Мрак из забытых легенд
6. Страж
I stand alone in my altar
And blessed by the fathers of the dark
To give me my soul back again
Ночь была крайне беспокойной. Началось все с того, что она застала оставшуюся группу поиска в пути. Рарети категорически отказывалась разбивать лагерь для ночлега посреди небольшой опушки, объясняя это нежеланием пачкать свою гриву, которую она так долго укладывала. В итоге, это надоело ЭпплДжек, и подруги повздорили. Опять.
— Ох, они всегда такие шумные? – поинтересовался Дарк, предварительно осмотрев местность, дабы отыскать хворост, который уже почти весь собрала Пинки, представляя, будто это леденцы. Почему именно так? Потому что она скакала от веточки к веточке с тихими визгами, вроде «О! Еще леденец!».
— Нет. Но частенько, — Твайлайт с некой укоризной глянула на подруг, которые продолжали спорить. Но мнение обоих пока никого из других не касалось, поэтому особого внимания им не придавали. – Долго нам еще до реки, Дарк?
— Не так что бы. Но дальше дорога будет хуже. На пути твоих подруг мог встать водопад. И даже встал, я больше чем уверен… — Дарк тихо вздохнул и покачал головой. – Я боюсь, что придется идти еще день, прежде чем мы найдем их.
Услышанное сильно разочаровало юную принцессу, ведь без двух элементов им не найти Луну. Поразмыслив, Твайлайт прилегла на траву. Только сейчас она заметила, что полянку освещало заклинание-светляк, которое было создано Дарком еще до того, как все разместились здесь. А вот и костер, который соорудил Темный единорог в шляпе из принесенных Пинки хворостинок. Розовая поняша же поливала вопросами единорога о том, как он разжег костер, кто будет следить за костром и тому подобными вопросами. Видно было, что он нехотя отвечает почти на все вопросы. Но Твайлайт приняла это как обычное: не многие пони выдерживали долгое общение с гиперактивной подругой аликорна. Теперь у Твайлайт была возможность осмотреть место ночлега. Обычная поляна, окруженная со всех сторон стеной из деревьев, в ночи казавшихся зловещими. Было ощущение, будто за группой следят, что здесь они как на ладони. Но вот затрещало пламя, теплое, спасительное. Оторвавшись от недобрых мыслей, лавандовая единорожка подползала к костру и стала наблюдать за процессом приготовления походного ужина, налаженного Дарком.
Вскоре, когда темный пони состряпал на скорое копыто приятную на вкус похлебку, было объявлено о последующих планах. Больше всех негодовала ЭйДжей, ведь она считала, что оставлять потерявшихся подруг еще на день одних будет неправильно. Рарити же пока не вникла в суть и лишь беспокоилась о том, что ее грива будет к завтрашнему дню растрепана.
— Быстрее мы не сможем, поймите, — пытался донести истину Дарк. – Если мы пойдем ночью по лесу, то можем погибнуть! А путь отнюдь не близкий. Лучше всего будет именно поступить так, как я предложил.
— А если с ними что-то произойдет? – не унималась ЭйДжей. – Мы же не сможем им помочь, верно? Нет! Так что..
— ЭйДжей, успокойся, — вмешалась Спаркл. – С девочками ничего не произойдет. Я уверена, они нашли тихое, безопасное место, где смогли бы переждать ночь.
— Я на это надеюсь… — пробурчала рыжеватая пони и фуркнула.
И все бы так и продолжали спорить, если бы со стороны леса не послышался рев и чей-то визг.
— Вы тоже это слышали? – негромко поинтересовался Дарк, медленно осматривая лес, откуда доносились странные звуки. На миг повисло тяжелое молчание, после чего подруги подорвались на своих местах и хором вскрикнули: «Флаттершай!». Не прошло и пары секунд, как поляна опустела, а Дарк, фыркнув, поднялся и помчался за принцессой и другими Хранительницами.
— Прелесть… Хейз их побери, — пробубнил Дарк, врываясь в заросли.
— Скорее, Флаттершай! – крикнула Рейнбоу Дэш, после чего хорошенько врезала копытом очередному пауку-гиганту, который в очередной раз отлетел с визгом куда-то в заросли.
— А как же ты? – пискнула пегасочка, только решив дать деру в ту сторону, в которую они предполагали идти до этого. – Я не брошу тебя…
— Не время геройствовать, подруга! – решительно заявила Рейнбоу, но тут же чуть не пропустила очередную паутинку, что прыскнул в нее паук. – Нет, Флатти, уходим!
Отступление было решительным. Выжимая все из своих крыльев (к сведенью, крыло лазурной пегаски неожиданно поправилось с появлением полчища пауков), подруги устремились вдоль сводов пещеры, как им показалось, вперед, к выходу. И да, вскоре они достигли его. Пещера выходила и отвесной скалы, под которой располагались кронистые деревья, не показывающие, что было под ними. Но у подруг, решивших передохнуть в воздухе, не было необходимости спускаться вниз. При свете полной луны, что венчала ночное полотно небес, избавленное от клякс в виде облаков, две пегаски оценили свое положение.
— Итак, Флаттершай. Что мы будем делать теперь? Ведь искать новое убежище мы будем очень долго, — лазурная пегаска была явно озадачена этим фактом. Ведь вечно висеть в воздухе при отсутствии облаков даже она бы не смогла. Просто уснула бы и упала.
— Я не знаю, — застенчиво ответила канареечная пегасочка, осматриваясь вокруг. Она и вправду даже не могла предположить, где бы они могли переждать темное время суток. Тем боле в Вечнодиком лесу.
В итоге было решено спуститься вниз и осмотреться там. Продравшись сквозь цепкие ветки крон вниз, подруги обнаружили, что наткнулись на незнамо кем протоптанную тропку, ведущую так же не пойми куда. Переглянувшись, пони решили, что будет лучше поглядеть, куда ведет это дорожка. И вот они в пути. Тихий, но наводящий ужас лес. Иногда что-то мелькает между стволов деревьев, нечто шуршит, но тихо, и так редко, что это заставляет вздрогнуть каждый раз. Сегодня была лунная ночь. Ни облачка, ни тучки. Только звезды и полная луна. Но лес будто нарочно раскинул свои кроны так, чтобы в этой тьма не могла быть освещенной светом серебряного диска. И вот пегасочки вышли на поляну. Она казалась куда более светлой, нежели весь остальной лес. Ночь буквально искрилась на этой поляне. Легкая влага, что появилась не так давно на траве, блистала в свете серебра небес, а воздух, воздух кипел роем светлячков. Сейчас пони были сражены. Да, вот он, тот самый страшный Вечнодикий лес.
Но вот нечто проскользнуло в ночи. Где-то послышался волчий вой. Только заслышав завывание зверя, Флаттершай пискнула и спряталась за Рейнбоу, сжавшись так, что можно было принять ее за желтого цвета камень. Рейнбоу тут же завертела головой, пытаясь определить, откуда исходила возможная опасность. Обстановка явно нагнеталась. Лазурная пегаска тщетно пыталась вглядеться во мрак, что царил окрест поляны. А нечто, или некто, все шевелился там, в кустах; слышался рык, тяжелое дыхание. И в миг все стихло.
— Что.. Что это?! – пискнула Флаттершай, закрывая голову передними копытцами и еще больше прижимаясь к земле.
— Что бы там ни было, я этого не боюсь! – расхрабрилась Дэш, слегка выпятив грудь вперед и заслонив собой подругу.
Пару секунд все было тихо. Все буквально замерло. А потом из кустов вылетел…
— Древесный волк! – Флаттершай взвизгнула и, сжавшись в маленький желтый комок, задрожала.
Древесный волк с утробным рыком стал наступать на подружек. Рейнбоу. Оценив то, что этот фрукт ей не по зубам, решила положиться на скорость. Пегаска сорвалась с места, подняв маленький вихрь за собой, после чего успешно увернулась от удара лапой и нанесла визит тылу противника. Удар не заставил себя ждать, от чего крупные щепки вылетели фонтаном в разные стороны, усыпав поляну. Волк же, громко взвыв, подкосился, упал на землю, где его уже снова встретил молниеносный удар лазурного летуна. Сшибив голову волка, пегаска победно приземлилась рядом с остатками.
— Вот видишь, делов-то, — с ухмылкой заявила Дэши, потерев копыто о шерстку.
— Д-Дэши… — канареечная пегасочка прошептала дрожащим от страха голосом, глядя чуть выше головы подруги глазами, полными ужаса. Это заставило резко обернуться пегаску, что рано воздвигла себя на пьедестал победы. Со стороны леса шли уже двое древесных чудовищ, которые зло зыркали на будущий ужин зелеными светящимися глазами. Нервно сглотнув, пегаска отступила на шаг назад и уже приготовилась стартовать, дабы подхватить подругу и дать деру, как тут послышалось знакомое «Йииииха!». Стоило Дэш обратить на этот восклик внимание, как морду одного из волков тут же оплела цепкая петля, ловко брошенная ЭйДжей. Не успел древесный и дернуться, как два луча, светло-голубой и бледно-фиолетовый пронзили его, заставив рассыпаться на дрова. Второй же был изничтожен попаданием темно-серой субстанции, выпущенной из рога Дарком, который ловко подоспел к тому моменту с другого фланга.
— Рейнбоу! Флаттершай! – вскрикнули по очереди Твайлайт и Рэрити, после чего все вместе подбежали к потерянным подругам и стиснули их в общих объятиях. – Слава Селестии! Вы нашлись! – Твайлайт ликовала, а от нее не отставали и остальные.
— Где вы пропадали? – спросила ЭпплДжек, слегка отстранившись от всех, что послужило примером и для остальных.
— Эм… Я не хочу вас отвлекать, но давайте вернемся к костру. Тут не безопасно, — достаточно громко сказал Дарк, направляясь в сторону, с которой они появились на поляне.
Ночь в доме Вулфсул была покойной. Свечи потушены, окна открыты лунному свету, который серебром проникал сквозь чистейшие оконные стекла. Видно было, что здесь заботились о чистоте обиталища. Тишина царила в доме. Вулфсул мирно сопела у себя на ложе, обняв книгу, которую она читала перед снов, а пленница-Луна безмятежно отдыхала на своей соломе в углу, занимая как можно меньше места. Все же барьер ограничивал и физическую активность, что сильно затрудняло свободный сон. Дом спал. Спал крепко, беспробудно. Да и само место, где стоял дом, отдыхало. Даже сверчки, ночные певцы, и те решили прикорнуть на несколько часов, давая отдохнуть от своей какофонии. Но вот всю эту безмятежность нарушил шум. Шум леса. И вой. Негромкий, но отчетливый вой. Волчий вой. Стоило звуку лишь колыхнуть воздух в доме лесной обитательницы, как ее мирный сон был прерван. Подскочив на месте, широко распахнув глаза и сбив себе дыхание. Вулфсул огляделась по сторонам, будто ища в надежде что-то или кого-то, но так и не находя.
— Хейзи? Хейз? Ты дома?.. – негромко и с надеждой в голоске спросила Вулфи, немного нервно озираясь по сторонам. Не найдя ответа, дух-единорожка немного грустно вздохнула и, уже было прилегла снова отдыхать, как ее ушей снова коснулся этот звук. – Вой! – тихо вскрикнула единорожка и соскочила с кровати. «Нужно спешить, что-то случилось!» — думала Вулфсул, накидывая свой коричневый плащ и натягивая капюшон. Дверь без скрипа отворилась и тихо прикрылась за пони, что ловко, почти без сопротивления выскользнула из дома.
Но это потом сыграет с ней злую шутку, поверьте. Стоило двери открыться, как в дом проник воздух леса, а с ним и ветер. Все буквально зашевелилось в доме. Но быстро успокоилось. Вулфсул же уже тихо скакала в сторону леса. Вслушиваясь в его говор, в его слова. Стоило ей достигнуть леса, как светлая вспышка окружила ее. И дальше уже скач был передан образу волка со светлой шкурой. Лес быстро поглотил свою защитницу, оставив в одиночестве ее дом.
Луна очнулась от того, что на нее буквально упала огромная скала. Тихо взвизгнув, принцесса попыталась осознать то, что произошло. А потом она увидела шанс. «Слава сестре, я не могу поверить!» — ночная принцесса изумленно глядела на небольшое плетеное кольцо с крестом из двух косточек посередине, соединенных в единую композицию охранного амулета. Направшись сил, Луна попыталась взять амулет. Честно, выходило с трудом. Чем ближе она была к центру магии, тем сильнее на нее все давило. Но усилия стоили ей свободы. Все же ухватив зубами проклятый атрибут, Луна не без труда отшвырнула его в сторону, после чего вздохнула с облегчением.
Оказавшись вне зоны действия оберега, Луна освободилась от тех магических оков, что мешали ей. Но тут же она столкнулась с другой проблемой – ее копыта и крылья затекли за этот период, что делало проблематичным ее быстрое хождение или полет в целом. Кое-как поднявшись, кряхтя и пыхтя, принцесса ночи оторвала-таки свой круп от треклятой подстилки и, пошатываясь, прошлась до выхода. Голова слегка кружилась, поначалу, от того, что кровь отхлынула от головы к конечностям. Добравшись с горем пополам до выхода, Луна магией открыла дверь. Ночной воздух леса свежестью окатил усталого аликорна, а ночное светило серебром приободрило усталый взгляд и не менее усталое тело темно-синей правительницы. Улыбнувшись ночному диску, Луна с некоторым трудом расправила крылья. Поначалу в них ощущалось легкое, но занудливое покалывание. По истечению минут десяти, все нездоровое ощущение покинуло тело аликорна, отчего Луна с некой жадностью разок махнула крыльями, скорее для острастки, а после взмыла вверх, в небо, оставив дом духов в ночном одиночестве.
Ночь застала темного единорога там, где его ждали. Добравшись до тех мест, где бывал он только по созыву Совета, Хейз притормозил, остановился. Все было непривычно спокойным. Тихий ропот птиц, что населяли эти места, свежая, живая трава. Все он это видел… «… У Вулфсул» — с улыбкой подумал дух и неспешно переступил невидимую границу, что отделяла остальной лес от этого места. Пройдя по хорошо видимой тропе, что местами выложена была гладкими камнями, умело отшлифованными, Хейз вскоре вышел на простор. Это была свободная от деревьев местность, не слишком большая, нет. Но достаточная, чтобы посреди нее росло большое старое дерево, с стволе которого была вырезана обитель духов. Мимо дерева шел дерзкий ручей, который живо шумел, простирая свои воды меж камней, что порой торчали из травы. Все было освещено светом небольших парящих в воздухе кристаллов, которые наполняли воздух тусклым, но успокаивающим голубым свечением, придающим этому месту особую атмосферу. К слову, кора дерева была испещрена трещинками, заполненными такой же фосфорицирующей кристаллической смолой голубоватого оттенка. С мощных веток здесь свисали лианы, украшенные небывалыми цветами, поражающими своей красотой.
Хейз на время остановился, оглядывая все это приятное глазам зрелище, что всякий раз успокаивало его резкую душу. И вот на его лице заиграла ухмылка. Но не злая, нет. Просто дух не мог улыбнуться без весомой причины. Даже такой красоте. И эта ухмылка была лишь каплей, которую он смог выдавить из себя. Быстро отойдя от восхищения, дух неторопливо проследовал по мощеной тропке до дерева, в подножье которого располагался вход в обитель духов. Вход венчался прекрасной аркой, что была расписана рунами и минималистическими изображениями удивительной красоты. Глянув и на это, Хейз вздохнул и все же поспешил проникнуть внутрь.
Помещение тоже не выбивалось из общей картины. Мягкие тона, теплое по своему виду освещение, резные стены, что были украшены фресками и барельефами — все это сильно будоражило даже его, Хейза, который бывал здесь не раз и не два. Помимо фресок. Стены местами украшались лозой, на которой росли большие цветы таких же мягких оттенков красного и бежевого, а порой и их помесей, которые источали приятный сладковатый аромат, наполняющий весь воздух собой. Из фурнитуры именно здесь были полки, на коих вмещались небольшие артефакты, книги, ветхие, как сама история, и даже гербарии. Посреди помещения стоял большой стол с картой местности, на которой были отмечены какие-то места. В уголку стояла магическая сфера на треноге, что источала небольшое свечение. Из комнаты было еще два выхода, кроме как на улицу: по лестнице наверх и в соседнее помещение, что располагалось слева от входа.
Как только Хейз полностью оказался готовым к разговорам, из этого как раз проема и вышла высокая кобылка белой масти с не менее белой гривой, в которую были вплетены цветы. Задние ноги были плотно оплетены лозой, что даже стелилась за ней на несколько сантиметров, а вот на передних было некое подобие кристальных подков. Хвост же ее светлым полотном плелся за ней, но проделанного пути он не становился грязным, сохраняя чистоту каждого волоска. Мягко пройдя по деревянному полу помещения, кобылка остановилась неподалеку от темного и взглянула на него чуть снизу (ибо ростом она все равно не превышала Хейза).
— Страж, — мягким, размеренным голосом, полным спокойствия, начала она свое повествование. – Я думаю. Ты удивлен тому, что тебя позвали в Обитель, не так ли? – голос кобылки ни разу не изменился за все время ее короткой речи. Почему речи? Потому, что говорила неспешно, плавно, с неким напевом. И, конечно же, легкой улыбкой.
— Я удивлен тому, что меня вызвали лично вы, Хранительница, — Хейз ответил ей взаимным спокойствием. Конечно, его многое удивляло в этом нештатном вызове, но показывать какое-либо удивление он не собирался. Да и зачем.
— Я вызвала тебя лишь за тем, чтобы предупредить, — вмиг голос Хранительницы стал более серьезным, а скорость ее говора слегка увеличилась.- Грядет буря, Хейз. И в ней всем нам отведена отдельная роль. Но без тебя ничего не произойдет. Ни хорошего, ни плохого. Ты – ключ. Ключ ко всему. – Хейз чуть отвел глаза в сторону. Конечно, ведь он толком и не знал, как на все это реагировать. Хотя нет, знал. Но пока молчал, лишь изредка всхрапывал, испуская струйки воздуха. Хранительница же продолжила: — Три тысячи лет заточения, Хейз, это не просто наказание. Это дар. Ты побывал там, где были немногие. Ты был На Грани. Верно? Это место является стыком нашего материального мира и нематериального его отражения, полного злобы и хаоса. Но Это не единственное, что нас защищает. Тебе ли не знать. Но в этой защите появились дыры. И зло рвется сюда, в наш мир! – На миг хранительница позволила себе повысить голос, но тут же снова вернулась к спокойному изречению. – Ты видел тех, кто охраняет Грань. И они избрали тебя, верно? – Хейз кивнул. – Ты – страж, Хейз. Но также и один из тех немногих, кто сам руководит своей судьбой. И именно ты способен изменить этот мир.
— Я не понимаю. Что это значит?! – Хейз наконец нашел возможность вставить свое слово.
— Это значит, что ты, и только ты сможешь повлиять на судьбу этого мира, Хейз, Страж Вуали и дух Страха и Обещаний! И только на твои плечи скоро возложится ответственность за судьбу это мира! И лишь от твоих решений будет зависеть это шаткое равновесие. Но для начала, ты должен спасти еще одну блудную душу. Опять.
Хейза словно облили ледяной водой, а потом дали искровой разряд по телу. Он резко взглянул в глаза Хранительнице. Внутри все резко покрылось инеем, а сердце чуть ли не остановилось.
— Нет, неужели что-то опять… — Хейз медленно попятился назад, к выходу. До конца осознав все то, что сказала светлая пони, дух резко развернулся и выскочил наружу.
— Береги ее, Хейз. Ей как никогда будет нужна та опора, которой ты был всю ее жизнь.
Вспышка. Звук воздуха, разрываемого молнией, что цепью понеслась по параболе отсюда куда-то в лес. И снова воцарилась тишина на поляне. И снова все стало спокойно. А на улицу вышла Хранительница. Смерив свои владения мирным взором, он прикрыла глаза и тихо зашептала:
— «Когда вернутся враги ваши старые,
И зло будет к власти стремиться,
Лишь маленькие пони храбрые
Эквестрии помогут защититься.» — так ты говорил, Хейз. – вспышка. И поляна окончательно опустела.
Ночь тихой тайно устилала все пространство, что только могла ухватить. Лунный диск холодно смотрел с небосвода, взирая на землю, которая принимала этот холод и вбирала ее в воздух, который освежал. Вулфсул неспешно возвращалась домой, размышляя над тем, что же ее вынудило покинуть дом. «Хех, неужели волки просто не поделили зайца? И ради этого пришлось звать меня! Забавно» — от этих мыслей у единорожки резко поднялось настроение, несмотря на то, что она шастает посреди ночи по лесу. Вот показалась ее хижина. Только завидев ее издалека, Вулфи почувствовала, что что-то не в порядке. Тревога усилилась, как только она подошла ближе и увидела, что дверь приоткрыта. Дальше Вулфсул уже побежала.
Ворвавшись в дом, пони первым делом взглянула в тот угол, где была пленница. И осела на круп, не в силах даже вымолвить слово. Дом был абсолютно пустым, без намека на плененного аликорна. И тут на Вулфсул прибоем налетела волна дурных мыслей, которая вмиг распотрошила хорошее настроение. Легкая дрожь хватила единорожку. Но тут же ее выкинуло вновь в реальность. На этот раз это была вспышка.
— Нет… — тихо прошептала Вулфсул, после чего еще сильнее задрожала. Она уставилась лишь в одну точку, где-то на косяке двери. По еще щеке скатилась слезинка, растворившаяся в шерстке. Тут же ей в голову молотом ударил голос.
— Вулфсул! Ты слышишь меня? Вулфи, это я! – Хейз сидел рядом с единорожкой, держа ее передними копытами за мордашку, пытаясь привести в чувства.
Но стоило ее глазам рассмотреть вожделенные черты, как сознание кануло в пропасть, и нахлынула истерика. Дух-единорожка зарыдала, но не во весь голос. Тихо, словно боясь разбудить лес, так, будто ей перекрыли воздух. Она жадно стала хватать воздух ртом, испуская глазами слезы одна за другой. На нее нахлынула такая апатия, что она перестала соображать и просто обмякла. Но что-то не дало ей просто безвольно пасть. Что-то настойчиво прорывалось сквозь тьму мыслей, чье содержание было одно хуже другого. И что-то прорвалось. «Вулфи! Это я! Хейз!»
Остаток ночи Вулфсул мирно спала. Ее больше не тревожили ни дурные мысли, ни, тем более, дурные действия и порывы. Она мирно сопела в обе ноздри, уткнувшись носиком в темно-серую шерсть на шее своего защитника, который так вовремя оказался рядом. Сейчас, укутанная в объятия, она спала и лишь изредка вздрагивала, если отголоски мыслей всплывали в ее снах. Но тогда крепкое копыто лишь сильнее прижимало слегка озябшее тела к мощному корпусу. Конечно, Вулфсул была укутана в одеяло. Но объятия дорогого ей пони согревали ее душу куда лучше простого одеяла. Ведь рядом с ним она была спокойна. Она была со Стражем…