Я другая
Время меняться
К этой главе я сделал арт, но виду моей криворукости картинка постоянно отваливаеться, поэтому там будет ссылка на Девиант арт.
Мэинхеттан. Я была наслышана о нем от Рэрити. Этот город возвели земнопони, а земля для него выкуплена у какого-то отшельника, жившего на острове, за ожерелье жены одного из отцов основателей города. И вот, спустя двести лет, на этом месте стоит этот величественный город.
Не думала, что когда-нибудь буду жить тут, ведь этот город совсем мне не подходит. Каменные джунгли, кругом сплошной бетон и железо. Единственный зеленый участок этого города – это центральный парк, который местная мэрия защищает от застройщиков.
Тут нельзя летать как в Понивиле, движение тут похоже на движение в Клаудсдейле. Пони должны перемещаться по определенному маршруту и по своей полосе, соблюдая правила. И это жутко скучно и неприятно. Когда в Понивиле ты можешь разогнаться до безумных скоростей, тут ты не должен превышать определенных лимитов. Мне приходиться выезжать за город, чтобы полетать в свое удовольствие.
Но я никогда не думала, что этот город так меня изменит.
Мы завтракали с Мерком, сегодня я попыталась приготовить завтрак, все равно мне нечем заняться. Мерк быстро нашел себе работу, такие как он в этом городе нарасхват. А я? Здесь есть свой погодный департамент, но чтобы пойти туда работать, нужно окончить специальное училище.
А я не особая фанатка всех этих заведений с партами и учителями.
– Ммм… у тебя классно вышло, что это? – с удовольствием спрашивал мой любимый.
– Мама называла их Кахуна-бургеры, я нашла рецепт, когда рылась в ее старых книгах, которые забрала из родного дома.
– Да, следы, оставленные нашими родителями рано или поздно помогают нам, – сказал он, съев еще один бургер.
– И я благодарна ей за это. Хоть и прожила с ней недолго, я благодарна ей за мое воспитание. Я скучаю по ней.
Мерк подтянулся и поцеловал меня в нос.
– Я уверен, что она где-то там, – он показал копытом наверх. – Вместе с твоим отцом, смотрят и гордятся тобой.
Меня немного передернуло от этой мысли, мои родители и братик, Почему-то я думаю, что там должен быть и братик. Сидят где-то наверху или даже стоят за спиной и смотрят на меня. Бессильные, они не могут помочь, могут только смотреть.
– Ты побледнела. С тобой все хорошо? – обеспокоено спросил меня Мерк.
– Да-да, просто я вспомнила родителей, – тебе этого пока не понять, ведь твои родители живы-здоровы, даже обещали в гости к нам приехать, а я уже никого не жду в гости.
– Милая, но ты и моя семья тоже, хоть мы с тобой еще и не женаты. Ты та, кто заделала брешь в моей душе…
– Ахаха… я заделала? – мне стало смешно. – Извини Мерк, но я тебе ничего не заделывала, у меня у самой душа как решето.
– Ты до сих пор переживаешь?
– С тех пор как мы переехали сюда, я все больше думаю о них. Я не так много думала о подругах, когда жила в Понивиле, а сейчас вспоминаю днем и ночью. И это меня пожирает.
– Знаешь что, тебе пора перестать заморачиваться, вот, – он достал небольшой мешок битсов. – Мы уже месяц тут живем и, думаю, будем жить еще очень долго. Я советую тебе стать более… эм… городской. Сходи, купи себе модной одежды, поменяй имидж, стань другой.
– Стать другой?
– Да, мы переехали сюда, чтобы начать жизнь с чистого листа. Так почему не начать новую жизнь с нового образа?
А ведь он прав. Бывало, я чувствовала себя не в своей тарелке и думала: «все же тебе уже не пятнадцать лет, пора начать жить по-взрослому». Жаль, что я осознала это, только когда оказалась за несколько миль от Понивиля, вдали от подруг.
Я гуляла в парке с Танком, Мерк как обычно ушел на работу. Этот город: он одновременно большой, но в то же время тесный. Эти здания, маленькие улочки, поначалу мне было немного некомфортно в нем, ведь я привыкла к холмам, свежему воздуху и тишине. Позавчера я хотела вздремнуть на облаке, но оказалось, здесь это запрещено, полицейский сделал предупреждение и сказал, что в следующий раз выдаст мне штраф.
Странный город, но теперь я живу тут и должна привыкнуть к новой обстановке. К тому же
тут рядом мой любимый и верный мне питомец, чего еще желать… подруг.
Меня опять охватила хандра, душа налилась свинцовой тяжестью. Я хотела к ним, я хотела быть с ними, мне не хотелось уезжать из Понивиля, но они вынудили меня сделать это и теперь я не знаю, что сейчас с ними. Может они пытаются жить без меня, по-настоящему, а не просто стараясь меня игнорировать. Может прямо сейчас Твайлайт собрала всех подруг, чтобы они помогли ей выполнить какое-нибудь важное задание.
Я скучаю по ним.
– Танк, пойдем прогуляемся по городку, – сказала я. Черепаха сразу отреагировала и подлетела ко мне на своем пропеллере.
Мы вышли из центрально парка и отправились на пятую авеню, это целая улица, забитая всевозможными магазинами, бутиками, салонами красоты и прочим.
Мечта Рэрити, как-то после ее конкурса, она потянула туда меня и Эплджек. Мы тогда спросили, а почему она не взяла Флаттершай, Твайлайт или Пинки? Она ответила, что нам нужна «реабилитация для восстановления нашего женского ЭГО, а не то у нас вырастет кадык и пятая нога». Жуть, но все закончилось тем, что все наряды купила сама Рэрити. Вдобавок нам пришлось раз пятнадцать ее утешать, поскольку ей понравилось одно платье в черную полоску, но каждый раз когда она его примеряла у нее начиналась истерика, потому что платье ее полнит.
Она откладывала его, а затем снова возвращалась в магазин в надежде купить, но все повторялось. В конце концов мы с Эйджей порвали его, пока никто не видел, и выкинули в мусорку, а Рэрити сказали, что одна толстуха его выкупила, и теперь она выглядит еще толще.
И теперь я тут, иду одна в этом муравейнике.
Я зашла в первый попавшийся мне на глаза салон красоты, меняться, так полностью.
Меня встретила кобылка у регистрационного столика.
– Добрый день, – сказала она мне, улыбнувшись.
– Здрасте… эм, мне бы стиль сменить.
– Вы пришли по адресу, у нас тут самые лучшие мастера, – ну да, как же. Я это слышу от каждой деревенской лавки, и тут тоже самое. – Сейчас у нас свободен один стилист, пойдемте, я вас провожу.
Я последовала за ней. Работа в салоне шла полным ходом, в воздухе летал запах лака для волос, муссов и прочей парфюмерии, которую я с детства не переносила. А теперь я сама добровольно пришла сюда. Местные кобылы сидели и болтали, читая журналы, пока их головы сушили большими фенами.
Мужья и парни некоторых кобыл лежали в приемном отделении. Мне было их даже жаль, особенно бедных жеребят, чьи мамы привели их сюда. Я оставила Танка с ними, он немного поднял настроение ребятам.
Вскоре мы подошли к свободному стилисту.
– Это Пьер – один из наших лучших стилистов.
Пьер оказался жеребцом с зеленой шкуркой тощий, как будто его не кормили. Прическа у него, как бы помягче сказать... я не специалист по моде, но даже я знаю, что такая прическа может быть только у кобыл. На нем была белая рубаха с короткими рукавами и черная жилетка. Я усомнилась, что это вообще жеребец, последний кол в этих догадках вбила его походка. Серьезно, он идет ко мне, виляя бедрами.
– И кто тут у нас? – спросило это нечто администратора.
– Да вот, вроде новенькая в городе, хочет выглядеть как городская, сделай что-нибудь.
Он посмотрел на меня, и его глаза наполнились ужасом. Я что, действительно так плохо выгляжу?
– О Селестия, из какой деревни ты приехала?
– Не поняла? – возмутилась я.
– Все ты поняла, дорогуша, посмотри на себя, ты с целины приехала? Я такого никогда не видел, какой ужас. Я сейчас сознание потеряю.
– Эй… слушай ты, жеребец-кобыла! Может я не похожа на шлюху с улицы красных фонарей, но это мой стиль, и мне он нравится. Сейчас у меня сложились такие обстоятельства, что я решила кардинально измениться и пришла сюда, а в результате какой-то петух оскорбляет меня. Если бы не мое настроение, я бы оставила под твоим глазом красивую сливу и пошла бы к другому стилисту, который не будет похож на мужика.
Это его задело.
– А я тебя недооценил, ты оказывается у нас стерва. Ну что ж, проходи, дорогуша, как бы ты хотела выглядеть?
– Эм… давай какой-нибудь городской стиль, под стать Мэинхеттану.
– Ладно я понял, а сейчас готовься преобразиться. Мари! Принеси мои инструменты, два мусса, шампунь «шелковый путь», начни разогревать бигуди, а когда закончишь, приготовь корсет, чулки и одежду «а ля, я горячая штучка».
Корсет, чулки? Что он задумал?
Ассистентка убежала в кладовую и вернулась с инструментами для стрижки.
– А теперь приготовься стать самой красивой пони в этом городе.
Он усадил меня в кресло и отвернул от зеркала, чтобы я ничего не видела, пока все не будет готово.
– Я кстати не спросил ваше имя.
– Дэш, меня зовут Рэинбоу Дэш.
– Так откуда ты приехала? Я немного погорячился с деревней, может ты из какого-нибудь провинциального городка?
– Я приехала из Понивиля вместе с парнем.
– Понивиль? Это там, где живет принцесса Твайлайт?
– Она самая. И хочешь верь, хочешь нет, я была ее подругой. Я бывший элемент верности.
– Так ты – одна из тех, кто спасли нас от ужасного безвкусного хаоса этого противного
Дискорда?
– Агась.
– Вау… и я стригу тебя, а почему ты сказала, что была ее подругой?
– Одно событие заставило все перевернуться, и мне стало некомфортно жить в Понивиле. Так что Мерк, ну мой кольтфрэнд, решил увезти меня, чтобы мне стало лучше.
– Видимо он у тебя замечательный, эх… я бы тоже хотел встретить своего особенного пони, – с грустью сказал он.
– Ну я думаю ты встретишь его или ее? Я не особо поняла, кто тебе нравится.
– В любом случае, я тебе скажу так, дорогуша. Если эти дуры не могут принять тебя такой, какой ты есть, то будь уверенней в себе. Я очень рад, что ты решила сменить свой стиль. Когда-нибудь они увидят тебя, и им станет очень завидно, что ты вся из себя такая дерзкая красотка, а они до сих пор ходят голыми с прическами двадцатилетней давности.
Он стал тянуть меня за волосы, накручивая на них бигуди, и состригая ненужные участки. Затем, пока готовилась моя прическа, поставил меня на задние ноги, и одел корсет. Ох, как же в нем трудно дышать.
Через несколько часов я была готова.
– Ну вот, милочка, посмотри на себя, – Пьер развернул меня к зеркалу.
– Это я? – я не узнавала себя. Даже если вспомнить, какой я была на Гала или на празднике осени, невозможно поверить, что я могла выглядеть так.
– Всего доброго! – сказали мне в салоне. Я теперь записана у них как частный гость, благодаря моей известности в качестве одной и спасительниц Эквестрии, мне сделали туда пожизненный абонемент.
Я вышла из салона, Танк полетел в сторону дома быстрее меня. Даже не верится, что я это сделала, я изменила себя. Видела бы меня Рэрити, она бы потеряла сознание, а очнувшись, засунула бы меня под стеклянный колпак, как хрупкую бабочку, чтобы не повредить мою прическу и наряд.
Я была совершенно другой.
Идти в юбке было очень неудобно, она сильно стесняла мои движения. Я привыкла ходить широким шагом, а тут... Но должна признать, Пьер сделал свою работу на отлично. Я смотрюсь потрясно, не думала, что можно выглядеть так стильно и одновременно круто. Хотя этот корсет жмет, от чулок чешутся ноги, а пояс для чулков врезался в попу.
Пока я шла от салона до дома, на меня успели заглядеться около пятнадцати жеребцов и две кобылки.
Вот так, Дэш, ты и начала новую жизнь. Осталось найти работу, а то жить на шее Мерка не очень хочется, в придачу я круглыми сутками сижу дома, это невыносимо скучно.
Меня вновь стала одолевать тоска.
– Мисс Рэинбоу? – я обернулась и увидела ее.
– Привет, Коко, – приятно было увидеть знакомое лицо, хоть мы с ней и не так хорошо друг друга знаем.
– Привет, – она оглядела меня. – В прошлый раз когда я вас видела, вы выглядели…
– По-другому, знаю, я просто живу тут и решила слиться с местными.
Мы сидели во дворе нашего с Мерком дома. Я приготовила чай, который очень понравился Коко, и рассказывала, что произошло за то время, пока мы не виделись и как я попала сюда.
– Вот на этом все…
– Оу… я не думала, что мисс Рэрити может оказаться такой жесткой, – сочувствующее говорила она.
– И я тоже думала, что они поведут себя иначе в такой ситуации, – я отпила чаю.
– Должна сказать вам…
– Не надо эти «вы», давай на «ты», мы все-таки подруги.
– Мы подруги? – она была в смятении.
– Ну да, а как по-твоему, стала бы я приглашать тебя к себе, наливать чай и рассказывать о проблемах? – лицо девочки засветилось, не знаю кто из нас был больше рад, что мы друзья, она или я. – Ты что плачешь?
– Нет просто… *хнык*… этот город такой, он… он может сломать тебя. Я пыталась работать сама, но меня вечно оттесняли другие пони, я так и не поднялась выше чьего-то подмастерья.
Она заплакала, кажется я поняла, в чем ее проблема. Рэрити – никудышная начальница, Коко совсем молодая, наверное ей сейчас семнадцать. И она одна в таком городе, Рэрити дала ей работу, которую должна была сделать сама, рассчитывая, что этого хватит, чтобы выбиться в пони.
– Ну не плачь, я понимаю, тебе сейчас нелегко, но я уверена, что тебя ждет великое будущее, и одна путеводная звезда укажет тебе путь.
– Спасибо, – она вытерла слезы. – Я сейчас работаю в театре немного ниже по Брэдвею. Тэим-Хольский театр, если хочешь, можешь сходить туда с парнем, я вас проведу.
– О… буду очень признательна, может сегодня вечером и сходим.
Будь тут Рэрити, я высказала бы ей, что иногда она бывает тупой сукой. Театр в который устроилась Коко – это полусгнивший кусок сцены. Когда-то он был велик и могуч, лет так пятьдесят назад, когда в нем выступал Фрэнк Иснатра, но сейчас…
В театре всего шесть актеров-бездарей, сценарист алкаш, жирная пятидесятилетняя дизайнерша костюмов и наша умница Коко. Нет серьезно, Рэрити не думала устроить ее в свой бутик или еще куда-нибудь. Наша модница вечно жалуется, что у нее горы заказов и она такая занятая, и нам приходилось ей помогать. Я даже научилась вышивать, чтобы в случае чего помочь Рэрити, а она не может принять к себе такую умницу.
Она думала, что даст ей ту работу, которую должна была сделать сама и все, малышка на обеспечении. Но как говорил мой папа студентам: «Хрен вам!»
Сейчас проходит детское представление «Красная шапочка». Только так этот театр еще держится на плаву, благодаря школам, которые приводят своих детей.
– О нет, кто ты? – спросила немного тормознутая бесчувственная пони, изображающая красную шапочку.
– Я древесный волк, – сказал жеребец примерно такого же флегматичного характера, как и его оппонентка. – Что у тебя в корзинке?
– Мои пирожки, я несу их для моей больной бабушки.
Мы проводили Коко до ее дома, она жила в небольшой квартирке в районе Бронкса, по
большей части там жили эмигранты из Сталионграда. А затем направились домой.
– У тебя очень хорошая подруга, – сказал Мерк.
– Да, знаю, она чудо, но совсем не адаптирована к взрослым реалиям жизни.
– Ну думаю ей нужен наставник, который показал бы как жить, – он подпихнул меня в бок.
– Что я? Не… я сама еле понимаю что к чему, а тут еще ее опекать.
– А почему бы и нет? Ты же помогала Скуталу, я думаю у тебя отлично получится, просто помоги ей освоиться.
– Со Скуталу было совсем по-другому, она ребенок, а Коко? Я даже не знаю, как ей помочь.
– Я думаю, ты сама это решишь, а пока, – он прижался ко мне. – Я хочу придти домой и посмотреть, что у тебя под юбкой.
– Ммм… там тебя будет ждать сладкий сюрприз.
Я бродила по парку, размышляя, что я могу сделать для этого города, могу ли я тут быть полезна. В Понивилле я была нужна каждому, а тут? Тут живут миллионы пони, и никто из них не знает меня.
– Мама? – кто-то дернул меня за хвост, и я обернулась. Это был жеребенок, в смешном наряде морячка. – Ой простите, я думал, вы моя мама.
Я наклонилась к нему. – Ты потерял свою маму?
– Угу… я гулял с ней, а затем она просто исчезла. Мне страшно, тетя.
– Давай я тебе помогу, – я посадила малыша на свою спину, чтобы ему было удобнее глядеть. – Посмотри вокруг, может сейчас ты ее видишь?
Он завертел головой. – Да, вот она, – я побежала туда, куда он показывал.
– Мама!
Она увидела меня с ее сыном и кинулась навстречу. – О дитя мое, я так переживала! Спасибо вам, – сказала она мне.
– Да что вы, я думаю, вы поступили бы также на моем месте.
– Я вам очень благодарна, – заверила она, ее малыш повернулся и помахал мне.
– Спасибо вам, мисс, до свидания.
Я помахала ему в ответ, хм… может действительно я не такая уж и плохая опекунша, у меня получается ладить с детьми, помогать им. И тут я почувствовала неладное.
– Моя рубашка! – я вспомнила, что теперь хожу в одежде и, повернув голову, стала искать следы оставленные маленьким на моем наряде. Это была моя единственная рубашка, я ведь еще не накупила себе много одежды.
Я полетела домой. Ворвавшись внутрь, сняла с себя рубашку и кинула ее в стиральную машину.
– Где же порошок? – я принялась искать его по подвалу, где у нас была и стиральная машина и сушка. – Может тут?
При попытке открыть дверцу, оттуда на меня выпала старая печатная машинка. Сначала я немного опешила, но быстро опомнившись, подошла к ней. Старая немного помятая в некоторых местах, она была окрашена в черный цвет с позолоченными узорами. На корпусе прикреплена табличка с выгравированной надписью: «Дженни, я знаю, что ты не желаешь меня видеть, но я очень сожалею о том, что произошло на свадьбе. Прими этот подарок в качестве извинения. Твой Форрест.»
– Дженни? Наверное она жила тут задолго до нас и предыдущих жителей дома. На машинке выбита дата выпуска, это устройство старше бабули Смит.
Ее немного смазать, и она будет работать, но зачем она мне? Писать? Да, я, к всеобщему удивлению, писала школьные сочинения на отлично, может потому что папа и мама прикладывали копыто к моей способности писать. Книги я не любила, за исключением “Дэринг Ду” и некоторых произведений, которые мне понравились не меньше, зато строчить рассказы о том, как я спасала Клаудсдэил от Красного черепа – всегда пожалуйста. Я подумала о Коко и ее театре, и у меня возникла идея. Она абсурдна, но надо попытаться, все равно в этом городе нечего делать, а так у меня появится хобби.
Я нашла этот треклятый порошок и засыпала его в стиралку, включив ее. Затем взяла пишущую машинку и пошла наверх.
Не знаю, смогу ли я?