Спящий рай
Последняя.
Лифт оказался во вполне рабочем состоянии. Сквозь скрежет механизмов даже можно было различить обрывки какой-то успокаивающей музыки. Правда, он не был рассчитан на пони в громоздком снаряжении, так что им пришлось сильно потесниться.
— Хмм... сранно, — протянул Умник, когда они вышли на нижнем уровне и сразу упёрлись ещё в одну гермодверь. При этом Громила снова укоризненно посмотрел на Дока. Тот дёрнулся и произнёс:
— Ладно, ладно, теперь это действительно походит на что-то защищённое. Но точно не на убежище. Скорее, на какой-то большой склад.
— Лучше бы ты был прав, Док, — ответил Умник, — склад в любом случае лучше, чем куча чьих-нибудь костей в жилых отсеках. Или пустых помещений, если комплекс действительно не достроен. Хотя, тогда все эти двери не должны были быть запертыми. Пошли, нам сюда.
С этими словами Умник нырнул в один из боковых коридоров. Здешние помещения совершенно не отличались какой-либо отделкой, у стен не стояло скамеек и уж тем более торговых автоматов. По этим коридорам не должны были часто ходить простые пони.
— Лабиринт какой-то! — воскликнул Док, когда они миновали очередной поворот.
— Здесь проходит просто дикое количество электрических и магических коммуникаций, — рассеянно ответил Умник. — Как будто весь этот комплекс создан только для того, чтобы реакторы бесперебойно работали. Не вижу никаких упоминаний о продовольствии, гидропонике или чем-нибудь подобном. Здешние жители должны были энергией питаться, не иначе.
— Ну, я же говорю, — с торжеством сказал Док, — это просто здоровый склад.
— Посмотрим.
Коридор еле заметно сворачивался в огромное кольцо и через равные расстояния пересекался с другими тоннелями, расходящимися из центральной части убежища подобно лучам. Но все они были наглухо заперты тяжёлыми гермозатворами. После десятой подобной двери пони совсем перестали разговаривать, а просто ожесточенно шагали, угрюмо опустив головы. Никому не хотелось проделать такой путь и не найти ни одной открытой двери, или хотя бы способа её открыть. В сумке Дока ещё оставалось несколько зарядов взрывчатки, но против таких масс металла они были бесполезны.
Вдруг на выходе в очередной большой тоннель их глазам предстала непривычная картина.
Прежде всего им пришлось снова включать фонари, потому что дальше чернела непроглядная тьма. Тоннель был сильно повреждён множеством взрывов, сделанных каким-то разрушительным оружием или машиной. Не известно, что заставило нападавших использовать такое мощное вооружение в таком узком пространстве, но тоннель был почти обрушен, и держался буквально на честном слове. Пол оказался усеян коричневыми костями в истлевшей одежде вперемешку с ржавым оружием, которое при касании почти разваливалось в труху. Здешние фильтрационные системы, конечно же, были уничтожены, и содержимое этих помещений оказалось во власти «воздуха» с поверхности.
Посветив в сторону, где должен был располагаться гермозатвор, Громила присвистнул.
Эта дверь отличалась от всех остальных. Все попадавшиеся раньше затворы открывались вертикально вверх или вниз, въезжая в специальные углубления. Здешняя же небольшая овальная дверь открывалась традиционно, просто поворачиваясь на петлях, пусть на усиленных. Это её и погубило. На стенах до сих пор остались чёрные разводы в тех местах, куда нападавшие закладывали взрывчатку. Сама дверь была полностью сорвана и валялась посреди тоннеля.
— Да, эти парни явно не заморачивались с расчётами, — сказал Громила, критически осматривая оплавленные взрывами следы на двери, — хватило бы и четверти всего, чего они сюда натолкали. Только взрывчатку потратили, да помещение порушили зря.
— Сдается мне, что они и не планировали что-то беречь, — ответил Док. — Как и выбираться назад они тоже явно не планировали. Просто парням хотелось напоследок хорошенько жахнуть.
— Глупость какая-то... «жахнуть напоследок»? Что это за логика вообще? Тут нет ни продовольствия, ни запасов медикаментов, как в других разграбленных убежищах. Это место даже не достроено. Что им здесь нужно было? Что им сделала та пони-электрик? Улыбнулась?
— Хватит, Гром. Будто ты в первый раз видишь подобное. Если они сюда так ломились, не считаясь с потерями, значит нужда была. Пошли дальше, может быть, узнаем, — сказал Умник, шагнув внутрь шлюза. В небольшом помещении оказалась несколько наскоро созданных когда-то баррикад из бетонных блоков, которые были испещрены выбоинами от пуль и осколков. Оборонявшиеся были вооружены гораздо хуже, и от них мало что осталось.
Противоположный гермозатвор шлюза также был беспощадно вырван избыточным количеством взрывчатки. Время и взрывы сделали стены и потолок настолько непрочными, что при каждом шаге с них что-то опасно осыпалось.
Однако постепенно тоннель становился чище. Через равные промежутки его перекрывали сначала металлические, а потом и стеклянные двери. Иногда у стен или посреди тоннеля попадались скелеты оборонявшихся пони в рабочей одежде, которые, судя по всему, пытались спастись бегством. Кое-где валились пустые магазины или стреляные гильзы.
Пройдя очередную стеклянную дверь, пони как будто шагнули в совершенно другое место. Здесь строительство уже закончилось: стены покрывала отделка, на них висели какие-то схемы и были нарисованы разноцветные указатели с непонятными обозначениями. Глянцевый пол был расчерчен разноцветными линиями, которые показывали направление к разным частям комплекса. По бокам начали попадаться большие укреплённые двери в какие-то соседние помещения, но пони не обращали на них внимания. Они шли к своей цели, которая должна была быть в конце коридора. И большой указатель «Реактор С» подогрел их нетерпение.
Только один раз Умник остановился у одного из торчащих посреди коридора терминалов на колёсиках, чтобы подключить его к щитку на стене и зажечь везде свет.
В конце коридора оказалась широкая лестница вниз и... обвал.
— А вот здесь кто-то уже с умом поработал, — со вздохом заключил Громила, — грамотно завалили. Думаю, специально, чтобы туда никто не прошёл.
— Сможем пробиться через завал? — спросил Док.
— Сомневаюсь... К тому же, я инструменты оставил наверху, рядом с рацией, — ответил Громила и пожал плечами.
Док закатил глаза и повернулся к Умнику:
— Что теперь?
— Пойдём в обход, — ответил Умник, углубившись в изучение сканера.
— Твою мать... Боюсь представить, как нам придётся возвращаться.
— Если у нас будет топливо, ты поскачешь обратно, как на крыльях, я в этом уверен.
— Ты что же сказать хочешь?
— Сам знаешь.
Док подошел к Умнику вплотную так, чтобы видеть его глаза сквозь маску.
— Послушай, — сказал он, — я давно хотел узнать, при всём уважении, конечно... Мы безмерно благодарны тебе за помощь с электроникой, но после смерти жены тебя все просто ненавидят. Зачем ты так себя ведёшь? Почему бы тебе просто не выйти наверх и не снять маску, а? Умрёшь тихо и без боли. Почему ты до сих пор этого не сделал? Зачем ты ходишь везде, как призрак, и сыпешь ядовитыми словечками в уши тем, кто вот-вот потеряет кого-нибудь? Думаешь, мы не помним, как ты сам скулил, скрёбся копытами в бился головой о стену медблока, где лежала твоя жена, а?
Умник сделал глоток воды, взглянул на Дока и пошёл по направлению к ближайшему боковому коридору.
— Ой, вы только посмотрите на него! — воскликнул Док, провожая Умника взглядом. — Какие мы обиженные! Не думай, что ты такой особенный в своем горе!
— Горе на всех одно, и средства от него нет, — сказал Умник, подключая кабель от своего костюма к щитку у двери.
— И что? Лечь и откинуть копыта теперь, что ли? Но ты прав кое в чем. Как только мы достанем топливо, я поскачу в Холл так быстро, как позволят мои ноги. Потому что моя жена любит, когда дома зажжены все лампы, а моя дочь обожает слушать песенки из музыкального автомата в коридоре. Который ты же постоянно запрещаешь включать для экономии. Кстати, знаешь что? Если в будущем ещё раз услышу от тебя какой-нибудь глупый запрет — получишь по морде.
— Да ты же таракана прихлопнуть не можешь, — по-отечески сказал Громила, — а ещё драться собрался. Хватит вам обоим.
— А чего он...
Док не закончил фразы. Дверь, которую открывал Умник, отъехала в сторону, и оттуда в коридор повалило белое облако, постепенно расплываясь по полу сплошным покрывалом. Умник недоумённо посмотрел на свой сканер и вдруг коротко выругался.
— Газ! — крикнул он, отскакивая к противоположной стене.
Пони отточенными движениями вытащили из подсумков усиленные фильтры и начали прикручивать их к маскам вместо обычных.
— Это ещё что за новости? — раздражённо прошипел Док, дрожащими копытами пытаясь привертеть фильтр и никак не попадая в резьбу.
— Может, там трубу прорвало какую-нибудь, — предположил Громила, заглядывая в огромное помещение. — Ничего не видно. Умник, что со светом?
— Сейчас включу, — ответил Умник, который шагал по газовому покрывалу высоко поднимая ноги, как будто ступая по трясине. Газовое облако на несколько секунд наполнило коридор, но быстро начало таять. Его всасывали вентиляторы. Увидев это, Док повернулся к Умнику:
— Почему там не работает вентиляция?
— Сейчас включу и её, погодите. Управление тут зачем-то хорошо запаролено.
Через минуту из помещения донёсся низкий гул мощных вентиляторов, и газовое облако медленно потянулось назад. Послышались громкие щелчки вспыхивающих осветительных приборов и редкие хлопки тех ламп, которые не перенесли испытание временем.
— Гляньте-ка, — сказал Громила, первым прошедший через дверь. — Красиво. Как на картинках с белым снегом.
Помещение оказалось большим ангаром, равномерно заставленным высокими стеллажами. На каждом стеллаже, похожем на пчелиные соты, покоились десятки продолговатых цистерн длиной в два метра каждая. Из них торчали толстые трубы и кабели, объединявшиеся в еще более толстые переплетения и уходившие куда-то в потолок.
Всё вокруг было покрыто толстым белоснежным налётом отвердевшего от времени газа. Налёт легко искрился под светом ламп, отчего действительно немного походил на свежевыпавший снег.
По мере того, как вентиляторы высасывали из помещения остатки белого тумана, взгляду открывалось то, что покоилось на полу. Там всё было усеяно останками пони.
Громила склонился над ближайшим скелетом и потрогал его копытом. Белый налет осыпался, и под ним оказалась серая военная форма. Рядом с останками валялось множество оружия, удивительно хорошо сохранившегося.
Умник решительно направился через всё помещение к противоположной двери, у которой стоял большой терминал, но на полпути за его спиной вдруг раздался оглушительный выстрел. Пони подпрыгнул от неожиданности и обернулся. Громила стоял над одним из скелетов, сжимая в копытах какую-то древнюю винтовку. Сверху на него осыпалась бетонная крошка, а пони стоял и улыбался, как идиот.
— Ух ты! — воскликнул он. — Всё ещё действует! Может, прих...
— Какого хрена ты делаешь?! — выкрикнули хором его друзья и тут же раздраженно переглянулись. — Ты что, жерёбенок маленький? — спросил Умник, выхватывая у Громилы винтовку за ствол. — Зачем тебе эта штука? Кого ты убивать собрался? Тараканов?
— А вдруг нам какое-нибудь чудище на поверхности попадётся?
Умник сокрушенно выдохнул и вдруг со всего маху ударил винтовкой по ближайшему стеллажу, отчего она разлетелась на две половинки. Затем тряхнул головой и снова направился к терминалу.
— Никаких чудищ не бывает, Гром. Даже если бы были, то сдохли бы от голода, — сказал Док, постукивая копытом по ближайшей цистерне и с интересом прислушиваясь.
— Моя бабушка рассказывала, что видела как-то раз.
— А ещё она всем говорила, что у неё в шкафу живет пони-робот из будущего. Ты сам-то думай, кому веришь. А потом обижаешься, что тебя считают туповатым. Без обид.
— Но у неё в шкафу и правда жил... — обиженно буркнул Громила, но его никто не расслышал.
Умник привычным движением сунул копыто куда-то внутрь терминала, включив его, и принялся копаться в содержимом.
— Интересно... хмм... — бормотал он под нос, кидая задумчивые взгляды на скелеты пони, кучей наваленные у закрытой двери.
— Ну, что там? — спросил Громила.
— Тут коллеги твоего Проводочка устроили этим головорезам веселую вечеринку. Газ здесь не просто так, это хладагент для каких-то механизмов, возможно, даже для реактора. Но эти пони пустили его по другому каналу, заманили нападавших в ловушку и просто потравили их, как мух. Здесь ни на ком нет противогазов. Либо они по глупости их выбросили, попав в коридоры с чистым воздухом, либо всё, что здесь произошло, произошло очень давно. Когда для передвижения по поверхности ещё не нужна была защита.
— Так им и надо.
— А вот этот парень даже успел оставить сообщение, — сказал Умник и толкнул копытом хорошо сохранившийся скелет, обладатель которого когда-то умер, прислонившись к терминалу. Скелет упал набок и рассыпался. Череп выпал из бронированного шлема и быстро покатился по проходу между стеллажами. Через несколько метров его остановил Док и, покачав головой, снова принялся за изучение странных цистерн.
— Сообщение?
— Судя по размеру, он там целую лекцию наговорил. Хотя нет, это он просто так долго жал на кнопку.
— И что там говорится?
— Ничего. Всё важное стёрлось, остались одни бесполезные ругательства в адрес «эгоистичных ублюдков, оставивших их умирать наверху». Как обычно, нам и раньше такое попадалось, в Холле 4, например.
— Всё равно не пойму, здесь же одни рабочие. Кому мстить-то?
С задумчивым видом к ним подошел Док, закончив обследовать одну из цистерн.
— Странно, в цистернах явно какая-то жидкость, но зачем тогда все эти кабели? Ещё и крышка сверху, судя по...
— Там не только жидкость, — сказал Умник, и по экрану терминала пробежало несколько команд. Где-то под потолком раздался оглушительный скрежет, и с шипением вниз спустилась длинная коленчатая лапа манипулятора. Она зацепила цистерну и ловко поставила на специальную площадку, при этом с противным хрустом раздавив валявшиеся там скелеты.
Умник вытащил откуда-то длинную отвертку и начал ковыряться в задней части цистерны. Через некоторое время раздался громкий щелчок, и крышка плавно отъехала в сторону. Док подошел и заглянул внутрь:
— Ну и? Говорю же, какая-то жид... Твою мать!!
Пони отшатнулся и приложил копыто к маске, как будто пытаясь сдержать рвоту. Внутри цистерны, в густой прозрачной слизи, плавали останки ярко-фиолетового пони, увитые проводами и трубками. Тело усохло почти до размеров скелета, но сморщившаяся кожа удивительно хорошо сохранила цвет, а торчащие зубы оставались белыми.
— Просто маринованый пони, — невозмутимо сказал Громила, потрогав мумию ногой. На его копыте остался лоскут кожи, который Громила, чертыхнувшись, бережно соскрёб обратно.
— Ничего себе «просто»! — воскликнул Док, с опаской заглядывая в цистерну. — Вы когда-нибудь видели такое? Это что же, в каждом резервуаре плавает пони?
— Да, здесь их две сотни. Плюс ещё по столько же в каждом из двадцати подобных помещений на этом уровне. Плюс ещё три аналогичных уровня под нами, — сказал Умник.
— Поэтому здесь нет запасов пищи и сложных систем жизнеобеспечения... — догадался Док, ещё раз оглядывая огромное помещение, — все обитатели убежища плавали в этих цистернах. Но всё равно не понимаю. Допустим, эти пони погрузили себя в какой-то искусственный сон. Но они же не думали, что просто поспят тут пару лет, а потом вылезут наверх к цветочкам и травке? Ведь они знали, что всё это очень надолго и точно не закончится в обозримом будущем, в пределах их жизней. Им нужно было оставить потомков!
— Всё гораздо сложнее, Док. Наверное, поэтому тот парень назвал их эгоистичными. Они не собирались оставлять потомков, это место должно было поддерживать их собственные жизни очень долго. По остаткам данных, эти пони прожили по триста с лишним лет. И вполне возможно, что мы могли бы обнаружить их ещё живыми, если бы не... — Умник кивнул головой на ближайший скелет и снова вернулся к изучению терминала:
— Они как-то заглушили три из четырёх реакторов или не дали их запустить, тут непонятно... Последний, тот, что за завалом, работал на пределе мощности и в итоге не выдержал. От него остался только аварийный контур, питающий периферийные системы. Поэтому обитатели убежища превратились вот в такое.
— Реакторы заглушены? Так это же замечательно, — сказал Док, — тогда в них ещё точно полно топлива.
Умник ещё несколько минут постоял у терминала, затем двери в соседнее помещение лязгнули, откуда-то сверху посыпались искры, и одна половинка отъехала в сторону.
Док первым прошел через дверь, напевая под нос какой-то мотивчик. Громила проводил его обеспокоенным взглядом и повернулся к Умнику:
— Эй, ты идёшь?
— Да-да, сейчас... — рассеянно ответил Умник, отключая свой кабель. Затем он бросил взгляд на цистерну и присоединился к Громиле. На экране терминала остался открытым один файл с красочным логотипом «Эквестрия».
За дверью оказалось ещё несколько точно таких же помещений, соединенных небольшими шлюзами. Всё вокруг было стерильно чисто, за исключением осколков лопнувших ламп. Ни белого налёта от газа, ни тем более чьих-либо скелетов здесь и в помине не было. Пол был гладко отполирован и отражал яркий свет ламп, цистерны матово поблескивали, а терминалы у каждой последующей двери были свободны от привычного толстого слоя пыли и весело перемигивались разноцветными индикаторами.
Дверь пятого помещения открылась в ещё один большой коридор, ведущий к следующему реактору. Док бережно провёл копытом по красному указателю «Реактор В» на стене и чуть ли не вприпрыжку поскакал вниз по лестнице. Здесь завала не было, а в конце лестницы находилась неприметная узкая дверца. Рядом с ней висел предупреждающий знак в виде желтого треугольника со вписанной в него фиолетовой шестиконечной звездой: «магическая опасность».
— Ох, привет, звёздочка! — обратился Док к знаку, хватаясь за кольцеобразный затвор на двери. — Как же я рад тебя видеть!
Док попробовал повернуть затвор, но тот не поддавался.
— Давай-ка помогу, — сказал Громила, хватаясь за кольцо с другой стороны. Некоторое время они лишь впустую пыхтели, а затем кольцо скрипнуло и немного поддалось.
— Есть! — пискнул Док. — Ещё немного!
Кольцо повернулось уже на один оборот. Над дверью включилась желтая мигалка и сразу же перегорела.
Умник стоял на верхнем пролете лестницы и обречённо смотрел в пол, сжав губы. Потом, как будто решившись, поднял взгляд и твёрдо крикнул:
— Стойте!
— Чего? — ответили пони, обернувшись к нему.
— Не открывайте. Нельзя.
— Ты рехнулся? Почему не открывать? — спросил Док, не отпуская затвора.
— Там... — Умник сделал паузу. — Там охранные системы. Если вы просто так откроете дверь, мы все умрём.
Громила опустил копыта, сел на пол и вопросительно посмотрел на Дока. Тот всё ещё держался за кольцо, будто за спасательный круг.
— Погоди, а разве такое бывает? — спросил Громила.
— Ну, я слышал о чём-то подобном. Давно... — ответил Док. — Но это обычно охранные периметры на поверхности, а не на простой двери в реактор. Умник, там сказано, что это за система?
— Нет, не сказано.
Док, наконец, опустил копыта и тоже сел на пол.
— Странно... — протянул он, — здесь нигде нет никаких знаков. А почему ты нам
раньше не сказал?
— Я... я забыл.
— Наш Умник — и «забыл»? Ушам не верю. Когда ты узнал об этой системе? В каком терминале?
— Док, хватит. Чего ты к нему привязался, забыл и забыл, со всеми такое случается, — сказал Громила и начал подниматься обратно по лестнице. — Умник, что будем делать? Ты сможешь их отключить?
— Смогу, но для этого нужно попасть в комнату управления.
— Ну тогда пошли быстрее, в твою Самую Главную Комнату. И так целый день уже плутаем по этим лабиринтам. И в следующий раз ты это, сразу говори.
— Хорошо, — ответил Умник, опуская глаза в пол в тот момент, когда мимо него проходил Док, — нам сюда.
К «Самой Главной Комнате» вёл длинный коридор, петлявший меж маленьких административных помещений, наполненных запакованной в крошащийся полиэтилен мебелью и компьютерной техникой.
Умник ровной походкой шёл вперед, совершенно не обращая внимания на множество новеньких и исправных терминалов, регистраторов и прочих электронно-магических приборов непонятного назначения, шуршащих и попискивающих из каждого помещения.
Громила, шедший следом, догнал его и попытался взглянуть на лицо сквозь маску.
— Эй, Умник, смотри, сколько всего, — сказал он. — Как вытащим топливо, можно будет вернуться и основательно пошуровать, а? Это тебе не ржавые железяки из пепла выкапывать, тут всё новое. Что скажешь?
Умник продолжил идти молча, просто глядя себе под ноги. Через минуту Громила неловко кашлянул и спросил:
— Слушай, мы ведь идем туда не потому, что тебе просто интересно поглазеть на тамошние технологические штучки? Ты ведь нас не обманываешь?
Умник с болью взглянул на Громилу и, ничего не ответив, ускорил шаг.
Пони вздохнул и остановился чтобы поправить шланг на маске и дождаться Дока. Тот сильно отстал, и по одной его походке можно было догадаться, в каком он настроении.
— Ну? Ты тоже будешь молчать? — спросил его Громила.
— Я? С чего бы? У меня на уме нет ничего, чем бы я не мог бы поделиться. В отличие от нашего общего «друга».
Последнее слово Док процедил сквозь зубы.
— Думаешь, он нам соврал про все эти «системы»?
— Конечно, соврал. Врать он не умеет, по нему сразу всё видно.
— И ты злишься? — Громила закатил глаза. — Да брось, ты же его знаешь, его постоянно тянет порыться в какой-нибудь пиликающей коробочке. Я уверен, сейчас ему просто захотелось взглянуть на Самый Главный Компьютер или что-нибудь подобное.
— А почему он потом не может этого сделать? Когда отнесём драгоценное топливо? Нас в полутёмном Холле ждут две сотни пони, в конце концов. Вряд ли другие поисковые партии найдут что-нибудь стоящее. Эти штуки простояли тут многие сотни лет, и с ними ничего не случится, если мы вернёмся через годик или два.
— Даже если так... Почему ты решил ему подыграть? Если всё было и так видно?
— Он мог бы просто сказать нам, мол, пойдёмте вон туда, за угол, там красивая игрушка стоит, хочу поглазеть. Тогда я бы даже подумал над этой затеей. Всё-таки без его помощи мы бы не нашли всё это. — Док перешёл на громкий шепот. — Но он нам нагло соврал. Я готов терпеть его хамское отношение к нашей общей проблеме, может быть, у него просто разум повредился после потери жены. Но сейчас он затеял какую-то игру, и я выясню, то у него на уме.
— Ну не хочет же он нам плохого, в самом деле... — обречённо проговорил Громила.
— Ох не знаю, Гром, не знаю. На всякий случай будь начеку и держись рядом.
Громила ещё раз вздохнул и уныло посеменил следом за Доком.
Коридор становился светлее, а на полу в один пучок собиралось все больше цветных указательных линий, выходящих из боковых помещений и проходов. Постепенно помещений попадалось все меньше, и коридор превратился в прямую трубу, которая упиралась в шлюз с толстыми стеклянными дверьми и множеством знаков, предписывающих входить только в спецодежде и с надлежащим уровнем допуска.
Немного помедлив перед дверью, Умник открыл крышку электронного замка и сунул туда кабель из своего костюма. Через секунду раздалось шипение, дверь громко щёлкнула, но не открылась. Шипение постепенно затихло, как будто из накачанной шины спустили воздух.
Умник отошел в сторону и вопросительно посмотрел на Дока. Тот вполголоса выругался, взял у Умника отвертку, вставил куда-то в дверь и легонько стукнул по ней копытом. Дверь снова зашипела и рывком открылась.
Док поклонился и сделал картинное движение, приглашая остальных входить. Умник коротко кивнул и поспешно протиснулся в шлюз.
Комната управления оказалась немного не такой, какой её ожидали увидеть пони. Она была круглой, с одним единственным небольшим терминалом посередине. Стены были ослепительно белыми и глянцевыми, такими же как пол и потолок. В стенах просматривались какие-то дверцы и съёмные панели, открывавшие доступ к электронной начинке, а на уровне пола имелось и несколько отверстий побольше.
У стены, в дальнем конце комнаты, лежал очередной скелет пони в сильно пожелтевшем от времени лабораторном халате. Рядом с ним было аккуратно составлено в ряд несколько пластиковых бутылок, не менее аккуратной кучкой лежали упаковки от аварийного пайка, и валялся пустой шприц.
Пока Умник подключался к терминалу, а Док пристально следил за каждым его движением, Громила по своему обыкновению подошёл к скелету и после недолгого осмотра выудил из костей свёрнутую записку. Она была написана на обороте какой-то непонятной технической сводки, но, в отличие от напечатанных машиной цифр и символов, чернила оказались слишком недолговечными, и текст полностью расплылся по бумаге.
Громила вздохнул и, чуть отодвинув кость, когда-то бывшую копытом, извлёк из-под неё свёрнутый вчетверо буклетик. Развернув его, он увидел знакомую картину, изображавшую счастливую семью разноцветных пони, устроившую пикник на зеленой полянке. Изображение удивительно хорошо сохранилось, разве что осыпалась краска на местах сгиба. К буклетику большой хромированной скрепкой была прикреплена фотография, на которой были запечатлены муж с женой и сидящий между ними жеребенок Фотография от времени утратила все цвета и сильно потемнела, так что можно было различить только счастливое лицо жеребёнка.
Под обычной размашистой надписью «Эквестрия» на буклете сохранилась другая надпись, сделанная ярким толстым маркером. Надпись состояла из всего одного слова: «жизнь».
Громила аккуратно свернул буклетик и сунул за пазуху.
— Ну, что там? — раздражённо бросил Док. — Нашёл, как отключить эти... кхе-кхе... системы?
— Нет, — ответил Умник, — система управляется не отсюда.
— Это что же, нам еще куда-то идти придётся?
— «Не отсюда» значит не с этого конкретного терминала. Здесь есть кое-что другое.
С этими словами Умник отключил свой кабель от терминала, и в ту же секунду одна из ближайших панелей в нижней части стены отъехала в сторону. Истошно визжа старыми моторами, с потолка свесился манипулятор, который сразу же запустил свои захваты в открывшуюся нишу. Чуть дёрнувшись, он извлёк оттуда знакомую цистерну, но сияющую глянцевыми белоснежными боками. За цистерной тянулся пучок проводов, но толстых трубок не было.
Манипулятор, взвизгнув напоследок, развернул цистерну и поставил на пол под небольшим наклоном.
— И что? Опять консервная банка? — скептически промолвил Док.
— Она немного не такая, — ответил Умник, вскрывая цистерну. Внутри не оказалось ничьих останков и даже скользкой жидкости. Вместо этого на дне лежало толстое трухлявое одеяло и маленькая подушка.
— Надо же, хорошо сохранилась, — сказал Громила, извлекая подушку и сжимая её копытами, — мягкая какая.
— Отсюда можно как-то управлять почти всем, что есть в убежище. Эта капсула не предназначена для длительного сна, здешний персонал должен был работать как обычно, сменяя друг друга. Они должны были жить в другой части убежища, которую не успели достроить.
— Хорошенькая участь, всю жизнь работать на тех, кто беззаботно спит в этих штуках, — сказал Громила и покосился на скелет в халате.
— Здесь всё иначе... — ответил Умник, вытаскивая из капсулы остатки одеяла, — для них это было честью. Это убежище представляет собой что-то вроде программы по сохранению, как бы лучше выразиться, всего самого лучшего. В этих капсулах лежат самые выдающиеся и талантливые пони того времени, — он кивнул в сторону скелета. — Например, вот эта пони-оператор, в пятом боксе лежит её дочь, талантливая певица, и муж, выдающийся исследователь магии. А в шестом...
— Это была пони-оператор, — перебил Умника Док, хлопнув копытом по открытой крышке капсулы, — и в пятом боксе лежали её дочь и муж. Если ты до сих пор не заметил, они все давно сдохли и превратились в маринованые сухофрукты. Всё, нет больше выдающихся исследователей и талантливых музыкантов! Никакая избранность не помогла им выжить, зато выжили обычные пони в обычных тёмных и тесных убежищах. И такие пони сейчас ждут нас в Холле! Пока ты тут читаешь свои, без сомнения, интереснейшие исторические лекции, эти пони сидят в полутьме и ждут. Ждут, пока мы принесем эти проклятые топливные стержни. Так что ты прямо сейчас выкладываешь, зачем мы сюда приплелись, или мы с Громом оставляем тебя здесь и идём в реактор. Можешь сколько угодно играться со своими штучками, они тебя не прокормят.
Док пытливо посмотрел в глаза Умнику и непроизвольно дернулся, когда тот вдруг закинул копыто на затылок и одним движением снял с себя дыхательную маску.
— Умник! — крикнул Громила. — Ты чего делаешь!? Здесь воздух не очищен!
— Эй-эй, парень, не дури, — нервно сказал Док.- Одень маску, и мы просто спокойно поговорим.
Умник с улыбкой сел и расстегнул крепления на груди. С его спины упал пыльник вместе с верхним слоем защитного костюма и сумками.
— Я просто хочу кое-что посмотреть, — ответил он. Без маски его голос звучал необычайно громко и чётко. — Точнее, я хочу кое-куда заглянуть.
С этими словами пони одним прыжком оказался внутри капсулы, ударил копытом куда-то по внутренней стенке, и крышка захлопнулась. Прежде, чем Громила и Док успели что-либо предпринять, изнутри капсулы послышалось два щелчка, означавших закрытие замков.
— Умник! — крикнул Громила, стукнув копытом по капсуле.
На несколько секунд наступила гробовая тишина. Док стоял, тупо уставившись в кучу снаряжения Умника, валявшуюся на полу, а Громила оперся на капсулу передними копытами.
В помещении вдруг стало светлее. Манипулятор дернулся к капсуле, чтобы убрать её обратно в нишу, но Док изо всех сил ударил по захвату копытом. Механическая лапа протестующе взвизгнула моторами и обиженно свернулась под потолком.
— Довольно интересные ощущения... — грянул голос Умника со всех сторон сразу. Он говорил не из капсулы, а используя громкоговорители, скрытые в помещении.
— Какого хрена ты делаешь!? — крикнул Громила, ещё раз стукнув копытом по капсуле. — Ты же сейчас умрёшь! Воздух грязный!
— Сначала я вам кое-что расскажу, — ответил голос. — Эти пони не должны были просто спать. У всей этой системы куда более глубокое и сложное предназначение. Помните «Эквестрию»? Так вот, это не спектакль и не книга. Это целый мир, скрытый глубоко под этим комплексом.
— Он свихнулся, — сказал Док. — Гром, давай инструменты, будем его доставать, пока не поздно.
— Эту капсулу просто так не вскрыть, Док, — ответил Умник. — Даже если вы достанете моё тело, это ничего не изменит. Я уже внутри системы убежища. Здесь очень хитрые файрволлы, но какое-то время я продержусь. Я хочу проверить.
— Что ты хочешь проверить, долбаный псих? — с горечью проговорил Громила. — Оно стоит твоей жизни?
— ...Так, мейнфрейм онлайн, периферия онлайн, ядро задействовано почти полностью... великолепно...
— Умник!
— А? Что? — Голос рассеянно что-то пробормотал. — А-а, я же не закончил рассказ. В общем... «Эквестрия» — это здоровенный полумагический сервер глубоко под нами. Даже не сам сервер, а то, что он содержит. Пони в капсулах не должны были просто спать. Для них была подготовлена потрясающая по красоте и сложности симуляционная программа. Они, фактически, должны были жить в другом мире, созданном программой. Капсулы сохраняли только тела. Их разум же отделялся с помощью специальной магической технологии и загружался в «Эквестрию».
— И ты хочешь туда попасть? — спросил Док. — Ты понимаешь, что прошла почти тысяча лет?
— Конечно, понимаю. Но мейнфрейм жив и находится во вполне рабочем состоянии.
— И что? Думаешь, они все еще находится там?
— Хм-м... Протоколы сложные, но выполнимые... О, а вот и уязвимость...
Док рывком встал и направился к выходу.
— Ты куда? — спросил его Громила.
— Обратно к реактору. Пошли, заберем топливо и пойдем в Холл. Умнику уже ничто не поможет, он слишком много времени провёл без защиты. Пусть остаётся тут наедине со своей «Эквестрией» и тысячелетними призраками пони.
Вдруг дверь в комнату зашипела и закрылась. Следом за ней начали закрываться все двери дальше по коридору.
— Док, — послышался голос Умника. — Без контроля со стороны операторов программа почти полностью переписала сама себя. Она превратила «Эквестрию» в нечто большее, чем просто временную резервацию для нескольких тысяч пони. Многие подпрограммы отделились и развиваются самостоятельно. Удивительно, но здесь есть даже вирус, в шутку оставленный каким-то оператором. Этот вирус преобразился настолько, что стал разумным! «Эквестрия» симулирует всё! Поведение каждой капли воды, каждой песчинки. Жизнь и смерть. Те «тысячелетние пони» давно умерли не только здесь, но и там. Сейчас в «Эквестрии» живут их дальние потомки, даже не подозревающие о реальном мире. А серверные мощности мейнфрейма ещё не задействованы даже на треть... Потрясающе.
— Живут? Потомки?! — взорвался Док. — Ты в своем уме?! Очнись! Это всего лишь программы! Выдерни вилку из розетки — и они все исчезнут без следа!
— Заткни пробкой фильтр противогаза и тоже исчезнешь.
— Это не одно и то же! Здесь реальный мир! — Док развел копыта в стороны, задрав голову так, будто разговаривал с воздухом. — Здесь живые пони!
— Не более живые, чем те, что в Эквестрии. Этот мир полностью мёртв, Док, и ты это понимаешь.
— Мёртв? Полностью? Хрена с два! Это ты сейчас мёртв, а нас с Громом в Холле ждёт множество пони.
— Док. Эти пони обречены. Здесь есть доступ ко всем Холлам, я вижу, что происходит во всей сети. Наш Холл — единственный оставшийся. Зелёный Холл вымер пять лет назад, в Оранжевом Холле 2 меньше десятка полумёртвых стариков. Этот мир фактически мёртв, Док. Наш Холл не исключение. Жеребята гниют заживо еще в утробе, половина пони больна, а другая половина заболеет в ближайшее время.
— Пошли, Гром, — сказал Док, — доставай инструменты, я вскрою двери. Оставим этого ненормального в его придуманном мирке. Здешний реактор почти выгорел, его хватит всего лишь на полсотни лет работы. А потом пшик! — и не будет всей этой утопии.
Громила никак не отреагировал. Он сидел, прислонившись спиной к капсуле и смотрел на буклетик с фотографией, взятые со скелета.
— Извини, Док... — послышался тихий голос Умника, на этот раз только из одного динамика, — ты прав, реактор работает на излёте. Но это всё лишь потому, что он работает один. Штатно должны работать все четыре, поддерживая друг друга, тогда они смогут функционировать почти...
— Я знаю, что такое циклический режим, Умник. В реакторах я смыслю побольше тебя, — бросил Док, ковыряясь отвёрткой в двери. — А еще я знаю, что у единственного рабочего реактора не хватит мощности, чтобы запустить остальные. Наслаждайся пока своей утопией, но свечка скоро погаснет, и ты окажешься во тьме.
Прошли долгие пять минут тишины, нарушаемой лишь скрежетом отвёртки и редкими ругательствами Дока.
— Парни... — тихо сказал Умник, — я должен попросить у вас прощения. Я сейчас поступлю, как полный выродок, но... зесь единая энергетическая система с Холлами...
Док вдруг остановился и выронил отвёртку из копыт.
— Ты же не... — прошептал он, глотая воздух, — ты же не собираешься...
— Да. Я использую генератор нашего Холла вместе с работающим реактором. Разряжу всю мощность в один синхронный импульс и выведу оставшиеся реакторы на циклический режим. Тогда «Эквестрия» больше не будет под угрозой обесточивания.
— Нет! — крикнул Док. — Нет! Ты же... У нашего генератора слабые охлаждающие контуры... Они же просто испарятся и...
— Генератор взорвётся.
— Ублюдок! — взревел Док и бросил отвертку в капсулу с телом Умника. — Ты не сделаешь этого!
— Я уже это сделал. Реакторы выйдут на номинальную мощность через десять минут. Прости, мне действительно жаль твою семью, они были хорошими пони.
Дока буквально затрясло. Он сжал зубы, поднял с пола отвёртку и с холодным усердием продолжил вскрывать дверь. Через секунду та открылась, и Док приступил к взлому следующей.
— Что ты собираешься сделать? — грустно спросил Умник.
— А ты как думаешь? У меня в сумке ещё два заряда. Скоро твои реакторы взлетят на воздух, урод.
Умник вздохнул и открыл дверь. За ней открылась следующая, и по коридору разнёсся удаляющийся стук остальных шлюзов и дверей.
— Послушай, это бесполезно, — проговорил Умник, — я запер все действующие гермозатворы, в том числе и на входе в реакторные комнаты. Даже если бы ты туда попал... ядра находятся под саркофагом из магической стали, их физически нельзя уничтожить.
Док остановился и бессильно опустил сумку на пол. В коридоре повисла тишина, нарушаемая лишь жужжанием лампы под потолком. Пони сделал несколько неуверенных шагов, затем опять остановился и посмотрел на лампу глазами, полным слёз.
— Моя дочка очень любит слушать музыку из автомата в коридоре, — сказал он с глупой улыбкой.
— Я понял, Док.
Через секунду из динамиков послышалось приглушённое шуршание, а затем полились мелодичные звуки какого-то романса.
— Что я ещё могу сде...
— Заткнись и оставь меня.
— Прощай, Док.
Пони медленно побрёл по первому попавшемуся коридору, на ходу расстёгивая костюм и снимая дыхательную маску.
Громила сидел, прислонившись к капсуле. Его голова была откинута назад, а глаза закрыты. Буклетик с фотографией были спрятаны в надёжно застегнутом кармане.
— Ты здесь? — спросил он воздух вокруг себя.
— Да, — ответил Умник.
— Что с Доком?
Умник промолчал.
— Понятно... — выдохнул Громила и поднялся на ноги. — Ты ведь в любом случае не отпустил бы нас, так?
— Да. Никто не должен знать об этом месте. Пластинка с координатами у меня с собой, все, кто хоть что-то знал о цели нашего похода, погибли. Так что сюда вряд и наведается кто-то ещё.
— В этом есть смысл.
— Ты не злишься?
— Это точно было необходимо? Взрывать наш генератор?
— Да.
— Тогда мне не на кого злиться. Вы с Доком умные пони, куда уж мне до вас. И у вас обоих было обоснованное мнение, так что всё честно. По-моему, ты даже совершил милосердный поступок... с какой-то стороны. Наш Холл действительно был обречён, а ты просто прекратил его страдания. Чем ты там занят?
— Взламываю последний уровень защиты. Хочу всё-таки взглянуть одним глазком на эту их Эквестрию.
— Ну, живи там счастливо. Может быть, назовешь жеребёнка в мою честь, хех...
— При всем желании не смогу, Гром, — ответил Умник, — здешние файрволлы найдут меня примерно
через полчаса и выкинут из системы. И я умру.
— Печально. Что ж, тогда и мне пора...
С этими словами Громила потянулся к замку своей дыхательной маски.
— Стой, Гром, — прервал его Умник, — у меня к тебе есть просьба.
— Ась? — Громила убрал копыто от замка и замер. — Какая?
— Последний гермозатвор разрушен, ты же помнишь... Там, в коридоре, Док оставил сумку с зарядами.
— Ясно, ясно, — ответил Громила таким тоном, будто его заставляют учить уроки, — видно, и мне выпал шанс «жахнуть напоследок».
— Заложи заряд внутри шлюза и в коридоре, чтобы всё осыпалось. Я отключил фильтры и закачиваю в помещения воздух с поверхности. За десяток лет всё здесь превратится в труху, так что никто не сможет вырубить «Эквестрию» без разрушения реакторов и мейнфрейма. А это сделать почти невозможно.
По коридорам лилась музыка, исполнитель которой был мёртв уже тысячу лет. Она эхом отражалась от стеклянных дверей, металась по пустым переходам и прекращала свой путь только перед массивными дверьми гермозатворов, надежно запиравших внутренние помещения комплекса. Гермозатворов, которым больше не было суждено открыться.
По коридору бодро шагал крупный пони в сильно потрёпанном защитном снаряжении. Он выкинул сливную трубку от кухонной раковины, когда-то заменявшую противогазный шланг, и подключил небольшой аварийный фильтр прямо к маске. Фильтр был рассчитан на полчаса работы, но этому пони и не нужно было больше.
На его боку болталась небольшая сумка с ящичком, раскрашенным в яркие цвета.
— Эй, ты ещё здесь? — спросил он пустоту, задрав голову.
— Да, я тут. — донёсся голос Умника из ближайшего динамика.
— Как там эта, как её... «Эквестрия»?
— Только что закончил подбор скрипта. Сейчас буду входить.
— Расскажешь мне, что там?
— Конечно.
Пони миновал бокс-ловушку со скелетами и белым осадком от газа. Остановившись на миг, он поднял с пола какое-то оружие, направил его вглубь помещения и спустил курок. Автомат сделал всего три выстрела, после чего его заклинило. Пони улыбнулся, бросил бесполезную железяку и двинулся дальше.
— Это... это... Я не знаю, как тебе это описать, Гром... — послышался голос Умника. Было такое чувство, что он задыхается.
— Описывай по порядку.
— Тут... тут очень светло. Очень ярко светит солнце, туч нет. Я, кажется, рядом с зарослями деревьев.
— С лесом.
— Точно. Здесь ещё течет река, и на земле трава растет, очень зелёная и мягкая. И цветов много, всё разноцветное, а еще летают птицы и насекомые. Жучки маленькие такие. Здесь, кажется, дорога, попробую пойти по ней, может быть, увижу кого-нибудь.
Пони вошёл в разрушенный шлюз и открыл ящичек с зарядами.
— Это не лес, Гром, это сад! — воскликнул Умник. — Деревья специально высажены, и на некоторых висят плоды, красные такие.
— Яблоки.
— А ты откуда знаешь?
— Бабушка рассказывала.
— Да, она у тебя особенная. О, кажется, впереди какое-то строение. Так странно, здесь всё отлично видно очень далеко, тут нет тумана, как у нас. Погоди, там кто-то идёт...
Громила сунул заряд в разлом на стене и замер, стараясь не пропустить ни одного слова.
— Ох, интересно. Он на тебя похож.
— На меня? Чем?
— Такой же здоровый, вот чем! — хохотнул Умник. — Тянет за собой полную телегу этих... яблок. А рядом идет кобылка в смешной шляпе.
— Его жена?
— Нет, сомневаюсь. Скорее, сестра или дочь. Они о чём-то оживленно беседуют. Хех, она так забавно смеется...
— Она красивая?
— Ух, Гром, ты в своем репертуаре...
— Ну тебе трудно сказать, что ли?
— Очень красивая, Гром.
Пони сел на пол прямо под зарядом взрывчатки и снова вытащил из кармана буклетик с картинкой.
— Всё, больше я тебя не слышу, — сказал Умник упавшим голосом. — Файрволл отключил какой-то из моих протоколов. Пойду вернусь обратно, здесь меня могут увидеть, не хочу никого пугать. Тут холм небольшой, я на него залез. Отсюда видно тот замок с водопадами, как на плакате в убежище. Далеко, правда, расплывается весь в дымке. Но он удивительно красив, Гром. Наверное, наш мир когда-то был таким. И очень надеюсь, что ещё станет. Ой, меня, каже... — слова сменились хриплым статическим шумом, — ...файрволл?! Нихрена себ... — голос пони вновь потонул в помехах.
Из динамиков какое-то время раздавалось шипение, а затем всё стихло, оставив сидящего пони в звенящей тишине. Он какое-то время сидел неподвижно и вострил уши, затем с улыбкой посмотрел на буклетик с фотографией, аккуратно свернул их и положил в карман.
Спустя мгновение раздался щелчок, и его дыхательная маска полетела в сторону. Пони сделал глубокий вдох, пробубнил под нос какую-то скороговорку и нажал на переключатель детонатора.
— Мисс Черили, мисс Черили!
— Арчер! Ты уже собрал свой гербарий?
— Нет, мисс Черили, там был странный пони, он сначала крался вдоль забора фермы Свит Эппл, а потом повернул обратно и залез на холм.
— И чем же он показался тебе странным?
— Не знаю... Он был просто странный. Озирался по сторонам, как будто что-то задумал. А потом! А потом появилась Принцесса и бум! — забрала его!
— Принцесса?
— Да!
— Ну, наверное, это был очень важный пони, раз его забрала сама принцесса. Может, это был путешественник из дальних краёв? Слушай, почему бы тебе не написать сочинение о нём, когда вернёмся в класс?
— Ну-у-у...
— Так и сделаем! Напишешь сочинение о какой-нибудь дальней стране и прочтёшь его перед классом. Уверена, всем будет интересно.
— Но мисс Черили-и...
— Давай, беги обратно, тебе ещё гербарий собирать.