Сказка, в которой тяжело добраться до Дракона

Бремя звания

Апломб — основа продуктивного диалога

https://www.youtube.com/watch?v=0dHfR0wY90E

https://docs.google.com/document/d/1PwKPP-K5XckVZog6zuUQBek-oMu0nL-6GVgFx3vpU9E/edit

Стремительно поднявшийся по карьерной лестнице изгнанник окинул мутноватым от усталости взором приданное новоиспеченному офицеру в подчинение невеликое воинство. Вернее, малую его часть – остальные на позициях. Да и не то чтобы Волькен реально рассматривал лесного жителя в качестве командира.

Еще пара дней – пока весть о выступившем на “правильной” стороне “исцеле” не разойдется по рядам – и ему наконец пришлют несчастное письмо заодно со сменщиком.

Впрочем, будучи последователем Единого, Принц призван выполнять всякую принятую работу с должным усердием, безотносительно личных предпочтений, а потому ко всем этим инспекциям оборудования, личного состава, укреплений, обмундирования и прочему надо подойти со всяческим тщанием. Кто знает, чай сумеет пусть на капельку, а снизить потери – крылатые, увы, не шибко дорожили жизнями лишенных известных отростков сородичей.

Только бы иностранцы куда не пропали, а то ведь на передовую не потащишь – пришлось повесить их на более чем готовую принять оное бремя выю единорога. Подозрительный тип – слишком уж услужливый и корректный. Таких идеальных подручных не бывает.

Не случившийся картограф тихонько застонал, помянув не к месту последний диалог с радужногривой – а там перед мысленным взором вовсе замаячил посланный не иначе как всей вселенной на зло Унвер.

Хватит рефлексии: войска ждут.

— Вольно, — солдаты облегченно выдохнули. – В ближайшие сутки будет произведена полномасштабная проверка всего и вся. До тех пор действовать в соответствии с имеющимся внутренним распорядком. Разойдись!

Соотечественники с просветлевшими лицами растворились в размазанном окружении. За исключением местного заместителя, вроде бы до прибытия одной сердитой бледной поганки выполнявший роль исполняющего обязанности коменданта форта. Или батареи? Не суть.

— Лейтенант, — в обращении по званиям определенно есть нечто чарующее. – Прежде, нежели перейти к делу, позвольте поинтересоваться вашим мнением: почему меня – жеребца без стоящего внимания боевого опыта – определили именно сюда? Это же последний блок зданий между уже расчищенным пространством и зернохранилищем. То есть, ответственейший, стратегически важный участок фронта, укреплённей коего мне пока не встречалось. Иными словами, должность для настоящего боевого офицера, а не случайного гражданского.

Грузный земной пони в неожиданно приличном мундире и несколько маловатой каске надолго задумался – видать фразы подбирал. Сверх всего жаждущий вдарить по сену капитан призвал субордината не тревожиться по поводу начальственных чувств и поспешить.

— Подозреваю, по причине отсутствия реальной угрозы на данном направлении, — откашлявшись, начал сын Города. – Наш район вооружен до зубов и глубже плюс располагается по факту уже НАД кладовкой. Бомбить не посмеют – свысока больно велик шанс повредить зернохранилище, вблизи под картечницы попадут – в лоб же бить есть чистое самоубийство, бо сами видите, сколь славно тута окопались. Тобишь, вы нынче обретаетесь на едва ли не самом безопасном месте родины. По крайней мере, пока пернатые не разрушат здания по соседству.

— Аргументированно и кратко, — с легким удивлением отвесил собеседнику уважительный кивок новоприбывший. – Честно сказать, не ожидал: конечно, абы кого в офицеры бы не произвели и тем не менее…пардон. При этаких пирогах боюсь, и улучшать-то мне будет нечего – чай форт и без того образцовый, — горьковатый смешок ощущающего себя совсем уж бесполезным организатора. — Не просветите касательно пути до казарм?

— Разумеется, почтенный исцел, — учтивый поклон и призыв следовать за ним. – Во избежание трений и ради укрепления товарищеского духа, отвечу на незаданный вопрос: я обрел благоволение в очах вышестоящих не в силу наличия боевого опыта – его у нас вообще днем с огнем не сыщешь – а благодаря осиявшему меня в отличии от большинства подчиненных достойного образования. Имел счастье пройти большую часть обучения Лордов.

Не случившийся владыка застыл и поднял смыкающиеся глаза на недоумевающе смотрящего в ответ солдата. Тщательно исследовал каждую черту простецкого, однако же не лишенного некоего каменного очарования лица. Увы, почуяв при том лишь ничтожную толику узнавания.

Не мудрено: почти-Принцев во Дворце обитало сотни. Да и мундиров со шлемами в те благословенные годы никто не носил. Ладно, пойдем ва-банк:

— Не станет ли с моей стороны чрезмерной наглостью попросить вас представиться?

— Эм, нисколько, – неуверенно ответил лейтенант и, не дожидаясь собственно официальной просьбы, назвался. – Гро Стейник.

-
— Мы не входим в «цепь командования», а потому задерживать нас он не имеет права, — морщась, передала чейнджлинг. – Тем не менее, утверждает, якобы “наш лидер” просил ”подчиненных” оставаться здесь – в Городе небезопасно и к тому же прерванный ныне поход имеет шанс в любой момент продолжиться.

— Ну так и чего ради тогда встал на пути? – Рейнбоу раздраженно ударила копытом в пол. – Передай ряженому бревну, что я не собираюсь целыми днями сидеть замурованная в четырех стенах – тем более пустых!

Диана начала переводить, когда в разговор без разрешения вклинился прямо-таки светящийся ехидством Унвер. Завязавшаяся беседа, несмотря на всю живость и эмоциональную яркость, оказалась эквестрийке совершенна непонятна – ох и надоела же эта ерунда с языком.

Да и в целом, положение аховое: Спайк спит без продыху – каковой факт, учитывая отношение к его матери местных жителей, определенно к лучшему – разодетый в пух и прах земной пони в последнее время стал слишком нервным и от того неразговорчивым, с перевертышем же и прежде говорить особо не получалось, а уж при нынешней ее задумчивости о задушевных беседах и мечтать не стоит. Принц же небось до сих пор по станциям и фортам с выступлениями гуляет.

Самое же неприятное, жуткое и противоестественное –категорически несвойственное лучшей летунье Эквестрии чувство беспомощности, проявляющееся во всем: от невозможности полноценно понять происходящее вокруг безобразие до неспособности хотя бы поговорить с большинством местных…

— Рыжик с нами просится, – оторвала Даш от неприятных раздумий спутница. – Тоже развеяться желает. Тут де “больно роговато”.

— Супер, — безразлично кинула пегаска. – Пошли уже.

-
— То есть, она не мучилась, — наконец прорвал тишину ровный голос давнего приятеля. – Хорошо.

Краткая пауза.

— И всё?! – не сдержал крика напряженно ждавший развязки “исцел”. – Твоя родная сестра погибла из-за меня и ты ограничиваешься кратеньким заявлением?!

— Жаждешь битья в грудь, обвинений и попытки зарезать? – бледно улыбнулся собеседник.

— Ээээ...нет, – изгнанник замялся и продолжил поспокойнее. – Прошу прощения за оный взрыв: так долго планировал, представлял, готовился, а в итоге выглядевшую в моем сознании аналогом труб Страшного Суда новость принимают подобно известию о слегка недостающем до прогнозируемого урожае – без малейшего упрека или обвинения, — и добавил, горестно. – Видит Пламя: не уберегший сокровища хранитель заслуживает всех и куда худшего.

Гро хмыкнул:

— Ничем подобным ее не вернуть, – на плечо легло тяжелое копыто. – Послушай,…эм…

— Имени до сих пор не нажил – можешь называть Принцем, — догадался не случившийся картограф о причине заминки.

-…Принц, – благодарно кивнул здоровяк. – Прошло уже больше двух лет и, как сам мог заметить, благодатными и сытыми их поименовать никому не получилось бы. Родина в огне. Во-он те руины — вмещавший четыре поколения наших предков дом. Отец умер до революции, мама – пропала у ее истока и скорее всего тогда же и почила.

Попытка белоснежного прохиндея выразить сочувствие натолкнулась на исполненный того же железного спокойствия призыв помолчать.

— Ни я, ни родители никогда не винили тебя в гибели Сили, ибо знали: ты — честный, благородный и храбрый гражданин, готовый положить ради нее жизнь. Иного в правители Город себе бы не выбрал, — края губ слегка приподнялись. – Поведанный же ныне рассказ лишь подтверждает нашу правоту. Сестра сама напросилась к тебе в попутчики. Более того – вынудила…

— Но ведь мог помешать, воспротивиться…- опять влез со стенаниями «репатриант» – дабы вновь удариться о стену категорического нежелания их выслушивать.

— Чем? Ударом по голове с последующим связыванием и запиранием в чулане? — уже полноценно усмехнулся лейтинант. — Не льсти себе: в жизни ноги на Силлиниту не поднял бы. Вся семья видела те облака заботы, коими будущий владыка стремился при любом удобном случае окружить случайную девушку со второго кольца и не пропускал ни единого случая провести время вместе.

Собеседник продолжал говорить, а меж тем на слушателя с беспощадностью морской волны накатили воспоминания, до того усердно загоняемые на дно сознания.

Вот они вшестером: полный надежд и перспектив будущий Лорд с Сили и коллегами, также приведшими с собой дам на празднике чаереза. Пусть крылатая подруга Хэилста и хвасталась трехцветной гривой, однако же земная кобылка шутя затмила воспитанную в типичных пегасьих ценностях солдафонку грацией и остроумием. Аж Рефел нет-нет да заглядывался на смешливую егозу ради такого случая на время отбросив в целом не шибко благожелательное отношение к безрогим пони.

Выглядящее принадлежащим к другой жизни и веку посвящение. Странная, неожиданная просьба о даровании едва заметному в тени соправителей тихоне права на знания вместо предписанного традицией имени. Семьи, обступившие «братьев» и Принц – судорожно вглядывающийся в окружающих. Ждущий, что вот-вот к нему подойдет какой-нибудь прежде неприметный могучий жеребец, набросит на плечи плащ с фамильным гербом и объявит о собственном отцовстве. А следом на переставшего быть сиротой юношу набросятся плачущая от счастья мать, сестры, дяди и множество других родственников – десятки, а то и сотни радостных лиц, кои крепче стальных цепей свяжут смиренного обитателя библиотек и прицепят его к уходящему в вечность фундаменту предков... вот только никто не подошел. Кроме Силлиниты. Она обняла несчастного мечтателя и поздравила с обретением места в жизни, пусть и пожурив затем за отказ от принятия идентификатора.

Еще раньше – вот будущий изгнанник лежит в недостойных жеребца слезах и страхе перед надвигающейся на него громадной, неподъемной ответственностью за сотни тысяч душ обитателей Родины. Над ним же сидит непривычно строгая, подтянутая кобылка с серебрящимися в лунном свете волосами и ласково гладит свернувшегося в калачик труса по гриве. Одновременно с тем строгим тоном напоминая о главном: долге, избрании и возложенном самим Городом доверии. А после – требуя обещания не подвести, кое естественно не ведавший грядущего дурак дал не раздумывая…

Не зря оные воспоминания подавлялись.

Да и вообще: невежливо пропускать излияния товарища мимо ушей.

-…говоря по простому, батька видел в тебе зятя, — ого откровения-та на фоне шли. — Когда вы с Сили уходили на очередную прогулку, порой начинал на полном серьезе рассуждать, как пригласит на свадьбу партнеров и особенно конкурентов, потом собрать всех неравнодушных и организовать молодым нормальное, не государственное жилье – чай негоже слуге народа отягощать казну проживанием во Дворце. Ежели не в новом здании, то переоборудовав под него нашу старую лавочку, взамен приобретя-таки давно приглянувшийся ему магазинчик в Крендельном квартале, под каковое предприятие стоит затащить в акционеры того Золотого, каким образом там его кликали…

Рассказчик ненадолго стих, насупившись и шевеля губами в попытках нащупать завалившееся в трещину прошедшего времени именование неведомого торговца. В итоге отмахнулся:

— Ой, плевать: и тогда-то вреднюгу зазубрить не мог, а сейчас-то на кой ляд сдалось? — старый приятель вздохнул. – В общем, отец мой был замечательным пони. Добрым, работящим, щедрым, любящим Отчизну и семью. Хоть и показывал то отнюдь не всегда. Слава Единому, за подаренное счастья общения с ним – длившееся, увы, слишком мало. Проклятые…– отбросив условности, солдат грязно выругался и сразу покраснел. – Прости, нахлынуло. Опять будто лицезрел этих…нехороших личностей, выдавивших нас из бизнеса – после твоего изгнания земных вовсе в грош перестали ставить. Сколько Ферос не старался, а чисто физически уследить за всеми – утопия…

Действительно.

Ладно: хватит заниматься тормошением казалось бы заживших ран – пора бы обратиться к делам менее древним, бо от них ныне зависит наше выживание.

-
Обстановка стремительно накаляется.

Дернуло же безрогую остановиться для перекуса именно тут – перед пунктом раздачи пищи – да еще и непосредственно на глазах очень голодной, длинной, а соответственно злой очереди! Неужели для предсказания реакции действительно необходима чувствительность Принявших или, ежели на то пошло, знание тутошнего языка?

— Передай этому раздувшемуся, наглому, обросшему за бездельем корнями коню…- видимо так.

Диана переводила не размышляя, лишь периодически поглядывая, чтобы радужная не забылась окончательно и не воспарила на струе возмущения.

И ведь по закону подлости, покушать подопечная решила не абы какую дрянь, а натуральный печеный гриб – пару недель назад забились с уродом на потреблению ею местной еды. Точнее, скорее Принц, проявив несвойственную ему разумность, принудил ветроголовую к потреблению единственного имеющегося в количестве продукта через классический манипулятивный прием “на слабо”. Так или иначе, воспринимаемая аборигенами за деликатес шляпка, пусть через силу, пошла в глотку на обозрении наверное сотни пони, часами стоявших друг за дружкой ради миски жидкой кашицы. Эмоции не могли не взбурлить.

К счастью, какая-та цивилизованности али по крайней мере страх перед формой и крыльями в демонах осталась, а потому массы ограничились взбешенными взглядами и душащей нутро ненавистью. Дети же, увы, выдрессироваться не успели.

— Переведи не ведающей родства и не знающей вежества…- повар также вот-вот готовился пустить из ушей пар – за спором разумеется и думать забыв про работу.

Еще чуть-чуть – и весь вал копящихся вокруг негативных эмоций выплеснется в материальный мир, причем не куда-нибудь, а на источник возмущения.

И долбанный Унвер пропал, причем аж одновременно с осознанием перьемозгой причины образовавшегося вокруг нее столпотворения жеребят с умоляющими глазами. Уж такой-то намек и камень бы понял – вот только и он бы потом имел шанс повести себя более разумно.

Чего ради эта дура вечно лезет в чужие дела? Точь-в-точь ее сумасшедший дружок…ой, да ну нафиг: слепому ж видно, что меж ними ничего нет. Или по меньшей мере, не было…

Нашла время.

Ученица Кризалис затравленно огляделся, уже выискивая не путь разрешения ситуации, а банальную лазейку во всё сильнее теснящейся толпе – и вдруг узрела на недалеком пригорке знакомую рыжую физиономию.

Бежал к ним скользкий тип не в одиночку.

-
Дорогой дневник, сегодня посчастливилось встретить очередного персонажа из прошлого – Гро Стейника, дружившего со мной аж со второго года совместной учебы и являющегося настоящим братом “сестренки”. Достойнейший жеребец, с незаурядным талантом и познаниями в земледелии, ныне лейтенант армии восставших. Увы, пегасам особого дела до оного звания нет – для них он не более чем очередной кусок бескрылого мяса, пусть и несколько более высококачественный.

Годы и Город не пощадили старого приятеля и его семью. Первой ушла Сили. По счастью, им сообщили о сем прискорбном событии, естественно не без указания на непосредственного виновника. Тем не менее, родные не поверили стремительно терявшему кредитоспособность правительству, а их наследник не разуверился в моей невиновности даже после раскрытия всей истории собственно вашим покорным слугой.

Вскоре после знаменательного дня из жизни ушел отец семейства. Передававшийся из поколения в поколения бизнес отняло пользовавшееся благосклонностью властей крупное объединением рогоносцев. Предполагаю, Лорды сочли, будто для выживания Родины необходима консолидация производств. Не могу судить о разумности стратегии. Разве только указать на слишком уж явственную видовую принадлежность создавшихся концернов – в большинстве земных пони, мягко говоря, не приветствовали, каковой факт определенно не поспособствовал терпимости и взаимоуважению. В любом случае, помимо вреда для общества в целом данная политика привела и к неисчислимому количеству трагедий для отдельных граждан, жертвой одной из которых пал и родитель обсуждаемого героя: на почве стресса у него открылась язва. Прожил после того лишь неделю.

К великому сожалению, от жестких решений пострадали отнюдь не исключительно предприниматели – новые работодатели пошли войной на профсоюзы. Наиболее радикальные и талантливые лидеры пролетариата успешно меняли убеждения на противоположные и вскоре переселились на выселки. Конечно же, без принуждения. Суды предсказуемо выносили приговоры в пользу поддерживаемых государством владельцев.

В довершение, прошлый год вышел крайне неудачным для поднебесных хозяйств – многие классические аграрные кооперативы также не смогли удержаться и либо разорились, либо поглотились понятно кем. В отрасли градом обрушились массовые сокращения. Так заработок потерял и Гро.

В Городе образовался излишек рабочей силы и правительство смогло наполнить отчаявшимися земными прежде крайне непопулярные по причине высокой травмоопасности производства, одновременно снизив зарплаты. О социальных гарантиях ясен хрен никто и не заикался.

Нужда сумела обеспечить условия для казалось бы немыслимого и прежде недоступного и щедрейшими посулами – впервые за неизвестное число лет образовались внешние поселения, занимавшиеся в основном собирательством и охотой. Причем наполняли их добровольцы. Выдавленные из Отчизны голодом и безденежьем. Эти же поселения возродили давно забытый обычай: оставлять тела умерших Лесу, бо везти в крематорий – дорого, сжигать на месте – опасно, хоронить – тяжело. Тем не менее, многие таки пытались действовать по-старому. Кладбища быстро стали больше городков.

Что же сделал с нами проклятый Дракон?

Изгнанник закусил кончик писчего прибора в раздумьях нал излишней патетичностью последней фразы – и тут сзади к нему обратился за разрешением обратиться традиционно внезапный Лентус:

— Да, можно, — дневник со вздохом отправился в карман. – В чем дело?

Офицер не меняя ни позы, ни спокойного тона ответствовал:

— Кратко: иностранцы устроили бунт и разгромили пункт раздачи пищи…

-
— Так понимаю, здесь подвергается сомнению слово не только носящего табличку исцела, но и назначенного самим Верховным Главнокомандующим капитана? – до чего же приятно лицезреть эту надменную морду обернутой к кому-то другому.

Ишь задергался-то крылатый.

— Ни в коей мере, – булькать еще чего-то пытается. – Лидер вне всякого сомнения знает, кого следует назначать на столь ответственный пост, — небольшая заминка на переведение духа. В хребте появился какая-никакая твердость. — Однако факт остается фактом: ваши подчиненные устроили беспорядки, нанесли ущерб имуществу армии…

— Факты, безусловно, всегда остаются фактами, – цедя слоги, прервал излияния Принц. – И насколько мне известно, они таковы: обвиняемая, официально являющаяся гражданином сопредельного государства, хотела выяснить причины несправедливого, на ее взгляд разумеется, распределения пищи. В силу языкового барьера, вторая помощница осуществляла перевод. Производимую беседу с распределяющим пайки жеребцом прервало хулиганское нападение со стороны группы лиц без опознавательных знаков. Затем прибыли вы и, не имея на то оснований, во всеуслышание объявили неизвестных представителями наших соратников – жителей Цитадели – исключительно по причине наличия поблизости моего третьего субордината, некогда заподозренного в агитации на пользу данной фракции и впоследствии оправданного, а также из-за оставшихся на площади нескольких информационных листков.

Исполненное великосветского презрения всхрапывание. Аж почувствовал желание поаплодировать разворачивающемуся неспешному втаптыванию всего-навсего выполняющего свой долг пегаса в грязь. Не зря столько лет учили.

— ВАШ офицер нарушил распорядок выдачи пищевого довольствия, раздражив тем самым горожан, а ВАШЕ охранение отвлеклось на не касающееся их обсуждение, проморгав нападение банды. В итоге: разрушенный пункт раздачи, избитые солдаты, потерянные запасы и – главное – уроненная честь. Не справиться с какими-то жалкими хулиганами! Во время боевых действий! – пожалуй, чересчур патетично и тем не менее недурно. – А теперь стоящий предо мной индивид пытается свалить сию прорву некомпетентности на иностранку, переводчицу и какого-то левого земного пони, — громкий выпуск воздух из ноздрей, намекающий на подавляемый не то смех, не то гнев – и великодушное предоставление выхода из западни. — Искренне надеюсь, это не более чем недоразумение.

— Э. Да. Конечно, – издергавшийся крылан сглотнул и вытянулся по струнке, вскидывая копыто к солнцу.– Приношу извинения за беспокойство!

Успешное завершение спектакля.

— Можете забрать подчиненных, – кивок стоявшему с ключами наготове тюремщику. – Уверяю: виновные будут наказаны!

Ой, до чего мило лицезреть оную бессильную, мстительную злобу в красивых зеленых глазах. А уж страх…

Унвер мысленно дал себе щелчок по носу — совсем в детство впал. Ему ли радоваться подобным мелочам?

— Замечательно. Извинения приняты, — идиот вдруг ни с того ни сего отвесил жертве небольшой поклон. – Прошу также принять мои: следовало лучше следить за вверенными мне пони. В случае если Верховный Главнокомандующий потребует отчета, то выдам его в полной мере и без сокрытия фактов собственной халатности…

-
У него нет причин на меня злиться: если бы не «просьба» следить за безрогой, хрена бы с два вообще из комнаты вышла. Да и вообще – лишь переводила и не более! Любой подтвердит…вот только надо-то было сделать как раз “более”, причем намного и вот за бездействие ее и…

Хватит. Принц не такой. По крайней мере, пока в очередной раз не тронулся, о чем в данный момент вроде бы беспокоиться не нужно. Хотя конечно подобной злобы давно не ощущалось. А еще разочарование, горе. Видимо ситуация далека от тривиальной.

Вон, рыжик тоже потихоньку начинает нервничать. Пожалуй, к лучшему: его искрящееся самодовольство успело надоесть. Радужная же напротив спокойна аки слон и вроде бы аж немного раздражена – будто никакой драки, кстати стоившей ей большей части пуговиц, и не происходило, а к ней цепляются из-за ерунды.

Дошли. Распрощались с конвоем. Закрылись.

Сейчас начнется.

— Леди Диана, – тоном, намекающим на обливания ледяной водой и много-много пинков, произнес псих, не соизволив даже обернуться к аудитории. И это стало последней каплей.

Неужто идиот правда считает себя в праве брать и отчитывать избранную Кризалис? Тем паче, всерьез ожидать вдумчивого терпеливого выслушивания? С каких пор наследница великих предков подчиняется смертнику?

— Да, урод? – нарочно по-кладбищенски отозвалась кобылка, естественно сопровождая кроткую фразу милой улыбочкой.

— Благодарю за попытку выполнить просьбу. Нареканий нет, кроме единственно пожелания большей инициативности в будущем, –напрочь игнорируя реакцию собеседницы, вежливо сказал развернувшийся пленитель. – Не смею задерживать – ужин обещают организовать минут через сорок.

Более не обращая внимания на остолбеневшую рабыню, выродок поманил Унвера за собой и закрылся с ним в кабинете.

— Почему он назвал тебя «леди»? — вывела ученицы Королевы из прострации безрогая.

— Видимо вследствие наличия какого-никакого образования, бо именно в таких выражениях в приличных обществах положено обращаться к представительнице знатного рода, – с долей былого высокомерия ответила Защитница, после чего перестала обращать на помеху внимание и сконцентрировалась на происходящем за дверью.

В целом, сверхчувствительность Народа не то чтобы необходима – реплики рыжика вполне слышны обычным ухом, а при некоторой тренировке и пустой бы почуял в них страх, а также порожденный оным позорным проявлением стыд, в свою очередь заставляющий пытаться замаскировать собственную слабость повышая голос и обвиняя. Быстро же треснула скорлупа. Вестимо на местных общение с убийцей Вдохновителя действует ничуть не менее раздражающе, нежели на обитателей Убежища.

Впрочем, конкретно беседы вообще не слышно – ежели псих и отвечает, то очень тихо и небось предельно вежливо, чем выбешивает на порядок сильнее любых ругательств. И злобу излучает подобно Берущему в конце осени.

Наконец Унвер не выдерживает и показывает истинное лицо – горящее ненавистью и изливающее агрессию.

На пару минут происходящее в комнате стало неразбираемым: уши заполнили звуки невнятной возни, а иные пути восприятия реальности — сияющие подобно кровавому солнцу эмоции.

А потом посетитель вылетел наружу в поте, мыле и вполне физической боли вперемешку с глубоким ощущением неправильности происходящего. Ледяная скала урода показалась следом, ровным тоном попросила “соратника” помнить содержание прошедшего разговора и поманила внутрь уже радужногривую.

-
— Собираешься меня отчитывать? – сходу поинтересовалась пегаска, стоило только двери за ними закрыться.

— А есть за что? – без улыбки отозвался заваривший всю эту кашу жеребец.

— Возможно? – подчеркнуто-небрежное пожатие плечами. – В конце концов, у вас в Городе не любят, когда кто-то поступает правильно. Например, кормит голодных детей.

— Так во-от чем вы занимались, — протянул зануда и сел за стол. – Мысль “тут взрослые, не лишенные интеллекта и эмпатии горожане — авось и без моей помощи справятся” в голову часом не стучалась?

— Стучалась, — покладисто кивнула пегаска, поправляя опять пытающуюся сползти накидку. – Сам понимаешь, сложновато поверить в бессердечность такой толпы пони. Увы, реальность превзошла всякие ожидания.

— То есть все вокруг гадкие и не лечатся, одна Рейнбоу стоит вся белая и пушистая…- мгновенная задумчивость. — Не лучшее сравнение в настоящее время. Не суть, — не предвещающая ничего хорошего улыбка. – Позвольте теперь вашему покорному слуге изложить иную версию событий: уважаемая эквестрийка без разрешения покинула расположение, нарушила работу раздаточного пункта, обеспечила Унверу с молодчикам отвлекающий маневр. А в результате возбудившие вас на антиобщественную деятельность дети не получили даже той “возмутительной” доли…

— Ничего подобного! – вскинулась кобылка. – Видела же как…

-…как первые дорвавшиеся до котла принялись жадно поглощать общую пищу? А их родители, случайные сочувствующие и жаждущие урвать себе кусок в это время отбивались от других страждущих. Началась давка, драка за идеалы брюхонабивания вне очереди распространилась и больше всех пострадали разнимавшие дерущихся солдаты, – Принц приложил копыто к маске. – К моменту восстановления порядка похлебки уже не нашлось, а приготовить новой не представлялось возможным по причине под шумок обчистивших кухню и кладовую красно-коричневых, — негромкий смешок. – Конечно же этого стоящая предо мной дама лицезреть не могла, бо всю компанию успели увести. Сейчас положение следующее: питания нет и пока не предвидеться. Убежден: основная так и не достигшая вожделенной цели масса обывателей ныне вслушивается в симфонии живота и поминает некую интересного вида иностранку незлым тихим словом.

— Я всё сделала правильно! – слегка неуверенно возразила Рейнбоу. – Там были голодные жеребята, а этот надутый…

Договорить опять не смогла: хозяин кабинета неожиданно рявкнул: “хватит” и рывком встал из-за стола, зашагав вдоль стены:

– Офицер выполнял свой долг в соответствии с уставом и распорядком дня. Долгое ожидание и какая-то очередность неизбежны. В итоге каждый получил бы несчастный паек и разошелся бы чуть менее голодным – точь-в-точь подобно всем предыдущим разам раздачи пищи…- Даш снова рискнула вставить фразу, оправдаться, объясниться – однако собеседник не собирался слушать. — МОЛЧАТЬ! Едрррррить-колотить, ясен хрен “хотели помочь” – и таки внезапно помогли. УНВЕРУ. Не народу...

Очень нехороший зубовный скрежет, напрочь убивший поднявшийся внутри эквестрийки гнев от хамского обращения. К счастью, быстро сошедший на нет.

— В общем, разобрались, — намного спокойнее продолжил жеребец, переставая бегать и вернувшись обратно к сиденью. – Позвольте описать долженствовавшие наступить за вашей выходкой последствия, — он взял со столешницы официально выглядящий лист бумаги и затряс им в воздухе. — По законам военного времени, расхищение продовольственных запасов приравнивается к измене Родине и карается соответственно, без проведения суда. Слава Единому: прибывший на место пегас не отдал приличествующий моменту приказ незамедлительно, причем вопреки собственным инструкциям, бо будь меры приняты сразу, имелся шанс спасти часть еды. Не знаю уж трус крылатый, храбрец али вообще тормоз, однако сие недеяние спасло десятки жизней. ПОНИМАЕТЕ!? – опять без предупреждения заорал жеребец. – Из-за вашего «чувства справедливости» чуть не полилась кровь тех, кому просто не повезло оказаться рядом с вами. А если бы горожане стали отбиваться? Представьте только…

— Всё закончилось хорошо! – перекричала оратора изрядно струхнувшая Рейнбоу. – Прошло не идеально, но никто ведь не пострадал!

— О да. Никто не пострадал. На сей раз, — голос тихий-тихий и от того до дрожи страшный. — Позвольте поведать о процедуре, предусмотренной для бунтовщиков…

-
Прелестно. Урод сумел запугать и более-менее лишенную мозга рабыню Селестии. Талантище.

Диана безрадостно догрызла прихваченный с собой гриб, поправила добытую непосредственно на месте подушечку и продолжила наблюдение за потихоньку нарастающим отчаянием, кое вскоре предсказуемо породило раскаянье.

А вот после появилось нечто менее прогнозируемое и несравненно более интересное.

-
— Теперь-то, елки-иголки, прочухали, какую судьбу нам всем едва не подготовили?! –Принц кричал и кричал, не вполне отдавая отчет в своих действиях. – Унвер, скотина, подвел единственную надежду на спасение …арррхх…ну да с ним поговорил. В любом случае, катализатором всего произошедшего работал не упоротый безрог, а некая склонная к эксгибиционизму иностранка. Как только силы находите вести себя НАСТОЛЬКО…

Изгнанник зарычал и постарался успокоиться. Слава Пламени, основная масса негодования успела перебурлить, а потому следующая фраза вышла почти приличной:

— Ваша «помощь» чуть не стоила жизни вам, спутникам, куче непричастных и всему Городу чохом – ведь Спайк-то в суме, – не случившийся картограф тяжко вздохнул и поднял глаза на пегаску. – В оправдание …

Не договорил. Реципиент не слушал.

Крылатая так и сидела посреди помещения склонив голову. И на пол под ней капало.

Праведный гнев затих. Пришел стыд. Довел девушку до слез, чемпион.

И что в такой ситуации полагается делать?

— Оставить ее – наконец-то начала ПОНИМАТЬ хоть каплю из бушующего вокруг океана.

Трезво, логично, резонно. Так и поступим.

Принц стараясь не шуметь обошел кобылку и направился к двери, на полдороги замерев и окинув внутренним взором иное, на вид менее благоразумное предложение.

— А почему нет? В конце концов, тесно общался и с жаждущим тебя убить монстром и с могшим заразить смертельно опасным заболеванием медиком – чего страшного может произойти на этот раз?

Нерационально. Идем дальше.

Один шаг, другой. Остатки злобы и раздражения взбурлили и опали, сменившись привычным воззванием к высшим авторитетам.

— Ты бы хотел, чтобы тебе помогли. Следовательно, выбора по сути нет – ежели конечно на всякую там “последовательность” забить не успел.

Жеребец скрежетнул зубами и пошел обратно, после нового круга аккуратно обняв подчиненную. Она ответила тем же. Уткнулась в куртку. Слезы полились гуще.

Из-за резкого движения последняя пуговица оторвалась и накидка с почти трагической неспешностью сползла на пол. Принц проводил ее взглядом и с кристальной четкостью осознал факт нахождения в лишенном преград контакте с обнаженной дамой.

Спокойно.

Откуда вообще подобное оживление? В конце концов, прежде ее таскал, лечил, ухаживал — и никаких поползновений…

— Тогда радужная представляла собой не более чем помеху.

А сейчас?

— Более чем помеха.

Внутренний диалог прервал сам объект обсуждения, подняв лицо и произнеся:

— Я просто хотела помочь.

— Осознаю и желаю того же, – едва шевеля губами отозвался Принц. – К сожалению, вы не понимаете нашего мира и способны нанести ему столько же вреда, сколько и он вам. Ваш покорный слуга не от хорошей жизни просил уйти. Сейчас, пожалуй, слишком поздно.

— И что же делать? – почти умоляюще спросила крылатая, подобно утопающему вглядываясь жеребцу в глаза.

— Мне – выполнять долг, – грустная улыбка. – Вам – слушать приказы и, если будет на то воля Единого, мы сдюжим спасение Города и горожан. Обещаете впредь следовать указаниям?

— Пока они идут на благо пони – да, – уголки ее рта слегка приподнялись.

— Сойдет. Первое задание, – Принц с неожиданной неохотой выпустил кобылку, – почините накидку. В крайнем случае — попросите Лентуса. Швейные принадлежности возьмите у него же.

— Есть, командир! – жительница иной, счастливой реальности, приложила копыто к боковой части головы и, взяв хламиду в зубы, повернулась к двери.

— Постойте! – пегаска оглянулась.– Вы ведь не собираетесь ходить в таком виде?

Леди осмотрела себя и, не найдя причины возмущения, с недоуменным лицом воззрилась на руководителя экспедиции.

Дикари.

Ладно, пожертвуем частью собственного гардероба, бо большая часть так и так в повседневной жизни не шибко нужна.

— Поносите пока вот это, – прилагавшийся к капитанскому доспеху плащ перекочевал на плечи эквестрийки. – И пожалуйста, помните о местных традициях – у нас не принято ходить голыми.

Неопределенный жест копытом – и Принц остался в кабинете один. Перекладывать бумажки после столь нервного дня выглядело неразумным, а потому изгнанник почел за лучшее пойти поесть и вдарить таки по сену.

Выйдя в коридор, былой наследник Лорд искренне порадовался отсутствию поблизости Дианы – чудище наверняка бы не упустило шанса подпортить неоднократному спасителю жизнь.

-
…откуда интересно вельможа, почти всю жизнь проживший в роскоши и неге посреди себе подобных воспитанников Дворца узнал о чести? Да и какая честь на войне? Его братья проливают кровь за проклятых кровопийц, а те еще требуют с них деньги за еду! И как смеет он так говорить о…

Внутренний диалог потребовал внешнего восклицательного знака, не замедлившего проявиться в виде вмятины на стене. В полном соответствии с законом подлости, осуществившее пинок копыто оказалось тем же, которым диверсант замахивался на психа.

Боль раззадорила еще сильнее и теперь в дело пошла голова. Этот удар отозвался в недрах несравненно сильнее и сумел хоть сколько-то отрезвить внука Старейшины, пусть и не погасив полностью бурления. Перед глазами до сих пор стояла надменная морда, высокомерно цедящая достойные десятка расстрелов фразы.

Хммм…от чего же Унвер медлит? Не пора ли продемонстрировать потерявшему берега идиоту, почему не стоит связываться с лучшим агентом Цитадели?

Нога сама потянулось к потайному отделению.

Ох и велик же выбор. Иглами? В пищу или воду? Али безопасно во сне? Замок там плёвый, да и окно большое…

Хватит. Прекратить вести себя подобно вчера выползшему из-под юбки юнцу. И того хуже – копировать родственничков.

Поставлена задача: оберегать возомнившего о себе невесть что сноба. По крайней мере, пока не решится проблема Дракона.

Таков возложенный Дедушкой долг, сколь бы мерзко оно не звучало.

А вот после — он ответит за каждое слово.

Жеребец погладил стилеты под курткой. Ощущение нагретой его телом стали окончательно привело шпиона в чувство. А там и сигнал к ужину подали.

Оборудованная под столовую небольшая комната встретила внука Старейшины во всеоружии – приданные “капитану” в обслугу солдаты успели расставить сравнительно щедрый ассортимент блюд и удалиться, а непосредственные потребители есть пока не начали. Неужели ждали?

Забавно: атмосфера будто на одной из фирменных семейных трапез. Или так кажется – в конце концов, сколько месяцев-то с последней прошло. По меньшей мере, похоже.

Рогоносец вылитый отец – надутый, вечно недовольный вселенной и лично родившимся с лишними частями Унвером солдафон, ради демонстрации собственного авторитета сидящий рядом с дедушкой.

Земная кобылка – не помню имени – смахивает на тетю: та тоже постоянно морщилась без видимой причины и о чем-то грустила, отравляя другим жизнь вздохами и слезами. Ну хоть не плачет.

Крылатая смахивает на сестру. Настолько же безголовая, но веселая и порой могущая найти себе применение. А также, чего уж тут скрывать, очень красивая. Кстати, глаза обманывают или правда сменила накидку? Смахивает на офицерскую.

Вместо братьев, «друзей семьи» и прочих прихлебателей отлично сойдут стулья – толку от них примерно столько же.

А вот дедуля тут…

Жеребца перекосило

Нет: они совершенно не похожи. Ни-на-грош . Кощунственно даже думать об этом.

И прекращай уже стоять в дверях.

— Приятного аппетита, — обратился убийца разом ко всей честной компании. — Не против моего присоединения к трапезе?

Вежливость языка не ломает.

Отзыва пришлось ждать секунд двадцать – руководитель сидел с закрытыми глазами и соединенными перед лицом передними копытами, будучи отрешен от мира. Остальные же не обратили на новоприбывшего особого внимания.

— Конечно, садитесь, – подняв веки, предложил замаскированный. – Искренне рад вашему прибытию — хотел бы поговорить о сегодняшних событиях…

Копыто опять не дожидаясь приказов свыше потянулось за стилетами. Тем не менее, тон Унвера не изменился ни на йоту:

— А разве проведенного обсуждения недостаточно для расставления всех точек над оным прискорбным происшествием?

— Увы, нет: вы изволили прервать беседу до намеченного мной окончания, – надменная улыбка. – К тому же, с того момента прошло некоторое время, позволившее лучше обдумать сложившуюся ситуацию. Нам никуда друг от друга не деться, поэтому предлагаю совместно предать забвению данный эпизод – разумеется, при условии вашего официального отказа от дальнейшего использования моих подчиненных в своих целях.

Только-то? Славно.

— Обещаю, — долженствующий показать уважение кивок.

Приятно иметь дело с по крайней мере иногда вменяемыми партнерами.

-
Не устаю восхищаться творениями наших потерянных собратьев. Их инженерные навыки показались весьма внушительными еще при первой встрече, однако тогда они не продемонстрировали и половины чудес, каковое решение впрочем предельно логично, бо фанатики к тому моменту уже полвека готовились к войне с пегасами и не имели никаких гарантий лояльности случайного обитателя Вечного.

Откровенно говоря, будь иначе – и картограф бы мог согласиться на предложение минимум ради шанса порыться во всех этих ножных мортирах, картечницах, доведенных до ума поездах, продвинутых методах литья и прочие приводящих в восторг сокровищах технического духа. А уж про цитадельский метод добычи сахара из, елки-иголки, РЕПЫ и говорить нечего.

Красно-коричневые достигли всего перечисленного меньше, чем за одну жизнь. Почему же земные пони Города не столь креативны? Видать, мотивация стиля “сделай или сдохни” и “деды умирали” решает.

Идеи действительно способны двигать горы. Включая низменные вроде мести.

К сожалению, мне не посчастливилось разобрать ни одной из противовоздушных установок – инструментов недостаточно и по уставу не положено. Да и специалиста по ним здесь нет: цитадельцы банально продают оружие серым за еду, обучая только эксплуатации. Ну и естественно дерут три шкуры за монтаж и ремонт. А ведь и они являются не вершиной, а лишь очередной ступеней на длинной лестнице мастерства лесных жителей.

Бомбежки, увы, не всегда были односторонними – в начале, когда всё за второй стеной представляло собой гигантскую мясорубку, Главную часть буквально заливало неясного происхождения снарядами. Причем прилетавшими по сути через полгорода. Если верить словам поведавшего о том Гро, чуть ли не треть зданий в подконтрольном правительству квартале должны лежать в руинах.

Хотя, нет: в конце концов, маги за считанные дни восстановили укрепления, так от чего бы построить заново и здания? Тем паче, ныне подобного веселья «союзникам» не устроить – рогоносцы сперва научились останавливать отдельные ядра, а затем и вовсе установили постоянный воздушный барьер. При последнем обстреле половина зарядов вообще вернулась назад, по счастью не точно, однако разрушительной силы хватило на сравнивание с землей целой улицы.

В общем, сколь бы цитадельцы не искусничали, а «кровопийцы» тоже не лыком шиты: начиная от авиационных зарядом и «зажигалок» для близкой дистанции и заканчивая плавящими железо с камнем сгустками магической энергии. К счастью для восставших, большая часть волшебных сюрпризов возможна только в сравнительной близи от волшебников. Кроме, конечно, тех машин, кои убили телохранительницу Волькена, а также многих и многих других неосторожно высунувшихся на открытое пространство горожан.

Помянутые аппараты — настоящая загадка. Якобы эти штуковина весьма велики – с небольшой дом. Использованный для изготовления снарядов сплав не представляет из себя ничего необычного, ну разве только по идее не шибко нужные в оружейном деле высокие магнитные свойства. Каким же образом магам удается поддерживать их скорость на таком отдалении?

— Капитан, — вдруг прорвало тенета размышлений воззвание. – Разрешите отвлечь.

Ну, хоть без вопрошания разрешения на обращение.

Принц отложил дневник в сторону и поднял глаза на старого приятеля. Тот без слов протянул вышестоящему подзорную трубу и указал на облака вдали. Пегасы. В сверкающей на солнце броне. Непрактично. Изгнанник вопрошающе воззрился на более опытного в военном деле лейтенанта:

— Вижу. Что это значит?

— Ничего хорошего, – Гро перегнулся через парапет и заорал вниз. – Крылатые на горизонте! На посты! Вероятнее всего, не к нам – тем не менее, подготовиться стоит, — уже нормально сказал он собеседнику.

Фальшивый “исцел” кивнул и мельком глянул на споро расчехляющий картечницу расчет.

— Дадите какие-нибудь пояснения? – снова обратился изгнанник к старому приятелю.

— Минуту, – по округе разнесся трубный глас. – Сигнал пошел, народ зашевелился. Пегасы используют снег со клона для создания тумана – возгоняя до пара, концентрируя, а потом разгоняя их и ударяя о землю — таким нехитрым образом осуществляя прикрытие наземной операций, — ставший воином агроном хохотнул. – А заодно громогласно оповещая всех вокруг о ее старте и месте проведения. Да и в принципе слабенькая идея: влага летом долго не держится плюс мы сидим в зданиях…хмм…- собеседник на минуту замолк. – Вот только они и сами давным-давно должны были это понять – собственно последний подобный налет случился месяцы назад. И не при свете же дня. Хммм…

— Ты поразительно спокоен для пони на пороге способного стоить ему жизни сражения, – с искренним уважением заметил Принц.

— Не тревожься: жаждой крови от пернатых не заразился, — Гро усмехнулся. – Просто осознал и принял риски перед вступлением в армию. Ныне сие лишь работа, кою потребно сделать хорошо – ради вящей славы Взрастившего. Тем паче, сейчас все фишки у нас и в случае столкновения оппонентов никакая водичка не спасет.

— По-моему, чересчур самоуверенно, — тактично не согласился изгнанник, отдавая трубу обратно. – Кстати, действительно летят к нам – мне кажется или гонимые перед ними сгустки правда немного…нестандартные?

— Нет, не кажется, — отозвался повторно приложившийся к прибору соотечественник и пожал плечами. — Ну, мало ли, мочу испарили разврата ради. Мои ребята привычные – могу ли сказать то же про капитана? Надеюсь не первый твой бой?

— Против соотечественников – первый, – репатриант едва заметно вздрогнул. – Однако нам ведь нужны пленные, не так ли? Кстати, у меня галлюцинации или действительно кто-то кричит?

— Да смесь небось у кого намокла и теперь занять хочет, – рассеяно ответил гражданин Стейник, следующую фразу произнеся несравненно серьезней. – Послушай, нельзя с таким настроением в сражение идти. Это ж не сосунки – пегасы с детства занимались исключительно подготовкой к будущим убийствам…

— Не исключительно: еще климатическое регулирование… — попытка задушить неприятную тему с треском провалилась – здоровяк перебить себя не дал, твердым тоном продолжив:

— Но в основном этим. Своими глазами видел, как один из них меньше чем за минуту зарезал десяток наших даже не оцарапавшись. Пойми: здесь нет места сдерживанию и размышлениям стиля “только бы не до смерти его побить” – враги о таком не думают…да кто там орет? – раздраженно отвлекся непрошенный учитель.

Увы, попытка ретироваться провалилась – офицер цепко ухватил старшего по званию и вновь развернул бывшего лесного жителя лицом к лицу:

— Поверь хоть опыту: не пытайся взять крылатых в плен. Единый знает: оное замешательство мне давным-давно родным стало и тем не менее мы – солдаты. Мы – меч данный, дабы карать всякого делающего беззаконие. То наш долг.

Гро воззрился на старого друга с почти просящим выражением.

— Понятно, — смиренно кивнул Принц. – К сожалению, ничего обещать…

Договорить не смог – на смотровую площадку ворвался Унвер, весь день шлявшийся по позициях и успевший надоесть решительно всем приколами, агитацией и сованием носа куда нельзя. Вид имел страшный: одежда растрепана, шляпа потеряна, глаза навыкате, в уголке рта пена, дышит аки кузнечные меха…короче, все признаки сильнейшего возбуждения. Поведение соответствующее: посланец Цитадели без предисловий вцепился в истинного руководителя тутошних горожан, истошно крича о гибели, кровопийцах, мертвецах и требовании срочно увести войска.

Изгнаннику стало до тошноты стыдно за товарища – нашел время для шуток. И переигрывает больно явно.

Будучи отцеплен от Стейника, внучек бородатого мечтателя схватился уже за Принца. Да с таким чувством, будто и правда неслабо испуган. Видать актерского мастерства таки не лишен. Не суть. Так и так о позорном бегстве не идет и речи, каковой факт не замедлил озвучить лейтенант – причем сделал это столь внушительно и категорично, что балагур разом сник, окинул присутствующих бешеным взглядом проваливающегося на экзамене жулика и на пару минут смолк.

А потом стал слегка заикаясь упрашивать формального предводителя отойти с ним “во-он за тот дом” для некоего «очень важного дела». Некоторые совершенно не понимают, когда пора остановливаться. В итоге здоровяк сам попросил бывшего лесного жителя увести психа – вопли-де солдат нервируют – заодно прозрачно намекнув на малоосмысленность присутствия салаги-командира на поле боя в целом. Весомые аргументы.

— Ну и ради чего закатили сие представление? – поинтересовался неудачливый картограф, стоило им зайти за указанное строение.

— Чтобы спасти тебя, придурок! – огрызнулся буквально тянущий собеседника за собой Унвер, на мгновение обернувшись.

И застыл.

Казалось бы, ничего особенного позади не наблюдалось: ну подумаешь, белесый дым обволакивал покинутое ими здание. С чего бы самостоятельно обезрогившему себя жеребцу так трястись?

Изнутри донеслись крики…

-
Несколько минут спасшиеся стояли глядя на пожирающую их собратьев тучу. А потом идиот рванул назад. Лишь годы тренировок и долгая практика бега на короткие дистанции позволили Унверу остановить безумца, буквально вспрыгнув на него сверху. Увещевания не помогали – подопечный будто ослеп и оглох, всем существом стремясь вернуться в объятия смерти. Боролись долго.

Вельможа оказался вовсе не рохлей, да и собственные навыки внук Старейшины явно переоценил – ибо в итоге оказался отброшен и частично обездвижен.

— Да стой же, дубина! – рыжий пони закашлялся – финальным тычком заехали в горло. – Погибнешь!

Впустую. Проклятье, неужели всё напрасно? Как теперь посмотреть в глаза дедушке?

Вопли меж тем успели смениться жутким булькающим кашлем – точь-в-точь подобно по рассказам испущенному его предками. Фальшивый исцел не обращал внимания, со всех ног несясь в пожирающую плоть бездну и уже наверняка чувствуя отраву в собственной глотке.

Вот с разбега вышибает дверь и врывается внутрь…а затем отшатывается. Пятиться. Спотыкается и падает на спину.

То ли хрип, то ли вой, а следом – сдавленный крик задрожавшего от макушки до пят «наследника Лордов».

Спустя еще пару мгновений Унвер также узрел вылезшего из небытия монстра. Шея покрыто язвами, лица нет, кожа висит лохмотьями, очи вылезли из орбит и побелели, опухший язык вывалился наружу. Вместо слов из глотки вырывались мучительное сипение и кровавые сгустки. Самое же жуткое – полчаса назад это был пони.

Жеребец застыл, вновь переживая вроде бы надежно оставленный в далеком детстве страх от ставшей фундаментом цитадельской ненависти сказки. Про чудовищно, невыразимо омерзительное оружие, некогда примененное к восставшим против своих поработителей земным – и расплатившимся за то исчезновением целого поколения…

Изображающего статую диверсанта едва не сбили с ног. Цепко оглядывавшие окрестности в отсутствии мозга глаза услужливо предоставили вид осуществившего столкновение объекта – Принца с перекошенной в первобытном ужасе мордой, со всех ног бегущего от агонизирующих товарищей.

Во время – на крыше, рядом с молчащей картечницей, разорвалась первая бомба.

Здесь больше нечего делать. По крайней мере, пока смертоносный туман не осядет.

Слегка трясущийся шпион развернулся и поспешно двинулся следом за оберегаемым идиотом – чай сломает себе чего или нарвется на решившего под шумом помародёрствовать пегаса.

Реальность традиционным образом показала себе несравненно худшей: “капитан” попался непосредственному начальнику. Будучи остановлен и скручен охраной, вроде бы слегка оклемался – во всяком случае ор перешел из нечленораздельного в краткие рваные фразы. Чего-то про не-мертвых.

А потом подошедший поближе, однако же старающийся держаться в тени Унвер различил слова Волькена – и от сочащегося в его голосе дружелюбия на голове зашевелились волосы. Внук Старейшины прикинул шансы в одиночку спасти попавшегося крылатому пауку дурного шмеля и с сожалением отбросил безумный план. Помочь исцелу могло исключительно чудо.

Верховный Главнокомандующий меж тем похвалил проявленную в героическом улепетывании от собственных солдат “чудесную храбрость” и, потихоньку приступая к долженствующему снять стресс от потери пары тысяч боевых единиц избиению, выразил надежду на скорое уверывание в “старика на облаке” всех имеющихся у него врагов. Ведь тогда они сами разбегутся от малейшей опасности. Напоследок садист предложил проверить, сумеет ли Единый защитить по крайней мере одного своего верного последователя от всего-навсего бывшего гвардейца – и тут уж в ход пошло всё выученное им за годы службы.

Умений земного пони хватало лишь на то, чтобы не дать совсем уж себя изувечить.

Расправившись с назначенным козлом отпущения, черный верзила и компания проследовали дальше, оставив бывшего лесного жителя истекать кровью и тем самым позволив оттащить бедолагу в казарму. Приданный им в нагрузку рогоносец проявил несвойственное его виду благоразумие и не стал задавать вопросов, сразу принявшись за спасение начальственной жизни.

Спустя часик источник беспокойства пришел в сознание. Крутившийся вокруг диверсант выдохнул, сел на стул справа от койки – и вдруг начал спокойным и размеренным тоном выкладывать историю своей маленькой Родины, обращаясь не столько к Принцу, сколько к пространству. От тюремной кабалы внутри затерянной посреди смертоносной чащи скалы до сделавшего ее их домом восстания и от многочисленных штурмов превращенной в сплошную баррикаду горы до того дня, когда уже надеявшиеся на скорые переговоры о мире земные пони увидели заполняющий тоннели белесый туман.

-…они нашли большую часть наших вентиляционных отверстий и ввинтили в них проклятые облака, — шпион вещал, будто пребывая под толщей тяжелой темной воды. — В первый же день погибли сотни. Поверхностный уровень оставлен. Грозили начаться перебои с воздухом. Потом Туча просочилась на первый подземный и на следующий день мы могли слышать оттуда шаги врагов. Мы кричали о готовности к капитуляции, однако лишь помогли крылатым найти и взорвать шлюз, пустив шкуродер глубже.

По щеке побежала первая слезинка.

— Тогда все взрослые успевшие продолжить род граждане надели на себя всё возможное обмундирование и двинулись на приступ, к которому успевшие увериться в скорой победе убийцы оказались не готовы – никто не ушел. Сумевшие же прожить достаточно долго защитники доставили оставшимся костюмы крылатых. Даже не знаем, кто конкретно принес нам спасение – одежда и кожа героев представляла из себя лохмотья. Очи не видели, уши не слышали, превратившийся в черную воронку рот не говорил. Наши отцы и матери превратились в уродливых безликих кукол…

Последний раз Унвер плакал над сим повествованием в детстве, впоследствии сочтя данную историю не более чем сказкой, призванной запугать детей и внушить им ненависть к пегасам. Однако час назад ему довелось узреть Мертвящую Тучу в действии и участь предков предстала во всей чудовищной непростительности. Внук ощущал некогда прочувствованное дедом.

— Цитадель выжила. Стала сильнее, – наконец-то потомок великих понимал, что творилось в голове Старейшине, когда тот произносил эти же самые слова в обращении к ним. — Мы вернемся, — доселе не реагировавший Принц скосил на него глаза. — И отомстим.

-
Верховный Главнокомандующий протер слегка чешущиеся после посещения атакованного поста глаза и продолжил размеренное исправление карты.

К счастью, несмотря на всю эффектность акции, фронт по факту пострадал не сильно, лишь немного истончившись в месте соприкосновения кладовки и пустыря. Иного и ожидать не стоило, каковой факт делает применение шкурожора категорически непрогнозируемым – и бессмысленным.

Несмотря на противодействие шута Близа, Волькену удалось дослужиться до звания, открывавшего доступ к сведениям об одной из страшнейших тайн небесной расы. Порошок предназначен для прочистки всеразличных нор и пещер – то есть именно замкнутых пространств, где пегасы лишаются основного преимущества – а также стоит бешеных денег и добывается в мизерных количествах. Применение его в лобовом наступлении на открытом воздухе выглядит настоящим преступлением. С тем же успехом крылатых можно заставлять возить воду.

Да, пара тысяч единиц бескрылого мяса и сотни солдат погибли – и только. Правительство и не подумало воспользоваться представившейся им дырой в обороне, а теперь поздно. Хотя и незамедлительный штурм не принес бы никаких достойных внимания результатов – уже третьей линии не перепало и горсти вещества, а за потребное на ее вскрытие время успели бы подтянуться резервы.

Отвлекающий маневр? От чего? Конечно, бомбили и другие участки — местами удачно — однако это слишком мелко.

Нечто, скрывшееся от начальственного внимания?

Чушь: Верховный знает сородичей не хуже собственных ног и просчитал большую часть рисков еще до предательства.

Иными словами, акт устрашения. Или отчаянья.

Раздолбаи зря потратили ценнейший состав.

-
— Эй, там кто-то шевелиться! – фонарщик посвятил в указанную сторону.

Груда обломков, на такую дистанцию от здания выбитая не иначе как взрывом.

Раздался хрип. Мелкий камешек у вершины скатился вниз.

— Точно! Разгребаем! – показывая пример, сержант первым кинулся к куче.

Бригада дружно последовала за ним, в кратчайшие сроки явив миру копыто. С язвой. Теплое. Двигающееся.

— Здесь работаем! – все понимали: даже коли несчастный пока шевелится, то в ближайшие же часы перестанет. Тем не менее, надежда есть всегда.

Отрыли торс, облаченный в погнутый обильно забрызганный кровью и покрытый какой-то темной мерзостью доспех.

— Офицер! – озвучил некто очевидное.

 — Да хоть гражданский, – гавкнул руководитель. — Копай давай!

Наконец открылась голова. Младшего члена отряда вырвало, да и остальные здоровее от оного вида не стали – и это несмотря на немалое количество увезенных за сегодня изувеченных трупов. Особенный парень. «Счастливчик».

У бедолаги не хватает половины лица – необычное зрелище, позволяющее в полной мере оценить поражающие способности Тучи.

По оставшейся части солдаты узнали лейтенанта.