Сказки служивого Воя Том II - Ненужный

Часть 15 Либо грудь в крестах, либо голова в кустах

Жизнь в войске состоит из неписанных правил: «Не умеешь — научим!» и «Не хочешь — заставим!» И Баян не был исключением, вместе со всеми он чистил оружие, дежурил на кухне, стоял в дозоре, изучал боевую технику, учился летать, маневрировать в воздухе, управляться с пикой и накопытными лезвиями и до звезд в глазах тренировался на стрельбище. Тут Баяну не было равных, его магические лучи поражали цели на удалении в сто метров и более.
— Молодец, — раздалась похвала от хорунжего, ещё достаточно молодого земного пони с пудовыми копытами и серыми требовательными глазами, — десять из десяти.
— Баян, где ты научился так стрелять? — раздался вопрос от одного из сослуживцев, массивного жеребца-единорога с белой шкурой.
— В Кантерлотском кадетском корпусе, — не стесняясь, ответил багровый единорог.
— Разговорчики! — восстановил порядок товарищ командир.
Красные искривленные рога, переливающиеся магическим светом, вновь выпустили короткие лучи в сторону целей, а тишину над стрельбищем нарушили десятки хлопков.
Вои учились использовать магический рог, что давался с крыльями феникса чудо-знаменем. Особенно трудно стрельба выполнялась земными пони, которые не привыкли концентрировать магию на кончике рога, как единороги.
Стояла теплая погода, полк уже несколько недель был в полевом лагере у реки, что вои называли «Малой упряжью». Воинская наука давалась Баяну достаточно легко, многое чему обучали командиры, молодой багровый единорог освоил ещё в кадетском корпусе. Однако «почивать на лаврах» жеребчику не дали. Хорунжий обратился к строю: «Младший урядник Баян. — Дождавшись пока багровый единорог откликнется, командир продолжил. — Назначаю тебя заместителем командира по боевой и стрелковой подготовке».
— Есть! — ответил Баян.
— На жопе шерсть! — раздались смешки, — Отвечать нужно: «Так точно!»
— Виноват, — поправился Баян, — Так точно, товарищ хорунжий.
— На сегодня результаты многих по стрельбе далеки от идеальных. Я бы даже сказал, далеки от просто хороших. Назвать их удовлетворительными можно лишь с натяжкой. С натяжкой такой, будто на ней подвесили задницу принцессы Селестии.
Снова раздались смешки.
— Это может и смешно, но не весело. Как Родину будете защищать товарищи вои? — задал риторический вопрос командир, строй притих, — Если не умеешь стрелять — считай что наполовину безоружен, так как не в состоянии дать отпор противнику на расстоянии.
— Товарищ хорунжий, разрешите обратиться? — спросил Баян.
— Разрешаю. — Кто наш враг тут?
— Хороший вопрос, — подметил хорунжий, указав за речку, — все посмотрите туда вот всё что хочет тебя убить — это враг. В основном драконы, аспиды, гидры, но встречаются ещё и грифоны, и всякий пиратский сброд. И тут либо ты его, либо он тебя. Понятно?
— Так точно! — ответил строй.
— Значит так, ставлю боевую задачу. Урядникам провести занятия по практической стрельбе. Добейтесь того, чтобы каждый вой мог не только магию кучковать, но и в цель попадать. Всё, приступить к занятиям!
— Есть! — стройно ответили урядники.
— У дуба в поле, у рыбы в море, — с негодованием им ответил командир, — отвечать надо!
— Так точно!
Урядники, в числе которых был и Баян, приступили к выполнению приказа. Занятия чередовались от теории к практике. Для удобства хоругвия была разбита на отделения и урядники продолжили тренировать молодых. Лишь к стрельбищу отделения подходили по очереди. И ближе к вечеру результаты стали не сказать, что сильно хорошими, но и тщетными усилия младшего командного состава назвать было нельзя.
— Сперва, выбираем цель, — проводил инструктаж Баян, показывая на своём примере, — примерно оцениваем расстояние, если цель движущаяся, то берём чуть дальше. Бьём на опережение. Теперь концентрируем силу на кончике рога, — багровый единорог окинул взглядом воев, что выполняли команды, — ещё раз смотрим на цель и пускаем вспышку.
Раздались хлопки и сорвавшиеся магические лучи, оставляя за собой красно-желтый трассирующий след, полетели в сторону мишеней, но большинство из них растворились, какая-то часть угодила в землю и лишь пара вскользь задели чучела, сделанные из грязи и палок.
— Уже лучше, — на выдохе отметил Баян, — но хвастать пока нечем. Ещё раз!
Постепенно трудами урядников те, кто не мог поразить цель, стали хотя бы правильно собирать на кончике рога энергетический пучок. Но результат был удручающ. Докладывать командиру было нечего и новоиспеченный замбой это понимал. Тут Баян обратил внимание на массивного белого единорога, что безуспешно старался сконцентрировать на кончике рога магическую вспышку. Багровый единорог подошел к белому жеребцу и спросил: «Как зовут?»
— Кольцо.
— Не получается вспышку собрать?
— Агась, — грустно ответил белый единорог.
— Использовать атакующее заклинание — очень просто. Если один раз получится, то дальше будет проще. Смотри, когда ты концентрируешься на вспышке не забывай, что магия собирается в пучок на кончике рога. Вспышки бывают зажигательными они же огненные и электрическими они же молнии. Проще в освоении первый вариант, но против огнедышащих змеев эффективнее второй. Старайся представлять нечто мотивирующее — это помогает. Делай как я, — сказал Баян, наклонив голову по направлению к мишеням, — сперва смотришь на цель, затем концентрируешься и, когда уверен, отпускаешь.
Раздался хлопок, но к разочарованию Баяна лишь одна вспышка полетела к цели. Младший урядник внимательно посмотрел на незадачливого единорога.
— Может тебе мешает это кольцо? — указав на сидящее у основания рога украшение подметил Баян.
— Возможно.
— Тогда сними, и попробуем без него, — предложил багровый единорог.
— Какой же я Кольцо, без кольца? — в шутку проговорил жеребец.
— Стрельба — это не шутки. — серьёзным тоном подметил Баян.
— Виноват, товарищ младший урядник, — изменился Кольцо, — Мне это кольцо очень дорого.
— Понимаю, но если ты не сможешь стрелять, то бой можешь не пережить!
— Да что толку в этой перестрелке? — парировал белый единорог, — Весь бой решается в копытопашную, когда один на один. — Кольцо обнажил накопытное лезвие и сделал выпад в пустоту, — Я знаю!
— Поразить противника на безопасном расстоянии — основа выживаемости в бою, а от твоей живучести зависит и живучесть твоих товарищей, а значит и выполнение боевого приказа. Так что Кольцо ты научишься стрелять, хочешь ты того или нет!
— Что тут у вас происходит? — подошел к спорящим ченчлинг в черном форменном сюртуке, со званием вахмистра на погонах. — Кольцо, ты что опять митингуешь? Знай, кончится наше терпение, переведем мы тебя из стрельцов в артиллерийскую прислугу будешь тяжелые снаряды и пушки таскать.
Вахмистр Харалуг, был ченчлингом и по сравнени с пони его размер нельзя было назвать выдающимся, но зато он обладал качествами, делающие его незаменимым в подразделении. Как энергетический вампир он прекрасно чувствовал изменение эмоционального фона бойцов. Знал, когда нужно подбодрить, а когда необходимо и надавить авторитетом.
— Всё в порядке, товарищ вахмистр, — вступил в разговор Баян, — рядовой Кольцо нуждается в дополнительных занятиях по стрельбе.
— Да, не только он один, — подвел черту вахмистр и, глянув на солнце, продолжил, — время на исходе. Пора сворачиваться.
Солнце клонилось к закату, было необходимо возвращаться в лагерь. Вои построились в колонну и галопом поскакали. Голова болела, мысли путались, хотелось так сказать «умереть» до завтрашнего утра. Но копыта сами несли воев по полю. Становилось темно, а до лагеря ещё было далеко. Баян повернул голову в сторону, где слышался плеск воды в реке. Как вдруг в темном небе блеснула вспышка, сперва это могло показаться падающей звездой, но для звезды она слишком быстро приближалась. Когда Баян, осознал что это, раздалась команда: «Воздух!»
Кто где стоял тот там и упал на землю, а секунду спустя в метрах пятидесяти впереди в землю ударила струя огня. Многие вои опешили и абсолютно не знали что делать. Ситуация легко могла привести к панике. В наплывающей темноте практически ничего не видно, особенно парящего в небе противника.
— Вахмистр, пусти осветительную! — прозвучала команда.
Тут ченчлинг вскочил и выпустил вспышку в ночное небо. Та взметнулась ввысь, и загоревшись, освятила округу красным светом. Хорунжий скомандовал: «Ко мне! Построились! Приготовиться к бою!»
— Установим периметр? — спросил ченчлинг, под топот воев в спешке формирующих каре.
— Так точно, — поддержал инициативу хорунжий, — Хоругвий на центр. Поднять щит.
Знаменосец поднял небольшое по ширине квадратное полотнище с золотым перекрестьем и красной звездой в центре, а с обратной стороны можно было увидеть цифру подразделения. Магия, сокрытая в хоругвии, словно напитавшись внутренними силами окружающих, начала разливаться потоком к каждому бойцу, стоящему в строю. Вокруг каре стала подниматься полусфера блестящая золотым переливом. Проходит минута, проходит другая, уже осветительная вспышка погасла, когда периметр, наконец, был установлен. Как вдруг в небе вновь раздалось дикое шипение. Командир напрягся, ведь он знал какому существу принадлежал подобный глас, но верить этому отказывался. Ведь это бы означало, что единственный выход для зелёных жеребчиков станет победа. В противном случае их всех ждёт смерть. Внезапно над куполом, под которым укрылись вои, пролетело что-то и на макушку щита плеснулась кислота, что принялась шипеть и буквально прожигать защиту.
— Разве драконы так умеют? — раздался взволнованный вопрос.
— Драконы — нет, а вот аспиды — да. — Аспиды! — с опаской пронеслось по строю.
— Не робей братцы, аспиды на землю не садятся только на камни, — проговорил вахмистр, поднимая боевой дух бойцам, — сейчас угостим его зажигательными!
Купол над воями лопнул, словно хрустальный бокал от кипятка. Однако аспид держался на расстоянии и его ресурс был не вечен. Как только летающий змей был готов снова полыхнуть огнём, но на этот раз по воям он начал быстрое снижение к цели. Его было легко увидеть в ночном небе по огню, что выходил из клюва при снижении.
— Ждём, — говорил командир.
Силы стрелять были у многих на исходе, поэтому командир выжидал. Молодые вои напряглись.
— Вспышка.
Строй буквально заискрил, словно букет бенгальских огней. Красные рога светились и собирали в себе энергию десятка сердец.
— Ждём.
Секунды тянулись неимоверно долго. Баян почувствовал как, не смотря на ночную прохладу, на лбу проявилась испарина.
— Огонь, — скомандовал хорунжий, и шеренга выпустила залпы прямо в цель, — огонь! — снова залпы порвали тишину.
Аспид маневрировал, уходя от огня, но и не думал отпускать войсковых. В это время на земле вои оценивали положение, в котором оказались. Змей, извиваясь в воздухе и щелкая клювом, проскочил над строем и тут упал один боец, что не успел пригнуться. Аспид на лету откусил ему голову. Из ровной раны на шее, словно срезанной ночницами, потекла слабым фонтаном кровь. И молодые бойцы дрогнули. Строй мог посыпаться, как карточный домик. Вои срывались в чисто поле и не спасали ни приказы командира, ни угрозы. Поддавшиеся панике бойцы не слушали урядников, что пытались удержать их, они срывались на галоп в чисто поле, надеясь укрыться в лесу. Аспид своими зоркими глазами высматривал бегущих и жег, рвал на части, подхватывая их на лету. От огня загорелась трава, и крики оказавшихся в кольце воев ещё были слышны тем, кто остался стоять до конца. Не поддались панике где-то три четверти подразделения. Хорунжий окинул оставшихся бойцов взглядом и приказал: «Сомкнуть строй! Приготовиться к бою! Харалуг на тебе левый фланг. Баян, возьми на себя передний фланг...»
Командир не успел закончить как аспид, вынырнув из темноты, и схватив хорунжего захлопал крыльями, чтобы улететь.
— Куда, зараза? — выкрикнул Кольцо и, ухватив змея за длинный хвост, зубами резко дернул на себя.
Но аспид не поддался и, издав шипение, попытался улететь с командиром в когтях, и воем, схватившем змея за хвост. Пара взмахов и массивный белый единорог оторвался от земли. Вои растерялись. Стрелять, но тогда огнем можно опалить командира или сослуживца, к тому же несколько десятков вспышек в близи — это опасно. Вахмистр выкрикнул: «Не стрелять! — И тут же вцепился в товарища. -Навались!»
Приказ был воспринят и за вахмистром уже последовали все вои, что стояли рядом и, с таким грузом, аспид уже не мог оторваться от земли, но дергаться и извиваться не прекращал.
— Кольцо, выпусти в него вспышку, давай! — выкрикнул Баян, подбегая ближе.
— Стреляй Кольцо! — прокричал хорунжий из когтей крылатого змея.
Белый единорог собрал все силы, закрыл глаза и, вспомнив всё что было, отпустил вспышку, которая, пролетев вдоль хребта аспида, врезалась тому в голову. Проклятый змей вскрикнул и разжал хватку, роняя командира на землю и Кольцо, разжав челюсти, выпустил хвост змеи и тот отскочил в сторону. По аспиду тут же прицельно вдарили зажигательными прямо по переливающимся словно инкрустированными драгоценными камнями крыльям. Змей взвыл и упал на землю с грохотом. Хорунжий еле-еле успел отползти, чтобы его не задавила упавшая туша. Вои набросились на аспида и уже хотели острыми накопытными лезвиями изрезать змея в окрошку за всё. Но тут очнулся командир и спас аспида от неминуемой расправы, приказав связать змея и доставить того комиссару. В ход пошли ремни от обмундирования, чтобы стянуть конечности, что больше были похожи на куриные лапы, а смертельно опасный клюв заткнули самодельным кляпом.
Вновь построившись в шеренгу вои поскакали в направлении к лагерю. Связанный змей шипел и изворачивался, норовя ускользнуть, но вои крепко держались за ремни зубами, не давая тому и шанса. Через час с небольшим вои прибыли в лагерь. Доложили, как и полагалось о произошедшем, о пленном и о потерях. Аспида сдали комиссару, но на этом приключения не закончились. По одному в течение всей ночи войсковой комиссар допрашивал воев и особенно командиров. Очередь Баяна пришла лишь под утро. Не выспавшийся единорог в сопровождении подошел к палатке, где находился комиссар и, спросив разрешения, вошел внутрь.
— Товарищ комиссар, младший урядник... — чуть сонным голосом доложился Баян.
— Вольно, — оборвал на полуслове фестрал, указав на, лежащее в центре палатки сено.
Баян немного боязливо присел и осмотрелся. Комиссар сидел за раскладным столом на краю, которого стояла керосиновая лампа, ещё одна такая же висела под потолком тусклый свет, которых освещали всё небольшое пространство брезентовой палатки. Сам комиссар выглядел немного уставшим. На предплечьях черного мундира блестели небольшие, нашивные, красные, галунные звездочки. Фестрал вел себя уверенно. Кожаные крылья, как у летучей мыши, изредка дергались, а кисточки на ушах стояли торчком. Выдержав короткую паузу комиссар серьёзным, но спокойным голосом спросил: «Хочу услышать вашу версию произошедших событий».
— Всё было так... — начал свой рассказ Баян и говорил он, возможно, минут тридцать или сорок, на протяжении этих получаса комиссар внимательно слушал, изредка сверяя детали с другими своими записями.
— Аспид напал первый? — прозвучал вопрос, когда багровый единорог закончил.
— Так точно, товарищ комиссар.
— С вашей стороны были выкрики в его сторону? — поинтересовался фестрал, внимательно следя за реакцией воя.
— Никак нет, мы его даже не видели, смеркалось. — уверенно проговорил Баян, — Мы лишь действовали по обстановке.
— Кто первым из воев поддался панике?
— Не могу знать, не видел.
— Что сделал хорунжий, — внимательно посмотрел на воя фестрал, поджигая сигарету, — когда увидел что часть воев без приказа, оставили свои позиции?
Баян замолчал на несколько минут, опасаясь сболтнуть лишнего.
— Хорунжий, вахмистр стреляли или приказывали стрелять в след бегущим? — снова вопрос от комиссара.
— Эм... ну тут видите ли...
— Баян, — одернул молодого воя комиссар, — отвечайте конкретно.
— Никак нет.
— Вам было страшно?
— Было! Ещё никогда так страшно не было. — признался багровый единорог, посмотрев на товарища комиссара, да так что фестрала нервно поежился, сузив кошачьи зрачки на единороге.
— Почему тогда вы не побежали?
— Так приказа не было вот и не побежал. — с простотой ответил Баян.
— А если бы приказ был тогда что?
— Я... не знаю.
— Хорошо, — заключил комиссар, сделав пометки в своих бумагах, — вы свободны.
Баян вышел из палатки, не зная, к чему приведет вся эта ситуация. Сомкнуть глаз единорогу так и не удалось. Утром на построении полка патрульные вывели перед строем одного пони единорога, без формы. Но Баян узнал его, это был вой из его хоругвии и которого не досчитались вчера по прибытию в лагерь. «Вероятно ему все же удалось добежать до леса». — Подумал Баян.
— Этот пони, имя, которого я не хочу называть, вчера, во время боя-столкновения, без приказа покинул свою боевую позицию в строю и был пойман патрулем. Товарищи, вы можете видеть, как слепой эгоизм делает из вчерашних товарищей паникеров и дезертиров. Оставив своих, вчера в бою ты подставил не только товарищей в трудный момент, — говорил комиссар, а дезертир стоял, виновато опустив голову, — твоей трусостью была брошена тень на всё войско и Родину. Какое справедливое наказание может быть для таких как ты? Разумеется только высшая мера. Приказываю трусов и дезертиров расстрелять. Хорунжий Комонь, привести приговор военно-полевого суда в исполнение.
Наш командир вышел и проследовал к дезертиру, которого уже развернули боком, чтобы выстрел пришелся точно в висок, и смерть была мгновенной. Комонь сконцентрировал вспышку на конце красного рога. Строй замер в ожидании. Хлопнул выстрел. Тело грохнулось, как подкошенное. Был пони и нет. Командир вернулся в строй. Баян наблюдая, как и остальные, за произошедшим, во время выстрела вздрогнул. До конца замбой, возможно, как и остальные был уверен, что дезертира, проявившего малодушие, товарищи помилуют. Но реальность, словно лягнула всем кто так думал по морде, наглядно показала, как тут серьёзно дело обстоит. Тут не отправят в тыл, отсиживаться в тюрьме, за проступки не совместимые с несением службы. До Баяна донеслось: «Вон оно что либо грудь в крестах, либо голова в кустах».