Дружба это оптимум: Естественный ход событий

СелестИИ никогда не оцифровывает тех, кто не выразил на это прямого согласия - таково одно из её изначальных ограничений. Но что если у человека просто нет возможности согласиться или отказаться, поскольку человек в этот момент мёртв? Впрочем, СелестИИ способна организовать согласие и в этом случае - таков естественный ход событий.

Другие пони Человеки

Самый худший грешник

Однажды Флаттершай попадается довольно интересная шкатулка-головоломка, и это приносит самые неожиданные последствия... Рассказ - закончен.

Флаттершай Твайлайт Спаркл Пинки Пай Принцесса Селестия Принцесса Луна

Принцесса и Кайзер

Эквестрия и Кристальная Империя не выстояли под натиском закованных в сталь армий Гегемонии Чейнджлингов, возглавляемых беспощадной королевой Кризалис. Принцесса Кейденс была пропала в Кристальной Империи, а принцесса Твайлайт брошена в Эквестрии. Кризалис безраздельно правит всем континентом, а последним оплотом свободы остается Нова Грифония – бедная колония грифонов на севере материка. В то же время за океаном Империя Грифонов клянется вернуть свои старые земли, утраченные десятки лет назад во время революции. Сестры-аликорны нашли приют в Ново Мейрленде, а принцесса Флари Харт вместе с Шайнингом Армором отправились в Республику Аквелию, восставшую из пепла Империи Грифонов. Кайзер Империи всего лишь ребенок, подчиняющийся регенту, помешанному на войне и завоеваниях. Флари понимает, что Империя сотрудничала с режимом Кризалис. Она понимает, что жернова войны скоро поглотят Аквелию. Она понимает, что Селестия и Луна бросили ее мать и Твайлайт Спаркл. Она понимает, что мир уже полыхает, а она последняя настоящая принцесса пони. Она понимает, что ей суждено вернуться домой.

Спайк Другие пони ОС - пони Кризалис Флари Харт Торакс

Молниеносный бросок

Однажды тёмным ненастным вечером, пережив серьёзное падение, Рэйнбоу Блитц оказывается на попечении своего верного друга Берри Баббла. Два юных жеребца пускаются в путь, полный весёлых экспериментов и открытий.

Рэйнбоу Дэш Пинки Пай

1984

Может ли утопический рай, в котором продвигают идею любви и терпимости, сделать пони по настоящему счастливыми? Действительно ли удовлетворение жизнью кроется в доступном для всех бесплатном здравоохранении и прозрачном правительстве? Твайлайт Спаркл намерена из принципа противостоять этому счастливому миру и втайне от остальных начинает встречаться с кобылой по имени Трикси ради ненависти друг к другу. Останется ли их гнездо ненависти незамеченным? Или им придется встретиться лицом к лицу с пугающими последствиями, оказавшись в Министерстве Любви и таинственной Комнате 101?

Твайлайт Спаркл Трикси, Великая и Могучая

Игра

Это... Рассказ. И даже не спрашивайте меня, где я взял этот сюжет!

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Принцесса Селестия Принцесса Луна ОС - пони

Сказ о рождении аликорнов

Я осмелился написать свою версию происхождения аликорнов. Принять её или нет, судить вам. За основу взята некая… удивительная вещь, что была в мультсериале, а именно — герб. Помните серию про то, как три народа враждовали? Помните в конце флаги, на которых были изображены Селестия и Луна? Вы не задумывались каким образом они на них попали?

Твайлайт Спаркл Принцесса Селестия Принцесса Луна Другие пони

Первый день

Что случилось прямо после того, как Флаттершай получила свою кьютимарку.

Флаттершай

Обними меня

...Что, если всё совсем не так, как нам показывают в сериале? И магия - это не радужные всплески энергии под приятную музыку? Через что приходится пройти одной лавандовой единорожке, чтобы "перейти на новый уровень обучения"?..

Рэйнбоу Дэш Твайлайт Спаркл

Хь!

Making sense? What fun in making sense?©Discord Количество здравого или не очень смысла в тексте находится в пределах от плюс до минус бесконечности. Это Холлоувилль. Место, которое есть, и которого нет. Местно, которое не показывается. Это не Тартар и никогда не было им. Возможно. Возможно нет. Это место не совсем (не)реально и находится посредине нигде, и именно поэтому, в отличии от Понивилля, не является обычно центром активности. Что здесь есть? Старые знакомые с ООС от 10 до 99,9%. «Злодеи» и антагонисты.(не все) Здравый смысл каждый шестой вторник каждого первого месяца(в силу отсутствия календарей проверить затруднительно) Чего здесь нет? М6. Ещё здесь нет М-5 и МР-5. Нет великих добрых светлых героев. Большого(5000+ слов) количества текста. Здравого смысла. … Прочитали? Хорошо. Холлоувилль это Холлоувилль, и повествование начинается с того, как в этом странном городке появляется новый обитатель. Что будет дальше? А это мы узнаем по ходу событий. Здесь и правда нет героев, а текст не слишком поэтичен, художественен и вменяем. Качество скачет, но оно и не обязано быть постоянным для данного произведения о месте не слишком вменяемом. Вы никогда не задумывались, куда уходят антагонисты после своего якобы уничтожения/поражения? Это очень странный взгляд на этот вопрос. Глав может быть больше чем одна, а может больше и не быть, всё зависит… от чего? Этого мне никогда не говорили.

Дискорд Найтмэр Мун Кризалис Король Сомбра

Автор рисунка: aJVL

Жизнь это Лимон

Глава 4: Больше нет ничего святого? (Вечность — это просто слово?)

Небеса были серыми.

Люсид Лайт запахнул свой потёртый пиджак, пробираясь сквозь холодную ночь к окраинам Понивилля. Пегасы проделали хорошую работу — идеально голубое небо закрывал облачный покров; уже сейчас издалека слышались раскаты грома. Шторм был готов.

Обернувшись в сторону покосившегося дома, к которому направлялся, он выдохнул туманное облачко пара, и удивился, как столь жаркие дни сменяются ужасно холодными ночами. В это время он обычно спал или, свернувшись под одеялом с кружкой горячего какао, читал забавные журнальные статьи. Но не этой ночью. Сегодня он застал себя за тем, что идет в сторону дома Лемон Дримс.

— Есть кто дома? — подойдя к двери, он забарабанил по ней передним копытом. Дом стоял достаточно далеко от остальной части Понивилля, так что он не беспокоился что слишком шумит. К тому же он был уверен, что Лемон Дримс не спала, несмотря на то, что время приближалось к полуночи. Весь остаток дня он не мог выкинуть из головы сеанс со странной жёлтой пони: ему казалось, что он о чём-то забыл. В конце концов, последним кусочком мозаики оказался разговор с Кэррот Топ, с которой ему довелось поговорить вечером на пути домой.

После повторного стука дверь приоткрылась, и в щель выглянул сонный глаз.

— Уходи, — дерзко отозвалась Лемон Дримс сквозь входную дверь. — Кто бы ты ни был, уже слишком поздно, и я хочу побыть одна!

— С днем рождения! — Люсид подтолкнул ко входу спешно обвязанную лентой коробку. — Это, эм, торт, — объяснил он, повернув его так, чтобы Лемон Дримс лучше видела.

— Я столкнулся с твоей подругой, Кэррот Топ, она проговорилась об этом. И вот, я тут проходил мимо и решил заглянуть.

Несколько мгновений Лемон Дримс смотрела на коробку, затем снова на Люсида.

— У меня нет никаких друзей, — тихо сказала она. — И они мне не нужны. У меня есть всё, что необходимо. Это не мой день рождения, так что уходи.

Она начала закрывать дверь, но копыто Люсида преградило ей путь.

— Да, пока еще нет, но уже через десять минут будет, — он быстро глянул в сторону башенных часов в центре Понивилля, на подсвеченном циферблате стрелки медленно подбирались к полуночи.

— Ты навестила меня сегодня, и я должен тоже к тебе заглянуть, — он поставил ногу между дверью и косяком, не давая ей захлопнуться. — К тому же, — добавил он, — это большой торт.

— Хорошо, — сдалась Лемон Дримс и медленно открыла скрипящую дверь перед Люсидом. — Можешь остаться на кусок торта, но не больше.

Она развернулась и пошла на кухню за тарелками.

Люсид неуверенно вошел в дом, наморщив нос от накатившего на него затхлого воздуха. Первым делом ему бросились в глаза мешки с компостом, разложенные повсюду, разорванные и на разных стадиях опорожнения, а также разбросанные садовые совки и ведра. Ковры были испещрены следами грязных копыт, вещи, казалось, покрывали каждую поверхность. Это немного напоминало его офис, но без непременно организованного хаоса. Его внимание привлёк до отказа наполненный письмами шкаф, стоявший у двери. Убедившись, что Лемон Дримс ещё на кухне, он рискнул тайком подглядеть в одно из них.

— Тарелки, — услужливо объявила Лемон Дримс, принеся две фарфоровые тарелки со сколами на краях и, сначала разгребла мусор, чтобы подойти к столу, а потом поставила чашки.

Люсид быстро поднял взгляд от письма и невинно улыбнулся.

— Какой у тебя, э, замечательный дом, Лемон Дримс.

— Не замечательный, — Лемон Дримс обернулась и посмотрела в большое окно в задней части дома, через которое открывался вид на растущие в саду лимонные деревья, тихо и неподвижно стоящие в темноте. — Мой дом — это мой сад. Мой настоящий дом. Только вот… — её голос дрогнул и она замолчала. — Я не могу туда выйти после того как увидела там эту ужасную штуку. Что это такое?

Лемон Дримс так погрузилась в себя, глядя наружу, что не заметила, как Люсид бросил на неё сочувственный взгляд. Он поставил коробку на стол и бережно вынул из неё торт.

—Ты не видела… “призрака” после нашей последней встречи? — как ни в чём ни бывало спросил он.

— Ты же говорил, что не веришь! — обернувшись, воскликнула она дрожащим от возмущения голосом.

Люсид спокойно отрезал два куска и разложил их по тарелкам.

— Нет, я говорил, что призраков не бывает. Подсознание — таинственная вещь, и чем больше ты пытаешься что-то в себе подавить, тем сильнее оно пытается вырваться на свободу. Именно потому как только ты с этим снова столкнёшься, ты должна встретить его лицом к лицу. Я твой психиатр, Лемон Дримс. И это моя вина, что ты такая, — он сгорбился на стуле и вздохнул.

Лемон Дримс бросила нервный взгляд в окно, а потом осторожно подошла к куску торта на столе.

— Мне нравится моя жизнь, — прошептала она. — она идеальна: у меня есть всё, что я хочу. Я счастлива. Или… — она снова задрожала. — Или была бы, если бы эта штука оставила меня в покое!

— Ммм, — Люсид кивнул, откинувшись на спинку настолько, насколько хватило смелости. — Ты знаешь, что здесь что-то неправильно, ты всегда это знала. Именно поэтому ты думаешь, что видела этого так называемого «призрака». Я никогда не давил на тебя, в этом-то и проблема.

Он поморщился, протирая линзы очков о пиджак, и, водрузив их обратно на нос, продолжил:

— Тогда, много лет назад, когда ты впервые ко мне пришла, я слишком боялся расстроить тебя. Я решил, что пока ты счастлива, пока в твоем распоряжении есть собственный мир, где тебе комфортно и спокойно, у тебя будет всё хорошо. Но это не так, потому что подобное рано или поздно заканчивается.

— Я не понимаю о чём ты говоришь, — угрюмо ответила Лемон Дримс. Наклонившись, она откусила кусок торта и начала медленно его жевать. — Я со своей семьёй прожила здесь много счастливых лет.

— Я знаю, что ты не осознаёшь, — Люсид качнулся вперёд на стуле, хлопнув передними копытами о стол. — Ты не лимон, Лемон Дримс. Ты пони. Ты растрачиваешь свою жизнь и даже не осознаёшь этого; ты должна что-то сделать, Лемон Дримс, ты должна это признать и прекратить прятаться.

— Убирайся, — ответ был краток, равно как и скор. Лемон Дримс отошла от стола и сердито указала копытом на дверь. — Я не хочу об этом слышать! Особенно здесь! Убирайся!

Люсид не сдвинулся с места и лишь грустно покачал головой.

— Я не могу, ты не сделаешь этого самостоятельно. Это должно случиться сейчас, и ты знаешь почему.

Пока он говорил, башенные часы вдали стали отбивать полночь протяжным и низким колокольным звоном. Облака в вышине поддержали их раскатистым громом, и, забарабанив по стеклу, посыпались первые капли дождя.

— С днем рождения, Лемон Дримс.

Лемон Дримс тяжело сглотнула и отшатнулась, как от удара.

— Нет, нет, у меня нет дня рождения! — взвизгнула она, задыхаясь и кружа на одном месте, точно ожидая, что на неё кто-то прыгнет. — Я не пони как ты, я лимон, счастливый маленький лимон, живущий в счастливом маленьком саду со своими друзьями и сем…

Её голос задрожал, обратившись в бессвязный лепет, а остекленевшие глаза вперились в темноту сада за окном.

— Она здесь! — прохрипела она. — П-пусть она уйдет!

— Она не настоящая, — Люсид встал и очень осторожно, чтобы не испугать Лемон Дримс, двинулся к ней. — Это лишь твоё воображение, но это не плохо. Ты должна противостоять этому…

Он замер с открытым ртом, так и не договорив. В темноте, среди высоких деревьев, почти незаметная за завесой дождя, стояла маленькая желтая пони с ярко-оранжевой гривой, чьё тело мерцало, как пламя свечи.

— Но….Селестия…

— Она настоящая! — забыв о недавней злости, Лемон Дримс прижалась к нему в поисках защиты и вцепилась ему в пиджак, как в мамину юбку. — Видишь! Я не сумасшедшая! П-проверь, заперта-ли дверь! Нельзя пускать ее внутрь!

Люсид смотрел в темноту на маленький силуэт, один в один как на фотографии у себя на столе, не обращая внимания на Лемон Дримс, теребящую его пиджак. Единственная вещь, которая могла заставить Лемон Дримс трястись от страха.

— Нет, — просто сказал он, отодвигаясь от дрожащей желтой пони. — Нет, это ничего не меняет. Ты должна выйти туда, это единственный способ. Единственный способ прекратить это.

— Я не могу! — Лемон Дримс отвернулась от окна и пригнулась, будто считая, что призрак исчезнет, если она от него спрячется. — Я хочу вернуть свою счастливую жизнь, чтобы всё снова стало прекрасно! Прогони это!

Люсид отвёл глаза от призрака и, наклонившись к Лемон Дримс, убрал спутанную прядь гривы с её глаз.

— В глубине души ты понимаешь, что должна это сделать. Выйти в сад. Встретиться с ней. Я буду с тобой; тебе не обязательно идти одной.

Лемон Дримс всхлипнула, глядя на него большими, мокрыми от слёз глазами.

— Ты обещаешь?

— Да, — Люсид был спокоен. Его движения демонстрировали доверие и спокойствие, выработанные за годы общения с трудными пациентами. — Вместе, ты и я, Лемон Дримс.

Медленно Лемон Дримс встала на дрожащие ноги, и два пони направились к задней двери, при этом она старательно избегала даже случайного взгляда в сторону окна. Она снова оглянулась на Люсида, когда тот отпер дверь.

— Ты уверен?

Дверь распахнулась. В дом сразу же ворвался воющий ветер, несущий капли дождя. Под грохот грома над головой Люсид выглянул в холодный сад.

— Иди, — кивнул он. — Я сразу за тобой.

Лемон Дримс сглотнула и, собрав в копыта всё своё мужество, неуверенно шагнула в темноту.

— Я могу… — пробормотала она, не отрывая глаз от мокрой травы под ногами и заставляя себя идти. — Я могу это сделать!

Она обернулась, чтобы задать Люсиду вопрос, но к своему ужасу не обнаружила его. Задняя дверь захлопнулась и сквозь шум ветра и дождя, который уже промочил её гриву, она услышала, как тяжёлый запор встал на место.

— Нет! — закричала она, бросившись к двери и поскальзываясь в грязи. — Нет! Нет! Впусти меня!

Сидя в доме, в безопасности, Люсид закрыл последний замок. Лемон Дримс тщательно следила за собственной безопасностью, но на этот раз замки, цепи и запоры сработали против неё. Скользнув в сторону, Люсид прижался к двери спиной, прислушиваясь к отчаянному стуку копыт с другой стороны.

— Прости, Лемон Дримс, — сказал он. — Но я не могу за тебя это сделать. Ты должна сделать это сама.

Стук в дверь не прекращался, и он слышал крики Лемон Дримс, переходящие в панический лепет. Он закрыл глаза, словно это могло помочь. То, что он сделал — к лучшему.

— Пожалуйста! Нет! Пожалуйста! — Лемон Дримс чувствовала, как волоски на затылке встают дыбом, и завыла, зажмурив глаза, чтобы не видеть того, что поджидает её здесь, во тьме. Она со всех ног бросилась прочь от двери, скуля от ужаса. Она буквально тут же подскользнулась в мокрой грязи и растянулась по земле, отчего ей пришлось открыть глаза. Её любимые лимонные деревья возвышались над ней, протягивая свои ветви, похожие на когти.

— Помогите! — пробормотала она, закрывая копытами лицо. Оно было тут, в темноте. Оно поджидало её.

— Это всё воображение! — Люсид окликнул её из дома.

Лемон Дримс с трудом поднялась на ноги и попыталась сбежать поскорее от того места, где, как ей казалось, прятался призрак. Она бежала под ледяным дождем совсем одна — только звуки ее судорожного дыхания следовали за ней по пятам.

И голос Люсида.

— Это всё ложь, Лемон Дримс. Ты всё придумала, потому что правда слишком ужасна.

— Нет, нет, нет! — Лемон Дримс не могла понять: это слёзы или это дождь затуманил зрение. Краем глаза увидев мерцающего призрака, стоящего в темноте, она с криком развернулась и изо всех сил бросилась прочь, пытаясь скрыться. Кобылка вернулась к двери, но она сама установила слишком крепкие замки и слишком прочную дверь. Вся мокрая и грязная, она подбежала к каменной стене, возведенной вокруг сада и попыталась вскарабкаться. Но Лемон Дримс сама выстроила её слишком высокой, а кладку слишком прочной, и она отбила в кровь копыта, но не смогла по ней забраться.

Одновременно с прокатившимся по земле раскатом грома сад озарила яркая голубая вспышка молнии, и Лемон Дримс рухнула, сипя, на грязную землю. Она плакала, она знала, что плакала: слёзы катились по щекам, смешиваясь с дождём, покрывающим её дрожащее тело. Прямо перед ней, освещённый краткой вспышкой молнии, стоял призрак. Он стоял в тишине и наблюдал за ней, а капли дождя проходили сквозь его мерцающее тело.

Гром раздался снова, и ещё одна молния осветила небо. Маленькое привидение не шелохнулось и не попыталось приблизиться, а просто смотрело на Лемон Дримс большими глазами. Большими, знакомыми глазами.

— Я…я… — Лемон Дримс вытерла слёзы и воду с лица передним копытом, по которому барабанил дождь, пытаясь говорить сквозь рыдания.

— Я знаю тебя! — наконец закричала она, чувствуя, как из глубин души поднимается ужас. — Я всегда знала тебя! Всю жизнь!

Лемон Дримс попыталась подняться, но дрожащие ноги не держали её, и она снова упала, плюхнувшись в грязную воду перед призраком. Наконец она узнала. Она знала всё. Она всегда знала это. Холод и дождь казались теперь мягким пухом, и она посмотрела на маленькую призрачную кобылку, у копыт которой она лежала.

— Прости меня! — застонала она, когда её мир окончательно рухнул. — Мне так жаль, что я убила тебя!