Ученик и Мастер. Акт первый: "Змея на пороге дома"

Глава 18. Огнепоклонница

Таинственность Востока с давних пор является притчей во языцех, причиной тому во многом служит незнание культур и традиций населяющих его народов, многократно искажённое всевозможными сказками и диковинными историями путешественников. Однако будет мало неправды в словах тех, кто утверждает, будто Востоком правят предрассудки и суеверия. Столь же недалеки от истины рассказы о пристрастии жителей тех далёких земель к мистике, а также особой любви к тайнам и загадкам.

Не в последнюю очередь сии слухи подтверждают и обретшие популярность в Эквестрии удивительные резные шкатулки с секретом, завезённые в старину торговцами с Востока. Эти изделия могли быть любых форм и размеров, они неизменно выделялись искусными узорами, отменным качеством материала и, что тоже немаловажно, дороговизной, а потому всегда были достойным украшением в доме. Но в первую очередь такие шкатулки ценили за необычайно сложную конструкцию, благодаря которой достигать секретов их содержимого становилось очень трудно: двойные донышки, хитроумные замки, внутренние полые стенки, потайные щели и многое другое.

Летучий корабль Мастера Рахат-лукума был подобен этим шкатулкам, ибо и он хранил в своём нутре немало тёмных и опасных тайн, недоступных как для чужаков, так и для своего экипажа. Речь идёт не только о чёрных ходах и сокрытых каютах, корабль стерёг куда более зловещие секреты, о которых догадывались лишь немногие члены команды. На борту находились иные стражи, чей облик, занятие и даже само существование было известно только избранным. Союз магии, алхимии и гения конструктора создал поистине грандиозную шкатулку с секретом, разгадать который без должного знания было практически невозможно.

На этом убеждении зиждилась уверенность Мастера Рахат-лукума, допустившего как «захват» судна взбунтовавшимися грифонами, так и «освобождение» с помощью Принцессы Селестии и сил королевской гвардии. Расчёт посла, похоже, оказался верен – во время всего происшествия никто из грифонов или пони не проник в запретные места, хотя бойцы обеих сторон, как им казалось, осмотрели корабль полностью. Что столь же примечательно, ущерб от «инцидента» оказался совершенно незначителен. По крайней мере, обвинений в сторону Мастера не выдвигали, что, впрочем, неудивительно, ибо подавляющее большинство пони, как среди жителей Кантерлота, так и членов экипажа, восприняли произошедшее как роковую случайность. И только редкие сведущие обитатели корабля заподозрили в случившемся очередную махинацию старого тауматурга, смысл которой, однако, оставался для них загадкой.

Среди подозревавших особенно выделялась одна пони, хотя вернее было бы сказать, не совсем пони. Она была антилопой из племени ориксов, представительницей самого известного народа кочевников Востока. Не так уж много в Эквестрии тех, кто о них слышал, ещё меньше тех, кто мог похвастаться тем, что видел кого-либо из антилоп, что, в принципе, совсем не удивительно. Даже в своих краях антилопы не любят чужого общества и избегают оседлых поселений, предпочитая странствовать по степям, пустыням и саваннам разрозненными племенами. По этим и иным причинам антилопы получили дурную славу среди соседей как подозрительный и дремучий народ. Но всякого, кто уверовал в эти россказни, ждало бы сильнейшее удивление, случись ему встретиться с той достойной дочерью племени ориксов, что принадлежала ученику Мастера Рахат-лукума.

Её звали Даэна, по крайней мере, под этим именем её знали члены экипажа, ибо так антилопу нарёк Сезам, её новый хозяин, выкупив ту из прихоти на невольничьем рынке в Сэддл Арабии. Своего настоящего имени она никому не раскрывала, даже своему господину, с которым со временем сблизилась настолько, что могла даже влиять на его помыслы и желания. Смекалка и осторожность позволили Даэне выбиться из числа других обитательниц корабля, чья отдельная общая каюта была, по сути, гаремом Мастера и его ученика. Антилопа смогла не только стать любимицей своего господина, но и заслужить уважение с его стороны. Более того, вскоре Сезам перестал видеть в Даэне один лишь объект своей страсти, он научился ценить её острый пытливый ум и даже стал небезуспешно обучать тому, что знал сам, от математики до иностранных языков. За два года простая наложница добилась небывалых для рабы высот и обрела значительную власть над прочей прислугой, получив от них полушутливый титул Старосты.

Никто не знал истории её прошлого, ведь Даэна почти никогда о себе не рассказывала, а если и делала это, то с большой неохотой и ограничиваясь туманными намёками и недомолвками. Единственное, что о ней рассказали работорговцы, это то, что антилопа в своём племени была жрицей культа Огня, довольно популярного ответвления культа Солнца, второго по влиянию верования на Востоке. На корабле посла нашлось немало приверженцев сего культа, поэтому неудивительно, что отношение к рабыне среди значительного большинства членов экипажа было дружественным и даже почтительным. Далеко не в последнюю очередь на подобное отношение оказывал влияние и характер самой антилопы – ласковая и добрая, милая и учтивая, Даэна казалась всем столь искренней и простодушной, что с ней находил язык чуть ли не каждый пони, да и не только пони, она вызывала неподдельную симпатию даже со стороны грубых наёмников-грифонов. Но больше всего экипаж (и в особенности Сезам) любил антилопу за её богатое знание историй, легенд, сказок, песен и стихов. И лишь самые чуткие могли увидеть в благосклонном взгляде Даэны тень душевной боли и понять, какие страхи и горести скрываются за радушной улыбкой.

Какие бы секреты не хранила антилопа, она никому их не раскрывала. Зато Даэна прекрасно умела узнавать чужие тайны. Отпечаток прошлых несчастий оказался для неё слишком болезненным, она не могла быть спокойна, не будучи уверенной, что никто из окружающих не желает ей зла. Благодаря своему влиянию на вездесущих слуг и отношениям с членами экипажа, антилопа была в курсе всех событий, творящихся на судне, знала мечты, привычки и даже помыслы каждого обитателя корабля. Почти каждого. Мастер Рахат-лукум как был, так и остался для неё мрачной загадкой, Даэна испытывала к нему самые большие опасения и считала его страшной угрозой, как для себя, так и для окружающих. Она чувствовала, что от этого старого тауматурга можно было ждать чего угодно, ибо мало что могла разглядеть за его чёрствой, лишённой чувственного огня душой кроме коварных намерений и зловещих амбиций. За прошедшие два года антилопа узнала об этом земном пони больше, чем мог кто-либо из слуг, и эти знания висели на ней тяжким и опасным грузом.

И был лишь один пони, с кем она могла поделиться этими знаниями, с тем, кто сам жаждал постичь тайны Мастера и занять его место — то был Сезам. Поглощённый страстью, он целиком и полностью доверял своей фаворитке, а она, хоть и пользовалась его слабостями в своих целях, отвечала особой взаимностью. Для Даэны молодой алхимик стал не только господином и любовником, антилопа научилась видеть в нём защитника и даже друга, она понимала, что и Сезам по-своему является рабом Мастера, который использует ученика для своих тёмных намерений. Узнав же, что земной пони хранит в своём сердце священного духа Огня, Саламандру, Даэна узрела в своей участи знак свыше и осознала своё предначертание. История молодого алхимика дала ей повод возненавидеть Мастера, свершившего великих грех против Саламандры, которую истязал, искажал и в довершение лишил телесной оболочки ради своих безумных идей. Сезам же, ставший в результате этих самых идей с духом Огня единым целым, в глазах антилопы являлся одновременно и мучеником, и грешником, но выбирать, какому из этих двух мнений следовать в отношениях со своим господином, она не стала. Даэна пошла иным путём.

Страшась, что Сезам уподобится своему наставнику и осквернит пылавшего внутри него духа Огня, а то и станет для Даэны ещё большей угрозой, антилопа взялась за "воспитание" своего господина, делясь собственным мировоззрением и стараясь привить земному пони новые взгляды на мир, во многом основанные на ценностях её веры. Даэна поведала Сезаму о трёх достоинствах и семи воплощениях огня, что облагораживают тело и дух, исполненная надежды, что если молодой алхимик познает сие учение, то с его помощью Священная Саламандра обретёт свою истинную силу и не позволит земному пони скатиться в тёмную пучину зла и порока.

Три достоинства, что поддерживают жар духовного пламени – Хумата, Хуката и Хваршта, кои означают «Хорошие мысли», «Хорошие слова» и «Хорошие дела». Семь ликов пламени, семь проявлений Благого Огня: Ахурамазда (Господствующая Мудрость), Кшатра Ваирья (Беззаветная Самоотверженность), Амеретат (Бессмертная Любовь), Аша Вахишта (Истинная Справедливость), Спента Армаити (Благочестивая Верность), Воху Мана (Почтительная Скромность), Хаурватат (Гармоничное Самосовершенствование). Даэна не ставила перед собой цели обратить молодого алхимика в свою веру, она хотела показать ему другой путь, отличающийся от того, что избрал Мастер Рахат-лукум. И пусть за два года добиться особых успехов у неё не вышло, антилопу утешало то, что Сезам полностью прекратил слепо подчиняться наставнику и стал видеть в нём лишь своего соперника, на каждое его решение имел своё, зачастую, весьма критическое мнение. Однако, к сожалению, не переставал им восхищаться и продолжал совершать дурные и порой бесчестные поступки.

Страсть и амбиция земного пони и страх антилопы перед тёмными замыслами Мастера создали удивительный союз, который оказался крепче и надёжнее иной дружбы. Ведомые разными стремлениями, но одной тропой, они вместе стали противостоять Мастеру, в котором видели преграду своему счастью. Преграду, которую один мечтал преодолеть, а другая надеялась устранить. В то время как Сезам искал способы превзойти своего наставника и добиться его признания, Даэна осторожно подталкивала своего господина на действия, способные если не спутать карты Мастера, то уж хотя бы обратить их в менее опасное русло. Даэна добровольно стала глазами и ушами для Сезама, всё, что происходило на корабле, непременно узнавал и молодой алхимик. Каждый из них хотел знать о планах и интригах своего хозяина, как ради личной выгоды, так и из интересов общего благополучия.

Именно Даэна поведала Сезаму подробности о мятеже грифонов, а также о странных событиях, что предшествовали ему. О том, как Мастер непосредственно перед отправлением во Дворец посещал заключённого в корабельном карцере атамана Риптайда и о подозрительном опустевшем сосуде, что старик выронил на выходе во время внезапного приступа. Антилопа рассказала о не виденных прежде сигилах на дверях некоторых кают и о ящиках с оружием, поднятых из арсенала на палубу после ухода посольской свиты. Однако самой значительной вестью для Сезама оказалось похищение его дорогого творения — Шкатулки Феноменов, которую высвободившийся атаман вынес из каюты Мастера, непостижимым образом избежавшей погрома, несмотря на все яростные высказывания Риптайда в адрес старого тауматурга. Это и послужило роковым толчком к тому, что молодой алхимик сам отправился к бунтовщикам, полный решимости покарать вора и выбить из него всю правду о «мятеже».

Но пока Сезам отсутствовал, Даэна обнаружила новые, куда более зловещие намёки о планах Мастера Рахат-лукума: дипломатические махинации по приказу Принца Рубина против его брата, наследника престола Ахалтекинского Султаната, могли быть лишь прикрытием для иного замысла, в котором бунт грифонов являлся только началом и притом наименее ужасающей частью. Хотя ничего конкретного она не вызнала и не нашла прямых доказательств участия старого тауматурга в случившемся, Даэна считала крайне важным донести своё новое и опасное знание до своего хозяина. Тогда она и не предполагала, что Судьба распорядится иначе.

Мастер, если и знал о сем тайном союзе против него, совершенно никак этого не показывал, вне зависимости от того, как прошла та или иная авантюра, его отношение к ученику и его рабыне не менялось. К последней Мастер Рахат-лукум, не смотря на все её страхи и тревоги, относился всегда с небрежным равнодушием, как, собственно, и ко всей прислуге. Что, впрочем, не мешало ему использовать в своих целях одно из сакральных знаний Даэны — секрет мистерии духовного целительства культа Огня. Каким-то образом старый тауматург узнал, что антилопа владела подобной практикой и не брезговал прибегать к помощи жрицы. Даэна никогда не перечила повелению Мастера, ибо всякий раз в её целительном искусстве нуждался не кто иной, как Сезам, обретавший опасные раны на заданиях своего наставника. И в эту ночь антилопа вновь получила приказ организовать мистерию, подтверждавший её худшие страхи.

Даэна, несмотря на все молитвы, предчувствовала беду и даже без слов Мастера догадалась, какая судьба постигла Сезама, однако своей тревоги не показывала, и со всей ответственностью приступила к подготовке древнего ритуала. Как и самый первый ритуал, так и все последующие на корабле всегда проходили в одной и той же каюте. Однако мало у кого повернулся бы язык назвать подобное каютой: заставленный курильницами и светильниками внушительных размеров зал, чьи потолок и стены украшены дивными мозаиками из керамической плитки, а мраморный пол расписан необычными узорами. Помещение скорее напоминало святилище, чей алтарь представлял собой нечто вроде покрытого загадочными письменами ящика из серебра, под которым тлели щедро рассыпанные угли. Алтарь находился на небольшом возвышении, перед ступенями которого кипел неглубокий круглый бассейн, заполненный до краёв странной, похожей на лаву жидкостью.

В каждых мистериях важен внешний вид их участников, поэтому в первую очередь Даэна позаботилась о своём облике. Натёртые воском, её тонкие саблевидные рога блестели словно обсидиан, карминовая шёрстка лоснилась от нанесённого сандалового масла, в расчёсанную светлую гриву и короткий собранный хвост были вплетены и подпалены несколько смолистых фитилей, а ритуальные рисунки на лице обновлены бежевой краской на основе хны, ромашки и куркумы, усиливая впечатление надетой маски. Кроме этого шею, уши и рога антилопы украшали символы веры, представлявшие собой ожерелья, серьги и подвески из электрума, щедрые подарки от Сезама, добытые им во время одного из приключений. Даэна собиралась взывать к огненной стихии, поэтому ей следовало уподобиться яркому пламени: её тело должно было отражать свет, исходивший от огня души, дабы он прогонял тьму, в которой таятся ужасы, хвори и несчастия.

Для ритуала требовалась особая атмосфера, было необходимо пропитать воздух специальными ароматами, благодаря которым крепла связь между душой и телом. Для этого Даэна в большом количестве разжигала соответствующие благовония, следила за тем, чтобы не гасло пламя свечей, и поддерживала жар углей под алтарём. То была ответственная, но несложная работа, и всё же антилопа была не одна, ей во всём усердно помогала Макраме, статная и миловидная зебра, такая же рабыня, как и сама Даэна.

Некогда они были непримиримыми соперницами, ведь до Даэны именно Макраме являлась фавориткой Сезама. Тому, конечно, было за что любить эту зебру: помимо красоты её отличали удивительные глаза, один из которых сиял подобно алому гранату, а другой очаровывал лазурным блеском. Как и Даэна, она тоже была старше Сезама, лишь немногим уступая антилопе в возрасте. Характером же Макраме напоминала львицу, сильную, гордую, уверенную… и агрессивную. Нередко её прямолинейность, вспыльчивость и колкий язык служили причиной многим ссорам, едва не доходящим до драк. Особо грамотной Макраме было трудно назвать, однако нельзя было не признать её таланта к вышивке и плетению, о чём свидетельствовали дивная пурпурная шаль вокруг полосатой шеи и Метка – затейливый ромбический узор цвета индиго. Сезаму определённо нравились сии черты, что, впрочем, ему ничуть не помешало предпочесть Даэну, чей характер разительно отличался.

Более года антилопа и зебра враждовали, борясь за внимание господина и влияние на прочих обитателей судна. Даже теперь, примирившись, фаворитки хоть и стали относиться друг к другу вполне по-свойски, но не забывали о своём соперничестве, ибо Макраме не собиралась признавать своего поражения, а Даэна опасалась подлой мести со стороны зебры. Чтобы иметь больше возможностей следить за соперницей и даже оказывать на неё влияние, Даэна решилась последовать старинной восточной мудрости: «Держи друзей близко, а врагов ещё ближе». Для этого антилопа, узнав о тайной религиозности зебры, с помощью Сезама убедила Макраме стать Посвящённой культа Огня, которому та поклонялась, и лично провела обряд её инициации. Хотя Даэна подозревала, что Макраме догадывалась об истинных причинах её поступка, та никаким образом этого не показывала, ни словами, ни поведением, радуясь своему новому статусу и тем выгодам, что могла из него извлечь. Зебра грезила, что, став жрицей, сможет предстать в новой красе и вернуть прежнюю страсть своего господина. Несмотря на это, Даэна лелеяла надежду перевоспитать Макраме на свой лад.

— Her şeyi ayin için hazır olduğunu görünüyor. Bütün lambalar yanar, tütsü yaktı, ve diğer tüm nitelikler tıbbi cihazlar yerdesiniz yanı sıra edilmektedir. Beyaz Çöl tepelerinin olarak neredeyse sıcak şimdi vardır, kokulu hava nefes acıyor o kadar çok boğaz yakar. (Похоже, к ритуалу всё готово. Все светильники зажжены, благовония раскурены, да и вся прочая атрибутика находится на местах, как и лекарские инструменты. Здесь теперь почти также жарко, как и среди дюн Белой Пустыни, а душистый воздух обжигает горло столь сильно, что и дышать больно. (тур.)– несколько ворчливо произнесла Макраме, заметно щурясь от дыма и едва сдерживая кашель.

— Haklısınız, sevgili Makrame konum, ve kalbim çok mutlu çünkü: güçlü ve Ateş Ruhu orada olacağı anlamına gelir güçlü ısı lambaları, onun enerji tatlar çevresinde hüküm ve gücünü aşılayan ve yaraları iyileştirir hayat veren nefes bunları açmak ile birleşir. Sadece alev derin saygı gösteren, sen güçlü elemanları yardımcı ve ona cevap için umut itiraz edebilirsiniz. (Твоя правда, милая Макраме, и оттого так радостно моему сердцу: жар пламени силён, а значит, здесь будет силён и Дух Огня, его энергия сольётся с царящими вокруг ароматами и обратит их в живительное дыхание, что насыщает силы и лечит раны. Лишь проявив глубочайшее почтение к пламени, можно взывать к помощи могучей стихии и надеяться на её ответ. (тур.) – благосклонно разъяснила Даэна, хотя зебра вовсе не нуждалась в её объяснениях. – Ve sizin yardımınız olmadan, benim iş çok daha fazla zaman ve çaba almış olurdu çünkü ben, sizin için son derece minnettarım çünkü. Size Ateş orada olalım hep bu anda ona ne aynı tür ve nazik. (И потому я тебе безмерно благодарна, ведь без твоей помощи мой труд отнял бы куда больше сил и времени. Да будет Огонь к тебе всегда таким же добрым и ласковым, какой была ты к Нему в эти минуты. (тур.)

— Daena, beni övgü başladığınızda o beni müthiş rahatsız ediyor, abartma yok. (Не надо, Даэна, не преувеличивай, мне становится ужасно неловко, когда ты начинаешь меня хвалить. (тур.) – с едва заметной усмешкой ответила Макраме, склонив в благодарном жесте голову. – Bütün bu bizim sevgili ustanın iyileşmesi için yapılan, bu yüzden buhurdanlıkların dengesi ve tütsü ateşledi çok daha fazlasını yapmak için hazırım sonra. (Ведь всё это делается ради исцеления моего ненаглядного повелителя, поэтому я готова на много большее, нежели расстановку курильниц и розжиг благовоний. (тур.)

— Ben senin niyetini, sevgili Makrame, ve her zaman takip etmek örnek olmak için kararlılığını asla şüphe etmedim. (Я никогда не сомневалась в твоих намерениях, милая Макраме, а твоя решимость всегда служила достойным примером для подражания. (тур.) – Даэна прекрасно поняла, на что намекала зебра, а потому и подбирала слова с особой осторожностью. – Ben sizin kadar benim yaptığım gibi bizim iyi efendisi kurtarmak istiyorum inanıyorum ve gerçekten ona yardımcı olabilir. Bunu yapmak için, düşüncelerinde samimi olmak ve inanç durmak gerekir. Sen, onun için sevgili Makrame dua, ve sizinle dua başkalarına sormak gerekir, bu, size en iyi olası tüm en iyisi... (Я верю, что ты хочешь выздоровления нашего доброго господина столь же сильно, как и я, и ты действительно можешь помочь ему. Для этого ты должна быть искренней в помыслах и стойкой в вере. Ты должна молиться за него, милая Макраме, и попросить других молиться вместе с тобой, это лучшее из всего возможного, что в твоих силах… (тур.)

— Asha Vahishta tarafından, Daena, bu adil değil! Ben de gizem katılmak isteyen ve sadece kutsal kapılar için dua değil! Benim başlatma sevgili Sesam anlamsız ölümle tehdit çünkü bu üçüncü kez, ve üçüncü kez bana onu kurtarmak için fırsat vermeyin! (Во имя Аши Вахишты, так нечестно, Даэна! Я тоже хочу участвовать в мистерии, а не просто молиться за дверьми святилища! Вот уже в третий раз со дня моего Посвящения моему ненаглядному Сезаму грозит бессмысленная смерть, и в третий раз ты не даёшь мне возможности помочь его спасти! (тур.) – как и ожидала антилопа, возмущение Макраме было столь же велико, как и в прошлый раз. – Bana güvenmek istemiyorsanız o zaman neden ben adamak oldu? Adalet nerede? (Зачем же тогда было меня посвящать, если ты не желаешь мне довериться? В чём здесь справедливость? (тур.)

— Sevgili Makrame, kızmayın lütfen. Ben sizin duygularınızı derinden anlamak ve inan bana, hiç kimse bir asistan olması çok mutlu olmazdı. Ancak, zaten ben henüz sizin bizim ibadet törenlerini veremiyoruz, çok az zaman geçti ve siz hala onları kabul etmeye hazır değiliz söyledim. Ahuramazda, Ateş Yaygın Bilgelik hazine daha fazla bilgisi olduğunu bize öğretir, ancak bu bile bilgi onun zamanında, bit her bit anlamak gerekiyordu. Güneş mehtaplı gece ortasına, ve bilgi kadar alamıyorum gibi, bir kez böyle bir denge kavradı olmamalıdır. (Милая Макраме, пожалуйста, не сердись. Я глубоко понимаю твои чувства, и, поверь мне, никого другого не была бы так счастлива иметь в помощницах. Однако я тебе уже говорила, что не могу пока открыть тебе таинства нашего культа, слишком мало времени прошло, и ты всё ещё не готова их принять. Ахурамазда, Пламя Господствующей Мудрости, учит нас, что нет сокровища дороже знания, но даже знание нужно постигать по крупицам, каждую в своё положенное время. Ибо как нельзя солнцу вставать посреди лунной ночи, так и знанию не надлежит постигаться в одночасье, таков баланс. (тур.) – со снисходительным терпением стала успокаивать Даэна, заменяя одной истиной другую, куда более прозаичную. Однако зебра и так понимала, какова на самом деле причина.

— Biliyorum ki Ahuramazda için öğretim saygı. Yanı sıra onur Asha Vahishta, Ateş Gerçek Adalet, ve Kshatra Vairya, Ateş Özverili. Ve onları onurlandırmak eğer, çok Daena, sadece kıskanıyorsun gerçeği söylemek cesaret arama! Sen benim başlık sevdiğiniz alacak korkuyorsun, o zaman sağdaki benim en iyi oldu! (Я знаю это учение, ибо чту Ахурамазду. Также как чту Ашу Вахишту, Пламя Истинной Справедливости, и Кшатру Ваирью, Пламя Беззаветной Самоотверженности. И если ты чтишь их тоже, Даэна, то наберись смелости и скажи правду о том, что ты просто ревнуешь! Ты боишься, что я верну свой титул фаворитки, что был всегда моим по праву лучшей! (тур.) – высказала сгоряча Макраме и с плохо скрываемой угрозой добавила. – Antilop biliyorum, bunu iade edeceğiz. Sesam yine yalnız benim ve benim ol... (И знай, антилопа, что я его верну. Сезам снова будет моим и только моим… (тур.)