Метка Судьбы

Глава 13

47.

В полной темноте раздавался чей-то тихий плач. Я лежала на боку, и совершенно не могла двигаться. Всё тело болело так, будто я обежала саванну вокруг, а потом еще сутки подряд занималась гимнастикой. Покрывало на ложе оказалось всклоченным и мокрым от моего пота. Еще и задние ноги от чего-то странно сводило.
Я пошарила глазами вокруг, но взгляду не за что было зацепиться в такой темноте. Они что там, уснули все...

— «Ххиииххх», — вырвалось из моего горла, когда я попыталась подать голос. Во рту было такое ощущение, будто я наелась песка.
— Кто...нибудь...дайте...попить... — старательно выговорила я, кое-как двигая сухим языком.

Зрители постепенно начали шевелиться, и вскоре комната наполнилась заклинаниями света. Я не могла пошевелить головой, и видела только то, что происходило перед глазами. Пони-писец платком вытирал пот со лба и аккуратно укладывал пачку исписанной бумаги. Пачку толщиной в целое копыто. Я так много успела наговорить? Хотя, это отчасти объясняет моё состояние.
Чуть дальше, у курильницы, без сознания лежал какой-то единорог, видимо, свалившись со своего места. Его соседи сидели в самых разных позах: кто-то закрывал копытами глаза, кто-то ошарашенно смотрел в одну точку.
В первом ряду я увидела мадам д е Лис. Веер валялся рядом на полу, испорченный разлитым напитком из её же разбитой чашки. А сверху на него капали слёзы. Белая пони пристально смотрела на меня и беззвучно плакала. Затем медленно перевела глаза куда-то в сторону и поднялась со своего места. Чуть пошатываясь, она ушла за поле моего зрения и произнесла:
— Мистер Холдер... Грей...Это...это правда? Это всё будет? Вы ведь... нас не обманываете?
— Нет, мадам ДеЛис. Мне незачем вас обманывать, — устало произнёс Холдер. — Всё, что вы видели, чистая правда. Об этом я и говорил. Именно такой станет Эквестрия. Именно такой она станет, если Селестия победит... — единорог закашлялся, — с нашей помощью. Вы видели всё своими глазами, это не обман и не иллюзия. И вы должны... вы должны...
— Мистер Холдер, — проговорила мадам ДеЛис таким голосом, которого я от неё совсем не ожидала, — я сегодня же улетаю обратно в Мейнхеттен. Флёр справится с экзаменом и без меня, она поймёт, ради её же будущего... Я расскажу всё мужу. Я расскажу друзьям. У меня влиятельные друзья, Грей. Через неделю многие из них будут в твоем распоряжении.
— Я! — послышался громкий возглас, — я тоже! Мистер Холдер, все мои деньги, моя компания, они теперь ваши!

В комнате поднялся шум. Большинство зрителей сорвались со своих мест и столпились вокруг единорога.

— Друзья! — буквально прокричал Холдер. — Друзья... Сейчас не нужно ничего обещать лично мне. Просто возвращайтесь к своим делам и готовьтесь. Скоро к вам прибудут мои пони с указаниями для необходимых действий. Если что-то в этих указаниях покажется вам подозрительным или непонятным... Обращайтесь лично ко мне, я расскажу всё честно и открыто. Теперь, когда у нас есть это пророчество... Над Эквестрией взойдет солнце...
— Солнце взойдет! — вторили ему две дюжины голосов.

Всё это прозвучало жутковато. Не будь я в курсе их истинных намерений, приняла бы это сборище за религиозную секту, или что-нибудь в этом роде. Пони-писец собрал с пола сломанные перья и ушел, левитируя за собой пачку исписанной бумаги. Шум в комнате постепенно стих. А про меня, судя по всему, просто забыли. Ну и пусть, всё равно нет желания ни с кем разговаривать, хотя от чашки с водой я бы не отказалась. Я кое-как перевернулась на спину и раскинула ноги в стороны. Если бы это ложе было алтарем, меня сейчас запросто можно было бы принести в жертву какому-нибудь Богу Усталости.
На лице сама-собой расплылась глупая улыбка, когда я подумала о Бабушке и её превращении в лягушку. Хотя, всё равно оставалось несколько вопросов. Во-первых, мне нужно встретиться с этим таинственным прадедушкой и сказать ему пару ласковых за такие тайны. Как будто нельзя было просто встретиться со мной и всё объяснить. А во-вторых...
То, что Испытание еще продолжается, вселяет надежду. Теперь у меня есть стимул двигаться дальше, и я могу отринуть грустные мысли о семье. Но, слон меня раздави, кто нарисует мне Метку, когда я закончу? Даже если я найду кого-нибудь, кто умеет делать традиционные татуировки, мне придется объяснять ему что рисовать. А это не правильно.

С мыслями о возможном рисунке моей Метки я не заметила как уснула. Однако, инстинктивно стараясь дышать носом, чтобы не терять еще больше влаги. И совершенно не удивилась, проснувшись в своей комнате. Наверное, в бессознательном состоянии я контактирую с пони даже больше, чем в ясном уме.
У камина сидела Фид и штопала мой плащ, ловко орудуя иголкой с помощью магии. Лупу очень повезет, если у них всё образуется. А если не образуется, то он сам будет виноват.
Я отпила воды из кувшина, предусмотрительно оставленного у кровати, и поднялась на ноги. Единорожка обернулась и с беспокойством посмотрела на меня.

— Мисс, вам не стоит сейчас вставать, после такого, — произнесла она.
— Брось, я чувствую себя вполне сносно, — ответила я, разминая конечности. — Если бы я валялась в постели после каждой физической нагрузки, я бы предпочла остаться в своей деревне и делать что-нибудь отличное от... — я поводила челюстью влево-вправо и помассировала щеки копытами, — Ну, в общем, ты поняла. Извини, но мой язык, в отличие от остальных мышц, не привык напрягаться столько часов подряд.
— Я понимаю, мисс. Очень сожалею, что проспала ваше важное выступление.
— Тебя бы туда всё равно не пустили. А из коридора ты бы вряд ли что-нибудь увидела. Есть перекусить?
— Да, конечно, завтрак ждет внизу, — ответила Фид, обрывая нитку.
— Погоди, сейчас утро?
— Да, еще совсем рано, даже молочник еще не приходил.
— Отлично. Тогда я прямо сегодня отправляюсь в путь, — я взяла у неё плащ, ставший буквально новеньким, и пошла к двери. — Только скажу нашему серому знакомому пару слов.
— Мисс... Вы сейчас вряд ли сможете поговорить с мистером Холдером. Он слёг после вчерашнего вечера.
— Как это, «слёг»?
— Наверное, просто перенервничал. Он очень сильный пони, для своего возраста, вряд ли что-то серьезное. Доктор уже приходил, сказал что мистеру Холдеру просто нужно полежать пару дней.
— Я должна его осмотреть. Покажи дорогу.
— Но доктор сказал...
— Знаю я ваших докторов, — жестко промолвила я. Наверное, даже слишком жестко. Единорожка прикусила губу и, пискнув что-то, вышла из комнаты. Я последовала за ней.

Комната Холдера оказалась совсем рядом с его кабинетом. Внутри она отличалась удивительно бедной обстановкой. Всю мебель составляла низкая кровать и письменный стол, загроможденный кипой книг и свитков. Пол вокруг стола оказался щедро покрыт чернильными пятнами разной степени свежести.
Сам единорог лежал в постели и спокойно дышал. Я, под полным ужаса взглядом служанки, сдернула с него одеяло и принялась за осмотр. С виду всё действительно не вызывало никаких опасений. Тем лучше. Будить Холдера я не стала, да и вряд ли это бы получилось. Единорог спал как убитый. Наверное, это была его первая спокойная ночь за последнее время.
Мы с Фид вышли из комнаты, и я тихонько затворила за собой дверь. Что-ж, раз поговорить с единорогом не удастся, я могу отправиться в путь прямо сейчас, даже без его помощи. Карту я видела и вполне сносно запомнила. Правда, где-то глубоко внутри появилось какое-то странное ощущение. Как будто забыла потушить костёр в хижине. Но я не обратила на него внимания. Мне нужно продолжать путь, мне нужно закончить Испытание.

По коридору эхом пронесся отдаленный стук. Фидерхаубе навострила уши и спустя секунду, буквально подпрыгнула на месте.
— Молочник! Ох думме думме... — вскрикнула она, коротко мне кивнула и понеслась вниз по лестнице к входной двери.

Желудок снова скрутило это чувство. Очень неприятное чувство. Что-то подобное я ощущала тогда с жеребятами, заметив слежку.

— Фид! Стой! — крикнула я, бросившись вслед за служанкой. Но я только добежала до огромного портрета важного пони в холле, когда единорожка уже открывала входную дверь.

Ведь мне всего-лишь нужно было прислушаться к своим ощущениям, всего-лишь на несколько минут стать самой собой, а не расслабленной «избранной»... Нет, хватит, я не из тех, кто занимается самокопанием. Самокопание разрушительно для разума и, в принципе, бесполезно. Ошибки не исправятся, если я обвиню себя в их совершении. Лучше думать о настоящем.
А «настоящее» выглядело более чем мрачно.

Фид не успела открыть дверь даже наполовину, как, несколько раз кувыркнувшись, буквально влетела обратно. Единорожка замерла прямо по центру помещения, прижимая копыта к мордочке. Алые струйки расчертили её белоснежную шерстку и исчезли в тёмно-красном ковре. Как будто этот ковёр специально предназначен для таких случаев.

Пока я стояла и глазела на Фид, в холл быстро вбежали четверо пони, а за ними под потолок взлетели два пегаса. Все как один — с этими проклятыми железками на ногах.
Через секунду я узнала в одном из них Чалка, а еще через секунду мимо уха вжикнул болт, впившись важному пони с портрета прямо в глаз.

48.

Вид истекающей кровью Фид так подействовал, что я не сразу осознала, что вполне могу оказаться на ее месте. Следующий выстрел, сделанный пегасом, попал в плащ, проделав в нем аккуратную дырочку.

— Стоп! Хватит палить, остолопы! — рявкнул Чалк, когда пони сели на ковер и начали прицеливаться, чуть ли не высовывая языки от азарта. Последовавшие сверху негромкие щелчки обозначили то, что пегасы перезарядили свои арбалеты и тоже целились в меня.

Я быстро оглянулась по сторонам. Бежать было некуда, я сама умудрилась оказаться на самой идеальной позиции для мишени в этой комнате.

— Дернешься и получишь колышек в бок, — проговорил Чалк, с прищуром меня рассматривая, — Вот это случай. Полосатая падаль — и в самом центре Хуффингтона. А я уж думал, больше не увижу таких. Кроме вас и Холдера в доме никого?
— Чалк... Я надеялась, мои собратья тебя выпотрошили и оставили на съедение грифам в саванне, — проговорила я, глядя в его холодные глаза. В памяти почему-то всплыл образ той бедной зебры, которую он застрелил. Точнее её хвоста, который колыхался на набегающих желтых волнах нашей Реки.
Пони замер, и на его лице промелькнуло что-то похожее на замешательство. Затем он коротко свистнул и ткнул копытом в сторону дверей на второй этаж. Пегасы рванули в коридор, из которого я только что вышла.
— Сложно забыть имя того, кто убил столько зебр, да еще и сломал мне рёбра, — проговорила я, предупреждая его вопрос.
— Я ломал кости стольким полосатым отродьям, что давно потерял счет. Еще раз спрашиваю, кто еще есть в доме?

Положение было безнадежным, и мне отчаянно хотелось хотя бы придумать какую-нибудь колкость в ответ. Но на ум ничего не приходило, по этому я просто замолчала, глядя ему в глаза.
Жеребец оскалился, показывая желто-черные зубы. Затем развернулся, подошел к Фидерхаубе и от души пнул её. Кобылка свернулась клубочком и начала плакать, а у меня от злости и бессилия просто подступил к горлу ком.

— Ну а ты, чистюля, будешь более сговорчивой?
— Битте, битте! Прошу, не надо, мистер... — всхлипывала единорожка, пытаясь подобрать под себя ноги.
— Кто еще есть в доме и где Холдер? — спросил Чалк, занося над ней копыто.
— Мистер, не надо больше, я простая служанка... — всхлипывала Фид, размазывая кровь и слёзы по белоснежной мордочке.
— Не, с зебрами все-таки интереснее, — Чалк плюнул на пол, отвесил единорожке еще один пинок и повернулся обратно ко мне, — они хоть не ноют. Первое время не ноют. Зато когда начинают — выглядит это куда более жалко. Сейчас и проверим, как долго ты продержишься, яркоглазая.
— Патрон, время. — подал голос один из пони.
— Плевать на время! — рявкнул Чалк. — У меня тут, может быть, последний шанс позабавиться с зеброй.
— Я тебя не для веселья нанимал, — раздался голос откуда-то с верха лестницы, — придерживайся плана.
Кто это там? Я была уверена, что все гости разъехались.
— Босс, зачем вы здесь? — проговорил один из пони. — Вас же могут увидеть.
— Если увидят — невелика проблема. Всё и так зашло слишком далеко, я не могу сидеть и смотреть как вы тут развлекаетесь, ставя под удар мое дело.
Сверху раздался негромкий хлопок. Через мгновение посреди комнаты в красной вспышке появился единорог веселенького салатового цвета, никак не сочетавшегося с его глазами и выражением лица.
— Его нигде нет, сэр! — крикнул один из пегасов, вылетая из боковой двери, и взмыл обратно под потолок.

Единорог медленно оглянулся по сторонам.

— Холдер. Я знаю что ты где-то здесь, выходи. Иначе будет хуже, — спокойно проговорил он.

Некоторое время тишину нарушали только тихие всхлипывания Фид. Пони двигали ушами, а единорог просто стоял, закрыв глаза.
А у меня в сознании отпечаталась эта красная вспышка, в которой единорог переместился в пространстве. Они и это умеют. Безумие какое-то... Откуда у этих существ такое могущество? Почему именно они? Из-за рога? Так у Мбалы рога ровно в сотню раз больше, но он колдовать точно не может.
Я посмотрела в окно, через которое пробивался слабенький свет восходящего Солнца, и подумала об их богине. Все-таки Холдер прав. Нельзя предоставлять самим себе таких как они. Удивляюсь, как с такими способностями они до сих пор просто не поработили всё, что видят...
— Холдер! Я начинаю терять терпение! — выкрикнул единорог, топнув копытом.
— Терпения тебе всегда недоставало, Лайтгрин...
Холдер медленно спустился с лестницы, миновал меня и остановился нос к носу с салатовым единорогом.
— А ты сильно постарел, — улыбаясь, произнес Лайтгрин, — переживаешь много?
— Такие как ты не оставляют другого выбора. Что, тоже хочешь поцеловать копыто принцессе Вечной Ночи?
— Где книга, Холдер?
— Какая книга? — единорог произнес это таким тоном, будто прячет за спиной украденную конфету.
— Ты знаешь какая, — прошипел его оппонент.
— Ах эта... — Холдер картинно почесал затылок, — Извини, тебе и твоим дружкам придется уйти ни с чем, я не могу её отдать.
— Я не спрашиваю, хочешь ли ты её отдавать или нет. Я спрашиваю где она.
— В доме, среди тысяч других книг. Удачи с поисками. Только тебе придется поторопиться. Через несколько минут здесь будет Луп с моими соратниками. Хотя, тебе это все равно не поможет, ведь теперь я знаю, что ты один из них. Да и один из твоих пегасов, шаставших наверху, многое расскажет. Лупу стоило больших усилий не сворачивать ему шею.
Салатовый единорог вздохнул и повернулся к Холдеру спиной. Неужели и правда уйдет?
— У тебя есть последний шанс отдать мне книгу по-хорошему, — произнес Лайтгрин, садясь рядом с Фид и странно рассматривая её.
— «По-хорошему» эта ситуация не может разрешиться с того момента, как твои головорезы вломились в мой дом и сделали такое с моей служанкой, — ответил Холдер. Ответил с явной нервозностью в голосе. Не нравится мне, куда это всё идет...
— Парни... — чуть слышно проговорил Лайтгрин, и по комнате эхом пронесся звук пяти одновременно выстреливших арбалетов.
Но ни один выстрел не достиг цели. Холдер в мгновение ока оказался в синем пузыре, от которого болты просто отскочили. Пони быстро перезарядили свое оружие и выстрелили еще раз, с тем же результатом.
— Я смотрю, не зря ты в нашей школе считался лучшим по части защитных заклинаний, — меланхолично произнес Лайтгрин. — Непробиваемый Грей. Как же, помню помню. Но, все-таки, у тебя всегда была одна слабость. Ты эгоист.

С этими словами единорог обернулся, и магией заставил три арбалета выстрелить, немного напугав державших их пони. По одному болту для меня, Фид и Холдера.
Мир вокруг мгновенно стал синего оттенка, когда я оказалась в защитном поле. Но болт не отскочил от него, а повис в воздухе на расстоянии копыта от границы поля, сияя красным светом. То же самое произошло рядом с Холдером и Фид, которая испуганно заёрзала на месте, пытаясь отползти. Но поле, защищая от опасностей, одновременно и не давало сдвинуться с места.

— Помнишь экзамены? — проговорил Лайтгрин, подходя ближе к нам с Холдером. — Помнишь «Троих против Трёх»? Ты выиграл тогда. Выиграл, просто сняв щит со своих союзников, и сосредоточившись на собственной защите. Потому что ты всегда думаешь только о себе, Холдер. Хотя, ты же сейчас метишь в спасители Эквестрии. Посмотрим, может ты и правда изменился.

Красное сияние вокруг болтов усилилось, и их металлические наконечники коснулись наших защитных полей. Некоторое время ничего не происходило, но вдруг Холдер вскрикнул и опустился на передние колени. Фидерхаубе тоже что-то проверещала на своем языке, а я тупо уставилась на блестящий остро отточенный кусочек металла. Болт медленно продавливал защитное поле на уровне моей груди. А я ничего не могла сделать.

— Не... делай... этого. — процедил серый единорог, — они...не...причем.
— Конечно они не причем, тем сильнее твоя вина. Ладно, вижу ты ничему не научился. Так уж и быть, выбирай. — тихо проговорил его оппонент, а затем резко крикнул, — Выбирай, Холдер! Служанка или зебра? Прямо как тогда! Ивнинг Стар или Мист Лайтгрин? Если продолжишь молчать — погибнут сразу обе. Всё просто.

Болт, застрявший в моем магическом щите, продолжил движение. Теперь он торчал внутри уже наполовину. Я попыталась отклонить его в сторону, но резко одернула копыто, в которое из кончика болта ударил болезненный разряд. Холдер мелко дрожал, пытаясь удержать магические поля, однако, его собственное поле не прогнулось ни на дюйм. Интересно... Я взглянула на Фид. Болт был направлен ей прямо в лицо, сама служанка закрыла глаза копытами и замерла.
Эх, а я хотела все-таки попялиться на лесные травки... Интересно, будет лучше сначала вдохнуть или наоборот — выдохнуть? Напрячься или расслабиться?

— Папаша, — сказала я Холдеру, собравшись с мыслями. — Хватит уже пыжиться, рог отвалится.

Лайтгрин удивленно поднял бровь, а Холдер повернулся и прошептал: «прости».

В следующую секунду магический щит вокруг меня лопнул как мыльный пузырь. В грудь ударило с такой силой, что я просто села на ковер, не спуская глаз с чуть удивленной физиономии салатового единорога. Затем потеряла равновесие и упала набок, гулко стукнувшись головой об пол. Во рту тут же появилась кровь. Инстинктивно, я попыталась её проглотить, но быстро сообразила что толку мало. Вместо этого я просто открыла рот, и позволила тонкой струйке из его уголка капать на ковер. Опять этот бордовый ковер. Как же все-таки удобно.
А затем до меня дошло, что я почти не могу дышать.

49.
Интересно, эта штука, торчащая у меня из груди — тоже часть Испытания? Если да, то лучше бы это было последней частью. Хотя, если бы лопнул щит Фидерхаубе, она бы погибла мгновенно. Значит я поступила правильно. Тогда нет времени обращать внимание на боль, сейчас я сосредоточусь и...

Боли нет, Зекора. Боль — это когда сунешь копыто в огонь, и организм сообщает о том, что так делать больше не надо.... Да кого я обманываю своей рассудительностью! Это больно. Это настолько больно, что хочется закричать во всё горло и задрыгать ногами.
Грудь начал заполнять какой-то жар и захотелось кашлять. В сознании сразу всплыла книга по анатомии, глава шестнадцатая. Сейчас пробитое правое легкое наполняется кровью. Если я не умру от кровопотери, то просто захлебнусь. Это Испытание, Зекора. Есть какой-то выход, нужно бороться. Дыхательная техника? Нет, я даже дышать не могу, куда там до неё. Что еще можно

придумать?
О, Солнце, как больно.

Глаза заволокло слезами. Мама....

Нет, Зекора, не паникуй! Главное не паникуй! Можно придумать выход, можно продержаться, судьба ведь не затем тащила меня с другого конца света, чтобы просто так убить в этом промозглом месте, без шансов на спасение.
Я попыталась посмотреть на рану, но круг зрения начал постепенно сужаться. Как будто я смотрела, сильно сузив веки. Но ведь мои глаза были широко раскрыты. Вдруг по телу прошла крупная дрожь. И еще раз.
Это что, агония? Нет нет нет! Еще рано, я ведь еще ничего не...

Холодно...

Интересно, как выглядят владения Луны? Для охотников и прочих хищников там, наверное, бегает много добычи. Может быть я даже встречу там Имару, гоняющегося за каким-нибудь пустынным скорпионом. Для музыкантов там всегда есть вдохновение и аудитория. А для таких как я? Куча разных травок? Ну так ведь не интересно, да и лечить там наверняка некого. Пожалуй, там я переквалифицируюсь в повара. Буду целые дни поить всех разными вкусными настойками, у меня они хорошо получаются. К тому же будет много времени на изобретение рецептов. А в свободное время просто валяться на солнце.
Есть ли Солнце во владениях Луны? Было бы печально, если бы там оказалась вечная ночь или сумерки. А еще будет печально, если вечная ночь опустится на Эквестрию. Тогда всё внизу рано или поздно погибнет. И во владениях Луны станет тесновато... Хотя, не факт, что пони попадают туда. Ведь никто не прочтёт для Луны песнь об их именах.

Ну что там? Я уже начинаю скучать. Не придется же мне вечность находиться в темноте и просто думать? А что если владения Луны — это просто сказка? О да, Зекора, нашла время сомневаться.

Боль постепенно начала возвращаться. Я почувствовала что все еще лежу на полу. Но как? Я должна была умереть еще несколько минут назад.
Сквозь веки проглядывало розоватое свечение. Может быть, я опять в каком-нибудь потустороннем мире? Только на этот раз не в зеленом, а розовом. Но, приоткрыв глаза, я поняла, что всё куда прозаичнее.

Лайтгрин стоял прямо надо мной с такой физиономией, будто его заставляют есть личинок навозного жука. Его рог испускал яркий свет, который мягко обволакивал меня и заставлял шерстку почти что шевелиться от того, какая магия была в нем заключена. В шаге перед моим носом валялся окровавленный болт, который только что вытащили. Мне почему-то захотелось припрятать его куда-нибудь, чтобы потом тайком доставать и разглядывать.
Холдера и Фид не было видно.

— Босс, тут пол-города собралось! Что будем делать? — послышался голос пегаса, который маячил перед маленькими окнами над дверью. Возле самой двери туда-сюда ходил Чалк, бросая на единорога нервные взгляды. Попались, голубчики. Хотя мне изначально был непонятно, на что они вообще рассчитывали.
— Босс! Они сейчас будут ломать дверь! — пискнул пегас снова, пикируя вниз.
— Дайте мне полминуты, мне нужно закончить с зеброй, — прошипел Лайтгрин, сверля меня глазами.
— На кой навоз тебе эта полосатая тварь сдалась? — крикнул Чалк,- Нам сейчас задницы поджарят!

Дверь начала содрогаться под ударами снаружи.

— Так, все ко мне, — спокойно сказал единорог. Поток магии из его рога иссяк, однако вокруг меня все еще держалось розоватое свечение. Я уже свободно могла двигать головой и ногами, но не рискнула бы сейчас подниматься на ноги. Ведь дыра в груди никуда не делась, этот единорог её не залечил. Он меня вообще не лечил, он просто как-то вернул меня к жизни.
Четверо пони и пегас встали в шеренгу перед Лайтгрином как раз в тот момент, когда дверь вылетела, и в комнату вбежало несколько полицейских. Чалк молниеносно развернулся и выстрелил, к счастью, попав одному из них лишь в ногу.
В следующую секунду в глазах отпечаталась красная вспышка, и мы оказались в другом месте. Такое ощущение, будто я быстро прошла сквозь мощный водопад c солнечного света в тень пещеры, скрывавшейся за потоком воды.
Мне бы хотелось еще прислушаться к своим ощущениям, но сразу после перемещения я рухнула прямо в жидкую грязь. Земля оказалась удивительно мягкой и даже тёплой, никогда не чувствовала себя в грязи настолько хорошо. Где-то совсем рядом шумела быстрая река, а с другой стороны небо закрывали кроны раскидистых деревьев, названия которых я не могла припомнить. Странное место.

— Проверьте окрестности. — проговорил единорог, тяжело дыша и низко опустив голову.
— Где мы, Дискорд побери, оказались? — спросил один из пони, потрясая головой так, как будто вытряхивал воду из ушей.
— Это лес Эверфри. Я рассчитывал переместиться ближе к цели, но не рассчитал силы. Слишком большое расстояние.

Все пони замерли, уставившись на единорога.

— Эверфри? Какого навоза мы тут забыли? — Чалк зарядил арбалет и начал водить им по сторонам, будто ожидая нападения.
— Это следующий пункт моего плана.
— Эээ, нет, — пони со шрамом подошел к Лайтгрину вплотную, — Ты заплатил нам за захват книги, но никак не за шныряние по этим проклятым местам.
— Книга была всего-лишь ключом. Холдер всю жизнь изучал то, что мне нужно, и все его достижения записаны тут. К сожалению, бедняга слишком наивен, и не предусмотрел такого простого...
— Короче, — отрезал Чалк.
— Короче... — вздохнул единорог, — короче, я заплачу вам еще столько же, если вы поможете мне и дальше.

Чалк вдруг поднял арбалет и направил его прямо в лоб Лайтгрину.

— Расскажешь всё, — проговорил он, — До последней детали. Если я почую, что ты опять пытаешься строить из себя умника — получишь колышек в глаз. Понял меня?
— Вокруг чисто, босс! — крикнул пегас, и тут же испуганно добавил: Ты чего делаешь, Чалк?!
— Идите сюда, парни. Наш рогатый дружок хочет кое-что рассказать.

Когда все приблизились к единорогу, тот достал из сумки потрепанную книгу с множеством разноцветных закладок и открыл где-то посередине.

— Вот, — проговорил он, показывая её содержимое. — Это наша цель.

Я из своей грязной лужи конечно же ничего не видела. Пони удивленно переглянулись, а Чалк сощурился и склонил голову набок, рассматривая страницу книги.

— И... че это за побрякушки?
— Это Элементы Гармонии, — с достоинством проговорил единорог.

50.

Небо вдруг заволокло тучами и пошел ливень, который странно выглядел сквозь окружавшее меня розоватое свечение. Лайтгрин поспешно спрятал книгу, а пони заёрзали на месте. Хотя совсем рядом был лес с раскидистыми деревьями, идти под их защиту они почему-то не решались. Я перевернулась на спину и убрала с раны плащ, подставив её под дождь и смывая грязь. Еще не хватало занести туда инфекцию.

— Рейнклауд! Какого Дискорда ты ушами хлопаешь? Живо позаботься об этой мороси! — рявкнул Чалк, поспешно накрывая свой арбалет тряпичным чехлом.
— Чалк, в Эверфри дожди идут сами по себе, тут всё происходит само по себе, и высоко летать тут опасно, — ответил пегас.
— Я тебе щас покажу, что куда опаснее меня нервировать!
— Ладно, ладно... — обиженно проговорил пегас и полетел наверх. Разогнавшись, он проделал в тёмной туче круглое отверстие, сквозь которое пробился ослепительный луч солнечного света. Вернувшись в дыру, пегас начал летать кругами, расширяя её. Но сколько он ни старался, дыра быстро затягивалась.
— Здесь ветер сам двигает тучи, — проговорил насквозь мокрый пегас, зависая перед Чалком, — Тут я ничего не поделаю.
— Напомни-ка, зачем мы вообще тебя взяли с собой? Думаю, будет хорошей мыслью шлепнуть тебя прямо тут, чтобы не маячил без дела.
— Погоди, Чалк, — сказал Лайтгрин, делая испуганному пегасу успокаивающее движение копытом, — Мы не можем его потерять, он нам нужен. Холдер писал, что на пути будет оборванный канатный мост, который сможет починить только пегас.
— На кой навоз нужен мост, если ты можешь перекинуть нас?
— «Перекинуть» я вас там уже не смогу. Сразу за мостом будет старый королевский замок, где с магией происходят всякие вещи. Боюсь после прыжка оказаться где-нибудь под землей или в десятке миль в небе.
— Замок? Какого Дискорда тут делает замок?
— Долгая и скучная история. Когда-то здесь жила принцесса, но замок уже тысячу лет как разрушен. Элементы Гармонии находятся в нём.
— Эти побрякушки? — Чалк сплюнул. — Они не выглядят слишком ценными. Всего-то чуток золота и драгоценных камней. Че они делают?
— Просто древние артефакты, и они делают такие вещи, которые вряд-ли понадобятся обычным пони. Но, для некоторых они представляют огромную ценность. Настолько огромную, что они готовы отдать за Элементы всё свое состояние.

Чалк немного изменился в лице, а мне захотелось шлепнуть себя копытом по лбу. Этот единорог назвал Холдера наивным, но и сам осторожностью явно не отличался.
— До замка нужно пройти совсем немного, здесь даже дорога есть, — продолжил Лайтгрин.
— И чего тогда эти Элементы никто не стянул? — задал Чалк последний вопрос уже совсем другим голосом.
— Во-первых, о них все попросту забыли. А во-вторых, не всякий пони сможет сюда добраться. Сам знаешь, какая дурная слава идет об Эверфри. Тут можно угодить во множество...

Ливень кончился так же быстро, как начался, и на фоне наступившей тишины с реки вдруг послышался всплеск. Все дружно повернули туда головы и замерли с расширившимися от страха глазами. Потому что из воды показалось гигантское существо со змеиноподобным телом и головой, похожей на драконью. И это существо направлялось прямо к нам, кольцами извиваясь в реке.

— Кишки Селестии! Оно нас сейчас сожрет! — крикнул один из пони и бросился бежать. Его примеру последовал второй.
— Стойте! Стойте, глупцы! — Лайтгрин попытался остановить третьего пони, но безуспешно. Тот попятился, развернулся и тоже ускакал в лес, вслед за первыми двумя.

Чалк же поступил по своему обыкновению: просто расчехлил арбалет и выстрелил в это существо. Болт отскочил от чешуи со стеклянным звоном. Существо остановилось, потерло место попадания лапой, будто стирая грязное пятно, и удивленно уставилось на нас.

— Быстро, за мной! — скомандовал единорог и поскакал в лес. Чалк дернулся было бежать, но остановился рядом с моей уютной лужей.
— А с зеброй че? Мне прикончить её? — крикнул он вдогонку Лайтгрину. Единорог резко затормозил, проскользив в грязи.
— Нет! Не вздумай трогать её! — крикнул он, возвращаясь и подхватывая меня телекинезом, — Без нее ничего не получится!
— Че она может? — процедил Чалк, с отвращением глядя на меня.
— Она многое может, — единорог поднял меня телекинезом с земли и левитировал за собой, углубляясь в лес. — Я и так поступил слишком импульсивно, выстрелив в неё. Сам чуть всё не уничтожил.

Лес. Вот уж не думала, что окажусь в нём подобным образом. Болтаясь на магической привязи за единорогом, который полчаса назад почти убил меня. Мои ноги просто висели в воздухе, а в ухо попала грязь из лужи. Я в последний раз оглянулась на реку, посреди которой из воды торчало длинное тело того существа. Оно все еще просто смотрело на нас с удивленным и сожалеющим выражением лица. И чего пони его испугались? Интересно, как его зовут...
В лесу оказалось несколько темнее, чем я думала. Отчасти из-за дождя, отчасти из-за нависающих крон деревьев, густо переплетенных лианами и вьющимися травами. Да, я была в этом лесу во сне. И видела то существо и еще множество других. И, как и во сне, этот лес завораживал. Деревья были древними и могучими, со стволами покрытыми мхом и грибами. Трава усеяна цветами и перемежается какими-то совсем необычными растениями, про которые в книге моего прадедушки было всего несколько строчек. Да мне с первого взгляда ясно, что в этой книге нет и трети всего разнообразия здешней флоры. Не говоря уже о фауне.

Внезапно единорог остановился и бесцеремонно уронил меня на дорогу.
— Глупцы... Почему они меня не послушали... — тихо проговорил Лайтгрин, глядя куда-то вперед. Я проследила направление его взгляда и увидела посреди дороги три больших выщербленных камня. Но глаза быстро различили, что это не выщербленные камни, а статуи пони, застывших посреди дороги в позах, полных ужаса. Странно, но даже арбалеты на их ногах превратились в камень.
— Парни? Это чё это... Как это? — Чалк опять начал вертеться вокруг, направляя свое оружие то в одну то в другую сторону. Я еле сдержала злорадный смешок. Конечно это очень нечестивые мысли, но мне было почти приятно видеть этого урода в таком смятении.
— Работа какой-то из местных тварей, — сказал единорог, прикасаясь копытом к носу одной из статуй, — не послушали меня, и вот результат.
— И с нами будет то же самое... — проскулил пегас, испуганно озираясь, — Нет, вы как хотите, а я на такое не подписывался, у меня же семья, мне всего-то чуток денег нужно было.... Полечу над рекой, выберусь из леса...
— Только попробуй смыться, — прошипел Чалк, — я не промахнусь.
— Хватит! — прервал их единорог. — Эти твари нам не страшны, пока с нами зебра.

Чего? Снова я? Хотя, зачем-то же этот единорог меня вернул, стоило бы догадаться, что не по доброте душевной.

— Опять эта зебра! — выкрикнул Чалк. — Че может она, чего не сможет мой арбалет?
— Успокойся, лес шума не любит. Согласно записям Холдера, это какой-то редкий полумагический вид зебр. Одним своим присутствием они заставляют диких зверей Эверфри успокаиваться и не проявлять агрессии. Он потратил много лет, чтобы найти её для каких-то своих экспериментов.

Пони со шрамом что-то пробурчал под нос и бросил на меня испепеляющий взгляд. Да, сейчас от меня каким-то образом зависит безопасность его шкуры. Если со мной что-то случится — ему будет плохо. Это вселяет крупинку веры в то, что он просто не пристрелит меня со злости, или не сделает еще чего похуже. В таком состоянии я вряд ли смогу дать отпор. Кстати, было бы не плохо оценить своё состояние...
Но то, как я себя чувствовала, вгоняло в ступор. В моей груди зияла окровавленная дыра от выстрела, на которую даже посмотреть было страшно. Но она почти не болела. Я потеряла столько крови, что должна была бы просто упасть без сознания. Но, немного помесив грязь копытами, я легко поднялась на ноги. Ощущения были такими, будто я одновременно отлежала всё тело, и под кожей сейчас бегают миллионы микроскопических насекомых.
Единорог заметил, что я встала, и подошел ко мне. Я его приближением окружавшее меня розоватое свечение немного усилилось.

— Как себя чувствуешь? — деловито спросил он.
— А как я могу себя чувствовать с такой дырой в легком, которую ты же и сделал? — я, не удостоив единорога взглядом, попыталась хоть немного избавиться от грязи на голове.
— Если бы Холдер не был таким упёртым, всё обошлось бы мирно. Я не держу никакого зла лично на тебя, но я готов пожертвовать чем и кем угодно ради своей цели. Надеюсь, ты достаточно благоразумна чтобы понять, что просто оказалась не в том месте не в то время.
— Я оказалась именно там, куда привела меня судьба. Что ты сделал с Фидерхаубе и Холдером?
— С Холдером я ничего не смог бы сделать при всем желании, он мастер защищать себя. А единорожка... Я почти убил и её тоже, но Холдер все-таки сдался. Мне стоило бы раньше догадаться, что этот старик привяжется к ней. И вообще, с чего ты так о них беспокоишься? Подставила себя ради этой служанки.
— Потому что я знаю, что моему имени еще рано быть написанным в книгу Луны.
— Откуда ты можешь это знать? Думаешь, еще слишком молода чтобы умирать? Готов поспорить, Чалк часто видел подобные мысли в глазах своих жертв. И эти мысли были для них последними.
— Думаю, мне нужно кое-что закончить.
— Вот как? В любом случае, мне нужно тебя предостеречь. Как видишь, я не исцелял тебя. На самом деле я вообще не знаю как это делается, так что не надейся на мою жалость. Я просто наложил на тебя несколько заклинаний собственного изобретения. Нечто вроде стазисного отпечатка. Стазис вообще распространенное медицинское заклинание, но я его улучшил.
— Ста.. чего?
— Благодари провидение, или судьбу если угодно, за то, что я успел прочесть в книге Холдера заметку о тебе. Ты сейчас жива только благодаря моей магии, твоё состояние как-бы заморожено на том моменте, когда жизнь вот-вот начнет покидать твое тело. В каком-то смысле, твое тело сейчас всего-лишь полумертвая кукла из плоти и костей, которая содержит в себе отпечаток твоей сущности. Я могу сейчас отрезать тебе ухо, и ты ничего не почувствуешь, пока отпечаток снова не соединится с телом. Но если это случится вдали от единорога-медика... Тогда я тебе не завидую. В общем, имей ввиду: если со мной что-то произойдет, или я просто захочу — ты умрешь.
— Если умру я — вы превратитесь в милые статуи, — я кивнула в сторону трёх окаменевших бедолаг посреди дороги. — На таких хорошо мох растет. Или отправитесь кому-нибудь на ужин.
— Как видишь, сотрудничество в наших обоюдных интересах, — фыркнул единорог. — Причем от тебя зависит твоя жизнь. Пошли, у нас впереди неблизкий путь, — Лайтгрин сделал несколько шагов, затем остановился и произнес, не глядя на меня. — Если... всё пройдет гладко... Даю слово, что доставлю тебя к врачу и уж тем более не позволю Чалку к тебе притронуться. А у него есть на тебя планы, будь уверена. Всё, хватит разговоров, пошли. И двигай ногами сама, я не собираюсь больше тратить силы на левитацию.