Быть Человеком
Глава 16. Последняя капля
Тихий девичий шёпот позвал меня по имени…
Грива и хвост встали дыбом: врагу не пожелаешь схлопотать такой нежданчик в пустой комнате на втором этаже, когда из всех домочадцев – только бабуля Смит мирно похрапывает внизу в гостиной. Даже дневной свет за окном вдруг стал каким-то безжизненным и пугающим не меньше, чем зловещая темнота… Я прочистил ухо, выглянул в окно, ещё раз прислушался… Не показалось ли? Вроде всё спокойно… Взвалив на спину мешок с сухой замазкой (зубами, товарищи, зубами! Челюсти у меня в новом облике невероятно окрепли!), я направился было к лестнице, как вдруг опять…
Мать-перемать!!! От неожиданности я запнулся и, запутавшись в ногах, упал вперёд, крепко приложив подбородок о пол. В довершение ещё и мешок на спине кувыркнулся и бодро стукнул меня по затылку. Фаталити, блин! Я вскочил, скрипя зубами от боли, злости и напряжения, но таинственная леди не спешила показываться… Так, а вот это что-то новенькое! Дверь на чердак была открыта, а лестница спущена вниз, хотя каких-то три минуты назад ничего подобного не было!
— Эпплблум! – грозно обратился я к дверному проёму в потолке. – Во что играем?
С чердака послышался слабый шелест – ни то гонимой ветром опавшей листвы, ни то чьего-то шёпота. Ни то трубы шумят… Я неуверенно поставил переднюю ногу на нижнюю ступеньку, и шелест загудел как-то одобрительно. Я сделал ещё один шаг, потом ещё один… Ладно, гляну только одним глазком – и только-то! Вот так, шажок за шажком, наверх, вот уже окутанный полумраком пыльный чердак…
— Привет! Заходи скорей!!!
От неожиданности я едва не пересчитал брюхом ступеньки. На чердаке меня ожидала… Твайлайт Спаркл!
— Давай, скорее, пока никто не видел! Никто не должен знать, что я здесь.
Судя по нервозному взгляду и беспокойно стоящим ушам, единорожка была чем-то взволнована. Судя по всему опять какие-то выводы по расследованию…
— Что на этот раз, Твайлайт? Обязательно было меня так пугать, блин? – укоризненно спросил я.
— Не бери в голову, это ерунда по сравнению с тем, как напугана я, — фиолетовая пони нервно усмехнулась.
— Да что случилось-то???
Пони-единорог прошла вглубь чердака, выглянула в небольшое круглое окошко и села в тени рядом. Поманила меня копытом к себе, и я с готовностью подошёл.
— Ты знаешь про Кристальную Империю? – спросила она.
— Ну да, читал в книжке… Правда, не всё мне осталось понятно. Что именно тебя интересует, Твай?
— Кристальная Империя выстроена из волшебных минералов, которые очень чутко реагируют на чувства и настроение окружающих живых существ. Если эти чувства светлы, то кристаллы отдают положительную энергию, и население Империи живёт в достатке и благополучии. Есть тепло, электричество, пищевые культуры растут даже в песке, вода не требует очистки, а сами пони исполнены благих намерений и счастливых мыслей. Когда же кристаллы принимают дурные мысли и злую волю, они чернеют и несут только зло и отчаяние. Магическое поле Кристальной Империи настолько сильно, что его влияние распространяется чуть ли не на всю Эквестрию. Ты читал об этом?
— Ну, собственно, именно это я и не совсем понял… Как же Эквестрия жила без Кристальной Империи больше тысячи лет?
— Не суть. В общем, ты понял, как работают магические кристаллы?
— Ну да, так-то…
— Теперь давай посмотрим, насколько уместно это знание для нашего противника. Ни для кого не секрет природа волшебных минералов из Кристальной Империи, все знают, что они аккумулируют мысли и чувства того, кто стоит с ними рядом… Таким образом магический кристалл может стать сильнейшим накопителем чужой злой воли. И не только воли, но и связанной с ней магией.
— Понятно… И что дальше?
— Таким образом магический кристалл становится мощным гипнотическим артефактом. Несколько дополнительных заклятий – и он околдовывает всякого, кто его коснётся или наденет!
— То есть именно такая штука могла свести Трикси с ума?
— Именно!!! Кто-то с самого начала хотел выставить её виноватой!
Ну что ж, логически все верно, если не пытаться вникнуть в корень механизма такого явления как магия… Тут я на Твайлайт положусь больше, чем на себя. Трикси определённо хотели сделать козлом отпущения: люди умирают насильственной смертью, пони берутся за расследование и, понятное дело, погружение преступника на дно не остановит их. Кто-то должен быть пойман и осуждён, тогда убийце не придётся всю жизнь оглядываться через плечо. Поверить не могу, что такая сволочь сможет жить спокойно после подобного! И ведь сможет – подобно чиновникам-взяточникам и главам ОПГ в моём прежнем мире. Вот только надежды поганца рухнули уже на первой попытке реализации своих планов… Права была Твайлайт, мы имеем дело с неуравновешенной личностью, «человеком» настроения, который не в состоянии увидеть существенные слабости своих выдумок.
— Твайлайт, что-то подобное уже происходило в вашем мире? – задумчиво спросил я.
— Что??? Да конечно нет!!! По крайней мере в последние пятьсот лет – точно! Все значимые противостояния происходили большей частью в далёком прошлом: битва с Дискордом, развоплощение короля Сомбры, изгнание Найтмэр Мун… Да и в те времена злодеи не стремились никого убивать, довольствуясь только беспомощностью своих жертв.
Единорожка начала беспокойно ходить из стороны в сторону, продолжая говорить:
— Я решила разработать эту версию и поэкспериментировать с имеющимся у меня магическим кристаллом. Ты мог его видеть, он стоит на книжном шкафу в моей комнате в библиотеке…
— Твай, ты что-то путаешь… Я ещё ни разу не был у тебя в комнате.
— Ой, прости! Не знаю, как так вышло… В общем, я привезла с собой из Кристальной Империи один сувенир: стеклянный шар, а в нём – маленький макет королевского дворца, ну и там блёстки, кусочки пенопласта – вроде как снег – и всё это в глицерине. Ну, ты понял: вертишь такой шар, и в нём небольшая снежная буря разыгрывается.
— Да-да, я понял. Красиво, должно быть…
— Вот! На шпиле главной башни дворца в этом шаре стоит маленький ромбовидный кристаллик – как раз тот самый, магический, который чутко реагирует на моё настроение и светится в темноте. Но он не только светится, он наполняет мою душу ответным оптимизмом, и кроме того с ним в моей комнате скапливается меньше пыли.
— Здорово! Занятная штука…
— Так вот, я решила для следственного эксперимента извлечь этот кристаллик из шара и поизучать… И вот тут-то…
Твайлайт зябко вздрогнула и беспокойно прикусила нижнюю губу.
— Что?
— Этот кристалл оказался подделкой.
— И… что?
— Как что?!! Это не волшебный минерал, а просто кусок горного хрусталя с магическим огоньком внутри, который светится только от того, что кто-то рядом испытывает эмоции, неважно какие!
Я усмехнулся. Беспокойство пони-единорога передалось мне, и я невольно сорвался на грубость:
— Ну что ж, поздравляю, Твайлайт, тебя нае… обманули! Вот тебе и вся наука о привокзальных сувенирных лавках!
— Несмешно, — Твайлайт меланхолично прикрыла глаза. – Этот сувенир мне подарила сама принцесса Каденс.
— И что с того?!! Значит, её обманули…
— Я сомневаюсь. Глубоко сомневаюсь.
— А в чём же ты НЕ сомневаешься в таком случае?
Единорожка посмотрела на меня как-то лукаво, с лёгкой улыбкой.
— У меня такая версия, — сказала она, заговорщицки поведя бровями. – Прежде всего поддельный камень сделан довольно грубо: линии неровные, отшлифован плохо… Я не обращала на это внимание просто потому, что за год у меня уже, что называется, глаз замылился смотреть на него. Вначале я бы сразу обратила внимание на такую грубую работу, да и Рарити вдоволь повертела шар в копытах, пока мы ехали назад в Понивилль. Уж она ужаснулась бы любой неровной линии! Так что…
— Что?
— Вывод только один: либо кто-то с неизвестными целями подменил мой сувенир, либо при помощи магии вскрыл шар и подменил только волшебный кристалл. Второму варианту у нас есть железное обоснование.
— Гипнотический артефакт…
— Именно! Ты понимаешь, что это значит??? Понимаешь???
Твайлайт вдруг схватила меня копытами за щёки и пристально уставилась мне в глаза.
— Кажется, понимаю, — неуверенно промямлил я.
— Это значит, что убийца был в библиотеке!!! Причём неоднократно! Он проходил незамеченным в мою комнату мимо Спайка и Павла! Библиотека никогда не была безопасным местом!!!
Последние слова она прокричала так, что у меня заколыхалась грива, а нос оказался заплёван. Твайлайт отпустила меня, и я ошарашено отёр морду.
— Версия хорошая, Твай… Но ты понимаешь, что это значит?
— Кажется, понимаю…
Пони сглотнула комок в горле и опустила голову.
— Кто владеет достаточно высоким уровнем магии, вхож в библиотеку и имеет зуб на род людской? Согласись, уж точно не Спайк! – сказал я.
— Я… Я не верю в это… Он ведь сам становился жертвой…
— Но ведь он оба раза выжил!
— Но… Зачем?..
— Это уже десятый вопрос, Твайлайт. А первый пока вот такой: где сейчас находится Павел?
Не так уж далеко, за дощатым забором фермы, на довольно высоком пригорке под одиноким деревом стоял Павел Войтехович Стругавецкий. Стоял и зябко кутался в длинное чёрное пальто, низко надвинув на лоб лихую гангстерскую шляпу. На фоне белого снега он смотрелся как чёрный лесной ворон, но увидеть его было некому. На подворье никого не было, как и в близлежащих окрестностях. Если бы только Твайлайт выглянула в то круглое окошко на чердаке, через которое Павел наблюдал за ней…
Но нет. Прокравшись, словно вор, на чужой чердак, она сейчас секретничала с этим чёртовым гибридом, который занял его, Павла, законное место… Слабое зрение не позволяло профессору разглядеть, зачем именно она так страстно схватила зелёного пони за голову, но болезненный укол в сердце не позволил беглецу с Земли сосредоточиться на заклятии-бинокле. А потом он понял, что не испытывает особого желания знать подробности, которые сейчас очень живо дорисовывало проклятое воображение.
Не зря он повесил на Твайлайт незримый и неощутимый магический маячок. Теперь ей не придётся придумывать отговорки, чтобы надолго уйти из библиотеки. Павлу, как мужчине, следовало только проявить инициативу в постановке вопроса ребром.
Вот только как…
Чёрт возьми, как ЭТО произошло?!! Что он сделал не так?!!
Вечер плавно перетекал в ночь. Рарити уже два часа как заперла входную дверь бутика и перевернула на ней табличку. Небольшая уборка, приготовление ужина на одну персону – и вот теперь она может напоследок ещё немного разложить выкройки. В бутике стояла непривычная тишина – Свити Белль эту ночь собиралась провести у Эпплблум и ушла ещё до ужина, как Рарити ни уговаривала её покушать перед уходом. Торговля в этом месяце могла бы идти получше, поэтому сегодня Рарити решила сэкономить на визите в спа-салон сестёр Блоссом. Можно было бы скоротать вечер с Пинки Пай, которая рада гостям в любое время суток, можно заглянуть на огонёк к Твайлайт или Флаттершай… Но в принципе, они и так недавно виделись… Можно было бы сходить в ресторан, познакомиться с каким-нибудь жеребцом или просто насладиться мягкой романтичной музыкой под изысканные блюда и – чего уж на этом экономить! – бокал ароматного вина… Но потом взгляд белой единорожки упал на выбивающийся из-под выкроек на столе в мастерской один старый чертёж, и она решила в тишине и спокойствии предаться творческим размышлениям.
Последние прохожие понемногу покидали тёмные улицы, пока Рарити, высунув язык от усердия, поворачивала чертёж так и сяк, смотрела на него прищурив один глаз или ограничив копытами импровизированную рамку, подрисовывала новые детали и затирала старые… Получалось не абы что, Рарити всё никак не могла поймать нужное сочетание линий. Недаром этот чертёж лежит тут ещё с предновогодней поры…
Меньше всего ей сейчас хотелось бы принять гостей… Но дверь внизу вдруг лязгнула так, что стёкла в ней страдальчески зазвенели. Такое впечатление, будто какой-нибудь медведь-шатун наивно подумал, что дверь не заперта и толкнул её со всей своей медвежьей дури. А то не видно, что свет выключен! Рарити замерла, прислушиваясь, но и не двигаясь с места – вдруг поздний визитёр всё-таки уйдёт, если у него не что-то срочное.
Шорохи у парадной двери. Осторожные толчки. А затем – громкий хлопок уже в фойе магазина, как будто открыли шампанское. И сразу же – чьи-то шаги и сбивчивое дыхание. Рарити решительно направилась к лестнице.
— Приветствую вас, дорогой гость, — громко сказала она, спускаясь по ступенькам. – Но полагаю, вы не заметили на двери табличку «Закрыто».
Мало ли кто это мог быть, раз его не остановила запертая дверь… На всякий случай Рарити начала готовить парализующее заклятие. Внизу однако никто не пытался затаиться: гремели тяжёлые шаги, слышалось полусонное бормотание… потом загрохотал манекен, прилавок…
— Эй! Нельзя ли поаккуратней? – забыв про учтивость, Рарити скачком покинула лестничный пролёт и встала в фойе.
Глянув через плечо, она щёлкнула переключателем света.
— А-а-а, блин, чё ж так ярко-то??? Выключи, выключи быстро! – взмолился гость, закрывая ладонью лицо под тёмной шляпой.
— Павел??? Что ты здесь делаешь? – Рарити расслабилась, освобождая рог от оборонительной магии и выключила свет.
Профессор Стругавецкий являл собой довольно жалкое зрелище. Штаны мокрые до колен, пальто расстёгнуто (причём на нём не хватало трети пуговиц), судя по мокрым карманам – снег был и там, будто Павел Войтехович преодолел длительный путь по бёдра в глубоком снегу. Лицо раскрасневшееся, очки запотели, и судя по мощному запаху и шатающейся походке он был изрядно навеселе.
— Ба-лин, Рарити! Ты-ы прости меня, д-рака… Прост так пол-чилось…
Профессор неловко встал и, полуприсев на скрипнувший прилавок, начал протирать очки, прямо не снимая их с лица.
— Павел, что с тобой? Тебя Твайлайт весь день искала! Да что там – мы все тебя до вечера искали. Ты куда пропал?
Учёный снял очки, чтобы протереть их более тщательно, но при упоминании Твайлайт помрачнел и застыл в такой позе, с полуотнятыми от лица очками.
— А з-чем она мня искала?
Единорожка телекинетически подняла рассыпавшиеся по полу рулоны материи, со вздохом недовольно покосилась на человека, но тот даже краем глаза не смотрел на неё.
— Этого я не знаю, но… Не лучше ли тебе отправиться в библиотеку?..
— Да! Ты права! С-час!
Павел неуверенно поднял перед собой руки, и воздух вокруг него слабо загудел. Пол под ногами завибирировал, стёкла начали дрожать в окнах, и Рарити почувствовала, как торчком встают все волоски на теле под действием статического электричества…
— Так, всё, достаточно! Всё, Павел, успокойся! Не надо магии!
С головы Стругавецкого слетела шляпа, волосы встали дыбом, между растопыренными пальцами забегали молнии.
— Павел! – рявкнула пони-модельер, и человек насколько ни был полон пьяной сосредоточенности, повернул к ней голову.
Рарити, уже вскочившая на прилавок, встала на задние ноги и схватила мужчину передними за виски.
— Не надо магии! – решительно сказала она, гипнотически глядя ему в глаза.
Профессор медленно опустил руки, продолжая заворожено смотреть в глаза Рарити, и к воздуху вернулся прежний уровень влажности, а оконные стёкла перестали греметь. Единорожка одобрительно улыбнулась и спрыгнула на пол.
— Так-то лучше! – сказала она. – А теперь давай проследуем наверх. Я думаю, тебе надо как следует отдохнуть.
— О, да… — мечтательно произнёс профессор, всё ещё ошарашенный и глядящий в никуда. – Мне надо как следует отдохнуть…
— Давай-давай, пойдём! – Рарити подтолкнула человека в спину и, магически подстраховывая его шаткую походку (при этом больше беспокоясь за манекены и вешалки с дорогой одеждой), повела его вверх по лестнице.
«Нет, в таком виде ему никуда не стоит идти, — подумала она. – А если я сейчас поведу его до библиотеки… Кто потом проводит меня обратно до бутика? Пока тут рыщут всякие недобрые личности…»
Так и быть, пусть сегодня Павел останется у неё… Ладно хоть Свити Белль не видит его в таком состоянии. И зачем его всё-таки искала Твайлайт?.. Неужто беспокоилась за своего поклонника?
Подъём по лестнице закончился быстрее, чем ожидала белая единорожка, и тут она встала перед нелёгким выбором… и в конце концов направила человека в свою спальню. Без сомнения, комнату придётся проветрить, а постельное бельё перестирать, но… всё же с постелью Свити Белль в соседней комнате Рарити обойдётся куда деликатней, чем не контролирующий своё повеление Павел – с её, Рарити, собственной. Безусловно, она сделала всё, что мог бы сделать надёжный друг… однако со стороны Павла будет очень самоотверженно как минимум никогда так больше не поступать. Кто бы мог подумать, что так бережно хранимый Пинки Пай ядрёный сидр от Эпплов возымеет такое действие?! Вот что значит – знай меру веселью!
В спальне Рарити Павел неожиданно взял себя в руки. Покачиваясь уже гораздо меньше, он бережно свернул пальто и повесил его на вешалку в шкафу. Туда же отправились шляпа и шарф. С обувью он несколько секунд растерянно помялся, а затем просто поставил её в угол рядом с дверью. Уже не пыхтя как паровоз, по-скромному тихо он проследовал к кровати и неуверенно присел на край.
— Павел, ты в порядке? – спросила Рарити, присаживаясь перед ним на пол.
Изобретатель выглядел подавленным. Печально посмотрев на единорожку, он протянул руку и погладил белую пони за ухом, запуская пальцы в гриву. Рарити несколько опешила и невольно подалась назад, но всё же усилием воли заставила себя сидеть на месте. Судя по всему, Павел созрел для чего-то важного…
— Знаешь, почему тот мир не был моим, Рарити? – спросил он.
Единорожка вопросительно склонила голову набок. Человек продолжал гладить её за ухом, пробуждая в кобылке противоречивые чувства.
— Потому что ни одна самка моего вида даже вскользь не смотрела на меня. Семья, любовь, преданность своему дому… Я бы, может, и проявил себя как образцовый муж, отец и хозяин, если бы мне предоставили хоть один шанс.
Он наклонился ближе, проникновенно заглядывая Рарити в глаза. Однако несмотря на всю проникновенность, отталкивающий запах алкоголя никуда не девался и моментально отрезвил зачарованную было пони-единорога. Теперь она хотела только одного – отодвинуться подальше, но преодолеть сопротивление запущенной в гриву руки Павла было не так просто…
-…Но мою… непривлекательность… недальновидность… нерасторопность… могли компенсировать только большие деньги. Деньги, которые я бы получил от патента на своё устройство. Но меня лишили и этого.
— П-понятно, — Рарити попыталась мягко выскользнуть из-под руки собеседника.
Ситуация потеряла всякую очаровательность и пикантность. Разговор зашёл на очень недобрые темы, и Рарити предпочла бы быть поближе к двери… Просто быть поближе, чтобы иметь возможность отрезвить Павла своим резким уходом… а вовсе не для того, чтобы успеть убежать – что за глупость?!..
— Знаешь, Рарити… После Твайлайт, ты моя вторая любимица в вашей команде…
— Спасибо… Приятно слышать… Эм, Павел…
— Ну а теперь… Теперь кроме тебя у меня никого не осталось…
— Павел, отпусти меня пожалуйста!
Лицо человека стало озадаченным. На мгновение его хватка ослабла, и Рарити резко отскочила назад.
— Уже поздно, Павел. Я очень устала за день, да и у тебя вечер выдался непростой. Так что желаю тебе…
— Но Рарити…
— Нет-нет! Всё! Спать, молодой человек!
Единорожка развернулась к двери, сделала несколько шагов и вдруг…
БАМ!
Дверь просвистела прямо перед её носом, резко захлопываясь. В воздухе пахнуло озоном, и сердце Рарити болезненно сжалось. Медленно, словно кролик перед змеёй, она повернула голову к Павлу, зловещей тенью бесшумно поднявшемуся с постели.
— Но Рарити… Ты сказала, что мне надо отдохнуть… Ну так помоги мне… расслабиться.
Пони-единорог снова покосилась на дверь, попробовала применить к ней магию… Бесполезно, дверная ручка едва-едва проворачивается. Телепортация?..
— Как у тебя только хватает жестокости так пренебрегать мной? – тихо продолжил Павел, твёрдо, без единого качания стоя на обеих ногах. – Да ни одна из вас и месяца бы не продержалась там, где я прожил тридцать лет! Неужели этого мало, чтобы добиться вашего уважения?
Потоки в две линии… Символ портала… Место назначения – улица за бутиком… Теперь только напрячься, пока рог не нагреется… У Рарити всегда уходило на это как минимум пять минут, если вообще выходило… В конце концов, она модельер, а не маг. А вот Павел набрал изрядную силу из амулета аликорна…
Павел сделал шаг, Рарити напряглась как могла… и в следующую секунду он вдруг оказался прямо перед ней, опередив свою жертву с заклинанием. Приступ паники пустил насмарку все приготовления, мысли перемешались в голове белой пони… Профессор же между тем склонился к самой её мордочке, твёрдо взяв её голову в ладони, и Рарити увидела в его глазах отражение собственного перекошенного ужасом лица. Она попыталась вырваться, присела и попятилась, но Павел держал её крепко, не давая вырваться.
— Я… я буду кричать! Селестией клянусь, я подниму такой крик, что сюда с окраины примчатся даже Эпплы!
— Спокойней, Рарити! Я же не собираюсь тебя убивать… в отличие от тех двоих…
Рарити сперва не поверила своим ушам…
А когда поверила, сердце у неё провалилось в какую-то ледяную бездну, а из ног словно вынули стержни…
Неужели…
— Я не желаю зла ни одной пони в Эквестрии… Но как и ты, клянусь Селестией… Если ты не будешь покладистой кобылкой, я всё-таки убью тебя. А потом найду твою сестру и сделаю с ней то, что ты не позволила сделать с собой. Хватит мне уже сдерживать себя.
На глазах Рарити выступили слёзы, и первые рыдания дрожью прокатились по телу. Она больше не могла стоять и бессильно, в какой-то унизительной покорности простёрлась перед своим мучителем, словно каменное изваяние нависающим сверху.
— Не трогай Свити Белль, — шёпотом сказала она, боясь хоть мало-мальски громким звуком вывести этого монстра из терпения.