Листопад

Берёзовый лист

Нагретые солнечным светом сосновые парты источали лёгкий аромат смолы, будоражущий кровь и заставляющий растягивать губы в радостной улыбке. Столпившиеся возле окон кобылки и жеребята, непрекращая ни на секунду кого-то высматривать, продолжали разговор.

— Слышали? Сегодня к нам придёт новенькая. — голубая единорожка нетерпелива притопывала ножкой

— Новенькая? Впервые слышу. — Джевел недоумённо посмотрел на единорожку — Виолин, ты серьёзно?

— Нет блин, шутки шучу! Интересно, как она выглядит?

— Да кстати, откуда она?

— По слухам, из какого-то большого города, приехала. Не знаю точно из какого.

— А вот интересно, какая у неё кьютимарка? — проборматала невысокая бордовая пони, внимательно высматриваю новенькую за окном. Внезапный взрыв хохота сотряс класс.

— Ха-ха-ха! Черилли, тебе бы только кьютимарки рассматривать.-Виолина поправила чуть сьехавшие очки- Дай тебе альбом кьютимарок знаменитостей, и ты не остановишься, пока их всех не пересмотришь и не запомнишь наизусть!

Остальные пони засмеялись удачной шутке, заставив сильно смутиться бордовую пони. Дверь в класс открылась и суровый мужской голос проворчал:

— Кхм. Ученики. Разве вы не слышали звонок на урок?

Ученики нехотя начали расходиться от окон, занимая свои места. В классе воцарилась тишина. Та самая рукотворная тишина, ожидаемого чуда, которую можно почувствовать в театре перед началом захватывающего представления. Учитель внимательно осмотрел класс, скупо улюыбнулся одними губами и пророкатал:

— Доброе утро, класс!
= Доброе утро, Вудсток Бенедиктович!

— Сегодня в нашем классе происходит большое событие. Кнашему коллективу присоединяется новый ученик и я надеюсь, что вы отнесётесь к нему с должным уважением и радостью, свойственной всем понивильцам.

Он подошёл к входной двери, открыл и негромко проговорил, так что его услышал только собеседник.

— Заходите, пожалуйста. Вам нечего стесняться. Прошу, заходите.

Тихонько поцокивая копытами в комнату вошла тёмно-красная кобылка. Её пшеничные волосы были заплетены в две толстые косы аккуратно переброшенные на левое плечо. Короткая шерсть на крупе была расчёсана на большие квадраты в шахматном порядке. Завершал образ небольшая коричневая сумочка самого простого покроя, единственным украшением которой была латунная бляшка в форме яблока.

— Её зовут Лаймон Пай. Откуда она и где живёт, вы вполне сможете узнать сами просто спросив её.Ну не будем тратить время. Тема нашего сегодняшнего урока... Да, мисс Пай?

— Вудсток Бенедиктович, а где моё место?

— Гм... — учитель задумался и внимательно осмотрел класс. Почти все парты были заняты, за одной из полусвободных парт сидел забияка — Трап. Он как раз с невозмутимым видом что-то высматривал за окном.

— Обычно мы не назначаем место, за котором находятся ученики, но сегодня особый день и можно сделать исключение. Видишь вон того жеребца? Присаживайся к нему. Итак продолжим. Тема нашего сегодняшнего урока — "Смутные поэты."
Пожилой пони начал свой урок и ученики поспешно похватав в рот ручки кинулись записывать основные имена и даты. Не поварачивая головы, Трап боковым зрением следил за приближающейся кобылкой. Аккуратно протискиваясь между партами, Пай села на своё место и как бы невзначай бросила взгляд на соседа, который всё также невозмутимо смотрел в окно. Она быстро достала тетрадь и ручку, и открыв уши приготовилась погрузиться в мир былых историй. Вудсток как раз закончил вступление и перешёл к проверке домашнего задания.

— Итак, я задавал вам прочитать о истоках смутного времени и кто что нашёл?

Несколько ног поднялось вверх. Вудсток внимательно осмотрел отвечающих и махнул первому.

— Джевел, начинай.

— Более двух веков назад в Кантерлоте двумя единорогами Ефимом и Мироном Черепановыми был построен первый в мире паровоз. Это событие произвело фурор! Оказалось, что под действием пара возможно производить очень много труднозатратных в физическом плане действий. Например для того чтобы вспахать поле требовалось усилия двух сотен земнопони работающих в течении недели. Гусеничные тракторы на паровой тяге могли сделать тоже самое за 4 дня. И таких тракторов потребовалось всего бы штук пять. Для управления трактором требовался один понь. При работе в две смены и организации проживания хватало 15 поней. Куда же деваться остальным? Только в города. Там требовались рабочие копыта, правда не в таких количествах. Началась безработица. Чтобы недопустить голода, принцесса Селестия велела кормить и поить поней за счёт казны, однако это всё равно не решало проблему трудоустройства. Тогда, то и появились первые смутные поэты.

— Очень хорошо, Джевел — Учитель придвинул к себе журнал и сделал отметку — Ещё несколько таких же подробных ответов и экзамен можешь не сдавать. Какие поэты вам известны?

Из класса тут же послышались ответы:

— Кхекхенин! Мяуковский! Блок! Некрасив! Белый!

— Да-да-да. — учитель поднял ногу призывая к тишине — Все эти пони — поэты. Но сегодня мы рассмотрим только одного из них, а именно Кхекхенина. Он родился в селе Константиново. Среди обычных земнопони пахавших поля и выращивающих пшеницу. Детство его было как и у всех деревенских жеребят. Летом собирали полные полные корзины грибов и ягод, удили рыбу и помогали родителям по хозяйству. Ещё с младых копыт он отличался особой местательностью и наблюдательностью. Мог заметить какой красоты были крылашки у бабочки или часами описывать полевые травы, цветы, деревья, птиц, жуков о много чего другого. Бывало родители заставали его рисующим на деревяшки обычным углём. Некоторые пони пророчили ему карьеру художника. Однако судьбе суждено было сделать резкий поворот. Когда он начал ходить, как и все остальные, в школу никто и не подозревал к чему это приведёт.

— Буквы. — он замолк и бросил взгляд на зачарованных рассказом пони — Буквы. Эти простые значки, слагающиеся в бесконечный ряд слов, захватили его. Словно одержимый он читал всё, что попадалось ему на глаза. Впрочем печатное дело было ещё не слишком распространенно и количество книг в семь редко превышало больше 1-2 штук. Когда все книги в селе кончились Кхекхенин сильно затосковал. Родители как не старались, не могли развеять его тоску и тут на помощь пришла бабушка Сергея знавшая много старинных песен и приговорок, которые она напевала молодому внуку. Потихоньку-полегоньку яркий сочный деревенский речетатив развеял тоску жеребёнка и пробудил в нём новый дар — поэзию. Сначало он просто перепевал песни, потом начал сочинять свои, на удивление добрые и мелодичные.

Ловким движением он открыл книгу на закладке и прочитал:

Весенний день звенит под конским ухом

С приветливым желаньем к первым мухам.

Но к вечеру уж кони над лугами

Брыкаются и хлопают ушами.

Всё резче звон, прилипший на копытах,

То тонет в воздухе, то виснет на ракитах.

И лишь волна потянется к звезде,

Мелькают мухи пеплом на воде.

Ученики молчали. Перед их глазами как живая стала поноводная река отражающая безграничное голубое небо, полное белых, как овечья шерсть, облаков. Не осознавая того, пегасы перебирали крыльями воздух, земнопони — пощелкивали зубами поедая сладчайшую луговую траву, а единороги тихо посмеивались оценив скрытую иронию текста.

По зданию школы разнёсся мелодичный звонок, оповещающий об начале перемены. Учитель попросил не опаздовать на следующий урок и ушёл в учительскую. Лишь только закрылась дверь, пони повскакивали со своих мест и окружили Пай. Наступило неловкое молчание. Каждая из сторон ждала, что другая заведёт разговор, но смельчаков как-то не находилось и молчание всё больше затягивалось поедая время крохотного перерыва.

— Ба! Да это же ты играла с нами в бейкопыто на прошлой неделе.

Пай присмотрелась и увидела весело улыбающегося Джевела. Он был несколько массивнее и выше остальных в классе и ему не составило особого труда видеть новенькую.

— Привет, Джевел! Я не думал, что мы будем учиться вместе.

— Так вы знакомы? — Виолет удивленно поправила очки — Ты спортсменка?

— Да нет, не сказала бы, что спорт мне очень нравится.

— А что тебе нравится?

— Нууу... Если по секрету... — все пони наклонились, дабы не пропустить не слова — яблоки.

Пони на миг застыли словно восковые фигуры и дружно заржали. Витавшее в воздухе напряжение развеялось словно дым. Пони начали разговаривать между собой смакуя шутку, потихоньку разбиваясь на группки и расходясь по своим делам. Пай повернулась к Трапу.

— Привет, Трап! Как дела?

— Нормально. А ты как?

— Тоже хорошо. Весёлый у вас класс.

— Да. Не без этого. — он отвернулся к окну.

— Может ты мне устроишь экскурсию по городу после уроков?

— Нет, не могу. — его взгляд продолжал что-то высматривать за окном.

— Ааааамм... — Пай несколько обескуражилась от такого ответа. Немного помолчав она повторила попытку — Ну тогда может завтра?

— Завтра я тоже не могу. Дела. — он повернулся и раздражённо рявкнул — Я сообщу тебе, когда я буду свободен.

Она чуть отшатнулась и отвернувшись ничего ему не ответила. Входна дверь открылась и учитель вернулся в класс. Учащиеся расселись по своим местам и приготовились записывать. Аккуратно поправив стопку учебников, Вудсток Бенедиктович, пророкотал:

— Сегодня мы будем разбирать логарифмы. А через неделю устроим по ним контрольную. По классу разнёсся дружный стон недовольства в ожидании долгих и мучительных дней зубрёжки. По лицу пожилого поня пробежала довольная усмешка. Он открыл учебник и начал урок.

Время приближалось к трём часам дня, когда двери школы открылись и неугомонная толпа школьников выпорхнула наружу, сразу разбиваясь на отдельные кучки. Часть пегасов тут же упорхнула в Клаудоскул на тренеровку по высшему пилотажу, а остальные разлетелись по домам. Единороги в перемешку с земнопони бурно обсуждали последние школьные слухи, учителей, домашнее задание и прочие важные вещи. Одной из последних школу покинула Пай, старающаяся особо не попадаться никому на глаза. Яркое тёплое солнце уже скрылось за своими верными осеннеми спутниками — облаками. Пегасы не олень любили разгонять подобные облака, ибо те не имели какого-то постоянного очертания и порой сходило семь потов, прежде чем эта осенняя хмарь исчезла. Правда довольно часто бывало, что спустя всего каких-то пару часов серость возвращалась и всё становилось по старому.

Тем не менее на улице было тепло и сухо, отчего настроение единорожки немного подымалось. Она даже начала насвистывать весёлый мотивчик, когда вежливое покашливание заставило обратить на себя внимание. Позади неё стояла невысокая бордовая земнопони в очках и застенчиво улыбалась.

— Привет, Пай.

— Привет — она улыбнулась в ответ- Мы знакомы?

— Эээ, да! То есть нет! То есть мы учимся в одном классе — онасправилась с косноязычием и быстро проговорила фразу одним словом — МенязовутЧериллиТодд. Оченьприятно!

— Эмм... — единорожка напрягла лоб пытаясь разобрать слова — Тебя зовут Черилли, так? Если ошиблась — извини, я просто не очень разобрала твоё имя.

— Да! Меня зовут Черилли. — сказала она уже более спокойным, но всё ещё сильно смущённым голосом — Тебе в какую сторону идти?

— К яблоневым садам. А тебе?

— Мне тоже в ту сторону — она тихо пробурчала — Может пойдём вместе?

— Почему бы и нет. — Пай тряхнула косами и, улыбнувшись, пошла рядом.

Некоторое время они шли молча. Сухие берёзовые и кленовые листья весело шуршали под ногами, чуть потрескивая когда на них наступали всем копытом. Небольшие пирамиды из старых листьев и сухих трав украшали зелёный ковёр травы. Иногда слабые порывы ветра врезались в кучи подхватывая несколько листьев и кружись с ними в быстром вальсе. Взгляд Черилли был прикован к особо прекрасному танцу, и когда тот закончился она мечтательно закрыла глаза.

— Они чудесно танцуют — внезапно для себя сказала земнопони. Заметив удивлённый взгляд Пай, тихо продолжила — Листья и ветер. Иногда мне кажется музыка под которую они двигаются. — она закрыла глаза и покачивая головой напела — Тан-тан! Тарарара-тан-тан! Тааан!Тан-тан! Тарарара-тан-тан! Тааан!

— Удивительно. -Пай близко подошла к пони и восхищенно воскликнула — Прикольная мелодия. Ты пробовала её записывать?

— Нет. Я не знаю нотной грамоты.

— Ну так можно же её выучить! Ты часто сочиняешь мелодии?

— Нет. Только когда читаю что-нибудь интересное и захватывающее.

— Например?

— Например люблю страшилки Артура Коня Дойла, сказки Белянина, Терри Пратчетта и героически истории о войне Двух Сестёр.

— Да? А какое твоё произведение о войне любимое? — Пай со жгучим интересом смотрела на Черилли.

— Песнь о Роланде — прикрыв глаза, она сосредоточилась и продекламировала по памяти:
"Турпен увидел — тяжко ранен он:

Четыре пики вонзены в него,

Но тут же встал, как истинный барон,

Взглянул вокруг, к Роланду подошел

И молвил: "Я еще не побежден.

Живым не сдастся в плен вассал честной".

Покачивая головой в такт ритму песни Пай продолжила:
"Взял он Альмас, меч вороненый свой,

И тысячу ударов им нанес.

Воочью видел после наш милорд -
Четыреста мятежников там легло:

Кто тяжко ранен, кто пронзен насквозь,

А кто и распростился с головой."
Последние слова растворились в воздухе и обе пони с симпатией посмотрели друг на друга. От былой неловкости не осталось и следа.

— Не думала, что встречу в первый же день знатока средневекового эпоса.

— А я не думала, что вообще встречу тут пони интересующегося литературой помимо школьной программы. Они непринуждённо рассмеялись.

— Пай, ты уже ходила в нашу библиотеку?

— Нет. Я недавно переехала, неуспела даже ничего толком посмотреть. Да что там! Я даже вещи всё никак не разберу.

— Хочешь, завтра помогу с вещами, а потом покажу город?

— А давай!

Они весело ударили по копытом и довольные собой продолжили путь.