Fallout Equestria: Обличье Хаоса

Глава 15: Смерть

Вопль зычным эхо отразился от свод туннеля, посылая по спине мурашки. Ничто в пустоши не может так кричать, и это "что-то", вероятно, находилось между нами и Нейвером. Если нам повезет, его удастся обойти или проскользнуть мимо него.

Но если слепо полагаешься на удачу, то будь готов непременно ударить в грязь лицом. Когти, клыки, жало, все что угодно. Оно наверняка не обделит нас всеми этими прелестями.

— Звучит так себе, — произнесла Виола безразличным тоном, будто она уже сотни раз слышала подобное. Она была по крайней мере в десять раз старше всех нас вместе взятые. Искус временем и все такое. Левитировав к себе винтовку, она в прострации отодвинула затвор, чтобы повторно убедиться, заряжено ли было ее оружие.

— Кто это? Рейдеры? Гули? — Уиллоу, пистолет которой плавал рядом в ее поле магии, обнажила клинки. Она усердно всматривалась во тьму, приготовившись к сражению. Может, битва и делала ее более спокойной и менее параноидальной, но она, судя по виду, была готова разрезать пополам абсолютно любого, кто подойдет к ней хоть на шаг. Против врагов эта тактика была беспроигрышной, но сейчас это было похоже на то, что она еле сдерживалась, чтобы не напасть на нас.

«Ага, знакомое чувство».

— Вероятно, гули. Гнашеры так не орут, если только не норовят перегрызть тебе глотку. Последний раз я была здесь... столетие назад. Достаточно времени, чтобы выродилось что-нибудь эдакое. — Кобыла в противогазе щелкнула переключателем фонарика, встроенным в ее маску. Допотопная лампочка пару раз моргнула и ожила. Ее свет был куда ярче моего, но он то и дело мерцал и выключался, когда ему заблагорассудится, бросая на стены давящего на мозги туннеля причудливые тени.

Эш и я переглянулись. Если я достаточно хорошо его знал, его точно не тянуло идти дальше под землю на неизвестную вражескую территорию. Я же просто надеялся, что протяну без ран чуточку дольше, чем обычно. Пусть маска чуть и не убила меня болевым шоком, но все же подлатала, спорить не стану. Обременяющие раны исчезли, и теперь я снова работал на все сто двадцать пять. Ноги, правда, до сих пор ощущались слегка ватными, но, благодаря нашей спасательной экспедиции, я начал чувствовать себя куда более уверенно. Я хотел оказаться в Нейвере в своей самой лучшей форме. Я должен быть на апогее своих возможностей, если хочу успешно вызволить девочек.

Должен быть.

Виола уже сбежала дальше по туннелю, держа винтовку в полной боевой готовности. Я припустил, дабы нагнать ее, и услышал позади себя ропот спотыкающихся напарников, пытающихся поспеть за единственным источником света. Не было видно ни зги, идти по такой темени было практически невозможно. Спустя примерно десять минут с нашего захода во тьму, мы наткнулись на первое препятствие.

— Ай, блять! — раздался голос Эша, и Виола подсветила грифона лучом света. Он ударился ногой о контейнер, который упал с перевернутой дрезины. Но тут же мы поняли, что это была не просто дрезина. Это был целый поезд, части которого разбросало по всему туннелю. Время и просачивающаяся сквозь землю сырость не щадили никого, в особенности такой величавый некогда механизм. Металл деформировался и покрылся коррозией, что делало любые догадки о перевозимом грузе неконструктивными.

Эшу и Виоле было легче пробираться через весь этот разбросанный по земле мусор. Его когти позволяли ему хвататься и отталкиваться, когда они натыкались на очередное препятствие. Виола же трусила где-то в сторонке, как, впрочем, и во всех других случаях, надеясь на свое двухсотлетнее пребывание под землей.

Уиллоу держалась рядом со мной, в зоне действия моей подсветки, и мы двое приглядывали друг за другом. Соскользнет копыто или один неверно рассчитанный шаг, и мы с легкостью могли упасть в кучи зазубренного железа или ненадежно держащихся развалин. Если сказать, что мы шли очень медленно, значит, ничего не сказать.

Мое внимание привлекло слабое свечение у подошвы небольшого кургана, некогда бывшего металлическими ящиками. Приблизившись, я присмотрелся. Тонкая железная проволока, совершенно новая и совсем здесь не к месту.

— Что это такое? — Я потянулся к ней копытом и почувствовал удар сбоку, когда нажал на нее. Совсем рядом раздался оглушающий взрыв, и я был уверен, что меня или подстрелили, или подорвали. На боку я мог чувствовать лишь вес чего-то. Я посмотрел Уиллоу в глаза. Она успела вовремя схватить меня.

— Ловушка. Не трогай эти штуки. — Поднявшись на ноги, она подошла к месту детонации.

Голова Эша, в глазах которого отражался свет от моего ПипБака, высунулась из помятого вагона.

— Что это было?

Уиллоу обнаружила другой конец ловушки. Она левитировала к себе топорно сконструированный дробовик, очень похожий на те, которыми орудовали блэнковцы при обороне. Ствол был довольно габаритным, и когда она сломала его пополам, я увидел, что вместо патрона там находилась консервная банка.

Только сейчас, после скрупулезного анализа местности, я заметил, куда угодил выстрел. Неровное по краям отверстие украшало вагон рядом со мной; его размеров было достаточно, чтобы я мог просунуть в него голову. Если бы Уиллоу не подоспела вовремя, я, скорее всего, лишился бы головы. Алмазная шкура и неестественно высокий порог боли в этом случае ничего бы не сделали. Я бы дал дуба на месте.

— Кажется, кто-то здесь не очень рад гостям. Не думаю, что дикари способны на такое. — Уиллоу швырнула дробовик, и грохот поднялся по всему туннелю. Я вынул Сломленного, добавляя к туннелю еще толику света от своего телекинеза.

— Определенно. Я бы никогда не назвала гнашеров разумными, так что могу поспорить, что этот кто-то, установивший это здесь, либо давно мертв, либо сегодня не принимает посетителей. — Виола подошла к обезвреженной ловушке. — Ставлю на второе.

Эш глянул на нее, расплывшись в ухмылке.

— Мертвецы повсюду, что заставляет тебя думать, что эти свеженькие? Два столетия — большой период, чтобы наставить ловушек.

Когда она повернула голову в сторону одной из стен, луч света осветил ее, вымазанную свежей кровью. В некоторых местах она все еще стекала: она была сделана не позже десяти минут назад.

СМЕРТЬ МАНИТ

— Гнашеры не умеют писать. — Она повела луч к низу, выцепливая источник крови. Рейдер. Ее выпотрошили, от подбородка до хвоста, а внутренности размазали по стенке, чтобы написать это послание. Остальная ее часть валялась в луже крови, прямо под буквами.

«А что, вроде неплохо. Очень артистично, вынужден признать».

На самом деле, хреново. Мы все были одурманены перспективой на легкую прогулку под стенами Нейвера. Я бы, если честно, предпочел встретиться больше с гнашерами, чем с кем-либо еще. Они предсказуемы, одичалые и, осмелюсь сказать, ничего из себя не представляют. С гнашерами я мог без труда расправиться. А вот если разговор идет о невидимом и... сметливом враге, снующем во мраке загадочного туннеля... здесь уже не все так однозначно.

— А как последнее слово читается? — спросила Уиллоу, пялясь на стену. И тут меня поразило наитие, что она вероятнее всего в прошлом была или рабом, или фермером, или еще кем-то. Я умел читать, потому что родился в Стойле. Грамотность была бы чрезвычайно полезна для наемника, как Эш. Виола, если она, конечно, до сих пор помнила, имела довоенную закалку в Эквестрийской школе.

— Манит. Что-то вроде приглашения. — Ее глаза удивительно четко, сверкнув сквозь защитные стекла противогаза, нашли в темноте Белого Плаща. Обрюзгшая кожа вокруг ее глаз сморщилась, выдавая улыбку. — Нам лучше продолжить путь. Может, успеем догнать их.

Я отвернулся от нее, когда она зашлась в своем скрипучем приступе хохота, явно довольная сложившейся вокруг нас ситуацией. Она не видела Блэнка... но, возможно, она повидала на своем веку куда больше, чем мы можем себе представить. Просто ее настрой немного обескураживал. Пусть она и была права по-своему.

— Ага, идем. Уиллоу, в этом ты лучше меня, займешься?

Кобыла кивнула и устремила взгляд вглубь туннеля. Глянув на все еще хихикающего гуля, я решил прервать ее веселье:

— Виола, держись рядом с Уиллоу. Твой фонарик получше моего. — Она посмотрела на меня, ослепив меня светом на добрую секунду. Я зажмурился и обернулся к Эшу.

— Мы сразу за ними. Ухо востро.

Он одарил меня измученным взглядом. Указав на свои глаза двумя когтями, он затем развернул их в мою сторону.

— Я всегда настороже, Кик.

Конечно, всегда. Таков уж он.

«Петух недоделанный. Вот поэтому их хер убьешь».

Заткнись, Два-Пинка. И без тебя тошно. Если я подохну по ошибке, то и ты вместе со мной.

«Ладно. Пфф, приободрился бы... по крайней мере, мы идем за кобылками, так что будет на что поглазеть. Спасибо за это».

Завали ебало.

***

По пути мы наткнулись еще на три идентичные ловушки, также как и на парочку мин. Вот эти уже представляли реальную угрозу, до тех пор, во всяком случае, пока Виола не подходила к ним и магией не деактивировала их. Когда она развернулась к нам, взрывчатка парила в воздухе рядом с ней.

— Мы используем их против гнашеров, правда, наши уже закончились давным давно. — Аккуратно сложив мину в свою поклажу, она тут же подбежала к следующей взрывчатке, чтобы проделать с ней такие же махинации.

Шли медленно, даже очень. Девочки шли впереди и проверяли пути на наличие ловушек. Эш и я глядели по сторонам. Каждый раз, когда Виола дергала головой, свет фонаря вырисовывал на стенах туннеля затейливые паттерны. Голова Эша все время вертелась из стороны в сторону — он всегда делал это, когда прислушивался к чему-то.

Это стало почти рутинным. Это значило, что все должно было кардинально измениться с секунды на секунду.

— Вы идете по пути Смерти?

Четверо из нас захолонули на месте и почти мгновенно направили свое оружие в направлении голоса. Фонарик Виолы выцепил силуэт, и я даже на секунду подумал, что это Фластер.

Но нет, это была не Фластер. Черного окраса, потрепанная мантия. В центре лба красовался рог. Глаза кобылы искрились безумием. Разлагающаяся плоть и острые зубы. Гуль, но не гнашер. Ее умалишенный взгляд остановился на Виоле, которая нацелила свою винтовку прямо промеж ее глаз.

— Сестра. Присоединяйся. Отринь непросвещенных. Я проведу тебя к Смерти. — Гуль протянула к ней свое сморщенное копыто, которое, — это было нетрудно заметить, — было все измазано в крови. Она была или самым некомпетентным швейцаром, или же была недавно вовлечена во что-то ужасно отвратительное.

Виола склонила голову набок, вопросительно глядя на гуля.

— Не, пасиб, мне еще домой надо вернуться бы.

Черная кобыла в робе кивнула.

— Да будет так. Ты не пилигрим. Ты чужак. Еретичка.

Из теней дюжина голосов начали скандировать:

— Еретик... еретик... 

Наши пушки направились на незримых, выискивая обладателей голосов. Вскоре фонарь Виолы осветил остальных, которые приближались все ближе и ближе, остановившихся на границе теней.

Цветной калейдоскоп озарил тьму: каждый гуль-единорог задействовал свой телекинез. Из-под своих плащей они извлекли оружие, каждое из которых было сделано вкопытную и дилетантски обрезано в некоторых местах. Их предводительница, или, во всяком случае, первый гуль, которую мы увидели, вынула из угодий своей робы ржавую пару стилетов. С них все еще капала свежая кровь.

По негласному сигналу они, сорвавшись с места, ринулись на нас.

Самый первый и везучий среди них был убит в левый глаз револьвером Эша, обрызгав того сукровицей. И даже тогда, под гнетом смерти от разъяренной толпы, бегущей на нас, я не мог не подумать о том, как тот пони, которого секунду назад прикончили, исчез со слабо освещенной местности, как только погас его рог.

«Ага. Миленько. Лучше вон на те ножички обрати внимание».

На рефлексах я вскинул Сломленного перед собой, остановив ржавый клинок в паре сантиметре от моего глаза. В здоровом состоянии я был куда быстрее, поэтому тут же заехал крепким прикладом в щеку гуля. Его голова дернулась в сторону, и я не преминул возможностью закончить его страдания. Выстрел попал ему в висок, и гулий ихор брызнул мне в лицо. Я приготовился к следующему выстрелу.

Уиллоу в одиночку принялась сражаться сразу с пятью гулями, пинаясь и уворачиваясь, в то время как ее клинки разрезали воздух вокруг, делая ее ураганом из обоюдоострого металла. Острие клинка с легкостью и быстротой ветра прошло сквозь трахею после удара ее копытом по голове соперника.

Виола уходила от холодного оружия, пытаясь по возможности парировать неистовые взмахи гуля в мантии. Ее винтовка принимала на себя все удары, но она стремительно теряла преимущество в бою. Она споткнулась и упала навзничь, ее противник, хохотнув от триумфа, прыгнул, чтобы добить ее. Однако он был остановлен прямо в воздухе когтистым кулаком, схватившим его за горло. Заняв устойчивую позицию, он не отпустил гуля даже после того, как тот скончался от пронзивших его шею когтей, и, чтобы наверняка, выстрелил ему в лицо и швырнул труп в другого гуля. Он помог подняться Виоле на ноги и, даже не посмотрев в сторону ошарашенного гуля, выстрелил во второй раз.

В такой темени разглядеть, кто враг, а кто союзник, было проблематично...

«Л.У.М., ебанько».

Точняк. Небольшие красные иконки, на которые я практически всегда не обращал внимания. Я взял себе вредную привычку игнорировать этот радар, маячащий перед глазами при каждом взгляде на ПипБак. На нем красные точки слились воедино с голубыми. С самого краю надвигалась красная точка, и инстинкт велел мне лягнуться.

Я пнул задней ногой. Наградой мне была детонация патрона, когда я пнул туловище того, кто намеревался зайти ко мне сзади. Я обернулся как раз вовремя, чтобы узреть изрешеченные останки гуля, который предался теням, закружившись в брызгах крови и кусочков костей. Я ударил гуля в кончик носа, если это был, конечно, нос, потому что определить это было нелегко в тот момент.

Если бы Два-Пинка не подсказал, я бы сейчас щеголял с ножом в боку. Уже дважды он помог мне в этой битве.

Спасибо.

Подождите. Нет. Бля.

«Ага. Ты любишь меня».

Я попытался заткнуть его, но противиться факту, что он стал ко мне более доброжелательнее, я не мог. А еще громкость его голоса достигла своего апофеоза. Мне нужна Шейд. Очень. Мед-Икс уже не помогал.

Тихий кровожадный смешок вырвался из уголков моего рта, когда я пристрелил очередного гуля в лицо. Тот час же я нахмурился. Лучше вовсе не обращать на него внимания.

Я, стиснув зубы, зарычал и опрометью кинулся на оставшихся врагов. Во время моего недолгого исступленного транса Уиллоу и Эш подчистую вырезали большинство снующих в тенях гулей, оставив после себя лишь парочку выживших. Оружейный выстрел оборвал чей-то злобный вопль, оповестив меня, что остался последний. Красная шкала подтвердила это. Я прыгнул на последнего гуля, прежде чем тот успел бы среагировать, немного замешкавшись, узнав, что бой пойдет не в его пользу.

Оттолкнув парящий клинок в сторону до того, как он вонзится мне в шею, с помощью Сломленного я сбил его с ног. Я замахнулся совсем чутка сильнее, чем хотел, отчего его левая нога сломалась при ударе. Рухнув во вездесущий мусор, разбросанный по округе, и шипя от боли, он вскоре обнаружил, что на него смотрят три пары глаз, в дополнении к двум стволам и паре мечей, прижавшихся к его шее.

Я спешно обернулся на Виолу, которая рылась в более сохранившейся мешанине гулей.

— Виола. Ты сноровиста в этом — спросишь его, что нас ждет впереди?

Она пустила мне луч прямо в глаза и, когда бельма перестали плясать перед моим взором, уже подбежала к нам и втиснулась посередине. Когда она глянула вниз на гуля, в ее глазах по-прежнему можно было заметить веселость. По ходу, все двухсотлетние кобылы-гули со своими приколами в голове.

— Итак, брат, расскажи мне подробнее об этой Смерти. Ты меня прямо таки заинтриговал.

Прижатый к земле гуль, застонав, осторожно сморщился, когда она слегка надавила копытом на его сломанную ногу. Ее винтовка покоилась в чехле, оставляя ее безоружной, но гуль так и так уже был мертвец.

Гуль зло зыркнул на нее:

— Ты отвергла Смерть. Мы предложили тебе бесценный подарок. Хор Смерти прикончит тебя и воспользуется твоим нутром как украшением. Твое мясо послужит нам вечерей. Смерть развлечется вашими кобылами прежде, чем сомнет их своими копытами, и...

Его выспренняя тирада прервалась клинком, вонзившимся в его горло и вышедшего через позвоночник и даже немного застрявшего в мусоре, на котором он лежал. Струя черного ихора прыснула из его шеи, пока он окончательно не протянул ноги. Виола развернулась, вперив в Уиллоу гневный взгляд. По ее окулярам стекала последние частицы мертвого гуля.

Уиллоу пожала плечами:

— Чего? Мы бы тут состарились, пока он закончил.

Эш и я в согласии кивнули. Секунду назад я и сам бы не удержался пристрелить его. С фанатиками невозможно разговаривать.

Виола провела полой своего плаща по маске, стирая как можно больше склизкой дряни. Нивелировав укоризненный взгляд на Уиллоу, она тихо проговорила:

— Да, но это все равно было неприятно.

Пожав плечами, Уиллоу вынула меч и тряхнула им в сторону. Я уже видел, как она это делала пару раз. Кровь, если ее можно так назвать, усеяла землю, когда она обтерла клинок о мантию одного из дохлых гулей, прежде чем загнать обратно в ножны.

— Ага, прости за это. В любом случае, нам лучше двигаться дальше.

Эш уже шагал впереди всех, приговаривая через плечо:

— Я уже ненавижу это место. Давайте поубиваем здесь всех и поднимемся наверх.

Виола поспешила выйти вперед, когда остальные тронулись с места. Здесь внизу Эш был практически слепым, а его нужда вернуться поскорее наверх, скорее всего, затмевала собой всего другие потребности всякий раз, когда он оказывался в любого рода тоннелях без единого лучика света. К счастью, Виола шустро нагнала его в скором времени, когда он еще не успел вляпаться в очередную ловушку или наткнуться на беспощадных туннельных гулей.

Я встал на дыбы и, подпрыгнув на одной задней ноге, перезарядил оружие, прикрепленное к моему копыту. Перспектива встретить еще больше сектантов абсолютно не радовала, но мы, по крайней мере, теперь знали, что дальше будет только хуже. Полная боевая готовность тут точно не будет лишней.

Идя все дальше по туннелю во владения одичалых гулей, мы заметили, что все стало еще более страннее. Пройдя еще немного, мы углядели, что на стенах и полу живого места не осталось: все они были испещрены надписями. Масла в огонь подливало и то, что здесь были не только угрозы и заявления о превосходности Смерти.

На одной из стен были выскоблены записки близких, эпитафии и различные послания. Тут же я наткнулся на числа, нацарапанные на древнем знаке, и остановился. Таращась на них, я вернулся назад в детство, когда сидел в стерильно-серой комнате, где кобыла по-матерински учила жеребчиков и кобылок, коими был забит весь кабинет. Цифры на школьной доске. Дата, когда пони спустились в убежища.

— Эй. Здесь дата. На следующий день после удара мегазаклинаний.

Позади себя я услышал недовольный стон. Голос Уиллоу, многократно отразившись от стен, дошел до меня, в то время как я читал, глядя на записки из прошлого.

— Рип, у нас нет на это времени.

Я отмахнулся от ее возражений и прочитал вслух:

— Папочка, разбей впереди лагерь. Мы в порядке, только немного покалывает. Диадема... это просто переписка одного пони с другими. Все стены усеяны ими.

Свет Виолы разогнал мрак от стен, отчего читать стало куда проще.

— Удивлюсь, если Пёрл Диадема еще здесь. Я ходила с ней в школу до войны. Та еще сучка, если честно. — Взглянув поближе, кобыла вздохнула: — Ага. Ее почерк. Надеюсь, она сдохла. — Она, разворачиваясь, хихикнула и поскакала дальше в туннель.

— Покалывает, а? Я тоже это чувствовала, пока с меня вся кожа не слезла, а маска не вплавилась в лицо. Если она об этом, то, возможно, она здесь. Здесь могут быть сотни их. А может, и больше.

Я оторопел. Сотни? У нас патронов на стольких не хватит. Да и сил тоже. Я мысленно прикинул, сколько у меня еще с собой боеприпасов. Около пятидесяти. Если дойдет до того, что нам придется с боем и фанфарами пробиваться сквозь орду гулей... придется немного испачкать копыта.

Или же нас схватят и разорвут на части.

«Можешь отдать их мне. Немного стампида, и я снизойду на них ёбаной карой с небес».

Отвергая предложения Два-Пинка, я повернулся к Виоле.

— Будем надеяться, что меньше... Уиллоу права, у нас нет на это времени. Идем.

И все дальше шли мы, и все больше давили на нас стены. Безропотно шагали мы на встречу, не предвещающую ничего хорошего.

***

— Видишь что-нибудь Эш?

Мы крались в потемках до тех пор, пока не наткнулись на перевернутый пассажирский вагон. С нашей стороны на нем были запаянные металлические пластины, служившие крайне эффективной стеной. Сверху лил свет: значит, на той стороне что-то было. Это могла быть как древняя лампочка, каким-то образом сумевшая пережить сотни лет, так и целая армия гулей.

«Армия, конечно, звучит весело, но... давай лучше остановимся на лампочке. Со всеми этими разговорами о Нейвере, я начинаю тосковать по нему. Как хорошо было бы вернуться на старое ристалище».

Не сейчас.

Виола что-то шепотом говорила грифону, который, свесившись с выступа, держался за край своими когтями. Однако, когда нам пришлось выключить фонари, достаточное окружающее освещение позволило нам увидеть, что он развернулся к нам, задрав кверху коготь. Снова уцепившись двумя лапами, он медленно подтянулся, чтобы подсмотреть. Он резко запрокинул голову и спрыгнул в мусорный курган. Ему понадобился лишь один взмах крылом, чтобы не потерять равновесие там, где его черный окрас успешно помогал ему слиться с опостылевшим хламом.

Приняв это за призыв спрятаться, мы втроем припали к земле и заползли за проржавевшую металлическую балку. Я не спускал глаз со стены, затем только увидев причину, по которой Эш спрыгнул. За стеной появилась голова в капюшоне, да так резко, что стало понятно: этот гуль патрулирует ее. Длинное зазубренное копье парило рядом с ним, направленное на нас, будто он собирался швырнуть его.

Щелчок, раздавшийся слева от нас, близ стены, вынудил гуля, опустившего копье, приглядеться и отвернуться от того места, где прятался Эш. Нагнувшись вперед корпусом, он прищурился, совершенно не заметив, как черное пятно вылетело из укромного места в стоге хлама.

Голова гуля оказалась в когтях Эша, всем весом опустившегося на пони и тянущего его с уступа, пока тот приглушенно силился выпалить о тревоге. Его шея с слышимым хрустом сломалась о выступ стены, и Эш утащил все его останки за собой. Он приземлился так тихо, как только смог, используя для балансировки свое здоровое крыло, крепко при этом удерживая мертвого гуля двумя лапами.

«О-о-о, офигенно. Вот это в моем вкусе».

Он подошел к нам.

— Простите, пришлось соображать быстро. В любом случае, немного поодаль расположен лагерь, но на стене только вот этот был. Думаю, он дожидался группу, что мы убили недавно. Возможно, они были мусорщиками или типо того. — Он все еще не выпускал гуля из хватки. Из челюсти трупа на землю начала сочиться струйка отвратной черной байруды.

Виола с благоговением подняла взгляд на стену. Качество стены приятно впечатляло, и не сомневаюсь, что пони, работавший здесь охранником, тоже оценил ее по достоинству. Ее голос, как обычно, приглушенно раздался под маской:

— Как нам пробраться туда?

Эш тем временем протащил труп в сломанную трубу и, перед тем как ответить, приблизился к нам. Он был единственным среди нас, кто умел летать, и, к счастью, он осознавал, что кричать нам в ответ было бы крайне несуразно.

— Пойду поищу проход. Скоро буду.

Он быстрым взглядом окинул стену, стараясь найти зазоры между сваренными металлическими листами. Я на короткую секунду даже позавидовал, что у него есть пальцы, но магия тем не менее с лихвой удовлетворяла все мои потребности.

Спустя примерно минуту он вернулся с разочарованным выражением лица. Когда мы собрались вокруг него, он указал на самый большой кусок металла, что был вкраплен в вагон.

— Это ворота, но детали так проржавели, что начни мы открывать их, каждая тварь в тоннеле узнает, что мы здесь. — Он вздохнул, поникнув плечами. — Видимо, мне придется перенести всех вас по воздуху... что априори хуево.

Он отдал мне оружие, и нам с Виолой выпала честь наблюдать самую уморительную сцену, как грифон позволяет пони себя оседлать. Уиллоу не была самой легкой из нас, но она могла, в случае чего, сделать все тихо, пока мы бы тем временем переправлялись через стену. Так что жребий прокатиться верхом через стену первой выпал именно ей.

Когда она обвела передние копыта вокруг шеи Эша так, чтобы они не душили его, он начал свой нелегкий и долгий путь вверх. Медлительности ему придавал дополнительный вес пони на его спине, которая была тоже не на легке. По мере того как они набирали высоту, Уиллоу заметно усилила хватку, и когда они наконец добрались до верху, я услышал, как грифон крякнул от удушья. Уиллоу ослабила хватку, но от этого она чуть было не свалилась со спины Эша, но тот, к счастью, успел поймать ее лапой. Когда они скрылись из виду, нам с Виолой оставалось лишь смиренно ждать.

По возвращении Эша настал черед гуля в противогазе. Она восприняла весь процесс более непринужденно, а после фиаско, что чуть не потерпела Уиллоу, наперед знала, что делать. Восхождение Эша на этот раз оказалось в разы быстрее, проход через стену прошел без аварий.

Затем настала моя очередь. Эш уже переносил меня прежде, но тогда-то у него и два крыла здоровы были. Я в значительной степени был тяжелее кобыл, поэтому и я, и Эш просто стояли и смеряли друг друга взглядами какое-то время. Он глянул на стену, затем на меня, а потом снова на нее.

За моей спиной сейчас находилась Всевидящее Око, и я был немало удивлен узнать, насколько тяжелой она была. Он всегда носил ее без жалоб и нытья, и я больше одного раза видел, как он стрелял из нее с одной лапы. Сейчас же ему выпала ноша нести оружие, меня и все мое барахло.

— Наверное, стоило отдать винтовку девчонкам. — Он, в согласии кивнув, развернулся ко мне спиной и расправил свое крыло, чтоб было хоть где держаться. Он был выше меня, но не так чтобы сильно. Он навис надо мной, словно башня, но фактически мы были с ним одного размера.

Вздохнув, грифон слегка скорчился.

— Давай просто покончим с этим.

Я сделал в точности, как сделала до этого Виола. И когда я зацепился за его плечи обоими копытами, мое положение с натяжкой, но можно было назвать стабильным. Эш, напрягшись всем телом, зарычал, силясь поднять меня.

— Ахуеть, Кик, ты там пару килограммов себе отъел чё ли?

И мы начали наш восход на вершину стены — еще более медленный, чем все прошлые разы. Он каждый раз проверял, удержаться ли его когти в расщелине или сварочном шве, дабы ненароком не упасть. Как только мы оказались наверху, он сразу же сбросил меня, не дожидаясь пока я слезу. Он глядел на меня, переводя сбившееся дыхание.

— Там пандус... сам слезешь.

Свистнув с моей спины тяжелую винтовку, он сиганул через перила и присоединился к девочкам, которые прятались за огромным ящиком. С этой позиции я смог разглядеть, откуда исходил свет. Он был не шибко ярким, но даже крохотная частичка света каким-то образом умудрялась разрезать тьму туннеля на приличное расстояние. Свет шел от нескольких источников, которые выглядели как сотни тусклых лампочек, простирающихся до горизонта туннеля, куда уже не доходил взор.

Бормоча под нос проклятия, я направился к трапу, где вскоре и присоединился к остальным, пытаясь не шуметь. Копыта по металлу. Когда дело доходило до скрытности мне, в плохом смысле, не было равных.

Как только я подошел к остальным, гремя при этом стволами, Виола осуждающе одарила меня своим сокрытым за стеклом взглядом.

— Зачем ты столько нахватал себе оружия? Тяжело ведь. — Я вздохнул, осознавая, что она была права. В ответ ей я лишь пожал плечами, признавая поражение.

Вновь воссоединившись, мы попытались составить некое подобие плана.

Мы все смотрели на Виолу — кобылу, которая уже была здесь когда-то. Она знала подземку города лучше, чем кто бы то ни было, и наверно имела в рукаве пару приемов, которые смогут вывести нас из туннеля живыми. Скрытые туннели, служебные туннели и туннели техобслуживания. Она знала и поделилась с нами своей вековой мудростью.

— На самом деле, там ничего такого нет. Если пройти дальше, там будет аварийный туннель, но станция, что выведет нас к Нейверу, находится за ним. — Она не мигающим взглядом посмотрела на город гулей, когда поведала нам, насколько плохо подготовлены мы были к этой авантюре.

— Нам бы сейчас пригодилась парочка плащей. — Двое из нас тупо таращились на Уиллоу, пока нас не осенило, что это мог бы быть реальный выход из ситуации. Виола задумчиво кивнула. Накидки бы дали нам возможность просто пройти город насквозь, не пресмыкаясь при этом из тени в тень.

«О, да ладно. Никто еще не догадался? Отлично, продолжайте в том же духе».

Что? Насчет чего догадался?

«Волшебное слово».

Бля. Хорошо. Может, поделишься своей сообразительностью... пожалуйста?

«Твоя гуль уже носит на себе плащ. При правильной маскировке она может смешаться с толпой этих идиотов, а потом принести вам плащи».

Это было рискованно, но Два-Пинка был прав. Опять. Виола была гулем с плащом. Она войдет в город, возьмет, что нам нужно, и мы снова отправимся в путь. Я приложил копыто к лицу.

Ничего себе... а мы ведь и вправду напропалую ринулись из огня да в полымя. Если бы только мы с Эшем изрекли из всех наших поражений урок, но нет же. Пока мы не оказываемся в патовой ситуации у нас даже задней мысли о плане не может быть, но когда все-таки до него доходит, абсолютно все скатывается по крутому склону прямиком в Тартар.

Убрав копыто с морды и раскрыв глаза, я заметил на себе три пары пристальных взглядов с палитрой самых разных эмоций. Веселая апатия, едва скрытое презрение и уверенность пополам с тоской. Последнее принадлежало грифону, который не желал бы более в своей жизни, если бы снова оказался наверху.

Я вздохнул, явно немного стыдясь, что план, который я собирался изречь, был ниспослан убийцей-психопатом, обоснававшемся в моей голове.

— Виола, если накинешь капюшон и снимешь свою броню, ты будешь выглядеть в точности как все остальные гули. Не включая маски, конечно.

Она наклонила голову и принялась разглядывать себя, затем повернулась ко мне и кивнула.

— Ты хочешь, чтобы я вам плащи принесла? Поиграть в лису в курятнике?

Я не до конца понял ее сравнения, но согласился:

— Ага. Просто найди нам парочку накидок, чтобы мы смогли пройти через город.

Она начала разоблачаться из брони охранника, что она носила под своим плащом, не забыв также про седельные сумки и винтовку, которую она аккуратно положила на все это сверху. Я отвел взгляд, думая, что наблюдать за тем, как раздевается кобыла, по крайней мере неприлично, пусть пони обычно и не носили одежду.

«Ой, да ладно те. Может, ей и есть двухсоточка, но я полностью уверен, что у нее еще остались неплохие кобыльи примочки. Подними свои ёбаные глаза, импотент чертов».

Не-а. Я смотрел в землю, не намереваясь потворствовать ему.

«И даже если я спас твою бесполезную жопу, то вот что мне в награду? Ты торчишь мне».

Нихуя я тебе не торчу.

Когда Виола тихо прокашлялась, я поднял взгляд. Она натянула на голову капюшон, и я был вынужден признать, что инфильтрация на вражескую территорию не станет для нее камнем преткновения. Ее накидка была на пару оттенков светлее, чем их, и даже если получше присмотреться, можно будет заметить, что ее лицо было из металла, пластика и резины, но даже во всех этих случаях у нее есть все шансы осуществить затеянное.

Эш одобряюще кивнул с ветреной ухмылкой на лице.

— Неплохо. Действуй быстро, тихо и постарайся не умереть.

Ее закутанная в капюшон голова кивнула, и она, выйдя из-за нашего укрытия, двинулась в сторону лагеря гулей. То, что мы отпускали ее одну, ощущалось неправильно, но другого выбора у нас просто-напросто не было. Только гуль мог успешно затесаться в лагере таких же гулей.

У нас было не так много занятий, пока мы там сидели, и поразмышлять о нашем положении было не лишним. Эш слегка потирал свое плечо, и я взглянул на него, изогнув бровь. Заметив это, он пожал плечами и продолжил растирать.

— А... потянул плечо, пока дрался. Все это скалолазание, конечно, не вылечило его, но надо хоть попытаться вправить его. Не переживай, Кик.

Уиллоу обнажила свои мечи и чистила их какой-то ветошью. Даже будучи занятой она нетерпеливо постукивала по земле копытом. Ей, должно быть, тяжело путешествовать со всем этим бременем и грузом на раменах, и если бы я не знал, насколько для нее было важно пойти с нами, я бы посоветовал ей вернуться обратно в Блэнк. Однако же ее клинки были незаменимой вещью, так что, взяв ее с собой, мы понимали, какую цену нам придется уплатить за это.

В то время как грифон справлялся со своим плечом, ворочая его и так и эдак, а Уиллоу была занята своими мечами, я попытался чем-то заняться. Каждый раз когда я смотрел в направлении лагеря, мое зрение застилалось океаном красноты, будто показывая, что наградой нам будет лишь омывающее наши копыта море крови, если мы надумаем пройти с боем.

«Вот видишь: всего-то это мне и нужно».

Отвернувшись ото всех, я левитировал к себе дозу Мед-Икса. Возможно, Эш знал, сколько я колюсь им, и Ксьера наверняка сказала ему, глаз с меня не спускать. Мне это необходимо... даже если я и не чувствовал никакой реальной боли, он помогал мне утихомирить голос твари, что сидит у меня в голове.

«Ну да, конечно, давай, просто утопи меня. Послушай, если примешь стампид и дашь мне немного поиграть, я буду хорошим тихим пай-жеребчиком в дальнейшем. Честное слово. Посижу у тебя в голове, белый и пушистый».

И что ты собрался делать? Сражаться с разумными гулями? Будешь убивать, пока копыта не отсохнут?

«Хочу еще попробовать твою лицемерную святошу. Даже такой кобыле нужно уделять немного времени. Может, хоть от этого она взбодрится».

Нет. Ты останешься там, где сидишь, и я, блять, заставлю тебя любить это место. Я не выпущу тебя. Только не снова.

Я вколол иглу в бок в предвкушении леденящего разум тумана. Из-за маски я перестал ощущать свои шею, грудь, плечи и холку. Теперь же я и все остальное тело не мог почувствовать. Голос слегка утих, покамест буду игнорировать его. Это не навечно, но все же стоит того.

Намного лучше.

Когда голоса не стало, мое ожидание превратилось в самое длинное и ужасно скучное ожидание в моей жизни. Из-за потребности держать покров скрытности мы не могли вести долгие разговоры да и пройтись и посмотреть по сторонам тоже не представлялось возможным.

Когда Виола вернулась, вместо приветствий ей послужили три направленных на нее дула. Вскоре они быстро сменились ухмылками, когда мы заметили, что поперек спины ликующей пони-гуля лежали несколько черных плащей. Виола явилась в пятью накидками. Я не был уверен, где она их надыбала, но конкретно эти не были покрыты кровью и пахли не так уж противно.

Затем настала наша очередь скрывать свои личину и броню. Уиллоу сняла свой плащ, — впервые я видел, как она это делает. Ее кьютимарой, которую я увидел лишь мельком, когда она накидывала на себя черный плащ, были, по всей видимости, секаторы. Кажется, с моей догадкой насчет ее фермерского прошлого я недалеко ушел.

Виола скользнула обратно в свою броню. Просторная черная накидка могла скрыть куда больше, чем ее потускневшая дорожная.

Самое тяжелое выпало на участь Эшу. Все мы, кроме него, могли подражать пони-гулям, потому мы были одного размера и двигались как они. Эш, с одной стороны, двигался абсолютно по-другому, да в придачу у него были крылья. Только сейчас его грифонья сущность могла погубить нас.

Чтобы спрятать его, понадобилось две накидки. На его неохотное предложение мы связали ему крылья и спрятали под одним Всевидящее Око. В случае, если мы встретимся с кем-то, мы будем стоять перед ним, то есть между, и будем надеяться, что его просто сочтут за дородного гуля. По крайней мере он был темного окраса.

Уиллоу была светло-коричневой, я — белым. Не самые распространенные среди гулей палитры цветов. Они больше варьировались от бурового до зеленого спектров.

Если бы только Фластер и ее баночка с вонючей черной жижей были рядом... Это уже сработало однажды, сработало бы и сейчас. Мне не хватало маленькой пегаски-тихони. Мне их всех не хватало, но больше всего Шейд.

Я проигнорировал голос, делающий неприличные замечания насчет кобыл.

— Итак... мы всерьез делаем это? Кик, ты нормалек? — Смотрящий на меня грифон вырвал меня из водоворота мыслей. Виола сделала все возможное, чтобы он выглядел в точности как гуль, и он со своей стороны делал все возможное, что позволяла ему грифонья раса.

— Э-эм... ага. Погнали.

***

— Когда ты искала плащи, здесь был кто-нибудь? — шепнул я идущей впереди Виоле, в то время как мы петляли между залежами хлама. Мы до сих пор не встретили ни одного гуля, и я уже начал нервничать: где все те сотни потенциальных противников. Если судить по моему ПипБаку, они были где-то впереди, впрочем, как и всегда.

Она повернула голову и слегка кивнула.

— Я только его встретила. — Следуя глазами туда, куда она указывала копытом, я заметил очередного рейдера, который послужил еще одним донором краски.

Некогда этот рейдер был довольно крупным, как им, в принципе, и положено. Он был пригвожден к столу. Было видно, что на ногах его мясо вырывали с корнем. На шее форсил приличных размеров укус, и я, если честно, сильно надеялся, что он скончался прежде, чем они начали трапезничать им.

Даже рейдеры такого не заслуживают.

— Давайте не попадаться, — беспечно по-детски предложила Виола. Это прозвучало немного пугающе.

Все кивнули и поспешили поскорее стушеваться от этой шелудивой пасторали. Рейдеру уже нельзя было помочь. Никто из нас не желал составлять ему компанию.

«Я, по крайней мере, точно».

И эффект от Мед-Икса прошел.

Мы продолжали двигаться в ускоренном темпе, до сих пор не встретив ни единого обитателя здешних мест. Будто здесь никто никогда не жил. 

Мы наткнулись на останки еще нескольких рейдеров... или же это были простые пони, что оказались в не том месте, не в то время. Было трудно судить по свежеванным трупам, которые были как на столах, так и свалены в кучу у стен туннеля. Имя было выцарапано везде, где только можно, сочетаясь с заметками и древними письменами. На знаках, стенах, полу, столах и даже на шкуре одного пони, которая была натянута на костяной столб.

Смерть

 

По началу я подумал, что это и есть имя. Первый встреченный нами гуль заставил меня думать, что они имеют в виду обычную смерть, но они раболепствовали над ним, как над божеством. Никаких помарок, эпитафий и прочего дерьма. Просто Смерть.

Затем мы оказались на открытом пространстве. На нем не было никаких хибарок, и у меня на секунду зародилась мысль, что мы миновали лагерь гулей. Как только я повернулся кинуть на лагерь прощальный взгляд, на ЛУМе очертился идеальный круг красных меток, говорящий, как сильно я ошибался на этот счет.

Мы были окружены. За нашими спинами маячило по крайней мере дюжина гулей в плащах, и перед нами я заметил, как в сияниях рогов покачивается оружие. Мы вскинули наши пушки и прицелились. Шансы были мизерными. Виола была права. Сотни. Нам пиздец.

— Шейд... прости, — прошептал я вслух, чем вызвал от Эша взгляд, полный укора, когда он достал свой револьвер, рыщя глазами, кого он убьет первым, прежде чем они побегут на нас.

Своды пещеры сотряслись от громоподобного голоса, который напомнил мне о том моменте, когда Массакер крушил мной комнату.

— Значит.... вы еретики, что явились в мои маленькие владения, убили моих послушников и украли их одеяния.

Земной пони, ступивший вперед, был практически одного с Массакером размера, но такого гуля, как он, я видел лишь однажды. У меня создавалось подозрительно-тревожное ощущение, что мы находились на данный момент в неприятности куда большей, чем мы полагали на первый взгляд. Он протолкнулся сквозь толчею вооруженных гулей-единорогов и легким галопом приблизился к нам.

Эш сделал наводку револьвером, отодвинул курок и нацелил его точно в огромный гулий глаз. Тот хихикнул и отодвинул револьвер от своего лица копытом.

— Прошу. Это не сработает. Даже оружие покрупнее не убьет меня.

Он начал наворачивать вокруг нас круги, хваля нашу работу, которую мы проделали над маскировкой:

— Неплохо. Если бы мы не наблюдали за вами, это даже могло сработать. — Смеясь, он одернул капюшон Эша. — Очень неплохо.

Когда очередь дошла до меня, он остановился, склонив голову набок.

— Это... то самое чувство, которое я уже не надеялся ощутить вновь. — Он потянулся к моей седельной сумке, откинул верх и засунул копыто. Мои глаза расширились, когда моему взору предстал черный футляр. Ловко балансируя им на одном копыте, он внимательно вглядывался в него. Как только он захотел открыть защелки, меня охватило смятение.

Он поглядел на меня и улыбнулся, все-таки открывая задвижки. Когда кейс слегка приоткрылся, со всех сторон меня обдало белым сиянием. Нет. Не сейчас. Остановись.

— Здравствуй-здравствуй, мой ненаглядный пони... — Я не сомневался, что голос слышал лишь я один, но этого было достаточно. Я не мог позволить себе встретиться с Пандемониумом. Не здесь и не сейчас.

— Нет! — Я телекинезом захлопнул кейс и притянул к себе, прижав к груди. Я упер ствол Сломленного к нижней челюсти гуля и выстрелил, больше инстинктивно, чем намеренно. Я даже не сомневался, что Два-Пинка наложил и здесь свои копыта, потому что инстинкт шел не от меня.

Кровь фонтаном поднялась в воздух, густая и зловонная, омывая нас дождем. Орда гулей зарычала в унисон и сорвалась с места, готовая разорвать нас на лоскуты своими смертоносными орудиями. С той же вероятностью они могли и сожрать нас.

— Стоп! — приказал Смерть, и его лизоблюды остановились. Оружие некоторых из них уже было готово обрушиться на нас в любую секунду. Гуль опустил на меня взгляд, часть его лица отсутствовала, и из нее сочилась кровь. Любой пони бы дал дуба на месте от такого выстрела. Любой гуль... кроме...

Блять. Смерть был Бессмертным, но он не был безмозглым берсерком, как тот, которого мы некогда превратили в агонизирующую кучу слизи и костей.

— Бессмертный, — пробормотал я.

Полуликий гуль кивнул.

— Теперь ты понял, кто я такой? Ты первый, кстати, но с тем футляром неудивительно, что ты уже встречался с мне подобными.

— Я убил последнего встреченного. — Легион, окружавший нас, напрягся, еле сдерживаясь, чтобы закусить удила. В их глазах я мог различить помесь кровожадного изуверства и растерянности.

Смерть рассмеялся мне в лицо, отчего зловонная жидкость прыснула из его раны на меня.

— Ты в курсе, что убил неубиваемое? — Когда он оскалился, его улыбка с одной стороны дошла аж до самого затылка. При каждом произнесенном слове ошметки его кожи трепетали под его дыханием.

«Разорви этих уебков на части. Я же знаю, ты хочешь этого».

Это было заманчивое предложение, но сомневаюсь, что толпе каннибалов, окружавших нас со всех сторон, понравится, как я во второй раз нападаю на их предводителя. Уиллоу обнажила свои клинки, Эш тоже приставил в свою очередь дуло револьвера практически в глазное отверстие гуля, нож которого находился в нескольких дюймах от его груди, а в магическом захвате Виолы постукивали друг об друга связки гранат. Шоу было бы то еще, но от участи быть разорванными нам было бы не сбежать.

— Когда я закончил, на нем и мокрого места не осталось. — Мне действительно не следовало ворочать языком прямо сейчас. Вот вообще не следовало.

— Уважаемо. Демонстрация решимости. — Смерть сделал шаг назад и принялся растирать копытом дыру в голове. — Отбой, мой Хор. Расходитесь по домам.

Все гули, как один, развернулись и ушли восвояси, оставляя нас четверых полностью сконфуженными. Они что, действительно позволят нам пройти просто так?

— Что, думаешь мы не убьем тебя? Отсылая своих приспешников, себе в убыток играешь. — Уиллоу. Заткнись. Ты не сглаживаешь углов.

Я так до конца и не понял: был ли это мои мысли, или мысли Два-Пинка. Не думаю, что это так важно сейчас.

— О, ну ты можешь попытаться, конечно. Я только за, вот только через недельку-две ты будешь перевариваться в желудках моей паствы. Я в этом не особо вижу смысла, а ты? Они уже досыта наелись: вы, прихожане с поверхности, все чаще и чаще начали захаживать сюда. — Он отвернулся, и я заметил, как в глубине темного туннеля загорелся свет. Его гули — так называемый Хор — выключили его, чтобы разместить ловушки, в которые мы успешно попались в свое время. Я не знал, будут ли они дальше нам встречаться или нет.

Какое-то время он просто удалялся от нас, но в один момент остановился на секунду, повернув к нам голову и бросив через плечо:

— Вы идете? Если вы все-таки не собираетесь покуситься на мою жизнь, я был бы не прочь побеседовать.

Трое из нас, сбитые с толку, обменялись тревожными взглядами, в то время как Виола засеменила вслед подземному божку. Когда она зачехлила свою винтовку, мы осторожно последовали за ней. Я же в свою очередь не убрал оружия. Эш и Уиллоу тоже.

В конечном итоге мы дошли до если не сказать целого, то, во всяком случае, сильно изъеденного коррозией грузового вагона. Он был больше остальных своих собратьев, и создавалось ощущение, что он был сконструирован специально, чтобы уместить в себе целый танк. Или Бессмертного. Вопреки всему нами увиденному здесь внизу, вагон был совершенно чист от всяких граффити и религиозных сентенций. Виола зашла вместе с ним, и мы пошли следом, больше, конечно, из-за того, что волновались за нее. Зная ее многолетний опыт, она не могла быть настолько наивной. Ко мне уже начали закрадываться сомнения, что ей абсолютно плевать на свое дальнейшее благополучие.

Внутри мы обнаружили, что Смерть превратил из некогда стерильного и хорошо укрепленного грузового контейнера довольно комфортабельное место для проживания. Несколько исключительно чистых матрасов расположились в одном углу, музыкальный автомат — в другом... Импозантно, одним словом. Посреди дыры, наполненной каннибалами и костями, выглядело довольно таки сносно.

— У вас два куба? Впечатляюще. Я думал, они все давно утеряны. — Говоря это, он не спускал глаз с моей седельной сумки, где в кейсе рыскал демон.

— Эм... э, ага, — промямлил я, все еще не оправившись от всей этой фантасмагории. Он вел себя по большей части учтиво и искренне, несмотря на то, что я ему пол-лица снес. Однако, если то, что он говорил про неделю-две, было правдой, то... у Андерхуфа могут возникнуть кое-какие неприятности, если очередной Бессмертный сумеет пройти через дверь, которую мы закрыли за собой.

— Что ты, блять, такое? — Эш до сих пор так и не убрал свой револьвер, покачивая и тыча им в гуля при каждом слове. Время от времени он продолжал тереть свое плечо свободной лапой. Под землей ему точно не сахар.

— Сейчас я — Смерть. Я даровал Хору, воспевающему мне дифирамбы, вечную жизнь, — проговорил он с апломбом и взмахнул копытом. Затем он обратил свой взгляд в потолок, будто пробуждая в глубине себя давно утерянные воспоминания. — Но, по сути, я Никель.

Я озадаченно посмотрел на Эша. Каким-то непостижимым образом мы сумели избежать неминуемой погибели, сорвав при этом джекпот. Селестия вновь явила нам свое милосердие, потому что я действительно не был НАСТОЛЬКО везучим.

Виола сидела за кофейным столиком и рассеянно листала небольшую пачку журналов один за другим. Подняв глаза, она изъявила вопрос:

— Как ты оказался здесь?

— Я очнулся в этом контейнере. Незадолго до этого я записался добровольцем способствовать проекту, задачей которого являлось создание неубиваемых солдат для борьбы против полосатых.

Я осторожно поднял копыто.

— Подожди. Зачем ты все нам это рассказываешь? Мне нужно знать, почему ты просто не позволил им растерзать нас.

Огромный гуль хохотну:.

— Мне иногда просто доставляет удовольствие общаться с чужаками. По моему мнению, разговор является, своего рода, лекарством от безумия, которому, по стечению годов, подверглась моя паства, а вести диалог с психопатами себе дороже. Вся эта бессмертность ужасно утомляет.

— Те безумные болванчики? Кто они? — Уиллоу маячила на входе, в исступлении и исподлобья поглядывая на развернувшийся за ее спиной мрачный туннель. Клинок покоился на ее холке, в любую секунду готовый предпринять контрмеры.

Виола неодобрительно сверкнула глазами, а Смерть издал низкий, гортанный рык.

— Осторожней, дитя. Речь идет о моих неофитах. — Он грузно уселся, заставляя весь вагон покачнуться и слегка застонать под весом. Эш наклонился на стену, мнительно озираясь по сторонам. Нам нужно будет незамедлительно выдвигаться, прежде чем он окончательно проникнется беспокойством и тревогой.

— Они находились здесь, когда я нашел выход из своей ловушки. Потерянные и напуганные, они смотрели на меня как на колосса, явившегося из туннеля, дабы спасти их от смерти и огня, лакающего внешний мир и обращающего его в пепел. Я подарил им возможности бессмертия, и они разделили со мной свою дружбу и сотрудничество. — Пока он говорил это, на меня, как озарение, снизошло, что он вправду верит в то, что даровал этим гулям свою пресловутую "бессмертность". Это не распространялось на гулей, которых я встречал на пустошах, так что, предположил я и был в этом полностью уверен, у него ум за разум зашел.

— Даже более чем мне бы того хотелось, в мои владения забредали интересные нарушители, как вы, к примеру. Усладой для моих ушей было слышать, как поверхность увядает, а мрачных дней все больше в году. Большинство моих посетителей в конечном итоге решались остаться вместе со смертью, чего я жду также и от вас. — Картины пригвожденных к столам и съеденных рейдеров промелькнули в моей голове, и вопрос установился сам собой: это те, кто решил остаться, или те, кого просто исподтишка зарезали впотьмах?

— Что ж, спасибо за гостеприимство, но у нас плотный график, — произнес я, теперь больше заинтересованный тем, как побыстрее умотать отсюда.

Эш с надеждой во взгляде посмотрел на меня, и я мотнул головой в сторону выхода из контейнера. Я пошире распахнул глаза, сигнализируя, в то время как он немного склонил голову набок. Я едва заметно кивнул. Грифон встал, повернувшись лицом к Смерти, и попятился в туннель.

Смерть блеснул на меня глазами, вставая между мной и Виолой. Сейчас начнется.

— Спешите куда-то? Со своим подарком я еще никого не отпускал в трезвом уме и добром здравии. — Дородный гуль глядел на Виолу, которая уже оставила свои журналы. Кобыла в маске вопросительно посмотрела вскользь него на меня. Я дернул головой в сторону выхода, не совсем уверенный, поняла ли она мои намерения.

Он не спеша начал приближаться к ней, она была в ловушке. Так значит, наша неудача никуда не делась, просто решила поднасрать более эпатажным путем.

Эш тем временем уже был снаружи и по-прежнему целился из своего револьвера в гуля. Уиллоу уже была готова сломя голову ринуться в атаку, но Эш утащил ее за собой. Я высвободил Сломленного, целясь им в затылок Бессмертного. Это не прикончит его, но хотя бы даст нам достаточно времени для побега.

Виола поняла, что мы задумали, и подспудно кивнула. Когда ее рог загорелся всего лишь слегка, ее седельная сумка распахнулась. На свет показалась граната, и я расслышал, как огромное и неубиваемое недоразумение издало низкий, утробный рык, похожий на тот, когда Уиллоу назвала гулей болванчиками.

В следующую секунду я никак не мог ожидать от Виолы то, что она затолкает ему гранату в рот прямо в тот момент, когда он начнет говорить, тут же сорвавшись с места. С невероятной ловкостью, которую я видел впервые, от нее, по крайней мере, точно, она проскочила мимо него и, отпрыгнув от сложенных друг на друга матрасов, оставила массивного гуля с носом. Когда она пробежала мимо меня, я тоже развернулся и последовал за остальными.

Мы отбежали не так уж и далеко от контейнера, когда граната глухо взорвалась, вызвав задушенный вопль, пронесшийся по всему туннелю. Рев, однако, не утих, а только был с новой силой подхвачен остальными гулями, когда те заподозрили неладное.

Я бежал не оборачиваясь. Я убрал Сломленного в кобуру, желая отдать насущной проблеме все свое внимание без остатка. Шустро лавируя меж куч мусора, сломанных рельс и рухнувших туннельных свод, мы попытались воспользоваться форой. Виола включила свой налобный фонарь, так что теперь у нас имелся какой-никакой источник света. Правда, если гули и в этом направлении устроили облаву, мы окажемся в полной заднице.

— Виола! Сколько еще до станции?! — проорал я на бегу. Гул и крики позади нас и не думали утихать, и я было принял это как знак, что они нас пока не догоняют, хотя даже в этом случае вопить им было необязательно.

Она вела путь, Эш и Уиллоу бежали позади. Я замыкал кавалькаду. Ее голос, как обычно искаженный и нечеткий, донесся до меня, пусть и с явным трудом из-за всего этого гомона.

— Не долго. Может, пару минут, не больше.

— Будем надеяться, что переживем эти пару минут! — Уиллоу бежала и прямо на ходу оглянулась через плечо. Делать это со своей стороны я не горел ни единым желанием. Я уж лучше увижу, об что споткнусь, чем то, что заколет меня и съест мою плоть.

Находясь в голове группы, Виола на ходу открыла свою сумку. Я не успел разглядеть, что было в телекинезе ее магии, но она бросила это в сторону, когда мы пробегали мимо перевернутого состава. Он не выглядел пассажирским, а больше как огромный резервуар, цистерна или типо того. Пробегая мимо, я увидел мину, которую она так пренебрежительно швырнула в нее.

Вот же ж блять.

Я припустил чуточку сильнее.

Гули тоже не шибко отставали и, на их честь, даже догоняли нас. Когда один из них приблизился достаточно близко к пикающей взрывчатке, бесконтактный предохранитель сорвался. Что бы ни хранилось в той цистерне все эти два столетия, но сейчас был самый подходящий для этого момент, чтобы просиять.

Чтобы поглотить их всех своим пламенем.

Чтобы взрывная волна пробила брешь в резервуаре и высвободила наружу огненный шар, омывающий орду своим живительным огнем и уничтожающий всё, что подойдет к нему, сокрушительной ударной волной. Потолок туннеля, что двести лет претерпевал последствия рабочей халатности и эрозии, принял ударную волну как сигнал сдаться в бесконечной битве против тяжести, давящей сверху, и обвалить туннель под фейерверк из бетона, железа и земли.

Ударная волна была намного снисходительней к тем из нас, что отбежали от места взрыва как можно дальше. Как только взрыв достиг моей ушей, неведомая сила подхватила мои копыта и со всей силы швырнула дальше в туннель. Благодаря свету огненного облака, я сумел разглядеть вагон, к которому я неумолимо приближался, в мельчайших подробностях: каждое окно, болт и внутреннее убранство хорошо различались на ярко-желтом свету. Затем я крепко приложился, и все заволокло черным.

Ура…

***

— Кик. Кик, вставай давай.

«Включите уже свет. Мне скучно».

Потрескивание вынудило мои глаза тут же распахнуться. Схватив Сломленного магией, я попытался перекатиться, чтобы встать на ноги, но в этот момент когтистая лапа крепко легла мне на плечо.

— Воу, Кик. Помедленнее, не в окопе все-таки. — Эш навис надо мной, подсвечиваемый пожаром. За ним я увидел разбитое окно. Оглядевшись по сторонам, я понял, что нахожусь внутри вагона и сижу на древней подушке, которая, на удивление, была все еще удобной. Если бы только не осколки стекла в крупе и не ноющая головная боль, я бы сказал, что чувствую себя совершенно уютно.

— Он сдох? — раздался крик снаружи, обнародовав, что Уиллоу действительно волновалась о моем благосостоянии.

— Не-а, помялся чутка да и только. — Он резким движением поднял меня и пробежался когтями по моей спине, доставая стекло, застрявшее в моем плаще и броне под ним. — Порядок, Кик?

И на удивление, все действительно было порядок. Это был первый взрыв, который я перенес без серьезных повреждений.

— Ага. Да, порядок. А вы как?

— Уиллоу чуть не размазало по вагону, но, если не считать этого, все более-менее целы. Пора идти. — Я кивнул ему и пошел вослед, когда он прошел вагон насквозь и выпрыгнул с задней стороны, уходя в туннель. Когда же я сам приземлился, мое правое переднее копыто поскользнулось, и я жестко припечатался.

— Ай... — Поднявшись на ноги и осматривая себя на наличие ранения, которое я пропустил, вследствие своей нечувствительности, я заметил, что вся моя правая нога была покрыта черной слизью. Опустив глаза на землю, я увидел, что угодил прямиком в гуля. Он был разорван пополам, и я, на свое счастье, попал в его внутренности, вывалившиеся из груди. — Фе...

Уиллоу, чей правый глаз заплыл и опух, громко и залихватски расхохоталась на мою неудачу.

— Смотри под ноги, Рип. — С момента взрыва не могло пройти так уж много, но на ней уже был ее длинный белый плащ. Черное дерево на нем напоминало мне о черных венах на моей шее.

— Уиллоу, мы собираемся войти в город, полный убийц, насильников, работорговцев и просто ёбнутых личностей. Как думаешь, носить символику борцов за справедливость хорошая идея? — Она прекратила смеяться и на пару секунд нахмурилась, когда я указал ей на это, пока с неохотой все-таки не сняла свой плащ и не уложила обратно в сумку.

Виола порысила к нам, вернувшись из туннеля впереди. В ее глазах плясал пожар, разверзшийся за нами. Мельком оглянувшись, я узрел разрушенный туннель и горящий мусор. А мне еще повезло приземлиться на подушку. Чрезвычайно, даже сказать.

— Станция дальше по пути. Выглядит запертой, но для нас это не проблема. — Наклоном головы она обозначила предполагаемую станцию. И также почти насмешливо развернувшись, она буквально испарилась из виду.

Я пожал плечами и последовал за кобылой-гулем. Эш приземлился рядом со мной и зашагал чуть впереди. Уиллоу же плелась позади всех. Пострадала только ее гордость, но остальная ее часть, не считая глаза, осталась невредимой.

Догнав развеселившуюся кобылу, я старался идти с ней вровень.

— Виола... не могла бы ты в следующий раз предупреждать, когда используешь взрывчатку?

Краешком глаза глянув на меня, она кивнула.

— Конечно. Почему нет, — хихикнула она. — Но было эффектно, согласись?

Я примирительно кивнул головой, тоже тихо рассмеявшись.

— Ага, точно.

Я нуждался в смехе. Впереди я разглядел дебаркадер Анкора. Где-то наверху Нейвер пульсировал, как гнойная язва на лоне мира. Все, через что мы прошли, было лишь преддверием ада.

Нейвер не знал о нашем прибытии.

Хэйт не знал, что мы идем.

Скоро узнает.