Сердце лабиринта
Глава 11. Арена, часть вторая.
Бои становятся все напряженнее, а развязка все ближе. Но что же принесет Вану финальное сражение?
Жаркое, солнце лениво освещало песок арены. Если очень постараться, наверное, можно было услышать, как его лучи переползают с одной песчинки на другу тихонько шебурша. Великолепный день для пикника. Или для купания в речке. Или для прогулки по лесу. Впрочем, даже в такой яркий и приятный глазу день могут твориться недобрые дела. Такова уж природа этих недобрых дел.
Ван, стоящий на уже не раз и не два проклятой арене напряжённо следил за противоположными воротами. Воротами, за которыми возможно стояла его смерть. Этой ночью он попытался сбежать. Ибо, судя по словам мастера, шансов у пони было не много. Но, увы и ах, ритуал призыва духа способного телепортировать аликорна куда подальше был сорван бдительной охраной. Теперь Ван находился под постоянным и неусыпным контролем. Да и блокиратор магии, под которым ужасно чесался рог, теперь снимали только на тренировках и перед сражением.
Знакомый скрежет и оттуда пружинистой походкой вышел зебра. Ван застонал. Та самая, вырвиглазная раскраска! Плюс быстрота движений. Аликорн просто не мог сосредоточиться на теле противника, что бы ухватить его телекинезом. А иного достойного оружия у черного пони просто не было. Нельзя сказать, что это самый опасный противник из выступающих на арене. Но для Вана – да. И фокусы с песком тут не прокатят. Наверняка минотавры подготавливающие зебру, рассказали тому о уловках Вана.
Враг приближался. Нет, он не тратил время на слова, как минотавра, он просто осторожно и мягко ступал по песку, полный решимости сделать то, что от него требовали. Несмотря на жаркий день, по спине Вана катил холодный пот.
Рывок! Зебра перешел на бег, не давая аликорну нанести удар первым. Его кислотная полосатая раскраска неприятно рябила в глазах, отвлекая. Взрыв песка! Еще один. Еще и еще. Но противник Вана легко избегал их, замечая облачка алой магии на пески. Иногда он чуть менял траекторию бега, а иногда просто закрывал глаза, пробегая насквозь. Попытка затормозить зебру тоже ничего не дала. Аликорн просто не мог сосредоточиться на том, что бы ухватиться за него магией. Зебра был все ближе и ближе!
Цепь мягко зазвенела звеньями. Не то, что бы Ван мнил себя мастером боя цепью, но ничего другого у него не оставалось. Вот уже враг совсем рядом. Ложный замах цепью, словно жеребец собирается ударить ей полукругом, около себя. И уже настоящий удар. По прямой, концом цепи. Удар, который можно нанести, только удерживая звенья магией. Но враг не купился на это. Он пригнулся, буквально проехавшись животом по песку. Так он избежал цепи, оказавшись возле ног Вана. Несколько скупых ударов по болевым точкам и вот аликорн падает, забыв о всякой магии. Но зебра не останавливается на этом. Удары его воистину каменных копыт следуют один за другим. Нога, бок, крыло… С пугающей методичностью и расчетливостью, зебра отбивал нервы аликорна. И все это происходило в почти полной тишине, если не считать шороха песка, дыхания жеребцов, да стонов боли аликорна.
Ван пытался использовать магию, но куда там! Едва алое сияние окутывало рог аликорна, как сосредоточение немедленно сбивалось копытом зебры. Вороной, уже не очень соображая, попытался отбиться, размахивая копытами во все стороны, но сделал только хуже. Расчетливые удары не шли ни в какое сравнение с беспорядочными выпадами.
Долго так продолжаться не могло. Ван уже и не пытался атаковать, лишь закрываясь от самых опасных ударов в шею и голову. Крыло тихо хрустнуло. Ван забыл о всяком организованном сопротивление, распластавшись на песке. Это было ужасно! Боль вытеснила все другие мысли, сосредоточив внимание пепельногривого на пострадавшем месте.
А зебра, похоже, решил, что пора закругляться. Его противник нынешний противник, как и другие до него уже не могли сопротивляться. Он занес копыто, под строго определенным углом, что бы в буквальном смысле слова размозжить шею врага. Аликорн, вроде бы уже побежденный, и не обращающий внимания ни на что резко дернулся на встречу. Он вцепился клыками в лодыжку зебры, после чего рванул ее, повреждая сухожилия. Похоже, эликсиры, которые должны были вызывать ярость у Вана, наконец, сработали как надо. А может зебре не стоило трогать крыло?
— Да, что же ты за тварь такая! – впервые за весь бой воскликнул размалеванный жеребец, отпрыгнув от недобитого противника. Поврежденная нога не желала слушаться, поэтому ему пришлось двигаться на трех. Но теперь уже Ван не давал противнику сориентироваться.
Быстрый, ломающий избитое тело, рывок вперед. Зебра попытался уйти в сторону, но поврежденная нога сослужила плохую службу. От былой скорости и грации жителя Зебрада не осталось и следа. Таранный удар сбил обоих жеребцов с ног. В самый последний момент Ван наклонил голову вперед и его рог вошел в плечо зебры.
Гнев, придавший сил и решимости, сейчас стал виновником ошибки. Не стоило, ой не стоило черному пони идти в ближний бой. И снова град расчетливых ударов. Здесь уже зебра был в своей стихии. У Вана остался последний шанс все справить. Рог аликорна, все еще находившийся в ране, вновь наполнился магией. Пожалуйста. Еще чуть, чуть. От боли мир вокруг жеребца плыл, а мысли путались и терялись. Они словно старались убежать из своего вместилища, ставшего не комфортным.
Но Ван все-таки смог. Зебра, так и не заметивший того, что аликорн колдовал, почувствовал, как его ног коснулось что-то металлическое. Цепь, рядом с которой лежали сражающиеся жеребцы, пришла в движение, спутывая ноги зебры. Ван откатился в сторону, бережно поджав ноющее крыло и несколько минут просто лежал на теплом, таком мягком песке, пытаясь прийти в себя.
Затем он поднялся и, подойдя к зебре, снял крюк сбруи. Тело жеребца колотило. Но не от боли, нет. Он страстно желал убить зебру. Отомстить ему за всю боль, за страх, за крыло. Крюк, казалось, чувствовал страсти, бушевавшие в его владельце, возбужденно подрагивая в сгибе здорового крыла. Решительный взмах. Ван замер разрываемый своими страстями. Его эмоции хотели убить. Его разум хотел убить. Аликорн сам не знал, чего он хотел. Наконец решение было принято.
— Убит. – тихо прошептали разбитые в кровь черные губы. Крюк коснулся горла зебры и вернулся обратно в свои крепления, обиженно молча. Хотя как бездушный предмет может говорить?
Ван развернулся и очень медленно побрел к своим воротам. Он остановился, только когда понял, что их перед ним не открыли. Дискорд! Это были ворота, через которые вошел зебра! Развернувшись, Ван побрел к своим, едва отрывая копыта от песка. Трибуны возбужденно кричали и топали ногами, выражая восхищение боем. Пепельногривому же было все равно.
Помимо привычного Мастера жеребца встречала бригада медиков. Ван уже не очень соображал, что с ним происходит. Его куда-то несли на носилках, через, на удивление быстро подживающие губы, проталкивались горлышки бутыльков с какими-то снадобьями. Профессионально скупой рывок чьей-то руки вправил крыло. Только вот пациент отчего-то оказался неблагодарной скотиной, распахавшей клыками руку его лечащую. Ван же, находясь в полубреду, действовал на одних инстинктах, цапнув вправившего вывих минотавра.
А в это время, где-то на самом краю Эквестрии бушевала буря. Пегасы из погодной службы старательно сдерживали рвущуюся на свободу погоду, дожидаясь пока дирижабль, окажется в центре урагана. На капитанском мостике стояла пегасочка с одним крылом и наслаждалась буйством стихии. И где-то внутри, дирижабля, была очень странная ночная пегасочка, глаза которой изредка, когда никто не видел меня цвет с фиолетового на зеленый.
В форму жеребца привели достаточно быстро. Где-то за половину суток, наполненных растираниями, компрессами, акпунтурными массажами и уже в открытую ненавидимыми Ваном эликсирами. Хотя, следует заметить, что не малую роль в выздоровление сыграли аликорнья регенерация и живучесть.
В этот раз между боями Вана оказался довольно большой промежуток. Больше суток. Которые вороной пони потратил на отдых и восстановление. И предпоследний противник. Да, да. Ван и сам не заметил, как оказался почти в финале. Даже в интонациях Мастера скользило, что-то вроде уважения. Глупый бездарь, который должен был умереть еще в отсеве, жив до сих пор.
Следующим противником был молодой дракон. Ошалевший от крови и своей непобедимости, огнедышащий, обладающий необычайно прочной шкурой дракон. И отнюдь не глупый.
В том, что дракон весьма коварен, Ван убедился, едва ступив на песок арены. Тут же сверху на него накатилась струя пламени. Дракон, золотистый, с кирпичного цвета гребнем и когтями, не терял времени, дожидаясь противника, и не собирался вести себя благородно. Ван едва, едва успел пригнуться, чувствуя макушкой и опущенными ушками волны сухого жара. Волшебной же гриве жеребца на драконье пламя было наплевать. Она была гривой аликорна, одной из тех грив, которые могу вести себя, как хотят, и игнорировать порывы ветра. И всякое там драконье пламя – это еще не повод что бы воспламеняться.
Ван помотал головой. Побочный эффект эликсиров становился все сильнее. Еще одна струя пламени, на это раз сверху. Дракон взлетел под рунный купол, надеясь сбить противника столку. Но и Ван теперь был не тем жеребцом, что сражался с медведем. Дважды на один и тот же фокус не попадался. Обостренная зельями реакция, позволила увернуться от огненного залпа, сплавившего песок арены в некрасивый комок.
Цепь, уютно устроившаяся на передней ноге, настойчиво зашептала Вану что сейчас для нее самое время.
— Сам знаю. – огрызнулся Ван и облизнул пересохшие губы. – Дискордовы эликсиры!
Впрочем, слова железяки были разумны. Тихий щелчок карабинов и вот металлические звенья сладостно сверкают в свете вечернего солнца, радуясь предстоящему сражению. Теперь важно следить, что бы оружие ни попало под драконье пламя.
Тем временем чешуйчатый прекратил попытки достать Вана направленной струей. Он набрал полную грудь воздуха и выпустил теперь целое раскаленное облако. Ну, это было совсем просто. К чему-то подобному жеребец готовился, когда Мастер рассказывал о уловках дракона. Плотная стена из песка взметнулась перед Ваном, повинуясь его телекинезу. Весь жар пламени ушел на то, что бы спечь это в один мутный монолит.
Теперь уже и жеребец перешел в атаку. Металлический шар, что ранее висел на сбруе разбил стену из сплавленного песка. Множество острых осколков, словно при взрыве устремились к дракону. Да, да, Ван направил их телекинезом. Как бы не была прочна драконья чешуя, у ящера остаются еще и не защищённые участки. Глаза и крылья. Противник был вынужден приземлиться и прикрыть глаза.
Ван же не останавливался, продолжая атаку, пока дракон ничего не видеть. Цепь, на концы которой уже были одеты «Утренние звезды» разгонялась, с шумом разрубая воздух.
Но и молодой дракон не просто так пережил стольких противников. Он оправился от атаки осколками гораздо быстрее, чем ожидал Ван. Удар хвостом был настолько быстрым и неожиданным, что пони успел только с пружинить его телекинезом, не дав поломать все кости на груди. Но все рано, Ван оказался отброшен в сторону. Черны пони, лежащий на песке, инстинктивно поджав крылья, понимал, что именно сейчас ящер пойдет в атаку. Но где же ожидаемый топот его лап? Дискорд! Он летит! Ван резко метнулся в сторону. И вовремя. Струя пламени опалила песок, на котором пару мгновений назад лежал аликорн.
Ах так?! В воздух взметнулось целое облако песка, давая пепельногривому прийти в себя после удара. Правда, дракона это на долго не задержало. Он был слишком быстр и просто пролетел поднятые магией песчинки насквозь.
Только вот Ван тоже не терял времени. Навстречу золотистому метнулась раскрученная цепь. Наконец! Звенья обвились вокруг передней лапы, туловища и крыла. Вообще прекрасно! Ящер рухнул на землю, подняв вокруг своей туши облако пыли. Теперь бой почти завершен, осталось только спутать ящера как следует.
Дзыньк. В звуке лопнувшего звена аликорн услышал предсмертный стон цепи. А ведь ее карьера только начиналась! Дракон был зол. Впервые он столкнулся противником, который не сражался сам, а использовал окружающий мир, да еще на расстояние от себя. Это было не честно. Угрожающе зарычав, он намотал остатки цепи на лапу, надеясь этим устрашить противника.
Дикорд. Ван лишился единственного известного ему способа закончить бой без убийства. Опять ошибка! Но сражение продолжается, не время для лишних мыслей. Дрогнули многочисленные осколки стекла. Значит, этот дракон умен и расчетлив? Посмотрим на что он способен, будучи ослепленным гневом! Сотни острых стекол врезались в спину рептилии, изодрав в клочья перепонку. Дикий не то крик, не то рык свидетельствовали, что жеребец свой план выполнил на все сто процентов.
Теперь дракон не разменивался на плевки огнем или полеты. Ему хотелось лишь как можно быстрее раздавить тварь, что ободрала его крылья. Когтистые лапы проносили в считанных сантиметрах от тела жеребца. И не только они. В ход пошло все. Шипастый хвост, оскаленная пасть, даже ноги. Ван же был внутренне готов к такому натиску. От одних замахов он уходи, другие останавливал телекинезом. И, в отличие от дракона ему не был необходим ближний бой.
Ложная подсечка хвостом, обернувшаяся ударом в голову. Жеребец плавно откинул себя телекинезом назад. Ван постоянно отступал, периодически ударяя телекинезом по золотистой морде. Горсть песка в воздухе, запорошившая глаза золотистого. И вот уже он отпрыгнул назад, что бы оправиться. Этот бой был на выносливость. Слишком слабая телекинетическая подушка и когтистая лапа с легкостью режет черную шкуру. Вот уже и кровь жеребца обагрила желтоватый песок. Кто первым выдохнется? Удар, подсечка хвостом, ложный замах и резкий рывок вперед, в надежде откусить Вану голову. Встречный удар телекинезом и снова отступление назад, разрывая дистанцию. Силы, мастерство, напор... ни один не мог взять верх над другим. Но! Но дракона подвели крылья. Слишком обширны были повреждения, а постоянные движения не давали ранам поджить. На стороне же пепельногривого была его регенерация. И ящер стал выдыхаться. Вот он уже и бьется не так свирепо. И дышит заметно тяжелее. Золотистые бока молодого ящера залиты алой кровью. Ван даже смог отвлечься от боя и заметить, что по песку арены прочерчен широкий полукруг из крови.
Ван что атака осколками окажется именно тем решением, что принесет ему победу. И вот уже дракон рухнул на песок, тяжело дыша. Вороной пони зафиксировал его голову телекинезом, мало ли что решит выкинуть противник в последний момент подошел к ящеру. Взмах. Крюки, зажатые в сгибах крыльев ,обиженно молчат. Они почти наверняка знают, что аликорн не нанесет смертельного удара. Так и случилось.
— Убит! – громко, обращаясь к трибунам, крикнул жеребец, после чего пошел к своим воротам. Пошел так, что бы ни оказаться на траектории драконьего плевка, краем глаза наблюдая за лежащей на песке тушей. С трибун слышался грохот. Это сотни минотавров и гостей жреческих игр аплодировали Вану.
Мастер по уже сложившейся традиции встречал Вана после боя. Раздался громкий цокот его копыт, сопровождающийся хлопками ладоней.
— Браво! Вот это был настоящий бой, а не то, что ты обычно вытворяешь. – мастер одобрительно похлопал жеребца по плечу. – Сегодня ты будешь отдыхать, а завтра тебе предстоит последний бой. Завтра же я о нем тебе и расскажу.
Все оставшийся день прошел как-то… странно, что ли? Не было тренировок, не было эликсиров. Вместо них аликорну накрыли шикарный стол, ломившийся от деликатесов. Питание и раньше было на уровне, но это… это было необычно.
На заданный мастеру вопрос, тот сконфуженно улыбнулся.
— Понимаешь, в идеале мы должны были найти тебе еще и кобылу, что бы ты провел с ней ночь, но среди пони ничтожно мало тех, кто торгует своим телом. И в Лабиринте их уж точно нет.
— Что происходит? – с нескрываемым волнением спросил Ван, оторвавшись от изумительных шампиньоном, по каким-то острым соусом.
— Тебе не победить следующего противника. Этого никто не смог на протяжение четырехсот лет. – взгляд минотавра был устремлен в его тарелку. – Это химера.
Интерлюдия 8.
— Ну как тебе?
— Не плохо. Но почему он у тебя такой слабый? Он же этот, великий охотник на нечисть, инквизитор, соблазнитель всех кобыл в округе и бла, бла, бла
— Он ритуалист. Ему нужно время.
— Ну так дал бы ему что-нибудь такое, что бы смело того дракона, как пони сметают лимонад в жаркий денек.
— Заметь, Хаос, он и так неплохо справляется.
— Неплохо справляется? Клянусь… эм… ну… в общем сам придумай чем я там клянусь, но этот зебра чуть не убил его!
— Он справился. В многой силе, большая и ответственность. А он не любит ее.
— Ты сам-то понял, что сказал, а?
— Хаос, помнишь, ты хотел поучаствовать?
— Да, да, да, да, да, да, да…
— Я понял, не стоит повторять лишний раз. Так вот. Помоги его дочери. Ты сам поймешь когда. И как.