Fallout Equestria: Обыденная нежизнь
День двенадцатый - Жизнь на грани
рано или поздно, с неё придётся прыгать
Мисти открыла глаза, но взгляд её что-то заслоняло. Сонная, она столкнула помеху копытом. Та отвалилась, немного подёргалась и уставилась на Мисти своими четырьмя глазами. Глаза той округлились.
— Л-лемон… — она пыталась сохранять спокойствие, однако из-за ощущения странных тяжестей по всему телу это оказалось довольно трудно. Она старалась переключить внимание на всё, что попадалось на глаза.
Лемон Фриск заморгал и открыл глаза:
— Проклятье. Мисти, не двигайся!
Та стала водить глазами во все стороны, пытаясь разглядеть как можно больше, не двигая головой. Наконец она закрыла глаза, глубоко вдохнула и медленно выдохнула.
— Я вся в пауках, да?
— Да, — ответил Лемон. — Тех же, что и вчера. Поменьше только.
Мисти взглянула на него недовольно:
— Тебе прямо вот всё нужно сглазить, да?
— Прости, — Лемон был явно не настроен шутить.
— А почему тебя пауки не облепили?
— Знать бы.
— А Пэт разве не должен был на страже стоять?
Из-за двери донёсся искусственный голос:
— Ответ отрицательный. Лемон Фриск просил меня «приглядеть». И я глядел. Наблюдать, как существа обнаружили тепло тела Мисти Клауд и пробрались через дыру в стене, было весьма занятно.
Лемон потёр лоб копытом:
— Ой, отлично, — он повернулся к двери: — Но если им нужно тепло тела, значит, они не должны хотеть её убить?
— Предположение выглядит обоснованно, — ответил голос из-за двери. — Однако это молодые особи, и их можно легко испугать.
— Да войди уже в комнату, Пэт, — пригласила Мисти.
Дверь открылась, и хромо-циановый пони шагнул внутрь:
— Хорошо.
— И что мне теперь делать? — спросила Мисти.
— Солнце уже поднялось, — ответил ПТНИЦО-1. — Вероятно, они скоро уйдут. Я полагаю, под облачной завесой они испытывают трудности с терморегуляцией собственных тел, когда поблизости нет млекопитающих.
— Ладно, фиг с ним, — сказала Мисти и медленно поднялась. Пауки разбежались от неё. — Вот. И никаких укусов. Проблема решена.
Один паук остался сидеть у неё на голове. Он приподнялся на своих задних лапках и посмотрел на неё сверху вниз.
— Ты тоже слезай, — Мисти подняла взгляд на паука. Тот глядел на неё и не двигался. Мисти вздохнула: — Ну ладно, сиди.
— Ты что… его так там и оставишь? — Лемон не верил своим ушам. — Прямо на голове?
Мисти протянула копыто и погладила серо-кирпичного паучка:
— Ну, он же ничего опасного не делает. Уйдёт, когда захочет, наверное.
— Ты вообще видела, какие у них жвала? — спросил Лемон. — Такими, наверное, и череп прокусить можно.
Мисти перестала разглядывать паука и повернулась к Лемону. Вместе с ней, чуть наклонившись, на гуля уставился и паук.
— Ну да, — ответила Мисти. — Но ей незачем. И, кроме того, Пэт прав. Она регулирует температуру своего тела. И когда-нибудь ей придётся слезть, иначе она просто перегреется.
— Она? А это ты с чего взяла?
— Ну… мы же видели раньше, что у них есть два вида окраски, и я думаю, что это может иметь отношение к их полу. И ещё считаю, что в общем среди животных о молодняке чаще заботятся самочки, — Мисти кивком указала на дверной проём, где все остальные паучки сгрудились вокруг двух серо-кирпичных. — Вот я и решила, что это у меня тут кобылка.
— Это не «кобылка», Мисти, — закатил глаза Лемон. — Это смертельно опасный паук, который просто оказался самкой.
— Ну, она миленькая, — Мисти погладила паука. Тот поластился в ответ.
— Ага. Это-то пугает ещё больше, — Лемон взглянул на паучих-нянек за дверью. — А те две как отмечены?
— На ЛУМ-е — нейтральны, — ответила Мисти.
— Ну, хоть что-то, — сказал гуль. — Ладно, идём. Думаю, пора уже.
— А эта малышка — дружелюбна, — заметила Мисти, глядя на своего головного пассажира.
— Отлично, — Лемон закатил глаза. — Сначала робот, потом паук гигантский. Мама будет так тобой гордиться. Что дальше? Радигатора пригреешь? — он вышел в дверь, не обратив на паучат никакого внимания. Два больших лишь проводили его глазами. — Мисти, Пэт, идёмте. Пора выбираться отсюда.
Когда все отправились на выход, паук на голове Мисти повернулся к своим собратьям, но с места не сдвинулся. Когда же пони вышли из здания, он (или, вернее, она) снова развернулся вперёд и поехал так, поглядывая временами на своего скакуна.
— Итак, великий вождь! — сказала Мисти. — Вот мы и пришли в славный город Винниаполис! Куда теперь путь держать будем?
Лемон взглянул вдоль по улице:
— Ну-у… я, вроде как, хотел заглянуть на площадь, но… — он указал на повалившееся здание в конце улицы. Мисти взглянула туда и поняла, что проблемой было не оно само. Как прошлым вечером заметил ПТНИЦО-1, у зданий обычно есть окна, что позволяет преодолевать их, пусть и в отличной от задумки архитекторов ориентации. Присмотревшись куда указывал гуль, она разглядела настоящее препятствие. И справедливости ради стоит сказать, что таковым оно было лишь для неё.
В нижней части небоскрёбов, ещё стоявших за повалившимся строением, виднелось слабое голубое свечение.
— Да что это вообще такое? — недоумевала Мисти.
— Я и в самом деле без понятия, — ответил Лемон. — А ты, Пэт?
— Это магическое излучение, — сказал робот, не сильно прояснив, однако, ситуацию.
Гуль закатил глаза:
— Ну да, но почему оно голубое?
— Анализ магических явлений мне не доступен. За исключением радиометра, я не оборудован никакими сенсорами для этого. Данное свечение отличается от известных мне типов излучений в двух аспектах. Первый, как вы уже заметили, — это цвет. У меня есть сведения о красном свечении в эпицентре взрыва жар-бомб из разведданных об испытаниях оружия зебрами, однако помимо этих случаев, остаточная радиация обычно проявляет себя зелёными оттенками. В данном же случае оттенок голубой. Второй аспект: для такой яркости свечения интенсивность излучения здесь гораздо ниже ожидаемой.
Лемон кивнул:
— Ясно. Только вблизи она не такая уж и слабая. Я уже бывал рядом с такими.
— Это может означать, что при отдалении от источника излучение резко теряет в интенсивности, — заметил ПТНИЦО-1.
— Наверное.
— Так значит, — сказала Мисти, — мы можем так подойти и осмотреть его, чтобы я оставалась в безопасности.
Лемон поглядел на неё с лёгким беспокойством. Несколько секунд он молчал.
— Ты уверена? — наконец спросил он. — Мне не хотелось бы неоправданно рисковать.
Единорожка улыбнулась:
— Да ладно тебе, Лемон. Весь этот поход — неоправданный риск. И ты это с самого начала знал.
Гуль кивнул:
— Справедливое замечание. Но Рад-Х наготове всё равно держи.
Он проверил, включён ли его радиометр, и все вместе они направились к зданию.
— Лемон! — крикнула Мисти. — Как ты там?
— Пэт! — отозвался Лемон. — Ты же говорил, что у тебя всё просчитано!
— Так и есть, — сказал робот, глядя в дыру, куда провалился Лемон. — Но похоже, что наружные стены не были рассчитаны на ходьбу по ним.
— Да ладно? — буркнул гуль. — Ну и где я сейчас?
— Там, где ты находишься, здания быть не должно, — сообщил ПТНИЦО-1. — Когда здание упало, оно, видимо, продавило грунт и частично провалилось в канализационные сети.
— И знаешь, обычно, — замялась Мисти, — в канализации всегда встречаются плохие вещи.
— Сглаз наоборот — это всё равно сглаз! — прокричал гуль в ответ, задрав голову. — Есть идеи, как мне отсюда выбраться?
— Ты сейчас находишься на глубине приблизительно пять целых двадцать три сотых метра, — сообщил ПТНИЦО-1. — Я думаю, что тебе стоит воспользоваться верёвкой.
— Верёвкой? — Мисти нахмурилась. — Лемон, ты помнишь, как мы решили, что я буду нести в основном только еду и медикаменты?
Лемон разочарованно простонал:
— А верёвка у меня, да? — он вздохнул. — Это значит, что ты её спустить не сможешь. А я на пять метров её не заброшу. А ты можешь, ну, поймать её магией, если я её подкину повыше?
— Вряд ли, — ответила Мисти. — У меня плохо получается ловить движущиеся объекты. Но я без проблем могу…
Из провала донёсся тихий стрёкот.
— Что это было? — прошептала Мисти.
— Не знаю! — занервничал Лемон. — Но тут что-то есть, это точно!
Стрёкот повторился, уже громче. Стрёкот нехороший. Стрёкот чего-то, охотящегося во тьме.
Кантерлотские гули были на редкость «крепко сшиты», но сверхсуществами не были. И несмотря на репутацию рыщущих в темноте страшилищ, дикие гули не имели ничего такого, как, например, ночное зрение. Которое сейчас очень пожелал Лемон, причём уже не в первый раз.
Стрекочущий охотник в ночном зрении не нуждался. Он прекрасно находил своих жертв и без него. Для этого ведь и был нужен тот стрёкот.
Лемон услышал хлопанье больших крыльев. «Похоже на фруктовых мышей-вампиров». Глаза его вдруг округлились:
— Срань, — он вскинул голову: — Мисти! Беги оттуда! Тут кровокрылы!
Из тоннеля вылетела огромная летучая мышь, за ней — ещё несколько. Лемон когда-то читал, что подобные моменты ощущаются словно в замедленном движении: ты прекрасно осознаёшь всё, что происходит перед тобой, но повлиять на это никак не можешь.
Однако стоя посреди мешанины крыльев, Лемон подумал о том, сколько же ещё подобных глупостей замарало бумагу. Его пару раз укусили, но летучим тварям пришлось явно не по вкусу то, что заменяло гулю кровь. Он замахал копытами и даже успел сбить нескольких мышей, прежде чем те устремились вверх, в пролом.
Но, к счастью, в таких тесных тоннелях крупные кровокрылы, похоже, не охотились большими стаями. Сейчас их было только трое, двум из которых уже напомнили, что полёт и падение неразрывно связаны. Но, к сожалению, третья тварь не стала кусать Лемона, а полетела вместо этого вверх, к единственной съедобной добыче поблизости.
Для ПТНИЦО-1 же сцена разворачивалась в замедленном движении, дополненная к тому же целым множеством сенсоров, куда более интересных, чем ночное видение. Эквоид чётко зафиксировал приближение источника опасности и отследил, как тот промчался мимо него. Его системы также отслеживали и движение оранжевой пони, и какая-то из подсистем зарегистрировала расширение её глаз от осознания того, что робот не делал ничего, чтобы остановить летучую тварь.
— Пэт! — кобылка метнулась в сторону, чтобы увернуться от кровокрыла.
Прямо на мышь метнулось что-то серо-красное. Короткая борьба — и кровокрыл врезался в стену. Или пол.
Летучая тварь подёргалась и замерла. Её огромные крылья обмякли и опали, открыв взгляду маленького паука со жвалами, встрявшими прямо в горло кровокрылу.
Мисти прислонилась к стене — или, вернее, потолку — пытаясь отдышаться, и поглядела на паучка, который спас ей жизнь, и на робота, который нет.
— Ты почему ничего не сделал? — спросила Мисти.
Синяя маска ПТНИЦО-1 засветилась бледнее:
— Я произвёл работу по записи ваших тактических решений. Разве это не считается?
— Нет! Моему трупу было бы уже всё равно! — кричала Мисти. — Почему ты не помог мне?
— Таким образом я нарушил бы ход эксперимента, — выдал ПТНИЦО-1. — Если я вам помогу, то наблюдение перестанет быть за вами. Наблюдение станет за нами.
У Мисти отвисла челюсть и разом пропали все слова.
— Мисти? — окликнул снизу Лемон. — Ты в порядке? Что у вас там случилось?
Паук наконец слез со своей жертвы и подбежал к провалу, из которого доносился голос. Он приподнялся, чтобы заглянуть вниз, качнулся влево, вправо и прыгнул.
— Паук! — выпалила Мисти. — Паука не раздави!
— Ааа! — донёсся внятный и осмысленный ответ снизу. — …э, хорошо, что у меня сердечных приступов не бывает!
Лемон взглянул на маленького паука. Вернее, на четыре отблеска его больших передних глаз — это всё, что было видно в темноте. Потом он заметил ещё что-то, блестящее. Тонкую нить, шедшую вверх. Гуль улыбнулся:
— Страховочный трос, да?
Он схватил нить ртом и потянул. Та оказалась весьма прочной для своей толщины. Гуль поднял голову:
— Эй, Мисти, можешь найти, где он прилепил эту паутинку?
— Да уже вижу. Какой-то комок паутины… или чего-то такого. Прямо как у Спайдерпони. Только я не думаю, что по ней можно подниматься — слишком тонкая.
— Знаю. Я привяжу к ней верёвку, а ты поднимешь её и привяжешь к чему-нибудь. А потом начнём подъём.
Мисти поглядела вниз:
— …считаешь, это она сама до такого додумалась?
Лемон взглянул на паука. Тот взглянул в ответ, сверкая в темноте своими четырьмя огромными глазами на мордашке столь же милой, сколь и безэмоциональной.
Ушло около получаса — безо всякой помощи робота — чтобы вытащить Лемона обратно на поверхность.
Пока Мисти отдыхала после немалых физических и магических усилий, Лемон напал на ПТНИЦО-1:
— Какого дна ты ничего не сделал?
— Как я уже сказал Мисти Клауд, я не хочу влиять на собираемые данные.
— Не пори чушь, — бросил гуль. — Ты рассказал нам про пауков вчера, проложил путь через это здание. Ты уже повлиял.
— Я не вмешивался, потому что хотел узнать, как вы справляетесь с ситуациями с высокой степенью риска.
— Я скажу тебе, как мы справляемся с такими ситуациями! — кричал гуль. — Мы или полагаемся на своих друзей, или подыхаем к хренам!
— Да. Но ты тогда застрял внизу.
— Да не в этом дело! — орал гуль. — Если бы она погибла, а я застрял там внизу, тебе много бы осталось за чем наблюдать, а?
— Остались бы твои попытки выбраться, — сказал ПТНИЦО-1.
Лемон собрал все, какие только нашёл, остатки военной выдержки, чтобы не наброситься на робота, и скрипя зубами, пригвоздил того взглядом:
— Не понимаешь, да? А что, если бы там внизу застрял ты? Что бы ты тогда от нас захотел?
Маска робота стала белой. Голубую её Лемон уже видел, обычно когда робот задавал вопросы или задумывался над чем-то. Но сейчас она впервые была полностью белой.
ПТНИЦО-1 смотрел в провал.
— Данные и сканирование показывают серьёзные повреждения канализационной системы, — сказал он монотонно, но отчего-то тише. — Я мог бы не выбраться никогда.
Робот повернулся к Лемону:
— Я только начал эту симуляцию, — продолжил он. — Если бы я застрял в канализации, то я бы предпочёл, чтобы меня вытащили.
Он отвернулся от гуля и вновь поглядел в провал, светя белой маской. Прошло несколько секунд, и робот неуверенно отступил от ямы. Маска его вновь стала синей.
Мисти посмотрела на это и свела брови.
— Что это всё значило? — спросила она.
ПТНИЦО-1 повернулся к ней:
— Симуляция дискомфортной ситуации, — выдал он. — Мне не нравится ощущать ограничения.
Мисти кивнула:
— Ты испугался, — сказала она. — Те цвета ведь это значат?
— Мимика лица мне недоступна, — сказал робот. — Вместо этого различные оттенки свечения маски отображают вычислительное состояние системы.
— То есть, твоё эмоциональное состояние, — сказала Мисти.
Робот кивнул:
— Это достаточно верное определение. Снижение насыщенности цвета подразумевает недостаток данных для принятия решений или нехватку предпочтительных вариантов. Неопределённость.
— Итак, позволь подытожить, — сказал Лемон. — Кто бы тебя ни собирал, они не только с подчинением напортачили, нет… им обязательно нужно было сделать робота с эмоциями, который может выполнять распоряжения как ему хочется и вдобавок страдает лёгкой клаустрофобией, — гуль покачал головой. — Что это хоть за психи-то были?
ПТНИЦО-1 повернул голову и кивнул на свою кьютимарку:
— Меня собрала корпорация «Солярис».
У Лемона нервно дёрнулся глаз:
— Так они не только химией занимались?
ПТНИЦО-1 кивнул:
— Ответ утвердительный. Они были конкурентами Стойл-Тек и вели исследования в нескольких областях, включая химию, вооружение, химическое вооружение, музыкальную индустрию, звуковое вооружение, исследования космоса, орбитальное вооружение…
— Ясно-ясно, я всё понял, — перебил Лемон. — Во всё влезли, и всё военизировали, — гуль посмотрел на кьютимарку ПТНИЦО-1: — Любопытный у неё вид. Почти пародия на метку Селестии.
— Это не логотип корпорации Солярис, — заметил робот. — Это всего лишь логотип отдела робототехники. Данный символ вызвал неоднозначную реакцию публики, но официальные лица компании решили не придавать этому значения.
— Ясно, — гуль покачал головой. — Похоже, теперь я слышал о них всё. Как ты вообще смог пройти тестирование, а?
— Их тесты были интересными, — ответил робот.
Лемон на миг задумался и округлил глаза:
— Они не обнаружили проблем с подчинением, потому что тебе нравились их тесты? Селестия свята.
Гуль строго посмотрел на робота:
— Так. Сейчас мы установим с тобой некоторые основные правила. В ситуациях, когда мы вместе, и кому-либо из нас грозит опасность, ты должен будешь помочь нам с ней справиться.
— Почему?
— Взгляни в ту яму ещё раз и снова проанализируй, каково будет в ней застрять, — сказал Лемон. Маска робота мигнула белым. — Вот, — продолжил гуль. — И этого не случится, если ты будешь следовать правилам. Ты помогаешь нам, когда нужно, а мы при необходимости поможем тебе.
— Вы бы не смогли достать меня оттуда, — сказал ПТНИЦО-1. — Мой вес вдвое превышает средний вес пони, а также у меня нет хватательных органов. Даже рта.
— Не важно, — ответил Лемон. — Способ мы найдём. В крайнем случае, мы всегда можем просто сходить за помощью, пока ты подождёшь, — Лемон заулыбался Мисти: — И я, похоже, знаю кое-кого из Стойла, кто бы из шкуры выпрыгнул, чтобы его достать.
Его спутница усмехнулась:
— Ну, это вообще жестоко. Будь я Пэт, я б лучше тогда в канализации осталась.
— Как бы то ни было, условия таковы, — гуль вновь взглянул на ПТНИЦО-1.
— С объективной точки зрения, вы мало чем сможете воспрепятствовать моему следованию за вами, — выдал тот.
Лемон ухмыльнулся:
— О, ты нас недооцениваешь, ржавое ты ведро, — он кивнул в сторону Мисти. — Я уверен, что у Мисти, даже уставшей после моего подъёма, хватит сил, чтобы телекинезом столкнуть прямо в ту яму тебя. А учитывая твои взаимоотношения с магией, ты не сможешь этому противопоставить ни ши-ша.
Маска робота мигнула белым. Он резко повернулся к Мисти. Та хмурилась — свежо ещё было в памяти его бездействие, когда на них напал кровокрыл.
— Не говоря уже о том, — продолжил гуль, — что я довольно силён, а ты — безоружен. Думаю, я и сам тебя столкнуть могу.
«Глаза» робота мигнули фиолетовым.
— Я не безоружен! — выдал он, видимо, возмущённый утверждением. — Я оборудован встроенной скорострельной мини-пушкой марки GAU-3 и в полной мере способен защитить себя!
— Мини-пушкой? — Мисти сдвинула брови.
— Это она только называется так, — пояснил Лемон. — Единственное «мини» у неё — это размер кусочков, которые остаются от цели, — гуль обратился к роботу: — И я вполне уверен, что такая махина внутри тебя никак не поместится. Ты хочешь нас на пушку взять.
— Это правда, — маска робота вновь подмигнула фиолетовым.
— Ну так покажи нам, — попросил гуль.
— Нет.
Лемон выгнул бровь:
— Почему?
— Визуальное подтверждение представляет для пони серьёзный психологический триггер. С вашими новыми правилами вы, скорее всего, захотите, чтобы я применял своё оружие всякий раз, когда мы столкнёмся с угрозой. Я же предпочитаю так не делать.
— Почему?
Свечение маски перелилось в фиолетовый.
— Потому что это — трудоёмкая процедура. Мне необходимо перенастраивать системы всего корпуса для компенсации смещения около одной четверти его массы влево.
— И сколько времени это занимает? — спросил Лемон.
— Ноль целых, ноль десятых секунды, потому что я этого делать не буду, — выдал робот. На месте его фиолетовой маски довольно чётко виделось обиженное упрямство.
Лемон вздохнул:
— Ну ладно-ладно. Так ты будешь следовать правилам?
— Хорошо. Но только вкопытопашную. Без применения пулемёта.
Гуль закатил глаза и усмехнулся:
— Согнул-таки свою линию, старое ведро, — он провёл взглядом дальше по коридору. — Можешь просканировать на предмет слабых мест?
— Я уже проделал это, когда ты упал, — ответил ПТНИЦО-1. — В этой стене есть ещё несколько слабых мест, но ходы в канализацию под ними отсутствуют. Даже если ты и провалишься, то не глубже, чем на тридцать четыре сантиметра.
— В стене? Может, в полу? — поправила Мисти.
ПТНИЦО-1 указал копытом на стену справа:
— Пол здания — это, — затем на пол: — А это — его наружная стена.
Мисти встряхнула головой:
— Ой, ну хорошо. Веди давай.
Группа отправилась дальше, а паук вскочил на спину Мисти и уселся на её сумках. Единорожка посмотрела на него и задумалась:
— Нужно её как-то назвать.
— Мисти, ты что? — возмутился Лемон.
— Ну, она же всё время с нами. Неудобно как-то будет с ней без имени. А если она прыгнет на тебя, то я крикну его, и ты будешь знать, что это не какой-то там левый паук, — пони улыбнулась и поглядела на своих двоих спутников: — Есть какие-нибудь предложения?
Лемон остановился и взглянул в ответ:
— Нет.
— А у тебя, Пэт?
ПТНИЦО-1 остановился, синие лучи из его маски расчертили на пауке сетку и принялись елозить по ней. Робот молчал.
— Попрыгунья, — наконец выдал он, развернулся и продолжил идти.
Мисти сморгнула:
— Да?.. ну ладно… наверное, — неуверенная, она взглянула на Лемона, но и у того вид был столь же недоумевающ.
— Соглашайся уже, — покачал он головой. — А я на сегодня с роботами уже наспорился.
Фонящую груду искорёженного металла перед Лемоном изготовила корпорация Солярис. Этот единственный факт был ясен из логотипа на одной стороне: выгнувшегося дугой аликорна со словом «СОЛЯРИС», замыкавшим кольцо от его носа до хвоста. Справа вдоль крыльев протянулась надпись: «ПОПРОБУЙ НЕ ТАК».
Всё остальное сохранилось гораздо хуже логотипа. Под ним Лемон смог различить какой-то серийный номер, но больше никаких особых примет у светящихся металлических останков не было. Нет, впрочем, одна была: гуль определённо узнал материал — из похожего состоял и Обломок.
— Ну что там? — крикнула Мисти с безопасного расстояния. — Есть что интересное?
Лемон пересёк небольшую площадь обратно:
— Есть. Наш аквамариновый друг и то голубое свечение — родственнички.
— Солярис?
Лемон кивнул:
— Ага. Я, похоже, нашёл тот настоящий логотип, который упоминал Пэт, — гуль поднял взгляд в небо и медленно провёл им в предполагаемую сторону Обломка. — Неужели это оно и было…
Мисти проследила за его взглядом, но ничего, стоящего внимания, не заметила:
— Было — что?
— То, что «подлетело», — ответил гуль. — Эта штука очень похожа на тот самый Обломок у Гиблой Фермы.
— Ого. Хорошо оно подлетело, раз так далеко оказалось.
— Если только оно не должно было улететь ещё дальше, — подумал Лемон. — Гораздо дальше. Пэт, а тебе та деталь не знакома?
Синие лучи считали текст на отдалении.
— Считан номер: 52663913. База данных компонентов и патентов корпорации Солярис не обнаружена — справочный материал недоступен.
— Это, наверное, значит «нет», — сказал полувопросом Лемон.
— Ответ утвердительный. После неудачного обращения с пищевым талисманом мой допуск к сторонним исследованиям корпорации Солярис был аннулирован.
— Пищевым талисманом? — удивилась Мисти.
Робот повернулся к ней:
— Генератором пасты из зерновых культур, если точно. Больше мне рассказать об этом нечего.
— …ясно.
Мисти залезла в свою сумку и достала «Копытоводство по выживанию»:
— Слушай, а в него мы не заглядывали насчёт того свечения?
— Нет, — ответил Лемон. — Но я его много раз перечитывал и, думаю, я бы запомнил.
Мисти ухмыльнулась:
— Всё ясно. Ну что ж, давай уже хоть раз сделаем что-нибудь по уму, — она остановила книгу перед собой и принялась листать магией страницы. — Ага, вот. Тут написано, что в разных городах были применены мегазаклинания разных типов… и многие из них не жар-бомбы, — она затолкала книгу обратно в сумку. — И, если я правильно помню, ты ведь как раз из одного из таких мест. Там было розовое, да?
Лемон поднял было копыто, готовый ответить, но вдруг моргнул и закрыл рот.
— Гм. Да, — сказал наконец он. — Розовое.
— А ещё там сказано, что в Филлидельфии свечение красное, — добавила Мисти. — Голубого я там не нашла — там больше про то, как с ними обходиться. Похоже, вернулись к тому, с чего начали.
— Ну, у нас тут есть ещё один источник информации, — сказал Лемон и обратился к ПТНИЦО-1: — Я знаю, ты в других исследованиях Соляриса не участвовал, но, может, тебе что-нибудь известно о каких-либо мегазаклинаниях, над которыми они могли работать?
— Ты думаешь, тут Солярис замешана? — сдвинула брови Мисти.
— Конечно известно, — ответил робот. — Я носил одно.
Остолбенелые, пони уставились на него. Лемон первым пришёл в себя:
— Ты… таскал в себе мегазаклинание?
— Да. Они заменили им пулемёт, — сказал робот. — И я тогда не знал, считать ли мне это улучшением, или нет.
Мисти кивнула:
— Инфильтрационный поньдроид. Ты был средством доставки.
Лемон взглянул на неё с приподнятой бровью.
— Нет, ну а что? — сказала та. — Я тоже иногда соображать могу!
Гуль усмехнулся:
— Ага, и сейчас моя очередь, — он взглянул на ПТНИЦО: — И ты его так и не доставил, верно? Поэтому тебя сочли неудачей и засунули на ту фабрику.
— Ответ утвердительный.
— И что прои… — Лемона прервал хриплый рык.
Мисти резко повернулась в сторону звука, доставая дробовик, и выстрелила. Череп дикого гуля разлетелся перед ней на куски.
Она застыла, в шоке уставившись на то, что натворила. Медленно, она повернулась к Лемону:
— Н-неделя уже прошла, да?
Лемон глубокомысленно кивнул:
— Угу. Прошла.
— Я… я просто услышала рык, заметила красный на ЛУМ-е и сразу включила ЗПС, — Мисти нахмурилась. — Я честно не думала, что ты серьёзно про тот «пали в лицо»-рефлекс говорил.
— Добро пожаловать на пустошь, — мрачно сказал Лемон и окинул взглядом площадь. — Небезопасное место мы выбрали. Слишком открытое. Тут нас любой гуль, шатающийся по окрестностям, заметит.
— И таки да, я вас заметил! — прозвучал позади голос. Необыкновенно гладкий и чистый для гуля. — О! Кого я вижу! Лемон Фриск, живёт и здравствует!
У Лемона округлялись глаза при виде того, кто выходил из развалин. Это был гуль, который действительно выглядел на свой возраст, и не только из-за разложения, как такового. Борода его, пусть и пощипанная временем да отгнившей кожей, была всё ещё довольно густа, а морщины у глаз почему-то вдруг напомнили Мисти о зимних посиделках в тёплом и уютном семейном кругу, хотя в их Стойле времён года и не существовало. Настоящий дедуля.
— Хотя, — продолжил гость с улыбкой, — ты же всегда как-то умудрялся на одном везении выживать, правда?
Лемон ухмыльнулся:
— Ага, живу и здравствую. А что ты тут забыл?
Мисти легонько постучала ему по плечу, глядя с вопросом и некоторой укоризной.
— А-хех, — замялся Лемон. — Мисти, перед тобой легендарный Жизнерад Бодрый, странствующий певец и автор песен, — Лемон обратился к другому гулю: — Жиз, это… Мисти Клауд, — улыбнулся ей, — моя… супруга.
Жизнерад улыбнулся:
— О, ну не приятный ли сюрприз, а? Я-то думал, ты в это больше никогда не вступишь!
— Ну-у, да-а-а… — протянул Лемон, — но… как-то уж случилось, понимаешь?
Певец серьёзно кивнул:
— Да. Это оно любит.
— Ну так что же привело тебя сюда? — спросил Лемон.
— О, у меня где-то здесь знакомые псы живут. Очень любят мои песни, — Жизнерад расплылся в ухмылке. — Вполне возможно, потому, что в них все пони гибнут. Кое-кто держит на них обиду. Но, знаешь… на мёртвых трудно обижаться, поэтому они не против, чтобы я заходил.
Лемон кивнул:
— Мы уже встречали одного из них, — он рассеянно посмотрел по сторонам. — А почему ты мне ничего не рассказывал об этом?
— О чём?
— О псах в Винниаполисе.
Жизнерад вскинул густую седую бровь:
— Тебе? Лемон, да тебя же в Стойле не поймать было! Ты, конечно, приходил, когда знал, что я там, но только ведь за песнями, а пообщаться никогда и не оставался. Тебе просто повезло, что у меня хорошая память на имена.
Он окинул взглядом площадь:
— Нам нельзя здесь оставаться. В этих домах полно гулей, и они придерживаются своего дневного распорядка. Для гладкошкуриков здесь куда безопасней по ночам.
Мисти с Лемоном удивлённо переглянулись.
— Хм, такое нечасто услышишь, — вслух подумала Мисти.
— Да, а ещё Алмазные Псы — это подземные жители, — добавил Жизнерад, собравшись вести всех в безопасное место. — Они отлично видят в темноте, а днём из них обычно мало кто вылазит, — гуль улыбнулся: — Так что бóльшая часть ночных кусак уже давным-давно упокоена, — с этими словами он развернулся и пошагал.
Заслышав щелчки радиометра, Мисти остановилась:
— Эм… а можно, пожалуйста, по безопасному пути?
— А, да, — ответил Жизнерад. — Простите, леди. Совсем забыл, — он сдвинул брови и принялся глядеть по сторонам. — Так, метки, метки, метки… — лицо его озарилось: — Ага! Вот! — он подошёл к стене и осмотрел её. — Да… отсюда попадём прямо в Конуру.
Лемон Фриск взглянул на отметины на кирпичной стене, оставленные явно когтями алмазных псов:
— Умно. А что они означают?
— Эти метки состоят из двух частей, — пояснил Жизнерад. — В центре — знак направления. Здесь, как видишь, три полосы, они символизируют когти.
— Ну, этот знак я узнаю, — сказал Лемон. — Родители Старс носили такой на её похоронах.
— А, так ты знаком с этими псами? — Жизнерад закивал. — Тогда неудивительно. Это их родовой символ. Здесь он обведён кругом, в котором есть линия, идущая вверх и направо. Это значит, что нужно обойти вот это здание, свернуть направо и идти, пока не встретишь другую метку.
Мисти взглянула на круглый знак:
— Тут ещё какие-то линии есть. Они что значат?
— Клин внизу означает направление хода в другую сторону, мы же идём к началу маршрута. Крест сбоку… — гуль кивнул в соответствующую сторону, где лежала светящаяся груда. — Ну, вы сами видите. Думаю, пояснять не нужно.
— Да, — кивнула Мисти. — Голубая смерть.
Группа шла, пересекая огромный провал по перевалившемуся через него небоскрёбу. Мисти обратилась к Жизнераду:
— Так значит, вы уже были здесь раньше, да?
Престарелый певец кивнул:
— Верно, был. Тебя интересует что-то определённое?
— О, нет, — ответила Мисти. — Хотелось узнать о картине в целом, — она бросила взгляд на свою восьминогую спутницу, усевшуюся на её сумках, — но раз уж вы спросили… вы не знаете, в чём дело с этими пауками? Прошлой ночью они меня всю облепили, а эта мелкая так и вообще до сих пор не отстаёт.
Жизнерад на это искренне усмехнулся:
— Удивительные создания, правда? Они живут в симбиозе с алмазными псами этого города. Звучит иронично, но пауки у них вроде сторожевых собак. Одна из причин, по которым псы недолюбливают пони, — это то, что их искатели приключений предпочитают отстреливать всех, у кого ног больше, чем у них, — гуль ухмыльнулся. — И стоит признать, это весьма разумный принцип для выживания на остальной части пустоши… только в Винниаполисе всё немного по-другому устроено. Несколько десятилетий назад какие-то отряды добытчиков серьёзно сократили численность пауков. Псы ответили тем же. Убили всех тех пони. Они подумали, что если никто отсюда не вернётся, то и приходить сюда перестанут.
Мисти кивнула:
— Да, похоже, это сработало. Пони в округе считают, что это место совсем вымерло.
— Немного жаль, что всё произошло именно так… но, честно говоря, псы с пони и так никогда толком не ладили. Может, оно и к лучшему.
Мисти мельком взглянула на Лемона, который высматривал спуск с небоскрёба и почти не обращал на них внимания.
— А вот он бы, уверена, с этим не согласился. Он воспринимает судьбу этих псов довольно близко к сердцу.
— Да, мне тоже так показалось, — Жизнерад сдвинул брови. — Но почему? Просто потому, что он когда-то знал нескольких лично?
— Нет. Потому что это он отправил их сюда. Вы знали, что он работал в Министерстве Морали?
Жизнерад взглянул на Лемона.
— Ха! — воскликнул он. — А на чемоданника и не похож!
У Лемона встали торчком уши, и он развернулся:
— Среди этих «чемоданников» были и весьма хорошие пони, чтобы вы знали, — проворчал он. — Но нет, я не из них. Хоть и на выездах зачастую оказывался ими окружён, — с меланхоличным взглядом он вздохнул. — Видеть пони за чемоданами полезно.
Жизнерад рассмеялся:
— Тоже верно. Правда, под конец войны у Министерства немного съехала крыша, — он глянул на Мисти: — Пони стали их просто бояться, и само собой, моральный дух от этого явно не крепчал.
Лемон кивнул:
— Пинки стала немного… странной, да. И не в хорошем смысле. Внутри организации всё было гораздо хуже, уж поверьте, — он поглядел по сторонам и наконец обнаружил следующую метку. — Ага! Вот сюда, вниз, в окно. Тут есть… — он моргнул и хмурый повернулся к товарищам: — …верёвка.
Жизнерад улыбнулся, словно извиняясь:
— Ну, да, это же не для пони делалось!
С серьёзным выражением Мисти заглянула в оконный проём:
— У меня там куча красных меток на локаторе.
Жизнерад кивнул:
— Логова радтараканов. Столько пауков не прокормить без хорошего источника пищи.
— И что будем с ними делать? — спросил Лемон.
— Делать? — ответил Жизнерад. — Лемон, вынь вату из ушей. Если они не нападают, не трогай! Пауки же должны чем-то питаться, а уничтожать их корм — это всё равно, что их самих стрелять! Не говоря уже о том, что псы — тоже в основном мясоеды! Тараканятина — просто вкуснятина!
Лемон взглянул в окно на повёрнутую лестницу внизу:
— Хм. Занятная здесь экосистема.
С небольшой помощью Мисти все четверо смогли спуститься к лестнице. Сама она пусть и наклонилась ровно на девяносто градусов, но спускаться по ней оказалось непросто. Края их ступеней ведь редко бывают ровными, зачастую они немного выступают, и здесь это вкупе с положением всего здания заметно раздражало. И там, где ПТНИЦО-1 бесхитростно шагал вниз, остальные столкнулись с некоторыми неудобствами.
— Тараканов пока не вижу, — прошептал Лемон.
— Ну, так ведь у них пипбаков нет, чтобы на нас указать, — сказал Жизнерад. — Возможно, они где-то глубже внизу. Давайте просто их не беспокоить, хорошо?
Ступенька, на которую собиралась наступить Мисти, вдруг зажглась красным, подсвеченная лазерной проекцией из-промеж «глаз» ПТНИЦО-1.
— Не наступай на эту, — предупредил робот, обычным монотонным голосом. — Структурный анализ показал, что целостность данной ступени ниже оптимальной.
Мисти взглянула на робота, сдвинув брови:
— Ты предупредил меня безо всяких просьб.
— Анализ также показал, что твоё падение инициирует спасательную операцию, вероятность забить механизмы кишками тараканов в ходе которой составит около 84 процентов.
Мисти перешагнула через ступень:
— Чем бы ни оправдывал, и то хорошо, — усмехнулась она.
Лемон также переступил ненадёжный участок и остановился рядом с Мисти на груде обломков у подножия лестницы:
— Так значит, чистота его механизмов — теперь хорошее оправдание, да?
Мисти продолжила спуск по обломкам.
— Нет, — с той же усмешкой ответила она. — Но это значит, что он помог бы, если бы меня пришлось спасать.
— Гэй! — окликнул их алмазный пёс, направляя на них дробовик со странными доработками. — Эта шьто такое?
Отряд прошагал уже добрую долю Винниаполиса и вышел на его южной окраине, застроенной жильём среднего класса вперемешку с промышленными объектами. Однако путь их вывел на определённый клочок земли, не затронутый строительством. Пёс на нём сторожил нечто, похожее на импровизированный вход в шахту — тоннель, поддерживаемый обрезками металла и древесины. Лемон узнал технологии псов — пока те следят за конструкцией, она простоит дольше любого стойла. Гуль также заметил, что ход смотрел на юг, от города.
— Гэй! — крикнул в ответ Жизнерад. — Пришёл мертвяк ходячий!
Оскал пса сменился улыбкой:
— Мэртвяк! — страж повернулся ко входу: — Эй, канура! Мэртвяк хадячый прышол! — но когда развернулся обратно, заметил Мисти с ПТНИЦО-1. — Пагады-ка, Мэртвяк. Вот эта у тэбя шьто? — прорычал он.
— Э-э-э, — начал было Жизнерад и посмотрел на ПТНИЦО-1. Затем он спросил у Лемона: — Да, а что это такое?
— Э-э, — Лемон взглянул на пса, на робота, на другого гуля. Ему уже хотелось подумать на Мисти, но пёс на вид сохранял недружелюбие ко всем одинаково, и потому он счёл это плохой идеей.
— Я бы предпочёл не «что», а «кто», — заметил ПТНИЦО-1.
— Жэлэзныи понэ, аны убывают псов, — прорычал страж. — Старыи хрэновыны ым падавай. Талысман водны стыбрыт хатят. Но мы ым нэ дайом.
— Он не стальной рейнджер! — поспешил Лемон. — Он робот! Как те, что сторожат заводы в пригороде, только этот, э-э… — он взглянул на Мисти и робота, — вроде как, наш.
— Неправда! — возразил ПТНИЦО-1. — Я являюсь собственностью группы ныне умерших пони. Что, полагаю, делает меня своим собственным.
— Всё, хватит, — сказал Лемон и взглянул на ПТНИЦО-1: — Значит так: ты — или наш, или остаёшься здесь, понятно?
— Сделает ли подобное владение ответственными за мои действия вас? — спросил робот.
Лемон пробурил того взглядом:
— Ещё чего, — прошипел он. — Никого не слушаешь!
— Социальные взаимодействия — это интересно, — сказал робот. — Я последую за вами.
Лемон раздражённо повесил голову, а затем вновь обратился к псу:
— Жестянка эта почти неуничтожимая, но вполне безвредная. Правда… и пользы от него тоже совершенно никакой.
Пёс смерил ПТНИЦО-1 подозрительным взглядом:
— Он не хатэт водны талысман?
Гуль обернулся к роботу:
— Тебе нужен водный талисман?
— Магическая безделушка, генерирующая влагу? — ответил робот и сверкнул красной маской — видимо, отвращение. — Нет!
Лемон ухмыльнулся псу-стражнику:
— Не нравятся ему магические вещи.
— А уон та? — пёс кивнул в сторону Мисти.
— А, Мисти? Это жена моя!
— Мёртвы с нэмёртвым? — пёс сдвинул брови. Ему явно с трудом верилось в такое.
Гуль вздохнул:
— Слушай… у вас ведь есть пёс по имени Блинкер? Он знает, кто я.
— Ну ы кто ж ты? — пёс подался прямо на Лемона.
— Друг Старшей Суки, — даже не дрогнул тот.
Страж, недоумевая, смерил взглядом всех участников странного отряда. Дойдя, наконец, до Мисти, он заметил паука.
— Гм. Прыгун думаит, что аны харошыи, — пробормотал пёс, скорее для себя, чем для всех. Он стрельнул в Жизнерада взглядом, словно предупреждавшим, что во всех возможных плохих последствиях теперь будет виноват он, и скрылся в тоннеле.
— Гэй, завытэ батаныка суда, — послышался его клич. — Госты к нэму. Пуст с ными разбыраытца!
Через некоторое время в проходе показался Блинкер. Он взглянул на Лемона недовольно:
— Я гаварыл ны трогат псов. Зачэм прышлы?
Жизнерад вышел вперёд:
— Прости. Это я виноват. Искал поблизости тихое место, и первым на ум пришло ваше убежище.
— Мэртвяк? Ты знаэшь Лэмана и Мисты?
— Только Лемона, по правде говоря, — ответил Жизнерад. — Да и то — более-менее. Мы в одном городе жили, пока я странствовать не начал.
Блинкер кивнул, хмурый:
— Ладна. Захадытэ.
К удивлению Мисти, убежище алмазных псов совсем не было похоже на пещеры Выгарков, а напротив, больше напоминало Стойло. Разве что без гладкого бетона. Стены и своды укреплялись щитами из металла, железобетонными обломками, древесиной, пластиком и множеством других материалов и способов, включая кое-где даже и плетёную лозу. Единорожка поняла, что псы при постройке вообще ничего не знали об излучении — они просто создали более вместительную и более крепкую версию своих обычных жилищ, которая смогла бы выдержать ударную волну. И, к их чести, она её выдержала.
Пока они шли вглубь комплекса, Мисти удалось заглянуть в несколько боковых ходов, в одном из которых она с удивлением обнаружила паучье гнездо.
— Ого, они что — и выводятся здесь?
— Маладняк, он очэн чуствытэльны, — ответил Блинкер. — Ым нужна тэпло.
— Ну, а вам-то что от этого? — спросила Мисти.
Блинкер удивился:
— Нам шьто? Нам павызло, шьто аны тут! Паук — атлычны ахотнык, а с ыхним ядам мяса храныт куда долшы!
— И они вот так просто… приносят вам свою добычу? — спросил Лемон.
— Да. Я думаю, мы для ных как пытомцы, — ответил Блинкер, продолжая идти. — Мы садэржым ых малышков в тэплэ и бэзапаснасты, — улыбнулся пёс. — А аны пра сваих пытомцэв заботяцца харашо.
— О тех, кто охраняет сторожевых псов, — про себя добавил Лемон, следуя за Блинкером. — Да, и правда занятная экосистема.
— Ну что ж, вот мы и пришли! — сказал Жизнерад, обводя взглядом большое помещение со сводчатым потолком. Мисти принялась осматриваться с круглыми глазами. Здесь было далеко не так просторно, как в атриуме её стойла, но ведь и сделано было без железобетона.
Заметив её восхищение инженерной находчивостью алмазных псов, Лемон усмехнулся:
— Да, если нужно что-то починить… зови алмазного пса. Мастера на все лапы.
— А-га. Просто всё оказалось как-то чересчур уж.
— Только дом у них не просите, если не хотите под землёй жить, — смеясь, добавил Жизнерад. — Они просто не поймут.
— Так разныцы ж нэт, — пожал плечами Блинкер. — Понэ строят дама выши, эта дэлат трудна. Псы роют логава глубако, зэмлю капат тожы трудна. Толка лэтающий понэ лэхко. Старэйшыны гаварят, что у ных дамы лэтают, — пёс обратился к Лемону: — Ты их видэл? До Вэлыкай Гибэлы?
— Разве что… издалека, — ответил Лемон. — Мы, земнопони, обычно предпочитаем твёрдую почву под копытами, — ему вдруг вспомнился Гриффинчейзер Пинки Пай. — Хотя исключения всегда бывают.
К пони подковылял престарелый пёс, опираясь на трость, сделанную, похоже, из куска арматуры, согнутого на краю в кольцо:
— Всё нэ вэрыш мне, Блынкер? От щэнок. И пра камны тожы, — он зло уставился на Лемона: — Эта ты — тот понэ-Лэман, каторый иму галаву ерундой забил, а?
Лемон моргнул и невольно отшагнул:
— Да, Лемон — это я, — он был в замешательстве.
— Ты наплёл иму, что мы тут сыдым из-за атравы! А нэ патаму, что понэ атабралы всэ нашы самацвэты!
Мисти уставилась на гуля с недоумением:
— Лемон?
Тот нервно улыбнулся:
— Слушай. Там была… сложная ситуация, понимаешь?
— Не очень! — возмутилась единорожка. — Ты наврал ему?
— Нет! — гуль поднял голос. — То есть, не совсем. Я просто… опустил несколько деталей.
Мисти подняла голову и взглянула на него пристально:
— Каких деталей, Лемон?
— Пони добывали там самоцветы уже годами! — ответил гуль. — И им не нужны были ваши, потому что не было там уже никаких самоцветов! — он окинул взглядом привлечённую шумом толпу. — Псов уже много лет как выдворили с тех земель, но они всё равно продолжали возвращаться. А потом, когда недра уже полностью опустошили, псы эти земли отдали? Нет! А тут ещё какой-то идиот из МинМагии решил хоронить токсичные отходы в тех чудесно удобных тоннелях! А псы? А псы всё равно туда лезли, конечно же! И уже потом, — Лемон кричал так, что ни один пёс не решался его перебить, — только потом послали разбираться меня! До этого, видите ли, ситуация была ещё не слишком критичной! Да псы даже гражданами официально не являлись! Они просто значились как «существа», в одном списке с мантикорами, гидрами и куролисками!
Лемон снова взглянул на пожилого пса, который уже присел, дабы не напрягать старые кости.
— Так что уж извините, что опустил несколько деталей, — продолжил гуль и обвёл копытом зал. — Вот это всё — из-за меня. Я увёл вас оттуда и направил в этот город. Я знал, что здесь вас примут. Минотавры, буйволы, ослы, даже алмазные псы, как Старс — воевать, помимо пони, шли многие. И бóльшая их часть проходила подготовку здесь, в этом городе. Иноземцы в нём уже стали привычным делом. Это было идеальное место!
Лемон помрачнел и опустил взгляд в пол:
— Нет, идеальных мест не было. Адские гончие в своих грязных тоннелях выжили, а этот город погиб вместе с другими. И я двести лет думал, что всех вас погубил.
Зал затих. Слов не нашлось ни у кого, даже у Мисти. Наконец старый пёс поднялся на своей арматуре:
— Но вэд нэ пагубыл, — сказал он, сверля Лемона взглядом. — Ты нас нэ спас, да. Но ты дал нам шанс. И вот мы здэс, и мы нэ гончыи. Мы выжыли. А ты… ты памог. Ты вэд нэ дэлал ту галубую смэрт, что нас убываит, м-м?
Лемон кое-как помотал головой:
— Нет… не делал.
— Понэ отбыралы самацвэты… травылы нашы зэмлы. Тэ понэ помэрлы. А ты прывёл нас суда. Знаим: был друг Старсы. А болшэ — нычиво. В нашэм прошлам ты — проста… дэтал, — пёс схватил Лемона за подбородок и поднял его голову, дабы тот смотрел ему в глаза. — Нэ апускай дэталы. Оны всэгда важны.
После этих слов старый пёс развернулся и исчез в одном из ходов, оставляя Лемона стоять без слов. Постепенно, поняв, что происшествие исчерпало себя, разошлись и прочие псы.
Чуть позднее, раздражающий отблеск на краю взгляда вынудил Лемона поднять глаза. Маска ПТНИЦО-1 светилась ярко-зелёным цветом. Гуль не понял:
— Ну что ещё?
— Разговоры — это так интересно! — энергично ответил робот. — Я даже не могу понять, кто одержал верх в этом споре!
Лемон и Мисти уселись на одной из множества скамеек, расставленных в Большом Зале, как называли псы помещение под купольным сводом. Их сумки и прочее снаряжение остались в комнате, указанной Блинкером, а «Попрыгунья» снова забралась Мисти на голову. Вокруг них собирались и рассаживались псы. Единорожка заметила, что у многих из них с собой тоже были пауки. Для них всё это место действительно было огромным питомником… и притом с отличными сторожами.
Старый пёс, ранее споривший с Лемоном, забрался на импровизированные подмостки у края зала и встал, опираясь на свою трость-арматуру.
— Эгэй, псы! — рявкнул он, улыбаясь от уха до уха. Лемону с Мисти пришлось бороться с древним инстинктивным желанием бежать куда подальше от такого оскала. — У нас сэводня балшой гост! И да! Вы всэ иво знаэтэ! Встрэчайтэ: Мэртвяк Хадячый!
Полный псов зал взревел, и паре пони среди них пришлось буквально пришибить тот инстинкт, просто чтобы усидеть на месте. Рейдеры, бесконечные зеркала, огромная дикая пустошь — всё это казалось полной ерундой в сравнении с концертным залом, набитым алмазными псами. Вот что было по-настоящему страшно.
Шум, гам и ужас пони внезапно разом прекратились, едва со сцены донёсся дедушкин голос гуля. Зал наполнился почтительной тишиной.
— Гау, Псы, — приветствовал Жизнерад. — Давненько не виделись, да? Что ж, начну, пожалуй, с седой старины — с песни, которую я называю «Одой медицинскому дроиду Стойла Один», которому, бедолаге, каждый день приходится справляться с выкидышами природы вроде меня, — гуль усмехнулся. — Да и я бы на его месте тоже нервным стал.
Ужель забыли мы как жить?
Как плакать, мы забыли?
И на все наши «почему»
отвечено лишь пылью.
Ужель нас лодочник не встретил?
Не заплатили за дорогу?
Или, быть может, пассажиров
оказалось слишком много?
Нам домом — склеп, а его души
Скитаться брошены снаружи
Ужель забыли мы, как жить?
Как умирать, не знаем?
И только чтобы лишь вздохнуть
мы с тяжестью вдыхаем.
Спокойно жить среди умерших,
С живыми землю разделив.
И город мёртв, и ты не жив.
Порвал, казалось, смерти узы,
Но вечной стала жизнь обузой.
Ужель забыли мы, как жить?
Как плакать, мы забыли?
И на все наши «почему»
отвечено лишь пылью.
Заметка: Новый уровень! Ваш уровень: 13
Новая способность: Детектив пустоши (2)
Загадки прошлого теперь недолго задерживаются в настоящем, когда вы поблизости. Однако просто вспоминать обстоятельства будет, конечно же, нечестно.