Шайнинг сДУлся! [Shining DONE!]

Продолжение рассказа "Твайлайт сДУлась!" Первый рассказ цикла "Дэринг сДУлась!" Приближается годовщина свадьбы принцессы Кейденс и Шайнинг Армора. И поскольку он просто не может подарить любимой жене какой-нибудь обычный подарок, он просит Королевскую Стражу Кантерлота помочь ему с необычным…

Принцесса Селестия Принцесса Луна Принцесса Миаморе Каденца Шайнинг Армор

Нечаянная гармония

Октавия Филармоника в отчаянии. Впутавшись в злополучную «пони-польку» на престижном Гранд Галопин Гала, она мигом очутилась в чёрном списке у сливок кантерлотского общества, а то есть своих клиентов. И вот, с перспективой лишиться жилья из-за неуплаты, она решает устроиться на подработку в местечковый ночной клуб. Разумеется, до этого она и носа не казала в клубах, а потому даже не подозревает, во что ввязалась...

DJ PON-3 Октавия

Семь дней в Коппервилле

Данный фик является частью Североморских Историй, но из-за своего объёма вынесен в отдельную повесть. События, происходящие в данном фике происходят в период между 11-ой и 12-ой историями из основного цикла. Получив от старого друга телеграмму с просьбой о помощи, герои отправляются в небольшое пониселение на самом Севере, чтобы разобраться в творящихся там происшествиях...

ОС - пони

Прощальное слово/ Saying Goodbye

Терять друзей трудно. Говорить слова прощания еще труднее. Но воспоминания делают боль немного терпимее.

Эплджек

Сообщающиеся сосуды

Для многих - утро начинается с кофе, но только не для Твайлайт Спаркл. Бедная, но упрямая в своих принципах единорожка почти каждый день вынуждена сталкиваться с его в высшей степени некачественным заменителем, из разу в раз заказывая в местном кафе сей напиток в слепой надежде, что однажды ей всё же нальют именно то, о чём она попросила. Такова её маленькая битва - возможно, кому-то она покажется глупой и не имеющей смысла, но Твайлайт настроена в высшей степени серьёзно. Что ж, кто знал, куда её в итоге приведёт сие незамысловатое противостояние...

Твайлайт Спаркл Другие пони ОС - пони

Принцесса Селестия и Найтмер Мун объединяются, чтобы спасти всех

Твайлайт Спаркл, принцесса Луна, принцесса Кейденс и королева Кризалис оказались обращены в камень. Освободилась Найтмер Мун. Всех надо спасать. Принцесса Селестия не думала, что ее любовная жизнь будет такой.

Принцесса Селестия Другие пони Найтмэр Мун Шайнинг Армор Чейнджлинги

А игра эта называется...

Небольшая история о начале карьеры DJ-PON3.

DJ PON-3 ОС - пони

Все грани мира

Попаданцы продолжают пребывать в Эквестрию неся с собой перемены. Кто то пытается наладить личную жизнь, кто-то реализует свои самые мрачные и кровожадные фантазии. А еще есть люди, которые посвятили свою жизнь защите нового дома. Принцесса Селестия дает новое задание своей лучшей ученице: разобраться почему пришельцы попадают в Эквестрию и устранить проблему "попадания" раз и навсегда.

Твайлайт Спаркл Принцесса Селестия Другие пони Дискорд Человеки

Сестринское дело

Все мы давно привыкли к тому, что плохая ситуация становится только хуже. Однако всё же иногда события могут приобрести совершенно неожиданный и яркий оборот, даже если ты безнадёжно застрял в больнице.

ОС - пони

"Последний единорог".

Это ЕЩЕ НЕ Эквестрия. За вычитку спасибо RushPhoenix.

ОС - пони

Автор рисунка: Devinian

Властелин Колец: Содружество - это магия

Глава XVI. Быть деревом

На Мглистые Горы опустилась ночь, хрустящий снег стал бледно-синим в свете звезд и отвечал на их сияние мерцанием льдинок. В небо взвивались рыжие искры разведенного Гэндальфом костра: вокруг огня грелись он и двое пегасов.

– Ну и где же этот Гваигир Ветробой? – нетерпеливо вопросила Рейнбоу Дэш, сделав саркастическое ударение на имени орла. – Я сейчас вдобавок к ожогам получу обморожение!

– Имей терпение, маленькая пони, – спокойно ответил маг. – Орлы появляются тогда, когда положено.

Флаттершай молча следила за танцем пламени: рассказав Гэндальфу и Рейнбоу о своем путешествии со Смеаголом, она почувствовала опустошенность, и никак не могла от нее избавиться. Даже предвкушение встречи с диковинным животным мало ее занимало. «Как там без меня Смеагол? – думала пегаска. – Снова он, бедняжка, совсем один. Но Гэндальф верит, что у Смеагола важная роль во всем, что происходит, значит, буду надеяться, что он не пострадает».

Рейнбоу Дэш улеглась рядом с Флаттершай, маг накрыл их своим плащом, а сам встал на краю обрыва и поднял глаза к небу. Вскоре пони заснули.

Когда Гэндальф разбудил их, рассвет уже окрасил снег в розовые и алые цвета. В небе на севере показалась темная точка, которая росла на глазах, приближаясь к вершине.

– Приветствую тебя, Великий Орел, – поклонился маг, когда Гваигир Ветробой тяжело опустился и впился когтями в утоптанный снег.

Рейнбоу Дэш одобрительно присвистнула, оценив размах крыльев орла, а Флаттершай, начавшая было говорить: «Привет, милая птичка…» – сжалась в комок и еле слышно запищала.

– Я помогал тебе, Гэндальф, ибо так повелел мне мой создатель, Владыка Ветров, – проклекотал Гваигир, окинув взглядом собравшихся. – Но теперь мне кажется, что ты злоупотребляешь доброй волей Орлов, желая, чтобы я один тащил на себе и тебя, и двух пони.

– Ты поистине друг в беде, а я твое вечное бремя, – ответил маг, – но я не тот, что прежде: я сгорел в багровом пламени и захлебнулся ледяных подземных водах, и плоти во мне ныне меньше, чем духа…

– Ого, как заливает, – шепнула Рейнбоу дрожащей подруге, – прямо как в «Дэринг Ду и Повелители Пафоса».

– А пони эти тоже куда легче, чем кажутся, – закончил Гэндальф и выжидательно посмотрел на Орла.

Гваигир в сомнении покачал головой, но все же наклонился, чтобы маг и пегасы забрались ему на спину, а потом, сильно оттолкнувшись от земли, взмыл в рассветное небо.

– Воистину, ты больше не бремя, – сказал Орел Гэндальфу, – ты не тяжелее лебединого перышка, и лучи солнца пронизывают тебя. Чего не скажешь о твоих пони.

Флаттершай распласталась на широкой спине Гваигира и зажмурилась, жалея, что у нее нет таких же цепких пальцев, как у Смеагола, чтобы можно было крепко ухватиться за перья. В ее ушах гудел ветер, периодически заглушаемый криками Рейнбоу Дэш:

– Вуу-ху! Вау, вот это мощь! Потрясно! Будь у меня такие крылья, я бы делала Сверхзвуковой Радужный Удар как утреннюю зарядку…

Сказав это, пегаска резко замолчала: видимо, сообразила, что именно ее стремление повысить собственную крутость навлекло на подруг все последние напасти.

Несколько часов Гваигир Ветробой летел на юг и, наконец, приземлился в холмистой местности у восточного отрога Мглистых Гор. Гэндальф и пони поблагодарили Орла, и тот вновь поднялся ввысь и быстро скрылся за облаками.

Путники огляделись: невдалеке вздымалась темно-зеленая стена леса, а за ней в голубом небе виднелись тучи черного смога.

– Что это там? – спросила Рейнбоу Дэш.

– Дым поднимается над Изенгардом, – мрачно ответил маг.

– Мы идем к Саруману? – радостно воскликнула пегаска, и Гэндальф нахмурился:

– Как бы он не пришел к нам раньше. А пока что нам в тот лес, надо потолковать там кое с кем.



Гэндальф и пони вступили под сень вековых деревьев. Тропок тут не было и в помине: по земле стелились мхи, да вились узловатые корни, порой такие толстые, что магу и пони стоило немалых трудов через них перебраться. Воздух в Фангорне (так, по словам волшебника, назывался лес) был затхлым и настолько густым, что приходилось прикладывать усилие, чтобы его вдохнуть, и Флаттершай начала мучить одышка.

– Да здесь хуже, чем в Вечнодиком Лесу, – прошептала пегаска.

– Я уже один такой лес видела, тоже думала, хуже Вечнодикого, а оказалось – довольно круто. Гэндальф, тут тоже живет кто-то вроде Тома Бомбадила?

Маг только усмехнулся.

Через час они вышли к извилистой речке с прозрачной студеной водой и напились.

– Освежает! – воскликнула Рейнбоу Дэш. – Аж зубы сводит, зато дышать легче стало.

– Йэй, – подтвердила Флаттершай и пошевелила крыльями: похоже, надорванные мышцы понемногу приходили в норму. – Ой, а где Гэндальф?

Пони начали беспокойно озираться, но маг оказался недалеко: стоял у высокого дерева с маленькой кроной и что-то говорил на непонятном языке.

– Э…, Гэндальф, – позвала Рейнбоу Дэш, – ты зачем разговариваешь с деревом?

– Хрум-хуум, дерево? – раздался вдруг низкий голос из-под кроны. – Я не дерево, я – энт!

Энт шевельнулся и, словно пелена спала с глаз пони, они увидели, что перед ними стоит высокий человек, то ли покрытый корой, то ли носящий коричнево-зеленое одеяние. Голова его заросла зелеными волосами и бородой, которые Рейнбоу Дэш и Флаттершай поначалу приняли за крону, у него были длинные тонкие руки и ноги о семи похожих на корни пальцах. Но удивительнее всего – глаза, золотые с искристой прозеленью, оглядывающие пегасок степенно и проницательно. «Они – как бездонные колодцы, наполненные долгим, медленным, спокойным раздумьем, – пришло в голову Флаттершай, – и смотрят так… тихо…»

Она приблизилась к энту и мягко сказала:

– Простите, если мы вас обидели. На самом деле, я люблю деревья…, эм…, вообще-то, мне иногда хочется побыть деревом.

– Я тоже люблю деревья, маленькая пони, – довольно прошелестел энт. – Я – Фангорн, или попросту Древень, Страж Леса. Как раз говорил юному господину Гэндальфу, что его приятель Саруман повадился насылать в Фангорн орков с топорами и факелами.

– А я отвечал, что Саруман мне более не приятель, – заметил Гэндальф, – и что он угрожает не только Фангорну, но и людям.

– Люди – тоже те еще лесорубы, – сказал Древень. – Пусть враги леса разбираются между собой, бурарум.

Гэндальф устало покачал головой:

– Тогда хотя бы присмотри за этими пони, пока я разведываю, чем занимается Саруман.

– Это можно, – Древень наклонился над пегасками и почесал бороду, призадумавшись: – Помню, что пони описаны в Изначальном Перечне Сущих, который я заучил наизусть молодым, однако, не такими я их себе представлял.

– У тебя будет много времени, чтобы расспросить их обо всем, – сказал Гэндальф.

– Это хорошо, – прошелестел энт, – не люблю спешки.

Маг обратился к Рейнбоу Дэш и Флаттершай:

– Оставайтесь покуда здесь, отдыхайте и набирайтесь сил. Древень вас не обидит. А мне нужно отлучиться по своим…, – он подмигнул Рейнбоу, – яйцеголовым делам.

– Возьми меня с собой! – воскликнула она. – Если что, я смогу договориться с Саруманом.

– Боюсь, что нет, – покачал головой Гэндальф. – Он мог быть добр к тебе, пока его устраивало твое поведение, но после того, как ты помогла мне сбежать (за что я не устаю благодарить тебя), приязнь Сарумана к тебе быстро испарилась.

Провожаемый взглядами энта и пегасов, маг углубился в лес, и его белая мантия еще долго мелькала между деревьями. Когда Гэндальфа не стало видно, Древень, скрипуче крякнув, нагнулся, подхватил пони с земли и усадил себе на плечи.

– Куда мы? – спросила Рейнбоу Дэш.

– Ко мне домой.

Древень широко шагал вдоль реки, все выше по лесистому склону. Он почти не сгибал колен, погружал в землю длинные пальцы-корни, а потом уже опускался на всю ступню. Флаттершай казалось, что некоторые деревья при его приближении радостно трепетали ветвями и изгибали стволы в изящном поклоне, – и причиной тому не мог быть ветер.

– Что это? – подала голос Флаттершай. – Это тоже энты?

– Давным-давно, до Солнца и Луны, когда Срезиземье освещали лишь звезды, эльфы бродили по лесам, и их звонкие голоса разбудили некоторые деревья, – ответствовал Фангорн. – Так появились мы, энты, Пастыри Деревьев. Да, когда-то все Средиземье было покрыто лесами, и эльфы просили у нас разрешения, чтобы срубить кое-где деревья для костров или строительства. А потом пришли орки, и уж они не просили разрешений… Деревья в этом лесу – из тех времен, очень старые, всё помнят и гневаются. У некоторых от прошлых горестей сердцевина гнилая: вот стоит, к примеру, вяз, вроде и крепкий, и спящий, не разбуженный, как энты, а на деле-то только и ждет, чтобы погубить всех, кто к нему приблизится, без разбора: лесоруб то, или просто усталый путник, присевший отдохнуть под его кроной.

– Ой, мамочки, – Флаттершай вжала голову в плечи, боясь снова взглянуть на окружающие деревья.

– Не бойся, моя маленькая пони, вас я им в обиду не дам. А вот с орками у меня, как и у них, разговор короткий. Да и вовсе нет разговора.

В зеленой тени Фангорна невозможно было определить время по небу, но, должно быть, настал вечер, когда Древень донес пони до своего жилища. Гора расступилась, и меж гладких гранитных склонов расщелины, стали видны устланная мхом каменная плита и небольшой водоем, в который с вершины горы спадал звонким серебристым занавесом ручеек. Над расщелиной, как крыша, нависали ветви растущих на горе деревьев.

– Хруум, вот и пришли, – сказал Древень, аккуратно опуская пони на землю. – Теперь устраивайтесь поудобнее да рассказывайте, откуда вы взялись такие чудные и говорящие. Только вы, наверное, пить хотите, а может, чего доброго, и устали? В домах у энтов сидений не бывает, так что садитесь на стол, а я вам водицы принесу.

Пегасы взобрались на каменную плиту и наблюдали, как Древень снял массивную крышку с высокого глиняного горшка и наполнил из него три кубка: один огромный и два маленьких. Меньшие чаши энт протянул пони, и они осторожно пригубили. Вода на вкус была такой же, как в речке, из которой они пили днем, но пахла иначе – сладковатым воздухом фруктового сада, сочной травой и мятной свежестью. От копыт пони по всему телу пробежала свежая бодрящая струя, и усталость мгновенно улетучилась. Грива Рейнбоу Дэш на миг стала прозрачной, как настоящая радуга, а волосы Флаттершай обрели утраченную в скитаниях легкость и мягкость.

Пегаски принялись восторженно описывать Древню Эквестрию: взбодрившаяся Флаттершай чаще обычного перебивала подругу и вставляла свое слово.



Дни в Фангорне потекли медленно и размеренно, словно речь энта. Хотя пони и хотелось иногда чего-нибудь пожевать (Страж Леса только пил), чудодейственная вода полностью заменяла им пищу. Крылья Рейнбоу Дэш зажили, и она заново училась летать под чутким наблюдением Флаттершай.

– Как в старые времена, – усмехалась Рейнбоу, – когда ты тренировалась для участия в создании торнадо, только теперь все наоборот.

Древень каждый день обходил дозором лес и иногда брал пони с собой, знакомя их с другими энтами: Дубом, Терновником, Ясенем. Но больше всего Флаттершай понравилось на южной опушке, где жило семейство полевых мышей: заслышав тяжелые шаги Древня, они вылезали из своих норок и с радостным писком забирались на энта, а тот хохотал от щекотки:

– Хуум, хрум, хуу-рум!

Несколько раз их проведывал Гэндальф: маг где-то раздобыл серый плащ и широкополую шляпу, почти такие же, какие носил раньше, и бродил инкогнито по окрестностям, разузнавая, какова обстановка в Рохане. Пони он, впрочем, ничего не рассказывал, а только справлялся о самочувствии, и скупо отвечал на расспросы Рейнбоу Дэш о Сарумане.

Однажды вечером, когда пони уже укладывались спать на поросшей мхом каменной плите, Древень вдруг трубно взвыл:

– Ууурум! Огонь, бурарум! – и с неожиданной прытью устремился в чащу.

– Что случилось? – в один голос спросили поспешившие за ним пегасы.

– Вы не слышите криков? – пророкотал Древень. – Стоны, боль! Кто-то ожог деревья на краю леса. Кто же, как не орки?

Энт быстро шагал к опушке, пони летели за ним. На полпути Древень замедлил ход:

– Все кончилось. Лес шепчется о том, что орки убиты: гнилые деревья радуются, добрые скорбят о сородичах, павших под ударами топора. И все же пойдем дальше, посмотрим, сколькие пострадали, и можно и им помочь… Чу! Кто-то бежит к нам.

Энт застыл, как вкопанный, став точь-в-точь деревом, а пегаски спрятались за его широкой спиной и стали опасливо выглядывать из-под рук-ветвей.

Из чащи выбежали четверо: двое спотыкающихся хоббитов и розовая пони, несущая на спине бездыханную фиолетовую.

– Пинки! – первой выскочила им навстречу Рейнбоу Дэш. – Пин, Мерри! Что с Твайлайт?

Хоббиты лишь слабо улыбнулись вновь обретенной спутнице:

– Рейнбоу, ты жива, – и, тяжело дыша, повалились наземь.

– Пинки! – метнулась пегаска к подруге и потрясла ее за плечи. – Что с Твайлайт?

– Она…, – дрожащим голосом проговорила пони и всхлипнула, – она…