Таверна между Мэйнхэттеном и Кантерлотом

Первая и последняя.

Одинокий путник шёл по степной дороге из Мэйнхэттена в далёкий Кантерлот. Несмотря на хорошо подобранную обувь, его ноги гудели от усталости — путнику приходилось тащить на спине тяжёлый багаж, да и сам он, хоть и был силён, но к дальним походам совершенно не привык.

«Хорошо земнопони» — тихо сетовал он — «у них сильные, крепкие ноги, и неделя ходьбы с телегой за спиной — для них плёвое дело...»

Путник шёл уже третий день. Дорога как назло виляла, обходя горы и озёра, увеличивая дистанцию между ним и его целью.

«Хорошо пегасам» — продолжал он жаловаться — «захотел и полетел. Через десяток часов уже на месте.»

Необычная для здешнего народа обувь из шерсти совсем пропылилась и местами протёрлась. Клееная подошва местами начала отрываться.

«Хорошо единорогам, они могут залатать любой ботинок своей магией… хотя им, копытным, это даже не нужно» — говорил он, хотя в его рюкзаке лежало ещё две запасных пары обуви. В рюкзаке вообще много чего было взято на крайний случай — два лишних комплекта одежды, две аптечки.

Наконец, петляющая как напуганная змея, дорога вошла в лес. Тени деревьев скрыли нещадно палящее солнце и путник наконец вздохнул чуть легче. А вскоре путь преподнёс ему ещё более приятный сюрприз — от дороги ответвлялась тропа, над которой висела табличка «Дорожный трактир Митов — накормим и приютим уставшего путника.»

Путник приободрился — «Хорошо в трактире… можно покушать, выспаться и наконец искупаться!»

Через пять минут он зашёл в приветливо открытую дверь большого, двухэтажного здания и задумчиво замер. Крепкие, чистые дубовые столы сиротливо ждали гостей; с кухни не доносилось ни звука, ни запаха; барная стойка, за которой обязательно должен был стоять пони-бармен потирающий бокалы, блестела рядами пустого хрусталя. Нипони вокруг.

— Хозяева! Есть кто гостя принять?!!! — крикнул путник.

Из глубины здания послышался торопливый стук копыт, и через пару секунд в зал влетела белая земнопони с серенькой гривой. Влетела — и застыла с разинутым ртом. Путник поспешил перехватить инициативу.

— Мой вид называется че-ло-век. Да, я знаю что мой вид необычен для Эквестрии, но я добрый как любой пони… Только не пугайтесь, если вы меня покинете то я умру с голода! — примирительно затараторил путник. Наконец, пони очнулась.

— Ой, извините… Всякие у нас тут проходили, ведь мы — трактир у дороги. Но такие как вы — впервые. Я Фанни Мит, здешняя хозяйка. Присаживайтесь, наверное очень устали с дороги? Я сейчас приготовлю вам поесть! Что желаете? Ромашковый салат? Отварного овса? Или фирменный пирог Митов? — защебетала смутившаяся хозяйка, скрываясь на кухне. Пока путник снимал рюкзак с плеч и усаживался на крепкую лавку, она успела вернуться, налить чашку прохладного морса и поставить на стол. Путник жадно схватил чашу и разом осушил.

— Ох, спасибо, то что нужно после этой чёртовой жары… А давайте ваше фирменное!

— Пирог будет готовиться какое то время…

— Налейте мне ещё морса, и я готов подождать!

Тут в зал вбежали двое — зелёный златогривый пегас и маленький единорог бежевой масти.

— У нас посетитель! — воскликнул жеребёнок — А вы такой странный! А откуда вы? Надолго к нам? — уставший посетитель обречённо выдохнул. Он уже понял, что всё время, которое он проведёт в таверне, его будет расспрашивать этот непоседа.

— Я Джонс Мит, здешний хозяин. — представился пегас — Простите моего сына за отсутствие манер. После строительства железной дороги к нам мало заходят и у него образовался недостаток общения и культуры. Пит! Невежливо называть другого «странный» и расспрашивать даже не поздоровавшись!

— Ничего, ничего, я привык. — доброжелательно рассмеялся путник — И у меня от долгой дороги тоже образовался недостаток общения. Пожалуй, я останусь тут на ночь и, пока хозяйка готовит ваш особый пирог, отвечу на вопросы этого оболтуса.

— Урааа!!! А расскажите о себе! Как называется ваш вид? — начал расспросы «оболтус».

Пегас отправился к Фанни помогать на кухне, а Пит устроился напротив путешественника и приготовился слушать.

— Пришёл я к вам из далёких краёв. Настолько далёких что только магией достичь можно. И пришёл я случайно, из-за чьего то случайного заклинания. Магия меня перенесла меня одного в окрестности Мэйнхэттена, не оставив обратного пути…

— Неужели вы тут оказались совсем один, без друзей?

— Да, так и случилось. По-началу меня все пугались. Да и я сам испугался вас, пони! Я не знал Эквестрийского языка и меня сначала хотели определить в зоопарк, как неразумное животное. Но я постепенно выучился языку, рассказал о себе, завёл друзей, нашёл работу… Видишь мои руки? — путник поднял верхние конечности и пошевелил пальцами.

— Угу, они забавные.

— А ещё они очень ловкие, могут управляться с мелкими предметами лучше магии единорогов. Я долго работал помощником часовщика и даже придумал несколько улучшений для часов. Видел когда нибудь часы, где поворачивается не стрелка а сами цифры перемещаются в специальных окошках?

— Не-а. К нам не так часто заходят… — грустно вздохнул жеребёнок

— В общем, это был фурор на часовой выставке! Моим часам был выдан приз зрительских симпатий.

— Ваша кьютимарка это часы?

— У моего вида вообще нет кьютимарок.

— Оу… Это печально. Я вот пока без кьютимарки, хотя уже достаточно взрослый. И мне обидно…

— Ничего, твоё время ещё настанет. А я вовсе не жажду всегда быть часовщиком. Я копил деньги чтобы нанять в Кантерлоте лучшего единорога-телепортатора и найти дорогу в свой родной мир. Даже не стал на поезд тратить, чтоб хватило наверняка… Попрощался с часовщиком, моими приятелями — и в путь…

— А расскажите о ваших родных землях!

И человек начал рассказ. В печи пёкся пирог, распространяя необычный, сытный запах. Путник даже удивлённо принюхался, но не стал прерываться. Повествование крепко захватило внимание жеребёнка, и даже Фанни и Джонс иногда замирали вслушиваясь в детали истории…

Прошёл час. Наконец из печи показался огромный, вкуснющий пирог. Миты решили разделить трапезу с путником за одним столом.

— Вкусно? — с интересом спросила Фанни, когда человек откусил большой кусок пирога.

— Это! Просто! Чудо!!! — восхитился путник — Не ел ничего подобного с самой Земли!!! У вас просто золотые копыта, вы бы с этим фирменным блюдом просто покорили Эквестрискую пищевую промышленность!

— Ох, перестаньте… Редко встретишь такого ценителя, как вы. Наш фирменный секрет передавался в семье Митов десять поколений! Никакая Эквестрийская пищевая промышленность его не узнает!

Снаружи уже стемнело. Трапеза, разбавляемая непринуждённым разговором, продолжалась до самой темноты. Миты зажгли свечи и в полутьме образовалась та самая, домашняя атмосфера в которую хочет попасть каждый.

«Именно такую атмосферу я бы хотел в своей семье. Конечно, если когда-нибудь встречу в Эквестрии человеческую девушку...» — подумал человек. А затем поднялся из-за стола.

— Простите, но мне пора спать. После долгой дороги мои ноги требуют отдых.

— Ох, понимаю! Позвольте, я покажу вам комнату. — произнёс Джонс, взваливая на могучие плечи тяжёлый рюкзак путника.

Вдвоём они поднялись на второй этаж, открыли крепкую дубовую дверь с хорошо смазными петлями и вошли в гостевую комнату. Посредине стояла большая кровать, рядом шкаф, несколько тумб, камин. Гостевая отличалась минимализмом.

— Ванная комната в конце коридора. Если будет холодно — разожгите камин, спички и дрова в тумбе. Спокойной ночи и спасибо за приятный вечер. — пегас закрыл дверь.

В тёмной комнате действительно было прохладно. Человек накидал поленьев в камин, достал спичку и разжёг пламя. Огонь с треском начал пожирать плохо просушенную древесину, заглушая еле слышный разговор Митов на первом этаже.

Человек распаковал рюкзак и вытащил небольшую стопку свитков. Он развернул один и угольком из камина написал: «Джонс Мит, Фани Мит. Возможно их сын. Дорожный трактир Митов в трёх днях моего хода от Мэйнхэттена. В самом начале леса поворот налево. Это они.» Путник тяжело вздохнул перечитывая свиток, а затем швырнул его в камин. Магическое пламя не оставило от бумаги ни следа.

Человек встал, уложил свой большой рюкзак на кровать и полностью накрыл его одеялом. Пригляделся к конструкции и толчками внёс поправки. Затем снял куртку и повесил на спинку кровати. Разулся и кинул ботинки сушиться от пота рядом с камином. Хлопнул дверцей шкафа несколько раз, вынул из потайного кармана куртки две коротких стальных дубинки и залез под кровать.

Отсчёт начался.

Когда камин уже почти перестал тлеть, дверь в гостевую бесшумно отворилась. Стуков копыт об пол не было слышно — необычные для Эквестрии меховые тапочки гасили все звуки.

Человек очнулся от полудрёмы только когда сверху раздался глухой удар и на пол упала тяжёлая дубина. Резкие звуки привели его в замешательство и он чуть не выдал себя панической вознёй.

— А я думал, он покрепче будет.

— Да. Какой он большой, а даже не шелохнулся! Надеюсь одеяло не испачкалось. Скинь ка его…

Отсутствие тела под одеялом на секунду озадачило поней.

— Где он?!

— Не знаю! Ты точно уверен, что он не заснул в ванной?

— Я проверял! А может он ещё где то ходит? Или перепутал ночью комнаты и лежит в пустой? Этих не-пони сложно понять. Зачем он положил сюда рюкзак? С обычными понями всё куда проще…

— Так, быстро иди искать! Если будут вопросы, почему ты его ищешь, скажи что сильно захотел послушать о его родине! Или ещё что-нибудь придумаешь! — пегас подхватил дубину, вспорхнул и вылетел из комнаты. Фанни задумчиво подошла к шкафу и заглянула внутрь…

В это время человек тихо выполз из-под кровати. Точнее, попытался тихо выползти — затёкшая нога гулко стукнулась о ножку кровати.

— Ой! А вы тут что… — защебетала земнопони обернувшись. А затем её взгляд попал на дубинки в руках поднимавшегося путника. Фанни каким-то шестым чувством поняла, что делать дальше. Она развернулась на передних копытах и сделала мощнейший выпад задними.

Однако, занявший боевую стойку человек прекрасно знал, что удары задними невозможно произвести точно — на затылке пони нет глаз, и жертва легко может уклонится от удара обманным движением.

Так и произошло. Сильный удар дубиной по возращающейся ноге ушиб мышцу. Фанни застонала от боли и не смогла обрести устойчивое положение. Тут её настиг удар по голове.

Фанни упала.

— Хорошо быть земнопони — тихо проворчал человек, доставая из рюкзака моток проволоки — Удар способный проломить мне череп, её может лишь вырубить на пару часов…

Когда ноги земнопони были уже почти скручены проволокой, в дверной проём влетел пегас. Слова были ненужны. Джонс промешкал секунду, осознавая ситуацию, и ринулся на человека, зажав дубину в зубах на манер копья. Человек понимал, что не успеет увернуться и попытался хоть немного отвести удар. Вместо головы удар пришёлся в плечо…

У человека была сломана ключица и пара рёбер, но смещения костей не произошло. Дубинка выпала из левой руки. Зато пегас потерял своё основное преимущество — расстояние, с которого можно было бы наносить удары копытами. Человек остервенело начал бить пегаса уцелевшей дубинкой. Хрупкие крылья сломались после первого же удара. Джонс упал на пол, но подняться никак не успевал — град ударов выбил из него все силы, сломал пару рёбер и нанёс множество других мелких повреждений.

Всё было кончено.

Человек спрятал дубинки за пояс, взял новый моток проволоки и одной рукой кое-как стреножил тяжело дышащего пегаса.

— Не притворяйся потерявшим сознание, я специально не бил тебя по голове. — произнёс путник, закончив работу. Пегас открыл глаза, осмотрел Фанни и угрюмо уставился на человека.

— Зачем ты нас так? Мы же ничего тебе не сделали…

— Не ври. Я уже давно всё понял. Знаешь как вы выдали свою тайну?

— Какую тайну? Мы просто трактирщики!

— Такие пироги, как у вас, делали только на моей родине. — пегас удивлённо посмотрел на человека.

— Да, не удивляйся. Я сразу понял, что это. И они действительно были вкусные! Расскажи мне, как вы их делали… И может мы не будем ссориться? Ведь я нигде больше в Эквестрии такого не попробую. А мне бы хотелось ещё… — Джонс радостно улыбнулся. Ведь он нашёл единомышленника!

— Конечно! Что же вы сразу не сказали! Мы бы вас приняли как родного… Честно говоря вы — первый в нашем поколении гость, оценивший наше блюдо!

— Неужели были ещё ценители? — задумался человек.

— Ага! Мой отец рассказывал о семье друзей, откуда-то из окрестностей деревни Понивиль… Но мы давно потеряли с ними контакт.

— Всё это довольно увлекательно… А Пит знает о фирменном секрете? — пегас на секунду задумался.

— Нет, не знает. Он вообще сейчас спит.

— Понятно. Может вы покажете место, где готовите?

— Конечно! Развяжите меня, пожалуйста…

— Эй, подожди! — улыбнулся человек — Я тебе всё ещё не доверяю. — пегас погрустнел, но не пал духом.

— Ничего, я и стреноженный дойду да всё покажу!

Пегас, придерживаемый человеком, спустился на первый этаж и открыл дверь в подвал. Оттуда повеяло сыростью. Они спустились вниз, зажигая по пути свечи.

В центре тускло освещённого подвала стояла каменная разделочная плита, рядом висели многочисленные ножи, пилы, топоры… Всё было чистым, подвал недавно вымыли.

— У нас хороший набор инструментов, пополняемая с каждым поколением. Вот эту пилу для костей… — пегас нежно задел носом длинное полотно с двумя ручками —… сделали мы с Фанни из пилы одного грифона-лесоруба. Ну как? Впечатляет?

— Не то слово. — ответил завороженный человек — А где потом храните?

— Особый магический холодильник. В нём ничто не портится!- пегас кивнул на неприметную дверцу в углу.

Путник подошёл, открыл дверцу. Холодильник был огромен. В темноте, среди плохо различимых ящиков с овощами, висели туши. Здесь были все — пони, зебры, грифоны, минотавры…

Человек громко сглотнул.

— Что, слюнки потекли? Вкуснотища! — человек развернулся и посмотрел на пегаса.

— Какая же ты мразь…

И тут из темноты холодильника послышался стук копыт. Человек обернулся как раз когда в его правую ногу вонзился рог жеребёнка. Двуногий пошатнулся.

— УМРИ!!! — закричал жеребёнок, вырывая рог из раны и отскакивая, чтобы набрать разгон для нового удара.

Человек понял, что если будет повреждена его вторая нога, он упадёт и больше не сможет сражаться — жеребёнок при поддержке стреноженного, но не потерявшего дух отца, просто затопчет лежачего. Поэтому в последующие удары он вложил все силы.

Встречный удар в голову разгоняющегося жеребёнка не сломал рог и не пробил крепкий спереди череп, но ошеломил и отбросил. Второй мощнейший удар сбоку сломал непрочную височную область. Пит Мит упал замертво.

За время потасовки Джонс успел взять зубами разделочный топор, но в стреноженном состоянии не мог сражаться. Кое-как ковылявший человек, за счёт длинны руки легко выбил топор из зубов, а затем сознание — из пегаса.

Через несколько часов путник пил морс на месте вчерашней трапезы. Миты были связанны и заперты в своём же холодильнике. Раны перевязаны. Душевные раны — не заживут никогда.

Он вновь кого-то убил.

Занимался рассвет. Ночная принцесса уже опустила Луну, но Солнце только начало подниматься, окрашивая горизонт в красный цвет. Задувающий в распахнутую дверь воздух приятно холодил, выгоняя из уставшего тела сонливость. Впрочем, ночных переживаний вполне хватало чтобы превратить нервную систему путника в рассерженный улей.

Со стороны дороги послышался топот десятков копыт. В трактир ворвался сияющий заклятьями Шайнинг Армор.

— Именем Селестии!!!

— Привет капитан. — печально сказал человек — Они в подвале, в холодильнике. Дверца в левом углу подвала. Надеюсь, вы ничего сегодня не ели — заблюёте мытый пол…

Шайнинг гневно выдохнул и погасил боевые чары.

— Я же просил, дождаться нас!

— Они не оставили мне выбора.

— Сам будешь объяснять Селестии! Надеюсь ты никого не покалечил?

— Хуже. — путник закрыл глаза. Забежавшие вслед за Шайнингом единороги побежали вниз, в подвал. А сам Армор сел напротив человека и взглянул ему в глаза.

— Ты… Ты извини. Знаешь, я уже сам не рад, что занялся этим.

— Я и сам не рад. Часовщиком было жить намного приятнее…

— Но это нужно Эквестрии. Ежегодно пропадают пони. Мы не умеем мыслить… как ты. Не можем понять убийц, «пропускаем очевидные улики». А ты находишь их даже по статистике миграции между городами. Принцессы отчитают за убийство, но они тоже понимают… и жалеют тебя.

— От этого ни капли не легче.

Из подвала выскочил позеленевший стражник, но добежать до туалета не успел. Содержимое желудка всё таки испачкало чистый пол. Человек потёр усталые глаза и приподнялся.

— Ладно, капитан. В этом мире так мало зла, что редкие пятна становятся ещё отвратительней. И мы должны их вывести. Этот Джонс упоминал местечко под названием Понивиль…

— Понивиль?!!! — встрепенулся единорог.

— Да, Понивиль. Мы направляемся туда.