Средиземский синдром

Глава VIII. Гора и башня

Когда под путниками осыпалась порода, Флаттершай успела подхватить подруг: Пинки – правой согнутой ногой, Эпплджек – левой. Спайк с глухим звуком упал в магму и через мгновение вынырнул, отфыркиваясь.

Флаттершай застонала от натуги, заскрипела зубами, быстро-быстро замахала крыльями, но подняться не могла. Эпплджек почувствовала, как медленно приближающаяся лава нагревает ее копыта.

«Нас двоих Флаттершай не сдюжит, – подумала она. – Вот и всё, доходилась в походы. И шо мне спокойно на ферме не работалось, сдались мне эти приключения! Пошто я забыла, шо они такие опасные?»

– Брось меня! – крикнула она пегаске. – Вытащи хоть Пинки!

Розовая пони подхватила идею, но сказала, что бросить нужно ее: она ловчее и сумеет балансировать на голове дрейфующего внизу Спайка.

Флаттершай отчаянно замотала головой, и дополнительное усилие стоило пони еще полуметра на пути к огненной реке.

В глазах у Эпплджек вдруг запестрело: сначала она решила, что это от жары, но ее разубедил знакомый голос, прорвавшийся сквозь цветной вихрь горячего воздуха:

– Держитесь, девчонки! Я вас вытащу через десять сек ровно!

Когда Рейнбоу Дэш опустила подруг на землю, те увидели, что здесь же стоит Рэрити и притягивает телекинезом Спайка. Когда голубой пузырь единорожьей магии лопнул, дракончик с радостным криком бросился спасительнице на шею, и та, неловко покашляв, похлопала его по спине.

Пегаски перенесли пони и Спайка через разлом. Пройдя немного вперед, они укрылись в тени большого базальтового валуна и за разговором доели последние припасы (Рейнбоу и Рэрити не успели захватить с корабля ничего съестного).

– Так и знала, шо без Дискорда тут не обошлось! – Эпплджек ударила копытом в каменную землю. – Он, небось, развлекается, глядя на наши мучения.

Сверилась с картой, и воскликнула:

– А мы, оказывается, почти пришли! Смотрите, вот этот черный треугольник – видать, гора – отмечен крестиком. Еще час не очень резвого галопа…

Пони резко замолчала и потупилась. Подруги принялись наперебой спрашивать, что случилось, и Эпплджек призналась:

– Мне стыдно.

– Тебе-то за что? – в один голос удивились Рэрити и Рейнбоу.

– Да я понимаю, шо вроде ничего плохого не сделала, но мне, понимаете, всё это нравилось: путешествия, приключения. Я, можно сказать, мечтала о таком с тех пор, как мы из Средиземья вернулись. И получается, шо я как бы развлекалась, получала удовольствие из-за того, шо стряслось с Твайлайт и Эквестрией. Веселилась за счет чужих страданий, как проклятый Дискорд!

Пони молча переглянулись, а Эпплджек продолжала:

– Я, конечно, не хотела, шоб с кем-то стряслась беда, но получается, шо вроде вот это всё оборачивалось мне на пользу.

– Ну, ты и загналась, – хлопнула ее по плечу Рейнбоу Дэш. – Я, например, люблю иной раз спасти кого-нибудь, но я ж не вино себя в тех бедах, от которых спасаю.

– А у меня вообще теперь похоронное бюро, – кисло усмехнулась Пинки Пай. – Но это не значит, что я радуюсь, когда кто-то…, ну, когда кому-то нужны мои услуги. Наоборот, надеюсь, что этот бизнес будет убыточным. И всё же кто-то должен им заниматься. Я могу устраивать грустные торжества, но и от весёлых не отказываюсь. Надо просто делать то, то позволяют обстоятельства, и не падать духом, оки…?

– … доки-локи, – нехотя закончила Эпплджек и обвела присутствующих взглядом: – Спасибо. Я так рада, что вы все мои друзья. Ладно, пора выдвигаться, пока мы сытые и отдохнувшие. А об обратной дороге будем беспокоиться, когда добудем кулон.

Остаток пути пони преодолели, не встретив ни драконов, ни иных опасностей. Эпплджек было вздохнула разочарованно, но тут же помотала головой: хватит с них приключений.

Впереди, за волнами застывшего камня, показалась черная гора почти правильной пирамидальной формы. Когда пони приблизились, стало видно, что камень изрыт круглыми порами.

– На подгорелый сыр похоже, – заметила Рейнбоу Дэш.

– Это пемза, – прищурилась Пинки Пай и пояснила: – Мне сестренка про нее рассказывала.

Опасливо оглядываясь, пони и Спайк подошли к горе, приземистой и невысокой – ее округлая вершина не поднималась выше окружающих полуостров скал. Никакого входа или пещеры не было, имелось лишь множество дыр.

Рэрити на глазок соотнесла их диаметр с пропорциями пони, и сказала:

– Придется втянуть животы… Эм, не то, чтобы у кого-то они были…

Предполагая, что внутри будет темно, путники разделились на две группы. Первой, засветив рог, полезла внутри Рэрити, а за ней последовали Рейнбоу и Пинки Пай. В соседний лаз заполз Спайк: он выплевывал мерцающие искорки, освещая стены горы себе, Флаттершай и Эпплджек.

Флаттершай поминутно охала: в конце привала она постеснялась сказать, что еще не собралась с силами после удерживания двух пони, и теперь передние ноги ее еле слушались. К тому же, стены темного лаза неприятно терлись о крылья. Замыкавшая Эпплджек подбадривала и подталкивала подругу, но толку было мало.

Из-за тонкой, но непробиваемой стенки слышались причитания единорожки о том, что пемза цепляется ей за волосы, и голосок Пинки: «Вот бы Мод сюда! Она от счастья… улыбнулась».

Спайк чувствовал себя в пещере довольно уверенно: то ли играла роль его драконья природа, то ли придавали сил осознание, что все его подруги – и Рэрити! – снова рядом, и стремление помочь Твайлайт.

Спайк резво полз вперед, а туннелю конца не было. Он сворачивал то влево, то вправо, и вроде бы делал петли. В стенах, поле и потолке то и дело попадались дыры в другие лазы, слишком узкие для пони. Иногда дракон чувствовал, что ползет полого вверх, иногда – что вниз. Когда он уже уверился, что водит пони кругами, и собрался сказать им об этом, он вдруг уперся в тупик. Огляделся, и увидел, что в «потолке» есть еще куча лазов, и один из них подходит по размеру для пони.

Когда Спайк сообщил об этом подругами, Флаттершай не сдержала хныка: предстояло карабкаться вертикально вверх, упираясь в стены всеми четырьмя ногами.

– Ничего, я поддержу, не свалишься, – заверила Эпплджек.

Спайк, цепляясь когтями за мелкие поры и трещины камня, пополз наверх. Эпплджек кое-как впихнула в туннель Флаттершай и сама двинулась следом.

Тем временем за стеной Рэрти тоже остановилась.

– Развилка, – замерла она. – Один туннель спускается глубже, другой идет выше.

– Наверх, конечно! – мигом решила Рейнбоу Дэш. – Если сомневаешься, всегда стремись выше. Опуститься мы всегда успеем.

Двигаться становилось всё труднее: лаз становился всё менее пологим, и вот пони уже не ползли, а карабкались, упираясь копытами в стены и тщетно пытаясь хоть за что-нибудь ухватиться.

Из-за стенки послышался возмущенный голос Эпплджек:

– Флаттершай, сахарок, я, конечно, всё понимаю, но мне кажется, шо ты поджала ноги и просто едешь у меня на загривке.

– Отлично, – бодро сказала Пинки, – значит, мы выбрали одно направление.

Обе группы выбрались из туннелей одновременно – в вытесанную под вершиной горы комнатку. Пони начали сладко потягиваться, радуясь, что могут встать в полный рост, и оглядывать помещение.

Посреди комнаты стояло напоминающее пень пемзовое возвышение, в котором что-то слабо мерцало в свете ежинорожьего рога. Вдавленный пористый камень эльфийский кулон!

– Не думала, шо будет так просто, – Эпплджек подалась вперед, чтобы выковырять украшение, но Рейнбоу предостерегающе вскрикнула:

– Стой! То что, книжек про Деринг Ду не читала? По-любому, тут какая-то ловушка.

Пони и Спайк принялись осматривать, ощупывать и обнюхивать стены, пол и низкий потолок комнаты, но не нашли и намека на скрытый механизм.

– Ежели это взаправду Дискорд затеял, – нахмурилась Эпплджек, – то и впрямь должен быть какой-то подвох.

– А может, в том и подвох, что мы ждем подвоха, а никакого подвоха нет? – предположила Пинки Пай.

Рэрити поддержала ее, но добавила, что доставать кулон надо аккуратно. Все отошли в угол комнаты, а единорожка захватила кулон в магическую ауру и напряглась, потянув на себя. Послышался шершавый скрип камня, и украшение медленно проплыло под темными сводами.

Пони утерли пот со лба и одобрительно похлопали подругу по спине. Эпплджек завернула серебристого лебедя в тряпицу, спрятала в седельную сумку и сказала:

– Обратно? Или передохнем? Флаттершай, ты как?

Не успела пегаска ответить, снизу раздался гул, из двух отверстий в полу пахнуло жаром, мелкопористые стены затряслись, затрещали.

Пинки Пай навострила уши, забегала кругами, шерсть на ее морде завилась во множество крошечных косичек, и она пояснила:

– Это значит, мы на вулкане, и началось извержение.

---

В серой попоне с черным подбоем, тяжелой гвардейской иноходью в окруженный стеной двор юго-восточного аванпоста Сумеречной Стражи вышел опальный генерал леди-протектора Твайлайт Спаркл личной гвардии Флэш Сентри.

Никто уже и не помнил, кто и зачем выстроил башню на границе Сельских Топей, при впадении Брайдлвина в Подковный Залив. Когда принцессы-аликорны победили Дискорда и обуздали стихии Эквестрии, она уже стояла. Говорят, служила маяком, пока Брайдлвин годился для судоходства, и корабли из Седельной Аравии и Мейритании возили по нему товары в столицу. А впоследствии была заброшена.

Флэш Сентри надавил копытом на висок и сощурился от головной боли. Конечно, леди-протектор организовывала посты Сумеречной Стражи по всей Эквестрии, но генерала не покидало ощущение, что эту башню она вернула в эксплуатацию лишь для того, чтобы было, куда его сослать.

Когда Твайлайт Спаркл впервые сказала Сентри о создании Сумеречной Стражи и его назначении, радости его не было предела: наконец-то он смог стать ближе к недосягаемой, казалось, принцессе! В гордости своей гвардеец даже допускал мысль, что и Твайлайт испытывает к нему некие чувства, и вся эта затея – ради него.

Но быстро стало ясно, что принцессу заботит совсем другое, а позже – что и характер ее вовсе не таков, как воображал Сентри. Но разочарование не уменьшило его решимости оставаться при Твайлайт, и он старательно исполнял все ее приказания.

И был вознагражден за терпение: когда в Страже появилась полковник Дэш, она рассказала, что Твайлайт никогда не была такой суровой, бесчувственной и подчас даже жестокой, что она добра и дружелюбна – словом, такова, какой и казалась Флэшу Сентри. Несколько раз он предпринимал попытки напрямую поговорить с леди-протектором о переменах в ее характере, но та неизменно отсылала его прочь с каким-нибудь важным поручением, а полковник Дэш вздыхала: «Бесполезно, генерал. Надо ждать, пока она образумится».

Правление Твайлайт Спаркл становилось всё жестче, и Сентри вновь погрузился в пучину отчаяния: тут уж не до его несчастных чувств – как бы ему не приказали казнить кого-нибудь!

Однако беседы с арестованной мисс Рэрити помогли ему воспрянуть духом, и, преисполненный решимости, он потребовал аудиенции у леди- протектора.

Твайлайт сидела на троне за заваленным документами столом. Окруженное густо-лиловой аурой перо царапало бумагу. Когда Сентри вошел, леди-протектор не подняла головы, а он, не в силах начать говорить, несколько мгновений просто смотрел на нее. И ему стало ее жалко: да, пони страдали от ее тирании, но страдала и она сама – истязала себя бесконечной работой, не позволяла себе и минуты отдыха, казалось, вообще не покидая тронного зала. Возможно, так бывшая принцесса наказывала себя, а возможно, и вовсе позабыла, что когда-то была другой, превратившись в мертвую машину, служащую одной цели – поддержанию того, что она считала порядком. «Как же ей, должно быть, одиноко!» – подумал Флэш и, собравшись с духом, громко доложил:

– Генерал Сентри на аудиенцию прибыл!

Твайлайт Спракл оторвалась от документов и смерила его невидящим усталым взглядом.

– Слушаю.

– Леди-протектор, я вижу, как тяжел груз ваших обязанностей. Не стоит ли вам найти себе помощника? Хотя бы одного писаря?

– Я не доверяю писарям. Они непременно исказят то, что я диктую, – по злому умыслу или по ошибке, что не лучше. Доверяла лишь одному, но он меня предал. Это всё, что вы хотели сказать, генерал? Больше не отрывайте меня и себя от работы по таким незначительным поводам.

Флэш Сентри повернулся было к выходу, но одернул себя: «Трус! Давай же, объяснись с ней!»

– Нет. Я хотел сказать, что вам пора образумиться. Ваши друзья…

– У меня нет друзей, – стальным голосом оборвала Твайлайт.

– Но мисс Рэрити…

– Она известный манипулятор, даже за решеткой она опасна. Я запрещаю вам посещать ее, генерал.

«Что же делать? – соображал Сентри. – Магии дня и ночи ее не одолеть, дружбу она отвергла… Но есть еще одна магия – та, служение которой избрал славный генерал Шайнинг Армор!»

– Я исцелю тебя, Твайлайт! – воскликнул Флэш.

– Что вы себе позволяете? Подобное обращение…

– Я исцелю тебя силой своей…

Он расправил крылья и метнулся к трону, но леди-протектор захватила его в колдовскую ауру и швырнула о стену. По залу раскатился лязг ударившихся о камень доспехов.

– Вижу, Рэрити основательно промыла вам мозги, – проговорила Твайлайт Спаркл, не выпуская Флэша из магического захвата, – и печалюсь о том, что столь верный мой соратник нуждается теперь в исправительном заклятии.

– Простите! – взмолился Флэш. – Пожалуйста, только не это! Я верен вам и желаю вам только добра. Пожалуйста, не заменяйте мои чувства этой… подделкой.

– Да будет так, – едва заметно кивнула Твайлайт. – Но во избежание новых инцидентов в течение дня вы получите назначение на новое место службы. Ступайте и ждите моих распоряжений.

С этим словами она телепортировала Сентри за дверь тронного зала, и изнутри послышался скрип задвигаемого засова.

Уже вечером Твайлайт Спаркл издала приказ по гвардии, повелевающий генералу Сентри и роте Стражей отправиться к заброшенной башне на юго-востоке и восстановить ее в качестве аванпоста Эквестрийского Протектората.

«Исправительное заклятье» касалось только безоговорочного подчинения леди-протектору, в остальном же гвардейцы были обычными бравыми солдатами, со своими привычками и слабостями. Со многими из усланных к башне Флэш Сентри служил в прежние времена и многих считал своими друзьями. Так что ему не было одиноко среди них, он лишь терзался от того, что у Твайлайт нет и таких, заколдованных, товарищей. «Она ничего просто так не делает, – думал Флэш. – Наверняка, специально подобрала тех, с кем я дружен. Не смотря ни на что, Твайлайт заботится обо мне».

Гвардейцы споро отремонтировали здание, возвели вокруг него стену – больше для защиты от холодного морского ветра, чем от врагов, – и выстроили во дворе бараки для жилья.

А вскоре из столицы пришло послание:

« Мой верный генерал Сентри,

Разведка донесла, что бывшие Хранительницы Элементов Гармонии злоумышляют против меня и с неизвестной целью направляются на юго-восток. Повелеваю вам утроить бдительность и заручиться поддержкой местного населения (жителей Сельских Топей) в их поимке».

Сентри послал группу стражей в Топи, чтобы те пообещали тамошнему народу награду за поимку мятежных пони и сообщили приметы Хранительниц и рекомендации Твайлайт по борьбе с ними.

Через несколько дней из Топей прилетел почтовый голубь с запиской о том, что пони и маленький дракон пойманы, и завтра селяне приведут их.

И вот, завтра настало, и Флэш Сентри, облачившись в форменную серо-черную попону, вышел из барака во двор и направился к башне, ожидать пленных в допросной комнате.

Несколько минут он простоял под темным небом, стараясь унять одолевшую его с утра головную боль, а после, не преуспев, вошел в башню.

Первый этаж был заставлен ящиками с провиантом, в погребе лежали ядра, порох и иные боеприпасы. Гвардейцам доводилось пользоваться ими лишь на учениях, и Сентри надеялся, что так будет и впредь.

Поднялся по лестнице на второй этаж и, кивнув вытянувшимся стражникам, уселся в деревянное кресло за шатким конторским столом. Спросил:

– От Сельских вестей не было?

– Нет. Должно быть, ведут, – ответил адъютант Джэвлин.

– Генерал, разрешите обратиться, – неуверенно начал Спиэр, младший из Стражей. – Почему мы сами не пошли за пленными?

«И правда – почему? – подумал Сентри. – Почему я не отдал такого приказа? Быть может, надеялся дать Хранительницам время… сбежать? Тогда не лучше ли было вообще не доводить до Стражей приказ об их поимке? Трус! – он стиснул зубы. – Не могу выбрать, на чьей я стороне: боюсь служить замыслам Твайлайт, и боюсь выступить против нее».

Так и не получив ответа, Спиэр сконфузился, и отвел взгляд от мрачной морды генерала.

Тут в комнату поднялся еще один гвардеец, Лэнс, и сообщил, что селяне явились, но пленный у них только один – и он сам из Топей.

Двое Стражей ввели и поставили перед креслом генерала пони лет тридцати. Один его глаз скрывала черная повязка, другой – нестриженые сальные волосы. Приведенный с тревожным любопытством крутил головой.

– Где Хранительницы? – спросил генерал. – И кто ты?

– Сам-то я Сколдхед, а тех отпустил. Они-то, грят, солнце вернуть могут, ну, я им и поверил: среди них была кобылка из Эпплов, а мы про энто семейство знаем, шо они слов на ветер не бросают.

Стражи возмущенно переглянулись: «Да как эта деревенщина посмел нарушить повеление леди-протектора?» Флэш Сентри велел им выйти и снова обратился к пленному:

– И?

– Ну, папаша-то мой Фангес сначала разозлился, но я его вроде убедил, да прочие нашенские зароптали, мол, солнце еще когда будет, а хлеб нужен уже сейчас. Ну, и так смекнули: доставить меня к вам за малую долю награды, а вы уж решите, прав я был али нет.

«Должен ли я радоваться? – подумал Сентри. – Всё разрешилось само собой без моего участия. Хранительницы свободны. А я так и буду отсиживаться за их спинами? А что я могу сделать? Эквестрия не видела такого бестолкового, такого трусливого генерала!»

– Еду вы получите, – проговорил Флэш, наморщив лоб от боли и стыда – неясно, перед кем. – А ты покуда останешься здесь: доверие доверием, а твой народ числится гражданами Эквестрии, и закон страны ты нарушил.

Флэш Сентри вызвал стражников и велел увести Сколдхеда и барак, заковать и держать под охраной, а приведшим его селянам выдать четверть обещанной награды и отпустить назад в Топи.

Когда пленника, увели, Джэвлин заметил:

– Нужно написать леди-протектору Спаркл рапорт о происшествии.

Сентри сокрушенно уронил голову – со стороны это можно было принять за кивок – и взялся за перо и бумагу.

Остаток дня прошел в обычных заботах: проверке постов на стенах, построениях, сменах караула. Измотанный, Сентри вернулся в жилой барак и повалился на койку, отделенную от общего помещения клеенчатой ширмой. Тяжко повздыхал, нашарил на прикроватной тумбе огниво и зажег свечу.

Оказалось, тут уже лежит запечатанный черным сургучом конверт из Кантерлота. Генерал разорвал его, вынул послание – и пришел в ужас: ответ Твайлайт состоял из двух слов: «Казнить предателя».

«Что же делать? – Сентри взволнованно ходил вокруг своей койки, в земляном полу медленно образовывалась неглубокая колея. – Завтра я должен огласить приказ перед всеми, и тогда они… не смогут его не выполнить. Я должен солгать! А письмо сжечь, чтобы никто не увидел».

Он поднес бумагу к свечке – и тут же отнял. Поводил копытом по маленьким буковкам – написанные аккуратным, как у первоклассника, детским почерком Твайлайт, они складывались в страшные слова.

– Это ответ? – раздался над ухом голос, и Сентри, вздрогнув, обернулся: исправный служака Джэвлин, как всегда, не вовремя.

– Да, – застигнутый врасплох, генерал забыл соврать, быстро сложил письмо и спрятал в офицерскую сумку-палетку. – Завтра оглашу.

Ночью прошел дождь, и солдаты вышли во двор, меся жидкую черную грязь. Флэш Сентри встал перед строем, посредине которого двое гвардейцев удерживали закованного Сколдхеда, и под пристальным взглядом Джэвлина достал из сумки приказ. Прокашлялся. Еще раз прокашлялся.

– Генерал, – позвал адъютант, и Флэш с испуга прочел:

– Казнить…

– Казнить? – зашептались Стражи. – Но как же…?

– Ведь это же не наш метод…

– Но приказ леди-протектора!

– Стойте! – воскликнул Сентри. – Я… не дочитал… Казнить… нельзя…, м-м-м… поми…

– Прошу прощения, – твердо сказал Джэвлин и вырвал у генерала бумагу. – Леди-протектор предупреждала, что вы можете оказаться неспособным исполнять свои обязанности. – Товарищи, здесь написано: «Казнить предателя».

Сентри мигом связали крылья и стреножили – и перестали обращать внимание. Часть гвардейцев охраняла растерянно озирающегося Сколдхеда – тот, видно, не знал слова «казнь» и не понимал, что происходит. Часть отправилась нести стражу на стенах и вершине башни, часть – в быстром темпе сколачивала эшафот из оставшихся от ремонта досок.

Генерал в отчаянной надежде посмотрел не небо. Где-то там, за тучами и звездами, томились принцессы, которые могли бы всё исправить. Взгляд Сентри привлекла особенно черная туча, двигавшаяся, казалось, не по воле ветра. Да что там – она летела всё быстрее и быстрее, приближаясь.

– Что это? – заметив, что арестованный генерал куда-то смотрит, Стражи тоже подняли головы.

– Это облако?

– Это стая?

– Это… гора! – заорал Джэвлин. – Всем в укрытие!

Огромная скала, оставляя за собой дымный след, летела прямо на башню, и гвардейцы бросились прочь из двора. Адъютант подскочил к Сентри, ловко разрезал путы у него на ногах и велел бежать рядом с ним, не вырываясь вперед и не отставая.

«Метеорит? – гадал Сентри. – Из космоса? Неужели принцессы нашли способ сбежать?»

По окрестности раскатился грохот. Подняв в воздух комья грязи и каменные осколки, гора приземлилась во двор. Стена рухнула под ее весом, а башня покосилась и завалилась на бок, на черный склон небесного снаряда. «А если враги? – подумал Сентри. – Тогда плохо дело: путь к боеприпасам отрезан».

Гвардейцы помогли подняться упавшим от ударной волны товарищам и сомкнули строй.

– Есть ли кто-то внутри? – громко крикнул Джэвлин. – Покажись, кто бы ты ни был! Именем леди-протектора!

Теперь стало видно, что вся гора испещрена большими и малыми отверстиями. Некоторое время царила тишина, а потом из одного из них показалась разноцветная грива.

– Полковник! – не сдержавшись, воскликнул Сентри.

Следом за полковником Дэш голову наружу высунули еще четверо Хранительниц и дракон Спайк.

– Уф, – переговаривались они, словно не замечая подступающих солдат, – ну и полет. Да нас, как пробку от шампанского! Ой, а где это мы?

– Полковник Дэш! – снова позвал Флэш Сентри, и пони, наконец, обратили внимание на гвардейцев.

– Ага, неплохо, – усмехнулась пегаска. – Сентри, ты под заклятьем?

– Нет.

– Тогда прикажи…

– Генерал Сентри разжалован, – оттеснил Флэша Джэвлин. – Все переговоры вести со мной. Немедленно покиньте… эм, гору и сдайтесь на милость леди-протектора.

– Ее-то нам и надо, – разнесся над мрачными окрестностями звонкий голос Рейнбоу. – Эй, Сколдхед, солнце взойдет уже скоро. Всё почти готово, осталась только Твайлайт. Слышь, адъютант, я требую, чтобы леди-протектор лично прибыла сюда в кратчайшие сроки. Переговоры буду вести только с ней. И пока она не явится, считайте аванпост Эквестрийского Протектората захваченным воинством королевства Эквестрия!