Счастливица

Глава 1 Лучшие из нас

Славься, император, идущие на смерть приветствуют тебя.

Снег. Один снег вокруг. Ничего лишнего. Вообще периодически начинаю сомневаться, есть ли тут что-нибудь кроме снега, проклятых гор и дикарей под каждым кустом.

-Живая!

— Да, Мертвый?

Обернулась к жеребцу, подошедшему со спины. Как же звать этого парня... Мёртвый определённо дурацкая кличка, но ведь ему нравится. Моя, впрочем, не многим лучше, пожалуй по ироничности на ступень выше. Мёртвый молча кивает в сторону остальных солдат, собравшихся на вершине холма с потерянным видом. Поправляю кепи, надвинув ее посильнее на глаза, и подхожу ближе. Не стоит повышать голос без необходимости. Отделение встречает меня гробовым молчанием, и причина понятна. Именно здесь нас должны были встретить.

-Привал. Разбить лагерь. Отдыхаем до утра.

Бесшумный вздох облегчения. Изрядно их потрепало в этой белой пустыне. Оборачиваюсь и возвращаюсь к импровизированному наблюдательному пункту у края холма. Холодно. В который раз натягиваю куртку поплотнее. Приближается сержант, его походку ни с чем не спутать. Сейчас будут вопросы...

-Разрешите обратиться?

Киваю, уже зная, о чём он спросит. А точнее тот единственный вопрос. Взгляд все так же направлен к горизонту.

-Мы двинемся к форту?

Второй раз киваю. Куда ж еще? Но он пришел не за этим. Солдатам нужна надежда, а я второй день молчу, хотя хуже уже некуда. Дальний рейд прошел успешно, без потерь, единственное, что пришлось бросить большую часть провианта и амуниции. Но мы-то были уверены, что в точке рандеву нас ждет большой отряд. Блажен кто верует. До форта около месяца пути при самом лучшем развитии событий, а мы и так уже затянули пояса. Времени на сбор фуража точно нет, в паре дней пути от нас очередная волна варваров, а солдаты устали и измучены долгим переходом.

— И не в таких передрягах бывали, сержант.

Вру. Наглейшим образом. Мы знакомы-то всего-ничего и это первый рейд с этими ребятами. Дурацкая шутка. Какой идиот вообще придумал отравлять в разведку добровольцев? Да, возвращается с каждым разом всё меньше, да, это отличный шанс проявить патриотизм. И, наверное, что-то кому-то доказать, но... Впрочем, какой у меня был выбор? Командир сказал надо, солдат ответил «есть».

-Выкрутимся. Судя по небу, снегопада и метели не предвидится, так что в пути нас ничто не задержит. Поднажмём немного и вернемся домой. Не вешать нос.

— Есть, лейтенант!

Откозыряв, отваливает к остальным. Делится моим мнением с солдатами. Хорошо, что я не обернулась. Мертвый как-то пытался мне доказать, что глаза, мол, зеркало души. В моих сейчас наверняка написано, что из этих десяти верных подданных Империи дойдет в лучшем случае треть.

-Мертвый. Ты как считаешь?

Засранец как всегда неподалеку, выходит из-за ближайшего сугроба.

-А что тут считать. Расправляй крылья и сваливай, Живая. Эти молокососы чудом пережили совершенно безопасный рейд, а ты теперь собралась их вести неизвестно как через территорию наступающего противника, без провианта и минимальной выучки? Сваливай. Ой, прости, я забыл. Ты же у нас совестливая мамаша.

Мерзко хихикая, Мертвый прячется обратно за сугроб, прекрасно зная, что гнаться и заносить ему замечание в личное тело за неуважение к старшему по званию, никто не будет. Он же у меня любимчик, чтоб его.

Со вздохом расправляю крылья и делаю пару взмахов. Красивые, сильные, готовые к действию. Кажется время вышло, и пора двигаться вперёд. Или назад, это с какой стороны посмотреть. Подхожу к солдатам, которые нехотя ставят палатки. Да, жизнь штука такая, любит обламывать. Может пристрелить парочку послабее, для поднятия боевого духа и восстановления пошатнувшейся дисциплины? Всё равно же не дойдут, так хоть какая-то польза. Глупые у меня какие-то шутки в последнее время, естественно в здравом уме никто на такой шаг не решится. Усмехаюсь медленно, расстёгивая куртку и стаскивая с себя перевязь с сумками, которые оставлю на земле. При мне останется только оружие, без него хуже, чем без одежды.

Не люблю лгать.

-Отправляюсь на разведку. Через пару часов вернусь. Может быть с хорошими новостями.

Снимаю куртку окончательно и начинаю выворачивать её наизнанку, «лётным» камуфляжем наружу. Похоже всем вокруг наплевать, а ведь первые пару раз такой импровизированный стриптиз вызвал нездоровый ажиотаж у подчинённых. И правда устали. Одеваю куртку обратно, осторожно продеваю крылья в прорези, подошедшая единорожка помогает мне продеть пару ремешков под хвостом и затянуть их поплотнее.

Не люблю летать.

Короткий разбег и я взмываю в воздух, поднимаясь всё выше и выше. Нужно добраться до облаков, там меня станет практически не видно, разве что тень на земле продолжает выдавать, малость нестандартная. Сразу вспоминается шутка из учебки, мол Живой и камуфляж не нужен, прикинется облачком, всё равно же одной масти. Ага, обязательно. Всем советую полетать голыми по такой погоде, наверняка скорость возрастает многократно. Но ненадолго.

Набрав нужную высоту, делаю круг над маленькими фигурками пони внизу и лечу на север. Вот какого им не сиделось в тёплом и относительно безопасном форте? Нашли приключений на свои...крупы.

Не люблю белый цвет.

А уж искрящийся на солнце снег, из-за которого больно глазам — тем более. Практически перестаю взмахивать крыльями, поймав восходящий воздушный поток. Так можно летать часами, планируя и не снижаясь к земле, если бы крылья не начинало сводить от холода, а перья не покрывались тонкой корочкой льда. Насколько я понимаю ситуацию, мы сейчас уже находимся на самом краю наступающей орды. Представьте себе подкову, которая медленно движется с севера на юг, в сторону нашей линии фортов. Наиболее выгнутая её часть — передовые отряды давно уже впереди нас, возможно даже под стенами поселений. А мы прижаты к горам, с восточной стороны от места основных действий. Теоретически, кочевники могут и вообще пройти мимо, вот только не верю я в настолько благополучное развитие событий. Так что наверняка самым кончиком «подковы» нас и захватит. Только на этом кончике пара-другая тысяч не слишком дружелюбно настроенных местных жителей, которые с удовольствием сдерут с нас шкуры и сделают из них что-нибудь полезное. Лично я против такого развития событий, пусть и не люблю белый цвет, но шкура у меня одна и очень любит бережное к себе отношение.

Летаю кругами над холмом, каждый раз увеличивая радиус всё больше и больше, захватывая максимум территории. И, конечно, пялюсь на эту паскудную, но такую нужную Империи снежную равнину. Пялюсь до боли в глазах, потому что, если вдруг кочевники заметили следы моего отделения, у них-то силёнок хватит обогнать плетущихся солдат и устроить впереди тёплый приём. Излюбленная их тактика. Пока всё спокойно, поэтому в голову лезет всё больше мыслей.

Не люблю думать.

Может поэтому я пошла в армию? А что, вполне себе причина. Всегда есть тот, кто отдаст тебе приказ. Так просто быть солдатом. Империи всегда нужны солдаты, а уж хороших солдат она ценит весьма и весьма. Усмехаюсь, копытом поправляя кепи, укороченный козырёк совершенно не защищает от солнца, стоит только ей сдвинуться немного на затылок. Горные стрелки. Крайне нетипично для пегаса казалось бы, но наших немало в этом роде войск. И вот он, венец моей карьеры на сегодняшний день — ледяная пустыня вокруг и подчиняющаяся мне десятка пони. Грустно. А всё потому, что кто-то не рассчитал и шмякнулся об скалу из-за сильного порыва ветра.

Не люблю госпитали и санчасти.

Ребята ушли дальше, оставив меня в ближайшем форте на попечение медиков. Ну и Мёртвый остался, но он всегда за мной шляется как привязанный. По выздоровлении не составило бы труда нагнать своё подразделение, но судьба, как обычно, скорректировала все мои планы по своему усмотрению — приказом.Точнее простой и незамысловатой просьба капитана, отправлявшего отделение недавно прибывших идиотов в дальний рейд. Припёрся прям к больничной койке и рассказал о новом приказе. Об этом идиотизме — отправлять в разведку добровольцев, возжелавших отличиться и проявить патриотизм. Они, де, не щадя себя добудут самую ценную информацию и ничто не остановит преданных сыновей и дочерей Империи! Какой кретин до этого додумался, я не знаю, но уверена, что его проклинала вся армия. Кроме, конечно, добровольцев, воспылавших сердцем. Щенки.

Не люблю холод.

Сплёвываю вниз, до земли наверняка долетит уже кусочек льда.

И название-то...”Лучшие из нас!”. А придумала его наверняка какая-нибудь толстозадая штабная крыса. Давно ведь известно: чем ближе к смерти, тем чище пони, чем дальше в тыл, тем жирнее генералы. Лучше не думать об этом конечно. Были ли шансы на благополучное возвращение у детишек, недавно присланных из учебки и пылавших желанием совершать подвиги? Конечно были, но не слишком-то радужные. Скрипнув зубами, согласилась возглавить отделение.

И вот результат. Вожу жеребят по горам. По просьбе капитана, имя которого уже давно пропало из моей памяти. Хотя толика благодарности осталась, сержант, которого так же выделили «добровольцем», более-менее толковый. И начиналось всё довольно неплохо. Ну что может быть безопаснее — пройтись по краешку предполагаемой, повторяюсь, предполагаемой, территории противника, никого там не найти и вернуться назад? Я же прекрасно знала, что в этом районе кочевников давно не было и ловить им совершенно нечего. Двухмесячная прогулка на свежем воздухе, неплохая возможность восстановиться, вбить побольше мозгов в юные головы...Тем более, что мои нашивки внушали им какой-то совершенно священный трепет. Поначалу. Вспоминаю одну из первых ночёвок. Как сейчас помню произошедшее:

-Сержант, скомандуйте остановку вон в той ложбине у подножия горы. Часового наверх, остальные пусть разбивают лагерь, ночуем здесь.

-Есть, лейтенант.

Что бы я без него делала? Могу сказать честно, общаться с восторженной детворой не было ни малейшего желания. Я даже по именам их не запоминала, не видя в этом никакого смысла. Разве что единственная единорожка, с которой мы делили палатку, и которая, естественно, оказалась самым разговорчивым существом из всех, что я знала. Вот и сегодня, закончив с ужином, я успела забраться в палатку и расстелить одеяло прежде, чем на меня обрушился шквал вопросов. Да, жрали щенки тоже медленно.

-Лейтенант! Разрешите обратиться?

Бурчу себе под нос что-то непечатное, но всё же отвечаю.

-Разрешаю. Опять вопросы, рядовой?

-Так точно! Расскажите, где вы ещё воевали? А когда поступили на службу? Много врагов Империи вам удалось убить? Я слышала, что горные стрелки были на последнем параде в столице, вы тоже там были?

Последний вопрос аж с придыханием. Ну как сердиться на это восторженное существо? Легко. Именно за то, что это — «существо», а не солдат, и ему здесь не место.

-Кажется мы обсудили вчера, что на личные вопросы я вам не отвечу. Процесс моей службы относится именно к личным.

Скидываю сумки в изголовье импровизированной кровати и избавляюсь от большей части навьюченной на меня экипировки. Туда же отправляются высокие сапоги с шипованной подошвой. Перевязь с саблей справа, штуцер слева, патронная сумка туда же. Единорожка чуть ли не с жадностью уставилась на оружие. Медик, чтоб её. Откуда столько желания познакомиться поближе со смертью и тем, что её приносит?

-Лейтенант, а все горные стрелки вооружены так же?

-Большая часть. Если рассматривать саблю, то, на мой взгляд, это наиболее удобное для пегаса оружие. Из холодного, конечно.

Может удастся отделаться малой кровью, проведя короткий ликбез? Наступаю на край ножен и, нагнувшись, хватаю рукоять зубами, одним движением обнажая оружие. Во рту появляется привычный и приятный привкус хорошо выделанной кожи. Разговаривать теперь правда чуть сложнее, но к такому привыкаешь довольно быстро, главное, чтобы и собеседник к неразборчивой речи привык. Становлюсь в стойку, наклонив голову ниже и поднимая крылья, имитируя полёт.

-Стандартный хват. Клинок справа, на противника нужно заходить соответственно тоже справа. Для удара используется лезвие целиком. При удачном манёвре, используя инерцию, можно снести голову одним ударом или же нанести тяжёлую рану, выведя врага из строя. Единственный минус — нужно оказаться вплотную к цели и очень близко к земле. Обычно, этот приём осуществляется группой пегасов, пикирующих на строй противника из-под облаков. Добавляется ещё и фактор внезапности. К сожалению, при повторении атаки, противник чаще всего успевает опомниться и встретить...Пикируя, сложно увернуться, так что приём, конечно, красивый и внушающий ужас, но одноразовый. Это, естественно, касалось противника, находящегося на земле и не прикрытого ничем сверху.

Пожалуй рассказывать что-то подобное мне нравится. Да ещё и наглядная демонстрация...В процессе подхожу к единорожке почти вплотную, лезвие оружия в полуметре от её шеи, но даёт прекрасное представление о том, что было бы, если бы я пролетала на этой высоте на максимально возможной скорости. Кажется даже слегка бледнеет.

-Гарда частично закрывает от удара и на неё можно принимать вражеский клинок. Ощущения не из приятных, но лучше, чем по лицу, уверяю. С непривычки часто болят зубы, потом проходит. Про воздушный бой рассказывать не буду, это сложно понять, не обладая крыльями. Отмечу только, что и там сабля показывает себя с хорошей стороны. Не редки и случаи, когда приходится приземляться, сходясь лицом к лицу. Про фехтование уже ничего не рассказывают будущим солдатам?

Стараюсь, чтобы голос звучал иронично. Саблю возвращаю в ножны и облизываюсь. Как всегда ощущение, что чего-то не хватает.

-Я не солдат лейтенант, я врач!

Хочется закрыть лицо копытами.

-Тогда что вы делаете в армии, не солдат?

-Выполняю свой долг гражданина Империи! Я здесь, чтобы лечить раненых воинов, которые всех нас защищают!

Девочка с агитационного плаката. Что там в тылу творится такое, что сюда попадают...Идиоты?

-Так держать. Штуцер.

Поднимаю с земли положенное мне по уставу оружие и переламываю пополам, демонстрируя, что оба ствола сейчас пусты.

-По отношению к стандартной войсковой винтовке, значительно укорочен и, как видите, обладает совсем другим принципом заряжания. Два ствола, расположенных вертикально. Точность и дальнобойность сильно колеблется в зависимости от используемого типа боеприпасов и того, производится ли выстрел с земли или же в воздухе. Для воздушного боя предпочитаю патроны, снаряжённые картечью или крупной дробью, это повышает шансы на попадание в условиях сложности прицеливания. На земле, конечно, пули, целиться не в пример удобнее. Патронная сумка на груди, перезарядить зубами не так уж сложно как кажется на первый взгляд.

Пристёгиваю штуцер ремешками к ноге и демонстрирую процесс заряжания. При этом задняя часть оружия складывается в сторону лица, немного закрывая обзор. Зато и вернуть её в изначальное положение довольно легко.

-Всё просто. Главное правильно ухватить патрон, а это приходит с опытом.

Достаю из сумки парочку и демонстрирую весь процесс от начала и до конца. Закончив, расстёгиваю ремешки и, избавившись от оружия, укладываюсь на одеяло.

-Достаточно?

-Да лейтенант, спасибо! Но ещё интересно узнать...

-Спать. На сегодня норма разговоров и так перевыполнена.

Заткнуть её можно было только прямым приказом, после которого она надувалась на весь остаток вечера и становилась похожей на несчастного хомяка. Как можно быть настолько любопытной, не представляю.

А потом я совершила ошибку. Расслабилась. Изначально, ожидая лёгкую прогулку, сложно сразу приспособиться к изменившейся обстановке. Дура. И на очередном перевале мы лоб в лоб встретили отряд кочевников. Повезло, что они были удивлены едва ли не больше, чем мы. Повезло, что их было меньше, и щенки умудрились выдать слаженный залп, уложив парочку. Повезло, что я как раз собиралась взлететь и упала на варваров сверху, разрядив оба ствола в неорганизованную кучку противников. Картечь повалила нескольких варваров на землю, а с остальными я ввязалась в ближний бой, не давая сконцентрироваться на заклинаниях. Сабля похоже внушила им достаточно уважения, но копья они достали с поистине устрашающей быстротой. Одна против четверых, жить оставалось бы полминуты в лучшем случае, но расчёт был верен, подбежавший сержант разрядил своё оружие в грудь одного из врагов, двоих буквально смели опомнившиеся солдаты, а последний кинулся бежать, и я успешно достала урода саблей сверху. Убедившись, что в живых никого не осталось и, оставив своё блюющее воинство на попечение сержанта с приказом занять оборону, я взвилась в небо, осматривая перевал сверху. За ним была долина, довольно-таки милая на вид. Мне показалось даже, что дальше была какая-то зелень...Но вот дым, поднимающийся к небу от сотен костров, и ясно различимые на снегу лагеря кочевников убили во мне всё желание осматривать округу дальше. Это явно не простой набег на нашу территорию, это больше похоже на полномасштабное вторжение. И мы повстречали их собственный отряд разведчиков, судьба любит иронию. Сделав короткий круг над перевалом, и убедившись, что вроде бы никто не спешит по следам истреблённого нами отряда, я камнем рухнула на место недавней схватки. Все более-менее успокоились, разве что единорожка-медик до сих пор в истерике.

-Замаскировать трупы. Устранить все следы боя. Быстро. Как только закончим, возвращаемся обратно. За перевалом туча этих дикарей.

Подаю пример к действиям, закидывая первый попавшийся труп подальше в сугроб. Сержант помогает. Остальные зашевелились и, разбившись на пары, принимаются кое-как маскировать при помощи снега следы боя. Кого-то опять стошнило. Сохраняю спокойствие, со мной, кажется, было не лучше, когда впервые убила. Хорошо, что этот момент в памяти остался весьма смутным пятном. Попутно коротко обрисовываю ситуацию сержанту. Приходим к совместному выводу, что нужно драпать, да побыстрее. По крайней мере щенкам точно. А вот я в ближайшее время отправлюсь в небо. И понеслась...

Пока они бежали по нашим следам обратно, прочь от этого перевала, я облетала лагеря кочевников. Нашла крайнюю точку на востоке, а потом полетела на запад. Уйма костров внизу не оставляла сомнений в серьёзности происходящего. Даже Мёртвый похоже проникся и не отсвечивал особо. Пару дней пришлось с утра до ночи проводить в воздухе, делая лишь короткие перерывы, но картина начала вырисовываться. Тогда-то в общем я и поняла, что мы находимся на самом краю «подковы». И видела на сколько нас обогнали кочевники на западе. Можно было бы бросить остальных и на всех парах рвануть в сторону ближайшего форта, но я прекрасно осознавала, что войсковая разведка свой хлеб не зря ест, и все уже давно предупреждены. Так что нам остаётся бежать к точке встречи, где мы бы соединились с отрядом ближней разведки, а потом драпать в сторону форта. Дальше по обстановке. Тогда и было принято решение, бросить всё лишнее и налегке выбираться. Фора у нас была небольшая. Кочевники каждый день двигались вперёд, но это не было проблемой. Вот когда они поймут, что разведчики пропали и вышлют следующий отряд, который без проблем нагонит моих уставших солдат... В скорости передвижения по родной земле мы им никак не ровня. Время для сна и привалов было сокращено до минимума. Всё лишнее похоронено в небольшой расщелине. И всё равно казалось, что мы двигаемся слишком медленно. Щенки начинали было потихоньку роптать, но потом у них не осталось на это сил. В один из дней я тащила упавшую единорожку-медика на спине пол дня, позволив ей передохнуть. Не могу сказать, что это сильно улучшило моё собственное самочувствие, но зато подняло моральный дух остальных пони, который к тому времени был уже значительно ниже змеиной задницы.

Не люблю идиотов.

Единорожка была врачом. Потеря врача для отряда на данном этапе была критична. Стоит кому-то подвернуть ногу, получить значительное обморожение или что-то в этом роде и всё, конец. Останется добить из жалости. А с её магией такая ситуация была вполне решаемой. К тому же единорожка была самой лёгкой из всех, единственная кобылка, не считая меня, в конце-концов. Никого другого я не потащила бы, даже если бы хватало сил. Это не рационально. К счастью, больше никто пока не падал от усталости. По моим прогнозам ещё недельку они протянут, а там мы уже выйдем к точке рандеву в назначенное время. Капитан из форта обещал, что отряд ближней разведки остановится там и будет дожидаться нас ещё неделю, на случай непредвиденных обстоятельств, и у меня не было причин сомневаться в его словах...

Не люблю оказываться в дураках.

Засветло мы вышли к назначенному месту. Никого не было. Не было признаков того, что вообще кто-то сюда приходил. Облёт окрестностей, опять же, показал, что наших в округе нет. Это был тяжёлый удар. Теплившаяся в глазах солдат надежда уступила место обречённости. Оставшихся припасов хватало ещё на день, максимум два. Мы могли бы и поголодать, не будь уже настолько обессилены. Скоро они просто начнут падать по одному, не способные больше идти. И я уже вижу, кто упадёт первым. Волевым решением я объявила о том, что мы останемся тут до вечера, набираясь сил перед очередным переходом. Это было правильно. Два дня форы перед надвигающейся ордой сократятся до одного.

На следующее утро мы двинемся дальше.

Глава 2 Я буду идти пока рассвет не дарует мне покой

«Война – это не атака, похожая на парад, не сражение с развевающимися знаменами, даже не рукопашная схватка, в которой неистовствуют и кричат; война – это чудовищная сверхъестественная усталость, вода по пояс, и грязь, и вши, и мерзость. Это заплесневелые лица, изодранные в клочья тела и трупы, всплывающие над прожорливой землей и даже больше не похожие на трупы. Да, война – это бесконечное однообразие бед, прерываемое потрясающими драмами, а не штык, сверкающий как серебро, не петушиная песнь рожка на солнце»
А. Барбюс «Огонь»

Утром мы свернули лагерь и отправились дальше. Не смотря на весьма значительный отдых, солдаты выглядели потерянными и уставшими. Что-то изменить не в моих силах. Возможно, стоило разразиться патриотической речью, напомнить, что они Лучшие из нас, убедить, что всё не так плохо, как кажется...

Я хреновый командир.

Никогда не стремилась отдавать приказы. Никогда не хотела власти, и раньше такое положение дел меня вполне устраивало. А сейчас ответственность давит. Идём цепью, след в след, за сержантом, который прокладывает нам путь по этой снежной равнине. Пришлось свернуть в сторону от подножия гор, в направлении форта, а тут снега по колено. И дальше будет только хуже. Сейчас я замыкаю это жалкое подобие строя, через час сменю сержанта, пробивая колею для остальных, а он отправится на моё место, отдыхать. Взлетать сегодня не буду, нужно беречь силы. Вдали виднеется стена леса, доберёмся до него и идти станет легче. Главное поставить цель и стремиться её выполнить.

Час прошёл на удивление быстро. Обгоняю солдат и, хлопнув сержанта по крупу, киваю в конец строя. Подчиняется, хотя похоже и неохотно. Ему переход даётся легче, чем остальным, наверняка не первый раз высунул нос из форта. Да и телосложение завидное, весьма статный жеребец. Уверен, что сил хватит пробивать колею для остальных и дальше. Глупец.

Я давно уже знаю, что смертельная усталость подкрадывается незаметно.

Особенно, если взвалить на себя слишком много. Идёт вот так пони, с виду не сокрушим как скала, а потом раз и падает без всякой видимой причины. Этот снежный ад убивает медленно, но верно. Заняв место сержанта, начинаю монотонно перебирать копытами, пробивая тропинку для остальных. Сейчас ещё очень даже неплохо, всего по колено. Но, судя по всему, скоро снега станет по грудь, и вот тогда начнутся настоящие проблемы. Стараюсь держать голову ровно и чуть раскрываю крылья. Образцовый офицер Империи, пример для остальных. Не оборачиваюсь, но прекрасно чувствую взгляды, которые буравят спину. Может быть так удастся приподнять боевой дух этих щенков? Командир знает, что делать, командир не выглядит уставшей, командир выведет нас...Надеюсь они думают об этом, а не как упасть и поспать под ближайшим кустом. Так проходит ещё час. Монотонная работа. Уровень снега вырос незначительно, не оправдав моих худших ожиданий. Догоняет сержант, вновь занимая место в авангарде. Взмахиваю крыльями и перелетаю на место замыкающего, попутно оглядывая солдат. Вроде бы не так уж всё и плохо. Через силу, но идут, кое-кто даже с фанатичным огоньком в глазах.

«Я дойду! Я дойду! Я не умру здесь!». Тоже неплохо. До вечера есть ещё время, а мы прошли уже треть пути до леса, за которым расположен форт. Правда по нему ещё идти почти месяц, но в лесу не так страшна метель, теплее и есть шансы найти пропитание. Да и глаза наконец перестанут болеть из-за снега. Никак не могу привыкнуть. Ещё одно несомненно радует, недостатка в воде у нас нет и не будет. По опыту могу сказать, что жажда в тысячи раз хуже голода. Ну и умирают от обезвоживания значительно быстрее, чем не повод для радости. Периодически оборачиваюсь, внимательно осматриваясь по сторонам. Нас сейчас видно слишком хорошо даже издалека. Но, с другой стороны, и тех, кто вздумает преследовать, замечу. Поймала себя на мысли, что мечтаю о кочевниках. А особенно о жратве, которую они с собой таскают. Качаю головой, понимая, что со сколь бы то ни было серьёзным отрядом мы просто не справимся. Проходит ещё час. Занимаю место в начале колонны.

Через пару-другую километров нахожу яму. Или она меня находит. Снег под ногами внезапно проваливается и только рефлексы спасают от позорного падения. Успеваю взлететь, часто забив крыльями и приземляюсь рядом с краем ямы. Оглядываюсь по сторонам. Да вы шутите? В охрененно большой равнине, охрененно никому не нужной, я умудряюсь найти ловчую яму, наверняка единственную на многие мили вокруг. Осторожно приближаюсь к самому краю и заглядываю вниз. Хэй-хэй, я не одна такая везучая. Внизу явно труп. Нанизанный на здоровенный кол, как бабочка на булавку. Делаю предостерегающий жест крылом кучке своих солдат, чтобы не подходили ближе.

-Сержант, ведите отделение в обход. И смотрите под ноги. Я немного задержусь.

Вояка похоже счастлив, что не он шёл первым. У него-то крыльев нет. По широкой дуге обходит яму, остальные следуют за ним. Я же прикидываю, получится ли спуститься в яму, не разделив участи пони, что уже находится внизу. Судя по остаткам формы — солдат, но, чтобы выяснить точно, нужно взглянуть поближе. Взвесив все за и против, всё же отказываюсь от этой идеи. Любопытство не в силах перебороть инстинкт самосохранения. Догоняю отделение, замыкая строй. Значительно чаще теперь оборачиваюсь назад. Ловушка выглядела старой, но кто знает. Может её хозяева всё же неподалёку. Голова начинает побаливать. Слишком много думаю. Расстояние между нами и лесом кажется вовсе не сокращается. Проходит ещё несколько часов. Успеваю трижды поменяться местами с сержантом. Кажется, мы прошли уже половину намеченного на сегодня пути. Снега по грудь. Идти тяжело, дыхание сбивалось пару раз. Объявляю привал. Пока солдаты устраиваются поудобнее и извлекают из ранцев скудные остатки сухпайков, взлетаю ненадолго. Потратив минут пять на изучение окрестностей, приземляюсь обратно и начинаю шарить по собственным сумкам, где-то была пара сухарей. Самое время перегрызть им глотку.

Привал окончен. Продолжаем идти дальше, по той же схеме. Скорость упала. Признаю, что колея после меня остаётся не слишком удобная, не отличаюсь широкими формами. Приходится немного раскрывать крылья, увеличивая площадь собственного тела. Настроения это не прибавляет, зато остальным идти проще. По окончании часа дышу уже как загнанная, надеюсь, этого никто не видит. От идеи отправить первым кого-то из молокососов отказалась сразу. Напрасно растратят силы, а нам с сержантом вполне хватает часа отдыха в хвосте колонны, чтобы более-менее прийти в форму. Потихоньку вечереет. Время идёт. Лес всё так же далеко. В очередной раз меня догоняет сержант, но я лишь качаю головой.

-Привал. Утром продолжим. Проследи, чтобы обустроили лагерь.

Сама не замечаю, как сегодня начала обращаться к подчинённому на ты. Смешно. Слежу за приготовлениями, щенки под чутким руководством утаптывают площадку, которой хватит для размещения наших палаток. Если ночью начнётся метель, здесь нас и похоронит. Улыбаясь этим мыслям, взлетаю, вглядываясь в линию горизонта за нашими спинами. Солнце уже почти скрылось, следов противника пока нет. Прелестно. Приземляюсь и ныряю в палатку. Остальные уже разместились, только пара часовых под открытым небом. Не дежурим только мы с сержантом, но спать приходится в полглаза. Даже скорее дремать и периодически вставать, проверяя караульных. Да, мы им не доверяем. По негласному соглашению первая часть ночи моя, вторая — сержанта. Интересно, что будет дальше...

Стащив с себя большую часть экипировки, забираюсь под одеяло. Единорожка теперь раскладывает обе постели. Тащит тоже. И больше не болтает. Кажется, я ей благодарна. Спим почти в обнимку, сохраняя тепло. Ей часто снятся кошмары, но она не просыпается, даже когда я ухожу в очередной раз попинать часовых, которые отчаянно пытаются заснуть прямо на посту. По крайней мере, я так считаю. Они-то уверены, что героически борются со сном.

Просыпаюсь с восходом. Начинаю напоминать машину всё больше и больше. Сумки, оружие, вещмешок. С минуту смотрю на единорожку. Наконец, бужу её и выхожу из палатки. Интересно, дойдёт ли она до конца. Самая хлипкая из всех, но сила воли всё же есть...

Трясу головой и опускаю лицо в ближайший сугроб. Ага, так я умываюсь. Дождавшись, пока шерсть намокнет из-за подтаявшего снега, вытираюсь рукавом куртки. Новый день, новые свершения. Сегодня мы должны дойти до леса. Солдаты медленно разбирают палатки. Провиант мы доели вчера, так что завтрака не будет. Сборы окончены, пора выдвигаться. Сержант выглядит мрачновато. Интересно, он тоже смотрит на щенков и видит живые трупы? Делаю первый шаг, возвращаясь к привычному уже действу. Постараюсь сегодня держать темп побыстрее.

К полудню начинаю различать отдельные деревья. Значит лес всё же приближается. Сегодня уже не думаю. Сегодня просто иду вперёд. Шаг, второй, двинуть крыльями, сбрасывая снег, снова два шага...Почему не перестаёт болеть голова? И Мёртвый хохочет, наблюдая за нашими попытками выбраться. Всегда знала, что он урод. Это не мешает сделать мне очередной шаг. Деликатный кашель сзади. Не сразу оборачиваюсь.

-Лейтенант. Два часа уже..

Киваю и перелетаю в конец колонны. Похоже он уже давно пытался привлечь моё внимание. Чей-то круп перед глазами подозрительно пошатывается. Тощий какой-то. И владелец, похоже, скоро упадёт. Оборачиваюсь и стою некоторое время. Поднялся ветер. Начинается метель. Хорошо, что это случилось не ночью. Заматываю морду шарфом и надвигаю кепи пониже, оставляя тоненькую полоску для глаз.

Мы успели добраться до леса прежде, чем началась настоящая метель. Забираемся под укрытие деревьев и разбиваем лагерь. Спать. Тело кричит от боли в натруженных мышцах. Моргаю дважды и нехотя поднимаюсь с земли, чтобы проверить караульных. Наверняка уже прошла пара часов. А они не спят, удивительно. Правда стоят вдвоём и оживлённо что-то обсуждают. Возвращаюсь под одеяло и моргаю ещё раз.

Рассвет.

Пропускаю отделение вперёд и задерживаюсь у ближайшего деревца. Кажется осина. С остервенением вгрызаюсь в неё. Провал. Меня ещё пару минут выворачивает желчью и кусками коры, которые удалось-таки проглотить. Когда вернусь, найду автора той книги, который предлагал пользоваться этими плодами природы и заставлю его сожрать ближайшее деревце. Может попытать счастья с кустарником?

Вторая попытка определённо успешнее. Умудрилась съесть пару веток и не стошнило. В ближайшее время покажу солдатам. Осталось их нагнать. Они видимо обрадованные тем, что снега под деревьями немного, прут и прут вперёд. Вчера бы им такой энтузиазм. Вновь замыкаю строй. Сегодня меняемся с сержантом редко, сложность после той равнины не ощущается. На привале на глазах у прибалдевших щенков сжираю половину ближайшего куста. С каменным выражением на лице, хотя это стоило мне многого. Оживились. Пытаются повторить мой подвиг. Даже какое-то неконтролируемое веселье обнаружилось. Смех висельников. Но жрут. Правильно, куда же деваться.

В таком темпе проходит неделя. Проходили мимо замёрзшего озерца. Минут десять разглядывала совершенно незнакомую и, несомненно, крайне уродливую кобылу во льду. Ха-ха, шутка. Себя. Почему я так плохо выгляжу?

В конце недели жрать ветки нет сил даже у меня. И мозг больше не обманывается, ощущения сытости не приходит. Ничего, две недели, две недели осталось.

На следующий день тощий круп передо мной с криком падает на землю. Весь строй замирает и оборачивается. Но никто не пытается помочь ему подняться, иначе упадёт и сам. Приказываю продолжить движение и наклоняюсь к этому щенку. Слишком молодой. Слишком слабый. Подняться уже не может. Даже если поставлю его на ноги, упадёт, попытавшись сделать следующий шаг. Ласково глажу его по шее, чувствуя, как бешено колотится сердце. Он уже не солдат. И не парень. И не щенок. Тело. Просто глупое тело. Наклоняюсь ниже и ласково нахожу своими губами его. Тело даже не сопротивляется, только в глазах какой-то странный огонёк. Но вскоре и он пропадает. Медленно вынимаю штык, вошедший точно между рёбрами и даровавший телу окончательный покой. Облизываю честный металл. Кровь на вкус кажется горячей. Попутно снимаю с трупа именной жетон. Убираю оружие обратно и пошатываясь догоняю порядком уже ушедшее от меня отделение. Через час привал. Тишина. Все смотрят на меня. Просто лежат и смотрят. Они хотят знать.

-Он выполнил свой долг.

Чуть не добавила, «теперь ваша очередь». Похоже я порядком охрипла. Солдаты молча восприняли такую трактовку событий. Лучшие из нас. Интересно, кем бы он мог стать, не соверши самую глупую ошибку в своей жизни. Гениальным художником? Может поэтом или музыкантом. Не страшно умереть, страшно не сделать в жизни того, что ты мог бы сделать. Хрипло смеюсь, щенки отшатываются назад. А я иду вперёд, занимая место в авангарде. Через минуту слышу мерные шаги девяти подчинённых за собой. Наверняка больше никто не хочет падать. Я тоже не хочу. И иду вперёд. Наступает ночь. Привал. Сегодня не стану проверять караулы, может быть кто-нибудь придёт и перережет их всех во сне, снимая с меня эту обязанность?

Никто, кроме меня и сержанта, объявляющих привал, не проронил ни слова за последние пару дней. Все силы уходят на это простое движение. Шаг-шаг-шаг, ещё один шаг...

За спиной слышу, как идут семь оставшихся. Последнее тело я ударила штыком в шею и долго пила горячую кровь. Телу она уже не нужна, а мне ненадолго вернула ясность мыслей. Дважды сбивалась со счёта, сколько дней мы уже идём. Но по всему выходит, что осталось не больше недели.

Ещё один крик за спиной. Останавливаюсь и шестеро проходят мимо. Ещё одно тело позади. Может просто пойти вперёд? Оно всё равно умрёт от холода. Или от голода. Или его убьёт кто-то другой, не я. Разворачиваюсь и подхожу к телу, потешно сучащему ногами на снегу в попытках подняться. Наклоняюсь и шепчу что-то успокаивающее ему на ухо. Кажется даже напеваю колыбельную. Тело с пустыми глазами тянется ко мне изо всех сил. Шепчет что-то. Прислоняю ухо к его губам...

-Мамочка..мне страшно..

Прижимаю его голову к себе и укачиваю. Последний поцелуй. А может быть первый, оно же было щенком. Нежно и очень осторожно опускаю тело на землю и убираю штык на перевязь. Прощай тело. Странно, но Мёртвый куда-то подевался, наверное, я ему надоела, и он решил подоставать кого-то ещё. Ободрившись этой мыслью, перехожу на рысь, догоняя поредевшее отделение. Может быть рассказать им? Впрочем ни к чему. Всё равно Мёртвого никто кроме меня не замечает. Догоняю. Теперь перед глазами какой-то совсем мелкий круп. С нашивкой в виде креста. Ах точно...наш медик. А я думала, что она была в числе тех, кто остался. Улыбаюсь. Всего шестеро. Скоро всё это закончится.

Проходит целый день, и никто не упал. Вот что значит мотивация. Сержант на привале прошипел, что начинает узнавать местность, и нам осталось идти не очень долго. Палатки давно брошены. Спим тесно прижавшись друг к другу, под деревом. Утром встают пятеро. Одному телу удалось меня обмануть, оно умерло ночью. Кажется никто из оставшихся не понимает причины моего веселья, но повинуются взмаху крыла и двигаются дальше. Отстав от них на полсотни шагов, двигаюсь вперёд, поджидая, когда очередной упадёт. Впереди раздаётся выстрел. Через некоторое время прохожу мимо очередного тела и кровавой лужи растекающейся вокруг него. Опять обманули. Вдалеке слышу, как потешается Мертвый, но близко не подходит. Не хочет со мной разговаривать.

Ещё два дня и ни одного тела. Осталось всего четверо. Пробовала сегодня взлететь, но сил не хватило. Ладно, я и так их догоню...Сержант оборачивается, похоже что-то хочет сказать. Ласково смотрю ему в глаза. Чтоб его! Оказывается у этого пони есть ещё силы бегать, да и остальные по-видимому вдохновились. Штык приходится держать в зубах, не уверена, что смогу достать его в нужный момент с перевязи. Губы примёрзли к металлу. С трудом, но перехожу на рысь, сокращая расстояние между собой и телами до двух десятков шагов. Больше нет колонны, все идут на ровне, видимо никто не хочет оказаться ко мне ближе остальных. Какая разница, часом раньше, часом позже.Дышать тяжело. Следовало бы избавиться от всего этого железа, но тогда нужно остановиться, а тела за это время могут попытаться убежать. Ну ладно, последний рывок. Позабочусь обо всех сразу.

Наглые тела! Откуда в них взялось столько сил. Сержант оборачивался пару раз и что-то пытался объяснить, глупый. Хорошо, что штык примёрз к губам, иначе бы я его потеряла. Ничего, я вас догоню. Ещё пара часов и всё закончится. Жалко только, что обо мне позаботиться будет некому, когда и от меня останется одно только глупое тело. Вздрагиваю от этой мысли, но продолжаю идти. Это мой долг. Перед глазами продолжают маячить упрямые тела.

Наконец, одно из тел падает, не выдержав. Сломалось. Другие три проходят несколько шагов вперёд и останавливаются, обернувшись к нам. Одно из них целится в меня из своего оружия. Кажется это глупое тело раньше называли сержантом. Я подхожу не торопясь, больше спешить некуда. Постояв минуту, троица разворачивается и продолжает свой бессмысленный путь. Я догоню потом. А пока подхожу к упавшему. Какое-то это тело совсем мелкое, с выпученными глазами, полными слёз. Его трясёт. Улыбаюсь, что-то бормоча себе под нос, и всаживаю ему в шею штык. Пытаюсь. Лезвие глубоко уходит в землю и, неловко дёрнувшись, я освобождаюсь от его оков. Вижу кусочки своей кожи, примёрзшие к железу. На губах выступает кровь. В нерешительности стою над телом. Как глупо всё вышло, может быть попытаться перегрызть ему горло? Наконец решение найдено. Хватаю тело зубами за шкирку и волочу по снегу за собой. Потом придумаю, что с ним делать.

Воспоминания становятся совсем обрывочными. Интересно, сколько времени прошло с того момента, как мы вошли в этот проклятый лес? А сколько я уже тащу это затихшее тело? Кепи сползла на глаза, не могу смотреть вперёд, голова наклонена к земле, тело становится тяжелее с каждой минутой. Буду смотреть на снег под ногами.

Люблю снег.

Он белый и сверкает. Чистый и нетронутый, как Лучшие из нас. Жаль, что ему суждено превратиться в серую кашу под ногами солдат. Сжимаю челюсти до боли, кажется чувствую вкус крови...Тело кричит, но вырваться не пытается. Шаг, шаг, шаг...и ещё десять. И ещё сто. И тысяча. Кажется три тела, что ушли вперёд, не догнать. Им тоже удастся от меня ускользнуть. Только последнее висит в зубах и что-то лопочет по-своему. Глупое тело, я тебя не понимаю.

Я ведь ещё живая. Да, я Живая.

Смеюсь, не разжимая зубов, и начинаю разбег. Хочу побегать.

Люблю бегать.

Раскрываю свои красивые крылья.

Люблю летать.

Чувствую, как земля уходит из-под ног.

Тело в зубах кричит, а я наслаждаюсь. Это будет красивый полёт. Вниз, но красивый. Как удачно здесь оказался обрыв. Ветер бьёт в лицо и сдвигает кепи с глаз. Больше никакого леса и снега вокруг. Теперь я вижу солнце.

Мы падаем.

Глава 3 Мёрзнущая душа.

You're gonna catch a cold.
From the ice inside you soul.
© Christina Perry

Сидящая на нижней ветке небольшого деревца ворона встрепенулась и, кажется, с интересом проводила глазами предмет, сорвавшийся с ближайшего уступа. В полёте «предмет» орал как резаный и, когда приблизился достаточно, стало понятно, что это определённо пегас, держащий в зубах единорога. Выглядела эта сценка довольно сюрреалистично, до тех пор, пока потоком восходящего воздуха летуна не перевернуло вверх ногами, а до земли оставалось уже всего ничего.

Хрясь.

Тело пробило наст на ближайшем сугробе и глубоко провалилось под снег, сопровождаемое довольно неприятным хрустом. Через мгновение добавился и исполненный звериной боли крик, не затихавший ещё несколько секунд и заставивший ворону беспокойно забить крыльями. Но улетать птица не торопилась, следя за происходящим. Крик повторился, потихоньку переходя в тихий скулёж, но через минуту всё затихло, зато из сугроба выбралось одно из действующих лиц. Молодая единорожка, выглядящая крайне измождённой, да к тому же и с окровавленным загривком, отряхнулась и, повернувшись к сугробу, что-то из него потащила, судя по тусклому свечению рога, помогая себе ещё и магией. Спустя некоторое время удача ей улыбнулась, и на свет показался неудачливый пегас, как ни удивительно, находящийся в сознании и помогавший передними копытами в нелёгком деле извлечения себя из сугроба. Наконец они выбрались на более-менее ровную площадку под деревом с сидящей на нём вороной.

Пегас тихонько дрожала, сжав зубы, и выглядела крайне потрепанной. Грязная, изорванная куртка с лейтенантскими нашивками едва прикрывала худое, белое тело с многочисленными кровоподтёками и синяками. Вороная грива свалялась и висела безжизненными лохмами, с вкраплениями серых прядей. Длинные крылья странно подёргивались, потеряв немалую часть своих перьев, и складывалось впечатление, что их кончики согнуты под прямым углом. Через секунду пегас закашлялась и на снегу появилось несколько капель крови. Единорожка суетливо бегала вокруг неё, явно не зная, что делать.

-Л-лейтенант! Вы в порядке? — выдала наконец она, остановившись перед лицом лежащей.

Ответ был совершенно непечатным, пока его не прервал приступ кашля. Отдышавшись, пегас всё же собралась с силами и ответила нормально.

-Нет, не в порядке. Я подыхаю в этой проклятой ледяной пустыне в компании идиотки, — лейтенант скривилась от боли. — Кажется в сугробе осталась моя кепи, тащи сюда.

Пегас с ненавистью уставилась на небо и приветливо светившее солнце, а потом начала вертеть головой по сторонам, осматриваясь. Когда ей на глаза попалось дерево с сидящей на нём вороной, чуть заметно усмехнулась. Вскоре из сугроба вернулась единорожка, сжимавшая в зубах утерянный головной убор, и водрузила его лейтенанту на голову.

-Благодарю. А теперь поворачиваешься и идёшь вон в ту сторону, — копыто пегаса указало куда-то вдаль. — Нам почти удалось добраться до форта, идти осталось часа четыре. Ну для тебя может шесть-семь. Окажешься в зоне, где постоянно снуют патрули, они тебя сразу заметят. И накормят, и отведут куда нужно. Всё, вперёд, нечего тут рассиживаться.

-Лейтенант. А как же вы? Я могу попытаться поднять вас и поддерживать, мы пойдём медленнее, но..

-Я. Не смогу. Идти. Точка. Буду благодарна, если ты сообщишь патрулю о том, что я осталась тут, наверняка кого-то пришлют на помощь.

-Я же не могу бросить раненого! — казалось, что единорожка сейчас заплачет. -Это неправильно! Сейчас я попробую использовать исцеляющее заклинание, и вам сразу станет легче.

-Нет. Боль единственное, что удерживает меня в сознании, и поверь, я пока не хочу его терять, — пегас в который раз покосилась на ворону. — Помоги мне сложить крылья и проваливай.

На пару минут воцарилось молчание, прерываемое болезненными вздохами лейтенанта, пока единорожка как могла осторожно укладывала ей крылья за спиной.

-Мэм, вы точно уверены..

-Совершенно точно. Шагайте, юная леди, — голос пегаса прозвучал особенно ядовито, — и не распускайте сопли. Если будете как следует шевелить крупом, патруль успеет добраться до меня прежде, чем я окончательно замёрзну. Удачи.

Лейтенант приложила копыто к козырьку кепи и уронила голову на снег, закрыв глаза, явно намекая на окончание разговора. Единорожка помялась рядом с ней ещё пару минут, желая сказать ещё что-то, но потом довольно быстро пошла в указанном направлении. Через несколько минут она скрылась за ближайшим холмом.

Глаза пегаса открылись и она уставилась на ворону, криво ухмыляясь.

— И не надейся скотина. Перед смертью я постараюсь натянуть кепи по самые уши, перебьёшься без моих очаровательных глазок, подруга.

Лейтенант закашлялась, вновь испачкав снег перед собой очередной порцией крови. Пару минут она лежала тяжело дыша, а потом, подтянувшись на передних копытах, проползла пару метров вперёд.

— Не чувствую задних ног. И вообще ничего ниже крыльев...- пегас обеспокоенно повернула голову, проверяя, на месте ли нижняя половина её тела , — и крылья тоже не слушаются, зато по краям их словно прижгло. Лейтенант горестно вздохнула — Больно. Ужасно больно, и головой я, похоже, приложилась неслабо. Зато такое нервное потрясение, кажется, вернуло мне пошатнувшийся разум, — кобыла хрипло рассмеялась, — Ну что же, лучше умирать в трезвом уме и твёрдой памяти, как говорится. Ещё и с вороной можно поболтать.

Пегас ещё некоторое время потратила на осмотр своих ран, но вскоре положила голову на снег и затихла. Только дрожь, периодически пробегавшая по растянувшемуся в длину телу, да медленно поднимающиеся и опускающиеся бока доказывали, что жизнь ещё теплится в ней.

Прошло около получаса, прежде чем сидевшая на дереве ворона взлетела и приземлилась на снег рядом с умирающей. Оголодавшая птица явно обрадовалась такому большому куску мяса, свалившемуся на неё буквально с неба. Стоило бы выждать ещё немного, но птичка не отличалась терпением и, добравшись до задней ноги пони, на пробу ткнула её клювом. Не дождавшись реакции, она воткнула клюв поглубже и снег в очередной раз оросило кровью.

Однако, довольно быстро пиршество прервалось, пони резко подняла голову, что заставило птицу отлететь подальше.

-Мёртвый, заткнись! Дай мне уже покоя. Тебе не надоело ещё? — складывается впечатление что кобыла разговаривает с невидимым собеседником, который ей отвечает. — Да, да, будешь мучить до самой смерти. Заткнись только на полчасика, как раз понаблюдаешь...- лейтенант махнула копытом, словно пытаясь ударить невидимку, — А ну не уворачивайся, когда старший по званию желает сунуть тебе в челюсть! Не буду я за тобой гоняться. И никуда не пойду. Отстань.

Пегас вновь растянулась на снегу.

В это же время, но несколькими милями дальше, единорожка-медик продолжала свой нелёгкий путь. Потихоньку солнце закрывают тёмные тучи и начинается снегопад. Пока ещё небольшой, снежинки лениво падают на землю. Кобылка с тревогой оглянулась и с пол минуты простояла неподвижно, поглядывая на небо. Передохнув, она продолжила свой путь, быстро перебирая копытцами, хотя не так давно она не могла сделать и шага, покорно ожидая приближавшуюся смерть.

— Если я умру и по ту сторону увижу тебя, это будет прямым доказательством моих прегрешений, — лейтенант неловко повернулась, пытаясь устроиться поудобнее, — Худшей кары представить сложно. Болтливый, приставучий... — внезапно кобылка покраснела, что было очень хорошо заметно на мертвенно-бледном лице. — Подонок, мог бы не напоминать, это было не более чем удачным стечением обстоятельств для какого-то шустрого жеребца. Мужлан.

Пегас повернула голову в сторону деревца, на нижней ветке которого вновь устроилась ворона, сверлившая её довольно-таки кровожадным взглядом.

— Откуда тут вообще взялась ворона? Не припоминаю, чтобы раньше их замечала. Или это одно из благ цивилизации, что пришло вместе с Империей, — очередной хрипловатый смешок. — Как смотрит-то. Никак не дождётся, когда я наконец сдохну.

Лейтенант приподняла переднюю правую ногу, осматривая до сих пор пристёгнутый к ней штуцер. Один из ремешков оборвался, но второй прочно продолжал удерживать оружие.

-Испортить тебе что ли праздник? — прищурив один глаз, лейтенант вытянула копыто в сторону вороны, целясь в неё. — Бах! Ты убита, падай. А мне хватит и одного патрона, если что. Впрочем, откуда такие мысли, вышибать себе мозги это крайне некрасиво. Да и вроде бы смерть от холода не так плоха, просто засыпаешь и не просыпаешься. По рассказам очевидцев...

Кобыла вновь тяжело вздохнула и положила голову на вытянутую ногу. Глаза, впрочем, оставались открыты.

— Мёртвый. Ты у нас знаток религии. Что там говорилось про очищение болью и прочие милые сердцу вещи? Подходит под мою ситуацию? А то, знаешь ли, проснувшееся сознание после удара по голове звучит как-то странно. Обычно бывает наоборот. Или это очередная шутка свыше, чтобы запомнила получше, как подыхаю?

На некоторое время воцарилось молчание, видимо, пегас выслушивала ответ своего собеседника. Постепенно на лице у неё появилась болезненная ухмылка.

— Ты как никто другой умеешь подбодрить, зараза. Нет бы что-то хорошее сказать старому другу, который готовится проститься с жизнью. Впрочем, ты всегда был тем ещё гадом. Ладно, расскажи мне что-нибудь. Не хочу...в тишине, страшно всё же.

Прошло несколько часов. Пегаса за это время успело присыпать снегом, только плечи и голова теперь выглядывали из небольшого сугроба, кобыла периодически счищала с них снег, как могла. Ворона продолжала наблюдать за ней, терпеливо сидя на ветке и периодически встряхиваясь. Слизнув с губ несколько снежинок, лейтенант приподняла голову, с тоской оглядев уже опостылевший пейзаж вокруг.

— Вот так всё и заканчивается. Посреди ледяной пустыни, на непонятной войне и непонятно за что. Как же хочется жить в такие моменты. Ещё столько дел не сделано, столько слов не сказано, — последнюю фразу она пропела. — Мёртвый? Ты где? Не бросай меня, я не хочу умирать в одиночестве. Это не справедливо...

Кобылка заворочалась, пытаясь сбросить с себя снег, из-за веса которого становилось сложно дышать. Через некоторое время на её лице появилась гримаса ненависти и гнева.

— МЁРТВЫЙ!? Чтоб тебя. Не...- пегас замолкла, как-то разом расслабившись, — Не надо, я не хочу... — голос постепенно затих, только тяжёлое дыхание вырывалось из её груди.

Прошла пара минут, прежде чем она вновь осознанно пошевелилась. Покрасневшие глаза уставились на дерево, а потом взгляд сфокусировался на вороне. Пегас медленно подняла копыто со штуцером и, тщательно прицелившись, дёрнула зубами спусковую скобу. Раздался выстрел и измочаленный комок перьев сдуло с ветки.

— Егеря не промахиваются..- прокомментировала лейтенант свои действия, — И не умирают... мы просто перегруппируемся, чтобы снова вступить в бой, как только это потребуется. Так что улетай, глупая птица, — пегас хрипло засмеялась и ещё пару минут не могла остановиться, зловещий звук разнёсся по всей округе. Но вскоре её глаза затуманились, и голова обессиленно опустилась на землю.

— Всё. Конец истории. Кровь и земля, — прошептала она уже с закрытыми глазами.

Парой часов ранее, многими километрами южнее, сквозь усиливающийся снегопад маленький единорог продолжала свой путь, пошатываясь от усталости. Организм вовсю тратил последние силы, которых и так-то было немного, но она не давала себе и минуты отдыха, больше всего боясь свернуть не туда и заблудиться. По заледеневшей пустыне запросто можно было бродить кругами и не знать об этом, стоит только потерять нужное направление. Впрочем, она и сейчас не была уверена в том, что идёт верным путём, ведя сама с собой безмолвный диалог.
А что, если я сбилась с пути? Или лейтенант была не права, и на самом деле форт находится в другой стороне? Она же была изранена и не в своём уме, хотя после падения и начала разговаривать...

Кобылка вспомнила самый страшный миг в своей жизни, когда сил идти уже не оставалось, и над ней стояла пегас, занося штык для удара. Больше всего её поразила улыбка, которая в этот момент застыла на лице лейтенанта, даже штык, удерживаемый зубами, не мог её спрятать.
Почему она улыбалась? Может быть правда сошла с ума? И почему тащила меня ещё многие часы, хотя перед этим собиралась убить? Это странно...

Единорожка пошатнулась, споткнувшись о камень, занесённый снегом, но быстро восстановила равновесие и продолжила идти вперёд. Кажется снегопад пока не усиливался, чему она была несомненно рада.
Столько хороших пони погибло, а я ничего не могла для них сделать. Ну почему, почему я не умею создавать еду...Совсем чуть-чуть, немного и мы бы все добрались без проблем. А потом бы сидели как обычно, все вместе, вокруг костра и вспоминали...

Кобылка шмыгнула носом и вытерла выступившие слёзы об воротник куртки.
Интересно, а остальные добрались до форта? Наверняка добрались, они уже давно должны были дойти. И наверняка к нам на помощь выслали отряд, ещё чуть-чуть пройти и я их повстречаю...А может быть они прошли мимо? Наверное они просто ищут нас в другом месте. Скоро поймут, что мы пошли другой дорогой, и обязательно найдут. Сначала лейтенанта, а потом догонят меня...

Ободрившись этой мыслью, она обернулась на секундочку, посмотреть, не догоняют ли уже её. Но никого в округе не было, ни позади, ни впереди, и пришлось вновь шагать дальше.
А может быть...может я осталась одна? Те трое не добрались до форта, лейтенант уже умерла, понадеявшись на то, что я приведу помощь вовремя. Я такая слабая, такая медленная, такая бесполезная...

Единорог чуть не разрыдалась, но всё же смогла подавить это острое чувство жалости к себе.
Нет, это невозможно. Всё будет хорошо, всё обязательно будет хорошо, мама всегда так говорила. Интересно, как там, дома. Наверняка они с отцом гордятся мною. Служба в армии — это почётно, Империя никогда не забывает своих солдат и их семьи. Я скоро вернусь домой, обниму их и покажу свою красивую форму. Расскажу им всё, что видела, вот удивятся! ...Ну не всё, не буду рассказывать немного. То, что грустное, не нужно их волновать.

Она покосилась на свой рукав с нашивкой рядового, красным крестом и девизом, написанным под ним — «Не навреди!».
Да, именно так. Я не совру, просто не расскажу немного, чтобы не повредить им. Это правильно. Интересно, сколько я уже иду? Кажется долго, несколько часов. Лейтенант сказала, что семь, прошло столько или нет? Как же сосчитать. Как я хочу, чтобы это всё кончилось побыстрее.

Постепенно начал подниматься ветер, подталкивая в спину кобылку. Прошло ещё около часа, прежде чем она начала окончательно выбиваться из сил.
Ну что же это. Я иду уже вечность...

Кобылка посмотрела на тучи над головой и внезапно обнаружила вдали несколько чёрных точек, летевших в её сторону.
Что это? Пегасы? ПЕГАСЫ!

Радости её не было предела. Собрав последние силы, она начала подпрыгивать на месте и кричать, привлекая к себе внимание. Впрочем, летуны и так явно спешили к ней. Через пару минут, звено из восьми пегасов приземлилось рядом с ней, первым ближе подошёл жеребец с нашивками сержанта на лётной куртке.

-Как же я рада вас видеть! — единорожка кинулась к нему, чуть не плача.

-Тише, тише девочка, — командир звена, хоть и выглядел довольно молодо, но голос хрипловатый — Ты из того отряда, который отправился в дальний рейд?

-Так точно сэр! Рядовая-врач Морфи! Вас послали найти нас? — единорожка пыталась отдышатся, чувствуя, как её переполняют эмоции, и в голове бьётся одна мысль: «Спасена»

-Да, трое из ваших недавно добрались до форта. Правда они сказали, что скорее всего больше никто не выжил...- сержант внезапно осёкся, понимая, что говорит лишнее, — Впрочем я рад, что они ошибались! — жестом он подозвал одного из рядовых. — Сейчас мы мигом доставим тебя в форт и всё будет хорошо. Представляю, чего тебе стоил этот переход.

-Подождите! Там..- Морфи повернулась, разглядывая цепочку своих следов, которые уже начало засыпать снегом. — Лейтенант. Она тяжело ранена и не смогла идти дальше, отправив меня за помощью. Вы же найдёте её? Только поторопитесь, иначе она..- врач не нашла в себе сил закончить фразу.

-Конечно, — жеребец сразу посерьёзнел, — обязательно, мы никогда своих не бросаем.

Сержант кратко обрисовал ситуацию. Двое пегасов остались с Морфи и один тут же осторожно подхватил её, раскрывая крылья и готовясь взлететь. Нужно было как можно скорее доставить малышку в спокойное место.

Остальные шестеро, во главе с сержантом, уже поднялись в воздух, полетели вдоль исчезающей на глазах цепочки следов, держась ближе к земле. Вскоре, однако, строй изменился, теперь они летели цепью, на расстоянии в сотню шагов друг от друга, внимательно осматриваясь и стараясь не пропустить ни единого признака жизни.

-Сержант! — один из пегасов подлетел ближе к командиру- Кажется я слышал что-то!

-Да, похоже на выстрел. Ускоримся, надеюсь это попытка привлечь к себе внимание, а не...- пегас махнул копытом, обрывая себя на полуслове, и чаще заработал крыльями, увеличивая скорость.

Через несколько минут они приземлились рядом с сугробом, из которого торчала голова в потрёпанной кепи и передние копыта. На рукаве куртки лейтенантские нашивки.

-Это она, точно. Ну-ка ребята, осторожно, единорог говорила что-то о серьёзных ранениях.

Через несколько секунд неподвижное тело вытащили из сугроба. Один из рядовых наклонился пониже и приложил ухо к губам кобылки, пытаясь понять, дышит ли она.

-Единый, вы только посмотрите на крылья! — кто-то из солдат не сдержался- Как такое могло произойти.

-Дышит, очень слабо, похоже вот-вот...- солдат поднялся с земли и посмотрел на сержанта.

-Бинты сюда, все, что есть. Перевязываем и попробуем отнести её в форт. Возможно, ещё не всё потеряно.

Быстро закончив с перевязкой, пегасы подхватили кобылу с разных сторон, стараясь действовать аккуратно. Изорванные крылья пришлось туго примотать к спине лейтенанта, сами они упорно отказывались держаться в сложенном состоянии. Через минуту шестёрка пегасов взмыла в воздух, четверо несли раненую, ещё двое были готовы сменить уставших. Со всей возможной скоростью звено направилось в сторону форта.

Морфи в это время уже была в форте. Сразу же по прибытии пегас отнёс её в местную санчасть и сдал на руки врачам. Оказавшись в тепле и избавившись, наконец, от тяжелейшего напряжения последнего месяца, единорожка потеряла сознание. Быстрый осмотр врачей подтвердил крайнюю степень истощения организма, несколько синяков и довольно обширную рану на загривке, которую сразу обработали и зашили. Небольшая доза лечебной магии, капельница и тёплая постель. Медики пришли к выводу, что вскоре она пойдёт на поправку, тем более, что серьёзного обморожения не обнаружено. Удовлетворённые своей работой, врачи уселись попить чаю и обсудить последние события, учитывая, что сегодня в их руки попало четверо из отряда, про который все уже давно забыли, списав на допустимые потери. Да и предыдущая троица была поразговорчивей , хотя не в меньшей степени была истощена физически и морально. Впрочем, посиделки у них получились недолгими, дверь в санчасть распахнулась и четверо пегасов внесли неподвижное тело, обмотанное бинтами. Всё весёлое настроение медиков как ветром сдуло, стоило им уложить нового пациента на стол и приступить к осмотру. Как обычно, судьба посмеялась над всеми, приготовив самое тяжёлое напоследок.

Работа закипела.

Глава 4 Улыбки и подлость

Стремление выжить сильнее желания жить.
© Родина дремлющих ангелов.

Проснулась я от боли. Дерьмо, да даже умирать было не так больно! С трудом разлепляю глаза и тут же закрываю их обратно, свет очень яркий. Это уже слишком. При попытке высказать своё мнение относительно такой загробной жизни, обнаруживаю, что из горла доносится только тихий хрип, а во рту торчит какая-то трубка, приклеенная к нижней губе. Собравшись с силами, вторично потихоньку открываю глаза. Белые стены, белый потолок, типичная больничная койка и пара врачей, с интересом наблюдающих за моими мучениями. Логика уверенно подсказывает единственный правдоподобный вариант — Санчасть. Врачи подходят поближе, перед одним из них летит блокнот с карандашом, удерживаемые левитацией.

— Проснитесь и пойте, лейтенант Чейни! Добро пожаловать на этот свет! — заговорил один из медиков, прямо-таки лучась самодовольством. — С вашей помощью я выиграл пятёрку, очень рад, что вы наконец пришли в сознание.

Издаю в ответ ещё пару хрипов, сверля его не самым добрым взглядом. Догадываюсь, на что они тут ставки делают.

— Ах да, коллега, — манерный и повелительный жест, после которого второй единорог подключает к трубке, идущей в рот лейтенанта, пакет с водой, — Только не увлекайтесь поначалу, не хватало вам ещё захлебнуться.

Вода, живительная влага, какая же она вкусная. И как легко этого не заметить, имея её вдосталь. Пью маленькими глотками, чувствуя неподдельное наслаждение, которое даже боль заглушить не в силах. Вскоре, напившись, пытаюсь задать вопрос, надеясь, что теперь голос меня не подведёт.

— Сколько? — даже это короткое слово похоже непросто далось пегасу, судя по гримасе на её лице.

— Неделю, даже чуть больше, плоховато вы, лейтенант, заботились о своём здоровье, так что нам пришлось изрядно потрудиться в деле его восстановления, — единорог делает пару пометок в своём блокноте, второй в это время выходит из палаты.

— Отлично. — кобыла прикрывает глаза. — Дошло...сколько?

— Пятеро, считая вас. У остальных повреждения были не такими обширными, в основном просто истощение организма, да пара обморожений, — единорог приблизился вплотную к кровати, — А теперь время вас осмотреть, как самочувствие?

— Прекрасное, было бы, если бы вы не искупали меня в кипятке и не вбили мне гвоздь в за..позвоночник. Но то, что я чувствую все части тела, уже весьма радует, знаю вас коновалов, лишь бы что-нибудь отрезать, — постепенно кобыла начинает говорить всё лучше и лучше.

— О, вам тоже не удалось избежать подобной участи. Мы просто любим свою работу и сувениры на память, не судите врачей плохо, — с иронией в голосе ответил медик. Рог его засветился, видимо в это же время использовалось какое-то заклинание.

С подозрением смотрю на шутника и наконец оглядываюсь получше. Оказывается я не лежу, а нахожусь в полусидячем положении, накрытая одеялом по пояс. С подозрением пытаюсь пошевелить копытами и осторожно приподнимаю край одеяла, заглядывая под него. Нет, вроде всё на месте, четыре копыта, хвост я даже чувствую, это похоже единственная часть тела, что не болит. Выглядит, конечно, не слишком презентабельно, но что поделать. Отпускаю одеяло и поворачиваю голову налево, обнаруживая, что спиной прислонена к металлической сетке, на которой распластаны во всю длину мои крылья. Наверное, со стороны напоминаю бабочку попавшую в паутину. Даже похоже не отдельно от меня, учитывая ощущения. Им-то и пришлось хуже всего во всей этой передряге, перевязаны вдоль и поперёк, кончики, видимо, в гипсе. Вновь перевожу взгляд на врача, который с интересом наблюдает за моими исследованиями.

— Колитесь, что откромсали. И учтите, я не жеребец, так что следующая шутка — мимо.

Как-то он сразу посерьёзнел и отошёл от кровати, выходя из зоны досягаемости. Не очень хороший знак.

— Крылья. Пришлось немного...подрезать. Примерно по пять-шесть сантиметров кости с каждого, на концах, — единорог выглядит немного смущённым, рассказывая. — Там нечего было уже собирать, каша сплошная из осколков костей. А учитывая обморожение, начинался некроз тканей, так что было принято решение об ампутации поражённых участков.

Молча перевариваю информацию и вновь поворачиваю голову, изучая повреждения. Врач продолжает тараторить, его слова всё больше напоминают попытку оправдаться.

— Мы и так не были уверены, что вы останетесь в живых, лейтенант, повреждений была масса...

— И что в итоге? Полёты? — пегас перевела ничего не выражающий взгляд на врача.

— Эээ, сложно пока давать какие-то прогнозы, всё возможно. Треть маховых перьев вы точно потеряли и в зависимости от того, сколько отрастёт...- некоторое время единорог собирался с мыслями. — Но в любом случае, о дальних полётах вы можете забыть. Как и вообще о том, чтобы двигать крыльями в ближайший месяц, — жеребец отступил ещё на пару шагов.

— Хватит дёргаться, док. Не буду я на вас кидаться, это совершенно бессмысленно. И вообще, я искренне благодарна вам за спасение собственной жизни, знайте. Ходить смогу, прогноз не так плох, симпатичная мордашка не пострадала почти, — лейтенант криво ухмыльнулась, — учитывая мою удачливость, уже неплохо.

— Ну вот и славно, — единорог вновь подошёл ближе, успокоенный этими словами, — просто у нас бывали случаи с пегасами которые, сами понимаете. А теперь, позвольте я погружу вас в сон, что бы вы не говорили, это серьёзный удар по психике, и не стоит вам пока перенапрягаться.

— Хорошо, — пегас как могла устроилась поудобнее и прикрыла глаза, чувствуя, как начинает работать заклинание,- И всё же здорово быть Живой.

Чувствую, как сознание затуманивается. Нет у меня никакого потрясения, разве что эйфория.

...Живая.

Прошла пара дней, а чувствую себя уже лучше. Стоит вознести хвалу Имперской медицине и здешним врачам. Хотя обезболивающими заклинаниями меня продолжают накачивать ей-ей как. Но к боли вполне можно привыкнуть, правда теперь помимо неё ещё и дико чешется всё тело. Кажется, это должно быть хорошим знаком, но вот ничуть не легче...Большую часть времени сплю, дважды в день обследования. Сегодня наконец позволили питаться самой, а не «через трубочку» очередным бульоном. Узнала последние новости, оказывается, пока я тут валялась без сознания, кочевники добрались до стен форта, что, впрочем, не удивительно. Приём их ожидал вполне радушный и, потеряв полторы сотни, дикари отступили. Потом была ещё парочка таких же штурмов, у нас потери небольшие, а вот они кровью умылись изрядно. Теперь взяли форт в кольцо и ждут неизвестно чего, запасы провианта-то тут поболее, чем у них, а скоро должна подойти пара дивизий, которые развешают их по окрестным деревьям. Так что в общем-то всё неплохо. Мне воевать явно не грозит в ближайшее время, так что всё время пока не сплю, просто сижу и думаю. Мёртвый куда-то запропастился, не видела его уже давненько, начинаю скучать, поболтать теперь не с кем. По моим настояниям врач принёс зеркало, ну что сказать, не так уж всё и плохо. По крайней мере ничего необратимого не обнаружила. Гриву, конечно, придётся подстричь покороче, но отрастёт. Больше беспокоит остальной внешний вид, но врачи уверяют, что как только отрастёт шерсть, последствия обморожения перестанут быть столь очевидны. Сейчас-то такое ощущение, что с половины меня содрали шкуру, крайне неаппетитно. Ещё врач заикнулся про возможные проблемы с размножением в дальнейшем, но развивать эту тему не стал. Я и не настаивала. Пока остаётся сидеть и пялиться в потолок, чем и занимаюсь.

— Ну как вы, лейтенант, ощущаете тягу к жизни? — до неприличия радостно спросил врач-единорог, входя в палату, — По всем пунктам идёте на поправку.

— Я её и не теряла, — пегас лениво приоткрыла глаза, — Кстати, сколько это займёт времени?

— Ну месяца два я думаю, не меньше. До тех пор жить вам будет довольно больно, да и потом может аукнуться ещё как, — единорог ответил в этот раз довольно серьёзно, — рекомендую больше на снегу не спать. Да, кстати, майор к вам сегодня зайдёт.

— Майор? Это который не так давно был капитаном? — брови кобылы чуть удивлённо приподнялись, — шустро двигается по карьерной лестнице. Или он успел совершить какой-то подвиг, а я не в курсе? — отчётливо слышна ирония в голосе лейтенанта.

— Да нет, но поговаривают, что он протеже чей-то. Вот при малейшей возможности и, — единорог сделал какой-то сложноописуемое движение копытами, — но в целом он мужик неплохой.

— О да, я заметила, уверяю, — теперь голос кобылки прямо-таки источает яд, — никогда не забуду, наверное.

— Ну, поправляйтесь лейтенант. Вечером зайду, как обычно.

— Эй, док, может разыщите мои личные вещи? Они остались в форте, когда мы в рейд ушли. Неплохо бы получить их обратно. И книжку какую-нибудь, хоть устав, я со скуки тут загнусь скоро.

— Ладно, попробуем найти, — единорог махнул на прощание и вышел из палаты.

Вот значит как. Комендант форта жаждет меня навестить, жаль, что я пока привязана к этой сетке. Есть у меня для него пара ласковых и добрых слов. Тяжело вздыхаю и закрываю глаза, пока можно поспать.

Просыпаюсь, когда дверь в палату в очередной раз отворяется. Заходит мой старый знакомый — капи..прошу прощения, майор. Сразу снимает фуражку и кидает её на столик у входа. Вот как, без чинов значит. Это несколько ободряет. Майор подходит ближе и из планшета на боку достаёт конверт, который бросает мне на кровать рядом со мной. Интересно конечно, но пока не реагирую, сверля его взглядом. Пытается отвечать тем же, но вскоре затянувшееся молчание прерывается.

— Как вы, лейтенант? Точнее уже старший-лейтенант! — жеребец чуть усмехнулся.

— Служу Империи! — фраза явно на автомате вырывается изо рта кобылки, которая тут же недовольно тряхнула головой, — чем обязана?

— Ну положим приказ вы всё же выполнили, хоть и столкнулись с..ээ..непреодолимыми трудностями. Героически довели отряд до форта, пусть и не всех, тащили на себе солдата и прочее-прочее, что обычно называют подвигом.

— Непреодолимыми трудностями? -кобылку затрясло, — Трудностями!? Какого хрена!? Куда делся отряд, который должен был нас встречать?

— Спокойнее, спокойнее. Поступили данные от разведки о кочевниках, было принято решение вернуть в форт всех, кто в это время находился за его пределами. Вы в курсе, что отдельные отряды вас опередили на неделю, а то и больше? Ваше отделение двигалось вдоль гор, а вот дикари избрали другой путь.

— Плевать. Ты меня кинул. Меня и всё отделение. Лично ты и не нужно оправдывать свои действия какой-то необходимостью. А теперь ещё и это, — кобыла стукнула копытом по лежащему конверту, из него раздался металлический лязг,- Такое впечатление, что кто-то пытается откупиться.

Всё же, не сдержав любопытства, вытряхиваю содержимое конверта наружу. Так, три листка бумаги и...

— Да ты издеваешься, майор, — пегас подняла копыто с лежащей на нём медалью- За храбрость!?

— Обсуждению не подлежит. — жеребец подошёл почти вплотную, — И не выдрючивайся лейтенант. Мне тоже глубоко наплевать на твоё мнение. Сказано герой, значит герой. — он отвернулся, неторопливо направляясь к столику,- Только советую особо часто эту историю не вспоминать, а то мало ли. И готовься отправляться в тыл. Долечиваться будешь там. Заодно отпуск отгуляешь.

— Есть , герр, — ехидно протянула пегас, — А ещё вопрос, герр, в похоронках ту же чушь напишете, про целесообразность принятия такого решения?

— Я их только подпишу, текст стандартный, ты же вроде не первый день в армии, Чейни,- жеребец одел фуражку и поправил её перед зеркалом, явив собой образец Имперского офицера. — Должна понимать.

— Тогда попрошу вас не отправлять их со всей почтой, герр. Я бы хотела лично доставить их семьям, герр. Надеюсь, я не прошу слишком многого, герр? — голос у лейтенанта стал прямо-таки медовым.

— И зачем тебе это? — майор уже открыл дверь и, обернувшись, стоял на пороге. — Кому и что ты собираешься доказывать?

— Это мой долг, герр! — пегас прямо таки пожирала глазами начальство, изобразив ревностного служаку, — Они были моими подчинёнными, герр! И к тому же, — голос кобылки перестал быть заискивающе-подобострастно-дебильным, — я считаю, майор, что помимо того, чтобы действовать по уставу, ещё иногда стоит поступать правильно. И по совести. Не считаете так, герр?

Ответом мне был смачный удар дверью по косяку, от чего она чуть не провалилась внутрь. Похоже майора проняло и я, улыбнувшись, расслабилась, чуть прикрыв глаза. Может быть я на него и зря ополчилась, по-своему он наверное был прав. Да и за собой я чувствую гигантскую вину, но мне так давно хотелось кому-нибудь нахамить. А лучшей цели и придумать нельзя. Ладно, посмотрим, что там ещё. Первый листок..»О присвоении внеочередного звания..» бла-бла-бла, всё понятно. Во втором о награждении почётным знаком. Повертела медаль, пристально её разглядывая и раздумывая, стоит ли её носить. Так и не определившись, отложила в сторону. Третий, наверняка направление в госпиталь. Быстро пробегаю глазами по тексту. Ох, вот это поворот, сердце на секунду замерло. Да неужели...

Я еду в Столицу.

Следующие пара дней прошли как в бреду. Сложно было разобраться в своих чувствах. Наконец пришёл док и сообщил, что завтра меня открепят от этой сетки и можно будет пройтись по палате. Если всё будет в порядке. Это подбодрило, я уже устала от того, что не могу передвигаться. Да и честно говоря боялась, что после такой травмы, что-то может пойти не так. Ладно полёты, переживу, но вот если я на всю жизнь останусь прикована к кровати, это будет...неприятно. Однако в этот же день произошло ещё одно запоминающееся событие. Меня навестил сержант с той парой молокососов, что добрались до форта первыми. Впрочем наверное их теперь так нельзя называть. Выжив в тех условиях, они пожалуй заработали себе ценный опыт и право...А, ну эти рассуждения. Пожалуй их скупые слова благодарности были мне приятны. Всё прошло конечно как-то скомкано, и покидали палату они с явным удовольствием, словно выполнив тяжкую работу, только сержант задержался на пару минут, просто молча задержав на мне взгляд. Шутливо отсалютовала.

— Спасибо, что не пристрелил меня тогда.

— Сочтёмся, — жеребец чуть смущённо приложил копыто к козырьку кепи,- Когда-нибудь. Бывайте, лейтенант. — он последовал за остальными, покидая палату.

Я испытала что-то вроде облегчения после их ухода. Слова были приятны, но солдаты явно чувствовали себя не в своей тарелке рядом со мной. Из болтовни врача я уже знала, что их тоже возвращают в тыл, всех троих, только сержант останется здесь. Я улыбнулась, понимая, что майора бы следовало поблагодарить за то, что он отправил этого вояку со мной, иначе бы не выжил никто. Но долго предаваться своим мыслям мне не дали, естественно, ещё один солдат пожелал высказать свои поздравления лично. Единорожка-медик влетела в палату как ураган...

— Лейтенант! — Морфи закрыла за собой дверь и кинулась к кровати. — Как я рада, что вы живы! Я столько всего хочу вам сказать!

— Тише, тише, не кричи так, — с улыбкой на лице, пегас тяжело вздохнула, — Как видишь, я не собираюсь отправляться на тот свет прямо сейчас, так что ты вполне можешь успокоиться и по порядку сказать всё, что хочешь. Убежать я тоже не смогу, — добавила она уже тише.

— Я..я так благодарна вам. Вы же спасли мою жизнь. И всех остальных...- глаза единорожки подозрительно заблестели, — хотя и не все добрались, но без вас наверное вообще...

— Выполняла свой долг. — пегас вновь усмехнулась, но на сей раз уже как-то вымученно. — Впрочем, благодарна тебе за столь высокую оценку собственных навыков.

— Вы лучшая пони, что я встречала за свою жизнь! — единорожка призналась и сразу потупилась. — Я хотела бы быть похожей на вас.

Я замолчала на пару минут, закрыв глаза и тщательно выбирая выражения. Наконец правильная фраза была выстроена в моём мозгу.

— Искренне надеюсь, что ни один пони на этом свете не станет таким же как я. И правда советую тебе выбрать другой идеал для поклонения. Ты ещё слишком молода, чтобы портить себе жизнь таким образом. Я и так достаточно сделала для этого, — пегас подалась вперёд, насколько ей это позволяли крылья, до сих пор распятые за спиной. — Пожалуйста, запомни это, Морфи. Без чинов и прочего, просто послушай того, кто старше тебя, и повидал в жизни многое. Не зря вас назвали Лучшими из нас. Вы и правда будущее Империи. А я — её тёмное прошлое. Никогда не забывай этого. Иди и постарайся подумать над моими словами.

Откидываюсь обратно, закрыв глаза и пытаясь заглушить этот жуткий хохот прошлого в своей голове. Как одно существо могло пробудить все эти чувства? И главное из них — страх. Слышу, как Морфи тихо выходит из моей палаты, кажется последние мои слова расстроили её. Но я и правда так думаю. За что столько всего сваливается на плечи одного несчастного пегаса? Жаль, что я не верю в Единого. Самое время помолиться.

Но зато я верю в Империю.

Глава 5 Передышка

Заткнись! Они мои! Одиночество, боль, неуверенность, сожаление — они мои и только мои! И я не собираюсь делиться ими с тобой!
© Странники

— Док, быстрее уже, сколько можно возиться? — кобылка нетерпеливо вертела головой, наблюдая за тем, как крылья её постепенно отделяются от железной сетки.

— Терпение, лейтенант, поимейте его немного, — единорог отвечал, продолжая телекинезом расстёгивать очередное крепление, — примотали на совесть, в первые дни кто-то имел дурацкую привычку с криками пытаться освободиться и уползти подальше.

— Да, да, прямо сейчас и поимею. И не только совесть, — пегас тихо рассмеялась, — мне уже порядком надоела эта обстановка и ужасно хочется размять ноги.

Наконец я почувствовала, что крылья окончательно обрели свободу, и подалась вперёд, отделяя их от сети. Это оказалось гораздо больнее, чем я себе представляла в начале, так что пришлось сжать зубы, чтобы не стонать. А то пришпилят обратно и прощай свобода. Единорог стоит рядом, явно готовится подстраховать меня, если что. Делаю глубокий вдох и, откинув одеяло, осторожно ставлю задние ноги на пол, а потом осторожно сползаю с кровати, оказавшись наконец на всех четырёх. Прислушиваюсь к своим ощущениям, вроде бы всё нормально. Теперь пора сделать пару шагов по комнате...

— Хэй, как самочувствие? Боль? -врач привлёк к себе внимание пегаса, сосредоточенно вышагивающего по комнате, — и не переусердствуй, ограничимся пятью минутами на первый раз.

— Самочувствие нормально. Боль вполне терпима. — кобыла остановилась в центре комнаты, по очереди перенося весь вес на каждую из ног и результатом, похоже, осталась довольна. — Всё в порядке, док.

— Отлично. Теперь попробуй сложить крылья, нужно немного их размять, а то столько времени без движения...- единорог подошёл чуть ближе.

Пытаюсь пошевелить крыльями, хотя едва чувствую их. Приходится повернуть голову, чтобы понять, имеют ли мои действия хоть какой-то эффект. Мда, пока только какие-то жалкие подёргивания. А ещё больно, похоже слишком уж затекли.

— Не могу, не слушаются. Пытаюсь, но эффект, — пегас криво усмехнулась, — похоже мне понадобится посторонняя помощь.

— Как я и предполагал, — врач кивает на кровать, — укладывайся на живот, это будет не слишком приятный процесс.

Послушно возвращаюсь на кровать и ложусь поперёк, всё ещё пытаясь собственными силами согнуть непослушные крылья, застывшие в одном положении.

— Вот так, а теперь приготовься, будет немного больно...-врач подошёл вплотную к кровати и его рог засветился.

— Всегда готова. Давай коновал, делай своё дело. — пегас чуть расслабилась, растянувшись на кровати.- Быстрее начнём, быстрее...Ааааа!

Я позорно заорала во всю глотку, чувствуя каскад боли, обрушившийся на меня. Теперь я чувствовала левое крыло. Слишком хорошо чувствовала! Казалось, что в меня вгоняют раскалённые иглы. Не прекращая орать, пытаюсь повернуть голову и рассмотреть, что происходит. На самом деле ничего страшного, просто крыло медленно и с тихим хрустом сгибается, укладываясь на своё место. Через пару минут, показавшихся мне вечностью, боль наконец спадает, перестав быть настолько острой. Пытаюсь отдышаться, обессиленная после такого издевательства.

— С-садист. Немного больно? Я чуть не сдохла! — пегас перестала орать, но голос подрагивает от боли.

— Кто говорил, что всё пройдёт легко? Кстати, тут ещё второе и, пока ты не в силах сопротивляться, давай вернём его в обычное положение...

— Погоди, дай отдышусь хоть, это....Ааааа!

Из глаз брызнули слёзы, даже сквозь стиснутые зубы крик рвётся из горла. Ничего не соображаю из-за накатывающих волн боли, молюсь только, чтобы это всё закончилось побыстрее. Наконец, и второе крыло уложено на своё законное место. Меня потрясывает от пережитых ощущений.

— Ну вот, готово, а ты боялась! — жизнерадостно восклицает единорог. — Можно было, конечно, заранее наложить обезболивающее заклинание, но тогда эксперимент был бы не так успешен. Да и повредить можно было.

— Сволочь, я тебя убью, вот сейчас отдышусь и загрызу. Я же сказала, подожди,- пегас прямо-таки кипит от гнева, но попыток подняться с кровати не предпринимает, обессиленно растянувшись в полный рост.

— Ну-ну, не кипятись так. Лучше уж сразу отмучиться, верно? Правда, я тебя сейчас скорее всего сильно расстрою, я же говорил, — жеребец рассмеялся, — нужно их размять, а не просто сложить. Так что терпи, а я займусь остальным.

— Чт...Уааааа! Хвааатит!

Вою, чувствуя, как оба крыла начинают расправляться, похоже, врач решил меня окончательно добить. Дёргаюсь в сторону, но тут понимаю, что не могу пошевелиться. Парализующее заклинание. Остаётся только орать.

— Аааааа! Больнооо!- обездвиженный пегас буквально завывает, перемежая крики боли набором цветастых ругательств, пожеланий одному конкретному единорогу и сообщениями о будущих карах на его голову.

Да этот единорог грёбаный садист! В итоге я, похоже, потеряла сознание. Может оно и к лучшему, сейчас помаленьку прихожу в себя. Крылья болят, но вполне терпимо. Правда обнаруживается ещё одна неприятность при попытке пошевелиться. Свободна только передняя правая нога, остальные надёжно зафиксированы ремнями. Открываю глаза и обнаруживаю, что и четвёртое копыто, очевидно, было привязано, вот только кто-то перегрыз толстенный кожаный ремешок. Сдаётся мне, я догадываюсь, кто это мог сделать. Провожу языком по зубам и окончательно убеждаюсь. Сильна, ничего не скажешь, понятно теперь, почему очнулась привязанной, похоже потерей сознания не ограничилось дело. Надеюсь, я ещё и пару раз лягнула этого живодёра. Слышу, как открывается дверь за спиной, и до меня доносятся обрывки фраз и цокот копыт по полу, похоже, что двое. Поворачиваю голову, насколько это возможно в таком положении, но посетители пока вне поля моего зрения.

— О, очнулась, вредитель! — всё тот же единорог, лечащий врач лейтенанта. — Больше не буйствуем?

— Какого хрена вы меня...А, впрочем, догадываюсь. Всё, я в норме, — пегас отвечает хрипловато, похоже сорвала голос в процессе недавнего лечения, — обещаю быть паинькой.

— Не стоит так торопитсья! Коллега, смотрите, какой чудесный открывается вид....- жеребец рассмеялся.

Чувствую, как начинают пылать щёки, и отчаянно прикрываюсь поредевшим хвостом. Да, одеялом меня укрыть никто не догадался. Вот сволочь! Но тут раздаётся второй голос, а ремни, удерживающие меня, явно начинают ослабевать, похоже их развязывают.

— Эм, боюсь я не могу разделить ваши восторги, — земная пони, судя по одежде, медсестра, с туго набитой сумкой на боку, отвечает единорогу тихим, смущённым голосом.

Наконец-то чувствую себя свободной, и тут же сажусь на кровать, накинув на себя одеяло. С интересом изучаю новое действующее лицо, вроде раньше я её тут не видела. Ладно, будем считать, что я прощаю этого скота, в конце-концов у него только шутки дурацкие, специалист он всё же хороший, в чём я уже не раз убедилась.

— Так, кидаться больше не будешь? — единорог смерил пациентку внимательным взглядом. — Перепугала своими воплями всю санчасть.

— Не буду. В следующий раз я перегрызу тебе горло совершенно бесшумно. — пегас мило улыбается во весь рот. — Ты даже не успеешь этого заметить.

— Ладно, шутки в сторону. Пока ты тут валялась, наконец прибыла наша доблестная армия и разогнала дикарей. Удалось уговорить их поделиться с нами запасом медикаментов, так что вылезай сюда, самое время испробовать новую мазь от обморожений. Жаль, что сразу не было возможности, но и сейчас ещё не поздно.

Кряхтя, слезаю с кровати и подхожу к парочке ближе. Земная пони начинает копаться в своей сумке, вскоре достаёт оттуда пару баночек и подходит ко мне сзади.

— Видишь, сколько я для тебя делаю, неблагодарная? Даже привёл к тебе медика, который не интересуется кобылками, чтобы ты не чувствовала покушения на свою честь! — единорог патетично поднимает передние копыта и отходит в сторонку, — Впрочем зрелище радует мой глаз, две кобылки в тесном контакте, одна ласково гладит круп другой...Эстетично.

— Слушай, мне интересно, ты так со всеми пациентами шутишь, или только я такая избранная? — пегас, повернув голову, следит за манипуляциями медсестры, отвечая единорогу. — Потому что, если со всеми, то удивительно, что тебя никто не прибил до сих пор. А, знаю! Тебе отдают только тех, кто не сможет тебя догнать. Но милый, не забывай, ещё не вечер, я же поправлюсь...- кобыла поворачивает голову к врачу и одаривает его весьма ехидным взглядом.

— Вот и я говорю, сплошная неблагодарность и неуважение к бедному единорогу, который тебя с того света достал! O tempora, o mores! — жеребец смеётся, похоже ничуть не испуганный угрозой. — Ладно, будем серьёзней. Это я наверное от радости такой острослов стал, всё же орда немытых уродов под стенами порядком нервировала.

Спокойно стою, не мешая медсестре работать. Прикосновения довольно болезненны, но мазь явно действует, боль потихоньку затихает, хотя, конечно, теперь большая часть тела в мерзкой зеленоватой субстанции. Впрочем это не на долго, пони достаёт из сумки бинты, отсмеявшийся врач помогает ей меня перевязать. Теперь половина тела покрыта ровным их слоем, чувствую некоторое облегчение.

-Ну вот и всё. Повязки менять раз в три дня, — единорог критично оценивает взглядом результат трудов, — думаю, месяца полтора хватит. Но это решат уже без меня, раз осада снята, то ты вскоре отправишься в госпиталь, а там свои умники есть.

Благодарно киваю медсестре, которая убирает в сумку оставшиеся бинты. Значит уже совсем скоро.Это будет интересно.

— Всё, бывай лейтенант, вечером зайду проведать. За дверь не ходить, иначе запру на ключ, рано тебе ещё. Крылья разрабатывать не забывай, но без фанатизма. Просто иногда шевели ими, чтобы кровь не застаивалась. И никакой нагрузки, взмахивать даже думать не смей, иначе развалится всё. Перед твоей отправкой снимем гипс, глянем что как, и новый наложим.

Жду, пока они выйдут из палаты, и начинаю ходить кругами, пару раз осторожно раскрываю крылья и укладываю обратно. Пока ещё очень болезненно любое движение ими, но тут врач прав, если опять в одном положении застынут, придётся вторично терпеть весь тот ужас. Бррр, даже вспоминать не хочу. Находившись вдосталь, подтаскиваю свой вещмешок к кровати поближе и развязываю его. Все мои вещи, что остались в форте, хорошо, что никуда не пропали. Время заняться сортировкой...

Тихо ругаюсь сквозь зубы. Одна из вещей, что раздражают меня до крайности, пришивать шевроны на форму. С первого раза, естественно, ровно не получилось, пришлось отпарывать и вторично браться за иголку с ниткой. Страшно завидую единорогам в такие моменты, но терпение и труд сделают своё дело. Наконец, заканчиваю, аккуратно встряхиваю парадный китель и откладываю его в сторону, оглядывая свои вещи, лежащие на кровати. Форма, что был на мне, пропала безвозвратно. Судя по весьма живописному рассказу врача, её буквально срезали, не заботясь, естественно, о сохранности. Сложно их упрекнуть, но всё же неприятно. Получать новый комплект, неизвестно какого размера, и подгонять его потом под себя, то ещё удовольствие.

К счастью, у меня сохранился второй комплект и парадка, так что всё не так уж плохо. Изучаю некоторое время баночку с чёрной краской для волос, но с сожалением откладываю её в сторону, потом. Вновь поднимаю китель и, критично его осмотрев, прикрепляю к нему новую медаль, рядом с несколькими уже имевшимися наградами. Ласково провожу по ним копытом, в конце-концов, это моя жизнь и каждый из знаков действительно важное в ней событие...

Нагрудные знаки — «За ближний бой», «Штурмовой», «За ранение», единственная до сегодняшнего дня медаль — «За боевые заслуги», к которой теперь добавится и эта «За храбрость», и, конечно, моя гордость — «Железный крест». Внезапно становится грустно, понимаю, что эти частички меня рано или поздно будут закопаны вместе с трупом на одном из солдатских кладбищ. Если повезёт. Некому показывать и рассказывать свою историю. Семьи в привычном понимании нет, мужа не предвидится, при таком-то образе жизни, дочь...Лучше не думать. Верю что я приняла правильное решение.

Друзья погибли один за другим, даже Мёртвый меня оставил. А раскрывать душу перед незнакомцами я никогда не стану, не стоит оно того. Тихонько всхлипываю, надеясь, что никакому идиоту именно сейчас не потребуется зайти в мою палату. Прижимаю китель к лицу. Чёрный, с красной окантовкой и вышитым золотом оком на груди. Приятный на ощупь, мне всегда нравилось его носить, жаль, случаи выпадают не часто. Он словно моё свадебное платье, даже лучше. Смеюсь сквозь слёзы над этой аналогией и вновь утыкаюсь носом в ткань. Действует успокаивающе. Да лейтенант, совсем ты расклеилась...

Справившись с истерикой, встаю с кровати и хмуро смотрю на себя в зеркало. И что это сейчас было? Трясу головой, отгоняя тяжёлые мысли, и возвращаюсь на кровать. Теперь очередь шевронов на лётную, полевую куртку. В этот раз удалось ровно и аккуратно пришить с первой попытки, хотя меня периодически потрясывает. Остаётся, конечно, ещё одна проблема, подозреваю, что без посторонней помощи я просто не смогу просунуть крылья в предназначенные для них прорези. Ну да ладно, придётся с этим смириться. Форма готова, и я бережно убираю китель обратно в свой объёмный ранец. Куртку пока оставлю, рано или поздно меня должны выпустить, а бинты не считаются за нормальную одежду. Складываю и остальные вещи, практически не глядя на них, только очередного приступа воспоминаний мне не хватало для полного счастья.

Палата мне уже изрядно поднадоела, ненавижу находиться безвылазно в четырёх стенах. Душу греет мысль об отпуске. Может быть я наконец смогу пожить немного «нормально»? И посмотреть на то, как живут в тылу те, за кого мы сражаемся. Подозреваю, что буду слегка разочарована, но наплевать. Нужно же в конце-концов увидеть что-то кроме войны, смертей и сплошной грязи вокруг. Забиваюсь под одеяло и закрываю глаза. Спать.

...

Чёрно-красный мой цвет,

Но он выбран, увы, не мной.

Кто-то очень похожий на стены

Давит меня собой.

Я продолжаю петь чьи-то слова,

Но всё же, кто играет мной, а?

...

© Алиса

Просыпаюсь уже утром, услышав звук открываемой двери. Всё тот же единорог-врач, привычный осмотр и, наконец, он выносит вердикт.

— Ладно, лейтенант, сегодня можешь пройтись по улице, но недолго. Я пришлю медсестру, походит с тобой на всякий случай. И, когда я говорю пройтись, я не имею в виду пробежаться.

Минут через пятнадцать появляется та же земная пони, что и вчера. Совместными усилиями натягиваем на меня куртку, что заставляет пару раз вскрикнуть от боли, но ради возможности оказаться не в четырёх стенах я с удовольствием потерпела бы и более сильную. Выходим из палаты и, спустившись на первый этаж, выходим на улицу. Погода прекрасная, солнце, на небе ни облачка. Мысленно прикидываю и понимаю, что близится лето, так что всё логично. С удовольствием дышу полной грудью, свежий воздух пьянит немного. По выкопанной в снегу тропинке добираемся до плаца, который сейчас, как ни странно, пуст. Ну вот и прекрасная возможность чуть размяться. Ускоряю немного шаг и делаю три круга по плацу, провожаемая бдительным взглядом медсестры. Нда, ослабла я за это время порядком. Повод постараться набрать прежнюю форму как можно скорее. В качестве тренировки продолжаю нарезать круги на плацу ещё с час. Наконец земная пони останавливает меня, по её мнению на сегодня хватит. Пожав плечами, покорно возвращаюсь в санчасть, в свою одиночную палату. Ноги немного побаливают, но всё в пределах нормы. Учитывая, насколько плохо мне было раньше, сегодняшняя боль просто цветочки. Раздеваюсь и забираюсь под одеяло. Медсестра гасит свет и выходит, аккуратно прикрыв за собой дверь.

В таком темпе проходит ещё три дня. Утром прогулка, обед, прогулка до вечера. Выбила-таки себе разрешение тренироваться не пару часов, а большую часть дня. Сегодня, после того как с меня сняли повязки, получила разрешение наконец-то сходить в душ. Это было непередаваемое блаженство...Хотя медсестра и увязалась следом, но видимо только из опасения, что я могу грохнуться на мокром полу. Чувствую себя заново родившейся и наконец-то — чистой! Маленькие радости маленькой пони. Вскоре меня опять намазали этой гадостной, но, без сомнения, лечебной штукой и перебинтовали. Обратила внимание, что кое-где уже обрастаю новой шёрсткой.

Сходила к пегасам, что спасли меня в тот день, и искренне поблагодарила. У них же получила обратно своё оружие и сумки, оказывается сняли, чтобы тащить удобнее было, а потом забыли вернуть, да и не были уверены в моём состоянии. Впрочем, я их не виню, но вот обретение утерянного, казалось бы навсегда, повысило настроение до небывалой отметки. Побегала немного по плацу, нацепив на себя всё железо и подсумки, пора привыкать к их тяжести вновь. Медсестра наблюдала за этим крайне неодобрительно, но от комментариев воздержалась. Ложусь спать в хорошем настроении, уверенная, что сегодня был прекрасный день.

Через неделю выходим из форта с очередным караваном. В конечном итоге, доберёмся до железной дороги, и на поезде уже в Столицу. Путешествие не такое уж длинное по времени, но расстояние, конечно, изрядное. Перед отправкой не забыла зайти к коменданту и забрать похоронки, он-то поначалу решил, что я просто издевалась.

Караван получился небольшой, несколько телег с ранеными из форта, которых отправляют в тыл, но вот охрана знатная, два взвода. Похоже, причина в кочевниках, которые не против нападать на наши коммуникации. Но на большой отряд нападать не станут, естественно, так что можно расслабиться. Большую часть дня иду сама, рядом с головной телегой, периодически болтая с молоденьким лейтенантом-пегасом, командиром второго взвода. Весьма вежлив и обходителен, даже пожалела на пару минут, что не воспользовалась тем самым флакончиком с краской, позабыла, впрочем вскоре выкинула эти мысли из головы, похоже, что я внушаю некоторую степень уважения и в таком виде. Правда ловлю периодически его взгляд на своих крыльях, и острое чувство жалости, вспыхивающее в глазах этого пегаса, мне совсем не по душе, но что поделать.

Перед отправкой гипс сняли, и я имела сомнительное удовольствие полюбоваться аккуратно отпиленными кусочками костей, торчащих из кончиков крыльев. Сейчас их, к счастью, не видно под новым слоем гипса. К сожалению, пегас не единственный мой собеседник. Морфи, естественно, в этом же караване, с остальными из моего бывшего отделения. Но та парочка ко мне предпочитает не подходить, а вот единорожка, похоже, решила свести с ума. Пытаюсь разобраться в своих чувствах, почему это лучащееся жизнелюбием существо вызывает во мне столько раздражения? Совершенно нелогично и глупо, но я с трудом терплю её присутствие.

Прошла уже неделя, мы постепенно приближаемся к цели путешествия, небольшому городку, через который и проходит железная дорога. За время перехода успела немного окрепнуть и больше не чувствую себя разваливающейся на куски, что весьма радует. В данный момент сижу на телеге, отдыхая. Морфи пристроилась рядышком, в очередной раз мучая меня бесконечным потоком вопросов, которые я большей частью пропускаю мимо ушей, изредка отвечая короткими фразами или просто многозначительно хмыкая. Кажется, начинаю к ней потихоньку привыкать.

— Лейтенант, как вы считаете, когда мы выиграем эту войну? -единорожка выжидательно посмотрела на пегаса.- У меня месячный отпуск, может быть я даже не успею вернуться?

— Успеешь. Учитывая всё время и силы, которые брошены на эту войну, успехи не слишком значительные. Если не произойдёт какого-то коренного перелома, освоение тех земель может занять ещё годы и годы, — пегас в это время смотрела в небо, отвечая тихо и монотонно. — Не терпится вновь оказаться там, одного раза не хватило?

— Нет лейтенант, просто...просто так спросила. — единорожка что называется «увяла». — Почему вы так не любите рассказывать о себе? — с детской непосредственностью, она переключилась на любимую тему.

— Потому что считаю это бессмысленным. Больше интересно, почему ты спрашиваешь? Зачем тебе это? Если это пустое любопытство, могу дать почитать устав, узнаешь много нового. — в голосе старлея появилась ирония.

— Я знаю устав, мы его учили! -ответила Морфи крайне возмущённым тоном, — Спрашиваю, потому что хочу понять. Я разговаривала с другими солдатами в форте, но большинство в армии недавно, а вы..ветеран. И, наверное, знаете кучу всего интересного.

— Вот и я об этом говорю. Пустое любопытство. — кобыла лениво повернула голову к излишне любознательной единорожке. — Наверное, если я не рассказываю, то есть на то причина, верно?

— Ну...наверное есть. Вы ничего не рассказываете и не спрашиваете. Большую часть времени молчите, только с тем пегасом болтаете изредка. Мне кажется, вам должно быть одиноко.

— Ещё я общаюсь с тобой, и это заменяет собой пару сотен обычных пони. Ты когда-нибудь замолкаешь? Подозреваю, даже оружие тебе выдавать не стоило, можешь забалтывать противника до смерти.

Отвечаю грубовато, похоже, сама не замечаю, как сильно меня задели её слова. Да бред это, нормально я себя чувствую и наслаждаюсь вновь обретённой жизнью. Встряхиваю головой, отгоняя ненужные мысли. Солнце клонится к горизонту, вскоре встанем на ночёвку. Морфи обиженно замолкает. Всё же я несправедлива к этому ребёнку.

-Ладно, приношу свои извинения, это неправда. Ты просто общительное, любознательное и юное создание. Как и все в детстве, хочешь знать абсолютно всё и сразу. Но, к сожалению, ты почему-то выбрала меня в качестве основного собеседника, а это большая ошибка. Я действительно не люблю говорить не по делу. И ненавижу что-то рассказывать и объяснять. Теперь понятно?

Морфи кивает и дальше мы едем в тишине. Мне стыдно, чуть-чуть.

Пока солдаты набиваются в поезд, прощаюсь с пегасом-лейтенантом, не будь я сейчас в таком состоянии, может что-то и...А, ладно, не стоит сожалеть об упущенной возможности.

По-видимому, составы отправляются по мере заполнения ранеными, так что мы как раз вовремя, скоро он отправится. Первым делом отправляюсь на перевязку, всё тело под бинтами ужасно чешется. Помыться в ближайшее время явно не светит, в принципе, в городе наверняка не сложно найти место, но вдруг поезд отправится, а я останусь? Не хотелось бы ждать следующего. После перевязки, санитар отводит меня в свободное купе, ехать в общем вагоне мне не грозит, всё же я уже почти в «старшем командном составе». Тяжело вздыхаю и закидываю свой ранец под сиденье, после чего устраиваюсь на нём поудобнее. По словам санитара, отправляемся часа через три-четыре. Подумываю о душе, но усталость берёт своё, идти куда-то лень. Пока ещё устаю от длительных переходов, но с каждым днём силы возвращаются.

Вглядываюсь в окно, картина вполне приличная. Множество пони, каждый чем-то занят, суета, шум. За спиной слышу, как отъезжает в сторону дверь, и оборачиваюсь. Входит земной пони, младший-лейтенант, артиллерист, судя по нашивкам. Голова перевязана бинтом, движения чересчур порывистые и резкие. Молча отдаёт честь и забрасывает свой вещмешок под свободную полку. Чуть небрежно повторяю его жест и вновь отворачиваюсь к окну, пока он укладывается.

Ещё пол часа проходит в молчании, которое полностью устраивает и меня и похоже этого пони, растянувшегося на полке с явным облегчением. К нам заглядывает медсестра, видимо, проверяет наличие свободных мест и заодно справляется о самочувствии. Получив два односложных ответа, закрывает за собой дверь, а у меня начинает чесаться нос, до неприличия сильно. Минут через пять дверь опять отъезжает в сторону и в проход заваливаются два лейтенанта, оживлённо что-то обсуждая. Я к тому времени уже сижу, кое-как пристроив крылья, чтобы не задевали стену, пока любое прикосновение к ним довольно болезненно.

Оба вошедших пегаса синхронно салютуют, забавные. У них даже повязки в одних и тех же местах, может они братья? Хотя не похожи, да и один медик, а второй из пехоты. Прикладываю копыто к козырьку и продолжаю внимательно изучать обоих. Пегасы, похоже, чувствуют себя неуютно под таким взглядом, но продолжают прерванный разговор, распихивая свои вещи под сиденья. Двигаюсь ближе к окну, освобождая место рядом с собой, артиллерист к этому времени уже задремал похоже, так что жеребцы устраиваются рядом со мной, и некоторое время играем в гляделки. Ближайший не выдерживает первым.

— Михаэль, — с открытой улыбкой представляется светло-коричневый пегас, — третья гренадерская.

— Андреас, — тоже улыбнувшись, сообщает второй, серый, с нашивками медика — аналогично, третья гренадерская.

— Чейни, вторая горная, — кобыла вежливо кивает. — Рада знакомству.

Глава 6 Дорога

Не важно сколько тебе лет, важно лишь то, сколько дорог ты прошел.
© Джимми Хендрикс.

— Ещё один несомненный плюс этой местности — отсутствие паразитов. Не выдерживают таких холодов, — кобылка подмигнула. — Видите сколько уже набралось.

— О да, несомненно! — Михаэль рассмеялся, продемонстрировав белоснежные зубы. — Но не думаю, что всё это перекрывает некоторые недостатки вроде того, что пони тоже не выдерживают дикий холод, снег и отсутствие нормальной жратвы.

— Ну даже не знаю чью сторону тут принимать, — вступил в разговор третий пегас, — может попробуем сойтись на мнении, что плюсы уравновешивают минусы?

Под мерный стук колёс мы болтали уже около часа, делясь своими впечатлениями. Парни оказались довольно весёлыми и словоохотливыми собеседниками, так что скучать мне особо не придётся.

-Хорошо, пусть так. Кстати, я бы посоветовала вам сходить на перевязку, — копыто кобылы упёрлось в грязный бинт на груди Михаэля. — Видимо, вы не озаботились этим по прибытии, а следовало бы.

-Так точно, старший-лейтенант! — пегас в ответ рассмеялся, козырнув, — Как-то позабыли об этом, и вы, конечно, правы. Пойдём Андреас, — Пегасы подхватили фуражки, брошенные в начале разговора на стол, и вышли из купе.

Проводив взглядом офицеров, достаю свой ранец и перерываю его в поисках флакончика краски. Наконец нахожу и тоже выскальзываю за дверь, воровато оглядевшись по сторонам. Через пару минут я уже в местном туалете, сняв кепи, тщательно осматриваю в зеркало свою гриву. Да, я хочу выглядеть красиво в глазах пары молодых жеребцов, разве есть в этом что-то постыдное? Тем более, что мне понадобится совсем чуть-чуть, буквально пару прядок закрасить. Да и вообще, давно уже собираюсь это сделать.

Минут пятнадцать трачу на приведение гривы в порядок и, наконец, отступаю от зеркала чуть дальше, оценивая получившийся результат. Отлично! Теперь хвост, с ним попроще конечно, обычно никто особо не глазеет, но это же не повод... Закрываю флакончик, в нём ещё больше половины осталось, редко пользуюсь, обычно не до того. Но сейчас грех упускать удобный случай и впереди Столица.

Быстренько расчёсываюсь, поправляю куртку и направляюсь обратно в весьма приподнятом настроении. Пегасы ещё не вернулись и я спокойно устраиваюсь у окна, чуть его приоткрыв, надеясь, что запах краски вскоре выветрится, кепи кладу на столик рядом. Земной пони, кажется, просыпаться не собирается, но это не расстраивает, путь долгий, наверняка ещё успеем поговорить. Всё, можно выдохнуть и уповать на то, что не растеряла ещё все коммуникативные навыки за время рейдов по ледяной пустыне. Минут через пятнадцать возвращаются и мои попутчики, смеясь над чем-то. Теперь ближе ко мне садится Андреас, что заставляет меня мысленно улыбнуться.

— Ужин скоро, — провозглашает серый пегас, откидываясь на спину, — Мы тут подумали, старший-лейтенант, может перейдём на ты? Знакомы конечно всего-ничего, но так будет удобнее, мне кажется, — Михаэль кивком поддерживает друга, — Надеюсь, я вас не оскорбил таким предложением.

— О, без проблем Андрэ, я и сама собиралась это предложить. Да и совместный путь нам предстоит похоже довольно долгий, глупо всё время выкать. Рада, что мы мыслим в одном направлении, — Чейни мягко улыбнулась, чуть прикрыв глаза.

— Ну вот и отлично, — пегасы расслабились, — Я слышал, что с пол месяца назад вторая горная удачно вышла в тыл большому отряду дикарей и резня была знатная...

— Ничего по этому поводу не смогу сказать, я на тот момент уже отвоевалась, да и была совсем в другом месте, отстала в процессе боёв от своего взвода. Учитывая обстоятельства, вернусь к ним похоже не скоро, — в голосе прозвучала неподдельная грусть. — Лучше сами расскажите, где умудрились, — кивок в сторону собеседников, видимо она имеет в виду повязки. — Нехарактерные ранения, учитывая оружие дикарей.

— Забавная история на самом деле, — в разговор вступил Михаэль, опередив второго пегаса. — Даже, пожалуй, глупая. Гаубица взорвалась, а мы как раз рядышком стояли, обоих и унесло. Слава Единому, что не по кускам, по большей части отделались испугом. Дивизия к тому моменту получила приказ занять и удерживать несколько перевалов, наступление, похоже, откладывается, так что мы с чистой совестью выбили себе отпуска и вот.. — пегас развёл копытами в сторону. — Возвращаемся сейчас по домам.

— А, вот оно как. Я-то в начале решила, что вас тоже в госпиталь отправляют.

— Да нет, царапины по большей части, скорее раздражают, чем болят. — Андреас потыкал в бинт на груди. — А у тебя серьёзно всё похоже? Ой, извини, наверное стоит сменить тему...

— Что тут скрывать, — кобыла вытянула правое крыло в проход, — Только не пугайте меня сочувственными вздохами ребята, сама знаю что выглядит отвратительно. Зато увижу столицу, полежу в лучшем госпитале для крылатых, там наверняка подлатают мою шкуру.

— Эээ, да...Чейни, наверняка. — оба пегаса некоторое время изучают покалеченную конечность со странными выражениями лиц. — В столице всё самое лучшее, так что я уверен в благополучном..лечении, — после минутного молчания, наконец подал голос серый пегас.

Вздыхаю, пряча крыло обратно за спину. Впрочем подобной реакции и следовало ожидать, пора бы уж привыкнуть. Для любого пегаса полёт пожалуй самое главное в жизни. Почти для любого. И сейчас в глазах этих парнишек жалость пополам с облегчением, “а ведь меня бы тоже так могло...”.

-Ну действительно, хватит о грустном. -Чейни ободряюще улыбнулась. — Всё не так плохо, как кажется, — старлея прервала открывшаяся дверь, за которой обнаружилась тележка с едой и парой солдат. — А вот похоже и наш ужин.

Двое рядовых быстро накрыли на стол, оставив четыре порции и незаметно улетучились, двинувшись к следующему купе.

— Пихните кто-нибудь артиллериста, не думаю, что он хочет проспать кормёжку. -Чейни подвинула к себе одну из тарелок, в то время как Михаэль осторожно потряс за плечо беззаботно спящего земного пони. Тот довольно быстро проснулся и присоединился к ужину, несколько настороженно покосившись на присутствующих.

Закончив с ужином, поболтала ещё некоторое время с пегасами, в основном на темы войны и гадостного снега, который одинаково не нравился нам всем. Артиллериста втянуть в свои разговоры нам не удалось, он ограничился несколькими короткими фразами и вскоре опять заснул. Через час совсем стемнело и мы тоже начали укладываться спать, пегасы без проблем забрались на верхние полки и некоторое время тихо переговаривались. Я же почти сразу заснула, успокоенная мерным перестуком колёс.

Разбудили нас принесённым завтраком, всё та же парочка рядовых.

— Доброго утра, офицеры! — Чейни жизнерадостно принялась за еду, пока остальные её спутники с ворчанием просыпались. — Что-то совсем отвыкли вы от ранних побудок.

— Ааааххх, — Михаэль широко зевнул, спрыгивая с верхней полки. — Так к хорошему быстро привыкаешь. А еда тут очень даже ничего, как ни странно...

Следующие минут пятнадцать прошли в полной тишине, офицеры дружно расправлялись с завтраком.

— А теперь, пожалуй, я отойду в дамскую комнату...- кобылка медленно поднялась со своего места, но её опередил серый пегас, открывший дверь и довольно шустро выскользнувший в неё.

— Значит ты в очереди сразу за мной! -Рассмеявшись, Андреас двинулся вперёд по узкому коридору.

— Хэй, и где уважение к старшему по званию, и как насчёт пропустить даму вперёд?

Нагнав пегаса, пихаю его плечом в круп, придавая ускорение. Улыбаясь, добираемся в конец вагона и по очереди посещаем-таки уборную, продолжая перешучиваться. Умывшись, обнаруживаю, что в тамбуре вагона царит какое-то странное оживление. Не сговариваемся, выходим туда вместе с Андреасом. Ого, похоже кто-то решил размяться с утра.

Поезд явно сбавил ход, поднимаясь в гору, что позволило нескольким смельчакам на ходу выскочить из вагона и бежать рядом с ним, по насыпи, что похоже не слишком сложно. Вижу как у Андреаса загораются глаза и он махнув мне копытом, кинулся к нашему купе, явно собирается позвать друга. Я в это время с интересом наблюдаю за развлечением. Периодически уставшие пони запрыгивают обратно в вагон, а их место занимают новые желающие поразмяться. Опасно конечно, так что большинство — пегасы, но вижу и несколько земных пони, и даже единорога, который похоже искренне наслаждается бегом. Копыта прямо-таки зачесались, но некоторое время взвешиваю все за и против, позволит ли мне моё состоянии поучаствовать? Но все сомнения развеялись, когда подошедший Михаэль с хитрой улыбкой пихнул меня

в бок и выпрыгнул из вагона, а следом за ним и Андреас присоединился к веселью.

— Йихх-ха! — Чейни сунув свою кепи одному из наблюдающих, выпрыгнула из вагона.

Ох, приземление отдалось болью во всём теле, так что я пропускаю мимо себя половину следующего вагона, но дистанцию удаётся сократить достаточно быстро, вырываюсь вперёд, обогнав группу бегущих. Теперь остаётся показать, на что я способна. Так, голову прямо, крылья чуть расправить...Сбиваюсь на секунду с шага, переходя на иноходь. Солдаты наблюдающие из вагона, да и бегущие за мною, взрываются восторженным воплем. Явно повод собой гордится, бегу чётко, как на параде и, смею надеяться, выглядит красиво со стороны. Полностью отдаюсь радостному чувству свободы, ветер бьёт в лицо, непередаваемые ощущения! Минут через пять начинаю чувствовать первые признаки усталости и чуть замедляю бег, на ходу заскакивая обратно в вагон. Несколько пони помогают мне забраться внутрь, на лицах радостные улыбки. Теперь не сомневаюсь, что всё это было не зря. Забрав кепи, возвращаюсь в купе, попутно пытаясь отдышаться. Через пару минут возвращаются и мои попутчики.

— Ну лейтенант, это было здорово! — первым делом выдаёт Михаэль, вваливаясь в купе.

— Да, полностью согласен, это было очень красиво. -Андреас присоединяется к поздравлениям.

— О, благодарю за похвалу. Всё же и я что-то могу ещё — Чейни улыбается, явно весьма довольная произошедшим, — не всё же молодым звёзды с неба хватать.

— Хэй, мне показалось или лейтенант только что назвала себя старой? — серый пегас улыбнувшись, дружески пихнул кобылку в плечо, — неожиданно, и по-моему ты сильно преувеличиваешь.

— Ну пусть ты прав, но похоже я так себя ощущаю. В конце-концов, я живу прошлым и давно уже перестала строить планы на будущее, что это, как не первый признак старости? — Чейни добродушно улыбнулась, устраиваясь поудобнее.

— Вот ещё, глупость какая. Может ты просто забыла, как это делается, или просто устала? Не стоит так сразу ставить на себе крест. Неужто никто не ждёт возвращения такой красивой кобылки? А если и не сложилось раньше, то всё впереди.

Чувствую, что слегка краснею от этого простецкого комплимента. Хотя, пожалуй, мне давно никто и ничего такого не говорил, на душе конечно приятно. Но пора менять тему разговора.

— Льстец. Но за тёплые слова спасибо. Кстати, вас обоих-то наверняка дома ждут? — Чейни расслабилась, осторожно пытаясь пристроить побаливающие после короткой пробежки копыта поудобнее.

— Обижаешь, лейтенант, как у таких красавцев как мы не может быть подружек, — оба пегаса заулыбались. — Которые ждут и пишут письма старательно.

— О, думаю вскоре они будут счастливы...

Следующие пара часов прошли довольно весело, мы успели обсудить одну из любимых тем каждого жеребца, прекрасных дам. Под конец дошло чуть ли не до крика, когда каждый из парней пытался доказать, что его подруга красивее, пытаясь и меня склонить на свою сторону. Было весело.

— Ну всё, хватит, тут я вам не советчик, разбирать какой цвет у гривы красивее и вообще, я считаю эталоном красоты свою, — Чейни рассмеялась, но внезапно замолчала и, поднявшись со своего места, подошла поближе к полке на которой лежал земной пони. — Что-то он начинает меня беспокоить, как можно спать при всём том шуме, что мы устроили.

— Так он же из артиллерии, говорят, они умудряются рядом со своими орудиями спать, когда те стреляют, — Андреас тем не менее тоже поднялся, следя за манипуляциями кобылки, пытавшейся разбудить раненого.

— Да он не спит, это явно обморок! Сбегайте кто-нибудь за врачом, быстрее. — Чейни обернулась к пегасам с весьма обеспокоенным видом.

Смотрю, как вмиг посерьёзневший пегас выбегает за дверь, скоро приведёт помощь. Михаэль присоединяется ко мне, спрыгнув с верхней полки, куда забрался в начале разговора. Правда сделать мы ничего не можем, просто стоим и молча смотрим на лежащее без движения тело. Радостная атмосфера стремительно растворяется, в очередной раз уничтоженная суровой реальностью.

Через пару минут возвращается Андреас вместе с медсестрой, которая повторяет мои действия и убедившись в серьёзности ситуации, убегает в конец вагона, видимо, за помощью. Вскоре возвращается, с парой пони, которые осторожно перекладывают артиллериста на носилки и куда-то уносят. Молча провожаем их взглядами, что-то мне подсказывает, что своего попутчика мы больше не увидим, а ведь стоило бы озаботиться его состоянием чуть раньше, ведь даже за завтраком он уже выглядел значительно хуже, чем вчера. Похоже, оба пегаса тоже испытывают подобные чувства, так что мы не сговариваясь укладываемся на полки. Можно наверное подремать.

Прошло уже четыре дня, поезд периодически останавливается в небольших городках, пейзажи за окном меняются. Во время остановок с интересом оглядываюсь по сторонам, сойдя с поезда. В некоторых из этих городов я бывала, кажется, некоторые выглядят совершенно незнакомыми. В пути тоже особо не скучаю, продолжаем болтать о разных пустяках, старательно избегая темы войны. Удивительно, но почему-то, чем дальше от фронта, тем меньше хочется её вспоминать.

Андреас и Михаэль с видимым удовольствием рассказали о собственных семьях, доармейской жизни и прочих забавных вещах. Не смотря на это, всё время кажется, что они братья, причём близнецы — настолько похожи их слова, действия и мнения. Забавные ребята, конечно жаль, что им ехать осталось не так уж и долго, да и вообще вагоны пустеют постепенно, далеко не все из пассажиров направляются в Столицу. Вот и мои попутчики-пегасы, живут в одном из городов, расположенных в паре дней пути от неё. Естественно предложили заходить в гости, если вдруг окажусь в тех краях в ближайший месяц, да и потом по возможности. Старательно объясняли, как найти их дома, не успокоившись, пока не выучила наизусть. Мальчишки, что с них взять. Не забывают периодически одаривать меня неумелыми комплиментами, развлекаются. Хотя интереса ко мне как к кобыле, видимо, не испытывают. Не расстраиваюсь, нет у меня в планах пока разбивать сердца молоденьких жеребцов, хотя...Нет, точно нет. Потом найду себе кого-нибудь.

Интересного пока ничего не происходит, так что остаётся только ждать.

Вот и пора прощаться, пегасы подхватывают свои вещи, через несколько минут им выходить. Провожаю до тамбура.

— Счастливы небось? Наконец-то добрались домой. — Чейни с интересом смотрит в окошко.

— Ещё бы! Ненадолго конечно, но повидать родных и близких, что может быть лучше? — Андреас поправляет свой рюкзак, пристраивая его поудобнее.

— Рада за вас. И вообще рада знакомству, не дали мне скучать всю дорогу. Может быть ещё встретимся, — кобылка поправила кепи и чётким движением приложила копыто к козырьку. — Повеселитесь там ребята, всего доброго.

— Будет исполненно! — пегасы рассмеялись — Уж мы-то постараемся. Тебе тоже удачно вылечиться и отдохнуть, Чейни. Я думаю, встретимся, мир не такой уж большой, да и не забудь, ты обещала зайти, если будешь в наших краях.

— Не забуду. Удачи! — кобылка ещё некоторое время махала копытом на прощание, после того, как её попутчики выскочили на платформу.

Ну вот, в купе сразу стало как-то пусто и грустно. Но ехать-то всего пару дней осталось, так что не помру уж со скуки за это время. Ложусь на полку и понимаю, что продолжаю улыбаться, парочке пегасов удалось вернуть меня в хорошее расположение духа за короткий срок. Может и правда я зря дёргаюсь, нужно просто жить и получать от этого удовольствие? Надвинув кепи на глаза, пытаюсь заснуть, но похоже, что рановато ещё. Ну что же, значит самое время начать строить планы на будущее, как и советовали эти жизнерадостные юнцы.

Первым делом, конечно, в госпиталь, надеюсь, меня там не запрут в четырёх стенах, да и вообще нужно узнать, где он расположен. Не думаю, правда, что это будет сложно. Быстренько лечимся и отправляемся исследовать Столицу, может быть найти жеребца, который понравится мне и которому понравлюсь я. Это не должно быть такой уж невыполнимой задачей, главное вести себя не как лейтенант, а как дама. Мысленно представляю себе сценку со своими попытками кого-то соблазнить и настроение начинает стремительно портиться. Ну откуда мне знать, как это правильно делается. Ладно, надеюсь инстинкты подскажут. Или положусь на помощь Империи в этом вопросе.

Вынесем пока эту часть планов в возможные и вероятные. Что же я ещё хочу получить от посещения Столицы? Музеи, театры, парки...В голове проносятся странные мысли и ассоциации о том, куда можно сходить. Может быть, мне удастся увидеть Императора, хоть издалека.

Потихоньку засыпаю, так ничего конкретного больше и не надумав.

Как оказалось, нужная мне остановка располагалась в нескольких километрах от черты города, сам госпиталь совсем рядом. Ни за что бы не догадалась, не реши спросить у медсестры, как мне собственно в него добираться. Впрочем, выйдя из вагона, обнаружила, что не я одна туда направляюсь. Ещё около трёх десятков пегасов с ранениями разной степени тяжести, некоторые идут сами, подавляющее большинство несут на носилках. В итоге через пять минут оказываемся у ворот.

Что могу сказать — монументально. Пяток здоровенных серых зданий, что я вижу отсюда, уже внушают уважение. Красивый парк, скамейки...Мне уже начинает нравиться это место.

На проходной после проверки документов направляюсь в регистратуру, дорогу подсказывает караульный у входа. Добравшись, отдаю документы и кипу бумаг, которые мне вручили перед отъездом из форта, похоже на историю болезни, но прочитать её нормальному пони не представляется возможным. Все эти закорючки только отдалённо напоминают привычные буквы, так что поверить в тайный заговор врачей, поголовно пишущих так и, что самое страшное, способных прочитать эти шифровки, очень даже легко. Укладываюсь на симпатичный диванчик, стоящий у стены, и жду, в регистратуре сказали, что за мной придут через часик примерно. Постепенно подтягиваются и остальные раненые, которых я опередила на проходной.

Интересно, что будет дальше. Какая-то уж больно торжественная обстановка.

Глава 7 Лёгкая поступь

Страх — болезнь, расслабляющая душу, как расслабляет тело физический недуг.
© Даниель Дефо.

Уже неделю провела в госпитале и это действительно потрясающе. Похоже начинаю понимать, что значит настоящий отдых. Не мимолётная передышка, пусть и в безопасном месте. Можно не ждать, что вот-вот и снова придётся куда-то бежать, загоняя себя до полусмерти. Напряжение постепенно отпускает и тем лучше становится заметно, насколько же я устала. Разве что, вновь вижу ночные кошмары, но к этому быстро привыкаешь.

Но лучше наверное обо всём по порядку.

В первый день разместилась в палате, и никто меня не тревожил, так что была куча времени осмотреться. Что могу сказать, помещение пусть и не очень большое, но вполне приличное. Чистенько, что впрочем неудивительно, кровать и тумбочка рядом с ней, небольшой диванчик рядом с широким окном, столик, пара шкафов, в одном из которых я развесила свои немногочисленные вещи, книжная полка над кроватью, пара цветков на подоконнике. Довольно большое зеркало на стене, в которое пока стараюсь особо не смотреть. Обстановка даже напоминает домашнюю, по крайней мере, мне так кажется. За дверцей в углу туалет, и самая что ни на есть настоящая ванна! В которую я влезаю целиком!

О, это было блаженство...Уговорила дежурную медсестру снять с меня повязки и часа два нежилась в тёплой воде, чуть не заснув при этом. Сразу почувствовала себя намного лучше, чистой и расслабленной. Потом был ужин. Никаких консервов! Нет, не то чтобы я была особо привередливой, но свежей пищи всегда не хватало. Так что, в настоящий момент, впечатление сложились крайне положительные. Персонал, в целом, вежлив и улыбчив, военных помимо, конечно, пациентов, довольно мало, большая часть врачей — гражданские.

Утром второго дня, разбудив меня вежливым стуком, появился лечащий врач, представившийся Йоргеном. Устроил мне настоящий допрос с пристрастием, периодически что-то дописывая в документы, которые я сдала в регистратуру. Похоже это и правда история болезни, моя первоначальная догадка оказалась верной. Наконец поток вопросов, казавшийся бесконечным, иссяк, и Йорген приступил собственно к осмотру. Что порадовало, ни намёка на жалость не промелькнуло в зелёных глазах врача. Небось и не такое видел.

Осматривал долго и весьма тщательно, не ограничившись магией. Больше всего времени, конечно, ушло на крылья, кончики которых до сих пор загипсованы. Наконец был вынесен вердикт, в повязках больше нет необходимости, на свежем воздухе всё должно зажить быстрее, но мазь другого типа всё же пока придётся использовать. Синяки и порезы к тому времени уже сами зажили, внутренних повреждений тоже практически не осталось. Основная работа, по словам Йоргена, предстояла с крыльями, поэтому из палаты мы направились в перевязочную, снимать гипс. Процедура получилась довольно болезненная, но конечно с тем, что было в первые дни, сравнивать глупо.

Опять долгий осмотр, прерываемый многозначительным хмыканьем врача, после чего он потребовал максимально раскрыть крылья, после чего, стоя спиной ко мне, медик левитацией достал с ближайшей полки какой-то странный и не очень приятный инструмент. Стиснув зубы, приготовилась терпеть боль, но более-менее обошлось, поморщилась-то буквально пару раз. Более неприятным был звук скрежета металла по кости, который я легко узнавала. По моей кости. Брр...Хорошо, что я не вижу происходящего.

Минут через пятнадцать врач наконец отстал от многострадального крыла и с задумчивым видом отвёл меня обратно в палату. Пообещал зайти завтра и попросил не покидать пока пределов выделенной мне комнаты. Выбора собственно не было, но за один день не заскучаю. Вечером заходила медсестра, быстро и профессионально намазавшая все поражённые участки на теле мазью с запахом ромашки. Не то что предыдущая гадость.

Проснулась только когда принесли завтрак, после которого пришёл и Йорген, выглядящий всё так же задумчиво, как и вчера. Хотя может это его постоянное состояние.

— Могу вас порадовать, гражданин, состояние явно улучшается, причин для волнения нет, — врач говорил спокойным и ничего не выражающим голосом. — Собственно большую часть работы уже выполнили до нас, остальное вылечит только время. Это не считая крыльев, по этому поводу и хотел с вами серьёзно поговорить.

— Слушаю. — Лейтенант отозвалась, обеспокоенно расправив и сложив крылья обратно.

— Как вы конечно же в курсе, ампутация была единственным возможным вариантом на тот момент и, ознакомившись с записями коллеги, который лечил вас на первоначальном этапе, полностью согласен с таким решением. Теперь же стоит вопрос, что делать дальше, — единорог поманил лейтенанта за собой, к большому зеркалу у стены. — Расправьте крыло, сейчас объясню вам, в чём основная проблема.

— Без проблем, — похоже кобыла всё же нервничает, расправляя левое крыло параллельно полу и уставившись в зеркало.

— Вот, смотрите, — Йорген начал указывать карандашом, который удерживал левитацией. — Кость довольно значительно выступает, около трёх сантиметров. Конечно можно надеяться на то, что плоть нарастёт обратно, но честно предупреждаю, обычно такое не происходит, а если и повезёт, это дело десятилетий. И перьев на этой части крыла точно никогда уже не будет, — карандаш переместился дальше, — Начиная отсюда, уже появятся, процесс восстановления тканей вовсю идёт, так что ожидать вам осталось не так уж долго. Лучше питайтесь, больше бывайте на свежем воздухе и всё нормализуется.

— Но вернёмся к основной теме разговора, — врач откашлялся. — Есть несколько вариантов дальнейшего лечения. Первый — просто оставить всё как есть, кромка крыла в этом месте подживёт постепенно, и я не сомневаюсь, что вы сможете летать, пусть и даваться вам будет сложнее, значительно больше сил уйдёт на то, чтобы удержаться в воздухе. Второй вариант близок к первому, только в дополнение мы удалим выступающие части кости, которые в повседневной жизни вам будет только мешать и для полёта никак уже не пригодятся, к слову, заживать тоже быстрее будет. Ну и третий, мы можем попытаться изготовить специальные протезы для вас, имитирующие недостающую форму крыла с перьями. Закрепить их как раз будет проще всего на кость, конструкция получится жёсткой, сильно в полёте не поможет, но лучше, чем ничего. Этот вариант я вам и советую рассмотреть, как наиболее интересный и продуктивный. К тому же, с эстетической точки зрения, он будет наилучшим.

На некоторое время в палате воцарилось молчание, Чейни продолжала рассматривать крыло в зеркало, поворачивая его из стороны в сторону.

— Вот значит как. Мне нужно время подумать, я же могу повременить с решением? — взгляд кобылы остановился на враче.

— Торопиться совершенно некуда, в любом случае, что-то делать сейчас не стоит, нужно дать время ранам закрыться. Да и если не воспользуетесь вторым вариантом, хоть всю жизнь думайте.

— Благодарю, в таком случае завтра я смогу ответить. Могу я теперь покидать палату, раз состояние удовлетворительное и проблема только вот в этом? — Чейни тряхнула крылом.

— Несомненно, но не территорию госпиталя. Медсестра занесёт вам пропуск позднее. Только об изнуряющих тренировках забудьте сразу, лейтенант. Судя по всему, форму вы конечно потеряли, но не стоит пытаться восстановиться за неделю, ни к чему хорошему это не приведёт. Вы чудом себе хребет не сломали, так что будьте осторожнее. — врач вежливо кивнул и покинул палату, прикрыв за собой дверь.

Ложусь на заправленную кровать и прикрываю глаза, обдумывая слова единорога. Второй вариант отпадает сразу, не хочется мне терять ещё больше, чем уже отрезали. Первый пока вполне симпатичен, просто оставить всё как есть и не обращать внимания. Протезы же...расправляю крыло и некоторое время рассматриваю, пытаясь представить результат. Не хочу, не лежит душа к такому. Время подумать ещё есть тем не менее, так что нужно старательно взвесить все за и против. Почему-то стало немного страшно.

Я стояла под небом, полным холодных и злых звёзд.

Потом звёзды медленно собрались в хоровод, кружась над моей головой.

Вся вселенная смотрит на меня, и я чувствую этот страшный, пронизывающий душу взгляд.

Звёздный хоровод и огромное, бесконечно-чёрное небо вокруг.

Бесконечно-чёрная вселенная.

А через несколько мгновений звёзды упали прямо на меня, обжигая холодом.

Я закричала, не в силах двинуться с места и даже отвести взгляд, пока они не выжгли мне глаза.

Проснулась с бешено колотящимся сердцем. За окном, судя по всему, только начинался рассвет. Заснуть бы я точно не смогла и, забравшись в ванну, подставила лицо под ледяную струю воды, приводя мысли в порядок. Вскоре страх спрятался обратно, в самые глубины души.

— Думаю пока меня устраивает первый из предложенных вами вариантов, — Чейни обратилась к врачу, заканчивавшему осмотр. — Возможно в дальнейшем решение поменяется, но пока я бы не хотела...

— Хорошо, пусть так, — единорог кивнул, — Я назначу необходимые процедуры и медикаменты для скорейшего выздоровления. Рекомендации уже дал ранее. Так же необходимо будет посетить пару обследований, дня через три.

Вскоре медик меня покинул, поспешив похоже к другим пациентам, а я остановилась перед зеркалом и, расправив крылья, легонько ими взмахнула. Было почти не больно. Вот и славненько, а теперь пора прогуляться. Вчера, обследуя территорию госпиталя, удалось обнаружить небольшой стадион. К нему я и направилась.

Не слишком популярное место похоже, большинство пони предпочли греться под солнышком на лавочках в парке. Впрочем, учитывая, что сюда обычно попадали тяжелораненые, не удивительно. Мысленно поблагодарила судьбу и рысью пробежала пару кругов, постепенно ускоряя темп. Пока пожалуй единственное упражнение, на котором стоит сфокусироваться — бег. Через пару дней попробую выполнить стандартный комплекс, но пока чувствую, что ничего кроме боли это не принесёт. Продолжаю скакать, развив довольно неплохую скорость и отсчитывая круги, на сегодня пожалуй не более пятидесяти, для разминки. Длина каждого круга похоже километр, так что вполне подойдёт.

На двадцатом круге замечаю, что ко мне присоединяется какой-то пегас, который, впрочем, не приближается, держа такую же скорость шагах в двадцати позади. Может быть тут становится более оживлённо к вечеру? Впрочем, страдать из-за отсутствия компании не буду, делом заниматься, а не развлекаться пришла.

На последнем круге значительно замедляюсь, некоторое время прислушиваюсь к своим ощущениям. Ноги слегка побаливают, завтра похоже будет расплата за эту небольшую тренировку. Не привыкать, переживу. Шагом направляюсь к своему корпусу, поглядывая на прочих пони, находящихся на улице. Складывается ощущение стабильности в жизни, ну что тут может произойти...

Бегаю каждый день, увеличивая расстояние, потихоньку начала выполнять другие упражнения, разрабатывая мышцы. Всё же, что бы врач не говорил, хочется скорее восстановить форму, ненавижу чувствовать себя слабой. Много сплю, тут нет побудки на заре, к счастью. Ем, моюсь, иногда лежу на скамейке в парке. Врач теперь навещает раз в два дня. Периодически посещаю назначенные процедуры, которых, впрочем, немного. Втягиваюсь в этот неторопливый ритм жизни. Один и тот же кошмар каждую ночь тоже становится вполне обыденным, даже научилась засыпать обратно. Поговорить, к сожалению, совершенно не с кем, так и не решилась завести знакомство с прочими пациентами, но без этого можно жить. За прошедшую неделю похоже набрала свой прежний вес, больше не напоминаю скелет, обтянутый кожей. Новая шёрстка уже закрыла почти все шрамы. Остаётся жить да радоваться.

-НЕТ! -Чейни вылетела из кабинета, судя по всему испытывая весьма бурные эмоции и захлопнула за собой дверь, щёки пылают алым цветом.

Уффф, оглядываюсь по сторонам, тяжело дыша и пытаясь успокоиться, к счастью, в коридоре никого больше нет. Кипя от гнева и стыда, быстрым шагом спускаюсь на пару этажей и захожу в свою палату. Произошедшее было весьма унизительно, хотя похоже я воспринимаю слишком близко к сердцу. Какое ей вообще дело, когда...Гррр! Нет, всё, хватит об этом думать. Главное, что всё в порядке, в чём эта единорожка меня и заверила, правда в каких выражениях. Чувствую, что опять краснею. Сразу вспоминается врач-единорог из форта, небось тоже был гинекологом, отсюда и идиотский юмор. Всё, отдышусь и на улицу, бегать. Лучший выход для эмоций, надеюсь, это было единственное обследование подобного плана. Лишь бы не добавились новые штрихи к уже мучающему меня кошмару.

Сегодня, после разговора с врачом, с некоторым трудом натянула на себя парадную форму самостоятельно. Скоро закончится время моего пребывания в этом госпитале, нет больше ни малейшего смысла держать меня тут. До полного восстановления ещё с месяц, летать так вообще неизвестно когда, но тут вопрос только во времени, дозы медикаментов уже сократили до минимума.

На душе радостно, госпиталь в итоге всё же несколько скучноват, пусть я и почти привыкла к такой жизни. Но есть ещё некоторые неоплаченные долги, да и Столица, до которой всего-ничего, манит. Так что верчусь перед зеркалом, тщательно осматривая униформу и поправляя кепи, по которому любой военный сразу узнает горного стрелка, даже не взглянув на шевроны. Мы, кажется, единственные, кому они положены по уставу и как полевая, и как парадная форма одежды.

Правда цвета различаются, новая и почти не ношеная — чёрного, в отличие от нежно мною любимой — серой, в которой я, как говорится, прошла огонь и воду. Но парадка чудо как красиво на мне сидит, не могу удержаться от улыбки. Резко контрастирует с белым цветом шёрстки, в ней я кажется даже выше выгляжу. Осталось немного отгладить, всё же, учитывая сколько времени форма провела в моём вещмешке...Так, попробую выпросить у медсестры утюг, наверняка же есть.

Последний день в госпитале проходит по тому же распорядку. Кошмар, резкое пробуждение, голову под холодную струю воды, слушая бешеный стук сердца, опять в кровать и дремать до завтрака. После еды в парк, погреться на скамейке под весенним солнышком часок. Затем на стадион, размяться простейшими упражнениями и, конечно, бег. В этот раз замахнулась на две сотни кругов и, с некоторым трудом, справляюсь с поставленной задачей, хотя последние два десятка уже едва переставляю ноги. Обед в палате, отдых, последний раз забираюсь в ванну и провожу в ней пару часов, вот по чему я буду скучать совершенно точно. Перед сном заходит Йорген, последний осмотр, рекомендации, выдаёт несколько коробок с лекарствами, которые мне следует пить.

Скупо прощаемся, утром я покину это место сразу после завтрака. Раздеваюсь и забираюсь в кровать в приподнятом настроении, уверена, всё будет хорошо.

Звёзды опять выжигают мне глаза. Резкое пробуждение, холодная вода, кровать...

Облачаюсь в парадное, завтракаю, собираю вещи и покидаю госпиталь, забрав в регистратуре необходимые документы. Некоторое время стою за воротами, мысленно прощаясь с пожалуй самым тихим и спокойным местом за всю свою жизнь. Рысцой направляюсь к станции, до ближайшего поезда, на котором я и планирую попасть в Столицу, ещё полчаса.

Немного страшно.

Глава 8 Город

When this big old town is closing in
And I have lost again
Here I could stay
But I'll keep moving on
© Long Hard Road

Выхожу на платформу, наконец-то! Последние полчаса в поезде превратились в настоящую муку, я совсем не умею ждать. Но открывшийся перед глазами вид всё же стоил того. На несколько секунд захватывает дух от осознания, я наконец оказываюсь в Столице, месте, ставшим практически легендарным. Несокрушимый город, основа Империи. Наверное для тех, кто в нём живёт, всё кажется обыденным и простым, но для меня выглядит совсем иначе. Мы сражались и умирали за свою страну, за счастье остальных. И за этот город в первую очередь, хотя многие и не видели его ни разу. Что ж...

Делаю первые шаги, направляясь в здание вокзала, вместе с остальными пони, которых оказалось довольно много. Широкие двери приветливо распахнуты, без проблем попадаю внутрь, но останавливаюсь практически у входа, чуть в стороне, чтобы не мешать остальным. Теперь нужно вспомнить подзабытые уже строчки устава. Что там у нас насчёт населённых пунктов...К счастью, раздумья прерывает подошедший патруль. Сержант и пара рядовых.

— Старший лейтенант, — жеребец с нашивками сержанта чётко прикладывает копыто к козырьку, — Только прибыли? Могу вам чем-то помочь?

— Да, верно, — Чейни синхронно отдаёт честь. — Мне нужна комендатура.

— Ближайшая неподалёку, пройдёмте к выходу, я укажу вам направление.

Хорошо, что память не подвела. Киваю, поправляя рюкзак, и направляюсь за патрулём к выходу. Большая часть пони уже покинула вокзал, так что проход свободен, через пару минут уже на улице, где я с интересом оглядываюсь по сторонам, пока сержант не привлекает моё внимание сдержанным кашлем.

Поворачиваюсь к нему, чувствуя себя провинциальной идиоткой, в начале дело, потом буду стоять с раскрытым ртом!

— Вам нужно будет пройти по этой улице метров двести, до третьего перекрёстка, — жеребец показывает копытом направление. — Там сворачиваете направо и всё время прямо, упрётесь в комендатуру.

— Благодарю, за помощь, сержант. — Чейни быстрым шагом направилась в указанном направлении.

Не глядя больше на патрульных, двигаюсь по довольно широкой улице, не смотря по сторонам. У меня куча времени впереди и, наверняка, это не самый красивый район города, так что ничего не теряю. На удивление много пони вокруг, хотя и раннее утро, но, наверное, так и должно быть.

Отсчитываю повороты и вскоре обнаруживаю нужный, идти и правда недалеко. Старательно держу осанку, подобающую имперскому офицеру, хоть и непривычно, но нужно соответствовать. Будем считать это всё одним большим парадом, отставить все замашки, которые помогают выжить на фронте. А то начну по привычке жаться ближе к земле и стенам, то-то смеху будет. Вот и комендатура, действительно ни с чем не спутать, очень уж характерный у здания вид. Без проблем попадаю внутрь и узнаю у дежурного офицера номер нужного мне кабинета.

Караульные провожают меня странными взглядами, впрочем, они наверняка подозревают всех и каждого, на всякий случай. Поднимаюсь на второй этаж и вежливо стучусь в нужную дверь.

— Войдите! — практически моментальная реакция на стук.

— Герр Майор. — войдя в кабинет, Чейни закрывает за собой дверь и салютует немолодому уже пегасу за столом, бросив короткий взгляд на шевроны.

— Старший лейтенант , — Майор козыряет чуть небрежно, бросив на кобылку короткий взгляд. — По какому вопросу?

— Только прибыла в город. Отметиться...- кобыла замолчала, похоже подбирая слова.

— Документы. — жеребец зафиксировал взгляд на Чейни, — Отпуск?

— Так точно. Сегодня выписали из госпиталя, — лейтенант вытащила из бокового кармана формы толстую пачку со всеми заранее подготовленными документами. — На период восстановления и основной.

— Вижу. — майор бегло просмотрел документы и, достав несколько бланков из ящика стола, принялся их заполнять. — Ждите, лейтенант.

Пока пегас вовсю пишет что-то, осматриваю кабинет. Обстановка стандартная, стол завален документами, картина изображающая Око на стене, множество шкафчиков и полок для документов. Взгляду зацепиться совершенно не за что. Пегас закончил довольно быстро, чувствуется опыт, прикидываю, сколько в день через него проходит таких как я. Ставит несколько печатей в документы и поднимает на меня взгляд.

— Впервые в столице, лейтенант? — жеребец наконец зафиксировал взгляд на Чейни, старательно изучая её.

— Так точно, герр майор. В качестве поощрения. — в голосе кобылки чувствуется лёгкая неуверенность.

— Вы не будете разочарованы, лейтенант, — пегас позволил себе чуть улыбнутся. — Добро пожаловать. Вот ваши документы, заберите и привыкайте к тому, что патрулей на улицах много, спрашивать будут постоянно. Осталось определиться, где мы вас поселим, ждите здесь.

Прячу документы обратно в карман, пока майор выходит из кабинета. Дверь осталась открытой, так что теперь вижу множество военных, снующих по коридору. У всех есть работа, идиллия. Интересно, сколько из них хоть раз видели врага? Минут через двадцать возвращается майор с несколькими листками бумаги и проходит обратно за свой стол.

— Поздравляю, лейтенант, у вас будет отдельная квартира для проживания, а не общежитие. — жеребец чуть усмехнулся. — Это, поверьте, значительно удобнее. Вот ключ и необходимые документы, район тихий, проблем у вас возникнуть не должно, — пегас жестом пригласил лейтенанта подойти ближе, доставая из ящика стола небольшую книжицу. — А теперь смотрите и внимательно запоминайте мои слова, — книга была открыта на первой странице, где обнаружилась схематичная карта города, — Комендатура находится здесь, вот тут ваше временное жилище и, главное, отмечаю на карте районы, где не стоит появляться в позднее время. Во избежание различных инцидентов. Дальше сами прочитаете, это подробный путеводитель.

-Так точно, герр майор. — Чейни внимательно следит за всеми манипуляциями, отвечая довольно односложно.

— По поводу поведения, устав, я думаю, знаете прекрасно, отмечу несколько основных правил. Форма одежды, безусловно, парадная, из оружия исключительно ваша сабля и советую даже не пытаться ею пользоваться без веской на то причины. И не дай Единый вам поучаствовать в драке или дуэли. На провокации не поддаваться, по возможности оказывать содействие полиции...Впрочем, всё это и так есть в уставе, не буду повторяться. Огнестрельное оружие у вас при себе только личное? — внимательный взгляд, очень внимательный.

-Так точно, герр майор, только положенное мне уставом. — Чейни явно несколько дезориентирована резкой сменой темы.

— Давайте сюда его... — пегас начал рыться в столе.

Покорно достаю штуцер из вещмешка и кладу на стол. Почему я так нервничаю? Глупость какая-то. Складывается пока всё более чем удачно и причин для беспокойства нет. Всё, нужно прекратить себя накручивать, появятся проблемы, буду их решать, а сейчас всё вполне просто и понятно. Постояв немного в нерешительности, забираю документы с путеводителем, который стоит изучить в ближайшее время. Наконец майор вытаскивает основательный моток проволоки и сноровисто обматывает им мой штуцер, исключая возможность его использования. Два свободных конца проволоки скрепляются пломбой очень внушительных размеров.

— Честь имею, лейтенант, не смею вас больше задерживать. — пегас приложил копыто к козырьку фуражки.

— Всего доброго, майор, благодарю за помощь. — кобылка повторяет его жест и, забрав своё оружие, выходит из кабинета.

Ноги сами несут к выходу, пока я мысленно уговариваю себя перестать дёргаться. Совершенно не понимаю, с чего так нервы расшалились. Через пару минут стою на улице и постепенно успокаиваюсь. Самое время заглянуть в путеводитель. Размеры города потрясают, что тут можно сказать. Главное сейчас сориентироваться и направиться в нужную сторону, иначе запросто заблужусь и ночевать буду под открытым небом. Тихонько смеюсь.

Наконец нужное направление определено и я бодренько выдвигаюсь вперёд. И похоже начинаю догадываться о причинах своего волнения. В первую очередь, это конечно совершенно незнакомая мне местность, где я не знаю, как себя вести. Может быть это покажется странным, но, когда всю жизнь воспринимаешь окружающую обстановку с военной точки зрения, сложно перестроиться. А тут разумом осознаю, что бояться нечего, но проклятые инстинкты берут своё. Второе — официоз. Очевидно, что в столице всё не так, как на фронте, строгое следование букве устава. Это опять-таки упирается в огромное количество моих привычек, которые совершенно нормально смотрятся в иной обстановке, но тут...Приходится следить за каждым своим жестом и словом.

Как ни странно, эти мысли приводят меня в благодушное настроение, удалось понять причины проблемы. Осталось только справиться с ней. Начинаю интересоваться окружающим миром, разглядывая живущих тут пони и дома, мимо которых прохожу. Пока что складывается ощущение, что все куда-то торопятся, приходится идти по самому краю улицы, чтобы не мешать обгоняющим меня. Мундир, похоже, внушает определённую долю уважения, несколько раз мне уступали дорогу. Занятно. Но особо никого моя персона не интересует, взгляды пока встречаю равнодушные.

Пройдя пару кварталов, оказываюсь на небольшой площади, и надолго останавливаюсь перед одной из витрин, которых тут в изобилии. Надеюсь никто и никогда в моём взводе не узнает, что первым привлекло внимания старшего-лейтенанта Чейни, иначе смеяться будут до конца жизни. Судя по вывеске, магазин торгует готовой одеждой, а моё внимание привлекли несколько манекенов, точнее платья на них. Невероятно прекрасные, из потрясающей ткани, название которой я даже не знаю, они словно кричали «надень меня». Меня охватывает какое-то совершенно непонятное чувство, не испытываемое раньше. Похоже, что это желание...обладать.

Постояв ещё пару минут, случайно опускаю взгляд ниже. Цена. Отрезвлённая, продолжаю свой путь. Могу себе позволить конечно, но что мне делать с платьем? Бесполезнее вещь трудно себе представить. Форма намного удобнее и практичнее, к тому же, она очень неплохо на мне смотрится. К тому же я прекрасно знаю, куда и как будут потрачены мои накопления. Помотав головой, избавляюсь от застывшего в ней образа и ускоряю шаг. Во рту пересохло. Больше в витрины стараюсь не смотреть и вскоре покидаю площадь по одной из поперечных улиц. Сверяюсь с картой, похоже идти осталось не так долго, квартала четыре всего.

Небольшой, пятиэтажный домик оказался целью моего путешествия. Достав документы, несколько раз сверяю адрес, на всякий случай, и захожу внутрь. Оглядываюсь, насколько я вижу, по пять квартир на этаже, значит мне нужен третий. Ключ легко входит в замочную скважину, отпираю дверь и наконец оказываюсь в своём жилище на ближайшие пару месяцев. С облегчением вздыхаю и, заперев за собой дверь, осматриваюсь. Две комнаты, кухня, ванная. Очень даже неплохо, но похоже тут давненько никто не появлялся, слишком уж пыльно.

Зайдя в спальню, раскладываю своё скромное имущество по шкафам и сталкиваюсь с первой проблемой, никакого постельного белья и в помине нет, что меня несколько удивляет. Отправляюсь исследовать остальные помещения, но ничего интересного не нахожу. Продуктов конечно же тоже нет, а время близится уже к полудню и привыкший к госпитальным порядкам организм начинает требовать пищу. Запасаюсь небольшим количеством финансов и выхожу на улицу, заперев за собой дверь. Теперь можно и прогуляться в своё удовольствие, первоочередные задачи выполнены, а долги отложим до завтра. Для начала нужно найти...память с некоторым трудом предоставляет мне наконец нужное слово, кафе.

— Что будете заказывать, офицер? — кобылка-официантка вежливо улыбнулась.

— Вот, вот и вот, — Чейни указала копытом на три строчки в меню.

— Ага, хорошо, придётся немного подождать, но я попрошу повара побыстрее. -официантка одарила пегаса ещё одной улыбкой и быстро удалилась.

Я чувствовала себя странно. Неуютно. Пришлось постоять немного на улице, невзначай наблюдая за происходящим в кафе, нужно просто повторить все действия этих пони. Собравшись с духом, вошла-таки и уселась за свободным столиком. Начинает казаться, что все вокруг смотрят только на меня и ждут...Вон та парочка к примеру, шепчутся. Пронизываю их тяжёлым взглядом, не помогает. Хорошо, что кобылка, работающая здесь, довольно быстро приносит еду, а улыбка и доброжелательность кажутся мне вполне натуральными. Стремительно опустошаю тарелки, ловя на себе довольно странные взгляды посетителей. Что я делаю не так!? Оставляю на столике плату за еду и стремительно выхожу на улицу, гордо вскинув голову. Плевать мне на то, о чём они там шепчутся. Пойду вперёд по улице, никакого конкретного плана у меня пока нет, так что буду считать это просто прогулкой.

Парикмахерская. Совершив над собой очередное усилие, захожу внутрь, колокольчик над дверью тихонько звякает, привлекая ко мне внимание скучающего персонала.

-О. посетитель, как я рада что вы выбрали нас! — молодая пони лучится несколько неискренним счастьем.

-Э, да. Мне нужно гриву...-Чейни беспокойно оглядывает небольшое помещение.

-Конееечно! Проходите сюда, какую стрижку вы хотите? Что-нибудь модное, конечно, позвольте заметить, грива у вас просто замечательная, хоть и несколько запущенна...- парикмахер отрезает окончательный путь к отступлению, напористо направляя лейтенанта ,тоскливо покосившуюся на дверь в зал.

-Что-нибудь простое. Обычное. Просто покороче. — Короткими фразами, Чейни характеризует причёску.

-Покороче? Ну хорошо, попробую. — энтузиазм похоже несколько угас после этих слов.

Терпеливо укладываюсь на диванчик, к которому меня проводили и снимаю кепи. Уже сильно жалею, что зашла, такой энтузиазм пугает. Но бежать похоже поздно, пони подкатывает поближе столик с ножницами и кучей совершенно незнакомых мне приспособлений и приступает к работе. Застываю в одном положении, пропуская мимо ушей её щебетание, не относящееся к делу, и терпеливо сношу издевательство над своей гривой. Нет, всё же это необходимо, слишком уж асимметрично выглядело. К счастью, вся работа занимает не более получаса и получившийся результат вполне меня устраивает. Покрутив головой перед зеркалом, одеваю кепи и, расплатившись, ухожу. Ну это определённо было проще, чем с кафе. Настроение поднимается, прихожу к мысли, что просто нужно привыкнуть.

Бесцельно брожу по городу ещё несколько часов, периодически сверяясь с картой. В конечном итоге естественно свернула куда-то не туда и оказалась рядом с парком, вокруг которого были расположены довольно красивые дома. Похоже, что здесь проживают богатые пони. Захожу в парк, собираясь через него выйти на следующую улицу. Пони вокруг явно поменялись, более ухоженные, в дорогих костюмах и платьях. Стараюсь не обращать на них внимания, но тут слышу музыку из глубины парка. Любопытство берёт верх и я направляюсь к её источнику. Вскоре обнаруживаю небольшую площадку, в центре которой стоит довольно тощая на вид земная пони, играющая на флейте. Перед ней коробка, куда периодически кидают монетки прогуливающиеся вокруг. Интересный способ заработка. Останавливаюсь на краю площадки и, прикрыв глаза, слушаю, музыка замечательная, пусть и немного грустная. Но вскоре меня отрывают от этого занятия.

— Эй, гражданин. Я к вам обращаюсь! — единорог с подружкой, стоящий в нескольких метрах от Чейни, повторно к ней обратился, повысив голос.

— Чем могу помочь? -кобылка оторвалась от своих мыслей, повернулась к собеседнику, внимательно его осмотрев.

— Да я вот у вас хотел узнать, как там война идёт. Из первых копыт, — жеребец усмехнулся, — или вы не воевали?

— Обладаю информацией только относительно происходившего на Плато, — Чейни пожала плечами, — И то крайне ограниченной. Война идёт и мы как и всегда победим. Не думаю, что вас интересуют подробности.

— Ха, а как насчёт потерь? По официальной информацией вас там гибнет всё больше и больше, непонятно зачем.

— Потери есть всегда. Ремесло солдата — убивать и умирать, не вижу в этом ничего смешного. -лейтенант теперь смотрит на единорога несколько непонимающе.

— Ну так неужели вам это нравится? Сами-то знаете, за что вас подыхать отправляют? — единорог не унимается, продолжая задавать вопросы.

— Есть приказ и мы его выполняем. Так решил Император, а войн без потерь не бывает. — голос пегаса изменился, в нём появляются стальные нотки, — Вы, насколько я вижу, живёте в комфорте и безопасности.

— Да, да, Император решил...-единорог махнул копытом в сторону- А своих мыслей у вас нет? Неужто в армии все такие недалёкие или это у тебя последствия травмы?

— У меня возникают противоречивые мысли, — видно чёткое движение, которым Чейни передвинула саблю на боку в более удобное положение, — Вы сейчас выразили сомнение в воле Императора и одновременно с этим оскорбили офицера?

— Уууу, да с тобой разговаривать бесполезно. Пойдём дорогая...-единорог увлёк хлопающую глазами подружку за собой, направляясь к группе пони на другом конце площадки и оставив лейтенанта в одиночестве.

Первой мыслью было конечно догнать и вбить ему эти слова обратно в глотку. С трудом сдерживаюсь, вспоминая слова майора об использовании оружия и поворачиваюсь обратно к музыканту. Она как раз смотрит на меня, в глазах сочувствие, похоже слышала весь разговор. Ну вот, ещё и в её глазах упала, образец офицера...

Сглатываю комок в горле и прикрываю немного глаза, чтобы не видеть этой жалости. Дослушаю это мелодию и пойду дальше, пожалуй пора возвращаться в квартиру, хватит на сегодня прогулок. Из группы пони, к которой направился мой собеседник, слышен смех и даже улавливаю парочку весьма обидных слов. Догадываюсь над кем смеются и чувствую, что краснею. Опять ощущение беспомощности, ну что мне этого урода саблей покрошить? Боюсь, никто не оценит.

Внезапно слышу, что музыка изменяется. Знакомый с детства мотивчик, простой и весёлый. Накатывают воспоминания и я буквально слышу, хор поющий...

Мы славно поработаем, семь дней подряд,

Мы славно поработаем, приходи и помогай.

Мы славно поработаем, семь дней подряд,

Мы славно поработаем, приходи и помогай.

Удивлённо открываю глаза и вижу что земная пони подмигивает мне. Непроизвольно начинаю беззвучно подпевать.

И это не пустая болтовня.

Мы поработаем вместе, семь дней подряд,

Мы поработаем вместе, и никто не будет один.

И это не пустая болтовня.

Мы поработаем вместе, семь дней подряд,

Мы поработаем вместе, и никто не будет один.

Улыбаюсь, плохое настроение сдувает как ветром. Если эту песенку ещё помнят, то наверное всё было не зря?

Теперь мы должны драться, семь дней подряд.

За жизнь без насилия.

Теперь мы должны драться, семь дней подряд.

За жизнь без насилия.

Продолжаю беззвучно петь, вместе со своими воспоминаниями, выводя последний куплет.

А потом нас уже ничто не сможет побеспокоить.

Мы держимся вместе, никто не сражаетcя в одиночку,

Мы умираем вместе, никто не уходит один.

А потом нас уже ничто не сможет побеспокоить.

Мы держимся вместе, никто не сражаетcя в одиночку,

Мы умираем вместе, никто не уходит один.

Да. Определённо не зря. И зря ты Чейни начала расстраиваться из-за одного несчастного идиота. Бросаю на музыканта благодарный взгляд, песенка закончилась. Опускаю в её коробку пару монеток и направляюсь к выходу из парка. На лице улыбка, я привыкну, привыкну к этому новому для меня миру. И когда-нибудь, когда войны закончатся, я вернусь сюда.

Глава 9 Что-то не так

Специалист знает все о немногом и ничего обо всем остальном.
© Амброз Бирс.

Выйдя из парка, некоторое время оглядываюсь по сторонам, пытаясь сориентироваться. Пони на улицах уже значительно меньше, вечереет. Похоже все по домам уже сидят, и мне тоже пора возвращаться. Лёгкую задумчивость прерывает звук быстрых шагов за спиной, судя по всему, направляющийся ко мне. Нехотя поворачиваю голову, ничего хорошего не ожидая, и встречаюсь взглядом с кобылкой — музыкантом.

— Простите что беспокою, офицер. — земная пони остановилась в нескольких шагах от лейтенанта.

— Ничего страшного, чем я могу вам помочь? — пегас добродушно улыбнулась, разглядывая собеседницу.

— Я просто хотела сказать. Извините, я слышала тот разговор в парке, — музыкант явно старается получше подбирать слова, запинаясь немного. — На самом деле никто так не считает! Ну, почти никто, большинство гордится армией и тем, что вы все для нас делаете. Вы настоящие герои, правда, — кобылка потупилась, опустив взгляд на землю. — А тот, кто считает иначе, просто глупец.

— Я...спасибо. Такие слова многое значат. Наверное мы все хотим услышать что-то подобное, возвращаясь. -Чейни продолжает внимательно разглядывать собеседницу, не отводя взгляда.

— Вы просто выглядели такой грустной, поэтому я решила, что обязательно должна сказать вам, что думаю. Фелики, — земная пони коротко представилась, склонив на секунду голову, — надеюсь, я не отвлекаю вас от дел.

— Чейни, — пегас вежливо кивнула, называя своё имя, — глупо отрицать, что слова того гражданина были мне весьма неприятны. Крайне неприятны. Но сейчас уже всё в порядке, да и вам спасибо за музыку, приятно было услышать знакомый с детства мотив. Дел же у меня никаких нет, честно говоря, я первый день в городе и похоже немного заблудилась.

— Рада знакомству, -кобылка улыбнулась немного, — Может быть я смогу помочь, куда вам нужно добраться? — она приблизилась к лейтенанту ещё на шаг.

— Возможно, буду благодарна, если подскажете мне как добраться. — пегас продемонстрировала карту, указав нужное место.

— О, это не слишком далеко, я сама живу в том районе, так что без проблем. Вы не против моей компании или могу просто указать направление? — вежливо поинтересовалась Фелики, взглянув на карту.

-Ничуть, в конце-концов в компании всегда веселее. Тем более, что я бы хотела задать несколько вопросов, — лейтенант поправила кепи, приготовившись идти дальше.

-Хорошо, только прошу вас, подождите пару минут, мне нужно закончить одно дело. Я постараюсь побыстрее. — кобылка быстро перебирая ногами, направилась на противоположный конец улицы.

Забавная. Судя по виду, значительно моложе меня. Постаралась помочь совершенно незнакомой пони, бескорыстно. По крайней мере, я на это надеюсь. Куртка хоть и выглядит поношенной, но чистая, да и сама Фелики опрятная, явно следит за собой, грива аккуратно расчёсана и подстрижена.

Пока мне сложно на глаз определить достаток конкретно взятого пони, но не думаю, что она много зарабатывает музыкой. Впрочем, возможно это просто хобби, нужно будет спросить. Провожаю её взглядом, интересно, какие у неё дела, мне-то несложно подождать пару минут. Вижу, что она подходит к скучающему жеребцу и между ними завязывается разговор, после чего к нему перекочёвывает небольшой мешочек. Странно, но общительная и довольно жизнерадостная на мой взгляд кобылка, сейчас выглядит как-то странно. К сожалению, не слышу слов, слишком далеко от меня разыгрывается эта сценка, но поза жеребца какая-то...презрительная. А Фелики выглядит заискивающей и извиняющейся. Не понимаю, но выглядит ужасно некрасиво.

Остальные пони на улице не обращают внимания на происходящее, так что, по-видимому, подобное — в порядке вещей. Наконец музыкант отворачивается от собеседника и быстро возвращается ко мне, по мере приближения на лице у неё появляется улыбка, но какая-то блёклая и ненатуральная. Странно.

— Вот и всё, можно идти. — голос пони звучит немного грустно.

— Фелики, я могу вам чем-то помочь? Он вас обидел? — лейтенант кивнула в сторону недавнего собеседника кобылки. — Вы странно выглядите.

— О нет, нет, ничего подобного! -отводя глаза, земная пони двинулась вперёд по улице. — Всё в порядке, правда. Пойдёмте, я покажу вам дорогу.

— Как скажете. — Чейни последовала за своей новой знакомой, бросив по сторонам пару настороженных и непонимающих взглядов.

Молча идём по улице, вижу, что Фелики, кажется, успокаивается. По сторонам особо не гляжу, не смотря на довольно хилый вид, кобылка задала приличный темп. Только воцарившееся молчание мне не очень нравится. Догоняю её и идём теперь бок о бок, на некотором расстоянии.

— Прошу меня извинить, если показалась бестактной, влезая не в своё дело. Я не слишком хорошо разбираюсь в мирной жизни, — Чейни внимательно посмотрела на земную пони.

— О, нет, ничего страшного. Просто забудьте это. — к Фелики похоже возвращается её обычное состояние. — Кажется, вы хотели у меня что-то узнать?

— Вы красиво играете. Честно говоря, если бы я не услышала музыку, то не стала бы в том парке задерживаться. Меня заинтересовало, является ли это вашей постоянной работой?

— Спасибо! Но всё же я не так уж хорошо умею играть на флейте, — щёки кобылки чуть порозовели, похоже комплимент её смутил. — Нет, у меня сейчас нет постоянной работы, много времени тратится на учёбу, так что перебиваюсь случайными заработками, а когда ничего не нахожу, прихожу в этот парк играть.

— Понятно. Учитесь? -Чейни явно с интересом слушает рассказ.

-Ага, как раз игре на флейте. Через пару лет уже смогу устроиться в какой-нибудь оркестр. Музыкант — хорошая профессия и довольно востребованная.

— Уверена, вы добьётесь успеха, — лейтенант вежливо улыбнулась.

Продолжая разговор, мы довольно быстро идём по улицам города, периодически сворачивая. Без провожатой я бы потратила кучу времени в поисках верного пути. Да и время летит быстрее. Вопросы в основном задаю я, интересуясь городом. Личные решила пока не задавать, они, похоже, сильно смущают кобылку. Через час солнце уже практически скрывается за горизонтом, а мы наконец добираемся до дома, в котором расположена моя квартира.

— Вот мы и добрались, — земная пони чуть груснеет, — рада была знакомству, офицер.

— Спасибо, без вас бы я потратила вдвое больше времени. Вы говорили, что живёте неподалёку? — Чейни покосилась на заходящее солнце.

— Ну не совсем конечно, ещё около часа ходьбы в ту сторону, — Фелики указала направление, — В этом районе парков нет, так что мне приходится довольно далеко забираться в центр.

— Я так и подумала, — лейтенант сверилась с картой и несколько помрачнела. — Фелики, вы мне помогли, теперь позвольте и я вас провожу. А то стемнело уже, а вам из-за меня пришлось задержаться.

Да, направление в котором указала кобылка, отмечено на моей карте как “неблагонадёжное”. Сущим хамством было бы с моей стороны не предложить помощь. Пони-музыкант мнётся на месте, совершенно явно ей хочется согласиться, но в то же время неудобно. Наконец, она похоже принимает решение.

— Спасибо за ваше предложение, но я не хочу вас утруждать. Ничего страшного не случится, я периодически возвращаюсь домой после заката. Всего вам наилучшего, офицер. — кобылка развернулась и шустро поскакала по улице, видимо не желая слушать возражения.

Ага, как же. Усмехнувшись, догоняю её рысью, вновь занимая место слева.

— Думаю, всё же рановато для меня идти спать. Пожалуй, стоит ещё прогуляться по городу и обогатиться новыми впечатлениями. Удивительно, но вы, Фелики, движетесь именно в том направлении, куда я собираюсь пойти. — в голосе лейтенанта проскальзывают весёлые нотки, хотя на вид она вполне серьёзна.

Полный благодарности взгляд был хорошей наградой за это решение. И это мне не нравится. Может быть я и плохо разбираюсь в мирной жизни, но совсем не дура, смею надеяться. Ей боязно идти одной по довольно тёмным улицам, фонари хоть и зажглись, но их не так много. Значит и есть чего бояться, вполне материального, сомневаюсь, что её пугает только темнота. Пони на улицах мало, все торопливо расходятся по домам. Через полчаса довольно ощутимо меняется обстановка, проходим мимо какого-то дома, изнутри которого доносятся крики и смех. На улице перед ним стоит компания разных пони, обсуждающими что-то непонятное довольно громкими голосами. Замечаю, что Фелики переходит улицу и жмётся к противоположной стене, стремясь побыстрее пройти мимо этой компании. Иду рядом с ней, чувствуя как спину буравят не слишком приятные взгляды. Ничего не понимаю, но настроены они явно враждебно. Отходим шагов на сто и земная пони явно расслабляется, замедляя темп шагов. Молча иду справа от неё, чуть позади, вопросов появилась куча, но кажется сейчас не самое подходящее время.

— Совсем немного осталось, мой дом через квартал отсюда, — Фелики обернулась к лейтенанту, робко улыбнувшись.

— Хорошо. — Чейни отвечает невнятно, оглядываясь по сторонам и подёргивая ушами. Похоже настроение у неё не слишком благодушное.

Продолжаем идти. На улице мы одни, фонарей довольно мало в этой части города. Даже мне как-то не по себе, как это юное создание тут одна ходила? К сожалению, удача поворачивается ко мне спиной в очередной раз. Из-за спины доносится перестук копыт, очевидно бегут несколько пони. Раздаётся свист и смех, но отдельных слов пока не слышу, останавливаюсь под ближайшим фонарём и разворачиваюсь лицом к приближающимся, твёрдо упираясь в мостовую копытами. Судя по выражению лица несчастной Фелики, это может быть опасным. Через полминуты в круг света вылетают несколько пони, тормозящих буквально в паре метров передо мной. Трое. Движения у них какие-то слишком уж резковатые. Взгляды наглые.

— Хэй, красавицы, зачем одни по тёмным улицам бродите? — один из тройки делает ещё шаг вперёд, ухмыляясь во весь рот.

— Не вижу в вашем вопросе ни малейшего смысла. — спустя довольно продолжительный период времени, Чейни отвечает, предварительно глянув на сжавшуюся земную пони рядом с собой.

— Как это нет смысла? Может вы как раз ищете себе компанию на ближайшую ночь, а мы-то и не в курсе. — вся троица заржала.

-Ваше предположение ошибочно, а присутствие нежелательно. Вы пугаете мою подругу, так что будьте любезны, идите куда шли. — лейтенант не сводя спокойного взгляда с говорившего, смешается чуть в сторону.

— Это ты меня сейчас послала!? Эй подруга, хватит ломаться! — жеребец делает ещё один нетвёрдый шаг вперёд.

Не понимаю. Я вроде бы стою на свету, неужели идиоты не видят с кем связались? Делаю полшага в сторону, наклоняя голову, теперь рукоять сабли в десятке сантиметров от моего лица, выхватить дело мгновения. Может быть намёк подобного рода окажется более понятным?

Удивительно, но я оказываюсь права, жеребец сразу делает несколько шагов назад, как-то по-новому на меня посмотрев. Второй подходит к нему и что-то шепчет на ухо, к сожалению, слов не слышу.

— А ладно, валите! Не больно-то и нужно было. — продолжая перешёптываться, троица неторопливо обходит лейтенанта по дуге и направляется дальше по улице.

— И что это сейчас такое было? — Чейни в свою очередь проводила троицу внимательным взглядом и уставилась на Фелики в полном недоумении.

— Л-лучше пойдём дальше, осталось совсем чуть-чуть, я вам всё расскажу, что пожелаете, — кобылка, которую всё ещё слегка потрясывает, двинулась дальше по улице, — Не стоит задерживаться на улице.

Идём дальше. Есть время подумать. Что я имею в сухом остатке, трое жеребцов явно хотели принудить нас пойти с ними, не замечая, что разговаривают с офицером Имперских войск. Это выглядит настолько по идиотски, что сама бы не поверила, не участвуй в событиях лично. Трое гражданских пытаются принудить к чему-то вооружённого офицера. Совершеннейший бред. Но похоже, что мы пришли, земная пони заходит в одну из дверей большого дома и мы поднимаемся на второй этаж.

Аккуратно открыв ключом замок, Фелики распахивает дверь и делает приглашающий жест копытом. Некоторое время сомневаюсь, собиралась сразу пойти назад, как только провожу её до дома, но любопытство берёт верх, да и это странное происшествие тревожит. Захожу и делаю пару шагов по коридору, начинающемуся за дверью, слышу как закрывается дверь за спиной и вздох облегчения.

— Чувствуйте себя как дома. — кобылка протискивается мимо лейтенанта и, пройдя в комнату, зажигает там свет, — проходите сюда, пожалуйста.

— Тут..мило. — лейтенант последовала за ней, оглядываясь, — Но честно говоря я не собиралась задерживаться, мне нужно возвращаться.

— Я думаю вам стоит подождать хотя бы пару часов, офицер. Пожалуйста, не стоит сейчас выходить на улицу. Просто поверьте мне...

— Фелики, мне нужны объяснения происходящего. Пока всё происходящее выглядит для меня как бред. — лейтенант прошлась по комнате и выглянула в окно на улицу.

— Просто на улицах сейчас неспокойно. Вечером и первую часть ночи, небезопасно там бродить в одиночку. Очень многие ведут себя агрессивно, особенно, если перед этим выпили. Собираются в компании и совсем не против позадирать прохожих. Обычно ничего серьёзного не случается, но не стоит искушать судьбу.

— Это весьма странно. Во-первых, я не понимаю, где в таком случае полиция? Если известно, что в этом районе такое происходит постоянно, значит должно быть больше патрулей. Да это и правда настоящий бред, чтобы было страшно выходить из своего дома вечером! — Чейни явно порядком разозлилась, продолжая смотреть в окошко на пустынную улицу. — Во-вторых, насколько нужно быть наделёким, чтобы напасть на офицера с оружием? Хотя...Вот ты, Фелики, представляешь, какая у солдата основная работа?

— Эээ, воевать? — кобылка явно немного сбита с толку, удивлённо смотря на лейтенанта после таких слов.

-Убивать. Других пони. И это мы умеем делать лучше всех на свете. Так что, если бы та троица совершила в нашем отношении хоть что-то, что я могу расценить как враждебные действия, появилось бы три трупа. И устав требует от меня именно таких действий. — пегас отвернулась наконец от окна, переведя взгляд на Фелики, в нерешительности переминавшуюся с ноги на ногу в другом конце комнаты.

— Они наверное не сразу поняли, что вы из армии, и были сильно пьяны. В таком состоянии обычно никто не обращает внимания на одежду...

— Ладно, это допустим частный случай.-Чейни явно скривилась, услышав про алкоголь, — Так что насчёт полиции? Где патрули? Почему они не отлавливают этих идиотов?

— Не знаю. Днём есть, иногда бывают по вечерам. А ночью, я думаю, они сами не рискуют здесь появляться. Но, если честно, не знаю, я же не имею к ним никакого отношения. На самом деле всё не так плохо, нужно просто быть чуть осторожнее, возвращаясь домой.

— Хо-ро-шо, значит чуть осторожнее? Так, а что бы произошло, если бы меня не было рядом с тобой в тот момент? — лейтенант явно всё ещё очень зла и голос её выдаёт.

— Я быстро бегаю. И обычно иду другой дорогой, она длиннее, но там редко кто-то бывает. — пони вымученно улыбнулась. Эм, Чейни, вы наверное голодны?Я сейчас приготовлю ужин. — кобылка поспешно выскользнула из комнаты, очевидно направляясь на кухню.

Чем больше задаю вопросов, тем больше появляется новых. Интересно, на моей карте обведено несколько районов, в каждом из них творится такое? Или это ещё не самый худший вариант? Хочется кого-нибудь ударить. Нет, всё, хватит, нужно успокоиться. Зря я так накинулась на Фелики, она-то тут точно совершенно не причём. И похоже напугана. Зато наконец обратилась ко мне по имени.

Пока могу изучить помещение, в котором оказалась, похоже, что дом всё той же типовой постройки, квартира идентична той, что я получила для проживания. Ну выглядит естественно более обжитой. Всё чистенько и аккуратно, хотя мебель довольно старая на вид. На шкафчике стоят несколько разных безделушек, две довольно больших книжных полки. Судя по следам на полу, мебели раньше было больше или же просто её переставляли не так давно. Похоже, что комната используется как гостиная, интересно, часто ли у моей новой знакомой кто-то бывает. Подхожу к выходу из комнаты и прислушиваюсь. Из кухни доносятся звуки бурной деятельности, хлопают шкафчики, слышу голос земной пони, похоже она разговаривает сама с собой. Тихо прохожу по коридору, попутно заглянув во вторую комнату, очевидно спальню. Темно и ничего интересного не вижу, так что останавливаюсь в дверном проёме, моё появление остаётся незамеченным.

Фелики выглядит довольно потешно, на моих глазах в очередной раз открывая и закрывая одни и те же шкафы. Еды на столе от этого не прибавляется, а того, что есть, на мой неискушённый взгляд, хватит с трудом и на одного. Видимо в этом и состоит главное затруднение несчастной пони. Жаль слышу только тихое бормотание, интересно было бы узнать, о чём она говорит. Бесшумно отступаю назад и возвращаюсь в гостиную, аккуратно пристроившись на жалобно скрипнувший диванчик. Насколько я помню, с продовольствием не должно быть проблем, за небольшие деньги можно позволить себе нормальное каждодневное питание. Или я опять ошибаюсь? Спрашивать наверняка будет крайне бестактно.

Минут через десять наконец появляется земная пони и ставит на столик передо мной пару тарелок, вид у неё немного смущённый.

— Вот, пожалуйста, угощайтесь. Совсем забыла, что у меня заканчиваются продукты, но, надеюсь, вам понравится. — тепло улыбнувшись, пони укладывается на диванчик напротив, поглядывая на меня.

— А вы сами? — Чейни переводит взгляд с небогатого угощения на Фелики.

— Я уже перекусила на кухне, не беспокойтесь! — кобылка махнула копытом, широко улыбнувшись.

Откашливаюсь и, закрыв глаза, трачу минуту на то, чтобы вспомнить один из немногих оставшихся в моей голове ярких образов из детства. В это же время слышу урчание желудка земной пони, что окончательно ставит крест на её маленькой лжи во спасение. Грациозно поднимаюсь с диванчика, контролируя каждое движение, для создания нужного образа.

— Вот что, юная леди, ложь ещё никого не украшала. Ваше желание накормить меня в ущерб себе, конечно, похвально, но совершенно нерационально и, к тому же, лично меня обижает. Вы кажется забываете, что перед вами офицер, которая, поверьте, вполне может прокормиться самостоятельно, не отбирая еду у детей. Так что сейчас вы отправитесь на кухню, принесёте мне воды, а потом съедите свой ужин, — величественный жест копытом в сторону тарелок — И без возражений. Я ясно выражаюсь? — в глазах пегаса мелькают озорные огоньки, впрочем потупившаяся Фелики этого видеть не может.

— Я не дитя! — тоненьким голосом заявляет кобылка и стремительно исчезает на кухне.

Беззвучно смеюсь, проводив её взглядом. Этот учительский тон мне пришлось довольно долго вырабатывать, но зато насколько полезно бывает. А то пришлось бы ещё уговаривать. И правда, ребёнок ещё... Возвращается с большой кружкой и ставит её на столик, ближе ко мне. Щёки покраснели, зато в глазах мелькает решительность, явно собирается начать спор.

-Нет, Фелики, правда. — лейтенант говорит уже нормальным голосом, — Я не голодна. Так что даже не пытайся спорить. Будь добра, прояви уважение к возрасту и званию. — лейтенант занимает свободное место на диванчике и пододвигает к себе кружку.

-Я...хорошо. — земная пони сдалась и торопливо приступила к поздней трапезе, явно расстроенная.

В пару глотков опустошаю кружку на половину и с лёгкой улыбкой наблюдаю за кобылкой, которая старается на меня не смотреть. Действительно забавное существо. За окном периодически слышны отдалённые крики, но я на них не обращаю внимания. Завтра зайду в местное отделение полиции. Из задумчивости меня выводит взгляд земной пони, которая закончила с трапезой. Ну она на меня ещё укоризненно смотреть будет! Смеюсь, из-за чего та снова уставилась в пол, ну что ты будешь делать...

-Фелики, ты живёшь одна? — задаю наконец вопрос, который уже некоторое время назад появился у меня в голове.

Глава 10 Решения

Посредством умозаключений можно решить такие задачи, которые ставили в тупик всех, кто искал их решения с помощью своих чувств.
©Артур Конан Дойл.

— Фелики, ты живёшь одна? — посерьёзнев, лейтенант внимательно смотрит на кобылку.

— Эм, ну да, раньше мы вдвоём с братом здесь жили, но он сейчас служит, так что пока одна. — земная пони улыбнулась, похоже воспоминания о семье были для неё приятны. — А родители в другом городе, иногда навещаю их.

— Понятно, смелости тебе не занимать. — пегас допила воду и, поднявшись со своего места, вновь подошла к окну, изучая улицу, расположенную за ним.

А я уже боялась, что у неё никого нет. Всё не так страшно, как выглядит на первый взгляд. Не испугалась трудностей и идёт к своей мечте, достойный пример для подражания. Оборачиваюсь и замечаю странный взгляд.

— Мне кажется, ты что-то хочешь у меня спросить? Не стесняйся, в разумных пределах я могу удовлетворить твоё любопытство. — лейтенант вернулась на диванчик.

— Я давно хотела спросить, но никак случая не представлялось. И после того в парке кажется немного нетактичным, — земная пони тяжело вздохнула. — Брат сейчас на Плато, последнее письмо от него пришло довольно давно, и в нём он рассказывал, что их переводят...А это было почти месяц назад. Больше никаких известий не было, я немного беспокоюсь, раньше письма приходили каждую неделю.

— Ну, тут много вариантов. -Чейни поправила кепи привычным жестом. — Там особо не до писем, особенно если варвары рядом. Или его часть могли отправить в один из дальних фортов, а оттуда ещё неизвестно когда почта дойдёт. Так что падать духом пока рановато.

— А может быть вы его видели? — кобылка суетливо поднялась и подойдя к тумбочке, извлекла из неё фотографию и положила перед лейтенантом. — Вот это брат, — копыто Фелики указало на одного из пони.

— Не припоминаю, честно, у меня вообще память плохая на лица. Милая у тебя семья, — пегас ещё некоторое время рассматривала снимок.

— Ну я в общем и не ожидала, было бы слишком большим совпадением, если бы вы и его повстречали. Всё равно, спасибо, ваши слова немного обнадёживают. Может быть у него и правда нет времени. — земная пони аккуратно убрала фотографию обратно в тумбочку.

Милая семья, родители и пяток подростков. Похоже, что фотографировались на какой-то праздник, на лицах улыбки, одеты нарядно. Фелики я на снимке узнала сразу, хотя на вид ей там года на два меньше. И по-видимому её брат старший в семье. Вполне возможно, что даже если бы и видела его, не узнала. Но не буду напрасно обнадёживать, потери на той войне есть и ещё будут, пусть уж будет заранее готова если что.

— А у вас, офицер, родные в столице есть? Хотя извините за любопытство, вы бы наверняка с ними проводили первые дни. — Фелики осеклась. — Надеюсь, я вас не обидела.

— Нет, что ты, просто все близкие мне пони проживают в другом городе. Я не поддерживаю с ними близких контактов, изредка пишем о важных жизненных изменениях, не более. -Чейни чуть улыбнулась. — Не переживаю сильно по этому поводу.

— А, понятно, — протянула земная пони, хотя по голосу понятно, что она удивлена таким отношением. — А в столицу вы надолго?

— Месяца два по-видимому проведу здесь. Есть время осмотреться. Потом уже как прикажут, надеюсь вновь оказаться в своей части, там осталось много хороших знакомых. — лейтенант отвечает спокойным голосом, но тема разговора похоже ей не слишком нравится. — Уже давно за полночь, тебе же вставать наверняка рано, а из-за меня не выспишься. Может я всё же пойду? На улице довольно спокойно.

— Это не страшно, тем более, что у меня редко бывают гости и я соскучилась по общению. Да и зачем вам уходить, я могу постелить на этом диване, переночуете у меня, а утром я вас разбужу и пойдёте. — в голосе молодой пони проскальзывает беспокойство.

-Пожалуй такой вариант меня целиком устраивает. Спасибо, — лейтенант благодарно улыбнулась, — хотя твоё беспокойство явно демонстрирует всю серьёзность проблемы.

Вскоре я уже пыталась заснуть в незнакомой обстановке, оставшись в одиночестве. Как ни странно, за день я почти не устала и сон не шёл. Зато есть о чём подумать. И половина мыслей не слишком-то радостные, всё оказалось несколько иначе, чем я себе представляла. К счастью, жизнь приучила к тому, что у любой проблемы есть решение. Потратив ещё с полчаса на самокопание, я благополучно заснула и, как ни удивительно, в эту ночь кошмаров не было. Наверное слишком много впечатлений.

Проснулась я одновременно с хозяйкой, услышав, как она поднимается с кровати и направляется в ванную. К тому времени, как она зашла в комнату, я уже была одета и аккуратно собирала постельные принадлежности.

— Вы уже встали! С добрым утром. — Фелики похоже проснулась в хорошем настроении.

— Да, ранние подъёмы никогда не были для меня проблемой. Спасибо за интересную беседу вчера. Сейчас я всё же пойду, много дел запланировано на сегодня.

Прощаемся, и земная пони провожает меня до двери. Договорились, что как-нибудь к ней ещё зайду, пока я в городе. Чудесное создание. Наверное во мне говорят материнские инстинкты. Смеюсь над этой мыслью, быстрым шагом направляясь в сторону своего дома. Хорошо, что успела уйти до того, как она вспомнила про завтрак, не хотелось бы портить ей настроение.

Улицы постепенно наполняются пони, спешащими по своим делам, начинается новый день. Без приключений добираюсь до своей квартиры и, поддавшись лени, заваливаюсь на кровать, решая, чем конкретно сегодня заняться. Попутно пролистываю путеводитель, в нём конечно указаны места, которые стоит посетить. Через некоторое время с сожалением откладываю его в сторону и достаю из рюкзака толстую пачку писем. В первую очередь дело, пусть и не слишком приятное. Шесть штук. Раскладываю их на кровати и последовательно отмечаю на карте адреса. Четыре в Столице, два, к сожалению, в других городах, хоть и не так далеко. Можно считать, что мне повезло, странно, что я раньше не посмотрела, окажись адреса на разных концах Империи, было бы не слишком приятно.

Название одного из городков знакомо и, задумавшись на секунду, вспоминаю, именно там я заканчивала офицерские курсы в небольшой академии. Ну и ещё кое-что. Усилием воли гашу водопад воспоминаний. Судьба определённо подталкивает меня на очевидный шаг, но решиться на него пожалуй будет не так уж просто. Ладно, времени ещё куча, что-нибудь придумаю. Всё, хватит об этом думать.

Настроение, тем не менее, испорчено на весь день, если не на неделю. Порывисто поднимаюсь с кровати и запихиваю в карман отложенные письма. Раньше начну, раньше закончу. Умываюсь, поправляю одежду и выхожу на улицу. Утренний ажиотаж похоже спал и теперь посвободнее. Сверившись с путеводителем, отправляюсь к самой дальней отметке, рассчитывая перекусить в ближайшем кафе, желудок уже явно протестует по поводу временного голодания.

На этот раз всё обошлось, похоже начинаю потихоньку привыкать. Зашла, поела, ушла, не обращая ни на кого внимания. Продолжаю идти в выбранном направлении, оглядываясь по сторонам. Интересного ничего не замечаю, всё же здания в этом районе типовые, мало чем отличаются друг от друга.

И всё же город производит на меня хорошее впечатление, чистые и прямые улицы, за которыми явно следят, кипящая вокруг жизнь, доказывающая, что всем найдётся дело. Пару раз встречаю полицейские патрули и вспоминаю о своём желании навестить участок района, где живёт Фелики. Только найти его ещё нужно. Но это всё потом.

Затратив на дорогу около полутора часов, замечаю, что обстановка изменяется. Похоже за этим районом следят значительно меньше, а расположенные в домах магазины сменяются на уличные лотки с сонными продавцами. Продаётся в основном разная еда и бытовые товары, мельком поглядываю и убеждаюсь, что цены невысоки. По крайней мере, мне так кажется. Внезапно слышу впереди крики и непроизвольно ускоряю шаг.

-Держи вора! Ловите его! — истошный крик уличного торговца заставляет всех поглядеть в его сторону.

Вижу бегущего на меня пони, по виду совсем подростка, держащего в зубах объёмистую сумку. В некотором отдалении — его преследователи, первый очевидно торговец, который не прекращает голосить, и второй, уверенно сокращающий дистанцию полицейский, похоже, к погоне он присоединился спустя некоторое время. Не раздумывая, заступаю беглецу дорогу, готовясь ловить в момент, когда он будет пробегать рядом.

Однако этого не потребовалось, бросив на меня взгляд, пони заметался по улице в поисках выхода, но, к счастью, с обеих сторон глухие стены домов и мы в итоге прижимаем его к одной из них, втроём. Пара секунд и преступник уже скручен, торговец получает обратно своё имущество, а полицейский уверенными движениями сковывает ноги задержанного.

— Спасибо за помощь, офицер, а то он мог бы и сбежать. — полицейский благодарно кивнул, закончив с преступником. — Ну что, пошли в участок приятель, вот ты и попался, — он довольно сильно пихнул вора в спину, направляя его в нужном направлении.

— Просто выполняю свой долг. — Чейни поправила кепи, сбившуюся во время поимки, и направилась дальше по улице, проигнорировав полный ненависти взгляд задержанного.

Счастливый торговец рассыпался в благодарностях и даже предложил скидку на свои товары. Правда ничуть не расстроился, узнав, что мне ничего не нужно. Зато в разговоре с ним узнала, что воровать стали в последнее время значительно чаще. Ещё один повод задуматься.

Чего не хватает этим пони, не понимаю. Хочешь что-то — заработай и купи. Империя обеспечивает огромное количество рабочих мест на любой вкус, так что тех, кто встаёт на кривую дорожку, я совершенно не понимаю. Хотя, наверное, это просто глубоко скрыто в натуре у каждого, получать как можно больше, не прикладывая к этому особенных усилий. Ничего, общественные работы, к которым наверняка приговорят этого вора, быстро научат правильному отношению к вещам. Или не научат, но тогда каждый последующий проступок будет караться строже и строже. Такая система кажется мне очень даже неплохой. Все получают то, что заслужили.

Ещё через полчаса выхожу к нужному мне дому и более чем старательно проверяю адрес, ошибаться сейчас никак нельзя. Но всё верно и я аккуратно стучусь в дверь квартиры. Спустя пару минут дверь открывает немолодая уже кобылка.

— Э, да, чем могу помочь, офицер? — Полный удивления взгляд, явно не ожидала увидеть за порогом лейтенанта.

Из головы вылетают все заранее подготовленные фразы. Нелепо открываю и закрываю рот, пару раз и так и не найдя слов, молча протягиваю ей письмо. Ощущаю себя дурой, вдруг она вообще не знакома...Но нет. Лицо кобылки каменеет, пока она несколько раз подряд читает текст письма. Наконец на меня поднимается полный боли взгляд. Понимаю, что молчать уже нет никакого права.

-Соболезную вашей потере. Он был прекрасным солдатом и сражался за Империю. Я была его командиром, так что немалая часть вины — моя. — Чейни неотрывно смотрит в глаза земной пони, лицо которой совершенно ничего не выражает.

Некоторое время молча смотрим друг на друга. Ощущаю стыд, сказав такую банальность.

Но в голову больше ничего не приходит. Глаза — озёра боли, завораживают, ощущаю какое-то болезненное любопытство. Наконец молчание прерывается.

-Вам удалось меня удивить, офицер. Предыдущие две похоронки я нашла в почтовом ящике. Уходите. Не желаю разговаривать.

Дверь захлопывается перед моим лицом. Ещё полминуты стою перед ней, после чего разворачиваюсь и направляюсь на улицу. Никто не говорил, что будет легко.

Три.

Вновь стою перед дверью, но дом и район города уже другие. Из-за неё доносятся голоса, но слов разобрать не могу. Стучусь... Двери открывает совсем молоденькая кобылка, практически жеребёнок, и с интересом начинает меня изучать.

-Могу я увидеть Амали Стайт? — лейтенант спрашивает, глядя куда-то в сторону.

-Маму? Конечно, сейчас позову. — кобылка исчезает в квартире и уже оттуда доносится её голос, — Мааам! Это тебя, военная какая-то.

Вскоре дверь распахивается полностью и очевидно передо мной именно мать. Замечаю, как сбоку подходит жеребец её возраста, возможно — муж. Оба смотрят на меня с интересом. Пару секунд собираюсь с мыслями и протягиваю ей конверт. Начинаю говорить прежде, чем дочитает до конца.

-Примите мои соболезнования. Я сожалею, что вынуждена приносить настолько плохие вести...

Она тоже каменеет на мгновение, необходимое для того, чтобы осознать случившееся. Через секунду меня прерывает полный боли крик.

— Нет! Нет! Нет! Это невозможно! Заберите! — кобылка роняет письмо на пол, муж, читавший через её плечо, осторожно обнимает её за плечи — Это неправда!

— Он выполнял свой долг на службе Империи и был хорошим солдатом. Поверьте, с удовольствием никогда и никому не приносила бы ничего подобного. Я была его командиром и в случившемся есть доля моей вины.

Продолжаю говорить, глядя ей в глаза и видя в них только боль, которую постепенно сменяет ненависть. Жеребец осторожно оттесняет её от двери в комнату и через некоторое время возвращается назад. Дверь он закрывает, даже не взглянув на меня. Стою некоторое время прислушиваясь к звукам, доносящимся из квартиры, но вскоре разворачиваюсь и иду дальше.

Два.

Аккуратный двухэтажный домик, уже ближе к центру. Перед дверьми аккуратный коврик, на ней самой почтовый ящик. Какая-то часть меня отчаянно уговаривает опустить письмо в него и сбежать. Стучусь. Дверь открывается и на пороге появляется красивая земная пони, немногим старше меня. Кажется она что-то чувствует, в глазах появляется явный страх.

— Софи Браун? — Голос лейтенанта звучит хрипловато, словно у неё пересохло во рту.

— Да, это я, чем могу помочь? — пони опасливо смотрит на лейтенанта, которая протягивает ей конверт, — Что это?

— С прискорбием сообщаю, что ваш сын погиб, выполняя свой воинский долг. Он был хорошим солдатом и как его командир...

Вижу как целая гамма чувств пробегает по её лицу, сменяя друг друга. Недоверие, осознание, отчаяние...Ярость. С каким-то звериным криком небольшая кобылка прыгает на меня и бьём копытом по лицу. Непроизвольно делаю пару шагов назад, уворачиваясь от последующих ударов обезумевшей пони. За последующие несколько минут, получаю ещё пару раз, моих слов она похоже просто не слышит.

— Успокойтесь, пожалуйста, я понимаю что...-пятящаяся лейтенант отступает на улицу.

— Что ты можешь понимать! Ты! Ты должна была умереть, а не он! — яростный ответ и новое нападение.

Когда она прыгает на меня вторично, понимаю, что не остаётся другого выхода, и как можно аккуратнее опрокидываю её на землю, прижимая и не давая подняться. Некоторое время она ещё брыкается и кричит, потом затихает, тихо всхлипывая. К нам подбегает патруль, очевидно привлечённый криками. Или кто-то из пони на улице позвал их, заметив разыгрывающуюся сцену. Отпускаю несчастную, но она не делает ни малейшей попытки подняться, продолжая плакать.

— Что происходит, офицер? -спрашивает один из полицейских. Выглядит вся троица довольно растерянно.

— Ничего, что требовало бы вашего внимания. Хотя, если возможно, не могли бы вы отвести её в дом и некоторое время побыть с ней? Моё присутствие больше нежелательно.

Мой собеседник кивает и двое других осторожно ставят пони на ноги, ведя её в сторону дома. Проводив их взглядом, замечаю, что у меня с лица капает кровь, похоже первый удар пришёлся точно по носу. Всё ещё недоуменно изучающий меня полицейский протягивает платок, который принимаю с благодарностью. Кое-как вытеревшись, прижимаю его к ноздрям, скоро кровь остановится. Земную пони к тому времени уже завели домой, из-за двери доносятся приглушённые всхлипы. Оставшийся снаружи полицейский поднимает оброненный мною в начале драки конверт и глубокомысленно хмыкает.

— Желаете заявить о нападении? — скептический взгляд в сторону Чейни.

— Никакого нападения не было. Я неудачно оступилась и ударилась лицом о крыльцо. — лейтенант протянула окровавленный платок владельцу, — Теперь прошу меня извинить, нужно идти. Пожалуйста, проследите, чтобы с ней всё было в порядке.

Дожидаюсь утвердительного кивка и ухожу.

Одно.

Последнее на сегодня. Голова побаливает, похоже изначально я недооценила степень повреждений. Некоторые прохожие странно на меня поглядывают, но это не важно. Ещё чуть-чуть и эти мучения подойдут к концу. После непродолжительных поисков, выхожу на нужную улицу. Дом оказывается довольно приличных размеров...виллой? Не сильна в терминологии. По крайней мере, здание довольно красивое, расположено за ажурным заборчиком, по бокам от входа замечаю пару статуй. Похоже внутри даже небольшой парк есть.

Сердце кольнуло недоброе предчувствие. Подхожу к здоровенным воротам из крохотного домика рядом с ними сразу же появляется земной-пони, по-видимому привратник. Гражданская одежда не способно скрыть военной выправки, хотя он уже довольно стар. Коротко объясняю цель визита и привратник уходит к дому, доложить хозяину. Заскучать не успела, через несколько минут он возвращается и отперев калитку, жестом приглашает меня зайти. Следую за ним к дому, по дорожке вокруг которой расположено несколько клумб. Половину цветов и узнать не могу, хотя я ими никогда и не интересовалась, так что не удивительно.

Вблизи дом кажется ещё больше. За массивными дверями находится хорошо освещённый холл, замечаю несколько портретов на стенах. По-видимому всё это как раз характеризуется одним словом — «роскошь». Проходим на второй этаж и пони распахивает передо мной одну из боковых дверей. Не слишком-то разговорчивый он, впрочем...Захожу.

Оглядываюсь, похоже, что это кабинет, довольно просторный. Обстановка выдержана в чёрно-красных тонах, трофеи и картины на стенах не оставляют сомнений в принадлежности владельца, который стоит у окна спиной ко мне. Сознание ещё не успело зафиксировать образ, а тренированное тело уже делает три чётких шага вперёд и застывает по стойке смирно.

— Герр полковник! — довольно громкое приветствие, Чейни без движения ожидает ответа.

— Старший лейтенант. — ответ последовал после хорошо выдержанной паузы, жеребец отвернулся от окна изучая кобылку. — Вольно.

Внимательно изучаю полковника. Уже в летах, грива с проседью, но в глазах виден острый разум, не пропавший с течением времени. Отмечаю про себя, что он красив. Той величественной и выдержанной красотой, что сводит с ума молоденьких кобылок. Может кто-то и назвал бы его стариком, но не я. Главное теперь не покраснеть. Чуть расслабляюсь и подхожу ближе, думаю кричать через полкомнаты не лучший вариант.

— Итак, мне передали, что вы по личному вопросу? — жеребец вопросительно выгнул бровь. — Это удивляет, обычно меня тревожат только из-за чего-то связанного с государственными делами.

— Касательно вашего сына. -Чейни достаёт последний оставшийся у неё конверт. В глазах её собеседника сразу вспыхивает понимание ситуации и лёгкая грусть. Так и не вскрытый конверт отправляется на заваленный бумагами стол.

— Вот как. Это не объясняет вашего присутствия здесь, лейтенант. При входе висит почтовый ящик. — голос старика не меняется, только выражение взгляда.

— Я считаю своим долгом поговорить с родственниками погибших, в том числе и по моей вине. — Чейни отвечает, твёрдо глядя ему в глаза. — Как непосредственный командир...

— Лейтенант, что за вздор. Хотя вы ещё молоды и чересчур идеалистичны. И я вижу у вас на лице следы, очевидно, предыдущих родственников? Умойтесь, а потом поговорим. — повелительный жест в сторону небольшой двери на другом конце комнаты.

Беспрекословно подчиняюсь, внутренне содрогаясь. За дверкой небольшая уборная и я направляюсь к умывальнику, над которым висит зеркало. Да, теперь понятно, почему на меня так косились прохожие, кровь с лица полностью оттереть не удалось. Тщательно умываюсь и выхожу обратно в кабинет. Полковник к тому времени занял одно из двух кресел у окна.

— Присаживайтесь, лейтенант. — ещё один повелительный жест на кресло напротив. Пока Чейни его занимает, старик продолжает её изучать с интересом. — Ну что же, я вас слушаю, что именно вы хотели мне поведать?

Нервно сглатываю, вообще изначально планировалось, что мне будут задавать вопросы, уж ответить-то я смогу. А вот о чём говорить самой, даже представить не могу.

— Ваш сын был прекрасным солдатом, который отдал жизнь на благо Империи, исполняя свой долг.. — собравшись с духом, лейтенант начала негромко говорить, но в который раз за день её перебили.

— Ха! Чепуха! Мой сын был самовлюблённым кретином, уж я-то лучше знаю. Всю жизнь пытался что-то доказать, в первую очередь мне. А на самом деле, слабак и рохля, в мать пошёл. Решил, что если вопреки моей воле отправится на фронт, то заслужит какое-то уважение. А то и героем вернётся. — полковник хряснул по рядом стоящему столику копытом. — Идиот! И где он теперь?

— Он выполнил свой долг. Долг перед Империей.- Чейни твёрдо посмотрела в глаза собеседника. — Выполнил как мог. И я не могу отозваться о нём плохо, хотя моё мнение вряд ли имеет какое-то значение.

— Выполнил, — полковник покосился в окно, — Что я теперь его матери скажу? — на некоторое время в воздухе повисло молчание. — Ладно, лейтенант, расскажите, как он погиб.

Почему он единственный из всех задаёт этот вопрос? И почему он мне пришёл в голову первым, так что я подготовила ответ заранее? Может это связано с тем, что мы оба солдаты и мыслим схоже? Остальные родители этим не поинтересовались.

— Мгновенно. Штык прошёл между рёбер прямо в сердце. — Чейни ответила после некоторой задержки, видимо собиралась с мыслями.

— Вот как значит, — глаза старика блеснули. — Штык. Трёхгранный, Имперский, которым вооружены горные стрелки?

Киваю в ответ на этот вопрос. Наступившую тишину кажется можно ножом резать. Моё объяснение явно не рассчитано на достаточно разбирающихся в теме. Чувствую сейчас меня вышвырнут отсюда и хорошо дело ограничится только этим. Ещё несколько минут сидим в молчании, полковник прикрыл глаза, сложно представить, о чём он думает. Наконец старик поднимается со своего места и направляется к одному из шкафчиков, обильно расставленных по кабинету. Назад он возвращается уже с бутылкой из толстого стекла и парой бокалов. Всё в том же молчании разливает янтарную жидкость и двигает один из бокалов ко мне.

— Пейте, лейтенант, очевидно сегодня тяжёлый день не только у меня.

Пахнет неприятно, но приходится синхронно с полковником опустошить стакан. Точнее попытаться, успеваю сделать пару глотков, прежде чем ощущаю вкус. С трудом удаётся удержать жидкость в себе, с усилием проглатываю то, что уже отпила и откашливаюсь. Внутренности словно огнём окатило, на глазах выступают слёзы. Это такая изощрённая месть? Впрочем краем глаза замечаю, что полковник-то свой выпил полностью и теперь с беспокойством наблюдает за моей реакцией. Ох, только бы удержать в желудке завтрак, я и так выгляжу более чем жалко...

— Лейтенант, вы в порядке? -старик подался чуть вперёд.

— Всё в порядке, полковник, просто не сталкивалась ранее, — Чейни пытается отдышаться, поставив стакан обратно на столик, — с алкоголем.

— А, вот оно что. Ну да, для первого раза пожалуй крепковатое, ничего, скоро пройдёт. Могли бы и раньше сказать, хотя, конечно, побоялись меня обидеть отказом.

-Виновата, герр. Больше не повторится. — кобылка наконец более-менее приходит в себя.

— Оставьте этот официоз в конце-концов, мне хватает собственных подчинённых. Будем считать, что вы частное лицо. — подвинув к себе бокал лейтенанта, жеребец опустошил его одним глотком.

— Есть, точнее я хотела сказать, хорошо. — Чейни внимательно посмотрела на полковника.

— Ну-ну. А теперь, лейтенант, расскажите, как всё произошло...

Сжато начинаю пересказывать факты. Но вскоре понимаю, что ничего из всего этого не выйдет и рассказываю как есть. Как чувствую. Внимательный взгляд и редкие комментарии полковника похоже доказывают, что ему и в самом деле интересно. Выругался, прервав мой рассказ на моменте, когда мы не обнаружили встречающий отряд.

Сдержанно похвалил несколько моих решений...Становится тепло и приятно. Окончание истории рассказываю уже захлёбываясь своими эмоциями, пересказывая настолько хорошо запомнившийся мне момент собственного помешательства. Наконец замолкаю, тяжело дыша, как после долгого бега. С души словно камень свалился, наверное стоило сделать что-то подобное раньше.

— Ещё одна история, каких, к сожалению, много. Остаётся только посочувствовать — старик налил себе полный бокал, а во второй плеснул на один глоток, вновь двигая его к пегасу. — Не знаю станет ли вам легче, лейтенант, но я бы на вашем месте, скорее всего, поступил бы так же. Хотя, конечно, предположения строить легко. Пейте.

— Полковник, у меня есть вопрос, — Чейни с трудом опустошила свой стакан и несколько секунд приходила в себя, — Я сегодня услышала одну фразу, «Ты должна была умереть, а не он!», — процитировала она с явной горечью. — Так может это правда? Может быть было решение, позволявшее спасти всех, но я его не нашла? И значит вся вина ложится именно на мои плечи. А не вернись я, вернулся бы кто-то другой. Кто-то более нужный и любимый.

— Опять вздор, лейтенант. Вы сделали то , что могли, и вашей вины в этом нет. Скорее намного больше виноваты те, кто вообще дал этой инициативе, «Лучшие из нас», появиться на свет. Вам же удалось хотя бы сократить потери. И это война. Кто-то должен умирать, а кто-то должен выжить, безусловно. — полковник отсалютовал Чейни вновь наполненным бокалом и залпом опустошил его. — Лучше чувствуйте себя героем, а не убийцей, это намного приятнее.

Странное чувство. Почему у меня текут слёзы, после всех этих слов?

Глава 11 Возвращение

Я вернулась. В аду слишком тесно.
© Бернард Вербер.

Пробуждение получилось не из приятных. Минут пять соображала, где я нахожусь, пытаясь справиться с дикой головной болью. Наконец начали мелькать картинки воспоминаний о вчерашнем вечере. Мы с полковником благополучно допивали вторую бутылку, вкус больше не вызывал отвращения, только желание продолжать. Лучше бы я вчера умерла, какой позор... Особенно ярко запечатлелось в памяти как мой собеседник, продолжая что-то рассказывать, придерживает моё тело, на половину высунувшееся в окно, подышать ночным воздухом и заодно избавиться от всего съеденного и выпитого за день.

С мучительным стоном поднимаюсь с кровати, похоже что нахожусь в гостевой комнате. Хорошо, что хоть одета. Довольно быстро удалось обнаружить ванную и привести себя в порядок. На отражение в зеркале смотреть было откровенно противно.

Всё, пора уходить, я теперь полковнику точно в глаза смотреть не смогу, особенно если одно из воспоминаний верное. Вздрогнув, поправляю китель и, натянув кепи на голову посильнее, выхожу из комнаты, оказавшись в довольно просторном коридоре. Проплутав немного по зданию, нахожу лестницу на первый этаж и благополучно покидаю слишком уж гостеприимное жилище. Уходить не прощаясь конечно не слишком красиво, но, надеюсь, меня поймут правильно.

Привратник на месте, бросив на меня сочувственный взгляд, открыл калитку и, к счастью, не стал комментировать моё состояние. Сориентировавшись, двигаюсь в сторону своей квартиры, для продолжения жизни мне просто необходим душ и пожалуй ещё часика три сна.

Блаженство, после водных процедур валяюсь на так и не застеленной кровати. Полотенца тоже нет, так что отряхнулась как следует и теперь жду, пока подсохнут грива с хвостом, благо довольно короткие. Спать больше не хочу и скоро можно будет отправиться на прогулку по городу, дел почти не осталось, по крайней мере на ближайшую неделю.

Пока же размышляю, куда сходить, довольно много вариантов имеется, нужно только выбрать. В конечном итоге так ничего и не придумав, решаю предоставить дело случаю, просто пойду куда глаза глядят, а там уж разберусь. Полежав ещё полчаса, поднимаюсь на ноги и неторопливо одеваюсь. Спешить мне некуда, да и состояние в общем какое-то расслабленное, что мне в принципе и не мешает. Выхожу на улицу, солнце сегодня похоже решило порадовать. Выбрав произвольное направление, начинаю очередное путешествие по Столице, на сей раз никуда не торопясь и просто наслаждаясь прогулкой. Похоже, что тело простило мне вчерашнее издевательство над собой и теперь не прочь перекусить.

Отлично, после сытного завтрака или даже скорее обеда, судя по времени, голова начала соображать получше. На душе легко и приятно, не смотря на вчерашнее, похоже что давно следовало выговориться, жаль момент представился поздновато. В приподнятом настроении брожу по улицам, постепенно смещаясь к центру города. Периодически заглядываю в разные магазинчики, разглядывая многочисленные товары. В целом конечно довольно интересно, до тех пор, пока не начинаешь пытаться придумать, зачем лично тебе нужно всё это.

Похоже армия неплохо приучает к минимализму. Но на самом деле интересно, добавляет новые кусочке к мозаике, что я назвала мирной жизнью. И периодически улавливаю разговоры других пони, они в какой-то степени интересны, эти маленькие проблемы, которые кажутся им настолько серьёзными, вызывают улыбку на моём лице. Ну правда, как можно настолько серьёзно подходить к выбору обоев в своей квартире? Вопрос жизни и смерти, несомненно, наверное это и есть то, за что мы воевали. Мир, покой и мелкие проблемы, не омрачающие жизни остальных.

Очередной магазин оказался книжным. С интересом прогулялась меж рядов, оглядывая корешки книг, до тех пор, пока не вышла к одной из многочисленных полок. Напротив неё двое пони, ведущих по-видимому спор, какую из книг взять, но не это меня шокирует. Они без одежды. Совсем. Жеребец и кобылка и кажется это их ничуть не смущает. Пячусь в сторону прилавка, за которым скучает продавец. Чувствую, что краснею, такое бесстыдство я ещё не видела. Допустим в голове укладывается, если в темноте и наедине с избранником, но не на глазах же у всех! Жеребец-продавец, похоже верно уловив моё состояние, даёт комментарий.

-Селестинцы, офицер, не обращайте внимания.. — лёгкая улыбка повисла на губах пони.

-Кто? Не понимаю, какого, они без одежды? — лейтенант охотно поворачивается к новому собеседнику.

-Эти, уверовавшие в божественность Селестии. Ну ту, которая Эквестрией правит, наверняка же слышали. — продавец фыркнул в сторону, — А там подобное считается вполне нормальным.

-Вот как. — Чейни некоторое время постояла, а потом, стянув с ближайшей полки книгу, положила её на прилавок, — Вот эту мне, будьте добры.

Спешно покидаю магазин, обогатившись новым знанием. Интересно и много их, таких? Безумцы. Я вообще пассивно отношусь к религии, как-то так сложилось, но всё же подобное переходит все рамки приличия...

Зато нашла книгу, которая мне определённо поможет, довольно толстый том, озаглавленный — «Этикет», его и решаю почитать, усевшись на ближайшую скамейку. Минут через двадцать понимаю, что зубрить всю книгу бесполезно. Слишком много различных вариантов для каждого случая. Как и с серьёзной научной литературой, следует пользоваться оглавлением и искать те места, которые необходимы в настоящий момент, иначе смысл книги будет ускользать. Некоторое время вожу копытом по оглавлению, выбирая тему для изучения. Вскоре попадается «Неформальный визит», что поневоле заставляет вспомнить о Фелики, к которой я обещала зайти. Собственно, почему нет, милое создание, с которым я без проблем могу поговорить. Углубляюсь в чтение...

В итоге всё оказывается довольно простым, не сильно отличаясь от того, что нам преподавали ранее. С улыбкой погружаюсь в воспоминания, в очередной раз ощущая гордость за полученное образование. Хотя и рассчитано было исключительно на военные действия, учителям-таки удалось вдолбить в мою голову правила поведения в приличном месте. Честь им и хвала за это, учитывая, как я не любила подобные уроки тогда. Ну что же, остаётся купить что-нибудь подходящее для встречи и можно выдвигаться, солнце начинает пропадать за горизонтом, верный признак наступления вечера. Тихонько смеюсь над столь глубокомысленным своим замечанием. Ага, а когда оно совсем пропадёт, будет ночь! Странные ощущения, словно вернулась в детство, когда всё просто и понятно.

К счастью эти чувства не мешают мне пройтись по магазинам, всё же оказалось, что получаемое мною жалование весьма немаленькое по здешним меркам, пусть в итоге я получаю только треть. Успешно гашу мысли о том, куда уходят остальные две и иду дальше. Любезные продавцы подыскали и подходящую сумку, так что ноша не тяготит. Уверена, что мне удастся обрадовать неизбалованную благами цивилизации Фелики. В благодушном настроении двигаюсь в сторону её дома, чувствуя, что хорошая память является несомненным плюсом, иначе заблудилась бы в хитросплетении улиц. А так, достаточно один раз запомнить дорогу и уже никогда её не забуду.

Блажен кто верует, верно? Положившись на свою память, умудрилась забрести в какие-то дебри, которых похоже нет даже на карте. Пришлось порядком покружить, прежде чем выбралась из квартала довольно убогих на мой взгляд домиков. Местные кстати довольно недобро за мной наблюдали, чему вообще нет объяснения. Впрочем наплевать, сегодня мне ничто не сумеет испортить настроение.

Блажен кто верует, я же говорила? Судьба умудрилась в очередной раз хорошенько дать мне под дых, и потом добить ногами. И не только мне.

На улицах уже стемнело, когда я добралась до дома Фелики, в довольно радостном расположении духа. По пути никто не повстречался, хотя слышала довольно много криков, но скорее это просто веселились дорвавшиеся до выпивки пони, а не что-то другое... Поднявшись на второй этаж, постучала в нужную дверь, которая распахнулась при первом моём движении. Это странно, внутрь вхожу уже настороже, чутко прислушиваясь ко всем звукам. Из спальни доносится тихий плач, но прежде чем войти туда, проверяю остальные комнаты. Сердце покалывает внезапной болью, но совладав с собой, приближаюсь к источнику плача. Света почти нет, только пробивающийся через окошко лунный, но его хватает, чтобы заметить фигуру лежащую на кровати. Щёлкаю выключателем и слышу захлёбывающийся в слезах крик. Все сомнения позади, я уже на кровати, рядом с земной пони, замотанной в простыню.

Нет.

Нет.

НЕТ.

Некоторое время мне потребовалось, чтобы заставить её убрать копыта от лица. Дальнейшее превращается в один сплошной ночной кошмар. Милая мордашка распухла от побоев и из уголков рта сочится кровь. Один глаз заплыл, второй уставился на меня со смесью страха и отчаяния. Не в силах выдержать подобный взгляд, осторожно прижимаю её голову к своей груди.

Как?

КТО?

Кобылка обнимает меня обоими копытами, тихонько плача. Но слёз похоже уже нет, все давно выплаканы. Только эти страшные, захлёбывающиеся звуки, эхом отдающиеся в моём сердце.

За что?

Фелики выглядит ужасно, ничуть не напоминая жизнерадостную кобылку, которую я встречала ранее. Пытаюсь заговорить с ней, но похоже, что бедняжка меня не узнаёт, просто уткнувшись лицом в моё плечо.

Что делать?

Множество вопросов роятся в моей голове, удерживая на краю. Я не имею права оставить её в таком состоянии, хотя какая-то часть души молит о бегстве. Кидаю сумки на пол и с некоторым трудом пристраиваю Фелики себе на спину, она похоже не возражает. Моё состояние не позволит нести её на себе долго, но лучше умереть, чем...

Вылетаю на улицу и попадаю под прицел трёх пар глаз. Те самые, с которыми мы встретились в прошлый свой приход. Память услужливо напоминает лица. Да, Чейни, ты же хотела сходить в полицию, а вместо этого благополучно напивалась. Радуйся, девочка.

Обвожу невидящим взглядом троицу под фонарём и кидаюсь в сторону.

Слышу смех, в спину. Фелики перестала плакать, только дрожит. Ничего, наверняка до больницы не так далеко.

Спустя маленькую вечность, добираюсь до цели. Если бы не пара редких прохожих, это могло бы затянутся на всю ночь. Затихшая на моей спине пони как-то странно обмякла, вес увеличился чуть ли не вдвое. Обычно так происходит, когда...

НЕТ.

Врываюсь в приёмное отделение. Я говорила, что раньше был кошмар? Ха-ха, это была шутка. Кошмар начался сейчас. Двухчасовое сидение перед закрытыми дверьми. Врач, выслушиваю его слова, по своему циничные, но правдивые. Вспоминаю кровь на простыне, в которую была обернута Фелики. Кажется, это был переломный момент.

За что?

Выхожу из больницы, так и не придя в себя. Ноги по инерции приносят меня в место, явившейся отправной точкой. Кажется уже наступает рассвет. Глаза застилает что-то чёрное. С силой бью копытом в ближайшую стену. Лучше головой Чейни. Лучше своей тупой и никчёмной головой.

Это твоя вина.

Сворачиваюсь калачиком на краю кровати. Постепенно измученный разум погружается в сон. Он же должен приносить облегчение? Ха-ха.

Новый кошмар значительно реалистичнее прочих. Теперь я могу оглядеться по сторонам. Звёзд в небе больше нет, но я прекрасно вижу всё находящееся вокруг меня. Я стою на горе из трупов. Из своих трупов, с выжженными глазами. Пытаюсь закричать, но не могу. Эти пустые глазницы кажется смотрят на меня с немым укором. Внезапно замечаю у подножия пирамиды ещё одно действующее лицо. Это я и не я. Она медленно поднимается наверх, улыбаясь. Как ей это удаётся? Наконец мы вдвоём молча стоим на вершине. Постепенно весь мир вокруг исчезает, превращаясь в тьму.

Только пирамида из трупов и мы на вершине. Всё остальное — клубящаяся темнота. Та Я подходит вплотную и неожиданно целует меня в губы. Я уже знаю, что будет дальше.

Не хочу.

Не хочу обратно во тьму.

Там так страшно и одиноко.

НЕ ХОЧУ.

Крик так и не вырвался из моего горла, когда другая Я резким ударом скидывает меня вниз. Падаю в темноту.

Нет...

Окончательно просыпаюсь уже после обеда. Эти кошмары рано или поздно прикончат меня. Вставать совершенно не хочется, так что приходится приложить некоторые усилия, поборов апатию. Не торопясь, поднимаюсь с кровати, чувствуя себя уставшей и разбитой, не смотря на продолжительный отдых. Ладно, пора приводить себя в порядок.

Отражение в зеркале не внушает оптимизма, практически чёрные тени под глазами, как от долгого недосыпа, но я же проспала часов восемь! Видимо нервы совсем сдали. Похожа на небрежный рисунок углём, на плотной бумаге. И всё вокруг потеряло краски, остались только белые и чёрные цвета. Со множеством оттенков. Кажется я знаю это чувство.

Неторопливо умываюсь, наслаждаясь ледяной водой, которая наконец будит меня окончательно. Впрочем настроение и восприятие от этого не меняются ни капли. Всё те же чёрные стены вокруг. Тщательно вытираю лицо полотенцем и отправляюсь в гостиную, на диванчик, до ночи дел не предвидеться, да и в общем то не хочу ничего делать. Проходя по коридору, протискиваюсь мимо старого знакомого.

-Привет Мёртвый. — Чейни неразборчиво поздоровалась с кем-то во мраке коридора.

Надеюсь он не ожидал, что я ему на шею от радости кинусь? Бросил меня, можно сказать предал...

Предательство.

Новая мысль захватывает сознание, стискиваю зубы, гася волну гнева, пришедшую за ней. Пока рано, чуть-чуть позднее, совсем чуть-чуть. Самокопание не самое благодарное дело, но что мне сейчас остаётся? Чувствую что мир в очередной раз сумел меня предать, разбив действительностью мечты и надежды. Впрочем тут мы виноваты сами, слишком идеализируя свои представления о мирной жизни. А оказывается, что принципиальных отличий нет, но подлости и глупости тут больше.

И всё же как это обидно. На ум приходит интересное сравнение, представьте себе, что вы ушли...на прогулку. И пока вас не было, через ваш дом пронеслась орда варваров, испоганив и поломав всё что там было. Может быть аналогия и не совсем верная, но обидно же. До боли и до крика. Преступность, снобизм, пьянство, нищета, ненависть... И я это увидела за пару дней. Что же дальше?

Все эти пони не ценят и не понимают, чего стоит их спокойная жизнь. Ну может быть и не все, но это дела не меняет. Нужна ли нам такая “мирная жизнь”? Стоит ли и дальше за неё умирать? Хороший вопрос, на который нельзя дать верного ответа. И уж точно тут ничего не изменить. В общем масштабе.

Но зато остаются приятные, маленькие, частные случаи. Чувствую как на лице невольно появляется ухмылка. Получу ли я удовольствие? Конечно. Это же работа, которую я люблю, только на этот раз врагами будут твари, которых и пони то назвать язык не повернётся. Всё честно, это был их собственный выбор. И умирать они будут медленно.

Вот и ночь наступила. Поднимаюсь с диванчика и направляюсь на кухню, нужно позаимствовать разделочный нож во временное пользование. Надеюсь он ещё и тупой будет. А то сабля совершенно не подходит для такого дела, длинновата. Насвистывая под нос, роюсь по шкафчикам на кухне, мысленно вспоминая методику ведения допросов. Прибрав показавшийся мне наиболее удобным нож, разобрала заодно и сумку, принесённую вчера. Не знаю зачем я это сделала, но так — правильно.

Тяжело вздохнув, открываю дверь и выхожу из квартиры. Похоже удалось успокоиться и наконец избавится от дурацких иллюзий, которые только осложняют жизнь. Война, она всегда и везде. А на войне я не испытываю неуверенности и прочих чувств, которые столь активно начали преследовать меня во время “отпуска”. Хорошим солдатам они не свойственны, как утверждали в учебке. А я смею надеяться — хороший.

-Только теперь палач, а не солдат, — Чейни рассмеялась, закрывая за собой дверь. — Пошли Мёртвый, нас ждёт работа, раскрасим мир в чёрный цвет для нескольких пони.

Конец первой части.

Эпилог

…

— Хватит! Умоляю! Отпусти! — вопль распластанного на земле пони постепенно перешёл в хрип, когда его горло оказалось сдавлено между копытами нападавшей.

— Умоляешь? Я уверена, что она тоже умоляла остановиться. Ведь так, так!? — кобыла с силой встряхнула добычу, как следует приложив несчастного головой о брусчатку. — А теперь постарайся не умереть слишком быстро, тварь. — лезвие ножа, извлечённого быстрым движением, тускло блеснуло в лунном свете. Через секунду жертва завыла от боли.

...

Отшвырнув первый труп в сторону, направляюсь к его приятелям. Удивительно, что они умудрились отползти, пусть и недалеко, в первую очередь же позаботилась, чтобы не разбегались.

Сухожилия — такая нежная вещь, проведёшь разок ножом и рраз...

Ммм, какие догадливые, поняли, что я буду их убивать, интересно, с чего бы? Чувствую, как губы расползаются в улыбке.

…

Хрусть. Дикий вопль разносится по округе.

— Знаешь, сколько в теле пони костей, которые можно сломать?

Хрусть. На этот раз крик уже значительно тише.

— Сейчас подсчитаем вместе!

Хрусть.

…

Оттащив последний труп к ближайшему дому, устало смахиваю пот со лба. Не похоже, что этот поступок меня украсил, но как же хорошо на душе! Боюсь только, что версию со “случайным” нападением на офицера, которую я заранее заготовила, придётся забыть. Ни один идиот не поверит, что я их разделала просто так. На лицо прямо-таки личные мотивы.

Усмехаюсь и, покосившись на встающее солнце, оглядываю себя. Да, заляпалась изрядно, передние копыта вообще вымазаны кровью полностью.

Плевать.

Отмоюсь, не впервой. С чувством глубочайшего удовлетворения усаживаюсь у ближайшей стены, прислонившись к ней спиною. Тишина и покой.

Рассвет прекрасен.

Послесловие

На этой не слишком радостной ноте, заканчивается первая часть истории. Наверное мне хочется сказать пару слов, впечатления остались крайне смутные.

Изначально мною планировалась в лучшем случае небольшая зарисовка, но никак не повесть на 30к слов. Но потом всё вылилось вот в это. Писать было сложно, по большей части наверное эмоционально. Возможно я пытался вложить какой-то смысл, не знаю. Возможно. Боюсь никакой морали из этой истории не вынести, но так уж получилось.

Искренне благодарен людям которые нашли в себе силы прочитать до конца, если такие конечно есть). Ну и вообще всем кто уделил внимание.

Хотелось бы конечно получить побольше обратной связи, но не судьба. Видимо что-то я сделал не так. Впрочем я уже смирился с этим, хотя первое время было довольно тяжело.

Немного о самом произведении. В тексте присутствует довольно много отсылок к другим книгам, песням и даже играм. К сожалению сейчас уже и сам все не вспомню, но надеюсь что все они не смотрятся лишними. Некоторое время обдумывал о добавлении в каждую главу музыкального сопровождения, но отказался от этой идеи по ряду причин. Впрочем чуть ниже я представлю список песен, под которые всё это было написано. Я сам уверен что большая их часть не подходит к тому, что происходит в тексте, но именно эти треки создавали фоновую атмосферу при написании. Надеюсь вас заинтересует.

1. Просто хорошая песня, о которой я вспомнил совсем недавно.

Creedence Clearwater Revival-Fortunate Son

https://www.youtube.com/watch?v=rbNnvPBokNs

2. Неоднозначная музыка к неоднозначной главе. Советую прослушать до конца.

Clint Mansell — Death is the Road to Awe

https://www.youtube.com/watch?v=vr0NBPRMe2E

3. Хорошая песня и превосходный задний фон.

The Doors — The End

https://www.youtube.com/watch?v=Xr_cT79AVmA

4. Действительно don’t care.

Fall Out Boy — I don’t care

https://www.youtube.com/watch?v=AOyOvYcOWdY

5. Просто музыка.

Rio Grande Lullaby

https://www.youtube.com/watch?v=XcZNmNScGT0

6. Даже не знаю почему. Так сложилось.

The Doors — Break On Through

https://www.youtube.com/watch?v=qyHO6fkvEGU

7.Немного безумия.

Incubus Sukkubus — Away With Fairies

https://www.youtube.com/watch?v=Fu6BDQ9VuTU

8. Опять таки, без видимой причины.

Animals — The House Of The Rising Sun

https://www.youtube.com/watch?v=ZxYGeTV6fCw&feature=related

9. Что-то пошло не так и пора научится новому?

The Korgis — Everybody's got to learn sometime

https://www.youtube.com/watch?v=D5wkLnpJkL8

10. Просто хороший задний фон, для размышлений.

Two Steps from Hell — Heart of Courage

https://www.youtube.com/watch?v=LRLdhFVzqt4

11. Да, вторая часть главы полностью проходит именно под эту песню.

Paint It Black — Rolling Stones

https://www.youtube.com/watch?v=n1zBG2TEjn4

Эпилог.

Ну а эта композиция может служить эпилогом к чему угодно и где угодно, сложно было удержаться.

Gregorian — Moment of Peace

https://www.youtube.com/watch?v=C0OgZWic0kQ

Ну и конечно общая музыкальная тема, как я уже и писал в начале:

Velvet acid christ — The dark inside her.

https://www.youtube.com/watch?v=2hKYAkygYKk

Благодарю за внимание.