пони. Заставляла его вытягивать вперед ноги, показывать язык и широко открывать глаза. Придирчиво осматривала его копыта, уши, задавала короткие вопросы и по совместительству записывала все его ответы и свои наблюдения на бумагу. Этот странный процесс, похожий на прием терапевта в комнате дьяволопоклонников, растянулся почти на полчаса. Пока нежить возилась с ним, земной обратил внимание на то, что руны становились все менее и менее яркими, будто выгорали, причем с разной скоростью. Вместе с ними тускнел и портал, все уменьшаясь, пока наконец не исчез вовсе.
— Сплюнь — Ария протянула ему мензурку.
— Угу — земной кивнул и аккуратно плюнул в поданную емкость.
— Ты что издеваешься?
— А что? — не понял Норд
— Что ты плюешь как светская дама?! Мне нужно содержимое твоего горла. Ты дышал этим воздухом около десяти минут, так что будь добр дай мне как можно больше материала, если не хочешь чтобы я разводила копытами, когда из твоих легких польется черная жижа.
Пони тщательно прочистил горло и сплюнул. Теперь, даже невооруженным глазом были видны темные пылинки в его слюне. Не говоря ни слова, Ария напоила его еще какими-то мерзкими зельями и перешла к его одежде.
— Что со мной будет?
— Не имею представления. Мне сейчас важно узнать, где ты был — в Мире Мертвых, или где-то еще.
— А разве это не очевидно?
— Кому очевидно? Тебе? — ведьма фыркнула. — Ты ничего не знаешь об этом месте, а я пробыла там много лет и описанное тобой, не очень-то сходится с тем, что видела там я. Не исключено, что культисты в тот злополучный день что-то напутали и на самом деле координаты мира совершенно иные.
— Дважды?
— Не знаю! Может и дважды. Мне надо хорошо все обдумать.
— А почему бы тебе самой не сходить и не проверить это?
— Потому что я сыта тем миром по горло. Знал бы ты, чего я натерпелась в этом аду за время своего там пребывания. Да и к тому же Слуги очень хотят вернуть меня обратно и добровольно идти к ним в лапы равносильно самоубийству. Причем в самом прямом смысле.
Последние слова она договаривала уже без интонации, мысленно переключившись на что-то другое. Перед её глазами зависла серая тряпка, имевшая когда-то красный окрас с витиеватым узором. Она обнюхала её с интересом, после чего попробовала языком на вкус.
— Всё. Эксперимент окончен, — она махнула копытом в сторону двери. — Вали к себе в комнату и докладывай мне о любых изменениях. Если все пройдет удачно тебе еще не раз предстоит

посетить это место.
— Тогда до завтра?
— Угу. Если тебе повезет, то до завтра.
Норд развернулся и покинул лабораторию. Этот день обещал ему запомниться надолго. Еще утром он был у прекрасного столба из камней, где нашел себе новых друзей (ну, или знакомых), а вечером уже оказался в какой-то черно-белой, покрытой туманом пустоши, в которой едва не сложил голову. Хотя не стоило торопиться с выводами, в прошлый раз эффект проявился только на следующий день. Но он был слишком вымотан, чтобы думать об этом. Сейчас он намеревался плотно поужинать где-нибудь перед домом, а потом забраться на свою хвойную койку свернуться клубочком и уснуть до самого рассвета.

— Ну и что мне тебе писать?
Ведьма застыла перед развернутым свитком, которому предстояло вскоре стать новым письмом принцессе, и уже более часа не могла придумать, что же отправить Селестии. С одной стороны она провела важнейший эксперимент и доказала сегодня, что пони могут жить в загробном мире и даже более того, дышать местным воздухом. С другой, Ария потеряла уверенность в том, что это вообще тот Мир Мертвых который ей нужен. А если и тот самый, то почему он выглядит иначе?
Пони задумчиво выплюнула обслюнявленный кусочек материи туда же, где валялись его пожеванные предшественники. Она понятия не имела, почему она это делала, но вкус тряпиц оказался весьма насыщенным и ярким. Видимо то, что пропитало эту ткань, и было мертвенной энергией. А если так, то наверняка место, куда попал Норд — детище Смерти. Может он просто появился очень далеко от города? Мало ли, возможно, Темной Богине было лень создавать весь мир сразу, и она сделала только вечнорастущий город? Тогда почему культисты сумели открыть портал прямо в нем, причем два раза подряд?
Завтра надо будет лечить Норда. Вероятнее всего. А это — еще одна головная боль. «Интересно, он догадался помыть себя, хотя бы ключевой водой?».
Чтобы немного разгрузить себя она нашла пони спящим в комнате и вылила ему ведро воды на голову, после чего бросила мыло и велела немедленно смыть с себя потустороннюю грязь и в очередной раз назвала его болваном, за то, что он сам не догадался это сделать. Спорить он даже не пытался, разве что бубнил себе под нос что-то нечленораздельное. Когда он стал чистым и отправился за сухими ветками в ночной лес, Ария вновь вернулась к письму.
Желанного вдохновения не наступило, как и не подняла настроения эта маленькая экзекуция. Через силу она написала в письме «Сегодня я сделала открытие, которое заключается в том, что» и снова уставилась на текст. Как ей сказать, что сегодня она отправила на тот свет не крысу, а Норда, если по идее она здесь одна? Хотя когда-нибудь Селестия так или иначе всё узнает, но будет лучше, если Ария предстанет при этом в хорошем свете. Еще не время радовать Её величество, такими новостями.
В глубине комнаты, негромкое бульканье сменилось шипением, а это значит, что вода испарилась, оставив после себя только твердое вещество, содержащееся в слюне испытуемого. Теперь можно будет выяснить, что это такое и насколько оно безопасно. А заодно еще на некоторое время позабыть об отчете.

Последующие несколько дней его тошнило, иногда зудела кожа, появлялся кашель и озноб, но в остальном он вполне был способен сам себя обслуживать. Единственная часть тела, которая вообще никак его не беспокоила это седая передняя нога. И он не преминул рассказать об этом ведьме не очередном «медосмотре». Она, правда, сначала проявила к этому интерес и даже выдвинула какую-то гипотезу по этому поводу, но потом вообще перестала обращать внимания на неё, вечно занятая своими проблемами, которых у неё заметно прибавилось.
Ария замкнулась в себе и никак не реагировала на своего слугу и даже более того, не покидала подвал ни днем, ни ночью, разве что иногда, когда в лаборатории заканчивалась какая-то краска или реагент она быстренько поднималась наверх и, собрав все необходимое, вновь запиралась у себя. Она пыталась разорваться на части и одновременно успевать и следить за здоровьем своего пациента, попутно изучая его недуг, прежде чем он выйдет из его тела, и продолжать эксперименты с порталом и рунами, и ответить на вопрос, почему Норд появился именно там, а не где-нибудь еще и как далеко это место от того, куда ей надо было его отправить. В результате она нервничала и очень злилась, если что-то шло не так. А не так все шло достаточно часто. Земнопони хоть и искренне сочувствовал ей, но все-таки предпочитал находиться подальше от нее, где-нибудь на втором этаже, ремонтируя разваливающееся на глазах логово и наводя порядок в их совместном жилище.
Самым серьезным симптомом переутомления стало то, что нежить перестала следить за своей внешностью. Ходила в одной лишь черной накидке, а не в нарядном платье, как делала это обычно. Перестала краситься и обращать внимания на растрепанную гриву. Но что больше всего пугало земнопони, так это то, что она вечно жаловалась на невыносимый голод, причем не ему, а себе самой.
Следующий поход в мир мертвых состоялся всего через пять дней. Немного изменились руны, вместо тканевой рамки была установлена доска, которая, кстати, также легко потом сгорела, а для страховки ведьма нашла нормальную веревку. Путешествие прошло без происшествий, он просто спустился, увидел, что внутри ничего не изменилось, набрал грунт и вернулся в подвал. По возвращении его «доспехи» также подверглись дезинфекции, а сам пони еще один день провалялся в лихорадке. То же самое было и во время третьего похода, что почему-то сильно разозлило ведьму. Чтобы удостовериться в том, что место, куда его переносит портал, не одно и то же она заставила Норда оставить там деревянную табличку с датой посещения по эквестрианскому календарю и когда, во время четвертого визита, её там обнаружено не было, она все-таки чуть-чуть воспаряла духом.

Норд подошел к некрупному кедру и, повернувшись крупом, со всей силы лягнул дерево. На землю посыпались шишки. Не лучшее время для их сбора, обычно этим занимались в середине, а то и в конце осеннего сезона после первых холодов, но желание покушать что-нибудь помимо свежей травы было сильнее, разумной логики. Он стукнул по дереву еще пару раз, после чего услышал недовольное карканье и замер. На кедре сидела ворона с каким-то цилиндром, привязанным к лапе, когда она попыталась взлететь, потревоженная стуком, футляр зацепился за сук и упал на землю. Земнопони аккуратно поднял его и открыл крышку. Из него выпал большой свиток с печатью. Конечно, не стоило читать чужие письма но...

«Дорогая моя ученица. Очень рада достигнутым тобою результатам, я ни на секунду не сомневалась в том, что тебе всё удастся. Также одобряю твое решение в детальном изучении влияния М.М. на живые организмы. Очень надеюсь, что ни одна зверушка не умерла напрасно и лекарство от хвори вскоре будет найдено. Я очень удивлена тем, что ты лично посетила это страшное место, и рада, что ты вернулась оттуда целой и невредимой. Но на будущее постарайся более не рисковать собой, потому как, потеряв тебя, мы не сможем продолжать наши исследования. Твои опасения на счет ошибки в координатах считаю напрасными, ведь и в нашем с тобой мире простой Эквестрианец запутается, если случайно попадет на луну, гораздо важнее то, что твое тело узнаёт знакомую энергию. В свете озвученных тобою в двух последних письмах проблем я приняла решение рассмотреть твою просьбу об ассистентах, и думаю, что уже стоит проверить влияние М.М. и на живом пони...

— Угу, а я мертвый что ли? — спросил самого себя пони. — И вообще, когда она умудрилась побывать в загробном мире, если сказала, что на дух его не переносит!?

...но об этом позже, ведь у меня накопилось слишком много вопросов к тебе, чтобы мне удалось их выразить в одном письме, а потому я хотела бы лично переговорить с тобою на следующей неделе, после летнего маскарада, который так любили когда-то ты и твои родители. Надеюсь, ты не станешь игнорировать мое приглашение, тем более что и сама, наверное, ждешь с нетерпеньем этой встречи.
P.S. Удачи тебе в твоих изысканиях и будь всегда честна перед собой.

Принцесса Селестия»

Дочитав письмо до конца, земнопони попытался засунуть свиток обратно в маленький футляр, но размеры их оказались просто несопоставимыми. Без магии тут явно не обошлось. А значит. Грубая сила. Тут не...
— Перестань мучить бумажку, я все равно узнала бы, что ты его прочел по сорванной печати.
Как не вовремя! Непонятно почему, но Норду стало вдруг ужасно стыдно за свое любопытство, и ведьма отлично поняла почему.
— Ай-яй-яй, а еще работник почтовой службы! — Ария иронично покачала головой. — Это у тебя уже на уровне автоматизма происходит, да?
— Я никогда чужих писем не читаю. Не читал, — отвел взор пони. Все-таки на ноги смотреть куда приятнее. Копыта его ни в чем не винят.
— Ага, ври больше. Давай его сюда.
Получив свиток, ведьма быстро пробежалась по нему глазами и сначала гордо улыбнулась, а потом выругалась:
— Проклятье! Она уже подозревает меня во вранье. Я не могу являться к ней с таким багажом знаний в голове сейчас! Она же все выведает, а потом будет смотреть на меня с укором и молчать пока я сама не расколюсь! С другой стороны я получу помощника, а может и целую исследовательскую группу... — ведьма задумалась.
— Но у тебя ведь уже есть помощник, разве нет?
Поняша скептически посмотрела на него и ответила:
— Ты видимо не совсем понимаешь разницы между туповатым слугой, выполняющим приказы, и кем-то достаточно развитым, кто сумеет взвалить на себя часть исследований.
— Между прочим, я прочитал уже несколько книг на тему рун и алхимии! Я не настолько глуп, как ты думаешь.
— Да?! Тогда почему мои реагенты до сих пор не подписаны?
— Эм... — Норд попытался найти оправдание, но замечание оказалось достаточно метким. — Вот блин — выдохнул он и замолк.
— Не важно. Меня не будет чуть больше недели, посему я поручаю тебе твое новое ответственное задание. Приведи в нормальное состояние двенадцать комнат и проведи ремонт дома так, чтобы мне не стыдно было принять в нем моих учеников, а также найди на втором этаже достаточно большую комнату, куда можно будет одновременно посадить за стол тринадцать пони.
— Тринадцать?
— Ну конечно! Неужто ты думаешь, что кто-то должен остаться без стула?!
— Хорошо я постараюсь. Но мне понадобятся доски, инструменты, гвозди. Кое-какие предметы мебели, стол...
— Бла-бла-бла. Это все очень интересно, но мне пора собираться. Учитывая, что письмо шло достаточно долго, до летнего маскарада всего пара дней.
Ария поскакала по направлению к дому, Норд поспешил следом.
— А мне с тобой нельзя? — спросил он.
— Нет. Но если ты все сделаешь к сроку и не подведешь меня как обычно, то я, так и быть, привезу тебе что-нибудь из кентерлотских сладостей. На большее не рассчитывай!
Земнопони притормозил и до разваливающегося логова дошел пешком. Все равно торопиться было некуда. Через полчаса, неожиданно быстрый для неё срок, ведьма уже собрала все свои вещи, принарядилась и улетела в небо, оставив его единоличным властителем этого дома на целую неделю. Постояв немного и поглядев ей вслед, Норд плюнул и зашел вовнутрь. Скоро это заброшенное здание действительно оживет и наполнится живыми звуками и суетой, ну а пока у него было немного времени, чтобы привести это место в порядок.

Глава 10 (Часть 2 - Культ)

Глава, в которой мы знакомимся с Кентавриной, а Ария обсуждает все интересующие её вопросы с принцессой Селестией

«Зато, какое прекрасное утро!» — подумала единорожка, немного приоткрыв правый глаз и осмотрев родную, но пока еще не очень привычную из-за недавнего переезда комнату.
Здесь было очень светло по утрам, примерно десяток балконов и лоджий, не отделенных от основной части опочивальни, отлично освещали все внутреннее убранство. Светлые, кремовые или розоватые, стены с яркими, но не режущими глаза узорами и такая же плитка на полу, выложенная в шахматном порядке, делали комнату еще приветливей. Сказать что в этой комнате просторно, означало бы ничего не сказать. Нет, в Кентерлоте, конечно, бывали спальни и побольше этой, но даже она умещала в себе и небольшой водоем с фонтаном в центре комнаты, в котором всегда приятно журчала вода, и две хрустальные статуи её обитательницы, созданные заботливыми родителями, и десятки, а то и сотни, позолоченных горшков с крупными заморскими цветами и вьющимися по стенам лианами. Присутствовала также сцена для оркестра, где, в минуты её печали, отец собирал музыкантов и они играли успокаивающие классические мелодии. Полы на всем протяжении устилали дорогие белые ковры, которые сами по себе стоили целое состояние. И это если не считать маленьких золотых статуэток, столиков, вазочек, штор и пологов с бантиками, а также прочих декоративных предметов мебели. Благодать? Еще бы! Лень было только преодолевать каждое утро почти сотню метров, чтобы дойти до дверей.
Единорожка открыла второй глаз, приподнялась и осоловело уставилась сначала на свои сиреневые копытца, потом на няньку-зебру, которая уже час, как стояла перед её кроватью.
— Пора вставать, юная леди. Скоро начнется летний маскарад, и если вы не хотите выглядеть там замарашкой, то вам просто необходимо начать готовиться к нему уже сейчас.
«О, Селестия! Когда же они научаться говорить без акцента. Разве это так сложно?» — подумала Кентаврина, но вслух ничего не сказала, только кивнула и, полежав еще немного, встала с кровати.
— Ну всё, я готова. Мучайте меня, — пробормотала пони и протянула зебре свое копыто.
— Ахаха, у вас прекрасное чувство юмора, юная леди, — не изменившись в лице, ответила нянька и, накинув на круп Кентаврины, легкую шелковую попонку повела её прочь из спальни, в другую часть дома, где её уже ждала ванная с теплой водой, а также всяческие крема, лосьоны и массаж. Наверное, многие бы ей позавидовали, но они просто не знают, насколько тяжело каждое утро начинать со спа процедур.
Почти до самого обеда её тщательно мыли, покрывали лечебной глиной, чистили лазурную шерстку, причесывали розовые и кремовые вьющиеся локоны, подводили ресницы и подкрашивали тени на веках, причем делали все это так, словно она год жила на помойке, а не проходила через все это буквально вчера. Единорожка уже привыкла к такому образу жизни, тем более что в этом вопросе отец был непреклонен, желая видеть свою единственную и любимую дочь вечно молодой и красивой, она же, разве что иногда намекала ему, что от такого усердия она помолодеет настолько, что её придется пеленать в пеленки. Да и этикет высшего светского общества требовал.
Наконец ударил колокол, а это означало, что начался обед. Единственная возможность увидеть своих домочадцев в этом огромном доме, иначе можно месяцами с ними не пересекаться. Зебра проводила её до лакированного резного стола, на котором лежали немногочисленные, но изысканные яства, и, поставив прямо свою подопечную, отошла в сторонку. Отец — статный белый единорог преклонного возраста, уже стоял во главе стола. Три других накрытых места оставались свободными. Два из них уже не один год. Старшие братья Кентаврины ушли на военную службу, избрав своим гарнизоном вовсе не кентерлотскую дворцовую стражу, а какие-то пограничные войска далеко отсюда, эти парни всегда держались друг друга, за что отец, хоть и вслух выказывал свое недовольство, в душе очень ими гордился. А мать...
— А где Софти?
Единорог изогнул бровь и посмотрел на дочь:
— Я, кажется, уже неоднократно говорил вам, Кентаврина, что не следует называть так родную мать. Она решила больше времени уделить поиску костюма к сегодняшнему маскараду и сказала, что не придет на обед. Кстати на счет маскарадного костюма...
Он хотел было задать вопрос, но вдруг колокол ударил второй раз. Теперь, вплоть до третьего удара, этикет запрещал открывать рот кроме как для принятия пищи.
Сколько раз она уже оставалась здесь без обеда из-за этого дурацкого правила. В академии магии, где она обучалась до недавних пор, за обедом происходили самые занятные беседы и интересные темы сами приходили в голову: кто у кого увел кольта, какая прическа у симпатичного молодого учителя и кто из единорожек совершенно не смыслит в новых модных шляпках. А тут требовалось натянуть на себя серьезную гримасу и молча жевать, как коровы в стойле. Ужас! Благо хоть пища не вызывала отвращения.
И вот, третий удар. Конец трапезы, время для прохладительных напитков и интеллигентных бесед. Жаль, что сегодня она была единственной, с кем можно было эту беседу вести:
— Так какой маскарадный костюм ты наденешь на праздник?
— Не знаю, не выбрала пока, — единорожка отстраненно поводила вилкой по пустой тарелке.
— Помню вон тот, с золотыми подвязками и пернатой маской, особенно хорошо на тебе смотрелся.
— Де’ль Шофине? Да ну мрак какой! Ощущение, будто бы его сто лет где-то в подвале держали, а вчера откопали и выставили на продажу — Кентаврина изобразила рвотные позывы и пренебрежительно махнула копытом, едва не опрокинув стакан, который тихонько левитировал к ней официант. Единорог нахмурился:
— Видишь ли, Кентаврина, это платье было выбрано лучшим в коллекции этого года, по мнению экспертного жюри.
— Значит, у экспертного жюри нет вкуса, — безразлично пожала плечами единорожка.
— То есть, и у твоего отца нет вкуса? — в голосе единорога прозвучали стальные нотки.
— Видимо, да.
— Ах, вот как?
— Пап, оно — оливковое! Только слепой мог бы признать лучшим платье оливкового цвета! И мне плевать, сколько золота на него налепили и какую цену загнули. Самое дорогое вовсе не обязательно лучшее.
Интеллигентная беседа заходила в тупик. Зебра-нянька, которая занималась также её воспитанием и обучением с тех пор как Кентаврину выгнали из академии, подошла и попыталась урезонить непокорную дочь, но остановить конфликт было уже невозможно:
— Ну знаете ли, юная леди! В плохом вкусе меня еще никто не обвинял. Ты должна появиться на празднестве в ЛУЧШЕМ платье. И твое мнение тут не важно, честь семьи — вот главная цель!
— Пусть Софти его оденет! Какая разница, если мы с ней почти одногодки, — её самообладанию можно было лишь позавидовать.
— Не называй так свою мать! — теперь он уже точно рассердился, не удержавшись в воздухе, вниз полетел хрустальный бокал, который с неприятным звоном разбился вдребезги и залил пол клюквенным соком. — Пойми, Софтвиссент хоть и моя супруга, но честь нашей семьи отстаивать не может. Это твоя задача!
— Моя задача!? Все мои задачи выполняет она, — Кентаврина указала на зебру, — пусть она и носит этот позор.
— Эм. Вообще-то я не... — пыталась было что-то вставить нянька, но безуспешно.
— Так! Выбирай: либо ты надеваешь лучший карнавальный костюм этого года, либо не получаешь ничего.
На секунду воцарилась полная тишина. Отец уже чувствовал себя победителем, но видимо поторопился.
— Я выбираю ничего, — ехидно улыбнулась поняша и, показав ему язык, вышла из обеденного зала.

А как только стемнело, и принцесса Луна сменила на вечном дежурстве свою сестру, начался маскарад в честь лета, которое уже было в самом разгаре. Обычно этот праздник проходил в городах Эквестрии очень скромно, простым жителям гораздо больше нравилось наряжаться в глупые наряды в день Найтмэр Мун, чем устраивать роскошные балы, но в Кентерлоте иные приоритеты. Сегодня в масках и изысканных костюмах пришли все. Площадь перед дворцом пестрела из-за неудержимого буйства красок и сочетания цветов. Все кобылки пытались превзойти друг друга, заказывая наряды со всех уголков мира, лишь бы отличаться от других. Джентлькольты напротив, одевались в почти одинаковые смокинги с такими же черными масками на лицах, Им ни к чему было пестрить перед публикой, тем более что они уже достаточно потратились на одежды для своих жен и дочерей. Они даже не пытались делать вид, что не узнают друг друга в этих масках, а потому собирались в стайки и уже выискивали глазаму ту, кого можно будет избрать «Королевой бала». Таинственную незнакомку, которая приложит все усилия, чтобы впоследствии все узнали её настоящее имя, но на прямые вопросы все равно будет отрицательно мотать прелестной головкой и загадочно улыбаться.
А награждать её будет сама Селестия. Богиня света и жизни из года в год возглавляла бал-маскарад и чисто из уважения к традициям надевала на глаза золотую маску чтобы «слиться с толпой». Какой-то специальной программы не было. Она просто открывала бал, а после занималась своими, обычно государственными, делами вплоть до самого закрытия и наречения «Королевы бала». Вероятно, она просто не способна была расслабиться, да и нужна ли эта земная слабость аликорнам.
«И в этом году я в стороне от всего этого» — печально подумала Кентаврина, глядя на все это великолепие. Жаль, сегодня она должна была первый раз появиться на празднике и бороться за этот титул. Она была немного молода для маскарада, но все из-за того, что в данный момент ей еще следовало учиться, а студентам нет хода на такие мероприятия. Но «взрослая жизнь» для неё наступила на два года раньше. Хоть отец и сумел превратить позор в подвиг, пустив слух о том, что она просто была слишком умной, чтобы терять еще целых два года на учебу, но для неё отчисление все равно стало трагедией, все-таки в академии магии остались все её подруги и ухажеры.
— Вы не расстроены? Если желаете, мы можем поменяться нарядами, и вы присоединитесь к празднику — негромко предложила зебра. Она чувствовала себя ужасно неловко в оливковом наряде, осыпанном бриллиантами и золотыми побрякушками. Отец все-таки последовал её совету и уговорил няньку нарядиться в уже купленное им платье. А Кентаврина, в свою очередь, одела самую мрачную темно-синюю попону с розовыми бантиками, дабы продемонстрировать всем свое расстройство.
— Все нормально э... — вечно приходилось вспоминать её неблагозвучное имя, — ...нянь. Веселитесь, а я тут, в парке пока погуляю.
— Хорошо. Будьте осторожны: если вы не забыли, большая часть этих статуй — грозные враги Эквестрии обращенные в камень.
Неприятно было каждому встречному объяснять, почему именно она, дочь известнейшего кольта Кентерлота, без маски и в обычной одежде. Лучше наблюдать за всем этим со стороны, а то и вовсе уйти прочь. Протест это конечно хорошо, но белой вороной она выглядела впервые.
Единорожка подошла к живой изгороди и, усевшись под статуей короля подземных псов, посмотрела на то, как на площади заиграл вальс и все присутствующие разбились на пары. Вдруг рядом с ней зазвучали голоса.
— Смотри! Она одна из нас.
— Да нет же, у неё наряд не тот.
— Наряд?! Причем тут наряд. Главное что в душе её пустота и разочарование, я это прекрасно вижу.
— Ну... я не знаю.
Через мгновение кусты рядом с ней раздвинулись и навстречу ей вышли четверо — два кольта и две поняши. Все они естественно были единорогами, только почему-то имели ярко выраженные ресницы, напомаженные черным губы и тени на глазах. Каждый из них укутывался в черные несимметричные наряды какого-то извращенного стиля прошлого века. На груди, помимо прочих серебряных безделиц, висели большие кресты. Их лидер носил на голове цилиндр, который куда больше подошел бы сейчас какой-нибудь из его спутниц, на нем же смотрелся, по мнению Кентаврины, несколько глупо.
— Из тех ли ты, кто ненавидит это безликое стадо, ползающее на карачках перед своей королевой-маткой, но думающее только о том, как бы набить себе брюхо?
«Чего он несет? — не поняла его витиеватых фраз пони, — Королева-матка? Может он имел ввиду королеву-мамку? Ну да, Софти достаточно симпатичная и вполне может стать победительницей, учитывая, что я не участвую в конкурсе».
— Да.
— Тогда пройдем с нами. Теперь ты не одинокий айсберг в океане фарса, а одна из мрачных воронов этой земли.
«Айсберг? Так звали нашего учителя... Или автора какой-то книги. Но он старый и не похож на меня!»
— Я вообще-то Кентаврина, но пойдемте, — скромно ответила пони.
— Дитя, — пони в цилиндре пафосно выставил копыто, символизируя отрицание, — не надо имен. Мы все инкогнито; без имен и званий.
Они отделились от празднующих и углубились в парк со статуями.
— Не надо имен? Ну да, сегодня никто не произносит свое имя, на той стороне, — произнесла юная леди.
— Она права, Мрачный Пленник — в ужасе выдохнула одна из одетых в черное поняшек.
Лидер задумался и кивнул.
— Да. Молодец Кентаврина! Ты углядела в этой сети лицемерия то, что ускользнуло от моего усталого взора. Пусть стадо прячется под масками, а мы разоблачим себя сегодня. Мое настоящее имя Ферстстар.
Он протянул ей копыто, она стукнула об него свое. Также поступили и остальные участники, монотонно назвав свои настоящие имена. Это навело лазурную пони на кое-какие выводы.
— А, я поняла! Вы просто все наоборот делаете. Как клуб перевертышей в нашей академии.
— Мы делаем не наоборот, а так, как нам хочется, не равняясь на инстинкты серых масс. Мы ЭГО, — единорог произнес это так, словно, это должно было произвести впечатление.
«Эго? — мозги Кентаврины уже кипели от постоянной работы, — Нам что-то говорили про этот термин. Вроде бы на том же предмете, где что-то было и про инстинкты... Или нет»
— Здорово. А что это?
— Ты задаешь верные вопросы и не хватаешься за поверхностный смысл так, словно он единственно верный. Эго, это не просто внутреннее я, это аббревиатура нашего клуба — Элитное Готическое Общество Кентерлота. Здесь лишь сливки темного мира. Нас уже около трех десятков, но мы не одна куча, мы много единиц. И ты можешь отколоться от массы и стать еще одной единицей. Среди нулей.
«Математика. Какие же вы скучные... С другой стороны лучше это, чем торчать дома с утра до вечера»
— Я согласна — кивнула Кентаврина.
— Но пусть приведет себя в порядок и переоденется. На ней слишком много ярких цветов, — добавила хмурая готесса, назвавшая себя Свиттаил.
— С чего бы это? Я одеваюсь в то, во что мне хочется — с вызовом прошипела поняша и сощурила глазки. Не стоило им задевать тему одежды.
— Ты права, — прервал их начавшуюся было перепалку Ферстстар, — Ты сама вольна выбирать свой стиль. Но, думаю, вскоре ты сама поймешь, что в мире есть только один цвет, а остальные — лишь его жалкие пародии.
— Вряд ли... А чем занимается ваше элитное общество?
— Созерцаем, как тонет в невежестве мир вокруг нас, и не даем утонуть нашим товарищам
«Эм...».
— Нет, я не про плавание, а про то, чем вы занимаетесь.
— Не даешь запутать себя двоякими эпитетами? — гот снял с себя цилиндр, — Браво, ты поставила меня в тупик. Вообще мы периодически собираемся вместе и рассуждаем на тему жизни. Порой вступаем в дискуссии с другими слоями социума. Иногда участвуем в магических ритуалах наподобие...
—Глядите! — перебила его Кентаврина, указывая на небо.
В темноте на землю медленно спускалась черная тень. Все взоры резко повернулись в её сторону. Нельзя сказать что «это», было таким уж пугающим, просто окружающая обстановка ¬— грозные статуи врагов Эквестрии, значительно усиливала производимое впечатление.
«Это» оказалось какой-то пони, с крыльями летучей мыши. Приземлившись, она сбросила с себя черную накидку, которая с шипением растворилась в воздухе. На ней было длинное черное платье и сапожки на высокой металлической платформе, которая возвышала её над остальными. По земле шлейфом растелились фиолетовые волосы, ниспадающие у нее с гривы и хвоста. Лицо скрывала грубовато сделанная круглая металлическая маска, с одними лишь прорезями для глаз. Она держала её силой своего рога, который почему-то находился не в центре лба, а с сильным смещением влево. Да и походил скорее на козий, а не на единорожий. Секунду она смотрела на собравшихся, сверкая в темноте алыми зрачками, но потом потеряла к ним интерес и зашагала дальше. Незнакомка сразу понравилась Кентаврине.
— Она тоже из ЭГО? — благоговейно прошептала юная леди.
— Нет, просто позерша. Решила пощеголять в готическом наряде на праздничке. Не обращай внимания, она ¬— часть стада, раз спешит на карнавал.
— Она, наверное, из тех пони, которые служат принцессе Луне. Видели перепонки на крыльях?
Кентаврина потеряла интерес к своим новым знакомым и последовала за новоприбывшей. Пони готы, хотели того или нет, потопали за ней.
— Сомневаюсь — высказал свое мнение другой единорог, с длинной черной челкой скрывающей половину лица, — У неё рог светился, значит, она единорог. Просто наколдовала себе крылья вот и всё. С какой стати представительница их полумифической расы станет появляться на маскараде?
Между тем странная гостья присоединилась к празднующим, игнорируя все оклики и приветствия. Всех кто стоял у неё на пути она вежливо, но настойчиво отодвигала в сторонку. Её целью оказалась принцесса Селестия, которая еще на подходе увидела незнакомку и, что-то сказав докучающим ей единорогам, вышла ей навстречу. Не привлекая лишнего внимания, кроме того что уже было приковано к ним, Богиня и пони зашли в помещение замка и прикрыли за собой дверь.
— Или не просто...

Дверь захлопнулась, после чего наступила гробовая тишина, которую тревожило лишь мирное посапывание стражников. Принцесса нарочно усыпила их, чтобы никто не подслушал их разговор. Света не было. Все свечи заблаговременно потушили, все-таки официальные визиты на сегодня закончились, а значит и главная галерея и тронный зал, могли спокойно отдыхать во тьме. Звук цокота копыт многократно отражался от стен и гулял по потолку. Селестия молчала.
Ария хорошо подготовилась к этой встрече. Перед тем как войти в город она долго приводила себя в порядок и, хоть прекрасно понимала, что видеть её никто не должен, старалась выглядеть так, как должна была выглядеть каждая леди на этом празднике. Только сегодня она могла позволить себе столь бесцеремонное вторжение. Обычно ей приходилось, как минимум, принимать чужой облик, чтобы пройти мимо стражи, но в этот день её даже никто не остановил. Сегодня отовсюду стекались пары и семьи одетые так, что ими можно было пугать жеребят. Главное чтобы ваше лицо было спрятано под маской. Но это все уже позади, а теперь можно было расслабиться и позволить маске безвольно повиснуть на шее.
Принцесса ждала, когда Ария начнет говорить, но ведьма принципиально не собиралась открывать рта первой. Её интересовало, работают ли её защитные чары, которыми она закрыла свою голову от чтения мыслей. Судя по тому, как хмурилась принцесса, она либо не могла пробить барьер, либо уже все узнала.
«Ну, говори уже!» — мысленно поторопила её ведьма.
— Как продвигается исследование Мира Мертвых, моя дорогая ученица? — наконец спросила она.
— Более чем удачно, ваше величество, — промурлыкала нежить. — Я нашла средство препятствующее воздействию губительной среды этого мира, но я не собираюсь останавливаться на достигнутом и у меня уже есть теория, каким образом можно добиться стойкого иммунитета к нему.
— И что же это? — с каменным лицом поинтересовалась Селестия.
— Жизнь. Вернее жизненная энергия. Организм активно её теряет в том мире, а вот восстанавливается она с большим трудом. Я еще не знаю, что именно нужно использовать, но это будет либо глухой барьер, не имеющий срока износа, либо некая эссенция, потребление которой будет с избытком насыщать ею организм. Я обязательно смогу в этом разобраться, не переживайте.
— А как ты пришла к таким выводам?
— Путем сравнений и экспериментов конечно!
— Экспериментов на ком?
— На животных естественно! Я же писала вам уже об этом в своих письмах. Мыши,

белки, зайцы иногда пернатые или насекомые. Не больше чем необходимо, но достаточно чтобы быть уверенной в своих выводах.
Для пущей убедительности Ария еще попыталась беззаботно улыбнуться, обнажив клыки. Принцесса никак не это не отреагировала, продолжая неспешно переставлять ноги.
«Она точно все уже знает. Наверное, только сильнее разозлилась, когда я попыталась прикрыться от неё бумажным листком защитных заклятий. Или же просто пытается у меня что-то выведать, делая вид, что ей все известно».
— Моя дорогая Ария — медленно, с расстановкой, начала принцесса свое повествование. — У моей нынешней первой ученицы есть замечательный друг. Она очень трудолюбивая и отзывчивая земнопони, которая держит на своих плечах целую ферму и успевает при этом следить и за пожилой бабушкой и за младшей сестрой. Так вот, несмотря на все её положительные качества, её основная сила заключается в честности. Она настолько открыта и прямолинейна, что только её силы хватает на то, чтобы быть ключиком к мощнейшему оружию нашего мира. Полагаю, ты знаешь, о чем я.
— Элементы Гармонии, — ответила ведьма, памятуя о древнем артефакте.
— Совершенно верно, — кивнула принцесса и продолжила. — Так вот, стоит ей всего один раз солгать в опасный для Эквестрии момент, стоит хоть раз утаить что-нибудь от своих друзей и Элементы Гармонии не сработают, что приведет к страшным бедам, а может и к гибели всей Эквестрии. Ты можешь себе представить такую цену лжи?
— Хм... Да, я думаю это печально.
— Так хорошо ли лгать, моя дорогая ученица?
«К чему бы это, хотя разве не ясно?»
— В некоторых случаях лучше все-таки говорить правду... Я полагаю.
Принцесса дошла до трона и, взойдя по ступеням, остановилась на вершине, после чего развернулась и задала новый вопрос.
— А знаешь ли ты, что такая ситуация уже имела место быть?
— Но с Эквестрией то все в порядке, разве нет? — изогнула бровь зеленая пони.
— Совершенно верно. Все дело в том, что она нашла в себе силы исправиться, как и другие носители Элементов. И во второй раз оружие сработало, избавив Эквестрию от новой эпохи Хаоса. У каждого есть возможность исправиться. Ты понимаешь, о чем я говорю?
«Вы, наверное, прямо сейчас в моей голове и копаетесь, правда принцесса? — мысленно, скривилась ведьма, — да, я прекрасно понимаю, о чем вы, и все такое!»
— Ну да, я пренебрегла запретом и закинула в Мир Мертвых поня! Это ужасно и я обещаю исправиться, ибо нет мне прощения. Но ведь с ним все в порядке!
— Разве это важно? — сурово, но с примесью какой-то тоски спросила Богиня. — Ты рисковала его жизнью. Его, а не своей, как красочно расписывала мне в письме. А если бы он умер или остался бы калекой?
— Все было под контролем!
— Неужели?
— Эм... Ну не все, конечно. Но, между прочим, я спасла его от смерти в лесу, — ведьма опять начала хмуриться, а губы её вытянулись в тонкую полосочку.
— И это дало тебе право распоряжаться его жизнью?
— Он сам согласился на эксперимент и заключил сделку!
— И что? — продолжала давить Селестия. — Ни в одной сделке жизнь пони не ставится на кон.
— Ну, ваше величество, это ведь всего лишь Норд! — уцепилась нежить за последний имеющийся у неё аргумент.
— Всего лишь Норд? Ты считаешь, что лучше его, но при этом уже успела трижды обмануть меня, унизить моего подданного и едва не совершила пониубийство; снова, если мне не изменяет память. И вообще твои мысли ужасны, не знаю, что с вами делают по ту сторону жизни, но если это результат ИХ стараний, то я лично займусь тем, чтобы очистить Мир Мертвых от скверны в самые короткие сроки.
— Да, это все они. Они меня мучили, — ведьма повернулась в сторону и опустила ушки, изображая крайнюю степень расстройства. Все-таки пока что она еще была пони и могла пользоваться этими преимуществами.
Когда Селестия несколько смягчила взор, Ария перестала играть жертву и продолжила:
— Кстати, насчет очистки мира мертвых, вы уже придумали, кого мы используем для военных действий?
— Думаю, моей гвардии будет достаточно — пожала плечами принцесса.
— Этих что ли? — поняша усмехнулась и кивнула в сторону стража у трона, который сладко сопел и дергал во сне ножкой. — Я ни разу не проверяла, насколько сильны кошмары в бою, но почему-то уверена, что ни одна армия мира не имеет более недееспособного войска, чем Эквестрианская стража. К тому же их не особо много.
— Может у тебя есть варианты?
— Вроде бы рыцари Стены Единорога неплохо сражались, будь их хотя бы несколько тысяч... Но насколько мне известно они остались в прошлом и такого войскового соединения больше нет. Поэтому лучше всего будет поискать какую-нибудь воинственную расу, как то бизоны или драконы.
— Драконы воспользуются любой возможностью, чтобы предать меня, а и бизоны далеко не так воинственны, как тебе хотелось бы. Один способный к магии командир стражи легко будет гонять их по саванне.
— А пауки?
— Я все еще переживаю, что между нами начнется война. На самом деле они — жестокая раса, просто не знают об этом. В любом случае я полагаю, что это не твоя забота. Мы обязательно вернемся к этой теме в свое время. А пока тебе нужно продолжать свою деятельность. Сколько помощников тебе требуется?
— Я рассчитываю на двенадцать! Лучше, чтоб это были преимущественно единороги. Желательно инженеры, врачи, химики...
— Но ты должна учесть, что официально я не смогу тебе помочь, поэтому поиском подходящих кандидатур тебе придется заняться самой. Я лишь помогу тебе и соберу их в одном месте.
— Соберете их на праздник эм... тридцать-три-дня-до-праздника-сбора-первого-урожая?
— Скорее семьдесят-вторая-годовщина-поражения-Гидры, или что-нибудь в этом духе. Пойми, мы будем собирать тех, кто вероятнее всего присоединится к тебе, а это всевозможные культы и секты. На самом деле их полно на территории Эквестрии.
— И как вы думаете их созвать?
— Через своих соглядатаев, которые контролируют каждый их шаг, — как само собой разумеющееся, ответила принцесса.
— Дауж, странное решение проблем — улыбнулась уголком рта колдунья. — Может, проще было бы сразу от них избавляться, пока они не натворили бед?
— Зачем? Когда они под наблюдением они безвредны. Все-таки не садить же в тюрьму пони, которому самой судьбой уготовано быть злодеем, не так ли? — принцесса подмигнула своей ученице.
— Мхм — ответила Ария, вспомнив о собственных речах на суде.
Принцесса поднялась с места и также медленно направилась к выходу.
— Ну, моя дорогая ученица, есть ли еще что-нибудь, о чем ты хочешь меня попросить? Все-таки ты многого достигла и если ты желаешь какой-нибудь награды за свои труды просто попроси.
— Да, — ведьма достаточно долго обдумывала, как бы подойти к этой щепетильной теме, но вот, принцесса сама предложила ей высказаться. — Не могли бы вы освободить меня от этого?
Пони подергала себя магией за намордник. Принцесса промолчала, очевидно, в ожидании аргументов, которые ведьма и собиралась ей предоставить.
— Эта штука уродует меня и мне стыдно показываться среди пони в таком виде. Все-таки я не цепной пес, а дама.
— Ты ведь знаешь, что это была вынужденная мера, а не наказание — негромко произнесла принцесса, — я лишь помогаю тебе бороться с твоим недугом.
— Да, я знаю, но со мной все в порядке. Я вполне могу побороть свой голод, и мне не нужна пища, — попыталась уверить её поняша.
— Я в этом не уверена...
— Просто эта штука буквально заставляет меня лезть на стену. Мне приходится питаться червями и насекомыми, вы можете себе это представить?! Как я могу уважать себя, если имею такой рацион, который к тому же совершенно не помогает насытиться.
— Ну, вот видишь — покачала головой Селестия — ты все же намерена перейти на что-то покрупнее насекомых, а я не могу тебе этого позволить.
— Только грызуны, ваше величество! — взмолилась Ария.
— Я не против того, чтобы разрешить тебе питаться грызунами, как любой хищник этой земли, но где гарантия того, что в один прекрасный день ты не проглотишь кого-нибудь из своих учеников или того же Норда?
— Хм, — ведьма замолчала на некоторое время, чтобы собраться с мыслями. — Я думаю, что смогу себя контролировать.
— Как когда-то с пауками?
— Это не лучший пример. Просто их вкус был восхитителен, — отвела взор нежить.
— Ты помнишь, что два года назад мы с тобой вплотную занимались твоей жаждой? Ты сама говорила мне о том, что можешь обходиться и без этой подпитки, а чем больше ты съедаешь, тем больше тебе хочется и теоретически ты способна проглотить хоть всю Эквестрию. Я обещала себе, что не оставлю тебя, потому как то, что происходит с тобой это и моя вина тоже, но если ты съешь хоть одного пони мне придется избавить этот мир от твоего присутствия. Разве я могу сама подталкивать тебя к этому преступлению?
— Вы не подтолкнете меня к преступлению, а лишь покажите, что доверяете мне. Это не одно и то же.
— Если честно, Ария, мне жаль даже насекомых, которые отправляются в бездонную пропасть твоего горла...
— А меня вам не жаль!? — ведьма попыталась всплакнуть, но к сожалению мертвое тело не позволяло ей такой роскоши.
Принцесса промолчала.
— Ясно. Тогда могу я хотя бы рассчитывать на то, что избавлюсь от этой штуки в будущем? Что мне сделать, чтобы заслужить это?
Снова молчание, да и выход уже был прямо перед ними. Кивнув и прошептав себе под нос что-то оскорбительное, Ария открыла дверь и покинула замок. Она, конечно, не особо рассчитывала на то, что Богиня освободит её от намордника, но как говорили уже не раз — надежда умирает последней. К утру, она вылетела из Кентерлота.

Глава 11

Глава, в которой темные силы стягиваются на шабаш

...Глубокая ночь. Дюжина, нет, две дюжины единорогов в темных мантиях и с белыми полумесяцами на боках выстроились вокруг ритуального камня. Сегодня принцесса Селестия ослабла, сказали их верные шпионы, а значит, сегодня тот самый день, когда им удастся вырвать небесное светило из её магических уз и направить его прямиком на землю.
Никто не называл здесь свои имена, многие даже ни разу до этого не встречались, но единая цель, к которой они все стремились, и без простых формальностей превратила их в лучших друзей на свете. Никто из них не говорил ни слова, но в душе благодарно обнимал своего соседа, за то, что их сегодня собралось так много. Каждый единорог увеличивал их шансы на успех. Сегодня Найтмер Мун вырвется из своей древней темницы.
Верховная жрица Темной Богини мотнула головой и сбросила с себя капюшон, явив всем свою темно-синюю шерсть на узком благородном лице и яркие белые локоны, подсвечивающиеся в темноте. Внешне она казалась очень хрупкой, но на самом деле колдунья легко могла бы одолеть любого из присутствующих. А он всегда стоял по правую сторону от неё, боясь прикоснуться к ней и яростно защищая от любых посягательств. Словно цербер, оберегающий своего господина. Его боялись не меньше чем её, в этом ему сильно помогла его жесткость и преданность своему делу, а также жуткая сгорбленная фигура и распущенные длинные волосы.
И вот луна достигает своей наивысшей точки, а значит принцессе сейчас тяжелее всего удерживать светило в небе. Настал их час!
Рог единорожки вспыхнул в темноте зловещим зеленым сиянием, следом зажглись всеми цветами радуги и другие. Словно рыцари, обнажившие свои клинки, единороги направили свои рога на кристалл, поставленный посреди круга, чтобы принять в себя всю их энергию и направить её в небо. И началось темное колдовство. Кристалл разрезал небосвод бьющей из него энергией, которая полетела еще выше и дальше, уцепившись за луну огромной призрачной лапой.
Движение её замедлилось. Спутник задрожал и стал медленно двигаться в обратном направлении, сантиметр за сантиметром приближаясь к земле. Собравшиеся скрежетали зубами от натуги. Не меньше, наверное, напряжена была сейчас и Богиня Света, стоя на дозорной башне кентерлотского дворца. Еще немножко и она сломается. Нужно лишь чуть-чуть поднажать и сопротивление исчезнет, после чего небесное светило в свободном полете столкнется с землей и Богиня Ночи вернется к своим верным сторонникам. Он чувствовал, как силы стремительно покидают его, а глаза заволакивает черная мгла. «Где же оно, обещанное облегчение?!» — думал единорог, но знал, что скорее умрет, чем отдаст принцессе контроль над луной снова. Он увидел, как из глаз его владычицы потекли слезы отчаяния. Она тоже не собиралась сдаваться, но уже сомневалась в успехе их миссии. Никто никогда не измерял силу принцессы Селестии в деле, и сопротивление оказалось куда сильнее, их самых пессимистичных прогнозов.
— Ну, поднажмите же еще немного! — прохрипел он собравшимся адептам.
Луна уже стала заметно крупнее и куда быстрее отклонялась от заданного курса, как вдруг кто-то из единорогов вскрикнул и сияние его рога погасло. Большая потеря, но они выдержат. Оставшиеся приняли на себя его ношу и равномерно разделили её между собой, но уже через секунду еще двое культистов упали от усталости. Луна остановилась. Замерло и его сердце. А затем сияющий шар двинулся к своему прежнему курсу, разорвав их магические оковы, словно сухие ветви. Единороги один за другим теряли сознание от перегрузки. Теперь это было похоже на попытку остановить копытом движущийся поезд. Ощущения сродни удару кувалдой по лицу и вот он уже лежит, уткнувшись мордой в холодную мерзлую землю.
В тот день они потеряли свою самую драгоценную мечту...

— Ту-ту, открывайте ротик Саддам, к вам едет кашка! — миленькая медстестра-сиделка в больничном чепчике и вечной улыбкой на лице медленно левитировала к нему ложечку полную овсянки. Её звонкий голосок вернул старика в реальность.
— Зачем ты мне это суешь!? — едва он договорил, как ложка влетела ему в рот и подслащенная каша десантировалась на язык. Хочешь, не хочешь, а придется съедать.
— Я что, по-твоему, совсем немощный и не могу сам себя покормить? — гневно спросил он, прежде чем ложка вновь наполнилась едой.
— Нет, просто вы опять спите во время ужина, — беззаботно улыбнулась медсестра, — так нельзя, у нас ведь с вами режим. А теперь будьте душкой и снова откройте ротик.
Старик проглотил кашу.
— Я не заснул, я просто ненадолго задумался. Только и всего!
— Вот видите. Будете много спать, и сами не заметите, как исчезните. А если начнете двигаться и хорошо кушать, то еще всех нас переживете, — единорожка рассмеялась и отправила ложку в миску.
— С чего это я пфм...вм... Перестань обращаться со мной как с ребенком! Я между прочим внебрачный сын самого Дискорда!
— Конечно-конечно. И Дискорд был бы очень недоволен, если бы узнал, что его любимый внебрачный сын так плохо питается. Скажите, А-а-а.
И какой смысл с ней спорить. Она даже не слушает, что он ей говорит. Еще бы, таких как он, у неё целое отделение. Старик зажег свой рог и выхватил у неё ложку. После чего стал быстро уплетать полезную пищу, попутно сверля взором сиделку. Та будто бы и не заметила его намека: дождалась, только, когда он все съест и, с доброй улыбкой забрав тарелку, поскакала к другим замешкавшимся едокам.
Проклятая жизнь. Казалось, совсем недавно он своим видом мог пугать прохожих, а по городу ползали слухи о Лунапоклонниках в темных плащах, и вот уже жизнь его подошла к своему закату, а культ так ничего и не сделал, чтобы увековечить себя. Это, пожалуй, было второе их поражение. Время само позаботилось о них, превратив могучих колдунов и волшебниц в больных стариков, которые, хотели они того или нет, отошли от своих дел и добровольно сдались тем, кого втайне презирали и долгое время желали поработить. Кто-то остался на попечении своих любящих семей, ну а большинство же обратились в одиноких обитателей домов престарелых, где и встречали свой конец под присмотром врачей и заботливых нянек. Они продолжали периодически встречаться, но в позапрошлом году в условное место пришли всего четверо, а в прошлом он был там в гордом одиночестве. Что стало с остальными? А разве не ясно, никто из них не пропустил бы собрание, Саддам еще лелеял надежду, что кто-нибудь из этих славных единорогов и единорожек жив и просто приболел, но в душе прекрасно понимал, что это не так. Все они обрели счастье где-то в другом мире.
Он тихонько поднялся и твердой походкой пошел к лестнице. Эта девчонка что-то говорила ему о крепости тела. Всю жизнь коренастый горбун с искривленной с рождения шеей считался силачом, и любой недостаток магической силы компенсировал прямым ударом копытом в челюсть. И по сей день никто не мог бы его упрекнуть в том, что он сдал. Редкий единорог смог бы похвастаться тягловой силой в две груженых телеги, даже будучи в расцвете лет. Он и идти то сюда не хотел, но его гражданская жена настояла на этом. Все-таки он действительно становился забывчивым и уже не мог заботиться о ней самостоятельно.
Старик устало улегся на кровать и закрыл глаза. Жаль, что она так и не узнала о том, что то, к чему они так стремились всю жизнь, все-таки свершилось. Ведь три с половиной года назад, Найтмэр Мун смогла высвободиться из своего заточения. Он узнал об этом чисто случайно, не было ни ярких вспышек, ни зловещей музыки просто в один прекрасный день Саддам увидел в окно, как принцесса Луна возвращается в свою резиденцию. А медсестрички пояснили, что её величество уже давно вернулась и даже более того, успела помириться со своей старшей сестрой.
Теперь у него даже не было мечты, а само существование их ордена потеряло смысл.
Его рог вспыхнул белым призрачным светом и в воздухе завис маленький серебряный кулончик в виде полумесяца с глазом. Сколько воспоминаний связывало его с этим знаком. Ритуалы, шабаши, бегства от стражи, темные помещения, расписанные странными письменами, и всегда рядом с ним был темно-синий бок и белоснежная грива их лидера. Он был с ней до самого конца.
— Пора спать! Ой, простите... — дверь в комнату на секунду приоткрылась и работница дома престарелых заглянула вовнутрь. Саддам убрал с лица длинные седеющие волосы, которые под страхом смерти запрещал состригать и сердито зыркнул на гостью. Интересно, а каково им ухаживать за отжившими свой век пони и наблюдать как они исчезают, отправляясь в мир иной. Они часто плакали, но также быстро умели забывать о своем горе. Может это действительно помогает и слезы уносят с собой скопившуюся внутри горечь? Но у церберов нет слез. У них есть только собачья преданность своему хозяину и своей идее.
Свет погас. Черриополь приготовился ко сну. Разве что обитающие в нем Лунные пегасы проснулись ото сна и готовились нести ночную вахту во имя своей Богини. Похожие на летучих мышей силуэты наполнили собой звездное небо и полетели вдаль, стеречь покой Эквестрии. Саддам повесил на шею кулон, тихонько поднялся с кровати и подошел к окну. Высоковато, но для него это не проблема, он не один раз уже спускался с этого окна. Единорог прикрыл глаза и, окруженные белым ореолом, с крыши соскользнули несколько крупных черепичных пластинок, которые медленно выстроились под окном наподобие ступенек. Он смело покинул свою комнату и спустился по сменяющим друг дружку платформочкам до самой земли. После чего его тайная лестница вернулась на свое законное место.
Свежий холодный воздух северного города расположенного высоко в горах заставил его немного поежиться от холода. Где-то здесь, под домом он берег свою темную старую мантию и другие символы своего членства. Схрон он нашел бы, даже забыв собственное имя, и через несколько минут по каменным улицам Черриополя уже передвигалась темная тень, стараясь не попадаться под белый свет ночных фонарей. Никто не окликнул его. Земные жители города спали по ночам, а ночные не задерживались в нем, когда наступало их время. Даже те, что оставались в поселении, предпочитали сидеть на крышах и длинных чугунных шпилях, а не бегать по земле. Привычка держаться как можно выше досталась им еще от пегасов. Но в отличие от последних, они не имели возможности ходить по облакам.
Путь был неблизким. Да и дело можно было назвать неблагодарным. Зажечь все свечи и прочитать мантры, дающие силы Найтмер Мун в её заточении. Что может быть бредовей, если учесть что она давно уже принцесса Луна. Но ритуал в любом случае никто не изменял и не отменял, а значит, он должен исполняться, пока жив хоть один член культа. Они приносили клятву.
Стук копыт о мостовую замедлился и Саддам остановился у невзрачной кованой ограды. Ключ как всегда идеально подошел и с тихим визгом калитка открылась. Далее была дверь, ведущая в подвал с надписью «Раддагам» и темный подвал. Где он снова был один. Раньше он, как правая рука главы культа, никогда не читал мантры самостоятельно, а лишь следил за тем, чтобы другие единороги читали их как положено, наказывая за любую ошибку в ударении, но теперь все изменилось и оценить «образцовое чтение» льющееся из железных легких уже никто не мог.
Первый стих. Кафизма. Второй стих. Прошло около четырех часов и ритуал подошел к концу. На этот год он снова свободен. Вот бы не дожить до следующего.
Саддам затушил свечи и покинул подвал. У самого выхода он вдруг остановился и по какому-то странному наитию открутил одно из заостренных наверший забора. Место тайной переписки культа. «А вдруг кто-то все-таки был здесь и оставил нам послание» — промелькнуло у него в голове. Он даже не удивился, когда из полости внутри колышка выпал белый свиток.

«Если ты меня читаешь, значит ты тот, кто и должен меня прочитать. Донеси его содержание до всех своих сторонников, ибо в последний день второго месяца лета на пустыре между Вечнодиким лесом и Кристальной равниной бессмертный лич будет набирать себе учеников для изучения тайны Мира Мертвых. Награда за старание — бессмертие...»

— Ха! Мучится в доме престарелых до конца времен?! Нет уж, увольте.

«... и возможность встречи со своими близкими, оказавшимися по ту сторону жизни».

А вот это уже интересней. Перед его мысленным взором предстали его товарищи. Неужели это возможно? До сих пор никто и никогда не заикался о путешествиях за грань жизни. Смерть всегда считалась разумным концом бытия и только глупцы верили что оттуда можно вернуться или как-то наладить контакт с умершими. Да и зачем, если достаточно было знать о том, что им там хорошо, чтобы успокоить себя... И вдруг такое странное предложение.
Саддам еще раз перечитал письмо. Изучение тайны Мира Мертвых... Набор будет вести бессмертный лич. Это ведь вроде как сказочные существа, разве нет? Причем далеко не самые добрые их представители. С другой стороны, почему бы не рискнуть всем что есть, если у него все равно уже ничего нет, кроме старого больного тела и жизненных принципов. А работать на кого-то он умеет, он всю жизнь этим занимался. Главное успеть. Очевидно, свиток лежал там уже не первый день, и времени у него оставалось совсем мало, да и переход обещал быть не самым простым.
Старый единорог спрятал свиток и, глубоко вздохнув, ушел, даже не заперев за собой чугунную калитку.

«Да я просто великолепен!» — с гордостью подумал Норд, глядя с площади на результаты своих трудов. И здесь действительно было чем гордиться, потому как разваливающееся логово ведьмы буквально преобразилось за эти две недели. В первую очередь это коснулось второго этажа, где напоминающая решето крыша приобрела наконец нормальный вид. Кроме того встали на место все оконные рамы и ставни, появилось некое подобие крыльца. Все дыры были тщательно залеплены глиной и смолой. Земной хотел еще покрасить это строение, но красок, как впрочем и других строительных и отделочных материалов ему никто не оставлял, а потому пришлось обходиться тем, что уже имелось в округе. Может оно и к лучшему, ведь свежий сруб слишком ярко выделялся бы на общем фоне, а это могло бы привлечь ненужное внимание к их с Арией жилищу.
Вдоволь насмотревшись, Норд решил-таки преступить к полуденной трапезе. Разнообразие рациона оставалось небольшим, но теперь он мог назвать себя экспертом в дикорастущих травах, а потому избирательно поедал только самые вкусные из растений.
Стояла прекрасная солнечная погода. Очевидно, принцесса Селестия сейчас была в прекрасном расположении духа и решила пронести солнце пониже над землей, дабы подарить больше тепла своим подданным. Где-то в глубине леса выводила свою однообразную трель кукушка. В поисках древесных жучков долбили старые сосны дятлы. Жужжали осы. А вот и лучшая на свете трава — клевер. После дождя к ней лучше было не притрагиваться, но в такую вот солнечную погоду она становилась прекрасным заменителем прохладному лимонаду или яблочному соку.
Норд наклонился к земле и собрался было поесть, как вдруг над ним нависла темная тень:
— Все жрешь? Я так и знала, — с издевкой произнес знакомый ему голос.
— Привет, Ария!
Норд обернулся и увидел перед собой ведьму. На фоне такого ясного дня, она смотрелась немного чужой, особенно если учесть вечно прищуренные глаза и сжатые в тонкую линию губы.
— Как слетала? Как принцесса Селестия?
— Ты сделал то, что я просила? — не останавливаясь, она неторопливо направилась к дому.
— Естественно! — как только они вышли на заброшенную площадь, Норд указал копытом в сторону хибары, — все как ты и сказала, и комнаты подготовил и даже сумел сделать стол на тринадцать персон... Тут весьма кстати пришлись старые стеллажи. А что, придет твоя исследовательская группа?
¬— Неплохо... — протянула Ария, проигнорировав вопрос.
— Кстати, а что там по поводу твоего обещания? — земнопони скромно потер одно копыто о другое.
Поняшка остановилась под тенью импровизированного крыльца и удивленно уставилась на земного:
— А я тебе что-то обещала?
«Ясно...Она забыла» — сокрушенно подумал Норд, хотя отсутствие сумок у неё на спине позволяло предположить такой исход.
— Ты обещала, что принесешь чего-нибудь пожевать с кентерлотского праздника, если я хорошо проведу ремонт.
— Я?.. А, ну да. Только ты ведь плохо его провел, а значит, ничего не заслужил, — пожала плечами его собеседница и зашла в дом. — Я ожидала увидеть здесь чудо, а не жалкое подобие ремонта. Ты явно схалтурил и не до конца выложился, но я так уж и быть возьму тебя с собой на другое мероприятие. Будешь помогать мне в выборе помощников. Заинтересован?
«В любом случае это должно быть занятно. Интересно, как она думает собрать в каком-то месте кучу народа, чтобы проводить отбор. Хотя, если только сама принцесса велит им туда прийти...»
— Угу.
— Тогда сядь где-нибудь в уголочке и дай мне немного отдохнуть с дороги и принять ванну.
Ведьма снисходительно улыбнулась ему и потопала на второй этаж.
— Кстати у нас над крышей осиное гнездо, — поспешил предупредить пони. — Они там настойчиво строят себе улей. Я уже не раз его сбивал, а они все равно возвращаются.
— Мм. Я это учту, — кивнула Ария и исчезла наверху.
На отдых ей действительно понадобилось совсем немного времени и как только земнопони, насидевшись в доме, вышел на улицу продолжить прерванный обеденный перерыв, Ария уже закончила все сборы, поменяла платье, ботинки и вновь не дала ему притронуться к молодым всходам клевера.
— Готов, обжора? — громко спросила она, едва он открыл рот. Черты её лица стали несколько живее, глаза сияли, а голос звучал куда добрее, чем час назад. Он не знал, прохладная ванная на неё так повлияла, или что-то еще. В любом случае он уже не первый раз видел такие перемены настроения у ведьмы.
— Да, наверное, — с сожалением глядя на травку, кивнул Норд.
— Тогда поспешим. До заката нам надо добраться до хребта, в противном случае мы рискуем нарваться на аборигенов. Сомневаюсь, что все они одинаково дружелюбно нас встретят.

Впервые Ария так часто использовала телепорт для преодоления труднопроходимых местностей этой рассыпающейся на глазах территории. Наверное, экономнее было бы воспользоваться крыльями, однако в небесах постоянно летали жутковатые всадники, что-то вынюхивая над всей безымянной территорией востока. Даже будучи на земле им частенько приходилось прятаться и избегать открытых участков, дабы не быть замеченными. Хотя в душе Норд все-таки желал увидеться с местными и узнать, что же сейчас происходит в этой стране, но ведьма возражала против таких встреч и даже более того, пообещала, что первой атакует заметившего их щупальцеротого пони, если земной попытается пойти с ними на контакт. По мнению Норда они куда больше сейчас походили на беглецов, чем на путников.
Когда солнце уже исчезло за горизонтом пони вышли из леса. В небе пока еще было светло, однако тени уже почти исчезли, став такими же мрачными, как и все окружение. Путники задерживались, и это тревожило нежить. Она все чаще стала оборачиваться назад, глядя на ярче и ярче разгорающиеся синие колонны из валунов, называемые у местных ретрансляторами. Возле них было особенно много виверн. Они к чему-то готовились. Особенно это стало заметно, когда Норд и Ария оказались на вершине хребта отделяющего восток Эквестрии от остального мира. Там же она и устроила привал, переведя свое внимание на запад.
— Устала? — негромко спросил земной присев рядом.
— Нет, просто проголодалась. Жаль, что осы не смастерили себе еще один улей где-нибудь неподалеку.
— Хе-хе, ты это к чему? — не понял пони.
Ведьма не ответила, только внимательно глядела на огни далеко внизу. Рассмотреть что-то еще было уже невозможно, все-таки наступила глубокая ночь. Однако на поселение это в любом случае не

особо походило, скорее на какую-то сходку или собрание. Уточнять чему она посвящена не потребовалось, зеленая поняша сама ему все объяснила в следующую секунду:
— Это всё мои возможные будущие сторонники, — горделиво произнесла она. — Темная рать со всех уголков Эквестрии. Когда спустимся, пойдешь первым и посмотришь что там да как. Потом все мне расскажешь, понял? Не хочу раскрывать все карты раньше времени.
— Темная рать?
— Колдуны, ведьмы, культисты разных мастей и просто опасные типы.
— Хм... Здорово. А они там меня в лягушку не превратят? — поинтересовался земнопони. В свете полученной информации эти огоньки стали казаться ему какими-то зловещими.
— Все зависит от того как ты себя преподнесешь. Я бы посоветовала тебе просто не попадаться им на глаза. Мало ли что взбредет им в головы, — очевидно поняше доставляло немалое удовольствие нагнетать обстановку.
Огоньки зашевелились, и возникло ощущение, что их владельцы принялись водить хороводы. Самые жуткие хороводы из всех, какие он только видел! До них было еще достаточно далеко, несколько часов полета, но с каждой секундой они будто бы становились ближе.
— Ну, ты как, готов?

— Хм. Наш лич определенно задерживается, — единорог в цилиндре глянул на часы, свисающие с его груди на серебряной цепочке, и нахмурился.
— Да ладно тебе, Пленник! — улыбнулась Кентаврина, — круто же. Лично я готова здесь и до утра его ждать.
— Круто?! Может, ты все-таки не будешь опускаться до таких выражений, раз уж ты с нами? — скривившись от отвращения, попросила стоявшая рядом единорожка с нарисованными черной тушью слезами на щеках. Она, как и все прочие пони культа, вечно придиралась к любому её слову, стараясь изобличить в «неготичности».
— Не учи меня жить. Я буду говорить те слова, которые мне хочется.
— Пленник!
— Что? — единорог смерил взглядом ссорящихся дам.
— Почему ты ей это позволяешь!?
— Потому что она права, — пожал он плечами, — в отличие от тебя, она прекрасно понимает саму суть ЭГО. Ты ведь не слушаешь, когда стадо говорит тебе: надень то, говори это, и живешь по своим законам.
— Но мы НЕ стадо!
— Нет. Но чем больше нас становится, тем сильнее мы его напоминаем. Сейчас мы — стадо белых ворон, а она среди нас единственная выкрашенная в черный. Это прекрасно.
— Да не выкрашенная она! — на белых щеках единорожки появился гневный румянец — Обычная вертихвостка, я то знаю!
— Теперь ты уже её оскорбляешь, — театрально вздохнул Пленник. — Она всего десять дней с нами и я так надеялся, что ты станешь для неё старшей сестрой и надежной опорой... Я разочарован. Сейчас в твоей душе полно неверных цветов.
— Я?! Да я!.. да... — теперь уже слезки стали не нарисованными. — Да пошли вы!
Соперница убежала, а Кентаврина поплотнее прижалась к главе кентерлотских готов и грустно улыбнулась ему. Тот по-отцовски приобнял её, давая понять, что малютке более ничего не угрожает. Так заканчивались почти все её диалоги с членами этого общества, особенно с женской его половиной. И как они до сих пор не уяснили, что бесполезно с ней тягаться? Красота — страшная сила, особенно если втираться в доверие это твой талант. Она прекрасно видела, что Пленник души в ней не чает и видит скрытый и обязательно очень глубокий смысл в каждом её слове и действии, а потому не боялась конфликтовать с любыми его сторонниками. Нужно было только знать, в какой момент следует остановиться, и дать «мрачному философу» возможность самому постоять за неё. А заодно подливать масло в огонь, поддевая их в каких-нибудь мелочах.
На шабаше, как метко выразился Ферстстар, лазурная единорожка действительно выглядела черной вороной среди белых и дело было даже не в черном платьице с бантиками и ленточками и не в розово-кремовых кудрях, а где-то в глубине её души. Она ощущала себя чужой в этом месте. Более живой, если можно так выразиться. Хотя здесь было много общего с виденным ею ранее маскарадом в Кентерлоте — почти каждый участник старался перещеголять всех других и одеться как можно мрачнее и суровее: одни раскрашивали лица, другие украшали бока черными перьями или цепями, третьи превращали свои прически в невесть что и самое главное — никто не задумывался о том, что во всем этом они попросту выглядят глупо. Большинство собравшихся веселились, ели и общались меж собой, порой пели, вспоминая душевные песни своих кумиров. Присутствовали, кстати, и сами кумиры. Были, правда, и другие: они скрывались под балахонами или же просто держались чуть-чуть в отдалении и все время молчали, а порой даже разговаривали сами с собой. От этих действительно исходила какая-то неведомая угроза, а потому Кентаврина старалась избегать любых контактов с этими личностями. А вот других вполне можно было пораздражать своим присутствием, все-таки яркая внешность буквально притягивала к ней местных кольтов, на зависть их вторым половинкам.
Единорожка оставила своего наставника и подошла к позолоченной чаше с кроваво-красным пуншем, который кто-то уже успел приготовить чтобы собравшиеся не умирали от жажды, затем налила себе стаканчик и отпила. Немного странный вкус, но в целом неплохо. В академии магии такие мероприятия были частым явлением, пусть и не настолько масштабные. Отличная возможность узнать много нового об Эквестрии, а заодно завести друзей во всех уголках страны. Вот только зачем ей ненужная информация и друзья, которым до неё неделю на поезде добираться.
— Ты зачем это пьешь? — грубо прикрикнула на неё какая-то старуха.
— Я сок пью, а тебе что? — не спасовала пони.
— Сок? — старая земнопони противно расхохоталась. — Дуреха, к нам придет лич. Это я для него приготовила. Заячья кровь с травами и драконьим когтем — амброзия для любой нежити! Они это обожают.
Сдержав тошнотворные позывы, Кентаврина скривилась и вылила «сок» в чашу.
«Интересно, а лич знает о том, что он это любит? Тем более если у него амброзия от этого...» — подумала единорожка, утирая кровь с уголков рта.
— А ты что-то о нем знаешь?
— Естественно! — старая ведьма гордо подняла голову. — Только тебе рассказывать не стану. Не хочу иметь конкурентов, бессмертие мне и самой пригодится.
— Не очень то и хотелось — фыркнула Кентаврина — я сюда вообще повеселиться пришла, а не с каким-то личам в ученицы записываться.
— Правда? — мутные глаза старушки сверлили единорожку. — А зря. Ты бы ему подошла, тем более что ты даже от крови не поморщилась. В тебе что-то есть, прям как у меня в молодости.
«Да ну её! Еще подумают что я с родителями сюда заявилась, — она ответила что-то невразумительное и поспешила покинуть общество вышедшей из ума земной. — Так... и где же мой Ферстстар?»
Кентаврина поискала глазами знакомый ей цилиндр но, так и не найдя его, внезапно столкнулась с еще одним земнопони. Он разительно отличался от прочих отсутствием косметики и ничем не прикрытой кремовой шерстью с белыми яблоками на боках. Странно, но, несмотря на возраст, на голове его проглядывалась седина, а одна нога и вовсе была белой как снег.
— Упс, простите — быстро извинился он и попытался улизнуть.
— Эй, постой! А ты что тут делаешь?
Земной остановился.
— Я? А я сюда ненадолго заскочил, уже ухожу.
Пони попытался было обойти её, но не тут-то было:
— Ну уж нет! — Кентаврина с серьезным встала у него на пути. — Я знаю, что ты что-то скрываешь, а ну выкладывай, пока я не применила заклятия.
— Не маловата ли будешь для таких угроз? — поинтересовался он.
— Я, между прочим, выпускница Кентерлотской Академии Магии и, несмотря на возраст, многое умею.
— Эм... извини, все равно не страшно, — улыбнулся странный гость, но задержался.
— Это просто потому, что я красивая, — ответила на его улыбку единорожка. — Тяжело вызвать в ком-то страх, если тебе самой природой предначертано украшать мир своим присутствием. Пойдем к столикам что ли?
— А вот о скромности природа явно позабыла, когда лепила тебя.
— Неправда! Я скромная.
Они подошли к столику, где уже расположилась какая-то компания. Поняша легко могла бы набрать два стаканчика пунша при помощи телекинеза, но позволила земному обслужить её.
— Сто лет не пил сока... — отхлебнув немного, пони закрыл глаза, чтобы полнее ощутить вкус напитка.
— Так долго? И где же ты пропадал? Меня, кстати, Кентавриной зовут.
— А меня Нордом. Очень приятно. Я э... путешествовал.
— Путешествовал? А где тогда твои большие сумки и шляпа? — единорожка с подозрением заглянула в его глаза. Понять, что он врет, было даже слишком легко. Глаза его бегали как жуки в банке.
— Пока сюда шел, потерял.
— Потерял? Как обидно... — вздохнула пони. — А где ты путешествовал?
— Вон за теми горами — Норд указал в сторону горного хребта отделяющего Эквестрию от остального мира.
— А что там, расскажешь? Просто мы с отцом когда-то собирались слетать на восток на нашем воздушном шаре, но в тот день началась миграция драконов и полет отменили, а потом он все отсрочивал, отсрочивал и отсрочивал...
— Конечно, расскажу. А если тебе повезет, и тебя возьмут в ученицы, то ты пойдешь с нами и увидишь все своими глазами.
— Попался! — Кентаврина застучала копытцами от радости. — Никакой ты не путешественник. Тебя лич прислал, да?
— Да, — ответил он, отпираться уже не было смысла, — если конечно лич это Ария.
— Да нет же, глупый, ария — это песня, которую один поет, а лич это какой-то тип, который нас здесь всех собрал!
— Кстати о типе, который здесь всех собрал...
Пони вдруг поставил стакан на место и быстро сиганул куда-то в лес, оставив Кентаврину в полном недоумении. Она хотела еще немного поразмышлять об этом, но её окликнули. Подошел Пленник и увел её «к своим», а буквально через четверть часа во вспышке алого пламени появился тот, ради которого они все здесь и собрались.

Глава 12

Глава в которой ведьма выбирает себе учеников, а с восточными землями начинает происходить нечто странное.

— ...А еще там был пегас с цепями на всем теле и железными ободками на ногах. Ума не приложу, как он при этом летает, но выглядел все равно до крайности сурово!
Ария, нацепив на себя маску безразличия, слушала повествование своего земнопони. Рассказывал он взахлеб, давясь словами, оставаясь под сильным впечатлением от увиденного им на поляне, где провел около получаса среди колдунов и культистов всех мастей.
Ведьму просто распирало от счастья, и она еле сдерживала улыбку — еще бы, судя по словам Норда, собравшиеся были пределом мечтаний любого злодея: мрачные, жуткие и очень-очень могущественные. Вместе с тем, правда, пришло и переживание — а вдруг она будет выглядеть ничтожеством на их фоне. Ей ведь нужны вовсе не гениальные заклинатели, а просто башковитые ассистенты. Но, так или иначе, пора было уже явить себя, а потому, заготовив в уме самое эффектное заклинание, она дошла до края поляны где как раз кстати лежал достаточно крупный валун в два понячих роста, который можно было использовать в роли трибуны:
— Ты стой позади меня так, чтобы никто тебя не заметил. Сейчас главное не... — слово «опозориться» она договорила одними губами.
— Не, что? — переспросил земной.
— Ничего. Не мешай мне.
Она прикрыла глаза, после чего рог её вспыхнул ярким алым пламенем, которое разлетелось во все стороны и росчерками молний окружило её тело, а затем с грохотом взмыло высоко в небо ярким столбом энергии, где и растворилось среди темных туч, которые сюда уже принесли, в честь шабаша, пегасы. Еще какое-то время земля вокруг подсвечивала красным, а когда все закончилось, взоры присутствующих уже были устремлены на неё. «Фейерверк» впечатлил их.
«Чтож, вот и необходимое внимание...» — подумала нежить и нервно сглотнула. Действительно внушительные личности, хоть и пони. Их облик создавал впечатление, будто действие происходит не в Эквестрии, а где-нибудь у драконов или кого похуже. В воздухе витало слово лич, но чаще как вопрос, а не как утверждение. Многократно усиленным магией голосом поняша заговорила:
— Приветствую друзья мои! Сегодня ночью вы — желанные гости на моем празднике. Я благодарна вам за то, что вы собрались в этом месте, несмотря на опасность быть пойманными властями этой страны. Но я могу гарантировать вам, что в данный момент все вы в безопасности и ни один волос не упадет с ваших грив! Если вы сами того не пожелаете.
Зеленая пони выдержала небольшую паузу. «Вроде бы нормальная реакция, не видно ни усмешек, ни презрения... — она вгляделась в разукрашенные черными красками лица. — Стоп! Да чего же я волнуюсь, неужели три года одиночества так плохо на меня повлияли? Я с принцессой себя чувствовала спокойнее!»
— Хотела бы я увести с собой всех вас, но, к сожалению, мне нужна всего дюжина. Двенадцать пони, достойных познать тайны загробной жизни еще до своей естественной кончины. И я уверена в том, что именно среди вас я их и найду!
«Не бойся их, Ария! Никто из них не возвращался с того света и не приводил в Эквестрию орду иллюзорных пауков... Наверное».
Молчание.
«А вдруг они и что-нибудь посерьезнее делали?! Вдруг для них моя выходка — детская шалость?»
Собравшиеся сначала неуверенно, но затем куда смелее застучали копытами по земле. На лицах многих из них засияли улыбки. В воздух полетели радостные выкрики. Кто-то даже назвал её по имени, памятуя о событиях трехлетней давности. Это помогло ведьме немного придти в себя.
— Празднуйте и веселитесь, но не забывайте о том, что я буду ожидать каждого из вас в... — она быстро поискала взглядом какое-нибудь уединенное местечко, где можно было бы проводить собеседования.
«Возможно, стоило посетить это поле пораньше и хоть как-то подготовиться к сему мероприятию» — усмехнулась она сама себе.
— Я буду ожидать вас у пруда. Не толпитесь и подходите по одному, потому как даже если мы не успеем закончить всё до утра, отбор продолжится на следующую ночь.

Пони еще что-то гомонили, а Ария уже спустилась с камня и вместе с Нордом направилась к небольшому пруду, часть которого скрывалась в перелеске. Что бы там ни говорили, но даже культистов приятнее отбирать рядом с журчащей водицей и яркой луной, отражающейся на водной глади. К тому же вода вымыла землю, обнажив скрывающиеся в её толще кристаллы, и те, игрой света на своих гранях, придавали этому месту какую-то таинственность и загадочность.
Буквально через минуту к ним подошел первый желающий обрести бессмертие. Едва представившись, амбициозный гость принялся рассказывать о своих талантах и успехах в темных делах. Он божился, что в совершенстве знает теоретическую некромантию и фактически и сам со дня на день наладит контакт с загробным миром, однако, имея наставника с того света, сделает это быстрее. Единорог много размахивал копытами и свято верил в правдивость своих слов. Ария слушала его молча, лишь изредка мотая головой в знак согласия.
Закончив свою явно затянувшуюся речь, пони некоторое время сверлил её взглядом, ожидая ответа.
¬— Думаю... мне стоит пообщаться и с другими пришедшими, — изобразив улыбку ответила она.
Единорог кивнул и поскакал к остальным.
— Здорово. Первый же посетитель и так нам подходит, — произнес Норд, когда они остались одни.
— Здорово?! Даже тысячу лет назад все знали, что некромантия это псевдомагия, а этот болван пытается убедить меня в том, что добился в ней совершенства!
— Ну, зомби все тоже считали мифом, а Сифус одним своим видом его подтвердил, — повел плечами земной.
— Зомби и нежить это не одно и то же. Зомби это оживший остов без души, а то, что ты видел, было душой покрытой новой оболочкой, не имеющей никакого отношения к прежнему телу Сифуса — просто искаженное отражение его старой формы.
— Эм, не вижу разницы, но раз ты так считаешь...
Она хотела привести ему еще пару примеров глупых легенд, но к ним подошел другой единорог. Куда суровее предыдущего, с черно-белым ирокезом на голове, и еще более захватывающей историей. Правда, его талантом оказалось вязание, а о тех дисциплинах, которые нужны были ведьме, он не имел никакого представления. Потом был третий, четвертый. Настроение её стремительно ухудшалось и фразу «Первый блин комом» уже хотелось сказать не о первом участнике, а обо всем этом шабаше в целом. В основном к ним подходили простые ряженые пони и шарлатаны. Некоторые казались даже на удивление убедительными, пока она не заглядывала в их головы и не считывала мысли. Зачастую гости имели какие-то идиотские подношения, которые по каким-то поверьям могли быть полезны нежити. Иногда появлялись и действительно хорошие колдуны, но, к сожалению для неё, их таланты никак не могли ей пригодиться. Настоящие культисты оказывались либо приспешниками раздора вообще и Дискорда в частности, либо же были как-то связаны с драконами, но ни знатоков рун, ни целителей, ни геологов или химиков, нужных для изучения нового мира, среди них не нашлось. Первое время она еще пыталась быть учтивой со своими «желанными гостями», однако в конце концов терпение её лопнуло и чтобы хоть как-то развлечь себя она принялась откровенно издеваться над ними, то прерывая их на полуслове, то подтрунивая и заставляя смущаться или выходить из себя. Страх перед ними полностью исчез — обычные пони, какими полнится Эквестрия.
К пруду подбежала очередная посетительница. Лазурная единорожка очень торопилась и даже не пыталась сдерживать свои эмоции.
— Имя? — сухо спросила зеленая пони.
— Кентаврина, — радостно ответила гостья. — А я вас видела, вы на маскарад приходили. Помните меня?
— Нет. Есть какие-нибудь таланты или ты просто так сюда притопала?
— Есть. Я в Кентерлотской академии училась, я многое умею, просто я сначала не хотела сюда идти, но когда увидела что это именно вы, а не кто-то другой, так я сразу передумала и теперь я здесь.
— Похвально. Пять «я» в одном предложении. Так училась или учишься? — ведьма с некоторым интересом посмотрела на Кентаврину.
— Я её раньше закончила... за хорошую успеваемость, — быстро ответила единорожка и покраснела. — А вы лич, верно?
— Понятия не имею, кто вас приучил так меня называть, но видимо да.
— Но вы ведь кобылка!
— И? — изогнула бровь Ария.
— А лич, это обязательно мужского пола. Женского пола это личес... личи...
— Личинка? — поинтересовалась ведьма.
— Хи-хи, нет по-другому как-то.
— Так. Сколько там еще народу стоит?
Кентаврина задумалась:
— Около сотни, вроде бы.
—Проклятье! Ладно, иди давай, — ведьма со скучающим видом махнула копытом.
— Так вы берете меня? — с надеждой спросила пони.
— Я подумаю.
Немного потоптавшись на месте, Кентаврина растворилась в темноте.
— Мы тут уже несколько часов торчим, а ты даже никого не заприметила, — проворчал Норд — Ария, тебе ведь все равно придется кого-то выбирать!
— Еще чего! Мне не балласт нужен, а нормальные помощники с полезными способностями и без сдвигов в головах.
Заметив приближающуюся к ним четверку, Ария перевела взгляд на них:
— Вы зачем вчетвером приперлись?! Я же сказала, по одному!
— Так мы это... Одно целое! Всегда вместе ходим, — гордо ответил самый крупный из пришедших.
— Тела сросшиеся что ли?
— Не. Мы рок-группа!
«Ну, это уже слишком!»
Оттолкнув земнопони, нежить поскакала в сторону импровизированной трибуны.
— Эй! Вы куда?! — опешил пони в черном.
Она не ответила, только злобно прошипела себе под нос неприличное ругательство. Добежав до камня, ведьма вновь привлекла всеобщее внимание и крикнула.
— Всё! Отбор окончен. Расходитесь по домам!
Все разговоры мгновенно стихли. Неожиданное заявление. Пони развернулась, и собралась было спуститься вниз, как в толпе кто-то спросил:
— А кого выбрали то?
— Никого! Вы все одинаково мне НЕ подходите!
Собравшиеся заволновались. Гробовая тишина сменилась разочарованными вздохами и недовольным ворчанием, особенно сильно выделился из общего фона возглас полный детской наивности и искреннего удивления.
— Как?! И даже я???
Ведьма невесело улыбнулась уголком рта и посмотрела в небо.
— Нет, что ты. Ты нам идеально подходишь, оставайся, — уверила она кого-то и встала на траву. Лицо Норда выражало крайнюю степень негодования.
«Бедняга, наверное думал, что найдет себе новых друзей сегодня. Ничего страшного, переживет как-нибудь».
— А остальные свободны!
Вскоре поляна опустела. С места не сдвинулась только одна фигурка.

К немалому удивлению земнопони, Ария, как и обещала, взяла единорожку с собой, сославшись на то, что в отличие от многих она хотя бы окончила академию магии Кентерлота, а это кое-что значит. Это радовало, потому как Кентаврина оказалась достаточно приятной собеседницей и сумела скрасить их обратную дорогу до горного хребта. Она много рассказывала о себе и также часто что-нибудь спрашивала о логове, о роде деятельности колдуньи, о жизни по ту сторону горного хребта и по ту сторону жизни. Ария почти все время молчала, расстроенная провалившимся мероприятием, однако если вопросы Норда она попросту игнорировала, то в случаях, когда её новую ассистентку что-то интересовало, ведьма очень скупо, но все-таки давала ответ.
Когда землю осветили первые лучи солнца, путники дошли до хребта. Чтобы не стать обузой, а заодно показать себя Кентаврина взобралась на каменную стену без посторонней помощи, создав магические крылья. Причем были это не маленькие мушиные крылышки, а огромные полупризрачные орлиные крылья нежно-голубого цвета. С немалой долей хвастовства она порхала вокруг окруженного алой дымкой невесомого Норда и куда более ограниченной в летных способностях Арии. Каждую минуту земной ожидал, что ведьма не выдержит и что-нибудь сделает с крылатой поняшкой, но та на удивление спокойно реагировала на её присутствие, правда, нарезать петли и спирали в воздухе все равно наотрез отказалась.
Кентаврина раньше всех оказалась на вершине, а потому, до ушей Норда еще на подлете стали доноситься восхищенные восклицания пони. «Дауж, в этом мы с ней похожи. Меня тоже очень впечатлила эта картина» — подумал земной, пока его тело подымалось все выше. Правда на этот раз, когда он увидел восточные земли, это у него радости не вызвало, как и у Арии. Вроде бы все как обычно, вот только почти третья часть столбов теперь светилась красным огнем, а точки в небе летали как-то неправильно, рывками: то поднимаясь в небо, то резко пикируя на землю. Много их было и над лесом.
— Классно да? — спросила Кентаврина, подойдя к ним.
— Ничуть, — выдохнул земной.
На душе у него стало тревожно, все-таки ближайший к ним ретранслятор тоже сиял злодейским пламенем, а ведь там были его друзья... По-крайней мере он их таковыми считал и не собирался от них открещиваться.
— Да ладно тебе. Просто у тебя нет вкуса, потому что ты — земнопони. А тебе, Ария, нравится?
— Раньше лучше было... — также не отрывая глаз от столбов и двигающихся точек, ответила ведьма, — Так, вы отдыхайте пока, а я скоро вернусь. Не светитесь!

Через минуту они уже остались одни. Пони еще некоторое время разглядывал пейзаж, надеясь высмотреть там хоть что-нибудь, что поможет ему успокоиться, но тщетно. Очевидно, сейчас на этой земле происходили какие-то важные события, которых он, из-за замкнутости ведьмы, не мог причаститься. Он печально вздохнул.
Рядом с шипением испарились крылья Кентаврины.
— А что с ними не так-то? Мне кажется, что башни смотрятся на удивление зрелищно. Даже Кентерлот не может похвастаться настолько крупными постройками.
— Дело не в башнях. Дело в том, что для обитателей этой земли вероятно настали тяжелые времена.
— Но в целом-то все равно красиво? — пытливо спросила единорожка.
— Ну... в целом да.
Удовлетворившись ответом, лазурная пони приподняла платьице, чтобы случайно не испачкать его, и легла на землю, сложив под собой ножки.
— Я всю ночь не спала. — Кентаврина устало зевнула, — еще и протопала такое расстояние. Хорошо хоть до шабаша не пришлось пешком идти, помог один хороший знакомый, дотащив на себе.
— А нам еще плестись и плестись... — земной подумал и тоже прилег. Все-таки сегодня и он достаточно набегался.
— Далеко еще, да?
— Прилично. До того леса и там еще несколько дней пути.
— Дней?!
— Не знаю, может и меньше, если Ария опять будет телепорты использовать. А если пешком, то да — дней.
— Это плохо, — насупилась единорожка. — У меня уже копыта болят от ходьбы, я устала и вообще я не думала, что мы ТАК далеко пойдем. Мы ведь уже за границу Эквестрии вышли.
— Да. Помню, когда я первый раз сюда пришел, тоже очень устал и много жаловался.
— Фу-у, ладно я — дама, но ты же кольт и к тому же земнопони! Ты вообще должен нас обеих на спине носить не напрягаясь.
— Эм... Давай лучше без этого, — нахмурился земной. — Достаточно и одной язвы, которая мне вздохнуть не дает без упрека.
— Хорошо, — легко согласилась Кентаврина. — Но тебе все равно стоит подкачаться.
Они некоторое время пролежали в тишине тревожимые только тихими завываниями ветра, который особо свирепствовал на таких высотах, но потом она продолжила свои расспросы.
— Слушай, насчет «язвы»: почему она ругает тебя все время? Пока мы шли, я успела насчитать около десятка уколов в твой адрес, с её стороны. Вы с ней разругались?
— Понятия не имею, Ария вроде бы ко всем так относится, не только ко мне. Иногда, правда, она даже слишком мила, но только если ей что-то от меня нужно.
— Но ты ведь её первый ученик и правое копыто. Разве это никак не повлияло на ваши отношения?
— Ну... вообще-то я не совсем её ученик.
— А кто же?
— Просто помогаю ей. Мне так хочется.
— А, я поняла! Ты её «очень специальный друг»? — единорожка рассмеялась. — Вообще у неё странный вкус, но в принципе тебя можно назвать симпатичным.
— Я не могу быть «специальным другом» для ожившего мертвеца, — рассердился земнопони. — Ей тысяча лет!
— Да ну. По-моему она классная. Красивая, статная и ухоженная. Если все единороги после смерти становятся такими, то я хочу поскорее попасть на тот свет.
— Сплюнь! Хочет она... такие вещи вообще не стоит говорить. Ни к чему хорошему это не приведет.
— Я говорю что хочу, — Кентаврина показала Норду язык и отвернулась.
— Между прочим, я тут уже не раз бывал на пороге смерти. В этих местах опасно. Не понимаю, кто тебя в таком возрасте вообще сюда пустил?
— А я ни у кого и не спрашивала.
— А родители?
— Пфф! Отец-то? Пусть помучается, поищет. Будет впредь знать, как мне условия ставить.
— Жестоко ты с ним.
— Угу...
Усталость давала о себе знать, и последние фразы они говорили все медленней, и все чаще прикрывая глаза. Конечно, раннее утро далеко не самое лучшее время для сна, но вымотанному организму все равно где упасть, чтобы восстановить силы.

Саддам огляделся. На поляне уже никого не было, только мусор да импровизированные столики, дающие понять, что шабаш все-таки проводился. «Эх, старый дурак. В былые времена ты бы с легкостью преодолел весь маршрут галопом за сутки, а сейчас не уложился и в почти трехдневный срок» — корил себя единорог, прохаживаясь по полю. Совсем недавно тут бурлила жизнь, и до сих пор воздух хранил в себе остатки ярких эмоций, но теперь все опять смолкло на долгие годы. Грустно это — опаздывать на судьбоносные собрания.

— Просыпайтесь! Живее, нам нужно добраться до дома пока у нас есть такая возможность.
Ария как всегда появилась в самый неподходящий момент, когда перепутанные мысли едва начали обращаться в бессмысленные сны. Казалось, он только успел закрыть глаза, но на самом деле прошло уже больше двух часов. Земнопони поморщился и поднялся на ноги. Кентаврина только немного приоткрыла глазки и спросонья похлопала ресницами, ничего не сказав.
Пока ведьма отошла в сторону, еще раз прикидывая их будущий маршрут, Норд тихонько произнес:
— Лучше бы тебе подняться. У неё не самые приятные способы прогнать сон.
— Не хочу, — сердито ответила поняша и снова опустила голову.
«Не завидую я ей, — подумал земнопони. — Лишних две минуты отдыха ничто в сравнении с перспективой повисеть вверх тормашками или получить магический заряд под ребра».
— Эй, остолоп, ты уже встал? — ведьма снова вернулась к их стоянке, — Отлично. Юная волшебница, ты тоже просыпайся. У нас нет времени нас отдых, если те ребята внизу опять начнут воевать, мы можем оказаться между молотом и наковальней.
— Ну, еще чуть-чуть!
— Нет, выспишься, когда будем в лесу.
«И это всё?!» — не то чтобы Норда обуяла зависть, но все-таки гораздо приятней было бы видеть равное отношение ко всем членам группы.
Шумно выдохнув, Кентаврина со страдальческим видом встала и расправила складки на платье.
— Ария, нам надо поговорить, — обратился к пони с фиолетовыми волосами Норд.
— Нет времени, — быстро ответила нежить.
— Но это по поводу Чародея! Мы можем помочь им.
Она не ответила, развернулась и поскакала вниз по каменистому склону, призывая остальных сделать то же самое. Дальше последовало то, что земнопони потом сравнивал с марш-броском, потому как расстояние до самого леса они преодолевали галопом. И причины такой спешки летали совсем недалеко. Хуже всего, что это были уже не виверны с всадниками, но какие-то непохожие друг на друга уродцы с неодинаковыми крыльями и какими-то псевдопропеллерами, а порой и вовсе, с одним крылом, которым они так яростно орудовали, что просто каким-то чудом держались в воздухе. Разглядеть их лучше Норд не сумел из-за разделявшего их расстояния, да и не особо хотел это делать.
Каждую секунду он боялся, что Кентаврина не справится и упадет где-нибудь, но она хоть и сетовала на усталость, ни разу не оступилась и не снизила темп бега. Так что в осиновый лес они попали без осложнений. Следовало еще поблагодарить судьбу за то, что участок, по которому пролегал их маршрут, был очень скуп на растительность и острые камни, все-таки как минимум двое марафонцев укрывали свои тела длинными попонами, а потому любой колючий куст мог бы сыграть с ними

злую шутку.
Оказавшись под тенью высоких деревьев, они перешли на шаг, а через некоторое время Ария устроила привал в одном из небольших оврагов, где они и отдыхали до наступления темноты.

Тут никогда никто не задерживался надолго. Наверное, именно поэтому все тайные встречи проходили здесь или рядом с этим местом. Много лет назад всего парой километров севернее и они проводили тот памятный ритуал у одного из самых крупных кристаллов в слепленном за пару часов стоунхендже. Возникло желание посетить тот пригорок и посмотреть, что с ним стало за эти годы, но старик пересилил себя. Зачем ворошить прошлое? Достаточно и того что этот день каленым железом выжжен у него в голове.
Старый колдун остановился у валуна где, судя по вытоптанной траве, и происходило самое важное. Здесь недавно был лич, который обещал своим будущим сторонникам встречу с умершими. А они всеми силами пытались доказать что достойны такой чести. Интересно, каким он был? Костяным конем, горящим зеленым пламенем, как гласили легенды юга или сокрытой черной мантией призрачной пони с источающими свет глазами, как рассказывали у них, на севере? Хотя какая теперь разница!
«Разворачиваться и идти в Черриополь, назад в дом пристарелых? Зачем? Вряд ли меня там кто-то ждет. Подумают, что помер, поплачут и успокоятся. Да и нужны ли они мне? Я могу найти свое последнее пристанище и здесь» — Саддам еще раз походил вокруг камня и вдруг обнаружил, что отдельно от всех вдаль уходит цепочка следов. Он пригляделся к ним, а затем активировал свой рог, после чего прямо из воздуха отделилось что-то вроде легкой дымки. Вдохнув её, он почувствовал запах ветхости, прикрытой нежными духами. Вряд ли кто-то еще мог бы источать такой странный аромат. Единорог прошел вперед и еще раз воспользовался своим таланом. В точку! Обладатель запаха и с ним еще несколько пони пошли в сторону горного хребта и если он поторопиться, то вполне может догнать их.
Не переставая использовать рог, Саддам понесся по следам путников...

Небо над головой хмурилось. Да и лес определенно стал куда менее приветливым за эти дни. Если до этого корни деревьев не давали почве уходить вниз, то теперь в некоторых местах целые рощицы оказывались под землей, так что видны были, лишь верхушки, а порой и вовсе целиком пропадали в черноте провалов. Норд надеялся, что их дом не постигнет такая же участь, во время очередного землетрясения. Кроме того, вдалеке теперь светилась красная башня обновленного ретранслятора, нагнетая обстановку.
Новая помощница вела себя достаточно тихо, лишь изредка давая короткие комментарии по поводу состояния леса. Когда они завели беседу на эту тему, Норд краем уха услышал предположение Арии о том, что всему виной сменившая свое русло подземная река, которая тысячелетия подтачивала земную твердь своими водами. Быть может ситуацию также усугубили шахты, кои явно здесь имелись, потому как некоторые из пещер плавно переходили в некое подобие штолен. На еду, вернее её отсутствие, Кентаврина не жаловалась, и оказалось, что еще в Кентерлоте перешла на травяную диету, полностью отказавшись от мучных изделий. На это ведьма с усмешкой ответила, что зашла дальше и вообще отказалась от еды ради «сохранения фигуры». Со временем единорожка и земнопони все сильнее отдалялись друг от друга. Норду не понравился её нагловатый характер, который начал проявляться особенно явно, когда она узнала о том, что ведьма использует его как слугу и подопытного кролика. Да и сама пони вовсе не стремилась более о чем-то с ним говорить, найдя себе нового собеседника в лице нежити.
Вот так примерно за двое суток они и дошли до логова.
— И ты здесь живешь?! — охнула лазурная пони, откинув назад повисший перед глазами кремовый локон.
— Да, — просто ответила Ария.
— Но... но ведь это старая полуразвалившаяся халупа, которая по размерам едва-ли не меньше моей спальной комнаты! Я даже отсюда чувствую, как от нее несет гнильем и плесенью.
— Ничем там не несет, — вступился за домик Норд. — Все вычищено и вымыто, а запахом мокрой древесины веет из леса.
— И все-таки — мерзкое зрелище. Ни за что на свете не стала бы жить в этой дыре!
— А придется, если ты, конечно, не желаешь отправиться домой, — ведьма строго посмотрела на свою ученицу и та мигом затихла, правда ненадолго.
— Но мы с тобой достойны большего, — она перевела взгляд на свою наставницу, — влачить жалкое существование в полной изоляции, посреди леса, это само по себе ужасно, а в таком месте так и вовсе кошмар.
— Мы здесь не влачить существование будем, а работать.
— Ну не двадцать четыре часа в сутки ведь.
— Как получится. — Ария пожала плечами и открыла дверь. — В любом случае не переживай, ты перестанешь замечать эту разруху уже через пару недель напряженного графика. А пока располагайся, этот земной покажет тебе твою комнату, если конечно он их действительно подготовил.
«Этот земной» естественно подготовил комнаты и быстро отвел новенькую жительницу в одну из них.
— И это комната? — скривилась Кентаврина. — в ней ведь ничего нет кроме подозрительной подстилки и пустого шкафа. А вещи где?
— Если бы ты их с собой взяла, они бы были.
— Так я вообще не собиралась с вами идти и ничего не брала с собой, кроме сумочки. Эм... Ладно, думаю, я это переживу, а есть еще какие-нибудь комнаты? Получше этой.
— Есть, но в них то же самое, — невозмутимо ответил пони.
— Тогда я их тоже посмотрю.
— Дело твое. Раз уж ты единственная ученица ведьмы, то конкурентов на жилплощадь у тебя нет. Следуй за мной.
По очереди Норд показал ей все вымытые и подготовленные к приему гостей комнаты и, после долгих метаний, Кентаврина остановилась на седьмой, там были поклеены пусть и выцветшие, но все-таки красные обои. Она еще что-то говорила по поводу дома, но пони не стал дослушивать её до конца и спустился к себе.
Его голова гудела. Он пока еще не мог понять радоваться ему появлению третьей в логове ведьмы или же грустить. С одной стороны, дом определенно оживет с её появлением, тем более что она единорог и её заботит его внутреннее убранство, но с другой, вредный характер и противный голосок, будто она всегда говорила, заткнув нос, ему уже порядком надоели. Хотя чем именно она его раздражала, он все-таки сказать не мог, или не хотел себе в этом признаваться. «Ладно, уверен мы с ней сможем притереться друг к другу. Все-таки у неё есть много и положительных черт. Даже, наверное, больше чем отрицательных. Да и Арии она понравилась, а если она рада, то и я рад».
Он посмотрел в окно. Сквозь сосны кое-где пробивал красный свет. В голове возникли образы закованных в цепи щупальцеголовых пони. Он вспомнил о незаконченном разговоре с ведьмой и собрался было идти к ней, как вдруг в дверь дома постучали.

Глава 13

Глава, в которой Ария придумывает план, а Норд попадает в Филидельфию

Стук повторился. Ария отстранилась от зеркала в своей комнате и повернулась в сторону двери.
— Да кто там тарабанит?!
Сначала она полагала, что это Норд мается дурью, но звук явно шел не из его комнаты. Пожаловавшись на судьбу за то, что не дает ей даже переодеться, зеленая поняша развернулась и вышла в коридор. Стучали во входную дверь. Земной в нерешительности уже застыл перед ней, не зная как поступить.
«Посетители? Здесь? Это не серьезно» — подумала она, заготовив в уме боевое заклинание. С другой стороны, если некто пришел к ним со злыми намерениями, то зачем стучится? Сквозь щели в прогнивших досках виднелся силуэт. Явно не пони. Слишком низкий и широкий для подданных Селестии.
«А если он не пони, значит...»
Ария резко открыла дверь. Обычно интуиция её не подводила. С другой стороны, встретив этого заросшего, дремучего горбуна в дорожном плаще где-нибудь на улице любой бы ошибся. Он, видимо из-за врожденного дефекта позвоночника, вынужден был смотреть на всех исподлобья ибо, даже несмотря на крупное сложение, оставался ниже других пони. В глазах его читалась внутренняя сила и стойкость. Из-под капюшона сосульками свисали скатавшиеся седеющие патлы волос. Наполовину скрытое капюшоном лицо хоть и избороздили морщины, но на перезрелый фрукт он еще не походил. Судя по всему, пришелец был единорогом, да и мог ли обычный земнопони преодолеть горный хребет. Это и единорогу-то не каждому под силу. Пришелец тяжело дышал, иногда переходя на хрип.
— Ну и урод — скривилась ведьма, — ты как сюда попал?
— Это вы! Бессмертный лич, который набирает себе сторонников, — произнес незнакомец, безуспешно попытавшись выпрямить кривую шею и встать прямо.
— Я спросила, как ты сюда попал, страшила?
Старик убрал с лица налипшие волосы и пристально посмотрел на Арию.
— Я опоздал на отбор и шел по вашим следам до самого дома, лич.
«Ого. Если горбун говорит правду и он действительно преодолел все это расстояние в одиночку, то это достойно некоторого уважения»
— Не очень-то верится. И как же ты преодолел хребет? Ты ведь не колдун, это видно.
— Я левитировал камни себе под ноги, а если уставал, то останавливался на каком-нибудь выступе.
— А летающие существа? Они тебя видели?
— Я прятался. Быть может, они меня и видели, но не обратили внимания.
— Приняли за своего? Мило. А как же магические ловушки в лесу?
— Ловушки? — незнакомец закашлялся, — видимо те твари профаны в этом деле, потому как нужно быть полным идиотом, чтобы поставить их в столь очевидных местах.
— Ах-ха-ха, и правда, никогда не понимала, кто их этому учил, — невесело рассмеялась ведьма, напомнив себе переставить капканы.
— Так вы возьмете меня в ученики, лич?
— Не староват ли будешь для ученичества? Тебе не сегодня-завтра на тот свет отправляться, так с какой стати я должна тратить на тебя свое время?
— Клянусь, что пригожусь вам! Я крепок телом, несмотря на мой возраст и многое умею.
— И что же? — прежде чем он ответил, Ария силой своего рога приподняла его попону и взглянула на кьютимарку. Там изображалась бутылка эля. Ведьма расхохоталась:
— Да уж. Прекрасный талант, а главное, какой полезный! Прости, но у меня в логове слишком мало алкоголя для таких «талантов».
¬— Это не то, что вы подумали! — от такого бесцеремонного досмотра, пони сильно рассердился, но сдержал себя. — Мой талант — разделять жидкости на составные элементы, он проявлялся у многих в моем роду и нужен был для того, чтобы понизить градус в алкогольных напитках, которые они изготавливали, но я смог развить свой талант!
— И теперь умеешь его повышать? — язвительно спросила ведьма.
— Нет. Я могу работать с любой жидкостью и химическим составом. Могу собрать в кучу разлетевшиеся по дому ядовитые пары и вернуть в колбу. Могу...
— Химические составы говоришь... — на всякий случай ведьма залезла в его воспоминания. Преимущественно всякий бред и почти всегда какая-то кобыла рядом, но при этом старикашка действительно многое умел, да и его твердый характер весьма ей приглянулся. — Ладно, оставайся. Только учти, я не буду считаться с твоим возрастом.
— Как вам будет угодно, бессмертный лич.
— Называй меня Арией, старик. И, кстати, от больных суставов очень помогают капустные листы и настойка трилистника. И то и другое ты сможешь найти в этом лесу.
Ведьма пригласила пришельца в дом.
— Разве мертвым известно о таких вещах?
— Более чем — довольно улыбнулась нежить, — А вот тебе только предстоит узнать, что такое потеря чувствительности ног, вечная сухость во рту и выпадение зубов, а если тебе особенно не повезет, и ты станешь долгожителем, то добавь к этому списку еще полную слепоту и паралич конечностей. Эх, старость... прекрасное время.
Не прекращая разговор, они дошли до её комнаты.
— Я отлично знаю все старческие недуги. Мои покойные товарищи в полной мере смогли ими насладиться, в отличие от меня.
— А ты, значит, думаешь что им не подвержен? Наивный, я тоже такой была. Твое тело как старый механизм, который работает на одном только добром слове. И хоть сейчас ты еще полагаешь, что все более или менее работает, но скоро случится так, что каждый день ты будешь вычеркивать из списка какую-нибудь свою функцию. Организм придет в негодность примерно за месяц, в крайнем случае, за год. После этого ты и сам захочешь побыстрее умереть. Это и есть причина, по которой я не хочу брать тебя. Никто не знает, как скоро это случится. Ну да ладно, попробуй здесь прижиться: выбери комнату, отдохни, а когда будешь готов, мы сможем заняться делом.
Саддам, так звали этого пони, судя по его воспоминаниям, развернулся и зашел в ближайшую к нему комнату, даже не поинтересовавшись подготовлена ли она, а ведьма вернулась к себе, плотно закрыв за собой дверь.
«Ах, как было бы прекрасно, если бы все нужные мне пони приходили сюда сами» — подумала она, вернувшись к созерцанию своего отражения.

Всю ночь что-то громыхало вдали. Словно гром, только на небе не было ни единого облачка. Норд не мог заснуть. Судя по всему Кентаврина, комната которой располагалась прямо над ним, тоже. Она часто вставала с лежанки и ходила по комнате или по коридору второго этажа. Цоканье её копыт, которое усиливалось подковами, окончательно сбило сон. Да и Ария среди ночи вдруг разбудила своего ветхого помощника и отвела его в лабораторию, где они тихо чем-то занимались, иногда покидая подвал, чтобы захватить какие-нибудь ингредиенты. Во время очередного такого хождения земнопони поднялся и встретил ведьму у склада. Она была немного потрепана, а от её длинных волос исходил неприятный запах каких-то химикатов.
— Ты очень кстати, дружок — сказала она, прежде чем пони успел открыть рот. — Я придумала тебе задание на ближайшее время: ты отправляешься в Филидельфию. Ты рад?
— Эм... Я о другом хотел поговорить, Ария.
Ведьма прошла в комнату, где были разбросаны книги и свитки.
— Ты ведь слышишь эти звуки? — негромко спросил он.
— Ближе к делу. Какие звуки и что ты от меня хочешь?
— Тут происходит что-то нехорошее, вернее не тут, а там, за лесом.
Ведьма на секунду замедлилась, но потом опять углубилась в поиск какой-то бумажки в комнатке.
— Ты помнишь тех странных пони, которых мы встретили у столба? У меня болит сердце.
— Немудрено, ты трижды или четырежды бывал во вредном для здоровья мире.
— Я не о том! Там за лесом, возможно, страдают пони. Чуть другие, но очень похожие на нас с тобой. Мы обязаны вмешаться!
— Неужели? — она подняла в воздух какой-то листок. — Вот он, моя лапочка! А я уж испугалась, что размок во время ливня.
— Ария, мы обязаны помочь им. Они воюют против жутких существ совсем одни, без какой-либо помощи!
— И при этом умудряются мне не мешать. Вообще отличные парни! В отличие от тебя. Ты знаешь, где находиться наш с тобой «фронт»? Я скажу тебе, он — налево до двери и прямо за ней. А то, что происходит где-то там за лесом, тебя никоим образом не касается, понял?
— Я все обдумал, Ария! Те пони не могут победить Чародея не из-за его силы, а из-за того, что не могут пользоваться магией в его цитадели, ведь там нет ретрансляторов. А ты можешь. Давай сразимся с ним! Я уверен, что мы сможем его одолеть.
Ария резко остановилась, а затем строго посмотрела на земного.
— Так, тебе этот пресловутый Чародей что-нибудь сделал? Он тебе мешает?
— Нет, но...
— Тогда чего ты к нему прицепился? Какое тебе дело до их разборок? Это их война, не лезь в неё. Справятся они и без твоей сопливой помощи, а если не справятся, значит это их личные проблемы, а не твои и тем более не мои.
— Но он же злой!
— Это тебе один щупальцерылый так сказал?! Говорю тебе, не влезай! Ты понятия не имеешь что там к чему, а уже собираешься куда-то бежать и кого-то побеждать. И что самое смешное, пытаешься и меня в это втянуть, имея наглость думать, что тебе удастся загрести угли моими копытами. Ты в своем уме, деревенщина? Я, между прочим, занята тут исследованиями, а не пинаю балду, думая чего бы эдакого мне учудить. А тебе завтра предстоит долгая дорога. Какие к Дискорду войны?
— Ты разве не хочешь стать героем для целой расы?
Это был, пожалуй, последний аргумент, который мог использовать Норд в этой ситуации, хоть он и прекрасно понимал, что вряд ли это подействует. Ведьма даже не ответила, только презрительно фыркнула и вышла из комнаты. За дверью он услышал топот.
— Это тот тип, который расставляет порошки по цветам радуги? — спросил грубый старческий голос.
— Он самый.
— Чего он хотел?
— Какая тебе разница, горбун.

Ведьма сдержала свое слово и ранним утром следующего дня, раздав задания своим ученикам, она повела земнопони в сторону Филидельфии, а заодно вкратце объяснила ему свой план. Он заключался в том, чтобы самостоятельно набрать себе помощников среди Эквестрианцев, выбирая тех, кто действительно будет ей полезен. Как именно она намеревалась искать нужных пони и, что главное, каким образом заставить их следовать за собой, ведьма еще не придумала, но первая кандидатура уже имелась. И жила она именно в Филидельфии. Ария рассказала ему, что встречала её всего единожды, когда посещала библиотеку и сразу обратила на неё внимание, потому как та была единственной единорожкой, которая увлекалась рунами и вполне возможно, являлась весьма сведущей в этом вопросе. Каких-либо наводок она ему не дала, сказала только, что начать поиск следует с центральной городской библиотеки, а еще, что та пони имеет на своем боку желтую метку — звездочку. Кроме того, пони нарисовала ему какой-то символ и сказала, что он должен будет показать его той поняше, если уговорит её присоединиться. Затея Норду не понравилась, тем более что путь до Филидельфии занимал немало времени, а он на тот момент был слишком обеспокоен судьбой аборигенов, чтобы так просто просиживать время в дороге. Правда, ведьма игнорировала любые его попытки вновь поднять тему её битвы со «злом», от чего вскоре все разговоры об этом утихли. Она сопровождала его до самого Понивилля, где он, стараясь не попадаться на глаза своим знакомым сел на поезд и поехал в Филидельфию.
Методика Арии, нарочно она это сделала или нет, оказалась весьма эффективной. Чем дальше он был от рокочущего, шипящего и мерцающего востока, где сошлись в полномасштабной битве кальмарообразные пони и непонятные существа Чародея, тем меньше его заботил этот вопрос. Знакомые и мирные пейзажи Эквестрии, которые он видел из окна своего вагона, помогли ему успокоиться, а мерный стук колес убаюкал его, позволив уснуть. Норда окружали милые лица, которые не против были вести с ним неспешные разговоры ни о чем. Создавалась иллюзия будто все, что с ним происходило с момента его встречи с ведьмой, лишь глупый сон, который, наконец, закончился, оставив после себя лишь дымку неприятных воспоминаний. Разве что поседевшая нога разрушала эти приятные грезы. Глядя на неё, он вновь обретал связь с реальностью и вновь думал, зачем же он на все это согласился, обменяв скучную работу в прекрасном месте на унижения и помыкания в какой-то дыре.
Так прошли его несколько дней в поезде, по прошествии которых он добрался до крупного культурного центра Эквестрии, с каменистыми мостовыми, фонтанами, статуями прославленных поней и витиеватой резьбой на каждом доме. Город этот всегда был светлым и приятным глазу, без кентерлотской пестроты и снобства, словно маленькая резная шкатулка, рядом с громоздким шкафом. Хотя сам Норд сравнить два этих города был не в состоянии, ведь и Филидельфию он видел впервые, никогда не покидая Понивилль без крайней необходимости. С другой стороны, первое впечатление незабываемо.
— Эм... Не подскажете как пройти в библиотеку? — спросил Норд у прохожего.
— Грызете гранит науки? — снисходительно улыбнулся седобородый пони, — она совсем рядом, сразу за тем музеем с запряженной тройкой перед входом. Отсюда можно даже видеть верхушку этого здания.
Земнопони поблагодарил горожанина и поскакал в указанном им направлении. Идти действительно пришлось недолго, и уже через пару минут он поднимался по винтовой лестнице в тот зал, о котором говорила ему ведьма Ария. Перед входом сидела аккуратная пони-библиотекарь, чем-то напомнив ему его знакомую Блюпайпер.
— Простите, не появлялась ли здесь единорожка с фиолетовой шерсткой и длинной светлой челкой с желтой полосой.
— Случайно не та, которая всегда в отделе мифологии и рунической магии читает?
— Наверное, она самая. У неё еще метка в виде звездочки.
— Это Виолстар. Шестая ученица принцессы Селестии, а зачем она вам? — пегас поглядела на него поверх своих очков.
— Я должен с ней кое о чем поговорить, — таинственно ответил Норд, желая чтобы его фраза не вызывала подозрений и заставляла задуматься одновременно.
— Ну, в городе вы её не найдете, она живет в Тинктоне, поселении что в семнадцати километрах от Филидельфии по западной дороге, — ответила она, будто бы и не заметив его намека. — Лучше спросите у кого-нибудь из местных, туда говорят, еще тропинка ведет через перелесок, вы сэкономите уйму времени, если пойдете по ней.
— Спасибо, уверен мне это пригодится. Кстати, а у вас книги зебры Или о Пелина есть?
Библиотекарь наморщила лоб и надолго задумалась:
— Эмм... Нет, разве что в хрониках я где-то встречала это имя. В нашей библиотеке вообще мало зебрианской литературы, как, впрочем, и в Эквестрии. Сами понимаете, огромное расстояние и трудности перевода мешают культурному обмену, тем более что зебры не печатают свои труды, переписывая их вручную.
— Мхм. Ну ладно, тогда доброго вам дня.
Норд еще раз улыбнулся ей и покинул обитель книг. Чтож, в любом случае даже если бы у них были письмена зебрианского зельевара, вряд ли Норд мог бы взять их с собой. Теперь оставалось только найти Виолстар и убедить её присоединиться к Арии. Зеленая поняша сказала ему, что это должно быть нетрудно главное рассказать ей, что ведьма тоже занимается рунной магией и напомнить про ту их встречу. Но с другой стороны оказалось что единорожка — ученица принцессы, а значит, отправлена сюда приказом её величества.
Долго искать тропинку не пришлось, потому как кто-то из сердобольных жителей поставил в стороне от дороги табличку, на которой угольком начертал слово «Тинктон» и стрелку, указывающую куда идти. Быть может, стоило все-таки уточнить маршрут ведь расстояние было вполне достаточным чтобы заплутать, но Норд решил не затягивать с этим делом, а потому каменистую дорожку с фонарными столбами вскоре сменила совершенно дикая местность с заросшей тропой и неаккуратным, но чистым ручейком, через который можно было перейти по ветхому деревянному мостику.
Задумавшись о том, что же он, совершенно незнакомый тип, будет говорить шестой ученице, Норд даже не заметил, как перелесок закончился, а следом за ним появилось широкое поле с одной лишь большой сопкой на краю, на которой кроме редких пучков травы ничего не росло. Так бы он и брел в этом направлении, если бы нос к носу не столкнулся с другим земнопони, синего окраса, с болотного цвета короткой гривой и завязанным в косичку хвостом. Следом за собой он тащил телегу полную земли, а потому едва успел затормозить и не врезаться в помощника ведьмы.
— Встретились два мыслителя в чистом поле, лбы порасшибали — изрек груженный землей кольт.
— Чего? — не понял Норд. Он рассчитывал услышать какой-нибудь комментарий попроще, а потому был несколько обескуражен.
— Идем, говорю, и дальше носа своего не видим, — добродушно ответил силач.
— А, ну да. Ты тоже, наверное, о чем-то думал. Не в курсе, сколько еще до Тинктона?
Синий пони задумался, потом посмотрел вдаль и сказал:
— Если этой дорогой пойдешь, то и недели не хватит.
— Ну, вообще-то это короткая дорога. Мне её посоветовали в городе.
— Короткая дорога еще под деревьями закончилась, а этой тропой, шахтеры под гору ходят.
— Эмм. Так, я выбрал не тот путь, верно?
Сам того не заметив Норд уже последовал за новым знакомым, который неторопливо шел вместе с телегой куда-то в поле. Он показался ему немного странным, но при этом излучавшим какую-то теплоту и доброжелательность. Причем не ту, милую, свойственную всем пони... кроме ведьмы и еще некоторых объектов, а сильную, крепкую, как некоторые из тех солдат со Стены Единорога, с которыми ему довелось некоторое время быть вместе.
—Каждый путь по-своему верен. В мире не бывает неверных дорог, все они копытами протоптаны.
Правда, более понятным он от этого не становился.
— Да? Но в Тинктон я им не попаду, так?
— Если только вперед пойдешь, не попадешь. Но мы ведь не бизоны, чтоб только вперед бегать.
— Фу-ух... Так, отведешь меня до поселения?
Эта иносказательность уже начала немного нервировать земнопони. А еще он заметил, что они начали взбираться на довольно-таки крутой склон сопки. Причем тащить в гору тяжеленную телегу была не его идея.
— Отведу, — пожал плечами собеседник.
— Хвала Селестии! — выдохнул Норд.
Некоторое время они прошагали в тишине, слушая лишь шелест ветра в поле и мерный скрип колес. Со временем земля на возвышенности становилась все мягче. Видя, как старается его сородич, земной поинтересовался:
— Тебе помочь?
— Благодарствую, не откажусь.
Земной кивнул и, подойдя сзади, принялся толкать телегу. Нелегкое это оказалось дело. Тем более что вершина, казалось, только отдалялась от них.
— Меня Зок, зовут — представился силач.
— Приятно познакомиться, я Норд. Слушай, а зачем мы её в гору тащим? Там ведь это... Умный в гору не пойдет, умный гору обойдет.
— Ну так то умный — рассмеялся Зок, — а нам, дуракам, все ни по чем.
— Да уж...
Земля на вершине оказалась очень сырой и если бы не глубокая колея, которая тут уже имелась, тащить телегу было бы куда тяжелее. Единственное о чем он сейчас думал — поскорее бы доползти до вершины, а там спускаться будет одно удовольствие, главное следить, чтоб телега сильно не разгонялась. Остановились они только на самой верхушке.
— Вываливаем! — крикнул синий кольт и, сняв с себя хомут, налег на тележку сбоку.
— Эй-эй, зачем это?! — едва успел произнести земной, после чего тележка перевернулась и земля посыпалась с вершины во все стороны. Будто бы её и не было.
Зок гордо посмотрел на результат своих трудов.
— Своротил-таки земнопони гору, — отдышавшись, сказал Зок.
— И что это означает?
— Что простой земнопони может перенести гору на своих плечах, больше ничего. Раньше она на том краю поля была, теперь здесь стоять будет.
Норд проследил за копытом своего нового друга. С такой вышки прекрасно обозревалась окружающая их местность, виднелись даже крыши небольших домиков Тинктона, но Зок показывал не на них, а на заросшую молодой травой впадину, на другом конце

поляны. Понять, серьезен ли сейчас его собеседник было проблематично, тем более что уж больно здоровой была сопка под ними.
«Скорее всего, он просто шутит, — решил про себя земной, — никому не под силу таскать такую кучу земли с места на место. Даже развитые города с бульдозерами и кранами этим не занимаются».
— Вот так разом и перетащил? — на всякий случай спросил он.
— Разом стог сена не проглотишь, как рот ни разевай. Мы соломинка за соломинкой все и съели.
Зок поднял тележку и, впрягшись в неё, направился в сторону домов, провожать Норда.
— Ты её что ли по тележкам перетаскал? — удивился Норд, еще раз прикинув объем работ. Настоящее безумие.
— Так и есть.
— И сколько ты на это времени убил?
— Две зимы и три лета времени погибло.
«Два с половиной года?! Потратить два с половиной года своей жизни на ЭТО?»
— Но зачем?
— Сказал мне кто-то, мол, земные хуже других будут вот и стали соревноваться пегас, земной и единорог кто гору первым передвинет.
— И как успехи у твоих оппонентов?
— Недоели. Покусали и на третий день бросили, — усмехнулся пони.
— А разве единственный оставшийся участник не побеждает в споре автоматически?
— Так не для спора ведь все делалось!
— Не слабо. Я бы так утруждаться не стал, мы ведь все-таки не летаем, да и магии у нас нет, — грустно сказал Норд, для которого отсутствие крыльев и способностей к телекинезу было больной темой.
— Не в том счастье. Мы ведь и огонь из легких извергнуть не можем. Каждому творению — свой талант.
— Ну да, только мы как-то испокон веку только садоводы и землепашцы... Скука смертная.
Зок не стал отвечать, углубившись в себя. «Интересно, о чем он сейчас думает? Что бы я думал, завершив такое же долгое и трудное дело. Которое к тому же интересовало бы только маня самого. „Какой я молодец!“ — наверное. Или: „чем бы мне сейчас заняться?“. В любом случае мне этого не узнать». Норд посмотрел ему в глаза, зеленые, почти как у него, и под цвет кьютимарки — трехлистного клевера. Разве что более туманные.
— И что ты будешь теперь делать?
— С ветром играть, кто кого пересвистит.
— А... понятно. Вернее непонятно. Что это значит?
— Значит, что свободен я.
Вместе они, наконец, добрались до поселка. Тинктон оказался очень небольшим. Куда меньше даже Понивилля — всего пятнадцать-двадцать стареньких домиков с рыжими черепичными крышами. Разве что каждый дом являлся чем-то вроде фермы или усадьбы, где за живой изгородью росли тыквы, свекла, капуста и прочие овощи, которыми местные жители снабжали рядом стоящий город. Что больше всего удивило Норда, так это прекрасный аромат, который стоял в этом маленьком поселении. Скорее всего, он исходил от каких-то овощей, но был приятнее любых цветов, которые в сравнении с его милой простотой пахли бы как-то резко и пошло. В центре поселка когда-то установили деревянную скульптуру единорожки, которая как будто бы не устояла на ногах на большом каменном шаре, наполовину вкопанном в землю. Выглядело это немного по-детски, зато здорово украшало центральную площадь.
Как оказалось, Зока здесь отлично знали, и каждый встречный доброжелательно приветствовал его, махая копытом.
— А где здесь Виолстар проживает? — негромко спросил он у земнопони.
— Оглядись кругом, найти её обитель дело нехитрое.
Норд кивнул и осмотрелся. Все дома похожи, у одного немного обгоревшая крыша, у другого покосившиеся ставни, но в целом ничего необычного. А вот участок. Тут уж действительно невозможно было ошибиться, потому как только один из них был заросшим и совершенно заброшенным, а редкие культурные растения просто терялись среди сорняков. Проследив за его взглядом, Зок утвердительно кивнул.
— Верно мыслишь.
— Ну, чтож — немного смущенно произнес пони, — тогда спасибо тебе за все, дружище. Надеюсь, еще встретимся. А мне остался сущий пустяк — любым способом уговорить шестую ученицу Селестии стать помощницей ведьмы.
— Не пожалеть ли мне что привет тебя сюда? — строго спросил Зок услышав слова земного.
— Что? — Норд понял, что зря разболтался. — Ну, она не совсем ведьма, просто я её так называю. Она добрая и безвредная. Разве что когда-то давно умерла, а теперь вернулась с того света.
— Теперь ты говоришь загадками?
— Нет, я серьезно! Не переживай так, она также служит Селестии... хотя это, наверное, тоже секрет.
— Ты не похож на волка в овечьей шкуре, но учти, если хоть один волос упадет с её гривы, ни тебе, ни твоей ведьме несдобровать.
Звучал Зок сейчас крайне убедительно. Все-таки с тем, кто в одиночку умеет тягать телегу на гору вряд ли стоит шутить. Норд нервно сглотнул. Не хотелось бы обманывать его.
— Слушай, а тебе ведь сейчас все равно нечем заняться. Не желаешь ли пойти со мной и тоже стать её помощником? Уверен, она тебя с радостью примет, а заодно ты узнаешь, что я не пудрю тебе мозги.
— Мозги не кексы, чтоб их чем-то пудрить.
— Да и Виолстар быстрее к нам привыкнет, когда ты будешь рядом. Вы ведь с ней знакомые, так я понял?
Чем дольше пони обдумывал это, тем больше ему нравилась идея взять с собой Зока. Тем более что куда проще будет убедить единорожку присоединиться к ним, если земной согласится с ней пойти. Может это подарок судьбы? В конце концов, сколько же можно ей его терроризировать.
Кольт с телегой надолго замолчал, уставившись в никуда. Затем посмотрел в полные надежды глаза Норда и кивнул.
— Ну, ведьма, так ведьма. Разве может меня скинуть с горы тот, кто полчаса назад помог мне на неё взобраться. Дай только телегу оттащу и вернусь.
— Спасибо, друг!
Норд крепко обнял его и пошел в сторону дома Виолстар. Светло-карий пони был счастлив: пусть Зок и не самый понятный собеседник, но в любом случае ему он нравился куда больше чем язвительная Ария, мрачный Саддам и Кентаврина, которая... в общем, тоже не очень. Тем более что Зок и, вполне возможно, Виолстар будут на его стороне в споре о том, чтобы помочь щупальцеротым пони.
Славные мечты. Его уже не беспокоили дела насущные, он шел к двери, но в душе был очень далеко. Среди героев спасших не Эквестрию, но вполне себе нормальную расу пони. И пусть он знал, что такие мысли редко заканчиваются чем-то хорошим, но не каждый же день за ними должно следовать наказание. В виде исключения все может пройти гладко и без эксцессов.

Глава 14

Глава, в которой Кентаврина одолевает своего врага, а Норд уговаривает шестую ученицу принцессы Селестии присоединиться к исследователям

Кентаврина перевернула страницу книги, но и там её ждали те же каракули, написанные второпях Арией, которые она уже видела на предыдущей. Общий смысл текста заключался в рунах и химических составах, которыми оные следовало наносить, а также описания какого-то Мира Мертвых, сходные с представлениями о нем пони из Эго. В общем скука смертная, однако ведьма приказала вызубрить и этот и кучу других фолиантов к её возвращению. Но как их учить, если их даже читать-то проблематично! Единорожка перевернула еще парочку листов и посмотрела на набросок изображающий пони посреди нескольких иероглифов, два из которых нарочито выделили красными чернилами. Скука.
Голубенькая поняшка проглотила травинку, что задумчиво жевала все это время и взглянула на своего соседа. Старик с головой ушел в чтение.
— Эй, дедуль, ты хоть что-нибудь понимаешь в этой писанине? — спросила его Кентаврина.
Саддам первое время молчал, но, заметив что любопытная кобылка продолжает на него смотреть, негромко проворчал:
— Давай читай, хозяйка велела нам читать и запомнить все, что здесь написано. Нет времени на болтовню.
— Это да... — протянула единорожка, — Слушай, а тебя родители Саддамом назвали?
— Да.
— Когда увидели, что ты не получился?
— Что?! — старик даже поперхнулся, услышав такое предположение.
— Ну... Просто имя дурацкое — Саддам. Вот меня родители в честь города Кентерлота назвали, а тебя в честь чего?
— Читай, давай, — рыкнул культист и приподнял книгу так, чтобы она закрывала его лицо, тем самым подчеркнув, что разговор окончен.
Единорожка попыталась сесть поудобнее, но смена позы, не сделала ведьмины каракули более понятными.
— А еще ты — горбатый, — подытожила она. — У нас в академии тоже горбатый единорог учился, мы его Дискордовым отпрыском дразнили...
— Меня тоже так дразнили, — донеслось из-за книги.
— Не удивительно, в сравнении с тобой, тот бедолага выглядел бы гвардейцем Селестии. У тебя, наверное, и жены никогда не было...
— Отстань от меня! — не выдержал Саддам.
Кентаврина рассмеялась, восстановив в памяти свои будни в академии. Как они ходили на лекции, подшучивали над профессорами, устраивали вечеринки, играли и веселились. Особенно запомнилась игра в «предсказателя» когда ей одной выпала комбинация карт пророчащих великое будущее. «Интерестно, каково им там, без меня...» — она посмотрела в окно, мысленно переместившись в родной город.
А по небу летали виверны. Несколько десятков, стараясь держаться как можно выше над землей и иногда издавая противные визгливые крики. Учитывая, как дергались в воздухе эти твари, всадникам сейчас было нелегко. Они куда-то торопились и явно не желали попадаться на глаза. За те несколько дней, что она провела здесь, Кентаврине уже успели приесться и виверны, и красноглазые уродцы, и алый столб за окном, и конечно же грохот, который с разной силой, по нескольку раз в день доносился из-за леса. Даже небо здесь выглядело как-то уныло.
«Так, плевать на запрет, я пошла на улицу» — решила для себя пони и подошла к двери, но едва она коснулась её своим магическим рогом, как та отворилась и на пороге застыла Ария.
— Ой, привет! — мило улыбнулась лазурная единорожка и помахала копытцем.
В ответ, ведьма тоже попыталась улыбнуться, но занятая своими мыслями, разве что смогла приподнять уголок рта.
— Ты чем-то расстроена?
— Твари заполонили лес своими тушами, это уже слишком, — ответила Ария и потопала наверх, затем остановилась и сняла со спины две корзинки яблок, которые, очевидно, принесла с собой из Понивилля. — Угощайся.
Кентаврина послушно взяла фрукт и поднялась следом за зеленой пони на этаж выше, стараясь держаться рядом и словно копируя действия нежити.
— Саддам! — крикнула ведьма остановившись перед своей комнатой.
Через секунду старик оказался на втором этаже.
— Ты изучил то, что я велела? — строго спросила ведьма.
— Я закончил читать ваши заметки по Миру Мертвых, книгу Сатиаса про зелья и все труды Клифа Семицветного, бессмертный лич, — поклонился Саддам.
— А ты, Кентаврина? — более мягко поинтересовалась нежить.
— Я? — поняшка перестала жевать, и удивленно округлила глазки, — А я уже всё изучила, вот последнюю книжку дочитываю про эм... Руны!
— Прекрасно! Сразу видно просвещенного единорога Кентерлота, — похвалила старательную кобылку ведьма. — Я сейчас напишу кое-кому и снова покину вас на некоторое время, а вы тем временем уже начинайте использовать свои знания на практике. Задания в лаборатории. Саддам, если тебе будет что-то непонятно, спрашивай у своей более продвинутой соученицы, потому как у нас нет времени ждать отстающих. Понял?
— Всенепременно спрошу, — могильным голосом ответил Саддам, сверля глазами Кентаврину. Та, в ответ, разве что состроила ему гримасу и продолжила поедать сочное Понивилльское яблоко.
Дверь закрылась, и они остались вдвоем. Старик очень хотел ей что-то сказать сейчас, но всякий раз осекался и смотрел на комнату бессмертной пони. Наверное, боялся потревожить её своими воплями.
«Псих какой-то, — подумала единорожка, — надо быть с ним повнимательнее, еще прибьет где-нибудь».
— Горбатый старикашка, — еле слышно сказала она ему и побежала вниз. Туда, где её ждала вкусная и питательная закуска, которую считали пищей бедняков в высших слоях общества и иначе как в виде джема и не употребляли. С другой стороны, если это гораздо вкуснее травы, то с какой стати она должна себя ограничивать глупыми рамками.
Через минуту, мимо прошел Саддам, не обратив на неё никакого внимания, и прошествовал в комнату с книгами, а еще через какое-то время вниз спустилась ведьма, сжимая в зубах маленький цилиндр с письмом.
— А кому это письмо? — спросила единорожка.
— Одной важной персоне в Кентерлоте, — ответила Ария.
— У тебя тайная переписка с принцессой Селестией?
— Да, но об этом лучше не распространяйся. Кое-кто из моих учеников не желает работать на Богиню солнца.
— Понятно... — протянула лазурная пони и пошла хвостиком за ведьмой мимо заброшенной площади к старой хижине с почтовыми воронами, — И она вам отвечает?
— Она руководит этим исследованием и ставит задачи.
— То есть вы только о делах говорите и всё? — удивилась пони. — И даже подружками себя не называете?
— Подружками?! — Ария рассмеялась, — Никогда в жизни. Я ненавижу её, а она, в свою очередь, презирает меня. Я на неё работаю только потому, что она хочет переделать Мир Мертвых, свергнув ныневластвующего там аликорна, а я всеми фибрами души желаю расквитаться с теми, кто мучил меня сотни лет — проклятого Морфея и вечного шпиона Кара.
Сама того не заметив, ведьма так разнервничалась, что не рассчитала силы и отворила дверь в птичник вырвав щеколду.
— Ааа... Но все равно это было бы здорово, стать подружкой принцессы Селестии, ну, или хотя бы Луны — оставшись снаружи, произнесла Кентаврина.
— Не думаю что тебе это нужно.
Нежить вышла из птичника, держа в воздухе трепыхающегося ворона, к лапе которого уже было привязано письмо. Она подбросила пернатого повыше и следила за его полетом, пока он не исчез за деревьями.
— Да и вообще у вас много дел. Чем быстрее мы выполним свою работу, тем быстрее Селестия приступит к своей. Поверь, всем будет лучше, если на том свете их будет встречать не серый уродский мегаполис с промывкой мозгов, а что-нибудь веселое и жизнерадостное как хочет того принцесса. Всё, возвращайся в логово, а мне надо бежать.
— Хорошо, — добродушно кивнула ей вслед Кентаврина, не отводя глаз от домика с воронами.

«Дорогая принцесса Селестия, не могли бы вы доставить это письмо вашему подданному Ферстстару, не читая его. Прошу-прошу-прошу!
Со всем к вашему высочеству почтение и уважением
Неизвестный отправитель».

Следом за первым, появилось и второе письмо:

«Привет, Пленник, хотела передать тебе и твоим товарищам из Эго, что у меня все замечательно. Я сейчас являюсь первой ученицей ведьмы Арии, той самой, которая три года назад воевала с Селестией и возглавляла легион пауков. Если не вспомнил, почитай новые хроники юга Эквестрии этого или прошлого года. Она могущественная и нежить, у неё есть клыки. Сейчас мы с ней вместе познаем тайны смерти, уже почти все познали и не раз бывали по ту сторону жизни. Её роскошная резиденция расположена за пределами страны в очень опасном районе, где могут выжить только лучшие из лучших. Очень сожалею, что вам не посчастливилось пройти отбор и попасть сюда вместе со мной. Очень сожалею. Но, как говориться, чтобы летать, нужно иметь крылья. Но не печалься, когда я буду в Кентерлоте, обязательно подарю вам какой-нибудь сувенир.

Искренне твоя, Кентаврина»

Пони отложила перо в сторону и еще раз перечитала письмо. Аж на душе полегчало. Отправить даже маленькую весточку для неё, было сродни глотку свежего воздуха для утопающего — настоящий подарок судьбы. Теперь главное чтобы письмо дошло до адресата.
— Пойдем в лабораторию. Время не ждет.
На пороге её комнаты стоял Саддам. Капюшон его уже успел подгореть, видимо это стало результатом неудачного эксперимента. Он уже давно пытался делать что-то внизу в одиночестве, но, видимо, у него ничего не получалось вот он и решил прийти сюда и перевалить часть работы на её спинку.
«Каков нахал! А еще кольтом преклонного возраста, себя называет...»
— Иди один я не в настроении, — отмахнулась от него Кентаврина.
— Эй! Вообще-то это наше общее задание и если мы хотим успеть его выполнить, то нам нужно действовать сообща. Тем более что я не знаю и половины наименований, о которых написано в задании! По твоей милости, кстати.
— А я-то здесь причем. Смотри книги, там все написано.
— Повторяю: пойдем в лабораторию!
— Не пойду. И не кричи на меня.
— Не заставляй меня применять силу, девчонка!
Кентаврина фыркнула и даже ухом не повела, а рассерженный Саддам вбежал в её комнату. Когда да кобылки осталось каких-то пара шагов, рог её вспыхнул и старик схватил лишь воздух, в то время как лазурная пони уже преспокойно стояла в дверях.
— Ты ведь даже не колдун, дедуля, — пренебрежительно сказала она, — так... перышко над головой держать, да чай в кружке не разлить.
— Да? А как тебе это! — Саддам резко развернулся и сию же секунду пол под единорожкой обвалился под воздействием его рога, но к тому моменту её уже там и не было, снова использовав телепорт, Кентаврина оказалась в оконном проеме второго этажа.
— Это? Ну, дыра в полу очень понравится Арии, когда она вернется, не правда ли?
В воздух в угрожающем призрачном ореоле поднялась одна из досок. Саддам был настроен решительно, хоть и видел что на спине его противника голубенькие магические крылья, а значит она сейчас легко может упорхнуть от него.
— О, так вот ты какой! — иронично произнесла пони, взмахнув розовой гривой. — А что если я нарочно останусь на месте и не поставлю никакого барьера? Не боишься пришибить меня этим бревном?
Доска еще некоторое время висела в воздухе. Разгоряченный старик смотрел то на снаряд, то на лазурную пони, видимо, прикидывая возможный урон. Он не знал, серьезно ли она это говорит или блефует. В любом случае ни один кольт не позволил бы себе метание тяжелых предметов в даму.
— Дрянь, — негромко выругался Саддам и откинул в сторону свое подгнившее орудие, а затем развернулся и пошел прочь. Кентаврина в свою очередь усмехнулась и вылетела из окна, изящно приземлившись перед логовом. Письмо она взяла с собой, а значит, можно было воспользоваться услугами крылатой почтовой службы из расположенного поблизости домика.
Больше Саддам её не беспокоил и даже не пересекался с ней в этом доме, предоставив единорожку самой себе. Она могла считать это своей победой.

Норд постучал в дверь. Внутри дома что-то гудело и громыхало, от топота копыт весь здание ходило ходуном, будто бы его владелица решила устроить в нем скачки. Наконец прогремел взрыв, и все стихло, разве что из щелей повалил едкий белый дым.
— Виолстар. Вы живы? — спросил земной, еще раз постучав, — Может, вам помощь нужна?!
«А вдруг она там без сознания? И дышит этим ядом. Нужно вмешаться!» — пони собрался было выломать дверь, но толкнув её, понял, что она не заперта. Внутри все, от пола до потолка, оказалось в этом дыму, который нехотя покидал жилище, и лишь благодаря свету из окон удавалось рассмотреть силуэты предметов мебели и стоящей посреди комнаты шестой ученицы принцессы.
— Эмм, с вами все в порядке? — спросил он у силуэта.
— В полном, спасибо что спросили, — ответил тихий женский голос и закашлялся.
— Будьте здоровы. А что тут произошло, если не секрет? — озираясь по сторонам и медленно подходя ближе к своей собеседнице, поинтересовался Норд. На столе все еще что-то негромко шипело и булькало.
— Нет, что вы, конечно же не секрет. Принцесса Селестия попросила меня найти руну, которая бы выстреливала цветами при её активации. Это стало бы прекрасным дополнением на проходящих в Кентерлоте свадьбах и торжественных церемониях.
— И как успехи? — земнопони остановился и посмотрел на изящные очертания Виолстар окруженные пеленой густого дыма. Судя по тонким ножкам, кобылка принадлежала к тем пони с миндалевидными глазами живущим на востоке.
— Как видите. Цветы никак не хотят сохранять форму и обращаются в дурнопахнущий газ...
Когда этого самого газа стало чуть-чуть меньше, он с удивлением обнаружил что вместо лица у Виолстар чугунный горшок.
«Что за?! — удивился он, и лишь встав рядом, понял, что ошибочно принял за пони небольшую печку на ножках. — Так, а где же тогда единорожка?».
— Я уже борюсь с этим, не знаю сколько, а всегда получается одно и то же. Вот вы...
— Простите, что перебиваю, а вы где?
— Ничего страшного. Я в прихожей, вы меня не видите что ли?
— Не-а — ответил Норд и опасливо осмотрелся по сторонам. Не самое лучшее место. Особенно если не видно собеседника.
— Да вот же я!
От неожиданности Норд вскрикнул, потому как ученица подошла к нему и ткнула копытцем в бок. И все бы ничего, если бы при этом глаза её не скрывались за круглыми черными линзами, а на рот не был бы натянут похожий на клюв респиратор. Судя по всему, она перепугалась не меньше чем он.
— Простите меня! — извиняющимся тоном воскликнула она. — Я думала вы мой сосед, он уже привык к моей физиономии. Пойдемте во двор, пока дом не проветрится.
Когда оба собеседника вышли на улицу, Виолстар сняла с себя очки и респиратор. Внешне она оказалась весьма миленькой пони с коротко стриженой гривой и длинной прямой челкой, на которой виднелся яркий желтый локон волос, такой же по цвету, как и её копытца и звездочка на крупе.
— А теперь, можно поинтересоваться кто вы? — несколько смущенно спросила Виолстар.
— Я?.. — земной задумался: «Так, с чего бы начать». — Вы помните зеленую кобылку с длинным фиолетовым волосом? Она еще всегда ходит в черном платье, обвешанном серебряными безделушками.
Судя по тому, как заблестели её глазки, она её помнила. Единорог с интересом стала разглядывать Норда, особенно долго задержав взгляд на его седой ноге.
— Да, она однажды была в нашей библиотеке. Я спрашивала о ней принцессу, но та ничего мне не сказала.
— Так вот я от неё — довольно произнес земной, — дело в том, что Ария, так её зовут, тоже запомнила вас и желает работать с вами в одной команде.
— Ой, а я не могу, — грустно ответила Виолстар, понурив голову — я ведь ученица принцессы и должна заниматься своими делами... Но когда я закончу с цветами, то обязательно пошлю письмо её величеству с просьбой разрешить мне помочь Арии.
— Хм, а мне сегодня надо.
— Сегодня не могу, да и позже вряд ли получится. Мне нужно каждую неделю отправлять отчет о проделанной работе её величеству. Простите меня эм...
— Норд, ¬— улыбнулся пони.
— Ну надо же, моего отца зовут Норд.
Они еще некоторое время постояли на улице, а затем, когда к дому её подошел Зок с тележкой груженной вещами, единорожка пригласила их пройти в дом. Дым выветрился, а вот едкий запах то ли химикатов, то ли магической пыли намеревался остаться тут надолго. Как и положено хозяйке, Виолстар отвела гостей на кухню и приготовила чай с кексами, с привкусом конечно, но земной ничего не сказал, а только поблагодарил её и с радостью съел все предложенное.
В её домишке оказалось очень светло и просторно. Много белых и кремовых тонов, много столиков на которых лежали какие-то приборы и единственное что, пожалуй, роднило её дом с логовом ведьмы это «руническая» лаборатория, которую земной узнал по светящимся символам, да и там было куда больше порядка, потому как вместо хаотичных мелких значков она использовала крупные, похожие на прекрасные узоры, симметричные полотна.
Во время чаепития фиолетовая пони много рассказывала о себе и своих исследованиях, а также интересовалась, чем занимается Ария. Норд не стал сильно распространяться, сказал лишь, что ведьма также работает на Богиню Света и открывает путь в иной мир, но даже этого хватило, чтобы вызвать огромный интерес шестой ученицы. Особенно сильно её увлек рассказ земного о методе использования рун, который использовала Ария, предпочитая не просто перерисовывать огромный узор, а оставить в нем лишь функциональные детали. Зок, в свою очередь почти все время молчал и переводил взор с одного собеседника, на другого, а когда единорог спросила его, почему он молчит, Зок ответил лишь, что моряку в спор садоводов не стоит вмешиваться.
— Я уже все пересмотрела. Ни Филидельфия ни Кентерлот больше не могут дать мне пищу для размышлений. Ни в одном учебнике не написано, как изобразить руну материализующую цветы, однако придумать её самому невозможно. Все эти гексаграммы и так огромны, а каждое их изменение оборачивается чаще всего плачевно.
— Жаль, что ты не сможешь отправиться с нами, ведь у Арии есть несколько томов собственного сочинения, в которых подробно описываются свойства каждого рунического символа. Думаю, там и по твоей проблеме что-нибудь найдется.
— Мхм... — вздохнула Виолстар.
— И ты бы легко смогла создать эти цветы.
— Да, но мне нельзя! Я привязана к этому месту.
— А в библиотеки ходить тебе можно?
— Ну, принцесса не против того чтобы я их посещала. Это ведь для моего развития.
— Ну так представь, что это поход в самую далекую библиотеку Эквестрии. Я уверен, что Селестия не против обмена опытом среди своих учениц, особенно если это принесет пользу и одной и другой.
Виолстар надолго замолчала.
— Хорошо, я согласна. Но только, чтобы это не мешало мне выполнять мои собственные задания.
— Без проблем! — заверил её земной и подумал: «Надеюсь, что Ария тоже так скажет, не хотелось бы потом выглядеть лжецом в их глазах».
— Так, и еще вот это. Она сказала, что ты должна знать, о чем здесь идет речь, — земной достал из мешочка на шее клочок бумаги, который вручила ему ведьма. Внимательно изучив его, Виолстар утвердительно кивнула и пригласила всех пройти в лабораторию.

«О, Найтмэр, избавь меня от этих мучений! Разве я плохо служил тебе? За что мне такая несправедливость. Я и так всю жизнь как нянька нес на своем горбу целый культ, которым не занималась его лидер, а теперь на закате лет вынужден работать за всех, да еще и с опережением графика! Я так не могу!» — Саддам потряс головой, прогоняя от себя эти мысли. Он ненавидел себя, когда позволял себе сорваться или впасть в уныние. Ну и что с того, что ведьма по ошибке потребовала от него невозможного! В сутках двадцать четыре часа и если не сидеть без дела, то можно все успеть.
Единорог посмотрел на список заданий, которые им с Кентавриной следовало выполнить. Для практики научиться бегло создавать шестьдесят рунических знаков, потом объединить их в одну большую руну портала и подыскать достаточно прочный материал для контура. Теоретически не очень сложно, но

для того, кто ни разу в своей жизни не занимался «живописью» клепать эти иероглифы оказалось большой проблемой.
Если бы ему достался нормальный компаньон... Кто-нибудь, кто сумел бы взять на себя это малеванье, оставив ему реагенты. В паре они бы мигом справились со всеми сложностями, какие бы только могли у них возникнуть. В голову вновь пришли воспоминания о его госпоже. Той, от которой он всю жизнь не отходил ни на шаг. Той, которая без остатка могла отдаться своей великой цели. Она прекрасно умела рисовать хоть и посвятила свою жизнь совсем другому творчеству. «Эх, почему ей не суждено было жить вечно...».
Он снова опустил кисть в раствор и левитировал её к свободной от символов стенке. Ведьма специально очистила эту комнату в лаборатории от мусора, чтобы им было где практиковаться, в основном же зале она строго настрого запретила колдовать без её ведома. Опять крючочки, завитушки зигзаги и прочая дребедень. Через десять минут старательной мазни, похожий на рожицу узор с издевкой смотрел на своего создателя. Не слишком похоже на то, что изображалось на бумаге. С другой стороны...
Призрачный свет рога коснулся светло-серой поверхности и символ вспыхнул. Яркая полоска змейкой поползла по его поверхности, как вдруг на одном из поворотов она словно споткнулась и в очередной раз угасла.
— Проклятье!!! Тебе это дорого обойдется, Кентаврина! — хоть это и сказано было с большой интонацией, но почти беззвучно, словно от голоса у него остался только хрип.
Саддам со всей силы пнул стенку, уселся на пол и закрыл глаза. Можно позволить себе пару минут отдыха после нескольких бессонных ночей. Но не более, иначе усталость возьмет свое и лич найдет его дрыхнущим в этой комнате.
— Все, не время спать.
Единорог кряхтя поднялся с земли и вновь принялся за символы. Держать кисть в воздухе ровно и полностью контролировать её движения не так-то просто для него. Лучше уж он будет использовать свои зубы.
«Рожица» в таком исполнении оказалась несколько более убедительной, правда все равно кривоватой. Однако едва он активировал её, как рядом раздался громкий гул, а следом за ним комнату озарило нестерпимое сияние. Прикрывая глаза, чтобы не ослепнуть, Саддам увидел, как в центре зала появились три четвероногих силуэта и, путаясь в полах своего плаща, выбежал навстречу нежданным гостям. Такого от маленькой руны он никак не ожидал.

Темные каменные ступени. Огромная лестница, ведущая вверх, по которой одновременно могли бы подниматься и двадцать пони. Скрыть её под каменным сводом — не самое разумное решение, зато какой эффектный получался переход, когда яркий солнечный день, сменялся темной, освещенной факелами дорогой вверх. Создавалось впечатление, будто весь мир в ту же секунду угас, тем более что ни стены, ни потолок не освещались тусклым огнем, смешиваясь в одно черное пятно. Не было здесь того ощущения замкнутого пространства, кое вызывали блуждания по узким коридорам, скорее внутреннее смятение от осознания того, что быть может это вовсе не архитекторская задумка, и стоит лишь уйти за эти факела, на тонких ножках установленные по обе стороны от идущего, как ты провалишься в бесконечную мглу.
Ария создала алого светлячка и направила его в темноту. Когда маленький огонек осветил очертания камня наваждение прошло. Нет, не пустота. Она и так это знала. Просто хотелось лишний раз в этом убедиться. Тем более что далеко за спиной так некстати закрылись ворота.
Когда она поднялась на вершину, тяжелые обитые железом двери со скрипом открылись перед ней и лишь статуи одноглазых горгулий с укором посмотрели на нарушителя своего спокойствия. Ни охранников, никого. С другой стороны ей же лучше. Не любила она уродцев, достаточно было уже того, что они ордами торчали вокруг цитадели.
А здесь её ожидали уже более приятные глазу мрачные коридоры замка с рядами из закрытых дверей, статуями и какими-то жутковатыми сюрреалистичными гобеленами. Ни одного окна. Создатель этого места явно желал подчеркнуть этим свою грозность. А может просто опасался, что кто-нибудь залезет к нему в логово, пока он спит. И опять же факела. На стенах, под потолком, на полу — их зловещее свечение было здесь повсюду, причем ни один из них не погас за все это время. Откуда-то снизу доносились отзвуки ударов металла о металл. Она почему-то рассчитывала услышать еще и крики пленников, тем более что сама прекрасно видела, как в цитадель приносили груженные узниками клети, но их не было. Мимо пронеслись трое крупных уродцев с небрежно набросанными на морды красными глазами и длиннопалыми тощими руками, которые им приходилось использовать также и в качестве ног. Чисто интуитивно она прижалась к стенке пропуская бегущих и только после того как они исчезли за поворотом решила что зря это сделала, правильнее было бы остаться на месте и заставить ИХ обходить её десятой дорогой. Продолжая гложить себя этими мыслями, ведьма поднялась еще на пару этажей выше, туда, где по её мнению, должен был находиться Чародей. Тут и потолки были повыше и убранство побогаче. Кто-то даже заботливо расстелил здесь ковровые дорожки. На каждой двери имелись таблички, особенно позабавила её та, на которой было выведено «для дум». Разве для этого требуются отдельные покои? С другой стороны, бедолаге, живущему триста лет в этих стенах, вполне может надоесть думать в других частях замка. Интересно, что там внутри: фонтан, камин с креслом, шахматная доска? А может просто пустота, ведь в ней так хорошо размышлять о чем-нибудь.
И вот, конечная точка. Охранниками пред ней стояли все те же каменные статуи с недовольными лицами, но вряд ли они смогли бы преградить ей путь к платформе, даже вдохни в них кто-нибудь жизнь. Эта площадка с хитроумным механизмом и должна была вывести её на самую главную часть этого здания, где и находился сейчас колдун, триста лет не дававший покоя никому в этих землях.
На маленькой платформе уже находилось какое-то мелкое пухлое существо с большим количеством неодинаковых лапок. Оно старательно пыталось дотянуться до одного из рычагов языком, но, увидев ведьму, забилось в угол. «Даже свой замок очистить не может от этой грязи, — презрительно подумала она. — И где он их столько набирает?» Как бы то ни было их присутствие в лесу ей уже порядком надоело, а значит следовало положить этому конец. Тем более что некоторые из них даже имели наглость пытаться схватить её, по ошибке приняв за щупальцеротого пони.
— Ну что вылупился? Пошел прочь, — шикнула она на уродца, и тот кувырком выскочил в коридор.
Все эти рожи и отзвуки, и общая атмосфера создавали впечатление, будто бы она оказалась в тартаре, таком, каким его описывали в книгах. «Может этот чародей, как и его свита, и правда родом из этого полумифического места, охраняемого цербером, оттого и желание окружить себя родной, уютной атмосферой?». Рог Арии вновь засветился и одновременно все четыре кольца, висевшие в носах у железных морд, выражающих четыре настроения — спокойствие, радость, грусть, злобу, потянулись вниз. Шестерни закрутились и лифт, скрипнув, поехал вверх. Туда, где вероятно её уже давно ожидали.

Глава 15

Глава, в которой Ария посещает Чародея и, внезапно, узнает что пони — способны на безвозмездное добро.

Грохоча и скрежеща цепями, подъемный лифт нехотя остановился, кольца вернулись на свои законные места. Ведьма отодвинула решетчатую перегородку и, прищурившись, осмотрела помещение. Почти полная мгла. Две тусклые свечи вдалеке освещали бесконечные полки с рукописями, еще одна стояла посреди зала, на большом столе, где уже лежали странные на вид яства, чашки, сосуды с напитками и прочие предметы банкетного стола. Ария удивилась, но не подала виду. Гораздо более её интересовал тот, кто восседал на стуле и взирал на неё из полумрака. Вот он, тот, кого так боялись и ненавидели аборигены. Ярмо — триста лет досаждавшее местному населению. Тот, кто в одиночку собирался прогнать обратно в море целую расу и кто посмел помешать её исследованиям. Чародей.
Ведьма решительно направилась к нему, хищная улыбка на её лице становилась все шире. Цокот копыт по многу раз отражался от стен и потолка, отчего создавалось впечатление, будто бы на него идет целый кавалерийский полк. Когда между ними осталось всего несколько метров, она остановилась и не смогла более сдерживать себя:
— Да нет же! Расстояние тут не причем. — Ария вслух расхохоталась.
Великий маг повернулся в её сторону и запрыгнул на стол, после чего, упершись ножками о его поверхность, притянул к себе графин с вином и разлил алкоголь в две небольшие рюмки.
— Приветствую дальняя родственница! — помахал ей в ответ гремлин и, ухватившись двумя руками за рюмку, подтащил её к поняше. — Ну и как я тебе?
Такой вопрос, прозвучавший из уст маленького существа, которое по росту едва-едва доставало до её колена, звучал несколько странно. Да и сам по себе он выглядел не лучшим образом: морщинистая бурая кожица, большая круглая голова с черными глазками и зубастым ртом от уха до уха, тоненькие ручки и ножки, которые легко можно было сломать, просто надавив на них копытцем. Даже тот мелкий уродец, которого она встретила на платформе, казался более внушительным. Вот только это было серьезное заблуждение. Колдуну вовсе не обязательно иметь крепкое тело, чтобы стать могущественным.
— Более чем экстравагантно... Это вот так нынче у нас выглядят джинны? — после непродолжительной паузы протянула нежить.
Чародей усмехнулся, обнажив острые как иглы зубки, и пригубил свой бокал. Ведьма ждала. Пил хозяин замка медленно, смакуя и причмокивая после каждого глотка и будто бы специально позволяя нескольким каплям стекать по губам и алой лужицей растекаться на столе. Краем глаза он постоянно наблюдал за ней.
— Не хочешь отпраздновать нашу встречу бокалом вина? — спросил маленький маг, прервав питие.
— Не особо. Боюсь, что из предложенного здесь меня не вывернет наизнанку разве что от тебя самого — честно призналась нежить.
— Вот как? Тогда не буду спрашивать, зачем ты нацепила на себя этот намордник, — гремлин отодвинул от себя вино и поплотнее запахнул узорчатую мантию, похожую на те, что некогда видела Ария в стране пауков.
— О, это подарок моей принцессы.
— Счастливица, — ехидно улыбнулся маг и легкой поступью направился к центру стола. — Ну-с, если не пир является целью твоего визита ко мне, тогда что же? Быть может, тебе нужна сила моего войска или мои невероятные способности?
«Сразу к делу? Хорошая черта присущая далеко не каждому, — отметила про себя ведьма. — И почему три года назад я предпочла идти за стену Единорога, а не на восток. Быть может, сидела бы сейчас на троне в Кентерлотском дворце». Она уже не жалела о том что решила посетить его логово. Тем более что коротышка, пытающийся оторвать виноградину от грозди, здорово поднимал ей настроение.
— В целом ты прав. Я пришла сюда из-за твоей армии, — она заметила, что гремлин перестал копошиться и вновь обратил на неё внимание. — Не мог бы ты держать миньонов подальше от моего леса? Достали уже!
— Ах, ты об этом, — махнул рукой хозяин замка, — Да без проблем! Скажи только, какой лес ты считаешь своим, и они туда даже носа не сунут.
— Хвойная тайга к юго-западу от тебя.
— Хм... Тогда плохо. Я там копаю, причем уже более полувека и не собираюсь останавливаться.
— То есть ты хочешь положить конец столь прекрасной дружбе? — прищурилась Ария.
— Просто предлагаю чуть-чуть подождать. Скоро я получу то, что потерял, а ты спокойно сможешь продолжить заниматься тем, чем занимаешься в лесу. Какие-то два-три года и лес в твоем распоряжении, идет?
— У меня нет столько времени.
— Тогда придется терпеть. Пойми, я не могу отказаться от осуществления своего замысла. Если бы местные пони не путались под ногами, ты бы даже не знала о раскопках, но из-за этой проклятой войны мне приходится держать в лесу свой гарнизон.
— Их неприятные физиономии могут травмировать хрупкую психику моих помощников. Одно дело увидать в лесу волка, а другое нечто бесформенное и ассиметричное.
— А, по-моему, они вполне удачные, — пожал плечами гремлин.
— Где ты их берешь вообще? — возмутилась гостья.
— Хочешь, покажу?
Он перестал бродить по столу и решил приблизиться к поняше. Желая остаться с ней на одном уровне, Чародей громко свистнул, и из темноты к нему шагнуло горбатое неказистое существо в мантии. Возможно, у него и была голова, но оно её хорошо скрывало, а потому, когда гремлин забрался на своего «скакуна», он стал напоминать нечто единое со странными пропорциями, но достаточно высоким ростом. Подобная изобретательность порадовала пони с фиолетовыми волосами.
Жестом предложив ей следовать за ним, гремлин ушел в темноту, где среди каких-то поблескивающих деталей приказал дернуть за рычаг своей, в прямом смысле, второй половинке. Чтобы не спотыкаться в темноте ведьма услужливо призвала им в помощь яркого мотылька, на что страшила благодарно кивнул головой. Перед ними оказался еще один лифт, причем, далеко не единственный. Очевидно, с этой комнаты можно было попасть в любую часть замка, а быть может и куда-то за его пределы.
«А ведь он здесь зря времени не терял. Вот только почему лифты, а не телепорты?..» — подумала Ария, заходя в обитую металлом клетушку. Через секунду они, грохоча, неслись по темной шахте лифта с такой скоростью, что создавалось ощущение свободного падения. На всякий случай ведьма даже подготовила заклинание, дабы остановить неконтролируемый механизм, когда они будут поближе к земле, однако гремлин чувствовал себя на удивление спокойно:
— Не любишь большую скорость, маленькая пони? — спросил он, заметив её переживания.
Она быстро набросила не себя маску полного безразличия.
— Вовсе нет.
— Оно и видно. Не бойся, скоро мы уже будем на месте. Не желаешь отгадать происхождение моих питомцев?
— Ну... — ненадолго задумалась колдунья, — они, либо являются твоими собственными созданиями, вылепленными из глины или других подручных материалов, либо ты призываешь их из какого-нибудь далекого зазеркалья и подчиняешь себе. Других вариантов у меня нет.
— И какой из них ты выберешь?
Как и обещал Чародей, лифт начал замедлять скорость падения. Так плавно, что Ария даже не почувствовала этого, а лишь с удивлением обнаружила что они теперь едут куда медленнее.
— Ну, так что: создание или призыв?
«И что он ко мне пристал со своими вариантами? — рассердилась ведьма. — Неужели нельзя просто сказать мне верный ответ!»
— Пусть будет призыв. Мне бы этого очень хотелось.
— А вот и не угадала! — победоносно воскликнул хозяин замка, — Ни один из твоих вариантов не верен. Я собираю по всему миру различных зверей и птиц и превращаю их в своих верных слуг. Если постараться, то в них даже можно уловить нечто общее с лисами, медведями и другим зверьем. Вот, например, прямо подо мной — енот.
Для пущей убедительности маг постучал ножкой по горбу чудища. Узнать в нем мелкого воришку было сейчас невозможно.
— Значит все-таки мутации. Жаль... А как же пони?
— Пока что мне не удавалось поменять их форму, но благодаря этой войне я получил достаточно материала, а значит, скоро я сумею показать тебе миньона обладающего собственной душей. Здорово?
— Не боишься обратиться за это в статую?
Лифт остановился. Ничего не сказав, лишь самодовольно покачав головой, Чародей повел свою гостью по тускло освещенному коридору. Впереди слышалась работа множества механизмов, которые наперебой свистели, стучали и пыхтели. Периодически где-то впереди возникала яркая вспышка. Вскоре они вышли из полумрака к длинному каменному мосту, где с обеих сторон, внизу, делали свою работу сотни уродцев, обслуживая огромные аппараты с множеством вращающихся шестеренок, паровых труб и вентилей. Для полной схожести с какой-нибудь фабрикой не хватало лишь густого черного дыма, но видимо в качестве сырья здесь использовалось нечто другое. В принципе, зеленая пони уже ожидала увидеть здесь нечто подобное и открывшаяся сейчас картина лишь подтвердила её подозрения.
— Так ты вовсе не чародей, — с некоторым разочарованием в голосе проговорила она.
— А по-твоему только магией можно творить чудеса? — усмехнулся гремлин, — эти установки совершенствуют тело любого живого существа, которое туда попадает. При этом я не теряю ни капли своих собственных сил. Разве это не чудо?
— Нет, не чудо. Такие трудозатраты на то, что колдун сделает простым напряжением своего рога... глупо.
— Ты не сможешь наладить фабричный выпуск таких существ, полагаясь только на свои таланты, ты просто измотаешь себя до полусмерти за пару дней напряженного графика. А в моем случае работают сами мутанты, я же только изредка проверяю целостность оборудования, — он выдержал небольшую паузу и продолжил. — Технологии ничем не уступают магии: там, где вы поставите барьер изо льда, мы наденем несгораемый комбинезон, а там, где вы метнете огненный шар, мы используем пушку. Благодаря технологиям каждый может стать немножечко магом. Именно поэтому я не против того что меня называют Чародеем.
— Пфф, — презрительно фыркнула Ария, — уже скачу переучиваться на механика.
— А почему нет? — совершенно серьезно спросил гремлин. — Насколько мне известно, в Эквестрии неслабо развиты технологии, думаю, ты могла бы узнать много нового и решить все свои проблемы с таким багажом знаний.
— Что-то не припомню, чтобы в Эквестрии стояли заводы. Разве что в Клаудсдейле, но он кроме облаков ничего не выпускает.
— Странно, а по моим данным эквестрианские технологии еще половину тысячелетия назад достигли своей вершины...
«А ведь в Стене Единорога действительно были производственные здания. Может, они еще где-нибудь сохранились? — задумалась нежить. — Да и мысль о комбинезонах мне понравилась... Обязательно спрошу об этом принцессу»
Между тем, с нижнего этажа к гремлину поднялась здоровенная тварь, с двумя недоразвитыми головами и огромной лапой. Тело её, как и тела других созданий, было темно карим, словно сильно загоревшим и сморщенным, а глаза сверкали алым огнем. Она что-то пыталась ему сказать и настойчиво мычала, показывая хозяину небольшой поршень с погнутым стержнем. Гремлин досадливо махнул на него рукой.
— Достигли и решили, что магия им больше подходит. Не это ли подтверждение триумфа магии над технологиями? — Ария театрально выставила вперед ножку и создала несколько ярких фейерверков. Уродец в ужасе отшатнулся от зеленой пони и поспешил убраться восвояси.
— Скорее это подтверждение глубокого застоя, — проворчал гремлин. — Ну да ладно, приятно было поболтать, но мне уже пора работать. В третьем цеху центральный вал постоянно скручивает поршни, что рано или поздно приведет к поломке всего агрегата, если что-нибудь не предпринять. Уж не знаю: то ли вал тяжеловат, то ли давление слишком мощное... Проводить тебя до выхода?
— Да, было бы не плохо.
Чародей-без-магии кивнул и пригласил её следовать за ним. Они спустились с мостика и, пройдя небольшое расстояние между рядами станков и механизмов, вошли в какой-то просторный коридор. Ария все время старалась держаться как можно дальше от неприятных работников, которые таращилась на неё словно на диковинную зверушку, но, к счастью для неё, они и сами боялись подходить к ней слишком близко. Мимо них деловито прошагал многоглазый гигант со ртом на животе, за собой он катил клетку полную поскуливающих волков. «Интересно, они знают, что их ждет в этом месте?» — пришла в голову ведьме странная мысль, ей даже показалось, что она сочувствует этим несчастным созданиям. Вскоре им снова предстояла поездка на лифте. Вот только этот был очень широким и поднимался медленно, с частыми остановками.
— У вас тут производство не простаивает, ни минуты, я погляжу — протянула пони.
— Естественно. На фронте требуются все новые и новые бойцы. Ну ничего, скоро мои враги отправятся к своим подводным предкам и можно будет снизить темп. Кстати, я так тебе ничем и не смог помочь. Может у тебя есть еще какая-нибудь просьба? Я многое могу.
«Сними с меня намордник!»
— Слушай, раз уж ты оказался прекрасным механиком, не мог бы ты сделать мне несколько комплектов подходящих для пони комбинезонов? Таких, чтобы тело было полностью защищено от воздействия окружающей среды.
— Хм, а почему бы и нет. Сколько тебе их нужно и из какого материала?
— Материал назову несколько позже, в письме. В любом случае резина и какой-нибудь металл. А количество — двенадцать комплектов... ну, можно шесть.
— Без проблем.
Пони улыбнулась и поблагодарила гремлина за согласие. После подъемной платформы они, не прекращая разговора, прошли по галерее, поднялись на этаж выше и оказались у уже знакомой Арии лестнице, ведущей за ворота цитадели.
— Ну, до скорой встречи и надеюсь, что в ближайшем будущем ты тоже сможешь оказать мне какую-нибудь услугу, — произнес хозяин замка.
— Всенепременно, окажу — солгала ведьма и, выйдя за пределы мрачных стен, взмахнула крыльями и полетела в сторону своего логова.

— Вот так? — спросил Саддам, показав Виолстар изображение рунического знака.
— Да нет же! А этот крючок кто за тебя делать будет? — единорожка показала копытцем сначала на оригинал, изображенный ею на листке бумаги, а потом на копию, которую намалевал на стене пони. Он внимательно осмотрел оба рисунка и сморщившись кивнул.
— Действительно я совершил ошибку. Этого больше не повторится.
Единорог стер копытом краску и принялся за следующую попытку. Норд стоял рядом и держал небольшой лист оцинкованного металла — часть будущего контура, который вот-вот должна была закончить шестая ученица принцессы Селестии.
Сказать, что работа шла полным ходом, означало бы ничего не сказать. Четверо пони оказались прекрасной командой и как только Саддам, после долгих уговоров и споров, наконец решился принять их помощь задание ведьмы было практически выполнено уже к вечеру того же дня. А все благодаря хорошим лидерским способностям казалось бы скромной и стеснительной Виолстар: Саддаму она поручила изготовление красок, Норду, как знатоку всего, что валялось в этом доме и вокруг него, поиск различных материалов, сама же с ходу стала рисовать иероглифы Арии, держа перед собой в воздухе ведьмины книги. Зок, в свою очередь, пообещал сделать им хороший ужин к вечеру, и оккупировал кухню над ними. Подобрать нужный контур решили за один раз, для чего собрали его из всех попавшихся под копыто материалов, дабы выбрать тот, который дольше других продержится под воздействием активных рун. Разговаривали мало и только по делу. Земнопони даже не успел узнать, где сейчас Ария и Кентаврина, так поглотило его это задание.
— Так, я закончила, — кобылка убрала кисть, которой только что изобразила некий знак на цинковой поверхности. — Норд, будь добр, отнеси его в зал и приладь к порталу между бронзой и стеклом.
Земной кивнул и быстро выполнил поручение. Больше никаких материалов в доме не было, по крайней мере из чиста тех, что подавали хоть какие-то надежды на долговечность, а потому оставалось только ждать. Как бы комично ни выглядел сейчас контур, установили они его достаточно крепко.
— Есть еще что-нибудь, Норд? — спросила его единорожка, высунув голову из комнаты, где последние несколько часов Саддам вновь потел над рунными символами.
— Нет. Все здесь.
— Тогда посиди немножко, мы сейчас подойдем.
В подвал почти бесшумно спустился Зок. Даже сквозь неприятный кисло-сладкий запах реагентов можно было ощутить исходящее от деревенского философа благоухание. А ведь использованы были преимущественно все те же травы, которые жеребец насобирал в этом лесу днем. Увидев Норда, он приветственно кивнул ему и подошел поближе:
— В доме еще кто-то кроме нас.
— Разве?
— Я шаги слышал.
— Я не знаю. Может Ария вернулась, или... — Норд повысил голос — Саддам! Кентаврина с ведьмой куда-то ушла или тут осталась?
— Где-то здесь лазила, лентяйка. Между прочим, бессмертный лич поручил это задание нам обоим. Но она даже не спустилась в подвал ни разу.
— А... Ну тогда мои ей соболезнования.
— Ой, а тут еще кто-то есть? — Виолстар наконец вышла из комнаты вместе со старым единорогом и задержалась перед будущим порталом. — А я с ней даже не познакомилась.
— Вы ничего не потеряли, — криво усмехнулся Саддам.
— Все равно это не вежливо, я хочу поддерживать приятельские отношения с каждым домочадцем, — не унималась ученица Селестии.
— Зная нрав Арии, думаю, что когда она вернется, то сразу отправит её домой... в лучшем случае. Она терпеть не может, когда кто-то не выполняет её распоряжений, — высказал свое мнение Норд, которому поведение лазурной единорожки из Кентарлота показалось чем-то сродни самоубийству.
— Неужели она настолько суровая? — удивилась Виолстар.
— Более чем! За то время что я с ней пробыл, чего только не натерпелся.
— Ой, а ты об этом мне не говорил.
— Эм... Давайте уже портал запустим, — сменил тему земной.
Разговор как-то сам собой прекратился. Постояв еще немного, единорожка глубоко вздохнула и подошла к контуру. Под воздействием её магической силы руны одна за другой вспыхивали и объединялись меж собой тонкими изогнутыми линиями, словно нитями, которых становилось все больше и больше. С каждым следующим знаком цвет этого колдовского полотна менялся, смешивался с другими цветами и растворял их в себе. Норд побаивался, что они где-то совершили ошибку, но шестая ученица не зря носила свое звание — все шло идеально. Наконец рог активировал последнюю руну изображенную на стене, как вдруг из неё появилась огромная зигзагообразная молния, которая с треском влетела в контур и разорвала хрупкую грань между миром живых и миром мертвых. Брешь достигла краев контура и остановила свой рост. Колебания прекратились. Все собравшиеся заворожено смотрели на портал. Немудрено, ведь из собравшихся, разве что Норд уже не раз был свидетелем этого действа.
— То есть вот там живут все наши предки? — благоговейно спросила Виолстар.
— Ну, вообще да, — кивнул бывавший по ту сторону жизни пони.
— И моя госпожа тоже там?! — Саддам сильно занервничал и, сам того не замечая, стал приближаться к бреши в пространстве.
— Если она умерла, то да, — заметив, что старый культист пошел быстрее земной поспешил добавить. — Не торопись! Там очень вредно находиться. Тем более что пока мы не можем найти в загробном мире никого живого, то есть неживого. В общем, там пусто.
Горбун пересилил себя и остановился, затем нехотя вернулся к своим товарищам.
Время шло, но каждый сегмент контура держался вполне нормально, обволакиваемый зеленоватым облачком. Ожидание обещало быть томительным.
— Может пойдем ужинать? В любом случае, как только какая-то часть рамки выгорит, она развалится, и портал перестанет существовать.
— Хорошо, я что-то тоже проголодалась — кивнула единорожка и направилась к выходу.
Немного подождав, остальные участники эксперимента тоже вышли из мрачного подземелья в освещенную керосиновой лампой кухню, где их уже ожидал суп с различными травами и картофелем, который Зок предусмотрительно взял с собой. Несмотря на все протесты Саддама, стол накрыли на пять персон, и позвали Кентаврину. Она, как ни в чем не бывало, спустилась к ним и присоединилась к вечерней трапезе.
— Привет Норд, привет дедуль, — лазурная пони осмотрела собравшихся. — А вы — новенькие? Я что-то не заметила, как вы пришли.
— Добрый вечер Кентаврина, я Виолстар, а рядом с тобой — Зок.

Мы использовали телепорт из Тинктона, поэтому не мудрено, что тебе не удалось нас заметить.
— Приятно познакомиться. А Тинктон это какое-то село, да?
— Селение, — кивнула собеседница.
— Так вы сельские? Хах, а я думаю, откуда такие скудные познания в кулинарии, — рассмеялась кобылка, вызвав некоторое недоумение на лицах своих новых знакомых. В воздухе повисла неловкая пауза.
«А она умеет находить себе новых друзей!» — пришла в голову к Норду саркастичная мысль.
— Да, я уже наслышана о вас, Кентаврина — фиолетовая единорожка натянула на лицо доброжелательную улыбку.
— От кого, от Садома? — она нарочно исковеркала его имя, чтобы позлить своего неудавшегося врага, правда тот проявил удивительную сдержанность и никак на это не отреагировал. — Да ты слушай его больше! Он мало того что культист, так еще и сумасшедший. Наверняка ведь он вам не рассказал, как бегал за мной по дому и пытался укокошить, а может и что похуже сотворить. Не правда ли старичок?
Все взоры устремились на Саддама. Нет, от горбатого грозного единорога преклонного возраста с дремучей физиономией и в темном капюшоне можно было всякого ожидать, но чтобы такое!
— Да, так всё и было — не изменившись в лице, которое у него стало хмурым с самого её появления в комнате, ответил культист.
Норду даже стало немного неприятно сидеть рядом с ним. Хотя пока они работали, его впечатление об этом угрюмом молчуне было исключительно положительным. Теперь же раскладка между «добрыми» и «злыми» в его голове каким-то странным образом перемешалась. «Может она все-таки преувеличивает?»
— Ну, думаю, теперь тебе ничего не угрожает. Если хочешь, Зок поселится рядом с твоей комнатой.
— О, не стоит беспокоиться! — махнула копытом Кентаврина и отодвинула от себя тарелку супа, откуда она за все это время достала лишь сладковатые на вкус лепестки клевера и росянки. — Сомневаюсь, что у него хватит смелости еще раз напасть на колдунью, закончившую Кентерлотскую Академию Магии на два года раньше срока. Лучше позаботьтесь о себе. Мало ли что взбредет ему в голову, когда вы останетесь одни.
Снова повисла зловещая тишина. Когда из подвала раздался грохот разваливающейся конструкции все присутствующие, за исключением Саддама, невольно вздрогнули. Первым пришел в себя Норд.
— Портал закрылся! Поскакали смотреть.
— Кентаврина, ты с нами? — поинтересовалась Виолстар, вставая из-за стола.
— Я? — кобылка рассмеялась. — С какой стати. Я такой ерундой не занимаюсь.
— Эм. Вообще-то если ты хочешь тут остаться, то тебе придется заниматься этой «ерундой» — хмуро произнес Норд.
— А кто меня выгонит? Ты что ли?
— Ария.
— Не смеши меня. Скорее уж я буду единственной, кого она похвалит, — самодовольно улыбнулась пони и, махнув хвостиком, ушла из кухни в другую часть здания.
«Ага, мечтай. Единственная её похвала это отсутствие оскорблений при обращении» — подумал земной и вместе с другими отправился искать самый устойчивый к энергии портала предмет.

Ария грациозно спустилась на землю. Уже стояла глубокая ночь вот только звуков ночного леса, привычных её уху давно уже не было. По всей видимости, прихвостни гремлина уже перепугали всю живность в этом лесу, и сейчас даже сверчки и москиты предпочитали спрятаться и сидеть тихо. Вот так, слушая лишь цокот своих копыт, она дошла до логова. В одном из окон виднелся свет. «Интересно, кому пришло в голову его зажечь?» — мысленно спросила себя ведьма. Все-таки она никому не позволяла этого делать, особенно сейчас, когда их запросто могли схватить, увидев свет с высоты птичьего полета.
Как только её копытце ступило на крыльцо, кто-то назвал её по имени. Удивленная ведьма огляделась по сторонам. Никого. Но едва лишь она решила, что ей показалось и это просто ветер играет с кронами деревьев, рядом с ней приземлилась Кентаврина. Красавица поняша почти не изменилась, разве что волосы немного спутались, да помялось платье.
— Привет Ария! — расцвела в улыбке юная кобылка. — А у меня для тебя сюрприз!
— Ты нашла нужный материал для контура и хочешь меня им удивить? — приподняла одну бровь нежить.
— Нет, не нашла. То есть нашла, да, но сюрприз не в этом.
Единорожка схватила Арию за копытце и повела следом за собой: в дом, на второй этаж. Сначала ведьма хотела высвободиться и осечь её, но пожалела чувства своей ученицы и смиренно проследовала за ней.
— Тебе понравится, я гарантирую! — заверила её Кентаврина.
«А вот я что-то начинаю опасаться... Небось разгромили мне лабораторию, а теперь пытаются подмазаться» — подумала пони, ища глазами «сюрприз».
— Надеюсь, не эта дыра в полу является тем самым сюрпризом? — гневно прищурилась Ария.
— Не-е, это просто Саддам хотел меня убить, — как бы мимоходом пояснила единорожка.
— Что?!
— Вот, смотри. — Кентаврина открыла дверь в спальню Арии и завела её вовнутрь.
Ведьма обомлела. Из головы её вылетел и Чародей, и контур, и причина по которой горбун хотел убить кентерлотскую пони и даже минута ярости за то, что Кентаврина без спросу залезла в её личные покои. Не было в них того беспорядка, который так сильно порой раздражал ведьму. Теперь над головой летали несколько голубеньких огоньков, озаряя своим нежным светом чистую и обновленную комнату. Вместо потрескавшихся и выцветших обоев вновь виделись ровные двуцветные ромбы, не осталось прежних дыр, деревянные плинтуса и отделка приобрели первозданный блеск. Вещи Арии аккуратно висели на вешалках, сундук удобно расположился перед спинкой кровати, которая уже была заправлена свежими и чистыми покрывалами. Вновь над ней висел алый полог. Артефакты и всякие талисманы, не валялись на полу, а ровными рядами лежали на полочке, которая по идее сгнила еще до её прихода. Создалось впечатление, словно ведьма вернулась на сто лет назад, когда этот дом только построили местные жители. Такого подарка она действительно еще ни разу в своей жизни не получала. Причем ни до, ни после смерти.
— Ну, и как тебе? — пытливо спросила поняша.
— Как ты это сделала? — спросила ведьма, все еще не веря своим глазам. Дабы удостовериться в том, что это не иллюзия, она провела копытом по стене, — я ничего не знаю об этом заклинании.
— «Обновление». Его нет в списке обязательных заклятий, я сама его выучила. И прибралась тут немножко.
Ведьма очень хотела скрыть эмоции, которые сейчас переполняли её, но не смогла и крепко обняла свою верную Кентаврину.
— Спасибо. Честно признаюсь, не ожидала от тебя такого подарка.
— Теперь в лабораторию? — скромно спросила лазурная пони.
— Вниз? Зачем? У меня слишком хорошее настроение, чтобы портить его, выслушивая лепет Саддама. Подождет до утра.
— Но там и Норд пришел и с ним еще кто-то.
— Какая разница, — улыбнулась ведьма и закрыла за собой дверь.
«И все-таки в жизни ничего не происходит случайно... — подумала про себя Ария, оставшись одна — Не выкрикни она тогда в толпе я бы и не узнала, что среди пони есть кто-то достойный моего уважения. Надо будет тоже сделать для неё что-нибудь хорошее, все-таки она так старалась».
Всю ночь ведьма провела в своей комнате, так и оставшись незамеченной другими жильцами этого дома. Она слышала, как они о чем-то громко разговаривали, смеялись, а потом разошлись по своим комнаткам и затихли. У Арии еще была вся ночь впереди, чтобы думать, за что же все-таки горбун хотел убить Кентаврину.

Глава 16

Глава, в которой Ария знакомится с новыми участниками своей группы и вновь покидает их.

Единорожка потянулась и нехотя открыла глазки. В кои-то веки ночью ничего не громыхало, и она даже видела сны. Ослепительно яркие и красивые сны про радугу и весеннее солнце где-нибудь у моря. Большая часть пони никогда не имели возможности его созерцать, но Кентаврине повезло и, когда она была еще совсем малюткой, они с отцом облетели на воздушном шаре почти всю Эквестрию и дошли до побережья далеко на юге. Такие виды прекрасно обогащают внутренний мир.
Сколько всего случилось с тех пор...
Лазурная пони встала на ножки и, все еще прогоняя от себя остатки сновидения, направилась к выходу. Сегодня ведьма, вероятно, будет заваливать их заданиями или заставит что-нибудь учить. «Может мне внезапно забо...» — домыслить фразу до конца она не успела, потому как переднее копытце не нашло под собой твердой опоры и единорожка сорвалась вниз. Но не успела она вскрикнуть, как также внезапно её падение оборвалось. Она открыла глаза. Прямо под ней все еще зияла дыра, стараниями горбуна, появившаяся здесь несколько дней назад, но падения не было — ноги поняши окружила алая полупризрачная аура, задержавшая её копыта в воздухе.
— Не спи на ходу, — негромко произнесла её спасительница.
— Постараюсь, — благодарно кивнула Кентаврина и торопливо переставила ногу на бревенчатый пол.
Ария, видимо, тоже только успела покинуть свою спальню. Но встала она довольно давно, ибо уже привела себя в порядок. Её фиолетовые волосы ровными, играющими в лучах солнца потоками стекали по её телу и расстилались на полу, за шеей висел большой черный бант, который связывал вместе часть её гривы. На веках лежали свежие тени, ресницы ровным строем смотрели вверх. Чистые черные платья с рюшами и витиеватыми узорами скрывали большую часть её тела, а серьги, цепочки и прочие украшения довершали общую картину, и даже намордник был сейчас к месту. Словно противоположность ей — помятой и взъерошенной. Оглядев Кентаврину, ведьма поцокала языком:
— И это в таком виде ты хочешь предстать перед всем миром сегодня?
— Чего? — ученица непонимающе уставилась на свою учительницу.
— Разве в Кентерлоте леди не учат следить за собой? — строго спросила ведьма.
— За мной последнее время нянька смотрела... Да и нет тут никого, чтобы перед ними красоваться.
— Это не повод превращаться в животное!
— Но у меня даже расчески с собой нет.
— Не хочу ничего слышать! Живо за мной, — Ария поманила единорожку в свои покои и та, горестно вздохнув, перепрыгнула дыру в полу и зашла к ней. Все-таки она воспринимала свой побег из Кентерлота и ученичество как отдых от всего того, что ей навязывали дома. С другой стороны, ведьма была права — не стоило запускать себя, даже если ты находишься в глухом лесу среди кольтов мало понимающих в эстетике. Иначе в один прекрасный день ты просто не отличишь себя от них.
Ария поставила её по стойке смирно у большого зеркала и взялась за гребень, которым сначала тщательно расчесала её вьющиеся розовые и кремовые локоны, а затем стала накручивать их на небольшие палочки, дабы вновь сделать их немного курчавыми. Единорожка молчала, лишь изредка морщась, когда гребень цеплялся за спутавшиеся космы.
— А тебе я вижу нравится этим заниматься, да? — спросила Кентаврина, разговаривая с отражением в зеркале.
— Когда тебе тысячу лет только и остается что напудривать свое мертвое тело, все отрабатывается до автоматизма, — ответила нежить и, закончив с гривой, перешла к её хвосту, который перевесила через свое копытце, чтобы удобнее было расчесывать.
— Зато там выдают рога и крылья, — мечтательно протянула юная леди.
— Где? — зеленая кобылка удивленно взглянула на пони. Гребень приостановился.
— В загробном мире.
— Ха, если бы это было единственным их подарком...
— АРИЯ?!
Обе поняшки одновременно повернули головы в сторону незапертой двери. В проеме застыл Норд. Одной ногой он придерживал длинные доски, которыми видимо, собирался заделать дыру в полу. Исходя из того, что доски оставались на весу, ему кто-то помогал.
— Чего разорался? — фыркнув, спросила ведьма.
— Ты уже вернулась? Но когда?
В проеме появилась еще одно физиономия. Кентаврина узнала в нем Зока, но Ария, увидев незнакомую личность, несколько опешила и даже оставила расчесывание, позволив гребню бессильно свалиться на пол.
— А это еще кто? Я не просила тебя притаскивать сюда своих родственников — рассердилась она.
— Он его с собой привел. Это Зок. — ответила за пони Кентаврина.
Ария подошла поближе к земным и оценивающим взором посмотрела на новенького.
— Норд, ты с ума сошел?
— А что такого?
— Я просила тебя привести сюда фиолетовую единорожку со звездой на боку. Это, во-первых — кольт, во-вторых — синий, а в-третьих — у него вообще нет рога! Ты чем думал, остолоп!?
— Слишком выводы поспешные у вас. Я не «вместо», я «вместе» пришел, — вступился за своего товарища Зок.
— Хм?
— Он говорит, что пришел вместе с Виолстар, а не вместо неё — промямлил Норд.
— Я отлично поняла, что он сказал и без переводчика! — она снова повернулась к Зоку, — Ну, и зачем же ты сюда явился?
Несмотря на грозный вид поняши, синий земнопони ничуть не изменился в лице.
— Не зря, видимо, явился.
Ростом Зок был несколько выше своей сварливой собеседницы, а потому, чтобы сверху вниз заглянуть ему в глаза ей пришлось привстать на задние ноги, упершись передними в его грудь. При этом левый рог её вновь вспыхнул. Кентаврина с удивлением наблюдала за этим действием. Как волшебница, она могла предположить, что сейчас ведьма либо гипнотизирует его, либо читает мысли. На практике она ни разу не видела, как это происходит, однако своим рогом она очень явственно ощущала какие-то пульсации. Буквально через несколько секунд зеленая пони отошла от него и удовлетворенно кивнула головой:
— Хорошо. Ты мне тоже подходишь. Как заделаете дыру, идите в лабораторию и ждите меня там.
— А мы материал нужный нашли, вчера вечером, — произнес Норд, заметив, что ведьма немного успокоилась. — Оказалось, что слой хрома полностью оберегает металл от воздействия портала.
— И что мне теперь тебе за это медаль вручить? — иронично спросила ведьма, — Это было задание только для Саддама и Кентаврины. Элементарное! Для него не требовалась целая свора. Так что давай — делай свое дело и не раздражай меня.
Ария закрыла дверь и, как ни в чем не бывало, взялась за гребень.
— Так, дорогая, стой ровно и не дергайся. Кстати, тени какого цвета делать? Думаю, кремовые будут тебе к лицу...

Ведьма отбросила вырывающуюся ворону и, сорвав печать, развернула послание.
«Дорогая моя ученица, Ария, я искренне опечалена тем, что не сумела помочь тебе в организации исследовательской группы. А потому я одобряю твою идею по самостоятельному поиску членов, с одним лишь условием — каждый из них должен быть добровольцем. Никакие подчинения, гипноз или угрозы в моей стране неприемлемы, запомни это. Также, полагаю, тебя не надо еще раз информировать о том, что за здоровье каждого из них ты отвечаешь лично, так что надеюсь на твое благоразумие и духовную чистоту. От себя могу посоветовать заглянуть в Кентерлотскую Академию, ведь там собраны лучшие умы Эквестрии и кто-нибудь из профессоров наверняка сможет оказаться для тебя полезным, тем более что сама возможность стать первооткрывателем, доказавшим существование загробного мира, приглянется многим из них. Кроме того, попрошу тебя как можно реже впредь попадаться на глаза в пределах моей страны, потому как до меня уже дошло донесение из Филидельфии о том, что там была замечена «паучья ведьма», а если за тобой начнется охота, то это вряд ли пойдет на пользу нашему исследованию. Постарайся пользоваться маскировкой и будь осторожна!

— Ага, еще чего не хватало! Сама меня выгнала, а теперь просит осмотрительнее быть, — пробормотала ведьма.
— А что она написала? — спросила единорожка, которая все это время стояла перед входом в птичник и рассматривала футляр, в котором было письмо, а теперь выронила его и уставилась на ведьму.
— Ничего важного, — махнула копытцем кобылка, и вновь опустила взор на ровные черные буквы.

«Теперь по поводу твоего второго сообщения. Твою просьбу я выполнила, и записка была доставлена точно по адресу упомянутого тобой единорога. Я её не читала. Признаться честно, меня позабавила эта странная детская наивность, с которой ты пишешь любовные письма. Не ожидала этого от тебя. Особенно подпись „неизвестный отправитель“, притом, что я всегда знаю откуда мне пришло письмо. Однако я искренне рада за тебя, все-таки найти свою вторую половинку не просто, особенно если ты чуждое этому миру существо. Надеюсь, что любовь смягчит твое сердце, и со временем ты станешь такой же доброй и отзывчивой как и остальные мои ученицы. Быть может, я даже поприсутствую на вашей свадьбе и разрешу вам провести медовый месяц где-нибудь вдали от твоей лаборатории. Но не буду торопить события, чего и тебе советую. Тщательно все взвесь, прежде чем принимать важные решения.
P.S. Знай, я никогда не буду препятствовать развитию близких отношений среди своих подданных.
Принцесса Селестия»

— Что за чушь... — выдохнула Ария, нахмурившись. — Она издевается надо мной?!
— А что там? — вновь спросила Кентаврина.
— Понятия не имею! Какие-то любовные письма, свадьбы, медовые месяцы. С чего она вообще решила, что это я?! — негодовала ведьма. — Кентаврина, не знаешь ли, кто-нибудь пользовался моими воронами?
— Может Норд?
Ария рассмеялась:
— Да уж. Любовное письмо от одного кольта к другому, очень смешно.
— Неужели Виолстар? — округлила глазки поняшка.
— Не знаю... А ты ничего не посылала?
Ведьма с подозрением взглянула на свою помощницу.
— Любовное? Точно нет! — уверенно покачала головой Кентаврина.
— Хм, значит шестая ученица принцессы. Вполне возможно... Так, мне нужна бумага.
Ария о чем-то задумалась и, активировав левый рог, достала из внутреннего кармана платья чистый свиток, после чего создала в воздухе магическое перо и принялась быстро черкать ответ:

«Не имею представления, о чем вы. Второго письма не посылала. Уверена, что это всего лишь досадное недоразумение или же злая шутка кого-то из обитателей моего леса. Я обязательно в этом разберусь. Заверяю, что каких либо романов с живыми НЕ заводила и заводить не собираюсь!

Теперь о важном: мне нужно знать, остались ли в Эквестрии немагические военные заводы старого образца, наподобие тех, что я видела в Стене Единорога. Если да, то возможен ли их запуск и есть ли еще пони способные на них работать. А также, существует ли научная литература, посвященная технократическому прошлому Эквестрии. Это может очень здорово помочь в заключительной части нашего замысла.

Ваша целомудренная ученица, Ария»

Дверь в подвал открылась и ведьма, в сопровождении Кентаврины, прошествовала в покрытый рунами зал. Все остальные жильцы дома уже были там. Единорожка старалась держаться как можно ближе к своей наставнице, чтобы подчеркнуть этим свою значимость. Правда, когда нежить остановилась, то взглядом велела ей присоединиться к остальным и та, грустно кивнув головой, встала рядом с Виолстар.
— Я должна ненадолго отлучиться, воспользовавшись порталом. Вам же я поручаю простейшую работу. Взять «доспехи» Норда, в которых он ходил по Миру Мертвых и усовершенствовать их, покрыв изнутри хромом все металлические поверхности. Если будете экономными, то имеющегося запаса вполне хватит. Таз, в который вы сможете окунать сегменты брони, есть на складе.
— Простите, — негромко произнесла фиолетовая единорожка, — но, насколько мне известно, хромирование очень опасная процедура.
— Да, и чем же? — театрально удивилась ведьма.
— Ядовитыми испарениями.
— Ну, придумайте что-нибудь, чтобы уберечь себя, дамочка. Любовные письма посылать от моего имени, тоже опасная процедура, между прочим.
— Что??? Какие письма?
¬— Которые ты посылаешь своим воздыхателям, я полагаю.
— Я... я ничего не посылала. У меня даже воздыхателей-то никогда не было! — запротестовала Виолстар.
«Ага, вот это мы сейчас и проверим. Заодно и познакомимся» — Ария подошла к шестой ученице и посмотрела ей в глаза. Сейчас на неё должен был политься поток информации из головы единорожки. Она попыталась влезть в её воспоминания, но внезапно наткнулась на какой-то барьер. «Ах да, маленькие защитные чары» — в душе усмехнулась ведьма и увеличила напор. Они должны были вот-вот проломиться, но почему-то оставались целыми. Рассердившись, ведьма еще сильнее надавила на разум Виолстар, глядя в её большие выразительные глаза, но ничего не происходило. «Да, что с ней такое?!». Нежить задействовала все свои силы. Бесполезно. Словно барьер был сделан из камня. В глазах Арии потемнело, и она отшатнулась от пони, едва не потеряв сознание. Весь этот процесс занял от силы секунд десять.
— С вами что-то не так? — испугалась Виолстар и удержала ведьму от падения.
«Может у неё какой-нибудь артефакт? Вроде нет... Ни амулетов, ни камней — ничего. Но не может, же эта мелкая ученица быть сильнее меня!? Я была первой, еще тысячу лет назад, а она всего-навсего шестая!»
— Со мной все в порядке. Просто легкая мигрень, — натянуто улыбнулась ведьма.
— Эмм. Так что там с испарениями? — поинтересовался Норд.
— Ну, расплавить хром я сумею. Провести по нему электричество тоже не большая проблема. А вот яды... Мы умрем за минуту, если будем так просто купать в тазу с жидким хромом металлические детали!
— Ария, а ты что думаешь?
— У вас трое единорогов, двое из которых — маги широкого спектра. Неужели у вас не найдется в арсенале заклятий ничего путного? Или вы хотите, чтобы я сама все делала, пока вы прохлаждайтесь где-нибудь на опушке леса?
— Не надо заклятий! — встрял в разговор Саддам — Бессмертный лич, я буду держать все испарения под контролем. Это мой талант, помните? Мы справимся!
— Ну, вот и славно. Если все будет сделано к моему возвращению, тебе выпадет честь проверить действенность этой защиты на своей шкуре.
— О, благодарю, лич, я вас не подведу! — воодушевился Саддам.
— Да не тебе, старик, а Норду.
Ведьма указала копытцем на земнопони, тот развел копытами, мол, ничего не поделаешь — работа такая.
— Что? А как же я?
— А причем тут ты?
— Когда вы позволите мне посетить этот мир?! — горбун сильно разнервничался, — в приглашении было написано, что вы поможете мне встретиться с моими почившими друзьями! Когда это произойдет?!
— Потом, — безразлично ответила Ария.
Зеленая пони потеряла интерес к своей исследовательской группе и подошла к стене с рунами, где на память стала активировать по очереди какие-то знаки. Все молча наблюдали за её действиями. Саддам со скрытой ненавистью, Зок с любопытством, Виолстар с трепетом, все-таки она не могла похвастаться таким хорошим знанием рун и, до встречи с ведьмой, даже не имела представления о существовании рунной азбуки, ну а Кентаврина просто разглядывала бант на её затылке. Когда все было готово, и в центре зала возник яркий световой диск, Ария хотела что-то сказать им на последок, но передумала и, махнув копытом, молча прыгнула в него.

— Кошка на луне, — странного вида единорог в черном цилиндре положил перед собой карту таро, которую только что достал из колоды.
— Обманувшая тебя сейчас очень далеко, и ты никак не сможешь связаться с ней. Все верно, — улыбнулась единорожка с черной, срезанной набок, челкой.
— Не обманувшая. Просто хитрая или правильнее сказать — авантюристка. Доставай карту.
— Да-да-да, выгораживай её. Мне тоже понравилось то письмецо, где она открыто смеется над нами — его собеседница полулегла на пол, подперев копытцем подбородок, а затем рогом вынула из колоды другую карту. — Слепая черепаха.
— Ты думаешь, что идешь верной дорогой, но на самом деле не видишь даже то, что у тебя перед носом. Тебя ведут иллюзии, созданные твоим воображением.
— А черепаха почему?
— Не поняла, разве? Жаль... — единорог устало вздохнул. — Часы с будильником.
— Хах. В скором будущем тебя ожидает неприятная встреча, результатом которой станут побои. Ожидай, Пленник.
— Ты слишком скоро толкуешь пророчества. Это не правильно.
— Да неужели? Мы уже половину ночи тупо сидим друг напротив друга в темной комнате и играем в карты. Сколько можно то!?
— Раскладывание карт таро это не игра! — прикрикнул на неё Ферстстар. — Тем более что не я решаю можно ли вызывать духов смерти или нет. Ни одна звезда не горит ясно, а значи...
В доме послышался цокот множества копыт и какие-то крики. Едва единорог успел подняться на ноги, как дверь вылетела с петель и в комнату ворвались стражи принцессы. Также быстро один их них боднул его головой, да так, что лидер ЭГО кувырком улетел в другую часть комнаты, а другой схватил в охапку единорожку и отнес её к двери, где поставил на землю.
— Мисс. С вами все в порядке? — спросил он, осматривая темную пони на предмет травм и увечий.
— ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ ВООБЩЕ?! — зло воскликнула она в ответ.
В комнату вбежал белый единорог с гордой осанкой и растрепанной из-за бессонных ночей гривой.
— Это она? — спросил страж, указав на кобылку.
— Нет, конечно! Моя Кентавриночка прекрасна, а это какое-то чудище размалеванное.
— Да не... Вроде тоже симпатичная, — пробубнил в ответ один из стражников.
— Какая разница!
Белый единорог махнул на стража копытом и подошел к распластавшемуся на полу Пленнику, который с удивлением смотрел на выбитые передние зубы. Не церемонясь, отец поднял его за смокинг и грозно спросил:
— Ты куда дел мою дочь, вредитель?!
— Ка-а-кую дочь? — спросил все еще оглушенный ударом кольт.
— А вы их табунами, что ли похищаете?! — для профилактики единорог еще раз треснул Ферстстара по голове. — Где моя Кентаврина, я тебя спрашиваю?!
— У ведьмы.
— У какой еще ведьмы?!
— Той, которая вернулась с того света, — ответила «освобожденная» единорожка. Все внимание перешло на неё, Пленника же просто кинули на пол.
— Ты что-то о ней знаешь? Ты в этом замешана?! — разгоряченный отец хотел и её приподнять над землей, но вовремя остановился. Все-таки вряд ли воины принцессы Селестии одобрили бы допрос с пристрастием.
— Не кричите на меня, а то вообще ничего рассказывать не буду! — кобылка выждала пару секунд и начала свой рассказ. — Дней пятнадцать назад к нам пришло странное письмо от какой-то ведьмы, которая искала себе учеников и в связи с этим устраивала шабаш. Обычно мы не посещаем такие мероприятия, но в этот раз Пленник решил испытать судьбу, понятия не имею, зачем он это сделал, лучше спросите его самого, когда оклемается. Я предлагала ему не брать вашу дочь, все-таки она совсем недавно примкнула к нам, но он наотрез отказался. Когда мы пришли на шабаш, то встретили там зеленую пони с кожистыми крыльями, она и забрала Кентаврину с собой. Уж не знаю, где она и что с ней сейчас, но недавно нам пришло письмо, написанное от её имени, в котором она сообщила, что у неё все в порядке.
— Покажи мне письмо!
Поняшка кивнула, подошла к комоду и левитировала к себе смятый свиток, а затем передала его стражам. Некоторое время все молчали, наконец, один из блюстителей порядка неуверенно заговорил:
— Если я не ошибаюсь, то на бумаге остатки печати кентерлотского дворца. Может, мы сумеем выяснить что-нибудь об её местоположении там? Все-таки похищение пони это серьезное преступление. Не думаю, что они будут покрывать преступника.
— О Селестия, как же далеко она от меня... неужели ты могла так со мной поступить... — белый единорог отстраненно что-то забормотал себе под нос, а потом, словно вернувшись в эту реальность, кивнул. — Да, во дворец. И чем быстрее мы это сделаем, тем больше у нас шансов найти мою дочь живой и невредимой.
— А с этим что? — спросил пони в доспехах, пнув лежачего Ферстстара.
— Пусть валяется, больно нужен он мне...
Ночные гости принялись медленно расходиться, что-то в полголоса обсуждая между собой, а темная единорожка со срезанной челкой подошла

к одному из замешкавшихся стражников и тихонько спросила:
— А ты правда считаешь меня симпатичной?
— Ну... да, ты нормальная такая — утвердительно кивнул воин Селестии.
— В таком случае, не желаешь ли ты проводить меня до дома? — сладко проворковала она.
— Почему бы и нет. Пойдем.
Через минуту комната опустела. Будто бы и не было этой облавы. Тишина и покой. Только Пленник сейчас мог в полной мере ощущать на себе реальность произошедшего, хотя и ему уже начинало казаться, что он всегда таким был. И тело ныло всю его жизнь.
— Чафы ф будифником, — улыбнулся он, глядя в потолок. Кто б знал, что пророчество сбудется так скоро.

«Проклятый Ньюпони таун... С него у меня все началось и в нем же все закончилось. Что мешало мне подобрать там другую книгу?» — досадливо думала Ария, стоя посреди этого большого города строителей и офисных работников. Даже за эти три года он ощутимо вырос, словно местные жители росли здесь не по дням, а по часам, а дома просто появлялись из земли после дождя. В этом месте не было почти ничего красивого. Ни одного культурного объекта. Оттого и приковывала все внимание приезжих огромная статуя, которую возводили сейчас на центральной площади благодарные жители Ньюпони тауна. Она уже почти была завершена, осталась только голова Линк и её длинная, будто бы развивающаяся на ветру, грива. А вот на себя ведьма уже могла любоваться, стоя где-нибудь в стороне от стропил и падающих сверху кирпичей и строительного мусора, рядом с другими зеваками.
Правда, увиденное её скорее возмутило, чем польстило. Скульптор, видимо, решил объединить в ней и реального персонажа и символичное олицетворение угрозы Эквестрии, превратив миленькую поняшу с крыльями и рожками на голове в нечто зубастое и восьмилапое. И мало того, храбрая пегаска, в данной композиции, словно ястреб налетала на неё и пронзала длинным, прилаженным к боку копьем прямо в сердце. Единственное что позволяло Арии узнать себя — это распущенные волосы и одеяния, которые как бы стелились по земле под ними, закрывая собой постамент. Монолитный камень для такой громады естественно не нашли, а потому материалом для строительства стал простой кирпич отделанный сверху крупными кусками обтесанного камня, а также бронзовые элементы на глаза, копыта и острие копья.
— Скульптор фантазер безграмотный. Нежить ударом в сердце не убьешь, — прошипела Ария.
— Да, но все равно красиво, — ответила ей случайная собеседница.
— Угу, такая жестокость на всеобщее обозрение. Прекрасный памятник насилию, — добавил мужской голос.
— Его установили в память о войне. Если бы не Линк нас бы всех просто съели.
— И кто бы вас съел? — усмехнулась ведьма.
— Пауки, кто же еще. Я лично там присутствовала и видела этот бескрайний океан клыков и когтей.
— И то, что они исчезли после мо... после её поражения вас не смутило?
— Исчезли? Они ведь разбежались! Испугались, увидев поражение своей королевы.
— Вот как? Забавно, и вы видели, как они убегали? — Глаза Арии вспыхнули, а на лице появилась довольная ухмылка.
— Ну... Пауки отступили как только пала ведьма. Развернулись и убежали. Вы что мне не верите?!
— А вы видели их бегущими или, быть может, вы сами это себе потом придумали? Наверняка ведь, никто не соизволил подняться на холм и посмотреть на «отступающих».
— Вообще-то леди, я тоже там была и могу вас заверить, что пауки разбежались.
— Да-да и я тоже!
— Ну... за себя говорить не стану ибо меня в те времена в городе не было — раздался старческий голос, — но полагаю что спорить на тему существования орды бессмысленно ибо только сама ведьма может открыть нам правду. Но она изгнана и больше здесь не появится.
— Хорошо, — подняла копытце вверх нежить. — Вот вам верный ответ — орда была обыкновенной иллюзией с сотней настоящих паучков, да и те, перед битвой разбежались, узнав, что ведьма жрет их на завтрак, обед и ужин.
— Ха! Более бредового варианта я в жизни не слышала, — фыркнула земная поняшка, ¬— почему после каждого великого события появляется куча скептиков желающих это оспорить? Полгорода видели, как убежала орда! Или это массовая галлюцинация?
— Да, вы правы, это не серьезно — рассмеялся старик.
Ария только пожала плечами. У неё, конечно, возникло желание снять маскировку и заставить челюсти местных жителей отвиснуть до земли, но она не собиралась этого делать. Все-таки она пришла сюда с конкретной целью. И заключалась эта цель вовсе не в том, чтобы переубедить местных жителей, которые настолько были увлечены схваткой пегаса и «королевы пауков», что просто не обратили внимания на исчезнувшую в конце поединка орду.
Она попрощалась с ними и, поправив монокль, покинула площадь, спустившись к узкой аллее, проходящей мимо зеленых кустарников и декоративных деревьев. Недостроенная статуя еще некоторое время напоминала о себе, возвышаясь над невысокими домиками и парковыми насаждениями, но вскоре им на смену пришли многоэтажки, скрывшие от её взора все окружение и заставившие довольствоваться маленьким кусочком неба прямо над головой. Здесь, в узких проулках, природа уже пыталась в полной мере вернуть себе свои исконные владения и сквозь потрескавшийся камень выглядывали зеленые растения, а отсыревшие стены домов толстым слоем покрывал мох, но бурно развивающемуся городу не было до этих попыток никакого дела.
Сегодня она намеревалась найти и уговорить примкнуть к ней одного весьма примечательного целителя. Единорога, в таланте которого она перестала сомневаться еще в то время, когда он сидел под ней в клетке и лечил раненых. Ныне он, как и другие экс-рыцари Стены нашел свое призвание в мирной жизни, а именно — отправился в хирургическое отделение при центральной больнице Ньюпони тауна.
Другой вопрос, согласится ли Делфин, так звали доктора, присоединиться к своему бывшему врагу?

Глава 17

Глава, в которой Мир Мертвых становится чуточку ближе, а опечаленный отец находит свою потерянную дочь

— Кроме того, настоятельно рекомендую вам хотя бы в первые несколько месяцев исключить мучные изделия из своего рациона, — произнес последние наставления уходящему пациенту кремовый единорог в белой попоне.
— Хорошо доктор. Даю слово, что отныне буду есть только яблоки, — зарекся полнотелый пегас, сделав самые честные глаза.
Еще раз поблагодарив своего спасителя, пони покинул кабинет. Скоро он снимет свои бинты и будет как новенький, а это значит, что не зря в Ньюпони тауне стоит их больница. Конечно, операции являются здесь достаточно редким явлением, но необходимость в их проведении не исчезнет никогда. Ну, если только все жители Эквестрии не обратятся в аликорнов, в один прекрасный день.
Делфин пригладил коротко стриженую гриву, подошел к столику и вычеркнул еще одно имя из своей тетради.
— Ну-с. И этот здоров... — пробормотал единорог и взглянул на часы.
Время вечернее. Учитывая, что клиентов вероятнее всего больше не будет, он мог спокойно закрывать кабинет и спускаться на первый этаж, где его уже ждет славный грушевый пирог и стакан чаю, а после идти домой. Доктор осмотрел кабинет. Главное не забыть ничего важного: взгляд быстро скользнул по пустой кушетке, по шкафчику с лекарствами, затем переместился вдоль стены, задержавшись на медалях за отвагу и доблесть, которыми его наградила сама принцесса Селестия, и наконец остановился на небольшой круглой шляпе серого цвета.
— Вот раззява! — беззлобно сказал доктор и левитировал к себе головной убор, — шляпу свою забыл. Ладно, отдам при встрече.
Он погасил лампу и собрался, было, выйди за дверь, как вдруг, прямо перед его носом она распахнулась, и в кабинет заявился высокий сиреневый кольт с моноклем на глазу.
— О, Дельфин, как приятно встретить тебя в столь неожиданном месте! — с улыбкой во весь рот проговорил пришедший и полез обниматься.
— Да уж, в моем личном кабинете меня действительно можно застать разве что по странному стечению обстоятельств, — иронично ответил доктор. — Простите, а вы кто такой?
— Не узнаешь старых знакомых? — удивился незнакомец. — Дельфин, неужели за каких-то три года ты успел все забыть?!
— Извините, но я действительно не могу вас вспомнить, и вообще, вы не больны. Зачем вы здесь?
— И даже медали за это получил... Молодец! — пропустив мимо ушей его слова, продолжал сиреневый земнопони, — А, между прочим, тот, кто разрешил тебе лечить раненых, там, в клетках, получил вместо награды изгнание и намордник. Несправедливо как-то, не находишь?
— Нет, наверное...не знаю. Почему вы об этом спрашиваете?
— Помогаю тебе вспомнить меня.
— Кто вы такой?! — рассердился доктор и, не сводя глаз со странного гостя, попятился к своему столу.
— Все еще не узнаешь?
С земнопони начало происходить что-то неладное. Тело его похудело и стало стройнее, нос заострился и вытянулся вверх, из головы выросли длинные козьи рожки, а из спины — крылья, шерсть позеленела. Одновременно с этим изменилась и его одежда: жилетка на груди вдруг вытянулась и поползла по телу, укрывая собой кольта, вернее уже кобылицу. Когда все метаморфозы закончились, перед ошарашенным доктором предстала ведьма.
— А так? — поинтересовалась она, не сводя с него своих жутковатых красных глаз.
От увиденного единорог, казалось, потерял дар речи и теперь спешно искал все возможные пути отступления. Заметив это, Ария скастовала какое-то заклинание и с лязгом и скрежетом из стены вылезли железные прутья, закрыв собой оконный проем. Зеленая поняша попыталась успокоить своего знакомого:
— Не бойся меня. Если бы я хотела тебя убить, то давно бы это сделала. У меня к тебе важное дело.
— Дело? У не имею никаких дел с врагами Эквестрии! — доктор попытался встать прямо, но видимо рыцарская доблесть воинов Стены уже вытиснилась в нем мирянской боязливостью. А потому звучал он не слишком убедительно.
— С чего ты взял, что я враг Эквестрии? — ведьма изогнула бровь, — между прочим, я уже сполна расплатилась за свои прошлые ошибки.
— В любом случае, вам запрещено появляться в нашей стране, а потому прошу покинуть мой кабинет, иначе я, как добропорядочный горожанин, вызову охрану и вас запрут в клетке!
— То есть ты даже не хочешь узнать, зачем я пришла к тебе? — изобразила удивление Ария.
— Нет! — отрезал Делфин.
— Эх... А ведь ты был последней надеждой для моих маленьких жеребят...
Нежить опечаленно опустила глаза.
— У тебя не может быть жеребят, лгунья! Я прекрасно слышал на суде, что ты вообще не живая.
— А кто тебе сказал, что я их родила? Я их просто украла.
— Ты крадешь детей?! Все, я вызываю стражу, — единорог попытался обойти её, но она вновь, как бы случайно, перегородила ему проход.
— И тогда они точно умрут. Видишь ли, я не полагала, что они могут заболеть в условиях арктических морозов, но, к сожалению, это произошло и теперь без помощи доктора они обречены.
— О, Селестия! Как ты додумалась такое сотворить!?
— Ну... я ведь вообще не живая — хитро подмигнула ему ведьма, — морозов не чувствую.
— В любом случае, я хирург, а не участковый врач. Тебе нужен кто-то другой.
— Пфф, ты единственный целитель которого я знаю и которому могла бы доверить детей. И раз уж ты не согласился помочь им, значит и другие откажутся. Чтож, в конце концов это ведь не единственные жеребята в Эквестрии, да, Дельфин? Сдохнут одни, найду других, делов то.
Ведьма развернулась и собралась уходить, но пони вдруг выкрикнул:
— Стой!
— Хм? — ведьма вполоборота посмотрела на него.
Доктор наморщил лоб и надолго о чем-то задумался. Очевидно, в его голове сейчас происходила битва добра со злом.
— Так. Допустим, что я согласен, — взвешивая каждое слово, произнес он. — Но где гарантия того, что это не какая-то ловушка? Вдруг ты пытаешься просто надуть меня. Где доказательства того, что там, куда ты меня приведешь, действительно есть больные дети?
— Ну... Не проверишь, не узнаешь, — улыбнулась кобылка. — Ты можешь остаться здесь, и я просто уйду, исчезну из твоей жизни, но тогда ты до конца своих дней будешь мучить себя этим вопросом и, пытаясь найти оправдание своей нерешительности, продолжать ощущать их кровь на своих копытах. А любой случайный слух о потерявшемся жеребенке станет для тебя сродни удару кнутом. Если же ты отправишься со мною, то сам все увидишь.
— Может, в доказательство своих слов, покажешь мне одного из них?
— Да без проблем! Эй, малыш, забегай, не стесняйся! — рассмеялась ведьма, и в кабинет вбежал симпатичный кремовый единорожек с шоколадного цвета гривкой, вылитый Дельфин, только маленький. Ведьма аккуратно подняла его над землей, погладила, и с размаху швырнула его в доктора. Оправившись от потрясения, он едва успел выставить передние ноги навстречу своей копии, но та лопнула в воздухе как мыльный пузырь.
— И как я тебе его должна показать? Сбегать на север, туда и обратно? — уже серьезно продолжила Ария. — Думай, о чем ты говоришь!
— Ну да... Ладно, но учти, я делаю это только ради детей. Тебя же, я ненавижу еще сильнее, чем когда бы то ни было и всем сердцем желаю чтобы тебя поймали и обратили в статую. Дай мне немного времени, я соберу вещи.
— Вот и договорились. Кстати, если ты все-таки вознамеришься сообщить что-то страже, знай — не будет меня, не будет детей, понял?

Через час двое путников уже вышли за пределы города. Ведьма даже помогла ему нести сумки с лекарствами и медицинскими инструментами, одобрив его идею набрать всего побольше. Долгое время они ни о чем не разговаривали друг с другом, даже старались не пересекаться взглядами, пока, наконец, зеленая пони не привела его в неглубокий овраг, где земля недавно была исписана какими-то странными символами, образующими собой неровный узор. Любопытство взяло верх над негодованием.
— Что это? — спросил Делфин.
— Телепорт, — просто ответила нежить. — Ты ведь не думаешь, что мы будем преодолевать пешком такое огромное расстояние. Тем более что мои помощники недавно опробовали этот способ перемещения, доказав его безопасность.
— Хм... Честно признаться никогда не видел ничего подобного.
— Ха! Ты многого еще не видел, — усмехнулась Ария, достав какой-то мелок и занявшись символами.
— Наверное. Кстати, я тут подумал, а ты получается не такая уж и злая.
— Правда?
— Другая бы, на твоем месте, и не заморачивалась бы над этим вопросом. А ты, вон, доктора им нашла. Значит, зачатки милосердия в тебе все-таки имеются.
— Вот как? Славно. Встань сюда, а то половина твоего тела останется с этой стороны.
Ведьма подтолкнула своего спутника за черту и встала рядом, после чего принялась активировать руны, создавая тем самым все больше ярких мерцаний вокруг.
— Слушай, а зачем ты их похитила? — наблюдая за её действиями, поинтересовался доктор.
Свет разгорался все сильнее, раскручиваясь у них над головами. Руны искрились. В воздухе стоял низкий гул.
— Понятия не имею! — крикнула нежить.
— Что?! — силясь перекричать шум, воскликнул Делфин.
— Я тебя обманула, олух! Никаких жеребят нет, и не было.
Ария игриво подмигнула единорогу и через мгновение они оба исчезли в яркой вспышке света, а секунду спустя руны выгорели, оставив после себя, лишь редкие подпалины на земле — следы проведенного ритуала.

«Теперь побегай по кругу» — сказал голос в голове у Норда. Земнопони кивнул и, стараясь не запутаться в страховочном канате, неторопливо прогарцевал в одну и другую сторону.
— Так сойдет? — задал он вопрос в пустоту.
«По-твоему я вижу, что ты там сейчас сделал?» — поинтересовался внутренний голос.
— Ну да, глупость сморозил.
«Хорошо хоть теперь ты это признаешь...» — усмехнулась ведьма.
Как ветеран хождений по Миру Мертвых, для себя Норд мог с уверенностью сказать, что в таком облачении ходить по этому месту было куда приятнее. Ткань, правда, продолжала дымить и выгорать, но тело уже не болело. Саддам и Виолстар постарались на славу. Не зря они столько спорили, пока делали ему этот наряд. Да и присутствие профессионального медика по ту сторону портала вселяло в него уверенность, позволяя с большим энтузиазмом выполнять всевозможные упражнения в этом месте.
В этот раз мир был немного другим. Нет, вокруг все равно оставалось пусто и туманно, но вся твердь словно немного накренилась и теперь, упав на землю, можно было катиться вниз, наверное, до бесконечности. «И почему в Эквестрии нет таких склонов?» — подумал земнопони, борясь с желанием осуществить задуманное.
«Подпрыгни»
— Чего? Угу, сейчас.
Норд несколько раз подпрыгнул, глядя на то, как темный грунт неестественно взлетает под ним, а затем также быстро падает вниз, не создавая после себя, привычного для любого жителя мира живых, облачка пыли.
— Еще что-нибудь? А то я здесь уже как-то долго нахожусь.
«Боишься? Подожди минуту» — голос куда-то пропал и первое время в голове у Норда слышались какие-то отголоски, словно он слушал диалог, сидя в стеклянной бутылке. Наконец Арию вновь стало хорошо слышно.
«Все, можешь вылезать»
Земнопони кивнул и, сворачивая за собой канат, направился в туман. Через минуту он уже был в лаборатории ведьмы, где деловито отряхнулся и снял с себя почерневший водолазный шлем. «Вот он — мой маленький триумф» — пришла в голову нежданная мысль. И может для Арии он и был всего лишь слугой из деревни Понивилль, но для остальных он выглядел сейчас словно отважный первооткрыватель рискующий своей жизнью ради науки... или Эквестрии... в общем для чего-то очень важного, могущего открыть новую главу в жизни всего сущего.
Первым к нему подбежал Делфин:
— Как ты себя чувствуешь, что-нибудь болит? — не дожидаясь ответа, он проверил у него температуру.
— Все в порядке, — кивнул земнопони.
Виолстар своей магией принялась снимать с него тяжелую броню и разматывать тканевые обмотки. Когда последний медный сегмент оказался на полу, доктор провел его наверх, в одну из комнат, где ярко горел белый мотылек под потолком, и уложил на заранее установленную здесь кушетку. Всех остальных он попросил выйти, сославшись на возможную заразность пациента или ослабленный иммунитет. Когда в комнате стало тихо, и весь гомон остался за закрытой дверью Делфин засунул ему градусник за щеку и принялся за осмотр, параллельно записывая что-то в блокнот.
— И как тебе там?
— В жагробном мире? — уточнил Норд и, получив утвердительный кивок, продолжил. — Неплохо. Только пушто шовшем один туман да жемля.
— Пусто? А как же наши предки? Я думал, что если наши души и попадают куда-то после смерти, то там должно быть жутко много народу, за столько времени то. Так, пульс в норме, ну-ка, а здесь...
— Ария говорит што мы ошень далеко от того мешта где шобираютша души.
— Да? Хм, странно. А что если вы просто не туда попадаете? Отдавай термометр, кстати.
Норд выплюнул градусник, и Доктор, посмотрев температуру, что-то отметил в блокноте.
— Туда-туда. Ария в этом уверена. Она провела какие-то исследования и убедилась в этом. Я ведь уже не в первый раз в загробный мир хожу.
— Ясно... Хотелось бы знать какие «исследования» могла провести ведьма для подтверждения своей теории, — усмехнулся единорог.
— Я серьезно. Она пробы грунта брала и еще что-то там замеряла. Ария ведь и лекарство почти сделала. Кстати о нем! Вон же оно на полочке, — земнопони указал на полку, где стояли три специально заготовленные склянки с разноцветными зельями, — подайте мне его, пожалуйста, а то мне может плохо стать, если не выпью.
— Это?! — Делфин рассмеялся. — Извините, но как верный страж здоровья я не буду пичкать вас какой-то гадостью, которую сделала ваша ведьма. Ни названия, ни противопоказаний, она даже состав её мне толком не сказала.
— Ну, я не знаю, вроде мне оно всегда помогало, — неуверенно протянул Норд
— О да, я искренне благодарен судьбе за то, что вы еще живы. Она ведь дилетант! Я, конечно, уважаю её достижения в колдовстве и вон тех каракулях, которыми она открывает портал в другие миры, но медицина это явно не её конек. Одна лишь расцветка этих зелий говорит о ядовитых красителях, которые никогда не лежали в аптеке, так что лучше уж я буду лечить вас от одного недуга, чем от целого букета болезней вызванных пищевым отравлением.
— Надеюсь, вы знаете что делаете.
— Более чем. Кстати, ваша нога; не чувствуете никакого намека на рецидив?
Врач потрогал его седую переднюю ногу, а затем приложил к ней какой-то прибор.
— Реци-что? — переспросил его земной
— Ре-ци-див. Я имею в виду, не начала болеть как раньше?
— Нет. Она вообще меня не беспокоит.
Разговоры смолкли, и в тишине Делфин продолжил осмотр своего пациента. Вытягивал ему ноги, стучал молоточком по суставам, проверял давление, ощупывал внутренние органы, особенно заинтересовавшись его пищеводом. Внимательно осмотрел глаза уши и ротовую полость. Просил задержать дыхание. Наконец, доктор удовлетворенно кивнул и выдал свой вердикт.
— Жить будете. Как я и предполагал, у вас сильно ослаблен иммунитет, погибло более пятидесяти процентов как полезных, так и вредных бактерий, понижено кровяное давление... в пределах нормы, ну и возможны нарушения потенции. По всем этим пунктам я выдам вам соответствующие лекарства.
— Хм... Ария мне ничего такого не говорила. Может доспех не действует?
— Вы и сами прекрасно видели, что с ним стало. Более агрессивной среды я в жизни не встречал, так что я полагаю, доспех прекрасно выполняет свою функцию. Вам там даже жить в нем можно.
— Угу, разве что потенция. Не знаю почему, но у меня есть желание все-таки оставить после себя потомство, — с усмешкой пробормотал земнопони.
— Пейте лекарство, и все будет в порядке. И вообще все ваши нарушения временны и вызваны лишь тем, что микроорганизмы, живущие в вас куда сильнее подвержены влиянию того мира. Могу предположить, что атмосфера там — что-то вроде сильнейшего антибиотика губительного для всего живого.
В комнату вошла Ария. Не останавливаясь на пороге и не обратив внимания на земного, она проплыла к доктору и спросила:
— Ну и как там мой балбес?
— С ним все в порядке. Жаль, что мне особо не с чем сравнивать состояние до и после хромирования защитного костюма, но даже если основываться на ваших данных, у него не замечено и половины указанных симптомов.
— Вот и славно. В таком случае оставляю его под твой присмотр. Представь что он — тот самый жеребенок, о котором ты так хотел позаботиться.
— Которого вы так и не удосужились украсть? — усмехнулся доктор.
— Он самый. Я смотрю, у тебя больше нет желания уйти отсюда во что бы то ни стало?
— Да. Надо сказать, что меня заинтересовали ваши изыскания. Быть может медицина также сможет извлечь пользу из этого «Мира Мертвых». Хотелось бы, правда, побольше узнать о лично вашем интересе.
— Всему свое время, — неопределенно ответила ведьма и покинула комнату.
Норд также поднялся с кушетки и, отпросившись у лечащего врача, ушел к себе. Сегодня они сделали большое дело, ведь если выяснится, что в подобном костюме можно находиться в загробном мире без особых последствий, то исследование пойдет вперед семимильными шагами. Норд даже уже представлял себе, как в недалеком будущем сможет посещать своего прапрадеда и других умерших родственников. А быть может, и они впоследствии смогут свободно посещать мир живых. Помогать друг другу в трудную минуту и вместе отмечать праздники. Главное, чтобы тамошние жители не были все как Ария... лучше уж как Сифус. А еще лучше, если принцесса Селестия сделает так, что мертвым перестанут промывать мозги, и все жители Мира Мертвых останутся такими же веселыми и здоровыми как и были при жизни. «Да, так, пожалуй, будет лучше всего» — подумал земнопони, зайдя к себе.
В небе опять загрохотало. Очевидно, храбрые пони со щупальцами не собирались сдаваться Чародею и готовы были отстаивать каждый миллиметр своей земли. Сколько у них еще было сил, и на чьей стороне сейчас был перевес, никто в этом доме не знал, разве что красный столб поблизости намекал на то, что как минимум эта область еще принадлежит мутантам.
Норд улегся на подстилку и посмотрел в потолок: «Жаль, что Делфин так и не узнал меня...»

Доблестная рыбка, сотканная из нежно синего света, плыла по воздуху, силясь не стать обедом для летящего за нею следом алого угря. Обе иллюзии оставляли за собой длинный шлейф блистающих искорок и, двигаясь, образовывали удивительные узоры. Угорь становился все крупнее, со временем обращаясь в подобие зубастого удильщика и настигая свою жертву.
— Нет-нет-нет! Ну я же просила не гоняйся за ней! — обижено воскликнула Кентаврина, глядя как челюсти сомкнулись над её иллюзией.
В ответ ведьма лишь усмехнулась, а секунду спустя из ноздрей иллюзорного хищника вылетели десятки маленьких голубых мошек. Теперь у рыбы просто не было шансов. Мошкара летала вокруг неё, заставляя вращаться вокруг своей оси в бессильной злобе. Хотя, судя по лицу Арии, она не очень сердилась, тем более что призрачный удильщик вдруг обратился в стрижа и стал лихо вылавливать насекомых прямо в воздухе.
— Так не честно! Ну все, теперь моя очередь.
Последняя мошка увеличилась в размерах и превратилась в ястреба, и теперь уже маленький охотник вынужден был улепетывать по комнате от настоящего хищника, но ровно до тех пор, пока стриж не обратился в тигра и не прыгнул, отскочив от стены, на своего преследователя. Если бы только преследователь не стал стеной в одно мгновение. От удара иллюзия рассыпалась на мелкие осколки, растворившиеся в воздухе.
— Хватит! В эту игру совсем по-другому играют! — запротестовала единорожка, глядя как алые пылинки медленно, но верно собираются в молоток и зубило.
— Разве? — ведьма даже не пыталась скрывать улыбку.
— Да! У нас в академии это считалось прекрасным развлечением для утонченных натур. Тут вовсе не обязательно пытаться уничтожить своего противника, это не поединок!
— А мне так больше нравится, — пожала

плечами ведьма и принялась демонтировать иллюзорную постройку, откалывая от неё один камень за другим.
— Ах, да ну тебя!
Кентаврина уничтожила своего фантома и сердито скрестила ножки, уставившись в противоположную стену комнаты. Молот и зубило еще некоторое время летали по воздуху, затем поклонились сидевшим в уголке дамам и также исчезли. Некоторое время две пони сидели молча. Лазурная пони вдохнула в себя воздух и собралась что-то сказать, повернувшись к своей старшей подруге, как вдруг дверь открылась и в комнату вошла Виолстар:
— Тебе что-то нужно? — не проявив никакого интереса, спросила Ария.
— Эм... да, — робко ответила Виолстар и замолчала, задержав взгляд на полочке с артефактами.
— И-и-и..? — протянула ведьма.
— Да она стесняется! — рассмеялась Кентаврина, — Наверное, всю жизнь кроме как со своим отражением и не разговаривала.
— А ты её еще и пугаешь своим хохотом, разве так можно? — ведьма поднялась на ноги и подошла к шестой ученице принцессы.
— Нет-нет, я не стесняюсь... просто, с мыслями собиралась вот и всё, — ответила поняшка.
— Еще как стесняешься, — не переставая улыбаться, сказала Кентаврина и покинула покои Арии, телепортировавшись через Виолстар.
— Она тебя смущает? — усмехнулась ведьма, когда они остались наедине.
Собеседница еще некоторое время «собиралась с мыслями» и пыталась сфокусировать взгляд на ведьме, но потом просто спросила:
— Почему ты все еще держишь её?
— Кого? — не поняла нежить.
— Кентаврину. За все время, что я здесь нахожусь, она еще ничего не сделала. Только бегает за тобой хвостом, когда ты возвращаешься.
— И ты туда же? — разочарованно вздохнула ведьма, — прошла всего неделя как я здесь, а ко мне уже дважды подходили с такими дурацкими предложениями. Просто перестань завидовать ей и тебе станет легче!
— Да не завидую я.
— Тогда зачем эти походы ко мне? К чему твои жалобы? Я надеялась, что хоть ты станешь для неё хорошим другом.
— Я пыталась, но...
— Ты ведь даже не знаешь, как её задевает ваше негативное к ней отношение, а я знаю, — перебила её ведьма. — И вообще, она достаточно работает и не хуже тебя знает содержание каждой имеющейся здесь книги и манускрипта! Ясно?
— Мхм.
— Есть еще какая-то причина твоего визита или ты только за этим пришла?
— Да, есть, — Виолстар снова выдержала очень долгую паузу, прежде чем продолжить. — После того похода прошел уже не один день и все это время мы просто сидим и зубрим руны, делая элементарные упражнения. Мы ждем чего-то?
— Да, — не вдаваясь в подробности, ответила Ария.
— А можно, пока мы ждем, я сделаю свое собственное задание от принцессы?
— Делай — пожала плечами нежить.
— Но для этого мне нужен твой совет. Видишь ли, от меня требуют создать руну выстреливающую цветами, а таких рун ни в одной книге нет. И что мне делать?
— Попробуй собрать её. Найди все составные элементы и скомбинируй их, а потом придумай наиболее прочную краску для их изображения. Все сложные руны собираются из более простых. Открой книгу, там все написано.
— Я не могу в ней разобраться, — расстроено призналась единорожка. — Я учила вашу «азбуку» и даже пыталась практиковаться в создании собственных рунических символов, но у меня не выходит.
— Пфф, да что тут сложного? Берешь знак отбрасывания, ставишь размер и силу, затем выясняешь рунический знак нужного тебе растения и пишешь их столько, сколько тебе требуется, ну и наконец где-нибудь приписываешь руну времени, чтобы не закидывать принцессу цветочками до конца времен. Проще простого! А если нужны реальные цветы, то просто сваливаешь их в кучу где-нибудь на складе и «призываешь» их в нужное время в нужном месте.
— Хорошо, я попробую...
Виолстар глубоко вздохнула и направилась к выходу.
«И все равно ты ничего не поняла. Для тебя руны — изображения, которые надо перерисовывать с книжек умных кобыл и кольтов древности, а не практически бесконечный полигон, для познания которого мало и десяти тысяч лет» — подумала ей вслед ведьма. Будь у неё самой больше времени, она и сама с радостью бы отдала этой науке всю себя, но, к сожалению, ей следовало делать то, что велено.
Когда шестая ученица открыла дверь, внизу слышались странные звуки: чеканный шаг и какие-то выкрики. Видимо, мужчины решили поиграть в солдатиков на площади перед логовом. Пускай развлекаются.
— Ладно, задержись ненадолго, я тебе еще раз все объясню.

Выйдя на улицу, Кентаврина охнула. Такого сюрприза она никак не ожидала — недалеко от них в воздухе завис знакомый ей с детства воздушный шар. Большой и белый, с гербом Эквестрии. «Так быстро?» — испуганная единорожка попыталась также тихо юркнуть обратно в дом и сделать вид, что здесь никого нет, но, увидев Норда, побежала к нему.
— Эй, земнопони, быстрее в дом!
— Ты забыла мое имя? — сердито спросил кольт, оторвавшись от поедания травы.
— Сейчас это не важно! Нам надо спрятаться.
— Неужели? — пони огляделся вокруг и, не обнаружив угрозы, потому как ветки деревьев не позволяли ему видеть воздушный шар, продолжил трапезу.
— Да можешь ты меня послушать или нет?! — Кентаврина услышала оклик и заметила, как со стороны развалин к ним вышел кентерлотский стражник. — Все, поздно...
— Ни с места голый варвар! — крикнул еще один страж, появившись у них за спинами. Его копье смотрело прямо на Норда.
— Сам ты варвар! — ответил земнопони, но, обернувшись, несколько опешил, — Кентаврина ты их знаешь?.. Кентаврина?
Единорожки рядом уже не оказалось, она что было силы, неслась в сторону логова, слыша, как за спиной что-то требуют от светло-карего пони. Солдат становилось все больше.
— Кентаврина это ты?! Эй, стой же! — крикнул ей один из воинов принцессы Селестии. Она хотела обойти его, но тот встал между ней и дверью в логово, а потому ей пришлось остановиться. Да и был ли смысл куда-то бежать, ведь слуга Арии наверняка притащит сюда весь отряд в скором времени.
Через минуту здесь уже собрались все: дюжина солдат, их пленник, и главный судья Кентерлота, по совместительству являющийся её отцом. Норд с синяком под глазом и удавкой на шее, которую держал один из стражей, укоризненно глядел на лазурную поняшку. «Послушался бы меня, и все было бы нормально!» — мысленно ответила она ему.
— Дочь моя!!! Слава всем Богам ты жива и невредима! Я же говорил, что почтовый ворон приведет нас куда надо, — старый белый единорог побежал к ней, — Не бойся, теперь все будет в порядке и никто тебя не обидит.
Он попытался обнять её, но та телепортировалась в сторону.
— Никуда я с тобой не пойду, — зло ответила она ему, — можешь не стараться.
— Но мы пришли спасти тебя! — судья округлил глаза, он явно не ожидал таких слов от своей дочери.
— От кого? Я прекрасно себя здесь чувствую, — единорожка фыркнула и встала еще на один шаг ближе к дому.
— В этом гадюшнике? — единорог смерил взглядом полуразвалившуюся двухэтажку. — Не смеши меня, Кентаврина.
— А ты посмейся, тебе на пользу пойдет.
— Юная ле... — попытался осечь её уважаемый джентлькольт, но был нагло прерван на полуслове.
— Ты еще не до конца прочувствовал свою вину, так что уходи прочь!
— ВИНУ?! — челюсть отца отвисла. Солдаты с удивлением наблюдали за разворачивающейся на их глазах семейной драме. Еще бы, в таком образе они видели главного судью впервые.
— Да, папочка, вину! Прощай, и передай там привет Софти.
— Кентаврина!..
— Ничего не хочу знать!
— Что?! — терпению его пришел конец. — Так, дочь моя, вместе со мной двенадцать стражей и законное право вернуть похищенное дитя в Кентерлот и если ты добровольно не пойдешь со мной, то тебя уведут силой, а твоих друзей культистов — он презрительно кивнул в сторону Норда, — рассадят по тюрьмам. Понятно тебе?
— Рассаживай мне то что! Я тогда еще дальше убегу, тут как раз война идет, думаю, мне самое место будет за лесом, да папа?
— Попробуй убеги... Солдаты! Дом сжечь, культистов разогнать, а на неё оденьте единорожий ошейник, чтоб не колдовала. Приказ ясен?
Стражи бросились выполнять распоряжение единорога, но вдруг перед ними возникла еще одна преграда. Ария, расправив свои кожистые крылья, спустилась к отряду прямо со второго этажа, закрыв собой лазурную поняшку. Она гневно прищурилась, глаза её светились так ярко, что казалось, будто они полыхают.
— Никто из моих помощников не покинет это место без моего дозволения! — прошипела она, заставив солдат в нерешительности застыть на месте.

Глава 18

Глава, в которой ведьма ссорится со своей любимой ученицей, а Норд, Делфин и Зок следуют кодексу "доброго джентлькольта".

Да уж, выглядела ведьма сейчас достаточно грозно. Волосы растрепались, глаза блестели, а на лице застыла жуткая ухмылка никому не предвещающая ничего хорошего, даже несмотря на серебряный намордник. Правда, одна против тринадцати единорогов… Норд все-таки предпочел бы пойти им на уступки, тем более что он уже успел почувствовать на себе силу их тумаков. Но ведьма была настроена крайне решительно.

– Так вы глава этой сект… – начал было судья.

– Молчать! – заткнула его Ария, – Как смеете вы, ничтожества, вторгаться в мое жилище и пленять моих учеников?

– Мы не ничтожества, а олицетворение законов Эквестрии, между прочим – поправил её единорог.

– Эквестрии?! Ваша Эквестрия осталась далеко за вашими крупами! У вас нет никакой власти в этих землях.

Ведьма немного увеличилась в размерах, а вокруг неё заплясали язычки пламени, напомнив Норду тот день, когда он испытал на себе её гнев. Стоявший к ней ближе всех страж попятился назад, поближе к своим товарищам.

– Вообще-то мы защищаем наших граждан во всех уголк…

– Здесь нет «ваших» граждан! Каждый из присутствующих здесь принадлежит мне! – крикнула в ответ нежить.

А между тем вся земля вокруг начала преображаться. Небо заволокло черными тучами, сквозь которые просвечивал алый свет, ставший единственным освещением в мире, лес одряхлел и потерял все иголки, трава выгорела. Дом покорежился и разросся, а из окон его повалило яркое пламя. «Там же Виолстар, и Зок, и остальные!» – в испуге подумал Норд и попытался пройти вперед, но удавка затянулась сильнее, заставив его остановиться.

– Ария, сзади, – задыхаясь, прохрипел ей земнопони, но голос его растворился в океане новых звуков: скрежете, клацанье зубов, и каких-то потусторонних криках.

Ведьма все продолжала расти и терять физические очертания.

– У вас моя дочь! Вы обязаны вернуть её мне, или у вас будут большие неприятности, – совсем уж неубедительно промямлил судья.

Сейчас Ария напоминала какого-то демона из старинных легенд о Тартаре. Рост её ничем не уступал понивилльскому дому, а крылья и развевающееся на ветру платье делали её еще массивнее. И одежда, и волосы и шкура – все слилось в единую черную материю, горящую алым огнем. На лице осталась лишь зубастая улыбка и два больших глаза.

«Что здесь творится!? – мысли Норда бешено метались в голове, – Куда подевался лес? Где все жильцы дома? Когда Ария успела обратиться в монстра?». Теперь уже земнопони опасался за стражей, ведь эта громадина могла спалить их одним своим дыханием. Раздавить, расплющить, сравнять с землей. Что значит мощь тринадцати единорогов, против могущества воплощения пламенной стихии? «Хоть бы она не сожгла меня вместе с остальными…». Из-за дома стали выползать еще какие-то, похожие на горящих змей и минотавров, огромные существа, кои, кровожадно скалясь и клацая зубами, уставились на эквестрианцев. Словно мало было силы одного титана.

Ведьма присела на передние копытца, чтобы поравняться с судьей и, заглянув ему прямо в глаза, многократно отражающимся в голове голосом с издевкой прошипела:

– А ты отними…

– Войны, в атаку! – севшим от страха голосом, скомандовал судья.

Правда, стражи уже успели взвесить все «за» и «против» в своих головах и, оставив на земле свои копья, бросились наутек, к виднеющемуся вдалеке воздушному шару. Норд ощутил их рвение особенно четко, когда один из бойцов, что держал в зубах другой конец удавки, забыл выплюнуть её и, сиганув, так сдавил земному горло, что у того почернело в глазах. После внезапной остановки он все же догадался разжать челюсть, дав Норду возможность наполнить легкие кислородом.

Оставшись без армии, отец Кентаврины развернулся и галопом помчался догонять свое войско. Ведьма не сдвинулась с места. Также замерли и огненные змеи за ней, лениво уставившись в сторону воздушного шара.

– Ария, что случилось? – спросил он, посмотрев на горящего демона, но едва он задал это вопрос, как иллюзия стала полупрозрачной, а после, рассыпалась на множество ярких алых пылинок. Мир в одночасье стал таким как прежде, и вопрос отпал сам собой.

Взгляд пришлось перевести гораздо ниже. В сравнении с тем призраком, она выглядела теперь такой малюткой, правда вместо угрожающего довольного оскала можно было лицезреть сердито поджатые губы и прищуренные глаза. За ней все еще стояла Кентаврина.

– Ха-ха классная иллюзия, Ария, научишь? – рассмеялась единорожка.

– Ты создала мне массу проблем, ты это понимаешь?! – налетела на свою ученицу ведьма.

– А что я? Они сами пришли, – начал было по привычке оправдываться Норд.

– Заткнись, не к тебе обращаются, земной!

– Да ладно, мы ведь их прогнали, – попыталась разрядить обстановку лазурная поняшка, – теперь они забудут…

– Прочь с дороги! – развернувшись, нежить оттолкнула её и пошла в дом. Да так оттолкнула, что не ожидавшая этого единорожка не устояла на ногах и шмякнулась об землю.

«Ого, вот это поворот. На Кентаврину накричали…» – подумал Норд, который тоже в принципе не мог понять, чем так рассержена зеленая пони. Они победили, враг отступил, жертв нет – что может быть лучше?

– Ария, но ведь все хорошо закончилось! – чуть не плача крикнула ей вслед кобылка.

В ответ ей разве что громко хлопнула дверь. Земнопони подошел к единорожке и помог ей подняться на ноги.

– Семья лезет в личную жить? – негромко поинтересовался он.

– Уйди от меня, дурак! – ответила она и, всхлипывая, ускакала куда-то в лес.

«Ну и пожалуйста, я только помочь хотел – не хочешь, не надо!» – сердито подумал земной и зашагал в дом. Тем более что скоро обед и Зок собирался приготовить кексы. Вкусные кексы с джемом из местных ягод, которые он насобирал неподалеку от дома. «Надеюсь, ей хватит ума не потеряться в лесу и не попасть в провал… зря она так».

Вечером пошел дождь, за считанные минуты превратившийся в настоящий ливень, с громом и молнией. К счастью дом был готов к встрече с ненастьем, а потому, хоть в темных коридорах и играла грустная капель, реки в логове ведьмы уже не текли. Вокруг царило относительное спокойствие, словно Норд и ведьма вновь остались одни. Кентаврина сидела у себя в комнате, не издавая ни звука – Ария весь день не замечала её, а других друзей среди сожителей у единорожки просто не было, и даже новенькому единорогу-целителю она уже умудрилась насолить за эту неделю. Виолстар корпела над какой-то своей руной в лаборатории. Земному очень понравилось её задание, все-таки вылетающие из стен цветы это прекрасно, правда, пока они являлись чем-то мало напоминающим цветы, да и летели то слишком быстро, грозя нанести увечья тем, кто попадет под цветочную струю, то слишком медленно, еле вываливаясь из каменной кладки. Саддам сидел на первом этаже в «прихожей» где располагалась статуэтка принцессы Селестии, и о чем-то полушепотом разговаривал с ведьмой. Ну а Делфин и двое земнопони находились у большого распахнутого окна на втором этаже и молча глядели на то, как капли дождя разбиваются о подоконник.

– Жаль некому разогнать тучи… – проговорил в пустоту кремовый единорог.

– А мне наоборот нравится смотреть на грозу, – мечтательно ответил Норд. – В Понивилле её будто специально всегда уносят куда-нибудь и понаблюдать за этим зрелищем нет никакой возможности. Жалко им что ли?

– Тучи не для тех уносят, кто из дому на них смотрит, а для тех, кто в непогоду за порогом остался, – задумчиво изрек Зок.

– По-твоему мы сахарные и растаем, попав под водяные струи?

– Растаять не растаем, – уверенно сказал в ответ Делфин, – но у нас, когда вовремя тучи не уносят, на следующий день много простудившихся в больнице. Да и грязь потом, сырость, брр…

Они еще на некоторое время смолкли, слушая, как капает дождь, и цокают по полу обутые в металлические платформы копытца Арии и тяжелые копыта Саддама. Очевидно, их разговор подошел к концу. Ведьма поднялась наверх, и, не сказав ни слова, исчезла в своей комнате.

– И все-таки надо будет с ней поговорить, – сам себе пробормотал Норд.

– С кем? – переспросил доктор.

– С Арией. Я и раньше её не понимал иногда, а после сегодняшнего так вообще в недоумении. Сама же её спасла, а теперь игнорирует. Да и без повода вообще.

– Без повода? – сипло рассмеялся случайно подслушавший их разговор Саддам, – Эта дура выдала наше местоположение. Понятия не имею, как она умудрилась это сделать, но теперь у нас от силы недели три прежде чем сюда заявится целая армия, которую уже не напугаешь обычной иллюзией.

– Армия ради Кентаврины? Что-то не слишком верится, – земнопони скептически посмотрел на горбатого старика.

– Армия ради опасного культа, который похищает эквестрианцев, – передразнивая его, ответил Саддам, – а учитывая, что отец этой кобылы – какая-то важная шишка, то отпущенное нам время можно спокойно урезать вдвое.

– Хм… А как же принцесса? Не знаю, говорила она тебе или нет, но Ария служит её величеству.

– Сказала, сегодня, – махнул копытом горбун. – Но как я уже говорил: с какой стати она будет сообщать всем о своем покровительстве сейчас, когда у лича все плохо, если она не сделала этого раньше при лучших обстоятельствах? Это подорвет авторитет принцессы Селестии в глазах её подданных.

– Тогда надо срочно искать новое пристанище.

– Да, но в любом случае это не твоя забота. Ария уже подыскивает нам новое жилье.

– Ого, какие тут птицы! – прервав их беседу, воскликнул Делфин, указав копытом в сторону красного «маяка». Недалеко от них в небе, превозмогая непогоду, летела одинокая крупная виверна. На её спине, словно на вьючном муле, лежала целая гора какой-то поклажи.

– Лучше удивиться какие тут наездники, – медленно пробормотал Зок.

На виверне действительно, помимо груза, сидел еще и пони, который тесно прижимался к длинной шее слепого зверя и оттого был едва заметен. Все взгляды мгновенно устремились на него.

– А что, тут разве кто-то живет?

– Да, причем их целая раса, – радостно ответил Норд. Увидеть здесь щупальцеротого пони означало для него, что где-то поблизости наверняка есть и его товарищи. Быть может они даже собираются отбивать лес. Это должно было быть знаменательное событие.

Летчик явно куда-то очень спешил и, буквально через минуту, собравшиеся у окна пони узнали почему. Навстречу храбрецу вылетели несколько десятков мутантов. Кособокие, страшные и красноглазые. Эти твари едва держались в воздухе на своих почти рудиментарных крылышках, но их было много. Поравнявшись с ними, пони резко направил свое животное вверх и попытался уйти от них на высоту, однако несколько небольших, но очень проворных мутантов устремились за ним. Более медленные же кое-как тащились внизу. Зрители охнули. Естественно, что все присутствующие, хоть и не до конца понимали происходящее, всем сердцем болели за своего дальнего родственника, правда мелкие монстры оказались куда быстрее груженной виверны и как он ни старался и ни вихлял, из стороны в сторону, они настигли беглецов и жадно вцепились в крылья летучего змея. Завязалась драка. Одного из нападавших поразила яркая голубоватая молния, второго сорвала с себя виверна, изогнув шею и проглотив маленького нахала. Такая же участь постигла и третьего. Наблюдающие за этим представлением зааплодировали, выкрикивая похвалы, которые щупальцеротый вряд ли мог услышать и оценить. У него хватало и собственных проблем, ибо мутанты таки успели сделать свое дело, и с подранными крыльями слепая ящерица уже не могла лететь так высоко и быстро, как раньше. А тем временем медленные и более мощные преследователи неумолимо приближались. Еще один разряд молнии поразил ближайшего уродца, и он исчез среди деревьев. Виверна издала громкий жалобный крик и, поняв, видимо, что от столкновения не уйти, развернулась и яростно бросилась в гущу врагов. Схватка была недолгой – более крупные мутанты принимали на себя все удары, а мелкие нападали и отступали, нанося болезненные тычки по телу ящерицы. Храбрые воины бились изо всех сил, но ранений становилось все больше и вот, еще раз пронзительно вскрикнув, виверна на переломанных крыльях тяжелой грудой полетела вниз, навстречу своей гибели. Преследователи еще несколько раз атаковали её в полете, но решив, что уже победили, покинули поле боя. Пони загомонили, безучастным к происходящему выглядел только Саддам. Жалость к пилоту переполнила сердце Норда.

– Мы должны ему помочь! – выразил он общее мнение троицы.

– Кому это? – раздался за спиной сердитый голос, ведьмы. Очевидно, её привлек тот шум, который устроили здесь кольты, наблюдая за сражением.

– Там раненый пони, мы должны ему помочь. – Норд попытался обойти Арию, но безуспешно, она встала у него на пути.

– С какой стати? – спросила зеленая кобылка.

– С такой, что он умрет, если мы ему не поможем!

– Мадам, он прав, – поддержал товарища Делфин, – Как доктор я обязан оказывать помощь любому попавшему в беду.

– Зря переведешь лекарства. Да и к тому же я не позволяла тебе вмешиваться в дела аборигенов, – нежить посмотрела на остальных и дополнила. – И вам тоже.

Внизу в лаборатории раздался какой-то неприятный шипящий звук, и ведьма поспешила туда, оставив их одних. Доктор еще секунду постоял на месте, а затем поскакал в свою комнату, где принялся собирать вещи.

– Джентлькольты вы со мной? – раздалось оттуда.

– Эм… вообще Ария запретила нам туда идти. Он строгая и нарушение запрета не сойдет нам с копыт, – неуверенно пробубнил Норд, ведя сейчас внутреннюю борьбу себя добропорядочного с собой послушным.

– Не трусь земной! Что для тебя важнее – жизнь пони или какая-то головомойка? Поверь, что за каждый благородный поступок тебе воздастся с троицей.

– Хм… Думаю ты прав, – кивнул земнопони, – я с тобой. Я не прощу себе, если от моего бездействия кто-то умрет.

– Зок? Саддам? – послышались новые вопросы.

– Чужая жизнь как картина на стене, вроде бы и ни к чему тебе, а без неё все равно грустнее, – сказав так, Зок тоже отправился к себе, собираться.

– А я не пойду и вам не советую, – заявил Саддам, – сказано не лезть туда, значит не надо. Да и после такого падения он все равно не жилец.

Внизу снова что-то прогремело, и по дому разнесся неприятный запах. Видно Виолстар еще многое следовало выучить для создания рун.

Минутой позже все трое спасателей уже стояли снаружи. Дождь и не подумал прекращаться, а наоборот, еще хлеще застучал каплями по камням и глине. Кроны деревьев клонились к земле. Дул сильный ветер.

– Делфин! – крикнул Норд.

– Ась?

– Ты был прав! К Дискорду все эти ливни. Я только вышел, а уже мокрый как морской пони.

Не говоря ни слова, синий земнопонь стянул с себя непромокаемую попону и накинул её на своего товарища. Норд благодарно кивнул. Запасливый Зок оказался единственным, кто догадался взять её с собой в дорогу. Помимо этого на его спине покоилась сумка с топориком, молотком и кое-какой закуской на троих, а также походное покрывало. Норд взял на себя чемоданчик с медицинскими принадлежностями Делфина и будущие носилки, ну а единорог пошел налегке, все-таки среди них он был самым старшим, а значит, имел право на некоторое послабление.

Говорить в такую погоду не очень хотелось, а потому единственным что выдавало присутствие остальных, являлось периодическое фырканье и шлепанье копытами по грязи. По предложению единорога темп старались держать достаточно быстрый, практически не останавливаясь в пути. Их подгоняло то, что жизни раненого угрожала большая опасность и любое их промедление могло стать фатальным для него… если он еще жив. Первое время троицу возглавлял Делфин, но ровно до того момента пока едва не улетел в пропасть, наступив на непрочный грунт и провалившись ногами в подземную шахту. После такого роль проводника взял на себя Норд, который пусть и не считал себя заправским путешественником, но все-таки знал, куда не следует наступать в этом лесу. Зок замыкал их отряд и попутно оставлял зарубки на деревьях, дабы путники не заплутали на обратном пути.

Через пару часов темно-серое небо совсем помрачнело. Наступила ночь, освещаемая разве что редкими молниями и алым ретранслятором вдалеке. Чтобы не наступать друг другу на ноги в темноте, Делфин активировал свой рог, который озарил землю перед ними нежным зеленоватым свечением.

– А знаете, у меня ощущение, что мы его прошли – начал Норд, когда ливень немного приутих, – Тот парень ведь совсем недалеко от нас упал, мы уже давно должны были его найти.

– Расстояние обманчиво… – промолвил в ответ Зок.

– Да нет ведь! Я точно помню, что он упал в этом районе, а мы уже почти к оврагу вышли. Посудите сами, если мы хоть немного отклонились от курса, то запросто могли его пропустить, оставив парой метров правее или левееее….

Не успев договорить до конца, земнопони споткнулся о какой-то шланг и грохнулся на землю. Товарищи обступили его. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что в высокой траве перед ними лежал вовсе не шланг, а конец длинного немного склизкого хвоста. Пройдя по нему несколько метров, они увидели свежий неглубокий провал, на дне которого и лежал его обладатель – огромная оседланная виверна.

Тело её было сильно искалечено падением и предшествовавшей ему схваткой. Сомневаться в том, что существо мертво не приходилось. Рядом, в свежей грязевой жиже, лежали какие-то разноцветные тюки и разломавшиеся при падении ящики, внутри которых находилось нечто, судя по приятному запаху, съестное. Помимо этого там валялись бутыли, странные на вид предметы быта и теплые одежды. Почти всё это в уже успело прийти негодность. Храброго пилота обнаружили там же где он и был ранее – пристегнутым к шее летающей ящерицы. Без лишних слов Делфин подбежал к нему, осветив пострадавшего сиянием рога. То, что пони еще не исчез, могло означать только присутствие души в его теле, а значит, они подоспели вовремя. Норд осмотрел наездника. Одет он был в теплый комбинезон из плотной ткани с какими-то сакральными знаками и тесно прилегающую к голове шапку с длинными «ушами». Как и эквестрианские пегасы на глазах он носил стеклянные летные очки. Удивительной была и схема крепления к ездовому животному: передние ноги связывались между собой поперек мощной шеи крылатой змеи, задние же висели свободно, но копыта были обуты твердые ботинки с достаточно длинными и острыми шипами-шпорами, которыми седок бил по шее виверы то ли для осуществления маневров, то ли для придания скорости. В покрытом щупальцами рту терялась еще одна веревка, концы которой прикреплялись к слуховым отверстиям этого животного. «Очевидно, управляют ими далеко не силой добра и понимания…» – подумал про себя земнопони.

– Эй, Норд, не спи! Бедняге придавило ногу. Найдите где-нибудь палки потолще и сделайте из них рычаг, чтобы отодвинуть башку этого чудища.

– Рычаг? – с удивлением переспросил пони.

– Просто засуньте под голову палки, надавите на них и… – недослушав единорога, земнопони подошли к виверне и без лишних приспособлений, приложившись к ней боками, отодвинули её в сторону, – А, ну можно и так.

От увиденного Норда немного передернуло. После такого падения переднюю ногу летчика буквально расплющило, по копытцу шла большая трещина из которой медленно стекала кровь. Хвала Селестии щупальцеротый пони был без сознания и не мог чувствовать эту жуткую боль. Не теряя времени Делфин вытащил конечность из земли, промыл её водой, а затем обработал каким-то дурнопахнущим раствором. Зок в это время подложил под раненого большой кусок материи, на которой его аккуратно перенесли подальше от льющейся с неба воды. После этого ногу перетянули жгутом и приступили к самой неприятной части операции – разрезали комбинезон и стали вытаскивать из ноги, воткнувшиеся в неё куски металлических ободков и медных щитков, которые сыграли злую шутку со своим обладателем и вместо защиты принесли лишь дополнительные увечья. Делфин вел себя на удивление спокойно, словно каждый день видел покалеченные тела… хотя, наверное, так оно и было. Он, молча, обработал каждую рану, воткнул в него какое-то лекарство, вероятно обезболивающее или витамины, после чего убрал жгут, приложил гладкую досточку, чтобы пони не мог двигать ногой, и все обмотал чистым стерильным бинтом. Примерно через час все было закончено. Довольные проделанной работой трое пони сидели вокруг раненого воина, в освещенной зеленым сиянием шахте.

– Мы сделали все что могли, – подвел итог их работе доктор. – Думаю, стоит переждать ливень здесь, а утром все вместе отправимся в логово.

– И его жизни больше ничего не угрожает?

– «Её» – поправил единорог.

– Хм?

– Её жизни. Это кобылка.

– Оу, я сначала не обратил внимания. А по лицу не определишь, – усмехнулся Норд, глядя на хрупкое телосложение наездницы на виверне.

Найдя место посуше, пони укрылись попонами и легли спать. Земной еще некоторое время слушал прерывистое дыхание спасенной, но вскоре и его сморил сон.

Этой ночью ему снился яркой сон о дочери короля «осмипони», которую они спасли из лап смерти. Была там Ария – подметавшая королевский двор и вечно ворчащая ведьма. Был там и Чародей, представший в образе бородатого пони в остроконечной шляпе, который укорял их за то, что они вмешались в их войну. В конце даже ненадолго появилась Блюпайпер, его старая добрая подруга, с которой он познакомился, когда в первый раз шел в Стену Единорога. Они периодически навещали друг друга после этого и хорошо проводили время, рассказывая друг другу веселые истории из жизни. В этот раз она появилась и напомнила ему, что он обещал навестить её еще первого числа последнего месяца лета, чего так и не сделал, попав в этот водоворот событий.

Их разбудил долгий и мучительный стон. Словно холодный душ за миг он сбил сладкую дрему и заставил поней вскочить на ноги. Стонала их кобылка. Сморщившись, она сжимала свою ножку, пытаясь справиться с болью, которая пришла вместе с сознанием. Делфин подбежал к ней. Увидев его, щупальцеротая поняшка попытался подняться, но вместо этого доставила себе еще больше страданий и снова упала на подстилку. Низким голосом она что-то быстро заговорила на своем булькотящем языке в попытке остановить единорога со шприцем. Но тот быстро воткнул в неё новую порцию обезболивающего.

– Норд, а они на нашем не разговаривают?

– Разговаривают. Те, которых я знаю, разговаривали, по крайней мере.

В попытке успокоить разбушевавшуюся пациентку доктор приобнял её и стал успокаивающе гладить копытом по её шее и плечу.

– Ну-ну-ну, успокойтесь голубушка, боль скоро утихнет, – проворковал он.

– Какая я тебе голубушка, конь?! – все еще стиснув зубы, прошипела в ответ осмипони на ломаном эквестрианском.

– Ну не хотите быть голубушкой и не надо. Будете орлицей, – миролюбиво ответил единорог.

– Я жеребец! – выкрикнул спасенный пони и ценой еще одного приступа боли вырвался из объятий.

– Да? – изумленно ответил доктор, – Эм… Простите тогда.

Единорог отстранился и еще раз взглянул между задних ног щупальцеротого, где под комбинезоном явно ничего не было.

– А где тогда ваш эм… – единорог мотнул головой в сторону крупа.

– Мой что? – не поняв вопроса, слабеющим голосом спросил разбившийся пилот.

– Ох, извините еще раз, – осознав свою ошибку, улыбнулся кремовый кольт. – Забыл, что наша физиология может отличаться.

Спасенный ничего не ответил. Лекарство подействовало, и он безразлично уставился в пустоту, а затем, снова потерял сознание. Дыхание его стало ровным и умиротворенным.

Светало. Дождь закончился и, позавтракав, пони покинули свое убежище. Носилки, на коих лежал больной, единорог левитировал на спины своим товарищам. Остальные вещи он понес на себе. Обратный путь оказался значительно легче, все-таки при свете дня лучше видно куда ступать, да и дорога гораздо быстрее идет под веселую болтовню, чем под монотонную капель. Разве что пришлось повозиться с поиском зарубок. В дороге пилот еще несколько раз ненадолго приходил в себя. Иногда говоря что-то на своем языке, а иногда просто открыв глаза, осматривал лес вокруг. Мутантов нигде не было. Создавалось впечатление, что они провалились под землю или столь искусно маскировались среди сосен и елей, что понячье зрение не способно было их обнаружить.

К началу полудня они вышли к заброшенному поселку, а несколькими минутами позже оказались у дома. Немного грязные, мокрые, но крайне довольные собой.

– А теперь – самое страшное, – подготовил своих друзей Норд и подошел к двери. Как он и предполагал, она резко распахнулась перед его носом, однако вместо злой ведьмы пред ними предстал грифон. Земной еще раз протер глаза. Грифон не исчез.

– Ну и чего встал? – зло спросил он, мотнув клювастой головой с красным ирокезом. На его теле виднелись многочисленные следы недавней драки, а на спине висели две вместительные пустые сумки.

– Я э… А ты кто такой?

– Какая тебе разница? – грифон оттолкнул земного и вышел на заброшенную площадь, бросив косой взгляд на щупальцеротого.

Следом за ним вышел еще один незнакомец – темно-сиреневый пегас с молочно белой гривой и меткой в виде штурвала. На нем также виднелись следы побоев. Он монотонно пробормотал: «Здрасьте» – и тоже встал на площади.

«Может мы не к тому заброшенному двухэтажному дому пришли?» – изумленно подумал земнопони, но вот на пороге появилась ведьма в черном платье, и все вернулось на круги своя. Лицо её как всегда было недовольным, хотя глаза блестели, а это значило, что внутренне она все-таки чему-то обрадована.

– Ария, а кто это? – полюбопытствовал Норд.

– Притащили-таки? Ну и дураки, – фыркнула она и, деловито прошествовав к грифону с пегасом, распахнула крылья и полетела вместе с ними куда-то еще дальше на восток.

Решив отложить установление личностей летунов на потом, путники занесли раненого в дом и, встретив там Виолстар, все вместе определили его в одну из комнат на первом этаже, быстро подготовив её к приему «гостя». Шестая ученица весьма сочувственно отнеслась к раненому и даже пообещала найти что-нибудь целебное среди рунических заклинаний, на что единорог однозначно ответил, что не подпустит осмипони к рунам ни при каких условиях, потому как не доверяет ни одной из форм магического лечения.

Двое других жильцов дома так и не решились помочь им. Саддам постоянно делал вид, что чем-то занят и, бормоча себе под нос нечто нечленораздельное, игнорировал их, ну а Кентаврина все еще сидела в своей комнате, отчего в душу закрадывалось недоброе предчувствие – а вдруг её там и вовсе нет?

Несмотря на предложение Делфина оставить щупальцеротого пони одного, Норд решил остаться и подождать когда воин окончательно придет в себя. Земному не терпелось разговорить его и выяснить что происходит «там» – далеко за лесом, где сейчас идет война и в вихре её рождаются герои. Такие как Линк или Айронхед.

Возможно даже, что прямо перед ним сейчас лежал один из этих героев. Ведь не зря он в одиночку пытался пересечь этот лес. Стал бы обычный пони идти на такой риск? Конечно же нет!

Наверняка он самоотверженный разведчик, которой должен был узнать позиции врага ценой своей жизни, или посланник, несущий крайне важную информацию в ставку генерала… ну или как там у них называют командиров. И теперь именно им предстоит донести какие-нибудь важные сведения до войска осмипони.

Не исключено также, что он отважный, безрассудный боец и летел в одиночку одолевать Чародея. Тот самый «избранный» которого так, наверное, долго ждали местные жители и лишь благодаря таинственным поворотам судьбы им удалось спасти его от нелепой смерти на половине пути, а вместе с ним и будущее целой цивилизации. Скоро он оклемается и сможет продолжить свое победоносное шествие к логову злодея.

А быть может он сын владыки этой расы или какой-нибудь приближенный, за спасение которого благодарные аборигены щедро наградят их. В любом случае, даже если он и не королевского рода, то явно не простолюдин – комбинезон с него уже сняли, и под ним обнаружилась удивительно чистая и гладкая серебристая шерстка с красноватым отливом и красная же грива. Обычные кольты так за собой не следят. Да и по очертаниям своим он куда больше напоминал хорошо тренированную кобылу, чем кольта, а это – признаки высокой породы.

«О, Селестия! Сделай так, чтобы он не оказался последним представителем их расы…» – тревожно подумал Норд, глядя, как нервно дергаются иногда многочисленные щупальца, живой бородой скрывающие рот незнакомца.

Глава 19

Глава, в которой Ария узнает много нового об объекте своего изучения, а Норд и Саддам попадают в крайне неприятную ситуацию.

– Все сидишь?

Не создавая лишнего шума, Виолстар тихонько отворила дверь в комнату раненого осмипони и прокралась к Норду. Сидевший на полу перед койкой земной кивнул, а затем негромким голосом ответил:

– Жду не дождусь, когда он проснется.

– А зачем тебе? – полушепотом поинтересовалась единорожка.

– Расспросить. Я каждый день переживаю за их расу, с тех самых пор как началась война, – он грустно вздохнул, – Мне кажется, для них настали очень трудные времена. А самое страшное то, что среди них есть и мои друзья, о судьбе которых я так ничего и не узнал.

– Друзья? Да, это очень важно, – убежденно ответила ученица Селестии, а затем немного отстраненно добавила, – хотя у меня никогда не было настоящих друзей…

– Я думал, что Зок твой друг.

– Он больше знакомый, чем друг. Мы ведь с ним почти и не разговаривали никогда. Видишь ли, Норд, мне просто не о чем говорить с другими пони. Их мало интересуют руны, равно как и биографии авторов создавших их, а мне почти безразличны разговоры о «на удивление хорошо уродившейся свёкле». Зок он, конечно, не такой, но я его все равно не понимаю.

– Ну… у меня тоже не было друзей в родном селении, хоть я и не из тех кто против поговорить о свёкле, – с добродушной улыбкой ответил кольт.

– А с тобой почему? На мой взгляд, у тебя прекрасный характер, ты общительный и добрый.

– Почему? – Норд призадумался и выдержал небольшую паузу, – Я полагаю всему виной один близкий мне пони, который сам того не осознавая… а может и наоборот, делая это нарочно, портил мне всю жизнь, превращая в объект насмешек. Сначала для одноклассников, потом для коллег. Он прекрасно умел шутить, и всем всегда было весело, но он даже не представлял, как меня это задевает. Да и другие потом без конца тыкали в меня этими шутками, словно мне ежедневно требовалось их напоминать. Не со зла, конечно, просто чтобы поднять настроение. Потому незнакомцев я всегда любил куда больше, чем знакомых мне пони.

– И кто же этот негодяй?

– Мой родной брат, – просто ответил земной. Перед его глазами поплыли картины из далекого детства. – Старший, более сильный и… опытный или умный, не знаю как лучше выразиться. Одна его метко сказанная шуточка или обидное прозвище стоит целого десятка открытых оскорблений и издёвок ведьмы. Наверное, из-за этого я её до сих пор её терплю.

– А она тебе нравится? – ни с того ни с сего спросила Виолстар.

– Ария? Ну, даже не знаю что ответить. Как кобылка – очень, а как нежить-каннибал… немного пугает если честно. Да и злая она какая-то, вон – на Эквестрию нападала, Сифуса убила, пегаса с грифоном избила, нельзя же так?!

– Что? – единорожка рассмеялась, прикрыв рот копытцем, – Она их не била вовсе.

– А почему тогда они битые?

– Танде рассказал мне, что они с грифоном – члены летной группы «Солнечное торнадо» и подрались прямо на улице Кентерлота из-за третьей участницы – Мефисто. Грифон вечно цепляется к ней из-за не самых лучших результатов, а Танде защищает, как может. В таком состоянии их и обнаружила Ария, и, разняв, предложила подзаработать. Пока соревнований нет, они – наемники.

– А где тогда сама Мефисто?

– Отдыхает в Клаудсдейле. Так сказал Танде. Они сильно разругались из-за недавнего поражения, и она улетела к родным.

– Ну, тогда ясно. Полагаю, этим двоим тоже стоит развеяться.

Виолстар улыбнулась и о чем-то задумалась. Вернувшись в реальность, она вдруг произнесла:

– Кстати, ты знаешь, что я вчера перед сном все-таки сделала цветочную руну?

– Здорово! Покажешь, какова она в действии?

– Естественно. Сегодня вечером я продемонстрирую её Арии, на предмет недочетов, а потом, если все пройдет удачно, отчитаюсь перед принцессой. Так что обязательно приходи, я буду ждать.

– Хм… вечером мы с Зоком собирались ремонтировать крышу после дождя. Но ты не переживай, я приду. Приду даже если все ноги переломаю! – Норд поглядел на несчастливого обладателя сломанной конечности и смолк. Явно не лучшее сравнение.

Будто бы услышав его слова, осмипони негромко застонал и попытался перелечь на другой бок. Его веки задрожали, а затем слегка приоткрылись. Собеседники во все глаза уставились на раненого. Он снова принялся что-то лопотать на своем языке, глядя на своих спасителей.

– Может, все-таки будешь говорить на эквестрианском? – попросил его земной.

– Воды, – прохрипел серебристо-алый пони.

Виолстар и Норд быстро переглянулись. Кому-то следовало удовлетворить его желание.

– Я принесу! – сказала единорожка и поторопилась выйти за дверь.

Слуга ведьмы остался с щупальцеротым. Тому явно было уже лучше – взгляд его стал осознанным, а черные глаза блестели, отражая свет лампы под потолком. Некоторое время кольт молча смотрел на него, а затем все-таки решил развязать беседу:

– Привет, я – Норд. А тебя как зовут?

– Где я? – морщась, спросил осмипони, – Голова раскалывается.

– Не мудрено, Делфин сказал, что у тебя сотрясение мозга и множественные переломы. Но мы тебя вылечим. Сейчас ты в безопасности.

– Я разбился, да? Раста мертва? Я помню как мы с ней падали…

– Раста? С тобой никого не было, кто это?

– Виверна моя.

– Тогда, да. Сожалею. Слушай, а ты можешь рассказать, что там у вас происходит? Кто побеждает?

– Во рту сухо. Пить хочу.

– По поводу воды не переживай, сейчас Виол её принесет.

Дверь за его спиной отворилась, и кто-то застыл на пороге.

– Скорее иди сюда! Можешь себе представить какая у него жажда? – не оборачиваясь, поторопил её земной.

– Нет, не представляю. Мне плевать, – ответил металлический женский голос. – А у тебя я смотрю уже вошло в привычку, стоять ко мне крупом и нести чушь?

– Ария?! – Норд обернулся.

– Живо дуй в лабораторию, мы уже готовы начинать эксперимент. Естественно с твоим участием.

– Эм… а можно его немножко отсрочить? Минут десять не больше.

– Ради тебя? – ведьма сделала вид, что призадумалась. – Нет.

Норд нахмурился, но все-таки развернулся и пошел к двери. «Неужели ей жалко дать мне немного времени!? – рассердился он, – разве я многого прошу? Хотя судя по удовольствию, с которым она мне отказала, ей просто нравится обламывать меня»

– Эй, кольт, я не представился. Меня Маннтеком зовут, – вдогонку земному сказал осмипони.

Когда они оказались в обклеенном красными и зелеными ромбиками коридоре, ведущем на кухню, Норд остановился.

– Может, все-таки подождем? – еще раз попросил он ведьму, – Пять минут.

– Нет, сказала ведь, – безразлично покачала головой Ария.

– Но мне буквально парой слов перекинуться! – раздосадовано воскликнул земнопони, – Клянусь, а так долго этого ждал!

– Не нервничай, деревенщина, не на смерть идешь, – подбодрила его ведьма и подтолкнула вперед. – Еще сто раз со своим инвалидом поболтать успеешь. Тем более требуется то всего ничего – сходить в Мир Мертвых в роли гида и подождать когда остальные закончат опыты.

– А туда еще кто-то пойдет в этот раз?

– Узнаешь.

«Вот он, тот долгожданный день!» – бесшумно ликовал Саддам, спускаясь в подвал. Сегодня бессмертный лич вернулся вместе с наемниками и принес с собой четыре комплекта новой медной брони, покрытой изнутри хромом. Явно не кустарного производства, качественная работа. Причем рассчитаны они были видимо на широкого, коренастого аликорна, в общем, имели на себе и свободное пространство для рога и чехлы для крыльев. Прочные и прекрасные, с большим круглым иллюминатором для улучшения обзора, эти штуки должны были стать его билетом в тот мир, где его вот уже не один год ждет ОНА. Ведьма пообещала ему, что сегодня он удостоится попасть туда вместе с остальными.

Норда и Танде она определила в группу сразу же, потому как первый имел опыт хождения по этому миру, а второй был единственным пегасом в группе. Он же и, внезапно для всех, Кентаврина, вызвались добровольцами. Ему не хотелось иметь общих дел с бестолковой девчонкой, она наверняка все испортит, вот только в данном случае негативное отношение к ней было закопано куда-то глубоко под массу радости от воплощаемой сегодня мечты.

– Старикан, давай шевелись! – поторопил его пегас, пытаясь обогнать горбуна в узком коридоре и протискиваясь вперед.

Конечно, следовало прижать нахала к стенке, действие само напрашивалось, а затем хорошенько стукнуть его – просто так, чтобы не наглел, но зачем рисковать? Вдруг Танде нажалуется на него личу и тот запретит посещение Мира Мертвых. «Ну уж нет. Не бывать этому! – решил для себя единорог. – Никто не испортит мне этот день!»

Когда он пришел, Кентаврина уже надела свои доспехи. Наверное, чтобы произвести хорошее впечатление на Арию и вновь добиться её расположения. Ну и пусть. Единорожка проверяла броню: подпрыгивала на рессорах, двигала передними и задними ножками, приседала, дышала на стекло, с искренним восхищением обнаружив, что на нем не остается конденсат. Как ребенок, действительно! И даже более того, она непонятно почему нацепила на свою шею розовый бант, один из тех, что висели на её платье. Саддам тоже стал неспешно облачаться в броню. Как и для любого единорога, для него этот процесс был достаточно простым, а вот стоящему рядом пегасу пришлось повозиться.

– Леди-робот, позвольте пригласить вас на танец! – галантно произнес Танде, присев на одно колено перед «роботом с бантиком».

«Я тоже так сделаю, когда увижу тебя! – восхищенно подумал Саддам, улетев в облака мечтаний, – Присяду на колено и приглашу на танец. И назову тебя леди-призрак!». В его голове они уже вовсю танцевали под умиротворяющую музыку, а вот в реальности дело обстояло иначе:

– Леди-робот не танцует с неприятными типами, – вроде как шуткой ответила кобылка и отвернулась.

– Тогда, быть может, мне снять шлем? – проворковал пегас.

– Не надо. Ты и под шлемом страшненький, – рассмеялась единорожка.

Сконфуженный «робот-кавалер» не нашелся что ответить, да это и не потребовалось. Вошла Ария, а следом за ней Норд.

– Ого! – светло-карий пони подошел к Саддаму и осмотрел его с ног до головы, – Да тут настоящие латы. Даже круче чем те, что были у солдат со Стены. Их уже проверяли?

– Вот сейчас и проверим. Одевай уже, не заставляй нас ждать.

Земной кивнут и, при помощи магии ведьмы, натянул на себя защиту, а после получил в нагрузку сумки набитые каким-то барахлом. Вскоре подтянулись и остальные.

Виолстар тут же принялась проверять, не потрескались ли руны и правильно ли они изображены на гладкой зеркальной поверхности и камнях, в воздухе перед ней постоянно висел свиток со схемой. Делфин и Зок тихонько остановились в сторонке. Феллин стал о чем-то спорить с ведьмой, громко возмущаясь и яростно жестикулируя когтистыми лапами. Судя по обрывкам фраз, долетавшим до ушей Саддама, говорил он о деньгах. «Да уж, оба наймита хороши – жадные и наглые, будь моя воля никогда бы и близко не подпустил таких к дому» – зло подумал горбун, но вот, в его воспоминаниях вновь всколыхнулись белые локоны на синей шерстке и он вновь забыл обо всех проблемах этого мира.

Наконец, ведьма не выдержала и, сказав ему что-то резкое, подошла к будущему порталу.

– Так, с каждым из вас я буду поддерживать ментальную связь, а потому не удивляйтесь голосам в ваших головах. Отвечайте на вопросы вслух. Не отходите от Кентаврины, потому как только к ней привязана страховочная веревка и слушайтесь земного. Норд, ты за них отвечаешь, – она перевела взгляд на шестую ученицу, – Виолстар, активируй портал!

Через несколько минут игры света и тени магический снаряд пробил брешь в этом мире, открыв тем самым временную лазейку в мир иной. Саддам задержал дыхание и следом за другими исследователями шагнул прямо в сверкающее блюдце портала…

… Когда он открыл глаза, вокруг стоял лишь туман. Не белый, скорее сероватый и какой-то совершенно недружелюбный. «И ты живешь теперь здесь? – изумился старик. – Ты променяла красочный и живой мир на это?!». Впереди, в клубах этого дыма виднелись его товарищи.

– Видали мы места и получше, да ребята? – беззаботно сказал Норд.

Дальность обзора составляла от силы метра три-четыре, если и скрывалось что-то среди облаков, то у них просто не было шансов это обнаружить. Все было безлико и однообразно. Во всей вселенной остались лишь четыре фигуры пони в медной броне.

«Мы с тобой снова в одном мире, госпожа моя!» – мысленно поприветствовал Саддам бывшую главу несуществующего культа.

– Это что? Это тут мертвяки живут да? – дрожащим голосом спросил Танде, пегас явно многое переосмысливал сейчас. В отличие от остальных он до сей поры даже и не представлял себе существование загробного мира, – И какого лешего я согласился на все это! Где выход?!

– Успокойся, друг, – Норд по-дружески постучал ему бронированным копытом по плечу, – здесь ничего и никого нет. Я сто раз его посещал.

– Тогда почему мы в доспехах? – недоверчиво спросил Танде.

– Тут климат опасный. Но если будешь держаться кобылицы с розовым бантом, и спасительным тросом по совместительству, тебе ничего не угрожает. Эх, а вообще это здорово, что мы здесь все вместе. Знали бы вы как тут уныло торчать в одиночестве, когда некуда даже взгляд направить.

– Я боюсь и не хочу умирать теперь… – шмыгнула носом Кентаврина, ковырнув копытом темную землю. – Ария, как ты здесь жила тысячу лет?

Лазурная пони ненадолго замолчала, а затем, видимо получив ответ на свой вопрос, протянула:

– Ааа… тогда ладно.

«Так! Вы все меня слышите?» – раздался голос ведьмы в голове Саддама, как, впрочем, и в голове у каждого члена группы.

Дождавшись утвердительного ответа, Ария продолжила.

«Тогда могу вас поздравить с первым, но далеко не последним вашим посещением того места, куда каждый из вас обязательно попадет после своей естественной кончины. И для того чтобы избежать всех возможных казусов в будущем, мы должны изучить его также хорошо, как и ваш родной мир».

– Можно вопрос? – вслух спросил Танде, звук его голоса показал остальным, насколько же здесь было тихо сейчас, даже не смотря на то, что звучал он так, словно пегас вещал из закупоренной бутылки. – Раз вы мертвячка, как я понимаю, то почему не ходите сюда вместе с нами, а общаетесь издалека?

«А чего я там не видала? – ехидно ответил голос ведьмы, – Да и к тому же, мне моя «не жизнь» весьма дорога и я не хочу её терять понапрасну».

В ушах раздались какие-то непонятные шумы, будто Ария говорила сейчас куда-то в сторону. Старик переглянулся с остальными. Чтобы не потерять друг друга из виду, они встали вкруг. Воспользовавшись моментом, Кентаврина показала ему язык.

«Мхм… Начнем с простого: пегас, лети вверх и сообщай о своих ощущениях, а также о том, как изменяется туман вокруг тебя. Ясно? Взлетай вертикально, сам знаешь почему».

– Угу… – пробубнил пегас, – если я вообще смогу взлететь в этой консерве…

Танде подпрыгнул и активно заработал крыльями, однако вместо взлета получилось невразумительное падение. Он попробовал взлететь с места, но и тут его постигла неудача. Член летной группы «Солнечное торнадо» сделал еще несколько попыток подняться в небо, даже с разбегу, но выглядело это не лучше, чем если бы Норд попытался исполнить сейчас нечто подобное.

– Нет, еще нет… Я просто не могу взлететь! – ответил пегас на заданный ему лично вопрос, – …нет, доспехи тут не причем.

Для проверки он еще раз подпрыгнул. Безрезультатно.

– Сами вы дохлятина! – гневно выкрикнул Танде и мотнул головой. – Просто воздух тут какой-то не такой – он не держит меня, вот и всё.

– Он прав, Ария, – добавил от себя земной, – я это еще раньше замечал, с пылью.

«Эх, что за дискордовщина?» – подумал Саддам и отвернулся. Культист потерял интерес к происходящему здесь. Они что-то пробовали, выполняли какие-то непонятные поручения и вели диалог в одни ворота. А это ведь прекрасное место! Тут нельзя орать и ругаться, в Мире Мертвых покоятся тысячи умерших в состоянии полнейшего умиротворения, и их не стоит тревожить перепалками. Тем более что где-то тут есть она. «Где же ты, моя госпожа?» – мысленно возопил единорог и уставился на туман. Спокойный и едва движимый, будто находящийся в состоянии анабиоза.

«Саддам?.. Саддам!? Ты что уснул, что ли? Я повторяю, попробуй воспользоваться своим рогом, левитируй что-нибудь!»

– Как скажете, бессмертный лич, – устало ответил он и попробовал приподнять над землей Норда. Напряжение ни к чему не привело: магии будто бы просто не было. – Ничего не выходит… Я так понимаю, вы не удивлены?

«Как и у Кентаврины, в общем. Я предполагала такой исход. В любом случае опыты на этом не закончены. Кентаврина!..» – голос ведьмы вновь пропал, переключившись на единорожку и оставив его наедине с самим собой.

Чего-то в этом месте не хватало. Чего-то такого, что должно было сделать его самым счастливым единорогом на земле. Он бродил вокруг копошащихся исследователей и, снова и снова вглядываться в туман, пытался разрезать его своим взглядом, разглядеть в пустоте её силуэт. Вдруг среди белого марева что-то промелькнуло. «Это ведь была ты!» – пришло в голову внезапное осознанье. И не важно, что он даже толком не видел тени, главное, что это просто не мог быть никто другой. Он встрепенулся и побежал навстречу своей мечте. Вот он – самый прекрасный момент в жизни. Глупые полудиалоги улетали все дальше и дальше, а тень его дорогой и любимой мелькала впереди. Бежала к нему навстречу. Сколь радостный и романтический момент.

«Буду ли я тебе нужен, такой старый и дряхлый, если ты не обращала не меня внимания на молодого и полного сил?» – мысленно спросил он у неё.

«Конечно!» – ответила она ему.

«Клянешься ли больше никогда не покидать меня?» – вновь спросил он.

«Конечно!» – последовал неслышимый для его ушей ответ.

«Будем ли мы с тобой в месте и в этой жизни и в будущей?..»

На этот вопрос Саддам не получил ответа – нечто с разбегу накинулось на него и попыталось остановить. Врал Норд на счет безопасности этого мира! Горбун попытался повернуться и разглядеть нападавшего, но громоздкая броня не позволила ему этого сделать, а потому он резко дернулся, сбросив с себя врага, и лягнул его бронированными копытами. Путь свободен. Саддам вновь попытался убежать, но видимо его оппоненту оказалось мало одного удара, и он снова накинулся на него, врезавшись всей своей массой в бок единорога.

– Ты что удумал?! – крикнул ему некто и только после того, как взгляды их встретились, Саддам распознал в нем знакомого ему земнопони.

«Так это он решил помешать моему счастью?» – разозлился старик и громким, исполненным ярости, голосом ответил:

– Прочь с дороги, земной! Она там и она ждет меня.

Он попытался вырваться, но справиться с земнопони оказалось проблематично. Завязалась драка. На землю посыпались реагенты и измерительные приборы, расфасованные по сумкам пони.

– Нет там никого! В этом мире вообще никого и ничего нет, – Норд ухватил единорога за шею и потянул на себя, стараясь опрокинуть.

– Есть! Я лично видел, как она бежала передо мной, – горбун с силой оттолкнул его. – Уйди, земной, а не то хуже будет!

– Обойдешься. Я за тебя головой отвечаю, – пропыхтел в ответ кольт и вновь попробовал повалить старика на землю, однако, через несколько ударов сам оказался спиной на темном грунте. Оказавшись сверху, одержимый яростью культист остервенело принялся пинать его по броне, но обнаружив что не наносит ему какого-либо урона, решил перейти на иллюминатор. Сейчас его мало волновало то, что такой удар обрек бы Норда на гибель. Главное, что впереди, да и вокруг него плавали, кружились, прыгали и смеялись тени его любимой единорожки. Стоит избавиться от этой преграды, и он останется с ней навсегда. Она сама ему это пообещала. Любовь куда сильнее любых других чувств, особенно чистая и искренняя. Думая так, Саддам раз за разом опускал копыто на голову Норда и лишь благодаря тому, что последний успел закрыть лицо передними ногами, стекло не пострадало.

Собравшись с силами Норд лягнул обезумевшего единорога в челюсть. От удара он встал на задние ноги и, сделав несколько неуклюжих шагов назад, рухнул наземь. Мир перевернулся, в глазах потемнело. Сердце все еще бешено колотилось в груди, отсчитывая уготованное ему время.

– Я все равно найду тебя, – теряя сознание, прошептал горбун…

Сколько он так пролежал, пепельно-серый кольт не смог бы сказать даже при всем желании. Голова гудела. Зубы ныли. Он попытался сделать жевательные движения, на что нижняя челюсть ответила резкой болью. Не перелом, но удар все равно стоящий. Следовало поблагодарить мастера изготовившего этот шлем. Он приоткрыл глаза, перед ним все еще стелился бесконечный туман, в какую сторону ни посмотри, но видения пропали. Мир вновь оказался пуст. На его бронированном боку, как на лавке, сидел, опустив голову, Норд.

– Ну, ты меня и приложил, земной, – кое-как произнес Саддам.

Он не ответил, погрузившись в какие-то свои думы, и продолжал разглядывать копыта.

– Может, встанешь с меня, да мы пойдем? – предложил горбун и пошевелился.

– А нам некуда уже идти, – отстраненно и очень тихо сказал его недавний противник.

– В смысле? – не понял Саддам.

– В коромысле… – ответил пони, – поднимайся, давай.

Он слез с него и подал старику свое копыто. По лицу было видно, что земной едва сдерживает себя, чтобы не расплакаться. «Очевидно, ему было о чем поразмыслить, пока я был в отключке» – поднимаясь, подумал Саддам.

Не говоря более ни слова, двое живых, не выбирая направления, двинулись вперед, растворившись в безликом тумане.

– Ария ну мы ведь это так не оставим?! – дрожащим голосом воскликнула Виолстар.

Двое оставшихся пони – Кентаврина и Танде, уже вернулись и снимали с себя доспехи. Делфин осматривал их, но от волнения копыта его сильно дрожали. Мысли метались в голове столь сильно, что он не мог адекватно говорить об их состоянии. Он тоже все время смотрел на ведьму. Все присутствующие ждали от неё ответа. Ария помрачнела.

– Я их предупреждала не отходить от Кентаврины. Они отошли. Так что ко мне какие претензии?

– Давайте хотя бы поищем их? – не удержался целитель. – Дайте мне этот костюм, и я сам отправлюсь на их поиски!

– Да? И как ты себе это представляешь? – скептически спросила ведьма, – Пойми, они сейчас могут быть где угодно. На той земле не остаются следы, голос распространяется кое-как. Как ты собираешься их искать?

– Мы используем твою ментальную связь, чтобы общаться с ними и это поможет нам их найти. Они укажут нам путь.

– Там нет никаких ориентиров, бестолочь, – презрительно хмыкнула зеленая пони, – связь нам не поможет.

– Мы хотя бы попытаемся! – фиолетовая единорожка подошла к доспехам Кентаврины и собралась надеть их. – Они не могли уйти далеко!

– Не кричи. Это бесполезно. Рядом они или нет – неважно, потому как будь они даже в сотне метров от нас, на поиски потребуется целая армия таких энтузиастов. Напряги извилины. Как можно прочесать бесконечность?

– Но там двое наших друзей, которые могут умереть, если мы им не поможем!

– Не «могут умереть», а «уже умерли». Ты оговорился, доктор, – поджав губы, сказала ведьма. – Мне тоже их жаль, но следует называть вещи своими именами. И не моя вина, что они оказались идиотами и не прислушались к моим указаниям.

– Я их не брошу! – уверено выкрикнула Виолстар.

– Зато я брошу. Закрывай портал.

– Не закрою! Если мы сделаем это, тогда они точно будут обречены!

– Закроешь, – прошипела нежить, – или я сама это сделаю.

– Не сделаешь! – рассердившись, маленькая колдунья встала в боевую стойку, закрыв собой проход в Мир Мертвых. Из глаз её текли слезы, а рог засиял ярким желтым светом. Ария насторожилась.

«Как бы она не разнесла тут все, – подумала ведьма, – Сил её для этого будет более чем достаточно, особенно в таком состоянии». На всякий случай она даже создала магический барьер вокруг себя. Всей душей нежить сейчас «благодарила» этих двоих, за то, что на первом же эксперименте подложили ей свинью и испортили прекрасный день. Причем, ладно Саддам – от полоумного старикана можно было ожидать всякого, но Норд! С какой стати он решил удрать неизвестно в каком направлении?! Неужели он надеялся, что и в этот раз случайное стечение обстоятельств спасет ему шкуру? Ситуацию спасла Кентаврина. Единорожка молча вытащила из стены один из камней, нарушив руническую цепь за пределами рамки и, пшикнув, портал исчез. Для Виолстар, обернувшейся на звук, это стало настоящим шоком, она просто открыла рот, не зная, что сказать и глядела то в центр зала, то на лазурную кобылку.

– Ария ведь сказала что это бесполезная трата времени, – без тени сожаления произнесла кентерлотская кобылица.

«Хах, великолепно! – в душе поаплодировала смелому поступку Ария. – Правда, теперь тебе лучше как можно скорее покинуть это место, если не хочешь превратиться в горстку пепла».

Шестая ученица не выдержала, выкинула шлем и, навзрыд расплакавшись, выбежала из лаборатории. Сплюнув, ушел Танде, следом за ним и Зок, пробормотав про себя известную каждому поговорку: «слезами горю не поможешь». Хмыкнув, покинул подвал Феллин.

– Мисс, не будь вы дамой, я бы вызвал вас на дуэль, – бросил ей Делфин, перед уходом.

В рунном зале остались лишь двое. Помещение, в котором недавно кипела жизнь, словно вымерло.

– Радуйся Кентаврина, теперь ты для них враг номер один, – улыбнулась уголком рта ведьма. – Думаю, тебе стоило позволить мне самой разрешить этот конфликт.

– Нет, ну а что они с тобой пререкаются, – будто бы недоуменно произнесла единорожка, – надо слушаться старших.

– Это верно. Мне лучше знать, могли мы им чем-нибудь помочь или нет. Уверена они тоже это поймут, когда успокоятся.

– Обязательно поймут.

Кентаврина подошла к Арии и та накинула на неё её попону, после чего две поняшки направились к выходу, неспешно переставляя копытца. Нежить сейчас думала о том, что всего за один день потеряла двух своих полезных помощников. И как она ни пыталась показывать всем полную невозмутимость, где-то глубоко в её душе все равно скребли кошки.

– Хм. А знаешь, я заметила, что во время этого маленького мятежа, только ты встала на мою сторону, – вдруг остановившись, сказала она, – И я тебе за это очень признательна. Спасибо.

– Да не за что, – мило улыбнулась кобылка.

Как сказал бы Зок – беда объединяет, пусть даже и в таком превратном смысле.

«Дорогая (зачеркнуто) принцесса Селестия. Сегодня, как я вам и обещала, мы получили возможность достаточно свободного посещения Мира Мертвых и в первый же день сделали два удивительных открытия.

Первое: там невозможно летать; не могу сказать точно, почему так происходит (тем более что, например, упомянутый мною ранее в письмах, Кар, свободно перемещался по небу) но сам факт того, что какое бы то ни было сопротивление воздуха там отсутствует – полностью доказан. Также не задерживаются в воздухе и легкие предметы наподобие пушинок, бумажных листков и кусочков пыли. Потому ни пегасы, ни грифоны, ни драконы не смогут стать основной силой будущей экспансии.

Второе открытие еще хуже – в загробном мире не работает магия единорогов. Могу предположить также, что и все остальные магические существа также будут там бессильны. При этом активируются магические артефакты. На сей счет у меня есть теория, на которую меня натолкнул принцип ретрансляторов, как распространителей магии, которые используют аборигены: магическая сила в живых существах также не их собственность, но чем-то или кем-то поддерживается, будучи не в состоянии работать автономно. Это позволяет предположить, что, создав подобные «переносные ретрансляторы», мы получим возможность пользоваться заклинаниями, в том числе и в Мире Мертвых, что значительно облегчит нам жизнь. Я постараюсь найти подтверждение этой теории в ближайшем будущем.

В итоге, в роли движущей силы я пока вижу лишь владеющие механическим вооружением войска и настаиваю на том, чтобы начать их переоснащение и подготовку в самом скором времени.

Мы не останавливаемся на достигнутом и продолжаем эксперименты. Двое наших самых активных добровольцев решили лично заняться глубоким исследованием «Пустоты», несмотря на большой риск. Но не переживайте за них – все под контролем. Я не могу поручаться за их жизни, однако сделаю все от меня зависящее, чтобы максимально оградить их от губительного воздействия той среды. Если же все-таки они, по каким-либо причинам, не вернуться, что конечно же КРАЙНЕ маловероятно, то я надеюсь вы поймете, что эти смельчаки отдали свои жизни ради науки и исключительно по собственной инициативе.

P.S. В Эквестрии еще много пони.

Ваша занятая ученица

Ария».

Глава 20

Глава, в которой исследователи покидают родной дом (финальная глава части 2)

Маннтек проснулся от несмолкающего шума за дверью комнаты. С раннего утра жильцы дома, в котором его положили на лечение, громко о чем-то беседовали, стучали, шоркали и цокали копытами по полу, будто бы проводили капитальный ремонт. То, что явно требовалось полуразвалившемуся деревянному дому.

Чувствовал он себя сегодня достаточно сносно – странный доктор с мордой как у его Богини прекрасно выполнял свою работу, каждый день навещая его, давая лекарства и проверяя состояние сломанной ноги. Такая забота немного смущала кольта, но он пообещал себе, что как только выздоровеет, обязательно найдет, чем отблагодарить радушных хозяев. Кроме доктора щупальцеротый часто видел здесь стеснительную фиолетовую единорожку, двух пони – светло-карего и плечистого синего, ну и один раз ему довелось увидеть зеленую рогатую кобылицу в черной попоне с длиннющими фиолетовыми волосами. Когда его собеседники упоминали в разговорах «ведьму» то вполне вероятно подразумевали именно её.

«Вот тебе и поездка к родственникам» – усмехнувшись про себя, подумал осмипони. Еще пару месяцев назад он жил в прекрасном подводном городе среди своих сородичей и понятия не имел о том, что совсем рядом существуют другие пони причем в таком разнообразии. Подобно аликорнам некоторые из них, если верить словам единорожки, умели летать, другие же владели магией, не требующей никаких дополнительных атрибутов. Словно ближайшие родственники Богов, получившие в наследство частичку их силы.

«Кстати, на счет атрибутов…». Маннтек пробежался глазами по комнате, освещенной магическим мотыльком: полки с лекарствами, ремешок, старый светильник, несколько пустых фляг в углу и тумба с покосившейся дверцей. Не было среди окружения самого, пожалуй, главного – его посоха.

Едва в сердце успела поселиться тревога, как в палате появился его лечащий врач. С небольшим опозданием, что было странно для столь педантичного кольта, но зато сегодня он без промедления начал осмотр.

– А вы случайно не видели мой посох? – пользуясь случаем, спросил осмипони.

– Посох? Уважаемый, вам сейчас следует думать о костыле, а не о посохе – с улыбкой ответил эскулап, прощупывая копыто пациента и наблюдая за реакцией. Когда тот непроизвольно поморщился, он удовлетворенно кивнул.

– Я не о том. Обнаружив меня там, в лесу, вы не находили мой посох? Деревянный такой, с каменным узорчатым наконечником. Вы его взяли?

– Не помню, может и был там какой-нибудь посох среди вещей – пожал плечами единорог, – но с собой мы его точно не брали. Вы и так были достаточно тяжелым грузом.

– Значит, он уже больше недели просто валяется в лесу?! – воскликнул Маннтек. Несмотря на резкую боль в ноге, он попытался встать.

– Да успокойтесь вы, ничего с ним не случится, – Делфин уложил паникера обратно в койку и продолжил, – а если и случиться, купите новый! Тоже мне – повод для волнения.

– Вы не понимаете! Такой посох выдается один, на всю жизнь. Это… это символ моего статуса в обществе! Я подводный вельможа и на поверхности вообще оказался случайно! Так, мы срочно должны его забрать.

– Вряд ли у вас это получится. На вашей ноге еще полно незаросших трещин и стоит вам неудачно ступить на неё, как она просто развалится. Да-да, не удивляйтесь, я уже был свидетелем таких случаев.

– И что мне теперь делать?

– Смириться. У нас попросту нет времени, да и без Норда мы в любом случае не дойдем до места крушения.

Голос кремового пони многократно отразился в его голове. Спокойный и властный, такой, какими в идеале и должны были быть голоса докторов, профессоров и судей. Спорить с ним совершенно не хотелось.

– Смириться… – тихо вторил ему Маннтек, представляя, как будет выглядеть перед своими соотечественниками. Они ведь и не узнают его теперь. – А Норд это тот пони с черной гривой «ежиком»?

– Мхм, – нехотя ответил единорог.

– Помню, он нес меня сюда вместе со своим другом, а после долго сидел у моей койки. Я что-то давно его не видел.

– И не увидите, я полагаю… – Делфин затих, а потом уже другим голосом продолжил. – Ладно, мне пора. Дождитесь Зока, он поможет вам собраться. Хотим мы того или нет, но нам с вами предстоит нелегкое путешествие.

Кивнув своим словам, кремовый кольт спешно покинул комнату. Полежав немного, щупальцеротый пони попытался переварить сказанное.

– Ну, уж нет. Лучше я отдам душу морскому царю, чем останусь без своего посоха – твердо решил для себя осмипони и, раскачавшись, соскочил с койки, встав на три ноги.

Если вы думаете что потеря одной опоры из четырех – ерунда, то вы сильно ошибаетесь. Трудно оказалось даже просто устоять на ногах, сохранив при этом равновесие. Постояв так некоторое время, Маннтек все-таки сделал первый неуверенный шаг вперед к заветной двери, затем еще один. Шаг, шаг, прыжок и так снова и снова пока серебристо-алый кольт не оказался в тускло освещенном пошарпанном коридоре, в который кое-как проступали лучи утреннего солнца. Жалкое зрелище для того, кто привык к мраморным залам. Перед многочисленными дверьми грудами лежали сумки, набитые какими-то вещами, мимо деловито сновали пони, что-то между собой обсуждая и добавляя в кучи еще больше всякого барахла. Лазурная единорожка старательно выводила на стенах какие-то жуткие символы и свирепые рожи красной краской, превращая и без того недружелюбное помещение в нечто ужасное.

Впереди Маннтек разглядел знакомую ему Виолстар. Она стояла немного смущенная, напротив источавшего бодрость и веселье темно-сиреневого крылатого пони, насколько он понял это и был пегас. Подойдя ближе, он услышал часть их диалога.

– Да ладно тебе! Разве не отличная возможность избежать участи вьючного мула. Я же для тебя стараюсь! – уговаривал её летун.

– Ну…Я не знаю… – его знакомая отвела взор, – я подумаю.

– А чего тут думать?! Раз и все. Зато потом несколько дней легкой прогулки, – как бы мимолетно собеседник приобнял её.

– Я…эм… – не решившись убрать с себя его копыто, Виолстар просто сделала шажок назад, позволив тому упасть, – не знаю…

– Всего один поцелуй с лучшим пегасом Эквестрии. Это ведь так просто. Соглашайся!

– А вдруг я…ты не сможешь их все унести?

– Ну, думаю, это уже будет моей личной проблемой, – усмехнулся незнакомец и, решив что сделка состоялась, попытался прильнуть к единорожке, но та, завидев осмипони, юркнула к нему.

– Ой, Маннтек, а ты почему из комнаты вышел? Ты ведь еле на ногах стоишь, – с натянутой улыбкой быстро протараторила она, пытаясь удержать кольта от падения, а заодно как можно быстрее сменить тему разговора.

– Пройтись решил. А что?

– Да просто так. Мы тут к переселению готовимся, видишь, вещи собираем, приборы всякие. Ария сказала, что мы к её хорошему знакомому пойдем. Он, наверное, тоже колдун какой-нибудь или зомби… Танде, ну что ты стоишь, помоги же раненому!

– Конский хвост! Да что ж здесь за кобылы!? – в сердцах воскликнул пегас и пошел прочь, – бывай, головоногий.

– Угу, – ответил уходящему Маннтек и вновь повернулся к шестой ученице, – А почему вы уходите?

– Ария говорит, что завтра сюда прибудут солдаты принцессы Селестии и сожгут дом. Они бы и раньше прибыли, но последние несколько дней с утра до вечера по всему лесу, как и вокруг него, шел бой. Это дало нам немного времени на сборы, – единорожка кивнула головкой в сторону сумок. – Хи-хи, Ария оказалась жуткой накопительницей, а я и не знала раньше, что у неё столько вещей спрятано.

– Была битва? – переспросил осмипони, – А кто победил?

– Ой, а я не знаю, – Виолстар повела плечами, – Но громыхало жутко, и еще вон та ваша красная вышка упала.

– Насовсем упала?

– Не знаю, видимо да.

– Проклятье… Значит магия мне в любом случае не светит, – сокрушенно пробормотал Маннтек и попытался отвлечься, – Так почему ваша принцесса хочет сжечь этот дом?

– Сама не пойму. Несколько дней назад мне пришло письмо от неё, в котором она попросила нас покинуть это место. Она написала, что Ария совершила какую-то оплошность и за это мы все теперь вынуждены расплачиваться.

– Она у вас настолько строгая?

– Нет что ты – улыбнулась фиолетовая кобылица. – Давай я тебе про неё расскажу. На самом деле она добрая, отзывчивая, красивая…

… – бессовестная, наглая, тупая скотина! – в негодовании ведьма ходила из стороны в сторону по своей комнате и то яростно комкала листок, то наоборот разворачивала его, зачитывая цитаты стоящей рядом верной Кентаврине, – Нет, ты только послушай! «…Я больше не намерена терпеть твою лицемерную ложь и ужасное поведение по отношению к моим пони…». Лицемерную ложь!? Скажи мне, дорогая, я лгала её величеству в письме?

– Эм… нет? – полуутвердительно спросила поняшка.

– Конечно, нет! Они ведь остались там? Да, остались. Добровольно? Да, добровольно. Изучают они Мир Мертвых? Да… отчасти. Где тут лицемерная ложь?!

– Чистая правда, – отлично зная характер нежити, Кентаврина решила не перечить ей, отстраненно соглашаясь со всем сказанным зеленой кобылицей.

– Мало мне было вылитой на меня грязи из-за того что я защитила тебя от каких-то типов, не пролив при этом ни капли крови, что было нелегко сделать. А теперь мне еще и придется отдуваться за двух идиотов, которые имели наглость ослушаться меня и подохнуть в мире, куда бы они так или иначе потом попали! Это справедливо?

– Конечно, нет! – убежденно закивала единорожка и, подняв кисть над головой, нарисовала на стене еще одну сердитую физиономию красной краской, – Слушай, а их не слишком много?

– Символов дискордопоклонничества много не бывает. Рисуй, давай. Пусть думают, что мы ярые фанатики, – махнула копытцем Ария.

Немного успокоившись, она глубоко вздохнула и подошла к своему опустошенному столику, взглянув в последний раз в большое немного запыленное зеркало. Сегодня она подготовилась к походу особенно тщательно: затенила веки, придав им цвет и блеск её гривы, подвела ресницы, аккуратно причесалась и вплела в локоны серебряные бусины, подаренные ей паучьим султаном несколько лет назад. Она даже губы накрасила в честь этого события, хоть и прекрасно понимала, что перед тем как они попадут к Чародею, вероятно празднующему сейчас свой триумф, пройдет несколько дней изнурительного путешествия по лесу. Правда она не особо переживала по этому поводу – мертвое тело не могло ни устать, ни вспотеть, да и процедуру ведьма могла и повторить в случае чего. А вот с новым платьем все обстояло несколько хуже, ведь его можно было безнадежно испачкать, как и новенькие завязки и чулки на ножки, но она уже пообещала себе, что на время путешествия укроется широкой попоной и будет идти максимально аккуратно.

Не менее щепетильно она отнеслась и к внешности Кентаврины, которую, несмотря на протесты со стороны последней, помыла, причесала, в общем, довела до состояния если не совершенства, то очень близкого к тому, не поленившись потратить на это несколько часов.

Прекрасное утро омрачило лишь дурацкое письмо от принцессы, где та обвиняла её во всех смертных грехах и утверждала что лишь благодаря её, принцессы Селестии, милосердию она в очередной раз оставляет пониубийцу «в живых». Ария вновь развернула листок:

– Но ты знаешь, что мне понравилось больше всего? – криво усмехнувшись, спросила она.

– И что же?

– А вот слушай: «…Для того чтобы пресечь все попытки произвола с твоей стороны, нежить, – к сведению, я совсем недавно еще дорогой ученицей была, – я вынуждена направить к тебе своего верного слугу, перед которым ты будешь отчитываться за каждый свой шаг и который будет впредь предоставлять мне достоверную информацию о продвижении нашего исследования…» – докатились! Ко мне пришлют надзирателя.

– Ужас…

– Да ладно, зато я не смогу больше «творить произвол», разве это не здорово? – пони театрально расхохоталась и, нахмурившись, выбросила многострадальную бумажку. – Мало мне было одной фиолетовой стукачки.

– Так это Виолстар тебя сдала? А как ты узнала? – маленькая кентерлотская леди вопросительно взглянула на свою наставницу.

– Её величество этого и не скрывали. Рогатая кобыла додумалась нажаловаться ей на меня, в своем отчете, за то, что я, видите ли, не спасла двух её друзей. Надо было позволить ей залезть туда и убедиться, насколько это все было бесполезно. Меньше бы потом соплей распустила…

Ведьма хотела еще много чего сказать по этому поводу, но желание что-то говорить уже иссякло. Да и сбор уже давно закончился, а значит, не стоило здесь более задерживаться. Она постаралась выбросить из головы все строки злополучного письма и, повесив себе на спину сумочку, вышла из комнаты. Оставив свое интересное занятие, Кентаврина поскакала следом.

Когда Ария захлопнула за собой входную дверь, все жильцы дома уже собрались на заброшенной площади. Грифон сортировал вещи. Многочисленные записи, реагенты и артефакты он укладывал в тюки, которые пони, затем, примеряли на свои спины. Зока и Танде захомутали и намеревались впрячь в самодельные тележки, на изготовление которых пошло крыльцо и ставни. Кольты о чем-то беседовали. Эти двое нашли общий язык, несмотря на большую разницу в характерах. Ведьме понравилось, что Зок положительно влияет на беспардонного пегаса, потому как тот даже не стал возмущаться, узнав, что тележка предназначавшаяся Норду переходит к нему. До этого он, вероятно, закатил бы жуткую истерику, основываясь на том, что пегасы – не тягловые животные.

Траур вообще замечательно сказался на настроении её маленького коллектива. Все хотели чем-то занять себя, чтобы не думать о случившемся, и ведьма с удовольствием предоставляла им такую возможность. Например, Виолстар дни и ночи проводила в загробном мире вместе с кем-нибудь из пони, где под её указку проводила всевозможные опыты в полевой лаборатории. Горение, намокание, смешивание веществ, а также работоспособность тех или иных рун – проверить следовало всё. И только благодаря этому у них уже был готов новый состав пороховой смеси, которая могла воспламеняться даже в тех, странных условиях. Ну и пусть что она продолжала надеяться на чудо и украдкой отходила на всю длину веревки, желая углядеть где-нибудь своих потерявшихся товарищей, главное, что работу свою она выполняла отлично. Делфин постоянно возился со своим раненым аборигеном. Насколько ей было известно, он даже сделал ему какую-то сложную операцию, собрав воедино осколки раздробленной кости. Зок мастерил что-нибудь на улице в свободное время, а также выдолбил в погребе «мемориальную доску» с именами потерянных членов их группы. Вслух ведьма, конечно же, посмеялась над ним, но в душе находила его поступок весьма достойным. Даже Танде отнесся к трагедии с пониманием, хоть и не успел еще притереться к исследователям.

– Это вы здесь главная? – раздался вопрос на ломаном эквестрианском языке.

Изогнув бровь, Ария поглядела на ковыляющего к ней осмипони. Славный парень. Изящный, и при этом достаточно развитый физически. Атлет, хоть и безногий. Шкуру его словно смазали маслом, отчего та ярко блестела на солнце и плотно прилегала к телу. Копыта широкие и круглые, наверное, такими удобней было загребать под водой. А вот черные глазки без зрачков ей не понравились – они напомнили ей паучиные, в которых ничего нельзя было разобрать, да и покрытое щупальцами лицо не выражало никаких эмоций, словно зебрианская маска. «Чего он от меня хочет?» – лениво подумала она.

– Куда мы идем?

– Мы? – ведьма усмехнулась. – Мы идем на восток, а ты можешь идти куда душа пожелает. Мне калеки не нужны.

– Мантек! Ты зачем вышел из комнаты, глупец! Я тебя обыскался, – в разговор вмешался Делфин. – Не переживайте по поводу него, Ария, он сможет пойти вместе нами.

– Этот «боец» еле на ногах держится. Пройдет и так не одна неделя, прежде чем я смогу вновь заняться исследованиями, а ты хочешь, чтобы я нарочно увеличила этот пробел? Он будет тормозить отряд, и поэтому я не хочу брать его с собой.

– Зок повезет его! – быстро ответил доктор, – Я уже поговорил с ним. На телеге найдется свободное место для лежачего пассажира. Мы не опоздаем ни на минуту, поверьте мне.

– Ха, если ему не лень взвалить на себя эту ношу, то пусть надрывается, – фыркнула пони. – Хотя я сомневаюсь, что абориген будет рад встрече с моим «другом».

– Это почему же? – удивился Маннтек.

– Узнаешь, – загадочно улыбнулась Ария и, показав, что разговор закончен, покинула их.

Те двое продолжили беседу, но её уже мало интересовало её содержание. Они сами создали себе эту головную боль, им с ней и возиться. С другой стороны её даже позабавила мысль о том, в какое состояние придет щупальцеротый, когда узнает, что они направляются прямиком в цитадель гремлина.

«Норд бы, наверное, тоже изменился в лице, узнав об этом. Глупый идеалист… И кто же надоумил его убежать? Неужели Саддам мог так сильно повлиять на его сознание? Хотя мой земной вроде как не был настолько безмозглым, чтобы вот так запросто рисковать своей жизнью. Обычно он хотя бы торговался. Жаль, что я могу слышать лишь голоса тех, на кого настроена. Быть может, он говорил мне о причине своего поступка, перед тем как ушел, – Ария кивнула единорожке, которая что-то ей объясняла и вновь вернулась к своим мыслям, – Я, конечно, тоже хороша, могла бы поинтересоваться, что у них там происходит, но кто знал, что так произойдет?! Теперь принцесса меня точно ненавидит, а это значит – намордник с лица никуда не денется. И памятником мне будет лишь пронзенное копьем паукообразное чудовище в Ньюпони тауне».

Ведьма подошла к группе и закинула себе на спину оставшиеся тюки с её имуществом. Удивительно, но они таки сумели распределить такую кучу вещей на семерых. Теперь осталось только не растерять их по дороге к Чародею, а после, если он примет их, а он примет, уж в этом она не сомневалась, найти укромный уголок, где можно будет расположиться и заново начертить руническую лабораторию. «Ах да, еще следует наловить там ворон и отправить их в Кентерлот. Хотя… пусть этим займется мой надсмотрщик. Мои «лживые письма» более не угодны её величеству».

Внезапно прямо перед ней приземлился Танде, заставив зеленую пони отпрянуть.

– Госпожа! Госпожа, кто-нибудь говорил вам, что вы сегодня прекрасно выглядите?

– Нет. Тебе чего надо? – Ария сощурилась и недовольно посмотрела на собеседника.

– Так вышло, что у меня на спине есть еще немного местечка, как раз для ваших тюков и если вы…

– Верно мыслишь, пегас! – перебила его ведьма и левитировала свою ношу на него.

Вроде как он что-то еще ей хотел сказать, но разве это важно? Проявление благородства не требует оправданий.

Неупокоенная поняша обернулась, бросив последний взгляд на свой дом. Она вспомнила, как нашла его несколько лет назад, когда брела, не разбирая пути, изгнанная из Эквестрии, и не знала чему посвятить свою ненужную никому вечность. В заброшенном поселке это было далеко не единственное и не лучшее уцелевшее строение, и первое время она даже предпочла ему более уютный вариант. Но, пробыв там несколько недель, поняла, что места ей попросту не хватает, после чего пришлось переселиться в это замусоренное полускладское помещение, где можно было найти странную рухлядь на все случаи жизни. Мерзкая и неприятная халупа, несмотря на все старания земнопони. Ария ненавидела её всем сердцем, ибо всегда считала, что достойна большего. Скоро она превратится в пепел. Жаль.

Рядом с этим местом она и получила первое письмо от принцессы, исполненное искреннего раскаяния и надежды на новое крепкое сотрудничество. Письмо, которое превратило её из свободного существа, в марионетку.

– Прощай, мое «логово», – с усмешкой произнесла ведьма.

«Прощай, Норд» – беззвучно, одними губами, добавила она, сделав вид, что просто закашлялась.

Когда солнце встало в зените, и ветер затих, караван двинулся в путь. К новому дому. К новой жизни.

– Может, попробуем считать шаги? – устало спросил пони в потемневшей медной броне.

Его спутник долгое время молчал, монотонно переставляя ноги. Если бы не кривая шея, их невозможно было бы отличить. Две черные точки в белом океане. Даже движения их полностью имитировали друг друга. Отсутствие цели сильно сближало.

– И чем нам это поможет? – угрюмо переспросил горбун.

– Сможем считать время, чтобы окончательно не запутаться, – повел плечами земной.

– Пробовали уже. Когда-то. Удивительно нудное и бесполезное занятие, особенно когда доходишь до многозначных цифр.

– Тогда как ты предлагаешь узнать, сколько мы здесь уже бродим? – Норд посмотрел на своего безликого товарища по несчастью. – У меня вроде как есть склянки за спиной, можно попробовать смастерить песочные часы.

– Что за бред, – проворчал его собеседник. – Усталость – вот мерило времени.

– Да? Я, например, уже давно уставший. Так который сейчас час, не подскажешь?

– Понятия не имею. Когда я останусь без сил и повалюсь на землю, то смогу с уверенностью заявить что прошло много времени. Пока я не могу утверждать даже того, что мы здесь больше пяти минут.

Разговор смолк. Возможно на минуту, возможно на день. Обычно, когда долго идешь куда-нибудь, то стараешься отвлечься, чтобы время текло быстрее, и дорога прошла незаметно. Если же через полчаса бежать на работу, то наоборот, всеми силами удерживаешь время на месте, смотришь на тикающие часы на стене, смакуя каждую секунду. А как быть когда ты обречен? Какой смысл абстрагироваться от реальности, если вернувшись в неё ты все равно увидишь перед собой все тот же белый безликий туман и темную землю, которая пролегает здесь, если верить словам ведьмы, на протяжении тысяч и миллионов километров. Тогда может быть не отвлекаться ни на что и считать шаги? Жить, пока есть такая возможность. Растягивать бесцельное существование и знать, сколько секунд ты уже потерял, но понятия не иметь, сколько тебе еще осталось. Трудный выбор.

– Эй, земной, а может, поможем друг другу снять доспехи? – вечность спустя спросил Саддам.

– И что нам это даст? Без брони мы умрем.

– Вот и я про то же. К чему слоняться по этой земле в поисках призраков, если можно прямо сейчас сложить головы и Смерть сама отнесет нас куда надо? Как тебе моя мысль?

– Дебильная у тебя мысль, – выразил свое мнение Норд.

– А что? Хочешь сказать, что мы придем куда-то? Думаешь, у нас есть шанс на спасение? Только представь себе – между городом, куда мы направляемся, и нами пролегает не одна Эквестрия, а, в лучшем случае, тысяча. Ты сможешь обойти хотя бы одну Эквестрию меньше чем за месяц? Даже если мы выбрали правильное направление, нам не хватит и жизни чтобы дойти до населенной части этого мира. А если мы и дойдем, то что мы им скажем? Смогут ли они вернуть нас обратно, если понятия не имеют, как это сделать?

– Я знаю, – кисло ответил земнопони. – Но просто сидеть или бродить кругами еще более неудачная затея.

– Я и не предлагаю сидеть. Будь у меня возможность я и сам бы прекратил это издевательство, но, к сожалению, я не могу снять эту штуку самостоятельно. Я не в состоянии даже нормально задрать копыто, чтобы выбить себе иллюминатор. Для этого мне и нужен ты, Норд. Мой убийца.

– Слушай, заткнись, а? – земному дико захотелось хорошенько врезать горбуну по физиономии или ускорить шаг, чтобы не пришлось более выслушивать его абсурдные мысли, но, ни то, ни другое действие не привели бы ни к чему хорошему.

– Давай же, Норд! Не держи в себе злобу, – Саддам недобро улыбнулся сквозь стекло, – Это ведь из-за меня ты здесь. Причем тебе сейчас гораздо хуже чем мне: я уже отжил свой век, мне терять нечего, а у тебя ни кобылы, ни жеребят, ничего.

Пони не ответил. Только сжался весь от гнева, но темпа не сбавил. Старик замолчал, видимо, ожидая ответа, но его не последовало.

– Разве тебе не хочется отомстить? Вот он я, никуда не денусь! Даже сопротивляться не буду, если ты боишься, что слабак и не справишься со мной.

– Не буду я с тобой драться, – закусив губу, произнес земной.

– И тебе не обидно разве, что ты вот так глупо помер? И планы ведь у тебя были, да, Норд? Я, например, жил этим днем и ничего не загадывал на будущее. Я ждал, когда мне позволят увидеться с Ней, и больше мне ничего не надо было, а ты? Было ли что-нибудь, что у тебя сорвалось из-за этого глупого героизма?

«А я почти поговорил с тем осмипони, – сокрушенно подумал Норд. – Почти узнал о том, что случилось с его расой и кто он такой. И еще собирался вечером посмотреть на цветочную руну, которую хотела показать мне Виолстар… За что со мной так обошлись?!». На глаза навернулись непрошеные слезы.

– Ненавижу тебя… – еле слышно прошипел несчастный.

– Ага, значит было! – победоносно воскликнул Саддам и заржал, – Уж не свидание ли? Какую кобылу ты видел в роли своей пассии, а, Норд, кого представлял с собой рядом по ночам, может робкую Виолстар? Или наглую малявку Кентаврину? А может саму Арию? Вы ведь с ней уже столько времени вместе… Не случайно наверное?

– Пошел ты!

– Все в твоих копытах, земной! – горбун грубо ткнул собеседника коленом в бок, – прерви мои страдания и прервешь свои!

– Ага, чтобы потом в одиночку по пустоте переться?! – не выдержав, прокричал светло-карий пони, – лучше уж твои бредни слушать, чем с самим собой потом разговаривать! Если хочешь знать – да, дед, я тебя ненавижу! Ненавижу за то, что ты побежал в туман, когда тебя не просили! Ненавижу за то, что ты хотел меня убить, когда мы дрались в этом мире! Ненавижу за то, что я не исполнил обещание из-за тебя! Ненавижу за то, что я никогда не удовлетворю свое любопытство, тоже, кстати, из-за тебя! Ненавижу за то, что ты разрушил мое будущее! И за то, что ты капаешь мне на мозги сейчас, я тебя тоже ненавижу! Ненавижу, ненавижу, ненавижу! Понятно тебе!?!

Земной тяжело дышал. Так сильно он еще ни разу в жизни не злился. Бессильная ярость волнами накатывалась на него, придавая миру красные тона. Его постоянно бросало то в жар, то в холод. Бешеные удары сердца молотками отдавались в ушах и висках. «Почему в попутчики мне досталось самое гнусное существо в Эквестрии? Почему вместе со мной тут не оказался Танде? Виолстар? Кентаврина? Да кто угодно! И самое страшное, что я даже не могу бросить его здесь одного». Возникло безумное желание не просто прикончить его, а разрывать на куски до тех пор, пока есть такая возможность. Пока тело его не развеется по ветру облачком мерцающей пыли. Хотя тут и ветра то нет…

Сколько времени он успокаивался он не знал. Просто в какой-то момент он вдруг заметил, что больше не злится. Земному даже стало немного стыдно за то, что в порыве гнева он желал кому-то такой же незавидной участи лишь для того, чтобы иметь хорошего собеседника перед смертью.

Пожилой единорог ничего не говорил. Единственное что выдавало его присутствие это шарканье бронированных ботинок. Видимо ему тоже было о чем подумать или же он просто пытался не дышать до тех пор, пока не задохнется. В воздухе уже очень долго висела гнетущая тишина. Нет, он не боялся её, просто ему постоянно казалось, что где-то кто-то разговаривает. Причем не шепотом, а достаточно громко, порой даже кричит или смеется. Вот только как он ни старался, ни слова разгадать ему так и не удалось. Словно он был глубоко под водой, а говоривший сидел на поверхности. На ум почему-то пришла сказка про кота и рыбку, где любопытная килька так хотела услышать о чем же так весело мурлычет рыбак, что подплывала все ближе и ближе к поверхности озерца, пока не высунулась из воды… В общем достаточно печальная история, для жеребенка с хорошим воображением.

Когда земной, наконец, вновь услышал грубый низкий голос рядом с собой, он вздрогнул:

– Значит, ты не будешь меня добивать? – немного разочарованно спросил Саддам.

– Нет.

– Ясно… И сам сдаваться тоже не собираешься?

– Не собираюсь, – покачал головой земной.

– Тогда может у тебя есть какие-то идеи как нам отсюда выбраться?

– Ну… Я помню, когда в первый раз я здесь потерялся, то Ария вытащила меня при помощи странной комбинации движений. Там еще было что-то про какую-то Лиору.

– Разве мы это уже не пробовали? По-моему дважды.

– Других вариантов у меня нет. Ты только голову не поворачивай, а то направление потеряем, не хватало нам еще в обратном направлении пойти.

Пони встали рядом и синхронно принялись делать шаги то в одну, то в другую сторону. Север, восток, запад, запад. Знать бы еще где они – стороны света. Танец продолжался, но каждый из них прекрасно понимал, что это не поможет и чуда не произойдет.

Глава 21 (Часть 3 - Цитадель)

Глава, в которой пони идут к своему новому дому.

Муравейник. Почти полторы тысячи пони сегодня вышли из состояния полудремы и вечного дежурства и теперь, занятые, деловито сновали туда-сюда по огромному производственному комплексу. Старые почерневшие от патины и заросшие вьюном трубы очищались и возвращали себе подобие первозданного блеска. Серые облупленные стены вновь увидели белила. Раскидистые деревья, ставшие за много лет неотъемлемой частью заброшенных цехов, безжалостно вырубались, а созданные ими дыры и трещины замазывались свежими цементными растворами. Давно вернувшая себе свои территории природа тропического леса, снова отбрасывалась за пределы этого военного городка. Естественно, что поводом к такому неожиданному оживлению могла быть только весть о том, что её величество приказали расконсервировать комплекс и вновь запустить заводы в самые кратчайшие сроки. Её, явившись в лучах восходящего солнца, принес с собой пегас с песочной шерсткой, и, несмотря на забытье, длившееся много сотен лет, этот приказ нашлось кому выполнить.

Для большинства эквестрианцев словосочетание Медный Колосс не вызывало никаких особых эмоций, что и немудрено, ведь о расположении этого находящегося далеко за границами Эквестрии гарнизона, равно как и о его существовании, знали лишь единицы. Нет, отряды в бронзовой броне и зеленых попонах появлялись в пределах страны и смущали местных жителей своими диковинными доспехами, например, три года назад целых три сотни бойцов, случайно оказавшихся неподалеку от места битвы, бросили выполнение своей задачи и присоединились к защитникам Ньюпони тауна. Но видевшие их в большинстве своем даже не подозревали, что под тяжелой медной броней скрываются все те же земнопони, пегасы и единороги, принимая их за какую-нибудь иную ветвь разнородной копытной расы. С другой стороны это заблуждение было не так уж далеко от истины. Семьи, давным-давно переселившиеся сюда, остались далеки от той гармонии, которая ныне царила в Эквестрии, и подобно рыцарям Стены или Адамантового гарнизона на юге продолжали верить в силу своего оружия и в господство технологии над магической силой. Наверное, именно поэтому им и суждено было стать мечом в предстоящей экспансии. Но сейчас, причина, по которой Принцесса Селестия вспомнила о них, мало заботила преданных родине воинов.

Как и положено солдатам они просто искренне радовались тому, что им наконец удастся заняться своим ремеслом и тому еще, что именно они, на зависть своим почившим предкам, увидят эти странные механизмы, ставшие за многие годы обыкновенным памятником минувших лет, в действии… Ну, если их конечно удастся запустить.

С грохотом и жутким скрежетом завертелись шестерни под напором сжатого воздуха и усилий сотен копыт и вот, огромные створки давно запечатанной шахты неохотно разъехались в стороны.

Танде приоткрыл один глаз. Розовое вымячко и изящная кобылка куда-то улетучились, оставив после себя лишь тоску от недовершенного действия. Жаль… прекрасный был сон, но когда тебя начинают яростно трясти за плечи трудно оставаться умиротворенным.

– Иду я, иду. Всю малину испортили, блин. Нет бы – подождать полчаса… звери, – спросонья пробубнил пегас, но очевидно нарушитель его спокойствия и не думал извиняться.

– Я тебе сейчас не только малину испорчу, вредитель. Где твой дружок? Признавайся!

Пони убрал с лица молочно-белый локон волос и осоловело посмотрел перед собой. Красные, горящие глаза с черными змеиными зрачками, не моргая, уставились на него. Ария. Явно не в духе. Рог её поблескивал алыми искорками, именно эта сила и трясла его, всякий раз перепутывая в голове все мысли. Справа от зомби-пони на него глазела Кентаврина.

– Какой еще дружок? – нахмурился пегас, все еще пытаясь проморгаться.

– Тот, с которым вы в обтягивающих комбинезонах перед зрителями выступаете, – для убедительности ведьма еще раз тряханула его и подняла повыше. – Где грифон?

– Феллин? Понятия не имею, а здесь его нет?

– Ария, ну если бы они заодно были, стал бы Танде оставаться с нами? – раздался откуда-то еще один голосок, по-видимому, принадлежавший Виолстар.

– Не мешайся! – шикнула не неё ведьма, но через пару секунд ослабила магическую хватку, позволив темно-сиреневому кольту бухнуться на землю. – Сама знаю, что не стал бы… У этого в голове кроме кобыл ничего нет. Эй, земной! Ты что-нибудь обнаружил?

Забыв про него, зеленая нежить вместе со своим лазурным хвостиком поскакала к Зоку.

– А что случилось то? – встав на ноги, вопросил летчик, бегло осмотрев полянку, на которой они заночевали.

Вроде бы все как вчера: немного неестественного серо-зеленого цвета блеклая трава, фосфоресцирующие в темноте круглые цветочки, высокие и тонкие, как огромные пальцы, темно-серые камни торчат из земли, небольшой костерок на месте стоянки, пони и поняшки перебирают свои вещи и бродят по окрестностям. Вот только его пернатого коллеги среди них действительно не оказалось. Там, где он вчера расположился – на другом конце полянки, все-таки уж кем-кем, но друзьям они давно уже не были, – остались лишь несколько ненужных глиняных безделиц, медный штатив и пара свертков с тряпьем. Пегас сразу понял, что произошло, и усмехнулся – не стоило ведьмочке доверять сортировку вещей грифону, особенно Феллину.

– И что же он стащил? – поинтересовался Танде у проходящего мимо него Делфина.

– Ась? Ах, нет, особо важного ничего – статуэтку принцессы, артефакты из драгметаллов, плюс к тому, пошарился по нашим сумкам, – монотонно ответил доктор, все еще занятый своими мыслями. – Обидно, правда, что часы мои он тоже упер. Все-таки подарок от Файеркнайф… я ими дорожил.

– Сочувствую. Его уже как-то ловили на краже, зря я, наверное, не сообщил об этом раньше. Удивительно, что он сделал это только сейчас, когда мы пятый день в пути. Да и улизнуть в лесу было бы куда проще.

– Улизнул бы он, как же! – фыркнула Ария, которая уже успела узнать, куда уводят следы, и вернулась к разговору. – Я каждую ночь за вами присматривала и, если бы не голод, сегодня делала бы то же самое. Вот где Саддам с его чудо-способностями, когда он так нужен!?

– Ну, если хотите, я могу попытаться догнать его, – повел плечами пегас, после чего негромко добавил – заодно крылья разомну.

– Обойдешься, заодно, – прервала его мечтания неживая пони. – Телегу кто вместо тебя потащит, седьмая ученица?

– Я шестая…

– Неважно. Все настроение испортили, а ведь день только начался.

Ария еще раз посмотрела назад, вглядываясь в темноту хвойного леса так, словно надеялась разглядеть там улетающего грифона. Разглядеть и испепелить. Танде даже нашел немного странным то, что имеющая заклинания на все случаи жизни колдунья вдруг оказалась совершенно беспомощна в такой обыденной ситуации. Постояв некоторое время неподвижно, она махнула копытцем и велела отряду собираться и продолжать поход.

День за днем переставляя ноги, Танде и сам уже не раз подумывал о том, чтобы оставить группу, тем более что ведьма так им ни разу еще не заплатила, но вот сбежал Феллин, и их осталось всего шестеро, не считая жутковатого Маннтека, и теперь вопрос об уходе вновь стал каким-то неуместным. Он даже не знал с кем поговорить. Кольт привык к большим кампаниям, к веселью, к шумным тавернам и кабакам, к словоохотливым кобылицам, обожающим его захватывающие истории. Тут ничего этого не было. И даже более того, не наблюдалось в перспективе. Оставалось надеяться, что этот самый «друг ведьмы» хотя бы живет в каком-нибудь крупном поселении, а не на отшибе.

Кольт перевел взгляд с симпатичного, но тусклого пейзажа на повозку с осмипони:

– Манн, слышишь? У вас тут города нормальные или как всегда?

– Понятия не имею, – раздалось с телеги, – я под водой живу в Сирентисе. Вот там, да-а…

– Что, «да-а…»? – изогнул бровь Танде.

Щупальцеротый привстал на передние копыта и посмотрел на своего собеседника:

– Цивилизация там! Дворцы, мрамор, ракушки – каждый день концерты. Я, можно сказать, жил в театре. А тут что? Периферия.

– Ты тоже любишь театр? – спросила, случайно подслушавшая их диалог фиолетовая единорожка.

– Более чем! – усмехнулся Маннтек. – Наизусть знаю половину пьес, все высказывания критиков и биографию каждого известного в нашей стране актера. Сказать по правде, я и сам иногда выступаю, не как профессионал, нет. Чисто для своих. Но, смею заверить, что, по мнению моих друзей, получается весьма сносно.

– А нам что-нибудь покажешь? Я бы так хотела посмотреть. В Филидельфии я любила ходить на спектакли в свободное от учебы время. Думаю и Кентаврина не отказалась бы поприсутствовать, да?

– Я? – задремавшая, было, на ходу маленькая Кентерлотская леди встрепенулась. – Эм… любительские выступления? Боюсь, что нет. Не хочу портить свое представление об искусстве.

– В самом деле, не стоит – скромно ответил, не понявший тонкого намека, осмипони, потирая заживающее копытце. – Вы не сможете понять глубокий смысл монологов, написанных на моем языке, а значит, и ощутить всю полноту чувств передаваемых ими. Да и звуки распространяются на поверхности совсем иначе. Будет не так красиво.

– А я не придирчивая, – добродушно улыбнулась шестая ученица принцессы.

– Нет-нет-нет. Это невозможно. Для того чтобы сыграть мало-мальски хороший спектакль мне потребуется, как минимум, жеребец с сильным тенором, а то и целый хор, для аккомпанемента.

– У меня как раз брат поет! – вдруг вспомнил пегас, – вполне достойная кандидатура, я считаю.

– И у него тенор?

– Это высокий такой? Да, у него прекрасный голос, он даже когда просто разговаривает, ощущение такое, словно кто-то рядом на флейте подыгрывает. Помню, мы как-то к одной милой самочке так с ним ходили: я, стоя под окном, рот открывал, а он пел из-за кусов. Весело было. Ария?.. Ария!?.. Ваше величество!!!

– Не ори, – сердито пробормотала ведьма, до этого не следившая за ходом беседы. – Чего тебе?

– У нас ведь освободилась вакансия грузового пегаса, так? Могу предложить вам на это место своего двоюродного брата.

– Еще один прохвост? – безразлично поинтересовалась нежить.

– Нет. Он вообще замечательный. Отзывчивый, смелый, манерный и с прекрасными голосовыми данными. Я бы даже сказал – волшебными.

– Веди, кого хочешь, – устало ответила она, – Только учти, что за его сохранность я ручаться не буду. Надоело.

– Отлично! – расплылся в улыбке пегас, – Ну, всё, Манн. Теперь не отвертишься.

– Хм… – осмипони на минутку задумался, – но, в любом случае, одного голоса мало. Ему нужны еще музыкальный слух и хорошая помять.

– У него они есть! – быстро ответил кольт.

– А костюмы? Декорации?

– Сделаем.

– Мне нужны тексты. Я могу забыть слова во время выступления!

– Какая разница, мы их не слышали ни разу.

– Но…

– Не увиливай, – прервал его тщетные попытки, Танде.

– Ладно. Может что-нибудь из этого и получится… может даже что-то похожее на спектакль, – пожал плечами Маннтек, хотя судя по его лицу, он уже и не рад был тому, что вообще завел разговор на эту тему.

Тем временем, на смену одному пейзажу пришел другой. Несколько более мрачный и неприветливый. Травы почти не осталось, вместо неё появились высокие, но какие-то куцые кустарники с опасными на вид ярко-синими ягодками. Создавалось впечатление, будто в этом месте постоянно выпасали скот и оттого земля эта оскудела. Каменных столбиков стало больше, правда, теперь они не тянулись ввысь, а торчали из земли на каких-то двадцать-тридцать сантиметров, а дальше и вовсе потерялись под слоем потрескавшейся земли.

Как только солнце скрылось за горизонтом, путники вышли на грунтовую дорогу, по обе стороны которой стояли покосившиеся жерди с фонарями, зажигать которые, очевидно, никто не собирался. Тут они немного передохнули по просьбе, вернее по жалобе, Кентаврины и доели оставшиеся припасы, после чего Ария приказала им подниматься, так как намеревалась к утру придти в назначенное место. Коротко указав направление маршрута, ведьма двинулась вдоль дороги, которая уходила вверх, и окольцовывала немаленькую гору, ведя к её вершине. Теперь пегас мог с уверенностью сказать, что узнал это место, а значит, к сожалению для себя, мог уже предположить к какому именно другу они направляются.

– То есть тот маленький задохлик и есть твой «друг»? – немного разочарованно спросил крылатый жеребец.

– Именно, – не оборачиваясь, ответила поняша.

– Так я и думал. Ну, конечно, разве может у зомби быть нормальный друг? Только зубастый карлик с кривобокими слугами.

– Тебя что-то не устраивает?

– Нет. Все отлично. Как поклоннику женской красоты мне будет очень приятна такая компания, – с явной иронией в голосе проворчал пегас.

– А ты попроси его, вдруг он слепит для тебя что-нибудь женоподобное.

– Упаси Селесия!

– Танде, а ты что, знаешь, к кому мы направляемся? – поравнялся с ним Делфин.

– Естественно. Не так давно мы уже летали к нему, за доспехами. Довольно-таки безобидный старичок, живущий в замке. Очень любит поболтать; наверное, совсем очумел там, в одиночестве. Отсюда его дом пока не видно, нужно забраться повыше, но какое-то время мы могли наблюдать верхушки его башен, далеко впереди.

– Замечу, что он прекрасный кузнец и инженер, – высказал свое о нем мнение доктор, – всего за несколько недель сделать такую броню это гениально. Хоть я и плохо разбираюсь в механике, но все равно с радостью бы с ним пообщался.

– Броня для него что-то вроде лирического отступления, – улыбнулась Ария. – Его основное призвание – работа с куда более сложными «материалами», правда, местное население его за это не любит… – нежить быстрым взглядом окинула сумеречное небо, где уже не светилось ни одного синего или красного столба, и поправила себя – вернее сказать, не любило.

– То есть он все-таки отщепенец, – вздохнул Маннтек.

– И еще какой! – рассмеялась ведьма, – уверена, ты его отлично знаешь. Он вроде как «знаменитость».

– С чего бы? Я не местный. Инженеров-отшельников знать не обязан. Не мой профиль.

– Жаль… но, думаю, ты все-таки поспешил с выводами.

– Вряд ли. На подводном причале, через который мы поднимаемся на свет солнца, проводник поведал мне только о трех личностях: Самали – нынешний наместник, Малдри – торговец у которого я купил Расту – мою виверну, и Чародей – тиран, колдун и безумец с которым воюют осмипони поверхности. Кстати, благодаря его усердию я и попал к вам. Вот видишь? Ни одного инженера.

– Как скажешь, – как-то уж слишком быстро согласилась с его доводами кобылица.

– Эм… Манн, а ваша раса что – воюет со всего одним существом? – с кривой усмешкой спросил Танде. Эта новость его здорово развеселила.

– У этого «одного существа» целая армия жутких тварей в подчинении и живет он в огромной неприступной цитадели. Я такого натерпелся из-за него, пока летел сюда – приходилось постоянно менять маршрут потому, что половина поселений либо были разгромлены, либо находилась в осаде, повсюду бегали монстры, а администрация даже не удосужилась выдать мне эскорт. Будто бы безопасность граждан подводной страны для них ничего не значит! Ты даже представить себе не можешь, каково это, когда ты один, а вокруг тебя все клокочет. Я чувствовал себя, словно килька, попавшая в косяк сельди. И самое страшное, что чем дальше я забирался, тем хуже все становилось.

– Тогда зачем ты вообще всплыл, если знал, что тут такое происходит?

– А я знал?! – рассердился Маннтек. – Родственники пригласили в гости, вот я и поднялся. О том, что тут полномасштабная война идет никто ничего не писал. Я вообще сначала подумал, что это розыгрыш или какая-то историческая постановка! Эх, теперь мне родным даже и подарить нечего, все осталось на месте крушения… да и живы ли они сейчас, чтоб им что-то дарить.

– Да уж, я бы тоже не отказался узнать, чем закончилась эта война, и закончилась ли она вообще – вздохнул единорог.

– А вот мы, когда летали за доспехами, никакой войны не видели. Видимо ваш Чародей побаивается зубастой морды отшельника. Я даже начинаю подумывать о том, что в такие времена хорошо остановиться у кого-то имеющего собственную армию.

– Согласен, – кивнул пегасу доктор, – не очень хочется еще раз попадать в лапы злодея.

– Еще раз? Так тебе уже доводилось быть в плену?

– Ага, не так давно, у нежити возглавляющей орду отвратительных паукообразных, а если конкретней, то вон у той миловидной дамы, – ответил Делфин, мотнув головой в сторону ведьмы.

Ария захихикала.

Когда совсем стемнело и на небе одна за другой появились крохотные белые звезды, маленький отряд уже поднимался к крепости на вершине горы. Несмотря на внушительную высоту, воздух вокруг оставался каким-то неприятным, будто бы цитадель сама по себе источала зловоние: отработанное масло, гарь и какую-то затхлость. Было тихо, и даже вездесущие сверчки и лягушки, трели которых сопровождали их большую часть пути, сегодня не издавали ни звука. Путники неимоверно устали, но близость конечной цели их путешествия придавала сил, тем более что ведьма и не думала останавливаться на ночлег, вместо этого она просто взяла на себя ношу лазурной единорожки, позволив той идти налегке. Виолстар, намаявшись со своим грузом, не пожалела магических сил на создание небольшого элементаля, который понес на себе её кладь, а также некоторые вещи других пони. Маннтек, дабы хоть как-то помочь молчаливому земнопони Зоку, спрыгнул с телеги и пошел своим ходом, несмотря на все протесты Делфина. Тем более что осмипони уже чувствовал себя вполне нормально и сильно комплексовал из-за того, что является грузом и не переносит тяготы похода наравне с другими.

Под ногами хрустели острые камни. Подул сильный ветер, порывы которого, несмотря на достаточную ширину дороги, грозили скинуть кого-нибудь вниз, из-за чего пони пришлось встать цепочкой и шагать, плотно прижавшись к каменной стене. Радовало лишь то, что вольная стихия разогнала тучи, собравшиеся было над их головами, и небо осталось ясным. Все-таки мокнуть не хотелось никому.

Единственным источником света на много миль вокруг остались лишь крохотные красные мотыльки, которых россыпями ведьма создавала каждую ночь, чтобы осветить им дорогу. Разговоры практически стихли, разве что щупальцеротый полушепотом продолжал о чем-то спорить с пегасом.

«Ну и пусть спорят. Мне-то какое дело» – подумала про себя Ария, еще раз прокручивая в голове предстоящий диалог с хозяином твердыни. Наверняка гремлин попытается извлечь выгоду из её положения и не пустит нежить к себе просто так. Не из корыстных побуждений, а просто из вредности, чтобы не облегчать ей жизнь и показать свое превосходство… она бы на его месте поступила именно так. Наверное, потребует сделать что-нибудь унизительное, например, поклониться и поцеловать его крохотную ручонку. Хотя, быть может, он и с пониманием отнесется к её положению. Примет как брат сестру и даже выделит ей и её команде достойные апартаменты. «Но как быть с надзирателем? Со временем он, так или иначе, припрется и будет действовать на нервы и мне и ему. Но если я вынуждена буду его терпеть, то злодей, поставивший на колени целую расу, избавится от него после первых же разногласий. А отвечать придется мне!» – от таких мыслей поняшке снова стало дурно. Воображение уже нарисовало удручающую картину того, что последует за всем этим. Новый виток войн, который начнется, когда кто-нибудь сунет свой нос туда, куда не следует, после чего наябедничает Селестии. Но теперь она будет уже не где-нибудь далеко, а прямо в эпицентре конфликта. Жить в лагере одной воинствующей стороны и работать на другую. Вряд ли кто-нибудь позволит ей такое. «Похоже, что и здесь мне не удастся спокойно заниматься моими исследованиями…».

Ведьма попыталась сделать отголоски в голове еще тише. Они сильно мешали ей сосредоточиться, возникая в самый неподходящий момент. Чтобы отвлечься, она огляделась по сторонам и, заметив, что идущая рядышком Кентаврина повесила головку и закрыла глаза, легонько толкнула её боком и, когда та вопросительно посмотрела на неё, Ария жестом показала ей, как следует идти даме – с высоко поднятой головой и чуть-чуть вздернутым кверху носом. Единорожка нехотя выпрямилась, но глаза все равно закрыла. Вымоталась, бедняжка.

Через минуту, когда ветер стих, её догнал Танде, причем сделал это так, словно телеги за его крупом попросту не было.

– Ария! Вот мы не можем понять: участвует ли армия карлика в войне или нет? Ты ведь с ним общаешься, может, пояснишь? Просто тут все так мирно что прямо и не определишь.

– Ты еще громче горланить не можешь, болван? – вскинулась на него ведьма, – Ну, участвовал он, тебе то что.

– Манн, вот видишь. Я же говорил что зубастик – патриот. Само мироздание требует, чтобы механик воевал с магом.

– Да? Тогда почему мне о нем вообще ничего не говорили? Ни один осмипони из тех, что я встретил в пути, не сказал: «Слава морскому царю – механик на нашей стороне!» – или что-то в этом роде. Все только причитали, мол, они совсем одни, а слуг Чародея великое множество.

– Ну ведь Ария тебе пояснила, что местные его не любят. Вот и не вспоминают.

– Все равно странно, – недоуменно промолвил осмипони, почесав копытом подбородок. – Слушай, а как они выглядели? Может, я их по доспехам припомню?

«Ага, давай пегас, выкладывай» – кобылка с фиолетовыми волосами не сдержалась и улыбнулась уголком рта. «Сейчас что-то будет. Жаль, что глаза ему откроет не сам гремлин, но так тоже неплохо».

– Так… Ну как бы их описать. Странные они, как гоблины или подземные псы, только пугливые. Доспехов или каких-то отличительных знаков не носят. Шкуры темные и сморщенные как гнилые фрукты. И все разные. Большие и маленькие, толстые и худые, да и сами по себе какие-то кривые, непропорциональные, в общем. Глаза у всех красные. И это еще… – начал было кольт, но вдруг осекся. – Чего вы на меня все так смотрите?

Пауза надолго повисла в воздухе. Караван как-то сам собой остановился, не зная, куда идти дальше. Ведьма с интересом переводила взгляд то на бледнеющего на газах Маннтека, то на недоумевающего Танде.

– Нет, ну а что я сказал?

Снова тишина.

– Ария, я дальше не пойду! – осмипони нахмурился и сделал шаг назад.

– Я и не заставляю, – беззаботно повела плечами ведьма.

– Да нет, же! Манн, ты все не так понял, – попытался успокоить его пегас. – Этот карлик, он нормальный. Думаешь, я простого старичка от безумца не отличу? Он чудной конечно, но нормальный, он нас пуншем угощал. Ария, скажи ему!

– Что сказать?

– Что он напрасно переживает!

– Зачем я буду его обманывать? – ведьма театрально удивилась. – Да, щупальцеротый, ты все правильно понял, мы идем к Чародею.

– К этому тирану?! – челюсть жителя морских глубин отвисла до земли.

– Ну… для кого-то он тиран, а для кого-то добрый друг и родная душа, в этом далеком от дома мире.

– Он похищает осмипони и превращает их в мутантов, – гневно выкрикнул Маннтек. – Ты не можешь дружить с таким зверем!

– Вообще, гремлин просто пытается откопать нужную для него вещицу, а ваши «щупальцерылые» пони вместо того, чтобы искать свою Богиню, вставляли ему палки в колеса, за что и поплатились.

– Врешь ты все. Он терроризировал всю округу. Именно поэтому осмипони с поверхности начали с ним войну.

– Пфф, ты знаешь о причине этой войны только понаслышке, да и то очень немногое. Ты даже не в курсе был о том, что он не волшебник вовсе.

– В любом случае идти к нему это самоубийство! Что мы скажем, когда мои соотечественники возьмут цитадель штурмом? Мы ведь предстанем перед ними как враги, и они будут иметь полное право схватить нас!

– Они не возьмут, – покачала головой нежить. – Возможно, это будет для тебя сюрпризом, но когда я видела Чародея последний раз, несколько недель назад, он рассказал мне о том, что последняя ваша боеспособная армия разгромлена и бежала в море. Так что поздравляю, вы проиграли.

– Ты лжешь!

– Если ты пойдешь с нами, ты легко сможешь это проверить – поищи в подземельях замка, там, я полагаю, сейчас полным-полно пленников, а заодно у тебя появится прекрасная возможность найти среди них своих родственников… если конечно их еще не обратили в уродцев.

– Что!?

– Только не затеряйся в толпе, а то он ненароком и тебя превратит, – зловеще улыбнулась ведьма.

– Не превратит! – уверенно заявил Танде, – Эх, знал бы я что это за тип, пришиб его еще тогда. Но теперь-то он от нас никуда не денется. Схватим его, и будем пинать, пока он не отпустит всех пленников. Так ведь, Ария?

Вот тут ведьма действительно удивилась и скептически изогнула бровь:

– С чего бы вдруг?

– Ну, можно обойтись и более гуманными методами, – вставил Делфин, – Мы просто напомним ему законы Эквестрии запрещающие пленять пони и пригрозим, что в противном случае ему придется отвечать перед Богинями-принцессами. Думаю, если голова на плечах у него имеется, а, судя по его талантам, это действительно так – он отпустит пленников.

Пегас поцокал языком:

– И после этого ты называешь себя экс-рыцарем стены Единорога. Зачем принцессы, когда справиться с задохликом можно одними передними копытами? Он тщедушен! Ария, ты главное приведи нас к нему, а дальше уж мы найдем, как вправить ему мозги, да ребята?! Все косточки ему пересчитаем!

– Я за то, чтобы по возможности обойтись без насилия и не опускаться до уровня этого «Чародея». Разумные доводы – вот лучшее решение.

– Но наказать его все-таки тоже следует, – негромко добавила, Виолстар, отведя взгляд куда-то в сторону, словно не хотела, чтобы кто-то понял, кому принадлежат эти слова.

– Вот! И Виол меня поддерживает, – усмехнулся прыткий воин, после чего снял с себя хомут и, подойдя поближе ко все еще разгневанному осмипони, положил тому копыто на плечо и произнес. – Не сердись на неё. Это прекрасно, что наша леди-зомби втерлась в доверие к Чародею. Это наш шанс. Сделать мир чище – более чем благородная затея. Вот теперь я понимаю, что не зря согласился примкнуть к вам.

Пони загомонили. Безучастными остались только двое – Зок, который последнее время почти не разговаривал, углубившись в себя, и Кентаврина. Единорожке просто не было до них никакого дела, ей сбили сон и она сердилась.

Караван снова двинулся вперед, преодолевая последние метры восхождения, и вот, закрывая своей громадой полнеба, перед ними предстала Черная цитадель. Ни единого источника света, только тьма и пропасть входа в середине. Обычно, вокруг хотя бы горели факела, но так, она действительно выглядела куда более устрашающей – хозяин замка постарался на славу.

А разговор, тем временем, хоть и стал тише, но явно перешел в неправильное русло. Вместо ожидаемого чувства страха граничащего с паникой, которое, по мнению Арии, должна была вызвать цитадель у её разномастных товарищей, получился душевный подъем, и желание во что бы то ни стало одолеть «злодея». Обойти охрану, дождаться, когда гремлин соберет их вместе, сбить его с носильщика… было и много других, не менее занятных идей, которые они всерьез обсуждали и раздавали роли. «Неужели они и правда думают, что я им позволю это сделать?!» – нахмурилась зеленая кобылица. Она не планировала ничьего свержения, а значит его не будет.

Отряд остановился у огромного аркообразного входа. Вот теперь они, наконец, заткнулись и замерли. Идти туда первым, ни у кого желания не возникало, тем более что там почему-то не было ни охранников, ни тяжеленных металлических ворот, только та самая лестница ведущая в никуда. Странно. «Видимо, после своего триумфа, он всех слуг отправил в шахты. Вполне разумное решение» – успокоила себя ведьма и шагнула вовнутрь.

– Так, Ария, не забудь – громким шепотом забубнил пегас, – в первую очередь настаивай на том, чтобы мы все присутствовали на аудиенции у этого мальца. Иначе останешься без нашей поддержки. Одна ты можешь и не справиться…

– Так, нахал, я пока еще здесь главная, так что знай – сделаешь хоть что-нибудь, без моего дозволения, сожгу на месте. Уяснил? – прошипела ведьма, – Оставляйте поклажу и живо за мной.

Нежить все-таки рассчитывала не на столь холодный прием. В прошлые разы он ожидал её увидеть, а сейчас как будто заснул. Или всеми силами пытался показать ей, что их здесь не ждут, что они – незваные гости, словно это не она отправила ему письмо неделю назад. «Мерзавец. Мы еще даже не встречались, а ты уже пытаешься унизить меня…» – подумала кобылица, цокая копытами по нескончаемым ступеням лестницы.

Глава 22

Глава, в которой пони ищут хозяев цитадели, а Кентаврина оказывается в не самой лучшей ситуации.

Пони в сопровождении нескольких алых огоньков неподвижно застыла в темном тупике. Дальше хода не было. После долгих блужданий по бесконечным хитросплетениям коридоров и сквозных комнат этого замка ей все-таки удалось обнаружить тот самый лифт, на котором она когда-то поднималась к хозяину этой цитадели. Вот только он больше не реагировал ни на какие манипуляции с рычагами и вообще, похоже, был неисправен. Хоть она и мало смыслила в механике, но все-таки смогла предположить, что где-то там, среди цепей и шестерней, приводивших платформу в движение, оборван противовес, а значит, как бы они ни старались он не сдвинется с места.

Сверху слышалось сопение и какая-то возня. Не слишком громко, но акустика и абсолютное безмолвие вокруг превращали эти тихие звуки в настоящие раскаты грома отражающиеся от стен и уходящие все дальше в непроглядную темень каменных галерей. Именно это больше всего и смущало ведьму – тишина, а вовсе не отсутствие света или уродцев. Их он действительно мог отправить в шахты, а факела погасить нарочно, чтобы поиздеваться над ней, но спрятать звуки доносящиеся из подземелий замка… низкой гул и отдаленный стук многотонных механизмов непросто приглушить.

Через некоторое время источник шума деловито спорхнул вниз.

– Нашел что-нибудь?

Пегас медленно покачал головой и глянул на задавшую ему вопрос ведьму.

– Ничего и никого. И, да, твои светлячки никчемны. Мне надоело клониться к самой земле, чтобы хоть что-то разглядеть в темноте. Можешь ты сделать мне нормальный факел? Подожги что-нибудь, в конце концов.

– Твой хвост? Я подумаю над этим. Рассказывай, давай, что ты там видел.

– Ну… Люк, ведущий в круглый зал оказался не заперт. Наверху вроде как есть стол, помойка какая-то, стулья валяются. Много клетушек по краям. Говорю же – со светляками ничегошеньки не видно! Этот красный свет, он вообще не помогает.

– Ладно, уймись. Нет гремлина и ладно. Узнать бы еще, где его личные покои.

– Думаешь, он сейчас сладко спит? – недоверчиво спросил Танде, – мне почему-то кажется, что цитадель вообще уже необитаема.

– Глупости. Он вполне мог отправиться в подземелье под лесом или еще куда-нибудь и не оставить охраны, – махнула копытцем ведьма, – У него своеобразный склад ума и не менее странные жизненные ценности. И вообще я была у него всего дважды. Вполне вероятно, что цитадель в основном выглядит именно так.

– Темной и покинутой?

– Совершенно верно!

Кобылка и жеребец развернулись и неспешно двинулись в обратный путь. Каждый шаг, каждый вздох громко отдавался в ушах. Пустота. Тишина. В одиночку здесь легко можно было сойти с ума, а еще заблудиться и никогда не найти выход. Особенно сильно этому способствовало отсутствие окон, из-за чего невозможно было даже примерно определить свое местоположение. Спасало лишь то, что Ария заранее помечала алыми букашками обратную дорогу и, ориентируясь по ним, они по прошествии получаса подошли к тому месту, где не так давно группа разделилась на пары и разбрелась в разных направлениях. Кентаврина, Делфин и Зок уже успели вернуться и теперь тихо посапывали, расположившись на истоптанном ковре. Вроде как в этом месте висели еще какие-то картины с рамками в виде извивающихся змей, но разглядеть, что именно было на них изображено, тусклый свет не позволял. Зеленая кобылка гулко постучала копытцем по камню, разбудив спящих:

– Нашли кого-нибудь? Нет? Тогда дождемся Виолстар с щупальцемордым и спустимся на пару этажей вниз. Не забывайте открывать двери, если они не заперты.

– Я устала, – буркнула Кентаврина, не поднимая головы.

– И?

– Ария, тут все равно никого нет, давай спать, а утром продолжим поиски, – зевнув, пробормотала лазурная единорожка.

– Согласен, – кивнул головой Делфин, – Я, конечно, понимаю, что невежливо не предупреждать хозяев о своем визите, но их действительно нет. Возможно, они все сейчас тоже спят где-нибудь, время-то позднее. Думаю, нам стоит выйти и подождать утра, а с ним и возвращения его обитателей, снаружи.

– Снаружи? Еще чего! – фыркнула ведьма, – замок в нашем распоряжении. Раз он не хочет нас сюда заселять сам, мы сделаем это за него. Выбирайте себе любую комнату и располагайтесь, только не заблудитесь.

– Разве это нормально? – удивился доктор.

– Более чем. Танде, сбегай за нашими вещами, не хочу чтобы они валялись перед входом как какой-нибудь хлам. Виолстар? Эй, ты скоро!?

– Иду я, – раздалось откуда-то издалека. Очевидно, шестая ученица, вместе со своим спутником так же уже подходили к месту встречи.

– Виолстар, завтра, что бы ни произошло, мы идем восстанавливать лабораторию, ясно?

– Хорошо, Ария, – послышался ответ.

Через несколько минут, освещая свой путь желтым сиянием рога, появилась и сама единорожка. Как и её спутник, она почему-то вся была вымазана в пыли и саже, видимо, им не повезло и они попали в давно заброшенную ветку этого здания, где им пришлось продираться сквозь паутину, ведь вряд ли эту громаду даже в лучшие годы использовали хотя бы на треть. Тем более что просто пустых комнат, в которых кроме бочонка или деревянной полки ничего не было, здесь нашлось предостаточно. Маннтек, казалось, светился от переполнявшего его злорадства.

– Ну и где же твой триумфатор? – ехидно спросил он.

Ария, которая уже успела начать выбор своей новой опочивальни, лениво обернулась:

– Там же где и ваша Богиня – понятия не имею где, но где-то есть.

– Да ладно, все очевидно ведь! Чародей повержен, пленники освобождены, а его дьявольским планам пришел конец.

– Ого, сколько занятных выводов, – криво усмехнулась нежить. – Может вы обнаружили его личный дневник? Дайте-ка посмотреть, всегда было интересно, что он там обо мне пишет.

– Дневника мы не нашли. Но не было там также и ни единой живой души.

– И это навело тебя на тот бред, что ты мне только что выложил? Но почему в таком случае я не вижу здесь празднующих щупальцерылых? Помнится, когда меня, при неудачном стечении обстоятельств, победили, город гулял целую неделю, а то и больше. Помнишь, Делфин?

– Угу…

– Для празднеств вовсе необязательно оставаться в логове врага, – парировал серебристо-алый пони.

– Хорошо, а чем они, по-твоему, его одолели? – продолжала давить его своими аргументами ведьма. – Или то, что в округе уже несколько недель как нет ни одного работающего ретранслятора это тоже символ победы добра над злом? Может вы их выключили за ненадобностью?

Маннтек замолчал и задумался. Понятное дело, раньше он не придавал этому особого значения, а теперь пытался узнать, правду ли говорила ему кобылица, восстанавливая в памяти виденные ранее пейзажи.

– Они могли сражаться и без магии, – наконец произнес кольт.

– Чем? Своими мягкими широкими копытцами? – Ария наигранно рассмеялась, – В общем, не городи ерунды и иди спать. Поговорим, когда соберешь достаточно доказательств в подтверждение своих слов.

Сказав так, ведьма прошествовала в неосвещенный коридор, где в скором времени обнаружила обитую металлом дверь с выгравированной на ней мордой скорпикоры. То, что надо. Убедившись, что она заперта, пони выбила её красной молнией и вошла вовнутрь. Не зря она её выбрала. Внутри оказалось просторно, хоть и очень пыльно. Был там резной стол, несколько стульев и устрашающие предметы интерьера – возможно, её использовали как комнату для приемов, в былые времена, задолго до того, как гремлин определил для этих целей зал наверху. Пройдясь по ней вдоль и поперек, Ария запрыгнула на небольшой диванчик и, улегшись поудобнее, позволила себе расслабиться и закрыть глаза.

Может оно и к лучшему, что здесь никого не оказалось. Меньше полезного времени будет потрачено на объяснения, меньше возникнет проблем в будущем.

Судьба её друга уже практически не тревожила нежить. И в самом деле: какая ей разница, куда мог запропаститься гремлин?! Мысли и образы медленно перемешивались, превращаясь в цветастую массу – просто кашицу, успокаивающую и не напрягающую мозг. Такое состояние вполне можно было сравнить со сном. А завтра, на свежую голову, они решат, что им делать дальше: продолжать поиски, покинуть цитадель или же просто заниматься своими делами…

Живых обитателей цитадели они не встретили ни на следующий день, ни после него. Никто не проснулся. Никто не пришел пленить их или хотя бы поинтересоваться кто они такие. Никто не издавал ни единого звука. Пошатавшись несколько часов по этажам, Ария провозгласила дальнейшие поиски напрасной тратой времени и предложила своим товарищам все-таки подыскать себе комнаты и заняться обустройством этого замка. Большинство пони сочли его недружелюбным местом и предпочли найти себе уголок в одном из тупиков, как можно ближе к выходу, заняв там почти соседствующие комнаты. Единственными же, кто поселился в отдалении оказались Ария, которая просто не захотела искать себе другие апартаменты и осталась на прежнем месте, и Кентаврина – лазурная кобылка, помечая свой путь каким-то одной ей известным способом, убежала куда-то вверх, где после длительных поисков заприметила отдельную башню, имеющую такую роскошь как оконце с прекрасным видом на окружающие пейзажи. В ней она и осталась.

Большинство этажей и скрытых переходов, коими наверняка был напичкан замок, так и остались для них недоступны, ибо, как вскоре выяснилось, сломался не только тот лифт, который вел в зал Чародея, но и каждый механизм этого зловещего логова. Словно кто-то специально вывел из строя всё имеющееся оборудование, то ли чтобы замести следы, то ли из желания разрушить все упоминания о жившем здесь некогда злодее.

Конечно, каждый из присутствующих желал бы узнать, куда делся хозяин этого места, потому как и версия Арии о том, что Чародей давно победил и ныне почивает на лаврах и версия осмипони о том, что его войска разгромлены, а сам он казнен – казались не до конца убедительными, но бытовые проблемы уже к исходу второго дня заставили их убрать этот вопрос на второй план. Как и обещала ведьма, едва обустроившись, она забрала с собой Виолстар и вместе они принялись кропотливо восстанавливать руническую лабораторию, чтобы как можно скорее вновь приступить к исследованиям. Делфин вместе с Танде занялись «жилой зоной» и распаковкой вещей, а также, по инициативе уже успевшего потеряться здесь однажды пегаса, разметкой коридоров. Зок решил позаботиться о пропитании и, взяв с собой тележку, отправился за сочной травой, которая произрастала далеко за пределами замка – еще один минус их нового дома. В итоге «синдром искателя правды» распространился разве что на Маннтека, который так и не смог смириться с неясностью и проводил дни и ночи, бродя с мотком ниток и свечой по мрачным коридорам замка, или же выискивая что-нибудь снаружи.

Пока что стало ясно, что битва перед цитаделью действительно происходила, судя по обломкам снаряжения и изрытой земле перед входом, но ворота не выбили, а просто сняли с петель, бережно прислонив тяжелые воротины к стене, оставив тем самым еще больше вопросов. Кроме того в одной из подземных комнат он обнаружил целый склад с трофейными посохами, где они были аккуратно кем-то рассортированы и разложены на стеллажах. Сейчас от них не было никакого проку, ведь без ретрансляторов, это проводники являлись не более чем игрушками, но осмипони все же позволил себе взять один, на случай если они все-таки заработают. Ну и наконец, к исходу второго дня Маннтек начал рассказывать всем, что слышал звук шагов и приглушенные беседы где-то в глубине замка, а значит, кто-то в этом месте все-таки был и помимо них. Ведьма не относилась к этой новости серьезно до тех самых пор, пока и Танде с Делфином не стали твердить тоже самое, мол, они слышали отзвук шагов, когда расставляли метки в темном коридоре. И если к словам пегаса тоже можно было отнестись скептически, то доктор – деловой джентлькольт с большим жизненным опытом, добившийся уважения нежити, вряд ли стал бы её обманывать только для того, чтобы подсобить щупальцеротому.

– И это ты называешь рунным знаком? – Ария быстро глянула на бумажку с «азбукой» а потом снова на стену.

– Вроде все правильно… – неуверенно пробормотала фиолетовая единорожка и уставшим взглядом также сверилась с записями.

– А то, что внешний круг у тебя круг, а внутренний – овал, тебя не смущает? – ведьма указала копытцем сначала на одну часть знака затем на другую.

– Да нет, тоже круг.

– Ах, это круг?! Ну, пожалуйста, давай, активируем этот знак, особенно в какой-нибудь связке и посмотрим какой это «круг», нам с тобой ведь так не хватает подпалин на шерстке, да, Виолстар?

– Я переделаю, – смиренно сказала шестая ученица и, подняв над головой тряпку, принялась оттирать знак.

Ведьма же прошествовала к другой руне. Трое суток они потратили на то, что бы превратить этот зал в подобие её старой лаборатории: расставить алхимические столы, заново смастерить контур, перерисовать символы. Но самым сложным этапом конечно же оказалась проверка. То, насколько надо быть щепетильным при создании рунических символов было прекрасно известно каждому магу, работавшему с ними, ведь одна единственная ошибка вполне могла превратить руну исцеления в руну болезни. Именно поэтому ведьма была настолько придирчива и заставляла по нескольку раз переделывать каждый символ, чтобы добиться идеальной точности в изображениях. И тут не поздоровилось даже Кентаврине.

Нахмуренная и явно недовольная тем, что Ария не поленилась найти её и притащить сегодня в лабораторию, пони, держа в воздухе мелок, нарочито медленно выводила различные загогулины на шероховатой каменной поверхности. Ведьма постояла некоторое время у неё за спиной, но, ничего не сказав, удалилась, прикрыв за собой тяжелую дубовую дверь. Все-таки определенный талант в изобразительном искусстве у Кентерлотской леди имелся, а потому символы у неё получались даже при таком скверном настроении ровные и красивые.

– Зато у нас с тобой есть прекрасный повод поболтать о чем-нибудь, – улыбнулась Виолстар, попутно макнув кисточку в специальный состав.

– А до этого у нас его не было? – поинтересовалась собеседница.

– Ну… ты все время где-то пропадала, а если и появлялась то только вместе с Арией и делала вид что не замечаешь нас.

– Я сижу у себя. Сплю или мечтаю. Или ты знаешь, чем еще можно заниматься в пустом замке?

– Пустом? – удивилась кобылка. – Я вот слышала, что в замке еще кто-то есть. Маннтек даже хотел его выследить вчера ночью, но он всякий раз исчезал.

– Призрак? Вот уж глупости, – фыркнула единорожка, но, несмотря на все её старания, по глазам было видно, что она, тем не менее, заинтересовалась этой новостью.

– Призрак вряд ли. Тут стоит прислушаться к мнению Арии – она нежить, ей виднее. А вот кто-нибудь из прежних обитателей замка – монстр, жертва экспериментов – вполне может быть. Только почему он прячется от нас? Боится что ли?

– А ты этого Маннтека видела? – поняшка высунула язык, изобразив позывы тошноты. – Страшный как ишак. Я бы тоже от такого пряталась.

– Да ладно тебе, он милый и образованный.

– И морепродукт, – Кентаврина быстро набросала смешного кальмара на стене и приписала внизу «Маннтек», Виолстар хихикнула, – Не знаю, мне все-таки кажется, что твой дружок принимает желаемое за действительное. Скучно ему сидеть в полумраке, вот он и выдумывает невесть что.

– Да? Ну а мне все равно немного боязно, – повела плечами шестая ученица, – вот он прячется, прячется, а как я одна буду идти, схватит и утащит куда-нибудь. Страшно ведь?

Фиолетовая единорожка постучала копытцем по символу, и он засветился ровным сиянием, позволяя понять, что теперь рунный знак нарисован без ошибок… хотя он и в прошлый раз также светился.

– Просто ты трусиха, – не отрываясь от работы, вдруг произнесла пони, – Вроде бы и старше меня, а разум как у мелкой совсем.

– Эм… – шестая ученица немного опешила от этого внезапного заявления. – Я довольно-таки взрослая уже. И самостоятельная.

– Пф, не смеши меня, – махнула копытцем Кентаврина и продолжила. – Будь у тебя возможность ходила бы в железном сейфе, чтобы, ни приведи Селестия, кто-нибудь не тронул.

– Вообще-то это обидно… – в сторону пробормотала поняшка.

– Обидно? Что обидно?

– Ничего. Забыли.

На несколько секунд стало тихо. За дверью слышалось приближающееся цоканье копыт ведьмы. Очевидно, Ария ходила за чем-то в свои покои и теперь возвращалась.

– Вот видишь. Я еще ничего не сказала, а ты уже обижаешься. Вполне типичное поведение для таких кобылок как ты. Ты – некамм… некумм… не умеешь разговаривать с пони, в общем.

Дверь открылась и Ария, левитируя следом за собой несколько книг и колб с реагентами, прошествовала в комнату. Ведьма еле слышно бормотала, прикидывая что-то в уме, и первое время не обращала на двух кобылиц никакого внимания. Наконец, вернувшись в эту реальность, она сообщила:

– Виол, заканчиваем малевать руны: я хочу кое-что проверить, и чем быстрее, тем лучше. Подойди ко мне, уточним все детали и… будь любезна, сотри ЭТО – нахмурившись, она показала на «портрет осмипони», – ты уже не в детском саду, в конце концов.

– Хорошо, – нехотя кивнула единорожка, поискав глазами Кентаврину. Той, к немалому удивлению первой, рядом не оказалось.

«Наконец-то свобода!» – радовалась про себя лазурная пони, оставив за своим крупом лабораторию. Теперь, когда ведьма была занята с ученицей Селестии, можно было вернуться в башню, а оттуда, воспользовавшись магическими крыльями, перелететь на крышу. Туда, где под яркими лучами солнца она собиралась проваляться до самого вечера, вернее, пока Зок не сготовит что-нибудь на ужин. Стряпня его, конечно, была ужасной, но выбирать не приходилось, тем более что сама Кентаврина не причисляла себя к привередам. К тому же Ария пообещала ей, что как только они восстановят лабораторию, еду можно будет носить из Филидельфии, просто используя телепорт до домика Виолстар, а значит, можно было некоторое время и потерпеть.

Единорожка прикрыла глаза, и рог её озарился нежно-голубым светом, после чего на черном полу проявились яркие отпечатки копыт, будто кто-то нарисовал их, используя фосфоресцирующую краску. Ей уже не первый раз приходилось бродить по лабиринтам, а потому она прекрасно знала каким образом лучше всего по ним передвигаться – условно это заклинание называли сияющие шаги, на практике же оно заключалось в следующем: сначала, используя это заклинание, бродишь, где тебе вздумается, а затем в любое время активируешь особое зрение и видишь все те места, где ты когда-либо пробегал. Этому её научили старшие братья. Она вдруг вспомнила, что всего через полгода они отдадут свой долг родине и возвратятся домой. «Тогда же вернусь туда и я. Все-таки мне бы очень хотелось взглянуть на них сейчас» – в воображении Кентаврины они должны были быть все в боевых шрамах, а кто-то обязательно должен был остаться без глаза. «Желательно старший… спасая младшего от гибели в зубах… кто там у них водится на юге… – единорожка задумалась, – ну, пусть будет мантикора». Тем более что полгода – вполне достаточный срок для того, чтобы урезонить вконец обнаглевшего отца. А если он не изменится, то встретиться с братьями можно будет и тайно. Надо только дотерпеть. Перенести все злоключения и выйти победительницей из сложившейся ситуации.

Хотя, с каждым днем ей все больше нравилось общество Арии; для маленькой леди ведьма казалась чем-то дремучим, мощным, но при этом изящным и привлекательным. Как щит, исполненный в виде цветка. «Куда лучше, чем жить вместе с папочкой и Софти. И правил дурацких нет. Еще бы заставить Арию избавиться от «учеников» и переехать в Кентерлот, где можно будет жить как нормальные пони. Возможно, в будущем мне и удастся это осуществить».

Замечтавшись, кобылица не сразу обратила внимание на то, что откуда-то снизу доносятся голоса. Она встрепенулась и направила уши в сторону источника звука. Неразборчивый говор исходил из лестничного проема, ведущего в подвальные этажи замка. Вроде как их там было едва ли не больше чем снаружи: десятки, а может и сотни. А еще на нижних уровнях когда-то держали пленников. Кентаврина нервно сглотнула. Судя отзвукам, там кто-то не просто ворчал или бормотал, а страдальчески завывал, громко о чем-то причитая. «Наверное, это Маннтек – попыталась взять себя в руки кобылка, – Бегал по подвалу, споткнулся и снова сломал ногу. Вполне вероятно он ведь такой неуклюжий». Вот только голос этот явно был высоковат для кольта. Она подошла к другой лестнице и, стараясь не издавать никаких звуков, даже не дышать, поднялась на несколько ступеней вверх. Страдалец и не думал прекращать.

«Глупая Виол, зачем ты вообще подняла эту тему сегодня. Теперь мне самой страшно!» – мысленно побранила Кентаврина фиолетовую пони и, взойдя еще на пару ступенек, вновь обернулась. Путь до башни был еще очень долог и пролегал по таким потемкам, которым любой подвал позавидует… Да и в своей комнате она будет совсем одна. Никто не защитит её от завывающего монстра, если тот решит вломиться к ней.

«А вдруг ЭТО уже там!? Поджидает меня в комнате голодное и злое!»

Чудовище вновь заголосило, теперь уже тише, вроде как переговариваясь само с собой. Замок внезапно стал «обитаемым». Возникло безумное желание вернуться обратно в лабораторию. А еще, переселиться поближе к остальным или, хотя бы, к ведьме. Туда, где безопасно. Но вещи из комнаты все равно придется забрать…

«Так, стоп! О чем я вообще! Это всего лишь игра воображения только и всего. Смысл лишаться хорошей и удобной комнаты только из-за того, что какая-то трусливая кобылка рассказала мне о своих страхах! – Кентаврина нахмурилась сама себе, и смело побежала вверх, продолжая рассуждать на ходу, – Но это в любом случае не поможет мне избавиться от страха. Мне придется постоянно успокаивать себя и закрывать уши. Гораздо правильнее будет взглянуть в глаза своему кошмару, а именно…» – единорожка резко остановилась, развернулась на сто восемьдесят градусов и поскакала вниз. К источнику этих звуков. Только воочию убедившись в том, что чудовище на самом деле вовсе не чудовище можно было вернуть себе душевное равновесие, и именно это она и собиралась сделать.

Виток за витком – винтовая лестница уводила её все глубже в подземелье. Навстречу бормотанию, которое, то казалось ей высоким – почти кобыльим, то наоборот становилось низким, басовитым. Рог был напряжен до предела, освещая голубым сиянием каждую щелочку, словно она хотела осветить собой всю покинутую цитадель. Сердце её бешено колотилось, а внутренний голос требовал немедленно бросить эту дурацкую затею – поберечь себя. Все-таки наличие здесь какого-нибудь монстра было вполне логичным, если учесть, что, по словам пегаса, именно они и служили карлику-Чародею.

Едва не попав в яму, которая образовалась в том месте, где провалились несколько десятков ступенек, единорожка остановилась и, недолго думая, создала крылья и слетела вниз, попав ногами на кучу каменного крошева и кусков меди, которыми эти ступени когда-то укреплялись. Спуститься этой дорогой еще ниже было уже невозможно без разгребания завалов, но это и не требовалось. Голоса исходили из коридора расположенного этажом выше. Исследовательница залетела туда.

Просторное помещение. Вверху словно паутина – множество переплетенных меж собой труб. По обе стороны от центрального прохода расположены десятки бронзовых и медных станков непонятного назначения, с установленными на них пилами и конвейерными лентами. Воображение уже показывало ей, как на них распиливают пленников, но здравомыслие, вкупе со штабелями лежащих в другом зале досок, подсказали ей, что все несколько проще. Пахло опилками и машинным маслом.

Производство, очевидно, остановили совсем недавно: деревья не успели покрыться пылью или потемнеть, а на полу валялись несколько подгнивших фруктов – предположительно забытый обед одного из работников. Среди этой древесины вполне могло что-нибудь скрываться, наблюдая из темноты за любопытной гостьей, но Кентаврина настойчиво пыталась заверить себя, что это не так и продолжала идти вперед. Голос уже звучал гораздо ближе, но определить что именно он, или они, говорят, она еще не могла – мешало эхо, а потом он также внезапно затих, оставив после себя лишь стук шагов и какое-то шарканье по полу. Явно не пара и не четыре конечности. Многоножка.

Кентаврина то делала свет ярче, то наоборот практически гасила его, не зная, что предпочесть – обзор или маскировку. В первом случае чудовище могло узнать об её присутствии первым и заранее подготовиться к её появлению, а во втором, она могла попросту не заметить его в темноте и столкнуться с ним нос к… носу, щупальцу или жвалу, в зависимости от того на что это будет похоже. В конце концов, победил второй вариант, и рог почти погас. Через мгновение она погрузилась в темноту.

В следующем помещении находились многоярусные кровати. Создавший их не слишком заботился о здоровье тех, кому предстояло на них спать, потому как кроме железной сетки на них ничего не было, даже соломы. Единорожка затихла. Шаги медленно отдалялись от неё. «Правильно, гораздо лучше будет подойти к этому существу сзади. Посмотреть, что это и также тихо удрать. Если это действительно что-то страшное, я просто попрошу Арию с этим разобраться. Мы выследим это и поймаем. А если нет, то я сама его поймаю или прогоню. Чтобы не пугало» – едва она довела свою мысль до конца, как попала копытцем в железный горшок, который с громким бряцаньем перевернулся и покатился в сторону. Шаги прекратились. Вместе с ними перестало биться и сердце единорожки.

«Ну всё… теперь оно тоже знает о моем присутствии». От страху у неё задрожали колени, но, в очередной раз поймав себя на слове, она выждала пару минут и вновь двинулась вперед. К выходу из помещения, в длинный узкий коридор. Шаги многоножки также зазвучали вновь. Преодолев последние метры до дверного проема, она высунулась в коридор и посмотрела в одну и в другую сторону. Слева от неё, примерно в пятидесяти метрах из-за угла исходило ядовито-зеленое свечение. Теперь уж она могла с уверенностью сказать, что это не Маннтек и не Делфин. Такого гадкого, жуткого и неприятного огня она не видела ни разу в жизни. Обладатель его видимо был еще и токсичен. В голове уже возник вполне определенный образ чудища: огромная бормочущая многоножка плюющаяся кислотой… Коричневая и с красными глазами, если принять во внимание общие черты слуг Чародея.

Нервно сглотнув, кобылка, стараясь не издавать ни звука, прокралась чуть дальше. Вот она, её цель, осталось только выглянуть из-за угла и можно нестись во весь опор обратно. Рассказывать что цитадель – ужасное место населенное жуткими тварями. Всего пара шагов… Неожиданно для себя она поняла, что шаги вовсе не удаляются от неё, а наоборот. И теперь она не в спину ему посмотрит, а в морду! Дыхание её перехватило. Свет все приближался. Вместе с шагами она уже явственно слышала, как клацает об пол хвост чудища, а также шумное дыхание. «Оно вот-вот появится из-за угла! Надо бежать» – Кентаврина развернулась и помчалась в обратном направлении. Необходимо было найти ту дверь, за которой осталась мрачная лесопилка. Существо что-то гаркнуло и тоже ускорилось, поняшка повернула в одну из комнат, но, к собственному ужасу обнаружила, что ошиблась дверью. Тут также имелся зал со сквозным проходом и какими-то приборами, но вел он вовсе не к спасительной лестнице, а куда-то еще. Времени на то чтобы развернуться, и побежать верной дорогой уже не было. Зеленое свечение было позади и быстро настигало её. Вскрикнув, единорожка пробежала через зал, юркнула в проход и понеслась по другому коридору, который шел под сильным уклоном куда-то еще ниже. Её преследователь не отставал. Снова огромное помещение с низким потолком, но уже пустое и гораздо больше предыдущих. Набегу, громко дыша и всхлипывая, Кентаврина обернулась и посмотрела где сейчас монстр. По полу в зеленом свечении ползла его черная тень. Он совсем рядом. Но едва она вновь посмотрела перед собой, как её движению что-то помешало. Колонна. На всем скаку беглянка врезалась в каменную опору и, ойкнув, рухнула на пол. Гонка закончилась.

Без сознания она пробыла чуть больше нескольких секунд. Мысли медленно и неохотно приходили в порядок. Ничего не слышно, все звуки утонули в тонком неприятном гуле, словно над ухом её летал комар. Во рту чувствовался вкус крови. Нос и челюсть онемели после столь близкого знакомства с камнем.

– Дискордова колонна. Надеюсь, зубы у меня на месте… – глядя на капельки крови, пробормотала пони, и скривилась, представив, как глупо она будет выглядеть с распухшим носом.

«Погоня!!!» – мелькнула в голове страшная мысль. События последних нескольких минут восстановились в памяти, напомнив, что над ней нависла страшная угроза. Она кое-как поднялась на ноги. Единорожку все еще сильно мутило, а в глазах плясали огоньки. Мир постоянно расплывался и всякий раз норовил перевернуться с ног на голову. Вдалеке, освещая себе путь ярким ядовитым пламенем, появился жуткий силуэт монстра. Восьминогий, подволакивающий за собой какую-то часть своего тела и очень-очень страшный. Все её естество требовало бежать, спасаться, сделать что угодно лишь бы остаться в живых, но, к сожалению, оглушенная после удара, она смогла сделать лишь пару неуклюжих шагов прежде чем вновь оказалась на земле. Существо заметило её и издавая какие-то странные бормочащие на разные лады звуки направилось к ней. Жажда жить заставила пони еще несколько раз повторить попытки бегства, но каждая из них завершилась падением.

– Не подходи! – крикнула Кентаврина и зажмурилась, прикрыв лицо копытами.

Глава 23

Глава, в которой "призрак замка" показывает свое истинное лицо

– Солома?! Лето только успело закончиться, Зок, повсюду пока растет сочная зеленая трава! Скажи мне, зачем ты привез нам солому?

Темно-сиреневый пегас с недовольной физиономией перевалился через бока тележки и порылся копытом в сухой траве. Она еще сохраняла зеленый цвет, но влаги в ней почти не осталось. Такой массой нельзя было полакомиться, только набить желудок. Зока, казалось, возмущение Танде совершенно не тронуло: он спокойно снял с себя хомут, вставил камешки под колеса, чтобы тележка стояла прочно и никуда не укатилась, после чего, прихватив с собой серп, потопал к замку.

– Не привозил я соломы, – ответил он.

– Да? А это тогда что – полная тележка сухофруктов? – не унимался кольт и побежал следом за земнопони, – Зок, смотри, вон там впереди, под горой – зеленая травка, которую можно есть и получать от этого удовольствие. Удовольствие, Зок! Хоть и немного, ибо это даже не капуста.

– А мы и без удовольствия, потерпим, – усмехнулся синий пони, – И солому я с собой не привозил, потому что это сено.

– Ага, то же самое.

– То же, а вот и не то же. Всякая трава может стать сеном, а соломой только культурная, и то, после того лишь как из неё все зернышки вынут.

– Ладно-ладно, ты деревня тебе лучше знать, но проблемы это не решает. Почему оно сухое?

Пегас взял в зубы факел и, обогнав собеседника, пошел впереди, освещая мрачную лестницу в небо.

– Сухое оно только потому, что я его скосил и высушил, прежде чем сюда везти.

– Фот-Фот, нафига ты это фтелал? – кое-как спросил пегас.

– О, Брат. Так ты ни разу траву не возил, я погляжу.

– Фосил, не фосил какая рафница! Тьфу, дурацкий факел, я к твоему сведению траву и не ел ни разу до того как к ведьме пришел.

– Ну, так привези, – пожал плечами кольт, – тележки то у нас две. Будет тебе наука.

– Хм, а ведь это мысль. Спорим, что я всего за пару-тройку дней привезу вам телегу нормальной вкусной и съедобной травы!

– Дело хозяйское.

– И если я выиграю то… – Танде ненадолго задумался, – Ты будешь выдавать мне двойную порцию всего, что ты у нас тут приготовишь! Идет? Завтра же и выхожу.

Земнопони добродушно улыбнулся, и они стукнулись копытами, заключив пари. Ступени тем временем привели их к жутким каменным истуканам, один из которых потерял свой рубиновый глаз и теперь выглядел еще более сердитым, чем раньше. Пройдя через арку, они оказались во внутреннем помещении замка, где пегас воткнул факел в предназначенное для него кольцо на стене и снова повернулся к своему спутнику:

– Мы тут немного сменили место обитания, сейчас я тебя туда отведу, а заодно покажу, что означают метки на стенах.

Зок кивнул, и хотел было что-то спросить, как вдруг до них донесся душераздирающий крик. Исходил он явно из подземелий. Оба кольта встрепенулись.

– Не наши ли это кобылицы попали в беду?

– Что? А, нет, конечно, – спокойно ответил пегас, – Это призрак орет. Мы с Маннтеком и Делфином уже не раз его слышали. То топает, то бубнит.

– Призрак?

– Ну, или мутант, не знаю. Ты его не застал, а мы уже второй день этого негодяя слышим… раньше он, правда, так не горланил. А за Виолстар и остальных кобыл не волнуйся, они вместе куда-то в лабораторию пошли.

– Хм. Странное место… – задумчиво пробормотал Зок и пошел за пегасом к остальным пони. Через некоторое время крик прозвучал вновь. Идущие попытались не обращать на него внимания, несмотря на то, что от этого вопля кровь стыла в жилах.

«Вот сейчас оно схватит меня, подтянет к себе и примется за трапезу, – дрожа всем телом, думала единорожка, – интересно, насколько будет больно и как скоро всё закончится? А потом целая вечность в той унылой пустоте… Может кто-нибудь все-таки придет и спасет меня?»

– Помогите-е-е!!! – изо всех сил завопила она.

Голос еще долго гулял по пустым коридорам покинутой цитадели, но никто так и не пришел на призыв о помощи. Чудовище замерло. Кентаврина хотела открыть глаза и посмотреть, как близко оно уже подошло, но страх того, что она откроет их и увидит монстра прямо перед собой, заставил её воздержаться от этого поступка. Тем временем рядом вновь что-то зашуршало.

– Чего она разоралась? – вдруг вполне нормальным голосом произнесло чудовище.

– Не знаю. Может одичала? – сделало предположение второе чудовище… или вторая голова первого, голос у которой был гораздо ниже. – Мало ли что Ария тут вытворяет со своими учениками. Мне сказали готовиться к худшему.

Распластавшаяся на полу лазурная пони уже начала что-то подозревать, тем более что легкая контузия, которую она получила при падении, почти закончилась, как собственно и паника. Пересилив себя, она приоткрыла один глаз. Ядовито-зеленая сфера продолжала висеть у входа в зал, искажая тени и придавая миру мрачноватый антураж. Нечто застыло в некотором отдалении от неё и, судя по всему, вовсе не собиралось жрать её или утаскивать куда-то вглубь подземелий, оно просто смотрело на свою беззащитную жертву и ждало. Но вот передние ноги пошли вперед и, отделившись от основной массы, направились к ней, носа поняшки коснулся приятный аромат духов. Когда первая половина жителя подземелий оказалась совсем рядом, она зажгла свой рог, осветив и свое лицо и саму Кентаврину.

– Эй. Ты зачем от нас убегала? – спокойно спросила вполне обыкновенная оливковая единорожка и протянула ей копытце, помогая встать.

Поняшка с некоторым недоверием приняла помощь, поднялась на ноги и деловито отряхнула запылившуюся попону. Увидеть здесь представителей Эквестрианской расы было не менее странно, но все-таки гораздо приятнее, чем восьмилапого мутанта. Главное сейчас было не потерять своего достоинства.

– Хотела и убегала, – кобылка быстро стряхнула навернувшиеся на глаза после пережитого слезки и шмыгнула носом. – А вы вообще кто такая?

– Я? Никто, просто Лайт Ли. А вот он – гостья показала на своего спутника, копающегося в одном из вещевых мешков, который он видимо и волочил по земле совсем недавно – Светило науки, а также смотритель, посланный самой принцессой Селестией. Его имя – Берий.

«Берий, Берий… где-то я уже слышала это имя…» – мозг Кентаврины бешено заработал. Удивительно неблагозвучное сочетание букв.

– Цель нашего визита – воскрешенная из мертвых бывшая первая ученица принцессы Селестии – Ария. Не знаешь такую? Нас прислали приглядывать за ней, пока идет исследование.

– Арию? Конечно знаю, – убежденно закивала единорожка.

«Может я вспомню его, если рассмотрю получше» – подумала лазурная пони и, вытянув шею, заглянула за плечо собеседницы. Земнопони, светло-карий, в коротком черном жилете, каштановая кучерявая грива… Определенно что-то знакомое.

– Слава Богиням! – облегченно вздохнула Лайт Ли. – Ты не поверишь, но мы уже второй день бродим по этим проклятым катакомбам и не можем никого найти, как впрочем и выбраться отсюда. Если бы не ты, мы, наверное, так и умерли бы с голоду в этом каменном лабиринте. Ладно, веди нас к экс-первой ученице. Что-то мне не хочется здесь больше задерживаться.

– Ли, попробуйте смазать её нос этой мазью, она от ушибов. Я прихватил её с собой на всякий… – Берий подошел к кобылицам и, глянув на Кентаврину, вдруг остановился, – Мисс, я мог вас где-то видеть?

«Хм, а ведь если сделать ему бороденку покороче, и одеть очки, то получится…» – додумав мысль до конца единорожка вновь закричала.

– Ты чего здесь делаешь!?

– Я?! Тот же самый вопрос я хотел бы задать и вам, голубушка, – нахмурился смотритель, – И, кстати, этикет в наше время, требует обращаться друг к другу на «вы».

– К ТЕБЕ я буду обращаться только на «ТЫ», потому что большего ТЫ не заслуживаешь?

– Ха-ха-ха и это говорит доктору исторических наук недообразованное существо! Прекрасно, ничего не скажешь.

– Это не я недообразованная, это вы преподавать не умеете.

– Не умею преподавать?! Для таких как вы, безмозглых, созданы школы моделей. Почему вы не отправились туда, где вам самое место?

– Потому что я колдунья и мое «самое место» было в академии! Тебе, безрогий, тоже, между прочим, стоило бы выращивать картошку в каком-нибудь селе, а не переться в Кентерлот.

Пока пони обменивались любезностями, спутница Берия оценивающим взглядом посмотрела на ссорящихся:

– Я так полагаю, вы знакомы?

– К великому для меня сожалению – да – тут же ответил земной, – Лайт Ли, позвольте представить вам Кентаврину – самую темную и бестолковую кобылицу столицы. Честно сказать, я потрясен тому, что увидел её здесь. Никогда бы не подумал, что лич будет набирать себе в группу столь безнадежный материал.

– Ах, так?! Да я лучшая её ученица! – гневно свела брови единорожка.

– Нет, стойте! Ничего не говорите, – наигранно расхохотался историк, – Вы и так уже опустили вашу Арию ниже уровня моря. Если вы её лучшая ученица, то я даже боюсь представить кто же там остальные.

– Седьмая ученица принцессы Селестии у неё остальные, – победоносно воскликнула Кентаврина, – Ну что, съел?

– Разве она не шестая? – уточнила Лайт Ли.

– Ой, да брось. Неужели ты удивлена тому, что она НЕ умеет считать. Твайлайт, Рози, Макклен, НайтТифони, Андатра, Виолстар – конечно же, в этом ряду семь имен, не так ли, Кентаврина!

– Я умею считать! И еще…и… – Кентаврина старательно пыталась подобрать слова пообиднее, но ничего путного в голову не приходило. – Удачно тебе сгнить в этом подземелье, безрогий!

*пуф*

Мгновение спустя Кентаврина оказалась одна. В соседнем коридоре. Осталось только замести следы и быстренько убежать подальше от этих типов. А потом сказать, что это все-таки монстр, чтобы ни Маннтек ни Танде не тратили больше время на их поиски, а лучше, чтобы вообще замуровали половину проходов. «Будешь знать, как надо мной смеяться. Уверена, отправляясь на тот свет, ты еще не раз вспомнишь обо мне и проклянешь свой мерзкий язык» – мысленно ликовала маленькая леди. Тем более что это было не так уж далеко от истины – для единорожки Берий, как и большинство других преподавателей академии, вполне могли быть причислены к монстрам.

Едва она сделала шаг вперед, как перед лицом её появилась Лайт Ли:

– Эй, ты чего удумала? – строго спросила оливковая пони.

– Я? Эм… вот это.

Едва закончив фразу, единорожка телепортировалась еще дальше, но буквально через секунду настырная преследовательница вновь оказалась рядом с ней. Третий прыжок, также не помог скрыться.

– Лучше остановись, – предупредила её Ли, – я старше тебя и гораздо лучше владею заклинаниями и если ты не выведешь нас отсюда сама, то я заставлю тебя это сделать силой, чего бы мне очень не хотелось.

– Только попробуй, – зло ответила Кентаврина, – ведьма тебя за это наизнанку вывернет.

– В любом случае ты не можешь так просто бросить нас.

– Еще как могу, потому что я не хочу, чтобы в моей жизни вновь появлялся этот магог. У меня только все налаживаться стало! Неужели принцессе некого было поставить на место надзирателя?!

– Её величество никого не назначает просто так. Берий вполне заслуженно является лучшим историком нашего времени, несмотря на то, что он, как ты нелестно о нем выразилась – безрогий, и именно поэтому она выбрала его. Его познаниям позавидовал бы любой единорог.

– Меня не волнуют его познания. Все равно он осёл!

– Да, у него сложный характер, но тебе просто стоит подружиться с ним, добиться его расположения.

– О, я представляю себе как ты добилась его расположения, ассистентка Ли, – фыркнула Кентаврина.

– Ты хоть иногда следишь за тем, что соскальзывает с твоего языка? – не изменившись в лице, спросила оливковая единорожка. – У меня вообще-то есть семья, как и у него. А уважения профессора я добилась своей грамотностью и умением быстро записывать все его слова.

– Ну, допустим, что я это и имела в виду, – криво усмехнулась пони.

– Лайт Ли?! – донесся до них голос Берия, – Вы где?! Ваша сфера затухла, а без неё тут ничего не видно. Неужели вы хотите развить во мне клаустрофобию и боязнь темноты, пользуясь случаем?

Обе кобылицы обернулись на звук. Ли улыбнулась уголком рта и покачала головой. Напряжение, вызванное неудачной репликой Кентаврины, немного спало.

– Ладно, пойдем, я отведу вас к Арии.

Кентаврина махнула копытцем, и они неспешно направились в обратном направлении, освещая коридор нежно-голубым сиянием.

– Может, расскажешь мне, за что ты так ненавидишь Берия? – негромко поинтересовалась единорожка.

– Он и сам тебе всё расскажет. Во всех подробностях.

– А как же мнение другой стороны? Ни одно событие не должно описываться, основываясь на позиции кого-то одного. Иначе получится история Эквестрии… Ну, ты вряд ли поймешь эту шутку.

– Если в общих чертах, то я не люблю, когда мне навязывают то, что мне никак не пригодится в будущем. История как раз относилась к этой категории. А ваш «профессор» свято верил в обратное и считал, что если пони не знает, в каком году грифоны первый раз нарушили договор об альянсе, значит он подземный пёс.

– Хм… – кобылка задумалась, – В целом у тебя правильная точка зрения, но есть ведь и необходимый минимум, который следует знать каждому.

– Кроме меня. Я хотела уделять все свое время только тем наукам, которые мне нравились. За это меня и выгнали.

– Из-за одного предмета? – удивилась Лайт Ли.

– Одного!? – снова донесся голос издалека, – Как бы ни так! У этой леди было шестнадцать несданных дисциплин. Шестнадцать! Каким же наукам, позвольте спросить, она хотела уделять все свое драгоценное внимание? – Ни-ка-ким! Пока верховный маг академии прикрывал её круп, она четыре года маялась дурью, и только благодаря коллективной жалобе преподавателей нам, наконец, удалось навсегда избавить цитадель науки от её варварского присутствия.

– Влезать в чужой разговор – последнее дело! – с укором крикнула ему Кентаврина.

– Профессор, ваше мнение я бы тоже хотела выслушать, но несколько позже…

– А в этом вопросе не может быть нескольких мнений. Она – средоточие лени и хамства, это всем известно. Я даже почему-то уверен, что те двое кольтов, из-за которых нас сюда прислали, погибли не без её вмешательства. Ведь так, Кентаврина?

– Тсс… не обращай на него внимания – шепнула ей на ухо Лайт Ли, прежде чем они повернули в сторону большой комнаты, с каменными опорами – ваш спор в любом случае ни к чему не приведет. Мне ли не знать, каково вести с ним дискуссию.

Единорожка кивнула и в полном молчании они подошли к Берию. Распределив между собой вещевые мешки, надзиратель и его ассистентка потопали следом за молодой проводницей туда, где ведьма уже начала проводить свои эксперименты.

– Ты можешь не быть такой копушей? – сердито спросила Ария, бродя из стороны в сторону по пустой лаборатории. – Ты ведь их уже сто раз чертила. Неужели так сложно сделать то же самое в сто первый?

Многочисленные символы снова еле-еле подсвечивались, окружив кобылицу своим тусклым мерцанием, отчего создавалось ощущение, словно она все еще находится в своем доме, и никакого переселения не было. В центре зала также был установлен активированный портал, в который уходил длинный и прочный канат, исчезая в этом зеленом мареве. В соседней комнате кипела и булькала будущая руническая краска. Откуда-то валил пар. Многочисленные книги и свитки пока еще лежали в аккуратных стопках. Единственное чего здесь не было, и поняшка уже успела пожалеть об этом, это её старый матрац, на который она могла прилечь и отдохнуть в те моменты, когда делать особо ничего не требовалось. Такие как сейчас.

В голове зазвучал голос Виолстар.

«Прости, но раньше на мне не было тяжелой брони, и я могла использовать силу своего рога. Если бы ты предупредила меня заранее, я бы хоть потренировалась».

– Тебя это не оправдывает. Ладно, постарайся хотя бы все сделать правильно, чтобы не пришлось переделывать.

«Я постараюсь. Кстати, руна выглядит иначе, ты уверена, что это именно портал?»

– Абсолютно. Я тысячу лет потратила на то, чтобы её создать – убежденно ответила ведьма, после чего спросила. – Или ты мне не доверяешь?

«Ну, ты часто что-нибудь недоговариваешь, – негромко сказал голос, – Просто эта комбинация больше напоминает мне какое-то торнадо или что-то в этом роде».

– Причем тут торнадо, если в том мире даже легкого ветерка не может быть? – удивилась зеленая пони, разглядывая между делом склянку с неприготовленным зельем. – Короче, ни о чем не думай, просто черти картинку, поняла?

«Хорошо…»

Ведьма поежилась от холода и поплотнее запахнула черную попону. Теплее от этого нежити естественно не стало – мертвое тело давно уже не могло согреться. Но, в отличие от нечувствительной телесной оболочки, душа порой все равно требовала немного тепла.

Дверь медленно отворилась и в лабораторию почти бесшумно проскользнула Кентаврина. Ария сделала вид, что не заметила её и принялась проверять стыки хромированных сегментов портала, все-таки маленькая дезертирша не спросила разрешения на то, чтобы покинуть их.

– Ой, а вы уже начали? Что-то я задержалась… – сокрушенно и с сами честными глазами произнесла единорожка, – И это, я тут тебе привела кое-кого.

– Я занята сейчас, – не оборачиваясь, сказала ведьма, – подожди за дверью.

– Боюсь что это невозможно, – ответил за неё грубый голос какого-то кольта. Ария оглядела пришедших.

Их было двое. Первый – немолодой светло-карий земнопони, кучерявый и с растительностью на лице, длинные кончики которой, также имели каштановый цвет. Телосложение достаточно хлипкое. На груди имелось нечто вроде фрака, сильно помятого, очевидно джентлькольту не раз уже приходилось спать где-то в дороге. Также она разглядела у него большой золотой медальон в виде солнца – кьютимарки Селестии – и цепочку, конец которой терялся в переднем кармане, скрывая то ли часы, то ли монокль. На крупе у гостя красовалась метка в виде трех букв log.

Спутница его оказалась посимпатичнее. Молоденькая единорожка с оливкового цвета шерсткой и длинной распущенной гривой, в которой зеленые и белые пряди переплетались, образуя весьма занятную игру красок. Полосат был и пышный длинный хвост, кончик которого слегка касался пола. На спину её была накинута тонкая короткая попона, едва закрывающая собой бока: строгая, также черная, с чуть заметными зигзагообразными узорами. Имелся точно такой же золотой медальон. На боку помимо вещмешка висела небольшая сумочка с несколькими записными книжками и канцелярскими принадлежностями, отчего ведьма сразу смогла сделать вывод, что главный среди них все же жеребец. Круп ассистентки украшала кьютимарка в виде пера и пенсне.

– Надзиратели? Спасибо, Кентаврина, за новых незваных гостей, – поджав губы произнесла Ария, – а теперь будь любезна, сбегай за доктором. Кто-то ведь должен будет осмотреть Виолстар по возвращении.

Лазурная кобылка кивнула и быстро скрылась за дверью, а ведьма вновь вернулась к своей работе.

– Вы, я так понимаю, Ария. Что ж, будем знакомы. – громко поприветствовал её земной с интересом осматривая сверкающие руны, – Меня зовут Берий, а это моя ассистентка Лайт Ли. Как вы, наверное, уже поняли, нас прислала принцесса Селестия, чтобы контролировать ход ваших исследований.

– Рада знакомству, – бросила нежить.

…
– А чем вы, позвольте узнать, сейчас занимаетесь? – кашлянув, после весьма продолжительной паузы, поинтересовался Берий.

– Провожу исследования, – скупо ответила она, добавив самой себе. – Просила же нести аккуратнее, теперь по месту скола метал гниет… Эй, Виол! У тебя там все в порядке?

«Мхм» – промычал голос.

– Виолстар? Она с вами?

– Попробуй поживее, – проигнорировав вопрос, обратилась к своей помощнице Ария, – не хочу, чтобы рамка развалилась посреди эксперимента.

«А что с ней?»

– Пока что все хорошо, просто кое-где хром откололся.

– Что хорошо? – обескуражено спросил надзиратель, – С кем вы разговариваете?

– И эти знаки действительно работают? Хм, занятно… – Лайт Ли медленно потянулась к сверкающей поверхности руны, но, заметив это, ведьма быстро подбежала к ней и достаточно резко оттолкнула её копытце в сторону, жестом показав что делать это крайне нежелательно.

«Хм, ну, я уже практически закончила. Может, прервемся, чтобы не рисковать лишний раз?»

– Сомневаюсь что это так уж опасно. К тому же ничто не мешает нам закончить эксперимент без рамки… По крайней мере если я все правильно рассчитала, – когда кольт еще раз громко кашлянул, привлекая внимание, ведьма повернулась к нему и недовольно сказала, – С кем надо с тем и разговариваю, будьте столь любезны, стойте там и не мешайте мне.

– Вы можете хотя бы вкратце объяснить, что вы делаете?! – рассердился земной, – Нам, между прочим, отчеты писать.

– Потом объясню.

«Эм… Ария, я все сделала. Порядок активации символов важен или можно нажимать их вразнобой?»

– Не важен. Но во избежание непредвиденных осложнений лучше начни с середины и по спирали иди к самым крайним, поняла?

«Хорошо. Сейчас попробую»

Несколько минут ничего не происходило, но затем, края портала как-то странно завибрировали, и зеленоватая энергия попыталась выйти за пределы рамки, словно от сильной перегрузки, а еще через мгновение, озаряемая яркими бликами из вибрирующего перехода в Мир Мертвых, появилась и сама Виолстар. Естественно, узнать единорожку сейчас было почти невозможно, ибо потемневшие доспехи скрывали всё её тело, превращая простую пони в нечто потустороннее. Оба надзирателя замерли, затаив дыхание, ведьма же спокойно подошла к «темному рыцарю» помогла снять шлем и обрезала натянутую до предела веревку, после чего закрыла портал, погрузив помещение в полумрак.

– Прекрасно! – похвалила её ведьма, – еще несколько раз проверим, на всякий случай, и на сегодня можно заканчивать. Быть может, это будет нашим самым важным открытием.

– Да уж, – с натянутой улыбкой произнесла шестая ученица, – Я до последнего боялась, что что-то пойдет не так. Удивительно, что выход получился в том же самом месте, где и вход. Все-таки портал я сместила на несколько метров левее.

– Ну, в этом и заключается вся суть эксперимента, – заметила Ария.

– Здравствуйте, Виолстар. Помните меня?

– Берий?! – единорожка удивленно уставилась на стоящего у входа в лабораторию пони и, не поверив своим глазам, протерла их бронированными копытами – Вот это встреча. А вы как здесь очутились?

Просияв от нахлынувших воспоминаний, поняша двинулась навстречу своему бывшему преподавателю.

– О, это долгая история, дорогая моя, – начал свое повествование профессор, – её Величество прика…

– Экхм! – бесцеремонно оборвала его на полуслове ведьма. – Во-первых, не отвлекайте её, потому как в отличие от вас, она в данный момент занята важным делом, а во-вторых, Виолстар если тебе не нужны твои глаза, то, пожалуйста, продолжай надраивать их пропитанными потусторонней инфекцией железками, только потом не жалуйся принцессе на преждевременную слепоту или еще что похуже.

– Ой, прости, – сконфуженно пробормотала кобылка.

– Надевай шлем. Я снова открываю портал.

Ария левитировала к себе успевшую уже приготовиться краску и пробежалась по руническим символам, подводя и подправляя те из них, что успели потемнеть или выгореть, после чего по очереди активировала их, создав тем самым весьма впечатляющую для новичков игру света. Процедура заняла много времени, а потому, устав, видимо, ждать объяснений от ведьмы Лайт Ли решила поторопить её с описанием происходящего. Нежить, хоть и всем своим видом дала понять, как они её уже достали, все же на ходу стала давать некоторые пояснения, нарочно делая их настолько короткими насколько это было возможно.

– Прямо сейчас я открываю портал в так называемый Мир Мертвых. Надеюсь, вам не придется пояснять, что это действительно то самое место, куда все живые попадают после своей смерти. Там мисс Виолстар будет создавать аналогичную, хоть и отличную внешне, руну портала, дабы вернуться обратно.

– А вернуться обратно тем же путем невозможно? – поинтересовалась Лайт Ли, уже достав небольшую записную книжку.

– Возможно, если конечно вы не переломаете себе все ноги.

– Тогда в чем смысл эксперимента?

– Узнать, как взаимодействуют порталы между двумя мирами, естественно.

– И чем вам это поможет?

– Не знаю. Это просто один из вариантов попасть в Город, а не в Пустоту. Не получится так, попробуем еще как-нибудь. Все-таки тыкать копытом в небо, чтобы случайно наткнуться на нашу цель тоже не самая лучшая затея, не так ли?

– Хех… А теперь пожалуйста, о том, что такое Город и Пустота, – виновато улыбнулась оливковая пони.

– О, Селестия, – стукнула себя копытом по лицу Ария. – В соседней комнате лежат все мои записи, иди туда и просвещайся. Виол, ты готова?

Закованная в броню поняшка кивнула и, как только алый импульс выстрелил в рамку, создав проход в иной мир, вновь исчезла в зеленоватом свечении. В этот раз ведьма велела единорожке отойти на всю длину страховочного каната и повторить процедуру. Результат оказался тот же и, вернувшись, ученица вновь очутилась на месте входа в Мир Мертвых, после чего она сделала то же самое, отойдя максимально далеко в противоположном направлении. Вскоре к ним присоединились Делфин с Кентавриной, а также Танде, которому почему-то нетерпелось познакомиться с новоприбывшими, особенно, с Лайт Ли. Берий, хоть и оказался очень далек от тематики смерти и рунической магии, тем не менее, как наверное и положено хорошему надсмотрщику, просил пояснения на любое действие ведьмы, внимательно выслушивая их и задавая все новые, сильно раздражавшие ведьму вопросы. Кроме того, вскоре вернулась и его ассистентка, вместе с её записями и новой порцией непонятностей. К обсуждению подключились и «ветераны» походов между мирами. В конце концов, Ария не выдержала и прямым текстом потребовала всех заткнуться, а «лишних» немедленно выпроводила за дверь.

Работа, как они не пытались сделать все побыстрее, закончилась только поздно вечером.

– Пока достаточно. Продолжим завтра, – устало произнесла зеленая кобылка и, дождавшись, когда Виолстар избавится от брони, погасила руны. Сегодня она чувствовала себя невероятно вымотанной, не столько из-за самих опытов, сколько из-за кучи народа присутствовавшей на них. К счастью, теперь они должны были идти другой дорогой.

В коридоре её уже ожидала Кентаврина и вместе они отправилась в темноту верхних этажей цитадели. Обернувшись, Ария вновь увидела за собой своих надзирателей.

– Я ведь сказала, что на сегодня всё! Чего вы за мной увязались?

– Мне приказано контролировать все ваши действия, – как ни в чем не бывало, произнес Берий.

– Вряд ли принцессу заинтересует то, как я буду спать. Так что оставьте меня в покое, ясно? Когда будет следующий эксперимент, я вас позову.

– Но…

– Пошли вон!

Дождавшись, когда пони, наконец, оставят их одних, ведьма шумно выдохнула и простонала:

– За что мне такое наказание!

– Да уж этот тип кому угодно кровь свернет, тут я тебя понимаю – сочувственно произнесла лазурная кобылка и медленно потопала вперед, размахивая кремово-розовым хвостом.

– И не говори. Ненавижу, когда кто-то над душой стоит, а еще эти «зачем?», «почему?», «для чего?» – нельзя было сразу, что ли ознакомиться со всеми материалами!? Кстати, – ведьма внимательно посмотрела на свою помощницу, – а кто это тебя разукрасил-то так?

– Меня? – маленькая кобылица потрогала копытцем лицо и болевые ощущения заставили её вспомнить о недавней «аварии» – Сильно заметно, да?

Она ненадолго задумалась, после чего хитро улыбнувшись, все-таки ответила:

– Да, так – ерунда. Споткнулась и упала на чье-то копыто. Нет причин для беспокойства.

Глава 24

Глава, в которой Ария координально меняет мнение принцессы о себе.

Ночь. Одиночество. Тишина и спокойствие. В такой обстановке заниматься своими делами куда приятнее. Так она работала раньше, всю жизнь и до и после смерти, и по возвращении обратно в мир живых. Когда можно было годами не открывать рот. Затворив за собой дверь новой лаборатории, Ария на секунду представила, что вновь вернулась в те славные времена, когда ей не нужны были ни помощники, ни собеседники, ни ученики, ни тем более надсмотрщики. В те времена, когда за ней еще не увязался тот земнопони…

«Наверное, прыгнет опять мне на шею, а то и заревет от счастья. Может сразу сделать магический барьер?» – подумала кобылица и, представив, как сияющий от счастья деревенщина шмякается носом о невидимую стенку, усмехнулась в темноту. «Нет, уж лучше просто оттолкнуть его – так приятнее. А еще, стоит устроить этому болвану нагоняй, за то, что он так меня подставил. И ему и старику. Они оба это заслужили».

Ведьма сладко потянулась и, поправив на себе тонкую полупрозрачную попонку, которую она использовала в роли ночной сорочки, притянула к себе кисти. Длинные, спутавшиеся локоны фиолетовых волос хоть и закрывали ей половину обзора, убирать их она не стала. Пусть лежат. Нежить и так прекрасно знала все, что ей следовало сейчас изобразить, и могла сделать это даже с завязанными глазами. А утром можно будет вплотную заняться своей внешностью: причесаться, накраситься, подвести ресницы, но перед этим подыскать где-нибудь ванную и хорошенько помыться. Все-таки её тело почти две недели не видело воды, и Ария уже опасалась того, что если так пойдет и дальше, то она скоро просто иссохнет, превратившись в нечто страшное и зомбиподобное.

Но пока голову поняши занимала совершенно иная забота – третья стадия эксперимента. Ведь её земнопони больше суток не издавал ни звука, а значит, затягивать с его спасением было крайне нежелательно. Тем более что она уже и так хорошо отдохнула сегодня ночью и теперь могла позволить себе проработать в лаборатории хоть до самого утра.

– Эй, Норд, – негромко позвала зеленая кобылка, используя тот ментальный контакт, который так и не закрывался с того самого дня, когда исследователи потерялись в пустоте Мира Мертвых.

Молчание. «Неужели опоздала?»

Конечно, за это время он вполне мог умереть от голода или по каким-нибудь иным причинам, но она все-таки надеялась на лучшее. Да и Виолстар вряд ли согласилась бы на такое рисковое мероприятие, как закрытие обратного портала и попытка вернуться в этот мир самостоятельно. А тут такая удача. «Эх, если бы не это злосчастное переселение…» – сокрушенно подумала Ария, как вдруг в её голове что-то зашуршало.

«Кто ты?» – вопросил испуганный голос.

– Твоя фея-хранительница, кто же еще – с иронией ответила на его вопрос ведьма, – надеюсь, у тебя еще остались молочные зубы?

«Уйди, тварь, я не слушаю тебя! – ни с того ни с сего заорал на неё земной. – Тебя нет здесь, ясно?! Вон из моей головы! Саддам! Саддам!!!..»

Странная реакция. Из всех вариантов ответов, которые приходили в голову к нежити, не было ни одного даже отдаленно схожего с этим. «Он что, обиделся на меня? Или реально не понимает, кто с ним говорит?»

– Хей-хей, Норд ты чего! – поспешила успокоить его Ария. – Это же я, не узнал что ли?

«Прочь! Прочь! Прочь!»

– Так, земной! – грозно прикрикнула на него не на шутку встревоженная ведьма, – Прекращай этот концерт и слушай меня внимательно…

«Не слушаю. Вы все одинаковые! Оставь меня».

– Кто одинаковые? Ты в своем уме, деревенщина?!

«Ла-ла-ла-ла-ла-ла…» – изо всех сил заголосил земнопони.

В таком шуме ей и самой трудно было что-то соображать. Первое время она еще ждала, когда он, наконец, успокоится, но видимо лалакать он собирался до посинения, а потому ей пришлось оборвать связь.

Мир вновь погрузился в тишину. В недоумении ведьма остановилась перед хромированной рамкой. Ей даже стало немного не по себе от такой беседы. «Ну и как мне спасти его, если он даже не позволяет мне и рта раскрыть!? Ладно, есть еще вариант Б».

– Саддам, ты меня слышишь? – поинтересовалась она у противоположной стены, заранее приготовившись к аналогичной реакции.

«Да, лич» – ответил на удивление спокойный грубый голос единорога. Очевидно, состояние старика было несколько лучше, несмотря на то, что даже ведьма знала о его помешательстве. «Может они обменялись мозгами?» – пришла в её голову неожиданная мысль.

– Где ты находишься?

«Там же где вы нас и оставили» – ответил старый культист.

– Норд с тобой? – снова спросила она.

«Да» – последовал короткий ответ.

– Хвала Селестии, – выдохнула Ария, – Что он делает?

«Смеется. До этого кричал что-то, – Саддам выдержал небольшую паузу, словно что-то проверял. – Бессмертный лич, если вы с ним поговорить хотели, то можете не утруждать себя. Бедняга совсем спятил».

– Да? Хотя… наверное этого и следовало ожидать, – с некоторой грустью в голосе пробормотала ведьма, – Обидно. И как давно?

«Ха-ха-ха, хорошая шутка, – невесело расхохотался кольт, – ответ, вечность назад, вас устроит? Когда-то он старательно присматривал за мной, боялся, что у меня поедет крыша, а потом и сам не заметил, как пропал… Кстати, вы просто поговорить захотели или у вас какой-то план имеется?»

– Имеется. У Норда на спине мешок с руническими красками, если он его конечно никуда не дел, так вот: возьми там белый мелок, вставь в паз на своем ботинке и рисуй то, что я тебе скажу. Ясно?

«Вы разве не помните о моих талантах в живописи, лич? – Норд, нет, я не с тобой говорю, всё нормально, они ушли! – Простите, меня. Я потратил уйму времени, но так и не научился работать с рунами».

– От них сейчас зависят ваши жизни, разве это не стимул для моментального освоения этого дела? Тем более что руна не слишком сложная – крупная и угловатая. Главное, слушай меня внимательно и не торопись, времени у нас предостаточно…

– Ну, не скажите. Если бы вожди бизонов прекратили, наконец, свои распри и объединились под знаменами единого харизматичного лидера, их раса вполне могла бы стать угрозой для Эквестрии, – глядя на потолок, туда, где висел магический огонь, освещавший эту комнату, произнес светло-карий кольт.

– Вы основываетесь на тех демографических данных, которые представлены в нашей литературе, – парировал его собеседник, – Видите ли, мой отец, доктор, как и я по своей профессии, провел добрую половину своей жизни в прериях, помогая развитию медицины у этой отстающей цивилизации. Так вот, несмотря на огромную территорию, кою они занимают, население там очень невелико. Посудите сами: статисты, при подсчете, исходят из цифры десять голов, на квадратный километр, что вполне вероятно, конечно, но они получили её когда? Тогда, когда племена бизонов были на севере, си речь у наших границ. Понимаете о чем я?

– Пока еще нет, продолжайте.

– Бизоны постоянно кочуют с одного края своих земель на другой, меняя место жительства каждый сезон. Урга, Улан, Ратра и… Ратис, кажется…

– Растис, – поправил Берий.

– Вот-вот. Четыре времени года, и четыре их области, три из которых постоянно пустуют, восстанавливая свои природные богатства. Итог: население этой расы можно без зазрения совести уменьшать вчетверо, потому как десять голов на квадратный километр будет насчитываться не на всей территории Бизонов, а лишь на одной из четырех областей.

– И вы считаете, что этнографы этого не учли? – искренне удивился историк.

– Более чем уверен – потряс головой доктор, – И это как минимум! Потому как даже в самых населенных областях моему отцу порой приходилось шагать не один день, чтобы встретить хоть какой-нибудь намек на цивилизацию.

– А как же так называемые корневые стада?

– Слухи о них сильно преувеличены и насчитывают они ныне вовсе не десятки и сотни тысяч голов, а от силы – тысяч пять. Им тяжело было кормиться в таких больших количествах, и потому они давно уже раздробились на более мелкие группы.

– Плюс к тому сыновья вождей, которые постоянно норовят обрести независимость… – задумчиво дополнил Берий.

– Именно. Проблема престолонаследия у бизонов настоящий бич этой расы. Хвала Богам, нашей принцессе не требуются преемники.

– Ну, свежая кровь на престоле нам бы все-таки не помешала, – усмехнулся единорог, – Всякий властитель когда-нибудь изживает себя и нашей Богине, по-моему, давно пора было бы уже уйти на покой.

– Вы считаете, что она чересчур консервативна?

– Это мягко сказано. Вы можете себе представить, что в академии мы до сих пор учимся по книгам, написанным полтысячелетия назад? И это вовсе не из-за того, что наука перестала развиваться, а только лишь по той причине, что все открытия становятся достоянием бескрайних архивов и не включаются в учебный план.

– Может проблема в главе академии?

– Но находится-то Кентерлотская Академия Волшебства под патронажем принцессы! И именно она должна утверждать программу обучения подрастающего поколения. Но ей, очевидно, совершенно наплевать…

– Тсс! – Делфин вскинул копыто, призвав к тишине своего товарища, и, подскочив с кушетки, уставился на дверь. Кто-то направлялся к ним, попутно что-то громко обсуждая. Первое время они не могли разобрать слова, но когда до двери осталось уже не так много, эхо донесло до них вполне внятную беседу:

– А я что, сплясать перед ним должен был, чтобы он не рехнулся? – недовольно спросил кто-то до боли знакомым грубым голосом.

– Мог бы и попробовать, – ответила его собеседница, очевидно, Ария. – Он вообще-то твою шкуру спасал.

– Я его не просил.

– Друг! Я же говорил тебе, что это всего лишь сон, – хихикнул еще кто-то. – Здесь все не то. Неужели ты не помнишь наш дом?

– Сто раз уже объясняла – мы переехали! – устало выдохнула нежить. – Приди в себя наконец.

– Сейчас сон развеется. Так всегда бывает, – идущий шмыгнул носом и продолжил. – А потом я еще какое-то время посижу и снова увижу сон. И снова там будет неправильный дом. Видишь, Саддам, я уже могу быть свободен от всего этого, я могу отличить иллюзию от реальности. Саддам… Саддам. Саддам!!!

– Заткнись уже! – рыкнул грубиян.

– Не ори на него, – вступилась за кого-то ведьма. – Испортил мне земнопони, а теперь еще и возмущается.

«Саддам?! Он ведь умер» – доктор помотал головой из стороны в сторону, решив, что сам стал жертвой какого-то наваждения, но голоса не пропали, а напротив стали уже совсем отчетливыми, как и цокот копыт.

– Черные коридоры тут, белые пустыни там. Саддам, может мы умерли? Ария, почему именно ты ведешь нас в Некрополис, а не Смерть? Сегодня у неё выходной?

– Чего?

– Я люблю тебя, Ария…

После этих слов дверь в небольшую комнатку, где уютно расположились Делфин и Берий, с грохотом распахнулась, и в комнату вошли трое. Спрятавшая лицо от смущения ведьма, а с нею двое изможденных и почти серых пони в почерневшей броне. Изможденных, но живых! Челюсть доктора медленно опустилась вниз.

– О, Боги, что это с ними? – ужаснулся историк, – Вы решили убить еще кого-то из вашей группы? Учтите, нежить, это не останется незамеченным!

– Это не «еще кто-то», а «все те же», к вашему сведению. Эксперимент закончен, все живы и физически – Ария нарочно сделала акцент на этом слове, – здоровы. Делфин, Норд, кажется, потерял рассудок, сможешь вправить ему мозги?

– Я… Я постараюсь, – все еще приходя в себя пробормотал доктор, подойдя к отощавшему Норду, – они правда живы? Но как? Как ты их спасла?

– Захотела и спасла. Всё, оставляю этих двоих на тебе. Обеспечь им уход и хорошее питание. Берий, будьте так любезны, оставьте доктора наедине с его пациентами. Тем более что вам еще отчет писать, не так ли?

С этими словами ведьма вручила ему несколько исписанных мелким почерком листов, на которых она расписала все, что ей удалось выяснить во время исследования.

– А? – земной мельком взглянул на бумаги, – да, отчет. Правда Лайт Ли вероятно еще спит вместе с остальными пони. Может быть, подождем утра?

– Нет, не подождем. Сомневаюсь, что ваша ассистентка рассыплется, если вы поднимете её на час-другой раньше срока.

«Ну, а я в это время найду, где помыться, – мысленно добавила нежить, – все-таки хорошо, когда есть кто-то на кого можно свалить часть работы».

– Как скажете, но вам придется пойти с нами.

– Зачем это? Разве вы не сами должны этим заниматься?

– Конечно, нет! В отчетах должны присутствовать ваши заключения и наша оценка вашим действиям. Так велела принцесса Селестия.

Ведьма шумно выдохнула и пригласила Берия проследовать за ней.

Час спустя они уже были в «её» кабинете. Ария немного принарядилась, все-таки щеголять днем в ночнушке было бы не лучшей идеей, и теперь, медленно прохаживаясь от столика до двери и обратно, диктовала данные для будущего письма принцессе. Оба надзирателя неподвижно застыли напротив неё.

– Так вот, сегодня, когда луна уже завершала свое шествие по небосводу, но солнце еще не появилось, я закончила важнейший эксперимент, длившийся ровно две недели и пять дней. Суть данного эксперимента заключалась в том, чтобы несколько добровольцев подтвердили мою теорию о сочетаемости порталов. Напомню, что родилась она после того, как у меня возник вопрос – почему я, не имея точных координат места выхода, появилась именно там, где одновременно со мной открывали псевдо-портал культисты. Случайно ли, что и некий зомби после меня, также появился именно из псевдо-портала созданного культистами. Вы записываете?

– Угу…

– Славно. Так вот: я предположила, что между подобными порталами сама по себе возникает некая связь, как например молния случайным образом могущая ударить в любую точку на земле при отсутствии громоотвода, будет бить лишь в одну при его наличии. Сразу отмечу, что при этом не особо важно, какой именно портал будет «молнией» т.е. активным порталом, а какой просто начертанным и готовым к использованию, потому как в нужный момент активируются она оба. В процессе изучения теория полностью подтвердилась, а значит, теперь нет необходимости искать координаты Города, вместо этого можно создать портал прямо оттуда, попав в него «естественным путем». Для проведения этого исследования мне и потребовалось отправить в Мир Мертвых двоих моих учеников: Норда и Саддама, для – как я уже писала принцессе Селестии в отчете – более глубокого изучения Мира Мертвых. Изначально я планировала задержать их там всего на полторы недели, чтобы обезопасить их от любых вредоносных воздействий, но из-за «некоего вмешательства» пришлось задержать их там значительно дольше. Следствием чего стало временное помутнение рассудка одного из добровольцев.

– Некое вмешательство? – изогнула бровь Лайт Ли.

– Пиши-пиши, – усмехнулась ведьма, – Её Величество поймет, ЧТО я имею в виду.

Единорожка переглянулась с Берием, но тот утвердительно кивнул, и она принялась записывать дальше.

– И я ни в коей мере не обвиняю свою коллегу Виолстар за то, что она, не до конца разобравшись в ситуации, написала вам то страшное письмо, ведь её сподвигло на это чувство справедливости, а не какие-то корыстные мотивы. И конечно же…

– Вот вы говорите «вам», – кашлянула ассистентка, – Вы обращаетесь лично к принцессе, то есть мне записывать это как цитату?

– Желательно. На чем я остановилась? Да, и конечно же я не хочу в чем-то укорять вас, принцесса, за то, что вы столь поспешно заняли позицию образцовой ученицы Виолстар, полностью пренебрегнув версией такой коварной и лживой нежити, как я, и даже более того, успели уже наказать меня, за преступление которого я не совершала. У меня вызывает досаду лишь то, что отдав всю свою жизнь на служение вам, я так и не сумела добиться вашего расположения. Но, надеюсь, теперь, когда все благополучно завершилось, и те пони находятся в нашем мире живые и невредимые, вы все-таки соизволите впредь проявлять к своей бывшей первой ученице хоть капельку доверия и уважения…

Зеленая кобылица театрально вздохнула и смолкла. «Ну и что с того, что это не до конца – правда. Главное это какой будет эффект. Спасибо вам, принцесса, за то, что оставили за мной право писать отчеты» – улыбнулась сама себе Ария. То, каким образом Богиня Солнца будет выпутываться из этой щекотливой ситуации, было интересно даже ей. Ведь теперь получалось, что сама Селестия из-за своей недоверчивости едва не сделала её пониубийцей. Немного опешившими выглядели сейчас и контролеры.

– Ну, и добавьте от себя что-нибудь, мол – да, все так и было.

– Не кажется ли вам это слишком… циничным? – вежливо поинтересовалась Лайт Ли.

– Циничным мне кажется вышвыривать свою верную ученицу из страны, делая при этом вид, что вы «друзья», а потом, на основании каких-то своих подозрений, оставлять её без крыши над головой и присылать надзирателей. В конце концов, вы лично видели, что те двое пони живы.

– Да, но «третья стадия эксперимента» проходила в наше отсутствие, – деловито заметил Берий, – мало ли, может вы их подменили.

– Ага, а вместе с ними подменила и мозги всем участникам моей исследовательской группы, иначе как бы они их признали, – с иронией ответила ведьма, – На эксперимент же я вас не позвала только лишь из-за того, что он был опасен для жизни.

– Ну, достаточно логично. А почему вы не сообщили нам об этом?

– Не захотела, – повела плечами Ария – Не захотела никого будить. Не захотела тратить время на шатания по замку. Не захотела утомительных расспросов.

– И это нарушение, вы знаете?

– О, обязательно сообщите об этом в отчете, пусть меня накажут – хихикнула кобылица.

Берий ничего не ответил. С видом победителя нежить прилегла на свой диванчик в ожидании, когда Лайт Ли закончит оформление письма, но едва она прикрыла глаза, как оливковая пони кивнула головой и сообщила:

– Готово.

– Так быстро? – ведьма вопросительно взглянула на собеседницу, – Ну, тогда вам осталось только наловить себе ворон и послать их в Кентерлот. Если конечно вы не запаслись ими заранее, потому как своих я всех выпустила…

– А зачем нам вороны? – не поняла вопроса единорожка, после чего достала из сумки на спине достаточно громоздкое устройство из меди и золота исполненное в виде сидящей на задних лапах рептилии чем-то схожей с большой лягушкой. Затем она ловко что-то где-то подкрутила и подняла «верхнюю челюсть» создав тем самым яркое зеленое пламя. «Ого, как настоящий дракон, только не требует ухода, – заинтересовавшись агрегатом подумала нежить, – Интересно, это просто механизм или внутри находится настоящий скелет?.. все-таки драконы не пони, их черепа долго хранятся в этом мире». Закончив манипуляции со странным прибором, Лайт Ли сунула письмо во огонь и мгновение спустя оно исчезло в ядовито-зеленой вспышке.

– Всё. Письмо у принцессы, – довольно произнесла ассистентка.

– Ну, тогда до встречи, – Ария поднялась с диванчика и помахала им копытцем на прощанье.

Гости не сдвинулись с места. Пауза затянулась.

– Что-то еще? – изогнула бровь ведьма.

– Вам следует сопроводить нас до жилой части замка, – сказал Берий.

– С чего бы вдруг?

– Мы совсем недавно здесь и пока не помним маршрута – честно призналась оливковая единорожка.

Скрипнув зубами, экс-первая ученица принцессы вышла за дверь и повела своих надзирателей за собой, по пути, с нарочно преувеличенной дотошностью, поясняя маршрут и создавая кривые металлические решетки на каждом неверном повороте. Не обошлось, правда и без казусов, не заметив метку, Ария едва не заблудилась сама, замуровав нужный проход, но, несмотря на эту заминку, через час они уже прибыли в общую комнату к остальным, где ведьма, откланявшись, оставила контролеров в компании мурлыкавшего себе в щупальца какую-то мелодию Маннтека.

«Теперь, думаю, стоит наконец поискать ванную комнату» – вернувшись в полумрак коридора подумала пони, но едва она переступила с ноги на ногу как к ней подскочила черная тень.

– Ты их вернула. Спасибо-спасибо-спасибо!

Виолстар чуть не плача от счастья стиснула в объятиях свою наставницу, которая хоть и сделала вид, что крайне возмущена такой наглостью, но при этом даже не попыталась отцепить от себя благодарную поняшу.

– И долго ты еще собираешься на мне висеть? – по прошествии некоторого времени поинтересовалась ведьма.

– Ой, прости, что-то я расчувствовалась, – густо покраснев, ответила единорожка и выпустила ведьму.

– Ничего страшного. А Танде где?

– Он за травой пошел еще утром. Сказал, что не хочет питаться сеном.

– Болван. Тогда попроси своего земного друга, пусть он возьмет сумки и воспользовавшись порталом до твоего домика в Филидельфии наберет в городе продуктов и кое-что из того списка, который я ему дам.

– Хорошо, – шестая ученица надолго замолчала, словно задумалась, а затем, набрав в грудь побольше воздуха произнесла. – А ты знаешь, что Манн скоро покажет нам небольшой спектакль?

– Готовит саботаж или еще какую-нибудь гадость?

– Не-ет, настоящий моно-спектакль. Осталось дождаться, когда Танде приведет своего брата певца и они примутся за репетиции. Он долго выбирал и все-таки остановился на «Балладе о слепом слуге», понятия не имею, о чем она, но звучит интригующе, не так ли?

– Наверное, – безразлично протянула пони, – Только зачем ему партнер в моно-спектакле? Вроде как это игра на одного.

– У подводных пони немного своеобразные спектакли. Кто-то на заднем плане, обычно хор, в течение всего выступления создают определенный шумовой фон. Он говорит, что это необходимо для создания атмосферы. В самой же пьесе действительно будут только монологи главного героя с самим собой.

– Мило. Жаль только, что тема творчества от меня очень далека, – улыбнулась Ария и прошла в темноту, – Ладно, бывай. Мне еще надо кое-что подготовить в лаборатории к предстоящим опытам.

– Я могу помочь?

– Эм… нет.

Тихонько приоткрыв дверь, ведьма проскользнула в комнату. Она старалась не шуметь, хоть и прекрасно понимала, что напичканный успокоительными и снотворными препаратами пациент не проснется, даже если она принесет с собой трубу и сыграет на ней подъем. Все-таки Делфин прекрасно знал свое дело и явно принижал свои таланты, когда говорил, что всего лишь хирург. Годы, проведенные в гарнизоне, сделали из него настоящего специалиста широкого профиля, способного работать с любым недугом, а потому Ария в очередной раз убедилась в том, что сделала правильный выбор, взяв его с собой.

Сейчас Норд выглядел вполне нормальным. Отощавшим, бледным, с темными кругами вокруг глаз, но все равно узнаваемым и даже почти родным. Дыхание его стало ровным и спокойным, словно он просто крепко спал, укрывшись теплым зеленым покрывалом. Тут тоже было тихо и уютно. На миг она захотела разбудить его, чтобы удостовериться в том, что он уже здоров, но остановила себя. Пони боялась видеть его помешательство. Лучше уж просто немного посидеть у его кровати, тем более что она пока никуда не торопилась. У неё еще целый день на то, чтобы помыться.

«Интересно, о чем он сейчас думает?». Когда-то давно, еще при жизни, она читала, что считывать мысли безумцев очень опасно для психики, но желание узнать, что твориться в его голове было столь велико, что она даже приблизилась к нему и зажгла свой рог, как вдруг, дверь за её спиной отворилась, заставив ведьму подпрыгнуть как от электрического разряда.

– Так, тимпанол… есть, – притянув к себе первое попавшееся лекарство с полочки, она быстрыми шагами направилась к выходу, – Ли, чего вы забыли в комнате больного?

– Вас, – невозмутимо ответила надзирательница и потрясла над головой письмом от принцессы.

– Уже!? – Ария вытащила за собой единорожку из комнаты и забрала письмо, – Проклятье, почему мне не дали такое устройство, заставив три года возиться с целой сворой дискордовых воронов!

– Понятия не имею. Все важные персоны давно ведут переписку с её величеством при помощи подобных устройств или же живых дракончиков. Так и быстрее и удобнее.

– Ах, да. Только для «важных персон» – презрительно скривилась нежить, – Ты уже читала что там?

– Да, мы ознакомились, – кивнула Лайт Ли.

Ведьма раскрыла свиток и принялась за чтение:

«Дорогая моя ученица, Ария, я очень рада тому, что все члены твоей группы живы, и вместе с тем я очень сожалею. Это действительно моя вина: я зря не поверила в твою искренность, восприняв то твое письмо не как истину, но как попытку избежать наказания. Гнев ослепил меня. Я приношу свои глубочайшие извинения и более того, хочу встретиться с тобой и попросить прощения лично.

Отдельно хочу извиниться и за те оскорбления, которые я написала в твой адрес в предыдущем письме. Порой, я действительно забываю, что ты такая же пони как и все другие, просто со своеобразным недугом, который вовсе не ставит тебя ниже остальных.

Теперь по делу. Результат этого исследования крайне важен и возможность открытия портала изнутри значительно упрощает нам задачу, однако насколько и мне и тебе известно у нас в таком случае возникает сложность иного характера, о которой я бы также хотела переговорить с тобой лично, а не в письменном виде. Думаю, ты понимаешь, о чем я. Место, где бы я хотела встретиться с тобой, отмечено на карте. Не удивляйся его местоположению. Да, не забудь прихватить с собой один комплект брони и новый состав пороховой смеси, это очень важно.

P.S. Чтобы загладить свою вину я готова исполнить любую твою просьбу, кроме снятия намордника, потому как все еще опасаюсь того, что ты не сможешь контролировать себя и начнешь поедать пони и других живых существ».

– Хм… Мило. А где карта? – Ария перевернула свиток в попытке найти нужный ей листок, после чего взглянула на Лайт Ли.

– Карта у меня. Держите, – кивнула единорожка и левитировала ей еще один свиток, – И можно вопрос личного характера?

– Задавай.

– То, что там написано – правда? Вы действительно можете начать поедать своих сородичей, если с вас снимут намордник?

– Ага, будь моя воля так бы и проглотила вас всех, – с усмешкой ответила ведьма, многозначительно подмигнув кобылке, – А Берия так еще и жевала бы подольше, чтоб помучился.

Заметив её замешательство, нежить рассмеялась и оставила оливковую поняшку одну. Будет ли она каннибалом? Хороший вопрос. Ария и себе-то не могла с полной уверенностью ответить на него, и где-то глубоко внутри даже подозревала, что опасения принцессы вполне оправданны. Но голод оттого не умалялся и как только он начинал особенно сильно грызть её, она готова была на что угодно, лишь бы избавиться от намордника.

В этих огромных чанах, под мощным напором воды сотни уродцев ежедневно промывали горную породу в поисках минералов, а также железной и медной руды. В некоторых из них до сих пор грудами лежали камни, а рядом, на небольших рельсах все еще стояли вагонетки, наполовину наполненные очищенными от мусора кристаллами. Инструменты продолжали лежать не на своих местах. Словно все работники ушли на обеденный перерыв и вот-вот должны были вернуться к своей работе. Разве что факелы давно потухли, погрузив огромное производственное помещение в непроглядную тьму, с которой старательно боролся один единственный алый огонек. Большего и не надо. При таком освещении можно было даже представить, что это не проржавелый чан с ледяной водой, а настоящий бассейн. Жаль, что настоящий бассейн, который у хозяина этой цитадели наверняка был, Арии найти так и не удалось.

Лишь под вечер исполнив свою мечту, ведьма привела себя в порядок и, не сказав никому ни слова, покинула цитадель.

Глава 25

Глава, в которой Ария встречается с Богиней, празднует "день возрождения" и получает весьма занятный подарок.

С верхушки замка все казались такими крохотными, словно игрушечными. Деревца, кустарники, маленький-маленький Зок, который уже не первый день ковырялся на истоптанной земле перед цитаделью надеясь, видимо, что-то на ней вырастить, малюсенький Танде с тележкой, который устало переставлял копытца, поднимаясь по спирали на вершину этой скалы. Отсюда можно было увидеть и сломанные башни, раньше освещавшие ночное небо красными и синими огнями, и кристальные равнины еще дальше на востоке, и парящие в небе острова, и тот самый хвойный лес, в котором они когда-то жили. Выглядел он, правда, сейчас не лучшим образом, потому как едва-ли не две трети его уже исчезло в многочисленных провалах, а те лесные массивы, что остались наверху выглядели какими-то куцыми и иссохшими, но зато там уже созревали вкусные осенние ягоды. Хотя Кентаврина всё равно считала его гиблым местом. Не зря они оттуда ушли.

Кобылка перевернулась на другой бок, и блаженно прикрыла глаза. В такие моменты здесь действительно было хорошо. Под ласковыми лучами Солнца. Куда лучше, чем в Кентерлоте, особенно в те дни, когда не было противного ледяного ветра.

«Жаль, что Танде уже почти поднялся. Я бы не отказалась полежать здесь еще немного» – с грустью подумала единорожка, вытянув шею и еще раз взглянув на шедшего к цитадели пегаса. Он так и не удосужился поднять голову и заметить, что уже не первый день находится под её наблюдением. Глупый крылатый пони.

Еще немного посчитав минуты, кобылка поднялась на ноги, просунула голову в свое кружевное темное платье, после чего наколдовала себе призрачные голубые крылышки и спорхнула с этой вышки, начав медленное снижение к земле. Кольты к этому времени уже успели пересечься и о чем-то мило беседовали.

– …

– А ты копыто туда засунь и узнаешь, – усмехнулся земнопони.

– Ого, и правда, – удивленно пробормотал пегас. – Ну и жарища, прям обжигает. И она что, всегда так?

– Если влажная то всегда. Оглянуться не успеешь, как перегорит.

– И по вкусу гадость…

– Вот то-то же. Так что оставь пчеле мед делать, а курице яйца нести, – назидательно произнес Зок. – Тележку только почисть, не забудь.

– Привет джентлькольты, – Кентаврина изящно приземлилась между пони и перевела взгляд с одного на другого, – о чем балаболите?

– Ни одна калитка ведет в крепость, – протянул земной, подразумевая, видимо, что не видел, как она выходила наружу, – и тебе привет, Кентаврина. Мы тут всё о растениях толкуем.

– Я нам еду хотел привезти нормальную, а она испортилась вся по дороге. Вот такой вот вышел облом, – Танде засунул копыто в зелень на тележке и достал оттуда пучок потемневшей травы, – на, потрогай какая горячая.

– Да я верю, верю, – Кентаврина опасливо посмотрела на преющую массу, – ты, кстати, и не знаешь, наверное, но Ария очень рассердилась, узнав, что тебя нет. Мы когда с ней вместе были – ругала тебя и говорила, мол, обязательно накажу этого негодяя и может даже что-нибудь ему сломаю. Я только не уточнила что именно.

– А я что-то пропустил?

– Угу, причем многое. Ей письмо пришло, в котором принцесса велела тяжесть куда-то очень далеко нести, а ты в это время за травой ходил. Причем без её разрешения.

– И она ждет сидит?

– Нет, улетела давно, – ответила единорожка, почесав за ушком, – пару дней назад, а может и раньше.

– Проклятье, – в сердцах выругался пегас.

– Да, не везет тебе, – кобылка сочувственно покивала головой, – но с другой стороны, еще не все потеряно.

– И что же ты предлагаешь?

– Вариантов много… – загадочно улыбнулась ему Кентаврина. – В общем так: Ария мне недавно рассказывала о дне своего «воскрешения», так вот, послезавтра ей исполняется ровно четыре годика. Помоги мне с Виолстар подготовить все к празднику и, думаю, это её растрогает.

– Задобрить зомби? – пони ненадолго задумался, – хм, почему бы и нет? По копытам! Вот только где мы найдем праздничные украшения в этих катакомбах? Да и сено, не располагает к торжествам.

– Об этом не беспокойся. Шестая ученица откроет нам портал, и в Филидельфии мы легко найдем все, что нужно. Кстати, помощь синих земнопони с болотной гривой также приветствуется, – единорожка хитро посмотрела на Зока, тот пожал плечами и согласно мотнул головой.

Кентаврина хотела еще что-то сказать, но едва она открыла рот, как раздался отдаленный грохот, после которого земля под ногами завибрировала. Шум не прекращался, но источник его так и не желал появляться на глаза. Пони обеспокоенно посмотрели из стороны в сторону.

– Полетели на башню! – крикнула единорожка, – отсюда мы все равно ничего не увидим.

Недолго думая, Танде обхватил кобылку передними копытами и вертикально взлетел вверх, к шипастым вершинам замка.

– Эй! Ты что делаешь?! Отпусти меня немедленно! – запротестовала Кентаврина, попытавшись вырваться, но на деле, ей оставалось только беспомощно дергать ногами.

– Просто исполняю твое желание, – не понял её возмущения пегас, – Не бойся, я тебя не выроню.

– Я и не боюсь. Просто сейчас ткну тебя «оглушением» в лоб и посмотрим, кто из нас не умеет летать! – сердито ответила поняша, активируя рог, – Ой, смотри что там!

Мигом забыв про заклинание она указала копытцем в сторону леса. Среди деревьев там и тут ввысь были многочисленные фонтаны, вокруг которых светился под ярким солнцем водяной пар, лес на глазах уходил под землю. Вместе с тем, словно одной воды им было мало, из провалов спазмами вырывалось едкое синее пламя, вызывая столь мощные колебания, что даже отсюда было видно, как вздымается земная твердь. Так, словно земля агонизировала, пытаясь извергнуть из себя что-то, и это что-то не заставило себя долго ждать. Разрушая горы, из глубины вырвалось огромное крылатое существо, похожее не то на дракона не то на виверну, двухголовое и целиком состоящее из ограненных кристаллов. Размер его был столь велик, что одним своим крылом, существо могло бы разрушить Черную Цитадель, но, судя по всему, разрушение сейчас мало интересовало колосса. Вместо этого оно всеми силами пыталось вырвать сковавшие его цепи, которые сотнями обвивали кристальное тело, прибивая гиганта к земле, и яростно стряхивало с себя странные, похожие на связанные меж собой шипы, приборы, от которых по синему телу кристального дракона во все стороны расходились кроваво-красные жилы. Натужно рыкнув, существо дернулось и освободило правое крыло. В ответ на это, из глубины провала в него вонзились алые лучи. Тысячи. Вот только что они могли сделать такому гиганту. Не замечая атаки, существо принялось биться в своих путах, оказываясь с каждой секундой все ближе и ближе к свободе. Изогнув шею и рывком освободив голову, кристальный колосс облегченно гаркнул, расправил крылья и взлетел в небеса, оставив в роли прощального подарка своим пленителям шквал синего пламени. Да такой, что после него весь провал в мгновение ока превратился в огненный водоворот, а растущие вокруг него деревья за доли секунды обратились в пепел. Как завороженные, пони еще долго наблюдали за полетом странного огнедышащего ящера. Не останавливаясь и не меняя курса, он улетал куда-то далеко на север и вверх. К звездам.

– Ого, не хотел бы я оказаться на месте тех ребят, – ошеломленно пробормотал пегас. – И как они умудрились спрятать под землей такую громадину?

– Не знаю, – ответила Кентаврина, – но я бы посоветовала тебе немного ослабить хватку, если ты не хочешь переломать мне все ребра.

– Упс. Прости. И все-таки повезло нам, что мы перебрались сюда…

– Да нее, мы бы не пострадали, – махнула копытцем Кентаврина. – Наш дом на другом конце леса стоял.

– Ага. Разве что оглохли бы и получили инфаркт, а в остальном все было бы отлично. Ария тебе ничего не рассказывала про то, кто это мог быть?

– Не-а.

Пегас медленно опустился на землю, к ожидающему объяснений Зоку, которому также довелось лицезреть кристального ящера в небе.

Да уж. Её Величество всегда умели удивить своих подданных. Обнаружить среди джунглей огромный производственный комплекс, принадлежащий пони, было весьма неожиданно, хоть Ария и подготовила себя к чему-то подобному, когда покидала цитадель. Сначала она приняла клубы дыма за лесной пожар или что-то в этом роде, но приблизившись, услышала звуки работающих фабрик, стук и звон металла, и поняла, насколько она ошибалась. Бронзовые округлые заводы, вращающиеся шестерни, открытые пасти шахт. Работа здесь не останавливалась ни на секунду. Да и местные жители являлись далеко не беззащитными овечками, о чем свидетельствовали расставленные там и тут грозные орудия, сверкающие от свежей смазки – совсем не та картина, которую она видела в Стене Единорога когда-то. Вместо упадка и запущения, восстание из пепла. Хотя, судя по общему стилю, время постройки и того и другого было примерно одинаковым – эпоха правления Золотого Тюдора или же его отца.

Сам гарнизон не входил в число необходимых для посещения объектов, а потому, миновав его, она проследовала по карте дальше, к старинному плато, куда и вела её метка на карте. Судя по всему, принцесса хотела пока просто показать ей, что прислушалась к предложению своей ученицы и нашла-таки технократическое войско, не нуждающееся в магии. Ведьма сочла это хорошим знаком, да и что может быть лучше, чем могучая армия, которую ей вот-вот должны были вручить для покорения проклятого мира. А вот и статуя гидры. Такая большая, что обратив ту образину в камень, в далеком прошлом, Эквестрианцы так и не сумели доставить её в кентерлотский парк на всеобщее обозрение, и посему ей суждено было навеки стать простым ориентиром, ну и местом тайной встречи для принцессы и её бывшей первой ученицы по совместительству.

Ария спустилась к ногам огромного изваяния и осмотрелась вокруг. Джунгли, лианы, мерзкие звуки местых животных, которые все время мяукали, подвывали и вякали как ненормальные. Ну и конечно же сырость. От такой влажности каменное плато целиком скрылось под толстым слоем мха и всевозможных вьюнов пробивающихся сквозь трещины в вековечной породе. Заметив, как испачкалась её стелющаяся по земле фиолетовая грива, густо покрывшись пыльцой и спорами, ведьма досадливо выругалась и отправилась на поиски Её Величества.

Долго её искать не пришлось. Высокая фигура в темном плаще с низко надвинутым капюшоном неподвижно застыла у передних лап побежденного давным-давно чудовища. Сколько времени она ждала здесь нежить, Ария даже не представляла. Да её это и не слишком волновало. Сейчас принцесса Селестия, Повелительница Жизни, выглядела какой-то маленькой, усохшей и даже немного жалкой. Видимо она очень сильно раскаивалась в том, что сделала или же просто хорошо играла свою роль. А быть может, всему виной была безликая, скрывающая роскошную гриву, попона и окружающая темень, ведь лучи солнца практически не проникали сквозь плотную завесу листьев. «В любом случае в сегодняшнем разговоре именно я буду ставить условия – подумала кобылка, ускорив шаг. – Сначала притворюсь обделенной жертвой, а после может даже уломаю правительницу на что-нибудь стоящее. Лишь бы она не копалась в моих мыслях слишком тщательно, иначе ничего не получится, и я опять останусь дурой».

– Здравствуйте Ваше величество, – широко улыбнувшись, поприветствовала принцессу ведьма.

– Приветствую, бывшая ученица Тии, – негромко, но отчетливо ответила высокая фигура и обернулась, сняв капюшон и позволив невесомой полупрозрачной звездной гриве растечься по воздуху.

Это было Луна. Та самая Богиня, которая оберегала покой Эквестрианских пони ночью, пока они спали. Невидимая икона львиной доли темных культов. Ожившая сказка из далекого прошлого. Символ милосердия Богини к её поверженным врагам. Было и множество других эпитетов кои были применимы к этой темно-синей кобылице, которая каким-то чудом осталась жива после столкновения с элементами гармонии и ныне вновь являлась подспорьем для принцессы Селестии в деле управления государством. Вот только что она здесь забыла? Хорошее настроение Арии немного ухудшилось:

– Эмм… это вас я должна была встретить в этих джунглях? – на всякий случай уточнила она.

Принцесса медленно кивнула.

– Сестра попросила меня встретиться с тобой сегодня вместо неё.

– Понятно, – разочарованно вздохнула ведьма. – Прекрасно! Слава хитрющей Богине из всех Богинь! Конечно, куда проще выставить перед собой кого-то другого, чем унижаться самому. Я и не сомневалась, что именно так всё и произойдет.

– Если ты об извинении, то Селестия действительно очень сожалеет о том, что не смогла сдержать слово и встретиться с тобой в этот раз, потому как сильно занята государственными делами, но как только она освободится, то будет ждать твоего визита в Кентерлотском дворце. От своих слов она не отказывается и намерена просить у тебя прощения, можешь мне поверить.

– Ах, да – «государственные дела», – нарочно исковеркав свой голос, произнесла поняша, – Теперь это так называется? Пожалуй, я, при следующей встрече, тоже пришлю кого-нибудь со стороны, особенно если совершу какую-нибудь оплошность.

– Разве тебе мало того, что она прислала сюда не просто доверенное лицо, как это обычно делают, а родную сестру? – с упреком спросила принцесса Луна. – Это ли не подтверждение того, насколько серьезно она относится к своим обещаниям?

– Ну, так себе рокировка, – молвила в ответ зеленая ведьма, с нескрываемой радостью заметив, как нахмурилась Луна от этих слов. – Все-таки получить здесь извинения от самой принцессы Селестии было бы куда приятнее, нежели чем от её бессильной вновь обретенной сестрицы.

– Бессильной!? – воскликнула аликорн. – Мы с ней равны как две половины единого целого!

– Вряд ли. При жизни мне довелось видеть лунную кобылицу – Богиню Ночи, так вот: от неё исходила такая мощь, что от одного взгляда на неё душа уходила в копытца. Настоящая владычица ночной Эквестрии – грозная и молчаливая противоположность Солнцу, а не та, что стоит передо мной сейчас.

– Это была моя темная сторона, и я рада, что, наконец, избавилась от неё.

– Хах, это была ваша единственная сторона, – продолжала напирать Ария, – та, которая обладала могуществом равным принцессе Селестии. Теперь же у вас её нет, вы не больше чем крылатый единорог или рогатый пегас. Просто сестра, но уже не Богиня.

– А кто же тогда двигает небесное светило по ночам?

– Та же, кто и двигала его раньше, пока вы сидели на луне, я полагаю, – пожала плечами ведьма.

– Ты ошибаешься. Уже не один год ей вновь управляет сила именно моего рога.

– Да неужели? Может, попробуете поводить ей из стороны в сторону, чисто из любопытства. Думаю, вас будет ждать большой сюрприз, – Ария улыбнулась уголком рта. – Поймите, принцесса, любое живое существо на уровне инстинкта может отличить, когда перед ним стоит Божество, а когда обычный аликорн.

– И, по-твоему, я «обычный аликорн»? – с явным пренебрежением в голосе поинтересовалась Луна.

– Или так, или же ваша божественная сущность запрятана слишком глубоко, внутри вас. Лучше спросите об этом свою сестру.

– Да уж, наглости тебе не занимать… – лунная кобылица ненадолго замолчала, после чего уже спокойным голосом продолжила. – Мы можем еще долго спорить на эту тему, но я полагаю, нам лучше перейти к тому, из-за чего мы с тобой здесь собрались – твой последний отчет.

– Хорошо – быстро согласилась нежить, навострив уши, – Раз уж официальных извинений мне все равно не видать, давайте погорим об этом. Как я уже написала принцессе Селестии, у нас появилась возможность связать два портала между собой, создав один из них в нашем мире, а другой прямо в населенной части Мира Мертвых, желательно поближе к центру, чтобы войскам не пришлось слишком долго прорываться к башне, где восседает Смерть. Затея рисковая, но другого способа найти Некрополис я пока не вижу. Сделать это сможет кто угодно: хоть земной, хоть единорог, самое главное…

Не успела Ария договорить, как перед её глазами поплыло странное марево: будто бы она совсем крохотная и находится в каком-то замкнутом пространстве. Бежать некуда. Все вокруг окутано синим пламенем. Она смотрит на свои тонкие сухие ручонки и видит, как браслеты на них плавятся, вгрызаясь в лопающуюся кожу, а пальцы обугливаются и рассыпаются на глазах, превращаясь в пепел. Длинная узорчатая мантия вспыхивает, принося еще больше страданий, а следом за ней сгорает и все обреченное тело. Также быстро видение рассеялось, оставив после себя лишь сдавленный крик в голове.

– Ого, а вот и гремлин нашел свой конец… – отстраненно пробормотала она, продолжая автоматически рассматривать копытца.

– Что? О чем ты? – не поняла её слов Луна.

– Нет. Ничего. Все нормально. Просто сбилась с мысли… Самое главное им будет на зубок выучить ту руну, которую потребуется изобразить, потому что они останутся совершенно одни и не будут иметь связи ни со мной ни с кем-либо другим из этого мира. Хотя есть и еще более простой вариант – найти в Некрополисе мое скромное жилище, где эта руна до сих пор, я надеюсь, нацарапана на стене, и скопировать её. Только и всего.

– Но как сохранить этим пони их память, чтобы они сделали все, что от них потребуется? У мертвецов стирают все воспоминания о прошлой жизни, насколько мне известно.

– Да. Просто так придти в дом престарелых и раздать им это задание не удастся. Нужен более радикальный метод.

– И какой же? – заранее зная ответ, спросила принцесса.

– Как вариант, отправить в заброшенную лабораторию еще какую-нибудь ученицу и подождать лет восемьдесят пока она не откинет копыта, – с иронией ответила ведьма. – Но, боюсь, Её Величество не даст мне столько времени, тем более что вероятность успеха не гарантирована, поэтому я бы предложила ускорить процесс и отправить туда нашего «диверсанта» в самое ближайшее время.

– То есть забрать его жизнь.

После этих слов даже зверье стало вести себя тише, будто бы прислушавшись к диалогу двух кобылиц. Хотя выдержать долгую драматичную паузу им все-таки не удалось.

– А вы, я погляжу, хорошо осведомлены о тонкостях моего исследования, – хитро подмигнула ей нежить.

– Да, – утвердительно кивнула аликорн. – Мы с сестрой уже обсуждали этот вопрос, и пришли к тем же выводам.

– Тогда предлагаю возложить эту миссию на меня.

– Хочешь повторно отправиться на тот свет?

– Что?! А-ха-ха, нет конечно, хочу лично выбрать и отправить туда одного из моих пони. Это поможет нам избежать лишних жертв, потому как я на собственном опыте знаю какую травму нужно получить, чтобы стать «неупокоенной» ну и плюс к тому, смогу лучше их к этому событию подготовить.

– Не думала, что кто-то добровольно согласится на убийство. Хорошо, я передам твое предложение Селестии.

– Чудно. Ну, тогда остались мелочи, – зеленая пони развязала ремешки на боку и сбросила на землю тяжелый тюк с компактно упакованными в него доспехами – вся нужная информация находится там же. Надеюсь, у вас хотя бы найдется кому допереть их до того гарнизона?

– Об этом не беспокойся, – ответила Луна и спустя мгновение рядом с ней появились двое неразговорчивых мрачных слуг из числа кожистокрылых пегасов, которые подхватили груз и поскакали с ним в сторону гарнизона.

– Ого. Нельзя ли позаимствовать у вас пару-тройку таких ребят, а то мои лодыри вечно где-то пропадают?

– Зачем? Они ведь даже не настоящие, – хмыкнула лунная кобылица, после чего развернулась и быстрым шагом направилась в противоположном направлении, оставив ведьму одну.

– И ты думаешь, что надпись «С днем рождения!» в данном случае уместна? – подозрительно глядя на висящую под потолком сизую вывеску с розовыми буквами, спросила Виолстар.

– Не глупи, такая надпись всегда уместна! – ответила Кентаврина таким тоном, словно объясняла прописную истину, – Она приносит в сердце радость и умиление. «С днем рождения!» – это хорошо. А вот надпись «С днем оживления» или «С днем восстания из могилы» вызовет разве что несваренье желудка.

– Но зато это будет правда!

Зок пронес мимо них двухэтажный торт с витиеватыми узорами из крема и молочного шоколада. Поняшки на секунду прекратили спор и, не сговариваясь, одновременно вдохнули в себя этот славный аромат свежей выпечки. Нет, он не сам его приготовил, просто шестая ученица попросила его накрыть на стол, чтобы закончить последние приготовления к празднику. Тем более что примерно четверть часа назад Танде сообщил, что ведьма уже вот-вот прилетит в цитадель.

– Ладно, будь по-твоему, – сдалась фиолетовая единорожка, – Маннтек, не сиди, пожалуйста, возьми цветные ленточки и помоги накручивать их на стулья.

– Я банты не умею завязывать.

– Ну попроси, пусть Ли тебя научит, у неё и на шее и на туфлях такие есть, – на ходу сказала ему Кентаврина, неся перед собой хлопушки

– Так, только нас в это действо попрошу не впутывать, – сердито отчеканил Берий, который все это время стоял вместе со своей ассистенткой в другом конце комнаты, – наше дело наблюдать.

– Тебя никто и не спрашивает, я с Лайт Ли разговариваю, – показала ему язык лазурная пони.

– Да ладно вам, учитель, – попыталась прервать назревающую ссору Виолстар, – разве Селестия будет против, если вы поможете нам устроить праздник?

– Может и не будет, но у нас есть четкая инструкция, нарушать которую я не намерен. Извините, голубушка.

В общую комнату вошел Делфин. Доктор, как всегда занятый какими-то своими мыслями, не теряя времени на разговоры, подошел к Норду и протянул ему таблетку:

– Вот, возьми это.

– Да нет, я уже хорошо себя чувствую, – сухо ответил земной. – Я здоров.

– Здоров ты будешь, когда я это скажу, а пока глотай таблетку и запей чем-нибудь, – не терпящим возражений тоном произнес единорог, после чего повернулся в другую сторону. – Саддам? Саддам, подойди ко мне.

Светло-карий кольт нехотя принял лекарство и отправился в соседнюю комнату за водой. Вся эта суета действовала на него угнетающе. В пустом, освещенном лишь парой факелов коридоре было куда спокойнее, хоть – как говорили его товарищи, сам же он этого не помнил – оставшись в одиночестве, он порой терял над собой контроль и впадал в панику. Именно поэтому его почти всегда сопровождал кто-нибудь из друзей, например, Маннтек или Зок, но сейчас они были заняты, да и под защитой успокоительного, вколотого ему пару часов назад, ему нечего было опасаться.

Дверь с надписью «ключ» довольно-таки неожиданно вела в комнату со спиралевидным узким желобом, по которому протоком постоянно текла холодная водица. Отличное изобретение. Тут можно было и помыться и попить, не переживая о том, что вода когда-нибудь станет грязной. Норд посмотрел на свое отражение. Он провел здесь уже неделю, а все еще выглядел как зомби. Причем речь шла вовсе не о схожести с Арией. Тощий, высохший и очень бледный. Дельфин пообещал ему, что это все временные изменения и через несколько месяцев он будет как новенький.

В коридоре послышались шаги. Пора возвращаться, а то он не успеет к праздику.

– Чего ты ко мне прикопался, пегас!? Никуда я с тобой не пойду, разгильдяй, сначала подставляет меня, а теперь еще чего-то от меня требует, – ведьма в очередной раз отогнала от себя Танде и направилась в сторону своей комнаты.

– Но, но… там Кентаврине плохо! – крикнул первое, что пришло ему в голову, пегас.

– Плохо, говоришь?

– Да! – зацепился за спасительную соломинку кольт. – Прям умирает она.

– Даже не хочу проверять, правду ты говоришь или лжешь, – презрительно фыркнула ведьма. – Хорошо, я пойду с тобой, но если там не будет умирающей Кентаврины, то там обязательно появится умирающий Танде, ясно?

– Мм… как скажете.

Все еще мысленно негодуя, пони направилась следом за жеребцом в один из сторонних переходов. Туда они еще ни разу не ходили. «И что же этот проходимец для меня приготовил? Вряд ли это какая-то мелочь, ведь не стал бы он так рисковать из-за чепухи. Может это заговор? Заведет в ловушку и попытается прикончить меня, – Ария смерила его взглядом, – ну пусть попробует». Путь оказался неблизким, но когда они вышли в тускло освещенный факелами коридор, ведьма поняла что дорога, наконец, закончилась.

– Нам сюда, – сказал пегас и остановился перед большой деревянной дверью, с металлическими кольцами на ручках.

– Ну и чего ты остановился? Заходи, давай.

– Дамы вперед, – загадочно улыбнулся крылатый кавалер, сделав пригласительный жест.

«Ну, точно – ловушка. Как же тебя легко раскусить».

Устало вздохнув, Ария рывком отворила дверь и тут же ей в глаза ударили яркие цвета. Что-то несколько раз громыхнуло, но подготовленная к такому повороту событий ведьма уже создала вокруг себя непроницаемый щит.

Вот только цветной серпантин не сильно походил на орудие убийства. Как, собственно и разноцветные мотыльки под потолком нельзя было назвать опасными заклинаниями. Минуту спустя все её пони уже окружили ведьму и со счастливыми лицами принялись поздравлять с непонятным праздником. Совершенно здоровая Кентаврина потянула её за собой к столу, где уже лежали какие-то угощения, и едва-ли не насильно усадила на специально подготовленное для неё место, сама же села по правую сторону. Понять, что сейчас происходило, нежити было нелегко, но, когда все наконец уселись и заткнулись, ей удалось узнать причину сегодняшнего торжества. Лазурная кобылка поднялась с места и громким голосом начала поздравительную речь:

– Дорогая, Ария, – пони кашлянула. – Поздравляем тебя с днем рождения! Желаем счастья, исполнения всех заветных желаний, процветания, благоденствия и всего самого лучшего. Всегда оставайся такой же… эм…

– Вредной? Злобной? Дохлой? – подсказала ей ведьма.

– Нет. Красивой! – закончила свою речь единорожка и собравшиеся застучали копытами по столу, аплодируя. Даже Берий в знак уважения пару раз стукнул копытом о копыто. Единственным кто, пожалуй, остался безучастен к происходящему, оказался Норд. Он просто сидел и, молча, смотрел на свою тарелку.

Окруженная желтым магическим сиянием поварешка наложила каждому аппетитно приготовленные фрукты, затем разлила пунш и вернулась на свое место, в то время как нож взялся за нарезку праздничного торта. Пони неспешно принялись за трапезу.

– Все это, конечно, хорошо, только день рождения у меня не сегодня, – даже не притронувшись к еде, заметила Ария.

– А вот и сегодня, – проглотив кусочек яблока в карамели, улыбнулась Кентаврина, – причем уже четвертый. Нельзя их так просто игнорировать. А про настоящий день рождения забудь. Зачем он тебе, если ты даже не помнишь, когда он был.

– На самом деле мы имели в виду день твоего ВОЗрождения, – дополнила Виолстар с другого конца стола.

– День возрождения? Бред какой-то – фыркнула виновница торжества.

– Просто его еще не праздновал никто, поэтому и кажется, что бред. Ты – первая нежить в Эквестрии.

– И вообще – не вредничай, Ария. Мы, между прочим, все постарались, чтобы сделать тебе этот подарок. Ну…все кроме вон тех двух дармоедов, – Кентаврина указала на кушающих надзирателей, – И еще кроме нашего психопата.

– Со мной все нормально уже, – буркнул Норд.

– Ага, как же – усмехнулась единорожка, – Такой нормальный, что аж воешь по ночам. «Мне нечем дышать», «Где мой комбинезон?», «Саддам вернись» – хи-хи-хи. Не поселись я в башне, заставила бы тебя ночевать на улице.

– Не вою я.

– Да? – не сдавалась Кентерлотская леди, – Виол, он тихо себя ведет?

– Эм… ну, иногда, бывает, немного кричит, – замялась шестая ученица. – И тяжело уснуть.

– Немного?! – хохотнул Танде, – да у нас стены дрожат от этих криков.

Разговор продолжился, но Ария перестала их слушать. Обычное гудение за столом, когда большая кампания разбивается на маленькие группы и разговаривают каждый на свою тему. В таких беседах редко узнаешь что-нибудь полезное. Тем более что они и так уже сказали ей то, что она хотела бы выяснить – «как там Норд?», поэтому теперь ей оставалось только отгородиться от них и думать о своем, незаметно для себя, размалывая маленькой вилочкой вареные фрукты, вымазанные в каком-то сиропе.

Через некоторое время тарелка с «пюре» улетела у неё из-под носа, и на её место приземлилось блюдце с тортом. После чего, маленькая протеже ведьмы вновь вернула Арию в реальность, поднеся ложку с кусочком сладкого угощения к её губам.

– Ария, куси торт – с поддельной серьезностью потребовала она.

– Еще чего не хватало, – нахмурилась пони, вдыхая мерзкий запах шоколада с кремом, – положи его обратно.

– Ну, пожа-а-а-алуйста, – плаксиво протянула кобылка.

– Сказала ведь – нет, – отрезала Ария. – И не надоедай мне.

– Ну, немножечко!

– Нет.

– Ну, совсем капельку, ради меня, – пойдя на уступку, единорожка скинула с ложки почти половину от набранного.

Сощурив глаза, ведьма высунула изо рта длинный змеиный язык и с недовольной физиономией лизнула кусочек торта, после чего также быстро спрятала его и сморщилась от гадкого привкуса.

– Довольна?

Кентаврина радостно кивнула головой и продолжила трапезу. Порой она была жутко прилипчивой, настолько, что хотелось её придушить. Но с другой стороны только ей Ария могла позволить иногда собой манипулировать, даже если из-за этого ей приходилось жевать какую-нибудь гадость. «Если бы она прочла хоть что-нибудь о Мире Мертвых, то поняла бы, что мне на день рождения нужен торт, по меньшей мере, из пауков» – улыбнулась ведьма сама себе.

К окончанию трапезы, когда все кроме неё уже были сытыми и довольными, к кобылке с фиолетовой гривой тихонько подошла Лайт Ли, она выглядела испуганной.

– Вам письмо от принцессы Селестии. Оно немного странное, может, мне его потом зачитать?

– Ну, уж нет, – в полный голос ответила ведьма. – Читай сейчас. Я очень хочу знать, что в нем. И читай погромче, так чтобы все услышали его содержание.

Собравшиеся в зале затихли и дружно перевели взгляды на оливковую ассистентку.

– Хорошо. Кхм-м.

«Дорогая моя ученица, Ария. Я долго думала над твоим предложением (это страшный поступок и я до сих пор не уверена, правильно ли я поступаю в данном случае) но я все же решила дать тебе разрешение на одно единственное убийство. После прочтения этого письма, ты сможешь забрать жизнь любого пони, за исключением моей шестой ученицы Виолстар, по понятной причине, и сделать это таким образом, каким ты посчитаешь нужным это сделать для выполнения поставленной задачи. Однако запомни самое главное: второй попытки я тебе не дам, и если эксперимент закончится провалом, снисхождения от меня не жди. На всё это я даю тебе два месяца.

От себя прошу: постарайся не слишком изощряться и не прибегай к пыткам. Уверена, есть и более гуманные способы сохранить им память»

У кого-то из копыт выпала ложка.

Глава 26

Глава, в которой ведьма ищет свою жертву

В комнате их все еще оставалось пятеро. Кольт-историк с оливковой ассистенткой, Маннтек, неподвижно застывший у комода с потухшими давно свечами, Танде, который составил себе лежанку из поставленных в ряд стульев и фиолетовая единорожка Виолстар. Вчерашний праздник закончился вместе с письмом и, когда довольная ведьма со своим лазурным хвостиком покинули комнату, никто не нашел в себе смелости выйти следом. Одного из них приговорили к смерти. Причем сделала это светлейшая и добрейшая Богиня жизни, та самая, которая всегда защищала свой народ и не позволяла пролиться ни одной капле невинной крови. Готовая отдать жизнь за любого, даже самого последнего пони. А вчера она вдруг вручила их судьбы в лапы нежити, причем сделала это вполне официально и без какой-либо возможности что-то изменить. Пытаться защитить себя было глупо, равно как и просить защиты у той единственной, кто могла бы посостязаться с Арией в силе – Виолстар, ведь последняя верой и правдой служила той же госпоже, что и первая.

Ранним утром, когда сидеть дольше в этом помещении было уже невозможно, Зок поднялся с места и, пожав плечами, вышел за дверь. Его провожали как в последний путь, хоть никто и не вымолвил ни слова. Через некоторое время, когда ожидаемого всеми предсмертного крика так и не было услышано, поднялся Делфин: его часы показывали время процедур, а потому, взяв с собой своих пациентов, он также покинул комнату.

В полной тишине сделав еще один круг вокруг опустевшего праздничного стола Берий взглянул на сидящую рядом с медным драконышем Лайт Ли:

– Все еще нет ответа? – спросил он.

– А вы разве не видите? – вопросом на вопрос ответила оливковая пони, со скучающим видом поигрывая с хвостом.

– Вы можете ответить на четко поставленный вопрос или нет?! – вдруг гавкнул на неё профессор, заставив прикорнувшую невдалеке Виолстар встрепенуться.

– Могу. Ничего не приходило, – улыбнувшись уголком рта, ответила Ли.

– Ну, тогда напишите ей новое письмо!

– Четвертое?

– Хоть десятое! Принцесса Селестия не имеет права распоряжаться нашими жизнями так, будто мы её собственность, – земной сильно нервничал и постоянно отирал морду белым неброским платком. – Мне тоже нужна неприкосновенность! Пусть выдаст мне её или катится со своим заданием к дискордовой матери!

– Учитель, да с чего вы вообще взяли, что она именно вас заберет? – успокаивающим тоном начала единорожка со звездой на боку. – Там ведь разрешение всего на одного, да и Ария не настолько безрассудна, чтобы просто так, без веской причины убивать кого-то.

– Не настолько!? – Берий выкатил глаза и едва не задохнулся от захлестнувшей его ярости. – Да она зверь эта ваша «Ария»! Животное, извращениям которого потакает принцесса. Ей, видите ли, для эксперимента понадобилось убить пони. Давайте же дадим ей десяток-другой! Причем не кого-нибудь, а профессора Кентерлотской Академии Магии!

– Блин, она ведь меня тоже вчера прибить обещала, если не увидит тяжелобольную Кентаврину… – обреченно протянул пегас, – может она это специально сказала? Ну… не просто как на словах, а именно чтобы потом укокошить. Она ведь знала что в этом письме. Да и за груз она меня вряд ли простила. По-моему ей не очень понравился вчерашний день рождения.

Маннтек, который все это время рассматривал резьбу на подсвечнике задумчиво почесал щупальца:

– Вообще-то, я не подчиняюсь вашей принцессе, так что её разрешение на меня по идее не распространяется, так ведь? Надеюсь, ведьма об этом помнит.

– Ну уж нет, – сердито ответил ему Танде, – чур, все на равных условиях. А то один сильно умный, другой принцессе не подчиняется, третий любимчик, а в итоге что – один я останусь?

– Может, просто успокоимся, и не будем нагнетать обстановку? – предложила кобылка.

– Ха-ха-ха, вам хорошо говорить, Виолстар, – нервно рассмеялся Берий, – наслаждайтесь жизнью, её то у вас никто не хочет отнять!

– Вы снова за свое?! Я, между прочим, не виновата в том, что Её Величество решили избавить меня от жеребьевки.

Дверь с грохотом отворилась, заставив всех подскочить на месте, и в комнату вбежала Кентаврина. На ней уже было надето новенькое платьице, черно-бардовое, теперь уже с кремовыми бантиками, под цвет теней на глазах и полосок на гриве. Она быстро окинула взглядом всех присутствующих и улыбнулась.

– Нашла-нашла! – хихикнула она, – спрятались, что и не найдешь. Мне из-за вас весь замок пришлось обойти. Виол, Ли и несчастный историк – все здесь. Ария! Иди сюда, они до сих пор в этой комнате!

– А зачем мы ей? – подозрительно спросил земной.

– Как зачем? – пришедшая наигранно удивилась, и мимоходом стащила со стола вчерашнюю вишенку в сиропе, – в жертву тебя приносить. Готов? Смотри только кровью сильно не брызгай, а то Виолке потом кошмары будут сниться.

– Кентаврина, помолчи! – глядя на то, как белеет профессор, возмутилась ученица Селестии. – Еще ничего не решено.

– Да? А, по-моему, все очевидно. Берий, ты ведь не против, что я вчера рассказала Арии подробности наших взаимоотношений, ну там: оскорбления в мой адрес, упреки, поддевки, удар копытом по лицу.

– Удар? Какой удар? – растерянно спросил кольт.

– Ну, тот, недавний. Ох, она и рассердилась… Кстати, жертву перед смертью пилой будут обрабатывать и тисками нос оторвут, вы знали?

Дверь хлопнула еще раз, после чего внутри оказалась и сама ведьма. Беседа смолкла. Как всегда хмурая и с вечно вытянутыми в тонкую линию губами, Ария царственной походкой прошествовала на ковер и посмотрела на пони.

– Чего ждете? Я ведь предупреждала, что буду проводить опыты после того как вернусь или, по-вашему, я должна за каждым персонально заходить? Марш в лабораторию! Виолстар, по пути захвати с собой тиски, пилу и крепления на доспехи.

Единорожка молча кивнула и пошла на выход. Секунду спустя поднялась Лайт Ли и, притянув к себе свой блокнот, разровняла попону и встала рядом с нежитью. Только Берий застыл на месте как вкопанный, с ужасом глядя на то, как Кентаврина с явной издевкой проводила копытом по горлу однозначно намекая на его незавидную участь.

– Я никуда с вами не пойду, – дрожащим голосом заявил пони.

– Как хочешь, – фыркнула ведьма, – Больно ты мне сдался. Только потом не смей жаловаться принцессе на то, что я, мол, без надзирателей опыты провожу.

– Так вы не Берия к праотцам отправите? – удивился пегас.

– Хм? – Ария перевела взгляд на Танде, – А тебе какое дело? Кого надо будет, того и отправлю: может Берия, а может и тебя. Ты, кстати, нового грузчика обещал приволочь. Где он?

– Матион, точно! – пегас хлопнул себя копытом по лбу, – Только он далеко живет, так что я за ним прямо сейчас вылечу и не знаю когда вернусь, хорошо? Раньше чем через неделю не ждите.

– Лети, – безразлично ответила Ария, – Если я остановлю свой выбор на тебе, то мне не составит труда дождаться твоего возвращения.

Стараясь не придавать значения её последней реплике, Танде быстро поднялся на ноги, и хотел было покинуть комнату, но, словно наткнувшись на невидимую стену, остановился в паре метров от нежити. Попытался её обойти, сохраняя при этом заданную дистанцию, но, к сожалению, чтобы дойти до спасительного входа ему в любом случае пришлось бы с ней пересечься. Чего он явно не желал, даже не подозревая, видимо, что дистанция атаки колдуна гораздо-гораздо больше.

– Ну? – глядя на его старания, приподняла бровь пони.

– Я эм… пожалуй подожду немного.

Ведьма ничего не ответила, разве что криво усмехнулась, после чего вместе с остальными кобылицами направилась в лабораторию. Вскоре к ним присоединился и Берий, который догнал их на одном из поворотов. Соглядатай принцессы все еще очень боялся, но в данном случае оставаться одному было, пожалуй, еще опаснее. Виолстар он так или иначе считал гарантом безопасности, ведь не может же Ария быть настолько циничной чтобы убивать при всех… Или может? Кентаврина больше ничего ему не говорила. Вместо этого о чем-то всю дорогу общались между собой нежить и шестая ученица, уточняя, видимо, детали будущего эксперимента.

После того, как фиолетовая единорожка принесла в лабораторию пилу по металлу и небольшие, но грозные на вид, тиски, Берий вспомнил всё, что говорила ему Кентаврина по поводу пыток и пересмотрел сделанные ранее выводы. Надо сказать, что так он не боялся ни разу в жизни, даже когда вместе с другими исследователями ходил в логово драконов, выяснять у них подробности миграции трехсотлетней давности. Инструменты «палачи» разложили на столе, после чего, вопреки его страхам, принялись за выгибание небольших серебряных палочек, кои Ария заготовила здесь заранее, в итоге создавая что-то вроде диадемок со свободным пазом в центре.

Время никак не хотело идти вперед. Каждую секунду историк был готов к удару, особенно когда Ария проходила слишком близко. Вскоре они приволокли какие-то кристаллы, на кои ведьма затем наносила витиеватые узоры и один за другим передавала их Виолстар, а та, в свою очередь, вставляла их в диадемы, активировала, и исчезала в зеленом блюдце портала. Через некоторое время она возвращалась, они что-то переделывали, и она уходила снова. Ведьма сердилась и не обращала внимания ни на него, ни на Лайт Ли, лишь изредка давая ей краткие пояснения на свои действия. Иногда, правда, когда Ария внезапно, а она это умела делать, оказывалась перед ним или применяла какое-нибудь слишком эффектное заклинание, сила которого отправлялась в кристалл, питая его, он вздрагивал или даже порывался убежать, но каждый раз все заканчивалось благополучно. Нежить действительно делала свою работу и не думала сейчас об убийстве. По истечении нескольких часов, вконец озлобленная ведьма объявила окончание сегодняшнего эксперимента и, хлопнув дверью, покинула лабораторию. Сегодня, как рассказала ему позднее Лайт Ли, они пытались создать «генератор магии» для единорогов и творить заклинания в Мире Мертвых, но безуспешно.

Маннтек, опасливо озираясь, подошел к тяжелым, обитым металлом, дверям, за которыми располагались каменные статуи стражей с рубиновыми глазами и длинная лестница, ведущая к свободе. Уже было достаточно темно, чтобы никто не заметил его исчезновения. Бывший подводный вельможа прихватил с собой немного еды, на первое время, теплую попону и неактивный посох. Большего для пони и не требуется. Он еще не решил, куда именно отправится – на причал, далеко-далеко на севере, или же искать родственников здесь на поверхности. В любом случае оставаться в замке теперь было слишком опасно.

Выйдя на небольшую площадку, щупальцеротый пони подбежал к самому правому краю и, стараясь издавать как можно меньше шума, поскакал вниз. Главное все сделать быстро. «Жаль, что я так и не покажу Виол пьесу, да и вообще никак не смогу отблагодарить всех этих пони за свое спасение, но быть убитым из-за амбиций какой-то нежити это уж слишком» – подумал про себя Маннтек, слушая лишь шум своего дыхания и топот мягких копыт. Ну а совесть… Вернувшись, наконец, домой он сможет забыть об этом безумном кошмаре, который был вокруг него с самого выхода на поверхность. Жизнь вновь вернется в свое привычное русло, когда тело его попадет в теплую морскую воду. Вновь будут театры, оперы, морские павильоны и истосковавшиеся, наверное, по нему настоящие друзья. Те, с которыми он дружил долгие годы, еще с ученичества. «Ох, как же я соскучился по подводной еде»

Вспомнив о великолепных морских деликатесах, осмипони незаметно для себя ускорился и уже практически выбежал из черной пустоты под ласковый свет звездного неба, как перед ним совершенно неожиданно появилась преграда. Сначала он подумал, что это ворота стали медленно закрываться, однако те все еще преспокойно лежали снаружи, да и вспышка алого пламени, появившаяся спустя мгновение, красноречиво указала ему на его ошибку.

– Куда собрался? – поинтересовалась ведьма, как бы случайно возникнув в проходе именно в этот момент.

– Я? Да так, свежим воздухом подышать, – соврал беглец, не зная, как ему теперь поступить: продолжать как ни в чем не бывало идти вперед, или же вернуться в комнату.

– С вещами? – будто бы удивилась нежить.

– Ну… я… – сочинять на ходу оказалось не самым простым занятием, – я решил заодно прогуляться по окрестностям.

– Ага, среди ночи и ничего никому не сказав.

– А почему нет? Ведь я гость, а не узник.

– Это верно, – согласно кивнула Ария.– И даже более того – ты вправе уйти, когда тебе вздумается и никто тебе этого не запретит.

– Именно! Это я и хочу сейчас сделать.

– Ага, значит все-таки уйти, а не прогуляться, так?

– Ну… да. Просто уйти. Я уже чувствую себя вполне здоровым, а потому не хочу более надоедать вам своим присутствием. У меня накопилось много дел за пределами цитадели.

– Хвала Селестии, а то я уже подумала, что ты испугался за свою шкуру, – облегченно выдохнула ведьма. – Причем зря. Ведь ты – гость, а своего гостя я ни за что бы не отправила на тот свет. Это совершенно не по-хозяйски.

– Да, это было бы жестоко, – немного обескуражено согласился с ней Маннтек, – Это вообще жестоко убивать кого-то ради эксперимента. О чем вообще думает ваша «Богиня», когда дает такие разрешения!?

– Совершенно с тобой согласна, – со скрытой издевкой ответила ему Ария, – Не пойму, как можно сравнивать бесценную жизнь пони и какое-то жалкое открытие, могущее вывести цивилизацию на новый уровень. В страшное время нам довелось жить. У вас там, наверное, так не принято делать?

– В подводном царстве? Да нашего короля бы мигом свергли за такие злодейства!

– И это, пожалуй, правильно… – Ария сделала вид, что о чем-то задумалась. – Слушай, у тебя там супруга есть? Я имею в виду – спутница жизни или, как их еще называют, «очень специальный друг».

– Супруга? Нет, я пока сам по себе. А почему вы спрашиваете?

– Нет. Просто интересуюсь, – беззаботно ответила зеленая кобылица. – Мне показалось, что ты моей коллеге Виолстар приглянулся, вот я и решила полюбопытствовать. Ну, ты вроде как в любом случае нас покидаешь, так что бывай.

Ария посторонилась, освободив выход из цитадели, и застыла, не сводя с осмипони своих змеиных глаз. Было в этом что-то зловещее. Маннтек почуял неладное, но все же медленно-медленно, стал переставлять ноги в направлении улицы.

– Значит, ты меня не тронешь? – на всякий случай еще раз уточнил он.

– Ну что ты, нет, конечно, – уверенно закивала головой ведьма, а затем, дождавшись пока осмипони не окажется в шаге от выхода, дополнила – Пока ты мой гость, разумеется.

Маннтек резко остановился.

– Минуточку! А что произойдет, когда я перестану быть гостем?

Лицо ведьмы расплылось в улыбке. Она ничего не ответила.

«Понятно, стоит мне выйти за порог, и я обречен. Чудно! – сделал безрадостный вывод кольт, – Или все-таки она просто издевается надо мной? Специально запугивает, чтобы я остался здесь?». Только сейчас щупальцеротый пони вдруг обнаружил, что его собеседница совсем не дышит. Не удивительно, конечно, что зомби не нуждалась в кислороде, делая вдох только тогда, когда хотела что-нибудь произнести, но как-то раньше он не придавал этому особого значения. Сейчас же ему казалось, что весь мир, кроме него, замер в ожидании его решения. Последний шаг он так и не сделал, застыв на месте с поднятой ногой.

– Я думаю, что еще немного задержусь у вас «в гостях». Пока не сыграю спектакль, – нарушил тишину Маннтек и, развернувшись, потопал наверх.

– Просыпайся, – тихо проворковала ведьма, подойдя к кровати, где среди явного избытка подушек и одеял мирно спала маленькая Кентерлотская леди.

«И где она умудрилась только все это отыскать?» – в который раз удивилась Ария. Пронырливая кобылка вообще прекрасно чувствовала себя в этом покинутом замке и уже успела притащить в свою комнатку все, что могло бы ей пригодиться. Было тут и большое зеркало, и симпатичная люстра, и мягкие перины и различные предметы мебели. Она даже откопала где-то ванильные ароматизаторы, кои Чародей использовал, видимо, чтобы избавиться от затхлого запаха в своих покоях. Всякий раз, бывая у неё в гостях, ведьма находила все больше интересных вещей. Кентаврина обещала и ей все обустроить, но… пока только обещала.

Ария легонько потрепала её бок, наблюдая за реакцией лазурной кобылки. Ноль эмоций. Разве что перестала сопеть и перевернулась на спину. «Ну как можно быть такой соней!» – досадливо подумала ведьма и повторила процедуру, но теперь уже гораздо настойчивее.

– Вставай же.

В ответ на это поняша сонно промычала нечто нечленораздельное и с головой спряталась под большим пушистым одеялом, из-под которого теперь торчал только розово-кремовый хвост.

– Уйди прочь, я не в настроении – пробубнила она.

Ну это уже было слишком.

– Что?! А ну вставай, лентяйка! – скомандовала ведьма и попыталась рывком стащить одеяло с кровати, но единорожка успела подготовиться к такому развитию событий и как паук вцепилась в него, не позволив Арии завершить начатое, а как только та ослабила хватку еще и накрутила его на себя, показав тем самым твердость своей позиции.

– Даю тебе последний шанс, Кентаврина. Вставай немедленно, – ведьма прищурилась и активировала рог.

– Нет, – приглушенно ответило одеяло.

– Ты же знаешь, что я в любом случае добьюсь своего, – угрожающе произнесла зеленая кобылица.

– Нет! – раздался ответ.

В следующую секунду алая аура окружила непокорную единорожку и вместе с одеялом подняла её высоко в воздух, где принялась яростно трясти до тех пор, пока она не выскользнула из своего убежища и не бухнулась на кровать.

– Чего тебе? – сердито спросила Кентаврина, приоткрыв один глаз.

– Хочешь прогуляться по крыше замка и понаблюдать за звездным небом? – невинным голосом спросила нежить.

– Нет, гуляй сама. Я спать хочу, – единорожка вяло потянулась к уголку лежащего рядышком одеяла, но то, при помощи магии, отползло чуть дальше.

– Успеешь еще, у тебя половина ночи впереди, – махнула копытцем Ария, – а теперь живо одевайся и иди за мной.

– Угу…

Когда маленькая леди была готова, а если точнее, то просто намотала на себя простыню, ведьма подвела её к закрытому на ночь окну и, распахнув его, создала полупрозрачную лестницу, по которой они неторопливо поднялись на крышу. Сейчас здесь было очень холодно из-за пронизывающего до костей ветра, а потому Кентаврина еще сильнее насупилась и нахохлилась, всем своим видом выражая крайнюю степень негодования. Понять, с какой стати Ария решила навестить её именно в это время, да еще и с такой странной просьбой она не могла, как ни силилась сделать это. Хотя и силиться то не слишком хотелось, а потому, когда ведьма забралась повыше и остановилась, переведя взгляд на великолепный пейзаж ночного Востока, единорожка села и попыталась заснуть. Ну… или хотя бы вспомнить подробности того сладкого сна, который она смотрела несколько минут назад.

– Тебе нравится? – спросила бессмертная пони, с искренним наслаждением позволяя ветру играть с локонами своих фиолетовых волос.

– Нет, – угрюмо ответила ей Кентаврина, пытаясь устоять на ногах под напором стихии – тут холодрыга и я обратно в кровать хочу. Знай, Ария, если ты меня сюда для созерцания красот природы привела, то это плохая шутка.

– Нет, не для созерцания, – призналась ведьма, – скоро должно кое-что произойти и я хотела бы, чтобы ты стала свидетелем этого события. Ну, а пока мы ждем, можно пообщаться.

– Быть может, мы пообщаемся в комнате, а когда начнется «событие» выйдем наружу? – предложила свой вариант пони. – В противном случае ты рискуешь получить простывшую и сопливую Кентаврину с высокой температурой.

– А мне вот не холодно, – хитро подмигнула ей Ария, не сдвинувшись с места.

– Неужели? – театрально удивилась единорожка, после чего поплотнее закуталась в простыню и спросила. – Так о чем ты хотела со мной поговорить?

– О подарке принцессы.

– Ты про жизнь одного из пони?

– Да, – ведьма кивнула головой и продолжила. – Их оказалось так много, что у меня аж глаза разбегаются. И вроде каждый вполне достоин отправиться на тот свет, но кого выбрать, ума не приложу. Может, поможешь мне с выбором?

– Однозначно – Берий, – убежденно ответила Кентаврина.

– Ты так сильно его ненавидишь, что готова приговорить к смерти?

– Ну конечно! Я уже рассказывала тебе, что это за тип. Наглый, гордый, бесцеремонный зазнайка, да еще и не единорог вовсе! Полжизни сворачивал мне кровь вместе с другими учителями, так еще и с его подачи меня выкинули из академии!

Вспомнив об объекте своей лютой ненависти, Кентаврина незаметно для себя даже согрелась, но Арию её доводы не сильно задели:

– Если бы ты не вылетела из академии, то не вернулась бы домой к отцу, а не вернулась бы к отцу, не пошла бы на маскарад и не познакомилась бы с теми пони в черных костюмах. Ну а без тех пони ты бы никогда в жизни не узнала о моем приглашении. Понимаешь, к чему я это веду?

– Что благодаря нему мы встретились? Пфф, но ведь это не значит, что я должна его простить. И вообще, это мой единственный шанс расквитаться с ним.

– Но ведь мне дали эту возможность вовсе не для мести, – напомнила ей ведьма. – Это эксперимент, в котором кого-то из пони отправляют в тот мир для того, чтобы он нашел в нем мой дом и, изобразив там руну портала, связал наш мир с миром мертвых.

– А-а-а… Ну а что нам мешает использовать в роли «одного из пони» этого конкретного Берия? Разве он тебя саму не раздражает?!

– Не больше других. Просто я боюсь, что он может не справиться с поставленной задачей. Может лучше выбрать Лайт Ли? Она вроде как исполнительная.

– Не-е. Ли не надо. Есть куча более неприятных пони. Например, Саддам. Он ведь тоже убить меня хотел и балками деревянными кидался. Ну и плюс к тому он не менее исполнителен.

– Хах. А ты не боишься того, что этот старик начнет бегать по тому свету не для того, чтобы найти там мой дом, а для того, чтобы отыскать в нем свою возлюбленную? Он ведь помешан на ней и когда его разум в следующий раз помутнеет трудно предугадать.

– Огородник?

– Норд? – удивилась Ария, – Может не стоит его пока беспокоить? Бедолага еще в себя не пришел после предыдущего похода.

– Ну… вообще я имела в виду Зока, – хихикнула Кентаврина, – Просто он догадался перед цитаделью яблони посадить потому и огородник. Хотя Норд это тоже вполне нормальная кандидатура.

– Нет. Зок не вариант. Он очень уж наплевательски относится к собственной жизни. Боюсь, что память этот жеребец не сохранит.

– А что там с памятью?

– Эх… Ты вообще читала о переходе души в иной мир? О том, как она приобретает новую форму и умиротворяется.

По лицу было видно, что лазурная единорожка что-то старательно пыталась вспомнить, но вспомнить информацию, которую она никогда и не знала было достаточно проблематично. Правда, это не помешало ей сделать самые честные глаза и убежденно ответить:

– Конечно, читала! Просто из головы вылетело, – шмыгнув носом, Кентаврина громко закашлялась. – Ну вот видишь? Я уже заболела. Еще немного и я подхвачу такую простуду, что совсем умру.

– У тебя полный багаж заклинаний – придумай что-нибудь для обогрева, в конце концов.

– Не хочу. Буду болеть, и пусть тебе станет стыдно. Кстати, а как на счет щупальцемордого? Туземца вообще жалко никому не будет.

– Я думала об этом, тем более что он, можно сказать, идеально мне подходит, но есть одно «но» – Он представитель другой расы, а, значит, попадет в другой район Некрополиса, что, учитывая его размеры, может стать непреодолимой преградой.

– А он что настолько большой?

– Ну, представь себе город, в который попадают все умершие пони, драконы, минотавры, бизоны, пауки и прочие расы на протяжении многовековой истории своего существования.

– Эм… Что-то вроде Кентерлота?

– Каждые сто лет там оказывается не только Кентерлот в полном составе, но и вся Эквестрия.

– Да ладно тебе, такого не может быть, – махнула копытцем Кентаврина, – Если все оказываются там, то кто здесь остается?

– Следующее поколение Эквестрианцев, нет?

– Ага, как они появятся, если предыдущее поколение уже умерло.

– Так, забыли, – хлопнула себя по лицу ведьма.

Ария мельком посмотрела на луну. Огромный белесый спутник, который долгие годы был темницей для одной из Богинь, медленно двигался по своей траектории, которую он не менял десятки тысяч лет.

– Следи за моим взглядом, – пробормотала кобылица.

Кентаврина, которая уже успела обернуть себя так, что из под простыни виднелись одни лишь большие бирюзовые глаза и нос, послушно перевела взор со своей подруги на небесное светило.

– Это просто луна, – печально подытожила единорожка.

– Сейчас она начнет двигаться. Смотри внимательней.

Так они простояли пять минут. Затем десять. Время шло, но никаких изменений не происходило. Только ветер, казалось, решил воспользоваться последней возможностью заразить пони и теперь, присвистывая, дул на неё то с одной, то с другой стороны. Когда потерявшая терпение Кентаврина набрала в грудь побольше воздуха и открыла рот, Ария вдруг повернулась к ней и поманила её за собой к лестнице.

– Всё. Мы можем идти.

– Всё!? – опешила поняшка, – А что произошло то?

– Ничего, – улыбнулась ей нежить, – Именно это ничего и должно было произойти сегодня в полночь.

– Ария!!! Какого сена ты это сделала!? – вспылила единорожка и в чувствах даже не заметила, как потеряла свое покрывало, которое тут же подхватил ветер и словно призрака понес куда-то в облака.

– Фу, леди, как некультурно вы выражаетесь, – рассмеялась кобылица, – Чему вас только учили?

– Нет, я серьезно. Зачем ты так со мной поступила?!

– Как? – не поняла вопроса ведьма и ступила на алую полупрозрачную ступеньку.

– Вот так. Разбудила меня среди ночи и вывела на мороз, где мы просто посидели и потаращились на луну. Всё! Никакого «события» не было!

– А ты на что рассчитывала?

– Ну… на что-то вроде кристального дракона, который прилетит и еще что-нибудь разрушит.

– Кристального дракона, о чем ты?

– О случае, который недавно произошел: мы тогда как раз снаружи были, а он взял, вылез из-под земли, разорвал цепи и улетел. Большой такой и красивый. Я тебе разве не рассказывала о нем?

– Первый раз слышу. Слушай, а это не он синим пламенем дышал? – вспомнив о последних мгновениях жизни Чародея, поинтересовалась Ария.

– Да, он, – тут же кивнула головкой единорожка.

– Расскажешь поподробнее?

– Конечно!

Не прекращая беседы, поняшки неторопливо шагнули обратно в каменные покои и прикрыли за собой окно.

Принцесса шумно выдохнула, с неприкрытой ненавистью глядя на небо. Она очень устала и едва не потеряла сознание, но ничего не произошло. А если луна не сдвинулась с места, значит, ведьма была права и управляет ею вовсе не её божественная сила. Вернее, у неё теперь вообще нет божественной силы. И все эти манипуляции с поднятием белого сверкающего шара из-за горизонта не более чем фикция. Глупый ритуал, сделанный для того, чтобы прощеная Богиня не маялась без дела.

«Сестра, как ты могла меня так обмануть…» – мысленно обратилась к Селестии, синий аликорн, уже представляя себе, как лицемерная Богиня Света смеется над своей бессильной сестрицей за её спиной. Она отодвинула её так далеко в сторону, что повторное исчезновение темной принцессы никак не сказалось бы на жизни страны. Теперь, когда Эквестрия сталкивалась с какой-нибудь опасностью, её даже не предупреждали об этом и справлялись с нею в её отсутствие. А ведь в прошлом, две сестры всё делали вместе.

Несколько испуганных слуг застыли неподалеку. Магические возмущения, которые она создала в попытке сделать невозможное, все равно являлись достаточно мощными, чтобы заставить трепетать простых смертных, но для Бога это было даже меньше чем ничего. Подумаешь – мощный грозовой фронт над всем Черриополем и ураганный ветер в его середине, который едва не разрушил её резиденцию.

– Снаряжайте колесницу, – велела она своим пегасам и направилась к лестнице, ведущей из башни вниз, в тронный зал, – мы летим в Кентерлот.

– Госпожа, вы не будете присматривать за луной сегодня? – обеспокоенно спросил начальник стражи.

– Нет, – покачала головой Луна. – Полагаю, что с ней ничего не случится. А мне надо немедленно повидаться с моей сестрой.

Глава 27

Глава, в которой норд встречает ночного гостя, а Кентаврина помогает Арии опредилиться в своем выборе.

Шли дни, недели, проводились все новые и новые эксперименты, но выданное ведьме разрешение так и не было использовано. Почему? Никто этого не знал. Быть может, она просто хотела поиздеваться над ними, а возможно действительно не могла решить на ком же остановить свой выбор. К исходу восьмого дня, в общей комнате на одной из больших картин с чудищами вдруг появилась подробная инструкция «будущей жертве» написанная на холсте белым мелом. Пунктов там было немного, и основной смысл сводился к тому, как найти её дом в Некрополисе, а также какую именно руну следует там искать, но зато эффект от её появления превзошел все ожидания. С одной стороны никому не хотелось смотреть на неё, ибо никто из пони не желал даже ассоциировать себя с тем бедолагой, кому выпадет этот жребий, но с другой – только выучив все, что было написано на этой картине, можно было надеяться на свое возвращение обратно. А посему хотели они того или нет, но на следующий день строки этого текста уже прочно засели в голове у каждого, кто переживал за свою жизнь.

Норд тоже прочел их и не один раз. Топая по темному коридору, он прокручивал у себя в голове приметы, по которым можно было найти ведьмин дом: Вдалеке будут видны три одинаковых шпиля, прямо над домом проходит широкий, похожий на застывшую черную реку, мост, сам дом выглядит как огромная, огибающая мост, башня в коей размещаются около трех сотен умерших пони. Комната её – ближайшая к первому изгибу. Кроме того, на любом перекресте, стоит слуга-указатель, можно спросить дорогу у него, но делать это лучше осторожно, ибо интерес – проявление неспокойствия.

Он попытался представить себе, как выглядит это место. Черный безликий город естественного происхождения, наполненный спокойными зомби и укутанный в туман. Белый и плотный, как сметана. Сифус рассказывал, что на нем можно было даже спать, до тех пор, пока ласковые костяные кони – кошмары, не унесут тебя обратно в твою комнату…

Норд осмотрелся вокруг и вдруг обнаружил, что стены цитадели куда-то подевались. Окружающая темнота стала медленно заполняться той самой субстанцией, о которой он думал совсем недавно. Опустив взор, он больше не видел там каменные плиты, только темный пепел. Пепел и туман, куда не посмотри. «О, Селестия! Я все еще здесь!» – с ужасом осознал всё земнопони. Конечно, как можно было этого не заметить. Здесь ведь все не то. Ему сказали, что он находится в черной цитадели, а он и поверил. Но как он может там находиться, если в ней живет Чародей!? Он даже не был снаружи. «Доспехи! Куда я подевал доспехи!? – Норд принялся неистово шарить по земле, в надежде успеть найти свою броню прежде, чем умрет от воздействия губительной среды Мира Мертвых, горло спирало, шерсть шипела и дымилась. – Я ведь сам снял их! Каким надо было быть идиотом, чтобы сделать это!». Теперь, когда счастливое видение закончилось, пришло время отвечать за свои поступки.

– Ну же, здесь должно быть хоть что-нибудь, – в панике взмолился земной и вдруг нашел среди золы какой-то большой кусок ветоши. Обмотавшись им он быстро побежал вперед, то и дело натыкаясь на столь густой туман, что сквозь него нельзя было пройти даже при всем желании.

«Это он специально, он издевается надо мной и не дает пройти! Хочет увести меня как можно дальше от Саддама и поймать в ловушку» – подумал кольт, и поскакал вдоль белой стены, всякий раз ударяя по ней копытами и проверяя на прочность. Тряпка не могла его надолго защитить, нужно было срочно найти что-то более действенное.

Внезапно он увидел проход. Далеко впереди стена тумана еще не успела сомкнуться и, при желании, можно было протиснуться на другую сторону. Он сиганул туда и влетел в трещину, прежде чем она затянулась за его спиной. Но останавливаться было еще рано, перед ним оказались двое пони: Саддам, с ног до головы облаченный в доспех и… он сам?!

– Саддам берегись! Этот тип вовсе не Норд! Норд это я, – крикнул он своему единственному спутнику, и бросился на выручку, но, не заметив под ногами какой-то выступ, споткнулся об него и грохнулся на пол.

Рядом послышался заливистый смех. Туман отступил, на его место вернулся полумрак цитадели, каменный пол и стеллажи с различными порошками и красками всех цветов радуги, а между ними, у пустой полки, и стояли две поняшки в потемневших медных доспехах – Кентаврина и Виолстар. Очевидно, сегодня ведьма проводила еще какой-то эксперимент и две леди только успели вернуться с той стороны жизни. Смеялась естественно первая, вторая, напротив, смотрела на земнопони с беспокойством и немедленно направилась к нему.

– Норд, зачем тебе ЭТО?! – едва сдерживая приступы хохота, спросила лазурная единорожка и указала на пыльные грязные обмотки.

– Это защита… – неуверенно ответил Норд, уже представив себе, насколько глупо он выглядит в этой вонючей тряпке.

– Кентаврина, перестань, это не смешно! – с укором шикнула на неё ученица принцессы, после чего протянула копытце своему другу. – Поднимайся, Норд, всё хорошо.

– Ладно, ладно я больше не буду… Саддам – Кентаврина вновь расхохоталась, да так, что не удержала в воздухе отсоединенный только что медный нагрудник, и он с лязгом и скрежетом покатился по полу.

– Я в порядке, – стараясь не обращать внимания на ржущую кобылицу, ответил земнопони. После пережитого трудно было сразу настроиться на нормальный лад, но такое случалось с ним далеко не впервые. Надо было просто подождать, когда в голове то, что некоторое время назад он отмел от себя как наваждение, вновь займет место реальности. Он стянул с себя тряпье и бросил его под ноги.

– Норд, может, мы тебе торжественно один доспех подарим? – сняв бронированные ботинки и утерев копытцем слезки, предложила ему Кентаврина, – Будешь, как локомотив ходить, а заодно успокоишься.

– Нет, не подарим. Ты прекрасно знаешь, что Делфин запретил это делать. Он должен побороть свои страхи, а не идти у них на поводу. Норд, просто запомни – ты дома и тебе не нужны доспехи, чтобы ходить по земле. Пробуй искать парадоксы во время галлюцинаций, и они рассеются. Так советовал сам Отис Филлидельфийский.

– Ага, тебе легко говорить… – едва слышно пробормотал Норд. Ему лучше было знать, что когда земля уходит у тебя из-под ног, а вместо воздуха в легкие попадает какая-то гниль, как-то нет желания думать о парадоксах. Что бы ни говорили по этому поводу умные психологи.

– Хочешь, я отведу тебя подышать свежим воздухом? – предложила шестая ученица. – Там Зок яблони посадил и они уже всходы дали. У земнопони все растения всходят очень быстро, может, ты тоже хочешь там покопаться в огороде?

– Нет, не надо, я в порядке, – пробубнил земной, разглядывая свои копыта.

– Ну, если ты в порядке, то мы тебя, пожалуй, в роли жертвы сегодня и выберем, – полушутя сказала Кентаврина, – Хочешь еще раз к мертвякам?

– ?!

– А что такого? Будешь первооткрывателем. Посланцем Эквестрии, так сказать.

– Кентаврина довольно, – оборвала её Виолстар. – Лучше о себе побеспокойся, ты, между прочим, тоже кандидат на умерщвление. Не забывай об этом.

– Пфф, еще чего, – отмахнулась от неё кобылица. – Мы когда с Арией вместе ночевали и играли в иллюзии, она дала мне слово, что не убьет меня.

– И ты веришь её обещаниям?

– Естественно!

– С чего вдруг такая уверенность? Насколько мне известно, Ария любит нарушать данные ею обеты.

– Хм… ну как бы тебе сказать, – лазурная единорожка на секунду задумалась. – Сама не знаю, наверное, это мой талант.

– Талант слепо верить тому, что тебе говорят? – скептически спросила собеседница.

– Да нет же, Виол. Покорять сердца. Просто я еще с детства заметила, что всякий, на кого я обращаю внимание, рано или поздно становится моим, поэтому сегодня Ария и сама с радостью отдаст за меня жизнь, если возникнет такая необходимость. Я у всех вызываю искреннюю симпатию.

– Прости за такие слова, но что-то у меня ты её НЕ вызываешь.

– Ну, наверное, потому что ты мне не нужна. Ни ты, ни Норд, ни кто-либо другой из вас. Я не хочу быть «всеобщей любимицей», да и зачем мне пешка, когда у меня уже есть дамка.

– Это две разные игры, – поправила её Виолстар.

– Ты все равно поняла, что я имела в виду.

Кентаврина улыбнулась на прощанье и, пройдя мимо Норда, исчезла за дверью. Стало гораздо тише. В полном молчании шестая ученица стянула с себя остатки брони и разложила их на одной из полок. Земной все это время стоял рядом и размышлял над словами хамовитой маленькой кобылки.

А вдруг она действительно имеет такое влияние на Арию, что просто укажет на него копытцем и ведьма послушно заберет его жизнь? Стать нежитью. Он еще слишком молод для этого, он ничего не успел сделать в жизни, да и, видя постоянные терзания неживой пони из-за голода, он вполне осознавал, насколько сомнительным счастьем является такое бессмертие. «Ну уж нет, пусть кто-нибудь другой туда отправляется…» – решил для себя кольт.

– Норд.

– Хм?

– Я сейчас закрываю склад и иду в общий зал. Ты со мной?

– Нет. Лучше помоги мне добраться до моей комнаты.

– Хорошо.

Виолстар вывела его в коридор и, заперев за ними дверь, направилась к лестнице, спрятанной среди хитросплетений переходов этого замка. Провожала она Норда в молчании, думая о чем-то своем и почему-то постоянно оглядываясь назад, будто бы опасаясь чего-то. Хотя, возможно, она просто казалась напуганной, ведь большие выразительные глаза её всегда были распахнуты, отчего поняша часто ассоциировалась у него с совой или филином.

– У тебя в комнате свет есть?

– Да, Делфин оставил мне масляный светильник, после того, как его мотылек совсем угас.

– Тогда мы почти пришли. Вон там твой поворот, седьмая дверь это твоя комната. Если что-то будет нужно, ориентируйся по указателям на стене. Будь внимателен, Саддам грозился, что больше не будет искать тебя, если ты снова потеряешься. Принести тебе ужин?

– Не надо, я сам приду.

– Тогда пока. И, да – не обращай внимания на слова Кентаврины. Последние несколько дней от неё кроме гадостей никто ничего не слышал.

Норд поблагодарил фиолетовую пони и потопал к себе. Ему не нравилось то, что она ведет себя с ним так, словно он умалишенный, но он не сердился на неё. Все-таки Виолстар хотела помочь и уж никак не собиралась задевать его самолюбие. А вот и седьмая дверь. Земной вошел в комнату и, предусмотрительно закрыв задвижку, устало бухнулся на импровизированную кровать. Следовало хорошенько выспаться, а ужин может и подождать…

…Когда он открыл глаза, на улице, вероятно, уже стемнело. Почти потух и светильник, в который Норд забыл добавить масло. Тем не менее, причиной пробуждения послужил вовсе не мерцающий из последних сил огонек на полке, а входная дверь. Кто-то, стараясь издавать как можно меньше шума, пытался её открыть. «Может это Виолстар? Хочет принести мне чего-нибудь со стола, я ведь так и не появился на ужине» – подумал Норд, хоть внутренне и прекрасно осознавал, кто мог захотеть проникнуть к нему посреди ночи. Он затаил дыхание и уставился на щеколду. Полоска металла прекрасно выполняла свою функцию, а потому, после нескольких неудачных попыток, незваному гостю пришлось-таки отступить. Правда, ненадолго. Спустя несколько секунд в щель под дверью с неприятным шипением потек черный дым, медленно и лениво расстилаясь по полу.

«Меня что, хотят отсюда выкурить? Или это новая галлюцинация?!». Кольт сначала проморгался, но, когда это не помогло, попытался что-нибудь быстро предпринять, однако закрыть все щели ему так и не удалось. А между тем дым, заполнив собой весь пол, превратился в небольшую тучку и потянулся вверх, заставив его отступить и со временем приобретая всё более и более плотную форму. Когда метаморфоза, наконец, закончилась, перед ним предстала довольная ведьма.

– Так я и знала, что ты не спишь, деренщина, – поприветствовала она его, – почему не открывал?

– Не подходи ко мне! – Норд схватил зубами ножку от поломанного столика и выставил её перед собой подобно мечу. – Вывым я теве не дамфя!

– Ого. Злой какой, – хихикнула Ария и сделала небольшой шажок вперед. – И ты, правда, меня ударишь? Свою хозяйку, которая столько для тебя сделала за это время?

– Хошешь пвовевить? – угрожающе спросил земной.

– Я? Да ну, такой дрыной получать, – посмотрев на орудие покачала головой ведьма, – Ты же мне, упаси Селестия, так и челюсть ненароком сломаешь и буду я потом ходить вся изуродованная. Кто же меня после этого полюбит?

Глядя на его решимость, и не переставая беззаботно улыбаться, Ария вдруг стала еще на один шаг ближе. Потом еще. Словно хищник, подкрадывающийся к своей жертве, стоит той хоть на мгновение потерять бдительность. Такая аналогия Норда никак не обрадовала.

– Ешо овын шаг и я удавю!

Для убедительности Норд пару раз махнул дубиной перед собой, показывая ту дистанцию, на которой ведьме будет несдобровать. В ответ она остановилась, села напротив него и примирительно подняла передние копытца.

– Ладно, земной, твоя взяла, успокойся. Действительно, чего я еще могла ожидать от психопата.

– Арр, как вы меня уже все достали! – выронив свое оружие, гневно воскликнул Норд. – Повторяю, я – нормальный!

– Нормальный? – изогнула бровь кобылка, – А чего ты на меня кидаешься, раз нормальный?

– Потому, что я знаю, зачем ты пришла. И мой ответ – НЕТ! Выбирай себе другую жертву, я больше не хочу быть твоим подопытным кроликом. Сколько можно использовать меня в своих целях!?

– Пфф, – фыркнула пони, – будто бы я часто тебя о чем-то прошу.

– Да? «Ой, этот новый мир так опасен… – Эй Норд, сунь-ка туда ногу, мне надо проверить как быстро ты сдохнешь, попав туда!», «Так… я изобрела новое зелье накидав в колбу всякой чуши – Эй, Норд, проверь-ка на своей шкуре его действенность, мало ли, вдруг я изобрела лекарство от теневой хвори!», «Хм… ну не знаю, мне кажется эта броня не действует. – Эй, Норд, сгоняй, посмотри, насколько опасно ходить в ней по Миру Мертвых» – для большей схожести кольт даже исказил свой голос, чтобы сделать его максимально похожим на ведьминский. – А теперь что? Потребовалось пони убить? Конечно, давайте выберем Норда, он ведь никому не нужен. Спасибо, но я против!

– Да с чего ты вообще взял, что я пришла сюда, чтобы тебя убить?

– С того! – категорично крикнул земной.– И не ври мне, что это не так.

– Хорошо. Тогда скажи мне, кого еще туда можно отправить?

– Кого угодно, только не меня!

– То есть ты хочешь, чтобы на твоей совести была жизнь какого-то пони или поняшки? – хитро спросила Ария. – Пойми, деревенщина, кто-то должен умереть, и если это будешь не ты, то это будет кто-то из твоих друзей и, спасая свою шкуру, ты тем самым подписываешь смертный приговор одному из них. А ведь у некоторых из них уже есть дети. Ты хочешь оставить их сиротами?

– Так, вот только не надо делать из меня негодяя, – вспылил земной, – Единственная злодейка здесь это ты.

– Злодейка, желающая, чтобы все пони обрели бессмертие и жили счастливо и в этой жизни и в следующей? – сыронизировала нежить. – Дауж, страшнейшее преступление.

– Пока что ты просто убийца. И, да, настоящие ученые, те которые добрые, рискуют только собственной жизнью и ставят эксперименты на себе.

– Норд, ты кретин, – устало выдохнула Ария и демонстративно постучала себя по лбу, намекая на его ограниченные умственные способности. – Как я, по-твоему, должна попасть в Мир Мертвых естественным путем, когда я уже мертва?! Даже если я отвинчу себе голову я не смогу умереть дважды!

– Отговорки.

– Отговорки? Мне пробили сердце копьем, а я не испытала ничего кроме легкого замешательства, какие уж тут отговорки. И вообще, ты знаешь, куда подевалась моя первая жизнь? Не ради ли этого дела её у меня отняли, даже не спросив на это моего разрешения?! Не я ли стала первой жертвой в хронике покорения Мира Мертвых? Так что на мне «эксперимент» уже поставили, теперь ваша очередь.

Постояв некоторое время, Норд тоже присел и грустно посмотрел на ведьму. Он даже не успел заметить, когда она успела подойти к нему так близко. Напряжение несколько спало, вот только настроение его почему-то не улучшилось. На смену желанию бороться пришло фаталистичное осознание тщетности всех усилий. Она уже все решила за него.

– Значит все-таки я? – негромко спросил он.

– Нет, – неожиданно для кольта, покачала головой ведьма. – Вернее, может быть. Я не знаю.

Ария надолго замолчала, а затем, усмехнувшись сама себе, призналась:

– Я не знаю на ком из вас остановиться…

– Трудный выбор? Да, я представляю. А может, вообще не стоит никого из нас лишать жизни? Может лучше поискать добровольцев за пределами цитадели? В Эквестрии наверняка найдутся желающие стать бессмертными, а заодно и тебя совесть не будет грызть. Если хочешь, я могу помочь тебе с их поиском.

– Совесть? Ха-ха-ха, думаю, ты не совсем правильно меня понял. Поверь мне, я с радостью прикончила бы любого из вас, если бы от этого ничего не зависело, тем более что ответственность за пониубийство ляжет на принцессу, а не на меня, но если я выберу не того, то дело всей моей жизни будет провалено. Чего бы мне очень не хотелось. Поэтому я и решила предварительно побеседовать с каждым из вас. Маннтек просто боится за свою шкуру, Берий пытается выставить в роли щита свою ассистентку, Зок никак не воспринимает мое «предложение», а Лайт Ли, к некоторому моему сожалению, уже знает слишком многое о предмете исследования и нарочно ведет себя так, чтобы быть неподходящей жертвой.

– Можно стать «неподходящей жертвой», а как?

– Думаешь, я буду тебе об этом рассказывать? – криво усмехнулась кобылка.

Огонек затрещал уже готовый затухнуть, но ведьма при помощи магии вытянула фитиль, подарив ему еще несколько минут жизни.

– И все они мне не подходят… Кстати, ты не блефовал когда говорил, что ударишь меня если я подойду ближе? – ни с того ни с сего спросила Ария, проведя копытцем по всей длине лежащей рядом деревянной ножки.

– Эм… Нет, не блефовал, наверное – рассеянно пожал плечами кольт.

– Серьезно? А как же твое признание в любви?

– Что? – Норд опешил, – Какое признание?

– То, которое ты сделал, когда я вытащила вас обоих с того света. Ты, кстати, так и не поблагодарил меня за это.

– Я э…ну…так, я не в себе тогда был, – явно занервничав, спешно ответил он, – мало ли чего наплести успел.

– Ну-ну.

Ведьма натянуто улыбнулась, после чего, поднявшись с пола, убрала задвижку и открыла входную дверь.

– Но за спасение все равно спасибо, – промолвил ей вслед земнопони, – Я действительно не ожидал, что вытащишь нас оттуда.

Не проронив ни слова, Ария вышла из комнаты, оставив земного одного.

Десятки пони разных мастей окружили огромный агрегат и замерли в ожидании чуда. Некоторые тихонько перебалтывались, другие, напротив, молчали сами и призывали к безмолвию других. Среди всех этих пони особенно выделялись те, что стояли на небольшом возвышении и носили легкие золотые кирасы, игравшие на полуденном слепящем солнце яркими бликами. Суровые белые единороги.

И вдруг, огромный медный конь, размерам которого позавидовал бы даже взрослый дракон, взревел. Загудели двигатели, с грохотом и скрежетом задвигались шестерни, клубами повалил дым из многочисленных труб на теле колосса. Расслышать что-либо теперь было уже невозможно. Говорить могла только эта грозная и величественная машина. Высшее достижение Эквестрианских мастеров, созданное давным-давно, еще во времена светских правителей Эквестрии. Машина, которая должна была поставить жирную точку в войне с гидрами, если бы Богини принцессы не поставили её раньше и без их помощи. Он решительно приподнял одну ногу, вздрогнул, попытался встать ровно, но что-то пошло не так и он остановился. Запыхтев, конь вновь попытался выпрямиться, но и в этот раз потерпел неудачу. Голова его раз за разом безвольно повисала, словно что-то где-то соскальзывало, и механизмы начинали работать вхолостую. Инженеры добавили больше мощности, но это им не помогло – гигант так и не занял позицию «к бою готов». Через полчаса стараний, когда все присутствующие уже насквозь провонялись выхлопными газами, моторы наконец заглохли и титан замер. Теперь, на смену гулу двигателей, пришел гул разочарованной толпы.

Сегодня к ним прилетели несколько офицеров из Эквестрианской Стражи и провели предварительный осмотр комплекса. Стены, заводы, дороги, мосты – все в гарнизоне должно было выглядеть подобающим образом. И не мудрено, ведь со дня на день здесь должна была появиться принцесса Селестия. Следовало показать ей, как много могут сделать простые пони из гарнизона колосса: уже были подготовлены первые образцы новой брони, заготавливался негорючий синий порох, выпускались свежие ружья и мушкеты для солдат. Они хотели продемонстрировать Её величеству еще и армию шагающих машин, коих, по сведениям отчетов многовековой давности, здесь было двенадцать штук, но, к сожалению, в тех же отчетах не уточнялось, что ни один из них так и не был собран даже на половину, что, учитывая потерю чертежей, можно было считать настоящей катастрофой. Да и пылившимся на стеллажах деталям местные уже давно нашли совсем иное применение. Не всегда всё идет идеально.

До самой ночи офицеры с каменными лицами выговаривали инженерам за халатность, которую допустили, вероятнее всего, еще их деды и прадеды.

– И как твой поход к Норду? – спросила Кентаврина, когда ведьма вернулась в свою комнату. Маленькая кобылица согнула передние копытца, опустила голову и с интересом глядела на небольшой белый огонек, который медленно и с опаской приближался к ней и уже почти коснулся её носа. Услышав шум, он встрепенулся и улетел куда-то за кресло.

– Никак. Болван чуть не пришиб меня, – хмуро ответила Ария.

– Вот-вот. А я говорила тебе, что лучше было сразу выбрать Берия. Он гадкий и плюс к тому самый последний появился в группе, – единорожка крадучись подошла к креслу и, резко запрыгнув за него, крикнула: «Попался!» – чем напугала огонек, заставив его искать себе новое убежище, теперь уже за картиной с изображением принца с козлиной головой. Художник, писавший картины для этой цитадели, явно был не в себе.

– Последний? Если мы выбираем жертву по старшинству, то в таком случае следует убить Матиона. Пегас только сегодня привел его с собой.

– Уже? А я и не заметила, – улыбнулась поняшка и, оказавшись у картины, тихонько позвала, – кис-кис-кис, выходи, я тебя не трону.

– Это енот, а не кошка, – заметила нежить. – Он не откликнется на такой призыв.

– Какая разница? Все равно это самый чудный огонек, который ты только могла создать. Я себе такого же хочу, сделаешь?

Спирит на мгновение выглянул из щели, но, поймав взгляд бойкой кобылицы, залез обратно.

– Если хочешь, забирай себе этого. Он результат важного эксперимента и пока я не узнаю, каким образом от него избавиться, можешь с ним поиграться.

– Легче сказать, чем сделать, – хихикнула единорожка, когда, подманив его к себе кусочком сыра, она схватила его, но тот, будучи призраком, пролетел сквозь её копытца и вновь спрятался в убежище. – Кстати, а почему ты меня не позвала на тот эксперимент? Сегодня, между прочим, мне было очень скучно. Рыться в белом тумане с кристаллом на лбу – не слишком интересно.

– Я и Виолстар на него не позвала, – повела плечами ведьма, – Это был довольно-таки жестокий эксперимент и я бы не хотела, чтобы о нем кто-нибудь узнал раньше срока, ведь я изымала из них души и пыталась закрепить за собой. Если бы не я, душа этой зверушки, также как и души всех неразумных тварей, не имеющих своего владельца, растворилась бы в океане невидимой энергии не оставив после себя ничего.

– И зачем тебе это? – приложившись щекой к стене и заглянув в щель между картиной и каменной кладкой, спросила Кентаврина.

– Узнать, каким образом наши души закрепляются за Смертью. Очень важно выяснить это сейчас, пока у нас есть время. Вряд ли она так просто отдаст вашей принцессе своих подданных, а потому надо понять, как это сделать без её согласия.

– И как это сделать?

– Говорю же, пока не знаю, но в ближайшее время обязательно выясню, – заверила её нежить.

– А, ясно… Можешь сделать мне такого из котенка?

– Могу, но для этого мне придется его убить. Тебе разве не будет жалко малыша?

– Но эти штуки такие славные! – с умилением выдохнула лазурная поняша. – Просто этот меня боится, потому что дикий, а котенок бы играл со мной и вообще. Еще бы я хотела, чтобы ты сделала его не белым, а, например, розовеньким, сможешь? Ну, Ария!

– Ладно, подожди пару дней, и я обязательно тебе такого сделаю, – отведя взор в сторону, ответила кобылка, после чего быстро сменила тему, – Кстати, Зок беспокоится за тебя, говорит ты ни на обед, ни на ужин не приходишь.

Кентаврина поднялась с пола и неторопливо проследовала к большому удобному дивану, позволив огоньку, наконец, добраться до заветного кусочка сыра. Правда, съесть он его не мог, как, собственно, и утащить в свою норку, но пока он этого еще не понимал и яростно раз за разом на него покушался.

– Я не хочу. Зок невкусно готовит в последнее время, – пробормотала поняшка и улеглась на мягкие подушки.

– Это не повод отказываться от пищи.

– А ты отказываешься.

– Потому, что я мертвая и не нуждаюсь в ней. Также как этот тип – ведьма кивнула в сторону призрака лесного зверька, – Тебе же необходима еда, чтобы быть здоровой и красивой. А то вон у тебя уже все ребра торчат.

– Не торчат, – насупилась Кентаврина.

– Еще как торчат, – беззлобно усмехнулась пони, – На них скоро как на арфе можно будет играть.

– Ну и что. Я все равно к ним не пойду, – буркнула единорожка и отвернулась.

– Быть может, причина кроется вовсе не в стряпне, а в чем-то другом? Выкладывай, или тебе придется решать эту проблему в одиночку.

– Ну…они меня бесят. Все. Они объединились против меня и опять в этом безрогий историк виноват. Если бы не ты, я бы уже давно отсюда ушла.

– Ты что обиделась на них? – удивилась Ария.

– Нет. Просто надоело. Я стараюсь быть дружелюбной, а они смотрят на меня как на врага, – единорожка уставилась в пол, чтобы скрыть навернувшиеся на глаза слезы. – И так было всегда.

– Не переживай по этому поводу, – подбодрила её ведьма. – Они просто завидуют тебе вот и не находят себе места. Запомни главное: никогда не меняйся под давлением большинства – это проявление слабости. А ты сильная и я бы хотела, чтобы ты и оставалась такой.

– Я постараюсь…

Кентаврина надолго замолчала, а потом еле слышно спросила:

– Ты ведь не предашь меня?

– О, конечно нет, – заметив, в каком состоянии находится её единственная подруга, ведьма подошла к ней и, приобняв, легонько погладила по розово-кремовой гриве, – Я ведь уже говорила тебе об этом. Если хочешь, я велю Зоку, чтобы он носил тебе еду в комнату. Хочешь?

Прежде чем единорожка успела ответить, кто-то бесцеремонно забарабанил копытом в дверь, да так, что даже стены задрожали. Обе кобылицы мигом подскочили, и, когда дверь открылась, Ария уже готова была встретить вошедшего со всем радушием.

– Ты какого Дискорда здесь забыл, дуболом?!

Фраза была универсальной для любого посетителя, на этот раз им оказался Саддам. Зайдя комнату, горбатый единорог остановился возле дивана и, не изменившись в лице, отвесил нежити поклон.

– Прошу прощения за столь поздний визит, лич.

Ведьма сердито прищурилась и с подозрением посмотрела на гостя:

– Чего тебе надо?

– Я пришел к вам с одной просьбой, которая, как мне кажется, придется вам по душе. Просто я уже не первый день вижу ваши терзания по поводу выбора жертвы и…

– Выкладывай быстрее и проваливай.

– Я хочу, чтобы вы выбрали меня, – сразу перешел к сути горбун.

– Ты серьезно? – зеленая пони удивленно переглянулась с единорожкой, но та лишь пожала плечами. – Первый раз вижу пони, который решил добровольно пойти на смерть. И что тебя подтолкнуло на это, а, старик?

– Возраст, лич. Только возраст, – пожилой кольт ненадолго замолчал, собираясь с мыслями, а затем продолжил. – Вы были правы, когда говорили мне, что годы возьмут свое. Прошло не так много времени, а я уже ощущаю на себе приближение смерти. С каждым днем я становлюсь все ближе к тем немощным слабакам, которые ожидают Её прихода в домах престарелых. Я не хочу становиться таким, как они, поэтому лучше убейте меня.

– Мог бы придумать и что-нибудь более героическое, лгун – презрительно хмыкнула нежить.

– Я искренен, – спокойно заявил единорог, – Поверьте, вы сделаете мне огромное одолжение, если прервете мой жизненный путь.

– Ага, как же. Это все что ты хотел сказать?

– Да, – кивнул бывший культист.

– Тогда вали. Я подумаю над твоим предложением.

Когда Саддам захлопнул за собой дверь, Кентаврина и Ария снова переглянулись.

– А что? Ну, пусть идет, если так хочет, – высказала свое мнение молодая кобылка.

– Мхм… – протянула в ответ ведьма, – Хорошо. Завтра с утра передай остальным, чтобы начинали подготавливать руническую лабораторию. Пусть возьмут с собой веревки и острый нож. Я выбрала свою жертву.

Глава 28

Глава, в которой кто-то расстается с жизнью

Подготовка к этому событию началась с самого раннего утра. По заказу ведьмы Танде, вместе со своим братом, принесли в цитадель почти два десятка статуэток с жутковатыми темными божками кои, по заверениям продававших их сектантов, являлись далеко не последними фигурами в иерархии демонов на просторах Тартара. Виолстар получила в копыта том древней книги некоей злобной расы, в которой было подробно расписано, где и какие руны следует чертить на жертвенном круге. Зоку и Норду было поручено найти где-нибудь достаточно прочный металлический стол нужных размеров, чтобы превратить его в «темный алтарь». Даже для Делфина в этот день нашлась работенка – подготовить будущую жертву, дабы агнец был свежим, чистым и хорошо себя чувствовал. В общем, приготовления шли полным ходом и, занимаясь каждый своим делом, пони старались не думать о том, для чего они это делают. Конечно, у каждого в голове пролетела мысль «это все во имя Эквестрии!» или «это ради высшего блага!», но чем ближе подходил момент жертвоприношения, тем более хмурыми и молчаливыми становились участники этого действа. Они хотели спрятаться где-нибудь, чтобы не стать случайными свидетелями предстоящего ужаса, но Ария распорядилась, чтобы все там присутствовали без исключения. А Норду и Танде так и вовсе приказала держать старика в момент убийства, которое, как она сама им сообщила, должно было растянуться на добрых полчаса, а то и больше. «Будет много крови и криков» – зловеще пообещала она утром.

Единственным светлым моментом, пожалуй, стало то, что во время поисков стола земнопони наткнулись на забитую досками комнату, кладка в которой, из-за халатности строителей, не выдержала испытания временем и обвалилась, оставив огромную дыру в стене, и теперь у обитателей этого места появилась возможность периодически выходить на свежий воздух. Тем более что добраться до неё оказалось куда проще, чем до бесконечной лестницы, одного взгляда на которую хватало, чтобы и вовсе расхотеть куда-либо идти.

Саддам свесил передние копыта и спокойно смотрел на ласковый осенний пейзаж. Вдалеке клубились молочно-белые облака, летали птицы и медленно плыл одинокий летающий остров, монотонно вращаясь вокруг своей оси. «Если на нем кто-нибудь и живет, то у него должно быть самый крепкий желудок в мире» – подумал серый кольт.

Сегодня Ария выделила ему неброскую, но все же новую темную попону с капюшоном, а также помогла помыться и причесаться, словно у него сегодня должна была состояться свадьба. По собственному мнению он всего за несколько часов помолодел лет на двадцать, и даже шерсть его вздыбилась и стала более мягкой и пушистой, как у новорожденных жеребят. Да и пах горбун уже не привычной для всех ветхостью, а малиновым мылом и какими-то дорогими шампунями из ведьминых запасов.

– Ты это… зла на нас не держи, ладно? – произнес Норд, мышью прокравшись в разваленную комнату. – Я просто заранее извиниться хочу, потому что мне вроде как миссия палача выпадает.

– Не переживай, земной, я сам на это пошел, – отстраненно ответил ему Саддам. Внутренне он расстроился из-за того, что ему не дали побыть одному даже в последний час его жизни.

– Я не могу не переживать, ведь я легко мог бы оказаться на твоем месте, да что я – каждый из здесь присутствующих мог оказаться на твоем месте, если бы ты не вызвался добровольцем. Я в неоплатном долгу перед тобой и хотел бы попросить прощения за то, что наговорил тогда в тумане.

– Что именно? – все еще не проявляя никакого интереса к беседе, спросил кольт, – Ты многое там говорил.

– Ну… про то, что ненавижу тебя, например, – смущенно пробормотал земнопони. – На самом деле я хорошо к тебе отношусь, хоть ты и мрачный, но в тот момент я действительно готов был тебя придушить, ты в курсе?

– У тебя бы это все равно не получилось, – криво усмехнулся собеседник, – если бы я не позволил.

– Это да… Первый раз вижу такого мощного единорога, – протянул земной и надолго замолчал. Говорить дальше ему не сильно хотелось, но так или иначе для этого он сюда и пришел, а потому поворачивать назад было уже слишком поздно. Набрав в грудь как можно больше прохладного горного воздуха, он вдруг выпалил:

– Слушай, ты действительно этого хочешь?

– Хм?

– Умереть сегодня. Это будет больно. Ария так красочно расписала процесс утром, что меня чуть не стошнило.

– Да, я примерно знаю, что там будет, – кивнул Саддам.

– Так вот… – Норд сильно нервничал, и каждое слово давалось ему с огромным трудом, – если ты СИЛЬНО не хочешь этого, то я могу пойти под нож вместо тебя.

– Чего? – культист с искренним удивлением посмотрел на пони, – Ты в своем уме, Норд?

– Да. Я отлично понимаю что говорю, – закивал головой кольт. – Моя смерть тоже ни на что не повлияет. По мне даже скучать никто не будет, так что…

– Ну уж нет, лучше живи, – прервал его Саддам, – Еще ты свою жизнь за старика не предлагал. Мне так и так года два жить осталось.

– Я предлагаю отдать свою жизнь не за старика, а за благородного кольта, который решил спасти одного из нас от мучительной смерти.

– В любом случае я это не ради вас делаю. В душе я уже готов к встрече с Ней и теперь это будет не глупая галлюцинация, а самая что ни на есть реальность. Я слишком долго ждал и теперь, когда сама принцесса дает мне этот шанс, я не могу отступить.

– А как же прочистка мозгов? Из тебя сделают овощ и ты даже не узнаешь её там. Сифус рассказывал, что всё забывается уже на второй-третий день. У мертвых нет памяти.

– Хах, ты сомневаешься в силе любви, Норд? По личному мнению принцессы Каденс сильнее её нет ничего на свете.

– Да, но, полагаю, ты не единственный в мире кольт, потерявший свою любовь, и если бы все разлученные сердца на том свете находили друг друга, там было бы совсем не так, как описывает этот мир Ария в своих книгах.

– Я ВСЕГДА узнаю Её! И ВСЕГДА буду Её искать, – резко ответил единорог и с вызовом зыркнул на земнопони. От такого взгляда Норд отступил и примирительно поднял копыта. Здоровая логика была здесь неуместна.

В этот момент в открытую дверь вошли еще двое. Танде и его брат – светло-синий пегас Матион, соломенная грива которого закрывала ему половину лица. Последний открыл было рот, но Танде перебил его и привлек внимание кольтов:

– Эй! Норд, Саддам: там Виолка вас заждалась уже, так что поторопитесь.

– Уже? – удивился земной.

Горбатый единорог, ничего не сказав, встал на ноги и проследовал на выход.

– Да. Через полчаса начало, – громко ответил пегас, после чего вполголоса добавил. – Неужели ведьма не могла придумать ничего более гуманного, чем ритуальное убийство?

– Видимо в этом есть необходимость, – пожал плечами Норд.

– Ага, необходимость. Виол уже рассказала мне, что все эти ритуалы – полнейшая чушь и Ария об этом прекрасно знает, потому как сама же и проверяла их действенность на практике. Скажу тебе по секрету, там даже руны все нерабочие, вот так-то!

– Может, она что-то в них обнаружила и хочет это проверить? – предположил пони. – Ария никого не посвящает в свои исследования кроме принцессы.

– Нет. Тут другое…

– И что же?

– Шоу, – просто ответил Танде. – Наша леди-зомби хочет выжать максимум из своего разрешения вот и устраивает это мракобесие. Еще и нас в него втягивает. Чтобы в крови поплескались.

– Да нет, она не такая.

– А зачем ей, по-твоему, потребовалось разыгрывать это представление?

Норд хотел что-нибудь ему ответить, но в голову как назло ничего не приходило. Он просто знал, что раз она решила убить кого-то именно таким образом, значит, никак иначе этого сделать было нельзя. «Может, это необходимо чтобы он не потерял память после смерти?» – подумал он, но не стал озвучивать свою мысль, дабы избавить себя от долгих расспросов, а вместо этого просто пожал плечами и поскакал следом за Саддамом.

– Ария, ну шевели копытами! – подгоняла ведьму Кентаврина, прыгая вокруг неё.

Маленькая леди сегодня весь день бегала из одного конца цитадели в другой, подготавливая все к «церемонии». Саддам, это, конечно, не Берий, но все равно весьма неприятный старикашка, а посему Кентаврина всеми силами пыталась приблизить час его смерти. Сегодня она выпросила у ведьмы самую лучшую попону, чтобы выглядеть великолепно. В ней было много серебряных бусинок и несколько слоев черной кружевной ткани, а сеточки и туфельки на передних копытцах прекрасно виднелись за счет того, что самый нижний слой в этом платье состоял из тончайшего полупрозрачного шелка. Такой шелк могли делать только пауки. Ария не одобрила её рвение, но запрещать наряжаться не стала. Она вообще была какой-то подавленной сегодня. Иначе бы сама одела это платье.

Огонек суетился неподалеку от них, то исчезая в какой-нибудь щели, то вновь появляясь впереди или позади двух кобылиц. Единорожка иногда бросала на него косые взгляды, чтобы маленький огонек не расслаблялся, но в душе уже игралась с новым питомцем: более компанейским и розовеньким.

– Ты чего такая унылая? – спросила Кентаврина. – Неужели тебе жалко Саддама?

– Нет, мне его не жалко, – стиснув зубы, ответила ведьма.

– Вот и правильно. Он пустоголовый фанатик и вполне это заслужил.

– А ты, я погляжу, на седьмом небе от счастья? – прищурилась зеленая пони.

– Ну да, – весело закивала головой кобылка, позволив нескольким кремовым прядям упасть на лицо, – Я ни разу не присутствовала на жертвоприношении. Даже на казни, когда какого-нибудь преступника обращают в статую, представляешь?!

– Я тоже, – безразлично ответила Ария.

– Что, правда?! Круто, у нас получается столько общего, с тобой.

– Ага, как и у всех, кто будет присутствовать в лаборатории, – фыркнула ведьма. – И у доброй половины Эквестрии, по совместительству.

– Ой, да ну тебя.

Кентаврина сделала вид, что обиделась и отвернулась от своей спутницы, а между тем они дошли уже до длинной винтовой лестницы. Широкой и просторной, видимо по ней раньше поднимались целые процессии. И снова ведьма молчала и ни о чем с ней не разговаривала.

– А я на днях, без твоего разрешения, открыла портал и ходила в Филидельфию, вот, – выдерживая паузу после каждой фразы, сказала единорожка.

– И?

– И встретила там своих знакомых подружек.

– Знакомых подружек? – с усмешкой переспросила ведьма.

– Именно! – не поняв намека, кивнула лазурная поняша, – они меня послушали и теперь хотят к нам. Мы ведь их примем в нашу команду?

Ария промолчала, но немного напряглась.

– И вообще я там многое разболтала. Про нежить, про эксперименты, даже про убийство, которое мы совершим. И про то, что этим Селестия руководит тоже. Ты ведь не сердишься?

Кентаврина попыталась поймать ведьмин взгляд, но та всякий раз как бы случайно отворачивалась. «Да что с ней сегодня такое!?» – недоуменно подумала Кентаврина. План растормошить Арию таким известием с треском провалился.

– Ха-ха-ха, попалась! Я пошутила. Я же не такая дура, чтобы выдавать государственные тайны всем подряд.

– Мхм…

– Но подруг своих я действительно встречала. Замучилась топать, правда, из той мелкой деревушки, в которой живет Виолстар, до города. Ты ведь была там?.. Хах, чудовищное место. Поражаюсь тому, что шестую ученицу принцессы Селестии поселили в такой дыре.

Сделав очередной виток, они дошли, наконец, до освещенной факелами галереи и повернули туда.

– Видимо принцесса Селестия не очень ценит своих учениц. У моего папы охотничий домик на севере, где мы ловили огромных мохнатых бабочек, и то раза в четыре больше чем её домишко… Ария, блин, ну поговори со мной!

Кобылица остановилась. Вместо ответа левый рог нежити вспыхнул и, секунду спустя, над головой Кентаврины заплясали шесть небольших огоньков алого цвета.

– Хочешь поговорить? Хорошо. Ты знаешь о способности любого единорога к чтению мыслей? Она развита во всех нас в большей или меньшей степени.

– Эм, ты это к чему? – не поняла единорожка.

– К тому, что ты зря решила играть с такой как я, маленькая дрянь. Ты думала, что можешь мной манипулировать? Зря. Я все знаю о тебе, о твоем прошлом. О том, как ты показала себя в академии. Я читала твои незащищенные мысли как раскрытую книгу всякий раз, как приходила домой. Ты – паразит, Кентаврина.

– Не обзывайся.

– Замолкни! – после этих слов огоньки над головой пони выстроились в ряд и стали медленно кружиться, с каждым оборотом набирая скорость. – Ты – паразит. Ничтожество, которое ничего не умеет делать, а только пускает пыль в глаза. Мне неоднократно на тебя жаловались. Наивные, я и так все прекрасно знала о тебе, потому что, так вышло, что на мертвых твои жалкие чары не распространяются, но ты, очевидно, оказалась слишком недалекой, чтобы сразу же это понять и убежать со своим отцом, когда у тебя появилась такая возможность.

– Ария, я эм… Ты говоришь обидные вещи.

– Неужели? – театрально удивилась ведьма, – Ты думала, что нашла себе заботливую мамочку, или злого цербера, который защитит тебя от любой напасти? Так вот, хочу тебя разочаровать – цербер защищает не только своего хозяина, но и свою косточку, ясно тебе?

– Чего? Ты не цербер, ты моя подруга. – Кентаврина окончательно запуталась и даже не знала, что ей сейчас говорить. На душе почему-то поселилась тревога, да и гудящие огни над головой уже крутились так быстро, что, задевая каменную стену, высекали из неё искры. – Ты мне почти как сестра.

– Смотри-ка, еще и врет мне!? – усмехнулась нежить, – Твое блеянье сейчас пустой звук, да и всегда им было. В душе я запоминала все пакости, что ты сделала, и все твое нытье, чтобы в этот самый день расплатиться за всё. Я не испытываю к тебе жалости, только презрение, и для меня будет огромным удовольствием избавить этот мир от твоего в нем присутствия. Чтобы до тебя дошло – я собираюсь убить тебя.

– Ария прекращай так шутить, мне уже, правда, страшно! – пискнула пони. – И убери, наконец, эти штуки!

– Убрать? А знаешь ли ты, что все жильцы цитадели сейчас наблюдают за нами? Каждый со своего угла этого коридора, как в цирке. Мы давно выбрали свою жертву – самую никчемную и бесполезную участницу группы, то есть тебя. Просто нам всем захотелось немножко поиздеваться над тобой. Посмотреть, как ты будешь выпендриваться, наивно полагая, что этот рок не коснется тебя.

– Неправда! Ты бы так со мной не поступила!

Ведьма рассмеялась. Огни над головой уже приобрели вполне осязаемую форму огненных ножей, которые, нацелившись прямо в неё с бешенной скоростью продолжали вращаться.

– «Ария ты ведь не предашь меня»? – подражая голоску маленькой леди, с издевкой спросила нежить.

– Всё! Хватит! Я ухожу – расплакавшись, крикнула ей Кентаврина и, прикрыв глаза, использовала то заклинание, которое тысячу раз спасало её из любых неприятностей – телепорт. Несколько прыжков и она очутится на улице, а потом активирует крылья и никто её не догонит. Она действительно здесь задержалась. Но вместо заветного «пуф» она услышала лишь, как заскрипел рог, выпуская алые и голубоватые искры. Ничего не произошло. Она открыла глаза. Единорожка все еще стояла, прижавшись к стенке, а над головой продолжали гудеть магические ножи. Змеиные глаза ведьмы прожигали её насквозь.

– Собралась куда-то? – зловеще спросила её ведьма.

После чего факела в коридоре потухли, погрузив мир во тьму, а еще через мгновение все шесть кинжалов нашли свою цель.

…
– Дочь моя! Какие у тебя большие глазки! Кто у нас самый пучеглазый жеребеночек? Ты – самый пучеглазый жеребеночек.

Огромный отец с пока еще целой гривой, скрученной в кудряшки, пощекотал её копытцем по животику. Сквозь плач она услышала, свой заливистый смех. Это было самое ласковое прикосновение за всю её жизнь. Она протянула свое маленькое копытце навстречу ему, чтобы дотронуться до него еще один раз, последний, но он почему-то отдалился от неё. А потом размылся, уступив свое место другому видению.

…
Это была в меру упитанная, розовощекая и немолодая уже единорожка. Любимая мама. Она часто улыбалась, но в глазах её всегда таилась грусть. Почему? Для маленькой Кентаврины это было неведомо, но даже если бы она и узнала о причине её душевных терзаний, то все равно не поняла бы её. Как и смысл фразы: «Мой век прошел…». Раньше она очень любила рассказывать о тех временах, когда её стройная фигура красовалась на обложках всех журналов, как кавалеры ходили за ней толпами. И как она выбрала из всех самого перспективного юношу… И не прогадала. Но все это было в прошлом, ибо даже в Эквестрии нельзя вечно оставаться молодым и всякая красота со временем увядает.

Сегодня она стояла перед ней со странной улыбкой на лице и бокалом пенящегося эликсира, зависшим в воздухе перед её ртом.

– Мама? – испуганно спросила Кентаврина.

– Он все-таки сумел его достать. Твой папа, он самый лучший!

– Мама, не пей это! – попыталась остановить её единорожка.

– Мама? Я? Сегодня ты потеряешь свою маму, дочка, зато приобретешь сестру! – весело ответила Софтвиссент, а по лицу её текли слезы счастья. – Твое здоровье, милая!

Единорожка залпом выпила странный напиток, после чего закашлялась, согнулась и выронила пустой бокал, после чего мир исчез в яркой вспышке белого пламени. Видение закончилось.

…
Два плечистых белых единорога с серьезными и немного надменными лицами как всегда вместе вышли в коридор. Длинные гривы обоих были заплетены в косы и венчались элегантными мужскими бантами. У младшего и грива была покороче и волос потемнее, но он изо всех сил старался походить на свой идеал. Они о чем-то говорили меж собой. В этот день старшего из них зачисляли в военную академию Кантерлота. Настоящий праздник.

– Братья, возьмите меня с собой! – крикнула им Кентаврина, выбежав из своей детской комнаты.

Они остановились и медленно повернулись в её сторону. У старшего на лице висела черная повязка, прикрывающая травмированный глаз.

– Тебя? – удивленно спросил первый единорог и усмехнулся.

– Сестрица. Мы были в настоящем аду и вернулись живыми, а ты умудрилась потерять жизнь здесь, на родине, – покачал головой второй, – зачем ты нам?

– Я не сама! Меня предали!

– А может ты предала? – спросил у неё младший, – Свою семью. Ты могла бы стать отличным магом, если бы умела прилагать усилия. Видишь, как заканчивают лентяи.

– Я не лентяйка! – крикнула им Кентаврина, но они развернулись и, ничего не ответив, пошли прочь. Стены родного дома вновь потекли и видение рассеялось.

…
Они сидели вдвоем в темной комнате. Стены глядели на них со всех сторон сотнями завистливых глаз, кто-то даже пытался протянуть к ним лапу, но расстояние до них было слишком велико.

– Я хочу услышать твое мнение об этом пророчестве, – произнес Пленник и подал ей покрытую витым узором карту, – шестерка пик.

Единорожка, кивнув, перевернула её и вздрогнула. На белом полотне была изображена пронзенная копьем лазурная кобылица.

– Я… не знаю, – соврала она.

– Неужели? Смелее, Кен, ты всегда говорила занятные вещи. Неужели тебе нечем удивить меня сейчас?

– Ну… Лазурный, означает небо. Пика символизирует молнию… Приближается буря?

– Буря уже закончилась, – улыбнулся Пленник и растворился в пустоте, а с ним и комната.

…
Она оказалась в каком-то темном мире. Ветхое черно-белое здание, разваливающееся на глазах. Судя по стеллажам книг – библиотека. Это уже не было похоже на её воспоминание. Ни в детстве, ни в старшем возрасте она не была в этом заброшенном здании, однако сомнений в том, кому оно принадлежит, у неё не возникало. Та кто жила здесь пыталась превратить это место в нечто уютное, когда-то, но, со временем, силы покинули её окончательно, после чего ветхость и все нарастающий слой пыли выбили жизнь из библиотеки и посаженный единорогом дряхлый фруктовый сад зачах окончательно, так и не принеся ни одного плода. Хозяйка этого здания появилась спустя мгновение: в черной накидке и с длинными фиолетовыми волосами, стелющимися по земле.

– Ария, зачем ты так со мной поступила? – спросила у неё кобылица, почувствовав, как едва высохшие слезы вновь появляются на её глазах.

Подойдя к ней, ведьма усмехнулась и, помотав головой, стряхнула с себя серебряный намордник.

– Эй! Тебе эта штука теперь нужнее, – произнесла она и, поддев его копытом, презрительно бросила намордник Кентаврине.

Не успела она прикрыть лицо копытцами, как видение рассыпалось.

…
Она осталась совершенно одна. В темноте. Не осталось ни пола, не стен, ни потолка. Тишина и спокойствие и только плач её разносился по этой бесконечности, эхом разлетаясь во все стороны. Недалеко от неё копошился яркий фантом енота. Он тоже сновал в этой темноте, не зная, куда идти дальше. Теперь уже она видела его не как огонек, но как призрачное животное, которое с интересом уставилось на неё. Она посмотрела на него и попыталась позвать, но тот, испугавшись, огромными прыжками убежал от неё куда-то, превратившись в маленькую точку.

Не осталось ничего. Только лишь горечь обиды. Обиды за то, что та, которая была для неё такой родной и близкой, которая совместила в себе роль и потерянной давным-давно матери, и не существовавшей никогда старшей сестры и настоящей, доброй подруги – предала её. Лицемерно играла с ней, а когда пришло время, то, не колеблясь, избавилась от неё.

«И все-таки ты не читала мои мысли…» – печально подумала Кентаврина.

А потом появилась она. Отделилась от темноты. Огромная кобылка в черном ветхом балахоне, сотканном из тьмы, скрывающей от неё весь мир сейчас, и с яркой белой косой, которую она держала силой своего рога. Очертания её терялись из-за непроглядного мрака, но виднелись костяные крылья и саблеобразный рог венчающий выбеленный конский череп с шестью зубами.

Сначала Кентаврина запаниковала, но движения огромного аликорна были столь плавными и аккуратными, что единорожка сразу смогла понять – это не враг. У неё больше нет врагов. Она пришла за её душей, чтобы забрать её из этого кошмара в царство спокойствия и умиротворения. И хоть она и продолжала рыдать, страх прошел.

«Тебе больше нечего бояться» – беззвучно пошептали пустые глазницы аликорна, коими она пристально смотрела на свою подданную. Смерть вытянула вперед копытце и укрыла черным пологом маленькую единорожку, после чего нежно подняла её и, бережно прижав к себе, ускакала куда-то в темноту.

Собравшиеся в лаборатории пони тихонько перешептывались между собой, создавая тем самым атмосферу таинственности и некоей сакральности. Как и велела ведьма по обе стороны от привязанного в центре дьявольского знака Саддама стояли двое жеребцов, которым предстояла тяжелая работа. Первое время они не позволяли себе даже моргнуть, просто застыли, освещенные ярким красным сиянием, но когда прошло полчаса, а Ария так и не появилась, сначала Танде, а затем и Норд сели облокотившись спинами о край стола. Виолстар прекрасно поработала над освещением, и ни один стоящий за пределами руны пони не был виден. Только расплывшиеся силуэты, которые не позволяли даже отличить худенькую Лайт Ли от мощного Зока или, например, пухловатого Берия. А то, что заходили они в темное помещение вразнобой, окончательно их перепутало.

«Жутковато… – подумал земнопони, – Особенно если учесть что это может быть кто угодно». Чтобы успокоить себя Норд решил сосчитать силуэты, но сколько он не пытался это сделать всякий раз получалось на несколько пони больше чем было. То на одного, то на десяток. Никто из них не смел ступить за ярко освещенное рунное полотно на полу, как будто все они остались в одном мире, а трое кольтов в центре зала перешли в другой.

– Танде, – негромко позвал он и вздрогнул от собственного голоса.

– Чего? – после небольшой паузы ответили с другой стороны стола.

– Что-то мне кажется, что я не готов к тому, что скоро произойдет, – признался ему земной.

– Никто не готов… – протянул пегас.

Вот и поговорили.

Время шло, и заскучавший Норд принялся рассматривать свое выцветшее копыто. Настолько внимательно, насколько это было возможно. С ним ничего существенного не произошло, но кроме него здесь можно было глядеть разве что на ножи, кои в широком ассортименте лежали на столе, а уж этого ему как раз не очень хотелось. Еще можно было бы попытаться вздремнуть.

Едва он прикрыл глаза, как вдруг дверь распахнулась и в проеме появилась ведьма, длинная тень которой доходила до самого стола. Оба кольта мигом вскочили на ноги. «Ну вот и началось» – вздохнул земнопони, чувствуя, как подступил ком к горлу и пытаясь остановить возникшую дрожь в коленях.

Разговоры смолкли, в воздухе повисла зловещая тишина. Ария медленно прошествовала к центру руны и, бросив косой взгляд на привязанного к столу горбуна, громко объявила:

– Сворачивайтесь, все уже кончено!

Все взгляды устремились сначала на Арию, а затем на Саддама, но тот был жив и сам не лучше других понимал что происходит.

– Вы что, желаете до вечера тут стоять? – строго спросила ведьма.

Норд сдвинулся с места и медленно пошел за пределы круга, каждую секунду ожидая того, что она одернет его. Обескураженный Танде, не спуская глаз с нежити, принялся развязывать веревки. Никто не мог понять шутит ли зеленая кобылица или нет. Может она устраивает им какую-то проверку?

Тем временем, ритуальные красные руны притухли, а вместо них зажглись другие, более яркие и белые, позволившие пони рассмотреть друг друга. В зале присутствовали все, даже Маннтек. Все, кроме…

– Так вы что, Кентаврину выбрали? – вдруг задал вопрос Берий.

– Я выбрала того, кто сможет выполнить это задание, – неохотно ответила ведьма и, прикусив губу, направилась к обитой железом двери.

Собравшиеся с облегчением выдохнули и лабораторию наполнил уже почти нормальный гомон. Матион набрал в грудь воздуха, но прежде чем он успел хоть что-то произнести, за него это сделал Берий:

– По-моему – прекрасный выбор! – усмехнулся историк, – Она это заслужила. Вот теперь я понимаю, что Ария не зря была когда-то первой ученицей Её Величества.

– Да, я бы, наверное, тоже выбрала Кентаврину, – добавила Ли, – без неё здесь будет спокойнее.

– Вот и доигралась… – многозначительно протянул Зок и направился в небольшую кладовку, за тряпкой и другими принадлежностями для уборки лаборатории.

– А знаете, мне почему-то её жалко, – вздохнула фиолетовая пони, – хоть она и была жуткой врединой, но это, мне кажется, слишком суровое наказание.

– Не жалей её. Такие как она этого не достойны.

Было еще много других мнений, но все они сходились в одном: Кентаврина единственная по кому они уж точно не будут скучать. Нахмурившись Ария смотрела за всем этим у двери и, когда Норд проходил мимо, он явственно услышал, как она тихо прошипела: «Сволочи» – и выбежала за дверь.

Глава 29

Глава, в которой Ария отходит от дел, а в крепость заявляются нежданные гости

Зазвучал колокольчик, и выстроившиеся перед импровизированным занавесом пони притихли. Шестая ученица принцессы Селестии притушила все ненужные более источники света, оставив лишь пару тусклых свечей, после чего с серьезным видом кивнула высунувшемуся из-за занавеса Маннтеку, давая понять, что всё готово.

Со дня смерти лазурной единорожки прошел уже почти месяц. Ночи стали холоднее, камни остыли, и обитателям цитадели пришлось всерьез задуматься о том, как же все-таки предыдущие владельцы обогревали эту каменную махину зимой. Обнаружить громадную доменную печь, к которой вели все трубы, пронизывающие строение, было нетрудно, куда труднее оказалось её запустить, потому как огромное количество вентилей, каких-то переключателей, паровых генераторов и странных на вид измерительных приборов поставило в тупик даже немного знакомого с техникой Делфина. Поковырявшись в них некоторое время, пони пришли к выводу, что проще будет переселиться в одну большую комнату с камином и отапливать только её, чем возиться со всем полупустым замком. К счастью, гремлин всегда был достаточно запасливым стариком, чтобы оставить после себя полные склады дров и угля, позволив им не тратить время на добывание топлива.

Осенние морозы еще сильнее сплотили их. Разговоры у потрескивающего пламени перед сном, стали для кобылиц и кольтов обычным делом и позволили пони познакомиться поближе. Например, Танде рассказал им, что по идее уже давным-давно должен был вернуться в Кентерлот на чемпионат, который начался еще три недели тому назад, но, учитывая как они расстались в прошлый раз, он не горел желанием больше выступать со своей группой, да и вообще решил завязать со спортом, найдя свое призвание в чем-то ином. Тем более что его теперешнее окружение нравилось ему куда больше общества спортсменов и собутыльников. В этом вопросе его поддержали и доктор, нашедший этот образ жизни во многом схожим с буднями в гарнизоне которых ему так не хватало в Ньюпони тауне, и Виолстар, сдружившаяся уже со всеми членами группы, и даже Лайт Ли – оливковая единорожка воспринимала это задание как возможность отдохнуть от хлопот семейной жизни и возни с двумя несмышлеными малышами: годовалым жеребенком и его отцом музыкантом. Разве что Маннтек всё больше хандрил и подолгу, молча, глядел на опустошенные земли своей расы. Он давно уже собирался покинуть их и отправиться на поиски своих сородичей, но, памятуя о данном им слове, каждый день проводил репетиции с Матионом, готовясь к спектаклю, премьера которого и должна была вот-вот состояться.

Единственным, кто не пришел на него, оказалась Ария. Ведьма за что-то очень рассердилась на них и перестала показываться на глаза с самого дня жертвоприношения, а, по словам Норда который часто ходил навещать её, так и вовсе заперлась в своей комнате, где безвылазно проводила дни и ночи напролет. Первое время никто особо не скучал по ней, тем более что им и без того хватало забот, но вскоре, сначала Виолстар, а затем и оба надзирателя забеспокоились, ведь с отсутствием зеленой пони невозможно было продолжать исследования, результатами которых каждую неделю интересовалась принцесса Селестия. А это уже вредило общему делу. Попытки вывести Арию на разговор ни к чему не привели, а потому в какой-то момент Берий даже предложил продолжать изучение Мира Мертвых самостоятельно под главенством шестой ученицы, но та наотрез отказалась, сославшись на то, что всего лишь выполняла поручения ведьмы и не может что-либо сделать без её указки.

Но вот, в тишине за однотонными темными кулисами послышался бархатный голос пегаса, выводящий всего одну ноту «ми». Этот звук быстро заполнил собой все помещение, слившись с окружением и, каким-то волшебным образом, преобразив его. Уже с первых минут спектакля единороги, земнопони и пегасы поняли, что имел в виду Маннтек, говоря о важности звукового фона.

На сцену, опасливо озираясь по сторонам и спотыкаясь на каждом шагу, вышел щупальцеротый пони. Для любителя он прекрасно вошел в образ запуганного слуги, быть может, в этом ему помогло и собственное волнение. Глаза кольта скрывала серая повязка.

– Во-от… – протянул Норд, сменив позу и поудобнее устроившись на каменном полу, – Он с самого рождения был слеп, а так как его родители стояли на служении у какого-то богатого вельможи, то и ему пришлось заниматься тем же ремеслом. Ну, Маннтек рассказал нам, что в прошлом в подводном королевстве дети обязаны были осваивать ту же профессию что и их родители, а кьютимарка не играла в их жизни особой роли. Так вот: семейка ему досталась та еще. Хозяева использовали его как шута и всячески издевались над ним, пользуясь его увечьем. Все время давали ему какие-то бредовые задания и вешали лапшу на уши, называя вещи не своими именами, а как-то иначе. Ну, например, госпожа сунула ему рака отшельника, сказав, что это конфета и приказала съесть. Ей было смешно, а наивный бедолага, едва не лишился языка, после чего, вместо того, чтобы намотать это себе на ус, он сделал вывод, что, мол, не всякая конфета хочет быть съеденной. У меня вообще эта пьеса вызвала очень смешанные чувства: вроде бы и смешные ситуации, курьезные, а в целом почему-то грустно. Тем более что он, не видя ничего в своей жизни, так по-детски верил всему, что слышал и делал все более и более запутанные умозаключения после очередного обмана… Ты меня слушаешь?

Земнопони взглянул на большую обитую железом дверь, но никто ему так и не ответил. Сейчас он чувствовал себя очень одиноко. Только он, и масляный светильник рядом. А справа и слева непроглядная темень. Норд точно знал, что Ария находится за этой дверью и слышит каждое его слово, но нежить почему-то таилась от него. Замерла, не издавая ни звука.

– В последнем акте пьесы кухарка поведала ему правду, и весь его внутренний мир в одночасье был разрушен. Он больше не знал чему верить и ужаснулся, поняв, что пони могут быть настолько жестокими по отношению к калеке. Оказалось, что ему всю жизнь просто морочили голову все кому не лень. Концовка очень печальная: вооружившись тем знанием, что хозяева всегда ему лгут, он выходит из-под купола имения в большой мир, где, как ему рассказывали раньше, живут чудовища, которые съедят его едва он выйдет за порог, и, пройдя несколько шагов, видит перед собой яркий свет – ну, он был не совсем слеп, а мог различать свет и тень, если я правильно понял – он долго смотрит на него и думает, что это может быть, а потом его на полном ходу сбивает подводная карета, принадлежащая его же хозяевам. Жалко, правда? Я даже иногда его невольно с собой сравнивал… Там ведь не про настоящую слепоту говорится, там подтекст есть.

Где-то вдалеке с потолка отвалился камешек и запрыгал по полу. Если бы не окружающая тишина никто бы и не услышал его, но сейчас звуки эти казались раскатами грома. Норд навострил уши и всмотрелся в темноту. Ничего.

– Маннтек вообще сказал, что эта пьеса была написана каким-то известным философом как притча, причем не для простого народа, а в назидание будущим монархам и всем власть имущим, представляешь? Казалось бы, причем тут короли, когда всё время посвящено злоключениям одного слуги и смысл вроде как – не верьте тому, что вам говорят, но нет, тут все сложнее. Таких пьес было написано всего десять и правители щупальцеротых пони должны хорошо знать их все, чтобы не совершать подобных ошибок. Кстати, тебе тут новое письмо от принцессы Селестии пришло сегодня, уже третье. Хочешь, зачитаю? – земнопони быстро достал свиток и, развернув его, принялся за чтение:

«Дорогая моя ученица Ария. Меня очень беспокоит твое состояние. Хоть ты и в который раз игнорируешь меня, но Берий вкратце уже обрисовал мне сложившуюся ситуацию в последнем письме. Я сожалею. Очевидно, та кобылица была очень близкой тебе пони, и надо было иметь огромное мужество, чтобы принести её в жертву нашему делу. Надеюсь, теперь ты сможешь лучше понять ту боль, которая сидит у меня на сердце, но, поверь мне, я позабочусь о ней, и она получит достойную награду за свои страдания в будущем, если, конечно, ты не сломаешься и продолжишь работать. Это очень важно и для меня, и для тебя, и для всей Эквестрии. Доделай то, что требуется от тебя, и я смогу превратить потусторонний ад в рай для умерших.

P.S. Да, снова хочу тебе напомнить о том, что желаю увидеть тебя в Кентерлоте в самое ближайшее время. Я обещала извиниться перед тобой лично и я все еще намерена это сделать, кроме того, есть некоторые вопросы которые я хотела бы обсудить с тобой в беседе с глазу на глаз. Постарайся успеть сделать это до начала зимы в противном случае мне тяжело будет выделить тебе необходимое количество времени.

Понимая твои чувства, принцесса Селестия.

P.P.S. Памятуя о твоих лидерских навыках в «войне» против Эквестрии я бы не отказалась видеть тебя в роли предводителя экспедиционных войск. Что ты об этом думаешь?»

– Так что ты теперь будешь военачальницей, наверное. Здорово?

Норд отложил письмо и снова притих, ожидая реакции. Вредная кобылица и не думала на это отвечать. Раздосадованный пони прикусил губу.

– Это первое письмо, которое я прочел за тебя, честно! – сердечно заявил кольт в пустоту, – просто они все приходят, а ты молчишь. Может не стоит так относиться к письмам Её Величества? Тем более что она кажется вполне искренней и действительно беспокоится за тебя. Я бы, наверное, грохнулся в обморок, даже если бы она просто взглянула на меня… А тут принцесса Селестия столько раз просит у тебя прощения и скорбит вместе с тобой. Ария?

Молчание. Как будто бы и не было никакого письма. «Может она умерла? Хотя… Вряд ли, конечно, это возможно. Ну же! Хотя бы стукни чем-нибудь в ответ!» – мысленно взмолился земнопони.

– А знаешь, я тоже не ожидал, что на тебя смерть Кентаврины так повлияет, – честно признался пони. – Я привык думать, что ты и правда как те сказочные ведьмы – напрочь лишена чувств. Ты столько раз говорила, с какой радостью прикончила бы нас всех и осталась одна. Это звучало так убедительно из твоих уст. Я ни разу не видел, как ты грустишь. Как сердишься, да, как злорадствуешь видел, а вот как грустишь… Ладно, я тогда просто посижу здесь немного, хорошо?

– И не увидишь, земной… – с каменным лицом пробормотала в ответ Ария, выдержав весьма продолжительную паузу.

Снова он зачем-то пришел к ней и снова нес всякую чепуху под дверью. Странный кольт, неужели он думает, что она захочет с ним разговаривать? И она стояла у двери всякий раз вовсе не потому, что хотела его услышать, просто ей было интересно узнать, с чем же на этот раз он к ней припрется. Каждое его слово она мысленно высмеивала и находила десять аргументов «против» просто потому, что он не должен был сказать ей ничего путного. Он же бестолочь. Деревенский дурачек. Подопытный кролик. Ну и по совместительству самый старый её знакомый в этом мире, кроме Селестии, который к тому же ни разу ей ни в чем не отказал. Да и в том мире у неё было немного знакомых – ни одного.

– А знаешь, почему не увидишь? – уже громче спросила она. – Потому что я не грущу. Я снова злюсь. На тебя и на других болванов, которые расплодились вокруг меня как грибы. Мне так хорошо работалось в одиночку. Только я и Её Величество. Зачем вы вообще появились в моей жизни? Зачем ты тогда увязался за мной? Что, нечего ответить? Правильно, молчи. И когда речь зашла о поиске жертвы, я надеялась, что у меня хотя бы появится выбор, раз уж вас так много, а вы все оказались одинаково бесполезными. Настолько бесполезными, что пришлось убить Кентаврину. Нет, мне не жалко её, я даже в кои-то веки пообедала, когда энергия её смерти разлетелась во все стороны. Куда меньше, чем если бы я её съела, но все же. Просто она нужна была мне здесь, – Ария глубоко вздохнула и бросила взгляд на лежащее на диванчике почти новое платье, испорченное шестью разрезами. – Вот почему ты не ценишь свою жизнь? Почему перестал сопротивляться? Между прочим, я считала тебя своей последней надеждой… но ты подвел меня в очередной раз. А еще эта ваша реакция. Разве можно быть настолько жестокосердными? Вы бы еще сплясали, когда узнали, что я её убила. Я знала, что вы ненавидите её, но чтобы настолько.

Она отошла от двери и, прогнав от себя розоватого фантома, легла на диван. Взгляд ведьмы остановился на небольшой картине в золотой рамке, на которой изображалось огромная отрубленная голова чудовища, с поднятыми вверх безумными глазами, а на вывалившемся из пасти языке стояли, по-дружески обняв друг друга, волк и овен.

– Может ты сам рисовал их в свободное от злодейств время?.. – тихо спросила она Чародея, который, увы, уже не мог ей ничего ответить. – Слушай, Норд. А с чего ты вообще вдруг решил ассоциировать себя с тем слугой? Хочешь сказать, что я дурачила тебя? Просто, если ты ставишь себя на место того слепца, то я, очевидно, превращаюсь в его зловредную хозяйку, так? Ай-яй-яй, чего же ты так обо мне. Сам ко мне пришел, уходить не захотел, да еще и выставляешь меня в таком свете. Разве это хорошо? Тем более что между мной и ею огромная пропасть: я хоть и обманывала тебя иногда, но только лишь из-за того, что это было необходимо. У меня была какая-то цель и, идя к ней, я использовала любые методы, в том числе и ложь, только чтобы достигнуть её. Зачастую ложь требовалась для того, чтобы ты не паниковал раньше времени. В отличие от той клуши которая лгала только чтобы потешить себя. Да и вы с ним имеете мало общего – он делал какие-то выводы, анализировал свои поступки, а ты просто дурак. Сидишь под моей дверью и языком мелешь.

Наверное, Норд сейчас прислонился ухом к двери и впитывал в себя каждое её слово. Еще бы, он ведь столько времени ждал.

Ария позволила себе улыбнуться уголком рта.

– Но иногда я все-таки позволяю себе и поиздеваться. Не над тобой – ты для этого мелковат, – над принцессой. Скажу тебе по секрету, я и не собираюсь ей ничего отвечать. Пусть помучается. Несмотря на то, что я прекрасно осознаю важность предстоящей беседы я ни за что не пойду в Кентерлот до тех пор, пока Тия сама ко мне не прилетит. Ты думаешь, она этого не сделает? Как бы ни так. Ей Мир Мертвых в тысячу раз важнее, чем мне, так что появится как миленькая, а я могу и подождать. Еще пару недель.

Откинув от себя платье, в котором давно уже не осталось ни капли живого тепла, ведьма вновь потопала к двери.

– А знаешь Норд, что отличает тебя от Кентаврины? Ты слаб. И вы все, те, кто там сейчас собрались, слабы. Вы не можете отнестись ко мне как к равной. Либо принижаете, как нечто отвратное и потустороннее, либо слишком возвеличиваете. Это не правильно! Ты почти каждый день появляешься под моей дверью, но даже ни разу не догадался надавить на неё. Она, между прочим, не заперта. Зачем ждать приглашения войти, если я с тобой не разговариваю? Может все чего я от тебя ждала, это чуть-чуть смелости и внимания. Вот и сейчас: ты так долго ждал, когда я заговорю с тобой – ну держи, пожалуйста! Я говорю. Задавай вопросы, спорь со мной. Нет, ты нем, как рыба. Ты никогда не можешь проявить активность пока я не дам тебе пинка! А Кентаврина могла, – ведьма на секунду замолчала и сердито свела брови. – Ты там до вечера собираешься сидеть или персонального приглашения ждешь? Милости просим.

Земной затих. Может быть, просто остолбенел, не зная как поступить. «Ну что за трусливое создание!» – выдохнула Ария и, активировав рог, рывком распахнула дверь, внутренне надеясь, что заденет-таки Норда, и он кубарем улетит куда-нибудь в сторону.

– Заходи, деревенщина!

Тишина. Разве что эхо принялось играть остатками выкрикнутого слова, швыряя их о стены пустого замка. В этой тишине зеленая кобылица медленно вышла в коридор и посмотрела по сторонам.

– Норд? – негромко позвала пони.

Даже если Норд и был здесь, то он давно ушел, забрав с собой светильник и погрузив коридор в непроглядный мрак. Не дождался. Где-то вдалеке сверкали своими бронзовыми наплечниками манекены в кособоких рыцарских доспехах.

Кобылица негромко выругалась и быстрым шагом вернулась в свои покои.

– Я тихонько подкралась к нему сзади, когда он репетировал, и навалившись на него закрыла копытцами глаза, чтобы показать насколько я его люблю, а он от неожиданности резко обернулся и как ткнет меня смычком прямо в нос, – с улыбкой рассказывала своим друзьям Лайт Ли, расправившись с ужином.

– Ого. Он что ли злой такой? – спросила Виолстар.

– Мой муж? Нет, что ты. Просто неуклюжий, – рассмеялась пони. – Он смычок ведь зубами держал вот и получилось… Больно так было. Я орала, как резаная, и какими только хорошими словами его ни называла. Пришлось прямо так, со смычком в носу, в больницу ехать, а он потом меня каждый день с цветами и конфетами навещал. Зато я навсегда усвоила, что не стоит отвлекать его во время занятий.

– Ага, Мат тоже постоянно злился, когда я его отвлекал, – прокручивая перед глазами картины детства, улыбнулся Танде, – лягался, головой бодал. А я ржал как конь. Помнишь, Мат?

Матион бросил взгляд на своего двоюродного брата и, убрав с лица соломенно-желтые локоны волос, согласно кивнул.

– Да уж. Раньше мы с ним всегда на пару всё делали, как родные. Я у его родителей даже чаще ночевал, чем у своих собственных. Это потом только: академия, соревнования, летная группа и как-то наши пути надолго разошлись. Лет пять не виделись, а то и больше.

– Иметь брата – здорово, – мечтательно произнесла фиолетовая единорожка.

– Не всегда, – хмыкнул Норд, который все это время задумчиво листал книжку в углу комнаты, но, услышав краем уха тему разговора, также решил высказаться. – Мой брат, хоть и родной мне по крови, но как был для меня ослом, так им и остался.

– С чего это вдруг? – искренне удивился старший пегас.

– С того, что с самого рождения он постоянно надо мной подтрунивает. То червяка в еду подкинет, то камней в сумку наложит. Знал бы ты, как это бесит. Он даже сейчас без язвительной шуточки или какой-нибудь мелкой пакости, ко мне не подходит. А самое страшное то, что он даже не осознает, как я его ненавижу.

– Пф, тоже мне, нашел из-за чего на брата обижаться, – махнул копытом Танде. – Я над Матионом тоже вечно подшучивал, и боролись мы с ним если не каждый день, то раз в неделю стабильно. Нет, тут ты не прав. Шутки шутками, но кровное родство это святое. Вот если бы у тебя беда какая-нибудь случилась, уверен, он бы все сделал чтобы тебя выручить. Ну а червячка в макароны, думаю, любой старший брат младшему подкидывал.

– Червяка? И вы его съели? – втянулся в разговор Берий. Он посмотрел в миску с овощным супом, который приготовил им Зок и поморщился – Фу, какая гадость. Зачем обсуждать такие вещи за столом?

– А что такого? – с невинным взором спросил Танде. – Между прочим, червяки это далеко не самое плохое блюдо. Особенно если они жирненькие и хорошо прожаренные, до хрустящей корочки, у них еще брюшки так противно лопаются в процессе жарки…

– А ну прекратите портить мне аппетит! – возмутился историк.

– Правильно, лучше давайте о Матионе поговорим, – вступилась на сторону немолодого кольта Виолстар, также не находя в теме про насекомых ничего хорошего. – Ты где-нибудь учился, развивал свой талант, или сразу так прекрасно петь умел?

Пегас задумался, но едва он открыл рот, как в комнату пулей залетел Маннтек и широко распахнутыми глазами оглядел всех присутствующих.

– Они летят! Быстрее за мной! Быстрее!

Пони с непониманием уставились на кольта, а он, в свою очередь, принялся тормошить всех и звать за собой. Он явно был сильно возбужден и чем-то взволнован.

– Так кто летит? – задал висевший у всех на языке вопрос, Берий.

– Наши! – чуть не плача от счастья, крикнул щупальцеротый, после чего смутился и поправился. – Вернее мои… вернее… в общем быстрее за мной, сами увидите, там все небо в вивернах – десятки тысяч, а то и больше!

Собравшиеся подскочили со своих мест и поскакали за Маннтеком, в комнату со случайно образовавшимся окном, где и увидели это впечатляющее зрелище – широким строем, на фоне уходящего за горизонт солнца, гордо летели всадники на ящерах. Воздух наполнился звуками горнов, грубыми выкриками, визгами виверн и хлопаньем множества крыльев. О десятках тысяч бойцов речи конечно же не шло, но вот тысяч пять там наверняка можно было насчитать. Некоторые из них были одеты в легкую цветастую броню, наподобие той, что нес на себе сам Маннтек во время первой встречи с ним и вооружались тонкими копьями, другие, наоборот, в тяжелую и мрачную. Эти и летели пониже и виверны у них были помассивнее. Особенно бросались в глаза огромного размера знамена с двумя разными изображениями – символом Найтмер Мун на бирюзовом полотне и коронованной раковиной на синем.

– Ого, они, оказывается, почитают нашу принцессу Луну… – протянула Виолстар, но, к счастью, Маннтек был слишком занят созерцанием войска и разве что кивнул в ответ, пропустив мимо ушей её реплику.

– Это знамена подводных и надводных пони, – благоговейно произнес Манн. – Никогда бы не подумал, что жители глубин вмешаются в эту войну и выступят единым фронтом со своими собратьями. Нам с вами довелось увидеть уникальное событие – две едва ли не враждующие силы объединились в борьбе с более сильным и страшным врагом…

Направлялась армада с севера на юг и, как сразу определил их сородич, летели они прямиком из порта, где основная часть этого войска судя по всему и вышла из-под воды на поверхность. Управление вивернами для подводных щупальцеротых пони пока еще оставалось в новинку, и строй их трудно было назвать образцовым, скорее – хаотичным, но оттого еще более завораживающим выглядел темный рой, от которого то и дело откалывались небольшие группки. Эти отряды, обогнав войско, проводили беглую разведку местности.

А между тем конечная цель крылатого воинства становилась все более и более очевидной. Они намеревались атаковать цитадель, причем они явно очень торопились, рассчитывая на внезапную атаку, а потому разведчики словно хищники принялись кружить над логовом злодея, дожидаясь основных сил и выискивая место, где можно было бы высадиться и нанести решительный удар по защитникам. Вот теперь присутствующие здесь поняли, почему в логове Чародея не имелось ни одного окна и каких-либо выходов на крышу, только прочные камни и узкие бойницы. В такой крепости достаточно было и полусотни бойцов, выставленных в конце лестницы, чтобы месяцы и годы, не напрягаясь, оборонять весь этот огромный комплекс от любой угрозы… ну, кроме тяжелых осадных орудий, которые так или иначе проблематично было бы подымать на вершину этой горы. В общем, в плане фортификации гремлин оказался настоящим мастером своего дела, жаль только что его гениальное творение больше некому было защищать. Некоторое время разведчики внимательно разглядывали обрушившуюся стену, где и скрывались в тени нынешние её обитатели, но этот вход был для огромного войска слишком мал, чтобы идея воспользоваться им возымела успех.

Примерно через пятнадцать минут бесполезных кружений воины вернулись к своим и вся армия плавно спикировала вниз, скрывшись из виду.

– Сад жалко, потопчут, – вздохнул Зок.

– Это те самые аборигены что ли? – негромко спросил историк.

– Угу… пойдем, обрадуем их? – неуверенно предложил Танде, после небольшой задержки. Счастье Маннтека разделили немногие, потому как ощущение того, что эти свирепые бойцы сейчас со всех ног несутся прямо к ним, не слишком воодушевляло.

– Я что-то побаиваюсь. Они пришли сюда с Чародеем воевать, а тут мы. Как бы чего не вышло.

– Вот именно, Виол. Если вы помните, в истории уже имели место быть подобные трагические ошибки – с серьезным видом заметил Берий, – я предлагаю спрятаться где-нибудь, пока они не уйдут. Ни к чему рисковать.

Маннтек поглядел на них как на полоумных.

– Спрятаться? Вы что! Они с нами на одной стороне и никого не тронут, – попытался их подбодрить кольт, – И наверняка очень обрадуются, узнав, что Чародея нет.

– Да, только вот кто им это скажет…

– Мы?

– Вот так просто выйдем навстречу идущей в атаку армии и скажем?

– А что такого? – все еще не понимал намеков пожилого земнопони Маннтек.

– Так, представьте себе ситуацию: у вас отняли друзей, поработили вашу семью, лишили крыши над головой, в общем, разрушили всю вашу прежнюю жизнь. Причем сделал это кто-то кого вы ни разу в своей жизни не видели, но знаете, что это хитрое и коварное существо, живущее в крепости. И вот, у вас появился шанс с ним расквитаться. Вы скачете мстить ему за все прегрешения, и вдруг у вас на дороге встает какой-то тип и говорит, что Чародея здесь нет. Вы поверите ему, Маннтек?

– Ну… наверное.

– Сомневаюсь, – покачал головой пони. – Нас в лучшем случае отпихнут и затопчут, а в худшем еще и ткнут чем-нибудь острым…

– Ага. Или молнией вашей шарахнут, – кивнул Танде.

– Вы чего несете! Мы развитая раса, а не какие-нибудь варвары.

– Манн, дело не в том, варвары вы или нет, – попытался донести до него суть сказанного Делфин. – Дело в большом количестве и стадном инстинкте. Все кто с ними, бегут рядом, а все кто против – прямо перед глазами. Если хотя бы один из них не услышит нас и продолжит наступать, то другие побегут за ним. Если хотя бы один из них решит атаковать нас, то и другие последуют его примеру. Естественно, когда пыл закончится они, вероятно, осознают свою ошибку и будут жалеть о содеянном, но для нас это уже не будет играть никакой роли. Так что я, как и мой коллега, за то, чтобы схорониться и, желательно, как можно глубже, чего и тебе советую. Все-таки мне бы не хотелось, чтобы пациент, на которого я потратил столько времени и сил, нашел себе такой конец.

Маннтек ничего не ответил. Только нахмурился и отвернулся в сторону. Возразить ему было нечего, ведь внутренне он и сам прекрасно представлял себе как неубедительно они будут смотреться, встав перед вооруженными до зубов щупальцеротыми, но гордость не позволяла ему принять поражение. Вслед за остальными он вернулся в коридор.

– Не переживай Манн, как только они успокоятся и не будут так агрессивно настроены ты сможешь присоединиться к ним, а заодно узнаешь что случилось с твоими родственниками и вообще со всеми пони обитающими на поверхности, – тихо сказал ему Танде, стукнув копытом по плечу.

– Предлагаю спуститься в шахты. Норд, сбегай, разбуди Саддама, Зок, возьми наши попоны и немного еды, Манн, ты дольше всех бродил по лабиринтам этого замка, так что постарайся припомнить какое-нибудь укромное место, чтобы отвести нас туда, ну а я пока соберу кое-какие лекарства из своих запасов. Встречаемся здесь же через пять минут, хорошо?

– А я тогда сгоняю за почтовым дракончиком, – добавила Лайт Ли и поскакала к себе.

– Так, стоп, вы забыли про Арию, – напомнил Норд. – Кто её предупредит?

– Ну, она ведь и так никуда не выходит из своей комнаты. Сомневаюсь, что они решат обыскивать все углы в цитадели, так что ей ничего не угрожает.

– Ага, а если она все-таки решит выйти?

– Ну, тогда… – доктор попытался предложить какой-нибудь менее кровопролитный вариант развития событий, но в голову ничего не шло. – Норд, до её комнаты почти час ходу, а им до нас от силы минут десять. Даже если ты каким-то чудом избежишь встречи с теми пони когда будешь подыматься наверх, пути назад у тебя всё равно уже не будет. И вообще, я уверен, что уж кто-кто, а Паучья ведьма сумеет за себя постоять.

– Но это не правильно! Она даже не знает о том, что на логово Чародея нападают. Вы как хотите, я пойду за ней, – твердо заявил земной и направился в противоположном направлении. В кои-то-веки он был полон решимости, несмотря даже на то, что где-то в глубине цитадели уже слышался отдаленный гул, словно пустующее здание начинало потихоньку оживать.

– Это слишком опасно.

– Пфф, будто это меня остановит, – смело заявил пони. – Я начинал этот путь вместе с Арией, с ней же я и хотел бы его закончить. Если нам не удастся выбраться, и нас испепелят, приняв за владельца этой цитадели, значит, так тому и быть.

– А ты уверен, что она тебя впустит? – вдруг спросил его единорог, заставив Норда остановиться. – Что если она проигнорирует твой призыв, как делала это всё время?

– Эм…

– Тогда умрешь только ты. Прямо перед её дверью. Ведь она НЕ откроет её ради тебя, если почувствует хоть какую-то угрозу для себя самой. Ей одной ничего не угрожает, потому как чтобы убить ведьму, а к тому же еще и нежить, потребуется нечто куда более мощное, чем простое оружие, а вот на земнопони хватит и обыкновенной пики, которых у них великое множество.

Норд задумался. В словах Делфина было зерно истины, тем более что он и сам понимал, насколько эгоистичной и самовлюбленной является Ария. С другой стороны она не раз и не два выручала его в трудных ситуациях, которые, правда, сама же для него и создавала, но, тем не менее, он очень хотел отблагодарить её. Вот только вряд ли глупую смерть можно было назвать благодарностью.

– Ладно, что вы предлагаете?

– Спрячемся, а когда они уйдут, разыщем твою Арию. В этом замке находится её лаборатория и все её труды, так что она так или иначе будет здесь. Они уйдут, мы вернемся, и все будет как прежде, – и снова был этот гипнотизирующий голос специалиста, которому невозможно возразить, – Так ты с нами?

«Трудный выбор. Нет, будь у меня гарантия того, что она действительно там и откроет мне, что моя жертва не будет напрасной, я бы конечно пошел…– рассуждал у себя в голове Норд, – А так это действительно глупо… наверное. О, Селестия, и зачем ты поселилась так далеко от нас».

– Хорошо, – почти не открывая рта, только и смог выговорить он, чувствуя себя последним предателем.

Между тем со стороны общей комнаты к ним уже бежала Лайт Ли, рядом с которой, водрузив себе на спину механического дракона и кое-какую кладь, топал Саддам. Вскоре явился Зок. Звуки приближающегося войска стали уже хорошо слышны, а пол крепости ощутимо вибрировал под твердой поступью тысяч копыт. Времени оставалось все меньше.

– Док! – крикнула ассистентка, магией приподняв над головой мешок с медикаментами. – Я собрала всё, до чего смогла дотянуться, хватайте это и бежим.

Делфин благодарно кивнул и пони двинулись в путь. В бесконечные паутины из ветвей, заброшенных штолен и узких переходов, где никто не смог бы их найти.

Глава 30

Глава, в которой Ария побеждает свои страхи

Ария лениво повела свешанным с матраса передним копытцем и розовый спирит поплыл за ним, кружась и играясь с недоступным ему материальным предметом. Сейчас она лежала в такой позе, в какой никогда бы не позволила себе лежать – на животе, раскидав передние и задние ножки в разные стороны. Почему? Да потому, наверное, что она и следить за собой перестала, ни одного раза не подойдя больше к зеркалу. Нежить устала машинально ухаживать за собой. Быть красивой для себя одной, а не для кого-то другого. И ей даже было не важно, что серебряная решетка намордника отпечаталась на мордашке, а клыки еще несколько часов назад глубоко вошли в мягкую перину.

Нет, не прав был Норд, когда утверждал, что она вообще не покидала свою комнату. Первое время Ария еще пыталась жить как прежде и по ночам тайком летала в Филидельфию, где ловила небольших зверей, а по возвращении продолжала свое исследование. Еноты, собаки, зайцы – их души изымались и привязывались к ней магическими оковами, после чего она пыталась избавиться от них при помощи не заклинаний, а всё тех же рун. В какой-то момент ей это удалось и души маленьких животных освободились из духовного плена, вот только она заметила странный эффект: спустя буквально несколько секунд, максимум – минуту, лишившиеся своего владельца души все равно рассыпались, превращаясь в обычную энергию. Они просто не могли поддерживать свою форму самостоятельно. Словно целостность и являлась той самой платой, которую отдавал «хозяин душ» за дополнительные крохи силы, которые получал от них. Подобная метаморфоза стала для неё серьезной проблемой, потому как успеть вновь закрепить их за собой за столь короткий промежуток времени, при том, что освобожденные призраки никак не хотели сидеть на месте, оказалось крайне непросто. Следовало бы как можно скорее обсудить это с Её Величеством, но Ария не собиралась пока делиться с ней результатами этого исследования. Коварный план увести из-под носа Богини миллионы подданных уже давно созревал в её голове, тем более что Селестия, судя по всему, даже не подозревала о возможности каких-либо манипуляций со столь высокой материей.

А потом, ища очередную жертву, она наткнулась на котенка, принадлежащего кому-то из местных жеребят, и вспомнила об обещании, которое когда-то дала Кентаврине. Забрав его с собой, ведьма умертвила его, создав призрака, коего даже сумела окрасить в розовый цвет, и вот тут она, наконец, сломалась. Расклеилась, как зеленая пони сама это называла. Следовало провести с ним ту же самую процедуру, что и с другими животными, попытаться отцепить его от себя и вновь закрепить, имитируя предстоящую авантюру с мертвыми душами Эквестрии и всего мира, но, как она ни старалась, жалость к последней просьбе лазурной пони не позволила ей что-либо с ним сотворить. Она стала просто делать то, что в совершенстве умеет делать нежить – не следя за временем монотонно совершать одни и те же действия. С грустью вспоминать свою прошлую жизнь и мимоходом играть с «ручным духом». Достаточно просто, если учесть, что мертвый не мог ни проголодаться, ни устать. Её мышцы не затекали, а тело не требовало постоянно менять позу, поэтому единственным мерилом времени для неё, в какой-то момент, стали визиты Норда.

Вот и сегодня, вернувшись в комнату после несостоявшегося разговора с её земнопони она легла на кровать и попыталась сосредоточиться.

«С другой стороны, Кентаврина ведь никуда не делась, – мысленно утешала себя Ария. – Она просто проходит определенную, ключевую, стадию важного эксперимента, с которым, я более чем уверена, она справится и сумеет найти дорогу обратно в наш мир. А когда она вернется, то наверняка поймет и простит меня за то, что я с ней сделала. Конечно, простит! Иначе и быть не может… – ведьма скептически хмыкнула. – Пойдет на юг наберет армию пауков и прибьет меня… Я ведь тоже с пониманием отнеслась к поступку принцессы. Да уж вот сейчас я действительно стала «лучше понимать ту боль, которая сидит на сердце Селестии». Наверное, предавая меня, она тоже полагала, что я потом прощу её, снова став преданной и доброй её ученицей. Интересно, за сколько грехов корит себя Богиня Жизни?»

Между тем цитадель стало ощутимо потряхивать. Ария перевернулась на спину так, чтобы длинная фиолетовая грива закрыла собой лицо, и сомкнула веки. «Землетрясения вполне могут происходить в этой местности, лишь бы не слишком сильные. Не хотелось бы обнаружить себя под завалами в ближайшем будущем. Нет, у меня всё будет по-другому. Я буду ждать её по эту сторону и не дам ей заплутать в собственных противоречиях. А еще я ни за что не дам Тии нацепить на Кентаврину намордник. Она этого не переживет, – кобылица улыбнулась и поправила себя, – вернее, «не переумрет»».

Еще через несколько минут или часов её внимание привлек шум за дверью. Кто-то, громко топая, проскакал по коридору.

– В конец обнаглели, – пробормотала Ария, поглядев на дверь и напомнив себе, что надо бы приструнить свой распоясавшийся коллектив. Если бы не лень она переломала бы все ноги этому бегуну.

Через мгновение топот повторился. Затем еще и еще. Создавалось впечатление, будто они бегали кругами или играли там в догонялки. Перед её дверью! Как можно уйти в себя при таком грохоте!?

– Наверняка это всё Норд придумал, чтобы меня выманить. Ну, гаденышь…

Так и недоговорив фразу, ведьма поднялась с кровати и, быстренько надев на себя платье и сережки, быстрым шагом направилась в коридор. Пришло время отвечать за свои поступки.

Когда дверь распахнулась, первым на кого упал её взгляд, оказался Маннтек. Щупальцерылый, нацепив на себя какие-то цветастые шмотки, вооружившись копьем и прицепив на бок факел, сломя голову несся куда-то вперед. Очевидно, бедолажки от безделья решили поиграть в рыцарей.

– Ты какого Дискорда тут творишь!? – рыкнула на него ведьма, заставив пони на мгновение опешить. Придя в себя, он внезапно что-то выкрикнул на своем языке и вместо извинений побежал на неё. Вот тут уже растерялась сама ведьма. Только сейчас она обнаружила, что Маннтек набрал в весе, изменил размер и расположение черных глаз и вообще сильно преобразился. Подняв его над землей, она откинула его от себя подальше, все еще пытаясь найти логическое объяснение случившемуся, как вдруг боковым зрением Ария уловила, что к ней приближаются еще двое таких же «Маннтеков». Не зная как поступить, ведьма стукнула их лбами друг о друга и направилась вперед, где на неё бежал новый щупальцеротый. Она силой выдернула из его щупалец копье, затем хорошенько встряхнула нападавшего и притянула к себе.

– Ты кто такой? – задала она вопрос, глядя прямо в глаза нежданному гостю.

Вместо ответа храбрый солдат попытался боднуть её головой, но она, не переставая сверлить его взглядом, отодвинула храбреца немного подальше. Он не очень хотел с ней разговаривать, но его слова не имели для неё значения. Мысли кольта и так могли ей многое объяснить.

Мгновение спустя в её голову понесся хоровод воспоминаний. Была там информация и о его рождении, когда он вылупился из икринки на радость своим родителям, и о любящей семье, о счастливой жизни под узорчатым куполом – мысли и переживания на каждом этапе жизни. Даже сны. Заинтересовала её разве что его практика в использовании магического посоха. Демонстрация того, как посох не работает на свежем воздухе, но активируется в любом водоеме. Мельком взглянув на телекинетические упражнения, на метание молний и активацию магических устройств, которыми полнились подводные города, она перешла дальше. К тому месту, где случился коллапс. Совсем недавно. Месяца два назад. Оказалось, что у всего подводного королевства в одночасье исчезла магия. Все посохи, кристаллы, все генераторы магии превратились в обыкновенные камни. Магические устройства, ставшие неотъемлемой частью жизни подводного народа, замерли. Даже ласковый бирюзовый свет, освещавший морское дно, погас. Для привычных к использованию заклятий пони это стало настоящей катастрофой, ведь даже единороги, из-за близости с пегасами и земнопони, были не так зависимы от колдовства, как щупальцеротые. Именно это послужило причиной их выхода на поверхность, далеко на севере – там, где жили их зализывающие раны после горького поражения сородичи. Собственно они и предположили, что всему виной происки Чародея, который сумел сначала оставить без магии их, добравшись до ретрансляторов, а теперь вполне мог получить доступ к самому первоисточнику их силы. Точных сведений в голове рядового солдата конечно же не было, только слухи и сплетни, но даже этого хватило, чтобы вызвать огромный интерес у ведьмы, которая давно хотела найти способ перенести магию в Мир Мертвых.

Однако поддерживать с ним ментальный контакт дольше становилось опасно. Оглушенные ранее пони уже пришли в себя и готовы были вновь напасть на неё, даже не разобравшись, враг она им или друг. Её кольт, все еще окруженный красным мерцанием, против своей воли полетел в сторону противоположной стены, где сбил с ног сначала первого нападавшего, а затем двух других.

Тем временем, со стороны лестницы появлялось все больше солдат. Да и тот грохот, который доносился отовсюду, и который она изначально приняла за землетрясение, намекал на то, что количество их вовсе не ограничивается парой десятков. Счет шел на сотни, а может и тысячи, а значит, сражаться с ними было далеко не самой лучшей идеей. Недолго думая, ведьма создала стену красного пламени перед несущимися к ней воинами и пошла дальше по коридору, раскидывая попавшихся на глаза щупальцеротых в стороны.

«Проклятье, что если они уже в моей лаборатории? Книги, руны, древние манускрипты, дорогущие магические краски, они же все уничтожат! – сокрушалась кобылица. – Ах, и почему я не выставила дозорных. Почему моя группа не выставила дозорных?! Как они допустили вторжение аборигенов в крепость? Неужели сложно было соорудить баррикады на входе? Предупредить меня? Может, их и самих застали врасплох и перебили? Обидно. С другой стороны там Виолстар и Лайт Ли. У этих двух колдуний должно было хватить ума на создание барьера, правда, первая вероятнее всего испугается и забудет, что у неё вообще есть рог. А может они сделали это нарочно? Захотели избавиться от меня и натравили этих ребят, сказав, что я – гремлин. Нет, вряд ли Виол и Норд на такое способны».

В цитадели уже царил настоящий хаос и внутренний голос все настойчивее предлагал ей бежать, но, решив все-таки не бросать дело всей своей загробной жизни, зеленая пони попыталась найти другой путь на нижний этаж. Идти, а точнее шествовать, как она этого хотела, ей все-таки не позволили подступающие со всех сторон враги, и поэтому вскоре кобылице пришлось перейти на рысцу. Использовала она преимущественно отбрасывание, чтобы не расходовать лишний раз магическую силу, но, когда ситуация накалялась в ход шел весь широкий арсенал её заклинаний. Появлялись и многочисленные иллюзии, и барьеры, и молнии, и много чего другого лишь бы держать врагов подальше от себя, хоть такие эффектные заклятия наоборот лишь притягивали к себе ищущих битву дальних родственников Маннтека. К счастью, колдунов выпускающих опасные синие разряды среди этих типов не было и все, что могло угрожать ей это длинные копья, владение которыми у этой расы оставляло желать лучшего.

Спустившись по узкой винтовой лестнице, по которой ранее спускалась обслуга навеки вставшего лифта, она выбежала в коридор, где уже можно было видеть заветную дверь, а также несколько десятков бегущих пони. Создав длинный туннель из алых, выросших прямо из пола, металлических прутьев, она беспрепятственно пробежала расстояние от лестницы до двери лаборатории, где ненадолго смогла почувствовать себя в безопасности. Шум и крики остались за её крупом.

– Фух… – устало выдохнула нежить и медленно прошла в тускло освященный рунами зал.

Щупальцемордые там уже побывали, о чем свидетельствовали перевернутые столы, кощунственно смазанные символы и разбитые колбы с красками, но самые необходимые ей книги пока еще были целы. По ним разве что немного потоптались. Она закинула их в вещмешок и направилась к выходу.

– И снова я остаюсь без своей лаборатории. Когда вы, наконец, создадите мне нормальные условия для работы!? – сердито спросила она у принцессы Селестии.

Стоило бы еще заглянуть на склад, прихватив оставшиеся там свитки и редкие ингредиенты рунических красок, но такой роскоши она позволить себе не могла. Слишком опасно долго задерживаться на одном месте.

Открыв дверь, она вновь воспользовалась созданным ею туннелем, который безуспешно пытались разрушить стоявшие по обе стороны пони. «Ну, пусть пытаются» – ехидно усмехнулась Ария. Со временем прутья, конечно же, рассыплются, потому как ни одна магия не может существовать вечно без дополнительной подпитки, но какое-то время в её распоряжении имелось. Вдруг сквозь широкий зазор между прутьями просунулось копье и глубоко вошло в её бок. Громко выругавшись, ведьма обломила древко, даже не удосужившись вытащить наконечник, после чего опалила огнем своего обидчика и галопом добежала до спасительной лестницы. Увечья в её планы точно не входили.

Теперь оставалось только найти выход из этого ада и на этот счет в её голове имелись три варианта: либо бежать до комнаты Кентаврины вверх, где нападавших вероятно пока было не так много, либо выходить через парадный, что, по её мнению, являлось полнейшим безрассудством, зато выглядело бы крайне эффектно и навсегда показало бы этим парням кто хозяин цитадели, ну или же она могла пытаться воссоединиться со своей группой, ответственность за которую с неё никто не снимал, после чего покинуть цитадель через дыру в стене. Представив себе, как она появляется и героически вырывает своих пони из лап смерти, кобылица усмехнулась и потопала наверх.

«Дорогая принцесса Селестия, с грустью должна сообщить вам, что моей исследовательской группы больше нет – составляла она у себя в голове текст будущего письма. – К сожалению, они оказались безмозглыми болванами и прозевали атаку многотысячной армии агрессивных туземцев. Выжила только я».

Когда лестница осталась позади, ведьма отворила узкую незаметную дверь и протиснулась в коридор, где в неё тут же полетели копья. Все-таки зря она забежала в лабораторию. Счет шел на секунды. Ария создала вокруг себя непроницаемый барьер и попыталась оторваться от преследователей, но за очередным поворотом её уже поджидали еще щупальцеротые. Судя по всему, эти воины знали, что она еще вернется сюда и загнали пони в ловушку. Ну, по крайней мере, они так думали. Не сбавляя темпа, ведьма обратилась в огромного искрящегося от красных молний каменного монстра похожего на носорога и попыталась протаранить их строй, чтобы вырваться из окружения, и, можно сказать, ей это удалось. Натиска такой махины они не выдержали, разлетевшись в разные стороны как кегли, вот только вернувшись в свой родной облик она вдруг обнаружила еще несколько копий в своем теле.

– Ну вы перестанете когда-нибудь это делать или нет?! – раздосадовано крикнула пони. Не то чтобы ей было больно, просто жутко обидно из-за того, что её единственное и прекрасное тело снова попортили.

А когда она попыталась побежать возникла и другая проблема, острое копье в ноге мешало ей двигаться. Споткнувшись об него, она наступила на другое и в результате неуклюже бухнулась на каменный пол. В этот момент Ария поняла, что вполне может скоро узнать, куда попадает нежить после повторной гибели. Щупальцеротые с каждым мгновением становились все ближе. Достать из себя все копья она никак не успевала, но вот, когда первый из нападавших уже находился всего в паре метров от распластавшейся на полу поняши, она вскочила на ноги и бросилась прямо на ощетинившийся пиками строй врага, после чего скастовала яркую вспышку, ненадолго ослепившую всех в округе.

Когда, спустя пару секунд, зрение вернулось к ним, никто не обратил внимания на то, что щупальцеротых стало на одного больше. Командир, упустивший ту, которая, как ему показалось, и является тем самым Чародеем, что-то сердито приказал на своем языке, и солдаты принялись по очереди проверять все двери, пытаясь обнаружить беглянку. В то время как Ария спокойно поднялась на следующий этаж, откуда уже было не так далеко до заветной комнаты и, облегченно выдохнув, потопала в бывшие покои лазурной единорожки. Там она немного передохнула, сложила еще кое-какие вещи в сумку и со спокойным сердцем вылетела в оконце, навстречу луне и появляющимся на небосводе звездам.

Захваченная цитадель осталась позади. Собственно и прежняя её жизнь тоже. Сейчас Арии следовало найти способ связаться с Её Величеством и присмотреть себе новый дом. Потом новую исследовательскую группу. Или сделать вид, что она убита вместе с остальными, а самой податься куда-нибудь на Восток? Хотя… глупо было бы прерывать исследования, когда сама судьба подкинула ей столько новой информации для размышления. Раньше она всегда считала, что заряженные кристаллы сами по себе являются источниками силы и не могла понять, почему ни один из них не работал в ином мире. Сегодня же она, покопавшись в голове того кольта, узнала, что даже камням требуется какой-то первоисточник, который вполне можно отыскать и возможно даже взять с собой. Вот только что он из себя представляет?

Продолжая размышлять, ведьма остановилась у большого камня, взобравшись на который она сняла с себя платье, подстелив его под себя, достала зеркальце, косметичку, зеленую глину и принялась за свой внешний вид. Несмотря на возвышающийся за спиной замок, из узких щелей которого уже валили клубы едкого дыма, она особо не переживала за свою жизнь. Все щупальцеротые сейчас были внутри или же на площадке перед входом, слишком занятые штурмом, наблюдать же за длинной спиралевидной дорогой ведущей под гору никто даже не собирался. Здесь был только ветер.

Тело её оказалось сильно покалеченным после сегодняшнего дня и перво-наперво требовалось заделать все эти дыры, которые превращали обычную пони в отвратительное решето. С каждым мазком она все больше хмурилась и желала напавшим на неё щупальцемордым самой незавидной участи, иногда горестно вздыхала, видя, что глины становится едва ли не больше чем нормальной кожи покрытой жесткой зеленой шертской. Сложнее всего оказалась с пробоинами на ногах, потому как она и сама прекрасно понимала, что глина там от постоянного движения будет крошиться и сыпаться, вновь выставляя её увечья напоказ. С другой стороны можно было завязывать ботинки повыше…

– Спасибо хоть не в голову били, – пробормотала она сама себе.

Когда с телом было покончено, она перешла к мордашке и привела себя в порядок, подведя ресницы, затенив веки и нормально причесав гриву и хвост.

«Если учесть, что дата коллапса точно совпадает с датой гибели Чародея, – подумала она, глядя на расческу, – может он сам был источником магии для этих пони? И как только его не стало, исчезла и магия. Маловероятно, правда, ведь он здесь всего три сотни лет, а цивилизация щупальцеротых застала Луну еще до её ссылки. А что если источником магии был не гремлин, а то существо, которое его сожгло? Хоть оно и не погибло, но Кентаврина рассказывала, что, появившись из-под земли, оно улетело за облака, куда-то в космос. Быть может именно такое существо и стало бы «генератором магии» для наших единорогов. Стоило бы выяснить у Селестии, что за титана она запрятала так глубоко под землей, но сначала, думаю, мне самой стоит наведаться в этот провал. Быть может я сама смогу найти там ответы на все вопросы. Да, пожалуй, именно туда я сейчас и отправлюсь»

Кивнув себе, зеленая пони пошла в сторону леса и уже расправила крылья, готовая взлетать, как вдруг её внимание привлек странный шум, доносившийся откуда-то снизу. Словно кто-то пытался царапать гору. Подойдя к краю дороги, ведущей в цитадель, она свесила голову и посмотрела на нижний виток, где увидела какого-то щуплого земнопони. Закрепив на голове зеленый фонарик, он безуспешно пытался залезть на отвесную скалу.

«Я знаю только одного кольта, который стал бы ковыряться в монолитном камне… – с улыбкой подумала она и полетела вниз, – а если Норд остался жив, значит, возможно, и другие мои пони где-то неподалеку. Чтож вместе веселее». Она изящно приземлилась за спиной у кольта, как вдруг обнаружила, что снова ошиблась. Только на этот раз, определить, кем является этот дико отощавший бледно-зеленый жеребец, ей удалось далеко не сразу. Он не был похож ни на одну разновидность пони, которых она встречала в этом мире, а вот в мире другом их было более чем достаточно. От него веяло мертвенной прохладой, грива была даже не белая, а просто бесцветная, таким же блеклым был и он сам. Метка на боку так и не появилась за более чем три года «жизни». В отличие от неё он не нашел себе новое призвание, поэтому она все еще могла считать себя единственной нежитью обладающей кьютимаркой. Вот только сейчас это её никак не обрадовало.

Кольт резко обернулся и как робот пошел прямо на неё, не сводя с кобылицы своих глаз. Один из них был явно больше другого и источал желтовато-зеленое свечение. Как полная луна, или око того существа, которое тысячу лет наблюдало за ней с высоты птичьего полета. Колени Арии непроизвольно подогнулись. Возникло желание убежать, но вместо этого она также медленно попятилась назад. Увидеть здесь того зомби из Ньюпони тауна она никак не рассчитывала. Увидеть здесь КАРА она никак не рассчитывала. Все полузабытые кошмары вновь ожили в её голове. Планы, которые она строила в своей голове минуту назад, рассыпались, стали мелкими и ничтожными.

Она пыталась убежать от них. Нельзя убежать от Смерти. Она беззащитна против её Слуги. Против Слуги самой Смерти. Против Слуги, который… находится сейчас далеко-далеко за пределами владений своей владычицы…

Ария вдруг остановилась и на лице её появилась хищная улыбка.

– Кар, а ты ведь сейчас бессилен, не так ли?

Голос её все еще дрожал и уверенность пока была скорее напускной нежели чем настоящей, но с каждой секундой она все больше убеждалась в своих словах. Если бы у него было хоть что-то, чтобы справиться с ней, он бы уже давно этим воспользовался.

– Я? – удивился зомби, – Я вовсе не Кар...

– Я не с тобой разговариваю, ничтожество! – заткнула его ведьма, и заглянула ему прямо в глаза – Ну, я права? Ты и сам, небось, не ожидал, что попадешь в такую ситуацию, когда залазил в этот «доспех», ставший для тебя еще и тюрьмой. Атакуй же меня, покажи, что я не права!

Кар молчал. Естественно. Ему тяжело было выражать мысли без своего длиннопалого напарника, но он точно был там. Внутри Сифуса. Смотрел на неё его глазами.

– А знаешь, я даже рада, что мы наконец-то встретились, – не переставая улыбаться Ария неторопливо стала обходить зомби, который пытался дотянуться до небольшого узелка на боку, – Я столько времени хотела отблагодарить вас за ваше радушие… Кар, тебя можно заставить мучиться? Мне бы так этого хотелось.

– Эм, подожди, не убегай далеко – сипло пробормотал Сифус, кое-как добравшись до узелка и вцепившись в него зубами, – я… сейчас…

Заметив его старания, ведьма как бы невзначай активировала левый козлиный рог, и тело Сифуса пронзила кроваво-красная молния, откинув к краю обрыва и выбив узелок изо рта. Живой бы вряд ли пережил такой удар.

– Понравилось?

– Нет, – честно признался Сифус, но ведьма будто бы и не заметила его ответ, обращаясь к другому обитателю высохшего тела.

– Поверь мне, я найду способ выковырять тебя из этого зомби и еще пообщаюсь с тобой лично. Может, если я распилю его пополам, ты вывалишься наружу, а? Как скользкий и сопливый младенец. Это ведь так здорово: получить такой ценный материал для моих исследований перед самым вторжением, – ведьма театрально удивилась, – Ой, а ты не знал?

Сифус поднялся на ноги и снова пошел к узелку, Ария нахмурилась и застыла на месте, но когда до пожитков зомби оставалось каких-то пара шагов, земля под ногами пони вспыхнула и до черноты опалила его передние ноги, заставив отступить. Запахло паленой шерстью.

– Да, Кар. Ваш дом постигнет незавидная участь. Тысячи солдат и сама принцесса Селестия сравняют ваш мир с землей, а потом из черного и серого пепла воздвигнут новую и прекрасную страну, в которой таким как ты, уродам, места, увы, не найдется. Жаль, что ты этого уже не увидишь.

– Мой дом? Что вы собираетесь с ним делать? – испуганно спросил мертвый земнопони.

Вместо ответа она только хмыкнула. Возможность поиздеваться над своим давним врагом будоражила ей кровь. Редко в жизни выпадает шанс почувствовать полное превосходство над противником. Смотреть в глаза своему злейшему врагу и чувствовать его бессилие. Ведьме в какой-то момент стало так приятно, что даже полученные совсем недавно увечья, даже вечный голод, даже Кентаврина на время перестали её тревожить.

– И зачем я вообще убегала от тебя? Был ли смысл три года бояться твоего появления, если ты слабее последнего щупальцеротого, встреченного мною сегодня в цитадели. На что ты вообще надеялся, когда столько времени шел сюда, а?

– Я не могу вернуться, пока не отведу тебя обратно, – все еще не проявляя никаких эмоций, произнес Сифус.

– Ах, вот как? – она подняла в воздух узелок и, играя им перед лицом кольта, убирала его всякий раз, когда он протягивал к нему копытца. – Чтож, соболезную. Тебе поставили невыполнимую задачу. Да и вообще, не переживай – вместе с эквестрианской армией приду и я, так что самое большее через пару месяцев твоя миссия выполнится сама собой. Вот только награды за это тебе уже никто не даст.

Закончив говорить, она стукнула его узелком по голове и притянула ношу к себе.

– Эй! Верни его мне или… – запротестовал кольт, и также медленно «побежал» в атаку.

– Или что? И что же ты мне сделаешь? Укусишь, лягнешь?

Сифуса окружило алое сияние, которое подняло его в воздух, после чего, разделившись надвое, потянуло пони в разные стороны, до тех пор, пока с неприятным треском голова нежити не отделилась от тела. Естественно, что мертвее он от этого не стал и даже не изменился в лице от такой дикости. Ария брезгливо отбросила сопротивляющееся тело, затем потрясла его головой в воздухе.

– Такой ты мне куда больше нравишься. Компактный и совсем не опасный.

Водрузив живую голову на ближайший выступ, Ария потеряла к нему интерес, после чего развязала узелок, внутри которого обнаружилась небольшая костяная шкатулка с резными узорами на углах.

– И это всё? – искренне удивилась она, повертев её в копытцах.

– Отдай! – как-то по-детски наивно потребовала голова.

– Еще чего. Я думала, что там, как минимум, волшебный меч, а тут шкатулка и притом самая обычная. Зачем ты притащил с собой дурацкую шкатулку? Может там черт сидит? – ведьма постучала по шершавой поверхности и приложила к ней ухо. – Хм, не отзывается. Забавно.

Немного подумав, ведьма открыла крышку и заглянула вовнутрь…

Лишь под утро воины покинули крепость. Сказать, что они не оставили там камня на камне было бы глупо, потому как несмотря на всю праведную ярость, коя переполняла их сердца этой ночью, разрушить копытами крепкий камень и мощные дубовые доски им оказалось не под силу. Но все что можно было перевернуть, сломать и разбить было испорчено, а то, что представляло хоть какую-то ценность, было вынесено в качестве трофеев. Они хотели еще и сжечь цитадель для полного счастья, однако огонь, пройдясь по нескольким этажам, так и не смог нанести ей ощутимого урона.

Ныне, лагерь щупальцеротых располагался на равнине перед лесом, и его хорошо было видно с вершины этой горы. Именно туда и направлялись сейчас Маннтек, Норд и Виолстар. Первый, чтобы присоединиться к ним, а двое других, просто чтобы проводить его до равнины.

Сегодня был на удивление прохладный день. Маннтек и Виолстар всю дорогу о чем-то говорили, а Норд просто молчал, закутавшись в теплую попону. Он дулся на своих товарищей, а в первую очередь на самого себя, потому как, несмотря на все обещания Делфина, найти ведьму после погрома им пока так и не удалось. Саддам приложил все усилия, чтобы узнать, куда же она направилась, но из-за огромного количества запахов, с которыми и работал бывший культист, след её постоянно ускользал от него. Он до сих пор бродил там, в почерневших от копоти и грязи коридорах, но шансов на успех было немного. Земной хотел искать её вместе с ним, но Саддам не принял его помощь. Горбуну привычнее было работать в одиночестве.

– Ну, дальше я один пойду, – остановившись на одном из поворотов, произнес Манн.

– Обязательно отправь какую-нибудь весточку, когда доберешься до дома, – улыбнулась единорожка, – мне ведь тоже интересно, что у вас там произошло.

– Непременно, – ответил ей кольт, – И тебе, и Норду, и всем-всем-всем я даже думаю вас как-нибудь пригласить к себе в гости. Посмотрите прекрасную архитектуру наших городов, а заодно увидите, что такое настоящий спектакль. У вас же есть заклинания позволяющие дышать под водой?

– Я таких не встречала, но уверена, что есть.

– Тогда ждите приглашения.

Обняв на прощание шестую ученицу, Маннтек поглядел в сторону земнопони. Норд остановился в стороне, уставившись куда-то в землю.

– До встречи Норд! – весело крикнул ему кольт.

– Бывай, – буркнул в ответ земной.

– Если все-таки найдете вашу зеленую злодейку, не забудьте упомянуть об этом в ответном письме.

– Угу…

– До свидания Манн, – попрощалась с ним единорожка и напоследок еще раз крепко обняла его, после чего, застыв на месте, несколько минут смотрела ему вслед.

У него все должно было закончиться благополучно. У всех хороших парней все всегда заканчивается благополучно. В этом никто не сомневался.

– Я в замок, Норд. Ты со мной? – спросила его Виолстар, заметив, как пони наклонился и что-то поднял с земли, – Норд?

– Смотри, это же её неснимаемый намордник.

Глава 31 (Часть 4 - Некрополис)

Глава, в которой пони определяются с тем, как им дальше жить

Под громогласное приветствие труб и радостные крики тех, кто участвовал в сегодняшнем параде лишь в качестве зрителей, на каменном возвышении появились две Богини – принцесса Селестия и принцесса Луна. Обе они несли на себе легкие кирасы, плавно переходящие в шлем диадемы и высокие броневые сапоги – одинаковые внешне, но с той лишь разницей, что Богиня Солнца облачилась в золото, украшенное драгоценными рубинами и искусной резьбой, а Богиня Луны – в темное серебро усыпанное сапфирами. Вся эта великолепная броня была выкована специально к торжеству устроенному в честь второго рождения гарнизона, дабы подчеркнуть боевой настрой самих принцесс и их солидарное отношение к милитаризации.

Два генерала в церемониальных доспехах поклонилось подошедшим к ним аликорнам и, позвякивая медалями, проводили их к приготовленным для Богинь местам, где те смогли полулежа устроиться, с высока обозревая парад. Пустым осталось лишь одно сидение – третье, рядом с Селестией. И, надо сказать, это было не единственным упущением за сегодня. Помимо не явившейся гостьи, ни от кого не ускользнуло то, что Луна с самого утра старательно игнорировала свою старшую сестру и вообще выглядела очень сердитой. Но праздничного настроения все это ничуть не поубавило, ибо зеленую пони, коя являлась бывшей первой ученицей принцессы здесь и так никто не знал, а к ссоре Богинь местные отнеслись с пониманием – ведь они же еще и сестры, а сестры часто ссорятся.

Первыми из вычищенных и украшенных флагами ангаров появились пегасы. Несмотря на то, что они были предупреждены о том, что там, куда их направят, ни летать, ни колдовать никто не сможет, а оттого деление войска на пегасов, единорогов и земных вовсе не обязательно, для красоты их все же решили вывести отдельно. Похожие на копии друг друга, покрытые бронзой бойцы с расправленными крыльями, скрытыми в прорезиненных и усиленных лепестками брони чехлах, в которых и так нельзя было взлететь при всем желании, они вышли на каменную площадь. Воздух наполнился чеканным шагом сотен бронированных копыт. Как и в первоначальной версии доспехов, здесь не имелось ни одного сантиметра открытого тела, но в отличие от той брони, которую создавал гремлин, эта была явно массивнее и крепче, с яркими перьями и зачем-то свисающей с одного боку зеленой попоной. Вместо большого стеклянного иллюминатора остались лишь тонкие прорези для глаз. На лбу по традиции имелся острый шип. На боках каждого из бойцов крепились самозарядные ружья и амуниция, а переднее копыто дополнилось управляемыми зажимами. Такие манипуляторы не давали им возможность обслуживать себя самостоятельно, зато позволяли помочь товарищу перезарядиться. Именно на взаимопомощи и командной работе строилась основа этого войска.

Впередиидущие растянули большие зеленые знамена с изображением солнца, луны и молодого всхода посередине – символы, которые не имели ничего общего с их прошлой символикой, но ознаменовавшие собой и борьбу Жизни со Смертью, и возрождение военного поселения одновременно.

Следом за пегасами появились ряды земнопони. Из-за большей выносливости этих жеребцов их доспехи опускалась едва ли не до земли, почти скрывая собой закованные в броню ноги. Ружья крепились с обеих сторон, амуниция находилась на спине. Для большей убедительности на лбу их располагались сразу два рога, создавая некое сходство с быками или минотаврами. Также это сходство усиливала вытянутая конструкция самого шлема. Декоративных элементов тут было куда меньше, подчеркивая, видимо, суровость этого рода войск, попона же была столь короткой, что едва закрывала собой спину, но вряд ли это грозило им смертью от переохлаждения. С такой нагрузкой им вообще, по мнению инженеров и командования, ничего не могло угрожать – ни жар дыхания драконов, ни цепкие когти грифонов, ни крепкие как камни лбы бизонов, и поэтому, где-то в мечтах каждого из собравшихся там воинов, уже зародились мысли о том, как после войны в ином мире они пойдут покорять земли всех прочих враждебных Эквестрии рас.

Последними на площадь вышли единороги. Их было значительно меньше по той простой причине, что физически более слабые бойцы не были желанным пополнением для такой армии, однако и их набралось около полутора сотен, что составляло почти десятую часть от общей массы. Единороги несли облегченный вариант доспехов мало чем отличный от тех, кои передала им Ария несколько месяцев назад, разве что рог был куда длиннее и с режущей кромкой наподобие сабли. Оружие дальнего боя имело некоторое сходство с пегасьим, но с меньшим количеством патронов. Более симпатичная на вид попона закрывала в первую очередь задние ноги и круп. Преимущественно это были офицеры – десятники, сотники и прочие, а потому миссия их заключалась скорее в грамотном руководстве, а не в боевой эффективности, плюс к тому все они отличались весьма неслабыми познаниями в фехтовании и прицельной стрельбе.

После того, как вся армада прошлась по площади и заняла позиции, началась церемония знакомства с каждым новым отрядом. Их представление принцессам и прочие формальности, информацию о проведении которых сумели раздобыть только после долгих копаний в старинных летописях.

Приветственно кивнув и пожелав удачи последнему командиру Селестия наконец смогла отвлечься от утомительного хоть и весьма впечатляющего торжества. Ей приятно было узнать, что местные так быстро сумели восстановить производство и перевооружить войско, но празднование еще до победы ей, тем не менее, показалось кощунством. Она посмотрела на пустующее кресло, затем перевела взгляд в другую сторону, на свою сестру.

– Луна? – негромко, так, чтобы никто кроме неё её не услышал, позвала Селестия.

Богиня Ночи отвернулась еще сильнее, будто хотела свернуть себе шею.

– Ты не отвечаешь мне, потому что не слышишь меня, или не хочешь слышать? – едва заметно нахмурившись, задала свой вопрос принцесса.

Офицер поднес к ней стакан с прохладным соком, держа его в воздухе силой своего рога, но Богиня лишь покачала головой, дав понять, что услужливый кольт ошибся, приняв её жест за просьбу промочить горло.

– Ясно… Я вынуждена покинуть это место раньше времени. Пожалуйста, дождись окончания парада без меня и тоже будешь свободна. Благодарю.

Поклонившись синей кобылке Селестия поднялась на ноги и, попрощавшись с немного опешившими командирами этой армии, тихонько направилась к лестнице ведущей вниз. По пути она еще раз обернулась и посмотрела на свою сестру:

– И, да, подумай над тем, когда можно дуться и вести себя со мной как малое дитя, а когда нет – строго произнесла принцесса и покинула возвышение.

Следовало навестить еще одну обиженную на неё поняшу.

Матион приземлился перед путниками и указал копытом в направлении перелеска. Следом за ним на землю спустился и Танде.

– Впереди есть какой-то сарай, за деревьями, предлагаю заночевать там, – произнес старший.

С молчаливого согласия Делфина, который с тех пор как исчезла Ария, неофициально получил бразды правления в свои копыта, пони свернули с дороги и направились туда, куда указали пегасы.

Вечерело. Земнопони машинально переставлял ноги, укутавшись в попону и глядя на то, как из его рта раз за разом вырываются облачка пара. Слишком уж быстро в эти края пришла зима. Будучи жеребенком, он любил представлять себя в такие моменты паровозом или каким-нибудь ледяным драконом изрыгающим клубы белого пламени, но сейчас у него как-то не было настроения включать фантазию. Хотелось скорее уже дойти до брошенного строения и завалиться спать до тех пор, пока снова не наступит утро, и они не продолжат свой поход.

Все-таки обманул его доктор-единорог, когда говорил, что всё будет как прежде. Всё изменилось. Всё перевернулось с ног на голову. И началось это со злополучного намордника, который Норд нашел на спуске с горы, провожая щупальцеротого пони к его сородичам. Странная вещица, подаренная самой принцессой Селестией ведьме после поражения той в Паучьей Войне, не могла лежать на земле просто так и, как сразу решил для себя Норд, это означало, что Ария попала в беду и очень нуждается в их помощи, но мнение коллектива оказалось несколько иным. Увидев намордник, пони решили, что в опасности вовсе не ведьма, а она сами, потому как серебряная решетка была не только бессменным атрибутом зеленой кобылки, но и тем единственным, что отделяло её бездонную всеядную пасть от живых существ. Почему они пришли к таким выводам земной не понял и очень старался это оспорить, но против него были и воспоминания Делфина о жутких трапезах Арии, когда она глотала собственное войско, и прочитанные Виолстар тексты рукописей о нежити, и слова самой ведьмы, которая всякий раз, будучи в плохом расположении духа, сетовала на наличие этой преграды, которая мешала ей скушать одного-другого пони для поднятия настроения. Сам Норд точно знал, что она говорила это несерьезно – в шутку, но другие стали воспринимать сказанные ею когда-то слова за реальную угрозу.

Как бы то ни было, в гибель бессмертной нежити не верил никто, предположили лишь, что она либо сбежала, увидев войско щупальцеротых, либо, что более вероятно, вышла из-под контроля и спряталась где-то в глубине логова Чародея, затаив на них лютую злобу. Иначе как можно было объяснить то, что она до сих пор не встретилась с ними и вообще не выходила на контакт.

Так прошли несколько самых неприятных дней в их жизни. Несмотря на то, что ведьма попадаться им на глаза явно не собиралась, присутствие её в темных коридорах ощущали многие, особенно рядом с её комнатой и покоями Кентаврины. Будучи в постоянном страхе, перемещаясь только в сопровождении своих товарищей и каждую секунду ожидая атаки, они кое-как пытались жить в огромном холодеющем на глазах замке, но ровно до тех пор, пока на короткий уточняющий вопрос, отправленный принцессе Селестии: «А правда ли, что ваша бывшая первая ученица – каннибал?» – они не получили еще более короткий ответ: «Да». После этого жеребцы и кобылки из исследовательской группы приняли решение забыть про возложенную на них миссию и покинуть зловещую цитадель, тем более что оставшись без своего лидера они даже не представляли как эту миссию продолжать. Рано утром, собрав оставшиеся пожитки и помянув самыми нелестными словами «варваров», которые разгромили лабораторию, тем самым лишив их возможности воспользоваться порталом до Филидельфии, девять пони пешком отправились в обратный путь. Как и Маннтек они решили вернуться домой, в Эквестрию, где планировали потом попрощаться и разойтись разными дорогами. Их история подходила к концу.

Пробираться напрямик сквозь лес, после грандиозного появления кристального гиганта превратившийся в одну большую яму, никто не собирался, все-таки ни к чему было лишний раз рисковать своими жизнями, да и пищи в лесу в это время уже почти не оставалось. Поэтому они предпочли отправиться к хребту обходной дорогой – через разоренные земли аборигенов. Этот путь хоть и занимал куда больше времени, зато позволял рассчитывать на более или менее спокойное шествие.

За несколько недель им не встретилось ни одной живой души. Как и предполагал Делфин, беженцы пока не собирались возвращаться в свои дома, а потому единственными свидетелями их путешествия стали редкие одинокие всадники на вивернах и странная статуя большеротой лягушки, не раз встреченная ими на перекрестках дорог.

С громким треском ворота сарая разъехались в стороны и пони прошли вовнутрь. Не многим теплее, чем снаружи, зато без промозглого холодного ветра. Шмыгнув носом, фиолетовая единорожка создала яркий желтый шар света под потолком, позволивший разглядеть содержимое склада. У стен, а также на самодельном втором этаже штабелями лежали какие-то дурнопахнущие зеленые водоросли. Мерзкие и пересоленные, но для изголодавшихся за несколько недель дороги пони вполне съедобные, если перемешать их с травой: получалось нечто вроде салата с восточными специями. После непродолжительной трапезы простуженная и немного потерянная Виолстар легла на устилающие пол водоросли и попыталась заснуть. Остальные последовали её примеру и, ни слова не говоря, принялись располагаться по углам сарая. Желания говорить не было – каждый из них с самого начала похода чувствовал некое разочарование и горечь, ведь все они так или иначе стремились к достижению той цели, которую поставила перед собой Ария. Теперь же получалось, что они просто зря потратили свое время.

– Я, пожалуй, подопру чем-нибудь дверь, – нарушив тишину, сказал Танде, осмотрев хранилище на предмет дополнительных входов. Несколько вентиляций на крыше, боковая дверь, запертая на засов и еще одни такие же ворота на другом конце сарая – слишком много возможностей проникнуть к ним. Непонятно почему, Танде и его двоюродный брат выглядели немного взволнованными и собирались забаррикадировать их в этом строении. С другой стороны перестраховка никогда не бывает лишней.

Ли что-то тихонько прошептала шестой ученице и та натянуто улыбнулась. «Наверное, им есть чему радоваться, они ведь не предавали любовь всей своей жизни…» – печально подумал земнопони опустив взор на покоящийся на его копытцах серебряный намордник, который он взял с собой и пообещал себе хранить его до тех пор, пока зеленая кобылка вновь не присоединится к ним.

За последнее время он уже не первый раз признавался себе, что все-таки очень любит ведьму и более всего сожалел из-за того, что только потеряв её смог осознать, как ему не хватает этой вредной и хитрой поняшки. В голове он всякий раз прокручивал все его разговоры с ней: в основном односторонние, когда ведьма просто затыкала его или игнорировала, но порой и весьма содержательные, как последняя их беседа. Вспомнился и тот момент, когда он встретил её на пути из ванной, когда она предстала перед ним укрытая одним полотенцем. В то утро он был слишком занят своей распухшей ногой, но сейчас, в тишине, он наконец смог оценить, как красиво она тогда выглядела. «А успел ли я попрощаться с ней?», – задал себе вопрос земнопони, но так и не сумел восстановить в памяти свои последние слова у закрытой двери, которые она, возможно, даже и не слышала. А вот слово, которое последним вылетело из её уст, Норд почему-то запомнил прекрасно. Достаточно прозаичное. Она сказала «сволочи», когда покидала лабораторию, обидевшись на то, что пони даже не посочувствовали лазурной кобылке, узнав о её незавидной участи. Это было так давно.

Больше всего он боялся, что потерял её навсегда и больше никогда не увидит эту рогатую пони. И даже не смотря на то, что он всякий раз яростно спорил со своими друзьями на тему того, куда подевалась ведьма, отстаивая свою точку зрения о пленении, внутренне он очень надеялся на то, что окажется неправ. Ария не попала в беду, а просто сняла с себя эту штуку и сбежала. Вышла из-под власти принцессы, стала свободной и сытой леди-зомби… А если она решит когда-нибудь напасть на него в темном переулке Понивилля, то он стиснет её в объятиях и пожелает приятного аппетита. «Да, именно так я и поступлю» – решил для себя земной, раз за разом обыгрывая в голове эту ситуацию с разными вариантами концовок. «Может даже, мы бы поженились и усыновили какого-нибудь жеребенка – ну, я сомневаюсь, что она может иметь детей – и были бы самой славной парой в Эквестрии. И пусть бы братец Тоби обломился со своими подколками на тему одиночества».

Погрузившись с головой в столь сладкие мечты, Норд не сразу обратил внимание на завязавшийся разговор, пропустив мимо ушей первые несколько реплик.

– … её красные змеиные глаза, – вполголоса закончил Танде.

– Какие глаза? – встрепенулся земной.

– Змеиные, – ответила Лайт Ли, – Танде говорит, что возможно видел Арию среди деревьев этим вечером.

– Возможно? Как бы ни так, – зловеще улыбнулся пегас. – Я более чем уверен в том, что это была именно она. Преследует нас и ждет, когда мы разделимся или уснем.

– Чтобы внезапно взять и защекотать нас до смерти? – с иронией спросил Норд.

– Ага, до смерти. Вот только щекотать нас будут её зубки. Думаю, вы понимаете, о чем я.

– Да-да, ты хочешь сказать, что она желает нас слопать, – раздраженно ответил собеседник. – Ария такая же пони как и мы, а ты судишь так, словно она потеряла мозги, а не намордник.

– Нет, мозги она потеряла, когда убила свою подружку и заперлась у себя комнате, – поправил его кольт, – а вот избавившись от намордника, она совсем одичала. Я уже представляю себе, как завтра мы проснемся и недосчитаемся одного из наших, или, например, кто-нибудь из дам выйдет ночью по нужде и не вернется.

– Танде прекрати! – пискнула Виолстар.

– Вот именно, – хмуро пробормотал Норд. – С чего ты взял, что Ария могла сойти с ума?

– С того, что она не стала бы от нас прятаться, если бы была в здравом уме, – пояснил ему пегас, – К чему? Разве мы ей враги?

– А кто тебе сказал, что она от нас прячется? – рассердился земнопони, – Может, это было твое больное воображение?

– Ага, мое больное воображение, – усмехнулся Танде, постучав себя по лбу. – Подумаешь, третий раз вижу, как из темноты за нами наблюдают красные глазки. Всего то!

Матион закивал головой и хотел что-то добавить, одновременно пережевывая ужин, но его брат снова перебил его:

– Вот, и Матион их тоже видел! А уж одновременно наше воображение никак не могло «заболеть».

– Значит, это был дикий зверь. Мало ли животных в этих лесах, у которых глаза красные… – фыркнул кольт.

– Ты видел здесь животных? Удивительно, что я, сверху, почему-то ни одной зверушки не заметил. По-моему карлик-Чародей хорошо постарался и теперь здесь пустыня. Даже птицы и те не летают.

– В любом случае это была не ведьма. Она не стала бы от нас таиться.

– И жрать бы она нас тоже не стала. Она ведь такая хорошая и добрая, всего лишь без зазрения совести прикончила единорожку, да, Норд?

– У неё было на это разрешение! – Норд понял, что начинает выходить из себя.

– Серьезно? И ты считаешь, что идти на убийство только из-за того, что тебя за это не накажут это нормально? Может ты тоже убил бы кого-нибудь, зная, что тебе за это ничего не будет, а?

– Возможно. Один пегас явно на это напрашивается, – поднявшись на ноги, угрожающе произнес земной.

– Что? – Танде захохотал, – ну тогда давай, я тебе разрешаю. Можешь даже меня съесть. Вы тогда будете прекрасной парой с той зомби.

Разгоряченный земнопони подскочил к пегасу и собрался уже как следует лягнуть его, но между ними внезапно возник Зок и спокойным ничего не выражающим взором посмотрел на спорщиков. Физически куда более крепкий жеребец, который в одиночку затаскивал телеги с землей на гору, явно дал им понять, что поединок сегодня не состоится.

– Значит, и ты с ним согласен?! – разочарованно воскликнул Норд. – Что, мол, Ария обратилась в монстра и теперь охотится за нами. Но это бред!

– Может охотится, а может и не охотится – повел плечами Зок, – Ни один из вас правоту свою не доказал.

– Доказать? Чего тут доказывать, если этот балбес просто несет чушь и принимает желаемое за действительное.

– Ну, тогда останься сегодня снаружи раз такой умный, – широко улыбнувшись, произнес Танде.

Норд замолчал и надолго задумался. Попался. С одной стороны он был более чем уверен, что Арии там нет, с другой, а что если обладатель красных глаз не менее опасен, чем ведьма и тоже непротив отведать свежего понячьего мяса? Да и ночь на морозе его не особо вдохновляла, особенно если учесть, что совсем рядом будет стоять теплый и уютный сарай. Но отступать было уже поздно и поэтому обойдя Зока и оттолкнув с дороги Танде, застывшего у двери с довольной миной, Норд подошел к подпорке и остановился.

– Может не стоит? – попыталась остановить его Виолстар, – А что если окажется, что ты не прав, Норд?

– Я прав, – твердно заявил земной, и, кивнув самому себе, потянулся уже к подпирающим дверь деревянным брускам, как вдруг в неё что-то ударило. От неожиданности, сердце пони так сильно подпрыгнуло в груди, что он едва не лишился чувств. Увлекшись спором, они даже не услышали, как нечто приблизилось к ветхому дощатому строению. Все пони, наблюдавшие за этой драмой, мигом подскочили на ноги и сиганули в другой конец помещения. Норд тоже решил не искушать судьбу, тем более что у них появилась отличная возможность проверить предположения Танде, не покидая сарая. Быть может это и ведьма. За исключением Кентаврины, Норд был единственным, кому довелось видеть её в облике огненного демона, и он до сих пор не был уверен в том, реальность то была или какое-то наваждение, вызванное её заклятиями. Толчок повторился, на сей раз сильнее. Затем еще и еще. Возникало ощущение, будто кто-то огромный пытался открыть дверь и, натыкаясь на неожиданную преграду, прилагал все больше усилий.

Рог Лайт Ли вспыхнул ядовито-зеленым пламенем и между ними и дверью появилось три похожих на застывшие перед атакой кобры существа сотканных из этого огня. Саддам и Делфин притянули к себе доски, чтобы в случае чего запустить их во врага, остальные пони заняли боевые стойки. Только Виолстар – от болезни или от страха, – застыла на одном месте и во все глаза смотрела на готовую слететь с деревянных петель воротину.

О конфликте, который разгорелся меньше минуты назад, все уже забыли. Норд и Танде стояли плечом к плечу, чтобы копытами встретить любого врага, который посмеет посягнуть на жизни их друзей.

Наконец давление оказалось таким сильным, что дерево не выдержало и, треснув в нескольких местах, дверь со свистом влетела в сарай, но, внезапно зависнув в воздухе, деревянное полотно повернулось и аккуратно встало у стенки. Перед их взорами, освещая землю вокруг себя ослепительными лучами света, предстала та, кого они меньше всего ожидали здесь увидеть. В старый и грязный сарай вошла чистейшая из аликорнов, сама Богиня Жизни – принцесса Селестия. Без золотого трона за крупом и белого мрамора вокруг она выглядела несколько странно, слово шикарная роза, которая оказалась на плешивом осеннем лугу. Магические кобры тут же потухли, а боевой настрой сменился трепетным смятением. Ни у кого из собравшихся даже не возникло мысли о возможности обмана, потому как ни одна фальшивка не смогла бы излучать ту ауру, которая исходила от оригинала.

– Приветствую вас, – таким тоном, словно не она только что выбила многокилограммовую дверь, произнесла принцесса.

Опешив, собравшиеся здесь пони даже не нашлись что ответить. Почти что никому из них не доводилось видеть её вот так близко. И тем более, почти ни к кому из них она не обращалась лично. Первой от шока оправилась Виолстар.

– Тия! Как я рада вас видеть, – весело сказала она и со счастливой улыбкой поскакала к своей наставнице. Та по-матерински нежно приобняла её и негромко спросила:

– Ну, как продвигается твое обучение?

– Неплохо… – жеманно ответила единорожка.

– Вот и славно, – еле заметно улыбнулась она, – Полагаю, всего через пару лет ты уже сможешь спорить с сильнейшими колдунами и колдуньями нашего времени. Виолстар, а где моя другая ученица? Я не вижу её среди вас.

– Простите, принцесса. Она сбежала, когда на наш дом напали местные пони, – грустно сказала шестая ученица. – Мы спрятались в шахте и переждали там, а когда вернулись, её уже не было.

– Сбежала? – Селестия удивленно изогнула одну бровь, – Она не могла сбежать. Боюсь, ты мне что-то недоговариваешь, Виолстар.

– Я? – испугалась фиолетовая кобылка, – Я говорю искренне. Я никогда не стала бы обманывать вас!

Принцесса медленно перевела взор на остальных пони, как-то странно взглянув каждому в лицо, после чего её глаза вновь встретились с Нордом. Когда-то давно Ария глядела на него точно таким же сверлящим взглядом. Как будто бы его прошивали рентгеном.

– Норд, что у тебя в суме?

«Ого. Она знает мое имя! – изумился земнопони, – Хотя… если учесть что Её Величество знает даже о том, что я припрятал в вещмешке, то это не удивительно».

Понимая, что отпираться бессмысленно, Норд развязал серенький узелок и достал оттуда серебряный намордник:

– Вот, я нашел это на выходе из цитадели и взял с собой, – признался он.

В воздухе повисла тишина. Намордник, окруженный золотым сиянием, выпорхнул из копыт кольта и подлетел к Богине. Выпустив из объятий Виолстар, она очень внимательно осмотрела его и покачала головой.

– Ясно… – печально вздохнула она.

– Ваше Величество, а что с Арией? – спросил у неё Норд, но та, занятая своими мыслями еще на какое-то время отстранилась от них, оставив без ответа его вопрос. Сейчас не время было отвлекать Богиню по пустякам. В её голове складывался план дальнейших действий.

– Виолстар, ты сможешь продолжить исследование Мира Мертвых самостоятельно? – обратилась принцесса к своей ученице.

– Что вы я не… – начала было Виол, но Селестия оборвала её на полуслове:

– Прежде чем ты примешь окончательное решение, знай – завершить это исследование очень важно и для меня и для всей Эквестрии, и если этого не сможешь сделать ты, то этого уже не сделает никто. Своим отказом ты вернешь нас на тысячу лет назад и перечеркнешь все то, что успела сделать моя бывшая первая ученица и твоя временная наставница – Ария. Так каков твой ответ?

– Но я даже не знаю, что мне надо делать! Ария не делилась со мной итогами своих последних изысканий, тем более что все рукописи были уничтожены щупальцеротыми пони.

– В моей библиотеке также имеются все результаты её исследований, отчеты и планы на будущее. Быть может это сможет тебе помочь?

– Ну… если так, то я попробую, – с явной неохотой согласилась фиолетовая пони. – Просто я не уверена, что смогу оправдать ваши ожидания. Я только выполняла её указания и всё… но я буду стараться.

– Большего я от тебя и не требую. Остальные, – принцесса вновь перевела на них взгляд, – в вашем присутствии нет необходимости, поэтому все те, кто захочет вернуться домой к вашим родным и близким – вы свободны. Но я бы все-таки хотела, чтобы вы не бросали свою подругу и поддержали её в этом нелегком деле, хотя бы первое время. Вы согласны?

Дождавшись, когда все пони кивнут и пообещают, что не оставят Виол одну Селестия улыбнулась:

– Ну, вот и славно.

– Ваше Величество, а что все-таки случилось с Арией, вы знаете? – еще раз спросил Норд.

– Я не могу ответить тебе на этот вопрос, Норд, – взвешивая каждое слово, ответила Богиня. – Скажу лишь, что в этом мире нет ни одного заклинания, которое могло бы снять эту вещицу, а значит, будь Ария с нами, намордник остался бы на её лице.

– То есть она мертва?

– Да, Норд, она мертва. И умерла она задолго до твоего рождения.

– Нет, я имел в виду, снова… то есть, как нежить. В общем, её больше нет среди нас?

– Я не могу знать этого.

«Ну вот и всё, – подытожил пони у себя в голове. – Потерял я её. Навсегда». От обиды стало даже немного тошно. Внутри он готов был отдать всё на свете, разбиться в лепешку, лишь бы ему дали возможность еще раз пережить тот момент, когда ему надо было сделать выбор и либо бежать наверх, на верную гибель, к Арии, либо вниз к спасительным подземельям. И в этот раз он бы выбрал первое. Вот только никто ему эту возможность давать не собирался, да и не мог. Проклятая жизнь, которая никогда не дает второго шанса…

– Тогда, – земному было очень неудобно просить об этом, но он все-таки решил пересилить себя. – Эм, можно обратиться к вам с просьбой?

– Ты хочешь, чтобы я отдала тебе намордник? – спросила Селестия, заранее зная, чего он хочет. – Хорошо, Норд, он твой. Знай только, что я желаю тебе счастья, а оставшись навеки с призраком, ты никогда его не обретешь.

Не придав особого значения её словам, Норд быстро схватил серебряный намордник и спрятал его в свою сумку. Селестия же развернулась и направилась к выходу.

– Пешком до Эквестрии еще далеко, поэтому вам всем лучше разместиться в моей колеснице. К утру, мы уже будем в Кентерлотском дворце. Виолстар, я предоставлю тебе лабораторию в Академии Магии.

– Прямо там?! – ахнула единорожка.

– Да. В конце концов, ты заслужила чего-то большего, чем старый сарай на краю леса. Все реагенты и инвентарь, который может тебе понадобиться, заказывай у моих слуг или же у меня лично и мы их тебе предоставим. Главное – поторопись. У нас осталось не так много времени, но, я уверена, ты справишься, и мы всё успеем.

– Хорошо, Тия.

В помещение зашли двое солдат в узорчатой броне Кентерлотской стражи и помогли пони собраться и донести вещи до золотой колесницы, места на которой, как оказалось, с лихвой хватало и на десятерых. Вот только сама принцесса, видимо, лететь с ними не собиралась, а вместо этого, что-то шепнув стражникам, расправила крылья и полетела в другом направлении.

Через несколько минут золотая колесница поднялась в небо и скрылась среди облаков, после чего одиноко стоящий сарай погрузился в темноту. В этой темноте остались лишь две темные фигуры с разбросанными по телу подслеповатыми красными глазками – отбросы, оставшиеся после гибели Чародея. Твари, каким-то чудом уцелевшие в синем пламени, очистившем всё подземелье, но так и не нашедшие себе нового места в этом мире. У них тоже не осталось хозяина.

Глава 32

Глава, в которой Норд ищет способы унять боль в своем сердце и находит их

Существо, ползущее перед ней, остановилось у огромной каменной плиты и, медленно вытянув перед собой свою единственную руку, принялось слепо шарить по гладкой узорчатой поверхности. От прикосновений его камень словно ожил и по неровным линиям потекли зеленые жилы, заполнив собой каждую трещинку, после чего валун чудесным образом разделился на части и, не нарушая вечную тишину, разъехался в стороны. Оно обернулось и поманило их за собой. Первыми вошли в полумрак двое кошмаров – эти весьма крупные, относительно простых пони, костяные кони первое время очень пугали её. Чего стоил один только их череп, по которому от самого носа шли тонкие и острые шипы, доходя до позвоночника и далее до самого крупа. Несмотря на свой рост, кости их были довольно-таки тонкими, массивности же им предавало бледно-зеленое пламя, которое окутывало их с ног до головы. Они не могли потухнуть. Не могли сгореть. Этот огонь, как уже успела убедиться кобылица, был совершенно безвредным и даже немного приятным на ощупь. Он горел неспешно, неохотно, в сравнении с ним, даже мирный очаг в камине можно было назвать ревущим пламенем.

Стоящий позади неё третий Кошмар аккуратно подтолкнул её своим мощным лбом, намекая на то, что ей тоже следует идти. Кентаврина обернулась и, кивнув уставившемуся на неё горящему черепу с пустыми глазницами, проплыла в здание. Именно проплыла, потому как у её нового тела почему-то не было ног. Вернее, они вроде бы начинались, и она ими даже двигала, но, как и хвост, и грива, книзу их очертания становились все более и более размытыми и прозрачными, превращаясь в некий шлейф. Было ли это из-за относительной молодости нежити или же она навсегда должна была остаться «призраком» кобылка не знала. Тело уже стало почти серым, скрученные рожки продолжали пока расти, волосы же наоборот распрямились, что стало для неё настоящей трагедией, и обратились из кремово-розовых в почти однотонно белые.

Змееподобный Слуга Смерти повел её дальше. Несмотря на отсутствие источников освещения и каких-либо окон здесь не было темно. В Мире Мертвых вообще никогда не бывало непроглядной тьмы, равно как и яркого света. По мрачноватым и совершенно пустым галереям они поднимались все выше и выше – в «особую» комнату, где усмиряли беспокойные души. Они сказали ей, что это совсем не больно, но она, почему-то, еще сильнее испугалась, после этих слов. Непонятно откуда, но ей было известно, что делают с душами в той комнате. Ей кто-то об этом рассказывал. Что-то жутко неприятное.

На одном из поворотов стена слева от них исчезла, и открылся прекрасный вид на город мертвых. Она и предположить не могла, что они забрались так высоко. Кентаврине захотелось подойти к тонкому, будто бы вылитому из камня ограждению, и полюбоваться этим одновременно страшным и красивым зрелищем с тысячами торчащими из бледных облаков черных когтей-башен, но вряд ли впередиидущий монстр позволил бы ей это сделать. Они не могли понять её желаний, и именно поэтому она так быстро очутилась здесь. Нежить не должна была чего-то желать.

– Я не хочу туда идти… – тихо произнесла Кентаврина.

Морфей продолжал молча ползти вперед, разве что ветхая дамская шляпка, которая все это время сидела у него на голове, встрепенулась и, поднявшись на тонких птичьих лапках, повернулась в её сторону, вперив в неё свой единственный, желтый как луна, маленький глаз.

– Ты слышишь меня? – с вызовом обратилась кобылка к змееподобному.

Видимо нет. Странная птица подпрыгнула, еще раз встрепенулась и широко раскрыла клюв, высунув из него длинный тонкий язык. Как будто бы зевнула. Кентаврина рассердилась:

– Я сказала. Я не хочу туда идти! – выкрикнула она, с удивлением обнаружив как же тихо здесь было до этого. Голос её не разнесся эхом во все стороны, как это происходило обычно, а будто бы был проглочен, едва вылетев из уст. Снова мир погрузился в тишину. Остался только шелест от скольжения костистого хвоста по каменному полу и цокот копыт. Птица-шляпа продолжала бестолково паясничать, сидя на голове Слуги.

Мертвая пони сделала сердитое лицо и «топнув» застыла на месте. Процессия остановилась. Горящий жеребец снова стал подталкивать её вперед, но она вместо этого просто села на зад и показала ему язык.

– Я не сдвинусь с этого места, хоть тресни!

Некоторое время спустя Морфей обернулся. Безглазый понячий череп обтянутый тонкой и сморщенной темной кожей сначала просто стоял, а потом, поднеся к морде длиннопалую тощую длань, открыл рот и многоголосо заговорил:

– Не стой…

– Иди…

– Почему ты не двигаешься?..

Помимо этих из его рта вырывались еще тысячи других реплик, будто бы он один говорил за весь этот странный мир. Эти слова принялись плясать вокруг неё, то приближаясь к ней, то отдаляясь, они очаровывали непокорную душу и призывали к повиновению, но она твердо решила стоять на своем. Тряхнув головкой, Кентаврина заявила:

– Я не пойду с вами. Вы сделаете мне больно.

Морфей вытянулся и стал медленно кружить вокруг неё, окольцовывая Кентаврину своим хвостом.

– Тебе не будет больно…

– Это всё ради твоего блага…

– Ты должна успокоиться…

– Я вам не верю, – немного дрожащим голосом ответила поняшка. – Я знаю, что вы там делаете с душами, и не хочу этого. И вообще, мне было нормально, пока вы не пришли.

– Ты плакала…

– Мы слышали…

– Тебе не стоит больше плакать…

– Хотела и плакала вам то что, – буркнула душа, отведя взор.

На самом деле Кентаврина и сама не могла вспомнить, почему же она лила слезы, запершись в своей комнате. Явно не из-за распрямившихся локонов. Просто в какой-то момент, ей вновь стало очень грустно из-за чего-то. Грустно, страшно и обидно. Настолько, что она прекратила свою прогулку и, растолкав идущих навстречу зомби, убежала к себе.

– Не переживай о том, что навсегда потеряно…

– Успокойся…

– Идем с нами…

– Не пойду. Я хочу узнать, что не дает мне покоя.

– Это невозможно…– в унисон ответили голоса Морфея, после чего уже только один из них продолжил. – С тобой более ничего не произойдет, ничего не изменится, ты ничего не узнаешь и ничего не забудешь… Смирись… Нет нужды терзать себя.

– Это бесполезно…

– Всё осталось позади…

Она хотела возразить ему, но неожиданно, стоящий позади неё кошмар стал полупрозрачным и, как ныряльщик в воду, погрузился в пол. Буквально через мгновение он вынырнул прямо под ней так, что поняшка повисла у него на хребте:

– Эй! Поставь меня на место, негодяй! – гневно воскликнула она.

Конь не ответил и даже не подумал выполнить её требование. Процессия вновь двинулась вперед, не обращая внимания на её протесты, разве что гадкая птица никак не хотела сводить с кобылицы своего пытливого взгляда. Казалось, ничто не может заставить их поменять свое решение.

Через некоторое время перед ними возникли огромные каменные врата с жуткой гравюрой в виде обхватившего свою голову существа. Оно не было похоже на пони, но ведь и в Некрополисе было более чем достаточно представителей иных цивилизаций. Глядя на ужас, который застыл на лице этого бедолаги, Кентаврина поняла, что они пришли.

Пегасы уже принесли в Кентерлот первый снег. Рановато в этом году, но на этом настояла принцесса Луна и, учитывая, что царственная особа была явно не в духе, никто не посмел перечить ей. В самом деле, если ты Богиня и тебе грустно, почему бы не начать зиму пораньше, и тут Норд был с ней полностью согласен. Ведь с одной стороны снег ознаменовал собой приход зимы и морозов, а с другой – эти белые пушинки, медленно летящие с неба, так мило смотрелись из огромного окна Академии. На них можно было смотреть часами и размышлять о чем-нибудь далеком и пустом, как потерянное время. С тех пор, как их заселили в отдельный блок шикарного и величественного дворца Академии Магии, Норд полюбил этот застекленный двухэтажный балкон, с которого одинаково хорошо просматривался и небосвод, и широкие улицы столицы Эквестрии, где деловито сновали туда-сюда занятые своими проблемами единороги. Тишь и благодать. Чистота и уют. Не сравнить с теми мрачностью и запустением, которые царили при Арии.

«И почему принцесса так расщедрилась только после того, как её не стало?» – спросил себя земной. Им была оказана огромная честь, вот только он чувствовал, что не заслужил такого подарка. Они все его не заслужили. Это ведьме нужно было создать все условия для работы, обезопасив её от мстительных судей из Кентерлотских фамилий, и от армий аборигенов, жаждущих расправы над совершенно иным злодеем. Вот тогда бы был результат. Сейчас же они больше напоминали обезглавленную змею, которую хотят напоить, в надежде, что она вновь начнет ползать…

Нет, Виолстар, конечно, старалась изо всех сил, чтобы выполнить поручение принцессы, но земной почему-то считал, что все напрасно. Хоть им и осталось сделать последний шаг, без руководства Арии они его сделать не смогут. В шестой ученице он не видел той внутренней силы и тех амбиций, которые должны были быть присущи любому ученому. А может, и Норд не боялся себе в этом признаться, он просто обиделся из-за того, что после смены руководства ему не нашлось места среди исследователей, и потому заранее поставил крест на этой миссии. Никому больше не был нужен туповатый подопытный кролик, жизнь которого можно было ставить на кон во имя науки. Его, конечно, не гнали в шею и даже не предлагали уйти, но и в исследованиях он более участия не принимал. О нем будто забыли.

Вконец опечалившись, Норд развернулся и спустился по лестнице в большую комнату с диваном и несколькими статуями. Каждая из них посвящалась великим умам древности, имена которых простому деревенскому пони ровным счетом ничего не говорили. На столике, стараниями служащих, постоянно появлялись свежие фрукты и пунш. Встретив их можно было заказать у них что-то конкретное, но земнопони пока не слишком хотел заморачиваться на счет еды.

Мимо него грузно протопал Саддам. Горбун явно куда-то спешил и, замкнувшись в себе, даже не обратил внимания на кольта, пока тот его не окликнул:

– Слушай, а как ты с этим живешь?

Старик остановился и странно посмотрел на Норда.

– Задавай свои вопросы более конкретно, земной, – проворчал он.

– Ну… Я хотел сказать – ты ведь тоже потерял свою любовь, верно? Что нужно сделать, чтобы на душе не было так больно?

– Меньше трепаться по этому поводу, – резко ответил собеседник, явно не настроенный на продолжение разговора.

– А еще? – не унимался пони.

– А еще я тороплюсь, – ответил единорог. – Виолстар собирает нас для воссоздания рунической лаборатории.

– И все-таки?

Норд пытливо посмотрел в глаза своему другу, с которым они взаимно желали друг другу лютой смерти когда-то, и тот не выдержал. Скривившись так, словно только что проглотил кислющий фрукт, горбун принялся перечислять:

– Вспоминай о ней только хорошее, береги памятные вещи, храни в себе испытанные чувства и, запомни, никогда не начинай думать о том, «что было бы если…». Этим ты её все равно не вернешь, но запросто потеряешь уйму времени на бестолковые мечты.

– Эм… – Норд попытался переварить сказанное, но не нашелся что ответить.

– Мысли о ней должны приносить тебе радость, а не депрессию, теперь ясно? И вообще, не ставь на себе крест, Норд, ты ведь еще молод. Найдешь себе новую «любовь всей жизни». Я был со своей Богиней до самого старчества, а ты знал её самое большее полгода.

– Но при этом, я так понимаю, мы оба не сделали того же самого… – протянул земной.

– Если ты о признании в любви, то лично я еще не был готов к этому шагу и я вовсе не жалею, о том, что не сказал ей эти слова, – парировал Саддам. Он явно СЛИШКОМ много раз это обдумывал. – Пойми, они должны набрать вес – созреть, – прежде чем ты их скажешь. Скажи я их раньше, в них не было бы той силы, которую я хотел в них вложить.

– А я бы хотел успеть сказать Арии, что люблю её. Она, наверное, рассмеялась бы мне в лицо, но… а может и не рассмеялась бы, и было бы у нас…

– Ты так и не понял, что я тебе только что сказал!? – рявкнул на него горбун. – Ох, короче, я занят.

Махнув в его сторону копытом, толи на прощанье, толи от безнадеги, бывший культист отправился дальше. В светлый просторный коридор, с мраморной бело-синей плиткой выложенной в шахматном порядке, откуда можно было попасть к Виолстар и остальным. Норд же вновь остался наедине с самим собой и с кислой миной улегся на диванчик, где стал неторопливо чистить зубами киви.

Почистил, сунул в рот, пережевал, проглотил. Почистил, сунул в рот, пережевал, проглотил… и так до тех пор, пока последний мохнатый плод не покинул корзинку. Особой любви он ним не испытывал, хотя бы потому, что они в первую очередь были кислыми, а уж затем на языке начинала чувствоваться их особая сладость, что было несравнимо менее привлекательно для него чем те же яблоки, но зато они были зелеными. Такими же зелеными как…

– Проклятье! – выругался пони и выбежал в коридор.

Следовало немного отвлечься. Прибраться? Бесполезно, ибо даже при большом желании он не смог бы найти в этих стенах ни одной пылинки. Выйти на улицу? К чему? Тем более что погода сегодня не баловала жителей ласковыми лучами солнца и отсутствием холодных горных ветров. Поболтать с кем-нибудь? А с кем? Если учесть, что этом блоке было совершенно пусто, потому как ни ученикам, ни профессорам сюда ходу не было, а единственные его обитатели сейчас собрались в запертой изнутри комнате, где занимались начертанием символов.

– Пожалуй, пойду, поищу какую-нибудь книгу, – пробормотал себе под нос Норд. И плевать, что местная библиотека располагала только научной литературой, ведь даже если бы ему попалась история алмазных псов или физиология большезубых улиток он бы с радостью прочел и их, вот только судьба распорядилась иначе и уже на следующем повороте он встретил того, кто также как и он сам не знал, чем себя занять. Это был Танде. Он шумно влетел в одно из окон Академии и, приземлившись, непринужденно стряхнул с белоснежной гривы снежные хлопья.

– Привет страдалец! – улыбнулся ему пегас.

– С это чего ты взял, что я страдаю? – недоверчиво поинтересовался у него Норд.

– Хах, да у тебя на лице всё написано. Если это из-за того, что ты остался не у дел, то не переживай, в моих услугах здесь похоже тоже никто не нуждается. Надоело валять дурака, пойду искать приключения.

Мимоходом Танде принялся разглядывать стоящие в ряд фарфоровые вазы, делая вид, что очень заинтересован угловатой резьбой.

– Мм… Поздравляю. Только мне плохо совсем не из-за этого.

– Правда? А из-за чего? – удивился пегас.

– Ты все равно ничем не сможешь мне помочь, – хмуро ответил кольт.

– Я? А может, ты все-таки сначала расскажешь, а уж потом будем делать выводы? На самом деле я люблю помогать своим друзьям.

Норд попытался проигнорировать его вопрос. Он не очень-то хотел делиться с этим жеребцом своим горем, ибо не ждал от пегаса дельного совета. Да и чем мог помочь ему балагур, который просто по определению не мог оказаться на его месте. С другой стороны, не в его характере было не отвечать на вопросы:

– В общем, это из-за Арии, – устало выдохнул пони. – Понимаю, для тебя она была всего лишь работодателем и ты не испытываешь особых угрызений совести, от того, что мы предали её там в цитадели. Оставили умирать в одиночестве, полагая, что она со всем справится… а она взяла и не справилась и теперь её нет. И как я понял со слов принцессы – нет совсем. Вот это меня и гложит. Ну… а я к тому же еще и… любил её. Сильно. – Норд ненадолго замолчал, после чего сердито добавил, – Давай же, предложи мне что-нибудь стандартное, ну там, забыть о ней и переключиться на кого-нибудь другого, конечно, это же так просто!

– Эм… – Танде задумчиво почесал копытом подбородок, – я, наверное, предложу тебе еще более «стандартный» вариант: в двух кварталах отсюда есть замечательная таверна, где можно напиться до потери пульса. Мы часто посещали её, после выступлений, особенно когда что-то шло не так. Если хочешь, я отведу тебя туда и могу даже угостить выпивкой. Все-таки Её Величество уже сполна расплатились со мной за Арию, поэтому в средствах я не стеснен. Ну, так что?

«Искать счастье на дне бутылки – удел слабых» – фыркнул в душе Норд. Земной прекрасно знал, что это никак не поможет решить его проблемы и стоит лишь протрезветь, как они вновь займут свое центральное место в его мозгу. Алкоголь не сделает его счастливее, как не сделал счастливее ни одного из пони. Настоящий кольт, не будет убегать от проблем. Настоящий кольт со всем справится. Будет носить свои проблемы в голове, пока не найдет решение. Это правильно! Да уж, именно так и должен поступать «настоящий кольт»…

– А знаешь что, Танде? Я согласен, – неожиданно для самого себя кивнул Норд. – Веди меня в свою таверну! Хочу, чтобы уже к вечеру я не мог связать и двух слов, как на языке, так и в собственных мыслях.

– Отличный настрой, – усмехнулся пегас, по-дружески ткнув своего товарища в бок. – Сейчас сбегаю за Матионом и все вместе отправимся заливать твое горе спиртным. Втроем это делать куда веселее!

– Да как ты не поймешь: она же зо-омби! – безуспешно пытаясь сфокусировать взгляд на Матионе, объяснял Норд. И его вовсе не волновало, что настоящий собеседник сидел сейчас по другую сторону от него, в то время как синий пегас все это время молча пил сидр, изо всех сил стараясь не расплескать его от постоянных толканий и встряхиваний.

Земной уже не думал о том, что сделал неправильный выбор. В данный момент пони вообще ни о чем не думал, ибо в голове уже давно оставался лишь приятный белый шум. Хотелось смеяться и говорить, как это делали сейчас около семи десятков разномастных пони и единорогов, собравшихся здесь. Умозаключения слетали с языка легко, не проходя никаких мыслительных барьеров и перепроверок, а на выходе их ждали еще менее критичные уши, готовые принять и продолжить любую тему, чего бы она ни касалась.

Играла музыка. В основном это были скрипки, но вовсе не те плаксивые и заунывные, заставляющие вспоминать все самые грустные моменты из жизни – из этих скрипок виртуозы-музыканты извлекали столько живости и энергии, что создавалось впечатление, будто само помещение слегка приплясывало в такт музыке. И почему кто-то играл на этих инструментах иначе? Зачем портить ими настроение, когда они способны так легко его подымать? Зачем вообще кому-то нужна медленная музыка? Она должна разгонять кровь по телу, веселить, а вовсе не наносить новые душевные раны. Иногда к смычковым инструментам присоединялась большая труба, добавляя в мелодию некоей полноты и ядрености, словно басовитое пение доброго толстячка. Были там также и клавишные, и струнные звуки, но определить их изрядно охмелевший кольт уже не мог.

– Вот и я говорю! – икнув, поддержал друга Танде, – Не могла зомби просто так взять и умереть. Лукавит наша Богиня.

– Если только ей не отрубили голову, – вставил земной.

– Голову? Чтобы голову рубить топор нужен, – покачал головой пегас, – а у тех ребят топоров, фить, не было. Ни одного. А вот огонь был.

– И что ей с твоего огня?

– А то, что сожгли её! Ты книжки почитай – нежить всегда в конце сжигают.

– Фиг тебе. Не могли её сжечь. Там где я намордник нашел, золы не было, и серебро не почернело. Что ты на это скажешь?

– Скажу, что мне нужно еще заправиться… Официант!!! – Танде затарабанил копытами по столу и через минуту у столика появилась розовая единорожка, несущая перед собой три новых стакана с сидром. Пегас расплылся в улыбке и игриво подмигнул очаровашке, но та, видимо, уже устала от подобного внимания со стороны нетрезвых посетителей и, неприязненно фыркнув, ускакала за барную стойку.

– И вообще, Норд, зря ты зациклился на ней. Вот кто она рядом с этой красавицей, которая только что порадовала нас своим присутствием? Просто зеленая старушка с длинной гривой и намордником. Да еще и характер – настоящая ведьма. А тут свежесть, живость, румяность! Кра-со-та. Правда, брат?

Пегас с соломенной гривой мотнул головой, после чего, едва сдерживая рвотные позывы, возникшие из-за неудачного движения, выбежал за дверь.

– Просто у тебя нет фантазии, и ты не мог представить её без…

– Одежды? – приподнял бровь Танде.

– Намордника! – усмехнувшись исправил его собеседник. – Ну и без одежды тоже. Ария совсем не похожа на тысячелетнюю старуху и она очень красивая. Красивая и сильная. Мне нравится, когда кобылицы могут сами за себя постоять. И, кстати, вон – Селестии куда больше лет, и тоже никаких признаков старения. А румяность можно и свеклой заделать.

– Ну… на вкус и цвет товарищей нет. В любом случае в этом мире ты её больше не увидишь. Так сказали Её Высочество.

– Ну и что. Я её в другом найду!

– В каком?

– Да в каком угодно! После того, как мы с ней открыли Мир Мертвых, я начинаю полагать, что даже нежить куда-нибудь после своей второй смерти попадает. Ничего не исчезает бесследно, вот.

– В Мир Мертвых для мертвых? – хохотнул пегас.

– Вот именно!

– А что если ты и там умрешь?

– Ничего страшного. Просто появится новый Мир Мертвых, а потом Мир Мертвых-Мертвых, а потом Мир Мертвых-Мертвых-Мертвых и так далее до бесконечности. Я даже знаешь что? – Норд, снизил голос до полушепота, будто бы собираясь поведать ему тайну века. – Я начинаю подозревать, что мы сами – это завершение цикла умираний в разных мирах. Ну… Наумираешься, а потом раз, и вот ты снова в Эквестрии.

– Хм, а ведь ты возможно прав! Тогда сразу становится ясно, откуда мы на этой земле появляемся, и где находится душа жеребенка до того, как он родится. Эх… много потеряла Виолка, когда не взяла тебя. Умище!

– Да уж не жалуюсь… – приосанившись, гордо протянул земной. – Я тебе рассказывал, что без меня Ария никогда бы портал к мертвякам не открыла?

Неожиданно к их столику, покачиваясь, подошли двое кольтов. Норд еще при входе обратил на них внимание, потому как оба пегаса были достаточно крупными и носили на спинах короткие зеленые попоны с изображением молодого всхода дерева. Сначала он подумал, что это какие-то культисты или сектанты, но чем больше выпивки вливал в себя пони, тем меньше его заботило их происхождение. В конце концов, он решил, что они просто садоводы.

Тот что был помельче, с белой шкурой и черными ногами, приветственно поклонился им, уселся на место Матиона, и сразу начал с вопроса:

– А вы, джентлькольты, я погляжу, что-то знаете о нашем грядущем походе?

Достаточно странный вопрос для начала беседы. Норд с подозрением уставился на подошедшего, особенно заинтересовавшись серьгой в его ухе. «Нет, все-таки они не простые садоводы» – решил для себя он. «Больно грубое выражение лица, как у Саддама или Блектаила. Может они шпионы? Какие-нибудь прихвостни королевы Кризалис, например». Его товарищ тоже немного напрягся.

– Вряд ли, – подперев копытом подбородок, ответил на их вопрос Танде. – Мы даже понятия не имеем кто вы такие.

– Ах, да, простите, что не представился. Меня зовут Сайлент Хуф, можно просто Сайл, а это, – он указал на своего товарища, – Дуклас. Дело в том, что мы отчетливо слышали, как вы неоднократно повторяли «Мир Мертвых».

– А… Ну если вы об этом походе… – облегченно выдохнул пегас, – Да, мы там бывали.

– Мы его первооткрыватели, – заявил Норд.

– Серьезно? – удивился гость, – Официант еще выпивки! А можете рассказать нам о том, что нас там ожидает? Просто командиры не вдавались в подробности, сообщили только название пункта назначения, а «Мир Мертвых», согласитесь, звучит несколько угрожающе.

– Что ожидает? Ничего страшного: туман, туман, туман, серая земля, пустота, зомби…

– Зомби?!

– Они самые, – с таким выражением лица, будто говорил о морковке, кивнул Норд, – Ну и этот, как его… какой-то полюс. В целом мало интересного, но спешу вас разочаровать – вы туда не попадете.

– То есть? – изогнул бровь Сайл.

– Помимо меня секрет путешествий между мирами знают всего несколько пони. Вы не откроете портал в загробный мир.

– Мы и не будем его открывать, – хмыкнул пегас. – Пусть этим единороги занимаются, наше дело зайти в открытую дверцу, а потом вернуться оттуда с победой. Только и всего.

– С победой в этом?! Хах, ваши плащи не защитят вас от той губительной заразы, которая переполняет Мир Мертвых. Вы только зря погубите себя. Вот это, – земнопони поставил на стол свою побелевшую ногу, – я получил после того, как всего на пару секунд опустил её туда без соответствующей защиты.

– Впечатляет… – протянул гость, глядя на увечную конечность, – Но мы отправимся туда не просто так, а в непроницаемых панцирях и с оружием наперевес.

– С оружием? – в голове у пони что-то щелкнуло. – Так, стоп, а вы часом не те самые «экспедиционные войска» о которых писала принцесса Селестия в своем письме?

Пегасы переглянулись и пожали плечами:

– Может и те. Мы тоже под её началом работаем.

– Значит, мы занимаемся одним и тем же, – громко сказал земной и с благодарностью принял новый стакан огненной воды. – Предлагаю за это выпить!

После этого стакана в глазах его помутнело, а разговоры стали переплетаться, теряя смысл. Он точно видел, что пегасы повеселели и все вместе они что-то громко обсуждали. Вскоре вроде как подошел Матион и, не найдя своего места, завалился прямо на стол. Все смеялись, Норд тоже смеялся, хотя более не мог понять, над чем собственно он хохочет. Музыка стала резче. Либо восприятие её изменилось, либо музыканты с длинными завитушками под ушами перешли к еще более заводному мотивчику. Принесли еще выпивки. Норд точно помнил, что попытался встать и больно ударился головой о деревянный пол, после чего был поднят своими новыми лучшими друзьями и посажен на свое место.

Среди всей этой мути он различил голос Танде, который смотрел прямо ему в лицо, и, кое-как проговаривая слова, голосил:

– Я знаю Норд! Я знаю как тебе помочь, слышишь?!

– Ммм??? – прогудел в ответ земнопони. Он плохо помнил, зачем ему понадобилась помощь, но, судя по всему, это было очень важно. Что-то черное, зеленое и фиолетовое.

– Мы, значит, пойдем с этими парнями и запишемся в войско! Эти вояки сами нас зовут, слышишь? Им нужные такие опытные кольты как мы.

– И что?..

– И то, что мы спасем твою зомби! Ты и я, с пушками придем, и спасем! – для убедительности Танде хорошенько встряхнул его.

– Ааа…

«Что ему от меня нужно? – подумал земной, глядя на это лицо, – наверное, добра». Рот Норда растянулся в блаженной улыбке.

– Что «ааа»? Придем, говорю, и спасем! А если её там нет, то достучимся до самой Смерти, и пусть эта кобыла, если ей дорога её «жизнь», нам скажет, как пробраться глубже. В другой Мир Мертвых. Арию твою выручать, слышишь?!

– Мою арию?.. а я сейчас не могу петь… – не переставая зубоскалить, пробормотал пони.

Через мгновение появилось и другое лицо, теперь уже Сайлент Хуфа.

– Правильно! Всех зомби одо… леем, и любовь твою спасем! Потому что любовь – сила ничуть не слабее дружбы… Немного слабее, конечно, но все же. За любовь, друзья!!!

Стакан с недопитым сидром вновь наполнился до краев. И как ни воротило Норда от выпивки, как ни тряслись его копыта, но после такого тоста он решил во что бы то ни стало выпить всё до дна. С криком «за любовь!» Норд не глотая, залпом влил в себя спиртное, чувствуя, как не поместившаяся во рту жидкость стекает по щекам и шее. После чего, пропустив её в желудок, пони вновь отключился.

Потом они поднимались по лестнице на второй этаж и стучали во все двери подряд, преследуя какую-то важную цель, а еще, опираясь друг о друга, бродили по улицам города и распевали какие-то песни.

Вроде бы, где-то под утро он встретил какую-то кобылицу с длинной фиолетовой гривой и поцеловал её, после чего на его щеке осталось очень неприятное жжение.

Глава 33

глава, в которой Норд просыпается другим пони, а Кентаврина выбирается из патовой ситуации

Гул в голове давно перестал быть чем-то приятным и очнувшийся наконец пони с сожалением вспомнил о каждой капле алкоголя, которую он позволил себе выпить вчера вечером. В его тело будто бы налили свинца, из глотки выкачали всю жидкость, оставив одну только высушенную пустыню, а мозг долго и старательно пинали ногами. Болело всё. Каждая клеточка тела ныла и требовала немного «обезболивающего» – хотя бы стаканчик, – но нежелание двигаться пока что было сильнее этого. Хотелось превратиться в камень и лежать, не меняя позу, еще сотню лет, причем желательно в каком-нибудь прохладном водоеме.

«А я ведь знал, что этим все закончится…» – грустно подумал Норд, ощущая как медленно теряет чувствительность затекшая нога и понимая, что ничего не может с этим поделать. Почти как во время теневой болезни, с той лишь разницей, что этой «хворью» страдали куда больше пони, но пока никто еще от неё не умирал.

Под ним находилось что-то мягкое – кровать или же кушетка, а возможно и просто мохнатый ковер. Главное что не каменная мостовая Кентерлота. Судя по всему, кто-то позаботился о нем, когда кольт окончательно потерял связь с реальностью, за что Норд был непомерно признателен своему неизвестному спасителю. Все-таки проснуться в теплом и сухом доме куда приятнее, чем на улице, среди сугробов.

Где-то поблизости негромко разговаривали две дамы. Их приятные голоса и стали причиной его преждевременного пробуждения, хоть он даже не мог повернуть ухо в их сторону, чтобы расслышать тему беседы. Да и было ли ему дело до того, о чем они говорят. О помаде, модных попонах, красивых кольтах – мало ли в мире бесполезных тем.

«С другой стороны, быть может, они говорят о тебе и тогда будет лучше, если ты это услышишь» – заметил мозг.

Резонно. Веки земного дрогнули и медленно-медленно поползли вверх. С таким же усилием стражники открывали по утрам массивные городские ворота на проржавелых петлях. Несмотря на то, что мир еще был расплывчатым, он догадался, что находится в стенах ставшей уже родной Академии. Слишком уж светло и ярко было вокруг – не многие дома могли похвастаться таким количеством мрамора и огромных окон. Хотя Кентерлотская Академия Магии пока что была единственным зданием в столице, внутри которого ему довелось побывать, так что он не особо доверял своим суждениям на этот счет.

Кобылицы стояли дальше по коридору.

– …Я не знаю, что мы еще можем сделать, – оправдывающимся тоном, произнесла первая из них, в которой он узнал Виолстар. – Мне кажется, что мы уже знаем всё о том мире, кроме, разве что проверенных данных о самом Некрополисе.

– Мы не можем знать всё, моя дорогая ученица. Мы можем не знать, что изучать, – заметила собеседница и, услышав этот голос, Норд поспешил проморгаться. – И это беспокоит меня потому как нам должно быть известно обо всех трудностях, которые могут возникнуть у наших солдат во время их пребывания в Мире Мертвых.

Да, это была принцесса Селестия. Прекрасная Богиня Жизни, одевшись в длинную белую мантию с золотыми узорами и каймой, находилась совсем недалеко от него и прекрасно видела в каком он состоянии. Вернее, смотрела она совсем в другую сторону, на свою ученицу, но, несмотря на это, Норду все равно стало ужасно стыдно.

«Они решают важный государственный вопрос, а я тем временем валяюсь тут как овощ. Надо немедленно подняться и хотя бы поклониться принцессе! – земной представил себе картину, где он, шатаясь, подходит к кобылкам и, обдав их жутким запахом перегара, приветствует Её Величество, заспанный и страшный как смерть. – Да уж, не самая удачная идея, за такое меня мигом отправят в казимат или обратят в статую. Лучше я продолжу лежать без движения и тогда, возможно, они меня не заметят… Или подумают, что я просто сплю».

– Хорошо, принцесса Тия. Мы еще раз возьмем пробы грунта и воздуха из Мира Мертвых, а потом…

– Не думаю, что нам это может пригодиться, – покачала головой Селестия.

– Тогда что? – спросила Виолстар, – Руны? Оружие? Какие-нибудь зелья, действующие в обоих мирах? Поставьте мне цель и я попытаюсь её достичь, но сама я даже не знаю за что мне следует взяться! Я ведь еще только ученица. Это так сложно.

Судя по голосу, фиолетовая единорожка сильно переживала по этому поводу и вот-вот готова была расплакаться.

– Подумай, – спокойно ответила ей аликорн. – Быть может, есть что-то важное, что ускользнуло от Арии или что-нибудь, о чем она не хотела нам рассказывать. Порой свежий взгляд бывает куда вернее, чем опытный и закостеневший в своих заблуждениях.

– Эм… Я не знаю. Честно, – шмыгнув носом, пробормотала Виолстар.

– Значит, мы готовы к вторжению?

– Да… Хотя нет, постойте.

– Хм? – Селестия изогнула бровь, – Так да или нет?

– Я… не знаю, – выдохнула единорожка. – Это очень большая ответственность и я боюсь, что-нибудь упустить. Может быть, мы лучше попытаемся найти Арию, а это исследование замор…

– Ответственность я возьму на себя, Виолстар, – остановила её Селестия. – От тебя мне требуется только мнение: готовы мы или нет. Пойми, я не тороплю тебя, ибо это очень серьезная миссия, и мы не можем позволить себе легкомыслие. Каждый наш шаг должен быть отмерен семь раз, прежде чем мы его совершим, но и медлить нам также не стоит, потому как твоя подруга Кентаврина, вполне возможно, уже ждет нас по ту сторону портала, и я не прощу себе, если её жертва будет напрасной.

– Мы… дайте мне еще неделю. Я и Ли попробуем использовать оставшиеся магические минералы для создания генератора магии и быть может у нас появятся какие-нибудь идеи.

– Хорошо. Через неделю я пришлю за тобой колесницу, – голос её стал куда мягче, видимо, она даже улыбнулась. – Не переживай так, Виолстар. Ты умная и очень перспективная волшебница, и я уверена, что у тебя всё получится.

Принцесса Селестия кивнула головой, затем развернулась и направилась к выходу. Норд провожал её пустым взглядом и даже не шелохнулся, как вдруг, проходя мимо него, Богиня Света остановилась и вполоборота посмотрела на него.

«Ну вот… Теперь она меня точно заметила, – не изменившись в лице констатировал Норд, подняв на неё взор, – Здравствуйте, Ваше Величество, а я тут пьянствую, пока вас нет. Вот такой вот я хреновый исследователь»

Было в её взгляде что-то осуждающее, осуждающее и сострадательное одновременно. Рог её на мгновение вспыхнул и, не сказав ни слова, она удалилась, а пони вдруг обнаружил странную метаморфозу. Совершенно неожиданно его тело перестало болеть, а гул в голове исчез, будто его и не было. В одну секунду его вернули на день назад, а то и больше, в самую детскую люльку, когда его не беспокоили никакие болячки. Разве что синяк на морде, который стал следствием удара по физиономии остался на своем месте, но в сравнении с остальным это была такая мелочь, что о ней можно было даже не вспоминать.

«И правда, нет пределов могущества Богинь!» – благоговейно подумал пони и, едва осознав свое оздоровление, живо поднялся с обитой бархатом кушетки.

– Доброе утро Виол, – сладко зевнув, поприветствовал её Норд.

– День. Добрый день – отстраненно ответила единорожка.

– Уже? Да уж, что-то я залежался. Хотя это не удивительно, учитывая, сколько я вчера…

– Стой!!! – вдруг вскрикнула Виолстар, когда кольт оказался на расстоянии двух-трех метров от неё. – Ближе не подходи, ладно?

– Чего? – не понял земной.

– Эм… давай поговорим с такого расстояния, – дрожащим голосом предложила кобылка. – Я бы не хотела, чтобы ты подходил ближе.

– Хорошо, постою тут – пожал плечами Норд, – просто я тебя поблагодарить хотел. За то, что занесла в дом, а не оставила мерзнуть снаружи.

– Это не я, это Зок, – напряженно ответила Виолстар, следя за каждым его движением. – Он нашел тебя вчера ночью в городе, принес и положил сюда, так что благодари его.

Попутно Норд осмотрел себя с ног до головы. «Чего это с ней? Вроде выгляжу я сейчас не намного хуже, чем обычно, – он принюхался. – Даже не воняю ничем, спасибо Её Величеству»

– Ааа… – протянул кольт. – Слушай, а с чего вдруг такая неприязнь? Да, я вчера перебрал, но ведь ничего противозаконного в этом нет.

– Неприязнь? Ах, нет, что ты, – Виолстар натянуто улыбнулась, изобразив беззаботное настроение. – Я просто хочу, чтобы ты стоял там, а я здесь.

– Ага, ясно. Так что случилось? – земной пытливо посмотрел ей в глаза.

– А ты не помнишь?

– Хм… – голова земнопони попыталась восстановить события предыдущего вечера, однако ничего относящегося к шестой ученице там не было, – Нет.

– Эм, тогда все в порядке. Ничего не случилось. И это: прости, что стукнула тебя копытом по лицу.

– Хорошо, – обескуражено ответил кольт.

«Она меня ударила? Занятно… Ладно, надеюсь, ничего криминального я не пытался сотворить…». Виолстар все еще была напугана, и когда он принялся обходить её, чтобы пройти в свою комнату, она отступила к самой стене, стремясь сохранить безопасную дистанцию. Вся эта ситуация очень не понравилась Норду, но он не подал виду, разве что скептически изогнул одну бровь.

– Кстати, а Танде у себя? – мимоходом поинтересовался земной.

– Нет. И Матион тоже. Они улетели.

– Когда?

– Сегодня ночью, – ответила за неё Лайт Ли. Оливковая пони с расческой в волосах и кружечкой чая вышла из-за поворота. Судя по выражению её лица, она тоже что-то знала, но её, очевидно, это нисколько не волновало, а скорей забавляло ибо, переведя взгляд с земного на единорожку, она едва заметно улыбнулась. Хороший знак. Тем более что в её присутствии Виолстар, наконец, смогла немного расслабиться.

– Оба пегаса завалились к ней прямо в окно, жутко пьяные, и Танде заявил, что нашел свое новое призвание и потому должен немедленно покинуть нас.

– Без меня?! – ахнул кольт. – Святые метконосцы, я срочно должен присоединиться к ним!

Мысли в голове земного бешено заметались и он галопом помчался в свою комнату, заставив удивленных кобылиц поскакать следом. Следовало как можно скорее собрать вещи, запастись продуктами, умыться, – «Ах, да, еще мне надо найти местоположение гарнизона. У какого-нибудь картографа наверняка есть информация об этом месте… названия которого я даже не знаю… Ладно, придумаю что-нибудь на ходу». Норд забежал в свою комнату, порылся в шкафу, затем, вспомнив, что здесь нет его вещей, направился к складу, затем в столовую. Виолстар и Ли все это время находились поодаль и внимательно наблюдали за ним.

– А ты что, тоже уходишь? – спросила шестая ученица, когда пони наконец остановился, чтобы собраться с мыслями.

– Естественно! – крикнул земной, – Это мой единственный шанс спасти мою любовь. Я просто обязан присоединиться к ним. Эх, и почему эти балбесы оставили меня. Да, я земной, но при желании они легко могли бы нести меня на себе – ну, в трезвом виде естественно… Неужели они меня забыли?

– И куда вы направляетесь? – поинтересовалась Лайт Ли.

– В секретный гарнизон, где собираются войска принцессы Селестии. Те самые, которые будут покорять Мир Мертвых в скором времени, представляете? Мы встретили двух офицеров в таверне, Сайлент Хуфа и еще одного – Дестаса или Далтаса, не помню, – и они сказали нам, что хотели бы видеть нас в рядах своей армии. Еще бы я знал, где они находятся…

– Так вот о каких пегасах говорил Танде, – протянула фиолетовая единорожка.

– А ты их знаешь? – удивился Норд.

– Да. Они прилетали сюда пару дней назад. Гонцы из гарнизона Колосса. Докладывали о готовности.

– Готовности? Тогда мне нужно торопиться, а то будет грустно, если я не успею к началу вторжения. Слушай, а вы случайно не знаете, как туда добраться?

– Нет, не знаю, но ты можешь подождать одну неделю и потом отправиться туда вместе с нами, на королевской колеснице.

Норд притормозил.

– Так ты тоже направляешься в гарнизон?

– Угу, и не только я. Лайт Ли, Берий, Зок, Саддам – мы все туда отправляемся. Мы будем открывать большой портал, и ждать появления Кентаврины, а Берий запишет всё для потомков, как летописец.

– Хм, это здорово меняет дело, – в голове земного начал появляться новый, куда более жизнеспособный, план, – Вот только могу ли я позволить себе ждать целую неделю? – спросил он самого себя.

– Ну, если бы ты не провалялся до самого обеда, то смог бы вылететь сегодня утром вместе с Делфином, – криво усмехнулась Лайт Ли, – принцесса Селестия приказала ему провести инструктаж среди медперсонала и он покинул нас раньше.

– Обидно…

– Ничего страшного, – успокоила его Виолстар. – Без нас они точно ничего не начнут. Так что если ты хочешь вступить в войско, то ты всё успеешь. Отдохни немного, а заодно взвесь все за и против, все-таки может лучше оставить ратное дело для тех, кто посвятил этому свои жизни с самого рождения? Они идут на войну, а это очень опасно.

– Нет уж, сейчас я на это не куплюсь, – с улыбкой парировал пони. – В этот раз я буду в первых рядах атакующих и спасу Арию чего бы мне это не стоило.

«Ну а пока действительно лучше подождать колесницу» – мысленно закончил он и, положив обратно на стол мешок с продуктами, потопал к себе.

Каменные ворота вновь отворились и кошмар, несущий на себе беспокойную душу, вошел вовнутрь. Кентаврина лежала на шипастом позвоночнике этого странного существа и со скучающим видом подпирала подбородок своим полупрозрачным копытцем. Когда он остановился в центре круга и потерял физическую форму, она уже была готова к этому и не шмякнулась на пол, как обычно, а легонько приземлилась на ноги.

«Комната для наказаний» ничуть не изменилась с момента её прошлого визита. Ни одного окна, ни одного острого угла, затерявшийся в пустоте потолок и пять больших круглых зеркал расположенных симметрично друг другу на обсидиановой стене. Здесь даже негде было задержать взгляд, кроме своих же несчастных отражений, потому как никто не заморачивался над внутренним убранством этого помещения, отчего создавалось впечатление, что его сотворили таким изначально. Из-за отсутствия каких бы то ни было источников освещения всю комнату покрывал тошнотворный желтовато-серый полумрак, который равномерно освещал небо над Некрополисом, выше туманной завесы.

Морфей также не сдвинулся со своего места ни на шаг.

– Не двигайся…

– Стой смирно…

– Замри…

Сказав так, змей принялся шептать ей на ухо наборы успокаивающих, нежных слов и одновременно ползать вокруг пони, образуя своим телом нечто вроде ритуального круга, и каким-то чудесным образом не отражаясь ни в одном из зеркал. Процесс очищения мыслей обещал стать довольно таки впечатляющим зрелищем, ведь когда слова его теряли всякий смысл, превращаясь в гудение мух, пространство вокруг неожиданно начинало искажаться и мерцать разными красками, будто возвращая её к тому цветному и радужному миру из которого она пришла когда-то. Но, к несчастью для собравшихся здесь слуг, Кентаврина так ни разу и не дослушала до конца его речи. Хитро улыбнувшись, нежить перешагнула через хвост-позвоночник и вышла за пределы круга.

– А вот хрен тебе.

Как только её отражение пропало, начавшаяся было магия, рассеялась, и мир стал таким, как прежде. Блеклым и невзрачным.

– Нет!

– Стой!

– Ты не можешь выйти из круга, – не проявляя при этом никаких эмоций, запротестовал Слуга.

– Уже вышла, – безразлично заметила Кентаврина, – И даже более того, намерена покинуть еще и эту комнату, и твое глупое общество.

– Вернись в круг…

– Сейчас же…

– Немедленно…

– Иначе что? Ты еще раз меня попросишь? Хах.

Она развернулась и неспешно, демонстративно, направилась к выходу из комнаты. Раздосадованный дух же продолжил во все голоса требовать подчинения. Наивный. Пони прекрасно понимала, что едва она отойдет на десять шагов от двери как один из стражей-кошмаров – всегда правый, – поймает её и принесет обратно. Так было уже сто, а может и тысячу раз, но больше они ей ничего не могли сделать. Всякий раз она также спокойно уходила от них. Не было у этих странных существ фантазии, чтобы придумать выход из ситуации: они не то что связать её не могли, им даже невдомек было просто запереть дверь. Ну, или выбить спесь из непокорной кобылицы, причинив физические страдания, не зря ведь у Морфея имелась такая огромная рука. Их поведение вызвало в её голове странные воспоминания из прошлой жизни – там была какая-то черно-белая полосатая пони, которая также не могла ничего сделать капризному ребенку, и вынуждена была по сто раз повторять ей одно и то же, хоть и прекрасно понимала, что все без толку. У неё тоже были стальные нервы.

«Три… Два… Один, и вот он – маленький выступ»

– Уииии, – без особого веселья рассмеялась кобылка, когда из-под земли возник кошмар, и вновь она повисла на его теле. Будь она на его месте, зашвырнула бы негодяйку обратно в комнату, а не аккуратно занесла, но… он не умел злиться. Они все здесь были беззлобными. Не зря видимо их называли слугами.

– Морфей, тебе не надоело? – с ноткой издевки спросила она, глядя на то, как он вновь пытается окольцевать её и очистить мозг от всех давящих на неё мыслей.

– Замри…

– Успокойся…

– Скоро всё закончится…

– Это вряд ли, – кобылка вновь вышла из круга и остановилась у одного из зеркал. Она пыталась уже разбить его как-то раз, но появлялись другие слуги, мелкие и еще более противные, и быстро все восстанавливали. – Пойми, либо ты отпустишь меня и займешься своим делом, либо мы проторчим здесь до конца времен.

– Ты неспокойна, я не отпущу тебя…

– Ты плакала…

– Я не могу отпустить неспокойную душу, – ответил ей Слуга Смерти.

– Ну, в таком случае мы здесь надолго застряли.

Мгновение спустя, точь-в-точь с её подсчетами, кошмар вновь поднял её и вернул на место, откуда она также быстро вышла. За то время, что её пытались усмирить, пони-призрак уже успела по многу раз испробовать все варианты, которые можно было бы использовать для того, чтобы покинуть комнату. Она знала, когда и какой охранник появится и заберет её, с точностью, до миллиметра изучила расстояние, которое можно пробежать в любую сторону. Знала даже то, что под самым дальним зеркалом кошмары почему-то ждали чуть дольше, прежде чем схватить её. Может, не могли решить, кому за ней идти? В общем, выучила она всё. Жаль только, что выхода из сложившейся ситуации попросту не было. Пат. Ни слуги, ни кошмары, ни она сама не могли устать от повторяющихся действий, не могли выйти из себя и тем более не собирались уступать.

– Как вы вообще делали эту работу столько времени? Надо быть полным болваном, чтобы вот так, – добровольно, – торчать тут и ждать когда тебе промоют мозги, – недоуменно спросила Кентаврина.

– Кар…

После этого слова дамская шляпка, которая сидела на рамке одного из зеркал забеспокоилась и принялась яростно клацать клювом. Словно ворона, в которую попали камнем шаловливые жеребята.

– Озвучиваешь свой головной убор? – изогнула бровь мертвая единорожка. – Да, он у тебя молчаливый.

– Кар это не шляпа…

– Кар – мой брат. У него есть глаз…

– Кара все боятся. Никто не может двигаться, когда он смотрит на них…

– Ааа… – протянула пони. – Так вот что не так в вашей тысячелетней схеме. И что же случилось с Каром?

Чтобы её вновь не подняли, она скакнула обратно в круг и, дождавшись, когда кошмар вернется на свое законное место, вышла, не позволив Морфею начать ритуал.

– Когда-то он отправился в Мир Живых, вернуть беглянку…

– Наверх, туда, где находятся немертвые…

– И пропал сам. Это произошло когда-то давно…

После слова «беглянка» в голове у Кентаврины возникло множество образов. Настолько много, что внутри неё всё сжалось и стало немного дурно. Захотелось заплакать. Она точно знала, что её судьба была тесно связана с этой пони – в том, что это действительно пони она даже не сомневалась. Несмотря на отсутствие чего-то конкретного, она явственно увидела два цвета – зеленый и фиолетовый, не так много, но вполне достаточно, чтобы разжечь в ней непреодолимую жажду знаний. Глаза её вспыхнули недобрым огнем.

– А ты можешь рассказать мне побольше о той беглянке? – спросила она Морфея.

– Зачем?

– Разве тебе нужно это знание?

– Тебе это ни к чему…

– Ну, расскажи-и! – плаксиво попросила нежить. – Чего тебе стоит, я ведь все равно обо всем забуду сразу после завершения твоего дурацкого обряда.

– Но ты ведь не даешь мне его провести…

– Все время пытаешься убежать…

– Ты странная…

– Предлагаю сделку: ты рассказываешь мне то, что тебе известно об этой пони, а я остаюсь в круге и позволяю тебе довершить начатое. Идет?

– Это глупо…

– То, что ты предлагаешь бессмысленно…

– Хорошо, я согласен…

То, что один из голосов вдруг произнес нечто другое, стало сюрпризом не только для неё, но даже для самого Морфея. Он просто застыл на месте с открытым ртом и перестал двигаться. Сколько времени прошло с тех пор, мертвая единорожка не считала. Возможно даже много лет. Кентаврина вообще заметила, что если не считать здесь время специально, то становится невозможно определить, сколько его уже прошло. Никакие природные явления не помогали ей в этом, а биологические часы просто отсутствовали.

– Наверное, столько душ сейчас буйствует, не в состоянии обрести покой, да Морфей? – ехидно спросила его нежить, – Жаль, что тебе приходится торчать тут со мной. А ведь ты мог бы помочь им – тем, кто действительно нуждается в твоей помощи.

– Эта душа чаще других оказывалась в этом месте…

– Она никак не могла забыть то, что с ней сделали при жизни, и не могла унять свою боль…

– Она все время пыталась покинуть нас и в какой-то момент ей это удалось…

– Она провела меня и Кара, и выяснила секрет путешествий между мирами, тот, который позволяет Богине Смерти безошибочно появляться там, где умирает живое существо…

– Она не смогла воспользоваться им в полной мере, но создала на его основе нечто свое, что позволило ей убежать…

– Её имя Ария.

«Точно! Именно так её и звали!» – обрадовалась нежить. Относительно свежие еще воспоминания потоком хлынули в её голову. Эта ведьма предала её. Убила. Притворялась её подругой только лишь для того, чтобы поиздеваться над ней, а потом прикончила, как тех зверей, над которыми она ставила опыты. Из-за неё она, – молодая и здоровая кобылка, попала в этот гадюшник для мертвецов.

Жажда мести буквально вдохнула в неё жизнь. Теперь она знала ради чего ей стоит продолжать бороться. Осталось только не растерять эти чувства, и она даже знала, как это можно сделать.

– Теперь стой смирно…

– Мы договорились…

– Ты все забудешь, и более ничего не будет смущать тебя…

– Еще чего! – фыркнула Кентаврина и выбежала за дверь…

Она открыла глаза. Тишина и спокойствие. Красные зрачки бесцельно уставились в темный потолок. «Самое время вставать» – пришла в голову отличная мысль. И, правда, зачем валяться на кровати, когда ты не устал? Гораздо лучше будет встать, приодеться и пройтись по самому прекрасному месту на свете. Прекрасное ли оно? – Конечно прекрасное! Что может быть лучше городского парка. Несмотря на то, что она ни разу в нем не была, поняша прекрасно знала, где он находится и как выглядит: сухие черные деревья огромного размера, чьи ветвистые верхушки теряются в тумане, каменные лавки, на которых так удобно сидеть и любоваться прекрасными видами, ну и фонарные столбы, источающие спокойный белый свет. Там будут все её подруги, а значит, она должна хорошо выглядеть прежде чем идти к ним. Дама всегда должна хорошо выглядеть.

Нежить вытянула полупрозрачные ножки вверх и, повернувшись набок, рывком поднялась с кровати.

Перво-наперво она подошла к небольшому оконцу и взглянула на широкую, покрытую туманом улочку, где уже прогуливались ранние пташки, которым не терпелось как можно скорее оказаться в парке или на небесном мосту. Другие же зомби, также как и она сама смотрели в окна своих коморок, их – обитателей соседней улицы, – почти не было видно из-за тумана, но догадаться, что они там стоят было совсем не сложно.

Оторвавшись, наконец, от окна Кентаврина прошла в ванную комнату, где долгое время стояла в пустой купели и смотрела на полки. Зачем она это делала? Чтобы помыться. Все моются стоя в купели. Это вполне естественно.

Почувствовав себя чистой, пони покинула ванную и вновь оказалась в спальне, у большого зеркала. После омовения следовало расчесаться.

Активировав правый, закрученный наподобие бараньего, рог, который тут же вспыхнул зеленоватым огнем, она левитировала к себе гребень и принялась медленно водить им от корней волос, до самых прозрачных кончиков. Странно, но даже туман, которым становились её волоса ближе к концу, после расчесывания стал выглядеть менее хаотичным. Теперь глаза. В воздух поднялись тушь, кисточка для ресниц, черные тени для век и прочее. Кобылица очень старалась и не жалела времени на свою внешность. Когда всё было готово, она повернулась к сундуку в углу комнаты и открыла его. В её скромном пока еще гардеробе имелись только две темные ленты, из которых она не преминула сделать симпатичные банты на волосах, оба с одной стороны, потому как кобылица очень любила зачесывать гриву так, чтобы вся она свисала с одного боку. Далее ей на шею примостилось серебряное колье, а на ушах повисли простенькие, но милые сережки.

Осталось только осмотреть себя со стороны и убедиться, что она достаточно хороша для того, чтобы выйти на улицу.

Кентаврина покрутилась у зеркала, глядя на себя с разных ракурсов, затем, решив, что стоит подправить гриву, подняла копытце и провела им по волосам, как вдруг её внимание привлекла странная рана на ноге, чуть выше колена, нанесенная острыми зубами. Удивленная кобылица присмотрелась к увечью. Кто-то старательно, до самой кости, выгрыз на ней непонятное слово, которое хоть и затянулось отчасти, но еще было вполне различимым. Оторвавшись от своего отражения, кобылка посмотрела вниз, на свою ножку, и прочла слово «Ария». Вместе со словом в её голову вернулись и многие воспоминания. Кобылка усмехнулась:

– Кажется, я что-то забыла…

От прежней медлительности и приятной полудремы не осталось и следа. Нежить быстрым шагом отошла от зеркала и направилась к входной двери. Она очень торопилась, но парк, где выгуливали мертвяков, теперь уже мало её интересовал, равно как и совершенно незнакомые ей «подруги».

Глава 34

Глава, в которой Кентаврина посещает дом своей бывшей наставницы

Странно, но когда в голове появлялись какие-то воспоминания из прошлой жизни, Мир Мертвых мгновенно из прекраснейшего места на земле вдруг обращался в нечто отвратное. Как будто с глаз срывали розовую завесу, мешавшую видеть вещи такими, какие они есть на самом деле. Это раздражало. Кентаврина очень не хотела вновь оказываться на прочистке мозгов и старалась вести себя также как и любая нежить, и даже первое время отвечала на приветствия, однако ей это очень быстро надоело. Сейчас на улице было слишком много мертвых пони и казалось, что не хватит и вечности, чтобы со всеми перездороваться, поэтому вскоре она стала бурчать им в ответ что-нибудь нечленораздельное, а порой даже бранное – ибо нежить удовлетворялась любым ответом, главное чтобы он был, – а после и вовсе принялась гневно расталкивать их в стороны, подбираясь все ближе и ближе к своей цели. А целью её являлся Слуга-указатель – тощее, растущее прямо из земли безногое существо с одной тонкой рукой и четырьмя маленькими пустыми головами, на которых кроме беззубого рта ничего не было.

У самого столба зачем-то околачивался какой-то мертвец.

– Здравствуй, – поприветствовал её обтянутый сухой белой кожей зомби, решив, видимо, что она подошла к нему – в этот раз мир еще лучше, чем раньше, не правда ли?

– Бла-бла-бла, замечательный туман, ага – скривившись ответила Кентаврина, – иди уже куда шел.

– Да, туман действительно прекрасен… – ответил ей зомби и покорно побрел дальше.

– Эй, ты, как мне пройти к дому Арии? – обратилась нежить к указателю.

Некоторое время похожий на столб Слуга Смерти молчал, и Кентаврина даже подумала, что он сломался или не расслышал её, но едва она открыла рот, чтобы повторить свой вопрос, как он вытянул руку с единственным двигающимся указательным пальцем и направил его куда-то ей за спину. Мгновение спустя расположенные по разные стороны тела-столба головы начали открывать рты и разноголосо гудеть, создавая тем самым немного жутковатый напев. Когда они замолчали, Кентаврина еще немного постояла, опешив после исполненного перед ней концерта, и протянула:

– Так, хорошо… ну, а идти-то мне куда?

Не опуская руки, Указатель повторил свою гнусавую песню. Затем снова. Судя по всему, ему совсем не сложно было петь, он даже рад был это делать. Вот только направление он говорить пока не собирался.

«Такой талант пропадает» – сердито подумала мертвая единорожка. Ситуация, как и мотивчик, начинали её порядком нервировать.

– Здравствуй, я иду в парк, любоваться самым большим деревом в нашей округе, а ты? – поинтересовался еще один сухопарый зомби.

– А я любуюсь вот этим парнем, – с иронией ответила ему Кентаврина, – похоже, он забыл, зачем его здесь поставили.

– Это Указатель, его вырастила здесь Смерть, чтобы он сообщал нам, как попасть в ту или иную часть города.

– Неужели? – пони изобразила удивление, – И как же он это делает, если он только и может, что стонать?

– Рука отвечает за первоначальное направление, а каждый последующий звук соответствует стороне, куда следует повернуть на следующем перекрестке. Разве ты не знала?

– Я? Эм… пфф, конечно знала. Всё, отстань от меня.

«Чтож, зато теперь мне известно как это работает» – глядя на ковыляющего дальше, по своим делам, зомби подумала Кентаврина. Вопреки её опасениям, несмотря на длину странной песни, запомнить мотив оказалось совсем не трудно, видимо из-за того, что голову её пока не отягощали никакие воспоминания из прошлой жизни, и ничто не мешало ей держать эту музыку на поверхности. Она ни с чем не переплеталась и слышалась вполне отчетливо. И вот, тихонько мурлыкая её себе под нос, мертвая пони отправилась в путь.

Много ли времени заняла эта дорога Кентаврина не знала, но пейзаж мертвого города менялся неоднократно: сначала кобылка шла по широким улицам, устланным светлыми, почти серыми, камнями, затем дорога отделилась от земли и повела её куда-то вверх, темнея, а дома преобразились, став более вытянутыми и высокими, потом был небольшой перелесок с множеством прогуливающихся по нему мертвецов, и вновь долгая ведущая вверх дорога. Даже туман на такой высоте был не настолько вязким и плотным. Пропали все фонари.

Первое время, чтобы хоть как-то занять себя, она считала пройденные дома, затем, когда верхушки большинства зданий скрылись из виду, решила перейти на перекрестки. Правда, расстояние между ними всякий раз было различным, иногда насчитывая всего пару домишек, а порой исчезая где-то вдалеке, поэтому такой счет никак нельзя было назвать рациональным, в итоге, окончательно запутавшись, пони махнула на всё невидимым копытом и просто шла в указанных направлениях, ожидая, когда закончится песня.

Сделав пару витков вокруг огромного и высокого здания, нарушающая все законы физики дорога на тонких – тоньше копытца, – опорах, наконец, пошла вниз. Здесь, на вершине, Кентаврина обнаружила много странных на вид статуй. Подобно горгульям они выстроились на небольших площадках, установленных как на самом здании, так и с краю дороги, и, сложив за спиной кожистые крылья, уставились вниз. Некоторые из них стояли особняком, а другие буквально усыпали своими телами какой-нибудь выступ или балкон. Вокруг неё их были десятки, а то и сотни, как будто бы создатели этого города поленились расставлять их по всему Некрополису и решили свалить всех в одном месте, вокруг здания, назначение которого пока оставалось для неё загадкой. Заинтересовавшись ими, нежить медленно подошла к обсидиановому ограждению и, перешагнув его, аккуратно ступила на тонкий мостик, запрыгнув с него на одну из таких площадок. К некоторому её удивлению похожие на пони горгульи оказались вовсе не обсидиановыми, как она подумала изначально, а обыкновенными, покрытыми серовато-зеленой шерсткой. У той, что сидела прямо перед ней, грива имела бардовый окрас и слегка извиваясь, опускалась почти до коленей. Она не проявляла никаких признаков жизни, как собственно и стоящие по правую и по левую сторону от неё поняши, отчего Кентаврина все же сочла их ненастоящими, хоть и очень качественно изготовленными фигурами. Медленно обойдя статую, кобылка заворожено взглянула ей в лицо. Стеклянные глазки с желтыми зрачками замерли, глядя на город внизу, который, то исчезал, то вновь ненадолго появлялся из белого тумана. На лице застыла какая-то печальная легкая улыбка. Казалось, что она вот-вот встрепенется, распахнет крылья и взлетит. Прекрасная работа. «И все-таки она очень сильно мне кого-то напоминает» – подумала Кентаврина. Пони вытянула вперед копытце и легонько коснулась её лица, как вдруг гаргулья сфокусировала на ней свой взгляд.

– Осторожно. У тебя нет крыльев, ты можешь упасть, – наставнически произнесла незнакомка.

– Ты живая?! – неготовая к такому повороту событий поняша попятилась назад и едва не ухнулась с огромной высоты куда-то в нижние ярусы города. Испугавшись если не за свою жизнь, то по крайней мере за целостность своего нового тела Кентаврина вцепилась в шею горгульи и попыталась восстановить равновесие.

– Ты здесь чтобы разделить со мной радость созерцания этого мира? – удержав её от падения, спросила зеленоватая пони. Остальные статуи оставались все также безучастны к происходящим на площадке событиям.

– Я? Да нет, я случайно сюда попала – оторвавшись от неё, пробормотала мертвая единорожка, – А ты случаем не такая же, как я? Я имею в виду – «другая».

– Что? – нежить недоуменно улыбнулась, – Я не понимаю.

– А… ты говорила это без иронии… – с грустью произнесла Кентаврина, после чего уже с куда большей осторожностью прокралась по мостику до ограждения и вернулась на дорогу.

– Всего хорошего, – беззаботно ответила ей нежить, – Буду рада видеть тебя здесь снова и снова.

– Угу…

Немного разочарованная пони еще раз осмотрела здание. «И зачем они собираются на этой крыше? – подумала она, – неужели им нравится исполнять роль памятников? Хотя, быть может они просто любят забираться повыше, и каждая высотка в Некрополисе облеплена этой разновидностью его обитателей». Где-то у самого шпиля, венчающего верхушку здания, она обратила внимание на бесцельно кружащийся в тумане розоватый огонек. Обычно здесь не бывало таких ярких цветов…

Рот зомби раскрылся, и стало видно, что внутри него что-то есть. Что-то растягивало его пасть все сильнее и сильнее, рывками пытаясь вылезти наружу. Вскоре появилась мокрая и немного скользкая голова. Размеры её ничем не уступали голове мертвого кольта, но благодаря особенностям строения нежити ротовая полость легко справлялась с таким растяжением. Продвижение шло с большим трудом. Дальше пошли мощные угловатые плечи, и если до этого процедура напоминала какие-то извращенные роды, то теперь это было более похоже на змею, которая пытается вытянуть из себя проглоченное страусиное яйцо. Стоящий рядом Слуга Смерти не пытался помочь. Он просто знал, что рано или поздно «младенец», который по своей массе едва ли не втрое превосходил свою «мать», выберется наружу, и нет смысла подгонять его. После того, как странное существо вылезло до пояса, процесс резко ускорился и спустя всего пару секунд монстр уже, корчась, лежал на земле.

– Я могу идти? – спросил пони, утерев рот и потерянно почесав грубые стежки на шеё, которые позволяли его голове не падать пока идет процесс восстановления.

– Да, жди нас у выхода…

– Мы скоро присоединимся к тебе…

– Никуда не уходи…– успокаивающими тонами ответил ему Морфей.

– А когда я смогу вернуться домой?

– Подожди. Сначала мы должны помочь тебе…

– Ты многое видел…

– Тебе тоже следует все забыть…

– Хорошо, – зомби кивнул головой и отправился на выход.

А тем временем, нагое существо обтянутое морщинистой серой кожей застыло на невысоком пьедестале. Внешне оно напоминало собой сильно отощавшего алмазного пса, с такими же короткими ногами и непропорционально большим сгорбленным телом. Вот только кости слишком сильно выпирали, а один бок его, правый, клонился книзу, делая его не только горбатым, но и кривым. Руки отсутствовали. Они не были потеряны или удалены, их просто не было. Он не пользовался руками. Также ему не нужны были уши, нос, рот. Все что имелось на этом теле-заготовке, так это один огромный желтый глаз, закрывший собой едва ли не половину скуластого лица. Из-за отсутствия зрачков и век, создавалось впечатление, что это и не глаз вовсе, а какая-то желтая пропасть.

Его лицо ничего не выражало, оно просто не могло ничего выражать, а вот лицо его товарища, несмотря на не меньшую ущербность, казалось счастливым. Он суетился вокруг него, то отползая к стенке с какими-то зельями, то подползая обратно и принимаясь смазывать высушенное тело некими растворами, после которых серая шкура существа начинала шипеть, дымиться и еще сильнее морщиться.

– Я ждал тебя…

– Я знал, что ты придешь…

– Я не сомневался в успехе…– с облегчением произнес Морфей, после чего ненадолго исчез в другой комнате, а затем вернулся, неся в своей единственной руке кучу какого-то посеревшего ветхого тряпья, которое он стал кропотливо наматывать на пришедшего. Были там и старые драповые попоны, и платья, и дорожные плащи, имелись даже шторы и покрывала, но особенно бросалась в глаза относительно новая черная попонка с кружевными краями. Она выгодно отличалась от другой одежды тем, что еще не разваливалась на глазах, но вскоре тлен этого мира должен был справиться и с ней.

Существо тем временем становилось все крупнее. Слой за слоем одежда превращала его из жутковатого, но очень исхудавшего болезненного горбуна, в нечто грозное, огромное. Когда он стал уже достаточно объемным, Морфей подозвал к себе шляпу и, едва та подлетела к нему, проворно схватил её за верхушку и, не давая вырваться, водрузил её на голову своему товарищу. Она некоторое время трепыхалась, но вскоре словно срослась со своим бессменным владельцем, после чего на спрятанном под шарфами и воротами лице появился похожий на нос серый клюв и маленький, почти незаметный второй глаз с левой стороны лица.

– Кар… – десятками голосов поприветствовал его Слуга Смерти, слепо глядя на своего коллегу. В ответ существо нахохлилось, зарывшись в одежды так, словно это были перья и, прихрамывая, потопало к выходу. Проводив его «взглядом» Морфей прихватил со стола перевернутую резную шкатулку, крышка которой лежала рядом, и, устало вздохнув, пополз в один из проемов в узкую, похожую на склад, комнату, где на длинных стеллажах рядами стояли такие же вырезанные из кости вещицы. Ни слова не говоря, он бережно поставил её на свое место, после чего поспешил догнать своего некровного брата.

Последние звуки в заунывной песне кончились, и Кентаврина обнаружила себя рядом с огромным похожим на коготь зданием, которое поднималось вверх и пронзало собой одну из проходящих над нижним ярусом дорог. Место здесь было достаточно милое хотя бы потому, что совсем рядом имелась небольшая, но ярко освещенная площадка с фонарями и лавочками, где можно было спокойно посидеть и подумать о вечном. Жаль только, что пройти туда сейчас не было никакой возможности, потому как рядом с тем местом прыгали на коротких шеях большие округлые головы, которые, едва заслышав шум шагов, начинали негромко ухать и, собираясь кучками, не сильно, но настойчиво оттесняли случайных прохожих. Для той, которая сохранила разум, их методы показались забавными и немного глупыми, но на зомби они отлично срабатывали. Простого мертвеца легко можно было повернуть в другую сторону. Судя по всему, целью этих слуг было держать мертвых подальше от обрушившейся стены одного из соседних домов, в то время как другие уродцы занимались ремонтом. Вряд ли причиной тому послужило обветшание нерукотворного строения, скорее всего, это нашалила какая-то неупокоенная душа, ведь не только она не могла найти себе покоя в Мире Мертвых. По-крайней мере Кентаврина на это надеялась.

Решив более не задерживаться на «не своей» улице пони вошла в здание. Указатель не сообщил ей номер комнаты, в которой жила когда-то Ария и поэтому она просто решила проверить каждую из них, будучи уверенной, что сумеет найти нужную. Первая, Вторая, Третья – все они являлись почти, что зеркальными отражениями друг друга. Не имеющая более фантазии нежить не делала перестановок, не пыталась украсить свое жилище, им даже не перед кем было похвастаться, потому как в своей пародии на жизнь мертвые никого и никогда не приглашали к себе в гости.

Дойдя до пятого этажа, Кентаврина открыла очередную дверь и заглянула вовнутрь. Словно в комнате душевнобольного, здесь всё, от пола до потолка, было исписано какими-то фразами и символами.

– В точку! – улыбнулась сама себе кобылка.

Первое что бросилось ей в глаза это пометка, сделанная светлой тушью на стене: «Ни в коем случае не мусори, не царапай стену!!! Используй только краски» – и внизу мелкими буквами дополнение: «Не пытайся давить уборщиков, они всё равно добьются своего…». Судя по той бессильной ярости, с которой были написаны эти строки, основывались они на собственном горьком опыте ведьмы. Кентаврина за то недолгое время, что находилась здесь, уже успела понять, что похожие на паучков с маленькими черепушками существа-уборщики появляются, как только что-то ломается, бьется или мусорится и возвращают комнату в её первоначальное состояние. Крайне полезные слуги, которые пока что вызывали у мертвой единорожки только симпатию и желание прихватить парочку таких с собой в Мир Живых, Ария же, очевидно, люто их ненавидела. Представив, как эти ребята стирают всё, что ведьма по крупицам собирала в течение многих-многих лет, в промежутках между очищениями сознания, Кентаврина даже посочувствовала своей убийце. Далее шли другие, не менее занятные пометки: про кошмаров, про распространение голосов Морфея, про скорость, с которой залечиваются раны и то, каким образом с их помощью можно отсчитывать время. Многие из них показались полезными даже самой Кентаврине и она повторила их несколько раз, чтобы лучше запомнить. Просто на будущее. По крайней мере, сведения о том, что любой вопрос, заданный одним слугам, мгновенно доходит и до всех других, а также то, что в искусственно созданных помещениях Кар первое время не может тебя обнаружить, вполне могли ей пригодиться. Кроме того была там информация и о некоторых обитателях этого мира, с которыми ведьма поддерживала связь – почти все зачеркнутые, видимо, в какой-то момент они перестали быть адекватными собеседниками, но были и незапятнанные имена: Тайрис, Заар, и какой-то кольт, у которого вместо имени стоял кружочек с грустными глазками и маршрут, по которому следовало идти, чтобы найти его. В общем, здесь Ария собрала в кучу все накопленные за тысячу лет сведения об этом мире, расположив их так ёмко, чтобы всякий раз, вернувшись в беспамятстве в свою комнату, максимально быстро восстановить в голове эти знания и не совершать прежних ошибок.

Напротив она обратила внимание на еще три написанные большими буквами формулы. Два боевых заклинания, найденных экспериментальным путем – одно напоминавшее сполох зеленого пламени, другое же – изогнутый луч смерти. Их кобылица не преминула выучить, а также смена формы, которое по заверению автора должно было набросить на вас облик того, к кому вы прикоснетесь, с той лишь поправкой, что действовала эта маскировка только на рядовых обитателей Некрополиса, но никак не на слуг.

Не отрываясь от стены Кентаврина медленно, проследовала в спальную ведьмы, где та, просыпаясь в своей постели, получала самое первое слово. Ключ к «жизни». То самое, которое превращало довольного жизнью умиротворенного зомби в беспокойную душу. В отличие от мертвой единорожки, Арии никто не сообщал это слово со стороны. Она ощущала беспричинное беспокойство очень долгое время, прежде чем сумела придти к чему-то более конкретному, и помог ей в этом неоднократно перечерчиваемый квадрат, занявший львиную долю свободного места на одной из стен. Внутри него она, наподобие головоломки, хаотично расположила различные буквы эквестрианского алфавита. Посмотрев сюда, пони очень ярко представила себе то, как ведьма сотни лет напролет соединяла между собой эти буквы миллионами комбинаций, выписывая в отдельный столбец всё, что вызывало в ней хоть какие-то эмоции. Ей эти названия мало о чем говорили, но, тем не менее, некоторые из них показались Кентаврине до боли знакомыми. «Кентерлот», «Эквестрия», «Дискорд» – сотни различных слов и словосочетаний, но ярче всех было выделено и трижды подчеркнуто одно имя – «Селестия».

– Интересно, какие мысли появлялись в твоей голове, после его прочтения? – пробормотала себе под нос мертвая единорожка, – Наверное, испытывала столько же ненависти сколь и я, надеясь воздать по заслугам своей обидчице.

Рядом с зеркалом, где Ария проводила большую часть своего свободного времени, помимо губной помады, пудры, почерневших от времени серебряных колец и серёг, Кентаврина обнаружила целые горы коробочек с порошкообразными тенями из сажи, которыми она заменила себе перо и чернила. На самой же зеркальной поверхности было выведено еще одно предостережение о том, что ни при каких обстоятельствах не следует оставлять в комнате пустые флаконы, а также приметная фраза: «Выход в ванной комнате».

Повернувшись в сторону самой символичной и бесполезной комнаты в Некрополисе, где никогда не было даже простой воды, чтобы помыться, мертвая кобылица проследовала туда. Здесь на исписанных стенах просматривалось куда больше жутковатой симметрии и скрытого величия. Эти рунные знаки уже являлись ключом не к духовной свободе, но к полному освобождению. Каждый уголок в этой ничем не освещенной комнатке был прекрасно виден, несмотря на отсутствие освещения, и потому Кентаврина тут же принялась за изучение замысловатых каракуль, начертание которых было необходимо для создания портала. Для более легкого восприятия, Ария дополнила большинство из них краткими комментариями, а также схематическими рисунками, которые здорово помогли шедшей по её стопам маленькой мстительнице.

Долго ли она простояла там? Наверное, да. До тех пор, пока каждый изгиб, каждая черточка, не отпечатались в её голове. Только убедившись в том, что запомнила абсолютно всё, пони позволила себе развернуться и выйти за дверь.

Сколько сил зеленая кобылица потратила на то, чтобы вылезти из этого проклятого мира и сделать то, что никто до неё не делал – вернуться с того света и обрести новую жизнь. Этого Кентаврина не знала. Сколько времени Ария создавала тонкий переход из Мира Мертвых в Мир Живых, ей тоже было неведомо. Однако грех было бы не воспользоваться той тропинкой, по которой кто-то уже однажды сумел вернуться под ласковые лучи солнца. А дальше будь что будет. Хвала Богам, ведьма не имела привычки заметать за собой следы.

Судя по описанию, достать рунические краски было совсем не сложно, чем Кентаврина и решила заняться в самое ближайшее время, решив более не возвращаться домой, чтобы не искушать судьбу. Нужно было спешить. Морфей знал о том, куда она направилась, а потому, вполне возможно, уже выслал за ней кошмаров. А ведь в следующий раз, она могла и не успеть провести нужную ниточку к своим воспоминаниям. Права на ошибку у неё не было.

– Это невозможно! – рассерженный Норд, фыркая, отошел от столика, но потом, отдышавшись, в очередной раз развернулся и снова подошел к седеющему кольту в зеленой военной форме, – Поймите, мне просто необходимо попасть в это войско! Моя судьба оказаться в числе тех, кто отправится на покорение загробного мира, это мой долг.

Офицер устало потер козлиную бородку и переглянулся со стоящим поодаль коллегой, но тот лишь пожал плечами. Приближалось время обеда, и никому не хотелось тянуть резину с навязчивым земнопони.

– А я в очередной раз отвечаю, что отряды уже давно сформированы и даже при всем желании мы не можем принять вас, – стараясь сохранять терпение, ответил офицер.

– Но там мои друзья! Танде, Матион – вы слышали о них? Я должен был придти вместе с ними, но задержался из-за… дополнительных тренировок.

– Понятия не имею, о ком вы говорите, да и вряд ли это имеет значение, – покачал головой кольт.

– Ну а имя Сайлент Хуф вам что-нибудь говорит? Этот офицер готов поручиться за меня! – крикнул Норд, – Он сам позвал меня в ваше войско.

– Сайлент Хув… – боец гарнизона ненадолго задумался, припоминая это имя, – Да, есть такой, командует вроде бы четвертым десятком бойцов из седьмой сотни. Сомневаюсь, что одно его поручительство заставит высшее руководство внести коррективы в состав войска и поставить в строй новичка.

– Блин, я не новичок! – вспылил земной, – Я сто раз бывал в Мире Мертвых. Да, у меня опыта больше чем у всех ваших бойцов вместе взятых!

– Да? – в голосе бойца прозвучали стальные нотки. – Джентлькольт, я понятия не имею, откуда вам известны детали предстоящего похода, но я более чем уверен, что, будь вы нам хоть в чем-то полезны, нас бы оповестили о вашем приходе.

– Потому что я сам пришел и хочу воевать! Неужели вам не нужны добровольцы?!

– Нет. Все наши солдаты не меньше чем вы хотят поучаствовать в грядущем бою.

– Не понимаю! Пони сам идет рисковать своей жизнь, можно сказать, на смерть, а вы не хотите давать ему эту возможность. А ведь я, между прочим, мог бы спасти собой одного из ваших солдат, заняв его место.

– Поставив новичка на место опытного бойца, мы скорее подставим всех тех, кто будет стоять рядом с вами. В общем, парень, иди домой, – офицер благодушно улыбнулся и, поднявшись со своего места, подошел к кольту, по-дружески приобнял его, и повел в сторону выхода, – У нас как раз железную дорогу достроили, она тебя почти что до самой Эквестрии доведет. Приедешь, остынешь, покушаешь чего-нибудь. Езжай.

– Нет. Я не могу, – уже не так уверенно пробормотал в ответ земной, чувствуя, как рушатся его планы, – там цель моей жизни…

– Еще как можешь, – успокаивающе ответил офицер.

Как бы мимоходом они уже оказались на улице, среди небольших светлых домишек, со сферическими бронзовыми крышами. Его товарищ тем временем прикрыл за ними дверь, повесил замок и достал из сумки на боку тяжелый медный ключик.

– Всё. В следующий раз пораньше придешь и обязательно запишешься, понял?

– Да мне в следующий раз и не нужно будет. Мне сейчас надо… – грустно ответил пони.

– Эй, Норд! – вдруг окликнули его откуда-то с улицы, – Тебя приняли?

Это была Лайт Ли. Оливковая единорожка, как и другие члены исследовательской группы, была одета в белую короткую попону с той же символикой молодого всхода между Солнцем и Луной, что и войска гарнизона, разве что выглядела она куда более броско из-за большого количества золота и серебра в отделке. На голову кобылицы был натянут широкий капюшон со специальным кольцом, куда вдевался рог. Оказавшись рядом с ними, она вопросительно взглянула на кольта, но тот лишь грустно отвел взгляд.

– А что случилось?

– У них места нет, – буркнул земной.

– Да ладно! – Лайт Ли переключилась на офицера, – Как у вас может не быть места для пони, который три года провел на служении принцессы и занимался изучением загробного мира!?

– А у него на морде не написано, что он чем-то таким занимался, – повел плечами солдат.

– Ну, теперь-то вы об этом знаете.

– И что с того? – офицер обреченно посмотрел на своего товарища, который нетерпеливо указывал ему на часы, – Все равно у него нет боевого опыта. Мы не можем принять его.

– Как это нет? Он почти год служил на Стене Единорога, прежде чем их расформировали, так, Норд?

– Угу… – неуверенно протянул земной.

– Вот видите. Разве вам этого мало?

– Всё равно это невозможно.

– Невозможно? – единорожка прыснула смехом. – Как бы ни так. Для рекрута которого привезли на колеснице самой принцессы Селестии всегда найдется место. Или вы хотите оспорить Её мнение?

Поняв, что продолжать спор не имеет смысла, офицер шумно выдохнул весь воздух, который был у него в легких и, изобразив высшую степень расстройства, кивнул своему помощнику на дверь, дав понять, что открывает её, после чего сердито произнес:

– Ладно, пойдемте. Оформим мы вашего «рекрута». Как тебя записывать, оболтус?

– Норд.

– Ну, Норд так Норд…

Исчезнув в своем кабинете, спустя несколько минут офицер появился и вручил земному заветную бумагу, на которой было написано, что он – такой-то, такой-то, принят на службу в войска принцессы Селестии в шестнадцатую сотню под командование лейтенанта Фаерхарт.

– Довольны? Идите теперь к ней и сами решайте, кого из заслуживших свое место в строю бойцов списывать в запас, – и, продолжая бурчать что-то себе под нос, офицер, едва ли не галопом поскакал в столовую. Лайт Ли и Норд остались одни.

– Вот видишь, а если бы ты не выпендривался и одел такую же мантию, как и все мы, проблем было бы гораздо меньше, – назидательно сказала она.

– Просто я посчитал, что не стоит никого обманывать, и если я уже не являюсь участником группы, то и мантию носить не могу.

– Ну и зря, – улыбнулась единорожка, – порой надо использовать те подарки, которые тебе преподносит судьба. В противном случае ты никогда не добьешься своей цели.

– Я пытаюсь…

– И именно поэтому тебя чуть не отправили домой?

Кольт и кобылка медленно потопали по вымощенной маленькими камешками дороге в сторону ангаров. Там было сейчас на что посмотреть. Взять хотя бы огромного медного коня, которого хоть и со значительными изменениями, но все-таки умудрились привести в рабочее состояние, или рамку будущего портала, размер которого обещал быть столь впечатляющим, что, по мнению земнопони, с его помощью в Мир Мертвых за полчаса можно было провести всю Эквестрию.

– Ты уже видел Танде с братцем? – спросила Ли, после долгой паузы.

– Неа. А ты?

– Да. Важные. В доспехах своих, с плюмажами, крючками. С пушками. Такие счастливые… будто бы не на войну, а на праздник собрались, – с досадой произнесла оливковая пони. – И ты туда же.

– А что такого? – не понял Норд.

– Ничего. Неужели вас не волнует тот факт, что вас там будут убивать?

– Пфф, в таких железках то? – Норд кивком указал на нескольких стоящих в боевой броне солдат. – Вряд ли. Не представляю, что может их пробить. Я слышал, что в них даже встроили специальный охладитель, который защитит нас от пламени кошмаров.

– Которое, если мне не изменяет память даже не горячее, – скептически заметила Лайт Ли.

– Тем более! – усмехнулся Норд. – Уж холодного то огня вообще не стоит бояться.

– Дурак ты, – рассердилась собеседница. – Холодный не значит безвредный.

Больше она ничего не сказала, но было видно, что в голове её происходит настоящая буря. Она все время хотела что-нибудь добавить, но всякий раз останавливала себя. В молчании они дошли до окруженной деревянными мостками рамке, на которой в самое ближайшее время должны были появиться руны, и посмотрели на арку.

– Кстати, а почему Виол на меня дуется? – вдруг спросил у неё Норд.

– Она взяла с меня слово, что я буду молчать, – хитро улыбнулась Ли.

– А намекнуть?

– Хах, Ну, скажем так, не таким она представляла себе свой первый поцелуй.

Глава 35

Глава, в которой Кентаврина переживет слишком многое и встретится со своими друзьями

За те несколько дней, что они провели в гарнизоне Норд так и не сумел привыкнуть к своим доспехам. Те, которые ему приходилось носить раньше, во время исследований, он считал тяжелыми и громоздкими, но в сравнении с нынешними, они казались легкой летней попонкой. Говоря об их весе, инженеры с гордостью упоминали двести, а то и все триста килограммов, и если бы не дополнительные моторы и гидроприводы в них вряд ли можно было бы вообще перемещаться. Больше всего земного смущали толстые броневые пластины, почти полностью скрывающие его ноги, и оружейная нагрузка. Из-за первого он не мог ни лечь на землю, ни даже присесть, второе же постоянно цеплялось о дверные косяки и задевало случайных прохожих. Но он готов был это терпеть. Если не привыкнуть к этим доспехам сейчас, то потом, – в бою – ему уже никто не даст такой возможности.

Его товарищам в этом плане было немного легче, потому как они, будучи в менее толстом, пегасьем, варианте брони, не были так сильно стеснены в движениях. Танде даже сумел кое-как усесться на круп и теперь с довольной миной наблюдал за тем, как работает Виолстар.

– Я смотрю тебе уже совсем немного осталось, – заметил пегас.

– Угу… – отстраненно протянула в ответ кобылка.

Пятеро единорогов – Виол, Саддам, Ли и еще двое новичков, о которых Норд почти ничего не знал, – на удивление быстро справились с поставленной задачей, и установленная рамка, как и расположенный невдалеке кристалл, покрылись сложными руническими узорами, столь знакомыми земнопони. Теперь им осталось только свериться с эскизом и исправить все обнаруженные недочеты. Важное дело, если учесть что любая ошибка при работе со столь габаритным порталом, могла привести к катастрофе, и именно поэтому проверкой, вооружившись кисточкой и колбой с руническими красками, шестая ученица принцессы Селестии занялась лично, с самого утра бегая по стропилам и щепетильно осматривая каждый миллиметр краски.

Из-за того что солнце уже успело скрыться за горизонтом, кобылице пришлось использовать свечение своего рога, чтобы ничего не упустить. Сейчас, когда таинственный свет луны играл на капельках пота, покрывавших её бока она выглядела довольно таки мило, о чем не преминул сказать ей Танде как только подошел сюда. К счастью для него она была слишком занята, чтобы обратить внимание на пахабноватую реплику.

– Скорее бы в бой, – мечтательно произнес Норд. – Ты даже не представляешь, как мне надоело ходить в этих доспехах.

– Жарко, наверное…

– Нее, температура как раз нормальная. Раздражает то, что я сейчас ни хвостом помахать, ни почесаться не могу.

– Да уж. Иной раз так прихватывает, что хоть на стену лезь, – поддержал друга Танде, продолжая снизу вверх разглядывать поняшку.

– А вы их и ночью не снимаете что ли? – удивилась Виол, закончив обводить очередную руну.

– Вообще не снимаем! – закивал головой пегас. – Командир приказал всем ходить в панцире. Говорит, в Мире Мертвых мы их вообще открывать не сможем, по понятным причинам, поэтому лучше уж здесь, заранее, подготовиться, чем потом страдать.

– А спать как? Неужели стоя?

– Коленки поджимаешь под себя и облокачиваешься на перекладину, которая там специально для этого стоит. Так и спим, – улыбнулся земной. – Получается, как будто в воздухе висишь.

– Забавно…

– Ага, только копыта потом затекают.

Через несколько минут молчания, за их спинами появился Саддам. В нежно-белой попоне исследователя и с аккуратно причесанной гривой горбун выглядел сейчас как-то неестественно, как лесной волк, на которого надели платьице и нацепили розовые бантики. Судя по его недовольной физиономии он и сам был не в восторге от этого преображения. Кашлянув, старик привлек к себе внимание и, кивнув в сторону огромного кристалла, установленного напротив арки, произнес:

– Всё готово. Можем начинать, как только ты скомандуешь.

– Уже?! – одновременно пискнула Виол и радостно воскликнули солдаты.

– Рано радуетесь, – притормозила их единорожка, – На самом деле это только начало. С первого раза, скорее всего ничего не запустится и придется потратить еще недельку-другую на доработку… Ну, а потом, если все пройдет удачно, то не факт, что Кентаврина сразу же появится с той стороны портала. Возможно, придется прождать месяц, может – два. Не исключено, что она вообще не появится. Это ведь дело такое… Да и вообще еще ничего не готово, вот.

Сказала она это как-то слишком быстро, словно пыталась успокоить себя, а не убедить в чем-то кольтов. Копытца её заметно задрожали. Она медленно спустилась по стропилам вниз и потопала следом за горбатым единорогом.

– А что не готово-то? – обратился в пустоту Норд.

– Понятия не имею, может она хочет нам еще что-нибудь, помимо часов под брюхом железной лошадки, придумать? – хмыкнул Танде, махнув головой в сторону готового к бою колосса, вокруг которого сейчас бегали инженеры, делая последние приготовления.

– Между прочим, часы в Мире Мертвых крайне полезная вещь, – встал на защиту единственного изобретения ученицы принцессы земнопони. – Ты даже не представляешь, как давит на психику их отсутствие в загробном мире.

– Я ими и тут-то не особо пользуюсь, – фыркнул пегас. – Нет, без часов я как-нибудь протяну… Кстати, совсем забыл передать тебе один очень нужный агрегат.

С этими словами пони достал откуда-то сине-красный изогнутый магнит и прилепил его на железный сегмент плеча Норда.

– И что это? – не понял пони.

– Метки, чтобы отыскать друг друга в толпе, – довольно произнес кольт. – Сам придумал. Четыре штуки со склада стащил: себе, братишке, Сайленту и вот тебе один.

– А зачем нам они? Я вроде тебя и так прекрасно вижу.

– Балбес ты, Норд. Сейчас нам они не нужны, согласен, а вот когда мы на себя шлемы оденем и станем такими же, как сотни других клонов, то эти магниты станут нашим единственным отличием. Сечешь?

– Ааа…

– Вот именно!

Матион, который все это время сидел молча и наблюдал за их беседой, вдруг встрепенулся и, поднявшись на ноги, поманил их за собой на площадь, где судя по всему вот-вот должны были начаться сборы. Громко загудели трубы, площадь наполнилась какофонией звуков.

Тишина. В Некрополисе всегда было очень тихо, но когда ты сворачивал куда-нибудь за угол, где никто и никогда не ходил по своей воле, тишина эта становилась особенно давящей. Далеко от неё остались даже тихий топот шагов и периодические глухие приветствия жителей этого города. Кентаврина недолго искала укромное место, просто шла куда глаза глядят, до тех пор пока не обнаружила эту незаметную площадку, образовавшуюся между высокими обсидиановыми башнями. Она не была огорожена или как-то спрятана от окружающих, но находилась на достаточном расстоянии от дороги, чтобы туман не давал возможности разглядеть, что же на ней происходит. А происходило на ней создание портала. Того самого, через который она надеялась навсегда покинуть это место.

Серая с бардовыми крошками краска сильно мазала копытца, отчего их невидимая глазу, призрачная часть стала видна, окончательно убедив её в том, что ноги у неё все-таки есть. Туман исходящий от них послушно следовал за движениями её ног, еще на мгновение задерживаясь на уже начертанных линиях и изгибах будущей двери в иной мир.

Когда что-то едва различимо донеслось до её ушей, Кентаврина вздрогнула и огляделась по сторонам. Ничего. Туман, бесконечные черные вершины кривых домов и большая желто-зеленая луна в небе. Мертвая единорожка на мгновение задержала на ней взгляд. Раньше здесь не было никаких видимых светил, но с некоторых пор всё изменилось. Выглядело это бельмо крайне мерзко, но она уже успела привыкнуть к его существованию. Свет его странным образом пробивал плотную туманную завесу, но при этом не являлся слепяще-ярким. Как будто туман сам расступался, не смея закрывать его. Оно не двигалось с места, зависнув где-то высоко в небе, и не представляло опасности, поэтому в какой-то момент она просто постаралась не обращать на него внимания.

«В конце концов, может и существует в Мире Мертвых какой-нибудь цикл наподобие смены времен года» – решила она, отвернувшись от луны.

Главное было сейчас продолжать свою работу, не отвлекаясь по мелочам. В голове вновь возник образ стены в ванной комнате и, сохранив его перед глазами, она сверила уже изображенную часть с той, которая была на стене. Все верно, а значит можно переходить к следующему символу. Затем к следующему. И далее, и далее. Неожиданно мозг наградил её новой порцией воспоминаний из детства. Там снова была полосатая кобылица и престарелый белый кольт. Всякий раз, делая дурацкие ошибки в ударениях и коверкая слова, кобыла жаловалась ему на Кентаврину, указывая, что маленькая девочка неспособна учиться и воспринимать информацию. «Она даже не пытается заниматься уроками! Ей ни до чего нет дела кроме игрушек» – гневно причитала она. «Кентаврина здесь не причем. Вы просто не можете найти рычаги влияния на мою дочь» – невозмутимо отвечал единорог, не собираясь вмешиваться в их личный конфликт.

«Да уж… Видели бы вы меня сейчас. А надо то было всего – поставить под угрозу мои воспоминания – улыбнулась сама себе Кентаврина, взглянув на исписанную сотнями рун серую землю. – С другой стороны, может зебра и нашла-таки какие-нибудь «рычаги влияния» на меня, ведь недаром она так хорошо мне запомнилась…».

С гордостью осмотрев проделанную работу, она еще раз поглядела по сторонам. Вроде бы ничего не изменилось, вот только возникло гадкое ощущение, будто луна стала немного ближе. Все еще такая же, – где-то далеко, – но чуть больше.

– Да нет же. Она всегда такой была! – вслух сказала себе Кентаврина и вновь опустила взор.

Радость куда-то улетучилась, и место её заняла паранойя. Теперь после каждого символа она вновь устремляла взгляд в небо и ждала момента, когда приближение её станет очевидным. В конце концов, она не выдержала и, выставив перед собой измазанное краской копытце, измерила им луну, дабы удостовериться, что её опасения ничем не обоснованы.

«Хм, а куда я попаду, после того как зайду в портал? – подумала она, решив немного отвлечься, – Не хотелось бы оказаться где-нибудь под водой или того хуже – в толще земли. Хотя, если Ария без особых трудностей перешла в Мир Живых, значит и мне нечего опасаться». Она представила, как появляется где-нибудь на поляне, в светлом и ярком месте, среди цветов и деревьев. Там много звуков и радостных голосов. К сожалению, образов у неё пока было маловато, для полной картины, единственное, в чем она точно была уверена, так это в том, что там её ждет обилие слепящих глаза красок.

Решив, что прошло достаточно времени, она вновь подняла копытце к небу и проверила размер луны. Давно остановившееся сердце сжалось от страха. Несмотря на то, что внутренне, она уже была готова к тому, что сияющий диск станет больше, подтверждение подозрений привело её в состояние близкое к панике. Незаметно. Когда кобылица отворачивалась или опускала голову, оно всякий раз становилось все ближе и ближе. Захотелось как можно быстрее убежать отсюда, пока оно не настигло её.

– Может это тоже вполне нормально? С чего я вообще взяла, что она должна стоять на месте… – дрожащим голосом сказала она, и обмакнула копытце в краске, собираясь вернуться к работе.

Вот только почему ей все время казалось, что луна эта смотрит прямо на неё и приближается именно к ней.

Дело стало продвигаться гораздо медленнее. Она не могла сосредоточиться и постоянно думала о проклятом светиле. Даже картина ванной комнаты, которая до этого была четкой и яркой, теперь начала немного расплываться, вытесняемая тревожными мыслями. Она стала часто совершать ошибки и исправлять уже написанные руны.

– Так! Всё! Сейчас я поднимаю взгляд и… – недоговорив, Кентаврина вскинула голову и ужаснулась. «Око» находилось уже не где-то высоко в небе, а прямо на стене одного из домов. В его тени. Совсем рядом. При этом оно продолжало стоять на месте, словно издеваясь над ней.

«Проклятье…» – обреченно выругалась мертвая единорожка, не спуская глаз с луны. Ситуация, в которую она попала, не предвещала ей ничего хорошего. Стоило опустить взгляд, как нечто приближалось к ней, но и стоя на месте с высоко поднятой головой и играя в гляделки с этим, она никак не могла ускорить свое спасение. Не зная как поступить, пони продолжала сверлить его взглядом. Сколько времени она при этом потеряла, Кентаврина не знала, однако в какой-то момент она поняла, что единственный способ избежать превращения в рядового зомби это продолжать чертить руну.

На счет три она, впившись зубами в нижнюю губу, опустила голову и стала быстро выводить оставшиеся символы. Их уже было не так много, она вполне могла успеть создать портал, а потом юркнуть в открывшуюся брешь между мирами и навсегда распрощаться со всеми тварями, которые здесь обитают. Главное было не останавливаться.

«Интересно, где сейчас эта «Луна»» – пришла в голову предательская мысль. Она долго отгоняла её от себя, но, не выдержав, чуть-чуть приподняла голову и увидела впереди кучу какого-то ветхого тряпья. Прямо перед ней.

«Он уже здесь!!! Так, спокойно. Не смотри на него. Продолжай чертить – приказала она себе и, несмотря на леденящий душу страх, не прекратила заниматься своим делом. – Надеюсь, он не имеет привычки отрывать пони головы…»

Осталось совсем немного. Кар продолжал стоять перед ней, отступая, когда она делала шаг вперед и, подходя ближе, если она отходила от него. Он клонился почти к самой земле пытаясь заглянуть ей в глаза. Как ворон, которого заинтересовала ползающая по земле незнакомая букашка, но он не мог решить съесть её или оставить в покое. Пока что он не атаковал, однако подобрался уже так близко, что иногда она касалась его своим рогом. Мельком она заметила и птичий клюв, и свечение дьявольского глаза, и дамскую шляпку столь ветхую, что от неё уже отваливались куски. Впервые за долгое время она даже почуяла запах – мерзкий запах прогнившей одежды.

Наконец последний зигзаг оказался на полотне. Настолько быстро, насколько это вообще возможно она провела рогом по руне и, увидев, как появляются на земле яркие зеленые линии, облегченно вздохнула. Она успела. Обрадованная пони осмелилась поднять голову.

– Ты опоздал! – злорадно крикнула она ему.

Видимо, опешив от такой игры света, Кар уже находился не рядом с ней, а в отдалении, за пределами вспыхивающего на глазах круга. При этом он все также внимательно смотрел на неё. В точности такой же, как и описывала его ведьма в своих настенных письменах. И даже еще более гадкий. Значит, он все-таки вернулся.

– А знаешь, мне куда больше нравилось, когда твоя шляпа жила отдельно от тебя, – улыбнулась ему на прощанье Кентаврина, и собралась было уходить, но к немалому её огорчению идти оказалось некуда. Руна сияла и искрилась не хуже фейерверка, но ничего даже отдаленно напоминающего портал в центре не возникало.

– Да как же так!? – в сердцах выкрикнула единорожка…

– Мы готовы? – еще раз уточнила принцесса Селестия.

Богиня Жизни смотрела ей прямо в глаза. Не с упреком, не строго, в ожидании ответа, а добрым материнским взглядом, вселяя уверенность в её сердце. Владычица Эквестии прилетела сюда сегодня вечером без своей сестры, но в полном боевом облачении, в том самом, в котором Богини сестры много лет назад одолевали врагов своей страны. На сверкающем золотом нагруднике собственным светом сияли все шесть элементов гармонии – эту вещицу принцесса позаимствовала у Хранителей на тот случай, если Смерть откажется принимать её условия и между ними произойдет битва.

– Ну, на данном этапе мы действительно сделали все что могли… – скромно ответила Виолстар.

Несмотря на позднее время суток никто не спал. По команде, войска выстроились и застыли в ожидании, заняв большую часть площади. Почти две тысячи закованных в броню пони во все глаза смотрели на очищенную от строительного мусора арку портала, готовые ставить на колени саму Смерть. Особенно на их фоне выделялся колосс. Хоть ему и пришлось удалить голову и сильно расширить брюхо, превратив медного коня в шагающий танк, менее внушительным он от того не стал. Все обращали внимание на два десятка крупнокалиберных пушек готовых выстрелить, как только они окажутся в загробном царстве, а вовсе не на какие-то эстетические излишества.

В отличие от большинства солдат гиганта сразу же снарядили лишь запасом «синего пороха», который проявлял горючие свойства только в условиях агрессивной среды Мира Мертвых, пехота же получила также небольшой запас обычного, на тот случай, если что-то пойдет не так и из портала полезет воинственная нежить.

– Тогда приказывай, – сказала ей принцесса.

– М-м, хорошо. Открывайте портал! – голос шестой ученицы, несмотря на гробовое молчание, был едва слышен, но одетые в белые мантии исследователи уловили суть её слов. Саддам, оставшийся у арки, принялся за активацию всей массы рунических знаков, Лайт Ли же и двое черных с алыми пятнами единорогов – кольт и кобылица, – к которым вскоре присоединилась и сама Виолстар, силой своих рогов начали питать огромный кристалл, импульс которого и должен был пробить огромную дыру в пространстве. Началось эффектное светопреставление. Четыре магических молнии – зеленая, желтая, красная и оранжевая с бешеной скоростью стали вращаться вокруг кристалла, смешиваясь друг с другом и белым потоком впиваясь в самую его середину, создавая тем самым свечение внутри огромного минерала. Разжигая его все ярче. А тем временем, как новогодняя ель всеми цветами радуги засияла арка. Сотни рун вспыхивали и, связываясь друг с другом, меняли свой цвет, заставив солдат благоговейно затаить дыхание.

Что-то гудело, громыхало. Дрожала земля. И вот, когда кристалл стал светиться так ярко, что смотреть на него уже было опасно для здоровья, послышался оглушительный треск, и в блюдце пока еще недействующего портала влетела белая линия, разойдясь во все стороны волнами статического электричества. На месте удара вначале появилась абсолютно черная точка, а спустя мгновение её место заняла все расширяющаяся зеленая гладь, грозящая заполонить собой все небо, если бы не сдерживающая её хромированная рамка.

Кар аккуратно ступил в круг. Он уже не стеснялся двигаться при ней. Хоть она и сомневалась, что Слуга Смерти мог её слышать, вид у него был такой, словно он прекрасно понял все, что сказала ему кобылица недавно. Он шел с видом победителя.

«Почему же он не работает!? Я все сделала правильно!» – в панике Кентаврина осматривала рунное полотно, но не могла найти ошибку. Если она и запряталась где-то, у мертвой единорожки все равно не было ни единого шанса её обнаружить. На то, чтобы осмотреть каждый знак требовалось куда больше времени. Следовало сбегать до комнаты ведьмы, еще раз поглядеть на оригинал, но вряд ли кто-то собирался давать ей такую возможность. Вдалеке клубился туман. Это кошмары. Они уже подходили к неспокойной душе, готовые забрать её и увести в башню, где Морфей ожидал свою добычу. Мест, где появлялись такие завихрения, становилось все больше. Они обступали её со всех сторон. Кентаврина даже видела их горящие бледно-зеленым пламенем тени.

– Ну уж нет, больше я с вами не пойду!

Активировав рог, она сделала кое-какие мысленные манипуляции, и в Кара ударил темный луч. Если верить Арии он должен был пробить в нем сквозную дыру, но вместо этого в куче лохмотьев осталась только черная подпалина. Она выстрелила еще раз, затем еще. Слуга словно не замечал выпадов кобылицы и продолжал напирать, сверля пони своим гипнотизирующим взором. Грозное существо, сравнимое наверное только с той темной Богиней, на вечной службе у которой оно находилось. Кар не пытался защищаться. Ему это не требовалось. Здесь не было ничего, что могло бы нанести ему вред, по крайней мере, в арсенале Кентаврины, и она это прекрасно понимала.

– Чтоб вы все сдохли!!! – чуть не плача крикнула нежить, как вдруг руны загорелись ярче и в воздухе между ней и Слугой Смерти, задребезжало пространство. Так, будто мир разделили на две половины слоем запотевшего стекла, по поверхности которого волнами расходился туман. Не задумываясь, Кентаврина прыгнула вперед, прикрыв глаза от нестерпимо-яркого света…

…Тьма в которой она очутилась после перехода, казалась непроглядной. Ни света, ни ярких красок.

– Призра-а-ак!!! – донеслось до её ушей.

Что-то загромыхало и едва успевшая пережить первый кошмар единорожка, неожиданно столкнулась с новым. Вскрикнув, она кошкой прыгнула на землю и почувствовала, как над её головой пролетели десятки раскаленных снарядов.

«Это что ли тот мир, куда я так стремилась убежать?» – в ужасе подумала она. Теперь перспектива очистить разум и вечно гулять по аллеям Некрополиса показалась ей не такой уж плохой. Так вот от чего так старательно оберегали их Слуги. Как она вообще могла жить в этом безумном месте, когда-то?

– Немедленно прекратите стрельбу! – услышала она вдалеке одинокий, но властный голос.

Зрение потихоньку возвращалось к ней. Нежить обнаружила себя посреди огромной мрачной площади. Небо нависло над ней черным морем, сквозь которое едва проступали белые огоньки звезд, но гораздо хуже было то, что она видела прямо перед собой. Сотни металлических гигантов, которые совсем недавно открыли по ней стрельбу, теперь со всех ног неслись к ней. Все они были копиями друг друга, как кошмары из мира напротив. Все кроме одного. Далеко впереди сверкал своими голодными огненными глазами их лидер – огромный металлический колосс.

Воинственные существа окружили её плотным кольцом и, что-то бубня, шипя, и шумно выдыхая воздух, с интересом принялись рассматривать кобылицу. В какой-то момент она ощутила себя такой маленькой и такой ничтожной, что, казалось, при желании могла бы протиснуться в щель между покрывавшими мостовую камнями. О, как ей этого хотелось! Она понимала отдельные слова, но из-за большого скопления и приглушенности голосов, все смешалось в какую-то нечленораздельную кашу. Как назло ни одно из изученных ею в загробном мире заклинаний не работало. Правый рог вообще не реагировал на мысленные приказы мертвой пони. Больше всего аборигенов заинтересовали её рога и невидимые копытца. Каждый из них посчитал своим долгом «ненароком» дотронуться до них бронированным ботинком, проверив на прочность.

«Почему мне так не везет? Где тот светлый и яркий мир, из которого меня так несправедливо вытащили?!» – дрожа всем телом, подумала она.

– Стойте! Разойдитесь! Дайте мне пройти! – донеслось из-за спин железных гигантов.

Медные варвары неохотно расступились, после чего перед ней появилась вполне нормальная фиолетовая пони с золотисто-белой попоной и закрывающей половину лица аккуратно остриженной фиолетовой челкой. Открыв рот от изумления, она посмотрела на нежить:

– Кентаврина! Это ты?

Мертвая пони медленно кивнула головой. Никто раньше не называл её по имени, но она обнаружила, что прекрасно его знает.

– Они тебя не задели? – обеспокоенно спросила маленькая защитница, после чего сердито посмотрела на здоровяков. – Кто вам приказал стрелять по ней?!

– Ну, мы э… – забубнили в ответ гиганты.

– Вам ведь ясно сказали: НИ ПРИ КАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ НЕ СТРЕЛЯТЬ ПО МЕРТВЫМ! Это всё ваши же почившие родственники и бывшие соотечественники, разве не ясно?

– Со мной все хорошо, – поднимаясь на ноги, ответила призрачная кобылка. Сказать, что она обескуражена, означало бы ничего не сказать. Нежить никак не могла оправиться от шока и более того – не знала даже о чем ей в первую очередь стоит подумать: о кошмарах позади, которые могли отправиться за ней в погоню, о жутких гигантах, окруживших её, или о странной поняше, которая знала не только имя Кентаврины, но и то, что она в какой-то момент решится убежать и преуспеет в этом.

– Хвала Селестии, – облегченно выдохнула единорожка, после чего подошла ближе и крепко обняла Кентаврину, – Я так рада тебя видеть, вновь. Видела бы ты себя со стороны. Ты так изменилась…

– Ага, ты теперь рогатая и безногая – пробормотал один из гигантов.

– Помолчи, Танде! – шикнула на него её спасительница. – Кентаврина и так прекрасно знает, что с ней не так. Ну, рассказывай, как там? Как в записях Арии или по-другому?

– Танде? Я помню это имя… – произнесла себе мертвая пони, после чего вспомнила всё, что связывало её с этим именем. Деревянный домик где-то за краем мира, цитадель гремлина, то, как она вместе с пегасом участвовала в каких-то экспериментах. Между тем, фиолетовая пони продолжала что-то ей рассказывать, ведя за собой по коридору из железных тел куда-то вдаль на возвышение, где было куда больше свободного места. Там их уже ожидали оливковая кобыла и высокий статный аликорн белого цвета. Все они чего-то хотели от неё и заваливали вопросами, до которых ей не было никакого дела. Она возвращала себе свои воспоминания.

– Во-о-от. Еще было бы неплохо, если бы ты привела нам сюда кошмара для изучения. Одного, не более.

– А ты ведь Виолстар, верно? – вдруг спросила Кентаврина.

– Узнала, – улыбнулась единорожка, – А про эксперимент помнишь?

– Смутно.

В образовавшейся свалке беспорядочных воспоминаний она нашла день рождения ведьмы и оглашение рокового письма, в котором кого-то из присутствующих приговаривали к смерти. Вспомнила, как они выбирали жертву. Как все боялись. Все кроме неё. Она смеялась и подшучивала над другими, ходя бок к боку со своей убийцей. Последним в голове всплыл тот момент, когда Ария обвинила её в никчемности и…

– Так вы меня ради эксперимента убили? Специально?! – вспылила она.

– Ну, эмм. – заметив, как вспыхнули красные глаза нежити, шестая ученица принцессы стушевалась и не нашлась, что ответить.

– Кентаврина, ты совершила геройский поступок, положив свою жизнь на алтарь процветания Эквестрии, и я обещаю тебе, что ты будешь вознаграждена за то, что тебе пришлось пережить, – вмешалась в разговор аликорн, в котором единорожка признала принцессу Селестию, – но сейчас нам нужно знать, что нас ждет по ту сторону жизни. Где находится Кобылица Смерти?

– Кобылица Смерти? Ну, я точно не знаю, куда я зашла. Проще всего будет, если вы заберетесь на верхушку ближайшей башни и посмотрите поверх облаков на Некрополис. Самая большая вышка это и есть её цитадель. Кстати! Если вы хотите воспользоваться порталом, то вам лучше поторопиться, иначе Кар и другие Слуги закроют его.

– Слышали, что она сказала? Нужно закрепить успех и отвоевать выход! Быстро! – громко приказала принцесса стоящим в отдалении офицерам.

– Может, не будем торопиться? Нашим солдатам придется столкнуться с почти неизвестным врагом и я… – глядя на то, как выстраиваются в боевые порядки бронированные бойцы, предложила Виол.

– У нас нет на это времени, – отмахнулась от неё принцесса, – В Атаку!

Приказ Богини, подхватили еще несколько голосов. Отряды вернулись на свои позиции, после чего первые четыре десятка бойцов из первой сотни, – больше решили пока не посылать из соображений безопасности, – отделились от общей массы и вошли в портал.

Стало тихо. Остальные отряды в состоянии боевой готовности застыли перед вратами в загробный мир. Все ждали, что же произойдет дальше и даже Кентаврина заинтересовалась тем, кто же все-таки победит. На стороне мертвецов был могущественный Кар и энное количество кошмаров, у вошедших туда бронированных монстров толстая броня и мощные пушки. «Нет, маловато их для битвы против Слуги Смерти…» – покачала головой поняшка.

– Они сильные противники? – негромко спросила у неё Виолстар.

– Понятия не имею, я с ними не воевала, но Кар – один из них, – невероятно крепок.

– Зря мы так быстро туда побежали. Я не прощу себе, если с теми кольтами и кобылицами что-то случится… – шмыгнула носом единорожка.

– Они справятся, – убежденно кивнула головой принцесса.

Время шло, но никаких вестей с «той стороны» не приходило. Воины волновались, волновались и офицеры, думая правильным ли решением было отправить туда именно столько солдат.

– А если портал уже закрыли, то как это будет выглядеть с нашей стороны? – поинтересовалась Лайт Ли у своей коллеги.

– Ой… а я и не знаю, – покачала головой шестая ученица.

– Будет плохо, если они заблудятся там, и мы никогда их не найдем.

– Не говори так!

– Может, отправим туда разведчика? – едва успел предложить верховный главнокомандующий этого войска, как из портала появились трое бойцов. Попоны их пожухли и сильно дымились, но в остальном броня выглядела вполне сносно. Орудия еще шипели от недавнего использования. В молчании они прошли до возвышения, туда, где стояла принцесса Селестия, после чего шедший впереди кольт поклонился ей и, повернувшись к главнокомандующему, доложил.

– Портал захвачен, враги уничтожены. Потерь нет.

Хоть он и пытался говорить по форме, не выражая никаких эмоций, но было видно, что только что вернувшегося с первого боя бойца буквально распирает от радости.

– Прекрасно. Как вы оцениваете силу врага?

– Три балла.

– Стоп! – встряла в разговор Кентаврина, – Вы, что так легко победили кошмаров???

– Ну…да.

– И Кара одолели?!

– Парень в шляпе? Ага.

– Но…но как?!

– Как детей! – довольно произнес боец.

Коротко посовещавшись с командирами, принцесса Селестия вновь повернулась к Эквестрианской армии и громко провозгласила.

– Итак. Мы начинаем вторжение!

Глава 36

Глава, в которой пони штурмуют Некрополис и проверяют свою броню на прочность.

Звук, а точнее его отсутствие, стало тем единственным, что дало понять Танде, что переход в Мир Мертвых уже состоялся. Ему не досталось места в первом ряду или где-то с краю колонны, а потому, заключенный в клетку из таких же как он бронированных рыцарей и, не имея возможности приподнять голову вверх, чтобы увидеть небо, кольт просто шагал, слушая топот четырех тысяч копыт вокруг и звучные приказы голосистых офицеров. Никто не замедлил шага, не было ни единого удивленного возгласа. Думая о чем-то своем и глядя на защищенный круп впередиидущего бойца, он даже не заметил когда прошел сквозь рамку. Просто, внезапно, стало очень тихо. Нет, топот, а также звон и скрежет металла никуда не делись, никуда не делся и звук его дыхания, но все они стали глухими, едва слышимыми. Возникло неприятное чувство, будто кроме тех нескольких солдат, что шли рядом с ним, больше никого не осталось. Где-то звучали одинокие хлопки выстрелов – наверное, это воины принцессы добивали оставшихся кошмаров. Они хорошо начали, и молодой жеребец искренне надеялся, что и концовка будет столь же прекрасной. Быть может, им даже не понадобится вызывать подкрепление.

Услышав неприятный хруст, пегас, насколько позволяла конструкция шлема, опустил голову и обнаружил под ногой обмотанную в старые тряпки растоптанную черепушку. Если бы не огромная глазница, которая особенно выделялась на общем фоне, он и не понял бы, что это череп, ведь кроме неё на этой странной голове не было ничего: ни рта, ни носа, ни ушей.

– Мир праху… – хмуро буркнул себе под нос Танде.

– Че? – не понял Сайлент, решив таки нарушить безмолвие. Узнать в нем того белошкурого пегаса с короткой черной гривой было сейчас проблематично, потому как даже голос его сильно исказился, проходя через фильтры в шлеме, но магнит сделал свое дело.

– Мы по мертвым пони топчемся, вот я и решил проявить уважение, – пояснил ему сиреневый кольт.

– Нет. Здесь валяются не пони, – поучительно заметил офицер. – Это монстры этого мира, о них не стоит грустить.

– Если только эти монстры не были пони в прошлой жизни.

Не найдя что ответить собеседник пожал плечами и смолк. Долгое время ничего не менялось, разве что зеленая попона, которая покрывала круп пегаса перед ним, становилась всё более и более серой и пожухлой.

Когда ноги кольта ступили на каменную мостовую, а за их спинами появились похожие на два больших глаза огни Колосса, главнокомандующий приказал своему войску разделиться на три части. Их колонна направилась вправо. Над головами, сквозь плотную завесу молочно-белого тумана, теперь проглядывались высокие башни обсидиановых домов, а от солдат вокруг Танде узнал, что помимо них по улицам бродят десятки скучающих мертвецов. Они пугали солдат своим внешним видом, но при этом никак не реагировали на их присутствие – будто бы и не было здесь никакой армии. Каждую минуту пони ожидали атаки, но ничего не происходило. Они просто шли и шли к намеченной цели, не встречая в пути никакого сопротивления. Танде даже прикорнул немного – наверное, прошло уже больше двух часов с начала вторжения.

Но в одно мгновение все изменилось. Из состояния полудремы его вывели застрекотавшие с разных сторон выстрелы, после которых движение колонны резко замедлилось. Строй сомкнулся, возник затор.

– Ну. Началось, – возбужденно выдохнул пегас, ощутив, как кровь начинает всё быстрее растекаться по телу.

Громыхнули пушки, установленные на Колосса. Гигант решил поддержать их, несмотря на внушительное расстояние, которое отделяло его от места битвы. Залп пришелся в стену одного из соседних домов отколов от неё несколько огромных кусков темного камня.

К сожалению для друзей, возможности присоединиться к сражению и даже просто посмотреть на появившегося врага у них пока не было из-за большой сплоченности войска и отсутствия приказа перегруппироваться.

Сайлент Хуф оперся о стоящего по левую сторону солдата и как мог вытянул голову вверх, чтобы разглядеть врагов, но безуспешно.

– Ничего не видно, – с досадой сказал он.

По счастью заинтересовался врагами не только он один и вскоре по рядам прошелся ответ на заданный каждым вторым вопрос. Ничего конкретного в нем не сообщалось, очевидно виной тому было многократное перевирание реплик впередистоящих, но слово «головы» слышалось отовсюду. При этом как выглядят эти головы, сколько их и насколько они опасные противники оставалось загадкой. Кто-то говорил о первых потерях, другие, напротив, утверждали, что нежить проигрывает им в сухую.

– Может, протиснемся вперед? – нетерпеливо предложил Танде.

– Без приказа? – удивился Хуф, не меньше удивился, похоже, и третий обладатель магнита на корпусе. Матион переводил взгляд с одного на другого, ожидая решения.

– А что такого? Тут уже и так все перемешались. Глядишь, займем место поудобнее, а то не хотелось бы вернуться с военного похода с полными магазинами и вообще без впечатлений.

Сайлент ненадолго задумался, взвешивая «за» и «против», и наконец согласно кивнул.

– Ты прав. Не наше дело стоять за чужими крупами. И вообще, я уже пообещал своим сыновьям боевые трофеи с того света и собираюсь сдержать слово. Отряд за мной!

– Вот за это я тебя и люблю! – улыбнулся Танде и по-дружески стукнул копытом в бок своего сговорчивого друга.

Минуту спустя они уже проталкивались сквозь ряды своих соратников пробираясь все ближе и ближе к левому краю колонны. Раздвигать тяжеленных кольтов оказалось делом довольно хлопотным, но в конце концов солдаты все равно уступали им. А тем временем колонна, не переставая отстреливаться, медленно, но верно, вновь приходила в движение. Вскоре стали видны фонарные столбы, темные окна домов, удивительные тем, что не было в них ожидаемой черноты, – словно кто-то равномерно освещал их изнутри тусклым светом, – каменные деревья и какие-то мосты вдалеке. А потом над головой стоящего перед ними солдата взлетело нечто крупное и крайне отвратное. Оно ухнуло и, толкнув его, также быстро упало вниз. То же самое можно было наблюдать по всей длине фланга: жуткие твари прыгали и всей своей массой врезались в солдат, норовя сбить их с ног. Боец боднул голову во время очередного прыжка и точным выстрелом добил её, прежде чем та успела перевернуться. Встав рядом с ним Танде, наконец, увидел, что же происходило сейчас на улицах этого странного города. Ухающие мячики приближались к ним со всех сторон, но, несмотря на их количество и настойчивость, жеребец не посчитал их достойными оппонентами. Они вообще не были похожи на войско, тем более что целью их нападок в основном оказывались вовсе не солдаты Селестии, а свои же сограждане – четырехногие разномастные зомби и призраки, коих они окружали и тычками уводили как можно дальше от места битвы. Иногда появлялись другие: худые и очень высокие существа, которые силой своей магии поднимали в воздух бойцов и отколовшиеся от стен из-за шквального огня куски камня, но делали они это так медленно и нерасторопно, что почти сразу же получали пулю, отправляясь к своей Богине. Как будто никто из них не мог понять, что идет война. Горящие вечным огнем кошмары даже не пытались приблизиться и встать на защиту своих сограждан, зелеными факелами застыв на безопасном расстоянии. Они просто наблюдали.

«Тоже мне, защитники» – мысленно пристыдил их пегас.

Но, каким бы странным не выглядел этой бой, им все же удалось в полной мере насладиться своим боевым крещением. Свистели пули, кричали командиры, раздавая приказы, взрывались облаками пыли монстры Некрополиса. Решив не тратить попусту боеприпасы, Танде, как, впрочем, и большинство смекалистых бойцов, решил сражаться в ближнем бою, пронзая врагов острым шипом на голове или давя их бронированными ботинками. Это оказалось и эффективно и экономно, особенно если учесть, что при всем желании головы не могли причинить им никакого вреда.

Также неожиданно атака прекратилась, и улицы города Мертвых опустели. Просто когда вокруг не осталось рядовых жителей, перестали появляться и другие противники. Войско прорвалось к площади, откуда направилось к большому обсидиановому дереву, расположенному в её центре. Его, если верить сотникам, заприметили разведчики еще в самом начале пути, забравшись на одну из каменных вышек, и предложили использовать в роли ориентира. Там они должны были пересечься со своими товарищами и откорректировать дальнейший маршрут, ну а пока их не было, пони получили шанс немножко передохнуть.

Танде потянул за рычажок, расположенный около рта, и орудие несколько раз выстрелило, раздробив тощее тельце монстра, единственную ногу которого зачем-то воткнули в каменный тротуар.

– Эй, смотри, что делают эти маленькие мерзавцы, – шумно дыша, произнес Сайлент, указав копытом туда, где совсем недавно проходила колонна. Сначала Танде не обратил внимания, но теперь ясно видел, что там и тут по земле снуют маленькие костяные паучки. Словно какие-то падальщики они собирались вокруг кучек пепла и обломков костей и втягивали их внутрь себя.

– Фу, они еще и каннибалы, – скривился Танде. – Даже в Тартаре я чувствовал бы себя комфортней, чем здесь. Отвратительно!

– Ага, скорее бы свергнуть старуху Смерть и передать Некрополис под власть принцессы. Уж Селестия то смогла бы превратить эту дыру во что-нибудь более стоящее… – кивнул офицер, глядя на то, как Матион раздавил одного из странных паучков, который подошел к ним слишком близко. – Кстати, Танде, убил уже кого-нибудь?

– Еще бы! – довольно ответил сиреневый пегас, – почти десяток, если не больше. А ты?

– Двадцать четыре, – гордо заявил офицер.

– Сколько?!

– Двадцать четыре, причем каждый из них получил всего одну пулю, – для пущей убедительности Сайлент постучал по стволу своей пушки. – Многолетние тренировки на стрельбищах не прошли даром, салага. Ну а ты, Матион?

Прежде чем кольт успел ответить, Сайлент поднял копыто, призвав их к молчанию, и твердым шагом направился к стоящим в отдалении бойцам, которые смеялись и о чем-то беседовали, на спор стреляя в одиноко бредущего по краю площади зомби. Заплутавший, он был едва виден под туманной завесой и даже не подозревал, видимо, в какой опасности сейчас находится.

– Эй, болваны! Кто вам разрешил стрелять по гражданским, а!? – гневно выкрикнул Сайлент.

Один из бойцов, судя по отличительным знакам офицер того же ранга что и он сам, что-то беззаботно ответил и вновь выстрелил. Сайлент Хуф возразил ему. Завязался спор. Танде наблюдал за всем со стороны и жалел о том, что из-за особенности загробного мира он не может расслышать их диалог. Речь шла вроде как о какой-то серьезной провинности и ответственности за оную. Он, конечно, сомневался что их перепалка может дойти до драки, но на всякий случай медленно пошел к ним, пока до его ушей не начали долетать слова офицера:

– …сто раз, а им хоть бы хны. Они же бессмертные! Мгновенно восстанавливают любое повреждение. Короче, сам погляди, – устав от бесполезной болтовни, солдат повернулся в сторону зомби и, почти не целясь, выстрелил. Снаряд попал точно в голову, после чего нежить лопнула и превратилась в горстку костей и пепла. Никакой регенерацией и не пахло, как и бессмертием. В воздухе повисла неловкая тишина. Десятки пар глаз пристально смотрели на спорщиков.

– Ну и что ты наделал? – спросил Сайлент.

– Упс… – собеседник хотел было почесать затылок, но доспех не позволил ему такой роскоши, поэтому ногу пришлось опустить.

– Сам сдаваться пойдешь или мне тебя отвести?

– Что? Никуда я не пойду! Подумаешь, одно такое чучело пристрелил. Их здесь миллион.

– Ты прикончил чьего-то прадеда, возможно даже своего собственного!

Они вновь начали ругаться, отстаивая каждый свою правоту и не обращая внимания на то, что что-то вокруг них начало меняться. Танде остановился и беспокойно посмотрел по сторонам, всё то же самое, только вот стало совсем уже безлюдно, даже кошмары вдалеке куда-то испарились. Вдруг под ногами офицера прямо из земной тверди с громким то ли свистом, то ли визгом вылетело нечто, напоминавшее собой алый сполох пламени. Оно, не останавливаясь, пролетело сквозь его тело, подбросив почти полутонную тушу на несколько метров вверх так, словно это была пушинка, и растворилось в небе.

– Ладно, иди! – недовольно ответила Фаеркнайф, немолодая уже земнопони с каменным лицом, и продолжила рассматривать свой шлем.

– Не переживайте мэм, я всего на минутку! – убежденно ответил Норд и спешно покинул строй.

Ему опять не повезло. Он не вошел в первую волну нападающих. По решению принцессы и главнокомандующего, который находился сейчас по ту сторону жизни, в бой отправились только с первой по десятую сотни, остальных же пони оставили в резерве до тех пор, пока первым не понадобится подкрепление или же рамку портала выхода не перенесут к воротам башни Смерти. Обидно, но с другой стороны, у Норда появилась прекрасная возможность поговорить с Кентавриной и всё у неё выяснить. Всё-таки у него имелся вполне определенный повод посетить Некрополис и он хотел получить на сей счет достаточно информации.

Найти неживую кобылицу оказалось проще простого. Она все еще находилась там, куда её увели сразу после прибытия – на краю площади, в окружении сердобольных докторов гарнизона.

– Что-нибудь чувствуешь? – Делфин заботливо приложил ложку к нематериальному копытцу мертвой единорожки. Хоть оно и было плотным, но обычные предметы медленно протекали сквозь него словно сквозь желе, вызывая удивление на лицах медиков.

– Неа, – покачала головой Кентаврина.

– А холод, там, или жар? Между прочим, ложка сейчас довольно-таки прохладная.

– Нет.

– Ага, значит чувствительность конечностей отсутствует полностью… – единорог что-то начеркал в своем блокноте. – А болит что-нибудь? Голова, там, или, может быть, во рту сухо.

– Ничего нет, Делфин, – ответила нежить, снисходительно улыбнувшись. – И не будет. Я уже умерла и больше не нуждаюсь в медицинской помощи.

– Ну, мало ли, – пожал плечами доктор, переглянувшись со своими коллегами, – принцесса велела нам следить за состоянием твоего здоровья.

– Будто вы мне сможете хоть чем-нибудь помочь, в случае чего.

Кентаврина еще раз активно замотала головой, намереваясь, видимо, сорвать с себя новенький серебряный намордник, которым принцесса не преминула её наградить, как только выдалась свободная минутка. Естественно, что снять его таким образом она не могла и, осознав тщетность своих усилий, кобылка закусила губу и вновь встала смирно.

– Привет, Делфин. Привет Кен – привлек к себе их внимание Норд.

– Привет, боец – не оборачиваясь, ответил ему единорог. – А ты почему еще здесь?

– Мою сотню оставили в резерве. Такой вот облом, – грустно ответил гигант в доспехах и шмыгнул носом.

– Повезло тебе.

– Повезло? Да пока я тут в этой консерве торчу, Танде с Матианом уже вовсю развлекаются, а ты говоришь: повезло!

Вместо ответа пони-медик разве что хмыкнул и вновь вернулся к своей пациентке.

– А как Кентаврина? Она, говорят, память потеряла, – посмотрев на нежить, солдат кое-как помахал ей копытом. – Эй, привет, помнишь меня?

– Еще бы. Вы мне чуть мозги не вышибли, когда я сюда пришла, – сердито ответила единорожка.

– Ты не поняла. Я – Норд.

– Приятно познакомиться, – нежить широко улыбнулась, но тот акцент, который она сделала на слове «приятно» показался пони настолько ядовитым, что даже как-то немного дурно стало.

– Да нет же! Мы с тобой давно знакомы, еще с тех самых пор, как нашли тебя вместе с Арией на шабаше. Том, на границе Эквестрии. Вспомнила?

– Ааа, так ты этот Норд… – протянула нежить. – Ну да, только ты мог предположить, что я узнаю тебя в этом панцире и в шлеме. Ты бы еще за камнем спрятался, прежде чем спрашивать.

– Ой, и правда, – прогудел пони и поспешил стянуть с себя шлем. – Слушай, а ты не видела Арию?

– Я вообще-то у тебя то же самое хотела спросить. Где эта зеленая гадость?

– Тебе разве не рассказали? – удивился кольт и продолжил. – Ария пропала и скорее всего её убили щупальцеротые пони. Ну, они перепутали нас с Чародеем и атаковали. Теперь она в Некрополисе… я надеюсь.

– В Некрополисе?! – глаза Кентаврины округлились. – И как давно?

– Так, дай посчитаю…

– Хотя не важно, – прервала его размышления кобылка и добавила себе под нос. – А я думала, что случилось?.. теперь понятно, почему Кар вернулся… Вот дрянь.

– Так вот, я хотел у тебя спросить…

Оживившись, Кентаврина выскользнула из окружения врачей и со всех ног, – пусть и призрачных, – поскакала в сторону портала, не обращая внимания на оклики эскулапов.

– Я ненадолго! – крикнула на прощанье мертвая единорожка.

Когда она растворилась в блюдце портала, Норд ощутил на себе много рассерженных взглядов. Кто бы мог подумать, что она ТАК отреагирует на эту новость. Это и новостью то для неё не должно было стать.

– Ну вот, убежала, – расстроено протянул жеребец.

От увиденного, Танде опешил и, не зная как поступить, просто встал на месте, как вкопанный. Выругавшись, бывшие рядом с атакованным офицером бойцы, отступили и открыли огонь по улетающей твари, но та оказалась слишком проворной. Сделав крутой вираж, существо, у которого уже можно было заметить вытянутый конский череп и костяные ноги, вновь устремилось вниз и атаковало, пригвоздив к земле еще одного кольта. Оно словно проскальзывало сквозь тело, увлекая его за собой какой-то неведомой силой. Когда же огненный конь материализовался в третий раз, намереваясь ударить еще одного пони, десятки орудий одновременно изрешетили тварь, разбив её тело на горящие осколки.

– Проклятье. Сайлент!!!

Пегас, вместе с другими солдатами поспешил к раненым. Он искренне надеялся, что что-то напутал и его друг на самом деле был тем кольтом, что стоял чуть правее, но приблизившись, он с ужасом обнаружил на распластавшемся в неестественной позе бойце сине-красный магнит. Значит, ошибки не было…

– Сайл, ты как? – обеспокоенно спросил кольт и попытался потрясти его. – Сайлент!

Никакого ответа. Словно он слишком буквально воспринял собственное имя. Танде попытался заглянуть ему в глаза, но через зеркальные стекляшки ничего не было видно. Повреждений на доспехе он также не обнаружил. Значит, герметичность не нарушена. «Он просто без сознания» – попытался успокоить себя кольт и еще раз потормошил его.

Их окружили товарищи по оружию:

– Что с ним? – спросил кто-то.

– Не двигается. Молчит. Из-за этой гребаной брони я вообще не могу понять что с ним!?

– С Виллом то же самое.

– Может снять шлем? – негромко предложил пони, – узнаем, как он, и оденем обратно.

– Ни в коем случае!

Сказавший это сотник – единорог, возможно даже командир их сотни, растолкал солдат и посмотрел на тела кольтов.

– Так, с ранеными пока ничего не делать. Доспехи не открывать. Вы двое – цепляйте на ремни первого пострадавшего, а вы – он указал на Танде и застывшего рядом с ним бойца, – второго. Несите их к Колоссу и поднимайтесь вместе с ними в его брюхо, к инженерам. Там раскупорите их и поможете оказать первую помощь. Как только приведете их в чувство, сразу возвращайтесь сюда. Ясно? Выполнять!

Пегас кивнул и, не без помощи своих товарищей, вытянул из специальных отверстий в нагрудной пластине прочные ремни с крюками, которые тут же зацепил за доспех Сайлент Хуфа. Прилаживая крюк на бронзовом воротнике, Танде обратил внимание на тонкую струйку крови, которая неохотно стекала через фильтр под шлемом. «Проклятье, проклятье, проклятье…» – едва слышно прошипел Пегас. Он постарался выбросить увиденное из головы и принял еще одну пару таких же ремней, только длиннее, которые вытянули из его боковых секций. То же самое проделал и его спутник, после чего они разошлись в стороны, кое-как подняв раненого над землей, и рысцой побежали к сверкающим далеко в тумане лампам. Рядом скакали и двое других бойцов, а также сопровождающий их тяжеловооруженный земнопони, которого выделил им командир. Матион же остался с отрядом. Увидев своего брата, Танде отсалютовал ему на прощанье и, не останавливаясь, побежал дальше. Если у Сайлента кровотечение, им следовало поторопиться чтобы спасти его жизнь.

А вокруг появлялось все больше красных огней…

Как же сильно всё изменилось. Совсем недавно они шли здесь победным маршем, а теперь бежали, одни, словно мыши прижимаясь как можно плотнее к краю улицы, дабы случайно не попасться на глаза появлявшимся там и тут красным демонам. Теоретически эта территория находилась сейчас под контролем Эквестрианских войск, но с учетом нынешних реалий они просто не могли чувствовать себя здесь в безопасности. Стало гораздо темнее, туман сгустился. Встречавшиеся по дороге отряды пони провожали их удивленными взглядами и на ходу заваливали вопросами. И спереди и сзади до них долетали отзвуки длинных очередей и громких приказов. Судя по всему, настоящая война началась только теперь, а всё, что происходило с ними до этого, можно было назвать детскими играми.

Вскоре всё стихло. Не из-за того, что бой прекратился или проиграла одна из сторон, просто они отошли на достаточное расстояние, чтобы звуки боя перестали долетать до них. С ними осталось только громкое сопение, а также лязг металла и топот бронированных копыт.

– Эй! Может, передохнем чуть-чуть? – предложил бегущий позади пегаса боец. Он, а вернее она, явно запыхалась. Танде почувствовал это уже давно, когда ремни с его стороны сильно натянулись, а бежать стало гораздо труднее. Первое время она молчала и, как могла, держала темп, но, очевидно, силы уже окончательно покинули её. Снова женщина тянула их вниз на синхронной работе…

– У нас нет на это времени, – убежденно ответил кольт. – Каждая минута может стать для него последней.

– Если я упаду от усталости мы выиграем не намного больше времени для него, не думаешь? – парировала она.

– Согласен! – присоединился к ней соседний носильщик, – давайте пока перейдем на шаг и восстановим силы. До Колосса осталось не так много, но нахрапом мы это расстояние всё равно не осилим.

С нелегким сердцем Танде приостановился. Ноги жутко болели, в голове били молоты, он весь вспотел, ведь для пегаса пешие пробежки, особенно в груженном виде, являлись чем-то сродни ночному кошмару, однако желание спасти Сайлента было гораздо сильнее этого. Он готов был в лепешку разбиться, лишь бы избежать смертей в этом походе, а уж если эти смерти произойдут из-за его медлительности… Лучше уж умереть, чем жить с этим. Думая так, он не сразу расслышал заданный ему вопрос:

– Он твой друг, да? – поинтересовалась пегаска.

– Угу… – после примерно минутного молчания прогудел кольт.

– Вот оно что, – вздохнула собеседница. – Извини, что подвела. Просто никогда до этого не таскала на себе такие тяжести.

– Пфф, тоже мне – солдат гарнизона, – невесело хмыкнул Танде. Он до сих пор постоянно норовил перейти хотя бы на рысцу, но она пока не готова была поддержать его рвение.

– Да я и не солдат вовсе! Я добровольцем пришла из Эквестрии. Захотела пострелять… лучше бы дома сидела, блин.

– Прямо как я, – улыбнулся пегас, обернувшись на свою закованную с ног до головы в броню спутницу. Определить как она выглядела, как и то что это вообще кобылка, а не кольт, раза в два превосходящий его по массе, было сейчас невозможно.

– Ну как, красивая? – с долей иронии спросила его пегаска. – Меня, кстати, Уайтсонг зовут.

– А меня Танде. Рад знакомству.

– Чтож, Танде, я передохнула. Побежали?

С молчаливого согласия остальных членов группы они перешли на бег, намереваясь как можно скорее выйти на финишную прямую. Скрывшиеся ненадолго за высокими башнями огненные глаза Колосса появились вновь, яркими огнями прорезая плотный туман, а еще через минуту появился и темный силуэт этой громадины. Сейчас он действительно напоминал собой коня. Огромного и могучего жеребца, дающего фору любой гидре и дракону, которые пугали простых эквестрианцев своими размерами. Рядом с ним Танде наконец почувствовал себя защищенным, ведь у мертвых не было альтернативы этой древней машине. Вскоре они попали под свет его направленных в землю фонарей и услышали ритмичный гул работающих двигателей, перекликающийся с периодическим шипением и фырканьем других установок. Песня. Пегас не разбирался в технике, но, судя по звуку, аппарат работал вполне исправно. Часы, закрепленные на нем, показывали половину двенадцатого, – жаль, что он не обратил внимания на них, когда входил сюда.

Остановившись под его брюхом, откуда на тросах спускался грузовой лифт, отряд, наконец, смог положить свою ношу на землю. Танде тут же принялся проверять состояние своего друга, силясь любым способом узнать – жив ли он, а Рогатый земнопони (двурогий шлем, коими снабдили всех земнопони, до сих пор не мог оставить пегаса в покое) деловито подошел к передней ноге чудовища и постучал по ней:

– Эй вы! Спускайтесь! Мы вам раненых привезли! – крикнул он.

Нет ответа. Ну, немудрено, ведь если у них, внизу, так хорошо слышно тарахтение моторов, то какой шум стоит в кабине у инженеров? Вполне логично, что они не расслышали его голоса.

– Эгей! СильверКог, Коппер, вы там заснули что ли?! – еще громче закричал солдат. – Это я, Майл!!

– Наверное, они тебя не слышат, – предположил очевидное кто-то из бойцов.

– Ага, как же, – проворчал в ответ знакомый с ними земнопони. – Дрыхнут там, наверное, в обнимку со своими железками. Раньше я швырял туда чем-нибудь и они открывали, а тут… ЭЙ ЛЕНТЯИ!!!

Не слушая их беседу, Танде осматривал тело Сайлента. Ноги его сгибались легко, шея тоже, он ничего не говорил, но иногда Танде казалось, что сквозь фильтры он слышит его хриплое дыхание. Единственное, что смущало кольта, это кровь. Она больше не стекала с фильтра, видимо, кровотечение остановилось, но кое-где в сочленениях он также обнаружил едва заметные кровоподтеки. Непонятно как, но та тварь сумела залезть под доспех и ранить его.

«С другой стороны, может, у него от столкновения кровь из носа пошла? Её обычно много… а если учесть, что он без сознания, то неудивительно, что он не отвечает мне. Все будет хорошо… О Селестия! Он ведь так и захлебнуться может или язык проглотить!»

– Скоро они там?! – нервно поинтересовался пегас.

– Не знаю, – честно ответил земной, в сотый раз яростно пнув ногу Колосса. – Я уже готов выстрелить в пузо этой штуковины, лишь бы они нас пустили.

– Ага. Странно все это… – протянула Уайтсонг.

После слова «странно», всем члены отряда напряглись. Чувство защищенности и хорошее настроение куда-то улетучилось. Каждый из них уже давно обратил внимание на то, что Колосс не стреляет, поддерживая огнем войска впереди, и вообще просто стоит на месте, вместо того чтобы напрямик идти в сторону башни Смерти, как им было велено. Они могли связать это с тем, что семеро членов экипажа просто решили вздремнуть, но, шло время, и этот вариант казался все менее и менее жизнеспособным.

На всякий случай Майл отошел подальше от Медного Коня и взглянул на его корпус со стороны.

– Туман мешает, но вроде с ним всё в порядке. Ни царапинки.

На всякий случай он изо всех сил свистнул. Никто не удивился, когда никакой реакции за этим не последовало.

– Его снизу можно как-то открыть? – тихо спросил Танде.

– Не-а. Я присутствовал при его ремонте, – ответил земнопони. – Тут либо по трапу, которого сейчас нет, либо на лифте. По-другому никак, – Майл снизил голос до полушепота и продолжил. – Как думаете, они тоже… того?

– Понятия не имею. Может они убежали? Испугались за свои шкуры, когда увидели что происходит вокруг и свалили.

– Без доспехов?! – выкрикнул земной. – Нагишом по этому идиотскому миру, где всё выгорает похлеще чем в кислотном озере???

– Я просто предположил, – повел плечами Танде. – Здесь могло произойти всё, что угодно и вовсе необязательно, что с экипажем случилось что-то плохое.

– И все-таки?

В ответ он только покачал головой. Последним о чем сейчас хотел думать Танде, были мертвецы. Достаточно было и этих двоих, которым они не сумели помочь, и теперь оставалось только молиться, чтобы они оклемались самостоятельно. Так ничего и не сказав, он вновь вытянул ремни и принялся цеплять крюки за украшенный сине-красным магнитом доспех. Непробиваемое чудо инженерной мысли.

Глава 37

Глава, в которой войско принцессы находит свой конец, а Кентаврина находит Арию.

Обратно они шли, почти не разговаривая друг с другом. Здесь, наедине с самими собой, в голове каждого из пони плелась паутина мрачных мыслей: об остановившемся колоссе, о раненых кольтах, все еще прицепленных к ним, о подозрительной тишине вокруг и о правильности принятого ими решения. Там, у медного гиганта, они долго и горячо спорили на счет своих дальнейших действий. Майл, а вместе с ним один из носильщиков, совсем еще молодой земнопони по имени КарротДжус, настаивали на том, что им стоит вернуться в отряд и доложить обо всем главнокомандующему, второй же – Леман, а с ним и сам Танде, требовали прорываться к порталу и оказать помощь раненым в Мире Живых. Голос Уайтсонг должен был стать решающим, но она воздержалась от ответа, и, оставшись каждый при своем мнении, они направились к площади, где располагалось сейчас их войско. В конце концов у них был приказ вернуться, а приказы нельзя нарушать.

– Эй, Майл, – после небольшой передышки снова завелся Леман, – вот смотри: мы сейчас возвращаемся в часть, так? Теряем кучу времени, идем к командиру, отвлекаем его от работы со своими проблемами, нудим, и как ты думаешь, куда он нас пошлет?! Правильно – в портал! Так к чему эта беготня, если мы в конечном итоге, так или иначе, туда пойдем?!

– А если нет? – хмуро спросил земной.

– А больше некуда! Тут мы им ничем не поможем. Открывать доспехи нельзя, а без этого им ни лекарство ввести, ни раны перебинтовать ¬– ни-че-го! Хотя они и так уже десять раз померли, я полагаю. Столько времени не проявлять признаков жизни…

– Они живы, – уверенно заявил Танде.

– Даже если так, у них все равно мало шансов, – пожал плечами Леман. – Время идет, а мы еще даже половину пути не протопали. И кого мы должны за это благодарить? Правильно…

– Заткнись, а? – одновременно выдохнули и Танде, и Майл.

Еще более хмурые и измотанные, они углубились в городские улицы, где обнаружили, как сильно преобразился Некрополис. Туман рассеялся, став менее плотным, а в небе теперь сверкало алое зарево – так много этих существ летало в вышине, оставляя за собой огненный шлейф. Вместо странного пугающего спокойствия царил тихий хаос. С неба сыпались горящие осколки и хлопья пепла, которые, видимо, на лету отваливались от их тел. Создавалось впечатление, что именно из этих сгоревших в собственном огне тварей и состояла серая земля Мира Мертвых. Им больше не встречались ни разведчики, ни оберегающие тылы патрули Эквестрианцев – никто. Даже паучки Некрополиса, которые старались здесь совсем недавно куда-то пропали.

Огромное обсидиановое дерево они увидели еще издали. Там, под его окаменелыми ветвями, должна была располагаться армия Эквестрии, но, когда они подошли ближе, их ждало горькое разочарование. Никакого войска там уже не было. Первой мыслью, которая посетила голову пегаса, было то, что они просто ушли вперед, не дождавшись Колосса, но оглядев изуродованную выстрелами площадь, он понял, что ошибся. Большая часть бойцов все еще находились здесь: лежали целыми грудами перед ограждениями, у ствола искусственного дерева, под стенами ближайших строений. Они до последнего пытались удержать площадь…

Не зная что сказать, Танде просто остановился и с открытым ртом смотрел на поле боя. Сердце его сжалось. Столько убитых ему еще не доводилось видеть никогда в жизни. Доспехи некоторых из них дали трещину, у кого-то были выбиты окуляры, но большинство оставались такими же «целыми и невредимыми» как и Сайлент. Возникло дикое желание бросить всё и бежать домой. Куда-нибудь где светит ласковое Солнце. Подальше отсюда, под крыло принцессы Селестии, которая вот уже тысячу лет спасает их от любой угрозы.

«И зачем я вообще ввязался в эту войну?..» – спросил он себя.

На глаза пегаса навернулись слезы.

В чувство его привел звук какой-то возни справа. Медленно повернув голову, Танде обнаружил, что Леман и КарротДжус отцепили свой груз и аккуратно положили его на землю.

– Вы что удумали? – с подозрением спросил он.

– Я… мы… – молодой пони замялся и взглянул на своего товарища в поисках поддержки.

– Мы идем домой, Танде. Ты с нами?

– Вы… Вы бежать что ли собрались? Бросить его здесь и сбежать?!

– Танде, пока эти существа не обратили на нас внимания лучше покинуть это место, – взвешивая каждое слово начал Леман, медленно отступая назад. – Налегке, понимаешь? Мы не сможем добраться до портала с таким грузом.

Земной старался говорить как можно спокойнее, но это лишь сильнее разозлило пегаса. Казалось, мир вокруг разгорелся еще ярче.

– Трус!!! – яростно крикнул он, – Вы оба трусы!!! Живо цепляйте его к себе и несите!

– Танде, они всё равно мертвы. Оба. И ты это прекрасно знаешь.

– Это неправда! Они живы и нуждаются в нашей помощи! Я слышал его дыхание.

– Нет, Танде.

– Если вы побежите, я буду стрелять! – пригрозил им кольт.

Ничего не ответив, оба пони развернулись и пошли в сторону портала. Он и сам прекрасно понимал, что не сможет стрелять по своим…

– И после этого вы смеете называть себя гражданами Эквестрии, – бросил им вслед Танде, – Вы ничтожества! Майл, ты сможешь унести этого парня в одиночку? Майл?!

Майл быстро помотал головой и поспешил догнать своих товарищей. У него даже не хватило духу, сказать что-нибудь в свое оправдание. Он просто убежал.

– Ну и валите!

Услышав щелчок позади, он обернулся. Уайтсонг замерла и внимательно смотрела на него.

– Может, тоже пойдем, а?

– Удрать хочешь? – грозно спросил Танде.

– Нет. Просто спросила, – быстро ответила пегаска, навесив на себя маску безразличия.

Было видно, что больше всего на свете она хотела бы присоединиться к тем троим, но совесть не позволяла ей этого сделать, пока он сам не уступит. Ей было страшно, но еще больше она боялась выглядеть трусихой в его глазах. Странная.

– Всё в порядке. Я понесу этого бедолагу, а ты тащи Сайлента. Мы справимся, – подбодрил её Танде, после чего подошел ко второму офицеру и прицепил к нему крюки. Где-то в душе он ненавидел этого парня за то, что, по сути, это из-за него пострадал Сайл, а возможно и все остальные пони, но он не мог его здесь бросить. Не в его правилах было оставлять раненых на произвол судьбы.

Изо всех сил потянув за ремни, заставив гидравлику скрипеть от натуги, он все-таки сумел сдвинуть тело бойца с места. Рядом силилась сделать тоже самое Уайтсонг.

Внезапно, прямо перед ними появился пылающий кошмар. Теперь пегас смог воочию убедиться в том, что эти существа – точные копии тех пассивных охранников Мира Мертвых, которых они расстреливали в самом начале вторжения. Вытянутый конский череп, пустые глазницы, тощее покрытое острыми шипами тело. Вот только пламя это было куда ярче и опаснее, сжигая не только окружающих, но и самого монстра, кости которого уже почернели и обуглились.

Вероятно, этот кошмар отделился от основной массы и случайно наткнулся на них, но быть может, он был первым из тысяч тварей, которые всем скопом уже летели сюда. Прежде чем Танде успел сообразить что делать, прозвучал хлопок и кошмар развалился на части.

– Эй! У вас еще есть возможность присоединиться к нам! – издалека крикнул им Леман. – Бросайте тела!

– Пошел ты, – вместо благодарности прошипел пегас.

Им предстоял очень долгий путь…

Кое-как забравшись на второй этаж, они ослабили ремни и в изнеможении рухнули на землю:

– Попробуем переждать здесь, – жадно ловя ртом воздух, произнес Танде.

– Думаешь, они успокоятся? – спросила Уайтсонг.

– Надеюсь… Ведь были они когда-то зелеными и безвредными.

. Чтобы успеть увидеть кошмаров, если те решат отправиться за ними в погоню, Танде повернул голову в сторону выхода. Это вряд ли могло бы им помочь выжить, особенно если учесть, что враги легко могли подойти к ним и спереди, и сверху, и даже сквозь стену, но по крайней мере так ему было спокойнее.

Двое пони недолго прошли под открытым небом. Буквально через несколько сотен метров, от силы – километр, на улицах стало слишком много огненных остовов. На огромной скорости, которой позавидовали бы даже пресловутые вондерболты, они проносились мимо них, легко меняя свое направление, отчего никогда нельзя было быть уверенным, что опасность миновала. Пока кошмары не обращали на них внимания, занятые какой-то своей задачей, но в любой момент удача могла повернуться к ним другой стороной, поэтому они решили не рисковать и найти укрытие в ближайшем строении. Сражаться с таким количеством врагов было совершенно бессмысленно.

Поднявшись, Танде еще раз посмотрел состояние Сайлента после чего повернулся к своей спутнице:

– Готова? – негромко спросил он её.

– Угу, – ответила пегаска, медленно вставая на ноги. – Куда мы их?

– Занесем повыше и найдем укромное местечко. В конце концов, в узком коридоре и отстреливаться будет проще.

С передышками, они добрались до шестого этажа. В этом месте было особенно тихо, поэтому пегасы решили выбрать его на роль своего будущего оплота. Уайтсонг пошла на разведку, а Танде по очереди перетащил своих нуждающихся в помощи однополчан в одну из комнат, напоминавшую собой мрачную пародию на ванную. Там, за купелью, он положил их и, еще раз удостоверившись что состояние их ничуть не изменилось, вышел наружу. Следовало создать баррикаду, но, к сожалению, в аскетичных жилищах мертвецов не было ничего, чем можно было бы подпереть дверь.

Его спутница уже ожидала его в коридоре. Он не мог видеть её лица, но заметил, что что-то сильно её взбудоражило. Прежде чем он задал вопрос, она выпалила:

– Там наверху идет бой!

– ???

– Я не стала подниматься выше, но где-то на верхних этажах слышны выстрелы. Как думаешь, это наши?

– Пойдем, проверим.

Эта новость сперва показалась ему каким-то бредом, но факт оставался фактом – с каждым витком лестницы они всё явственнее слышали звук пальбы, а значит, где-то здесь еще остались солдаты Эквестрии, способные нести оружие. Так они добрались до десятого этажа, затем до четырнадцатого, и всё дальше и дальше, пока Танде окончательно не сбился со счета. Высоте этой башни позавидовала бы сама принцесса, но, когда они дошли до открытой галереи, то обнаружили что это далеко не самое огромное здание Некрополиса.

Отсюда открывался великолепный и одновременно жуткий вид. Здесь – выше туманного марева – ничто не закрывало обзор. Из бледного океана сотнями, а то и тысячами, торчали кривые, сужающиеся кверху, обсидиановые башни. Некоторые из них стояли особняком, другие – связывались между собой широкими мостами, с которых как со сводов пещер свисали сталактиты. Самая высокая из этих башен, окруженная наибольшим скоплением построек поменьше и с установленным на верхушке зеленоватый маяком, судя по всему и называлась Башней Смерти. Она располагалась далеко впереди. По земным меркам – несколько дней пешего пути или два часа полета пегаса. Вот только преодолеть их у них не было никакой возможности. Всё небо на много километров вперед кишело кошмарами, которые беспорядочно метались из стороны в сторону, словно мошкара над болотом. Периодически они объединялись в большие группы и волнами налетали на стоявшие неподалеку башни. Те, на которых еще сражались остатки войска принцессы Селестии. Таких было немного, яркие синеватые всполохи виднелись всего на пяти-шести вышках, да и те прямо на глазах становились все менее и менее активными.

Вдруг, на одном уровне с ними, на широком обсидиановом балконе соседней башни, появилась дюжина бойцов. Они отступали медленно, крупами вперед, не переставая стрелять в арку, ведущую внутрь здания. Танде сначала не обратил внимания, но когда один из этих солдат повернулся боком, он разглядел на его плече сине-красную метку. Только один кольт мог иметь её.

– Матион!!! – крикнул пегас и попытался привлечь его внимание.

Двоюродный брат не расслышал его. Сейчас он был слишком увлечен сражением.

– Ты узнал кого-то? – спросила его Уайтсонг.

– Конечно! Там мой брат, – ответил ей кольт, – Он жив. Хвала Селестии он живой. Эй, Мат! Обернись!!!

Мгновение спустя из дверного проема появились кошмары. Сразу около полусотни. Радость от встречи со своими соратниками сменилась сожалением. Все они доживали свои последние минуты. Не успев сделать ни одного выстрела, трое бойцов погибли на месте. Затем еще двое. Они даже слишком быстро расправлялись с ними и закованные в прочный панцирь солдаты ничего не могли им противопоставить – ни тяжелые пушки, ни толщину своей брони. Они сами заперли себя в эти неповоротливые тюрьмы.

Теперь, когда монстры бесновались прямо у них над головами, Матион наконец обернулся и посмотрел в их сторону. Увидев машущего ему копытом Танде, он медленно сделал тоже самое. Жаль, что голову его скрывал шлем, ведь сейчас он, наверное, улыбнулся. Вот только почему его приветствие так сильно походило на прощание… Расправив крылья, пегас разбил ограждение и оттолкнувшись от земли сиганул с балкона. В какой-то момент Танде даже подумал, что сейчас воздух выдержит его тело и вопреки законам физики Мира Мертвых крылатый пони взлетит. Перемахнет разделявшее их расстояние. Но этого не произошло. Так ничего и не сказав, – даже не вскрикнув, – Матион камнем полетел вниз, в туманную бездну, на встречу своей смерти. Не удовлетворившись этим, кошмары прыгнули за ним и несколько раз коршунами атаковали его на лету, разбив всякую надежду на выживание, после чего также быстро взметнулись в небо.

Глядя на его падающее тело, Танде не выдержал. Выкрикивая самые черные ругательства из тех, которые были ему известны, он впился зубами в рычажок и не жалея снарядов стрелял по подымавшимся вверх кошмарам в надежде отомстить им за содеянное. Очередь оборвала Уайтсонг. Пегаска подбежала к нему и силой оттащила от ограждения.

– Ты что делаешь, идиот?! Бежим!

Все еще не оправившись от шока, пегас не разбирая дороги поскакал следом за своей спутницей. Он несколько раз останавливался с намерением дать бой преследовавшим их кошмарам, но она возвращалась и пинками заставляла его бежать. Как они сумели добраться до шестого этажа и зайти в примеченную ими ранее квартиру Танде не запомнил.

Дверь с грохотом затворилась, на время избавив их от жутких вопящих звуков издаваемых кошмарами.

– Зачем ты начал стрелять по ним!? О, Боги, я так надеялась, что они нас не заметят. Зачем, Танде? Чего мы добились? Те твари уклонились от всех снарядов, что ты выпустил, зато теперь они точно знают, что мы здесь и собираются нас прикончить. Спасибо тебе огромное!

Тяжело дыша и не переставая отчитывать своего товарища по несчастию, Уайтсонг придавила дверь своим телом.

– Они убили его… – шмыгнув носом, произнес Танде. – До сих пор я как-то и не вспоминал о том, что среди бойцов были не только мои друзья и сослуживцы, но и мой собственный брат. Тот самый, с которым мы прожили вместе полжизни. Зачем я его сюда притащил…

В голове кольт прокручивал события из жизни, в которых они с Матионом были вместе. Раннее детство, академия пегасов, встречи в Кентерлоте во время спортивных соревнований или же концертных выступлений пегасьего хора. Каждое воспоминание вызывало у него новый болезненный укол в сердце. Желания сопротивляться своей судьбе больше не осталось.

Заметив его состояние, Уайтсонг сердито фыркнула:

– Так. Успокаивайся, давай, вытирай сопли и попробуй отодрать кровать от пола.

– А смысл? – Танде посмотрел на неё сквозь завесу слез. – Пойми, Матион всегда шел за мной, в какую бы авантюру я его не впутывал. Я не рассказывал, но он даже как-то в тюрьму из-за меня попал. Мы потом больше месяца улицы Кентерлота подметали с утра до вечера, на исправительных работах, а он мне и слова плохого не сказал… Я не хочу жить без него.

– Зато я хочу! – крикнула ему в ответ пегаска. – Я очень хочу выйти живой из этой дыры, а потом послать к Дискорду гарнизон вместе с принцессой и вернуться домой. И пока я могу, я буду прикладывать все усилия, чтобы сделать это.

– Их там миллион. Неужели ты думаешь, что мы с ними справимся?

– А я не думаю, – поняв, видимо, что от Танде она ничего не добьется, кобылка отошла от двери и принялась ботинками отбивать приросшие к полу каменные ножки кровати. – Я делаю.

– Тебя там, наверное, ждут дома. Волнуются, – вздохнул пегас. – У тебя ведь есть семья? Дети?

– Это тебя не касается. Особенно здесь и сейчас, – рыкнула Уайтсонг и потащила тяжелую кровать к двери. Он хотел раскритиковать её идею подпереть дверь, но вместо этого только еще раз горестно вздохнул:

– А ведь я и в твоей смерти, получается виноват. Зря ты меня послушала… Надо было тебе с остальными бежать. Возможно, Леман и остальные уже добрались до портала и вернулись в Эквестрию.

– Ты можешь мне хотя бы на мозги сейчас не капать!!! – рассердилась кобылка. – Займись уже делом, в конце концов.

– Каким? Что я могу сделать? – развел копытами Танде.

Она осмотрелась вокруг и тут же ответила:

– Сходи в ванную и проверь наших раненых. Вдруг кто-нибудь из них пришел в сознание.

Пожав плечами, кольт поднялся на ноги и поплелся в ванную комнату. Нет, с ними всё было как всегда. Такие же целые, но недвижимые. Внутренне он давно знал, что они носят с собой мертвецов, но не хотел себе в этом признаваться.

– Жаль, что наше с тобой знакомство привело к таким последствиям, – обратился он к СайлентХуфу.

В соседней комнате послышался грохот. Когда пегас подошел к дверному проему, то увидел, что Уайтсонг уже стоит в самом углу спальной комнаты, а у входа застыли кошмары. Они уже пришли. Пегаска открыла огонь, и один из врагов рассыпался на части.

– Вот так-то! – победоносно выкрикнула она, но в туже секунду остальные существа атаковали, прибив её тело к стене. Коротко вскрикнув, Уайтсонг смолкла навсегда и грудой металлолома рухнула на пол.

Танде попятился назад, к первым жертвам бессмысленной войны с Миром Мертвых, а тем временем в ванной комнате, медленно пролетая сквозь стены, появлялось всё больше кошмаров. Как только тела их обретали физическую форму становилось видно, что состояние их крайне плачевное: у большинства уже не было ноги или нескольких ребер, шипы превратились в головешки, а с почерневших черепов откалывались большие куски. Такая увечность не делала их менее грозными и ни в коей мере не препятствовала их передвижению, поэтому, дабы умереть как мужчина, Танде схватился зубами за рычажок и потянул его на себя. Выстрела не последовало. Повернув голову, он обнаружил, что один из снарядов застрял в патроннике.

Перед тем, как тело его пронзила вспышка боли, после которой осталась лишь чернота, он успел подумать о том, что солдатам пони всегда нужно иметь при себе компаньона, который мог бы помочь в случае осечки.

– Ну, вы, полегче! – недовольно произнесла Кентаврина, когда кошмар в очередной раз пронесся мимо неё, едва не задев поняшку своими острыми шипами.

Здесь, на идущей ввысь темной дороге, не было солдат принцессы Селестии, ведь она находилась далеко от поля боя, зато в избытке имелись рассвирепевшие огненные жеребцы Смерти. Она не боялась их. Пока Эквестрианские войска отвлекали на себя всё внимание стражи, мертвая пони беспрепятственно могла ходить по этому миру. Ей очень не хотелось задерживаться здесь дольше, чем это было необходимо. Она только собиралась сделать свое дело и вернуться в мир живых. Туда, где ей самое место.

Вот справа от неё появились окна, также по спирали поднимавшиеся вверх, дабы оставаться на одном уровне с дорогой и несколько фонарей, свет которых казался каким-то тусклым и неуместным, рядом с бушевавшей в вышине огненной бурей. Несколько входов и аккуратное ограждение с краю дороги. В этом месте до сих пор было очень тихо и спокойно. Казалось даже, что битва впереди это просто огромное полотно или портал в какой-то совсем другой, шумный мир. И вот, наконец, кобылица добралась до так хорошо запомнившейся ей вершины этого здания, покрытой странным естественным узором, делавшим её похожей на странный собор или готический дворец. Еще большее сходство придавали столпившиеся там и тут горгульи.

Не зря они сидели здесь целую вечность. Сегодня им было на что посмотреть. Прямо под ними развернулось целое представление с синевато-фиолетовыми взрывами, дьявольскими огнями и похожими на муравьев солдатами обеих сторон. Хоть они и не выражали никаких эмоций, Кентаврина была уверена в том, что они довольны этим зрелищем.

Зайдя в дом, который оказался девственно пуст изнутри, призрачная пони поднялась еще выше и оказалась на покатой черной крыше, где на постаментах скопилось больше всего крылатых статуй. Она должна была быть тут. Среди других серо-зеленых тел, жеребцов и кобыл, тесно ютившихся бок к боку как вороны на одиноком дереве.

Мертвая единорожка замедлила шаг. Ей очень не хотелось соскальзывать с крыши и встречаться носом с дорожным покрытием, поэтому она вытянула копытца и стала использовать тела нежити в роли опоры. Благо они никак не отреагировали на столь бесцеремонное обращение.

«Ну, где же ты?» – мысленно задала вопрос пони, по очереди вглядываясь в лица статуй. Почему-то она была уверена, что найдет ведьму именно здесь, среди её сородичей, и не ошиблась.

Одна из горгулий застыла в небольшом отдалении от других, на самом краешке, где и сидела, обернув себя собственным хвостом. Кентаврина подошла ближе и взглянула ей в глаза. Несмотря на то, что на Арии сейчас не было ни черного платья, ни намордника, ни многочисленных серебряных украшений, которые так любила носить ведьма, – пони узнала её. Она отличила бы её и от миллиона подделок, ведь, несмотря на их не столь долгое знакомство, это был самый яркий период в её жизни. По крайней мере, до тех пор, пока бывшая первая ученица принцессы не сказала ей, что всё что между ними было – ложь. Именно это и стало для Кентаврины самой болезненной раной, а вовсе не те кинжалы, которые пронзили её несколькими секундами позже.

Теперь ведьма побледнела, потеряв почти все свои краски, и стеклянными глазами, в коих отражались алые цвета неба, глядела вперед. Вечно сердитое лицо смягчилось и больше ровным счетом ничего не выражало. Не осталось даже знакомого ей прищура. На крупе уже не красовалась кьютимарка – череп, окруженный алыми молниями.

Призрак примостилась рядом со своей бывшей подругой. Желание разорвать её на клочки, а потом дождаться когда она оживет и повторить процедуру – куда-то исчезло. Для начала она хотела просто с ней поговорить.

– Я знала, что найду тебя здесь, – Кентаврина попыталась добавить больше ненависти и презрения в свои слова, но почему-то не смогла, – Есть что-нибудь, что бы ты хотела сказать в свое оправдание, Ария?

Ей было интересно, что же ответит ей ведьма. Та долго молчала, будто собираясь с мыслями, и, когда маленькая леди начала было терять терпение, сухим голосом произнесла:

– Мир не такой как обычно. Это пугает меня. А тебя?

– Причем тут мир? – вспылила пони. – Плевала я на Некрополис и всех его жителей с Кентерлтской башни. Ты должна хотя бы извиниться передо мной, для начала!

– Извини.

– Эм… И всё? – мертвая единорожка изогнула бровь. – Я вообще-то мстить тебе сюда пришла, ты в курсе? Собираюсь отплатить тебе той же монетой, что и ты мне когда-то. И прежде чем я это сделаю, я даю тебе возможность высказаться. Излить душу, так сказать… Ну?!

– Зачем ты носишь этот смешной намордник? – с легкой ничего не выражающей улыбкой спросила ведьма, отвернувшись от панорамы боя.

– Блин, Ария, это не важно! – Кентаврина рывком стянула с себя серебряную безделицу, даже не обратив внимания на то, что лишенный магической силы намордник так легко снялся. – Ты убила меня! Не просто убила, но и обманула и оскорбила мои чувства. Я не привыкла прощать такие вещи, особенно если ты говорила их искренне.

Ведьма продолжала молча смотреть на свою собеседницу, еще сильнее распаляя её:

– Ты ведь чисто ради эксперимента сказала мне такое? Так ведь?! Виолстар рассказала мне, что такая смерть была необходима для проведения удачного эксперимента. Скажи да! Или ты действительно издевалась надо мной всё это время? Может ты и приблизила меня к себе тоже «только ради эксперимента»?!

– Да.

– Что да?! – сердито выкрикнула пони. – Да – это было необходимо, или да – издевалась?

– Не знаю, ты попросила сказать да, – отстраненно ответила зеленая кобылица

– Ты смеешься надо мной?! Ответь мне: врала ты или нет, когда говорила, что презираешь меня?

– Я не помню, – пожала плечами Ария.

– Не помнишь!? Как ты можешь ТАКОЕ не помнить? Хотя… – внезапное осознание успокоило кобылицу. – Ты ведь так и не вернула себе воспоминания, верно? – с улыбкой сказала она. – Сейчас я тебе помогу. Се-лес-ти-я!

– Селестия? – удивилась Ария. – Я не понимаю тебя… Что такое Селестия?

– Селестия это зловредная принцесса Эквестрии, которая оставила тебя в библиотеке одну-одинешеньку много лет назад. Она твой ключ к воспоминаниям!

– Ключ к воспоминаниям? Зачем мне может понадобиться такой ключ?

– Так, – единорожка почесала лоб копытом, – ты была у себя в комнате?

– Да. Я иногда бываю у себя в комнате. Там я отдыхаю, а потом снова возвращаюсь сюда, чтобы насладиться видом Некрополиса.

– А надписи на стенах ты читала?

– Ты про слова? Да. Не понимаю, зачем кому-то понадобилась мусорить в моем доме… Но это ничего. Уборщики скоро всё исправят. Они ведь и у тебя дома наводят порядок, да?

Кентаврина насупилась. Судя по всему, в этот раз ведьме прочистили мозг особенно тщательно, и простое слово уже не могло ей помочь. Проклятый Морфей превратил её в обычную зомби без какого-либо интереса к жизни. Грустно было видеть её в таком состоянии. Несмотря на то, что Ария еще не ответила на её главный вопрос, мертвая единорожка уже готова была простить её лишь бы вернуть ту древнюю и вредную ведьму, которой она была когда-то.

– Я придумала! Раз тебе не помогает слово «Селестия», то, быть может, личная встреча с Её величеством что-то в тебе всколыхнет. Иди за мной! Скорее!

Кентаврина схватила Арию за копыто и потянула за собой. Первое время нежить не двигалась, но поняв, видимо, что надоедливый призрак от неё не отстанет, поднялась на ноги и покорно пошла следом.

– Смотри, как кошмары волна за волной врезаются в башни. Они действуют как единый организм. Тебе нравится?

– Ага, – фыркнула Кентаврина, затаскивая её внутрь здания, – особенно это нравится тем бедолагам, которых они атакуют.

– А куда мы идем?

– Туда, где в скором времени появится принцесса.

Когда небо вновь стало желтовато-серым, а туман вернул себе свои границы, в Некрополисе пошел снег. Снег из темного пепла. Хлопья эти летели быстро и прямо вниз, не задерживаясь в воздухе ни на секунду. Здесь не было ветра, чтобы увлечь их за собой. Очень скоро опустевшие улицы скрылись под ровным слоем пепла, а на фонарных столбах и нетронутых во время нападения Указателях появились снежные шапки. Спрятались под ним и все причиненные городу увечья и тела вторгшихся во владения Смерти эквестрианцев. Всё вновь становилось однотонным, мирным, спокойным.

Двигатели медного коня, застывшего прямо посреди дороги, продолжали ритмично тарахтеть, ожидая, когда закончится топливо. Одинокий слуга-паучек под его ногами старательно пытался отодвинуть огромного Колосса с места, дабы освободить улицу, как вдруг звук его моторов резко изменился, – стал более натужным и низким. Словно проснувшись ото сна, гигант загудел и медленно двинулся вперед, едва не раздавив сердобольного слугу. Пепел, закрывший собой фонари, осыпался, лучи света вновь пронзили туманную дымку. Огромная махина неспешно уходила вперед, всё дальше, к оставленному без поддержки войску. Загудели установленные на неё инженерами пароходные гудки. Почти непрерывно. Методично. Созывая всех вокруг.

Часы показывали девять часов вечера.

Глава 38

Глава, в которой войско принцессы возрождается из пепла

Пони редко задумывались о смерти. Не страшились её, не возводили в культ. И было так вовсе не из-за того, что жители Эквестрии жили вечно и не могли умереть, – отжив свой век, смертные всегда покидают этот свет, так было есть и будет, – а просто потому, что они знали: после смерти они не исчезают, но переходят в лучший, еще более прекрасный мир. Одни полагали, что выглядит этот переход как падение, другие – как дорога к свету, третьи же считали, что душа воспаряет вверх, глядя с огромной высоты на оставшихся внизу родственников и знакомых.

Танде относился к тем пегасам, которые никогда не спорили о вещах, повидать которые им не доводилось, и если кто-нибудь заводил разговор на подобные темы, он отшучивался и отвечал, что когда станет дряхлым старикашкой и откинет копыта, то обязательно пришлет им весточку, где расскажет, каково это – умереть.

«Кто бы мог подумать, что мне не придется ждать так долго» – пришла в голову пегаса странная мысль. Не было ни падения, ни полета. Абсолютно ничего. Зато где-то рядом все отчетливее и отчетливее стала слышаться чья-то ругань. Они говорили громко, не стесняясь в выражениях, и вот-вот должны были перейти от слов к действиям.

– … твои идиотские выходки!

– Ну да, давай сейчас всё свалим на меня. Вот, мол, Вилл Ду такой плохой: хамит, пьет, убивает нежить. Может, я еще и жеребят ем?!

– А кто тебя знает, может и ешь!

– Чего!?

– Того! Стрельба по беззащитным мирным жителям ясно дала мне понять, что ты варвар. А от варвара можно и не такого ожидать.

– Ну, знаешь ли! Когда вернемся, я тебе все зубы пересчитаю за такие слова!

Слушая этот диалог, Танде вдруг обнаружил, что глаза его давно открыты и направлены в потолок.

– Где я? – тихо спросил он сам себя.

В голову медленно вливались воспоминания о недавних событиях. Он захотел помассировать себе виски, чтобы окончательно очнуться, но вместо этого просто стукнул себя копытом по шлему. Ну, по крайней мере, это дало ему понять, что он всё еще в доспехах. А если учесть, что он до сих пор жив, то во вполне герметичных доспехах.

В соседней комнате тем временем продолжали жаркую дискуссию. Под аккомпанемент матерных выражений он вспоминал всё больше: как они несли раненых, как поднимались на башню, как умерли на его глазах Матион и Уайтсонг. Вспомнил даже, как сам был атакован кошмарами. Множество очагов жуткой боли, от копыт до кончика носа, и темнота. Смерть казалась такой натуральной.

«Может я в больничном блоке? – подумал пегас. – Вполне возможно, что бойцы из второй тысячи пришли сюда, отбили атаку кошмаров и, найдя наши тела, перетащили нас куда-нибудь, где смогли оказать первую помощь. Хотя… не припомню, чтобы где-то еще кроме Некрополиса потолки строили из черного обсидиана. Кто тогда и как сумел вытащить меня из лап смерти?»

Приподняв голову, кольт осмотрелся по сторонам. Ничего не изменилось. Его никуда не перенесли. Он все еще лежал в ванной комнате перед пустой, покрытой однотипной гравировкой, купелью. Хотя кое-что все-таки стало другим; тела Сайлент Хуфа и второго офицера пропали.

– Эй! А где раненые? – громко обратился он к спорщикам. Он не видел их самих, но все-таки понадеялся, что раз эти парни разговаривают на эквестрийском языке, без попутного шипения и рычания, значит, они нормальные ребята. С другой стороны они говорили о зомби, убийствах и жестокости…

Разговор смолк и в комнату к поднявшемуся уже на ноги пегасу влетел один из его спасителей. Сначала он опешил, увидев большое, мрачное на вид чучело, но довольно-таки быстро сообразил, что это один из солдат принцессы. Просто, доспехи его почернели, металлические детали обильно покрылись ржавчиной, а от ткани и плюмажей не осталось и следа. Немудрено было спутать его с монстром. На плече его он обнаружил магнит.

– Сайл? – удивился Танде, ошалело уставившись на вошедшего.

– Жив? Жив… – облегченно выдохнул его друг и постучал пегаса по плечу. – Как спалось?

– Нормально, – все еще не веря своим глазам, ответил кольт. – А что случилось?

– Не имею ни малейшего представления, Тан. Мы с тем болваном, – он особенно выделил интонацией эту часть фразы, повернувшись в сторону входа, после чего, получив в ответ нечто вроде: «сам такой!», – как ни в чем не бывало, продолжил, – очнулись здесь совсем недавно. Можешь представить себе степень нашего удивления, когда минуту назад на нас нападает какая-то горящая тварь, и вот мы уже валяемся в углу мрачной комнаты, а прямо перед нами лежит твое бездыханное тело. Благо, твоя подружка сумела нам всё пояснить.

– Уайтсонг? С ней все в порядке?

– Ага. Видимо, слабоваты кошмары в бою против нашей брони, – для пущей убедительности Сайлент демонстративно ударил себя по нагруднику.

– Не понимаю. Я чувствовал, как мое тело буквально разрывают на части, – начал Танде, – Никогда не испытывал такой боли, даже когда на соревнованиях у меня свело крыло в полете и я на всей скорости протаранил…

– То же самое, братец, – прервал его боец, медленно кивая головой. – Однако мы живы, а значит, все это было не более чем галлюцинацией. Страшным сном, навеянным этими существами. Я так думаю: не зря их прозвали кошмарами.

– Или я просто вижу перед собой бредовые фантазии, пока мое тело истекает кровью, – задумчиво добавил Танде.

– Ага. Одна фантазия на всех, – Сайлент хохотнул и проводил его в другую комнату, где у стены с небольшим открытым оконцем ожидала его Уайтсонг, а офицер по имени Вилл отдыхал на полу рядом с поломанной кроватью.

– Уайт, как я рад тебя видеть! – воскликнул жеребец и обнял свою подругу по несчастию, но та почему-то буркнула нечто невразумительное и оттолкнула его.

– Я тут Танде, – произнес знакомый голос справа от него.

– Упс, извиняюсь – пегас густо покраснел.

Теперь выходило, что это Уайтсонг отдыхала у поломанной кровати, а у стены с оконцем стоял Вилл.

– Дурацкие доспехи, никогда не знаешь, кто находится прямо перед тобой, – выругался Танде, подойдя к ней. – Ну, как ты себя чувствуешь?

– Неплохо, – повела плечами пегаска, – Даже шишку не набила, когда меня о стену шваркнули. А вот ты нас напугал. Столько крови… – Уайтсонг на минуту замолчала, задумавшись, – Мы были уверены, что ты нежилец.

Кольт испуганно обернулся в сторону ванной.

– Там нет уже ничего, не ищи. Кровь слишком быстро засыхает и превращается в прах в этом мире, но, поверь мне на слово, вылилось её порядочно. Ты, должно быть, еле на ногах сейчас стоишь, да?

– Не-а. Напротив, я себя прекрасно чувствую, – ответил бронированный жеребец, после чего еще раз убедился, что у него действительно ничего не болит.

– Раз так, то я предлагаю не засиживаться на одном месте и не ждать, пока вернуться огненные лошади, а собираться и быстренько топать к порталу – вклинился в их разговор Сайлент Хуф.

– Или поискать других выживших, – предложил Танде, – Мало ли, вдруг еще кому-то так же повезло как и нам?

– Согласна. Соберем всех кого сможем, вернемся, доложим обо всём Селестии и потребуем закрыть портал. Не хватало еще, чтобы кошмары и в нашем мире такой же хаос устроили.

Придя к общему мнению, четверо бойцов армии Эквестрии еще раз осмотрели свою амуницию, затем помогли друг другу перезарядить оружие и вышли в коридор. У самого дверного проема Танде вдруг развернулся и, подняв с пола тлеющий кусочек черепушки, подошел к крупу пегаски.

– Эй, ты что там делаешь? – рассердилась она.

– Просто ставлю метку, чтобы ты не затерялась в толпе потом, – примирительно подняв копыто, с улыбкой ответил солдат, кое-как изобразив на том месте, где предположительно находилась её кьютимарка, два сердечка. – У всех моих знакомых должны быть метки.

– И что же ты там намалевал? – полюбопытствовала пони, пытаясь выгнуть шею и посмотреть рисунок.

– Эм… крестик. Обычный крестик, – соврал кольт.

Оказавшись снаружи, пегасы сумели в полной мере насладиться теми переменами, которые охватили Некрополис, пока они находились в бессознательном состоянии. Вокруг царило спокойствие и умиротворение. С неба сыпались хлопья пепла, устилавшие собой мрачные безлюдные улицы. Это было похоже на извращенную версию обильного снегопада, где-нибудь в старинном заброшенном городе, когда темное плотно граничило с белым. Им даже показалось, что стало гораздо холоднее. Небо вновь приобрело свои прежние унылые оттенки. Ничего более не горело и не пугало их дьявольскими огнями. Кошмары словно испарились. Вернее, они все просто сгорели, превратившись в пепел, о чем свидетельствовали редкие обломки тлеющих костей и черепов, некоторые из которых продолжали конвульсивно дергаться.

Туман подобрался к выжившим так близко, что создавалось впечатление, будто те несколько домов – последнее, что осталось в этом мире.

В окружающей тиши до них доносился только один звук – заунывные, едва различимые гудки раздающиеся откуда-то спереди. Пони не сразу обратили на них внимание, – слишком уж методично звучали они, прекрасно вписываясь в окружающую обстановку, – но чем ближе они подходили к площади, тем настойчивее и резче становилось это звучание. Наконец, гудки заставили их насторожиться и замедлить ход.

– Да это же сирены с Медного Колосса! – догадался вдруг Вилл и побежал вперед.

– Эй, ты куда, дурила?! Заблудишься ведь! – крикнул ему Сайл и бросился следом. Остальные поспешили за ними.

Долгое время они слышали только гудки, но позднее к ним добавился и топот многотонных ног, и шум моторов, а затем, в тумане, они стали различать огромный темный силуэт. Сомнения в том, что это действительно их Колосс, отпали, как только они поравнялись с ним. Громадина неспешно шагала по направлению к главной башне Некрополиса, направив свои орудия в сторону резиденции Смерти, а под ней пони обнаружили сотни своих однополчан, кои, как и они сами, подошли сюда привлеченные пароходными гудками. Выглядели они немного помятыми и жуткими, но тем не менее готовы были перегруппироваться и продолжать бой. Со всех сторон сюда стекались все новые и новые солдаты. Они мало что говорили, негромкие приветствия были, пожалуй, тем единственным, что срывалось с их губ. Вместо них шумовой фон создавали сотники и другие офицеры, которые уже вовсю проводили перекличку и заново выстраивали боевые порядки. Вилл и Сайлент Хуф растворились где-то впереди, среди почерневших металлических тел.

«Что за дискордовщина?..» – обескуражено подумал кольт. Ему все больше начинало казаться, что он действительно находится в каком-то бреду. Этого не могло быть на самом деле. Пони собственными глазами видели и разбитое войско и остановившегося Колосса. Почему же они вновь оказались в движении? Что заставило их всех подняться?

– Мне как-то не по себе, – протянула Уайтсонг, когда они оказались посреди своего воинства и подстроились под ритм их шага.

– Согласен. Все, что здесь происходит, как-то… эм…

– Неправильно, – закончила за него кобылка. – Слишком много хороших новостей, после того ада в котором мы каким-то чудом смогли уцелеть… Я не понимаю. Не отходи от меня далеко, ладно?

– Хм? – Танде внимательно посмотрел на свою спутницу.

– Ты единственный, кому я могу доверять здесь – призналась Уайтсонг. – По крайней мере, ты точно был жив, когда я видела тебя последний раз.

Пегас кивнул головой и пообещал никуда не уходить, тем более что и ему самому не меньше хотелось находиться рядом с ней. Недавняя беда сблизила их. Кольт в очередной раз попытался представить себе, как она выглядит под слоем почерневшего металла. Наверняка красавица и, судя по имени, с ясной белокурой гривой или же шерсткой.

Воцарившаяся ненадолго идиллия лопнула, не просуществовав и пяти минут. Откуда-то сбоку к ним подбежал Сайлент Хуф и окликнул жеребца.

– Эй, Тан! Я тебя обыскался. Возвращайся в свой отряд, твое имя назвали.

– Я…

– Давай-давай-давай, никто с нас воинские обязанности не снимал пока, – офицер принялся несильными тычками подгонять кольта. – С главкомом всё в порядке, с нашим сотником тоже, так что не задерживай войско.

На всякий случай жеребец еще раз взглянул на свою подругу, словно спрашивая у неё разрешения, но та никак не могла выразить свое отношение к этому сквозь непроницаемый шлем, а вслух она решила ничего не произносить.

– И куда мы? – негромко спросил он, послушно проследовав за Сайлентом.

– Как куда? – удивился офицер. – Куда и собирались – воевать. Битву с кошмарами мы выиграли, теперь черед Башни Смерти.

– Да уж, выиграли… – протянул пегас, пробуя на вкус это слово. – Никогда бы не подумал, что потом это так назовут. Мы были беззащитнее котят.

– Не знаю, я твоими глазами не смотрел, – усмехнулся его боевой товарищ, после чего, обратив внимание на его настроение, продолжил. – Слушай, Тан: мы живы, они – нет. Следовательно, мы победили!

Звучало это не слишком убедительно, однако через мгновение Танде уже выбросил из головы все свои мрачные мысли, потому что среди однополчан из четвертого десятка седьмой сотни он обнаружил последнего обладателя магнита, незавидная участь которого, разбила ему сердце совсем недавно. Матион, обзаведясь теперь большой вмятиной на боку и вдребезги разбив при столкновении с землей свое орудие, топал вместе с остальными солдатами. Удивительно, но доспех пережил падение, – как, собственно, и его владелец, – хоть и скрежетал теперь при каждом шаге.

– Матион, братишка, ты живой! – крепко обняв его, Танде оценил состояние своего двоюродного брата. – А я ведь всегда знал, что ты неважный летун.

– Да уж, не повезло твоему братцу, – согласился Сайлент. – С такой высоты бухнулся.

– Разве? А, по-моему, он наоборот самый везучий из нас, – усмехнулся идущий рядом боец, – Мало того, что упал с огромной башни и выжил, так еще и нашли его чудом. Кто-то из наших споткнулся о торчащую из земли ногу, когда сюда шел. Он ведь с головой под землю ушел, как морковка.

Почти не слушая их, пегас с беспокойством провел по черной, покрывшейся уже патиной, кривой линии. Издалека трещину на помятой броневой пластине трудно было заметить, но при ближайшем рассмотрении она явно бросалась в глаза. Как змея она выползала из-под крепления для орудия и шла к самому нижнему краю пластины. Определить, насколько она глубока Танде не мог, но решил не рисковать:

– У него трещина на доспехе его срочно нужно отвести на ремонт, – он перевел взгляд на своего брата и спросил. – Как себя чувствуешь, Мат?

– Пфф, да там трещинка мизерная, – махнул копытом Сайл, – походит с такой до прихода принцессы, а там придумаем что-нибудь.

– Мизерная – не мизерная, а для заражения может хватить и такой. Я видел, какое влияние на организм оказывает местный воздух. Да и вообще, он еле ноги переставляет. Того гляди сломается что-нибудь и придется его потом как статую волочить.

– И куда ты предлагаешь его отвести?

– Туда, – Танде указал на Колосса, – там инженеры, они наверняка сумеют отремонтировать броню или, на худой конец, оставить его у себя пока мы не вернемся домой.

– А еще там главнокомандующий. Ты уверен, что они тебя пустят?

– Конечно!

Схватив Матиона, Танде повел его мимо других отрядов прямо к шагающей машине. Остановившись под брюхом гиганта, он поднял голову вверх и прокричал:

– Эй вы! Тут у солдата доспех сломался! Спускайте лифт!

Экипаж Медного колосса, которого уже стоило бы называть Темным, судя по расцветке, ничего не ответил, но, сделав еще один шаг, гигант замер. Остановились и солдаты вокруг, с удивлением уставившись на двух пони.

– Доспех, говорю, сломался! – уже не так громко повторил Танде. – Пустите на борт, пожалуйста.

Сначала было тихо, но спустя всего пару секунд громкий, искаженный металлом голос отчеканил:

– Не положено.

– Как это не положено!? А если он заклинит по дороге?

– Мы не можем вас пустить, – ответили ему, – пусть подождет.

– Он не может ждать! – продолжал настаивать на своем пегас. – Если мы будем медлить, он умрет. У него дыра в доспехе.

– Да? И что в этой дыре? – вдруг поинтересовался голос.

– В дыре?.. э… – кольт растерялся, не нашедши что ответить, – ничего, наверное. Там трещина просто, но она глубокая!

Снова молчание. Как будто титан задумался, взвешивая все за и против, но если прислушаться, то можно было услышать, как переговаривается его экипаж. Они явно не хотели пускать их на борт.

– Ну же! Неужели какие-то правила для вас важнее, чем жизнь пони?! – вступился за него подоспевший Сайлент Хуф. К нему присоединились и другие солдаты, подняв неодобрительный гул. Теперь, когда большая часть войска настаивала на том, чтобы их пустили, экипаж больше не мог им противостоять. Что-то лязгнуло, щелкнуло, а затем, немного покосившись, тяжелая платформа на медных тросах отделилась от брюха колосса и поехала вниз. Танде облегченно выдохнул. Как только она достигла земли, оба кольта ступили на неё и также медленно поехали вверх, все сильнее возвышаясь над окружающими.

– Сейчас мы тебя подлатаем, будешь как новенький – пообещал пегас своему брату.

Когда лифт с таким же грохотом остановился, пони остались одни. Платформа, вопреки предположениям Танде, вела не сразу в нутро гиганта, а сначала в небольшую тускло освещенную кабинку. В ней их обдали паром, смыв всю грязь, а уж затем одна из стенок медленно отъехала в сторону и позволила им пройти дальше, в лишенные каких-либо удобств внутренности Медного Колосса.

Здесь повсюду было очень темно, там и тут валялись какие-то мешки, ящики, запасные детали и инструменты. У стены он обратил внимание на овальные снаряды, которые заблаговременно поднесли поближе к пушкам, дабы не тратить много времени на перезарядку во время боя. Прямо под ногами проходили трубопроводы. Вокруг грохотали поршни и шестерни, приводившие эту махину в движение. Зрелище, для малознакомого с техникой существа, было крайне занимательным и было бы у него побольше времени, Танде завалил бы инженеров вопросами о предназначении тех или иных механизмов. Но у него не было не только времени. Самих инженеров, равно как и главнокомандующего их войском Тибальда Блюблада, он также не обнаружил. Никто из экипажа не решился встретить их.

– Эй, вы где? – спросил пегас, после чего, так и не дождавшись их появления, ступил дальше.

В следующей комнате находился моторный отсек, затем котельная, далее склад боеприпасов, в котором помимо прочего имелась заготовленная для использования рамка второго портала выхода. Её, – если верить слухам, – собирались разложить и активировать у самой Башни Смерти, создав тем самым новый выход для оставшегося в Эквестрии портала. Через него и должно было подойти подкрепление, а также Богиня-принцесса, для того чтобы раз и навсегда одолеть злобную правительницу загробного мира.

Каюты экипажа, кухня и прочие бытовые помещения, судя по всему, располагались в задней части гиганта. «Вполне вероятно, что они сейчас находятся там. На обеде. Все, кроме рулевого» – решил для себя Танде и кое-как протиснулся через дверной проем, ведущий в ходовую рубку, совмещавшую в себе также функции командного пункта.

Никого. Только пустые покосившиеся сидения и щелкающие индикаторы на приборной панели. Там же располагалась и голосовая трубка, венчающаяся снаружи большим рупором, через который с ним общался экипаж Колосса совсем недавно. Все как будто бы испарились.

Заподозрив неладное, Танде тихонько, – насколько позволяли тяжелые доспехи, разумеется – поднялся по ступенькам и вдруг обнаружил, что там и тут, на полу, виднеются засохшие лужи крови. Много. Как будто бы все, кто были на борту этой машины, попали в какую-то дьявольскую мясорубку. Увидев это, пегас вскрикнул, попятился назад и, едва не сбив Матиона, выбежал в коридор.

– Что здесь творится!? – в панике крикнул он. – Где вы все?!

Это уж точно выходило за рамки разумного. Как кольты, которые минуту назад были здесь, могли умереть? Кто их убил? Неужели, пока он ехал в лифте, столь многое изменилось, и их вновь атаковали враги?

Когда он, наконец, немного успокоился и пришел в себя со стороны рубки раздался негромкий голос.

– Мы здесь. Без паники.

Сначала Танде решил, что это сказал Матион, но тот, в ответ на направленный на него взгляд, только молча пожал плечами, а тем временем остающийся невидимым источник звука подступил ближе.

– Извините за столь долгое молчание друзья. Мы просто не знали с чего начать разговор… – произнес голос.

– Ты кто такой? Где ты прячешься?! Покажись! – нервно перебил его пегас.

– Я Коппер – командир этого аппарата, – представился невидимка. – Здесь также присутствуют и остальные члены экипажа и сам Блюблад, – мы с самого начала наблюдаем за вами, но вы даже не можете ощутить наше присутствие. Мы не прячемся, нас просто нет.

– То есть как, нет?

– Вот так. Меня и моих коллег убили Кошмары, как только войско ушло вперед. Уже довольно давно. Пролетели сквозь металлические стены как призраки и… дальше, думаю, вы и так все видели. Крайне неприятно было наблюдать свое изувеченное тело, хвала Богине, оно исчезло.

На всякий случай Танде принялся внимательно осматривать окружение в надежде найти затаившихся где-нибудь в темноте пони. Если бы не увиденная недавно кровь, он был бы уверен, что их пытаются разыграть.

– Тогда почему вы все еще здесь? – задал свой вопрос пегас.

– А где нам еще быть? Мы в Некрополисе, как и положено мертвым – произнес другой, куда более властный голос, принадлежавший, по видимому, главнокомандующему.

– Скорее всего, так и есть, – согласился с ним первый, – после смерти все попадают в это место, а те, кто уже умерли в Мире Мертвых, соответственно там и остаются.

– Так значит, нас ведут в бой мертвяки? Хм… смахивает на какую-то ловушку.

– Ты ничуть не живее нас, – ответил ему голос Тибальда.

– Что? Вообще-то я, в отличие от вас, существую. У меня есть и ноги и голова.

– Ты имеешь в виду свой доспех? Да, он действительно не должен никуда исчезать, а вот тело под ним…

– То есть вы хотите сказать, что меня тоже нет?! – испугался жеребец.

– И тебя, и твоего друга и всех, кто находится внизу, – спокойно ответил голос. – Кошмары не играли с нами в поддавки. Они безжалостно перебили всех, кто посмел посягнуть на их владения.

– Бред какой-то… Я прекрасно себя чувствую, я не могу быть мертвым. И Матион. Он выжил. Мат, скажи им, что я прав.

Вместо ответа пегас подошел к своему брату отсоединил крепления и, надавив на специальные пазы, снял с него шлем. Взглянув в зеркальные линзы солдата, Танде негромко спросил:

– Что там?

Матион медленно вытянул вперед бронированное копыто и провел им прямо сквозь его лицо. Большего и не потребовалось. Шумно выдохнув, Танде уселся на землю.

– Проклятье…

– Ну, по крайней мере, второй раз мы уже точно не умрем, – попытался подбодрить его еще чей-то голос.

Его брат, не без помощи окруживших их призраков, также стянул с себя шлем и безголовым остовом сел рядом с ним.

– Лучше надень шлем обратно. В нем ты хотя бы чуть-чуть смахиваешь на живого… – пробормотал Танде, после чего еще раз огляделся вокруг и громко заговорил. – Но ведь местные выглядят по-другому, разве нет? У них есть тело. Даже у Кентаврины оно хотя бы наполовину, но имелось. Почему от нас не осталось ничего?

– Вряд ли я смогу ответить на этот вопрос, – сказал Коппер, после небольшой паузы, – может мы их не заслужили, а может их выдают где-то в Некрополисе, просто нам еще не сказали где именно.

– И что мы будем делать? Мы теперь вроде как на другой стороне баррикад, не так ли?

– Ну уж нет, рядовой, – усмехнулся Тибальд. – Мы свергнем Смерть, как и планировали, а на её место посадим Её Величество. Селестия – Богиня и наверняка знает, как решить нашу проблему. Она вернет нам наши тела и наши жизни.

– А если нет?

– Тогда мы будем знать, что, по крайней мере, отдали их не напрасно. Итогом этой войны станет счастье для всей Эквестрии, не забывай об этом.

Танде хмуро кивнул головой, – или же просто переместил свой фантом немного вниз, после чего вернул в исходное положение, при отсутствии головы как таковой этому движению трудно было дать определение – и принялся молча наблюдать за тем, как поднимаются в воздух молотки, сверла и заклепки. Подлетев к Матиону, они быстро и тщательно залатали его доспех, выровняв даже вмятину, после чего водрузили на него шлем. Смысла в этой процедуре он больше не видел, ведь Матиону более ничего не могло угрожать. Как и всем им. Но, с другой стороны, за этим они и пришли сюда.

– Ремонт мы закончили, – подытожил голос, когда инструменты повалились на пол. – Вы двое можете идти.

Танде поднялся и вместе со своим двоюродным братом пошел к лифту. Ну, зато он больше не скрежетал при ходьбе.

– Кстати, – добавил им вслед Тибальд. – думаю, вам не надо пояснять, почему вы должны держать язык за зубами, солдаты. Паника нам сейчас ни к чему.

– Мхм…

– Надеюсь, если принцесса сумеет нам помочь, большая часть наших бойцов даже и не узнают, что умирали в этой войне.

Когда он вернулся к своим однополчанам, никто не мог понять, почему пегас так расстроен. Он почти не разговаривал, а только шел и думал всю дорогу о том, чего им, как мертвякам, больше никогда не удастся испробовать. Обидно, когда оказывается, что чуда не произошло.

Жара. Так жарко могло быть разве что в Тартаре. Третий день солдаты мучились от зноя не решаясь снять доспехи и покинуть площадь, потому как в любой момент им могли скомандовать наступление. В знак уважения, а также для поддержания их морального духа, принцесса Селестия лично стояла во главе этой армии. Она решила претерпеть все невзгоды вместе со своим народом, чего нельзя было сказать о командном составе, большая часть из которых оккупировали ангары, откуда и наблюдали за своим войском, а также гудящим напротив него блюдцем портала. Ну, на то они и единороги, чтобы быть неженками.

– Я бы лучше с мертвецами воевала, чем стояла на этом солнцепеке, – сердито проговорила одна из стоящих рядом пони. – Вот уж действительно – испытание на прочность.

– И самое обидное, что совсем непонятно к чему это всё? – поддержала её другая, не менее сердитая кобылка, – Неужели нам нельзя раздеться, а потом, когда прикажут, собраться и пойти в бой? Разве эти полчаса-час могут на что-то повлиять?

Норд угукнул в ответ, хоть и не особо прислушивался к их ропоту. В своих мыслях земнопони давно уже переместился в Эквестрию, туда, где сейчас была зима и трудолюбивые жители, выпив чашку чая, каждое утро выходили из домов и совковыми лопатами очищали городские улицы от нападавшего за ночь снега. Ах, как прекрасно было ощущать на шерстке маленькие снежные звездочки!

Все-таки, куда лучше, когда в твоем краю времена года сменяют друг друга. Вечная стужа, конечно, была бы гораздо хуже, но и солнце со временем надоедает, особенно если под копытом нет прохладного пунша или вишневого мороженного.

Мимо них, на зависть уставшим и вымотанным солдатам, неторопливо прошлись Лайт Ли и новенькая единорожка из исследовательской группы. Перевязав свои попоны на манер чалмы, они шли куда-то в сторону медицинского блока, мило беседуя и попивая сок из висящих перед ними стаканчиков. Вот кто, можно сказать, попал на курорт. Они уже сделали свое дело и теперь могли просто наслаждаться жизнью, не подвергая себя риску и не мучаясь от жары. Из всех них только Виолстар постоянно продолжала о чем-то переживать. Бедняжка никак не могла найти себе места и постоянно что-то где-то проверяла, постоянно бегала и шепотом высказывала свои предположения принцессе. Фанатик. Шестая ученица не знала такого понятия, как «сложить копытца и просто ждать».

Когда она в очередной раз проскакала мимо них, Норд почувствовал, как в его носу что-то защекотало и, не сдержавшись, он громко чихнул, после чего все солдаты одновременно охнули и зааплодировали. Со всех сторон наперебой зазвучали одобрительные восклицания. Это, пожалуй, было самой неожиданной реакцией на кашель, но, не успел земнопони в полной мере насладиться минутой своей славы, как уже знакомая ему ворчливая кобылица донесла до него истинную причину всеобщего ликования:

– Они идут, идут!!! – радостно крикнула она, вмиг позабыв о своем скверном настроении, и завертелась в надежде разглядеть пришедших.

Глава 39

Глава, в которой две Богини наконец встретились лицом к лицу.

Пришедших было семеро. Страшные, черные, обильно покрытые патиной и слоем серого пепла солдаты, гордо прошествовали к принцессе Селестии, и даже тот факт, что на доспехе одного из них кристаллизовался темный обсидиан, а у другого отсутствовал окуляр на шлеме, ничуть не смущал воинов. В голове Норда почему-то сложилось мнение, будто эти парни – злые противоположности тех светлых и сияющих на солнце рыцарей, которые ожидали их по эту сторону жизни. Эдакая армия тьмы. Ему даже стало немного стыдно за свои мысли, но радость от предвкушения скорой встречи с зеленой пони Арией затмила собой всё. Вот-вот он должен был придти и спасти её из мертвецкого плена… ну, и признаться в любви разумеется.

Как и в первый раз, Норд не расслышал ни слова из беседы гостей с принцессой и мог только догадываться о нынешней обстановке на «линии фронта». Беседовали они долго, обстоятельно, порой переходя на повышенные тона или же весело посмеиваясь, но, несмотря на позитивное настроение солдат, Селестия с каждым словом всё больше и больше хмурилась. Очевидно, что-то шло не по плану. Как только бойцы завершили свой отчет принцессе, пони развернулись и быстрым шагом удалились обратно в иной мир. Никто из пришедших даже не подумал разоружиться и немного передохнуть. Следом за ними в пространственную брешь прошествовала и принцесса, передав что-то напоследок тысяченачальнику.

В воздухе повисла гробовая тишина. Все взгляды устремились на поставленного во главе второй тысячи молодого члена королевской фамилии Айвенго Блюблада, младшего брата верховного главнокомандующего. Каждый из них сейчас пытался залезть ему в голову и узнать о происходящем в Мире Мертвых. Решив удовлетворить их любопытство, он кашлянул и негромким, но хорошо слышимым голосом произнес.

– Верховный главнокомандующий Тибальд Блюблад не счел необходимым ввод дополнительных сил в Некрополис. Армия нежити повержена, в данный момент войска Эквестрии осаждают цитадель – он надолго замолчал, дав солдатам возможность переварить полученную информацию, после чего продолжил. – Одиннадцатая сотня – вы остаетесь на охране портала до возвращения Её величества, остальные могут снимать броню и идти отдыхать в казарму.

Когда смысл сказанного дошел до солдат, площадь наполнилась одобрительными выкриками, многие зааплодировали, постукивая копытами по каменной мостовой. Возмущенным остался только Норд:

– Эй! Так это получается, что мы никуда не идем?! – гневно воскликнул он.

Тысяченачальник естественно не мог его расслышать и тем более ответить ему, вместо него это сделал кто-то из стоящих рядом солдат.

– Да. Мучение закончилось, дружище, можно вылезать из наших консервных банок и ждать возвращения Её величества где-нибудь в тенёчке.

– А чего вы тогда радуетесь?! – вспылил пони. – Это же не честно! Я тоже хочу сражаться! Столько времени ждать, чтобы потом снова остаться в стороне?! Где справедливость!?

– Хей, остынь, – попыталась остепенить его одна из стоящих рядом земнопони.

– И не подумаю! – он зло посмотрел на кобылок, – Не вы ли только что жаловались на судьбу и рвались в Мир Мертвых лишь бы не жариться на этом солнцепеке? Зачем нам стоять тут, если мы можем отправиться в Некрополис вместе с принцессой Селестией и помочь ей в бою со Смертью? Давайте потребуем, чтобы и нас взяли! Мы же все хотим в бой, верно?!

– Я вообще-то ничего не хочу, – невозмутимо ответила ему пони.

– Хорошо, пусть в бой отправятся только те, кто хочет сражаться, а остальные пойдут отдыхать. Это будет правильно! – кольт замолчал, ожидая поддержки соратников, но никто ничего не произнес. – Да, плевать, я могу и один пойти, раз вы все такие…

– Рядовой! – гаркнула на него стоявшая неподалеку Файерхарт. – А ну не сметь вносить смуту в мое отделение! Никто никуда не идет. Приказано разоружаться и идти отдыхать, значит надо разоружаться и идти отдыхать. Немедленно!

– Но мне срочно надо попасть в Некрополис! – взмолился пони.

– Затяни удавку на шее и сразу попадешь… – с усмешкой раздалось со стороны.

Иногда все выходит совсем не так, как хочется. Норд сердито выругался и пошел прочь.

Залп, и огромное теряющееся в вышине здание вновь окрасилось огненными цветками взрывов. Вместе с тоннами пыли на землю посыпались обломки стен и парапетов, а с ними и прислужники Темной Богини, имевшие неосторожность высунуться из своего укрытия. Новый залп тысячи орудий начисто снес небольшую, прилегавшую к основной, башню, от которой теперь остался только мост, ведущий в никуда. Следом исчезли балконы, непонятные статуи естественного происхождения, сталактиты и всё то, что не могло соревноваться в прочности с чугунными и свинцовыми снарядами. Весь комплекс сооружений, который солдаты уже нарекли Башней Смерти, долгое время находился в осадном положении и если бы не полупрозрачный зеленый купол, который словно непроницаемый щит окружал крепость, воины пошли бы на штурм. К несчастию для местной Богини щит не мог спасти её логово от снарядов. Конечно, они не могли нанести серьезного урона огромному зданию, высота которого измерялась километрами, но зато успешно держали под контролем все входы и выходы, заперев Смерть внутри него.

– Вот видишь, а ты мне не верила, – улыбнулась Кентаврина, вполоборота повернувшись к ведьме.

Две кобылки неторопливо подходили к осаждающим по проходящей над верхушками зданий дороге. Спешить им было некуда. Кентаврина не хотела отвлекать белого аликорна от работы и готова была подождать, но – на случай если Богиня Жизни все-таки проиграет – маленькая леди рассчитывала поговорить с принцессой до финального столкновения двух Богов.

– Но почему они это делают? – ошеломленно спросила Ария, внимательно глядя на то, как от тела колосса с грохотом и ярко-фиолетовыми вспышками отделяется новая порция снарядов.

– Как почему? Они хотят сделать это жуткое место таким же прекрасным, как и их родной дом.

– Но мой мир и так прекрасен… – вздохнула мертвая пони и звякнула цепочкой. – Зачем им понадобилось разрушать его?

Кентаврина повела плечами. Она уже успела заметить, как тяжело ей понимать чувства зомби. Также и чейджлинги, вероятно, считают свой склизкий и противный мир прекраснейшим местом на земле. С другой стороны, ведь эта ковыляющая позади неё кобылка, которую она предусмотрительно привязала к себе цепочкой, чтобы не потерять, совсем недавно была самой ярой сторонницей смены власти в Некрополисе. Куда подевалось её рвение? Что эти монстры сделали с её характером? Кентаврина не могла ответить на свои вопросы, но все-таки искренне надеялась, что сумеет обратить этот процесс.

– Между прочим, то, что эти парни сейчас громят Башню Смерти – целиком твоя заслуга, помнишь? Только благодаря твоим стараниям они сумели добраться сюда.

– Я? Нет, я бы так не поступила, – покачала головой нежить.

– Еще как бы поступила! – парировала призрачная кобылица, – Ты вообще была классной раньше. Зловещей. Сильной. Я хочу вернуть тебя такую.

– Зачем?

– Эм… – сначала Кентаврина хотела было выпалить: «Потому что мне скучно без тебя!», – но потом передумала и произнесла. – Хочу, чтобы ты стала сама собой. Настоящей.

– А сейчас я ненастоящая? – спросила пони, потупив взор.

– Конечно, нет! Ты совсем другая на самом деле.

Рядом с ними снова громыхнуло. Несмотря на приглушение всех шумов в Мире Мертвых, выстрелы слышались здесь даже слишком хорошо.

– А что если я наоборот: раньше была ненастоящей, а теперь стала такой, какой должна была быть?

– Нет, – уверенно замотала головой Кентаврина. – У тебя отняли воспоминания. Ты не можешь быть собой без них.

– Значит, моё «я» зависит только от моих воспоминаний? – продолжила напирать на неё ведьма.

– Да. Видимо так, – повела плечами кобылка.

– А если мне дадут не те воспоминания? Другие, фальшивые, – Ария оторвалась от панорамы битвы и взглянула на свою спутницу. – Получается, из меня могут сделать кого угодно и это всё равно буду «настоящая я»?

– Нет, тогда ты будешь уже не собой, а кем-то другим! – рассердилась Кентаврина, в тон её голосу загрохотали пушки. Она явно теряла терпение. – Ты можешь быть собой, только когда помнишь о своем прошлом. Своем, а не чужом. Понятно?

– Но как я об этом узнаю? Сейчас я ощущаю себя «собой», а ты мне говоришь, что я совсем не такая. Не такая как кто?

– Э… – никогда не являвшаяся великим диспутом в области бытия, она не нашлась что ответить. – Давай просто вернем тебе твои воспоминания, подруга. Полагаю, когда ты будешь рассуждать здраво, ты сама сумеешь дать себе ответы на все свои вопросы. Ну, и на несколько моих.

Дальше они шли молча. Одна продолжила размышлять над тем, почему она не такая какой должна быть, а другая – как же ей поступить с этой наивной и чистой пони если окажется, что она все-таки жестокая и бездушная. На спине Кентаврины перевернулся с боку на бок и зевнул окрашенный в розовый цвет призрак кота. Она очень обрадовалась, когда обнаружила его семенящим следом за Арией совсем недавно и уже успела приручить и затискать несчастное животное. Случайно или нет, но именно такого питомца она просила у ведьмы перед своей смертью и то, что Ария его таки создала, Кентаврина сочла хорошим знаком. С другой стороны это опять же могла быть издевка или просто часть рабочего процесса при перемещении душ от одного владельца к другому, ведьма ведь не рассчитывала на свое внезапное возвращение сюда.

«Не буду загадывать, пока не узнаю наверняка» – в очередной раз пообещала себе поняша.

Тем временем у башни собиралось всё больше народу. Со всех концов Некрополиса сюда потянулась нежить привлеченная происходящими здесь событиями. Сотни и тысячи тел ковыляли на площадь перед главным зданием загробного мира, не чтобы встать на защиту, – нет, это качество у нежити давно атрофировалось, – а просто чтобы увидеть что же произойдет с их Богиней в ближайшее время. Были там и пони, и пегасы, и минотавры; были и чейджлинги, и даже такие твари, которых ни в Эквестрии, ни в окружных землях нельзя было более встретить. Солдаты стали чувствовать себя неуютно, и их настороженность едва не сорвала все планы двум кобылицам, потому как стоило им подойти к порталу, как несколько бронированных бойцов обернулись и наставили на них пушки.

– Эй вы! Лучше не приближайтесь к Колоссу, если не хотите получить несколько килограмм свинца в тушу! – рыкнул первый из них.

– Ничего личного, – извиняющимся тоном добавил второй. – Не поймите нас неправильно, дамы, но нам приказано не подпускать нежить к порталу.

– Что?! Вообще-то именно мы открыли вам путь в этот мир и поэтому имеем полное право ходить там, где захотим! – Кентаврина смело двинулась вперед, силой потащив за собой Арию, но закаленные в бою солдаты оказались куда решительнее, тех, что недавно не хотели её выпускать из Мира Живых. Снаряд со свистом влетел в каменную кладку у неё под ногами, явно намекнув, куда полетит следующий. Испуганный кот спрыгнул на землю, и ошалело поглядел по сторонам.

Пони опешила.

– Вы…вы с ума сошли? – чуть не задохнувшись от возмущения, выпалила мертвая единорожка. – Или вам память отшибло, и вы забыли, с кем имеете дело!?

– Ты – нежить. Нежить приказано к порталу не подпускать, – невозмутимо ответил ей солдат.

– Кажется, они настроены серьезно. Я, пожалуй, обратно пойду, а память как-нибудь в другой раз вернем – Ария развернулась и потянула за собой цепь, но её спутница пока еще не собиралась сдаваться. Глазки её сузились, а над головой заплясали угрожающим блеском зеленоватые искорки.

– Ну, уж нет! Я пройду туда, даже если мне придется с боем прорываться к этому порталу, – она уже начала кастовать заклинание, но в этот момент из портала вышло нечто, вмиг приковавшее к себе всё внимание окружающих.

Словно Солнце, принцесса Селестия появилась в этом проклятом месте. Высокая, статная – идеальная. Ослепительный свет, исходящий от её тела, разорвал туманную завесу и отогнал её словно мрак ночи далеко от площади. Само пространство рядом с ней вибрировало и подергивалось, чувствуя появление чуждого этому миру Бога. Её прекрасное белоснежное одеяние не сохло и не дымилось, как другая одежда, а золотые доспехи с инкрустированными в них Элементами Гармонии даже и не думали темнеть. Они не смели делать это, находясь на Её теле.

Она не останавливалась и не спрашивала «где?», она медленно и размеренно пошла прямо на Башню Смерти, увлекая за собой свое воинство. Её лицо не выражало никаких эмоций.

– Ты видишь её? – спросила Кентаврина, указав копытцем на Селестию. – Она твой ключ к воспоминаниям.

– Красивая… – протянула Ария.

В ответ на это пони-призрак скривилась и потащила свою подругу за собой – ведьма никогда не сказала бы так про Богиню Жизни, будь она в своем уме, а значит, желанного эффекта они пока не добились.

– Нам же нельзя идти за ними, – начала было ведьма.

– Теперь можно! Пойми, одного взгляда на неё недостаточно. Ты должна приблизиться к ней, дотронуться, и может даже поговорить с Тией!

– Но зачем мне это?

Вопрос Арии остался без ответа. Кентаврина знала, как ведьма относилась к тем кто смел её игнорировать, но снова отвечать ей на двусмысленные вопросы не хотела. Лучше она позже попросит прощения у настоящей Арии, чем сейчас будет тратить время на её тень.

Принцесса подошла к стенке купола и остановилась. Мощнейшее заклинание, которым можно было держать на расстоянии любую душу и живую и мертвую. Подобную защиту использовали в Кристальной Империи, дабы защититься от Темного Единорога – Сомбры, вот только в этом случае поле существовало с незапамятных времен. Только настоящее божество могло позволить себе такую защиту. Она поблагодарила благоразумие Тибальда, ведь приблизившись к ней они обрекли бы себя на погибель. Снова. Воспоминание о том, что все отправленные сюда бойцы мертвы болезненным уколом пронзило её сердце. Они не заслужили такой участи. Никто из них.

Стиснув зубы, Богиня сконцентрировала свою ярость и луч солнечной энергии, в сравнении с которым молния пробившая портал в Некрополис была жалкой хлопушкой, ударил в зеленую стену, растекшись по ней на сотни метров вокруг. А еще через мгновение с мерзким, похожим на звон стекла, звуком по поверхности купола паутинкой пошли трещины. Поднимаясь все выше и выше, они достигли его середины, после чего магический барьер раскололся на несколько частей. Даже после этого он не рассыпался, как это обычно бывает с пробитыми щитами, но остался стоять, медленно и неохотно разрушаясь и обращаясь в пылинки энергии. Однако уже сейчас в образовавшиеся в нем прорехи свободно могли пройти все жаждущие мести бойцы, что они и сделали, наполнив воздух Некрополиса победоносным боевым кличем.

Она не стала останавливать их. Она не меньше их хотела отомстить Темной Богине за каждую отнятую у неё жизнь.

Вскоре с грохотом упали тяжелые ворота, и войско как ручей потекло вовнутрь, наполняя нижние этажи огромного здания и истребляя всех обитавших там прислужников. Оборона дворца, которую вообще сложно было назвать таковой, ничем не смогла остановить их напор. Сама же принцесса предпочла, не теряя времени понапрасну, пойти в сторону широкой, ведущей вверх лестницы, прямо в тронный зал Богини Смерти.

Изнутри здание было обставлено шикарно. Колонны с изумительной огранкой, сверкающие от полировки полы, сложнейшие узоры на потолке и облицовке, сотни и тысячи статуй, вид которых пугал пришедших сюда своим мрачным величием. Но при этом, ни одно из изваяний не держало в руках оружия или иного предмета. Ни одно не посвящалось какому-то конкретному герою или героине. Каждый из них был одинаково гол, безлик и ужасен. Каждый из них олицетворял собой только свою расу перерожденную после смерти.

Также не было здесь и драгоценных металлов. Золото, серебро, платина – все это никогда не имело ценности за гранью жизни, и даже те серебряные безделицы, что носили порой местные дамы, являлись не чем иным, как пародией на оставшуюся позади реальность. В отделке цитадели использовался только один материал – обсидиан разной степени яркости: от почти белого, до темно-темно-серого и черного. Именно благодаря широкому спектру цветов окружение выглядело не таким мрачным и серым как остальные постройки загробного мира.

Далее следовал второй этаж, затем третий, четвертый… Они были очень похожи друг на друга. Величественные залы, арки, переходы, но все без какого-либо предназначения, без изюминок. Они были в какой-то мере прекрасны, бесспорно, однако бесполезность всех этих помещений слишком бросалась в глаза. Принцесса почему-то была уверена, что никто и никогда, до сих пор, не посещал этих мест. Да и откуда в Некрополисе послы, важные гости и званые вечера. Даже Смерть вряд ли захаживала сюда хотя бы раз.

Когда голоса и выстрелы остались далеко позади; когда бесконечные ступени закончились, а вместо поворотов и ответвлений перед ней предстала только одна просторная галерея, заканчивающаяся массивной дверью, Богиня поняла, что путь её завершен. За этой дверью и располагался тронный зал, где восседала Смерть. По обе стороны от входа стояли особенно крупные слуги с горящими черепами вместо голов и длинными тонкими руками, венчающимися тяжелыми тесаками, слишком большими даже для них. Этих шестиметровых, долговязых, но мускулистых тварей Богиня Смерти создала как личных телохранителей и свирепые слуги готовы были защищать существование своей создательницы. Пламя вспыхнуло ярче и, сделав свои смертоносные конечности нематериальными и невесомыми, они проворно устремились к принцессе. Глупцы. Сегодня Богиня не намерена была играть с кем-нибудь в поддавки, и целью её было не преподавание урока очередной ученице, а уничтожение. Они даже не успели добежать до неё. Одного её сияния хватило для того, чтобы испепелись осмелившихся приблизиться к ней врагов. К ногам Богини с лязгом и скрежетом упали обугленные тесаки.

Дверь медленно отворилась и Селестия прошла вовнутрь.

Тронный зал не сильно отличался от прочих помещений Башни Смерти, разве что потолки располагались еще выше, колонны были разукрашены еще искуснее, а статуи, посвященные самым древним и самым жутким расам Мира Живых, заполнили собой всё свободное пространство у стен. В конце зала, на специальном возвышении располагался пустующий черный трон, за которым она заметила еще два входа. В одном из них поблескивало белое сияние, в другом зеленое.

«Решила воспользоваться черным ходом, чтобы улизнуть от меня?» – мысленно спросила её Селестия, но, переведя свой взгляд на трон, обнаружила там своего врага.

Смерть выглядела именно так, как и описывала её Ария. Костяная кобылица-аликорн в черной попоне, сотканной из некой энергетической материи. Вместо крыльев у неё имелись только костяшки, хвост же, как и грива, состояли из тьмы, отчего тяжело было разобрать, где заканчивается попона и начинаются волосы. Да и была ли разница между этой стелющейся по земле субстанцией? Справа от неё прямо в воздухе висела коса. В ней также использовались странные магические материи, разве что лезвие состояло из осветленного серебра, в котором отражалась сейчас сама принцесса. Лик Смерти не выражал никаких эмоций, – что неудивительно, если учесть, что голова её венчалась конским черепом, – однако где-то в душе Селестия поняла, что смотрит она с тоской и невообразимой усталостью. Контур её постоянно подрагивал, иногда едва заметно, а порой достаточно сильно, словно она сама никак не могла решить, какую позу ей лучше занять и оттого постоянно дергалась.

Она долго ждала, когда владычица Некрополиса хоть как-то отреагирует на её появление, но так ничего и не дождавшись, громко спросила:

– Ты готова расплатиться за свои преступления?

Прежде чем Смерть обратила на неё взгляд пустых глазниц, принцесса увидела странное наваждение: словно мертвый аликорн буквально на мгновение переместился за трон, в сторону дверей, но едва она успела удивиться этому, как Смерть вновь вернулась на свое законное место. Вскоре наваждение повторилось.

– Ты слышишь меня?!

Темная Богиня помедлила, но все-таки кивнула головой.

– Мир, созданный тобой, совсем не то, чего мы от тебя ждали! Ты обещала нам достойную вечность для упокоенных душ, но вместо этого смастерила для них ад!

Молчаливая собеседница наклонила голову набок. Хотела она выразить этим свое удивление или же позвонки её просто не выдержали и подогнулись, Селестия так и не сумела понять. Да она и не собиралась.

– Именно ад! Одинаковый ад для всех: и добрых, и злодеев. Тюрьму под охраной церберов подавляющих волю любого существа, превращающих души в пустышки. Серый, лишенный каких-либо радостей мир, в котором только безумный не сойдет с ума. Не этого я желаю своим пони! Отжившие свой век подданные Эквестрии достойны большего.

Смерть долго думала, а потом медленно помотала головой из стороны в сторону.

– Ты не согласна со мной?! – рассердилась Селестия. – Сейчас, когда твое государство разрушено, я, с высоты своего величества, даю тебе еще один шанс. Исправь этот мир. Сделай его таким, каким велю тебе его сделать я, и тогда ты сможешь сохранить за собой трон. В противном случае мне придется уничтожить тебя!

Темная Богиня замерла. Ни словом, ни жестом она не стала отвечать на предложение принцессы.

– Чтож, значит, нам придется сражаться, – горько вздохнула Селестия. Внутренне Богиня Солнца знала, что столкновения не избежать, но ей следовало оставаться учтивой. – На моем теле единственный артефакт могущий повергнуть Бога – Элементы Гармонии, как принято называть их в Эквестрии. От этого великого оружия невозможно защититься. Прощай сестра, мне действительно жаль, что приходится вновь применять его на своих родственниках.

Закрыв глаза, она сконцентрировалась, сосредоточившись на самых сильных чертах своего характера и, спустя несколько секунд, артефакт ответил ей. По телу волнами разошелся жар, после чего все шесть камней вспыхнули разными цветами, образовав собой мощный луч, который устремился в ту, кто осмелилась не подчиниться Повелительнице Жизни.

– Ну, быстрее, ты… – шепотом Кентаврина добавила слово «кляча». – Разве ты не понимаешь, что они уже начали сражаться?

– Я не очень хочу идти туда, оттого и медлю – честно призналась Ария, плетясь вверх по огромной лестнице.

Крепость ходила ходуном, но на их этаже пока никого не было. Разве что шумы, которые почему-то начали возвращаться в этот мир, доносились и сверху и снизу, отражаясь от стен, играя, и перекрикивая друг друга. Из-за этой внезапно возникшей акустики мертвой единорожке показалось, что сейчас они находятся гораздо ближе к миру живых, чем к обители мертвецов.

– Но почему?! – рассердилась кобылка. – Неужели ты хочешь всю вечность оставаться такой же скучной, как сейчас?

– Не хочу, просто… – Ария задумалась. – А что если окажется что я плохая? Мне ведь придется принять это, так?

– О чем ты?

– О том, что сейчас мы с тобой подруги… вроде как. Ты дорожишь нашей дружбой, заботишься обо мне, да и я хорошо отношусь к тебе, несмотря на то, что ты навязчивая, вредная. Возможно даже наглая. Но это ничего. Мне нравится, что ты постоянно тормошишь меня…

– Дальше, – мертвая единорожка приостановилась, поняв, к чему клонит её спутница.

– А если окажется, что на самом деле я вовсе тебе не подруга, а та, кто убила тебя без зазрения совести, то мне придется измениться. Я должна буду подстроиться под себя новую. Все мои взгляды на мир должны будут перевернуться с ног на голову.

– Они просто станут такими, какими должны быть и всё.

– Но мне нравятся мои теперешние взгляды! Я не хочу их менять. И тем более я не хочу насильно заставлять себя ненавидеть кого-то или что-то к чему не испытываю ненависти.

– Я полагаю, что если ты ненавидишь что-то, то оно заслуживает того, – заметила призрачная кобылка.

– Да? Как та красивая Богиня? – ведьма указала копытцем вверх, туда, куда ушла Селестия. – Почему я должна испытывать неприязнь к ней, если она мне нравится?

– Она плохая. Сослала тебя и лишила нормальной счастливой жизни, только ради достижения своей цели.

– И всё? Моя жизнь так или иначе давно закончилась и я не хочу сожалеть о ней. – Ария потянула назад и спустила Кентаврину на несколько ступенек вниз. – Меня всё устраивает. И ты. Я не хочу портить с тобой отношения, только из-за того, что вспомню какую-нибудь гадость.

– Ария, для меня важно знать, кем я была для тебя, – твердо сказала единорожка и несильно, но настойчиво потянула цепочку за собой. – Пожалуйста, пойдем вверх.

– Действительно важно? Мы могли бы начать всё с начала.

«А ведь она в какой-то мере права, – пришла на ум пони предательская мысль, – мы можем забыть о том случае и счастливо прожить оставшуюся вечность… С другой стороны, это совсем не та Ария, которую я люблю. Зачем мне подделка, пусть даже и такая миролюбивая?».

– Важно, – уверенно сказала Кентаврина.

– Хорошо, я сделаю это ради тебя. Но тогда пообещай мне, что мы всё равно останемся подругами.

– Я хм… – пони задумалась, а потом вдруг весело улыбнулась и обняла свою спутницу – конечно, обещаю, если только ты сама потом не передумаешь.

Постояв так еще некоторое время, две мертвые кобылицы, не сговариваясь, поскакали в тронный зал, где сейчас решалась судьба Некрополиса.

– Кто тебе сказал, что теперь мы должны патрулировать впятером? – с подозрением спросил один из рыцарей.

– Сотник, Кто же еще! – тут же ответил Норд.

– Да? И с чем это связано? Портал ведет себя как обычно, с чего командиру Террею увеличивать численность охраны, да еще и не моими бойцами, а кем-то… из какого ты десятка?

– Третьего! – ответил первое, что взбрело в голову пони.

– Тем более. Третий десяток базируется у кристалла, за щитами. Зачем ему пересылать одного из них к нам, а?

– Блин, ну спроси у него сам, если мне не веришь! – обиженно воскликнул Норд, дотошность офицера заставила его нервничать.

Идея затесаться в патруль, воспользовавшись однообразностью моделей брони, грозила обернуться жутким провалом. Но они не оставили ему выбора. Он не хотел больше подчиняться судьбе и ждать, когда все случиться само собой. Еще два часа назад, до того, как начало смеркаться, он должен был войти в Некрополис и одолевать орды нежити, вместе с принцессой и своими друзьями Танде и Матионом, а вместо этого его разоружили и отправили на ужин… далеко не самый лучший, кстати.

– Хорошо, я спрошу, – вдруг ответил офицер и, развернувшись, пошел в сторону ангаров, на ходу добавив своим солдатам, – никуда не уходите, ничего не делайте, я скоро вернусь.

Возможно, фортуна решила преподнести ему нежданный сюрприз. Норд, дождавшись, когда офицер отойдет на почтительное расстояние переместился чуть ближе к порталу.

«Всего каких-то семьдесят метров. В принципе, я легко смогу преодолеть их, если никто не решится выстрелить мне в зад…»

– И чё, тебе правда приказали патрулировать с нами? – спросил его какой-то кольт.

«…с другой стороны здесь столько пушек… Кажется, меня о чем-то спросили»

– А? – встрепенулся Норд.

– Ну, тебя ведь прислали к нам, да? Иначе, зачем тебе понадобилось к нам подходить. Без причины.

«Интересно, как быстро им отдадут приказ открыть огонь?»

– Да. У меня есть одна причина… – растягивая каждое слово, проговорил земнопони, шаг за шагом отдаляясь от них, – Очень такая важная…

«Пошел!»

– Пока, дурачье! – крикнул им пони и сиганул к порталу.

Настолько быстро, насколько позволяли громоздкие доспехи, Норд побежал к порталу. Каждую секунду он ждал выстрелов и молился, чтобы доспех оказался достаточно крепким, и его не разорвало в клочья первым же снарядом. Сердце бешено колотилось в груди. С дальней стороны портала раздались предупредительные восклицания.

«Пусть кричат! Главное, что пушки не используют» – подумал Норд.

И вот, достигнув, наконец, заветной зеленой стены он, не оборачиваясь, прыгнул в иной мир.

– Может, остановим его? – глядя на убегающего пони в доспехах, спросил один из солдат.

– Не. Нам приказано ничего не делать, – безразлично ответил другой.

Глава 40

Глава, в которой все приходит к своему завершению.

Использование этого артефакта отнимало чертовски много сил и могло даже убить смертного, решившего активировать его в одиночку, но произведенный эффект стоил того. Ни одно существо во вселенной не могло спастись от луча Элементов Гармонии, и даже Боги боялись его, ведь сила этого артефакта действовала одновременно и на тело, и на дух, давая возможность уничтожить и то и другое. Не удивительно, что Кристальный дракон так дорожил им, когда вторгся в их мир на заре времен. То была великая битва, в результате которой недостойный обладать этим оружием был повержен и навсегда потерял его.

Селестия медленно открыла глаза. Ослепительная вспышка магической энергии закончилась, и теперь ей оставалось лишь удостовериться в своей победе. Вот только оказалось, что праздновать её пока рановато.

– Но как?.. – выдохнула Богиня Жизни.

Не сместившись ни на шаг, Смерть стояла на своем месте и все также безразлично глядела на своего оппонента. Словно не её только что пытались уничтожить, разрушив божественную сущность на миллиарды несвязанных меж собой осколков. Подобное презрение не могло не задеть принцессу. Как это наглое, полуразумное существо посмело не подчиниться своей судьбе?! Ну, второй раз она не промахнется. Селестия зажмурилась и вновь активировала артефакт. Вспышка. Выстрел получился явно слабее предыдущего, – из-за спешки она не сумела должным образом сконцентрироваться, – зато в этот раз принцесса тщательно прицелилась, чтобы наверняка поразить свою цель.

Открыв глаза, она увидела перед собой все ту же картину. Костяная кобылица как будто бы не заметила атаки.

– Это невозможно! – крикнула принцесса. – Как ты это делаешь?!

В ответ мертвый аликорн цокнула копытом и выпрямила шею. В ярости принцесса Селестия оставила Элементы и скастовала несколько солнечных дуг. Похожие на извивающихся желтых змей молнии устремились к черной плоти нежити. Трон за спиной Смерти распался на тысячи кусков. Разбились многие статуи, но как только всё улеглось костяной аликорн снова предстала перед ней не получив ни царапины. Следом полетели вихри, звездный огонь, мерцающие клинки и даже кое-что из арсенала темных заклинаний, но ничего из этого не помогло Селестии понять, каким образом её враг избегает урона. Тронный зал тем временем превратился в руины. Наконец, рассвирепевший аликорн создала миниатюрную звезду в конце зала, прямо на том месте, где стояла сейчас Смерть, но прежде чем она успела закончить свое заклинание, и шар раскаленной плазмы завис над землей, испепеляя все, что находилось к нему ближе нескольких метров, нежить пропала, а спустя мгновение Селестия услышала у себя за спиной тихий вдох. Обернувшись, она с ужасом обнаружила там своего врага.

«Так быстро?!» – удивилась Богиня. Её зрение было куда лучше, чем зрение простых смертных, но и его оказалось недостаточно, чтобы уследить за её движениями. Отпрыгнув в сторону и создав столб белого пламени, она едва сумела защититься от удара, но Смерть снова оказалась рядом с ней, теперь уже с левого бока. Сбить с её головы диадему она посчитала достаточным, после чего также быстро переместилась куда-то в другую часть зала, где снова застыла, уставившись на принцессу пустыми глазницами.

Вот теперь Богиня Жизни не на шутку испугалась. Преимущества в грубой силе в этом случае оказалось недостаточно. С такой скоростью её противоположности не составляло никакого труда уворачиваться и от Элементов Гармонии и от любого другого её заклятия. А вот козыри принцессы уже подходили к концу. Пока что ей оставалось только пускать волшебные снаряды во все стороны без разбора и надеяться на то, что Темная Богиня когда-нибудь совершит ошибку, но этого не происходило.

– Стой на месте и сражайся со мной! – гневно крикнула ей Селестия и опять попыталась атаковать, заперев Смерть в сияющей клетке. Следовало хотя бы на несколько секунд задержать нежить на одном месте, и она будет обречена, однако еще до того как заклятие успело сформироваться Повелительница Некрополиса легко и непринужденно выскочила из области его действия, после чего приблизилась к Селестии и срубила локон волос с её головы. Затем снова и снова. Мертвый аликорн полностью осознавала свое превосходство над противником и хоть и не могла убить не рассчитавшую свои силы Богиню, вполне успешно выводила её из душевного равновесия. Вместо ответных атак принцесса всякий раз получала лишь небольшие порезы, да состриженную шерсть. Ни одной серьезной атаки; c ней даже не пытались сражаться. Долго так продолжаться не могло. Чувствуя как струиться по раненной щеке золотая пыль, Селестия перестала атаковать и с головой ушла в оборону, создав вокруг себя непроницаемое защитное поле. Здесь она наконец смогла получить небольшую передышку и обдумать свои дальнейшие действия. Смерть застыла неподалеку, на мгновения появляясь то здесь, то там и вновь возвращаясь на место. Она могла подождать. Невредимая, в отличие от своего израненного оппонента.

«Она хочет загнать меня, как дикого зверя, – глядя в лицо Смерти подумала Селестия, – Выжать все силы, вымотать, чтобы потом… Нет, к ней требуется иной подход. Но как мне победить её? Как обездвижить настолько молниеносное существо? Как заставить её замереть?»

Зрачки принцессы исчезли, уступив место яркому свечению. Моргнув, она использовала заклинание истинного зрения, взглянув на мир в самых темных тонах. Каждое мгновение сохранялось в этом видении и вот, спустя всего несколько секунд, тысячи белых силуэтов Смерти заполнили собой пространство вокруг, медленно и неохотно оседая на пол. Новые дорожки появлялись так быстро, что возникало подозрение, будто Владычица Некрополиса находится вне времени, хотя Селестия уже давно подозревала об этом. Главное, что среди всех этих хаотичных передвижений сильно выделялась одна дорога, куда она бегала почти постоянно – ведущий вверх проход. Очевидно, то, что находилась там, было настолько важно для неё, что даже в сражении она не могла повременить с посещением этого места.

«Ну что ж. Узнаем, что ты там прячешь» – сказала себе Селестия и, сняв с себя защитный барьер, устремилась к источающему ядовито-зеленое сияние проходу. Принятое решение явно пришлось не по духу Повелительнице Смерти и, едва приблизившись к лестнице, белый аликорн с удивлением обнаружила торчащий из шеи наконечник серебряной косы.

Росчерк огня и изувечивший её прекрасное тело противник исчез из виду. В этот раз Смерть едва успела избежать урона, ей даже пришлось на время оставить косу в теле Селестии, чтобы уклониться от атаки, но, мгновение спустя она вернула себе свое оружие и атаковала вновь. Каждый шаг принцессе пришлось отбиваться от бесконечно повторяющихся атак, пропуская выпад за выпадом. Тело даже не успевало регенерировать, восстанавливая раны, ставшие бы смертельными для любого, кто не занимал свое место в пантеоне Богов. Ей же они доставляли разве что некоторые неудобства при ходьбе. Щиты и прочие барьеры ломались слишком быстро, а потому единственным спасением для неё стал ответный шквал огня.

Как только она взобралась немного выше, узкий коридор закончился, и принцесса очутилась в огромной темной комнате цилиндрической формы, в середине которой располагался столб зеленоватой энергии, окруженный странными на вид обсидиановыми плитами. Впечатляющее зрелище. По нему как рыбы в ручье плыли мерцающие призрачные эссенции, спускаясь от потолка до самого пола, где они разделялись на отельные потоки и расходились по каналам в разные концы Некрополиса. Совсем недавно здесь также работали слуги, обслуживавшие это странное устройство, но в пылу битвы она даже не заметила, как перебила их всех. Быть может, одна из солнечных волн испепелила их? Неважно.

Вновь воспользовавшись истинным зрением, Селестия огляделась по сторонам. Нет, в этой комнате Смерть не задерживалась. Она взбиралась выше, далее, по ступеням, на самый верх своей Башни. Именно туда незамедлительно направилась и Богиня Жизни, виток за витком приближаясь к святая святых Мира Мертвых.

Норд совершал этот переход далеко не впервые. Работая вместе с Арией он чаще любого живого существа посещал Мир Мертвых и, можно сказать, привык к этому месту, однако сегодняшнее его появление стало для кольта настоящим шоком. Туман отступил, вокруг виднелись десятки высоких мрачных построек, мерцали зеленые блики – крошечные пылинки от распадающегося купола, – но больше всего Норда поразило другое – огромное количество народа. Сотни, тысячи, а возможно даже и миллионы мертвецов занимали всё свободное пространство вокруг, всё прибывая и прибывая с разных концов города мертвых.

Едва оказавшись в Некрополисе, он уже ткнул в спину какое-то тощее двуногое создание с выпирающими костями, извинился, попытался отойти, и вновь врезался в кого-то. Испугавшись, пони посильнее сжал зубами спусковой крючок, но быстро успокоился: мертвые не проявляли к нему агрессии, и вообще почти не обращали на него внимания, податливо расступаясь и давая ему пройти. Все они были заинтересованы тем, что происходило сейчас на верхушке огромной башни, откуда раз за разом вылетали яркие огненные сполохи. Тысячами звучали однообразные вопросы типа «Что происходит?», но вразумительного ответа на этот вопрос не давал никто.

«Да уж… в такой толпе я Арию никогда не найду. Жизни не хватит, – грустно подумал кольт, разглядывая собравшихся здесь существ. – Может у них есть хотя бы справочник с адресами?»

Встретив среди разномастной нежити мертвого представителя одной с ним расы, Норд тут же решил обратиться к нему за помощью:

– Эй, друг, не видел ли ты здесь пони по имени Ария?

– Я? – зомби встрепенулся. – Боюсь, что нет. А как она выглядит?

– Ну, она зеленая, крылатая, с длинными козьими рогами и фиолетовой гривой. Еще у неё красные глаза… хотя они тут у многих такие.

Мертвый пони на секунду задумался.

– Нет, не видел. Прости. Я думал, что ты ищешь большую белую кобылицу в золотой кирасе. Она появилась здесь незадолго до тебя.

– А она где? – «в конце концов, Селестия мне тоже могла бы пригодиться, – мысленно добавил кольт – уверен, ей про Арию будет известно куда больше чем мне».

– Прямо перед тобой, в Башне, где восседает наша правительница. Наверное, они сражаются друг с другом. Интересно, почему?

Зомби пытливо уставился на своего собеседника. Скорее всего, он догадался, что «теплокровный» лучше знает о планах принцессы и теперь очень хотел удовлетворить свое любопытство.

– Эм… не имею ни малейшего представления, – быстро ответил Норд и принялся проталкиваться вперед. Туда, откуда все еще слышались отдаленные выстрелы.

Именно из-за этого столба главная башня Некрополиса напоминала собой маяк. Пробивая верхушку здания, зеленая энергия смерти вырывалась наружу где, разгоняя туман, терялась в бесконечной выси, выходя за пределы этого мира. Странное строение для портала, но и руны, использовавшиеся при его создании, были столь древними и сложными, – в своем большинстве – что о них знала лишь сама Богиня Мертвых. Эти узоры ярко сверкали сейчас под ногами Селестии, покрывая всё свободное пространство на небольшой огороженной площадке.

Глаза принцессы вновь вспыхнули. Да, именно сюда мертвая кобылица уходила каждую секунду, каждый миг, дабы привести в свой мир новую почившую душу. Их всех следовало встретить и доставить в Некрополис и даже падение этого города, даже идущая в самом разгаре битва Богов не позволяла ей задержаться. Каждая из тысяч эссенций, которые нескончаемым потоком стекали отсюда на нижние этажи, хотела успокоения. Они все были одиноки, напуганы и только она – Смерть, могла составить им компанию и увести с собой в новый, пока еще чужой для них мир, которому предстояло стать для них вечной обителью. Они ждали от неё тепла. Она давала им его. И не могло быть иначе, ведь за всю историю мироздания не было ни одной души, которая не пошла бы за Смертью. Именно поэтому для неё не существовало такого понятия как время.

Впервые Богиня Жизни задумалась о том, какой груз свалится на её и без того нагруженную спину, если она одолеет Смерть. Сумеет ли она также быстро доставлять души в Некрополис? Удастся ли ей изменить его в лучшую сторону? Сколько душ будет безвозвратно потеряно, прежде чем она сумеет восстановить процесс перехода мертвецов в иной мир? В сердце принцессы закралась тень сомнений. Владычество над загробным миром являлось адским трудом, даже для Богов и, приняв его, она обрекала себя на вечное бдение. Вечное рабство, в котором даже секунда отдыха, когда никто во вселенной не умирает, станет для неё желанней любой награды.

Селестия внимательно посмотрела на застывшую с другой стороны площадки Смерть. Неудивительно, что во взгляде её читается такая усталость. В сравнении с этим царствование в Эквестрии и управление солнцем и луной казались чем-то несерьезным и мелким. Вращать небесные светила вокруг одной маленькой планеты – плевое дело. Но и его она не могла оставить. Даже сейчас, для всех жителей Эквестрии станет неприятным сюрпризом тьма, в которую погрузится весь мир, пока она находится в Некрополисе. Солнце наверняка уже скатилось за горизонт, а луна пока так и не появилась. Как будто во всём мире выключили свет…

Сражение прекратилось само собой. В какой-то момент она уже готова была развернуться и уйти, оставив всё, как есть, но подумав о том, как счастливые и жизнерадостные существа превращаются в безликие тени, принцесса вновь опечалилась. Миллиарды существ обращались здесь в бездумных зомби. Влюбленные пообещавшие быть вместе всегда, проходили здесь мимо и не замечали друг друга. Художники всю жизнь желавшие посвятить вечность своему творчеству, более не интересовались ничем кроме однообразных прогулок по Некрополису. Воины, уверенные, что получат награду за храбрость и мужество, проявленные в бою, ходили бок о бок с трусами и предателями. Нет, ради них она не могла отступить. Это не то место, в котором души должны проводить вечность.

– Я понимаю. Ты необходима своему миру, – взвешивая каждое слово обратилась к ней Селестия. – То, что ты создала достойно уважения и твой труд действительно велик, но это не тот труд. Твои подданные мучаются в твоих владениях. Они не счастливы, а насильно избавлены от всех своих мыслей, дабы не замечать находящееся вокруг несовершенство. Ты не учитываешь желания своих существ. Не выполняешь ни одной их просьбы. Это не правильно! – белый аликорн выдержала долгую паузу, прежде чем продолжить. – Я вновь прошу тебя изменить этот мир. Соглашайся! Я лично помогу тебе изменить его в лучшую сторону. Вместе мы сделаем твоих подданных по-настоящему счастливыми!

Смерть вновь проигнорировала её предложение. Ни кивком, ни покачиванием головы она не указала свою позицию.

– Я обещаю, что буду заботиться о них, – сжав зубы сказала принцесса.

Разговор окончен. Скастовав солнечный луч Селестия вновь атаковала. Теперь она знала, что делать. Она была уверена в правильности своего решения и готова была идти до конца. Костяная кобылица увернулась от всех брошенных в неё заклинаний и появилась позади Богини жизни, готовая разрубить её пополам. Принцесса не стала защищаться. Даже не обернулась. Вместо этого Селестия создала магическую сеть вокруг портала, и Смерть уже была там, держа в копытах маленькую эссенцию только что почившего существа. Шах и Мат. Исполненная решимости, но не получая ни капли удовольствия от содеянного, Богиня использовала Элементы Гармонии и радужный луч пронзил темного аликорна насквозь, сжигая его в вихре магического пламени. С громким визгом Смерть обратилась в ничто.

Всё закончилось. Остались лишь тихий гул, да разбросанные по площадке тлеющие кости, бывшие некогда пристанищем сильнейшей божественной сущности во вселенной.

Кентаврина и Ария находились в тронном зале, когда услышали громкий визг, после которого всё стихло. Одна из Богинь потерпела поражение.

«Хоть бы не Тия, хоть бы Тия…» – мысленно повторяла про себя единорожка, ведя свою подругу в обход всё еще пышущей жаром звезды. Как белое, так и зеленое свечение, исходившее из проходов расположенных за троном, погасли. Не теряя времени, кобылка поскакала вверх по ступеням, лишь на секунду задержавшись, чтобы взять в охапку своего призрачного питомца. Всё-таки он пока еще был символом их дружбы, и она не хотела бросать его здесь. Да и вообще, розовый призрачный кот – это здорово.

В высокой цилиндрической комнате их окружила темнота. Непривычная для Некрополиса, гораздо темнее, чем было в ничем неосвещаемых помещениях города. А в воздухе медленно и плавно парили фосфоресцирующие эссенции. Множество. Невесомые и безвольные, словно пылинки, движущиеся по одним им известной траектории.

– Красиво… – благоговейно прошептала Ария.

– Угу, но нам нужно торопиться, если мы хотим встретиться с принцессой Селестией.

Поднявшись на самый верх и попав на площадь, они увидели её там. Одеяния Богини, как и само её тело, были покрыты порезами и от них по воздуху медленно разлетались частички золотой пыли. Несмотря на ранения, выглядела она сейчас куда более величественно, чем обычно. Особенно помогли в этом тысячи маленьких душ парящих в воздухе, и клубящийся вдалеке туман, который быстро, уносимый неощутимыми ветрами, отступал всё дальше и дальше, рассеиваясь после гибели создавшего его аликорна. Только сейчас у них появилась возможность лицезреть масштабность этого города. Вся земля, насколько хватало глаз, была плотно заставлена темными обсидиановыми домами. Внизу столпилось огромное количество народа, который взирал сейчас на застывшую высоко-высоко Богиню. Новую Владычицу этих земель.

– Принцесса Селестия? – негромко обратилась к ней Кентаврина.

Она медленно обернулась. На глазах принцессы не блестели слезы радости. Лицо её не выражало ничего, кроме внутренней борьбы, которая даже сейчас продолжалась в её сердце.

– Кентаврина? Мне жаль, что так вышло. Твой отец никогда не простит меня за то, что однажды я позволила тебе умереть.

– Я? Да не… ничего страшного, – немного смущенно ответила поняшка, – Я привела к вам Арию.

Зеленая пони вышла вперед и боязливо подошла к принцессе. Селестия грустно улыбнулась и медленно провела копытцем по гриве своей давно почившей первой ученицы.

– Приветствую, Ария. Вот мы и добились своего, не так ли?

– Мы? – удивилась ведьма. – Принцесса, я никогда не желала гибели нашей Богине. Мне нравится Некрополис.

Опустив взгляд Ария уставилась на лежащий там вытянутый конский череп. Он все еще держал форму, но вот-вот должен был рассыпаться.

– Как?! Ты так ничего и не вспомнила? – рассердилась единорожка. – Принцесса Тия, ей стерли память. Мы всё перепробовали, ничего не помогает. Почему она не может вернуть себе свои воспоминания?

– Может потому что она больше не сердится на меня? – подняв её голову и глядя прямо в широко распахнутые глаза ведьмы, предположила Селестия, – Её обида прошла.

– Но…но как же так?! А воспоминания?! Неужели она так и останется пустышкой?

– Один Бог отбирает у вас воспоминания, другой может их вернуть…

– Тогда верните их ей! – резко сказала пони, и только после этого сообразила, что не следовало таким тоном обращаться к Богине. – Принцесса, вы сказали, что вознаградите меня за мою смерть, так? Я хочу, чтобы вы сделали Арию такой, как прежде.

– А она сама этого хочет? – поинтересовалась Селестия.

Ария оглянулась на свою подругу и кивнула головой:

– Хочу.

Повелительница Жизни прикрыла глаза, и белое сияние окутало зеленую пони с ног до головы. Заклинание волнами прошлось по её телу, а затем отделилось от головы и, сформировавшись в небольшую сферу, врезалось в лоб. Свечение прекратилось. На глазах шерстка и грива ведьмы становились всё ярче, а в застывшие от тихого восторга глаза возвращалась жизнь.

– Ария, помнишь ли ты меня теперь? – спросила принцесса.

Кентаврина примостилась поближе к ним, чтобы как можно скорее поговорить со своей бессмертной подругой. В голове её уже прокручивались тысячи мест, куда они могли бы отправиться, – если конечно она не злюка, – а также сотни тем для разговоров, ведь так много успело произойти за время её беспамятства.

Внезапно с лица Арии стерлась блаженная улыбка, а глаза широко распахнулись.

– Ну, вот и всё, – устало выдохнул Танде, кое-как усевшись на круп.

Он, а вместе с ним и остальные бойцы, выстроились вокруг захваченной башни сразу после того, как услышали душераздирающий визг и поняли, что Смерть повержена. Все её слуги разом обратились в пепел, и сражаться стало попросту не с кем. Они победили.

– Кстати, видел тех больших парней с диагональными глазами? – спросила Уайтсонг. Пегаска встретила его совсем недавно, и они решили побыть вместе, прежде чем их вновь построят в боевой порядок. Она так обрадовалась, увидев его, что давно уже говорила без умолку. – Жуткие ребята. Я пристрелила парочку и только потом поняла, что это вовсе не слуги смерти, а какая-то раса. Не могу поверить, что такие вообще существовали.

– Да уж… – протянул Танде.

Она много ему рассказала. Не то чтобы ему было интересно слушать об её приключениях, но каждая секунда, проведенная с ней вместе, почему-то казалась ему особенно ценной. Ради этого он мог и потерпеть.

– А еще я видела маленького кошмарика. Представляешь? Ничем не отличается от взрослого, только размером, ну… не больше моей головы. Такой, забавный, – она ненадолго замолчала, а потом вдруг спросила, – Куда пойдешь, когда вернемся в Эквестрию?

– Я пока не думал об этом, – пожал плечами кольт.

«Точно. Нам же еще возвращаться. Интересно, мне придется ходить потом в саванне, чтобы меня видели, или принцесса все-таки вернет нам наши тела? Почему-то я всё больше начинаю в этом сомневаться…».

Последнее время он часто об этом думал. Осознание того, что их убили, все еще оставалось очень тяжелым, даже несмотря на очевидные плюсы – бессмертие, отсутствие усталости и прочее. Обидно было, что под слоем брони больше ничего нет, и ему больше никогда не представится возможности взглянуть на свое отражение в зеркале. Им всем. Особенно тяготило то, что приходилось держать это знание в секрете от соратников.

Вдалеке что-то громыхнуло. Через несколько секунд едва заметно задрожала земля.

– А я домой полечу, к родичам. Буду помогать им облака разгонять, тучки над полями вешать, и прочую скучную работу выполнять, – Уайтсонг повернулась к нему и лукаво добавила. – Ну, если конечно какой-нибудь храбрый жеребец не позовет меня с собой.

– Опиши мне свою внешность, – сказал Танде.

– Что? – вспыхнула пегаска, – Тан, как ты можешь?! Нет, я не косая, не кривая, не толстая, не…

– Цвет – прервал её речь кольт, – я знаю, что ты прекрасна, просто расскажи мне о своей раскраске. Я хочу представить тебя.

– А… Ну, я, как наверное понятно из имени, белая, а если точнее то светло-кремовая, с желтыми полосками на боках, ближе к крупу – просто, у меня прабабка зеброй была, поэтому у нас в роду много полосатых. Вот… На шее тоже узор красивый и мех там более густой внизу, так что на ожерелье тратиться не надо. На ногах тоже… Ой, что-то так жарко стало.

– Жарко? – удивился кольт.

– Ага. Может, система охлаждения накрылась? Так, на чем мы остановились… Ноги… ноги… блин, мне лень себя описывать, давай так: когда вернемся, тогда сам всё и осмотришь?

«Вряд ли…» – беззвучно ответил на её предложение пегас, вслух же произнес:

– Я нетерпеливый. А грива у тебя какая?

– Желтая, как желток, прямая и тоже в «зебрианском стиле». Все вверх ирокезом росла, но я её отрастила побольше и набок зачесала. Зачем мне панк? Хвост обычный: прямой, длинный, нормальный в общем.

– Теперь о метке своей расскажи.

– И о том, что вокруг неё? – с улыбкой уточнила Уайтсонг.

– Особенно о том, что вокруг, – хихикнул джентлькольт.

– Хорошо, тогда слушай…

Пегаска замерла, будто бы задумалась о чем-то, но отвечать больше не стала. Подождав так какое-то время, Танде постучал по её плечу.

– Эй, ты что уснула?

Ни движения, ни слова – ничего. Кольт забеспокоился и осмотрелся по сторонам. Толпа вокруг них волновалась, издалека до него доносились крики. Что-то произошло. Гул стал сильнее. Сквозь ряды солдат к нему подбежал Матион. Он остановился, и хотел было что-то сказать, но старший брат начал первый:

– Мат, что-то произошло с Уайтсонг! Она…

– Да пофиг мне! – перебил его Матион. – Там нежить на части разваливается. Повсюду!

Неожиданно для себя пегас обнаружил, что ощущает сильный жар на уровне груди.

«Только не это…»

Ария как безумная переводила взгляд, то на череп, то на Селестию, то на Кентаврину. Нет, это просто не могло быть правдой.

«Они уже всё сделали. Они уничтожили Смерть. Господи, зачем?!» – от страха у ведьмы перехватило дыхание.

– Эм. Ария. Так ты убила меня по долгу службы, или просто потому, что я бесполезная? – поинтересовалась единорожка.

– Ты… Вы… Вы понимаете что вы натворили!? Идиоты… идиоты…

Даже не подумав отвечать на глупый вопрос Кентаврины, ведьма принялась искать хоть что-нибудь, чем можно было бы изобразить руны. Костную пыль, тушь, мел – что угодно. Времени у неё почти не было. Вернее, его уже вообще не было. Земля под ногами ходила ходуном, души-эссенции одна за другой лопались, обращаясь в чистую энергию. То же самое в самое ближайшее время должно было произойти и с ними. Подняв более или менее плотное ребро, оставшееся от Темной Богини, Ария, продолжая сыпать оскорблениями, побежала в сторону ступеней.

– Ты так и не ответила мне! – встала на её пути Кентаврина.

– Уйти прочь, дура! – рыкнула на неё ведьма и, чувствуя, как в теле уже начинает появляться теплота, оттолкнула свою подругу и начала чертить различные символы. Она сильно нервничала и спешила, из-за чего линии получались кривыми, и их приходилось переделывать.

Когда до её ушей долетели крики собравшейся под стенами Башни Смерти толпы, Селестия тоже задала ей вопрос:

– Ария, ответь мне, что происходит?! Почему местные жители пропадают?

– Ария, ты обещала! – плаксиво добавила Кентаврина.

– ЗАТКНИТЕСЬ!!! Обе!

«Руна жизни…руна души… цифры. Моя метка. Так…к чему прицепитсья? Я ведь не знаю, какая руна может олицетворять Селестию! Может, так? – вдруг ребро чиркнуло и рассыпалось. Ария даже не заметила, как прокусила закушенную губу. Следовало срочно найти новое пишущее средство, – Зачем, зачем, зачем? Зачем вы убили её так рано!?»

– Ария, ты всё еще подчиняешься мне! – рассерженно заметила Богиня, – Я приказываю тебе ответить!

«Какая теперь разница… Все равно я ничего не успею»

– Ах, приказываете?! – ведьма поднялась с земли, отшвырнула от себя остатки ребра Смерти и полным презрения и желчи голосом продолжила. – Произошло то, Ваше Величество, что вы в вашей погоне за властью нарушили устои мироздания! Тупорылая, безмозглая кобыла Жизни! Ты даже не удосужилась вернуть меня и поинтересоваться, все ли подготовки закончены и можно ли нападать на Некрополис! Как надо на него нападать?! Как убивать Смерть?! Что надо делать после того, как она будет повержена?! Конечно! Зачем мне моя ученица, после того как я достучалась до города мертвых?! Расходный материал! Можно наплевать на неё и тупо напасть на противника, до которого наконец дотянулись мои клешни. В лоб! Как будто речь идет не о наших душах, а о племени диких бизонов! Напали? Победили? Получили власть в свои грязные копыта?!

Принцесса не нашлась что ответить. На её лице застыло недоумение.

– Неужели вы не могли найти меня в Некрополисе и вернуть в Мир Живых, до атаки? Неужели так сложно было самой догадаться, что душам после уничтожения Смерти потребуется новый хозяин? Ты участвовала в сотворении мира, как ты могла об этом не знать?! Как?! Будь ты проклята Селестия вместе со всей твоей страной!

– Ария, мне очень жарко, я горю! – пискнула Кентаврина. Она уже заметила, что её тело теряет форму и это сильно напугало единорожку.

– Терпи и благодари Её Высочество за это, – безразлично бросила ей Ария. – Она создала нам новый мир. Прекрасный новый мир, в котором ничего нет, кроме пустоты и забвения, – она повернулась к принцессе и крикнула. – Я искренне надеюсь, что ты ответишь за это, тварь!

Издав протяжный крик, Кентаврина распалась на невесомые частицы. Навсегда. Ария и сама уже чувствовала, как её тело разрушается. Теряет физические очертания. Также разрушался и мир вокруг них. Небо уходило всё дальше, уступая место черноте, земля трещала по швам, от тумана, – вечного хозяина этих земель, – давно уже не осталось и следа. Странно было чувствовать приближение конца. Впереди не было ни хорошего мира, ни плохого. Ничего. Ария опустила взгляд на недочерченную руну и увидела, как по лестнице бежит кто-то в тяжелых громоздких доспехах.

Не доходя даже до тронного зала, Норд понял, что происходит что-то очень-очень нехорошее. По стенам и полу шли трещины, здание вот-вот грозило обрушиться. Он почти не боялся. Так и должно было быть. Он ведь шел к исполнению своей мечты, и без трудностей никак нельзя было обойтись.

Когда лестница уже подходила к концу, он даже не удивился, увидев впереди Арию.

– Я здесь! – обрадовано крикнул он ей и прибавил темп.

Ведьма что-то громко говорила, потом замолкла и опустила взор, но, увидев его, вдруг оживилась. Стукнула копытом по земле и как кошка прыгнула прямо ему навстречу, едва не врезавшись в медный щиток на груди. Почему едва? Встретившись с ним глазами, Ария распалась. Лопнула как мыльный пузырь и волной энергии прошлась сквозь него. Секундная радость сменилась удивлением и печалью.

Кое-как поднявшись на последнюю ступень, он нашел и принцессу. Она должна была ему всё объяснить. Почему Ария снова исчезла и что здесь вообще творится? Кольт открыл рот, но та часть башни, на которой он стоял, с треском и грохотом отвалилась. Пони полетел вниз.

Мир Мертвых вновь сумел поразить кольта. Внизу больше не было ни толпы, ни огромного Некрополиса, кои он ожидал там увидеть. Только падающие в бесконечную бездну куски обсидиана, на одном из которых летел он сам. Земнопони ни разу не бывал в разрушающейся вселенной и никому бы не пожелал побывать в таком месте. Зрелище захватывало дух, но вместе с тем ясно давало понять тщетность любых усилий. Вокруг не было ничего. Рушилось всё, от неба, до последнего куска земли. Падало, сталкивалось друг с другом и раскалывалось на еще меньшие кусочки.

Кольт полностью отрешился от происходящего, и просто летел вниз, размышляя о том, каким же все-таки глупцом он был, веря в надежность камней. Все опирается на что-то большее и даже самому крупному валуну есть куда падать. Мир бесконечен не только над нами.

Где-то там, впереди летел сейчас Танде, Матион и другие знакомые и незнакомые ему солдаты. Умерли ли они, расплющенные камнями или пока еще просто падали? Может они уже были мертвы, когда он появился здесь?

«А может, я сейчас просто сплю? – пришло в его голову внезапное осознание. – Вдруг мы пока даже не напали на Некрополис? Или может я все еще в цитадели? Нельзя исключать и того, что это очередная галлюцинация, и я сейчас брожу по пустоте Мира Мертвых вместе с Саддамом, потерянный из-за его внезапного помутнения рассудка. Да кто такой вообще этот Саддам? На самом деле, проснувшись, я просто пойду относить утреннюю почту, и скучная жизнь в Понивилле будет течь дальше своим ходом. Да… должно быть это самый длинный сон в моей жизни. Скоро он закончится».

Пони расслабился и полностью смирился со своей судьбой. Сон это или нет – какая теперь разница?

Вдруг из темноты появилось огромное белоснежное существо. Сначала он подумал, что это дракон, ведь размерами оно ничуть им не уступало, но потом понял, что это нечто другое. Копытное, крылатое, похожее на аликорна, но слишком громадное. Аликорнодракон подхватил его зубами, как котенка, и полетел куда-то в сторону. Куда они летят Норд не понимал, но, когда под ними обнаружился летящий в бесконечность Медный колосс со все еще открытым порталом, в его сердце появился лучик надежды. Гигант мотнул головой и с силой швырнул его туда, а спустя мгновение Норд пулей вылетел из портала прямо на каменную площадь.

Бойцы гарнизона охнули. Все-таки главное это эффектное появление. На улице стояла кромешная тьма, но за счет факелов и больших фонарей на площади все еще оставалось светло. Кобылицы и кольты окружили его и помогли подняться на ноги, а еще через секунду из портала вышла Селестия. Сильно помятая и израненная она приковала к себе всё внимание окружающих.

– Закрывайте портал. Немедленно! – приказала принцесса.

Толпа загомонила. Это был очень странный и дикий приказ, которого никто не ожидал услышать от принцессы Селестии.

– Но там ведь больше тысячи пони, Ваше Величество?! – выразил общее мнение, подоспевший сюда Айвенго Блюблад.

– Их нет. Они погибли. Мы потерпели поражение.

Богиня медленно прошествовала к возвышению, по пути едва слышно сказав Норду всего одно слово: «Молчи!».

– Как поражение? – ахнула Виолстар. – Но ведь мы не могли проиграть? Принцесса, это произошло из-за меня, да?

– Из-за меня, – коротко ответила Селестия, – Мертвецы оказались слишком сильны. Нет смысла продолжать с ними войну.

Несмотря на все протесты солдат и их желание немедленно идти в атаку, портал всё равно отключили. Как только дело было сделано она еще раз обратилась к собравшимся:

– Мои дорогие пони! Даже моих сил оказалось недостаточно для продолжения этой войны. Я прошу вас забыть об этом дне. Об этой войне. Забыть о Мире Мертвых и никогда более не пытаться установить связь с этим страшным местом, – она перевела взгляд на своих исследователей во главе с шестой ученицей, – Некрополис может принадлежать только мертвецам. Я совершила ужасную ошибку, когда решила оспорить этот факт.

Под громкие возмущения и призывы к ответу, принцесса Селестия расправила крылья и улетела. Естественно никто не хотел принимать эту новость. Почти каждый из присутствующих на площади потерял там своих близких, а им предлагали просто забыть об этом.

Норда тоже о чем-то спрашивали и отчаянно трясли, но, освободившись от доспехов он тоже ушел, так и не раскрыв рта. Видения рухнувшей вселенной и последний взгляд Арии обещали преследовать его до конца жизни. Нет, они не проиграли мертвецам. Никто не победил в этой войне.

Конец первой книги.

Эпилог

Под стенами Кентерлотского дворца собралась масса народу. Все кричали и требовали свержения бессердечного монарха. Кто-то даже кидал камни в окна и в многолетние мозаики, выражая этим свое отношение к принцессе.

Никто ничего не забыл. Новость о поражении в тайной войне и оставлении на произвол судьбы тысячи пони, словно бомба взорвала Эквестрию. В одночасье любимая мать понячьего народа превратилась в жестокого тирана, который хотел скрыть свои преступления. Появились десятки историй и пересудов о других зверствах Повелительницы Жизни, которые тут же сошли за чистую монету. Принцессу Селестию больше не хотели видеть на престоле. Никто.

В тронном зале их сейчас было всего двое. Сама опальная принцесса и её сестра. Все стражники отправились защищать ворота, чтобы толпа не решила штурмовать дворец Её величества, поэтому никто не мешал им беседовать.

– Я оставила тебе подробную инструкцию по управлению государством, сестра, – негромко произнесла Богиня, – Действуй по ней, до моего возвращения, и ничего страшного не случится. Движения небесных светил посменно поручи трем моим ученицам. Они справятся, тем более что одна из них уже получила крылья. Если возникнут трудности, обратись к Каденс. Ей можно доверять. Она не самый сильный маг, зато неплохой политик. Она никогда не предаст тебя, и Кристальная Империя придет к тебе на выручку. Просто сделай все, как я прошу…

– Чтобы закончить так же? – перебила её Луна, кивнув головой в сторону протестующих. – Я давно уже не маленькая, сестра. И никогда ею не была. И хоть ты и лишила меня моей силы, я вполне смогу управиться с Эквестрией и без твоей помощи.

– Политика – не твоя стезя.

– Неужели? – принцесса Луна сердито свела брови. – То, что ты вечно держала меня в стороне, не желая делиться с кем-то своей властью, вовсе не означает, что я плохой политик.

– Я старалась держать тебя подальше от государственных проблем только потому, что желала тебе добра, сестра. Политика – грязное дело.

– Не будь лицемерна хотя бы со мной, – фыркнула Богиня Ночи.

Селестия глубоко вздохнула и направилась в сторону балкона. Не доходя до двери, она обернулась:

– Я никогда в жизни не была лицемерна по отношению к тебе, сестра. Ты самое близкое для меня существо и я не пожалела своих сил, чтобы собрать тебя заново, несколько лет назад. Пожалуйста, следуй инструкции.

– Ты уже потеряла свой трон, – с каменным лицом ответила ей Луна и демонстративно отбросила от себя объемный свиток с королевской печатью.

Не прошло и часа, как навстречу рассерженной толпе вышел новый монарх. Любимый и такой желанный. Её встретили ликованием, ибо её появление предвещало начало новой эры в истории Эквестрии. Эры, когда на смену тирании и всеобъемлющему контролю придет свобода и равенство. А куда подевалась сама Селестия? По мнению большинства, Луна отправила её в изгнание на Солнце, как некогда было с ней самой. Другие же посчитали, что она просто сбежала, не выдержав позора. В любом случае, судьба Богини Жизни более никого не волновала.

Следом за коронацией была объявлена траурная церемония по погибшим бойцам. Первая траурная церемония в Эквестрии.

Дополнительные материалы

ну, ответы на кое-какие вопросы (из тех, что я успел хоть как-то привести в нормлаьное состояние -__-)

1)Боги. Как и большинство миров, этот был создан искусственно, руками могущественных Богов, как больших по своему значению, так и малых. Каждый их них отвечает за что-то свое и все они имеют большие отличия, но есть и некоторая общность. Любая божественная сущность является первичным генератором магии и всякая магия, имеющая отношение к какому-то конкретному Богу, осуществляется с их дозволения. Именно на них держится сила единорогов или же энергия посохов подводных пони и в отсутствие этих Богов не может существовать и поддерживаемая ими магия. Дистанция, на которую распространяется сила божества, как и сама сила, собственно, зависит от количества принадлежащих этому божеству бессмертных душ. Право на владение душами закреплено за определенными Богами еще при сотворении мира, как и роли ими исполняемые, однако есть и такие Боги (именуемые Злыми, Темными) которые могут насильно воровать души у других Богов увеличивая тем самым свою силу. Души мертвецов всегда становятся собственностью Богини Смерти.

2)Кристальный Дракон. Одно из древних Злых Божеств. Не создав собственного мира, он путешествовал по звездам в поисках пристанища, разоряя и уничтожая небольшие миры. Когда наткнулся на планету, где в будущем расположилась Эквестрия, ошибочно посчитал её легкой добычей. В бою использовал широкий спектр заклинаний, в том числе и элементы гармонии едва не уничтожив обеих Богинь – Селестию и Луну. Ситуацию спасла Богиня ночи. Создав вокруг него непроглядный мрак, Луна выкрала у него элементы гармонии, а на следующий день Богини сестры повергли Кристального дракона. Побежденный, он рухнул в одном из лесов, оказавшись глубоко под землей, в подземном озере, где и остался лежать на многие тысячи лет. При этом магическая аура, исходящая от него, по воде распространилась на весь мировой океан, а осколки его тела на долгое время остались неисчерпаемыми источниками особой магической энергии.

3)Подводные пони. Раса пони-амфибий которые одинаково хорошо чувствуют себя как на суше, так и в воде в чем собственно и заключается их основной талант. Издревле жили глубоко под водой и питались водорослями, выходили на землю только глубокой ночью, чтобы не высохнуть. Именно поэтому знают лишь одну из богинь – принцессу Луну, коей и поклоняются и по сей день, не имея представления о том, что она была заточена на Луне и сражалась со своей сестрой, а ныне вернулась. Большая часть их расы все еще живет в толще воды, те же из них, кто уже адаптировались к жизни на поверхности, предпочитают сушу, хоть и продолжают любить воду. Вообще отдельные их поселения можно встретить много где, страны как таковой они на суше не имеют, но ничейные земли Востока имеют достаточно много их городков. За это время успели построить несколько больших скульптур, помимо этого воздвигли проводники своей технологии – ретрансляторы. Ретрансляторы это мощные колодцы магии, которые распространяют свое влияние на огромное расстояние, словно передатчики и благодаря ним работают технологии этой расы, а именно – их боевые посохи и прочая техномагическая аппаратура. Сами по себе магией не владеют. В быту используют свои многочисленные щупальца, произрастающие у них из головы. Достаточно дружелюбная раса хоть и недолюбливают солнце и жаркую погоду. Как под водой, так и на суше активно используют ездовых животных.

Раса отличается большой любовью к культуре. Не жалеют сил и средств на создание грандиозных сооружений.

4)Происхождение Кара, Морфея. Единственные слуги Смерти, у которых имеются собственные имена и которые почти обладают разумом. Они выполняют весьма важную роль смотрителей Некрополиса и несмотря на большую загруженность, тем не менее успевают выполнять свою работу. Смерть создала лишь одного из них – Морфея. Давным-давно Морфей был создан как частичка Богини смерти и выполнял функцию усмирителя, так как сама Смерть, приведя душу в Некрополис, редко имела возможность вновь уделить ей время, в случае если душа станет беспокойной.

А вот Кар в свою очередь является изначально живым существом. Героем древности. В незапамятные времена, еще до появления пони и Эквестрии как таковых, он был величайшим воином своего времени и, победив в честном бою всех, кто смел оспорить его первенство, вызвал на дуэль саму Смерть. Выпив особое снадобье, он подстроил свою смерть, а когда Богиня пришла за ним, решил одолеть её, что у него естественно не получилось. Отрубив ему руки, оскорбленная Богиня увлекла его за собой еще живого в Мир Мертвых где он и нашел свое последнее пристанище. Сложно сказать, где в его оболочке заканчивается живое тело и начинается скорлупа, известно лишь, что Кар по сей день страдает от сильного холода, отчего старается нацепить на себя всё, что найдет в этом мире. Сам будучи «беспокойным духом» Кар получил возможность смотреть за всем, что происходит в Некрополисе чтобы безошибочно определять является ли та или иная нежить спокойной или нет. Он одновременно является и слугой и нежитью.

5)Смерть. По дозволению создавших этот мир Богов тела разумных существ (в отличие от тел животных и драконов) после смерти рассыпаются на атомы, причем происходит это в самые короткие сроки: от нескольких секунд до одного часа. В редких случаях возможны «залеживания» тел до одного-двух месяцев. Обычно это связывается с образом жизни умершего, но доподлинно о причинах разницы во времени разрушения тел ничего не известно. Также не связано с разрушением тела и наличие/отсутствие рядом с ним души. Богиня Мертвых всегда приходит вовремя и забирает бесплотный дух с собой, в Некрополис, где у любой души вновь появляется возможность взаимодействовать с предметами. Также, в процессе прохождения первой процедуры очищения сознания, душа получает свое новое «псевдо-тело». Оно имеет мало общего с телами живых, так как, по сути, является простой оболочкой, скорлупой вокруг духовной формы существа.

6)Кошмары – крайне опасные существа. Гвардия Смерти. Эти существа появляются в тот момент, когда новоиспеченная душа очищается от воспоминаний о былом, в частности от всех своих страхов и переживаний, после чего встают на защиту Некрополиса. Они – остаточный продукт очищения сознания. Кошмары пребывают одновременно в двух состояниях – призрачном и физическом, при этом в любой момент времени они способны перевести любую часть тела из одного состояния в другое. Спокойные кошмары не опасны, они медленны и неагрессивны, но, войдя в ярость, они не только обращаются в молниеносных хищников, но и запускают цепную реакцию, поджигая своим огнем всех кошмаров в округе. Способ их атаки одновременно прост, но при этом практически неостановим, потому как на момент удара они переходят в призрачное состояние, а потом, оказавшись в той же точке где и их противник, частично возвращаются в материальный мир, разрывая врага изнутри. Кроме того, в агрессивном состоянии они способны максимально быстро оценивать ситуацию и находить уязвимые места противника. Единственным минусом, пожалуй, является то, что, войдя в раж, кошмары уже не могут успокоиться и спустя некоторое время сгорают в собственном огне.

Атакуют только живых существ.

7)Слуги Телохранители – таких существ было создано всего двое. Они очень крупные, имеют человекоподобное строение тела и, как и другие слуги Смерти, покрыты тонким слоем сухой серой кожи, обтягивающей скелет. В них Богиня Смерти вкладывает навыки лучших фехтовальщиков, а потому, даже не имея практики, они считаются великолепными бойцами, так как способности их возрастают с каждым погибшим мастером клинка. Сами они находятся лишь в физическом состоянии, однако их оружие, имеет сходные свойства с телом Кошмаров. От ударов их клинков невозможно защититься, они же, за счет их внушительных размеров, одинаково эффективно могут использовать их и как сокрушительное оружие ближнего боя и как щит.