Кристальная принцесса

Кристальная принцесса

Кристальная Империя всегда была мирным местом. Они не затевали войн, не встревали в политические конфликты, да и другие страны на них не нападали. А ещё кристальные пони находились под покровительством Эквестрии.

Правительница Кристальной Империи имела эквестрийские корни, но никого это не смущало. Все знали, что она была полностью предана народу Империи и была готова на всё, чтобы его защитить. Да и муж её был кристальным пони.

Принцесса Кристель и её муж Кендид жили в самом сердце Империи. Мирно летели дни, ничего почти не менялось. Будни были наполнены повседневными хлопотами. У правителей всегда много дел и никогда скучать.

Но однажды к ним в замок прибыл неизвестный единорог, потребовавший аудиенции. Правители велели пропустить его.

Кристель, устроившись на троне, с любопытством разглядывала вошедшего. Единорог выглядел немного странно. У него была тёмно-серая, а грива и вовсе угольно-чёрная. Метку скрывал тёмный плащ. Он казался бы обычным эквестрийским пони, но они обычно яркие, с дружелюбными мордочками и жизнерадостными глазами. Единорог же смотрел вперёд хмуро, да и явно был не в духе. Он назвал себя Сомброй и сообщил о том, что он маг-учёный и может кое-что им предложить. Кендид выслушал его планы с интересом, даже затеял с магом дискуссию. Кристель прислушивалась к их разговору, но молчала сама. Когда Сомбра упомянул тёмную магию, она насторожилась, но тема быстро сменилась.

Сомбре нужно было место при дворе, сказав, что ему тут удобно проводить магические опыты, а взамен он хотел предложить сотрудничество и помощь. Ведь кристальные пони все были земными, некоторые виды магии им недоступны. Кристель как аликорн прекрасно справлялась со всем сама, но, видя, что её мужа эти планы заинтересовали, не стала препятствовать. Сомбра был принят.

Долгое время всё было относительно мирно. Сомбра сумел предложить несколько идей, которые помогли ещё улучшить жизнь жителей Империи. Но Кристель испытывала необъяснимое недоверие к новому помощнику. Она сама не могла понять своего отношения, поэтому старалась скрыть это. Ведь какая же из неё справедливая правительница, если она будет просто так придираться к другим?

Но один раз подозрения Кристель оправдались. Сомбра провёл эксперимент на живой пони, одной из служанок во дворце. Она просто пропала. Это быстро обнаружили, и расследование привело к Сомбре. Он сначала отпирался, но в его лаборатории были обнаружена прядь волос из гривы пропавшей. Все знали, что та пони боялась придворного мага и сторонилась его, вряд ли бы она дала добровольно часть своих волос магу.

Кендид сурово посмотрел на провинившегося, спросив:

 — И что ты теперь скажешь?

 — «Улики» верните на место, — усмехнулся Сомбра, кивнув на Кристель, магией держащую парочку фиолетовых волосков. — Пони должна вернуться через десять дней. Три уже прошло.

 — Где она? — воскликнула Кристель, заботливо положив волоски, искрящиеся на свету, на стол.

 — Нигде. Просто нигде. Но должна вернуться.

 — «Должна»! — чуть ли не с отвращением повторил Кендид. — Прости, но ты преступил границы дозволенного. Никакие опыты нельзя проводить на пони. Пока я лишь предупреждаю, но если это повториться…

Сомбра мрачно кивнул. Пони действительно вернулась через семь дней. Она была очень напугана, но ничего не помнила. А Сомбра скоро сам куда-то ушёл, ничего не сказав. Но все свои вещи и записи о работе он забрал с собой. Кристель наконец вздохнула с облегчением.

 — Знаешь, мне он, честно говоря, никогда особо не нравился, — призналась она мужу вечером того дня, когда Сомбра исчез.

Принцесса сидела перед зеркалом, расчёсывая жёлтую гриву. Кендед подошёл к ней, его копыта звонко стучали по гладкому блестящему полу, а голубая шёрстка искрилась в мягком свете ламп. Он ласково приобнял жену и сказал:

 — Ну и ладно. Не переживать же теперь из-за этого.

Кристель слабо улыбнулась и отложила расчёску на столик. Она встала, и они вместе, в обнимку, подошли к большому окну. Принцесса высунула голову наружу, позволив ветру ласково трепать её длинную гриву, и засмеялась. Кендед вторил её смеху, его голос звучал тише, но не менее звонко.

Небо было усыпано звёздами, ярко светила луна, поднятая ночной принцессой в недалёкой Эквестрии.

 — Скоро Ярмарка, — напомнила Кристель, снова встав на все четыре копыта и отойдя от окна.

 — Я помню, — ответил Кендид.

Кристель сняла корону, отлеветировав её на столик, скинула накопытники и опустилась на просторную кровать с белоснежной простыней.

Ярмарка была одним из самых важных событий в жизни кристальных пони, а всё из-за того, что их подпитывала энергия Кристального Сердца — древнего артефакта, подпитывающего жителей позитивной энергией. А Кристель, как правительница, играла немаловажную роль в этом.

 — Наконец-то праздник, — улыбнулась Кристель.

 — У нас ведь и так скоро радостное событие, — усмехнулся Кандед, сев рядом и нежно погладив розовое копыто жены.

Принцесса хмыкнула, не отвечая, но её улыбка стала слегка смущённой.

Следующие дни прошли в радостных хлопотах и подготовке к Ярмарке. Пони с нетерпением ждали предстоящего события, в подготовке участвовали все, кто мог. Неприятное происшествие было быстро забыто.

Кристель больше всех ушла с головой в хлопоты, стараясь успеть везде. Кендид уже не успевал за ней следить, хотя и беспокоился о её здоровье.

В день Ярмарки Кристель снова охватило беспокойство, но она старалась отогнать его и не волноваться попусту. Тем более, народ уже ждал Кристальную Принцессу, как её обычно называли. Официально у неё был титул королевы, но она звала себя принцессой в знак солидарности с Селестией и Луной, недавно вступившими на престол Эквестрии. Да и кристальным пони этот титул почему-то нравился больше. Принцесса Кристель, Кристальная принцесса, по созвучию. Ну и Кандеду, соответственно, достался титул принца.

Кристель и Кендид вышли на балкон, вид с которого простирался на площадь. Внизу уже собралась толпа. Шёрстка кристальных пони ярко сверкала под солнцем. Кристальное Сердце висело над небольшим столбиком, его грани искрились и переливались.

Внимание Кристель привлекло странное явление: на горизонте небо было куда темнее, хотя солнце светило ярко, по голубому простору пробегали лишь редкие кучерявые барашки-облака. Поскольку Империя располагалась на севере, Кристальное Сердце не только поддерживало дух жителей, но и создавало купол, защищающий пони от холода. Похоже, что-то пошло не так, хотя Сердце на вид было в полном порядке.

После небольшой речи правители ушли с балкона, чтобы потом отправиться прямо на Ярмарку. Кристель хотела что-то сказать мужу, но почувствовала, что не может двигаться. Последнее, что увидела принцесса — два красных глаза, светившихся странным зелёным цветом.

Это был последний счастливый день для жителей Кристальной Империи. Слуги во дворце всполошились первыми, когда поняли, что правители пропали. Но не успели они поднять тревогу, как виновник показался сам. Сомбра вернулся, и намерения его были ужасны.

Кристель очнулась лишь в камере, находившейся в подземельях дворца. Эти помещения давно уже не использовались, поэтому она не сразу поняла, где находится. Ситуацию прояснил Кендид, оказавшийся вместе с ней. Он бережно обнимал жену, стараясь согреть её. Но знал он ненамного больше самой Кристель. Он лишь и мог сказать о возвращении Сомбры.

А на следующий день Кристель лишилась и этого общества. За Кандедом явилось несколько стражников, дрожащих от страха. Они сообщили, что его требует к себе «король» Сомбра. И больше Кристель мужа не видела. Служанка по имени Руби рассказала, что стражники пытались его выпустить на свободу, да не удалось. О судьбе мужа принцессы она умолчала, но Кристель и так обо всём догадалась.

В темнице дни сливались друг с другом, и принцесса быстро потеряла счёт времени. Временами она приходила в отчаяние. Выбраться никак не удавалось. Темница была почему-то защищена от магии. Раньше этого точно не было, хотя Кристель не могла сказать наверняка — она была здесь лишь один раз, когда была совсем маленькой и из любопытства бродила по замку. Всё та же служанка продолжала кормить её. Но она делала это тайком, признавшись, что на самом деле было приказано уморить правительницу голодом. При этом бедная пони сильно рисковала, и Кристель было больно смотреть на хрупкую фигуру Руби в тяжёлых кандалах, и она предлагала ей оставить её, но та все равно упорно таскала принцессе узелок с едой из своего собственного пайка, заявляя, что жизнь настоящей правительницы и будущего наследника или наследницы ей важнее. Кристель такая преданность очень растрогала, и она, хоть и нехотя сначала, еду принимала, оставляя и для самой Руби.

И ведь Кристель даже не могла подать весточку в Эквестрию. Они не так уж часто связывались, хотя временами две юные принцессы гостили в Кристальной Империи. Но, похоже, Селестия и Луна и сами обо всём прознали. Как раз вовремя — многие кристальные пони уже отчаялись, их дух был подавлен жестокой тиранией Сомбры. Они не могли ему дать сильного отпора. Сомбра был талантливым магом, да ещё и многое успел узнать о Кристальной Империи в то время, пока он тут работал.

Даже до темницы доносился шум боя. Кристель с волнением ловила каждый звук. И внезапно всё смолкло. Принцесса вздрогнула, встала и подошла к решётке, стараясь выглянуть наружу. Коридор был пуст. Никакой охраны сюда не ставили, поскольку Сомбра уже и не думал, что она до сих пор жива.

Кристель без всякой надежды дёрнула дверь камеры на себя с помощью магии. Она проделывала это уже сотни раз, но всё время безрезультатно. А в этот раз дверь внезапно поддалась и с громким скрипом открылась. Принцесса вздрогнула от неожиданности и осторожно выглянула наружу. Рядом по-прежнему никого не было, и Кристель вышла из камеры, делая осторожные мелкие шаги.

Внезапно замок содрогнулся, и пол словно поехал куда-то вбок. Кристель почувствовала себя так, словно падала в пустоту. Свет от факелов куда-то пропал, и она оказалась в полной темноте. Пони потеряла все ощущения, кроме чувства непрерывного падения. Временами вокруг вспыхивал свет, но он тут же исчезал. Но больше Кристель ничего понять не могла, она не ощущала даже времени. Она с трудом могла вспомнить, кто она такая и где была.

Кристель с усилием распахнула глаза. Темнота впереди немного рассеялась. Принцесса расправила крылья и изо всех сил потянулась к свету, который становился всё ярче и слепил глаза. Один рывок сквозь густую тьму, тянущую назад и стремившуюся засосать и не отпускать, второй… Вспыхнул яркий свет, и Кристель почувствовала, что под ногами находится что-то мягкое, мокрое и холодное.

Снег. Всё вокруг было белым-бело, холодные хлопья падали сверху, осыпая розовую шёрстку принцессы, но они быстро таяли. Кристель осторожно сделала несколько шагов, ничего не понимая. Земля под копытами была вся усыпана снегом, и пони быстро начала мёрзнуть.

Хотя никаких домов рядом не было, Кристель могла поклясться, что она где-то рядом с Кристальной Империей. Но куда всё делось? Ведь не могло же всё пропасть в одночасье. А холод всё наступал. Глаза слипались, хотелось спать, но холодно и нигде прилечь. И Кристель пошла вперёд, упрямо бороздя снег. Она не знала, куда идти, но все равно не останавливалась, боясь, что силы кончатся и она просто упадёт в снег. Кроме того, она отвечала не только за свою жизнь, поэтому сдаваться было нельзя.

Снегопад постепенно ослабевал, но это не дало преимуществ. Кристель по-прежнему не могла понять, куда идти. Она даже с целью не могла определиться. Куда идти, если Кристальная Империя захвачена? То, что она выбралась из темницы, могло оказаться какой-нибудь помехой в заклинаниях Сомбры или чем-то подобным. А она сейчас не в состоянии сражаться. Она вообще не умела вести бой, лишь защищать — и себя, и других. Но ей не удалось даже это. Какая же теперь из неё правительница?

С такими печальными мыслями Кристель остановилась, ежась от холода. Она не могла решить, что делать. Вдруг она только больше заблудится?

Прищурившись, пони вглядывалась в горизонт. Наконец она увидела что-то впереди. Это была какая-то странная платформа с небольшим домиком. Кристель задумалась, стоит ли туда идти, ведь это могло оказаться очередной ловушкой.

В это время её уже заметили, и из домика выбежал белый пегас в доспехах. Он, не разбираясь, с кем имеет дело, потащил дрожащую принцессу в тепло.

В домике пегас отряхнул кобылку от снега и восхищённо ахнул, разглядев рог и крылья. Стражник поклонился и тут же поспешил развести огонь в камине. Пока он возился с этим, Кристель забралась в кресло и тут же уснула.

На следующий день ей помогли добраться до Кантерлота. До этой странной платформы тянулась длинная необычная дорога, по которой ездили небольшие домики на колесах — именно так восприняла принцесса поезд.

На расспросы принцессы пегас-воин и земной пони, который отвечал за управление этой чудной конструкции, смогли мало что объяснить. И Кристель решила подождать, доверившись новым знакомым. Они казались дружелюбными. Хотя победить недоверчивость ей оказалось так трудно, что она сама удивилась. Раньше она могла поверить любому с первого слова, легко доверяла интуиции, а тут всю дорогу нет-нет, да и поглядывала на новых знакомых, ожидая подвоха.

Но больше всего поразило Кристель то, что она увидела в Кантерлоте. Во-первых, она ни разу не слышала о таком городе. Во-вторых, её потрясла встреча в замке, в который её отвели.

Её встретила Селестия. Но очень изменилась — стала взрослее, даже выше ростом и немного с другими цветами гривы. И взгляд у неё был мудрый и проницательный.

Правительница Эквестрии с изумлением разглядывала гостью, а Кристель не могла ничего сказать. В памяти её медленно всплывали встречи с двумя сёстрами-принцессами. Они, как и многие другие воспоминания, казались нереальными, смутными и нечёткими, словно сон.

 — Ты? Но как так… — растерянно произнесла Селестия.

Она перевела дух и, собравшись с мыслями, заговорила уже спокойным тоном:

 — Но я рада, что ты жива! Я сначала надеялась, но потом… — и тут она снова сбилась и без лишних слов обняла Кристель.

Кристальная принцесса не сопротивлялась, но по-прежнему молчала. Селестии стоило немалых усилий и терпения вытянуть из неё что-то. Правительница Эквестрии не особо настаивала, понимая, что Кристель нужно отдохнуть.

И уже на следующий день она узнала обо всём. Кристель, отоспавшись и отдохнув, вспомнила все события. Селестия, конечно, уже ничего изменить не могла — ведь так и неизвестно было, что за заклинание использовал Сомбра, чтобы заставить Империю исчезнуть. И Кристель было больно вспоминать, что они сами ему в какой-то мере помогли. Но жалеть уже было поздно.

Теперь Кристель жила в Эквестрии. С современной жизнью было свыкнуться трудно, прошла уже почти тысяча лет, поэтому кристальная принцесса никуда почти не выходила.

А ещё у неё родилась дочь, которую Кристель назвала Ми Аморе Каденцей. Она даже сама не знала, зачем выбрала такое мудрёное имя, но почему-то напоминало ей о погибшем муже. Малютка, как и мать, оказалась аликорном, унаследовав от Кристель розовую шёрстку, фиолетовые глаза и светлые пряди в гриве. А розово-сиреневые волосы уже больше напоминали отца и его родственников, да и в чертах мордочки явно было что-то от Кендида.

Ми Аморе Каденца, или, сокращённо, Каденс, жила в любви и достатке. Помимо любящей матери, у неё была ещё и заботливая тётя. Маленькая принцесса ничего не знала о Кристальной ИМперии, поэтому не могла о ней тосковать.

А вот Кристель грустила, вспоминала родной замок, город, подданных и, отдельно от всего этого, мужа. Сомбра сгинул вместе с Империей. Ничего не вернуть. Но в то же время словно бы никто и не побеждал того тирана. По ночам Кристель часто видела сны о Кристальной Империи под властью диктатора. Пони страдали, а она ничего не могла сделать. И сны казались очень реальными. Сначала Кристель не воспринимала их всерьёз, но с каждой ночью они мучали её всё сильнее. Словно Сомбра так сумел добраться до неё. А ведь прошло уже несколько лет с тех пор, как она выбралась.

Селестия за родственницу очень беспокоилась и старалась не оставлять без присмотра. Но сама, к сожалению, не могла ей уделять много времени, ведь всё управление Эквестрией лежало на солнечной принцессе.

То, что Кристель оставалась очень нервной, было невозможно не заметить. И Селестия решила хотя бы попробовать поговорить с ней, что оказалось нелегко. Кристель старательно избегала всех, кроме маленькой дочери.

Именно с Каденс её и застала Селестия в один вечер. Малышка заснула на кровати матери, Кристель устроилась рядом и гладила дочку по разноцветным волосикам, ласково напевая какую-то колыбельную.

Селестия застыла в дверях, не сдержав ласковой улыбки. Крстель настороженно взглянула на неё, но ничего не сказала.

 — Как ты? — тихо спросила Селестия, пройдя в комнату.

Кристель принялась снова изучать солнечную принцессу взглядом. В глазах Селестии читалось искреннее беспокойство, но ей теперь было трудно доверять кому-либо. Она не хотела сильно откровенничать, поэтому решила смалодушничать:

 — Отлично.

Селестия несильно нахмурилась, и Кристель заметила это выражение, но все равно больше ничего не добавила.

 — Тебе не нравится тут жить? — прямо спросила Селестия. — Я могу чем-нибудь помочь?

Правительница Эквестрии в этот момент казалась растерянной и беспомощной. Кристель, отметив этот факт, покачала головой и сказала:

 — Здесь ничего уже нельзя поделать. Мне не предназначена эта жизнь. Если бы не это заклинание, я бы давно умерла.

 — Но ведь аликорны живут долго, — осторожно заметила Селестия.

Кристель вскинула голову и пристально посмотрела на солнечную принцессу.

 — Это ты живёшь долго. У тебя нет ни наследников, тебе некому передать власть и управление светилами. Ты нужна всем, поэтому и жива. А другие аликорны, которых и так всегда было мало, живут долго лишь по сравнению с обычными пони. Но ведь не вечно.

 — А Каденс? — принцесса взглянула на спящую кобылку.

 — Она родилась уже здесь, — Кристель поцеловала малышку в лоб и поправила разноцветные локоны кобылки. — Пусть и по ошибке. Но ей здесь будет куда проще и, наверное, даже лучше. Пусть она как можно дольше не знает о Кристальной Империи. Тут её точно ничто не испортит, да и никто не сможет ей навредить.

 — Ты же понимаешь, что ещё одного аликорна, тем более ребёнка, надолго от всех не спрятать?

Кристель слабо улыбнулась:

 — Но уж ты-то сможешь её воспитать.

 — Постой, — ахнула Селестия, с подозрением прищурившись. — Что ты имеешь в виду?

Кристель промолчала и осторожно сползла с кровати, стараясь не разбудить дочку. Кристальная принцесса подошла к окну, не глядя на Селестию, и тяжело вздохнула.

За окном было уже темно. Селестия подошла туда же и, мельком взглянув на луну и звёзды, тут же опустила взгляд. У неё была своя причина недолюбливать это зрелище.

А Кристель вскинула голову, в фиолетовых глазах отразились звёздные искры. На улице было тихо и спокойно, лишь стражники прохаживались вдоль забора, да некоторые слуги уходили домой к своим семьям. За территорией дворца жизнь была активнее. Кто-то куда-то шёл, у каждого было своё дело, но эта жизнь Крстель не интересовала. Она, хотя и смотрела за окно, но не видела ничего, ни пони, не неба, лишь думала о своём, и мысли были не самые весёлые.

 — Так что же… — тихо произнесла Селестия.

 — Ты — идеальная, не поймёшь, — усмехнулась Кристель, резко задёрнув штору.

Теперь комнату освещал лишь огонь из камина. Кристель не смотрела на Селестию, но буквально чувствовала её удивление.

 — Столько лет в одиночку правишь страной… Я бы так не смогла, — задумчиво изрекла она. — Вполне вероятно, что всей этой окружающей гармонией пони обязаны именно тебе.

Селестия задумчиво качнула головой. Тон Кристель всерьёз её обеспокоил.

 — Я здесь не нужна, лишь мешаюсь. И дочь даже нормально воспитать не смогу для такой жизни. А теперь оставь меня, — резко заявила Кристель. — Мне лучше побыть одной.

Растерянная и расстроенная Селестия кивнула и вышла, чувствуя себя опустошённой. Разговор вышел слишком тяжёлым, и она чувствовала себя виноватой, что всё так сложилось. Может, тогда, давно, когла они боролись с королём Сомброй, был какой-то другой выход, которого они не нашли. Вдруг можно было предотвратить исчезновение Империи. Но и Селестия, и Луна были тогда молоды и неопытны, они даже не сразу поняли, что произошло. Да и кто бы мог подумать, что тёмный король утащит за собой всю Империю?

Солнечная принцесса подозвала к себе одного стражника и приказала усилить охрану родственницы, опасаясь, что та в состоянии депрессии может натворить что-нибудь. Что-то ужасное.

А Кристель в ту ночь не спалось. Если она и проваливалась в сон, то он был неглубоким, с пугающими кошмарами. А если бывшая кристальная принцесса просто лежала, глядя в потолок, то снова слышала тот голос. Сомбра не бросает своих жертв. Он не оставит её.

Сначала Кристель надеялась, что всё это просто игра её расшалившегося от потрясений воображения. Позже она сообразила, что это последствия того, что она находилась в зачарованной Империи. Сомбра, каким-то чудом выживший, теперь имел с ней связь и пользовался этим. Подкидывал мрачные мысли, которых у неё и без того хватало, ужасающие кошмары, усугубляя чувство вины.

Но всё это было нестрашно. Боялась Кристель совсем другого.

Принцесса подошла к кроватке, стояашей в этой же комнате, чтобы ей не приходилось никуда идти, чтобы увидеть дочь. Малышка Каденс спала детским безмятежным сном, не было у крошки никаких тревог и забот. А вот мать опасалась, что последствия заклинания перекинуться и на неё. Или ещё хуже — она сама что-нибудь сделает с дочкой из-за этой тьмы, окружающей её. А Сомбра уже пару раз прошёлся по поводу малышки, но пока только на словах. А вспоминая его жестокость, можно не сомневаться, что тень короля вполне может перейти и к делу.

Кристель опустила голову, сжав зубы. Затем подошла к двери и прислушалась. В коридоре кто-то стоял. Кристель слышала его дыхание и нервное постукивание копыта по полу. Похоже, Селестия всё-таки выставила охрану.

И снова мерзкий шёпот, сбивающий с мыслей. Тень, метнувшаяся из угла комнаты к детской кроватке. Кристель испуганно загородила дочку, вскрикнув:

 — Я пойду, пойду! Не трогай… не трогай её.

Она испуганно всхлипнула. Тень слегка отступила. А в комнату через окно проникли первые солнечные лучи, развеяв тьму. Кристель все равно не сразу решилась отойти от кроватки дочери, но сон взял вверх, и пони всё же улеглась в постель.

Проснулась она лишь тогда, когда в дверь постучали — её звали на обед. Кристель попросила принести еду ей в комнату, и поднос, нагруженный тарелками, прибыл уже через пять минут. Забирая его, Кристель отметила, что у её двери по-прежнему стояла стража.

День прошёл тихо, даже скучно. Кристель из комнаты не выходила, просто возилась с малышкой. А вот ночью всё начало повторяться. На этот раз голос давал конкретные указания. Кристель уже никак не могла их игнорировать и покорилась.

 — Прости, Ми Аморе, — прошептала она, поцеловав спящую дочку. — Я должна тебя защитить.

Она открыла окно. Ветер всколыхнул занавески, на несколько секунд загородив им проход, но Кристель отодвинула их и вылетела, стараясь перемещаться бесшумно.

Она не летала с тех пор, как выбралась из Кристальной Империи. Возможно, именно поэтому Селестия не стала ставить стражу именно под её окном. Интересно, будут ли её искать?

Голос Сомбры стал более настойчивым. Теперь Кристель уже могла увидеть и самого призрака, в основном состоявшего из тёмного тумана, но можно было разглядеть и голову, на которой зловеще светились красно-зелёные глаза.

Последний полёт принёс Кристель целую бурю эмоций. Но она надеялась спасти дочь.

Кристель почти ничего не запомнила. Тень заманила её в пещеры где-то на окраине Эквестрии. Кажется, там даже кто-то жил. Кристальная принцесса слышала тихие шипящие голоса и видела светящиеся голубые глаза, но её саму никто не замечал.

Она не помнила, как оказалась за решёткой, прикованная цепями. Но слышала зловещий торжествующий смех Сомбры.

 — Ну что ж, Кристальная принцесса. Ты уже не помешаешь, а твою дочку будет легко убрать.

Кристель выпрямилась, гордо вскинув голову. Цепи тихо звякнули, не пуская её дальше.

 — Ты ошибаешься, — процедила она сквозь зубы.

Рог принцессы окутало нежно-голубое сияние, быстро становившееся всё ярче и ярче. Кристель собрала все последние силы, желая защитить дочь. Тень-Сомбра отшатнулась, оказавшись за решёткой. Но прутья не были защитой от такой магии. Для любви нет преград.

 — Ты же хотел Кристальную Империю? — голос Кристальной принцессы отдавался эхом. — Так и оставайся там.

Вспышка, мощный всплеск положительной энергии — и тени развеялись. Кристель качнулась, вздохнув.

Сомбры не было. Она не убрала его с дороги совсем, но к Ми Аморе он точно не сунется. Её дочь в безопасности.

Кристель улыбнулась, тихо опустилась на пол и обрела вечный покой.

---

Твайлайт Вельвет увлекалась астрономией. Не так сильно, как её муж, но ей просто нравилось это дело. А вдобавок она писала книгу, для которой ей нужны были кое-какие наблюдения. А зачем ограничиваться информацией из книг, если можно испытать всё на своём опыте?

Должность одной из придворных магов тоже давала кое-какие преимущества. Например, она могла спокойно наблюдать за звёздами из королевской обсерватории.

Твайлайт принялась делать записи, перо так и летало над бумагой, быстро записывая поток мыслей. Единорожка была полностью поглощена работой, но краем глаза зацепила что-то странное и подняла голову, глядя в окно.

Мимо кто-то пролетел. Будто большая птица. Твайлайт сначала показалось, что это пегас, но затем заметила рог у летящего и в изумлении прикрыла глаза, а потом снова их открыла. Никого не было.

 — Ерунда какая-то, — пробормотала она, тут же выбросив увиденное из головы и снова погрузившись в работу.

Мало ли что может привидеться в темноте.

А на следующее утро в их дом заявился королевский стражник. Твайлайт Вельвет первой увидела его, поскольку именно она пошла открывать дверь.

 — Вас желает видеть принцесса Селестия, — отчеканил стражник.

Твайлайт присвистнула, спросив:

 — Это когда я успела что-то натворить?

К жене подошёл заспанный Найт Лайт. Ещё было только раннее утро, и неожиданный гость перебудил почти всю семью. Твайлайт обернулась к мужу, всем видом стараясь показать, что ничего плохого не делала.

 — Мне больше ничего не было сказано, — ответил стражник.

 — Ну ладно. Когда идти? — поинтересовалась Твайлайт, скрываясь в доме.

Стражник перевёл взгляд на Найта и ответил:

 — Как можно скорее, — и остался дожидаться их у двери.

Найт Лайт зевнул и прикрыл дверь, отправившись искать жену. Твайлайт уже убежала в спальню и причёсывалась. Светящаяся малиновым светом расчёска порхала вокруг, причёсывая растрёпанные бело-сиреневые волосы. Единорожка словно бы и не обращала на это внимания, разглядывая вчерашние записи. Услышав шаги мужа, Твайлайт подняла голову, в её голубых глазах отразилось недоумение.

 — И чего от нас надо в такую рань? — выразила своё удивление она.

Найт приобнял жену, нежно поцеловал. Твайлайт хихикнула, отвлеклась, и расчёска с глухим стуком упала на пол. Через несколько секунд единорожка отстранилась, забавно нахмурилась и сказала:

 — Надо бы и Шайнинга кому-нибудь пристроить. Не нести же его с собой.

Шайнинг Армор был их сыном, совсем ещё маленьким.

Твайлайт быстренько покормила сына и оставила его у соседки, пообещав скоро забрать. К счастью, их соседка была доброй и терпеливой, да ещё и любила жеребят, поэтому охотно согласилась посмотреть за Шайнингом. Стражник всё это время терпеливо дожидался их.

И пара отправилась во дворец под присмотром стражника. Их сразу же отвели к Селестии. Принцесса была чем-то встревожена, хотя и пыталась это скрыть. Твайлайт сразу поняла, что тут явно что-то не так. Похоже, случилось нечто серьёзное, ведь в таком взволнованном состоянии правительницу редко можно было увидеть.

 — У нас тут чрезвычайное происшествие, — сообщила Селестия, в голосе её прозвучали непривычные холодные нотки.

Твайлайт, обеспокоившись, тайком посмотрела на мужа. Найт Лайт тоже не мог ничего понять.

 — Я просто узнала, что ты вчера довольно поздно проходила мимо дворца, поэтому мне надо задать несколько вопросов.

Твайлайт Вельвет покорно кивнула, слегка нервничая.

Селестия продолжила разговор. Выяснилось, что пропала её дальняя родственница, в последние годы жившая во дворце. Твайлайт сразу поняла, о ком идёт речь. Уже давно шли слухи о таинственном аликорне, тоже поселившемся в замке. Только эта родственница почти никогда не появлялась на публике, поэтому о ней что только не говорили. А вот правды не знал никто.

И вот ночью эта родственница пропала. Но почти никто не видел, как же это случилось. Стража ничего не заметила. Только садовник, кажется, заметил пропавшую принцессу, да ничего не понял. А вот Твайлайт, быстро шагающую мимо и нагруженную множеством бумаг, он запомнил.

Твайлайт Вельвет честно призналась, что, похоже, тоже видела пропавшую видела и даже сумела вспомнить, в какую сторону та улетела. Селестия, которая явно чувствовала себя виноватой за столь резкое вступление, извинилась, поблагодарила её и отпустила их домой. Единорожку даже удивило, что их так легко отпустили, хоть и ощутила лёгкую обиду, что её могли в чём-то подозревать.

У самого выхода из зала Твайлайт обернулась и спросила:

 — А могу я принять участие в поисках?

Найт Лайт изумлённо посмотрел на жену и слегка пошевелил губами, словно хотел что-то сказать, но не произнёс ни звука. Ему такая идея была не по душе. Селестия тоже удивилась, поколебалась, но дала согласие.

 — Зачем тебе это? — спросил Найт, когда они направились домой.

 — Жалко, что ли? — хмыкнула Твайлайт. — Я же ненадолго, пока следы свежие. Ты пока посидишь с Шайнингом, справишься.

Найт решительно помотал головой:

 — Нет, одну я тебя не пущу.

 — Значит, придётся Шайнинга оставить у моих родителей, — помрачнела Твайлайт. — Хотя сомневаюсь, что они обрадуются.

Твайлайт Вельвет Шайн вышла замуж без согласия родителей. Она была родом из богатой и знатной семьи, а Найт — выходцем из маленького городка, своими силами поступившего в Школу для одарённых единорогов, параллельно зарабатывая себе деньги на пропитание. А когда Твайлайт как-то поссорилась с родителями, то первым же делом решила выйти замуж за Найта, которого неожиданно для самой себя полюбила. Родители дочь так до конца и не простили, но для внука сделали исключение.

Ненадолго заскочив домой, а потом к соседке, Твайлайт Вельвет отправилась к родителям. Те после недолгих споров согласились последить за внуком несколько деньков.

И уже через два часа Твайлайт и Найт отправились в путь. От воинов-сопровождающих, которых сначала предложила Селестия, они отказались. Единорожка считала, что, поскольку они действуют не по официальному приказу, а по собственной инициативе, то и не надо им посторонней помощи.

Твайлайт сумела проследить приблизительный путь принцессы, но она не была уверена, что это именно её след. Дело было в том, что к остатку магии чувств примешивалась тёмная аура. Может, это и был похититель? Ведь вряд ли кто-то из родственников самой Селестии мог использовать чистую тёмную магию.

Сначала они шли по окраине Кантерлота, то среди домов, то уже за городом. Столица находилась на высоте, и им пришлось телепортироваться вниз, к лесу. Там ориентироваться было труднее, но Твайлайт это путешествие нравилось. Она писала книги, большая часть которых была о приключениях, и всегда старалась как можно лучше представить себя на месте героя. А такое путешествие — хороший опыт.

Будучи вдвоём сильными магами, они могли отбиться от большинства существ из леса, если они вздумают напасть. Но в этом не возникло необходимости. Они шли прямо по магическому следу и могли, не теряя его, телепортироваться чуть вперёд.

И внезапно потеряли след. Твайлайт, озадачившись, огляделась по сторонам.

Сзади них был лес, шумела пышная зелёная листва, раздавался стрекот насекомых и переклички птиц. Спереди — скалы, на их карте отмеченные, но без всяких подробностей и на самом краю. Острые камни, редкие пучки травы у подножья, кое-где темнеющие дыры пещер. И тишина.

 — Такое чувство, что мы уже не в Эквестрии, — пробормотала Твайлайт. — Что дальше?

Найт Лайт, до этого шедший за женой с неохотой, напротив, приободрился. В нём страсть к приключениям зажглась лишь сейчас, обычно он предпочитал мирную обстановку, но за любимой мог пойти в огонь и воду, в драконье логово и параспрайтов улей. Только вот интерес в нём зажигался медленно-медленно, словно кто-то пытался поджечь мокрые дрова. Сначала они будут сопротивляться, а потом разгорятся не хуже, чем изначально сухие. По крайней мере, с помощью магии. Твайлайт ни разу не пыталась разжечь огонь другим способом, поэтому, обдумывая такое сравнение, решила потом узнать поподробнее.

 — Ну, не поворачивать же сразу назад, — подмигнул Найт.

Его карие глаза смотрели вперёд весело и отважно. Твайлайт радостно улыбнулась в ответ, свернула карту и затолкала её в седельную сумку, висевшую на спине синего единорога. Они вместе пошли вперёд.

Скалы и лес отделяла узкая полоска с редкой растительностью. Когда они её миновали и подошли к самым скалам, то поняли, что тут не так уж и тихо, как показалось сначала. Откуда-то издалека раздавалось шипение и жужжание, будто вокруг были потревоженные насекомые. Но никого не было видно.

Твайлайт подняла голову и посмотрела наверх. Она выбрала одно из углублений-пещер, то, что было поближе и пошире. Остальные отсюда казались очень узкими, но Твайлайт подумала, что и ими можно будет заняться.

 — Давай туда, — она указала копытом, покрытым бледно-серой шёрсткой, в нужную сторону.

Найт кивнул. Пару окутало розово-синее сияние, и вот они очутились прямо у той пещеры.

Вход в пещеру был широким, потолок высокий, пол ровный, много простора. Только каменный козырёк над входом преграждал путь солнечным лучам. Даже слишком идеально.

Твайлайт Вельвет зашла первой, но пройти ей не дали. Непонятно откуда вылезли несколько странных существ. Фигурой они были похожи на пони, но чёрное тело, прозрачные крылья и голубые глаза напоминали…

«Насекомых, — подумала Твайлайт, привыкшая думать так, словно записывала события текстом. — Только очень больших. Так ужасающе выглядевшие существа вряд ли просто отпустят пони с миром…»

И тряхнула гривой, прогоняя мысль о страшной концовке. У них дома сын остался. Как же Шайнинг без них?

Одно из трёх существ, самое низкое, противно хихикнуло. А от стены отделилось ещё одно, такое же невысокое.

 — Убирайтесь, — заявил на чистом эквестрийском один из тех, что повыше и, похоже, постарше.

Твайлайт, нахмурившись, продолжала разглядывать незнакомцев, пытаясь сообразить, что это за существа. Наверняка она когда-нибудь читала о них, но ничего не вспоминалось.

 — Твай? — тихо позвал Найт, придвигаясь ближе и полуобняв её копытом за шею, словно стараясь защитить.

Тот, что пониже, снова хихикнул, причём явно с удовольствием. Другой маленьких что-то тихо спросил, и первый ответил:

 — То, что справа — самка. Они просто мало отличаются, — и снова засмеялся. — Забавные, но зато вкусно…

Один из старших обернулся на них и сердито зашипел, заставив умолкнуть.

Твайлайт тут же попыталась представить, как они выглядят со стороны. Оба взъерошенные, единороги, Найт ненамного выше её. Грива у неё, правда, куда длиннее, но она сейчас собрала волосы в пучок, чтобы не мешались. Ну, может, на взгляд таких существ они и похожи.

Стоит ли нападать первой? Им пока вреда не причинили, а бессмысленных боёв она не любила.

Существа, похоже, начали совещаться, но уже не на эквестрийском языке, а на каком-то странном наречии, больше напоминавшем жужжание насекомых. В их голосах слышалось волнение и неуверенность, хотя слов пони разобрать не могли.

 — Уходим? — тихо спросил Найт.

Твайлайт качнула головой. Они же так ничего и не узнали.

Единорожка сделала несколько шагов назад, чтобы выйти из пещеры, и посмотрела наверх. Только сейчас она заметила, что тут немало таких же существ, как те, что стояли перед ними, просто их тёмный хитин сливался со скалами.

Существа перестали совещаться.

 — Сюда было нельзя. Никто не должен знать дороги, — сурово заявил один из них, предложения он строил весьма неуклюже. — Убирайтесь отсюда. По-хорошему. Или вам же будет хуже ещё.

Твайлайт Вельвет переглянулась с Найтом. Тот кивнул. Надо было уходить, и единорожка огорчилась их неудаче, но виду не подала.

 — А никаких принцесс у вас тут в последнее время не было? — спросила она, не надеясь на ответ.

Но столь агрессивной реакции на вопрос она не ожидала. Один из существ тут же сбил Твайлайт с ног, опрокинув на спину и прижав к земле. Он хищно оскалился, зашипев. Найт бросился к жене на помощь, но к нему кинулся второй, вступив в бой. И к нему сразу же подлетели два оставшихся, окружив Найта.

 — Да как вы смеете! — воскликнул кто-то из существ.

Твайлайт с изумлением смотрела на нависшего над ней врага. Она не боялась и уже приготовилась напасть в ответ, как вдруг существо засветилось зелёным светом. Над ней уже стояла точная копия Найт Лайта, и Твайлайт, уже готовая атаковать, вздрогнула и обмякла.

 — Ты… оборотень! Перевёртыш! — вспомнила она наконец-то правильное название.

 — Уходите, — рявкнула копия Найта чужим, грубым голосом. — И не говорите никому об этом месте.

Карие глаза тоже казались чужими, но смотрели они не с агрессией, а каким-то необычным выражением, совершенно пустым и бессмысленным.

 — Вы нас не поняли, — сообразила Твайлайт. — Мы не имели в виду кого-то из наших.

 — Прикончим их, и дело с концом, — заметил кто-то из них. — Точно ничего не расскажут.

Твайлайт оттолкнула магией того, что стоял над ней. Перевёртыш отлетел, при падении превратившись обратно, и сердито зашипел. Твайлайт с изумлением заметила, что это один из младших, наверное, тот, что до этого смеялся. Единорожка кинулась к мужу, атаковав одного из перевёртышей. Удар был не сильным, но противник вскрикнул и отшатнулся.

Два оставшихся перевёртыша поспешно подтолкнули потрёпанного Найта к жене и загородили вход в пещеру. Твайлайт сердито поджала губы и заявила:

 — Мы вам зла не желаем. Но защищаться будем до последнего.

Она окинула четверых грозным взглядом. Перевёртыш, бывший Найтом, встал и тоже загородил вход. Четыре пары голубых глаз, не мигая, смотрели на пони. Они тоже не собирались сдаваться, но изрядно растерялись от такого активного отпора.

 — Пусть уходят, — с неожиданной решимостью заявил тот, что только что был Найт Лайтом. — Иначе их отсутствие заметят, вдруг будут искать. Пусть уходят домой и забудут об этом месте.

Никто из соплеменников не стал ему возражать. Твайлайт, воспользовавшись возможностью, обняла мужа и быстро телепортировала их подальше.

Они очутились на лесной опушке. Никаких перевёртышей поблизости не было, да и других опасных созданий тоже. Или они все удачно прятались. Твайлайт с облегчением вздохнула и поняла, что действительно не запомнила дороги к опасному месту. Гипноз?

 — Как теперь поступить? — пробормотал Найт.

 — Никак, — вздохнула Твайлайт. — Мы так никого и не нашли. Но эти явно невиноваты. Во-первых, этой принцессы там нет. А они нас вообще поняли не так, на свой счёт. Они кого-то своего защищают. Не знаю, у них, видимо, какая-то своя принцесса есть. Они про неё и подумали.

И тут единорожка неожиданно всхлипнула.

 — Что случилось? — испугался Найт.

 — Нет, ничего… Прости. Зря мы в это полезли. Все равно ничего не добились, даже след потеряли, а рисковали. А Шайнинг дома один… Вечно я в авантюры лезу, даже когда не надо.

Твайлайт утёрла выступившие слёзы, встала с земли и поправила растрёпанную чёлку Найта. Они сначала попробовали вернуться к тем пещерам, но так и не сумели их найти и, после бессмысленных попыток, решили, что им лучше просто вернуться домой.

А в Кантерлоте они узнали, что пропавшую родственницу Селестии так и не нашли. И в следующие дни тоже. То, что они рассказали, тоже не помогло — они ведь ничего конкретного не нашли. В конце концов, спустя полгода, поиски бросили, признав их бесполезными. Кристель пропала навсегда. А принцесса Ми Аморе Каденца росла, воспитываемая любимой тётушкой.

---

Кристальная Империя вернулась. И не только она — Сомбра всё ещё не исчез. Но на помощь кристальному народу пришли Элементы Гармонии, дракончик Спайк и принцесса Каденс с её мужем, Шайнингом Армором. И благодаря их стараниям Кристальное Сердце снова засияло.

Принцесса-аликорн разбудила в кристальных пони не только веру в победу, но и старые воспоминания. И, глядя на Каденс, не один, а сразу множество голосов в радости и изумлении воскликнули:

 — Кристальная принцесса!

Империя вернулась. Кристальные пони будут жить дальше.