Битва за Филлидельфию

Разгар нашествия

Параспрайты не собираются отступать из Филлидельфии, продолжая поедать всю еду в городе. Ситуация требует решительных мер.

Остолбенев от увиденного, пони стояли на пороге, хлопая глазами. Тем временем параспрайты, увидели их и стали приближаться к дому. Опомнившись, пони без промедления заскочили внутрь и захлопнули дверь.

— Что будем делать? – повернулся Рэй к сестре.

Она не сразу нашла что ответить.

— Наверно, нам нужно скорее явиться в погодную службу. А там уж — какое решение они с мэрией примут.

Из своей спальни вышли сонные родители с всклокоченными гривами, разбуженные шумом и гамом на кухне.

— Что вы тут творите? – недовольно спросил жеребец с желтоватой гривой. – Что за гам с самого утра?

— Параспрайты! Они вернулись! Я обнаружила их утром на кухне. Они забрались через форточку и непонятно как открыли холодильник.

В подтверждение своих слов Лайтнинг Даст продемонстрировала холодильник, в котором остались лишь жалкие огрызки еды, и показала полупустую банку с арахисовой пастой. Да и Скай Си и Ваттерфэль своими глазами увидели несметные полчища паразитов, клубящиеся за окном.

— Но разве вы не увели их вчера в лес? – смотря на улицу, пораженно спросила взрослая кобылка.

— Видимо, они нашли дорогу в город и прилетели обратно — предположила Лайтнинг.

По-быстрому позавтракали тем, что не тронули маленькие налётчики. Рэй с Лайтнинг Даст не мешкая отправлялись узнать, что происходит в городе и получить указания.

— Никогда ещё не видела их столько, — высунувшись из-за осторожно приоткрытой двери, поразилась Лайтнинг Даст, рассматривая улицу, кишащую параспрайтами.

— Мы их только второй день и видим, — Рэй просунул голову рядом через щель.

— Будьте осторожны! – раздался из-за их спин беспокойный голос матери. – Мало ли что этим параспрайтам взбредёт в голову…

— Мам, мы себя в обиду не дадим! – бойко возразила Лайтнинг.

— Ох, не нравится мне это… их так много. Я лучше пока пережду дома.

— Я себе такого позволить не могу, — ответил её супруг. – Меня ждёт работа.

— Ладно, мы отчаливаем,- Лайтнинг Даст раскрыла дверь, и они вместе с Рэем выскользнули наружу.

— Удачи, дети! – ободрил их напоследок отец, закрывая дверь.

Отмахиваясь копытами от кружащих по саду параспрайтов, пегасы поднялись вверх.

— Слушай, у меня мысль такая, а может сначала к Баттехувсу? – неожиданно высказался Рэй. — Спросим у него про это нашествие. Он может нам помочь. Всё-таки, соображалка у него работает.

— А что, давай.

Пегасы развернулись и после недолгого полёта, приземлились у кирпичного дома на углу улицы. В ответ на стук к ним вышел знакомый молодой единорог.

 — Баттерхувс, параспрайты, они вернулись, — без церемоний, сразу к делу перешла Лайтнинг.

— Я в курсе, — растерянно произнёс Баттерхувс. – Мне в университете сообщили.

— Ты и в университете был? Когда успел? – удивлённо спросил Рэй.

— Давай ближе к делу, — настояла Лайтнинг Даст.

Друг пропустил пегасов к себе домой.

— Я в университете услышал кое-что любопытное, — усмехнулся светло-фиолетовый жеребец, направляясь к себе в лабораторию. — Нам, видите ли, из мэрии, значит, дали задание постараться исследовать этих животных. С самого утра заявился посланник из администрации и изложил суть дела нам: найти способ, как бы с этими параспрайтами управиться. И наша кафедра взвалила это задание на мои плечи. Теперь я должен заниматься исследованием этих животных. – Единорог, на входе в лабораторию, указал копытом на сидящих в банках и втором террариуме параспрайтов, разных окрасок, которых было уже десять.

— Это откуда у тебя их столько? — удивился Рэй.

— Размножились.

— Снова?

— Да.

— А те, что по городу летают – они тоже, выходит… размножившиеся?

— Я полагаю, что да. Я бы даже сказал, я в этом нисколько не сомневаюсь. Ведь всё что им нужно для размножения – это есть. Чем больше съедят – тем больше отпочкуют новых параспрайтов.

Рэй и Лайтнинг безмолвно переглянулись.

— И тем больше им опять понадобится еды, – произнесла кобылка.

— Похоже, того, что они съели за вчерашний день, им хватило, чтобы увеличить численность раз в десять.

Лайтнинг протяжно вздохнула:

— Похоже, у нас будет много работы, Рэй.

— Да уж.

— Ладно, Баттерхувс, нам пора пролететься до работы. Чувствую, нас ею загрузят сегодня.

— Причём нестандартной, — дополнил сестру пегас.

— Ну, летите тогда. А я займусь исследованием наших прожорливых гостей. Может, смогу узнать что полезное. Я вот хотел бы подробнее изучить их размножение.

Гости развернулись и направились к выходу.

— Пока, Баттерхувс, — попрощались пегасы, но были приостановлены на выходе.

— Заходите, если что понадобится, информация там. Глядишь, я открою что-нибудь полезное для вас в вашем деле. Заходите сразу в лабораторию, — сказал им друг напоследок.

— Хорошо, — кивнул Рэй.

— Только меня может не быть дома. Если вдруг меня не будет – то значит я в университете. Тогда подождите меня немного.

— Вообще-то до университета идти пешком достаточно прилично, — возразила Лайтнинг. – Так что ждать тебя придётся совсем не «немного».

— Но я добираюсь туда и оттуда не пешком, а телепортацией. Вы не знали? Я однажды на курсах в Кантерлоте обучился, значит, заклинанию телепортации. Теперь кое-как перемещаюсь по трём точкам: на кафедру биологии в университете, к себе домой и на рынок продуктовый. Мне их достаточно. Удобно, знаете ли, – усмехнулся единорог.

— А, ну тогда ладно.

Лайтнинг Даст с Рэем не стали задерживаться и покинули его дом. Летя через город, они были поражены тем, насколько много параспрайтов развелось в Филлидельфии. Не только их район, но улицы во всём городе буквально кишели скоплениями паразитов, рябившими разными цветами.

— Да, чувствую, сегодня нам придётся от них намного дольше очищать город, — беспокойно сказал Рэй сестре.

— Да расчистим, не парься.

Приземлись перед знакомым белым зданием, и там встретили подлетевших сюда же коллег.

— Эй, Биг Вингс, Лав Либерти, — окликнула их салатовая пегаска, — вы тоже из-за нашей «небольшой» проблемы?

— Ага, — приземляясь, откликнулся коричневый пегас. – Решили узнать, потребуется ли что от нас.

— Да, думаю, нужно у Вайт Винг узнать, что нам предпринимать.

В здании организовали общее собрание, длившееся около получаса. Обсуждали ситуацию в Филлидельфии и искали пути её решения, активно спорили между несколькими вариантами действий. Было понятно, что эти милые на вид существа, с неуёмным аппетитом, при такой численности могут просто-напросто опустошить город, съев в нём всю еду, до которой смогут добраться. В мэрии, куда успели донести сведения о параспрайтах от друга Лайтнинг Даст и Рэя, из отчёта вчерашнего дня поняли: пегасы исключительно эффективны, и, почуяв выгоду от этого решения, намеревались вновь урегулировать ситуацию их силами, и вновь поставили перед погодной службой задачу оказать поддержку. Рэй, помимо прочего, обмолвился про задание Баттерхувса от университета — произвести исследование параспрайтов.

— Итак, насколько много сейчас параспрайтов в Филлидельфии? – интересовалась начальница у подчинённых.

— Их… их куча, наверно, раз в пять-семь больше, чем было вчера, — задумавшись, ответил Клауд Хантер, задрав голову к потолку. – Я не уверен даже, что вчерашняя тактика сработает с ними. Два раза может не пройти…

— А что такого страшного в этих параспрайтах? – возразила лиловая пегаска из погодного патруля. – Ну прилетели они в город, и что? Это же не какая-нибудь армия врагов с боевыми машинами, или пятидесятиметровый гигантский монстр.

— Может, это и не армия врагов и не монстр-гигант, но согласись: если они съедят всю еду в городе, это будет малоприятно. Что хорошего в том, что в магазинах не будет никакой еды, и ты, например, не сможешь купить себе любимый сэндвич и останешься голодной? – объяснил ей Клауд Хантер.

— Ну, да, пожалуй, ты прав.

— В общем, я думаю, что пора выдвигаться, – объявила руководительница службы. — Параспрайты не чета пегасам в воздухе. Постарайтесь расшугать их. Если вдруг возникнут проблемы – сообщайте мне. Кроме того, нужно защищать наши поля.

— Да, они также покушаются на посевы, — подтвердил один из сотрудников.

Подумав, Вайт Винг сказала твёрдо:

— В таком случае, над ними нужен особый контроль. Если они пожрут наши поля, то ущерб для города будет огромный. Медлить нельзя, за дело!

— Эй, а почему мы вообще должны заниматься эти делом, которое не входит в наши прямые обязанности? – капризно спросила одна из кобылок.

Приподнявшись над столом, Вайт Винг произнесла сурово, как истинная начальница:

— Потому что это наш родной город, и мы должны помочь ему. Нас попросили поддержать в этой ситуации и оказать посильную помощь. Понятно? За дело! Приступайте к патрулированию города!

Кивнув, все пегасы поспешили к выходу.

С самого утра Филлидельфия наполнилась жужжанием крыльев тысяч летающих по ней незваных гостей. Перед её жителями, покинувшими дома и направляющимися на работу, или совершающими, к примеру, утреннюю пробежку для зарядки, или просто гуляющими, предстало диковинное зрелище, как небо заполонили, словно звёзды при свете дня, разноцветных шариков. Очень скоро они покажут, что они далеко не так безобидны, как кажутся. Но пока их возвращение в город многих скорее смешило.

Направляясь к угодьям фермера Кэррота, решив проведать что творится там, Лайтнинг Даст и Рэй переговаривались налету.

— Ну, Лайти, какой план? Действуем с ними наподобие как вчера или как? – спрашивал пегас с лёгким беспокойством в голосе.

— Обойдутся, ещё кормить их тут.

— Их заметно больше, чем вчера....

— Да не бойся, — взмахнула копытом кобылка. — Параспрайты ничто по сравнению с пегасами!

— Но их вон как много.

— Ха, да один пегас стоит сотни, а то и не одной этих мелких.

Уверенность Лайтнинг Даст передавалась и её брату. Рэй перестал опасаться: всё-таки мнение сестры было для него не последней вещью. Когда пегасы подлетели к угодьям, уже издали они увидели: на ферме дело худо, параспрайты так и вились над полями, как стаи саранчи. Фермер подручными средствами гонял нахлебников, ударяя в сковороду половником и маша ими по воздуху.

— Рэй! Лайтнинг! Эти треклятые паразиты пожирают мои посевы! Они тут с самого утра, — обратился он к юным пегасам, когда те подлетели к нему. – От них нету никакого спасу!

— Очевидно, вам нужна помощь? – обратился к фермеру Рэй. – Лайти? – перевёл он взгляд на сестру. – Полетим доложить о происходящем в погодную службу?

— Нет. Сами разберёмся. Время… гонять параспрайтов! — решительно щуря глаза, кобылка взмахнула крыльями и понеслась по полям.

Летая над колосьями пшеницы и зреющей кукурузой, Лайтнинг Даст сгоняла с них параспрайтов, вынуждая тех слетать с посевов. Неистово снуя туда-сюда, она колыхала поросль зерновых, а вылетавших из неё параспрайтов сгоняла весте, стараясь сбить их в кучу.

Рэй занялся другой стороной поля, но с куда менее быстрыми темпами. Пегасы старались спасти поля от пожирающих их паразитов, они намеревались разогнав тех, и, наверно, попытаться после этого выгнать в лес. Тут впервые и проявила себя проблема: параспрайтов в таком количестве было трудно собрать вместе, и они постоянно разлетались в разные стороны, не слушаясь пони. У скромного, тихого Рэя проблем с этим было куда больше, чем у быстрой и решительной Лайтнинг.

— Куда! А ну стоять! Стоять, я сказала! — мечась туда-сюда в воздухе выкрикивала кобылка, но параспрайты продолжали разлетаться в разные стороны, усложняя ей работу.

И тут подоспели их коллеги из погодного патруля.

— Эй, помочь? – раздался задорный возглас.

Обернувшись, Лайтнинг увидела порхавших в воздухе знакомого песочного жеребца, с зазубренной как лезвие пилы огненно-оранжевой гривой, и оливковую кобылку.

— Тайфун! Либерти! Вы как раз вовремя, их тут такая куча, что я никак не могу их всех согнать! – воскликнула бирюзовая пегаска.

— Тогда приступим, — пегас огляделся по сторонам, оценивая обстановку.

— О, вы были бы очень кстати, ребята!

— Такс, рассредоточимся по полю. Эй, Рэй! Помогай нам, сгоняй их к нам! – крикнул Тайфун Файтер летавшему в отдалении брату Лайтнинг, бирюзовый пегас, повернув голову и приостановившись на лету, утвердительно кивнул.

Как по команде, тройка пегасов принялась летать над полем и прочёсывать его от краю до краю, продолжая работу Лайтнинг. Минуты три – и куча собранных с поля параспрайтов уже летала, окруженная пони, которые строго препятствовали их попыткам разлететься в стороны. Пегасы, сопровождающими их по бокам, довели их до северной границы полей пустили в сторону леса.

— Хех, у Рэя, вижу, на его «участке» проблемы, — усмехнулся желтый жеребец, кивая вправо, где в это время Рэй перегонял для них кучки параспрайтов, а сейчас гонялся за улепётывающими от него шариками и никак мог скомпоновать их: те вновь и вновь непослушно разлетались в стороны. Наконец, пришла помощь.

— Что, не слушаются они тебя? – ухмыльнулась Лайтнинг Даст, подлетев. – С этими ребятами нужно действовать более жестко.

Пегасы принялись за дело, вчетвером работа пошла куда быстрее. Вскоре почти все параспрайты были выдворены в лес.

Возвращаясь к ферме, Лайтнинг Даст, Тайфун Файтер и Лав Либерти увидели, как Рэй гонит у деревянной изгороди группу параспрайтов. Но неожиданно те зависли на месте, развернулись и полетели обратно, прямо на жеребца и, обогнув его быстрее, чем тот понял, что происходит, унеслись к Филлидельфии.

Жеребец обернулся с растерянным видом и поспешил следом. Наращивая скорость, он пытался перерезать им путь, но насекомоподобные существа миновали его и летели дальше.

— Стойте! – воскликнул Рэй, но группа из полусотни параспрайтов уже вылетела за пределы фермы и скрылась за парковыми насаждениями.

Подоспевшая Лайтнинг Даст с укором произнесла, осуждающе глядя на брата:

— Замечательно, ты упустил их, теперь они будут рыскать по Филлидельфии. Рэй опустил взгляд:

— Они совершенно перестали мне подчиняться.

К пегасам подоспел хозяин фермы:

— Ладно, крылатые, спасибо вам за помощь, — обратился он. – Вы знаете шо, лучше уж займитесь городом. А за свой участок я постараюсь постоять сам, — фермер указал на вилы в копытах.

— Хорошо, но если что, можете сообщать — прилетим, поможем.

— Договорились.

Крылатые пони взмахнули крыльями и взмыли вверх.

Заходя в кабинет в здании погодной службы, четвёрка работников намеревалась отчитаться о работе на ферме Кэррота. Они прибыли в разгар обсуждения между начальницей и ещё двумя пегасами, говорили о ситуации в городе.

— Вернулись с фермы Кэррота. Там было полно параспрайтов, но мы их прогнали в лес, — заговорил Тайфун, едва переступив порог.

— Если так то это хорошо, — сдержанно похвалила начальница.

— Поля на севере подверглись массовому нашествию этих прожорливых существ. Я сам видел, они там кишат. Земные пони с ферм прогоняют их подручными средствами. Вроде справляются.

Сложив копыта у рта, Вайт Винг задумалась. С ней заговорил фиолетовый жеребец:

— Поля на севере и западе подвергаются постоянному нашествию. А теплицы на юге, как я уже говорил, были полностью опустошены волнами паразитов, там не осталось ни росточка.

Вздохнув, Вайт Винг мрачно произнесла:

— Томаты… я любила томаты. Их выращивали в тех теплицах… Теперь придётся жить без томатов. Если так пойдёт, то мы рискуем лишиться не только их, но и всего, что годится в пищу.

— Со всех концов Филлидельфии поступают жалобы от жителей на докучающих существ, — добавил синий пегас с коричневыми волосами. – Они забираются в дома и не дают покоя никому, у кого видят в копытах что-нибудь из еды.

— Если так пойдёт, то они сожрут весь урожай, и Филлидельфия останется без собственной еды. Что там в мэрии говорят?

Слушая разговоры, Лайтнинг Даст, Рэй и их друзья всё больше понимали, что нашествие параспрайтов, поначалу не воспринимавшееся никем как что-то особо серьёзное, может привести к тяжелым последствиям и большому ущербу для города.

— Говорят, что, мол, проблему надо решать мягко, стараясь не причинять вреда нашим «гостям», мол, всё-таки это живые существа.

— Значит, надо найти способ, который будет эффективным, но и не навредит им.

— Да, надо, надо…

Начальница вновь задумалась, сложив копыта у рта. И тут её взгляд поймал двоих бирюзовых пегасов. Она обратилась к ним:

— Лайтнинг, Рэй! Вы, кажется, говорили, у вас друг энтомолог, который исследует параспрайтов?

— Баттерхувс? Да, — подтвердил Рэй.

— Тогда, у меня для вас особое задание. Ситуация в городе непростая. Возможно, ваш умный друг сможет узнать что-то о них, что-то полезное, что поможет нам узнать, как справиться с ними.

Брат с сестрой переглянулись.

— Вы сделаете это?

— Да, мэм! – бодро откликнулась Лайтнинг. – Без вопросов.

— Ну, тогда ступайте, патрулируйте город. Рассредоточьтесь пока по городу.

Пегасы кивнули и удалились, а начальница, сняла трубку с дискового телефона, стоящего слева на столе и начала набирать номер для разговора с представителями администрации города.

На улице, где так же, как и по всему городу, регулярно попадались слоняющиеся туда-сюда параспрайты, пегасы разделились, и Лайтнинг с братом полетели в район, где был их дом, а их друзья – на юг.

— Эй, давай-ка залетим к Баттерхувсу, — предложила Лайтнинг Даст.

— Думаешь, узнаем что-нибудь полезное? Ну давай, попробуем.

Их район так же, как и вся Филлидельфия, оказался наполненным бесчисленными ордами параспрайтов.

— Надо будет подчистить тут от них, — сказала об увиденном пегаска, когда они пролетали по своей улице.

Дверь в дом друга оказалась открыта, и пегасы решили не тратить время попусту и вошли внутрь. Спустившись в подвал, они увидели единорога, стоявшего у стола, и что-то писавшего на листке. В детстве этот пони, с кьютимиркой в виде бабочки, сидящей на цветке, имел склонность к полноте, из-за чего над ним порой беззлобно подшучивали друзья, называя его «пончик». Он не обижался, относясь к этому иронично. Но со временем он постройнел, быть может, оттого, что занялся спортом. А также сменил очки на контактные линзы.

— Эй, Баттер… — заговорил Рэй, неожиданное обращение испугало пони, он вздрогнул всем телом и резко обернулся к входной двери.

— А, это вы, — выдохнул единорог.

— Как исследования? — не церемонясь, спросила кобылка. – Нам тут задание дали, следить за твоими исследованиями, если в них выяснится что-то, что поможет против параспрайтов. Есть ли результаты?

Повернув голову направо, она увидела необычное зрелище. Там был зафиксированный в держателе за крылья синий параспрайт. К его рту был подведён прозрачный шланг, по которому через насос непрерывно подавалась какая-то розоватая жидкость из стоявшей на столе большой бутыли. Животное уже раздулось раза в четыре по сравнению со своим нормальным размером, но продолжало глохтить розоватую смесь, нисколько не испытывая при этом дискомфорта.

— Да. Результаты любопытные. Я выявил дифференцирование окраски у них, в зависимости от того, что было съедено предыдущим параспрайтом.

— Деф… что? Ты попроще можешь объяснить? – чуть нахмурилась Лайтнинг.

— В общем, окраска каждого нового параспрайта зависит от того, что съел его предшественник. Я в этом уже не сомневаюсь. Вот взгляните, — единорог подошел к террариуму и трём банкам, в которых нашли себе дом двадцать четыре шаровидных существа. – Я пробовал кормить параспрайтов, для научных целей, чтобы, значит, вычислить массу еды, которая им необходима для размножения, для отделения нового параспрайта. И я заметил в процессе этого: цвет нового зависит от того, что съел его предок. Смотрите: предшественника этого я кормил бананом, — указал он на параспрайта желтого цвета. – А предку этого я дал варенья из красной смородины, и он получился красноватого цвета. Я попробовал покормить шоколадом – и у меня получился коричневый параспрайт. Впрочем, бывают и исключения…

— Мы поняли, — прервала его Лайтнинг Даст. – Всё это, конечно, интересно, но для нас совершенно бесполезно.

— Кстати, а что они могут есть? Только нашу еду или как? – спросил Рэй. — Посевы вон тоже охотно уплетают.

— Поедать они могут всё что угодно. Я намерен исследовать это. Им вполне годится и наша еда, и то, что в дикой природе есть: и плоды растений, и злаки. Всё, где есть органика – годится им в пищу, это, не особо вдаваясь в подробности, я могу сказать точно.

— А пони они случайно есть не могут? – неожиданно спросил Рэй, понизив голос.

— Пони? Пони. Пони… теоретически… нужно спросить, а что такое, вообще, пони? Пони – это ходячая куча органики. Так что я думаю, теоретически они могли бы и их есть. Если они вдруг решат, что пони более эффективный способ получения энергии и массы для размножения, то…

Лайтнинг и Рэй переглянулись напряжёнными взглядами.

— Это будет похлеще, чем в «Возвращении кровожадных пираний-мутантов», — произнёс Рэй. — Ведь пираньи только в воде плавали, а параспрайты по воздуху летают, от них нигде и никому спасенья не будет.

— Что ты говоришь? Я не думаю, что параспрайты могут что-то подобное выкинуть… Я надеюсь на это. Брось, Рэй, это был лишь глупый фильм ужасов, шедший в кинотеатрах.

— Мне тогда в кинотеатре на нём плохо стало, я в обморок упал от тех сцен в нём. Если ты помнишь тот случай.

Лайтнинг Даст усмехнулась:

— Эх ты! По-моему, там и бояться-то нечего было. Визуальные эффекты, такие же слабые, как и в первой части, а сюжет и того хуже стал. Если что, то там для создания эффектов использовали обычный клубничный джем с пищевым красителем. Так всё же, – кобылка обратилась к единорогу, — они способны на такое или нет?

— Вообще, я думаю, что их ротовой аппарат слишком слабый для хищничества. Так что, если честно, чтобы они поедали пони – это просто нереально.

Напряжение, возникшее после теоретических рассуждений умного единорога, наконец, спало.

— Слушай, что ты делаешь с ним? – указала кобылка на подключённого к насосу параспрайта, который по размеру был уже сравним с головой пони.

— А я тут, понимаете, провожу, эксперимент вот. Замеряю, сколько одновременно еды способен вместить в себя один параспрайт. Купил я недавно в магазине себе смородинового варенья, значит, как обычно, оптом закупился, а оно оказалось испорченным, заплесневелым. Я хотел его выкинуть, да всё никак не находил времени, а тут у меня идея появилась в прок его пустить. Ну и я разбавил водой его и использую, значит, это для моего опыта.

Брат и сестра с сомнением переглянулись. Бутыль тем временем опустела, лишь на её дне, до которого шланг уже не дотягивал, оставалось немного розоватой жидкости.

— Такс, надо заменить, — единорог магическим телекинезом вынул из неё шланг, отодвинул пустую бутыль в сторону, а на её место поднял новую, заполненную до краёв, до этого времени стоявшую за столом. Запустив в неё шланг, он продолжил опыт.

Животное вновь принялось упиваться, как из рога изобилия, разбавленным водой вареньем. Его размер уже превышал голову пони и параспрайт, под беспокойными взглядами гостей, продолжал раздуваться с каждой секундой.

— Э-э, тебе не кажется, что пора твой эксперимент прекратить? – мягко предложил Рэй.

— Да не бойся, у меня всё под контролем. Аппетит у этих малышей такой, что легко могут съесть несколько килограмм еды и даже не поперхнутся.

Пегасы смотрели на подопытное животное, продолжавшее проглатывать розовый раствор, увеличиваясь от этого в размерах на глазах, и его вид начинал у них вызывать тревогу.

— Рэй, идём лучше отсюда, — сказала брату Лайтнинг.

Но сделать этого они не успели. Раздался громкий хлопок, как будто лопнул воздушный шарик. Пони инстинктивно прикрыли глаза – и их с ног до головы окатило чем-то влажным и склизким. Медленно подняв копыта, они протёрли глаза, чтобы можно было обозреть произошедшее, и, взглянув, увидели, что они все в розовой жиже. Остолбенев, они стояли, обтекая, растерянно смотря, то друг на друга, то на копыта, то на стены лаборатории, всё было обмазано розовым. Через шланг на стол, а с него на пол продолжала течь розовая жидкость.

Впившись в единорога, также испачканного с головы до ног, гневным взглядом желто-коричневых глаз, выглядывавших посреди розовой массы, покрывшей голову и тело, Лайтнинг Даст истерично закричала:

— Ты! Ты… ты придурок, Баттерхувс!

— Это просто обычная неудача на эксперименте. Что поделать. Бывает.

— Обычная?! Моя грива! Моя шерстка! Я вся в полупереваренном варенье вперемешку с внутренностями параспрайта, придурок!

— Ну ладно, не ругайтесь, — достаточно спокойно обратился к друзьям Рэй, брезгливо стряхивая с копыт жижу. – Это всё-таки не смертельно…

Гневно прохрипев, кобылка, отряхивая с себя перепачкавшее её варенье, развернулась и направилась к лестнице.

— Тысяча извинений, Лайтнинг, я не думал, что такое может произойти! – попросил прощения единорог.

— Башку бы тебе оторвать за такие эксперименты! – в сердцах прокричала пегаска и быстрыми шагами вышла из лаборатории, раздраженно топая по лестнице.

— Можете у меня в душе помыться! – громко сказал единорог вслед кобылке.

В ответ на это уже из комнаты донеслось:

— Пошел к псу!

Вздохнув, единорог, отряхивая с боков и копыт склизкую субстанцию, пробормотал:

— Я уберу всё, ты не беспокойся, Рэй. Иди, прими пока душ.

— Ладно, — согласился пегас и, переступая по жидкости на полу, покинул лабораторию и поднялся наверх, где взбешенная Лайтнинг Даст, покидая дом, наследила розовыми остатками по всему пути к входной двери.

Приведя себя в порядок в душе, молодой жеребец, аккуратно переступая следы на полу, вышел из дома и поспешил к себе. Зайдя в дом, он встретил сестру в коридоре. Кобылка выходила из ванной комнаты, вытирала себя полотенцем. Она была дома одна: родители успели улететь на работу, лишь попугай Поли сидел на любимой люстре в гостинной.

— Ну и придурок этот Баттерхувс, — раздраженно процедила она, направляясь в зал, чтобы обсохнуть.

— Ладно, не злись на него. Он будущий учёный, со своими странностями и заморочками.

Ничего не ответив, Лайтнинг лишь раздраженно фыркнула и присела на диван. Рэй подошел к окну в зале и, пока сестра расчёсывала гриву и придавала ей привычную форму, выглянул наружу.

— Сколько же их тут летает, — поразился он. – Эй! Они пожирают цветы у нас в палисаднике!

Лайтнинг Даст вскочила и выглянула в окно. И действительно, на их участке параспрайты выдирали цветы, посаженные в клумбы, и проглатывали их. Кто-то из них хватал в рот стоящие для украшения статуэтки маленьких садовых пони-гномиков, но поваляв во рту, выплёвывал, убедившись в несъедобности.

— Ну это слишком! Наша мама старалась, сажала их, а они портят её труды! Пойдём, Рэй, зададим этим пакостникам трёпку.

Кобылка решительным шагом вышла из зала. Рэй неспешно последовал следом. На выходе из комнаты ему встретилась сестра, возвращающаяся из ванной, причём она тащила в левом копыте длинную швабру, которой мыли пол, и метлу на длинном черенке. Без особых объяснений она сунула метлу в копыта Рэю:

— На, держи.

Резко открыв дверь, пегасы решительно выступили из дома и были встречены любопытствующими взглядами многих десятков круглых существ. В одном только палисаднике сейчас скопилось и искало себе пропитание не менее сотни паразитов.

Держа швабру во рту, пегасочка опустила голову, что придало ей угрожающий вид и рысцой побежала к копошащимся в клумбах параспрайтам, и, замахнувшись, согнала их оттуда и принялась махать по воздуху, шугая их.

— Брысь! Брысь! – одновременно покрикивал справа Рэй, прогоняя метлой незваных гостей с клумб у дорожки.

— Пошли отсюда! Кыш! Пошли, пошли! – звучали грозные восклики от Лайтнинг Даст.

Оборона сада от чужаков поначалу шла успешно, параспрайты отлетали. Но совершенно внезапно они повели себя так, как никто не мог ожидать. Стая из нескольких десятков параспрайтов собралась вместе и неожиданно бросилась на Рэя. Жеребец, не ожидавший такого, поначалу отпрянул, но был облеплен со всех сторон и буквально поглощён. Лайтнинг, гонявшая незваных, услышала вопль брата и, обернувшись, увидела, как того облепляют с копыт до головы.

— А-а-а! – не своим голосом вопил Рэй, скрываясь в куче разноцветных существ. Одно только копыто жеребца высовывалось из кучи шариков, судорожно нащупывая воздух, но и оно вскоре скрылось.

Увиденное по-настоящему испугало Лайтнинг Даст на пару секунд. Испугало — не то слово, она пришла в ужас: в воспоминаниях сразу всплыли слова друга-энтомолога про возможность поедания параспрайтами даже пони, а также страшные сцены уже давно просмотренного фильма ужасов. Воображение сыграло с ней злую шутку, она думала, что её брат проживает последние секунды жизни в страшных мучениях, в то время как параспрайты вгрызаются в его плоть и пожирают его заживо.

— Рэй! Держись! – раздался отчаянный вопль кобылки, на всех порах вприпрыжку несущейся к скопищу мелочи; испуг практически мгновенно сменился яростью и готовностью защищать любимого брата.

— А ну оставьте моего брата, псы! – орала пегаска, с размаха заехав по кучи и сметя шваброй кучу параспрайтов.

С каждым взмахом швабры десятки паразитов разлетались в разные стороны и показывалась часть Рэя: вот бок, вот показалась грива на шее, а вот задняя нога, Лайтнинг счищала параспрайтов, как гигантской зубной щёткой. Наконец, из кучи параспрайтов показался Рэй, целый и невредимый. Получив свободу, он резво вспорхнул в воздух и, зависнув на высоте пары метров, брезгливо морщась, стряхнул с копыт и тела последних существ. Глядя на брата, который даже не был особо напуганным, Лайтнинг так и застыла, замахиваясь шваброй.

— Ты чего завопил как резаный?! – спросила она. — Я подумала, они тебя заживо едят!

— Ну… Не то, чтобы они меня ели… скорее облизывали и пощипывали шерсть. Это было… довольно… странно и достаточно противно, — поморщился жеребец. – Они очень склизкие… Фу…

Он приземлился и сложил крылья.

— Всё равно спасибо, — улыбнулся Рэй сестре. – Я не хочу повторять это.

— Эй не пугай меня больше так!

Тут пони огляделись по сторонам и поняли, что их окружают. Мгновенно среагировав, Лайтнинг Даст развернулась, выставила своё оружие, готовясь пустить его вход. Рэй же подобрал с земли выроненную метлу и, держа её в передних копытах, вытянул вперёд.

— Назад! — щуря глаза, рыкнула Лайтнинг на параспрайтов, но не похоже, чтобы те её поняли и чтобы их это вразумило.

Треща крылышками, они медленно приближались, как хищник медленно подкрадывается к жертве, создавая той обманчивую видимость, что она достаточно далеко и сможет спастись, убежав, пока не станет слишком поздною

Рэй и Лайтнинг обменялись взглядами.

— Прикрывай меня сзади, — бросила кобылка.

— Понял!

И вот, как будто согласовав действия, летающие шарики пошли в атаку и были встречены сокрушающими ударами шваброй от Лайтнинг Даст. С воинственными криками она, словно мечём, направо и налево махала шваброй, обычно наводящей ужас на грязь и пыль, но сейчас оказавшейся вполне эффективной и для сдерживания наседающих параспрайтов. Замахиваясь то слева, то справа, то через голову, она лупила напирающих паразитов, и те отлетали, словно мячи для бейсбола, и, жалобно пища, лежали на газоне, оглушенные, дребезжа крыльями и подрыгивая лапками.

Одновременно справа от неё Рэй держал оборону, сжимая в трясущихся копытах метлу, отпихивал ею в сторону параспрайтов и блокировал их выпады. Глаза боялись, а копыта делали. Так брат и сестра держали круговую оборону, как отважные воины древности, посреди битвы попавшие в окружение скопища врагов, но без капли страха готовые сражаться, пока живы. Они не знали точно, какие намерения у параспрайтов: рассматривают ли они их как еду, или лезут с другой целью, но продолжали яростно отбивать свои владения от своры. К тому же, например, Рэю не очень хотелось вновь оказаться посреди их стаи: он уже испытал, как это малоприятно. И жеребец ловко орудовал своим страшным оружием против мусора, сметая волны шаровидных врагов то влево, то вправо, при этом опасливо озираясь по сторонам, водя глазами во все стороны, откуда могло быть новое нападение.

А параспрайты, на самом-то деле, никого пожирать не собирались, а лишь надеялись, что им дадут еды, уже привыкнув за вчерашний день к подачкам от некоторых добрых пони. К тому же, от этих двух так приятно и сладко пахло. Обоняние и инстинкты отдавали маленьким существам приказы, не терпящие возражений, заставляя лететь на этот запах. А встречали маленьких сладкоежек отнюдь не вкусная еда, а тычки и чувствительные удары, от которых те отлетали на несколько метров.

В конце концов, наступление параспрайтов захлебнулось. Побитые, лёжа на газоне, они медленно приходили в себя и вспархивали в воздух. Кто-то из животных, наблюдая за сородичами, поняли сами, что к этим двум пони лучше не лезть, и мялись в сторонке, видя учинённое ими «побоище». Больше никто из них не приближался к пони. Отдышавшись, Рэй и Лайтнинг обернулись и переглянулись. Враг отброшен, пора переходить в контрнаступление.

— Выметем эту шелупень с нашего двора, — с кобылка брату.

Пони вернули суровые взгляды на отброшенных противников и секундой спустя с боевыми кличами ринулись вместе на параспрайтов, замахиваясь своим оружием, обратили тех в бегство и гнали по тропинке до живой изгороди.

— Фух, — облегчённо выдохнула пегаска, когда паразиты смылись через главный вход. – Победа!

Стоя у тротуара, оперев швабру и метлу об белые плиты, они, глядели на спасающуюся бегством свору и праздновали победу и освобождение своей многострадальной территории от кратковременной оккупации.

Неожиданно Лайтнинг Даст скривила нос и несколько раз понюхала воздух. Она поймала какой-то странный запах. Повернувшись к брату, она втянула воздух снова. Чуть наклонившись, она понюхала плечо жеребца, после чего подняла своё левое копыто и обнюхала его.

— Фу! Мы все с головы до копыт пропахли этим вареньем Баттерхувса! – пояснила Даст. — Глупый яйцеголовый зануда, — буркнула она себе под нос.

— Эй, как думаешь, а не пора бы нам осмотреть, что там в прочей Филлидельфии творится? – предложил Рэй, переведя взгляд на сестру.

— Да, ты прав. Погнали, пролетимся по Филлидельфии.

Они бросили на газоне сослужившее верную службу «оружие» и полетели полетели в центр города. По пути они видели сверху, как внизу стаи паразитов, кишащие в городе, налетают на кафе и магазины и повсюду съедают всё, до чего могут добраться. Они выхватывают у пони еду прямо из копыт, кто-то пытался оборонять свою еду, другие же, послабее духом, бросали покупки, и обращались в бегство, и крича, бежали по тротуарам и улицам, а по пятам за ними следовали параспрайты.

Встретились в воздухе с пегасами из погодной службы и обговорили, что происходит в городе.

— Нигде нет места, где бы их не было, — рассказала знакомая пегаска с работы. – Они, как рассказали жители, с самого утра стали проникать в дома пони через форточки и окна, которые оставили открытыми на ночь. И там эти существа съедали их еду, после чего приумножали своё количество в несколько раз.

— Знакомая ситуация, — переглянувшись с сестрой, сказал Рэй. – У нас точно так же было. Едва мы проснулись — они уже тут как тут были у нас на кухне.

— Да. Они съели мою арахисовую пасту, — с сожалением произнесла Лайтнинг Даст.

— Они наедаются и делятся, час от часу их становится всё больше. Откуда они вообще взялись у нас в городе, вы не знаете?

— Без понятия. Это не к нам вопрос, — в сомнении покачала головой бирюзовая пегасочка.

— Ладно. Тогда, если вы заметите что-то необычное — летите к Вайт Винг и доложите ей.

Кобылка сиреневого цвета улетела по своим делам. Рэй и Лайтнинг продолжили патрулирование по городу. И чем больше они наблюдали за происходящем, тем больше их охватывало всё большее беспокойство. Параспрайты приставали и мешали жителям на улицах, не давали спокойно погулять по парку, и купить еду в магазинах, и осложняли движение на дорогах для повозок.

К полудню пегасы вернулись в офис, чтобы как полагается доложить о наблюдениях и спросить о действиях. Зайдя к начальнице, они увидели, что их коллеги вчетвером стоят около подробной карты Филлидельфии, обсуждая ситуацию, указывая на места в городе, помеченные наколотыми на карту флажками. Звучали обеспокоенные, даже несколько панические речи.

— …Они продолжают распространяться по городу. Ещё час назад они были в массовом числе лишь в трёх районах, теперь уже в пяти. И это с учётом, что информация доходит до нас с задержкой, — говорил фиолетовый пегас.

— Ситуация складывается… весьма и весьма неприятная. И это мягко сказано, — отвечала белая кобыла.

— А что говорят в мэрии?..

— Эй, мы тут тоже наш дом отбивали от них! – громко произнесла Лайтнинг Даст, привлекая внимание пони, обернувшихся к ней.

— Вот как? И успешно? – спросил Тайфун, тоже находящийся здесь.

— Вполне.

Лайтнинг Даст, дополняемая Рэем, вкратце рассказала про сражение за свой участок.

В кабинет во время рассказа вошел ещё один сотрудник. Подождав, пока Лайтнинг Даст закончит, он обратился к начальнице.

— Винг, есть новости!

— Да, Скай Блэйз? Слушаю.

— Я поговорил тут с пони из разных районов, мне рассказали, как здоровенная стая параспрайтов налетела на кондитерскую фабрику на северо-востоке Филлидельфии, и они там съели всё до последней крошки. Хлебопекарня и мукомольный завод по соседству тоже не остались без их внимания: эти твари даже муку всю слизали. Похоже, Филлидельфия рискует остаться без хлеба.

— И вообще без какой-либо еды, — ответила белая пони. – Так. Ситуация с каждой минутой ухудшается. Что же нам делать…

Напряженный взгляд её синих глаз пал на Рэя с Лайтнинг.

— Кстати как там дела у вашего друга-энтомолога? Он выяснил что-нибудь? – требовательно спросила начальница.

Брат с сестрой переглянулись, не зная, что ответить. Рэй решил попробовать как-то отчитаться.

— Ну… Баттерхувс пока что занимается исследованием, — пробормотал он, отводя взгляд назад, и почёсывая копытом затылок. — Но результатов пока нет. Ему… очень сложно. Но он старается, прибегая к разным методам и подходам.

Сестра, кивая, натянуто улыбнулась. Про нелепый и бесполезный эксперимент, закончившийся взрывом параспрайта, решили не рассказывать.

— Вы доложите мне, когда он выяснит что-то важное? Просто я сейчас постоянно на связи с нашей властью и сразу доложу им.

— Э-э… конечно.

— Ситуация серьёзная. Это поняли все. Благодаря тому, что у вас оказался такой друг, мы, по крайней мере, узнали, с чем мы имеем дело, иначе мы могли бы вообще не знать, что это такое и чего от него ждать. Моё задание вам: продолжайте выполнять моё поручение и залетайте время от времени к вашему учёному другу и узнавайте, как у него идут дела. Если узнаете что важное – живо ко мне. И не забывайте про патрулирование, залетайте доложить об обстановке. Эй, почему бы вам не заглянуть сейчас к своему другу и не пообщаться с ним?

Подчиняясь приказу, молодые пегасы с улыбками отдали честь:

— Есть, мэм! – и, развернувшись, покинули кабинет.

— Так что там в мэрии то говорят? – спросил у седогривой руководительницы фиолетовый жеребец, продолжая разговор.

---

Рэй и Лайтнинг стояли перед домом в районе у побережья. Вокруг летали надоедливые шарики, жужжа и потрескивая прозрачными крылышками. Между братом и сестрой происходил спор.

— Нет, ты иди, — кивала Лайтнинг Даст в сторону двери.

— Нет, ты!

— Я не пойду. Кто знает, что он там творит.

— Я тоже.

— Иди ты первый.

— Не-а.

— Я только привела свою причёску в порядок, я не хочу её снова испортить.

— А я, думаешь, снова хочу отмываться в душе?

Закрыв глаза, Рэй отвернулся, скрестив копыта. Прорычав, Лайтнинг Даст, предложила:

— Ладно. Предлагаю решить через «КНБ».

— Идёт.

Сев ровно друг напротив друга, пони расправили одно из крыльев, затем сложили их пополам и, взмахнув ими пару раз, сделали маховыми перьями фигуру, каждый свою. У Лайтнинг Даст все продолговатые маховые перья были сложены, кроме пары, расставленных в стороны. Рэй же выставил полностью расправленное крыло.

Кобылка с ухмылкой кивнула на дверь. Рэй с безразличным выражением лица отворил её и вошел внутрь. Миновав пустующие комнаты, жеребец спустился по знакомой лестнице вниз. Лайтнинг осталась ждать сверху у неё.

— Эй, Баттерхувс. Ты тут? – громко произнёс Рэй.

— Да, проходи, Рэй, не бойся, я всё прибрал.

Спустившись вниз, бирюзовый пегас с осторожностью выглянул из-за стены. Не обнаружив ни раздувавшегося от нескончаемого потока сиропа параспрайта, ни чего-нибудь иного, что могло бы вызвать подозрение, Рэй ступил в лабораторию.

— Идём, Лайти, всё чисто, — обернувшись, окликнул он сестру.

Послышались интенсивные шаги по лестнице.

— Ну, Баттеррхувс, надеюсь, ты не собираешься снова взрывать параспрайта и обрызгивать нас его содержимым? — саркастически произнесла Лайтнинг Даст.

— Нет, нет, ничего такого я не планирую.

— И чем же ты занимаешься? Есть результаты, Бат? – подошел ближе Рэй к что-то записывавшему в блокнот единорогу.

— Да как сказать…

— Говори сразу, есть или нет? – резко потребовала Лайтнинг Даст.

— Особых результатов нет. Работа в процессе. Я вот хочу исследовать их механизм воспроизводства из пищи себе подобных. Он очень странный, и я пока не могу понять его принцип.

— Там параспрайты неумеренно размножаются во всё больших количествах…

— Возможно, я смогу понять, как прекратить их размножение, если пойму полностью механизм их воспроизводства.

— Ну, давай, валяй. Эй, а где там эта книга, где было написано про параспрайтов? — спросила Лайтнинг, водя взглядом по столам в лаборатории.

— Она в зале вроде была…. Поищи на диване.

Повернувшись, пегаска направилась вверх, пояснив:

— Почитаю пока. Может, что дельное вычитаю.

Рэй последовал за сестрой. Книга действительно оказалась лежащей на диване, раскрытая на месте про странных животных, с подробным рисунком маленького паразита. Лайтнинг Даст, присела и погрузилась в чтение. Она водила напряженным и вдумчивым взглядом светло-карих глаз по строкам, стараясь вытянуть из них крупицы информации. Рэй, сидел рядом, ожидал, подперев голову копытом. За окнами время от времени проплывали скопления параспрайтов.

— Мда, неудивительно, что они стали причиной мора в Тэлл-Тэлле, — опустив книгу, после достаточно долгого чтения, заключила кобылка.

— Дашь мне прочесть?

Передав книгу брату, Лайтнинг Даст подошла к окну и выглянула на улицу.

— Эй, мне кажется, или их становится всё больше и больше? – удивлённо спросила она.

Рэй тем временем уже погрузился в чтение, быстро водя взглядом по написанному.

— Идём, проведаем, что там делает этот яйцеголовый, и пора бы уже обратно в город.

Спустившись в подвал-лабораторию, Лайтнинг окликнула:

— Эй, Баттерхувс, как у тебя там? Наисследовал что?

Рассеяно взглянув на вошедшую пони, юный исследователь ответил:

— К большому сожалению, нет. Вообще ничего! Не идёт дело.

Лайтнинг хмуро взглянула на него. Вошел Рэй.

— Я исследовал их выделения слюны, проводил реакции с ними, — единорог взглянул на пробирки в штативе с разноцветными жидкостями. – Но пока у меня ничего не получается в исследованиях.

— Так ты старайся: они, — Лайтнинг ткнула копытом в сидящих по банкам параспрайтов, — пожирают всё съестное в городе. Пони будут голодать, если мы не найдём способ их остановить.

— Я для начала хочу изучить их способ воспроизводства. Может, я не тот метод применяю…

Фиолетовый единорог в задумчивости подошел к террариуму с параспрайтам.

— Может, мне их препарировать попробовать, чтобы понять их строение, — переводя взгляд с одного существа на другого, словно считалочкой выбирая из них, кто будет использован в новом эксперименте, пробормотал Баттерхувс.

— Делай что хочешь, их у тебя полно, — безразлично ответила пегаска и, развернувшись, пошагала к лестнице.

— Ладно, удачи тебе, — попрощался Рэй с задумчиво почёсывавшим подбородок другом.

Пегасы покинули лабораторию и дом.

— Иногда этот Баттерхувс меня пугает, — поморщилась Лайтнинг на выходе.

— Учёный, со своими заморочками, — поднимаясь в воздух, развёл копытами её брат.

Они опять принялись патрулируя по своему району. Им попались трое пегасов, силуэты которых Лайтнинг и Рэй увидели вдалеке, и тут же поспешили к ним.

— Эй! Какие новости?! – окликнула салатовая пегасочка знакомых, когда они поравнялись.

— Новости весьма любопытные, — ответил им их хороший друг, песочный жеребец Тайфун Файтер.

Пегасы зависли в воздухе, и он начал рассказ.

— В центре города, значит, сегодня с трибуны у здания мэрии выступал наш мэр города. Он произнёс пламенную речь для пони. «Дорогие сограждане», — говорил он, — «в нашем любимом городе возникла серьёзная проблема в виде орды маленьких прожорливых существ под названием “параспрайты”, и хотя на первый взгляд это не кажется серьёзной проблемой, но они уже показали, на что способны».

— Эй, ты всю речь будешь им пересказывать? – встряла оливковая Лав Либерти, прервав манерный, ведущийся с особым выражением рассказ пегаса.

— Ну, я просто хотел передать им атмосферу речи нашего мэра. В общем, наш мэр призвал всех жителей, как он говорил, к «решительным действиям», чтобы защитить Филлидельфию. Ещё он рассказал, как пример, про мор в Тэлл-Тэлле, произошедший в эпоху до воцарения сестёр, чтобы проиллюстрировать, что эти существа могут сделать. И в общем-то, он призывал к большой чистке города от параспрайтов.

— Прозвучали инструкции, чтобы пони не кормили их, и прятали свою еду так, чтобы параспрайты не могли до неё добраться, и закрывали окна в домах, — дополнила его порхавшая рядом кобылка.

— Ну да, примерно в этом суть речи и была.

— А какие наши задачи? – спросила Лайтнинг.

— Мы, пегасы, получили указания помогать жителям очищать город, загонять параспрайтов и так далее, действуя по ситуации.

— Ну это всегда пожалуйста.

— Вы забыли про самое главное! Чтобы все обращались в процессе этой чистки с ними гуманно – напомнила бежевая пегаска из тройки.

— Да, кстати, — согласился Тайфун. – Издали весьма любопытные указания. Нам сказали, что ситуация с нашествием параспрайтов должна быть решена, но при этом не следует перегибать палку, мол, параспрайты — это какие-никакие, а тоже живые существа, и методы должны быть гуманные.

— Наши гуманисты из нашего университета хотят, чтобы мы с этими паразитами обращались аккуратно, — дополнила Либерти. – Хотя те уже сожрали всё на кондитерской фабрике и хлебозаводе, это, типа, ещё не повод для жестокого обращения. Ну ладно, как скажут, гуманно так гуманно.

— Мы тут с Рэем как раз придумали вполне себе гуманный способ.

— И что за способ?

— Подручными средствами. Шваброй и метлой, — ухмыльнулась Лайтнинг Даст. – Отходили их так, что они держатся от нашего дома подальше.

Брат и сестра посмеялись друг другу, вспоминая отчаянную защиту участка перед домом.

— Как вы негуманно, — пожурил их Тайфун саркастически.

— Но жить-то будут! Пока они ограничиваются только едой – я буду с ними гуманна. Но не более того. Если эти паразиты только попробуют навредить нашему городу, я забуду про всю эту гуманность. Я за наш родной город – порву!

Слова Лайтнинг Даст звучали грозно и убедительно, а её взгляд был суров и решителен.

— Я бы на месте параспрайтов лучше бы убрался восвояси, — усмехнулся пегас.

А в это время по всему городу параспрайты, наевшись хлебобулочными и кондитерскими изделиями и едой, беспечно оставленной в доступных местах, множились, и их потомки, едва открыв глаза, начинали искать, чем поживиться. Парки, улицы, скверы буквально кишели ими. Пони отгоняли их свёрнутыми газетками или просто копытами, но это имело лишь кратковременный эффект.

Вместе с друзьями из погодного патруля, Лайтнинг Даст и Рэй полетели в исторический центр города, чтобы прогонять оттуда своры параспрайтов, летающих по скверу. Нагромождаясь на бронзовый памятник первому мэру города, стоящий в центральном парке, они буквально похоронили его под собой. Но Тайфун шустро спикировал на них, как ястреб, и согнал их волной воздуха. Он был жеребец весьма быстрый и ловкий. Но всё же он не дотягивал по уровню мастерства до Лайтнинг Даст.

Здесь пони наглядно убедились: чести у этих существ нет. Они не брезговали даже тем, чтобы отобрать у жеребёнка леденец. Это произошло прямо на глазах Рэя и Лайтнинг. У маленького пони в коляске, гулявшего с матерью по парку, параспрайт выхватил прямо из копыт розовый леденец в форме сердечка, а назад выплюнул только палочку, доведя малыша до слёз, кобыле пришлось жалеть и успокаивать жеребёнка.

В городе закрывались все магазины и торговые лавки: продавать стало просто невозможно. И не только еду. Параспрайты, отыскивая себе пропитание, начинали растаскивать куда не попадя разные предметы, хватая их своими крошечными лапками. И хотя их лапки, на первый взгляд, казались хилыми и слабыми, неспособными вообще ни на что, как будто этот орган за ненадобностью практически атрофировался у них, это не мешало им поднимать в воздух достаточно тяжелые предметы, такие как не самые тонкие книги, или, к примеру, цветочные горшки. Некоторые пони получили шишки и ушибы от падающих с небес предметов. В больницу поступали жертвы падений цветочных горшков с карнизов с сотрясениями мозга.

Битый час работники погодной службы потратили на то, чтобы выгнать параспрайтов из исторического центра. Взаимодействуя с пешими пони — жителями города, которые, следуя призыву мэра, шугали параспрайтов с земли, и выгоняли из кустов, они постепенно вытесняли злонравных гостей. Всё осложнялось тем, что хитрые паразиты отказывались подчиняться пони. Они разлетались в разные стороны. Их стаи в несколько десятков особей разделялись надвое, и летели в разные стороны. Параспрайты действовали необычайно хитро и согласованно, словно подчинялись единому разуму. А завидев какого-нибудь забредшего пони с едой, мороженым ли, любимым всеми средством освежиться в жару, или фастфудом, обжоры бросались прямо к нему и, быстрее, чем тот что-либо понимал, сжирали еду.

Стараясь согласовывать действия, пятеро пегасов громко переговаривались на лету, выкрикивая команды, старались действовать по наспех выдуманному плану. Продолжительные полёты, требующие порой сложных манёвров, утомили пегасов. Особенно тяжело было Рэю, и, уставая, он начинал порой подводить команду, будучи не самым быстрым и ловким летуном. Хитрые животные то и дело ускользали от него и обманывали его коварными манёврами. Его сокомандники начинали медленно раздражаться на него из-за этого. В конце концов, прибыли ещё четверо пегасов из погодной службы Филлидельфии, и дело пошло несколько быстрее.

Изрядно потрепав всем нервы и утомив, параспрайты наконец-таки были выгнаны из центра города. Пони в нём смогли вздохнуть свободно.

— Какие планы теперь? – спросил Тайфун.

— А какой там у нас план был изначально? — задумалась его подруга.

— Постепенно оттесняя их с улиц города, выгнать их из города в лес. Вроде, со слов Винг, это оптимальный план действий.

— И мы сейчас отгоняем их как раз в сторону лесов за Филлидельфией.

— Ну тогда нужно поспешить, пока они не разлетелись по соседним улицам, — призвала Лайтнинг Даст.

— Р… ребята… — Рэй указал копытом за спины своим сокомандникам, его голос дрожал, а глаза наполнялись паникой с каждым мгновением.

Обернувшись, чтобы увидеть, что так обеспокоило скромного жеребца, пегасы остолбенели, широко открыв глаза и рты. По небу летела стая параспрайтов невиданных размеров, простирающаяся, как казалось, от края до края горизонта. Рядом шныряли туда-сюда несколько пегасов. Вклиниваясь, как соколы в несметную стаю голубей, они как будто пытались что-то сделать, но тщетно. Закрыв небо чёрной тучей, несметная лавина накрыла город.

Вертя головами, пятеро пони, шокированные этим зрелищем, переглядывались между собой, не находя слов.

Тем временем параспрайты стали разделяться на небольшие стаи, если к ним можно было применить это слово, и разлетаться ими в разные стороны, спускаясь в город.

— Что они там натворили? – ожесточённо воскликнула Лайтнинг Даст и взмыла вверх к пегасам.

Вместе со спешно последовавшими за ней друзьями, она подлетела к одному из парящих в вышине пегасов. Это оказалась синегривая Литтл Вингс.

— Эй, объясните, что происходит?

По растерянной мордашке замявшейся кобылки, которая не нашла что ответить и опустила взгляд вниз, было видно, что она понимает, что напортачила изрядно, и стыдится произошедшего.

— Ну, что произошло?

Подлетел другой пегас — Скай Блэйз, и ответил за неё:

— Наш план провалился.

— Что?!

— Мы лишь действовали по вчерашнему плану, — жалобно пролепетала кобылка. — Мы собрали почти всех параспрайтов в том районе на юго-востоке и вывели их в южный лес, как и надо.

— Мы думали, это сработает. Но параспрайты повели себя совершенно странно. Мы и не ожидали, что те почти сразу вернутся обратно в город. И их было намного больше.

Подлетела ещё тройка пегасов из погодной службы, стыдливо спрятавшись за прибывшими ранее Литл Вингс и Скай Блэйзом.

— Вы что, ополоумели? У вас параспрайты сожрали мозги?!

— Мы честно пытались остановить их, но нас просто смяли.

— Да вы… вы… — краснея от ярости, Лайтнинг Даст не могла подобрать слово, в полной мере характеризующее её нерасторопных коллег. – Почему вы не позвали подкрепление?!

— Мы не успели… Они налетели так внезапно и всем скопом.

— Ладно, не ругай их, Лайти, они всё-таки старались, — вступился за потерпевших неудачу Рэй.

— А что не ругай? – всплеснула копытами кобылка. — Из-за них все наши труды пошли насмарку!

— Но они же не знали, что так получится.

— Ладно, давайте лучше подумаем, как исправить ситуацию, — делая копытами успокаивающие жесты, обратилась к пони Лав Либерти.

— Как её теперь исправишь?! Посмотри, сколько их?!

Оглядевшись по сторонам, пегасы созерцали, как паразиты принялись с новой силой бесчинствовать в городе, сея панику среди пони и обращая их в бегство.

— Нужно спросить совета у нашего начальства, — предложил Рэй. – Может, Вайт Винг что-нибудь предложит.

— Давайте действительно, слетаем в наш офис, — согласился Тайфун.

С молчаливого согласия всех присутствующих, он первый сдвинулся с места и полетел, подвигнув остальных следовать за ним на северо-запад города.

С высоты пегасьего полёта Филлидельфия казалась царством хаоса. Тучи параспрайтов сновали туда и сюда, гонялись за разбегающимися прохожими. Паразиты заполонили все улицы и дороги, по которым стало невозможно проехать повозкам. Движение застопорилось из-за куч летающих шариков в воздухе, и никакой видимости для пони-повозчиков. Пассажиры повозок-такси обычно не рисковали выходить наружу, опасаясь скопищ параспрайтов, не зная что от тех можно ждать, ведь такая ситуация в городе была всем в новинку. Многие жители, видя сколько на улицах этих существ и их привычку агрессивно преследовать пони по пятам, ожидая от них подачки в виде чего-нибудь съестного, попрятались по домам и лишь выглядывали из окон наружу, наблюдая за разгулом хаоса в городе. Закрылись все магазины и лавки. Город замер под музыку монотонного жужжания многих тысяч сетчатых крыльев.

Проблема требовала кардинального решения. Его то и намеревались придумать работники погодной службы Филлидельфии, переступая порог работы.

— Винг! Вчерашний план провалился, — сходу заявила Лав Либерти, заходя в просторную комнату.

— То есть… как? – удивлённо произнесла белая пегаска, отрываясь от документов.

Работники отчитались пред начальницей, рассказав всё как есть. Вайт Винг была шокирована вестями. Она не собиралась никого ругать и отчитывать за это. Сложив в привычной манере копыта у рта, она серьёзно задумалась.

— Как же быть, — пробормотала себе под нос пони. – Это никуда не годится. Я звоню в мэрию.

Она подняла трубку серого телефона и начала набирать номер.

— Здравствуйте, это погодная служба, — сказала она в трубку. – Её глава, Вайт Винг. Я по поводу сложившейся в городе ситуации. Мои подчинённые не справляются.

Начался долгий разговор. Вайт Винг подробно рассказала о действиях своих пегасов. Обсуждали происходящее в городе и пути его решения. Пегаска требовала активного задействования других жителей, в помощь пегасам, мотивируя это тем, что её работников слишком мало, чтобы самостоятельно справиться с проблемой. Похоже, разговаривающие постепенно приходили к согласию. Слушая продолжительные объяснения из мэрии, начальница управления лишь иногда поддакивала.

— Складировать? Где? На Поньсельванском вокзале? Ясно. Ясно. Спасибо. Так и сделаем.

Трубка легла обратно на телефон. Вайт Винг более не выглядела растерянной, напротив, её глаза уверенно блестели.

— Так, ребятки, – обратилась она к работникам. Приподнявшись над рабочим местом, она начала продолжительную речь с объяснениями: – наши власть имущие придумали, что нам делать и издали новые указания.

Пегасы внимательно слушали седогривую начальницу, авторитет которой не позволял сейчас никому из присутствующих её перебить.

— Мы должны отлавливать всех параспрайтов и переносить их на Поньсельванский вокзал. Там их будут складировать, проще говоря, запирать в товарных вагонах. В мэрии считают, что это сможет сдержать их. Обдумав и согласовав с учёными-биологами из университета, они решили, что раз поев, параспрайты размножаются, лучше всего их полностью оградить от всякой еды, в данном случае – заперев в вагонах.

— А что с ними делать потом? – поинтересовался Рэй.

— Да! Точно. Это ведь не решит их проблему, – хором подержали его другие пони.

— Об этом мне пока ничего не сказали. Видимо, они сами пока не знают. Первоочередная задача сейчас – это очистить город от них, складируя паразитов в вагонах. А уж там разберёмся.

Переводя взгляд с одного работника на другого, руководительница сказала им:

— Ну что, дорогие мои, пора действовать. Время не ждёт.

В срочном порядке был собран весь штат работников погодной службы, каждой из смен, все пятьдесят пять сотрудников.

По-быстрому объяснив суть задания, Вайт Винг распределила работников по районам города. По плану изначально нужно было очистить от параспрайтов самое сердце города, куда для начала и отправился весь пегасий отряд. Но не только стремление скорее избавить исторический центр города от гадостных паразитов вело туда пегасов.

Одновременно с ними в центр из противоположной части города направлялись кое-кто другие.

— Где же они? – нетерпеливо спрашивал кто-то из собравшейся около входа в центральный парк пегасьей компании.

Словно в ответ, издалека раздался грохот, и из-за угла показалась стремительно несущаяся грузовая повозка, пробивающаяся через кучи параспрайтов. На скаку расшибая стаи паразитов, разлетавшихся от этого в стороны с жалобными писками, она, не сбавляя скорости, стремительно приближалась по дороге, ведомая крепким жеребцом — земным пони. Кто-то начал опасаться её приближения, но опасения оказались напрасными: крупный гнедой пони, приблизившись, затормозил и заставил повозку остановиться.

На тротуар у дороги спрыгнули двое моряков, в полосатых рубахах и белых бескозырках.

— Прибыли, — окликнул один из них пегасов. – Разбирайте сети!

На повозке из портов на востоке города подвезли мелкоячеистые сетки небольшого размера. Пони, открыли сбоку дверцу и принялись разгружать сети, раздавая их пегасам.

Получив специальное оборудование и краткую инструкцию, пегасы были готовы приступить к выполнению задания. Повозка тронулась с места и уехала, исчезнув за величественным зданием городского парламента.

— Итак, вот наше время и настало, – объявила белая кобылка. – Метод выгонять параспрайтов из города оказался неэффективным. Приступаем к новому плану. Теперь нужно отлавливать параспрайтов, используя сети, и доставлять к месту временного накопления на вокзале. Всем всё понятно? Тогда за дело! Действуйте парами.

Переглянувшись, Рэй и Лайтнинг Даст, державшая в копытах сетку, кивнули друг другу и взмыли в воздух как и их коллеги.

Бывшие рыболовные сети, ранее использовавшиеся для ловли рыбы в море у Филлидельфии, которая продавалась другим народам, были наскоро переделаны, обрезаны и сшиты в форме мешков. Они сразу же показали себя эффективным средством. Доработанные для иной добычи, они прекрасно выполняли свою роль. Пони на лету ловили ими параспрайтов, пролетая, расправив сеть по воздуху: в неё быстро попадалось множество паразитов, но и это было каплей в море по сравнению с тем, сколько параспрайтов кружило в небе и рыскало по парку и улицам.

И вот уже первая партия параспрайтов, упакованных в сети, словно яблоки в авоську, была доставлена на вокзал. Там уже ждали стоящие в тупике товарные вагоны.

— Прибыли! – отчиталась Вайт Винг за подчинённых.

— Тогда сгружайте ваш хлам сюда, — ответил работник вокзала, указав на товарный вагон с распахнутыми дверями.

Пегасы стали подлетать, без сожаления вытряхивая содержимое сеток. Чтобы параспрайты не улетели снова, служители вокзала задвинули лязгнувшие об железо ворота вагона, а пегасы полетели обратно, чтобы снова ловить назойливых существ. Слетав раз со своими подчинёнными, их руководительница улетела в офис, где вместе с двумя помощниками занялась делами, связанными с планированием и оценкой действий при нашествии. Пока никто не мог сказать, насколько этот план эффективен.

Края работы видно не было. На каждого пони в городе приходилось по меньшей мере несколько сотен незваных гостей.

За ловлей паразитов проходил час за часом. Обстановка в городе нисколько не улучшалась, но становилась всё хуже, всё больше выходя из-под контроля. Параспрайты, наелись и множились каждую минуту, и новые голодные рты бросались пожирать всё съестное, до которого могли добраться. То, что они поедали всю еду в городе и всё, что хоть отдалённо тянуло на еду, было лишь одной и самой малой из бед нашествия. Улицы и дороги стали почти непроходимы, ибо повсюду туда-сюда стаями сновали параспрайты. Повозки сталкивались, происходили аварии из-за плохой видимости, приводившие к поломкам транспортных средств, ушибам пассажиров, и ругани между пони-повозчиками, которая, впрочем, быстро стихала: все быстро приходили к согласию, что авария случилась из-за стай паразитов, закрывавших обзор и провоцировавших немыслимые манёвры извозчиков на дорогах, уклонявшихся, чтобы избежать столкновения со стаями.

Параспрайты растаскивали вещи по всему городу, хватая в лапки и улетая с ними, а потом роняли вниз, когда им вздумается. Испугавшись этой бомбардировки, пони попрятались под козырьками домов и магазинов. Но и там их ждала опасность, и достаточно серьёзная: стаи параспрайтов взгромождались куда не попадя, на козырьки и карнизы и восседали там, и если конструкция была не достаточно прочная, то она рушилась под массой многих сотен и даже тысяч маленьких и лёгких по отдельности существ. Если там был пони, то ему приходилось несладко. Тот, кто не успевал отскочить в сторону, попадал с травмами в больницы.

В парках замолкли певчие птицу, радовавшие пони своим изысканным завораживающим пением, испугавшись несметных орд паразитов и угнетаемые их присутствием, попрятались кто куда. В воздухе слышалось только жужжание их крыльев, да испуганные крики пони.

Параспрайты громоздились на крышах небоскрёбов, скопившись там тысячами, и, словно стаи ворон, высматривали сверху, чем бы поживиться, и вынюхивали запахи, приносимые ветром, в надежде по ним найти новую пищу.

В конце концов жителям надоело всё это терпеть. И они, до этого держа глухую оборону по домам, вышли на борьбу против вносивших хаос в мирную жизнь Филлидельфии паразитов. Тысячи пони вооружились свёрнутыми газетами, мухобойками, метёлками, мешками, сачками и сетями, полученными от моряков из гавани, и вышли на улицы, выступив против десятков тысяч паразитов, что уже чувствовали себя хозяевами в городе.

Параспрайты поначалу радостно летели к пони, ожидая, что те покормят их, но получали чувствительные удары и оплеухи мухобойками, вениками и швабрами. Их ловили в мешки, сети и разные ёмкости и доставляли на вокзал, где запирали под засовы вагонов, из которых паразиты уже не могли выбраться. Филлидельфийцы, до этого отсиживающиеся по своим домам, начали бескомпромиссную и решительную борьбу. Все жители Филлидельфии, кто был способен, встали на защиту города от незваных гостей.

Вообще-то филлидельфийцы отличались добротой и всегда были рады и гостеприимны к пони, приезжающим в город. Такая черта сформировалась в их менталитете. Вопреки стереотипу о том, что в большом городе каждый сам за себя, у пони в Филлидельфии была сплочённость между собой: и пегасами, и земными пони, и единорогами. Это были пони, всегда готовые помочь и поддержать друг друга и дружелюбные к приезжающим.

Но, помимо этого, у жителей Филлидельфии также была и другая черта менталитета. Злоупотреблять их добродушием и гостеприимством не стоило. В случае если им и их городу что-то угрожало, они были готовы к решительным действиям и способны постоять за свой город с жесткостью, порой переходящей в жестокость.

Это в полной мере было продемонстрировано парой веков назад, когда в Филлидельфии случился достаточно серьёзный инцидент. На порт мирного города совершила нападение горстка пиратов. Как гласит история, эти пираты были прямоходящими псами. На небольшой шхуне они посреди ночи причалили в порту. Зная миролюбивость пони, они, не то из-за немереной наглости, не то просто по безрассудству, решили, что они чуть более чем в двадцатером вполне в состоянии ограбить порт, склады в нём и пришвартованные торговые корабли. Поначалу эффект неожиданности принёс им удачу. Расшугав пони, псы-пираты начали набивать свой корабль краденым добром, какое смогли утащить из порта. Но жители Филлидельфии быстро организовались, быстрее, чем того могли ожидать грабители. Собранный отряд из пегасов, с полсотни пони, вооруженный чем попало, главным образом разными подручными предметами, облетел корабль пиратов и напал с тыла. Главной их целью было не дать грабителям уйти, поэтому они попортили на их корабле рулевое управление и паруса. Командовал тем пегасьим отрядом храбрый и решительный пони, имя которого донесли до современного времени архивы — Блитц Лайтнинг, который, что интересно, приходился дальним предком нынешней Лайтнинг Даст и её брата. К тому времени, как весть о нападении, вместе с гонцом, добралась до Кантерлота, когда там собрался отряд гвардейцев и прибыл в Филлидельфию, к их великому, всё уже окончилось: пиратский корабль был уже пришвартован у причала, а его команда, отделавшаяся в стычке побоями разной степени, пленена и повязана. Не испугали пегасов грозные на вид доспехи с шипами, в которые были облачены псы. Псам не помогли даже несколько аркебуз, которые у них имелись и были применены в попытке испугать пони своими шумными выстрелами. Они, а также одна ядреная пушка, что была на их корабле и для устрашения пару раз громыхнула при нападении на порт, были забраны пони и позже переданы в музей, где и хранятся по сей день, вместе с множеством разного колюще-режущего оружия псов, в память о славной победе над обнаглевшими пиратами, которые откусили больше, чем смогли прожевать. Разоруженных псов же чуть позже великодушно отпустили, позволили восстановить своё судно и убраться восвояси, благо среди пони обошлось без жертв. Те уплыли — и никогда больше не возвращались, зарубив себе на носу: филлидельфийцы способны постоять за себя. Весть об этом сражении в порту города быстро разлетелась среди пиратов и прочих не отличавшихся благородством и добротой особ. После этого случая всякий, прежде чем соваться в Филлидельфию не с благими намерениями, сто раз подумает.

С тех пор в Филлидельфии укоренилось как ругательство слово «пёс», как символ непомерной жадности и глупости. Если у пони что-то не задаётся, и он в сердцах раздраженно выдаст что-то наподобие «ну какого пёса?» вместо привычного в Эквестрии «какого сена?», то можно с уверенность сказать: он – филлидельфиец.

Но это что касается обладающих разумом нарушителей спокойствия. А вот не обременённым интеллектом параспрайтам история о том, что жители Филлидельфии в случае чего готовы стоять за свой город до конца, ни о чём не сказала бы, даже если бы они её слышали. Они рассматривали город как большую кормушку. И потому пони были вынуждены прибегнуть к переговорам на доступном тем языке – языке силы.

В воздухе пегасы ловили сетками и мешками параспрайтов и, когда те наполнялись, вмещая сотню и более паразитов, приспособление связывали узлом и таща сеть вдвоём, летели на запад города и там вышвыривали груз в вагоны. На земле тем временем земные пони и единороги гоняли стаи паразитов и отлавливали их, после чего или отдавали пегасам, или несли сами на места временного складирования. Но чаще у них их «улов» собирали и перевозили до вокзала специальные патрули на повозках, курсировавшие по городу.

Час за часом шел — а обстановка нисколько не улучшалась, но становилась всё хуже: параспрайты, уже отъевшиеся на полях и рынках, множились каждую минуту, и новые голодные рты бросались пожирать всё съестное. Их появлялось ещё больше, чем ловили пони. Для пегасов, как и для всех пони, работы было немерено. Они были вынуждены время от времени приостанавливаться и отдыхать. Также покупали себе подкрепиться в перешедших на осадное положение магазинах. Ели тоже особым образом, по очереди. Пока одни подкреплялись, другие стояли на дозоре с мухобойками и сетями, не допуская параспрайтов к пони и их обеду. Если кто-то подлетал ближе в попытке поживиться, его гоняли мухобойками и пленили. Потом пегасы менялись ролями.

В офисе погодной службы Вайн Винг следила за ситуацией, принимая звонки от жителей и из мэрии, и, в соответствии с полученными данными, отдавала указания своим работникам. Время от времени пегасы являлись в офис, отчитывались о том, как идёт очистка города, принимали новые задания лететь в ту или иную часть города. Выслушав отчёт от заявившихся Лайнинг Даст и Рэя, на минуту отвлекаясь от перестановки пометок на карте города что обозначали места скопления параспрайтов, начальница приказала молодым пегасам:

— Проверьте обстановку на полях. На ферме Кэррота, к которому привязаны вы, гляньте, как там. И, кстати, загляните к вашему другу, спросите, как идут исследования параспрайтов. Мы их столько ловим и накапливаем в вагонах – а меньше как будто не становится. Чувствую, нужны более действенные способы. Спросите у вашего друга, придумал ли он чего? Помощь науки нам не помешает!

Пегасы отдали честь и покинули офис.

Прибыв на поле севернее города, пони увидели ужасное зрелище: поля были полностью опустошены. Не осталось ни колоска. По голой земле бесцельно бродил фермер, лишившийся всего урожая. Подлетев к нему, Лайтнинг и Рэй уточнили что произошло. Как оказалось, поля были сожраны гигантской стаей паразитов, направившихся после этого в город. Пегасы принялись извиняться перед Кэрротом, что не смогли помочь, но фермер с горечью ответил:

— Даже если бы вы были тут, да даже если бы тут рядом было штук десять пегасов, вы бы вряд ли смогли бы их остановить. Они налетели таким скопищем, что сожрали всё буквально в минуту. Не вините себя. Лучше подумайте о том, как бы спасти город.

Развернувшись, старик молча вернулся к ферме. Рэй и Лайтнинг же полетели к побережью.

— Нет, это уже не лезет ни в какие рамки! Этих паразитов, да их нужно просто травить как саранчу! — гневно говорила налету кобылка. – И чего с ними церемониться, я не понимаю?

— Лайти, пока не нашли ничего лучше, чем ограждать их от любой еды, запирая в вагонах. Вагоны крепкие и надёжно удерживают их.

— А куда их будут девать потом? Их такая куча. Что с ними делать?

— Не знаю. Может, в администрации что придумают.

— Откуда вообще взялись они у нас в городе? Да и в таком огромном количестве.

— Ну рассуди сама: они съели всё что было на кондитерской фабрике. Съели всё на хлебопекарне и мукомольном заводе тоже. Съели всё на большинстве полей. А потом каждый стал размножаться и делиться…

— Мне вот делать нечего, как ловить их по всей Филлидельфии?! – раздраженно фыркнула, всплеснув копытами Лайтнинг Даст. — У меня вообще-то были свои планы как провести день. А не за ловлей этих паразитов!

— У всех были планы, Лайти.

Внезапно разговоры брата и сестры были прерваны вскриком снизу. Там, посреди хаоса и вакханалии, царящих на улице, по тротуару бежала розовая желтогривая кобылка с маленьким лиловым жеребёнком. В какой-то момент тот запнулся и упал. Медленно поднимаясь, он звал маму. Кобыла остановилась и, обернувшись, хотела вернуться за малышкой, но прямо между ней и её дочерью возникла стая параспрайтов, медленно подступавших к взрослой пони. Лайтнинг Даст уже думала о том, чтобы остановиться и вмешаться, разогнав паразитов, и вдруг увидела то, что привело её в ужас.

Наверху, на крыше здания, куча параспрайтов скопилась на рекламном щите. Под тяжестью восседавших, как на насесте, животных, тот начал крениться вниз, масса взгромоздившейся кучи была столь велика, что лопнули и вылетели заклёпки в стальной конструкции. Параспрайты тучей слетели с расшатавшегося каркаса. Скрипнув, рекламный щит рухнул вниз, прямо на место, где стоял жеребёнок. Лайтнинг Даст бросилась вниз со скоростью отчаяния, вступив в гонку со смертью, подбиравшейся к невинной жизни. И она выиграла эту гонку. Схватив маленькую кобылку в копыта, она вылетела из-под падающего рекламного щита, с грохотом обрушившегося на мощёный тротуар. Как шар от боулинга, протаранив наседавших на взрослую кобылу параспрайтов и разбросав их в разные стороны, пегаска приземлилась у матери и передала жеребёнка в её копыта. Розовая земная пони бросилась обнимать дочь и прижимать к себе.

— Вы чего тут делаете?! – не дожидаясь слов благодарности, воскликнула Лайтнинг.

— Мы… мы просто вышли погулять…

— Сейчас нельзя гулять, когда такое творится! Спрячьтесь и не высовывайтесь, пока не станет спокойно!

Бирюзовая пегаска затолкала пони в ближайший магазин и, закрыв дверь, отлетела к брату, который спустился ниже и наблюдал за происходящим.

— Лайтнинг, ты спасла его! – воскликнул он. — Если бы не ты, то…

— Я не хочу даже думать о том, что бы произошло, — облетев Рэя сбоку, она продолжила путь в свой район, чтобы узнать о результатах исследований друга.

Баттерхувс записывал свои наблюдения в блокнот, когда к нему спустились знакомые особы.

— Ну как исследования? – окликнула Лайтнинг Даст, как всегда переходя сразу к делу.

— Исследования идут.

— А можно поконкретнее?

— Ну, я исследовал их способ размножения.

— И?

— В общем, им для накопления массы и последующего деления подходит, фактически, любая органика.

— Занимательно, — кивнула кобылка.

— А вы как? Как и все занимаетесь большой чисткой Филлидельфии?

— Да, их там такая куча — ответил Рэй. – Уже сколько часов таскаем их, а меньше как будто не становится. Надеюсь, ты за ними следишь? – кивнул жеребец на параспрайтов, сидящих в террариуме и банках. — А то они в городе таких дел уже натворили…

— Конечно, конечно! Всё под контролем! Они никуда не сбегут.

— Слушай, Баттерхувс, — опять требовательным тоном обратилась к единорогу Лайтнинг Даст, — ты бы попробовал найти способ, как остановить их размножение? А то сколько бы мы их ни ловили, они размножаются снова. Мы уже замучились.

— Я стараюсь, стараюсь… Но подход к ним трудно найти. Они очень странные и к тому же плохо исследованные. А что решили в администрации с этим параспрайтным вопросом?

Лайтнинг Даст описала Баттерхувсу способ, которым решили ограничить размножение паразитов.

— Складируют, значит… Интересно, а что они будут делать с ними потом? Их же нужно куда-то девать?

— Пока не придумали. Но администрация требует, чтобы мы им не вредили. Они хотят, чтобы с параспрайтами, несмотря ни на что, обращались гуманно.

— Гуманно… гуманно это правильно.

— Как глупо, – фыркнула кобылка. — Из-за их нашествия в городе такое происходит, а они про гуманность твердят. Потравить бы ядом всю эту саранчу и всё!

— Ты имела в виду «как саранчу»? – поправил Рэй. — Кстати, в черте города сделать это будет непросто, чтобы не навредить жителям.

— Да неважно. Насекомые и насекомые.

— Параспрайты – это не насекомые, вопреки тому, что имеют с ними немало общего, — возразил Баттерхувс. – Также они имеют много отличных от насекомых черт строения и поведения. Например, уникальный тип размножения. Они вообще не поддаются классификации. Как будто… как будто, они были созданы искусственно кем-то…

— Ты бы лучше подумал над тем, как помочь пони в Филлидельфии, мы все уже замучились эту пакость таскать туда-сюда, пока ты просиживаешь круп в своём подвале.

— В лаборатории!

— Да неважно. Давай, придумывай лучше вариант, куда девать тех накопленных на вокзале параспрайтов, умник ты наш. Ты же умный вроде как, а?

— Даже не знаю, Лайтнинг, — единорог растерянно взглянул на банки с животными. — Эх, а вот если бы создать чёрную дыру, да и всех их туда… Теоретически, это…

— О-о-ох! Опять ты со своей научно-фантастической чепухой мозги пудришь. – покачала головой Лайтнинг Даст.

— Это не чепуха, Лайтнинг, а наука! И у этого есть научные обоснования. В теории, создать черную дыру вполне возможно.

Бирюзовая кобылка помотала головой из стороны в сторону.

— Ты надоел нести чушь, Баттерхувс! Мы к тебе по делу прилетели, а ты опять со своими глупостями. Нет бы дельное чего предложил!

Она повернулась к брату и тоном, и раздраженным и удручённым одновременно, выдала тираду:

— Видишь, Рэй, он опять за своё. Он уже достал этим, со школы, когда вы с ним увлекались всякими комиксами! Сейчас будет опять выносить мозг своими чёрными дырами, плазмаганами, трансгрессированием и прочей научно-фантастической чепухой.

— Вот получу второе образование физика и докажу тебе, что всё это реально, — твёрдо возразил единорог.

— Я понятия не имею, что все эти слова значат, но я их уже умудрилась запомнить, — рассмеялась кобылка. – Я их правильно произношу, а? – вернула она взгляд на единорога.

— Наука, Лайтнинг, — это не пустой звук.

— Это даже не наука, а лабуда какая-то. Начитался дешевой фантастики для пони-подростков и думает, как это в жизни бы сделать.

— Сделать это в жизнь вполне даже реально, например, тот же процесс трансгрессирования…

— Хватит выносить мне мозг! Займись уже делом, придумай что-нибудь нормальное, что нам действительно поможет!

Слушая перепалку друзей, Рэй закрыл копытом глаза и покачал головой, протяжно выдохнув воздух.

— Эй, голубки! – громко призвал он. – Заканчивайте ворковать.

В ответ на эту подколку в него впились два гневных взгляда желто-коричневых и малиновых глаз, но он знал, что только гневными взглядами дело и ограничится, и спокойно добавил:

— Лучше займитесь тем, что поможет в решении проблемы.

— Мы таскаем тоннами этот мусор, и ему конца и края нет, а он нам ничего дельного не говорит! – всплеснув копытами, эмоционально воскликнула юная кобылка. – Говори, какими веществами на них можно воздействовать? Что нам делать с теми параспрайтами в вагонах?

— Я не знаю, пока. Нужно провести исследование.

— Так проводи!

— Это не так просто, как может показаться. И вообще, вот что я вам скажу: параспрайты – часть природы, и они тоже нужны в природе. Конечно, сейчас они расплодились в неумеренных количествах и докучают Филлидельфии. Я думаю, их лучше вернуть в дикую природу. В природе, я думаю, должен быть их естественный противовес.

— Мы вчера их вернули в дикую природу, — передразнила Лайтнинг Даст. – А сегодня они с самого утра вернулись в город и принялись жрать всё подряд!

— Ну... я думаю… Они же размножаются очень быстро, и новые поколения с новым генетическим составом появляются у них, соответственно, тоже быстро. Знаете, вот, например, пони, другие крупные виды — меняются очень медленно, за тысячелетия, даже за десятки тысяч лет. А для таких существ, как насекомые, этот процесс изменения из поколения в поколение протекает намного быстрее из-за их высоких темпов размножения. Так что, видимо, у параспрайтов уже выработалась новая модель поведения, которая должна обеспечить им успешность. Они успели измениться и теперь не боятся пони и города. В этой скорости изменения они похожи на дрозофил.

Единорог, сформулировав идею, слегка улыбаясь, указал на стоящий слева террариум с мушками и таблицу, где были записаны новые признаки каждого поколения. С унылым видом, Лайтнинг Даст выслушала его речь, уронив уши, после чего развернулась и вышла.

— Ты утомил её, — шепнул Рэй, последовав за сестрой.

Присев на диван, Лайтнинг вновь принялась читать книгу, вылавливая скудные сведения о паразитах.

— Ну, я так понимаю, Вайт Винг сообщать нечего? – обратился к ней Рэй, присев рядом.

Та ничего не ответила, погрузившись в чтение, надеясь отыскать что-нибудь полезное самой. Прочтя несколько раз всё, что было написано в книге о параспрайтах, Лайтнинг заговорила:

— Вот наша администрация призывает быть с ними гуманными, а смысл в этом? Какой смысл в этой гуманности к этим тварям, у которых даже нет как таковой настоящей нервной системы? – она ткнула в книгу. – Они, даже никакой боли не чувствуют, в привычном нам понимании. Судя по тому, что тут написано.

Неожиданно Лайтнинг Даст звонко рассмеялась:

— Ха-ха-ха, гляди, я уже заговорила как зануды! Баттерхувс хорошо промыл мне мозги! Скоро стану как они, и моя голова распухнет, — смеялась кобылка, откладывая в сторону книгу. – А крылья усохнут и отпадут. И стану учёной занудой. Рэй! Ты следи за мной, чтобы я не начала становиться яйцеголовой. Я вообще-то планирую стать спортсменкой уровня Эквестрии, а не занудой-заучкой.

— Как скажешь, — усмехнулся пегас.

— Ну, ладно, идём, отдохнули, пора снова погонять этих шариков.

Они покинули дом друга и взмыли вверх. Занявшись своим районом, Рэй и Лайтнинг взаимодействовали с другими жителями, которые ловили для них параспрайтов в мешки, кастрюли и иные тары, и ещё двумя парами пегасов с работы что также проводили тут чистку. Пони на земле передавали пойманных паразитов крылатым собратьям, переваливали тех в их сетки, и пегасы тут же неслись на запад к вокзалу. Молодым пегасам пришлось очищать свою улицу и свой сад, в который опять прилетели параспрайты. Загонять их им помогал попугай Рэя. Эта умная птица не только была способна полноценно общаться с пони на их языке, отвечать на вопросы и выражать свои мысли, но и прекрасно понимала происходящее, и также защищала сад перед домом, где попугай обычно любил погулять на свежем воздухе и поиграть с хозяином. Он помог Рэю и Лайтнинг, загоняя к ним в сеть чужаков, громко стрекоча и оря на них, гоняя по саду. Собрав, не без помощи домашнего любимца, всех параспрайтов, что были в саду — их набралось на глаз где-то семьдесят штук, Лайтнинг Даст и Рэй унесли их на вокзал, оставив сад под попечение грозно марширующему туда-сюда вдоль дорожки попугаю, который ранее даже лично поймал одного паразита, схватив его клювом за крыло.

Вагон наполнялся за вагоном, и казалось, что они закончатся прежде, чем будет выловлен последний паразит, которых над городом витали целые тучи, закрывая собой небо. Пир на кондитерской фабрике и полях дал паразитам достаточно пищи, чтобы они увеличили численность во много раз.

Борьба в городе продолжалась до самого вечера. Успехом увенчалась очистка исторического центра и близлежащих улиц центрального района, но паразиты отступили в другие районы. И уходить оттуда они не собирались, делая всё, чтобы осложнить пони их отлов: поднимались ввысь, вне досягаемости для пони на земле, и там отчаянно маневрировали, снуя туда-сюда, вынуждая пегасов гоняться за ними. Жители склонялись к всё более жестким мерам. Они стали использовать разные предметы, чтобы просто оглушать ими параспрайтов и подбирать, пока те лежат.

Солнце уже клонилось к горизонту, когда, к изумлению пони, все параспрайты стали подниматься ввысь, сбиваясь в одну огромную стаю. Весь грандиозный масштаб нашествия был виден Филлидельфии, когда гигантская стая невообразимых размеров, из десятков тысяч паразитов, словно повинуясь единому разуму, заслонила собой небо, поднявшись в воздух… и просто улетела из города в сторону заходящего солнца.

Опешившие пегасы из погодной службы летели следом, обступая стаю по краям.

— Что они собираются делать? – перекрикивая шум тысяч крылышек спросила лиловая кобылка, летевшая правее двух бирюзовых пегасов. — Неужели, наконец-то, покидают наш город и никогда больше не вернутся?!

— Наконец-то они оставят нас в покое! – обрадовался кто-то.

Лайтнинг с Рэем с сомнением переглянулись. Не без оснований они не верили, что всё вот так просто само собой разрешится. Параспрайты вылетели за черту города и, долетев до леса, нырнули в него, оставив недоумевающих пегасов наблюдать.

— Знаете что. Могу сказать, с вероятностью в девяносто девять процентов, что завтра они вернутся, — мрачно произнёс Тайфун.

— Они вроде как плоховато видят в темноте, — засомневался Рэй.

— Да! Точно! Как раз про это в книге и было написано! – воскликнула его сестра. – Они плохо видят в темноте. И не могут искать себе пищу. Они просто улетели ночевать в лесу.

— Значит, ночевать улетели, — щурясь в сторону леса, произнесла начальница погодной службы, которая покинула офис, переполошенная известием об отступлении параспрайтов. – Значит, они ещё вернутся. Вот что!

Белая пегаска вылетела вперёд, чтобы предстать перед всеми своими пегасами, стайкой порхавшими, зависнув на месте, и заговорила, обращаясь к ним.

— Они вернутся. Завтра с самого утра. Так же, как вернулись сегодня. В этом можно не сомневаться. У меня есть к вам огромная просьба. Я знаю, вы устали и измотаны нескончаемой борьбой с паразитами. Но мы должны быть готовы, когда параспрайты вернутся. Завтра всем, до рассвета, собраться у нашего офиса. Крепитесь! Битва за Филлидельфию ещё не окончена.

Пегасы переглядывались. Кто-то выглядел раздраженным, кто-то усталым, редко кто выражал решимость.

— Летите. Отдохните, пока есть возможность. Но завтра что бы все до единого явились с самого утра! Всем понятно? Свободны, — махнула копытами Вайт Винг.

Получив разрешение, пегасы разлетелись по домам. Рэй и Лайтнинг, медленно летя в свой район недалеко от побережья, сохраняли молчание. На разговоры сил уже не было. А осознание того, что это ещё не конец, а возможно, лишь начало, угнетало, давило тяжестью, неизмеримой, как гора.

— Я так больше не могу, — вполголоса замучено произнес Рэй, когда они плелись к входной двери.

Сестра ничего не ответила.

— Дети, наконец-то вы вернулись. Вы выглядите страшно усталыми! – хлопотала Скай Си, выбежав навстречу юным пегасам, вошедшим в дом. – Вас нещадно эксплуатировали! Так нельзя обращаться с ними! – обернулась она к супругу, выглянувшему из зала.

— Так с ними всё, покончено? – спросил лазурный жеребец. – Они вроде как улетели из Филлидельфии. Выходит, их выгнали?

— Нет, ещё нет, — нахмурилась, ненавидя эти слова, ответила Лайтнинг. — Паразиты улетели ночевать в лесу. Но они ещё вернутся завтра. Мы должны к рассвету быть готовыми встретить их во всеоружии.

Громко вздохнув, прикладывая копыто к сердцу, Скай Си воспротивилась:

— Нет, так нельзя! Что они там себе позволяют в этой погодной службе! На вас уже лица нет после всего этого! Пусть ищут другие способы, а не эксплуатировать молодых жеребят!

— Ничего, мы молодые, полные сил, — вымученно улыбнулась Лайтнинг. – Потерпим. Вы сами-то как? В городе творилось невесть что, — едва ворочала языком кобылка.

— У меня на объекте трубы лопнули из-за того, что в них набилась куча этих животных, — рассказал Ватерфэлль.

— А я сидела в моём цветочном магазине, как в осаде, — ответила темногривая мать. — Вы-то что делали всё это время? Ловили этих негодяев прожорливых, выгоняли из города?

— Да так. Сражались за Филлидельфию. Ничего особенного. Нам бы поспать немного, пока есть возможность.

Не став забалтывать детей, мать накормила их ужином. После него Рэй и Лайтнинг, смертельно уставшие, поплелись наверх в свои комнаты и, сраженные усталостью, рухнули там в кровати.