Глава 13
Дождь шахтером прорывал землю неба, докапывался до драгоценных камней мостовых, но безуспешно разбивал капли-кирки о блестящие алмазы дорог. Черный пегас с такой же безуспешностью вот уже двадцать минут пинал по железным прутьям решетки камеры. Мышцы около его выпрямленных по струнке смольных крыльев вздулись, загривок щетинился короткой черной шерстью, а задние копыта без устали били по прутьям. Удар. Поодаль стояли два земнопони и понимающе молчали. Глаза затекали красным, теплый воздух выходил из сжимающихся ноздрей, тут же рассеивая свои клубы в прохладе подвала. Удар, скрип! Монотонно, иногда соскальзывая копытом между решеток, он стучал, стучал и стучал. Из камеры раздался еле слышный стон. Зрачки черного расширились, перья выпрямились в одном направлении, словно бешенный он замолотил по прутьям. Хррррясь! Но замок «темницы» все равно выдержал. Замок жеребец. Замок знает свое дело.
Я устало сполз по стенке, откинув голову назад. Бесполезно. Пинай – не пинай, железные прутья решетки не пробить. А замок вообще, величиной с копыто. И что ты с ним будешь делать? Я отвернулся от стены и посмотрел прямо. Глупая дура. Глупейшая дурра снаружи с дурейшей глупость внутри. Бежевые крылья приподнялись и как будто прозвенели, в гнетущей тишине. Оу, звенящие крылья, это что-то новенькое. Наверно все-такиСерви врал, и он траванул меня чем-то. Уже звуковые галлюци… ИДИОТ? ИДИОТ!
— Что тебе от меня…
— Заткнись! – я врезал пегаске и она с нова упала в омут беспамятства. Если бы я видел Серви и Фэта, они бы наверняка сейчас многозначительно переглянулись. Наконец, в карманах плотно прилегающей кофточки, я нашел, что искал. В копытах сверкнул обруч связки ключей…
Черный пегас от души ударил свою крылатую знакомую, начав рыскать по ее редкой одежде. Два земнопони, стоящие поодаль, многозначительно переглянулись. Провожая взглядом пегаса, они видели, как сначала что-то блеснуло в копыте, разрезая сырость подвала своей резкостью света, а затем, громкое дыхание и лязганье перебираемых ключей. Не тот, не тот, снова не тот, пегас казалось, пробовал их с частотой меньше чем в секунду.
Решетчатая дверь запоздало открылась. Флаттершай… Я подбежал к замотанной в грязное покрывало желтой пегаске и откинул одеяло. Н-нет. Нет, все же в порядке, вот же она лежит, вот ее волосы путаются в грязной простыне, ее глаза закрыты (наверное, она уснула), ее копытца свисают с краев матраца, касаясь пола. Флаттершай. Я подошел к ней, и приподнял ослабевшую голову. Проснись! Я тряхнул ее чуть сильнее, чем она того заслуживала и крепко сжал в копытах. Открой глаза! Открой! Я начал копаться в поисках чего-нибудь, чем я мог бы омыть ей лицо или промыть глаза, чтобы она их разлепила, не может же она так крепко спать. Как только я отпустил ее голову, она безвольно упала на подушку обратно. Бедняжка, она слишком устала сидеть здесь… Ну ничего сейчас, сейчас я что-нибудь придумаю.
— Может, скажем ему? Он же сейчас свихнется.
— Нет, не стоит.
Я наткнулся на тугой свиток внутри кармана. «Зекора!» Я быстро достал его из глубин плаща и обнаружил черную горошину перца. Что за? Ладно, Корри редко меня подводила. Я откинул воздушную гриву Флаттершай, освобождая ее голову, приподнял ее и положил в ротик горошину — стал ждать, что случится. На бумаге, в которой лежало лекарство, было что-то написано. Я протер заплывшие глаза и начал быстро читать, не отводя внимание от желтого бока, по которому струились, а вернее слипшись лежали, почти растеряв былую красоту, розовые волосы. Все будет хорошо, не волнуйся. Я поднес копыто ко рту – дыхания не было. Зачем она задержала его? Я не понимал.
«Роттариан Ночной смутьян. Твой путь я слышу по дождям,
По знакам вижу и теплу, и по бурлящему котлу.
И потом тебе скажу, что я тобою. дорожу,
И не могу скрывать вещей, как ты свою любовь о ней.
Я Посвященная. И здесь, тебе мой дар полночный есть,
Жемчужина старинных книг, дающих знание за миг.
Великой магией моей, она поднимет вихрь теней,
Она дарует жизнь за смерть, дает богатство за паперть,
Являет взгляд за слепоту, за воду даст гореть костру,
И за бессилие даст сил – куда бы ты ни приносил».
P.S. Эффект всего минут на пять – чтоб было время продливать.
Пока минуты не пройдут – не смей читать последний пункт.