Вторая жизнь, том второй: борьба с прошлым

Глава 1. Восстановление

Глава 1.1 Вечер релаксации

Можно тискать поняш, а за это еще и платят?

Эмоции на мордочках поняш всегда настолько яркие, что "читать" по ним — одно удовольствие. Вот и сейчас мы с Алоэ и Лотос наслаждались ситуацией и отчаянно борясь с желанием "вручную" закрыть рот подругам Твайлайт.

— В общем, располагайтесь, уважаемые клиентки. Будут желающие на массаж — милости просим.

Хмыкнул я, подмигнув Твайлайт и зайдя в основной зал спа-салона. Как и ожидалось, первая на массаж практически влетела Рэрити. Ее можно было понять — мои руки уже заработали некоторую репутацию, пока я помогал сестрам, подрабатывая у них.

Пока остальные нежились в небольшом бассейне с горячей водой, я сосредоточенно растирал ладони, глядя на спину единорожки.

— Твайлайт, напомни, пожалуйста, Зекора отправляла последнюю партию своего крема, пока меня, эм, не было?

Поинтересовался я, начав осторожно массировать плечи поняши.

— Нет, не уверена... Да, она точно не отправляла ничего в последнее время.

— Жаль, было бы еще лучше.

Я пожал плечами, опускаясь на спину поняши. Судя по звукам, которые издавала наша модельершка, навыки нельзя было не только пропить, но еще и "проличифицировать". На самом деле, делать массаж единорогу проще всего — нет опасности задеть не ту зону, главное — соизмерять силу. Это не значит, что они совсем уж хрупкие создания, однако им требуются осторожные и, я бы даже сказал, "вдумчивые" прикосновения, иначе расслабляющий массаж им будет неприятен.

Впрочем, судя по довольному "у-у-у", вырывающемуся изо рта белой единорожки, она не испытывала никакого дискомфорта.

— Надеюсь, ты надолго на эту работу, Дэс? Чуть-чуть левее.

— Ну, как минимум на пару недель.

Я переместился левее, как она и просила, чем вызвал новую волную довольного урчания. Меня все чаще посещает мысль, что кобылки напоминают кошек, как парадоксально это не звучало бы. Пони намного сильней отличаются от лошадей и пони моего мира, чем это может показаться в первое время.

Раздавшийся всплеск заставил меня поднять голову и посмотреть на любопытную мордочку Эпплджек, высунувшуюся из-за бортика небольшого бассейна, стоявшего на некотором возвышении в этой комнате.

— Я смотрю, ее окончательно развезло, а, сахарок?

— Стараюсь.

С наигранной скромностью хмыкнул в ответ, начав массировать позвоночник тремя пальцами. Очередной всплеск возвестил о появлении еще какой-то любопытной поняши.

— Держу пари, она прикидывается, чтобы тебя не обидеть. — Повредничала Рэйнбоу, положив передние копытца на бортик и вызывая неконтролируемое желание запустить чем-нибудь не особо увесистым в радужногривую нахалку. В ответ на это заявление я лишь сузил глаза и выразительно посмотрел на единорожку. Судя по всему, мне придется относить нашу щедрую модельершу на свободный лежак. Впрочем, спа-салон все равно не работает сегодня для других клиентов, потому, с местом проблем не должно быть.

— А, еще одна жертва. Весело хмыкнула Алоэ, проходя мимо нас со стопкой полотенец на спине.

— Жертва? На недоуменный взгляд Дэш розовая поняша улыбнулась и мотнула головой в мою сторону.

— Ну да, у нас часто после его массажа кобылки "отключались" и досыпали уже на лежаках. Если в салоне никого нет, думаете, мы сами не просим массажа? Правда, приходится соблюдать очередность, чтобы не прозевать появление клиентов.

На эту реплику я лишь закатил глаза и продолжил работать. Впрочем, стоит заметить, что хозяйки этого спа самые благодарные клиентки и хорошие учителя, которые могут подсказать, если я буду делать что-то неправильно. Правда, по большей части они просто нежатся под моими пальцами и я сам не раз относил то одну, то другую сестру в их комнаты наверху, когда они засыпали.

— А я думала, если ты засыпаешь во время массажа, то его делают неправильно.

Эпплджек недоуменно приподняла бровь, однако ответила ей Лотос, которая в этот момент досыпала травяной сбор в воду.

— Пфых. На самом деле, Дэс у нас специализируется на расслабляющем массаже, и, если клиент не выражал особых пожеланий, он обычно его и делает. Ну вот как сейчас.

Кобылка ткнула копытцем в сторону Рэрити, которая уже спала с улыбкой на лице, потому массаж ног прошел быстрей и проще, так как ее мышцы находились в состоянии полного покоя. Подняв белую единорожку на руки, отнес ее на свободное место и лег на увеличенную версию обычного лежака, подготовленную специально для меня. По большей части он отличался лишь шириной, что позволяло мне повернуться на бок без опасения грохнуться на пол.

— Перерыв. А потом я, пожалуй, возьмусь за одну голубую пегаску, которая считает, что мои клиенты преувеличивают мое мастерство.

Самодовольно произнес я, вытягивая руки и кладя их под голову. Тихий разговор между тремя другими поняшами вдруг прервался и следом за этим в поле зрения появилась Пинки Пай, чью непослушную гриву не брала ни вода, ни средства для выпрямления волос.

— Дэс, что это у тебя на груди?

Она с любопытством уставилась на мою "кьютимарку", как я сам начал называть свою метку.

— То же, что и у тебя на бедрах.

Я с наслаждением потянулся, чуть не задев белую повязку, держащую мои волосы. Розовая пони на всякий случай посмотрела на свою кьютимарку, после чего затараторила в своем обычном стиле.

— Но это не кьютимарка, ты сам говорил, что у людей нет обычного таланта, а кьютимарка может быть только у пони, а раз у тебя она есть, значит ты пони, но у тебя нет рога и крыльев, значит ты земмпфу-у-уммм!

Может быть мочалка и не лучший кляп, но Твайлайт воспользовалась тем, что было под копытом и я явно не мог ее в этом винить. Впрочем, она, как и Флаттершай, остались на другой стороне бассейна, невидимые с моего места.

— Пинки, ты никогда не поменяешься, да?

Она сделала жест нечто вроде "а что поделать?", так как ее рот все еще был перекрыт мочалкой, а магическое поле фиолетового цвета ясно указывало на то, что Твайли решила поберечь свои нервы.

— Смотри, метка есть?

Кивок.

— Я пони?

Качание головой.

— Ну... Тут я скопировал ее жест. — Значит, не только у пони они могут быть. Впрочем, это ведь не отменяет того, что у меня как минимум не один талант. Если это можно так назвать.

В этот момент телекинез рассеялся, но, к нашему облегчению, неугомонное нечто отделалось лишь "угу", после чего возобновило разговор с Твайлайт и Флаттершай. Решившись, Дэш вылезла из воды и тщательно вытерлась полотенцем, после чего спрыгнула на пол под наши с Эпплджек скептические взгляды.

— Окей, посмотрим, что там про тебя говорят.

Закатив глаза, я взял тюбик с кремом и выдавил немного руки, после чего начала изучать строение тела нашей летуньи. Она всегда поддерживала себя в хорошем состоянии, впрочем, никогда не перегибала палку. Хотя все равно выглядела эдакой пацанкой, если это можно отнести к кобыле.

— Особенность массажа пегаса в том, что все сразу делают главную ошибку и начинают с крыльев. Это в корне неверно.

Начал я свою лекцию, коснувшись плеч пони и начав их легонько массировать, после чего согнул пальцы на манер когтей и начал "вцепляться" в шкуру.

— Для летающих созданий полет — нечто большее, чем просто передвижение из точки А в точку Б. Это очень приятное занятие, так как в мышечной системе крыльев таких существ находится множество нервных окончаний.

На недоумевающий взгляд Эпплджек указал на Рэйнбоу Дэш, а точнее, часть спины между крыльев.

— В общем им приятно, когда они машут крыльями или их там глядят.

— Оу.

Улыбнулась кобылка, наблюдая за тем, как я опускаюсь ниже, старательно разминая спину "когтями". Ноги пегаски дернулись, что было хорошим знаком: значит массаж шел так как надо и упрямая летунья получала удовольствие, пусть и стойко молчала по этому поводу.

— А потому, крылья все остаются "на десерт". Ты ведь не будешь уплетать яблочный пирог, не поев суп?

ЭйДжей согласно кивнула. Она оказалась великолепным слушателем, не прерывая меня, но при этом не боясь показать, если что-то не понимает.

— А потому пропускаем этот участок спины и идем дальше. Ноги.

С важным видом произнес я, вызывая смех у своей зрительницы и тем не менее продолжая вести "лекцию", массируя передние ноги кобылки. Надо отдать Дэш должное — ее мышцы развиты сильнее, чем у обычных пегасов, но это было скорее исключением. Когда я начал работать над задними ногами, поднимаясь к бедрам, крылья поняши немного задрожали, принимая полураскрытое положение.

— Это что... То, о чем я думаю?

— Вовсе нет, это естественная реакция на любые положительные ощущения, Эпплджек. А не только готовность к играм. Ну и мысли у тебя.

В шутку попенял я земную пони, которую это, казалось, нифига не смутило, так как она улыбнулась во весь рот, прикрывая ее копытцами. Я же, в свою очередь, начал чесать бедра пегаски в районе кьютимарок, чем вызвал приглушенный подушкой стон.

— Рэйнбоу, ты и так уже проиграла.

Со смехом я дернул ее за перья у самого края крыла, заставив поняшку поднять голову и сердито посмотреть в мою сторону. Впрочем, меня это нисколько не смутило, потому мои руки легли на середину спины.

— А теперь — крещендо!

Быстро перебирая пальцами, я начал легонько пощипывать шкурку, прекрасно зная, что подобные движения в такой чувствительной области вызовут лишь релаксацию, без всяких неудобных последствий.

— Что главное в пегасах — это дети воздуха и скорости, они везде спешат, от работы до кровати, а значит, чем быстрее перебирать пальцами...

Я продемонстрировал результат своих слов, ускоряя осторожные пощипывания и успев поймать момент, когда крылья Дэш безвольно обмякли, а сама она уснула.

— Как и говорил: они даже засыпают стремительно.

Мне оставалось лишь пожать плечами и поднять легкую пегаску на руки. Ее губы были растянуты в довольной улыбке, а сама она пребывала в запредельных облаках от ощущений.

— Вот и все секреты массажа пегасов!

Гордо возвестил я, укладывая очередную жертву на лежак и возвращаясь к своему месту отдыха. Судя по всплеску воды, остальные поняши уже наболтались и теперь еще три любопытные мордочки появились над бассейном.

— А где Дэш? Поинтересовалась Пинки, на что я молча махнул в сторону лежаков, где уже посапывали единорожка и пегаска. — Ого, ты даже нашу летунью смог "замассировать".

— Может замассажировать, если уж мы начали коверкать слова?

Скептически предложила Твайлайт, смахивая пот со лба. Описав глазами полукруг, я указал на освободившееся место. Задумавшись на пару секунд, Эпплджек вылезла из бассейна и направилась на лежак, предварительно вытеревшись одним из полотенцев.

— Итак, кобылки и кобылки, сегодня мы пройдемся по всем видам пони, что обитают в Понивилле, а так же затронем способы массажа и получения удовольствия на примере нашей работящей земной пони.

Театрально раскланявшись, наношу крем на руки и задумчиво провожу указательным пальцем по позвоночнику.

— Земные пони отличают от своих собратьев большей выносливостью и силой, но кроме этого, они единственные, кто использует магию пассивней всего. В любом массажном салоне они — самые желанные клиенты, так как во всех учебниках говорится, что из-за отсутствия особых зон на теле, проще всего просто массировать всю шкурку, делая упор на количество, а не качество. Должен заметить, что это не так.

Пока я говорил, мои ладони уже лежали на плечах ЭйДжей и нежно массировали их, не стараясь делать это с силой.

— Однако, принцесса Луна, как это ни странно, была той, кто подсказал некую идею, которую стоит вспоминать каждый раз, когда мы сравниваем разных пони: каждая раса имеет индивидуальный подход. И эти слова натолкнули меня на одну мысль.

Подняв вверх обе руки, щелкаю пальцами, покрывая конечности тонким слоем энергии. Подобное действие все еще отдается неприятным чувством в голове, однако это просто еще одно напоминание того, что я живу, потому сейчас оно воспринимается с благодарностью.

— Земные пони очень чувствительны, если рядом с ними творится магия, выходящая за определенные рамки. И, если правильно ее усилить и направить...

Тут я коснулся спину поняши, вызвав дрожь по телу, после чего начинаю разминать ее шкурку, чувствуя, как мышцы окончательно расслабляются, а сама наша знакомая начинает забавно пыхтеть, невольно вызывая этим улыбку.

— То энергия земной пони начинает резонировать, превращая всю шкурку в чувствительную для массажа область. Однако, я бы никогда не додумался до этого без принцессы Луны и моих хороших подруг Лотос и Алоэ, согласившихся опробовать новый массаж.

"Главное — концентрация." Ведь моя энергия с темным "зарядом" может доставить неприятные ощущения, если начнет изливаться в окружающий мир. Конечно, она никого не убьет, но кому захочется ощутить неприятное жжение? Именно это случилось во время одного тренировочного массажа. Слава Тьме и Ночи, ничего опасного тогда не произошло.

— И, как вы видите, для этого не нужно особых физических усилий.

Сжав кулаки, кладу их на спину и начинаю осторожно совершать вращательные движения, заставляя кобылку елозить по лежаку от удовольствия, однако вскоре я замечаю, что ее глаза начинают закрываться. "Еще одна довольная пони." Улыбнулся я своим мыслям, чувствуя мягкую шкурку ЭйДжей под своими руками. Вскоре до нас доносится умиротворенное посапывание нашей подруги, после чего уношу ее на место для "павших".

Едва я подхожу к лежакам, как Рэрити медленно приподнимает голову и с трудом оглядывается по сторонам.

— Я, кажется... Дэс?!

Единорожка буквально подпрыгивает на месте, с изумлением глядя на спящих подруг и тех, кто все еще плескался в небольшом бассейне. Между прочим, кристаллы для подогрева воды я заряжал лично: оказалось, что темная энергия куда лучше усваивается кристаллами и неживыми компонентами.

— Ты уснула во время массажа, Рэр, ничего страшного.

Остальные поняшки покивали головой и, наконец, вылезли из воды. Судя по их виду, они явно пересидели в теплом бассейне и теперь напоминали засыпающих сов. Их большие глаза лишь усиливали схожесть с ночными птицами, заставляя меня вспомнить об Аллоувишесе, который частенько пропадал в лесу еще до инцидента со мной.

— Мы тут проходили способы массажа для разных пони Эквестрии, увы, все мои ассистентки засыпали к концу лекции...

Я с горестным видом развел руками, чем вызвал смех у Алоэ, как раз в этот момент зашедшей в зал с охапкой халатов для пони.

— Но, Дэс, ты ведь еще не упомянул об аликорнах! Выпалила Пинки Пай, практически подпрыгивая на лежаке. В ответ на подобную реплику мне ничего не оставалось, кроме как хмыкнуть и поманить к себе Твайлайт, чьи щечки уже немного порозовели. Внезапно что-то неправильное в словах пати-пони заставило меня дернуться, словно от удара током и внимательно посмотреть на розовую кобылку.

"Она назвала аликорнов отдельным видом. Однако Твайлайт изначально ведь была единорогом..." В словах Пинки было намного больше смысла, чем многие могли бы осознать. Что главного могли бы понять обычные пони? Ничего особенного, кроме того, что Твайлайт стала принцессой и получила крылья. На самом деле все работало иначе: в тот момент, когда она, по ее собственным словам, приземлилась у библиотеки, Твайли уже не была той, кого знали ее подруги. Это я узнал еще в пошлом году, заинтересовавшись рассказом Луны о превращении пони в аликорнов. Как оказалось, при вынужденном переносе в магический эфир тело пони распыляется, и лишь те, кто попал туда "естественным путем", как моя любимая, возвращались в новом теле. Вопрос в другом — откуда об этом знает Пинки Пай, и знает ли она об этом вообще?

Подобные рассуждения ураганом пролетели в моей голове, однако я поступил, как мне кажется, лучше всего: просто махнул на это рукой. Иногда эта пони выдавала такое, чего не знала даже Твайлайт, взять ту же историю с параспрайтами...

— О, аликорны это совершенно иной уровень, уважаемые кобылки и... кобылки.

Запнулся я, поняв, что обращаться к самому себе было бы по крайней мере странно.

— Даже не будучи рожденной аликорном, такая пони становится настоящим испытанием для любого массажиста!

С этими словами я поднял Твайлайт на руки и положил ее на лежак. Тело аликорнов и правда отличалось от обычных пони, и самый главный фокус был как раз в зонах удовольствия.

— Ведь пони, обладающая всеми выдающимися чертами трех рас имеет и ВСЕ три разные области для массажа. Это рог от единорогов...

Пальцы коснулись магического инструмента Твайлайт, мягко пройдясь по завиткам, что, впрочем, не вызвало никакой реакции, так как она не колдовала в этот момент. А вот крылья и эта чувствительная область между ними отреагировала, как и положено обладательнице "отличия" пегасов: она тихо ахнула и ткнулась мордочкой в лежак, стараясь, чтобы это было не так громко слышно.

— Крылья от пегасов и чувствительность к магии от земных пони.

Окутавшая руки энергия, скрывающая свое отрицательное воздействия за защитным экраном, заставила тело аликорночки задрожать, как и всегда, когда я делал им массаж.

"Когда это было в последний раз..." Печальные мысли заполнили голову, вновь напоминая о непростительной ошибке, однако осторожное прикосновение к телу заставило меня посмотреть на Твайлайт. Казалось, она чувствовала, о чем я думал, и, едва встретившись со мной взглядом, покачала головой. "Да, прости, любимая." Улыбнувшись ей, вновь повернулся в сторону "зрителей".

— А это значит, что нужно совмещать три способа массажа.

Осторожные касания человека заставили аликорна нервно дернуться и начать молиться Селестии, что это не то, о чем она думала. Однако, его пальцы отбарабанили какой-то такт, вызвав у Твайлайт стон, который она пресекла еще на корню. Она знала, что сейчас будет.

Когда Дэс тренировался на своих любимых в качестве подопытных пони для расслабляющего массажа, он вскоре начал создавать индивидуальные "композиции", как назвал это в дальнейшем.

"- Тело — это самый точный и не лгущий инструмент, который попадается в руки музыканта. И, не умея обращаться с музыкальными инструментами, я научился музыке тела. Да, этот дар я использовал не в лучших целях..."

Обычно на этом моменте он замолкал, но лишь теперь Твайлайт понимала, что именно он делал. Мучая преступников, он полагался не только на странную часть стены в той ужасной комнате, которая высвечивала какую-то информацию, Дэс смотрел и на самих жертв.

Подобное понимание пронзает разум, словно ледяная игла, но вскоре нежные прикосновения заставляют почувствовать, как человек обращает свой дар в нечто совсем иное.

"- ... но именно вы, любимые, заставляете меня осознать, что до появления в Эквестрии все, что я извлекал — это хаос. Хаос, где должна быть гармония."

И раз за разом он находил мелодию в касаниях, когда тело пронзает дрожь от ощущений, заставляя чувствовать себя каким-то музыкальным инструментом. Массаж — это выступление музыканта и слушателя, являющегося инструментом, если за самим процессом стоит нечто большее, чем просто работа и получение денег. Это, в каком-то смысле, искусство, увидеть струны тела и сыграть на них так, чтобы пела душа.

Парень обычно шутил, что, в отличии от Лиры или их подруг Винил и Октавии, ему необходимо пробиваться к разуму через чувства, в то время как музыка находила дорожку к чувствам через разум, воспринимающий мелодию.

И теперь Твайлайт только и могла, что молить небо о том, чтобы Дэс не начал играть одну из тех "композиций", финал которой обычно не показывают даже лучшим подругам. Мысль о телепортации или использовании магии даже не пришла ей в голову, ведь со стороны это выглядело, как обычный массаж и ее побег был бы весьма странным поступком.

Главной проблемой было то, что все всегда начиналось с плеч, а потому перед аликорночкой стояли две задачи: не потерять концентрацию и понять, что именно задумал ее любимый.

"Признаю, это будет не просто." Подумала она, чувствуя, как пальцы человека со знакомой легкостью касаются ее шерстки, заставляя нежиться от удовольствия.

Впрочем, именно этого парень и добивался, меняя частоту колебания магической энергии, словно наигрывая на невидимой струне неизвестный мотив и заставляя пони прилагать все силы к тому, чтобы сохранить холодную голову. В какой-то момент она почувствовала теплу волну магии, прошедшую от Дэса, однако старательно огражденную от всех, включая ее саму. Приоткрыв глаза и посмотрев в его сторону, кобылка заметила странное тусклое серебристое свечение, исходящее от его тела. Судя по всему, его заметили и другие Хранительницы Элементов, потому как в тишине зала раздался восхищенный вздох поняш, с удивлением разглядывающих нечто вроде ауры, окутавшей человека и его возлюбленную.

При этом он ни на йоту не отклонился от выбранного ритма массажа, заставляя Твайлайт нервничать в уголке ее сознания, так как она могла назвать всего две "композиции", одна из которых приводила к тому, что аликорночка испытывала пик расслабления из-за магической вспышки и стремительно засыпала. Вторая же...

Пони почувствовала, как ее лицо затопил жар, едва она вспомнила, чем заканчивается вторая "композиция", в конце которой у Твайли не остается сил и желания на то, чтобы сдерживать некоторые инстинкты.

— Во имя Селестии, пусть это не будет второй вариант...

Тихо прошептала она, чувствуя, как ее крылья вздрагивают от удовольствия, а ее собственная магическая энергия начинает хаотично "бурлить" внутри, отзываясь на магию человека, затрагивающего осколки их душ, которыми они обменялись не так уж давно.

— Как вы понимаете, пытаться соединить три вида массажа в один — далеко не простая задача, но, в моем случае, я имел целых двух подопытных аликорнов и достаточно времени на изучение правильных точек. И я должен признаться — как минимум для половины из известных нам принцесс приходится создавать свой собственный стиль.

Все это время ладони Дэса мягко скользили по спине кобылки, расслабляя и так расслабленные мышцы, а дрожь магии привносила дополнительные нотки чувств в этот процесс.

— К несчастью, у меня не было возможности изучить хоть какие-нибудь книги по общему строению и функциям их тел, потому как никаким авторам даже не приходило в голову задаться этим вопросом.

Почувствовав, как он быстро провел пальцами у основания крыльев, Твайлайт сжала зубы, сдерживая очередной стон удовольствия и все еще не понимая, какую именно "композицию" решил сыграть на ней ее жеребец. "С него станет меня завести, а потом и увести в какое-нибудь подсобное помещение..." Подобная мысль бессильно билась о стенки сознания, заставляя спросить себя, так ли уж она против такого поворота событий.

" -Тут же твои подруги! Что они о тебе подумают?"

— Ничего такого..."

Возразила она сама себе, со слабой дрожью в теле ожидая следующего движения человека. Чутка помедлив, он коснулся ее лба, и вздох облегчения вырвался против ее воли. "Блаженство магии", так они назвали этот массаж, заставляющий магию Твайлайт собраться в одной точке, после чего мгновенно распределиться по всему телу, напрочь "срывая крышу", как говорил в этот момент Дэс.

Было немного пугающе осознавать, что можно влиять на магию пони, правильно касаясь их тела, однако под руками любимого этот страх отступал, уступая место наслаждению. В какой-то момент, почувствовав привычно-странное ощущение в центре тела, она торопливо ткнулась лицом в лежак, когда парень щелкнул пальцами по кончику рога. Волна удовольствия затопила сознание Твайлайт, и последнее, что она успела услышать — тихий смех парня.

— Что и требовалось доказать.

Рассмеялся я, глядя на безмятежно спящую Твайли, после чего осторожно поднял ее на руки и перенес на лежак, где как раз пришли в себя Рэйнбоу Дэш и Эпплджек.

— А ты, как всегда, любишь поспать...

— Иди в круп... Беззлобно отмахнулась пегаска, с трудом держась на ногах и безуспешно пытаясь сдержать зевок, после чего мрачно посмотрела в мою сторону. — Ладно, ладно, умеешь ты делать массаж, признаю...

— Хех, признает она, ты, сахарок, продрыхла почти вдвое больше, чем я.

На попытку Дэш что-либо ответить, я вовремя перетянул полотенцем поперек крупов двух спорщиц, заставив их одновременно ойкнуть и развернуться в мою сторону.

— Никакой междоусобицы в мое дежурство! Строго попенял я, показывая полотенце в качестве финального аргумента. Хитро переглянувшись, обе спорщицы в тот же момент пришли к какому-то соглашению и вдруг бросились в мою сторону. Если честно, этого я как-то не ожидал и пропустил нападение, как последний новобранец, потому и оказался на полу под подбадривающие крики Пинки Пай, вылезшей из бассейна и бросившейся в кучу-малу. Это я понял по тому, что в лицо ткнулась розовая грива, заслоняя тот маленький кусочек обзора, что мне оставался.

— Тащи его, ЭйДжей!

Радостно завопила Дэш, которая все еще не совсем правильно координировала свои движения, давая мне шанс вырваться. Впрочем, я этим и не думал пользоваться, со смехом отбиваясь от подруг и пытаясь повалить на пол еще и Пинки, однако, она всегда умудрялась ускользнуть в последний момент. Если быть честным, то вырваться было не так уж и просто: я в очередной раз убеждаюсь в странной особенности пони, выражающейся в достаточно большой силе при малом весе. Иначе как можно объяснить, что три кобылки ростом меньше меня весьма успешно тащили сопротивляющегося, пусть и в шутку, человека в сторону бассейна. Увы, я понял это, лишь когда оказался у небольших ступеней, ведущих на возвышение, где в воде все еще плескалась Флаттершай. Осознав, что дело пахнет купанием, постарался уцепиться на лежак, однако телекинетическое поле отцепило мои конечности от ножек, отдав на растерзание поняшам.

"Рэрити." Понял я, пока меня тащили наверх под ободряющий свист Алоэ и Лотос, заглянувших в зал.

— А-а-а, помогите, пони купаться заставляют!

Увы, попытка добавить атмосферы жертвы привела к тому, что я перестал хоть как-то вырываться, чем удачно воспользовалась Эпплджек, толкнув меня в спину.

— Damn it! Успело вырваться у меня, после того, как мое тело окунулось с головой. Впрочем, глубина бассейна была настолько мала, что мне было достаточно встать на ноги, чтобы оказаться над поверхностью воды. Если поточнее, то глубина была максимум полтора метра, потому, когда, отфыркавшись, смог протереть глаза, то первым делом уткнулся нос к носу с Флаттершай, которую, судя по ее гриве, я окатил во время "приводнения".

— Все в порядке, ты не ушибся?

Она осторожно заглянула мне в глаза, вызвав улыбку и желание взъерошить ей гриву.

— Да, в общем и целом — да. Секундочку...

Резко разворачиваюсь в сторону проказниц и, схватив нашу летунью и фермершу за ноги, резво стянул их в воду. Даже если бы я мог попытаться поймать Пинки, думаю, у меня бы ничего не вышло. Впрочем, она сама с громким "уи-и-и-и!" сиганула в воду, полностью окатив нас.

Попытавшись убрать волосы назад, понимаю, что где-то посеял фирменную повязку спа-салона и оглядываюсь по сторонам, однако Флаттершай находит ее первой и, взяв ее в зубы, подплывает ко мне.

— А, спасибо, Флатти. От моей улыбки она предсказуемо краснеет и, пискнув нечто невразумительное, быстро кладет ткань мне в руку и торопливо гребет в сторону бортика. Мне ничего не остается, кроме как, описав глазами полукруг, дойти до другой стороны бассейна и вылезти на сушу. Впрочем, после нескольких изумительных "плюхов" весь пол на возвышении уже покрыт водой, отчего мои ноги пару раз чуть не отправили меня в полет на нижнюю часть помещения. Так, балансируя, я дошел до ступеней, по которым уже спускались все поняши, а то время как Алоэ и Лотос неодобрительно качали головой, глядя на меня.

"Что?" Изобразил я саму невинность, встретившись с ними взглядом, отчего розовая кобылка ехидно фыркнула, а голубая лишь покачала головой, закатив глаза.

— Не забывай, пол ты сам вытираешь! Судя по всему, в этой фразе хранилось все ехидство, что милая и скромная Алоэ успела накопить за весь день. Дурачась, показываю ей язык и щелкаю пальцами, повышая температуру над полом у бассейна, что заставляет испариться всю влагу, однако это магическое действо жестко и бескомпромиссно ставит меня на место: из носа сразу же потекла кровь, заставив Рэрити испуганно вскрикнуть.

Уже давно я не наблюдал этого эффекта, который означал, что мой резерв магии вновь составляет лишь жалкие крохи по сравнению со всем объемом энергии, который могло вместить мое тело.

— Ничего такого, Рэрити. Я успокаивающе поднял руку, вытирая кровь другой, после чего вернулся к бассейну, чтобы забрать уже высохшую повязку, попавшую под магию. И при этом поняв, что сам то я не высушился!

— А, да ладно?.. Вырвалось у меня, ведь я точно знал, что колдовать мне сегодня явно не стоит. Проснувшаяся в этот момент Твайлайт недоуменно огляделась по сторонам и ее взгляд сразу остановился на мне.

— Дэс?..

Она нахмурилась, проверяя меня несложным заклинанием, после чего ее мордочка приобрела еще более мрачное выражение.

— Колдовал?

А что я мог сделать, кроме как кивнуть? На немой ответ аликорночка покачала головой и осторожно слезла с лежака и подошла ко мне, пока ее подруги приводили себя в порядок после такого отдыха.

— Любимый, ты же знаешь, что тебе далеко до настоящих чар после... После того, что произошло. Пожалуйста, пообещай, что не будешь тратить магию в ближайшее время.

Если честно, я просто не мог пообещать ей такого: способность творить волшебство так сильно впечаталась в мою душу, что было трудно даже представить, какого это — не ощущать ток темной энергии, медленно текущей по жилам вместе с кровью и заставляющей тело жить. Теперь это была полная версия правды — я существую до тех пор, пока во мне есть хоть малейшая крупица магии. В ином случае от меня останется лишь одежда и останки, ну, или горстка праха, если я проживу достаточно долго.

Кажется, я явно отвлекся на иные мысли, потому как прозевал вспышку магии, высушившей одежду и все тело. Рог Твайлайт перестал мерцать и я наклонился к пони, чтобы в благодарность обнять свою принцессу, вызвав доброжелательные смешки от ее подруг.

— Что ж, это было одно из лучших посещений спа за последние месяцы.

Серьезно произнесла Рэрити, когда мы, наконец, оказались на улице. Близился вечер, солнце постепенно опускалось к горизонту, послушное зову Селестии. Моя подруги и любимая шли по бокам от меня, лениво перекидываясь ничего не значащими фразами: после посещения салона все чувствовали приятную усталость, лишь у меня она разбавлялась небольшим кровотечением, следы которого я каждый раз убирал с помощью носового платка. Переодевшись в повседневную одежду, я шел к библиотеке, наслаждаясь жизнью и погодой, обращение в лича серьезно повлияло на мое отношение к миру, заставляя чувствовать кипящую реальность, полную живых существ, доброжелательно относящихся ко мне.

— Согласна, Рэр. Зря ты, Флаттершай, не согласилась на массаж. Сейчас такое чувство, что я лично могу собрать яблоки во всем саду, настолько здорово я себя чувствую, сахарок.

Наша фермерша дружественно ткнулась носом в плечо пегаски, заставив ту что-то сказать в ответ, однако, как я ни старался, ничего не услышал, кроме обычного писка. "В этом вся Флаттершай." Только и мог, что подумать я, приближаясь к библиотеке. Увы, каким бы прекрасным не был день, но рано или поздно, он подходит к концу. Попрощавшись с подругами, мы зашли внутрь.

Библиотека встретила нас теплом и уютом, который создается, когда ты достаточно много времени и души вкладываешь в какое-то помещение, и даже бурчащий себе что-то под нос дракончик вызывает скорее улыбку, чем желание понять, что же теперь послужило причиной его недовольства.

Но вряд ли мне позволили бы отвлечься на разговор, так как, едва мы зашли внутрь, к нам быстро подбежала Зекора, ласково ткнувшись мордочкой мне в ногу, заставляя опустить на колени и обнять нашу лесную колдунью, вся таинственность которой куда-то пропадает, стоит ей остаться с нами наедине. Хотя, я знаю простой способ сбить таинственность даже с принцессы Луны: просто встаешь на колени, берешь мордашку поняши в ладони и делаешь то же, что и с кошкой. Эффект просто потрясающий, особенно если учесть, что пони этого мира не совсем похожи на лошадей с Земли. А потому эффект умилительность растет просто в геометрической прогрессии, что я и доказал сам себе в очередной раз, проделав этот фокус с зеброчкой и чмокнув ее в носик.

В ответ она лишь забавно фыркнула, вырываясь из ладоней, после чего прижалась ко мне.

— Как прошел сюрприз в спа?

Вопрос Луны заставил меня вздрогнуть от неожиданности и поднять глаза на площадку второго этажа, где и стояла наша великая принцесса Ночи, особенно авторитетно выглядя с чашкой чая в телекинетическом захвате и пером для письма за ухом.

— Хм, отлично. А разве Тия не вызвала тебя в Кантерлот сегодня утром? Или ты решила сделать перерыв в бумажной работе.

В ответ на это она изящно потянулась и зевнула.

— Вовсе нет, я отправляю все отчеты в Кантерлот через Спайка. Кажется, он уже немного устал от этого, но большая часть работы закончена.

"А, так вот что он бурчал..."

— И с чего бы это ты решил сбагрить меня в столицу, м? Кобылок решил привести?

При всем ее серьезном виде можно было разглядеть искорки веселья в ее чудесных глазах, заставивших меня сознаться и шлепнуть по крупу тех самых кобылок, заставив тех синхронной айкнуть и толкнуть меня боками.

— Знаешь, ты сегодня целый день делал массаж подругам Твайлайт, а я строчила отчеты. Предлагаю, чтобы наши любимые подарили нам по одному сеансу. Как ты на это смотришь?

Луна повернулась в сторону спальни, покачивая крупом и скрылась за дверью.

"Интересно, под "этим" она подразумевала свой, гхм, тыл или все-таки массаж?" Хмыкнул я про себя, повесив плащ на спинку стула. "Хотя, почему бы и нет?" Хитрая улыбка появилась на моем лице, когда я начал подниматься на второй этаж.

Глава 1.1 Вечер релаксации (18+)

— Ох, хорошо то как... Да, еще, еще!

Ее тело дрожало, а голос срывался от удовольствия, крылья, казалось, живут отдельной жизнью, вот-вот готовые схлопнуться с характерным звуком...

— Ну думал, что кто-то так любит массаж.

Лениво прокомментировал я, лежа на животе рядом с Луной и чувствуя, как Зекора мягко проводит копытцами по моей спине, вызывая целые табуны мурашек, в то время как Твайлайт с усердием массировала плечи нашей ночной принцессе. Меня всегда поражал тот факт, что копытца у пони при должном уходе были достаточно мягкими и гибкими, чем это можно было предположить, особенно если учесть, что они постоянно "в ходу". Конечно, человеческие руки были намного ловчее и более мягкие, однако при правильном подходе жители этого мира могли делать весьма приятные вещи своими конечностями, что сейчас и доказывала моя зеброчка, сидя на мне и заставляя довольно жмуриться от нежных прикосновений. И стоит заметить, я не учил ее этому.

— Кла-а-асс...

Еще немного и Луна, казалось, растечется по кровати, постанывая от наслаждения.

— Ты так даже в кровати не стоне-е-ешь. Последнее слово оказалось немного смазано из-за того, что Зери начала отбивать незамысловатый ритм на моей спине.

— Значит, мой Гвард плохо справляется с приказами своей принцессы... Практически промурлыкала кобылка, громко ойкнув, когда я ущипнул ее за край крыла, выпростав руку из-под головы.

— Как жеребята... Дэс, ляг на спину.

— Конечно, любимая. Ты же не приказываешь мне, как некоторые вредные диархи.

Я подождал, пока зеброчка слезет с меня, и лег лицом вверх, успев погладить кобылку по животу и заработать благодарную улыбку. Сбоку мрачно фыркнула Луна, молча проглотив заслуженный подкол.

— Заговорщики...

— Вовсе нет, Ваше Высочество, просто внимательная кобылка, помогающая своему жеребцу.

Зекора состроила милую мордашку и легла на меня, прижавшись к обнаженной коже и вызвав этим сильное желание обнять мягкую милашку и не отпускать.

— И с каких это пор для массажа надо раздевать Дэса до белья?

В ответ зеброчка лишь тихо фыркнула провела хвостом по ногам, после чего приподнялась и продолжила прерванный массаж. Впрочем, чем ниже она опускалась, тем более нервными и нетерпеливыми становились ее движения.

— Закрой глаза. Думаю, нам стоит провести более тщательный массаж...

Она придвинулась к моему лицу и я почувствовал мягкое касание губ, с удовольствием отвечая на поцелуй и ощутил, как нетерпеливо начал дергаться ее хвост.

— Зекора, ты уверена, что?..

Он прервался, почувствовав, как две мордочки ткнулись в белье, и услышав шаловливое хихиканье кобылок, лишь улыбнулся, когда они стащили с него трусы. Попытавшись что-то все-таки сказать, был остановлен вторым поцелуем, в то время как его естество было схвачено в сладкий плен.

— Не вздумай открывать глаза...

Прошептала зеброчка, елозя по обнаженному торсу мокрой киской и время от времени задевая член парня и мордочки двух принцесс, старательно играющихся с ним, то лаская его губами, то позволяя одной из любовниц погрузить его в рот. Решив помочь своей полосатой любовнице, Дэс положил руки на круп, поглаживая его одной рукой, в то время как другая скользила по шкурке вниз, к хвосту. Едва коснувшись внешних губок, почувствовал, насколько сильно промокла кобылка, сидя на нем и усиленно водя киской по телу, и когда два пальца погрузились в горячую пещерку, она сжала их мышцами и с силой выдохнула, резко дернув хвостом и попав по мордочке Луны. За что тотчас получила по крупу копытцем от своей темношкурой сестры по табуну и шутливый укус от молодой волшебницы.

— Ты. Очень. Плохо. Влияешь. На. Твайлайт.

Раздельно произнесла Луна, после каждого слова проводя языком по члену парня и с удовольствием чувствуя, как он дергается в ответ на ее касания. Бросив взгляд на лавандовую аликорночку, она хитро улыбнулась и подтолкнула ее мордочкой, словно приглашая отведать новое блюдо, чем Твайли без стыда и занялась, буквально нанизавшись ротиком на своего жеребца, после чего резко выдохнула, когда принцесса потянула ее за гриву, имитируя действия самца. Отвлекшись от Дэса, обе кобылки буквально вцепились друг в друга, лаская себя копытцами между ног, чем сразу же воспользовалась Зекора, подавшись назад, освобождая свою киску от пальцев и резким движением сев на член. Вскрик удовольствия тотчас заглушился барьером тишины, потому она начала медленно подниматься и опускаться не отрывая взгляда от лица парня, однако стоило тому приоткрыть глаза, как зеброчка мгновенно перешла на бешеный ритм, с громким хлюпаньем вгоняя член внутрь себя и чувствуя руки человека на своем крупе, который он сжимал все сильней, чем быстрей она насаживалась на него.

Страстно целующиеся принцессы издавали намного меньше шума, водя по шерстке своей любовницы перемазанными в собственном соку копытцами. Резко отодвинувшись от Твайлайт, Луна быстро перевернула ее на спину и резко ткнулась мордочкой в щелку юной волшебницы, вдыхая ее аромат и стараясь запустить язык как можно глубже, чувствуя, как жаркая пещерка возлюбленной резко сокращается, словно пытаясь сжать несуществующий член. Еще несколько движений языком и массирования клитора кончиком копытца, и кобылка резко обхватывает ее голову ногами, вжимая ее носом в киску и бурно кончая, заливая мордочку Луны любовными соками. Через некоторое время Твайли расслабляет все мышцы и, тяжело дыша, смотрит в полоток, пытаясь прийти в себя, пока ее сестра по табуну с силой трет свою истекающую пещерку, глядя на то, как Зекора скачет на члене, высунув язык.

Последние движения обоих любовников становятся быстрыми и дергаными, после чего полосатая ведьмочка падает на грудь человека, с силой сжимая влагалище и чувствуя, как парень выстреливает внутрь нее, принося чувство тепла и покоя. Помня о своих любовницах, она пытается слезть с парня, но из-за ослабевших ног может лишь беспомощно дергать ножками, когда внезапно чувствует, как что-то теплое касается ее внешних губ и той части Дэса, что не находится сейчас в ней.

— Л-луна?..

Ее голос едва слышен, хотя сама она все еще громко и тяжело дышит, стараясь не отвлекаться на происки принцессы, но зеброчке это не удается и ее дыхание вновь сбивается от удовольствия.

— Только не говори мне, что ты выжала его досуха.

Даже не глядя на нее, Дэс может поклясться, что на ее мордочке сейчас хитрая улыбка, пока она трудится языком, размазывая по лицу соки Зекоры и медленно вытекающую из нее сперму.

Впрочем, после минуты старательной работы она помогает зеброчке приподняться, чтобы самой завладеть парнем, но тут же резко хватает воздух ртом, когда в ее киску медленно входит что-то длинное и твердое. С трудом сдерживая дрожь в ногах, она поворачивается назад и видит широко раскрытые крылья аликорночки и неяркое свечение светло-фиолетового цвета, вырывающееся из-под ее хвоста.

— Дэс точно на тебя плохо влия-а-а-ает...

Стон Луны сопровождается нарастающим хлюпаньем каждый раз, как рог молодой волшебницы, окутанный защитным барьером, пронзает ее влагалище, лаская его стенки и заставляя кобылку сдерживать крики удовольствия, пока она насаживается на "замену" Дэса.

Впрочем, она не одна получает от этого удовольствие: проводя через эту часть тела магию, Твайлайт невольно повышает ее чувствительность и теперь получает весь богатый спектр ощущений, двигая головой и чувствуя, как по ее ногам начинает стекать ее нектар, а влагалище сжимается, заставляя аликорночку мечтать о том, чтобы ее уже трахнули... Внезапное чувство заполненности сопровождается неприличным звуком, с каким член человека, наконец, вонзается в кобылку. Не успев удивиться тому, что она даже не услышала, как он успел подобраться к ее крупу, пони затыкает рот копытцем, сдерживая тонкий крик, когда парень начинает двигаться. Впрочем, ей не дают много времени на более тщательного восприятия ситуации, так как Луна сама начинает двигаться, развернув крылья и постанывая при каждом толчке. Чувствуя, что долгожданный финал уже близко, Твайлайт успевает лишь пронзительно взвизгнуть, едва Дэс последним рывком практически натягивает ее на ствол, в то время как влагалище Луны сжимает ее рог и двойная волна оргазма настигает кобылку. Ее рог выплескивает магическую энергию в тело любовницы, в то время как смесь соков юной волшебницы и семени их жеребца вытекает из ее судорожно сжимающегося влагалища. Простыни под ними уже давно смяты и пропитаны выделениями, но Твайлайт уже все равно, и, как только его любимые выпускают ее из своеобразных "тисков", она молча падает на кровать, чувствуя, как глаза закрываются.

— Видишь, как плохо оставлять кобылок без внимания? Проворковала Луна, неверной походкой пробираясь в сторону человека. Было видно, что ее саму надолго не хватит, однако она успевает упасть в объятья человека и счастливо выдыхает, едва его пальца касаются клитора и начинают ласкать его, довершая то, что начала Твайли...

Когда ее тело перестает дрожать, она обнимает меня и целует в ухо.

— Мы скучали по тебе, любимый...

Глава 1.2 Музыкальные аккорды или немного децибел для хорошего дня

Let's WUB this town!

Летнее утро в Понивилле всегда навевает чувство покоя, заставляя с улыбкой встретить наступающий день и приготовиться к еще одной спокойной прогулке по пока что тихим улицам городка. Пролетающие птицы насвистывают свои мелодии, где-то неподалеку от основной части города уже усиленно трудятся члены семьи Эпплов, пока все жители еще нежатся в своих кроватях.

После того, как прошли "темные времена кошмаров", даже Вечнодикий Лес приутих, позволяя многим торговцам всякой всячиной проходить рядом с ним, не тратясь на поезда, что положительно сказалось на ценах, а значит и на благосостоянии жителей. Пришедшее лето лишь улучшило всеобщий настрой, даря всему миру тепло и спокойствие.

Но, впрочем, не все, кто жил в Понивилле, тратили свои часы жизни на то, чтобы поваляться в кровати.

— Говорят, Рэйнбоу Дэш получила самый первый экземпляр новой книги о Дэринг Ду.

— Мало ли что говорят, подай мне во-о-он тот провод. Спасибо.

Идущая по улице зеброчка с наслаждением набрала воздуха в грудь и продолжила свой путь в сторону Вечнодикого Леса: жителям так или иначе, но нужны отвары и зелья, которые она готовила, потому не было ничего удивительного в том, что ведьмочка будет одной из ранних пташек, наравне с Эпплами.

— И почему она просто не поселится в библиотеке?

— Может, потому что у нее есть свой дом, за которым время от времени необходимо следить?

— Пф-ф-ф, не аргумент... Ай!

Вышедшая из древесного дома принцесса Твайлайт потянулась во весь рост, справедливо предполагая, что мало кто мог ее заметить, после чего ее лицо исказилось, как если бы она что-то вспомнила, и аликорночка порскнула за дверь. Громкое "Спа-а-айк!" можно было услышать даже вне библиотеки.

— Вот дракончик и нашел, чем заняться.

— Неутешительный вердикт. Куда втыкать принимающий провод то?

— Дай сюда... Просто поднеси к пирамидке и отверстие появится само. Ай, черт...

— Ага, провода уже под остаточным полем, но я все равно предпочитаю магические батареи — мороки меньше. Произнесла Винилка, поправляя свои знаменитые очки, которые сейчас были подняты на лоб, открывая миру удивительно алые глаза нашего диджея. Установив Эхо Музыки на подставку, я покосился вниз: находясь на балкончике библиотеки, мы с поняшей готовили самое эпичное пробуждение для Понивилля и сейчас ждали только Лиру, которая, по ее словам, смертельно на нас обидится, если мы позволим ей пропустить такое зрелище. Октавия и Бон-Бон решили не участвовать в данном выступлении, особенно подруга и любовница Винил — с ее любовью к классической музыке они постоянно вели споры на эту тему, в которых, как я полагаю, побеждала кровать.

— Эй, пони-будь дома?

Веселый голосок Лиры заставил нас оторваться от пульта диджея и свеситься через перила, ища вглядом мятную единорожку. Найдя оную у двери библиотеки, мы замахали ей, указывая на вход и прижимая пальцы и копыта к губам, намекая на то, что не стоило будить жителей городка раньше времени. Спустя пару минут поняша уже была на балконе, сидя на стуле как человек, болтая задними ногами и наблюдая за нашими последними приготовлениями. Самое забавное, что, имея талант к игре на лире, единорожка не относилась к более современной музыке так предубедительно, как это делала Октавия, и сейчас она следила за моими руками, пока я проверял провода и щелкал рычажками в задней части wub-gun-а, как я назвал большую колонку, которую мы дотащили до места лишь благодаря телекинезу. А, если участь, что мы собирались усилить ее магией и подключить к Музыке Гармонии, то было вполне логично представить, как старательно мы ограждали колонку чарами, не позволявшими звукам устройства наносить вред здоровью слушателей и настраивали ее на правильную волну.

— Дэс, не забудь синхронизировать свое Эхо и колонку, я не хочу, чтобы эту крошку повредило от твоей пирамидки.

Винил, не поднимая головы, махнула в сторону артефакта, уже нацепив наушники и прослушивая запись того трека, который вскоре был готов всколыхнуть небольшой городок. Если честно, сейчас эта песня подходила мне больше всего, наверно поэтому мы там быстро переписали ее сперва в ноты, а затем и на оборудование Винилки. Что странно, Лиру песня тоже приводила в восторг, заставляя периодически непонимающе смотреть на единорожку, стезой которой должны были быть вроде как классические композиции.

— Мэр нас убьет.

Несмотря на такой мрачный прогноз, мои губы растягивались в улыбку, представляя себе реакцию этой кобылки, официоз которой просто кричал о том, что в ее присутствии необходимо отчебучить какую-нибудь глупость.

— Кого убьет, кого нет, ты ведь у нас великий и ужасный Ночной Гвард!

— По ушам получишь. Пригрозил я белой поняше, на что та лишь вернула очки в обычное положение и показала язык, что-то исправляя на своем пульте. Лира лишь хихикнула, все так же наблюдая за нашими манипуляциями.

— Винилка, может, стоит уже сказать наше музыкантше? Что мы все-таки успели настроить, ну, ТО?..

Глаза мятной единорожки удивленно распахнулись, а появившаяся на лице улыбка сделала бы честь самому Джокеру, если бы таковой появился в Понивилле. Дело в том, что мы потратили довольно много времени, чтобы научить Эхо Музыки соединяться с колонками, позволяя увеличивать громкость музыки и "зону покрытия", где слушатели автоматически могли понимать человеческие песни, однако наше с Твайлайт творение категорически отказывалось работать, если ему пытался аккомпанировать любой электроинструмент. Это весьма огорчало, так как Винил и Лира зажглись нездоровым энтузиазмом в осуществлении одной идеи: музыка и песни людей, что я смог вытащить из своей памяти, и так понравились, что они хотели поучаствовать в их исполнении. И буквально вчера мы "уговорили" Эхо принять один из синтезаторов Скрэтч в "группу".

— И это значит, что... Казалось, улыбка Лира скоро выйдет за пределы лица, когда я кивнул, после чего она с радостным писком бросилась нас обнимать, чуть не уронив свою подругу на пульт. К счастью, когда настала моя очередь получить свою порцию обнимашек, я успел отойти в сторонку и не быть сметенным с ног довольной пони.

— Где, где он? Я хочу попробовать до начала! Мы ведь только написали ноты, нужно потренироваться?!..

Не уступая в скорости Пинки Пай, она вертелась на небольшом балкончике, напоминая мятное торнадо, когда я зашел в библиотеку и вскоре вернулся с небольшим синтезатором, клавиши которого немного отличались от привычного моему глазу инструмента. Они имели необычные выступы, позволяющие играть земным пони и пегасам, а не только единорогам. Поставив его рядом со стулом, я протянул провод к пульту и приглашающим жестом указал на инструмент. Не заставив просить себя дважды, Лира быстро уселась за синтезатор и коснулась клавиш копытцами, заставив меня недоуменно приподнять бровь.

— А разве ты не телекинезом играешь?

Раздавшийся за спиной тяжелый вздох Винилки сопровождался тихим бурчанием, с которым она вернулась за настройку пульта, вынуждая ждать ответа от Лиры.

— Ну... Я решила попробовать играть так, как это делают другие пони.

Казалось, она чего-то не договаривает, однако диджей сразу все объяснила.

— Наша мисс Хартстрингс помешалась на людях после того, как с тобой познакомилась, особенно когда мы начали учить тебя играть на гитаре.

— Винил!!!

Еще немного и Лира могла бы сойти за помидор, однако для меня всегда было не совсем понятно, как можно так ярко краснеть, если ты сам, например, мятного цвета. Бросая мрачные взгляды на подругу, она начала перебирать клавиши телекинезом. "Вот еще, не хочу, что бы кому-то сбили хобби из-за одной фразы..." Я подошел единорожке и аккуратно коснулся кончика рога тремя пальцами, обрывая телекинез, после чего встал сбоку и извлек из инструмента несколько звуков, даже не пытаясь вспомнить примерный мотив, просто касаясь клавиш наугад.

— Если ты играешь как мы, то тебе придется двигать копытцами ровно в пять раз быстрее, чтобы успевать вовремя нажимать на клавиши. И хотя ваши клавишные чаще всего предназначены для единорогов, то, если ты сможешь играть так же хорошо без магии, я, человек, сниму перед тобой шляпу.

"Кажется, я только что создал ей еще одну цель в жизни." Иначе никак нельзя было объяснить расширенные от удивления глаза, в которых уже можно было заметить тот самый огонек, с которым все живые существа берутся за невыполнимую работу, и, черт возьми, выполняют ее.

— Идет! Она подставила копытце, в которое я ткнул кулаком под аккомпанемент мрачного стона Винил, с которым она билась об пульт головой, уже представляя себе, как Лира будет мучить синтезатор.

— Да брось, все не так уж и плохо! Я недоуменно приподнял бровь, замечая увеличение амплитуды размахов. Обычно, по словам Бон-Бон, это были действия Октавии, когда ее подруга выкидывала новый фокус из-за своей неуемной жажды музыки и желания творить всякую фигню. Перестав истязать голову, белая единорожка поправила очки и махнула копытцем.

— Потом посмотрим... Кстати, пора бы заканчивать настройку, Лира, переведи синтезатор в барабанный вариант. Погнали?

— Let's wub this town! Подмигнул я кобылкам, ловя микрофон от Винил и глядя на просыпающийся город...

Вышедшая из дома Колгейт подставила лицо теплому солнцу и довольно улыбнулась: день обещал быть просто прекрасным, однако сонливость все еще отражалась на поняшьей мордочке. Внезапно звук щелчков заставил ее насторожить ушки и повернуться в сторону источника звуков, но его нигде не было.

— Или я еще не проснулась, или где-то работает огромный метроном.

Посмеявшись над таким предположением, они прикрыла глаза и сделала один шаг, когда звук электрогитары и барабанных заставил всех пони города подпрыгнуть на месте.

Back in black, I hit the sack

I been too long I'm glad to be back!

Yes I am

Let loose from the noose

That's kept me hanging about

Жеребец в кафе напротив подавился чаем и чуть не рухнул со стула, пытаясь прокашляться, однако мало кто это заметил или мог бы услышать: звуковая волна и странно-знакомый голос раздавался на весь Понивилль, выметая из голов жителей малейшие намеки на сон. Однако неизвестный певец продолжал, с энтузиазмом подвывая громкой музыке, которой позавидовала бы пароходная сирена.

I keep looking at the sky cause it's gettin' me high

Forget the hearse cause I'll never die!

Казалось, последняя строчка особенно нравилась нарушителю спокойствия, так как на ней его голос звучал особенно довольно.

I got nine lives, cat's eyes

Using every one of them and runnin' wild!

Осознав, что песня идет на другом языке и она ее понимает лишь благодаря Музыке Гармонии, кобылка прописала себе эффектный фейсхув и посмотрела в сторону, где должна была находиться библиотека, если ее еще не снесло звуковой волной.

Cause I'm back

Yes I'm back well I'm back

Повторяющийся припев явно выдавал настроение певца, однако тут подключилось еще два голоса, услышав которые вышедшие на улицу Бон-Бон и Октавия выпучили глаза и рванули в сторону источника песни.

— Я их убью!!! Синхронно заорали кобылки, выскочив на главную улицу и встретившись друг с другом взглядами. Судя по всему, икра солидарности проскочила меньше чем за секунду, потому как одновременно кивнув, пони повернулись в одну сторону и рванули вперед мимо Рэрити, которая прижала копытца к ушам и неодобрительно смотрела на виднеющееся с ее места дерево библиотеки.

Back in the back of a Cadillac

Number one with a bullet I'm a power pack!

Yes I am

In a bang with the gang

They gotta catch me if they want me to hang

Последние две строчки вновь пропели три голоса и теперь уже ни у кого не было сомнений в том, КТО перебудил и перепугал весь город, и уже несколько других поняш решительно поскакали к месту происшествия. На их мордочках явно читалось желание надрать зад парочке музыкантов и в этот момент даже титул Королевского Гварда и мужской род не спас бы его от печальной участи, однако вскоре многие поняли, что человек был достаточно умен, чтобы возвести вокруг площадки защитный барьер, где он продолжал петь, приветственно помахивая своим вынужденным слушателям.

Cause I'm back on the track and I'm beatin' the flack

Nobody's gonna get me on another rap.

Пышущие гневом Октавия и Бон-Бон что-то вопили своим подругам, однако авантюристы и ухом не повели, а следующие слова, казалось, были обращены именно к ним.

So look at me now I'm just makin' my play

Don't try to push your luck just get out of my way!

Возмущенно и беззвучно хватая воздух, кобылки наблюдали за "концертом", который уже подходил к концу, так как Дэс лишь старательно выводил припев.

Cause I'm back

Yes I'm back

Well I'm back!

Если бы кто-то из его табуна оказался рядом, то точно могли бы сказать, что парень специально растягивает куплет, лишь бы понаблюдать за мрачными лицами поняш, группа которых уже столпилась внизу и усиленно тарабанила в дверь. Вышедшая Твайлайт лишь печально показала наверх и пожала плечами, оставив жителей искать способ уже прервать наконец "Back in Black", но тут наступила тишина, в которой громко прозвучал голос Бон-Бон, заканчивающей свою фразу.

— ... а потом засуну его ей прямо в круп!

Ответом на эту фразу был громкий хохот любителей музыки с балкона, которые от смеха практически лежали на своих инструментах, в то время как певец полулежал на ограде балкона, бессильно икая и пытаясь подняться.

— Это самая лучшая оценка, которую я когда-либо слышал, Бон-Бон!

Прокричал Дэс, уже выключив микрофон и одолев приступ икоты. Судя по всему, всех трех ждала долгая и мучительная агония перед смертью, однако барьер пропал, так как другие пони уже начали расходиться, громко обсуждая произошедшее.

— Тави, как думаешь, может, стоит закатить нечто подобное, когда ты начнешь выступления?

Лицо поняши исказилось от ужаса, ее пробрал глазной тик, пока она с практически сверхъестественным страхом смотрела на Винилку.

— Т-ты не посмеешь! Винил Скрэтч, даже ты не посмеешь вытворить такое!!!

Ее копытце обвиняющим перстом ткнулось в сторону балконе, откуда доносился новый взрыв хохота, когда дверь библиотеки открылась и Твайлайт вышла к своему жеребцу. Оглядевшись по сторонам, она достала из ушей затычки и покачала головой.

— Спа-а-айк, можешь снимать! Сп... А, ну да, как он услышит...

Телепортировавшись внутрь, аликорночка вернулась через пару минут.

— Дэс, давай, ты выберешь другое место для своих выступлений? Более тихое и спокойное, где нет никого. Вечнодикий Лес, например. Пусть страдают хищники, а не жители Понивилля?

— Нээ...

Отмахнулся человек, подняв возмущенно пискнувшую поняшу на руки и уткнувшись лицом в животик.

— Там скучно и тихо после того, как мы с Луной там слегка погуляли.

Его голос прозвучал невнятно, однако Твайлайт быстро телепортировалась внутрь, после чего вновь показалась на балконе с румянцем на лице. Настороженно глядя на человека, она прокашлялась и повернулась в музыкантам.

— Гхм... Так вот, я бы на вашем месте быстро увозила ваше оборудование — судя по всему, мэр уже близко, и если Дэсу и Лире ничего не будет, то Винил уже не раз забывала огораживать дом барьером тишины.

— А, конские яблоки... Дэс, поможешь?

Парень с улыбкой кивнул подруге с коротким "йеп", которым он явно заразился от Биг Макинтоша. Внимательно осмотрев оборудование, он соединил руки в молитвенном жесте и закрыл глаза. Спустя пару секунд очертания предметов начали "плыть" и вскоре они пропали.

— Пока что сойдет, а вот вам надо бы беж... Блин, Мэр уже у двери.

Так и было: мрачно выглядящая кобылка стояла у входа в библиотеку, поглядывая наверх, однако с этого ракурса было очень трудно понять, кто именно находится наверху...

— Бли-и-ин, опять получасовая лекция или штраф... Бурчала Винилка, примериваясь к земле внизу, что напомнило мне об одном трюке, который мне уже удался на Гранд Галлопинг Гала. Едва Спайк открыл дверь, как я схватил обеих единорожек под животы и сиганул с библиотеки, медленно планируя вниз под возмущенное кряхтенье диджея, которую я неудачно схватил перед прыжком.

— Ну извини, обычно я не сваливаю в такой спешке! Не менее возмущенно прошипел я, приземлившись и дав деру в сторону Сахарного Уголка — последнего места, где нас могли бы искать.

— Эм... Дэс, можешь нас отпустить. Заметила мятная поняша через несколько метров.

— Тьфу, точно...

Оказавшись на твердой земле, они припустили за мной, стараясь как можно меньше светиться перед жителями Понивилля, разбуженными нашими же усилиями.

— Черт, известность — это так утомительно. Выдохнул я, едва дверь кондитерской за нами закрылась и мы с облегчением упали за ближайший стол. Переглянувшись друг с другом, вы рассмеялись и повернулись в сторону Пинки Пай.

— Что будете заказывать?

— Два мороженых и теплый чай. Ответил я, встряхнув предусмотрительно взятым кошельком.

— Оки-доки, два Небесных Облака и лимонный чай для наших музыкантов. Отлично выступили, кстати.

Розовая кобылка рассмеялась и подмигнула нам, перед тем как уйти на кухни. Утро определенно удалось!

Глава 1.3 Пополнение

Новые старые лица. Или старые новые лица?

Туристы, приезжающие в Понивилль отдохнуть от суеты большого города могут обмануться его тихим внешним видом, приняв его за нечто среднее между деревней-пансионатом и местом, где можно провести несколько выгодных покупок.

То есть, это можно сделать в городке, никто не будет отрицать ничего подобного, однако утренняя сонливость, которой улицы встречают туристов, вскоре сменяется на необычный ритм, присущий лишь подобным местам. Кто-то куда обязательно спешит, другие же, напротив, наслаждаются погодой или торгуют на базаре.

Жеребец из Кантерлота вдохнул полной грудью, чувствуя явный запах яблок в воздухе.

"Хм, а мне тут уже нравится, может, чуть более оживленно, чем я думал, однако наверняка можно встретить одинокую симпатичную кобылку... Или две."

За подобными размышлениями земной пони не заметил маленькую пегаску, спешившую по своим делам на скутере. Судя по тому, что спустя мгновение она снесла жеребца, кобылка тоже не особо смотрела, куда ехала. Напротив, даже подлетев в воздух от столкновения, она не отрывала взгляда от какой-то точки недалеко от центра Понивилля.

— Простите...

Торопливо пробормотала Скуталу (а это была именно она), поднимая свое средство передвижения и уже дала было "по газам", когда жеребец успел поймать ее за хвост.

— Эй, юная люди, что за поведение? И что за спешка?!

— Мистер, пожалуйста, он обещал, что начнет в десять утра, и если я не поспешу, то все пропущу!

Уже пожалев о том, что спросил ее, земной пони соизволил отпустить жеребенка и скептически приподнять бровь.

— Тут все жители говорят загадками? И что же ты пропу...

Громкий грохот и сотрясшаяся почва заставила туриста упасть на землю и закрыть голову копытами.

— А, блин!!! Все из-за вас пропустила!!! С отчаянием топнула кобылка, взбираясь на скутер и направляясь в том же направлении, куда и двигалась, однако уже без прежнего энтузиазма.

Оглядевшись по сторонам, жеребец вполне логично ожидал увидеть паникующих пони, однако все, абсолютно все жители вели себя так, словно ничего не случилось! Проходившая мимо него мятная единорожка покосилась на солнце, после чего повернулась к белой пони в странных очках.

— Интересно, они это на балконе делали или в подвале? В прошлый раз вся библиотека была в таком виде, словно они там что-то коптили...

"Пони этого города только сумасшедшие!" Придя к такому выводу, турист развернулся на месте и прогалопировал в сторону вокзала: еще был шанс взять обратный билет до того, как здесь взорвется что-то еще!

— Это было... Громко.

Призналась Твайлайт, потирая ушки копытцами и глядя на Дэса и Зекору, уж они, в отличии от аликорночки, были полностью покрыты черным пеплом, однако по их лицам нельзя было сказать, что их это как-то волнует.

Опустив магические щиты вокруг балкона и себя, она описала глазами полукруг и улыбнулась двум алхимикам.

— И все-таки, должна заметить, что вам стоит найти более приемлемое место для испытания темных зелий.

В ответ человек лишь невинно посмотрел на него, однако тут же чихнул, подняв небольшое облако пепла в воздух. Более опытная Зекора осторожно отошла от парня, стараясь ненароком не вдохнуть мелкие частицы.

— Понимаешь, Твайлайт, не уверена, что обычные меры предосторожности помогут, если что-то пойдет не так, потому нам и нужна твоя помощь, пока Луна в Кантерлоте, а Дэс восстанавливает свои силы.

Дэс чихнул что-то одобрительное, однако тотчас пропал в поднявшемся облаке пепла, вынуждая аликорночку вновь поднять щиты и пролевитировать человека в библиотеку, где их уже ждала большая ванна, которую они приобрели совсем недавно.

Отмокая в здоровенной бандурине, я рассеянно поглаживал за ушком Зери, уютно устроившуюся у меня на груди. Большая часть пепла была убрала благодаря Твайли, которая все равно запихнула нас в ванну под предлогом более тщательного отмокания. Как по мне, так она просто хотела удостовериться в том, что мы с зеброчкой не устроим очередной "кабум" на балконе библиотеки.

— Ну, это ведь не наша вина, что темные зелья очень бурно реагируют на светлые компоненты?

Дремлющая Зекора лишь слабо кивнула и прижалась ко мне.

— И вообще, мы пытались проводить опыты в ее библиотеки, но не учли, что некоторые отвары мгновенно меняют состав, распыляясь в воздухе. Эх, а ведь всего-то хотели создать зелье пожирания теней.

Вообще-то идея подобного отвара преследовала мне еще до инцидента с личификацией, ведь не всегда есть возможность выпить эликсир ночного зрения, особенно если в какой-нибудь операции принимает участие группа пони. Возможный выход подсказали мои теневые чары света, поглощающие тени и позволяющие чародею и рядом стоящим видеть в темноте без опасности обнаружения. Однако все, как и всегда, оказалось не таким уж и простым, любые попытки сгенерировать подобный эффект оканчивались или так, как сегодня, или же в результате получался набор ингредиентов, не связанных друг с другом.

— Кстати, Зери, наша Вуна прислала письма из столицы, Ночная Стража слегка распустилась после того, как они оказались бесполезны в моей поимке. Думаю, мне придется отправится в Кантерлот лично. Плюс, не стоит забывать о грифине и чейнджлинге, что были найдены в лесу во время того инцидента с младшим Вендиго. Все это время она находились под "домашним арестом", однако Луна говорит, что пора бы уже с ними разобраться. В принципе, у них нет выбора — наемница прилетела в Понивилль зимой не от хорошей жизни, как и Фаерфлай. Однако, что странно, Кризалис или посол чейнджлингов ничего не говорила о возможном дезертире, что заставляет меня задуматься о том, что запись в Ночную Стражу — это хороший способ официально "исключиться" из списка подданных их королевы.

К концу монолога я понимал, что если сперва была возможность не появляться в Кантерлоте, то теперь на меня давили такие факторы как ответственность и понимание того, что Ночной Страже явно нужна любая встряска, и если уж это будет не охота, то появление высшего начальства. На этой печальной ноте я тяжело вздохнул и поцеловал Зекору, собираясь вылезти из ванны, однако у кобылки были другие планы...

Упряжка пегасов, укрытая встроенным магическим щитом, постепенно приближалась к столице, заставляя периодически поглядывать вниз и любоваться городом. С высоты птичьего полета он ничуть не напоминал тот муравейник, каким выглядит место обитания людей: огромное количество зелени даже в самом центре, великолепный парк у самого дворца, все это создавало ощущение, что это скорее столица отдыха. Впрочем, в голову вдруг пришло видение одной из параллельных Эквестрий, где вся столица выглядела намного меньше, однако я помотал головой, прогоняя воспоминание. Кому какая разница, как выглядит другой Кантерлот и другая Эквестрия, если я оказался именно в этом мире, возможно, предназначенном мне самой судьбой? Пусть я и не верю в судьбу, но ведь что-то заставило Смерть выкинуть меня именно сюда? Наверно то, что живущие здесь некоторые пони были близки мне во взглядах на жизнь. "Как, например, во-о-он та милая кобылка, что стоит на балконе и машет мне копытцем."

Упряжка с пегасами зависла над точкой приземления и начала медленно опускаться вниз, однако я не стал ждать "конечной остановки" и перемахнул через бортик. Момент падения заставляет сердце биться, но чары уже подхватывают меня, собираясь у ног и вызывая позабытую головную боль: я все еще не оправился до конца после тех событий, но что значит "оправился" для мертвеца, не-жизнь которого поддерживается лишь магией, что заполняет иссохшую оболочку. Ну, сейчас она далеко не так жутка, каковой является на самом деле, но я готов отдать многое, чтобы больше никогда не очнуться личом. И головная боль вкупе с уменьшающейся энергией — малая стоимость того, чтобы быть с теми, кто тебя любит.

— Привет, Вуна. Улыбнулся я принцессе, заставив ее притворно-обиженно надуть губки. Впрочем, ее не на долго хватило, так как спустя пару секунд я оказался захвачен в крепкие тиски объятий, радуясь про себя, что успел встать на колени. Иначе аликорночка просто снесла бы меня с ног.

— Рада тебя видеть, Дэс...

Мой ответ умер тогда же, когда и родился, а поцелуй вновь оказался лучшим способом закончить разговор. Тихо рассмеявшись, она позволила мне встать и подойти к упряжке пегасов, чтобы забрать Воздаяние. Когда мы зашли внутрь замка, я извлек из нагрудного кармана трубку и неспешно забил ее травами, которые в очередной раз обратили в черную смесь.

— Мне никогда не надоест смотреть, как это работает. Пояснил я на ее тихое фырканье, после чего разжег "табак" черным огоньком и сделал первую затяжку. Темное облако дыма приятно согревало легкие, напоминая о том, что жизнь полна приятных моментов, даже если фактически в твоем теле почти не осталось души.

— Последние дни я просто завалена работой, расширяющийся союз между чейнджлингами вызвал недовольство и настороженность со стороны грифоньих княжеств, входящих в Империю Грифонов...

Она издала очередное фырканье, казалось, что принцесса говорила сама с собой, однако это было далеко не так, хотя подобная манера речи не так уж часто проявляла себя. Казалось, Луна пытается что-то вспомнить, но это воспоминание раз за разом ускользает из ее памяти. Я видел подобное пару раз, но чаще всего аликорночка прекрасно помнила все, что ей было необходимо.

— Что-то не так, любимая? Я обогнал пони, чтобы посмотреть в ее глаза, но она помотала головой и сама поймала мой взгляд.

— У меня нечто вроде "прескевю", но я не могу вспомнить не слово, а событие... Ладно, забудь, иногда память может подвести даже аликорна, все мы смертны.

— Даже бессмертные?

На мой ехидный вопрос она подняла голову и посмотрела на меня, сбросив маску Луны. Однако теперь я с удивлением осознавал, что этот взгляд не мог вызвать во мне никаких эмоций. Словно... Словно все было так, как и должно быть.

Бессмертный смотрел на бессмертного. Неважно, сколько лет тому, или другому, когда маски сброшены, и ребенок и взрослый, чьи пути не прервет время, стоят на одной планке.

— А бессмертные — смертней всего.

На этой странной фразе она вновь приняла более привычный вид и продолжила идти по коридору, оставив меня в некотором недоумении, однако, быстро сбросив оцепенение, я догнал ее у дверей в тронный зал. На мой непонимающий взгляд принцесса приглашающе махнула головой и первая вошла внутрь. Решив не оставаться в одиночестве, я затушил трубку и вошел в зал через одну из боковых дверей, но мои опасения по поводу важного собрания с участием Селестии были беспочвенны: в зале не было никого, кроме Тии и Луны. Белая аликорночка с усталым видом изучала какой-то свиток, однако, стоило мне сделать пару шагов, как она повернулась в мою сторону, отложив документ в сторону.

— Добрый день, Дэс...

Казалось, она все еще испытывает то чувство вины, что снедало ее все то время, как я терроризировал жителей Эквестрии кошмарами, накапливая силу для нападения на нее. Решив не позволять диарху забивать голову этой эмоцией, быстро дохожу до трона и, поднявшись к пони, обнимаю ее за шею.

— Привет, Тия. Устало выглядишь.

Бросив виноватый взгляд на свою сестру, она осторожно выбирается из объятий и прокашливается.

— В последнее время грифоны стали доставлять проблемы, словно мало нам работы с договором чейнджлингов о взаимном сотрудничестве. И еще она морит меня голодом!

С последней фразой, так не идущей великому диарху, она ткнула копытцем в сторону своей сестры, которая с довольным видом сидела в кресле, подбирая телекинезом очередной отчет. На лице Луны читалось торжество, словно она одержала очередную победу.

— Разумеется. После возвращения Дэса ты вновь начала налегать на десерты, вынуждая меня отправить повара в отпуск и лично следить за тем, чтобы этот трон не треснул под твоим королевским задом, дорогая сестренка.

Кажется, Селестии стало плохо, так как она начала хватать воздух, с возмущением глядя на Луну, словно ее слова хорошенько дали ей под дых.

— .. Луна!

Не найдя в себе сил сдержаться, мы с любимой громко расхохотались, не обращая внимания на гневные взгляды Тии и эхо, с которым наш смех гулял по пустому залу, бессильно пытаясь вырваться за его пределы.

— Впрочем, должен отдать должное, трон все еще стоит, значит диета спасает от уничтожения один из символов власти Эквестриийской диархии.

Прилетевший в лицо свиток был вполне логичным ответом на мою реплику, но этого явно было не достаточно, потому как, взяв со стола нечто вроде куска ватмана, Селестия скатала его в трубочку и бросилась в мою сторону, умышленно не используя магию и позволяя мне свалить от кобылки за трон Луны, куда белая аликорночка бросилась с "оружием" наперевес.

— Жеребята малые... Закатила глаза ее младшая сестра, наблюдая за моими слабыми попытками спасти свой зад от порки картой Эквестрии.

Тишина коридора перед тронным залом то и дело прерывалась кашлем кого-то из министров, готовящихся выступить на собрании со своим докладом и проектом. Стоявшая перед дверями стража была лишь данью традиции, ведь если великие Принцессы сказали, что необходим перерыв, значит, так оно и есть. Наверняка они обсуждали важные дела, которые не могли поручить даже самым доверенным пони.

В ожидании завершения перерыва большая часть министров стояла у самих дверей, игнорируя возможность отправиться в боковые комнаты, где были расставлены стулья и диваны.

Внезапно дверь тронного зала с грохотом распахнулась, выпуская высокую фигуру в черном костюме и плаще того же цвета.

— ... и что бы без тортика не возвращался!..

Оценив ситуацию, человек резко захлопнул дверь, отсекая конец фразы, и недоуменно уставился на кусок карты, зажатой дверями. Быстро приоткрыв дверь, он вытащил ее целиком и все так же резво захлопнул, после чего развернулся документ и уставился на него, не обращая внимания на группу онемевших от подобной картины пони.

— Полезные ископаемые, список месторождений... Надо кому?

Поинтересовался Дэс, помахав свитком над головой, однако ему никто не ответил.

— Ну, как хотите.

Парень пожал плечами и засунул карту под крыло стражнику.

— Отдашь принцессе.

— К-кому именно, Капитан? Человек с задумчивым видом посмотрел на дверь, словно мог смотреть сквозь препятствие.

— Луне, это вроде с ее столика. А теперь, уважаемые пони, позвольте откланяться.

Дэс улыбнулся министрам и, сделав нечто среднее между мушкетерским поклоном и реверансом, прошел по коридору, доставая на ходу трубку. Внезапно остановившись, он развернулся в обратную сторону.

— Где у нас сидящие под домашним арестом, знаешь?

— Никак нет, Капитан!

— Ладно, служи... Махнул рукой парень, кутаясь в плащ и хлопая по карманам штанов. Найдя то, что надо, он продолжил путь, выпуская колечки темного дыма над головой.

— У принцессы Луны весьма своеобразный вкус на жеребцов. Тихо пробурчал военный советник. Большая часть министров воззрилась на него с суеверным ужасом, однако в глубине души не могли не согласиться с этим.

Решив сперва навестить Ночную Стражу, я направился в сторону выхода к баракам Королевской Стражи, чувствуя себя весьма неловко из-за того, что не оставил никаких указаний своим охотникам с момента возвращения. Но, уже подходя к зданию и слыша громкий смех Скай Стоуна, можно было понять, что это их не особо печалило. И впрямь, заданий нет, Капитан жив, зарплату платят, от обычной рутины освобождены — не жизнь, а сказка. Впрочем, я точно знал, что этой сказке скоро придет белый пушной зверь.

"Тьфу, опять русские словечки..." Тихо ругнулся про себя, потянув дверь на себя и войдя внутрь.

Кажется, у меня была странная способность, ловить своих подчиненных в тот момент, когда они говорят обо мне. Незаметно подойдя к небольшому закутку, я прислушался к разговору.

— Еще неделька такой жизни, и я буду благодарить Капитана за то, что он устроил себе каникулы. Впрочем, какие каникулы у жеребца, которого ждут три кобылки?

Пегас чмокнул губами, откинувшись на спинку стула и лениво водя копытом по столу.

— После двух принцесс и зебры ему понадобится еще этак месяц на отдых и восстановления после тяжелых работ.

Скай Стоун фыркнул и прикрыл глаза, не замечая выражения лиц своих соратников, успевших заметить меня, на данным момент уже стоящего позади жеребца. Сделав страшное лицо, я приложил палец к губам и наклонился к самому уху пегаса.

— А тебе завидно? Могу сказать Луне, что вызывается тут один.

Реакция оправдала все мои ожидания: громко икнув от неожиданности, он резко подпрыгнул на стуле и развернулся в мою сторону, однако не удержал равновесия и грохнулся на пол.

— Так и передать ей?

— Нет, Капитан, никак нет, Капитан!!! Не делая попыток подняться, он попытался лежа вытянуться по стойке смирно и отдать честь, что выглядело весьма забавно, однако я решил играть роль до конца.

— Так, думали, что жизнь к вам повернулась крупом и откинула хвост? Так вот, это не приглашение, ей просто посрать захотелось! Смирно!

"Хм, а никогда не думал, что можно делать стойку смирно, сидя на стуле..." Однако даже лежащий пегас не осмелился принять вертикально положение. Мрачно обведя взглядом всю компашку, медленно пошел вокруг стола, пока не остановился рядом с двумя кобылками. Так как команды никто не отменял, они не знали, что я собираюсь делать, потому все так же смотрели перед собой. Внезапно нагнувшись и схватив обеих поняш, прижал их к себе и расхохотался.

— Видели бы свои лица, Охотники!

Выражение их лиц постепенно сменялось с ужаса на понимание и первым выдохнул Мистспиер.

— Фух... Капитан, вы точно не командовали в пограничных отрядах?

— Нет, ни там, ни тут. Выпустил я обеих поняш и оперся на стол руками, глядя на то, как Стоун поднимается с пола и садится на стул, смахивая пот со лба.

— А теперь серьезно. Рад вас видеть, Ночная Стража. Во имя принцессы Луны.

— Да укроют Вас тени, Капитан! Хором ответили охотники, наконец придя в себя после моей шутки. Пододвинув к себе ближайший стул, я сел за стол и посмотрел на лица сидящих пони. Что ж, нельзя сказать, что этот перерыв как-то отрицательно на них повлиял, однако только идиот отправится на мантикору после настолько большого перерыва.

— Кратко: за последние месяцы Ночная Стража осталась не у дел из-за некоторого инцидента, о котором знают немногие.

Я оглянул назад, но казармы в этом время были пусты.

— Скоро нам придется вновь отправиться в Вечнодикий Лес, на это есть три причины: во-первых, нам придется вновь отрабатывать охоту в группе, во-вторых, биты сами себя не принесут. И в-третьих...

Мои губы растянулись в хитрой улыбке, заставляя единорогов возвести слабый барьер тишины.

— Я думаю, скоро мы заполучим двух максимально преданных нам новичков, которых придется хорошенько пообтесать. Пока что все свободны, приказ о выдвижении будет передан как и всегда, по зачарованным листкам. И кстати... Мистхил, позаботься о том, чтобы они были у всех во время охоты, пока мы не найдем лучший способ коммуникации.

— Есть, Капитан. Кивнула единорожка, после чего я встал из-за стола, подавая этим пример остальным Стражам, и вышел на улицу. Надо было провести парочку бесед.

Стук в дверь оторвал меня от чтения докладов Королевской Стражи о ситуации на границах Вечнодикого Леса: хотя я и знал, что на окраине Понивилля не было никакой активности, нельзя было утверждать, что существа не могут выйти где-то еще.

Вошедший пегас отдал честь и вышел из кабинета, пропуская внутрь чейнджлинга, который находился в своем настоящем облике. Кивнув Фаерфлаю, я указал на кресло и вернулся к докладу, краем глаза наблюдая за ним. Неуверенно потоптавшись на месте, он все-таки сел на указанное место и уставился на свои копыта. Решив, что можно начинать диалог, я свернул доклад в трубочку и убрал в ящик стола.

— Добрый день, Фаерфлай. И вот, после такого долгого перерыва, мы вновь встретились. Надеюсь, что никто не притеснял тебя за то время, что ты тут находишься.

Чейнджлинг торопливо замотал головой, заставляя меня вновь "прислушаться" к странному фону, исходящему от этого существа, однако вновь потерпел поражение.

— Нет, Королевский Ночной Гвард...

Сморщившись, словно мне пришлось махом съесть лимон, я поднял руку.

— Дэс. На крайний случай Капитан, в этом кабинете не любят громких титулов, они тут не нужны.

Подождав, пока собеседник кивнет, я достал из стола папочку с его делом, так любезно собранным для меня в Королевской Страже.

— За все время твоего пребывания под "арестом", ты находился на попечении Стражи и имел право на свободное передвижение по столице в сопровождении охранника. Ничего не путаю?

Как и думал: он отрицательно покачал головой.

— Королева Кризалис знала о вашем положении и даже попросила у диархов об опеке и гражданстве в королевстве. На последнее обе принцессы ответили отказом. Знаешь, почему?

Чейнджлинг лишь печально махнул копытом, демонстрируя обычные для своей расы отверстия в ногах.

— Я доставлял бы слишком много проблем своим присутствием.

В ответ на подобную реплику пришлось лишь криво усмехнуться и откинуться в кресле. Судя по всему, Кризалис не сообщила своему подданному о том, что именно сказали принцессы. Обе они предложили, чтобы этот вопрос решил я, что подводило меня к единственному правильному решению, однако сперва надо было сыграть небольшую партию.

— И потому тебя кормят за счет королевства?

Чейнджлинг непонимающе посмотрел в мою сторону, однако я лишь лениво смотрел поверх собеседника.

— Если подумать, то ты не в лучшем положении: собственный народ тебя слегка сторонится, а значит, у этого разговора есть два финала. Первый: мы приходим к выводу, что можно закрыть глаза на то, что ты появился в Эквестрии до начала действия пакта и депортируем тебя на родину, где все начнется с начала. Второе: мы передаем это уровнем выше и королеве Кризалис придется решать, брать на себя ответственность за своего подданного или сказать, что ты вообще не из ее королевства?

— Королева никогда так не сделает!

В запале чейнджлинг подался вперед, поставив передние конечности на стол, загоняя сам себя в логическую ловушку привязанности этого народа к своей правительнице.

-... а значит, это создаст ей проблемы на дипломатических и экономических уровнях.

Казалось, из Фаерфлая выпустили весь воздух, он обмяк и уставился в пол.

— Прочем... Есть и другой, третий вариант.

"А вот теперь осторожней, Дэс." Мысль мелькнула и пропала, когда собеседник вновь "ожил", пытаясь понять, о чем я говорю.

— Тогда, зимой, ты продемонстрировал, что неплохо колдуешь. Не знаю... Может быть и получится...

С задумчивым видом постучав пальцем по столу, слегка встряхнул головой, словно отбрасывая эту идею.

— Дэс, скажите же, что за третий вариант?

Было видно, что чейнджлинг готов на все, лишь бы не возвращаться домой и не создать проблему для королевы, это было мне только на копыто. "Тьфу, на руку..."

— Ну... Я вполне мог бы взять тебя в Ночную Стражу. После инцидента с кошмарами мы получили некоторый кредит доверия, который надо отрабатывать, избавляясь от проблем в королевстве. Хм, а это вариант...

Похлопав по карманам в поисках трубки, наконец извлек искомое и спустя пару минут сделал первую затяжку. Все это время Фаерфлай молчал, словно боялся спугнуть момент, потому я продолжил.

— Конечно, в этом случае ты станешь подданным принцесс, однако я прекрасно понимаю, как сильно вы уважаете королеву и не собираемся использовать тебя против твоего же народа, пока он сам не начнет проявлять агрессию. В Ночной Страже есть почти все представители Эквестрии, а потому почти никто не обратит на тебя внимания. Что думаешь?

Погруженный в мысли чейнджлинг, судя по всему, пытался понять, что с этого будут иметь принцессы, и есть ли здесь подвох: все это легко читалось на его мордочке. Самое забавное было то, что мне не было смысла вводить какие-то дополнительные условия и ставить "капканы": будет намного выгодней для всех нас, если бывший враг вступит в такую организацию, это ускорит принятие и общение между двумя народами. Думаю, это был один из самых удобных вариантов, два параспрайта одним заплом.

Приняв решение, Фаерфлай поднял голову и посмотрел мне в глаза.

— Я согласен.

— Рад это слышать. Добро пожаловать в Ночную Стражу.

Я протянул ему руку и он подал мне ногу. Тускло блеснувшее лезвие небольшого ножа оставило небольшую царапину на его конечности, подарив столь необходимые капли крови.

— Эй!

Не обращая на него внимания, встаю с места и достаю из-под стола небольшую чашу, заполненную непрозрачной серебристой жидкостью. Опустив туда клинок, удовлетворенно киваю и вынимаю ритуальный кинжал.

— Неразглашение на крови. Обычная процедура, знаешь ли. Когда выйдешь из кабинета, скажи стражнику, чтобы он отвел тебя в оружейную, а потом в казармы. Свободен, охотник. Да укроют тебя тени.

Неловко кивнув, Фаерфлай вышел из кабинета, позволив мне, наконец, с наслаждением потянуться и зайти в свои апартаменты: необходимо было поговорить с грифиной, и уж эту наемницу точно можно было переманить на нашу сторону: звонкая монета и обещания охоты, по словам моих любимых, действовало на грифонов так же эффективно, как маффины на Дерпи. Впрочем, если Луна права, то наша вторая "гостья" тоже давно покинула свой дом, а значит — неплохо подходила на роль летуна Ночной Стражи.

— Было бы неплохо набрать кого-нибудь из Королевской Стражи, но меня что-то не тянет собирать этих солдафонов по кусочкам, когда он натолкнутся на мантикору или сцепятся со стаей волков.

"А значит..."

— А значит надо набирать из того, что есть.

Выдал я сам себе неутешительный вывод и сделал очередную затяжку, сидя на диване перед пустым камином.

— Пошел в задницу, пернатый, я и сама могу зайти внутрь, нехрен меня подталкивать!

Практически влетев в кабинет под негромкую ругань стражника, грифина буркнула еще что-то о матери жеребца, однако тотчас осеклась, когда я пару раз негромко хлопнул в ладони.

— Браво... Еще никто не заходил ко мне с подобным выступлением, а ведь здесь побывали три из четырех принцесс Эквестрии. Садись.

Нельзя было сказать, что ее это хоть как-то смутило, потому как наемница спокойно взгромоздилась на кресло и внимательно начала меня изучать, чем, в принципе, был занят я сам. Обычный коричневый цвет перьев и меха, присущий этим существам, привычно-гордое выражение морды. На данный момент она не носила никаких знаков или аксессуаров, присущих странствующим наемникам, что, в принципе, было логично: прожив в городе несколько месяцев под "арестом", не было смысла таскать с собой знак своей профессии.

Светло-красные глаза сейчас внимательно изучали меня, однако каждый раз, как мы встречались взглядом, грифина поспешно переключала внимание на что-то другое. Что ж, судя по докладам Королевской Стражи, моя собеседница была ничем не примечательной наемницей, а потому, попав в такую ситуацию, вела себя так, как и вели бы себя все грифоны: сыпала ругательствами и требовала встречи с теми, кто спас ее жизнь в лесу, или же отпустить ее восвояси. Разумеется, ни то, ни другое пони выполнять не собирались, следуя приказу принцесс: держать двух "гостей" в хороших условиях без возможности покинуть город. В докладе так же указывалось, что она уже несколько раз пыталась сбежать, однако раз за разом ее побеги предотвращались или же грифину ловили до того, как она успевала покинуть воздушное пространство Кантерлота.

— Ну, Нира, рад видеть тебя в добром здравии. Когда в последний раз я тебя видел, видок у тебя был еще тот.

— Не называй меня по имени!

Рассерженно проклекотала грифина, с силой сжимая кресло, на котором сидела. Что ж, этот пункт в деле тоже указывался. Если мне не изменяла память, то некоторые грифоны, покинувшие сородичей с не совсем мягким напутствием, теряли право на свое имя и создавали себе новое. Впрочем, все княжества грифонов время от времени рассылали нечто вроде предупреждений своим соседям с кратким описанием тех, кто отрекся от своих или был изгнан. И Нира была в одном таком списке маленького княжества. По поручению Луны был отправлен личный запрос, и вскоре оказалось, что наемница просто переломала пару костей одному сынку достаточно большой шишки, который явно не понимал слова "нет". Зная это, я все-таки решил проверить, насколько правдива может быть эта кандидатка на роль охотницы Ночной Стражи.

— Хм, обычно отверженные цепляются за свои старые имена, надеясь, что никто не будет проверять их в списках. Ну и за какие такие заслуги тебя попросили из княжества?

Мрачно посмотрев на меня, грифина несколько раз судорожно сжала-разжала когти, портя кресло, однако даже не обратила на это внимания.

— Это так важно?

На мой утвердительный кивок, она огляделась по сторонам и буркнула нечто вроде "сам виноват", однако, поняв, что подобный ответ меня не удовлетворил, кратко рассказала об одном очень наглом грифоне, решившим приударить за самочкой против ее согласия и даже попытаться "взъерошить перья", как это называлось у расы небесных охотников. Разумеется, на подобное оскорбление моя собеседница ответила так, как они и привыкли отвечать: лапой в морду.

— А вскоре папаша этого ублюдка из шкуры вон лез, лишь бы доставить мне как можно больше проблем. Потому я взяла, что было, и свалила оттуда, пробравшись через границу.

"Мда, пограничные пегасы просто "мастера" своего дела, если к нам вот так спокойно может пробраться грифон-наемник..."

— Странно, но при тебе ничего не было, когда мы нашли тебя в лесу.

— А кто сказал, что этого "было" было так уж много?

Хохотнула грифина, радуясь тому, что мы оставили неприятную для нее тему родины. Если судить трезво, то ее положение ничуть не лучше, чем у Фаерфлая с юридической точки зрения: в другие княжества путь ей закрыт, а рядом со столицей королевства вряд ли можно найти работу охранника или наемника.

— Ну, тогда, считай, у тебя просто предложение всей твоей жизни. Я предлагаю тебе вступить в Ночную Стражи самой принцессы Луны. Приличное жалование и охота на хищных тварей в лесу. Плюс, ты вроде как жизнь нам обязана, не так ли?

Со стороны могло показаться, что я давлю на грифину, однако среди грифонов это можно было считать чуть ли не светской беседой. Не имея опыта общения с этой расой я следовал советам, которые мне оставила Луна и, вроде как, справлялся. Хищница мало колебалась, все-таки этой расе присуща та же поспешность, что и пегасам, потому как она протянула лапу и улыбнулась, что, кстати, было довольно необычно для человеческого глаза.

— Согласна, у меня долг крови перед тобой...

— Капитан Дэс.

Кратко произнес я, протянув руку. Успев заметить кинжал, выныривающий из рукава, небесная хищница попыталась отдернуть конечность, однако несколько капель крови уже обагрила клинок, который тотчас был опущен в чашу под столом, для чего мне пришлось нагнуться, специально подставляя открытую шею. Она явно оценила мое знание их традиций, что-то одобрительно клекотнув на своем языке.

"Черт, и тут новые языки, надо бы начать обучение хотя бы на низшем уровне." — Отметил я для себя, наблюдая за тем, как странная жидкость в чаше на мгновение пришла в движение и вновь успокоилась.

— Клятва о неразглашении, как ты понимаешь... Нира.

На попытке грифины возразить, я нахмурился и сомкнул ей клюв магической лентой.

— Отныне ты служишь принцессе Луне и в Эквестрии с тебя снимаются все обвинения и преступления, пока ты находишься в Ночной Страже. А теперь — свободна. Стражу у двери передай, чтобы он отвел тебя в оружейную и казармы. Завтра мы проверим, чего ты стоишь. Да укроют тебя тени.

— Свободного полета и алой крови, Капитан.

Ее глаза хищно сузились, когда она отдала честь и резко вылетела в коридор. Уже за дверью можно было услышать ее довольный голос.

— Ну что, пернатая задница, веди в оружейку, посмотрим, что у вас там есть для настоящих охотников неба!..

В тишине кабинета звук фейспалма был слышен особенно хорошо: несмотря на явный талант охотницы, можно было смело предположить, что ее характер еще не раз мог доставить проблем кому-нибудь из пони, не успей мы "перехватить" ее подобным образом.

Кивнув сам себе, я захлопнул папку и встал из-за стола, после чего взял чашу и, закрыв внешнюю дверь кабинета, вошел в апартаменты: до завтрашнего дня можно было хорошенько выспаться.

— Добрый вечер, любимый!

— Добрый вечер, Дэс.

Обе аликорночки лежали на диване перед пустым камином, свободно раскинув свои крылья.

"А может и не дадут выспаться..." Мелькнула печальная мысль после того, как я поставил чашу на тумбочку и направился к дивану.

Глава 1.4 Немного арифметики под алкоголем

Неожиданный источник

Опустившись на диван, я прикрыл глаза и помассировал виски: головная боль начала внезапное наступление, однако вскоре уступила под натиском темной энергии, изливающейся из рога Луны. Благодарно улыбнувшись ей, я приобнял поняшу и повернулся к Селестии, которая выудила откуда-то небольшой свиток и протянула мне. Забрав его из телекинетического поля, разворачиваю лист и первое время бездумно пялюсь на столбики цифр и вычислений.

— Круто... Что это?

— Твоя прибыль. Довольное выражение лица обеих кобылок заставило вновь вернуться к документу и перечитать его второй раз. Так и есть: это был отчет о процентах, которые отчислялись мне из... Не поверив своим глазам, пробежался по одной строчке еще раз.

— Медицинский центр магических увечий и образовательный центр Эквестрийских магов?

Мой вопрос повис в воздухе, пока я непонимающе смотрел на принцесс, пытаясь вспомнить, когда это что-либо вкладывал во что бы то ни было. И следующим вопросом было "а откуда у меня вообще такие деньги на такие проценты?" Кажется, этот вопрос я задал вслух, так как Луна тотчас ответила.

— Помнишь солнечные камни, которые остались после твоих подарков на День Очага? Как ты и говорил, можете забрать их себе и использовать по назначению. Так что мы просто вложили их в важные отрасли от твоего имени, создавая стабильный приток дохода для Ночной Стражи. Кажется, этих денег хватит не только на стандартное оборудование, но и на заказ любого снаряжения. Пока ты, эм... отсутствовал, я перенесла большую часть зелий в Кантерлот. Ну, те, что ты готовил для своих охотников.

Ошарашенный подобным фактом, я лишь молча открывал-закрывал рот, стараясь понять свое отношение к произошедшему. Разумеется, таким образом Луна и Селестия просто решили проблемы с финансированием, превратив Ночную Стражу в то, что может функционировать без поддержки самого правительства.

— А не жалко камней?

Наконец подал я голос, осознавая, как элегантно принцессы обошли бюрократические заморочки, учтя интересы казны и организации как таковой.

— Нет, они послужат благому делу, плюс, я вытрясла из них максимальную прибыль. — Хихикнула Луна, потягиваясь и распахивая крылья. Погладив ее по спине, задумчиво смотрю на свиток, пытаясь понять общую ситуацию.

— Разве теперь Стража не является чем-то отдельным от королевства? Думаю, это серьезный удар по традициям...

На этот раз фыркнула Селестия, откинувшись на бок и прикрыв глаза.

— Традиции не спасли ее от полного уничтожения. Прости, Луна. Но моя сестра решила, что будет лучше, если ты не будешь отвечать ни перед кем, кроме самих принцесс. Таком образом, никто из министров или дворян не смогут найти ни единой лазейки, дабы повлиять на тебя. Это не первый месяц, когда твой вклад начал приносить прибыль, потому теперь ты можешь расширить область поисков и охоты в Лесу. Ох...

Аликорночка устало потерла глаза, вызвав сочувствующий взгляд у сестры.

— Сегодня весь день был заполнен бумажной волокитой, иногда я завидую тебе, Дэс, ты можешь плюнуть на все и просто проваляться весь день в постели...

Судя по всему, Селестия уже не первый день разгребала документы наравне с Луной, однако та всегда умудрялась выглядеть менее уставшей, чем белая кобылка. В ответ на хныканье сестры, моя любимая сплела телепортирующее заклинание, призвав темную бутылку, упавшую на диван. Выражение лица Тии сразу же сменилось на настороженное, когда она поднесла сосуд к мордочке, и, выдернув крышку, осторожно принюхалась. С суеверным ужасом посмотрев на сестру, пони отодвинулась назад, насколько позволял диван.

— Луна! Когда я говорила о дне в постели, это не значило твое варево!

Удивленный подобной реакцией, теперь сам вытаскиваю сосуд из поля и осторожно принюхиваюсь. Первое впечатление было таково, что жидкость вообще не пахнет, однако вскоре начали проявляться оттенки чего-то знакомого, но в то же время неизвестного. Уже знакомый запах ночи, но теперь он благоухал ночными цветами, что открываются лишь с самый темный час, наполняя воздух странной сладостью, не бьющей по носу обычной для дневных цветов приторностью.

— Мое личное изобретение.

Гордо возвестила Луна, отбирая бутылку и делая первый глоток, после чего довольно икнула и с шумом втянула воздух носом, выдыхая через рот. Присмотревшись к ней, я заметил странную особенность, которую всегда списывал на игру света. Иногда было практически невозможно твердо ответить себе, какого цвета шкурка Ночной принцессы. На свету можно было точно утверждать, что она темно-синяя, с легким оттенком фиолетового, сейчас же, в полутьме вечера, я, как и всегда, затруднялся с ответом. Самое забавное то, что при минимальном освещении, когда лучи света почти не попадают на Луну, мой разум выдает странную картинку, словно ее шкура была иссиня-черного цвета. И можно было не пытаться спрашивать ее на эту тему: раз за разом любимая сворачивала разговор в шутку, заставляя подозревать, что аликорн какой-то магией меняет свою окраску. Эти мысли в голове у меня пронеслись к тому, что после глотка из сосуда цвет ее шерстки вдруг потемнел без всякой видимой на то причины, и тут виной была лишь жидкость из бутылки, к Дискорду не ходи.

— Тия, что там?

Вместо Селестии ответила сама Луна, пододвинув ко мне бутылку и приглашающе подняв ее к самому лицу.

— Это мое личное изобретение, которому даже названия не дали, так как единицы вообще его пробовали. Отвар чистого лунного света и магии ночи, его хватает — ик — даже аликорну. Его невозможно вывести из организма с помощью обычного процесса избавления от алкоголя даже нам. Оно — ик — божественно, попробуй.

Покосившись на Селестию, я вопросительно приподнял бровь, однако аликорночка лишь махнула копытом и, притянув бутылку к себе, сделала хороший глоток, после чего отлевитировала ее мне.

— Из горла? Ну-ну...

Неопределенно хмыкнул я, осторожно прикладываясь к напитку и сделав глоток. Мгновенный ответ, едва прохладная жидкость прокатилась по горлу, устремившись вниз. Это нельзя описать первыми пришедшими на ум словами, это словно... песня. Когда магия и алкоголь причудливо смешиваются в единый продукт, порождая пламя и лед внутри тебя в одно мгновение. Чувство такое, будто сквозь мозг прокатилась прохладная волна, на секунду осветив все мысли, а после чего сознание укрыла теплая пленка алкоголя. Контраст был так силен, что я с силой выдохнул, едва вернул контроль над своим телом. Хихикнув, Селестия указала копытцем на меня.

— У тебя глаза опять запылали от этого варева.

И правда, взор вновь окрасился в цвет морской волны. Луна согласно кивнула и потянулась ко мне с обнимашками. Как это ни странно, на аликорночек алкоголь действовал сильнее, чем на меня, хотя стоило признать — мои действия становилось все труднее контролировать, как и мысли.

— Значит на лича оно действует послабей, но все-таки работает...

Промурлыкала Луна, прижимаясь ко мне и вновь перетягивая к себе отвар.

— Просто какая-то Лунная водка...

Последнее, что я помню, это уснувшая на диване Селестия и моя любимая, потащившая меня в спальню. Жаркий поцелуй, меня толкают на кровать, горячее дыхание принцессы...

Глава 2. И вновь Вечнодикий Лес

Глава 2.1 Тренировки

Что важно для победы?

... и дикое похмелье утром, от которого сводит зубы, а голова напоминает ведро, набитое подшипниками. Влетевшая сквозь открытое окно птичка приземлилась на одну из подушек, живописно раскиданных по кровати в моих апартаментах и прошлась по подушке, вызвав очередную волну мигрени.

— Падла, не топай... Сквозь зубы просипел я, чувствуя, что стоит пернатому монстру открыть рот и начать петь, в живых останется лишь один из нас, однако теплая волна магии, прошедшая изнутри, тотчас исцелила жуткий недуг. Недоверчиво потрогав голову, я недоуменно огляделся, тем самым спугнув птицу, вылетевшую через дверь на балкон.

Лежавшая на кровати Луна спала, изящно раскинув крылья, с улыбкой на мордочке. Вспомнив то, что эта негодница вытворяла прошло ночью под действием "Лунной водки", невольно улыбнулся и осторожно погладил ее по щеке, чем вызвал тихий смешок.

— А ты и не спишь! Мягко пожурил я свою принцессу, притянув ее к себе и крепко поцеловав, чувствуя мягкие крылья, укрывающие нас в темном шатре из перьев. Мне сразу вспоминаются моменты, когда мы зимой вчетвером засыпали на кровати, слушая треск магического огня в камине и голос кого-то одного, рассказывающего историю "на сон". В это время приходит то же самое чувство близости и единства, наполняющее сердце любовью и добротой.

— Какие у тебя дела на сегодня, любимый?

Уютный шалаш распался, когда Луна отодвинулась от меня, потягиваясь и раскрывая крылья по всю ширину, практически вынуждая пощекотать их нижнюю часть.

— Раз большую часть зелий для Ночной Стражи вы уже перевезли в Кантерлот, пора устраивать смотр и вводить новичков в курс дела, а "ветеранам" — передать новое оборудование.

Луна подняла взгляд, ее глаза, казалось, смотрели в душу, беззащитную для взора этого прекрасного и мудрого создания, которое с легкостью могло вести себя, как юная кобылка, дабы не смущать умы своих подданных.

— Теперь ты еще сильнее рвешься служить королевству... Это ведь все из-за того, что ты сделал в Лесу?

Раз за разом можно пытаться скрыть что-то от аликорнов, но пока тебе не стукнет пару сотен лет, они смогут понять, что у тебя на душе. К несчастью, так все и было — оправившись после инцидента и проработав в Понивилле некоторое время, я чувствовал, что теперь должен Эквестрии еще больше, чем до того, как узнал правду. Я обязан хоть как-то загладить свою вину, когда магия Повелителя Снов терзала грезы пони, вызывая кошмары и выкачивая из них силу. И каждую ночь, я отправлялся в мир снов, чтобы следить за подданными принцесс, часто просыпаясь абсолютно разбитым под утро, хоть и с пополняющимся объемом магической энергии. Было бы глупо думать, что Луна этого не заметит, однако она молчала, деликатно не появляясь в тех же снах, где был и я.

Сейчас принцесса грустно смотрела мне в глаза, после чего прижалась всем телом, щекоча кожу нежной шерсткой.

— Иди, Дэс. Ночная Стража бесполезна без их Капитана. Удачи тебе.

Отдельное здание казармы, выделенные моим подчиненным, стояло в некотором отдалении от остальных построек Королевской Стражи, что позволило мне не сильно светиться перед другими пони. Уже зайдя внутрь, я обнаружил всех охотников за массивным столом в центральной комнате, занятых активным ничегонеделанием. Что ж, это лучше, чем если бы мне пришлось вылавливать их в питейных заведениях, однако возможность подобной глупости с их стороны была равно нулю.

— Подъем, охотнички.

Повернувшись в мою сторону, пони выдали вразнобой нечто приветственное, однако тотчас смолкли, едва я поднял ладонь.

— Где грифина и чейнджлинг?

— Оба находятся в общих казармах, Капитан.

Мистспиер указал на одну из дверей, откуда как раз вышла грифина. Судя по ее бодрому виду, хищница уже давно была на ногах, однако по понятным причинам не могла присоединиться к остальным стражникам.

— Так... Новое оборудование должны были подвезти, всем облачиться и на плац. Пятнадцать минут.

Махнул я рукой, покидая казармы и слыша краем уха топот, с которым пони бросились выполнять распоряжение.

Спустя те самые четверть часа я наблюдал строй пони, одетых в темно-синюю броню Ночной Стражи. И если доспехи Вайт Рэма почти не изменились, то экипировка остальных охотников претерпела некоторые изменения: единороги и чейнджлинг получили странные одеяния из темной ткани с небольшим чародейским кристаллом на груди. Если я правильно помню, это было нечто вроде зачарованной брони для боевых единорогов, которые предпочитали не полагаться на толщину доспеха, впрочем, я и не намеревался использовать никого из наших, теперь уже трех, магов в качестве живого щита. Как это ни странно, они имели и обычное холодное оружие, напоминающее нечто вроде металлического круга с загнутыми лезвиями.

"Как они там называются... А, "чакрумы", кажется." Разумеется, его использовали лишь в телекинетическом захвате, судя по конструкции, они вообще не предназначены для физического контакта.

Фестралы и грифина щеголяли в гибкой броне из псевдокожи со странным напылением, которое искажало их движения. Мне даже пришлось помотать головой, перед тем как поймать их в "фокус" взгляда, впрочем, это работало лишь когда костюмы были активированы. Увидев, что я недовольно приподнял бровь, летуны синхронно коснулись камней на груди, дезактивируя броню.

Типичные браслеты-когти на ногах фестралов разительно отличались от двух пар клинков на спине и боках пернатой жительницы скал. И если легкие, под крыльями, были вполне себе обычным вариантом для этих хищников, то между крыльями примостились укороченные версии фальчионов, служившие дополнительной защитой для позвоночника, но наверняка добавляющие лишний вес. На приказ обнажить тяжелое оружие, грифина с хищной улыбкой завела лапы за спину. Раздался тихий щелчок и мечи повернулись на каком-то механизме, после чего легли точно в лапы охотницы, потянувшей их в стороны плавным движением.

— Для чего они? Я указал на клинки, которые наемница держала нижним хватом, а после моего вопроса вернула их в ножны.

— Для толстошкурых, Капитан. Я даже удивилась, что у пони нашлись спинные клинки, даже обычным грифонам их не так просто получить.

— Служи Страже, и ты получишь не только клинки. Произнес я, прикрыв глаза и немного наклонив голову набок, не отрывая взгляда от лица грифины.

Дернувшись, словно от удара током, она коротко поклонилась и застыла на месте.

"Неплохо." Оценил я хищницу, повернувшись к Скай Стоуну, чья броня тяжелого летуна выглядела немного иначе, включая в себя монолитный шлем с необычными овальными прорезями, предназначенные, как я понял, для лучшего угла обзора. Шлемы всех охотников, кроме Вайт Рэма, все таки были отдельной частью брони, не присоединяясь к горловой части доспеха.

И если наш земной пони был вооружен все тем же копьем тяжелой кавалерии, то Скай добавил в свой инвентарь кроме накопытников еще и браслеты наподобие фестральих. Однако они отличались от оружия ночных хищников, выпуская лишь одно лезвие с внешней стороны копыта, что он и продемонстрировал после приказа.

На груди и боках абсолютно всех доспехов Ночных Стражи были особые перевязи для зелий, которые я намеревался создавать и подбирать индивидуально для каждой ситуации. Разумеется, сейчас они пустовали.

— Именем принцессы Луны, я приветствую вас, Ночная Стража. Заметьте, не охотники. Мистхил, Мистспиер, Скай Стоун, Вайт Рэм, Грей Клауд, Найт Стар, выйти вперед.

Шестеро пони синхронно шагнули вперед.

— Отныне вы — Ночные Стражники, то, что в дальнейшем будет основой. Вернуться в строй. Фаерфлай, Нира, выйти из строя.

Уже чуть менее синхронное движение, испорченное ченйджлингом, который, скорее всего, не состоял в армии своего королевства.

— Именем и приказом принцессы Луны, вы приняты в Ночную Стражу. Вернитесь в строй, Охотники.

В молчании они шагнули назад, после чего я оглядел своих подчиненных и махнул рукой.

— Вольно. На тренировочную площадку, она вроде не должна быть занята сейчас...

После того, как все расселись по скамьям вокруг покрытого песком круглого участка земли, я вышел в центр, обращая на себя внимание.

— Сейчас я хочу проверить и свои и ваши навыки в бою. Итак, одиночные дуэли. Вайт Рэм!

Красногривый земной пони встал с места и подошел к Мистспиеру, зачаровавшему его копье на безболезненные удары. Обычно тренировки происходили с простыми палками, однако сегодняшняя проверка должна была пройти с оборудованием, к которому некоторым нужно было привыкнуть.

После того, как рог единорога потух, стражник встал напротив меня, проверяя крепеж доспехов. Я же, напротив, скинул плащ и куртку, с наслаждением потянулся и поудобней перехватил посох.

— С тобой — никакой магии. Нападай.

Стоявшие друг напротив друга существа могли доставить проблем любому из стражников, если исключить возможность магии. Но сейчас человек пытался перевернуть обычные роли в бою — задачей Вайт Рэма было все-таки прикрытие центра группы и сдерживание натиска хищников, в то время как остальные расправлялись с угрозой. Однако, лишь идиот мог посчитать, что тяжелая кавалерия, или же "пехота" не могла сражаться в одиночном бою.

"Что странно, в этом мире земных пони могут назвать как "пехотой", так и "кавалерией". Забавная игра слов."

Отвлекшись на мгновение, парень тотчас осознал всю глупость своего поступка, так как жеребец сделал прыжок вперед, и, оперевшись при приземлении на передние копыта, сразу же повернулся всем телом, лягнув человека, словно фермер, околачивающий яблоки. Вот только дереву не грозил перелом ребер. Не имея времени на маневр, Дэс упал назад и откатился вбок, как раз тогда, как закованные в сталь копыта опустились на землю, туда, где еще секунду назад было тело.

Земные пони обладали силой, которая компенсировала их относительно небольшой вес, позволяя им облачаться в доспехи, что, в свою очередь, добавляло мощности в удары копытами. Именно надетая броня не позволяла человеку просто поймать и швырнуть своего противника, а потому, вскочив, он угрожающе выставил перед собой Воздаяние Ночи и начал медленно идти вокруг жеребца. Увы, подобная тактика Вайт Рэму была хорошо известна, а потому он просто снял с брони копье и перехватил его передними копытами.

— Не плохо, а как насчет такого?

Произнеся фразу спокойным, пусть и несколько запыхавшимся тоном, человек наносит выпад косой, вынуждая соперника выставить копье древком навстречу оружию. В обычном бою подобное стоило бы поврежденного древка: хоть силы человека не хватало на полное разрубание дерева, да еще и такой атакой, но острое лезвие артефакта наверняка положило бы начало разрушения оружия. А так, Дэс вынужден отпрыгнуть назад и теперь следить за Рэмом. И тот вполне оправдал свое имя, бросившись вперед там быстро, что реакции человека хватило лишь на то, чтобы отвести холодный металл наконечника в сторону, правда, это не спасло его от тарана в живот головой. Успев поблагодарить Мистспиера, что тот, оказывается, зачаровал еще и броню, человек отлетает назад. При падении из легких вышибает весь воздух, а боль в теле говорит о том, что, если бы жеребцу дали место для разбега, сейчас его бы несли в палату.

"Ну что, довыделывался? Великий и ужасный лич, продержавшийся пару минут!" Мысленно влепив себе по лицу, человек находит в себе силы вдохнуть и открыть глаза. Чтобы успеть поймать копье буквально в паре сантиметров от лица — приказа останавливать бой не было, а зачарованное оружие не смогло бы нанести серьезной травмы.

Вкладывая все силы в то, чтобы не позволить наконечнику приблизиться к лицу, парень понимал, что это только в фильмах такой фокус можно было увидеть в течении нескольких минут. Нечеловеческим усилием он успел отвести оружие в сторону и позволить ему вонзиться в землю. Не теряя времени, успевает спихнуть пони в сторону и, пошатываясь, поднимается.

— Хэх... Великая Тьма... Это... было близко...

До косы, отброшенной во время атаки, было достаточно далеко, чтобы даже не пытаться бежать в ту сторону. Вместо этого Гвард торопливо дышал, приходя в себя и видя, как жеребец готовится к новой атаке. Но теперь Рэм двигался не так быстро, выставив перед собой копье и вынуждая двуногого противника идти в сторону от косы. Пара пробных ударов показала, что Дэс еще достаточно быстр, чтобы увернуться от них и даже успеть поддразнить своего подчиненного. К несчастью именно это и заставило земного пони наступать, нанося стремительные выпады, его передние ноги почти не касались земли... Что и послужило причиной его падения. В буквальном смысле. Резкая подножка по задним ногам делает то, что у человека не получилось бы, стой Вайт Рэм на всех четырех конечностях. Тело в доспехах падает на песок, издавая удивительно мало звуков для такой ситуации, за что стоило благодарить создателей доспехов за тщательно подогнанные элементы брони. Схватив выроненное копье, человек приставляет его к животу пони, указывая на победу, после чего помогает подчиненному подняться.

Казалось, легкие проталкивают через себя воду, а не воздух, вынуждая опереться на оружие нашего "тяжелого пехотинца".

— Никогда нельзя недооценивать земных.

Я нравоучительно поднял вверх палец, пока сам с трудом ковылял к скамье.

— Может у них и нету возможности проявлять магию, но стоит вам оказаться в ситуации, когда вы не можете улететь или колдовать — бойтесь. Гх...

Живот все еще ныл, однако сил на улыбку хватило с лихвой, когда я перекинул копье его владельцу.

— А теперь дайте отдышаться, моя гордыня чуть не стоила мне ребер. Отличный бой, Вайт Рэм...

Дойдя до плаща, человек поднял его с земли вместе с курткой, тщательно отряхнул и достал из кармана пробирку с черной жидкостью. Осушив ее, Дэс прикрыл глаза, после чего вернулся к скамьям, где оставил одежду, а затем пошел в центр площадки.

— Кажется, я недооцениваю не вас.

Коса кровожадно блеснула мертвенным светом. В небе все так же были облака, позволяющие человеку взывать к силе артефакта.

— Я недооцениваю себя. Фестралы, Скай Стоун!

— Есть!

Синхронно отозвались Стражи, одним прыжком оказываясь на площадке.

— Да укроют вас тени.

Прыжок вперед и лезвие Воздаяния с воем разрезает воздух, стремясь достичь своей цели, безумный пируэт Клауд спасает ее от выбывания из боя, а атака Стара с тыла должна завершить поединок, но когти натыкаются на магическую сталь. Неестественно чистый звон оглашает площадку, словно лезвия Ночной Стражи сделаны из хрусталя. Едва успев перекувырнуться в воздухе, жеребец с недоверием смотрит на косу, вращающуюся на вертикально выставленной ладони человека, однако его пальцы даже не касаются древка, в то время как артефакт нарушает законы физики. Однако Дэс быстро ловит Воздаяние второй рукой, выкручивая невозможные финты невесомым для него оружием. Казалось, он танцует, и шелестящая смерть сопровождала его, словно партнерша на балу, не позволяя никому больше вторгнуться в его личное пространство. Поняв, что таким темпом они ничего не добьются, летуны взмывают в небо, логично пережидая, когда Капитан выдохнется.

— Не-а, не отсидитесь. Негромкий голос парня раздается во внезапно образовавшейся тишине, когда он воткнул один рог полумесяца в землю и соединил руки в молитвенном жесте, бормоча что-то себе под нос. В ответ на подобное поведение летуны сразу же бросились врассыпную, боясь попасть под какую-нибудь колдовскую сеть или банальные ледяные иглы, но смотрящие на Гварда единороги в непонимании приподняли брови, стараясь найти ответ творимым чарам. И им представилась возможность увидеть результат: Дэс медленно развел руки в стороны, и любой человек, увидевший его в этот момент, сказал бы, что он напоминает священника, совершающего молитву.

— И именем Твайлайт, объявляю я Литургию Магии! Исторгшееся из тела мага поле мгновенно покрыло тренировочную площадку, включая зрителей, однако не пошло дальше, как это было в Вечнодиком Лесу.

Я помнил. Я помнил то, что дала мне Твайлайт — она открыла путь магии, отворила ворота энергии, что скрывается даже внутри нежити. И зов к моей любимой сладким эхом отдается в душе, когда царство магии вновь и вновь являет себя в Эквестрию. Некогда небольшие темные сферы, где мне было проще колдовать, эта... Литургия облегчила свое появление, нашептывая нужные слова, посылая нужные образу. Да, она не появится мгновенно, однако теперь "послевкусие" от нее не заставят меня сжимать болящую голову.

"Если только я не вздумаю выпустить все, что накопил. Там и до комы недалеко. Однако я отвлекся. Опять." Был вынужден напомнить я сам себе, перехватывая рукоять косы и отпрыгивая в сторону, спасая свою голову от небесного тарана Стоуна. Будь я хоть трижды в Литургии Магии, а удар по голове — он всегда лучшее средство против магов.

— Давайте, покажите мне свою силу, Ночные Стражи!

Чувство, когда кровь бурлит в жилах, когда сталь проносится в считанных сантиметрах от лица, а тяжелое дыхание противника отдается громом в твоих ушах — это одни из тех моментов, когда чувствуешь, что ты жив. "Даже если ты мертв." Не сдержался я, съерничав сам себе и чуть не пропустив выпад фестралки. Казалось, нам всех захлестнула та же эйфория, когда бой становится таким... личным, что попытка вмешаться вызывает не менее бурный гнев, чем вторжение в твою спальню. Мерцание косы, дорвавшейся до битвы, пусть и под тренировочными чарами, всегда мелькало перед глазами, зовя вперед, обещая чувство победы, стоит лишь поднажать... И Клауд первая получает по шее затупленным лезвием, которое мягко отталкивает фестралку.

— Конские яблоки, я его почти достала!!! Взвыла кобылка, потирая место "встречи" с Воздаянием и бухаясь на скамейку к Мистхил. — Еще бы чуть-чуть...

Ее подруга лишь улыбается и хлопает копытцем по плечу, в то время как грифина ехидно фыркает. Однако не проходит и еще десяти минут, как Скай Стоун получает рогом по спине и вылетает с площадки. В прямом смысле, Мистспиер едва успевает подхватить пегаса телекинезом и поставить его на землю.

За все время боя Дэс не пользовался чарами, оставляя сферу закрывать место тренировки, словно готовясь к чему-то. Но, наконец подловив фестрала в воздухе, он умудряется притянуть его к земле косой, поймав его за шею. Отправив подчиненного на скамью запасных, не-мертвый с довольной улыбкой потягивается и тыкает пальцем в грифину, после чего указывает на тренировочную площадку.

Встав напротив Капитана, она с видимой ленцой достает легкие клинки.

— Давайте я покажу вам, как бьются настоящие летуны. Сказанная небрежным тоном фразочка заставляет человека нахмуриться и с силой сжать ладонь в кулак, предварительно разорвав контакт с косой. Появившиеся из ниоткуда темно-синий цепи сковывают наемницу, плотно прижимая крылья к бокам. Колдовство не проходит бесследно для лича — Дэс привычным для себя жестом зажимает нос, после чего сплевывает кровью на песок площадки.

— Никогда не бахвались перед боем, кто бы тебе не противостоял.

Глазницы Гварда на мгновение заполняет магическое пламя, но вот оно рассеивается, а парень вытаскивает косу и встает в боевую стойку.

— Давай, нападай.

К удивлению Ниры, крылья начинают повиноваться ей, едва последний слова этого странного существа срываются с его губ, потому она делает прыжок вперед, одновременно с этим раскрывая крылья... И падает на землю позади противника, успевшего наградить ее чувствительным пинком под зад, когда она пролетела мимо.

— Ты вообще дралась с магами? Если ты видишь, что крылья связаны, может, стоит поверить в это? Впрочем, если ты так настаиваешь...

Пока оглушенная неожиданным финтом грифина пытается встать, Дэс подходит к ней и касается ее головы кончиком пальца.

— Ты парализована.

И словно в подтверждение его слов, мышцы тела обмякают и хищница вновь падает на землю. Это не может не радовать ветеранов Ночной Стражи, однако на дружный смех их Капитан реагирует немного неожиданно — он резко разворачивается и телепортируется к ближайшему пони.

— Думаешь это смешно, Мистспиер? Думаю, ты не будешь так громко смеяться, когда твой рот будет зашит?

С удивлением посмотрев на Гварда, пони пытается что-то сказать, но, к ужасу окружающих, как и самого единорога, губы жеребца и правда прошиты толстыми нитками, стежки стянуты так крепко, что он не может даже попытаться открыть рот.

— Она попыталась показать себя, как и все грифоны. Увы, она провалилась, но разве вы можете сделать то же, что и она? Или сделать это лучше? Ведь слепота еще никогда не делала никого сильнее, чем он есть, Вайт Рэм?

Белый земно-пони с ужасом на лице поднес копыта к глазам, однако, судя по всему, ничего не увидел. Попытавшиеся встать на его защиту фестралы тотчас начали двигаться вразнобой, словно все сигналы, идущие от мозга к конечностям, внезапно поменяли свои пункты назначения. Рот Мистхил громко схлопнулся, едва она попыталась обратить к Дэсу, однако на этот раз человек обошелся без швов. Пегас просто оцепенел по мановению руки мага. Оставшийся в стороне чейнджлинг бросился наперерез парню, идущему к оставшейся на площадке косе.

— Капитан, подождите, прошу вас! Я-я понимаю, что вмешиваюсь, но...

К удивлению Фаерфлая, человек довольно расхохотался. Он кивнул бывшему подданному Кризалис и поднял оружие.

— Внимание всем. Итак, должен заметить, что вы меня разочаровали своим отношениям к новичкам, какими задиристыми они ни были. В нашем деле главное — навык, а Лес быстро сделает из вас одну команду. Но, должен признать, как минимум один из охотников показал себя так, как я и надеялся. Кстати, ветераны провалили тест. Вы все так напугались последствий моих чар, что забыли главное: думать, а потом реагировать.

Подойдя к грифине, я провел рукой по затылку, снимая чары, и отошел в сторону, позволив ей встать на ноги с весьма пристыженным видом.

— Пока не поймете, что за чары я использовал, буду снимать их поштучно.

После щелчка пальцами к Вайт Рэму вернулось зрение.

— Чары парализации весьма трудны в своем исполнении, и я, ничуть не стыдясь, могу признать, что мне еще далеко до столь высокого уровня, коим владеют сильные боевые единороги.

Еще одна нить магии лопнула, возвращая подвижность телу Скай Стоуна.

— А перепутать сигналы мозга может лишь весьма одаренный маг, такой как, например, Твайлай Спаркл. На фоне ее знаний мои потуги во влиянии магии на физические процессы в телах просто смешны. Что, все еще не звенит колокольчик? То есть, никаких ассоциаций? — исправил я сам себя, вспомнив, что в Эквестрийском нет такого выражения.

"Кажется, все-таки есть звон." Единороги одновременно и резко повернулись друг к другу, после чего посмотрели в мою сторону. Едва рот Мистхил вновь мог двигаться, она поспешно выпалила:

— Иллюзия!

— И приз уходит пони из семьи Мист! Театрально поклонился я "зрителям", развеивая все чары. И правда, я всего лишь внушил им всем, что их поразили разнообразные заклинания, в то время как на самом деле использовал лишь то, что мне дала Луна — сны и все, что проистекало из них. Впрочем, я все еще не был уверен, что это единственный подарок ее щедрой души, однако пока что мне хватало и этого.

— И я попытаюсь объяснить, зачем это было нужно.

Сев на скамью и отложил в сторону Воздаяние, я сконцентрировался на магии, прижав пальцы к вискам. В ответ на мои усилия воздух передо мной начал дрожать, словно в жаркую погоду, а затем породил карту Эквестрии, если быть более точным — Вечнодикого леса. Разумеется, основанная на моих знаниях, подобная "голограмма" грешила неточностями, однако кое-что было абсолютно точным — странная область, местоположение которой мне выдал сам Лес после победы над Гласом. Вновь чувствуя боль в голове, лишь сильнее сжал виски, закрепляя чары и стараясь отвлечься от неприятных ощущений.

— Нам необходимо узнать, чем так интересно это место. К несчастью, по словам Зекоры, это место кишит кокатрисами и хищными растениями. Если живых существ можно обмануть, то хищников из царства флоры придется или вырубать, или научиться бороться с ними.

— Бороться? Скайт Стоун с некоторым недоверием почесал затылок копытом. — Почему нам просто не обойти их?

Словно в ответ на его вопрос появившиеся на карте иллюзии побегов цепко оплели всю подсвеченную область. Поймав его взгляд, молчаливо киваю и касаюсь пальцем карты, "прокручивая" ее в сторону Древа Гармонии.

— К несчастью, Элементы никак не реагируют на эти растения, потому этот вариант отпадает. Вторая причина, по которой мы не можем просто обойти эти силки — хищные цветы испускают странные звуки, влияющие на сознание любого, кто подойдет достаточно близко. Эту информацию предоставила принцесса Луна, однако она наотрез отказалась объяснять, откуда ей известно о них и как с ними бороться. Однако, оба диарха одобрили это задание, более того, они изъявили, чтобы мы направили свое внимание на эту область. К несчастью, среди вас я — единственный, чье сознание окажется полностью неуязвимо ко влиянию этих растений. Из этого следует простой вывод — я должен натаскать вас на контроль своего сознания, причем не только в спокойно обстановке, но и во время боя: никто не убирал опасность столкновения с кокатрисами. Думаю, стоит потренироваться в бараках. Идите, я скоро буду.

Дождавшись, пока Ночная Стража покинет тренировочную площадку, я нащупал флакончик с черной жидкостью в кармане куртки, и, выдернув пробку, с наслаждением опрокинул его содержимое в рот. Волна тепла прошла по телу, расслабляя мышцы и заставляя счастливо улыбнуться. Мои силы с момента превращения все еще оставляли желать лучшего, однако все принцессы и зебра в один голос утверждали, что сейчас мое состояние все-таки намного лучше, чем то, в каком я начал свою жизнь в Эквестрии.

"Кто знает, может, я когда-нибудь вновь смогу набрать достаточно энергии без насылания кошмаров. Впереди вечность, и я лучше потрачу ее на жизнь с моими любимыми, чем буду жадно искать силу, подобно Сомбре."

Помотал головой, прогоняя мысли и посмотрел вверх. Висящее в небе светило щедро дарило тепло, вызывая желание подставить лицо своим лучам и нежиться целый день, однако люди всегда найдут кучу "важных" дел, чтобы не обращать внимание на красоту вокруг себя. Рука сама тянется вверх, а небольшой импульс магии запускает в небо одинокую звездочку, которая вдруг взрывается золотым цветком, достигнув зенита, словно приветствуя старшего брата — солнце.

Коса, как всегда, удобно ложится в руку, после чего закидывается на плечо — куртка с петлями для Воздаяния осталась во дворце, однако почти нулевой вес артефакта уже давно стал как нечто привычное. Время тренировок тела прошло... пора тренировать разум.

— Что есть иллюзия?

Я держал на ладони ярко горящее пламя, освещавшее комнату, вся Ночная Стража сидела вокруг меня, более-менее внимательно слушая мои слова. После взбучки на площадке ветераны не игнорировали новичков так уж открыто, потом грифина сидела рядом с пегасом, в то время как чейнджлинг сидел между единорогами, иногда поглядывая на Мистхил, бросающую в его сторону мрачные взгляды.

— Мистхил, может, ты оставишь свой расизм на некоторое время и сосредоточишься на моих словах?

От неожиданности она чуть не подпрыгнула на месте, уставившись на огонек так, словно он вот-вот собирался вещать о конце света или личных секретах самой Селестии. Мне не оставалось ничего другого, кроме как горестно вздохнуть и продолжить лекцию.

— Иллюзия — это обман, заставляющий поверить в то, чего нет. Однако же, при всей лживости своей сущности, эта отрасль магии полезна всем и всегда, ведь ее сила зависит от того, насколько сильной она была.

Вайт Рэм недоуменно посмотрел на огонек, после чего перевел взгляд на меня.

— Можно немного попроще, Капитан?

— Да, разумеется.

Я согласно кивнул и вытянул вторую руку над иллюзорным пламенем, после чего языки плазмы окутали мои руки. Когда чары достигли определенного предела, все стражники одновременно вздрогнули и посмотрели в мою сторону.

— Греет... Ошеломленно выдавил Фаерфлай, вытянув вперед свою дырявую ногу и недоуменно взмахнул крыльями, создавая необычный гудящий звук.

— Именно. Этого пламени вроде как не существует, однако вы чувствуете тепло, а стоит мне прибавить сил, и я могу сжечь им ваши тела.

— Простите, Капитан, но это невозможно. Решительно произнес Мистспиер, нахмурив брови. — Иллюзии могут заставить нас чувствовать боль, это верно, но обжечь шерстку может только настоящее пламя.

Мои губы искривились в усмешке, когда я ткнул полыхающим пальцем в свободный стул, прожигая в нем дырку, затем отменил чары и пододвинул поврежденный предмет мебели к единорогу.

— Я ничего не колдую. Давай, убеди себя, что это иллюзия.

На лице жеребца отразилось торжество, когда его рог засветился. Яркая вспышка заставила меня прикрыть глаза и когда я смог что-нибудь видеть, первое, на что наткнулся мой взгляд — ошеломленная мордочка мага, смотрящего на стул так, словно он вот-вот отрастит пасть и вцепится кому-нибудь в тело.

— То есть это была не иллюзия?

— Вновь неверно.

Сероватый свет окутал мою руку, после чего дырка в стуле пропала.

— Я получил дар ночи и снов от самой принцессы Луны. Что есть иллюзия? Это маленькое отражение сна, в котором может присниться все, что угодно, заставляя верить в себя так сильно, что если бы во время бесповоротной смерти во сне вы не просыпались — ваше тело умерло бы. Такое случалось, когда принцесса Ночи была заточена на луне, увы, принцесса Селестия не могла влиять на мир грез, что было автоматически исправлено, едва Найтмер Мун вырвалась из темницы.

Но мы отошли от темы. Сейчас Мистспиер попытался развеять то, что вам известно как "иллюзия", однако, это лишь первый, самый слабый уровень иллюзии — создание образа чего-то невещественного. Затем идем причинение чувств с помощью подобных чар. А вот затем идут... Последствия. Мое пламя было не настоящим, однако я внушил самой реальности его истинность, что привело к появлению дырки в стуле. Если я погружу вас в сон, где править буду я — смерть в нем будет конечна. Если я физически перемещу вас в сон, где вы умрете — вы умрете от иллюзии.

— Капитан, разве это не одно и то же? Фестралка непонимающе уставилась на меня, пытаясь понять запутанную цепочку рассуждений.

— В первом случае твое тело останется лежать на кровати, после чего умрет, когда разум поверит в смерть. Во втором случае твоя оболочка пропадет из реального мира, и будет уничтожена, если ты поверишь в реальность того, что ждет тебя во сне. Предупреждая ваш вопрос — нет, подобные чары не являются чем-то сверхсильным, однако для того, чтобы выжить, вам нужна сила воли. Достаточная, чтобы отрицать иллюзию, и тогда вы освободитесь от оков сна. Правда, есть одно "но"... Не думаю, что вы с этим столкнетесь.

Я поднял голову и наткнулся на любопытные глаза своих подчиненных. "Черт, я что, последнее вслух сказал? А, ладно, все равно этого уже нигде нет."

— Гхм, любопытство пони погубило.

— Кошку, а не пони. Хитрая мордочка Грей Клауд лишь убедила меня в том, что теперь мне не дадут проходу, пока я не выболтаю "страшную тайну". Иногда взрослые пони вели себя хуже жеребят.

— Луна, то есть, конечно, принцесса Луна, однажды упомянула о последней степени обмана. Ты обманываешь мир так, что он забывает правду. Мне кажется, это чем-то напоминает Дискорда и его магию. Главный постулат, который мне сказала принцесса Ночи, кажется настолько непонятным, что воплотить его в жизнь становится невозможно. Он гласит: "все невещественное вдруг становится... существенным." И хоть убейте, но я не знаю, что за смысл скрыт в этих словах. Я промучал вас этой лекцией...

Тут я сделал перерыв, рассеивая все чары и откидываясь на спинку стула.

— ... чтобы вы поняли — развеять обман можно не только чарами, но и собственной волей, и чем сильнее ваша вера в победу, тем меньше шансов вас обмануть. А теперь — живо на площадку, будем тренировать вашу силу воли!

Наблюдавшая за вечерним небом Селестия рассеянно напевала под нос нечто вроде "о-о-о, о-о, о-о-о...", когда неудачно закрепленный штатив телескопа чуть не сложился пополам, заставив аликорна схватить его копытами. Опомнившись, она перехватила инструмент телекинезом, когда что-то заставило ее приникнуть у окуляру и направить трубу вниз. Торопливо подкрутив настройки телескопа в режим "бинокль", кобылка направила взор одноглазого помощника астронома на тренировочную площадку.

Там кипела настоящее сражение, центром которого была человеческая фигура, виртуозно размахивающая вокруг себя косой, чье лезвие заставляло Ночную Стражу держаться в отдалении и периодически уклоняться не только от обычных, но и колдовских атак. Впрочем, время от времени темная магия словно проходила сквозь противников, не причиняя им никакого вреда.

"Иллюзии." Догадалась принцесса, приникнув к окуляру и продолжая наблюдение за полем боя. Благодаря телескопу было видно, что Дэс смеется, находясь в центре атак своих подчиненных, нанося удары и время от времени пропуская выпады "врагов". Парень сражался, обнаженный по пояс, видимо для того, чтобы одежда не стесняла его движения. В какой-то момент Селестия поймала себя на мысли, что больше пялится на его торс, чем на сам ход тренировок, однако тотчас убедила саму себя, что это не правда. Просто... Просто ей было интересно.

— Сестренка, пора опускать солнце.

— Ни за что. Отрезала принцесса Дня, глядя на широкий взмах косы, описавшей полукруг, как и волосы Дэса, которые обычно практически неподвижно опускались на спину. "Снял чары наверное..."

— Вау... Тия оценила рывок Королевского Ночного Гварда, когда он просто поднял единорожку на руки и резко бросил на наступающий строй, разрушив атаку своих подчиненных, вынуждая их ловить соратницу. "Интересно, какого это, когда тебя поднимают на... руках?"

— Селестия, что с тобой? Ты что, превращаешься в Найтмер Сан?

— Ммм-хм... Казалось, ничто не могло оторвать ее от созерцания человека. То есть, конечно, боя человека. Как он передвигается, скользя по песку и стремительно орудуя то магией, то оружием...

— Ты серьезно?

Раздраженно фыркнув, она поймала телекинезом телескоп, после чего оторвалась от окуляра.

— Глянь сюда.

Луна недоуменно приподняла бровь, однако решила посмотреть. Рассмотрев, кто находится в "прицеле", она восхищенно выдохнула, ее щечки покраснели, а сама она начала перебирать на месте всеми четырьмя ногами.

— Я просто хочу досмотреть это при свете. Невинно произнесла Селестия, наклонившись к уху своей сестры. Которая вдруг повернула телескоп в другую сторону и уступила ей место, открывая вид на королеву Кризалис, с задумчивым видом сидящую на балконе посольской башни Кантерлотского замка с театральным биноклем в телекинетическом поле. И Тия могла дать рог на отсечение, что знала, куда она смотрит.

— Думаю, не ты одна. Под фырканье Луны, Селестия практически мгновенно заставила дневное светило рухнуть за горизонт, оборвав неторопливый закат.

— И не вздумай быстро поднимать луну, а лучше вообще спрячь ее за облаками!!!

Глава 2.2 Каменеющий взгляд

Когда плоть земли поглотит тебя.

Сегодняшнее утро Понивилля ознаменовалось прибытием Ночной Стражи, когда несколько колесниц с фестралами приземлилась у окраины городка, выгружая всех стражников. Королевский Ночной Гвард, облаченный в свою обычную форму, поежился от прохладного ветра и торопливо закутался в плащ, вызывая сочувствующие взгляды своих подчиненных: температура тел тех же чейнджлингов была выше, чем у человека, не говоря уже о пони и грифине, потому они не испытывали никаких неудобств. Дэс протяжно зевнул и мрачно посмотрел на Лес — его недовольство выражалось, по большей части, ранним подъемом, но пока человек окончательно не проснулся, никто не решался что-либо спрашивать, опасаясь за свое здоровье.

— Ничего, обычно к полудню он оттаивает. Громким шепотом произнес Скай Стоун грифине, на что та не менее громко фыркнула, чем заработала недовольный взгляд от Мистхил, покачавшей головой и вновь вернувшись к расфасовыванию небольших бутыльков в перевязь на броне. В отличии от других стражников, она забыла сделать это в замке и сейчас молила Селестию о том, чтобы Капитан не заметил ее копошения. И вот, наконец, последний отвар занимает свое место, и лишь после этого человек командует выдвигаться в Лес. Покрасневшая единорожка быстро встала около своего брата, понимая, чем, а точнее кем именно вызвана эта задержка.

Фыркнув незаметно для Мистхил, я первым шагнул под сень деревьев, глядя по сторонам и отмечая изменения, произошедшие с Лесом. Как это ни странно, но не было никаких признаков присутствия древесных волков. Такое ощущение, что они никогда и не бывали в этой части Вечнодикого, и я точно знал, почему. Мы с Луной настолько хорошо встряхнули эту чащу, что теперь можно было спокойно дойти до Древа Гармонии даже с закрытыми глазами.

— Ну, может не с закрытыми. Вслух поправил я сам себя, едва на наступив на ловчую лозу капканника — странного растения, реагирующего лишь на достаточно тяжелую добычу.

— Что? Вайт Рэм недоуменно посмотрел на меня из-за шлема, приподняв модифицированное забрало.

— М? А, нет, ничего, мысли вслух. Махнул рукой, оглядываясь по сторонам. Но лес и правда выглядел весьма спокойным, не считая нескольких хищных растений в стороне от тропы. В принципе, мы все были бы не против, если вся дорога прошла именно так. Однако время от времени я сверялся с ориентирами, чтобы удостовериться, что не завел Ночную Стражу в неизвестные мне дебри. Примерно за километр от места "охоты" отряд остановился на привал, пока я шастал по ближайшим кустам в поисках нашей добычи — кокатрисов.

— Странно, никого... Я поспешно прикрыл глаза ладонью, пятясь в сторону лагеря и, таким образом, выходя из кустов.

— Капитан? Фаерфлай с любопытством смотрел по сторонам, на его лице можно было прочитать неподдельное удивление, пробивающееся даже сквозь природно-нейтральное выражение. Те, кто считают чейнджлингов априори злобными созданиями, указывая на их облик, явно видели их лишь издалека. Скорее, их мордочки не имеют никаких эмоций, для выражения которых им приходится прилагать какие-то усилия. Впрочем, их королевы это явно не касается.

— Никого. Возвращаемся к группе.

Едва мы подошли к ним, как стражи одновременно повернулись в нашу сторону, кроме фестралов, сидящих на дереве в качестве часовых.

— Итак, пока что никаких признаков кокатрисов или древесных волков, потому я хочу еще раз проверить, чтобы каждый из вас имел запас мази от окаменения. Если кто-то попал под действие чар, повторяю, не вздумайте касаться проклятой части тела — повреждение камня приведет ко внутренним повреждениям организма. Мне придется "склеить" тело темным исцелением, и лишь затем оживить жертву взгляда. В крайнем случае, придется тащить статую в безопасное место целиком. А теперь перепроверим построение.

Вайт Рэм и я идем вперед, фестралы следят за флангами, в то время как Стоун проверяет тыл. Единороги идут в центре под защитой Фаерфлая и Ниры. Будьте осторожны, если наши часовые "зевнут" кого-то опасного, вы должны дать время нашим магам, чтобы они сориентировались. В этом наш новичок чейнджлинг может помочь даже лучше, чем грифина. "Хотя и странно, что он специализируется в защитной магии." А теперь — перекус и выдвигаемся...

В охота на кокатрисов всегда есть парочка важных деталей, которые и обеспечивают успех всего предприятия, и самое главное — не напугать жертву. Особенностью этих существ кроме их абсурдной внешности было то, что они не превращали в камень абсолютно все, на что смотрели: судя по книгам Твайлайт и рассказам Зекоры молодой кокатрис способен обратить лишь парочку жертв, в то время как взрослая особь достаточно вынослива, чтобы бесперебойно "посветить" в течении минуты. Разумеется, подобный процесс не проходит в одно мгновение, как я видел это в фильмах еще на Земле, потому эти странные твари не раз становились предметом охоты. Впрочем, в качестве жертвы выбирались лишь одиночные цели. А вот нам, судя по всему, придется с гиканьем прорваться через нечто вроде места сбора кокатрисов. Знать бы, что именно привлекало этих рептилий в место "охоты", указанное Лесом. Надеюсь, что он не имел ввиду этих самых кокатрисов? Однако, Луна утверждала, что недовасилиски были лишь преградой. И ни слова больше я не мог выбить из аликорночки, на все попытки разузнать что-то еще она лишь таинственно улыбалась и предлагала проверить самому!

А потому ничего не оставалось, кроме как продвигаться вперед, постоянно сверяясь с направлением по солнцу и молить удачу о том, чтобы мы нашли рептилий раньше, чем они нас.

Впрочем, в результате мы "нашли" друг друга одновременно — не заметив подозрительной кучки листьев на земле, я наступил прямо на дремлющую тварь. С пронзительным криком он попытался прокусить ногу клювом, за что и поплатился: резкий свист Воздаяния, и голова волшебного создания покатилась по земле, бессильно вращая глазами.

— Твою мать... Оценил я ситуацию, держась за сердце, которое, казалось, было готово выпрыгнуть из груди. Взмахом руки остановив отряд, оставил их позади себя, а сам склонился над телом существа. Само тело по строению не сильно отошло от куриного, однако все, кроме головы, покрыто темно-зеленой чешуей. Хвост точно взят от рептилии, особенно странные шипы на конце. Осторожно поднимаю тело и рассматриваю их, пытаясь найти подтверждение своим догадкам, одна на шипах нет никаких признаков яда, что немного вводит в недоумение — неужели они охотятся только с помощью своего взгляда и когтей с клювом? Но стоит признать — при своем небольшом для человека размере, они были достаточно остры, чтобы выцарапать глаза или прокусить кожу. "Интересно, насколько сильна хватка этих существ?" Руки словно сами передвинулись на срез шеи, темная кровь рептилии обагрила ладони, а в мозгу сложно зазвенел звоночек — это тело так хотело жить, что и после смерти токи жизни еще пронзают организм, и если... позвать... осторожно... пообещать на мгновение ИМ место в мире живых...

— Капитан! Отвлеченный паническими нотками в голосе Вайт Рэма, я недоуменно посмотрел на пони, который тыкал копытцам в мою сторону. Проследив взглядом за направлением, куда он указывал, опускаю глаза на тело кокатриса... и успеваю заметить, как перепончатые крылья мертвого существа неуверенно расправляются, а когти медленно сжимаются-разжимаются. Почувствовав нечто среднее между ужасом и, почему то, восторгом, резко отбрасываю трупик в сторону, тотчас ощущая разрывающуюся связь.

— К-капитан, вы... вы некромант? Но... Но ведь зебры...

Резко поворачиваюсь к жеребцу лицом и хватаю за гриву так, чтобы его глаза были напротив моих.

— Не вздумай сказать никому из Стражи до моего разрешения. Понял? Ты понял, Стражник?

Пони торопливо закивал, его нервно моргающие глаза уставились на меня сквозь шлем тяжелой пехоты.

— Рэм, мы оба с тобой знаем, кто я такой. Думаю, рано или поздно, но это произошло бы. Однако я не уверен, что сейчас стоит думать об этом.

Мой голос звучал спокойно, хотя внутри меня все словно сжала невидимая холодная рука. Некромантия. Будучи разумным "не-мертвым" высшего порядка, я рано или поздно, на проявил бы этот "талант", но только Высший знает, как я не хотел, чтобы кто-то об этом узнал. Не хочу опять видеть страх в глазах друзей, даже на Земле у меня было то, что называлось "обычной жизнью", где вне стен Инквизиции никто не знал, чем я зарабатываю на хлеб.

— П-прошу прощения, Капитан.

От этих слов я удивленно поднял голову.

— Прошу прощения за подобную реакцию. Я... Это было просто неожиданностью. Разумеется, я знаю, что вы — как это — темный волшебник. И, разумеется, это будет секретом, пока вы сами не сочтете нужным сообщить об этом кому-то еще.

Если мои глаза мне бессовестно не врали, то ему было стыдно. Стыдно? Только что его начальник использовал запретное и, в какой-то мере, отвратительное искусство, практикуемое лишь колдунами далекого народа. И Рэму было стыдно?

"Великая Тьма, благослови Смерть и того, кто сделал меня личом, за то, что они забросили меня именно в этот мир." А в это время Страж молча стоял передо мной, мало что не вытягиваясь по стойке "смирно", и лишь давний приказ и слова о глупости подобных действий держали его "в узде."

— Вольно, Рэм. "Хм, интересно..." Какова, по твоему, реакция других Стражей.

— Если это необходимо для выполнения задания принцессы Луны, мы отдадим жизни и души, но выполним приказ Повелительницы Ночи!

Глядя на таких индивидуумов, начинаешь понимать, насколько преданными могут быть жители этого мира, находя в себе силы переступить через врожденное миролюбие, взращенное в их душах аликорнами в течении многих веков. Вот теперь я точно осознавал, почему та Ночная Стража была готова биться до последнего, но сделать так, как желала их принцесса.

— Капитан, где вы? Фестралка скользнула с неба, приземляясь рядом с нами. При виде трупа кокатриса Клауд лишь поморщилась и повернулась в мою сторону. — Плохие новости, Капитан, мы заметили движение вдалеке.

— Древесные волки?

— Хуже. Намного хуже. Она вытянула копыто в ту сторону, куда мы двигались. — Скоро здесь будут кокатрисы.

— Сколько?

Подобная новость сбивала все наши планы, включая способ отвлечь большую часть зловредных тварей, однако всегда можно найти выход.

— Десятки, и они рассредоточиваются, думаю, собираются взять нас в кольцо.

Дело было дрянь — судя по книгам, они никогда не действуют сообща, а уж тем более не ведут себя, как какие-то волки. Волки...

— Твою мать! Бессильно взвыл я, уже не думая о скрытности — какая может быть скрытность, если за действиями созданий-одиночек отчетливо прослеживался разум Леса?

— Всем собраться! Живо, живо! Схватив фестралку, подкидываю ее в воздух, после чего бросаюсь назад, не забывая прихватить Воздаяние. Несколько метров, разделяющие нас от привала, мы, казалось, одолели в мгновение ока. — Тревога, Стража, в копье!

Впрочем, все уже были в полном сборе, лишь Мистспиер старательно закидывал небольшой костер землей во избежание пожара.

— Кратко — нам пиздец, более развернуто — Лес шлет к нам кокатрисов, и они явно не для дружеской беседы. Потому делаем то, что должны делать все здравомыслящие существа..

— Эм.. Отступаем? Чейнджлинг недоуменно почесал подбородок, когда Стоун громко хохотнул, проверяя пластины на крыльях. Его можно было понять — первая операция в Ночной Страже. Судя по улыбкам фестралов, они уже поняли, что это мы будем делать в самую последнюю очередь.

— Ага. Только отступать мы будем вперед. Чем ближе опасность, тем дальше мы от беды. Берите "Туманную реку", пару глотков — и валим отсюда.

Практически синхронно вытащив склянки из нагрудной перевязи, дружно приложились к их содержимому. Судя по лицам всех подчиненных, темные отвары весьма отвратны на вкус для всех живых существ, однако я лишь на долю секунды почувствовал жжение в желудке, после чего молча махнул рукой, указывая направление. Организованно выстроившись в походном порядке, мы ломанули через кусты, практически нос к носу встретившись с кокатрисами. Более отвратного зрелища было трудно представить — земля, казалось, напоминала реку, так много этих существ стелилось по ней, направляясь в нашу сторону. Было неприятно от одного представления того, что нужно было сделать, однако было лишь два выхода — остаток жизни в качестве статуи, или же вперед, по чешуйчатым телам, пока зелье ускоряло сигналы мозга и повышало реакцию. Первый же кокатрис, поднявший голову, лишился ее в мгновение ока, благо тень от деревьев позволяла Воздаянию являть себя. Говорить во время действия отвара было бесполезно, потому мы быстро побежали вперед, по живому ковру из извивающихся рептилий, стремясь как можно быстрее вырваться из окружения и не попасть под взгляд магических созданий.

Место, указанное Лесом было все ближе. Самый простой план, что зрел в голове — пробежать через растения "иллюзорников" и, не останавливаясь, оставить цель похода позади, постараясь запомнить и понять как можно больше. "Кто знает, что там?.." Последние метры до желанного финиша, и мы практически вылетаем на полянку, окруженную странными представителями царства флоры, выглядевшими, словно шары на тонких ножках. При нашем появлении они начали издавать странные звуки, однако все были так поглощены погоней на хвосте, что, как мне кажется, просто отбросили иллюзии, как ребенок откидывает неинтересную игрушку.

Проблема была в том, что кроме растений на поляне не было ничего. То есть, совсем ничего, гладкая земля, покрытая редким ковром растительности, больше ничего.

Времени на решение практически не было, а вскоре кокатрисы достигнут поляны и мы должны будем или принять бой под звуки иллюзий, или... Или отступить. Но выход только один. Махнув рукой, я первый побежал через поляну.

Глава 2.3 По ту сторону Леса

... находится Лес.

Внезапно резкая вспышка света ослепила меня, заставив покачнуться и упасть на траву. Через несколько секунд на меня приземлилась фестралка: это я понял по негромким ругательствам, которыми сыпала пони, чье зрение, видимо, там же прошло неприятную процедуру.

— Черт, слезь, Клауд. Побарахтавшись, поняша слезла с моей спины, позволяя выпрямиться в полный рост и оглядеться. — Странно, где растения и кокатрисы?

Стражница посмотрела по сторонам, после чего недоуменно пожала плечами. Повторив ее жест, я поднял глаза и едва сдержался, чтобы не заорать от ужаса: мы были не в мире Эквестрии. Что об этом говорило? Наверно то, что тут был ранний вечер, не было незнакомых созвездий, но самым большим аргументом была огромная планета, занимавшая половину небосвода, чья синяя поверхность бескрайнего океана навевала непреодолимое чувство робости перед этим гигантом.

Поднявшая голову фестралка от неожиданности села на круп, расширенными глазами глядя на необычный небосвод.

— Благая Мать Ночи, укрой нас... Куда мы попали?..

— Если я скажу, что в полную жопу, ты поверишь? Мой голос дрожал, однако я ничего не мог поделать — подобный скачок куда-то в иной мир заставил сердце пропустить удар, когда мысли о любимых пронзили мою голову.

— Черт, мы должны...

Мою фразу прервала Ночная Стража, гурьбой вылетевшая из пустого воздуха и растянувшаяся на траве. Решив проверить догадку, я вытягиваю руку рядом с возможным место разрыва, и она пропадает, заставляя облегченно выдохнуть: судя по всему это был не портал, а скорее червоточина, соединяющая миры.

— "Проверь сам, тебе понравится..." Передразнил я Луну, невольно положив руку на грудь и чувствуя, как бешено бьется сердце. — Когда я вернусь, я с не поговорю на тему шуток!

На непонимающий взгляд Клауд, лишь махнул рукой.

— Это личное, не обращай внимания...

Со стонами вся Стража поднималась на ноги, и один за другим бросали взгляд наверх. Последующая реакция была предсказуема: открытый рот, выпученные глаза, впрочем, все держались более-менее достойно. Лишь Фаерфлай что-то буркнул, а на просьбу повторить внятно тяжело вздохнул, стараясь не смотреть на небо.

— Пошел в Ночную Стражу, называется.

Нервные смешки были единственным ответом — всем было не по себе от вида второй планеты, которая по ощущениям вот-вот была готова упасть на этот мир. И хоть разум прекрасно понимал, что это невозможно, то животные инстинкты, не выветрившиеся из меня даже после становления нежитью, вызывали ледяные мурашки.

— Всем рассредоточиться, в воздух не подниматься, с подозрительными объектами не контактировать. Черт, в общем старайтесь не касаться вообще всего. Мистспиер, ты остаешься со мной, необходимо понять, насколько стабилен проход.

Едва последний страж покинул место "высадки", я кивнул единорогу и сел на земля рядом с предполагаемым место прорыва. Закрыть глаза и сосредоточиться. Кислород стабильно наполняет легкие, опровергая вариант другого состава воздуха, магический фон все так же неспешно идет сквозь тело, не пытаясь "осесть" там, как это происходит с Мистспиером. Он, судя по всему, просто лег, и теперь его чары осторожно "обвивались" вокруг невидимой границы червоточины, в то время как я просто осматривался, если можно это так назвать. К несчастью, умений мага не хватило на точный анализ, а мне не стоило и пытаться сделать подобное с моим уровнем знаний о тонком мире магии. К несчастью, тут мне еще расти и расти.

— Ладно, подумаем логически. Пришлось открыть глаза и повернуться к Мистспиеру. — Принцесса Луна настояла на том, чтобы я проверил это место сам. Значит, она точно знала о нем, более того, знала о том, что червоточина не закроется. Но... Разве это не значит?..

Обхватив голову руками, я начал быстро выстраивать цепочки рассуждений: если об этом знает Луна, то проходу более тысячи лет как минимум. Она была тут, раз знает о стабильности прохода и его условной безопасности. Более того, зная характер любимой, она зашла во врата после проверки их устойчивости. Если сюда можно свободно зайти с Эквестрии, то и отсюда... "Соберись, Дэс." Значит, в Эквестрию могло попасть что-то из этой реальности. Или наоборот. Но более тысячи лет назад Леса тут не было — до явления Найтмер Мун здесь была столица королевства, а если бы жители около столицы начали пропадать на пустом месте, отголоски подобного могли дойти и до наших дней. Мысль почти ускользнула, но я пробирался сквозь дебри рассуждений, стараясь поймать за хвост главную идею, которая должна была сказать нечто важное.

Но о Вечнодиком Леса говорят лишь как о месте, не подчиняющемуся пони. Значит, принцессы скрыли от подданных подобную аномалию. Может, построили бы нечто незаметное, или... Или посадили бы здесь Королевский парк. Который разросся бы после того, как Замок Двух Сестер был покинут. Но как быть с защитой Эквестрии от того, что могло прийти отсюда? Что же могло прийти из этого мира?

Мысль, появившаяся в мозгу, буквально выбила меня из седла, заставив широко распахнуть глаза и в очередной раз поежиться, когда масштаб происшествия наконец дошел до моего мозга.

Из окружающего нас Леса в Эквестрию мог попасть... Лес. Нас окружали те же деревья, что и произрастали в Эквестрийском лесу, какие-то были родственны флоре мира пони, но что-то точно встречалось лишь тут. Даже в магическом мире, где есть говорящие понеподобные существа, алмазные псы и сфинксы, растения в виде шаров на тонких ножках с умением насылать иллюзии — это что-то совсем иное. И вокруг Замка Сестер разросся не парк, призванный когда-то укрыть червоточину, нет, это Лес разросся из иного мира!

Осознав подобный вариант, я торопливо поднялся на ноги и бросился к ближайшему дереву, игнорируя непонимающий взгляд Мистспиера и остальных стражей, возвращающихся с разведки. Едва коснувшись поверхности, ощущая уже знакомый ток магии. Лес. Однако теперь он казался громче, словно спала преграда, мешающая энергии течь по деревьям того мира. Впрочем, так и есть — наверняка чародейство Эквестрии глушило его обычную силу.

— Неуправляемая погода... Она всегда была такой здесь, и, пройдя сквозь червоточину, Лес распространил свое влияние. Влияние...

Резко развернувшись в сторону Ночной Стражи, я бессильно сжал кулаки: эффект "туманной реки" проходил, и, как и все темные зелья, он имел свой негативный эффект — скорость реакции падала ниже нормы. Слава Высшему, отрицательный эффект накатывал не сразу, позволяя тому, кто его использовал, найти подходящее место для борьбы с последствиями. Сейчас вся Стража лежала на земле, для них окружающий мир двигался слишком быстро, их движения были заторможены. На меня же отвары "нечестивой алхимии", как мы иногда называли новую науку, действовали иначе, поглощая какой-то объем энергии в уплату за использование. В каком-то смысле, отвары темной силы брали с меня больше, чем с живых, однако уберегали от опасности оказаться недееспособным в момент атаки.

Но сейчас меня больше волновало не то, что "река" сожгла немного магии, вовсе нет. Влияние Леса, вот что ставило под угрозой наше существование: одним из способов саморегуляции у этой полу-разумной сущности были они.

— Древесные волки... Бессильно простонал я, перехватив Воздаяние Ночи, когда из ближайших кустов появились эти странные воины природы, готовые нападать на того, кто пересечет незримую границу. Повернув голову в мою сторону, существо оскалило пасть и торжествующе завыло. Что-то было не так. Теперь они выглядели более... Настоящими. Это была их родина, и мы попались, шагнув прямо в логово зверя. "Но разве Луна не знала об этом? Значит, за ее советом проверить все самому стояло что-то еще?" Отведя посох за спину, я приготовился к удару. На морде голема возникло нечто вроде удивления, что точно указывало на окрепшую связь создания с Лесом, однако, затем он совершил скачок в мою сторону, как они всегда и делают. Размах Воздания был силен, как и всегда, но рассекший воздух посох лишь бессильно ударил волка по морде. Миг, и я упал на спину, чудом не переломав себе конечности. Клацнувшие у горла клыки едва не вцепились плоть.

Когда ты инстинктивно хватаешь хищника за морду, все знания могут вмиг испариться. Дыхание Смерти так близко, оно жаркое и отдает древесиной, когти полосуют тело с боков, а оскаленная пасть готова заполнить собой весь мир.

— Нет! Сдохни ты наконец!

Дзинь.

Чары, о которых знаешь, они как корка спекшейся крови поверх раны — так и хочется оторвать, если ты вдруг обратишь на нее внимание. Явить себя глупому хищнику и показать, почему Лес опасался тебя, даже когда ты убегал от принцесс.

Дзинь.

Теперь колдовство мне известно, но возвращаться в "живой" облик тяжело, и нет под рукой Найтмер Мун, давшую силу на скачок назад.

Дзинь?

Пальцы сами легли на зубы волка, с силой оттягивая челюсть вниз. И так открытая пасть неприятно хрустнула, а сам древесный с воем отпрыгнул назад, пытаясь поддержать нижнюю челюсть. Глаза словно заволокло водой бирюзового цвета, однако теперь я сам был почти ослеплен этим пламенем, что затопило глазницы, однако спустя пару секунд мой взор очистился. Как раз тогда, когда лесной страж повернулся в сторону Ниры, все еще медленно поднимающейся из-за темного эликсира.

Ну было быть идиотом, чтобы не понять маневра. Вытянув руку, я громко произнес пару слов на староэквестрийском, но что-то словно закупорило магию, вызывая боль в ноге. Удивленный подобным эффектом, опускаю глаза вниз: странное растение, напоминающее венерину мухоловку, обвивалось вокруг конечности, вонзив полупрозрачные клыки в плоть.

— Ах ты... Одним движением оторвав растение, едва успеваю подхватить посох и ткнуть им в бок лесного голема, вынуждая его огрызнуться. Еще немного, и пост-эффект зелий мгновенно пропадет, но магия заблокирована, а тварь уже готовится к прыжку, метясь в горло грифины.

— Именем Луны, нет!!! Перед глазами уже картина, гда Нира лежит на траве с перегрызенный или сломанной шеей, но руки действуют без вмешательства разума — Воздаяние Ночи безжалостно полосует дерево, отрезая конечности и разламывая хребет. Едва тварь поворачивается в мою сторону, как рука практически вбивается в пасть существа, а пальцы проламывают перегородку черепа, ставшего вдруг таким хрупким, хватают камень и вырывают из головы зверя.
"Откуда..." Сознание постепенно выстраивает картину произошедшего и первым делом понимаю, что стою в столпе серебристого света, так сильно напоминающего... Лунный? Успев поднять голову, ловлю последний лучик луны, идущий словно бы из ниоткуда. Воздаяние Ночи блекнет и земля быстро приближается ко мне. Боль от удара я уже не почувствовал.

— Капитан! Благая Ночь, ну почему у нас командир всегда первый в самый круп лезет...

— Стоун, давай, переворачиваем. Осторожно, камень из руки выньте, не дай то Луна раздавим в его руке!

— Давай-ка, земной ты наш, напрягись, и раз, и два, взяли.

— Дискорд, его пальцы...

— Отрегенерируют, во-о-он тот пузырек с черным отваром, Нира, помоги, вода в седельной сумке...

Мягко. "Хм, странно." Медленно открываю глаза и непонимающе смотрю на гигантскую планету в небе. Тьма, опять нашлось что-то, что перемешало все планы. Почему Воздаяние не сработало? Ладно, можно понять, что это не луна, но ведь и лучи солнца не попа...

От собственной тупости захотелось сделать фейспалм, однако тело решило пока что побунтовать и объявило автономию. Лучи светила этого мира все-таки отражаются от поверхности планеты и падают уже сюда, чего явно хватает для Воздаяния. В то время как луна мира пони сама излучает свой собственный свет, которого, однако, не видно на самой луне. Парадоксально, нарушает законы физики, но факт; из уст самой принцессы Ночи, между прочим.

— Вот ведь...

— Вы очнулись, Капитан. Интонация Фаерфлая была скорее утвердительной, потому я не стал отвечать, экономя силы. Кажется, тот странный трюк с луной странным образом утомил меня: вроде и не смертельно, просто... Необычно.

— Мы пытались выбраться в сторону Эквестрии, однако там все еще многовато тех растений, да и кокатрисы никуда не делись. А зачарованные листы, настроенные на такие же у принцессы Луны почему-то работают со сбоями. Нам пришлось взять ваши, Капитан, но ответ еще не прибыл.

— Наверно из-за того, что мы в ином мире. Я с некоторым усилием привел тело в сидячее положение и огляделся по сторонам. Мы все так же находились рядом с червоточиной, однако Стража уже разбила лагерь и сейчас сосредоточенно смотрели на висящий над магическим огоньком котелок. Впрочем, Вайт Рэм и фестралы бдительно следили за лесом в стороне от отряда. Летуны не делали попыток подняться в воздух, помня мой приказ — мало ли какие тут хищники могут обитать? Что странно, со стороны Эквестрии не было ни одной попытки вторжения, а ведь так остались кокатриксы. Это я отметил, уже поднимаясь в полный рост и расправляя плащ, который они приспособили мне под подушку. Рэрити их с потрохами бы сожрала, наплевав на манеры и элитарность.

— Капитан! Радостно махнула мне копытцем Мистхил. — Вы как раз успели к похлебке: судя по всему, те мерзкие куро-ящеры надолго обосновались у прохода домой, потому, мы решили потратить некоторую часть припасов.

Согласно кивнув, Стоун помешал в котелке ложкой и сыпанул еще чуть-чуть соли, оправдывая любовь пони к этому минералу. Успев сесть у костра, я с облегчением откинулся на траву, желая лишь сомкнуть глаза и не открывать их минут эдак шестьсот, однако сперва нам было необходимо найти убежище и понять, какие существа могли бродить в округе, съедобны ли здесь травы и не ядовита ли вода. Впрочем, сейчас никто никуда не спешил — охота охотой, а еда по расписанию. Получив из копыт пегаса свою порцию, я быстро расправился с овощной похлебкой, искренне мечтая о хорошем куске мяса. И, если условия существования похожи наши — меня вполне мог ждать шашлык по-походному. "Думаю, фестралы тоже не откажутся от кусочка."

Пока другие стражи "заправлялись", я успел сполоснуть тарелку, и теперь сидел, уставившись в магический огонь. Это странно — меня удивляла реакция пони, как быстро они привыкли к тому, что в небе висит огромная планета, да и сами они в принципе оторваны от дома. Конечно, я делал некую скидку на то, что в Ночную Стражу попадали все-таки весьма безбашеные личности, даже если чертенок непокорности прятался за маской невинной единорожки. А глядя на Ниру и Фаерфлая, начинаешь понимать весь потенциал отряда как на победу, так и его шансы на встречу с чем-то таким, о чем обычные пони и слыхом не слыхивали. Но, тем не менее, тут какую-то роль играла и концепция гармонии, включающая в себя некое единение с окружающим миром. Это было особенно заметно на фоне грифины и чейнджлинга — они вели себя более настороженно, время от времени бросая взгляды в сторону стены деревьев, словно не доверяли часовым. После смены дежурных, вперед пошли единороги и пегас, которые продолжили наблюдение за лесом, пока фестрали с земным пони подкреплялись похлебкой.

Когда отряд более-менее собрался, я предложил летунам проверить окрестности из крон деревьев, куда они могли забраться без особых проблем. После пары минут грифина и фестралы, полезшие на дерево, опустились на землю и первым начал говорить Стар.

— Капитан, вокруг на несколько километров расстилается один сплошной лес, однако мы заметили нечто вроде пирамид. По крайней мере именно такой формы была часть зданий, возвышающихся на кронами деревьев. Но они далековато...

— Меньше поэтики. Поморщился я, опираясь на Воздаяние. Понимание того, что тут я должен полагаться на магию, весьма коробило и заставляло нервничать.

— Есть, Капитан. Ближайшее сооружение находится на расстоянии в больше чем десять километров.

— "Око ястреба"?

Уж что-что, но такое хорошее зрение невозможно без эликсиров, один из которых был изменен Зекорой, внесшей некоторые изменения в обычный отвар для чистки глаз. Эффект тогда превзошел все ожидания — увеличенная дальность зрения и правда по своей природе зрение хищных птиц, способных заметить грызунов с расстояния в несколько километров. Побочным эффектом темного зрения становилась временная слепота, сопровождающаяся головными болями.

— Здания это хорошо... Значит, мы не первые разумные существа. Что ж, прими антидот, мы скоро выдвигаемся.

Дождавшись кивка фестрала, я отвернулся в сторону леса и начал разглядывать стволы деревьев, так знакомых еще с самого Вечнодикого.

Антидот для темных зелий. Черт, на эту вещь мы потратили мало времени и много нервов, а она не оправдала ожидания. С одной стороны "поцелуй рассвета" убирал постэффект большинства отваров, однако был весьма токсичен по природе, не позволяя нам с Зери провозгласить темную алхимию абсолютом.

"К Дискорду ненужную теорию, я в другом мире, окруженный полу-разумным Лесом, а предаюсь воспоминаниям, будто сижу в баре с кружкой сидра!"

— Стража, выдвигаемся! Курс — туда.

Не знаю, какая там сторона света, потому просто махнул рукой в сторону местонахождения таинственных пирамид, и двинулся вперед, увлекая за собой отряд.

Пустой лес. Именно так я мог бы назвать это место, наполненное лишь деревьями и светом, идущим от планеты и пробивающегося сквозь кроны обычных лиственных деревьев. Все казалось слишком уж необжитым, а ведь это точно нельзя сказать к таким вещам, как лес. Создавалось впечатление, что здесь не было даже существ магического плана, населявших многие места Эквестрии. Здешний Лес напоминал сон, где я встретил странного темного мага-единорога. Теперь я понимал, что на тогдашнего меня напала некое отражение меня-лича, однако эти все мысли ни коим образом не отвечали на главный вопрос: какого сена случилось с этим местом, где все, что можно встретить — неподвижные стволы деревьев, да травы с цветами, и это было настолько неправильно, что наши летуны теперь часто поднимались в воздух, пытаясь увидеть что-то невидимое снизу. К несчастью, они возвращались с пустыми копытами.

Подобное весьма выбивало из колеи, но вскоре мы слегка расслабились, за что Фаерфлай чуть не поплатился головой: потянувшись за небольшими ягодами на низком кустике, чейнджлинг сорвал ветку. В одно мгновение растение ощетинилось невесть откуда взявшимися шипами и выбросило несколько ростков-щупалец, опутавших жертву и потянув стражника к себе. Первой на помощь пришла, как ни странно, Мистхил, огородив незадачливого любителя ягод серым барьером и оттянув его назад, пока Мистспиер методично рвал хищного представителя флоры другого мира телекинезом. Пока единорожка рассматривала следы от растений на ногах Фаерфлая, которого одновременно с этим отчитывал ее брат. Решив позже надавать по шапке неуемному стражу, осторожно поворошил остатки растения. Имея листья и ветви обычного зеленого цвета, куст был окрашен в практически черный цвет ближе к центру, напоминающему нечто вроде неровного шара. Разрезав сердцевину с помощью магии, я с неприятным удивлением обнаружил под темной поверхностью алое содержимое, напоминающее арбуз. Трижды напомнив себе о возможной ядовитости, осторожно касаюсь места разреза, предварительно покрыв пальцы пленкой из чистой магии. Не дождавшись никакой реакции, продолжил аккуратно разламывать шар, когда странный блеск привлек мое внимание. Покопавшись во "внутренностях" странного растения, я извлек оттуда Душу леса и с нескрываемым торжеством продемонстрировал кристалл Ночной Страже.

— Хреновая новость, уважаемые пони и не-пони. Вот это, позади меня, является еще одним порождением Вечнодикого Леса. Ну... Сравнивая этот кристалл с Душами волков, должен признать, что наши деревянные друзья обладают большим камнем, по сравнению с этим.

Я неопределенно мотнул головой, имея ввиду разрезанное на части растение за своей спиной. После того, как Мистхил подтвердила, что следы от щупалец не представляют никакой угрозы, мы продолжили путь, однако теперь каждое растения или трава отличающегося света была рассмотрена со всех сторон и проверена магами. И это уже не один раз спасало нас всех от того, чтобы не закончить земной путь в зеленых объятьях стражей природы.

— И все-таки что-то явно не так. Да, кусты ловушки и прочие хищные растения, это, разумеется, не мирная прогулка, но где же...

Далекий вой пронзил воздух, вынуждая закрыть глаза и проклясть себя за длинный язык, который меня когда-нибудь сведет в могилу окончательно.

-... волки. Упавшим голосом закончил я, выхватывая посох их ремешков на спине и отцепляя фибулу плаща. — Всем занять свои позиции, летуны — в воздух, Нира, Стоун — передовая! Фаефлай, Мистхил, поглядывайте назад! Клауд и Стар, следите за флангами! Лес решил показать себя...

Казалось, они выпрыгивали из ниоткуда, приближаясь к нам с грацией неживых существ, скаля клыки в жажде убийства. И на какой-то миг пришло понимание: волков пришло не так уж мало, несколько десятков стремились в нашу сторону, огибая стволы деревьев, и всей Ночной Стражи было бы недостаточно, чтобы справиться с ними в честном бою. Но ведь никто и не думал, что все будет так уж просто? Бросив взгляд вбок, смотрю на Вайт Рэма: полная сосредоточенность и готовность к бою, уверенность в правильности приказа — если командир приказал стоять, они будут стоять. А значит, нельзя подвести своих подчиненных.

Посох описывает круг и втыкается в землю. Проклятое светило дня умудряется пробиваться даже сквозь густую крону сумрачного леса, посылая свои лучи на другую планету и отражая их на этот странный лесной мир. Выходит, Воздаяние не имеет здесь своей силы, а так, где пасует клинок — голову поднимает могучая магия.

Тело само опускается на колени, когда меж сведенных ладоней начинает концентрироваться темный шар — слишком уж тяжела ноша новых чар, слишком уж близко враги, чтобы успеть скорректировать вязь заклинания. Волки все ближе и ближе, воздух дрожит от низкого рыка, вырывающегося из глоток неживых стражей Вечнодикого Леса. Они так стараются быть похожими на живых существ, что периодически притормаживают, якобы для поддержания сил.

Но мы то знаем, что это не так: они созданы лесом, и смерть одного не остановит их бег.

"Так идите же сюда, дети природы, вас ведет Лес, готовый убить тех, кто кажется ему опасным. Спешите, ибо не зря принцессы тратили свое время, объясняя правила магии и уча создавать нечто новое каждый раз, когда я касаюсь тьмы в своем теле. Получите то, что вы заслужили."

Первые твари пересекают незримую границу и прыгают вперед, вместе со мной, усилием воли бросающего тело вперед и поднимающего руки на уровень груди. Счет на секунды, но оно того стоит, и в глаза первого волка мелькает что-то вроде удивления.

— Бомбарда!

Шар в руке взрывается потоком яростной тьмы, сметающей все перед собой, и не раня никого сзади незримого конуса чар. В одно мгновение стволы деревьев разрываются в щепки, как и тела врагов, дерзнувших встать у нас на пути. Глядя на воронку перед собой, я чувствую, как губы растягиваются в усмешке, но острая боль в черепной коробке быстро ставит меня на место. Теперь же пришло время Ночной Страже показать, что они не зря бродили по Вечнодикому Лесу, выслеживая волков и добывая их Души Леса.

Туманное копье проносится мимо меня, пронзая древесное создания и взрываясь изнутри, откинув еще парочку противников, стоящих рядом с ним — конечно, мои чары не уничтожили всех волков, думаю, мне еще долго возвращать себе ту силу, что была потрачена из-за Найтмер Мун. Однако пони вместе с чейнджлингом и грифиной бьются на удивление слаженно и четко. Выпады копья Рэма перемежаются сокрушительными ударами копыт, дробящих черепа врагов, раз за разом пикирующие Стоун и Нира заставляют волков бессильно щелкать челюстями в пустоту и нести потери, отвлекаясь на воздушный фронт.

— С правого фланга! Бодро рапортует Фаерфлай, успевая прикрыть щитом Мистхил и заработать мрачный взгляд самой единорожки, пока фестралы расправляются с парочкой "диверсантов", решивших подкрасться к добыче со стороны.

Все это мелькает перед глазами, лишь усиливая боль в голове, однако я не могу поддаться желанию закрыть глаза или потратить темный отвар из нагрудной перевязи: если дела пойдут совсем уж плохо, тогда мне придется вернуться в бой, однако сейчас, без косы, я попросту бесполезен, а количество волков не позволит применить трюк с использованием тени под самим противников.

— Капитан, вы как? Фестралы приземляются рядом со мной, на щеке Стара свежая царапина, броня Клауд немного помята, но в целом оба держатся неплохо. — Скоро мы их добьем, главное, что бы наши маги не снимали щиты с Рэма!

— Вижу... Возвращайтесь на высоту, тут пегас с грифиной справятся.

Кивнув, пони разворачивают кожистые крылья и взмывают вверх, однако их место тотчас занимает Нира, глаза небесной хищницы горят от восторга, на тяжелых клинках прилипли древесные щепки, а сама она готова вновь броситься в бой.

— Ха, вы это видите?! Да мы размажем этих тварей по всему лесу через пару минут! Прикажите нам усилить напор и найти их гнездо!

— Стоять! Будь тут, охраняй меня, мне все еще не стало легче...

На самом деле я немного слукавил: мое состояние уже более-менее стабилизировалось, однако сейчас грифину нельзя было возвращать в бой — она вот-вот была готова сорваться в боевой амок, такой типичный для грифонов и опасный в бою с древесными хищниками. Если они отступают, нет смысла гнаться за этими хищниками: у них нет своей территории или стаи с детенышами, которую можно было бы уничтожить, дабы уменьшить угрозу волков. А глядя на этот огромный лес, становится понятно, почему Селестия не выжгла Эквестрийскую часть Вечнодикого Леса, ведь проще иметь доступное объяснение появлению волков, чем ставить охрану у червоточины и отгонять любопытных авантюристов.

Последний волк падает на землю, когда копье земного пони с хрустом пробивает его голову и наконечник выскакивает из затылка древесного голема. Выдернув оружие обратно, жеребец ловко ловит его на изгиб ноги и застывает в немного показушной позе, однако Рэм, как и остальная Стража, имеют право собой гордиться — на месте боя разбросаны останки многих волков, чьи Души Леса сыграли с ними злую шутку, ведь чем больше кристаллов пробивало оружие пони, тем больше жизненной силы попадало в копыта стражников и охотников. Это была вторая причина не использовать Воздаяние даже в виде посоха — стоило пробить череп, как шанс сломать кристалл повышался втрое, а мне подобное было совсем не на руку.

Приземлившийся рядом с нами пегас гордо козырнул, приложив копыто к голове.

— Капитан, атака хищников отбита, потерь не имеется, однако во время столкновения большая часть кристаллов была разбита.

— И какая-то часть энергии потрачена впустую. Дополнил Мистспиер, подойдя к нам и с сожалением посмотрев на останки древесных хищников. — Каковы будут ваши приказы?

— Рассредоточиться и собрать как можно больше камней. Нам пора возвращаться ко вратам, вполне может быть, что к тому времени сигнальные листы уже сработают и принцесса расчистит нам путь или даст дальнейшие указания.

Кивнув, пони отправились выполнять приказ. Последовавшую было за ними грифину я остановил сразу.

— Ты и Фаерфлай должны следить за тем, чтобы никакое существо не приблизилось к нам незамеченным. Выполняй.

— Есть! Резко взмахнув крыльями, грифина взмыла в воздух, после чего нырнула вниз, к чейнджлингу, однако я уже отвернулся в другую сторону и направился к центру побоища. Подобную атаку мы смогли выстоять лишь благодаря взрывным чарам и исключительной удаче, при которой Стража умудрялась касаться разрушаемых Душ копытами или другими частями тела. Но рассчитывать на подобное вновь было глупо и вредно, а значит, нам нужно было отступить, чтобы зализать раны, оценить ситуацию и прийти уже к точному решению — может ли мы достичь странных пирамид своими силами или же замахиваться на подобные планы с возросшими силами. К несчастью, я точно знал, что, стоит нам продолжить путь, как Лес выдвинет новые и новые полки на защиту неизвестных зданий. Казалось, он точно отмеривает, когда и где должны происходить важные моменты, а так же проверяет, достойны ли мы "пропуска" на определенную территорию. Все больше и больше создавал впечатление, что это странное сознание Леса не только весьма разумно, но имеет материальную форму, однако не было ничего, подтверждающего или опровергающего эту теорию.

— Выдвигаемся! Махнул я рукой, когда большая часть добычи была собрана в седельные сумки единорогов, и пегас доложил о готовности отряда выступать. Едва мы двинулись назад, над нами стали сгущаться тучи, однако в них не было магии ни на йоту, что исключало возможность вмешательства Леса или кого-то еще, потому все пони как-то синхронно опустили головы, в то время как мне оставалось лишь накинуть капюшон. Первые капли дождя упали на зеленый свод леса. Громыхнул гром, а редкие молнии прочертили небо, рисуя картину сюрреалистичного мира. Пахнувший свежестью лес жадно впитывал дар небес, в то время как мы старались как можно быстрее добраться до врат в Эквестрию.

Потоки воды отвесно падали с неба, насквозь промочив Ночную Стражу, упрямо идущую к своей цели. На предложение пегаса разогнать облака я лишь молча покачал головой, а вслух приказал двигаться дальше: Эта погода подчинялась законам природы, а не магии пегасов, потому, вполне вероятно, на его вмешательство ближайшее же облако ответило молнией.

Температура воздуха немного упала, что выражалось в паре, вырывавшемся изо рта, но на это уже никто не обращал внимания. Все мечтали как можно быстрее выбраться отсюда с добычей, хотя никто и не говорил это вслух.

Не знаю, как такое могло произойти, но вскоре на нашем пути вырос овраг, на дне которого беспокойно плескалась вода, успевшая собраться за то время, что небеса проливали на землю скопившуюся в них влагу.

— Всем стоять! "Безумие... Ведь мы не видели ничего подобного на пути вперед! Мы что, сбились с пути?" Подобные размышления заставили меня потрясти головой, отгоняя наступающее беспокойство: отряд оставлял небольшие метки на деревьях и каждый страж точно помнил, откуда пришел. Даже если деревья этого леса и могли ходить, то уж сбить чувство направления так, чтобы все указывали в одну и ту же сторону? Это не так то просто, даже если и брать подобную теорию как одну из возможных.

— Мистспиер, Фаерфлай, поднимите погодные щиты, Рэм, Стоун — на вас костер и пища, Мистхил, помоги высушить дрова. Остальные — следите за лесом, чувствую, мы здесь задержимся.

Волны магической энергии накрыли небольшой участок земли, после чего колдовской барьер укрыл ее от льющей с неба воды. Остальной отряд начал деловито разбивать лагерь, доставая спальные мешки из седельных сумок и указывая нашей целительнице места для "просушки".

Понаблюдав за процессом, я развернулся в сторону оврага и ступил за пределы барьера, позволяя дождю вновь намочить ткань плаща. "Надо будет поблагодарить Рэрити еще раз..."

Подойдя к краю обрыва, я опускаюсь на корточки и с любопытством провожу рукой по земле, после чего подношу измазанные пальцы ближе к глазам. Влага уже хорошенько пропитала землю, однако не смогла скрыть главного — слишком неровная "текстура" разлома указывала на то, что он совсем свежий. Если бы этот овраг образовался естественным путем, то каждый такой дождь старательно омывал бы его стенки, стачивая их. Но это препятствие на нашем пути было создано буквально за пару часов, если не быстрее. "А значит, что-то или кто-то просто так взял и сделал овраг? И был ли смысл у этого действия? Если этот кто-то пытался нас остановить, то по мне так игра не стоила свеч. В любом случае при такой пелене дождя мы вполне можем пропустить следующий овраг, а значит мы застряли здесь, пока погода не придет в норму."

Придя к таким выводам, я встал в полный рост и оперся на посох. "Черт, этот мир встречает нас все новыми и новыми загадками..."

Возведенный от дождя барьер исправно выполняет свою работу, подпитываясь от небольшого сапфира, лежащего рядом с костром — видимо, чтобы не утомлять себя постоянным поддерживанием заклинания, единороги просто зарядили камень и сейчас обсыхали у костра, скинув броню на землю. Стараниями Мистхил круг сухой земли почти дошел до границ магического щита, а потому поняшка выглядела весьма утомленной. Впрочем, едва я появился на границе света, она встрепенулась и попыталась осушить мою одежду чарами, однако Мистспиер уже опередил свою сестру, направив необходимые чары в мою сторону.

— Спасибо. Благодарно кивнул я единорогам, после чего снял плащ и положил его у костра.

После того, как большая часть приготовлений была закончена, я посмотрел на стену леса, омываемого дождем, и задумчиво постучал пальцем по подбородку.

— Фаерфлай, ты владеешь дозорными чарами?

Дождавшись утвердительного кивка чейнджлинга, я посмотрел на на белого единорога, доставшего из своей седельной сумки очередной сапфир.

— Тогда советую укрыть ими лагерь и готовиться ко сну. Не знаю почему, и можете назвать меня мулом, если я ошибаюсь, но этот дождь зарядил надолго. Дежурим по одному — овраг на нашем пути создан совсем недавно и я не хочу, чтобы утром мы проснулись на дне какой-нибудь ямы...

Как это ни странно, но после того, как котелок опустел, никто, кроме Мистхил, не почувствовал ни малейшего желание отправиться спать: все сидели и лежали вокруг костра, устало глядя в пламя. Казалось, словно мы просто отправились в поход, далеко в лес, и не было никаких схваток, и находимся все не в ином мире, а где-то в Эквестрии. Потешно зевнувшая фестралка вызвала невольную улыбку и желание взлохматить ей гриву, что и сделал Найт Стар, заработав хмурый взгляд от ночной пони.

— Благослови Высший мир, с обладателями которого можно отдохнуть душой, просто посидев с ними в лесу...

— Высший? Недоуменно отозвалась грифина, до этого момента чистящая перья.

— Так у нас называют ту Сущность, что создала все миры. Людям так хочется видеть хоть кого-то над собой, что они готовы резать друг друга за то, что один человек называет создателя не так, как его называет другой.

Ответом на подобное высказывание была тишина, в которой Ночная Стража с недоумением смотрела в мою сторону. Мне только и оставалось, что пожать плечами и откинуть на свой походный мешок, успешно заменяющий подушку. С неба, сквозь редкие прорехи в тучах, на меня смотрела все та же огромная планета, однако теперь она была намного ближе к горизонту, но в то же время ничего, напоминающего солнце, на небосводе не появлялось. "Выходит, планета выполняет роль... дневного светила, отражая лучи звезды, вечно невидимой с этой планеты? Почему же тогда здесь вообще возможна жизнь и достаточное тепло?.." Не найдя ответа на подобный вопрос, я не на шутку встревожился, однако решил не подавать виду — мало ли как здесь обустроено мироздание?

— Люди странные создания... Простите, Капитан. Тотчас спохватился Вайт Рэм, на что я лишь покачал головой.

— Иногда я сам не могу их понять, что уж говорить о других существах.

— И во что же верите вы, Капитан? Грей Клауд вновь зевнула, отвернувшись от огня и посмотрев в мою сторону. Не зная, как ответить ей, лишь беспомощно развожу руками. Как объяснить им понятие божества именно так, как его понимают люди, если они практически живут рядом с полу-богинями. Да, не идеальными, но для самих подданных они весьма близки к этим понятиям. "Эх, была бы у меня Музыка Гармонии, там слушателям автоматически "догружают" необходимые знания, необходимые для понимания песни."

— Я вроде как верю во все и ни во что... Эх, трудно объяснить про мир со множеством религий тому, у кого и одной то толком нет.

Странно жужжание из рюкзака сбивает меня с мысли.

— Черт, даже в лесу мобильный достанет... Стоп, мобильный?

Под недоумевающими взглядами Ночной Стражи начинаю копаться в заплечном мешке, отпихивая в стороны разные ампулы, кое-какие инструменты и прочее барахло. Вызванный мною шум даже разбудил Мистхил, чей сонный голос раздался с противоположной стороны нашего маленького лагеря, как и шепот ее брата, кратко пересказывающего содержание беседы. Все это я улавливал краем уха, пытаясь понять, что же такое могло жужжать у меня в рюкзаке. Мысленно молясь, чтобы это не был какой-нибудь параспрайт, я касаюсь прохладной поверхности дрожащего предмета и достаю... Эхо Музыки.

— А это что тут забыло? Недоуменно вопрошаю я воздух, крутя в руке артефакт в виде пирамиды. Вдруг он опять задрожал, словно пытаясь привлечь внимание, после чего приподнялся в воздух и завис над моей ладонью. С негромким щелчком Эхо закружилось вокруг своей оси, в то время как негромкая мелодия начала звучать в моей голове, невольно вызывая улыбку.

— Кажется, я могу вам ответить, во что я верю, но без Музыки Гармонии мне никак не обойтись, ложитесь подобней.

Короткая искра магии, и мелодия начала звучать для всех, охватывая Ночную Стражу и мягко втягивая их в человеческую музыку.

Адам и Ева проснулись с утра,

Их друг Гелиос гордился работой,

Всю неделю будет жара

Эльфийский оракул следил за погодой.

Воздух наполнялся звучанием многих инструментов, некоторые были даже неизвестны ни пони, ни чейнджлингу с грифиной, а мой голос и магия Эха отправляла их в иной мир другой культуры. В какой-то момент они все присоединились ко мне, открывая души навстречу нотам и стихам.

Карлик небесный — крылатый Колибри -
Любил на заре напиться росою,

Зебры, кентавры, волки и тигры,

Мифы бурлят горной рекою...

Словно сама гроза утихомирила раскаты грома, вслушиваясь в нечто такое, что никогда не звучало под этими сводами. Кобылки и грифина закрыли глаза, покачиваясь из стороны в сторону, казалось, даже вздорный характер небесной хищницы позволял пригладить свой неуемный задор и просто отдаться потоку песни. Жеребцы же начали синхронно цокать копытами по земле, выбивая ритм, но первой подпевать начала, все-таки, Мистхил — у нас давно была прочная связь с белой единорожкой, некогда спасенной мною в Кантерлотских пещерах...

Я верю в Иисуса Христа, я верю в Гаутаму Будду,

Я верю в пророка Мухаммеда, я верю в Кришну, я верю в Гаруду,

Я верю в Иисуса Христа, я верю в Гаутаму Будду,

Я верю в Джа, я верю в Джа, я верю в Джа, и верить буду!

Может быть, в это было виновато мое воображение или свет костра, но все мы словно начали светиться изнутри, выводя одну и ту же песню, радостно вплетая в нее свои нотки и мысли. Почувствовав на щеках слезы, я лишь улыбнулся и незаметно смахнул их ладонью. Раз за разом жители этого мира позволяют поверить в добро и стереть еще один кусочек той мерзости, что держится в душе каждого обитателя человеческого мира, вынуждая его быть настолько циничным, что рано или поздно это зло отравит его самого.

Хромой Вулкан разводит огонь -
Тору нужен кованый молот,

единый Творец держит ладонь

Над картой жизни, где будет город

Решив добавить немного импровизации, я закрыл глаза, создавая красивую иллюзию, как безликая фигура, окутанная светом, простерла руку над картой Эквестрии прямо над местом, где сейчас находится Понивилль. На подобный жест пони лишь улыбнулись, в то время как Нира и Фаерфлай недоуменно посмотрели в мою сторону.

Легенды делают нас мудрей,

Мы чувствуем пульс единой Вселенной!

Апостол Петр — Хранитель ключей -
в волшебном танце с Прекрасной Еленой.

С каждым словом песня стремилась вверх и вверх, отвергая все злое и темное, что нас сейчас окружало, заставляя забыть то, что тяготило каждого из Ночной Стражи, включая ее Капитана. А потому припев пелся так, словно мы обращались ко всем мирам, готовые слушать голоса нескольких душ, певших о всеобщем свете.

Я верю в Иисуса Христа, я верю в Гаутаму Будду,

Я верю в пророка Мухаммеда, я верю в Кришну, я верю в Гаруду,

Я верю в Иисуса Христа, я верю в Гаутаму Будду,

Я верю в Джа, я верю в Джа, я верю в Джа, и верить буду!

На втором припеве я открыл глаза, чтобы посмотреть на своих слушателей, ставших такой же частью музыки, как и сам певец...

Я верю в Иисуса Христа, я верю в Гаутаму Будду,

Я верю в пророка Мухаммеда, я верю в Кришну, я верю в Гаруду,

Я верю в Иисуса Христа, я верю в Гаутаму Будду,

Я верю в Джа, я верю в Любовь, я верю в Добро, и верить буду!

И верить буду, и верить буду...

— И верить буду... Последние слова я допел сам, пока музыка тихо угасала, даруя необычную легкость. Опустившаяся тишина прерывалась лишь бесконечным стуком, с каким дождевые капли барабанили по возведенному щиту. Раздавшийся вдалеке грохот грома заставил нас вздрогнуть и посмотреть наверх: тучи затянули небо, но я знал, что сейчас там лишь звездное небо. Наступала ночь, что подтвердило Воздаяние Ночи, тускло блеснув в свете костра, едва я коснулся его древка.

— Значит... Солнца здесь нет? С некоторым удивлением Мистспиер помотал головой, пытаясь что-то разглядеть на небе. "Хм, не я один заметил."

— Есть, но, я подозреваю, оно никогда не видно на небосводе этого странного мира. А теперь можно и укладываться спать — лишь один остается дежурить.

— Я постою на посту. Чейнджлинг поднялся на ноги и прошелся вокруг лагеря, разминая ноги и негромко стрекоча крыльями. — Все равно не усну.

— Ладно, потом разбудишь.

Стоун вяло помахал копытцем в воздухе, после чего уронил голову на лежак и тотчас уснул.

"Черт, мне бы так!" С некоторой долей зависти подумал я, устраиваясь поудобней и закрывая глаза...

Глава 2.4 Странный разговор по душам

Я никогда их не пойму!

Негромко напевая что-то колыбельное, Луна проводила изящным гребнем по моим волосам, пока я лежал перед ней на нашей кровати в Кантерлотском замке. Она чему-то улыбалась и периодически касалась макушки носиком. Царивший полумрак разгонялся лишь светом магического светильника, который сейчас горел лишь в половину своей силы, создавая теплую и уютную атмосферу дома.

— Я сплю, любимая? Принцесса кивнула и одарила меня еще одной теплой улыбкой, которую матери обычно дарят своим детям. Перехватив гребень ртом, она продолжила водить им по моим волосам, словно это было неким ритуалом, который для нас обоих имел особое значение.

— А Зекора и Твайлайт?

— Они сидят в библиотеке с Тией.

Луна отложила в сторону гребень и легла рядом со мной, обняв передними копытцами и прижав к себе. На ответные объятья моя Вуна лишь довольно фыркнула и спрятала лицо в мою "гриву", которую я начал отращивать, неосознанно стараясь подражать пони.

Я хотел рассказать ей о странном мире, что открылся нам за вратами Вечнодикого Леса, однако на ум пришло нечто совсем другое.

— Дорогая, по поводу твоей сестры... В тот день, когда я вернулся из леса, у нас был очень сложный разговор и мы...

— Я все знаю. Ответ Луны заставил меня открыть глаза и с удивлением посмотреть на свою возлюбленную. — Да, Селестия рассказала мне обо всем, что скрывала от меня. И про ваш поцелуй мне тоже известно.

Видимо, на моем лице очень уж сильно было видно смущение, однако пони лишь хихикнула и прижала меня к себе.

— Меня больше волнует то, что мне не рассказала Селестия...

Воцарившаяся тишина показалась мне предгрозовым мгновением, однако Луна лишь тяжело выдохнула и накрыла меня крылом. Появившейся на ее голове обруч табуна мягко засветился и вновь пропал.

— Да, первые пару часов мне хотелось отправить ее саму на луну или солнце, благо там она не погибла бы, но стоило мне остыть и начать соображать, то я поняла причину действий и не могу ее винить. И уж тем более не могу рассказать это Твайлайт и Зекоре по некоторым обстоятельствам.

— По каким обст...

Заткнув мне рот поцелуем, принцесса вновь отодвинулась немного назад и легла на живот.

— И еще... Прости, что не говорила про то, что ты нашел ТАМ. Понимаешь, рани или поздно, но всех, кто достаточно силен, Лес отправляет к себе. Как оно любит говорить — "мы природа, ни добрая, ни злая". Именно потому оно открыло себя тебе — это место, которое вроде бы и является угрозой для нашего мира, однако никогда не нападет само. Оно лишь дает место для охоты, место, где ты должен доказать самому себе, что ты достоин жить.

— Тогда почему он впустил Ночную Стражу? Я понимаю меня — человек никогда не избавится от внутреннего хищника, как ты его не корми овощами, но разве пони так кровожадны, что охота для них — нечто особенное?

Несколько секунд царила тишина, не прерываемая никакими звуками, пока Луна задумчиво водила копытцем по одной из многочисленных подушек, после чего посмотрела на меня.

— Нет, в природе важна не только сила одного существа, но и их союзы, стаи, называй как хочешь. Ты повел — и они пошли, а значит — Ночная Стража тоже участвует в этом странном круговороте охоты, что царит под сводами Вечнодикого Леса. Как думаешь, откуда появилось это название? Когда мы с сестрой ступили под кроны деревьев, Он назвался сам, но пустил нас лишь на несколько метров вперед — изначально Древние существа не вписываются в круговорот Природы, мы выше, чем она. Однако Твайлайт и Кейденс могут пройти сквозь врата. Но лишь с тобой, мой Гвард, боюсь, очень мало наших подданных могут вступить под прохладные своды настоящего Вечнодикого Леса.

Ты должен решить сам, желаешь ли бросить вызов лесу и тому, что скрывается в его глубинах, но будь осторожен. Я... Мы не хотим потерять тебя вновь.

Ее голос на мгновение дрогнул, и я прекрасно знал причину этой паузу, потому поспешил обнять пони и провести рукой по шее, успокаивая свою любимую. Благодарно улыбнувшись, она быстрым движением смахнула одинокую слезу с края глаза кончиком пера и прижалась ко мне теплым боком.

— Как далеко вы от врат?

— Не так уж далеко, но мы встретили по пути овраг, которого не было до этого.

Луна согласно кивнула, после чего легла на бок и уткнулась мордочкой мне около уха.

— Мммхммм, Лес имеет больше власти в собственном мире, а появление препятствия было бы первым предупреждением о том, что вы должны остановиться.

— Да, мы разбили лагерь и выставили барьеры.

— Ты сделал все правильно. Я просто... Я просто не понимаю, что именно хочет показать или сказать Лес. Сообщения от Ночной Стражи по зачарованным запискам пришли только недавно и мы поняли, что чары явно преодолевают сложный барьер между мирами, ведь вы писали о проблемах, которые появились сразу после появления в том мире. А сейчас уже ночь, потому я пролетела к тем вратам и увидела там кокатриксов. Понимаешь, эти существа, как и многие жители природы, тоже слышат глас Леса и собираются там лишь в ожидании "охотника". И раз они все еще там, значит Вечнодикий продолжает испытывать вас. А значит, нам пора прощаться.

— Сон пролетел так быстро... Пробормотал я, поцеловав Луну.

Глава 2.5 Проигравший

Там, где можно победить, можно и проиграть.

Когда глаза открываются, первое, что ты видишь, может настроить тебя на весь день. Однако огромная планета, нависающая, казалось, над самой твоей головой, немного давит на психику, заставляя чувствовать себя ничем. И стоит просто выбросить ее из головы и встать с плаща, что я и сделал. Увидев, что я встал, большая часть Стражи начала собирать лагерь и будить тех, кто все еще спал. Едва последний след нашего пребывания был уничтожен, Стоун поднялся в воздух и что-то крикнул, указывая вперед.

Оврага не было.

После пары попыток вернуть челюсть на место, я неосознанным жестом нащупал Воздаяние, которое сейчас покоилось в ремнях за спиной, укрытое плащом и жаждущее того, чтобы я отвел руку назад и потянул за древко вниз и вправо, но... Но лучи невидимого солнца уже падали на этот мир, отраженные от другой планеты. "Проклятье... Выходит, в этом мире я вынужден полагаться лишь на тень? Вряд ли мы рискнем сунуться в гущу ночью — слишком уж тут другие правила "игры". Дискорд подери этот мир... Интересно, а где его сейчас носит?"

Шум со стороны леса заставил нас резко обернуться обратно, как раз вовремя, чтобы увидеть величественного оленя, выбегающего из чащи леса. Его шикарные рога светились тускло-желтым светом, по ним периодически пробегали темные искры, глаза светили белым пламенем, вся его фигура говорила о том, что перед нами существо, владеющее магией так же естественно, как и птица своими крыльями.

Увидев нас, он встал на дыбы, по росту же это создание был примерно равно Селестии, а может и больше.

— Прочь, тени Леса! Я знаю, вы принадлежите Ему!

Сгустившаяся меж его рогов сфера из пламени ослепительно сверкнула, заставив меня рефлекторно вытащить Воздание, в которое и врезался шар. Обжигающий огонь окутал меня, вызывая страшную боль, однако оно практически сразу пропало. Приоткрыв глаза, встречаюсь взглядом с чейнджлингом и благодарно киваю, откидывая бесполезный артефакт.

— Уйдите, твари! Свет богини опалит вас!

Очередные чары, теперь уже в виде пламенной молнии, бессильно разбиваясь о выставленный мною теневой щит. Выдернув из перевязи флакончик с зельем, быстро опустошаю сосуд и делаю шаг в сторону безумца.

— Стой! Мы не причиним тебе вреда! "Странно, почему он говорит на эквестрийском? Эффект переноса между мирами?" Мы даже не знаем, кто ты? Как твое имя?

Подобный вопрос выбивает его из колеи. Олень останавливается и смотрит на свои ноги, словно впервые в жизни их увидел.

— Мое... Мое имя... Мне, мне дали его давно, когда отправили служить ЕЙ. ОНА была прекрасна, само пламя, само тепло... Сама жизнь...

Казалось, он забыл о нашем существовании, позволяя нам осторожно двигаться в его сторону и держать оружие с магией наготове.

— Я стал ее верховным жрецом, имел право говорить с НЕЙ лицом к лицу... ОНА... ОНА отправила меня на испытание, когда я признался ЕЙ... Признался в том, что сокрушен ЕЕ красотой... ОНА сказала, что я должен понять огонь и подсказала место... Место "охоты", куда я шагнул, желая быть с ней...

Внезапно огонь в глазах потух, серая радужка глаз непривычно смотрелась для такого величественного существа, словно она тоже подтверждала его безумие.

— Здесь нет Светила, здесь нет ее! Лишь жалкая тень, все для меня лишь жалкая тень!! Сгорите в ЕЕ пламени!!!

Олень резко дернулся, вновь вставая на дыбы и сбив с ног Найт Стара. Казалось, еще секунда, и тяжелые копыта упадут на голову фестрала, размозжив ее по земле. Первое, что попадается мне под руку — изогнутый клинок на боку Ниры, который я резко выдергиваю и бросаюсь вперед, под ноги обезумевшего существа. Левая рука попадает точно под сгиб ног, удерживая его от падения, в то время как сталь с противным чавканьем входит в плоть. Громкий крик боли и волна обжигающей магии откидывает нас назад, несмотря на воздвигнутые щиты. Выхватившая тяжелые клинки грифина первой приходит в себя и кидает свое тело вперед, однако на полпути неведомая сила подхватывает ее и швыряет в ближайшее дерево, заставляя сползти по стволу.

— Гх-капитан... Нира с трудом вдыхает после такого стремительного "полета" и бросает мне легкий клинок — тяжелые выпали из лап при падении и искать их нет времени.

Рукоять меча удобно ложится в ладонь, наполняя тем самым чувством, когда ты держишь в руке тщательно выкованное оружие. Луч огня из сферы меж рогов оленя отклоняется в сторону встретившись с серебристым зеркалом, а я вновь рядом с ним. Олень в очередной раз встает на дыбы, однако я уже у его задних ног. Два взмаха и краткая молитва о том, чтобы у него было такое же строение тела, как и у тех же пони. Крик ярости и боли возвещает этот мир о том, что сухожилия у этого существа на привычном месте. Звук падения тела, и я уже сижу на нем. Меж рогов наливается кровью какие-то очень уж сильные чары — меня обдает жаром еще до того, как заклинание вырвется на свободу. Левая рука хватает безумца за морду и резко дергает вверх. Влажный хруст плоти — клинок пронзает нижнюю челюсть и вспарывает горло мага.

По телу проходит судорога, конечности оленя задергались в предсмертных конвульсиях, знаменующих конец жизни бедняги.

Поднявшаяся на ноги Мистхил оцепенела, глядя на развернувшуюся перед ней картину: я, с окровавленным клинком, и мертвый безумец с распоротым горлом.

— Отправляйся к своей богине, глупый жрец...

— К-капитан... Пролепетала пони, однако ей стало плохо и она поспешно отвернулась. Грифина же одобрительно проклекотала что-то на своем языке, поднимаясь на ноги и возвращая клинки в ножны. Когда я попытался достать оружие из тела оленя, то с удивлением обнаружил, что лезвия клинков расплавлены.

— И впрямь, жрец огня. Растерянность в моем голосе заставила Ниру подойти ко мне и с любопытством посмотреть на останки оружия.

— Проклятье. Знала бы, кинула вас тяжелые клинки, Капитан. Они специально куются так, чтобы выдерживать тяжелые условия, такие как погружение в кислоту и прочее. У нас в горах живут твари, чья кровь плавит камень.

— Чтож... Придется ковать тебе новое оружие. С мрачным видом кидаю ей эфесы, которые грифина поймала и любовно вернула их в ножны.

— Что за хрень тут вообще творится, вот что главное? Раздражение и адреналин наконец нашли выход, когда в голове вновь раздался странный голос, говорящий образами.

"- Он проиграл. Пришел за утверждением. Проиграл..."

— Значит ВОТ, что ждет того, кто не прошел охоту?..

Тишина опустилась на поляну, словно отдавая последние почести павшему жрецу.

Глава 3. Иные пути

Арт по главе скоро появится в группе в ВК

Глава 3.1 Рывок назад.

Кровь на клинке...

На лицах кобылок проступило то самое чувство, которое можно увидеть на лице человека, никогда до этого не видевшего смерть себе подобного — отвращение, внутренний страх и настороженность. Все-таки охотиться даже ради пропитания и убивать разумное существо — это две разные вещи. И лежащий перед ними труп оленя прекрасно показывал подобную разницу.

Пока Ночная Стража приводила себя в порядок, я с недоумением посмотрел на свои руки. "Ну что, опять за старое, Дэс?" Однако другая деталь тотчас переключила внимание на нечто более важное — он мог убить моего подчиненного, потому я не испытывал никакой жалости или сожаления. Кровь на руках. Что странно, ведь лезвия легких клинков грифины словно испарились, оставив после себя лишь жалкие оплавленные обломки, торчащие из эфесов, однако мои конечности не пострадали ни на йоту. Стало ли это результатом моей натуры, или же здесь было нечто иное? Оглядевшись по сторонам, я осторожно коснулся ладони кончиком языка... и с невольным шипением отпрянул назад: она жглась, будто мне вздумалось лизнуть раскаленную сковородку. Недоуменно оглянувшийся Найт Стар сделал понимающее лицо и подошел ко мне вплотную.

— Кровь?..

— Словно жидкий огонь. Мрачно буркнул я, старательно вытирая руки о траву и радуясь тому, что она была достаточно влажной после вчерашнего дождя. Едва последняя капля оленьей крови благополучно стерлась с ладоней, пришлось возвращаться ко вполне себе логично вопросу — что же делать с телом. Почему-то ни у кого не возникло и мысли о том, чтобы оставить его на растерзание неведомым хищникам, однако было непонятно, по каким традициям его хоронить. В тот момент это казалось очень важным.

— Я бы предал его земле, но, думаю, темная магия была бы не особо этична в этой ситуации. В принципе, мое высказывание было лишним, все и так понимали, что странного жреца необходимо похоронить как единорога. Проблема была в том, что обычно тело специально подготавливалось к распылению на первичную магию, а у нас времени как раз и не было.

— Думаю, он оценит.

Рог Мистспиера ярко засветился и кокон пламени окутал тело, не выдавая наше присутствие дымом или треском. Спустя пару секунд все было кончено, от оленя не осталось ничего.

— Самые лаконичные похороны на моей памяти. Хмыкнул Скай Стоун, однако все признали, что в этих обстоятельствах единорог еще и сделал безумцу немаленькую услугу, похоронив его в стихии возлюбленной ему богини.

— То-то будет смеху, если окажется, что их погребают как-то иначе. Грей Клауд в последний раз взмахнула крыльями, проверяя их на повреждения, после чего повернулась в нашу сторону и стушевалась под осуждающими взглядами. — Что? Я просто предположила!

Мне оставалось лишь закатить глаза и махнуть рукой, приказывая отряду выдвигаться. Путь был свободен, а значит, нам стоило поторопиться, пока на нас не выскочило еще какое-нибудь безумное или просто агрессивное создание. С каждым шагом мы вновь углублялись в лес, однако после этой ночи все вокруг изменилось — появились новые цветы, ветви некоторых деревьев оплетали странные лозы, к которым уже никто не приближался, прекрасно помня "кустик" со скверным характером. И едва мы посчитали, что сможем поддерживать хороший темп до самих врат, как Стар предупредил нас о том, что две мантикоры двигались навстречу нам по воздуху.

— Дискорд, этот Лес точно хочет нас довести, летуны — вниз, прячемся!

Отряд быстро рассыпался в стороны, стараясь укрыться под кронами деревьев, при этом весьма подозрительно глядя на кусты, в изобилии растущих рядом с этим местом. Прижавшись спиной к дереву, с напряжением смотрю на небо сквозь густую листву. Два хищника, видимо, заметившие фестрала, сейчас медленно кружили над нами. Приглядевшись к существам, я с досадой вцепился в ствол дерева: нам, как всегда, "повезло" наткнуться на королевских мантикор. И что-то подсказывало мне, что они нас все равно найдут — слишком уж подозрителен сам факт их появления тут. Словно кто-то или что-то направило их сюда.
"И я, блин, даже знаю, что именно их сюда направило... Проклятый Лес, ты вновь бросаешь нам вызов? Обычную мантикору наша команда свернет в бараний рог, с королевской могут быть проблемы, особенно при свете дня. Но две, да еще и без Воздаяния? Думай, Дэс, думай. В природе есть три выхода — победа, поражение и бегство."
Я бросил взгляд на Мистхил — она нервно прикусила копытце правой ноги, глядя вверх. Почувствовав, что на нее смотрят, пони опустила голову и несмело улыбнулась, когда я подмигнул ей.
"Они — костяк Ночной Стражи, но даже сейчас я чувствую, что все равно хочу защитить даже их. Воспитать в этих пони защитников, которые будут наследовать нашу с Луной идею."
Очередной круг хищников в воздухе. Слишком настырны для простых животных, только глупец не понимал бы, что какая-то сила тянет их сюда. Глядя на них, можно сразу понять, что они могут долгое время парить в воздухе, в отличии от обычных собратьев — их система полета также зависит от магии, текущей по жилам существ этого мира. И если вспомнить их сильное противодействие волшебству, неестественное мощные крики, можно просто сложить один плюс один и получить логичный ответ: нам придется сразиться с ними на их условиях и без Воздаяния.
"А вот сил у меня не так много, как хотелось бы. Но если постараться..."
Патовая ситуация иногда требует очень неожиданных решений. Например, перевернуть стол с шахматной доской.

Подняв вверх руки со скрюченными пальцами, медленно опутываю воздушное пространство незримыми путами — при всей своей волшебной природе мантикоры не являются магами, а потому не смогут почуять изящные чары иллюзии.

— Или могут. Помертвевшими губами шепчу я, когда одна из хищниц уходит в крутое пике прямо в мою сторону!

— Твою мать!

До столкновения считанные мгновения, или постараться успеть возвести барьер, или продолжать стягивать разум второй хищницы. Чейнджлинг и единорожка решают эту дилемму за меня, довольно синхронно возведя нечто вроде серого щита, в который врезается ядовитая тварь. В ту же секунду ее парящая в небе "напарница" вдруг резко поворачивается и летит вглубь леса, а я бессильно сползаю по стволу дерева: пробить естественную защиту от магии — это очень тяжелый труд, который буквально выжимает меня, словно тряпку. Сил нет ни на магические действия, ни на то, чтобы банально встать. "Да и какой толк без оружия?"
Мантикора медленно поднимается на ноги, тряся головой — видимо, хорошенько так впечаталась — и пытается прийти в себя. К несчастью, ей на это нужно мало времени, потому она оглушительно рявкает в мою сторону, все-таки разбивая барьер, и уже готовится к прыжку. Который прерывается почти в самом начале, когда копье Вайт Рэма пробивает сложенное крыло и вонзает в бок с такой силой, словно выпущено из баллисты. Успев заметить исчезающее мерцание на самом древке, мысленно хвалю Мистспиера за догадливость — если прямые магические атаки блокируются, что мешает просто ускорить само копье?

Вырванное копье переламывается пополам, словно легкая тросточка, а ведь нельзя сказать, что пони плохие оружейники или же недобросовестно относятся к своей работе, хотя сейчас большая часть оружия нужна лишь как дань традиции. "А ну соберись, тебя сейчас сожрут, а ты тут думаешь о какой-то херне!" Увы, дальше подобных мыслей ничего не ушло тело все еще меня не слушалось, не было сил даже дотянуться до перевязи с зельями, однако теперь хищница бросилась в сторону земного жеребца, который чудом успевает отпрыгнуть назад, спасаясь от взмаха когтистой лапы. Весь отряд уже перестроился для боя и отбегает от деревьев, под кронами которых они прятались от мантикор. Единороги поспешно возводили чары, упрочняющие броню Рэма, что было для него единственным шансом выдержать прямой удар лапы или хвоста. Все-таки тяжелая кавалерия не предназначалась для боя с такими хищниками, в отличие от тех же древесных волков.

Почувствовав колдующих единорогов, мантикора издает очередной рык и пытается совершить рывок в их сторону на полураскрытых крыльях, одно из которых еще и повреждено, но тотчас врезается в выросшую на ее пути фигуру жеребца. От подобного столкновения обоих противников прокатывает по земле, и, пока хищница еще неподвижна, грифина и фестралы стремительно пикируют вниз — Стар и Клауд буквально полосуют хвост зверя когтями из наножных браслетов, отделяя его от тела, а Нира с яростным клекотом вонзает клинки в грудь монстра, успев вбить их лишь наполовину.

К несчастью, сознание постепенно гаснет, издевательски позволяя досмотреть, как мантикора стряхивает стражников, уже не такая грозная, но все еще опасная. Последний блеск света и я падаю во тьму.

Неслышимый зов исходит из груди, заставляя тянуться вперед, за ним. Кажется, что стоит протянуть руку, и ты окажешься в безопасности, и, последовав за этим странным чувством, буквально вываливаюсь на кровать в Кантерлотской спальне. Стоящая у окна Твайлайт с радостным визгом кидается на шею, опрокидывая на спину.

— Привет, звездочка моя. Это твой сон? В ответ аликорночка кивает и вновь обнимает меня за шею.

— Луна сказала, что нам стоит спать по очереди, это поможет кому-то всегда оставаться на связи, пока ты там. Что "там", любимый? Судя по словам принцессы, ты оказался где-то в ином измерении?

— Ну, скорее просто другой мир. Рассеянно гладя ее по кьютимарке, я смотрю ей в глаза, в очередной раз удивляясь тому, какими красивыми являются жители моего мира.
"Хм, и правда — теперь моего мира." Прижав Твайли к себе, я некоторое время молчу, вспоминая, как я попал в этот сон и думая о том, что сейчас происходит в реальности. Неприятное чувство сосущей пустоты вдруг накрывает с головой, заставляя поспешно отстраниться от кобылки и схватиться за грудь.

— Дэс? Любимый в чем де... Дэс! Посмотри на себя! Она в ужасе тыкает копытцем в мою сторону, после чего закрывает глаза и пытается сосредоточиться. Чувство Повелителя Снов говорит о том, что аликорн пытается создать темное заклинание, которое, разумеется, во сне не действует. Но сейчас меня больше волнует побелевшая кожа, чей цвет очень неприятно напоминал мне о том, насколько неестественно она может выглядеть, как и мои руки.

— Что с тобой? Ты... Ты почти без энергии, тебе нужно зелье или заклинание... Подожди, я попытаюсь что-нибудь придумать...

Кобылка заметалась по кровати, словно пытаясь решить, в каком направлении лучше всего броситься, однако вспоминает, что находится во сне.

— Дэс, что происходит, почему ты без энергии?

В ответ на ее вопрос, я лишь закрыл глаза и попытался прощупать окружающий реальный мир, и первое, что бросилось в глаза — то, что все чувства указывают на какую-то рану грудной клетки.
"Видимо, мантикора до меня все-таки добралась, и Ночная Стража не может ничего с этим сделать." К несчастью, сознание ослаблено магическим истощением и не желает вернуть меня назад.

— Разбуди меня! Я успею сказать принцессе Луне и принцессе Селестии, они помогут! Они...

Лучший способ оборвать пони в этот момент — обнять ее и молча прижать к себе, не давая вырваться.

— Мы далеко от врат, и найти нас будет не так-то просто, я ведь не могу отсюда приказать кому-то взлететь в небо для подачи сигнала. А ведь почти все, через что мы прошли — один сплошной лес. Сейчас нам нужно просто надеяться, что Стража справится.

— А если не справится? Твайлайт вот-вот была готова расплакаться, чего мне совсем не хотелось, потому я просто лег на спину, утягивая любимую за собой.

— Я верю в них, они справятся. Очередное странное чувство пустоты заставило меня лишь сильнее прижаться к поняше в попытке скрыть мои ощущения.

— Дэс, мы должны тебе помочь, твоему телу нужна темная энергия... Где же можно достать ее сейчас... Так, отвары и чары не действуют, мы ведь во сне... Во сне!

Волшебница резко вскинула голову, уставившись на меня.

— Ты можешь взять энергию из чужих снов!

Последовав ее совету, я потянулся к иным грезам, но сильный удар буквально вбил меня обратно в сон Твайлайт: я был в ином мире, другие грезы были закрыты для меня, и лишь наша с табуном связь позволяла мне "нырнуть" в их сны. Все это за мгновение пронеслось в моей голове, словно некто терпеливый объяснял правила игры.

— Я... Прости, звездочка, я могу быть лишь в твоем мире сновидений, или Луны с Зекорой.

Казалось, она просчитывает сотни вариантов в голове, когда какая-то мысль заставила ее решительно тряхнуть гривой и встать на кровати.

— Ты должен взять силы у меня.

С недоумением посмотрев на лавандовую поняшу, я даже более-менее спокойно перетерпел очередную волну боли.

— Можешь взять энергию из моего сна.

Печально улыбнувшись волшебнице, провел рукой в воздухе, не указывая, в общем и целом, ни на что.

— Ты где-то видишь монстра или кошмар, который я должен уничтожить? Мы в обычном сне, и вытянуть из него мне просто неч-гх-чего...

Ощущение боли в груди все нарастало, однако следующие слова заставили меня забыть обо всем и в недоверии уставиться на кобылку:

— Тогда преврати его в кошмар и выпей силу! Все нормально, правда. Ты ведь уже делал так, чтобы набраться сил.

— Ты понимаешь, о чем вообще просишь? Сурово переспросил я, задавив в себе желание отшлепать самоуверенную пони. — Тебе придется воспринимать это всерьез, чтобы кошмар дал силу, это значит — мне придется пугать по-настоящему, ты не будешь помнить о нашем разговоре до того, как проснешься.

Не медля ни секунды, принцесса кивает и встает с кровати, напоследок поцеловав меня в губы.

— Быстрей, Дэс, ты выглядишь совсем плохо...

К несчастью, она была права — даже в мире снов моя кожа стремительно белела, вот-вот готовясь обратиться в то жуткое подобие себя, что покрывало тело лича. В последний раз бросив взгляд на Твайлайт, позволяю силе Повелителя Снов окутать грезы своей любимой, но передо мной встал вопрос — чего же она боится? Лезть ей в голову для поиска кошмаров я посчитал просто неэтичным, подобное можно вполне обоснованно назвать тотальным свинством по отношению к пони. Однако сейчас, когда у того меня почти не было энергии, мир Снов все неохотней слушал мои команды, отказываясь замедлять время и не давая мне шанса подобрать что-то достаточно мягкое.
"Прости, любимая..."

Необычно тихий, Вечнодикий Лес никак не походил на то, о чем временами говорили жители Понивилля. Иногда необычные деревья лишь разнообразили внешний вид этого места, но ничего пугающего или опасного из себя не представляли. Легкий ветерок молчаливо перебирал листву, что послушно колыхалась под его эфирными прикосновениями, с высоты можно было вообразить, будто под тобой море, зеленые волны которого слабо катились в одну сторону. Однако тот же пегас уловил бы нечто странное в потоке воздуха — при всей своей естественности, он дул в одну точку, мягко и почти ненавязчиво вынуждая всех следовать в определенную точку.

Идущая по земле Твайлайт боролась со странным страхом распахнуть крылья и взлететь в небо. Но больше всего ее настораживал сам Лес — она была здесь уже не раз, и точно могла сказать, что он никогда не был таким подозрительно гостеприимным. Неосторожный путешественник всегда мог нарваться на что-то необычное, а временами и смертельно опасное, это могло быть что угодно, от ядовитой шутки до гидры. Сейчас же все вокруг просто ненавязчиво указывало дорогу. Не понимая, что она тут делает, волшебница создала фиолетовый пузырь барьера вокруг себя и двинулась вглубь леса. Вскоре ее слуха достигли звуки боя, странный звон и хлопки творимых чар.

Внезапно все стихло. Чувствуя неладное, Твайлайт побежала вперед и в какой-то момент оказалась у странной поляны, в центре которой стоял Дэс в обличии лича. Это необычное зрелище так сильно привлекло внимание кобылки, что она не сразу заметила Луну и Найтмер Мун. Однако, едва эта деталь впечаталась в ее сознание, как волшебница быстро заткнула рот копытцем, чтобы не выдать себя неосторожным вскриком.

— Я всегда слушал тебя, моя принцесса, и пытался донести твои идеи до пони, но мой голос всегда был тих. Я всего лишь твой шепот. Лунный Шепот, принцесса Ночи. Отныне я Death MoonWhisper, Дэс Мун'Уиспер, если пожелаешь. Атакуй... Луна.

Стремительный рывок вперед и копье рассекает воздух. Но ее любимый не уклоняется, он молча падает на колени и колдовское оружие пронзает череп, опрокидывая лича назад.

— Нет! Раздается крик обеих кобылок, когда Твайлайт выскакивает из кустов и бросается вперед, к телу. В этот же момент сильная волна энергии исторгается из тела молодой аликорночки, но она этого уже не видит — незримая сила выталкивает ее в реальный мир. Вышедший из ниоткуда Дэс печально посмотрел на небольшой камень в своей руке и с досадой раздавил его в ладони. Ужас и печаль Твайлайт были настолько сильны, что глаза человека на мгновение полыхают привычным огнем, но в ту же секунду его швыряет обратно в тело.

— Мистхил, что с ним?

— Я... Я не понимаю. Голос единорожки звучал растерянно, в нем проскакивало удивление на грани испуга. — Его достала мантикора, пока он валялся в отключке, и сильно повредила грудную клетку. Если честно, я не надеялась, что Капитан выживет после такого. А сейчас посмотри...

— Раны почти затянулись... Ты напоила его отваром? Казалось, Найт Стара ничто не могло удивить, хотя его голос и дрогнул в начале.

— Да, но... Ну, ты знаешь, даже ОН, пролежав с такой раной, должен был умереть.

— И что меня все так хоронят...

С трудом произнеся это, услышал вполне закономерный писк единорожки и кашель подавившегося своими словами фестрала. Попытавшись открыть глаза, с недоумением осознаю, что мы находимся все там же, где я и отрубился. В поле зрения вновь появилась белая кобылка, бережно поднеся склянку с темной жидкостью к моим губам и практически насильно вливая ее в меня.

— Не двигайтесь, Капитан...

— Что... Произошло?.. Успеваю поинтересоваться я в паузе между приемами зелья.

— Когда вы потеряли сознание, на поляну вернулась вторая мантикора, еще более злая, чем та, которую мы успели убить. Мы не ожидали этого и... нас немного потрепало, ничего серьезного, кроме Вайт Рэма — мантикора пробила доспех и повредила грудь. Броню то мы сняли, сейчас он спит под действием зелий, но я не уверена, что можно подлатать его в походных условиях. Вам тоже стоит поспать, Капитан.

Отрицательно помотав головой, я пытаюсь встать, это удается, но с некоторым трудом: мышцы не слушаются, а ноги, вдобавок, еще и дрожат, словно у старика. Мистхил печально вздыхает и указывает на Воздаяние, которое я поднимаю с земли и использую в качестве дополнительной точки опоры. В таком состоянии доковылять до лежащего Вайт Рэма не так уж трудно, однако открывшееся зрелище не доставляет энтузиазма — удар хищницы пришелся в самую грудь, и деформированный доспех внес свою лепту в повреждения.

— Хреново... У него будут осложнения, если не заштопать его сейчас.

Словно в ответ мягкая волна силы толкается в подсознание, напоминая об энергии от кошмара, готовой влиться в тело или направиться по другому пути.

— Мистхил, иди сюда. Остальные — на защиту.

Молча кивнув, Ночная Стража занимает позиции, в то время как единорожка подходит к жеребцу.

— Капитан, вы уверены? Тогда вы, конечно, исцелили крылья пегаски, но тут...

— Именно потому мне нужна твоя помощь. После того, как мои чары завершат свое действие, ты должна наполнить его тело чарами исцеления. После этого разделитесь на две части. Одна останется охранять меня и Вайт Рэма, другая направится к вратам, где вас уже должна ждать принцесса Луна или стража.

— Вы тоже останетесь?

На вопрос медика я лишь невесело улыбнулся и потер руки: после темного исцеления наверняка буду валяться без сознания — при всей эмоционально отдачи Твайли, большая часть энергии ушла на заживление и поддержание чар, что не позволяют мне сверкать почти оголенным черепом перед жителями Эквестрии.

— Более того, в качестве лежачего балласта. А потому, будь так добра — подержи его во сне еще какое-то время. Это, может, и не крылья, но если пациент проснется посере-гх, да что же это такое... операции, то нам придется еще и его успокаивать.

Привычная искра магии зарождалась глубоко внутри самого "я", что многие зовут душой, посылая темную энергию из своего центра, что отныне вынуждено выживать, основываясь на темной магии. Да, это извращает все привычные многим понятия жизни, но вот он я — мертвое существо, манипулирующее тьмой и смертью. Может быть, где-то есть целые миры, населенные не-мертвыми существами, отлично уживающимися с окружающей реальностью, но здесь же моя природа — строжайший секрет, в который поверят лишь зебры и особо пытливые ученые.

Меж разведенных ладоней сгущается темный туман, чьи жадные языки впиваются в плоть жеребца, разделяя ее на слои и поднимая наверх, открывая его грудь наподобие жуткого альманаха. Места стерильней, чем это, сейчас не найти во всем мире — тьма уничтожает малейшие бактерии, попадающие в поле чар, обеспечивая неестественную чистоту. Нити заклинания поспешно сшивают плоть, не имея возможности просто вдохнуть в нее жизнь, как это делают целители светлой магией жизни. Однако же подобная магия намного менее энергозатратна, а потому — у Вайт Рэма есть шанс на то, что подобная рана не помешает ему и дальше служить принцессе Луне.

От неестественного вида разворачивающейся ситуации даже гордая охотница грифонов поспешно отворачивается, бормоча под нос какие-то ругательства. Услышав пару новых оборотов, я лишь невесело хмыкаю и вновь перевожу все внимание на творящуюся магию. С каждым наложенным швом чар ко мне приходит понимание, что подобная ситуация требует чего-то еще. Иной энергии, основанной не на тьме. Вполне может быть, что в исцелении поможет... смерть? Позволяя заклинанию идти своим чередом, я закрываю глаза и пытаюсь понять. Понять, что же я слышу.

Зов. Меня зовет то же, что заставило склониться над трупом кокатриса, то же, что вынудило тело создания конвульсивно дернуться тогда, когда его душа покинула тело. Лича звала смерть. На сама его персонификация, разумеется, вовсе нет — лишь факт перехода, что высвобождал силу, которую достаточно беспринципный и уверенный в себе маг мог поставить под свой контроль.

Мертвые мантикоры на этой площадке были сильны — они прожили долгую по своим меркам жизнь и потеряли ее в бою, подобно гордым хищникам. И это жестокое желание убивать и жить витало над их телами, взывая к бессмысленному отмщению: никакое неразумное существо не хочет умирать, против этого вопят все инстинкты, заставляя огрызаться до последнего, даже когда твои кишки волочатся за тобой по земле.
"Взять ее. Силу умерших. Она сладка и обещает покой, но никогда не лжет — энергия смерти опасна для тех, кто не достаточно опытен, для тех, в чьих жилах еще струится жизнь. Но... В моих жилах кровь уже не течет. Я живой, мне нужна пища, вода, отдых, сон. И я мертв, настоящему мне не нужно ничего, кроме энергии, поддерживающей жуткое подобие жизни. Два начала слились в одном, благодаря невозможным чарам, позволяющим мне быть по обе стороны ворот Жизни и Смерти. И Тьма со Смертью — мои."
Тонкий ручей магии смерти напитывает чары, поддерживая в них неестественность действий и решительно отрезая возможное зарождение воспалений и прочего, поспешно скрепляя мясо и мышцы, восстанавливая кости и кожу. Последним мазком по очередному шедевру темного исцеления становится белая шерстка, укрывающая гладкую кожу пони.

Я пытаюсь встать на ноги, но они словно превратились в вату, в глазах темнеет...

Это не отсутствие силы, лишь справедливая плата за сложные чары, которую я с удовольствием заплачу за здоровье и будущее своего подчиненного.

— Капитан? Держитесь! Голос единорожки становится последним, что достигает моего слуха, когда веки смыкаются и я заваливаюсь куда-то вбок.

Глава 3.2 Краткий диалог с вечным слушателем.

Странные вы существа, то зовете, а как приду — бледнеете и шлете прочь!

Комната выдержана в серых тонах и обставлена нейтральной мебелью, словно тот, кто проектировал ее, задался целью точно указать, что она — лишь задний фон, ничего не значащий и никоим образом не влияющий на главное действо. Единственное, что выделялось здесь — стол в центре комнаты. Выточенный из черного дерева, он выглядел весьма мрачновато, как и тот, кто сидел за ним. Человек был весьма высокого роста, одет в официальный, пусть и немного старомодный, костюм, подчеркивающий его худобу. Бесцветные глаза устало смотрели на небольшую книжку, лежащую перед ним, страницы которой медленно переворачивались одна за другой. При моем появлении он с некоторым облегчением на лице захлопнул свое чтиво и пододвинул его к краю стола.

— Садись.

Голос моего собеседника был чуть более выразителен, чем его взгляд, можно даже было сказать, что ему не чужды обычные эмоции и способы самовыражения.

Появившийся стул был словно отлит из серебра, на спинке его изображены кьютимарки моего табуна.

— Долго ты будешь стоять? Как говорят у вас? "В ногах правды нет, нет ее и выше."
Несмотря на свой вид, само сиденье было более удобным и теплым, чем можно было ожидать от серебра. Сидящий передо мной человек посмотрел мне в глаза, вызывая одним лишь взглядом паническое желание оказаться где-нибудь в другом месте, однако это чувство тотчас пропало, сокрытое за пеленой спасительного барьера.

— Я удивлен тому, что ты все еще здоров и более-менее жив, если учесть то, что ты постоянно попадаешь в какие-нибудь передряги.

— Ну... Я... Стоп, разве ты не должен быть вроде как зол на меня?

Его спокойное поведение меня удивляло: кто, как не я, был плевком в лицо сущности, что сидела передо мной? Но тот лишь слабо улыбнулся в ответ.

— Почему я должен злиться на тебя, носящий мое имя?

Такое обращение еще больше вызывало чувство опасности и желание никогда не вставать на пути того, кто сейчас сидел передо мной, чье кресло, казалось, было сделано из грязного тумана, обретшего твердость.

— Я сбежал от тебя и...

— О-о-о, нет-нет-нет, Дэс, ты не сбегал от меня.

Смерть иронично усмехнулся, коснувшись книжки кончиками пальцев и пододвинув ее к себе. От его касаний по обложке прошла странная рябь, проявляющая рисунок в виде моей метки в центре книги.

— Когда-то я убил тебя. Изъял из обгоревшего куска мяса то, что было нужно достать. А вот уже куда отправилась душа — это, если так подумать, меня не касается. Ты помнишь?

Я содрогнулся, едва картина вновь появилась перед глазами — высокая фигура в капюшоне и нож с серпом-лезвием в костяной руке. Все еще не могу понять, что же сделал Смерть, но понимаю, что это может быть очень важно. "Может, спросить у него?" Отбросив подобную мысль как крамольную и бесполезную, вдруг замечаю, что уголки его губ приподняты, словно он... ухмыляется?

— А может, все-таки спросишь? У тебя множество вопросов, а у меня множество ответов, которые я, как знать, подарю тебе, лич?

С чем бы сравнить подобное предложение? Как если бы к вам на улице подошел король и предложил помощь? Нет, слабо. Как если бы к вам спокойно так завалились ангелы и пообещали поделиться информацией? Да, это ближе.

С растерянностью гляжу на своего собеседника, осознавая, что задавать Смерти вопросы так же нелегко, как и вообразить тот факт, что он вообще снизошел до беседы с каким-то личем.

— Почему... Почему ты вообще говоришь со мной?

Выражение его лица можно описать как заинтересованное, перед ним появляется чашка с чаем, откуда он с видимым удовольствием прихлебывает. Внезапно вся фигура на мгновение словно скрывается в странном тумане и напротив меня сидит...

— Девушка?! Невольно восклицаю я, глядя на черноволосую Смерть, довольную произведенным эффектом.

— Два вопроса сразу? Ну, если второй весьма прост — мне просто надо ведь как-то выглядеть для удобного диалога. Если так подумать, то я, в отличии от Творца, кто совмещает в себе все, не выбираю ничего.

Первый же вопрос еще проще — я говорю со всеми, кто меня слышит и может "докричаться". Разумеется, с обычным криком это не имеет ничего общего. Педантично поправляет себя Смерть, вновь принимая мужской облик, однако теперь его лицо сокрыто скелетоподобной маской, а одет он, словно какой-то воин. Раздраженно взмахнув рукой, Смерть принимает первый человеческий облик и осторожно прихлебывает из чашки, словно боится пролить что-то на стол.

— Когда можешь делиться ровно на столько, сколько нужно, рано или поздно становишься просто механизмом, выполняющим важную функцию. И не более.

Возвращаясь к предыдущему вопросу о том, что я должен злиться. На самом деле достаточно много магов пытаются обмануть меня, выстраивая безумные схемы, необычные решения, не видя двух простых выходов. Первое — это умереть. Второе — умереть и жить. Вот и вся печальная правда "победы" над смертью. Ты не выиграл, Дэс. Ты проиграл этот бой, но все еще находишься в этом мире.

Смерть замолчал и какое-то время задумчиво водил по столу указательным пальцем. Видимо, это быстро надоело, потому он поднял голову и вновь встретился со мной взглядом.

— Спрашивай.

— Кто это сделал? Осмелев, произнес я, попытавшись расслабиться, и даже откинулся на спинку стула-кресла. В ответ собеседник лишь покачал головой, но можно было поклясться, что он точно знает, кто это был, и не говорит этого по каким-то своим соображениям.

— Дискорд...

— Лишь персонификация Хаоса. Мощная, почти всесильная, но — конечная. Предел есть даже у Хаоса. Это не его лап дело — слишком упорядоченно и подготовлено для него. И, с его силой, он не нуждается в чарах, таких, какими вы привыкли их видеть, а мы оба с тобой видели, что твой "побег" от меня был результатом магии.

На какое-то время воцарилась тишина, прерываемая лишь тогда, когда Смерть задумчиво тарабанил какой-то такт на поверхности стола. В какой-то момент мелодия показалась мне знакомой, в голове сразу всплыла картина играющей Лиры, но ее фигура была словно отгорожена от слушателей пурпурным барьером, истощавшим незримый яд. Встряхнув головой, смотрю на своего собеседники, но в ответ, разумеется, тишина. Жнец лишь молча покачал головой, после чего достал из воздуха серый бокал с моим символом и поставил передо мной. Спустя мгновение он наполнилась водой, источавшей неяркий желтый свет.

— Пей, это эйнус, любимый напиток нежити.

Осторожно взяв в руки предложенный бокал, я сделал маленький глоток и с удивлением почувствовал теплую волну чего-то приятного, прокатившуюся по телу. Казалось, чувство проходит даже сквозь чары сокрытия смерти, и, что еще более странно — этот вкус нравился именно личу, к тому же намного больше, чем живому!

От неожиданности я резко выдохнул и чуть не выронил эйнус.

— В первый раз вкус напитка всегда становится неожиданностью для того, кто его пьет.

Его же стакан в данный момент был наполнен простой водой, будто жидкость в нем менялась после каждого глотка — в течении всего разговора я замечал краем глаза, что цвет содержимого менялся как минимум раз пять.

— Зачем я тебе?

— Какое высокое самомнение. Холодно произнес Смерть, соединив пальцы рук и опустив на них подбородок. — Если ты считаешь, что это я искал встречи с тобой, то ты глубоко заблуждаешься. Это ты нашел лазейку для общения. Все не-мертвые, сохранившие рассудок, могут это сделать. Увы, мало кто до этого доходит.

— Могу ли я исцелиться? Стать таким, каким я был?

Помолчав какое-то время, мой собеседник заинтересованно приподнял бровь и откинулся назад.

— А что же не так? Сейчас практически живой человек, со всеми плюсами и минусами. Ну, за исключением того, что потихоньку теряешь энергию. Хм, ну, еще и бесплодие. Ты ведь не думаешь, что даже если они и смогут превратить тебя в пони, то твои возлюбленные смогут зачать жеребят?

В принципе, подобные мысли приходили ко мне в голову, но теперь в словах Смерти я углядел некую зацепку.

— То есть, стать живым все-таки можно?

Смерть скептически посмотрел на меня, наклонив голову набок.

— Да. Но задай себе вопрос — хочешь ли ты этого? И, что еще более важно — хотят ли этого они?

Это был удар ниже пояса, и он, разумеется, знал это. Если я вновь стану смертным, то мои дни рано или поздно, но закончатся. И кобылки с этим не смогут смириться, особенно теперь, когда аликорны знают, что я могу прожить вечность, как и они сами.

— Но... Но ведь наверняка есть и другие способы стать бессмертным!

Слова произносились, но мы оба знали, что они пусты и бессмысленны: может есть и другие пути, но кто гарантирует, что они сработают на мне? Когда Смерть заговорил, я невольно вздрогнул от неожиданности.

— Тебе необходимо собрать осколки души, которую я разорвал под действием чар. Их всего два — светлый и темный кусочек твоего "я". Если собрать их вместе и соединить в твоем теле с остатками того, что находится там сейчас — ты вновь станешь смертным. Светлый осколок хранится в мире, где властвует Тьма. Темный находится ближе, чем ты думаешь...

На этой странной ноте Смерть оборвал свою реплику и внимательно посмотрел мне в глаза.

— Пора возвращаться. В ту же секунду неведомая сила аккуратно "изъяла" меня из комнаты и бросила в немую тьму сна.
"Слишком уж много я сплю!" — последнее, что приходит мне в голову.

Глава 3.3 Совсем не триумфальное возвращение

Поджав... а хвоста то нет!

Мягкая трава прекрасно сыграла роль ложа, но все-таки до кровати ей далековато. Глаза открываются с видимой неохотой, но осознание того, где я нахожусь, словно кнутом подстегивает тело, вынуждая принять сидячее положение. Лежащий рядом Вайт Рэм все еще спит, в то время как наши маги, включая Фаерфлая, настороженно следят за лесом. Больше на поляне никого нет. Негромко кашлянув, привлекаю внимание Мистхил, в ее глазах появляется облегчение и единорожка подходит ближе, оставив свой пост.

— Слава Селестии, вы пришли в себя, Капитан.

— Да слава, слава, ты лучше скажи, где все остальные? Невольно потирая нос, останавливая сильное желание чихнуть. По непонятной причине атмосфера на поляне больше напоминает затишье перед бурей, и громкий чих здесь был бы явно неуместен.

— После того, как вы исцелили Рэма, тела мантикор начали быстро истлевать и это привлекло внимание каких-то странных растений. Они выглядели словно большие моллюски на корненожках. И это... эти... растения начали поедать трупы.

Тут она стала еще бледнее, чем обычно, хотя мне казалось, что с ее белой, под стать Селестии, шкурой это просто невозможно. Пару раз глубоко вдохнув, поняша взяла себя в копыта.

— Они не оставили ничего, после этого вновь скрылись в лесу, хотя одно попыталось подойти к вам, но было быстро спугнуто Старом. Мой брат решил, что в подобной ситуации нам нужно прорываться в сторону червоточины и потому отправил фестралов на разведку. Пегас и грифина спрятались неподалеку, на деревьях — они следят, чтобы никто не подобрался к нам с воздуха.

Закончив доклад, единорожка обеспокоенно оглянулась на стену леса, копытца поняши нервно копнули землю. Было понятно, что сложившиеся обстоятельства весьма беспокоили стражницу, но все-таки держалась кобылка относительно спокойно для медика, чье призвание было исцелять и ухаживать за ранеными. Мне ничего другого не оставалось, кроме как взъерошить ей гриву с ободряющей улыбкой и осторожно встать. Слышавшие доклад Мистхил жеребцы быстро обернулись в мою сторону, синхронно кивнули и вновь уставились на деревья, ожидая возможного нападения.

Едва я открыл рот, чтобы отдать приказ, как мне на голову что-то свалилось, опрокидывая на спину и пресекая любую попытку вдохнуть.

— П-простите, Капитан... Фестралка, а это была она, тяжело дышала и с трудом сползла с меня, перекатившись на спину. — Летела... летела так быстро, как могла...

Наконец, кислород соблаговолил наполнить мои легкие и я смог осознать, что это вообще было. Появившийся в воздухе Стар тяжело взмахивал крыльями, последние метры практически допланировав на воздушном потоке и бессильно рухнув вниз. Появившийся из кроны ближайшего дерева пегас успел подхватить товарища и благополучно приземлиться.

Вынув из перевязи Клауд флакон с питьем фестралов, я напоил им кобылку, пока Стоун делал то же самое со Старом.

— Спасибо... Ночная хищница благодарно улыбнулась и попыталась встать на ноги, однако моя рука не позволила ей это сделать.

— Докладывай, что там, Клауд?

— Летучие мыши... Капитан, здоровенные летучие мыши. Если мои глаза меня не обманывают — а в полумраке они не лгут — эта твари с полметра ростом! Они... уф... Они кружили над тем местом, где мы высадились. И, эх, судя по всему, они явно не питаются фруктами или бабочками. Мы постарались убраться оттуда так быстро, как могли, но я не уверена, что они нас не заметили. Все-таки, подобные зверюшки отличаются от тех, что живут рядом с нашим селением. Нам... фух... нам придется прорываться, Капитан...

Молча наклонив сосуд с питьем, продолжаю поить фестралку, которая жадно присосалась к флакону, стремясь как можно быстрее опустошить его.
"Летучие мыши, мда? Нам явно стоит подготовиться получше, если мы решим еще раз появиться в этом проклятом мире."
Бесполезный контейнер отправляется в седельную сумку фестралки, а сама она перекатывается на живот, все еще приходя в себя.

— Стража, слушай мою команду! Прорываемся ко вратам в Эквестрию, никто не должен отставать ни на шаг! Мистхил, Фаерфлай — на вас щиты, Мистспиер, мы с тобой прикроем отряд сверху. Никто не поднимается в воздух, наши противники — летучие мыши переростки, надеюсь, это последнее, что подарит нам Лес! Выдвигаемся, как только фестралы придут в себя, сейчас — проверьте сумки и особенно мешочек с душами Леса.

Последние слова я уже говорил единорогу, выразительно указав на его сумку. Едва Найт Стар более-менее оправился после отвара своего народа, я отдал приказ и Ночная Стража двинулась в сторону врат.

Все достаточно хорошо поддерживали заданный фестралами темп, постепенно наращивая скорость, и вскоре я понял, что теперь лишь мое присутствие не давало им броситься вперед еще быстрей. Впрочем, на таких дистанциях мне ничего не светило, потому я разумно берег силы. Через какое-то время воздух прорезал звук хлопающих крыльев. Едва я поднял голову, как в лицо спикировала какая-то тварь, отдаленно напоминающая летучих мышей, однако с более зубастой пастью. Полет создания прервался на середине, когда оно смачно впечаталось в выставленный медиком щит и сейчас медленно сползало на землю. Казалось, атака одного существа стала неким сигналом для всей стаи и вскоре большое количество этих тварей заполонило воздух, бессильно кидаясь на колдовские барьеры. Мыши так плотно облепили кокон, что весь отряд был вынужден остановиться. Подождав, когда за их мордами уже не было видно ничего, вырываю косу из перевязи на спине и втыкаю ее в землю, разрывая контакт.

— Давай, Мистспиер!

Жеребец поспешно кивает и начинает плести какое-то сильное заклинание. Я же эффектно хлопаю в ладони, позволяя тьме на пару мгновений скрыть меня из глаз подчиненных.

— И спустилась тьма на мир грешный, и взвыли те, кто коснулся плаща Идущего пред Богом. И таким словами начну я Откровение о конце мира сего!
(не забываем, что человеческий мир Дэса отличается от нашего, а потому и религиозная литература там совершенно другая — прим. автора)
Из окружающей меня черной пелены раздалось низкое гудение, перерастающее в грохот колокола. Стоящий вокруг меня стражники быстро заткнули уши копытами или лапами, но вскоре звон пропал, а вместе с ним и все звуки. Больше всего подобной глухоте напугались летучие мыши, чья эхолокация сыграла с ними злую шутку.
"И ходили они вокруг стен города в молчании семь дней и ночей, и на восьмой день по приказу Бога их крик разрушил стены, и множество защитников пало от чуда сего."
Подобные мысли я додумывал про себя, боясь нарушить концентрацию и сбить чары. Данное заклинание основывалось на магии звуков, что иногда использовала Твайлайт, например для того, чтобы заставить воздух издавать нежные мелодии, когда он проходит через камыш. Думаю, мои подруги-музыкантши могли бы оценить подобные чары, когда громкий голос настраивал слух жертв на одну волну, после чего "отключал" звуки для усиления эффекта следующего действия. Предварительно обезопасив своих подчиненных, я посмотрел на летучих мышей, все еще висящих на барьере. И хлопнул в ладони.

Брызнувшая из ушей кровь стала самым ярким доказательством того, что чары сработали — звук в их черепных коробках был настолько громкий, что их перепонки просто не выдержали. Сами прекрасное было то, что никого из своих они не задели.

Уже знакомое чувство сочащейся крови и привкус железа заставил меня торопливо зажать нос и смотреть за тем, как Мистспиер все-таки активирует заклинание и дождь из маленьких серых копий рушится с неба, пронзая тела тварей.
"Что у него все так завязано на копьях? Ха, это говорит маг, который для активации чар вспомнил религию. Агностик хренов."
Торопливо машу рукой и мы срываемся с места, все еще укрытые щитами волшебников, в той же неестественной тишине после моей магии. Кажется, что мы бежим во сне, под градом снарядов и корчащихся в агонии тел хищников. Шаг, другой, еще один... Барьер рушится, единорог больше не держит свое чародейство, я наугад отмахиваюсь от ближайшей твари посохом, который успел схватить после завершения плетения заклинания. Еще немного: полянка буквально на расстоянии вытянутой руки, но с неба опускаются новые твари. Одна вцепляется в наспинную броню Вайт Рэма, который вроде как успевает отмахнуться и рвануть вперед. "Ну да, ему еще нужен отдых."
Я первый оказываюсь у врат, кидаю в них посох, умудряюсь схватить фестралку и швырнуть во врата, успев лишь взмолиться о том, чтобы там уже не было никаких тварей. По скрюченным пальцам пробегают искры темной энергии и простенький щит едва-едва отгораживает Ниру, бегущую последней, от погони. К несчастью, темные защитные чары возводятся намного медленней, чем обычные заклинания, а потому каждый удар отдавался болью, с которой магия вытягивалась из тела, чтобы уйти на подпитку барьера — магия безжалостна, как и правила, которые стоят за ней.
"Еще чуть-чуть..."
Волна темной энергии откидывает мышей назад и бессильно затухает, но в этот момент на поляне не осталось уже ни одного стража.

Когда круговерть останавливается, я делаю шаг вперед и падаю на колени перед Луной. На ее лице читается облегчение, когда она обнимает меня и прижимается своим теплым телом.

— Ты вернулся... Мы с сестрой ждали вас.

С трудом поднимаю взгляд и замечаю принцессу Селестию, исцеляющую мелкие раны Ночной Стражи. Поймав мой взгляд, аликорн тепло улыбается и кивает мне. Найдя силы кивнуть в ответ, устало утыкаюсь носом в шерстку принцессы Ночи.

Мы выбрались. На сегодня охота закончена.

Глава 3.4 Земля кристаллов и холода

Когда магия пасует, ты всегда можешь положиться на силу

— Нашла что-нибудь, Зекора?

Зеброчка отрицательно покачала головой и потянулась за другой книгой.

— Дэс, я уже говорила тебе — никто не знает толком, откуда взялись эти врата и почему они соединяют миры. Даже Древние.

Луна раздраженно захлопнула фолиант.

После того, как нас доставили в Кантерлот, и Ночная Стража отправилась зализывать раны, я направился в тайную библиотеку в сопровождении своих любимых, чтобы найти хоть что-то о Вечнодиком Лесе. Настоящем Лесе, что простирался на многие мили за вратами в Эквестрийском Лесу. И с каждой книгой меня не покидало ощущение, что Луна права, а я ищу нечто другое.

— Ладно, сдаюсь... Устало протерев глаза, все равно тянусь за очередным источником знаний. — Что-нибудь интересное есть? Может, полезные заклинания?

Лавандовая аликорночка все это время читала какую-то книгу о теории магии, и потому была вне зоны доступа, принцесса Ночи лениво перелистывала страницы книги без обложки, в то время как Зекора внимательно просматривала том по некромантии. Осознав, что за книга находится перед колдуньей, я лишь устало покачал головой: рассказав о том, что во мне просыпаются таланты к подобной магии, мне пришлось невольно открыть ящик Пандоры. И больше всех заинтересовалась именно зеброчка, ведь ее народ довольно обширно практиковал это ремесло, да и сейчас можно найти тех, кто вечно ищет ответы в мире умерших.

— Нашла. Мордочка полосатой кобылки была полна сосредоточенности, пока она вчитывалась в сероватые страницы фолианта. — "... и вершиной познания Смерти станет лишь тот, кто уйдет за грань. Тех, кто не смог пройти обряд, ждет лишь забвение, иные же явят себя как личи. За всю историю некромантии два десятка ар-тари..." — некроманты. Перевела Зекора, вернувшись к чтению. — "... два десятка ар-тари шагнули за грань, но лишь девятеро не покончили с собой, когда народ отвернулся от них. И звали их..." Так, это не то... А, вот: "и дана им иная сила, едва души их прошли сквозь мрак Серых Пустошей, бойтесь встать на пути у одного из королей мертвых, ибо многие чары не действуют на личей. Иллюзией его не удивишь — слишком многое истерзанная душа повидала в туманном мире призраков, льдом не скуешь — их оболочки всегда полны тьмы и хлада. Сила его от Смерти, и не вам, глупцы, поражать его слабостью, а ваша сила если и возрастет, то и его увеличится на столько же. Вы можете скрестить с ним клинки, ибо тело их материально, но так не убить уже мертвого. И не пытайтесь создать схожую по силе копию чарами — каждому из подобных им не было и нет. И единственная слабость их — сосуд, где держится душа некроманта. И называется он..."
— Филактерия. Прервал я зеброчку, чувствуя, как по телу бегут мурашки. Ведь если это правда, и личам правда нужен сосуд для души... Медленно обернувшись, встречаюсь взглядом с любимыми.

— Где же моя филактерия?.. Что, если ее кто-то уничтожит?

Прошедшая по телу волна странного ощущения заставила схватить себя руками за плечи. Филактерия связана со мной, более того, она была в порядке, теперь я знал это. И она находилась в этой комнате, с нами.

— Она... Она тут. Быстро, что могло послужить филактерией, что сейчас есть с нами?

Недоуменно переглянувшись, пони одновременно коснулись обручей табуна, но это было не то. А так как я единственный был одет, то просто начал выворачивать карманы. Монеты с вычеканенными изображениями поняш, трубка, сбор трав, знак Гварда, мой обруч... Все это было не то.

— Проклятье, да что может быть филактерией?

С раздражением бью кулаком по столу, но когда в голову приходит безумная мысль, меня пробивает истеричный смех. Обеспокоенно смотрящие на меня любимые лишь подливают масло в огонь, едва мой неосознанный зов к филактерии находит ответ.

— Я и есть филактерия. Наконец выдавливаю из себя, когда смех отпускает свои тиски, а разум по-настоящему свыкается с этой мыслью. То есть неведомая сила создала тело, абсолютно точно копирующее мое собственное, после чего указало на него в качестве сосуда для души.

— Ты уверен? Казалось, еще немного, и челюсти поняш будут подметать пол библиотеки, но что-то в моих глазах убеждает их, что никто не сошел с ума.

— Более чем, любимые. Проклятье, я должен посмотреть в глаза тому, кто это сделал. Он, конечно, избавил меня от необходимости охранять филактерию, но если уничтожат тело...

— Убьют и тебя, Дэс. Подтвердила Зекора, закрыв фолиант. — Но... По крайней мере мы точно знаем, что с тобой все будет в порядке и никто не убьет тебя, расколов сосуд.

— Или скинув его в вулкан.

Улыбнувшись на недоуменный взгляд Луны и Твайлайт, лишь пожимаю плечами, после чего рассовываю вещи обратно по карманам.

— Ладно, этот вопрос решили. Что делать с Лесом?

— А что с ним делать? Поинтересовалась темно-синяя кобылка, с интересом рассматривая свои передние копыта. — Ты ведь не думаешь пытаться сжечь его? Поверь, это бесполезно, ты можешь повредить часть массива, но это пагубно скажется на экологии и не остановит волков. А за вратами лес настолько велик, что там и поджог то будет курам на смех...

— К тому же, я абсолютно бесполезен там...

Мрачно буркнув подобную фразу, устало сажусь в кресло и откидываюсь на спинку стула. Глаза предательски закрываются, однако волна темной магии вновь пробуждает разум и заставляет виновато посмотреть на аликорночек. Их рога светятся остаточной магией, а их взгляд выражает сочувствие — основательно потратившись в Лесу, я все еще требовал "подзарядки", но это должно было вскоре исчезнуть.

— Пока я вновь не наберу силы, мне придется полагаться на оружие. Которое почти не активно там! Нет, тень там есть, но в таком густом лесу есть открытые поляны, где может подстерегать опасность в виде волков или хищных растений! И что мне делать, тратить магию или отсиживаться за спинами подчиненных?

Воцарившаяся тишина прерывалась лишь шелестом, с которым Твайлайт переворачивала страницы книги. Казалось, она делала это на автомате, в то время как на ее мордочке была отображена серьезная работа мысли. Но на этот раз идею подала Зекора.

— Меч, что ты заказал...

— Слишком тяжел для подобного, и сделан под одну руку. Может во рту его и удобно держать, но он и пони шею потянет.

— Нет, перековать! Внезапно встряла Луна, перестав чертить какие-то загогулины на исчерканном свитке. — Что если облегчить его?

Ответом на такие слова стал мой скептический взгляд: оружие можно утяжелить, но вот облегчить — это вряд ли. И дело не в том, что я не верил в магию, но ведь обсидиан, из которого и был сделан меч, не поддавался никаким чарам. Вулканическое стекло было усилено еще на стадии готовки материалов, если я правильно помнил лекцию Твайли. А потому любая попытка наложить на него дополнительное заклинание будет обречена на провал. Но выражение лица Луны было настолько хитрым, что можно было легко понять — аликорночка нашла вариант, как обойти подобную преграду.

— Да, облегчить. Знаешь, кристальные пони называются так не только за красивую шкурку. Они очень хорошо работают с драгоценными камнями, больше всего легендарных кузнецов выходило именно из этого народа. И у нас тут как раз одна Империя появилась... Последнюю реплику она произнесла ехидным голосом, ткнув копытцем в сторону Твайли. — И я точно знаю, что мы можем попросить одну принцессу повлиять на другую принцессу, дабы та оказала тебе максимальную поддержку. Что думаешь?

— Думаю, что в моем положении выбирать не приходиться.

Потянувшись в кресле, я встал на ноги и с наслаждением щелкнул суставами. Меня ждала поездка в Кристальную Империю, думаю, принцесса Кэйденс будет рада видеть меня, в отличии от ее мужа. "Благая Тьма, как же я рад, то Твайлайт не переняла характер ее братца, иначе, боюсь, мы бы точно не сошлись." Уже идя в сторону выхода, рассеянно провожу рукой по обручу табуна и задаюсь вопросом, стоит ли оставить его в Кантерлоте, дабы не бесить Шайнинг Армора, но затем лишь решительно убираю руку от украшения — этот надутый индюк может лопнуть от негодования, но прятать символ моей любви я точно не намерен!

К моему сожалению, никто из любимых не мог поехать со мной: Луна была по уши погребена в государственных делах, требующих внимания диарха, Зекора работала над новыми отварами, временами создавая некоторые неудобства тем, кто находился недалеко от места экспериментов, а потому она вернулась в Вечнодикий Лес. Твайлайт отговорилась тем, что у нее еще много книг, которые необходимо изучить, а так же она взялась за бухгалтерию и сбор теоретических материалов для Ночной Стражи. В принципе, она бы согласилась на что угодно, лишь бы не присутствовать при встрече своего жеребца и родного брата, и скорее приняла бы участие в чаепитии с Дискордом, чем отправилась в Кристальную Империю.

Однако, к моему удивлению и радости, кое-кто все-таки собирался в страну кристальных пони.

Лениво вытянувшись на нижней полке в купе и прикрыв глаза, в пол-уха слушал разговор Флаттершай и Эпплджек.

Наша фермерша прослышала о том, что в Кристальной Империи нашелся какой-то пони, создающий новые виды сидра из обычных яблок. Разумеется, как только выдался свободный день, та собрала вещи и направилась к Твайлайт, чтобы подруга помогла выйти на след неизвестного "сидродела".

Пегаска отправилась с нами лишь для получения нового опыта общения с кристальными животными, оставив своих питомцев на попечении Дискорда и взяв с него обещание тщательно следить за состоянием их здоровья. "Интересно, какую же клятву надо потребовать у персонификации Хаоса, чтобы он воздержался от своих шуточек..."
Впрочем, я был рад тому, что не еду туда один — вряд ли жители другой империи так уж спокойно воспримут мое появление, даже если и появлюсь там с разрешения принцессы, а если я буду вместе с обычными кобылками, это наверняка поможет понизить градус настороженности. Однако сейчас я потихоньку засыпал, убаюканный мерным постукиванием колес.

-... так что сейчас с Вайноной все в порядке, благодаря твоим лекарствам, сахарок.

Можно было не открывать глаза, чтобы представить себе, как скромная пегаска в смущении прячет лицо за длинной челкой.

— Эм... Ничего особенного, Эпплджек, я всегда рада помочь всем животным. Почти все мои друзья завели питомцев, это так мило! Интересно...

Тут пегаска на какое-то время замолчала и в вагоне было слышно лишь перестук колес. Я уже было провалился в сон, когда наша "укротительница" вновь заговорила, но уже тише.

— Интересно, а у Дэса есть питомец?

— Хм.. Не думаю. То есть, он отлично сдружился с Алоувишесом Твайлайт, да с Вайноной иногда играет, но никогда не видела, чтобы в библиотеке появилось новое животное. Хотя, хех, я не так что там и бывает. Елки...

Судя по голосу, поняша была весьма удивлена к концу разговора.

— В чем дело, Эпплджек?

— Я... Я... Я не могу сказать ни одного своего обычного словечка. То есть, он не сыплются из меня, как горох из стручка, но... Хм, вот только это и вспомнила.

Негромкий смех пегаски приятным колокольчиком наполнил воздух, едва не заставив меня улыбнуться и таким образом разрушить образ спящего человека.

— Знаешь, я, кажется, слышала что-то такое от Твайлайт. Она как-то сказала, что рядом с Дэсом даже у Зекоры проблемы с рифмами. Знаешь, а ведь и правда, с момента как они... ну, вместе, она почти перестала говорить рифмами, если он рядом. Надеюсь, он точно спит? А то неудобно обсуждать его вот так...

— Спит, спит, сахарок. Интересно, что ему снится?

— Дом? Осторожно поинтересовалась пегаска. Судя по звукам, она осторожно слетела с верхней полки и приземлилась на пол.

— Сахарок, а где его дом? Голос Эпплджек был очень серьезен, и это была не та обычная серьезность, с которой она говорила о делах на ферме или что-то вроде того. Казалось, сейчас говорила кобылка, умудренная опытом, столь непривычная для меня. — Ты ведь была ТАМ, и все видела.

— Его дом здесь, с Твайлайт, принцессой Луной и Зекорой. В интонациях Флаттершай послышался металл, словно она использовала Взгляд на собеседнице. — Он... Он заслуживает дом, что бы мы ни видели... И наши друзья дали ему то, что нужно всем нам. Любовь, Эпплджек. Помнишь, как изменилась Твайлайт? После того, как они стали одним табуном, она стала еще добрей, она словно... Словно расцветала каждый раз, как Дэс оказывался рядом. Интересно, что же они чувствуют, когда этот человек рядом?

Фыркнувшая в более привычной манере фермерша с хрустом надкусила яблоко, чуть не заставив меня подпрыгнуть от неожиданности. Мне было неудобно, что я подслушиваю, особенно когда речь идет обо мне. "Ну, по крайней мере, в отличии от того случая в библиотеке, ты слышишь весь разговор, мда, Дэс?"
— Это не ко мне, сахарок, я то не была в табуне или паре, как это чаще всего бывает у Эпплов. Думаю, ты тоже, м?

— О, нет, конечно. В ее голосе была слышна как улыбка, так и скрытая печаль. — Твайлайт говорит, что чувствует себя... защищенной, вне зависимости от того, рядом он или нет. И она очень сблизилась с принцессой Луной. Ну, знаешь, начала лучше ее понимать, как и Зекору. Интересно, как же Дэс объединяет таких непохожих кобыл?

— Ну так разбуди и спроси, Флаттершай. Что мне нравится, он не лжет своим друзьям, если это касается их. А вот не договаривать любит.

Спрыгнув со своего места, она подошла ко мне и осторожно потрясла за плечо.

— Слушай, сахарок, тут наша подруга хочет у тебя кое-что спросить...

Приоткрыв глаза, я успеваю заметить, как пегаска в шоке смотрит на земную пони, пытаясь совладать со своей челюстью и явно не замечая, что фермерша откровенно веселится от этой ситуации.

— Эпплджек!!!

Когда поезд начал подъезжать к нашей остановке, я поспешно надел пальто и проверил карманы на предмет билетов и купона на свой багаж. Вздрогнув в последний раз, наш вагон остановился прямо напротив перрона. Как это ни странно, мы были не единственными пассажирами, кто вышел на этой остановке. Но, в отличии от нас, семья единорогов быстро скрылась из виду, стремясь как можно быстрее попасть Империю, пока наша компания забирала багаж. Едва шипения и лязг за спиной известили об отбытии поезда, мне ничего не оставалось, кроме как двинуться в сторону столицы.

Вот здесь погода была похожа на зиму Российской Империи, однако этот эффект достигался скорее из-за сильного ветра, чем общей температурой воздуха, потому пони лишь повязали шеи шарфами, в то время как был вынужден прикрыть глаза очками, купленными еще на вокзале для этой поездки. Как то не хотелось потом пару дней ходить с красными глазами. Узнав о предстоящем визите к Кэйденс, Рэрити со своим обычным энтузиазмом взялась на работу, как всегда не обращая внимания на мои попытки напомнить ей о наличии зимней одежды. Результатом этого стало черное, в пол, пальто с цветами кобылок табуна в виде небольших полос на рукавах и моей меткой на спине. Так как Меткоискатели еще не знали о том, что я вроде как уже обзавелся "кьютимаркой", показывать эту одежду жеребятам мы с Рэрити посчитали слишком уж опасным, а потому я с ужасом ожидаю зиму и надеюсь лишь на то, что успею заказать ей что-то более нейтральное до начала холодов.

— Тебе помочь? ЭйДжей указала на несколько свертков, являющихся моим багажом и на данный момент взваленных на мою спину, отчего меня слегка заворачивало в сторону под порывами ветра. На мое возмущенное бурчание кобылка лишь рассмеялась. — Точно, ты ведь не привык, что кобылки делают большую часть работы. Ну, хотя это не касается Эпплов, у нас все трудятся одинаково.

— Хоть где-то сексизм и равноправие нашли гармонию. Невнятно произнес я, так как шарф мешал высказать это более громко. Впрочем, обе пони это и так услышали. Если честно, сейчас я завидовал Флаттершай — с ее пегасовой устойчивостью к холоду, она вполне могла обходиться и без одежды, хотя и повязала шею из чувства солидарности.

— Мы почти пришли! Пони указала на магический барьер, чей свет пробивался даже сквозь поднявшуюся метель. И чем ближе я подходил к нему, тем отчетливей слышал некий зов, идущий со стороны заснеженной земли, однако резко упавшая температура заставила меня наплевать на эту аномалию и лишь ускорить шаг. И вот, до спасительного тепла остаются считанные метры, мы все с энтузиазмом "поднажали", но стоило мне коснуться стены, как дикая боль заставила меня вскрикнуть и податься назад. От неожиданности теряю равновесию и падаю на спину. Обеспокоенные пони сразу возвращаются из-за барьера и, встревожено переглядываясь, пытаются помочь мне подняться.

— Дэс!

— Сахарок, в чем дело?

Обе кобылки пытаются меня растормошить, но мне становится лишь хуже. И теперь я понимаю, что холод, нещадно кусавший открытые участки, шел вовсе не из снежной равнины — он исходил от недобро мерцающего барьера.

— Что такое, дружок, тебя что, барьер не пускает? На мой немой кивок пони синхронно поворачиваются в сторону стены. — Но... Елки, он ведь для защиты Империи от чего-нибудь злого, ты то тут при чем?

— Я... Темный, не з-забыла? Зубы начинают стучать, я плотнее кутаюсь в плащ и невольно отползаю от барьера.

— Но короля Сомбру он просто не пускал внутрь? Казалось, пегаска не знала, как помочь, потому беспомощно смотрела то на меня, то на магическую защиту.

— Он был жив. Темный маг, обращенный в тень, но живой. А я... Ну, в-вы помните.

Осознание подобного поведения чар не облегчает усиливающийся холод, но теперь хотя бы знаю, в чем дело.

— Надо, чтобы к-кто нибудь добрался до дворца и сказ-зал Кэйденс, в чем дело. И п-побыстрей, мне жутко холодно...

Поколебавшись пару секунд, ЭйДжей поворачивается к пегаске. Было видно, что она не хочет как-то обидеть подругу, но ее голос звучит достаточно твердо.

— Флаттершай, я побегу, сообщу принцессе, не обижайся, но ты не самый быстрый летун.

В ответ пегаска лишь улыбнулась и кивнула, казалось, она и не думала обижаться на свою честную подругу.

— Конечно, я все понимаю. Поспеши, а то он совсем замерзнет...

Кинув последний обеспокоенный взгляд, фермерша быстро скинула свою ношу и рванула под защиту барьера.

— Вряд ли она так уж быстро добежит до замка, Флаттершай... Тебе лучше зайти внутрь и погреться.

На подобный слова робкая пегаска лишь нахмурилась и села на землю рядом со мной.

— И не подумаю, Дэс! Погода не такая уж и холодная, значит, эта штука и правда так плохо на тебя действует?

В ответ я лишь поглубже запихнул руки в карманы, чувствуя, как тело дрожит от холода. Колдовать рядом с барьером почему-то не получалось, словно он агрессивно противился самому присутствию не-мертвого рядом с собой. Попытавшись отойти подальше, вновь ничего не добился и теперь лишь пытался хоть как-то согреться, ходя взад-вперед.

— Дэс, может, тебе как-то помочь? Ох, я даже термос с собой не взяла... Подлетев ко мне, она приложила копытце к моему лбу, пытаясь понять, не заболел ли "пациент". Однако эффект от подобного прикосновения заставил меня замереть как истукан и посмотреть на Флаттершай. Ее копытце согревало, причем так, что я почти ощутил "нормальную" температуру окружающей среды!

— К-как ты это делаешь? На мой вопрос она лишь вопросительно уставилась на меня, после чего перевела взгляд на свое копытце. Быстро сложив в уме два и два, пегаска вновь вытянула ногу, остановившись в нескольких сантиметрах от лица.

— М-можно? Казалось, она сейчас заполыхает от смущения, потому я молча подался вперед и через пару секунд лицо начало медленно отогреваться. Видимо, у меня был достаточно выразительный взгляд в этот момент, потому как наш "егерь" быстро коснулась второй щеки.

— Кайф. Кратко выдохнул я, ощущая, как холод перестал кусать хотя бы какой-то участок тела. "Вот бы нормально погреться... Приехал называется..." Не знаю, что кобылка прочитала на моем лице, однако она внезапно покраснела, и вдруг обняла меня, невольно вынудив сесть на землю.

— П-прости, просто ты мерзнешь и я...

— Спасибо. Единственное, что смог сказать, обняв поняшу и уткнувшись в ее гриву. "Черт, ее грива теплей, чем этот проклятый магический мороз." Даже сквозь пальто проникало какое-никакое, а тепло, позволяя мне вообще думать о чем-то, кроме жестокого холода. — Знаешь, в холодной стране того мира мне не было так холодно.

Смущенная пегаска лишь пискнула что-то невнятное, вызвав невольную улыбку.

— Гхм, прости, Флаттершай, потом можешь хоть закопать меня на ближайшей грядке.

Это пальто было с молнией, потому мне понадобилось очень немного времени, чтобы расстегнуть его и застегнуть обратно, "захватив" пони в плен одежды, оставив снаружи лишь голову. Обрушившееся на тело тепло было подобное благословенному касанию божества, заставляющего холод отступить.

— Благая Тьма, кто бы знал, как быстро обычное тепло может спасти человека...

Обняв вновь пискнувшую пегаску, я покосился вниз и всерьез обеспокоился о том, что сейчас поняша просто загорится и спалит нас к Дискорду.

— Эм... Флаттершай? Я, правда, извиняюсь, просто здесь очень холодно.

Ответ кобылки могли услышать, наверно, только летучие мыши. Если честно, у меня было два выбора — замерзнуть, как последний идиот, или погреться. "Надеюсь, она не сильно на меня обиделась за подобное."
— Прости, правда... Обняв ее поверх пальто, вдруг почувствовал, как поняша отрицательно покачала головой.

— Все... все нормально, Дэс. Просто... Я смущаюсь, что подумают принцесса и Эпплджек.

— Ну, лично я подумаю, что никогда не проверяла реакцию барьера на Дэса и теперь мне очень стыдно, что тебе пришлось мерзнуть на пороге моей Империи.

Серьезный голос Кэйденс заставив пегаску юлой повернуться под одеждой и уставиться на аликорночку и земную пони. Слава Высшему, больше никого не было, иначе наша подруга просто отрубилась бы от смущения. Она и сейчас громко пискнула и попыталась расстегнуть молнию, и, едва оказавшись на воле, попыталась прикинуться частью равнины. Как только тепло пони перестало согревать мое тело, барьер с утроенной яростью ударил по телу, вынудив сжать зубы и быстро застегнуть пальто обратно.

Но тут вмешалась Миамора, выпустив луч магии, окутавшей меня, словно кокон. Ощущение холода тотчас прошло, ветер мгновенно стих, и неведомая сила заставила шагнуть сквозь барьер. Все три пони, последовав за мной, вдруг издали удивленный вздох.

— Ух ты...

— Согласна, сахарок — "ух ты". Подтвердила ЭйДжей, чей голос раздался позади меня.

— Оригинально... Выдала последний вердикт принцесса, заставив меня, наконец, открыть глаза. Если зрительные органы вдруг не решили устроить бунт, то сейчас все три кобылки смотрели на меня так, словно на мне вдруг начали расти цветы. Впрочем, едва я опустил голову, стала понятна реакция подруг.

Разумеется, я знал, что в Кристальной Империи живут кристальные пони, это было бы понятно и идиоту. Конечно же, я знал, что при возвращении сердца даже Твайлайт с подругами преобразились в нечто вроде жителей этой страны. Однако сейчас пришлось с удивлением разглядывать себя, обращенного в подобие кристалла. По описаниям любимой, все пони выглядели так, словно были искусно вытесаны из светлого материала, заставляющего их тела отражать слабый свет. Однако моя одежда напоминала какой-то черный материал, в котором было трудно углядеть отдельные движения, как будто одежда выточена из обсидиана, темного, как безлунная ночь. Лишь полоски с цветами любимых неярко сияли, показывая движения рук. Кожа моя стала светлей, но и она не источала никакой свет, который, по уверению Твайлайт, шел от их шкурок.
"Ну, мне ли брюзжать на свой внешний вид?"
Но, кажется, у пони было другое мнение.

— Он выглядит очень... Очень... ЭйДжей села на траву и покрутила копытцем в воздухе, пытаясь подобрать слова.

— Черным?

— Внушительным. Поправила Кэйденс Флаттершай, с любопытством обходя меня по кругу, от чего я чувствовал себя немного неуютно, но принцесса не выглядела недовольной. Наоборот, она словно готовила мне какую-то роль.

— Решено! Стукнула она копытом по земле, одновременно левитируя все наши вещи из-за портала. — С таким видом ты точно подойдешь!

— Подойду к чему? Осторожно поинтересовались мы трое, заметив странный блеск в глазах принцессы Кэйденс. В ответ та лишь махнула копытцем, однако, поймав мой насторожившийся взгляд, решила объяснить, в чем дело.

— Понимаешь, скоро будет смотр войск Империи. Разумеется, будучи под защитой Эквестрии, нам не нужно очень уж много солдат, но я хочу, чтобы это было пышно. И ты будешь прекрасно смотреться в качестве командира наших отрядом.

Пришедший на ум белый жеребец с мрачным взглядом сразу напомнил мне о главной невозможности этой идеи.

— А разве Шайнинг Армор не является тем, кто должен возглавлять весь этот парад?

После этого вопроса аликорночка как-то стушевалась, после чего неуверенно копнула землю копытцем.

— Я... Понимаешь, когда он стал моим мужем и переехал сюда, то лишился звания Капитана, а здесь со всеми государственными делами... Я забыла возвести его в ранг нового Капитана.

Последние слова она почти пробормотала, опустив голову. Чувствуя, как губы складываются в невольную улыбку, решаю все-таки переспросить Кэйденс.

— Ты... что? То есть он сейчас вроде как?..

— Соправитель Империи, но не является генералом или вообще пони с военным званием. То есть, стража то повинуется его приказам... Но по правилам лишь некто в звании Капитана или Гварда может вести парад... Я просила прислать хоть кого-то, и принцесса Луна сообщила, что ты как раз собираешься приехать...

К концу этой миниатюрной исповеди можно было всерьез опасаться, что монарх Империи вот-вот провалится под землю. У меня просто не было выбора, кроме как печально вздохнуть и покачать головой.

— Кэйденс, иногда мне кажется, что ты по возрасту не далеко ушла от Твайлайт.

— То есть ты согласен? Мгновенно отреагировала пони, чутко дернув ушками и подняв голову. Глядя на ее сияющую мордочку, можно было лишь представить, как она довольна тем, что сделает все необходимое, дабы поддержать в своих подданных дух традиций.

— Ладно, Высший с тобой, принцесса. Вновь улыбнулся я, вытащив из ее облака телекинеза свои вещи и сняв пальто. — Девочки, вы идете?..

Едва мы вступили в пределы самого города, как отовсюду послышались приветствия подданных Кэйденс — аликорночка явно завоевала симпатию кристальных пони. Как это ни странно, они абсолютно спокойно относились к тому, что рядом с ней идет странное существо необычного вида. Может быть, в этом была заслуга исправно доходивших новостей, но мне казалось, что подданные были твердо уверены — их повелительница может сама за себя постоять. Да и к тому же, они все были под охраной Кристального Сердца, и если оно впустило этих гостей, значит, все в порядке.

Я же, в свою очередь, во все глаза разглядывал новый вид пони, с трудом сдерживая себя от того, чтобы не покрутить на руках ближайшего же прохожего, как уже сделал разок с фестралами. Глядя на меня, Флаттершай и Эпплджек лишь тихо посмеивались, что не ускользало от моего уха, но сейчас я был буквально поглощен зрелищем кристальных пони. Впрочем, замечая мой взгляд, они не пугались и не проявляли какое-то недовольство. Наоборот, многие приветственное махали копытцами, а несколько гуляющих жеребят не упустили шанса оказаться рядом с принцессой и необычными гостями. Самую храбрую единорожку Кэйденс даже посадила на спину, заставив малыша практически замереть от счастья — еще бы, не часто тебя катает на спине сама принцесса.

Судя по всему, аликорночка все так же любили возиться с жеребятами, но, как она успела шепнуть по пути ко дворцу, все еще скучает по временам, когда нянчила Твайлайт.

— Впрочем, в Империи не происходит ничего особенного, потому у меня всегда есть возможность просто пройтись по городу. Мне повезло, в отличии от Селестии и Луны — их королевство все-таки требует намного большего внимания, и им не пройтись вот так запросто по улицам Кантерлота без всякой охраны. Ну, не считая Луны, которая, благодаря тебе, теперь намного чаще пропадает в Понивилле, успевая сбегать от дворцовой рутины.

Принцесса мягко рассмеялась, ссадив жеребенка на землю. Мы были у самого замка. Высокое строение казалось таким невесомым, но при этом в нем чувствовалась несгибаемая основа, некий стержень, из-за которого разрушить замок было бы не так просто даже с помощью чар. Нечто иное привлекло мое внимание, заставив выронить вещи и попытаться нашарить Воздаяние за спиной. Разумеется, там его не было. Встревоженные моим поведением, подруги начали озираться по сторонам, в то время как Кэйденс лишь понимающе улыбнулась и указала копытом на странное сооружение, в центре которого вращалось Кристальное Сердце. Невольно нахмурившись, делаю несколько шагов в его сторону. С каждым метром вокруг артефакта сгущалась странная сила, не похожая на энергию Древа Гармонии. Скорее она была сродни странной магии, что пропитывала жителей этого города, связывая их всех в одно целое. Множество щупалец заклинаний тотчас устремилось в мою сторону, тщательно исследуя меня со всех сторон, но, наткнувшись на чары "разрешения", наложенные принцессой, тотчас втянулись обратно, словно пес, обнюхавший незнакомца и услышавший команду "свой".

— Мда, хороший у вас тут страж, поняши.

Наконец произнес я, обернувшись к подругам.

— Простите мое поведение, просто нервы.

Улыбнувшись, поняши вновь взяли свой багаж, и мы последовали за принцессой во дворец.

Кристальный город жил своей жизнью — то тут, то там сновали жеребята, спокойно прогуливались взрослые, местами можно было заметить стражу. Впрочем, лично я мог точно сказать, что они играли лишь декоративную роль — кобылки и жеребцы в красивой броне вряд ли могли что-то сделать, вздумай я начать швыряться чарами направо и налево. Да и вся эта идея с парадом казалась лишь красивым, но бесполезным представлением.

Однако сейчас мои мысли были заняты тем, чтобы не потерять из вида серебристую пони, ведущую меня к королевским ювелирам: как это ни странно, но кузнецы относились к гильдии ювелиров, так как, по мнению кристальных пони, и те и другие работали с кристаллами разных видом. А уж стоило секретарю Кэйденс узнать о том, что необходима работа с обсидианом, как она тотчас посоветовала направиться туда, куда мы с Брайтсаунд и шли. Кобылка с музыкальным именем была единорожкой, в чьи обязанности входило музыкально-ориентированное развлечение принцессы. Не знаю, почему в проводники назначили именно ее, но всю дорогу она рассказывала о городе своим мелодичным голосом, напоминающим звон колокольчиков.

-... во все времена кристальные пони были известны своими ювелирами, работающими с рудой и камнями. Ну, еще мы готовим блюда из кристальных ягод и фруктов, которые растут лишь в нашей Империи. Я не сильно надоедаю?

В ответ лишь отрицательно машу головой, вызывая скромную улыбку на лице поняши.

— Простите, Королевский Ночной Гвард, иногда я не могу остановиться, потому вам лучше сразу говорить, когда мне стоит замолчать... О, мы на месте.

Вытянув копыто, проводница указывает на низкое здание, выглядящее, как странный бункер, весь укрытый кристаллами. При всем своем основательном виде, можно понять, что большая часть "брони" — лишь украшение. Неторопливый цокот заставляет меня обернуться и успеть заметить, как единорожка скрылась в толпе. Ничего другого не остается, кроме как пожать плечами и постучать в дверь. Та неожиданно легко поддается, пропуская меня внутрь, и тут же захлопывается, едва я оказываюсь внутри. Длинный коридор погружен в полумрак, гасящий сияние кристаллов на стенах, не позволяя разглядеть общий рисунок.

— Капитан Дэс?

Вынырнувший из темного угла жеребец внимательно смотрит на меня темно-зелеными глазами, и, дождавшись моего кивка, идет вперед, предварительно махнув копытом.

— Я так понимаю, вы хотите, чтобы наши мастера поработали с вашим оружием?

В ответ лишь молча стучу по длинному свертку, притороченному ко спине, который я нес всю дорогу от дворца. оставшийся путь мы проделали в тишине. Коридор начал постепенно опускаться вниз, уводя нас на нижние уровни, однако солнечный свет все равно проникал даже сюда, пробиваясь сквозь колдовские окна — одно такое окно было установлено в моей спальне в Кантерлоте, исправно показывая светила, хотя за ним находилась каменная кладка. Наконец, мы притормозили у очередной двери, которая бесшумно открылась, стоило пони коснуться ее. "Ну и конспирация..." Мелькнула мысль, едва я сделал шаг за порог, но тут же понял, почему все кузнецы и ювелиры находились под землей: в воздухе витала магия, ее концентрация была так велика, что любые неосторожные чары могли сработать совершенно непредсказуемым образом. А так, комната напоминала мне кузню в Кантерлоте — никакого дыма и копоти, однако тут все впитывал странный камень под потолком помещения. Видимо потому кузнец был лишь один — высокий единорог, чья шкура блестела металлическим оттенком. При виде меня, жеребец отошел от стола, где лежали какие-то чертежи и протянул копыто. Видимо, официоз ему был так же не нужен, как и мне. Несильно стукнув по протянутой конечности, я достал из-за спины сверток и аккуратно положил его на стол. Когда последний слой упаковки упал на пол, кузнец с интересом начал разглядывать оружие.

— Обсидиан. И что с ним не так? Возьми его в... руки.

Последовав просьбе пони, я попытался взяться за рукоять двумя руками, в чем, разумеется, не преуспел, а потому перехватил клинок одной рукой, используя стиль одноручного клинка.

— Мммхм... Кузнец явно запамятовал, что у нас разное с вами строение. Да зубами его и земной то не каждый поднимет...

Единорог обошел меня по кругу, внимательно приглядываясь к моему телу.

— Я, конечно, могу наложить чары на обсидиан и облегчить его, но...

— Сто-о-оп, Эквестрия вызывает логику, обсидиан обладает иммунитетом к магии!

— А так же легко разрушается и не годится для оружия. Ехидно парировал жеребец, доказывая поговорку про свинью и апельсины, которую со сто процентной гарантией можно было приписать ко мне.

— Но... Как же тогда ковали клинок? И почему он такой прочный?

Собеседник открыл телекинезом небольшой шкаф и пролевитировал мне в руки бутылек с жидкостью ярко-оранжевого цвета.

— Отвар добавляется еще в процессе переплавки. Да, мы плавим обсидиан на колдовском огне и можем вылить нужную форму. И я понимаю принцессу Луну, отправившую своего Капитана к нам. Лишь кристальным пони под силу перековать обсидиан без потери его свойств. Вот только, повторюсь, если я облегчу его, то какой вообще смысл в таком массивном клинке? Может, это и не мое дело, но... для кого он?

— Неживые существа, по большей части, хотя и мантикоры попадаются.

В комнате на несколько секунд воцарилась тишина. Единорог понимал, что перековка фламберга к нечто вроде сабли была просто бессмысленной, но долг кузнеца, да и просьба самой принцессы... Я практически видел, как все эти мысли большими буквами отпечатывались на лбу пони, но ничего не мог поделать — в том, истинном Вечнодиком Лесу, без достаточно мощного клинка мне просто нечего делать, ведь чары тратят запас энергии, которую мне еще копить и копить. В последнее время как-то не хватало сил на охоту за кошмарами, а потому я упускал этот источник магии.

— Ладно, я постараюсь кое-что сделать, но на это нужно время... Надеюсь, тебе понравится в Империи, Капитан, ведь этот заказ не так то просто выполнить...

Глава 3.5 Зов

Услышь и приди

Сосредоточенно глядя на карты, Флаттершай аккуратно подцепила одну краешком рта и кинула на стол. В комнате царило напряженное молчание — финальная партия, по результатам которой кому-то придется идти по дворцу в шутовском наряде и громко распевать гимн Кристальной Империи. Самое проблематичное было в том, что один из играющих понятия не имел, какие там слова, а потому отчаянно отбивался от всех атак, призывая себе в помощь все силы Ночи и Тьмы.

Розовая аликорночка, напротив, играла достаточно рискованно, не раз подставляя себя в опасные моменты, но, пока что удача хранила и ее, в то время как пегаска и земная пони балансировали на грани фола. Выложив очередную карту на стол, розовогривая кобылка печально вздохнула.

— И зачем я вообще начала в это играть.

— Ну, Дэс умеет упрашивать, сахарок.

Отбив очередную карту пегаски, с сомнением смотрю на свой "баланс". Пара козырей и короли, которые я копил всю партию, в надежде приберечь на последнюю атаку. Судя по всему, кому-то явно придется учить гимн. И, Зекора меня подери, этот кто-то буду я.

— Все.

— В смысле бито. Принцесса мрачно перетасовала свою колоду в телекинетическом поле и с обреченным видом посмотрела на меня взглядом кота из Шрека. К ее несчастью, мою персону никак нельзя было отнести к числу тайных воздыхателей повелительницы сердец, а потому четыре короля аккуратным веером легли перед озадаченной Кэйденс.

— Дискорд бы тебя побрал, Дэс... Выражение мордочки аликорночки сменилось с мрачного на обреченное.

— Уже побрало нечто сильнее, чем сам Хаос.

Понимание сменилось настороженностью, с которой поняша бросила мимолетный взгляд на мои подруг.

— Они были там, Кэйденс, наверно Твайлайт не упомянула об этом в своем письме.

— Письме? Каком письме? Собеседница попыталась выкрутиться из неудобной ситуации, забыв даже о картах и возможном предстоящем походе по замку. В ответ я лишь скептически приподнял бровь.

— Я прекрасно знаю, что Твайлайт пишет не только своей учительнице, но и бывшей няне с братом. Мне скорее интересно, почему один соправитель Кристальной Империи, пылающий негодованием, меня все еще не нашел. Наверняка у него запасена длинная речь на тему несовместимости его маленькой сестренки и мерзкого, мертвого создания...

Прилетевшие в голову подушки сопровождались натуральным рыком, перед которым мантикора почувствовала бы себя месячным котенком. Едва звезды перестали затмевать взор, как нечто опрокинуло меня на спину, благо падать было на подушки, в большом количестве разбросанные рядом со столом. Решив приоткрыть глаза, встретился взглядом с Эпплджек и Флаттершай, вид которых вызывал стойкое желание обратиться личом и закопаться в кристалл до самого ядра планеты. Пискнув на манер пегаски, словно мы поменялись с ней местами, попытался отползти в сторону. Безрезультатно, копыта земной пони довольно чувствительно удерживали меня на месте. Конечно, с их весом встать было не проблема, но что-то в их лицах заставляло инстинкты самосохранения врубать сирены с Титаника и спешно составлять завещание.

— Чтобы. Мы. Больше. Никогда. Этого. От. Тебя. Не. Слышали. Ясно?!

На последнем "ясно" подпрыгнула даже принцесса, не ожидавшая такой синхронности и напора от обычно тихих поняш. А уж тем более я не мог подумать о том, что Флаттершай и без Взгляда была настолько убедительна, что появлялось желание вытянуться по стойке "смирно", отдать честь и броситься выполнять приказ.

— Д-девочки?

— Мы серьезно! В ответ я примирительно поднял руки, словно сдаваясь напору пони.

— Хорошо, обещаю, но последнее ведь правда.

Синхронно нагнувшись, подруги ткнулись мордочками мне в щеки, заставив обнять их за шею и прижать к себе.

— Ну и что?

— Ты все равно останешься нашим другом, сахарок...

Сердце сжалось, словно что-то сдавило его, но это была сладкая боль. Кто из людей мог бы похвастаться тем, что его друзья готовы протянуть руку, хм, копыто помощи, даже когда ты стал чем-то просто неестественно-невозможным? "Люди готовы резать глотки за иной цвет кожи, думаю, у пони был бы инфаркт, скажи я кому про это..."
— Спасибо... Это правда много для меня зна... Подозрительный шорох заставил нас резко повернуться в сторону стола, как раз вовремя, чтобы успеть заметить принцессу, с сосредоточенным видом перемещающую карты по столу.

— Лови ее! Шулер!

Застигнутая врасплох, аликорночка выпускает из магического поля карты и подпрыгивает вверх, успев зависнуть в воздухе.

— Я? Принцесса старательно подражает Меткоискателям, пытаясь принять как можно более невинный вид.

— Ты, ты! Метко брошенная подушка бессильно врезается в магический барьер, в то время как глава Империи по-жеребячьи показывает язык и разворачивается в сторону выхода, точно думая о том, чтобы свалить от, как теперь все понимали, неизбежного марша по дворцу. Вызвав небольшой ток магии в пальцах, наполняю щит волшебницы силой и резко забираю ее назад, как и учила меня Твайлайт. Запамятовавшая о моих способностях аликорночка оказывается без защиты, а иллюзорные цепочки сковывают ее крылья, опуская "с небес на землю".

— Так, девочки, кажется, у нас появился проигравший. С улыбкой я щелкая костяшками пальцев. — Кто хочет помочь мне подобрать достойный костюм для нашего монарха?

Как оказалось, желающих было еще две кобылки, потому дело пошло быстрее под истошные завывания о помощи и причитания о жестокой судьбе несчастной принцессы, попавшей в копыта и руки жестоких злодеев. Зашедшая стража получила пояснения, дескать, ее величество репетирует для выступления в благотворительной пьесе. Зная добрый нрав своей повелительницы, единороги вновь отбыли за дверь, лишив шулера последнего шанса на спасение. Когда все было готово, зрители распахнули дверь пред величайшим талантом всея Империи, а я не преминул дать ей главный совет.

— Запомни, Кэйденс, когда король запрещает шуту шутить, то роль шута выполняет сам король!

Под эти теплые наставления мы в шесть конечностей выпихали принцессу в коридор и, последовав за ней, захлопнули дверь комнаты отдыха. Пригладив круп, в который мы все и упирались, вытаскивая ее на суд подданных, Кэйденс вздохнула и ударила по одному из колокольчиков, свешивающихся со шляпы шута.

— Хмпф... Думаете, напугали? Аликорночка отвернулась от нас и ошалевшей стражи и прочистила горло. Спустя мгновение гимн Кристальной Империи наполнил коридор замка, пока проигравшая гордо маршировала по ковровой дорожке, периодически отбивая ритм на колокольчиках. Стоит заметить, что двухцветный костюм шута ей, как это ни странно, был к лицу, что точно подтверждало мои слова. Уже подходя к повороту, поняша притормозила, дав время мне и подругам нагнать ее, после чего решительно шагнула за угол... И врезалась в своего мужа, встречи с которым я так успешно избегал все то недолгое время, что находился во дворце.

От вида супруги, распевающей гимн в таком наряде, единорог ошалело сел на круп, пока Кэйденс потирала голову, которой и вписалась в грудь муженька. С видом, словно на его глазах рассыпаются основные законы мироздания, Шайнинг Армор посмотрел поверх принцессы и обнаружил нас, едва не катающихся по полу от подобной картины.

— Что здесь происходит? Ледяной тон его голоса сразу напомнил мне о ледяных теневых иглах, вода из которых становилась непригодной для питья после завершения чар.

— Эм... Ничего, я считаю, просто принцесса выполняет свое обещание.

Грозно нахмурив брови, единорог вновь посмотрел вниз.

— Любовь моя, на что ЭТО тебя подписало?

— У ЭТОГО есть имя и ранг повыше твоего, неуважаемый шурин.

Дернувшись, словно от пощечины, жеребец мягким движением обошел жену и подошел ко мне, не обращая внимания на моих подруг, неосознанно вставших по бокам от меня.

— Слава принцессам, у вас не было свадьбы, потому не смей называть меня так. А, узнав о последних новостях, мне не понятно, с каких пор вещи вдруг стали возглавлять какие-то организации?

Иногда братская любовь ударяет в голову почище алкоголя, заставляя говорить прежде, чем мозг осознает всю ситуацию. Однако еще нигде не было закона, ставящего этот факт как оправдание. Рот принцессы открылся сам по себе, когда она пораженно уставилась на своего мужа. Стянув с головы шапку с тихо брякнувшими колокольчиками, аликорночка подошла к Шайнинг Армору.

— Что ты такое говоришь? Он же...

— Ничего, Кэйденс, все нормально.

Судя по напрягшимся спинам кобылок, единственное, что удерживало их от того, чтобы броситься защищать честь жеребца их подруги было то, что сам говорящий был мужского пола.

— Видите, девочки? Как я и говорил. Может, ты еще и назовешь меня тем, кем я являюсь?

Волна холодной ярости прошлась по пылающему разуму, нашептывая что-то приятное, нечто хорошее, однако времени слушать просто не было. Вместо этого просто подношу стремительно истлевающую ладонь к лицу и словно снимаю кожу с черепа, обнажая белозубый оскал. Мир вновь окрашивается в цвет моих глаз, и это заставляет стоящего передо мной пони побледнеть и сделать шаг назад.
Арт

(художник Dt-y17 — прим. автора)
Через пару мгновений он создает мерцающий защитный барьер.

— Что же ты побледнел, смертный?

— Дэс, Шайни, прекратите! Полностью избавившись от шутовского прикида, принцесса делает шаг вперед, но слабый щит ее мужа вдруг исходит трещинами, после чего лопается с низким гулом, а волна темной энергии опрокидывает пони на спину. Упреждающе подняв руку, я возвращаю себе обычный облик.

— Это иллюзия, пони. Вы же не думаете, что я буду срывать чары из-за глупых речей? Кэйденс, ты не могла бы отправить стражу, что стоит в начале коридора куда-нибудь подальше? Еще не хватало слухов. Нет, ничего я с ним делать не буду. Я пресекаю ее вопрос и жду, пока она отойдет подальше, после чего делаю шаг к бывшему Капитану и опускаюсь рядом с ним. Схватив жеребца за гриву, заставляю смотреть мне в глаза.

— Мне плевать, что ты еще вздумаешь делать, просто скажу тебе, что будет потом. Твайлайт все равно останется со мной, если уж она приняла меня таким, какой я есть. А через несколько десятков лет ты сдохнешь, да, Шайни? Пони живут долго, очень долго, но рано или поздно, ты сдохнешь, в то время как твоя сестра останется со мной. И знаешь, после нескольких лет скорби по тебе, твоя вечно молодая жена рано или поздно, но успокоится. И кто знает, может именно я протяну ей руку помощи, м-м-м? И потому, чтобы у меня и правда не возникла подобная идея, засунь свое отношение в задницу, как и свой язык. Надеюсь, у тебя хватит мозгов не говорить об этом Кэйденс.

Отпустив жеребца, человек выпрямился и повернулся к окаменевшим кобылкам. На его лице читалась лишь усталость и сожаление, что заставило пони поверить в то, что все это он говорил лишь для того, чтобы морально подавить зарвавшегося Шайнинга.

— Скажите принцессе, что я решил прогуляться. Не следуйте за мной.

Слова звучали отрывисто, словно он произносил их через силу. При попытке Флаттершай что-то сказать, Дэс лишь резко развернулся и быстрым шагом направился в сторону своих апартаментов, закрыв проход за собой темным щитом и оставляя подруг в обществе единорога, смотревшего в одну точку. Подошедшая к ним принцесса бросила короткий взгляд на представшую перед ней картину и зло стукнула копытом по полу.

— Я так понимаю, пропустила я многое, и вы мне это вряд ли расскажете?

Бывшие Хранительницы лишь покачали головой, с грустью глядя вслед ушедшему человеку, после чего направились в свои комнаты, оставив в коридоре супружескую пару.

Четко печатая шаги, человек вышел из своей комнаты, успев надеть пальто, которое тотчас кристаллизировалось, как и вся одежда, которую Дэс надевал в этой Империи. В руках у него была черная шляпа, которую некогда подарил Дискорд, когда они с Селестией чуть не начали потасовку после нападения ледяных волков. Непонятно почему, но этот предмет не пропал, как большая часть вещей, создаваемых персонификацией Хаоса, а потому Капитан Ночной Стражи периодически надевал ее на небольшие прогулки. Казалось, сейчас парень решил совершить обычную прогулку, однако нечто иное двигало им: сожаление и Зов.

Сожаление о том, что брат Твайлайт так и не понял главного — что бы тот ни говорил, все его слова были просто пшиком по сравнению с тем, чем считал себя человек. После личификации, а точнее понимания своей природы, Дэс презирал то, чем стал, и лишь его табун мог убедить человека, что это не проклятье, но благословение. Ведь пока настоящая сущность сидела глубоко внутри, бывший житель Земли ничем не отличался от живых существ, все плюсы и минусы бытия живым всегда заставляли его забыть. Забыть о том, что под управлением Найтмер Мун он стал бы серьезной проблемой для всех обитателей Эквестрии, вынуждая действовать принцесс, а его конечная смерть лишь разбила бы им всем сердце.

— Может стоит уже принять то, чем ты стал и не кидаться на идиотов, не понимающих всей глубины собственных слов?.. Но это не отменяет того, что он сказал!

С раздражением ударив себя по бедру, человек быстро покинул дворец, и, спустя какое-то время, вышел за пределы барьера. Едва оказавшись по ту сторону щита, парень удивленно присвистнул — на самом деле "зимняя" погода была довольно таки терпимой, ему даже пришлось расстегнуть пальто, рассчитанное на более низкую температуру: зная о разнице в температуре пони и человека, Рэрити решила последовать принципу "лучше переперчить, чем недосолить". Впрочем, зимы в этой части планеты и правда были более суровыми, чем в Эквестрии, однако кристальные поняши переносили перепады температур еще более стойки, чем их обычные собратья, и спокойно гуляли за пределами барьера Империи.

Однако Зов прервал его мысли, вынуждая человека идти вперед без опасения — зовущий его был опасен, но сейчас некто искал ученика. Нет, скорее даже того, кто услышит слова наделенного силой и сможет ими воспользоваться.

Если бы Дэс смотрел назад, то мог бы заметить, что его след начинается из ниоткуда, в то время как сторонний наблюдатель мог поведать странную историю о темном путнике, чья фигура размывалась в воздухе, переносясь вперед. Словно неведомый странник телепортировался, используя странную форму магии. Однако человек не слышал этого — поглощенный разочарованием и печалью, ему требовалось знание, достаточно сильное, чтобы вновь воспрять духом, и Тьма звала своего жреца, обещая достойного учителя.

Незаметно прошедший день отсалютовал последними лучами солнца и температура немного понизилась, что никак не отразилось на целеустремленности человека, неустанно идущего за зовом Тьмы и Знания под покровом Ночи.

— И Магия с Природой да пошлют дочерей своих, и да укроют они алчущего тепла.

Мысли о Твайлайт и Зекоре окончательно разбили мрачный доспех мыслей, что окружал его разум, и вскоре тихая мелодия зазвучала вокруг, слышимая лишь в голове лича. Песня лунной ночи вплеталась в ткань мироздания, настолько привычная для жителей этого мира, что они просто не слышали ее, но Дэс тотчас разобрал знакомый нотки принцессы Ночи, что составляли ее, а теперь и его естество. Остановившись, человек неосознанно потянулся к лучам света, что проливались на эту прохладную землю, укрытую снегом и хранящую кристаллы под своим пушистым покровом. Казалось, еще немного, и он сможет понять, для чего нужны эти лучи, однако луна аккуратно разбивала мысли, а ночь утешительно шептала что-то на ухо, понукая двигаться вперед.
"Скоро ты познаешь ночь так, как ее знает ТА, кто вела нас последние... aeliye... годы..."
"Тьма зовет, Призывающий..."
Отмахнувшись от призрачных голосов, Дэс все-таки двинулся вперед.

Выросший словно из ниоткуда холм отличался от многих своих собратьев тем, что в центре его красовалась дыра, откуда тянуло Тьмой, щупальца которой обвивались вокруг ног ночного странника. В ответ человек лишь неопределенно хмыкнул, одним движением шагнув внутрь.

Царившая здесь темнота услужливо расступилась, пожираемая черным огоньком на ладони волшебника. Странная тропинка вела вниз, искривляясь и уводя идущего все дальше в недра земли.

Чем дольше времени он проводил в бесконечном спуске, тем больше раздражения копилось внутри Капитана Ночной Стражи, и, словно чувствуя его настроение, проход расширился до огромной пещеры, освещенной синеватыми огнями. Потушив теневое заклинание света, человек с удивлением осматривался, невольно любуясь синеватыми бликами колдовских огней на гранях кристаллов, из которых, казалось, состоят стены. Все было красиво, той самой упорядоченной красотой, какой могут похвастаться драгоценные камни...

Однако вскоре я заметил нечто неправильное в порядке светильников, ровным кругом очерчивающих периметр пещеры: в одном месте они опускались вниз и я поспешил в ту сторону, не забывая оглядываться на случай внезапного нападения.

Так и есть, едва я приблизился к стене, как смог заметить небольшую дверь, рассчитанную на пони. На гладкой поверхности ее были выбиты какие-то слова, которые я попытался разглядеть, когда внезапно сапог угодил в россыпь кристаллов, расположившихся прямо перед дверь.

— Черт... Тут еще и сталагмиты есть?

Раздраженно сделав шаг в сторону, я вновь услышал кристальный хруст.

— Да чтоб тебя...

Полыхнувшее в руке темное пламя тотчас пожрало тени в радиусе десяти метров, позволяя мне увидеть то, во что я наступил.

Раскинутые веточки крыльев неестественно просвечивали словно были сделаны не из живой плоти, однако все перья были в сохранности, черные, обращенные в кристалл. Само тело лежало головой в сторону выхода, словно пегас пытался сбежать от чего-то ужасного, что можно было видеть по открытому рту, застывшему в вечному крике. Переломленный моим сапогом позвоночник бессильными осколками усыпал землю, неспособный выдержать такой тяжелый груз. Казалось, некая сила сорвала с несчастного всю плоть, после чего тщательно замуровала в жуткую темницу темных кристаллов.

— Твою мать...

Тело само склонилось над останками несчастного пегаса. Не знаю, почему я был уверен, что это был жеребец. Может из-за строения тела, или пропорций... А может потому, что теперь глаза различали призрачную фигуру синего пони, стоящего рядом со мной и с неизбывной тоской смотрящего на то, во что превратилось его тело?

— Блять!

Испуганно шарахаюсь в сторону, успевая перекатиться по земле и рывком встать на ноги. Однако призрак и не думает нападать, он вообще ничего не делает, словно не надеется, что что-нибудь произойдет.

— Эй... Ты слышишь меня?

Из уст вырываются совершенно иные слова, произнесенные на другом языке, однако пони дергается, словно от удара током и шокированно смотрит в мою сторону.

— Я... Я слышу... Как ты говоришь со мной?

Его голос звучит глухо, словно я слышу его сквозь слой ваты, однако что-то неестественное заставляет меня напрячь разум. Так и есть — пегас говорит на другом языке, который можно было лишь с натяжкой назвать древне-эквестрийским.
"Когда же ты умер... И сколько лет ты здесь?"
— Помоги мне... Пожалуйста... Я хочу уйти...

Он начинает плакать, словно маленький жеребенок, однако никто бы не посмел осуждать его за это, если бы попытался представить, через что прошел этот пегас.

— Как?

В ответ жеребец указывает на дверь. Нет, на небольшую табличку, на которой начинают пробиваться слова, светящиеся голубым светом.

Чернеет тело, превращается в кристалл.

Душа, расправив крылья, устремилась ввысь.

Среди снегов он видно Смерть свою искал,

Раз не заметил в камне слово "Берегись"...
(автор стиха GreenCupJonny — прим. автора)
Словно в подтверждение, это же слово появляется в начале таблички, едва я закончил читать странный стих, однако ничто в этой эпитафии не помогло понять мне, что следует сделать, дабы освободить несчастного.

— Впрочем нет... "Превращается в кристалл... Устремилась ввысь..." Но раз душа еще здесь, значит ее держит ловушка. Ловушка... Ловушка для души, это... "Тело неупокоенного."
Знание свободно влилось в голову, нашептываемое кем-то извне, однако этот голос я уже слышал, и точно знал, что мне нужно делать. Простенькие чары и пара пассов руками, чуть больше силы, чем обычно, и кристалл сминается в мелкую пыль под чарами незримого молота. Впрочем, старшие принцессы и еще некоторые существа успели бы заметить сам боевой молот, украшенный багровыми письменами. Однако видение длилось лишь мгновение, и то, потому что я решил сделать его видимым для себя.

Теперь слова сами вливались мне в разум, заставляя простереть руки над склонившимся призраком пегаса, зачитывая строки, что несут покой измученному пони.

— Да примет тебя Высший, ибо страданья твои должны закончиться.

Последние слова уже не входят в формулу, однако жеребец благодарно кивает и раскрывает крылья.

— Я — Бриз Фэзэ. Спасибо... Повелитель.

Уверенный взмах крыльями, и душа пропадает из вида, а дверь бесшумно открывается, позволяя мне бестрепетно шагнуть вперед, навстречу темноту и тому собеседнику, что ждал меня внутри.

Дверь закрывается, но мы оба не обращаем на это никакого внимания.

— Зачем ты звал меня, Сомбра?

Глава 4. Новая сила

Глава 4.1 Другая точка зрения

Кроме прокурора обычно слушают еще и адвоката

Темнота странного помещения внезапно расступилась под напором синих огней, являя взору круглую комнату, стены которой были испещрены странными рунами. Лишь в центре, над необычным возвышением в виде перевернутой пирамиды, клубилось облако дыма.

— Зачем ты звал меня, Сомбра? Вновь поинтересовался я. В ответ странные глаза появились в центре сгустившейся тьмы глядя прямо на меня. Алая радужка на зеленом белке в обрамлении фиолетовой темной магии очень сбивала с толку, словно это принадлежало не живому существу, а какому-то нарисованному монстру, алый рог лишь усиливал впечатление. Впрочем, живым короля-тирана можно было назвать лишь с большой натяжкой. Внезапно туман сорвался с места и облетел меня по кругу, внимательно изучая со всех сторон, казалось, он даже принюхался, после чего вновь занял свое место в центре пустой комнаты.

— Темный, воистину. И не-мертвый... И ты несешь их запах, лич... Что же ты?

— Сперва ответь на этот вопрос сам, ты звал — и вот я тут. Что же ты?

Задумчиво хмыкнув, облачко приняло облик головы единорога, чье изображение я видел в заметках Твайлайт. Он все так же внимательно изучал меня, после чего открыл рот.

— Я — король Сомбра, вернее то, что осталось от него. Жалкие останки, почти дотла выжженные огнем Кристального Сердца. Уж ты знаешь, как оно относится к таким, как я и ты: все еще можно почувствовать на твоем теле ярость этой проклятой штуковины. Скоро мой дух рассеется, и лишь Тьма знает, остались ли другие осколки души, потому мне нужно успеть передать как можно больше информации до того, как это подобие тела исчезнет в волнах магии.

Слушая поверженного тирана, начинаешь понимать, что в голове слишком много вопросов, которые просятся наружу, но мой странный собеседник решил помочь, создав небольшое кресло перед возвышением.

— Позволь кое-что уточнить. После моего поражения от магии этой проклятой принцессы, огонь Сердца выжег тьму из этого куска души, вернув мне мой разум.

— Разум? Разве все это ты творил не по своему желанию?

— Вздор!!! Казалось, гнев единорога сотрясает само основание пещеры, указывая на то, насколько сильным существом он когда-то был. Впрочем, Сомбра быстро успокоился и заговорил вновь, глядя сквозь меня, словно воспоминания из далекого прошлого застилали его взор...

Многие сотни лет назад это королевство перешло под мое командование, когда слабый король предыдущей династии вел нас всех в небытие. Подхватить поводья управления Империей было не так уж и трудно, намного трудней было удержать их в своих копытах. Все, по сути, лежало в руинах.

И тогда пришли ОНИ... Прекрасные, могущественные принцессы, решившие поддержать нового правителя, готового склониться перед ними. Но Селестия и Луна хотели лишь помочь стране, а потому несли свет разума и надежды в сердца кристальных пони. После тяжелых лет восстановления, Империя вновь встала на все четыре копыта, гордо неся свет по всей Эквестрии. Но уже тогда я чувствовал, что среди слабых подданных нет того, кто продолжил бы вести мое детище в будущее уверенными шагами. И тогда я решил изучать магию, надеясь продлить свое существование, пока не найду наследника. Я вижу вопрос в твоих глазах, но увы, любовницы не могли дать жизнь от меня. В последней отчаянной попытке обратился к принцессам, но аликорн Дня отказалась помогать, сказав, что нет магии, которая могла бы продлить мое существование. Однако младшая... повелительница Ночи и Снов решила учить меня своей странной и могущественной магии Ночи и луны, но все было тщетно — моих талантов не хватало на то, чтобы впитать ее знания и наставления. И, глядя на тебя, я понимаю, в чем дело.

Уже тогда, я... полюбил принцессу Ночи, словно глупый жеребец. Она была идеальной кобылой — умной, настойчивой, ее сила вызывала трепет у всех, кто дерзал встать на пути Луны. Но никого не впускала в свое сердце одинокая повелительница, и вскоре я бросил учебу, наткнувшись на нечто иное.

Тьма.

Мы знаем, что за большую цену эта сущность дарует большую награду... Если ты думаешь, что именно тогда начался тот период раскола, то ты ошибаешься. Темные чары отодвинули мою старость, изменив тело, но не затронув мой разум.

Затем пришли они. Вендиго, наследия страшного прошлого, они пришли с далекого севера, высасывая жизнь и тепло. Мы пытались бороться, о да, я лично водил кристальных пони, стараясь подавить их магией и положительными эмоциями. И знаешь, каков был результат? От моей Империи осталась лишь столица, до поры до времени удерживаемая защитой Кристального Сердца. Но когда духи холода подступили к городу... Сердце перестало работать! Более того, оно не подпускало меня — императора, но худо-бедно работало на эмоциях граждан.

В этот момент я понял, что наша единственная надежда — это принцессы Эквестрийские, к чьим границам эти твари боялись даже приближаться.

Я просил их, умолял о помощи, но обе принцессы были сильно заняты столь "опасными" грифонами, докучающими на юге страны. В вежливой манере меня выставили за дверь, оставляя моих подданных на растерзание тварям.

И тогда выход был найден. Тьма вновь услужливо подставляла плечо, но, в отличии от того же Сердца, защита всегда была не самым удачным пунктом этой магии, а потому, оно запросило цену: страдания и чувство угнетенности, которое подпитывало бы мага, служащего щитом для города. Побочным эффектом было безумие, поглощающее чародея. И я сам стал щитом, ведь кто, как не император должен первым положить себя на алтарь во благо Империи?..

Воцарившаяся тишина лишь усилила чувство недоверия, однако мне было непонятно, чего он хотел добиться этим рассказом, будь это ложь или правда.

— И я стал защитой от Вендиго, Старших Вендиго, осаждавших город. И с каждым днем, чем больше сил мне давали подданные, тем больше тьма поглощала меня, беря заслуженную плату. Когда духи пропали... Я не смог вернуться, и, навеки запертый в оболочке безумного короля, жаждал лишь освобождения. Потом вновь пришли ОНИ... Прекрасные и могущественные, ха, они некогда предали меня, но теперь пришли "восстановить справедливость". Я помню теперь. Помню их ярость, скрывающую стыд, их разрушительные чары, проламывающие мои щиты. И моя память навеки запомнит заклинание, которое я принял от Луны. Она знала, что во всем этом лишь их вина, и мое сердце дрогнуло, на миг сбросив оковы безумия: собрав все силы, разум породил чары забвения, достаточно сильные, чтобы слегка исправить память аликорнов. Увы, забвение стерло и весь город, отправив его в никуда на многие годы. Что было потом, ты знаешь сам...

Оглушенный исповедью Сомбры, я мог лишь бессильно сжимать кулаки, не понимая, как же можно было так небрежно отнестись к настолько очевидной угрозе? Не знаю почему, но я верил королю-тирану, наверно потому, что он не требовал свободы или мести, он просто рассказал историю, в которой не пытался очернить принцесс, наоборот, местами даже понимая их. Но от этого становилось только гаже на душе.

Пустая комната безмолвно внимала словам духа, неизменная, какой и останется на века, даже когда осколок этого некогда великого правителя канет в небытие, подчиняясь законам мироздания. Пока в моем разуме шла странная борьба между настороженностью и любопытством, темное облачко нарезало круги по периметру комнаты: наверняка Сомбра успел выучить наизусть каждый сантиметр своей гробницы, однако деятельной душе было неприемлемо бездействие, это было ясно и так.

— Почему она так с тобой поступили?

Помолчав какое-то время, Сомбра начал кружить вокруг меня, но в его движениях не было никакой угрозы, лишь вечная задумчивость темного короля пронзала комнату и разум любого, кто зашел бы сюда.

— Первым делом диархи думают о своем государстве, их нельзя винить в этом. А после чар забвения — винить их еще бессмысленней. Не пытайся открыть им правду. Бывший тиран успел произнести это раньше, чем я открыл рот. — Мои чары будут стирать истину, раз за разом, ведь не зря после них я обратился в тень и был изгнан в забвение вместе с Империей.

После этих слов, облачко в очередной раз превратилось в магическую проекцию головы единорога и продолжило бессмысленный полет по комнате. Он что-то бормотал, обращаясь, казалось, к самому себе.

— Они предали меня... Все отвернулись от своего Императора, и даже ОНА не обратила на нас свой взор. А теперь приходишь ты, немертвое создание, непривычное взгляду, и несешь на себе ее запах, ее след... И следы еще нескольких...

В какой-то момент я понял, что он обращается уже ко мне.

— Почему так, лич? Что заставило повелительницу Ночи одарить тебя своей благосклонностью, если по сути ты страшнее того, чем был я?

В его голосе не было гнева, лишь вечное недоумение, сковывающее разум и не позволяющее найти ответ. Его лицо приблизилось ко мне, внимательно изучая каждую деталь, будто это могло помочь узнать причину такой несправедливости.

— Ты стал чем-то иным по своей воле, исказив свою природу.

— Я сделал это ради своих подданных!

Глаза единорога полыхнули гневом, фиолетовое сияние усилилось, однако это почему-то лишь подстегнуло желание открыть ему правду, которую он скрывал от самого себя.

— Ты сотворил это лишь боясь смерти, прикрываясь подобной отговоркой, словно трус. Да, Империя нуждалась в правителе, но это не значило, что на смену тебе не нашелся бы никто, достаточно смелый, чтобы поднять знамя и повести за собой других пони.

— Кристальные пони не способны даже постоять за себя!

— И ты считаешь, что было бы лучше сменить одну проблему на другую? Встав с кресла, я в гневе отбросил его в сторону, крича в лицо королю-тирану. — Именно поэтому Луна не увидела твоих чувств, настоящий повелитель сперва думает о подданных, а лишь потом о себе! Знаешь, что стало с ней через какое-то время? Ее обида пробудила в себе демона, поглотившего разум кобылы и обратившего ее в Найтмер Мун! Подняв кровавое восстание, она пыталась свергнуть сестру и установить вечную ночь, за что была заточена на луну!

Зрачки духа испуганно расширились, он начал беспорядочно метаться по комнате, не останавливаясь на одном месте дольше, чем на пару секунд.

— Нет... Нет, нет, нет... Принцесса... Это... Это ложь!

— Ты знаешь, что я не лгу. Холод, с которым я парировал призрачного собеседника лишь подтвердил мои слова, однако внезапно проснувшееся чувство жалости побудило меня продолжить.

— Но, как ты помнишь, на мне ее след, а я явно не выгляжу, как путешественник по планетам. Через тысячу лет после заточения, она вырвалась на свободу и была очищена от скверны шестью пони, ты видел их в свой прошлый "визит". Именно та, что задействовала твою ловушку у Сердца вскоре стала аликорном и моей возлюбленной.

Можно было подумать, что из облака, в которое обратилось лицо Сомбры, выпустили воздух, так как оно опустилось на возвышение. Из его центра донесся странный вздох... облегчения?

— Она счастлива?

Понимая, что король спрашивает о Луне, киваю головой.

— По крайней мере она так говорит, а я сам готов пойти на все, что угодно, лишь бы сделать ее такой.

Испустив пару искр, сгусток тумана вдруг принял форму высокого серого единорога, чья шкура потемнела, едва он отошел от источника света в виде колдовского огня.

— Итак... Теперь становится до конца ясно, почему же я ощутил тебя даже сквозь защиту Кристального Сердца. Так же, как и то, почему ты ответил на мой Зов. Боюсь, в этой части мира лишь нас двоих можно считать по-настоящему темными магами, и, как видно, ты шагнул дальше меня, оставаясь собой... Достойный вышел бы приемник, но учить тебя банальным чарам — это впустую тратить твое и мое время...

Фигура единорога дергается, словно он хочет подпрыгнуть, но этому не позволяют манеры и самоуважение бывшего короля Кристальной Империи. Сомбра чересчур внимательно смотрит мне в глаза, после чего губы чародея раздвигаются в хищной улыбке.

— Да, из тебя выйдет толк... Я предлагаю сделку, лич.

В ответ лишь вопросительно приподнимаю бровь, ожидая продолжения предложения.

— Это будет обмен... Ты получаешь мой опыт, позволяющий взглянуть на темную магию с точки зрения опытного магистра, в обмен нужно лишь забрать меня отсюда!

Чуть не проглотив язык, от подобной наглости, я молча уставился на жеребца, подозревая, что тот слегка тронулся после всего, что с ним произошло, однако на мою попытку возразить единорог лишь замахал копытами, вновь говоря сам с собой, и, отчасти, со мной.

— Хотя... Наверняка остались и другие осколки души, и уж они точно заражены тьмой больше, чем могут вынести. Он освободил того пегаса, что некогда сунулся в гробницу еще до второго пробуждения... Да, да... Лич сможет мне помочь...

Словно вспомнив о моем присутствии, Сомбра нервно дергает головой.

— Теперь я точно уверен, времени почти не осталось... Послушай, я не успею научить тебя всем премудростям темной магии, но мне довелось услышать твой разговор с кузнецом... Не удивляйся, по городе разбросано много мелких кристаллов, чьи грани полны обычной магии. Мы использовали это для слежения за своими подданными, но сейчас это не важно. Мы, я могу помочь — без нужных материалов никто не перекует тебе клинок так, как это нужно тебе. Но для подобного тебе нужны останки мощного мага и у меня есть тут одни на примете...

Подозревая, что у него на уме то, что пришло мне в голову, я даже привстал с кресла, которое он вновь создал для меня, однако мне на руки вдруг упал алый рог. Не веря своим глазам, подношу вещь к лицу и сверяюсь с призрачным обликом единорога. Рог Сомбры.

— Разрушь мой рог и выпусти меня на свободу, а пыль из него пойдет на закалку клинка. Но поклянись...

Король в одно мгновение оказывается рядом со мной, черты его лица нервно дергаются.

— Поклянись, что ты будешь защищать принцессу Луну от одиночества, как оберегаешь ее сейчас. Клянись, бессмертный!

— Клянусь своей проклятой сущностью, что не оставлю ее, пока она не отошлет меня прочь, но и тогда я буду следить за ней. Достаточно, король-тиран?

Осколок некогда могущественного мага устало кивает, после чего обращается в облако, которое стремительно впитывается в рог.

"Запомни, ты обещал... А теперь уничтожь этот осколок и беги из этого места... Сюда что-то приближается, но судьба не даст вам вцепиться друг другу в глотку на этот раз. Выполняй... Наследник."

Едва голос стихает, как энергия покрывает руку, усилив живую ткань.

— Прощай, настоящий Король Сомбра.

Хруст.

Вышедшая из пещеры высокая фигура осматривается по сторонам и уверенно двигается куда-то на восток. Миг, и он переносится на какое-то расстояние, словно телепортируясь в ночи. Едва человек пропадает из поля зрения, как ближайший сугроб словно взрывается изнутри, обнажая под собой темно-синего единорога, чья короткая серая грива скрыта под теплой повязкой. Проследив за цепочкой следов, идущих от пещеры, жеребец нервно дергает щекой и закрывает глаза.

— Вы уверены, что он уничтожил его?.. Разумеется, Мастер, если вы не чувствуете осколок... Да, Мастер, я буду следовать плану. Рано или поздно, но мы уничтожим эту угрозу для Эквестрии. Он смог одурачить даже принцесс, но спасует перед разумом ученого. Да, Мастер, разумеется...

Словно выйдя из транса, пони находит в снегу седельную сумку и прикрепляет ее себе на спину, в очередной раз перепроверив шнурки, после чего бросает последний взгляд на восток.

— Я все равно вскрою тебя, Дэс, рано или поздно.

Губы Эркейн Хорна искривляются в злой усмешке перед тем, как чары телепортации переносят его к следующей цели...

Глава 4.2 Кузница Империи

... где куются сердца ее жителей.

Появившийся у барьера путник шатался от усталости и дрожал от холода, его лицо побледнело, а тело била дрожь. Казалось, он вот-вот готов упасть — как оказалось, его путь обратно не был сокращен странными переносами, вызванные силой Сомбры. Поиски пропавшего из замка человека продолжались до сих пор, но этого Дэс не знал — боясь замерзнуть от холода, человек не спал, а потому не мог передать весточку своим любимым, хотя и понимал, что его долгое отсутствие будет замечено. Не понятно было, почему пегасы Империи не смогли найти высокую фигуру человека в черном пальто.

Может быть из-за странной пелены, появляющейся над головой Гварда, отвлекающей внимание парня и пегасов друг от друга, но этого никто знать не мог...

Шаг, еще шаг... Когда Империя появилась передо мной, не было сил радоваться, просто равномерно передвигаешь ногами, временами поддерживая силы уставшего организма дозами магии. Перед глазами плывет — первый всплеск адреналина давно прошел, сейчас в голове лишь тупая усталость. До барьера десять шагов, но я истощен магически, поддерживая тепло и убирая чувство голода, а потому не уверен, что пройду их.

Девять. Это изматывает, весь проклятый снег, и ничего кроме снега.

Восемь. Эту зиму я проведу дома, и плевать...

Семь. Должен сделать еще пару шажочков, меня наверняка ищут.

Шесть. Глупо будет упасть в паре метров от барьера, за которым живительное тепло.

Пять. Так мало магии...

Четыре. Любимые...

Три. Зекора...

Два. Твайлайт...

Один. Луна...

Падая вперед, успеваю услышать свист воздуха и почувствовать тепло чьей-то шкурки. "Неужели кто-то летел так быстро, что успел подставить себя в качестве подушки? Вот глупый пегас."

Глаза с неохотой открываются, когда меня осторожно переворачивают на спину, срывая пальто, чтобы живительно тепло быстрее добралось до холодной кожи.

— Великая Любовь, как ты умудрился укрыться от патрулей, Дэс? Тебя ищут все принцессы и половина жителей Империи, а ты прокрался прямо под их носом!

Кэйденс нервно машет крыльями, оставаясь на земле, ее рог светится мягким светом, позволяя согревающим чарам делать свое дело — принцесса понимает, что делать все нужно предельно аккуратно, иначе магия лишь навредит.

— Эх, куда ты умудрился пропасть на все это время... Не отвечай, я вижу, как тебе плохо. Попытаюсь привести тебя в стабильное состояние, через пару минут тут будет патруль. Странно, что я тебя нашла — твои кобылки говорили, что ты движешься, но не знали, где точно находишься.

Пони провела мягким копытцем по лбу, не переставая поддерживать чары тепла, но вскоре она начала нервно стучать другой ногой по земле.

— Твоя магия... Ну где же патруль, я не владею темной магией, для этого нужна Луна, или Твайлайт, или Зекора, хоть кто-нибудь...

— Принцесса Кэйденс, вы нашли его!

Глаза с трудом открываются, успевая заметить трех земных пони и одного единорога, склонившихся надо мной. Мордочки кобылок выражают крайнюю степень удивления и сочувствия, когда они ловят мой взгляд.

— Вы уже согрели его? Давайте отнесем Капитана во Дворец на волокушах, а вы сможете сообщить его табуну радостную новость.

На этих словах мои глаза вновь закрылись и я потерял сознание.

— Ваше Величество, мы...

— Благодарю, можете оставить его тут, я позабочусь о нем до прибытия табуна Дэса из патрулей.

Тихий цокот копыт обрывается, когда дверь комнаты мягко закрывается за кобылками, а я чувствую, как некто ложится на кровать рядом со мной. Ее тело источает тепло, даже большее, чем обычно исходит от поняш, однако недостаточно опасное для моего замерзшего тела. Попытавшись что-то сказать, понимаю, как сильно тело устало, ведь с губ срывается лишь невнятный хрип, который Селестия тотчас прерывает, приподняв меня телекинезом и опустив на груду подушек. Что-то теплое касается губ и нос улавливает запах темного отвара, который принцесса вливает в меня с осторожностью матери, держащей дитя.

Волна энергии позволяет меня чувствовать себя чуть менее паршиво, однако этого не хватит на то, чтобы даже приподняться. Но глаза уже не желают закрываться в тот же момент, как я их открываю. Зрение фокусируется на белоснежной кобылке, лежащей рядом со мной и с беспокойством глядящей в мою сторону.

— Сколько...

— Больше недели с того инцидента с Шайнинг Армором. Странно, что у тебя хватило сил пройти весь этот путь, Дэс.

— Почему...

— ... я здесь? Ты напугал нас всех, после того, как пропал из Империи, а затем не появлялся во снах, в то время как твой табун чувствовал, что силы покидают тело их жеребца. И мы прибыли сюда так быстро, как только смогли. Кэйденс к тому времени уже организовала поиски, которыми руководила вместе со своим мужем.

— И все-таки, почему здесь ты, Тия, если весь мой табун и так сорвался с места. Кто сейчас в Кан...

Сильная волна сонливости заставила меня замолкнуть на полуслове, но мужественная борьба со сном хотя бы позволила мне не упасть в объятья Морфея.

— Спи, Дэс...

Вместо ответа Селестия укрыла меня крылом, и я прижался к ее теплому боку, чувствуя мягкую шерстку. Долгие ночи колдовской бессонницы были готовы требовать плату за такое небрежное отношению ко здоровью...

Открыть глаза очень сложно, веки словно налиты свинцом, но окружающее тепло напоминает о том, что я смог превзойти холодную равнину, полную равнодушного снега и злого ветра. Империя всегда была необычным местом, судя по книгам Твайлайт, и все зависело от силы положительных эмоций, питающих Кристальное Сердце. Однако сейчас все было достаточно хрупко, а потому за пределами барьера все так же простирался холодный пейзаж, через который пришлось идти, подпитывая себя чарами.

Воспоминания об этом переходе заставили меня дернуться и неосознанно застонать от боли в уставшем теле, но нужно было хотя бы приподняться — жутко хотелось пить, а тело словно было погребено под мешками с песком, не дающими пошевельнуть и пальцем.

— Воды... Просипел я, и, что странно, меня услышали: магический фон изменился и кружка с чем-то теплым коснулась губ. Жадно опустошив предложенную воду, нахожу в себе силы повернуть голову и встречаюсь взглядом с Селестией. Принцесса тепло улыбается и указывает лицом в другую сторону, слегка приподнимая меня телекинезом. Оказывается, я спал в уютном кольце, состоящего из кобылок моего табуна и второго диарха Эквестрии. Лежащая в ногах Твайлайт периодически дергала крыльями во сне, словно хотела куда-то лететь. Ее голова весьма удобно устроилась на кьютимарке Луны, в то время как сама принцесса Ночи держала мою левую руку передними ногами, находясь параллельно мне. Зеброчку я с удивлением обнаружил рядом со своей головой, где она образовала нечто вроде нимба своим телом, свернувшись вокруг подушки калачиком.

— Давно они тут? Мой голос звучит сипло и тихо, однако его можно услышать в абсолютной тишине покоев, прерываемой лишь тихим посапыванием кобылок.

— Лучше спроси, сколько времени ты сам проспал. Уже два дня прошло с тех пор, как тебя нашла Кэйденс.

— Два дня?!.. Вспомнив о спящих пони, быстро закрываю рот, хотя в этом и нет нужды — вряд ли меня можно было услышать, даже если бы вздумалось орать во весь голос.

— Тебя не было девять суток, и если вспомнить, в каком состоянии тебя нашла Кэйденс, то ты достаточно быстро идешь на поправку — идти столько дней без сна, еды и воды, думаю, тебе долго придется приходить в себя. Зачем ты вообще ушел? Ее голос строг, но это не может скрыть ее беспокойство, отдающееся приятным теплом в моей груди. Последний слова заставляют резко дернуться в сторону, но кобыла успокаивающе удерживает меня копытцами.

— Порошок... Там, в кармане... Это остатки рога Сомбры.

Глаза принцессы с изумлением распахиваются и она торопливо левитирует ко мне сферу темной магии, полностью заполненную бело-красным порошком. При виде остатков тела короля Империи возвращаются воспоминания, заставляющие вспомнить его слова. Впрочем, их можно было проверить, и очень просто. Внимательно посмотрев на Селестию, ловлю ее взгляд.

— Король Сомбра использовал темную магию, чтобы защитить своих подданных от Вендиго.

В ту же секунду странный туман на мгновение застилает мой взор, а когда пелена пропадает, успеваю заметить, как принцесса потирает висок копытцем.

— Ты что-то сказал, Дэс?

Ничего не остается, кроме как покачать головой в ответ.

— Давно ты тут, Тия?

По щекам принцессы проскальзывает румянец, когда она пытается отвести взгляд, но быстро сдается и слегка рассерженно смотрит мне в глаза. Сфера с порошком уплывает куда-то в сторону и рог пони перестает светиться.

— Два дня. Я помогала твоим кобылкам следить за тобой и слегка устала, потому и уснула здесь же... Чего ты смеешься?

Селестия раздраженно фыркает, пока тихий смех пробирает мои легкие, которые тотчас отзываются, заставляя меня согнуться в приступе острого кашля. По счастью, это было не переохлаждение, от которого меня спасли вовремя наложенные чары еще там, за барьером, но легче от этого не становилось: заклинание пропускало холод, но не допускало простуды или тотального обморожения, пока в маге было достаточно сил на его поддержание.

— Нет, ничего, Тия.

Кашель пропадает так же быстро, как и появляется, после чего я протягиваю руку и аликорн наклоняется вперед, позволив мне уткнуться в ее волшебную гриву.

— Я боялся не дойти.

— Мы все тоже этого боялись. Ее шепот вызывает улыбку и желание прижать принцессу к себе, что я и делаю, чувствуя кожей тела нежную шерстку.

— И еще ты смешно сердишься.

— Ну тебя.. Спи, "Королевский Ночной Гвард, покоритель тундры". Кобылка тихо фыркает и чары сна обрушиваются на меня, утягивая в мир без сновидений...

Пробуждение на следующий день сопровождалось радостными восклицаниями и осторожными обнимашками, однако Селестии в комнате не было. Мне было подумалось, что видел я всего лишь сон, однако посыльный пегас известил Луну о том, что принцесса отправилась обратно в Эквестрию по "делу королевской важности". Нам оставалось лишь пожать плечами и вернуться ко становлению меня на ноги, что было не такой уж и простой задачей — постельный режим и отвары возвращали мне силы, как и кошмары, на которых мы с Луной устраивали еженощные набеги, но все это было недостаточно быстрым способом. Правда, ничего другого нам не оставалось, потому я старательно проходил через все процедуры, взбунтовавшись лишь против постельного режима — если я не болел в прямом смысле этого слова, то какой смысл ограничивать свободу передвижения, и, через пару дней, принцессы пришли к выводу, что тело восстановилось. А это значило, что я, наконец, мог вновь исследовать город вместе со своими любимыми, наотрез отказавшихся ехать домой. Флаттершай и Эпплджек хотели остаться в Империи, но дела дома вынудили поняш отбыть в Понивилль после того, как обе удостоверились в том, что со мной ничего не случится.

Увы, первая же попытка выйти на прогулку обернулась неудачей — посыльный кристальный пони затормозил буквально в паре сантиметров передо мной и, извинившись перед кобылками, передал мне конверт со странной печатью в виде кристалла и наковальни.

— "Уважаемый Капитан, я вынужден сообщить, что работы по улучшению вашего клинка ведутся не так удачно, как хотелось бы. К сожалению, нельзя передавать подобную информацию через курьера, и потому я хотел бы встретиться с вами в моей кузне. Мастер-кузнец Кристалл Хаммер." Ну, хоть имя его узнаю, а то развели секретности...

Скатав письмо в трубочку, с сожалением повернулся к кобылкам.

— Накрылась наша прогулка.

Удивленно дернув ушками, Зекора поинтересовалась причинами подобного вывода, на что пришлось выразительно помахать пергаментом.

— Пфф, просто посмотрим кристальные кузни. Луна легкомысленно махнула крыльями, чуть не задев ими проходящего мимо жеребенка.

— Но, что если вас туда не пустят. Хм, ладно, понял.

На меня скептически смотрели три кобылки, две из которых были принцессами целого королевства. Последней каплей стал зажегшийся в Твайли интерес, когда она поняла, что никогда не была в кузницах кристальных пони и ничего не знает об этом. А это значило, что пытаться отвертеться теперь было бессмысленно и вредно для здоровья.

Сам путь до уже знакомого здания занял не так уж много времени, и вскоре мы вчетвером стояли перед "бункером". Двери медленно отворились, впуская нас внутрь, после чего также неторопливо захлопнулись за нашими спинами, однако в коридоре никого не было. Вместо этого под ногами зажглись кристаллы, которыми, как оказалось, был выложен даже пол, однако в первый визит они были черного цвета, успешно маскируясь под обычный камень. Теперь же некоторые из них зажглись, образуя дорожку, ведущую вглубь здания.

— Оригинально.

Синхронная оценка тихим эхом прошлась по коридору и бессильно затихла за ближайшим углом, уже после того, как наш табун двинулся вперед. И вновь все тот же спуск вниз, множество дверей, изолированных чарами звуконепроницаемости, как сходу определила Твайлайт.

Наконец, мы остановились перед очередным куском кристалла, вытесанного под дверь, который мягко открылся, стоило Луне коснуться ручки. Едва мы переступили порог, как на нас обрушились звуки молота, опускающегося на нечто ярко светящееся на наковальне. Сосредоточенно хмурящийся на заготовку единорог тотчас обернулся в нашу сторону и набросил чары тишины на свою работу, отсекая наши ухи от высоких тональностей, с которым орудие кузнеца опускалось на металл. Впрочем, стоило приглядеться, как можно было заметить очень уж запоминающуюся форму...

— Это что — мой клинок?

Жеребец устало кивнул и поклонился кобылкам, не переставая бить по тому, что некогда было фламбергом.

— К несчастью, я вынужден сообщить о своем провале. Некогда, задолго до исчезновения Империи, наши кузнецу использовали необычную... технологию для оружия. Создавая какое-либо оружие из кристаллов, они привязывали его к хозяину. Это обеспечивало легкость для носителя и реальный вес для всего остального. Я нашел их чертежи, но... Магия, нужна особая магия, для пропитывания силой, мы с коллегами перепробовали все, что можно, но ваш клинок даже в расплавленном состоянии отвергает нашу энергию. Он уже привязался к вам, это факт, но нужно что-то иное для подпитки чар. Я вынужден постоянно держать клинок под давлением, иначе все чары собьются и...

Уже зная ответ, засовываю руку во внутренний карман куртки и достаю сферу с остатками рога. Повинуясь жестам принцесс, пони отходит в сторону, уступая место у наковальни, где все еще находится фламберг. Волшебный кокон разбивается с жалобным звоном, словно сделан из стекла, и останки того, кого называли тираном, немедленно высыпаются на заготовку. "Разве обсидиан не должен был давно треснуть от постоянных ударов молота? Стоит поблагодарить кузнецов из Кантерлота за чары на материале."

Казалось, попадание растертой кости рога должно было охладить обсидиан, но он лишь жарче вспыхнул, вынуждая единорога усилить теплоэкраны и поспешно броситься к наковальне. Словно чуя приближение кого-то еще, заготовка раскалилась добела, нарушая все законы физики.

— Назад!

Повинуясь моей команде, все отошли подальше, чем сразу же вызвали стабилизацию состояния материала. "Вот значит как... Хочешь, чтобы я тебя закончил?"

В ответ клинок словно подмигнул, на мгновение понизив собственную температуру. Решив уже не удивляться ничему, осторожно вытягиваю молоток из магического поля кузнеца. "Мне понадобится помощь Луны, чтобы закончить тебя."
Все то же подмигивание.

— Луна, надеюсь, за свою жизнь ты научилась ковке? Не думаю, что он подпустит кого-то еще, даже Твайлайт или Зекору.

Вновь стремительный перепад температуры.

— Серьезно? Эм... Девочки, кто знаком с кузнечным делом?

Фыркнувшая Луна кивнула кузнецу, после чего тот вышел за дверь, и подошла ко мне, внимательно глядя на заготовку.

— Помнится, ты уже помогал ювелиру в Понивилле, но это будет тяжелей, в магическом плане... Зекора, вернись во дворец и потребуй от нашего лица ингредиенты для темных отваров. Твайлайт, тебе, боюсь, придется подпитывать Дэса. Да поможет нам Ночь...

Громкий стук молота временами прерывается советами Луны и краткими диалогами между остальными кобылками: оккупировав кузницу, табун закрылся от остального мира, по крайней мере, я и Луна никуда не выходили в эти дни. Процесс создания артефакта занимал все время, не оставляя мне ни минуты на перерыв или еду. И если пони и зебра могли позволить себе перекусы, то я был вынужден раз за разом опускать проклятый молоток на заготовку, перемежая удары с всплесками темной магии. Все чаще и чаще можно было заметить дым, исходящий от нас с клинком, словно меч не желал, чтобы кто-то еще мог видеть процесс "рождения", однако мы больше никого не пускали в комнату — еду для табуна оставляли у порога, а я держался лишь на чарах, наложенных Твайлайт. По ее собственному признанию, подобная магия отрицательно воздействовала на продолжительность жизни цели, и наша ситуация была достаточно удобна для них. Правда, после этого волшебница проговорилась о жесточайших энергоперегрузках, что привело к тому, что я начал налегать больше на темные отвары, почти не обращая внимание на их вкус.

Последние удары молота, магия витает в воздухе, а конечности дрожат — клинок требует силу, дабы воплотить то, что вкладываю в него от всей души. "Сомбра послужит Луне еще раз..."

— Давай же...

Взмах. Еще один. И молот взрывается острыми осколками, когда касается фламберга в последний раз. Температура только что горячего оружия стремительно понижается, обнажая черную поверхность лезвия. Недоуменно обернувшиеся пони с любопытством рассматривают клинок, эфес которого тяжелой ношей ложится мне в руку.

— Твайли, кольцо.

В магическом поле аликорночки по воздуху плывет кольцо в виде виверны, которое удобно устраивается на среднем пальце. На мгновение она оживает, забавно зевая, но через секунду это вновь серебро. Вторая попытка поднять клинок увенчалась успехом — теперь вес его почти не ощущался, едва был послан сигнал об активации пассивных чар привязи, указывающих хозяина. Теперь на задворках сознания было нечто вроде кнопки активации, заостряющего лезвие. До этого момента фламбергом даже масло не получилось бы порезать.

Да, в этом и заключалась технология кристальных пони: оружие становилось таковым лишь после активации, после чего начинало черпать энергию из артефакта-активатора, по истечению времени оно обретало вес, а на последней стадии "истощения" еще и теряло свойства оружия.

Если честно, то я не совсем понимал, почему нельзя было просто заточить клинок поверх чар, но тут уже ответила Луна, пояснив, что процесс превращения предмета в артефакт по сути обращал их в магический кристалл с набором свойств. И повредить их просто не получится, а значит — и заточить.

Теперь короткий эфес фламберга лишь помогал вращать это страшное оружие одной рукой, а навыки фехтования, полученные в Инквизиции, жаждали проверки. Однако сейчас мне нужно было иное. Подкинув клинок в воздух, ловлю его под эфес и с силою бью по доске в специальных держателях. Неактивированный меч ломает древесину, заставляя меня улыбнуться — совершенно не обязательно тратить драгоценное время "острого оружия", если можно просто проломить череп за счет веса.

Прошедшая волна странных чар внезапно обращает края доски в кристаллы. Рог Сомбры помнил магию кристаллов своего хозяина, однако это быстро подъедало заряд кольца-активатора.

— И имя тебе Наследник Воли."Ты хотел защищать силой тьмы, король-"тиран"? Я выполню то, ради чего ты шагнул во тьму."

— Наследник Воли Сомбры.

— Что? Все три кобылки синхронно шагнули ко мне, взглядами требуя объяснений, однако я лишь устало закинул клинок за спину, куда он прилип, словно поместился в невидимые ножны.

— Вы не запомните... Нам пора возвращаться — мне нужен отдых. Пару недель в Понивилле мне подойдут. С улыбкой на лице я взлохматил гриву Твайли и успел почесать Зери за ушком, перед тем как усталость взяла свое и мне пришлось опереться на стену.

Глава 4.3 В кругу друзей.

Понежиться на диване... как нежить.

Сегодняшний день обещался быть удачливым — письма доставлены вовремя, адресаты не перепутаны...

— Дерпи!!! Я точно не заказывала себе ЭТО, и вообще!.. Стоп, это что, посылка Рэрити? Ого...

Мелькнувший за ближайшим облаком хвост — вот и все, что напомнило о присутствии почтальона Понивилля, быстро летящей в сторону городка. Впрочем, Рэйнбоу Дэш была занята тем, что с покрасневшей мордочкой рассматривала содержимое коробки.

— Фуф, ну, я только эти адреса перепутала. Хм, интересно, почему она не догнала меня?

Пожав плечами, пегаска забавно скосила глаза, силясь поймать в фокус библиотеку Понивилля, за что тотчас же поплатилась, пролетев сквозь три облака подряд.

— Маффин!

Приземлившись на ближайшую невесомую площадку, поняшка забавно встряхнулась и подпрыгнула на месте. Несильно громыхнувшее облако явно пыталась что-то сказать жительнице небес, однако та была слишком занята приведением себя в порядок, за что и поплатилась — с очередным громом несильный заряд прошел сквозь тело поняши, поднимая шерстку дыбом и вынуждая свалиться на более светлое облако.

"Ладно, может, день не то что бы совсем удался..."

Но вот и библиотека Понивилля, чье дерево уже давно возвышалось недалеко от центра города. Более-менее аккуратно приземлившись перед дверью, Дерпи осторожно постучало в дверь, памятуя об опытах Твайлайт и ее табуна, но никто не ответил. Это было странно — обычно кто-то, хотя бы Спайк, но открывал на стук.

— Ну... Тут написано вручить в копыта... Э-э-э, руки. Да, хех... Может они... заняты?

Быстро посмотрев по сторонам, любопытная кобылка приложила ухо к двери, но услышала лишь тихие голоса. Значит, можно было и зайти.

Надавив на дверь, пегаска с удивлением обнаруживает, что она не закрыта, однако долг почтальона должен быть выполнен в любом случае, потому поняша делает шаг вперед.

На большом диване, не так давно приобретенном табуном Дэса, сейчас лежали Винил, Лира и Бон-Бон, в то время как Октавия и владелицы спа-салона расположились на креслах. ПО непонятным причинам мятная единорожка лежала на спине и сладко попискивала, подергивая задней ножкой, с комфортом устроившись на темном матрасе поверх самого дивана. Недоуменно похлопав глазами, Дерпи выдавали нечто вроде "кажется... я ошиблась адресом... да..." и вышла за дверь. Оглянувшись на библиотеку, она почесала затылок, пытаясь понять, где же теперь она совершила ошибку, когда голос Дэса назвал ее по имени и попросил вернуться. С некоторым недоверием почтальон зашла внутрь и только затем поняла, что Лира валялась не на матрасе, ее местом отдыха был выбран человек, который в этот момент полулежал на диване, скрыв лицо за длинной гривой. "То есть волосами." Рассеянно поправила Дерпи саму себя, когда ступор прошел и парень указал на диван, приглашая сесть.

— Я бы встал, чтобы поздороваться, но вот эта милая лентяйка выпросила сеанс почесоток и никакая сила в Эквестрии не заставит ее встать.

Кивнув с довольным лицом, Лира вытянулась в полный рост, подставляя животик под пальцы человека.

— У меня нечто вроде сбора друзей сегодня, присаживайся.

Остальные пони приветственно помахали копытцами, указывая на свободное кресло с тарелкой маффинов. На недоуменный взгляд пегаски, человек лишь рассмеялся.

— Дерпи, если бы ты читала имя не только получателя, но и отправителя, то... Впрочем, может, почитаешь как раз?

Успев запихнуть одну вкусняшку за щеку, пегаска вытащила последнее письмо, на конверте которого было выведено "Отправитель: Ночная Стража. Получатель: Дэс Мун'Уиспер. Убедительная просьба назначить Мисс Ду на доставку этого послания." После кивка ее друга, поняша вытащила маленький листок с единственным предложением "Приятного отдыха с друзьями."

— Прости, что так подстроил, просто сегодня я решил позвать своих подруг, а как мы могли обойтись без нашего почтальона?

С улыбкой посмотрев на довольную пегаску, пытающуюся скосить глаза в его сторону, Дэс продолжил почесывать живот Лиры, вызвав этим очередной писк.

— К Дискорду массажные кольца, человеческие руки намного удобней!

После подобного изречение поняшка перевернулась спиной вверх и только что не замахала хвостом, когда парень почесал ее за ушком.

— И как это твой табун так спокойно отпускает жеребца на посиделки с кобылками?

Хитрая ухмылка Винил заставила Октавию и Дэса сделать полукруг глазами, после чего одновременно уставиться на диджея.

— Что? Скоро осень, а ты так неосторожно подставляешься. Представь себе, половина городка, охочие до жеребца, могут подстеречь тебя где угодно на его территории.

Синегривая оторва весело рассмеялась, когда лицо человека стремительно побледнело, едва подобный вариант событий вырисовался в его мозгу. Казалось, человек уже сейчас готов рыть землянку подальше в Вечнодиком Лесу и ударными темпами возводить бункер.

— Флуфофти. Серая пегаска титаническим усилием проглотила оба маффина, после чего рассеянно потянулась за чашкой чая, едва не перевернув кувшин с кипятком, чем вызвала тихий смех со стороны Алоэ и Лотус.

— Не смешно, Винил. И вообще, какая кобылка на меня клюнет? Я даже приблизительно на пони не похож. Спасибо, Дерпи.

Чашечка с едва теплым чаем перекочевала из копытца пони в свободную от почесывания руку человека, в то время как диджей задумчиво возвела глаза к потолку, что можно было разглядеть только сейчас, так как ее фирменные очки в данный момент покоились на голове Октавии.

— И правда, жеребец табуна двух принцесс и зебры-колдуньи, Капитан Королевской..

— Ночной. Земная пони с безнадежным видом поправила подругу, изящно отхлебывая из своей чашки.

— ... да пофиг, главное, что Капитан Стражи, а это какой-никакой, да титул. А вообще, во время охоты кобылки готовы прыгнуть на все, что хоть отдаленно напоминает...

— Винил! Возмущенный вопль всех присутствующих заставил Дерпи подавиться чаем, а острую на язычок кобылку с хохотом откинуться на Октавию.

— Ох, спросите лучше у пегасов из Клаудсдейла! Говорят, весна и осень там особенно жарки. Как говорится, небо рядом, а пегаска еще ближе.

Прилетевшие со стороны спа-пони подушки наглядно продемонстрировали отношение земных пони к подобным словам, в то время как подруга и любовница Винилки лишь покачала головой.

— Иногда мне кажется, что ты не доживешь до седой гривы...

На мое замечание белая кобылка лишь пренебрежительно махнула копытцем.

— Пфф, нудеть, словно старая кляча и доставать всех фразой "помню в наше время" — это явно не для меня, надеюсь, к старости ваш любимый ди-джей не скатится в маразм. Впрочем, я могу точно утверждать, что впадать я буду в теплой компании друзей и любимых. Может простужусь на твоих похоронах.

Из вредности поняша показала язык, однако тотчас осеклась, когда внимательно посмотрела на меня. Скорее я положу последний букет на могилу этой кобылы, но от чувства печали, что было готово разлиться по телу, меня спасали лишь слова Луны и Селестии: "Не стоит терять настоящее из-за будущего, Дэс. Да, рано или поздно, но они уйдут. Так наслаждайся каждой секундой пребывания с ними."

— Вот уж не думаю, Винил.

Голос Лиры разбил неловкую тишину в комнате, заставив всех изумленно обернуться в ее сторону. Под удивленными взглядами единорожка приняла важную позу и уже было открыла рот, как вдруг встретилась со мной глазами. Я лишь тихо покачал головой — не время подругам узнавать правду, хотя Лира была не единственной пони в этой комнате, кто знал секрет. И прямо сейчас она отчаянно воевала с очередным маффином из Сахарного Уголка на пару с Бон-Бон, хотя кондитерша по крайней мере не пыталась запихнуть больше вкусняшек, чем могло вместиться в ее рот. И, Дискорд меня побери, она не могла уместить их туда! А вот Дерпи смогла, счастливо улыбнувшись усыпанной крошками мордочкой.

— А где Хранительницы Элементов? Если уж ты пригласил всех подруг, то уж этих кобылок ты должен был пригласить в первую очередь.

На замечание Лотус лениво провожу рукой по воздуху, пытаясь изобразить какую-то крякозябру.

— Пинки решила обустроить вечеринку-сюрприз, но слишком уж громко обсуждала вопрос поставки сидра, и это услышала пришедшая туда Лира, которая ненароком сдала нашу знакомую. Ну а кто я такой, чтобы опечалить Диану отсутствием эффекта неожиданности в том, что она так старательно готовит. А пока она это все готовит, мы успеем насладиться тихими посиделками.

В ответ мятная единорожка лениво кивнула и повертелась юлой, наконец устроившись на спине и открывая живот для почесываний. Так шерстка была особенно мягкой и стоило еще подумать, кто именно получал большее удовольствие.

— Кстати, до прилета Дерпи ты вроде бы рассказывал о том, что перед отъездом все-таки управлял парадом Кристальной Империи?

Алоэ с удовольствием хрустнула печеньем и с вопросительным видом подала чашку с ними серой пегаске, на что та покачала головой и нацелилась на очередной маффин.

Сгустившаяся над столом черная сфере поблекла и разрослась до размеров старого телевизора — простая иллюзия, которая не требовала так уж много сил, спасибо Луне за это.

— Думаю, будет проще вам это показать...

Казалось, подходы к замку были украшены переливающейся каймой из необычных статуй, однако этот эффект пропал, стоило "камере" опуститься пониже. Как пояснил Дэс, он просто попросил приезжую пегаску поделиться воспоминаниями, наведавшись в ее сон, и, как ни странно, тотчас получив искомое.

Все жители Империи что-то живо обсуждали, когда звуки рога заставили всех затихнуть и обернуться в сторону дворца. Вышедшая на балкон королевская чета синхронно подняли копыта, приветствуя своих подданных, после чего аликорночка сделала шаг вперед и ее звонкий голос прокатился по улицам столицы.

— Мои подданные! Сегодня я с радостью открываю парад Кристальной Стражи нашей Империи! История этой страны знала свои взлеты и падения, ее правители были как хороши, так и ужасны, но храбрые жеребцы и кобылы всегда были готовы встретить опасность грудью, защищая тех, кто остался позади. В этот день, наследники их воли промаршируют по улицам города, олицетворяя собой единство всех пони нашей Империи!

Командующий парадом — Дэс Мун'Уиспер, Капитан Ночной Стражи. Mae govannen, Death Moonwhisper.

— Hannon le. Высокая фигура человека, стоящего под балконом повелителей, резко развернулась в сторону границ города.

— Nan barad! Кантерлотский Глас могучей волной прокатился по городу, усиленный чарами Кэйденс, достигая ушей всех жителей, однако сейчас его громкость не приносила боль или неудобство тем, кто его слышал. И вскоре результат этого клича можно было услышать и увидеть: стройные колонны кобыл и жеребцов, четко печатающих шаг и движущихся в сторону дворца.

Обманчиво мягким движением человек потянул жуткий черный фламберг из-за спины и аккуратно установил его острием вниз, встречая Кристальную Стражу. Увы, пегаска, чьи воспоминания они смотрели, отлетела в сторону, потому команды Капитана доносились лишь отголосками, превращая древне-кристальный язык в нечто совсем непонятное.

— Tangado!

Повинуясь приказу, пони разделялись у самого Сердца, направляясь каждый к своему месту вокруг дворца, образуя нечто вроде защитного круга.

— Tangado ... varf... ...ayne!

Из-за гула и приветственных криков пони голос человека, уже не звучащий, как Глас, был слышен лишь отрывками, но воины прекрасно слышали команду, так как единым движением опустили копья в защитную стойку и коснулись груди, активируя броню Кристальной Стражи, внешне ничем не отличающуюся от экипировки Кантерлотских стражников, однако теперь перед пони возник слабо мерцающий щит.

— Mellons, ú-dano i faelas a hyn an uben tanatha le faelas! Dartho!

Замерев по команде, пони словно обратились в статуи, ожидая новых приказов. Клинок человека вновь закидывается за спину, пока человек идет в сторону балкона, перед которым останавливается и задирает голову, дабы посмотреть на принцессу.

— Ваше Высочество! Кристальная Стража стоит в защитном порядке, готовая отразить атаку на город и ждет вашего приказа! Временный командующий Капитан Ночной Стражи, Дэс Мун'Уиспер!

— I amar prestar aen, Death Moonwhisper... Империи больше нет нужды ждать атак, но стражи ее будут стоять всегда. Благодарю, Капитан.

Внезапно, к удивлению присутствующих, аликорночка стремительным движением перепрыгивает через ограду балкона и ловко планирует к человеку, который вежливо преклоняет колено. Вокруг фигуры его сгущается тьма, рядом с которой сияние Кэйденс можно увидеть даже невооруженным глазом.

— Tolo dan na ngalad, mellon...

В этот момент запись прерывается, и теперь вид идет, словно зрители сами стоят перед принцессой, слыша ее слова.

— Ты ведь знаешь, аликорн, что мне не вернуться к свету. Признаться, я этого и не хочу.

Понимающе кивнув, Кэйденс смотрит поверх головы собеседника.

— Прости моего мужа...

Звук крыльев заставляет Дэс поднять взгляд и молчаливо проводить правительницу взглядом. Взгляд его затуманивается, а "запись" обрывается.

— Примерно так все и прошло...

Глаза закрываются словно сами по себе, но внутреннее усилие не позволяет мне отключиться — мой уровень магии уже не представляет угрозы, тут скорее повлияла "прогулка" по заснеженной равнине и работа над Наследником.

Кобылки с восторгом обсуждают парад, и я вроде как не у дел, что не мешает думать над второй проблемой, которая все еще стоит передо мной: если оружие ближнего боя наконец создано, что же делать с летучими мышами? Эти твари могут представлять угрозу даже для летунов, что тут говорить о наземных пони?

— Жалко, у вас луки не производят, да и лучников как таковых нет.

— Что значит — нет? От вопроса Бон-Бон я чуть не подпрыгиваю на месте, пойманный врасплох. — Разумеется, не так уж много пони их использует, но даже на Играх есть состязание по стрельбе из лука.

Пару раз ошеломленно моргнув, смотрю на кобылку. В голове явно рушатся все конструкции о правильности и адекватности мира, ведь Твайлайт когда-то давно (хех, год прошел, какое там "давно") авторитетно заявила, что подобных вещей в Эквестрии нет. О чем я, разумеется, тотчас сообщаю кобылке, на что та начинает смеяться!

— Дэс, я понимаю, что ты знаешь наш язык благодаря магии, а потому не всегда вслушиваешься в слова, но произнеси "лук" и "лук". Попросила пони, вытерев выступившие от смеха слезы.

— Эм.. Лук и лу... О, благая Тьма, я идиот...

Понимание своей ошибки заставляет схватиться за голову и назвать себя тотальнейшим идиотом: слово, которое я использовал при Твайлайт и Луне обозначает блочный лук, и подобного термина в их мира вообще не существует — магия слов создала его сама, потому, хоть и увидев знакомую вещь, волшебница решила, что речь идет все-таки о чем-то другом. В то время как второй вариант "лука" обозначал термин оружия как такового.

Впрочем, радость от осознания того, что где-то все еще практикуют подобный вид боя, быстро гаснет перед жестокими обстоятельствами — стрелять из него на достаточно высоком уровне я просто не смогу, ведь для этого необходимо развивать мышцы, которые в бою не так что бы часто использующиеся.

— Черт... В любом случае я не успею научиться этому вовремя.

В ответ поняшка лишь разводит копытцами, понимая. что в данном случае ничем помочь не может.

Стук в дверь отвлекает от размышлений и прерывает обсуждение кобылок. Сняв с себя бурчащую Лиру, с наслаждением потягиваюсь и открываю дверь.

Выстрел в лицо из пати-пушки осыпает меня конфетти и все шесть подруг стремительно заносят меня внутрь на волне всеобщего энтузиазма, не забывая раскидывать воздушные шарики, коих Пинки Пай явно захватила сверх всякой меры. Когда способность мыслить возвращается, библиотека полностью украшена плакатами в стиле "с возвращением", а также пресловутыми шариками и огромным количеством гирлянд. В центре стола возвышается торт, к которому уже подкрадываются Лира и Винил. А меня, как виновника торжества, уже усадили в кресло и вручили нож для разрезания угощения.

— Ну что, сахарок, с возвращением! Эпплджек приподнимает стакан с сидром, небольшой бочонок которого уже стоит на небольшом откидном столике рядом с креслами. Высший, иногда я просто не понимаю, как Пинки умудряется сделать несколько дел одновременно в минимальный промежуток времени. Это даже пугает, когда законы причинно-следственных связей рвутся со скоростью паутины, сквозь которую пробегают участники Забега Листьев.

— Как мое пальто, достаточно теплое? Отбросив чопорность, модельер чуть не сунулась под нож, настолько ей не терпелось узнать о своей работе. Аккуратно отодвинув пони от острого лезвия, вырезаю кусок из торта и передаю его Лире, к которой тотчас подскочила Винил с явным желанием откусить немного от ее порции.

— Да, оно буквально спасло мне жизнь, Рэрити, спасибо.

Зардевшись от заслуженной похвалы, кобылка села у стола и стала элегантно потягивать чай, стараясь не выказывать своего энтузиазма, вызванного моими словами.

После того, как вечеринка пошла по своей колее, ко мне подошла Флаттершай, неся в зубах странный сверток.

— Э-это тебе, Дэс.

— Оу... Хм, спасибо, Флатти. На подобное сокращение пегаска покраснела и постаралась как можно стремительней пропасть с поля зрения, устроившись на диване, где я лежал до начала вечеринки Пинки. Шутливо закатив глаза, срываю бумажную обертку и с удивлением смотрю на пакет, наполненный странной смесью трав, от которых настолько ощутимо повеяло тьмой, что по спине пробежали мурашки.

— А, значит она уже передала нашу находку?

Любопытная мордочка ЭйДжей ткнулась в руки, заставив меня вздрогнуть от неожиданности и чуть не выронить странный сбор.

— Ее зверушки нашли странную полянку в Вечнодиком Лесу, где ничего не росло, кроме маленького пятачка земли. Как она поняла, это место довольно-таки глубоко в чаще.

— О, Слезы Бессмертных!

Твайлайт с удивлением посмотрела на пакет, после чего перевела взгляд на подругу.

— Они ведь почти нигде не растут?!

— Тогда, может, объяснишь мне, что это такое? Я помахал странным сбором из серой травы, на что любимая согласно кивнула и села у кресла. Судя по ее виду, нас ждала часовая лекция, но, наткнувшись на мой взгляд, она прокашлялась и постаралась изложить все достаточно кратко.

— Ну... Ладно, если не углубляться в подробности, то это редкое растение, которое крайне неприятно на вкус и не годится ни для каких других целей. По легендам, оно растет там, где бессмертное создание испытывало сильные негативные эмоции и проливало слезы. Выросшая поросль убивает растения и еще долгое время негативно влияет на окружающую среду.

— Негативные эмоции... И в Вечнодиком Лесу... Твайлайт, неужели это...

Внезапная догадка пронзает разум, заставляя нас обоих пораженно уставиться друг на друга, забыв обо всем на свете.

— Луна?.. Пораженно шепчет аликорночка, переводя взгляд на пакет в моих руках. — Это там, где Найтмер Мун?..

Мне оставалось лишь кивнуть и с печалью посмотреть на растение, которое просто источало тьму, одна это могли учуять лишь я, даже еще Зекора. "Источает, хм что, если получится..." Поблагодарив подруг, бережно кладу сбор за пазуху — не время и не место, вечеринка продолжается, так почему бы не отдохнуть культурно?

Дверь помещения резко открывается, являя миру красного большого жеребца с очередным бочонком на спине. За ним видна маленькая тележка, на которой восседают еще пара таких же пузатых контейнеров.

"Вечеринка будет долгой."

Глава 4.4 Когда она зовет тебя

... твоя душа ответит на этот зов.

— ... абсолютно бесполезен в том Лесу, Луна!

Разочарованно скомкав листок с очередным донесением стражников о состоянии периметра Леса, я откинулся на мягкую шерстку принцессы Ночи. Вечер в Кантерлоте подходил к концу и скоро ей нужно было выводить на небо ночное светило, но сейчас мы вдвоем разбирали документацию, уютно расположившись на кровати в моих апартаментах. К моему сожалению, Твайлайт и Зекора остались в Понивилле, но это было вполне ожидаемо — у каждой кобылки были свои дела, в то время как я должен был решить проблему своей бесполезности в ином мире.

— Проблема решена...

— Лишь наполовину, любимая. Поднеся правую руку к лицу, некоторое время рассматриваю серебряную виверну, свернувшуюся вокруг среднего пальца. — Клинок имеет ограниченное время бытия оружием, и даже остатки рога Сомбры не изменили правил странного искусства кристальных пони, которые умудрились вселить чары даже в обсидиан. Значит ли это, что его "неуязвимость" к чарам — лишь миф?

Подбирая слова, принцесса какое-то время молчит, и лишь ее дыхание, да равномерно опускающийся и поднимающийся теплый бок говорит о том, что я лежу не на статуе.

— Кристальный народ всегда отличался от других пони, их природа позволяет мастерам обойти основы всего, что хоть немного напоминает их самих. Однако, не забывай, что для этого кузнец пришлось долгое время работать в специально оборудованной кузне и тратить колоссальные запасы магии, опустошая волшебные камни — особые резервуары энергии. Мы не хотели тебе этого говорить, но на самом деле изготовление этого клинка стоит столько, что ты мог бы купить пару обустроенных домов. Однако таким образом Кэйденс попыталась выразить свои извинения за поведение своего мужа. Эх... Когда Шайнинг Армор уже успокоится?

— Когда простудится на моих похоронах. Или я на его.

Мой ехидный смешок прерывается чувствительным хлопком крыла по лицу.

— Дэс! То, что ты стал бессмертным, не дает тебе права так зло шутить! Поверь, это совсем не смешно!

— Ага, то есть считать меня недостойным своей сестры по причине того, что я не пони, так теперь еще и немертвый — это очень толерантно и правильно.

Раздраженно встав с кровати, подхожу к балкону и рывком открываю дверь, вделанную в стеклянную преграду, отделяющую комнату от внешнего мира. Прохладный воздух быстро остужает гнев, напоминая главную "заповедь" — если на что-то злишься, значит ты считаешь, что это так и есть.

"Немертвый, постоянно слабеющий из-за чар, которые не позволяют твоим любимым шарахаться от тебя, как от чумы." Невольный каламбур заставляет усмехнуться — личи не переносят болезни, их тела абсолютно стерильны во всех смыслах этого слова: тела покрыты тончайшим слоем магии, убивающей микробы и вирусы. Не понятно, в чем смысл подобной "защиты", вряд ли когда-то жили чихающие личи...

Мысли так сильно поглотили меня, что прикосновение к руке вынуждает нервно отдернуть конечность на себя и резко обернуться. Стоящая передо мной аликорночка печально шагнула вперед и ткнула головой в бедро, аккуратно отвернув ее так, чтобы не проткнуть меня рогом.

— Прости меня пожалуйста, я не хотела тебя обидеть и...

Без всяких слов опускаюсь на колени и обнимаю пони за шею.

— Это ты прости, я тоже не сдержался ни там, ни сейчас.

Постояв так какое-то время, чувствую, как незримые волны проходят через тело, словно напоминая о чем-то. Как будто что-то там, за горизонтом, напоминало о долге, который я должен совершить. Или это должен сделать кто-то иной?

— Пора поднимать луну. Слова сами срываются с моим губ, после чего удивленная аликорночка отодвигается назад и озадаченно смотрит мне в глаза.

— От-откуда ты знаешь?

Беспомощно разведя руками, не менее шокировано отвечаю на ее взгляд.

— Неужели ты... Да нет, быть того не может... А если да...

Кобылка нарезает вокруг меня круги, нервно оглядывая меня со всех сторон. В ее взгляде светится не только нервозность, но и предвкушение, словно она стоит на пороге открытия и боится поверить в то, что это правда.

— Дэс, ты мне веришь?

— Что? Я смотрю в глаза Луны, но теперь там лишь решительность, как перед прыжком в омут.

— Ты мне веришь?

Озадаченно кивнув, позволяю аликорну подтолкнуть меня к ограде балконе. Ее рог начинается светиться, едва она становится рядом со мной и прижимается к ноге боком.

— Ты слышишь что-то такое, там, за горизонтом? Не отвечай словами, если так — просто потянись туда вместе со мной.

Я все еще не понимаю, что происходит, однако послушно закрываю глаза. Зов чего-то мощного раздается оттуда, словно из-за края земли. Оно просит нас исполнить свой долг, хотя обычно не взывает так яростно — не знаю откуда, но я знаю это. Вдруг, я понимаю, что словно вишу в воздухе, поддерживаемый неведомой силой, что щедро идет отовсюду. Голос, сперва тихий, вскоре звучит достаточно громко: голос Луны, говорящей о временах, настолько древних, что по сравнению с ними даже она с сестрой кажутся маленькими крохами. Она рассказывает о великих Древних, кто повесил на небосвод светила и дал аликорнам и их детям право управлять ими, пусть и не всегда рождались те, кто имел к этому особенный талант. На самом деле, и теперь я понимал это с особой ясностью, управлять луной и солнцем мог бы любой, достаточно искусный — не сильный — дабы позвать светила. В этом мире это были сферы магии, сжатой чудовищно мощными чарами, такими сильными, что по ним можно было ходить. Именно потому луна светила отдельно от солнца, а светило дня не было центром их системы.

И сейчас луна звала меня. Найдя силы призвать ее там, в Лесу, словно получил какое-то.... разрешение, даже благословение на это действо. И теперь я знал, что должен делать. Но от этого становилось только страшней.

"Не бойся, любимый, мы с тобой..."

Не знаю, кто именно шепнул эти слова, но они укрепили мою уверенность, и оставалось лишь незримой рукой схватиться за призрачные пути и позвать-потянуть за собой огромный шар магии, достаточно мощный, чтобы испепелить половину планеты, но достаточно слепой, чтобы каждый искусный маг мог позвать его за собой.

Касание. Кажется, я что-то произношу, но в голове начинает звучать мелодия, дивная музыка, в которой слышны нотки Луны и многих иных, кто был достаточно умен, даже вести ЭТО за собой.

Неосознанно усиливаю зов, теперь я веду в странном противостоянии, и это за мной следует светило, но теплые касания любимой показывают, что она внимательно следит за мной, готовясь подхватить эстафету, если что-то пойдет не так.

— Давай, любимый, еще немного, и у тебя получится...

Слова принцессы греют душу, непонятным образом пробиваясь сквозь лунную музыку, и все решительней я тяну свою цель на себя и вверх.

Наконец, цель устойчиво становится на давно проложенные рельсы, а я открываю глаза, успев заметить, что парю в воздухе, протягивая руки навстречу ночному светилу. Какие-то звуки затухают в ночной прохладе, когда приходит осознание того, что от меня исходит странное пение, и, словно закрепляя свои песнопения, мой рот сам произносит последние слова.

— И именем Луны объявляю я Литургию Ночи!

Едва это сорвалось с моих губ, как странная сила отпускает меня, бережно ставя на камень балкона, однако Луна тотчас сбивает меня с ног, обнимая так, словно не видела меня несколько месяцев и лихорадочно покрывает лицо поцелуями.

— Да, да, да, ты правда смог это сделать, да! Последнее она почти кричит, прижимаясь ко мне всем телом и выдавливая из легких последний воздух.

Лишь когда из груди начали вырываться странный свист, поняша поспешно отпустила меня и села рядом, практически пожирая меня своим взглядом. Казалось, еще немного, и она будет скакать по балкону, словно сумасшедшая. Едва воздух вновь начал наполнять легкие, как я смог задать единственный вопрос.

— Что я сделал?

Вместо ответа любимая торжествующе ткнула копытцем в небо, и, проследив за ее жестом, я увидел ночное светило, гордо возвышающееся на небосводе.

— Ты... Ты правда смог это сделать, Дэс. Луна, она поднялась, отвечая на твой зов. Незадолго до твоего появления Твайлайт Спаркл, уже будучи аликорном, тоже смогла поднять светила. С нашей помощью, разумеется, да и тогда это произошло лишь благодаря огромному источнику магии, какой она из себя представляет. Она никому это не рассказывала, так как это являлось государственным секретом. Однако...

Кобылка внезапно всхлипнула, вытирая слезинки, появившиеся в уголках ее глаз.

— В отличии от нее, ты позвал луну так, как зову ее я. Как некогда звали наши сородичи...

Наверно, в моих глазах был такой шок, что принцесса невольно улыбнулась сквозь слезы, глядя как я осторожно сажусь на пол.

— Да, единороги с другой стороны планеты плетут чары, как это сделала Твайли, ты же... Что это за Литургия, Дэс?

Я знал, как и тогда, с Литургией Магии, в глубине души давно был готов ответ, но теперь не было сомнений в его правильности. Литургии, что были созданы мной — это результат моей связи с возлюбленными, нечто, что очень важно для каждого из нас, что является делом, в которое каждый из нас вкладывал душу. И это то, что я получил, когда их щедрые души открылись мне — кусочек каждой из них. Магия, что являлась центром жизни Твайлайт, вырывалась из тела, преобразуя мир. Ночь, которую воплощала Луна, призывалась на землю, даруя покой. Значит, скоро я смогу понять, что дала мне одна милая зеброчка, нужно было только подождать...

От осознания ценности их даров, я не могу сдержать невольные слезы и торопливо вытираю их рукавом, однако осторожное касание копытца заставляет опустить руку и с улыбкой взглянуть на кобылку.

— Литургии — это вы, все трое, что приняли меня к себе. Это наше выражение единства и любви, что изменяет окружающий мир.

Даже слезы не помешают разглядеть счастливую улыбку на лице Луны, когда она подается вперед, обнимая меня и счастливо плачет.

— Плюс, теперь я могу заменять тебя, когда будешь достаточно ленива, чтобы поднять светило!

— Дурак... Тихо прошептала кобылка, прижавшись ко мне всем телом. — Представляю, как удивится Селестия, когда узнает об этом...

— О чем узнает? Веселый голос второго диарха заставил нас резко открыть глаза и синхронно повернуться в сторону Тии, неслышно опустившейся на балкон у самого стекла. — Неужели моя сестренка нашла себе замену на посту управления луной?

Аккуратно сложив белоснежные крылья, принцесса подошла к нам и внимательно осмотрела, словно перед ней было необычное произведение искусства. Судя по всему, оценка была положительной, так как она благосклонно кивнула и одним рывком поднялась в воздух.

— Жду вас днем в "библиотеке". Не забудь, Дэс.

Последние слова были едва слышны, когда аликорночка развернулась в сторону своей башни и быстро полетела в ту сторону, оставляя нас наедине.

— К-как она?..

Понимая, что романтичный момент уже сорван, Луны тихо рассмеялась.

— Это ведь Тия. Не забудь, она тысячу лет управляла луной и прекрасно чувствует, кто именно ей управляет. Но вот за подобное вторжения я ей устрою диету образца военных лет.

Судя по хитрому взгляду кобылки, ее сестру ждало нечто достаточно увеселительное и приятно. Ну, может приятного там будет только для самой Луны, но общего настроя это не изменило.

— Ладно, пойдем, моя темная и ужасная пони.

Подхвати довольно пискнувшую кобылку, я направился к дверям, бросив по пути взгляд на небо, откуда мне приветливо мигнули звезды.

Когда она зовет тебя, твоя душа ответит на этот зов. Литургией Ночи.

Глава 4.5 Новая магия

Магия старая — трюки новые.

Витражи замка, как и всегда, ласкают взгляд, переливаясь всеми цветами радуги и показывая различные моменты истории Эквестрии — годы спокойствия, времена объединения и прочее. Кое-где, разумеется, присутствуют и напоминания о том, что во всяком королевстве может случиться беда, но, в отличии от летописей человечестве, подобное не всегда оборачивалось кровавой резней.

Любуясь витражами, чуть не пропускаю поворот, но Луна вовремя успевает поймать меня за футболку и потянуть в нужную сторону.

— Прости, задумался.

Поняшка улыбается в ответ и первая следует вглубь замка. Наши шаги отчетливо слышны в коридоре, предупреждая стражу о нашем приближении. Все тот же пост у двери, все те же чары, и лишь другие лица проверяющих. Но вот, проход на тайный "полигон" открыт, я делаю шаг вперед и оказываюсь нос к носу с молодым единорогом, который с горящими от любопытства глазами изучает меня с ног до головы, и лишь появление принцессы заставляет его смущенно кашлянуть и отойти в сторону.

— Я извиняюсь. Принцесса Луна. Капитан Дэс. Принцесса Селестия попросила уведомить вас, что ждет вас на третьем полигоне. Сюда, прошу.

Еще раз поклонившись, единорог направился к одной из огороженных областей. В отличии от некоторого числа находящихся здесь ученых, этот жеребец выделялся отсутствием подобия медицинского халата и своей пронзительно яркой синей шерсткой, резко контрастирующей с фиолетовой гривой и темно-серым хвостом.

— Какой необычный окрас. Незаметно шепнул я Луне, но вместо нее послышался голос жеребца.

— Нет, что вы, Капитан Дэс, это результат того, что я по неопытности попал под экспериментальные чары. Хорошо хоть хвост и шерсть остались природных цветов.

Недоуменно моргнув на манер Алоувишеса, поспешно извиняюсь, за что получаю недоуменный взгляд от ученого. Слегка отстав от провожатого, Луна с улыбка показывает, чтобы я наклонился пониже.

— Ну представь, Капитан Ночной Стражи и вдруг извиняется перед тем, кто ниже рангом.

Описав глазами полукруг, что, к несчастью, не выглядит так же убедительно, как у пони, выпрямляюсь и продолжаю путь. Который заканчивается через пару десятков шагов у входа в полигон. Взяв блокнот и карандаш со стоящего рядом столика, пони первый шагнул внутрь.

— Принцесса Селестия, капитан Дэс и...

— Благодарю, Саен Тис.

Подняв голову, кобылка улыбнулась и подошла к нам. После коротких обнимашек, от которых у несчастного ученого упала челюсть, она указала мне на круг в центре площадки. Сам полигон представлял из себя нечто вроде куба на десять метров, стены которого, как и пол, были сотканы и защитных чар, поддерживаемых, как я уже узнал, при помощи мощных магических накопителей, вмурованных в стену.

— Мне бы хотелось, чтобы ты воспроизвел то, что было сегодня ночью.

— Эм... Для этого что, необходимо было запихивать меня на полигон? Уровень моего недоумения резко скакнул вверх, как и правая бровь, но Селестия и ухом не повела. Закатив глаза, соединяю руки и опускаю веки. Теплая волна зова исходит от самого сердца и устремляется куда-то за горизонт и.. ничего. Поспешно вытираю выступивший пот и концентрируюсь на поиске ночного светила. Облегченно выдыхаю, когда получаю внятный и ясный отклик, но стоит мне потянуть его на себя, как нечто вроде вереницы образов появилась в голове, складываясь в слова.

"Младший Зовущий, лишь Старшие в этом мире могут звать нас в нарушение порядка, что установлен в прошлом." Светило словно замолкло, однако спустя несколько секунд возобновило странный монолог. "Однако мы чувствуем источник зова — Ayeme o'Luna, Средоточие Луны... Душа, если тебе будет угодно. Пока есть она — ты можешь звать нас во исполнение долга, но не более того."

"- Стой... Подожди!" Я резко схватился за голову, боясь, что светило перестанет отвечать.

"Я здесь, пока звучит твоя... Литургия. Спрашивай, возлюбленный Луны." Успев подивиться крайней осведомленностью того, что вроде как должно быть обычным светилом, продолжаю странный разговор.

"- Почему ты разумен? Как это вообще возможно?" В ответ появились странные образы, которые сперва нельзя быо понять, и лишь затем на меня снизошло понимание — луна смеялась!

"Мы разумны настолько, насколько разумен взывающий к нам и от силы его. Мы лишь энергия. Спроси у двух Древних, что стоят рядом, хотя бы одна, но ответит..."

Мягкий "обрыв" связи сигнализирует об окончании разговора, когда жестокая судорога бросает меня на землю под обеспокоенными взглядами принцесс и ученого. Все тело словно перестает меня слушаться, но обе кобылки ложатся рядом со мной, укрывая крыльями и начиная странные песнопения, которые некогда я уже слышал от аликорнов. Старая школа магии песен, ныне забытая, но все еще полезная — мышцы расслабляются и я могу наконец вытянуться в полный рост.

Отправив ученого за пределы полигона, Луна удивленно смотрит мне в глаза.

— Ты слышал луну?

Сил хватает лишь на кивок, но большего и не требуется.

— Если тебе стало плохо после того, как ты позвал светило, значит... тебя посчитали младшим. Коротко рассмеявшись, Луна опускает голову и прижимается к моей щеке. — Прости, что не сказали о возможных последствиях, но я до конца надеялась, что у тебя получится скопировать мой талант.

В ответ мой недоуменный взгляд и вопросительное мычание, принцесса указала на выход из полигона.

— Не здесь. В библиотеке.

Достаточно быстро подняв меня в воздух с помощью телекинеза, обе кобылки перевезли меня в отдел с книгами, успев по пути отдать пару приказов. Уже там они подпитали меня темной магией и устало присели на подушки у стола.

— Тия, расскажи ты.

Недовольно посмотрев на младшую сестренку, пони пробормотала что-то вроде "твой Страж, ты и объясняй", однако затем лишь кротко вздохнула и повернулась в мою сторону.

— Если ты не против, я начну с далекой истории...

Некогда, еще при сотворении мира, его населяли первые Древние — существа настолько могущественные, насколько и бесформенные. Созданные некогда тем, кого я называю Высшим, они разделялись на части, творя мир и живущих в нем существ. Именно тогда один из Древних, что в будущем дал начало роду аликорнов, сотворил два сгустка магии, имеющих свою силу и подобие разума, после чего поместил их на небосвод. Эта идея была благосклонно принята другими Древними, ибо свет одного сгустка помогал жить детищам Древних, а другой уравновешивал жизнь ночных обитателей, что также были сотворены этими сущностями.

Сами светила представляют из себя сконцентрированные сгустки энергии, по которым даже можно спокойно ходить. Если только тело защищено от космической температуры, отсутствия воздуха и прочее, что, впрочем, легко решается теми, кто управляет этими светила.

Как-то так получилось, что право на обязательное управление солнцем и луной получили именно аликорны, исправно исполняющие свою работу с момента появления.

— О-окей, но если лишь аликорны могут управлять светилами, то каким образом это могут делать единороги?

Все это время я лежал на одной из подушек, поглаживая "Вуну" по животику, на что с неодобрением, и, как мне казалось, завистью, поглядывала Селестия.

— А вот это уже касается вопроса появления пони как таковых. Твоя очередь, Луна.

Сладко потянувшись, поняша начала рассказ, даже не потрудившись перевернуться на живот...

Задолго до рождения нынешних правительниц Эквестрии один из аликорнов начал изучение магии в попытке создать нечто новое. Амбициозный и сильный, он открывал новые и новые заклинания, но все это было не тем, что он так жаждал сотворить. Его эксперименты в магии мира, находящейся в телах живых существ, становились все более и более рискованными. Аликорны с тревогой следили за работой собрата, но пропустили момент, когда первые чары новой "стихии" были сотканы под небесами этого мира.

Мощный магический всплеск огромной волной пронесся по планете, сокрушая континенты и изменяя облик земной тверди. Но самое страшное было то, что это было именно магической катастрофой, навеки искажающей магическую структуру мира. Ее последствия стали видны, едва аликорночки, молодые Древние, принесли новых жеребят.

Волшебство мира расщепилось, и аликорны, которых и так было мало после того ужасного "эксперимента", произвели на свет единорогов, пегасов и земных пони. Увы, не аликорны были результатом эволюции, но другие пони стали жертвами магической деградации.

Разумеется, рождались и аликорны, но их было пугающе мало, а сами кобылки все реже и реже приносили жеребят, а молодые аликорночки не могли зачать от не-аликорнов. Наступил момент, когда Древних просто не осталось — слишком мало было их для поддержания собственного вида. У последней пары, жившей несколько тысячелетий назад, родились две дочки, получившие дар двигать светила. Однако и единороги, будучи потомками Древних, тоже могли это делать. Да, для этого нужно было умение и большее число магов, но природа магического мира выкрутилась из опасной ситуации. К несчастью, были и те, кто не смог принять никакой магии и разум оставил этих несчастных, живущих, словно дикие звери. Те самые "пустые предки", чья жизнь — вечный укор знающим пони. Эти несчастные даже не знают о своем дефекте, проживая в дальних областях планеты и больше напоминая лошадей с мира людей.

Все существа изменились, каждому виду была доступна лишь своя область магии и своя частичка знаний ушедших лет.

Что до проклятого Древнего... Они нашли его тогда, стоящего в центре магического шторма, с измененным обликом. Его тело словно истлевало, обнажая то тут, то там кости и плоть, а сила, что исходила от него, несла погибель всему живому. Ужаснувшись поступку своего собрата, аликорны попытались схватить его, однако подлец успел скрыться. Как оказалось, он передал свое искусство одному из ближайших и родственных пони виду — зебрам, говорящим с окружающей их природой посредством отваров и медитаций. Соблазнив некоторых из них новыми знаниями, он посеял ядовитые семена некромантии в их сердцах и скрылся.

Где сейчас этот проклятый первый не-мертвый не знает никто, вполне может быть, что он мертв или спит глубоко в недрах земли, забытый всеми, даже своими учениками.

— И это как раз затрагивает еще один пункт нашей встречи. Селестия вытянула из шкафа еще одну книгу и пролевитировала мне в руки. Уже знакомая мне обложка с лошадиным черепом услужливо открылась на первой странице, а зеленый круг узнаваемо вспыхнул вокруг нас с Луной. Нет, вокруг меня одного — присутствие аликорна артефакт лишь терпел, не более того.

— Попробуй прочитать, Дэс.

Голос Тии отвлек меня от созерцания странного пламени, из которого и был соткан магический круг.

— А? Прости, гхм, хорошо...

Искаженные письмена на мгновение поплыли, но вскоре приняли вид эквестрийских письмен, которые затем изменились на английский язык, и вновь вернулись к первоначальному облику, словно не зная, что выбрать.

— Можно эквестрийский.

Не обращая внимания на удивленные лица кобылок, бегло просматривая первую страницу, на которой четкой и уверенной рукой (рукой ли?) было выведено " Некромантия. Ритуалы подъятия." Прочитав название вслух, я повернулся к Луне.

— Такая большая книга и полна лишь чарами подъема мертвых?

Хриплый смех заставил меня дернуться и чуть не уронить фолиант. На мгновение метка в виде лошадиного черепа ярко засветилась и пропала, после чего на читателя ощерился уже знакомый аликорнам белый человеческий череп с бирюзовым пламенем, вырывающимся из глазниц.

— А.... Эм... Это что, я?

Не обращая на меня внимания, Луна вдруг показала язык своей сестре.

— Ха, ты проспорила мне... Не помню, на что спорили, но это книга мастеров!

Селестия выглядела весьма мрачной, словно и впрямь проиграла какое-то важное пари.

— Ладно, ладно, проиграла.

Будучи единственным, кто оставался "не в теме" вопроса, я громко кашлянул и выразительно посмотрел на пони. Одного раза им не хватило, потому пришлось еще пару раз прочищать горло, пока Луна не снизошла до ответа.

— М-м-м, понимаешь, любимый, когда-то давно, задолго до моего изгнания, я отправлялась в дальние страны на поиски новых знаний для этой библиотеки. У одной зебры я нашла и купила, разумеется, инкогнито, том мастера чар, что открывается в соответствии с возможным потенциалом владельца. Выложив за него весьма приличную сумму и вернувшись в наш Замок, вдруг слышу от этой белокрупой нахалки, что это просто весьма хорошая подделка! Увы, во дворце мы как-то не держали придворного некроманта, а потому нельзя было проверить, кто прав. И сейчас, через столько лет, справедливость восторжествовала!

Показав язык старшей сестре, поняша вновь легла на подушку животом вверх, подставляя нежную шерстку под мою руку. Второй рукой я держал тот самый фолиант, который сам открылся на все той же первой странице.
"Некромантия. Высшая форма тома."

— Ого, Дэс открыл всю книгу... Хм, думаю, это и будет его учителем некромантии. Чтобы обуздать твой талант к этой магии, тебе стоит хорошенько узнать основы составления чар, только пожалуйста, не забывай, что это, конечно, всего лишь волшебное искусство, но я не потерплю сообщений о разгуливающих по Кантерлоту или Понивиллю подъятых, или того хуже, конструктов!

Селестия с серьезным видом ткнула копытцем в мою сторону, ясно показывая, что она не шутит. Одна выражение ее лица тотчас смягчилось.

— Ну, пони уже давно используют ритуал погребения, когда тело умершего распыляется на мельчайшие частицы — потому, как ты помнишь, у нас и нету кладбищ. Были когда-то, но все уже давно заброшены. Тем не менее, если будешь заказывать что-то у грифоньих торговцев — все должно оставаться в тайне.

Понимая всю ситуацию, я согласно киваю, успевая заметить, что название книги поменялось на просто "Некромантию" и замерло в этом состоянии.

Магическое поле окутывает книгу и переносит ее на стол, в то время как Луна встает на ноги о обходит меня по кругу.

— Ты как-то заикнулся о том, чтобы научиться создавать вещи из чистой магии. В принципе, многие единороги это делают, даже не задумываясь о процессе, к примеру твоя подруга Лира, которая, по твоим словам, теперь иногда слышит музыку твоего мира в своей голове. Я внимательно прочитала письмо Твайлайт, написанное моей сестре во время вашего выступления на балконе библиотеки и она обнаружила забавную особенность — в своем стремлении скопировать твои руки, единорожка неосознанно изменила чары, с помощью которых она играет на музыкальных инструментах. Увы, этот эффект не заметить невооруженным глазом, да и необходимо знать теорию обычной магии на более высоком уровне. В общем, это могли бы заметить очень немногие, но в момент музицирования ее телекинез принимает облик человеческой конечности, что улучшает ее игру на лире. Однако проблема в том, что единороги используют магию постоянно, пусть и не продвигаясь особо в глубины теории. Ты же знаком с ней год и пару месяцев. Не удивлюсь, если твой выбор будет весьма ограничен. А теперь сядь прямо и закрой глаза.

От подобного стремительного перехода от лекции к практике я немного ошалел, но тем не менее послушно принял указанную позу и опустил веки. Ходящая вокруг меня Луна начала размещать какие-то источники магии, образующие круг, центром которого было мое тело — это я понял по возмущению магического поля. "Спасибо Зекора за умение, которое привычно магам этого мира..." Фон волшебной энергии начал постепенно меняться, закручиваясь вокруг меня в ленивом подобии водоворота. Внезапно что-то пробило стену энергии и теплое дыхание Селестии раздалось у моего уха.

— Расслабься. Моя сестра передаст схему чар, но воплотить их придется тебе самому.

Кончик рога касается моего затылка и волна образов затопляет разум. В голове успевает мелькнуть мысль "а не лучше ли было проводить это на полигоне?", но потому мозг практически насильно переключается на схему энергопотоков, которые было необходимо закручивать вокруг некоего "скелета" чар, воплощая предмет в реальность. Это не так то просто в плане разума — само заклинание не требует очень уж большого объема силы, однако его "использование" каждый раз будет той самой проверкой концентрации и остроты ума.

— Дай ему форму...

Луна шепчет на крае слуха, однако ее голос прерывает процесс изучения чар, заставляя нервно перебирать в голове различные предметы. К несчастью, каждый вариант отметается в сторону, словно заклинания не желают облекаться в подобный вид, с каждым вариантом магия словно... оскорбляется? "Я точно двигаюсь не в том направлении, мне нужна основа, нужен якорь, опора для вещи. Нет, для меня. Что для меня опора?" Перед мысленным взором встают мои друзья, намекая на то, что вопрос может быть интерпретирован иначе. "Опора — это твоя семья." Едва понимание озаряет рассудок, как в поле зрения появляются... нет, не мои родители. Разумеется, я их ребенок, но теперь моя семья кто-то другой.

Три милые фигурки выходят из тумана, и чары жадно исследуют ту, кто вышла первой. Луна. Чувство, словно магия довольно урчит, как котенок, охотно беря ее за основу, но в то же время указывая на необходимость найти нечто похожее на нее.

И тут вспоминается снежная равнина Кристальной Империи и лунные лучи-струны, что проливались бесконечным потоком на эту землю. Мои попытки сыграть на них тогда были несбыточны и глупы — кто я такой, чтобы менять музыку ночи? Но ведь можно представить что-то подобное, дальнюю копию великого инструмента. Арфа. Подобие Великой Арфы, что вечно освещает ночное небо, мягко касается моих пальцев, как вечное напоминание о моей связи с одной принцессой. Я не умею играть на ней, но руки движутся сами, наигрывая подобие мелодии к Литургии Ночи, после чего инструмент мягко деформируется.

Довольный вздох обеих принцесс заставляет открыть глаза и покоситься на левую руку, где мирно покоился созданный мною лук. Казалось, оружие соткано из серебра и лучей лунного света, оно мягко сияло даже в свете библиотеки, но стоило мне подумать о том, что оно слишком выделяется, как искра темной магии прошла от меня по плечам оружия, придавая ему мрачный облик...

— Найтмер Мун!

Неосознанно произнесли все трое, глядя на темный лук, который вновь принял светлый вид. С восхищением проведя по нему правой рукой, я понял, что не почувствовал особых затрат энергии на его создание, однако нечто словно бы давило на разум, заставляя концентрировать отдельную часть сознания на удержании нитей заклинания сплетенными. Сейчас это не казалось особой проблемой, но я понимал, что до использования его в гуще сражения мне предстояло поработать не над силой, но ювелирной манипуляцией магией. Это означало, что поход в Вечнодикий Лес в ближайшее время отменяется — слишком уж сильно я полагался на везение, отправившись вглубь этого мира.

— Мне необходимо понять, как пользоваться новыми силами. Один раз мы уже дали шанс расправиться с нами.

Встав на ноги, вытягиваю вперед руку с луком.

— Другого не будет!

Стена полигона мягко вздрогнула, едва снаряд вонзился в магическое поле и тотчас распался.

— Отлично. Никогда не видел, чтобы так стреляли из этого оружия. Обычно используют магию или копыта...

Единорог с энтузиазмом начал черкать в блокноте, пока я концентрировался на следующей мишени. Этот ученый симпатизировал мне больше, чем Эркейн Хорн, предложивший самой Селестии провести вивисекцию "объекта".

— Ну, я ведь не пони.

— Да, разумеется, разумеется. Жеребец торопливо кивнул и отошел в сторону. Выпрямив пальцы правой руки, делаю жест, словно беру что-то из воздуха, одновременно с этим связывая магическую линию с созданным луком в руке, как и советовали аликорны. Как оказалось, снаряды для лунного лука предполагалось извлекать из своей же энергии. От силы, вложенной в магические стрелы, зависела сила выстрела, к тому же, можно было положить на тетиву различные чары, что открывало простор для новых комбинаций. Впрочем, сейчас я тренировался лишь в самой стрельбе — в отличии от Воздаяния, Наследник Воли и волшебный лук не учили управляться с собой, и если клинком я владел весьма неплохо, то к дистанционному оружию нужно было привыкнуть.

Слава Высшему, практически сразу обнаружилась удачная особенность любого созданного предмета — в моем случае для натяжения тетивы почти не требовалась физическая сила. Вместо этого повышалось давление на разум, словно я натягивал тетиву не мышцами рук, а мозгом. То еще сравнение, но оно ярко и точно описывало положение дел.

— Готов.

Дождавшись подтверждения от единорога, отпускаю тетиву, которая с характерным звуком ударяется по руке, не причиняя боли. "Теперь я понимаю, почему Луна так спокойно управляется с копией Хорнд-муна..." Волшебное оружие словно жаждет служить, убирай возможные негативные эффекты, присущие реальным вещам. Разумеется, платой за это становится сосредоточенность на крепости магических линий, не позволяющих энергии распасться на мельчайшие составляющие эфира.

— Ага... Что вы скажете, если я проведу проверку на пробивную силу ваших чар?

Посмотрев на пони, я лишь пожимаю плечами, кивая на серебристый лук в левой руке.

— Его мощь зависит от вложенной силы. Увы, сейчас я не в той форме, чтобы показать максимально возможную пробивную способность.

— Разумеется, разумеется, но, если вы не против, мы бы принесли некоторые обычные материалы?

Немного подумав, я согласился — на стрелы не уходила прорва магии, если, конечно, не пытаться впихнуть в них поражающую способность какой-нибудь винтовки. По словам Саен Тиса, создавать дальнобойное оружие могли лишь немногие единороги, и дело тут не в сложности чар, просто пони чаще всего не хватает какого-то аспекта мыслей, а возможно и чего-то еще для воплощения образа того же лука в магической форме.

Пока я размышлял о теории магии, ученый успел убежать и вернуться с несколькими мишенями, изготовленными из различных материалов. Установив первую, деревянную, пластину, он встал сзади меня, в соответствии с техникой безопасности и здравым смыслом.

Краткий всплеск силы, новая стрела ложится на тетиву, но теперь я вливаю чуть больше сил. Натяжение. Отпускаю тетиву и снаряд насквозь пронзает доску, рассыпаясь безвредными искрами. Очередная пометка в блокнот и новая пластинка подплывает на место старой. Выстрел за выстрелом, стрелы пронзают мишени, вызывая чувство удовлетворения от вида истыканной цели. Впрочем, с каждым разом материалы становятся все более прочными и теперь мне требуется больше времени на создание мощного снаряда и правильно посыла его в центр мишени.

— Фуф... Все, на сегодня хватит...

Лук растаял в воздухе и напряжение тотчас отпустило разум, который до этого словно не ощущал давления. Устало выдохнув, массирую виски подушечками пальцев и плюхаюсь на ближайшее кресло, специально созданное для человека, в то время как Тис садится на стул, не прекращая проверять результаты стрельбы. "Он бы точно поладил с Твайлайт." Мелькнувшая мысль заставляет улыбнуться и прикрыть глаза — все-таки стрельба изматывает если не физически, то уж на разум оружие давит мама не горюй.

— Отлично... Превосходно...

Жеребец что-то бурчит под нос и торопливо водит пером по бумаге, периодически макая в миниатюрную чернильницу и уже посадив пару клякс на шерстку.

— Тис?

Нуль внимания — пони что-то считает в уме и начинает строчить нечто вроде эпопеи, с энтузиазмом почесывая нос кончиком пера, от чего тот приобретает все более темный и темный оттенок с каждым касанием.

— Ти-и-ис.

Скрипение пера лишь усиливается, создавая впечатление безумной машинки для письма, у которой слетела блокировка безостановочной работы.

— Тис!

От неожиданности единорог подпрыгивает на стуле, чудом не перевернув ничего из того, что находилось перед ним.

— А, да, простите, Капитан. Вы что-то спрашивали?

— Ага. Итак — каков уровень стабильности оружия на сегодняшний день. Можно и общие прогнозы.

Недолго шуршание резко прерывается отчетом со стороны молодого единорога.

— Стабильность лука близка к ста процентам, незначительные колебания вызваны фактором непривычности к подобным чарам. Что, между прочим, логично, ведь вы освоили оружие лишь пару дней назад. По прогнозам принцессы Луны и нашего отдела теории магии, использование созданного предмета в боевой обстановке возможно лишь через неделю интенсивных тренировок с магией. Проблема в том, что вы и так загоняли себя и свою волшебную систему — вам требуется, именно требуется отдых от сильных магических приемов. И да, подъем луны за таковой считается — мы смотрим не на объем затрачиваемой энергии, а общую сложность чар. И именно потому рекомендую вам взять отпуск и отправиться...

— Сейчас сюда подойдут три принцессы.

Перебил я собеседника, поглядывая в сторону непрозрачного барьера. Не успел единорог открыть рот, как в магической стене образовалась брешь, через которую практически ввалились три отчаянно спорящие кобылки.

— А я говорю, что он подойдет для этого! С категоричным видом Луна первая подбежала ко мне и плюхнулась на пол и непреклонно заявила:

— Дэс, ты нам нужен, как единственный подходящий жеребец!

Ошарашенно моргнув несколько раз, поднимаю взгляд на запыхавшихся Твайлайт и Селестию.

— Э-э-э... Что, всем трем и прямо здесь?

Луна удивленно приподняла бровь, когда тихий смех Селестии вывел нас из ступора.

— Знаешь, сестра, не ему одному эта фраза показалась немного... двойственной. Саес Тис, на сегодня тренировки Дэса закончены, можете быть свободны.

Торопливо поклонившись, единорог поскакал к выходу, прижав к себе блокнот с записями — можно было поставить на кон гору битов, что он уже выбросил из головы фразу Луны и сейчас будет разгребать материалы с усердием шахтера, попавшего под обвал.

— В общем и целом — посол Эквестрии, назначенный на поездку в королевство чейнджлингов слег с серьезным пищевым отравлением. Королева Кризалис рвет и мечет, выдвинув весьма необычное требование к послу: он должен быть мужского пола, так как, по ее словам, вы не будете чувствовать никакого дискомфорта.

— Дискомфорта?

На мой недоуменный взгляд Тия лишь закатила глаза и села на пол.

— Понятия не имею, я лишь цитирую. Вторым требованием на личность посла — он должен быть достаточно влиятельным, искушенным в магии чародеем. Сказать честно, что я думаю по этому поводу?..

— Думаю, это понятно и так! Ой, простите, принцесса.

Твайлайт с покрасневшими щеками опустила ушки, когда поняла, что перебила свою учительницу. Добродушно улыбнувшаяся кобыла кивнула, позволяя ученице продолжить мысль.

— ... королева Кризалис хочет, чтобы к ней отправился именно ты! Принцесса Селестия и я считаем, что она специально подстроила инцидент с отравлением, подгадав момент, когда ты будешь единственным вариантом!

К концу тирады мысль уже перестала быть очень уж абсурдной, однако некоторые моменты все-таки заставляли пораскинуть мозгами. Один из них — в чем смысл всего этого представления. Шутки Луны на тему того, что Кризалис влюбилась казались очень уж... притянуты за уши. Да, я нашел общий язык с очаровательной королевой, однако не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять: чейнджлинг играет в свою игру, целью которой было... что?

Именно это я и озвучил принцессам, желая узнать их мнение, но в ответ была лишь тишина. Наверняка диархи имели свои варианты на уме, но не желали их озвучивать, что можно было понять по очень уж честным лицам: даже кристально правдивые пони не могут излучать настолько концентрированную искренность.

— И... Что же вы решили?

— Ты отправляешься в королевство чейнджлингов.

Темная пони легкомысленно махнула крылом и пролевитировала к себе кубок с водой.

— Но... Тренировки... И некромантия? Я даже книгу еще не открывал!

Судя по лицу Луны, она уже твердо намеревалась отправить меня в качестве посла, так как мои аргументы были разбиты в пух и прах.

— Там и потренируешься. Плюс, ты сможешь изучить быт и культуру чейнджлингов, что весьма полезно жителю другого мира, никогда с ними не сталкивавшегося.

— Пони с ними тоже не особо сталкивались! Невольно заметил я, чувствуя, что ближайшее время мне придется любоваться хитином любвесосущих жителей одного королевства. Видеть одного чейнджлинга — это весьма занимательно и разбавляет видовое разнообразие, однако быть в стране, где они составляют почти все население — совсем другое дело!

— Ну, значит столкнешься. Знаешь Кризалис тобой явно заинтересована...

— Тия!

— Принцесса Селестия!

Наш с Твайлайт сдвоенный вопль достигает границ барьера, стоящего на его пути, и бессильно затухает благодаря магии. На столь бурную реакцию белая кобылка лишь скептически ухмыляется и телепортирует банан из миски с фруктами за пределами барьера.

— Моя верная и прилежная ученица Твайлайт Спаркл, почему-то ты никогда не упоминала в своих письмах о дружбе, что ты ревнуешь своего жеребца к своим и его подругам.

Подобная фраза заставляет поняшу покраснеть и гордо вскинуть голову.

— Я верю Дэсу, и если он найдет еще кого-нибудь в наш табун, то в радостью поприветствую новую кобылку!

Луна с теплой улыбкой подошла к любовнице и нежно обняла крылом, заставив молодую кобылку невольно покраснеть, а меня — улыбнуться.

— Рада, что к нам в табун попала такая щедрая и добрая пони. Но я бы посмотрела на твое лицо, когда ты застанешь Дэса с грифиной или минотаврихой. Что же сделает наша принцесса?

Теперь уже оба диарха рассмеялись в голос, глядя на то, как волшебница смущенно водит копытцем по полу, не зная, как ответить на подобный каверзный вопрос. Решив спасти ее из неловкой ситуации, встаю с кресла и подхватываю поняшу на руки, после чего возвращаюсь на свое место, положив любимую на себя и обняв за живот так, чтобы ее голова была примерно на уровне груди.

— Думаю, она поступит так же, как и с пони. Хватит, Тия, Вуна, она и так по цвету скоро сравняется с Биг Макинтошем. А я не имею никакого желания думать над тем, как вернуть ее в привычный цвет.

Откашлявшись после последнего приступа смеха, Луна лениво оперлась на свою сестру, помахивая одним крылом на манер веера.

— На самом деле, мы успели обсудить большую часть дел с самой королевой еще здесь. Тебе нужно лишь представлять наше королевство в их стране, максимум — побывать на паре приемов. Я прекрасно знаю, что ты никогда не вникал в политику или ресурсные вопросы очень уж глубоко, но это и не будет входить в твои обязанности.

— Более того...

Селестия задумчиво посмотрела поверх моей головы, словно пытаясь вспомнить что-то еще.

— Более того, твоя задача будет касаться скорее эмпатической части отношений пони и чейнджлингов: то есть, ты должен показать им, что союз принесет их народу куда больше плюсов, чем агрессия. Не стесняйся демонстрировать свои навыки чародейства — чейнджлинги по большей части мастера маскировки и шпионажа, но они тоже владеют магией. Думаю, Твайлайт отдала бы многое за возможность изучить их системы волшебства.

Подтверждая слова учительницы, аликорночка торопливо закивала, с тоской глядя мне в глаза — для такого исследователя новая сфера магии была как маффин для Дерпи. Словом, она бы с удовольствием поменялась со мной местами, будь у нее такая возможность.

— Главная проблема будет в другом. Понимаешь, из-за их особенности, у чейнджлингов другая культура и система общения. Боюсь, тебе может быть там слегка... неуютно.

В ответ на опасения Селестии, я лишь отрицательно покачал головой.

— Уж поверьте мне, после людей любой холодный прием можно сравнить с "горячим" приветствием Пинки Пай. Думаю, это не составит особых проблем.

Согласно кивнув, старшая аликорночка продолжила инструктаж, прикрыв глаза и словно сверяясь с каким-то внутренним списком.

— Далее... Форма одежды. Хоть ты и выполняешь функции посла, прибыть ты должен как Капитан Ночной Стражи и Королевский Ночной Гвард. Твой костюм в виде робы уже доставлен в твои аппартаменты. Советую взять с собой оружие — вряд ли тебя ждет нападение со стороны Кризалис или стражи, однако в данном случае я предпочту перестраховаться и взять Воздаяние — оно не вызовет никаких подозрений у простых граждан.

Принцесса тяжело вздохнула и встретилась со мной взглядом.

— Если честно, я тоже с удовольствием послала бы кого-нибудь другого. Ты слишком уж заметная фигура, а если учесть твою маниакальную любовь влезать в неприятности, включая твою суть Призывающего, не удивлюсь, если ты пробудить какого-нибудь монстра из глубокой древности сразу после того, как выйдешь их кареты.

— Кареты? А не долго ли ехать?

В ответ Твайлайт отрицательно покачала головой, едва не попав по носу кончиком рога.

— Летающая карета, вся делегация, включая королеву Кризалис, отправится по воздуху. Ты, как посол Эквестрии, полетишь вместе с ней. К несчастью, в данном случае принцессы не могут снарядить стражу из пони для твоего сопровождения.

Понимая, что мой визит — это нечто вроде жеста доверия, успокоительно глажу Твайлайт по голове и прижимаю в себе, вызывая довольный писк и получая взамен порцию обнимашек. Когда мы все встали и направились к выходу из барьера, Селестия обернулась ко мне с крайне серьезным выражением на лице.

— Ах, да, еще кое-что важное, Дэс... Постарайся не завалить Кризалис в койку на первую же ночь пребывания там.

— Тия!!!

Глава 5. Чейнджлинги

Глава 5.1 На пути в королевство

В дороге

Прохладный ветерок по утру всегда напоминает о предстоящей осени, однако сейчас это было лишь причудой расписания погоды — в сентябре все еще были те самые летние деньки, когда следующее время года кажется еще чем-то далеким. Впрочем, для человека все времена года казались волшебно-хорошими, что также положительно сказывалось на его настроении, если только ему не нужно было рано вставать.

Однако делегация чейнджлингов отправлялась часов в шесть утра, и это основательно подпортило мое появление на крыше взлетной площадки, где уже стояли кареты, запряженные мускулистыми представителями насекомоподобных пони. Зевая так, что челюсть начинала основательно похрустывать, я шел за носильщиком, волокущим мой багаж к главной карете, сопровождаемый Луной и Твайлайт. При виде настолько малочисленной группы поддержки Кризалис, стоящая у края платформы, недоуменно выгнула бровь.

— Неужели пони решили в кои-то веки обойтись без шумных церемоний преставления нового посла и отбытия монарха союзной страны?

— Только после того, как я лично обещал казнить любого, кто задержит мое пребывание в вертикальном положении на недопустимо долгое время.

Вместо приветствия буркнул я, логично посчитав, что если и королева обошлась без подобной глупости, то мне сама Тьма велела поступить точно также. Чейнджлинг скептически хмыкнула и первая залезла в карету, тактично давая время на прощание, что было весьма удивительно, особенно если учесть ее ехидную натуру.

Обняв кобылок, я расцеловал их обеих и взъерошил им гривы, что, правда, никак не отразилось на магической шевелюре принцессы Ночи.

— Удачи, Дэс. Постарайся не впутаться в неприятности. С легкой улыбкой произнесла Твайли, прижавшись ко мне и негромко рассмеявшись.

— И если вздумаешь привести чейнджлинга, потрудись найти симпатичную кобылку.

На реплику моей Вуны мне оставалось лишь закатить глаза и в отместку пощекотать ее у основания крыла.

— И когда ты сама повзрослеешь, Луна?

Синяя кобылка лишь невинно похлопала ресницами и уткнулась лицом в шею, после чего отодвинулась назад.

— Не забывай практиковаться в магии — думаю, Твайли тебе запихала не только ТУ книгу, но еще и парочку фолиантов, что стянула из тайной секции библиотеки еще в прошлый визит — очень уж быстро устал носильщик, пока тащил твой багаж.

— Хех, ладно, не шалите тут без меня, передайте от меня обнимашки Зекоре.

С этими словами я выпрямился в полный рост и подошел к крытой карете черного цвета. Забраться внутрь было делом пары секунд. Сидящая на одном из двух "сидений" Кризалис указала мне на место напротив. Если быть честным, то назвать это сиденьем не поворачивался язык — по размером это было нечто вроде кровати в купейном вагоне, правда, чуть более мягкой, что сразу же потянуло меня в сон. Видя мое "убитое" состояние, королева первая подала пример, вытянувшись на своем ложе и положив голову на небольшую подушку, подобие которой я обнаружил у себя. С мягким толчком наше транспортное средство поднялось в воздух, но мне было откровенно наплевать — меня пробивал сон и разбудить уставший организм могло лишь "каретокрушение".

Пробуждение во все еще летящей карете сопровождалось мощным зевком, который я успел тактично прикрыть ладонью и привести себя в сидячее положение, после чего провел ладонью по подбородку и негромко ругнулся. Так как сама королева спала, можно было спокойно привести себя в порядок: несколько слов на староэквестрийском и щетина обращается в пыль, опадая с лица. Подобные чары были моим собственным изобретением еще с тех пор, как я только начал осваивать магию — ведь пони не сталкивались с необходимостью бритья. Чары просто заставляли волосы стремительно истлевать, если подумать, подобное заклинание легче проводить, будучи именно темным магом.

Видимо, колебания в магическом эфире очень хорошо чувствуются чейнджлингами, так как королева открыла глаза и сонно огляделась по сторонам. Наткнувшись на меня взглядом, она недоуменно протерла глаза и, вспомнив, где находится, уже спокойно села.

— Обычно я не позволяю послам находиться в личной карете, но, думаю, можно сделать исключение.

Описав глазами полукруг, достаю из кармана трубку и задумчиво забиваю ее темным сбором, краем глаза наблюдая за королевой. Чейнджлинг наклонила голову набок, внимательно изучая вещь в моих руках, но я делаю вид, что не замечаю этого взгляда. Наконец, все готово, и темный шарик пламени поджигает черную смесь, в которую обычно превращается сбор. Первая затяжка наполняет легкие магией. Если так подумать, то, будучи мертвым, можно было курить и обычный табак, однако вряд ли кто-то убедил бы меня в необходимости подобного бессмысленного действия.

Первое темное облачко повисает в воздухе, без запаха и вкуса для живых существ. Повинуясь взгляду, оно обращается в фигурку королевы, которая садится перед оригиналом и также наклоняет голову набок. Кризалис негромко рассмеялась и вытянула ногу, на которую приземляется магическая копия.

— Забавно. Насколько же хорошо ты овладел магией на самом деле?

Индифферентно пожимаю плечами и выдуваю копии табуна, садящиеся на подставленную ладонь. Немного подумав, добавляю к ним принцессу Селестию и бывших Хранительниц Элементов. Через пару секунд они исчезают после взмаха рукой.

— Подарок от одной знакомой. Коробка сердец, все дела... Жутко редкая вещь, но, думаю, ты и сама знаешь о таких артефактах, как-никак вы все привязаны к любви и всему, что к ней относится.

— Не только. Чейнджлинги разных народов могут питаться разными сильными эмоциями. А разве ты сам не привязан к любви, Дэс? Без нее ты просто не сможешь жить, особенно в таком состоянии, и не забывай, я была там, в Замке Двух Сестер...

В карете воцарилась тишина. Клубы магии и пара периодически вырывались изо рта, растворяясь в воздухе. Возможно, я должен был обидеться на ее слова, однако это было не так — в принципе, Кризалис была права на все сто процентов. Теперь, когда передо мной лежала целая вечность, разум остро осознавал, что без сердечной привязанности он обречен на безумие.

— Если честно, никогда не понимал, как Селестия и Луна прожили столько лет и не сошли с ума.

— Хмпф, уж принцесса Селестия точно знала, как разбавить одиночество. Королева насмешливо фыркнула и вновь легла на "ложе". — Правда, последний любовник почил уже лет этак...

Она задумчиво уставилась в потолок, словно подсчитывая что-то.

— Не помню. Давно.

— Интересно, сколько же тебе самой лет? Я прищурил глаза и с улыбкой посмотрел на свою собеседницу, которая лениво покачивала ножкой в воздухе.

— У кобылок не принято спрашивать об их возрасте, это невежливо.

— То-то я смотрю, почему Тия и Луна всегда переводят разговор на другую тему, но тут, я думаю, дело в четырехзначном числе.

Чейнджлинг помолчала некоторое время, глядя в окно на пролетающие мимо него облака. Казалось, она думала о чем-то своем, однако неожиданно повернула голову. Ее восхитительно-необычные глаза чем-то напоминали взгляд принцесс, когда они смотрят тебе в душу.

— Мне нужна твоя помощь, Дэс.

Подобного от Кризалис я точно никак не ожидал, потому едва не открыл рот от удивления. Впрочем, мои брови скорее всего образовали "домик", потому как королева совсем несерьезно прыснула, прикрыл рот ногой.

— А твоя мимика не менее выразительна, чем у пони.

После того, как мои глаза описали быстрый полукруг, она прокашлялась и указала в окно на одну из карет, которую тащили чейнджлинги.

— Кого ты видишь, Дэс?

Проследив взглядом за ее ногой, я лишь непонимающе посмотрел на собеседницу, успев заметить краем глаза, как один из запряженных "пони" врезался в небольшое облако и теперь яростно отплевывался.

— Эм... Я вижу карету, в которую запряжены чейнджлинги.

— Вот за это тебя и выбрали послом, обычный пони увидел бы другое.

Решив на всякий случай удостовериться, прислоняюсь к стеклу в поисках чего-то необычного, однако пейзаж неизменен — несколько карет плывут по воздуху, выделяясь темным цветом на фоне белых пушистых облаков и синего спокойного неба. Казалось, стоящее в зените солнце никак не влияет на подданных Кризалис, напротив, они с удовольствием подставляли свой хитин под прямые лучи светила, словно купаясь в живительном свете.

— Простой житель Эквестрии увидел бы монстров, что крадут любовь несчастных пони.

Голос Кризалис раздался прямо у моего уха, однако это не было неожиданностью — сиденье кареты тихонько скрипнуло, когда кобылка встала с него и приблизилась ко мне.

— Откуда вы появились?

Лишь тишина стала мне ответом, но затем голос королевы разорвал тонкое полотно безмолвия. Сама она смотрела на своих подданных, словно видела там кого-то другого.

— Эта история не является секретом, однако мало кто помнит о событиях тех дней, и узнать ее можно лишь старых фолиантах каких-нибудь затворников... Вроде принцесс или Старейшины драконов. О чем это я? Ах да... Когда-то давно были...

— Древние. Перебил я Кризалис, уже зная эту часть истории. — Ту часть истории я знаю, и как появились обычные пони, и почему нет аликорнов... Расскажи о чейнджлингах.

— Хмпф... Принцессы, понятно. Хорошо, Дэс. Ты ведь знаешь о дне сердец и копыт?

Дождавшись моего кивка, она продолжила:

— Легенда, в которой говорится о принцессе, создавшей эликсир, не совсем легенда. Некогда одна из аликорнов возжелала того, кто не отвечал ей взаимностью. В своей гордыне и амбициях она создала магический экстракт, который должен был заставить жеребца влюбиться в нее без памяти. Однако страшная катастрофа, что была вызвана аликорном... Я вижу по твоим глазам, что ты знаешь и эту часть. Темная магия извратила отвар, и выпив его, кобыла и жеребец едва не умерли. То зелье исказило несчастных, лишая их чего-то важного, того, что позволяло любить и источать любовь. Измененные, испуганные, она скрылись во время неразберихи, вызванной тем магом, и долгое время пытались вернуть в обычное состояния. Увы, это стало невозможно — слишком уж мощной была волна тьмы, что прокатилась по этому миру.

Так появились чейнджлинги, и, словно в насмешку над остальными аликорнами, мы всегда рождаемся с рогами и крыльями. Вечное напоминание о том, что любовь нужно дарить самому, а не пытаться отнять ее силой...

К концу монолога королева устало опустила голову, сев на пол кареты. Пожав плечами, я присоединился к искаженной версии пони и слегка приобнял ее за плечи.

— Спасибо... Именно поэтому я прошу тебя о помощи. Из Эквестрии ты будешь первым за долгие годы, кто попадет в само королевство и увидит нашу жизнь. Мне нужно, чтобы ты рассказал пони о том, что мы, на самом деле, не являемся монстрами, репутацию которых мы так успешно себе создавали за долгие годы налетов на другие расы. Наш нужна лишь любовь или положительное отношение к нам — вот и все. Да, мы будем пытаться перебороть стереотипы, но нужен кто-то, кто подтвердит наши слова. Ты лич, и твой разум нельзя изменить чарами, твоя помощь как свидетеля была бы неоценима. Мы... Голодаем. Пока этого не заметно, но наши запасы энергии подходят к концу. Слава Прародительнице, принцессы подписали пакт о мирной торговле, иначе мы начали бы голодать уже через год. Теперь у нас есть надежда, нет, шанс вновь получить добровольный и стабильный источник эмоций, отдаваемых без затрат сил на набеги и военные действия. Но для закрепления успеха нужно, чтобы кто-то достаточно влиятельный вернулся из нашего королевства живым... Эм, невредимым. Тогда большая часть жителей быстро забудут то, что я натворила на свадьбе и наш союз лишь усилится. Если честно... этот союз нужен нам — не Эквестрии, и принцесса Селестия и принцесса Луна подали нам копыто помощи... Никогда не смогу понять пони.

— Сказала пони. Серьезно произнес я и кивнул в ответ на удивленный взгляд королевы. — Разве нет? Фаерфлай как-то обмолвился, что вы также используете обозначения "жеребец" и "кобыла". Что же касается твоей просьбы — я здесь именно для этого, полагаю, принцессы прекрасно знали о сложившейся ситуации и если кое-кто не отравил бы посла, они нашли бы способ поставить меня на его место.

— Отравил посла? Кризалис с мастерски наигранным удивлением повернулась ко мне, однако я лишь закатил глаза — очень уж неестественно она это показала. Да и сама королева, понимая это, лишь негромко фыркнула и горделиво задрала нос.

— Никто ничего не докажет.

— Эх... Интригантка... Покачав головой, улыбаюсь и встаю с пола. Карету резко встряхивает, заставив Кризалис упасть на бок. Тихо ругающаяся королева с моей помощью становится на ноги и подходит к окну. Прильнув к стеклу, могу различить темнеющее небо — в нашу сторону явно надвигался грозовой фронт.

— Разве пегасы не должны следить за погодой?

— Мы пролетаем над местностью, где никто не живет, какой смысл следить за погодой здесь? Проклятье... Опускаемся!

Это она крикнула уже чейнджлингам, приоткрыв дверцу кареты и впустив ветер внутрь. К счастью почти все вещи были закреплены или убраны в багаж, потому это лишь взъерошило мои волосы, напомнив о том, что чары, удерживающие их в монолитном состоянии, нужно было периодически подновлять. Кризалис закрыла дверь и повернулась в мою сторону, успев заметить, как под действием магии моя шевелюра приходит в привычный монолитный порядок.

— Думаю, нам придется сделать незапланированную остановку.

Первые капли дождя ударили в окно, знаменуя начало грозы, а молнии уже ударили в тамтам грома, яркими росчерками рисуя картину неба. Едва колеса кареты коснулись земли, я выскочил на улицу, оставив плащ внутри. Воздух был наполнен тем самым запахом, что заставляет раз за разом жадно вдыхать его, словно ты боишься пропустить самый маленький кусочек угощения. Рухнувшая пелена дождя почти сразу отсекла меня от остальной делегации чейнджлингов, однако сейчас я просто хотел насладиться погодой, что так отличалась от неприветливых условий мира Вечнодикого Леса. Раскинув руки в стороны, подставляю лицо небесам, позволяя воде омывать меня, словно надеясь, то это позволит забыть обо всех плохом, что случилось в моей жизни. Словно желая стереть из памяти знания о чейнжлингах.

Именно сейчас, стоя под проливным дождем и вслушиваясь в грохот грома, я понял, что мне жалко этот народ. Искаженные темной магией, они вынуждены быть монстрами. Как и я. И, как и я, чейнджлинги вынуждены скрываться от остальных счастливых жителей мира под маской. Но, в отличии от них, мне повезло чуточку больше.

Негромкие шаги королевы заставили меня улыбнуться.

— Дэс? Гроза усиливается, нам нужно найти укрытие.

— Еще пару минут, пожалуйста.

К моему удивлению, Кризалис осталась стоять позади меня, словно дождь не доставлял ей никаких неудобств. Когда я обернулся, то увидел что кобылка накинула на себя мой темно-синий плащ, спасаясь от непогоды. Встретившись со мной взглядом, она подошла поближе и встала рядом со мной.

— Ты странно выглядишь сейчас... человек.

Осторожная реплика вернула меня в задумчиво состояние, которое было прервано ее появлением, и сейчас я краем глаза смотрел на королеву. Несмотря на то, что судьба их была в общем-то весьма печальна, нельзя было сказать, что чейнджлинги сдались. Да, они ожесточили свои сердца, хладнокровно совершая набеги на другие народы, включая родственных пони, но сдаваться они явно не собирались.

Странно чувство прокатилось по телу, словно оно было покрыто неудобной одеждой, вызывая желание скинуть ее с себя. Наверно, именно так чувствуют себя змеи и драконы в период линьки, когда старая кожа чутко чешется, заставляя срывать ее с себя всеми доступными методами. Этот зуд все усиливался, но когда я провел ногтями по телу, он никуда не пропал. Словно это было не то, что хотело сбросить мое тело, хотя подобное действие и принесло некоторое облегчение.

— Что за...

Привлеченная моей репликой, Кризалис повернулась в мою сторону и обеспокоенно наклонила голову, пытаясь понять, что я делаю. Зуд лишь усилился, заставляя благодарить небо за то, что без дождя я наверняка сошел бы с ума от странной чесотки.

Кто-то еще приблизился к нам под слабо мерцающим щитом, отгораживающим мага от ливня. Это я заметил в перерывах между волнами странной пытки, вызывающей желание сдирать с себя кожу вместе с мясом.

— Королева?

— Назад в кареты, это приказ!

Едва чейнджлинг отошел подальше, Кризалис схватила мою руку телекинезом и начала внимательно ее осматривать, не обращая внимания на мои попытки высвободить конечность.

— Неужели?.. Ну разумеется... Дэс, послушай меня!

Она в одно слитное движение оказалась передо мной, невольно заставляя прислушаться к ее словам.

— Пожалуйста, послушай меня! Тебе надо расслабиться. Просто расслабиться и довериться мне, хорошо?

"Как будто у меня есть выбор или я знаю, что со мной происходит." Сердито подумал я, однако кивнул и попытался ничего не делать. Повинуясь жестам королевы, я сел на землю, радуясь тому, что мы приземлились на равнине, а не каком-нибудь распаханном поле, где почва превратилась бы в нечто вроде болота.

Обойдя меня сзади, Кризалис внезапно положила передние ноги мне на плечи, прижавшись ко мне всем телом. В какой-то момент ее губы коснулись моего уха, она нашептывала странные бессвязные слова. Странное чувство охватило меня, едва ее магия пришла в движение, снимая это проклятое чувство чесотки и даруя облегчение.

— Охх... Прекратилось... Какое наслаждение...

Мой голос звучал глухо и непривычно, когда зуд прекратил терзать измученное тело, но я списал это на последствия этого "приступа". Отойдя от меня на пару шагов, Кризалис вновь обошла меня по кругу, и, встав передо мной, внезапно рассмеялась, уже не обращая внимания на грозу.

— Боюсь, тебе лучше не смотреть в зеркало. Ее дыхание небольшим облачком пара покинуло губы кобылки, заставляя меня чувствовать себя немного глупо. Не глядя опираюсь на землю и встаю в полный рост.

— Что ты имеешь в...

Никакого пара перед глазами. И чувство дождя словно отодвинулось на задний план, давая осознать, что прохлада грозы не заставит меня поежиться.

— Нет... Высший, нет, пожалуйста!

Уже понимая руку к лицу, я знал, что увижу лишь кость, покрытую тонкой пленкой, почти невидимой с расстояния нескольких шагов. Паника, растущая в душе, была не эмоцией, но разумом, который осознавал, в какое гибельное положение он попал — рядом не было Найтмер Мун, энергию которой можно было израсходовать на обратное превращение.

— Дэс, постой, не беги, хорошо?

Чейнджлинг торопливо подбежала ко мне положила передние конечности на плечи, встав для этого на дыбы.

— Все в порядке, это временно!

К счастью разум лича никогда не позволяет взять эмоциям верх, потому я сразу осознал слова Кризалис и облегченно выдохнул, неосознанно обняв королеву и прижав ее к себе.

— Слава Тьме... Почему это произошло?

Казалось, она не обратила внимание на мои действия, лишь создав небольшой щит над нами — если я не чувствовал холода, то моя собеседница все-таки была живым существом, а мой плащ должен был рано или поздно напитаться влагой. Прикрыв глаза, позволяю магии теплым коконом окутать нас обоих. С тихим шипением от плаща пошел пар, не принося никаких неудобств Кризалис — теневая версия чар огня делала свое дело.

Я упустил момент, когда волна энергии прошла по телу, возвращая мне менее жуткий облик, однако вздох облегчения вырвался из моей груди, едва чувство прохлады вновь почувствовалось в полной мере.

— Пойдем.

Позволив повести себя, я последовал за королевой и вскоре мы оба сидели в карете. С меня ручьями стекала вода, но чары чейнджлинга быстро испарили ее. После того, как Кризалис удостоверилась в моей сухости, она выглянула в окно и отдала какую-то команду. Карета тронулась с места. На мое недоумение кобылка ответила, что разведчики обнаружили пещеру, где можно укрыться, после этого она надолго замолчала, прикрыв глаза. Со стороны казалось, что она спит, но через какое-то время ее глаза открылись. По ее виду можно было подумать, что она, наконец, решилась что-то сделать.

— Ты должен знать, что твои чары, укрывающие облик, имеют в своей основе магию чейнджлингов. Это все только усложняет и вводит меня в полнейший конфуз, ведь в вашем мире нет никого разумного, кроме людей. Там, под дождем, я пожелала увидеть тебя настоящего, а желание королевы в данном случае — закон для магической сущности рядового чейнджлинга. Впрочем, ты, вместо превращения, ощутил лишь зуд, как я понимаю. Значит, твой разум и магия точно могут сопротивляться подобным "приказам". Но, должна признаться, ты напугал меня, когда я учуяла подобие магии своего народа. Позволь мне попробовать вновь "достучаться" до тебя?

Дождавшись моего неуверенного кивка, королева вновь закрыла глаза. Зуд появился, как и в прошлый раз, однако теперь он был практически незаметен, словно чары, как и тело, привыкли в этому зову. Судя по хмурой мордашке королевы, она старалась изо всех сил, но — с нулевым результатом.

— Ничего не происходит. Что же ты такое, Дэс?

Ей явно не стоило задавать этого вопроса, потому что теперь чувство свободы, что окружало меня под дождем, тотчас поменялось под действием мрачных мыслей. Иногда ты слишком многое, чтобы ответить самому себе на этот простой вопрос. Кто же я на самом деле? Жертва обстоятельств? Или лич, что с радостью шагнет за грань, если поманить его обещаниями силы?

Опустив голову вниз, лишь молча смотрю на свои руки, чувствуя, что сейчас важно ответить правильно. "Вот только где этот правильный ответ?" Слишком светлые и ухоженные руки для того, кто шастает по лесам. Рэрити, бывало, удивлялась, как так получается, что даже после ранений я выглядел довольно сносно через пару дней после перевязки. Действительно, что станется с личом? Конечно, под действием чар сокрытия смерти я способен истекать кровью, но стоит зашить рану или отдохнуть — и кожа вновь становится привычно-светлой, убирая шрамы и следы от достаточно глубоких царапин.

— Кто я?

Пальцы рук сами сцепляются в замок, пока разум пытается найти правильный ответ.

— Я просто Королевский Ночной Гвард, жеребец табуна, и не более.

С тихим смешком Кризалис садится рядом со мной.

— Разве этого мало? Рано или поздно, но ты найдешь ответ на другие вопросы, я знаю. Очень уж неспокойная у тебя натура при внешней ленивости. Я уже говорила и скажу еще раз: ты очень похож на нас, один снаружи — иной внутри. К тому же, у тебя всегда будут друзья и любимые, готовые поддержать в трудную минуту.

— Да, и одна королева, чьи подданные очень негативно относятся к тому, что их монарх тратит столько времени на изучение странного существа.

Чейнджлинг громко фыркает, пытаясь сдержать смех, однако вскоре хохочет во все горло.

— О, думаю, они боятся, что это существо претендует на трон в Дифферкасте, умудрившись каким-то образом повлиять на их королеву.

— Дифферкаст?

Я поднял взгляд на Кризалис, которая пролевитировала к себе небольшой тубус с картой, которую извлекла с видом фокусника на ярмарке и протянула мне. На небольшом листе из псевдокожи были изображены южные границы Эквестрии, переходящие в нейтральные земли. В восточной части подобной территории находилось королевство чейнджлингов, которое, оказывается, имело два названия — Верлия или Версипеллия. В центре небольшой территории находилась столица — тот самый Дифферкаст, город, находящийся в расщелине меж двух огромных скал. По словам королевы, поселение разрослось из замка монарха и часть домов были выдолблена в самих скалах, создавая нечто вроде "улья".

— Надеюсь, ты не веришь в те бредни, что некоторые пони вновь начали распространять о чейнджлингах после нашего набега?

Видимо, непонимание на моем лице было достаточно красноречивым, потому как Кризалис облегченно вдохнула.

— Эм... Так что за бредни то? Поинтересовался я, после того как она довольно улыбнулась.

— А, ну... Будто наши кобылы откладывают яйца, из которых уже вылупляются чейнджлинги, или кто-то начал болтать, словно я повелеваю мыслями своих подданных. Пфф, я что, похожа на матку каких-нибудь муравьев? Они большие, жирные и вообще... Хватить хохотать!

Увы, это было выше моих сил, особенно после ее вопроса про внешность, так как возмущенная кобылка тотчас встала в центр кареты, поворачиваясь то одним, то другим боком. Мрачные мысли о моей природе быстро выветрились из головы, чего королева наверняка и добивалась.

— П-прости... Борясь с очередным приступом, вытираю выступившие от смеха слезы. — Просто это было очень забавно. Хух... Ладно, вроде успокоился...

— В принципе, этих пони можно понять... Не считая последнего!

Вовремя уточнил я, после того, как Кризалис бросила в мою сторону полный негодования взгляд.

— После того превращения вы правда стали напоминать инсектоидный вид пони. Ваши крылья выглядят как крылья жуков, тело испещрено отверстиями... Ставлю мешочек битсов на кон, кто-то даже мог додуматься, что эти дырки используются для дыхания, на манер насекомых.

Чейнджлинг недоуменно приподняла бровь и поднесла ногу к своему лицу.

— Могу точно тебе сказать, что дышим мы также, как и пони. Ну, и внутри мы почти похожи. Нет, наши ученые никого живьем не вскрывали, говорю сразу — это еще одна байка.

Теперь была моя очередь выражать свое недоумение с помощью мимики лица: разумеется, я знал, что чейнджлинги далеко не сахарные мишки, но вряд ли им были нужны подобные опыты.

— Лучше скажи, как получилось, что о вас подзабыли за последние годы, раз набег стал такой неожиданностью?

С помощью телекинеза кобылка забрала карту из моих рук и развернула ее полностью, указав на грифоньи княжества недалеко от северных границ своего королевства.

— Все просто, мы, по большей части, кормились у грифонов, в то время как торговые отношения велись с алмазными псами и отдельными племенами зебр. Разумеется, какое-то число охотящихся было и в Эквестрии, но не так уж много. Однако недавно наши союзы стали распадаться из-за обычной политической грызни, что создало тяжелую ситуацию в княжествах и, соответственно, дефицит положительных эмоций у грифонов. В Эквестрии же все и всегда находится в более-менее стабильном состоянии. Потому я и решила организовать набег. Безуспешно, как понимаешь...

В очередной раз фыркнув, королева скатала карты и вернула ее в тубус. К концу ее рассказа карета заехала под своды какой-то пещеры, позволив, наконец, несчастным чейнджлингам укрыться от дождя. Казалось, облака решили устроить массовую забастовку, так как выглянув в окно, я успел заметить плотную стену ливня, через которую пробилась последняя карета из делегации.

— Они там не замерзли?

В ответ Кризалис лишь с улыбкой покачала головой.

— Нет, чейнджлинги привыкли к низким температурам и отсутствию солнца, потому эта гроза просто не позволяет видеть, куда мы летим. Хотя тепло нам, разумеется, приятней, его отсутствие в разумных пределах не является чем-то проблематичным.

Покинув карету, королева начала раздавать указания о разбивке лагеря, предоставив меня своим мыслям. "Интересно, зачем же тогда она накинула мой плащ?"

Своды пещеры надежно укрывали нас от непогоды, позволив чейнджлингам достать небольшой запас дров из одной из карет их делегации. Быстрая искра магии — и дерево воспламенилось, испаряя влагу с хитина тех, кто вез сами кареты. Раздав необходимые указания, Кризалис села у огня вместе со своими подданными и начала неспешный разговор со всеми. Я же решил не встревать в эту беседу по нескольким причинам, одна из которых была незнание их необычного языка, и вместо этого направился вглубь пещеры, надеясь, что к моменту моего возвращения они все будут достаточно заняты разговором или едой, чтобы обратить на меня внимание.

Да, моя задача как посла — налаживание мостов между народами, но сейчас хотелось побыть одному, думаю, принцессы меня поняли бы.

Шаг за шагом я отделялся от костра, понимая, что пещера на самом деле довольно большая и может даже соединяться с целой сетью тоннелей. Боясь заблудиться, зажигаю в руке темное пламя, что жадно поглощает тьму и тени вокруг себя, позволяя видеть в темноте. Голоса чейнджлингов стихают, и остаемся лишь мы — пещера и маг, что вступил под ее своды. Огонек срывается с ладони и воспаряет к потолку, увеличивая область воздействия и "обестеняя" всю область вокруг меня. Голые стены и потолок лишь изредка покрыты чем-то вроде грибов, в то время как неровный пол лишен какой бы то ни было растительности.

Оставив чары "света" на своем месте, сажусь на пол, пытаясь медитировать. Первое время единственное, что шло в голову — это холод, идущий от камня, заставляющий думать о чем угодно теплом, начиная от подушек, заканчивая пони. Хотя и чейнджлинг подойдет — их тела тоже достаточно теплые, а "хитин" на самом деле покрыт чем-то вроде короткой шерстки поняш, однако это невозможно понять ровно до того момента, как ты дотрагиваешься до искаженной пони. Сам хитин в небоевой форме вообще не особо напоминает "броню" насекомого, скорее это такая же кожа, может чуть более гладкая на ощупь.

"Хм, значит чейнджлинга можно потискать с тем же эффектом? Ну, Фаерфлая я о таком точно не попрошу, а другие могут схлопотать инфаркт, если посол из Эквестрии вдруг попросит обнимашек — наверняка не тот менталитет... Так, все, медитация!"

Отгоняю посторонние образы, резко помотав головой и закрыв глаза.

Раскрыть себя потоку магии, текущему сквозь тело не-мертвого. Даже не пытаюсь коснуться его — все равно энергию пройдет мимо, как вода, что льют в дырявое сито. Вдох-выдох. Зекора одарила способностью чувствовать мир вокруг так, как его ощущают шаманы и колдуны зебр — чувство спокойного потока мира, что движется в одном, только одному ему известном направлении.

"Теперь — поиск."

В отличии от других магов, все формы жизни для моей сущности являются чем-то чужеродным, живым. Наверно потому это можно ощутить так остро. Я не раз жалел, что подобный тщательный "поиск" невозможен в боевой обстановке, это было бы намного более эффективней стандартного магического сканирования фона. К тому же, подобный фокус еще больше упростил бы мою жизнь. Но, увы, об этом можно было только мечтать.

Мой радиус медитационного поиска не так уж велик, однако группу чейнджлингов можно было ощутить даже мне. Тусклые огоньки живой энергии неярко мерцали в моем поле чувств.

Магия. Пылающая сфера белого цвета источала тот странный фон, чего не было у других чейнджлингов. Кажется, в своем любопытстве я потянулся слишком открыто, так как от сущности Кризалис отделились ловкие щупальца чар, быстро нашедшие меня в магическом "фоне".

Едва они коснулись моего "я", в голове появилось чувство, словно кто-то осторожно стучится в душу. Фигурально выражаясь, разумеется. Однако теперь, после встречи с Найтмер Мун, мое недоверие к подобным вторжениям могло сравниться лишь со страхом Твайлайт не оправдать надежды своей учительницы. Наконец, я четко определил возможный уровень вмешательства для своего "гостя" и позволил Кризалис проникнуть в разум.

"Дэс? Ты у нас еще и медитировать умеешь?" Общение в разуме не походило на то, что обычно описывала Твайлайт.

По словам аликорночки телепатическая связь не была чем-то сверх выдающимся в сфере магии, однако невысокая дальность охвата и необходимое для этого состояние медитации делали "общение умов" не особо полезным умением. При этом разумы общались словами-образами, и именно это меня насторожило — сейчас я и Кризалис использовали обычную речь, при этом имея возможность "думать по линии" и "думать про себя". Подобное происходило лишь с моим табуном, когда мы вчетвером осваивали это умение для моей тренировки.

"Да, скажем так, подарок от Зекоры."

"Не углубляйся в пещеры, кто знает, что может случиться. К тому же ты наверное голоден — мои подданные уже приготовили обед. Мясо."

На последних словах Кризалис "отключилась", а мысли о мясном блюде заставили мой желудок обиженно заурчать — из-за всех дел я не мог наведаться к грифонам и сделать заказ на особую посылку. Тело быстро привело себя в вертикальное положение, а ноги понесли вперед — к еде.

Кашеваривший у большого чана чейнджлинг подпрыгнул от неожиданности, когда я резко вышел из темноты. Постаравшись скрыть испуг за кашлем, он поспешно отвернулся, стараясь не встречаться взглядом с королевой, в чьих глазах можно было прочитать смех, рвущийся наружу.

Большая часть подданных королевы разошлась по каретам, еще несколько что-то обсуждали в сторонке. К счастью, все они были в своем "мирном" обличии, что позволяло их различать не только по росту.

— Надеюсь, господин посол не откажется от стряпни нашего народа?

В голосе чейнджлинга было нескрываемое злорадство, с которым он налил нечто вроде густого супа с плавающими в нем кусками мяса. Видимо посчитав меня таким же не-хищником, как и пони, повар решил проучить меня за свой испуг. С широкой улыбкой выхватив из копыт жеребца миску, кончиком пальцев подхватываю кусок мяса и отправляю в рот.

— Курятина. Шикарно... Практически простонал я, смакуя кусок и борясь с желанием расправиться со всем мясом в блюде. — Не откажусь, еще чутка мяса, если можно.

Ошарашенный чейнджлинг уставился на меня, широко раскрыв и так не малые глаза, но на автомате зачерпнул пару шматков мяса и перевернулся черпак над чашкой. Благодарно кивнув, иду в сторону кареты Кризалис, успев приметить место для возничего как возможный вариант для места трапезы.

— Чир-р-р-рвиуик ткр-р-р-р!..

Раздалось за спиной, что наверняка было чем-то из разряда "фраза после удара молотком по пальцу", так как затем чейнджлинг начал извиняться перед королевой. Судя по всему, его вера в окружающий мир стремительно таяла, так как мои уши успели уловить нечто вроде "Н-но, Ваше Величество, он что?.."

Увы, продолжение диалога я не мог услышать, так как отошел на достаточно большое расстояние и с некоторым удобством занял намеченное место. Пожалев о том, что не спросил о хлебе, с удовольствием принимаюсь за еду, успев отдать должное повару — чувствовалось, что готовит он на королевском уровне. Еще бы, сама королева ест вместе со своими подданными, что можно расценивать и как высокую оценку тому чейнджлингу как повару, и хорошую оценку самому монарху за отсутствие огромного числа слуг для потакания ее прихотям.

Не знаю, о чем они говорили, но к тому моменту, как я доел свою порцию, один из чейнджлингов — жеребец с темно-синей гривой, подошел к карете. Судя по тому, с каким недоверием он посмотрел на пустую чашку, в его голове созрела картина, главный антагонист которой — то бишь я — выливает суп куда-нибудь под карету, старательно выплевывая уже съеденные у костра кусочки мяса. Правда, я никак не мог взять в толк, почему им вообще взбрело в голову, что я не ем мясо — ведь даже слепой мог заметить катастрофическое несходство меня с пони. "Надеюсь, меня сравнивают с минотаврами, а не обезьянами? Как-то не интересовался, какая у минотавров диета..."

— Прошу прощения, господин посол, но разве ваш вид не питается фруктами? В лоб поинтересовался чейнджлинг, заставив меня досадливо закатить глаза и отставить чашку.

— К какому виду я по вашему принадлежу?

Немного помявшись на месте, жеребец постарался смягчить ситуацию.

— Ну... Далеко на юге, в жарких странах живут существа, отдаленно напоминающие вас. Королева предположила, что...

— КРИЗАЛИС!!! Не сдержался я, заставив собеседника подпрыгнуть на месте от неожиданности и повернуться в сторону костра. Сидевшая там кобылка приняла просто ангельский вид, словно и не слышала моего возмущенного вопля.

Испытывая практически непреодолимое желание метнуть в нее пустую посуду, я успел порадоваться тому, что по пещере не прошло эхо, привлекая ненужное внимание. Хотя, кажется все подданные королевы и так уже услышали мой крик души. Кипя от негодования, подхожу к костру и встречаюсь взглядом с чейнджлингом.

— Уважаемая... Кажется, яда в голосе хватило бы на весь Кантерлот. -... королева Кризалис, не могли бы вы перестать дезинформировать своих подданных, выставляя меня перед ними обезьяной в прямом и переносном смысле этого слова?!

Еще немного, и над головкой милого монарха засияет нимб, однако Высший, как и я, наверняка был в курсе характера и личности этой пони, потому чуда не свершилось.

— Понимаете, не менее уважаемый господин посол, я достаточно хорошо изучила фауну нашего мира и предположила, что вы относитесь к этому виду.

С задумчивым видом выуживаю из остывшего котелка черпак и беру лишний кусочек мяса, который, словно в подтверждение, закидываю в рот.

— Думаю, вы очень посредственно изучали меня, королева. Мой вид с превеликим удовольствием питается мясом, хотя и относится к высшим приматам. "Интересно, личи делятся по видам?" — А потому, позвольте откланяться...

Склонившись в уважительном поклоне перед королевой, успеваю шепнуть "хватит дурачиться", на что получаю не менее тихое "и не подумаю".

Отойдя от костра на достаточно большое расстояние, испускаю печальный вздох — почему все Древние, что мне попадаются, считают своим долгом так или иначе, но подколоть меня? К несчастью, ответа на этот мне не найти, так как он скорее всего лежит где-то в области "причина обычного поведения девушек и кобылок и способы сохранения собственного рассудка, когда вы становитесь объектом их изучения".

Сиденье кареты тихо скрипнуло, принимая вес тела. Гроза, как я успел заметить, постепенно сходила на нет, а значит — мы скоро выдвинемся. "Что-то не помню, можно ли летать на полный желудок? Хотя, не мне крыльями махать — значит и интересоваться смысла нет." Вкусная еда и недавняя медитация просто не оставляли мне выбора, кроме как отправиться в страну Морфея. Сквозь подкрадывающуюся дремоту до моего уха доносится звук открывающейся дверцы и осторожные шаги. Уже привычный скрип ложа возвестил о том, что... додумать я уже не успел.

Не знаю, каким образом чейнджлинги ускоряли свое перемещение, однако следующим утром я с удивлением обнаружил, что мы находимся за пределами Эквестрии и сейчас пролетали над нейтральными землями. Это я понял, когда, едва продрав глаза, практически подполз к окну и выглянул наружу. От вида пожелтевших равнин, проносящихся внизу, сон как рукой сняло, зато добавило больше вопросов о площади Эквестрии. Кризалис успокоила меня, объяснив такую высокую скорость полетной магией, однако использовать ее постоянно просто невозможно — после такого рывка все везущие чейнджлинги на какое-то время потеряют способность летать и будут находиться на заслуженном отпуске.

-... да и сами эти чары накладываются не мгновенно и из-за некоторых особенностей не могут использоваться в военных целях.

Как бы мимоходом отметила королева, потягивая яблочный сидр из небольшой бутылки через трубочку.

— И когда мы долетим до твоего королевства? Как его, Верлия?

Кризалис промолчала, лишь неотрывно смотрела в мою сторону из-под прикрытых век. Не совсем понимая причину молчания, в очередной раз провожу рукой по лицу, убирая возможную растительность и с наслаждением потягиваюсь.

— В принципе, мы уже на территории чейнджлингов. Наше королевство не так велико, да нас не так уж много. Несколько небольших деревушек, пару городов побольше и столица — вот и все, что составляет Верлию.

Если бы я не был уверен, что это невозможно, то сделал бы вывод, что Кризалис... стыдно? Она уткнулась взглядом в пол, неосознанно катая пустую бутылочку из-под сидра в копытцах.

— Эм, Кризалис? В чем дело? В ответ королева подняла голову и печально улыбнулась.

— Я... Я не уверена, что тебе понравится мое королевство. В отличии от процветающей Эквестрии Верлия долгое время жила набегами и сейчас мы отстаем в некоторых сферах экономики. Но проблема не в этом, мы не бедствуем в том смысле, что тебе могло прийти в голову. Чейнджлинги жаждут эмоции и ты будешь привлекать внимание, чаще всего с негативном смысле — будучи послом ты находишься под моей личной защитой и вряд ли какой подданный рискнет выпить твои эмоции. Но ты уже сталкивался с тем, что чейнджлинги слишком уж сильно заботятся о своей королеве. Они... Они, как я уже говорила, посчитают тебя угрозой. Не только мне, но и королевству. И какая-нибудь горячая голова захочет совершить какую-нибудь глупость. Поэтому я прошу тебя не ходить по окраинам без сопровождающего, а лучше двух. Ну и...

Тут она замолчала, заставив меня недоуменно приподнять бровь, ожидая продолжения.

— Ну, если некоторые мои советники правда решили, что ты как-то воздействуешь на меня, то на твоем месте я бы с настороженностью отнеслась к тому, что в какой-то момент появится "королева", которая захочет на тебе покормиться.

Сперва вторая бровь недоуменно поползла вверх, однако я быстро понял, что Кризалис имела ввиду. От удивления я едва не выругался, но остатки воспитания затолкали маты глубоко в глотку и с наслаждением утрамбовали их там ногами.

— Ты серьезно? Наконец получилось выдавить из себя, пока мой мозг отходил от того факта, что меня вполне себе может попытаться изнасиловать какой-нибудь чейнджлинг, думая, что у нас с Кризалис что-то было. Думаю, любая попытка занять престол против воли народа приведет к тому, что несчастного тирана банально сожрут по пути в туалет.

— У тебя есть фаворит из твоего народа? На мой вопрос Кризалис оторвалась от созерцания бутылки и посмотрела мне в глаза.

— Почему тебе это так интересно?

— Хотелось бы принести соболезнование — ведь после того, как ваши амурные дела всплывут перед народом, беднягу пошинкуют на много-много маленьких чейнджлингов.

Несколько секунд кобылка переваривает ситуацию, после чего начинает смеяться, выпустив контейнер из-под сидра. Прокатившуюся по полу бутылку я успеваю подхватить и осторожно принюхаться к запаху яблочного сока. К тому времени королева собеседница успокаивается и с наслаждением потягивается. Скользнув взглядом по ее телу, задерживаюсь на крыльях, пару раз дернувшихся во время потягивания.

— Нет, у меня нет фаворита. Чаще всего королевы чейнджлингов находили себе супругов по политическим мотивам. Что, кстати, означало, то, что все супруги были другого вида.

— Стоп, а дети? Неужели каждый раз были, гхм, походы налево?

— Вовсе нет. Пролевитировав из моих рук несчастную бутылку, она закинула ее в небольшую корзину и достала откуда-то из-за спины еще две. Одну оставила себе, другую протянула мне, используя при этом передние ноги. — Королевы Чейнджлингов рождаются очень редко, для этого необходимо, чтобы кобылка превратилась в существо того же вида, что и супруг. После самого процесса она обращалась обратно. После этого искаженная пони вынашивает дочь. Весь процесс истощает магическую энергию королевы, лишая ее возможности обращаться и использовать магию. В это время кобылке необходимы колоссальные объемы эмоций, потому королевы рождаются так редко. И при этом всегда рождаются кобылки.

Наверно как напоминание о том, кто сделал то злосчастное зелье.

После этого в карете воцарилась тишина, каждый думал о своем. В моем случае я пытался представить свою линию поведения, которая, видимо, сводилась к тому, чтобы не вляпаться в проблемы. Ну и, наверно, умудриться при этом понять, все ли чейнджлинги захотят откусить мне голову и связано ли это с их кулинарными предпочтениями или глупым слухам, что распространились в столице.

Кстати о столице. Мы подлетали к ущелью, образованному двумя горами внушительно-черного цвета. В глубине его можно было заметить небольшой замок, его шпили угрожающими копьями поднимались к небу. Кое-где можно было заметить башни с площадками для летающих карет и просто наблюдательными постами.

Сам город состоял из нескольких типов зданий — какие-то административные здания, находящиеся на некотором отдалении от замка, дома для простых чейнджлингов, и нечто вроде построек внутри самих гор. Судя по всему, мы прибыли вовремя, так как Кризалис попросила меня надеть нечто официальное. Увы, особого одеяния для людей у посольства Эквестрии не было, потому я поспешно облачился в официальный костюм Королевского Ночного Гварда, что так сильно напоминал нечто вроде боевой робы, в которой можно было как вести переговоры, так и сражаться. "Или готовить покушение..." Мелькнула мысль, когда я спрятал ладони в широких рукавах одеяния. С тихим толчком карета приземлилась у ущелья, перед толпой чейнджлингов, которые при нашем появлении начали что-то весело стрекотать на своем языке.

Вышедшая первой Кризалис получила свою долю радостных возгласов, которые почти мгновенно стихли, стоило ей поднять копыто.

— Мои подданные! Я с радостью сообщаю вам о том, что наш союз с Эквестрией крепнет с каждым днем! Мы ведем торговлю, пони позволяют нам спокойно ходить по городам, на которые распространяется влияние пакта. Ваши друзья и родственники, что были в королевстве уже привезли оттуда нечто более важное, чем золото. Они вернулись, полные эмоций, которыми свободно делятся пони! И для укрепления этого союза, по традиции Эквестрия прислала к нам посла доброй воли, чье пребывание здесь поможет нам всем избавиться от предрассудков и укрепит союз Эквестрии и Верлии!

В воцарившейся тишине можно было негромко чихнуть, и это прозвучало бы как выстрел из артиллерийского орудия. Все подданные внимали своей королеве с поистине безграничным вниманием, как я мог судить по их мордочкам, украдкой выглядывая из окошка кареты. Если честно, я думал, что объявлять меня будет какой-нибудь церемониймейстер, однако Кризалис обошлась без него.

— И потому я хочу представить своему народу временного посла Эквестрийского Королевства, Королевского Ночного Гварда и Капитана Ночной Стражи Дэса Мун'Уиспера!

Подхватив Воздаяние, я вышел наружу, используя древко словно посох. Чейнджлинги вообще никак на меня не отреагировали, словно я был пустым местом — наверняка все дело в этих слухах, щедро вскормленных на любви подданных Кризалис к своему монарху.

"Пфф, как будто после Инквизиции меня хоть как-то волнует чужое гордое молчание."

Подойдя к королеве, я вежливо поклонился ей и повернулся в сторону толпы, возвышаясь над ними в уже привычной для меня, но явно непривычной для них манере.

— Они просто полны радости и энтузиазма. Негромко произнес я, глядя в глаза мрачных чейнджлингов, которые буквально сверлили меня подозрительными взглядами. Все-таки недружелюбие целого города явно вывело меня из равновесие — мои пальцы с силой стиснули посох, но тут легкое касание крыльев Кризалис вывело меня из транса.

— Дэс, спокойствие, все могло быть хуже. Почти прошипела Кризалис, не размыкая губ. — Следуй за мной.

Первый шаг вперед показался прыжком в омут, однако идущая рядом чейнджлинг периодически касалась моих ног боком, что может и усилило слухи, но по крайней мере не позволило сорваться и идти уже с косой наперевес. По пути в замок я не смотрел по сторонам, идя мимо чейнджлингов, приветствующих своего монарха и мрачно посматривающих на меня. Я переоценил свои силы — Инквизиция учила многому, но не всему.

У финиша, замковых дверей, рослые стражи открыли дверь перед нашей процессией и мы зашли внутрь, после чего Кризалис быстро подошла к ближайшей двери и буквально втолкнула меня внутрь, бросив пару слов тем чейнджлингам, что были с нами в общей делегации прибывших из Эквестрии. Комната, где я оказался, была небольшим кабинетом с картой Верлии. И вот тут можно было расслабиться. Правда, оказалось, что я очень уж напряжен — ноги стали практически ватными и я без сил рухнул в кресло. Кризалис телекинезом открыла шкаф и пролевитировала оттуда графин с водой и пару стаканов. Наполнив оба, отдала один мне, а второй быстро опустошила сама.

— Вдох-выдох. Прости, что пришлось через это пройти. Может ты и не заметил, но многие пытались вобрать твои эмоции, и если в начале ты держался более менее уверенно, то потом тебя хорошенько так вывели из себя подобным отношением. Я надеялась, что мои подданные окажутся более сообразительными и не будут так мрачно смотреть на того, от чьих слов зависит состояние пакта... Проклятье... Пей.

Она магией подняла бокал и практически ткнула из мне в лицо, заставив поспешно отхлебнуть воды.

Наконец, меня отпустило и я с раздражением уставился в окно, выходящее на одну из гор. То, что мой разум нельзя изменить с помощью магии не стало преградой для природной способности чейнджлингов. Юридически, а магия в своем действии весьма бюрократична, они не изменили мой разум, они просто начали пожирать эмоции, что привело к такому состоянию. Почему-то я точно знал, что у меня есть определенный предел, дойдя до которого чейнджлинги просто упрутся в пустоту. Это не было особо странным, когда в голову пришла весьма логичная мысль: моя природа. Будучи личом, мое эмоциональное составляющее было слегка ограничено разумом. Ну, то есть на самом деле оно абсолютно точно контролировалось мозгами. И, разумеется, защитный механизм от создания сущности кошмара просто блокировал эмоции как таковые. Однако для доведения разума до подобного состояния было необходимо достаточно долгое время тянуть энергию из несчастного меня... Или побыть перед целым городом чейнджлингов, пытающихся вытянуть немного силы.

Едва я поделился очередным откровением с Кризалис, та пожала плечами и заметила, что я весьма хлипок, раз почти дошел до предела, пройдя по городу.

— Хлипок? Я? Кизалис, они может и хотели взять лишь немного эмоций, но хочется напомнить, что их целый город! Целый город, Кризалис!

Я не поленился встать и подойти к королеве, чтобы сказать это ей в лицо.

— В моей башке может и не зародится "кошмар", но приятного мало!

— Гхм, да, извини. Я слегка перенервничала из-за того, что мои подданные чуть не довели до опустошения посла доброй воли и жеребца одного из влиятельнейших табунов Эквестрии.

Судя по всему, Кризалис явно не была в восторге от того, как пошли дела, потому как последние слова она произнесла с особо мрачным видом, глядя в бокал. Выглядело так, словно она всерьез подумывала о том, чтобы утопиться в этом самом бокале.

— Кризалис?

Чейнджлинг вздрогнула и повернулась в мою сторону, едва не попав по лицу рогом.

— Прости, кажется, я очень уж привыкла к полной позитива столице Эквестрии и сейчас... Словно из оазиса с прохладной водой тебя кидают в центр пустыни.

Наверно, это было тяжело для существа, питающегося эмоциями, потому осторожно беру ее бокал и вновь наполняю. С удивлением посмотрев на предложенную воду, кобылка слабо улыбается и вдруг осторожно принюхивается, глядя на меня.

— Думаю, сегодня будет тяжелый день для нас обоих. Не так ли, Кризалис?

— Кому как, ты можешь быть свободен на практически все время пребывания в моем королевстве. Тебе наверняка уже говорили — твоя роль в данном случае в соблюдении традиций. И, как оказалось, еще вернуться в Эквестрию целым и невредимым. И... Спасибо.

На мой недоуменный взгляд королева улыбается и втягивает воздух, словно опять пытается определить какой-то запах, который слышит лишь она одна.

— Я чувствую твою симпатию. Едва ты отошел от милой "встречи", то вновь начал подпитывать меня своими эмоциями. Это очень мило с твоей стороны, но тебе правда стоит отдохнуть. Как мне известно, жертвы подобных "массовых" подкормок могут ощущать себя не в своей тарелке еще некоторое время. А меня ждут дела.

Кризалис одним махом залила в себя всю воду и шумно выдохнула, словно в бокале был чистый спирт. Когда мы вышли из кабинета, нас уже ждал чейнджлинг, одетый в простую светлую форму. Судя по всему, он был чем-то вроде секретаря, так как при виде своей Королевы выудил из седельных сумок блокнот и быстро забормотал на своем родном языке, ничуть не удивляясь моему присутствию. Подняв ногу, Кризалис остановила поток информации, заставив жеребца убрать блокнот и слегка наклонить голову набок, словно он ждал каких-то указаний.

— Напомни всем во дворце, что в присутствии посла и Капитана Ночной Стражи все должны говорить на эквестрийском. Хм, нет, расширь зону действия эдикта на всю столицу.

— Слушаюсь, Ваше Величество. Произнес он спокойным голосом, черкнув что-то пером на бумаге. — Какие-то еще поручения, касающиеся нашего гостя? Нам необходимо узнать, какую кухню он предпочитает, а также список необходимых изменений, связанных с тем, что посол относится к видам, с которыми мы не часто имеем дело. Или, скорее, не имели вообще, если вы не относитесь к расе минотавров.

"Черт, этот чейнджлинг начинает мне нравиться своим подходом к делу!" Невольно восхитился я, пока Кризалис информировала его о моей диете.

— ... и обязательно назначьте на эту роль Мунскрим. Поселите посла во вторых покоях.

Я наверняка прослушал какой-то важный кусок информации, так как секретарь раскрыл и без того немаленькие глаза еще больше, напоминая ошарашенного жука, влетевшего в оконное стекло. Однако профессионализм взял верх и жеребец быстро прокашлялся и внес очередную заметку в рабочий блокнот.

— Как прикажете, Ваше Величество.

— Проводи нашего гостя до его покоев. Хм, да, кстати, Дэсу Мун'Уисперу разрешается применять любые чары на территории замка, если они не несут непосредственной опасности для жизни, не забудь уведомить нашего Ключника, чтобы он включил гостя в список исключений для защитных экранов. Я буду в кабинете совещаний, жду всех министров там. Удачи, Дэс.

Кивнув, Кризалис направилась в ближайший коридор, оставив меня наедине с чейнджлингом, имени которого я даже не знал. Судя по всему, он почувствовал мое замешательство, так как открыто улыбнулся, показав небольшие клыки.

— Меня зовут Хэлп Тип, я являюсь секретарем нашей Королевы. Следуйте за мной, необходимо провести вас к покоям и показать, где они находятся. После этого можете делать, что хотите — стража замка и слуги уже предупреждены и помогут вам, если что-то потребуется.

Какое-то время мы шли в молчании, не знаю как Хэлп Тип, однако я обдумывал свою роль — вряд ли Селестия просто так решила поставить на место посла именно меня. Разумеется, все понимали, что при желании можно было найти других пони, готовых пойти на контакт с чейнджлингами. Однако Тия полагает, что должен отправиться именно я, хм, интересно, когда они говорили о том, что посол должен быть мужского рода, аликорны лукавили или Кризалис тоже имеет какой-то план?

Вопросы политики тесно связаны еще и с традициями. Немного странно то, что по словам принцесс королева чейнджлингов сказала, что жеребцы могут проще перенести общение с чейнджлингами. Первый тревожный звонок того, что это "ж-ж-ж" неспроста — в Эквестрии большая часть пони мужского пола явно разбалована вниманием со стороны кобылок. Если бы они отправились туда, где эмоции можно очень просто "просадить", то можно смело вписывать нестыковку номер один в список странной фигни, что тут собирается.

Ход мысли был прерван внезапной остановкой. Придя в себя, понимаю, что мы дошли до моих временных покоев, вход в которые преграждала странная дверь из темно-зеленого метала. На мой недоуменный взгляд чейнджлинг лишь пожал плечами и поспешно откланялся.

— Эм, ну ладно. Мне ничего не оставалось, кроме как пожать плечами и войти внутрь. Странная легкая дверь с мелодичным звоном закрылась за моей спиной, разбивая последние надежды на идентефикацию материала, из которого была сделана.

Что ж, здесь мне придется провести некоторое время, потому было бы неплохо рассмотреть, где же я буду проживать. Большая гостиная с камином была обычной квадратной формы, отделанная в темно-синие и зеленые цвета, вызывая ассоциацию с морем и большими глубинами. Пол напоминал из себя покрытое лаком дерево, теплое и приятное на ощупь — это я проверил, стянув обувь с носками и пройдясь по нему босыми ногами. Судя по всему, покрытие было зачаровано. В центре комнаты стоял большой стол из дуба, рядом с ним стояла пара стульев из того же материала. Стены же скрыты шкафами со множеством книг, что наверняка заинтересовали бы Твайлайт, однако я обратил внимание на большое окно, в котором был виден город. Верлия.

— Интересно, что же придется сделать, чтобы завоевать их расположение. А, ладно, подумаем об этом позже.

С этими словами поворачиваюсь к небольшому дивану напротив камина, у которого лежали мои пожитки. Решил оставить их полежать еще какое-то время, направляюсь к двум дверям в правой части стены. Левая вела в небольшую спальню, где стояла двухместная кровать под балдахином, рядом с ней стоял шкаф и пару комодов их того же темного дерева. Стол у другой стены был оснащен зеркалом, но это явно было рассчитано на кобылку. Что странно, в этой комнате не было окна, однако что-то освещало комнату — небольшой шарик, свисающий на цепочке с потолка, источал неяркий свет.

— Лампы нет, найдем заклинание. Улыбнулся я, возвращаясь в комнату. — Кстати, еще одна дверь, уборная, наверно.

Как оказалось, я был прав — обычная комната, отделанная белым кафелем. Ну, или чем-то вроде него, не буду же отколупывать и проверять. Однако одна деталь внезапно бросилась в глаза — в помещение была еще одна дверь. С недоверием коснувшись ручки, поворачиваю ее и оказываюсь в чуть более богато украшенной комнате без камина — на его месте был большой стол, заваленный документами.

— А... Э... Это не то, о чем я думаю? Словно отвечая на мой вопрос скрипнула входная дверь и Кризалис собственной персоной зашла внутрь, раздраженно кинув на диван какую-то папку с документами.

— Никаких новостей, но чтобы сообщить об этом нужно было просить аудиенции, хотя хватило бы простой записки.

От моего покашливания королева подпрыгивает на месте и резко разворачивается в мою сторону. Подобная реакция уже была в одном полуразрушенном замке, хорошо хоть сейчас на меня не смотрели, как на восставшего мертвеца. Хотя им я как раз и был. Парадокс, у жизни скверное чувство юмора, однако я был не в настроении витать в облаках печальной философии. Меня скорее интересовал иной вопрос.

— Добрый вечер, моя королева. Поклонившись чейнджлингу, насмешливо фыркаю, когда встречаюсь с ней взглядом. Судя по стремительно краснеющим щекам, "кошка знала, чье мясо съела", и сейчас ждала вполне логичного вопроса, однако успела фыркнуть нечто вроде "я не твоя королева".

— Честное слово, я, в принципе, понимаю, зачем нужно было поселить меня неподалеку — мало ли что удумают твои подданные. Но тебя не смутит тот факт, что комнаты слегка смежные? Просто, если ты вдруг уединишься с фаворитом, то мое появление с каким-нибудь вопросом явно будет слегка не к месту.

Недоуменно склонив голову набок, Кризалис какое-то время смотрела на меня, после чего громко расхохоталась.

— Пхх-ха-ха-ха, знаешь, ты и так сейчас живешь в покоях, предназначенных для фаворитов бывшей королевы, потому...

Внезапно она мгновенно прекратила смеяться и с решительным видом ткнула копытцем в мою сторону.

— У меня никогда не было фаворита. Да, будучи на охоте за эмоциями, ну, ты понимаешь... А потому, если к тебе будут ломиться кто-то из моих подданных, ты должен с той же интенсивностью ломиться сюда. Хотя дверь будет всегда открыта.

Сперва я хотел возразить, напомнив о правилах приличия, однако скептичный взгляд королевы напомнил о магии, скрывающей все лишнее. "Черт, везет им, хоть в центре города мойся".

— К тому же, это единственная комната с камином, достаточно близкая к моим покоям — ты можешь обнаружить, что у нас бывает немного прохладно из-за местоположения столицы. Не всегда приятно даже чейнджлингам, но лучше уж стратегически выгодная позиция, с нашей то политикой. Кстати...

Подойдя к дивану, она покопалась в папке и выудила оттуда небольшой листок, покрутила в воздухе, читая написанное, после чего села на этот же диван.

— Слуга, что будет убирать у тебя в комнате, достаточно толерантна и не поддерживает эти глупые слухи, можешь спрашивать ее о чем угодно. Что еще... Если пожелаешь есть, позвони в колокольчик, он у двери.

Кризалис ткнула ногой мне за спину. Обернувшись, вижу искомый предмет, прикрепленный к стене. "Слуги... Мда..."

— Хочешь, можешь отправляться в зал для трапез, узнаешь поближе некоторых министров. И у нас как раз будет гостить делегация алмазных псов, думаю, тебе стоит с ними пообщаться. Сейчас же... Чейнджлинг зевнула и я, поняв намек, кивнул головой, после чего вернулся в свои покои через ванну.

Глава 5.2 Тяжелая ночь

Когда кошмары берут верх

Едва дверь за мной закрылась, как меня одолела сонная апатия — день выдался весьма непростым. Возможно, медитация сможет мне помочь — приятно чувствовать прохладные волны магии, проходящие сквозь тебя. Для подобных целей я выбрал кровать, предварительно раздевшись и скинув одежду на диван перед камином. Прохладный воздух покоев заставил поежиться, но это лишь подстегнуло желание окунуться в созерцание мира энергии.

Сегодня я решил проводить медитацию лежа, выпрямив ноги и сложив руки перед собой так, чтобы большие пальцы и мизинцы соприкасались, в то время как остальные пальцы переплетались между собой.

Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.

Сперва отключается осознание окружающего мира, ты словно засыпаешь и просыпаешься вновь, готовый впитать все, чем наполнен магический эфир мира. Без Зекоры и ее дара тонкий мир медитации был бы недоступен для меня.

Вся моя скорость обучения магии — всего лишь отголосок души Твайлайт. Как это не прискорбно, но я точно знаю — все навыки магии, кроме темной, покинут меня, стоит аликорночке "отозвать" свой кусочек души обратно. Подобный факт лишь заставляет понять всю хрупкость моего положения, ведь стоит использовать лишь нечестивые чары тьмы и мертвых, как меня объявят... не самой ожидаемой персоной на любом мероприятии в Эквестрии. Но если кобылки все-таки подарили столь ценный дар, глупо его не использовать.

Пока я был в грезах, мое сознание уже привычно скользнуло в тонкий мир, ощупывая окружение. Многоцветная реальность магии, текущей по давно проложенным руслам, всегда поражала мое воображение — с красотой и ощущением присутствия в этом потоке не описать словами. Даже когда она не напитывает свое тело, этим можно любоваться долгое время. Но разум постепенно успокаивается и позволяет расширить диапазон охвата мысли. Все тот же шар магии в соседней комнате, и множество ненасытным серых сфера — чейнджлинги.

В этом королевстве магия текла немного иначе, соответствуя тем, кто живет в этой местности. Увы, я слишком устал, чтобы пытаться понять что-то еще, сознание неторопливо, но верно шло в мир грез. "Может встречу там любимых..." С этой мыслью мозг перешел от медитации ко сну.

— Нет!!! Осознав, что крик вырвался у меня уже в реальности, поспешно затыкаю рот ладонью и тяжело дышу, словно только что отмахал несколько километров. Кошмары. "Будьте прокляты эти сны, что не поддаются силу Повелителя Снов!" Даже Луна не может прорваться туда, где я вынужден расплачиваться за дар снохождения.

Тело трясет, а сам я мокр, словно мышь. Простыня и одеяло пропитаны потом, одна из подушек отброшена в сторону...

Мне страшно. И я могу признаться себе в этом — мне жутко от того, что я видел.

Понимая, что делаю это зря, я все-таки стискиваю голову ладонями, напрягая память.

Музыка... Понивилль. Пони, укрытые пурпурным туманом, беспомощные, мечущиеся по улицам и пытающиеся докричаться до тех, над кем не висит нечто бесформенное. Из центра ЭТОГО я могу разглядеть глаза. Кажется, это смотрит прямо на меня, но словно не может меня найти. Потом...

Я вижу Лиру, она одета в толстовку, перед ней ее инструмент, струны которого пони перебирает. В ее глазах блестят слезы, но стоит мне приблизиться, как единорожка уходит куда-то, а передо мной возникает безликая фигура пони. От нее веет чем-то жутким, словно это существо прошло сквозь все круги ада и вышло не особо напуганным.

— Уходи, ты не можешь достучаться до нее. Она...

Словно что-то режет слова собеседника, однако я упрямо обхожу ее и делаю шаг туда, куда отправилась моя подруга. Ослепительная вспышка отбрасывает меня... ТУДА. Не хочу вспоминать, что я там видел — мне слишком страшно за тех, кто навеки обречен находиться там, жутко представлять всю ту агонию, что царит там, куда их всех привела песня. А ведь я, лич, должен быть хладнокровен и сдержан в своих эмоциях.

— Благая Тьма, та Лира обречена... Слезы текут по щекам, но я почти не замечаю их. Все чаще я ловлю себя на мысли, что эти кошмары реальны. Словно где-то далеко по-настоящему есть именно те Эквестрии или иные миры, где происходит все то, что я вижу во снах.

— Лира... Как же так...

Возможно она не знает об этом, но она обречена — едва она начинает с кем-то разговор, как неумолимое время отщелкивает песчинки драгоценного внимания. И вновь, раз за разом собеседник забывал несчастную пони. И она была не одна. О нет, не только мятная единорожка была окутана этим странным барьером.

— Проклятье.

Нервы все еще дрожали от едва сдерживаемых эмоций, словно струны музыкального инструмента, по которым кто-то с силой провел рукой.

— Надо попытаться уснуть, надеюсь, если увижу еще один кошмар, то не успею его запомнить.

Наконец я взял себя в руки, заставил расслабиться и выкинуть из головы все воспоминания о печальной и задумчивой Лире. С мрачным видом посмотрев на кровать, с досадой хватаю подушку и иду в гостиную, чувствуя прохладу пола под ногами. Камин, разумеется, не зажжен. Вызывать слугу посреди ночи было, откровенно говоря, лень, а тратить драгоценную магию на это почему-то не позволяло ощущение неправильности подобного решения. Уж не знаю почему, но руки сами взяли каминные спички, которые оказались даже длиннее, чем в человеческом мире. "Хотя это понятно, им то мордой туда лезть."

На конце спички весело заплясал огонек, который быстро перекинулся на облитые каким-то составом поленья. К моему удивлению, они не полыхнули сразу же, как можно было предположить. С некоторым любопытством смотрю в камин, только сейчас заметив странные чары, что окутывали его: едва он был зажжен, как тепло окутало всю комнату. В качестве проверки я отошел к двери, но от этого ничего не изменилось. Впрочем, температура не превышала каких-то пределов и сидеть у самого камина было все так же приятно, однако сон вновь решил безжалостно атаковать мой измученный разум и противиться ему не было сил. Едва успев доковылять до дивана, падаю на него, засыпая еще в полете.

Дверь ванны тихо скрипнула, в проеме из темноты комнаты высунулся изогнутый рог, а спустя пару секунд и любопытный нос его хозяйки. Необычные глаза по-кошачьи сверкнули в темноте, поймав свет огня от камина, а ушки чейнджлинга нервно дернулись, уловив посторонний звук.

Нечто среднее между жалобным стоном и всхлипом раздалось в комнате, заставляя Кризалис целиком протиснуться в комнату. Осторожно ступая по полу, королева подошла к дивану, на котором лежал человек. Скрючившись в позе зародыша, Дэс несомненно спал, но сквозь полуоткрытые губы периодически вырывались эти звуки, что начала слышать кобылка после того, как крик парня разбудил ее посреди ночи.

Пальцы Дэса вдруг начали сжиматься-разжиматься, пока не застыли сведенные судорогой. Этого уже было достаточно, чтобы попытаться разбудить его, но на все попытки Кризалис потрясти за плечи, он лишь всхлипывал и начинал дрожать.

— Дэс, проснись! Практически крикнула чейнджлинг в лицо спящему. Гвард на мгновение успокоился, словно услышал ее, однако вскоре что-то вновь заставило его застонать. Нахмурившись, кобылка наклонилась к уху человека и что-то запела. Рог чейнджлинга засветился, выдавая творимое ей чародейство, в котором старшие принцессы признали бы старые заклинания из песенной магии. К несчастью, это никак не помогло магу и стоило ей отодвинуться, как парень задрожал, словно от холода. И к ужасу кобылки его тело было холодным, словно лед.

— Нет, нет, что за глупость, он ведь двигается, пульс... Искаженная пони положила копытце на шею спящего. — Пульс есть, он не превращается в лича, однако почему при зажженном камине Дэс настолько холодный?

В бездумной попытке согреть парня, она забралась на диван и начала дышать на лицо, справедливо подозревая, что любые согревающие чары здесь будут бесполезны. И впрямь, через какое-то время его температура начала постепенно приходить в норму. По крайней мере лицо.

— Его табун меня сожрет с потрохами. Прошептала она, устраиваясь рядом с парнем на диване, мысленно поблагодарив того, кто установил достаточно большой диван в этих покоях. На нем наверняка предполагалось не просто спать, однако сейчас это было лишь "на руку", как иногда говорил парень. Обняв человека, Кризалис какое-то время смотрела на его лицо, пытаясь что-то решить для себя, и пока шел внутренний спор, лицо Дэса вновь стало безмятежным — кошмары отступили, оставляя измученный разум. "В таком виде он даже более забавный" Опустив мордочку, она с задумчивым видом посмотрела на тело. В последний раз, когда он был полностью без одежды на ее памяти, его тело было изуродовано шрамами после пыток. Сейчас же была возможность изучить этого странного пришельца из иного мира. Хотя она и видела Дэса обнаженного по пояс во время тренировки с Ночной Стражей, ей было любопытно, как он выглядит в, скажем так, состоянии покоя, и не покрытый пеплом, как в их первую встречу.

— Хм, кое-что я в бинокль не углядела... Задумчивый шепот королевы не разбудил человека, пока она внимательно разглядывала странную отметину на груди спящего. Проведя по коже кончиком ноги, она с недоумением подняла голову. — А этого у тебя точно не было.

Кобылка умолкает и внимательно смотрит в лицо человека. Обычно его лицо нейтрально или же на губах играет слабая улыбка, но всегда создается впечатление, что Дэс знает, что делать. Сейчас он выглядел беззащитным, временами все еще хмурясь, словно стараясь забыть то, что пришло в его грезы. Кризалис не часто выпадала возможность просто изучать этого человека, пытаясь понять, что именно притягивало пони к этому пришельцу. Такому странному, такому другому.

Не замечая того, что она делает, чейнджлинг проводит кончиком носа по его лицу, ощущая непривычно гладкую кожу, так отличающуюся от шерстки пони или "хитина" ее народа. "Что же ты такое?.." Почувствовав его дыхание на своей мордочке, кобылка замирает, боясь неосторожным движением разбудить парня.

Казалось, ее сердце билось так громко, что слышно было в дальнем углу комнаты. "Я просто изучаю... Как-то совсем уж надуманно получается." От подобных мыслей Кризалис едва не фыркнула, но что-то толкнуло ее голову вперед.
"Мягкие." Довольно подумала королева, прикрыв глаза и думая о том, что скажет Дэс, если проснется. Однако он не шевельнулся даже тогда, когда кобылка осторожно слезла с дивана и дошла до двери в ванную...

"Веду себя, словно молодая кобыла." Хмуро отчитала себя Кризалис, когда юркнула под одеяло своей кровати и обнаружила, что улыбается, словно кошка, дорвавшаяся до крынки со сметаной. "Я — королева чейнджлингов, искушенная в обмане и похищении любви, разве не бывало так, что мне приходилось ложиться в кровать к жеребцам? Тогда почему я веду себя так глупо?" Коснувшись все еще горящей щеки, она раздраженно махнула копытцем и укрылась одеялом, однако вся ее хмурость быстро пропала, а глаза сами закрылись, отправляясь в мир снов.

"Кажется, у меня вновь был кошмар. Слава Тьме, что я не помню ничего из этого."

Равнина неведомого мира была покрыта ярко-зеленой травой, слишком насыщенной, чтобы быть настоящей. Легкий ветерок колыхал это море, заставляя пушистые метелки неведомой флоры касаться моих рук — настолько высокими были эти растения.

Синее небо словно срисовано с какой-то картины о солнечном дне, однако само светило сокрыто облаками, укрывающими всех от жары. Внезапно какая-то черная точка на горизонте заставила меня прекратить любоваться чужим сном и повернуться в ту сторону.

Небольшой чейнджлинг, еще жеребенок, что-то жужжал себе под нос, периодически скрываясь из вида в густой траве. Кажется, он не замечал моего присутствия, наслаждаясь окружающим миром. Впрочем, если уж я оказался здесь даже против своей воли, значит что-то пойдет не так.

Появившаяся из ниоткуда мантикора начала подкрадываться к жеребенку, вынудив меня закатить глаза — при всей своей изощренности, сны никогда не объяснят, откуда взялась угроза, они скорее заставят тебя поверить, что все идет правильно и логично. Правда, пока я ругал систему снов, кошмар набросился на чейнджлинга и ударил того лапой. От подобной оплеухи детеныш покатился по траве, безуспешно пытаясь остановиться.

— Не, так не пойдет. Я, может, и не Гвард Верлии, но...

С жестом, словно провожу по струнам арфы рукой, извлекаю нечто вроде копии лука, другой рукой достаю из воздуха стрелу. Миг, и мантикора рычит из-за магического снаряда, врезавшегося в бок — мой прицел оставляет желать лучшего. Впрочем, едва кошмар переключается на меня, оружие растворяется в воздухе и копия Наследника ложится мне в ладонь, такая же невесомая, как и оригинал из обсидиана при активации артефакта. Прыжок твари вынуждает отскочить в сторону и прижать руку с фламбергом к телу, согнув ее в локте так, чтобы клинок указывал на противника. Подобная стойка на самом деле используется для парирования атаки вооруженного человека с помощью шпаги или рапиры, но уж никак не подобным монстром, что невесомо покачивался в мое ладони. Увы, для мантикоры это ничего не решает и выпад клинком выпрямленной рукой проходит между челюстями кошмара и пронзает плоть.

— Поцелуй смерти. Невозмутимо произношу я, когда существо пропадает в никуда, а камешек энергии появляется в моем кармане под боевой мантией Капитана. "Черт, почему я во сне вдруг поменял одежду? Ладно, не важно."

Решив не объяснять ничего, лишь салютую мечом ошарашенному чейнджлингу и пропадаю. Думаю, у него сегодня будет очень странно пробуждение...

Глава 5.3 Прогулка по городу

Немного моциона и новых впечатлений.

Проснувшись следующим утром, я почувствовал себя намного лучше, чем вчера, и тарелка яичницы с грибным салатом явно способствовали поднятию настроения. Не считая того, что некий слуга имел несчастье лицезреть посла доброй воли, дрыхнущего на диване перед камином вместо положенной постели. Но, как я рассудил про себя, у каждого свои тараканы — вдруг я обожаю спать сперва на кровати, потом на диване? "У всех разные причуды, и уж такую малость можно и простить. Наверно." Придя к подобному утешительному выводу, нахожу в себе достаточно аппетита на весь завтрак и целый графин кисло-сладкого сока неизвестного рецепта. Искренне надеясь, что это не было какой-нибудь жидкостью для мытья копыт, как это уже случилось со мной еще на Земле, выкладываю посуду на небольшой столик у двери. Его, кстати, вчера тоже тут не было.

Однако стоило мне коснуться колокольчика, как дверь открылась, впуская небольшого чейнджлинга, чья ярко-голубая грива очень сильно выделялась на темном хитине.

— Капитан Дэс Мун'Уиспер, я Мунскрим, королева Кризалис назначила меня вашим проводником и слугой на то время, что вы пребываете в Верлии.

Кобылка изящно поклонилась, едва не зацепив меня рогом. В отличии от других чейнджлингов, она была повыше ростом и чем-то неуловила напоминала Кризалис. Когда собеседница повернулась, чтобы взять столик с грязной посудой, я заметил нечто вроде полосок на боках, напоминающих ту "броню", что укрывала живот и часть хитина их королевы. Однако это были лишь отметины на хитине, едва различимые при прямых лучах света, исходящих от висящего у потолка кристалла.

— Вы — родственница королевы Кризалис? Ошарашено поинтересовался я, пораженный внезапной догадкой. В ответ на это чейнджлинг лишь рассмеялась необычайно звонким голосом и помотала головой.

— Вы мне льстите, господин посол. Вы из-за отметин? После того, как я кивнул, чейнджлинг выкатила столик за дверь и что-то сказала на своем языке стоявшей там кобылке, после чего вернулась в комнату. — Я просто отношусь к... м-м-м... боюсь в вашем языке нет подобного слова. Назовем это "предкоролевской кровью", это те, с кого когда-то начинался У..., м, королевство. Поспешно закончила она, бросив настороженный взгляд в мою сторону. Сделав вид, что я не расслышал ее оговорки, с любопытством жду продолжения рассказа.

— И, соответственно, эти чейнджлинги чуть больше походят на королев, жеребцы крупнее и мощней, кобылы, соответственно, повыше обычных чейнджлингов и чуть лучше колдуют. Впрочем, это не мешает нам выбирать себе дело по вкусу. Я, как вы видите, работаю в замке, кто-то служит в нашей армии, но нас не так уж и много.

Кобылка замолчала и с вопросительной мордашкой посмотрела на меня, ожидая новых вопросов. Ну, то есть я думаю, что это было вопросительное выражение лица, потому как эти искаженные пони наверно самые проблематичные "клиенты" по чтению эмоций "с лица".

— Хм, ладно. Я собираюсь отправиться в город, осмотреться. Думаю, что я не открою заново Эквестрию, если скажу, что вы еще и мой экскурсовод?

Кивнув, чейнджлинг задумчиво оглядела меня с ног до головы.

— А разве вам не жарко?

Недоуменно приподнимаю бровь, оглядывая робу Капитана Ночной Стражи, в попытке найти пришитые шкуры или мех, однако ничего подобного, разумеется, и в поимне нет.

— С чего вы взяли?

— Но разве вы... Ах, да, прошу меня простить, я посчитала, что ваша температура тела такая же, как и у нас. У вас есть какой-то маршрут, или же вы будете просто бродить по столице?

— Скорее второй вариант. Буду не против, если по пути услышу что-нибудь интересное из истории города.

Чейнджлинг улыбается и первая выходит за дверь, успев дать мне время захватить посох — столица столицей, а проклятье Призывающего никто не отменял.

Едва мы покинули замок, как я вновь ощутил себя в центре внимания, однако теперь ничто и никто не пытался вытянуть из меня эмоции, искаженные пони просто показательно игнорировали меня. В принципе, это было мне на руку в какой-то степени: можно было спокойно пройтись по улицам города, чьи главные цвета были серый и светло-зеленый. Как это ни странно, чейнджлинги тоже разводили какие-то травы перед домами, однако, по словам Мунскрим, это не единственное, что выращивалось в столице.

Некоторые пещеры с скалах по обе стороны от города были давно переоборудованы под "грядки" с грибами. По вкусу они чем-то напоминали мясо и не раз спасали жителей города от голода, когда в давних войнах враги осаждали столицу. И сейчас этот странный дар природы активно выращивался и продавался на внутренних и внешних рынках страны. Разумеется, грибы выращивались не только в Дифферкасте, однако запасов еды в столице с лихвой хватило бы на несколько месяцев тотальной блокады.

— А между этих двух гор течет подземная река, что выходит на поверхность лишь здесь. Это еще одна причина того, что здесь никогда не бывает жарко.

Мунскрим умудрялась говорить достаточно громко даже не повышая голос, перебивая шум довольно оживленного города, что наверняка нашло отражение к ее имени. При всей своей "элитарности по крови", она явно даже не думала о том, что как-то отличается от обычных жителей, умудряясь здороваться со многими чейнджлингами, которые игнорировали меня с просто забавным упорством, вызывая желание поставить подножку или дернут за хвост, после чего посмотреть, как они отреагируют на проделки "пустого места".

— Что это?

Указал я на здание в виде шара, откуда дружной гурьбой выбежали жеребята.

— Это? Обычная школа, такие есть в любом городе, ничего особенного.

Однако кое-что особенное все-таки было, но не в здании, а в тех, кто выходил оттуда. Один чейнджлинг вдруг перестал болтать со своими друзьями и застыл на месте, встретившись со мной взглядом. Судя по всему, он явно меня знал, потому как практически мгновенно рванулся с места, ловко маневрируя между группами других учеников. За несколько шагов до меня, кобылка из сна, а это была "она", резко затормозила, умудрившись даже слегка вспахать землю на площадке своими ногами. Если честно, то принадлежность к женскому полу я определил лишь сейчас — тогда, в ее кошмаре, мне было как-то не до разглядывания чейнджлинга. Переводя взгляд с меня на Мунскрим, она что-то пыталась сказать, но изо рта доносилось лишь нечто вроде писка.

— Эм... Вы ее знаете? Мой экскурсовод недоуменно повернулась в мою сторону, на что мне пришлось лишь пожать плечами.

— Вполне может быть, но...

— Вы из моего сна!! Чуть не завопила кобылка, наконец совладав со своим голосом и ткнув ногой в мою сторону, вызвав невольный смешок.

— Эрпайп! От группы чейнджлингов отделилась еще одна кобыла, видимо учитель, и быстрым галопом доскакала до нас, повторив тот же тормозной маневр, что и ее подопечная. — Прошу прощение, господин посол. Она торопливо поклонилась и пролевитировала большие очки из маленькой сумки на спине, после чего нацепила их на нос и повернулась к жеребенку.

— Это неприлично — тыкать в кого-то копытом!

— Но... Я видела "это" во сне, оно прогнало большущую мантикору, которая хотела меня съесть!

На этот моменте я уже не мог сдерживаться и попытался тихо посмеяться, истерично всхлипывая и пытаясь удержать себя в руках, настолько возмущенно и озадаченно учительница уставилась на маленького чейнджлинга. Видимо, она была одной из тех, кто понимал, чем грозит отрицательное впечатление посла об этом народе, потому как выражение ее лица стремительно менялось с полной растерянности на покаянное, с которым кобыла была готова начать извинения. Вместо этого мне пришлось приложить титанические усилия к прекращению истеричного хихиканья.

— Я прошу прощения, просто...

Судя по всему, тирада уже выстраивалась в голове у собеседницы, так как теперь она напоминала подчиненного, который должен был начать извиняться перед начальником, уже понимая, что прощения не будет.

— Привет, Эрпайп.

Решив спасать ситуацию, просто протягиваю кулак, в который жеребенок стукает копытцем, которое, кстати, у чейнджлингов вообще не отличимо от ноги, как и у пони этого мира.

Видимо, она чувствует мою симпатию, направленную на нее, так как на ее лице появляется улыбка, а ее крылышки начинают мелко трепетать, пока она насыщается добровольной симпатией.

— Я так понимаю, больше мантикоры тебя не достают, а?

— Нет... Мистер?..

— Дэс, просто Дэс. Я к вам приехал погостить и рад, что могу помочь маленьким чейнджлингам.

На последнюю фразу жеребенок забавно надулся, сев на круп.

— Я не маленькая!

Еще немного, и мне придется подарить ей леденец и повязать чепчик на голову, настолько забавно и совершенно по-понячьи вдруг начала выглядеть эта кобылка, доказывая, что дети все рас и видов ведут себя одинаково.

— Я не говорю, что именно ты маленькая, посмотри, даже твоя учительница не выше меня.

Бросив все еще слегка обиженный взгляд в нашу сторону, она убеждается в моей правоте, это открывает ворота детского любопытства, с которым она оглядывает меня с головы до ног.

— Спасибо за помощь, мистер, а вы кто такой?

— Эрпайп, я ведь уже говорила в классе о господине после, приехавшем к нам из Эквестрии! Опять ты меня не слушала?

Жеребенок наклонила голову набок, словно прислушивалась к чему-то извне, после чего легкомысленно махнула ногой.

— А, вроде говорили, что будет пони из страны, где жители не едят эмоции. Но это совсем не пони!

— Верно. Подтвердил я, опускаясь на одно колено, чтобы быть на одном уровне с чейнджлингом. — Я — человек, просто живу в Эквестрии и принцессы попросили меня приехать к вам.

Мунскрим коротко фыркнула за моей спиной, встав сбоку от меня.

— Разве жеребята не должны были присутствовать во время прибытия Дэса Мун'Уиспера в Дифферкаст? Королева Кризалис отправила сообщение до своего возвращения в столицу?

Дернувшись, словно от удара током, я поспешно нацепил на лицо заинтересованное выражение, однако не слышал оправдания кобылы.

"Если Кризалис отправила сообщение до того, как отправилась в обратный путь, то она точно планировала доставить меня в свою королевство. Неужели все это она провернула только для того, чтобы я положительно оценил чейнджлингов? Это глупо и нелогично — Селестия и Луна прекрасно знают о чейнджлингах, а мое слово на самом деле не так уж много будет значить для большинства пони — все-таки я представитель другого вида. Чувствую, эти две интригантки — Кризалис и Тия, явно что-то задумали, но вот что..."

На автомате распрощавшись с чейнджлингами, я отошел к фонтану, краем глаза поглядывая на Мунскрим. Сама же кобыла какое-то время смотрела в воду, после чего перегнулась через ограждение и опустила туда передние ноги, вызвав небольшое возмущение на поверхности воды.

— Значит, это правда?

Вопрос окончательно вывел меня из задумчивого состояния, заставив вздрогнуть от неожиданности.

— Что — "это"?

— Вы умеете ходить по чужим снам, как одна из принцесс Эквестрии?

После моего кивка, она практически впилась взглядом мне в глаза, в ее взоре было столько надежды и отчаяния, что мне стало даже немного не по себе.

— Помогите мне, господин посол...

— Просто Дэс, успокойтесь, в чем дело?

Я успокаивающе поднял руки, когда она попыталась схватить меня копытцами за ладони. Спокойная и уверенная в себя кобылка практически мгновенно превратилась в готового разрыдаться чейнджлинга. Такая перемена как минимум пугала, но нужно было выяснить хотя бы причину такой метаморфозы.

— Мой... Мой приемный сын сбежал из страны, к-королева сказала мне...

Тут ее нервы окончательно сдали и она разрыдалась на моем плече, которое я вовремя подставил, опустившись на колени и приобняв чейнджлинга.

— П-простите... К-королева Кризалис с-сказала, что К-капитан Ночной Стражи , ходящий по снам, может что-то знать о Ф-ф-ф...

— Фаерфлае? Внезапно для себя произнес я, когда ко мне пришло понимание. Практически оттолкнув меня от себя, Мунскрим широко открыла глаза.

— То есть в-вы знаете?! Где он, что с ним?

— Успокойтесь, с Фаерфлаем все в порядке, он в целости и сохранности. После того, как он сбежал из Верлии, ваш сын направился в Эквестрию, той зимой он был найден мной на территории королевства. Так как ему некуда было идти, я предложил ему протекцию принцессы Луны и работу. Сейчас он находится в Кантерлоте, просто, зная слухи о своей схожести с королевой Кризалис, он предпочитает не встречаться с другими чейнджлингами.

Кажется, из Мунскрим словно выпустили воздух — она обмякла и чуть не упала на землю, однако я вовремя подхватил кобылка и перенес на скамейку, сев рядом с ней.

— Глупый... Глупый сынок... Ну и что, что слухи... Бормотала кобылка в полубредовом состоянии. Обеспокоившись ее здоровьем, я кладу руки на лоб чейнджлинга и закрываю глаза. Вновь приходится прибегать к магии, что боевым молотом бьет по мозгам — лечить не калечить, на это требуется больше сил. Однако ее тело в более-менее нормальном состоянии, и мое "недолечение" ничем не сможет ей помочь.

— Говорите, он приемный? Откуда он? Я пытаюсь задавать свои вопросы как можно тише, чтобы не привлекать внимание прохожих и не травмировать саму Мунскрим. Однако сама она вроде приходит в себя, ее глаза открываются, а сама она пытается встать, уже не особо волнуясь о том, как выглядит в этот момент.

— Он, Фаерфлай, он не из этой страны. Несколько лет назад другое королевство было вырезано в кровавой войне с грифонами, королева Кризалис спешила с подмогой, но расстояние было слишком велико, а та страна была еще меньше нашей. Когда войско прибыло, на месте столицы остались лишь обугленный руины — грифоны не жалели огня, стараясь выжечь "заразу" дотла. Там она и нашла Фаерфлая — еще жеребенка, ничего не соображающего. Он был, как и я, из предкоролевской крови. Тот род было уже не возродить, королева погибла вместе со всеми, а потому мне поручили воспитать выжившего. И я вырастила его, как своего родного сына!

Если до этого кобыла говорила, уставившись в одну точку, то на последних словах она гордо подняла голову.

— Я полюбила Фаерфлая, дала ему имя, семью, но... не смогла спасти от слухов. Судя по всему, он был из очень сильного рода, может, его стать и не сильно выделяется на фоне других жеребцов, однако его глаза говорили красноречивей всего. В нашем королевстве нет такой близкой крови, они давно выродились, ведь королева Кризалис не начинала свой собственный род, а лишь наследовала его от предыдущей повелительницы. Об уничтоженном уль, то есть стране, приказали молчать, а чейнджлинги не посмеют ослушаться прямого приказа королевы. И, разумеется, поползли слухи, когда у Фаерфлая изменились глаза. Сам монарх лишь посмеивался над этим, когда я говорила ей о том, что думат ее подданные. А сам он принял это все слишком близко к сердцу. И... Вы знаете остальное.

Громко всхлипнув, Мунскрим взяла себя в копыта и медленно выдохнула. Повисшая тишина прерывалась лишь разговорами проходящих мимо нас чейнджлингов, да шумом фонтана. Мне нечего было сказать, кобыле нечего было добавить, потому мы в в молчании переваривали информацию. Вытащив из-под робы трубку, задумчиво забиваю ее и через какое-то время с наслаждением затягиваюсь смесью пара и магии. Сидящая на скамье кобыла даже не обращает на это внимание, постепенно приходя в себя.

— Вот вы где.

Стоящая перед нами искаженная пони внимательно посмотрела на Мунскрим, после чего перевела взгляд на меня.

— В чем дело? Вы что, сделали ей непристойное предложение? Королева Кризалис не говорила, что вы имеете право предлагать разные... "вещи" ее подданным, господин посол!

Почувствовав привычную ауру Кризалис под оболочкой, я лишь ехидно хмыкнул и поклонился кобылке, одновременно с этим уступая ей место на скамье.

— Могу предложить то же самое и вам, королева, ведь, как говорил Губерман...

Я откашлялся, припоминая стихи.

— Как же там было... Ах, да:

Устой традиций надо соблюдать,

Пускай не раз ответят вам отказом.

Конечно, дама может и не дать,

Но предложить ты ей всегда обязан!

Рассмеявшись, кобылка села на предложенное место и повернулась к удивленной Мунскрим, не узнавшей королеву в измененном облике.

— Можешь считать, что на сегодня твои обязанности выполнены, можешь отправляться во дворец.

Наконец, осознав, кто сидит рядом с ней, чейнджлинг проворно спрыгнула со скамьи, и, низко поклонившись, быстро полетела в центр города, жужжа крыльями.

— Ты рассказал ей о Фаерфлае. Кризалис не спрашивала, она утверждала.

— Разумеется. Как Вы и рассчитывали, чернохитиновая интригантка.

— Я вроде как говорила, что не являюсь твоей королевой, и выкать той, кто видел, как тебя сжигали живьем... Можно посчитать, что на брудершафт мы уже пили.

Махнув на причуды собеседницы рукой, в очередной раз затягиваюсь темным сбором, наблюдая за поднимающимися к небу черными кольцами. Спорить с ней не было никакого смысла, хотя мне все больше и больше казалось, что Тия и Кризалис сговорились за моей спиной. Может и негласно, однако факт остается фактом — если Луна и укрывала что-то от меня, то почти все это было сделано во имя нашего блага или блага Эквестрии. А потому на языке уже довольно давно крутился вполне логичный вопрос...

— Что тебе от меня надо, Кризалис?

Королева в облике простого чейнджлинга лениво покачала правой передней ногой, свешивающейся со скамейки, после чего повернула голову в мою сторону.

— Честно? Не знаю. Ты должен был сообщить Мунскрим радостную новость, это улучшит твои отношения с чейнджлингами, поверь, она из хитина вылезет, но постарается изменить отношение к тебе как минимум у какой-то части столицы. И, возможно, мне может понадобиться твоя помощь, но это все в будущем.

Бросив взгляд на одну из башен с часами, кобылка нахмурилась.

— Проклятье. У меня совещание с послами алмазных псов, а я не могу оставить тебя шататься одного по городу. Не против составить мне компанию?

"Прогулка закончилась очень стремительно, однако стоит интересоваться и чуть более неприятными вещами. К примеру, политикой?"

Так или иначе, но Кризалис твердо вознамерилась не отпускать меня в город одного. Это, конечно, очень мило, но весьма корежило в общей картине опеки от этой интригантки. Увы, иногда даже она была права — неизвестно, что могут выкинуть ее подданные, а потому меня ждала такая скука, которую мое воображение не могло себе и вообразить...

Глава 5.4 Неожиданная практика

Учиться можно у друзей, и нужно — у врагов

С хохотом ввалившись в свои покои в Дифферкасте, Дэс попытался дрожащей рукой вытереть выступившие слезы, однако раз за разом умудрялся промахиваться. После третьей попытки Капитан Ночной Стражи махнул на это рукой и посторонился, пропуская рассерженную Кризалис, чей хитин был раскрашен практически во все цвета радуги, при этом на месте кьютимарки мазки краски складывались в некую надпись, выведенную каллиграфическим почерком. "Злобный сырок" гордо красовалось на теле королевы, которая безуспешно пыталась оттереть это "искусство", чем только усугубляла чары: самой ей было не видно, но чем сильней она терла копытцем, тем отчетливей копия этой надписи проявлялась на крупе монаршей особы. Причем "злобный" появлялось на одном "полушарии", в то время как "сырок" зарождалось на другой половинке седалища королевы.

— Дэс, когда алмазный пес усомнится в твоих способностях колдовать, будь так добр, ВОЗДЕРЖИСЬ ОТ ДЕМОНСТРАЦИИ!

Икающий от смеха человек попытался кивнуть, однако новый приступ хохота повалил его на диван.

Впрочем, юного лича нельзя было винить за подобную несдержанность — когда они прибыли на совещание, он честно отсиживался в сторонке, аккуратно сцеживая зевки в кулак, что периодически делали сами послы. Как оказалось, если этот народ дружелюбен по отношению к кому-то, то с друзьями они ведут себя довольно раскованно, что и продемонстрировал один из послов, затронув тему личности человека, едва более-менее серьезные темы были расмотрены. Выразив недоверие навыками чародея, пес начал подначивать Дэса на что-то "достаточно фер-р-рноменальное", за что чуть не поплатился, когда парень метнул в него чары, напоминающие по своему действию "ядовитую шутку", которые он нашел в тайной библиотеке, и к созданию которых, как он подозревал, Дискорд приложил свои конечности.

Вовремя пригнувшись, алмазный пес успел избежать попадания. А вот Кризалис — нет, результатом чего стало сперва сдерживаемое хихиканье, а потом откровенное ржание четырех послов и самого человека. К счастью, в комнате кроме них никого не было, потому добавить это недоразумение в список недостатков Дэса чейнджлингам не получилось.

И чем громче возмущалась королева, тем откровенней истерили присутствующие, не вынося вида вполне себе серьезного монарха в несерьезном камуфляже.

— Я понимаю, алмазные псы, этим зубоскалам только дай повод клыки посушить, но ты то, Дэс!

Кризалис кипятилась все больше, наступая на все еще всхлипывающего человека и пытаясь ткнуть его под ребра кончиками копыт.

— Мало того, что ты разукрасил меня, словно пьяного пегаса, упавшего в радугу, так ты еще и отказываешься снять эти дур... Очередная неудачная попытка стереть надпись, еще более заметная "вывеска на крупе", которая стала причиной повышения градуса веселости, когда кобылка сделала круг вокруг своей оси, ожесточенно натирая бока. — ... дур-рацкие чары! Если я попытаюсь использовать нечто достаточно мощное, сюда сбежится половина дворца в попытке поймать неведомого нарушителя! Хватит ржать, словно пьяный пони!

Абсолютно беспомощный чародей лишь обессилено стонал от смеха, уже валяясь на диване. Стоило кобылке подойти к нему поближе, как дрожащей рукой он ткнул в район крупа, где "злобный сырок" уже сверкал ярким золотым светом, словно неоновая реклама на небоскребе в Лондон-сити. Казалось, сейчас очертания глаз чейнджлинга выйдут за границы мордашки.

— Теперь хоть понятно, почему мы крались по коридорам, укрытые скатертью!!!

Ткнув кончиком рога в ногу парня, кобылка заставляет его подпрыгнуть на месте и покинуть диван. Следующие десять минут в комнате слышны лишь звуки погони вокруг дивана и редкие беззлобные ругательства Капитана, когда королева настигала его пятой точки искривленным рогом. Догадавшись взлететь, Кризалис бросается на парня, однако не рассчитывает общего расстояние, из-за чего практически сбивает его с ног и чудом не улетает с немертвым в камин.

— Попался. Мрачно констатирует они, стоя над лежащим человеком, чья грудь тяжело опускается и поднимается, пока тот пытается отдышаться. Внезапно Дэс вытягивает руку и касается кончика носа указательным пальцем.

— Буп. Злобный сырок.

— Хватит меня так называть! Немедленно расколдовывай. Если бы вся поверхность тела не была разукрашена, можно было бы заметить странный румянец на щеках Кризалис, когда "жертва" касается ее груди раскрытой ладонью. Слабенькая волна хитрых чар прокатывается ауре королевы, возвращая ее природный окрас. Надпись держится чуть дольше, однако, после полного сожаления вздоха человека, пропадает и она.

— И больше не вздумай швыряться подобными чарами, да в тому же на совещаниях!

— Эй, послам это понравилось. Не думал, что алмазные могут быть настолько жизнерадостными. По рассказам Рэрити они выходили чуть ли не монстрами, и это еще беря во внимание ее любовь эм... преувеличивать факты. Парировал человек, выползая задним ходом из-под Кризалис, благо достаточно скользкий пол позволял подобные фокусы. — К тому же, я вроде как произвел хорошее впечатление!

— О, да, разукрасить монарха страны и выжить после этого — для алмазников это просто высшая оценка. Поверь, когда они вернутся домой, ты будешь чуть ли не легендой, видано ли, умудриться подшутить над самой королевой чейнджлингов. Кризалис фыркнула и внимательно изучила себя с ног до головы, проверяя не осталось лишь еще какой-нибудь записи в труднодоступном месте.

— Что забавно, подобное происшествие даже не отразиться над их отношением ко мне, такой уж странный это народ. Но в отместку за то, что мне пришлось красться по собственному замку, тебя ждет наказание! Ткнула она в сторону парня копытцем и задумчиво прищурилась, невольно вызывая опасения у Дэса.

— Эм.. Виселица? Дыба? Пятичасовая лекция по юриспруденции?

От последнего варианта вздрогнула сама чейнджлинг, с ужасом посмотрев на Капитана Ночной Стражи.

— Именем благой Прародительницы, неужели обо мне ходят настолько жестокие слухи?.. Вовсе нет. Знаешь, мое хобби — исследование всего необычного в плане магии других рас. Я изучала магию минотавров, чародейство пони и аликорнов, "кровавую охоту" грифонов... М, вижу огонек любопытства в твоих глазах... И теперь появляешься ты — существо со странными способностями, одним из аспектов которого является смерть. Личей зебр найти не так то просто, иногда мне кажется, что они все давно мертвы, но теперь... Теперь у меня есть шанс изучить тебя!

Кобылка ткнула копытцем в грудь человека, после чего повернулась в сторону окна и подошла к нему, задумчиво глядя на город, простирающийся до конца ущелья.

— У меня никогда не было настоящего любимого дела. Королева должна быть в курсе всех событий других рас, чтобы вовремя среагировать на возможную угрозу. И тогда я решила превратить обязанность в нечто такое, что было бы мне интересно.

Скорее почувствовав, чем услышав шаги человека, чейнджлинг улыбается и смотрит на отражение человека, поймав его взгляд в оконном стекле.

— Я хочу узнать тебя, Дэс. В обмен я могу научить тебя хотя бы теории магии чейнджлингов, может быть, когда-нибудь это поможет тебе стать великим.

— Величие — это не то, к чему я стремлюсь. Сухо парирует Капитан, оперевшись на подоконник. — Я не велик.

Еще одна улыбка скользит по губам королевы, когда она прикрывает глаза, вслушиваясь в слова чародея. В комнате воцаряется тишина, лишь тихое дыхание двух существ можно услышать в этих покоях Дифферкаста.

— Ты хочешь узнать магию и силу, что она дает. Не скрывай это от того, кто был рожден носить маски. Ты хочешь защитить любимых, это видно и так, но две из них намного сильней тебя, и две из трех — мудрей, а три из трех — умней. Разумеется, ты не дурак.

Искаженная пони тихо фыркнула, внезапно прислонившись боком к ноге неподвижно стоящего человека.

— Но ты боишься оказаться беспомощным и ненужным. Думаешь, я не учуяла книги по некромантии и другой магии в твоем багаже? Я хочу предложить тебе обмен. Помоги мне узнать тебя, а я помогу узнать всех нас...

Тишина царит в покоях Дифферкаста, где некогда жили фавориты предыдущей королевы, и лишь шелест одежд можно услышать там, да тихий добродушный смешок Кризалис, когда свободный от мира смертных лич преклонил перед ней колено, словно она была и его королевой.

Глава 6. Познай

Глава 6.1 ... магию

Узнай, и откроются двери в неведомое

Наступившая осень властно вторглась во владения Верлии — маги королевства могли лишь частично контролировать погоду, предотвращая большие катастрофы и оставляя другое на волю природы. Деревья сами теряли свои листья, гонимые ветрами облака поливали землю, напоминая своим поведением обычные облака из далекого мира людей. Возвышающийся в центре ущелья замок также подвергался атакам хлестких струй дождя, однако крепкая кладка стойко встречала любой натиск непогоды. Высокие остроконечные шпили башен безмолвно грозили небесам, и лишь редкие стражи-чейнджлинги маневрировали меж них, поглядывая по сторонам.

Одна из башен, выделяющаяся установленным там телескопом, отличалась не только этим громоздким другом любого астронома, но и неярким щитом, ограждающим площадку от капель воды.

Вынесенный на свежий воздух стол ломился от разнообразных книг и свитков, за некоторые из которых многие библиотекари были готовы продать душу, однако сейчас все они были отодвинуты в сторону. Стоящие у стола два тяжелых резных стула были заняты монархом этой страны и послом доброй воли, отправленным сюда по старым традициям этого мира. Впрочем, это не мешало им болтать друг с другом так, словно они были знакомы достаточно долго...

— И что же ты выяснила за ту неделю, что я выступаю в роли подопытного кролика?

Сидящая рядом со мной Кризалис улыбнулась и пролевитировала в руки свиток с печатью в виде белого клыка на зеленом фоне.

— Я многое видела в своей жизни, но твой случай настолько любопытен, что не знаю даже, жалеть мне тебя, или завидовать.

Подобное заявление весьма интригует, заставляя сломать печать из странного воска и погрузиться в чтение, благо написано все было на эквестрийском языке, ровным почерком самой Кризалис.

Стоило отдать ей должное — королева смогла обнаружить осколки душ моих любимых. Судя по всему, искаженная пони также поняла, что мои "таланты" к магии и алхимии происходят именно от бесценных даров, что мои кобылки без колебаний дарили мне, и не раз.

— Как думаешь, что произойдет, стоит этим кусочкам душ вернуться к своим хозяйкам?

Собеседница лишь нейтрально пожимает плечами и своим ответом попадает прямо в яблочко:

— То через краткий промежуток времени ты потеряешь способность колдовать и так просто управляться с отварами. Именно потому я хочу напомнить тебе, что ты сам являешься волшебным созданием, едва... Ну, ты понимаешь. Тебе стоит впитать весь опыт и умения, что тебе подарили кобылы в самую суть себя, иначе в какой-то момент ты останешься лишь с темной магией, оставив за бортом изобретенной тобой и принцессами "теневое чародейство". Разумеется, это может произойти не потому, что тебя разлюбят твои кобылы, однако в нашем мире много тайных чар и артефактов, кто знает, что тебе встретится на твоем пути. И не забывай самое главное.

Весь монолог я слушал ее, откинувшись на спинку стула, и лишь на последних словах сел более ровно, словно показывая свое внимание.

— Призывающий. Пока что, как я могу понять, ты любишь и любим, а потому Зов достаточно слаб, чтобы не пробудить какое-нибудь порождение старых эпох, достаточно сильное, дабы отправить тебя на тот свет. Но время идет, а проклятье крепнет. И мне бы хотелось, чтобы к тому времени ты был достаточно силен для отправки врага на вечный покой, а...

— Что ты хочешь взамен?

Кажется, мой вопрос сбил ее с толку, потому как кобылка замолчала и растерянно посмотрела на меня так, словно эта мысль не приходила ей в голову. И пусть меня сожрет мантикора, но Кризалис не лукавила в этот момент. Она правда хотела просто помочь мне преодолеть трудности, что рано или поздно встанут у меня на пути. Однако, она достаточно долгое время пробыла королевой своего народа, и быстро взять себя в копыта.

— Я хочу, чтобы у Верлии появился могущественный союзник в это время, а Эквестрийское королевство всегда доказывало, что его влияние и сила всегда будут мощным аргументом на политической арене. К тому же, мне будет нужна именно твоя помощь, но об этом позже. А сейчас — магия.

Искаженная пони подтолкнула ко мне книгу мастеров, которая с готовностью открылась на первой странице без всяких "спецэффектов", вроде зеленых кругов и прочего. На пергаменте каллиграфическим почерком было выведено "Вступление в некромантию. Самоконтроль."

— Читай. Кивнула Кризалис, откидываясь на спинку стула и прикрывая глаза — судя по всему, она готовилась ознакомиться с теорией вместе со мной. "Хотя и не понятно, как некромантия поможет мне с обычной магией?"

Что есть некромантия? Это искусство, позволяющее магу нарушать естественный порядок вещей для выполнения каких-то задач. Стоит сразу понять, что некромантия этого мира не является "естественной" магией, потому, для осуществления чар этой сферы волшебства необходима темная энергия. Лишь редкие виды существ могут вырабатывать или усваивать подобную силу из окружающего эфира, и все они — невольные жертвы давней катастрофы, давшей начало некромантии. Потому магам необходимо конвертировать чистую энергию в темную, что бывает весьма затратно и утомительно.

Практическая часть подобного искусства делится на две части — чародейство и зов. Первое — это чары, связанные с потусторонним миром, боевые заклинание, ритуалы и прочее. Второе — стереотипичная основа подобной магии, так называемое "воскрешение из мертвых". Сами зовы в целом делятся на две группы — низшие и высшие.

Низший зов наполняет мертвую оболочку материи темными эманациями, что создает иллюзию жизни — тела двигаются, выполняют команды, иногда даже питаются. Главной особенностью этого вида чар является отсутствие личности в созданных или вызванных конструктах.

Высший зов восстанавливает саму личность внутри трупа, позволяя ему осознавать себя. Это является тем самым отличием некромантии от других школ и сфер чародейства. Подобные ритуалы крайне сложны в плане точности выполнения, что не позволяет магам использовать этот зов в бою без необходимой подготовки.

Однако эта часть некромантии изучается лишь тогда, когда маг готов переступить некий порог, отринуть законы природы и самому решать, когда материя должна жить, а когда — нет.

Вершиной же является создание лича — бессмертной мощной магической сущности, неразрывно связанной с темной магией.

Началом же этого искусства является самоконтроль и умение мага тонко манипулировать энергией — адепту стоит забыть такие глупости, как чародейские стрелы и удары в лицо. Волшебник должен не только постичь смерть, но и даровать ее другим так, чтобы у жертв его не было выбора, кроме как принять ее.

Захлопнув книгу, раздраженно поворачиваюсь к Кризалис.

— Почему ты думаешь, что это поможет мне лучше освоить магию?

Уже привычная улыбка появляется на губках королевы, когда она создает в воздухе сферу из плотно скрученных нитей магии, соединенных так аккуратно, что невооруженному глазу предстала бы ровная поверхность зеленого шара, в которой, на самом деле, не было ничего материального.

— Если уж мы договорились помочь друг другу, тебе стоит верить мне на слово, хотя я и понимаю твое недоверие. Подумай сам, владеющие этим мрачным искусством зебры не являются видом, чья магия может изливаться в этот мир открыто, подобно чарам единорогов, однако тот аликорн выбрал именно их. Упор здесь идет не на силу и ее объем, но точность и понимание общих потоков энергии, текущей сквозь жителей этого мира.

Глаза Кризалис закрываются, ее рог начинает светиться, постепенно увеличивая яркость свечения. Достаточно мощный поток магии охватывает тело чейнджлинга, формируя сложное плетение, начинающее пульсировать раз в пару секунд. К счастью, я могу видеть узоры энергии, потому имею возможность запечатлеть в своей памяти эту прекрасную картину — величественная королева, стоящая в центре созданного ею же магического рисунка, укрывающего ее причудливой клеткой со всех сторон. И даже самый черствый пони не мог бы не признать столь очевидного факта, что при всем величии монарха ее необычная красота лишь подчеркивалась той мощью, которой Кризалис была наделена. Что-то толкает меня вперед, словно волшебный зов, утягивающий тебя в бездну энергии, столь ужасной, и столь прекрасной в своей силе.

Шаг вперед, поднятая рука. Тонкая нить темной магии, окружающей барьер и вписывающейся в общую картину чар.

Мы не знаем, что мы творим, но этот танец чародейства связывает наши помыслы, вынуждая сделать шаг навстречу друг другу. Человек и чейнджлинг. Разные, и в чем-то схожие. Разумом? Магией? Жесткостью?

— Знание, это инструмент... Шепот Кризалис начинает странное противостояние, когда наши нити энергии сплетаются вместе.

— Знание, это сила... Не менее твердо звучит мой голос, отбросив в сторону привычную ему мягкость.

— ... который позволяет смертным...

— ... которая позволяет смертным...

Я опускаюсь на колено, королева садится напротив. Ее чары занимают большее пространство в эфире вокруг нас — слишком уж мало у меня сил, чтобы пытаться осилить все плетение.

— ... познать и услышать...

— ... сразиться и сломить...

Кажется, что воздух готов взорваться от напряжения, однако сами чары не несут в себе ничего опасного. Они лишь есть, отражая силу чейнджлинга и порыв немертвого.

— самих Древних!

Лопнувшая сфера обращается прекрасным фейерверком, расцветающим над Дифферкастом, украшая небо многоцветьем красок и в одно мгновение раскидав все собравшиеся тучи. Что странно — именно чары Кризалис были направлены на разгон туч и поддержки моего заклинания красочной иллюзии. "Забавно, что это сделала не она сама." Видно мысль, мелькнувшая в моем разуме, была отчетливо видна на лице, королева открывает глаза и встречается со мной взглядом.

— Дополни картину, Дэс. Что-то новое пробудилось в тебе, нечто, связанное с принцессой Ночи. Я вижу это, человек.

Голос Древней, да, именно Древней, сейчас наполнен странным знанием, словно каждый из этих Древних — как шкатулка со вторым дном: стоит тебе узнать что внутри, как тебе открывается что-то еще. И всегда оказывается так, что тайное дно намного больше основного.

Знакомая конструкция выстраивается в мозгу, заставляя провести по воздуху пальцами, будто я пытаюсь играть на арфе... чтобы затем ухватиться за рукоять светлого лука. Правой рукой уже привычным жестом достаю из-за спины волшебную стрелу и целюсь в небо. Нарушая законы физики, оружие посылает магический снаряд с такой скоростью, словно его запустили из огнестрельного оружия. Долетев до цветущего в небе фейерверка, стрела словно взрывается, украшая небо звездами, что начинают медленно опускаться на город.

"Красиво... И сам результат, и чары; как бы мне хотелось запечатлеть это для Твайлайт, она бы многое отдала за то, чтобы посмотреть на это плетение из энергии. Может, попытаться это записать на пергамент?" Печально улыбаюсь, неосознанно "отпуская" лук и проводя рукой по воздуху — кажется я тоже заразился от любимой ее привычкой записывать что-то важное и интересное. "Но думаю, я не смогу вот так сразу вспомнить чары. Наверно, мне стоит, как и Твайли, завести блокнотик? Или книгу..."

— Дэс... Осторожное касание мордочкой в локоть выводит меня из "зависшего" состояния. Обернувшись, замечаю улыбку Кризалис, с которой она смотрит на мою левую руку.

— Значит, я невольно помогла тебе открыть в душе ассоциацию с юной принцессой?

Кажется, она умудрилась удивить меня сегодня. Не первый раз. Но, проследив за ее взглядом, я понимаю, что держу в руке книгу. От удивления разжимаю пальцы, однако фолиант зависает в воздухе. Его поверхность окрашена в серый цвет, а на обложке изображена моя метка, окруженная семью маленькими знаками Твайлайт, лаконичная надпись "Гримуар" завершает образ книги волшебника. Удивление сменяется любопытством, когда я открываю книгу на первой попавшей странице и погружаюсь в чтение чар, описанных там. Как это ни странно, но все заклинания, указанные в книге, мне уже известны. Лишь пролистав книгу в течении нескольких минут, я наконец понимаю ее предназначение.

— Точно! Здесь указаны все чары, что я знаю!

Любопытная мордочка Кризалис уже некоторое время маячила рядом с моей рукой, пока я изучал содержимое "гримуара".

— И да, гримуар ведь когда-то обозначал книгу с заклинаниями, уж мне то, любителю фэнтези, стыдно этого не помнить. Раздраженно фыркнув, закрываю фолиант, едва не прищемив любопытный носик чейнджлинга.

— Значит ты у нас, наконец, освоил искусство созидания? Я то думала, у магического создания это пойдет быстрее. Обычно те, кто всерьез занимаются магией, осваивают самый простые эффекты через годик обучения, а уж кое-кто, не буду тыкать копытом, получил дар к магии от одной из принцесс.

Ехидство в голосе Кризалис было тонко и четко отмерено, находясь в пару шагов от "обидно", при этой имея достаточную концентрацию, чтобы вызвать желание щелкнуть чейнджлинга по носу.

— Чем больше я тебя узнаю, тем меньше понимаю, что Шайнинг в тебе нашел.

Скривив лицо так, словно ей пришлось попробовать лимон целиком, королева пролевитировала книгу мастеров к гримуару и ничуть не удивилась, когда результат моих чар втянул в себя давнее приобретение Луны. Впрочем, вскоре книга появилась на свет, однако она была абсолютно пуста, что продемонстрировала мне Кризалис, открыв ее на первой странице.

— Теперь я понимаю, что значит "жаждущий знаний". Немного удивленно пробормотала кобылка, заставив меня "ударить" по воображаемым тарелкам.

— Будум-тсс... Нет-нет, не обращай внимания, это так... С Земли. Поспешил я уверить чейнджлинга, когда непонимание на ее мордашке превысило положенные лимиты. Иногда было трудно понять, как все-таки стоит с ней общаться, как-никак королева целой страны, но чем больше я провожу времени рядом с этой кобылой, тем больше мы оба игнорируем отдельные правила этикета.

— Боюсь, теперь я просто вынужден буду прочитать эту книгу. И, кстати, она не "давит" на разум, в отличии от лука... Странно...

— Угу, очень. Показательно зевнув, Кризалис направилась к люку башни. — Ты идешь? Этот фейерверк был слегка утомительным, потому предлагаю перенести урок магии. Например, на понедельник — у меня несколько серьезных совещаний, а вид спящей на ходу королевы вряд ли добавит уверенности моим министрам.

Махнув хвостом, она отворила люк и первая шагнула вниз.

Пик одной из гор, образующей ущелье, был самым непосещаемым местом в Дифферкасте, и дело там было совсем не в плохом виде — вовсе нет, с этой точки открывался изумительный обзор на весь город и местность вокруг одной из гор. И проблема были не в пронизывающем ветре, что мог заставить сорваться вниз при неосторожном движении.

Вершина горы была известна, как Пик Упавших. По неизвестной причине именно здесь заканчивали свою жизнь немногие самоубийцы из народа чейнджлингов. Если судить по книгам самих искаженных пони, критический недостаток любви мог заставить несчастного свести счеты с бренным миром. Подобное случалось очень редко, но магическая аура пустоты давила на мозг любого смертного, что поднимался сюда из чистого любопытства.

К несчастью, подобных "сломавшихся" было не излечить, они просто не принимали никаких эмоций, после чего забирались сюда и прыгали вниз, не делая попыток расправить крылья.

Стоящая у края уступа высокая фигура человека резко выделялась на фоне проплывавших облаков, вызывая у некоторых чейнджлингов вполне понятные опасения по поводу психического здоровья посла доброй воли и возможных проблем, если он сорвется вниз.

С сожалению некоторых мечтающих о подобной подданных, ноги парня окутаны темным облачком, буквально пришивающим его к поверхности скалы. Правая рука чародея была патетически воздета вверх, его пальцы сжались в классическом для человеческого мира фэнтези жесте "кошачьей царапки", словно он собирался швырнуть в неведомого противника огненный шар. В левой же руке Дэса мирно покоился фолиант, сотканный из магии самого человека. Его страницы лениво перелистывались под внимательным взглядом Гварда, открывая то, что хранилось в памяти мага. Однако сейчас листы магического пергамента покрывала информация из "съеденной" Гримуаром книги мастеров. Если какой-нибудь чейнджлинг мог посмотреть в фолиант из-за плеча человека, первое, что бросилось бы ему в глаза — название главы, выполненное в алых красках: "Влияние на стихии".

— Значит места, где смерть собирает свою жатву, можно использовать на свое благо, в зависимости от того, как именно умирали существа. Хм... В данном случае это... Ага, вот.

Несколько предложений услужливо подсветились светло-синим цветом, привлекая к себе внимание.

— Угу... Любой некромант чувствует себя сильней на том месте, где умирали живые, или же где находили последнее прибежище.

Страница аккуратно перевернулась под взглядом чародея, над книгой замерцала небольшая модель чар. Стоило Дэсу захлопнуть книгу, как появившийся круг из бирюзовых рук резко поднялся от ног до головы, на мгновение придавая лицу человека мертвенную бледность. Сторонний наблюдатель успел бы заметить странную улыбку, исказившую губы некроманта. Некроманта, ибо чары именно этой сферы магии окружали тело лича, собираясь разлитое в воздухе отчаяние тез несчастных, чья жизнь закончилась из-за прихоти одного аликорна тысячи лет назад.

— Ишш'Ша ним А сахх'ра ун насим.

Слова с неохотой покидают губы, как будто он продирается сквозь липкий туман...

На мгновение мир вновь окрашивается в бирюзовый цвет, но вот активность магии понижается, а значит, мои глаза уже не полыхают волшебным огнем.

Чувство, когда ты находишься в подобных местах... Боюсь, я не смогу объяснить это смертному, для понимания необходимо стать таким же проклятым. И именно это позволяет чувствовать мрачную ауру безысходности. Ведь рано или поздно, но все мы умрем. "Просто кто-то и после этого продолжает двигаться."

Чары срабатывают так, как и ожидалось — засеребрившиеся в воздухе силуэты чейнджлингов безмолвно смотрели куда-то вдаль. Я не видел их призраков, вовсе нет — по странным обстоятельствам в мире магии почти не было такого явления, как привидения. А потому мне довелось посмотреть на последние мгновения из жизни, когда голод их народа заставил сделать шаг вперед со связанными крыльями. И впрямь, на некоторых "двойниках" можно было заметить веревки, удерживающие их летательные конечности.

"Может быть, я смогу с ними поговорить? Это не призраки, лишь отражения, но чем черт не шутит?"

Осторожно подойдя к одному из "оттисков" души в виде пожилого жеребца, опускаюсь на колено и какое-то время внимательно смотрю ему в глаза, пытаясь понять, как можно разговорить воспоминание об ушедшем.

— Эй? Ты слышишь меня?

Лишь завывающий на такой высоте ветер был мне ответом, чейнджлинг молча смотрел куда-то вдаль.

— Бесполезно. Устало констатирую я, развеивая чары. — Все-таки я вопрошаю место, а не само тело. Интересно, самоубийц хоронят как-то иначе?

— Вовсе нет, господин посол.

Неслышно подлетевшая Мунскрим приземлилась рядом со мной и прикрыла глаза, спасая их от режущих порывов ветра.

— Королева Кризалис приказала вновь сопровождать вас, дабы никто не думал даже пытаться скинуть вас отсюда и свалить все на Пик. А касаемо вашего вопроса... Мы не считаем их таковыми, они просто не смогли пережить опасную точку, от этого никто не застрахован.

Понимающе киваю и вновь смотрю на город внизу. В отличии от Кантерлота, выглядевшего, словно торт со множеством свечек-шпилей, Дифферкаст был серой спиной какого-то жука, то тут, то там прорезаемой речной синевой, идущей от одной горы к другой.

Сама местность вокруг города была достаточно пустынна, желтая равнина умирающей травы, периодически прерывающейся группами деревьев. На горизонте виднелось еще одно поселение, судя по всему, это был крупный ремесленный город, Крафтаун. Ничем не примечательное поселение, где производят все, от гвоздей до оружия. Не то что бы я недолюбливал индустрию, однако всегда считал, что подобные фабрики должны стоять подальше от населенного пункта. Экология — штука весьма въедливая. "Хотя о какой испорченной экологии может идти речь в этом мире?"

— Господин Мун'Уиспер?

Оторвавшись от разглядывания пейзажа, вновь поворачиваюсь в сторону кобылки. Та беспокойно переминается с ноги на ноги и смотрит по сторонам.

— Может... Мы уже спустимся? Тут очень неуютно...

"Ну конечно, здесь десятки разумных существ делали последний шаг, тут кому угодно из смертных будет тревожно."

Кивнув чейнджлингу, я потираю виски кончиками пальцев и разворачиваюсь в сторону тропинки, что ведет к подножью горы...

Глава 6.2 ... смерть

Когда прошлое не дает будущему стать настоящим.

... но внезапно мы оба замерли, вслушиваясь в свист ветра. Цокот копыт приближался, однако звучал он так, словно идущий никуда не спешил. Как будто прекрасно знал, что спешить ему уже некуда.

— Нет, Прародительница, опять! Ведь уже столько времени прошло с последнего! Отчаяние в голосе Мунскрим подтвердило мои подозрение насчет источника звука, а вскоре и сам чейнджлинг показался из-за скалы. Невысокий жеребец с рыжей гривой смотрел себе под ноги, иногда пошатываясь под особо сильными порывами ветра. Стоило взглянуть на него не совсем обычным взглядом, как меня пробрала странная дрожь — если обычные искаженные пони излучали некую пустоту из-за эмоционального голода, то этот чейнджлинг был словно окутан странной серой завесой. Не обращая на нас никакого внимания, он подошел к краю обрыва и посмотрел куда-то вдаль, также, как и увиденные мной силуэты умерших. Не знаю, что толкнуло меня опуститься на колени рядом с обреченным, но после этого я взглянул ему в глаза и чуть сам не сверзился с обрыва.

В его странных глазах можно было увидеть Смерть. На краткий миг я словно посмотрел в странное зеркало, из которого на меня смотрел вечный Жнец. Время словно остановилось, когда он отрицательно покачал головой, а его голос зазвучал у меня в голове.

"- Нет, лич. Он точно мой, тебе его не спасти."

"Почему? Что происходит с такими как он?"

"- Они умирают, разве не очевидно?" Смерть пожал плечами, явно не собираясь рассказывать что-то еще. "- Если сейчас ты не позволишь ему спрыгнуть, смертный найдет другой способ. И будет делать это снова и снова, калеча себя и испытывая боль. Отпусти чейнджлинга, не-мертвый, твоих сил тут не хватит."

Зная, что если уж Смерть вновь со мной заговорил, то время придержало свой бег, а значит я все еще могу спрашивать, вглядываясь в глаза того, за кем Он уже пришел.

"Я что, вечно буду видеть тебя у тех, кто точно не вернется?"

Молчаливый кивок. Смерть выглядела также, как и тогда, при нашем первом разговоре в Лесу.

"Что... Что он видит?" Как это ни странно, но мой собеседник отвечает, делая шаг в сторону и позволяя мне увидеть королеву чейнджлингов, ласково протянувшую копыто своему подданному. Обрывая видения, трясу головой и успеваю придержать жеребца, готового сделать последние несколько шагов. Недоуменно глядя мне в глаза, он вновь пытается пойти вперед, но мои руки пока держат его на месте.

— Пару вопросов. Всего пару вопросов, и я позволю тебе уйти, клянусь!

Устало фыркнув, тот перестает тянуться вперед и даже садится назад, в его взоре мелькает должный интерес, показывающий, что он как минимум ответит мне. Тень близкой кончины все также заполняет его глаза, однако я уже не вижу мрачной фигуры, лишь понимание того, что подданному Кризалис суждено умереть. "Проклятье..." Он вопросительно поднимает брови, ожидая вопроса.

— Что ты чувствуешь прямо сейчас?

Жеребец молчит какое-то время, после чего кашляет в изгиб ноги и наклоняет голову набок.

— Холодно. Всегда холодно. И... И пусто. Меня ждут.

Прекрасно зная, кто именно его ждет, стискиваю кулаки, сдерживая желание выругаться — даже учитывая отношение чейнджлингов ко мне, я должен помочь им, может быть, это стало бы мощным прорывом в отношениях между пони и подданными этого королевства. "Мечты, мечты..." Усмехаюсь я про себя — даже жеребенку понятно, что подобное не исцелить и силами Древних, иначе те же королевы давно начали бы поиск лекарства.

— Ты что-нибудь чувствуешь?

Молчаливо мотает головой, после чего опускает голову.

— Я не чувствую ни эмоций, ни голода, ни холода... Простите, Повелитель, но это все? Мне... Мне еще нужно шагнуть туда.

Он тыкает копытцем мне за спину, после чего раскрывает-закрывает крылья, словно готовясь лететь, но все мы трое знаем, что они не поднимут его тело в воздух, стоит жеребцу сделать последний шаг.

— Подожди, еще чуть-чуть... Кто у тебя здесь остался?

Молчание. Он трясет головой, словно пытаясь вытрясти из нее что-то, однако вскоре успокаивается, его взгляд вновь фокусируется на мне.

— Никого, Повелитель. Позвольте мне уйти, это... Чейнджлинг закашлялся, прикрывая мордочку ногой. — Это не так просто, как кажется, будто какая-то сила отнимает всю храбрость...

Кажется, выбора просто не было. Понимание этого лишь сильнее сжимает сердце, заставляя торопливо кивнуть и встать, освобождая путь. Прощальный кивок и благодарный взгляд. Шаг, второй, третий...

— Эй!

Чейнджлинг оборачивается, его глаза устало смотрят в мою сторону.

— Как тебя зовут?

— Тин Слим, Повелитель.

Киваю, подтверждая, что слышал его имя.

— Я запомню.

Последние шаги даются ему нелегко, будто он идет грудью против сильного ветра. Несколькими широкими шагами нагоняю его и разворачиваю в свою сторону. Он уже знает, что произойдет, потому лишь благодарно кивает, когда я касаюсь его щеки ладонью, светящейся бирюзовым пламенем. Последняя слабая улыбка навеки запечатлевается на темной мордочке, глаза закрываются сами по себе, а тело безвольно падает на землю.

— Покойся с миром, Тин Слим.

Кажется, словно мой голос идет со стороны. В поле зрения появляется Мунскрим, которая с потрясенным выражением лица тормошит несчастного, не понимая, что сейчас произошло. Успокаивающе кладу ей на плечо другую ладонь, дабы не пугать кобылку, и осторожно оттаскиваю ее от тела.

— Не мешай... Присядь.

Послушно сев на землю, она, кажется, сверлит меня взглядом, пока я вожу ладонями над ушедшим. "Кризалис, интригантка, вот зачем ты оставила книгу о погребальном процессе так, чтобы ее можно было заметить, едва бросив взгляд на полки шкафов."

Слова ритуала сами тихо падают с губ, а сила, что была так щедро отдана, послушно заковывается в цепи чар. Тело Тина скрывается в зеленой желеобразной субстанции, которая растворяется через несколько секунд, оставляя на земле лишь некоторые целые фрагменты хитина. Это уже не выглядит, как какой-то труп, скорее просто... память. Все остальное было вновь возвращено в мир, откуда и было взято. Чье-то одобрительное цоканье слышно даже сквозь ветер, заставляя оторваться от созерцания того, что нужно похоронить, и посмотреть на еще одного чейнджлинга. Хэлп Тип, секретарь Кризалис, с улыбкой аплодировал мне одним копытом, ударяя им по небольшому камешку под ногами. Вторая передняя нога была занята неизменным блокнотом, который он прижимал к себе, чтобы порыв ветра не вырвал важную вещь у ее хозяина.

— Думаю, из вас получился бы отличный Мастер Прощаний, господин Дэс. По крайней меры, чары возврата тела вы выполнили весьма профессионально, стоит отдать должное королеве Кризалис, решившей познакомить вас с подобным феноменом нашей жизни в такой необычной манере. Пойдемте вниз, королева просила вас участвовать в погребении "ушедшего" вместе с ней. Обычно этим занимаются родственники усопшего, но так как он был одинок, наша повелительница решила просветить вас во все аспекты.

Рог чейнджлинга засветился и магическое поле окутало хитин Тин Слима, поднимая его в воздух. Достав из небольшой седельной сумки свернутый мешок, жеребец осторожно положил "останки" и первый направился в сторону спуска.

— А может, срежем путь?

На недоуменный взгляд искаженных пони просто пожимаю плечами и делаю шаг с обрыва, что не сделал чейнджлинг. Однако, в отличии от него, мое тело начало постепенно опускаться на землю из-за темного облачка, окружившего ступни ног. В голову вдруг пришла мысль, что в этот момент я чем-то напоминаю вендиго, не считая того, что у нее задние ноги были полностью скрыты в колдовском облаке.

— Господин посол!

— Господин Капитан!

Оба сопровождающих резво бросились к обрыву и рванули вниз, видимо, полагая, что сейчас им придется ловить достаточно тяжелого человека, за которого они в ответе. Разумеется, они чуть не врезались в меня, заставив потерять концентрацию и пролететь в свободном падении несколько метров. К счастью, все трое успели выровняться в воздухе и начали медленно опускаться на землю: я — на волшебной подушке, они — на крыльях.

— Это было не смешно!

Возмущенно завопила кобылка, ткнув в мою сторону копытцем и добавив что-то явно неприличное на своем языке, что вызвало непроизвольную улыбку на лицу секретаря. Я в свою очередь пожал плечами с ехидным выражением лица.

— Наконец я перестал слышать "господин" от своего проводника. Можно просто — Дэс. И должен заметить, что спускаться с горы пешком — слишком уж долгая затея, а у меня еще есть одно достаточно важное дело. И достаточно сил, чтобы это сделать. Кстати, что за толпа там собралась?..

Едва секретарь самой королевы пробежал по улицам столицы, поглядывая вверх, некоторая часть чейнджлингов немного заволновалась, отлично зная неторопливый нрав этого жеребца. Им и в голову не могло прийти, что он торопится не по какому-то экстренному делу. Однако по пути он мимоходом обмолвился о пункте назначения — Пике. А так как он не выглядел, словно собирался сделать роковой шаг, то вполне логично было предположить, что кто-то иной перешел печальную черту. Последней каплей в чашу стали слова Хэлп Типа "надеюсь, посол все еще там". Новости горной лавиной прокатились по городу, заставив большую часть зевак столпиться у подножья и всматриваться в высокий пик. Видимо, неприятные слухи, что распространялись некоторыми чейнджлингами, достаточно глубоко запали в мозги жителей, раз никто и не подумал взлететь на гору и узнать, что там происходит.

Когда высокая для пони фигура шагнула в пустоту, выругались лишь те, кто понимал, чем для Верлии обернется это падение, но тут же вздохнули с облегчением, едва стало ясно, что не будет необходимости отскребать посла от мостовой.

Ноги чародея коснулись земли, а окружающее ступни облако испарилось.

— Ваш собрат, Тин Слим, сегодня... решил посетить Пик. У него отказало сердце, а так как родственников у него нет, я удостоился чести проводить его в последний путь согласно вашим обычаям.

Слова человека толпа восприняла весьма необычно. Кто-то одобрительно покачал головой, радуясь, что их соотечественник будет похоронен согласно обычаям, иные же нахмурились, найдя в этом поступке некую форму святотатства — чужак провел церемонию, которую обычно совершали лишь чейнджлинги.

Неизвестно, чем все это закончилось бы, но появившаяся в небе черная точка вскоре превратилась в королеву Кризалис, спокойно опустившуюся рядом с человеком. Секретарь, вручивший с поклоном мешок с останками, получил приказ отправиться в замок вместе с Мунскрим.

— Слушайте сюда, мои подданные!

После этих слов вся площадь у пика просто мгновенно замерла, вслушиваясь в речь своей королевы. Что-что, а свою повелительницу они просто боготворили и не могли позволить хоть кому-то не услышать ее.

— Для того, чтобы составить о нашем королевстве достойное впечатление, я приняла решение познакомить посла доброй воли с нашей культурой. Печальный феномен, известный как уход, должен был быть также показан гостю, чтобы указать на всю важность заключения мира и торговых отношений с Эквестрией! И чем больше доверия к нам будет, тем меньше подобных инцидентов мы все будем вынуждены наблюдать. Сейчас мы с Королевский Ночным Гвардом Эквестрии отправляемся в пещеры, чтобы похоронить усопшего.

Повинуясь незаметному знаку Кризалис, Дэс последовал за ней сквозь толпу чейнджлингов, ловя по пути не только хмурые, но и одобрительные взгляды.

Их ждало кладбище Дифферкаста.

Ожидая увидеть сырые и прохладные пещеры, я был достаточно удивлен, когда шагнул под своды кладбища. Внутри было достаточно тепло и сухо, а расставленные в аккуратных вазочках светящиеся грибы источали непривычно яркий зеленый свет, позволяющий разглядеть стройные ряды сложенных в аккуратные фигуры фрагменты хитина. Что странно, дальняя часть обширной пещеры была пуста, и именно туда мы и направились с Кризалис. После моего недоуменного вопроса о таком странном расположении тел, чейнджлинг указала на ближайшую к нам кучу хитина.

— После ритуала, через полгода, если быть точным, хитины распадаются. А если уж совсем придираться к словам, то заклинание, после которого почти все тело исчезает, постепенно "переваривает" остатки усопшего на чистую магическую энергию, которая возвращается в общий объем магии мира.

— Зачем столько сложностей?

Пожав плечами, королева вытащила хитин Тин Слима и соорудила нечто вроде фигуры лежащего чейнджлинга.

— На самом деле, это пошло с давних времен, когда зебры проводили военные кампании. Мало того, что из-за большого количества умерших могла вспыхнуть чума, а подчас еще и магическая, так некоторые племена использовали павших для пополнения своих рядов. Конечно, это было жутко давно, но сейчас это выгодно по других причинам — отсутствие как таковых кладбищ у пони или небольшие склепы у нас, возвращение умерших в лоно природы. А почтить память родственника можно и дома...

Наконец, последний фрагмент хитина встал на свое место, а королева легла на землю, оглядываясь по сторонам.

— Как видишь, в последнее время умерло достаточно много чейнджлингов из-за того самого ухода. Ты слышишь их?

Закрыв глаза, я погружаюсь в тишину, которую почти сразу же прерывают тихие шепотки на грани слуха. Словно кто-то рассказывает какой-то секрет, боясь быть услышанным.

— Ты тоже их слышишь?

Кризалис улыбается и лишь качает головой, оглядывая безымянные фигуры.

— Разумеется нет. Не забывай, я знаю лишь теорию магии умерших, но никогда не практиковала ничего подобного. Когда-то в Верлии жили некроманты из племени зебр. Их было двое, они прибыли сюда от одного из племен. Нечто вроде "подарка" от вождя, дабы они защищали столицу от возможных неприятностей. Они и обучали меня теории их искусства, в практике которой я, увы, не преуспели. Думаю, тебе стоит посидеть здесь немного, думаю, это будет хорошим практическим уроком.

Поднявшись, она кивает и неспешно идет в сторону выхода, рассеянно помахивая хвостом. Стоит ей отойти на несколько метров, как я сажусь на землю и закрываю глаза. В книге мастеров, так успешно съеденной Гримуаром, упоминалось о том, что само пребывание на месте кладбища весьма благотворно действует на нежить. К несчастью, эта пещера не была тем кладбищем, о котором говорилось в фолианте — здесь не было никакой привязки к умершим. "А этот ритуал достаточно эффективен, раз я не могу зацепиться за источник силы в виде усопших. Но почему тогда я слышу их голоса? Нестыковочка..."

Спокойствие и медитация. К несчастью, вся пещера была буквально пропитана обычной магией, как результат распада хитина. "А я как-то всегда считал, что на кладбищах должно быть полно темной магии и пара-тройка призраков. Хотя последнее кладбище, где я был, встретило меня разъяренной мантикорой."

— Эврика! Заорал я, открыв глаза и вскочив на ноги. — Кладбище у Замка Двух Сестер! Проклятье, вот где нужно было практиковаться, а не там, где и мертвых как таковых нет.

"Впрочем, спокойствие, только спокойствие... Необходимо решить загадку голосов. Могу поспорить, что это интригантка оставила меня здесь именно по этой причине." Порадовавшись тому, что мой вопль не был услышан, поспешно затыкаюсь и в очередной раз опускаюсь на землю. Было что-то иное, что пропустили некроманты за все время пребывания в столице. Ну не может быть, чтобы два профессионала не нашли источник голосов, если только...

Сидящая у входа в склеп Кризалис вопросительно приподняла ушки, едва я показался в проеме пещеры.

— Они слышали, что ИМЕННО говорили мертвые?

Пару секунд помолчав, она пожимает плечами.

— Знаешь, а ведь нет. Если мне не изменяет память, то зебры говорили только о самих голосах, но никогда не упоминали, о чем шепчут чейнджлинги.

Кивнув, разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и поспешно бегу обратно. "Они были живы, могу поставить Воздаяние на кон, что лишь поэтому мертвые не открылись им..." Резко торможу там, где голоса особенно настойчиво лезут в голову, после чего опускаюсь на колени, в спешке чувствительно приложившись чашечками и прошипев сквозь зубы от неприятного ощущения.

"Забыться. Быстро забыть о боли в ногах и слушать!"

Секунды медленно утекают в никуда, словно песок в огромных часах, которые еще никому не удавалось перевернуть. Для тех, кто шепчет, время давно завершило свой бег. Но они все еще здесь, рваные остатки прошлого, искаженные, несчастные, нуждающиеся в помощи. Мертвые хотят открыть секреты, но живые слишком далеко. Слишком уж иные, чтобы разобрать слова, тянущиеся сквозь прошлое в настоящее. И умершие вынуждены рассказывать свои секреты таким же пропащим душам, как они сами.

Но ведь я тоже мертв, умер, там, в далеком мире жестоких людей, когда со мной сделали то же, что я творил с другими. Кто виноват, уже не важно, главное то, что отныне мое место по ту сторону черты, хотя об этом знают не так уж и много свидетелей.

"Ну же... Расскажите мне. Я мертв, вы сможете докричаться до меня."

— Летом эпохи Ярких Союзов они пришли с востока... Копье пронзило мне спину... больно...

Прозвучавший у самого уха голос заставил меня вздрогнуть, но в последний момент удержался от того, чтобы открыть глаза — стоило дать духу настроить более прочную связь.

— Наша королева организовала блестящую оборону, но отряды мертвых пробрались по подземной реке. Их вел... Их вел ОН. Никто не ожидал, что ОН тоже примкнет к зебрам... Мы с жеребятами попались на его пути, когда я вела их в укрытие... Успела. Успела крикнуть. Привлекла внимание. Он, он проклял нас перед тем, как... Не хочу.... Мои подопечные, мои маленькие чейнджлинги... Хочу спать, но не могу...

Не выдержав, я открываю глаза и сталкиваюсь нос к носу с кобылкой предкоролевских кровей. Ее едва видимый силуэт был словно окутан серым коконом, сквозь который был слышен шепот несчастной.

— ОН хотел призвать и наших умерших... Продолжила кобылка, глядя в никуда. — Но мы уже научились возвращать наших братьев и сестер обратно к Прародительнице, и в гневе ОН заточил нас здесь, сказав, что даже ритуал не отпустит нас...

— Кто он? Осмелился спросить я, заставив чейнджлинга испуганно подпрыгнуть на месте и уставиться на меня. Кажется, мертвые всегда очень удивляются, что их причитания кто-то слышит, словно не для этого самого внимания они тратят вечность.

— П-повелитель? Нет, прошу, не наказывайте нас больше этого! Жеребята... Они ведь не заслужили!

По щекам духа прокатилась слеза, она бросилась в сторону, прикрывая собой несколько силуэтов маленьких чейнджлингов, которые, как оказалось, стояли недалеко от нас.

"Дерьмо... Вот что за "ОН". Тварь..."

— Приглядись внимательно, я — другой.

Непонимающе уставившись на меня, кобылка лишь испуганно пригнула голову. Казалось, она не понимала, что происходит, но на всякий случай решила не усугублять ситуацию. Впрочем, стоило мне подойти к жеребятам, как она с обреченным видом встала у меня на пути, бессильная что-либо сделать, но желавшая оттянуть неизбежное.

Плюнув на приличия, прохожу сквозь привидение и, не обращая внимания на ее всхлипы, простираю руку над головой ближайшего духа.

Нити чар и впрямь видны лишь личу — эдакая изощренная привязь, сорвать которую может лишь мертвый, обладающий магией.

— Именем Повелителя отпускаю тебя, дитя.

Заклинание лопается с серебристым звоном, освобождая несчастного. Бросив в мою сторону благодарный взгляд, искаженная поняша исчезает.

Раз за разом моя ладонь оказывалась над очередной жертвой не-мертвого, вновь и вновь рвалась цепь чародейства, даруя свободу. И с каждым отпущенным лицо кобылки становилось все более радостным, когда, наконец, в пещере остался только я и воспитательница.

— Повелитель, спасибо вам, я-я-я не знаю, как вас благодарить, вы отпустили их всех... Что я могу сделать для вас?

В ее глазах были слезы, но теперь они были вызваны не страхом или жестокими воспоминаниями, но радостью. Глядя на эту мордашку, я не мог не улыбнуться, в последний раз простирая ладонь над головой чейнджлинга, словно жрец, дарующий отпущение.

— Можешь. Отдохни наконец... Именем Повелителя отпускаю тебя, дитя.

Широко зевнув, кобылка потянулась в полный рост, радуясь тому, что ее подданные не следят за ней в этот момент и можно было позволить себе некоторые нарушения обычного поведения монарха. Однако это не помешало ей услышать неуверенные шаркающие шаги из глубины пещеры. Кризалис повернулась ровно в тот момент, когда человек вышел из склепа.

Чародея шатало. Казалось, он работал без перерыва несколько дней, его лицо осунулось, под глазами появились темные круги. Но королева могла поклясться, что не чувствовала никакого особо мощного чародейства, пока Дэс был в пещере.

Увидев чейнджлинга, Королевский Ночной Гвард слабо улыбнулся и привалился к стене. Спустя мгновение он без сил сполз по ней на пол, тяжело дыша.

— Эта скотина, оказывается, усилила привязь, чтобы после снятия она грохнула по магу...

Не понимая, о чем он, Кризалис лишь тяжело вздохнула, поднимая тело телекинезом — нужно было незаметно отбуксировать обессиленного мага обратно в замок.

Глава 6.3 ... следы прошлого

пыль прошлого на дороге настоящего

Покои были погружены в полумрак, когда тело человека, левитируемое Кризалис, опустилось на кровать. Оглядевшись по сторонам, чейнджлинг шмыгнула за дверь, однако вскоре вернулась с одной из сумок Дэса, откуда очень уж отчетливо тянуло темной магией. С негромким щелчком кнопка сдалась под напором магии, открывая доступ к содержимому.

— Он еще и не подписывает свои отвары...

Тихое бурчание не могло разбудить уставшего мага, а потому копошение в сумке продолжилось.

— А, нет, вот. Хм, не его почерк. Видимо, это Зекоры, я помню, как пишут две другие его кобылы. Если бы только зебра еще объясняла, что эта "туманная река" делает...

Пробка вылетает из пробирки и кобыла осторожно принюхивается к ее содержимому, забавно морща нос.

— Рискнуть или нет?

— Думаю, не надо.

Усталый голос Гварда заставляет королеву вздрогнуть и чуть не уронить отвар на пол. Поспешно заткнув контейнер с зельем, она отправляет его в сумку и с невинным видом левитирует ее человеку. Тот несколько секунд копается в ней и достает флакон с темным зельем. Пару мгновений затычка сопротивляется, но после пары ругательств на английском сдается.

— Темный отвар домашнего изготовления. Слабая улыбка появляется на лице человека, когда он вливает в себя жидкость. Судя по всему, ему этого кажется недостаточно, потому как такой же участи подвергаются еще три флакона. Наконец, парень довольно икает и откидывается на подушку.

— Будь проклято мое сострадание к мертвым, я даже о живых на Земле так не беспокоился. И надо же, пони перевоспитали. Шутливо пожаловался чародей, прикрыв глаза, однако стоило Кризалис повернуться в сторону двери, как со стороны кровати вновь раздался голос Дэса.

— Ты не могла бы остаться здесь еще немного? Я истощен в магическом плане, но мне будет скучно лежать в пустой комнате и ничего не делать, пока тело напитается энергией.

Короткий взгляд на дверь и щелчок замка, после чего кобылка подходит к широкой кровати и осторожно забирается на нее, вызвав негромкий болезненный стон человека — слишком уж сильна отдача от ловушки безымянного лича, и очень уж необычное ощущение, когда большая часть магии выжигается в твоем теле.

— Все так плохо? Участливо интересуется Кризалис, устроившись на некотором расстоянии от вечно молодого чародея.

— Бывало такое, что после некоторого количества вина ты не можешь определить — тебе еще хорошо или уже плохо?

Чейнджлинг с задумчивым видом телепортировала к себе ближайшую книгу.

— Тьфу, Понисутра... Досадливо сплюнула кобылка, вернув том на место. — Хм... Нет, обычно я не пыталась набраться до состояния сильного опьянения, так как это могло привести к потери контроля и раскрытия облика. А почему ты спрашиваешь?

С очередным болезненным стоном волшебник повернулся набок.

— Такое ощущение, что эту границу между "хорошо-плохо" я преодолел уже давным-давно... Благая Природа...

Обняв кобылу за шею, он уткнулся лицом в кожу, борясь с неприятными ощущения и чувствуя, как мерзкое состояние отходит на задний план в этой положении.

— Ка-а-айф, не двигайся. И не фыркай.

Добавил маг, когда искаженная пони демонстративно подняла голову, однако ему было не до этого.

— Подскажи, что у чейнджлингов есть от головы кроме топора. Мне, как личу, подобная панацея просто бесполезна.

В глазах Кризалис зажегся огонек любопытства, когда ее рог вновь засветился, показывая активность ее магии. Окутанная зеленоватым полем книжка осторожно подлетела к человеку и раскрылась на нужной странице.

— Об-си-ди-а-но-ва-я гроб-ни-ца. Слабым голосом по слогам прочитал Дэс, всматриваясь в написанные вкопытную буквы. — Ртом вы все явно лучше пишите...

— Это грифон писал. Кризалис пожала плечами и поднесла к себе книгу, молча глядя куда-то между страниц. Через какое-то время вновь раздался ее голос. — Эта гробница представляет из себя сеть пещер внутри вулкана, особенностью которых является полная аннигиляция внешней магии.

— Прошу прощения? Сокрытый лич даже оторвался от шеи кобылки, чтобы недоуменно почесать голову. — В каком смысле внешней магии? То есть мои чары сокрытия смерти там тоже не будут действовать?

Королева прикрыла глаза, ее магическая аура осторожно распустила необычный цветок из колдовских линий, центром которого был лежащий рядом с ней человек. Проверка состояния лича заставила кобылку сокрушенно покачать головой — странная клякса "ловушки" не грозила не-мертвому чародею большими проблемами из-за достаточно мощного потенциала и запаса сил парня, но ему явно было нехорошо. Однако не это было целью поиска, и, встряхнув головой, чейнджлинг продолжила поиск ответа. С трудом она смогла найти зацепку и то лишь потому, что Дэс открылся ей, не опасаясь за свою жизнь. Прочные серые цепи заклинания совершали, казалось, невозможное — они придали безжизненной плоти умершего настолько настоящую иллюзию жизни, что Кризалис сперва усомнилась, правда ли то, что он вообще был не-мертвым.

Оскаленный в вечной улыбке череп, полыхающее в глазницах пламя... Кобылка потрясла головой. "Ладно, ладно, мертвый..." Вновь сосредоточившись на изучении чар, она пришла к двум выводам. Первое — для того, чтобы против воли Дэса сорвать с него покров нужно нечто настолько неординарное, что даже сразу не приходило на ум. Второе — эти чары были так плотно сшиты с сущностью чародея, словно пытались быть одним целым с душой. "Интересно, какая у него душа?" Улыбка, с которой она продолжила изучение, лишь слегка тронула губы, и даже если бы человек не лежал с закрытыми глазами, вряд ли что-то мог увидеть.

Глубже, сквозь слои чародейства и тонкую ауру. Дальше, продираясь сквозь обманчиво мягкую тьму. Мимо маленьких осколков в виде меток кобылок, по послушно открывающемуся проходу в самое сокровенное — "я" разумного существа. И... пустота. Чейнджлинг словно висела в невесомости, растерянно крутя головой и пытаясь понять, куда же делась сама составляющая чародея. Внезапно чей-то плач отвлек ее от поисков, заставив направиться на звук. Источник его появился словно из ниоткуда — маленький человеческий жеребенок, сидящий на камне и вытирающий слезы. При виде кобылки он в последний раз провел ладонью по глазам и печально посмотрел на Кризалис, которая невольно охнула, узнав в заплаканном ребенке Дэса из его воспоминаний. Подплыв поближе, королева вздрогнула — тело человека было изуродовано шрамами, на ребенке это выглядело настолько жутко, что пробрало даже монарха, которая считала, будто насмотрелась достаточно на своем веку.

— Ну и зачем ты ушла так глубоко?..

Печальный голос взрослого Дэса раздался за ее спиной, а спустя пару мгновений он появился в поле зрения, сев рядом с несчастным ребенком и осторожно погладив его по голове.

— Когда Смерть "спасал" меня, тот чародей изуродовал мою душу, оставив лишь это. Я понимаю, что это не его вина — обычно превращение в лича происходит в менее нервной обстановке, и вся духовная субстанция более-менее успешно заключается в филактерию. Пойдем, Кризалис.

Человек встал и спокойно протянул руку кобыле.

— Если такова плата, чтобы навсегда остаться с любимыми — что ж, это не так уж и дорого.

Разрывая транс, оба с силой вдохнули, словно на одно мгновений воздух куда-то пропал из их легких, после чего лицо чародея вновь исказила гримаса.

— Ну так что, могу ли я отправиться в эту вашу гробницу без опасности выйти слегка похудевшим?

Ирония в его словах вызвала лишь тихий смешок, с которым Кризалис высвободилась от объятий человека и направилась к двери.

— Готовься к небольшой поездке, я обещала Селестии вернуть тебя в том же состоянии, в котором забирала.

Несомая чейнджлингами карета остановилась у подножья горы, чью вулканическую природу можно было понять лишь по срезанной вершине. Находившийся на расстоянии в несколько десятков километров потухший вулкан был настолько стар, что вероятность его пробуждения уходила куда-то в отрицательные значения, однако не было смельчаков, желающих поселиться рядом с ним. Однако причина на это была совершенно другой, и именно из-за нее группа искаженных пони старательно тащили за собой неприметную карету с крытым верхом. ВО время приземления транспортное средство ощутимо качнуло, из-за чего оттуда донеслись слабые проклятия, описывающие сексуальную жизнь жеребцов чейнджлингов в особо извращенной даже для этого народа форме.

— ... и чтобы это было лишь прелюдией! Последний слова я произнес, уже выбравшись из кареты и с усилием разогнув спину, опираясь на Воздаяние. Осмотревшись по сторонам, одобрительно присвистываю — вся местность вокруг невысокой горы была очень удобна для возведения здесь небольшого городка, занятого, к примеру, шахтерским делом. Увы, мой взгляд натыкался лишь на все еще зеленую траву, отчаянно сопротивляющуюся наступлению осени. Выходящая из кареты Кризалис аккуратно подтолкнула меня в спину, освобождая место для себя.

— Куда нам? Поинтересовался я, поправляя плащ и доставая из-за пазухи флакон с очередным зельем. Разумеется, темный отвар не мог исцелить тот "подарочек" от безымянного лича, однако приятный ощущения от зелья частично компенсировали мое общее состояние.

— Внутрь. Как само собой разумеющееся ответила Кризалис, ткнув копыто в поросший травой склон давно уснувшего вулкана. Присмотревшись, замечаю зев пещеры, вход в которую отделан обсидиан, однако, стоило мне доковылять до входа, как осознаю свою ошибку — стены и потолок всей пещеры были из чистого обсидиана. Кажется, даже пол был из вулканического стекла, однако по нему было довольно удобно идти, что и проверяю, попытавшись проскользить по нему.

— Пошли. Повернувшись к чейнджлингам, королева кивает. — Разбейте лагерь, неизвестно, когда мы точно вернемся.

После этого кобылка пролевитировала седельные сумки с небольшим запасом провизии и первая зашла внутрь. Через пару шагов прохладный сумрак поглотил и меня, отсекая от магии. От неожиданности вздрагиваю и покрепче стискиваю древко Воздаяния.

— Все нормально, Дэс. Пойдем, тебе станет лучше.

— А зачем вообще было устраивать здесь гробницу?

Лишь наши шаги нарушают тишину и вечное молчание этого места, в какой-то момент свет перестает попадать внутрь через пробитые проходы в горе. С громким щелчком Кризалис щелкает небольшим приспособлением, которое порождает искру. Факел в зубах искаженной пони быстро загорается, после чего она отдает его мне. Еще пару минут Кризалис обдумывает мой вопрос, стоя на развилке нескольких ходов.

— На самом деле, много лет назад один из Древних заточил дух этого вулкана в его же недрах, обрекая того на вечное промерзание в обсидиановых пещерах. Уже потом чейнджлинги хоронили здесь проклятых или, если успевали, посылали тех, кто был серьезно поражен магией. К несчастью, это место не лечит раны, оно просто растворяет всю магию, думаю, здесь не только в обсидиане дело. Какая жалость, что это место не может помочь тем, кто перешел черту...

И правда, с каждым шагом вглубь сети тоннелей и пещер странный холод обсидиана вымывал из тела слабость, не оставляя и следа от "подарка" проклятого чародея.

Казалось, Кризалис знала это место наизусть, спокойно выбирая правильные повороты и избегая тупиков.

— Как ты себя чувствуешь?

Неожиданное нарушение тишины едва не стоило нам факела, который я чуть не уронил.

— Не пугай так... Фуф. Ну, я бы сказал, что все в порядке. Как видишь, меня не шатает. Готов свернуть гору... Ну, как только найду точку опоры.

Видимо, эта фраза была известна и здесь, так как Кризалис рассмеялась. Мрачноватая атмосфера пещер отступила, когда эхо нашего смеха гулкой волной прокатилось по туннелям. Однако меня не покидало чувство, что я что-то не сделал. Нечто очень важное, словно это было одним из важнейших дел в моей жизни. Заметив мое выражение лица, кобылка удивленно наклонила голову набок, пытаясь определить, что со мной.

— Nel'la khas-sies, Asta! Странное шипение против моей воли вырвалось из горла, заставляя заткнуть себе рот ладонью.

— Что я только что сказал? Кризалис лишь недоуменно пожала плечами, после чего вдруг замерла на месте, а ее ушки практически перешли в режим локатора. Через несколько секунд и я услышал что-то, напоминающее отголосок нашего смеха.

"Эхо столько не длится."

Однако это было так и оно приближалось к нам. Уронив факел на землю, перехватываю Воздаяние обеими руками, благо тоннель позволяет это сделать. Рокот нарастает, сопровождаемый низким смехом, и в тусклом свете косы я успеваю заметить нечто вроде большого камня, окруженного более мелкими осколками, висящими в воздухе без малейшей поддержки. Слишком поздно я понимаю, что маленькие камни напоминают подобие рук, когда они соединяются в конечность и существо наносит удар, который приходится в центр древка, едва не вырвав его из моих пальцев.

— Преда-а-а-атель...

— Дэс, бежим!

Попытка оттолкнуть "руку" существа, чтобы хоть как-то сбить его с толку ни к чему не приводит, можно с тем же успехом пытаться оттолкнуть гору, потому я просто разворачиваюсь и припускаюсь за Кризалис. С жутким грохотом создание следует за нами, однако я больше сосредоточен на том, чтобы не пропустить нужный поворот, следуя за чейнджлингом. Рев элементаля звучит словно каменная лавина, грозя сокрушить всех, кто будет достаточно глуп, чтобы встать на ее пути. Поворот, еще один, мы пробегам через что-то, напоминающее арку, что немного тормозит преследователя, однако уже спустя пару секунд можно услышать, как преграда ломается, но на раздумья просто нет времени.

— Не отставай!

Ведомый кобылой, вылетаю в какой-то зал и едва не падаю в пропасть, чуть не утянув за собой Кризалис. Панически оглядываясь, королева распрямляет крылья и поворачивается ко мне боком.

— Садись!

Не успев поинтересоваться, не распространяется ли эффект пещеры на полет, молча запрыгиваю на спину чейнджлинга. "Хоть бы выдержала". Успеваю взмолиться я, когда она поднимается под потолок пещеры и летит в сторону другого берега. Вылетевший на приличной скорости элементаль мгновенно останавливается, будто законы физики на него не действует. Увидев (если у него вообще есть глаза), что добыча ускользает, он вновь сотрясает своды ревом. "Что-то не помню, чтобы у него был рот..." Пригнувшись к шее кобылы, ожидаю спасения в виде противоположного берега. Странный свист заставляет обернутся и почти вслепую, на звук, отмахнуться от куска обсидиана косой. Боль в руке из-за отдачи удара едва не стоила мне Воздаяния, когда следующий снаряд попал в крыло Кризалис.

Закричав, она практически на одном крыле успевает допланировать до уступа, умудрившись разглядеть его во мраке пещеры. Жесткая посадка заставляет нас перекувыркнуться пару раз, когда внезапно я чувствую под спиной пустоту. В ужасе взмахнув рукой, успеваю вонзить "рог" полумесяца Воздаяния в пол и повиснуть на древке, умудрившись "поймать" чейнджлинга в захват ногами.

— Падла... Успеваю прошипеть я, когда понимаю, что из-за инерции мой пальцы отпускают оружие и мы падаем вниз. Успеваю почувствовать удар по голове и на мгновение отключаюсь.

Впрочем, почти сразу же кто-то пытается привести меня в чувство, кажется, я слышу чей-то голос.

— Давай, ну же. Не время спать, Дэс!

Ее нога касается моих волос и торопливо отдергивается.

— Кровь? Великая Прародительница, неужели?..

Закашлявшись, пытаюсь пошевелиться, одновременно с этим услышав облегченный вздох кобылки.

— Не пугай меня так больше. Устало просит Кризалис, без сил опускаясь рядом со мной. Судя по сдавленному шипению, для нее это приземление тоже стало неприятным сюрпризом. "Дьявол, ее крыло!" Эта мысль шилом пронзает мозг, заставляя собраться с силами и приподняться на локте, борясь с головокружением и подступающей тошнотой. "Сотрясение мозга. Было бы еще чему сотрясаться..." Рассеянно думаю я, на ощупь пытаясь определить состояние ее крыла, не обращая внимания на слабые попытки Кризалис отбрыкаться.

В какой-то момент пальцы, скользящие по поверхности, нащупывают лишь пустоту, и мое нутро словно проваливается куда-то вниз, однако тотчас понимаю, что часть конечности не оторвана, а лишь согнута под углом.

— Твое крыло, оно "погнулось", наверное. Я не уверен, что знаю, как его выпрямить без магии. В моем голосе явно была растерянность, потому как Кризалис фыркнула даже несмотря на боль.

— Положи ладонью на место излома и под ним и резко соедини ладони. Не бойся, оно прочнее, чем кажется.

Я молча установил руки в нужном положении, слыша, как кобылка начала резко вдыхать-выдыхать, готовясь к боли.

— На счет три, идет? Раз, два...

Резко соединив ладонь, с облегчением ощущаю, что крыло не сломалось от подобного обращения. Коротко всхлипнувшая искаженная пони дернулась всем телом.

— И ведь знала, что не досчитаешь до трех!

— Ну, значит сюрприз не удался.

Эта погоня сильно утомила нас обоих, но мы скорее всего оторвались от преследователя, по крайней мере ни я, ни Кризалис больше ничего не слышали.

— Хорошо, что тут невысоко было падать.

— Да, с другой стороны уступа лететь бы нам метров десять. Подтвердила кобылка, не сопротивляясь, когда я осторожно приподнял чейнджлинга и сел у стены, положив ее голову себе на колени.

— Может перекусим? Посмотри у меня в седельных сумках.

На ощупь провожу рукой по спине и наконец нахожу искомое. С тихим щелчком замок открывается и вскоре на свет, а точнее на тьму подземелья появляются различные небольшие свертки.

— Так, факелы, зажигательное устройство... М, бутерброды. С мя-я-я-ясом! Довольно заурчал я, развернув один из пакетов и вручив вторую порцию Кризалис.

На какое-то время воцарилась тишина, которая нарушилась в тот момент, когда мне на голову упало древко Воздаяния.

— ...ять ...ять ...ять... Ответило эхо голосом испуганного человека, пока я потирал голову и разглядывал окружающую нас часть пещеры в тусклом свете Воздаяния — слава Высшему, магия косы не изливалась в окружающий мир, потому это место никак не влияло на артефакт. — Как думаешь, что это вообще было?

— Я так полагаю, какой-то дух.

Закатив глаза, молча отодвигаю Кризалис и пытаюсь подняться, ощущая, как тело протестует против смены положения.

— Кажется, это дух вулкана. И, прости, Дэс, но я думаю, мы оба понимаем, что, а точнее КТО его разбудил...

Слова собеседницы словно заморозили кровь в жилах, заставляя осознать наше положение и до боли сжать древко косы — вновь мне аукнулось мое проклятье Призывающего.

— Уверена?

В свете Воздаяния можно было увидеть, как Кризалис кивает, поднимаясь на ноги.

— Вряд ли в этих пещерах поселился бы другой дух. Да и не существует обсидиановых элементалей, как магия может соседствовать с подобным материалом в одной форме? Годы заточения изменили это существо, заставляя слиться с тюрьмой, в которой он спал.

— А разве это не значит, что он почти одно целое с этим местом? Кажется, мои опасения заметно отразилось в голосе, так как королева довольно резко поднялась на ноги, оглядываясь по сторонам.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, например то, что он не только знает все ходы, но и видит везде?

Не сговариваясь, одновременно поднимаем головы, чтобы успеть заметить, как странное создание и мешанины камней бесшумно забирается на уступ, с которого мы недавно сверзились. Поняв, что его маневр раскрыт, элементаль прыгает или падает вниз, своим приземлением сотрясая холодный камень пещеры.

— Бежим! Едва не выронив косу, припускаюсь за королевой, однако теперь мы двигаемся в совершенно непонятно направлении, коридоры извиваются, словно змеи, создавая впечатление, будто мы движемся по кругу. Но после падения и предыдущей безумной гонки наша скорость начала падать, а запас сил подходить к концу. Не знаю, сколько времени я бежал за Кризалис, но рано или поздно силы заканчиваются и мы с бессильным хрипом приваливаемся к стене тоннеля, слыша, как в отдалении грохочут камни приближающегося элементаля.

— Проклятье на этого духа... Наконец произносит чейнджлинг и сплевывает на землю. Еще немного, и Древнего просто загонят, как обычную лошадь, и никакая магия здесь не поможет, в этих пещерах.

— Тогда уж лучше на того, кто его разбудил. Устало выдавливаю из себя я, выставляя перед собой косу, что служила нам каким-никаким, но источником света — факелы просто потухли бы во время этой погони. — Далеко нам до выхода?

Кризалис хрипло рассмеялась, наконец перестав опираться на стену.

— Дэс, он не дает нам идти к выходу. Каждый раз, когда я иду в нужную сторону, он находит способ вынудить меня повернуть вглубь пещеры. Дух просто играет с нами... А потом придет, когда мы сдадимся.

Словно в подтверждение ее слов грохот камней приблизился и зловещий хохот старого элементаля прокатился по туннелю, когда он предстал перед нами. Бесформенная груда парящих в воздухе камней сейчас не складывалась ни в какую фигуру, видимо надеясь подавить нас своей кажущейся неуязвимостью. Однако после Вендиго я понял главное — смертны даже бесплотные духи.

Яростно блеснувшее во тьме тоннеля лезвие заставило существо немного отодвинуться — он явно не думал, что у жертв еще будет воля к жизни.

— Кризалис, стой сзади...

Древко описывает полный круг, благо для этого есть место, после чего привычно ложится мне в ладонь. Я достаточно бегал от кучи камней, стоит проверить, насколько правдива пословица о косе и камне. Первый же пробный замах доказывает, что для заключения этого духа явно требовалась недюжинная сила того Древнего, так как часть камней мгновенно обращается в щит, принявший на себя удар. Все следующие попытки как-то уничтожить элементаля лишь оставляли небольшие сколы на камнях, что собирались в преграду.

"Странно.. Он явно играет со мной, но все же создает защиту, не позволяя мне шагнуть в "поле" камней. Неужели этот большой камень в центре и есть само средоточие?" Усиливаю напор атак, на что элементаль реагирует практически мгновенно, переходя из защиты в нападение, камни принимают форму конечностей и начинают наносить резкие выпады. Уклоняться от них пока не составляет труда, однако в отличии от неустающего духа у меня в этом виде есть резерв усталости, и она берет свое — пару раз мне довольно ощутимо достается по туловищу, вынуждая отступить.

"Да когда ты уже сдохнешь, тварь?" Уже прекрасно понимая, что простым стилем его не взять, резво дергаю правой рукой, отводя лезвие за спину. Полнолуние наверняка поможет более эффективно разрубать камни, и плевать на боль в мышцах после использования.

Мои движения вновь приобретают неестественную природу марионетки, а щит духа вулкана рассекается по горизонтали. Нижняя часть камней бессильно падает на землю, словно лишившись невидимых нитей, скрепляющих их воедино. Шаг вперед, тело болезненно воспринимает мгновенную активацию мышц на всю катушку, но еще один крупный осколок распадается на две половинки. "Не так уж ты и силен." Злорадно улыбаюсь я, прыгнув вперед и готовясь располосовать средоточие существа.

Предупреждающий крик Кризалис приходит в сознание вместе с болью в спине. Лезвие косы оставляет глубокий росчерк на центральном камне, однако кулак существа вбивает меня в пол.

Кровавая муть перед глазами не хочет рассеяться, я слышу лишь отчаянный и испуганный рев существа, которое считало себя бессмертным. Однако понимается это лишь краем сознания.

Лишь боль и осознание конца пронзает мозг пока я бессмысленно скребусь на холодном полу, пытаясь подняться. "Хоть бы не перелом позвоночника... Если и выберемся, то на живом теле кости уже просто не получится срастить..." Текут секунды, но завершающего удара не наступает, и вновь меня тащат по коридору, подальше от духа вулкана.

Вскоре боль стихает настолько, что я могу хотя бы оглядеться. Впрочем, все равно не видно ни зги, лишь тяжелое горячее дыхание Кризалис, которая вцепилась в одежду, рискуя остаться без зубов.

— Делвыфь. Невнятно пыхтит она, с усилием затаскивая меня в маленький зал. Размеры его я определил по эху, которое было не таким сильным от цокота ее копыт. Попытавшись прислонить меня к спине, королева невольно коснулась места удара и вызывая новый крик боли. После очередной пелены перед глазами, чувствую, как чейнджлинг подтаскивает ко мне косу. Еще через несколько секунд слышу торопливое чирканье зажигательного механизма, и огонь освещает лицо Кризалис, с опустошенным видом сидящую рядом со мной.

— Зачем я только решила показать тебе всю эту сеть пещер...

Казалось, она потеряла уже всю надежду. Хотя, понимая наше положение, ее нельзя было в этом винить.

— Твоя спина сильно повреждена, поверь, хорошо, что ты не видишь себя сзади.

Вдалеке раздался грохот, однако рева уже не было слышно — дух вулкана явно не собирался недооценивать жертв, хотя и не знал, что уже победил. Видимо, ранение как-то сбило его "навигацию" в обсидиановых пещерах, потому что звук его шагов то приближался, то отдалялся.

— Ты можешь бежать? Поинтересовался я, не делая попыток сдвинуться с места — даже если я обращусь в лича, то кости это никак не скрепит, ведь для этого опять же нужны чары.

— Наверно, а что?

— Беги к выходу. Я обращусь и смогу отвлекать внимание криками без опасности умереть от болевого шока или переохлаждения.

— С ума сошел? Кризалис практически по-змеиному прошипела мне на ухо, видимо едва сдерживаясь от того, чтобы не ткнуть в рану копытом. — Я тебя здесь не оставлю! Я... Я могу исцелить тебя без магии. Это... Это могут лишь королевы, но, но тебе это вряд ли понравится. Подобное считается... слишком личным. Нечто подобное умеют все чейнджлинги, но не так сильно.

Могу поклясться, что я увидел румянец на щеках чейнджлинга.

— Кризалис...

— М?

Едва сдерживая желание рассмеяться, что привело бы к новой вспышке боли, продолжаю.

— Я сейчас лежу в обсидиановых пещерах с раздробленной спиной, где-то неподалеку бродит дух вулкана, ослабленный и злобный из-за многолетнего заточения. И ты думаешь, что меня сейчас волнует то, как это будет выглядеть?

Помолчав какое-то время, она вздыхает, признавая мою правоту.

— Хорошо.

Тишина затопляет пещеру, даже дух вулкана бродит где-то в отдалении, неслышимый нам обоим. Наконец, Кризалис сдвигается с места и склоняет надо мной, осторожно расстегивая фибулу плаща и стягивая плащ. Затем приподнимает меня, чтобы стянуть куртку, чем вызывает еще один острый приступ боли и кладет на живот.

Лежа в таком неудобном положении, пытаюсь прийти в себя, когда внезапно чувствую дыхание Кризалис на моей спине. Стараюсь расслабиться и закрываю глаза, но тут же открываю их от удивления, когда чувствую прикосновение чего-то, что до ужаса напоминает... язык? Не имея возможности оглянуться, я концентрируюсь на ощущениях и понимаю, что мое предположение верно — чейнджлинг начинает нежно проводить языком по спине. Ее теплое дыхание вызывает мурашки, пока Кризалис сосредоточенно "омывает" рану. Это весьма приятно и заставляет отвлечься от общей ситуации, но внезапно новое ощущение пронзает мозг. Что-то прохладно касается моей кожи и остается на ней, принося отдых измученному телу. Кризалис издает горлом странный звук, словно ей нехорошо, однако стоит мне шевельнуться, как ее копыто властно прижимает меня к земле. "Хорошо, что не в рану ткнула". Мелькает мысль, пока я привыкаю в новым ощущениям. Нельзя сказать, что они неприятные, более того, если учесть, что ноющая боль начинает постепенно уходить, то это можно назвать приятным. Наконец, все спина, даже неповрежденные участки, уже покрыты странным материалом, держащимся, словно некий гель. К моему удивлению Кризалис довольно резко переворачивает меня на спину, однако это не вызывает никаких ощущений, более того, поврежденная часть просто онемела.

В неярком свете факела я могу разглядеть кобылку и едва не отползаю назад от неожиданности: она тяжело дышит, словно что-то застряло у нее в горло, рот открыт, а с языка на пол капает странная зеленая слизь. Зрачки королевы расширены, чейнджлинг смотрит куда-то вперед, но стоило мне шевельнуться, она переключает внимание на меня и встает прямо надо мной. Теперь слизь капает мне на кожу, вызывая те же ощущения, что я испытывал, пока Кризалис вылизывала мою спину.

— К-кризалис? От неожиданности я даже заикаюсь, но она не обращает на мои слова никакого внимания, начав зализывать грудь и одновременно покрывая кожу странным материалом, поверхность которого начинает застывать при контакте с воздухом.

— Кризалис! Тихо шиплю я, схватив кобылу за голову и проклиная охватившую тело слабость. — Очнись, хватит!

Словно что-то щелкает в ее мозгу, возвращая осмысленное выражение лица и она падает на меня, пытаясь отползти назад.

— Прости... Гх... Я не могу ос-остановиться... Когда королева, гх, начинает заключать в исцеляющую капсулу... Это, это трудно остановить...

Откашливая слизь, Кризалис начинает сотрясаться от странных спазмов и слез, словно попытка противиться природному механизму вызывает у нее боль.

— П-прости... Я сейчас... остановлю...

Очередной приступ вынуждает ее обнять меня ногами. Чувствуя подступающую сонливость, протягиваю руку и осторожно провожу по щеке рыдающей королевы.

— Не парься ты так. Короткий смешок заставляет меня скривиться от неприятных ощущений, который, как оказалось, не до конца блокируются "гелем". — Заверши начатое, я же вижу, как тебе плохо.

В подтверждение своих слов прикрываю глаза и откидываюсь на спину, благо застывшая слизь позволяет это сделать. Небольшой камень у стены выполняет роль явно жестковатой подушки, однако по крайней мере позволяет видеть все происходящее в зыбком свете факела.

— Спас-с-сибо... Слабый шепот кобылки вызывает еще одну улыбку, когда она вновь становиться надо мной. Однако теперь я мог наблюдать, как чейнджлинг исторгает странное лекарство, покрывающее кожу и вскоре застывающее, словно странное желе.

— Не смотри! Успевает произнести королева, однако в ответ лишь молча качаю головой. После того, как верхняя часть тела была "упакована", кобылка бросает извиняющий взгляд в мою сторону и стягивает с меня обувь вместе со штанами. После небольших колебаний, белье отправляется в общую кучу одежды, а Кризалис приступает к делу.

Через какой-то время я понимаю, что уже весь укутан в тонкий слой геля, когда мордочка искаженной пони оказывается рядом с моим лицом, а ее копыто выбивает камень из-под головы.

— За-закрой глаза, потом откроешь.

Ее язык нежно касается лица и прохладная слизь покрывает кожу, просачиваясь в нос, однако не вызывая никакого отторжения со стороны организма. Более того, стоит мне попытаться вдохнуть, как я понимаю, что это "целебное средство" снабжает легкие кислородом. "Очешуеть..." Наконец, все мое тело скрыто под зеленоватой "броней". Впрочем, это не останавливает королеву, она продолжает источать слизь на то место, где под гелем находится мое лицо. Увы, это последнее, что я помню — на меня напала жуткая сонливость и последнее, что я успеваю сделать — зевнуть, уже не заботясь о странных ощущениях.

Факел давно потух, когда королева чейндлингов наконец перевела дух и бессильно опустилась на землю около большой капсулы. В отличии от обычных искаженных пони, что могли помещать своих жертв в подобные удерживающие коконы, Древние получили странную способность вырабатывать целебную слизь, в которую помещалось поврежденное существо для его исцеления. Будучи так называемой внутренней магией, этот секрет работал даже в обсидиановой пещере, однако сильно истощал королеву, связывая ее с пациентом.

С голодным видом посмотрев на сумку с провизией, кобылка вытянула один единственный бутерброд и начала медленно поедать его, боясь потерять даже крошку — после того, как Дэс проснется, он будет голоден, и Кризалис просто не могла заставить его голодать. Уж ей известно, что такое голод. Настоящий голод, что снедает чейнджлингов с начала времен. Однако сейчас...

Королева прижалась боком к теплому кокону, в котором плавало обнаженное тело человека.

Она не голодала, когда находилась рядом с этим странным существом, словно находилась рядом с небольшим солнцем, что вечно грело всех, кто открывался ему. Приложив ухо к застывшему снаружи гелю, она улыбнулась, услышав биение сердца. Глаза уставшей кобылки закрывались сами собой, однако она упорно продолжала бороться с подступающим безволием.

— Пару... Пару минуток... Пробормотала Кризалис, неосознанно потеревшись о кокон и понимая, что парой минут она не расплатится с уставшим организмом.

Увы, подобная процедура требует очень многого и вскоре она уснула, устало расправив крылья...

Особенно громкий удар сердца пробился сквозь кокон в сознание королевы, вынуждая ее покинуть мир грез и с удивлением осмотреться — дух вулкана все еще не нашел их, иначе бы они уже не проснулась. Повторный удар со стороны плавающего в "капсуле" чародея заставил кобылку встрепенуться и прижаться к застывшей слизи.

"Он скоро вылупится..." Она улыбнулась, поймав себя на мысли, что думает о нем, как о чейнджлинге. "То есть, конечно, вылезет из кокона."

На раздавшийся на краю сознания рокот Кризалис просто не обратила внимания, с нетерпением глядя на скорлупу, что вот-вот должна была треснуть, выпуская наружу исцеленного лича... и потому пропустила сильный удар, опрокинувший чейнджлинга на землю.

Сплюнув кровью, она обернулась назад, слепо шаря копытцами по полу в поисках факела. Схватив ее за туловище, дух громко взревел, швырнув кобылу в стену, словно маленького котенка. После такого полета она потрясла головой, пытаясь прийти в себя, и с ужасом увидела, как древнее существо направляется в сторону кокона.

Дух торжествовал: спустя столько лет заточения Призывающий вырвал его из объятий сна, и пусть он не захотел вести пробужденного на победоносный марш по земле смертных, сущность вулкана могла убить и сожрать предателя! Он здесь, рядом, спит в этой странной штуке, однако теперь его видно. После ранения тем жутким оружием элементаль долго медлил, пытаясь зарастить след и вернуть себе часть утраченного зрения, однако удача улыбнулась ему даже скорее, чем древняя сущность могла предположить!

Когда перед ним вновь появилась фигура чейнджлинга, это стало последней каплей терпения — как смеет этот Древний преграждать путь ему? Ему, самому духу огня, на усмирение которого другой Древний потратил колоссальный объем энергии! И теперь одна из жертв хочет помешать ему насладиться вкусом магии Призывающего, что наверняка вновь разожжет пламя, выдернув его из этой отвратительной каменной оболочки! Раздраженно швырнув королеву к выходу, он навис над лежащей кобылой, соединяя камни в подобие молота, но сильная боль в спине буквально отшвырнула его в сторону, словно обсидиановое тело ничего не весило.

— Как ты посмел? Казалось, рычащий голос подобно сверлу вонзался в разум существа, вынуждая слышать его слова.

— КАК ТЫ ПОСМЕЛ ТРОНУТЬ МОЮ КОРОЛЕВУ, УБЛЮДОК?! Королевский Глас ужасающей волной хлестнул по сознанию Кризалис и духа, вынуждая первую съежиться от неприятных ощущений, а второго торопливо собрать тело в более боевую форму.

Стоящий на полу пещеры человек держал в руках Воздаяние, что ярко полыхало, освещая все вокруг и показывая желание Гварда убивать. Казалось, мертвенный серый цвет лезвия бил сильнее, чем само солнце, однако так оно горело лишь несколько секунд, возвращаясь к стабильному свечению, более яркому, чем оно было в начале их пути в этих тоннелях.

Раздраженно дернув плечом, Дэс обманчиво-мягко шагнул вперед.

— Тебя не запомнят...

Когда сон отпускает тебя, ты никогда не готов к действиям. Ты медлителен, плохо соображаешь, твоя реакция замедлена.

Но сон в целительном коконе королевы — совсем другое дело. Чувство, будто мышцы не просто переродились заново, а были воссозданы в пике своей активности, просто вынуждая тебя действовать. Голод. Терзающий тело голод приказывает идти и добывать еду, а организм готов к этому на все сто процентов. Створки кокона раскрываются под давлением изнутри, выпуская здоровое существо.

Склонившийся над Кризалис дух собирает конечность в какое-то оружие, трактовать эту ситуацию как то иначе просто не получится. Коса словно сама бросается в руку, однако мне точно понятно, что это я подхватываю ее на лету и всаживаю рог в средоточие боковым ударом, стремясь не убить, а побыстрее откинуть тварь в сторону.

— Как ты посмел? Желание растереть в порошок эту... эту... жертву становится просто невыносимым, кажется, словно вид умирающего элементаля принесет необъяснимое блаженство. Я хочу убить духа, не разорвать его связь с миром, вышвыривая в его план существования, а именно посмотреть, как умрет бессмертное создание.

И я — не я, если позволю ему уйти после того, что он сделал!

— КАК ТЫ ПОСМЕЛ ТРОНУТЬ МОЮ КОРОЛЕВУ, УБЛЮДОК?! Голос вновь набирает ту громкость, что обычно сигнализировала о моем надвигающемся слете с катушек, полыхнувшее лезвие освещает пещеру, заставляя меня увидеть, как Кризалис съеживается от Гласа. Почти мгновенно спокойствие обрушивается на сознание, словно мозг окунают в жидкий азот, придавая мыслям холод, столь важный при бое с опасными противниками.

— Тебя не запомнят... Произношу я, мягко шагнув вперед.

Какой стиль? Луна? Полнолуние? Новолуние? Это бессмысленно, ему больше тысячи лет, а значит он знал о подобных школах боя. Вот почему он смог перехватить меня в середине прыжка, а значит...

— А значит... Мягко описав круг, коса хищно поет, разрезая воздух. — Надо не оставить от тебя ни камня на камне.

Осторожный шаг вперед и резкий рывок в сторону, пол пещеры недовольно хрустит, когда кулак духа врезается в то место, где я стоял мгновения назад. Крупный камень сбоку от элементаля лишь жалобно хрустнул, поддаваясь лезвию косы. Несколько мелких осколков отбиваются небрежным взмахом оружия. Выпад, контратака, очередной щит разбивается вдребезги, хотя, казалось бы, как это можно сделать узким лезвием?

Я уже бился так, это знание заполняет голову, вытесняя ненужное. Там, в Вечнодиком Лесу, лич умудрялся биться на равных с пусть и ослабленным, но Древним. И платой за это были поврежденные мышцы, когда тело переключалось между тремя стилями косы, однако сейчас оно было полно сил благодаря Кризалис.

А значит победа была близка, заставляя меня маниакально рассмеяться и усилить напор.

Вновь и вновь удары сыпались, как капли дождя, рассекая невидимые путы, держащие обломки обсидиана в странном поле элементаля, вынуждая ослабленного многолетним заточением духа пятиться назад. Пылающие маниакальной жаждой убийства глаза смертного вынуждали некогда мощное существо стремительно возводить одну стену за другой, любые попытки контратаковать оканчивались лишь легкими царапинами, которые, казалось, лишь раззадоривали противника.

Так не могло продолжаться вечно. Так не должно было вообще идти! Его возраст был равен нескольким тысячам лет, его питало само пламя этого мира, и теперь какой-то смертный сможет победить сущность вулкана, ослабленную жуткой для любого элементаля тюрьмой? Не бывать этому!

Громкий рев сотрясает пещеру и рой камней обрушивается на юркого смертного и... ничего! Каким-то невозможным для такого существа образом он соткал мерцающий щит из лезвия косы, сведя всю атаку в никуда.

Шаг за шагом он приближался, нарушая законы боя, что некогда использовали пони. Казалось, его тело переходило из одного состояния в другого, пока зловещий артефакт разрушал обсидиан, словно нож, проходящий сквозь масло.

Пробуждение явно пошло не по плану...

Взмах, парирование, скольжение вбок.

Мыслей нет, лишь отблески и желание убить эту тварь, что посмела...

Обрываю себя, с силой отбивая удар. Мышцы стонут от напряжения, скоро эффект странного "купания" в коконе Кризалис сойдет на нет, я чувствую это. И еще я понимаю, что без чуда в этих пещерах мне не справиться с ним — при всей сноровке и помощи артефакта какой-то удар будет парирован неверно.

Еще один камень распадается на две половинки, а неожиданно мощный удар выбивает косу из рук, и вот тварь уже заносит конечность... и от неожиданности отшатывается, едва между нами с духом практически мгновенно вырастает Кризалис. Удар, который был нацелен на меня, лишь отбрасывает многострадальную королеву и впечатывает ее тело в стену.

Это шанс, и упускать я его не намерен — коса подхватывается с пола и я распластываюсь в прыжке почти параллельно полу. С глухим звуком Воздаяние пробивает обломок обсидиана и вонзается в сосредоточие духа вулкана. С безжизненным скрежетом все камни вдруг падают на землю, едва не придавив победителя. На душе становится пусто и особенно гадко, когда я вспоминаю, что это именно мое проклятье пробудило существо ото сна.

Все тело болит, и это если учесть, что совсем недавно я чувствовал себя так, словно родился заново, но сейчас не до этого — отбросив косу в сторону, иду к лежащей королеве, ощущая, как меня качает от усталости, а мышцы болят от перенапряжения. Ноги подгибаются сами по себе, вынуждая упасть на колени рядом с Кризалис.

— Эй.. Очнись, Кризи. Легонько тормошу кобылку, успевая заметить в гаснущем свете Воздаяния, что она открыла глаза.

— Ещ-еще раз так назовешь, и я тебя рогом ткну.

С облегчением выдохнув, поднимаю легкого чейнджлинга и, забрав по пути косу, направляюсь к вещам и одежде, когда громкое урчание и слабость вынуждают остановиться.

— Еда в седельных сумках, поищи где-то там. Кризалис слабо вздыхает и прижимается ко мне перед тем, как я опускаю ее на землю.

Глава 6.4 ... плоды своих трудов...

... что бывают слаще нектара.

Двое пошатывающихся существ направлялись к такому близкому выходу, частично опираясь друг на друга. Со стороны можно было сказать, что это возвращаются из пивной слегка перебравшие товарищи, если бы человек и чейнджлинг не шли в кромешной тьме, ориентируясь лишь на чутье Кризалис. К этому моменту Дэс успел одеться и теперь нес на себе не только косу, но и пустые седельные сумки.

— Не вздумай говорить моим подданным, что я тебя так лечила, понятно!?

— Что, кому-то будет завидно? Мне явно не везет на ухаживания, никаких подарков и свиданий, все сразу бросаются меня облизывать...

— Дэс!

Возмущенный толчок со стороны чейнджлинга заставил меня охнуть и пошатнуться, однако не сбил ехидного настроения.

— Опять что-то не так, Кризи?

Тихое шипение и бурчание со стороны королевы лишь заставляют меня улыбнуться и порадоваться, что темнота тоннелей не позволяет ей увидеть выражение моего лица.

— Я тебе не Кризи! Я — королева Кризалис, повелительница...

— Сырок.

Не поленившись зажечь Воздаяние, успеваю заметить в неярком мерцании косы, как кобылка по-совиному недоуменно хлопает глазами, после чего смотрит на свои ноги и медленно переводит не предвещающий ничего хорошего взгляд на меня. "Выход вроде как уже рядом..."

Я не знаю, чего ожидали обеспокоенные стражники, стоявшие у входа в обсидиановые пещеры, однако явно не посла доброй воли, пулей вылетевшего из тьмы подземелий и громко вопящего нечто вроде "да здравствует королева-Сырок, жизнь за Сырка!", преследуемого королевой Кризалис. Меня спасло лишь то, что ударившее по глазам солнце остановило пыл кобылки и заставило ее вспомнить о наличии ее подданных.

"Стоп, солнце?" Оглянувшись в сторону дневного светила, с удивлением смотрю на небо. "Сколько же времени мы провели в этих пещерах?"

Кажется, эта же мысль посетила и Кризалис, так как она повернулась в сторону вытянувшихся по стойке смирно чейнджлингов.

— Как долго мы отсутствовали?

— Всю ночь, моя королева. Сейчас около семи утра.

Кивнув, кобыла болезненно морщится и поворачивается в сторону пещер, откуда доносится странный гул. Не веря своим ушам, я подхожу ко входу, однако просвистевший у самого уха булыжник вынуждает проковылять обратно к карете.

Со странным хрипом, похожим на звук трущихся друг о друга камней, дух вулкана появляется из пещер. На мгновение задержавшихся на входе, он переступает незримую для нас черту и его средоточие вдруг разлетается на мелкие осколки, оставляя на месте себя странное существо в виде большого языка пламени. Однако, даже стоя недалеко от нас, сущность не источала тепла, что наверняка было причиной его общей слабости.

Времени объяснять стражам что это просто нет, потому просто касаюсь спины Кризалис и показываю на пространство над духом. Она лишь кивает, ее рог на мгновение вспыхивает и мерзкое ощущение телепортации подхватывает меня и швыряет в пространство над "головой" духа. Увы, коса безмолвна — солнце уже освещает этот мир, а потому темная сфера в правой руке, что я начал копить, едва эта тварь вышла на поверхность, взрывается направленным вниз лучом, стоило мне удачно извернуться в воздухе.

И этого хватает для истощенного повелителя вулкана — к моему удивлению, он исчезает молчаливо, словно сил на какой-либо звук у него просто не осталось. Чувства не-мертвого прорываются даже сквозь чары, заставляя поверить — дух пал, он не был изгнан куда-то в свой мир.

Поднимаясь на ноги, с удивлением смотрю на алый рубин, на который я приземлился после телепортации. Его поверхность тепла, а стоит всмотреться в грани, как можно увидеть отголоски пламени, что полыхают в его глубине. Услышав осторожны шаги чейнджлингов, поспешно прячу сердце духа за пазуху, что не укрывается от глаз Кризалис, однако она лишь молчаливо кивает, позволяя стражникам довести меня до кареты.

Путь до столицы был не такой уж и долгий, а потому, стоило чейнджлингам приземлиться у дворца, как королева назначила нечто вроде очередного "выступления" перед своими чейнджлингами на следующий день. К счастью, сегодняшний день я мог бы посвятить себе.

Мог бы, однако по указаниям королевы нас обоих транспортировали в медицинское крыло дворца, где несколько кобыл в светлых плащах тотчас начали измываться надо мной, обмазывая раны и ссадины. К моему злорадству, Кризалис тоже подверглась подобным пыткам, несмотря на вялое сопротивление после перевязанного крыла.

— Крыло — единственная проблема, которая нуждалась в решении! Тщетно увещевала она лекарей, которые, казалось, вообще не обращали никакого внимания на статус монарха и его попытки избежать мумифицирования.

— Королева Кризалис! Я не знаю, где вы были и с кем встретились, но у вас серьезные ушибы и пара открытых ран! Рассерженно отчитывала свою повелительницу высокая кобыла со странным венцом на голове, который явно указывал на некий ранг в целительской иерархии. — И, в отличии от вас, человек терпит все молча, хотя по нему видно, что это не доставляет ему большого удовольствия!

— И правда, Сы... королева. Поспешно поправился я, стоило Кризалис одарить меня убийственным взглядом. — После того подвига, что Вы совершили, Вам стоит поправить свое состояние.

Глаза остальных чейнджлингов полыхнули нескрываемым любопытством, стоило им услышать о том, что совершила их любимая правительница, однако работа была для них прежде всего.

— Вскоре все и так узнают о том, что заточенный в Обсидиановой гробнице дух вулкана вырвался на волю и был навеки упокоен с нашей помощью.

"И проснулся он благодаря мне." Мрачно закончил я мысль про себя, однако вслух ничего не сказал — какой смысл ухудшать и так не простое отношение с чейнджлингами? А если они узнают, что там, в пещерах, Кризалис пришлось укутать меня в кокон, а перед этим практически облизать... Думаю, те кто баламутил народ, получат дополнительные баллы внимания, и нет смысла объяснять фанатичным в этом вопросе чейнджлингам, что это был вопрос выживания.

Наконец, вырвавшись из "любящих" объятий целителей, мы оба пулей вылетели из медицинского крыла несмотря на общее истощение и повреждения.

— Кризи — уж прости, но после пещер тет-а-тет называть тебя полным именем мне не позволит совесть, память и логика. Так вот. Если мы сейчас не найдем столовую или кухню, то у меня два варианта развития событий — или я грохаюсь в обморок, или же сожру ближайшего твоего подданного, и плевать мне на ваш псевдоинсектоидную внешность!

— Эх, ну хоть Сырком не называешь... Тяжело вздохнула Кризалис, махнув ножкой вправо. — И только попробуй назвать меня так еще раз на глазах у подданных! Там, у пещеры, они, я думаю, были ошарашены встречей с тобой, но только потому!

— Ладно, ладно... Сырок. С ухмылкой я безуспешно взлохматил гриву кобылки и последовал за ней, чувствуя, как постэффект событий отступает на задний план, позволяя ощутить чувство жуткого голода. Кризалис лишь покачала головой и пошла вперед, не успев скрыть от меня улыбку, с которой она посмотрела на свои "дырявые" ноги.

— Внимайте мне, подданные!

Поморщившись от такого "старо-Лунного" обращения, прикрываю глаза, наслаждаясь общей прохладой этого города. Собрав таки на следующий день всех жителей Кризалис объявила внеочередной выходной по всей стране, хотя, как она же сама и призналась перед выступлением, график работы каждой профессии и городов был более свободным, чем это могло показаться на первый взгляд.

И теперь я был вынужден стоять рядом с Кризалис на балконе замка Дифферкаста, не понимая, зачем нужен весь этот фарс, но, разумеется, оставив это на ее усмотрение. Политика — вот то, куда я полезу в последнюю очередь, если это не будет касаться моих возлюбленных.

— Я хотела бы рассказать вам одну историю.

На этой ноте даже я заинтересовался, однако сразу же вспомнил, что вряд ли кто-то знал о произошедшей много лет назад трагедии. Как оказалось, мыслил в верном направлении — королева рассказала о некогда гремевшей в городе битве и нападении лича, проклявшего попавшихся на его пути жеребят.

— Потому я обратилась за помощью к эквестрийскому послу доброй воли, Гварду принцессы Ночи, который согласился помочь нашим павшим. Будучи столь редким в наше время темным магом, Капитан Дэс освободил мертвых, в чем я убедилась лично.

Кажется, я начинал понимать, что собиралась сделать королева, когда увидел удивленные взгляды чейнджлингов, обращенные в мою сторону. Судя по всему, жители этого мира настолько уважали ушедших, что подобные действия весьма высоко ценились среди тех же искаженных пони. "Но если тогда так подумать, почему зебры не стали всеми уважаемым народом, с их то связью с духами?"

— Однако, при спасении наших мертвых, он стал жертвой чар лича, и, дабы исцелить посла, я отправила его в Обсидиановую гробницу, решив убить двух зайцев одним заклинанием. Увы, мы прибыли в неудачное время — дух вулкана, что спал в глубине пещер, скованный одним из Древних, пробудился. И там, в глубине тоннелей, где умирает сама магия, Капитан вновь бросил вызов врагам, спасая наше королевство от новых проблем. Это едва не стоило нам жизни, ведь без чар мало что можно противопоставить элементалю, что выглядел, как груда камней. Защищая меня, вашу королеву, он поступил так, как поступил любой бы из вас. И именно он, на глазах у меня и стражников, поразил ослабшего духа вулкана, когда он покинул свою тюрьму. В доказательство этого человек, с моего позволения, взял сердце вулкана. Покажи им, Дэс.

Встав со стула, подхожу к перилам балкона и достаю из-за пазухи крупный трофейный рубин, который начинает мягко сиять, стоило Кризалис пролевитировать факел поближе к нему. Удивленные возгласы прокатились по площади перед замком, стоило чейнджлингам увидеть доказательство нашей победы. Может, я и не прав, но подобный "подвиг" явно должен был улучшить отношение подданных королевы лично ко мне. Судя по ее словам, о самой Эквестрии и пони у чейнджлингов изначально было довольно хорошее мнение после того, как сестры разрешили торговцам Верлии вести свои дела в королевстве.

— А потому, я хочу лично поблагодарить Эквестрийского Королевского Ночного Гварда и спросить кое-что у него при всех жителях столицы.

Вся площадь, включая меня самого, невольно затаила дыхание, ожидание слов королевы.

— Капитан Дэс, с момента назначения на свою должность, вы проявляли интерес к сотрудничеству с нашим королевством после заключения пакта о ненападении и торговле. И потому, я хотела бы спросить, если нам будет грозить беда, могут ли чейнджлинги рассчитывать на помощь со стороны Эквестрийского Королевства или Ночной Стражи?

Вместо того, чтобы сразу дать ответ, поворачиваюсь в сторону стоящих на площади подданных королевы. "И что я могу ответить? Не желаю давать невыполнимых обещаний, особенно учитывая судьбу Сомбры..."

— Королева Кризалис... Я твердо пообещал себе, что не буду лезть в большую политику и обещать то, что в будущем не смогу выполнить. Надеюсь, что наши страны никогда не будут воевать, однако это не в моей власти — говорить что-то за принцесс, даже учитывая некоторые факты. Однако...

С этими словами я вновь повернулся к Кризалис и к удивлению чейнджлингов опустился перед ней на одно колено.

— ... однако если Вам будет угрожать опасность, лично я постараюсь сделать все, что в моих силах, дабы помочь. Но!

Кажется, уши насторожила даже стража у входа на балкон, когда я выпрямился и обратился к толпе.

— Но я прекрасно знаю, каково отношение простых чейнджлингов лично ко мне, а потому я обращаюсь к вам всем — вы относились с враждебностью и подозрением к тому, кто пришел с белым флагом, от лица тех, на кого вы напали, и теперь ваша королева просит меня помогать вам?! Но раз вы все такие уж подозрительные существа, готовые поверить во все, что вам скажут, и ВОТ ВАМ МОЕ СЛОВО!..

Королевский Глас прокатился по площади, вынуждая стоящих рядом с балконом искаженных пони зажимать уши и пятиться назад.

— Я не пошевелю и пальцем, пока вы не будете достойны моей помощи. Эти слова вам покажутся смешными, но подумайте дважды, прежде чем смеяться над некромантом.

Внезапно сгустившаяся тьма закрыла солнце, вызвав нервные возгласы в толпе, однако вскоре развеялась по мановению моей руки. Я правда понимал, что Кризалис старалась сделать все как можно лучше для меня, но теперь мне было точно понятно — неагрессивная политика пони просто не работает на них, и попытки милой королевы утрясти все просто не сработали. И самое простое доказательство — в течении всей церемонии кто-то усердно пытался вытянуть из меня любовную энергию! Однако теперь, после того, как я испытал на себе взгляд целой столицы, это не было такой уж проблемой для меня как мага и не-мертвого.

— Я не желаю вам зла, но не позволю вам причинить его мне.

Посмотрев в глаза Кризалис, незаметно пожимаю плечами, извиняясь за то, что план не сработал.

— Я в Вашем распоряжении, моя королева...

Меня ждал путь домой — пока что здесь точно нечего делать.

Глава 7. Полосатые проблемы

Глава 7.1 Домой

От одной точки к другой.

Осень в Вечнодиком Лесу по больше части была холодней, чем во всех других уголках королевства, не считая северных районов. Впрочем, одинокая обитательница странного дома в дереве уже давно привыкла к понижению температуры, а почти постоянно горящее под котлом пламя стабильно обогревало комнату, заставляя забыть о времени года.

Вот и сейчас весело булькающее варево заставило зеброчку отвлечься от посторонних мыслей и, бросив в котел очередной ингредиент, начать помешивать жидкость большим ковшом. Все её движения уже давно были отточены до автоматизма, позволяя ей временами окунаться в воспоминания или просто бездумно напевать стишки из своего детства — на это присутствие или отсутствие человека никак не влияло, так как она не пыталась ими говорить.

Зекора поглядывала на стены своего дома, в очередной раз изучая маски и некоторые трофеи, принесенные одним охотником из Леса: связку серого туманника, который не имел никакого практического применения, однако выглядел довольно красиво из-за способности тускло светиться в темноте, или же довольно интересный обломок белого камня, покрытого полосками на манер шкуры зебры. Дэс в шутку предположил, что это останки несчастного путешественника из ее народа, что наткнулся на кокатриса. Разумеется, это была неправда, что тогда и продемонстрировала колдунья, растерев по его поверхности небольшой количество мази от окаменения.

Стук в дверь заставил зебру досадливо фыркнуть и прекратить помешивать зелье.

— Кого же принесло в сей поздний час? — задумчиво пробормотала она, когда стук повторился.

За дверью оказалась невысокая светло-красная кобылка, кьютимарка которой была скрыта седельными сумками. При виде зебры она слегка попятилась от неожиданности.

— З-зекора? — смущенно пролепетала пони, невольно робея перед алхимиком, живущим в таком страшном Вечнодиком Лесу... "А мне казалось, что меня все хорошо знают в Понивилле. Иногда даже к Дэсу относятся с меньшей настороженностью, чем к простой зебре."

— Да? Что нужно вам, в столь поздний час? Неужто горе есть у вас?

Кажется, манера речи окончательно добила беднягу, потому как она залепетала что-то непонятное. Закатив глаза, Зекора подняла копыто и поманила собеседницу в дом. Гулко сглотнув, пони оглянулась на Вечнодикий Лес и юркнула внутрь.

Указав гостье на стул, зебра вновь начала помешивать отвар, давая кобыле время успокоиться. Правда, необычные маски на стенах и задумчивое бормотание работающего алхимика еще сильнее ударили по нервах посетительницы. Неизвестно, сколько она могла бы так просидеть, собираясь с духом, однако дверь хижины резко распахнулась и влетевший внутрь жеребенок едва не впечатался в котел. Успев упереться передними ногами в металлические бока, Зекора чудом спасла отвар от бесславной гибели.

— Ой... Прости, Зекора!

Эпплблум невинно улыбнулась, похлопав ресницами, но увы, на зебру это не подействовало. Понимая тщетность своей попытки, жеребенок стянула со спины небольшую сумку и с довольным видом водрузила ее на стол.

— Здесь все травы, что ты просила захватить, включая два квани... квила...

— Квалинидрованых камня магии. Спасибо, Эпплблум, — терпеливо произнесла зеброчка, высыпая содержимое сумки на ровную поверхность и сноровисто разбирая будущие ингредиенты. Когда на столе осталось лишь два фиолетовых камешка, алхимик осторожно взяла их ртом и опустила в зелье. Нарушая законы материи, оба камня остались лежать на поверхности, постепенно растворяясь и расплываясь по зелью, подобно масляной пленке. Успев заметить, что Эпплблум уже начала болтать с гостей, Зекора лишь описала глазами полукруг и вновь уставилась на отвар — нужно было угадать момент, когда продукт перейдет в следующую стадию. Чего-то не хватало, однако она не могла понять, чего именно. Впрочем, в это мгновение камни резко сверкнули и зебра быстро надавила на них копытами, утопив в жидкости. Большая часть работы была сделана, теперь можно было вернуться к гостье.

На её счастье, жеребенок уже успел вывести кобылу из ступора своей болтовней, потому спустя минут двадцать пони покинула хижину, неся в седельных сумках несколько зелий. Еще спустя полчаса Эпплблумтоже оставила Зекору, на прощанье едва не перевернув котел, куда полезла из чистого любопытства.

Оставшись, наконец, в одиночестве, зебра устало выдохнула — по большей части она предпочитала работать одна или в кругу табуна. Печально улыбнувшись, кобыла посмотрела в окно — теперь было понятно, чего ей не хватает. По некой согласованности именно Дэс следил за зельем, видя, когда оболочка камня истончалась в призрачном плане магии. Темные отвары куда лучше выходили у того, чья сущность была пронизана токами этой энергии.

Фыркнув, зеброчка подошла к кровати и устало опустилась на мягкий матрас — отъезд жеребца неудачно совпал с осенней охотой. Все-таки хорошо, когда рядом есть любимые, готовые в нужный момент подставить, гхм, плечо помощи.

Однако даже не сезонные неудобства стали причиной немного рассеянного поведения "Зери". Она поняла, что после нескольких лет добровольного отшельничества привязываться к кому-то стало тяжелей, а расставание заставляло ее изменяться. Вхождение в табун вообще поменяло ее, в какую-то иную сторону, не известно, хорошую или плохую, но Зекора могла сказать главное — она больше не была той, кем пришла в Понивилль.

Дыхнув на стекло, зебра провела по нему кончиком копытца, старательно вычерчивая кьютимарки своих любовниц. В центре треугольника знаков появился кружок, но он не превратился в символ Дэса. Напротив, фигура обзавелась карикатурными глазами и улыбкой. "Кажется, человек называл это "улыбчик". Или нет?"

"Почетная поняшка" посмотрела в потолок, вспоминая слово.

"А, точно, смайлик."

— Что же главное в нашей связи?

Зебра прикрыла глаза и таинственно улыбнулась самой себе.

— Главное — ждать.

"Что-то не так... Связи нет?"

— Спа-а-айк!

Молодая аликорночка раздраженно ткнулась мордочкой в листок, посадив жирную кляксу на другой лист. Подошедший дракончик недоуменно глянул на открывшуюся перед ним картину: заваленная бумагами Твайлайт в окружении фолиантов и сломанных перьев что-то недовольно бурчала себе под нос, пытаясь, видимо, пробить стол головой.

— Э-э-эм... Твайлайт?

Всклокоченная поняшка резко повернулась к своему помощнику, заставив того подпрыгнуть от неожиданности.

— Спайк, мне нужна твоя помощь. Я уже битый час пытаюсь решить магическое уравнение, которое мне прислали принцесса Селестия и принцесса Луна. Оно кажется простым, но решение словно ускользает от меня. Точно! Мне нужна энциклопедия древних загадок!

Пожав плечами, Спайк покинул комнату и направился в архив.

В последнее время дела в библиотеке шли по весьма нестандартному пути — после того как жеребец Твайлайт отправился к чейнджлингам, она по самые уши зарылась в книги. "И это я еще учитываю то, что она обычно только там и сидит... От человека как минимум один плюс — он, как и ее подруги, могли вытащить ее из-за старых томов".

Впрочем, как признался сам себе Спайк, присутствие человека вообще довольно положительно влияло на Твайлайт, однако, стоило ему уехать куда-то надолго, из бывшей ученицы принцессы Селестии, казалось, выпускали воздух. Лишь ее подруги могли отвлечь аликорночку от повторного зарывания в книги, хотя иногда это означало, что в Понивилле вновь что-то идет не так. "Взять хотя бы тот случай на ферме Эпплов, когда Флаттершай превратилась в вампира и Эпплджек пришлось пожертвовать огромным яблоком, чтобы спасти подругу."

— Спа-а-айк!

В очередной раз подпрыгнув на месте, дракончик побежал в сторону одной из полок, где лежал необходимый принцессе том, после чего опрометью бросился обратно.

— Спасибо... — рассеянно поблагодарила Твайлайт, открыв книгу и сосредоточенно листая страницы телекинезом, периодически морща лоб.

— Не то, не то... Опять не то...

Окинув взглядом заваленный бумагами стол, она открыла ближайший выдвижной ящик в надежде найти чистый листочек...и внезапно наткнулась на блокнотик из черной псевдокожи.

— М? Блокнот Дэса?

Раскрыв его на первой странице, Твайлайтс некоторым удивлением уставилась на схему заклинания, каким-то образом втиснутую в небольшое пространство. Судя по комментариям хозяина, эти чары предназначались для смены облика мага, однако что-то было не так, о чем свидетельствовала крупная надпись "не работает", написанная красными чернилами.

— Не понимаю, зачем это ему, если уже давно разработаны маскирующие заклинания, пусть и доступные лишь армии, но ведь он может спокойно получить к ним доступ.

Пожав плечами, Твайлайт продолжила листать блокнот, надеясь поймать то самое вдохновение, что помогает найти нужный ответ среди десятка других.

— Рецепты, заметки... Хм, его язык, опять непонятно... О!

С удивлением посмотрев на небольшой набросок летящего жеребенка-пегаса, аликорночка узнала в нем Скуталу, пусть этот рисунок и отличался от реальности. Опустив взгляд пониже, кобылка прищурила глаза, пытаясь разобрать мелкий почерк человека.

Для полета важно оттолкнуться,

И возьмешь любую высоту.

Для полета важно не споткнуться,

Облетишь проблемы за версту.

Для полета главное — свобода,

Взмоешь в небо ты на крыльях сна.

Для полета очень важна вера,

Что укроет в небе от врага...

Текст стиха остался незаконченным, однако внизу, у края листка, были выведены слова более четким почерком: "Мне же для полета надо не проснуться, чтобы не очнуться на земле. Той, кто полетит, от того, кто навсегда останется на земле".

Растерянно перевернув страницу, Твайлайт попыталась найти продолжение, но дальше шли пустые листы. В глубокой задумчивости пони вернулась к рисунку и провела копытцем по крыльям Скуталу, которые на скетче были намного больше, чем у жеребенка. Ей никогда не приходило в голову, что человек завидовал способности пегасов и аликорнов летать, но каждый раз, когда они с Луной взмывали в небо, Дэс и Зекора оставались на земле, глядя им вслед. И теперь, читая эти строки, Твайлайт вдруг поняла, что не раз замечала мага за изучением чар, создающих крылья, но он, наверно, никогда не признавался даже самому себе в этом желании.

"Я точно должна отправить его в Клаудсдейл на какой-нибудь праздник. Может, став чуточку ближе к небу, он сможет притупить свою жажду полета". Достав из-под груды бумаг свой ежедневник, она внесла туда свою идею и вернулась к исследованиям...

"Что-то не так... Связи нет?"

— И сим постановляю я о принятии сего эдикта для западной части Нашего королевства!..

Поймав себя на старом стиле, Луна на мгновение сбилась, после чего прокашлялась и продолжила в более стандартной для обычных пони манере.

— ... с нового года. Убедитесь в том, чтобы наши границы были усилены за счет ослабления севера.

Кивнув, секретарь поставила печать на документ и пролевитировала свиток принцессе, поставившей размашистую подпись.

— Думаю, пора сделать перерыв. Сообщила аликорночка, прикрыв глаза и точно определив время по ночному светилу, что сейчас находилось с другой стороны планеты. Едва кобылка вышла из кабинета, как дверь комнаты осторожно приоткрылась. Воровато оглядевшаяся по сторонам Селестия убедилась в том, что внутри нет никого, кроме ее сестры, после чего зашла уже полностью, левитируя за собой довольно большой торт, покрытый глазурью.

— Как это понимать, Тия?

Брови младшего диарха удивленно поползли вверх, когда принцесса Дня уселась на место секретаря и водрузила перед собой лакомство, после чего без всяких церемоний откусила от него здоровенный кусок. Махнув ногой, Селестия некоторое время пережёвывала лакомство, а уже потом наконец соизволила ответить.

— Зебры! Группа зебр пересекла границу несколько дней назад!

Ответом ей был лишь недоуменный взгляд, коим белую аликорночку одарила сестра.

— Ну... Наверное...И что с того? Последняя война с ними была, дай мне Ночь памяти, еще до моего восстания, в чем же дело?

— В том, что они имеют печать послов и направляются в Понивилль! — простонала Селестия, уже желая ткнуться головой в стол, однако опасения повредить или уронить торт заставили кобылку лишь оторвать телекинезом вершину кондитерского изделия и отправить её в рот.

— Угадай с трех раз, почему они направляются именно туда?

— Зекора?!

Кажется, недоумение и непонимание ситуации достигли высшей точки в разуме Луны, потому как она решительно вытянула сладость из-под мордочки сестры, чьи зубы лишь бессильно клацнули в опасной близости от аппетитного бока торта.

— Тебе что, опять хочется сесть на МОЮ диету?

В ответ на жалобный взгляд старшего диарха, она лишь решительно помотала головой и на всякий случай накрыла объект внимания защитным полем.

— Не отдам, пока не объяснишь, в чем дело, и почему им нужна именно моя любовница по табуну.

Издав последний вздох сожаления при виде пока недосягаемого тортика, Селестия подошла к столу Луны и наклонилась к ее уху.

Через пару минут по ближайшим коридорам прокатился Королевский Глас принцессы.

— БЫТЬ ТОГО НЕ МОЖЕТ!..

Вовремя заткнув ее мордочку кончиком копыта, белая кобыла кивнула и села на кресло перед столом сестры, которая молча пролевитировала к себе торт и сделала чуть менее внушительный укус.

— Когда приезжает Дэс?

— В тот же день, что и они прибывают в Понивилль, — услужливо подсказала Селестия, успев в последний момент вытащить торт из-под траектории падения головы младшей сестренки, когда та с бессильным стоном впечаталась в стол.

— Если они едут за Зекорой, нам нужно подумать о самых неприятных вариантах, — глухо произнесла Луна, не отрывая мордочку от деревянной поверхности. — мне даже не надо будет вступаться за мою любимую, стоит просто ткнуть в них копытом и сказать Дэсу, что "вот эти зебры хотят сделать что-то плохое нашей кобыле"... Во сколько обойдется ремонт Понивилля... и, возможно, прилегающих к нему окрестностей?

— Ну, ну...

Тия ободряюще погладила аликорочку по волшебной гриве.

— Может, у них просто какое-то дело, которое они хотели бы официально исполнить.

— Для этого не было необходимости снаряжать караван из пары десятков зебр, можно было просто отправить посла, сопроводить его до границы Эквестрии и...

Селестия лишь фыркнула и вновь "вгрызлась" в торт.

— Ты вэ внаешь вебр, — *Глоток* — если они хотят что-то сделать официально, то могут переплюнуть даже единорогов времен создания Эквестрии по церемониальности.

— Надеюсь, они изменились за те годы. Луна наконец подняла голову и уже нормально отрезала кусочек с помощью ножа. — Интересно, почему они вспомнили о ней только сейчас?

В ответ Селестия лишь пожала плечами, радуясь тому, что сестра не вспоминает о диете, которой грозилась последний месяц.

— Хорошо, я отправляюсь в Понивилль, на всякий случай.

Принцесса Ночи обеспокоенно посмотрела на календарь, который стоял на столе скорее по привычке, после чего уже аккуратно опустила голову на стол.

Что-то назревало.

"Что-то не так... Связи нет?"

Прикрыв глаза, я вслушивался в стрекотание крыльев чейнджлингов, что тянули карету по небу в сторону Эквестрии. Нельзя сказать, что мое отбытие было совсем уж холодным, однако было просто-напросто обидно — спасаешь их мертвых, а в подарок — шиш, все та же настороженность. Духа уснувшего вулкана я не считал за благое деяние, ведь проснулся он благодаря моему проклятью, а значит его смерть была моей же обязанностью, и потому сейчас моим единственным занятием был сон, которому я и предавался со всем усердием. Увы, даже желание читать не могло перебороть всесокрушающую лень, что терзала меня после посещения Верлии.

В окне кареты уже, наверное, можно было разглядеть Понивилль, когда негромкий хлопок заставляет открыть глаза и, перебарывая сонливость, посмотреть на источник звука.

— Дискорд! — одновременно выругался и поздоровался я, подскочив на месте. И впрямь, живое воплощение Хаоса спокойно сидело на противоположном ложе, потягивая воду из прозрачного стакана, которая уже в трубочке начинала краснеть. Я так предполагаю, она превращалась в вино, а потому нахмурился, посчитав подобную забаву неуместной. Уж кто-кто, а он должен был знать, что религиозные шутки — не та сфера, которой мне хотелось бы касаться.

— И тебе не разлагаться.

Флегматично ответило существо, соизволив оторваться от питья. Протянув лапу, которую я по инерции пожал, он с наслаждение потянулся, заставляя стакан исчезнуть.

— Хорошая работа, Дэс, как мы и договаривались, очередная "премия" тебе обеспечена.

— Премия? Работа?

Недоуменно почесав затылок, смотрю на лежащую сущность, что сейчас лениво поигрывала странным кинжалом в виде лепестка пламени.

— А ты каждый раз так удивляешься, что я не могу перестать наблюдать за твоей реакцией!

Дискорд весело хмыкает и тоже садится.

— Ну как, будешь в очередной раз отгадывать, что я имею ввиду, или перейдем к делу?

Все еще не понимая, о чем он, беспомощно смотрю по сторонам, но нет, я не сплю. В это время драконикус устало щелкает пальцами, посылая в меня какие-то чары...

После того, как Зекора спасла меня от яда мантикоры, Дух Хаоса появлялся еще раз, предлагая то, от чего я не мог отказаться — знания. Уже тогда мне пришлось понять, что без знаний и силы моя помощь Эквестрии, даже Понивиллю, будет минимальна. И, в отличии от Твайлайт, я заключил сделку. Именно Дискорд обучал меня азам магии, останавливая время, однако всегда отмерял предоставляемую информацию, чтобы мое "обучение" у Твайли не выглядело слишком уж стремительным, к тому же, он четко обозначил, каким типам чар будет меня обучать, после чего раз за разом стирал память, оставляя лишь вдолбленные навыки. И раз за разом снимал чары, когда появлялся рядом, заставляя меня осознавать, в какие долги я влез тем глупым "согласен".

Подумаешь, учился бы магии подольше, у бессмертного есть на это время, но он воспользовался тем, что я не знал о своей судьбе, и в моем лице получил должника, к которому мог предъявить счет.

— Ну что, будешь опять говорить глупости по поводу того, что "ты можешь сделать это сам, зачем тебе я?", или вспомнишь все до конца?

Слова божества Хаоса напоминают о том, что именно я должен делать. Как это ни странно, Дискорду было необходимо, чтобы я занимался тем, чем занимаюсь — уничтожал существ, пробудившихся от многовекового сна благодаря мне. И раз за разом я не понимал, в чем смысл этой странной комбинации, хотя он и нес обычную чушь о самосовершенствовании и подобном в стиле какого-нибудь хиппи.

— И сколько еще я должен убить? — мрачно произношу я, понимая, что моя поездка имела место быть лишь благодаря этому хитрому манипулятору. — может ты в этом совершенствовании еще и принцесс с зеброй в меня влюбил?! Чтобы я "самосовершенствовался" благодаря их осколкам душ?!

В ярости вскакиваю на ноги и бросаюсь на драконикуса. Разумеется, с нулевым эффектом — все тело мгновенно парализует и существо спокойно подхватывает меня телекинезом, после чего аккуратно ставит на пол.

— Вторая волна. Сейчас будет третья, — со скучающим видом произносит Дискорд, глядя на большие часы на цепочке, на циферблате которых вместо цифр были изображены планеты и созвездия.

Последние воспоминания наконец "нагоняют" меня, заставляя стремительно покраснеть со стыда — я опять попался в ловушку возвращающейся памяти, в очередной раз попытавшись напасть на драконикуса.

Некогда, и он точно не говорит когда, Селестия попросила Дискорда проследить за проклятьем, что вечной печатью лежало на мне. И раз за разом воплощение Хаоса тратило свое время на то, чтобы выслушивать мои обвинения и попытки напасть на него в бессильном гневе.

— И сколько раз ты будешь вот так смотреть, как я веду себя, словно неблагодарный осел?

Усталость вновь берет верх, когда чары паралича развеиваются, позволяя меня вновь сесть на свое место и посмотреть на разумный Хаос.

Дискорд просто делал то, о чем его попросила принцесса, пусть и в своей манере. Насильно впихивая знания о магии, он вроде как и выполнял задание, и при этом не заставлял меня чувствовать так, словно меня опекают, как дитя, преподнося силу на блюдечке с золотой каемочкой. Лишь перед поездкой в Верлию он рассказал о том, что мой "контракт" с ним — лишь для того, чтобы я со своей гордостью не испортил все дело.

— Может правда хватит стирать мою память? Ты не дал мне каких-то запредельных знаний, более того, учил лишь в узкоспециализированной области чар, мне кажется, это стирание магии — просто очередная твоя придурь, от которой у меня потом начинает болеть голова.

На мое заявление мой собеседник лишь расхохотался и зажег над головой нимб.

— Знаешь, я с трудом принял просьбу проследить за тобой, а ты хочешь лишить меня последней забавы в этом деле? Ну да ладно, я подумаю над этим предложением, хотя не забывай — я не даю тебе силу, я просто обучаю тебя чуточку быстрее. И сейчас настало время очередного урока.

Он вдруг оказывается перед моими глазами и резко хватает голову обеими лапами, а его глаза, казалось, заполняют весь мир. Нет, они и есть весь мир...

В этот миг карета озаряется светом, однако застывший мир никак не отозвался на небольшую шутку со временем — в вечной реке всегда были свои тихие омуты, почему бы не простить Хаосу еще один?

Полянка у Вечнодикого Леса, где должна была приземлиться карета, находилась в стороне от окраин города — не стоило добавлять новых слухов, однако почти все друзья Дэса каким-то образом прознали о месте и дате его прибытия и теперь все бывшие хранительницы элементов и еще несколько пони сидели на принесенных одеялах, негромко переговариваясь и глядя вверх в ожидании. Совсем в стороне сидела Ночная Стража, периодически пуская по кругу большую бутылку с безалкогольным сидром.

Больше всего нервничала, как это ни странно, принцесса Луна, которая стояла в сторонке от всех и нервно постукивала копытом по земле, безуспешно стараясь выглядеть беззаботной. Разумеется, все эти попытки были так же бесплодны, как яблоня в центре пустыни. Впрочем, на все попытки разузнать, в чем дело, она мягко, но непреклонно уходила от ответа, с каждый вопросом становясь все беспокойней. Рэйнбоу Дэш даже предложила сгонять на юг, чтобы удостовериться, что карета с Дэсом не попала в беду, однако была вовремя остановлена принцессой Ночи, убедившей ее, что беспокоится совсем не об этом. Наконец, раздался крик Пинки Пай, умудрившейся заметить чейнджлингов даже раньше аликорнов.

— Летя-я-ат! — радостно завопила кобылка, подкатывая к краю поляны неизвестно откуда взявшуюся пушку и торопливо заряжая ее конфетти. Кажется, никто даже не спрашивал, где она была все это время, большая часть пони взволнованно загудела, размахивая ногами на манер болельщиков.

Вскоре искаженные пони аккуратно опустились на землю, немного настороженно глядя на жителей Эквестрии, обступивших их со всех сторон, но на них почти никто не обращал внимание. Дверца кареты распахнулась и на всех присутствующих пахнуло тьмой, однако спустя мгновение наваждение пропало и человек вышел из кареты, разведя руки в стороны и радостно улыбаясь.

Зря я это так легкомысленно сделал. Последнее, что отличалось от мешанины грив и общего веса поняшек — улыбающаяся мордочка Пинки Пай, которая выпрыгнула на меня откуда-то снизу, словно чертик из табакерки, а после этого я оказался погребен под лавиной всеобщего приветствия. Кажется, даже после возвращения из Вечнодикого Леса меня так не встречали.

— Хорош... Задушите... — едва имея возможность вдохнуть прохрипел я, пока пытался разобрать, в чьей гриве моей лицо увязло на этот раз.

Внезапно дышать стало проще, когда Твайлайт подняла всю кучу моих знакомых в воздух и вытащила из-под нее меня. Правда, для того, чтобы самой обнять меня вместе с Зекорой и Луной.

— Благая Тьма, как же я по вам соскучился... Казалось, мой шепот услышала лишь синяя аликорночка, однако она вдруг резко втянула воздух носом, словно принюхиваясь к чему-то и в удивлении распахнула глаза еще шире.

— Дэс, ты?..

— Потом.

Подмигиваю аликорночке и в последний раз прижимаю кобылок к себе перед тем, как выпрямиться.

— Наконец, я дома!

Радостные крики поняшек вновь наполнили воздух, как и конфетти, которое, я так понимаю, было запущено из пати-пушки Пинки. Однако до того, как вся эта галдящая толпа утащила бы меня в библиотеку, ко мне успел пробиться Мистспиер. Топнув копытом, он гордо выпрямился.

— Именем Ночи!

— И принцессы Луны, — кивнул я головой, в то время как сама принцесса тихо фыркнула от комизма ситуации. Очень странно наверно слышать, когда твое имя используют в качестве официально приветствия в твоем присутствии.

— Докладываю, Капитан — за время вашего отсутствия активность волков спала до минимальной отметки, потому наши поставки душ леса оставляют желать лучшего. Впрочем, врачи Понивилля и Кантерлота просили передать свою благодарность за предоставление такого удобного способа исцеления...

— Приветствую, Капитан!

Вышедшая из-за спины брата Мистхил улыбнулась мне, не преминув поклониться принцессам и зеброчке.

— Должна сообщить, что, пока вас не было, из фондов образования и медицины... Ну, куда вы, по словам принцессы Луны, так удачно вложили весьма внушительную сумму, так вот, оттуда пришли извещения с весьма приятными бонусами, которые сейчас находятся на вашем счете в главном банке Кантерлота...

— Они тебя до упокоения заболтают, — внезапно прерывает ее Луна, аккуратно оттеснив кобылку в сторону и прижавшись ко мне боком. — Пошли в город, иначе я ничего не отвечаю за встречающих тебя пони, они могут начать праздновать прямо тут.

Мелькнула мысль, что Луна пытается меня таким образом побыстрее выпроводить с полянки, однако она тотчас пропала, едва нас обступили другие пони и наперебой начали уговаривать поспешить на вечеринку по поводу возвращения. Едва успев отдать приказ Страже о возвращении в Кантерлот и помощи в обустройстве чейнджлингов, я был вынужден отправиться с друзьями, особенно после того, как Эпплджек и Рэйнбоу Дэш начали подталкивать меня в спину.

Таким забавным Макаром толпа направлялась в сторону библиотеки, при этом все пони наперебой расспрашивали о поездке, а я находил время и дыхание отвечать. Однако ни с того ни с сего дорогу нам преградила группа зебр в серых накидках, вынудив Рэрити и Лотус остановиться практически перед самым носом у странных туристов. Впрочем, то, что это не гости города, стало ясно почти сразу, как они решительно двинулись в мою сторону.

И вновь я ошибся, ведь смотрели они не на меня, а на Зекору. Что-то в их взгляде заставило меня насторожиться и сжать древко Воздаяния, которое успел подхватить еще у кареты, после того, как был вытащен из-под кучи-малы.

В воцарившейся тишине вышедший вперед жеребец открыл рот, однако его тотчас перебила моя возлюбленная.

— Зекора. Меня зовут Зекора.

Немного сбившись с толку, он на секунду "завис", после чего начал говорить.

— Хорошо. Нам нужно, чтобы вы, Зекора, вернулись на родину во исполнение своего долга.

— Я отреклась от него уже давно и не собираюсь никуда с вами идти. Резко ответила обычно спокойная зеброчка и попятилась назад, словно собираясь спрятаться у меня за спиной. Подобный тон и слова иностранного гостя вынудили сделать шаг вперед и опереться на Воздаяние.

— Невежливо вот так сразу приказывать кому-то что-то делать.

— Дэс... Начала любимая, однако я предостерегающе поднял ладонь, продолжив говорить.

— Более того, вы, как я понимаю, забыли, что находитесь на территории чужого королевства и ваши действия больно уж смахивают на похищение.

Раздраженно фыркнув, жеребец посмотрел на меня так, словно какое-то мерзкое насекомое выползло на стол во время церемониального обеда, после чего попытался обойти меня, как столб. Вполне может быть, он просто не заметил двух принцесс, стоящих сейчас в толпе, однако его отношение ко мне начинало потихоньку истачивать чаше терпения, которая не то чтобы переполнялась, скорее грозилась треснуть у самого дна.

— Я так понимаю, это ваш телохранитель... Зекора. Не могли бы вы приказать этой мартышке отойти в сторону, пока мы ведем разго...

Думаю, лишь Луна успела заметить взмах, когда зебра упала на землю, оросив ее кровью из длинного вертикального пореза, идущего от макушки до губ, которые также оказались рассечены на две половинки рогом Воздаяния. Испуганно ахнувшие пони отшатнулись назад, однако, как мне показалось, никто из них не посчитал мои действия запретными. "Культ жеребцов, чтоб его..." Вспомнилось мне о традициях Эквестрии, однако сейчас я был занят тем, что наблюдал за скулящим от боли нахалом.

— Думаю, этот шрам навсегда. С некоторой внутренней радостью сообщаю я другим зебрам, которые потянулись было к своим бокам, где наверняка было оружие. — Если вы смогли уследить за ударом, можете обнажать оружие.

— Как смеешь ты нападать на посла одного из племен Зебринского Союза? Гневно фыркнул один из группы, однако сам благоразумно не коснулся накидки.

— По праву жеребца табуна, защищающего свою кобылу и свою честь.

Среди зебр пробежался недоверчивый шепоток, который вдруг прервался смехом того, кто получил по морде Воздаянием. Пошатываясь и кривясь от боли, он наконец встал на ноги и с некоторым усилием рассмеялся опять.

— Не думал, что вы падете так низко, Зекора, однако ваше присутствие достаточно важно, чтобы я не обращался с жалобой в Кантерлот из-за того, что ваш... жеберец поднял руку на посла.

— Ну, тогда своей властью Королевского Ночного Гварда я снимаю с вас титул посла, как с недостойного этого звания.

Нейтрально пожимаю я плечами, вновь опираясь на уже не агрессивное Воздаяние, когда Твайлайт и Луна встают по обе стороны от нас, при этом старшая аликорночка словно невзначай заслонила Зекору.

— Подтверждаю слова его именами диарха Эквестрии и второй принцессы Эквестрии. Спокойно закончила повелительница Ночи, глядя на попятившегося жеребца. — А теперь идите прочь, пока мы не выкинула вас из страны по праву оскорбленных...

Оставшуюся дорогу мы все молчали, недоуменно поглядывая на Зекору, однако та не проронила ни слова. Дверь библиотеки открылась и вышедший навстречу нам Спайк с некоторым удивлением осмотрел молчаливую толпу.

— Эм... Мы точно собирались закатить вечеринку? Или я что-то напутал и та еда на столе предназначалась для траура? Тогда, думаю, блестки и шарики не совсем соответствуют нужному антуражу.

Его слова были тем самым спусковым крючком, после которого все слегка истерично, но расхохотались, разряжая обстановку, после чего все довольно быстро зашли внутрь.

— Ты умеешь разряжать обстановку. Хмыкнул я, ткнув кулаком в подставленную для удара лапу дракончика и с наслаждением опускаясь на ближайший стул.

— Так чего вы все такие мрачные то были?

— Достаточно большое количество идиотов гуляет по улицам Эквестрийских городов, и не всегда это пони. Луна громко фыркнула, пролевитировав к себе стакан с напитком и проделав ту же процедуру для меня. Пригубив яблочный сок я скривился — он показался мне каким-то... слишком насыщенным, словно хлебнул концентрат. Проходящая мимо нас Эпплджек заметила выражение моего лица и подошла поближе.

— В чем дело сахарок? Обычно тебе нравятся наши яблочки.

До того, как я открыл рот, любимая слегка ударила себя по лицу копытцем, после чего отобрала у меня стакан.

— Как часто ты ел ИХ блюда?

С удивлением приподняв бровь, пожимаю плечами.

— Наверно всегда, я не мог не поесть мя...

— Понятно. Прервала меня кобылка, выдав тяжелый вздох. — Как-то забыли мы об этом.

На наши с Эпплджек непонимающие взгляды, она лишь фыркнула и с наслаждением допила сок.

— У чейнджлингов совершенно другая кухня, в которую входят продукты, которые пони не едят, но главное — их специи. Они позволяют усилить рецепторы языка, заставляя лучше ощущать более слабые вкусы, именно потому пища чейнджлингов кажется постной для тех, кто ест ее без особых специй. Но Дэс питался их едой постоянно и теперь любая еда для него слишком...

— Эм, слишком сильна?

Подумав, кобылка улыбнулась земной пони и кивнула.

— Именно так, слишком сильна. Хорошо, что он не успел попробовать торт или конфету — думаю, ему стало бы плохо.

— Этот мир с его особенностями сведет меня в могилу быстрее, чем тот.

На подобное заявление обе кобылки лишь фыркнули и отошли в сторону, начав что-то обсуждать, однако что именно — я уже не мог расслышать. Хотя мне было не до этого, стоило местам рядом со мной освободиться, как остальные друзья начали совершать "дружбоналеты", которые заключались в том, что тот или иной пони подсаживался ко мне и выпытывал новости, пытаясь одновременно с этим закормить до смерти, однако я более-менее успешно отбивался от вкусняшек, ссылаясь на то, что наелся еще в пути и потому налегал лишь на воду. Которая, Тьма меня побери, тоже теперь имела отчетливый вкус.

— А где Зекора? Осторожно поинтересовался я, когда общий поток друзей иссяк и Лотус с Алоэ отошли к другому столу после моего обещания поработать в салоне какое-то время.

— Хм, болтала с Твайлайт о какой-то магии-шмагии, если правильно помню.

Рэйнбоу Дэш на мгновение оторвалась от своего излюбленного напитка и махнула в сторону окна. Серьезный разговор откладывался на неопределенный срок...

Едва за последним гостем закрылась дверь, мы вчетвером упали на диван.

— Гости это хорошо, но без них тише. Наконец выдал я, с наслаждением потянувшись и притянув к себе уютно сопящих кобылок. Чихнув из-за попавшей в нос гривы Твайлайт, Луна приподняла голову и посмотрела в мою сторону.

— Сколько тебе сейчас лет?

— Не в бровь, а в глаз, прямо как Дерпи. Я честно попытался свести все к шутке, однако аликорна не так просто сбить с толку.

— Я только сейчас поняла, что твой возраст иногда слишком быстро меняется, сперва списала это на твое бессмертие и то, что с моим возрастом год-другой можно "пропустить", пока определяешь прожитое время. А теперь выкладывай.

Она решительно ткнула копытцем в грудь, хотя для этого ей пришлось перелезть через возмущенно пискнувшую Твайлайт. В принципе, выбора у меня не было, ведь так?..

Когда свет перестал бить в глаза, я очнулся в странном месте, напоминающем огромную библиотеку, где шкафы не только стояли на полу, но и парили в воздухе. До них добираться видимо предполагалось по серым платформам, которые периодически меняли свое положение.

— Где это я?

— За пределами мира, в библиотеке Хаоса. Невозмутимо ответил Дискорд, появившись рядом со мной. — Я бы назвал это местом, где собрано все, что известно МНЕ. Поверь, большая часть этих знаний не просто опасна, а смертельна для того, кто попытается проникнуть в суть изложенных тут фактов.

На этих словах я поспешно отдергиваю руку от ближайшего тома, однако сущность лишь улыбается.

— Не беспокойся, я оградил эту часть от того, что не войдет в твое обучение. Как ты думаешь, почему Твайлайт Спаркл стала ученицей Селестии и аликорном?

Пожав плечами, уже более спокойно беру с полки книгу.

— Потому что она поняла свой талант на максимальном уровне?

— Абсолютно точно! И этому способствовало то, что она предавалась изучению и использованию своего назначения все время, что было ей доступно. Это не единственный вариант, чтобы стать аликорном, однако твоей пони повезло, что ее феноменальная память и пристрастие к обучению пришлись весьма кстати. Увы, ты не так быстро обучаешься магии, как ты мог себе вообразить, пока твоя память была стерта. То, на что принцесса тратила год, ты тратил три. Можно сказать, что твои способности к чародейству — результат еще более упорного труда. Хотя любовь к импровизации в создании заклинаний мне по нраву.

— И сколько времени я провел здесь?

Книга раскрывается на первой попавшейся странице, однако она пуста, лишь на мгновение странный символ появляется в центре пергамента и пропадает.

— Давай подумаем... Ты провел несколько лет, постигая теорию магии. Как это ни печально, большую часть этих знаний ты все еще не сможешь воплотить в жизнь. Боюсь, даже если я выполню твою желание о том, чтобы ты помнил обо всем этом, невостребованные знания все-таки будут храниться под надежным замком. А теперь приступим к обучению — у меня масса времени, а тебе не понадобится еда или вода...

— И сколько... Сколько ты провел там в последний раз?

— Два.

— Чего — два? Дня, месяца? Года? — с недоверием произнесла Твайлайт, ее глаза изумленно расширились, когда я кивнул в конце ее фразы.

— Два года мое тело было в каком-то зависшем состоянии, помните специи чейнджлингов? Они не выветрились из организма, хотя давно должны были.

— Уши бы за это Дискорду оторвать... — мрачно пробурчала Луна, тяжело вздохнув, однако какая-то мысль явно промелькнула в ее сознании, так как она хитро улыбнулась и начала насвистывать простенькую мелодию. На мой непонимающий взгляд кобылка лишь повернулась к Твайлайт и поинтересовалась, точно ли Спайк был отправлен на временный ночлег к Рэрити, на что та кивнула и начала насвистывать тот же мотив, что и старшая аликорночка.

— У нас для тебя сюрприз, жди здесь.

С этими словами все три возлюбленные довольно бодро соскочили с дивана и процокали на второй этаж, о чем-то тихо переговариваясь. Оставшись в одиночестве, с улыбкой пожимаю плечами и тянусь за водой, бутылка с которой стоит у кровати — не знаю, что они там задумали, но кажется мне, что попить в ближайшее время я точно не смогу, очень уж невинный взгляд был у этих проказниц.

— Интересно, а как специи повлияют на... хм...

С задумчивым видом посмотрев на тарелку с яблоками, уже было потянулся в их сторону, однако голос Луны заставил меня на мгновение замереть и прислушаться. Судя по всему, меня звали наверх, и когда я добрался до двери спальни, идея со специями не казалась такой уж глупой, а потому я просто зашел внутрь.

Несколько свечей были расставлены на всех более-менее отдаленных от кровати поверхностях, давая неяркий свет, в котором я смог разглядеть трех кобылок, лежащих на ложе в весьма интригующих и игривых позах. Но наибольший эффект был от того, что все милашки красовались в полосатых носочках, которые были подобраны под цвета их шерстки и гривы. А потому Твайлайт могла похвастаться носками с розовыми и фиолетовыми полосками, Луна щеголяла в черно-синих, а бело-серые носочки Зекоры весьма мило подчеркивали ее цветовую гамму. Судя по всему, эти "аксессуары" были выполнены из дорогого магического шелка, так как, казалось, их мягкость можно было оценить, просто посмотрев на материал.

— Черт побери, это должно стать традицией нашего табуна. Наконец выпалил я под аккомпанемент нежного смеха кобылок.
"И, Тьма меня забери, это так и будет!"

Глава 7.1 Домой (18+)

Поманив меня копытцем, Луна потянулась, словно предлагая полюбоваться новым стилем, который можно оценить лишь на пять с плюсом. Невольно улыбаюсь и сажусь на кровать, чувствуя, как дыхание слегка перехватывает.

— Гхм... А вам идет, — прочистив горло сообщаю я слегка осипшим голосом.

Словно намереваясь "добить" меня, Зекора осторожно хватает край копытца Твайлайт губами и медленно стягивает носочек с ноги, успевая потереться носом о нежную шерстку своей любовницы.

— Издевается... — успеваю произнести я обреченным голосом, когда синяя кобылка роняет меня на кровать телекинезом и ставит передние ноги на грудь с видом победительницы.

— Твайли, Зери, я думаю, это не честно, что, в отличии от нас, на Дэсе есть другая одежда, кроме носков.

Манящие улыбки кобылок становятся единственным ответом, когда аликорн и зебра начинает медленно стягивать с меня футболку и штаны, временами отвлекаясь на то, чтобы поддразнить друг друга быстрыми поцелуями или случайными прикосновениями. Однако, когда на мне остаются лишь пресловутые носки, осторожно освобождаюсь от их объятий и сам избавляюсь от этого элемента одежды.

— Моя очередь. Хищно усмехаюсь, подхватив Зекору на руки и положив "почетную поняшу" на спину. Она уже успела снять с себя свои кольца, а потому я медленно стягиваю с нее носочки, проводя по мягкой шерстке ног губами и вызывая невольные подергивания задних ног. Наконец, все четыре носка оказываются на кровати, а пальцы рук касаются ее шеи и боков, массируя кожу зеброчки. Тихий стон вырывается из ее груди, когда Твайлайт склоняется над любовницей и страстно целует зеброчку.

Вновь магическое поле заставляет меня оторваться от возлюбленных и повернуться в сторону еще одной принцессы, чье нетерпение заставляет ее нервно перебирать ногами, все еще одетыми в милые аксессуары, потому как назвать это обувью как-то не получается. Особенно когда она проводит по телу ногой, заставляя ощутить мягкость материала, однако быстро отводит копытце в сторону и с хитрым видом подходит к Твайлайт, все еще увлеченной затяжным поцелуем с Зери.

— Бесценное по своей редкости шоу для особых гостей Эквестрии! — мягко мурлычет кобылка, ткнувшись мордочкой под хвост молодой аликорночки и заставив ее застонать сквозь зубы и подогнуть ножки.

Лишь это заставило пони и зебру оторваться друг от друга, а Твайлайт повернуться в сторону старшей кобылы, которая как раз облизывалась с видом сладкоежки, дорвавшейся до десерта.

— Думаю, нам стоит чаще делать подобные выступления для своего жеребца, разве нет? — серьезным тоном поинтересовалась Луна, постепенно надвигаясь на молодую пони и вынуждая ту откинуться на спину, однако сама не остановилась, пока не встала ровно над лежащей сестрой по табуну. Улыбнувшись друг другу, аликорночки сперва аккуратно соприкоснулись губами, однако через пару секунд уже страстно целовались, при этом старшая кобылка практически лежала на Твайли, которая, в свою очередь, крепко обняла любимую всеми ногами.

"Интересно, они уже забыли про носки?"

Увы, мелькнувшая мысль почти тотчас исчезла, когда я почувствовал губы Зекоры на своем члене и даже вздрогнул от неожиданности, бросив взгляд вниз. Помахивая хвостом, зеброчка хитро улыбнулась и глазами показала, чтобы я смотрел на принцесс, после чего начала неспешно двигать головой вверх-вниз, опустив веки.

Попытавшись оттеснить приятные ощущения на задний план, наблюдая за тем, как две принцессы самозабвенно покрывают мордочки поцелуями, иногда переходя на шею. Бросив в мою стороны быстрый взгляд, Луна полностью опускается на лавандовую аликорночку так, чтобы их нижние губки упирались друг в друга, после чего немного поворачивается так, чтобы мне было прекрасно видно их сзади. Скрывающая магия давно спала, обнажая вид на их киски, губки которых слегка блестели от выделений в неярком свете свечей. В очередной раз поразившись тому, что кобылки выглядят сзади не так, как обычные пони Земли, не могу сдержать стон удовольствия, когда чувствую, как Зекора полностью нанизалась ртом на член, упирающейся ей в глотку.

— Любимая, снизь темп, иначе я не смогу досмотреть все представление до конца, — успеваю шепнуть я зеброчке, чья хитрая мордочка сейчас ну никак не напоминала таинственную ведьму из Вечнодикого Леса, но моей просьбы она послушалась, на пару мгновений выпустив ствол изо рта и отдышавшись.

В это время аликорны уже поменяли позу на нечто вроде "ножниц", которые в исполнении кобыл выглядели весьма эффектно, особенно когда их крылья распахнулись, показывая уровень возбуждения любовниц.

— Благая Ночь, Твайли...

Всегда приятно наблюдать, как обычно серьезная и немного "старомодная" принцесса превращалась в голодную до любви кобылку, подстегивая свою молодую сестру по табуну двигаться быстрее. Уже не обращая внимания на сохранность носочков, Твайлайт быстро снимает второй носок с копытца и начинает натирать свой клитор, прикусив губу, словно боясь, что ее стон или вскрик прорвется сквозь барьер тишины. Еще несколько движений, и она тонко кричит, прижимаясь влагалищем к губкам своей любимой и выгибает спину от удовольствия, но вот ее тело расслабленно замирает и пони тяжело дышит, высунув язык, словно пробежала несколько километров. Словно в подтверждение Луна подползает к кобылке и с довольной улыбкой целует ее в нос.

— М-м-м, хороший забег, Твайлайт Спаркл, мы довольны — Провозглашает она шутливым тоном, после чего разворачивается в нашу сторону. — однако же мы не насытились до конца.

— Только без Кантерлотского Гласа, — улыбаюсь я, когда она подходит поближе к нам и проводит копытцем по полосатому крупу Зери.

Оторвавшись от меня, зеброчка разворачивается к принцессе и получает свой поцелуй, откинув в сторону хвост и демонстрируя свою готовность к продолжению веселья. Встав на колени, пристраиваюсь к ней сзади и наконец вхожу в горячее влагалище возбужденной кобылки. Слегка пошатнувшись от неожиданности, она аккуратно опускает переднюю часть тела, прерывая поцелуй, и поднимает хвост, касаясь им моей груди. Моя Вуна лишь пару мгновений наблюдает за нами, после чего ложится на спину, раздвинув ноги в полосатых носочках. Думаю, мало кто мог бы отказаться от такого предложения, а потому через некоторое время комнату вновь наполнило тяжелое дыхание младшего диарха, сейчас нервно дергающего невесомой гривой, пока полосатая любовница ласкала ее изнутри своим языком.

Положив руки на бедра очаровательной ведьмочки, я начинаю двигаться, чувствуя, как она старательно сжимает влажные стенки влагалища, не желая отпускать меня, однако, пусть тело мое было "застывшим" последние два года в библиотеке Хаоса, ощущения от секса явно подзабылись, потому я старался двигаться не так быстро, как зеброчке хотелось бы. Она это выразила довольно просто — на какое-то мгновение остановившись, она более основательно уперлась ножками в кровать и начала активно подаваться всем телом назад, с силой насаживая себя на член и умудряясь стонать, не отрываясь от киски.

— Зекора, притормози, я ведь два года считай...

Не обращая внимания на мои слова, она, словно безумная, продолжала двигаться, при этом практически вгрызаясь во влагалище Луны, вынуждая ту срываться на сладострастный крик. На мгновение оторвавшись от любовницы, она с наслаждением запрокинула голову, закрыв глаза и прислушиваясь к ощущением.

— А-мне-пле-вать!

Последние слова она растянула на четыре слога и четыре быстрых и резких движения, которые она сделала мне навстречу, сжав меня внутри так сильно, как смогла. На последнем движении, я стиснул ее бедра и был практически вынужден кончить в нее, чувствуя, как в глазах на мгновение потемнело. Глядя на нас, синяя аликорночка опустила копытце вниз и быстро довела себя до вершины, сжав задние ноги во время оргазма и усилием воли сдержав всхлип.

Выйдя из любимой, человек устало опустился на мокрую от пота простынь, пытаясь перевести дыхание.

— Выглядело это очень... Мило.

Пришедшая в себя Твайлайт легла рядом с Луной, которая даже не могла перевернуться на живот и лишь слабо дергала крыльями, раскрытыми на кровати. Зекора выглядела не лучше, бессмысленно и довольно улыбаясь с закрытыми глазами и уже ни на что не обращая внимания. Лишь парень еще более-менее воспринимал реальность, а потому успел заметить, как рог волшебницы на мгновение засветился, убирая пот с простыней, после чего она легла уже рядом с ним и положила голову на грудь своего жеребца, вслушиваясь в биение его сердца.

— Мы скучали по тебе.

Его ловкие пальцы коснулись чувствительного места за ушком поняши, вызвав тихий смех и невольное поерзывание, когда он начал гладить ее там.

— Очень сильно?

— Очень, особенно Зекора, когда ты уехал перед началом охоты.

Пальцы человека дрогнули, когда он представил себе, что творилось в хижине.

— Зелья?

— Зачем кобыле в самом расцвете лет и сил прибегать к отварам, если она состоит в табуне двух молодых телом и духом пони? Перестань, — проинформировала она, когда человек пощекотал ее за ухом кончиком пальца.

— Должен заметить, что на публике ты ведешь себя все так же невинно, Твайли.

Покрасневшая поняшка лишь невинно посмотрела на своего любимого, состроив умилительную мордочку.

— Не верю. Особенно сейчас...

Последние слова парень прошептал ей на ухо, положив руку на спину и ведя ее до хвоста. Вскоре пальцы погрузились во что-то горячее и влажное.

— Теперь чувствую, как соскучилась.

Вместо ответа раздался лишь тихий вздох аликорна. Крылья пони начали дрожать, готовые вот-вот распахнуться от удовольствия.

Осторожные движения руки заставляют принцессу прикрыть глаза и отдаться на волю ощущениям. Кончик ее рога начинает светиться, предвещая довольно редкий оргазму у единорогов, и, как оказалось, аликорнов, что не укрылось от глаз Луны, успевшей прийти в себя и теперь наблюдающей за стонущей сестрой по табуну.

— М-м-м, да...

Невольно дернувшись, она едва не попадает рогом по человеку, однако он вовремя успевает поймать его свободной рукой. Приподнявшись так, чтобы Дэс мог ее видеть, Луна указывает ногой на свой рог, после чего высовывает язык и показывает на него. С улыбкой приподняв бровь, парень осторожно проводит языком по спиралькам на магическом инструменте и части тела аликорночки, и с удивлением приподнимает вторую бровь, когда кобылка практически вскрикивает от удовольствия, стараясь при этом не поранить жеребца случайным движением.

— Ну, раз так.

В последний раз проведя по рогу языком, он осторожно коснулся кончика губами и начал медленно двигать головой, ощущая желобки спирали. Глаза аликорночки тотчас распахнулись, когда она осознала, что происходит, и волна похоти прокатилась по ее телу, усиливая и так нарастающее возбуждение. Стоило парню вновь начать трахать ее пальцами, как молодая кобыла взвизгнула от удовольствия, граничащего с болью и сжала человека ногами, чувствуя надвигающийся оргазм, готовый смести все плотины разума.

Ее влагалище уже истекало соками, обильно орошающими простынь, когда он резко потянул ее за гриву и поспешно выпустил рог изо рта, в последний раз особенно тщательно проведя по нему языком и губами.

— Да, Селестия, ДА!!

Сорвавшийся с кончика рога фонтан сырой магической энергии приняв вид фиолетовых и бирюзовых искр, на пару секунд осветив все ложе, после потерявшая сознание Твайли сползла с тела Дэса, удачно упав на спину. Обеспокоенно дернувшийся человек прислушался к дыханию волшебницы и облегченно вздохнул — она спала, рефлекторно дергая полураскрытыми крыльями и задней ножкой.

— Оу. Это было очень... показательно, — практически промурлыкала Луна, подползая к парню с другой стороны. — Но если нашей маленькой пони хватило лишь этого, то не обольщайся на наш счет.

Словно подтверждая ее слова, проснувшаяся Зекора сладко потянулась и подошла к принцессе, после чего хитро посмотрела на Дэса перед тем, как провести мордочкой по носку, в который все еще была одета ножка принцессы, а потом выше, под рефлекторно дернувшийся в сторону хвост. Однако Луна тотчас подалась вперед, уходя от ловких губ любовницы, после чего взобралась на человека и слегка прижала его эрегированный член одной ногой, а другую с милой видом поднесла к губам.

— Думаю, ты нам с Зери кое-что задолжал за до-о-олгое для твоих кобылок время. Что-то твердое...

С этими словами она приподнялась и опустилась на член, позволив стволу войти до самого основания. Слегка откинувшись назад, принцесса опустила обе ноги на живот человека.

-... и ловкое, закончила зеброчка своим неповторимым голосом и встала над лицом человека, после чего опустилась так, чтобы ее влажные губки были прямо напротив рта.

Ухватив свою колдунью за упругие ягодицы, Дэс погрузил язык в жаркую пещерку. В какой-то момент они оба рефлекторно выгнули спины, и если стон удовольствия Зекоры можно было понять, то приглушенный голос человека заставил даже ее оторваться от вдумчивого ощущения его языка, ласкающего внутренние стенки ее дырочки.

— Специи чейнджлингов, Зери, — пояснила Луна, с наслаждением двигаясь вверх-вниз на своем жеребце и стараясь не обращать внимания на хлюпающие звуки, с которыми ее киска принимала в себя член. — Он сейчас тебя о-о-очень хорошо чувствует на вкус. Даже твоих особых зелий не понадобится. Что не может не ра-до-ва-а-ать...

Последние слова кобылка произнесла, с особым усердием откидываясь назад и зажмурившись от удовольствия, вновь ощущая своего жеребца в себе. Приноровившись, все трое вошли в нужный темп, двигаясь, словно хорошо смазанные шестеренки настроенного механизма. Наконец, их любимый застонал, заполняя свою принцессу. То ли длительное воздержание, то ли специи чейнджлингов возымели странный эффект, однако сейчас он продолжал выстреливать одну за другой струйки спермы в ее горячее нутро, и она лишь подстегивала его к этому, напрягая внутренние мышцы и постанывая от удовольствия. На последней "порции" семени, заполнившей ее лоно, Луна быстро довела себя до оргазма копытцем и без сил сползла со своего жеребца, оставляя за собой липкий след из своих соков и спермы. Наклонившись вперед, зеброчка ухватила опавший член губами и начала равномерно двигать головой, чувствуя язык парня, ласкающего ее изнутри.

Через какое-то время Зекора довольно замычала, чувствуя, как ствол набухает у нее во рту и вскоре подалась вперед, слезая с любовника. Подождав, пока он встанет на колени, зеброчка прогнула спинку, приглашающе откинув в сторону хвост, и Дэс не преминул воспользоваться этим приглашением, направив себя рукой. На секунду оба застыли в блаженном смаковании ощущений, но вот кобылка слегка подалась назад, желая продолжения.

— Осталась лишь я... — певуче протянула Зери, пошире расставляя ноги и упираясь передними в кровать, когда парень начал натягивать зеброчку на член, не особо уже беспокоясь о том, чтобы действовать аккуратно. Грубо сжав ее бедра, он практически вбивал себя в горячее, жаждущее влагалище кобылы, не обращая внимания на жалобные стоны, которые вскоре сменились лишь тяжелым дыханием. В какой-то момент зеброчка вдруг обнаружила, что лежит на спине, раздвинув задние ножки и усиленно подмахивает покрывающему ее жеребцу, когда вдруг он довольно чувствительно сомкнул зубы на ее шее. От ощущения такой близкой угрозы, пусть и не настоящей, колдунья вскрикнула и сжала все мышцы, чего человек и добивался, совершая последние движения в хаотичной и резкой манере, заставляя ее почувствовать себя неопытной молодой кобылкой под изголодавшимся жеребцом.

— Еще чуть-чуть... — в полубредовом состоянии шепчет она перед тем, как их с Дэсом настигает оргазм, а сами они сливаются в поцелуе...

С трудом перевернувшись на спину, парень встречается взглядом с Твайлайт, чей рог еще слабо светится, указывая на то, что их одновременное достижение пика — заслуга молодой волшебницы, которая валится с ног от усталости, однако у нее с Луной хватает сил и концентрации, чтобы хоть немного убраться за собой до того, как все четверо заснут крепким сном.

Глава 7.2 В новый путь

Дорога, ведущая в прошлое

— Да благословит Высший Эквестрию! — утомленно произношу я, спускаясь по лестнице вниз, не обращаясь, в принципе, ни к кому.

Проснувшись раньше всех, Твайлайт потребовала у меня то, чего не получила ночью, а потому сейчас спала с остальными кобылками, досматривающими десятый сон. На кухне уже гремел посудой Спайк, готовя себе поздний завтрак. Запахнув халат, захожу в комнату, ткнув кулаком в подставленную лапу.

— Утречко...

Лениво сцеживаю зевоту в сгиб локтя и опускаюсь на стул с чувством умиротворения.

— Доброе утро. Хм, кстати, в библиотеку уже в который раз пытается зайти зебра, упорно игнорируя то, что сегодня воскресенье.

Стук в дверь заставил дракончика вздохнуть и перевернуть на сковородке очередной блин, стопка которых уже возвышалась рядом с плитой в виде Пизанской башни, грозясь рухнуть на стол.

— Я же говорил...

В ответ лишь пожимаю плечами и похожу к двери, по пути заглянув в небольшое окошко: так и есть, кобылка из народа зебр терпеливо переминается с ноги на ногу, с тоской поглядывая по сторонам — видно, что ей не очень уютно в незнакомом городе. Странная накидка на спину явно скрывала седельную сумку, которую незнакомка постоянно поправляла.

Не дожидаясь очередного стука, открываю дверь, заставляя зебру потерять равновесие и чуть не рухнуть внутрь после того, как ее копыто не соприкоснулось с деревянной поверхностью.

— Чего изволите?

Шарахнувшись назад, кобылка пару раз моргнула, пытаясь понять, чего от нее "изволит" этот странный минотавр, однако быстро оправилась и попыталась вернуть себе гордый вид представительницы зебринского племени. Если честно, у нее это получилось процентов на двадцать.

— Я хотела бы увидеть госпожу Зекору!

— Госпожа Зекора изволит почивать и просила не будить ее раньше времени, лишь кроме прямой угрозы Эквестрии.

Кажется, я окончательно выбил ее из морального равновесия, так как зебра еще пару раз попыталась спародировать Алоувишеса.

— Чего? — наконец выдавила она из себя, вмиг потеряв свой напускной гордый вид.

— Говорю, она спит, но если у тебя есть к ней дело, милости просим, подождешь в библиотеке.

Торопливо кивнув, она проскакала внутрь и устроилась на диване у стены, с любопытством глядя по сторонам и украдкой посматривая на меня. Я же сел на табуретку и уткнулся в первую попавшуюся книгу, оказавшуюся каким-то сборником по астрологии. Чтение меня так увлекло, что очнулся я лишь после того, как по площадке второго этажа процокали чьи-то копытца и сидящая на диване зебра сорвалась в сторону лестницы.

— Госпожа Зекора!

Помятая после сна полосатая "почетная поняшка" одарила гостью любопытным взглядом, наклонив голову набок в своей обычной манере.

— Что нужно тебе, дитя?

Вновь бросив в мою сторону настороженный взгляд, собеседница Зекоры сдвинула плащ в сторону и достала из седельной сумки нечто вроде белого камня и протянула ее колдунье. Судя по всему, это что-то да значило, так как моя колдунья устало вздохнула и посмотрела в мою сторону.

— Я отправляюсь в Зебриканию.

Подобное заявление, мягко говоря, шокировало, вынуждая встать с табуретки и подойти к лестнице, требовательно протянув ладонь, на которую упал тот самый камень. Обычный камешек отличался от своих собратьев лишь тем, что в его центре кто-то искусно выдолбил небольшое изображение черепа зебры. Не знаю, почему, но первая ассоциация была с "черной меткой" пиратов. "Впрочем, зачем зря ломать голову?"

— Что это значит? — поинтересовался я у гостьи, однако та упорно игнорировала мой взгляд, как и вопрос, и лишь серьезно посмотревшая на нее Зекора заставила ее открыть рот.

— В последнее время наши... специалисты начали сообщать о тревожных знаках. Недалеко от небольшого селения, того самого, начали происходить вспышки энергии, губительно действующие на все живое. Однако природа этой силы нам понятна — ТА магия начала вновь просачиваться на поверхность. Сфинксы предупреждали нас о том, что печать рано или поздно придется обновлять, но это можете делать лишь вы...

Скосив глаза на манер одной знакомой, поворачиваюсь в сторону любимой.

— Я, конечно, все понимаю, но этого я не понимаю.

Ответом мне стал серьезный взгляд, вмиг отбивший охоту дурачиться, когда Зери взмахом копыта заставила гостью поклониться и практически галопом выбежать из библиотеки.

— Зекора?

Недоуменный вопрос Твайлайт заставил нас обернуться в ее сторону.

— Что здесь происходит?

— Мне... Мне нужно отправиться на родину. Простите...

Сорвавшись с места, она бросилась за гостьей, заставив нас с пони недоуменно переглянуться.

— Я за ней. Скажи Луне, что я...

— Я все слышала.

Голос принцессы раздался за моей спиной, отчего я едва не взвыл от неожиданности.

— Прости, не хотела пугать, просто телепортировалась на кухню. Иди, узнай, в чем дело у нашей Зери.

Кивнув, парень бросился на верх за одеждой, однако стоило Твайлайт двинуться за ним, вновь перенесшаяся Луна подняла крыло, перегораживая ей дорогу.

— Не надо, Твайли. Это... это его дело. Не в том смысле, что мы не должны интересоваться нашей возлюбленной, однако в нашем табуне проблемы кобыл решает жеребец. И выкинь уже наконец свои книги по психологии табуна, я их уже читала, Дэс под них не попадает ни на йоту...

Дверь библиотеки в третий раз резко распахнулась, однако теперь на ее пороге стоял человек в своем привычном "рабочем" черно-синем костюме, в каком он обычно бродилпо лесу. Оглядевшись по сторонам, он сорвался с места, направляясь в сторону дома Флаттершай — самой близкой точкой соприкосновения Понивилля и Вечнодикого Леса.

Все жители городка резво отскакивали в стороны, заботясь больше о собственной безопасности, чем уступая ему дорогу. Единственный раз он затормозил у скамейки, на которой сидели мятная единорожка и светлая земная пони с розово-синей гривой. Что-то спросив у них, Дэс вновь припустился вперед. В последний момент Гвард настиг свою цель у самой границы Леса.

— Зекора!

Замерев, зебра медленно повернулась к человеку и опустила голову.

— Зачем ты идешь за мной? У меня... У меня мало времени.

Парень нахмурился и подошел к колдунье, опустившись перед ней на колено, после чего приподнял ее голову, коснувшись подбородка кончиками пальцев.

— Зекора, ты прекрасно знаешь, что вот так просто я это не оставлю. Посуди сама, в день моего приезда появляется группа зебр, которая серьезно настроена на то, чтобы утянуть тебя на родину. Расскажи, в чем дело, любимая.

Зеброчка печально опускает голову, и молча идет в сторону своего дома, вынуждая Дэса последовать за ней. Всю дорогу до ее странной избушки они не проронили ни слова, но стоило им зайти внутрь, как человек осторожно положил руку на спину кобылке, заставив зебру повернуться в его сторону.

— Прости.. Может, так будет даже лучше.

Казалось, все то, чего парень с принцессами смогли добиться за время существования табуна, сейчас рассыпалось в прах, возвращая Зекоре некогда привычный облик таинственной ведьмы, хранящей свои секреты глубоко в душе.

— Мне было с вами очень хорошо, лишь моя смертность немного омрачала наше с тобой будущее, мой глупый любимый ученик, но теперь вы можете жить вечно...

Коротко рыкнув, лич в одно слитное движение оказывается перед зеброй и практически заставляет ее посмотреть в свои глаза, что сейчас были скрыты за бирюзовым пламенем, отражающим глубину ярости чародея и воина.

— Что это значит? Куда эти проклятые зебры тебя призвали?

Мягкая загадочная улыбка трогает губы полосатой кобылки, но она лишь молча начинает ходить по дому, собираясь в дорогу. Различные мелочи отправляются в ее седельную сумку, включая небольшой спальный мешок и кошелек, тихо звякнувший находящимися там монетками.

— Хорошо, как пожелаешь.

Пожав плечами, Дэс покинул дом. Когда входная дверь захлопнулась, колдунья улыбнулась самой себе, досадливо смахнув слезы и порадовавшись, что любимый этого не видит.

Сборы не заняли очень уж много времени — до границ королевства можно было добраться с помощью внутреннего транспорта, и оттуда уже двигаться в нужном направлении.

Как бы то ни было, она была готова, седельные сумки уложены, и, бросив последний взгляд на свой домик, зебра отправилась на вокзал Понивилля, зная, что принцессы не будут пытаться ее остановить. Однако стоило ей выйти из Вечнодикого Леса, как кобыла невольно сделала пару шагов назад, увидев сидящего на каком-то бревне человека, который сейчас кутался в свой длинный плащ. Мало того, что за спиной у него возвышался здоровенный рюкзак, сшитый, как можно было понять, силами Рэрити за столько короткий срок, так и рукоять обсидианового фламберга выглядывала из-за плеча Королевского Ночного Гварда, указывая на то, что он точно не собирался в турпоход.. Простой на вид черный посох лежал рядом, небрежно прислоненный к бревну,на его гладкой поверхности примостилась сова, внимательно слушающая владельца Воздаяния.

— А потом, представляешь себе, Алоувишес, она начинает меня игнорировать, словно думает, что я вдруг обижусь и решу просто так взять и оставить свою кобылу.

Согласно ухнувшая сова была на все сто процентов согласна с человек, ну, или по крайней мере это так выглядело. Парень достал из-за пазухи конверт и протянул его собеседнику.

— Там больше приказов Ночной Страже, чем моему табуну, но лучше принеси это Твайлайт, хорошо?

С обычным уханьем птица подхватила письмо и полетела в сторону библиотеки, в то время как Дэс встал в полный рост, поправляя рюкзак и опираясь на посох.

— Ну что, мы долго будет тут стоять? Учти, будучи Королевским Ночным Гвардом, я имею право арестовать тебя, если будешь упрямиться или попытаешься сбежать.

Выражение его лица смягчилось, когда он подошел к зебре и опустился перед ней на одно колено.

— Я не отговариваю тебя идти, хотя и не понимаю, в чем именно проблема, но позволь последовать за тобой.

Внимательно посмотрев в глаза человека, зеброчка кивнула и на мгновение ткнулась мордочкой в грудь, после чего быстро отстранилась и первая двинулась в сторону вокзала.

К моей радости, теперь меня не пытались оформить в качестве питомца, потому загружались мы намного быстрее. Судя по станции, что назвала Зекора, мы ехали в один из центров полетов, где находились дирижабли для дальних перелетов, однако, по ее словам, конечным пунктом полета будет лишь граница Зебрикании.

— Но почему нельзя оттуда добраться до нужной деревушки на поезде, или что там еще ходит?

Я старательно утрамбовывал свой рюкзак под сиденье двухместного купе, пока пытался выведать у любимой, в чем же собственное дело. Увы, она или молчала или же отговаривалась своими недоответами, которые можно было трактовать как угодно. Впрочем, вскоре наши вещи были разложены по местам, позволив мне сесть рядом с кобылой и приобнять ее левой рукой.

— Почему такое упадническое настроение, Зери? Может, уже дашь мне ответ?

Прикрывшая глаза ведьмочка лишь устало прислонилась ко мне, глядя куда-то перед собой.

— Иногда ответ кроется во тьме, Дэс. Но иногда тьма и есть сам ответ. Надеюсь, я смогу исполнить свой долг.

— Зекора, ты меня пугаешь, говоря так, словно отправляешься на жертвоприношение. Это ведь не оно?

Я на всякий случай даже отодвинулся, чтобы посмотреть на ее мордочку, однако зебра улыбнулась и покачала головой.

— И кстати, почему мы не сказали твоим сородичам, что отправляемся в путь?

— Им незачем это знать, я думала проделать этот путь в одиночестве, но теперь рада, что ты пройдешь со мной по тем же местам... Прости, я хотела бы поспать.

Понимающе киваю и встаю с дивана. Следующие несколько минут мы расстилаем постель, после чего зебра устраивается на своем месте, а я выхожу из вагона. Мы оба понимаем, что она не хочет спать — день лишь начался — но ей нужно что-то обдумать. Нечто такое, чем не делятся даже с любимыми.

С негромким щелчком на кончике пальца расцветает темный огонек, которым я поджигаю смесь в трубке, благо все необходимое я взял с собой. Поезд тронулся, и спустя несколько минут покинул платформу Понивилля, оставляя позади этот маленький городок со своими жителями. Иногда нам всем стоит отправляться в путешествия, словно в пути мы на время можем спрятаться от наших проблем. Но что делать, если ты едешь как раз туда, куда тебя зовет долг, но не желание?

Затянувшись смесью ядовитой магии и пара, выдыхаю безвредной облачко перед собой, любуясь извивающимися языками тьмы.

— Простите, но здесь нельзя курить.

Вежливый голос заставляет меня обернуться и посмотреть на кобылу в синей форме проводника. Увидев фибулу в виде луны с НайтмерМун, она понимает, что я не минотавр, но тем не менее непреклонно повторяет свои слова.

— Это не дым, уважаемая, скорее мое... лекарство.

В доказательство выдуваю из дыма миниатюрную копию самой проводницы, радуясь тому, что это была магия самой трубки, а не моя собственная — хоть я и скрываю это, но любое магическое действие так или иначе, но все так же отдается болью в моей голове, напоминая, о том, что чары обмана все еще позволяет мне притворяться живым.

— О... Ну, хорошо. Извините.

Торопливо кивнув, она быстро ретируется в свой отсек, позволив открыть окно и выглянуть наружу.

Осень в Эквестрии всегда напоминает издевку над дождливой погодой Земли, мира, которого я уже не могу называть родным. Признаться, я и не хочу. Там не осталось ничего. Родители? Думаю, отец прекрасно проживет и один, он из тех людей, что не парит тебе мозг, занимаясь своими делами. За что ему большое отдельное спасибо. Хех, а больше там никого и нет. Мой дом здесь, в этом нереальном мире цветных лошадей, Тьма меня побери.

— И как ты докатился до такого? — с невеселой улыбкой вопрошаю я в пустоту, в очередной раз вдыхая результат горения набора трав, пропущенных через магическое поле трубку.

— И теперь одна из твоих кобыл едет, судя по всему, чуть ли не на заклание. Что это вообще за печать, и как она собирается ее обновлять, если энергия того места губительно действует на все живое? Если эта зебра думает, что я не вытрясу из нее всю информацию по дороге на родину, она не знает своего ученика.

Колеса поезда настукивают свою вечную музыку и вскоре в коридоре вагона начинают показываться пони, часть которых села еще в Понивилле, а кто-то уже ехал из других городов. Узнавая меня, они на пару мгновений застывали, но после старались прошмыгнуть мимо, лишний раз не касаясь меня — пусть я был жеребцом табуна двух принцесс, эти жители Эквестрии никогда не общались со мной и потому не совсем понимали, как же себя вести.

В другой ситуации это меня бы позабавило или разозлило, но сейчас мне было не до этого — я пытался понять, что же за задание свалилось на спину Зекоре, что она собиралась, словно в последний путь.

"Будем рассуждать логически — существует некое место, или артефакт, что распространяет свое губительное влияние на все вокруг. Его сдерживает печать, которая периодически — интересно, с какой периодичностью — ослабевает. И тут на сцену выходит Зери. Почему именно она должна обновлять печать? И как она это сделает, если та негативная энергия — темная магия, я так полагаю. Ведь с таким же результатом можно послать кого угодно в самоубийственный поход. И что же это за место такое, что нельзя снабдить добровольца защитными чарами или зельями? Все выглядит до жути нелогично и глупо. Хм..."

На мгновение я перестаю бесцельно смотреть в окно и перевожу взгляд на свои руки.

"Я могу пойти туда вместо Зекоры. Почему она сама не подумала об этом в первую очередь? Для меня нахождение рядом с источником темной магии будет подобно оазису в пустыне. Нет, она не глупа, если бы это было возможно, любимая первая предложила бы мне насытить вечный голод. Что-то явно тут не чисто".

Хлопнула дверь купе и я почувствовал, как Зери подошла ко мне и встала на задние ноги, свесив передние из окна поезда, благо ширина это позволяла.

— Дэс, так как я не вернусь из этого путешествия, пожалуйста, позаботься о моем доме в Лесу. Там осталось множество книг и ингредиентов, чтобы ты мог обучаться алхимии сам и...

Повернувшись к ней и наклонившись, целую зеброчку, вынудив ее замолчать. Она страстно отвечает мне, словно утопающий, который хватает за любую соломинку, не желая, чтобы его унесло течением. Там и моя колдунья не желает остановиться, как будто боится, что эти мгновения будут последними...

Когда мы наконец прерываем поцелуй, оба тяжело дышим, пытаясь прийти в себя. Из уголка ее глаза скатывается одинокая слеза, когда она касается моей щеки копытцем и с легкой улыбкой смотрит на меня.

— Глупый ученик.

— Как и его учитель.

Палец касается кончика носа с тихим "буп" с моей стороны, что вызывает нервный смешок кобылы, когда она отворачивается и заходит в наше купе. Мне ничего не остается, кроме как вздохнуть и последовать за ней.

Первое, что бросается в лицо, это поднятый столик, который до этого находился между диванчиками. В это время Зекора довольно споро разворачивает и соединяет места для сидения, которые превращаются в нечто вроде большое кровати на четверых, после чего указывает копытцем на небольшую дверцу у потолка. За ней обнаруживаются пакеты с постельным бельем и подушками, что заставляет меня одобрительно цокнуть языком — даже в поездах Британского союза купе не выглядели так по-домашнему. Наверно, это из-за того, что благодаря высокой скорости поездов на дальние расстояния не было необходимости "обживать" вагоны. Здесь же все было выполнено в истинно Эквестрийской манере — все пушисто и весьма радушно для всех посетителей.

"Персоналу с Земли стоило бы поучиться у поняш..."

Приготовив место ко сну, Зекора посмотрела в окно и набросила на себя легкую накидку.

— Пойдем в вагон-ресторан, нам еще довольно долго ехать.

Мой желудок отвечает одобрительным бурчанием, потому я первый выхожу из купе, придержав дверь перед зеброй и вызвав удивленный взгляд у протиснувшегося мимо нас жеребца — для него особые знаки внимания к кобылам явно были в новинку, однако я даже не обратил на это особого внимания.

"Высший, пусть у них будет меню для грифонов!.."

Глава 7.3 Ночь откровений

Всегда есть время для правды

Мерный стук колес.Пролетающие за окном фонари оставляют быстрые мазки света на шерстке и коже лежащих в обнимку существ. Его руки медленно гладят шерстку зебры, вызывая довольное сопение обычно таинственной и загадочной колдуньи. Но сейчас, в объятьях человека, Зекора не желает полагаться на свой опыт и мудрость, что так рано проявлялсязеброчкой. Ее волосы распущены, чем иногда пользуется Дэс, проводя по гриве ладонью.

— Я хотела бы рассказать тебе одну сказку...

Во вновь воцарившейся тишине парень лишь почесал свою почетную пони за ушком, словно требуя продолжения.

— Жила-была... Эх... Однажды в одном из племен Зебрикании родилась кобылка, которой все предрекали светлое будущее, она была достаточно умна и всегда интересовалась магией, что витает в нашем мире. Эта забра чем-то напоминала ТвайлайтСпаркл своей тягой к магии и знаниям, пусть зелья и мир волшебства не были главным ее талантом.

Годы шли, она взрослела, продвигалась в своем искусстве зельеварения, участвовала в жизни племени, ведь это племя жило в отдалении от технического прогресса остальное Зебрикании из-за некоторых обетов. И рано или поздно, но случилось то, что должно случиться со всеми — она влюбилась. Полюбила простого охотника, что часто пропадал то в саваннах их родины, следя за землями вокруг деревни, то отправляясь в джунгли, что росли в странной долине к югу от саванн.

Однако, когда отец кобылы узнал об этом, то запретил им видеться, раз за разом напоминая ей о "великом будущем", что ее ждало...

Отодвинувшись от человека, Зекора села на кровать и продолжила рассказывать, глядя в окно. Стоило человеку попытаться встать, как она коснулась его рук копытцами и покачала головой.

— Но молодые никогда не понимают рассудительности и планов своих родителей, сколь умны бы они не были. И в Ночь Огня они исполнили танец и возлегли на одно ложе, связав друг друга нитью, что крепче законов, разорвать которую может лишь смерть... И это произошло -однажды их застали вместе, это стало известно отцу молодой кобылки. И тогда...

Зеброчка всхлипнула, опустив голову. По ее мордочке прокатились слезы, одинокими каплями срываясь с кончика носа и падая на кровать.

— Убийца племени Холодной Ночи пришел к жеребцу. Он не мучился, умерев во сне, как того и требовали правила их школы... Когда об этом стало известно... когда мне сказали, что мой возлюбленный мертв... я побежала к отцу, не веря, что он правда мог отдать такой приказ...

С трудом сдерживая рыдания, она вдруг потянулась за своей сумкой и прижала ее к себе, словно ребенок, пытающийся прогнать свой кошмар. Расстегнув один из карманов, кобыла запустила внутрь оба копыта, однако не вытащила их обратно, словно решая что-то для себя, продолжая рассказ-исповедь.

— Я ворвалась к нему в комнату, требуя ответа, словно это имело хоть какой-то смысл. И ответ его был такой же, какой не раз слышала от него, когда дело касалось каких-то мелких неурядиц или недостойных, по его мнению, манер поведения. "Подобные мелочи не должны отвлекать принцессу Зебрикании."

Незаметно для человека она вытащила из сумки то, что искала. Изящная корона из белого золота инкрустированная необычным полосатым камнем покоилась на голове своей законной хозяйки, временами посверкивая в свете проносящихся за окном фонарей.

Долгие секунды мы смотрели друг другу в глаза, когда наконец я рывком привел себя в сидячее положение и прижал к себе Зекору.

— Глупая... Моя глупая, мудрая колдунья... И зачем было скрывать это от нас, отгораживаясь не только от меня, но и Луны с Твайлайт?

Словно не чувствуя моих объятий, она продолжила говорить.

— Я сбежала. Бросила все и всех, захватив лишь эту корону, словно это что-то значило. Как будто брала с собой кусочек этого проклятия. И оно меня настигло, сквозь года. Это проклятая корона и предназначение...

— А с этого места поподробней, пожалуйста.

Я отодвинулся назад и смахнул слезы с ее мордашки, внимательно следя за состоянием своей любимой. По ее губам скользнула улыбка.

— Я понимаю, что ты хочешь меня отвлечь. Хорошо. Королевская семья нашей страны издревле селилась в одном и том же месте, повторяя многие обряды и соблюдая давние традиции, которые многие уже забыли. Дело в том, что в тех местах похоронено нечто еще со времен появления Первого Мастера. Так у нас назвали проклятого аликорна, создавшего некромантию и обучившего многих смертных этому искусству.

Это что-то скорее всего принадлежало лично Древнему, и энергия, что оно распространяет — не что иное, как эманации чистой смерти. Очень давно опасную вещь заперли в глубокой пещере под волшебной печатью, которую создали сфинксы. Однако она несовершенна — когда чары ослабляются, кто-то из королевской семьи должен пойти туда и ценой своей жизни укрепить замок. Стой, не говори ничего...

Она подняла копытце, когда я собрался возмутиться.

— Я перебрала все варианты, даже с твоим участием. Ты не сможешь дойти до врат, ведь пока ты под чарами сокрытия, тебе не впитать силу разложения и смерти, ты просто умрешь. Если же снять твой облик, то ты не закрепишь печать по двум причинам: будучи мертвым, тебе просто нечем усиливать чары, а даже если и было бы чем, я тебе не позволила бы пожертвовать собой.

— А это уже не тебе решать! Я не позволю своей возлюбленной вот так просто идти на заклание!

Казалось, моя вспышка гнева не была даже замечена, потому как Зекора лишь улыбнулась и покачала головой, затем села рядом и прижалась боком ко мне, после чегопроводит передней ногой по лицу, стирая последние слезинки.

— Глупый ученик... И не думай предложить найти другого добровольца. Даже если мой отец зачал другое дитя, оно еще слишком юно, да и не в этом дело. Я изгнанница, Дэс, и как отпавшие листья идут на перегной, так и я должна выполнить свое предназначение. Зебры не-королевской крови просто же не дойдут до конца. Это наша расплата за власть.

— За власть?

Глядя вперед, спросил я, чувствуя, как одна за другой рвутся нити возможностей спасти Зери. Не могло быть так, чтобы не было никакого выхода.

— Да. Этого уже никто не помнит, но Первый Мастер не только обучал зебр некромантии, он также поделился с ними частичкой своего рода.

— Он что,...?

Даже не глядя на ее лицо, можно было понять, что Зекора улыбается.

— Да, он возлег с нашими кобылами, начав этим самым королевский род Зебрикании, когда наши Древние были убиты или пропали в никуда. Я, как и все мои предки — дальние потомки проклятого аликорна, единственного из личей, кто мог оставить после себя живое потомство. Именно потому мы можем дойти до ворот. И, наверное, именно потому меня, как и принцесс, не пугает Тьма, что питает тебя, пусть и причины нашего отсутствия страха отличаются друг от друга. И это значит только одно — я должна выполнить то, что необходимо. Не думай меня отговаривать, просто... Просто заставить меня запомнить последние дни даже после смерти.

Страстный поцелуй до потери дыхания, когда ты чувствуешь, что твое сердце готово вот-вот выпрыгнуть из груди, тяжелое дыхание любимой...

Рано или поздно, но мы уйдем, однако эта ночь принадлежит лишь нам двоим.

Глава 7.4 Следующая остановка — Зебрикания

На пороге предназначения

Зекора еще спала, когда я осторожно сполз с кровати, разбуженный тишиной — поезд стоял на одной из многочисленных станций. Уже поднявшееся солнце указывало на то, что сейчас уже как минимум десять часов утра.

Опустив голову на руки, бесцельно смотрю в пол. Разбросанная одежда, корона, которую Зекора отшвырнула в порыве страсти. Вещи, что есть здесь и сейчас. И будут потом, после того, как зеброчка пойдет выполнять свой долг. Пойдет, как всегда, со своей таинственной улыбкой, помахав своему непутевому ученику и жеребцу. В какие бы передряги я не вляпывался, они знали — всегда есть шанс выжить, победить, именно поэтому находились силы вставать и идти. Начиная с холодных пещер под Кантерлотом, заканчивая обсидиановыми пещерами Верлии. "Проклятье, почему везде все проблемы меня ждут в замкнутом пространстве? Ладно, Лес можно посчитать исключением..."

Руки сами нашаривают одежду, после чего начинаю скоро одеваться, стараясь не потревожить Зери, чья грива разметалась по подушке, не единожды заставляя меня сквозь сон убирать ее с лица и прижимать к себе своих любимых, как я делал это каждый раз, когда мы спали вместе.

Стиснув зубы, отворачиваюсь к двери. "Не время и не место."

Коридор вагона встречается меня тихим разговором двух кобыл, любующихся видом из окна.

Есть не хотелось, потому я вновь потянулся за трубкой. Огонек поджигает смесь трав, позволяя сделать первую затяжку и открыть свое окно напротив двери. Сейчас мы находились у небольшого городка, названия которого я не видел — указатель станции был довольно далеко от нашего вагона. Тихий пасторальный пейзаж раннего утра небольшого городка очень уж сильно смахивал на Понивилль, однако этот населенный пункт был все-таки поменьше.

— Ух ты!

Скосив глаза, встречаюсь взглядом с жеребенком, стоящим у вагона и удивленно смотрящего в мою сторону.

— Мистер, а вы... Вы минотавр? А разве минотавры не покрыты шерстью?

Тяжелый вздох вырвался из моей груди. "Хорошо хоть не обезьяной назвала." Такое настойчивое внимание волей-неволей заставит опустить голову и посмотреть на пони. Маленькая кобылка имела шерстку приятного салатового цвета, на ее фоне темно-зеленая грива смотрелась очень гармонично. Наверно, будь в этом мире хиппи, они выглядели именно так. "Впрочем, Флаттершай вроде как говорила о подруге с похожей на эту субкультуру манеру поведения..."

— Нет, маленькая леди, я не минотавр, я человек.

Последующая реакция удивила меня еще больше, чем, в общем-то, обычное внимание со стороны незнакомых пони.

— Не правда, я знаю человеков! Один люд, ой, человек, он кольтфренд принцессы Луны и принцессы Твайлайт Спаркл, и он живет в Понивилле!

Сдерживая улыбка, делаю еще одну затяжку и выдыхаю облачко.

— Это я и есть.

Нахмурившись, поняшка ткнула в мою сторону копытцем.

— Не верю, мне говорили, что у него темно-синяя шерсть, а у вас розовая кожа и совсем нет шерсти.

— И кто сказал тебе такое, юное дитя?

Голос Зекоры рядом со мной заставил нас с жеребенком подпрыгнуть от неожиданности. Поковыряв землю копытцем, кобылка пробубнила про подругу, которая якобы ездила в Понивилль.

— Скорее всего она увидела меня в плаще. Я просто оставил его в купе.

Повернулся я к зеброчке, после чего посмотрел на жеребенка.

— А ты чего здесь гуляешь одна?

— Ну, я... Я встречаю поезда, — осторожно произнесла пони, словно боясь, что мы поднимем ее на смех.

— В смысле, ты кого-то ждешь?

Недоуменно приподнимаю бровь, не забывая сделать очередную затяжку.

— Нет, мистер. Просто... Мне нравятся поезда. Всегда новые пони, они приезжают и уезжают, все такие разные. Правда, иногда становится грустно, что я не могу поехать туда, куда едут все эти пассажиры. Я иногда цветы собираю и дарю им.

Посмотрев на нас с Зекорой, она внезапно выпалила:

— Хотите, вам тоже принесу? Если вы человек, то вы мисс, наверно, Зекора? Ой, извините, что лезу с вопросами...

Жеребенок покраснел и опустил взгляд. Казалось, ее смутила собственная настойчивость и она боялась, что мы ее прогоним. Моя возлюбленная лишь улыбнулась и кивнула, после чего обрадованная поняшка порскнула в сторону небольшого леса, граница которого как раз приходилась на железнодорожные пути.

— Милый жеребенок.

Кивнув в ответ, опускаю взгляд и внезапно для себя понимаю кое-что.

— Она как я.

— В каком смысле?

Неопределенно машу свободной рукой, пытаясь собраться с мыслями, когда наконец у меня получается облечь их в форму.

— Понимаешь, она как я, как аликорны, как все Древние. Они тоже стоят на станции жизни и с грустью смотрят, как все пони рано или поздно покидают ее, оставляя их в одиночестве.

Прикосновение к руке вырывает меня из задумчивости, заставляя взглянуть в светло-синие глаза зебры.

— Но у них, как и у тебя, теперь есть тот, с кем можно смело идти в вечность. Рано или поздно, но я бы ушла, Дэс. Как уходили возлюбленные Селестии, как раз за разом теряли своих смертных жен и мужей другие Древние иных народов. Этого не остановить и не предотвратить, любимый. Ты сам, будучи изначально смертным, не так критично смотришь на то, что кто-то из твоих друзей может уйти раньше тебя. Представь, через что прошла Селестия и просто наслаждайся жизнь.

Встав на задние ноги, она поцеловала меня в губы и таинственно улыбнулась.

— Расти, и тогда мы встретимся еще.

Мой вопрос об этой фразе в самом начале прервала поняшка, кубарем выкатившись из-под колес вагона. Решив даже не спрашивать, зачем она обходила поезд, с любопытством смотрю на букет из необычных цветов, лепестки которых окрашены в серый цвет. Даже будучи учеником Зекоры, я не мог вспомнить ничего, напоминающего эти растения, которые моя любимая взяла с благодарной улыбкой.

— Это — "ульталии", хладолюбивые цветы, которые меняют цвет своих лепестков под стать цветам влюбленных, что касаются их. Единожды окрасившись, они остаются такими навсегда. Не хочешь попробовать?

— Ну, если тебе понравятся цветы под стать коже, что весьма некрасиво, как я думаю...

Со вздохом описав полукруг глазами, она взяла половину букета и вручила мне. Я был весьма скептичен по поводу этой сказки, но черт возьми, это же Эквестрия. Стоило мне коснуться тонких стеблей, как лепестки начали очень быстро менять цвет, при этом словно кто-то провел невидимую полосу, разделяющую соцветие пополам. Одна сторона окрасилась с темно- и светло-серые тона Зекоры, в то время как другая приобрела черные и серые цвета. Вздумав рассмотреть цветок не под лучами солнца, я спрятал его в тень и недоуменно моргнул, когда понял, что в тени "мой" серый был близок в черному, однако прямые лучи дневного светила вновь вернули ему серый оттенок.

— Что-то у меня мрачноватая половинка получилась, — улыбнулся я жеребенку, однако та лишь вернула мне улыбку, глядя на то, как изменяется окраска лепестков.

— А будь здесь Луна и Твайлайт, он был бы разделен на четыре части. Это очень редкое растение, такое не каждый день сыщешь. Спасибо тебе.

После слов зебры она лишь весело рассмеялась. Внезапно поезд дернулся и поехал вперед. Кажется, мы умудрились пропустить свисток машиниста. Поняшка шла рядом с вагоном, благо паровоз только набирал повороты.

— Спасибо тебе. С улыбкой я засунул один цветок в волосы, так же поступила и Зекора. Внезапно что-то щелкнуло во мне, заставив вновь почти наполовину вылезти в окно.

— Эй, а как тебя зовут?

Жеребенок очень уж по-взрослому улыбнулся, неспешной рысью следуя за нашим вагоном, после чего она остановилась, и лишь краем уха я успел услышать "Фэйт", когда рельсы сделали крутой поворот и кобылка скрылась из виду, оставляя меня в глубокой задумчивости...

Глава 7.5 Прибытие

Новые места несут новые впечатления

Дирижабль величественно плыл среди облаков, разрезая белые хлопья своим телом. Здесь, на высоте, воздух был достаточно разряжен, чтобы я все время проводил лишь в кабине, любуясь бескрайними белыми полями небесных полей. К несчастью, это рано или поздно надоедает, а потому другую часть пути я проводил за Гримуаром и общением с Зекорой, которая становилась все молчаливей с каждым пройденным километром. Единственное, что могло вывести ее из этого состояния — мои просьбы научить меня чему-то еще из того, что она не успела мне передать. Тогда она усаживалась рядом со мной, клала голову на плечо, благо я большую часть времени сидел на кровати, и начинала рассказывать все, что могла вспомнить об алхимии и основах магии.

Казалось, она пыталась быть как можно более полезной последние дни своей жизни, вытаскивая из глубин памяти экзотические и редкие рецепты странных, временами даже пугающих отваров, которые использовались шаманами или некромантами народа зебр.

— Может, стоит просто отправить туда мертвеца и пусть он разрушит или унесет этот проклятый предмет?

Мой вопрос оборвал ее на середине объяснения глубоких уровней медитации, однако я точно знал, что, если потребуется, она продолжит рассказ с того же места.

— Дэс, поверь мне, за все это время зебры испробовали ВСЕ. Любая нежить, поднятая нашими некромантами кем-то перехватывалась и они возвращались назад, наполненные первозданным голодом и жаждой убийств. В первый раз, как мне рассказывал отец, мы были к этому не готовы и "зомби" умудрился разорвать в клочья нескольких чародеев до того, как они его уничтожили. Это еще одна причина, почему ты не можешь отправиться туда сам. Если простой мертвец натворил столько дел, то что сделает лич?

Махнув рукой на попытки переубедить ее, обнимаю зеброчку и прикрываю глаза, слушая ее голос. Тьма и Смерть мне в свидетели, я пытался переубедить ее много раз, используя все свое красноречие, однако убеждать меня жизнь учила больше силой, а потому оратор из меня все-таки не очень...

Через несколько дней мы пересекли границу Зебрикании, оставив позади нейтральные земли. Ну, по крайней мере так мне сказали пегасы, которые спокойно совершали небольшие перелеты для разминки крыльев. Проклиная магический двигатель дирижабля, позволяющий ему лететь так высоко, я был вынужден верить им на слово, досадуя о том, что не мог увидеть проплывающие внизу пейзажи.

Однако все когда-нибудь заканчивается. Вот и наш транспорт в один день начал неторопливо опускаться, открывая вид саванну, раскинувшуюся куда глаза глядят. Лишь небольшой городок привлекает к себе внимание, да нечто вроде станции прямо под нами, куда мы, впрочем и опускаемся.

— Нам пора собираться. До города где-то день твоего пути, заночуем у тех скал, видишь?

Копытце Зери ткнулось в стекло, указывая на небольшую группу скал на полпути к цели путешествия. Поймав ее за ногу, осторожно касаюсь шерстки губами.

— Как скажешь...

Очередной рейс из Эквестрии прибывал точно по расписанию, а потому группа зебр уже привычно расставила оборудования для заряда магических батарей дирижабля, и сейчас техники ждали, когда пассажиры выйдут из кабины дирижабля, чтобы они могли приступить к работе.

Покидающие транспорт пони ничем не отличались своим поведением от обычных жертв далеких перелетов — они с наслаждением ходили по земле, вдыхали полной грудью воздух, отличающийся от атмосферы в самом дирижабле, чем вызывали привычные усмешки у полосатых техников.

— Добро пожаловать в Зебриканию, наверно уже забыли, как дышится диким воздухом?

Одна из зебр ехидно хмыкнула, вызвав неодобрительный взгляд у более опытных коллег, однако тотчас закашлялась от удивления, когда два последних пассажира ступили а землю.

Бывшая принцесса, а ныне изгнанница, Зекора вышла наружу и тотчас сощурилась от яркого солнца, привыкая к давно забытой саванне. Голову кобылы украшал серебристый обруч с метками, среди которых охнувший бригадир техников опознал кьютимарку самой Зекорыи Луны Эквестрийской.

Второй причиной шока зебры стало высокое существо, возвышающееся над остальными пони, словно мрачная башня. Нечто вроде странного минотавра куталось в темно-синий плащ с фибулой в виде НайтмерМун, мрачно обозревая окрестности и периодически постукивая черным посохом в правой руке по походному мешку у своих ног. Более внимательные зебры углядели еще и странную рукоять за правым плечом существа, однако не могли понять, что это такое до того момента, как оно повернулось к ним спиной, чтобы взять свою ношу в руки. Черный клинок без всяких ножен, казалось, был приклеен к спине спутника бывшей принцессы, не отражая падающих на него лучей солнца. Но к тому моменту, как техники пришли в себя, странная пара уже покинула посадочную площадку и направилась в сторону ближайшего города.

— Обруч! Наконец подала голос та зебра, что подшучивала над пассажирами. — У этого существа такой же обруч!..

Если честно, я весьма удивился, когда увидел других зебр — жители Зебрикании и впрямь отличались даже полосками, что были так похожи у животных мира людей, что позволяло с легкостью определять кто есть кто.

Сжав зубы от головной боли, я двигался след за своей любимой, поддерживая над нами невидимый для друг щит тени, позволяющий мне не спечься под жарким солнцем Зебрикании. Казалось, сюда осень и не думала заходить, оставляя свои права лету.

— Может просто снимешь плащ? Поинтересовалась зеброчка, глядя на то, как я морщусь от вытягиваемой из тела магии.

— Это не спасет от солнца, а под щитом движение воздуха под одеждой дает дополнительную прохладу.

— Тогда держи его только над собой, я ведь привыкшая.

На это я лишь покачал головой, понимая, что она это делает лишь для того, чтобы уменьшить мой дискомфорт — прожив довольно долгое время в другом климате, зебра вряд ли сможет сразу адаптироваться к условиям своей родины. Но, прикинув примерное время пути, мне пришлось поменять структуру чар, вложив в барьер от солнца сразу отмеренный объем магии, что отозвалось в голове стремительным ударом по мозгам, однако после этого наступило облегчение — теперь не было нужды поддерживать чары, и лучше уж пережить кратковременную острую боль, чем мучиться слабой, но целый день.

Какое-то время мы шли в молчании. Зекора с ностальгией во взгляде смотрела по сторонам, видимо вспоминая что-то из своего прошлого, я же смотрел на нее. Тяжело представить, что скоро она уйдет. Тяжело и сложно. Настолько сложно, что сердце отказывается принимать это. Скоро я вернусь в Эквестрию, и что я скажу любимым? "Простите, я оказался настолько беспомощен, что не смог защитить свою кобылу?"

От таких мыслей ладони сами сжимаются в кулаки, но я стараюсь не привлекать ее внимания, постаравшись переключиться на любование зеброчкой.

Все три кобылки отличались друг от друга настолько разительно, что иногда становилось непонятно, как они вообще могли уживаться вместе. Дольше всех к табуну привыкала как раз Зекора, и теперь понятно почему — после смерти того безымянного охотника она вряд ли горела желанием связывать себя долгими узами.

— А почему все-таки солнце? Ведь зебры не ответственны за восход и закат светил.

Покосившись на свою кьютимарку, Зекора немного помолчала, но вскоре ответила, глядя куда-то вдаль.

— Мой талант, видимо, заключался в том, чтобы быть неким ориентиром для других. Как путники ориентируются по солнцу, так и я вела своих учеников вперед. Ну и, ко всему этому, у нас это считается знаком алхимиков.

Через несколько минут тишины Зери сама повернулась в мою сторону.

— А уверен ли ты, что твоя метка означает "кошмар"? Ведь ты, как и Луна, не насылаешь их, но изгоняешь прочь. Однако это не то, чем ты занимался всю жизнь, и если уж этот символ у тебя на груди и правда твоя "метка", в чем ты и сомневаешься, то она имеет другое значение.

— Тьма и Ночь, — пожал я плечами, поправляя лямку заплечного мешка. — моя жизнь всегда имела темноватый оттенок, где единственный светилом был тусклый свет луны. То есть...

Я рассмеялся, убрав прядь волос с лица.

— ... то есть я не собираюсь вставать в пафосную позу, что жизнь моя была окутана мраком и проклята. Всегда были взлеты и падения, свой день и своя ночь, просто мне всегда было удобней оставаться в тени. Мои хобби не очень способствовали социализации, если честно, это больше помогало находить в редком общении с людьми свои плюсы. А после смерти моих друзей... Ну... Мое решение отправиться в Инквизицию было признаком слабости, как я теперь понимаю. Слабости и мести, ведь я не пошел в обычные войска, чтобы встретиться с врагом лицом к лицу.

Зекора внимательно наблюдала за мной, идя рядом, всегда готовая поддержать своего ученика и любимого. Наверно, именно поэтому это и было ее талантом — пусть, в отличии от Селестии, Зери и не поднимала солнце, но она тоже была им, как и Древняя народа пони. Да, небольшим солнышком, изображенным где-нибудь подальше от пышных дворцов, но также ведущим своих учеников вперед и вверх.

— Ты совсем ушел в себя, мой возлюбленный ученик.

Посмотрев в глаза зеброчки, я увидел то привычное хитрое выражение на ее мордочке, которое видел каждый раз, как обращался к ней за советом. Когда ты понимаешь, что эта лесная "колдунья" знаешь намного больше, чем ты можешь себе представить. Но лишь немногие знают ее такой, как знаем ее мы с Луной и Твайлайт — нашу "домашнюю" Зери, которая не прочь поваляться с интересной книгой или посидеть вместе с табуном поздним вечером, глядя на небосвод, что создает рядом сидящая принцесса.

Помотав головой, прогоняю воспоминания, после чего аккуратно хватаю ее за самый кончик прически большим и указательным пальцами.

— Увы, учитель, меня часто уносит в страну грез.

Со своим привычным смехом она отодвигает голову, вытаскивая гриву из моих пальцев.

— Не стоит уходить туда раньше срока, ведь сегодня я покажу тебе одну из наших зебринских традиций, она называется Наг Вуур, мы как раз успели на конец осени. Этот праздник идет каждые три месяца, и мне бы хотелось, чтобы ты отпраздновал его со мной.

— Хм, ладно. А когда и как его празднуют то?

С таинственным смешком она взмахивает хвостом и смотрит вперед, на группу скал, что виднеются вдали.

— Начинается праздник поздним вечером. Пойдем, надо успеть до места привала...

Глава 7.6 Наг Вуур.

Всегда интересуйтесь, что это за праздник, перед тем, как участвовать в нем.

Солнце уже опускалось, когда мы добрались до скал, окрашенных в алые цвета уходящего светила. Со стороны все это походило на некий древний храм. Это пришло в голову после того, как я понял, что все камни создают нечто вроде нескольких кругов, заключенных один в другой. В центре этой странной фигуры обнаружился пятачок, покрытый травой, что было немного необычно, ведь растительность под ногами начала пропадать, стоило нам приблизиться к привалу на расстояние десяти метров, словно невидимый барьер не позволял траве расти в этом месте.

— Ну, хоть не на камнях спать... Вау, тут и родник есть?

И впрямь, до моего уха донеслось тихое журчание из-за одной из глыб. Скинув на землю рюкзак, иду на звук и понимаю, что был прав — небольшая струйка воды выбивается из-под камня, образуя нечто вроде чаши в каменном полу, однако затем вновь уходя под землю.

— Кстати, а тут, я смотрю, часто костры жгут?

Уже вернувшись на поляну, тыкаю пальцем в сторону небольшого обугленного пятна в центре всего этого места. Зеброчка согласно кивает и ныряет за одну из скал, заставляя меня удивленно приподнять бровь, но вскоре с тихим пыхтением появляется вновь с несколькими связками дров.

— О.. ого. А я думал, мне придется колдовской костер жечь.

После того, как я помог Зекоре дотащить деревяшки, мы распаковали наши спальные мешки и извлекли провизию. К счастью, почти ничего за время пути не испортилось, потому ужин вышел довольно сытным, но когда походные тарелки опустели, а мы устало легли на землю, я поинтересовался у любимой:

— А что же это за Наг Вуур?

Ответом стала лишь молчаливая улыбка, после которой оставалось лишь вздохнуть и подняться — если уж оказался в таком необычном месте, грех его не исследовать. Раз уж одна кобылка хранит свои секреты.

Уйдя за первые два круга камней, я начал бесцельно ходить меж скал, пытаясь понять, перенесли их сюда с древних времен, что маловероятно, или же это такой каприз природы. Камень под пальцами кажется гладким и отполированным ветрами и временем, он теплый, местами практически горячий, что навевает мысли о магическом фоне этого места, но мне лень изучать это место так досконально, да и я здесь не для этого.

— Интересно?

Улыбнувшись, поворачиваюсь к зеброчке, что умудрилась неслышно подойти ко мне по каменистой земле, однако не учла того, что наша с ней связь предупредила меня о ее приближении.

— Очень. Словно это место приветствует нас. Как будто...

Зекора наклонила голову набок, словно дожидаясь моих следующих слов. Как будто я что-то уже знал, но все еще не сказал об этом своему учителю. Что-то, что уже щелкнуло в голове, вынуждая опустить голову и тихо задать важный вопрос.

— Как переводится Наг Вуур? Это название несет в себе смысл, да?

Кобылка улыбается мне с видом учителя, который наконец смог донести до своего подопечного важный урок.

— Продолжай.

Повинуясь некоему позыву, опускаюсь перед своей любимой на одно колено, позволяя наши лицам оказаться на одном уровне.

— Ночь Огня, моя принцесса?

Улыбка появляется на ее губах, когда она приближается ко мне и оставляет легкий поцелуй на моем лбу.

— Ночь Огня, мой возлюбленный и мой любознательный ученик. Я хочу, чтобы ты станцевал со мной в эту ночь.

Киваю, чувствуя, как предательские слезы скапливаются в глубине души и начинают перехватывать горло: она хотела объявить себя моей по законам своей страны. И я с радостью соглашусь...

Громкий хруст сверху заставил нас резко поднять головы, чтобы увидеть, как одна из глыб внезапно упала вниз без всякой на то причины.

Я не успею ни оттолкнуть ее, ни создать барьер за эти секунды.

Выдох. Руки у груди, словно держат там хрупкую сферу, готовую разбиться о каменную поверхность. Импульс тела заставляет вытянуть руки вперед, а пальцы внезапно хватаются за теплую поверхность.

— Литургия!..

Когда обоих окатило водой, первые мгновения царила тишина, нарушаемая лишь звуком падающих капель с кончиков волос и гривы жертв внезапного падения камня и не менее непредсказуемого душа.

— ... Алхимии, — наконец ошарашено закончил парень, открывая глаза и оглядываясь по сторонам с изрядной долей недоверия. — а где камень?

В ответ не менее мокрая зебра молча ткнула на лужи копытцем и выплюнула тонкую струйку воды, которую, видимо, хлебнула от неожиданности.

— Ты только что трансформировал его в воду. Ты хоть представляешь себе, какой это энергоемкий процесс? Как ты себя чувствуешь?

С некоторым недоумением закрываю глаза, оценивая свой резерв, после чего негромко ругаюсь: превращение каменюки в воду выкачало столько магии, что я сперва не поверил. С тем количеством энергии можно было растереть глыбу в мелкий порошок несколько раз, но в голове почти мгновенно возник другой вопрос — почему сейчас мое тело не бьется в конвульсиях от боли из-за большого объема потраченной магии?

Вспомнив, что я вроде как держал что-то в левой руке, перевожу взгляд на предмет. Посох?

Недоверчиво оглядываю его сверху донизу, примечая, что в длину он примерно как Воздаяние, однако цвет его больше напоминает серый оттенок шерстки Зекоры. Шар на вершине посоха, низ которого находится в "плену" светлых лоз, тускло сияет мертвенно-серебристым светом. Не веря своим глазам, нежно провожу ладонью по сотканному из магии предмету и он отзывается спокойной волной энергии. Нет никаких сомнений — таково отражение души зеброчки в виде предмета.

— Это... от МОЕЙ Литургии?

Голос Зери заставляет меня дернуться от неожиданности и повернуться в сторону мокрой кобылы.

— Видимо, да, — киваю я, проведя посохом по воздуху. Действуя по наитию, пропускаю через него энергию, оставляя в воздухе темный прочерк магии, после чего пытаюсь сплести теневую версию чар огня. Это удачно срабатывает и я уже готовлюсь морщиться от боли, однако когда расплата настигает меня, она оказывается слабей, чем обычно.

— Вау... — ошеломленно выдыхаю я, когда понимаю, какой драгоценный дар попал мне в руки, пусть драгоценен он лишь для меня, но я готов расцеловать зебру, что и делаю, опустившись на колени. Когда слегка потрепанная и уже сухая Зекора наконец освободилась от моих объятий, успеваю заметить, что посох пропадает.

— Может, теперь объяснишь свою бурную реакцию?

Почетная поняшка табуна заинтересованно наклоняет голову набок, слушая мои сбивчивые объяснения, после чего просит вызвать предмет еще раз. Задумчиво осмотрев его со всех сторон, она касается древка копытом, после чего оно тотчас пропадает.

— Прости, кажется, его намного труднее удерживать, чем лук или книгу. Виновато произношу я, однако Зекора лишь качает головой.

— Тебе нет смысла привыкать к нему, Дэс. Уже завтра Литургия потеряет силу, как и посох...

Это слова заставляю сердце сжаться и я опускаюсь на колени, прижав к себе любимую и уткнувшись лицом в ее шерстку.

— Прекрати это говорить. Мы что-нибудь придумаем, клянусь...

Даже не глядя ей в лицо, можно понять, что она печально улыбается, гладя меня по спине копытцем.

— Пойдем... — она тихо шепчет мне, не выпуская из объятий. — ночь Огня скоро начнется...

Подкинутые в огонь дрова весело трещали, пока мы с Зекорой смотрели в огонь, словно ожидая какого-то сигнала. В принципе, сигнал должен быть весьма заметен — ночное светило должно озарить небосвод и землю своим светом, однако ушедшее солнце оставило после себя лишь тьму, в которой сегодня слабо мерцали звезды.

— Что-то не так, луна уже должна была взойти...

Шепот зеброчки словно пробуждает меня ото сна, заставляя понять — эта пустота оставлена Луной неспроста. Значит, настал мой черед сделать то, что делают единороги и аликорны этого мира.

Когда принимаешь решение, путь сразу становится ясным, тело само поднимается на ноги, с готовностью разводя руки в стороны.

Магия? Нет, мне не достичь вершин чародейства своих любимых, даже Зери знает о магии больше.

Сила? Нет, есть множество пони, в чьих жилах течет больше энергии, чем я храню в своей филактерии, и неизвестно, наполню ли я свою чашу до краев, чтобы помышлять сравниться с Древними.

Предназначение? Я не избранный, который должен спасти мир, мои "особенности" лишь дары или проклятья, но кто-то ведь должен быть героем? Лучше человек, чем мирный пони Эквестрии.

Судьба? Я не верю в судьбу, но если Высший пожелал, чтобы человека закинуло в этот мир, у него были на то какие-то основания. Мне остается принять это или идти своей дорогой, оставив любимых . Но что делать, если я не могу покинуть их? Не хочу этого делать.

Петь. Петь, пробивая свой путь в ткани жизни, и пусть моя нить перерезана, но Литургии, восхваляющие моих возлюбленных, звучат в вечном хоре множества миров.

Казалось, я воспаряю над землей, чувствуя ровное биение невидимого сердца за горизонтом, чья сила сравнима с его тишиной, что окружает спящих существ и дарует им долгожданный покой. Полу-разумное дитя Древних, ведомое нескончаемым зовом принцессы Ночи, пред ее творениями мы не раз замирали в немом восторге, сидя на обрыве недалеко от Понивилля и глядя на небо.

И вот, серебряное свечение достигло небосвода, прогоняя тьму пустоты и озаряя землю своим светом. Я знаю, где-то в Эквестрии две принцессы сейчас смотрят на небо, молчаливо подбадривая меня.

А может, на небо смотрит кто-нибудь еще, не зная, что сейчас ночь зарождается благодаря мне.

— И именем Луны, объявляю я Литургию Ночи!

Едва последние слова вырываются из горло, как сила, поддерживающая меня, покидает тело, вынуждая упасть назад, что довольно болезненно отзывается в моем копчике. Впрочем, это не впервой, когда я не могу точно рассчитать выход из магически-подвешенных состояний,как говорится, не в первый раз падаю, да и не в последний.

Губы зеброчки касаются моего уха, она тихо фыркает, когда прядь волос попадает на нос.

— Ночь Огня началась. Ты позволишь мне воспользоваться Эхом Музыки?

Молчаливо киваю, после чего поднимаюсь на ноги и направляюсь к мешку, откуда выуживаю пирамидку. Зери ставит ее недалеко от костра и на пару мгновений замирает, однако вскоре воздух прорезает барабанный бой, а магия музыки захватывает наши тела, заставляя окунуться в чары Ночи Огня.

Свет яркого пламени озаряет большие каменные глыбы, что охраняют это место в молчаливом дозоре долгие годы, они видели немало пар, танцующих на покрытом травой круге в центре этого места. Но сегодняшняя пара отличалась тем, что вокруг костра в странном ритме под гром барабанов двигалось существо иного мира. Обнаженный по пояс человек осторожно касался земли босыми ногами, позволяя странной музыке вести его тело по кругу, его волосы, не поддерживаемые чарами, то и дело взметались в воздух.

Через костер от него в извечном танце двигалась зебра. В отличии от человека, ее движения были более плавные и мягкие, однако она умудрялась держать ту же скорость движения вокруг костра, ведомая магией музыки. Зекора вновь распустила свою гриву, позволив ей свободно спадать на шею, все ее украшения мертвой кучей лежали у одного из камней.

Они были одним целым, что жаждало воссоединиться, но неумолимый ритм танца, ритм жизни, держал из на противоположных сторонах костра. Ночь Огня — это нечто большее, чем восхваление жизни и тепла, это ночь, когда само пламя струится по жилам, взывая к самой простой истине, что вечно царит с момента сотворения мира.

Есть он.

Есть она.

Есть пламя, что горит в их сердцах, а значит — они будут вместе в эту ночь.

Одновременно оба танцора шагнули в огонь. Но жаркое дитя солнца не коснулось человека и зебры, позволяя встретиться друг с другом ровно в центре костра. Их глаза открылись, взгляды встретились.

С улыбкой на лице, Дэс поднял кобылку на руки и вышел из огня, направляясь к лежащим мешкам.

Сегодня Ночь Огня, и что бы ни ждало их завтра, здесь и сейчас они будут вместе.

Глава 7.6 Наг Вуур. (18+)

Оглянувшись по сторонам, Дэс взмахнул рукой, позволяя магии теплой волной пройти по всей поляне — эти чары он выучил у Твайлайт, теневой вариант "пузыря здоровья", который, однако, не отталкивал, но уничтожал все болезнетворные микробы.

— Так то лучше.

Парень улыбнулся своей возлюбленной, аккуратно опустив ее на импровизированное ложе, состоящее из развернутых и раскрытых спальных мешков. Зекора лишь махнула хвостом, прикрыв глаза, в которых плескались отголоски горевшего костра.

Осторожный поцелуй в губы длился несколько мгновений перед тем, как рука человека начала гладить живот зеброчки, его ладонь периодически сжималась в "кошачью лапу", а острые ногти начинали почесывать грудь кобылы. В эти мгновения ее сердце начинало биться чаще от мнимой опасности, однако это только подстегивало колдунью.

Продолжая смотреть ей в глаза, Дэс начал медленно опускать левую руку вниз, продолжая слегка поддерживать Зери правой. Вскоре мягкие пальцы остановились у самой киски, однако стоило зеброчке нетерпеливо дернуть ногой, как парень начал водить указательным пальцем по нежной шерстке, выписывая круги, центром которых был источник тонкого запаха, что уже начал потихоньку наполнять воздух.

— Жестокий... — выдохнула кобылка, прижимаясь к нему всем телом и уткнувшись мордочкой в грудь.

Сжав ноги, она прижала руку к шерстке, практически вынудив положить ладонь на киску. С довольным вздохом Зекора начала осторожно двигаться вперед-назад, однако вздохи быстро перешли в тихие всхлипы, когда человек повернул руку так, чтобы его пальцы соприкасались с мягкими складками.

— Перестань дразнить!

Дотянувшись до плеча, она аккуратно куснула парня, едва сдерживая свое нетерпение, готовое вылиться в громкие стоны, словно она была в охоте.

Словно продолжая издеваться над кобылой, Дэс вновь переместил руку повыше, начав водить пальцами по вымечку зебры. Обычно он пропускал эту зону своих кобылок, переходя к "десерту", но как уже поняла Зекора, этой ночью ей не раз придется зависать над пропастью удовольствия, не имея возможности сигануть вниз.

Ловкие, всегда мягкие пальцы человека выписывали разные фигуры вокруг сосочков, лишь иногда касаясь их на доли мгновения и сводя с ума лесную колдунью, чья мистическая таинственность сейчас была погребена под волной таких приятных ощущений, сводящих кобылу с ума. Вскоре парень сжалился над ней, уделив больше внимания чувствительным зонам, и лишь затем опустил руку ниже, касаясь нижних губок, покрытых любовными соками Зери.

— Дэс...

Тихий шепот сорвался с ее губ, когда пальцы человека скользнули внутрь, задев клитор, который, казалось, уже болел от скопившегося напряжения и удовольствия. Рефлекторно сжав ноги, зеброчка наугад ткнулся мордочкой вперед, найдя губы человека и слилась с ним в поцелуе, позволяя все глубже в себя. И глубже, и глу-у-убже!

Взвизгнув от удовольствия, она прервала поцелуй, пытаясь вдохнуть и чувствуя, как клитор горит огнем. Опустив копытце вниз, кобылка начала быстро мастурбировать, почти мгновенно кончив и окропив руку человека своими соками.

Немного удивленный таким быстрым финишем, Дэс лишь отодвинул руку, дабы не задевать слишком уж чувствительные эрогенные точки любимой и лишь медленно облизал пальцы, видя краем глаза, как Зекора наблюдает за этим, бессильно откинувшись на ткань спального мешка и позволив человеку убрать из-под нее вторую руку.

— Вкусная. Теперь я понимаю, почему этот вкус всегда казался мне таким же королевским, как и Луны с Твайлайт, да, принцесса?

— Ехидна, — лишь фыркнула кобыла, наугад вытянув передние копыта в сторону находящейся где-то в районе головы сумки. Подтянув ее к себе, Зери на несколько секунд погрузилась в недра, пытаясь что-то найти и вскоре вынырнула "на поверхность" с двумя бутыльками, один из которых осушила сама, а второй протянула своему жеребцу.

— Зекора... Это то, о чем я думаю?

Дэс с сомнением потряс маленькой тарой, после чего откупорил её и осторожно принюхался.

— Зери, что ты еще успела прихватить?

Очаровательно улыбнувшись, зебра поднимается на ноги и мягко толкает парня на свое место, после чего вынимает из ладони бутылек, открывает его и набирает содержимое в рот. Человек шутливо закатывает глаза, однако, когда кобылка приближается к его лицу, жадно целует любимую, проглатывая отвар.

— И на сколько он рассчитан?

Однако зеброчка его не слышит, она занята тем, что стягивает с него одежду. Её глаза наполовину прикрыты, а дыхание тяжелое, словно "почетная поняшка" пробежала кросс.

— Он рассчитан на то, чтобы я хорошо отдохнула в последнюю ночь. А теперь сомкни уста и обрати свой взор наверх.

С хитрой улыбкой стянув белье, кобыла провела кончиком носа по члену Дэса и, достигнув головки, аккуратно лизнула плоть, словно пробуя ее на вкус.

— И сколько же мне жда-а-ать...

В эту же секунду кобылка нанизалась ротиком на член, ощущая, как он упирается в заднюю стенку горла. Сдавленные стоны удовольствия лишь подстегивали ее двигать головой, доводя парня до пика — один из эффектов зелья начинал проявлять себя, заставляя жеребца колдуньи быть более чувствительным к ласкам.

— Притормози, Зери, я ведь потом не смогу быстро восстановиться!

Даже не отрываясь от своего "лакомства", Зекора улыбнулась краешком рта и ускорила ласки. Почувствовав пульсацию, кобылка резко дернула вперед головой и что-то теплое полилось внутрь, заставив зебру прикрыть глаза от удовольствия.

Наконец, она выпустила член изо рта и начала неспешно двигаться вперед, двигаясь так, чтобы ее мягкая шерстка касалась обнаженной кожи человека. Гордо встав прямо над все еще вздыбленной плотью своего жеребца, тонкая струйка соков пролилась прямо на мужское естество, когда принцесса переступила задними ногами.

— А теперь будь послушным учеником, Дэс, — практически промурлыкала его любовница, подогнув задние ноги и опускаясь вниз. — и доставь своему учителю немного удовольствия...

Почувствовав, как нечто твердое гладко скользнуло внутрь, кобыла счастливо вздохнула, однако ее ноги неожиданно ослабли и Зекора упала на человека. Оба охнули от неожиданности, однако вскоре смогли восстановить дыхание, наслаждаясь взаимной близостью.

— Признайся, похотливая кобыла, ты специально взяла некоторые отвары, когда поняла, что я отправляюсь с тобой.

— М-м-м, вполне может быть...

Горячее дыхание Зери согрело ухо человека, когда она наклонилась к его лица, непроизвольно оттопыривая попку и почти позволяя члену выскользнуть из влажной пещерки.

— А может быть, я решила попробовать что-то новое из моих запасов?..

Подавшись назад, кобылка вновь приняла в себя член на всю длину и практически села на человека, слегка покачиваясь на напряженных ногах.

— Но, я думаю, что ты не против небольшой скачки, когда зебра будет не под тобой, а НА тебе?

Вместо ответа парень лишь сжал ее в районе кьютимарок и двинул тазом, намекая на то, что было бы неплохо продолжить. Кивнув, зебра начала двигаться, внимательно глядя на лицо Дэса, словно ожидая чего-то, и вскоре заметила другие признаки действия отвара, когда лицо ее жеребца вдруг слегка побледнело, а сам он схватил кобылку за круп и начал с силой насаживать ее, словно пытался проткнуть насквозь.

— Да! Давай, Дэс, быстрее!

Крик удовольствия звонким эхом отразился от круга камней, однако всем было на это глубоко наплевать, особенно после того как стоны человека стали вторить голосу полосатой ведьмочки, что сейчас с похотливым выражением на мордочке "объезжала" своего ученика.

Зелье действовало так, как и должно было, и спустя некоторое время влагалище зебры запульсировало от накатывающего оргазма, она коротко заржала, сжимая твердый ствол внутри себя, стараясь выдоить из его все соки. Кажется, это стало последней каплей, потому как через пару мгновений такого "массажа" теплый поток жидкости оросил ее влагалище под сдавленный стон человека. Казалось, он не может прекратить кончать, заполняя матку своей кобылы.

Вскоре смесь семени и соков любовников начала вытекать из влагалища Зекоры, стекая по шерстке и коже и заставляя зеброчку с невинным видом елозить на месте.

— Чт.. что ты еще туда на-намешала?..

Дыхания Дэса едва хватало на несколько слов, после чего он глубоко вдохнул несколько раз, приходя в себя под скептичным взглядом Зери.

— Кроме того, что повышает либидо жеребцов?

Опустившись на парня, она по-кошачьи потерлась о гладкую кожу, приходя в себя.

— Этот отвар используют зебры, желающие зачать, он повышает количество выделяемого семени. Мне всегда было интересно это ощутить, и раз уж это моя последняя Ночь Огня...

Тут Зекора с задумчивым видом приложила копытце ко рту, слово размышляла над какой-то задачей. Постепенно хитрая улыбка расплылась по ее лицу, словно некая идея снизошла на развратную кобылку после чего та приподнялась и скатилась с человека, раскинув ноги в разные стороны после приземления.

— Есть что попить?

Удовлетворенно кивнув самой себе, Зекора поднялась на ноги и вскоре вернулась с небольшой флягой в зубах, которую приложила к губам своего жеребца и начала осторожно поить его.

— Значит, зелье действует как надо. Знаешь, я тут вспомнила о том, как ты рассказывал Твайлайт то, что люди делают в постели, когда вы сравнивали виды, и мне тут вспомнилось о...

Дальше она понизила голос и что-то игриво прошептала, после чего Дэс практически выпучил глаза и едва не подавился водой, благо зеброчка вовремя убрала фляжку от его губ.

— Я думал, это Луна предложит, или Твайлайт в качестве эксперимента, но явно не ты!

В ответ колдунья лишь описала глазами полукруг и опустилась ниже, ухватив Дэса за самое чувствительное на данный момент место, прислушиваясь к довольному постаныванию человека. Доведя его до состояния "боеготовности", Зекора позволила парню приподняться и встала перед ним, расставив ноги и игриво откинув хвост в сторону.

— Не забудь про это.

Баночка без подписи прикатилась к ногам Дэса после того, как кобылка вытащила ее из сумки и подтолкнула носом.

Ехидно хмыкнув, человек зачерпнул немного мази и осторожно коснулся чувствительного места. Прохлада в укромном месте вызвала у кобылы мечтательную улыбку, которую парень не мог увидеть, иначе ей пришлось бы еще объяснять, в чем дело. Наконец, один палец скользнул внутрь, заставляя зеброчку прогнуть спину и вслушаться в ощущения.

— Смелее...

Словно в ответ на ее шепот внутрь скользнул второй палец.

— Да, вот так...

Через какое-то время она вновь махнула хвостом, проведя им по обнаженной груди человека. Несколько секунд необходимых манипуляций, и кончик члена, словно дразня, коснулся ее мокрых губок и переместился повыше. Небольшое усилие, и из груди Зекоры вырвался полу-вздох, полу-стон, когда необычное чувство заполненности прокатилось по задней части тела.

Оба любовника застыли на пару мгновений, привыкая к новым ощущениям, однако затем зебра нетерпеливо двинулась назад, нанизываясь на естество своего жеребца.

— Благая Тьма! — простонал человек, чувствуя, как мягкие стенки его "темницы" сжимают член. В ответ Зекора лишь нетерпеливо фыркнула и продолжила двигаться, пытаясь привыкнуть к ощущениям, когда почувствовала руки на своем крупе, которые решительно ухватились за аппетитную часть лесной колдуньи, после чего ее начали практически натягивать на член.

Вскоре довольные стоны привыкших любовников наполнили воздух, затухая на границе барьера, пока полосатая почетная поняшка пыталась сдержать свои чувства.

— А. Я. Уже. Забыла. Как. Это. Здорово, -едва произносила кобыла на выдохе каждый раз, как достоинство ее жеребца до упора входило в ее зад, массируя определенное место даже в таком положении.

Из уголка ее рта протянулась тонкая ленточка слюны, на которую она едва ли обратила внимание, опустив переднюю часть тела вниз и чувствуя, как все внутри пульсирует в такт ударам сердце и ударам члена, вторгающегося в нее.

— Еще немного, ну же... — взмолилась кобыла, теряя голову, когда волна оргазма настигла ее, окунув в море удовольствия с головой и заставив внутренние стенки сжаться с такой силой, что теплые струи спермы заполнили ее задний проход.

Дэсу казалось, что время застыло, так необычен был этот пик, но вскоре оба любовника без всяких сих повалились на спальные мешки.

Как они приходили в себя и ковыляли к роднику отмываться, человек уже не помнил...

Глава 8. Гостья из прошлого

Глава 8.1 Вход

Жертва не должна быть напрасной...

Лучи солнца коснулись век, заставляя меня пробурчать что-то невразумительное даже для меня самого и укрыться плащом. Я был уверен, что после вчерашнего окончательно проснусь лишь к полудню, однако ткнувшийся в плечо нос Зери вынудил приподнять ресницы и украдкой посмотреть на свою любимую.

— Я вижу, что ты не спишь, Дэс. Вставай, нам пора отправляться в путь.

Понимая, что выспаться я теперь точно не смогу, смачно зеваю и потягиваюсь, успевая заметить, что Зекора уже вновь вернула гриву в обычное состояние и нацепила свои кольца. Однако на голове у нее была не корона, а наш обруч, что слегка нарушал ирокез, но не было заметно, что ее этот факт хоть как-то волнует: зебра с сосредоточенным видом собирала свои вещи, некоторые из которых были разбросаны по поляне, включая несколько склянок, которые пошли в ход этой ночью.

Воспоминания о Ночи Огня заставили меня улыбнуться, что не укрылось от внимательной кобылы.

— Это прекрасно, что мы с тобой помним хорошее.

С этими словами она уселась у своей сумки и терпеливо ждала, пока я приводил себя в порядок. Но как бы я ни перекладывал вещи в сумке, мои сборы подошли к концу. Потратив еще немного времени на то, чтобы наколдовать температурный щит, мы отправились в путь.

Большую часть пути до деревушки я крутил головой, честно стараясь найти хоть что-то, за что можно было зацепить взгляд, но тщетно — приближающийся оазис цивилизации было почти единственным, на что можно было смотреть в течении всей дороги.

Как говорила Зекора, в этой деревушке зебры жили согласно традициям, потому почти все дома представляли собой большие шатры, раскрашенные в причудливые цвета. При нашем приближении из ближайшего "дома" вышли несколько кобыл, которые двинулись к нам, но стоило им увидеть метку Зери, как они синхронно повернули обратно и быстро поскакали к центру поселения.

На подобное поведение любимая лишь закатила глаза, прописав себе фейсхуф.

— Сейчас устроят встречу...

Я на всякий случай покрепче сжал прохладный посох Воздаяния, уже думая о том, как буду отбиваться от воинов, но тотчас понял глупость своих действий: во-первых, с целых городком мне не справиться, во-вторых, если уж Зекора появилась здесь, дабы принести себя в жертву согласно их правилам, то какой смысл ее останавливать?

— Надеюсь, я окажусь в пещере как можно быстрее, пока хватает храбрости. Интересно было бы посмотреть в глаза своему отцу...

В ее голосе не было злорадства из-за неудобной сцены, что ожидала ее родителя, лишь тихая грусть по тому, кто некогда так властно перечеркнул ее судьбу. Жалеет ли она о том, что было бы, если тот охотник остался бы жив?

"Кто знает..." Пожав плечами своим же мыслям, я остановился на окраине деревеньки и начал наблюдать за скапливающимся народом вместе со своей возлюбленной. Многие зебры недоуменно тыкали копытцами в наши обручи, когда думали, что мы смотрим в другую сторону, но все шепотки скрывались за всеобщим гулом, в котором слышалось недоумение народа.

Внезапно взвывшие трубы едва не заставили меня перенести сердечный приступ, но тотчас смолкли, когда нечто вроде колесницы показалось в отдалении, заставляя зебр освобождать проход, создавая таким образом коридор для "вождя", как я понял. Отделанное золотом транспортное средство перемещалось с помощью двух мускулистых жеребцов, которые остановились практически перед нами, что вообще-то служило знаком неуважения, если мне не изменяет память.

— Как смеешь ты, изгнанница, попирать землю моих предков своими нечестивыми копытами!

Звонкий голос кобылы заставил нас с Зери недоуменно переглянуться, но тут появилась сама пассажирка колесницы, облаченная в серое одеяние и те же регалии, что продемонстрировала мне в поезде Зекора.

— Успокойся, дитя вождя, я здесь, дабы выполнить...

— Молчать! Яростно вскрикнувшая зебра топнула копытцем, которым затем ткнула в сторону собеседницы копытом. — Именем отца, что вверил мне бразды правления, я требую уважения ко мне!

— Старшая умная была кобыла, средняя и так, и сяк, а вот с младшенькой попал впросак. Печально процитировал я переиначенный отрывок из русской сказки, после чего повернулся к Зекоре, которая лишь устало улыбнулась.

— Как он умудрился заделать такую умную дочь, чтобы потом сделать "это"?

Лишь слегка снизив голос поинтересовался я у нее, на что получил лишь описанный глазами полукруг, мол, откуда она может знать.

— Я глубоко уважаю принцессу Зебрикании, ан'а'таналь, потому смиренно прошу позволить отдать свою жизнь на усиление печати, как и подобает изгнаннице.

"Еще одно унижение со стороны этой кобылы, и, клянусь Смертью, я лично дотащу эту дуру до алтаря..."

Почувствовав прикосновение к бедру, опускаю голову и встречаюсь взглядом с Зери, которая молча качает головой, прекрасно понимая мое состояние.

В это время сестра Зекоры по линии отца пренебрежительно фыркает и машет копытом. По его мановению нас окружает нечто вроде эскорта из стражи.

— Так и быть... Но ты отправишься туда одна. Не знаю, зачем тебе это существо, хотя могу представить, до чего можно скатиться...

Коротко рыкнув, дергаюсь вперед, однако моя любимая успевает задержать меня раньше, чем это делают стражи. В ее глазах читается грусть и смирение с приговором, она хочет как можно быстрее покончить с этим. "А я лишь усугублю дело...

"Хорошо, моя возлюбленная, как ты пожелаешь." Кивнув, прикрываю глаза и позволяю увести нас. Судя по всему, обреченным даже не дадут последнего обеда.

А между прочим, по пути в Зебриканию Зекора рассказывала, какие шикарные пиры и оргии проводились во имя принцесс и принцев, жертвующих собой во имя народа. "Кажется, изгнанники этого явно лишены" — успевает мелькнуть в мозгу, когда воины отходят в сторону, позволяя увидеть крутой спуск под землю, вырезанный чьими-то копытами или руками в толще земли.

"Ну вот и все."

— Ну вот и все, Дэс. Словно слыша мои мысли произносит зеброчка. — Спасибо за то, что был моим учеником. Когда я спущусь, через какое-то время волны смерти должны угаснуть и тебя отпустят. Ты ведь чувствуешь их?

Втянув воздух носом, утвердительно киваю — сладковатый запах смерти пронизывает окружающий воздух, не позволяя расти рядом со спуском даже сорной траве.

— Я люблю тебя, Дэс.

Скинув со спины седельную сумку, она поворачивается ко мне спиной, дабы не тратить время и решительность на пустые прощания. Она готова уйти.

В тишине Зекора делает несколько шагов, невольно порадовавшись тому, что ее "сестра" решила не выяснять никаких подробностей и уж тем более не вынудила ее рассказывать о том, где изгнанница провела эти годы. Последний год и несколько месяцев были лучшими за все время ее добровольной ссылки.

Шаг в сторону спуска.

Какой-то шелест позади, словно кто-то стремительно шагнул вперед, шурша плащом. Боль в затылке и темнота.

Никто не успел понять, когда высокое существо нашло время скинуть с плеч мешок, но телохранители принцессы заметили стремительное движение, спутник изгнанницы шагнул вперед и довольно аккуратно приложил черным посохом по макушке бывшую принцессы Зебрикании.

— Нашлась самоубийца, понимаешь ли...

Весьма позитивно хмыкаю я, склонившись над лежащей зеброчкой и проведя над головой ладонями, предварительно опустив Воздаяние на землю — чары послушно проникли в разум колдуньи, погружая ее в сон до того, как она придет в сознание: это только в фильмах после удара по голове жертва валяется несколько часов, обычно ты или приходишь в себя через пару минут, или не очнешься уже никогда. Бил я аккуратно, так что у меня не было желания объясняться с Зекорой по поводу изменения в планах.

Подумав еще немного, понимаю, что оставлять ее на опеку "сестрицы" будет немного глупо, потому приступаю ко второй фазе своего плана — встаю в полный рост и поднимаю руки на уровень груди, держа ладони так, словно между ними был хрупкий шар из стекла.

Вдох. Выдох.

Я чувствую нескольких некромантов в свите принцессе, они дернулись, когда поняли, КТО стоит перед спуском, но слишком поздно.

Вдох. Цепь лопается. Пути назад нет.

Чувство пустоты в одно мгновение гасит остроту всех чувств.

"Я — лич, и я сотру в порошок все, что посмеет встать на пути Королевского Ночного Гварда. Клянусь именем Ночи, Магии и Природы!"

Лишь несколько зебр поняли, в чем дело, когда существо как-то изменилось, стоя спиной ко всем остальным, однако аура страха, внезапно накатившая на всех стоящих у спуска в пещеры, лишь подтвердила опасения некромантов.

— Ваше Величество, назад!

Ничем не примечательная кобыла быстро оттеснила принцессу за спины стражей, после чего с силой топнула копытами, пытаясь взять под контроль не-мертвое существо. К ее ужасу, нежить просто-напросто проигнорировала чары повиновения, словно они были направлены не на нее.

Расхохотавшись, существо наклонилось за посохом и повернулось в сторону зебр, являя им лицо, обратившееся в жуткий оскал черепа. Полыхающие бирюзовым светом глаза сразу нашли кобылу, заставляя ее невольно попятиться назад — хоть и было невозможно сказать, куда смотрит существо, она была уверена — оно смотрит именно на нее.

— Когда я спущусь, энергия смерти будет удерживаться мной. Если я буду уничтожен, вы ощутите вновь эти миазмы. Сейчас же, следите за Зекорой.

По мановению костяной руки тело изгнанницы окружил темный купол, наполненный темной магией.

— Алонзи, ребятки.

Короткий смешок этим низким, отдающим эхом голосом, заставил некроманта нервно дернуться и оглянуться на своих коллег, кто даже не пытался как-то преградить дорогу этому существу.

Закинув мешок на спину и подобрав посох, который он зачем-то уронил перед наложением щита, не-мертвый направился вниз. Через несколько секунд каменная дверь в пещеры открылась, пропуская нежить, после чего захлопнулась. Волны смерти тотчас пропали, вынуждая всех некромантов недоуменно переглянуться, после чего посмотреть на спящую под барьером принцессу Зекору.

Сегодняшний день был точно из ряда вон выходящим...

Узкий длинный коридор шел под большим углом вниз, заставляя задуматься о том, сколько сил был вложено в его создание, однако вскоре мысли переключились на зеброчку, что спала под чарами сна где-то там, наверху. Если я облажаюсь — ей придется спуститься вниз, даже если она и передумает, а потому стоит подумать об успешном уничтожении или "выключении" наследия древних времен.

"Кстати об ауре смерти..."

Отложив косу в сторону, сажусь посреди коридора и "выключаю" обычное зрение, пытаясь понять, как отрезать щупальца негативной энергии, что исходят откуда-то снизу, как и обещал некроманту-зебре.

Позади меня не было магии смерти.

Не поверив своим чувствам, трясу головой, понимая глупость этого действия: будучи личом, я не могу что-то пропустить, максимум — не обратить внимания. И сейчас медитация точно говорила мне, что в данный момент ничего не прорывалось на поверхность.

"Неужели артефакт полуразумен, как, к примеру, Воздаяние?"

Отбросив мысли, пытаюсь ментально спуститься глубже, но там пелена — магия древних времен надежно хранит свои секреты от лича-недоучки. Понимаю всю бессмысленность своих попыток и с тяжелым вздохом поднимаюсь на ноги, невольно хмыкнув — вроде бы и дышать нет необходимости, но привычка из живого облика преследует меня даже после снятия заклинания.

— Посмотрим, что же зебры отгрохали за прошедшие века.

Черное древко посоха привычно ложится в костяные руки, так же удобно, как и в мягкую плоть живого. "Надеюсь, мне оно мне не понадобится. Эх, меня ожидает длительный спуск вниз, вот черепушкой чую..."

Как оказалось, я был прав на все сто процентов — мне пришлось спускать еще минут тридцать под покровом слабой ауры смерти. Еще в начале пути дорога начала идти спиралью, создавая нечто вроде колодца, однако мне было интересно, если эта энергия смерти шла так уж далеко, почему другие города не попадали под это влияние. Не то чтобы я видел еще одно поселение по пути сюда, но, может из-за этого их и не было в этой местности? Впрочем, чем глубже я опускался, тем больше создавалось впечатление, что если эта вещь "перекрывала" ауру смерти сзади меня, перестав на время отравлять наземный мир, что мешает ей испускать энергию в определенном направлении?

Не знаю, почему эти мысли вообще приходят в мою голову, однако разум мертвого вообще разительно отличается от мышления живых, это я понимаю каждый раз, как чары сокрытия смерти спадают с меня, являя миру мою мерзкую натуру.

"Надеюсь, с Зекорой все в порядке. Я напитал щит магией на пару дней активной защиты, это, конечно, ослабило меня, но лучше уж так, чем окажется, что ей причинят вред, пока я отсутствую."

Разумеется, я не питал ложных надежд — под руководством этой поехавшей кобылы есть множество некромантов, и при должной сноровке они вскроют мой купол, но оставлять Зери совсем беззащитной просто не мог.

"Надо же, даже личи могут ощущать симпатию..." Попытался я улыбнуться своим мыслям, когда почувствовал тепло внутри при мыслях о своей любовнице, однако почти тотчас вспомнил, что губ у меня как раз и не было, даже принимая во внимание прозрачную кожу, что покрывала мой череп.

Хотя, если так подумать, то личи теряли эмоции не потому, что становились личами, просто после нескольких десятилетий существования в одиночестве у любого бессмертного они атрофируются. "Хорошо, что Луне это не грозит... Так, соберись, Дэс! Тебе предстоит делать работу, а ты о кобылах думаешь, гребаный ксенофил."

Помотав головой, фокусируюсь на происходящем, как раз вовремя, чтобы остановиться перед очередными каменными воротами, магия которых приводилась в действие, стоило какому-нибудь магическому объекту приблизиться к нему. Это я понял, когда тонкие щупальца чар прошли по моей ауре и втянулись в ворота.

"Ну, если учесть, что в этом мире у любого существа есть магия, не удивительно, что этот "спусковой крючок" чар будет одним из самых вероятных в старых строениях."

Каменные махины распахнулись, позволяя мне шагнуть вперед и открывая вид на огромную пещеру, освещенную мертвенно-зеленым светом от парящих везде магических сфер. Стены помещения странно блестели, словно были покрыты тонким слоем стекла, однако на ощупь не отличались от простого камня: это я проверил, коснувшись одной из поверхностей. К несчастью, понять причину такого оптического эффекта было невозможно в этой ситуации, потому ничего другого не оставалось, как двинуться вперед, опираясь на посох так, словно он и вправду служил мне подмогой при ходьбе.

Что-то в этих пещерах было не так, словно здесь было нечто такое, что выбивалось из общей картины, и это не считая висящих в воздухе волшебных светильников. Привлеченный странным отблеском, я двинулся в сторону причудливо изогнутого сталагмита, что выпирал из стены. И лишь за несколько шагов до него на меня снизошло понимание, заставив грязно выругаться в голос и схватиться за посох двумя руками.

Из стены торчал скелет зебры, покрытый этим странным налетом, который так сильно искажал облик останков, что даже зрение лича приняло труп за обычный камень. И словно пелена спала с глаз, вынуждая оглянуться и понять — я шел посреди кладбища. Все несчастные вросли в стены, создавая мрачную галерею искусства больного разума.

Но самое странное было то, что я, некромант по своей сути, не почувствовал в них умерших!

— Проклятье Тьмы на голову тому, кто это сделал!

Не сдержавшись, со злости вбиваю посох в стену пещеры, где он и остается из-за того, что я не рассчитал своей силы.

— А-а-а, конские яблоки...

Уперевшись ногами, выдергиваю бесполезную при свете косу и склоняюсь перед скелетом. Судя по всему, это была кобыла, что можно понять по некоторым особенностям строения этого самого скелета. Видимых повреждений костей нет, но мне кажется, я и так знаю причину смерти.

— Принцесса Зебрикании...

Мой измененный голос небольших эхом звучит в воздухе, после чего я провожу пальцами по черепу несчастной. "Пошла ли она сюда добровольно, или стала жертвой жребия? Или же она бастард, чьей жизни пожертвовали ради спасения королевской крови? Куда делись ее регалии? Как я помню, уходящие вниз брали свои короны и нагрудники с накопытниками. Кстати, у Зекоры их не было. Наверно, изгнанникам не положены эти регалии, лишь головной убор.

— О-о-о, новая жертва старых законов.

Скучающий голос раздался в вечной тишине пещеры умерших, заставив меня посмотреть по сторонам, хотя я и понимал, что это лишь звуковая проекция.

— Значит, еще один готов пожертвовать собой, дабы отсрочить неизбежное. Иди же дитя, иди и отдай свою жи... Сто-о-оп! Я не чувствую твоей жизненной силы!

— Да ну? Наверно, потерял по дороге. Театрально похлопав себя по карманам штанов сквозь плащ, я ехидно развел руками.

— Вот ведь, прое... посеял. А так не пропустишь?

— Глупцы... Ну что ж, раз тех случаев им было мало... Внимай мне, павший, отныне я правлю тобой!

Волна чар прошлась по пещере, беспрепятственно проникая в мое тело, однако, наткнувшись на полыхающее внутри сознание, бессильно же отступила прочь.

— Опять промах. Сегодня день осечек, как я понимаю.

Сочувствующе пожимаю плечами, берясь за посох и в очередной раз поправляя заплечный мешок от нашей алебастровой модельерши. Судя по воцарившейся тишине, "нечто-из-пещеры" обиделось и готовило какую-нибудь пакость спустившемуся к нему личу.

— А, ж-желудь, почему я прав тогда, когда не этого совсем не хочется? Простонал я, едва очередная волна чародейства прокатилась по пещере. Если мне не изменяют чувства мага-недоучки, это из гримуара некромантов.

Глазницы жертв пещеры полыхнули зеленым светом, заставляя отбросить косу в сторону и одним движением избавиться от груза за спиной. Они просыпались. Нарушая все законы жизни, принцессы и принцы Зекамбрии вырывали свои тела из кристального плена. Костяные останки, некогда полные жизни, их вела жуткая воля из глубин пещеры и не мне пытаться перехватить контроль.

Магия мне не поможет — слишком уж высокий уровень защиты от некромантов для меня. Значит, пришло время меча. Рукоять клинка удобно ложится в руку, кольцо активатор посылает волну чар, убирая вес обсидианового клинка и придавая его граням нужную остроту.

— Простите меня... за то, что мне придется сделать.

Они молчат, лишь скрип костей говорит о том, что они движутся. До того, как труп рядом со мной приходит в движение, с размаху опускаю оружие на его череп, обращая нежить в ненужный для некроманта мусор — кажется, эти чары очень специфичны, повреждение головы или позвоночника приводит к повторной смерти. "Странно. Это даже не классика некромантии, подобное волшебство можно отнести к первым опытам зебр. Даже в книге мастеров они упомянуты лишь вскользь."

Ближайший ко мне труп бросается вперед, ощерив неестественно острые для зебры зубы.

— Эх-х-х-х! Широкий взмах фламберга попадает точно в цель. Точно, эти чары прекрасно защищали от магического воздействия и усилили тела, при этом делая их достаточно пробиваемыми для обычного оружия. "Что же это за артефакт такой?"

Нежить идет. С каждым шагом они наращивают скорость, чувствуя свою цель, устремляясь туда где поет свою песню Наследник Воли ушедшего короля-тирана. Все еще легкий, жуткий двуручник позволяет мне держать тварей на расстоянии и довольно быстро двигаться вглубь пещеры.

У меня не так много времени. Сколько противников может напасть на одного, не боясь помешать другому? Четверо. А если им плевать на свою жизнь, и единственная их цель — уничтожить цель? Тогда это превращается в бешеную мешанину из костей и обсидиана.

Очередной скелет дергается дальше безопасной дистанции, за что тотчас платит — обратным взмахом я размозжил ему черепушку, после чего резко дернул клинком, стряхивая костяную крошку.

Нас не учили сражаться. Инквизиторы должны захватывать или, в крайнем случае, убивать свою цель. И то, и другое подразумевает, что долгие дуэли неприемлемы, особенно если учесть, что в мире огнестрельного оружия наши клинки были почти бесполезны. Именно поэтому я не могу ничего противопоставить аликорнам на мечах — они могут вести бой часами, выискивая ошибку в движениях противника.

— А вот вы — самое то!

Слишком низко метнувшийся труп становится идеальной мишенью, когда тяжелый меч пробивает его спину и вонзается в землю до середины лезвия. Мгновенно меняю хват на обратный и вырываю Наследника, вспахивая почву и рассекая очередную нежить.

Прах к праху, Дэс, не так ли? Ты не знаешь усталости, но тебя просто погребут под телами, а потому ускоряйся. Бей быстрее, сильнее, разрушая собственное тело, разрывая мертвые мышцы своего организма и тратя энергию на восстановление тканей.

"Интересно, сколько жертв было принесено? И как скоро меня поглотит поток потомков королевской крови, что отдавали свои жизни в попытке защитить свой народ?

Двигаюсь вперед, уже не глядя отбивая в сторону тех, кто некогда нес в своих жилах частицу силы первого не-мертвого аликорна.

"Надо поспешить, время клинка на исходе!" Отчаянный прыжок на стену шевелящихся костей и клыков, широкий взмах фламбергом прочерчивает настоящую полосу разрушения, но не это было целью. Тела мертвых покрываются кристаллами, хрупкая субстанция ломается при первом же движении, открывая прореху в, казалось бы, бесконечной волне нежити.

"Сейчас!"

Клинок перехватывается обратным хватом и вонзается в пол на половину длины лезвия, одновременно с моими коленями, коснувшимися земли.

Потушить внешний взор, проникнуть вглубь магии, что находится внутри не-мертвого тела. Именно потому я оставил косу, словно знал, что мне понадобится магия.

Уничтожить нежить магией невозможно — эти чары делают их практически неуязвимыми для мага моего уровня, однако что мешает воззвать к первоэлементам, как это делают минотавры или зебры в своей магии?

Земля, что укрывает мертвых, она ближе всех некромантам, она вторая, кто отвечает на зов последователей проклятого аликорна. "Так послужи мне, твердь мира сего, ведь я так редко взываю к тебе."

Для внутреннего взора одного из младших Королей Мертвых прошло не так уж мало времени, но в реальности утекло лишь пару мгновений. Скелеты зебр только начали разбег, когда из открытого рта лича исторгся дикий вой, хлестнувший по стенам пещеры раскаленной плетью, глаза его вновь полыхнули бирюзовым пламенем так, что огонь вырывался за пределы глазниц, знаменуя ярость чародея.

— Земля, помоги мне!..

Угрожающе качнувшиеся сталактиты вдруг в одну секунду рухнули вниз, словно связь между ними и потолком пещеры пропала в мгновение ока, позволяя импровизированным копьям протыкать и сокрушать тела несчастных. Очередное усилие лича привело к тому, что свод помещения стал опадать, все новые и новые камни дробили нежить, при этом не падая на самого чародея. В какой-то момент он поднялся на ноги, вырывая клинок из земли и вытягивая его куда-то в сторону.

— Я чувствую тебя.

За спиной Дэса с неприятным скрежетом распахнулись костяные крылья, делая его похожим на жуткую карикатуру самого себя, когда он путешествовал по снам подданных принцессы Луны.

— И я сокрушу тебя именем принцессы Зекоры!

Чем неопытней чародей, тем больше побочных эффектов вызывают его чары. Именно потому мне пришлось закричать при первой волне магии и направить энергию в образ крыльев для последней стадии чар.

"Дискорд меня побери, эти крылышки весьма эффектно смотрятся! Надо бы соорудить нечто подобное на Ночь Кошмаров."
Ленивым движением закинув фламберг на плечо, оглядываю пол пещеры. Ну, или скорее то, во что он обратился после того, как я основательно так потряс кости земли. Могу поспорить, Твайли сделала бы то же самое без этих театральностей.

Однако главное — результат. И я им был весьма доволен, все нападающие сейчас выглядели в лучшем случае как горсть костяных осколков, что позволило мне звучно выдохнуть, как будто это могло как-то изменить мое состояние.

"Странно. Я уверен, тел было намного больше, почему же новые волны нежити не стремятся сюда? Ловушка? Скорее всего, но понять бы, в чем она заключается. Эх, сюда бы моих кобылок, вот кто лучше разбирается в теории магии и медитации. Мечты, мечты... Если я не найду способ добыть большой объем энергии, то получу персональный втык за облик лича, и плевать им, что иного выбора не было."

Вспомнив попытку противника покорить меня своей воле, невольно хмыкаю и поворачиваюсь в сторону выхода, где, если мне не изменяется память, лежат мой мешок и Воздаяние, однако стена из рухнувших камней , в которую я уперся носом через несколько минут, ясно дала мне понять, что я должен или тратить магию, пытаясь разбомбить преграду, при этом не зная, что это может вызвать и как далеко там мои вещи. Или же идти вперед, уповая на то, что я успею добраться до артефакта раньше, чем ко мне прилетит очередной "подарочек".

Разум и холодная логика призывали меня сделать то, что надобно, приводя аргумент за аргументом. И именно потому я сделал самое правильное на мой взгляд — закинув клинок за спину, поспешил вперед.

Наконец, пещера начала сужаться, перейдя в длинный коридор. По пути к нему можно было не раз заметить множество ответвлений к основной пещере, однако я перестал заглядывать туда после первого же схода с пути: все помещение пещеры поменьше было усеяно телами зебр в таких позах, словно они уснули прямо там, где потом и истлели.

Однако цель моего пути была все ближе и ближе, это можно было понять по усиливающейся ауре смерти, что наверняка заставила бы живых существ почувствовать себя хуже. Коридор вновь расширился, впуская меня в небольшую пещеру, в центре которой был некий пьедестал, напротив которого гордо возвышались ворота из чистого золота. Прикинув вес и стоимость одной из створок, невольно присвистнул, когда перевел это богатство в Эквестрийскую валюту.

"Может удастся потом снять их и транспортировать на выход? Конские яблоки, знал бы про это, не превращал бы пол в непроходимую для волокуш дорогу..."

Отбросив ненужные мысли, подхожу в пьедесталу, настороженно поглядывая по сторонам. На светлом камнем лежит старинный бронзовый нож вместе с прилагающейся к нему инструкций, выдолбленной на том же камне. Там маленькая фигурка зебры бесстрашно проводила лезвием по шее, после чего ложилась на землю.

— Без всяких бюрократий и прочей чепухи, мда? Поинтересовался я вслух у сам не знаю кого, после чего взял ритуальное орудие самоубийства в руки. Его рукоять была больше предназначена для копыт, однако и для человеческих рук оно было достаточно удобно.

— Простое и грубое самопожертвование. Сколько же сил уходит впустую без должных ритуалов? Ведь если самоубийца был добровольцем, то мне даже не хочется представлять, какой объем магии изливался в окружающий мир. Надо бы рассчитать.

Взяв клинок, с размаху вонзаю его в землю и сажусь туда же, использовав лезвие в качестве опоры для спины. Через пару мгновений в моей руке материализовался Гримуар. Помянув добрым словом свою очаровательную лавандовую возлюбленную за такой магический подарок, открываю фолиант, впитавший книгу мастеров некромантии, и погружаюсь в чтение — судя по всему, у меня могло быть пару лишних минут, а мне срочно нужны ответы...

— И что же ты будешь делать, бессмертный?

Голос из пустоты вновь раздался в голове, заставив поморщиться и взмахом руки прервать голосовую чародейскую симуляцию — мне было не до выслушивания бредней артефакта, я наткнулся на нечто очень важное.

"Если при проведении ритуала жертвоприношения некромант не озаботится расстановкой сетей магии, то большая часть энергии будет изливаться в окружающий мир, постепенно меняя его. Именно эта ошибка древних магов превращала места их обитания в "мрачные" для обычного обывателя места, даже если в начале работы обстановка была иной — реальность искажалась под воздействием энергии умирающих существ, порождая мрачную ауру..."

Со стуком захлопнув магический фолиант, я огляделся. При всем моем уважении как некроманта, здесь не чувствовались эманации от жертв, а значит, сфинксы или зебры все-таки установили ловушки для магии умирающих существ, осталось понять, где они, как работают и нельзя ли с их помощью уничтожить артефакт. Ну, или как минимум проникнуть внутрь для его уничтожения.

— Эх, плохой из меня чародей для тонких чар...

Не меняя позы, перевожу взгляд в магический спектр — глубока медитация в облике лича у меня не получится, слишком мало практики при других ощущениях, потому придется всматриваться в окружающий "пейзаж".

Наконец, мой взгляд зацепился за тонкую, почти невидимую даже в магическом спектре нить. Она опутывала комнату, выполняя роль того самого тоннеля силы, который должен был вести к печати, если я правильно понимаю. Сосредоточившись, пытаюсь прощупать путь, но когда мне это удается, едва не роняю челюсть на пол.

— Нет, этого ведь просто не может быть!

Не веря своим глазам, на всякий случай пытаюсь протереть глаза и негромко ругаюсь, когда пальца проходят сквозь пламя. Неприятное ощущение в пустом черепе.

Однако главное сейчас совершенно иное — нити питали не печать, которую можно почувствовать в золотых дверях, они питали то, что находилось за печатью.

— Проклятье!

Чем дольше артефакт удерживался за дверями путем жертвоприношений, тем сильнее он становился. Резко вскакиваю на ноги и подбегаю к двери. Нужно закончить это безумие, не знаю, был ли этот просчет целью сфинксов, или это произошло по ошибке, но необходимо уничтожить или унести эту вещь подальше от зебр!

С хрустом клинок вонзается в щель меж закрытых створок, когда призрачный голос раздается вновь.

— Что ж, хоть кто-то понял, что на самом деле стоит за этими жертвоприношениями. Ну, если бы они послали сюда лича намного раньше, то их "проблема" решилась бы в тот же миг. Увы, сейчас слишком поздно. Не трудись, я открою дверь.

По створкам пробегают трещины и золотая конструкция с грохотом падает на землю, открывая проход в нечто вроде просторного коридора. Покрепче перехватив Наследника, я иду вперед.

Глава 8.2 То, что сокрыто для всех

За золотыми дверями

Звук шагов был единственным, что нарушало тишину коридора, однако вскоре закончился и он, выводя меня в просторный зал.

Высокий потолок и стены были покрыты изображениями, на которых были фигурировали зебры за своими повседневными делами, но чаще всего в центре находилась фигура серого аликорна с черной гривой. Жеребец был запечатлен за разными занятиями, вот он что-то говорит склонившимся в поклоне зебрам, вот — стоит за столом со множеством колб. Ближе к концу зала стали попадаться картины весьма интимного характера, хотя почти на каждой подобной картине была изображена уже другая любовница. Все они были из народа зебр, одна из них даже разительно походила на Зекору, если бы не другая кьютимарка.

Закатив глаза — интересно, как это выглядит, когда и глаз как таковых нет — я перевел взгляд на мебель и другую обстановку. Казалось, живущие здесь только-только покинули это помещение, раскидав вещи в живописном беспорядке. Не считая довольно богато украшенной мебели, я заметил несколько алхимических столов и исписанных странными знаками досок. Можно было со сто процентной уверенностью сказать, что это место знавало копыто "Первого Мастера".

Здесь, в комнате, аура смерти уже превышала допустимые пределы для смертных существ, словно источник ее находился на расстоянии вытянутой руки. Это заставляло напрягаться, но никакой угрозы или творимых чар я не ощущал, а потому, немного поколебавшись, закинул ставший тяжелым фламберг за спину.

Мне нужно было обследовать всю залу и найти источник энергии, а потому я решительно зашагал в дальнюю часть помещения, откуда шли мягкие прохладные волны таких приятных сейчас эманаций смерти. У самой стены возвышалась весьма большая кровать с алым балдахином, который сейчас был закрыт. Понимая, что артефакт Древний оставил там, где скорее всего спал, протягиваю руку и касаюсь шелковой занавески. Костяные пальцы сминают нежную ткань и я решительно отдергиваю ее в сторону.

— Привет, Дэс.

На белых простынях лежала Зекора. Нет, это была не она, у лежащей передо мной кобылы была длинная, светло-серая грива без полос, однако форма мордочки и даже полосы были такими же. Фривольно раскинувшись на кровати, кобылка открыла глаза и привела тело в горизонтальное положение, перекатившись так, чтобы находиться прямо напротив меня. Кончик рога едва не ткнул мне в грудь, потому она элегантно отодвинулась назад, раскрывая серые аккуратные крылья.

Передо мной находился аликорн. Аликорн зебринской расы, если быть совсем уж точным. Думаю, мое недоумение отобразилось даже на моем черепе, потому как кобылка мелодично рассмеялась и легла на бок, хитро поглядывая в мою сторону.

— Кажешься таким удивленным, что на это можно смотреть вечно. Хорошо, что ты начал проявлять эмоции, это говорит о том, что ты взрослеешь.

Ее голос отличался от голоса Зекоры, что заставляло понимать — она не пыталась притвориться моей возлюбленной, просто судьба, как всегда, сыграла со мной свою обычную шутку.

— Кто ты?

На мой вопрос она лишь соблазнительно потянулась, пару раз махнув хвостом. Покачав головой, я обнажил клинок, поставив его вертикально лезвием вниз и слегка оперевшись на него.

— Прекрати эти глупости, они неуместны. Кто ты?

— Всего лишь маленькая зебра, в чьи покои ты так бесцеремонно вломился, мой дорогой гость. Это некультурно и бросает тень на мою честь...

Последние слова кобылка почти промурлыкала и даже подалась мне навстречу, когда черное лезвие Наследника оказалось напротив ее мордочки.

— А может, мне просто убить тебя, аликорн?

Зеброчка внимательно обнюхала кончик обсидианового клинка и подняла на меня взгляд.

— Ну, во-первых, он не острый. Работа Кристальных пони? Да, наслышана, наслышана... Во-вторых, ты не убьешь меня хотя бы потому, что ты жаждешь понять, что тут вообще происходит. И в третьих — уж прости, но ты слишком слаб для этого...

Коснувшись холодного лезвия щекой, кобыла озорно фыркнула и отодвинулась к подушкам.

— Позволь представиться, я... А впрочем, знаешь, мое имя уже столько лет не произносилось в этом мире, что оно кажется мне бесполезным. Пока ты шел сюда, я основательно покопалась в твоей памяти. Не дергайся ты так, это не чтение мыслей, просто, мы, личи, так или иначе связаны, а ты еще не умеешь закрываться от себе подобных.

— Зебра-лич? Нахмурился я, когда понял, что эманации смерти это не эффект заклинания, а просто обычная аура. В отличии от распространяемого мной страха эта кобыла источала чистую смерть. "Сколько же ей лет?.."

— У кобыл не принято спрашивать ее возраст. У тебя мысли на черепе написаны, даже говорить не надо.

Зеброчка рассмеялась и перекатилась на другой бок, с наслаждением потягиваясь.

— И да, мой возлюбленный хотел остаться со своим табуном навечно, но мы были простыми кобылами, а потому он вырвал нас из пасти смерти. А когда ты находишься с Древним сотни лет, твое тело рано или поздно начнет ммм... меняться. Особенно если ты с этим древним делишь ложе. Ну, или где еще нам хотелось покувыркаться.

Состроив невинную мордочку, странная помесь аликорна и зебры продолжила монолог, похлопав копытцем по простыням, приглашая сесть. Хоть усталости я и не ощущал, но принял ее предложение, решив, что сейчас нет и смысла пытаться что-то сделать.

— Разумеется, он укрыл нас и себя маскирующими чарами, хотя в отличии от Древнего, мы не выглядели так уж... необычно.

Прикрыв глаза, зебра прошептала несколько слов, и когда вновь открыла их, они были абсолютно черными. Выглядело не особо приятно даже для меня, как лича, потому она вновь вернула себе цвет глаз Зекоры.

— Увы, однажды он уснул, покинув нас. Мы разбрелись по свету, чтобы уснуть в наших логовах, приготовленных им собственнокопытно. Мое, как видишь, скоро обнаружили и запечатали, однако потомки его учеников были весьма глупы, положившись на сфинксов. Я быстро нашла брешь и большую часть энергии копила в себе, позволяя зебрам и дальше идти жертвовать собой, как овцы на заклание грифонам. А сама все это время спала, потому сейчас я немного со-о-оах-нная.

На последних словах кобылка очаровательно зевнула и перекатилась на живот.

— Весь путь сюда ты только и думал что о некой Зекоре, волнуясь за ее сохранность. Знаешь, эта связь между мертвыми нашего уровня позволяет видеть урывками лишь самые яркие моменты разума, и мне интересно...

Аликорночка подняла голову и уставилась мне в глаза.

— Она правда настолько похожа на меня? Будет некрасиво лишать свою дальнюю внучку ее жеребца.

Не обращая внимания на то, как я дернулся при этих словах, любовница первого некроманта внезапно переместилась с кровати в одно из кресел, однако этот фокус явно требовал у нее даже большей концентрации, чем у меня. "Справедливо, если учесть, что изначально она не владела никакой магией, подобные фокусы, требующие не силы, но чувства магии, будут давать ей не так просто, как это может показаться на первый взгляд."

— Ты правда забавный, дитя иного мира, вот только твои попытки сбежать от того, кто, или что ты есть, не привели бы ни к чему хорошему. А теперь прошу прощения, мне нужно забрать всю твою энергию.

С очередной очаровательной улыбкой кобыла пропала из кресла.

Кинжал, направленный в спину Дэса, натолкнулся на темное лезвие Наследника и с неприятным скрежетом едва не вылетел из зуб зебры. Живой на ее месте уже давно потерял бы половину зубов вкупе с частью челюсти, однако тело любовницы Первого Мастера уже давно было обращено в оболочку не-мертвой сущности.

Резко развернувшись, Гвард хватает противника за горло и открывает пасть, исторгая из глотки высоко-тональный вопль. На лице аликорночки появляется слабая улыбка, она даже не делает попыток вырваться.

— Как я вижу, твоя аура основана на ужасе и кошмарах. Слабенький уровень, слабенький, пока лишь банальный страх, который, судя по всему, должен был усилиться психо-криком. Вот только ты подзабыл, что я тоже мертва. Наши ауры никак не могут повлиять на личей: иначе ты умер бы еще в коридоре, там моя аура чистой смерти уже непереносима для смертных.

Раздраженно рыкнув, Дэс сжал пальцы рук, однако затем досадливо отбросил кобылу, когда понял, что душить недышащее создание пустая трата времени.

Ситуация была явно не в его пользу, пусть любовница первого некроманта и не была особа подкована в атакующей магии, ее магическая защита была не по зубам Капитану Ночной Стражи, это было понятно и так. Оставалось одно — попытаться уничтожить ее клинком, однако и тут у дочери воинственного народа наверняка была парочка козырей в рукаве, один из которых она продемонстрировала, извлекая из воздуха нечто вроде укороченной под зебру алебарды с очень уж нехорошо светящимся лезвием.

— Уф профти Дэф, но тут ты "ф пролете".

— Да заткнись ты уже! Рявкнув Дэс, прокрутив клинок в руке и встав в карикатурно-марионеточную позу. Безымянная зебра недоуменно наклонила голову набок, пытаясь понять, что это вообще за странная поза, едва при этом не выронив оружие изо рта. Бывший человек не двигался, потому она резко отшвырнула лежащий на полу стилет, которым пыталась проткнуть парня, и спокойно двинулась в его сторону.

— М, так внафит, ты идеф по пути вемных пони.

Когда до противника осталось несколько шагов, он скользнул вперед, словно размываясь сквозь пространство между ними. Наследник в его руке со свистом рассек воздух, едва не задев кобылу.

— Фсе ефе не активиловал мефь? Надеюфь, ты не думаеф побевить меня вот так профто?

Прыгнув вперед, зебра резко развернула тело на сто восемьдесят градусов и попыталась лягнуть Дэса в грудь, однако ее копыта встретились лишь с черным обсидианом клинка. Удар был такой силы, что лича откинуло назад, на мгновение ей показалось, что она слышит жалобный хруст костей, однако не стала обольщаться на этот счет — у пришельца было достаточно сил, дабы восстанавливать тело еще какое-то неопределенное время.

Не теряя времени даром, зебра переходит в наступление, умудряясь ловко вращать алебардой вокруг себя, периодически перехватывая ее то передними копытами, то ртом, вынуждая Дэса держаться в защитной позиции и блокировать удары, держа клинок плашмя. Долго так не могло продолжаться, это понимали оба противника — запас сил личей измерялся не физической усталостью, но объемом энергии. Клинок и алебарда резали воздух на запредельной скорости, заставляющей мышцы рваться от подобных усилий, обычные смертные просто не могли бы двигаться из-за жуткой боли, в то время как два не-мертвых лишь срастали ткани, раз за разом черпая силы из своих внутренних источников.

Вот только Дэс не копил энергию долгие годы.

Ловко отбив оружие кобылы в сторону, он заставил ее отступить к кровати и с насмешкой посмотреть на скелетоподобное существо перед ней.

— И что дальше, м? Мы, два бессмертных, будем сражаться, пока ты не упадешь на землю кучкой праха, или пока я не поглощу твою энергию?

В ответ лич размахнулся и кинул клинок в зебру, вынуждая ее отпрыгнуть вбок, спасая свою шкуру, однако почти одновременно с этим раздался странных хлопок и полураскрытое крыло "аликорна" обзавелось лишним отверстием.

— Проклятье, я ведь защищена от чар...

Ее шипение сквозь зубы не осталось незамеченным для лича, бросившегося вперед с занесенным для удара кулаком. Инстинктивно вскидывая оружие, зеброчка отлетает на пару шагов назад, когда костяная конечность Дэса впечаталась в древко алебарды.

— Ты теряешь ее, Дэс.

Улыбка на ее лице стала практически жалостливой, однако Королевский Ночной Гвард не поддался на подобную провокацию, резко вскинув руки. На мгновение в его руках полыхнул магический лук, и вторая стрела пришпилила другое крыло к боку "аликорна", перед тем как взорваться диковинным цветком яркого пламени.

— Проклятье! Рог кобылы окутался волшебной аурой, после чего огонь утих, а подпалины испарились, однако оба крыла так и остались "дырявыми". С недоуменным видом Дэс опустил лук.

"Что-то тут не так."

Было странно то, что она решила не исцелять свои крылья, лишая себя возможности дополнительного маневра и полета. Или одна из любовниц первого не-мертвого издевалась надо мной, сознательно ограничивая свои силы, или же...

"Или же она на самом деле слабее, чем хочет казаться?" Подобная мысль показалась бредом учитывая, сколько времени она провела здесь, получая пусть редкие, но мощные источники энергии в виде зебр, жертвующих собой перед золотыми воротами. "Но тогда это значит, что она копит эту энергию для чего-то важного. И копит она ее не в себе, ведь можно было просто смести всю мою защиты и забрать энергию, а не разыгрывать этот дурацкий спектакль с боем. Магия куда-то перенаправляется. Остынь, Дэс, это только теория, но ее надо проверить."

Вновь натягиваю тетиву лунного лука, посылая стрелы в направлении зебры. Запевшая свою песню смерти алебарда отбила все снаряды. Почти все. С приглушенными ругательствами кобыла ухватилась за древко стрелы, торчащее в плече, и с силой рванула его, вытаскивая из плеча.

— Неплохо, но все еще недостаточно хорошо, чтобы серьезно ранить. Дерись же, Дэс, с каждой секундой ты теряешь ее...

— Кого — "ее". Нарушая основное правило боя, я спрашиваю у зебры, на всякий случай поглядывая по сторонам. Ее губы искривила улыбка, когда она испарила алебарду и медленно двинулась в мою сторону, периодически помахивая пробитыми крыльями.

— Твою человечность, пришелец из иного мира. Остальные Древние слепы, они не видят главное — ты постепенно теряешь связь с родной реальностью, "переезжая" в наш мир сердцем и, ах, душой.

Короткий смешок сорвался с ее губ, когда она подошла к креслу и забралась на него с таким видом, словно мы и не сражались до этого.

— Посмотри на себя — ты уже не похож на того Дэса, что горел на столбе в своем мире.

— Откуда тебе это известно?! Я не сдержался, вскидывая лук наизготовку и выпуская стрелу, что внезапно разбилась о невидимую преграду.

— Слишком магическая стрела, мой дорогой собрат по не-жизни. Невинно похлопала глазами кобыла. — О, я смотрю, ты влил в нее слишком много, чувствуешь, как твой запас подходит к концу?

Со мной происходило что-то странно. Из груды вырывался странный хрип, словно я... задыхался? Как будто мне вновь был нужен воздух для дыхания, а его оказалось слишком мало для этого.

— Это магическая одышка. Зебра одарила мне снисходительным взглядом и подперла мордочку передней ногой, глядя в мою сторону. — Это значит, что скоро наступит предел, за которым ты рассыплешься в прах. О, разумеется, он не наступит после двух-трех заклинаний, просто личи рассчитаны на куда больший объем магии. Какая жалость, даже если забрать твою энергию сейчас, это будут жалкие крохи. Я то надеялась на большее от Призывающего.

Если бы у меня было сердце, то сейчас оно пропустило бы удар. Опустив взгляд на руку, я вижу, как дрожат мои костяные пальцы, показывая, что эмоции вдруг начала брать верх над сущностью не-мертвого.

— Откуда. Ты. Знаешь.

Аликорноподобная пародия на Зекору вновь отпустило один из своих уже надоедающих смешков, после чего откинулась в кресле, совершенно не заботясь о том, что я могу всадить стрелу ей в грудь.

— Неужели ты правда поверил, что между личами есть связь? Твои кобылы тебя совсем не учат. Ты пробудил меня, точнее, в отличии от большинства тех, кого ты убил, твое присутствие лишь послужило мне знаком, что пришла пора приводить план моего возлюбленного в действие. Мы следим за тобой, Дэс. Все, кто был изгнан из-под солнца во тьму, все мы смотрим на тебя. Кто-то уже пробудился, а кто-то видит тебя в своих грезах. Призывающий прибыл, и твое нежелание вставать во главе пробуждающихся — твоя слабость. Как маг ты слаб и беспомощен, а ведь многие павшие достаточно умелы, чтобы прочитать твое прошлое, благо ты не знаешь, как укрываться от их взгляда. Но главное не это...

Пропав в магической вспышке, она оказывается рядом со мной. Инстинктивно направляю оружие в ее сторону и с ужасом ощущаю, как лопаются струны чар, удерживающие лук в этом мире, и слабой пыльцой он ускользает сквозь мои костяные пальцы.

— Чем больше человечности ты теряешь, становясь эквестрийцем, тем сильнее печать зависит от того, как сильно любишь ты и любят тебя. И потому, у тебя очень мало вариантов.

Зебра хитро улыбается и отходит назад, рассматривая картины на стенах, в то время как я молча гляжу ей вслед. Мыслей нет, лишь пустота и нежелание двигаться. Я перестаю... быть человеком?

— Ты можешь потерять свою человечность до конца, но чем ты тогда станешь? Личем? Без любви и близости ты станешь Призывающим, что заставит наш пусть местами и не лучший, но все-таки приличный мирок захлебнуться в крови, ты можешь стать эквестрийцем, но твое я будет болезненно искажено тем, что ты не выглядишь, как кто-либо в вашем королевстве, что вновь приведет тебя к судьбе Призывающего, даже если твои кобылы будут любить тебя так же сильно. Или же ты можешь умереть. Может есть и другие выходы, но я их не вижу, а мне и моему табуну хотелось бы иметь мир, куда можно возвращаться. Надеюсь, ты поймешь и сделаешь правильный выбор. Защищайся.

Воздух перед ней замерцал, являя алебарду своей хозяйке, после чего оружие мягко легло в подставленные копыта. Мне же пришлось идти до фламберга, что я кинул в нее до этого. Рукоять Наследника преданно легла в ладонь, клинок мягко вышел из земли. Кольцо-активатор на мгновение потеплел, как и меч в руке.

— Ты убивала всех этих зебр.

— Они сами убивали себя, Дэс. Если ты доживешь до возвышения, ты поймешь. И сделаешь правильный выбор.

Коротко свистнувшее лезвие врезалось в холодный обсидиан Наследника, и я с силой откинул колдовское оружие. Я должен окончить это. Разбуженные моей печатью, дочери ушедших лет, любовницы Первого Мастера, они желали чего-то. Нужно быть глупцом, чтобы не понять — Древний, спящий где-то в этом мире.

Она блефовала, говоря о своей силе. Дитя народа зебр, она не могла колдовать без той силы, что собиралась из душ умирающих, а она если отправляла энергию своему жеребцу...

— Ты проиграешь. Мой голос звучал ровно, несмотря на бешеный темп движений. Будь я смертным, то упал бы замертво еще в начале нашей дуэли.

Звучит глупо, когда говоришь о фехтующей лошади, но жители этого мира уже не раз доказывали мне, как глупо думать здесь в человеческой системе мышления. Очередной взмах алебарды едва не стоил мне жизни, когда светящееся лезвие пронеслось в паре сантиметров от моей головы. Нельзя сказать, была бы эта рана смертельна или нет, однако сам факт того, что на оружие наложены еще какие-то чары, заставляет опасаться его больше обычного.

— Хватит глупостей.

Странное эхо, идущее после моего голоса в облике нежити сейчас прозвучало особенно низко, однако я не обратил на это внимания. Широко размахнувшись, едва не сношу голову кобыле, однако она успевает пригнуться.

Не так быстро, как было нужно.

Закричав от боли, она выронила алебарду и схватилась за рог, кончик которого лежал недалеко от нее. Верхушка оставшейся на ее голове большей части магического органа начала покрываться черными кристаллами, а клинок вновь начал наливаться тяжестью, потратив почти всю энергию.

"Плевать, мертвые не знают усталости."

— Не стоило тебе сражаться в заклинании-маскировке, думаю, боль достаточно сильная.

Сжав голову передними ногами, зебра пыталась сдержать крик боли, однако это было не так просто сделать — мне ли не знать, как чувствительны рога колдующих аликорнов?

Широкий шаг вперед, и клинок возносится над головой — нет смысла страдать даже личам.

Удар.

Я недоуменно смотрю на древко алебарды, торчащее из моей груди, после чего перевожу взгляд на черные глаза аликорна. "Умно." Сухо констатирую я про себя, чувствуя, как магия медленно покидает мое тело в месте удара.

В облике нежити мы не чувствуем боли, и она просто поймала меня на том, что все это время сражалась в чарах сокрытия смерти. "Интересно, какой силой надо обладать, чтобы создать лича, почти не отличающегося от живого." Мысли текут неспешно и умиротворенно. Хочется погасить пламя в глазах и заснуть навсегда. Покой. Как много в этом слове для того, чей путь уже прервался...

"Что со мной творится?"

Резко встряхиваю головой и обрушиваю клинок на зебру, все еще держащую алебарду передними ногами, но она успевает отпрыгнуть назад, развернув продырявленные крылья. Очередной приступ кашля настигает меня, заставляя ощущать крупицы энергии, покидающие мое тело.

Как странно. Я не боюсь смерти. Мой разум все также спокоен и чист, а ведь мне осталось не так уж и много.

Левая рука словно сама хватается за древко оружия и вырывает его из тела. Мышцы не повреждены, а значит нет смысла затягивать рану — мы не на конкурсе красоты.

— Человека мало убить, его нужно еще и повалить.

Колдовское оружие отбрасывается в сторону, но вскоре оно пропадает само — кристаллы на роге блокируют использование магии. Впрочем, зебру это не особо волнует, она резко лягает шкафчик позади себя, створки которого открываются от удара, открывая вид на примерную копию алебарды аликорна, установленную в специальной под ставке. Однако стоит ей на миг повернуться в сторону оружия, я срываюсь с места...

Одно мгновение нужно для того, чтобы повернуться, но его хватает для рывка. Когда зеброчка оборачивается с оружием наизготовку, оно вылетает из ее ног, выбитое яростным взмахом Наследника, от веса которого ослабшего лича даже повело в сторону, настолько мало магии в нем осталось. На мгновение их взгляды встретились, но бирюзовое пламя, пусть и тусклое, не выражало ничего, кроме желания убивать.

Пользуясь тем, что фламберг развернул его тело, лич наносит удар ногой в грудь, откидывая кобылу назад. Своротив стоящий на ее пути шкаф, она отлетает назад и падает на спину.

Она лишь приподняла голову, когда ее глаза успели запечатлеть замершего в высшей точке прыжка лича с черным клинком, острие которого было нацелено на лежащую жертву.

— Невозможно...

Успела прошептать зебра, перед тем как Дэс обрушился на нее сверху. Холодный обсидиан пробил живот, пришпиливая не-мертвого аликорна к земле, словно простую бабочку. Одновременно с фламбергом колени двуногого впечатались в пол, а костяная пятипалая конечность вцепилась кобыле в горло.

— Ты ведь почти пуст...

В ее глазах было удивление и... удовлетворение? Это Дэсу явно не нравилось, потому он на всякий случай вдавил клинок в землю еще немного, обращая плоть землю вокруг него в кристаллы, припаяв таким образом кобылу и лишив ее возможности двигаться.

— Молодец, Дэс.

Голос зебры звучал спокойно и даже одобрительно, пока она смотрела в тусклое пламя, что никогда не освещало мрак, таившийся в черепе лича. На ее губах появилась улыбка, когда она грациозно подняла голову, обнажая шею.

— Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор. Давай же, ты знаешь, что делать.

Издав пронзительный, высокочастотный вопль, лич стремительно нагнулся вперед. Отросшие за мгновение клыки вонзились в шею зебры, прокусывая кожу и открывая дорогу крови, что текла в ее жилах даже после того, как Первый Мастер обратил свою любовницу в нежить.

Только сейчас Дэс понял, как близок был к окончательной смерти, и насыщение стало единственным, что его волновало. Серые крылья аликорна распахнулись, обнимая склонившегося лича, жадно пьющего силу из поверженного противника, но он не обратил на это внимания, как не почувствовал и того, что кобыла нежно обняла его за шею, прижимая к себе, словно боялась, что он остановится.

— Надеюсь, у тебя все получится.

Тихо выдохнула она, когда последняя капля магии покинула ее тело, а серые крылья безжизненно упали на пол зала.

Глава 8.3 Наверх

Со щитом...

Стоило каменным дверям захлопнуться, как принцесса Зекамбрии с облегчением выдохнула — события сегодняшнего дня напоминали взбесившиеся волны, что бесконечно штурмовали скалы ее разума. Разумеется, она помнила, что отец перед отправкой в княжества грифонов отправил отряд зебр вернуть изгнанницу, однако никто не думал, что Зекора вернется не одна, да еще и с таким спутником.

Явив свой облик, лич, а это был лич, что можно было понять, даже не будучи некромантом, спустился вниз, оставив зебру под защитой магического купола.

После того, как стража удостоверилась в безопасности барьера, зебра подошла к темной сфере и задумчиво постучала по ней копытом. Судя по всему, то двуного существо и впрямь хотело лишь защитить изгнанницу перед тем, как спуститься вниз.

— Интересно...

Задумчиво пробормотала кобыла, повернувшись к придворным некромантам.

— Снимите барьер. Я желаю побеседовать с изгнанницей.

Синхронно кивнув, четыре кобылы вышли из общей массы стражниц и сели у границ барьера, заключая его в своеобразный квадрат. Воздух прорезали странные песнопения на древнем языке, от звуков которого, казалось, потускнело солнце, но наваждение пропало, и лишь барьер лича стал светлеть, постепенно уступая напору четырех опытных некромантов.

В это время большая часть жителей деревни вернулась в свои дома, повинуясь мановению копыта принцессы Зебрикании.

Любая защита рано или поздно падет, если ее не подпитывать, это касается и магии, а потому наступил момент, когда оболочка в последний раз тускло блеснула, позволяя увидеть спящую на земле кобылу. Еще несколько манипуляций, и изгнанница открыла глаза, встретившись взглядом с четырьмя зебрами, что стояли подле нее.

— Она проснулась, ваше Величество!

Принцесса согласно кивнула и отослала большая часть стражи обратно в деревню, после чего села напротив.

Потерев голову, Зекора мрачно посмотрела на вход в подземную пещеру, не обращая внимания на свою сестру по отцу. Колдунья не понимала, что может сделать Дэс без жизненной силы, и теперь ругала себя за то, что позволила себе расслабиться перед самым "финишем".

— Кто он?

Неожиданный вопрос, а более того — спокойный, и почти доброжелательный тон собеседницы выбили кобылу из колеи, заставив удивленно приподнять бровь. Усталый вздох со стороны принцессы Зекабрии лишь усилил контраст между той самовлюбленной молодой зеброчкой и спокойной наследницей, что сейчас сидела напротив изгнанницы.

— Мой жеребец. Неожиданно сорвалось с губ алхимика до того, как она успела остановить саму себя. Ее младшая сестра лишь наклонила голову набок, однако от Зекоры не ускользнуло удивление в глазах собеседницы.

— Лич?

— Это уже мое личное дело. Довольно сухая реплика никак не повлияла на настроение нынешней принцессы, хотя возлюбленная Дэса была уверена, что подобный ответ вновь вывел бы молодую кобылу из себя. — Однако меня удивляет такая быстрая смена личности, помнится, до того, как Дэс оглушил меня, ваше поведение было не столь приятным.

— Дэс? Капитан Ночной Стражи, жеребец табуна, в котором находятся Луна Эквестрийская и Твайлайт Спаркл?

Понимая, что уже сболтнула лишнего, Зекора досадливо поморщилась, злясь на то, что долгое время отсутствия практики общения в высоких кругах плохо повлияло на ее умение держать язык за зубами. Однако смысла отпираться не было — если оказалось, что нынешняя принцесса Зекамбрии не такая уж глупая зебра, какой успешно прикидывалась при встрече, она знает о том Гала, где их табун был представлен высшему свету. И уж тем более метка третьей кобылы стала известна будущей главе этой страны. А потому можно было сразу касаться того, к чему собиралась издалека вести разговор ее младшая сестра.

— Да. Можешь сразу добавить титул одного из младших королей мертвых, какой принадлежит ему по праву, как и всем личам.

— Лич неизвестного нам народа, в табуне которого три принцессы, пусть одна и изгнанница. Хах, звучит, как дешевый роман какого-нибудь писателя-графомана с дурным вкусом. Насмешливо фыркнула зебра, однако по ее голосу можно было понять, что она абсолютно серьезна.

— И ты привела не-мертвого возлюбленного с собой для того, чтобы...

— Он сам увязался. Несмотря на то, что в Эквестрии к жеребцам относятся более трепетно, чем в Зекабрии, Дэс наоборот старается оградить своих кобыл от проблем. Правда, я не ожидала, что все это закончится ударом по ирокезу...

Потерев голову, Зекора вновь бросила мрачный взгляд в сторону входа. Если быть честной, она никогда не понимала, как можно было найти вход в сеть пещер без выхода на поверхность и иметь достаточно терпения, чтобы сделать этот самый спуск.

Сейчас она знала, что ей нужно было сделать, но не совсем понимала, как на это отреагирует нынешняя принцесса Зекамбрии, которой отец, судя по всему, позволил управлять Инкхадом, деревней вождей у той самой пещеры.

— Любовь — странная вещь, хотя тебе ли этого не знать. Однако я замечаю твои взгляды в сторону входа. Когда твой возлюбленный принял истинную форму...

— ЧТО?!

Мгновенно вскочив на ноги, Зекора бросилась к спуску. Кажется, принцесса даже не успела позвать стражу, когда ворота отворились перед мордочкой изгнанницы и так же быстро захлопнулись за ней, отрезая путь назад.

Быстрый цокот копыт разрывал тишину спуска, по которому галопом неслась зебра, надеясь догнать Дэса.

"Да на что ты надеешься, глупец?! Рядом нет никакого мощного источника магии для возвращения тебя в норму... Мало того, что ты решил вновь сделать все сам, так теперь будешь вынужден скрываться до того, как прибудешь в Кантерлот!"
Впрочем, к концу довольно долгого спуска нервы зеброчки пришли в норму и она наконец обратила внимание на то, что должна была почувствовать еще на поверхности — аура смерти покинула это место. Временно или нет, но сейчас любой мог бы спуститься вниз без опасности схлопотать "критическую" дозу магии смерти. "Увы, в конце пещеры меня все равно ждет моя судьба..." Мелькнуло в голове Зекоры, когда над ее головой раскинулись каменные своды пещеры, освещаемые волшебными огнями. Невольно залюбовавшись этим зрелищем, зебра спотыкается о неровный пол и едва на падает, успев восстановить равновесие, и лишь затем увидев, в каком состоянии находится пол пещеры.

— Так, тут точно был Дэс.

Вердикт был верен и полон безысходности, как и голос самой зеброчки — кто еще мог создать в церемониальной пещере такой бардак? Весь пол изрыт ударами сталактитов и булыжников, то тут, то там валялись останки несчастных принцесс и принцев, это Зекора поняла, заметив валяющиеся кое-где регалии зебринского народа. Коснувшись серебристого нагрудника кончиком копыта, она вдруг вспомнила о своей сестре, что осталась наверху.

"Интересно, а она могла бы пойти вниз, не будь меня здесь?" Перед мысленным взором кобылы предстало серьезное лицо принцессы, еще недавно умело прикидывающейся глупой, самоуверенной наследницей престола. "Думаю, да. Я даже имени ее не знаю." Со внезапным стыдом поняла возлюбленная Дэса, однако это тотчас сменилось беспокойством за человека, что сейчас в образе нежити находился где-то там, впереди. В последний раз кобыла помотала головой, прогоняя глупые мысли, и побежала вперед.

Одна из пещер встретила ее обвалом, в который она едва не врезалась носом, оббегая небольшую колонну из сросшихся сталактитов и сталагмитов. Наверно, именно поэтому она не упала от чар Дэса, чей отпечаток все еще витал в воздухе. Принюхавшись, зебра невольно улыбнулась — для понимающих существ было бы забавно наблюдать за чародейством человека. В этом заклинании сплеталась магия единорогов, земных пони и собственная темная энергия Дэса. "Твайлайт и Дискорд заслуженно гордились бы своим учеником."

Мягкая волна силы прошлась по телу кобылы, пройдя сквозь барьер из упавших камней.

— Дэс? Дернувшись в сторону стены, Зекора застыла, словно прислушиваясь к чему-то, после чего резво процокала к небольшой кучке камней. С помощью копыт она довольно быстро раскидала обломки в стороны, извлекая из-под обвала заплечный мешок человека. Застежки его тихо щелкнули, позволяя зебре заглянуть внутрь. Несколько минут невнятного бормотания под нос, с которым алхимик копалась в вещах, после чего довольная "почетная пони" извлекла две склянки, наполненные бурой жидкостью. Взвесив оба сосуда на копыте, она метнула их в сторону завала и бросилась в противоположную сторону.

Грохнуло знатно. Звуковая и магическая волны догнали зебру перед поворотом в другую пещеру и хорошенько прокатили по искореженному полу. Несколько секунд она валялась на земле, с философским видом разглядывая потолок и пытаясь понять, чем же напитывал этот редкий отвар ее ученик. Придя к неутешительному выводу, звучащему примерно как "опять перемудрил с темной магией", она встала на ноги и наскоро отряхнулась перед тем, как вернуться к преграде.

Красовавшееся в стене отверстие гордо указывало на то, что алхимик не зря тратила время на человека. Взобравшись к импровизированному проходу, она скользнула вперед, не забыв прихватить с собой мешок Дэса.

Через какое-то время нервничающая зебра вышла в то, что она немедленно окрестила для себя "последним залом", ее догадки подтверждались возвышением с рисунками-инструкциями, однако никакого ножа не было видно, да и сломанные золотые ворота намекали на то, что Дэс в обычной человеческой манере просто прошел напрямик.

Громкий визг-крик прокатился по пещере, заставляя Зекоры упасть на землю и сжать голову, спасая свой разум от нахлынувшего страха. Не будь она принцессой королевского рода, то уже бежала бы в сторону выхода не разбирая дороги, но мысль о том, что ее жеребцу может понадобиться помощь, хотя бы зельями, что он по каким-то причинам оставил позади, заставила кобылу подняться на дрожащих ногах и сделать первый неуверенный шаг вперед...

Коридор вывел ее в большую залу, однако единственное, что бросилось ей в глаза — бессильно опадающие крылья, что смыкались на спине высокой фигуры в знакомом плаще. Подняв голову к потолку, лич вновь издал пронзительный вопль, однако сейчас он не нес страх, и потому Зекора осталась стоять на месте, обреченно глядя на человека.

— Нет! Обман! Она вновь обманула меня!

Казалось, каждое слово не-мертвого сопровождалось странным эхом, что отпечатывалось в мозгу у того, кто его слышал, однако сейчас зебра не могла отвести взгляда от своего тела, что неподвижно лежало рядом с преклонившим колени личом. Не веря своим глазам, она сделала несколько шагов вперед, глядя на рог и крылья своей копии и пытаясь понять, не сошла ли она с ума по пути в эту проклятую залу.

— Д-дэс?

Казалось, весь опыт и ум кобылы смела волна страха и непонимания, что захлестнула ее сознание, когда она увидела тело. Аккуратные следы на шее и кровь на оскале лича не оставляли других вариантов трактовки событий, но Зекора хотела услышать все лично, словно это могло помочь перестать думать о том, как ее жеребец хладнокровно осушил кобылу, выпив ее энергию насухо.

— Что здесь произошло... КТО это?

Вздрогнув, словно не услышал ее шаги на входе в зал, Дэс повернулся к зебре...

— Нет, нет... Я... Я могу объяснить! Это она была под замком, любовница Первого Мастера!

На мои слова Зекора поежилась, не отрывая взгляда от тела, после чего все-таки смогла взглянуть мне в глаза. К моему величайшему облегчению, в них не читался ужас, источником которого был я. Бросив последний взгляд на "аликорна", зеброчка отошла к одному из столов и несколько раз успокаивающе вздохнула.

— Расскажи мне, что тут произошло.

Тишина воцарилась в зале после того, как я завершил свой рассказ.

— Она лгала мне.

Зекора шевельнула ушком, показываю полную сосредоточенность на том, что я говорю.

— Сперва говорила одно, потом другое, при этом все выглядело так, словно главной ее задачей было создать больше вопросов и непонимания, чем у меня было до того, как я спустился сюда. И еще кое-что.

Склонившись над телом "аликорна", прохожу рукой по воздуху, и по ее мановению тело не-мертвой кобылы охватило темное пламя, не оставляющее после себя ничего.

— Она была сильна. Слабее, чем могла бы быть, не копи она эту силу для кого-то еще, но поверь мне, Зери, ей ничего не стоило уничтожить меня.

Задумчиво щелкаю пальцами, вызывая нервное передергивание у своей "почетной поняшки", видимо, без кожи это было еще громче и неестественней.

— Прости. К несчастью, меня волнует еще несколько вещей. Призывающий. Я убежден, что проснуться раньше времени ей помогла моя проклятая натура, что уже вылилась в явлении духа вулкана в Верлии. Мой зов... крепнет. Неужели вашей любви недостаточно для того, чтобы держать мою проклятую натуру в узде?

В ответ Зекора лишь задумчиво смотрит на изображение Первого Мастера, после чего поворачивается в мою сторону.

— Она сказала тебе, что ты теряешь свою человечность и все больше становиться эквестрийцем?

Согласно киваю, глядя на то, как кобыла начинает нарезать круги по комнате. Можно было поклясться, что ее разум сейчас работает на полную катушку, когда внезапно она садится на круп и клацает одним копытом по другому.

— Ну конечно!

Чем меньше ты становишься пришельцем

И мир поней впускаешь в суть свою, тем...

Внезапно она замолкает посреди стиха и испуганно смотрит на меня.

— Я чуть не перешла на прошлый стих,

как будто зов любимого утих...

Проклятье!

Звучно клацнув зубами, она закрыла рот и мрачно огляделась по сторонам. Казалось, она боится того, что может сказать, но вскоре любопытство пересиливает.

— Так, проверим мою манеру речи. Цеплелист варится на медленном огне с добавлением... Хм, вроде вернулось к тому, что было. Кажется, все и правда очень плохо, Дэс. Твое влияние на мою привычку общаться рифмами ослабело. Связь между нами ухудшается, могу поклясться, что эта твоя "человечность" имеет с эффектом подавления прямую связь.

— Это глупо. Если я потеряю человечность, то кем я буду? Я имею ввиду, я же не превращусь в пони или зебру, я просто стану...

— Личом. И Призывателем. Мрачно закончила Зекора, и от ее слов мне захотелось выругаться — этот вариант я держал лишь как самый пессимистичный, но Зери показала, что не только мне приходят в голову мрачные мысли. — Наша любовь удерживала тебя, но если ты постепенно срастаешься с нашим миром, твоя "иная" часть пришельца вытесняется. А заполнить пустоту становится все трудней. Возлюбленный и ученик, чем дольше ты теряешь близость к своему народу, тем больше шанс вернуться темным воеводой. Конские яблоки! Пусть рифма и не очень хороша, но не желала я ее происхожденья, а потому пора нам уходить. Оставить эти мертвые руины и побыстрей обряд произвести.

— Еще немного и будет белый стих. Попытался пошутить я, однако выражение мордочки Зекоры заставило примирительно поднять руки. — Воу, воу, я шучу. Пару секунд, и я пойду.

Направившись к дальнему шкафу, я бесцеремонно распахнул его дверцы и начал вываливать одежду на пол под удивленный взгляд зеброчки.

— Эм... А что ты ищешь?

— Последнее доказательство того, что эта аликорнизированная версия тебя лишь разыграла передо мной красивый спектакль.

Не думаю, что мои слова хоть что-то ей объяснили, однако я больше не мог отвлечься на что-нибудь более точное, с уверенностью экскаватора вгрызаясь в недра гардероба, пока одна из пластин под моими пальцами не подалась куда-то внутрь. Глухо щелкнуло, и ядовитый туман тотчас заполнил внутренности шкафа. Досадливо закатив глаза, я подождал, пока он развеется и взял свой приз.

— И вот оно.

На моей костяной ладони покоился небольшой прозрачный шарик, внутри которого плавала миниатюрная копия Зекоры с крыльями и рогом. Оказавшись в моих руках, кобылка внутри сферы лишь улыбнулась и, не открывая глаз, свернулась клубочком, укрыв себя крыльями.

— Но это ведь...

Повинуясь приказам принцессы, стража принесла из деревни небольшую палатку, разбила ее у входа, после чего осталась охранять каменные двери, в то время как сама кобыла лежала под небольшим навесом, лениво потягивая чая из деревянной кружки.

Сегодняшний день можно было смело вносить в список самых запутанных дел, что ей приходилось брать на себя, пока отец находился в другом государстве.

Ее старшая сестра.

Прихлебнув теплой жидкости, будущая правительница Зекамбрии посмотрела на дно кружки, пытаясь понять, что же она на самом деле думает об этой кобыле.

Блестящий алхимик, мудрая зебра, из нее могла выйти прекрасная принцесса, если бы не действия отца, отправившегося к предкам глупого молодого охотника, что посмел возлечь с красивой кобылкой. После этого Зекора, как она теперь себя называет, сбегает из страны, не желая стать кем-то вроде нынешнего повелителя Зекамбрии. На какое-то время ей удается скрыться из поля зрения разведки, но вскоре разговоры о таинственном алхимике указывают на то, что "блудная дочь" жива, здорова. Разумеется, никто не думал пытаться вернуть ее до недавних событий — Эквестрийские принцессы при всей дружелюбности своей политики очень ревностно следили за тем, чтобы никто не мог угрожать их подданным.

Последняя война с Эквестрией стоила Зекамбрии слишком многого, чтобы нашел глупец, посмевший бросить вызов Древним народа пони. При всей бесполезности внутренней стражи, внешние рубежи королевства охранялись не в пример лучше.

И вскоре после очередного пробуждения наследия Первого Мастера отец Зекоры посылает караван с четкой целью — найти и вернуть. Будучи политиком, этот жеребец знал о любви своей первой дочери к народу и хладнокровно отправил бы ее вниз, навстречу судьбе.

Однако не все идет так гладко — изгнанница прилетает без сопровождения послов вместе с не-мертвым созданием, которое является жеребцом ее табуна, в который входят две принцессы Эквестрии. Будучи себе на уме, это существо оглушает кобылу и само спускается вниз, разумеется, когда Зекора приходит в себя, она бросается вдогонку. И хотя миазмы смерти все еще не просачиваются сквозь землю, самих "добровольцев" еще нет.

— Дурдом, да простят меня предки.

Коснувшись висков кончиками копыт, нынешняя принцесса морщится и делает очередной глоток, однако не успевает проглотить чай, как жуткий смех со странным эхом раздается со стороны входа вместе со звуком открывающейся двери. От неожиданности она выплевывает большую часть напитка и подскакивает на месте, не понимая, что происходит, и уже набирает в грудь воздух, чтобы отдать приказ страже...

— Ну что, так достаточно злобно, Зери?

... как голос лича заставляет зебру облегченно выдохнуть и плюхнуться обратно на место. "И это лич, младший король нежити." Прописав себе совсем не королевский фейсхуф, она помотала головой и насторожила ушки — молодой кобыле стало интересно, как ведет себя это существо с кем-то, кто дорог ему.

— Ну, ты мог бы выступать на каких-нибудь детских праздниках как шаблонны злодей...

Ехидный голос Зекоры сопровождался возмущенным воплем ее собеседника и вскоре бегущая от лича зеброчка появилась "из-под земли", преследуемая высоким существом, за плечами которого все также виднелся заплечный мешок и рукоять оружия. Поймав кобылу прямо перед ошарашенными подобным поведением стражницами, не-мертвый вновь рассмеялся, пусть и с меньшим эффектом для психики слушателей, после чего выпустил любимую из костяных конечностей.

— Пропустите их. Подала голос принцесса, наливая себе очередную чашку.

Палатка оказалась довольно просто обставлена — низкий столик, несколько подушек, на полу нечто вроде ковра, а на самом столике небольшой чайник и несколько деревянных чашек, одну из который кобыла наполняла чаем. Забавно, я чую запах чая, даже не втягивая воздух, все-таки в облике лича есть и свои плюсы, вот только их достаточно мало для того, чтобы остаться в этом виде.

— Садитесь.

Закатив глаза — черт, всегда забываю спросить, как это выглядит, если в глазницах полыхает огонь — присаживаюсь на одну из подушек, зная то, что она мягкая, но не ощущая этого. Рядом со мной опускается Зекора, периодически бросая внимательные взгляды в мою сторону, словно следя за состоянием психики.

"Какая психика может быть у мертвого..."

— Я так понимаю, бывшая изгнанница рассказала тебе о том спектакле, что я показала перед вами?

В ответ лишь спокойно киваю, однако что-то в ее словах заставляет недоуменно посмотреть на свою любимую, после чего взглянуть на собеседницу.

— Бывшая изгнанница?

— Миазмы смерти не идут из пещер, а вы — на свободе. После того, как мои некроманты проверят обстановку, я... Я сложу корону старшей принцессы и передам ее... Зекоре.

Кажется, на имени любимой она запнулась, что породило очередной вопрос.

— Как тебя зовут?

Принцесса выглядела сбитой с толку, в то время как Зери вдруг фыркнула, наслаждаясь ситуацией.

Зебра молчала, водя копытцем по столу, создавалось впечатление, что я спросил что-то не то, однако любимая нарушила неловкую тишину, прижавшись ко мне боком.

— У принцесс нет имен, Дэс. До того, как они вступят в силу, кобылы и жеребцы могут иметь нечто вроде... замены, не более. Их нарекают, когда они достигают возраста, в котором могли спуститься ТУДА.

Сидящая напротив меня кобыла согласно кивнула и отпила из чашки.

— И потому зови меня просто принцесса. Я...

До того, как мы услышали, что, собственно, хотела сказать сестра Зекоры, мощный подземный толчок прервал ее на полуслове. Волна магии прошла сквозь наши тела, хватило мгновения, чтобы почувствовать — такой магии в пещерах не было. "Как минимум, она там не показывала себя, окей."

Единым порывом нас вынесло из палатки, где мы столкнулись с небольшим отрядом кобыл в легких доспехах с копьями наперевес. Увидев, что с принцессой все в порядке, они опустили оружие и повернулись в сторону входа в пещеру. Очередной земной толчок сопровождался странным гулом, когда земля по бокам от спуска вспучилась, выпуская наружу нечто большое. Короткая волна энергия ознаменовалась небольшим взрывом, от которого во все стороны полетели комья земли, являя нам двух сфинксов.

— Не может быть, они...

— Мертвы. Подтвердил я опасения Зекоры, порадовавшись тому, что личи не подвержены эмоциям так уж сильно. "Хотя все и думали, что мы не чувствуем их вообще." Отвлеченно подумал я, разглядываю тела львов, снабженных соколиными головами и, судя по всему, орлиными крыльями. Глаза восставших полыхали зеленым пламенем, а тела были слегка потрепаны временем, кое-где являя миру открытые пласты плоти темного цвета.

— Типичные стражи, как и написано в книге мастеров.

Поведя плечом, позволяю заплечному мешку скользнуть на землю. Туда же отправляется фламберг — я выжал все из него в пещерах, а потому в руках остается лишь Воздаяние. Проблема в том, что солнце все еще царствует на небе, не позволяя мне сразиться с нежитью. А то, что сражаться придется, ясно и идиоту — я чувствую их гнев, направленный именно на меня. Наверняка сфинксы поставили своих умерших в качестве стражей на случай, если запертая внизу кобыла все-таки вырвется наружу.

— Стража, в атаку!

— СТОЯТЬ! Кантерлотским Гласом охлаждаю пыл стражниц, не сводя взгляда с приходящих в себя существ. — Они вас сотрут в порошок, да и нужны им не вы!

"Вам ведь любовница Первого Мастера нужна, м? Но зебрам не стоит знать, что я встретил кого-то внизу, да еще и забрал с собой филактерию этого самого "кого-то", но отдуваться придется мне."

— Зекора, бери всех, и бегом в деревню, не спорь, пожалуйста.

Спокойно кивнув, она касается плеча принцессы и та выходит из ступора, повернувшись к своей сестре, но мне до этого уже нет дела. Отдалившись от группы зебр, я иду в сторону входа, где четыре мертвых сфинкса буравили меня своими буркалами. С каждым шагом, приближающим меня к ворота, они казались более... спокойными?

"Судя по всему, они нападут, стоит мне унести филактерию достаточно далеко от входа, но разве это не глупо? Пока они не агрессивны, можно придумать нужное заклинания для упокое... конские яблоки..."

Нежить была укрыта все тем же щитом, что делал зебру-лича практически неуязвимой к магии. А глядя на их тела, можно с уверенностью сказать, что обычное орудие их не пробьет.

Пять шагов до спуска.

"Но ведь можно действовать, не используя чары прямого воздействия."

Четыре шага.

Поглощенная магия бурлит в моем сосуде энергии, жаждя вырваться на свободу всесокрушающей силой. Меня не сковывает боль, меня не будет жалко упокоить этих несчастных, так чего я жду?

Три шага.

"Поблизости нет ненужной воды, а вода в оазисе деревни станет непригодной для питья. Огню нужно за что-то зацепиться, прямое колдовское пламя отразится от щитов сфинксов. Земля? Можно попробовать."

Однако стоило мне только коснуться энергии внутри себя, как четыре твари в одно мгновение бросились в мою сторону. Такого я не ожидал, и единственное, что успел сделать — инстинктивно вскинуть посох. Разумеется, это не спасло от слаженного тарана четырех тел. На мое счастье, сфинксы лишь ненамного больше грифонов, а потому удар хоть и откинул меня назад, но я отделался лишь сломанными костями, что для лича вообще не было большой проблемой.

Выбитое из рук Воздание лежало в сторонке, но я и не пытался подобрать ненужное оружие после того, как пошатываясь поднялся на ноги.

Ситуация была не самой лучшей — четыре трупа медленно двигались вокруг меня, ожидая дальнейших действий, однако я понимал, что неторопливая на поверхности магия земли не успеет даже поднять почву для защиты.

— Что б тебя...

"Думай, Дэс, думай. Остался воздух, но тебе ли тягаться с летающими созданиями. Хотя.. Я ведь не собирался устраивать летные состязания?"

Глава 8.4 Финальный штрих

Расправляясь с чужим прошлым.

Как ни быстры сфинксы, но появление в руках лича посоха она не могут предугадать, а потому слаженный прыжок с четырех сторон прерывается в самом начале, когда мощный порыв ветра безжалостно раскидывает нежить в стороны. Словно решившись, Дэс с видимым наслаждением наклоняет голову то в одну, то в другую сторону, как будто ему правда нужна разминка перед боем.

— Подите прочь.

Эхо в голосе мертвого звучит угрожающе низко, но обе стороны конфликта знают, что это никого не остановит. Из клювов сфинксов вырывается яростный клекот, когда они вскакивают на землю и взмывают в небо. Темные фигура на фоне неба выглядя особенно угрожающе, наводя на мысль о возможном пикировании сверху, однако лич лишь слабо ухмыляется, словно кто-то еще мог бы заметить почти незаметное движение прозрачной кожи на черепе мертвого человека.

Он коротко размахивается и вбивает посох в землю, доставая из воздуха книгу. Страницы магического фолианта торопливо шелестят, желая поделиться знаниями, ведь даже сейчас, когда сила переполняет Королевского Ночного Гварда, ему далеко до опытного мага.

"Но раз силой из не взять, придется учиться на ходу. "Импровизация хорошо почти всегда", да, Луна?"

Тихий шепот читаемой инкантаций неслышен никому, но чутье на творимую магию заставляет стражей броситься вниз, чтобы вновь быть откинутыми ураганным порывом ветра.

"Мне повезло, что я не столкнулся с ними в живом облике, такой ветер просто вырубил бы меня головной болью."

Мысли в разуме Дэса не мешает не-мертвому продолжать магические песнопения, взвывая к духам ветра, что всегда так послушны пегасам и тем, кого магия и природа наделила связью с небесами.

— К кому обращаются пони, когда творят свою природную магию?

Вопрос Дэса заставил Твайлайт оторваться от учебника и открыть рот, чтобы ответить своему неопытному на тот момент ученику, когда Луна опередила свою возлюбленную.

— Это зависит от того, какой расы эта пони. Земные связаны с землей, что кормит их, наполняя своей силой, пегасы же с рождения прикованы к воздуху, их характер и свободолюбие — это сущность ветра, что постоянно кружится в вечном танце. С единорогам чуть-чуть сложнее, они единственные, кто сохранил чутье магии, разлитой в нашем мире.

— К кому тогда обращаются аликорны? Человек вопросительно изогнул бровь, откладывая в сторону пухлый томик. Принцесса Ночи прикрыла глаза, ее губы тронула слабая улыбка.

— Ко всему миру, Дэс...

Клюв клацнул у самого оскала черепа лича, когда ветер швырнул атакующего назад и вверх — подальше от заклинателя. С каждым разом все реже и реже активировался барьер воздуха, вложенная в него магия постепенно тратилась, и вскоре Капитан Ночной Стражи мог стать легкой добычей мертвых сфинксов.

Потухший барьер, невидимый обычному глазу, стал сигналом атаки для стражей. Тела существ растянулись в великолепном прыжке, готовясь вот-вот смять того, кто унес с собой филактерию цели. До худощавой фигуры было всего ничего, когда лич поднял голову. Пламя в пустых глазницах полыхнуло нестерпимым для смертных пламенем, и незримая сила подхватила не-мертвого, вздымая его высоко в небо.

— ВЕТРА! ПОВИНУЙТЕСЬ МОЕЙ ВОЛЕ!

Королевский Глас пронзил воздух, докатившись до деревни, откуда как раз в скором порядке выдвигался отряд зебр в серых накидках — обе принцессы, изгнанница и ее сестра, не могли допустить, чтобы мертвые стражи разгуливали на свободе.

— ВЫ КАК НАЗОЙЛИВЫЕ МУХИ!

Казалось, гнев младшего короля мертвых способен заморозить воздух без всякой магии, однако взмах рукой показал, что лич все-таки обращается к магии, управляя нестабильной стихией. Нижняя часть тела Дэса скрылась в темном воздушном вихре, поддерживающем тело на большой высоте, руки чародея плели странную паутину жестов, когда вокруг одного из сфинксов воздух словно вывернул самое себя. Попав в мгновенно возникшую воронку, страж успел лишь яростно заклекотать, но мгновение спустя мешанина плоти, костей и перьев бессильно рухнула вниз, не успев толком подняться над землей.

Остальные успели подняться в воздух и теперь постоянно меняли траекторию движения, справедливо опасаясь такой же судьбы для себя. Однако как минимум двое существ на поле боя знало — подобное буйство не может продлиться долго. Обеспокоенно посмотрев наверх, Зекора повернулась к своей сестре, что молча кивнула стражам.

Десяток кобыл в серых накидках синхронно склонили головы, затянув странное песнопение, и ближайший сфинкс оказался спеленут странной вязью неярко мерцающих символов. Увы, на мгновение показавшийся щит скинул чары некромантов, а страж с яростным воплем бросился в сторону зебр.

Незримый воздушный молот тотчас возник над сфинксом и опустился вниз, вбивая и вдавливая тварь в землю. После такого удара от нежити мало что осталось, однако и силы Дэса постепенно истощались — поддерживающий вихрь бледнел, медленно опуская лича на землю.

Это словно... словно ты держишь в руках сердце самой стихии, когда воздух подчиняется мановению руки, сокрушая врагов и защищая тебя невесомыми объятьями. Теперь я понимаю всех, кого пьянила сила — эти ощущения невозможно забыть, чувство мощи и полета, переполняющие душу восторгом и осознанием того, что ты что-то можешь.

К несчастью, реальность быстро швыряет тебя о землю, когда ты понимаешь, что твои силы иссякают слишком быстро.

"Аликорны продержались бы намного дольше." С обидой думаю я, опускаясь вниз. Еще два стража, а контроль почти потерян, но если успеть кое-что сделать...

Словно держа в руках хрупкую сферу, поднимаю руки на уровень груди, сконцентрировав внимание на одном из стражей и взяв под контроль воздух вокруг него.

Против магов современности такой фокус просто не прошел бы, но создатели этой нежити так сильно сконцентрировались на магической защите, словно в те времена все бои проходили в буйства магии. Может так все и было, но отсутствие больших запасов энергии научили чародеев экономно и эффективно использовать то, что у них есть.

Резко развожу ладони в стороны, словно разламывая шар пополам, и чары не заставляю себя долго ждать — магически созданные вакуум буквально разрывает стража изнутри, орошая землю останками. Ощущая, как воздух ускользает из-под пальцев, взмахиваю рукой, но в этот момент вихрь пропадает и я падаю на землю.

Мне повезло — эта пара метров почти никак не отозвалась на моих бренных костях, не считая неприятного скрипа, с которым я выровнялся в полный рост.

— Благая Тьма, а с ним то что делать? Бессильно простонал я, понимая, что некроманты вряд ли могут что-то противопоставить мощной магической защите стража.

Не стоит недооценивать зебр. Эту фразу я уже встречал в учебнике по истории Твайлайт, и сейчас воочию убедился в правдивости этих слов, когда последний сфинкс приземляется рядом с ними.

— По готовности! Кричит одна из кобыл, срывая с себя накидку, под которой скрывалось седло, чем-то похожее по своей конструкции на крепление для зелий Ночной Стражи, только располагались они по бокам и на спине.

Один из флаконов в мгновение ока перекочевывает из петли в рот некроманта, после чего отправляется в недолгий полет в сторону сфинкса. При столкновении он разлетается на куски и серое варево небольшой кляксой украшает перья на морде существа. К моему удивлению, тварь издает пронзительный вопль и падает на землю, пытаясь избавиться от "подарка", однако все новые флаконы летят в ее сторону. Под отваром некромантов тело ее начинает стремительно истлевать, обнажая внутренности и кости нежити. Через несколько минут все кончено — обугленный скелет неподвижно лежит на земле, показывая своим видом, что зебры не зря когда-то поступили в ученики к Первому Мастеру.

С облегченным вздохом поворачиваюсь к зебрам, когда осознаю, что бой позади.

— Вы что, совсем очумели, некроманты парно-копытные?!

От неожиданности все присутствующие приседают на задние ноги, ошарашенно глядя в мою сторону. Икнувшая принцесса попыталась что-то сказать, но меня уже "понесло".

— Четыре, лягать вас в круп, мертвых сфинкса, защищенные древней магией, и вы бодро собираете отряд некромантов с зельями на ЛЕТАЮЩУЮ НЕЖИТЬ?! А если бы я не успел смять того стража, что намеревался протаранить вашу неорганизованную толпу? Молчать, когда лич говорит!

Последнее относилось к одной из зебр, что попыталась вставить какую-то реплику, но "его уже было не остановить", как говорят в Российской Империи.

— Молчать, я сказал! По итогам успешной атаки я остался бы без принцессы Зебрикании, нескольких некромантов и собственной кобылы! Я зачем, как идиот, лез вниз из-за того, что в тебе, видите ли, проснулась честь! Молчишь? Вот и молчи, всю поездку мне приходилось обдумывать способы спасения одной самоубийцы, а теперь Я ИМЕЮ ВАМ КОЕ-ЧТО СКАЗАТЬ!!!

После последней реплики все кобылы сидели с заткнутыми ушами, однако по их глазам можно было понять — это не особо помогает, когда тебя распекает вернувшееся с того света волшебное создание, да еще и жеребец.

— И что нужно было сказать Луне и Твайли? Любимые, я отправился в Зебриканию спасать нашу кобылу и виртуозно прое... валил задание ПОСЛЕ ТОГО, КАК МЫ УЖЕ ВЫШЛИ ИЗ ТОЙ ЧЕРТОВОЙ ПЕЩЕРЫ?!

Несмотря на Королевский Глас многие кобылы-некроманты весьма удивленно посматривали на Зекору — их не было в числе личной стражи принцессы, а потому эта новость их весьма удивила.

Успев поймать меня на том, что я зачем-то набирал воздух в грудь — привычка, что б ее — Зекора выскочила передо мной, примирительно подняв копытца в воздух.

— Ты испугался за меня?

Такой банальный вопрос заставил меня закатить глаза. Судя по недоуменным мордочкам некромантов, это выглядит необычно.

— Иначе зачем я распекаю тебя и будущую главу государства на глазах у ее подданных? Интересно, как скоро это разлетится по всей Зебрикании?

— Никогда. Фыркнула принцесса после того, как поняла, что я не собираюсь вопить дальше. — Это деревня вождей почти все ее жители — весьма высокородные зебры, не считая охотников, и они все чтут главное правило — все, что происходит здесь, остается здесь навсегда.

Издав тяжелый вздох, я устало опустился на землю. Проклятье, мне не нужен воздух, тело не знает усталости, но после того, как перед глазами вновь мелькнула спина стража, летевшего в сторону зебр...

— Еще чуть-чуть, и я тебя упеку в Кантерлоте.

Зекора лишь улыбается и прижимается ко мне боком, на мордочках других кобыл проступают странные эмоции. Непонимание или отвращение? Скорее первое, когда они видят бывшую принцессу рядом с не-мертвым а качестве жеребца.

— Се ля ви. Знали бы вы остальных кобыл... Эй!

Удар копытцем по черепушке был незамедлителен и точен, сама его авторша с мечтательной улыбкой смотрела на небо, однако выражение ее мордашки точно говорило о ее хорошем настроении.

И словно это стало последней каплей, разрушившей плотину недоверчивости между мной и остальными зебрами, они начала негромко переговариваться с принцессой Зекамбрии, когда внезапно к нам подскочила молодая кобыла.

— Ваше Высочество! Позвольте доложить! Дождавшись кивка Зекориной сестры по отцу, она продолжила. — Никакой магии смерти в пещерах не обнаружено, наличествуют следы боя с применением магии, печать вскрыта.

На этих словах все присутствующие зебры за исключением Зери невольно дернулись, однако дальнейшие слова разведчицы успокоили их.

— Внутри нет ничего, что излучало бы магию, я проверяла эликсирами.

Взмахом копыта отпустив кобылу, принцесса Зебрикании вновь повернулась в мою сторону. Ее ирокез забавно покачнулся после того, как она пару раз резко дернула головой. Взгляд переместился с меня на Зери, после чего зебра начала снимать свои регалии, ставя их перед моей любимой под перекрестными немыми взглядами ошалевших от подобных действий принцессы некромантов.

И вновь моя учительница доказала, что мудрость не покидали ее всю жизнь, так как она лишь молча отодвинула эти вещи обратно, отрицательно покачав головой.

— Я не желаю этого. Принцесса Зебрикании умерла очень давно, на далекой чужбине, и где-то там родилась Зекора, алхимик Понивилля и кобыла табуна Дэса. Мой долг выполнен, и я со спокойной душой оставляю эти страну позади.

Кивнув мне, она встала и аккуратно повесила свою сумку на спину, когда голос принцессы заставил ее остановиться.

— Позволь хотя бы попросить тебя остаться здесь на какое-то время? Наш отец еще долгое время проведет в другом королевстве, а я хотела бы искупить свою вину перед вами двумя.

Склонив голову, кобыла ждала вердикта, не обращая внимания на некромантов, что окружали нас. Не надо было быть семи пядей во лбу, что она скажет "нет"...

= Да.

= Что? Кажется, я спросил это вслух, так как Зекора лишь фыркнула, незаметно толкнув меня в бок.

— Я принимаю ваше предложение, принцесса Зебрикании.

В ответ ее собеседница лишь молча кивнула и нацепила регалии на себя.

Стоящая поодаль от деревни и оазиса палатка была богато украшена, указывая на высокий ранг хозяина, однако любой прохожий, достаточно любознательный, мог бы понять, что она принадлежала кому-то из королевской семьи.

Подобную теорию опровергала лишь высокая для жителей этой страны фигура, сидящая у входа. Рядом с ним на наплечной сумке лежала теплая одежда, в которой Дэс уезжал из ЭКвестрии и всерьез опасался, что стоит ему принять облик живого, как тепло саванн поглотило бы его целиком.

— А все-таки, зачем ты согласилась?

Полог палатки откинулся в сторону, являя миру симпатичную мордашку зеброчки, чья грива сейчас была распущена, что позволяло редкому ветерку играть с кончиками волос.

— Честно? Я хотела бесплатно провести тебе тур-ознакомление со своей родиной.

Закатив глаза, мертвый лишь простонал что-то невразумительное и откинулся назад, глядя на темнеющее небо — пока стража принесла палатку со всем необходимым и расставила ее здесь, прошло немало времени. Разумеется, подобные действия нужны были для того, чтобы младший король нежити не заставлял нервничать честных жителей деревни вождей.

— Надеюсь, я не поцапаюсь с каким-нибудь некромантом, что решит наведаться в родную деревню и обнаружит рядом с ней палатку со мной внутри.

В руке лича блеснул шарик с фигуркой кобылы.

Глава 9. Каникулы

Глава 9.1. Инкхайд.

Когда зебры не глядят волками.

Тишина тёплой зимней зекамбрийской ночи всегда восхищала гостей этой страны, прибывших сюда из более прохладных мест. Если вы останавливаетесь у деревьев или в оазисах посреди саванн, то тихий шелест листьев будет убаюкивать вас, так и норовя окунуть в сладкий сон без сновидений, что наполнит тело силой, а разум — чистотой. Однако зима в этих краях не только тепла, но и дождлива, когда облака, полные влаги, идут с севера на юг, проливаясь настоящими водопадами воды, оживляющей утомлённую землю. Это может обернуться неожиданной простудой, потому зебры, исконные жители Зекамбрии, советуют внимательней прогнозировать ваш отдых и не отдаляться от населённых пунктов во избежание несчастных случаев.

Впрочем, возможные осадки не сильно тревожили двух существ, что на данный момент проживали в палатке у деревни вождей.

Очаровательная в своей таинственности зебра выросла в этих краях, и потому погода не стала бы для неё неприятным сюрпризом. Вот и сейчас она вышла наружу, с наслаждением вдыхая прохладный ночной воздух. Её привычный ирокез был распущен, все украшения кобыла оставила внутри, словно освобождаясь от неких оков своего разума.

— Я словно родилась заново.

Если бы её собеседник имел уши, то они бы наверняка двинулись, указывая на то, что он слышит её слова. Однако вместо этого Дэс просто кивнул, все также сидя у входа в палатку и глядя вверх, в безлунное небо. Зекора лишь покачала головой и села рядом с личом, прислонившись к нему боком и тотчас отодвинувшись в противоположную сторону — даже сквозь шкурку можно было почувствовать, что температура тела была примерно такой же, как и у окружающей среды.

— И глуп вопрос, и бесполезен, но вот что я хочу спросить: не мог бы ты в таком обличье себя чуть-чуть прокипятить?

Огоньки в темных глазницах описали идеальный полукруг перед тем, как костяные пальцы с тихим щелчком извлекли из воздуха небольшой язычок пламени, что стал неправдоподобно быстро нагревать воздух вокруг не-мёртвого. После достижения нужной температуры, он погас, оставив после себя тёплую ауру, позволившую Зекоре спокойно прислониться к своему жеребцу.

— Я бы совет тебе дала, коль рифмы есть, то есть у нас беда.

— И что же делать мне, великая зебрА, коль нет любви, то с пони шелестить пора?

Недоуменно изогнув бровь, кобылка уставилась на человека, после чего до неё дошёл смысл слов, и она с тихим фырканьем ткнула парня в бок. Разумеется, он никак на это не отреагировал, на что она втайне надеялась. Увы, щекотка была одним из тех чувств, что личам ну никак не давались вне зависимости от того, как сильно они «повзрослели». Этот термин Дэс упомянул ещё вечером, когда стражницы возводили палатку, однако тогда зеброчка не совсем поняла, что это значит. Впрочем, сейчас у неё не было ни малейшего желания это выяснять.

— Какие мысли посещают разум чародея, что бездыханно изучает бездну неба?

— Желанье отхлестать одну особу, что непрестанно выражает свои мысли в рифмах, нисколько не стыдясь косноязычья низких, не могущих напевом свои фразы повторять. А если быть абсолютно серьёзным, то прорывающееся в тебе чувство рифмы — тревожный звоночек. Надеюсь, это скоро прекратится, стоит мне вернуться в облик живого.

На какое-то время тишина вновь воцарилась в ночи, пока её не прервала зебра, негромко зевнув и опустившись телом на ноги человека. Немного помедлив, Дэс запустил пальцы в гриву возлюбленной и начал монотонно поглаживать её по голове, на что Зекора лишь довольно прикрыла глаза и едва не замурлыкала от ощущения покоя.

Скажи ей кто вчера, что эта поездка окончится тихой ночью в палатке недалеко от её родного города, алхимик рассмеялась бы тому в лицо. Однако вот она, реальность — одна из проблем Зебрикании решилась меньше, чем за сутки, жизни многих принцев и принцесс будущего спасены.

Спасены её жеребцом из другого мира.

Перевернувшись на спину, зеброчка остановила весь процесс почёсывания и внимательно посмотрела ему в глаза, внутренне радуясь тому, что может совершенно спокойно выдерживать этот взгляд. Неизвестно, о чем подумал лич, однако он усмехнулся, заставив прозрачную кожу на щеках дёрнуться, что противоречило всей логике анатомии, так как никаких мышц не было видно. Впрочем, сейчас не эта деталь заинтересовала зебру.

Зубы.

А если быть точнее, то клыки, которые бросались в глаза, когда он смеялся или просто широко улыбался. Как говорил сам Дэс, даже по человеческим меркам эти четыре зуба были чуть-чуть больше, чем обычно бывает у существ его вида, а первое время многие пони заворожено смотрели ему в рот во время разговора.

Зекора довольно быстро привыкла к этой особенности своего ученика, благо на её родине зубастых созданий хватало с избытком, но сейчас она поняла странную неестественность, что настойчиво пыталась пробиться к сознанию кобылы — у лича не было клыков!

Её тело неосознанно напряглось, что не укрылось от главы табуна, потому как он недоуменно склонил голову набок, ожидая вопроса от зеброчки.

— Кто ты?

Кажется, такого лич не ожидал, потому как пламя в его глазницах вспыхнуло чуть больше, что, видимо, означало удивлённый взгляд.

— Эм… Дэс Мун'Уиспер, вроде как твой жеребец.

— Зубы. У тебя нет клыков. Мгновенно перебила его зебра, настороженно глядя на лицо не-мёртвого, который облегчённо чертыхнулся и вытащил из-за спины Воздаяние. Мгновение, и тускло светящееся лезвие косы явило себя в своей смертельной красе.

По мнению Зекоры, это было самой наглядной демонстрацией, заставившей её нервно напрягшиеся мышцы заметно расслабиться.

— Прости, просто ты почему-то не возвращаешься в свой облик после этих пещер, и я решила…

— Что это не я, а кто-то другой.

Закончил за неё Дэс, успокаивающе проведя рукой по её гриве. Несмотря на то, в каком виде он находился, зеброчка довольно мурлыкнула и прижалась щекой к костяной ладони своего возлюбленного.

— Извращенка.

Лич с ехидным смешком покосился на любимую, глядя на неё сверху вниз, однако этот эпитет не возымел на неё должного эффекта, вместо этого кобылка лишь фыркнула и перекатилась на живот, оказавшись на земле.

— Я могу сказать то же самое о пони Эквестрии. Однако мне вдруг стало интересно…

Соблазнительно улыбнувшись, она подалась вперёд, её мордочка оказалась прямо напротив скелетоподобного лица лича.

— Это плохая идея, Зери.

— Что, именно, м-м-м?

Глаза кобылы встретились с огоньками в бездонных глазницах не-мёртвого. Дыхание колдуньи уже согревало прозрачную кожу Дэса, в то время как сам лич выглядел немного нервничающим.

— Вот это.

Костяной палец упёрся в грудь зеброчки, однако это её не остановило, Зекора придвинулась вплотную к его лицу.

— Тогда это просто кошмар.

Прикрыв глаза, она соприкоснулась губами с любимым. На какое-то мгновение огоньки в его глазницах потухли, словно глаза лича тоже закрылись, пусть это и не было возможно. Через несколько секунд кобылка отодвинулась и с задумчивым видом посмотрела вверх, словно ища там подходящие слова.

— Сухо. Наконец выдала она вердикт, сев рядом с мрачным Дэсом и прижавшись к нему боком. — И язык у тебя немного иной. Хотя, по логике вещей, у лича его быть не должно.

«А говорить я должен, как все приличные короли мёртвых — проектируя слова в мозгу у собеседника» — внезапно раздавшийся в голове голос не-мёртвого заставил Зекору поморщиться и повернуться в сторону любимого.

— Ладно, слова о языке беру назад.

— А сухо потому, что слюни трупу не нужны, и что за странный бзик на поцелуи с языком с не-мёртвым «жеребцом»?

В ответ раздалось лишь насмешливое фырканье, с которым зеброчка провела по губам кончиком копыта и вдруг перебралась на колени любимого, устроившись на спине так, чтобы её голова лежала на верхней части тела лича.

В таком положении она пролежала довольно долго, безмолвно созерцая тёмное небо. В какой-то момент её глаза закрылись, но вместо сна сознание скользнуло в медитацию. Ближайший источник магии был очень близко, связанный с ней крепкой нитью любви. Не-мёртвый излучал странное спокойствие, словно пони, который сделал важную работу, а теперь мог отдохнуть после тяжёлого дня.

— Дэс.

Голос Зекоры приобрёл пугающую строгость, с которой она открыла глаза и вновь уставилась в безлунное небо.

— Почему ты не превращаешься в человека? Ты потратил всю энергию на заклинания воздуха?

Костяные конечности обняли зеброчку и притянули её поближе к телу.

— Нет. Любовница Первого Мастера скопила в себе достаточно магии, я просто жду знака. Посмотри — Луна так и не подняла ночное светило, что заставляет меня немного нервничать, потому как я не слышу зова луны, требующей «поднять» её. Может, это потому, что я в своем настоящем облике? А ну-ка…

Сильные руки аккуратно переложили зеброчку на землю, после чего Королевский Ночной Гвард встал в полный рост. Налетевший порыв тёплого ветра всколыхнул полы потрёпанного после пещеры плаща.

Лич ощущал. Именно так это можно было назвать — словно незримые щупальца чар распростёрлись над землёю, жадно вбирая в себя всю информацию о земле, воздухе и живых, что окружали то, что некогда было человеком.

Вся природа раскинулась перед ним, беззащитная в своей жизненной силе, просто зовущей того, кто мог бы протянуть руку и сорвать этот чудесный цветок энергии и безжалостно перемолоть в такую приятную прохладу магии тьмы…

Помотав головой, прогоняю странное желание, сосредоточившись на луне. Где-то там, за горизонтом, находится великое в своём влиянии светило, готовое подняться над небосводом, и если принцесса не может сделать это сама, возможно её жеребец сможет заметить темнейшую?

Волна простейшей эмоции прокатывается по телу, заставляя в удивлении обернуться — неужели никто иной не почувствовал этого? Любимая удивлённо приподнимает бровь, однако я молча машу головой и вновь окунаюсь в незримые потоки магии. Сегодня я поднимаю луну.

Мне лишь пару раз доводилось поднимать её самому, но это чувство просто невообразимо, когда ты продираешься сквозь паутину сложных волн энергии, зовя за собой целое светило. Наверно так чувствуют себя Древние, но мне страшно представить их настоящую силу, если большая часть её сокрыта за барьерами, что берегут всех окружающих от поистине ужасающих объёмов магии.

Сегодня ночью я подниму луну, будучи мёртвым. Успокаивающая лёгкость посоха Зекоры вновь ощущается в костяных пальцах правой руки, а Гримуар зависает в воздухе передо мной. Стоит подумать о том, что постоянно парящая передо мной книга не всегда удобный способ транспортировки, как неведомо откуда появившаяся серебристая цепь приковывает фолиант к поясу, после чего гравитация берет над ним верх.

«Оригинально». Магический посох вонзается в землю, том всех известных мне заклинаний вновь открывается передо мной, теперь удерживаемый левой рукой, в то время как пальцы правой словно перелистывают что-то в воздухе, заставляя страницы Гримуара послушно переворачиваться.

Странно знакомая формула на фоне луны заставляет удовлетворённо кивнуть и простереть ладонь над рисунком. Словно отделяясь от бумаги, изображение поднимается в воздух, становясь трёхмерным, после чего книга захлопывается и меня на мгновение окружает такой же рисунок большего масштаба. Увы, спустя секунду он исчезает, а я поднимаю руки, ощущая незримую тяжесть на них. Посох Зекоры пульсирует, словно ослабляя тяжесть луны, и шаг за шагом белобокое светило выползает на небосвод.

— Красиво…

Восхищённый голос зебры заставляет отвлечься от самого процесса и взглянуть на безоблачное небо, которое при появлении луны осветилось звёздами — разумеется, это не было моих рук дело — и сейчас мне казалось, что я смотрю в самое сердце мира, настолько близкими они казались нам с Зери. Неосознанно опустив руки, касаюсь гривы подошедшей ко мне кобылки и опускаюсь на землю, обняв и притянув любимую к себе. То тут, то там в вечном небе зажигались созвездия, и луна, следуя зову, неспешно поднялась на своё законное место.

— Сердце Вечности. Слова сами срываются с моих губ, на что Зекора молчаливо кивает и прижимается ко мне, а я вновь ощущаю тепло её тела и окружающей саванны. Не веря своему телу, подношу ладонь к лицу и с шоком констатирую, что чары сокрытия смерти легли незаметно для меня самого. Разумеется, стоит прислушаться к ощущениям, становится понятно, что магия утекла в заклинание, однако сейчас оно потребовало меньше, чем в первый раз, словно тело привыкает к этому странному переходу.

Видимо, на ощупь я тоже изменился, как так Зери изворачивается в объятьях и с наслаждением целует меня в губы.

— С возвращением, мой любимый ученик.

С лёгкой улыбкой возвращаю ласку, проводя рукой по шее кобылки во время ответного чмоканья.

— Воистину, с возвращением. На рифмы не пробивает?

Помотав головой, «почётная поняшка» фыркнула и боднула меня в лицо, опрокинув на спину. Со смехом отбиваясь от любимой, я вскоре смог принять сидячее положение и с наслаждением потянуться.

— Тут слишком тепло, особенно если учесть, что сейчас зима.

— Зебрикания. Зеброчка обвела окружающую нас саванну копытом, словно полководец, указывающий на поле боя.

— Кстати… Что правильно, Зебрикания или Зекамбрия?

Улыбка тронула губы Зери, когда она вновь легла мне на колени, с поучительным видом подняв вверх правую переднюю ногу.

— Зебрикания — это страна, населённая зебрийскими племенами, в то время как Зекамбрия — древнее название, пришедшее из глубин веков, что означает… эм, «страна, населённая зебрами».

Не сдержавшись, кобылка громко фыркнула, разрушив столь удачно скопированный образ Твайлайт Спаркл, когда та впадает в лекторский тон. Расхохотавшись вместе с Зекорой, я обнял зеброчку и откинулся на спину.

— Странно, Луна не связывалась с нами через сны, пока мы добирались сюда. Разумеется, с ней все в порядке, но, как я уже заметил, к любовницам по табуну она относится с максимальным трепетом.

— Наверняка она знала о том, кто я, и потому позволила тебе самому решить проблемы, дабы не затронуть твою гордость.

В голосе любимой было слышно одобрение, и, даже не глядя на её лицо, можно было сказать, что она улыбается.

— Все-таки бессмертные думают иначе, а она всю свою долгую жизнь провела лишь рядом с бессмертной сестрой, и теперь, когда Луна решилась отдать своё сердце кому-то, она использует всю мудрость веков, дабы не навредить этим отношениям.

— А что же ты?

Повернувшись на спину, Зекора встретилась со мной взглядом.

— А я рада тому, что не увижу смерти своих любимых. И я рада, что после того, как магия развеет моё пустое тело по миру через многие годы, ты не останешься наедине с горем.

Ткнув пальцем в носик кобылки с тихим «буп», я подхватываю зебру на руки и иду ко входу в шатёр.

— Каждый раз, как буду слышать твои глупости на тему смерти, это будет заканчиваться так!

Тяжело дышащая зеброчка устало прикрыла глаза, вслушиваясь в равномерное дыхание Дэса. После того, как она сползла со своего жеребца, он практически мгновенно отрубился, словно это лишило его последних сил. С довольным видом прижавшись к человеку, Зекора незаметно перешла в мир грёз…

Громкий крик разбудил зебру поздним утром, заставив подскочить на месте и оглянуться по сторонам, пытаясь одновременно протереть глаза и нащупать лежащего рядом с ней Дэса, который сидел на кровати, тяжело дыша и смотря куда-то в пустоту.

— Благие предки, а ведь до поездки к чейнджлингам все шло почти прекрасно…

Зекора успокаивающе погладила парня по плечу, чувствуя, как его колотит нервная дрожь, но нечто за пределами разума всё ещё не отпускало Повелителя Снов, заставляя зеброчку ощущать, как её сердце сжимается от жалости. Она никак не могла помочь человеку перестать видеть кошмары, некоторые из которых он даже не хотел обсуждать со своими любимыми. К счастью, большую их часть он не помнил, но никто не мог с уверенностью сказать, что память Дэса не пополнилась ещё чем-то достаточно жутким, чтобы напугать Инквизитора «Смерть», коим он был в своём мире.

— Что же такого страшного ты увидел сегодня? — пробормотала кобылка, прижавшись к испуганному и трясущемуся парню. Ей оставалось лишь гладить своего жеребца по руке, с тревогой понимая, что он всё ещё не пришёл в себя. Ситуация становилась критической прямо на глазах — обычно приступ ужаса не длился так долго, и зеброчка всерьёз опасалась за сердце, которое могло просто не выдержать в «живом» облике.

— Дэс! Попыталась она достучаться до человека, осторожно встряхнув его за плечи.

Бесполезно, он продолжал смотреть в никуда, а дрожь всё также колотила тело, словно по нему нескончаемо били слабые молнии.

— Да чтоб тебя…

Резко открыв мешок Дэса, зебра в спешке сорвала застёжку, но даже не обратила на это внимание. Пара секунд, и флакон с темным отваром уже извлечён наружу, ещё мгновение, и пробка вылетает с характерным «чпок», после чего кобылка прикладывает сосуд к губам человека, пытаясь влить жидкость внутрь. К несчастью, челюсть парня получилось бы открыть только ломом, и то, предварительно выбив передние зубы, потому нахмурившаяся зебра резко толкает замершего человека в грудь и выливает отвар в нос и глаза Дэса, не обращая внимание на то, что он начинает хрипеть. К её облегчению, этот метод срабатывает — со странным шипением зелье начинает испаряться с поверхности кожи, заставляя Зекору поспешно отшатнуться, дабы не вдохнуть едкий пар. Взгляд Капитана Ночной Стражи становится осмысленным и со слабым стоном он пытается подняться…

Иногда я запоминаю кошмары. Высший, как же я хочу потерять разум в эти моменты. Кажется, что мои волосы начинают седеть, стоит мне вспомнить даже маленький отрезок того, что приходит во снах.

Но всё рано или поздно кончается, и я моргаю, осознав, что всё это время глаза были открыты, после чего из моей груди вырывается слабый стон и я пытаюсь подняться на ноги.

— Ох, моя голова…

Полосатая кобылка появляется в поле зрения. Она имеет весьма всклокоченный вид, словно не спала, но мне все понятно и без слов.

— Сильно?

— Долго. Устало отвечает Зери, прижавшись ко мне всем телом. — Ты больше пяти минут был в ступоре. Это… это страшно, Дэс. Когда-нибудь мышцы тела не выдержат. И я молю предков, чтобы это послужило «вылетом» из живого образа. А если нет? Думаю, Луна воскресит тебя ещё раз, просто чтобы убить за потраченные нервы.

Со слабой улыбкой прижимаю к себе полосатую милашку, ощущая, как бьётся её сердце, и небрежно треплю её гриву, которую она не успела превратить в ирокез благодаря моему кошмару.

— Думаю, Твайлайт назовёт это «крайне неэффективным и энерго-затратным действием»!

Последние слова я тоже копирую с нашей любимой, пытаясь достичь той же точности, что и Зекора сегодня ночью, пусть и не с такой эффективностью.

Стоило зеброчке открыть рот, как некий шум заставил нас обоих встрепенуться и повернуться в сторону входа.

— Госпожа Зекора? Повелитель Дэс?

— Это она к кому? Удивленно поинтересовался я, пока Зери неспешно надевала кольца на шею и копыта. Немного подумав, она оставила гриву распущенной и весело хмыкнула.

— К тебе, любимый. Повелитель, или младший король мёртвых — это титул лича, что властвует над мёртвыми по праву силы. Повелитель, или старший король мёртвых — это титул Первого Мастера, что властвует над мёртвыми по праву власти. Видимо, моя сестра уже рассказала о том, кто ты такой.

— Но… Эквестрия, пони…

Я беспомощно оглянулся по сторонам, отыскивая одежду и облачаясь в штаны, предварительно отстегнув от них тёплый подклад, что был неощутим под чарами прохлады или в облике лича, но сейчас точно мог поджарить меня на жарком зимнем солнце Зебрикании. Вскоре, мы вышли наружу, нос к носу столкнувшись с молодой зеброчкой, что выступала, видимо, в роли посланника или проводника. При виде нас кобылка удивлённо захлопала глазами, после чего поспешно склонилась, припадая на передние ноги.

— Госпожа и Повелитель… Принцесса Зебрикании просит вас посетить деревню вождей в качестве почётных гостей и жителей.

— Для нас большая честь посетить ваш оазис.

Судя по всему, фраза была церемониальной, так как после этого полосатая милашка торопливо кивнула и, несмело улыбнувшись, побежала в сторону посёлка.

— Эм, разве она не должна была нас вроде как провести к городу?

Отрицательно покачав головой, Зекора наклонила голову набок, словно прислушиваясь к собственным мыслям, после чего решительно тряхнула головой и, ухватив край плаща губами, решительно потащила меня вперёд.

Всю короткую дорогу до деревушки Зекора объясняла мне некоторые правила поведения, которые, в принципе, сводились к простому «веди себя адекватно».

— Как ты помнишь, жители этой деревни — высокопоставленные зебры и их родственники, что дали клятву о молчании обо всём, что происходит здесь. Это древняя традиция, однако благодаря ей ты можешь спокойно демонстрировать даже неживой облик, а всё, сказанное здесь, остаётся в Инкхайде. Что ещё… Жеребцов у нас не так мало, как в Эквестрии, потому и поведение жителей более свободное, однако здесь вы все равно имеете больше прав. Нравы здесь… Ну, не удивлюсь, если после торжественного ужина какие-нибудь любопытные кобылы не утащат тебя в отдельную хижину.

— И ты так спокойно об этом говоришь?

Зери тихо фыркнула и с любовью посмотрела на меня, для чего ей пришлось поднять голову.

— У нас это немного иначе воспринимается, даже после Наг Вуура у жеребца может быть столько жён и наложниц, сколько он может себе позволить, а то, что тебя утащат молодые кобылки… Пф-ф-ф, я знаю, что ты будешь отбиваться до последнего, но не забывай.

Подмигнув, любимая продолжила.

— Ты не на Земле, а потому перестань думать об этом так серьёзно.

В ответ мне пришлось лишь покачать головой и продолжать двигаться за Зери, по пути размышляя о том, как всё-таки странно здесь обустроен мир. Кажется, я никогда не привыкну к тому, что измена считается таковой, если кобылка уже в чьём-то табуне, однако такое можно по пальцам рук пересчитать.

За подобными мыслями я упустил оставшуюся часть пути, придя в себя от того, что мы остановились. Из деревни уже выдвинулась встречающая процессия, возглавляемая принцессой, которая теперь явно выглядела более дружелюбно. Поймав мой взгляд, кобылка помахала ногой и улыбнулась.

«Как небо и земля», невольно отметил я перемену в поведении принцессы, однако тут мы остановились напротив друг друга. Стоит отметить, что нас встречала довольно большая группа жителей, почти вся состоящая из кобыл. Забавно, но стражниц теперь почти не было.

— Зекора, Повелитель Дэс. Я, принцесса Зебрикании, рада приветствовать в деревне вождей, Инкхайд и прошу вас быть нашими гостями. Прошу вас запомнить, что всё, что происходит в Инкхайде, остаётся здесь. И потому ваши секреты не уйдут дальше тех, кто их услышит. Мы хотели бы просить о том же.

Склонив голову в церемониальном приветствии, сестра Зекоры замерла, ожидая ответа. Кажется, здесь принято было, чтобы отвечал жеребец, однако, боясь ляпнуть что-то не так, я лишь склонил голову в ответ, вызвав удивлённый шепоток среди кобыл.

— Да будет так, принцесса.

Зебра поманила нас в сторону деревни, после чего мы и двинулись вперёд.

— Что я опять сделал не так? Сквозь полусомкнутые губы поинтересовался я у сестёр, когда мы слегка вышли вперёд от основной группы.

— Ну, ничего особенного, просто личи, как идущие по пути Первого Мастера, не обязаны никому кланяться, даже кому-то из его потомков. Ты просто оказал ей честь, вот и всё.

Досадливо сплюнув со вздохом «традиции», мне ничего не оставалось, кроме как следовать за принцессами и войти в деревню.

Забавно, если со стороны казалось, что дома построены на манер примитивных шалашей, то вблизи становится ясно, что в их основе лежит нечто вроде «железного дерева», из-за чего эти «шалаши» могли соперничать по стойкости с домами Эквестрии.

— Разумеется, в больших городах мы живём в многоэтажных домах. Однако как же бывает приятно вспомнить о традициях.

Сестра Зекоры сцедила неожиданный зевок в копытце и оглянулась по сторонам.

— Если честно, то я рада тому, что вы остались с нами — государственные дела находят меня даже здесь, несмотря на то, что далеко не каждому можно ступать на землю вождей. Ваша хижина там.

Она махнула ножкой в сторону небольшого сооружения, после чего вдруг поспешно раскланялась и нырнула в ничем не примечательную хижину, в то время как «свита» повела нас вперёд, к главной площади городка. Через некоторое время я обнаружил себя на скамейке в тени неизвестного мне дерева в обществе нескольких кобыл, рассказывающих о том, чем здесь все занимаются.

— Так как по большей части нашей стране ничего не угрожает, это можно назвать курортом с погружением в традиции.

Зеброчка, имени которой я не запомнил, лениво задрала голову, разглядывая овальные листья дерева, что мне почему-то напоминало помесь банана и кокоса. Наверно из-за плодов, что имели круглую форму, при этом отличаясь яркой желтизной с темными крапинками.

После моего вопроса о съедобности фруктов, я сосредоточился на токах дерева, заставив истлеть место крепления одного «андара» к ветке.

— Забавное название.

Под тихий смех кобыл раскалываю эту самую андару на две ровные половинки и протягиваю их собеседницам, пытаясь понять, когда уже успел потерять Зекору, которая вроде как была рядом. Судя по всему, такая вежливость со стороны самцов не очень часта у зебр, так как все четыре полосатые милашки краснеют и принимают угощение, благо прозрачная перегородка внутри него как раз делила половинку на ещё две части.

— Только прибыли, а уже охмуряем молодых дурочек?

Насмешливый голос за спиной полон ехидства и мудрости, наверно так будет звучать Зекора лет через сто. Обернувшись назад, практически сталкиваюсь нос к носу со старой зеброй, чья грива пышным водопадом опускалась почти до земли. Судя по её странному ожерелью с малахитом, что кобыла носила на шее, она была шаманом, однако то уважение, что скользнуло во взглядах моих собеседниц, заставило меня повнимательней присмотреться к «старушке».

— А вы, должно быть…

— Я ещё не так стара, чтобы мне «выкали» младшие короли мёртвых.

Казалось, сарказмом кобылы можно было выжигать города.

— Вот так доживёшь до пары сотен лет, и тебя уже записывают в ходячие развалины.

«… и бурчащие старушенции», додумал я за неё, заинтересованно наклонив голову набок, зебра скопировала моё движение.

— Значит, ты у нас объездил нашу «изгнанницу» Зекору, хмпф, она всегда имела странный вкус на жеребцов.

Я уже хотел было повежливей посоветовать ей захлопнуть пасть, когда внезапно учуял странный запах, исходивший от шаманки. Спасибо любимой и её дару, позволившему мне понять, что шкурка кобылы носила на себе мельчайшие капельки какого-то зелья, словно она использовала его в качестве духов.

— Ну, сложен ты довольно неплохо. Бесцеремонно заявила зебра, обойдя меня по кругу и пару раз даже ткнув копытом по бёдрам, словно купец, выбирающий товар на рынке. Скрипнув зубами, решаю потерпеть подобное обращение, однако она явно не собиралась на этом останавливаться, встав на задние ноги и внимательно рассматривая моё лицо, лишь после того, как собеседница попыталась коснуться губ копытом, я бесцеремонно сдёрнул его в сторону и нахмурился. «Это уже ни в какие рамки…» Однако другие кобылы лишь молча наблюдали за представлением, не делая попыток вмешаться.

— Интересно, что же в тебе так привлекло это извращенку?..

Её копыто внезапно потянулось к поясу.

А вот это уже стало последней каплей. Резко оттолкнув зебру, внезапно издаю рассерженное шипение, а из моего горла неожиданно вырывается низкий рык, когда я нависаю над обнаглевшей шаманкой.

— Закрой свою ПАС-С-СТЬ!

К моему удивлению, она лишь расхохоталась, примирительно поднимая копыто.

— Всё-всё-всё. Ого, а ты довольно мало продержался для труса. И довольно долго для убийцы.

Её серые глаза вновь скользнули по моему телу, однако на этот раз в её взгляде было лишь любопытство.

— Не злись на неё, любимый.

Зекора вовремя, как и всегда, появилась рядом со мной, успокаивающе проведя копытцем по бедру.

— Она просто попробовала на тебе «Вторую грань». Это зелье действует лишь раз, показывая тебя изнутри.

Шаманка согласно кивнула, после чего моя любимая подошла к старой зебре и крепко обняла её.

— Я рада видеть вас, учитель.

«Учитель? Думаю, понятно, откуда она взяла своё привычное ехидство».

Присев на скамейку рядом с кобылами, старая зебра поманила нас, вынудив сесть рядом, хотя я на всякий случай сел с краю, положив руку на спину возлюбленной.

— Видеть изнутри? Что-то вроде «зверь в тебе»? Думаю, отвар не работает, я явно должен звучать, как какая-нибудь крыса, а звучал, как тигр.

Улыбка вновь тронула губы беспардонной зеброчки, когда она встретилась взглядом с Зекорой.

— Тигр? Ну не-е-ет… Так что, ученица, ты все-таки нашла своего умершего охотника?

Недоуменно хлопнув глазами, смотрю сперва на неё, потом на любимую. Ну, меня, если так подумать, можно так назвать, но ведь она имела ввиду совсем другое. Зачем вообще бередить старые раны? Однако любимая повернулась в мою сторону. Её глаза сейчас напоминали бездонные колодцы, в которых я вот-вот был готов утонуть…

— Да, я нашла его, своего охотника. Услышал я словно сквозь густой туман. Почувствовав, как слезы наворачиваются на глаза, поспешно моргаю, проведя ладонью по лицу. — Он пошёл за мной на костёр Наг Вуура.

Ошеломлённый вздох со стороны других кобыл заставил меня удивлённо повернуть голову. Я, кажется, забыл о том, что мы здесь не одни, могу поклясться, эта новость скоро облетит Инкхайд ещё к вечеру.

— Правда? И как все прошло? Неужели костёр не обжёг? Наперебой загомонили зеброчки, переводя восхищённые взгляды с меня на Зекору. «Твою мать, он ещё и обжечь мог?» Я с суеверным ужасом тоже уставился на свою «почётную поняшку», над которой, казалось, ещё немного, и засияет нимб, настолько невинно она посмотрела мне в глаза. «А мне-то казалось, что это особый огонь, праздник, таинство, все дела». На этот раз вытирать с лица пришлось пот, когда до меня дошло, что мою тушку могло конкретно так подпалить той ночью.

— Всегда спрашивай о ритуалах, в которых собираешься принимать участие. Галочка.

Я провёл рукой по воздуху, словно отмечал что-то в невидимом списке под тихий смех старой шаманки и её ученицы.

— Она в тебе не сомневалась, не-мёртвый.

— Зато я теперь буду с удвоенным вниманием относиться к чужим традициям, — пробормотал я, взъерошив гриву своей лесной колдуньи. — И на всякий случай буду держаться подальше от огненных обрядов.

Ответом мне был лишь громкий смех всех зебр.

— Ещё и издеваются. Я злой и могущественный лич, бойтесь меня, р-р-р!

Увы, моего театрального мастерства не хватило на эту публику, так как новый взрыв хохота пронзил жаркий воздух зекамбрийской саванны.

— И, кстати, он не трус.

Негромко заметила Зекора, выразительно посмотрев на наставницу, однако в ответ мы оба покачали головой.

— Он трус, Зекора, просто это не касается мгновенных действий, когда кто-то в опасности, да, «Дэс»?

Она выделила моё имя так, что даже глупец мог бы понять — шаманка понимает его значение, не зря ведь она стала духовной наставницей. К несчастью, это так и было, ещё там, на Земле, я не мог выбрать нечто, что требовало бы настоящей, внутренней храбрости. Однако Эквестрия меняет, это тоже нельзя было отрицать.

— Да, трус, шаманка, и это не оправдание моих действий, но ведь и трус может совершить подвиг?

— Если ты посмотришь в глаза себе, возможно. Возможно…

После некоторой паузы старая кобыла слезла со скамейки и встала напротив меня.

— Но для труса ты довольно храбро выглядишь. Пойдём, ученица, я хотела бы поболтать с тобой о нашем, личном, пока твой охотник тут поразвлекает молодых кобылок.

С тихим смешком она направилась прочь. Зекора последовала за ней, но перед этим встала на дыбы, положив передние ноги мне на плечи и наградив долгим поцелуем.

— Не балуй тут сильно, не больше пяти кобыл.

Дождавшись, когда я закачу глаза, она подмигнула зеброчкам и покинула нас.

— Офигенное наставление, — сообщил я своим собеседницам. — Ну, может, покажете мне деревню?

Слава Ночи, нарастающая жара прогнала многих жителей с улиц, однако я все равно ловил на себе любопытные взгляды окружающих. Ничего нового, в общем-то, в столице чейнджлингов была такая же ситуация, как в Понивилле и Кантерлоте при моем первом появлении. Однако здесь я не заметил ни одного жеребенка. Как сказала Стрэйтвью, одна из моих экскурсоводов: «жеребят от разбалтывания секретов не удержит и Первый Мастер», с чем я не мог не согласиться. Хотя, если вспомнить Пинки-клятву…

В общем и целом вся деревня была по размерам поменьше Понивилля, да и атмосфера здесь царила даже более расслабленная, чем городке пони. Вот уж точно, курорт, укрытый от зноя широкими листьями местных деревьев. Сам же оазис был расположен немного в стороне от центра поселения, вода из него поставлялась хитроумной системой труб, работающей на магических кристаллах, которые зебры меняли у других рас этого мира.

То тут, то там можно было заметить стражниц, стоящих в тени или патрулирующих улицы. В отличие от доспехов пони, они были облачены в псевдокожаную броню, которая больше подходила для манёвренного боя, однако вооружены они были все теми же копьями, ну, может, немного другого вида, более тонкими.

— Зебры всё-таки более воинственная раса, чем пони.

Это можно было понять по мордочкам стражниц — они не пытались скрыть эмоции за нейтральным выражением лица, внимательно глядя по сторонам, готовые к любой заварушке.

— Долгие поколения кочевой жизни и вечных стычек.

Стрэйтвью неопределённо махнула копытцем куда-то в сторону, после чего подошла к воде и наклонилась вперёд, сделав пару глотков, остальные кобылки сделали тоже самое.

— Попробуй, Повелитель.

«И ведь просил не называть меня так…» Опускаюсь на колени и осторожно наклоняюсь вперёд, чтобы выпить воды. Живительная прохлада прокатывается по телу, когда я ощущаю волну магии, омывшую тело. Как и всегда, она бессильно распыляется в воздухе, не имея возможности пополнить мой резерв, однако это не мешает мне насладиться вкусом.

— Оазис с точкой выброса магии? Великолепное место. Наконец могу произнести я, оторвавшись от воды.

— «Живая вода». Гордо отвечает Клир Винд, словно это она лично создала подобное чудо природы, после чего вновь опускается на колени рядом со мной и делает глоток. — Странно… Вода стала сладковатой… Секунду.

Передвинувшись ко мне поближе, она попробовала её ещё раз, на мордочке застыло удивлённое выражение.

— Выпей ещё.

Недоумённо приподняв бровь, вновь склоняюсь к самой поверхности и пью ещё; любопытная мордочка зебры ткнулась рядом.

— Серьёзно, она стала сладковатой, эй, попробуйте сами!

Теперь уже две кобылки оказались рядом со мной, требовательно глядя в глаза.

«Нашли, блин, подсластитель». После очередной дегустации на их лицах застыло такое же выражение, что и у Клир Винд.

— Интересно… С задумчивым видом протягивает Стрэйтвью, глядя на меня. — Наверно, так она реагирует на Повелителя. Хм…

Судя по тому, с каким видом она посмотрела на воду и меня, у неё созрел некий план, который мне уже не сильно нравился. Ну, как «не нравился» — скорее было любопытно, насколько наглой окажется эта кобылка. Что ж, опасения были оправданными.

— Набери воду в рот, но не вздумай проглатывать. Строго произнесла зебра с хитрой улыбкой.

— Во-о-от уж нет! На мой протестующий возглас кобылы лишь ухмыльнулись.

— Это эксперимент ради науки! Наперебой загалдели молодые зеброчки, с предвкушением облизывая губы.

«Да, конечно, эксперимент, ага…» Покачав головой, выполняю просьбу, смахивающую на требование, и Клир Винд подскакивает поближе. Её губы касаются моих, и вот это уже поцелуй, в течение которого зебра осторожно исследует мой рот язычком, аккуратно касаясь передних клыков и потихоньку проглатывая воду. Хвост кобылки пару раз дёргается из стороны в сторону, когда она отодвигается, назад, облизываясь с довольным видом.

— Словно пью сладкий сок ник'вариды. Выносит она вердикт, открывая глаза, которые были прикрыты во время «дегустации». Судя по лицам её подруг, это довольно неплохая оценка, так как они все нетерпеливо смотрят на меня. «Интересно, это она про воду или процесс?»

— Забавляетесь? Голос Зекоры заставляет меня дёрнуться от неожиданности и обернуться к любимой с виноватым выражением лица. К моему удивлению, в её взгляде было лишь одобрение. Негромко цокая копытцами, она приблизилась к нам и мордочкой указала на воду.

«Она издевается. Я скоро воду возненавижу».

После получения своей порции зеброчка озадаченно кивнула, облизывая губы.

— И правда… Ладно, пока эти молодые кобылы не решили проверить воду ещё на чем-нибудь, я украду тебя в дом отдыха, там тебя ждёт кое-кто, желающий просто поболтать.

Я точно знаю, что здесь нет никого, кто был бы мне знаком, потому лишь пожимаю плечами и следую за Зери. Остальные кобылки, что-то тихо бурча под нос, следуют за нами, однако мой разум слишком занят размышлениями о том, кому я понадобился, чтобы обращать на это много внимания.

Большое одноэтажное здание не сильно походило на хижину, а когда мы вошли внутрь, то выложенный камнями пол и стены лишь подтвердили догадку о том, что дерево снаружи лишь скрывало основной строительный материал. Встретившая нас зебра была облачена в серый плащ некроманта, её симпатичную мордочку лишь немного портил длинный шрам, проходящий от ирокеза до челюсти через глаз. К счастью, оба глаза были в порядке. «Иначе было бы не так мило».

При виде «гостей» кобылка кивнула и поманила нашу компанию за собой. Следующее помещение представляло из себя большой зал, в центре которого располагался бассейн с тёплой водой, куда парочка зебр, чем-то напоминающих мне Лотус и Алоэ своими повязками, периодически добавляла травы с приятным запахом. Весь пол был покрыт разномастными подушками, не считая нескольких низких столиков, возле одного из которых сидел жеребец в окружении нескольких кобыл. Взглянув на него, я невольно присвистнул — «зебр» был ростом с Биг Мака. «Наверняка какой-нибудь офицер».

Заметив нас, он широко улыбнулся и махнул копытом, указывая на подушки рядом со столиком, после чего пошарил рядом с собой и достал длинный чёрный шланг с трубкой конце. Когда жеребец сделал затяжку и выдохнул облачко пара, я догадался обратить внимание на некое приспособление, стоящее на столике рядом с ним.

— Это что… кальян? Я недоверчиво наклонил голову набок, разглядывая немного изменённую версию индийского изобретения для курения. По большей части он не особо отличался от человеческой версии, не считая более широкой чашки для табака и сильно вытянутой шахты.

— Шиша, — лаконично подтвердил жеребец, вновь указав на подушки рядом с собой. — Я смотрю, мои дочери не избавились от вожжи под хвостом, если пытаются клеиться к Повелителю.

Чувствуя себя немного не в своей тарелке, поворачиваюсь к кобылкам, которые, оказывается, приходились друг другу ещё и сёстрами.

— Это как вообще понимать? Под моим взглядом зеброчки с невинным выражением лица разместились на подушках у самого бассейна.

— Это можно назвать примерно как «молодые дорвались до взрослой жизни». Одна из зебр рядом с жеребцом бросила суровый взгляд в сторону кобылок, после чего повернулась к, как я понял, своему возлюбленному. — Они все от разных матерей, но неуёмное желание добраться до чего-то запретного есть у всех.

В ответ он лишь лениво махнул ногой, глядя на то, как я с Зекорой и нашей проводницей усаживаемся напротив.

— Рад вас видеть, Повелитель. Я один из совета некромантов Зекамбрии. К несчастью, имени у меня, как и у моей сестры, нет. Точнее, мы их «потеряли», заняв наши должности. Можете называть меня советником. Да, у нас странная традиция лишать имён тех, кто служит народу на достаточно высоком посту, — прервал он меня до того, как я озвучил эту мысль вслух.

— А все-таки?

— Скул Смайл. Думаю, с самого начала было понятно, кем я стану.

Повернувшись на бок, он продемонстрировал метку в виде черепа зебры на фоне чёрной восьмиконечной звезды, после чего сделал ещё одну затяжку и протянул трубку мне.

— Попробуете? Видя мою неуверенность, он рассмеялся. — Вам ли беспокоиться о лёгких?

«Хм, действительно…» До этого я никогда и не пробовал курить кальян, но уж с теорией был вроде как знаком, потому, предварительно взяв одну из насадок со стола, закрепил её на трубке и осторожно затянулся. Прохладный вкус мяты приятной волной прошёлся по горлу, заставляя поёжиться от необычного ощущения.

— Лучшая единорожья мята из южной Эквестрии. Распробуйте.

Прикрыв глаза, делаю очередной вдох, ощущая на себе взгляд зебр. Немного нервирует, если честно, однако это не помешало насладиться охлаждённым дымом.

— Шикарно. Наконец вынес я вердикт, после того как сделал ещё несколько затяжек. Ответом мне стал одобрительный смех, из-за чего даже пришлось открыть глаза, дабы понять причину их весёлости.

— Хех, считается, что все шаманы и некроманты нашего народа имеют необъяснимую любовь к курению. Видимо, это касается не только зебр.

Вернув трубку хозяину, откидываюсь на подушки, ощущая лёгкое головокружение и общую расслабленность в теле. Рядом ложиться Зекора и, что странно, встретившая нас у входа кобыла в плаще некроманта.

— Кстати, познакомься, это Грэйв Лук, моя дочь. Я возлагаю на неё большие надежды…

— Лишь потому, что мы не захотели копаться в трупах, как она. Весёлый голос Клир Винд со стороны бассейна заставил Смайла закатить глаза. Скосив глаза в сторону молодых кобыл, я обнаружил, что они уже успели залезть в воду и теперь о чем-то лениво переговаривались, не забывая подслушивать наш разговор. — Повелитель, бросьте вы эту скучную компанию, наш отец, дай ему волю, готов весь день говорить о некромантии.

Судя по всему, он их совсем разбаловал, так как обычно в присутствии посторонних молодые зебры ведут себя более вежливо. Хотя, это можно также списать на сам Инкхайд. Деревня вождей, все дела…

— Гхм, рад знакомству… Может, отодвинешься? Последние слова я прошептал уже самой зеброчке, пытаясь деликатно отодвинуть её в сторону, однако она лишь молча помотала головой.

На мой полный отчаяния взгляд Скул Смайл лишь расхохотался, откинувшись на спину и глядя в потолок.

— Повелитель, не зря ведь провидение назвало её Грэйв Лук, у моей дочки просто прирождённый дар видеть мир предков. Ничего удивительного, что она глаз оторвать не может.

Кивнув, кобылка вытянула ногу и осторожно коснулась моей щеки копытом.

— Мёртвый, но живой. Повелители выглядят иначе. Мне надо подумать.

Резко встав на ноги, она направилась к бассейну, по пути избавляясь от накидки. Опустившись в воду, зебра, к моему удивлению, не осталась в одиночестве: сестры тотчас утащили её в свою компанию, после чего продолжили свой тихий разговор.

«Забавно, так отличается от остальных и все-таки не в одиночестве…»

— Так все-таки о чем вы хотели поговорить?

— Я ещё не так стар, чтобы мне «выкали» младшие короли мёртвых.

Слова жеребца заставили меня недоуменно приподнять бровь и посмотреть на собеседника.

— Вы со старой шаманкой случайно не родственники?

— Она моя младшая сестра, — рассмеялся некромант, притянув к себе одну из кобылок, что слушали наш разговор, лениво помахивая хвостами. Потискав довольно пискнувшую зеброчку, он улыбнулся мне и Зекоре. — Да, я лучше сохранился, благо профессия позволяет. Но я позвал вас не для этого. Я хотел бы поблагодарить вас, Повелитель. Дэс, — поправился он после моего выразительного взгляда. — То, что вы совершили… Это очень много значит для нашего народа, особенно теперь, когда появился ещё один Повелитель. Увы, почти все младшие короли мёртвых покинули свой народ, укрывшись от взора наших шаманов и углубившись в изучение магии в поисках чего-то своего, запредельного. Однако я хотел бы сказать вам кое-что: вы слишком юны и неопытны для Повелителя, ваша аура видна многим некромантам в мёртвом облике, она пылает подобно маяку в тёмную ночь. Вот только кого это пламя может привлечь? Вот в чем вопрос. Разумеется, в наше время, когда Древние многих народов следят за своими границами, ничего особо ужасного появиться не может, однако вам стоит остеречься. Простите, что отравляю заслуженный отдых мрачными предостережениями, но я обещаю, что это единственное, что может испортить ваш отдых тут. А пока — не хотите ли кальян? Скоро чилим — чашку — перезабьют вновь и мы сможем поговорить о чем-то более приятном.

После того как несколько шустрых кобылок появилось из боковых проходов и унесли забивать кальян яблочным табаком, как я их и попросил, в зале воцарилось молчание. Молодые зебры плескались в бассейне, я же наконец избавился от верхней одежды и теперь сидел в одних штанах, лениво поглаживая гриву Зери.

— И всё-таки, зачем вы… ты постоянно носишь эти штаны? Не думаю, что тебя сильно заботит образ таинственного чародея.

Проследив взглядом за крупом симпатичной зеброчки, несущей колбу кальяна, неосознанно потёр голову.

— Ну, у меня нет скрывающей магии, а сидеть в одних трусах меня слегка напрягает.

В это время вторая кобыла ловко присоединила шахту и прикрепила чилим с табаком, третья же осторожно поставила железную конструкцию с углями на стол и уже потянулась к щипцам, однако я решил вмешаться, дабы не наблюдать смертельный номер «а теперь мы попытаемся положить угли на верхушку высокой конструкции, будучи существом с копытами и без магии».

— Позвольте.

Ловко подцепив светящиеся кубики, положил их на металлическую поверхность, усеянную множеством отверстий, после чего вновь улёгся на подушки, наблюдая за тем, как покрасневшая зеброчка торопливо раскуривала кальян. Наконец, она вытащила мундштук из трубки и на мгновение зависла, словно пыталась решить, кому её передать. Поколебавшись мгновение, кобылка протянула трубку жеребцу и с суеверным страхом на лице посмотрела в мою сторону.

Скул Смайл что-то негромко произнёс на родном языке, после чего зеброчка торопливо поклонилась мне и практически мгновенно побежала в другое помещение.

— А… Эм, то это сейчас было?

— У нас право первой затяжки кальяна передаётся самому важному гостю. Перед ней встал не очень приятный выбор — уважаемый советник, довольно известный во всей Зебрикании, или Повелитель. На самом деле, трубка должна была достаться тебе, — тихо пояснила Зекора, глядя вслед убежавшей зебре.

— Пф-ф-ф, я-то думал, что-то серьёзное произошло…

В следующий момент нечто маленькое больно щёлкнуло меня по носу.

— Эй! Вытерев выступившие слезы, сердито смотрю на Скул Смайла, который задумчиво подбрасывает на копытце небольшой орешек.

— Запомните, Повелитель, у нашего народа понятия традиций очень сильны, и это её действие расценивается как прямое оскорбление, за которое вы могли высечь её прямо здесь. Поверьте, таких вещей не так уж много, но они есть. Вы, как младший король мёртвых, стоите над традициями, также ваши кобылы имеют право ими пренебрегать, однако служанка, зная о вашем статусе, этим жестом поставила вас ниже какого-то некроманта. И, между прочим, за этот орех я никак не должен извиняться, так как я желаю вам добра, — довольно закончил жеребец, вновь откинувшись на подушки, с которых он встал, когда принимал трубку кальяна. — А теперь, можем мы, наконец, нормально покурить?

Какое-то время мы вновь молчали, лениво передавая друг другу шланг через кобылок, однако подобное курение кальяна явно было ему не по нраву, потому как он вновь начал разговор.

— Знаете разницу между жеребцами зебр и пони?

Одна из его кобыл хихикнула, за что получила ленивый шлепок по крупу и выразительный взгляд от Скул Смайла.

— И всё-то у них одно на уме… Нет, то, какое место они занимают в обществе. Жеребцы стали некой роскошью, которую надо охранять, беречь и лелеять из-за их малого числа. Мы же взяли главенствующее место победителя, став немногочисленной опорой и силой во всех племенах Зекамбрии. Если кобылы Эквестрии добиваются внимания жеребца, то у нас именно мы берём наложниц и жён, начиная ухаживания. В моем табуне двадцать зебр, и всех их добивался я, а не ждал, пока они пригласят МЕНЯ на свидание.

Смайл громко фыркнул перед тем, как затянуться кальяном, после чего передал трубку мне.

— Не надо быть великим мыслителем, чтобы увидеть в вас жителя другого мира, Повелитель, потому мне интересно, как было у ВАС.

На пару минут я задумался, наблюдая за медленно поднимающимся дымом.

— Соотношение самцов и самок у людей всегда было пятьдесят на пятьдесят, потому нам пришлось перейти на моногамные браки. Влияние же полов можно оценить примерно как шестьдесят к сорока в пользу мужчин.

— Надо же, половина населения жеребцы… Задумчивое бормотание некроманта заставило скосить глаза в его сторону, однако он лишь нейтрально пожал передними ногами. — Увы, просто не могу представить это. Судя по всему, Вы довольно быстро «адаптировались» к нашему обществу, если учесть, что в вашем табуне уже три кобылы, одна из которых наша бывшая изгнанница.

В его голосе скользнули хитрые нотки, когда он задал следующий вопрос.

— И все же, наверняка Вы побывали не в одной постели, кто лучше — распущенные пегаски, изобретательные единорожки, эмпатийные земные, или все-таки наши кобылы?

Жены советника тихо ахнули, с ужасом переводя взгляд со своего жеребца на меня, видимо ожидая, что я сейчас покараю его за подобные слова. «Зебринские традиции, мать их… В Эквестрии этот вопрос слышал уже не раз, даже будучи жеребцом табуна».

— Вы сравниваете мягкое со сладким, советник, — наконец ответил я, обнимая Зекору и слегка прижав довольную кобылку к себе. — Может, это покажется вам странным, но я не имею такого обширного опыта, как многие жеребцы, а потому могу сказать вам лишь то, что знаю — сравнивать моих любимых друг с другом — это всё равно, что утверждать, словно какой-то цвет радуги лучше других. Я люблю их всех, пусть немного по-разному, но одинаково сильно.

После моих слов воцарилось молчание, казалось, даже молодые зеброчки в бассейне перестали плескаться, вдумываясь в мои слова. К моему стыду, эту тишину прервало громкое урчание желудка, заставившее ушки всех зебр в моем поле зрения синхронно дёрнуться.

— Прошу прощения, Повелитель, по своей глупости я забыл о некоторых… особенностях, в этой форме вы наверняка нуждаетесь в пище?

На мой согласный кивок жеребец громко хлопнул копытами, и через пару секунд перед ним уже стояла кобылка со странной меткой в виде полукруглого ножа и андары. Получив какие-то указание, сказанные ей негромким голосом, она поклонилась и также быстро скрылась из виду.

— Просто я уже ел, да и моя сестра, думаю, угостила свою ученицу, а вот о вас мы забыли. Скоро всё будет готово.

К моему удивлению, скоро было… очень скоро, буквально через пару минут несколько служанок внесли блюда с едой и, поставив их на подушки, вновь ушли куда-то в другую комнату.

— Угощайтесь, Повелитель мёртвых, не каждый день можно увидеть лича, поглощающего еду.

Закатив глаза, я мысленно махнул на него рукой и обратил внимание на тарелки. Слава Ночи, никто не догадался положить сена или травы, по большей части там были фрукты, включая те, что мне уже были известны. Однако одно блюдо привлекло моё внимание — мелкие ягоды темно-фиолетового цвета с отчётливой аурой тьмы. На моей памяти почти все ингредиенты зелий, что были использованы для нечестивой алхимии, имели острый вкус, но на этот раз природа решила меня удивить — сладковатые ягоды неизвестного растения имели странный освежающий эффект, однако я не мог понять его причину, был ли это врождённый вкус или же подобное произошло из-за того, кто я есть.

— Не стоит налегать на эти ягоды, стоит их переесть, и вам станет плохо.

«Немудрено, они ведь просто просятся в костёл в качестве основы для любого тёмного эликсира, вот только другие этого не чувствуют». Впрочем, не я один из присутствующих мог увидеть «второе дно» этого лакомства. С неподдельным удивлением Зекора разглядывала ягоды, и, кажется, можно было понять причину подобного поведения: наверняка она не раз ела их в детстве, однако после того, как моя душа слегка «дополнила» алхимию, взгляд на ягоды с другой стороны может дать удивительную информацию. Это как если бы что-то такое, о чем ты знал всю жизнь, внезапно оказывается чем-то иным.

— Как думаешь, могут ли они смягчить вкус тех зелий твоего приготовления? — спросил я, делая ударения на слове «тех», однако Зери и так всё поняла, потому как на её лице уже отражалась работа мыслей. Наверно, можно даже представить, как в этот момент в мозгу крутятся шестерёнки, однако процесс наблюдения был прерван повторным бурчанием желудка, а потому мне пришлось побыстрее приступить к трапезе.

Вся еда была вкусной и, по большей части, питательной. Раздражало, как и всегда, отсутствие мяса, но когда на мой вопрос об этой пище зебры предложили саранчу и жуков, я стремительно побледнел и постарался удержать все съеденное внутри себя. Понять, что кожа лица у меня посветлела, можно было по реакции Зекоры, когда она с недоумением на лице проложила ногу к моему лбу и поинтересовалась о самочувствии.

— В порядке, спа-ик-сибо…

С трудом проглотив то, что было во рту, недоуменно смотрю на дрожащие руки — мне ли, Инквизитору, ощущать тошноту от такого? Ну, едят они насекомых, что с того?

Не найдя объяснения своему странному приступу инсектофобии, я решил на этом не заморачиваться, а продолжать обед.

С тихим всплеском молодые кобылки наконец покинули бассейн и разлеглись на подушках, почти мгновенно промочив их насквозь, однако это их не волновало, они во все глаза наблюдали за тем, как я ем. «Если честно, не самое приятное ощущение…»

— Повелитель ЕСТ. Расскажи кому-нибудь, не поверят. Наконец выдала Стрэйтвью, объяснив этой репликой такое чрезмерное внимание со стороны зеброчек.

— Раз уж всё сказанное здесь остаётся в Инкхайде, скажу вам страшную правду, это внутри меня ещё и переваривается. Последнее слово я произнёс громким шёпотом и выразительно открытыми глазами. В ответ кобылки лишь расхохотались, разбрызгивая капельки воды со своих ирокезов, Зекора лишь закатила глаза с привычной таинственной улыбкой и прижалась ко мне.

— Это так мило, моя заблудшая ученица.

Услышав шаманку, я с некоторым недовольством покачал головой, не желая поворачиваться в сторону ехидной зебры, однако она сама подошла к своему брату, довольно нагло сев рядом с ним и потеснив одну из жён или наложниц. Уж не знаю, кто из них кто, если быть честным: Смайл никого из них не обделял своим вниманием всё то время, что я за ним наблюдал.

— А доволен ли «Повелитель» столь скромной кампанией, или же жеребец самой Луны Эквестрийской не привык к подобной плебейской компании?

Её речи звучали грубо и почти вызывающе, однако усмешка на губах старой кобылы выдавала её настоящее настроение и желание подколоть лича, который годился ей во внуки, если не правнуки.

— Мы с радостью извещаем, что подобное общество Нас устраивает, — высокопарно ответил я на подколку зебры, взяв протянутый Смайлом шланг и сделав глубокую затяжку. Выдохнутый дым под моим взглядом принял форму маленького дракончика из человеческой мифологии. Магическое создание село на нос Грэйв Лук, так как она была ближе всех из дочерей советника.

Какое-то время кобылка и существо с любопытством разглядывали друг друга, после чего копия древнего существа забавно чихнуло дымом и пропало, оставив после себя лишь запах табака.

— Красиво. Наконец сказала Грэйв Лук, посмотрев в мою сторону. — Можно ещё?

С улыбкой пожав плечами, я выдул точную копию и придал ей чуть больше энергии, отправив на подушку перед зеброй. Какое-то время молодой некромант и существо вновь играли в гляделки, после чего дочь советника начала пытаться поймать существо, однако раз за разом оно избегало копыт. Судя по всему, зеброчке это нравилось, потому я добавил энергии в творение и откинулся на подушки, почувствовав слабую головную боль от использования магии. Кажется, сегодня будет прекрасный денёк…

Глава 9.2. Повелитель.

Даритель.

Стоило мне так подумать, как в проёме показался тяжело дышащий жеребёнок. Судя по всему, маленькая кобылка быстро бежала, так как её бока тяжело поднимались и опускались. Увидев нас, она как-то странно подбежала к Грэйв Лук, словно пыталась не двигаться спиной без необходимости, однако причина подобного поведения выглядела как странное седло с установленным на нем подобием гнезда из ткани. Впрочем, я даже не понял, есть ли там что-то, когда кобылка начала что-то шептать дочери советника. Покачав головой, она указала на нас всех.

— Вслух. Кратко произнесла зебра. Боязливо посмотрев в мою сторону, жеребёнок аккуратно снял седло с помощью молодого некроманта.

— Господин советник, помогите мне, пожалуйста! Я гуляла с Назой недалеко от деревни и на пару минут оставила её на земле, когда я вернулась, она… она…

Кажется, у неё сдали нервы, так как она наконец разрыдалась, молча ткнув ногой в сторону своей ноши, заставив жеребца склониться над тем самым «гнездом», дав мне возможность рассмотреть жеребёнка. Молодая кобылка было примерно того же возраста, что и Меткоискатели, да и бок её тоже был пуст. Забавно, она мне чем-то напомнила Зери, даже её полоски чем-то напоминали узор моей любимой.

Пока Грэйв Лук успокаивающе гладила всхлипывающего жеребёнка, я решил взглянуть, из-за чего все-таки столько паники. При моем приближении обе зебры немного отодвинулись в сторону, позволяя увидеть небольшую птицу, выглядящую как… Задумчиво почесав затылок, я был вынужден признать, что она больше всего напоминает слегка уменьшенную версию киви, может, чуть более мило выглядящую, что могло использоваться как убойное оружие из-за высокого уровня милоты. Однако сейчас этой птице было явно не до этого — спину и бок животного украшала глубокая рана. С первого взгляда, даже не будучи ветеринаром, можно было сделать неутешительный вывод — питомца жеребёнка было милосердней добить и съесть, чем пытаться лечить, хотя чем Тьма не шутит, с шаманки станется и…

Кобыла покачала головой, печально вздохнув.

— Не понимаю, как она вообще жива.

Её брат повторил действия сестры, после чего нахмурился, словно пытался что-то решить.

— Ладно, если отставить в сторону вполне логичный вопрос, почему киви находится не в сыром Вечнозеленом лесу, возникает более логичный — кто её так?

Незаметно подошедшая Зекора осмотрела лежащую птицу и задумчиво склонила голову набок.

— Вполне может быть, что это саванный кот, птицу спасло лишь то, что её хозяйка спугнула хищника. К несчастью, это не спасёт питомца.

Кажется, жеребёнок услышал последние слова Зери, так как все усилия Грэйв Лук пошли прахом — маленькая зеброчка вновь начала плакать, прижавшись к дочери Смайла. Во взгляде молодой кобылы сквозила печаль, когда наши взгляды встретились. Мгновение, и что-то изменилось, когда она посмотрела на меня, после чего склонила голову и начала что-то шептать малышке. У меня появились нехорошие подозрения, которые оправдались практически мгновенно: зеброчка вскочила на ноги и, дрожа от страха, все-таки приблизилась ко мне.

— П-П-повелитель Дэс, п-п-п…

Преодолев ужас перед «ужасным личом», жеребёнок бухнулась в поклоне передо мной и громко выпалила:

— ПожалуйстапожалуйставылечитеКави!!!

Попытавшись вытрясти из головы колокольчики, я помотал ею из стороны в сторону, после чего уставился на зебру, понимая, что Грэйв Лук только что подложила мне упитанную свинью.

— Что сделать?

— Вылечите мою птицу! Грэйв говорит, что Вы можете это сделать, пожалуйста! — посмотрев мне в лицо, она поспешно добавила: — Повелитель!

Кинув убийственный взгляд на дочь советника, я вновь склонился над птицей и провёл рукой над телом. Как это ни странно, питомец все ещё был жив.

— Я не умею лечить, Зери!

Тихо прошипел я своей любимой, которая тоже склонилась над ложем киви, в то время как шаманка и её брат отошли в сторону.

— Но ты ведь взялся утешить жеребёнка? Значит, что-то делать думаешь?

Вновь простерев руку над умирающим существом, я послал волну магии, практически приказывая душе птицы остановиться на полпути к забвению. «Инквизитор Смерть, борющийся за жизнь птицы. Высший, если я умру, я с тебя спрошу за эту глупость…» Мрачные мысли сменились сосредоточением. Усилие разума, и Гримуар зависает передо мной, прикованный к поясу цепочкой. Страницы «съеденной» им книги мастеров стремительно перелистываются, создавая в голове более-менее чёткий план. «Да кого я обманываю? Чародей хренов, в супергерои-целители попёрся…»

Однако медлить было нельзя, если уж действовать, то сейчас.

Словно решившись, человек резко выдыхает и оскаливается в жуткой улыбке. Непонимающе посмотрев в его сторону, зебры невольно отшатываются, когда кожа на лице Дэса почти мгновенно истлевает, оставляя белую кость.

Резко дернув головой, Скул Смайл заставляет жён и дочерей покинуть зал, позволив остаться лишь Грэйв Лук, которая зачарованно смотрела на показавшийся череп лича. Как это ни странно, но жеребёнка советник тоже оставил в комнате, подтолкнув её поближе к «гнезду».

В темных провалах глазниц зажглось холодное бирюзовое пламя, которое также окутало руки чародея, не изменившиеся на костяные конечности мертвеца. Склонившись над умирающей птицей, он делает глубокий вдох, и светлый шарик отделяется от тела киви, сопровождаемый предсмертными конвульсиями птицы, после чего направляется в пасть лича.

Когда это произошло, зеброчка тихонько заплакала, однако молодая кобыла осторожно погладила её по спине и наклонилась к самому уху.

— Не плачь, с ней всё в порядке, смотри!

Тихий шёпот достиг ушей Дэса, однако он ничем не показал, что услышал её, лишь осторожно провёл по открытой ране пальцем. Внезапно плоть начала раскрываться изнутри, демонстрируя органы птицы, которые начали восстанавливаться, сосуды, мышцы и сухожилия вновь соединялись в один сложный механизм.

— «Когда не знаешь строения существа, тёмное исцеление требует больше сил». Раздался голос чародея в разуме всех присутствующих. — «Увы, я не могу сейчас говорить, иначе тонкая нить чар упустит душу, что удерживается внутри меня. Смотри же, дитя, твой питомец скоро будет здоров».

Последние штрихи чар подновляют шкурку и перья киви, после чего чародей извергает изо рта всё тот же шарик, однако теперь он окутан бирюзовой аурой. Мгновение — и тонкая нить энергии проходит сквозь тело жеребёнка и сферу, заставляя зеброчку с усилием вдохнуть воздух. Ещё секунда, и аура начинает пульсировать, словно странное сердце.

Повинуясь жесту волшебника, душа возвращается в тело, и вот плачущая уже от радости кобылка обнимает взъерошенную птицу, не совсем понимающую причину такого обращения, а принявший обычный облик Дэс устало опускается на подушку и с тихим стоном хватается за голову.

«Чтобы я ещё раз, да купился на хныканье… Моя голова-а-а-а!» Боль стальными тисками сжимала мою несчастную черепушку, вынуждая в противовес сжимать её ещё и снаружи. Казалось, мой мозг отчаянно пытается вырваться наружу, однако осторожное касание копытца заставляет приоткрыть глаз и посмотреть на мою любимую, что с сочувствующим выражением лица начала гладить меня по голове. Не знаю, может, мне просто показалось, но боль слегка утихла. На мгновение исчезнув с поля зрения, она вернулась с блюдом тем самых ягод. Взяв одну в рот, она осторожно поднесла её поближе ко мне и раскусила, «выливая» сок. С каждой ягодой головная боль потихоньку отступала, вскоре я смог приподняться на локтях и поцеловать свою «почётную поняшку» во время очередной «кормёжки».

— Значит, пришёл в себя, — констатировала Зери через какое-то время, отодвигаясь назад и позволяя мне принять сидячее положение, в котором я почти нос к носу столкнулся с жеребёнком. Судя по сияющим глазам и весьма потрёпанному виду киви, она затискала новоприобретённого питомца до состояния полусмерти, не веря своему счастью.

— Большое спасибо, Повелитель Дэс! Я… я очень рада, что Кави в порядке! Спасибо Вам ещё раз…

Последние слова она пробормотала, вновь уткнувшись в подушке, согнув ноги в поклоне. Не обращая внимания на остатки боли в голове, я раздражённо вздыхаю и поднимаю жеребёнка на ноги, по пути шутливо потрепав за гриву.

— Меня зовут Дэс. Дэс Мун'Уиспер, если уж полностью, но никаких Повелителей, ага?

В ответ на мою улыбку уголки губ зеброчки осторожно приподнимаются, словно она не знает, как себя вести в этой ситуации. Тихо охнув от накатившей боли, поднимаюсь в полный рост и беру недокиви в руки и кладу в гнездо, успев вовремя отдёрнуть руку, когда эта груша на ножках решила попробовать руку на вкус, после чего взял седло и установил на спине жеребёнка.

— Ладно, а теперь иди, погуляй с Кави.

Торопливо кивнув, она направляется к выходу, однако стоило мне вновь опуститься вниз, как зеброчка внезапно подскочила ко мне и крепко обняла за шею передними ногами, не обращая внимания на возмущённые вопли птицы.

После того, как жеребёнок скрылся в коридоре, советник подошёл ко мне и молча лёг рядом. Спустя какое-то время он повернулся ко мне с серьёзным выражением лица.

— Когда она разупокоится, чтобы я успел заменить ей птицу?

От подобного вопроса я чуть не упал на Зекору, примостившуюся с другой стороны.

— Вы что, решили, что я воскресил киви и вот так запросто отдал нежить ребёнку?

Судя по внезапно покрасневшим лицам зебр, именно это они и подумали.

— Да я ещё никогда именно нежить не поднимал! Максимум с духами общался, не более! Да и будь, по-вашему, я так вымотан, если бы тупо заставил кусок мяса шевелиться после смерти?

— Ну… эм… Вкратце выразил общие мысли советник, смущённо почесав шею. — Некромантию Повелителей трудно расшифровывать, ну и мы подумали…

В воцарившейся тишине зала хижины отдыха раздался звук смачного фейспалма.

Ночь темным плащом опустилась на землю, укрывая всех своими любящими объятьями…

У самой границы деревни стояли двое, человек и зебра. Никто не знал, о чем они говорили, однако в конце Дэс отрицательно помотал головой, пытаясь что-то втолковать кобылке, но та лишь молчаливо качала головой.

— Ты, верно, шутишь?!

Не обращая внимания на слова чародея, она лишь таинственно улыбнулась, что-то достала из седельной сумки и отдала это личу, после чего скользнула во мрак, оставив позади себя задумавшегося собеседника.

Глава 9.3. Прогулка по Зекабрии.

Зажигательная прогулка.

Жаркое зимнее солнце саванны слало свои палящие лучи на измученную землю, вынуждая всех живых существ искать убежище под любым кровом, будь то кроны деревьев или крыши домов, однако для нас с Зекорой это не было особой проблемой благодаря летним зонтам, один из которых я нёс в руке, а второй был закреплён на седле зеброчки.

Если честно, то после пещеры и последующей «реабилитации» моей любимой, времяпрепровождение в Инкхайде становилось все более и более приятным, позволяя мне полностью окунуться в размеренную атмосферу зимней жары саванны, когда большая часть зебр лениво гуляют вокруг оазиса, и лишь неуёмные жеребята носятся по деревне, умудряясь находиться в нескольких местах одновременно.

По большей части я был занят тем, что изучал культуру зебр, напоминающую странную смесь арабского и африканского стиля жизни, однако это лишь подогревало мой интерес. Так как ничто не могло помешать мне общаться с этими «полосатыми пони», я раз за разом отлавливал «жертв» на улице и за тарелкой фруктов засыпал их вопросами, радуясь тому, что титул Повелителя не позволял им вот так просто от меня отделаться. Ну, по большей части мне хватало разговоров с дочерями советника, однако у них были и свои дела.

Вот и сейчас, идя за Зекорой, я раздумывал о том, какую тему опроса выбрать на завтра, когда лёгкий тычок в бок вывел меня из задумчивости.

— Витаешь в облаках?

Зери поправила зонтик и посмотрела на небо, где безраздельно властвовало дневное светило.

— Увы, небосвод чист. И это меня бесит.

Удивлённо приподняв бровь, зеброчка посмотрела в мою сторону. В ответ я лишь неопределённо пожал плечами, не найдя нужных слов для описания своего состояния.

— Не знаю… Прости, в последнее время всё больше и больше понимаю, что перешагнул некий рубеж — моя природа Призывающего взывает ко мне. Недавно, разговаривая с Грэйв Лук, я вдруг представил себе армию слуг, марширующих по дорогам Версипелии, сметающих всех чейнджлингов на своём пути. Словно то, что внутри меня, предлагает мне расправиться со всеми, желающими моей смерти.

Какое-то время мы шли в тишине, которую прорезал голос Зекоры.

— Но ведь далеко не все чейнджлинги хотят твоей смерти, они лишь опасаются, что твоя дружба с королевой Кризалис обернётся чем-то «ужасным» для всей страны.

— Тем, что в своём любопытстве королева меня ещё и трахнуть попытается?— поинтересовался я, с негромким бурчанием проводя рукой по волосам и чувствуя их температуру.

— Не думаю, что она сделает это из-за своего любопытства, да и ты прекрасно понимаешь, что они боятся не этого.

В ответ я лишь закатил глаза, издав нечто вроде понячьего фырканья.

— О, да, хитрый человек захватит власть над королевством, которое нахрен никому не сдалось, населённое существами, готовыми сожрать любого диктатора, буде таковой объявится, прямо во время коронации. Как говорится, соединят событие и бал после него. А, забей… В последнее время мне снятся кошмары.

На удивлённый взгляд зеброчки мне пришлось покачать головой и переложить рукоять зонта из одной руки в другую.

— Это не те кошмары, что преследуют меня, как «Повелителя Снов». Чёрт, да у меня вообще не было бы снов, не дай мне Луна возможность управлять ими. Ведь грёзы это то, что создаёт наше подсознание, и чаще всего я позволяю ему творить собственные картины. Это… Это словно настоящие сны, но… Зери, это ведь обман, ты знаешь — кроме ТЕХ случаев, я могу остановить свои сны в любой момент. К чему веду — последние недели моё подсознание делает не очень приятную вещь. Я умираю.

На этих словах зеброчка споткнулась и чуть не упала, однако мои руки вовремя подхватили кобылку. Поставив её на землю, поднимаю оброненный зонт и вновь укрываюсь от солнца.

— Да, любимая, в этих снах я умираю. В этом мире и в том, тем или иным способом, но что-то меня убивает. Но… поверь мне, эти сны самые лучшие. Мне снятся вещи похуже этого, дела давно минувших дней. Черт, не знаю, зачем я это говорю, просто извини, если я буду срываться на какую-нибудь глупость, в последнее время это проще простого.

Я остановился, вынудив зебру последовать моему примеру, после чего опустился на колени и обняв кобылку, уткнувшись лицом в её шею.

— Прости. Ты обещала показать мне что-то интересное, а я тут драматургию разворачиваю.

С тихим фырканьем Зери вывернулась из объятий и слегка поцеловала меня в губы. Судя по её молчаливому взгляду, прощенье я все-таки выпросил, потому как она повернулась ко мне крупом и шутливо шлёпнула хвостом по лицу.

— Только если догонишь. Заявила чертовка своим неповторимым голосом, на пару мгновений позволив неким чарам развеяться, после чего довольно целеустремлённо рванула вперёд.

— Ладно, ладно… Я сдаюсь…

Тяжело дыша, я без сил привалился к стволу дерева, так удачно оказавшемуся недалеко от места моей капитуляции. С другой стороны опустилась Зекора, также с трудом переводя дыхание и пытаясь что-то сказать. Наконец, воздух перестал с приглушенным хрипом вырываться из лёгких, позволив нам смахнуть пот с лиц и откинуться назад.

— Ты сумасшедшая полосатая лошадь. Чтоб я ещё раз пробежался по саванне…

— Зато скоро увидишь лесную деревню, — парировала моя кобыла, с трудом поднимаясь на ноги и обходя дерево. — Лес, как и само поселение, скрыто за маскировочными чарами, что поддерживаются алхимиками. Гх-гх… Понимаешь, в центре деревни разжигается жаровня с особыми травами, создающими эффект завесы. Пересечь невидимую границу не так-то просто, ты начинаешь чувствовать чрезмерную усталость и нежелание двигаться вперёд.

Сдув прядь волос, лишённых чар монолитности, я понимающе киваю и с кряхтением пытаюсь встать.

— Ну, видимо, радиус маскировки не слабый, раз я все ещё не вижу деревни. О-о-окей, понятно, почему так быстро устал, а что насчёт нежелания двигаться?

— Нет в мире чар, что остановили бы жеребца, бегущего за кобылой.

Пару секунд под деревом царила тишина, вскоре разорванная дружным хохотом.

— Лень как мотиватор — ничто, по сравнению с гормонами. Наконец смог выдавить из себя я, вытирая выступившие от смеха слезы. — Дай угадаю, на мёртвых это не действует?

Зери кивнула и с улыбкой ухватила край плаща зубами, потянув его на себя.

— Фтавай, ленифый уфеник.

— А ты вредина и интриганка, тебя лишь королева и принцессы переплюнут.

В ответ та лишь закатила глаза и вновь нетерпеливо дёрнула за одежду, после чего выплюнула ткань.

— Пойдём, тебе понравится. Кроме того, там есть что-то, что тебя точно заинтересует.

— Гарем прекрасных пони, готовых на все? На что Зекора покачала головой и посмотрела на меня, сузив свои хитрые глаза.

— Ещё один выход в Вечнодикий Лес.

Вскочив на ноги так, что едва не потянул некоторые мышцы, поражённо смотрю на любимую.

— КУДА?

Сдерживая смех, она махнула в сторону и попыталась что-то сказать, однако я уже бежал туда, лишь изредка оборачиваясь назад, дабы проследить, что зеброчка не отстаёт. В какой-то момент можно было почувствовать, как некая волна прошла по коже, открывая вид на небольшой редкий лес, типичный для саванн моего мира. Небольшие деревянные дома-хижины зебр были разбросаны то тут, то там, без всякой видимой системы, однако даже в этой деревне можно было увидеть патрули охотников, защищающих деревню. На один из таких патрулей я, в общем-то, и наткнулся, потому как, опустив голову пониже, тотчас увидел наконечники копий в нескольких сантиметрах от моего лица.

— Классный приём. Оценил я дисциплину кобылок, задумчиво склонив голову набок и опустив зонтик. — Думаю, окажись тут Селестия, её ждало бы не меньшее гостеприимство.

Копья в ногах охотниц даже не дрогнули, что и правда вызывало уважение их выучкой. Хотя, конечно, до выучки солдат человеческого мира они всё-таки не дотягивали, но не мне, палачу, об этом судить.

— А мне казалось, что я отправила гонца до Хидэнхэйда перед тем, как отправиться сюда.

Строгий голос Зекоры заставил кобыл тотчас отдёрнуть оружие и уважительно поклониться зебре.

— Приносим свои извинения, Госпожа, но вы не сообщили, что ваш спутник принадлежит к другому народу.

Тихо ругнувшись, Зери махнула копытом, после чего повернулась в мою сторону.

— Прости, иногда вылетает из головы, что в Зебрикании о тебе почти неизвестно в таких деревнях. Пойдём, сама по себе деревня не особо отличается от Инкхайда.

После моего кивка она бодро поскакала куда-то к центру деревни. Разумеется, я последовал за ней, однако в какой-то момент странное ощущение пелены на теле заставило резко остановиться и оглянуться по сторонам. Мы стояли в тропическом лесу. Мне пришлось недоуменно потрясти головой и оглянуться назад, перед тем как мозг наконец осознал, что, судя по всему, я только что перенёсся в Вечнодикий Лес. Однако один вполне логичный вопрос сразу пришёл в голову на смену удивлению.

— Именем святых ляжек Селестии, почему он выглядит не так, как в Понивилле?

С тихим смешком Зери подняла копыто вверх, указывая на звезду, освещающую этот мир.

— Потому что этот портал ведёт на другую половину планеты. Здесь всё наоборот — нет ночи, лишь странные сумерки укрывают землю, давая живым существам время для сна. Я узнала об этом входе ещё будучи принцессой. Ну, в отличие от принцесс Эквестрии, зебры начали активно изучать новую землю, однако здесь находится лишь небольшой тропический остров с несколькими блуждающими порталами и одним стабильным, через который мы и пришли.

— И Лес здесь… Я неопределённо помахал рукой в воздухе, пытаясь подобрать слова, однако Зери меня опередила.

— Вечнодикий, и хищники здесь тоже есть, однако их намного меньше, да и выглядят они иначе. Тигры, к примеру, или же дикие коты, что пробираются в наши саванны. Ты ещё лечил птицу после встречи с ним.

Вспомнив об этом, раздражённо закатываю глаза — после «чудесного» спасения своего питомца маленькая зебра не отставала ни на шаг. Ладно бы только это, оказывается, она получила метку благодаря мне — серповидный нож на фоне серой шестиконечной звезды. Как оказалось, кобылка уже давно присматривалась к учению Первого Мастера, однако её не прельщало именно некромантия как таковая. По словам Грэйв Лук, она решила стать некромантом-медиком. Если честно, я впервые услышал подобное выражение, однако Зекора восприняла это с некоторым энтузиазмом, заявив, что это было бы хорошим вложением в зебринскую медицину. Дурдом…

— И каков шанс встречи со стражами?

— Почти нулевой, не думаю, что Лес превратил остров в место охоты — он далёк от основного массива на другой стороне планеты. Можно сказать, что это потайная теплица Зекамбрии.

Слова о теплице натолкнули меня на интересную мысль — ведь если подумать, это дополнительный климатический пояс, где и правда можно выращивать хоть бананы, если знать, как «договориться» с Лесом.

Опустив бесполезный зонтик, я отстегнул плащ и повесил на левую руку. Зекора в свою очередь мужественно сражалась с заклинившим седлом, но вскоре сдалась, позволив мне избавить кобылку от ноши.

— Ну что, пойдём на побережье или углубимся в лес?

С некоторым сомнением я посмотрел туда, куда махнула зеброчка на словах «побережье», после чего нерешительно покачал головой.

— Нет, я не против искупнуться, однако не уверен, что моё присутствие не пробудит какую-нибудь акулу, а колдовать в воде что-то не особо хочется. Пойдем, прогуляемся.

Кивнув, моя любимая игриво толкнула меня боком и первой бодро побежала в сторону зелёной стены, состоящей из небольших кустов. Мне ничего не оставалось, кроме как с улыбкой последовать за ней, с любопытством глядя по сторонам — когда ещё доведётся побывать в тропиках, да ещё и сразу после саванны?

Рассматривая окружающую фауну, я не заметил остановившейся Зекоры и едва не свалился вместе с ней с обрыва, на краю которого она притормозила, недоуменно глядя вниз.

Наконец, мы оба обрели равновесие, после чего зебра что-то громко произнесла на родном языке, но, думаю, многие из этих слов имели вполне переводимые эквиваленты на эквестрийском, английском или русском языках. Парочку слов я мог бы вспомнить и на французском, если бы понял причину её поведения, однако это стало более-менее понятно буквально секунду спустя, после того, как кобылка вытянула ногу и указала на небольшое возделанное поле внизу.

— Тебя что, так возмутило то, что жители деревни решили вырастить себе что-нибудь на е…ду?

Опасно свесившись с обрыва, я с чувством дежавю смотрел на невысокие кустики насыщенного зелёного цвета, овальные листья которых росли «врастопырку», образуя нечто вроде… Нечто вроде…

Громкий гогот раздался в теплом воздухе тропического острова, когда я наконец понял, что именно напоминают мне эти кустики. Недовольно посмотрев в мою сторону, зеброчка громко фыркнула и начала искать способ спуститься вниз, пока я в истерике катался по траве.

— В этом мире растет трава-ха-ха-ха-ха… Последние слова я произнёс с бессильным смехом, пытаясь осознать тот факт, что в реальности цветных лошадок есть те, кто умудряется выращивать дурь.

— Это не смешно, Дэс. Сквозь собственный гогот успеваю услышать я, пытаясь выпрямиться в полный рост. — Эти травы используются как…

— Мо-можешь не говорить мне, как они используются. Единственное, что я смог произнести с тихим всхлипом.

— А вот и нет! Это ещё и ингредиент для болеутоляющих и редких отваров для главных шаманов!

Последняя реплика позволила чутка успокоиться и наконец полностью принять вертикальное положение, чтобы как раз успеть полюбоваться на прекрасную картину — принцесса Зекора, вид сзади, осторожный спуск по почти отвесному склону с помощью четырёх копыт. Уверен, будь она из Российской Империи, спускалась бы ещё и с помощью какой-то матери, однако имидж и воспитание мудрой колдуньи не давали ей возможности полностью выразить её чувства.

— Зебры. С улыбкой я качаю головой и просто шагаю с обрыва, успевая по пути схватить испуганно всхрапнувшую кобылу и мягко опуститься на землю благодаря чарам. — А в чем проблема?

— Здесь ничего не должно расти! Я говорила о блуждающих порталах? Кто-то выращивает сон-траву на этом острове!

— Сон-траву? Громко фыркаю я, подходя поближе к эквестрийскому варианту канабиса. Все-таки эта конопля отличалась от земного варианта хотя бы тем, что её листья были закруглёнными, отчего растение и не было опознано мгновенно. Но, судя по тому, где она использовалась, все остальные характеристики были примерно такими же.

— Теперь придётся все это сжигать, да ещё и так, чтобы не попасть под дурманный дым… — тихо проворчала кобылка, досадливо пиная ближайший к ней кустик. Что-то в её словах заставило мои мозги щёлкнуть и заработать.

— То есть надо будет сжечь все это поле, не оставив ни следа, да?

Не понимая моего энтузиазма, она неуверенно кивнула, однако я уже поспешно листал Гримуар, пытаясь найти способ привести свою задумку в действие.

— Давай, давай, дава-а-ай… Наверняка есть такие заклинания…

— Что ты пытаешься найти?

— Способ выполнить все так, как я хочу. Наконец, страницы книги перестали переворачиваться, являя мне довольно сложную схему со странными приписками на эквестрийском. — Да, жизнь прекрасна! Так, любимая, держи плащ и зонтик, я пока поищу… А, вот оно.

С довольным хмыком Эхо Музыки было извлечено из кармана и торжественно установлено рядом с полем. Я закрываю глаза и пытаюсь воссоздать образ вещи, под видом которой хотел бы скрыть заклинание. Наконец, невесомая копия британского напалмового огнемёта «Инферно» материализуется в воздухе, дожидаясь того, чтобы кто-то взял его в руки. Что я, в принципе, и делаю, немного неуклюже устанавливая баллон с газом в паз для боеприпаса. Разумеется, это все условности для внешнего вида, да и шутку сокрытия чар огня в виде огнемёта смогу понять лишь я, но этого хватит за душу. Щёлкнув «зажигалкой», поудобней перехватываю адскую машинку и накрываю лицо воздушным пузырём.

— Зекора, отойди подальше, сейчас будем воплощать мечту в реальность!

На всякий случай сделав несколько шагов назад, кобыла с недоумением склонила голову набок, пытаясь понять, что же пришло в голову человека, однако она и близко не подошла к истине. В какой-то момент пирамидка заработала, одновременно с ней раздался громкий голос Дэса.

— Now greetings to the world, voice of The Dead, Big Whisper, alongside Zery!

На мгновение замолчав, парень радостно продолжил.

— Oh wait… I won't!

Спустя секунду в воздухе зазвучала громкая музыка на манер той, что сочиняла Винил Скрэтч. Однако отскочить назад её заставило пламя, пожирающей струёй исторгнувшееся из устройства в руках чародея. Судя по всему, все шло по плану, так как её жеребец с радостным воплем двинулся вперёд, практически выкрикивая слова песни на его родном языке.

We mash up de place, turn up de bass,

And make dem all have fun,

Ah we-a blaze de fyah, make it bun dem!

Резкий разворот, и языки пламени заплясали на очередном кусте дурманной травы, однако человек явно этого не замечал. Окружённый чарами защиты от пламени, возведёнными одновременно с активацией этого жуткого устройства, он быстро двинулся вперёд.

«Он что, с ума сошел?»

We mash up de place, turn up de bass,

And make sure soundboy run,

And we will end your week, just like a Sunday!

We mash up de place, turn up de bass,

And make dem all have fun,

Moonwhisper blaze the fyah, make it bun dem!!!..

We mash up de place, turn up de bass,

And make sure soundboy run,

And we will end your week, just like a Sunday!

Последние слова я проорал ещё громче, пытаясь сдержать хохот и одновременно заменить баллоны с газом, и плевать, что это лишь игра на публику, неспособную оценить детали.

— Охуеть, как же это круто! Немного подпортив картину, посылаю сферу серого огня в сторону и слегка пригинаюсь, когда звучит взрыв. — Ну а что, тут нет бочек! Кричу непонятно кому, направляя «огнемёт» на ещё не прожаренный участок травы и обращая его в полыхающую часть ландшафта.

— Чтоб мне Селестию с Кризалис в табун затащить, я должен почаще так развлекаться! Rudeboy!

Dem fool yah, dem wouldn't supposed it.

Killin' de flows, we sicker dan most,

Defeatin' de foes, we weather de most.

Never yet falter, never yet flop,

Never yet halt and never yet stop,

Очередной баллон летит к черту, взрываясь при соприкосновении с землёй.

Keep up your guard and never yah drop.

All 'em-a talk and all 'em-a chat,

Selly and Woon, the legend lives on.

We give dem it hard, we give dem it strong,

We give dem it rough, we give dem it long,

Языки пламени устремлялись в небо под безумную песню единственного во всем мире человека, двигаясь в безумном танце сумасшествия, однако сейчас никого ничто не волновало.

We give it dem right and never yet wrong.

Sweeter the victory, the hotter the battle,

The bigger the cover, the fatter the bottle,

The place haffi rattle, a my tabernacle dis,

Половина поля уже почти закончилось, как и очередной контейнер для газа. Боль в голове от использованной магии отступает на задний план, и пусть весь мир катится к чертям!

Rudeboy bass, mash up de place!

В этом и правде было что-то забавное, в этом сквозило безумие и жеребячий задор, с каким тот охотник отплясывал перед костром, пытаясь показать свою удаль. Но сейчас её жеребец просто сошел с ума, пусть и в хорошем смысле этого слова.

Покачав головой, Зекора опустилась на землю подальше от радостно полыхающего поля так, чтобы ветер дул в спину.

«Интересно, когда ему надоест?», мелькнуло в её голове после того, как очередная серебристая штуковина громыхнула с противоположного конца поля, стоило человеку отбросить её в сторону. «Хорошо, что пламя колдовское, иначе не миновать пожара…»

Когда охрипший парень допел последнюю строку, что звучала примерно как «Pack up and run 'wayy-uh! Rudeboy!», кобылка лишь с облегчением вздохнула и описала глазами полукруг.

— Жеребцы… Единственно, что она смогла произнести перед тем, как Дэс бухнулся рядом и подхватил её на руки, быстро и грубовато поцеловав в губы.

— Слушай, а ещё полей для сожжения у вас нету?

Глава 9.4. Ночь в свете костра.

Просто оглянись вокруг.

Если зимним днём в саванне Зекамбрии было нечего делать, то с наступлением ночи жители Инкхайда вновь «оживали», выходя на улицу. Так как сезон дождей был ещё не скоро, опасаться затяжного ливня не было смысла, а потому в нескольких специально подготовленных местах разжигались костры, дрова для которых обрабатывались специальным раствором, отчего пламя приобретало странную особенность — оно не обжигало, да и сам огонь почти не отличался по температуре от окружающей среды.

Сидящая на скамье зеброчка лениво покачивала ногами, наблюдая за тем, как в некотором отдалении от домов совершался смертельный танец косы, чьё мертвенно-серебристое лезвие резкими росчерками ткало изломанный узор прямо в воздухе. Сокрытая облаками луна не позволяла отчётливо разглядеть самого человека, пытающегося совместить три стиля Воздаяния во что-то одно. Потому из сумрака периодически раздавались неразборчивые ругательства на трёх языках одновременно, что заставляло кобыл прогонять любопытных жеребят подальше от именно этого костра и прилегающей к нему территории.

— Интересно, почему он не практикует магию, предпочитая полагаться на такое несовершенное тело?

Голос подошедшей шаманки заставил Зекору отвести взгляд от гипнотизирующего лезвия Найт Вэндженса и покачать головой.

— Он испытывает головные боль при любом колдовстве в этом облике.

Кобыла недоуменно приподнимает бровь, после чего ложится на скамью рядом со своей ученицей.

— Тогда я поражена, что он вообще занимается магией, но разве не проще перенести боль в менее чувствительное место?

Теперь настал черед самой Зекоры удивлённо повернуться к наставнице, однако та лишь таинственно улыбнулась и прикрыла глаза.

В какой-то момент танец прекратился, и вышедший в радиус света костра парень устало улыбнулся, после чего с хвастливым видом прокрутил невесомое древко меж пальцев и закинул его на плечо.

— Доброй ночи, многоуважаемые кобылы, не найдётся ли места для уставшего некроманта?

Едва возлюбленная человека открыла рот, как пожилая кобыла опередила её.

— Увы, я не заметила, чтобы ты занимался чем-то достойным звания некроманта, а значит, и уставал ты по вполне глупому поводу. А потому…

Зебра демонстративно вытянула ноги, занимая оставшееся место на скамейке.

— … ты можешь присесть куда-нибудь ещё.

— Наставница!… — прошипела Зекора, когда заметила нехороший блеск в глазах чародея, однако не успела продолжить: странный порыв ветра прокатился по площадке, заставив парня мстительно улыбнуться. Пару секунд прошли в непонимающей тишине, однако внезапно громкое бурчание в животе заставило пожилую кобылу буквально сорваться с места и стремительным галопом скрыться в темноте.

— О, а вот теперь можно и отдохнуть, — весьма жизнерадостный тон человека не мог скрыть то, как сильно ослабел его голос. Ноги Дэса подкосились, но, к счастью, он приземлился на скамейку и с уставшим видом поднял посох, что уронил перед тем, как плести заклинание.

— Что это только что было? Сам вопрос не нуждался в ответе как таковом, однако тон зеброчки указывал на то, что она может и забыть о неприкосновенности жеребцов на один вечер.

— Простые чары чистки желудка! Ну, теневая версия, — не забыл уточнить горе-чародей, опасно покачнувшись и рухнувший назад. Отсутствие спинки у скамейки с одной стороны лишило шанса на мягкую посадку, с другой же — позволила Грэйв Лук упереться головой в спину парня и вернуть его в сидячее положение.

— А, спасибо Грэйв Лук… Эм… А ты тут откуда? Сковавшая человека усталость не позволила ему даже толком удивиться внезапному появлению зеброчки.

— Мой отец сказал, где вы находитесь. Я просто хотела спросить о…

С болезненным стоном Дэс откинулся назад, однако вновь был пойман юным некромантом.

— Я не буду тебя учить, Грэйв Лук, ведь меня нельзя назвать даже обычным чародеем. На моем счету ни одного подъятого конструкта, лишь пара вызванных духов. Ну какой из меня учитель?

Не обращая внимания на тихое фырканье Зекоры, кобыла обошла скамейку, встав напротив человека, после чего вытянула ногу и ткнула Капитана Ночной Стражи в колено кончиком копыта.

— Вы — Повелитель, а значит, априори самый лучший некромант, это запечатлено в вашей сущности! Мой отец когда-то сказал мне, что однажды я УВИЖУ своего учителя, и теперь точно знаю, что это были Вы, Повелитель!

Горячность в тоне обычно спокойно зеброчки заставила Зекору внимательно посмотреть в глаза кобылы, после чего она осторожно повернулась на скамье так, чтобы передняя часть тела лежала на ногах человека. Ухватившись за волосы, она заставила человека нагнуться и начала что-то ему втолковывать, однако, судя по всему, это не возымело должного эффекта. А потому Грэйв Лук использовала последний козырь.

— Я могу научить вас перемещать боль от чародейства в ненужную точку тела!

От последних слов лич странно дёрнулся, словно его ткнули иглой, после чего поднял голову и уставился тяжёлым взглядом на молодую зебру. Казалось, он пытался понять, врёт она или нет, однако через несколько секунд лишь тяжело вздохнул и кивнул.

— Хорошо. Обещаю обучать тебя всему арсеналу некромантии, что я знаю. Однако лишь тогда, когда ты находишься рядом, и лишь после того, как ты научишь меня справляться с болью от магии.

Вытянув кулак вперёд, человек посмотрел на Грэйв Лук. Та, в свою очередь, непонимающе уставилась на Дэса.

— Ладно, проехали… — пробормотал парень, опустив руку и выжидательно глядя на кобылу.

— Что, прямо сейчас учить? В ответ человек лишь закатил глаза и с кряхтением принял вертикальное положение. — А что, у тебя какие-то планы на ночь?..

Проходящие мимо костра зебры с некоторым удивлением наблюдали странную картину: сидящий у костра человек с внимательным видом слушал молодую кобылу, периодически выпуская в воздух каскад белых искр из ладоней.

Лежащая неподалёку Зекора со скучающим видом смотрела на затянутое облаками небо и пыталась не уснуть. Впрочем, осторожное цоканье копыт заставило лесную колдунью повернуться в сторону своей наставницы, которая вновь заняла место Дэса и с некоторой опаской покосилась на тренирующегося человека.

— Иногда он слишком несерьёзен, тебе не кажется? Дождавшись, когда её ученица вопросительно посмотрит на неё, старая шаманка пренебрежительно фыркнула и ткнула копытцем в сторону объекта разговора. — За всё то время, что он находится здесь, Повелитель ни разу не попросил никого из некромантов научить его искусству Первого Мастера.

К удивлению наставницы, Зекора положила копыто на губы, стараясь сдержать рвущийся смех, что наверняка отвлёк бы человека от занятия.

— Ваш брат не сказал вам?..

Сквозь сладкий сон Зекора почувствовала движение рядом с собой, а через какое-то время её копыто нащупала пустоту рядом с собой. Лениво потянувшись, зебра приоткрыла глаз, чтобы удостовериться в том, что Дэс опять куда-то пропал. Скорее всего, он просто ушёл смотреть на луну и звёзды, как делал ещё в Эквестрии. По большей части её жеребец не хотел будить своих возлюбленных, однако Зекора почти всегда просыпалась, не найдя человека в пределах досягаемости. Обычно найти его не было большой проблемой — его силуэт был виден на балконе библиотеки или его комнаты во дворце.

Впрочем, сейчас он, скорее всего, сидел у входа в шатёр — несмотря ни на что, они всё ещё жили вне деревни, что давало как преимущества, так и недостатки. К примеру, не надо было объяснять, почему Повелитель мёртвых сидит на улице и периодически курит трубку.

Неизвестно, что заставило колдунью подняться, однако спустя пару минут она вышла из шатра, пытаясь сцедить зевок в копыто.

Рядом с ней никого не было. На всякий случай Зекора даже обошла само сооружение, но результат был нулевым — Дэс как в воду канул. Неприятное чувство тревоги пронзило разум зебры, прогоняя остатки сна и заставляя побежать в сторону деревни. Уже у самого поселения она заметила человека, говорящего с какой-то зеброй. Не то чтобы она считала, что жеребец не имеет право завалить какую-нибудь кобылку в постель, однако не совсем понятно, зачем стоило организовывать такую конспирацию? И потому любопытство победило, заставив Зекору прокрасться вдоль домов, оставаясь в тени, поближе к странной парочке. Внезапно человек опустился на колени и склонил голову.

— Я прошу принять меня в ученики, советник.

Только боязнь быть услышанной не позволила кобылке ругнуться — что себе позволяет собеседник? Вряд ли найдётся зебра, перед которой лич должен склониться, по крайней мере, в Зебрикании. Впрочем, всё прояснилось, когда Скул Смайл стянул с головы капюшон, в некотором шоке глядя на Дэса.

— Не каждый день увидишь склонившегося перед тобой Повелителя. Встань, лич, тебе не пристало марать свою честь.

— Честь ничто по сравнению с долгом. Я должен защищать мир от того, что может пробудиться из-за моего появления.

Помолчав какое-то время, жеребец хмуро посмотрел на небо.

— Зекора знает о том, что мне известна твоя «природа»?

— Нет, я не хочу, чтобы она вообще вспоминала о том, каким чудовищем я могу стать. Я желаю защитить её и весь свой табун от этого.

Смайл лишь кивнул, протянув копыто, на которое Дэс опёрся перед тем, как встать.

— Хорошо. Я уделю тебе часть своего времени для объяснения некоторых деталей, однако у нас нет здесь кладбищ, а потому искусство Первого Мастера тебе придётся практиковать где-то в ином месте. Что же касается второго — моя дочь принесёт тебе все необходимое.

Кивнув друг другу, они пошли в разные стороны. Впрочем, через несколько шагов человек остановился и уставился на небо, словно впав в транс. Именно это позволило Зекоре оказаться у шатра раньше него без опасности быть замеченной…

Глава 9.5. На месте битвы.

???

Стоило гостям покинуть Инкхайд, как раскопки пещеры возобновились. Вызванные из столицы рабочие разгребали останки несчастных кобыл и жеребцов, что устилали теперь неровный пол пещеры. Зебры следовали чёткому приказу — добраться до церемониальной пещеры, расчищая дорогу некромантам.

К их счастью, завал был лишь один, всё остальное время они осторожно двигались вперёд, ожидая ловушек, в которые мог не попасться тот, кто шёл здесь до них. Казалось, коридоры будут тянуться вечно, однако вскоре они наткнулись на покорёженные золотые ворота и с некоторой опаской продолжили путь.

Зал выглядел весьма впечатляюще даже в том состоянии, в котором его нашли зебры, и какое-то время все просто глазели на изображения на стене, однако вскоре главный рабочий выгнал всех в предыдущую пещеру.

— Нечего здесь отираться, ещё тронем чего, некроманты с нас шкуру спустят!

С недовольным ворчанием кобылы покинули помещение. Стоило последней из них скрыться в коридоре, как волна магии накрыла вход, блокируя все звуки и эманации магии.

— Другое дело. С довольной улыбкой зебра топнула по полу, снимая с себя чары маскировки. Помотав головой, единорог на мгновение застыл, подобно статуе, словно слушал нечто, недоступное другим, однако вскоре вновь ожил и начал рыскать по помещению. Казалось, он играет в «тепло-холодно», так как несколько раз возвращался на одно и то же место, но всё безрезультатно. В какой-то момент он просто сел на кровать и захныкал, словно жеребёнок, у которого что-то не получается.

— Мастер, я не могу найти это! Все указания выполнены в точности, однако всё словно в тумане… Да… Разумеется, Мастер.

Эркейн Хорн закрыл глаза и словно погрузился в транс, когда некая сила заставила его дёрнуться в сторону и подойти к обычной на вид стене. Медленно, как сомнамбула, он протянул ногу и нажал копытом на ничем не примечательный камень. С тихим гулом часть стены отъехала в сторону, открывая вид на небольшую шкатулку. Нервно обернувшись на вход, единорог использовал телекинез и вытащил из контейнера странный кристалл чёрного цвета, который начал опасно багроветь. Не дожидаясь конца процесса, пони засунул находку в футляр и бережно уложил его в седельную сумку.

— Благодарю, Мастер. Да, разумеется, я проследил за тем, чтобы начать операцию после отъезда. Скоро все будет готово. Ещё несколько артефактов, и я смогу осуществить наш план, Мастер. Надеюсь, ваши слова в силе, вы позволите мне изучить тело?

Нервно дёрнувшись, он повалился на пол, прикрывая голову ногами.

— Д-да, простите, Мастер… Я помню, что вы всегда делаете то, что говорите. И скоро, очень скоро я докажу, что был прав.

Глава 10. Ночь и Магия

Глава 10.1. Немного совместного времени

Делиться своими секретами с любимыми бывает весьма полезно.

Обычный день Понивилля закончился очередным поводом написать в дневнике об очередном уроке магии дружбы. Однако чего-то всё-таки не хватало. Твайлайт с задумчивым видом пролевитировала перо на стол и встретилась взглядом со Спайком, чей пофигистичный вид сейчас мог сравниться лишь с Алоувишесом, дремавшим на жёрдочке.

— И всё-таки чего-то не хватает, и я даже не имею в виду Дэса и Зекоры.

— Хах, кто же знал, что ты у нас найдёшь табун с самой принцессой Луной и Зекорой.

Маленький дракончик лениво зевнул и с наслаждением потянулся, едва не навернувшись с кровати.

— Это точно, Спайк. Смущённо улыбнувшаяся Твайлайт легла рядом со своим помощником номер один и укрыла его крылом, прижав поближе к себе. — Иногда кажется, что это просто невозможно, я не так уж часто общалась ни с принцессой, ни с нашей знахаркой… Временами я боюсь сделать что-то не так, словно наш табун это нечто хрупкое, что надо беречь.

— Эй, брось, Твайлайт, они любят тебя. И у тебя всегда есть я, готовый поддержать тебя в любой ситуации.

Уголки губ фиолетовой кобылки невольно поползли вверх от слов дракончика, потому она с благодарностью потёрлась мордочкой о чешуйки своего маленького помощника.

— Просто я боюсь, что иногда уделяю мало времени своему табуну, периодически зарываясь в книги на несколько дней.

С этими словами она оглянулась по сторонам. И впрямь, кровать и пол были «слегка захламлены» книгами. Ладно, на самом деле они были крайне сильно захламлены справочниками и фолиантами по теории магии. Увы, перед тем как покинуть библиотеку, она лично отправила Спайка помочь Мэру с некоторыми бумагами, а потому проходимость в комнате Твайлайт стремилась к нулю, если только пони не владел телепортацией, потому как использование крыльев могло привести к ещё более печальным последствиям. И разумеется, дракончик просто не успел бы убрать все к её возвращению.

— Она все более-менее поддерживают тебя, сестрёнка, если только ты не перегибаешь палку с обучением.

Аликорночка тихо хихикнула и с невинным видом уставилась в потолок.

— Но это ведь всё по поручению принцессы Селестии…

— Не стоит лгать хотя бы самой, Твайлайт Спаркл.

Весёлый голос Луны заставил обоих резко повернуться в сторону окна, где уже стояла синешкурая кобыла. Подойдя к своей возлюбленной, принцесса Ночи нежно потёрлась носом о шею самой младшей пони табуна.

— … ты делаешь это по своей неуёмней жажде учёбы, моя Твайли.

Не обращая внимания на тихое бурчание Спайка на тему нежностей, лавандовая аликорночка с радостью ответила на ласку, уткнувшись в невесомую гриву Луны.

— Мы считаем, что в отсутствие своего жеребца, — древняя переключилась на шутливо-официальный тон, серьёзную версию которого использовала для общения на публике, — наша возлюбленная слишком мало времени уделяет Нам. Ты делаешь поразительные успехи в изучении магии дружбы, однако я хочу «украсть» тебя на пару дней. Дэс уехал совсем недавно, но мне уже скучно. Тия занята дипломатическими встречами, а в моей работе нашлось окно для отдыха, потому я хотела бы показать тебе артефакты давних времён, что моя сестра умудрилась перенести из нашего старого замка. Они был создан сразу после возведения Замка Двух Сестёр и…

— Я согласна! Вскочив на ноги, молодая кобылка с горящими от восторга глазами положила передние ноги на плечи Луны. — Когда отправляемся в Кантерлот? А что это за артефакты? Я успею изучить их до приезда Дэса? А показать подругам?

С тихим смешком синешкурая кобылка мягко выпуталась из «плена» и обняла Твайлайт.

— Если ты так же заваливала мою сестру вопросами, то я искренне поражаюсь её способности говорить на десятки тем сразу. К моему сожалению, мой «отпуск» длится лишь два дня, думаю, твои подруги не успеют соскучиться за это время. Впрочем, зная некоторых из них поближе, можно не удивляться письмам с пожеланиями возвращаться поскорей уже утром следующего дня. Впрочем, сейчас я вынуждена отправиться в замок для завершения некоторых дел, колесница прибудет завтра, на рассвете. Удачи, Твайлайт, и тебе, маленький помощник.

Мягкая улыбка скользнула по губам аликорночки, когда она вышла на балкон библиотеки и исчезла с тихим хлопком.

Проводившая её взглядом Твайлайт Спаркл в возбуждении подпрыгнула на кровати и подхватила телекинезом Спайка, двигаясь по комнате на манер танца.

— Ты не представляешь, как мне повезло, я смогу узнать что-то новое от самой принцессы! И я ничего не знаю о каких-то особенных артефактах из Замка Двух Сестёр, значит, я могу быть первая, кто увидит их за многие столетия! И более того!

Усадив позеленевшего от раскручивания дракончика на кровать, она мечтательно уставилась в потолок.

— Это ещё и возможность узнать Луну со стороны учительницы! Я просто обязана написать об этом принцессе Селестии! Спайк, записывай! Спайк?

Судя по всему, её помощник номер один какое-то время будет занят лишь попытками удержать содержимое желудка на его законном месте. «Перестаралась…»

Окутанный телекинетеческим полем пергамент медленно пролетел через всю комнату, секунду спустя к нему присоединилось перо с чернильницей.

— «Дорогая принцесса Селестия, сегодня ваша сестра предложила мне экскурсию и небольшой урок истории по артефактам прошлых лет. Я хотела бы узнать, являются ли дела табуна частью магии дружбы, о которых стоит сообщать вам. Искренне ваша, Твайлайт Спаркл.»

Скатав свиток, пони с некоторой опаской посмотрела на дракона, после чего раздвоила письмо и протянула копию Спайку. С некоторыми заминками, но письмо обратилось в зеленоватое облачко, вылетевшее в окно.

— Отлично, теперь остаётся только… Нет, только не на кровать!!!

Укоризненно посмотрев на Твайлайт, дракончик всё-таки отрыгивает свиток.

— Вообще-то драконы прекрасно контролируют свой желудок, ну, как минимум взрослые. На всякий случай уточнил он, разворачивая ответное письмо и предварительно прокашлявшись.

— «Моя дорогая ученица Твайлайт Спаркл, я очень рада, что ты всё ещё делишься со своим учителем проблемами и переживаниями…»

Вышеуказанная кобылка немного покраснела и навострила ушки, готовясь услышать совет Селестии.

— «… однако я искренне надеюсь, что ты не пишешь моей сестре о том, как мы развлекаемся с нашим жеребцом.»

От удивления глаза поняшки стали ещё больше, а уши опустились вниз, выражая растерянность принцессы. Безуспешно попытавшись подавить смешок, Спайк продолжил читать.

— «Сейчас моя сестра крайне занята из-за своей лени, не позволявшей ей правильно распланировать свои дела, потому я заперла её в архиве с государственными бумагами. Получив хорошую мотивация в виде тортика, она занята бумажной работой, а потому все магические письма перенаправлены на меня.

Я опасаюсь открывать те письма, что ты отправляла с момента появления Дэса, потому как боюсь увидеть там то, о чем думаю. Прости, Спайк, что тебе придётся читать это всё вслух.»

На секунду оторвавшись от письма, дракончик махнул лапой.

— А, плёвое дело. Так, где там дальше продолжение. А, вот. Гхм. «Разумеется, многие ещё в старые времена считали любовь одним из проявлений дружбы, однако стоит помнить о том, что моя сестра как минимум ближайшие пару сотен лет не была в табуне, потому стоит воздержаться от подобных писем. Серьёзно, Твайли, ты спрашиваешь у Тии советы о жеребцах? Мне страшно представить, чему могла тебя научить кобыла с настолько богатым опытом. Жду твой фиолетовый круп на рассвете. Искренне твоя, Вуна.

Постскриптум. Спайк, сожги письмо.

Пост-постскриптум. Спайк, если кто-то ещё узнает о том, как меня называют в табуне, я отправлю его на солнце. Шутка.»

К концу письма бордовая от стыда аликорночка попыталась выхватить письмо из лап помощника, однако вспышка пламени довольно быстро превратила пергамент в пепел, оставив пони ни с чем.

— Эй!

Ответом на возмущение было лишь пожатие плечами и невинная улыбка её юного дракона, после чего тот с удовольствием развалился на кровати, заставив Твайлайт с тихим бурчанием отправиться в библиотечный зал — он совсем не хотела ударить в грязь лицом, когда ей будут рассказывать о каком-нибудь волшебном предмете.

Стук в дверь заставил аликорна оторваться от фолианта и недовольно потянуться — она только начала читать, а кто-то уже штурмует вход. Дверь библиотеки с тихим скрипом отворилась, позволяя пони увидеть королевского стражника, с которым она пару раз сталкивалась во дворце. Флэш Сентри, если ей не изменяла память.

— Ваше Высочество, колесница прибыла.

— К-колесница? Удивлённо моргнув пару раз, она взглянула на небо и с удивлением увидела поднимающееся солнце. — Быть того не может, я буквально полчаса назад села немного почитать.

Взглянув внутрь библиотеки, стражник обнаружил разбросанные старые фолианты, однако ничего не сказал, лишь вежливо указав на колесницу, запряжённую двумя пегасами.

— Принцесса Луна приказала доставить вас во дворец, она сказала, что вы всё знаете.

В очередной раз признавшись себе, что она чуть-чуть засиделась за книгами, Твайлайт быстро сбегала на кухню, где оставила записку для Спайка с небольшим списком дел, после чего уже потянулась было к своему списку дел, однако в этот момент представила Луну с кислым выражением на лице. После непродолжительной внутренней борьбы, она всё-таки решила оставить его дома.

— Принцесса?

Голос снаружи заставил Твайлайт встрепенуться и быстрой рысью выбежать на улицу. Что-то отвлекло её внимание, потому как уже на улице она врезалась в жеребца и упала на круп.

— Нам стоит прекратить врезаться друг в друга вот так, Ваше Высочество, — произнёс Флэш, протягивая покрасневшей кобылке ногу и помогая ей подняться.

И правда, она припомнила, что уже не раз врезалась в этого симпатичного жеребца, будучи в Кантерлоте. Если ей не изменяет память, какое-то время он даже служил в Кристальной Империи телохранителем Кэйденс, однако вскоре вернулся в Эквестрию.

— Д-да, разумеется. Торопливо кивнула принцесса, ощущая, как горят её щеки, после чего первая двинулась в сторону колесницы. Когда оба пони устроились на небольших сиденьях, слабый магический купол накрыл пассажиров, не позволяя им выпасть за борт, даже если они будут лететь вверх ногами. С коротким фырканьем запряжённые пегасы взяли небольшой разбег и взмыли в небо.

Наблюдая за проплывающими облаками, Твайлайт почувствовала на себе внимательный взгляд стражника, но до того, как успела повернуться в его сторону, Флэш Сентри уже задал вопрос:

— Простите за столь откровенный вопрос, Ваше Высочество, но какого это — быть аликорном?

Уже хотев ответить в стиле благодарности принцессе Селестии за такую честь, она на мгновение замешкалась: кому, как ни стражнику знать, что это большая честь и ответственность. Наверняка он имел в виду что-то другое. Как оказалось, она была права.

— Я имею в виду уметь летать и колдовать одновременно, Ваше Высочество.

— Это довольно необычно, но привыкнуть можно. Ну, может, стоит подтянуть лётные навыки, хех…

Она с улыбкой вспомнила свои первые уроки полёта, когда выписывала круги в попытках разобраться с новой парой конечностей.

— Интересно… — задумчиво протянул стражник, однако, заметив вопросительный взгляд Твайлайт, уточнил: — Понимаете, Ваше Высочество, вы наверняка знаете о чувствительных зонах на спине пегасов. Первые полёты каждого пегаса — это очень приятный опыт, граничащий с сексуальным возбуждением, которое постепенно пропадает, причём тем быстрее, чем чаще пони поднимается в воздух.

В ответ кобылка лишь недоуменно приподняла бровь: и впрямь, она изучала анатомию всех рас пони, однако не обратила внимания на отсутствие должной реакции у неё самой при «становлении на крыло», потому сейчас могла лишь развести копытами под любопытным взглядом стражника. Неизвестно, что он хотел сказать, однако после короткого свиста тёмная тень свалилась прямо в колесницу, заставив тянущих пегасов недовольно заржать, сдерживая ругательства.

— Премного извиняюсь, Ваше Высочество… Двинься, задница пернатая! Нет, принцесса, это точно не вам.

Взъерошенная Грей Клауд наконец поднялась на все четыре конечности и с улыбкой поклонилась Твайлайт, которую столь неожиданное появление ввело в шок.

— Рада приветствовать Вас в Кантерлоте, Твайлайт Спаркл. Принцесса Луна приказала мне передать кое-что вам и сопровождающим вас стражникам — Её Высочество желает, дабы мы приземлились на обзорной башне, чтобы не привлекать лишнего внимания вашим появлением. Ну, а я буду дополнительной охраной вам от… нежелательного внимания со стороны… граждан.

Последние слова она произнесла с каким-то особенным ударением, и стоило Твайлайт отвернуться в сторону замка, как фестралка мрачно зыркнула на стражника и выразительно провела копытом по горлу, после чего многозначительно махнула головой в сторону кобылки. Под таким взглядом Флэш сник и постарался изобразить из себя невидимку, заставив пони ночи удовлетворённо кивнуть и встать рядом с принцессой, закинув передние ноги на бортик колесницы и периодически поглядывая назад.

— Прошу прощения, Ваше Высочество, известна ли дата возвращения Капитана?

После молчаливого качания головой Клауд печально вздохнула и положила голову на ноги.

— Жалко… Без нашего Капитана даже в Лесу становится скучно, а уж патрулировать зимний Лес и того хуже. Даже мантикоры перестали появляться недалеко от Понивилля! С искренним негодованием поделилась поняшка, оскалив небольшие клыки.

— Стоп, рядом с Понивиллем появлялись другие мантикоры?!

Понимая, что сболтнула что-то лишнее, фестралка выдала протяжное «э-э-эм» и задумчиво покрутила копытцем в воздухе, пытаясь придумать выход из положения.

— Ну… Я имела ввиду возможное появление… То есть чисто гипотетически… О, мы уже прибыли.

К счастью вспотевшей от нервов кобылки карета приземлилась на обзорную башню замка недалеко от телескопа, потому Ночная Стражница бодро подхватила сопротивляющегося жеребца и, надрываясь, утащила возмущённого Флэша к люку башни. Стоило самой принцессе покинуть средство передвижения, как оно взмыло вверх и, влекомое пегасами, направилось в сторону конюшен.

— Стремительно. Только и смогла произнести кобылка, оценив скорость, с которой остальные пони покинули башню. Однако Луны здесь всё ещё не было, потому любознательная принцесса приникла к окулярам телескопа, благоразумно не поворачивая его в сторону солнца. В какой-то момент светлое небо внезапно сменилось ночным полотном, заставив Твайлайт отодвинуть голову назад и недоуменно посмотреть наверх. Нет, небосвод был чист, ни одного облачка, не говоря уже о звездах.

— Странно.

С тихим бормотанием о странно работающем телескопе кобылка повернула его в другую сторону и с удивлением уставилась на полумесяц. Встряхнув головой пару раз, Твайлайт с некоторой опаской вновь глянула в окуляр на странную луну. Если так подумать, что она явно где-то его видела, и не раз…

— Наслаждаешься видом?

С испуганным вскриком принцесса дружбы отпрянула назад и с удивлением обнаружила широко улыбающуюся Луну, тихо парящую прямо напротив линзы телескопа так, чтобы её метка попадала ровно в центр. Рог синешкурой кобылы слабо светился, поддерживая заклинание фокусировки, «схватывающее» лишь нужны участок крупа аликорна и передающее изображение на окуляр.

— Луна! Возмущённо выпалила Твайлайт, чувствуя, как её щеки начинают краснеть. — Я уже было решила, что что-то произошло с ночным светилом!

— Ночное светило исправно освещает другую сторону планеты, моя дорогая Твайли.

Довольная улыбка на лице Луны заставила молодую кобылку улыбнуться в ответ, когда принцесса Ночи наконец опустилась рядом со своей любимой и нежно потёрлась мордочкой о шею аликорночки. На пару мгновений сестра Селестии закрыла глаза, вдыхая запах шёрстки, после чего тихо хмыкнула.

— Ты хранишь его запах и магию.

— В каком смысле?

Удивление на лице Твайлайт заставило младшую правительницу Эквестрии посмотреть на светлеющее небо — утро в Кантерлоте было всегда немного лучше, чем в других частях королевства из-за присутствия Селестии.

— К моему сожалению, мне всё ещё трудно обходиться без некоторых оборотов старо-эквестрийского, а Дэс с его эффектом отрицания хорошо помогал с этой проблемой. А раз сейчас я вновь говорю, как многие жители Эквестрии, то значит, это из-за тебя. Признайся, ты всё ещё укрываешься его плащом, когда нашего жеребца нет дома или он не видит этого?

Казалось, румянец на щеках Твайлайт начал перекрашивать саму шёрстку, однако она нашла в себе силы кивнуть, стараясь при этом выглядеть настолько непричастной к словам Луны, насколько это вообще могло быть возможным, однако это вряд ли кого могло обмануть.

— Кажется, кто-то уже скучает по любимому.

Пробурчав что-то невразумительное, пони ткнулась носиком в шею старшей кобылы, на что та по-матерински укрыла её крылом и прижала к себе.

— Иногда мне кажется, что это сон. Наконец расслышала Луна бормотания лавандовой аликорночки после того, как они подошли к выходу с площадки башни. — Ведь это невозможно — в нашем мире появляется какое-то другое существо, которое умудрилось влюбить в себя саму принцессу Ночи. Луна, скажи мне кто пару лет назад, что ты, я, Зекора, все мы окажемся связаны… Это всё словно…

— Словно всё пошло не так, как должно было пойти? Пусть ты и не против, но иногда это кажется кем-то исправленным?

Глаза Твайлайт широко распахнулись, она резко подняла голову, едва не задев рогом принцессу.

— Да! Откуда ты знаешь, увидела это в моих снах?..

Молчаливо помотав головой, Луна наконец приподняла крыло, позволив пони первой начать спуск вниз.

Так, в тишине, они какое-то время шли по коридорам замка, и если Твайлайт Спаркл была полна любопытства, видного невооружённым взглядом, принцесса Ночи не выражала ни единой эмоции, словно решила запечатать их глубоко в сердце. Вскоре, младшая диарх Эквестрии остановилась рядом с неприметной дверь, ничем не отличающейся от остальных в этом крыле замка. Бросив настороженные взгляды направо и налево, Луна зажгла рог, и замок двери бессильно щёлкнул, пропуская пони внутрь.

Всё ещё погруженная в собственные мысли, Твайлайт сделала несколько шагов вперёд и едва не поцеловалась носом с землёй, когда неожиданно ощутила почву под ногами и потеряла равновесие. Телекинетическая хватка Луны подхватила её у самой земли, после чего бережно посадила на землю, словно маленького жеребёнка, однако она на это даже не обратила внимание, вытаращенными глазами глядя на то, что открылось ей.

А посмотреть на это стоило — вместо любого возможного помещения за дверью находился ночной сад. Диковинные высокие деревья простирались в небеса, позволяя лучам лунного света беспрепятственно освещать землю, а их более низкие собратья росли на почтительном отдалении, их густые кроны серебрились непривычно-белым светом в этом странном мире. Мягко пружинящая под ногами земля была укрыта невысокой шелковистой травой, по которой лёгкий ветерок катил свои бесконечные волны. Тихий стрёкот неведомых насекомых наконец вывел Твайлайт из оцепенения, и она торопливо вдохнула, осознав, что всё это время задерживала дыхание.

— Луна, что это? Это… Это словно чей-то сон!

Короткий разбег — и аликорн взмывает вверх, большие синие крылья улавливают потоки воздуха, и магия кобылы позволяет ей свечкой пронзить воздух. В самой высокой точке она застывает на фоне луны. Миг, когда ничто не держит её в воздухе, но кажется, словно она обнимает весь мир, и вот она мчится к земле, тормозя лишь в последний момент и приземлившись прямо перед молодой принцессой.

— Это Мир Грёз, Твайлайт Спаркл. Мой домен, где я если не божество, то признанная повелительница. Тысячу лет назад, когда Замок Двух Сестёр возвышался над тем местом, что сейчас зовётся Вечнодиким Лесом, я отрезала маленькую часть бесконечной вселенной и поместила её в наш мир. Здесь я отдыхала многие сотни лет назад ещё до того, как гнев и обида помутили мой разум, и каждый раз это место подстраивается под того, кто переступил незримый порог двух миров. Сегодня мы с тобой находимся в мире Ночи и Магии, моя любимая Твайлайт Спаркл.

Указав ногой на окружающий их лес, Луна радостно засмеялась и с наслаждением потянулась во весь рост, словно большая кошка.

— Когда здесь находимся мы с Селестией, в небе властвуют оба светила, создавая причудливую игру света и тени, когда не всегда понятно, стоишь ли ты под тёплыми лучами солнца или купаешься в потоках лунного света. Я привела тебя сюда не только для того, чтобы ты насладилась красотой этого места, но это может подождать. Пойдём, поищем какой-нибудь пруд.

В очередной раз расправив крылья, принцесса взвилась в воздух, вынуждая Твайлайт последовать за ней. Чистый воздух пьянил, даря чувство свободы и какой-то необычной радости, когда от подступающих чувств сдавливает горло, не давай произнести ни слова. В определённый момент неведомый зов направил принцесс вниз, туда, где росли не такие высокие деревья. Там, в кругу безмолвных стражей природы, раскинулся пруд, в котором отражался серебристый круг луны.

— Давай, Твайлайт.

Выполнив замысловатый кульбит в воздухе, принцесса Ночи сложила крылья и «нырнула» вниз. Через пару мгновений с громким плеском тело аликорна скрылось в глубинах пруда, однако вскоре она вновь вынырнула на поверхность и приглашающе помахала копытцем.

— Вода просто чудо, ты многое теряешь, любимая.

— Иногда кажется, что это я старше её, — пробормотала лавандовая аликорночка и закрыла глаза перед тем, как сложить крылья. «Не самый удачный выбор», мелькнуло в её голове, когда, наконец, она встретилась с водной стихией. Однако никакой боли от неудачного приземления в воду не было, пони словно нырнула в пуховую перину и едва не хлебнула воды, настолько неожиданным оказалось приводнение.

Кто-то ухватил её за гриву и нежно потащил наверх, к поверхности. Когда пони, наконец, смогла проморгаться, первое, что она увидела — улыбающуюся мордочку Луны.

— Кажется, кто-то не очень хорошо держится на плаву.

В ответ Твайлайт могла лишь виновато улыбнуться и попытаться поплыть к берегу, однако у её любимой были другие мысли на этот счёт. В пару мощных гребков она достигла большого камня недалеко от берега и без всяких усилий затащила туда младшую принцессу.

— Будем считать, что ты уже искупалась.

С этими словами Луна набрала воздуха в грудь и вновь скрылась с глаз в воде.

— А сверху казалось, что пруд не такой уж и глубокий.

Задумчиво пробормотала бывшая ученица Селестии, приблизив мордочку к воде. Странная рябь прошла по поверхности пруда, и вынырнувшая Луна ткнула Твайлайт носом.

— Буп.

Негромко рассмеявшись, Твайлайт потёрлась мордочкой в ответ, чем вызвала довольную улыбку у синешкурой кобылы.

— Я рада, что теперь могу тратить свободное время на кого-то ещё, кроме своей сестры. И сегодня я хочу побыть с тобой, Твайли.

Не дав ей ответить, аликорночка подаётся вперёд и нежно целует младшую кобылку. Несколько секунд они заняты лишь друг другом, забыв об окружающем их сне и не обращая внимания на появившихся в воздухе светлячков. Когда, наконец, они смогли оторваться от столь приятного занятия, Луна таинственно улыбнулась и положила передние ноги на камень, любуясь лежащей на нем пони.

— Словно сон… — прошептала Твайлайт, чувствуя, как её щеки начинают немного краснеть. Кобыла напротив неё сейчас была самой прекрасной и желанной из всех, кого она когда-либо знала, казалось, её красоту ничто не могло затмить. В отличие от её сестры, которой Твайли искренне восхищалась, но воспринимала как что-то недоступное в своей красоте, Луна была не только красива, но и близка. Вот она, улыбается своей любовнице, готовая любить и быть любимой.

Внезапные мысли о Селестии заставили молодую кобылку посмотреть куда-то вбок, словно вспоминая о своей учительнице она каким-то образом оскорбляла её сестру. Этот жест не укрылся от Луны, потому как она неспешно обогнула камень и вновь оказалась напротив пони. Всё это время принцесса Ночи смотрела на свою любимую снизу вверх, не желая возвышаться над молодой кобылой.

— Дай угадаю, ты подумала о моей сестре?

Ошарашенная такой прозорливостью, Твайлайт могла лишь молча кивнуть, ещё больше краснея от стыда, однако, к её удивлению, Луна лишь мелодично рассмеялась, в очередной раз потеревшись мордочкой о щеку своей возлюбленной.

— Поверь мне, за то долгое время, что я живу в этом мире, читать мысли по лицам становится довольно просто.

Какое-то время она молчала, периодически двигая ногами и крыльями, чтобы удержаться на плаву.

— Мы с тобой очень похожи, Твайли.

Дождавшись, когда пони удивлённо посмотрит в её сторону, Луна продолжила.

— По разным причинам мы с тобой не сильно понимаем обычных пони. Я много спрашивала о тебе после возвращения, пытаясь узнать как можно больше о своей спасительнице, и я очень рада тому, что Дэс свёл нас вместе. Много лет прошло с тех пор, как я имела дело с кем-либо из смертных, поверь мне, первое время я всерьёз думала о том, чтобы пропасть на какое-то время и изучать новый мир из тени, однако Селестия показала, что я не одна. Ты так сильно увлекаешься учёбой и магией, что очень часто не понимаешь, как общаться с другими пони. Прости, если я чем-то тебя обидела…

Твайлайт лишь улыбнулась принцессе Ночи и потёрлась с ней мордочками — она прекрасно понимала, что иногда её увлечённость какими-то отвлечёнными материями играла с ней злую шутку.

— Моя сестра всегда пыталась уравновесить твоё неуёмное желание закопаться в книги общением с друзьями. Одним из таких решений, как я понимаю, стало отправка тебя в Понивилль.

Лавандовая аликорночка согласно кивнула.

— Да, это явно выглядело как хорошее решение…

Несколько секунд Луна смотрела куда-то перед собой, однако вскоре встряхнулась и молча поплыла к берегу. Недоуменно проследив за ней взглядом, Твайлайт быстро отряхнулась и перелетела зеркальную гладь пруда, приземлившись прямо перед выходившей из воды кобылой, чья волшебная грива сейчас не колыхалась как обычно на невидимом ветру. Пони невольно призналась самой себе, что такой вид ей тоже очень даже идёт.

Проходя мимо Твайли, Луна словно невзначай качнула хвостом, шлёпнув им по кьютимарке кобылки, и двинулась вперёд к большому покрывалу, что лежало недалеко от странного дерева с висячими кронами. «Всё-таки я рада, что сестра перенесла эту комнату в новый замок…»

Растянувшись на мягкой ткани, кобылка соблазнительно потянулась и начала высушивать свою гриву потоком магического воздуха.

Наблюдавшая за этим молодая кобыла покраснела и невольно бросила взгляд в сторону хвоста своей любимой. Увидев, что магия сокрытия не действует, она покраснела ещё больше и попыталась принять отвлечённой вид, однако громкое фырканье Луна красноречиво говорило о том, что от принцессы ничего не укрылось.

— Прости, если я тебя смутила, Твайли, просто… Открою тебе «большой секрет», мы с сестрой не особо любим эту природную магию, предпочитая скрывать то, что надо, хостом или одеждой, особенно когда остаёмся одни. Это что-то вроде…

Прекратив сушить гриву, Луна задумчиво покрутила копытом в воздухе, пытаясь подобрать слова.

— … привычки? Да, можно назвать это привычкой, которой уже не одна сотня лет, уж поверь мне. Попробуй сама, возможно, ты поймёшь, о чем я.

Ощущая, как румянец наконец сходит с щёк, молодая кобыла послушно закрыла глаза и позволила какой-то части магии, что постоянно окружает пони, развеяться. Не открывая глаз, она попыталась почувствовать разницу, однако, сколько бы она ни старалась, ничего нового почувствовать не могла.

— А что должно измениться?

— Ну, если ты всё время будет стоять столбом, то ничего. Может, хотя бы ляжешь или пройдёшься?

Сделав несколько шагов туда и обратно, она невзначай махнула хвостом и ощутила что-то странное. Словно сейчас все было так, как и должно быть, лёгкий ветерок от взмаха хвостиком приятной волной коснулся губок кобыльего естества, однако это не приносило каких-то отрицательных чувств. Как и положительных — всё просто казалось более естественным. Однако мысль о том, что какой-нибудь жеребец может просто бросить взгляд под хвост заставило её тотчас опустить хвост, а Луну — тихо рассмеяться.

— Твайли, Твайли, тебя можно читать как открытую книгу. Разумеется, я не призываю кобыл разгуливать с поднятым хвостом, скорее это способ почувствовать себя свободной от каких-либо стереотипов и правил, пусть даже и наедине с собой. Магия сокрытия служит не только для защиты репродуктивных органов от излишнего внимания, но и является барьером от множества микробов и частично оберегает от повреждений. Хотя от прямого удара копытом, это, конечно, не спасёт.

В этот момент Луна почему-то широко улыбнулась и прикрыла глаза, однако Твайлайт решила не углубляться в этот вопрос.

— Ладно, замнём эту тему… Мне всегда хотелось у тебя кое-что спросить.

С этими словами принцесса Ночи перевернулась на спину и максимально серьёзно посмотрела на свою любимую.

— Расскажи мне о Селестии.

Кажется, подобный вопрос выбил почву из-под ног её собеседницы, так как она села назад, недоверчиво рассматривая Луну, словно это мог оказаться чейнджлинг.

— И всегда этот удивлённый взгляд. Твайли, прошла тысяча лет, моя сестра наверняка изменилась за это время, изменилось её отношение к подданным, окружающему миру, самой жизни. Неужели ты думаешь, что долгие столетия не проходят для нас бесследно? Даже Старейшина драконов не является неизменным, а ведь он был в возрасте ещё когда мы только родились. За это время он не раз менял свою точку зрения на один и тот же вопрос. И потому…

Пони вновь перекатилась на живот и аккуратно сложила высохшие крылья.

— … я хочу, чтобы ты рассказала о своей учительнице.

Какое-то время в воздухе царило молчание, во время которого Твайлайт задумчиво водила копытцем по мягкой ткани покрывала, однако вскоре смогла уцепиться за нужную мысль.

— Я… Принцесса Селестия однажды сказала, что наблюдала за мной с самого начала… Как оказалось потом, она правда наблюдала С САМОГО НАЧАЛА. Как Древней народа пони, ей были доступны высшие уровни понимания нас, именно там она искала себе ученицу, а после того, как почувствовала моё появление, предложила моей тогда ещё будущей няне, принцессе Кэйденс, опекать мою семью. Как учительница говорила мне, она сперва не желала браться за эту работу, однако, — тут Твайлайт хихикнула, — она передумала после того, как меня увидела. Мои родители, они…. Ну, они занятые пони, а потому с радостью приняли предложение помощи. Хотя и безмерно удивились, когда увидели на пороге дома аликорна. Эх, принцесса Кэйденс была самой лучшей няней, которую может пожелать себе жеребёнок. Однако в какой-то момент у моей няни появились другие дела, а я к тому времени так увлеклась книгами и теорией магии, что моя учительница посоветовала моим родителям через других пони подать документы в Школу одарённых единорогов. В тот момент во время приёмного экзамена Соник Рэйнбум побудил мою магию. Если честно, с этим экзаменом произошёл забавный момент: принцесса Селестия отдала приказ зачислить меня в любом случае, однако не противилась и психическому давлению, что могло бы пробудить дремавшую во мне силу. Проблема была лишь в том, что приказ попросту не успел добраться до самой школы из-за внутренних проблем. Разумеется, увидев огромного дракона в центре города, она поняла, кто стал причиной тех беспорядков, и довольно быстро привела всё в норму. Хех, именно тогда я и познакомилась с принцессой Селестией.

— И каковы были твои первые впечатления?

Немного подумав, Твайлайт прикрыла глаза, вспоминая тот момент.

— Красивая. Добрая. И высокая.

Последние слова она произнесла с улыбкой, в которой читалась некоторая грусть.

— С того момента, как я поступила в эту Школу, она практически заменила мне мать. Все ученики жили в интернате и не очень часто видели своих родителей. В то время… В то время я очень скучала по маме и папе, бывало, иногда плакала по ночам.

Твайлайт замолчала, после чего тепло улыбнулась и продолжила говорить.

— Не знаю как, но она узнала про это и однажды пришла ко мне ночью. Я помню, словно это было вчера…

Ещё один день интересных занятий был позади. К несчастью, библиотека в этот день не работала, а книжки она, вот глупая, уже сдала обратно, а значит, нечего было почитать перед сном.

С печальным вздохом маленькая единорожка улеглась на свою огромную, не по размеру, кровать и прижала к себе любимую куклу. «Интересно, как там сейчас мои мама и папа?.. Как там СБМДН?.."
Учёба в этой Школе всегда была интересным и захватывающим занятием, однако иногда хотелось поговорить со своими родителями, но они часто были заняты, что уж говорить про Шайнинг Армора, ведь его служба в гвардии Кантерлота отнимала всё возможное время.

Почувствовав, как в уголках глаз скапливаются слезы, она тихо шмыгнула и попыталась прогнать печальные мысли, но не всегда у жеребят это получается без посторонней помощи. От обиды на такие неудачные обстоятельства Твайлайт взбрыкнула ногами, пытаясь не заплакать, однако прохладный воздух лишь заставил прибавить к чувству одиночества ещё и холод. Однако стоило ей попытаться нашарить сползшее одеяло, как оно само укрыло единорожку, а тёплое дыхание заставило жеребенка удивлённо перевернуться на другой бок и встретиться взглядом со своей наставницей.

— П-принцесса Селестия?

Со спокойной улыбкой монарх Эквестрии подоткнула одеяло ученицы и наклонила голову набок.

— Почему моя верная ученица выглядит так, словно вот-вот готова расплакаться?

Мягкий и участливый тон Селестии заставил жеребёнка всхлипнуть и прижать к себе игрушку.

— Я… Я просто скучаю по маме и папе… И моему старшему братику… Я бы хотела, чтобы они приезжали в Школу, когда это возможно…

— Увы, они очень заняты сейчас, моя маленькая пони, как и твой брат…

Казалось, она была огорчена не меньше жеребёнка, однако привычная улыбка вновь появилась на её лице, когда аликорночка нежно ткнулась мордочкой в нос маленькой единорожки.

— Но как принцесса Эквестрии я не могу позволить моим маленьким подданным плакать по ночам, иначе я не могу себя так называть.

Отойдя вбок, она пропала из поля зрения на несколько секунд, однако вскоре огромная кровать тихо скрипнула, принимая вес взрослой пони, и большое белое крыло укрыло Твайлайт словно второе одеяло. Не смея поверить своим чувствам, единорожка несмело подняла голову, вновь встретившись взглядом со своей наставницей. Кое-что не укрылось от её взгляда — на её наставнице не было королевских регалий. Без них принцесса Селестия выглядела очень… близкой. Красивой любящей кобылой, о которой мог бы мечтать любой жеребёнок. Счастливо закрыв глаза, Твайлайт несмело придвинулась к своей учительнице и с радостным восторгом почувствовала, как она приобняла свою ученицу и прижала её к себе, словно родная мать.

Так она и уснула, уже не ощущая своего одиночества.

Не раз Селестия отвлекалась от своих обязанностей и забот, чтобы провести время со своей ученицей, будь это изучение магией или перерывы на отдых, которые Твайлайт часто игнорировала, засев за какой-либо книгой. Тогда принцесса сама мягко отбирала её у своей студентки так, что она и не замечала этого, переключая внимание на что-то иное.

А бывали дни, когда принцесса приходила к ней, чтобы отдохнуть. Чаще всего это было обеденное время, когда приходившая к себе в комнату пони заставала монарха на кровати без королевских регалий. Иногда Селестия даже не слышала, как Твайлайт заходила в комнату, пребывая в царстве снов. В это время её ученица быстро раскидывала учебники по местам — если это можно было так назвать — проверяла, спит ли Спайк, после чего забиралась на кровать к спящей кобыле и дремала рядом с ней или же рассматривала гриву аликорна.

— Если честно, я так и не набралась храбрости потрогать её. Случайные касания, не более. Зато я могу обнять тебя, Луна.

С этими словами она перебралась поближе к любимой и заключила ту в нежные объятья, зарывшись мордочкой в невесомую гриву.

— А какой была Селестия до твоего… ну, изгнания?

Раздался вопрос откуда-то из-за уха Луны. Залезшая на синешкурую кобылку Твайлайт обнимала её всеми четырьмя ногами и явно не собиралась отпускать Вуну в ближайшее время.

— Тия? Казалось, Луна на какое-то время выпала из реальности, словно пыталась вернуть воспоминания о тех днях. Хотя, как успела убедиться Твайли, память аликорна ничего не забывала навсегда, в любом случае была возможность вытащить искомое из глубин разума, пусть самой юной принцессе ещё не получалось так сделать.

— До того, как я обезумела, Селестия была идеальным правителем. Наши армии вселяли ужас в наших врагов, а политика Кантелота вела к процветанию пони. Да, Тия была хитрым и опасным противником в политике, вынуждая другие народы признавать силу Эквестрийской Империи. Мягкость по отношению к подданным она перекрывала яростью, с которой сражалась на поле боя, не прибегая к силе Древней. Не зря её прозвали Cealum, что означало «рай». Рай тем, кто дерзал встать на её пути. Не думай, что она была злой, вовсе нет, однако правление всегда связано с жестокостью к тем, кто желает поколебать основы твоего государства. В иное время…

Слушающая свою любовницу Твайлайт недовольно дёрнула ушком, когда рассказ прервался, однако тотчас расслабилась, стоило Луне продолжить.

— В иное время у Селестии был лишь один враг. Время. То, что вечно разлучало её с союзниками, друзьями… Любимыми… Внутри неё всегда зрела бездонная пропасть, какую только я могла заполнить, будучи таким же бессмертным созданием, как и Тия. Однако прошло десять столетий, что стало с моей сестрой? Я не знаю. Мы столько раз меняли маски, что сейчас я не могу точно сказать, какой она стала.

— Одинокой.

Неожиданная реплика Твайлайт Спаркл заставила принцессу Луну недоуменно моргнуть и повернуться в сторону поняшки, все также лежащей на ее спине.

— Уже после твоего возвращения я поняла, зачем она брала себе учеников. Она пыталась хоть как-то облегчить свою боль. Будучи жеребёнком, я не понимала кое-чего…

Однажды ночью, уснув в объятьях своей наставницы, Твайлайт проснулась от странных звуков. Она открыла глаза и пыталась понять, что же это, и лишь спустя минуту смогла осознать и поверить своим ушам — принцесса Селестия всхлипывала. Осторожно повернувшись на другой бок, поняшка робко подняла голову, глядя на свою учительницу. Белоснежная кобыла смотрела куда-то в окно, словно смотрела на висящую в небе луну. По её щекам катились слезы, а сама она с трудом сдерживала рыдания.

— Прости… Прости меня, пожалуйста… Я была слишком слаба и беспечна, чтобы заметить главное. А теперь я пытаюсь… Пытаюсь исправить ошибку, исправиться самой, но теперь во мне постоянно зреет семя сомнений. Я боюсь подвести ещё и их.

Почувствовав взгляд жеребёнка, кобыла опустила голову и слабо улыбнулась, безуспешно пытаясь скрыть слезы.

— Прости, Твайлайт, что разбудила тебя… Завтра трудный день, тебе нужно отдохнуть. Спи, спи, моя маленькая пони.

Нежные касания мордочки принцессы вновь навеяли сладкие волны, вынуждая малышку зевнуть и нырнуть в тёплые объятья аликорна.

— Она ждала тебя, Луна. Все это время она скучала по тебе… Луна?

Почувствовав, как тело кобылки дрожит, Твайлайт скатилась со спины аликорночки и подползла к ней поближе. Принцесса Ночи плакала, стискивая зубы и не желая издавать ни звука. Горькие слезы стекали по синей шкурке пони и бесценными брильянтами катились вниз, скрываясь в шёрстке мордочки. Подобное зрелище вряд ли кто мог спокойно вынести, вот и Твайлайт прижалась к своей любимой, ощущая печаль Луны как свою собственную.

— Прости меня, Твайли… — глухо пробормотала кобыла, яростно водя копытцами по лицу.

— Ты, как и принцесса Селестия, не умеешь прятать слезы, — чувствуя, как её сердце вот-вот разорвёт от жалости, лавандовая аликорночка притянула к себе мордочку старшей кобылки и страстно поцеловала её. На пару мгновений тело Луны напряглось, словно струна, готовая лопнуть, однако затем она обмякла, словно сдавшись, и осторожно ответила на поцелуй. Когда они нашли в себе силы отодвинуться друг от друга, Луна наконец вытерла слезы и посмотрела наверх, туда, где в небе Мира Грез висела луна.

— Я совершила ужасный поступок, Твайли. И пусть это звучит эгоистично, но больше всего мне жаль не тех, кто погиб в то безумное время… Нет, их жертва тоже станет вечным грузом моей совести, но больше всего я жалею свою сестру, что потеряла единственного близкого для себя пони. Знаешь, я благодарна тебе, Твайлайт Спаркл.

Последние слова заставили поняшку отодвинуться назад и с некоторым непонимаем посмотреть на Луну.

— В твоём лице Селестия нашла не только ученицу, но и то, чего она лишилась после моего изгнания. Она нашла того, кто примет её любовь. Селестия изменилась, это верно, однако я уверена хотя бы в одном — она всё ещё может любить, и хочет этого. И точно знаю, кого она полюбила.

Недоуменно приподнявшая бровь Твайлайт несколько секунд смотрела на Луну перед тем, как та опустила голову и встретилась с ней взглядом.

— Н-не думаю, — прошептала покрасневшая принцесса, однако синешкурая кобыла лишь хитро улыбнулась и ткнула копытцем в кончик носа своей любимой.

— Селестия любит тебя, Твайли. Поверь мне, не раз я видела, как она влюблялась, и сейчас я точно могу поставить на кон хоть свою корону, что моя «великая и прекрасная» сестра неровно дышит к своей ученице, которую воспитала ещё со времён Школы. Интересно, сколько времени потребуется многотысячелетней кобыле, чтобы затащить неопытную принцессу в свою постель?

Печальное выражение лица Луняшки сменилось на хитрое, когда она встала на ноги и начала медленно нарезать круги вокруг покрасневшей аликорночки, закрывшей своё лицо крыльями.

— И более того, я рада, что вся та боль, через которую она прошла, не мешает ей, как и встарь, заглядываться на крупы красивых кобыл и жеребцов.

— Лу-у-уна, ты пугаешь меня настолько быстрой сменой настроения, — жалобно протянула Твайли, мечтая о том, чтобы поблизости было одеяло, под которое можно спрятаться. — И я не думаю, что принцесса Селестия испытывает ко мне какие-то чувства. Она… Она ведь правительница Эквестрии…

Со скептическим видом Вуна ткнула себя копытцем в грудь, как бы намекая на то, что это не мешает ей быть в табуне.

— И… И она ведь слишком возвышенна для этого…

— А также наизусть знает несколько переизданных Понисутр и не брыкалась уже тысячу лет. Тва-а-айли, выпущенное мною желание резвиться чуть не убило лича, пусть и в человеческом облике. Тут всего-то тысяча лет, однако есть и очаровательная кобылка, которая слишком боготворит свою учительницу, чтобы отказать ей в такой малости…

Последние слова Луна с очаровательно обольстительным тоном прошептала на ушко своей кобылы, подкравшись к ней сзади и словно невзначай проведя копытом по крупу.

— Теперь понятно, почему тебя когда-то считали богиней плодородия, — тихо буркнула Твайлайт, на всякий случай отодвинувшись от принцессы, однако та лишь рассмеялась.

— Дорогая моя, любимая Твайлайт, кажется, твои источники в кои-то веки тебе солгали. Как могла кобыла, которая ни разу не познала жеребца, олицетворять плодородие? Однако ты права.

Веселье Луны словно сдунуло в один момент, когда она вдруг раскрыла крылья и уставилась на небо.

— Некогда я была богиней, олицетворявшей материнство.

Не поверив своим ушам, лавандовая пони наклонила голову набок.

— Разумеется, у меня никогда не было собственных жеребят, да и не будет, скорее всего, однако я стала Матерью целого народа.

— Фестралы… — вырвалось у Твайли, на что Луна лишь молча кивнула, не отрывая взгляда от небес Мира Снов.

— Мои дети, которые пошли за мной из тьмы в ночь. Я лично, своими копытами держала первых жеребят нового поколения, родившихся от тех, кто покинул Тьму. Они стали моими детьми, когда я заменяла им матерей, ухаживая за ними, словно обычная кобыла. В заброшенных городах фестралов, я проверяла, остались мои статуи из древних времён, где изображена я со своими детьми. Ты не представляешь себе, Твайли, как это волшебно — чувствовать себя истоком новой расы, ибо старые фестралы были иными, не готовыми к жизни среди пони. Жеребята, жаждущие внимания… Я понимаю Селестию, которая не раз штурмовала бастионы одной магической загадки — бесплодия аликорнов. За всю её долгую жизнь она не испытала того, что мне получилось ощутить, пусть и не в полной мере…

Какое-то время она покачивалась из стороны в сторону, после чего резко развернулась в сторону Твайлайт.

— Скоро там, в реальном мире, наступит ночь. Пойдём, я хочу кое-чему тебя научить.

Дверь комнаты отворилась, заставляя Твайлайт вспомнить о том, что оставшийся позади них мир ненастоящий. В это очень трудно поверить, особенно если вспомнить, насколько реальным было все, чего она касалась, однако факт остаётся фактом — стоило ей переступить порог, как проход затворился, и принцесса Луна двинулась вперёд по залитым лунным светом коридорам Кантерлотского замка. Им никто не встречался, словно эта часть помещения вымерла, однако вскоре стала понятна причина отсутствия пони — кобылы шли по королевской части дворца, а именно половине Луны, куда не было доступа никому из обычной Стражи.

Вышедшая из бокового коридора тень обернулась фестралом в темной броне, который уважительно поклонился принцессам, припадая на обе передние ноги.

— Благая Мать и Возлюбленная Ночи, я рад видеть вас вновь.

— А, Старейшина, решили лично посетить Кантерлот? — благожелательно улыбнулась синешкурая кобыла своему собеседнику, на что тот вновь ответил церемониальным поклоном.

— Старейшина? А разве Древние фестралов не аликорны?

Казалось, удивлению юной принцессы не было границ, на что жеребец позволил себе горький смешок.

— Что вы, Возлюбленная Ночи, разумеется, аликорны возглавляют наш народ так же, как единорогов, пегасов или любых других видов пони. Я просто… старейший. Если Благая Мать позволит…

Дождавшись кивка Луны, фестрал снял с себя шлем, после чего парой движений расстегнул броню. Стоило основному элементу доспеха спасть с тела Старейшины, как его окутал лёгкий туман. Когда она развеялся, Твайлайт поспешно заткнула рот ногой, сдерживая изумлённый вскрик — перед ней стояло серое существо, весьма напоминающее фестралов своим строением, однако его глаза полыхали мрачным синим светом, а клыки во рту намекали лишь на одну диету, в которую трава входила поскольку-постольку. В отличие от современных фестралов, которые обладали лишь двумя парами клыков, его рот скорее напоминал акулью пасть с одним рядом зубов. Сгибы крыльев Старейшего венчались острыми когтями, придавая ему сходство с летучей мышью. Хвост жеребца остался неизменным, не считая того, что без брони он стал более густым и длинным.

— Прошу прощения за мою глупость, я, кажется, вас немного… удивил, — старейшина скорее откусил бы себе язык, чем позволил бы себе сказать, что кобыла Матери Ночи чего-то испугалась.

— Вы… Эм…

Пытаясь подыскать слова, Твайлайт указала на всего жеребца, однако он тотчас пришёл на помощь, видя, что принцесса Луна с улыбкой наблюдает за ними.

— Я один из тех, кто видел времена благой трансформации нашего народа под крылом Великой Матери.

Принцесса Луна страдальчески закатила глаза, осознавая, что она выглядит столь же старомодно, когда использует староэквестрийский стиль разговора.

— Старейшина, будьте так добры, в Кантерлоте я — принцесса Луна, а это моя возлюбленная, Твайлайт Спаркл. Когда я просила откомандировать кого-то с навыками старых искусств, не могла себе представить, что вы явитесь лично.

Небрежно закинув броню на спину, фестрал натянул шлем на голову и слабо улыбнулся, в очередной раз демонстрируя зубастую усмешку.

— Если Благая… принцесса Луна, — поправил он себя после строгого взгляда кобылы, — требует кого-то, это должен быть лучший специалист, которого наш народ может выдвинуть из своих малочисленных рядов. После той ночи и вашей ссылки наш народ слегка потрепали.

— Слегка?

Голос Твайлайт дрогнул, когда она вспомнила цифры из старых исторических книг.

— Ну, когда принцесса Селестия отправилась в траур, остальные пони вырезали каждого третьего фестрала Эквестрии. Этого они теперь тоже не хотят вспоминать на уроках истории, хах, — казалось, спокойствию Старейшины могли позавидовать сами камни. — Однако мы знали, что идём на правое дело, нас позвала Мать, и мы все откликнулись на зов.

Помрачневшая Луна негромко кашлянула и первая двинулась вперёд по коридору, ведущему, как оказалось, к ещё одной башне, Твайлайт и Старейшина последовали за ней. Когда подъем был завершён, фестрал вопросительно глянул на старшую кобылу, и, получив одобрительный кивок, начал ходить кругами вокруг лавандовой аликорночки, периодически цокая языком. В какой-то момент этот странный осмотр и внимание жеребца стали совсем невыносимыми.

— Гхм, и что же мы тут делаем?

— Измеряем уровень темной магии в вашем организме, Возлюбленная Ночи, — невозмутимо ответил фестрал, наворачивая очередной круг вокруг кобылки. — Наша Повелительница хочет узнать, как сильно магия вашего жеребца угнездилась в вашем теле, для чего нужно существо, в крови которого больше этого проклятья, чем обычной энергии нашего мира.

— Эм… Что значит «угнездилась»?..

— Это значит, что каждая проведённая неспокойная ночь с вашим жеребцом наделяет вас крупицей силы, его самого. Независимо, куда и как эта крупица попадает.

Последний слова заставили Твайлайт отчаянно покраснеть и беспомощно оглянуться на принцессу Луну, которая едва сдерживала смех.

— Не стоит так нервничать, любимая, это никоим образом не попытка обидеть или смутить, фестралы скорее съедят свои копыта, чем намеренно оскорбят меня или мой табун.

Жеребец молча кивнул и повернулся к принцессе Ночи.

— Моя Госпожа, я должен сказать, что он оставил немало силы в вашей Возлюбленной. Если ваша теория верна, а я склонен считать, что это так, то нам выдался прекрасный шанс создать нечто новое, основанное на нашей старой магии и энергии ночи. Вы хотите начать тренировку сейчас?

— Думаю, да, Старейшина, однако сегодня мы попытаемся лишь нащупать нить, после чего… Твайлайт, напомни мне, моя возлюбленная, как ты относишься к ночным исследованиям?

— Эм… Более положительно, особенно если узнаю, что именно мы пытаемся найти, — настороженно ответила аликорночка, неосознанно пытаясь отодвинуться от жутковатой пародии на фестрала. Хотя, если уж придираться к словам, это фестралы были пародией ВОТ ЭТОГО существа, стоящего перед ней.

— О, это помесь старой магии фестралов и некоторых изменений, что произошли с нами после встречи с определённым человеком, — тихий шёпот Луны у самого ушка пони прогонял страх, заставляя Твайлайт Спаркл улыбнуться Старейшине и решительно кивнуть.

Глава 10.2.1 За спинами.

Иногда вопрос становится назойливой идеей.

Пламя в камине создавало причудливую игру света и тени, где воображение смотрящего могло найти что угодно. Иногда наблюдать за огнём становилось слишком скучно, и потому лежащая на диване кобыла закрывала глаза и начинала мурлыкать какую-то мелодию, неизвестную в этих краях. Сегодня должны были прийти долгожданные новости, ей не терпелось узнать, сработала ли её задумка или нет.

Осторожный стук в дверь вывел её из задумчивого состояния, заставив встать с дивана и с наслаждением потянуться. На мгновение рог кобылки засветился, и дверь комнаты открылась, впуская внутрь чейнджлинга.

— Моя Королева, я получил последние донесения из Эквестрии. Как вы и приказывали, информация о проекте «Новый». Результат отрицательный.

Вспышка зелёного света — и диван у камина с грохотом врезается в стену, едва не задев Хэлп Типа.

— Невозможно! С диким рыком Кризалис ударила копытами в пол, по которому тотчас побежали трещины. Попытавшись привести себя в чувство, королева чейнджлингов несколько раз глубоко вдохнула, после чего мрачно уставилась на своего помощника. — Это физически невозможно. Наверняка исполнители облажались.

Набравшись храбрости, чейнджлинг отрицательно помахал головой.

— Боюсь, что нет, Ваше Величество. Во время вечеринки наши агенты добавили зелье в воду. Вкупе с нашими специями он должен был попасть под влияние уже через полчаса после приёма. Значит, этот отвар на него тоже не действует.

— Проклятье, его не берет даже ЭТОТ рецепт!

Королева устало выдыхает и ложится на пол, уже не обращая внимания на своего подданного. Понятливо кивнув, он выскальзывает из комнаты и аккуратно закрывает за собой дверь.

«Это просто невозможно. Он ест, пьёт, дышит, на него оказывают эффект другие зелья, однако никакие любовные отвары ни на секунду не изменили его рассудок. То, что началось, как интересный эксперимент по изучению существа из иного мира, превратилось в странную и опасную для рассудка игру. Я рисковала самим пактом о ненападении, сварив королевский любовный отвар с каплей моей крови и приказав подлить его человеку…»

— И это не подействовало?! Даже Селестия приползла бы ко мне на брюхе, оставляя за собой дорожку из соков, а Дэсу хоть бы хны! Ну… Может, и не приползла бы, всё-таки Древний…

С бессильным стоном Королева поднялась на ноги.

Нужно было кое-что проверить.

Двадцать минут блужданий по коридорам — и двери лаборатории гостеприимно распахнулись после короткого заклинания. Всё немаленькое помещение было уставлено контейнерами с различными ингредиентами для зелий, а в центре его возвышался большой котёл, в который можно было без особых усилий запихнуть минотавра. Было время, когда Кризалис днями пропадала здесь, пытаясь создать нечто новое, что навеки изменило бы саму науку алхимии, сейчас же она появлялась здесь лишь для того, чтобы изготовить очередной отвар. И вновь вернуться сюда после поражения.

Пора было признать — это всё зашло слишком далеко. Что если бы зелье сработало? Противоядие для каждой жертвы готовится около года, за это время Эквестрийские войска уже маршировали бы по улицам столицы Версипелии — Кризалис понимала, что за подобный поступок Луна лично оторвёт ей рог вместе с головой. И всё-таки она рискнула, надеясь увидеть вожделение в глазах этого высокого существа.

С размаху плюхнувшись на низкий стул, королева уткнулась мордочкой в стол и наконец дала волю слезам. Непонятная обида, душившая её всю дорогу до лаборатории, наконец нашла выход.

— Будь проклят тот день, когда я нашла тебя у Понивилля! Сквозь зубы прошипела кобыла, раздражённо смахнув на пол склянку с ещё одним бесполезным зельем. Таким же бесполезным, как и любопытство, заставившее Древнюю попытаться узнать человека поближе.

А ведь ничего не предвещало беды — ну, из-за необычной находки сорвался рейд, который решила посетить сама Королева. Вскоре её шпионы сообщили, что существо, найденное у Понивилля, выжило и обитает в этом городе, затем начали приходить странные донесения о участившихся появлениях принцессы Луны, что могло означать лишь одно — её странная находка имела какую-то ценность для самого престола Эквестрии. Разумеется, слежка удвоилась, и доказательства связи между Дэсом и принцессой Луной скоро попали на стол к королеве. Подобное весьма удивило Кризалис, отправившей около пяти отдельных групп для слежения, но результат был один и тот же.

Политическая ситуация тоже требовала каких-то решений, и королева решила действовать через человека. Вот только всё пошло не совсем по плану. Разумеется, был заключён пакт, торговцы чейнджлингов теперь свободно торговали в указанных городах… Вот только повелительница больше внимания уделяла уже не политике, а человеку. Она прекрасно понимала, что подобное поведение привлечёт внимание советников, уже не раз Кризалис узнавала, как небольшие группы чейнджлингов из младшего Совета проводили тайные встречи, темой которых было обсуждение изменения поведения их королевы.

«Как будто они могут понять, в чём дело». Древняя нахмурилась, левитируя странную конструкцию из парящих в воздухе кристаллов поближе к себе, после чего открыла небольшой сейф, стоящий под столом. Через несколько секунд пробирка с кровью Дэса, добытая непосильным трудом разведчиков, аккуратно была вставлена в специальный штатив.

Страшно было даже представить, сколько усилий потребовалось её подданным, чтобы выкрасть её из лаборатории Кантерлота. На самом деле, они умудрились добыть почти все возможные образцы, даже его дыхание — человек не раз помогал одной из своих подруг, Пинки Пай, в некоторых её вечеринках. «К примеру, надувал воздушные шары». Покосившись на красный шарик, Кризалис помотала головой и вновь уставилась на кристаллы, висящие в пространстве без всякой поддержки. В очередной раз её рог засветился, и кровь парня вылетела из пробирки, чтобы затем равномерно покрыть центральный кристалл. Пару секунд ничего не происходило, однако вскоре конструкция пришла в движение, образуя сложный рисунок. Коротко рыкнув, королева отодвинула артефакт в сторону и устало опустила голову на стол.

— Я тебя ненавижу, Дэс. Ты умудряешься казаться полным тайн, хотя мы оба знаем, что это не так…

Иногда Кризалис казалось, что она отгадает его загадку, поймёт причину, по которой вынуждена посылать шпионов в Понивилль или отправляться туда сама, но каждый раз заходила в тупик. Какое-то время королева довольно успешно внушала себе, что после его смерти она сможет забыть о странном существе, однако теперь это было бесполезно — будучи личем, он останется вечной загадкой для Древней, пытающейся понять самую главную для себя вещь.

— Что же мне на самом деле от тебя надо, Мун'Уиспер?

Её вопрос остался без ответа, как и все остальные, что появлялись каждый раз, когда Кризалис пыталась изучить пришельца из другого мира. Самый логичный ответ лежал на поверхности, но казался не очень правдоподобным. Ей хотелось любви. Однажды она смогла уловить вкус его эмоций, когда была в Кантерлотском замке.

Не раз кормясь любовью одураченных жеребцов, Кризалис никогда не знала, какого это, когда любили именно её.

В ту ночь произошло что-то странное, позволившее ей ощутить себя на месте Твайлайт Спаркл.

В ту ночь её словно опоили, настолько сногсшибательно было это чувство. И с тех пор она хотела попробовать это ещё раз.

— Один раз почувствовать себя любимой, разве это так много?

Горький вопрос вновь остался без ответа, заставляя гордую королеву стиснуть зубы и попытаться проглотить комок в горле.

— Неужели я не заслуживаю МОЕЙ любви? Чем я хуже других кобыл? Чем мы хуже других?.. Мы даже не можем любить так, как все остальные расы. Проклятая насмешка древнего катаклизма.

Решив хоть как-то отвлечься, Кризалис встала из-за стола и начала наугад добавлять ингредиенты в котёл, не особо понимая, что в результате должно получиться. И чем больше их попадало будущий отвар, тем меньше она думала о самом зелье, перед её глазами вставали воспоминания.

Их песня в саду, когда человек предложил «Кэйденс» спеть вместе с ним, используя Эхо Музыки. Тогда он сразу раскрыл её сущность. Он всегда это делал. Это удивляло и пугало больше всего, ведь она умудрялась скрывать свою личность даже перед лицом Селестии, а какой-то без году неделя маг совершенно спокойно узнал под маской королеву. Не только узнал, но ещё и сорвал покров при помощи одного-единственного заклинания. Разумеется, после такого Дэсу стало плохо, но сам факт создания подобных чар лишь подогрел аппетит Кризалис.

А ведь первое время она всерьёз считала его угрозой для мира. Но затем, после его «смерти» в подземных пещерах королева чейнджлингов пошла на странный зов, что привёл её к могиле парня. Тот испуг пополам с облегчением, когда он всё-таки вернулся; Кризалис помнила это чувство. И теперь пыталась понять главный для себя вопрос.

Неужели она кого-то полюбила?

Помотав головой, кобылка посмотрела в котёл и развела огонь простеньким заклинанием.

— Если вся эта смесь не взорвётся — будет уже неплохо, — вывела неутешительный вердикт королева и вновь погрузилась в себя, рассеянно помешивая отвар изящным черным черпачком.

«Хорошо, опустим самое логичное опровержение, которое заключается в том, что чейнджлинги не могут влюбляться. Возникает вполне логичный вопрос…»

— Ну почему именно он?!

Возмущённый и в какой-то степени отчаянный вопль Кризалис заполнил помещение, эхом отражаясь от стен. Когда колокольчики в голове наконец смолкли, кобыла раздражённо дёрнула хвостом и начала с ожесточением размешивать получившийся в котле «суп» из ингредиентов, которые никак не желали создавать хоть что-то.

— Дэс — всего лишь лысая прямоходящая обезьяна, он ничего особенного из себя не представляет! Обычный жеребец, каких пруд пруди в любой расе. Самоуверенный, вечно ёрничающий, прямой… Добрый… Ласковый…

Её голос звучал всё тише и тише, когда она опустилась на пол рядом с весело потрескивающим пламенем и бессмысленно уставилась в огонь, что-то жалобно бормоча себе под нос.

— Что происходит? Я — Королева Кризалис, Глава Роя, повелительница и Древняя народа чейнджлингов! Куда делась вся та жёсткость и жестокость, с которой я вела свои закулисные интриги, вынуждая королевства вцепляться друг в другу в глотки? Я не изменилась, быть сильной — моё призвание, но с каждой секундой, проведённой рядом с этим личем, мне хочется хоть на мгновение стать «Кризи», лечь рядом с ним на диван, поговорить о какой-нибудь чепухе… Позлиться на его подколки и «злобного сырка»… И всё, что мне мешает — это то, что я не предназначена для этого…

Приоткрывший дверь лаборатории чейнджлинг с мрачным видом смотрел на свою королеву, лежащую у кипевшего костра и тихо всхлипывающую в бессильной обиде. Понимая, что это надолго, он осторожно прикрыл дверь и как можно незаметней покинул коридор.

«Это совсем не похоже на нашу королеву. Мы знаем источник этих бед. С ним пора кончать.»

Глава 10.2.2. За спинами.

Иногда вопрос становится назойливой идеей.

Кантерлотский дворец был известен не только своими витражами и точёными башнями, но и красивым внутренним убранством и светлыми залами. Однако живущие в нем принцессы при проектировании позаботились не только о внешней, царственной стороне жизни аристократов, но и о чем-то «для души», как любила когда-то говорить принцесса Луна, отмокая в небольшом бассейне в Замке Двух Сестёр.

Белая аликорночка лениво водила крыльями под водой, чувствуя, как тёплая вода расслабляет крылья, вечно раскрытые в королевском жесте. Традицию на подобное поведение ввела Луна, которой ближе всего была пегасья сторона древней расы, в то время как сама Селестия ощущала зов земли, из-за чего старалась не злоупотреблять магией, как единороги. Разумеется, она с удовольствием пользовалась чарами, если в этом была необходимость или же этого требовал этикет, но даже её ученица, Твайлайт Спаркл, творила заклинания чаще, чем старшая принцесса.

— Наконец свободная от дворцовых дел минута…

С удовольствием потянувшись, она на мгновение погрузилась в воду с головой, позволив магии покинуть её гриву, из-за чего она перестала струиться в воздухе, подобно невесомому шёлку.

В какое-то мгновение ей показалось, что кто-то собирается войти в ванну, однако тотчас вспомнила, что Луна вновь закрылась в библиотеке вместе с сестрой по табуну, перерывая старые фолианты и свитки. Для бывшей единорожки это было одним из лучших способов проведения выходных — зарыться в книги с головой. «Возможно, стоило чуть чаще умерять её пыл, когда она была совсем жеребёнком». Мысли лениво перетекали с одной темы на другую, пока горячая вода делала своё дело, нагоняя лёгкую сонливость и общее наслаждение жизнью. «И стоило умерить пыл Луны с её угрозами «взяться за меня всерьёз», словно это она старшая сестра. Я ничуть не потолстела!» Повернувшись в сторону крупа, Селестия со вздохом признала, что её неуёмная страсть к поеданию тортов и бананов скоро выльется в какой-нибудь конфуз. Например, она застрянет в дверях, как уже случилось с ней на День Согревающего Очага, когда они с Дэсом разносили подарки в дурацких костюмах. «Надо будет сказать, что красное Дэсу всё-таки не идёт».

Очередные ленивые потягушки заставили принцессу вновь окинуть себя придирчивым взглядом и отчего-то мрачно вздохнуть.

— «Тебе нужно меньше налегать на пирожные, Тия, ты слишком опасно возвышаешься над своими подданными! Если ты упадёшь на кого-нибудь из них, то точно раздавишь!» — передразнивая сестру пробормотала Селестия. — Я не виновата, что выросла такой высокой и утончённой!

Впрочем, теперь в замке периодически появлялся кто-то ещё, рядом с которым знатные жеребцы ощущали себя весьма неуютно. С тихим смешком Селестия вспомнила последнюю встречу Дэса и Блюблада, когда первый прошёл мимо принца, даже не оглянувшись на него. На возмущения «племянника» о неуважении Капитана к его особе человек подошёл вплотную к единорогу, заставляя того ощутить себя меньше, после чего сказал нечто вроде «боюсь, я вас с земли не заметил». Правда, потом, по словам стражи, человек очень уж нехорошо улыбнулся, заставив принца как можно быстрее покинуть коридор.

Да уж, человек, словно минотавр, возвышался над её подданными, и лишь она могла смотреть ему в глаза, стоя на одном с ним уровне.

Мысли о жеребце сестры заставили принцессу печально улыбнуться и положить голову на бортик маленького бассейна. Когда-то и у неё были любимые, готовые пойти в огонь и воду ради неё, хотя и понимали, что Селестия могла сделать то же самое намного лучше. Её Вуне повезло намного больше — бессмертное существо, пусть и не являющееся пони, но любить того, что будет с тобой вечно — это мечта, которая давно теплилась в сердце белоснежной кобылы, однако судьба раз за разом испытывала аликорна…

Тихий звон колокольчика заставил Селестию очнуться от своих грёз и посмотреть в сторону монолитной стены, которая, однако, бесшумно скользнула вбок, позволяя пони зайти в ванную комнату.

— Ваше Высочество.

Кобыла низко поклонилась и застыла в этом положении, дожидаясь приказа повелительницы, которая в этот момент безнадёжно вздохнула — ещё одним достоинством человека было полное несоблюдение этикета, который аликорночка успела возненавидеть за тысячелетия правления.

— Вставай, Свити Дропс. Что ты хотела мне рассказать?

— Служение Дню, моя принцесса, — Бон-Бон откашлялась и достала из гривы маленький свёрток, который ловко развернула в небольшой лист бумаги. — Мы смогли собрать все образцы зелий, какими чейнджлинги пытались опоить Капитана Ночной Стражи. Как вы и приказывали, мы не делали никаких попыток их остановить. Как и всегда, результат отвара нулевой — Дэс Мун'Уиспер не стал вести себя как-то иначе, а единороги не нашли никаких изменений в его ложноауре. П-позвольте спросить, принцесса?

Благосклонно кивнув, Селестия телекинезом поднесла листок к себе и углубилась в чтение, однако её ушки явно указывали на то, что она слушала свою собеседницу.

— Почему вы позволяете им нарушать мирный пакт, запрещая нам пресекать подобные акции?

С лёгкой усмешкой принцесса сожгла лист и с наслаждением потянулась, поднимая крылья.

— Потому как их действия абсолютно бесполезны из-за некоторых особенностей организма Капитана, о которых я тебя уже уведомила, Свити Дропс. Более того, мне искренне интересно, когда они поймут, что это бесполезно. Можешь идти… Бон-Бон.

Подруга Лиры вновь поклонилась, и через пару мгновений в ванне осталась лишь одна принцесса.

— Кризи-Кризалис, твоё любопытство и интерес когда-нибудь сыграют с тобой злую шутку, если уже не сыграли её… Когда же, наконец, «всесильная и хладнокровная» королева сможет признаться хотя бы самой себе в тяге к человеку?..

Прикрыв глаза, кобылка крутанулась вокруг своей оси, пытаясь поудобней устроиться в бассейне.

«Её можно понять», призналась самой себе Селестия, вспоминая поцелуй человека и невольно улыбаясь. «Моя сестра долгие тысячелетия не обращала внимания на физическую близость и любовь, однако успешно вытянула призовой билет в этой лотерее».

Впереди было несколько часов свободного времени, так почему бы не отдохнуть ещё немного? Рог аликорночки засветился золотистым светом, создавая барьер вокруг комнаты.

Глава 11. Важные решения и новые дороги

Глава 11.1. Ученики и учителя.

Мы учимся друг у друга?

Организованная принцессой Твайлайт Спаркл Зимняя Уборка в очередной раз показала слаженность народа пони под чутким руководством: весь снег был безжалостно убран, животные и птицы заняли свои места в экологических нишах, а поля вокруг городка были засеяны злаками и кормовыми травами.

Но наступление весны ведёт за собой не только положительные, но и отрицательные аспекты: смена сезона стала сигналом для Вечнодикого Леса и его жителей о том, что теперь они вновь могут полакомиться неосторожным путешественником, забредшим слишком глубоко во владения жестокой природы. Хотя, если бы бессловесные хищники могли говорить, то они могли пожаловаться на то, что последнее время находилось мало глупцов, попавшихся им на обед. А последний год и вовсе стал для них чем-то новым, когда в лесу появилось новое существо, охотящееся на хищников Леса и безжалостно расправляющихся с его стражами. Уже не раз мантикоры — одна из вершин пищевой цепочки этих мест — бывали убиты странной сущностью, за которой тянулся запах мёртвого, неосязаемый для разумных существ. А вскоре и некоторые пони открыли охоту за существами, без устали блуждая под кронами деревьев вместе с не-мёртвым.

Недавняя зима оставила Ночную Стражу практически не у дел, вынуждая их проводить дни за бесконечными тренировками, коими их изматывал Мистспиер, боясь понижения навыков этой довольно разношёрстной компании. Оставленный за главного, единорог следовал приказам Капитана — патрулирование Вечнодикого Леса в ближайших к Понивиллю областях, поддержание боеспособности группы, охрана дома Зекоры и сбор различных ресурсов при возможных обстоятельствах — больницы Эквестрии раз за разом отправляли запросы на Души леса, используя их для лечения тяжёлых заболеваний и в качестве вспомогательных медикаментов во время серьёзных операций.

И теперь, после официального наступления весны, Ночная Стража полным составом вновь двинулась под кроны Вечнодикого Леса. Ну, кронами это было сложно назвать — большая часть деревьев не покрывалась молодыми листьями за один день в отличие от растений, за которыми приглядывали земные пони, распространяющие магию на флору окружающего их мира.

— Маловероятно, что волки так скоро приблизятся к границе Леса.

Мрачно фыркнув, Скай Стоун на всякий случай пошевелил крыльями, дабы удостовериться в том, что броня плотно прилегает к телу. Так как в небе сейчас кружила Нира, остальные летуны шли вместе с наземным отрядом, дабы сберечь силы, в особенности это касалось пегаса, чьи доспехи были существенно тяжелее лёгкой защиты того же чейнджлинга, выполняющего роль поддержки вместе с Мистхил.

— Приказы Капитана не обсуждаются, — сурово произнёс белошкурый жеребец и пристально посмотрел на пегаса, на что тот лишь закатил глаза и двинулся вперёд. Поравнявшись с Рэмом, он состроил важное выражение лица, копируя единорога, и через несколько минут уже оба пытались сдержать смех.

— Охотнички…

Подобный вердикт явно не служил положительной оценкой, однако на Мистспиера уже никто не обращал внимания.

— Иногда ты слишком увлекаешься ролью заместителя Капитана, брат.

Белоснежная кобылка с лёгким смешком расстегнула плащ Ночной Стражи и повесила себе на спину.

— Вряд ли за время отсутствия Капитана может произойти какое-то ЧП, я даже не знаю…

— Волки, — раздался голос Ниры сверху, на что единорожка согласно кивнула.

— Да нет же, идиоты, волки! Они движутся сюда! — уже громче заорала грифина, заставив всех повернуться в её сторону, включая двух фестралов, спящих на ходу в хвосте отряда — ночные пони не всегда удачно высыпались, путая свои биологические часы.

К счастью, крик Ниры заставил всех резво построиться в оборонительную позицию. В центр, на острие удара встал Вайт Рэм, чью доспехи начали тихо гудеть, увеличивая устойчивость носителя за счёт потребляемой из кристаллов брони энергии. Мягкая волна магии чейнджлингов соорудила бледно-зелёные щиты перед земным пони, готовые принять первые удары на себя.

— Десять, двадцать… Три десятка! — отрапортовала грифина, уже обнажив тяжёлые клинки, в то время как фестралы поднимались в воздух, готовясь обрушиться с небес на противника.

— Клауд, следи за тылом, Стар, на тебе фланги!

— Есть!

Поднявшись на задние ноги, пегас с нехорошей улыбкой хрустнул позвонками шеи, готовясь к предстоящему веселью.

— Обычно мы выступали в качестве охотников, уже и забыл, как нас с Капитаном тогда прижала стая.

— Отставить разговоры! — сурово прикрикнул единорог, материализуя первое волшебное копье. Волки уже рядом, вон они, бессмертные стражи Леса. «Все ли я правильно делаю, Капитан? Фестралы в воздухе, земной пони под защитой чейнджлинга встретит удар, но всегда страшно представить, что где-то была совершена ошибка…»

Обычно Стража выискивала отдельных волков парами, быстро избавляясь от чересчур ретивых защитников леса, но увы, второй день весны преподнёс слегка расслабившейся после зимы Страже неприятный сюрприз.

— Именем Ночи!

— И принцессы Луны! — Со слаженным воплем маленький отряд качнулся вперёд, словно единый организм, и выпрыгнувшие из-за деревьев волки встретили свой конец, кто на копье Вайт Рэма, кто получил окованным копытом, на кого приземлилась грифина, с хищным клёкотом вонзив клинки с древесину.

Мирные пони всё-таки могут выучиться военному делу, это они сейчас и демонстрировали, довольно успешно внося хаос в нестройные ряды волков, чьи движения всё ещё были скованны после зимней спячки. Точку в этом побоище поставил Найт Стар, вонзив когти из браслетов в голову последнего волка, на которого он стремительно спикировал в конце сражения.

— Ну надо же, а Королевская Стража небось опять полирует доспехи и уже забыла, с какой стороны за копье браться, — насмешливо произнёс Рэм, с усилием вытягивая оружие из спины своего противника.

— Может, хочешь туда вернуться?

В ответ на реплику друга-пегаса земной пони с ужасом помотал головой.

— В круп такую работу, лучше уж под зубы подставляться!

Внезапно громкий треск и не менее громкий рёв заставил весь отряд синхронно повернуться в сторону источника шума.

— Кстати о зубах… — Растерянно пробормотала грифина, когда заметила две тени, быстрыми рывками передвигающиеся от одного дерева к другому. — Да ладно, они же ещё в спячке… Твою мать, мантикоры!

— Все назад! — мгновенно отреагировал Мистспиер, посылая магическое копье в сторону деревьев. При столкновении с препятствием оно внезапно взорвалось, окутывая небольшую площадь туманом. — Чего встали? Назад, к границе Леса!

Повторять дважды не пришлось никому — бой с тремя десятками волков вымотал всех, а встретиться с двумя голодными мантикорами было бы крайне опасно, а потому все нелетающие Стражи и Охотники дико завидовали летунам. Но вот она, граница Леса, спасение так близко, что даже не смотришь под ноги…

С громким воплем единорожка упала на землю, неудачно вывихнув переднюю ногу. Услышав крик, её брат резко меняет направление бега, пытаясь сотворить ещё одно копье.

Кобыла пытается создать какое-то защитное заклинание, однако боль в ноге и малый опыт в такой магии приводят лишь к слабому каскаду искр с кончика рога, а мантикоры уже рядом…

— Хватит.

Порыв холодного ветра был так силен, что обе хищницы кубарем покатились по земле. Выросшая перед упавшей единорожкой высокая фигура излучала зловещую ауру смерти и увядания, вынуждая Мистхил отползать в сторону.

— Прочь, эта добыча вам не по зубам.

С тихим шелестом длинный клинок скользнул по тёмно-синему плащу, ведомый рукой палача. По лезвию пробежал язык пламени, бессильно облизнув черные грани Наследника, неподвластные магии даже своего владельца.

К несчастью, голод после спячки слишком силен, вынуждая хищниц броситься вперёд.

Полыхнувшее пламя заставило подбежавшую Стражу поспешно отвернуться, хотя это не спасло их от частичного ослепления. Протирая глаза, Мистспиер успел разглядеть растекающуюся по ещё холодной земле лужу бурой слизи, издающей неприятный запах гнили.

«Бомбарда», почему-то пришло в голову единорогу, стоило ему отвести взгляд от того, что некогда было молодой хищницей. Её более опытная подруга успела убраться со смертельной линии атаки, а судьба попавшей под чары самки заставила осознать опасность, вот только теперь роли поменялись.

После залпа клинок был опущен вниз, однако мгновением позже лич поднял его к левому плечу, пригнулся и прыгнул вперёд, преодолев расстояние между ним и мантикорой, оказавшись позади твари.

— Новолуние.

— Но ведь… Что? — недоуменно посмотрел жеребец на Капитана, когда раздался странный хлюпающий звук. Мгновение спустя Мистхил громко всхлипнула и торопливо поковыляла в сторону дерева, и было отчего: тело хищницы с мерзким звуком разделилось на верхнюю и нижнюю часть, вывалив наружу внутренности.

— Шикарно, шеф. То бишь Капитан, — раздался голос грифины в образовавшейся тишине, прерываемой лишь звуками опорожняемого желудка со стороны деревьев, где скрылась единорожка.

— Она привыкнет, — флегматично заметил я, закидывая абсолютно чистый клинок за спину и поворачиваясь к Ночной Страже. Боль в руке приближалась к отметке «адская», вынуждая стискивать зубы и держаться молодцом. — Ну что, морды понячьи, пусть и не все, решили зимний жирок подрастрясти? А о хищниках подумали? Даже жители Понивилля знают, что первые пару дней сюда лучше не ходить. И в другие дни тоже лучше не ходить, это да, но подобное нас уже не касается.

Судя по виду Мистспиера, он уже водрузил себе на голову терновый венец и готовился нести орудие своей смерти к ближайшему холму, потому смысла продолжать не было.

— Ладно, возвращение получилось не таким громким, как я боялся. Мы с Зекорой сошли на станции прямо перед Понивиллем, а потому Пинки Пай ещё неизвестно о прибытии, что даёт нам шанс сперва обсудить важные дела перед тем, как меня потащат лопать кексы. Ночная Стража, стройся!

Довольно быстро разобравшись что к чему, мои подчинённые выстроили в шеренгу, в которой пустовало лишь одно место, обладательница которого как раз вышла из-за укрытия, украдкой оглядывая себя с ног до головы.

— Медик должен иметь стальные нервы. Хм… Не знаю, должны ли их иметь магические целители, потому на первый раз прощается. Страж Мистхил, встать в строй.

— Й-йык… Есть!

Попытавшись козырнуть, она неудачно дёрнулась и едва не повернулась в сторону останков мантикоры, из-за чего её лицо странно позеленело, однако справилась с собой и встала на своё место между Грей Клауд и Фаерфлаем.

— Итак, рейд в весенний Лес… Мистспиер, доложить обстановку.

— Есть! — козырнул единорог, делая шаг вперёд. — При обходе охраняемой территории отряд подвергся нападению древесных волков в количестве тридцати двух голов. Уничтожив противников, мы столкнулись с двумя мантикорами, вышедшими на охоту после зимней спячки. Так как Стража была измотана боем с волками, я как временный заместитель принял решение совершить тактическое отступление…

— Это как бежать, только мужественно.

Я кивнул, прерывая доклад, после чего устало вытер лоб и коснулся левой руки, безжизненной плетью висящей вдоль тела. «Всё-таки "Бомбарда" требует большого магического потенциала и затрат энергии. А моя попытка пожадничать и уменьшить ширину луча привела к тому, что была поражена лишь одна цель».

— Итак, внимание. Наша задача вернуться на поле боя и собрать трофеи. Древесину оставим здесь, берём лишь Души. Однако до этого я хочу представить вам консультанта Ночной Стражи по некромантии.

С этими словами я махнул правой рукой в сторону деревьев, из-за которых наблюдал за отрядом до своего вмешательства, давая знак Грэйв Лук выйти к отряду.

— Зебра? — первым не выдержал Скай Стоун, ткнув копытом в сторону кобылки. Кажется, он этим выразил мысли всего отряда, лишь грифина и чейнджлинг разглядывали «консультанта» с обычным любопытством.

— Зебра, зебра.

Я утвердительно кивнул, когда она подошла поближе, не обращая на них внимания.

— Из-за определённых обстоятельств она зачисляется в наши ряды, однако не должна участвовать ни в каких операциях, это прямой приказ. А теперь вперёд.

Вновь махнув рукой, я первый двинулся назад. Украдкой посмотрев на подчинённых, извлёк из-за пазухи инъектор и ввёл двойную дозу отвара в шею, надеясь хоть как-то усмирить боль, от которой по телу начала распространяться тошнотворная слабость. «Офигенный эффект… Чтобы ещё раз я без подготовки это использовал…». Через пару секунд меня догнали зебра и белая единорожка, которая всё ещё выглядела немного нездоровой.

— К-капитан, можно было разделаться с ней не так… кроваво?

— Глупости. Один удар — один труп, — холодно парировала зебра, зябко поведя плечами. — Прохладно… Повелитель, вы уверены, что вам нужны настолько нервные охотники? Воины моего народа могли бы служить под знамёнами Ночной Стражи…

— Уверен, — отрезал я, мимоходом улыбнувшись покрасневшей единорожке. — Её задача — быть в тылу отряда.

После этих слов кобылка помрачнела, однако вскоре начала задумчиво изучать мою левую руку.

— Капитан, что с вашей ногой… конечностью? Когда вы успели её повредить?

Слегка улыбаюсь и пытаюсь пошевелить пальцами. К счастью, онемение и боль начали проходить, потому вскоре я могу сжать пальцы в кулак и поднести его к лицу, лишь слабая дрожь всё ещё проходит по руке от кончиков пальцев.

— Нет, Мистхил, всё с ней в порядке. Уж лучше она, — закончил я на немного непонятной для единорожки ноте и незаметно кивнул зебре, получив в ответ слабую улыбку.

К счастью, место встречи отряда и стаи волков было довольно близко, потому вскоре почти все были заняты поиском уцелевших Душ, пока мы с Грэйв Лук прохлаждались в сторонке, попутно поглядывая по сторонам из опасения нарваться на кого-то ещё.

— Повелитель, позволю заметить, что вам стоит вернуться к обучению как можно скорее.

— После того, как объявимся с Понивилле, мы отправимся в Кантерлот, где пока что квартируется Ночная Стража. Во дворце найдётся место для тренировок.

Удовлетворённая ответом, зебра закрыла глаза и вроде как задремала. Позавидовав их возможности защёлкивать ноги, я залез на дерево, благо отсутствие листьев позволяло следить за окружающей территорией. Ещё одна доза отвара — и побочный эффект почти перестаёт терзать тело.

«Вот ведь нашёл себе ещё одного учителя и ученика в одном лице. А как все хорошо начиналось…»

С наслаждением потянувшись, я перекатился с ложа на пол и наконец открыл глаза, чтобы встретиться взглядом с Грэйв Лук, чьё выражение лица никак не изменилось, когда мой палец коснулся её носа.

— Я чего-то не понял, какого Дискорда ты делаешь в нашей хижине?

— Жду вашего пробуждения, Повелитель. Чем раньше вы пройдёте своё обучение, тем скорей я смогу приступить к своим тренировкам, — произнесла зебра, не делая попыток отодвинуться.

— Тогда будь добра покинуть столь щедро выделенную для нас хижину и подождать хотя бы у входа, дабы я мог привести себя в порядок.

В это время Зекора громко зевнула и перекатилась на другой бок. При виде нас она лишь закатила глаза и вновь уронила голову уже на мою подушку и, аккуратно уперевшись копытцами мне в бок, окончательно спихнула меня с ложа.

— Забирай уже Дэса и дайте мне наконец выспа-а-аться… — невнятно пробурчала моя кобылка, разразившись очередным зевком в конце речи и поуютней устроившись на отвоёванной территории. Ошалев от подобной наглости, я лишь покачал головой и наконец поднялся на ноги, после чего начал одеваться, предварительно выперев вторую зебру в другую комнату.

— Вот вернёмся в Эквестрию — я тебе ещё это припомню.

На мою угрозу кобылка лишь лениво махнула хвостом.

«Ну, круп полосатый…», беззлобно подумал я, по инерции взял посох и покинул комнату. Стоявшая у дверей зебра махнула ногой и первая вышла на улицу. В Инкхайде царила утренняя оживлённость, которая вскоре должна была пропасть после того, как дневное светило начнёт печь в полную силу.

Судя по всему, наш путь лежал в сторону оазиса, потому как мы минули центр деревни и уверенно двинулись на юг мимо хижины младшей принцессы Зебрикании. Сама она, кстати, уехала ещё вчера, потому управление делами деревни вновь легло на плечи старейшины.

— Почему обязательно заниматься этим у оазиса?

Какое-то время зебра молча шла вперёд, я даже подумал, что она не услышала вопроса, однако стоило вновь открыть рот, как Грэйв Лук ответила.

— Близость напитанной магией воды позволит вам лучше управлять токами магии, текущей в вашем теле, Повелитель.

— И прекрати называть меня Повелителем! И кстати, мне ведь говорили, что жеребят в Инкхайде нет, но в тот день…

— Эти кобылки и молодые жеребцы отмечены самим Мастером и формально считаются взрослыми. Более того, до определённого возраста они должна находиться в деревне, после чего мастера искусства Мастера возьмутся за их обучение.

Недоумённо приподняв бровь, я проводил взглядом маленькую кобылку, сидящую на земле под ветвями андары и увлечённо читающую какой-то свиток.

— Отмечены аликорном? Хах, и как же это выглядит?

— Прямо под хвостом такой зебры есть родимое пятно в виде руны «смерть», как, например у меня.

На попытку продемонстрировать это самое пятно я ответил категорическим отказом и ускорил шаг. Вскоре мы уже сидели напротив друг друга у озерца, слушая ленивый шёпот воды.

— Итак, Повелитель, позвольте вновь завладеть вашим вниманием, — не глядя на то, как я закатил глаза, Грэйв Лук подошло ко мне со спины и осторожно коснулась позвоночника кончиком копыта.

— Вы, Дэс Мун'Уиспер — лич, младший Повелитель мёртвых, однако ваша сущность скрыта несовершенной версией заклинания, которое, по легендам, налагал Первый Мастер на своих кобыл. В отличие от большинства некромантов, я ничего не смыслю в практике, мой талант в том, чтобы видеть то, что следует увидеть в мёртвых. Заставьте ваш внутренний резерв магии скажем так… двигаться.

Послушно закрыв глаза, я касаюсь энергии, что струится по моим жилам, и «толкаю» её вперёд, вынуждая равномерно распределиться по всему телу. В это время зебра начинает осторожно водить копытом по спине, словно пытаясь что-то найти.

— Сердце… — шепчет Грэйв Лук, когда её конечность проходит над названным органом. — Оно здесь, я чувствую, вижу это. Чары проходят даже сквозь него, как интересно…

— Что именно интересно? — я пытаюсь не сбить концентрацию, когда задаю вопрос, заставляя магию проходить бесконечный путь по моему телу.

— Подъятые неразумные мёртвые населяются духами, личи, судя по тому, что пишут они сами, замыкают магию на привязанной к ним филактерии, но я никогда ещё не видела, чтобы мёртвое тело пропитывалось магией так сильно, что начинало ощущаться живым. Вас выдаёт лишь аура Повелителя, которую вы, как мне сказал отец, пока не можете прятать. Секунду… Да, вот оно.

Её копыто уткнулось мне в шею, а дыхание зебры согрело уши.

— Я точно знаю, в чем дело. Лягте на спину и раскиньте передние ноги.

После того как я выполнил её просьбу, зебра начала очерчивать круг, центром которого было моё тело, периодически останавливаясь, чтобы рисовать символы некромантии в определённых частях круга.

— Теперь закройте глаза…

Удостоверившись в том, что я сделал так, как она просила, кобылка начала что-то напевать. В какое-то мгновение моё тело пронзила такая слабость, что нельзя было не то что пошевелиться, даже вдохнуть. Однако что-то внутри меня с гневом ударило по наступающему бессилию, заставляя мышцы работать вновь. С хрипом вдохнув воздух, я резко открыл глаза, уставившись на сидящую у моей головы зеброчку.

— Не двигайтесь, лежите, Повелитель. Я извиняюсь за причинённые неудобства, просто я ещё не совсем опытна в этом деле, однако уже сейчас могу сказать, как всё работает. И чем я могу помочь.

— Помочь? — я недоуменно приподнял бровь, наблюдая за тем, как Грэйв Лук нарезает круги вокруг моего тела, что-то бормоча себе под нос.

— Замечали ли вы, что после обращения ваше тело стало сильнее?

Если так подумать, она была права, разумеется, на Земле мы все проходили подготовку, участвовали в схватках, однако кобыла права… Да, определённо права, разрубать волка косой было бы намного труднее, будь я в той же форме, в какой находился перед «отбытием» в мир цветных поняш. И тут даже нельзя свалить на меньшую чем на Земле гравитацию — это я выяснил ещё в то время, когда изучал этот мир с Твайлайт в первые месяцы моей жизни здесь.

— Однако всё намного сложнее. Я не уверена, что смогу всё рассказать и показать абсолютно точно. Если бы был способ изобразить это…

Молча вытянув вперёд руку, касаюсь её щеки.

Проходящие жители Инкхайда могли увидеть лишь спящих у оазиса человека и зебру.

Грэйв Лук недоуменно оглянулась, пытаясь понять, где находится, однако всё, что было перед глазами — белое ничто, в котором кобылка неподвижно висела. Её попытки двинуться куда-либо заканчивались тем, что она беспомощно сучила ногами, однако видимого эффекта не наблюдалось.

— Добро пожаловать в мой сон, — раздался голос за спиной у зеброчки, вынудив её резко повернуться в ту сторону. Теперь человек был одет лишь в темно-синие просторные штаны, подпоясанные голубым ремнём. Босые ноги, в отличие от конечностей кобылы, стояли на какой-то невидимой опоре, так как чародей не висел в воздухе.

— Здесь я могу симулировать что угодно — места, ситуации, персонажей… Что хочешь, то и получишь. Большая часть законов материального мира также действует. Например, сила гравитации.

С этими словами он поднял и опустил ладонь, позволяя Грэйв коснуться «пола».

— Я уже привык к вашему тяготению, потому даже во сне ты не будешь чувствовать перегрузки. Итак, я передаю тебе «бразды правления», дабы ты могла показать мне всё, что хотела.

Щёлкнув пальцами, Дэс сменил «декорацию» на всё тот же оазис. Единственная разница была лишь в том, что в Инкхайде никого не было.

— Излагай. Если у тебя в голове есть какие-то схемы или рисунки — просто представь их и изобрази в воздухе, ты ведь во сне, а здесь возможно всё, — улыбнулся парень, садясь на землю. Какое-то время зебра неподвижно смотрела куда-то вдаль, однако вскоре выяснилась причина такого поведения: перед ней появилось схематическое изображение человеческого тела, пронизанное темно-синими линиями. Глубоко вдохнув, Грэйв Лук начала свою лекцию.

— Тело живого существа двигается, подчиняясь приказам мозга, однако после смерти разрывается не только физические, но и тонкие связи организма. Таким образом, даже если насильно впихнуть душу в мёртвую оболочку, некромант лишь заключит несчастного в тюрьму из плоти и костей.

Создавая безмозглого конструкта, чародей населяет пустое тело безымянными духами из «зазеркалья» мира, именно они заставляют нежить двигаться и выполнять приказы, именно они дают ей тот самый «голод» живой плоти, подавляемый или не подавляемый волей волшебника.

Высшее воскрешение оживляет мозг и часть души умершего, однако подобный ритуал невероятно сложен и опасен даже для опытного некроманта, ведь именно он жертвует силой для связи сознания и тела. Проблема в том, что мало кто испытывает восторг, очнувшись в разлагающемся теле, особенно миролюбивые пони. Иной способ — призвать отголосок умершего в виде бестелесной сущности, однако это мало когда необходимо настоящему чародею.

Высшей ступенью шага за грань является Первый Мастер и младшие Повелители. Их тела — просто оболочка для работы с материальными миром и двигаются они благодаря магии, которая истекает из филактерий и служит движущей силой для мёртвого организма. Так как личу не нужна большая часть органов, в них не поступает энергия, что позволяет тратить её на усиление физических способностей оболочек. Победить обычного Повелителя крайне сложно — они сильны, быстры, не ведают боли, их разум не подвержен влиянию химических процессов тела, а если уж они стали Повелителями, то они ещё и сильные чародеи.

Однако сейчас совсем другой случай — несовершенные чары сокрытия смерти наполняют тело мёртвого тёмной энергией, реанимируя органы. Это в каком-то смысле можно назвать «полу-воскрешением», ведь теперь необходимо питаться, все чувства в той или иной степени работают и влияют на сознание. Проблема лишь в том, что в отличие от истинного облика, при поддержании чар тратится магия ещё и на органы, ведь тело всё-таки мертво. Как и живому существу, ему необходима энергия, даваемая пищей, а также энергия, истекающая от души, и со вторым есть некоторая проблема…

— Ты имеешь ввиду, что личи всё-таки не впитывают магию мира и вынуждены пополнять её иными способами? Это я знаю, давай «ближе к телу».

Сбившись с мысли, Грэйв Лук потёрла затылок, после чего кивнула.

— Итак, к чему я это?.. Ах, да!..

Идущая от филактерии энергия вынуждена равномерно распределяться между потребностями мозга и тела. Творимая в этом облике магия сперва идёт через фильтры разума, вызывая боль при чрезмерном потреблении. Если взять простое сравнение, то чары — это сеть, держащая и так чрезмерно тяжёлую ношу, её едва-едва хватает на простые чары. Стоит положить больший груз, и сеть начинает трещать, причиняя боль.

— Я чувствую, что некогда кто-то иной наложил намного более могущественные чары сокрытия смерти, практически равноценные по силе с Первым Мастером. И, если честно, не могу, да и боюсь представить, что же сорвало это заклинание…

После этих слов зебры лич сдержанно хмыкнул и покачал головой — сдерживаемая многими тысячелетиями похоть и желание одного аликорна едва его не убили, благо сперва под раздачу попало великое колдовство, сотворённое неведомым магом. И теперь, судя по словам Грэйв Лук, страшно было представить, НАСКОЛЬКО сильна была та волна чувств, если чары сокрытия смерти были по силе близки к тем, что некогда творил один из аликорнов древности.

— Повелитель?

Встряхнув головой, лич кивнул, показывая зебре, что вновь готов её слушать. Откашлявшись, она двинула копытом, уже в седьмой раз за эту лекцию меняя висящее изображение.

Помощь же заключается в том, что после некоторых упражнений с сырой энергией и разумом можно контролировать потоки магии, идущие от филактерии к телу. Если нельзя «добавить» лишние потоки силы, можно переназначить место натяжения «сетки». Перенаправить боль из головы в руку, спину, куда угодно, лишь бы это не мешало трезво оценивать ситуацию. Однако можно пойти дальше — что мешает перекинуть канал с физической силы на подпитку магической структуры, уменьшая натяжение от используемых заклинаний? Или создать перегиб в другую сторону — закрыть канал для заклинаний и начать перекачивать в мышцы или мозг, повышая реакцию.

Проблема не в объёмах магии — её как раз тратится очень мало, не считая момента наложения чар сокрытия — но в манипуляции этими самыми каналами.

— К несчастью, ваши потоки энергии так долго находились в одном и том же состоянии, что в ближайшее время я не смогу научить вас перекидывать их по мановению мысли. Это и опытным чародеям даётся не сразу, боюсь, так свободно манипулировать своим телом могут лишь Древние. Однако нашим первым шагом будет перенаправление боли. Это, как я понимаю, важнейшая для вас задача.

Кивнув, Дэс прикрыл глаза, в очередной раз сканируя местность вокруг их тел, спящих в реальном мире — ещё не хватало, чтобы с ними что-то произошло там, пока они заняты теорией.

— Хорошо, — с серьёзным видом кивнула молодая зебра. — Эта задача не займёт много времени, однако для дальнейшей работы с вашей оболочкой потребуются годы, значит, я отправляюсь с вами!

Пару секунд я лишь молча хлопал глазами, глядя на Грэйв Лук, пока до меня доходил смысл её слов.

— Воу-воу, полегче, куда это «с вами»?

— В Эквестрию, Повелителю будет нужен учитель, и даже аликорны не смогут вас этому научить — у них это идёт едва ли не на подсознательном уровне.

— И как это будет выглядеть для твоего отца? «Простите, я заберу вашу дочь в другое королевство, она поживёт вдали от родных неопределённое время, а вы не тревожьтесь? Ах, да, она будет учить лича, с которым с самого первого момента пребывания в Эквестрии творится всякая ересь, из-за которой он и его подчинённые едва не откидывали копыта, но это ведь не проблема, да?..»

Зебра молча слушала мой монолог, не меняя выражения лица, казалось, если сейчас в мой сон ворвётся Луна и начнёт исполнять свой кобылий долг, она лишь отодвинется, чтобы не мешать «Повелителю».

— Вы, должно быть, забываете, что отмеченные Первым Мастером считаются взрослыми намного раньше, чем они получают кьютимарки. К вашему сведенью, я дипломированный некромант Зекамбрии. Недавно дипломированнный, — добавила она с неохотой, после того как встретилась со мной взглядом. — А потому, я вынуждена напомнить вам о нашем договоре — вы обучаетесь манипуляции внутренней энергии, после чего делитесь со мной всей информацией по некромантии Повелителей, какую сможете получить.

— Сто-о-оп, тайм-аут, — я поставил ладони буквой "Т". — Если учесть, что я живу вечно, ты собираешься учиться ВСЕЙ некромантии, о которой я узнаю?

Немного покраснев, кобыла кивнула, заставив меня простонать с досады и впечатать ладонь в лицо. Это чертовка меня просто-напросто провела! Разумеется, имея бесконечность впереди, я освою ту магию, на которую меня толкает моя проклятая сущность. И разумеется, зебра получит эти знания из первых копыт, тьфу, рук! Радовало лишь то, что даже я мог оценить уровень магии этого теоретика — она не была способна повторить даже некоторые из моих чар, что тут говорить о настоящей, серьёзной магии.

— Значит, ты становишься моим учеником, адепт некромантии, я правильно понимаю?

Пару секунд помедлив, Грэйв Лук медленно кивнула, после чего я протянул ей руку.

— Тогда нам стоит закрепить наш договор. Не беспокойся, закреплённое в этом сне станет закреплённым в реальности. Положи копыто мне в ладонь.

Стоило ей коснуться моей руки, как я резко полоснул по своему запястью серебряным кинжалом, одновременно создав неглубокую чашу, куда тонкой струйкой потекла кровь. «Больно. Слишком сильно резанул». Через пару мгновений острое лезвие разрезало кожу повыше копыта, смешивая мою кровь в чаше с её собственной.

— Именем Смерти я, Дэс Мун'Уиспер, принимаю тебя, Грэйв Лук, в качестве своего ученика. И как учитель, я получаю власть над адептом некромантии, запрещая тебе разглашать свои знания кому-либо без моего колдовского согласия.

— Принимаю контракт, — тихо произнёс мужчина в официальном костюме, стоящий рядом с серой кобылой-аликорном, чья чёрная грива колыхалась на неведомом ветру. Дёрнувшись от неожиданности, я чуть было не разорвал контакт с ногой зебры, однако оба аватара Смерти аккуратно удержали меня на месте. — Что-то часто мы с тобой видеться начали, Дэс. Кстати, знакомься — я, — с известной долей иронии произнёс мужчина, указывая на слабо улыбнувшуюся аликорночку. — Предупреждаю, характер у этой части довольно вздорный.

Получив тычок копытом под ребра, мужчина наигранно охнул и примирительно поднял руки вверх, после чего растворился в воздухе. Кобыла задержалась лишь на пару секунд дольше, переведя взгляд с меня на опешившую зебру.

— Не шалите тут без меня.

Мгновением позже пропала и она. Царапины на моей руке и ноге Грэйв Лук затянулись, а кровь в чаше в одно мгновение испарилась.

— Надеюсь, ты понимаешь, в какой круп ты попала, — злорадно улыбнулся я, наблюдая за тем, как обычно невозмутимая зеброчка с опешившим видом пыталась осознать произошедшее…

Возвращение в Понивилль получилось немного скомканным — в приближении интересной недели все были заняты закрытием магазинов, так как всем будет немного не до этого, а потому мы с зеброчками смогли почти незаметно пробраться в библиотеку. Почти, потому как избежать неведомого радара Пинки Пай было невозможно. Впрочем, мы с Твайлайт как-то пытались выяснить радиус действия аномальной «Пинки-области» и пришли к выводу, что она точно не накрывает весь городок, но из-за постоянного перемещения розовой пони можно было с печалью констатировать, что спрятаться от неё можно лишь в Вечнодиком Лесу. И то не стопроцентный факт.

— Иногда мне кажется, что без аликорнов Эквестрию можно было вполне так спокойно захватить и малыми силами. Дважды — весной и осенью.

На моё замечание Спайк лишь тихо фыркнул и вновь вернулся к вытиранию пыли с корешков книг.

Сегодня выдался один из тех ленивых дней в Понивилле, когда единственное, что тебя может заботить — пообедать в кафе или заскочить на ферму и поклянчить немного яблок в обмен на какую-нибудь работу.

Ещё утром Твайлайт утащила Грэйв Лук на небольшую экскурсию по Понивиллю, Зекора отправилась в свою хижину наводить порядок, а потому проснулся я в гордом одиночестве от шума на первом этаже — как обычно, любовь аликорночки выхватывать по несколько книг за раз приводила к тому, что Спайку приходилось раз в пару дней возвращать библиотеке первозданный вид. Иногда меня удивляла любовь Твайли к порядку, спокойно уживающаяся с её потрясающей способностью превращать читальный зал в непроходимые лабиринты из книг и свитков.

— Кстати об аликорнах, как думаешь, как скоро наша поняшка узнает о том, что Грэйв Лук дипломированный маг…

Дверь библиотеки с грохотом распахнулась, впуская радостную лавандовую пони, держащую в обнимку слабо отбивающуюся зебру.

— Дэс, почему ты не сказал мне, что она выпускник Зекамбрийского Университета Бури? Я могу столько нового узнать о магии!

— Думаю, очень скоро, — раздался голос Спайка, продолжившего протирать фолианты. — Твайлайт, только недавно прошла Зимняя Уборка, а библиотека вновь превращается в Селестия пойми что!

Не обращая внимания на бурчание своего помощника, аликорночка потащила оглушённую зебру в сторону стола, по пути поднимая некоторые книги с помощью телекинеза. Судя по тому, как удивлённо расширились глаза Грэйв Лук, моя милашка знала, чем соблазнить теоретика.

— Окей, минус аликорн и зебра. Знать бы, когда появятся… аликорн и зебра. М-да. Ладно, я тогда немного прогуляюсь… Твайлайт, ты меня слышишь?

— Угу… — неразборчиво ответила пони, уже что-то увлечённо чертя на бумаге на пару с молодым некромантом. Мне оставалось лишь прописать фейспалм и покинуть дерево-библиотеку.

Впрочем, мои опасения по гулянию в одиночестве были вскоре безжалостно растоптаны после того, как что-то достаточно увесистое приземлилось мне на спину, вынудив рухнуть на грядки Кэррот Сид.

— Угадай кто?

— Лира! Я только пересадила морковь из теплицы, а ты уже её уничтожила! — возмущённый вопль пони был задавлен на корню громким «тс-с-с!»

— Ну вот, зачем орать моё имя на всю улицу, ты весь сюрприз сорвала!

— Думаю, в Понивилле больше никто не прыгает ему на спину в качестве приветствия, даже Меткоискатели, — Бон-Бон как всегда была не в духе из-за порой ребячливого поведения своей соседки.

Это всё, конечно, было очень мило, но воздух мне всё ещё был необходим, а потому я уже несколько секунд пытался найти точку опоры для рук и не похерить работу земной пони. Думаю, за уничтожение её любимой морковки я вполне могу пойти на удобрения для этого самого овоща. К счастью, единорожка уже слезла с верхней части тела, сопровождаемая бурчанием кондитера, позволив мне приподнять голову и сделать глубокий вдох.

— Лира! — первое, что вырвалось у меня, когда я вновь обрёл дар речи. — Пока нас не убили за разгром на грядке, Тьмою прошу, слезь, несносная кобыла!

— От несносного же жеребца и слышу! — не осталась в долгу мятная кобылка, наконец слезая с моей спины и позволяя принять вертикальное положение. К счастью, мы с ней рухнули не на вскопанную часть огорода, а потому отделались лёгким испугом. Стоило нам троим отойти от греха подальше, как Бон-Бон вновь накинулась на свою подругу.

— Это уже ни в какие ворота, Лира! Что подумают жители Понивилля, когда взрослая кобыла вешается на шею человеку?

— Что она ему близкий друг, — решил я выступить на стороне негодницы, ободрительно взъерошив ей гриву. — Брось, Бон-Бон, в этом вся Лира, начни она вести себя иначе, ты бы её так сильно не любила, и…

— Она пишет книгу о людях «Хуманология».

Я сделал несколько шагов по инерции, после чего застыл как вкопанный и уставился на бордовую от смущения кобылу.

— Ты ЧТО?!

— Да-да, — с победным видом разведчика, сдающего планы врага, продолжила кондитер. — Более того, она консультировалась с Твайлайт Спаркл по этому поводу и даже писала письма принцессе Луне. Причём сейчас у неё идёт восемнадцатая глава, касаемо… Ну, ты понимаешь. И она заполнена уже наполовину.

— Б-Бон-Бон!

Казалось, возмущению и стыду Лиры не было предела, однако сейчас я был полностью на стороне кобылы с конфетным именем. Приподняв бровь, я смерил мятношкурую пони взглядом с ног до головы.

— И что же такого она успела узнать и написать в этой… «Хуманологии», а?

В ответ Лира пробурчала что-то невразумительное, водя копытом по земле. Ещё немного, и она начнёт пищать на манер Флаттершай, а это сильно усложнит понимание ситуации.

— Громче, пожалуйста, — потребовал я, легонько ухватившись за гриву кобылы. Пойманная за уязвимое место, поняшка начала с некоторым напрягом «колоться». Если верить её словам, большая часть главы касалась ритуалов ухаживания, однако стоило нам с Бон-Бон скептически хмыкнуть, как Лира нехотя призналась, что успела составить некоторый список поз для человека и кобыл разных рас. От такой откровенности я чуть было не выпустил гриву незадачливого автора, однако успел вовремя опомниться.

— Так, сейчас мы идём к вам с Бон-Бон домой и редактируем твою Кама-Понисутру.

— Не получится, — пропищала Лира, сжимаясь под мрачным взглядом своей подруги. — Винил заинтересовалась книгой и попросила почита-А-А, вы с ума сошли?

Молча схватив обеих кобыл в охапку, я большими скачками бросился в сторону дома музыкантов. Селестию мне в табун, если наша ди-джей прочитает творение этой… хуманофилки, её чувства юмора хватит рассказать об этом половине городка! Даже не знаю, кто пострадает от этого больше, моя итак подпорченная репутация жу-у-уткого хищника, во что тут уже почти никто не верит, или же Лира, чья заинтересованность людьми превращается в пунктик.

— Ме-гхы-меня можешь поставить на землю, Дэс! — возмущённое сипение кондитера отвлекло меня от нерадостных мыслей, заставив опустит кобылку на землю и покрепче схватить уже брыкнувшуюся музыкантшу.

— А вот ты, мятная, останешься на руках. Знаю я тебя, побежишь спасать своё творение.

— Твоё счастье, что я не умею телепортироваться, как Твайлайт… Уже который раз прошу научить, подруга ещё называется… — пробурчала поняшка, умилительно сложив копытца перед собой. Я даже на всякий случай потряс головой, чтобы убедиться, что на меня не накладывают каких-нибудь чар умиления.

Ещё несколько минут спустя мы с Бон-Бон остановились у дома Октавии и Винил. Если честно, то сперва я решил, что бежал куда-то не туда — дом выглядел так, словно два разных здания разрезали пополам, взяли по одной половинке от каждого, после чего склеили вместе.

— А это что, дизайнерский ход такой?

— Какой там, просто они не смогли прийти к соглашению, в каком стиле должен быть дом после недавнего ремонта, вот и… — пояснила Лира, уже не делая попыток вырваться. Вместо этого единорожка увлечённо разглядывала руку, словно никогда её не видела. Клянусь, ещё немного, и она достанет откуда-нибудь блокнот и начнёт зарисовывать.

— Ладно, плевать, сейчас главное — узнать, сколько урона психике пони уже было нанесено.

С этими словами я выпустил Лиру и коснулся ручки двери, однако что-то остановило меня. Музыка. Я точно где-то слышал этот ритм, но стоило приоткрыть дверь, как память услужливо подсказала название. Правда, оно тотчас вылетело из головы, когда мои глаза остановились на танцующей в центре комнаты Октавии. Стоящая на задних ногах поняшка удерживала в передних микрофон и полностью отдалась мелодии, льющейся из динамиков установки Винил.

Il est l'heure, fini l'heure de danser!

Раздался голос ди-джея, которому почти в ту же секунду вторила наша чопорная музыкантша.

Danse, t'inquiète pas tu vas danser!

«А что, у них неплохой дуэт может получиться… Так стоп, откуда они французский то знают?»

Balance-toi, mais tu vas te faire balancer

Défonce-toi, mais tu vas te faire défoncer

С воодушевлением продолжила Винил, покинув свой аппарат и закружив подругу в танце. Будь я трижды проклят, если уже не видел этот танец до этого, но где?

Tu aimerais faire ta fête

Ta mère veut te la faire aussi, ta fête

Le juge voudrait te faire ta fête

Tout le monde te fera aussi ta fête

Тем временем обе пони продолжили петь, кружась в своём танце, где периодически вела то одна, то другая. Видимо, если в окно сейчас влетит Селестия, они на это не обратят внимания, потому я осторожно протиснулся в дом, наблюдая за милашками.

Tu sors trop, du moins c'est ce qu'ils disent

Ils parlent trop, c'est pourquoi tes oreilles sifflent

A qui la faute ? C'est la faute à autrui, hein ?

C'est les autres, toi tu n'as qu'une seule envie

«Надеюсь, после песни их не потянет на побрыкаться, а то некрасиво получится…»

С этими мыслями я взял ещё один микрофон с пульта Винил.

— Tu aimerais faire…

— Ta fête! — с энтузиазмом откликнулись кобылки, ничуть не удивляясь моему присутствию в их доме.

— Ta mère veut te la faire aussi…

— Ta fête! — невольно поддалась магии музыки Лира, не обращая внимания на грозный взгляд Бон-Бон

— Le juge voudrait te faire…

— Ta fête! — Октавия обворожительно улыбнулась нам и дразняще махнула хвостом.

— Tout le monde te fera aussi…

— Ta fête!

К моему удивлению танец вела именно Октавия, казалось, французская музыка опьянила музыкантшу сильнее, чем крепкое вино, однако к концу песни она словно очнулась, удивлённо глядя по сторонам. Заметив нас, земная пони густо покраснела и, извинившись, потрусила наверх.

Я лишь улыбнулся и осторожно втянул воздух. Туше, Октавия, туше.

— Итак, я все ещё помню, зачем мы здесь. Винил, тебе тут Лира книгу давала почитать.

— А, ты про Хуманофилию или Хуманосутру?.. Или как там её…

— Хуманология! — обиженно завопила Лира.

— Да, значит, ту главу она уже прочитала, — убитым голосом произнёс я, сдерживаясь от того, чтобы прописать себе фейспалм. Взяв белошкурую поняшку за щеки, я заставил её посмотреть мне в глаза.

— Винил. Ты ни слова не скажешь никому об этой книге, пока я лично не проверю, что за Понисутру нового поколения она написала. Иначе я найду способ перекрыть поток музыки Лиры, и ты останешься без новых песен из моего мира.

— Эй, ты не посмеешь! — возмущённая ди-джей сняла очки и уставилась на меня красными глазами. В какой-то момент, мне показалось что-то странным в её радужке, потому я без всякого предупреждения провёл кончиком пальца по глазу. — Ай!

Так и есть, на подушечке пальца лежала большая линза. Из-за большего размера глазного яблока органы зрения пони были не так чувствительны к прикосновениям, иначе нельзя было объяснить, почему эволюция не уменьшила разрез их глаз.

— Ну и нафига было прятать настоящий цвет? Он, кстати, очень симпатичный.

Слегка покраснев, Винилка вновь нацепила очки на нос.

— Это все для имиджа, много ты понимаешь… И ладно, ладно, обещаю никому про книгу не говорить. Кстати, Октавия тут интересовалась, а правда, что жеребцы людей…

— ВИНИЛ!!!

Громкий вопль обычно утончённой музыкантши сейчас больше напоминал Королевский Глас, отчего мы все вчетвером синхронно пригнулись. Пытаясь сдержать уже смех, я несколько раз глубоко вдохнул.

— Кстати, кобылки-подружки, вам стоит вспомнить о своей части нашего давнего уговора. Октавия, гитара всё ещё у вас?

Пару минут тишину дома нарушала лишь возня на втором этаже, после чего земная поняшка спустилась вниз, неся в зубах футляр с гитарой.

— Фот.

— Останешься послушать? — повернулся я к Бон-Бон, однако та лишь покачала головой и улыбнулась.

— Извини, нет, мне нужно ещё кое-что докупить к… следующей неделе.

Понимающе кивнув, я щёлкнул замками футляра — меня ждали аж три учительницы, негоже заставлять таких милашек ждать, мнэм?

Глава 11.2. Когда тени зовут юных.

Кто укажет путь?

Тихий шелест страниц Гримуара был единственным звуком, что нарушал тишину библиотеки, лишь временами треск свечей заставлял лавандовое ушко принцессы дёргаться, реагируя на шум. Глубокая ночь, укрывшая Понивилль, не могла помешать нам работать с книгами — Грэйв Лук увлечённо переписывала символы с книги мастеров, в то время как Твайли решала магическую задачку, которую мне передал Скул Смайл. На самом деле в этом свитке хранилось нечто большее, чем просто разминка для ума, однако она об этом никогда не узнает. Надеюсь, очень на это надеюсь…

— Повелитель, что вы можете сказать о сегодняшней ночи? — внезапно разорвала тишину зебра, дожидаясь, когда я переверну ей страницу Гримуара. Помолчав какое-то время, пытаюсь понять, что же на самом можно сказать об этом времени суток. Где-то глубоко внутри проснулась пустота, та, что остаётся на месте вместилища жизни, та, что делает меня личом.

— Мертвые ждут, — наконец звучит мой ответ, на что зебра удовлетворённо кивает, в то время как Твайли удивлёно переводит взгляд с меня на неё.

— Что вы имеете в виду?

— То, что сегодня ты будешь спать одна в библиотеке, не считая Спайка. И, я надеюсь, в городке не будет никого, кого внезапно приспичит прогуляться до Замка Двух Сестёр поздно ночью.

— ВЫ ЧТО, СОБИРАЕТЕСЬ?!..

Вовремя закрыв ей ротик, устало качаю головой.

— Твайли, любимая, орать на всё дерево не обязательно, мы прямо перед тобой. Лучше сосредоточься на задачке, я внёс все нужные константы и переменные, от тебя нужен лишь твой блестящий ум, до которого мне, как улитке до Мэйнхеттена.

Поняшка смущённо краснеет и успевает потереться об руку мордочкой перед тем, как я её убираю.

«Надеюсь, ей хватит ума не идти за нами».

— Мне кажется, что за нами кто-то следит, — наконец решил я высказать свои опасения спустя двадцать минут после того, как мы зашли под неприветливые и редкие кроны Вечнодикого Леса.

— Увы, ничем не могу помочь, Повелитель.

— Да, понимаю, — киваю я и протираю глаза. — Чем быстрее и тише мы доберёмся до кладбища, тем лучше для нас всех.

С этими словами я поправил Наследника, который, по своему обыкновению, висел у меня за спиной, нарушая этим некоторые законы физики отсутствием креплений и ножен. Из всего снаряжения, предназначенного для похода в Лес, мы захватили лишь несколько отваров ночного зрения и кое-какие специфические эликсиры некромантов, который, как оказалось, Грэйв Лук умудрилась взять перед своим отъездом. Однако, по её убеждению, «Повелителю» они не понадобятся.

«Мне бы такую веру…» — подумал я, перепрыгивая очередное поваленное дерево. Судя по отметкам на древесине, которые можно было разглядеть в слабом лунном свете, какая-то мантикора использовала молодое растение в качестве своей когтеточки.

«Ну нет, второй раз перекидывать каналы в экстренном порядке у меня вряд ли получится…»

Какое-то время мы двигались в молчании, однако это лишь сильнее давило мне на нервы, заставляя нарушить одно из правил Вечнодикого Леса и вновь открыть рот.

— Я некогда вскрыл могилу пегаса на том кладбище, боюсь, мы найдём там лишь голые кости. Ты уверена, что природы лича хватит на то, чтобы поднять скелет без помощи опытного наставника?

Зебра убеждённо кивнула головой, после чего задрала голову и посмотрела на небо. Неведомо откуда взявшийся ветер пробежался по шёрстке кобылы, заставив её поёжиться от прохлады.

На это мне оставалось лишь пожать плечами и оглянуться в очередной раз, пытаясь понять причину странного ощущения слежки. Проблема состояла лишь в том, что этот кто-то не был настроен агрессивно, а потому никак не проявлял себя. Порой создавалось впечатление, что это…

— Да нет, глупая мысль, — произнёс я, на что зеброчка недоуменно посмотрела в мою сторону, однако, не дождавшись ответа, вновь начала рассматривать деревья. Для того, кто никогда не видел подобных деревьев, она вела себя довольно нейтрально, отчего можно было сделать вывод, что дочь Скул Смайла не раз покидала пределы своей страны.

В такой странной атмосфере настороженности мы добрались до Замка. Величественное строение стойко перенесло ещё одну зиму. Что ему год, бывшая резиденция Сестер пережила штурм Найтмер Мун, битву аликорнов и тысячелетнее запустение. И всё же нечто более тлетворное, чем время заполнило некогда гордое детище архитекторов. Тень тёмной магии всё ещё витала в воздухе, недостаточно концентрированная, чтобы причинить вред живым, однако достаточно осязаемая даже для пони.

— Если бы всё можно было изменить… — горько произнёс я, сев на обломок стены, валяющийся недалеко от главных ворот. В отличие от Твайлайт и её подруг, мы обошли замок с другой стороны, где всё ещё сохранилась крепостная стена. Для этого пришлось сделать крюк, однако нам, в отличие от пони, был нужен не замок, но то, что скрывалось за ним.

— Повелитель?

Посмотрев во встревоженные глаза зеброчки, я улыбнулся и невольно потянулся рукой к её ирокезу, как всегда делал с Зекорой. Осознав, что это вообще-то не она, застыл на месте. Моим пальцам не хватило нескольких сантиметров, чтобы коснуться гривы Грейв Лук, однако кобыла сама сделала маленький шажок вперёд, позволив мне осторожно погладить её.

На какой мгновение я почувствовал биение жизни своей ученицы. Это казалось таким странным и пугающим, что я отдёрнул руку. Словно… Словно я ощущал жизнь как нечто чужое, ненужное мне. На всякий случай даже проверил руки и коснулся щёк. Нет, моё тело всё ещё было сокрыто чарами, не позволяя миру увидеть мерзкое и противоестественное существо из мира мёртвых.

— Они зовут, Повелитель.

Мягкий голос Грэйв Лук вырвал меня из странного оцепенения, заставив торопливо кивнуть и встать с камня. Нас ждали мёртвые, и не следовало бы заставлять их ждать своего «Повелителя».

Спустя какое-то время мы стояли перед кладбищем.

В очередной раз почувствовав горечь из-за событий прошлого, я попытался отогнать эти мысли и первый двинулся вперёд, читая надписи на памятниках. Как и в прошлый раз. Тогда меня вело желание помочь Зекоре, сейчас же я шёл сделать нечто намного более отвратительное, чем просто раскапывание могил.

Иногда я ловил себя на мысли, что всё больше и больше начинаю думать, словно жители этого королевства. Это могло значить только одно — моя человечность, связывающая меня с миром людей, потихоньку истаивала, уступая место этому миру. А значит, чары сокрытия в какой-то момент могли просто отказать.

— Повелитель! — позвала меня Грэйв, очередной раз сбивая проклятое наваждение. «Да что со мной происходит?»

— Это кладбище полно ушедших, разве вы не чувствуете этого? Идеальное место для некроманта.

Да, я ощущал это даже сильнее, чем сама зебра. Казалось, стоит найти правильное место и позволить своей природе взять верх, как спящие здесь пони откликнутся на зов Повелителя, покидая тесные гробы и вновь ступая по земле Эквестрии. Они звали, звали меня, однако я старался заглушить их голоса, но эта ночь придавала сил мёртвым. Мёртвые хотели полного покоя… или же приказов, готовые рвать и пожирать любого, на кого укажет их Повелитель, будь это даже родные потомки.

Очередная волна странного безумия поднялась откуда-то из глубины души, являя картины блистательных побед и склонённых врагов. Врагов?

От предательской дрожи в ногах падаю на колени, краем уха слыша испуганный вскрик кобылы, однако сейчас мне не до этого: почему-то вспомнились надменные взгляды единорогов в Кантерлоте, этот индюк Блюблад… Хотелось отомстить им всем, заставить всех этих чванливых пони подавиться собственной важностью, затем найти способ пробраться в человеческий мир и убить тех, кто… Тех, кто…

Призвал меня.

С тихим всхлипом втягиваю наполняю лёгкие воздухом и переворачиваюсь на спину.

«Неужели я опоздал? Призывающий уже здесь?» Сама мысль об этом вынуждает меня попытаться взять себя в руки и отогнать безосновательный гнев. Может, есть что-то, что отгонит это проклятье хотя бы на время? Любовь? Табун далеко, значит что-то иное.

Нечто, связанное с кобылами, ощущение причастности к этому миру? Нечто, чего я хочу и боюсь — привязаться к этому миру и потерять человечность.

«Клин клином вышибают…»

Склонившаяся над человеком кобыла вовремя отпрыгнула назад, ощутив волну магии, соткавшую маленький купол над лежащим человеком. За пару мгновений полусфера потемнела, скрыв лежащего Дэса за тёмно-синими стенами.

— Повелитель?

Вместо ответа магический барьер словно взорвался изнутри, являя миру уже стоящего человека, опирающегося на чёрный посох с навершием в виде сидящего на шаре дракона. Глаза Королевского Ночного Гварда полыхали ярким бирюзовым пламенем, вырывающимся из глазниц человека…

Человека ли?

— Всё… Отхлынуло.

Голос некроманта звучал необычно низко, эхом отдаваясь в голове у зебры, заставляя её ощущать неосознанный страх и желание распростереться ниц перед младшим королём мёртвых.

— Извини, — словно по мановению руки аура страха развеялась, позволяя Грэйв Лук собрать остатки самообладания. — Боюсь, я едва не снял чары сокрытия.

Отвернувшись от кобылы, человек с удивлением посмотрел на посох в своих руках, так разительно отличающийся от магического инструмента, что он призвал, опираясь на душу Зекоры.

— Мне казалось, что только у лука Луны была тёмная ипостась, — выдал человек непонятную для Грейв Лук фразу, после чего вытянул вперёд левую руку и закрыл глаза. Мгновение позже на ладони материализовалась книга в странном переплёте из чего-то, напоминающего кожу. Словно в подтверждение мыслей зебры, лич коснулся Гримуара и неприятно улыбнулся.

— Забавно.

Повернув призванный предмет обложкой к кобыле, он позволил ей рассмотреть вытесненный там человеческий череп с горящими бирюзовым пламенем глазами.

Внезапно предмет исчез с тихим хлопком, а Дэс тихо охнул и оперся на посох.

Держать в контроле сразу два предмета — непосильная для меня задача, особенно если учесть, что оба они в темной ипостаси. Мои подозрения, появившиеся ещё с того момента, как лук Луны окрасился в тёмные цвета, наконец подтвердились — «иная» вариация артефактов требовала больше концентрации на удержание тонкой нити чар в единой конструкции. Однако именно это мне сейчас и требовалось — максимальная сосредоточенность на чем-либо, дабы не позволить Призывающему вновь взять верх.

— Думаю, нам стоит начать.

Зебра согласно кивнула и повернулась в сторону могил, словно предлагая мне выбрать того, чей покой мы нарушим этой ночью. В этот момент я невольно затормозил, пытаясь понять, по каким критериям стоит выбирать «жертву». В поглощённой Гримуаром книге говорилось о том, как искать неспокойные места упокоения, однако приступив к изучению раздела «Разупокоение», обнаружил везде одну и ту же фразу: «найдите необходимый вам материал», словно все некроманты зебр где-то имели нечто вроде краткого справочника мертвецов и способов выбора искомых.

Тихо ругнувшись, я двинулся вперёд, пытаясь понять, кто «зовёт» меня сильнее всего, однако это не дало никаких результатов. «Может, просто искать нужно не так?»

Эта мысль заставила меня иначе посмотреть на кладбище. Как же выбирали своих будущих конструктов ученики Первого Мастера? Искали ли они тех, с кем враждовали при жизни, использовали ли своих бывших друзей или же просто тыкали копытом в первое попавшееся надгробие?

Не знаю как они, но кое-кого я запомнил ещё с первого раза, надеюсь, она не будет очень уж недовольна возвращением в эту юдоль скорби.

Мы остановились рядом с одной из участниц мятежа Найтмер Мун. Памятник в виде гордого подростка в форме стража все также молчаливо нёс свою вечную стражу. Как и тогда, я наклонился к надписи, чтобы стереть грязь с букв.

— Ну, здравствуй, Плант Сид. Надеюсь, земная пони не столь сильно обидится на такое святотатство…

Тогда я стоял в аэропорту, было летнее тёплое утро, светило солнце, самое время плюнуть на дела и отправиться купаться на озеро. Вместо этого я стоял в официальном костюме, смотря на то, как четверо военных в форме выкатывали из брюха грузового самолёта цинковый гроб — террористы угрожали всему Европейскому союзу и британские лётчики были нужны в самых жарких точках. Вот только сбивали их там так же часто, как и награждали. Посмертно, конечно.

Плач пожилой женщины и молодой девушки ещё долго висел над серым полотном тихого аэропорта — в тот день не было рейсов, потому мы могли забрать тело сразу с самолёта. Так мы думали, но оттащить от гроба двух женщин, потерявших сына и парня, было не так-то просто.

— Проклятье… — тихо прошептал я, чувствуя, как вновь память подсовывает те же моменты, что приходили мне в голову тогда, в тот год. — Жертва одной войны всегда напомнит о жертвах другой, да, Плант Сид?

Полосатая кобылка подошла ко мне поближе и обеспокоенно посмотрела в глаза, однако на этот раз слез не было. Эквестрия помогла мне, залатала раны так, как не смогли годы крови и мести в рядах Инквизиции. Я перестал быть палачом, но вот убийцей быть вряд ли перестану. И кто знает, не лучше ли мне было просто умереть на том столбе?

Поднявшись в полный рост, я коротко размахнулся и всадил тёмный посох Зекоры в землю позади себя. Несмотря на то, что весна только началась, кладбищенская земля показалась податливой почвой, настолько легко в неё вонзился артефакт.

— Она зовёт, Грэйв.

Зебра понимающе кивает и отходит в сторону, позволяя мне выудить из-за пазухи отвары некромантов, что мне передала моя «ученица». С тихим чмоканьем пробки покидают горлышки склянок, одним за другим проклятые отвары окропляют землю могилы. Но вот, наконец, последний сосуд пустеет, а я встаю перед местом последнего пристанища пони, вытянув вперёд левую руку ладонью вниз, а правой касаясь груди. Подобная поза была переработанной вариацией зебринских ритуалов призыва, которые мне пришлось перекроить на человеческое тело.

Пару раз глубоко вдохнув, пытаюсь построить схемы чар, что описаны в книге, однако что-то идёт не так.

— Повелитель? — вежливо поинтересовалась зебра после того, как я тихо ругнулся и опустил руку.

— Разница рас… Магию единорогов можно было переработать под человеческую форму колдовства, используя словесные формы, однако, кажется, с ритуалом призыва такое не прокатит.

Подобного прокола я никак не ожидал, ведь вызывать призраков получалось, значит, можно было найти способ решения и этой проблемы? Встав на колени, задумчиво провожу рукой по земле, ощущая спокойный ток магии мёртвых, слабо пульсирующий в такт моему дыханию.

— In-al'tracio. Nih nal' a'tarikt.

Слова срываются с губ ещё до того, как я осознаю это.

— Nih nal' a'tarikt, ingaria. Al'atarra en'in ur-russa. A'tarikt, un'dara!

Подобно живой змее магическая энергия сворачивает свои кольца глубоко в душе, после чего щедро выплёскивается наружу, пробивая земную плоть и нежно касаясь останков молодой кобылы, лежащей где-то подо мной.

— Tella un Isstary! Tella un Isstary, Plant Seed! Enrikka u'a arraki!

Там, под землёй, извращённая магия собирала вместе тело умершей, наращивая плоть на голые кости и нещадно вытягивая из меня силы — к моему удивлению, пришедшие на ум слова касались высшего призыва с изменением облика. В какой-то момент кладбищенская земля треснула, позволяя нам с Грэйв Лук увидеть сферу бирюзового света, медленно поднимающуюся к поверхности. Через несколько секунд она уже была рядом с нами, а мгновение позже бесшумно лопнула, позволяя булановой кобылке глубоко вдохнуть и сделать первый шаг вперёд. Открыв свои большие глаза, пони медленно огляделась по сторонам, после чего повернула голову в мою сторону. Она словно глядела мне в душу своими синими «зеркалами души». Несколько секунд нововоскрешенная изучала моё лицо, после чего встряхнула головой, заставив чёрную гриву всколыхнуться, после чего с радостным взвизгом бросилась мне на шею.

— Повелитель!

От неожиданности я едва не пальнул в неё пришедшим на ум заклинанием упокоения, однако странная связь с некромантской сущностью разорвалась, оставив меня безоружным. Впрочем, судя по всему, мёртвая пони не собиралась убивать призвавшего его. Она вообще была занята обнимашками, что было вроде как нетипично даже для тех, кого воскрешали высшим призывом. Это я понял не только вспомнив информацию из книги мастеров, но и по недоуменному взгляду Грэйв Лук. Наконец, зебра решила прервать эту странную сцену, негромко кашлянув. Неохотно разжав объятья, земная пони встала на четыре конечности и позволила мне подняться с колен.

— Откуда такая радость к тому, кто вырвал тебя из сладкого сна посмертия? Повелитель не накладывал сдерживающих чар, иначе я ощутила бы их на тебе.

Однако нежить проигнорировала вопрос моей ученицы, насмешливо фыркнув и задрав носик, что вообще не соответствовало правилам поведения мёртвых, вне зависимости от того, являются ли они мёртвым конструктом или же разумными существами.

— Погоди… — глупая, странная мысль овладела моим рассудком, однако стоило проверить все варианты. — Ты меня знаешь?

Кобыла тепло улыбнулась и кивнула, ткнув копытцем в мою сторону.

— Дэс Мун'Уиспер, Призывающий, младший король мёртвых и… — тут она запнулась, задумчиво посмотрев на небо, — капитан Ночной Стражи?

Сказать, что я был ошарашен, значило скромно умолчать о том потрясении, что я пережил за эти несколько секунд. Что-то во всем этом было неправильно. Не так. Какой-то закон был нарушен, и теперь результат этого нарушения стоял передо мной, задумчиво помахивая на весу передней ногой.

Почувствовав копыто на плече, поворачиваюсь в сторону зебры, ощущая странное опустошение. Адепт пытается мне что-то сказать, однако шум в голове мешает понять её слова. Я лишь чувствую, что губы растягиваются в глупой улыбке перед тем, как темнота поглощает меня.

Тёплая жидкость с прикусом тьмы просачивается сквозь приоткрытые губы и попадает в горло, затем дальше вниз, распространяя волну приятной прохлады. С трудом приоткрыв глаза, я едва не выплёвываю кровь, которой меня поила зебра. Однако на мои слабые попытки отпихнуть её ногу кобыла лишь фыркает и силой прижимает меня к земле. К моему ужасу, тело почти не отзывается на команды. Видимо, заметив выражение моего лица, зеброчка решила сжалиться и объяснить произошедшее.

— Вы не удержали нить заклинаний, Повелитель. Когда та мёртвая кобыла сказала, что знает вас… Шок был так силен, что вы упустили из-под контроля чары и они, скажем так, срикошетили по вам. Не шевелитесь, сейчас тело пытается наладить связь между магическим «Я» филактерии и телом иллюзии, кровь помогает исцелить физическое тело. Между прочим, некроманты тоже могут исцелять живых таким образом, хотя…

Внезапно лицо кобылы исказилось от сильной боли, а я лишь сейчас осознал, что все это время по её щекам текли слезы.

— … это жутко больно — исцелять вас. Я напитываю собственную кровь тёмной магией, чтобы ваша сущность могла её принять…

В какой-то момент она убирает ногу в сторону, проводя над местом пореза копытом и медленно затягивая рану, после чего устало падает на землю, переводя дыхание.

— Заклинание… уф, заклинание словно концентрирует живительную силу крови. Живые исцеляют лишь живых, для вас это было бы пыткой. И потому я «обратила полярность» своей крови на краткое время. Словно по венам пустили жидкий металл…

— Поверь мне, я могу себе это представить, — криво ухмыльнулся я, вспомнив последние дни на Земле, однако потом мысли переключились на лежащую рядом со мной ученицу. — Плохой же из меня учитель, если ты знаешь в некромантии то, что неизвестно мне, после чего ещё и откачиваешь непутёвого человека такой ценой.

Какое-то время зебра молчала, после чего я услышал странные звуки, напоминающие всхлипы. Перебарывая слабость, переворачиваюсь на бок, чтобы увидеть слабо смеющуюся кобылу. Поймав мой непонимающий взгляд, она с видимым трудом подавила смех и с тихим оханьем перевернулась на спину.

— Я первая за многие сотни, если не тысячи лет, кто увидел первые чары Повелителя и была принята в ученики. В давние времена для получения шанса попасть на моё место зебры были готовы на всё, что прикажет младший король мёртвых! Уф… Всё ещё больно… — пожаловалась кобыла, неудачно повернувшись на бок лицом ко мне. — Поверьте мне, Пов… Капитан, — поправилась она, поймав мой мрачный взгляд, — боль — это наименьшая цена, которую приходится платить смертным некромантам. Уже сейчас можно начать расшифровку заклинаний подъятия и создания новых формул с ваших чар.

По мне, так создавать новые заклинания лишь на основе того, что пришло в голову личу, было весьма непродуктивным занятием, о чем я не преминул сообщить Грэйв Лук, однако так лишь недоуменно приподняла бровь.

— Сколько времени занимает высший призыв по вашей книге мастеров, Повелитель? — поинтересовалась она с хитрой улыбкой. Закатив глаза, я попытался вспомнить нужный абзац текста, однако всё ещё путающиеся мысли мешали сосредоточиться на главном.

— Можете не напрягаться, Повелитель — несколько часов. Также необходимо некоторое количество определённых ингредиентов. Вы сделали это за несколько минут с минимальным набором. Это даже не показатель силы или мастерства, всего лишь ваша природа, что вы есть на данный момент. Разумеется, стоит практиковаться намного больше, чтобы достичь необходимого уровня силы королей древности. Но, думается, время для вас теперь не проблема.

На последних словах она попыталась встать, однако дрожащие ноги подвели её, вынудив упасть на землю. Мои попытки принять сидячее положение увенчались большим успехом, а через несколько минут я мог уже и стоять. Хотя больше всего хотелось лечь и хорошенько так вздремнуть в ближайшей могиле. Отогнав столь странные мысли, я подошёл к могиле Плант Сид. К моему удивлению, она вновь была в том же состоянии, в каком и пребывала до начала ритуала. Впрочем, кое-что всё-таки изменилось.

Мёртвая кобыла была неспокойна. «Нет, не так», — поправил сам себя, опустившись на колени и коснувшись ладонями кладбищенской земли. Земная пони все также неподвижно лежала в своей могиле, не делая попыток выбраться, однако стоило мне мысленно коснуться останков, как появилось стойкое чувство связи, словно Плант Сид была готова воскреснуть в любой момент.

«Ну нет, хватит на сегодня экспериментов. Ну, кроме одного небольшого…»

Вновь тонкая нить чар сплетает паутину, накрывающую кладбище, по которой тонкой струйкой потекла магия мёртвых. Тлетворная и затхлая, она казалась мне сладкой и пьянящей, однако её было не так много, как хотелось бы. К тому же, побочным эффектом долгого «доения» мёртвых могло стать неконтролируемое обращение всего кладбища в опасный погост с неупокоенными.

— Поел и хватит, — произнёс я вслух сам себе, разрывая связь и вставая на ноги. К моему удивлению, тело было полно сил, словно несколько минут назад я не валялся на земле без сил. — Да, кровь зебры и сила мёртвых могут творить чудеса, если правильно смешивать такой коктейль.

Вернувшись к зебре, я застал её там же, где и оставил. «Простудится ведь, горе-ученица…» С этими мыслями я сел рядом с кобылой и, укутав её плащом, взял Грэйв Лук на руки.

— Повелитель… Вы не должны… — слабо запротестовала та, однако теперь была моя очередь пользоваться беспомощностью юной некромантки.

— Лежи уж, спасительница.

Так, с зеброй на руках, я вновь шагнул под кроны Вечнодикого Леса, отметив про себя, что ощущение чужого взгляда пропало…

Глава 11.3. Тьма внутри

… что может прятаться за светом

Тишину весенней ночи нарушили негромкие ругательства белоснежной пони, застрявшей в кустах. Обычно ухоженная грива и шёрстка Мистхил сейчас были в некотором беспорядке из-за непредвиденной «прогулки», которую она совершила сегодня после восхода луны. И теперь, после того как пони покинула Вечнодикий Лес, она явно преувеличила свои навыки хождения по кустам, за что и поплатилась, когда решила спрятаться от слегка поддатой Берри Панч в ближайших зарослях, где неудачно дёрнулась телом и поймала саму себя в ловушку.

— Да чтоб тебя… Всю ночь спокойно кралась в чаще, а тут на тебе, попалась. Понять бы ещё, какая ветка держит, чтобы телекинезом её подцепить…

Спустя несколько долгих минут проклятое растение наконец хрустнуло и выпустило основательно потрёпанного целителя Ночной Стражи на свободу. Решив даже не представлять себе, что про такую ситуацию сказали бы напарники, кобыла с мрачным видом вытащила из гривы все веточки, до которых могла дотянуться, после чего огляделась по сторонам с задумчивым видом.

Сегодня ночью она увидела нечто такое, что заставило бы простых пони на неделю забиться под одеяло и носа оттуда не показывать. Капитан Дэс вместе с зеброй, которая сопровождала его по возвращении, отправились на кладбище рядом с Замком Двух Сестёр, где они… он…

Досадливо взвыв, она с силой лягнула воздух.

— Нечестно! — чуть не закричала на весь городок кобыла, после чего уселась на землю. С каждой тренировкой и походом в Лес Мистхил могла видеть, как её боевые товарищи растут над собой, становясь быстрее, сильнее как в физическом, так и в магическом смысле — её брат настолько хорошо отточил Туманное Копье их предка, что подумывал о том, чтобы научиться призывать его как оружие ближнего боя, оставив чакрумы единорогов на крайний случай.

А она? Даже возводить защитные заклинания поручили этому чейнджлингу! Все, что она умела, у неё лучше получалось вне поля боя, а там она становилась обузой.

Всхлипнув, единорожка решительно смахнула непрошеные слезы обиды и встала с земли. Она ещё покажет всем свою полезность! Она имела перед глазами живой… ну, почти живой пример — Капитан рос быстрее всех. Продираясь сквозь боль от каждого заклинания, он старался как можно чаще обуздать тёмную магию, используя её в ближнем бою или просто уничтожая тех же мантикор.

Последнее убийство двух мантикор дорого ему обошлось, однако после этого он не упал без сознания, как сделал бы несколько месяцев назад! А значит, она не могла быть бесполезным грузом на спинах отряда.

— «Её задача — быть в тылу отряда» — так он вроде говорил? — недовольно бурчала кобылка, надув щеки и выискивая местечко поукромней. Вскоре она нашла достаточно укромное место в чьём-то саду, где могла немного потренироваться в чем-то… В чем-то по-настоящему полезном.

— Итак, сперва — концентрация.

Расставив ноги для большей устойчивости, она зажгла огонёк на кончике рога.

— Теперь — искажение. Не напутать бы… — тихо пробормотала Мистхил, вспоминая, как это делал Дэс.

Светлый огонёк дёрнулся, словно пламя свечи под лёгким ветром. В какой-то момент окружающие кобылу тени дёрнулись вперёд, словно хищники, почувствовавшие добычу, однако пони была начеку: ещё один огонёк зажегся позади единорога, прогоняя ночь.

Увы, она теряет концентрацию и шарик мгновенно становится черным. С громким хлопком он взрывается изнутри, заставляя пони пошатнуться и упасть на землю.

Упрямо закусив губу, она вновь поднимается на ноги и пытается создать атакующее тёмное заклинание, однако вновь непокорная тьма ускользает из хватки её магии, напоследок больно щёлкнув по кончику рога. Взбрыкнув, пони в очередной раз досадливо лягает воздух и со слезами в голосе шепчет: «Это просто нечестно!..»

— Я потратила столько времени и денег на то, чтобы достать свой собственный учебник, и все зря?.. Ну нет, мне надоело прятаться за спиной Мистспиера!

С мрачным видом единорожка зажигает магический огонёк на кончике рога, однако теперь он один, постепенно темнеющий и зовущий тени к себе.

— Если тьму пугает свет, значит надо его потушить, — решительно пробормотала Мистхил.

Тени всё ближе и ближе, обретают форму странных щупалец, тянущихся к темнеющему огоньку. На мгновение кобыла закрывает глаза, после чего выдыхает и храбро делает шаг вперёд…

Нечто большое стремительно прыгает в пространство между Мистхил и тьмой, заслоняя единорожку от призванной ею же сущности.

— In-cas'sar ralepty! — казалось, ярость в голосе чародея способна выжигать без огня, когда вокруг фигуры изготовившегося к бою Капитана Ночной Стражи сгустилась ещё большая тьма. В одно мгновение сотканная из воздуха сфера отправляется в переплетение щупалец, созданных магией Мистхил. На какую-то секунду пони и человека скрывает тьма, однако стоило ей рассеяться, как разъярённый Дэс поворачивается в сторону кобылы.

— Адепт-недоучка в Понивилле? Как ты посмела… Мистхил?!

Белая единорожка лишь молча шлёпнулась на круп, пытаясь прийти в себя.

Я просто стоял и смотрел на нашего целителя, ожидая объяснений.

После того, как я отнёс уставшую зебру в гостиницу, где она ещё днём решила поселиться, мне повстречалась Грэй Клауд, несущая ночной патруль в небе Понивилля в соответствии с приказами, что были оставлены Ночной Страже перед моем отъездом. Завидев меня, она покинула свой пост, и мы лишь успели перекинуться парой слов, как слабая волна темной магии оповестила о наличии адепта тёмной магии в Понивилле. Заручившись поддержкой фестралки, я бросился на зов, чтобы обнаружить Мистхил, стоящую напротив новосозданного кусочка неконтролируемой Тьмы.

— Вот чего я не ожидал, так вот этого, — я первым нарушил тишину, махнув рукой фестралке, всё ещё терпеливо прячущейся в кустах сада. Через пару секунд наша разведчица бесшумно вынырнула из зарослей, заставив меня цокнуть языком от зависти.

— Как это понимать, Мистхил?

Белая пони молча копнула землю передним копытцем. Кажется, она не собиралась ничего говорить. Подозревая самое худшее, мысленно тянусь к сознанию целительницы, готовясь в любой момент закрыть сознание от ментальной атаки, если единорожка уже поддалась Тьме и попытается напасть.

Однако единственное, что я ощутил — это жгучий стыд и обиду, которые Мистхил источала в просто опасных для рассудка пропорциях.

— Ну, ну, ты чего? — растерянно пробормотал я, опускаясь на колени и проведя рукой по шее пони. — Зачем ты вообще решила с тьмой то связаться?

Кажется, этот вопрос разрушил последнюю преграду на пути её эмоций, так как внезапно Мистхил разрыдалась. Недоуменно переглянувшись с Грей Клауд, мы бросились её утешать, и глядя на плачущую на плече фестралки единорожку, я не мог представить, что эта пони решила стать темным магом для получения власти или богатства.

После того, как первая волна эмоционального срыва прошла, мы с ночной пони наконец смогли разобрать хоть что-то из всего, что Мистхил пыталась нам объяснить.

«Обида и чувство собственной ничтожности — сильный мотиватор, толкающий людей и пони на скользкую тропинку».

Тишину весенней ночи нарушали лишь тихие всхлипы кобылки, которая практически лежала на слегка сбитой с толку фестралке. В какой-то момент прекратились и они, а издававшая их пони поднялась на ноги.

— Я-я понимаю, что желание быть полезной это не оправдание, но обычная атакующая магия мне просто не даётся… Вот я и решила… Простите, Капитан, я з-завтра же подам заявление…

— Заявление на что? — спокойно поинтересовался я, доставая из-за пазухи трубку с тёмным набором в виде уже скатанного шарика из травы.

— На уход из Ночной Стражи, — казалось, с каждым словом силы покидали Мистхил, которая вновь бухнулась на траву и положила голову на плечо Грей Клауд.

С тихим щелчком пальцев я поджёг содержимое чаши табака и сделал первую затяжку.

И что я должен был сказать этому недоадепту тёмной магии, который даже эту магию-то даже на кончике рога не держала?

Младшая сестра талантливого брата, постоянно скрытая в тени единорога, одного из капитанов королевской стражи… Даже унаследовав одно из великих заклинаний своего предка, она не смогла развить его до того уровня, на котором был Мистспиер. Разумеется, такое больно бьёт по самооценке и отношению родителей, обращавших больше внимания на талантливого старшего сына…

«А разве сейчас она не похожа на меня? Тогда я тоже был бесполезен, не имел никаких возможностей сделать что-либо с теми, кто убил моего друга. И кем я стал?»

«Палачом и убийцей», — был вынужден ответить я сам себе. Сколько крови может пролить тот, чья мотивация — не опозорить предка, сила которого, если верить хроникам, уступала лишь нескольким пони во всем королевстве?

«Много», — вновь сказал я сам себе, вспоминая Сомбру. Отчаяние толкнуло короля превратиться в чудовище в глазах своих подданных и той, кого он полюбил.

— А я его не приму, — наконец прозвучал мой ответ, заставивший единорожку недоуменно поднять голову и посмотреть в мою сторону. — И подписывать не буду. Ночной Страже нужен целитель, который поведёт за собой тех, чья задача будет состоять в том, чтобы облегчать страдания раненных. Однако если ты хочешь познать тьму, я помогу тебе.

Фестралка беззвучно открывала и закрывала рот, пытаясь выдавить из себя хоть слово, в то время как белоснежная единорожка тупо уставилась на меня, словно не могла осознать реальность происходящего.

— Но у меня будет одно условие, — я поднял палец вверх. — У меня нет никакого желания создавать ещё одного Сомбру, потому мне необходимы доказательства того, что ты не поддашься тьме, когда окунёшься с головой в этот омут.

— Но… Как можно это доказать?

Улыбнувшись, я встаю на ноги и выдуваю небольшое облачко пара и магии.

— Ты должна разжечь в себе Свет, достаточно сильный, чтобы не дать Тьме его погасить. Развивай свои навыки целительства до абсолюта, и когда твои чары Туманного Исцеления будут достаточно сильны, чтобы накрыть ими все поле боя или же убить лича, я покажу тебе знания, что хранятся в глубине библиотек принцессы Луны. К тому времени мой уровень как раз вырастет до нужного, а магия позволит тебе прожить даже дольше обычных пони. Однако до того момента…

Я нахмурился, позволив бирюзовому пламени вновь полыхнуть в глазницах, отчего обе пони невольно сделали шаг назад.

— Малейшая попытка использовать тёмную магию поставит крест на твою роль моей ученицы.

Развеяв пламя в глазах, я опустился на колени так, чтобы быть на одном уровне с пони, после чего обнял единорожку.

— И я приказываю тебе перестать считать себя бесполезной частью отряда. Не для того мы с тобой прошли пещеры Кантерлота, чтобы сейчас ты считала себя обузой.

Упоминание того места заставило единорожку вздрогнуть, однако она осторожно обняла меня в ответ.

— Спасибо… Капитан.

Глава 11.4. Тьма внутри…

… на которую не найти достаточно света.

Проводив взглядом идущих в сторону гостиницы кобыл, я тяжело вздохнул и сел на скамейку главного сквера городка.

Сегодняшняя ночь была слишком уж насыщена событиями, иногда стоило бы и поумерить свой пыл.

— Мало того, что надо мной висит дамоклов меч Призывающего, так теперь ещё два серьёзных таких обещания придётся выполнять.

Устало откинувшись на спинку, делаю очередную затяжку и прикрываю глаза.

В этом мире тоже есть Тьма. Черт, даже в мире разноцветных лошадок и магических созданий есть Тьма. И мне угораздило стать с ней на ОЧЕНЬ короткой ноге из-за своей природы. Думается мне, что нашлись и другие, кто решил пойти по тому пути, куда едва не ступила Мистхил. «Надо бы спросить у Вуны или Тии по этому поводу, вряд ли подобную информацию можно найти в официальных сводках. Впрочем, это также не является очень уж большой проблемой, иначе наверняка Луна меня бы предупредила. Что-то вроде “Дэс, если к тебе на улице будут подходить незнакомые кобылы и предлагать бесплатную тёмную магию, не верь им!”»

Громко фыркнув, я вытряс пепел с трубки в урну у скамейки и с кряхтением поднялся на ноги. Мне всего ничего, а иногда ощущаю себя столетним хрычом. Хотя для бессмертных это вроде чуть ли не детство… Надо будет аликорнов спросить.

Путь от площади до библиотеки занял всего несколько минут, за которые я успел слегка отойти от всего произошедшего.

Деревянная дверь тихо скрипнула, впуская меня внутрь. В библиотеке было темно: Твайлайт и Спайк уже ушли спать, и лишь бардак на столе красноречиво говорил о том, что аликорн выполняла мою просьбу.

— И где тут что?.. — я с недоумением оглядел листы, исписанные формулами высшей магии. Да, моя поняшка была спецом не только в практических, но и теоретических изысканиях, пусть и несколько отвлечённых от реальности. Увы, хваление кобылки не решало проблемы расшифровки записей для получения результата. А он мне был нужен, можно даже сказать, что жизненно необходим…

Впрочем, один листочек отличался от своих собратьев, так как слегка запачкан в чернилах — видимо, Спайк очень старался поспеть за Твайлайт, которая имела обыкновение тараторить, если была крайней возбуждена результатами исследований.

«Любимый, Спайк пишет письмо за меня, так как моя голова буквально лопается после той задачки, что ты привёз из Зебрикании. На листе указано так называемое «уравнение сущности», которое использовалось единорогами при попытке математически разложить магическое создание на формулы. Ещё одна бесполезная попытка измерить силу принцесс, так как при внесении в уравнение кого-то с их объёмом сил все структура задачи приводит к одному и тому же ответу — неопределённой константе. Ну, твой пример, к счастью, не имел в условиях задачи существо с огромным объёмом энергии, так что решение нашлось.

Ты указал в условиях задачи очень нестабильную систему, колеблющуюся между двумя под-полюсами магии. Точное исчисление приводит к неутешительному выводу — баланс магии в подобной сущности может в любой момент сместиться в ту или другую сторону. Сторона альфа в данных условиях может поглотить центральный стержень без вливаний с полюса омега, однако при заполнении уровня «омега» до стабильного состояние приведёт к срыву поля бета.

Дэс, скажи, что ты не пытаешься создать неживое существо, ведь оно будет очень нестабильно. Поле бета — это чары маскировки? Они не похожи на зелье зебр, скорее напоминают твои. Так вот, не стоит зачаровывать неживое существо твоими чарами сокрытия, мало того, что они перестанут работать, так и «конструкт» уйдёт в ту или иную сторону с потерей маскировки, кроме того…»

Листок бумаги выскользнул из ослабевших пальцев и тихо спланировал вниз.

Первой мыслью было — покинуть Эквестрию навсегда, замуровав себя в ледяной плен далеко на севере, однако я быстро откинул эту идею: рано или поздно тюрьму вскроют. Изнутри.

Все потеряно.

Призывающий вырвется на свободу, если мою сущность не будет сдерживать любовь. Однако стоит добраться до нужной точки, и я перестану быть человеком. Энергия этого мира смоет последний магический след человеческой сущности, оставляя после себя лишь лича. Моих чар сокрытия просто не хватит.

«Не думаю, что пони понравится жить с личом в его натуральном облике».

— Выходит, выход только один?

Опустившись на пол, я прислонился спиной к столу и попытался достать трубку. Руки дрожали. Стоило мне, наконец, взять подарок, как он выскользнул из пальцев и упал на пол. Спустя какое-то время мне всё-таки удалось забить смесь и поджечь образовавшийся в чаше состав. Несколько затяжек прояснили разум, заставив меня горько ухмыльнуться: я даже не могу просто убить себя, так как после моей кончины место упокоения начнёт пропитываться тленом и порчей, и лишь Высший знает, что там может появиться.

— Мне нужно будет раз за разом влюбляться, лишь затем, чтобы в конце пути оставить их… Просто… уйти в Вечнодикий Лес на той стороне, когда чары маскировки перестанут скрывать то, чем я стал. Будь ты проклят, будь ты проклят, Дэс Мун'Уиспер. Твоя месть отравила душу много лет назад, и когда ты решил наконец стать тем, кем некогда был, пришло отмщение. Но теперь страдать будешь не только ты, но и те, кого ты полюбишь… И нет смысла думать о том, что они примут тебя таким, каков ты есть. Может и примут, но жить с ЭТИМ невозможно.

Луна… Она ведь втайне мечтала о жеребятах… — тихо прошептал я последний слова, чувствуя, как горькие слезы сами катятся по щекам. — А Твайлайт? Она словно расцвела, когда начала понимать, что её учёба не стала несокрушимым препятствием к отношениям, Зекора нашла своего охотника, потерянного много лет назад…

Очередная затяжка наполнила лёгкие теплом, однако это не могло убрать дрожь в руках. Уже не раз я видел, как мой мир рушится на моих глазах, но никогда не было так больно. Даже смерть друга и эта бессмысленная ненависть, что сжигала меня изнутри несколько лет… «За что?»

— Может, всё-таки это и есть судьба? Получить, но никогда не прожить свою вторую жизнь? Или это ад, где наслаждение заменяется ещё большей болью? Плевать. Я должен позаботиться о… о них.

Всё ещё ощущая предательскую дрожь в теле, поднимаюсь на ноги и устало опираюсь на заваленный бумагами стол.

— Учитель, где же вы… Мне нужна ваша помощь…

— А я уж думал, что обо мне вспоминает лишь Флаттершай, — весёлый голос наставника заставил меня резко повернуться в сторону голосу. Так и есть, драконикус с ленивым видом лежал на воздухе без видимой опоры, держа в руках выдранную откуда-то табличку с надписью «оставь надежду, всяк сюда входящий», сделанную на английском языке. Заметив направление моего взгляда, Дискорд бросил её куда-то в сторону, и «находка» пропала ещё до того, как коснулась пола, в то время как Хаос переместился ко мне за спину и зашуршал бумагами.

— А-ага, значит зебры тебя познакомили с этим уравнением. Сколько было шумихи, когда эти глупые пони пытались вычислить силу Сестёр, на самом деле ты и понятия не имеешь. Что тут у нас… Оу.

— «Оу», — произнёс я безжизненным голосом, даже не делая попыток повернуться в сторону постоянно перемещающегося в пространстве драконикуса. — Мне нужна ваша помощь.

— И не проси, — мгновенно и очень спокойно отреагировал аватар Хаоса, оказавшись прямо передо мной в костюме полицейского с дорожным знаком «кирпич» на груди. — Я не могу снять проклятье Призывающего.

— Не можешь, — казалось, Дискорд разозлится после этих слов, однако он лишь вздохнул.

— Ты понимаешь, о чем я. Я не добрая фея, машущая направо и налево волшебной палочкой.

На какое-то время в комнате, окружённой возникшим барьером тишины, воцарилось молчание.

— Я прошу не этого.

Кажется, теперь можно было вешать себе на грудь орден незаурядной личности, так как сшитое из разных тел создание удивлённо наклонило голову набок.

— Не этого?

— Нет. Мне нужно средство, позволившее бы аликорнам зачать жеребёнка.

В ответ на мои слова Хаос лишь в очередной раз извлёк из воздуха какой-то предмет. На этот раз это оказалась большая книга с надписью «Медицина», теперь выполненной на староэквестрийском языке.

— Ну, есть такое. Правда, Селестии и Луне он не поможет. Я в том смысле, — торопливо поправил себя Дискорд, — что для их изготовления не было нужного ингредиента. И принять его должен жеребец, а не кобыла. Да и на мёртвых он не действует, — с улыбкой закончил мой собеседник, захлопнув книгу.

— Это не для меня.

Дискорд изменился в лице, отбросив шутливый тон и став большем похожим на того, кто учил меня в библиотеке бесконечных знаний.

— Как благородно, — глубокий голос раздался в моей голове, словно Хаос опасался, что его подслушают даже за барьером тишины. — Ты решил исчезнуть после преображения и оставить после себя кого-то, кого они полюбят? Дай угадаю, это…

— Шайнинг Армор.

Раздражённо фыркнув из-за того, что я опередил его, он пропал из виду, а я остался неподвижно стоять спиной к столу, глядя куда-то перед собой.

— А что ты будешь делать с его сестрой? Нашей драгоценной Твайлайт Спаркл, м?

— Флеш… — сухой комок в горле заставил меня замолчать и едва не просипеть имя. — Флеш Сентри. Он уже не раз заглядывался на Твайли, и ей он симпатичен, судя по отчётам Грей Клауд.

Дёрнув головой, я отогнал всплывшую в голове картину и стиснул зубы. «Пусть лучше я буду ненавидеть самого себя…»

— Будет… Будет табун… Я столкну их после преображения, думаю, Ночная Стража будет верна мне даже тогда.

Этот план был создан не так давно на тот случай, если со мной все станет совсем плохо. К тому же я видел потенциал Шайнинг Армора, он вполне может стать аликорном, а если нет — то жеребёнок отвлечёт внимание кобыл от смерти жеребца. Разумеется, я не питал ложных надежд, что такое средство точно есть или же оно сработает на мне. «Как оказалось, был прав».

— Хорошо.

От удивления я даже поднял голову, чтобы посмотреть в необычные глаза своего учителя. Он был предельно серьёзен.

— Хорошо, сейчас ты вот-вот готов принять форму лича, иначе вместо чёткого плана мне пришлось бы выслушивать Хаос ведает что.

Резко подношу ладонь к лицу, чтобы убедиться в правоте Дискорда — бледная кожа источала тьму, жадно пожирающую весь свет, что попадал в её жадные объятья.

«Понятно… А я то надеялся, что это мои нервы пришли в норму, однако…»

— Однако это не меняет ситуации, наставник. Пока мой разум чист и понимает всю безысходность ситуации, мне нужна ваша помощь: после меня должен остаться кто-то, кто сможет удержать табун и сделать их счастливыми. Если не я, то кто-то другой. Я готов.

— Превосходно! — с довольным видом оскалился Дискорд, хлопая в ладони. Серый туман на мгновение укрыл от меня комнату, а когда он развеялся…

Мы стояли в библиотеке Хаоса. Бесконечные ряды книг, уходящие на многие километры вперёд и назад, странное небо, меняющее свою структуру, с моего последнего визита ничего особо не изменилось.

— Учитель?

На мой вопрос драконикус молча махнул лапой назад, указывая на котёл, установленный прямо на полу. Не успел я подумать про огонь, как под дном вспыхнуло зелёное пламя, а сам котёл наполнился прозрачной жидкостью. И будь я проклят, если это была обычная вода.

— Значит, это зелье? Почему бы вам просто не создать его простым щелчком?

— Ну, ты ведь хочешь внести свою лепту в счастливое будущее? — мой собеседник на мгновение пропал из виду, после чего появился вновь, обвешанный магазинными пакетами, словно только что вернул после похода в супермаркет. Присмотревшись к упаковкам, я смог различить несколько символов земных брендов и устало покачал головой — Хаос никогда не меняется.

— Приступим? — с радостным видом провозгласил Дискорд, выуживая из пакета мёртвого кокатриса. — Пф-ф-ф, надеюсь, он не испортился.

— Всё ещё не понимаю, почему было необходимо делать это… тут…. Сколько варится зелье? — наконец осознал я причину своего появления здесь.

— Очень долго…

Серый туман в очередной раз заполнил комнату, оставляя после себя драконикуса и лежащего на полу человека с маленьким флаконом в судорожно сжатой ладони. С трудом вдыхая воздух, парень попытался подняться, однако прошедшая по телу судорога пресекла его усилия на корню.

— Моя… моя магия…

— Всем нам приходится чем-то жертвовать, не так ли? — холодно поинтересовался Дискорд перед тем, как пропасть.

Больно…

«Сколько времени я провёл там? Кажется, он опять стер большую часть воспоминаний… Всё, что я помню — это начало приготовлений и завершение. Мы… Мы обсуждали тех, кого я буду вынужден предать в конце. Он… Он заставил меня лично зачаровывать отвар… Не помню…»

Скосив глаза, пытаюсь рассмотреть склянку. Оказывается, зелье, способное позволить аликорну дать новую жизнь, требует магию смерти и тьмы. Хуже того, оно отнимает её у алхимика. Не энергию — это можно восполнить, а нечто большее, самую суть чар. Не знаю, сколько времени продолжалась та пытка. Какое-то время до отправки сюда я просто лежал на полу того странного места и орал от боли, пытаясь пережить отсутствие части себя…

«Ради любимых я готов на всё…»

Не помню, сколько я лежал на полу библиотеки, пытаясь прийти в себя. В груди была сосущая пустота, словно оттуда вынули итак отсутствующее там сердце. Главное — подняться и дотащить себя до кровати. Почему-то я точно был уверен, что утром это стихнет и всё, что останется — лишь ослабевшая тёмная магия. Нужно просто встать…

Свободной рукой я пытался опереться на пол, и раз за разом она бессильно скользила, не в силах удержать вес тела. Не было даже мысли отпустить склянку и использовать вторую руку, мне казалось, что тогда обязательно что-нибудь произойдёт с эликсиром.

Ощущая нарастающий внутри гнев, я решил ползти, если уж не могу встать. Вытягивая левую руку, кое-как начинаю двигаться в сторону лестницы. Каждое движение всё ещё отдаётся жуткой болью, но у меня нет иного выбора — нельзя позволить Твайлайт застать меня в таком положении, я должен двигаться…

Вперёд.

Кровать спальни тихо скрипнула, принимая мой вес. Раздеваться было даже трудней, чем карабкаться по лестнице — там я мог хотя бы стонать, когда боль становилась невыносимой. Разумеется, Твайлайт всегда спала очень крепко, однако я не мог рисковать. К тому же, всегда была опасность разбудить Спайка, что тоже было нежелательно.

Драгоценный флакончик я спрятал под кроватью в небольшую коробку с ватой, где иногда хранил дорогие и хрупкие находки, однако накатывающая боль и усталость отнимали последние силы.

Обняв Твайлайт, я прижал её к себе, на что она слабо улыбнулась сквозь сон и что-то пробормотала.

«Любимый…» — я смог разобрать лишь это перед тем, как пони вновь уснула.

— Всё будет хорошо, Твайли… У вас всё будет хорошо…

Глава 12. Все равно вперед

Глава 12.1. Доброе утро! (18+).

Лучшее время дня для решения некоторых проблем.

Лучи солнца коснулись век, заставляя недовольно поморщиться и повернуть голову набок.

Мистхил, балующаяся тёмной магией, уравнение сущностей…

«Приснится же такое…» — подумал я, приобняв дремлющую на моей руке пони, однако тотчас вернувшееся чувство пустоты вновь пронзило мою сущность, вынуждая замереть на месте, дабы неосторожным движением не разбудить Твайлайт. К моему облегчению, тело не пронзала боль, и можно было попытаться проанализировать ощущения.

Больше всего это напоминало голод, который болезненно сжимает желудок после длительного воздержания от еды, с той лишь разницей, что сейчас он касался магического «я». Это не был недостаток энергии, более того, мой уровень магии как таковой был довольно высок, однако бо́льшая часть магических формул тёмной магии ускользала из сознания, стоило мне попытаться воспроизвести их в памяти.

«Я что, разучился колдовать?» От волнения мои руки дрогнули и покрепче прижали к груди довольно сопевшую поняшку. «Нет, блокируется лишь тёмное и теневое чародейство. Некромантия наоборот сильна как никогда, словно блокировка одной школы магии усиливает другую…»

Издав вздох облегчения, опускаю взгляд вниз и невольно улыбаюсь, глядя на спящую аликорночку. Коснувшись губами гривы, прикрываю глаза, готовясь вновь отойти в мир снов…

Кажется, дверь спальни тихо скрипнула, но заметил я это лишь краем сознания, пребывая в блаженном сне без сновидений, решив оставить охоту за кошмарами на какое-то время.

Копытца вошедших едва слышно процокали по полу, после чего большая кровать тихо скрипнула.

— У меня получилась бы неплохая зарисовка, некогда мы с сестрой развлекались тем, что писали картины. А наши подданные потом охотились за ними по всей Эквестрии. Прости, да, я отвлеклась.

Кажется, её о чём-то спросили, так как спустя несколько секунд она вновь заговорила.

— Он уже на грани сна и яви, поспеши.

Раздался тихое чмоканье, с каким пробка покидает узкое горлышко пробирки, а через пару мгновений кто-то осторожно повернул меня на спину и лёг сверху, заставив приоткрыть глаза. Однако обзор тотчас перекрылся полосатой гривой, а мягкие губы нетерпеливо сопящей Зекоры нашли мои, чтобы слиться в поцелуе. Внезапно тёплая жидкость скользнула мне в горло, заставив широко распахнуть глаза. Если верить вкусу и дару Зекоры, это было… Это было…

— Это то, о чем я думаю? — было первое, что я произнёс, когда вновь мог говорить.

— Зависит от того, о чем ты думаешь, — ответила Зери хрипловатым голосом. Её хвост несколько раз дёрнулся из стороны в сторону, щекоча мне ноги. Почувствовав влагу на животе, я понимающе улыбнулся.

— У кого-то наступила охота?

В ответ зебра вновь наклонилась ко мне, не позволяя даже оглядеться по сторонам, чтобы взглянуть на Луну, и страстно поцеловала, нетерпеливо ёрзая на месте. Улыбнувшись, провожу рукой по распущенной гриве, на что кобыла отодвигается назад и прикрывает глаза. Ещё немного, и наша великая колдунья начнёт мурлыкать. «Если раньше не изнасилует…» — подумал я, опуская руки на её кьютимарки. Кажется, зелье начинает действовать.

С улыбкой глядя на любовницу по табуну и своего жеребца, Луна переключает внимание на дремлющую на боку Твайлайт, и её губ касается озорная улыбка: вся долгая жизнь без любовных отношений превращала Древнюю народа пони в шаловливую юную кобылу, когда она оказывалась в постели. А потому аликорночка осторожно подкралась к молодой волшебнице и провела мордочкой по спине, касаясь чувствительной зоны между крыльев. Реакция не заставила себя долго ждать — с губ лавандовой кобылки сорвался тихий стон, а сама она приоткрыла глаза, пытаясь понять, что происходит, однако Луна не дала ей этого сделать, переключившись на основание правого крыла и начав его вылизывать. Отсутствие большого опыта не отменяло обширные теоретические познания аликорна, это можно было понять по широко распахнувшимся глазам Твайлайт.

Разумеется, синяя кобылка этого не видела, однако, услышав изумлённое «ах» от своей любимой, не смогла удержаться от тихого смешка. Впрочем, Вуна не собиралась оставлять пони в покое, переключившись на другое крыло, в то время как её копытце начало осторожно массировать спину в «опасной» зоне. Результатом стал вполне себе неприличный крылатый стояк, когда правое крыло с шумом распахнулось, в то время как левое, придавленное телом, лишь беспомощно дёрнулось, будучи атакованным шаловливым языком принцессы Ночи.

— Так дело не пойдёт, Твайлайт Спаркл, — томно произнесла Луна, переворачивая любовницу на спину, что позволило той полностью распахнуть крылья. — Вот теперь другое дело.

После этих слов она приблизила мордочку к скрещённым задним ногам молодой кобылы и осторожно втянула воздух.

— Как я и думала, — с хитрым взглядом Вуна пододвинулась ещё чуть ближе и начала осыпать поцелуями ножки Твайлайт, постепенно опуская вниз, ближе к источнику тонкого аромата, что уже какое-то время щекотал ноздри принцессы. Но на полпути она вдруг свернула с намеченного маршрута, переключившись на внешнюю часть ног, отчего молодая пони недовольно застонала и вызвала довольную улыбку на лице Луны. — Ещё не время, моя нетерпеливая принцесса.

С этими словами она ткнулась носом в кьютимарку Твайли, после чего начала осторожно вылизывать изображённые на фланках звезды, периодически нежно покусывая шкурку, на что её любовница невольно брыкалась задними ногами.

Решив, что с кобылки довольно, синешкурая пони переместилась, оказавшись прямо напротив набухших губок волшебницы, и осторожно подышала на истекающее соком кобылье естество.

— Луна! — недовольно простонала Твайлайт, разведя дрожащие от нетерпения ноги и чувствуя, как основание хвоста начинает серьёзно намокать.

Словно только и ожидая её слов, пони проводит языком по нижним губкам, слизывая нектар молодой любовницы, после чего нежно ловит клитор кобылки губами, заставляя ту пронзительно пискнуть. На мгновение выпустив Твайли из сладкого плена, принцесса Ночи создаёт барьер тишины вокруг комнаты, успев подумать о том, что идея отправить Спайка помогать Рэрити была как раз кстати, однако тотчас отбрасывает эти мысли, положив копыта на кьютимарки любимой и удерживая её таким образом в зафиксированном положении.

— На чем я остановилась? — задумчиво пробормотала Луна, любуясь видом темных губок, выделяющихся на лавандовой шёрстке пони, после чего перевела взгляд на два небольших вымечка. Приподняв голову ещё повыше, она встретилась взглядом со своей любимой и хитро ей улыбнулась. — Думаю, не стоит уделять все время главному блюду?

Наклонившись пониже, она слегка коснулась соска кончиком языка, после чего взяла его в рот и уже принялась за него всерьёз, не забывая нежно массировать второе вымечко внутренней частью копыта, которая, как пони не раз доказывали, могла быть очень мягкой на ощупь. Наконец, выпустив один сосок изо рта, она тотчас переключилась на другой, словно всерьёз решила выдоить из молодой кобылки немного молока, хотя всё, чего она добилась — это тихие постанывания довольной пони.

— Утро только начинается, Твайлайт, — невнятно пробормотала принцесса Ночи, на мгновение выпустив вымечко любимой из сладкого плена.

— Не дразни сегодня очень уж долго, мой охотник, — тихий шёпот зеброчки сладкой музыкой наполнил мой разум, словно смешиваясь с тем туманом, что там уже создало её зелье. — После нескольких лет подавления охоты эликсирами мне сейчас очень трудно сдерживаться.

— Как пожелает моя наставница, — я с наслаждением зарылся лицом в полосатую гриву кобылки, скрывая улыбку. — Если она обещает как можно чаще ходить без ирокеза.

— Сей ученик великий шантажист, и посему твой путь весьма тернист, — приподняв заднюю часть тела, она позволила мне стянуть белье, после чего вновь опустилась вниз, елозя мокрыми губками по члену. Не думаю, что мне нужно было зелье для того, чтобы вполне ожидаемо отреагировать на подобные «поползновения». С тихим вздохом кобылка насадилась на меня, заставив наше дыхание сбиться на одно мгновение, после чего она полностью легла на меня. Стоило мне коснуться её бёдер, и я ощутил, как сильно дрожат её ноги. Казалось, она не сможет даже принять позу «наездницы».

— Да, теперь понимаю, зачем ты напоила меня отваром.

Кажется, Луна всерьёз взялась за Твайлайт, однако я уже закрыл глаза и начал двигать бёдрами, наслаждаясь тем, как мой член скользит в теле зебры. Тихий стон Зекоры лишь подстегнул меня, заставляя двигаться туда-обратно под аккомпанемент возни двух кобылок. Увы, насладиться своей любовницей мне не дала эта самая любовница, взяв инициативу на себя и начав скакать на мне так, словно пыталась объездить дикую лошадь.

— Зе-Зери, п-притормози! — взмолился я, ощущая нарастающее давление в яйцах, однако зебра лишь дико взвизгнула, с силой насаживаясь на мой член и сжимая его так сильно, как могла. Так долго продолжаться не могло, да и зелье все больше и больше нагоняло туман на моё сознание. Не помню, когда мы успели перевернуться на кровати, однако следующее, что я помню — лежащая подо мной зеброчка, в которую я вгоняю член изо всех сил, с каждым ударом словно выбивая вскрик из своей очаровательной колдуньи.

— Ну, давай, дай мне своё семя… — глаза зеброчки полуприкрыты, от уголка рта тянется тонкая нить слюны, а сама кобыла дрожит все телом от каждого нашего движения. Словно последние слова ломают какую-то преграду внутри, после чего я вжимаюсь в любимую, заполняя её нутро спермой. Одновременно с хриплым вскриком Зекоры я слышу тонкий писк Твайлайт, на мгновение комната освещается магической вспышкой, но свечение тут же пропадает.

Кажется, что в спальне стало темнее после такого «представления», устроенного молодой аликорночкой, хотя это я отметил уже немного позже, перекатившись на спину. Лежащая рядом со мной Зери что-то хрипло пробормотала и прижалась к плечу. Буквально несколько секунд спустя она уже спала!

— Обычно она при охоте так быстро не отрубается, — невольно понизил я голос до шёпота. Вуна устало потянулась и перелезла через меня, устроившись позади нашей полосатой ведьмочки и обняв её передними ногами.

— Пусть спит. А вы с Твайлайт Спаркл — немедленно марш в душ. Испачкали тут все, — её голос звучал настолько серьёзно, что лишь посмотрев в её хитрые глаза можно было понять, что она шутит.

— Как пожелает ваше Темнейшее Величество!

— Высочество, я принцесса, а не королева, — незамедлительно поправила меня Луна, однако тотчас тихо фыркнула и махнула крылом, указывая нам на дверь, одновременно с этим укрывая Зекору.

— Иногда кажется, что я каким-то образом «испортил» пони, — осторожно неся Твайлайт на руках, я неторопливо направлялся в сторону ванной комнаты, мечтая как можно быстрее оказаться под прохладными струями воды.

— Эффект Дэса Мун'Уиспера, — сквозь дремоту произнесла аликорночка, отчего я едва не уронил её на пол, так как думал, что она уже уснула.

— Эффект… Дэса Мун'Уиспера?

— Угу… Появившись здесь, ты нарушил ход событий этого мнэм, — *зевок*, — мира. Мы с Луной и Старейшиной фестралов изучали этот эффект, пока тебя не было. Он… — *зевок*, — долго объяснять…

Войдя в ванную, я положил поняшку на дно ванны и включил тёплую воду, в очередной раз удивляясь размеру этой самой ванны: предназначенная для всех видов пони, она была настолько велика, что хватало место для нас обоих. «Хм, а мы почти никогда не принимали душ с Твайли… Стоит наверстать этот момент, пока… Пока можно». Помотав головой, я отбросил мрачные мысли и огляделся по сторонам — где-то тут была кнопка устройства, опускающего стеклянные дверцы, что превращало ванну в душ. Да, Селестия не экономила монет на своих учеников: если мне не изменяет память, такой конструкции вообще ни у кого не было. Что-то вроде пробной разработки, правда, не была понятна суть — со скрывающей магией пони могли мыться хоть у всех на виду.

«Надо будет спросить у нашей солнцекрупой», мелькнула у меня мысль, после которой мои пальцы как раз натолкнулись на выпуклую поверхность кнопки. С тихим шелестом прочные полупрозрачные стены опустились с потолка на пол, отсекая меня от Твайлайт. Судя по довольному бурчанию последней, вода наконец заставила очнуться пони и вроде как даже подняться на ноги.

Я же устало опёрся на раковину, в очередной раз ругнувшись про себя на тему её высоты, однако делать было нечего — перестраивать всё под себя было бы слишком уж нагло, да и в сантехнике я разбирался, как Луна в автомобилестроении.

Проблема была в другом — в некоем объёме любовного зелья, всё ещё гуляющего по моим венам благодаря одной полосатой ведьмочке. И оно всё ещё действовало, заставляя обдумывать не насущные проблемы, а состояние Твайлайт и общий уровень её либидо на данный момент.

И, словно издеваясь над моим состоянием, несносная молодая кобылка осторожно постучала по стеклу теперь уже душа. Удостоверившись, что моё внимание переключилось на неё, пони повернулась крупом ко мне, на мгновение прижавшись задней частью к частично запотевшему от тёплой воды стеклу и оставив на нем весьма характерный отпечаток в виде двух… «Полушарий» — подсказал я сам себе, невольно сглатывая, когда фиолетовая проказница приоткрыла дверцу телекинезом и приглашающе махнула хвостиком.

— Потрёшь мне спинку? У меня тут серьёзная статья в голове касаемо строения вида «хомо сапиенс», и, думаю, ты сможешь помочь мне в создании этой серьёзной работы.

Понимая, что слишком уж много всего против меня в этой ситуации, я лишь улыбаюсь и забираюсь внутрь. Дверца душа мягко закрывается, и в ту же секунду передо мной появляется мочалка, удерживаемая магическим полем.

— Пожа-а-алуйста?.. — делает милые глазки кобылка и поворачивается ко мне спиной. Не уверен, что мог бы отказать такой милашке, даже не будь она моей любимой, а потому просто сажусь около пони и начинаю тереть правую заднюю ножку, оказавшуюся ближе всего ко мне. По большей части эквииды или, как я их окрестил, эквестриды, не пользуются именно мочалками в банных процедурах, предпочитая что-то вроде улучшенных аналогов скребков или щёток. Однако шёрстка поняш мягче, чем у их «земных» прототипов, потому в банном наборе каждой кобылки где-нибудь, да заваляется более привычная мне мочалка.

— Кстати, моя подруга Лира ведь пишет книгу о людях…

Издав скорбный стон, я утыкаюсь лицом в бедро Твайли.

— Не напоминай мне о «Хуманологии», ради великой Тьмы!

— Тогда три усердней. Да, вот та-а-ак… — промурлыкала последние слова несносная кобыла, практически оперевшись на меня. Хлопнув вредину по крупу, я получил в ответ лишь тихий смех и слабый шлепок хвостом по спине. — Тогда поможешь систематизировать данные. Например… — тут она слегка надавила ногой мне между ног, заставив втянуть воздух сквозь стиснутые зубы, — например, особенности половой системы, — её дыхание показалось обжигающе-горячим, когда она коснулась кончика члена губами, однако тотчас отодвинула голову с тихим смешком.

— Вредина, — пробормотал я, переместив мыльные руки на спину и начав мягко массировать чувствительное место между крыльями. Последовавший за этим вздох и полурасправленные крылья стали лучшей местью за её попытки меня поддразнить.

— Не двигайся.

Аккуратно взяв крыло, я полностью расправил это фиолетовое произведение анатомии и провёл рукой над перьями. На мгновение магия смерти накрыла живую плоть, убивая бактерии и практически стерилизуя поверхность, после чего бесследно исчезла.

— Душ, — подал я голос, после чего душевая лейка окуталась магическим полем и подлетела ко мне. — Спасибо.

Струи воды прошлись по крылу аликорночки, которая совсем расслабилась от подобных процедур и просто легла мне на ноги, распластав конечности, на что мне оставалось лишь покачать головой и вернуться к ополаскиванию внутренней части крыла. Спустя несколько минут такой же участи подверглось второе крыло, после чего пони нагло улеглась на меня, обняв всеми ногами.

— Всё. Начнём заметки… — её рог на мгновение засветился, однако я осторожно прервал чары, коснувшись магического органа губами. Кобылка сладко застонала и прикрыла глаза, однако тотчас открыла, когда контакт разорвался.

— Давай без свитка и перьев, ага? Можешь вслух проговаривать, если тебе так уж охота. Но тогда… — я хитро улыбнулся и сжал её фланки, — … и я буду проводить своё исследование, коллега.

Слабо хихикнув, Твайлайт покраснела, но, судя по всему, приняла правила игры, слегка приподнявшись и с хитрым видом глядя мне в лицо.

— Хорошо. Итак, единственный в Эквестрии представитель рода Homo Sapiens, жеребец. Глава посвящена половой системе, так что…

Подмигнув мне в последний раз, пони неловко забарахталась, переворачиваясь к моему лицу крупом, после чего немного поелозила, устраиваясь поудобней.

— Существа этого вида не обладают скрывающей магией, их половой орган не спрятан внутри тела, что позволяет лучше изучить имеющийся у исследователя экземпляр.

Почувствовав её дыхание у себя между ног, я невольно дёрнулся, когда она ткнулась туда мордочкой.

— Для совершения полового акта член человека набухает, увеличиваясь в размерах. На оральные ласки…

Тут её язык несколько раз проворно прошёлся по всей длине, заставляя с силой вдохнуть воздух — молодая кобыла уже довольно хорошо изучила некоторые книги по «работе» с жеребцами, периодически проверяя знания на практике.

— … реагирует. А если попробовать полностью?..

Теперь она полностью погрузила его в ротик, медленно двигая головой вверх-вниз.

«Ну, всё, любимая, ты сама напросилась!»

Кладу руки на попку кобылки и начинаю массаж, пытаясь удержать мысли в нужном русле.

— Подопытная Твайлайт Спаркл. Эквестрид этого мира, кобыла, представительница ныне малочисленного вида аликорнов. Тема ис-иследований — эй, поаккуратней там с зубками! — строение половой системы и особенностей спаривания пони. Сразу бросается в глаза некоторое отличие половых органов в сравнении с лошадьми планеты Земля. Половые губы обычно имеют тёмный оттенок с примесью цвета шкурки пони…

На этих словах я с наслаждением поцеловал кобылье естество Твайлайт, вызвав этим вполне себе логичную реакцию — она выпустила член изо рта и застонала, видимо, Луна хорошо так её помучила, пока я развлекался с Зери.

— По непонятным причинам исследователь называет половые губки пони «внешними», хотя внутренние у них отсутствуют, как и у их «земных» аналогов. К счастью, они даже немного более чувствительны, чем у человеческих женщин, хотя, разумеется, основной источник удовольствия находится… — тут я скользнул языком глубже, нащупывая клитор поняшки и ощущая, как она напряглась внутри, — чуточку глубже. Если я правильно помню уроки биологии, то он у кобыл Эквестрии немного меньше, чем у лошадей Земли. И, я уверен, намного более приятный на ощупь, — с хитрой улыбкой хватаю «вишенку» Твайли губами, массируя её как можно тщательней.

— Извращенец, сравниваешь нас с живо-о-отными, да, вот так… Ох… П-половой член человека имеет странный мускусный запах, который этот исследователь считает весьма… притягательным.

Словно в отместку за мои действия, кобыла на пару секунд полностью заглатывает член так, что у меня не просто перехватывает дыхание, а вообще забывается потребность организма в воздухе.

— Судя по учебникам, он поменьше, чем у жеребца. Ауч, кто-то про зубы говорил? — с придыханием произнесла Твайлайт, вновь ткнувшись носиком в головку. Ещё немного, и зелье меня полностью накроет, а потому, стоит слегка отвлечь нашу «исследовательницу». Самым простым способом — раздвинув губки, я скользнул языком в жаркую пещерку пони, откуда уже какое-то время слабым ручьём вытекали соки молодой кобылки, опьяняя почище всякого отвара.

— М-м-м.. Стоит отметить, что природная смазка кобыл выгодно отличается от аналога у людей. Каждая пони источает свой аромат и вкус… — на этих словах я вновь припал к источнику, однако у Твайлайт пока что не нашлось слов на поддержание нашей игры, а потому приходилось вести мне. Что, в принципе, и сделал, оторвавшись от киски Твайли и погрузив внутрь пару пальцев, дабы поняшка не сильно скучала.

— Кобылы схожи с-с-с… — на этих словах любимая опустила голову вниз так, что головка члена ткнулась куда-то ей в глотку. — Ох, с некоторыми порно-актрисами по своим анатомическим особенностям. Эй!

Любимая несильно шлёпнула копытцем по ноге, намекая на то, что сейчас я нахожусь в весьма уязвимом положении.

— Шучу, шучу, но строение пони весьма помогает в оральных ласках. Ох, осторожней… Уф, они также схожи с земными кобылами тем, что могут «подмигивать» во время охоты, однако это не так сильно выражено. У принцесс это вообще не наблюдается как нечто бессознательное, однако это могут делать все кобылы для привлечения внимания жеребца.

Невнятно фыркнув, Твайли брыкает задними ногами, однако это больше напоминает признание в собственном бессилии.

— Объект изучения довольно молод и до последних пары лет вёл довольно скрытый образ жизни, а потому попал в руки исследователя в «первозданном» виде, — хитро произнёс я, погружая в Твайлайт ещё один палец и ускоряя движения рукой. В отместку кобылка перешла к более активным действиям, начав работать ротиком «на результат», стремительно скользя язычком по члену, погружая его в глотку на всю длину. В глазах начало быстро темнеть, я вытащил из пони мокрые от её выделений пальцы и вцепился руками в её бедра, уже не пытаясь сдерживаться и помогая бёдрами вгонять член в глотку Твайли. Спустя несколько секунд меня накрыло ощущением, словно в мозгах что-то лопнуло, когда я достиг пика, выплёскивая сперму ей в ротик.

Благодаря отвару Зекоры оргазм длился несколько секунд, заставляя меня извергать семя так, словно у меня было годовое воздержание, полностью заполняя рот Твайлайт.

— Ох… — только и мог, что бессильно выдохнуть я, опуская голову назад, однако хвост поняшки несильно щёлкнул меня по носу, заставляя приоткрыть глаза и посмотреть на любимую. Та с невинным видом открыла рот, показывая все, что смогла собрать. Закрыв рот, она сделала пару глотков и показала язычок, после чего вновь легла на меня, уже лицом к лицу.

— Когда я успел тебя испортить? — я с задумчивым видом провожу пальцами по щёчке пони, ощущая кожей гладкую шёрстку на мордочке Твайлайт и в очередной раз удивляясь тому, что в этом мире по непонятным причинам шерсть некоторых видов сливается в один монолитный покров, который с расстояния вообще можно принять за кожу, пусть и странных цветов, если дело касается пони.

— Эффект Дэса Мун'Уиспера, — вновь напоминает аликорночка этот странный термин, заставляя недоуменно приподнять бровь. — Сперва мы думали, что он выражается в искажении некоторых привычек пони, как, например, рифмование Зекоры или невозможности присоединиться к магии гармонии, но, — *зевок*, — всё намного сложнее. Я не буду вдаваться в магическую теорию, — поспешно произнесла Твайли, зная мою неприязнь к нагромождению некоторых терминов. — Твоё появление, не одобренное Древними, было вызвано мощными чарами, настолько сильными, что они искажают мир вокруг тебя, сливая воедино судьбу некоторых существ с твоей. В каком-то смысле это ты изменил меня и многих пони. Нет-нет, ты не сделал это против нашей воли, — вновь затараторила кобылка, глядя мне в глаза, видимо увидев там весь ужас, что на мгновение холодной хваткой вцепился мне в сердце — я бы не простил себе, если бы выяснилось, что каким-то образом повлиял на любимых против их воли. — Вовсе нет, Дэс. Изменения принимают лишь те, кто сам пожелал «поймать волну», на которой ты существуешь в Эквестрии, это происходит на подсознательном уровне. Ты понравился Зекоре тем ранним утром, что вы встретились в Понивилле. Ещё не понимая этого, вы начали дополнять друг друга. И ещё тогда, в Кантерлоте…

Твайлайт улыбнулась и поцеловала меня в губы, вновь крепко обнимая меня.

— Ты мне понравился. Мы вместе читали книги, учили друг друга чему-то новому, ты выслушивал всё то, чему я тебя учила, и я думала, что мы станем хорошими друзьями. Но чем больше мы проводили времени вместе… — кобылка опустилась пониже, с невинной улыбкой елозя животом по моему органу, — тем больше я понимала, что нечто внутри меня изменяется. Я нашла того, кого хотела бы пригласить на свидание. Мы оба были новичками в том, что ты называешь «ухаживаниями по-эквестрийски», потому мне не было так стыдно, когда я допускала какие-то ошибки. И знаешь…

Кобылка опустилась ещё ниже, приподнимая круп и помахивая мокрым хвостом, пока её язычок скользил по моей коже.

— Я ничуть не огорчена тем, что «испортилась». Ты ведь не думаешь, что мои исследования закончены?

— Надеюсь, что нет, — слабая улыбка скользнула по моим губам, когда пони двинулась мне навстречу так, чтобы головка члена упёрлась в её губки, стоило ей двинуться назад.

— Думаю, мне стоит провести более глубокие исследования… — прошептала молодая кобылка, отодвигаясь назад и с каждым произнесённым словом насаживаясь на меня все сильнее. Наконец, она полностью уселась на меня, высунув от возбуждения язык и полностью расправив крылья. — М-м-м, да, стоит отметить, что форма и-исследуемого как раз подходит для тех пони, кто…

Двинув бёдрами навстречу Твайли, заставляю развратницу на мгновение сбиться с мысли и начать подмахивать мне в такт.

— «… кто» — что, коллега? — тяжело дыша, поинтересовался я, ухватившись за её круп и вгоняя член в развратницу.

— … кто имеет мало практики в спаривании с пони, — наконец выдохнула принцесса, немного откинувшись назад и балансируя в вертикальном положении.

Вместо ответа я осторожно сел, придерживая молодую пони, после чего начал осторожно поднимать и опускать Твайлайт. Ощущения, когда я вхожу в неё, усиливались тёплой водой в ванне, заставляя нас ускоряться. Неосознанно любимая закинула передние ноги мне на плечи и прижалась ко мне всем телом, позволяя ощутить дрожь, проходящую через её тело.

— Дэс… — тихий шёпот раздался у моего уха, когда я в очередной раз опустил Твайли вниз. — Подними меня.

Слабо улыбнувшись, целую пони в шею и выхожу из неё с влажным звуком. Она тихо выдыхает, обнимая меня всеми конечностями, и мы делим поцелуй. Наконец с трудом отрываемся друг от друга, и я поднимаю лёгкую по моим меркам партнёршу на руки, после чего она поворачивается в сторону перегородки, упираясь в неё передними ногами. В таком положении проще всего придерживать её за живот и заднюю ногу, после чего направить себя в нужно место…

Твайлайт тихо всхлипывает и улыбается, прижав голову к стеклу, её взгляд направлен куда-то перед собой, словно она потеряла связь с реальностью. С нежностью проведя рукой по спине аликорночки, я начал двигаться немного быстрее, всё ещё придерживая кобылку за животик и, периодически, ногу, ощущая, как она пульсирует внутри, сжимая меня стенками влагалища.

— Твайлайт, я уже скоро, в тебе слишком уж приятно, — честно предупредил я, буквально натягивая её на член и вслушиваясь в довольные стоны аликорночки.

— Да, ещё чуть-чуть… — задыхающимся голосом попросила Твайли, трепеща всем телом, когда мои руки схватили её за ноги, чтобы мне было удобней трахать стонущую пони.

Уже не сдерживаясь, я с силой вбивал член в её истекающее соками влагалище, заставляя свою принцессу пронзительно вскрикнуть от удовольствия, когда горячая сперма пролилась внутри кобылки, а её саму я прижал к перегородке, буквально накачивая влагалище семенем, словно жеребец.

Когда мы без сил рухнули в воду, казалось, оба потеряли способность дышать, вспомнив о необходимости воздуха лишь через несколько секунд. Рог Твайлайт на мгновение засветился, выключая душ, после чего уже пробка пролетела мимо нас, затыкая слив ванны, иначе вся вода постепенно утекла бы, а нам явно хотелось бы ещё немного понежиться в тепле.

— Зери перестаралась с зельем.

— Мхм… — лениво протянула Твайлайт, касаясь животика копытцем. — Какая жалость, что…

Она умолкает, а моё сердце сжимается, ведь я понимаю, о чем она думает.

— Кто знает, может, мы и найдём решение, — моя рука касается её ноги и возвращает копыто туда, откуда она его убрала — с живота.

— Я аликорн, Дэс, — не видя её лица, можно понять, что она улыбается. — Даже будь ты пони, я не смогла бы подарить тебе жеребёнка.

На какое-то время в ванне воцарилась тишина, пока я лениво гладил кобылку по шёрстке.

— Твайли, можно кое о чём тебя попросить?

Её совсем разморило, потому мне приходится повторить вопрос ещё раз, пока она не поняла, о чем это я.

— Мх-м, о чём?

Проклиная себя за то, что я пользуюсь ситуацией, какое-то время молчу, осторожно поглаживая любимую.

— Моя, эм, работа… Ты сама понимаешь, далеко не безопасна. Даже если учесть, что я такое, может случиться всякое, и…

Пони резко поворачивается в мою сторону и обеспокоенно смотрит в глаза, однако ей не хватает жизненного опыта понять, насколько я серьёзен, потому я отделываюсь улыбкой и переворачиваю поняшку на спину, словно большую плюшку.

— Я просто представляю. Пообещай, что ты найдёшь симпатичного жеребца, что тебе понравится, и вступишь в табун, ну, или в пару.

— Дэс?

— Пообещай, — твёрдо произношу я, касаясь её макушки губами и стискивая любимую в объятьях.

— Ну… Хорошо, — она неуверенно двигается, однако мои руки сами переворачивают милашку на живот, после чего придвигают её мордочку к моему лицу.

— Буп, — с наигранной улыбкой я касаюсь своим носом её, вызвав улыбку у кобылки. — Интересно, наши Вуна с Зери всё ещё дрыхнут?

В ответ аликорночка лишь пожимает плечами и с неохотой поднимается на ноги, поворачиваясь ко мне спиной, дабы я помыл её после утреннего душа.

Тихо скрипнувшая дверь не разбудила Луну и Зекору, уснувших на кровати в весьма двусмысленных позах, впрочем, двусмысленны они были лишь для тех, кто не знал этих двух кобыл. Мы с Твайли точно могли сказать, что эти любовницы тоже весьма плодотворно проводили время.

Зевнув, аликорночка сонно посмотрела в сторону занавешенного окна и с тихим «всё равно я опережаю график» полезла к любовницам, даже не посмотрев в мою сторону. Я лишь тихо смеюсь и покидаю комнату, захватив по пути гребень.

Глава 12.2. Древесные волчицы.

Лесные легенды?

Стук в дверь застал меня за просушкой волос после душа.

Факт стука был весьма странным. А именно то, что с сегодняшнего дня всем в Понивилле было немного не до книг на ближайшую неделю, а потому…

«А потому это вполне могла быть какая-то проблема», обречённо подумал я, накинув халат и удостоверившись в том, что он надёжно запахнут. В дверь очередной раз постучали.

«Неймётся же кому-то…»

Стоило мне открыть дверь, как стоящий перед ней жеребец поклонился, после чего выпятил грудь, красуясь отполированным нагрудником королевского стражника.

— Принцесса Твайлайт Спаркл, принцесса Селестия просит вас навестить её во дворце. Она также просит Капитана Ночной Стражи явиться к мэру города.

— Принцесса Твайлайт Спаркл сейчас не может ответить, оставьте сообщение её жеребцу, — мрачно ответил я Флешу Сентри, ощущая закипающую в груди злость и искорки ревности: этот наглец знает, что Твайли сама открывает дверь всем посетителям, потому даже не потрудился открыть глаза, вместо этого красуясь перед кобылой. Услышав мой голос, он мгновенно вытянулся в струнку, нервно глядя на меня снизу вверх. «И вот этому жеребцу я поручу быть вместе с Твайлайт? Высший, ты караешь меня слишком жестоко…»

— Я передам принцессе просьбу Её Высочества.

— Меня п-просили передать сообщение лично принце-э-э… — под моим взглядом жеребец съёжился, понимая, что дальнейшие попытки проникнуть в библиотеку приведут ко множественным травмам и возможной кончине.

— Я удостоверюсь в том, чтобы она вняла просьбе принцессы Селестии. Благодарю за службу, — внезапно для него улыбнулся я. — Не желаете перекусить на лету?

Нашарив яблоко на столике у двери, я протянул большой сочный фрукт опешившему жеребцу. Сбитый с толку стражник взял его зубами и быстро поскакал в сторону мэрии, однако не удержался и в пару приёмов прикончил еду.

Дверь закрывается с тихим скрипом, после чего я прислоняюсь к ней спиной и бессильно опускаюсь на пол. Инъектор со следами зелья выскальзывает из пальцев и с тихим стуком соприкасается с полом, однако этого я уже не замечаю, глядя куда-то вдаль.

— Что же я наделал… Прости меня, Твайли…

— Госпожа Мэр? К вам Капитан Ночной Стражи.

Серогривая кобыла кивнула, показывая, что слышала слова секретаря, после чего отложила бумаги в сторону, радуясь возможности на время избавиться от бумажной работы: для неё охота ещё не наступила, а потому она мужественно пыталась справиться с как можно большим объёмом работ перед тем, как природа возьмёт верх. Дверь кабинета вновь отворилась, впуская высокого пришельца, одетого в чёрную форму из псевдо-кожи с уже привычным темно-синим плащом на левой руке.

— Госпожа Мэр? — вопросительно поклонился Дэс пони, на что та усталым жестом пригласила его сесть на диван у стены, так как обычные стулья не особо подходили для человека.

— Я сделала запрос в Кантерлот на патрулирование окраин Понивилля на неделю охоты, и, к моему удивлению, принцесса Селестия предложила мне обратиться к вам, так как сейчас стража столицы готовится к приёму важных гостей.

— Разумеется, вы можете рассчитывать на помощь Ночной Стражи, госпожа Мэр. Однако я не помню, чтобы в прошлом году были особые запросы на охрану города, что-то изменилось? — её гость немного склонил голову набок, внимательно глядя в глаза пони, отчего та на миг почувствовала себя неуютно, однако секунду спустя наваждение пропало.

— Нет, вовсе нет, однако после ваших успешных м-м-м… — пони замолчала, пытаясь подобрать слова, — … вылазок в Лес мисс Флаттершай вчера сообщила мне о том, что её питомцы из Вечнодикого Леса ведут себя чрезвычайно нервно.

— Весна, — спокойно пожал плечами человек, на что его собеседница покачала головой.

— Ещё слишком рано для их брачного сезона. Именно потому я прошу вас обеспечить безопасность города от проблем с Лесом.

Ее собеседник какое-то время молчал, после чего достал из кармана небольшой пустой инъектор. Повертев его в руках, он помрачнел и кивнул.

По большей части в гостинице Понивилля останавливались туристы, желающие отдохнуть от городской суеты, походить по относительно тихим улочкам провинциального городка и, может быть, прикупить пару баночек знаменитого вольтъяблочного джема. Однако неделя охоты внесла свои коррективы, и потому кафе-бар у здания гостиницы был занят лишь одной разношёрстной компанией, а именно — Ночными Стражниками. Занятые игрой в карты, они даже не заметили появления Капитана ровно до того момента, как Грей Клауд дёрнула ухом, уловив тихий скрип пола, однако тотчас взвизгнула, когда сильные руки схватили её за середину туловища и подняли в воздух.

— Плохо сканируешь местность, летучая ты мышь, — с какой-то печальной улыбкой констатировал Дэс, сев на место фестралки. Оказавшись на коленях у капитана в роли большой плюшевой игрушки, кобылка насупилась и под тихий смех напарников положила голову на стол.

— Итак, Стража, слушай мою команду. Мы с вами основательно шебуршнули Лес, да так основательно, что питомцы местного егеря начали себя очень нервно вести. А значит, мы с вами будем патрулировать окраины Понивилля, пока они тут друг друга… «любят».

На последних словах Капитан Стражи как-то странно дёрнулся, пересадив фестралку на свободный стул, и тут белоснежная единорожка внезапно радостно зацокала в копытца.

— Значит, мы сможем поохотиться на Лесную Волчицу?!

— Понячьи выдумки, — почти мгновенно отреагировала Нира, громко фыркнув, чем и заслужила мрачный взгляд целителя, который грифина с потрясающим безразличием проигнорировала.

— Ну, кто знает… — к удивлению Капитана, Найт Стар присоединился к Мистспиер. — Вечнодикий Лес полон как плохих, так и хороших тайн. Мы вот когда-то думали, что личей в нашем мире почти не осталось.

В этот момент вся Стража синхронно повернулась в сторону Дэса, на что тот лишь закатил глаза.

— А всё-таки, что ещё за лесная волчица?

— Лесная Волчица, — поправила его единорожка, важно подняв вверх копыто, — или же Древесная Волчица — это дух Леса, олицетворяющий начало весны и жизни. По легенде, она воплощает саму суть земли и растений и каждый год ходит по весеннему Лесу в поисках своей подруги, олицетворяющей саму суть всей фауны, живущей в Лесу. Те, кому повезёт встретиться с одной из них и помочь найти недостающую половинку, получат благодарность природы!

— В виде?.. — казалось, человека эта легенда заинтересовала.

— Кто знает? Да и какая разница, за целое тысячелетие их видели лишь несколько раз, но вдруг нам повезёт их найти?

Единорожка уже пылала энтузиазмом, словно стоило Дэсу приказать начать поиски, как она тотчас умчится выслеживать несчастного духа.

— Если одно другому не помешает. У вас двадцать минут на сборы, вперёд.

Дождавшись, когда стол опустеет, парень подошёл к скучающему за стойкой немолодому жеребцу и вытащил из кармана пару монет.

— Клубничного мороженого, двойную порцию.

Тихо звякнувшая о дно ложка напомнила о том, что хорошее в нашем мире рано или поздно заканчивается, будь то десерт или твоя жизнь. Оперевшись локтями на стойку, я спрятал лицо в ладони и попытался представить себе план дальнейших действий. К сожалению, он у меня был, но лучше от этого не становилось — нужно было найти способ напоить зельем ещё и Шайнинг Армора, и здесь уже возникала проблема: будучи единорогом, он мог учуять отвар в еде, в отличие от пегаса, да и Ми Аморе могла учуять связанное с аликорнами чародейство в каком-нибудь безобидном десерте. Значит, стоило влить его в жеребца тогда, когда он не настроен на тщательное изучение еды. Алкогольное опьянение — не лучший вариант, но есть одна маленькая зацепка.

Селестия зачем-то позвала Твайли в Кантерлот. Это довольно странно, ведь не так уж часто наша солнцекрупая вызывает к себе бывших учениц. Значит, это либо возникшая угроза, или что-то специфическое. Будь то угроза, об это сказала бы Луна, даже если для решения угрозы нужно нечто «дружбомагичное», а не старое доброе «умирают все!».

«Что же специфичного может слу… Идиот…» Подняв лицо, я посмотрел на календарь.

Начало цикла охоты по всей Эквестрии. И это значит, что кое-какая принцесса со своим мужем может навестить столицу, Тия вроде упоминала, что Кэйденс постоянно приезжала в Кантерлот в это время. А значит…

— Пришла пора действовать! — радостный голос позади меня едва не стал причиной разрыва сердца. Резко развернувшись, я посмотрел на Мистхил, уже облачённую в защитную накидку единорогов с чакрумом на боку. Остальные члены Ночной Стражи уже стояли на улице, поправляя снаряжение.

— Именем Тьмы, Мистхил! Когда-нибудь я умру от инфаркта!

— Нет, не умрёте, — парировала вредная единорожка, выскочив на улицу. Мне оставалось лишь тяжело вздохнуть и покачать головой, после чего последовать за ней, успев на выходе взять прислонённый к стене посох.

— Стража, стройся! Чем быстрее мы покинем этот городок, тем больше шансов, что нас не изнасилуют. Бегом марш!

Кроны Вечнодикого Леса вновь окрашены в зелёный цвет, словно дикая природа стремится догнать деревья, за которыми следят пони. То тут, то там можно наткнуться на говорливые ручьи, да и весь лес пока что не похож на место обитания хищников и диких животных. Однако такое спокойствие может обернуться бедой для зазевавшегося путника, к которым никак нельзя отнести отряд, целеустремлённо идущий за разведчиками-фестралами. Время от времени Ночная Стража останавливалась, человек и единорог садились на землю спина к спине и замирали неподвижными статуями, пока остальные члены отряда занимали круговую оборону, готовые отразить атаку на командира и его заместителя.

И раз за разом оба мага качали головой, после чего поднимались на ноги и продолжали свой путь. Казалось, они искали что-то определённое, но постоянно терпели неудачу.

— Словно идём по обычному лесу, — наконец высказал всеобщее мнение Вайт Рэм, поправляя шлем и в очередной раз проверяя снаряжение. Тихо звякают склянки с отварами, прикреплённые на груди пони с помощью хитроумной перевязи, сдвигающей их на спину в том случае, когда Стражник собирался вступить в бой.

— Согласен, слишком тихо.

Человек помолчал, после чего продолжил.

— Но на ловушку не тянет — Лес не затаился, он просто занят чем-то своим. Весной.

После этих слов ближайшие кусты зашуршали. Все могли бы поклясться, что там никого не было, однако мгновение спустя на поляну выпрыгнуло очаровательное создание в виде прозрачной серебристой волчицы с шикарным пушистым хвостом. Длинная мордочка лесного духа выражала чистое любопытство, словно существо не стояло напротив вооружённой группы существ с нежитью по главе. В какой-то момент она тихо заурчала и подошла поближе к замершему человеку и потёрлась головой о ногу парня.

Осторожно, словно боясь спугнуть эфирное создание, он наклонился к волчице и погладил её по загривку. Какое-то время на поляне царила тишина, прерываемая тихим урчанием странной «гостьи», однако Мистхил нечаянное кашлянула, заставив существо испуганно отпрыгнуть в сторону.

В ответ единорожка словно обратилась в соляной столб, не желая, чтобы дух убежал. Некоторое время спустя сущность успокоилась и подошла к пони, заставив ту немного отклониться назад — по росту волчица была лишь ненамного ниже целителя отряда. Обнюхав прикрывшую глаза единорожку, воплощение природы на мгновение опустило голову и… превратилось в полу-прозрачную кобылу с серебристой светящейся шёрсткой и длинной гривой светло-зелёного цвета.

— Я так понимаю, это дух Леса и растений, да?

К удивлению Мистспиера, задавшего вопрос, кобыла кивнула и широко улыбнулась, помахивая хвостом, после чего подошла к жеребцу и посмотрела ему прямо в глаза, словно в задумчивости склонив голову на бок. Через несколько секунд она вновь повернулась к Дэсу.

У «Древесной Волчицы», как Мистхил назвала этого духа, были зелёные глаза с вертикальными зрачками. Казалось, стоит посмотреть ей в глаза дольше нескольких секунд, как тебя утянет в этот глубокий омут вечной души. Мгновением позже она вновь обратилась в волчицу, после чего опять перекинулась в пони, словно пытаясь найти баланс между обликами. Наконец, она приняла решение, вновь вернувшись в облик пони.

— О-о-отлично. Что дальше? — поинтересовался я у Ночной Стражи, с усилием отводя взгляд от странного существа и поворачиваясь к подчинённым. — Мы вроде как столкнулись с живой легендой, так может кто-нибудь скажет мне, что с этим делать?

На этот раз все синхронно повернулись к Мистхил, которая озадаченно кашлянула и почесала затылок.

— Я-я думала, это лишь миф.

— Найтмер Мун тоже была всего лишь мифом, однако сейчас она спит в библиотеке Понивилля вместе с принцессой Твайлайт. Так что вспоминай, что ты вообще знаешь об этой… «Лесной Волчице».

После этих слов я удручённо вздохнул и мимоходом потрепал по голове эфирное создание, задумчиво нарезающее круги вокруг меня.

— Ну… Нам нужно найти второго духа, согласно легенде, она блуждает где-то в Лесу.

— Какое поразительное открытие, — съязвила грифина, поправляя перевязь с эликсирами. — Мне кажется, что, не считая нескольких пони, в Эквестрии вообще никто ничего не знает о событиях старины.

— Сказало существо из народа, успешно посеявшего свою единственную реликвию, — огрызнулась фестралка, вставая на защиту подруги, за что тотчас схлопотала подзатыльник от Найт Стара.

— Отставить пререкания, — фестрал мрачно посмотрел на Грей Клауд, после чего повернулся в мою сторону. — Капитан, если уж Лес послал нам своего духа, может, и правда стоит порыскать в окрестностях Понивилля в поисках этой самой «второй половинки»? Кто знает, может нам и улыбнётся Великая Мать.

— Чтобы она тебе улыбнулась, достаточно отправиться обратно в городок и попросить её об этом. — устало заметил я, после чего повернулся к остальному отряду. — Выдвигаемся к руинам Замка Двух Сестер, начнём поиски оттуда, после чего двинемся в сторону Древа Гармонии, кто знает, вдруг вторая «Волчица» бродит где-то там и…

Неожиданно в чаще леса раздался вой древесных волков, заставивший нас схватиться за оружие, а духа испуганно прижаться с Мистхил.

— Я так понимаю, сейчас волки не на её стороне, — осторожно произнесла пони, неосознанно прижимая эфирное существо к себе, словно пытаясь укрыть его от возможной угрозы.

— Стража, к оружию! — воззвал я, первым обнажая косу. Лезвие артефакта тускло блеснуло мертвенно-серым цветом, заставив «волчицу» сперва дёрнуться от меня, однако пару секунд спустя повторное завывание изменило отношение духа к Воздаянию.

Быстро рассредоточившись по поляне, разношёрстная компания ожидала нападения стражей Леса, однако все, чего мы дождались — печальное завывание древесных големов.

— Клауд, на разведку, проверь путь к замку. Стар, прикрываешь. Нира, патруль воздушного пространства, Скай Стоун, подстраховка, — быстро раздаю я приказы, пытаясь сориентироваться в возникшей обстановке. — Единороги, охрана духа!

— Есть! — бодро козырнули пони, синхронно поднимая чакрумы телекинезом. На моей памяти они ни разу ими ещё не пользовались.

— Фаерфлай, Вайт Рэм, северная часть поляны, я — южная. Черт, побольше бы Стражников…

Отряд слаженно занимает свои места, ожидая доклада от грифины, однако та молчала, зорко озирая окрестности.

— Капитан, всё чисто, — серая тень стремительно шмыгнула из редкой кроны ближайшего дерева, обратившись в фестралочку. — Даже завалявшегося волчонка не найти.

Согласно киваю и закидываю посох за спину, умудряясь попасть в перевязь для косы под плащом. Иногда мне кажется, что Воздаяние ведёт мою руку даже в таких простых вопросах.

— Охранный порядок, Найт в тылу.

Отделившаяся от тени под деревьями фигура ночного пони согласно кивнула и вновь нырнула в лес.

— Ну, чего стоим? Ходу, ходу!

И вновь по Вечнодикому Лесу движется Ночная Стража. И пусть сейчас это лишь блеклая тень былой славы, кто знает, не вознесётся ли она вновь, расправляясь с врагами Эквестрийской Короны под светом луны?

«Не с такими ресурсами. Решено, надо будет поговорить с Луной и Селестией о расширении…» Увлеченный мыслями, едва не спотыкаюсь о древесный корень, благо в последний момент успеваю перепрыгнуть через препятствие и продолжить бег. Все молчат, да и о чем говорить? Рядом с нами бежит живая легенда — Лесная Волчица, за помощь которой пересуды обещают многое, однако вряд ли это правда. А потому можно сказать, что эта странная вылазка — наш личный вызов, один из тех, что мы бросаем Лесу. И мы вновь и вновь делаем шаг вперёд, срываясь на временами самоубийственную охоту, однако добыча — вот что внезапно придаёт безумию смысл.

— Они около замка! — подаёт голос грифина, и весь отряд словно обрёл второе дыхание, перестраиваясь на бегу — я с земным пони выдвигаемся вперёд, немного позади — тяжёлый летун, маги с духом в тылу отряда.

Мы готовы.

Дайте нам цель. Покажите добычу, и каждый коготь, копыто, палец, клык вонзятся в плоть врага, сокрушая слабых.

Именем принцессы Ночи.

— Именем Великой Матери! — первая кричит фестралка, вырываясь впереди отряда из-под лесного покрова. Стремительный блеск стали, и когти ночной пони пронзают череп ближайшего волка. Натужно всхрапнув, она раскраивает деревянную голову хищника, так быстро ставшего жертвой, однако её оружие задевает Душу Леса, исторгая из разваливающегося тела голема облачко светло-зелёной пыли.

— Проклятье… — недовольное бурчание ночной пони заглушает воинственный клёкот грифины, ворвавшейся в толпу с клинками наперевес. Небесные хищники вполне могли наломать дров и голыми когтями, но раз за разом Нира показывала мне, что такое настоящий азарт боя. Глаза краснеют, а враги — лишь слабаки, стоящие между тобой и сладким чувством победы.

«Неужели и я такой?» Коса со свистом пронзает воздух, ведомая рукой палача, и очередной волк падает на землю, распадаясь безобидной грудой палок. «Хуже», вынужден ответить я сам себе, отводя в сторону прыжок древесного голема, метившего в спину Вайт Рэма. «Но если наградой будет искоренение моего проклятия и улыбки жителей этого мира, может, тогда я и окуплю свои грехи?»

— Капитан, сзади! — узкая полоска металла пролетает в паре сантиметров от моего лица, вонзаясь в лоб противника. Мистхил улыбается, выдёргивая чакрум из поверженной жертвы. «Они все уже отличаются от большей части пони. И в этом виноват ты, Дэс Мун'Уиспер.»

Полнолуние наполняет тело, послушно ведомое неслышным шёпотом Воздаяния, вынуждая мышцы работать в странном темпе марионетки.

— Найт! — не успев погаснуть в полете, коса преодолевает расстояние между мной и фестралом, перебивая спину древесному волку. Жеребец благодарно кивает и вновь бросается в гущу бойни, раздавая удары когтей направо и налево.

«Да, и скажите мне, что фестралы были созданы не для боя…» Разорванный контакт с Воздаянием прервал было Полнолуние, однако теперь все было несколько иначе. Я видел потоки энергии внутри себя, торопливо перестраивающиеся на обычный лад. «Грэйв Лук» — видимо, пару уроков зебры уже принесли свои плоды, однако не стоило сильно рассчитывать на это — то, что я вижу свою энергию, вряд ли поможет перенаправить её потоки без помощи полосатой ассистентки.

Сильный толчок вбок выбивает землю из-под ног, и оскаленная пасть лесного стража застывает в паре сантиметров, показывая глупость и опасность глубоких размышлений во время битвы. Всё это проносится в моей голове в долю секунды, когда зубы хищника смыкаются на правой ладони, которую я успел подставить в последний момент. Челюсти смыкаются, однако адреналин в крови успешно глушит боль, а потому вместо бесполезных попыток вытащить руку изо рта волка, я упираюсь свободной ладонью в нижнюю часть морды и выплёскиваю магию. Эффект превосходит все ожидания — высвобожденная энергия пробивает тело волка, рассеиваясь уже за ним. Тело волка тотчас «отключается», распадаясь на отдельные ветки.

— Капитан! — обеспокоенный крик Клауд только сейчас пробивается сквозь азарт бой, и тотчас острая боль пронзает искалеченную руку, заставляя стиснуть зубы, чтобы крик не вышел очень уж громким. «Ладонь проще признать откушенной» — откуда-то приходит мысль, когда я осознаю, что удача отвернулась от меня.

— Ну, буду писать левой рукой, — выдавливаю из себя нечто позитивное, когда фестралка приземляется рядом со мной.

— Капитан, вы в… ох ты ж, летучую мышь мне в…

— Хах, посмотри по сторонам, тут где-то мои пальцы валялись, немного клея и… Хех… — я истерично всхлипываю от странного чувства веселья, даже не пытаясь смотреть на раздробленную ладонь без «полной комплектации». Кажется, Клауд не разделяет моего оптимизма. «А мне, черт возьми, не помешала бы поддержка!» — зло думаю я, пытаясь подняться, когда на нас напрыгивают сразу два волка. Один словно появляется из ниоткуда, бросаясь на фестралку и смыкая зубы на её полураскрытом крыле, а о втором я узнаю после того, как меня сбивают с ног, стоит мне сделать шаг в сторону пони.

Острые зубы твари вцепляются в предплечье многострадальной правой руки, заставляя меня неосознанно ткнуться лицом в землю и дико заорать. От боли мысли путаются в голове, и даже на простую вспышку магии мне просто не хватит концентрации. Рывком меня переворачивает на спину. Инстинктивно поднимаю уже изуродованную руку, и клыки волка смыкаются на ней…

Что-то закованное в доспехи сбивает тварь с ног, однако я уже близок к тому, чтобы грохнуться в обморок или обратиться. Кто-то пытается поднять меня, однако моя попытка помочь приводит лишь к тому, что острая боль пронзает всю правую конечность.

— Да что б его…

— Опять нарвался, — констатирует Нира, уж её голос я могу различить даже сквозь кровавую пелену перед глазами. «Совсем размяк на королевских харчах, Инквизитор…»

— Кажется, это яд, посмотри, Мистхилл.

— Хм… Да, странно, но ты прав, Найт. Подержите его. Эх, Капитан, лучше бы вы так о себе заботились, как о других стражниках печётесь, — мягко пеняет меня единорожка. Судя по всему, бой уже завершён, однако в ушах всё ещё стоит странный шум.

— Она права, нас можно заменить, вас — нет, — от поучительного и серьезного голоса фестрала мне захотелось двинуть ему в зубы, после чего, скорее всего, тихо и мирно отдать концы. Однако у Ночной Стражи на этот счёт другое мнение, так как внезапно на изуродованную ладонь льётся отвар, заставляя взвыть от боли — к моей неожиданности, он ощущался не так, как обычно, словно на раны плеснули кипяток.

— Держите его! — властно командует обычно тихая целительница. — Да, я знаю, что это не просто, Клауд, вот и держи.

Судя по всему, они держали меня за все конечности, так как я потерял возможность двигаться.

— Странный яд… Раны затягиваются, однако я не помню, чтобы тёмный отвар заставлял Дэса так орать, — Мистхил тихо бормотала себе под нос, однако моё зрение всё ещё не позволяло мне различить хоть что-нибудь из того, что происходило вокруг.

— Мистспиер, разрежь рукав, да, здесь. Ох, благая Селестия и Луна…

— Думаю, вот они бы нам тут как раз пригодились, — внезапно раздался ошарашенный голос Фаерфлая. — Что с ранами?

— Словно с Гласом Леса сцепился, — это был, судя по всему, Скай Стоун. — Такие же раны были, разве нет?

— Н-ну… Похоже, но этот волк ничем не отличался внешне, хотя и двигался иначе, как я теперь понимаю. Проклятье, я даже барьеры поставить не смогла… — судя по тому, как кобылка шмыгнула, она вновь готовилась к самобичеванию.

— Дух… где дух?

— Она в безопасности, Капитан, в отличие от вас. Милостивая Селестия… держите его!

Вновь едкая жидкость проливается на раны, однако теперь огнём полыхнули укусы на руке, заставляя издать очередной крик. Сквозь боль в голову приходит очень неприятный вопрос — почему всё ещё не возвращается зрение?

— Мистхил, — просипел я, едва моё тело прекратила ломать судорога.

— Да, Капитан?

— Пусть Фаерфлай и Мистспиер изучат зубы ВСЕХ волков, что встретились у нас на пути. Клауд и Нира, вы отправляетесь на разведку в Замок.

Ответом мне стало нестройное «есть», после чего наступила относительная тишина, лишь кто-то неподалёку от меня нарезал круги. Судя по тому, что я не мог определить по шагам личность ходящего, это была Древесная Волчица.

Что-то тёплое коснулось левой руки, стоило мне нащупать объект, как тихий писк дал понять, что это была единорожка. Покачав головой, я незрячими глазами уставился в небо, пытаясь понять, почему багровый туман всё ещё блокирует моё зрение.

— Странное дело… — я сказал это негромко, однако Мистхил, судя по всему, это услышала.

— Что именно, Капитан?

— Неужели Лес ждал именно моего появления?

— Откуда такие мысли? — нечто прохладное коснулось моих губ, судя по всему, фляжка, так как секунду спустя в горло полилась тонкая струйка воды. Решив взять источник воды из телекинетического поля, поднимаю руку и внезапно мои пальцы натыкаются на мордочку единорожки.

— Спасибо, — благодарно улыбаюсь я, когда она отодвинула фляжку. — Ну, не удивлюсь, если наши чародеи найдут на клыках особенные чары или некое подобие яда…

— Как в воду глядите, — раздаётся мрачный голос двух жеребцов. — Абсолютно все волки зачарованы неизвестным заклинанием. Судя по всему, оставленные от подобных укусов раны нарушают бо́льшую часть регенеративных процессов, вдобавок к этому, они искажают потоки энергии жертвы. Теперь понятно, почему это так сильно повлияло на вас: ваша природа подразумевает, что магия является основой существования. Раны Клауд просто болели несколько минут после исцеления, с вами же все похуже. Да и досталось вам куда сильней, — заключает Мистспиер, однако мне от подобного прогноза явно никак не весело.

— Ладно, будем расшифровывать… — прокряхтел я, пытаясь подняться. К моему облегчению, пронзившая руку боль не вызвала очередной судороги, что могло означать возможность передвигаться. Следуя подсказкам Мистхил и не обращая внимания на её бурчание по поводу моего состояния, я нахожу Воздаяние и, в конце концов, собираю весь отряд в одном месте.

— Разведка, отчёт.

Покрытые странной серой поволокой глаза Королевского Ночного Гварда смотрели куда-то перед собой, что не внушало дополнительного оптимизма для всех, кто мог это видеть, однако голос Дэса оставался все таким же невозмутимым, не считая моментов, когда раны доставляли боль при неосторожном движении.

Нервно сглотнув, вперёд выступила фестралка, поймав себя на мысли, что не было необходимости делать этот самый шаг, однако дисциплина берет своё.

— Замок чист, Капитан, никого и ничего нет. Вы… мы отправляемся в Замок?

Человек невесело ухмыляется, поправляя перевязь с эликсирами.

— Скорее это будет прогулка на близлежащее кладбище. Выдвигаемся. И это… — парень пощёлкал пальцами, словно пытался что-то вспомнить. — А, точно, Волчицу не посейте.

На этих словах вся Ночная Стража синхронно повернулась к духу, уже успевшему принять облик пони. Почувствовав на себе излишнее внимание, кобыла недоуменно приподняла бровь и на всякий случай спряталась за Мистхил.

Теперь движение отряда было замедлено настолько, что вся группа представляла из себя отличную мишень, благо поблизости уже не было ничего, что могло бы представлять угрозу ослепшему чародею и его подчинённым. Периодически Гвард останавливался и пытался сотворить чары исцеления, однако раз за разом что-то сбивало концентрацию, необходимую в таком тонком заклинании. Один раз он даже решительно влил себе в глаза порцию тёмного отвара, несмотря на увещевания целительницы, и ещё долгое время воздух над отрядом сотрясался от громких ругательств, изрыгаемых личом в сторону Вечнодикого Леса и его волков.

Идущая рядом с Капитаном грифина периодическая повторяла особенно заковыристые обороты, которые использовались, судя по всему, в родном мире человека. Можно было сказать, что с каждым неизвестным ругательством уважение Ниры к неудачливому чародею росло ровно пропорционально сочности очередного эпитета.

К тому моменту, как Ночная Стража приблизилась к мосту, поток нецензурной лексики слегка поиссяк, или же боль в глазах наконец прошла.

Подойдя к верёвочной конструкции, парень коснулся столбиков-опор, после чего категорично покачал головой.

— Не-е-е, я туда не пойду, — в ответ на удивлённые вопросы подчинённых, Дэс на всякий случай сделал пару шагов назад. — Я точно помню, как выгляди этот, с позволения сказать, мост. Его ограждения слишком низкие, а без зрения я точно отправлюсь в кратковременный полет с последующим омовением!

— Глупости какие, нам нужно двигаться, Капитан! — фестралка и единорожка подошли ко внезапно заупрямившемуся чародею и упёрлись головами ему под колени, вынуждая того неосознанно дёрнуться сперва назад, потом вперёд. Результатом подобных действий стало то, что Дэс упал на землю, выдав парочку уже использованных ругательств.

— Теряете форму, шеф, — хмыкнула грифина, в очередной раз заставив кобыл бросить в её сторону мрачные взгляды, однако это не решало проблемы. — Да и мост не проблема, у нас тут два единорога с телекинезом, но вспоминать об этом должна я?

На пару секунд воцарилось молчание, во время которого Мистхил усиленно думала о том, что следует сделать первым — провалиться под землю со стыда или дать по клюву наглой наёмнице, однако Дэсу точно надоело ждать, потому он просто воткнул посох в землю и соединил ладони в, как он говорил, молитвенном жесте. Сперва ничего не происходило, однако стоило кому-то из Стражи шевельнуться, как человек буквально воспарил над землёй на чёрном облачке, пусть и на расстоянии нескольких сантиметров. Разъединив ладони, Дэс вытер пот со лба и со второй попытки нашёл воткнутое в землю Воздаяние.

— На вашем месте я бы поторопился. Коса у меня в руках, видите? Заклинание не подпитывается от меня и длится хорошо если минуту, так что…

Остаток фразы он говорил уже на лету, так как его тело окуталось магическим полем и довольно резко полетело через мост, подталкиваемое фестралкой сзади. К счастью, заряда хватило ровно до твердой земли, где облако рассеялось, а сам чародей чуть вновь не поцеловал почву.

— Я хочу уже побыстрее на кладбище… — устало произнёс Гвард, нетвёрдой походкой следуя за ведущей его единорожкой.

— Вам ещё рановато туда, вас кобылки ждут, — к удивлению пегаса, на этих словах человек споткнулся на ровном месте, выронив посох из рук. Когда он попытался его поднять, оружие вновь выскользнуло из пальцев. Руки человека дрожали. Выпрямившись в полный рост, парень торопливо провёл ладонью по лицу и стремительно зашагал вперёд. Казалось, слова Скай Стоуна что-то изменили в Дэсе, Королевский Ночной Гвард целеустремлённо двигался вперёд так, словно прекрасно видел путь, однако это точно было не так — ветки некоторых деревьев находились буквально в нескольких сантиметрах от лица чародея. Зрячее существо вряд ли могло подавить рефлекс отодвинуть голову от возможных опасностей для глаз.

Обменявшись недоуменными взглядами, отряд поспешил за своим Капитаном. На своём пути они обогнули Замок, направляясь в сторону старого кладбища. Едва до полуразрушенного хода осталось несколько метров, лич с размаху воткнул Воздаяние в землю, после чего решительно двинулся куда-то вперёд…

Чем ближе я подходил к месту упокоения, тем сильнее перед внутренним зрением появлялась странная схема, напоминающая карту, где ориентирами были могилы, удерживающие в себе тела павших пони. И далеко не все из них мирно почивали в гробах: некие символы-ориентиры горели мертвенно-бирюзовым светом, отличаясь от мирного серого свечения большей части кладбища.

«Странно… В ту ночь намного больше мёртвых желало моего зова. Впрочем, мне не стоит отвлекаться». Следуя странной карте, я уверенно двигался вперёд, и с каждым шагом во мне росло подозрение, что мне известен конец пути.

— Как и думал, — произнёс я, когда странная нить моего видения пропала рядом с местом упокоения земной пони. — Ну, здравствуй, Плант Сид.

Уже не обращая внимания на Ночную Стражу, я простираю руку над могилой кобылы и начинаю странный напев, что зазвучал в моей голове, стоило мне осознать, куда меня вели мёртвые.

«Они каждый раз иные… Почему?» Эта мысль бьётся в голове, пока губы двигаются, сплетая кокон чар вокруг лежащего под землёй кокона, где заключена сущность земной пони. «Почему каждый раз я использую иные заклинания. Может… это не заклинание? Скорее напоминает то, как колдуют единороги, неосознанно сплетая чары, думая, что просто читают заклинания…»

Даже без зрения, я мог точно сказать, что земля на могиле треснула, позволяя бирюзовому свету излиться в этот мир. «И почему моя магия имеет тот же цвет, что и глаза?»

Ухватив невидимыми «руками» заклинаний лежащий под землёй кокон, вновь тяну его наверх, к живым, пробуждая лежащую там земную пони. С негромким шелестом он появляется на поверхности, после чего лопается с характерным звуком, выпуская не-мёртвую на свободу, в то время как я без сил сажусь на землю, слепо перебирая склянки и пытаясь вспомнить, в какой из них очередная доза тёмного отвара. Копыто осторожно касается рук, заставляя расслабиться мышцы, после чего толкает в грудь, вынуждая опуститься на спину.

— К-кто ты, Селестия тебя побери? — наконец спрашивает Мистхил, судя по голосу, ошарашенная тем, что сейчас происходит.

— Меня зовут Плант Сид. Я — земная пони, некогда убитая во времена Восстания Найтмер Мун. Повелитель, который известен вам, как Капитан Дэс Мун'Уиспер, поднял меня некоторое время назад. Он дал мне полный контроль над собой, когда моё тело вновь возвращается в подлунный мир.

— Это не объясняет того, что ты делаешь!

— Ох-хо-хо, я слышу ревность в твоём голосе? — мелодично рассмеялась не-мёртвая, пока её копыто скользило по моему лицу. — Повелитель, я чувствую проклятье природы на вас. Эм… Боюсь, с ним разберётся лишь Древний или мёртвый. А так как принцесс вокруг я, как и вы, не вижу, простите мой каламбур, позвольте мне попытаться найти решение.

— Если сам лич не смог найти лекарство… — пробурчала единорожка, оставаясь единственным говорящим членом отряда, остальные словно в рот воды набрали.

— Повелитель сейчас маскируется под живого, живая, стоит ему воззвать к своей мощи, и ему не нужны будут никакие чары, чтобы прозреть. Пока же… Позвольте, Повелитель…

Земная ловко извлекает из перевязи несколько отваров, судя по всему, её выбор пал на тёмный отвар, зелье улучшенного зрения и ускоряющий рефлексы эликсир, что уже спасал нас у врат в мир Леса. Напевая себе под нос что-то на староэквестрийском, кобылка совершала какие-то манипуляции с результатами моей работы на поприще алхимии. Вновь её копыта коснулись меня, снимая с пояса фляжку с водой. Послышалось бульканье, после чего я почувствовал влагу на губах.

— Пейте, Повелитель. Вам повезло, что у вас есть под копытом… эм… конечностью, разумный мертвец, иначе пришлось бы просить принцесс…

Зрение постепенно возвращалось ко мне, позволяя рассмотреть мордочки склонившихся надо мной кобыл. Оказывается, Грей Клауд все это время стояла рядом, не выдавая себя ни звуком.

— Слишком много зрителей, — с улыбкой произнёс я, принимая сидячее положение и протирая глаза. — А что делать с пальцами? — кивнув на руку, невольно хмурюсь. — Моё исцеление могло бы сейчас присобачить конечности назад, когда проклятье не туманит мой разум, однако сейчас…

Склонив голову набок, Плант Сид задумчиво смотрит на мою конечность, после чего переводит удивлённый взгляд на моё лицо.

— Но… Повелитель, даже я, будучи простой умершей кобылой, вижу ответ так же ясно, как и глядя на ваши слепые глаза!

В этот момент вся Ночная Стража, включая, кажется, даже Духа Леса, недоуменно посмотрела на нежить. Не обращая внимания на любопытные взгляды, Плант Сид ткнула копытцем в сторону могил.

— Вы на кладбище, в своём домене, Повелитель, просто используйте прах и кости. Наверно, ваша маскировка не даёт вашей природе проявить себя?

Недоуменно посмотрев на не-мёртвую, я лишь тяжело вздохнул — кто знает, какие знания ждут своего часа, если воскрешённая земная пони знает так много? «Впрочем…», поправил я себя, подходя к другой могиле и погружая искалеченную конечность в землю. «Мои чары явно вытащили не просто отголосок души с того света, а нечто большее, пусть и преданное мне. Не уверен, что смог бы такое повторить».

Закрыв глаза, я вновь взывал к тем, кто спит под землёй, однако сейчас не раздаётся зов, и мёртвые не спешат подняться из своих могил — лишь тонкая струйка праха скользит наверх, ко мне. Прикосновение кажется чем-то странно знакомым, когда некогда чужие останки вплетаются в иллюзию моего тела.

Я вытаскиваю руку из земли, моя конечность вновь цела.

— Некромантия, как она есть… Спасибо, Плант Сид.

— Всегда рада и готова помочь, мой Повелитель, — земная пони склонила голову в поклоне и вдруг печально улыбнулась. — Я была бы не против просыпаться чаще.

Эти слова заставляют меня приподнять бровь, не понимая причин, по которым она так сказала.

— Разве каждый раз я не вырываю тебя из сладкого забвения?

Не-мёртвая улыбается, подходя к Духу Леса и погладив безмолвную кобылку по гриве.

— Я не могу уйти. Мои дела ещё не завершены, мой Повелитель. Кажется, Дух что-то хочет вам сказать, — сменила тему не-мёртвая, указывая на эфирное существо рядом с собой. И правда, Дух Леса поднял голову к небу и шумно втянул воздух, словно принюхиваясь к чему-то, после чего сорвался с места в сторону Вечнодикого Леса.

— Стража, в погоню! — сориентировался я, бросаясь в противоположную сторону. Не задавая лишних вопросов, весь отряд бежит за кобылой, пока мы с Плант Сид бежим в сторону воткнутого перед входом на кладбище Воздания. За пару шагов до посоха подъятая останавливается и ждёт, пока я вытащу оружие из земли.

— Ваши чары слабнут, мой Повелитель. Зов мага Смерти, что используют некроманты — лишь жалкая подделка чар младшего короля мёртвых, однако вы всё ещё слишком неопытны и…

— Что ты? — я задаю прямой вопрос, глядя в глаза Плант Сид. Та лишь грустно улыбнулась, и, подойдя ко мне вплотную, потёрлась мордочкой о мою ногу.

— Всего лишь глупая кобыла, которая когда-то сделала выбор между долгом и любовью. Загляните в самую мою суть, вы не найдёте чего-то необычного. Вы сами научили меня всему тому, что я знаю. Прощайте, — на этой загадочной фразе она сама разорвала чары воскрешения, скрывшись в бирюзовом коконе, неторопливо поплывшем в сторону её могилы. Нахмурившись, закидываю посох в перевязь под плащом, оставляя часть древка торчать над плечом, после чего срываю с груди пузырёк с отваром нежно-зелёного цвета и опустошаю его за несколько больших глотков.

«Ветер обречённых» наполняет ноги силой, перекачивая магию из зелья в мышцы нижних конечностей. Эффект эликсира длится около получаса, однако последствия темной алхимии обернутся болью в ступнях на следующее утро. «Наверно, это одно из тех немногих зелий, что можно использовать гражданским…», размышлял я, резво перебирая ногами и сокращая расстояние между мной и отрядом. Их следы чётко отпечатывались на влажной земле Вечнодикого Леса, так что можно было не опасаться, что их потеряет даже такой бездарный следопыт как я.

«Иногда мне кажется, что низкий рост пони — их преимущество, а не недостаток», пришла печальная мысль, когда очередная ветка в очередной раз стукнула лбу перед тем, как деревья расступились, выпуская меня на небольшое открытое место, где стоял весь отряд, однако почти сразу же моё внимание переключилось на двух Древесных Волчиц, стоящих напротив друг друга. Оба волшебных существа выглядели как точная копия друг друга. Весьма милая нежно-зелёная копия, стоило бы отметить. Услышав меня, оба Духа повернулись в мою сторону и спустя мгновение обратились в пони, после чего бодро поскакали в мою сторону, успев притормозить буквально в шаге от столкновения.

— Младший король мёртвых, мы благодарны тебе за то, что ты помог продолжить круговорот природы в Лесе. Если бы в этом году наша встреча сорвалась, это место расцвело бы намного позже. А сейчас позволь показать тебе гостеприимство, что мы оказываем достойным охотникам. Сегодня все хищники Леса не тронут вас. Пойдёмте, храбрые охотники, — последние слова оба духа сказали уже Ночной Страже, двинувшись в центр поляны. С каждым их шагом Вечнодикий Лес преображался, казалось, он всерьёз решил перегнать флору за своими пределами, распуская почки и листья настолько быстро, словно сезоны для него неслись с нереальной скоростью, — и уже через несколько минут мы были окружены буйно цветущей зеленью. На наши удивлённые взгляды Духи рассмеялись и указали на землю. Одна из кобыл топнула ногой, и из ямки в земле тотчас забил ручей, другая же начала напевать странную песню, указывая на окружающие нас кусты и деревья, где, к нашему удивлению, начали появляться разные плоды. Судя по восторженным восклицаниям единорожки и фестралки, они были знакомы пони.

«Ну, уже нет смысла удивляться, когда ты целый день гонялся за легендарным духом, ведь так?», решил я для себя, присаживаясь у новосозданного ручья, при этом не забыв снять Воздаяние и возвести невидимый охранный барьер вокруг нас. Заметив это, одна из призрачных кобыл закатила глаза и покачала головой, однако ничего не произнесла.

— Ха, Капитан, зацените-ка это! Они обратили воду во фляжках в алкоголь.

Не поверив словам грифины, я отцепил фляжку от пояса, но затем вновь вернул её на место, вспомнив, что вся вода ушла на моё исцеление. Нетерпеливо поманив Вайт Рэма, беру его фляжку и осторожно принюхиваюсь. Так и есть, жидкость точно изменилась, теперь она пахла чем-то травяным. Пригубив напиток, я с удивлением покосился на Духов: их бы настойку да в массы, дворяне Кантерлота перегрызли бы глотки за столь изысканный вкус. А погостив у чейнджлингов, я пару раз пробовал горячительное для самое королевы, и если отвар не превосходил дорогой алкоголь, то точно стоял на одном с ним уровне. Вернув фляжку жеребцу, я пожал плечами и прилёг на траву, краем уха вслушиваясь в возню Стражи, готовящейся к привалу, даже не получив приказ.

«Ладно, думаю, сегодня они обойдутся без нарядов за непослушание», — от этих мыслей я невольно улыбнулся, прикрыв глаза. А в это время градус веселья на поляне увеличивался, то и дело жеребцы отпускали сальные шутки в сторону Духов, которые и не думали менять облик с кобыльего на волчий, более того, весьма натурально краснели и шутливо толкали ночных стражников в ответ на очень уж недвусмысленные фразы. Мне оставалось лишь закатить глаза и незаметно покинуть поляну. Впрочем, если учесть общий уровень опьянения, я мог уйти оттуда, распевая военные гимны, и никто бы этого не заметил.

Увы, погулять в одиночестве мне не дали. Зашуршали кусты и мгновением позже оттуда выпрыгнул один из Духов Леса.

— Охотник не наслаждается наградой. Оно и понятно, младшие короли мёртвых всегда отличаются скучной сдержанностью, — улыбнулась кобыла, сев на ствол поваленного дерева, что лежал неподалёку от нас. — Сядь, Дэс Мун'Уиспер, нам стоит поговорить, пока мы развлекаем охотников.

— Мы? — осторожно интересуюсь я, присаживаясь рядом с эфирным созданием.

— После воссоединения с сестрой мы возвращаем наши силы, и поделить себя на множество частей — не проблема. И пока веселье на поляне продолжается, мы должны спросить — чего же ты хочешь?

Против моей воли из груди вырывается тяжёлый вздох, когда мой взгляд останавливается на Духе Леса. Тот же, в свою очередь, понимающе склоняет голову.

— Понимаю. Что же, возможно, когда-нибудь ты сможешь воспользоваться нашим подарком. Наклонись.

Склонив голову, я ощущаю, как кобыла касается моего лба губами. Короткая вспышка мощной магии настолько запутанна, что пытаться её расшифровать попросту бесполезно, а вскоре пропадает и след чар. Дух же встаёт с дерева и смотрит в сторону поляны, скрытой деревьями.

— Мне пора, не хочу пропустить празднование весны.

Вспышка зелёного света — и я снова один.

«Празднование весны?»

Привалившись спиной к стволу дерева, я попытался скрыть нервный смех за кашлем, однако это ни к чему не привело.

Когда я достиг места веселья, первое, что смог ощутить — странные волны эмоций, исходящих от скрытого места пиршества. Неизвестно почему, но мне показалось необходимым двигаться аккуратно, что я и проделал, осторожно продвигаясь вперёд. Отведя ветку в сторону, я почувствовал, что моё лицо непроизвольно краснеет, когда стал понятен смысл фразы «празднование весны» из уст Духа природы. Разделившись на несколько копий, призрачные кобылы весьма целенаправленно исполняли это самое празднование, с жаром отдаваясь жеребцам Ночной Стражи в разных позах прямо на траве. «Женская» половина отряда также не осталась без внимания, несколько призрачно-зелёных кобылиц «обслуживали» стражниц, включая изрядно захмелевшую Ниру.

Сделав разворот на сто восемьдесят градусов, я поспешил покинуть место «празднования». На обратном пути мне вновь повстречалась одна из Древесных Волчиц уверившая меня в том, что «охотники вернутся после своей награды», на что я лишь молча махнул рукой и, проверив барьер поляны на предмет опасностей, двинулся в сторону Понивилля, слагая в голове странную песню…

Глава 12.3. Не та.

Пранки всегда заканчиваются неудачно.

Мой путь до Понивилля пролегал по странному маршруту, отклоняясь то тут, то там, словно внутренний компас попал в какое-то своё магнитное поле, искажая восприятие. Однако, рано или поздно, но всякая дорога заканчивается. Вот и сейчас ветви высоких кустов раздвинулись, открывая чудесный вид на особняк Флаттершай.

Иногда я не совсем понимаю, откуда у некоторых пони финансы на те или иные вещи. Хотя с нашим милым егерем все как раз таки очень просто — наша розовогривая пегаска часто отправляет исследовательские заметки в Кантерлотскую Академию по изучению животных, а также получает некоторое количество монет от журналов животнолюбов, которые я, к своему стыду, ни разу не открывал.

«Зато найти время покопаться в досье жителей Понивилля как-то умудрился!», попенял я сам себя, выходя из зарослей и обходя особняк подруги по большой дуге: не зная, в охоте ли пони, мне не хотелось ставить её в неловкое положение, заявившись в гости, когда она… занята. Помотав головой и отогнав несколько особенно красочных видений, решительно шагаю в сторону библиотеки, в очередной раз удивляясь тишине на улицах Понивилля. «Охота — страшное дело», невольно приходит мне на ум, после чего непрошенный смешок вырывается из груди. «Вот уж точно…»

Делу — время, а час потехи точно настал: лесное приключение дало понять, что в ближайшие несколько дней Лес будет довольно мирным местом, больше занятым брачными играми, чем охотой на случайных путешественников. Не знаю, откуда пришла такая уверенность, однако это было то самое чутье, что изредка просыпалось во мне, когда дело касалось Вечнодикого Леса, и не слушать его было в принципе глупо. А потому я мог расслабиться и обратить внимание на более важные, пусть и печальные, задачи.

Дверь библиотеки открылась с тихим скрипом, впуская меня внутрь. Прислонив посох к стене, усталым жестом стягиваю плащ и перевязь с тихо звякнувшими склянками. Сейчас хотелось принять душ по второму разу и лечь рядом с одной молоденькой пони, даже если та будет занята очередной зубрёжкой. Просто лежать около волшебницы и слушать её дыхание, периодически гладя по ноге и невольно отвлекая от учёбы…

С тихим шумом включился душ, смывая с тела напряжение, которое постоянно гуляло по мышцам, стоило мне войти в Лес. Сегодня мы доказали существование Лесных Волчиц и правдивость некоторых легенд. «Прямо на своей, гхм, шкуре». Закатив глаза и покачав головой, отключаю воду и пытаюсь высушить волосы заклинанием, однако забываю о том, что сейчас теневые чары мне не особо подчиняются, в результате едва не спалив волосы. На всякий случай ещё раз сую голову под поток воды и на этот раз пользуюсь полотенцем Твайли, надеясь, что она не будет возражать. «С чего бы, интересно? Обычно она сама предлагает его мне после ванны…»

Улыбаюсь собственным мыслям и нетвёрдой походкой направляюсь в спальню, дверь которой полуоткрыта. К моему удивлению, Твайлайт всё ещё лежит на кровати. При виде меня она потянулась, расправляя крылья, и с милым выражением лица похлопала по простыни рядом с собой.

— И тебе привет, — со смешком произношу я, ложась на кровать в одном полотенце вокруг бёдер, и с наслаждением следую её примеру за исключением крыльев. — Сегодня абсолютно безумный денёк.

— Зато ему предшествовало приятное утро, — мурлычет моя кобылка, поворачиваясь ко мне и положив передние ноги на грудь.

С улыбкой описываю глазами полукруг, однако что-то заставляет меня вновь взглянуть на пони, после чего хитро усмехнуться. У кого-то сбился глазомер, чем я и воспользуюсь, дабы щёлкнуть по носу одну милую нахалку.

— Знаешь, что мне нравится в нашем табуне? — подождав, пока кобыла помотает головой, провожу рукой по её спине. — Я могу часами лежать рядом с любимой, изучая каждый сантиметр её тела… И Твайлайт вообще-то меньше Луны.

Пойманная врасплох поддельная аликорночка удивлённо смотрит мне в глаза, после чего вздыхает и с видом проигравшего кладёт голову мне на грудь.

— Я так и знала, что где-то совершила ошибку.

— Неужели кто-то так сильно нуждается в любви, что… — улыбка медленно сползла с моего лица, когда я ощутил кое-что. Вернее сказать, я не ощутил этого самого кое-чего. От лже-Твайлайт не шло чувство голода, что всегда исходило от Королевы, а значит…

— КАК ТЫ ПОСМЕЛА?!.. — Кантерлотский Глас волной стегнул испуганно отпрянувшую кобылу, позволив мне вскочить на ноги и быстро соорудить некромагическую сферу меж скрюченных пальцев рук. — КАК ТЫ ПОСМЕЛА НАРУШИТЬ ПАКТ ЧЕЙНДЖЛИНГОВ И ПОНИ, ДА ЕЩЕ И ЗАЯВИТЬСЯ В СПАЛЬНЮ ОДНОЙ ИЗ ПРИНЦЕСС?!!

Дверь спальни с грохотом открылась и появившаяся в проёме очередная Твайлайт мгновенно оценила обстановку, телепортировавшись между нами.

— Стой, Дэс!

— В сторону! — прорычал я, узнавая в стоящей передо мной кобыле частицу своей души. — Эта тварь поплатится за свою наглость!

— Стой, Дэс, это Кейденс!

В комнате повисла тишина, в которой было слышно лишь моё тяжёлое дыхание. Переведя взгляд с Твайлайт на её клона, раздражённо поворачиваю голову на свою кобылу.

— Это что, такая шутка?

— Ну… да, — подала голос Кэйденс уже своим обычным голосом, за что получила презрительный взгляд от меня.

— Будьте так добры заткнуться, «ваше глупейшество», это выглядит как попытка влезть в чужой табун, и тут титул принцессы Вас не спасёт, — под конец я стиснул зубы, пытаясь сдержать полыхнувшее желание зарядить чарами в аликорна. Твайлайт начала торопливо объяснять. Оказывается, они с Кейнденс при встрече затронули тему отношений, где её няня в шутку предположила, что полигамные отношения вскружили мне голову.

— И… она предложила проверить, отличишь ты её от меня или нет, она даже покрасилась ради этого… — закончила аликорночка, опустив уши.

— А если бы я не заметил разницы и просто оприходовал бы твою няню? Объяснила бы своему брату, что произошло?! — не сдержался я, с размаху вмазав по стене левой рукой, не ощущая боли от удара.

— Ничего бы ты не сделал, — уязвлённо пробормотала принцесса Любви, стараясь не смотреть на нас двоих. — Через мой барьер ты не пробьёшься…

— И потому надо было догадаться сделать ТАКОЕ?! — казалось, мой голос вот-вот сорвётся на рык. Что-то словно лопнуло в груди, заставив развеять атакующее заклинание и бессильно опустить руки. Странное чувство затопило сердце, пока я смотрел в пол в воцарившейся тишине. Неужели Твайли могла вот так запросто согласиться на подобный розыгрыш? А эта розовая дура его предложить?

«Они смею-у-утся над тобой, Дэ-э-эс… Ты всего лишь игрушка для их-х-х утех-х-х…»

Усилием воли прогоняю Призывающего, так некстати усилившего свои позиции, когда я разочаровался в своей принцессе.

— Раз… раз вы уже закончили со своим розыгрышем, позвольте откланяться, Ваши Высочества, у меня много работы…

— Что это тут происходит? — к моему удивлению услышать Шайнинг Армора за своей спиной было наименьшей проблемой в данной ситуации.

— Пусть они сами все расскажут, — нахмурился я, не глядя взяв с тумбочки стакан с яблочным соком и поставив на стол у двери. Посторонившись, единорог позволяет мне выйти из комнаты, после чего левитирует к себе напиток и осушает стакан залпом.

Уже не слыша его голоса, иду в сторону шкафа, по пути раздражённо вышвыривая пустую пробирку с остатками зелья в мусорное ведро. Вот и все.

Одеваясь буквально на лету и ощущая всё больше растущее раздражение, иду к двери и рывком открываю её, слыша при этом торопливый цокот копыт за спиной.

— Дэс, подожди!

— Я занят, Ваше Величество, — громко и членораздельно произношу я, телепортируясь от порога библиотеки, дабы Твайлайт не ощутила волну зловещей энергии, что подняла голову в моей душе. Лучше ей не знать, чего она добилась этим розыгрышем.

Когда рассудок вновь возвращается ко мне, обнаруживаю себя перед спа-салоном. Быстрая проверка подсознания приводит к неутешительным выводам — надеясь получить порцию любви от Твайлайт, я невольно ослабил барьеры разумы. Чем дальше, тем отчётливей призрак Призывающего маячил на моем пути, а три возлюбленных уже не могли удержать его во мне без ежедневной «подпитки». Нужен был кто-то ещё.

«Да ещё и эта Кэйденс…»

Притупив рвущиеся на свободу ругательства, дёргаю дверь спа-салона. Может, хороший массаж вернёт меня в обычное состояние? Колокольчик на двери тихо звякнул, оповещая сестёр о моем присутствии, однако за стойкой администратора никого не было. Оглянувшись по сторонам, касаюсь звонка вызова персонала, и вскоре на его зов из недр салона появляется Алоэ, чья розовая шкурка невольно вызывает у меня ассоциацию с одной принцессой. При виде меня она удивлённо склоняет голову набок.

— Дэс? Мы вообще-то закрыты.

— Тогда вам стоит подумать о табличке «закрыто», ну, или хотя бы закрыть дверь на ключ, — кажется, мои слова смутили кобылу, так как она подошла к двери и выглянула наружу, пытаясь найти искомую табличку.

— Оу… Ошибка. Хм, ладно, ты, судя по выражению лица, на процедуру?

Уже понимая, что я прервал спа-пони, отрицательно машу головой и направляюсь к выходу.

— Нет, ошибся дверью, я пойду… — однако к моему удивлению Алоэ нахмурилась и встала у меня на пути.

— Не дури, даже ослу было бы видно, что у тебя какие-то проблемы.

Не слушая моих возражений, эта несносная кобыла чуть ли не силком потащила меня в общий зал. Усадив меня на кушетку у небольшого джакузи, она включила воду и куда-то пропала, бросив напоследок «раздевайся». Сняв форму и повесив её на вешалку у входа в комнату, я лёг на возвышение у самого края джакузи и устало прикрыл глаза. Прекрасно начавшийся день буквально за несколько минут превратился во что-то мрачное. Перед глазами всплыла картина с пустой пробиркой, летящей в мусорку, однако усилием воли я прогнал её прочь.

Занятый самокопанием, я вовсе не услышал цоканья копыт за шумом воды, а потому невольно дёрнулся, когда ловкие копытца Лотус коснулись моей спины.

— Извини, я тебя не услышал, — пробормотал я, уткнувшись лицом в прохладный кафель.

— Ничего. Моя сестра пришла ко мне в комнату и сказала, что у тебя проблемы. Правда, сделала она это с таким выражением лица, словно у тебя какие-то проблемы с табуном, — кобылка тихо рассмеялась и продолжила массаж.

— Как в воду глядела, — пришлось честно признаться мне. На мгновение Лотус замерла, после чего продолжила своё дело.

— Вот почему ты проводишь своё время где-то в ином месте, кроме спальни своего табуна во время охоты в Понивилле?

— Я… Кажется, я точно выбрал не лучшее время для визита, — я искренне раскаялся в том, что вообще пришёл сюда — у спа-пони сейчас явно были свои проблемы, однако к моему удивлению я почувствовал, как кобылка ткнула меня в позвоночник кончиком копыта.

— Дэс, мы что, похожи на кобыл, что вот так запросто откажут в помощи нашему другу? Плюс, работа заставляет отвлечься от охоты. Так что рассказывай, тебе ли не знать, что твои секреты, как и секреты всего Понивилля, умрут вместе с нами?

Признав её правоту, устало вытягиваюсь в полный рост и начинаю свой рассказ. Когда он подходит к концу, я слышу синхронное цоканье языком. Кажется, моё повествование о глупом розыгрыше слишком уж увело меня от действительности, раз я не заметил появление Алоэ.

Разумеется, я не рассказал моим бывшим начальницам о многих деталях, однако моё общее настроение и выводы они уяснили довольно скоро, и, судя по всему, приняли мою сторону. Возможно, в мою пользу сыграл тот факт, что я всё-таки существо мужского пола, которое опять же невольно ставилось в приоритет.

— Скорее всего, это моя вина, — осторожное замечание вызвало лишь насмешливое фырканье со стороны земных пони.

— Запомни, мой дорогой дру-у-ук. — протянула Лотус последнее слово в своей обычной манере, чего обычно не происходило рядом со мной из-за «эффекта Дэса», как его, судя по всему, успели окрестить мои кобылы.

— Не ерничай.

— И не подумаю, — парировала розовогривая пони, в очередной раз слабо ткнув меня в спину копытцем. — Поверь, мы смотрим на эту ситуацию не как кобылы. Принцесса Твайлайт Спаркл действительно поступила немного… — она замолкла, подбирая слово, — … опрометчиво, на мгновение предположив, что ты не отличишь подделку от оригинала.

— Хм, обычно с клиентами вы не ведёте себя, словно между этих милых ушек что-то есть.

— Ехидна, — послышалось синхронное фырканье, и уже два копыта сестёр чувствительно ткнули меня в бока.

— И всё-таки, тебе стоит проучить свою кобылу на правах главного и единственного жеребца табуна.

— Нашли жеребца, — со вздохом я переворачиваюсь на спину и бесцельно шарю взглядом по потолку. — Толку от меня — чуть.

— Это уже решать принцессам и Зекоре.

Лотус качает головой и берет флакончик с кремом, небольшое количество которого выдавливается на грудь и живот.

— Обычно всякие приезжие жеребцы наоборот готовы бахвалиться своими, м-м-м, данными и навыками перед кобылами направо и налево, — тихо смеётся Алое, проводя ту же манипуляцию с моими ногами.

— Ага, так и представляю себя, вхожу я, значит, в бар, подкатываю к какой-нибудь симпатичной кобыле… — пробормотал я, поёживаясь от ощущения прохладного крема на животе. — И после заказанного бокала вина предлагаю ей: «Эй, крошка, пойдём, покувыркаемся пару часиков, м?» — продолжил я с закрытыми глазами. — Ну, с маленькими перерывами на перекур. Ну и какая кобыла на это согласится?

Услышав звук падения флаконов, недоуменно открываю глаза и смотрю на спа-пони. Те, в свою очередь, смотрят на меня с раскрытыми ртами — вот откуда был шум — и очень большими глазами.

— Что? — я пару раз моргнул в недоумении, пытаясь понять причину их поведения.

— Я думаю… — хрипло произнесла Алоэ, прокашлявшись и продолжив уже обычным голосом. — Я думаю, что любая.

Её сестра молчаливо кивнула, заставив меня слегка обалдеть от подобного ответа.

— С какого сена? Тьфу, проклятые эквестризмы, с какого фига?

— Начиная с того, что жеребец сам подошёл к кобыле? Да ещё и предлагает сколько побрыкаться? Конечно, преувеличение, но…

— Почему преувеличение? — настал черёд тыкать Лотус в бок пальцами. — Это ведь не три кобылы, можно одну и подольше «объезжать».

Изо рта Алоэ уже второй раз выпал флакон, когда они с сестрой синхронно повернулись друг к другу, после чего уставились на меня и хором выпалили «Врёшь!». Пожимаю плечами, закрываю глаза и кладу ладони под голову: спорить с ними нет смысла, как и желания.

— Жеребцы не могут… — послышался неуверенный шёпот Алоэ.

— … но ведь он не жеребец, а…

— … ты правда считаешь, что… — кобылы вернулись к массажу, заставив меня расслабить все мышцы, потихоньку проваливаясь в полудрёму.

— Теперь я понимаю, почему принцесса Твайлайт…

Решив прекратить такое неблагодарное занятие, как бодрствование, окунаюсь в блаженную пустоту, оставив все события сегодняшнего дня за чертой.

Глава 12.3. Не та (18+).

За спором спа-пони не заметили, как их «клиент» уснул, продолжая спор, и с каждым аргументом, то одна, то другая кобыла нет-нет, да бросала взгляд на полотенце, скрывающее белье человека. Словно придя к какому-то соглашению, они вернулись к работе, нежно массируя тело парня копытцами.

Однако чем дольше их копытца касались кожи, тем ниже опускалась Лотус и тем выше поднималась Алоэ. Дыхание обеих сестёр участилось, казалось, зайди кто-то ещё в комнату — и он мог бы услышать, как быстро и громко бьются их сердца. Хвосты обеих кобыл иногда невольно дёргались в сторону, выставляя напоказ то, что обычно скрывает магия.

Они не врали Дэсу — работа и правда отвлекает от охоты, если только под копытцами не оказывается жеребец, чего обычно и не происходит в эти дни. Нельзя сказать, что сёстры чурались других кобыл, однако не было ещё ни одного срыва.

«И, кажется, сегодня он точно будет», синхронно подумали спа-пони, радуясь тому, что успели отпустить всех работников по домам.

Первой не выдержала Алоэ, осторожно откинув полотенце в сторону и замерев на пару секунд. К счастью, Дэс задремал достаточно сильно, потому пони осторожно взялась зубами за ткань и потянула вниз, оголяя парня. Недоуменно посмотрев на опавший пенис, она с любопытством провела по нему языком, затем ещё раз и ещё… Человек явно что-то почувствовал, с трудом приоткрывая глаза, однако его разум всё ещё был в полудрёме, потому он просто слабо улыбнулся и начал гладить попавшуюся под руку Лотус, скользя пальцами по шёрстке замершей кобылы. Добравшись до хвоста, его ладонь скользнула под него, аккуратно гладя набухшие губки вступившей в охоту кобылы, вызвав невольный стон, который она подавила, прикусив нижнюю губу.

К удовлетворению Алоэ, член парня начал явно реагировать на столь старательные ласки, после чего голубогривая пони погрузила его в рот. Начав медленно двигать головой вверх-вниз, она с удовлетворением почувствовала, как он начал расти. Кобылка так увлеклась этой игрой, что уже не заметила, как маскирующая магия спала, позволяя сестре увидеть её киску.

«Не знаю, что сейчас кажется Дэсу, но, благая Селестия, пусть он продолжает!», взмолилась про себя Лотус, когда пальцы человека погрузились во влагалище и начали нежно массировать особую точку кобылы. С трудом переводя дыхание, пони огляделась по сторонам и невольно уткнулась взглядом в «цветок» своей сестры, «лепестки» которого периодически раздвигались, словно приглашая всех полюбоваться на столь диковинный цветок. Развратно улыбнувшись своим мыслям, она осторожно передвинулась поближе к Алоэ и лизнула сестру сзади. На мгновение та остановилась, словно привыкая к ощущениям и пытаясь определить, что же несёт за собой это странно чувство, но вскоре сдалась похоти, несильно шлёпнув Лотус хвостом по мордочке и пошире расставив ноги.

С улыбкой Лотус подалась немного назад и вновь стиснула зубы, чтобы не так громко застонать от чувства, когда указательный и средний палец человека полностью погрузились в её пещерку. Однако она не забыла о своей сестре, наклонившись поближе к истекающему соком влагалищу и буквально погрузив свою мордочку в кобылье естество Алоэ. На что та отозвалась приглушенным вскриком, на время выпустив член изо рта и прогнув спину так, чтобы сестре было удобней ласкать её сзади.

— Да, вот так, — тихо прошептала голубогривая пони, ощущая приятные прикосновения, однако вскоре она решительно отодвинулась от мордочки сестры и вскарабкалась на человека. Тело пони дрожит, словно она в конце концов сдалась зову природы, садясь на член парня. На пару секунд она замирает, после чего тихо выдыхает и начинает двигаться вверх-вниз, стараясь продлить удовольствие. К её сожалению, желание ощутить тёплое семя внутри себя пересиливает разум, заставляя кобылку лечь на человека и двигаться туда-сюда, насаживаясь на ствол.

Наблюдающая за этим Лотус лишь тихо постанывает, пока пальцы Дэса буквально трахают пони, заставляя ту инстинктивно сжимать пальцы влагалищем и обильно смачивать их своими соками.

В какой-то момент он выходит из неё для того, чтобы поудобнее схватить скачущую на нем голубогривую пони. Оставшись без внимания человека, Лотус ложится на бок, начав ласкать себя копытцем между ног и наблюдать за тем, как член парня раз за разом входит в хлюпающее влагалище её сестры. И раз за разом непривычная к таким долгим забегам кобылка тонко вскрикивала, когда волна оргазма настигала пони, заставляя ту высовывать язычок и лишь упорней насаживаться на член.

Она пропустила момент, когда ничего не соображающая Алоэ бессильно отползла в сторону, оставляя за собой весьма заметную дорожку из соков, а руки человека подхватили поняшку и положили её рядом с бассейном. Лицо Дэса оказалось напротив её мордочки, и, не в силах бороться с охотой, Лотус закрыла глаза и поцеловала его, ощущая головку члена, упирающуюся ей в губки. Парень что-то тихо ей произнёс, однако пони лишь помотала головой и радостно выдохнула, когда он вошёл в неё.

Дав кобыле несколько секунд на то, чтобы привыкнуть, Дэс начал двигаться, однако вскоре понял, что смысла сдерживаться нет — наблюдая за Алоэ, она очень хорошо себя «разогрела», стенки её влагалища едва пульсировали, принимая член человека. Ускорившись, парень лишь заставил поняшку громче стонать.

Высунув язычок от напряжения, она двигалась на члене, ощущая, как он раз за разом задевает её особую точку, при этом любовник не собирался заканчивать веселье так просто. Но охота властно требовала своего, а потому пони начала невольно сжимать мышцы влагалища ещё сильнее, буквально выдаивая сперму из члена, и, наконец, она ощутила дрожь. Дэс сжал её в объятьях, практически вбивая себя в распластавшуюся под ним пони. Что-то тёплое пролилось в Лотус, и это ощущение стало последней каплей, позволившей непривычной к таким скачкам кобылке достигнуть пика в очередной раз.

Когда Дэс, слегка покачиваясь, отправился в душ, у спа-пони были силы лишь обменяться завистливыми взглядами друг с другом.

— Не врал, — тихо простонала одна из сестёр, поднося дрожащую ногу к мордочке.

Глава 12.4. Луч надежды.

Солнце даёт надежду на следующий день.

День постепенно приближался к вечеру, а я бесцельно бродил по окраинам города. Было ли мне стыдно? Трудно сказать.

С одной стороны, человеческая сущность неодобрительно качала головой, давая произошедшему вполне однозначную оценку.

С другой стороны… Полученные от моих подруг эмоции причудливой вязью вплелись в общий поток любви, идущий от табуна, и это заставило Призывающего невольно поперхнуться изменённой схемой. Разумеется, это не было идеальным решением, однако позволило выиграть мне несколько дней, может даже недель.

А потому в голове был сумбур от столкнувшихся остатков моей человеческой природы и зарождающимся эквестрийским фундаментом. Одно можно было сказать наверняка — я точно не был готов разговаривать с кем-то из своего табуна, особенно с Твайлайт.

Незаметно для себя я оказался в яблочных садах семьи Эпплов. Пытаясь избавиться от всего, что накопилось в моей голове, мои ноги невольно понесли меня вперёд. Ровные стволы яблонь как-то успокаивающе действовали на мой разум, позволяя сосредоточиться на чем-то постороннем.

В какой-то момент ловлю себя на мысли, что сейчас из-за одного из деревьев появится незнакомец в жёлтом костюме и попытается поймать меня с помощью какого-нибудь хитроумного приспособления. Помотав головой, описываю глазами полукруг и невольно вздрагиваю, когда понимаю, что я тут не один.

Впрочем, ёкнувшее сердце вновь продолжило свой ход, едва я смог различить белую шёрстку Селестии, сидящей у самого края небольшого оврага. Рядом с ней лежала корзина, наполненная сочными яблоками. Это были прошлогодние яблоки, сероватое свечение вокруг красных фруктов явно указывало на консервирующую магию.

Все это пронеслось в моей голове за долю секунды перед тем, как принцесса кивнула в знак приветствия и указала на скатерть рядом с собой, которую я умудрился проглядеть.

— Присаживайся, Дэс, попробуй яблоки, они просто прекрасны.

Мне оставалось лишь недоверчиво сузить глаза и сесть рядом с аликорном, не забыв взять один из фруктов. Иногда меня можно назвать параноиком, однако появление Селестии на ферме ну никак не могло быть простым совпадением. На всякий случая я даже осторожно втянул воздух, якобы принюхиваясь к яблоку, однако не учуял подмены самой кобылы.

Пролевитировав к себе одно яблоко, она откусила кусочек и медленно его прожевала, глядя куда-то вдаль. Я решил, что она решила подождать до начала разговора, и сделал первый укус, однако её следующие слова заставили меня подавиться.

— Сколько тебе осталось времени до потери маскировки?

Хлопаю кулаком по груди, пытаясь восстановить дыхание. Все это время аликорночка внимательно следила за мной, и, стоило мне откашляться, продолжила.

— Недавно я получила письмо от своей ученицы, где она хвасталась решением сложного уравнения, которого не встречала в обычных учебниках. Разумеется, ей не пришло на ум, что это было ТВОЁ уравнение. Дэс, неужели всё так плохо? — последние слова она произнесла с неподдельной тревогой и сочувствием. Мне оставалось лишь кивнуть с мрачным видом и вновь откусить от яблока, стараясь заглушить вновь появившееся чувство отчаяния. Понимая, каково мне, Селестия вдруг распахнула крыло и укрыла меня эти мягким «одеялом», прижав к себе. В сидячем положении она была выше меня и… мне вдруг захотелось хотя бы сейчас перестать быть ответственным за все, что происходит вокруг. Яблоко выпало из ладони, когда я обнял аликорна и уткнулся лицом в белоснежную шёрстку.

— Я устал, Тия… Моё появление в этом мире наполнило жизнь новыми красками и смыслом, но проклятая судьба, в которую я начинаю по-настоящему верить, пихает не просто палки — столбы в колеса. Не беспокойся, у меня есть решение.

— Зелье, способное заставить аликорна понести от простого пони?

Сердце пропускает удар, а конечности словно становятся ватными, когда я ощущаю гнев в голосе Древней. Казалось, что её ярость сейчас испепелит меня на месте. Неловко отодвинувшись от неё, я падаю на спину, стараясь отползти подальше от разгневанного, но все ещё неподвижного диарха Эквестрии. В одно мгновение она оказывается надо мной, её пылающим гневом взор смотрит прямо мне в душу. Которой нет. Эта мысль пробудила холодную волную обречённой решительности, словно часть меня на пару мгновений обернулась в древнего бессмертного лича, уже не раз бросающего вызов божествам, стоящим у него на пути.

— Да, солнцеликая, — я хмурюсь, ощущая сгущающуюся тьму вокруг моего тела. — Я виновен в том, что пробудил любовь в сердцах твоей сестры и ученицы, а также подданной. И лишь я отвечаю и исправляю то, что должно быть исправлено!

Пару секунд мы сверлим друг друга взглядами, когда внезапно Селестия сгибает ноги, ложась на меня, и крепко обнимает.

— Теперь я точно знаю, почему они любят тебя. Твоя самоотверженность не знает границ, когда дело касается табуна или моих подданных. Не беспокойся о зелье — Дискорд сказал мне о нем после того, как вы изготовили его. Это, это очень храбро и по-настоящему… — Селестия задумалась, вставая с меня и вновь садясь у обрыва, — … по-настоящему самоотверженно — дать шанс другим, оставляя себя практически ни с чем. Ты готов оставить своих любимых с кем-то ещё, будучи существом с другими принципами и моралью. Пожертвовал магией и прошёл сквозь всё, чтобы отдать отвар двум жеребцам?

Аликорночка тяжело вздохнула, подняв голову к небу и неотрывно глядя на солнце.

— Ты сдался слишком рано, Дэс. Наш мир полон магии, и многое из того, что кажется тебе невозможным, всего лишь потеряно на время. И ты так просто сбросил со счетов двух Древних табуна…

— НЕТ! — решительно заявил я, схватив Селестию за плечи и повернув в свою сторону. — Они НЕ ДОЛЖНЫ знать о том, что произойдёт! Иначе, клянусь, я уйду в Вечнодикий Лес до того, как запечатаю проклятье Призывающего!

Такая горячность удивила Тию, однако она быстро взяла себя в копыто, устало опустив голову.

— Пообещай мне, принцесса, что табун НЕ узнает о том, что я, скорее всего, обречён.

Какое-то мгновение она молчала, подняв голову так, что наши глаза были напротив друг друга, однако вскоре кобыла приняла какое-то решение.

— Тогда я хочу попросить тебя о двух вещах, как услуга за твою просьбу и как твой друг, если ты позволишь.

Неуверенно кивнув, я склонил голову набок.

— Пообещай мне, что ты не сдашься до последнего. Что ты сделаешь все, чтобы твоя жизнь не превратилась в кошмар, дабы многие поколения моих маленьких пони могли рассказывать друг другу историю о Королевском Ночном Гварде, что верно служит своим принцессам.

Моё сердце болезненно сжалось, однако я кивнул, соглашаясь с Селестией.

— И мои личные просьбы. Не называй меня принцессой, когда мы с тобой общаемся вот так, наедине. Селестия или Тия — это мне больше нравится.

Я слабо улыбаюсь и киваю в третий раз, замечая, как обрадовалась этому аликорночка, хоть и попыталась это быстро скрыть.

— А если ты пообещал бороться с этой бедой, я хочу помочь тебе. Луна неплохо тебя обучала, однако она сама всё ещё слаба, да и не может моя сестра знать всё, что известно мне. Как и мне неведомы некоторые секреты младшей сестрёнки. А потому…

Отодвинувшись от меня, она расправила крылья и закрыла глаза. Её рог начал светиться, и странное чувство покоя окутало меня, словно я лежал на каком-нибудь пляже, подставляя тело под ласковые лучи солнца. Что-то побудило меня встать перед аликорном на одно колено, словно рыцарь, дающий клятву верности.

— Ты начал познавать Ночь, Королевский Ночной Гвард. Отныне, ты познаешь и день, дабы мы нашли лекарство, способное исцелить твою хворь. Встань же, дитя смерти и адепт Ночи, ибо отныне твоё место и в наших чертогах!

Я упустил момент, когда Селестия начала говорить на древне-эквестрийском, потому как только сейчас я осознал то, что магия диарха больше не опаляла меня яростным пламенем. Да, она всё ещё была горяча, готова испепелить того, кто осмелится встать на пути Древнего. Но что-то иное родилось в этот день. Надежда.

Когда я открыл глаза, Селестия стояла рядом со мной, заботливо укрыв своим большим крылом и прижав к белоснежной шёрстке.

— Я, Древняя своего народа, обещаю тебе, Дэс, что приложу все силы к тому, чтобы ты был счастлив.

Последние слова, пусть и были лишёнными смысла на мой взгляд, всё-таки заставили меня подумать о том, что, может быть, ещё не все потеряно. Лишь кое-какой вопрос витал в моей голове.

— Как ты узнала, где я? — после этого вопроса и прижался к Тии и закрыл глаза, ощущая тепло кобылки.

— Узнав об отваре, я решила навестить вас в Понивилле, однако опоздала, Ночная Стража уже отправилась в Лес. Потому я сделала ещё одну попытку пробраться в город незамеченной, однако наткнулась на Эпплджек, которая обмолвилась о том, что видела тебя в садах…

Слабо улыбнувшись, диарх Эквестрии покрепче обняла человека крылом и прижала к себе, словно желая оградить от остального мира. Её губ коснулась загадочная улыбка…

Наблюдавшая за этим земная пони тихо отступила за деревья, направляя к другому концу сада, когда внезапно наткнулась на точную копию себя, устало идущую с корзиной яблок. При виде клона, Эпплджек изумлённо открыла рот, однако вспышка магии заставила её сомкнуть челюсти. Прижав копыто к губам, лже-Эпплджек подошла к парализованной пони и что-то сказала ей в ухо. Отодвинувшись назад, она хитро улыбнулась и добавила:

— Иначе я могу рассказать о том, что учуяла вас с подругой в Вечнодиком Лесу. Тебе не кажется, что это их очень заинтересует?

Почувствовав свободу, Эпплджек быстро замотала головой, после чего осторожно прокралась на то же место, где несколько минут назад стоял её двойник, и с серьёзным видом посмотрела на человека и аликорна, сидящих на краю обрыва.

— И что это значит?

Лже-Эпплджек помолчала, любуясь постепенно опускающимся солнцем, после чего перевела взгляд на Дэса и Селестию. Загадочная улыбка коснулась её губ, когда она сказала:

— Надежда зажглась.

Глава 13. Игра Солнца и Тени

Глава 13.1. Магия Огня.

Познавай даже недоступное!

Два белых крыла равномерно опускались и поднимались по обе стороны от меня, нарушая все законы здравого смысла и физики, ведь если ты летишь на существе, машущем крыльями, ты должен то подниматься, то опускаться. Однако белоснежная аликорночка с монаршим презрением игнорировала сей факт, словно её прибили к определённой орбите. Устало прикрыв глаза, отворачиваюсь от опускающегося солнца и смотрю вниз: Селестия уже несколько минут неторопливо нарезала круги около астрономической башни Кантерлота, словно не могла решиться на посадку.

Даже глупец мог бы понять, что принцесса о чём-то думает, пытаясь решить некую задачу.

— Что-то не так, Тия?

Встрепенувшись, кобыла повернулась в мою сторону, продолжая нарезать идеальные круги.

— Нет, я… Я просто вспоминала, как уже носила тебя на себе в День Очага.

Печальная улыбка тронула мои губы, когда я вспомнил то время. «Эх, как все просто было…» Видимо, мысли сильно отразились на моем лице, так как Селестия замерла в воздухе.

— Почему такое печа-а-альное лицо? — поинтересовалась аликорночка, использовав забавную игру слов о длине лица.

— Сожаление о бездарно профуканном времени, ничего более. Прости.

Кивнув, она мягко спланировала вниз, и стоило её копытам коснуться камней башни, как нас на мгновение окружила золотистая сфера, которая тотчас лопнула. Недоуменно оглянувшись, я сполз со спины пони, после чего та повернулась в мою сторону.

— Чары маскировки. Думаю, наши подданные сильно удивились бы, увидев такую странную картину.

Согласно киваю, после чего делаю шаг в сторону люка, однако неуловимым для глаз способом Селестия оказывается между мной и выходом.

— Сперва ты объяснишь мне, что тебя гнетёт.

— Ты знаешь, в чем дело, Селестия…

Она нахмуривается и качает головой.

— Нечто другое. Кажется, это касается твоего табуна. Не забывай, Дэс, мне больше тысячи лет. Когда надо, я могу читать чужие эмоции, просто посмотрев на лицо собеседника.

— Сильно тебе это помогло с Кризалис, — негромко пробурчал я, за что получил тычок копытом в бок от вновь переместившейся кобылы.

— Ау! Окей, я расскажу, но потом ты обещаешь научить меня этой странной телепортации!

Аликорночка покровительственно улыбается и садится на пол башни, готовясь слушать…

Селестия громко фыркнула и покачала головой, поднимаясь на ноги и направляясь к люку.

— Мне казалось, что она уже выросла из таких глупых игр. Да и моя ученица не показала себя с лучшей стороны. А касаемо твоих подруг… Поверь, об этом точно никто не вспомнит.

— Эй, стоп, это, конечно, спорный вопрос, но его можно отложить. Ты обещала научить меня этому заклинанию!

Принцесса поворачивает голову в мою сторону и качает головой.

— В этом трюке нет магии телепортации. Пойдём, тебе надо отдохнуть и набраться сил. С сегодняшнего дня ты будешь изучать то, что знаю я. И ещё кое-что.

Дождавшись, пока я вопросительно посмотрю на неё, Тия указала копытом в сторону Понивилля.

— Тебе не следует общаться с табуном ближайшие дни. Мы будем учиться сдерживать Призывающего другими способами.

Несмотря на мой недоверчивый взгляд, принцесса больше не проронила ни слова, первой покинув башню.

Странное ощущение чьего-то присутствия заставило меня открыть глаза и сесть на кровать. Первые несколько секунд я не понимал, где я нахожусь и что происходит, однако события предыдущего дня вновь напомнили о себе, заставив осознать, что сейчас мое тело покоилось на круглой кровати в моих апартаментах в Кантерлотском дворце. Сейчас мой табун находился в Понивилле, Селестия лично попросила Луну остаться там до того, как она решит, что я «готов». К чему я должен быть готов, увы, так и не понял, но принцесса Дня подарила мне надежду. А обнадёженный человек готов на многое.

Тихий шелест перьев заставил меня повернуться в сторону открытой двери на балкон и обнаружить там дневного диарха Эквестрии, с задумчивым видом смотрящего на светлеющее ночное небо.

— Скоро рассвет, — сообщила она в никуда, словно знала, что я уже проснулся. Зевнув с недовольным видом, я с трудом заставил себя покинуть тёплую кровать и накинуть на себя лишь плащ — мне ли смущаться Селестии, которая видела меня от и до, когда Твайлайт и её сестра притащили покрытого пеплом пришельца?

— Увы, я больше ночное создание, не в обиду тебе будет сказано.

Принцесса Дня лишь описала глазами полукруг, после чего зажгла рог. На мгновение моё существо пронзил мощный зов, исходящий от пони — Селестия звала светило. Это заклинание отличалось от подъёма луны, однако не своей структурой, но характером того, кого звало.

Солнце точно отличалось от луны. Моя попытка дотянуться до источника света и тепла вызвала ярость древней сущности. Мощный удар за мгновение пробил ментальный барьер, оголяя остатки души. Казалось, сейчас солнце, просто бросив мрачный взгляд в мою сторону, спалит меня дотла, когда между нами появилась преграда. Нет, не так…

Это скорее походило на мягкий укор, идущий от кого-то рядом со мной, достаточно сильного, чтобы управлять и звать светило. Неосознанно качнувшись в сторону моего защитника… я оказываюсь на балконе, судорожно вцепившись в белоснежную шкурку Селестии.

Не белоснежную. Едва соображая, пытаюсь осознать, что на белом делает красная краска, и неловко стираю липкую жидкость. Мгновением позже Селестия открывает глаза и с испуганным возгласом заключает меня в телекинетический захват. С негромким хлопком откуда-то появляется полотенце, которым она зачем-то трёт моё лицо, и лишь когда жуткий позыв заставил меня практически отрыгнуть кровью, до меня дошло, что принцесса Дня покрыта моей кровью, которая, кажется, сочилась из самих пор лица и рта.

К слову, Селестия очень быстро устраняла последствия солнечного гнева, быстрыми вспышками чар исправляя что-то в моей ауре и тщательно убирая кровь с лица.

— Дура, дура, дура… — тихо бормотала она, в очередной раз проводя окровавленным полотенцем по моему лицу. — Забыла, что тебе известны основы чар. Ложись, Дэс, сейчас…

Насильно уложив меня на пол, Селестия сосредоточенно зажмурилась, и через несколько секунд её рог окутался тёмной дымкой, после чего луч тёмной энергии вонзился мне в голову, убирая остатки неприятного «знакомства».

Когда мы оба, наконец, избавились от последствий, Тия устало выдохнула и оперлась о бортик балкона.

— Не лучшее начало обучения. Обычно мои ученики наблюдают за поднятием солнца со стороны, а не бросаются в мой домен сломя голову.

— Домен? — я с любопытством повернул голову в её сторону, все ещё лёжа на полу.

— Ну да. Домен солнца и огня. Все Первоэлементы имеют нечто вроде своих владений. Между прочим, когда ты поднимаешь луну, твоё «я» находится в домене ночи. Увы, ты там не хозяин и даже не можешь выполнять другие действия, кроме как то, что указано в твоей «Литургии». Мы с Луной уже разбирали эту проблему. Однако есть домены, в которых ты уже неплохо освоился.

Подобное заявление было таким абсурдом, что я даже не стал спорить. Что-то такое попадалось мне, когда мы с Твайлайт разгребали старые книги, однако бо́льшая часть единорогов-теоретиков заявляли о том, что все жители Эквестрии так или иначе соприкасаются с большинством магических плоскостей, однако…

«… однако мало кто из живущих ныне жителей Эквестрии может по своему желанию проникнуть в любой из доменов мира, ибо удел это лишь великих», процитировал я пришедшую на ум строчку.

Селестия тихо рассмеялась, приложив копытце к губам.

— О, так значит, вы с моей ученицей читали работы Грима Блэкхуфа? Да, он очень категорично отзывался о любых попытках проникнуть в домены. И всё же, один из них настолько близко, что ты лишь недавно его покинул.

— Сны? — неуверенно предположил я, на что принцесса согласно кивнула.

— Верно, Дэс. Мир Грёз — домен Луны, именно там она может по-настоящему называться богиней. Это не значит, что она там полновластный властелин, однако это то, что можно назвать владениями. Мир Ночи также под её крылом. Ты должен был замечать, что даже её шкурка меняет оттенок в зависимости от того, какая будет ночь.

Я облегчённо выдыхаю и принимаю сидячее положение, устроившись рядом с Селестией.

— Когда-то я заметил эту особенность, но потом перестал обращать на неё внимание… Но я не понимаю, к чему ты ведёшь?

На балконе воцарилась тишина. Лишь иногда Селестия водила копытцем по полу, словно проверяя моё терпение. А я, уже знакомый с подобным поведением, молча наблюдал за движением солнца. И моё терпение было вознаграждено.

— Для того, чтобы бороться с чем-то внутри себя, ты должен познать своё «я», осознать свои сильные и слабые стороны, Дэс. Любовь — сильная магия, однако её сила растёт с тем, как ты сам поднимаешься над собой. Не только в моральном плане — я вижу, как сильно ты любишь своих кобыл, но и в плане твоих навыков. У тебя не было моментов, когда Призывающий был готов вырваться на свободу, но ты отбросил его назад?

Медленно качаю головой, когда внезапно мозг пронзает мысль: зов, борьба, барьер, я откинул проклятье, обратившись к своему настоящему «я», сущности мёртвого.

Селестия удовлетворённо кивает, наблюдая за выражением моего лица.

— Да, я вижу, что ты начинаешь понимать. И твой полноправный домен будет…

— Смерть, — бесцеремонно прерываю я принцессу, со стоном откинувшись на перила балкона. — Ну почему я всегда источник чего-то мрачного и тёмного? Хоть бы раз ко мне пришла фея или аликорночка и сказала: «Будешь ты, Дэс, заведовать дружбомагией, когда станешь достоин!»

Прижав копытце ко рту, Селестия попыталась сдержать смех, однако вскоре уже совсем не по-королевски хохотала, раскачиваясь из стороны в сторону и хлопая себя крыльями по бокам.

— Я могу поставить корону на кон, что ты был бы категорически против.

Признавая правоту пони, смеюсь в ответ, прислонившись к ней плечом.

— Фуф… — наконец произнесла Тия, вытирая выступившие слезы кончиком пера. — Тебе точно не подошёл бы какой-нибудь радужный костюмчик и скипетр со звездой. {П.б.: Чёрт, я себе это представил. Лучше бы я этого не делал. У меня минут пять была укатайка…}

— Туше, Селестия, туше… Но всё-таки, я не понимаю, почему нельзя задавить Призывающего любовью?

На пару мгновений задумавшись, она создала мерцающую проекцию в виде сферы и начала объяснения, активно жестикулируя и двигая золотистые фигурки в воздухе.

— Пойми, что пока ты не найдёшь своих истинных избранниц, тебе нужно подпитывать свою защиту. Однако одна и та же любовная энергия… скажем так, «приедается», и потому нужен внутренний стержень. Более того, Дэс, — на этом моменте Селестия ткнула копытцем в часть сферы. — Наши маги изучили образцы твоей энергии, взятой ещё тогда, когда ты был в лабораториях замка. Знаешь ли ты, что на создание лука Луны ты тратишь ещё и любовную энергию? Иначе никак нельзя объяснить тот факт, что достаточно неопытный чародей, прибывший из иного мира, где магии нет вообще, внезапно так стабильно держит созданные предметы.

Чем реже ты используешь оружие из магии или Литургии, тем больше любовной энергии сдерживает монстра внутри тебя. А зная твою любовь попадать в неприятности, вполне логичным решением будет обучать тебя чему-то ещё. Например, ближнему бою…

Наступает моя очередь рассмеяться и закутаться в плащ.

— Я не хочу ничего сказать, но разве пони вообще помнят что-нибудь из битвы хотя бы на копьях?

— В моей памяти хранится много информации, Дэс, — спокойно ответила Селестия, глядя на солнце. — Не знаю, что именно тебе рассказала моя сестра, но один из трёх стилей, что она тебе преподала, был изобретён под моим руководством. Тот, в чьей основе лежит магия земных пони.

— Земных пони? Ты?

С тихим вздохом Селестия поднялась на ноги и прошлась передо мной туда-сюда.

— Как думаешь, кем я могла родиться, не будучи аликорном?

— Эм, единорогом? — предположил я, недоуменно склонив голову набок.

Принцесса Дня недоуменно приподняла бровь.

— Почему?

— Ну-у-у… — неопределённо протянул я, оглядывая кобылу с ног до головы. — У тебя изящное тело и утончённые пропорции, какой ещё пони ты могла бы быть?

К моему удивлению Селестия покраснела и торопливо повернулась в сторону перил, прокашлявшись и прочистив горло.

— Спасибо, конечно, за такой комплимент, однако мой рост с точки зрения аликорнов прямо-таки кричит о связи с землёй. На самом деле, я не особо хорошо использую магию. Разумеется, с точки зрения Древних, — поправилась Тия, заметив мой скептический взгляд. — Я даже не смогла одолеть Найтмер Мун, хотя Луна, что более заметно, родилась бы пегасом — её силы постоянно в движении. Именно потому она достигла определённых успехов в заклинаниях трансформации. Она же на самом деле приложила копыто к созданию двух других стилей, что ты используешь вместе с косой.

— Мне всегда было интересно, если бы Твайлайт хоть на мгновение заинтересовалась оружием, насколько велик был бы её потенциал в магическом танце клинков?

На мой вопрос Селестия не дала ответа, вместо этого задумчиво глядя куда-то вдаль, словно смотрела на что-то, находящееся за гранью взора обычных существ.

— Просто поверь мне, ты бы не захотел это узнать, — наконец слабо улыбнулась она, поворачиваясь в мою сторону. — Но до обучения бою мы окунёмся в мир магии. Сейчас можешь досыпать, но к полудню я жду тебя в тайной библиотеке.

С этими словами она расправила крылья и в несколько сильных взмахов поднялась в воздух и полетела в сторону одной из дворцовых башен.

— Проснитесь, больной, вы забыли принять снотворное… — с этими словами я захлопнул за собой дверь балконе и упал на кровать. Несколько минут прошли в попытках уснуть…

Проходящие мимо кабинета Королевского Ночного Гварда стражники невольно вздрогнули от громкого вопля, прорвавшегося сквозь стены замка.

— ТВОЮ МАТЬ, Я ТЕПЕРЬ НЕ МОГУ УСНУТЬ!!!

Деревянная дверь с грохотом распахнулась, являя миру мрачного человека, чья грива по мнению все того же патруля выглядела так, словно он засунул голову в торнадо.

При виде замерших стражников парень нахмурился ещё сильнее и провёл рукой по волосам. На мгновение по пальцам пробежали бирюзовые искры, после чего причёска Капитана приобрела привычно-монолитный облик. Дождавшись, когда патруль скроется за ближайшим углом, Дэс вернулся в кабинет и пошарил в ящиках стола перед тем, как извлечь оттуда небольшое зеркало. Что-то явно ему не понравилось, так как вскоре в кабинете раздался хруст ломаемой оправы.

Решительно тряхнув головой, человек повернулся в сторону двери и закрыл глаза, сжав кулаки. Бирюзовое пламя на миг окутало фигуру чародея, чтобы затем исчезнуть, оставив после себя лишь слабые искорки в волосах Дэса.

— Нельзя хоронить себя, даже если ты мёртв, — сказал он неизвестно кому, однако внезапно раздавшийся стук в дверь заставил Капитана недоуменно приподнять бровь и сделать несколько шагов вперёд. — Одну секунду, принцессы, вы ранова…

За дверь кабинета стояла зеброчка, в почтении склонившая голову, стоило Дэсу появиться перед ней.

— Грэйв Лук?!

— Повелитель. Скоро начало занятий, я решила выполнить просьбу солнцеликой и напомнить вам о том, что она ждёт вас в библиотеке, — казалось, зебра считала святотатственной саму мысль о том, что лич мог что-либо забыть.

— Я так понимаю, эта солнцекрупая слишком занята своим хобби, чтобы позвать меня лично, — это я сказал, уже отойдя от дверей на достаточное расстояние, дабы не травмировать психику стоящей у двери стражи.

— Разве столь высокие особы как младший король мёртвых и солнцеликая имеют время, чтобы вот так запросто явиться в чужие покои, Повелитель? — усомнилась зеброчка, переходя с шага на лёгкую рысь, чтобы компенсировать большие шаги.

— Более чем, Грэйв Лук, по величайшей удаче у меня с Эквестрийским Престолом очень хорошие отношения.

— Под этим Повелитель имеет в виду, что время от времени навещает двух из трёх принцесс этой страны? — казалось, невозмутимостью эта кобыла могла превзойти булыжник, в то время как я споткнулся на ровном месте и едва не снёс стоящую у стены вазу. Сделав пару успокаивающих вдохов, обречённо смотрю на зебру и сокрушённо качаю головой, признавая поражение.

— Да, хотя это можно было выразить немного мягче. А теперь, я предлагаю тебе увидеть то, что могут узреть лишь единицы из тех, кто сейчас жив.

После этих слов мой наставник и ученик в одном лице преисполнился внимания и собранности. Уже чуть лучше ориентируясь в замке, я дошёл до тайной библиотеки и вместе с Грэйв Лук прошёл контроль — судя по тому, что охранник-единорог не выказал ни грамма удивления, их уже проинструктировали о том, что я буду не один.

Ворота распахнулись, являя зебре и мне обширное помещение, как и тогда разделённое барьерами. Не дав кобылке опомниться, я повёл её вглубь пространственного кармана, стараясь ступать как можно тише, а под конец и вовсе взял Грэйв на руки, дабы не спугнуть то, что происходило в глубине библиотечной части.

Сидящая за столом аликорночка с тоской поглядывала по сторонам, ожидая нас, однако время от времени нечто другое притягивало её взгляд — среднего размера торт с розовой глазурью стоял на противоположном от неё конце стола, соблазняя принцессу своими аппетитными бочками. Бросив последний взгляд в сторону прохода, Селестия пролевитировала к себе десерт и откусила кусочек, отчего её ушки несколько раз дёрнулись, выражая восторг сладкоежки.

Это было слишком мило, и я не смог сдержать смешок, который был отчётливо слышен в тишине библиотеки. Пойманная на месте преступления царственная сластёна тотчас телепортировала торт на стол надкусанным боком от нас, после чего непроизвольно дёрнула обоими ушками, пытаясь принять абсолютно невинный вид, однако в это уже никто бы не поверил.

— Мой мимиметр зашкаливает {П.б.: мой тоже ^_^}, однако мне кажется, что стоит прислушаться к советам твоей сестры и посадить одну коронованную обжорку на месячную диету, дабы светила на её бёдрах не начали расти.

Возмущённо фыркнув, Селестия всё-таки покосилась на бока, чем выдала себя с головой.

— Не посмеешь! Луна и так подговорила поваров, они уже вторую неделю пичкают меня всевозможными салатами. А я хочу сладкого, принцесса я или нет?!

— Принцесса, принцесса, — примирительно поднял я руки, опустив перед этим зебру на пол. — Итак, зачем ты позвала сюда ещё и Грэйв Лук?

— Считай, что я совмещаю практику и теорию. Судя по письму Твайлайт, ты всерьёз взялся за управление потоками магии в своём теле, это очень поможет в будущем. Я более-менее знаю теорию подобной техники, однако не могу научить ей кого-нибудь кроме аликорнов — слишком уж естественный процесс, чтобы можно было объяснить его даже с помощью магии. А потому наши уроки будут состоять из лекций и твоих тренировок.

Она кивнула на странную фигуру, которую я сперва не заметил. Нарисованная октограмма была изображена с помощью чистой магии и, судя по взгляду зебры, подходила под наши занятия, так как кобыла тотчас зашла внутрь и села на пол.

— Эм… То есть я, магическое создание, должен зайти вот в это? Селестия, тебе не кажется это немного опасной идеей — проверять, как магия отреагирует на вторжение замаскированного лича?

В ответ на мои попытки сохранить шкуру в целости обе кобылы тяжело вздохнули, после чего принцесса телепортировалась ко мне за спину и толкнула вперёд. От неожиданности я едва не рухнул лицом в магическое поле, однако успел в последний момент предотвратить падение.

— Очень смешно… Сюда? — дождавшись кивка зебры, я сел к ней спиной.

— Верхняя одежда. Вам следует снять её, Повелитель.

— Уроки ещё не начались, а я уже хочу каникулы, — попытался я пошутить, однако этого явно никто не оценил, потому мне ничего не оставалось, кроме как стянуть плащ и нижнюю куртку и бросить их за пределы фигуры. Глаза сами собой закрылись и я остался в сидячем положении, ожидая начала лекции или касания зебры, однако ничего не происходило.

— Интересно… — внезапно раздался голос Селестии за спиной.

— Словно грива солнцеликой, — словно что-то подтверждая сказала Грэйв Лук, заставив поднять веки и обернуться назад. Обе кобылы с серьёзным видом смотрели на прядь моих волос с таким любопытством, будто готовились варить из этого отвар.

— Может, оставите мои волосы в покое и перейдёте к делу?

— Да-да… — отрешённо подтвердила Селестия, всё ещё держа волосы в телекинетическом захвате. — Давно ты уже не накладывал чары воздушной гривы, обычно она у тебя монолитна, что послужило причиной такого решения?

Замолчав на пару секунд, неуверенно выдавил:

— Наверно, решил, что пора что-то менять? Почему бы не начать с волос, благо это заклинание я уже давно знаю?

С тихим смешком кобыла развеяла телекинез и отошла к столу, пролевитировав к себе белый фолиант и раскрыв его где-то посередине.

После этого большую часть дня я провёл в сидячем положении, пока Грэйв Лук «шаманила» над моим телом, распутывая энергоузлы касаниями копыт, в то время как Селестия учила меня теории светлой и солнечной магии.

К нашему огорчению, большая часть этой школы волшебства проводила сквозь тело мага энергию весьма болезненной для меня полярности.

Несколько раз я пытался создать простые заклинания света или огненных стрел и раз за разом с ругательствами тряс обожжёнными руками.

— Это бессмысленно, Селестия, — с мрачным видом вытерев пот со лба, невольно вскрикиваю от того, что зебра неудачно накладывает один канал энергии на другой.

— Не двигайтесь, Повелитель, распутывать вашу паутину весьма проблематично, когда она пульсирует в такт вашим движеньям.

Вновь застыв словно соляной столб, внимательно слежу за плавающими в воздухе невесомыми конструкциями, обозначающими заклинания.

— Я понимаю, но, может, хоть что-то найдётся недостаточно… светлое, чтобы ты мог это скопировать?

В ответ лишь описываю глазами полукруг и прошу показать что-нибудь из арсенала высшего уровня.

— Кто знает, может, я смогу что-то упростить и подогнать под себя?

Неуверенно покачав головой, Селестия отходит от стола и опускает веки. Несколько секунд ничего не происходит, однако затем её рог начинает слабо сиять, яркость света постепенно нарастает, и вот на месте аликорна можно увидеть лишь сгусток ослепительно-яркого света.

— Именем Света!.. — раздаётся откуда-то из сферы, после чего пол вокруг нас покрывается золотыми письменами, пылающими не намного тусклее, чем центр этого жуткого заклинания.

— Очиститесь Огнём!

В это мгновение мне захотелось оказаться где-нибудь подальше от возможной цели заклинания, ибо даже мне на миг открылась картина столба безумного пламени, испепеляющего того, на кого указала бы Селестия. Однако через несколько секунд свет угасает, оставляя после себя устало пошатывающуюся аликорночку.

Моя попытка встать и поддержать её окончилась провалом, когда я понял, что большая часть каналов энергии сейчас были «отключены» зеброй. Впрочем, Селестия справилась со своей слабостью сама, устало опустившись на пол и распустив крылья.

— Уф… Я слишком давно не использовала эти чары. И уж точно не горда тем, что изобрела их.

— Ты шутишь? Это потрясающе! — возразил я, внутренне ужасаясь сложности сплетённых нитей магии. — И я точно не смогу такое повторить. А Луна знает что-то подобное?

Белошкурая кобыла лишь махнула крылом, пролевитировав к себе графин с водой и жадно приложившись к горлышку.

— Не совсем. К моему стыду, должна сознаться, что моя сестра продвинулась дальше на поприще магии. Некоторые из её работ внушают ужас смертным существам самим фактом сил, которые они могут высвободить. К счастью, для большей части великих заклинаний Древнему необходимо использовать больше энергии, чем у него есть в «спокойном» состоянии.

— Барьер в сознании, — кивнул я, после чего невольно ойкнул от короткой вспышки боли. Грэйв Лук лишь тихо вздохнула и продолжила работать.

— Да, заслон, которого ты лишён. Хм… — Селестия опустила голову вниз, о чем-то размышляя, после чего вновь посмотрела на меня. — Ты ведь уже заметил, что современные заклинания даются тебе намного труднее? Скорее всего, это связано с тем, что у тебя нет фокуса выхода энергии. Я имею ввиду, что единороги концентрируют магию в роге, после чего дают ей выход. Тебе приходится пользоваться речевыми оборотами, жестами, воображением. Это ставит тебя в двойственное положение — некоторые заклинания тебе просто не постичь из-за отсутствия у тебя этого самого фокуса выхода. С другой стороны, твои чары намного труднее сбить в бою, так как ты можешь перенаправить то же тёмное пламя с рук на, к примеру, рот, выдохнув его на своего недруга.

— Обычно волки или не добегают, или же клыки в руке немного сбивают концентрацию, — Селестия улыбнулась на мои слова и с некоторым трудом поднялась на ноги, после чего подошла к октограмме и легла уже у неё. Вытянув копыто, она сфокусировала взгляд на нем.

— Ignis vitae.

Секунду спустя там зажглось пламя, которого она коснулась носом.

— Животворящий огонь. Одно из простейших заклинаний, которым когда-то тренировали магов-единорогов.

— Ignis mortiferum, — мрачно произнёс я, ощущая прохладное пламя на правой руке.

Испуганно всхрапнувшая зебра отскочила назад, торопливо покинув октограмму. Видимо, Грэйв Лук прекрасно знала латынь — или же, что более точно, один из магических диалектов Эквестрии, что по странному стечению обстоятельств походил на мёртвый язык моего мира.

— Это ведь язык некромантов, не так ли, Селестия?

Кобыла улыбается и толкает свой огонь к моему пламени. Даже не глядя, я знаю, что произойдёт — коснувшись друг друга, две противоположности сольются воедино и пропадут. Что и происходит с негромким хлопком, после чего зебра осмеливается подойти ко мне и довести дело до конца, закрепляя каналы энергии в стабильное положение.

— Вовсе нет, Дэс. Некогда он был создан целителями для их заклинаний. А так как Смерть и Жизнь — две взаимосвязанные материи, личи просто обязаны знать magicae lingua, язык магии. Не забывай, пони тоже изучали подобных тебе. Я бы с удовольствием учила тебя магии, основанной на этом языке, однако большая часть атакующих чар требует слишком много времени на точное описание действий, которые ты хочешь получить. Помнится, Твайлайт писала мне о твоей «Волне Тьмы», что не задевает тех, кого ты отметил союзниками. Просто поверь, проще патетически поднять руки и выпустить энергию по созданным в разуме линиям, чем забыть упомянуть друзей и убить невинных. Но мы серьёзно отвлеклись. так…

Пролевитировав книгу к себе, она указала нам на стулья. Селестия явно была уверена, что если мне не поддаётся практика, мне понадобится теория.

Какой-то звук на самой грани сознания заставил меня потрясти головой и приподняться на локтях: кажется, я вновь уснул за старыми фолиантами в тайной секции замка.

Прошёл месяц с тех пор, как Селестия взялась лично обучать меня магии, и я уже мог точно определить свои достоинства и недостатки на этом поприще. Бо́льшая часть тщательно сконструированных и спланированных чар солнечной Принцессы опадали бессильным пеплом с моим рук, вызывая боль и ожоги каждый раз, как я пытался воззвать к солнечной магии, однако мы вновь и вновь штурмовали бастионы знаний, пытаясь найти зацепку, что позволила бы мне обучаться чарам, столь важным в моей работе. Увы, бо́льшая часть информации просто была бесполезна для лича-человека. Даже Древняя со всем её бездонным багажом знаний не могла придумать способа, как не-мёртвый мог бы овладеть этой магией.

И это всё равно не мешало ей со странным удовольствием перерывать библиотеку в поисках очередной книги по магии солнца, половину из которых она сама и писала в разные периоды своей жизни, стараясь, чтобы её чародейство шло нога в ногу с современными школами магии.

Перелистнув на последнюю страницу фолианта, я вновь убедился в том, что и эту книгу писала она. В соавторстве с каким-то Хай Старом.

— Делать ей нечего… — только и мог, что констатировать я, отложив «Искусство пламени» в сторону.

Впрочем, чем больше у меня было учителей, тем сильнее крепла моя уверенность: не быть мне «стандартным магом» в моем понимании. Все единороги тратили огромное количество времени, чтобы освоить формулы заклинаний, их магия строго упорядочена и стабильна.

Однако, в моем положении были и плюсы. Я улыбнулся своим мыслям и раскрыл ладонь перед лицом. В голове всплыла формула «огненной пыли», ещё одного заклинания старых дней.

Правильно построенные чары позволяли единорогу создать перед собой некоторый объем магии в виде золотистой пыльцы, которую волшебник выдувал в сторону врагов. При соприкосновении с чем-то твёрже воздуха «пыль» воспламенялась. Подобные заклинания были в моде два тысячелетия назад, а потому вполне подходили для меня.

Исправить пару элементов, немного… ладно, сильно исказить один из контуров схемы, и вот на моей ладони горстка пепла. Попав на нечто твёрдое, он намертво прилипал к поверхности, а после мысленной команды детонировал с весьма впечатляющей силой.

Плюсом моего положения было временами чудовищное усиление обычных заклинаний, пусть оно и накладывало на чары негативные эффекты. К примеры, этот пепел был более материальным, чем пыль, а потому мог быть сдут ветром; мысленная команда детонировала весь объем созданного пепла, в отличие от самовоспламеняющейся при касании пыли.

— Дэс?

Дёрнувшись от неожиданности, я едва не просыпал пепел. По мановению свободной руки заклинание рассеивается, после чего я поворачиваюсь в сторону Селестии, которая каким-то образом умудрилась замаскировать цокот копыт по полу.

— Когда-нибудь я с перепугу взорву эту библиотеку, Тия! — возмущённо шиплю я, на что эта несносная кобыла лишь тихо смеётся и машет головой, предлагая следовать за ней. Так как книги мне уже порядком надоели, решаю отложить это бесполезное дело в дальний ящик.

К моему удивлению, мы прошли лишь несколько метров и остановились рядом с одной из секций, огороженных щитами. На мой недоуменный взгляд аликорночка создаёт в заклинании прореху и первая заходит внутрь, мне остаётся лишь пойти следом.

— Итак, — начала свою речь пони, усевшись на пол. — За все время обучения мы не зарегистрировали ни одного всплеска Призывающего, что подтверждает мою теорию о том, что какое-то время ты можешь держаться на собственной силе воли. Разумеется, я не собираюсь вечно держать тебя в Кантерлоте, однако мне хотелось бы попросить тебя остаться здесь ещё на какое-то время.

— Разумеется, — я кивнул, скрещивая ноги и садясь напротив Селестии. — Чем больше схем старых чар я узнаю, тем богаче будет мой арсенал, а некоторые книги здорово помогают в понимании законов, необходимых для того, чтобы «ломать» заклинания.

Принцесса Дня одобрительно кивает и зажигает рог, создавая над нами шарик тихо потрескивающего пламени.

— Однако, это не единственное, зачем я позвала тебя сюда. Некогда мы с тобой… очень сильно не сошлись во взглядах.

— Поцапались, — рассмеялся я, глядя ей в глаза. — Ты не перед своими подданными, Тия, можно не пытаться быть дипломатичной.

— Хорошо, — кобыла невольно улыбнулась, расправляя крылья. — За это время ты неплохо подрос в магическом плане, и я хотела бы проверить, насколько.

Несколько долгих секунд я смотрел в глаза принцессы с недоуменно приподнятой бровью.

— Ты. Хочешь предложить мне. Спарринг на чарах? Неужели тебе хочется поиздеваться над несчастным личом?

— Вовсе нет! — горячо запротестовала пони, подняв переднюю правую ногу. — Просто моя сестра с таким жаром описала одну вашу дуэль на развалинах Замка, что мне хотелось бы попробовать.

— Неужели в замке нет ни одного единорога, согласного на небольшую разминку? — вместо этого спросил я, на что Селестия закатила глаза.

— Дэс, умоляю тебя, я уже представляю себе глаза любого из моих стражников, которому предложат сражаться с аликорном, пусть и вполсилы. Луна отказывается со мной сражаться, вместо этого она сразу пытается заставить меня фехтовать на копьях и уже трижды устраивала мне «спорт-марафоны»!

На этих словах аликорночка поёжилась и недовольно скривила губы, видимо вспоминая что-то неприятное для царственной сладкоежки. Это настолько сильно выбивалось из образа этой кобылы, что я не мог сдержать фырканье.

— Надеюсь на ваше великодушие, Ваше Высочество, — шутливо поклонился я кобыле и поднялся на ноги, отойдя к противоположной стене барьера. Грациозно расправив крылья, Селестия встала в полный рост и потушила огонёк над собой, чтобы секунду спустя разжечь его копию рядом со мной. Сработали инстинкты, заставив броситься на землю до того, как из сферы вырвался луч света, ударивший в то место, где совсем недавно находился мой живот. Истратив всю энергию в этот залп, шар исчез.

«Это было довольно серьёзно», был вынужден признать я, резко вставая на ноги и расставляя руки в стороны, словно пытался поймать что-то большое. Неожиданная атака спутала все планы по началу спарринга, однако никто ведь не будет ждать, пока я соберусь, верно?

Щит теней услужливо концентрируется вокруг тела, готовясь впитывать мою энергию при любой атаке со стороны соперника — эти чары я «своровал» совсем недавно, когда теневое чародейство вновь вернулось под мой контроль.

— Думаю, это немного тебя отвлечёт… — задумчиво бормочу я, вырисовывая искажённые руны прямо в воздухе. Боль в висках немного отвлекает, но Селестия великодушно даёт мне фору, неподвижно застыв у дальней стены.

«Мне не тягаться на чистом чародействе, а потому…»

Воздух внутри барьера стремительно холодеет, влага застывает в форме причудливых сосулек, острые грани которых направлены в сторону диарха Эквестрии.

«Ещё чуть-чуть… Великая Тьма, пусть она ещё немного помедлит!»

Увы, на кончике рога вспыхивает огонёк, и миниатюрное солнце резкой вспышкой света испаряет чары, поднимая температуру внутри барьера. На мгновение все пространство становится одним белым ничто. Когда чары угасают, на поле боя остаётся лишь Селестия.

Подобный поворот событий ничуть не удивляет принцессу, потому как пол полигона озаряется золотистым пламенем, повинуясь мановению рога, и громко ругающийся Дэс вываливается из ставшей видимой серой сферы.

— Ты исказил заклинание самого Старсвирла, это весьма впечатляет. У Луны и Твайлайт был воистину достойный ученик.

Звуковая волна прокатывается по телу принцессы, отшвыривая её на пол навстречу лежащей на полу фигуре человека. Однако стоило ей присмотреться, как чародей странно исказился и исчез с негромким хлопком.

— Боюсь, меня учили не только они.

Неведомая сила подняла пони в воздух и кинула в сторону ближайшей стены. Разумеется, столкновения не произошло — тело аликорна окутала золотистая аура, погасившая силу удара. Стоявший в центре барьера Дэс парил в нескольких сантиметрах над землёй, поспешно вытирая сочащуюся из пор лица кровь.

— Дискорд показал мне этот фокус с временным отделением тени, хотя, конечно, долго она не держится.

Селестия внимательно слушает человека, наклонив голову вправо, однако парень резко взмахивает рукой, повторно швыряя оппонента в стену и сбивая тихо плетущиеся чары огненного копья за своей спиной.

— В бою вы с сестрой обе наклоняете голову набок, когда что-то готовитесь сделать. Старая привычка?

Дэс добродушно улыбается, уже не обращая внимания на сочащуюся кровь. Поднявшись, аликорн замирает, немигающим взглядом следя за движениями человека. Осознавая, что от него ждут каких-то действий, Капитан Ночной Стражи быстро выбрасывает руки вперёд, обрушивая на неподвижную фигуру аликорна шквал заклинаний, большая часть которых бессильно разбивается о выставленный щит, однако от странных змееподобных стрел Селестии приходится телепортироваться. Одно за другим заклинание Дэса разбивается на мелкие осколки, когда принцесса находит ключ к чарам. И раз за разом человек меняет фронт атаки, пытаясь запутать противника.

В какой-то момент всё внутри полигона замерло, словно оба оппонента оказались в самом центре торнадо, настолько громкой им показалась тишина. Пошатнувшись, парень опускается на колени, и аликорн, окружив себя золотистым барьером, бросается на таран.

— Па-ра-рам, — зачем-то произносит лич, несильно ударив по земле. Словно в ответ земля содрогается, а десятки обломков костей вырываются из пола, вынуждая аликорна затормозить с помощью магии и с опаской отпрыгнуть назад.

— Разве это не?..

— Магия старых времён, — улыбка Дэса становится жутковатой из-за того количества крови, что уже вышло через поры, его лицо напоминает жуткую маску, однако, заметив взгляд Селестии, он проводит ладонью по коже, заставляя живительную влагу исчезнуть. — Даже аликорн не развеет эти кости так скоро.

— Зато минусом этих чар является малая для заклинаний скорость, — парировала принцесса, наблюдая за тем, как острые кости поглощаются землёй.

— За всё надо платить. Например, за неосторожность.

Холодок пробежал по спине аликорна, вынуждая телепортироваться в сторону. И вовремя: в то место, где стояла пони, ударил бледно-бирюзовый луч света, однако тотчас погас, стоило Селестии попытаться понять, откуда он бьёт. Решительно тряхнув головой, она расставила ноги и наклонила голову.

«Шутки в сторону, Селли, это не тот оппонент, что обычно противостоял тебе за последние сотни лет», размышляла кобыла, исследуя воздух вокруг Дэса на предмет творимых чар. «Ему далеко до элитных солдат по изящности исполнения и энергоэффективности, однако его фантазия может даже простую стрелу превратить в нечто неожиданное для врага, а дух битвы горит ярче, чем в сердце грифона. Словно я сражаюсь…», — пони помедлила, боясь признаться самой себе, — «… словно я сражаюсь с Луной. Да, их стили не похожи, но этот неиссякаемый запал…»

Из воздуха появились человеческие черепа с неестественно большими зубами. Повиснув на несколько секунд в воздухе, они понеслись вперёд, завывая и громко клацая челюстями.

Поспешно расстреливая необычные снаряды, аликорночка возводила щиты вокруг себя — общий перевес в силе очень редко позволял Селестии недооценивать противников. И чутье в очередной раз не обмануло чародейку — некоторые черепа начали взрываться при столкновении, сотрясая воздух негативной энергией, однако всё это прекрасно блокировалось достаточно мощными щитами.

«Слишком уж просто. А, ну да», описала она полукруг глазами, когда увидела за спиной необычные черепа со странными наростами около пасти. Ставить щиты не было времени, потому она в очередной раз телепортировалась, ощущая, как это волшебство постепенно высасывает даже её силы, а ведь она была уже вполовину серьёзна. «Хотя без барьера он не продержался бы и минуты…», с сожалением подумала пони, однако тотчас отбросила мысли в сторону, когда изо ртов черепов вырвались те же лучи, что едва не подпалили ей шкурку некоторое время назад.

«Вот это было уже опасно», со странным чувством гордости огляделась она по сторонам, глядя на дрожащий от столкнувшейся магии воздух. Так пахла не битва, но состязание. И она не могла позволить человеку вот так просто взять приз, дух соревнования полностью захватил принцессу.

— Весьма впечатляет!

Пони благосклонно кивнула, после чего закрылась золотистым барьером, облегающим её тело словно вторая кожа. Наклонив голову вперёд, аликорночка с места сорвалась в галоп, стремясь сократить расстояние между противником, однако необычные чары словно схватили Селестию за что-то внутри неё и отбросили назад.

Это было невероятно. Кобылы его табуна могли заслуженно гордиться своим жеребцом.

Очередная попытка Селестии броситься вперёд под прикрытием защитного барьера закончилась всё тем же странным заклинанием. Острый приступ боли согнул чародея пополам, чем аликорночка тотчас воспользовалась, сбив парня с ног телекинезом и телепортировавшись к нему в мгновение ока.

— Та-дам! — гордо возвестила она, поставив копыто на грудь побеждённого.

— Изверг. Прекрасно знаешь, что для простого сопротивления твоим чарам нужно быть Древним не последнего порядка, — закашлявшись, парень опасно захрипел, заставив Селестию резко убрать ногу с человека и опуститься на колени.

— Дэс, извини, я, я слишком сильно надавила? Кажется, не рассчитала силы… — бормотала кобылка, приложив ухо к груди парня и пытаясь оценить степень опасности нанесённых ею повреждений. Однако несколько секунд спустя поняла, что то, что казалось ей хрипом, очень уж сильно стало напоминать… хихиканье. Нахмурившись, она подняла голову и встретилась взглядом с невинно улыбающимся Дэсом, который вновь начал строить из себя умирающего.

— Дэс Мун'Уиспер, — членораздельно произнесла принцесса, ткнув копытцем в грудь человека. — Больше. Никогда. Не смей. Меня. Так. Разыгрывать.

— А вы с сестрой что-то больно часто попадаетесь на подобные ухищрения. Да и могу поклясться, что ты в любом случае прикидываешься. Куда от вас, Древних, спрячешься…

Осознав, что я только что ляпнул, быстро закрываю рот, однако уже слишком поздно: она опустила голову. Её уши были прижаты к голове, а грива, казалось, потеряла всю свою летучесть. Словно в довершение образа, пони сложила крылья и замерла.

«Идиот, ну надо было об этом вспоминать?!»

— Ты можешь мне не верить, Дэс, но я не скрываю себя от тебя. Твоё простое отношение к нам, принцессам, заставляет мою сестру, а теперь и меня вспомнить, что задолго до того, как мы стали «Великими Древними», — последние слова она произнесла с ядовитым сарказмом, все еще буравя взглядом пол, — мы тоже чувствовали. Моя сестра сильно изменилась за всё то время, что она провела с тобой. Словно она рывком сорвала все маски, являя тебе и всему миру себя саму. Это не значит, что она перестала быть тем, кем была… Просто. Просто…

По мордочке пони покатились слезы, вынуждая меня рывком подняться и сесть рядом с принцессой… да какой принцессой, просто пони, обнимая Тию и позволяя ей уткнуться лицом в плечо, предварительно отодвинув её рог так, чтобы она меня ненароком им не проткнула. Так мы просидели какое-то время, пока тело Селестии пронзала дрожь, вынуждая меня раз за разом гладить её по волшебной гриве и шептать глупые и бессмысленные слова утешения и извинений.

— Ты, ты не виноват. Я просто, просто очень долго…

Селестия вновь замолчала, ставя меня в совсем уж печальное положение — кроме мучившего меня чувства стыда, в уголке сознания всё ещё билась боль после чародейского спарринга. Радуясь тому, что сейчас скрытая часть дворца пустовала, я немного отодвинулся от аликорна, после чего обнял уже нормально, позволяя ей положить голову мне на спину.

— Прости. Кажется, даже работа в Инквизиции не может заставить дурака всегда держать свой глупый язык за зубами, — с покаянием прошептал я, заставив принцессу невольно хихикнуть и обнять меня крыльями в ответ.

— Просто уже очень долго все видят во мне такой идеал, что, кажется, ещё немного, и я сорвусь окончательно. Извини, — совсем не по-королевски хлюпнув носом, она осторожно высвободилась из объятий и встала на ноги. — Думаю, на сегодня точно хватит спаррингов. И слез, — Селестия слабо улыбнулась и направилась к выходу. Приподняв завесу, она повернулась ко мне.

— Ты идёшь, Дэс?

Продвигаясь по тихим коридорам ночного замка, Селестия нарочно вела меня в обход патрулей, периодически телепортируя нас в находящиеся за ближайшей стеной помещения или используя тайные ходы, которыми, как оказалось, изобилует и этот замок.

— Что это за чары, что пробивались даже за барьер?

Раздавшийся в тишине вопрос был настолько неожиданным для меня, что я невольно подпрыгнул на месте, несмотря на всю выучку.

— Ты про мёртвый телекинез?

— «Мёртвый» телекинез? — недоверчиво пробормотала Тия, в очередной раз поворачивая куда-то вглубь дворца.

Я явно обрадовался хоть какой-то теме, так как всё ещё чувствовал себя немного виноватым за бестактный вопрос на полигоне, потому с готовностью ответил.

— Ну, понимаешь, каждый раз, как я вижу Твайлайт, несущую какие-либо вещи перед собой, меня начинает точить зависть. Как ты помнишь, первая попытка исказить телекинез привела к теневой вариации, которую можно использовать лишь в одном случае — если припечёт что-то швырнуть.

— Но разве этот ты не используешь для?.. — кобылка неопределённо помотала копытцем в воздухе, на что я горестно вздохнул.

— В точку. Только теперь я цепляюсь за то, что мертво, это немного снижает энергозатратность чар и требует меньше концентрации.

— Вообще-то я жива, но ты швырял меня по полигону и… Волосы? — внезапно прервала она саму себя.

— Да. Более того, с определённой долей логики даже кости можно считать мёртвыми, однако я подозреваю, что для такой наглой трактовки, как у меня, нужно быть личем. Хм. Кажется, мы пришли?

Мы стояли перед моими апартаментами. Слава Ночи, указ о постоянной страже у дверей был отменен, и теперь никто не взирал на нас с удивлением. Я повернулся к аликорну, ощущая странное чувство дежавю, однако не мог точно вспомнить, откуда оно.

— Спасибо, что проводила блудного лича, — на мои слова она лишь описала глазами полукруг и двинулась вперёд, чтобы обнять, как обычно делают пони друг с другом, положив голову на спину. Правда, в моем случае Селестия была единственной пони, чей рост позволял ей сделать хоть что-то похожее на это. На мгновение её глаза оказались прямо напротив моего лица, и я неосознанно сделал то, что пришло в голову: проведя рукой по гриве, притянул её мордочку поближе и аккуратно поцеловал в кончик носа. Румянец очень быстро покрасил белоснежные щеки в нежно-розовый цвет, после чего она потёрлась мордочкой уже о мой нос и с лукавой улыбкой телепортировалась.

Зайдя внутрь кабинета, я первым делом повесил плащ и куртку на спинку стула, не осознавая, что мои губы норовят разъехаться в дурацкой улыбке.

Кажется, меня всё-таки простили.

Танец сущностей

Резкий выдох. Глаза открыты, но ничего не видно. Привычное состояние.

Откинувшись назад на подушки, устало опускаю веки и пытаюсь стереть пот со лба. Руки дрожат.

Кошмары. Кошмары никогда не уходят надолго.

— Они вновь вернулись?

Величественный голос раздаётся с балкона, заставляя меня резко сесть и повернуться в сторону стеклянных дверей. Так и есть: моя принцесса Ночи стоит у перил, подняв голову к висящей в небе луне, скрытой темными облаками.

— Луна! — торопливо вскакиваю с постели, пытаюсь найти плащ. «Черт, точно, он в кабинете, а, неважно…» Рывком открываю дверь и замираю на мгновение. Воспоминания о том, что произошло в спа-салоне, заставляют опуститься на колени и опустить голову. Кажется, она повернулась в мою сторону, потому как я слышу цокот копыт. С тихим шорохом она опускается на пол передо мной и касается волос губами.

— Что случилось, мой Капитан? — в тоне её голоса слышна тревога, однако стоило мне начать объяснение, как она с облегчением вздохнула.

— После той глупой шутки ты вполне мог отправиться в Клаудсдэйл, где тоже была охота, и закатить оргию на весь облачный город.

Не сдержавшись, фыркаю от смеха и поднимаю голову, сразу же встретившись взглядом с Луной. Её глаза словно гипнотизируют меня, однако остаётся немного сил, чтобы открыть рот.

— Тебе что, всё равно, что я спал с другими кобылами?

Улыбка касается губ пони, когда она качает головой.

— Не совсем так. Подумай, неужели ты стал любить меня хоть чуточку меньше после того, как облегчил охоту двух моих подданных?

В ответ на это я могу лишь закатить глаза и аккуратно ткнуть пальцам в носик диарха всея Эквестрии.

— И всё же…

— И всё же в нашем мире именно жеребец имеет право ревновать кобыл, но никак не наоборот. Не знаю, как думают на этот счёт Твайлайт или Зекора, однако я не желаю делить ложе с другим. Думаю, ты этого тоже не хочешь, — она тихо усмехнулась и поднялась на ноги. — Пойдём.

— А где…

— В Понивилле. У Зекоры скопилось много своих, зебринских дел. Твайлайт… она сейчас с подругами.

Согласно киваю и встаю в полный рост. Ночной ветерок заставляет меня поёжиться и зайти внутрь одеться. Через несколько минут я вновь возвращаюсь на балкон, тихо открывая дверь. Кажется, Луна о чём-то сильно задумалась, стоя у перил и глядя в небо. Ночная мгла сгущается, и принцесса Ночи словно сливается с ней, в какой-то момент становится невозможно понять, где заканчивается тело аликорна и начинается тьма, словно любимая облачена в платье, сшитое из зыбкого света ночи и неясных теней.

Рог пони зажигается тёмно-синим светом, что больше сгущает ночь вокруг нас, заставляя меня невольно сделать шаг вперёд и окунуться в вуаль темноты.

— Тия решила учить тебя сражаться.

Шёпот аликорна слышится со всех сторон, словно мы находимся в пещере.

— Это большая честь, — промолчав, добавила она.

— Меня обучали магии принцесса Ночи и Магии. Это не меньшая честь.

В ответ на эти слова Луна усмехнулась, а вместе с ней, казалось, это сделала сама ночь.

— Вы оба слишком упёртые, Дэс, чтобы оставить начатое дело на полпути. Интересно, что же из этого выйдет?

Не совсем понимая, о чем она говорит, я лишь молча сажусь рядом с пони, ощущая окружающую нас тьму. Все вокруг кажется таким расплывчатым, словно я смотрю на окружающий меня мир сквозь странную призму. Принцесса поворачивается в мою сторону и вдруг поднимается на узкие перила, грациозно балансируя на опасной грани, даже не раскрывая крылья.

— Пойдём со мной, — доносится шёпот повелительницы Ночи. Необычное чувство пронзает всё естество, заставляя бездумно следовать за пони, чьи очертания становятся всё более и более размытыми. — Потанцуем во мгле, дитя Тени.

Покачнувшись, она падает вниз. Мгновением позже я толкаю тело вперёд. И я… парю? Пытаюсь оглянуться назад, но тела нет, лишь тёмный дым исходит из чего-то, что всё ещё является мной. «Что это? Сон? Явь?»

Луна громко смеётся и у самой земли расправляет крылья — два огромных куска ночи, позволяющих их хозяйке взмыть в тёмное небо. Лишь звёздная грива позволяет мне найти любимую и неосознанно двинуться к ней, ощущая… свободу.

Яркая вспышка прорезает пространство между нами, и нечто ослепительно-белое застывает около звёздно-темной дымки, скрывая своё присутствие от земных наблюдателей за тем, что некогда было Луной. Что-то касается моего разума, что-то очень знакомое, тёплое, словно я окунулся в душистую зелень летнего поля, усыпанного цветами.

«Селестия?»

Одобрительный смех звучит в разуме, ей вторит моя Вуна. Игриво покачавшись из стороны в сторону, обе сущности поднялись в небо, словно зовя меня за собой, и Тени ли отказывать в просьбе таким великим существам?

Тёмно-серый дым застыл на месте, словно пытаясь что-то перебороть, однако это длилось лишь несколько секунд, после чего он резко рванул в ночное небо, ввязавшись в странный танец высоко над землёй. Неизвестно, сколько времени они кружились, может — мгновение, может — вечность, ведь само время, казалось, застыло в бесконечном «сейчас», однако первым треугольник покинул огонёк, на мгновение вытянувшись в золотистый луч и коснувшись башни замка. Ночь и тень опускались медленней, у самого балкона украшенное звёздами облако обратилось в аликорночку, внимательно смотрящую на движущуюся тень.

Единение с тенями заканчивалось, позволяя мне словно «вышагнуть» на перила балкона. Задержавшись на мгновение, я смотрю вниз, за ограду. Высота больше не пугает. Даже когда я прыгал с одной из крыш замка с Зери на руках, моё сердце ёкнуло, несмотря на заклинания. Теперь же меня окружали тени, дочери ночи, и кто знает, не подхватят ли они меня.

Вот что это за чувство. Равновесие. Равновесия в теле и разуме.

Шутливо покачнувшись, я ощутил, как меняются каналы магии, подстраиваясь под нужды лича. Наклоняюсь в сторону пустоты и успеваю встать на руки до того, как грохнусь вниз. Разумеется, эта гибкость не надолго, а потому меняю угол наклона и приземляюсь на балкон, ощущая, как тело опять возвращается к исходной «конфигурации», однако ощущение свободы и полёта остаётся в глубине души. Луна это видит, потому как на её лице сияет улыбка, когда она подходит ко мне и поднимается на задние ноги, чтобы обнять меня.

— Прекрасная ночь, не правда ли? — кажется, что она светится изнутри, настолько довольной она выглядит.

— Не такая прекрасная, как её Госпожа, — наши губы встречаются, а мои руки придерживают поняшку в вертикальном положении.

— Да, будь ты пони, во дворце ты бы пришёлся к месту со своим умением убалтывать кобыл.

— Лишь самых милых кобыл, — подразниваю её, осторожно опуская Луну на пол и направляясь в сторону двери. — И всё-таки, что это было, моя принцесса?

Аликорночка заходит внутрь и какое-то время молчит, глядя на небо сквозь стекло дверей.

— Всего лишь хорошая ночь. Я не останусь сегодня, слишком уж многое надо мне сделать. Сладких снов, Дэс.

Её рог вспыхивает на мгновение, телепортируя аликорна за пределы комнаты, и через секунду тёмно-синяя фигура пролетает мимо балкона, направляясь в сторону апартаментов младшего диарха Эквестрии.

Мне остаётся лишь пожать плечами и начать раздеваться: конечно, Селестия не поднимет меня на рассвете, однако я точно знаю, что при всей своей внешней лени она тоже может быть достаточно настойчива, как и её сестра.

Глава 13.2. Танец Огня.

Когда пламя ведёт тебя.

Это неприятное ощущение, когда ты только лёг, а спустя секунду чьё-то копытце аккуратно, но настойчиво тормошит тебя за плечо.

— Именем Тьмы, дайте человеку поспать, — с недовольным бурчанием натягиваю одеяло на голову. Слышится тихий смех, и меня поднимают в сидячее положение с помощью телекинеза.

— Вставай, мой маленький подданный.

— Какой, нахрен, «маленький»? — всё с тем же недовольным бурчанием я открываю глаза и встречаюсь взглядом с принцессой Селестией. — Я ростом с тебя, если бы не рог, шли бы голова к голове.

— Хорошо, а мои большие подданные точно должны уважать распорядок дня своей принцессы и не валяться в постели до обеда.

С этими словами Селестия отошла от кровати и подошла к балкону, двери на который были настежь распахнуты. Хотя я и не был согласен насчёт распорядка дня, однако стоило признать — последние дни я всё больше становился ночным существом, залипая над очередной книгой. Но если подумать, разве это не была вина самой принцессы?

Пока я одевался, Селестия наблюдала за небом, периодически помахивая крыльями, раскрытыми, по своему обыкновению, в «королевской позе». Иногда у меня создавалось ощущение, что у всех принцесс постоянный крылатый стояк, настолько странной казалась мне эта традиция после того, как своими глазами видишь нечто подобное, но в постели. «Ну, впрочем, это всё-таки отличается от стояка тем, что крылья принцесс постоянно направлены вверх».

С тихим шёпотом фламберг скользит по материалу плаща и «прилипает» к спине. Кольцо с виверной почти всегда со мной, поэтому можно было сказать, что я готов к тренировкам.

— Итак?

Услышав вопрос, пони поворачивается в мою сторону и придирчиво изучает с ног до головы.

— Хм, для вылазок в лес ты всё ещё используешь этот фасон. Судя по всему, ты совсем пренебрегаешь броней, видимо, жертвуешь в угоду подвижности. Посмотрим, посмотрим… — на столь неопределённой ноте она вышла на балкон и расправила крылья.

Свежий воздух растрепал мне волосы, заставив негромко ругнуться и сплести чары, позволявшие не обращать внимания на волосы.

— И впрямь, чем-то похоже на наши гривы, — рассмеялась Селестия, посмотрев в мою сторону. В ответ я лишь закатил глаза и покачал головой — в отличие от моих волос, их грива была почти полностью эфемерна и даже не думала лезть в глаза в самый неподходящий момент.

— Мы идём или нет? — недовольно произнёс я, поднимаясь на перила. Очередной порыв ветра заставил меня покачнуться и раскинуть руки для сохранения баланса. «Эх, куда делось вчерашнее чувство свободы?».

Элегантно взмахнув крыльями, Селестия поднялась в воздух и приземлилась на те же перила, умудряясь так же спокойно сохранять баланс, словно прогуливалась по садовой дорожке. «Наверно, с тремя парами конечностей держать равновесия проще», подумал я, воссоздавая формулу чар в голове и спокойно наклоняясь в сторону пустоты. Мгновение, когда ноги отрываются от твёрдой поверхности — одно из самых волнительных. Особенно если учесть, что от смерти, в случае провала чар, меня может спасти лишь реакция Селестии и её скорость.

Но, слава Ночи, магия всё ещё повинуется мне, поворачивая тело в вертикальное положение и создавая нечто вроде тёмного облака под моим ступнями. Через несколько секунд меня нагоняет Селестия, её крылья равномерно поднимаются и опускаются, не позволяя ей планировать вниз достаточно быстро.

— Хорошее искажение чар замедления, — она одобрительно кивает, делая круг вокруг меня. Мне остаётся лишь пожать плечами и соединить пальцы обеих рук — это помогало сохранить концентрацию, хоть я и сплёл заклинание, не нуждающееся в постоянной подпитке.

После приземления облачко исчезло, оставив после себя лишь слабую головную боль: шутка ли, прыгать с балкона замка.

— Нам туда, — махнув в сторону казарм Королевской Стражи, пони первая двинулась в том направлении.

— А почему именно там?

— Ну, нам ведь понадобится площадка для спарринга, — она недоумённо приподняла бровь, словно это было само собой разумеющимся.

К моему удивлению, чем ближе мы были к казармам, тем меньше стражи и слуг нам попадалось. На мой вопрос о подобной странности Селестия объяснила, что лично отослала всех на патрули и в отгулы.

— Не уверена, что им стоит смотреть на принцессу Дня, размахивающую оружием, — наконец сдалась она после пары минут скептических взглядов с моей стороны. Всё тут же стало на свои места.

К её облегчению, я не успел задать другие вопросы, так как мы уже подошли к тренировочным «рингам». Они, к счастью, не изменились за то недолгое время, что я отсутствовал: всё те же песчаные круги, где стражники отрабатывали приёмы. Хотя, если мне не изменяет память, за последние годы эти горе-стражники так и не пускали свои копья в дело.

— Итак, — заявила Селестия после того, как я скинул плащ на скамью и вышел на песок. — Тренировка мышц и тела в твоём случае — бесполезная трата времени, что, как мне кажется, просто непростительное жульничество.

Вспомнив рассказы Луны о том, как она гоняла сестру по полигону, я с трудом сдержал смех, стараясь выглядеть максимально невинно. Разумеется, она сразу всё поняла, обиженно надувшись, однако осознала, что так мы никогда не начнём, а потому продолжила.

— О чем это я… Ах, да. Луна уже проверила твою технику боя с косой, однако я считаю, что подобная оценка говорит лишь о том, как сильна связь с Возмездием. Часто бывает так, что многие артефакты недоступны, когда враг уже стоит перед тобой.

— Мне ли этого не знать… — мрачно буркнул я, вспоминая не самые приятные моменты жизни.

— А потому всё, что тебе остаётся — использовать обычное или созданное оружие. Мы уже обсуждали, что использовать дары табуна не всегда полезно, да и нет среди них ничего, с чем можно ввязываться в ближний бой.

— Значит, придётся обходиться им, — заведя руку за спину, снимаю фламберг со спины. На какое-то мгновение клинок хищно загудел, едва заметно вибрируя в ладони, однако вскоре затих. Селестия со странным выражением лица оглядела меч и зажгла рог. Мгновение спустя перед ней появилось копье, копию которого я пару лет назад видел в музее. И, кажется, копию делали очень слепые пони, или же оружие успело измениться с тех пор, как его сияние освещало поля битв.

Белое древко артефакта в длину было примерно равно длине Воздаяния, странный материал, напоминающий пластик по внешнему виду, плавно перетекал с золотой наконечник. Острие оружия вдруг полыхнуло ярким огнём, однако тотчас потускнело, видимо, повинуясь приказу хозяйки.

— Внушает, — признался я, на всякий случай активируя кольцо, что снижало вес клинка.

— К моей радости, никто из нынешних поколений не видел этого оружия в деле.

— А те, кто видел, уже ничего никому не расскажут, — на моё ехидное заявление Селестия лишь одарила меня скептическим взглядом и покачала головой, переместив оружие на правый бок.

— Я искренне надеюсь, что за всю твою жизнь тебе не придётся скрестить оружие ни с одной из разумных рас, однако надеяться и считать так — это большая разница. Увы, не все мои подданные так законопослушны, как бо́льшая часть общества, а потому…

— А потому — меньше слов, больше дела.

Заведя левую руку за спину, я пару раз взмахиваю Наследником, со свистом рассекая воздух. Успев пожалеть о том, что нет художника, могущего запечатлеть меня в пафосной позе с мечом, рывком преодолеваю расстояние между мной и Селестией и наношу колющий удар. С поразительной простотой парировав атаку, кобыла отводит клинок в сторону и умудряется повернуться ко мне спиной за считанные мгновения.

«Твою мать!», успеваю подумать я перед тем, как два накопытника врезаются мне в грудь, откидывая за пределы ринга. Попытка вдохнуть оборачивается приступом боли и осознанием, что мне, кажется, только что сломали ребра и пробили его осколками лёгкие.

«Стоп… Как я могу так спокойно это обдумывать?»

Глаза сами открываются, позволяя увидеть ауру темной магии, окутывающей тело.

«Селестия», осознаю я, ощущая, как стремительно исцеляются страшные раны. «Но, разве для такого не нужно огромные усилия?» Под действием телекинеза моё тело поднимается, позволяя увидеть нахмуренное лицо принцессы.

— Извини. Я… я, кажется, начала драться с тобой как с равным, — кажется, я достаточно хорошо изобразил скептический взгляд, потому что она поправилась. — Ну, равным на этом уровне силы. Разумеется, сними я барьер, тебя пришлось бы соскребать со стен казарм.

— Верю. Уж будь добра, соизмеряй силы, — закашлявшись, осторожно выпутываюсь из захвата.

— Это все инстинкты, — оправдывалась Селестия, стараясь не встречаться со мной взглядом. — Когда на тебя бросается бессмертный… это давно забытое чувство полной жизни, когда я могла сражаться, а не отсиживаться во дворце.

Последние слова заставили меня замереть на месте. «А ведь и впрямь. Даже когда напали чейнджлинги, она не посмела качнуть весы магии и вышвырнуть нападающих. Она сейчас похожа на Луну, но не проблемами с подданными, просто ещё немного, и Селестия начнёт чудить без важного дела, которое она могла быть взять под контроль. И она уже начала — все эти тортики и показная лень. Но ведь есть один способ». От пришедших на ум мыслей мои губы невольно искривляет улыбка. Почему не совместить приятное с полезным?

— Слабо победить меня без силы и реакции Древних?

Ушки пони вопросительно поднялись торчком, когда она с некоторым удивлением посмотрела в мою стороны.

— Великая и ужасная солнцекрупая не сможет одолеть какого-то Ночного Стража своим верным копьем? Может, это я должен сидеть на одном из тронов королевства. Думаю, чей-то разъевшийся на тортах круп вполне может заняться, ну, не знаю… пробежками?.. Эу-эу, полегче!

Возмущённо всхрапнувшая Селестия в пару прыжков сократила дистанцию между нами и попыталась садануть меня копьём по заднице. К моему облегчению, она перестала накачивать тело магией, потому столь медленный удар я успел заметить и отскочить в сторону. Другое дело.

— Я тебе дам — «солнцекрупая»! — с возмущением на лице принцесса вновь бросилась вперёд, ударив копьём мне в грудь. Ну, то есть, это была лишь попытка, так как длинный и массивный золотой наконечник оружие громко звякнул о зачарованный обсидиан. Попытка контратаковать была отбита с поистине монаршим выражением лица: всё-таки многовековой опыт не проешь тысячелетием спокойного правления и объедания тортиками. Последнюю мысль я озвучил вслух, успев вернуться в изначальную стойку с заложенной за спину левой рукой.

— Нахал, — беззлобно фыркнула аликорночка, взмахнув головой и растрепав гриву. — Решил отвлечь меня спаррингом. Ладно, будь по-твоему — никакого усиления тела с моей стороны. Посмотрим, чему там учат Инквизиторов.

С невинным взглядом она выкрутила несколько фигур своим копьём и встала в, как я понял, боевую стойку. К несчастью, у магов она выглядела всегда одинаково — стоящая пони с левитируемым оружием у правого или левого бока.

«Вот и дерись после этого с аликорнами. А ещё создательница земного стиля называется». Пожав плечами, иду вперёд. Когда до кобылы остаётся несколько шагов, совершаю резкий рывок прямо и вправо, стараясь зайти к ней сбоку. Чёрной молнией Наследник пронзает воздух… и золотое копье прибивает фламберг к земле, а Селестия вновь поворачивается ко мне крупом.

«Э, не, так дело не пойдёт!» К счастью, теперь её движения не таким молниеносные, а для поворота такого тела нужно пару мгновений. Хотя, стоит признать, для своих размеров она двигается неестественно быстро в бою.

Перенос веса на правую ногу, оборот вокруг своей оси.

Золотые накопытники лягают пустой воздух, так как я уже стою сбоку от принцессы.

Несильно шлёпнув её ладонью по метке, успеваю отскочить назад, так как задние ноги пони уже коснулись земли, а получить передней ногой я тоже не горю желанием: уж мне ли не знать, что в отличии от земных «родственников», эквииды имеют намного более гибкие конечности.

— Это… уф, это было близко. Значит, это и есть земной стиль?

Возмущённая моим шлепком принцесса лишь нервно кивнула, однако секунду спустя на её лице уже играет улыбка.

— Ты ничего не забыл? — принцесса указала на лежащий около неё меч, однако я лишь отрицательно покачал головой.

— Не, спасибо, мне не охота по второму кругу отращивать ребра, потом как-нибудь подберу.

Ткнув клинок кончиком накопытника, Селестия печально констатировала факт.

— Обсидиан. Телекинезом не поднять.

— А то, кристальные пони ковали. Правда, он без магии даже не заостряется, но в нашем случае это даже плюс.

— Для тебя минус, — со спокойным выражением лица произносит Селестия, расправляя крылья. Я не уверен, договаривались ли мы о том, что она имеет право летать в бою, однако вместо этого кобыла совершает нечто вроде моего рывка, используя лишнюю пару конечностей, чтобы оттолкнуться от воздуха и ускориться.

«Вообще не честно», успела мелькнуть мысль перед тем, как всё завертелось в круговерти магической стали. И вот тут можно было бы и ставить точку на спарринге, ведь против копья не особо повоюешь, но после очередного выпада я неловко оступился и плюхнулся на песок.

— Ага! — торжествующие заявила Селестия и получила в мордочку горсть песка. От неожиданности она уронила копье и поднесла ногу к лицу, пытаясь протереть глаза, но этого я уже не видел — воспользовавшись моментом, попытался схватить оружие аликорна и громко взвыл от боли: солнечное оружие хорошенько там обожгло ладонь.

«И хрен с тобой» — отпинываю копье в сторону и подхватываю клинок ровно в тот момент, чтобы успеть заметить опасность в виде длинного рога принцессы. Неловко отмахнувшись Наследником, успеваю разорвать дистанцию и замереть в отдалении от противника: как бы ни был велик соблазн попытаться окончить бой прямо сейчас, можно было с уверенностью сказать, что я наверняка угодил бы в какую-то ловушку.

— Не совсем честно, но достаточно эффективно, — призналась Селестия, успев добраться до копья и подтянув оружие телекинезом. — Ударь вновь. Если сможешь.

Этот день был словно создан для ничегонеделанья, чем Мистхил бессовестно пользовалась, бродя по городу среди цветочных лавок и магазинов: её хобби — выращивания различных цветов — держалось в строгом секрете ото всех, особенно сослуживцев — как, скажите на милость, производить впечатление опытного боевого целителя, если после работы она копается на грядках? Уже не раз её брат пытался переубедить единорожку перестать валять дурака, однако она была непоколебима.

Однако утренняя прогулка по городу неизбежно подошла к концу, и, закинув свои покупки домой, пони решила посетить казармы Ночной Стражи, благо сейчас, когда Капитан находится в Кантерлоте, там всегда кто-то есть. Путь её, разумеется, шёл мимо основного корпуса дворцовой стражи, однако сейчас Мистхил казалось, что она перепутала дорогу — обычно достаточно оживлённое, это место было безпонно.

— А, нет, кто-то всё-таки есть, — с облегчением вздохнула кобылка, услышав звон оружия за углом одной казарм, где располагались тренировочные площадки. А так как ей все равно было по пути, единорожка решила посмотреть на спарринг дворцовых стражников…

Дверь казармы с грохотом открылась, являя сидящим за столом Стражникам и Охотникам встрёпанную Мистхил с ошалевшим взглядом.

— Дэс дерётся с принцессой Селестией!

В одно мгновение все существа сорвались с мест и ломанулись к выходу, причём Скай Стоун проскакал по столу, пытаясь опередить всех.

На тренировочной площадке царила ожесточённая схватка: нечеловеческая выносливость обоих соперников, помноженная на разные техники боя и оружия превратила короткий спарринг во вполне серьёзный поединок, в котором опыт Древней столкнулся с яростным напором Инквизитора.

Смотрящая на это Ночная Стража могла лишь с недоверием в глазах наблюдать, как обычно неторопливая и мягкая в движениях принцесса буквально швыряла Капитана на песок при малейшей ошибке с его стороны. И было незаметно, чтобы это его останавливало — вроде бы лежащая фигура человека оборачивалась вихрем чёрного обсидиана, во время которого он ещё и умудрялся встать на ноги, чтобы вновь угодить под яростные атаки копья.

Неплохо измотанные противники устало стояли друг напротив друга, не обращая внимания на ошарашенных зрителей.

— Молодец, — похвалила Селестия, чьи бока тяжело опускались и поднимались в такт груди человека. — Освоился, импровизируешь. Твоя проблема не в технике боя.

Дэс лишь устало кивает, однако внезапно бросается вперёд, метя клинком в шею принцессы. Отведя удар в сторону, аликорночка откидывает Капитана передними ногами и вдруг прыгает на лежачего, угрожающе выставив заключённые в накопытники конечности.

«Ему конец», мелькает в голове у Ночной Стражи, однако парень успевает откатиться в сторону ровно до того момента, как ноги кобылы вбиваются в песок. Разминувшись, противники вновь пытаются увеличить расстояние между друг другом, несколько обманных движений — и вновь воздух жалобно стонет от ударов бессмертных.

Золотой наконечник копья обиженно гудит, когда обсидиановый клинок отбивает его в сторону. Дэс практически падает на землю, подсекая передние конечности пони ногой и, извернувшись с нечеловеческой ловкостью, вдруг хватает испуганно брыкнувшуюся кобылу за переднюю часть тела и… перекидывает аликорна через себя, роняя её на песок площадки.

Выпавший ещё во время подсечки клинок вновь оказывается в руках Капитана для того, чтобы стать опорой для странного удара: успев метнуть его в землю под некоторым углом, Дэс буквально прыгает на рукоять, оттолкнувшись от неё ногой и совершив акробатический кульбит в воздухе.

Никто не знает, когда принцесса успела встать на ноги, но по приземлению парня ждал двойной удар задними копытами, буквально вышвырнувший не-мёртвого с площадки.

Ночная Стража могла лишь недоуменно хлопать глазами, не понимая, что вообще происходит.

Рог Селестии на мгновение окутывается темной магией, позволяя человеку встать на ноги.

— Ты слишком зациклен на подражании живым. Наша с тобой сила зависит не от мускулов, — к удивлению Мистхил, только недавно тяжело дышащая кобыла вновь выглядела так, словно и не было яростной схватки, в отличие от её измотанного противника.

— В бою ты даже воздухом можешь не дышать. М? — она с улыбкой наклонила голову набок, глядя на Дэса. В какое-то мгновение взгляд Капитана остекленел. Его грудь перестала судорожно подниматься и опускаться, на мгновение сквозь его лицо на мир взглянул настоящий лич.

— Еще раз, — спокойно произнесла Селестия, взяв Наследника в рот и метнув человеку. Резво выбросив руку, парень ловит клинок.

Зрители затаили дыхание.

Первой нападает принцесса, задействуя в атаках не только копье, но и ноги с крыльями. Несколько резких выпадов, и наконечник тормозит перед лицом Дэса.

— Мы можем двигаться быстрее. Предела магии нет. ТЫ можешь. Будь уверен.

Как-то механически хрустнув суставами, человека поднимает клинок. Атака, выпад, разворот, меч и копье сталкиваются с неприятных скрежетом.

— Хватит прощупывать, просто бей! — громко произносит аликорночка, отталкивая парня. Движения Дэса вдруг становятся неестественно рванными, между атаками появляются паузы, однако все попытки кобылы атаковать в эти «окна» оканчиваются всегда одинаково — Наследник в последний момент отбивает копье в сторону.

Свист клинка. Чёрное обсидиановое лезвие тормозит у самой шеи принцессы.

— Превосходно, — на лице пони появляется улыбка. — Когда-нибудь мы освободим твой разум. На сегодня тренировка окончена.

Фламберг выскальзывает из пальцев Дэса, а сам он без сил опускается на песок. Его тотчас окружает Ночная Стража с поздравлениями.

С тихим хлопком принцесса телепортируется прочь.

— Луна в тебе не ошиблась, — шепчет Селестия, с довольной улыбкой входя в свои покои.

Глава 13.3. Колыбельная для Принцессы.

Самое трудное — простить самого себя.

Тонкая струйка пара и магии медленно поднималась к потолку, периодически принимая форму разных пони. В очередной раз сделав ленивую затяжку, открываю глаза и смотрю в потолок.

Сколько времени меня учит Селестия? Месяц? Два? Да, уже два месяца принцесса Дня пытается выбить из этого тела то, что оно не могло в принципе делать. И если понятно, зачем она обучала светлой магии, то спарринги часто сводились к тому, что меня принудительно накачивали темной энергией, заставляя сражаться на пределе возможностей, как это было в первый день тренировок.

В результате этого Грэйв Лук уже не раз приходилось распутывать энергоканалы, подстраивая их под ту или иную ситуацию. Впрочем, вчера Тия заявила, что моя тренировка подходит к концу. Знать бы, отчего она так решила…

«Слишком давно я не гулял ночью», приходит на ум странная мысль, заставляющая подняться с постели и начать одеваться. Благо мою одежду раз в день забирали слуги для «экстренной чистки», как всерьёз заявила одна из кобыл обслуги.

Накинув на плечи плащ, застёгиваю его у самого горла фибулой, после чего бросаю задумчивый взгляд на Возмездие. «Нет, оно мне не понадобится».

Дверь комнаты, а затем и кабинета тихо закрывается за моей спиной. На выходе пусто: видимо, патруль совсем недавно проходил по этому коридору. Порадовавшись тому, что «официальную» обувь я оставил в Понивилле, бесшумно двигаюсь по замку в сторону ближайшей лестницы на крышу.

Крышка люка тихо скрипит, однако в этот ночной час очень немногие могут это услышать. С негромким кряхтением протискиваюсь в немного маловатое для меня отверстие, после чего аккуратно закрываю выход: ещё не хватало, чтобы в моё отсутствие кто-нибудь или что-нибудь попало внутрь.

Но вот последняя преграда преодолена, и я с наслаждением потягиваюсь, едва ли не кожей ощущая свет полной луны, что царственно сияет над Кантерлотом. Да, сегодняшняя ночь определённо создавалась Луной для прогулок — даже на крыше высокого замка нет ни малейшего порыва ветра. Единственное, что может уловить моё ухо — тихое щебетание каких-то ночных птиц.

— Прекрасная ночь. В такие я жажду… Хм, нет, это уже из другой оперы, да и костюм не совсем подходящий, — тихо рассмеялся я, поправив плащ и двинувшись вперёд. Если быть откровенно честным, я понятия не имел, куда и зачем иду по крыше замка. Впрочем, если мне совсем будет скучно, можно попытаться забраться на балкон к Луне. Правда, судя по всему, она уже спала — это подсказывало моё чутье на собственный осколок души.

В последнее время она немного уставала, совмещая управление небесным светилом и, что ей было всё ещё непривычно после заточения, управление всей Эквестрией, позволив Селестии заниматься моим совершенствованием.

«Надеюсь, она скоро привыкнет. От тысячи лет кошмаров не отойдёшь так просто за пару лет».

Уже не обращая внимания на окружающую ночь, я медленно иду по крыше, не осознавая того, что уже минут пять нарезаю большие круги по центральной части замка. И все больше мне казалось, что я здесь неспроста, словно что-то звало меня сюда. И лишь услышав тихий цокот копыт, я замер на месте и осторожно прокрался к ближайшему балкону.

Стеклянные двери открылись, позволив белошкурой аликорночке выйти под свет луны.

«Селестия?»

Устало опустившись на землю, пони подняла голову на небесное светило и тихо вздохнула.

— Сестрёнка… — горько прошептала она, но ночная тишина не укрыла эти слова от меня.

Странное чувство пронзило моё естество, когда принцесса осторожно поднялась на ноги, не отрывая взгляда от луны.

Звуки музыки пронзили воздух Кантерлота, но лишь я смог погрузиться в эту печальную мелодию. Помолчав пару секунд, Селестия судорожно вздохнула…

Судьбы наказание словно стена.

Скажи, как изгнать мне тебя?

Кобыла опустила голову, продолжив петь.

Моя хоть вина; ты платишь сполна,

Гармонии гаснет заря.

Но песню свою принесу в тишине,

Тебя не оставлю одну.

Пусть пляски теней колыбельной моей

Тебя подготовят ко сну…

От её голоса по моей спине побежали мурашки, однако я лишь ближе придвинулся к краю крыши. Изменилась музыка, а с ней — и моё ощущение мира, странные видения замелькали перед глазами, словно показывая то, о чем хотела петь принцесса.

Жила одна пони как солнце светла.

Свои оглядела края,

С улыбкой сказала: «Нет пони на свете

Прекрасной такой и любимой как я».

И если в начале этих слов Селестия приняла горделивую, королевскую позу, то с каждым следующим словом её крылья печально опускались, а голос её наполнялся гневом к самой себе.

Так ярко цвела, так слава гремела,

Что стала отбрасывать тень.

И в ней всё терялась родная сестра,

И счёт этой драме вели ночь и день.

Ощутив боль, я недоуменно смотрю на ладони, сжатые в кулаки. Казалось, эмоции Тии наполняли и меня, заставляя пережить то, что пережила принцесса.

Селестия вновь подняла голову, глядя на башню, где сейчас спала её сестра.

Луна, принцесса, глаза закрывай,

Встретимся в свете луны.

Пускай колыбельная ветром несёт

По звёздам, по небу, сквозь сны.

Мир и покой в темноте береги,

В моей же душе пустота.

Луна, ты всей не узнала любви,

Прости, что была так слепа…

По её лицу текли слезы, однако я не мог даже сдвинуться с места, так сильно тщательно скрываемое горе аликорна пронзало мою душу. Мой взгляд вновь наполнился странными видениями, ведомый голосом диарха.

Вскоре та пони узнала: другие

Заслуг не признали сестры.

И даже любовь не смогла уберечь

Сестру от несчастной и горькой судьбы.

Воздух вокруг принцессы наполнился темной горечью и неизбывной печалью, и в этой тьме я вдруг понял, насколько на самом деле мы похожи с Селестией.

Таков путь в тени: незаметно

Твой разум совсем одурманит собой.

Принцесса опустила взгляд на спящий город, ее голос был полон скрытой угрозы и неистребимым разочарованием.

И грустно, что каждый её взгляд с тоской

Вы все предпочли обойти стороной.

По моим щекам текли слезы, я чувствовал это, но мне не хватало сил просто чтобы поднять руку, ведь те же слезы текли по белым щекам Селестии.

Луна, принцесса, глаза закрывай

Встретимся в свете луны.

Пускай колыбельная ветром несёт

По звёздам, по небу, сквозь сны.

Мир и покой в темноте береги,

В моей же душе пустота.

Луна, ты всей не узнала любви,

Быть может спастись ты могла.

И прости, что была так слепа…

На последних словах она вдруг упала на каменный пол — оказалось, всё это время её тело дрожало, однако принцесса боролась с предательской дрожью, наконец одержавшей верх. Бессильно рыдая, Селестия оставила музыку ткать мрачный саван этой колыбельной пропавшей и найденной сестре.

Не знаю, сколько прошло времени, когда она смогла вернуть самообладание и поднять залитое слезами лицо к луне, однако её голос всё так же силен и прекрасен.

Лишь годы видны нам

Разлук и пустоты,

Но я не желала

Такой для нас судьбы!

Пусть сжалится время

Молюсь теперь всегда.

Люблю и скучаю

Через все года…

Белые крылья распахнулись, когда Селестия поднялась на ноги, словно пыталась взлететь, но некий груз удерживал её на холодном полу.

Пусть тебе звезды дарят сны

В колыбели из света луны.

И прочь все печали, боль невзгод.

Когда мечтаю, я к тебе лечу вперёд.

Спи, спи, спи…

Последние ноты ещё висели в ночном воздухе, когда я сделал шаг вперёд, преодолевая расстояние между мной и Селестией. Ноги беззвучно коснулись пола. И я не был один. Едва не упавшую на землю принцессу Дня мы с Луной подхватили одновременно. С тихим всхлипом сестры обнялись, уже не сдерживая рыданий.

— Тия… Сестрёнка моя, не плачь, я здесь, рядом… — бездумно бормотала принцесса Ночи, осторожно гладя её шею и сама орошая белую шёрстку слезами. Казалось, Селестия не понимала, где находится, она могла лишь бессильно бормотать что-то себе под нос, не в силах справиться с собой.

Смотреть на это не было сил, потому я попытался приподнять повелительницу Дня, чтобы помочь ей добраться до покоев. Луна покорно последовала за сестрой, поддерживая её с другой стороны и успокаивающе гладя копытцем белую шёрстку пони. Мне же оставалось сдерживать эмоции, стиснув зубы, и вести Тию по коридорам замка.

— Она не простила меня, она ненавидит меня. Это все моя вина, — шептала Селестия, слепо следуя туда, куда мы шли.

— Что с ней?

— Она, она думает, что это ей снится, — Луна, в свою очередь, выглядела не лучше, чем её сестра, её тронула эта колыбельная так же сильно, как и меня.

Уже на подходе к покоям принцессы пришла мысль о страже, пришлось поделиться опасениями с Луной, на что та никак не отреагировала.

— Подержи её тут, — я осторожно прислонил всхлипывающую Селестию к боку её сестры и тихо прокрался к повороту, ведущему к нужным дверям. Так и есть, два жеребца стояли на своих местах.

«Вот вы нам тут совсем ни к чему» — пальцы рук сами собой сжались в «кошачьи царапки». Описав полукруг в воздухе, с удовлетворением вижу, как единорог и земной пони синхронно покачнулись и упали на землю, не в силах противиться сну.

Вернувшись к принцессам, вновь кладу руки на Селестию, поддерживая и направляя повелительницу Дня к её покоям.

К сожалению, у меня не было желания разглядывать кабинет и спальню диарха Эквестрии, так как я был больше занят тем, чтобы как можно аккуратней перенести кобылку на кровать. Её глаза всё ещё были открыты, и психическое состояние уже всерьёз внушало опасения.

— Сестра, я тут, — решила помочь Луна, забравшись к Селестии на кровать и обняв вновь начавшую дрожать пони.

Это было странно и жутко — те два месяца, что она меня учила, Тия никаким образом не выказывала ЭТИХ эмоций.

— Что с ней?

— Я… Я не знаю, Дэс. Тысяча лет осознания того, что ты отправила младшую сестру на луну не будут простым испытанием даже для Древней, — синешкурая аликорночка покрепче прижала к себе хнычущую сестру, сама с трудом подавляя слезы.

— Прости меня… Прости меня, Вуна, это все моя вина.

Тихий шёпот обычно такой сильной и могущественной пони заставил моё сердце сжаться, а меня самого — и сесть на кровать к лежащим сёстрам.

— Это не только твоя вина, — моя ладонь окуталась бирюзовым сиянием, когда я погладил Селестию по голове. Всплеск боли прокатился от руки до самого сердца, заставив меня сжать зубы, однако я не развеял чары: теперь я знал, что это такое. — Она пытает саму себя, Луна. И пытала все это время, что вы были в разлуке. Даже после твоего возвращения она не избавилась от неё.

— От неё? — принцесса Ночи недоуменно смотрит на меня, после чего её глаза от ужаса становятся ещё больше. — Нет, она же не…

— Сущность кошмаров, кошмар, как ни назови, попадёшь в точку. Равнодушие прошлого стоило вам очень дорого, Луна. Ты отправилась в изгнание, а твоя сестра осталась здесь, снедаемая чувством вины. Помоги ей, любимая, скажи, что ты простила свою сестрёнку Тию.

— Селли, — помолчав, произнесла принцесса Ночи, осторожно поглаживая лежащую пони. — Она совсем уж немногим позволяла себя так называть. Такая величественная, и в то же время простая.

Казалось, Луна смотрит куда-то вдаль.

— Простить её? Я… Это не так просто, как тебе кажется. Я люблю свою сестру, она близкая мне пони, но она кое в чем права…

Жила одна пони как солнце светла.

Свои оглядела края,

С улыбкой сказала: «Нет пони на свете

Прекрасной такой и любимой как я».

Так ярко цвела, так слава гремела,

Что стала отбрасывать тень.

И в ней всё терялась родная сестра,

И счёт этой драме вели ночь и день.

Тишина опустилась на нас.

— Я люблю ее, Дэс. Мою старшую сестренку…

На мгновение лунный свет потемнел, когда вокруг нас сгустились тени и вновь раздался голос Селестии, идущий, казалось, отовсюду.

But such is the way of the limelight, it sweetly

Takes hold of the mind of its host

And that foolish pony did nothing to stop

The destruction of one who had needed her most

— Ты права, она сделала ужасную ошибку, но разве не видишь самого главного? Посмотри на неё, Луна.

Обе пони невольно затихли, слушая отражение печальной колыбельной.

May these thousand winters

Swiftly pass, I pray

I love you; I miss you

All these miles away

May all your dreams be sweet tonight

Safe upon your bed of moonlight

And know not of sadness, pain, or care

And when I dream, I'll fly away and meet you there

Sleep… Sleep… Sleep…

— Я… я слышала её, — вдруг прошептала Луна, ошарашенно глядя на луну, чей бледный лик был виден из окна покоев. — Она казалась такой знакомой, эта песня. Тогда, в изгнании, я слышала эту песню, которую Найтмер Мун раз за разом стирала из моей памяти.

— Ну так реши наконец, — твёрдо произнёс я, нахмурив брови. — Сколько ещё ты позволишь этой ужасной ошибке стоять между вами двумя? Посмотри на неё, Луна. Никто не хочет уменьшить её вину, но разве ты и дальше позволишь этому яду отравлять ваши души?

Переведя взгляд с меня на свою затихшую сестру, принцесса Ночи тяжело вздохнула и обняла сестру.

— Это… Это не прощается вот так просто, но я попытаюсь. Я попытаюсь, сестрёнка.

Тьма вокруг нас сгустилась, укрывая троих от посторонних глаз.

Яростное пламя пожирало обстановку некогда величественного Замка. За стенами ещё доносились звуки боя, однако они стихали, когда закованные в броню фестралы поднимали головы к висевшей в небе луне, на которой была запечатлена Найтмер Мун. Один за другим, воины бросали оружие, бессильно падая на землю от осознания того, что борьба бессмысленна.

— Это ведь?..

— Тот день, — печально кивнула Луна, не в силах отвести взгляд от того, что происходило внизу.

Мы оба оказались на одной из ещё целых башен Замка Двух Сестёр, моя одежда сменилась на слегка подзабытое одеяние Ходящего по Снам — длинные черные штаны, расширяющиеся к стопам, черные крылья за спиной, облик кобылки же почти не изменился.

— А где Тия?

Я лишь печально покачал головой.

— Думаю, где-то в Замке. Ты ведь знаешь, зачем мы тут.

Любимая молча кивнула и первая взмыла в воздух, указывая направление.

Попасть в Зал Замка было довольно просто — дыра в крыше явно намекала на то, что совсем недавно кто-то, и я даже знаю кто, пробила её своим телом.

К нашему разочарованию, внутри никого не было, пустой зал с пробитой стеной, где, судя по осколкам, было окно.

— Стой, слышишь? — кобыла подняла ногу, прислушиваясь к чему-то, однако мои уши ничего не улавливали. — Сюда.

Луна решительно побежала к незаметной боковой двери. Если честно, не уверен, что заметил бы её, не укажи на неё пони. Длинный и довольно узкий коридор вывел нас в один из бесчисленных коридоров, совсем недалеко от…

— Это ведь её покои? — спросил я, услышав тихий плач, доносившийся из-за двери, однако Луна отрицательно покачала головой.

— Мои, — с этими словами она решительно толкнула двери, заставив их распахнуться.

Лежащая рядом с заправленной постелью розовогривая кобыла держала в копытцах какой-то рисунок, печально опустив голову.

— Селли? — недоверчиво поинтересовался я, заставил Селестию поднять взгляд на нас.

— Это вы, — её голос казался безжизненным и бесцветным, словно сухой песок. — Оставьте меня.

— Мы пришли помочь тебе, — несмотря на твёрдость в моем голосе, во взгляде аликорна были лишь тоска и боль.

— Мне не помочь. Я не заслуживаю помощи. Фактически, было бы лучше, если после моего ужасного преступления Элементы Гармонии обратили бы меня в камень.

— Это неправда, — с тихой печалью в голосе Луна подошла к своей кровати и провела копытом по одеялу. — Без тебя моё возвращение обернулось бы катастрофой для Эквестрии, ведь именно твоя ученица помогла нам преодолеть этот кошмар.

— Без меня этого кошмара бы не было! — с надрывом в голосе прокричала Селли, вскочив на ноги и ткнув копытом в сторону окна, где была видна луна.

— Как не было бы и меня, Тия. Сколько раз ты спасала свою маленькую сестру за те долгие годы, что мы жили до того, как стали «принцессами Эквестрии»? Без тебя мы не спасли бы наш народ от порабощения и многих других опасностей. И теперь ты смеешь утверждать, что ты нам не нужна?

— А может, она не нужна самой себе?

Позади нас стояла кобыла, облачённая в золотую броню с внушительными накопытниками. Её грива, казалось, состояла из чистого пламени, свободно пробивающегося через открытый шлем аликорна.

— Найтмер Сан, — безошибочно угадал я имя сущности. — А я уж боялся, что ты напялишь себе на голову пирамиду и будешь ходить по замку с ножом в зубах и хриплыми подвываниями. Не уверен, что это было бы удобно с рукоятью во рту. Однако Селестия очень уж сильно раздула угли самобичевания, ты не находишь, любимая?

К моему удивлению, Луна отвела взгляд, однако секунду спустя сделала шаг в сторону копии своей сестры.

— Поди прочь, ты больше не нужна.

— Это решать не тебе, причина моего рождения, — холодно ответствовала Найтмер, не удостоив принцессы и взгляда. — Селестия виновата в ужасной трагедии и обязана страдать во имя искупления.

— Ещё никогда страдания не становились искуплением вины, — в свою очередь резко ответил я, вставая на пути у пламенного аликорна. — И уж тем более, это решать не тебе.

— А кому же тогда? — существо издевательски улыбнулось. — Тебе? Мёртвый палач, думающий, что новый мир исцелит твою больную душу, жаждущую насилия и мести. Тебе ли говорить о прощении? Или тебе, принцесса Луна, что позволила своей обиде довести всё до такого финала? Ты сама сказала, что не простила свою сестру. Так зачем вы здесь?

— Затем, что прощение надо заработать, — стиснув зубы, я выдохнул через нос, позволяя ярости выйти наименее деструктивным путём. — И она уже начала это делать, несмотря на твои усилия. Но тебе было мало её мучений, ты заставляешь раз за разом вспоминать об ошибках этой пони, упиваясь болью и чувством вины. Всего лишь очередной паразит. Да, выросший из правильного чувства, но начавший что-то требовать. Вина за ошибки заставляет нас исправлять их. Селестия тысячу лет оберегала королевство, дожидаясь момента возвращения своей сестры, а после её освобождения старательно помогала аликорну вернуться к обычной жизни.

— Она солгала сестре! Она знала о чарах, что могли помочь её жеребцу ещё до того, как начался кошмар с переселением Найтмер Мун в твоё тело! — со злорадным смехом Найтмер Сан ткнула ногой в сторону Селестии.

В комнате воцарилась жуткая тишина. С окаменевшим лицом Луна повернулась к своей сестре, которая в ужасе забилась в угол комнаты.

— Что? — смогла лишь выдавить пони, сделав шаг по направлению сестры, однако я успеваю встать на пути у аликорна.

— Луна, стой.

— Дэс, отойди. Я просто хочу, чтобы она сказала мне правду.

— Правду? Она многие годы уже забыла, какого это, говорить кому-то полную правду! — сущность громогласно расхохоталась, однако замолкла, когда в нескольких сантиметрах от её морды замерло острие фламберга.

— Заткни. Свою. Пасть. Клянусь, ещё одно слово, и ты умрёшь раньше, чем мы решим тебя прикончить.

«Она и так уже испортила все так сильно, как могла», подумал я, с некоторой обречённостью смотря на Селестию. «Ну же, солги, пусть эта тварь из кошмаров подавится своими словами, когда мы прикончим её!»

Наши взгляды встретились, однако кобылка лишь печально улыбнулась, после чего повернулась в сторону Луны и просто кивнула. Блеснувшее на мгновение копье Хорнд-муна отразилось в глазах Тии и со звоном отскочило от «сноходской» версии Наследника.

— Тебе стоит следить за своей магией, Луна, — очень спокойно произнёс я, как ни в чем не бывало опираясь на клинок и с преувеличенным интересом изучая ногти. — На мгновение мне показалось, что ты хочешь навредить своей старшей сестре.

Тяжело дышащая кобыла переводила полный ярости взгляд с меня на Селестию.

— Не мешай мне! — закричала моя любимая, нанося очередной удар, который вновь был прерван моим выпадом.

— Да разве я смею? — незаметным для глаз движением я вновь воткнул клинок в каменный пол, благо все вокруг было иллюзорным.

— А я ещё сказала, что прощу её?! Как ты могла?! Я едва не убила Дэса в лесу! Я, я… — магическая копия копья упала около ног Луны, которая сама несколькими секундами позже опустилась вниз. — Как я могу тебе верить теперь?..

Все это время Селестия молчала, обречённо глядя куда-то вбок. Проследив за её взглядом, вижу тот рисунок, что она держала, когда мы вошли. Повинуясь мановению руки, лист бумаги скользит по воздуху и тихо ложится на ладони. «Сестры» — так подписан копытотворный рисунок, изображающий двух кобылок, стоящих бок о бок и улыбающихся тому, кто на них смотрит.

Вроде бы Луна некогда упоминала, что они с Тией рисовали, да и сам факт того, что это находилось в комнате младшей сестры…

— И что ты скажешь теперь, принцесса Ночи? Разве эта пони достойна прощения?

— Да, — ответил я вместо своей любимой, положив рисунок перед ней. — Мы все делаем ошибки, и чем больше твоя ответственность, тем ужасней последствия. Но это не повод ставить на себе крест.

— Как ты можешь простить её, Дэс? — по щеке Луны скользнула слеза, когда она коснулась изображения. — Она едва не отняла тебя у всех нас по каким-то своим, «возвышенным» причинам. Как уже однажды потеряла меня.

— Так же, как я простил Найтмер Мун. Никто не рождается злым. Никто не идеален. Селестия просто пошла на поводу тьмы, что осталась в её душе. Так помоги мне уничтожить её, чтобы ты смогла взглянуть в глаза сестре и высказать всё, что ты о ней думаешь. Не мучай её своей ненавистью — я здесь, рядом, а значит, не всё у нас ещё потеряно. Кроме того…

Я повернулся в сторону розовогривой пони и улыбнулся ей.

— Я уже простил её. Теперь твоя очередь.

Уже не глядя на сестёр, выдёргиваю клинок из пола и указываю им на Найтмер Сан.

— Здесь на одну солнцекрупую больше, чем необходимо.

— Как смеешь ты бросать мне вызов, ничтожество? Я, Найтмер Сан, раздавлю тебя как мелкое насекомое, я…

— Всего лишь ещё одна сущность кошмара. Тебе пора делать зарубки на ножнах, любимый, — холодно произнесла Луна, стоя рядом со мной. — Какая это будет на твоём счету?

— Третья.

— Маловато, но да какие твои годы, — принцесса лишь снисходительно фыркнула, поднимая копье телекинезом.

Обездвиженная Найтмер Сан лежала на полу, с ненавистью глядя на фламберг, чьё острие упёрлось в глотку сущности, однако малейшее движение в сторону привело бы к тому, что Хорнд-мун пробил бы бок твари.

— Это было довольно жалко по сравнению с Найтмер Мун, — неодобрительно пробормотал я скорее себе, чем кому-либо в этой комнате, однако Луна не сдержала печальный смех.

— Они никогда не бились с двумя Повелителями Снов, да, «кошмар»? Иди сюда, Селестия, посмотри, как жалко выглядит то, что тысячу лет терзало тебя.

Осторожно ступая, аликорночка подошла к нам с моей стороны, всё ещё логично опасаясь сестры, после чего посмотрело на сущность.

— И что же теперь?

— Теперь, Тия, пришла пора решать тебе, — я посмотрел в глаза аликорна. — Чувство вины никогда не уйдёт навеки, однако надо избавиться от самобичевания. Им ты не делаешь лучше ни себе, ни своей сестре.

Клинок переместился, теперь он указывал на то место, где под белой шкурой Найтмер Сан билось бы сердце, будь она живым существом. Неловко положив копыто на большую гарду, Селестия повернулась к сестре.

— Луна, я… я не смогу сделать это сама. Помоги мне.

Кивнув, принцесса Ночи положила копыто на вторую часть гарды.

— Вот как ты поступаешь с теми, кто перестал быть полезен? — с ненавистью прошипела сущность кошмара. — Что ты, по-твоему, собираешься сделать?

— Избавиться от бесполезного груза, — твёрдо произнесла аликорночка, когда втроём мы вонзили клинок.

Тьма развеялась, позволяя лунному свету проникнуть сквозь занавески опочивальни дневного диарха и осветить трёх существ, сидящих и лежащих на кровати.

— Луна, я… — Селестия потянулась было к сестре, однако было остановлена молчаливым жестом младшей сестры.

— Тебе ещё многое предстоит мне рассказать о том, почему ты сделала то… что сделала, — произнесла Луна, умышленно не касаясь больной темы. — Однако Дэс простил тебя, несмотря на то, что фактически это ты стала причиной «тёмного времени». И считай, что ты попала под всеобщую амнистию… Селли.

Губы Селестии задрожали, однако теперь это была слабая улыбка, с которой она всё-таки обняла младшую сестру. Дэс лишь развёл руками, когда Луна попыталась изобразить строгость на лице, после чего сдалась и ответила на объятья.

— Прости меня, Вуна. Обещаю, я попытаюсь если не искупить, то загладить свою вину…

Когда Луна всё-таки вырвалась из объятий Селестии, их глаза были вновь подозрительно блестящими, а потому я поспешил сообщить, что они вполне смогут наговориться и утром. Однако когда мы были уже у самых дверей спальни, вновь раздался голос Тии.

— Дэс, можно тебя на пару слов?

Этот разговор обещал быть не самым лёгким, потому я честно попытался смыться, но эта синегривая кобыла решительно толкнула меня обратно к комнату и закрыла дверь перед самым моим носом, заявив, что отправляется спать. С тихим щелчком повернулся ключ в замке.

«Зараза… лунокрупая, недалеко от сестры ушла», уже беззлобно подумал я, поворачиваясь в сторону кровати. Селестия лежала под одеялом, глядя в окно. Когда я подошёл поближе и сел рядом с аликорном, то заметил, как луна отображается в её глазах. Однако кобылка моргнула и посмотрела уже на меня.

— Спасибо, — лишь тихо прошептала она, коснувшись моей ладони копытцем. — Ты не представляешь себе, какой груз снял с моего сердца. Чего-то не хватало все это время. Что-то незаконченное всё ещё висело между мной и моей маленькой сестрёнкой. Она не простит меня так сразу, такое не забывается. Да и тот проступок… — кобылка закрыла глаза и сглотнула, видимо вспомнив, что натворила из-за своей зависти.

— Готовься, тебя ждут суровые времена, — попытался я выглядеть сурово, однако вид улыбающейся Селестии заставлял меня ощущать небывалый душевный подъем.

Какое-то время мы оба молчали. Я смотрел на луну, она же — не знаю, однако с её стороны не было слышно ни звука.

— Спой мне колыбельную, — внезапно попросила пони, заставив меня повернуться в её сторону. Натянув одеяло почти по самые уши, она выглядела маленьким жеребёнком, несмотря на свой возраст. Ну и как можно было ей отказать.

Повернувшись в сторону окна, я откинулся назад, опустившись на бок кобылки.

— Тили-тили бом, закрой глаза скорее, кто-то ходит за окном и стучится в двери…

Громко фыркнув, она телекинезом вытянула подушку из-под головы и несильно шмякнула меня по лицу.

— Дэс, — серьёзным тоном заявила она, возвращая подушку на место.

— Ладно, ладно, — улыбнулся я принцессе дня, приняв сидячее положение и устроившись поближе у её головы. — На самом деле не могу сказать, что помню хоть одну, лучше было попросить об этом саму Повелительницу Ночи.

Селестия тихо рассмеялась, положив копытце на губы.

— Эту «Повелительницу» я когда-то осторожно держала под боком с помощью крыла. Я хочу, чтобы мне спел колыбельную кто-то, рядом с кем можно вновь ощутить себя жеребенком.

Поражённый этими словами, я осторожно коснулся её гривы рукой, на что кобылка довольно дёрнула ушком и прикрыла глаза.

— Twinkle, twinkle, little star… — вспомнилось вдруг из далёкого детства. Хотя мне ли говорить о дальности юных дней? Лежащая рядом со мной пони уже многие столетия не ощущала родительского тепла.

How I wonder what you are!

Up above the world so high,

Like a diamond in the sky!

Twinkle, twinkle, little star,

How I wonder what you are!

И с каждой строчкой простенькой колыбельной всё отчётливее звучала тихая мелодия, несмотря на то, что Эхо осталось в Понивилле, и всё более умиротворённой выглядела Селестия, потихоньку засыпая под своим одеялом.

As your bright and tiny spark,

Lights the traveler in the dark, —

Though I know not what you are,

Twinkle, twinkle, little star.

Twinkle, twinkle, little star,

How I wonder what you are!

В опустившейся на комнату тишине я осторожно поправил одеяло у спящей пони и неосознанно потянулся поцеловать её в лоб словно маленькое дитя, но пони с трудом приоткрыла глаза и потянулась мне навстречу.

Когда наши губы разомкнулись, она вытащила ногу из-под одеяла и просительно коснулась ладони.

— Не уходи…

Мне оставалось лишь погладить её по голове и улечься поверх одеяла напротив неё. Счастливо выдохнув, она пододвинулась ко мне поближе и, наконец, закрыла глаза.

Увитая зеленью полукруглая арка появилась в Мире Снов, разительно отличаясь от своей беломраморной предшественницы со знаком солнца наверху. Вскоре, рядом с ней появилось облако тумана, в центре которого, скрытое ото всех, горело тёмное пламя.

Как и всегда, принцесса Луна не позволила себе шагнуть в первый сон, пусть это и могло бы предотвратить некоторые проблемы в прошлом. Вместо этого она лишь с сестринской любовью провела копытцем по преобразившейся Двери и погладила невесомый туман около неё.

— Сладких снов вам обоим.

Глава 14. Начало положено

Глава 14.1. Первые шаги.

Склонитесь перед сильнейшим созданием некромантии!

Настырные лучи солнца в очередной раз стали причиной создания плана по тушению солнца без использования луны. Не уверен, что Твайлайт была бы в восторге от того, что ей пришлось бы отсылать в изгнание не только свою возлюбленную, но и жеребца.

— Утро было изобретено дьяволом, чтобы вселять безнадёжность в сердца всех живущих, — наконец выдавил я печальную истину, после чего замер, всё ещё не открывая глаза. Что-то было не так. Обычно моя кровать в покоях замка не отличались особой мягкостью, что было мне лишь на руку.

«Оп-па!» — щёлкнуло у меня в мозгу, когда мозаика из воспоминаний собралась в одну картину. Несмело приоткрыв глаза, с облегчением осознаю, что лежу на кровати один. Слава Тьме, в одежде. Но под одеялом.

Со стоном уткнувшись в подушку, ощутил прилив стыда — значит, я точно прошляпил момент, когда надо было валить из покоев принцессы.

«Слуги!» — вторая мысль заставила желудок неприятно сжаться. Если меня видел хоть кто-то из обслуги замка, неизбежны слухи. И неизбежны нехорошие мысли среди знати о том, что какая-то лысая обезьяна пробивается к власти через постель.

«Тьфу, ну были бы они простыми кобылами, как просто бы могли решиться некоторые проблемы».

Но, сколько ни лежи, это не решит проблем, а потому пора вставать. Откинув мягкое одеяло, сажусь на кровати, оглядываясь по сторонам — я никогда не был в спальне Селестии, потому любопытство — вполне естественная реакция. «Да-да, слуги — перво-наперво», заметил я сам себе, осторожно подойдя к двери и сосредоточенно уставившись на воображаемую точку перед собой: очень помогает концентрироваться, если вокруг не рычат волки. Однако сейчас спящую стражу могут заметить, нужно прикрытие. «Единорог. Один из стражников точно маг, он почует иллюзию. Значит, надо усыплять их одновременно с покровом. Эх, боевыми чарами швыряться и то проще».

Резкий толчок магии, отдающийся привычной болью в голове, и за дверями двумя бодрствующими пони стало меньше. Не упали они, судя по всему, из-за защёлкнутых ног.

«Везёт, эти и стоя спать могут» — с этими мыслями закрываю дверь покоев на замок и поворачиваюсь назад. «Это я удачно зашёл», был вынужден признаться я, оглядывая просторное помещение с довольно большой по меркам пони кроватью с символом солнца в изголовье. «А, ну да, бывали времени, когда она и не одна тут спала». Почему-то эта мысль мне не особо понравилась, однако я отбросил её в сторону, задумчиво изучая размеры ложа.

«Не, до моего траходрома на три пони и человека не дотягивает. Скромница, угу» — невольно фыркнув от этих мыслей, оглядываю комнату с чисто эстетическим любопытством. Пару шкафов с книгами, небольшой столик, заваленный бумагами, большое кресло, явно предназначенное для седалища монарха. Но, что немного удивительно, никаких преувеличений в роскоши. Да, королевское качество, но ожидать иного было бы просто глупо.

На тумбочке у кровати стоят несколько фотографий, на одной из них принцесса Селестия сидит рядом с маленьким жеребёнком, в котором я с улыбкой узнаю Твайлайт. Другие ученики также были запечатлены, однако никто из них мне не знаком, потому моё внимание переключается на стеклянные двери, ведущие на балкон.

Вариант. Конечно, стража следит и за этих выходом, возможно, даже наложили чары для срыва покрова невидимости. «Не, всё намного проще», понимаю я, подойдя к двери поближе. Защитный барьер, наложенный, судя по всему, самой Селестией. Стоило мне приблизиться, как он на мгновение завибрировал, после чего пропал. Видимо, принцесса уже внесла меня в список «гостей». «Странно, почему я не ощущал подобного у покоев Луны?»

Увы, этот вопрос остался без ответа, а потому пришлось просто закрыть глаза и начать плести энергоёмкое «искажение» — результат вмешательства настырного лича в заклинание невидимости Старсвирла. Побочный эффект очень прост — в отличие от оригинальных чар, налагаемых на мага, эти создавали сферу, которую нужно было передвигать вместе с собой.

«В бою такое обычно колдануть не дадут, да и плевать волкам на искажение зрения, они видят мир иначе» — это я додумывал, уже планируя вниз с балкона на тёмном облачке. К счастью, внизу никого не было, а потому можно было вполне спокойно добраться до своих апартаментов и привести себя в порядок.

Громко звякнувший колокольчик отвлёк меня от имитации бритья с помощью чар в виде электробритвы, что могло бы привести к порезу, не будь эта самая бритва ненастоящей.

— И кого несёт в такую рань… — с тихим бурчанием надеваю рубашку и облачаюсь в повседневные штаны, пытаясь попасть ногой в правильную штанину. Посмотрев в зеркало ванной на мокрые после душа волосы, раздражённо провожу ладонью по волосам, испаряя влагу и накладывая чары воздушной гривы.

Дверь кабинета открылась, позволив мне увидеть кобылку в фартуке горничной с метёлкой во рту. Она с хищным видом оглядывала помещение, словно готовилась бороться с пылью не на жизнь, а насмерть, однако моё появление явно сбило с неё весь боевой настрой. Поспешно выплюнув своё «оружие», пони поклонилась.

— Их Величества Принцессы Эквестрийские приглашают Капитана Ночной Стражи разделить с ними поздний завтрак в малой гостиной.

— Окей, — ответил я, явно сломав всю церемониальность момента, потому как кобыла «зависла», пару раз недоуменно моргнув. — Эм, что-то не так? — уже с обеспокоенным видом провёл ладонью перед мордочкой горничной, заставив те немного попятиться.

— А-а-а, эм, нет, простите. Позволите вернуться к своим обязанностям?

— Ну, хорошо. Удачного дня, — почесав затылок, я покинул кабинет, оставив ошарашенную пони наедине с метёлкой из перьев.

«И что я такого сказал?», мучился я большую часть пути, когда простая мысль застала меня уже недалеко от места назначения, заставив хлопнуть себя по лбу и расхохотаться. Ну конечно, Капитан Ночной Стражи автоматически вводится в ранг дворянина, однако большая часть этого самого дворянства ведёт себя так, словно как минимум состоят в кровном родстве с самими Сестрами.

Не все, конечно, однако моё поведение явно выбивалось из шаблонов той пони. «Интересно, а как вёл бы себя жеребец, имеющий в табуне двух принцесс?» — с этими мыслями я толкнул дверь малой гостиной.

Небольшая комната с просто огромным окном на всю стену вмещала в себя круглый стол на несколько персон, пару диванов у дальней стены и некоторое количество простых стульев. Все помещение было выполнено в солнечном стиле, светлые тона и увитые цветущими лозами стены и потолок делали её похожей на беседку.

Однако не это заставило меня застыть на пороге. Селестия и Луна сидели рядом друг с другом и о чем-то радостно переговаривались, периодически отрываясь на то, чтобы сделать глоток чая или съесть пирожное. Такими я их никогда не видел. Если быть точным, я вообще никогда не видел, чтобы они вот так спокойно завтракали вместе, словно… «Словно сестры», понял я наконец ту простую мысль, что засела в голове. «Они никогда не вели себя друг с другом, словно две сестрёнки».

На всякий случай я даже огляделся по сторонам, надеясь увидеть Дискорда или учуять присутствие Кризалис, однако всё осталось таким, каким и было. Не считая того, что аликорны заметили моё появление и приветственно замахали ножками, приглашая присоединиться к ним.

Заметив мою насторожённость, оба диарха вдруг захихикали, их рога зажглись, а меня подхватило сдвоенное поле телекинеза, протащив по воздуху и усадив около Луны.

— Чего ты такой смурной, мой любимый Капитан? — игриво хихикнула моя кобылка, пододвигая ко мне третью чашку, которую Селестия тотчас наполнила из маленького пузатого чайника. — Неужели ты так не рад нас видеть? — она игриво надулась, оттопырив губки. Подняв левитацией чай, кобылка попыталась напоить им меня, однако мои чары оказались быстрее: бирюзовое пламя прошло по телу синешкурой кобылки и перепрыгнуло на её старшую сестру.

— Параноик, — с печальной улыбкой заключила Тия, левитируя платок и предусмотрительно прижав его к моему рту, когда я начал кашлять кровью.

— Его можно понять, — возразила Луна, выудив откуда-то вторую тряпицу и приступив к очищению моего лица.

Когда все эти процедуры закончились, меня, наконец, отпустили.

— Я, конечно, рад, что вы так мило щебечете, просто это выглядело…

— Непривычно, — предложила вариант Селестия.

— Шокирующе, — вторила старшей сестре Луна.

— Пугающе, — уже с изрядной долей ехидства произнесла солнцекрупая.

— Спасибо, Селли.

— Всегда рада, Лулу.

— Эй!

— Сама начала!..

Закатив глаза, отключаю слух и просто наслаждаюсь травяным чаем, глядя на мило переругивающихся сестёр. А ведь теперь обе выглядели так, как должны были выглядеть младшая и старшая сестра. «Кажется, теперь всё и впрямь сдвинулось с мёртвой точки» — осознание этого стало причиной улыбки, которую заметили уже готовые сцепиться в шуточной схватке кобылы.

— Чего это ты ухмыляешься? — поинтересовалась слегка покрасневшая Луна, просто вынудив меня вытянуть руки и схватить в охапку пискнувшую «великую принцессу Ночи».

— Рад, что наша маленькая Вуна начала взрослеть, — после этих слов она возмущённо заболтала ногами, не делая особых попыток вырваться. Впрочем, стоило Селестии захихикать, как поднос с пирожными отодвинулся на противоположную от кобылки часть стола.

— Зато наша большая Тия скоро станет соответствовать этому имени в полной мере, — показала язык Луна, поёрзав на коленях, чтобы устроиться поудобней.

— Туше, — рог старшего аликорна загорелся, притягивая к ней поднос. Ещё одна пироженка пропала в желудке сластёны, заставив её уши затрепетать от удовольствия.

— Она всегда «стрижет ушами», когда лопает сладости?

— Семейная привычка, — с улыбкой кивнула Луна, пролевитировав к себе вкусняшку, повторив те же движения ушами. В ответ на мой недоуменный взгляд пони лишь пожала плечами. — Я нечасто ем сладости, слежу за фигурой, в отличие от одной…

— … солнцекрупой, — синхронно произнесли мы с любимой, заставив Селестию выронить ложечку из телекинетического поля и возмущённо-ошарашенно уставиться на нас.

— На луну! — завопила принцесса дня, стянув с ближайшего дивана небольшую подушку и метнув её в нашу сторону. Кажется, Луна знала о такой реакции, так как мгновением раньше телепортировала нас в сторону от предполагаемой траектории снаряда и вырвалась из моих рук, юркнув под стол. Желания получать в «морду лица» не было никакого, потому я оказался там же секундой позже. Низкий стол служил хоть каким-то прикрытием от солнцезадого агрессора.

— Две. Ночные. Ехидны! — возмущённо пропыхтела Селестия, нырнув за нами, однако, когда мы так же быстро вылезли из-под стола, она осталась там. Ну, её передняя часть точно. Поёрзав на месте, принцесса дня замерла, её хвост начал покачиваться из стороны в сторону, выдавая задумчивость своей хозяйки.

— Лу-у-уна-а-а. — жалобно произнесла Тия, сделав ещё одну попытку попятиться. — Кажется, я, ну… Вытащи меня, а?

На мой недоуменный взгляд Луна постучала по столу с невообразимо довольным выражением лица.

— Чистый обсидиан старой закалки, прикрытый деревянными панелями, старый подарок из Кристальной Империи. Тебе лучше не знать, сколько сил было затрачено на его транспортировку. Старейшина драконов, не путай с королём, кстати, помогал нам с Тией его транспортировать.

— И как он тогда не проломил пол? — я старательно пытался не дать хохоту вырваться наружу, когда осознал, в какую ситуацию попала Селестия.

— А это не стол, Дэс. На самом деле, это одна из несущих балок, которая идёт до самой скалы. Это потом дворец вырос вверх ещё на некоторое количество этажей, а верхушку Тия придумала переделать в столик, благо форма верхушки позволяла.

— Телепортироваться она…

— Не может, — подтвердила Луна, не обращая внимания на жалобные причитая обжорки. — Её тело плотно касается обсидиана, который как раз был изготовлен для блокировки магии при контакте. Не спрашивай, зачем.

В тишине весеннего утра вновь раздалось отчаянное пыхтение застрявшей пони, напомнившее мне одного сказочного медведя. Глядя на круп отчаянно пытающейся вылезти аликорночки, я поднял вверх палец и поправил воображаемые очки.

— А всё оттого, что кто-то слишком много ест.

— Великие слова, — моя любимая согласно кивнула и как ни в чем не бывало села за дальний от Селестии стул, переместив к себе всё, что было на столе. — Присаживайся, чай стынет. Судя по твоим жестам, это цитата? Из мира людей?

Я согласно кивнул, сев за стол.

— Только это в переводе сказки, не помню, чтобы в оригинале этот персонаж вообще такое говорил.

— Иной вариант, да, у нас, бывало, часто меняли те же произведения зебр. Старая практика. Ещё чаю?

Согласно киваю, наблюдая за тем, как Луна ловко управляется столовыми приборами без малейшего проявления магии. С другого конца стола раздалось очередное шебуршание, и не будь «стол» непоколебим, наверняка Селестия перевернула бы его к Дискорду.

— А давайте отрубим ужу е… морду, — старательно прогундосил я, глядя на бессмысленные попытки аликорна вспахать каменный пол и, видимо, не понимая возможного выхода.

— Не, нельзя, — принцесса с наслаждением сделала глоток, после чего внимательно посмотрела на сестру. — Давай отрубим хвост.

— Ага, по самое е…

— Дэс!! Клянусь солнцем, я отправлю тебя на луну! Отберу Элементы Гармонии у Твайлайт и отправлю тебя в изгнание!!! — возмущённо заорала Селестия, заставляя Луну подавиться чаем от едва сдерживаемого смеха. Вскоре угрозы поменялись на просьбу, а затем на мольбы.

— Ты и так должна мне одно желание, неужели готова влезть в долги ещё сильнее?

Из-под стола донеслись негромкие бормотания, однако вскоре затихли

— Сестра моя! Я, как младшая сестра и диарх Эквестрии, могу подать копыто помощи, в обмен на твоё согласие, что ночь важней дня! — с торжественным выражением на мордочке провозгласила Луна, приняв горделивую осанку и использовав манеру речи старых времён, на что белошкурая обжорка как-то по-особому возмущённо запыхтела, в очередной раз предпринимая бесполезную попытку освободиться.

— Старый спор?

— Длиной в тысячи лет, — с тёплой улыбкой вспомнила Луна в ответ на мой участливый вопрос. — И каждый раз была ничья, но чую я, что сегодня этот вопрос решится!

Глядя на двух принцесс, можно было лишь сокрушённо покачать головой: что-то, видимо, не менялось и за сотни лет. Словно вечный спор Инь и Янь. «Хм, а что, это будет забавно», пронеслось в голове, когда я наклонился под стол и встретился с обречённым взглядом Тии.

— Ты мне уже дважды должна, — на что кобылка обречённо кивнула и затихла.

— Предатель, — беззлобно фыркнула Луна, когда я подошёл к задней части Селестии и принялся осматривать пол под ней.

— Всего лишь хранитель равновесия меж двух кобыл.

С этими словами я коснулся ладонями пола и закрыл глаза. Не знаю почему, но обе пони тотчас затихли, когда слабая волна магии прошла по полу, очерчивая небольшое место под Селестией.

Многие думают, что камень мертв — пустые куски земной материи, вырванные из её лона, однако как сами они, так и места вокруг них всегда полны жизни. И даже сейчас, обтёсанные, искажённые дети земли ещё хранили в себе странную форму жизни, одновременно находящуюся по обе стороны от смерти. Стихии плохо повинуются некромантам, но мне и не нужно многого.

Часть пола под белошкурой пони начала истончаться, обращаясь в мёртвый, безжизненный песок. На это потребовалось пару минут, однако вскоре я открыл глаза и осторожно вытащил замершую Селестию за фланки из её «плена».

— Х-хватило бы и телекинеза Луны, — немного нервно произнесла она, не отрывая взгляда от выемки в полу. Воспользовавшись её состоянием, осторожно хватаюсь за маленький кусочек хвоста и резко дёргаю на себя, предусмотрительно отойдя в сторону. Так и есть: от неожиданной боли кобыла инстинктивно брыкается, однако золотые накопытники пронзают лишь воздух.

— Ай! Что ты делаешь?! — в ответ на возмущённую тираду с довольным лицом демонстрирую один эфемерный волос.

— Идеальный материал. Ваши постоянные споры мне тут кое о чем напомнили, и я бы хотел с этим поработать. Луна, твоя очередь.

Стоило мне сделать шаг в сторону любимой, как она телепортировалась подальше от меня и с решительным выражением на лице взяла хвост в рот.

— Не, мне столько не надо, — поспешил заверить я, после чего получил в своё распоряжение пару волос синего цвета. — Отлично. У меня не так много времени, так что, если вы позволите…

Дверь комнаты захлопнулась, оставив двух сестёр наедине. Недоумённо переглянувшись друг с другом, они пожали плечами.

— Главное, чтобы не куклу вуду делал, — озвучила общую мысль Селестия, осторожно левитируя к себе чайник.

Обеденный перерыв в королевских делах застал Луну в полном одиночестве: сестра всё ещё сидела на своём совещании, принимая очередных послов чейнджлингов, а потому младший диарх Эквестрии бесцельно бродила по коридорам замка.

К счастью, это продолжалось недолго, так как вскоре она наткнулась на одну из слуг. Зеленошкурая пони с весьма обескураженным видом сидела у стены, уставившись на корзинку с набором для копытоделья.

Это показалось Луне немного странным, учитывая тот факт, что они находились рядом с апартаментами Королевского Ночного Гварда. Заинтригованная открывшейся картиной, пони сделала несколько шагов в сторону прислуги. Услышав цокот копыт, кобыла подняла голову и встретилась взглядом с принцессой.

— Ваше Высочество! — торопливо поклонилась земная пони, ожидая разрешения встать. — Чем могу быть полезна?

— Мы желаем узнать причину, почему наша подданная выглядит так, словно ей нужна помощь.

Кобылка замялась, пытаясь что-то сказать, после чего ткнула в сторону двери Дэса и объяснила, что от Капитана Ночной Стражи пришёл странный приказ: найти достаточно смышлёную в шитье земную пони, могущую научить и помочь с изготовлением неких вещей.

— Неких вещей? — недоуменно приподняла бровь принцесса, на что пони бессильно пожала плечами.

— Он… он не сказал, что именно нужно сделать. И, и он приказал, чтобы это было секретом от… от Вас и принцессы Селестии.

— Ну, значит, кто-то плохо выполняет приказы, — от этих слов кобылка тяжело сглотнула и вновь бухнулась в поклоне, выдавив у Луны печальный вздох, с которым она пошли прочь от двери.

— В-Ваше Высочество? — робкий голос служанки заставил аликорна обернуться и указать на дверь.

— Если мы правильно помним, был приказ, который вы должны выполнить.

Земная пони практически подпрыгнула на месте, схватила корзинку ртом и рванула в сторону двери так, словно за ней гналась сама Найтмер Мун.

— Подданные… — неопределённо протянула Луна, вновь возвращаясь в коридор, по которому она шла до того, как её отвлекли.

В спальне Дэса царила тишина, прерываемая лишь скрипом кровати от неосторожного движения пони и человека, да периодически раздавались негромкие ругательства парня, в очередной раз коловшего себе пальцы иголкой.

— Лунозадую-то мать, — родилось новое ругательство на основе странного титула принцессы Ночи среди фестралов. Спрятав улыбку, земная пони лишь молча покачала головой, подавай материал Капитану, занятому весьма странным делом. Дэс Мун'Уиспер, жеребец табуна из весьма достойных кобыл, глава Ночной Стражи и регент принцессы Луны был занят тем, что сосредоточенно творил нечто круглое и плюшевое. Это настолько сильно выбивалось из общего представления служанки о дворянах, что совсем скоро это возымело обратный эффект — кобылка успокоилась и вполне хорошо справлялась с поставленной человеком задачей.

— Это подарок? — осторожно поинтересовалась она, подавая клубок ниток. Человек медленно кивнул, сшивая ткань в нечто круглое. Все казалось неправильным для пони: даже не имея навыков шитья, Капитан давно мог соорудить тот же шарик, что сейчас лежал перед ним на кровати. Однако она понимала, что здесь явно не все так просто. Попытавшись вспомнить особенности создания этой странной вещи, кобылке пришла на ум одна деталь — человек очень много времени и усилий потратил на то, чтобы соединить нитки, идущие сквозь набивочный материал, в странную систему, однако у неё не получилось даже представить, для чего это надо.

С довольным видом покосившись на синий шарик, Дэс выудил из кармана стеклянную коробку, в которой лежало два волоса — синий и розовый. И если первый тотчас был вдет в иглу, то на второй человек смотрел минут пять, задумчиво почёсывая затылок и что-то бормоча себе под нос.

— Он точно был голубого цвета, я еще волновался, что могу перепутать! — наконец рассерженно воскликнул человек, однако его гнев пропал так же мгновенно, как и появился, а злополучный волос отправился в коробку.

— Плевать, так даже забавнее будет, — сообщил он ничего не понимающей кобыле и воткнул иглу в шарик. К удивлению земной пони, парень начал бормотать что-то на непонятном для неё языке, а когда он вытащил иголку с другого конца сферы, никакого волоса в ушке уже не было.

— Первый этап, — с этими словами Капитан положил странный шар в отдельную коробку, вытащенную из-под кровати.

«Сколько у него этих контейнеров?», недоуменно приподняла бровь служанка, протягивая человеку белую ткань.

Повторив те же процедуры, что и с первым шаром, изрядно уставший Дэс положил шарик у стеклянной двери, ведущей на балкон, после чего поблагодарил пони и выпроводил её из апартаментов, оставив кобылку гадать, что это могло бы значить.

Вытянувшись на кровати в полный рост, я позволил себе выматериться в полный голос — плести заклинания и шить одновременно оказалось совсем невесело, особенно если учесть, что последний раз, когда у меня в руке была игла, она была медицинской, но никак не швейной. Впрочем, мысли и не думали сворачивать в какой-то мрачняк, мне просто нужно было выплеснуть маты, что копились в голове помимо боли.

«Но идея стоит того!», хитро улыбнулся я и перевернулся на живот. К счастью, моим шутливым подарком нужно было не так много времени, чтобы впитать отголоски душ и всерьёз взяться за дело. Первым зашебуршался подарок для Луны, что было логично, так как я делал его первым. Через какое-то время подал признаки жизни и второй.

Пришла пора раздавать двух вредным кобылкам подарки. С тихим смешком я рассовал обе вещи по карманам и отправился на поиски принцесс. Впрочем, найти их не было проблемой — просто отправляетесь к ближайшему офицеру дворцовой стражи и предъявляете документ, доказывающий, что вы вообще имеете право что-то спрашивать. Мне почему-то удавалось обходиться одним внешним видом, знать бы ещё, почему…

Обе принцессы были заняты тем, что разбирали бумаги. Если честно, иногда мне кажется, что работа монархов, тьфу, диархов, заключалась по большей части в разборе дискордовой кучи документов, законов, смет, лишь иногда имея возможность снарядить армию или отряд добровольцев для спасения подданных от крупа того или иного обхвата.

— День добрый, — взлохматил я гриву Вуны, посадив в неё первый подарок. Стоило Селестии повернуться в её сторону, как на голову старшей сестры был устроен второй подарок. — Не двигайтесь, а то уроните, — сразу предупредил я пони, пока они с улыбкой рассматривали подарки друг у друга. И вот, связь наладилась, потому как прямо на стол с расчётами упала забавная копия Луны в виде маленького синего шарика с милой мордочкой, миниатюрной короной и гривой, похожей на гриву оригинала. Расправив миниатюрные крылышки, «луношарик» поднялся в воздух, чтобы тотчас приземлиться на копыто смеющейся аликорночки и поелозить на месте, указывая небольшим рогом на оригинал.

— Moon. — заявило существо тоненьким голоском и подпрыгнуло на месте. — Moon! — вновь повторило оно на английском языке и забавно надулось, однако тотчас заурчало, стоило Луне погладить его по спине.

— Moon! — луношарик подпрыгнул на копытце, и комната тотчас погрузилась в темноту, которая вдруг осветилась миниатюрными звёздами и луной на потолке.

— Sun! — раздалось опять же на английском со стороны Селестии и на сложенные копыта Тии упала её круглая копия с разноцветной гривой и теми же атрибутами, что и «луношарик». Нахмурившись, «тиешарик» посмотрел на «ночное небо», после чего подпрыгнул на месте.

— Sun! — комната вновь озарилась светом, однако большая часть его шла от маленькой копии дневного светила, зависшего у потолка.

Кажется, копии Луны это не понравилось. Ещё несколько минут два шарика меняли день на ночь в отдельной комнате под смех кобылок, пока, наконец, не пришли к временному перемирию, результатом которого стало некое подобие сумерек и оба «светила» у потолка.

— Какие очаровательные существа, впервые вижу что-то подобное, — в полном восторге произнесла Селестия, тиская довольно урчащую копию самой себя, пока её сестра делала то же самое со своим подарком.

— Что это, Дэс? — Луна с любопытством приподняла бровь, глядя на серьёзную мордашку шарика, в очередной раз издавшего своё неизменное «Moon!»

— Эм. Ну, фактически, это вы, — оба аликорна мгновенно повернулись в мою сторону, недоверчиво склонив головы набок. — Окей, не совсем так. Это просто отголоски ваших душ, которые вобрали в себя лишь некоторые черты характера. В основе этих… «этих» лежит некромантия, но не воскрешения, я лишь привил неживым вещам подобие жизни. Они чуют в вас «оригинал», и потому испытывают особые чувства привязанности, при этом эти… «луношарики» и «тиешарики», как я их называю, обожают соревноваться друг с другом. Это, я так понимаю, они точно взяли от вас.

Словно в подтверждение моих слов тиешарик спрыгнул на стол и категорично выдал свою коронную фразу, после чего «луна» пропала, а «солнце» воссияло над столом. Разумеется, второе существо тотчас включилось в этот вечный спор, однако теперь освещение менялось лишь над столом.

— Я понимаю, откуда у них эти забавные силы, однако почему они уменьшили, м-м-м… — Селестия покрутила ногой в воздухе, пытаясь подобрать слова, — вот, масштаб спора.

— У них заканчиваются заряд, — улыбнулся я, когда шарик Луны устало приземлился на стол и замер. Хоть я и боялся, что он обратно превратится в шарик из ткани, этого не произошло.

— Эх, Мун… — с сожалением произнесла моя любимая, глядя на существо. — Какая жалость…

Печаль на её лице лишь заставила меня улыбнуться — значит, подарок сёстрам пришёлся по душе — а потому я лишь молча передвинул луношарик в тень, после чего указал на гриву Луны. Ее глаза зажглись радостью, а потому она с радостью вытянула несколько волосков из гривы.

— О-хо-хо, ты его решила на несколько месяцев зарядить? — рассмеялся я, коснувшись луношарика волосами, по которым пробежали бирюзовые искорки и они исчезли. Зато в результате существо вновь «ожило», взлетев на голову Луне и устроившись там, как в гнезде.

— И нет, сами лопать ваши волосы они не должны, потому что в каком-то смысле являются вами, а вредить сами себе они не хотят. На самом деле, они «заряжаются» от луны и солнца, каждый от своего светила, этого им хватает на день. Ваша же грива пропитана магией, а потому этих волосков луношарику хватит надолго.

— Да? — с живым интересом поинтересовалась Селестия, проделав ту же манипуляцию со своим шариком. На мгновение волоски вновь озаряются бирюзовым пламенем, после чего исчезают без следа. Подпрыгнув на месте несколько раз, тиешарик подлетел к гриве принцессы и на несколько секунд завис, глядя на эфемерные волосы. Кажется, в голове, или в теле, это уж как смотреть, выстроилась логическая цепочка, после которой существо решительно укусило гриву, вызвав у нас приступ смеха, настолько забавно выглядела эта копия Тии. Разумеется, ничего не произошло, после чего малышка выплюнула гриву и с нейтральным выражением на мордашке поскакало к бумагам.

— Лови его! — завопила Луна, заставив свой шарик от неожиданности подскочить на месте. — Он же сейчас попробует на вкус какой-нибудь отчёт!

— Нет, не попробует, — лишь покачал головой я, и словно в подтверждение моих слов тиешарик уставился на длинную колонку цифр, скользя по ним взглядом. Кажется, это его загипнотизировало, потому как он раз за разом просматривал один и тот же листок. Подобное занятие явно заразно — недоуменно покосившись на своего оппонента, луношар перелетел с гривы кобылки на стол и также уткнулся в отчёт.

— Забавно.

Наклонившись к созданным сущностям поближе, аккуратно тыкаю пальцами им в, я надеюсь, спину, однако в ответ раздаётся лишь неразборчивое бурчание.

— Вот и всё уважение к своему создателю, — с наигранной печалью в голосе сетую я, внезапно хватая двух громко заверещавших шарика в руки. — Ты смотри-ка, ещё и возмущаются. Держите свои вредные копии.

— Боюсь представить, как выглядела бы твоя копия, — парировала Селестия, по примеру Луны усаживая шарик себе на голову, где он тотчас зарылся в гриву, оставив наружу лишь мордочку да рог.

— Понятия не имею, — я с честным видом лишь развёл руками. — Для создания таких забавных големов необходим очень сильный в магическом плане оригинал. Я мог бы создать «твайлишарик», но вот в случае, к примеру, Кэйденс это уже встанет под вопросом.

— Ты её недооцениваешь, — однако на слова Луны мне пришлось лишь покачать головой. — Я не говорю, что она слаба. Выпусти она свою силу, и этот аликорн может стереть меня в порошок, но стоит ей сразиться с кем-то из вас, и результат очевиден.

— Льстец, — хмыкнула Селестия, игриво шлёпнув меня на носу краешком крыла, отчего тотчас возникло желание чихнуть.

— Вовсе-а-а-апчхи…

— Будь здоров, — синхронно пожелали кобылки.

— Ага, спасибо, — протерев нос, смотрю на принцесс. — О чем это я? А, Кэйденс. Подумайте сами, мне хватило волоска каждой из вас, чтобы заставить ожить мёртвую материю. Это явно не моя заслуга, лишь вашего великого потенциала. Так что, наслаждайтесь, надеюсь, вам точно пришёлся по душе мой подарок.

К моему удивлению обе пони подошли ко мне и молча заключили в двойные объятья.

— Ощущая себя немного некомфортно, — неожиданно для меня призналась Селестия. — Ты даришь подарки, не получая ничего сам. Твайлайт уже давно успела пожаловаться в письме, что книги по психологии отношений её подвели, — поднеся копытце ко рту, аликорночка негромко смеётся. — И я не знаю, что могла бы подарить тебе, чтобы выразить свою признательность.

— За тиешарик? Брось…

— Нет, не за него, точнее не только за это. Ты сделал так много для нас с сестрой, для наших подданных. Такое нельзя оставлять без награды. Не от лица диархов, но от лица пони, которой ты помог наладить отношения с её младшей сестрой после ужасных ошибок, что я совершила по отношению к ней. К тебе.

Сняв тиешарик с головы, Селестия смотрит на существо, после чего поднимает взгляд на нас с Луной.

— Вы оба самые удивительные существа, что я когда-либо встречала. Спасибо вам.

— Начали за здравие, закончили за упокой, — вспомнилась поговорка из Российской Империи. — Будешь хандрить, запихнем под стоп, который нифига не стол.

В ответ Селестия со смехом подняла передние ноги и примирительно рассмеялась.

— Нет-нет, обещаю самим солнцем, никакой хандры. Да и это чудо не может не радовать.

Словно понимая, что речь идёт о нём, тиешарик издал очередное громкое «Sun!», однако на этом дело и ограничилось, копия Луны даже не посчитала нужным на это как-то отреагировать, уютно посапывая в звёздной гриве любимой.

Нашу идиллию прервал стук в дверь. На пороге появился фестрал со странным свитком серого цвета, скреплённый печатью с эмблемой Найтмер Мун.

— А разве это не было запрещено после изгнания? — осторожно поинтересовался я у Селестии, потому как Луна была занята чтением этого самого свитка. Впрочем, дневной диарх всея Экестрии был занят очень важным делом: с высунутым от усердия языком Тия подкидывала забавно пищащий комочек в воздух, чтобы раз за разом ловить его копытами под ошалевший взгляд ночного пони.

— Просто письмо от Старейшины фестралов. Этот старик упорно не желает менять символику личной печати, чем, как он с гордостью сообщил мне после моего возвращения, сильно доставал мою сестру, — Луна даже не стала отрываться от чтения, а потому её голос звучал немного глухо из-за свитка. — Тия, не уверена, может ли его стошнить, но если да, то это скоро случится. Оставь беднягу в покое.

Пользуясь тем, что младшая сестра её не видит, Селестия и впрямь прекратила подбрасывать свою копию. Вместо этого она начала старательно копировать Луну, приложив копытце к нагруднику, как это некогда делала аликорночка, по инерции ведя себя, как в предыдущую эпоху.

Кажется, фестрал вот-вот был готов откинуть копыта. Спасая психику несчастного пони, я нахмурился и указал за дверь. С видимым облегчением на лице, он повиновался приказу жеребца Великой Матери, пулей вылетев в коридор.

— Мне нужно отлучиться на пару дней, — серьёзно заявила Луна, сворачивая свиток. — Нет, ничего серьёзного, просто попытайся не разрушить королевство до моего возвращения.

Торопливо чмокнув нас на прощанье, она пересадила луношарик себе на спину и покинула кабинет, оставив нас наедине.

— Не позволим же ночному диарху обмануться в своих ожиданиях! — с пафосом подняв ногу, заявила Селестия, на что из-за двери раздался голос Луны.

— Я всё слышу!

Глава 14.2. Немного отдыха.

Он никогда не помешает.

Прикрыв рот копытцем, Селестия позволила себе зевок и поёрзала на троне: после уезда младшей сестры ей вновь пришлось выслушивать отчёты, которые теперь обычно принимала принцесса Луна. Это было довольно интересно для аликорна, чье правление было тысячу лет назад, и жутко скучно для дневного диарха, не имевшего отпуска эти самые тысячу лет.

Стучавшие по окнам тронного зала капли дождя лишь добавляли тоски и желания выйти прогуляться под дождём, благо сегодня пегасы устроили тот самый «грибной дождь».

«Хочу гулять!» — неожиданно детская мысль пронзила ум вроде как взрослой кобылы, заставив её с некоторым удивлением прислушаться к своим ощущениям. «Хм, чего это со мной?»

— Ваше Высочество? — секретарь оторвалась от бумаг, вопросительно глядя на повелительницу. — Вы что-то сказали?

— Нет, продолжайте, — заверила её Селестия, краем уха слушая земную пони и позволяя какой-то части разума запоминать все, что та говорила. В любом случае придётся разбираться с финансовой кашей на юге королевства, вызванной неизменными бюрократами после вполне ясного и точного приказа дневного диарха.

— Откройте окно, — кивнув, один из стражников у трона зажёг рог, распахнув створки ближайшего к себе окна, позволяя прохладному воздуху попасть в зал. — Довольно.

Это было адресовано секретарю, послушно свернувшему свиток. Селестия поняла, что ей точно нужен отдых или какой-нибудь отпуск. «Надо будет попросить у Луны, чтобы она подменила меня на недельку. Изменю внешность, отправлюсь в Понивилль к Твайлайт. Или пригласить Твайлайт сюда и потом махнуть в Мэйнхэттен?»

Стоящий ближе всего к окну пони шевельнул ухом и настороженно прислушался к каким-то звукам.

— Ваше Высочество? — несмело начал он, обращаясь к наслаждающейся прохладным воздухом принцессе. — Вы слышите?

Принцесса недоуменно посмотрела на единорога, после чего перевела взгляд на улицу.

— Это что, Дэс? — с этими словами она спрыгнула с трона и подбежала к окну. Так и есть: одетый лишь в футболку и штаны, босоногий человек гулял по замковой стене, взобравшись на зубчатую часть стены и спокойно перепрыгивая с одного мокрого камня на другой. Это зрелище в каком-то смысле даже завораживало.

В какой-то момент ветер донёс звуки музыки, идущие от человека. «Значит, Эхо Музыки уже доставили из Понивилля», догадалась Селестия, прикрыв на мгновение глаза и окунувшись в волну мелодий, позволив ей закружить себя.

Я верю в Иисуса Христа, я верю в Гаутаму Будду,
я верю в пророка Мохаммеда, я верю в Кришну, я верю в Гаруду.
Я верю в Иисуса Христа, верю в Гаутаму Будду,
я верю Джа, я верю Джа, я верю Джа и верить буду.

Заинтересованно подавшись вперёд, аликорночка с некоторым удивлением следила за поющим парнем, беззаботно наслаждающимся весенним майским дождём. От человека на удивление тёплой волной прошла тёмная магия, окружившая чародея чем-то вроде радуги, ярко блестевшей в лучах пробивающегося из-за облаков солнца.

Хромой Вулкан разводит огонь —
Тору нужен кованый молот,

Что-то всколыхнулось в душе принцессы, когда она смотрела на пришельца иного мира, запускавшего в небо одинокие салюты, осыпающиеся вниз небольшими каскадами разноцветных искр.

единый Творец держит ладонь
над картой жизни, где будет город.

Неосознанно вздрогнув, она помотала головой, после чего вдруг отошла от окна и направилась к выходу.

— Ваше Высочество?

Селестия отрицательно покачала головой, после чего махнула крылом, словно отмахиваясь от кого-то. И незнакомая ей песня всё ещё теплилась в душе аликорна, а голос Дэса звучал даже сквозь камни замка.

Легенды делают нас мудрей,
мы чувствуем пульс единой Вселенной!
Апостол Пётр — хранитель ключей -
в волшебном танце с Прекрасной Еленой.

В голове Селестии откуда-то возникла картина, в которой какой-то человек, которого она никогда и не видела, двигался в такт какой-то музыке с какой-то девушкой. Это видение пришло лишь на мгновение, и пропало, стоило принцессе распахнуть двери, позволяя дождливому дню проникнуть в замок. Тёплые капли попали на мордочку пони, заставив её улыбнуться и выйти из-под защиты здания.

Торопливый цокот копыт земной пони уже не волновал вечно молодую аликорночку, радостно распахнувшей крылья и кружащейся под идущим дождём и распевающей вместе с человеком, чья музыка, казалось, распространялась на весь замок, заставляя улыбаться тех, кто даже не слышал этой песни.

С улыбкой на лице смотрела помощница принцессы на свою повелительницу, держа при себе охапку свитков, захваченных из замка. Уже давно она не видела её такой — радующейся простому дождю, беззаботно наслаждающейся какой-то песне.

Я верю в Иисуса Христа, я верю в Гаутаму Будду,
я верю в пророка Мохаммеда, я верю в Кришну, я верю в Гаруду.
Я верю в Иисуса Христа, я верю в Гаутаму Будду,
я верю Джа, я верю в Любовь, я верю в Добро и верить буду!

— Принцесса Селестия?

Цыкнув на появившегося стража, земная пони приложила копытце к губам, отрицательно помотав головой. Пегас понимающе кивнул и замер у двери, наблюдая за танцующей принцессой. Они оба, стражник и секретарь, понимали, что видят намного более редкое зрелище, чем какая-нибудь комета, появляющаяся раз в пару сотен лет.

Музыка начала убывать, оставляя после себя лишь шум дождя. Эфемерная грива принцессы лишь слегка уменьшилась в зрительном объёме, несмотря на то, что сама кобыла довольно сильно промокла под грибным дождём, усилившимся за это время.

— Ваше Высочество тоже наслаждается весенней погодой? — прокричал Дэс с высоты замковой стены, однако принцесса Селестия лишь махнула головой, приглашая его спуститься на землю. Несколько секунд человек творил чары, после чего спокойно, даже с какой-то ленцой, шагнул вперёд, позволяя чёрному облаку подхватить чародея и неспешно опустить на землю.

— Я рад, что не я один нахожу некое очарование в грибных дождях. О, я вижу, Вы не одни, Ваше Высочество.

Незаметно подмигнув парню, принцесса Дня кивнула и повернулась к своим подданным.

— Пожалуй, на сегодня всё, мои маленькие пони. Я желаю отдохнуть от государственных дел весь остаток дня.

— Лишь одна подпись, Ваше Высочество, — склонила голову земная пони, протянув ей свиток и перо. Перехватив предметы своим телекинезом, принцесса подписала указ и на мгновение зажгла рог, создав золотистую печать на бумаге. — Благодарю, Ваше Высочество, — вновь поклонилась кобылка, скрывшись в замке. Кивнув, аликорночка также отправила стражника на свой пост, после чего с наслаждением хрустнула крыльями и повернулась к Дэсу.

— Хочу гулять, — с капризным видом протянула кобылка. Её рог на мгновение засветился, выдавая творимое заклинание, после чего тело диарха скрылось в золотистой сфере, из которой она вышла уже земной пони без всяких регалий. Оставив себе белоснежную шёрстку, аликорночка изменила цвет гривы, теперь она была нежно-зелёного цвета, прямыми прядями опускаясь на спину принцессы.

— Отлично, даже лицо изменила, — телепортировав откуда-то небольшое зеркальце, она с женским любопытством оглядела новый облик, после чего убрала его в седельные сумки, призванные вместе с зеркалом. — Итак, куда тебя водили знакомые кобылки, Дэс?

— В свои покои, — буркнул я, шагая за идущей передо мной пони.

— Ох, неужели принцессы Эквестрии так ужасно относятся к традициям ухаживаний, раз посмели начать ухаживания без подарков или походов в кафе?

— Ты прекрасно знаешь, что для меня это дико, а они в той или иной степени не знали об этих глупостях, — парировал я ехидную реплику Тии, невольно ловя себя на мысли, что задерживаю взгляд на крупе этой нахалки. Кажется, она заметила мой взгляд, иначе как ещё объяснить то, что её хвост пару раз вальяжно качнулся из стороны в сторону? Слава Ночи, скрывающая магия уберегает от многих конфузов в этом обществе, разденься кобылка хоть догола. — Разве в Кантерлоте не принято носить одежду? — вспомнил я негласное правило столицы.

— Это далеко не главное правило, лишь деталь, по которой можно отделить жителей от приехавших из другого города пони. Считай, что я изображаю из себя провинциалку, ухаживающую за великим и известным Королевским Капитаном.

— Очень известным, ага, — со скептичным хмыком я поравнялся с Селестией, однако она вдруг остановилась и ткнула копытом в сторону идущих в нашу сторону трёх жеребцов, окружённых несколькими кобылами. К моему удивлению, каждый из этой троицы был укрыт темно-синим плащом с фибулой в виде луны. Заметив меня, жеребцы дружно приложили правые передние ноги ко лбу, копируя манеру дворцовой стражи.

— За принцессу Луну! — гордо заявили эти оболдуи, заставив меня нахмуриться.

— За принцесс Эквестрии, — пришлось поправить мне пони, ударив кулаков в грудь. К моему удивлению, они в точности скопировали жест и слова, после чего с довольными физиономиями продолжили свой путь. Несколько секунд я залипал в пустое пространство, пытаясь сформулировать фразу.

— Что это только что было? — наконец мозг выдал общую оценку произошедшего, отсеяв возможные маты и собрав все в более-менее цивильное предложение.

— Слава убийцы младшего Вендиго и человека, который помог остановить «тёмное время», я так полагаю, — с индифферентным выражение лица наглая кобылка прошла мимо меня и легонько толкнула боком. — А ты думал, мы шутили, когда говорили о копирующей тебя молодёжи? Благодаря твоим действиям вырос процент пони, желающих вступить в городскую стражу. И, кстати, доля кобыл там весьма высока, так что, как говорят грифоны — «лови птичку, пока перья распушены».

Заработав за эту фразу лишь шлепок по задней части спины, Селестия лишь фыркнула и вновь продолжила движение.

— И все-таки, куда можно отправиться двум скучающим, в этой большой и скучно столице, где даже рестораны должны получать оценку критиков.

При этом она выразительно посмотрела на три золотые подковы под названием ресторана. Судя по всему, принцесса была не очень хорошего мнения об этих самых критиках, так как это было уже не первое заведение, которое она проигнорировала.

— Мне даже стыдно за столицу, признаться тебе. Здесь есть на что посмотреть, но за прошедший год эта глупая мода вынудила несколько моих любимых кафе переделаться в Дискорд ведает что. Есть ещё кондитерские…

— … куда мы не пойдём, — серьёзно заявил я, ткнув Тию пальцем в район кьютимарки в виде золотистого сердечка. — Иначе одна особа следующий месяц будет МОЕЙ жертвой на спортплощадке. И я отыграюсь за прошлый месяц.

— Ну заче-е-ем? — со страдающим видом кобылка невольно шарахнулась от двери какой-то кафешки. — Ал… мы сильны из-за магии, зачем нам добавлять туда эти глупые пробежки и прочее?!

— Значит, пробежки, — выражение моего лица не предвещало ничего хорошего для сладкоежки. — Вот, что ты «любишь» больше всего.

— О, солнце, как же вы с Луной похожи, — заявила Селестия, на всякий случай отойдя от меня немного вбок. — Вот Твайлайт меня бы поняла и не допустила такого издевательства над особой королевской крови.

— Как жеребец табуна из трёх принцесс, я точно могу издеваться над чьим-то королевским з… крупом. И это мужчина должен выбирать, куда он поведёт знакомую.

— О, Королевский Капитан, неужели я вас встретила? — знакомый голосок заставил меня на мгновение обернуться соляным столбом, после чего медленно повернуться в сторону говорящей.

Эмералд Даст мило наклонила голову набок, изучая нас с Селестией, после чего подмигнула принцессе.

— Иногда так устаёшь от высшего общества, что решаешь пройтись по городу, и тут внезапно натыкаешься на знаменитость в компании с совсем незнакомой кобылой. Неужели табун столь значимого жеребца скоро пополнится кем-то из нас, простых смертных?

В свою очередь Тия лишь мелодично рассмеялась, прижавшись боком к моей ноге.

— Вовсе нет, уважаемая, сей воистину достойный своего титула жеребец лишь показывает глупой провинциалке красоту столичного города. И кому, как ни ему, может доверять такая наивная кобыла, как я.

Со стороны подобная пикировка выглядела бы, как прелюдия к драке, однако я прекрасно понимал, что обе кобылки уже поняли, кто есть кто, потому это были весьма безобидные шпильки. Вот только проблема была в том, что прохожие на улице этого не знали, а потому с нескрываемым интересом посматривали в нашу сторону.

— Так, хватит, — мои руки решительно цапнули обеих повелительниц за шкирку, после чего мы с громким хлопком испарились на глазах у всей улицы.

— Ты позоришь меня перед всем Кантерлотом!

В ответ Кризалис лишь лениво зевнула, продемонстрировав клыки и свой язычок, после чего покачала головой.

— Дэс, иногда ты ведёшь себя, словно последний зануда. Ну гуляет жеребец с кобылами не из табуна, может, они его просто пригласили на свидание. Кто сказал, что он собирается их объезжать?

— А ты не забывай, что я воспитывался иначе, и для меня это дико!

Слушающая нас Селестия лениво описала глазами полукруг, поддерживая сферу невидимости в небольшом переулке, куда я телепортировал нас с оживлённой улицы.

— А, то есть трахать принцессу Эквестрии, ученицу её старшей сестры, тоже, кстати, являющуюся принцессой Эквестрии, и зебру-шаманку Вечнодикого Леса считается нормальным в твоём обществе?

Тихое фырканье Тии скрыло скрип зубов, однако я тотчас взял себя в руки.

— Можешь добавить, что я зоофил, или ксенофил, если быть более точным. Впрочем, последнее в этом мире тоже не является девиантным поведением. Далее добавь, что я палач, убийца и дурак.

Видимо, аликорночка сразу оценила моё состояние, так как тотчас подошла ко мне и прислонилась к ноге.

— Я, я не это имела…

Но я уже не слушал её оправданий, решительно развернувшись на сто восемьдесят градусов и выйдя из переулка.

Глядя вслед Дэсу, Кризалис лишь молча открывала-закрывала рот, пытаясь что-то сказать. Едва он скрылся из виду, как она повернулась к аликорну.

— Что я сказала не так? Мы, мы обычно ещё не так подкалывали друг друга, а сейчас он чуть на крик не сорвался!

Селестия молча покачала головой, возвращая себе обычный облик, после чего отвесила замершей королеве вполне себе простой подзатыльник.

— Кое-кто забывает, что есть темы, на которые шутить нельзя.

— Знаю я!.. — возмутилась Кризалис, однако её собеседница покачала головой.

— Нет, не знаешь. Это в нашем мире то, что ты сказала, считается вполне нормальным. И уж стоило подумать своей дырявой головой и вспомнить о том, что в мире Дэса общество построено совсем иначе. Да что там общество, на его планете лишь один вид разумных существ, и то, что здесь считается безобидной шуткой о любви к другому виду, у него табуированная тема.

— Я не знала. То есть, всего не знала, и…

— И потому тратила силы своих шпионов на то, чтобы споить Дэса любовным зельями, вместо того, чтобы хоть раз поинтересоваться о чем-то менее… — Селестия покачала ногой, пытаясь подобрать слово. — Ах, да, менее чейнджлинговском. А теперь, если ты не против, мне нужно спасать Кантерлот от возможных случайных разрушений. Вот ещё кое-что.

Рог Селестии зажегся, открывая седельные сумки, откуда вылетел небольшой свиток, который упал перед королевой.

— Уничтожь после прочтения. Если хоть ещё кто-то узнает об этом уравнении через тебя — клянусь, я лично возглавлю армию. Удачного дня, — договорила уже земная пони, поворачиваясь к собеседнице и быстрым галопом покидая переулок.

Знакомый цокот копыт очень скоро раздался позади меня, заставив остановиться.

— Ты даже сейчас царственно ходишь.

Белошкурая поняшка задорно улыбнулась и слегка боднула головой в ногу.

— Прекрати, Дэс. И хватит уже дуться. Она чем-то напоминает меня.

— Любит сладкое? — съёрничал я.

— Слишком долго не общалась, как обычная пони-чейнджлинг. И не понимает, что не все вокруг готовы плясать под её дудку. А потому улыбнись уже и своди такую одинокую и печальную принцессу туда, где можно забыть об этом проклятом титуле и хорошо отдохнуть.

Я невольно улыбнулся, повернувшись к кобылке.

— Увы, это заведение сейчас закрыто, но я приглашаю тебя посетить его сегодня вечером, если ты, конечно, не против, — поклонился, пытаясь выглядеть хоть немного элегантно в футболке и штанах.

— Ах, как я могу отказать такому жеребцу, — с милой улыбкой поклонилась Селестия, после чего перевела взгляд на мои ноги. — Ты всё это время шёл босиком?!

Я лишь беспомощно улыбнулся и развёл руками, в то время как принцесса сокрушённо ткнула копытцем в мордочку, сделав нечто вроде фейсхуфа.

Кстати, отсутствие обуви никого не смутило, а улицы столицы лишены обычного мусора, да и отполированы копытами так, что создаётся ощущение, словно идёшь по прохладному полу.

Правда, если бы мне наступили на ногу, пришлось бы, наверно, лечить её магией. С этими мыслями я почесал затылок и был согласен со следующей репликой принцессы.

— В замок. Бегом. Если что-то случится с тобой в целом или ногами в частности, Луна мне рог спилит и засунет его в…

— Ого, какая богатая фантазия, — не смог я сдержать улыбки, на всякий случай первым двигаясь в сторону центра.

Тёплый вечер уже давно опустился на город, и теперь Кантерлот выглядел, словно праздничный торт какого-нибудь аликорна. Множество домов-свечей создавали уютную атмосферу праздной жизни, никоим образом не скатываясь в банальные мегаполисы Земли.

— Всё-таки пони знают толк в гармонии.

Я стоял на балконе своих апартаментов, разглядывая лежащую внизу столицу. Если мне не изменяет память, столица не самый большой город по населению и размерам, что, в принципе, имеет свою логику — будучи летней резиденцией до восстания Найтмер Мун, он остался «праздничным» городом и после её изгнания. Большая часть офисов и деловых центров располагалась в других пунктах, оставляя столицу местом для культурного просвещения. И дворян. Слава Тьме, я не возгордился, получив титул дворянина, наверно потому, что все привилегии пришли как-то незаметно, да и какой в них смысл, если у тебя есть, чем заняться?

— Любуешься видом? — голос раздавался из глубины спальни, видимо, Селестия решила не давать поводов для сплетен и телепортировалась прямо туда.

— Что-то вроде того, — повернувшись к пони, я имел удовольствие лицезреть всю ту же симпатичную маскировку в милом платье зелёного цвета под стать гриве. — Впрочем, я это делаю и сейчас. Прекрасно выглядишь.

Кобылка улыбнулась и покрутилась на месте, давая возможность разглядеть наряд, после чего окинула меня взглядом с ног до головы.

— Я боялась, что ты вырядишься во что-то официальное. Тебе больше идёт свободный стиль.

— Рад это слышать. Костюм Рэрити неплох, но в том заведении я бы выглядел очень уж странно. Прошу? — с улыбкой на лице указываю на балкон. Когда Селестия выходит на открытый воздух, аккуратно беру пони на руки и спрыгиваю вниз, создав перед этим нужное заклинание. Стоило ногам коснуться земли, как я также осторожно опускаю её на землю. Оглядевшись по сторонам, мы по одному покидаем территорию замка и встречаемся в нескольких метрах от основных ворот.

— Итак, ведите, Капитан, — с улыбкой произнесла Селестия, встав справа от меня.

— Слишком официально для кобылки, которая идёт на свидание, — увы, на мою реплику она лишь показала язычок, бодро цокая копытцами по мостовой города. Какое-то время мы оба молчали, однако вскоре Селестии наскучило молчание.

— Дэс, касаемо Кризалис…

— Забудь, — я неопределённо машу рукой, показывая своё отношение к вопросу. — Я на неё не злюсь.

— Да? — кобылка специально обогнала меня, чтобы посмотреть в глаза. — А мне казалось, ты готов был ей крылья оборвать.

— Эй, во-первых, я никогда с ней такого не сделаю, во-вторых, не кажется ли тебе эта тема немного не к месту? Мы вроде как идём отдохнуть от придворных проблем.

— Ну, в таком случае, проблемы сами идут к нам, — заметила «земная» пони, указывая копытом мне за спину. Уже не оборачиваясь, я мог ощутить то чувство пустоты, что постоянно преследует Королеву чейнджлингов в любом из её обликов. Так и есть, нагнавшая нас Эмералд Даст какое-то время молча шла слева от меня, глядя себе под ноги.

— Я хотела бы извиниться за хмпф!.. — аккуратно держа рот поняшки рукой, с улыбкой наблюдая за её попытками освободиться.

— Эй, Сырок, то, что у меня иногда шарики заезжают за ролики — причина для извинений с моей стороны. Однако это тебе за табуированные шутки.

Сочный шлепок и последовавший за этим возмущённый визг кобылки был перекрыт смехом Селестии, которая от хохота едва могла стоять на ногах, предпочтя опираться на стену ближайшего дома. Красная словно мак королева потирала круп, на шёрстке которого была отчётливо видна человеческая ладонь.

— Чего смешного? — казалось, Кризалис сейчас лопнет от возмущения, однако это никак не повлияло ни на меня, ни на принцессу.

— О, вы бы видели, какой шикарный дуэт сейчас представляете. Вам стоит подумать о карьере актёра!

— Каждый день играю, — мрачно пробурчала кобылка, потирая свой зад, в то время как я лишь развёл руками.

— Ничем не могу помочь, было трудно удержаться. Итак, раз у нас появилась ещё одна кобыла, я просто обязан показать вам то место.

Добравшись до кафе за довольное малый промежуток времени, я указал на вход.

— «Сияющее сердце»? — Селестия прикрыла глаза, что-то вспоминая. — А-а-а, так вот куда ты нас привёл, негодник.

— А что не так с этим кафе? К тому же, оно закрыто, — настороженно поинтересовалась Кризалис, всю эту дорогу шедшая рядом с принцессой и неосознанно державшая ту между собой и мной.

— О, не всё то, что закрыто, недоступно нам, — с этими словами я подошёл к двери и осторожно постучал в неё. Какое-то время никто не отвечал, однако вскоре раздался чей-то спокойный голос.

— Простите, мы уже закрылись.

— Да мы просто стрекоз посмотреть пришли, — я не смог сдержать смеха, как и засмеявшаяся за спиной Селестия, несмотря на недовольное бурчание Кризалис аля «да что тут смешного-то?»

Дверь кафе тотчас отворилась, позволяя нам зайти внутрь, после чего тотчас захлопнулась.

— Королевский Ночной Гвард, какая честь, — почтительно склонился пегас в поклоне, после чего перевёл взгляд на кобылок рядом со мной. — Ваши очаровательные спутницы здесь в первый раз? Прошу.

— О, а тебя тут уже знают, развратник ты эдакий, — поддела меня принцесса, в то время как Эмералд Даст настороженно принюхивалась к воздуху пустого кафе. Её глаза изумлённо распахнулись, как и рот, однако «земная» пони проворно вернула челюсть королевы на место. Я успел услышать лишь тихий шёпот и нечто вроде «не забываем о маскировке», когда пегас распахнул всё ту же неприметную дверь, позволяя пройти сквозь две звуконепроницаемые двери.

— Добро пожаловать в «Дырявый сырок», мои уважаемые кобылки, — с театральной улыбкой взмахнув рукой, позволяю им первыми зайти в зал.

— Да, а мне тут как-то не доводилось бывать.

— Тут же… — только заикнулась Кризалис, как мы с Селестией махнули, кто рукой, кто ногой.

— Да знаем мы о них, — синхронно выдали мы оба, после чего двинулась в сторону свободного столика, где уже стоял официант под громкую клубную музыку. Потоптавшись на месте, обычно более храбрая королева резво поспешила за нами, когда осознала, что осталась одна.

— Какими судьбами? — подошедший к нас Эмур Шейд движением копыта отправил официанта за стойку, после чего сам раздал нам меню и блокноты.

— Да вот, представляешь, эти две милашки предложили мне побывать в этом заведении, видимо не зная, что я о нем знаю.

Сузившая глаза Селестия что-то неразборчиво пробормотала, пододвигая к себе меню и погружаясь в его изучение, пока Кризалис сверлила взглядом своего бывшего подданного.

— Желаю приятно провести вечер, — протянув мне карандаш, он наклонился поближе и довольно громко произнёс. — Если что, особые комнаты в вашем распоряжении.

После чего удалился восвояси, не замечая широкой улыбки Селестии, которой та одарила онемевшую от подобного заявления королеву.

— О темпора, о морес, — с улыбкой произнёс я искажённую фразу на языке целителей, на что получил довольно ощутимый удар копытом по ноге от принцессы, которая махнула головой в сторону второй кобылки, с непередаваемым выражением на лице листавшую меню так, словно в нем был спрятан способ изощрённой мести.

— Пока наша мисс инкогнито не начала призывать к уважению коронованных особ… Что бы ты предложил взять из меню?

— О, овощное рагу здесь довольно неплохое…

За обсуждением кухни прошло немного времени, клубная музыка, к нашему облегчению, вновь сменилась на простой приглушенный мотив, превращая это место в нечто вроде таверны старых времён. Сегодня большая часть посетителей была не из числа стражи, а потому моё появление восприняли ещё спокойней, чем когда я заявился сюда с Ночной Стражей.

В ожидании заказа я извлёк из кармана трубку и посмотрел на кобыл.

— Вы не против? — обе покачали головами, позволяя мне забить сбор и поджечь от огонька на кончике пальца. Кроме меня, здесь курили несколько грифонов, однако их табак пах яблоками и не вызывал желание забить им трубки в уши, как обычно хотелось сделать на Земле с курильщиками сигарет.

— Шикарно, — произнёс я с прикрытыми глазами, выдыхая тёмное облачно. — Итак, — вытянув руки, я сгрёб обеих кобылок и прижал к себе, — объявляю вечер расслабухи неофициально открытым. Осталось дождаться заказа. По счастью, вы у нас связаны обликами, а потому мясное блюдо всё моё.

«Земная» пони лишь фыркнула, самостоятельно прислонившись ко мне и прикрыв глаза, в то время как «единорог» мрачно посмотрела в свой блокнотик, после чего повернулась к нам с нешуточной надеждой на мордочке.

— Здесь точно не подают яичницу?

— Только с мясом, — подтвердила её ужасные опасения Селестия, даже не открывая глаз. — И расположено это все в грифоньем меню, потому, если не хочешь культурного шока собравшихся здесь гостей или обычного шока гостей и обслуги, тебе стоит хоть иногда жевать сено на публике. Скажи спасибо, что маффинами не потчуют.

— Вот ещё. Не люблю их.

— Что, воспоминания неудачной свадьбы сбивают аппетит? — с лукавым взглядом принцесса показала язычок, не особо стремясь освобождаться от моей руки.

— По крайней мере я наложила копыта на чей-то белый круп, — ехидно парировала Кризалис. Увы, тягаться остротой языка с Селестией могут далеко не все.

— Не думаю, что Шайнинг Армор был такой уж большой добычей.

Королева лишь что-то невнятно рыкнула, прижавшись ко мне и требовательно ткнув копытцем в бок.

— Женщины. Женщины не меняются никогда, — прижав к себе ещё и её, я лишь философски пожал плечами, делая очередную затяжку и чудом не роняя трубку на колени.

— Ваш заказ, — услужливый единорог начал споро расставлять блюда на столе, после чего вернулся за барную стойку.

На обычных тарелках красовались простые блюда, от которых, однако, шёл восхитительный аромат, от которого текли слюнки.

— Не знаю как вы, — я отпустил кобылок и вытащил трубку изо рта, — а путь к благому состоянию духа человека лежит через его желудок.

— А Луна говорила, что нашла обходной путь, — с этими словами Селестия пододвинула к себе лапшу под сырным соусом и практически погрузила мордочку в еду.

— Могу даже предположить, что этой дорогой ходила не только она, — не осталась в стороне Кризалис, в свою очередь левитируя к себе овощной салат с какой-то острой приправой.

— А вам лишь бы чужие косточки обмыть. Сами-то не без греха, — вонзил я зубы в сочную куриную ножку. — Одна — королева любвекрадущей расы, другой несколько миллениумов лет. Старушки.

Двойной тычок в бока заставил подавить едой.

— П-похлопайте! — через силу просипел я, после чего услышал синхронное цоканье, с которым обе кобылки «хлопали» копытцами. От такой интерпретации просьбы еда как-то сама нашла нужный путь.

— Гхм, ну, спасибо, — единственное, что пришло мне на ум.

Кобылки очаровательно похлопали ресницами перед тем, как вернуться к еде. «Вот ведь…», покачал я головой, с некоторой опаской принимаясь за еду.

Когда с набиванием желудка было покончено, все трое с удовлетворительным «уф-ф» отодвинулись от стола и рассмеялись нашей синхронности. К тому времени музыка поменялась, заставив меня тяжело вздохнуть и попытаться встать.

— Ты куда? — в ответ я лишь махнул в сторону подиума, куда начали выходить кобылки разных рас.

— Я, пожалуй, воздержусь от лицезрения чужих крупов.

— А, да брось, если уж пришёл, то смотри, — со смехом кобылки усадили меня обратно на диван, вынудив закатить глаза и зажечь трубку. При всем моем отношении к жителям этой реальности, я лучше окину взглядом прошедшую мимо меня представительницу прекрасной половины этого мира, чем специально пойду на стриптиз в стране, где «женщины» составляют большинство населения.

— О, а тут не только пони выступают, — удивлённо произнесла Кризалис, все-таки вынудив меня повернуть в сторону подиума и едва не проглотить от удивления трубку: кроме трёх кобылок разных рас, на сцене танцевали грифина и представительница племени алмазных псов. «Интересно, а как у них называют кобыл и жеребцов, тьфу, в общем, мужчин и женщин?» С этими мыслями я разглядывал «собаку», отмечая про себя, что они сильно отличаются от самцов, будучи более миниатюрными и лучше сложенные для прямохождения.

— У, я вижу интерес в глазах, — Селестия задумчиво притянула к себе поднос с конфетами и споро развернула одну из них. — Как думаешь, насколько извращённы его мысли по градации, скажем, от единицы до пяти?

— Ноль, — ответил я за Кризалис, делая очередную затяжку. — Мало того, что я её не знаю, так вроде бы никогда не давал повода думать обо мне, как о человеке, готовом завалить незнакомую мне кобыл… су… женщину, — наконец нашёл я более-менее подходящий вариант, выдыхая пар в мордочку принцессы.

— О да, зато знакомые должны с большой опаской следить за своими тылами, м? Что скажешь о той почтальонше, к которой ты заявился в гости после инцидента в Лесу?

— Дёрпи? — почувствовав, как мои брови сами поднимаются вверх, поспешно пытаюсь принять более нейтральное выражение лица. — Ты бы ещё Флаттершай вспомнила.

— О, ту розовогривую пегаску? — теперь уже оживилась и Кризалис. — Мне кажется, это была бы забавная партия, если убрать её глупых птиц, — на этих словах королева поморщилась, видимо, вспоминая что-то из прошлого.

Тем временем атмосфера на подиуме, судя по одобрительном свисту и клёкоту со стороны грифонов, стала более чем тёплой. Один из небесных хищников что-то крикнул на грифоньем, что стало причиной дружного смеха за их столом. На мой недоуменный взгляд Селестия описала глазами полукруг.

— Скажем так, он очень высоко оценил грифину. При этом, что прямо-таки странно, воздержался от шуток дальше спины.

«Это синоним фразы «ниже пояса», если мне не изменяет память?» Я лишь пожал плечами.

— Для грифины она вроде была симпатичная, а уж горячую кровь этого народа ещё никто не отменял.

— Интересно, какова же она для человека? — томно прошептала Кризалис мне на ухо перед тем, как пригубить вина из только что принесённых официантом бокалов. На мгновение мне показалось, что такой чудный запах я уже где-то ощущал.

— Слишком много перьев, — с серьёзным выражением на лице произнёс я, выдыхая в мордочку «единорожки» пар. — И острый клюв навевает мысли об опасности шестьдесят девятой позы.

— О, там ты боиш-ш-шься острых вещей? — на мгновение у неё во рту отросли тонкие острые клыки и раздвоенный язык, однако тотчас пропали, когда я схватил её за ушко.

— Просто в диком ужасе. Сразу появляется желание попробовать, а потому спрячь свою милую, но зубастую улыбку, пока нас не заметил кто-то из твоих или её подданных.

— Ханжа, — показала уже нормальный язык кобылка, пристраиваясь к моему боку и поглядывая на сцену. — Уже давно мог оказать знаки внимания той алмазной, а то глазами тебя сейчас съест.

К моему удивлению, так и было — плавно двигаясь в танце, она смотрела на меня. Поймав мой взгляд, танцовщица подмигнула и красиво изогнулась, словно предлагая оценить своё тело, покрытое светло-серой шёрсткой, после чего я отвёл глаза.

Тихо всхлипнув от сдерживаемого смеха, Селестия откинулась на спину дивана, поболтав в воздухе сразу четырьмя ножками.

— Иногда стоит просто понаблюдать, как ему строят глазки, а наш доблестный Капитан ведёт себя, словно молоденький жеребец в свою первую ночь.

— И много ты таких молоденьких совратила? — живо поинтересовалась Кризалис, сделав очередной глоток вина, на что Тия с задумчивым видом положила копытце на губы.

— Нет, знаешь, не могу сказать, что их количество достигает рекордных отметок. А у тебя?

— Черт возьми, может, прекратите уже обсуждать эту тему? — не выдержал я, с раздражением прикурив начавшую затухать трубку и закрыв глаза. Тихое хихиканье обеих кобыл показало, что вспышка замечена и оценена по достоинству.

— А в чем дело? Капитан ревнует сестру своей принцессы? — Кризалис практически проворковала эти слова мне на ухо, заставив замереть на месте и лишь сделать очередную затяжку. «И правда, чего это?.. Я что, ревную?» — не открывая глаз, пытаюсь осознать свои эмоции и с некоторой опаской понимаю — да. «Бред какой-то… Не могу же я… И она ведь… Проклятье.» Медленно открываю глаза, однако мой взгляд не устремлён ни на кого в общем и целом. В ушах все гуляет музыка и вопрос королевы.

— Или может эквестрийский посол доброй воли ревнует королеву некогда враждебного государства? Какая драма — они отделены друг от друга присягой и долгом, непризнанные большей частью рас, две противоположности, ищущие друг друга, — теперь Тия решила поиграть в демона-искусителя, за что получила мундштуком по носу. Потерев пострадавшую часть ножкой, она с наигранно-печальной улыбкой откинула уже на мой бок. — И что же делать принцессам, получившим присягу пришельца иных миров, если их страны вступят в воину, когда возлюбленные будут вынуждены сражаться друг против друга…

— Ты точно не учила Рэрити актёрскому искусству? — на всякой случай поинтересовался я, приобнимая обеих кобылок. — Если нет, то я могу посоветовать тебе новую ученицу после Твайлайт.

Селестия недоуменно скосила глаза в мою сторону.

— Но у меня уже есть, кого обучать.

— Да? — я с удивлением попытался вспомнить любого пони, которого она обучала последнее время или вообще делала своим протеже.

— Разумеется. Ты моя ученик.

Досадливо сплюнув, вновь делаю затяжку и качаю головой. «И всё-то ей подколоть кого-нибудь. Нашла ученичка, ей бы кого-нибудь достаточно одарённого в магическом плане. А что, будет помощницей Твайлайт, может, сделает какой-нибудь подвиг на магическом поприще и обзаведётся крылышками».

Ощущение взгляда заставило открыть глаза, которые я сам не заметил, как закрыл. Обе кобылы смотрели на меня.

— Что?..

— Знаешь, у тебя мысли на лице пишутся во-о-от такими буквами, — наконец призналась Кризалис, указывая ножкой расстояние от пола до копытца.

— Он себя иногда недооценивает, — сообщила принцесса с таким видом, словно меня рядом нет. — Будь у нас больше времени и его желания, из него получилась бы прекрасная магическая пара с Твайлайт Спаркл.

— Магическая пара? — на этот раз королева избавила меня от того, чтобы в очередной раз показаться неучем.

— Да, когда два чародея создают связь между собой для создания по-настоящему мощных заклинаний. Такой парой некогда были мы с Луной.

— Но потом народ Ночи развязал войну.

— Луна, не фестралы, — поправила аликорночка, однако я с улыбкой отмахнулся, оглядывая стол в поисках своего алкоголя. И с некоторым удивлением обнаружил там пустой стакан.

— Звучит так, словно мы праздновали первую сессию в университете, однако, гхм-гхм, где моё виски?

— Ви-ик-иски? — протянула Кризалис, пьяно улыбаясь. Посмотрев на неё, Селестия резко повернулась в сторону стола и с непередаваемым выражением ужаса на лице продемонстрировала свой бокал, абсолютно пустой, разумеется.

— Там… там было то, что ты тогда назвал Лунной Водкой, «Лунная Ночь», — губы «земной» пони задрожали, когда она перевела ошалевший взгляд на «единорожку». — Концентрированное. Я… я думала немного скрасить вечер, потихоньку это подмешивая в наши напитки.

— А она по ошибке взяла твою тару. То-то мне запах показался знакомым. Эм… Как думаешь, какая была доза в бокале?

Пока Селестия пыталась вычислить объем надвигающегося крупа, Кризалис довольно икнула и начала водить копытцем по футболке, периодически что-то бормоча себе под нос. Никогда не видел, чтобы кто-то так быстро пьянел. Вряд ли это связано именно с её выдержкой — первоклассная шпионка, а именно ей и была прежде всего Королева чейнджлингов — не должна прокалываться на такой глупости как алкоголь.

— Ну, две новости.

— Давай хорошую, — решил я, осторожно обнимая нализавшуюся королеву, дабы предотвратить появление в её голове каких-нибудь глупостей в стиле «полезть на танцпол».

— А кто сказал, что есть хорошая? Первое — она никогда не пробовала отвар Луны. Немного спасает ситуацию, что она Древняя, и «Лунная Ночь» на неё не подействует в полном объёме. Вторая — специи чейнджлингов.

— Мы в жопе, — кивнул я, с обречённостью оглядывая зал и запоминая его таким, каким он не останется надолго. — Странно, что она не носится по залу словно безумная от сладости и ощущений с того вина.

— Я себя — ик — контролирую, — внезапно вполне связно ответила Кризалис. — Вот только — ик — заклинания трезвости не помню. Да и зачем оно мне. Иди сюда, дай я тебя поцелую, морда человеческая, — неожиданно схватив меня за щеки, она поцеловала меня в губы. Не уверен, что я отбивался так активно, как должен был, потому что после того, как всё-таки обрёл свободу, наткнулся на ехидный взгляд Селестии. Мне оставалось лишь развести руками, на что та лишь закатила глаза и позвала официанта, попросив повторить весь заказ.

— Думаешь, Дэс столько съе-ик-ест?

Аликорночка молча покачала головой и ткнула копытцем в сторону королевы.

— Нет, все для тебя. Это вино не сразу впитывается в алкоголь, так что мясо поможет. А пока, будь добра, сиди и наслаждайся вечером, — улыбнулась она под конец, отправляя в рот очередную пироженку.

Пару минут и впрямь прошли в мирном молчании — перебравшая магического вина королева клевала носом, использовав меня в качестве подушки, Селестия же целенаправленно уничтожала сладости, периодически поглядывая на помост.

— Ваш заказ, — словно выросший из-под земли официант споро убрал посуду, размещая новые блюда на столе, после чего вновь исчез. Под пристальным взглядом принцессы Кризалис начала вяло поглощать еду, заставляя меня ужаснуться — сколько же может влезть в аликорнов, если королева уже доедала порцию Тии и теперь втихомолку от посетителей хрустела мясом?

— Как вообще можно прокормить аликорнов? — в бессильном ужасе поинтересовался я, не понимая, как единорожка ещё не лопнула.

— При преображении лишняя масса уходит в личное подпространство чейнджлинга. Вот только простые «дроны» не могут достать оттуда больше, чем туда отправят. Именно поэтому они не могут превратиться, к примеру, в тебя или в меня.

— А Королева?..

Селестия кивнула и на всякий случай огляделась по сторонам.

— А она может изъять из той плоскости даже больше, чем туда отправляла. Гипотетически, чейнджлинги могут даже превратиться в дракона, но у обычных просто не хватит магии, чтобы «восполнить» даже лишний грамм сверх их массы. Ну вот, опять вечер превращается в лекцию, — уныло завершила она, делая глоток уже обычного вина.

— Я бы предложил танец, однако здесь не та музыка, под которую я предпочёл бы танцевать, умей я это делать.

Тия лишь слабо улыбается и кладёт голову мне на плечо.

— Мне и не хочется танцевать. Чувствую себя такой… спокойной? Думаю, не помешала бы обычная ночная прогулка.

Согласно киваю и делаю знак официанту принести счёт. Через несколько минут он возвращается с небольшим листком, на котором ровными столбиками указаны цены. Из кармана штанов появляется небольшой мешочек, откуда я и отсчитываю нужное количество монет, добавив десять процентов официанту, чьё лицо выражает крайнюю степень удивления, однако он благодарит нас и пропадает из виду.

С некоторым трудом приведя «единорожку» в более-менее устойчивое состояние, мы выходим на улицы Кантерлота.

Глава 14.3. Странная ночь.

Под покровом ночи…

К моему удивлению, общее состояние Кризалис не только позволило ей стоять на ногах, но и довольно споро двигаться за нами без каких-либо происшествий.

— Для полноты картины нам нужно было прокатиться по улицами города с бутылками бухла, вопя неприличные песни во все горло, — после моих слов Селестия вдруг покраснела, после чего хихикнула.

— Уже делала, и не раз. Очень хорошо позволяет сбросить напряжение дворцовой чопорности. Принцесса Селестия то, принцесса Селестия это. Иногда мне кажется, что мои подданные уже боятся сделать что-то самостоятельное, на что не был дан приказ «великой принцессы».

С щелчком пальцев на голове «земной» пони появляется вычурная корона, которую та сбрасывает движением головы.

— Иногда ты напоминаешь мне Дискорда, когда берёшься за иллюзии.

— Богатая фантазия и безумный ум создают гениев, — мгновение спустя я уже облачен в белый халат, на голове красуются очки с преувеличенно толстыми линзами, однако все это пропадает, стоит Селестии развеять чары, даже не снимая маскировки.

— Ну вот. Безумцы никому не нравятся, — наигранно печалюсь я, театрально взмахивая руками. Вырвавшиеся из ладоней потоки магии обращаются стальными прутьями, отделяющими меня от кобыл. Большая надпись «Френд-зона» дополняет картину. Увы, и эти чары распадаются от одного заклинания, брошенного уже улыбающейся кобылкой.

— Сколько вариантов безумных идей хранится в твоей голове?

С серьёзным лицом снимаю голову с плеча и открываю черепную коробку, словно простой ящик, после чего вытряхиваю оттуда курицу. Оглядевшись по сторонам, испуганная птица срывается с места и пропадает в переулке, оставив после себя золотое яйцо. Все с тем же выражением лица водружаю голову на её законное место и пожимаю плечами.

— Мой разум всегда готов снести какую-нибудь чушь, особенно когда не забит всякими глупостями, вроде мести, долга и прочего.

— И чем же он должен быть полон?

— Любви, — просто улыбнулся я, взлохматив гриву кобылки. — Любви и дружбы. Просто мой мир не мог мне этого дать. Не то, чтобы он был так плох, скорее я был недостаточно для этого хорош.

Подхватив кобылку на руки, я сделал пару танцевальных па, улыбаясь пони.

Нет, я не плачу, и не рыдаю,

На все вопросы я открыто отвечаю,

Что наша жизнь — игра, и кто ж тому виной,

Что я увлёкся этою игрой.

Копытца аликорночки тихо цокают, когда я опускаю её на мостовую, и чары маскировки спадают, позволяя увидеть принцессу в истинном облике.

— А я увлёкся ей, лишь потеряв. Так почему не урвать обрывки хотя бы и после смерти?

Рог Селестии зажигается, окутывая нас странной полупрозрачной пеленой маскировки, заставляя изумлённо присвистнуть — сложность и точность этих чар заставили бы какого-нибудь Старсвирла сожрать свою шляпу. С громким иканием идущая позади нас королева меняет свой облик на привычный мне, после чего нагоняет нас. Теперь можно заметить результат второй порции еды — её животик слегка округлился, словно она ждала жеребёнка. Заметив мой взгляд, она почему-то смутилась и вновь встала рядом с аликорном, использовав Тию в качестве барьера.

— Может, хватит уже меня шарахаться? — махнув ножкой, Селестия первая двигается вперёд, достаточно медленно, чтобы мы могли нагнать принцессу.

Тихо цокают копыта, лишь мы трое идём по непривычно тихим улицам города, и кажется, словно мы находимся в другом мире. Но обеим кобылкам это явно нравится, даже Кризалис потихоньку приходит в себя, периодически вырываясь вперёд и оглядываясь на нас. И каждый раз выглядит так, словно хочет что-то сказать, но каждый раз останавливается, позволяя нагнать себя и продолжить прогулку.

На перекрёстке раздаются чужие шаги и хорошо знакомый лязг доспехов. Так и есть, мимо нас проходит городская стража, патрулирующая ночной город. Они проходят буквально в нескольких шагах от нас, однако заклинание действует, и пони идут дальше.

— Мы куда-то идём? — первый нарушаю тишину, в ответ Селестия согласно кивает и указывает вперёд, на возвышающиеся вдалеке главные ворота столицы. Вскоре мы достигаем выхода из города, и Тия первая покидает его пределы. Расправив крылья, она выдыхает, словно с её плеч свалился огромный груз.

Переглянувшись, человек и чейнджлинг следуют за аликорном, чей путь, судя по всему, ведёт в сторону подъёма на гору, на склоне и отчасти внутри которой и расположен город. К удивлению Дэса, им не приходится карабкаться по более-менее крутым склонам: зоркий взгляд принцессы находит небольшую тропинку, вырезанную в массиве камня, по которой она и ведёт своих спутников. Подъем совершается в молчании, но каждый сделанный шаг наполняет троих существ странным чувством необъяснимой связи, заставляя Кризалис нервно оглядеться по сторонам. Однако её друзья не выказывают никакого беспокойства, и она следует за Дэсом.

Какая-то мысль бьётся на краю сознания, и стоит её принять, как шаг невольно сбивается. Она назвала их друзьями? Удивлённая собственным рассуждениям, королева недоверчиво смотрит на идущих перед ней существ. Пришелец из иного мира, потенциально опасный для всех, и одна из двух повелительниц Эквестрии. Кризалис прошлого уже давно обдумывала бы способ покончить с ними одним заклинанием, но сейчас она лишь зорко подмечала, куда человек ставит ноги и как его ловить, если он вдруг поскользнётся.

— Не отставай, Кризи. Или Крисси, тебе как приятней? — вопрос Дэса заставляет её лишь вздохнуть и удержать себя от того, чтобы не ткнуть его рогом.

— Я иду, шевели костями.

— Могу ими даже погромыхать, если чей-то белый круп не будет следить за камнями, на которые наступает! — словно в подтверждение слов из-под копыта Селестии выскальзывает камень и летит по тропинке, вынуждая идущих позади резко дёрнуться в сторону. Человека и чейнджлинга окутывает магическое поле, удерживая от падения.

— Извиняюсь. Обычно я туда хожу одна.

— А полететь? — Королева чейнджлингов вопросительно пожужжала крыльями, однако аликорночка лишь покачала головой.

— Суть не в вершине, но этой дороге. Мы не в Эквестрии.

Дэс и Кризалис удивлённо оглянулись друг на друга, после чего лич первым вытянул руку. Пальцы не-мёртвого наткнулись на странную преграду, от места прикосновения к которой пошли волны, словно он коснулся поверхности воды.

— Что это?

Голос человека прокатился эхом по странной тропинке, словно они шли по тоннелю. Селестия лишь отвернулась от них и молча продолжила подъем.

Её саму обуревали странные чувства. Обычно этот путь они использовала лишь для того, чтобы найти успокоение мыслей, но стоило привести сюда кого-то ещё, как аликорночка осознала: тропа не просто раскрывала душу идущего, но позволяла честно взглянуть на тех, кто делит её с тобой. Вот только…

Она бросила быстрый взгляд назад. Так и есть — не-мёртвый совсем иначе ощущал это место. И если Кризалис тоже о чем-то думала, то Дэс лишь молча шёл вперёд, периодически поднимая голову, чтобы не врезаться в аликорна.

Дитя. Мститель. Палач. Убийца. Раскаявшийся. Жертва. Не-мёртвый. Охотник. Друг…

Соперница. Изгнанница. Союзник. Друг…

«А кто ты, Селестия? Сколько правды ещё не рассказано? Ты отмахивалась, дескать, их жизни не хватит познать все. Что теперь? Они вечны. Даже он вечен, и пусть замкнётся круг, сорвёт его облик — останется то, из-за чего и создаются узы: ум, эмоции, душа. Остальные вечны без ограничений. Что мешает сделать то, что можно было сделать ещё раньше?»

Соперница. Победитель. Союзник. Друг…

«А кто ты, Кризалис? Сколько правды ещё не рассказано? Тебя учили скрывать всё ото всех, вести свой народ, выживать любой ценой. Что теперь? Народ спасён, тень наступающего голода разбита вдребезги, Версипелия вновь гордо поднимается с колен. А ты всё ещё думаешь лишь об играх за кулисами. Собираешь сведения, факты, но никогда не спросишь в лицо: «Эй, привет, как дела?» Они видят насквозь, лишь ты сама боишься посмотреть себе в душу!»

Шаг, другой, третий.

«Этот путь не для меня. Поток магии проходит насквозь, не в силах задержаться в пустой оболочке. Тропа выворачивает душу, заставляя встретиться с тем, чего ты не хочешь даже видеть — скрытыми мыслями. Пойди по ней один, и она поможет восстановить равновесие, сталкивая тебя со своими мыслями. Раздели её с кем-то, и ты будешь вынужден честно думать о тех, с кем её делишь. Я вижу это лишь потому, что место само позволяет мне узнать правду. Я не смогу понять всю суть дороги. Ведь иду я не с ними, а словно параллельно им».

Подъем кажется вечным, однако тёплый воздух не даёт задуматься о времени, когда тропа исчезает, и все трое оказываются на вершине горы. Далеко внизу горят огни Кантерлота, освещённый огнями замок гордо тянет в небо свои башни, символизируя престол королевства.

Однако сейчас Селестия смотрит не на свой город — её взор обращён на звёздное небо, чью картину вечно рисует её сестра.

— Прекрасная ночь, — улыбается пони, после чего опускается на землю и переворачивается на спину, расправив крылья. — Советую лечь рядом, Луна сегодня особенно хорошо постаралась.

С некоторой заминкой чейнджлинг и человек опускаются на землю по обе стороны от принцессы. Тишина вновь воцаряется над миром, в котором три существа разных видом могли спокойно находиться рядом друг с другом.

— И явился им Высший в гневе своём, и стер он… — ушки Селестии невольно дёрнулись, представляя, что может сотворить божество в ярости, — и стер он грехи их взглядом своим, но предстали они пред создателем своим. И возопили люди, требуя наказания за мерзости свои, ибо ужасны были дела их. И дал Он им наказание, страшнее которого не придумало человечество. И назвали его Стыдом и Совестью. И дал Он им наказание, что было страшнее Стыда и Совести, и сладостью оно было для рода людского.

Кризалис и Селестия улыбнулись, даже не зная того, что сделали это одновременно.

— И имя ему было Любовь. И сказал Он человеку, что дар сей есть величайшее «проклятье», а потому не смогут люди отбросить его так просто, как сделали с Разумом. И сие есть величайшее оружие, что заставит трепетать всех, кто дерзнет встать у него на пути. Со смирением приняли люди сие. И было так до скончания веков.

Яркий росчерк на небе заставил всех троих проводить взглядом подающую звезду.

Немного поёрзав, Селестия неудачно толкнула Кризалис седельной сумкой, попав той по копыту. Раздалось звяканье, заставившее Дэса повернуться в сторону пони.

— Ты не могла, — не верящим голосом выдал он, когда замки окутались магическим сиянием. С тихим фырканьем принцесса Эквестрии достала бутылку вина и три бокала.

— Украсть из бара?

— А, ты всё-таки сделала это, — пропечатал себе фейспалм человек, пока аликорночка мужественно сражалась со странной закорючкой на месте пробки, после чего плюнула на тонкости и просто выдрала её из горлышка.

— Не будь ханжой, ты оставил этому официанту такие чаевые, что я могла прихватить и вторую бутылку.

В этот момент её сумка предательски звякнула опять.

— Что ты и сделала, — подтвердила Кризалис, принимая свой бокал. — Эта тропа меня окончательно протрезвила. Больше никогда не води меня по ней.

— Так она тебя и послушает, — с тихим бормотанием парень взял левитирующий у лица бокал и задумчиво посмотрел на алый напиток, согревая его теплом рук. Маленький глоток позволил ему оценить букет и невольно кивнуть: вкус аликорна был хорош, с этим он не мог спорить.

— А что, алкоголь никак не влияет на здоровье Древнего?

Ответом ему стали два укоризненных взгляда.

— Разумеется нет, иначе я бы не устраивала рейды на алкогольные погреба летней резиденции после изгнания Луны в попутке утопить горе в вине.

— В вине можно топить кого-то, но не что-то, — высказала здравую мысль чейнджлинг, отпивая ещё немного, после чего с завистью посмотрела на человека, которому бокал в руке не помешал вновь лечь на спину и любоваться небом. Впрочем, это было исправилось, когда королева вспомнила о телекинезе.

Троица вновь погрузилась в молчание, наслаждаясь вечером и компанией. Однако рано или поздно, все подходит к концу, как подошла к концу и первая бутылка вина. Вторую открыл уже Дэс, не доверяя слегка хмельным Древним, не желающим очищать разум от алкоголя.

— За милых дам, что скрашивают мне этот вечер и эту жизнь, — с улыбкой он разлил напиток по бокалам и поднял вверх свой. — За вас.

Негромко звякнуло стекло, после чего все вновь замолчали, глядя куда угодно, лишь только не друг на друга.

— Ночь заканчивается, — вдруг произнёс человек, опрокидывая в себя вино. Разумеется, это не было видно ни на небе, ни в воздухе, однако Селестия согласно кивнула, доверяя чутью исполнителя Литургии. Поднявшись на ноги, трое синхронно посмотрели вниз со скалы и решительно сделали шаг вперёд.

Воздушный патруль Кантерлота заметил их ещё в начале падения, однако тотчас успокоился, стоило Селестии зажечь пульсирующий огонек на кончике рога. Когда до шпилей замка оставалось совсем немного, под копытами кобыл и ногами человека сгустилась тьма, бережно опуская их на балкон временных покоев королевы. Пробормотав что-то о том, что она подождёт внизу, принцесса храбро шагнула вниз и расправила крылья, планируя в воздушном потоке. Проследив взглядом и удостоверившись, что она приземлилась, Дэс повернулся к королеве.

— Надеюсь, моей королеве понравилась эта ночь.

Чейнджлинг слабо улыбнулась и подошла к парню, глядя ему в глаза.

— Более чем. И как же мне отблагодарить Капитана за такой подарок?

— Как могу я просить у столь достойной особы? — губы парня ещё были изогнуты в улыбке, когда королева подалась вперёд, поцеловав человека. Замерев на мгновение, Дэс коснулся её гривы, отвечая на поцелуй.

Сердце Древней билось, как у попавшей в западню птицы, когда она отодвинулась назад.

— Спасибо, — шепнула она перед тем, как покинуть балкон и слиться с тьмой покоев. Ещё несколько секунд Дэс стоял на месте, после чего отвернулся от стеклянных дверей и храбро спрыгнул вниз. Однако в ту же секунду он приземлился на белую спину аликорночки, взмывшей в тёмное небо. Несколько взмахов сильных крыльев, и копытца аликорна коснулись камня балкона, ведущего в апартаменты Капитана.

Неловко соскользнув со спины, он покачнулся от гуляющего в крови алкоголя, но был тотчас подхвачен белоснежным крылом. Благодарно кивнув, парень несколько раз моргнул, приходя в себя после поцелуя.

— Это Кризалис? — услышал он за спиной. Не имея храбрости сказать, парень лишь кивнул, однако всё-таки повернулся к Селестии и с удивлением заметил слёзы в её глазах.

— Тия? Прости меня, это всё моя вина, а не…

Она лишь коротко всхлипнула и вдруг подошла вплотную, прижавшись грудью к человеку и положив голову ему на плечо.

— Глупый. Мой глупый человек.

Слегка отодвинувшись от неё, Дэс осторожно коснулся щёк кобылки, заставив взглянуть ему в глаза.

— Почему, Селестия? — ему нужно было задать этот вопрос, нужно было знать ответ.

— Я не знаю, — лишь прошептала принцесса глядя в ответ. Её грива, казалось, потеряла свою эфирность, длинными прядями опускаясь вниз. — Я не знаю, почему я тебя люблю. Это словно жестокая шутка судьбы. Отпусти меня, Дэс, накричи, назови глупой кобылой, сотри мне память, но я больше не могу это скрывать ни от тебя, ни от себя, — её голова опустилась, не в силах выносить взгляда этих странных глаз.

— Я люблю тебя.

Эти слова прозвучали громом для замершей в оцепенении аликорночки. Казалось, её ноги стали ватными, когда пальцы коснулись шёрстки на щеках, осторожно смахивая слезы. Сильные руки, тем не менее, мягко подняли голову, а их губы соприкоснулись. Не веря происходящему, пони лишь сильнее зажмурила глаза, молясь солнцу о том, чтобы этот сон никогда не заканчивался.

Его дыхание показалось горячим, словно огонь, когда он отодвинулся назад, вынуждая Селестию открыть глаза и посмотреть на парня.

— Мы сделали много ошибок, Тия. Одной стало меньше, — от этих слов на мгновение остановившееся сердце вновь забилось, она ощущала себя, словно впервые влюбилась. Но теперь перед ней стоял бессмертный, как и она сама. Чудо, которое для неё казалось невозможным.

— Дэс… — она попыталась проглотить вставший в горле комок, однако смогла лишь улыбнуться. — Я люблю тебя, — теперь эти слова казались простыми и естественными, словно были сказаны не раз. — Прости меня, я… я должна лететь.

Её возлюбленный лишь понятливо кивнул на это глупое оправдание, и за это она была ему благодарна. Один взмах крыльев — и на балконе остался стоять лишь один человек, провожая взглядом белоснежную кобылицу.

Тяжело дышавшая Кризалис торопливо доползла до кровати и без сил повалилась на неё. Такой мощно вспышки любви ей не приходилось переживать даже во время нападения, однако она могла с закрытыми глазами сказать, где сейчас находились источники этих эмоций. Губы чейнджлинга искривились в слабой улыбке, пока она насыщалось столь свободно разлитой любви. К счастью, это было выплеснуто в настолько узком диапазоне, что королева точно могла сказать — кроме неё никакой представитель её вида это не учуял.

— Как интересно… — мурлыкнула она, облизав губы…

— Наконец-то, — прошептала Луна, равномерно взмахивая крыльями. — Пришлось покинуть столицу, чтобы вы, в конце концов, прекратили играть в молчанку.

Балансируя на одной высоте, принцесса Ночи медленно кружила над замком, радуясь тому, что Дэс, увлечённый двумя кобылами, не обратил внимание на её появление.

— Осталось немного, любимый. Интересно, что скажет Твайлайт? — опустив одно крыло вниз, она начала медленно опускаться вниз, минуя точно проинструктированную воздушную стражу, которая отсалютовала принцессе при её приближении.

Копыта Повелительницы Ночи с тихим цокотом коснулись крыши замка, а её рог окутало тёмное свечение — начинался новый день, и луна уступала своё место дневному светилу, которое сейчас поднимала одна очень счастливая аликорночка.

Глава 15. Погружаясь в пламя

Глава 15.1. Восход солнца

… именем её!

Бывает, не понимаешь, грезишь ли ты, или все это происходит в реальности. Вот и теперь, открыв глаза, я смотрю в потолок и пытаюсь осознать, что из моей памяти принадлежит миру снов, а что произошло на самом деле. Увы, всю романтичность ситуации ломает небольшой перегар, тонко намекающий на то, что две бутылки вина на троих — ещё не пьянка, но уже не культурный отдых. Особенно, если после этого ты лежишь в постели и точно помнишь, что целовал двух кобыл. Более того, одна из них является сестрой твоей возлюбленной. Ещё хуже тот факт, что она призналась тебе в любви. Катастрофой можно оценить твою взаимную симпатию.

— Лучше бы на костре сгорел, — выношу я вполне логичный вердикт, поднимая слегка тяжёлую голову. — И это ещё без «Лунной Ночи». Откуда она вообще достала эту лунную водку? Стоп. Что-то не сходится. Лунная Ночь вроде как не является тем самым отваром. Или напутала Селестия, или не помню я…

Продолжая бормотать себе под нос разные варианты событий, тяжёлой походкой отправляюсь в душ. Поворот крана — и потоки еле тёплой воды смывают странные ощущения после вчерашней ночи, позволяя вновь сосредоточиться на главных событиях.

— Да, Дэс, ты попал.

Поток воды иссякает, после чего я заворачиваюсь в длинное полотенце и ложусь на диван у пустого камина. «Что обо всём этом подумает Луна? А Твайлайт? И Зекора? И всё же…»

Воспоминания вновь накатывают неудержимой волной, заставляя вспомнить её глаза, слезы, те роковые слова. Я не мог поступить иначе, хотя и понимал, что этим подписываю ей приговор: когда все троны буду заняты, мне придётся покинуть Эквестрию. Конечно, принцессы смогут общаться со мной и поддерживать связь, но не уверен, что позволю вновь им себя увидеть. Только не таким. Но, у меня есть время, а значит — прочь уныние и страх перед будущим. Прежде всего, я — человек, а люди не боятся будущего, потому что знают, что этого не избежать.

«А потому — подъем!». Усилием воли заставляю себя подняться на ноги и торопливо испарить лишнюю влагу с кожи, в очередной раз накладывая на себя чары воздушной гривы: меня ждал день, полный хлопот, одной из которых было решение задачи: как, блин, вести себя с Тией? Селли? А, и ещё понять, как её называть наедине. Герой-любовник, Дискорд бы тебя побрал.

Не сдержавшись, издаю нервный смешок и возвращаюсь в спальню, открывая шкаф с видом девушки, готовой выдать фразу «Мне нечего надеть!». К счастью, мне прекрасно хватало пары смен повседневной одежды, но что-то говорило о том, что сегодня нужно быть при полном параде.

Широкополые тёмно-синие штаны привычно подпоясываются изделием из псевдокожи, белая рубашка, поверх всего — роба Королевского Ночного Гварда, создающая образ какого-то монаха. Кажущаяся неудобность служит довольно хорошей маскировкой от тех, кто не знает об особых разрезах на рукавах и бёдрах, позволяющих вступить в рукопашный бой без боязни запутаться в полах одеяния.

— Наверно, пора идти, я наверняка уже прос… пал.

На небе сияла луна. Не понимая, что происходит, быстро иду в кабинет и вытаскиваю из верхнего ящика стола механические часы, исправно показывающие пять часов ночи.

Что-то точно было неправильно. Сейчас не могло быть пять часов ночи по нескольким причинам, одна из которых была вполне прозаична — утренний выхлоп, грозящий убить любого, попавшего в зону поражения, абсолютно точно был результатом вчерашней попойки.

Вчерашней… А вчерашней ли?

Торопливо почистив зубы, на всякий случай закидываюсь весьма специфичным отваром из подкроватной коробки и покидаю свои апартаменты через дверь кабинета, нос к носу сталкиваясь с проходящим мимо фестралом. При виде меня он уважительно склоняет голову.

— Приветствую вас, избранник Ночи. Вам что-то нужно?

— День. Какой сегодня день недели? — осторожно интересуюсь я, невольно оглядываясь по сторонам.

— Ну, уже понедельник, — помолчав, он продолжает. — Вам что-то нужно?

Мне остаётся лишь отрицательно покачать головой и направиться в сторону тронного зала. Понедельник. А должно было быть воскресенье. Проспал целые сутки и даже не заметил этого, и что-то мне не верится, что подобный сон стал результатом нашего выходного с Селестией и Кризалис. Я был слишком погружен в свои мысли, а потому не заметил вышедшей из бокового коридора пони. Судя по всему, для неё это тоже стало неожиданностью. В итоге мы оба рухнули на пол, где я чуть не задавил единорожку, которая в последний момент умудрилась как-то извернуться и не попасть под мою тушку.

— П-прошу прощения, — смог выдавить я, когда перед глазами перестали мелькать звёздочки, и я смог разглядеть потолок, залитый лунным светом. — Не мог представить, что найдутся другие любители ночных прогулок.

— Не смертельно, уважаемый Капитан, — кобылка очаровательно улыбнулась, когда я встал на ночи и помог пони последовать моему примеру. — Вообще-то, меня отправили искать именно вас, — заметив недоумевающий взгляд, она поправила полупрозрачное одеяние из белой материи, в которое была облачена, после чего продолжила. — Принцесса Селестия приглашает вас принять участие в церемониальном подъёме солнца. Это очень редкое явление, обычно этот ритуал проводят лишь раз в сотню лет. Увы, я не застала вас в своих апартаментах, а потому отправилась на поиски во дворец.

— Ритуал?.. — подобное заявление было… нет, не подозрительным, скорее не совсем понятным. Если такое мероприятие имеет некий магический эффект, иначе почему его проводят раз в сотню лет, тогда моё присутствие может нести некоторую угрозу точности действия, разве нет? Я, конечно, не воплощал собой Ночь, в отличии от нашей синей милашки, однако являюсь, мать его, личом. Неужели Селестия так уверена в том, что всё пройдёт по маслу? Хотя, кто из нас двоих многотысячелетний Древний?

— Хорошо, ведите, — после моего кивка кобылка церемонно поклонилась и направилась в тот коридор, из которого вышла до столкновения. Какое-то время мы шли в тишине, погруженные в свои мысли. Не знаю, о чём уж думала кобылка, однако лично меня настораживал странный магический фон, усиливающийся по мере нашего продвижения. Я мог бы поставить на кон Наследника, что подобную магию уже где-то встречал. Вот только никак не мог понять, чему или кому принадлежит такая яркая полыхающая аура. За подобными раздумьями пропустил момент, когда передо мной отворилась дверь, ведущая на одну из основных башен замка.

Стоящие у двери стражники указали на винтовую лестницу, по которой и начала подниматься единорожка. Разумеется, я последовал за ней, пытаясь разобраться в магическом фоне. Где-то на середине подъёма меня посетила разгадка, настолько простая, что ноги сами остановились, а ладонь смачно впечаталась в лицо.

— Идиот… — вынес я вполне правильный вердикт для мага, не узнавшего в эманациях магии принцессу Дня. — Это ведь принцесса Селестия так… — пощёлкав пальцами, нахожу нужное слово, — «фонит»?

— Да. В эту ночь повелительница являет часть своей магии своим подданным, назначенным ею, как жрецы огня и дня. Сегодняшний день будет благословлён самой Принцессой.

«Да, я точно должен это увидеть». Молча киваю я единорожке, после чего мы продолжаем путь. Каменные ступени заканчиваются, а мы с кобылой, наконец, ступаем на вершину башни, на которой уже стояли пони, облачённые в одеяния, похожие на те, что носила моя проводница. Все кобылы и жеребцы имели при себе странные посохи с набалдашниками в виде золотистых сфер, стилизованных под солнце.

Но, разумеется, среди всех присутствующих была кобыла, возвышающаяся над своими подданными. Облачённая в невесомые белоснежные шелка с золотистыми вставками, Селестия казалась неким божеством, спустившимся на землю из неведомого рая. Увидев нас, она тепло улыбнулась, после чего кивнула одному из пони, который передал проводившей меня кобылке похожий посох.

— Дэс? — Селестия отошла к краю башенной площадки, намекая на то, что хочет поговорить без лишних ушей. Понимая желание принцессы, остальные пони отошли от нас подальше.

— Я рада, что ты смог прийти, — улыбнулась аликорночка, аккуратно поправляя свою одеяние в области сейчас сложенных крыльев. — Я… должна извиниться. Пока ты спал, мне пришлось наложить на тебя чары, которые позволили бы присутствовать при особом восходе солнца.

— Защитные чары? — на мой вопрос пони кивнула и указала в ту часть неба, откуда обычно появлялось солнце.

— Сегодня светило обновилось, и мне придётся поднимать его немного иначе. Присутствующие при этом пони исполняют, на самом деле, символичную роль при аликорне. Они были нужны лишь в том случае, когда солнце поднимали единороги. Все вместе пони должны были звать меня поднять светило. Это довольно красивый танец, однако я хочу попросить тебя кое о чём.

— О чём же?

Тия помолчала, водя копытцем по камням площадки, после чего подняла голову.

— Не принимай в самом танце участия. Просто стой рядом со мной, и когда я воткну копье в пол, ты можешь ощутишь желание взять его. Не делай этого.

Подобная просьба показалась мне очень уж странной, потому я в недоумении приподнял бровь.

— Почему? И почему я вообще должен захотеть коснуться того жгущегося артефакта? — аликорночка тихо хмыкнула, кивнув каким-то своим мыслям.

— Понимаешь, это очень увлекательное зрелище, и неподготовленный зритель может увлечься. Обычно роль моего партнёра играли Королевские Дневные Гварды, могущие выдержать пламя оружия. И, зная тебя, можно опасаться, что ты пожелаешь испробовать себя в этой роли. Не надо. Просто… просто позволь мне показать тебя красивый ритуал, который можно будет увидеть лишь через сотню лет.

— Окей, — неуверенно кивнул я, после чего вспомнил ещё один момент. — Кстати. Я так понимаю, это из-за твоих чар я проспал целые сутки?

Селестия виновато улыбнулась и кивнула, однако стоило ей открыть рот, чтобы что-то сказать, как она застыла, прислушиваясь к чему-то своему, после чего повернулась в сторону «жрецов».

— Время пришло, мои маленькие пони.

Кобылы и жеребцы поспешно выстроились в круг, в центр которого вышла сама Селестия, указав мне на месте вне круга, позволявшее мне смотреть на пони и, как я мог понять, на солнце, что они будут поднимать.

— Светило переродилось. Сотня лет — ничто для солнца, однако и этот миг мы должны по достоинству оценить, — провозгласила Селестия, призвав к себе своё копье.

На какое-то мгновение она замолчала, после чего окружающие её пони вдруг затянули нежный горловой напев, потихоньку покачиваясь из стороны в сторону. Эта странная мелодия пронзила прохладный ночной воздух, и к моему удивлению, температура его немного поднялась. Кажется, чары аликорна позволяли мне учуять даже такие детали. Однако такая мелочь как потепление отошла на второй план, когда пони начали двигаться. Их плавные па сопровождались неторопливыми движениями посохов. Создавалось впечатление, что они плетут невидимую сеть вокруг замершей принцессы, но тут двинулась Тия, отчего все жеребцы и кобылы внезапно замерли, вынуждая концентрировать внимание на танцующей аликорночке.

И смотреть было на что: не раз наблюдая за Луной и другими Древними, я поражался тому, насколько плавно они могли двигаться, однако сейчас я невольно открыл рот, жадно ловя каждое движение двигающейся внутри круга кобыле.

Селестия была прекрасна.

Я ничуть не умалял красоту Луны или Зекоры с Твайлайт, их красота не подлежала сомнению, но сегодня Тия показала мне новую грань прекрасного: обжигающую красоту взрослой женщины, знающей себе цену и не стесняющуюся своего богатства. Это отличалось от скрытой в ночи красоты Луны, молодого цветения Твайлайт или таинственного очарования иной культуры Зекоры.

Перед нами танцевало солнце.

И не было среди нас глупцов, что не считали бы её божеством в этот момент, когда она невесомыми шагами двигалась внутри круга, её крылья казались нам облаками из неведомой дали, а шёрстка была многократно прекрасней воздушных шелков, укрывающих её.

И стоило мне подумать, что она не может быть прекрасней, как Селли запела. Её пение также не содержало слов, однако я понимал всё, что аликорночка передавала слушающим её. Она пела о мире, что купается в животворящем свете дневного светила. Она пела о дивных травах, что разрастались по бесконечным равнинам Эквестрии. Она пела о птицах, чьё пение наполняло воздух мелодичными трелями, пусть они и не могли бы поспорить с повелительницей Дня.

Селестия пела о нас. О пони, что живут на этой земле, принося гармонию в нестабильную природу этого мира. О земных, чьи твёрдые копыта рыхлили землю, меняя её по прихоти природных скульпторов. О пегасах, чьи крылья меняли потоки воздушного пространства и управляли погодой на благо всех. О единорогах, чья магия управляла магическими потоками окружающего мира, позволяя заглянуть на изнанку вещей и познать их.

И когда нам казалось, что её пение начинает затихать, её голос внезапно взлетел до небес.

Селестия пела о нас. О тех, кто не считал день своим доменом, однако пони не понимали этих песен, ибо это было не о них. Она пела. О фестралах, что рыскают в ночи, оберегая сон всех пони, когда они уязвимей всего. О всех тех, кто сознательно отвергал прекрасный дар из-за долга, который должен быть исполнен.

Селестия… пела обо мне? Моё сердце сжалось, когда перед глазами пронеслись видения, отличающиеся от всего, что я слышал до этого. Она пела. Обо мне как о потерявшемся страннике, обретшем дом под луной этого мира. Обо мне как о младшем Короле мёртвых, дерзнувшем жить и после смерти.

Она пела мне, предлагая познать день, не забывая ночь, что питает силу живых существ. Прекрасное создание в центре круга из замерших подданных, она танцевала и пела, и странная нить объединяла нас всех, уносясь куда-то вдаль, на восток.

И вот, её пение смолкло. Подойдя ко мне, она воткнула копье в пол и встала рядом, глядя на «жрецов», вставших напротив нас с ней и опустившихся на живот. Сейчас должен был выступить Капитан Дневной Стражи, на какое-то мгновение взяв копье самой Селестии и… и что он должен был делать? Увы, как ни завлёк меня этот танец, моё сердце не знало, как можно помочь ритуалу.

Лишь тихий шелест листьев раздался у самого моего уха. Словно кто-то пытался рассказать мне свою историю, историю преданного служения и долга.

Мой взор невольно объяло пламя, когда я осознал, ЧТО происходит. Пытаясь найти подтверждение своим опасениям, незаметно смотрю в сторону Селестии, боясь нарушить воцарившуюся тишину, и едва сдерживаю изумлённый вскрик: рядом с аликорном стояли полупрозрачные фигуры пони, почти невидимые в мерцающем свете, исходящем от принцессы.

Рядом с диархом стояли её Гварды. Она не видела их, однако им не нужно было её внимание, Королевские Капитаны несли свою службу, как делали это при жизни. И если ближайших к ней я ещё мог увидеть, то стоящие дальше от неё пони были уже не видны моему глазу.

Сердце пропустило удар, когда мой взор наткнулся на белого единорога с серой гривой. Поймав мой взгляд, Мистспиер отделился от группы и подошёл к копью. С печалью призрак легендарного Гварда провёл копытом по белоснежному древку, после чего повернулся ко мне и что-то сказал. Его губы беззвучно шевельнулись, однако я уже знал, о чем он говорит мне. Мёртвый просил исполнить последнюю просьбу.

И разве не для того нужны короли, чтобы склонять свой лик к просьбам своих вассалов?

Я просто не мог иначе. А потому просто сделал два шага вперёд.

Всё, что увидели присутствующие — это двинувшегося вперёд Капитана. Ловкие пальцы человека решительно схватили древко.

И белое копыто коснулось артефакта. Вдвоём они вытащили оружие из пола. Волна незримого пламени прокатилась по истончившейся душе лича, однако непреклонная воля единорога и человека обратили огонь наружу.

Охватившая человека магия на мгновение скрыла его от изумлённо смотрящих на него пони, не верящих в то, что сейчас происходило на их глазах — Королевский Ночной Гвард посягнул на роль восславляющего День! Однако стоило эфемерному огню сгинуть, как по одежде Дэса прошла рябь, перекрашивающая робу Капитана в белоснежное одеяние под стать всем, кто здесь находился.

Это был сигнал, и хотя Селестия не отдала приказ, жрецы знали, что делать.

Воинственно вздёрнув посохи, они резко выдохнули, двигаясь на месте в боевом ритме.

— Ха! Ху!

Слаженно двигались тела, повинуясь ритму, идущему от Капитана. Ритуал не имел двойных трактовок — нашёлся тот, кто решился восхвалять и просить богиню. А значит, всё должно идти по своему плану.

— From the snow-swept mountain tops, — указывающее на горы острие копья опустилось вниз, на просторные равнины Эквестрии, которые были прекрасно видны с башни замка, — to the emerald green fields…

Первое, робкое свечение окрасило небосвод, когда человек повернулся на восток, раскинув руки.

— … across the sea and sky, that wondrous light has touched us all!

Неторопливым жестом Капитан очертил полукруг, словно пытался охватить этим жестом всех, кого когда-либо касалось тепло солнца и его богини.

— And as the night begins to fade, and the moon hangs low…

Следуя тени прошлого Капитана, лич повернулся к царственно замершей Селестии, опустившись на одно колено

— … we wake to see the rise of her celestial glow!

Рог аликорна неярко сиял, взгляд принцессы был направлен на своего Капитана. Теперь она не могла называть его иначе, не хотела этого.

Горловое пение пони достигло пика, когда раздался голос Дэса.

— Raise the sun.

Синхронно выдохнув, они сделали выпад вверх, символизируя подъем солнца.

— Raise the sun!

Поднявшись в полный рост, два Капитана, видимый и незримый, повернулись к танцующим.

— Every pony and parasprite, every dragon and bird…

Лич опустился на каменный пол, в то время как восхваляемая им богиня распростёрла крылья, освещая своим светом всю площадку.

— … knows that without her light, her loving warmth, we'd never live.

Копье со свистом рассекло воздух, указывая куда-то в сторону, символизируя врагов Эквестрии.

— Those cowards hide in shadows sheathed by the night.

Взгляд восхваляющего ожесточился, когда единым движением он поднялся на ноги, а танцующие пони замерли на месте.

— We fight the darkness, our swords raised for the light!

Волна старинной магии прошла по воздуху, разжигая полыхающие фигуры церемониальных коротких мечей, появившихся на боках всех умерших, включая Дэса. Безоружная принцесса неподвижно взирала на подданных, не зная, что рядом с ней десятки ушедших поднимали головы с зажатыми в зубах и когтях клинками. Пылающая в глазах призраков решимость не погасла даже после смерти Капитанов.

— Raise the sun!

Там были не только пони. Гордо стояли грифоны, вздымая вверх золотые клинки. Вдали возвышался минотавр, его двуручник грозно сиял в лучах показавшегося из-за горизонта солнца.

— Raise the sun!

Сотни клинков разрезали воздух, освещаемый восходящим солнцем, сотни глоток исторгли клич, слышимый лишь одному личу. Неуверенно оглянувшись на принцессу, он беспомощно стиснул древко копья.

«Я не имею право попирать память воинов Дня!» — кричал его взгляд. Огненный клинок оставался в ножнах, медленно тлея без руки или лапы, держащей его. Но ответ чародею пришёл совсем не от неё. Багровым огнём засияло оружие Капитанов, смотревших на него, на Дэса.

— Подними клинок, — раздался чей-то голос из рядов.

— Подними солнце, — вторил ему грифон, указывая острием меча на лича.

— Не дай погаснуть нашим огням, — вдруг произнёс Мистспиер, держащий своё оружие в поле магии. — Оберегай принцессу, как это делали мы. И хоть я совершил непростительную ошибку в своё время… Прошу тебя, как Королевский Дневной Гвард я прошу тебя, Королевского Ночного Гварда, занять и наше место. Оглянись.

Повинуясь словам ушедшего, человек посмотрел на прошлых Капитанов. Один за другим, они кивали, встречаясь с ним взглядом, после чего приветственно взмахивали церемониальным оружием.

— Ненадолго объедини вечно разъединённых Стражей. Послужи Сёстрам.

Жарким лучом солнца полыхнуло лезвие клинка в руках лича, но лишь нежное тепло прокатилось по телу Дэса, когда он посмотрел на Селестию. Прикусив нижнюю губу, принцесса неотрывно следила за его движениями, невольно подавшись вперёд.

— Throughout all of Equestria. The Sisters' Empire endures! — он помнил старые слова, когда ритуал попал на период восстания Найтмер Мун, однако намеренно исказил их. «Вы просили объединения? Получайте!»

Аликорночка незаметно кивнула, соглашаясь с решением своего Капитана.

— Every colt and mare, we stand at arms, all millions strong! — и, словно соглашаясь с его словами, ряды мёртвых качнулись вперёд, окружая человека.

— Что за?.. — тихо прошептала принцесса, прищуриваясь и вглядываясь в воздух вокруг стоящего перед танцующими пони парня. На какое-то мгновение ей показалось, словно что-то шевельнулось рядом с человеком. Однако, боясь обратить на себя внимание, вновь застыла неподвижной статуей, неотрывно следя за Капитаном.

Голос Дэса ожесточился, когда он взглянул на кобыл и жеребцов перед собой.

— You best stray from evil and stay in the light.

— Or be lost to darkness, like tears… — словно своими глазами Селестия увидела, как глазницы человека вновь полыхнули бирюзовым пламенем, выражая ярость Гварда, — … shed in the night.

Бессловесное пение стало громче, а движения пони стали более резкими, посохи воинственно пронзали воздух, как и полыхающие мечи мёртвых Капитанов. По спине человека пробежали мурашки, когда неведомая сила позволила его ступням оторваться от каменного пола и развернула в сторону воителей, ждущих его слов.

— We shall never surrender…

С громким цоканьем пони встали в стойку «смирно», грифоны опустили крылья, внимая Гварду.

— We shall never let the darkness impede…

Полыхающее на месте глаз пламя на миг сравнилось с сиянием принцессы, перед которой он стоял, однако Селестия вдруг осознала — Дэс говорил не с ней.

— We shall stand strong for all eternity, — последние слова заставили сердце аликорночки сжаться от сладкой боли, когда она осознала, насколько теперь правдивы эти строки. Строки гимна, что вплетался в магию восходящего солнца. Её ушки на миг дёрнулись, когда она, к собственному удивлению, услышала родную речь человека.

— And spread her radiance…

Их глаза встретились, когда он тихо произнёс:

— And love…

Все ещё поддерживаемый чародейством древних времён, Дэс вонзил копье в пол, возвращая его владелице, после чего повернулся в сторону солнца, уже поднявшегося над горизонтом, и вытянул меч в его сторону, командуя стоящим за спиной Капитанам.

— MOVE OUT!!!

Слаженно выдохнув, кобылы и жеребцы замерли на месте, не видя, как задрожали ноги повелительницы солнца от Королевского Гласа.

— Да будет так, — наконец смогла произнести она, и неземное сияние, окружающее аликорна, потихоньку сошло на нет, оставляя их всех в тишине летнего утра.

Синхронно покачнувшись, человек и аликорн едва не упали на землю, однако их тотчас поддержали бросившиеся на помощь пони.

— Ваше Высочество!

— Капитан!

Испуганные восклицания подданных принцесс лишь ухудшили состояние Дэса, пламя в глазах чародея потускнело и вскоре пропало. Покрасневшие словно от долгого недосыпа глаза бесцельно двигались из стороны в сторону, будто парень пытался что-то найти на площадке, однако стоило ему увидеть уставшую Селестию, как он осторожно отстранился от поддерживающих его пони и опустился на колени перед аликорном.

— Ритуал… окончен? Я больше не нужен принцессе?

В ответ кобылка лишь слабо улыбнулась и кивнула своим подданным.

— Нет, Королевский Ночной Гвард. Ваша помощь была оценена Престолом. Вы можете отдыхать.

Не обращая внимания на слабые возражение человека, несколько пони вежливо, но настойчиво повели его вниз отдохнуть.

— Оставьте меня, — величественно кивнула принцесса оставшимся жрецам огня и дня. После того, как площадка башни опустела, Селестия расправила крылья и поднялась в воздух, направляясь в сторону своего балкона.

Глава 15.2. Неопределённый день

Что ждать от такого?

Копыта принцессы с тихим цоканьем коснулись каменного пола: в отличии от пегасов, аликорны всё же имели немного больший вес, что выражалось в более громком приземлении, особенно если речь шла о старшем диархе Эквестрии. Имея больший уклон в сторону земных пони, Селестия не могла похвастаться особыми достижениями в лётных навыках, в отличие от своей младшей сестры.

«Кстати о ней» — мелькнула мысль, когда дверцы балкона вдруг окутались такой знакомой аурой и распахнулись перед хозяйкой апартаментов.

— Приветствую тебя, сестра моя! — раздался властный голос Луны, стоило аликорночке переступить порог балкона и, наконец, попасть в свою спальню.

— Ты вновь сбиваешься на староэквестрийский, Вуна. Мне казалось, что Дэс и твои любовницы уже отучили тебя от подобной манеры общения, — губы белошкурой кобылы сложились в слабую улыбку, пока она оглядывала комнату так, словно в ней должны были произойти какие-то перемены.

Разумеется, это было не так. С момента назначения Кантерлота новой столицей спальня принцесс Селестии всегда выглядела одинаково: выдержанная в светлых тонах просторная комната с огромной кроватью у дальней стены. Видит солнце, это произведение мебельного искусства было одним из тех послаблений, что аликорночка позволяла себе по праву диарха. Укрытое балдахином ложе было окрашено в белые и золотые цвета, указывающие на владелицу этих покоев и этой кровати в частности. Сейчас, правда, эта кровать была занята Луной, чья синяя шёрстка резко контрастировала с белоснежностью постельного белья.

— Увы, без магии избранника моя царственная натура играет со мной не самые удачные шутки, — величаво ответствовала повелительница Ночи, также оглядываясь по сторонам. — Уже не раз я предлагала тебе поставить в покои что-то ещё кроме ложа да прикроватной тумбочки с двумя шкафами. Стол и кресло меняют дело, но не сильно.

И впрямь, для неподготовленного взгляда спальня диарха целой страны выглядела довольно пусто, однако Селестия всегда любила простор, когда была возможность «расправить крылья», а потому большая часть мебели была расставлена в других комнатах личных апартаментов.

Игнорируя слова сестры, старшая принцесса подошла к шкафу с книгами и с помощью телекинеза щёлкнула незаметным рычажком, открывая потайную нишу, после чего начала неспешно выпутываться из своего белоснежного одеяния.

— Как прошёл ритуал? — наконец нарушила тишину Луна, пролевитировав к себе расчёску с прикроватной тумбочки и начав расчёсывать свою тёмную гриву.

— Довольно… довольно хорошо, — на мгновение запнулась Тия, не обращая внимание на тихое хмыканье со стороны кровати. — К моему удивлению, вторая часть ритуала также была совершена. Такого не было уже тысячу лет, если мне не изменяет память.

— О, сестра моя, я могу точно сказать, что память — последнее, что может тебе изменить.

На мгновение закатив глаза, Селестия все же промолчала, уже понимая, зачем Луна пробралась в её покои. Однако начинать разговор ей явно не хотелось, потому она решила оттянуть этот момент.

— Ритуал всё-таки так утомляет, — как можно натуральнее вздохнула кобылка, оставив свои регалии лежать на верхней полке потайного отделения, после чего решительно захлопнула дверцы и плавным движением переместилась к двери в гостиную: большая часть подданных даже не подозревала о том, как быстро она могла перемещаться в пространстве, не используя магию или крылья.

— Ты не присоединишься к утреннему чаю, сестрёнка?

Синешкурая аликорночка хитро улыбнулась и не менее стремительно оказалась рядом со своей сестрой.

— Почту за честь, — благосклонно кивнула Луна перед тем, как Селестия открыла дверь и первая покинула спальную комнату.

В отличии от покоев старшей принцессы, в гостиной было достаточно много мебели, включающей в себя несколько шкафов, пару столов и стульев в дальней части просторной комнаты. С наслаждением сложив постоянно расправленные в королевском жесте крылья, Тия подошла к ведущей в коридор двери, с удовлетворением заметив, что слуги успели принести столик со всем необходимым для утреннего чая.

— Как всегда, минута в минуту, — пробормотала кобыла сама себе под нос, пролевитировав столик на колёсах в сторону небольшого столика у стены. Подобная мебель была довольно распространена в Эквестрии, позволяя пони не использовать стулья и располагаться на подушках вокруг стола. Однако мало кто помнил, что первые образцы были привезены Селестией из далеко страны на востоке, жители которой привили аликорну любовь к чайным церемониям.

— Прошу, Вуна. — с улыбкой на лице, белошкурая пони поставила перед своей сестрой небольшую чашку и осторожно наполнила её душистым отваром.

— Хм, «Далёкие облака», — безошибочно определила сорт её собеседница, пролевитировав к себе напиток и сделав небольшой глоток. — Да, определённо он. Мне казалось, твои запасы подошли к концу.

— Нет, я сберегла кое-что для особых дней.

Улыбка Луны стала ещё шире, в то время как Селестия выругалась про себя: вместо того, чтобы отодвинуть начало разговора, она попалась на такую простую ловушку!

— Ох, неужели сегодня произошло что-то особенное, раз ты решила потратить столь тщательно сберегаемый сорт из ТЕХ земель?

— Ну… Ритуал обновления солнца? — попыталась сыграть Селестия, однако тихо фыркнувшая сестра поставила жирный крест на уже проигранной партии.

— Сие не столь знаменательное событие для аликорна. Но позволь твоей маленькой Вуне попытаться найти ключ к этой загадке, — отбросив староэквестрийский стиль, Луна лишь хитро улыбнулась, сделав очередной глоток. Спохватившись, Селестия налила чай себе и попыталась отвлечься тем, что отпила из чашки.

— Кажется мне, что причиной столько хорошего настроения стало появление Просящего. Это должен был быть жеребец, — она специально выделила это слово, однако больше на такие провокации Тия не поддавалась, с нейтральным выражением на лице глядя куда-то в стену.

— И кажется мне, что знакомо мне имя чародея, достойного преклонить колени пред кобылой королевских кровей, — неслышно встав со своего места, Луна подошла к своей сестре и наклонилась к самому уху сидящей пони. — Какого это — лицезреть склонённого не страхом или силой, но уважением и любовью? Его белоснежные одеяния, изменённые старинной магией, знаменующие свет, горящий в сердце ЧЕЛОВЕКА?

Невольно вздрогнув, Селестия расплескала чай, однако даже не заметила этого, боясь отвести взгляд от стены.

— Насколько неожиданно для тебя стало то, что ты нашла своего Капитана? Вспомни его, Тия. Тёмная грива, пропитанная чарами воздушности… Разве это не попытка следовать нам? Его глаза, источающие лёд при встрече с врагами, и поразительно тёплый взгляд, когда он смотрел на тебя? Его руки, так сильно отличающиеся от копыт. Помнишь, как он касался тебя?

Прикрыв глаза, кобылка неосознанно прикусила нижнюю губу и с ужасом поняла, что её крылья готовы вот-вот распрямиться на всю длину.

— Луна, прекрати! — со слезами в голосе Селестия повернулась к своей сестре. — Что ты делаешь?!

— Помогаю моей старшей сестре понять, что нет необходимости страдать без необходимости. ПОСМОТРИ НА МЕНЯ, СЕЛЕСТИЯ!

Опешив от Кантерлотского Гласа, она с трудом посмотрела в глаза Луне. Брови её маленькой Вуны были грозно сдвинуты, а сама она, казалось, была готова метать гром и молнии.

— Знаешь, чему я научилась за последние пару лет?!

Подождав, пока аликорночка неуверенно покачает головой, она продолжила.

— Я научилась тому, что вечно было у нашего народа и чему Дэс учился сам! Дэс, Твайлайт, Зекора — они научили меня любить. Меня, аликорна, прожившего долгие сотни лет в этом мире, меня учили любить и прощать, даже тогда, когда я этого не понимала! Ты… Ты совершила ошибку, Тия. Ужасную ошибку, последствия которой ещё не раз тебе аукнутся, однако ты познала любовь намного раньше меня и должна была осознать нечто очень важное.

Копытце повелительницы Ночи коснулось щеки белошкурой кобылы.

— Любовь — это прощение. Подумай же, Селестия, простил бы тебя Дэс после того, что ты сделала со мной, с ним; ведь ты могла причинить вред моей Твайлайт и Зекоре? А он простил тебя. Даже тогда, когда вы были готовы вцепиться друг в друга, разве ты не видела, как сильно вы похожи? Он любит тебя, сестра моя.

Сердца Селестии пропустило удар, когда Луна обняла её, укрыв своими крыльями.

— И я люблю тебя, Тия, ты самое дорогое, что у меня было все эти годы. Я не желаю смотреть, как твоя неуверенность и страх, скрытые за маской всезнающей принцессы и богини, не позволяют тебе почувствовать то, что чувствуем мы. Подумай о нас: твоя бывшая ученица всегда шла вперёд, зная, что ты поддержишь её, она тоже любит тебя. Зекора потеряла своего возлюбленного так же, как и ты, и ей ли не знать, как одиноко может быть на душе?

— Но ты… — непривычно робко произнесла Селестия, заставляя сердце её сестры болезненно сжаться: она почти никогда не видела свою сестру такой… такой неуверенной и слабой, словно она боялась признаться самой себе в том, что и ей нужна любовь и ласка.

— Я была бы рада узнать, что два дорогих мне существа наконец прекратили вести себя, словно глупые жеребята, — голос Луны звучал устало, когда она вернулась за своё место у низкого стола и с некоторой напряжённостью расправила крылья. — Если честно, в последнее время мне очень больно смотреть на то, как вы оба врёте самим себе. Хотя, если быть точным, вы ТРОЕ врёте самим себе.

Практически ощущая, как её щеки краснеют, белая аликорночка вновь наполнила свою чашку и посмотрела на дно.

— Это уже её проблемы.

— Её, — согласно кивнула принцесса Ночи, рассеянно изучая обстановку комнаты. — Но знала бы ты, сколько времени я ждала чего-то вроде вашего похода в то кафе. Скажи мне честно, — неожиданно для Селестии произнесла Луна, решительно притянув к себе чайник, — ты ведь любишь Дэса?

В комнате стало очень уж тихо, пока аликорночка молча изучала посуду, после чего вдруг тихо рассмеялась и кивнула.

— Да. И тогда, на балконе, он ответил взаимностью.

— Тогда не трать время. У нас, бессмертных, оно очень уж скоро пропадает.

Поход до этой комнаты в моей памяти совсем не отпечатался, всё, что я помню — это тихий цокот копыт моих проводников, после чего меня довольно бережно опустили на нечто вроде большой скамьи и начали раздевать с помощью магии. После того, как на мне остались лишь трусы, пони молча покинули помещение, словно позволяя мне оглядеться.

К некоторому удивлению, я находился в понифицированном подобии бани, однако длина лавок и общий размер места намекал на то, что здесь отдыхают сами принцессы. Об этом говорили и кьютимарки Селестии с Луной, не замеченные мной при первом осмотре.

С тихий стоном приняв сидячее положения, осторожно повожу руками, ощущая странную усталость во всех мышцах, словно меня гоняли по полигону весь день. Разобраться в ощущениях не дал стук в дверь, после которого в помещение зашли кобыла и жеребец. Оба пони принадлежали к расе пегасов и, судя по всему, были друг другу родственниками: их шерстка была одинакового светло-розового цвета, а кьютимарки представляли из себя свёрнутое полотенце, с той лишь разницей, что у жеребца оно было синее, а у кобылы — белое.

— Капитан Дэс? — видимо для приличия поинтересовался жеребец, вновь открывая дверь комнаты и вкатывая внутрь небольшой столик на колёсах, уставленный различными бутыльками и баночками.

— Принцесса Селестия поручила нам позаботиться о вас, — перехватила инициативу кобыла, подойдя ко мне и осторожно укладывая обратно на скамью. — Она сказала, что ваши мышцы перенапряжены после тренировок, и так как вы никогда не пользуетесь своими привилегиями Капитана, Её Высочество изъявила желание исправить это упущение. А теперь расслабьтесь и перевернитесь на живот.

Если честно, сперва я хотел отказаться, однако моё тело весьма обстоятельно намекало на то, что в этой форме у него есть предел. И, кажется, оно его достигло в очередной раз, а потому я фигурально плюнул на это дело и послушно улёгся на тёплые доски.

Судя по шипению, кто-то из пони вылил воды на угли, после чего температура начала стремительно повышаться. «Консервирующие чары» — догадался я, ощущая приятные волны тепла, идущие по телу. Эти чары накладывались на раскалённые угольки, чтобы «заморозить» их в этом положении до нужного момента. До момента снятия заклинания можно было без всяких проблем транспортировать предметы и без опаски брать их в руки. Как я понимаю, эти чары активировались водой, одновременно выпуская жар углей и создавая пар из этой самой жидкости.

— Говорят, вы когда-то работали в спа-салоне Понивилля и сыскали там определённую славу, — заметила пегаска, знакомыми мне движениями втирая крем для массажа в шёрстку, покрывающую копытца. Неопределённо пожав плечами, поворачиваю голову вниз. Не то чтоб я играл из себя скромника, однако на меня вдруг напала жуткая лень, наверно, от того, что кобыла принялась за дело, в то время как жеребец продолжал «колдовать» над жаровней с углями.

Если честно, то массаж в исполнении пони — это довольно необычный опыт для человека. По большей части копыта тех, кто занимается массажами, довольно мягкие и приятные на ощупь, большую роль в этом деле имеет крем, который пони втирают в шерсть и сами копытца. Это не значит, что конечности других поняш очень уж жёсткие, однако те из них, кто часто ходят по земле, должны следить за состоянием кромок этих самых копыт, иначе они вполне могут повредить человеческую кожу, да и ощущения сквозь шёрстку тоже, наверно, не очень приятны.

— Вы никогда не пробовали пегасий массаж? — внезапно поинтересовалась кобыла, заставив меня открыть глаза и задумчиво покачать головой, не поднимая её.

— Тогда надеюсь, вы не боитесь щекотки, — хихикнула пони. Я даже не успел задать вопрос, как что-то нежное и мягкое коснулось спины, заставляя мышцы тела буквально «поплыть» от удовольствия.

— Шика-а-арно-о-о… — едва смог выдавить я, не делая попыток поднять голову или вообще пошевелиться под дружным смех пони. И хотя прикосновения были очень необычными, на грани улетающего разума была мысль, что где-то подобные ощущения я уже испытывал. Более того, я это испытывал с Луной и Твайли.

— Стоп, это что, крыло?! — наконец понял я причины странной мягкости и необычной техники массажа. Чтобы подтвердить свою догадку, поворачиваю голову налево и встречаюсь взглядом с широко улыбающейся пегаской.

— А вы довольно быстро отошли от удовольствия, Капитан Мун'Уиспер, — кобыла сложила крыло и помассировала его копытом. — Обычно те, кто никогда не был на пегасьем массаже, ещё какое-то время купаются в ощущениях. Но ведь принцесса Луна и принцесса Твайлайт ваши кобылки, потому можно объяснить, почему вы так быстро разобрались, в чём дело.

— Ну… да, они часто обнимают меня крыльями, однако я точно не помню такого сильного удовольствия, — недоуменно приподнял я бровь, однако тут вмешался её брат, подойдя к сестре и осторожно подняв её крыло.

— Крем. Он сделан из тайных ингредиентов, поставляемых самой принцессе Селестии, потому эффект намного лучше, чем обычный пегасий массаж, — пояснил жеребец, проведя копытом по внутренней части ойкнувшей сестры. — Ох, прости, Силктач. Её Высочество очень любит массаж с подобным кремом, хотя и не позволяет себе очень уж часто пропадать у нас, а потому большую часть времени мы сидим без дела, — пегас коротко хохотнул и отпустил крыло сестры. — Если хотите, можем продолжить, однако мне придётся сменить сестру.

— Хм, окей, только… Эм… — я неуверенно поскрёб затылок пятерней, ощущая, как руки всё ещё дрожат от удовольствия. — Просто… Разве на телесном языке пегасов касание внутренней части крыла не является, ну… — пощёлкав пальцами, пытаюсь найти нужные слова, когда кобылка приходит ко мне на помощь.

— Чем-то интимным? — после моего кивка она немного покраснела и неуверенно кивнула. — Да, но наша семья уже многие поколения практикует подобное для высоких особ. Так что это не считается, да и принцесса Селестия никогда не позволяла себе ничего такого, — пегаска с нервным смешком пригладила гриву. — И про вас она сказала, что вы не в вашем стиле распускать, ну… эм… — пони «зависла», глядя на мои конечности.

— Руки, — улыбнулся я, вновь опуская голову. — Ну, там, откуда я родом, мужчины тоже делали массаж мужчинам, и это не считалось ничем таким личным.

— В поразительном месте вы жили, Капитан, — задумчиво пробормотал жеребец, вставая рядом со мной и, судя по шелесту, расправляя крыло. — На самом деле пегасий массаж среди простолюдинов заказывают у кобыл и жеребцов лёгкого поведения, превращая некогда великое искусство в что-то грязное.

Крыло пегаса на ощупь чем-то отличалось от конечности его подруги, оно было чуть менее мягким, но более… заострённым? Нет, перья были такими же, однако ощущения другие. Не хуже, не лучше, приятные, но другие.

Кажется, я уплыл ещё сильнее, чем после первого массажа, так как вскоре меня попыталась разбудить пони.

— Да-да, уже… — сквозь туман в голове пробормотал я, попытавшись сесть на огромной скамье. К счастью, жеребец не нагонял жара в этой «бане», потому здесь можно было кайфовать вечность. Когда мои глаза наконец собрались в кучу, пегасы уже сложили все свои крема и прочие средства обратно на столик и вытерли крем с крыльев и копыт.

— Это было круто, — с наслаждением потянулся я, на что оба пони с улыбкой поклонились.

— Были рады вам помочь, Капитан. Если будет желание повторить, мы будем рады обслужить по… человека, могущего оценить старые искусства, — жеребец уже было повернулся в сторону двери, как вдруг хлопнул себя копытом по лбу. — Дискорда мне в печень, чуть не забыл. Одну секунду.

Под моим заинтригованным взглядом он резво скрылся за дверью и тотчас вернулся с небольшим чемоданчиком, обитым чёрной псевдокожей.

— Принцесса Селестия просила передать это вам в конце сеанса, — с этими словами они в очередной раз поклонились и отбыли восвояси.

— Ах ты белокрупая хитрюга, — невольно вырвалось у меня, когда я опознал в чемодане подарок Скул Смайла, который он преподнёс мне незадолго до отбытия. — Мне казалось, что об этом известно лишь мне и Зекоре.

С предвкушающим видом я щёлкнул замками и с удовлетворением осмотрел содержимое контейнера. Все было на своих местах, а раз так, то надо же было когда-нибудь этим воспользоваться! По счастью, конструкция не имела никаких особых отличий от человеческого аналога, а потому сборка заняла лишь несколько минут, после чего я огляделся с задумчивым видом: мне была нужна вода и холодильник, впрочем, последнее не так важно.

Увы, здесь явно не было ничего, напоминающего контейнер для воды, а потому я рискнул высунуть голову в коридор. Ну да, разумеется, у двери стоял стражник и единорожка в форме прислуги.

— Мне нужно несколько литров воды, желательно питьевой.

Кобылка кивнула и резво поскакала вглубь замка. Покосившись на замершего стражника, тихо вздыхаю — стражам у Британского дворца стоило бы поучиться у этих пони.

— Вольно, — после приказа пегас, а жеребец принадлежал именно к крылатой расе, с наслаждением расправил и сложил крылья, после чего согнул поочерёдно обе ноги.

— Благодарю, Капитан, — произнёс он, всё-таки поглядывая в обе части коридора. Я лишь махнул рукой. Спустя буквально две минуты появилась кобыла, несущая в телекинетическом поле огромный кувшин, больше напоминающий вазу, к нему прилагался уже обычный стакан и кувшинчик поменьше.

— Благодарю, — я с улыбкой взял вещи из магического поля и скрылся в комнате, успев заметить удивлённые взгляды, которым обменялись пони.

«Ох уж этот титул… Бедные принцессы».

Однако сейчас стоит подумать о другом: вода выливается в сосуд и, повинуясь движениям пальцев, начинает охлаждаться, пока я с сосредоточенным видом отмеряю нужные пропорции и тщательно готовлю самую важную часть церемонии. Нужно точно знать, в каком количестве и что необходимо смешивать, иначе всё выйдет слабо и недостойно ученика Скул Смайла.

— Отлично, а теперь плёнка… — высунув от напряжения язык, протыкаю материал тонкой иглой, после чего собираю вместе части «головоломки». — Почти готово.

Из сундука извлекается коробка с изображённой на ней зеброй в длинном халате. Если верить моему наставнику в этом деле, в моей руке был высший сорт, который в Эквестрии можно было достать с большим трудом, а значит, стоило наладить поставку нужной вещи во дворец, чтобы не искать более низкий сорт у пони.

С тихим шорохом разворачивается пакет, и вскоре банные угли тихо зашипели, готовя последний «ингредиент». Разумеется, тёмное пламя всё сделало бы в разы быстрее, но разве ожидание не является частью ритуала? Мне точно нравилась эта философия зебр, а потому оставалось лишь откинуться на спинку скамьи и прикрыть глаза, отсчитывая время…

— Пора, — наконец сказал я сам себе, подхватывая уже готовые «ингредиенты» щипцами и устанавливая их на самой верхушке.

На пару мгновений в комнате воцарилась тишина, после чего раздалось тихо бульканье воды и мой голос.

— Ка-а-айф…

Хитрая улыбка не покидала лица принцессы Ночи, пока она шла по коридорам Замка, в силу привычки стараясь не попадаться на глаза слугам из Дневной части дворца, чтобы не заставлять простых пони торопливо бухаться на колени. Однако, к удовольствию Луны, стража её сестры вела себя более дисциплинированно, пусть для этого тоже потребовалось немного времени.

Накопытники диарха с тихим цоканьем касались каменного пола из-за того, что аликорночка не особо любила ходить по расстеленным коврам. Виной тому была детская привычка, заключающаяся в том, что принцесса не любила наступать на шов между плитками пола, а потому всегда точно отмеряла шаги. Глупости, но эй, Древним можно ведь иметь свои причуды?!

А вот и комната для массажа, куда жрецы дня и огня, или как она их там называла, отвели её жеребца. При виде принцессы пегас уважительно склонил голову, в то время как единорожка бухнулась на пол, заставив Луну закатить глаза и войти внутрь, закрыв за собой дверь.

Несколько раз обескуражено моргнув, она попыталась что-то сказать. Но, кажется, нижняя челюсть отказывалась занимать своё законное место, что явно заставляло кобылу выглядеть очень глупо, но с этим Древняя ничего не могла поделать.

— Привет, любимая. Не хочешь присоединиться? — весело поинтересовался Дэс, затягиваясь во весь объём лёгких, после чего отодвинул трубку кальяна и выдул небольшое облако пара, смешавшееся с водным паром от слабо работающей жаровни. — Яблочный табак особенно хорош с мятой!

Это выражение лица… М-м-м, его можно мазать на хлеб и есть. В очередной раз наполнив лёгкие яблочным вкусом, выдыхаю дым в сторону Луны. Несколько раз моргнув, она перевела взгляд с меня на кальян и неожиданно икнула.

— Где ты это дос… зе-е-ебры, — она вздохнула, положив копыто на мордашку. — Я должна была догадаться, что эти полосатые курильщики и тебя заманят в свой лагерь.

— Ну, я никогда не пробовал курить кальян в своём мире, и, как оказалось, зря, — легкомысленно пожимаю плечами и хлопаю по скамье рядом с собой. Однако её реакция меня немного обеспокоила, потому я продолжил: — Тебе не нравится кальян? Если да, я сейчас все затушу и…

Подняв ногу, Луна прервала меня и спустя несколько секунд уже сидела рядом.

— Нет, мой возлюбленный. Я просто была удивлена, что ты тоже разделяешь любовь к этой вредной привычке.

— Тоже? — мои брови недоуменно выгнулись, после чего синее поле окутало трубку и мягко вынуло её из моих рук. Моя Вуна покаянно шмыгнула носом и к моему шоку сделала глубокую затяжку, медленно выдыхая дым мне в лицо.

— О, наслаждение… Больше тысячи лет не курила.

Теперь настала моя очередь ронять челюсть и ошарашено смотреть на аликорна. В моей голове медленно складывались понятия «пони», «Луна», «кальян» и «курение». И пока это не особо получалось. Нет, совсем не получалось.

— Э… А… — лишь мог бессильно проблеять я, пытаясь отогнать почему-то всплывший лозунг про каплю никотина и летальный исход для лошадей.

— Да-да-да, у всех моих подданных была такая же реакция ещё тысячу лет назад, — коснувшись подбородка копытцем, она нежно закрыла мне рот, предварительно засунув туда кончик трубки. — Я, как и ты, приобрела эту привычку у зебр. И, должна сказать, за все это время конструкция кальяна не особо изменилась. — заметила пони, наблюдая за тем, как я неосознанно дышу через кальян, вдыхая и выдыхая дым, словно небольшой паровоз.

— Эм, а какие ещё вредные привычку у тебя есть? — вдруг пришла мне в голову мысль, которую я и озвучил.

Моя кобылка задумчиво подняла глаза к потолку, не преминув потереться шёрсткой о голую кожу.

— Я заядлый игрок. Если нахожу достаточно интересную игру, могу проводить за ней долгое время. Например, карты, помнишь ту ночную игру?

Невольно улыбнувшись, киваю, вспоминая, как явившаяся под утро Селестия была поражена подобным времяпрепровождением. Кстати о Тии…

— А у твоей сестры это?..

— Сладости и чайные церемонии, — фыркнула поняшка, нетерпеливо тыкая копытцем в бок и забирая у меня трубку. — И если чай — лишь долгие приготовления… — она сделала затяжку и выдохнула дым. — … то её любовь к кондитерским изделиям точно может сравниться с курением по вредности. Кстати, раз уж ты заговорил о моей сестре…

Скосив глаза, встречаюсь взглядом с Луной и начинаю ощущать себя немного не в своей тарелке.

— Я смотрю, за последнее время ты сблизился с Тией.

По факту, Инквизиторы никогда не участвовали в разминировании бомбы, однако, мне кажется, теперь мне знакомо это чувство. Или это можно сравнить с моментом, когда чека гранаты уже вырвана, вот только ты на ней сидишь.

— Э-э-эм… Ну, да, она ведь обучала меня… разным… штукам… — хвалёное хладнокровие палача в очередной раз помахало мне ручкой, бессильное против взгляда цветных лошадок другого мира. «Да, ты просто мастер маскировки, да ещё и в разговоре с Древними…»

Попытавшись хотя бы не так позорно проиграть раунд, возвращаю трубку и делаю глубокий затяг, молясь великой Тьме, чтобы объем моих лёгких стремился к бесконечности. Черт, ну не знаю я, как объяснить Луне, что мы с её сестрой признались друг другу в любви!

— И как она целуется? — деловито поинтересовалась кобыла, заставив меня поперхнуться и начать прочищать лёгкие. Впрочем, мы уже ступили на опасную дорожку, чего уже тянуть…

— Мы не целовались… в смысле целовались, но… черт, — я махнул рукой, на что Вуна рассмеялась и прижалась ко мне. — Прости, любимая, я знаю, что…

— Расскажи, что произошло в тот вечер, — её глаза требовательно смотрели мне прямо в душу, и как я мог ей отказать? Мысленно натерев верёвку мылом, я начал говорить.

— И наша дырчатая интриганка тоже… Ну, это уже её тараканы, мне больше интересно, когда уже Тия пригласит тебя на свидание, — с шумом выдохнув дым, Луна задумчиво провела копытом по моему знаку на груди.

— Но она ведь твоя сестра?!

— Ну, на свидание-то пригласят не меня. И я определённо не понимаю, почему она не сделала этого сегодня.

— Хм? — удивлённо приподняв бровь, гляжу на принцессу, которая немного отодвинулась назад и начала водить кончиком копыта по моей груди.

— Дэс, иногда ты словно смотришь в душу аликорнам, а временами слеп как крот, мой верный Гвард. Вот и сейчас ты упорно отрицаешь то, что должен был давно понять.

Понимая, к чему она ведёт, всё равно приподнимаю бровь, чем заставляю поняшу хихикать, прикрыв рот копытцем. Однако вскоре она успокаивается и нежно смотрит мне в глаза.

— Любимый, неужели ты не понимаешь? Селестия… Тия… Она по-настоящему полюбила тебя, Дэс. Однако она не могла сказать тебе прямо, когда осознала эту истину, ведь это значило бы, что она хочет вступить в табун или отнять тебя у нас. И в любом случае это не только поставило бы тебя в неприятное положение, это также пошатнуло бы мнение Твайлайт о своей идеальной учительнице. Она любила и нашу Твайли. Сперва, как своего протеже, а когда она подросла, то и как кобылу. Ей нравится Зекора, пусть их взгляды на некоторые вещи и не совпадают. Но всё вместе ставит перед ней непреодолимую, как Тие кажется, преграду. Посмотри на меня, Дэс.

Она мягко схватила меня за голову копытцами и встретилась со мной взглядом.

— Знаешь, почему я говорю это тебе? Она не хотела вновь ранить своё сердце очередной смертью, а теперь… Ты знаешь и так. Ты бессмертен, время не властно над тобой, и она… Она оробела. Да, многотысячелетний аликорн может оробеть, представь себе! — возмущённо произнесла Луна, когда я, не сдержавшись, громко хмыкнул. — И причины, почему я говорю это тебе, заключаются в том, что… Я знаю, как трудно моей сестре сейчас приходится: управлять государством и так не простая задача, а теперь она чувствует себя не в своей тарелке. И просто хочу, чтобы вы наконец выяснили всё как два взрослых бессмертных!

Под конец фразы она уже возмущённо хмурилась, видимо, представляя в своей голове нелицеприятные эпитеты, которыми хотела бы наградить свою сестру.

— Ты сам говорил, что жеребцы твоего мира делают первый шаг, и ты сделал его. Так пойди, и поговори уже с моей сестрой.

Отвернувшись от Луны, я уставился на тлеющие угли, машинально теребя трубку в руках.

Немного странно слышать от любимой прямую просьбу пойти и поговорить с её сестрой на тему отношений. Люблю ли я Селестию? Невольная улыбка тронула мои губы, когда я задал себе этот вопрос. Когда я здесь появился, солнечный диарх был категорически против нашего с Луной романа, однако, разумеется, не вмешивалась в амурные дела сестры. Через некоторое время наши отношения более-менее выровнялись, перейдя в сферу дружеских. Эпизод с Днем Очага заставил меня тихо рассмеяться и втянуть дым в лёгкие.

А потом… А потом мы начали приглядываться друг к другу. Это выглядело скрытым спором Дня и Тени, когда каждый пытался переубедить другого в неведомом споре. Но когда произошли решающие перемены, ни я, ни Селестия не знали, уверен. Просто однажды её чувства взяли верх, в результате чего мой табун едва меня не потерял. И тот первый поцелуй поставил решающую точку. А поцелуй на балконе лишь сделал всё… проще?

— Я попробую. Если ты не против.

На это Луна лишь закатила глаза и устало вздохнула.

— Ничего не имею против, если ты поможешь моей сестре обрести свою частичку счастья. Ты не представляешь, как тяжело было смотреть, как Тия провожала избранников в последний путь. Одного за другим…

— И много их было? — постарался задать я вопрос как можно более нейтрально, однако моя пони уже достаточно хорошо изучила человеческие заморочки, потому как со стоном уткнулась мордочкой мне в грудь.

— О, Ночь, какие вы, люди, иногда бываете ханжами в этих вопросах!

— Эй, я просто спросил!.. — попытался я возмутиться, когда копытце любимой сомкнуло мои губы, а сама она посмотрела мне в глаза.

— Я не знаю. Но не думай, что она меняла пони словно накопытники или тащила в кровать каждого симпатичного стражника. Однако ты должен понять, что ей далеко не сто лет, и за это время она не раз влюблялась.

Тяжело вздохнув, признаю её правоту, после чего замираю, пытаясь разобраться в причине этого вздоха. Я всё же ревную? А раз так, то, получается, она действительно для меня что-то значит?

Эта мысль стала финальным гвоздём в крышку гроба нерешительности. Сегодня же я пойду к Селестии и выясню, насколько правдивы были её слова.

— Совсем другое дело, — мурлыкнула Луна, словно невзначай отбирая у меня трубку кальяна. — Твой взгляд, — пояснила она в ответ на мой немой вопрос, отразившийся на лице. — Словно ты принял решение, и оно не подлежит обжалованию.

— Думаю, так и есть, — я наблюдаю за облачком дыма и откидываюсь на спинку скамьи. — Кстати, я так понимаю, эта комната была спроектирована специально для Селестии?

Аликорночка согласно кивнула и окинула взглядом помещение.

— Ты, наверно, не заметил, однако она расположена не так далеко от покоев моей сестры. У неё есть и большая комната с бассейном для омовений, а потому сюда она приходит довольно редко. Не то чтобы она не любила баню… — с задумчивым видом протянула Луна, пытаясь найти нужные слова. — Однако ей больше нравится принимать её с кем-то из близких ей пони, а я не так часто позволяю себе такой отдых. Вот бы это ещё лишило проблему её веса… — под конец пробормотала кобыла, невольно заставив меня рассмеяться.

— Вот теперь я вижу, что нерешительность тебя оставила, — весело подмигнула мне принцесса, осторожно толкая меня в бок. — А теперь, пора тебя помыть и доставить в покои, всё равно моя сестра сейчас на совещании, на котором просто обязана появиться.

С этими словами она посмотрела на то, что я сперва считал обычной стеной, однако мгновением позже рог Луны окутался магической аурой, а часть каменной кладки ушла вбок, открывая проход к небольшому бассейну, устроенному прямо в полу соседствующей с баней комнате.

— Я ведь говорила, что мы любим устраивать потайные проходы в замках. — взмахнула она крыльями, пока мой мозг пытался сосчитать количество потайных проходов в Кантерлотском замке. Впрочем, я быстро забросил это дело, фигурально и буквально махнув на него рукой и подойдя к бассейну.

Глава 15.3. Определённая ночь

Диалог?..

По моим ощущениям, солнце уже начинало потихоньку опускаться к горизонту, когда я отбросил в сторону перо и устало потёр глаза: решив скоротать время за решением простенькой магической задачки, сам не заметил, сколько времени прошло. Совещание явно подошло к концу, скорее всего, Селестия сейчас или в тронном зале, или у себя в покоях.

Прикрыв глаза, пытаюсь определить время так, как это делает Луна — вопрошая ночное светило, скрытое от этой части мира. Увы, будь ты хоть трижды личом, это не то же самое, что быть повелительницей Ночи.

— Окей, часы тоже подойдут, — пожимаю плечами, извлекая из ящика оный механизм. — Оп-па, десять часов? Да, летнее время творит чудеса, да ещё и в день перерождённого солнца. Так, ладно, тянуть кота за хвост нет смысла.

С этими словами встаю из-за стола и делаю шаг в сторону двери. «А стоит ли?» — мелькает мысль. Можно сделать небольшой сюрприз. Взвесив все «за» и «против», уступаю вполне детскому желанию, после чего направляюсь в свои апартаменты, по пути прихватив со стола инъектор с отваром. Оказавшись на балконе, осторожно ввожу короткую иглу в шею; несколько секунд — и пустой контейнер летит на кровать, как и сам аппарат, что отправляется туда же, после чего я закрываю двери балкона и оценивающе смотрю на стену замка.

«А, да ладно, это даже не полет» — наконец утверждаюсь я в своём решении и наступаю ногой на белый камень, одновременно с этим выпуская на свободу чары. Секундное головокружение, и теперь стена для меня — пол. К счастью, эти чары не требуют постоянной подпитки, потому головная боль бьёт многострадальный мозг лишь один раз, пусть и довольно внушительно.

— Плевать, зато почувствую себя мухой. Или пауком.

Подобное заклинание я без всякого стеснения сплагиатил у Дискорда, благо драконикус позволил мне изучить его в библиотеке Хаоса, прекрасно зная о том, что в бою оно бесполезно.

— Если б пони были пчёлами, то они бы нипочём никогда бы не подумали так высоко строить дом… — бурчал я себе под нос, осторожно шагая по стене замка и наблюдая за тем, как башня с покоями Селестии растёт на глазах. К счастью, заклинание крепко держало гравитацию в нужном для меня положении, позволив забраться на балкон без всяких проблем. Глубоко вдохнув, щелкаю пальцами и падаю на вытянутые руки. Ладно, я добрался без лишних свидетелей, однако это было лишь началом. Ощущая, как быстро начало биться сердце, осторожно касаюсь стеклянных дверей, однако ничего не происходит. Нет, не так — СОВСЕМ ничего не происходит. Обычно при пересечении барьера его создателю отправляется сигнал о том, что его, пардон, пересекли. На всякий случай занавесив окно барьером тишины, массирую виски и наконец оглядываюсь по сторонам. Да, спальня не изменилась, однако Селестии здесь не было. Впрочем, они никогда не была жаворонком, если мне не изменяет память, а потому…

Дверная ручка бесшумно поворачивается, позволяя мне неслышно проскользнуть в нечто вроде гостиной, где сейчас и находилась принцесса. Кобылка лежала на груде подушек у разожжённого камина, что-то сосредоточенно черкая на свитках, в большом количестве разбросанных перед ней в опасной близости от горящего неподалёку огня.

— Ох, как же я устала от этой бюрократии… — устало пробормотала Тия, собрав свитки в охапку и отложив их в сторону. За это время я успел подкрасться почти вплотную к аликорну и теперь думал, стоит ли делать, что крутилось в голове. «А, один раз живём… Стоп, нет. Так, плевать» — пронеслось в моей голове перед тем, как мои пальцы осторожно почесали пони за ушком. К моему удивлению, кобылка даже не испугалась, лишь тихо заурчала, принимая ласку.

— Добрый вечер, Дэс, — наконец произнесла она, немного неловко перекатившись на спину. — Прости, что не смогла поблагодарить тебя ещё раз за то, что ты сделал там, на башне. Эти совещания… — извиняющимся тоном пробормотала Селестия, однако я лишь с улыбкой покачал головой. Было видно, что управление королевством все же утомляло её, пусть теперь ей и помогала младшая сестра.

— Ты совсем вымоталась, судя по всему. Тебе бы не помешал пегасий массаж, — подколол я пони, с удовлетворением заметив румянец на её щеках. — Ну, или это могу сделать я.

Тия с любопытством склонила голову набок, изучая мои руки, после чего молча перевернулась на живот и осторожно распрямила крылья.

— Если тебя это не затруднит, — тихо пробормотала кобылка, заставив меня закатить глаза и сесть рядом с аликорном.

«Сюда бы крема…» — рассеянно подумал я, разминая руки и с любопытством оглядывая тело пони. Имея несколько большие размеры, чем свои подданные, Селестия, тем не менее, также не походила на лошадей с моего мира, умудряясь сочетать достаточно крепкие мышцы с утончённостью принцессы. И хотя я знал, на что способна эта Древняя, сейчас она выглядела настолько уставшей, что мне неосознанно хотелось защитить эту аликорночку.

Когда мои пальцы коснулись верхней части спины, Тия тихо втянула в себя воздух и расслабилась, стоило мне начать массаж. Какое-то время мы молчали: мои руки двигались на автомате, аккуратно избегая неудобных областей между крыльями.

— Селестия?.. — наконец отважился заговорить я, после чего мышцы её тела неосознанно напряглись. — В чём дело?

— М? — казалось, она не понимала, в чём дело, однако это на меня точно не подействовало.

— Мы можем поговорить?

— А чем мы занимаемся? — постаралась она свести всё к шутке, впрочем, мы оба понимали, что это была довольно жалкая попытка.

— Тия… — укоризненно произнёс я, осторожно проводя пальцами по шее. Кобылка явно смутилась, опустив голову.

— Извини. Я… просто я немного боюсь этого разговора.

С некоторым облегчением я рассмеялся, пробежавшись кончиками пальцев по белоснежной шёрстке кобылы, вызвав у неё невольное хихиканье.

— Значит, это испытываю не только я.

— Не только… — эхом откликнулась принцесса, сложив крылья и перевернувшись на бок. — Я хотела бы извиниться за то, что было на балконе. Это было… Импульсивно, — она немного нахмурилась, водя кончиком копыта по одной из подушек, на которых лежала. — И если ты сказал, то, что сказал, чтобы меня подбодрить, то…

Вот теперь нахмурился уже я, довольно резко придвинувшись к ней. Большая часть планов на разговор просто вылетели из головы, оставляя после себя странную пустоту и уверенность.

Селестия не успели ничего поделать, как её мордашка вновь была поймана, а наши губы соединились в поцелуе. На мгновение она словно одеревенела, осознавая то, что происходит, однако почти сразу же расслабилась и сама немного подалась вперёд. Её длинный язычок осторожно скользнул по моим зубам, словно проверяя их на остроту, после чего сплёлся с моим.

— Это было… необычно, — немного неровно дыша, призналась Селестия через какое-то время, когда мы более-менее смогли соображать. — Дэс?

Я лишь вопросительно посмотрел на кобылу, когда она легла на живот и прижалась боком ко мне.

— Я люблю тебя.

Моё сердце пропустило удар, когда я сказал то, что должен был сказать уже давно.

— Я тебя тоже, моя принцесса.

Глава 15.3. Определённая ночь (18+)

Нацу посвящается ;-)

Проступивший на щеках аликорночки румянец не мог не вызвать улыбки у человека, когда он провёл рукой по нежной шёрстке пони.

— Признаюсь, я думал, что мне придётся прорываться сквозь дебри заминок и смущения, когда представлял себе наш разговор. Но всё же хочу спросить тебя — хочешь ли ты стать часть нашего табуна… любимая?

Этот вопрос мягкой болью отозвался в сердце Селестии, заставив кобылку быстро кивнуть и по-понячьи обнять парня, чтобы он не видел её слез.

— Ну, ну… — услышала она шёпот, ощущая, как Дэс прижимает её к себе. — Я понимаю, что далеко не самый прекрасный жеребец, но чтобы плакать…

Громко фыркнув, она немного отодвинулась назад и одарила возлюбленного наигранно сердитым взглядом.

— Неужели ты посмеешь испортить такой романтичный момент? — шмыгнула Селестия носом и попыталась вытереть слезы, однако парень оказался быстрее: его мягкие на ощупь пальцы осторожно касались шёрстки вокруг глаз. Кобыла замерла на месте, наслаждаясь необычными ощущениями.

— Если ты будешь плакать, то да.

С этими словами он начал покрывать её мордочку поцелуями, запустив руки в эфемерную гриву и нежно гладя невесомые пряди, пропуская их сквозь пальцы.

— М-м-м, приятно, — тихо прошептала она, не желая, чтобы этот момент прерывался, однако вскоре поцелуи перешли на белоснежную шею и кобылка не смогла удержать в себе тихое мурлыканье, невольно рвущееся из груди. — Да, вот так.

Осторожно выпутав руки из невесомых волос, человек начал почёсывать её шею ногтями, вызвав у пони волну мурашек, пробежавших по спине.

— О, как я завидую своей сестре, — невольно произнесла кобыла, когда поняла, насколько это может быть приятно.

— Могу гладить тебя каждый раз, как попросишь. И где попросишь, — тихий шёпот заставил Селестию покраснеть и опустить ушки, когда она осознала, насколько сексуально это прозвучало.

— Не искушай меня, Дэс, иначе я специально попрошу Луну поставить рядом с тронами ещё одно кресло-о-о!.. — неожиданно для неё, человек быстро провёл ногтями по шее до самой спины, заставив крылья аликорна резко распахнуться.

— Ох… Не делай так без предупреждения, — осознав, что от наслаждения она высунула язычок, пони быстро закрыла рот и поймала озорной взгляд парня. — Ты неисправим, ночная вредина.

С покаянным видом человек приложил тыльную сторону ладони ко лбу, подражая актёрам.

— Увы мне, обречённому, взирать на яркий день издалека и без возможности коснуться солнца!

На этом слове он резко схватил кобылу за её кьютимарку, заставив Селестию пискнуть от удивления.

— Кажется, я всё-таки могу дотронуться до солнца. И даже сжать его, — с улыбкой прошептал он пони, массируя её ногу в районе метки. Осознав, что всё это время она лишь втягивала воздух в себя, аликорночка торопливо выдохнула и прислонилась к человеку. Её рог засветился, когда она сняла с себя регалии и небрежно отшвырнула в сторону, после чего подняла голову и с особым наслаждением поцеловала Дэса, ощущая приятное тепло, зарождающееся внутри неё.

— Ты и дальше будешь дразнить меня?

— О, только если это потребуется для твоего разогрева, — с невинной улыбкой ответил парень, однако Селестия безошибочно увидела в его глазах настоящие чувства.

Хитрая ухмылка заиграла на её мордочке, когда она поднялась на ноги и повернулась к человеку задом, отодвинув в сторону хвост. Скрывающая магия была рассеяна ещё до этого, позволяя сидячему на подушках Дэсу полюбоваться уже влажным естеством белошкурой кобылы.

— Ну как, нравится наблюдать за своей принцессой в охоте? — она повернула голову назад, глядя на штаны парня, имеющие некоторое… натяжение в области паха. — Как же ты можешь возбуждаться от вида сестры своей кобылы?

Ощущая, как быстро стучит её сердце, Селестия невольно облизнула губы и сделала пару шагов назад, устроившись на теперь вытянутых ногах человека.

— Ну, это не такая уж сложная задача… — ответил ей Дэс, дыхание которого точно указывало на его состояние. Ему явно нравились поддразнивания кобылы.

— Увы, Капитан, я вынуждена отправить вас на солнце! — серьёзным голосом произнесла принцесса, сузив глаза.

— Да, конечно… Что?! — расслабленный тон сменился удивлением, однако Селестия тотчас толкнула его телекинезом на спину, помня о подушках на полу и быстро переместилась на человека, практически ткнув его лицом в кобылье естество.

— Прости, любимый, ты не оставил мне выбора! — со смехом в голосе ответила она, пытаясь аккуратно расстегнуть ремень на штанах.

В это время Дэс со смесью любопытства и вожделения исследовал губки её влагалища, осторожно касаясь их кончиками пальцев, чем вызывал тихие постанывания у принцессы, всё ещё сражающейся с ремнём с помощью копыт и рта. Постаравшись, чтобы скопившаяся похоть не заставила её сорвать штаны с помощью магии, принцесса мужественно боролась с застёжкой, пообещав себе нанести визит Рэрити и очень подробно поговорить о некоторых изменениях в одежде Королевского Ночного Гварда. Кажется, она очень уж увлеклась нежными прикосновениями, потому что, к своему удивлению, подмигнула Дэсу.

— Ох… — пробормотала Селестия, ощущая, как от стыда её лицо практически полыхает алым пламенем румянца. — Прости. Я, кажется, увлеклась и…

Аликорночка успела подумать, что зря это сказала, потому что когда она вновь «мигнула», её возлюбленный ухватился за клитор губами. С наслаждением простонав что-то невразумительное, кобыла резко сложила расправленные крылья и уставилась куда-то перед собой.

— Стой, ещё чуть-чуть, и я не сдержусь!

Словно это стало какой-то командой, человек начал сосать клитор, периодически облизывая его кончиком языка. Подзабывшая о подобных ласках Селестия содрогнулась всем телом, орошая лицо человека своими соками.

Несколько секунд кобылка ничего не могла разглядеть перед своими глазами, пытаясь прийти в себя после оргазма. Первое, что она почувствовала — это язык её возлюбленного, осторожно касающийся её губок.

«Да… Давно я уже не уделяла себя внимания» — пронеслось в голове принцессы, когда она сдалась, воспользовавшись телекинезом, и всё-таки стянула эти проклятые штаны вместе с трусами. «О, интересно».

С любопытством ткнув мордочкой эрегированный член, кобылка поняла, что из-за её размеров будет немного неудобно лежать на человеке, потому она осторожно поднялась, заставляя Дэса прекратить вылизывать её цветок.

— Подожди, дай я, — мягко попросила принцесса, с некоторым удовлетворением наблюдая за тем, как парень стирает её соки с лица.

— Я был определённо прав, на вкус ты такая же прекрасная, как и на вид, — мои слова заставили аликорночку невинно похлопать ресницами и устроиться передо мной. Мне показалось немного странным, что она там быстро дошла до пика, и если честно, я немного нервничал — не буду ли я маловат для кобылки такого роста, однако Тия вроде бы не была расстроена тем, что увидела.

Вместо этого она начала осторожно касаться ствола члена в разных местах, покрывая кожу поцелуями и постепенно поднимаясь вверх. Достигнув головки, пони несколько раз лизнула её, заставив меня простонать и вновь откинуться на подушки. «О, да, здесь точно чувствуется большо-о-ой опыт!» — кажется, кобылка решила меня долго не истязать и опустила голову вниз, полностью заглатывая член. Я не мог пропустить такое зрелище, а потому осторожно приподнялся на локтях, наблюдая за тем, как старшая принцесса Эквестрии с полуприкрытыми глазами делает мне минет.

Почувствовав моё движение, она встретилась со мной взглядом и продолжила работать ротиком, не прерывая зрительный контакт. Как по мне, это было настолько сексуально, что я едва смог сдержаться, однако кобылка точно угадала мои мысли и медленно покачала крупом. На мгновение оторвавшись от меня, Селестия облизнула губы и шепнула «Не стесняйся», телекинезом приподняв меня в сидячее положение и положив ладонь руки себе на голову.

Погрузив пальцы в её гриву, осторожно направляю кобылку, сдерживая желание проверить одну мысль касаемо глубины её ротика.

Взяв довольно ровный темп, пони уже самостоятельно начала насаживаться на член, не переставая ласкать его языком.

— Притормози чуть-чуть, — едва выдохнул я, заставив аликорночку выпустить член и облизать свои губы. Однако, к моему удивлению, затем она сделала очень странную вещь — расправив крылья, кобыла изогнула их так, чтобы мягкие перья касались ствола члена, после чего вновь поймала головку губами и усиленно заработала язычком.

— Ох, твои крылья такие… — не смог подобрать слов я, после чего она на мгновение остановила ласки и посмотрела мне к глаза.

— Милые? — с невинным видом поинтересовалась Тия, вновь заработав ротиком и крыльями. От подобных необычных ласк и уже не мог сдерживаться, и, схватив аликорночку за рог, вытащил член из мягких губ кобылы и со стоном наслаждения кончил ей в рот.

Тяжело дыша, человек упал на подушки, когда кобылка с тихим стоном закрыла рот и сглотнула.

— Да, необычный вкус, — вполне серьёзно заметила Селестия, облизывая губы, — Но, кажется, мне нравится.

Словно какой-то выключатель щёлкнул в разуме аликорна. Теперь можно было не бороться с чувствами и совестью, а просто получить то, что она, по мнению её сестры и человека, заслужила. Немного любви.

Обворожительная улыбка заиграла на её лице, когда рог пони засветился, осторожно стягивая оставшуюся одежду с парня. Теперь Селестия имела полное право попробовать то, что ей причиталось. её жеребец всё ещё лежал на спине, бездумно глядя в потолок, а потому кобылка воспользовалась моментом, чтобы улечься рядом и прижаться к нему посильней. Золотистая аура прошлась по телу Дэса, передавая хозяйке все ощущения от магического прикосновения, пока не сконцентрировалась на одном определённом участке. Пульсация магии участилась, заставив парня нервно дёрнуться, однако в этот момент Селестия уже забралась на человека.

— Не тяжело? — дождавшись отрицательного покачивания головой, она вновь задействовала магию, направляя человека в нужное место. — Тогда, думаю, ты не против небольшой скачки.

С этими словами она медленно опустилась вниз, из её груди вырвался тихий всхлип, когда она полностью приняла член в себя. Это было ново для неё. Иная форма была просто предназначена для мягкого входа, что было весьма приятно.

Крылья принцессы с тихим шелестом распахнулись, когда Селестия начала осторожно двигаться вверх-вниз, ощущая непередаваемое чувство скольжения внутри неё. Да, он был короче инструмента жеребцов, но ненамного, учитывая то, что по общим размерам человек возвышался над её подданными.

— Да, продержись чуть-чуть… — бессознательно выкрикнула Тия, ощущая вновь надвигающееся чувство оргазма, когда Дэс ухватился за её кьютимарки, вонзаясь в кобылу. Влажные шлепки, с которыми человек вонзался в пони, лишь подталкивали принцессу к вершине, и спустя несколько минут она облегчённо всхлипнула, инстинктивно сжимая член внутренними мышцами.

Едва не повалившись вперёд, она успела прийти в себя и осторожно опустилась на парня, оказавшись в этом положении выше него.

— Ох… — улыбнулась кобылка, переживая момент оргазма и пытаясь собрать мысли в кучу. — Надеюсь, тебе понравилось так же, как… и… мне…

С трудом приподнявшись, пони недоуменно посмотрела в глаза человека, наткнувшись на такой же удивлённый взгляд, после чего сконцентрировалась на ощущениях внизу и несколько раз непонимающе моргнула. Его член был всё так же твёрд, сжимаемый тёплыми стенками её влагалища.

— Ты не кончил? — наконец смогла выдавить из себя Селестия.

— Эм-м… Мы только начали, нет? А ты что, наложила на себя чары сверхчувствительности? — в свою очередь поинтересовался Дэс, всем своим видом выражая недовольство остановкой приятного для себя процесса.

— Ох, а мне думалось, Луна хваста… лась, — под конец фразы Тия звучно захлопнула рот, наткнувшись на недовольный взгляд парня. — Нет-нет, ничего такого, клянусь солнцем! — поспешно заверила его кобылка, мысленно отвесив себе подзатыльник. — Просто… Дискорд тебя побери, любимый, прекрати так смотреть!

— Гхм, слезь, — серьёзно посмотрел на пони человек, легонько шлёпнув её по кьютимарке. С неохотной гримасой на мордочке, принцесса встала на ноги, с разочарованием ощутив, как твёрдый член выскальзывает из её влагалища.

— А теперь немного биологии. Почему ты так быстро дошла?

— Ничего и не быстро, — с видом оскорблённой невинности пробормотала кобыла, отведя взгляд в сторону, однако пришедшая ей в голову мысль разом заставила повернуться обратно.

— Стоп, то есть твои кобылы не доходят за несколько минут?

— Очень смешно, — фыркнул Дэс, оглядываясь в поисках подобия покрывала, дабы не сидеть в неглиже, однако быстро бросил эту затею.

— Ну, Луна — понятное дело, тысячелетия девственности могут притупить чьё угодно чувство… Твайлайт всё ещё проходит адаптацию, да и тоже без жеребца… Зекора… А, зебринские зелья! — с видом испытавшего просветление монаха воскликнула Селестия, невольно ощущая дрожь между ног от мысли о том, как забавно сложилась ситуация для неё.

— Дэс, теперь вопросы к тебе, после чего… — принцесса невольно облизала пересохшие от возбуждения губы. — После чего я обещаю, что позабочусь о тебе.

Дождавшись кивка парня, она легла рядом с ним и потёрлась шеей о голую кожу.

— Сколько длится секс у пони? — парень лишь пожал плечами, после чего кобылка наклонилась к нему и что-то прошептала ему на ухо.

— Да ладно!? — казалось, Дэса стукнули по башке чем-то тяжёлым, когда он уставился на свою возлюбленную. — Хотя… — он задумчиво провёл рукой по шее Селестии, отчего та тихо фыркнула и немного расправила уже было сложенные крылья. — Судя по реакции Лотус и Алоэ… Ну, про мой табун понятно… Это у всех так?

— Жеребцов? Да, — кивнула пони, нежась под пальцами парня. — Другие расы чуть более выносливы. Самые выносливые это минотавры и драконы. Первые, видимо, могут сравниться с людьми, а вторые вообще могут «работать», пока сами не отдадут приказ своему телу, — заметив офигевший взгляд человека, она рассмеялась.

— Потому некоторые ненасытные кобылы пытаются найти минотавра или молодого дружелюбного дракона. А может и магического, если совсем повезёт. Однако мы отвлекли-и-ись, — принцесса тихо мурлыкнула, скользнув ногой по коже человека. — Мне не нужно никого искать, и, может…

Селестия встала на ноги и подошла к двери, ведущей в спальню. Её хвост бесстыже отодвинулся в сторону, когда она повернулась назад.

— Может, Королевский Ночной Гвард поможет одной немолодой принцессе?

Быстро юркнув в другую комнату, кобыла избежала попадания одной из подушек, после чего с довольным видом процокала до кровати. Её крылья вновь возбуждённо раскрылись, стоило ей подумать о том, что это был ещё не конец веселья, однако приятные мысли заглушили слух, и появление человека в комнате ознаменовалось испуганным писком принцессы.

Сильные руки крепко держали Селестию на весу, позволяя всем её четырём ногам бессильно «бежать» по воздуху.

— Хм, а ты не такая уж тяжёлая, — задумчиво пробормотал парень, взвешивая возмущённую его словами пони на ладонях. — Хорошая добыча.

Извернувшись, Тия встретилась с Дэсом взглядом и показала язык, попытавшись шлёпнуть своего жеребца хвостом.

— А добыче следует лишь лежать и осознавать всю тяжесть своего положения. — хищно улыбнулся человек, опуская кобылку на кровать и возвышаясь над ней.

Скосив глаза, пони посмотрела на член парня и в предвкушении облизала губы.

— И если так, то я знаю, что делать с такой пленницей.

Он вновь погрузился в её киску, ощущая, как Селестия сжимает ствол стенками влагалища, после чего осторожно опустил руки на кровать. Пойманная в таком положении кобыла лишь улыбнулась своему любимому и толкнула его телекинезом навстречу себе.

— Ох, да, — вырвалось из её груди, когда парень начал двигаться в ней. Полностью опустившись на пони, Дэс обнял возлюбленную. Мягкая шёрстка лишь усиливала возбуждение, нараставшее в груди человека, ей же, судя по участившемуся дыханию, было внове прикосновения гладкой кожи.

— Побыстрее, пожалуйста… — прошептала кобылка, радостно всхлипнув, когда любовник увеличил темп, вбивая свой член в принцессу. Подгоняемый её сладострастными стонами, он двигался всё агрессивней, словно пытаясь войти ещё глубже. От удовольствия кобыла высунула язычок и закрыла глаза, старательно подмахивая жеребцу и пытаясь сдержать рвущийся крик.

— Да, да, возьми меня, мой принц!

Губы человека коснулись её плеча и мгновением позже острые зубы довольно ощутимо хватанули пони за шею. Это стало финальным штрихом, подтолкнувшим её к грани. Тело кобылки изогнулось навстречу Дэсу, а сама она громко и пронзительно вскрикнула. Рог аликорна ярко вспыхнул, осыпая все вокруг каскадом магических искр, однако это не остановило парня, продолжавшего трахать Селестию. И, не успев отойти от предыдущего оргазма, она вновь забилась под ним, беспорядочно хлопая крыльями. Сжав внутренние мышцы, кобыла вытолкнула член человека из себя телекинезом, обильно орошая простынь своими соками.

Дыхание с тяжёлым хрипом вырывалось из груди пони, пока она пыталась прийти в себя и кое-как перевернуться на бок. Дэс лежал рядом, осторожно гладя аликорночку правой рукой и стараясь не задеть никаких чувствительных мест, однако она сама поймала его ладонь и положила себе на живот. Убрав ногу, она всё ещё с некоторым трудом приоткрыла глаза, которые всё это время были закрыты, и смогла лечь лицом к человеку.

— Ты в порядке? — с беспокойством поинтересовался парень, мягко скребя животик кобылы ногтями. Несколько раз моргнув, Селестия всё же сфокусировалась на своём жеребце и медленно кивнула.

— Да… я… я в порядке… На-наверно. Позволь… позволь отдыша-а-атся… — из её груди вырвался очередной вздох, когда рог принцессы зажёгся, а телекинетическая хватка опустила руку человека к вымечку. Поняв намёк, Дэс начал ласкать сосочки, периодически сжимая их пальцами и заставляя пони неосознанно брыкаться задними ногами.

— Как ты меня назвала? — уже с улыбкой спросил её любовник, заставляя Тию смущённо покоситься вбок, впрочем, лёгкий щипок за сосок быстро заставил её охнуть и посмотреть на парня.

— М-мой принц… А ты… ты не хотел бы быть моим принцем? — она поелозила так, чтобы их глаза оказались на одном уровне. — Любимый?

Несколько секунд человек с любовью смотрел на аликорна, после чего обнял её освободившейся рукой и прижал к себе.

— Сильнее, чем, наверно, сам могу себе представить, моя принцесса…

Их губы соприкоснулись, ловкий язык пони скользнул в рот человека, в очередной раз касаясь острых клыков и поигрывая языком парня; по телу кобылки прошла дрожь, когда она отодвинулась назад и в несколько движений оседлала человека.

— Тогда будь со мной, мой принц, всю нашу вечность, — тихо пробормотала она, глядя в лицо Дэса и медленно двигаясь вверх и вниз, наблюдая за выражением его лица. Не заметив, когда её крылья вновь распахнулись, она лишь наполовину прикрыла глаза, двигаясь по мокрому от её соков стволу и чувствуя ловкие пальцы человека, скользящие по белоснежной шёрстке.

Так долго… Она была одна так долго, что вся скопившаяся любовь грозилась вырваться вспышкой магии или безумием похоти. Но, в отличии от Луны, это было уже познанное желание.

Тихо вскрикнув, кобыла зажгла рог, окутывая их обоих тёплым коконом магии, который продержался лишь секунду, после чего тихо лопнул. Эфемерная грива аликорночки вдруг обрела вес, опав на спину обычными прядями. Странная мысль коснулась её сознания — а вдруг это не понравится Дэсу, когда внезапно особо сильный толчок заставил принцессу покачнуться и упасть на человека; его руки погрузились в гриву, перебирая мягкие пряди, а бедра его всё также двигались навстречу ей, погружая член во влажную тёплую пещерку.

— А так тебе тоже идёт, — шепнул ей человек, переходя с гривы на спину и гладя чувствительную область меж крыльев. В ответ Селестия лишь пробормотала что-то неразборчивое, неуклюже приведя себя в сидячее положение и осторожно положив передние ножки на грудь человека.

Ощущая руки любимого на бёдрах, кобылка ускорила темп, ощущая, как его член трётся об её чувствительную точку.

Все это было слишком для неё. Грива принцессы растрепалась, она вся вспотела и потеряла счёт времени, однако ощущала себя молодой кобылкой, без устали скача на члене своего жеребца. Простыни под бёдрами человека уже пропитались её соками, когда она в очередной раз достигла пика и даже не притормозила, ощущая, как дрожит член Дэса внутри неё.

— Да, давай, мой принц, заполни меня! — бессознательно выкрикнула она, бешено двигая бёдрами, и дико взвизгнула, когда он грубо схватил кобылку за круп и с силой вонзился в неё. Тёплая струя семени выплеснулась внутрь, заставляя Селестию прикусить губу и сжать внутренние мышцы, выдаивая своего жеребца.

Когда её возлюбленный наконец отпустил пони и устало упал на подушки, принцесса неловко приподняла круп, позволяя обмякшему члену выскользнуть из неё, и бухнулась набок. Её ноги и крылья слабо дрожали, когда Тия обняла парня и прижалась к нему.

— Мне. Нужно. Перевести. Дыхание, — с трудом пробормотал Дэс, неосознанно гладя белоснежную шёрстку любимой. — Иначе отброшу ко… ньки, — неуклюже закончил он фразу, решив не так сильно испортить момент, однако кобылка лишь тихо фыркнула. Бока пони медленно поднимались и опускались в такт её тяжёлому дыханию. Казалось, ещё немного — и она просто уснёт, обнимая человека, однако пурпурные глаза вновь открылись, жадно рассматривая лицо Дэса, словно она желала навеки запечатлеть этот момент.

Улыбку тронула губы принцессы, когда её рог окутался темной магией и исторг луч энергии прямо в грудь лича. Его глаза на мгновение закрылись, после чего открылись вновь, источая бирюзовое пламя.

— Спасибо, любовь моя, — тихий шёпот и касания ладоней заставили Селестию вновь отдаться чувствам и порывисто припасть к губам своего принца. Ощутив его руки на своих бёдрах, она улыбнулась, не разрывая поцелуй, и лишь тихо простонала, вновь чувствуя нарастающее желание.

Оторвавшись от неё на мгновение, Дэс начал покрывать поцелуями шею аликорночки, пока его руки постепенно опускались к двум чашам её вымечка. Накрыв ладонью одно из них, парень ухватился пальцами за сосочек, чем вызвал тихий писк, невольно вырвавшийся изо рта пони.

— Чувствительная, — улыбнулся человек, перевернувшись на кровати так, чтобы иметь возможность ласкать её соски губами. Придерживая аликорна за бедра, он вдумчиво и неторопливо начал исследовать её вымя, периодически покусывая нежную кожу, чем заставлял Селестию извиваться от нетерпения.

— Ты жесто-о-окий… — с нескрываемым наслаждением простонала Селестия, что немного портило саму суть фразы, однако уже вставший член парня в доступной близости от её мордочки стал орудием «мести», которое она медленно погрузила в рот.

На мгновение оторвавшись от её грудей, Дэс коротко хохотнул, удержавшись от других звуков.

— И это она мне говорит!

Улыбнувшись краешком губ, кобыла начала ласкать член парня языком, при этом медленно двигая головой вперёд и назад. Тихие животные звуки заполнили комнату, пока принцесса ублажала Капитана, вылизывающего её вымечко.

— Я думаю, ты не против прокатиться ещё немного? — с немного сбившимся дыханием кобылка вновь лягнула воздух, стоило зубам парня слегка хватануть кончик соска.

— Смотря на ком, — оторвался Дэс от чувствительных точек и облизал губы. — Найдётся ли тут достаточно молодая и симпатичная принцес… са.

Картина в виде старшей повелительницы Эквестрии, приподнявшей круп в воздух и раздвинувшей ноги, заставила лича пожалеть, что его навыки рисования оставляют желать лучшего.

— У нас проблема с разницей роста, — сразу высказался он, уже имея некоторый опыт в подобных вычислениях.

С насмешливым фырканьем Селестия зажгла огонек на кончике рога и пролевитировала подушки, правильно расставляя их под обоими любовниками. К счастью, хватило и подушек, и терпения.

— Ну как, теперь есть проблемы? — глаза аликорночки расширились, когда парень без предупреждения вошёл в неё.

— Кажется, нет, — слегка задыхаясь произнесла Тия. — Не бойся, я не хрустальная.

Дэс лишь хмыкнул, схватив её за бедра и увеличив темп. Какое-то время в комнате были слышны лишь влажные шлепки и тихие постанывания довольной кобылки, успевшей удовлетворить первое желание и теперь наслаждающейся сексом. С каждым проникновением пони лишь сильнее напрягала ноги, удерживая себя в таком положении. Её естество иногда начинало «мигать», что сперва заставляло принцессу краснеть от странного чувства неловкости, однако любовника это никак не заботило, более того, пару раз он ненароком касался вишенки кобылы головкой члена, заставляя ту тихо всхлипывать от неожиданных ощущений. По ногам диарха уже давно стекали кобыльи соки, наполнявшие комнату запахом принцессы Дня.

Перекинув на плечо лишённые магии волосы хвоста, парень хитро улыбнулся и потянул пони за этот самый хвост, схватившись у самого основания. В ответ, она лишь что-то неразборчиво промычала, закусив край одеяла. Барьер тишины был возведён ещё в начале разговора, однако Селестия почему-то посчитала, что не стоит кричать каждый раз, как ей этого хотелось.

Но парень явно не собирался наслаждаться сексом в тишине, так как вдруг довольно ощутимо шлёпнул кобылку по кьютимарке. Выплюнув ткань изо рта, принцесса громко и пронзительно вскрикнула, сжав член парня внутри. Крылья аликорна затрепетали, когда она в очередной раз кончила, обильно смачивая ствол своего жеребца соками. И стоило её крику смолкнуть, как он вновь начал трахать её в том же темпе, тяжело дыша и отвешивая шлепки по сочному крупу кобылы.

— Да, сильнее! — очередной шлепок пришёлся по кьютимарке, чем вызвал новый вскрик довольной извращенки.

— Я не думал, что ты настолько любишь, когда тебя шлёпают.

— Это… это небольшой секрет, — пробормотала Селестия, пытаясь сдержаться наступающий оргазм, и вновь неожиданный шлепок по заднице буквально вытолкнул её за грань. Задние ноги пони не смогли выдержать дрожи и аликорночка буквально рухнула на кровать, содрогаясь от похоти и марая пропитанные потом и соками простыни очередной порцией кобыльих выделений.

— М-может на боку? — слабо предположила она, понимая, что мышцы не поднимут даже круп, однако дикое желание секса просто срывало крышу.

— Может, передохнешь? Ты, кажется, пожадничала.

Дыхание человека тоже было тяжёлым, а застлавшая глаза пелена похоти вызывала бурю эмоций в душе вроде как взрослой кобылы, заставляя ту рваться вперёд, словно оголодавшего чейнджлинга.

— Нет, ты ещё не дошёл, давай ещё разок, пожалуйста… — её хвост приподнялся, обнажая мокрое естество, инстинктивно «мигнувшее», когда она перевела взгляд на член парня.

— Кого-то прорвало, — двусмысленно пошутил Дэс, ложась рядом с Селестией и гладя ту по спине. — Кстати, я не замечал, чтобы кобылы так часто, ммм…

— Ну… — щеки принцессы, казалось полыхали алым пламенем. — Я просто уже очень давно не занималась любо-ах!

Ловкие руки придержали её за животик, пока бедра любовника двигались туда-сюда, раз за разом вторгаясь во влагалище пони. Её цветок вновь и вновь приминался стволом человека, входящего в кобылу и практически выбивающего распутные стоны изо рта аликорна.

— Ну же, давай, мой принц… — бессвязно шептала она, запрокинув голову назад и едва не задев человека длинным рогом. — Да, да, трахни меня, Дэс, возьми меня, сделай своей кобылой!

Его член в очередной раз коснулся заветной точки, а хватка стала грубой, как и движения, словно хищник, обладающий своей добычей. От этих мыслей она ощутила себя так… странно, но это было настолько приятно, что Селестия не могла отказать себе в подобной фантазии и лишь покорно изогнула шею, когда острые зубы человека цапнули белоснежную шерстку пони.

Тёплая струя спермы ударила в станки влагалища пони, принося последний из бесчисленных пиков за сегодняшнюю ночь. В отличии от предыдущих оргазмов, сейчас Селестия лишь тихо всхлипнула от избытка чувств, неподвижно и покорно замерев в хватке хищника, ощущая семя человека внутри себя.

Тяжело выдохнув, парень отпустил пони и бессильно повалился на спину.

— Это… это было что-то новое… — сонно пробормотала она, с трудом фокусируясь на том, чтобы создать очищающее простыни заклинание. К удивлению аликорночки, Дэс уже спал, его грудь медленно поднималась и опускалась. С четвертой попытки она смогла очистить бо́льшую часть постельного белья, и на этом её силы иссякли — кобылка положила голову на грудь своего любимого и закрыла глаза.

— Спи, мой принц…

Глава 15.4. Обсидиановый замок

Цепь удлиняется.

«Неужели она не предназначена мне?» — горькая мысль была последним, что отпечаталось в гаснущем сознании. А затем странное чувство заполнило мою истерзанную душу, словно тёмный отвар пролили на само «я», заставляя открыть глаза.

Это не было явью: величественный замок, вытесанный из чёрного обсидиана, возвышался посреди безжизненной серой равнины, настолько идеально ровной, что само её существование наводило на мысль о рукотворности или ирреальности окружающего меня мира.

— Впечатляет, — раздался голос Селестии, каким-то образом оказавшейся позади меня. — Значит, так он выглядит снаружи?

Сперва удивлённо приподняв бровь, хлопаю себя по лбу — Тия была здесь в первый раз, и уже тогда для неё было кресло. Не будь я так глуп, уже с того момента мог бы понять этот знак.

— Да, моя принцесса.

Подойдя ко мне, аликорночка положила голову на плечо и тихо фыркнула.

— Кажется, нас там ждут, — стоило мне повернуть голову со слегка недоуменным взглядом, как Селестия пояснила. — Остальные.

— И Твайлайт? — немного хмуро поинтересовался я, ощущая некоторый внутренний дискомфорт. Кажется, кобылка сразу его ощутила, так как подошла к лестнице и легла у самого её начала.

— Неужели ты всё ещё злишься на неё? — в голосе принцессы было слышно осторожное любопытство, что заставило меня вздохнуть и сесть на первую ступеньку.

— Ну… Не совсем. Не уверен. Просто, я не знаю, как должен повести себя в этой ситуации. Странное чувство, — признался я, задумчиво почесав голову. Кажется, что-то в моих словах было неправильным, однако мой разум никак не мог понять, что именно.

— Рассуждаешь прямо как жеребец, — рассмеялась Селестия, однако эти слова…

Холодные мурашки пробежали по спине, когда я осознал истину. Она была права — я только что рассуждал как жеребец расы пони, обижающийся на глупую шутку своей кобылы. Человек бы так не рассуждал. Я бы так не рассуждал.

— Дэс? — веселье на лице Тии сменилось обеспокоенностью, когда я схватил себя за плечи и уставился куда-то перед собой. — Что с тобой?

Человечность. С каждым днём я всё больше и больше теряю некое ядро, которое позволяет мне думать как человек.

— Сейчас, сейчас… Всё… Всё в порядке, — торопливо пробормотал я, прогоняя глупые мысли про обиду и глядя на это с правильной стороны. Ну, неудачная шутка, ничего не случилось…

Поспешно тряхнув головой, улыбаюсь своей новой возлюбленной.

— Все хорошо, Тия. Просто нашло что-то.

Несколько секунд она подозрительно смотрит мне в глаза, после чего кивает, словно делает вид, что поверила, после чего поднимается на ноги.

— Ну что, готов представить меня своему табуну? — с коварной улыбкой интересуется кобылка, вынуждая меня сделать фейспалм и облокотиться на неё.

— Бли-и-ин, бедная Твайлайт… Кажется, её ждёт шок.

— Шок? — казалось, над головой пони сейчас засияет нимб, однако это точно не могло меня обмануть.

— О-о-о да, это будет круто смотреться со стороны: тебя обидела кобылка, иди и трахни её идеал и наставника! Эй! — получив нечто вроде подзатыльника крылом, возмущённо смотрю на принцессу, готовую повторить свой номер с крылом. — Ладно, ладно, я пошутил. Наверно.

От укола рогом в ягодицу меня спасло лишь странное чувство, накатившее на нас обоих, после которого тишину этого странного места прорезал низкий звук колокола. Недоуменно переглянувшись с кобылкой, синхронно поднимаем голову наверх, пытаясь найти тот самый источник звука, однако ничего не выходит.

— Кажется, нам пытаются напомнить, зачем мы здесь, — неуверенно произнесла принцесса, когда звон раздался вновь. — Ой-ой! — на этот раз испуганно воскликнула Тия, когда её окутала серая дымка, мгновенно отрезая Селестию от меня. К некоторому удивлению, меня это не потревожило — я точно знал, что её телепортировало в главную комнату.

— У замка кончается терпение. Или… или у Призывающего, — зябко поведя плечами, поправляю плащ и впервые за всё это время оглядываю себя с ног до головы: в отличии от облачения Повелителя Снов, сейчас я был одет в облачение Гварда, отбеленное древней магией. «Могло быть и хуже?» — думаю я, начав подъем.

— Тук-тук, наверно, — пробормотал я, когда подъем закончился, оставив меня перед парадным входом в замок. Уперевшись руками в створки ворот, с лёгкостью толкаю их от себя и вхожу внутрь. Все тот же обсидиан, скудное убранство и странное ощущение защищённости. Всё так же, кроме одного.

— П-привет, любимый, — из-за одной из многочисленных колонн показалась Твайли, нервно переступающая на месте. Кажется, неуверенность в предстоящей встрече посещала не только меня, так как аликорночка немного растерянно посмотрела по сторонам и сделала шаг навстречу.

— Дэс, я… я хотела извиниться за то, что случилось в библиотеке, я хотела извиниться ещё тогда, но потом ты отправился в Кантерлот, и принцесса Селестия и принцесса Луна сказали, что ты не должен отвлекаться от учёбы и…

В несколько быстрых шагов преодолеваю расстояние между нами и обнимаю свою любимую, прижав её к себе. Закрыв глаза, я вдыхаю её запах, гладя пони по лавандовой шёрстке.

— Прости. Это я должен был первым сообщить, что всё в порядке, и я на тебя не сержусь. Уже не сержусь, — с этими словами я немного отодвинулся назад, чтобы иметь возможность поцеловать Твайли. — И это я должен извиняться. Не вздумай спорить. — улыбнувшись, прерываю её попытку возмутиться и вновь прижимаю пони к себе.

Когда мы, наконец, смогли оторваться друг от друга, колокольный звон вновь напомнил мне о времени, но, кажется, Твайлайт слышала его в первый раз, так как от неожиданности буквально вспорхнула мне на руки. Так с кобылкой на руках я и дошёл до «тронного» зала, поставив пони на пол перед самыми дверями.

— Предупреждаю, я ни в чем не виноват, — признался я кобылке и под её непонимающим взглядом распахнул створки зала. В последний раз вопросительно посмотрев в мою сторону, она вошла внутрь. С момента последнего визита здесь ничего не изменилось — всё те же троны-кресла, однако теперь на каждое не скрытое место падал солнечный свет, знаменующий собой пополнение табуна. Скрытая в потоке света пони неторопливо взмахнула крыльями, заставляя освещение угаснуть, дабы все могли её увидеть. Несколько секунд Твайлайт смотрела вперёд, не веря своим глазам, после чего тишину зала разбило одно-единственное слово:

— Селестия?!

Глава 16. Что-то меняется

Глава 16.1. Но ведь всё меняется…

… в лучшую сторону?

— Селестия?! — казалось, изумлению её не было предела, что, в принципе, было вполне понятно. Веки Твайлайт нервно дёрнулись, когда она перевела взгляд на Луну, с невинным видом разглядывающую свои копыта, словно это было самым важным делом в этой комнате.

— Это… это ведь шутка? — попыталась пони разрядить атмосферу, нервно рассмеявшись.

— Почему же, моя дорогая ученица? Неужели я недостойна любви?

Твайли так быстро замотала головой, что казалось, та вот-вот отвалится.

— Нет-нет, что вы, п-принцесса Селестия. Просто это… просто это так неожиданно… Стойте, — глаза аликорночки изумлённо расширились, когда она сделала один вполне логичный вывод. — Э-э-хех… П-простите меня за такую дерзость, но… Если вы здесь, это значит, что…

Окончательно сбитая с толку, Твайлайт перевела взгляд с Тии на меня. После того, как я улыбнулся с покаянной улыбкой, пони молча села на пол, пытаясь переварить эту информацию. Разумеется, я примостился рядом с ней, беспокоясь за нервы своей любимой. Сидевшая на троне Селестия пропала во вспышке света и «приземлилась» с другой стороны.

— Это ты должна простить меня, моя бывшая ученица, — мягким голосом начала Тия, осторожно опустившись на обсидиановый пол тронного зала и обеспокоенно глядя на ошарашенную аликорночку. — Все эти годы ты находилась под моим крылом, дольше, чем рядом со своей матерью. И чем взрослее ты становилась, чем больше мы проводили время вместе, тем больше я понимала, что полюбила свою ученицу.

Щёчки пони покраснели, когда она случайно встретилась взглядом со своей наставницей, после чего Твайлайт уткнулась взглядом в пол, чтобы ненароком вновь не взглянуть на Селестию.

— Ты выросла доброй и умной кобылой, любой был бы рад иметь такую ученицу. Несмотря на все мои ошибки и неверные решения, ты, Твайлайт Спаркл, добилась того, чего не случалось долгие века. Ты показала всем, а в первую очередь мне, насколько сильны твои решительность и ум. И с каждым прожитым годом моё отношение к своей лучшей протеже превращалось в нечто большее.

Не веря своим ушам, Твайли подняла голову. Её наставница, та, которую многие считали богиней, признавалась ей в любви?

Не надо было быть Инквизитором, чтобы прочитать эти эмоции на её мордочке. Забавно то, что Луна, обладающая такой же силой, что и её старшая сестра, воспринималась Твайлайт иначе. Для неё Луна была близкой кобылой, с которой можно долгое время лежать в обнимку с какой-нибудь книгой, в то время как Селестия почиталась юной принцессой как нечто недосягаемое. Прекрасное, как её младшая сестра, но недосягаемое, как само солнце.

— Принцесса, я… вы…

Обняв Твайлайт, я осторожно прижал её к себе, давая Тии шанс договорить.

— Когда ваш табун сформировался, я, по правде сказать, позавидовала вам всем. Но всё же была рада, что ты не осталась в мире книг и знаний, обретя любящих тебя… существ, — улыбнулась Селестия, оглядев нашу довольно разношёрстную компанию.

— Но моя тяга к тебе не пропала, я лишь обуздала её, чтобы не ставить тебя и твоего жеребца перед выбором. Но все сложилось так, как ты видишь сейчас. Я люблю Дэса и, я надеюсь, полюблю ваш табун. Почти весь табун, — улыбнулась принцесса, когда её младшая сестра тихо фыркнула. — И сейчас я хотела бы сказать то, что давно уже было в моей душе.

Глаза Твайлайт округлились, когда принцесса Дня вдруг встала в полный рост перед тем, как лечь напротив лавандовой аликорночки.

— Я люблю тебя, Твайлайт Спаркл. Примешь ли ты мою любовь и меня в свою жизнь?

Губы Твайли предательски задрожали перед тем, как она бросилась на шею своей учительницы со слезами на глазах.

— Да, конечно да! — обняв наставницу, она тихо заплакала от счастья, ощущая тепло её тела и дыхания, согревающего шёрстку молодой принцессы. Немного отодвинув свою протеже от себя, Селестия нежно поцеловала Твайлайт, отчего та буквально окаменела, изумлённо глядя перед собой и не веря собственным глазам, однако мгновением позже вдруг подалась вперёд, отвечая на ласку.

— Ещё немного, и я начну ревновать, — громким шёпотом заявила Луна Зекоре, непонятно когда успев перебраться к трону зеброчки, которая в данный момент лежала на принцессе Ночи, с улыбкой наблюдая за разворачивающейся перед ними сценой.

— Не будь такой жадной, — хмыкнул я, когда бывшие ученица и учительница, а теперь любовницы одного табуна, смогли оторваться друг от друга и теперь с красными лицами смотрели в разные стороны. — К тому же, они очень мило смотрятся друг с другом.

— Они все любят разрушать романтичные моменты? — тем же громким шёпотом, что и младшая сестра, поинтересовалась Селестия, помогая Твайлайт встать на ноги. Попытавшись вытереть слезы ножкой, лавандовая аликорночка неловко улыбнулась и направилась к своему трону, успев мимоходом потереться боком о белоснежную кобылку.

— А с Зекорой мы уже разговаривали, — мимоходом заметила Тия, когда я начал подниматься на ноги. С открытым ртом я вновь бухнулся на пятую точку, и на пару с Вуной мы уставились на диарха.

— Что?!

— Когда?! — ещё более возмущённо добавила Луна, искренне считающая, что лишь она готовилась к пополнению табуна.

— Недавно, — кротко ответила кобылка, усаживая на свой бело-золотой фон и подмигивая зебре. — До телепортации в тронный зал мы с Зекорой оказались в отдельной комнате. Судя по вашим лицам, разговор этот занял лишь долю секунды, однако мы много успели обсудить.

— Шпионки… — только начал говорить я, когда громкий удар колокола заглушил мои слова, а все кобылы телепортировались на свои места. По мне, подобный жест был скорее проявлением силы, чем необходимостью, и я точно знал, чьих это рук дело. Да, именно рук, потому как в центре круга вдруг сгустился туман, откуда вышла моя точная копия, облачённая в серые пыточные одеяния Инквизитора. Слава Высшему, Призывающий удержался от излишнего драматизма и не выпачкал одежду кровью.

Пылающие серым огнём глаза внимательно осмотрели нашу замершую компанию и остановились на мне.

— Зачем ты созвал нас сюда? — к моему удивлению спросила сущность, создавая кресло из мешанины костей и усаживаясь на него с видом человека, которому все уже давно надоело. — Ключей не стало больше, как и замков.

— Что? — недоуменно переспросил я, помотав головой и уставившись на Призывающего. Тот в ответ лишь тяжело вздохнул и закатил глаза.

— Это не я призываю вас сюда, а ты сам. Прошлые разы имели смысл — ты навешивал замки на меня и показывал ключи. С тех пор ничего не изменилось, четыре замка, четыре ключа, — сощурил глаза, изучая замершую на своём троне Селестию. — Или ты позвал меня похвастаться, что наконец её трахнул? Ну, выбор любовницы одобряю, правда, не понимаю, неужели ты думал, что замок навешивается лишь после того, как ты поимеешь этот самый «ключ»?

Призывающий громко расхохотался, не обращая внимания на то, что он был единственный, кто здесь смеётся. Наконец, его запал угас, после чего сущность постучала по груди, до мурашек точно копируя мой жест.

— Не копируя, — вдруг серьёзно произнёс «я», откидываясь на спинку кресла. — А являюсь тобой же. Ну так что, четыре кобылы, скоро появится пятая. Надеюсь, ты успеешь до того, как время выйдет. И это… — моя копия огляделась по сторонам, словно впервые видя кобыл, что присутствовали в тронном зале, — не надо устраивать на радостях массовую инцестуальную оргию, это не в лучшую сторону отразится на замках. Позвольте испариться.

Отвесив насмешливый поклон, Призыватель исчез в клубах тумана.

— Я его убью, — первым «отморозился» я, глядя на то место, где стояло костяное кресло.

— Разве это не считается самоубийством? — невинно поинтересовалась Зекора, также неотрывно смотря на обсидиановый пол.

Это стало тем самым последним усилием, прорвавшим плотину. Первая нервно хихикнула Луна, фыркнул я, сдерживая смех, однако вскоре расхохотались все. Впрочем, это было скорее нервной разрядкой, потому как успокоились мы так же быстро, как и начали.

— Ладно, допустим, мы ему поверим, — смахнула выступившие от смеха слезы Твайлайт, наконец отведя взгляд от пола. — Но почему тогда Луна не ощущала связи со своей сестрой, да и Дэс ничего такого не чувствовал? Где, простите, доказательства?

Такой Твайлайт было привычней — логика и точные построения фактов, более важные, чем догадки и неподтверждённые теории. «Да, у неё ещё будет время осознать, что в ближайшее время она может очутиться в одной постели с Селестией…» — я побарабанил пальцами по подлокотнику трона, пытаясь найти ложь или неточность в словах Призывающего. Но, разумеется, отгадку нашли аликорны, уставившиеся друг на друга с видом Архимеда, плюхнувшегося в ванну.

— Ритуал… — начала Луна, однако Селестия успела её перебить.

— … поднятия солнца! Все те, кто танцевал с копьём, должны были иметь сильную связь с магией светила! Или со мной, — уже не так громко добавила Тия, слегка покраснев и разглядывая стены зала.

— Развратница, — к моему удивлению, её последние слова не вызвали во мне никакой ревности. С одной стороны, это было хорошо, ибо в этой эмоции не было смысла, когда речь идёт о прожившей столько лет кобыле. С другой… Я отбросил непрошенные мысли, сосредоточившись на разговоре Селестии и Луны.

— … иначе он бы и копье поднять не смог! — с довольным видом закончившего лекцию профессора закончила наша Вуна, гордо выпрямившись на своём троне.

«Чёрт, всё объяснение пропустил. А, хрен с ним, итак все понятно — не будь связи, не было бы и ритуала, и даже умершие не смогли бы помочь. Проблема в другом…»

— Проблема в другом, — словно подслушала мои мысли Селестия, — если наше… признание не имело в магическом фоне дополнительного эффекта, это значит, что…

Поймав мой взгляд, она вовремя прикусила язычок — остальной табун не знал о результатах «уравнения», и она сама обещала ничего не говорить.

— … что нужно найти тех, для кого предназначены троны, — выкрутилась аликорночка, к моему облегчению, не вызвав никаких подозрений со стороны Луны и Зекоры.

— Тогда нам стоит выспаться и обсудить это все уже в реальности, — я посмотрел в сторону Твайлайт. — Надеюсь, вы скоро приедете в Кантерлот? Мне также хотелось бы узнать о твоём расследовании тайны запертой шкатулки.

Щёчки пони мило покраснели от скрываемой гордости, что происходило каждый раз, когда я интересовался её работами и исследованиями. Торопливо кивнув, она вскочила с трона, однако тотчас замерла на месте, глядя по сторонам.

— Эм… А как нам проснуться?

— Это не совсем сон, — пояснил я, следуя её примеру. — Потому я могу лишь выпустить нас отсюда, а уж когда проснёшься — это решать не мне.

С лёгкой улыбкой щелкаю пальцами, и окружающая нас реальность расплывается в странном искажении, отправляя наши разумы в мир снов.

Дэс отступал. Окружённый рассерженными пони с оружием и факелами, человек медленно пятился к обрыву, выставив перед собой косу. Приглядевшись, можно было понять причину поведения жителей Эквестрии — лицо Капитана представляло собой белый оскал черепа. Вырывающееся из глазниц пламя не освещало ничего, являясь лишь визуальной заменой глаз лича.

При всей агрессивности жеребцов и кобыл, он и не думал отбиваться от них всерьёз. Однако они теснили его всё ближе и ближе к краю обрыва, и когда его нога едва не соскользнула в пропасть, он остановился.

В её груди появился страх, что сейчас бирюзовое пламя станет серым, и случится что-то ужасное, она даже почувствовала, что может двигаться и бросилась вперёд, однако Дэс оказался быстрее. Резким движение вогнав Воздаяние в землю, он повернулся к бездонной пропасти, простиравшейся за обрывом, и просто шагнул вперёд.

— Нет! — истошно закричала Селестия, вскочив на ноги и едва не рухнув с кровати. С бешено бьющимся сердцем, она оглядела свои покои, и её взгляд упал на спящего человека. К счастью, её крик не разбудил Дэса, продолжавшего мирно спать под одеялом. Облегчённо вздохнув, кобыла провела ногой по лбу, стирая пот, после чего вновь посмотрела на своего любовника, нет, уже жеребца, в чей табун она вступила.

«Они говорили, что Дэс просыпается от кошмаров, не помня их содержания. Может, ему снится то же, что и мне?» — задала сама себе странный вопрос Селестия и бросила взгляд на дверь спальни. К счастью, барьер тишины всё ещё действовал, а потому стража не ворвалась в покои в надежде спасти принцессу от какой-нибудь опасности.

Посмотрев в окно, она зажгла рог, посылая зов светилу, после чего вновь забралась под одеяло и осторожно прижалась к человеку, ощущая тепло его тела. Её сердце сжималось в странной приятной боли, когда Селестия вглядывалась в странные, чужие черты лица спящего рядом с ней существа. Того, кто мог разглядеть в богинях не просто объект почитания, но и простой, земной любви. Того, кто может пройти с ними всю вечность до конца времён.

Она знала, она точно знала, что они могут это сделать, они вместе найдут лекарство от этого проклятья и навеки изгонят демонов его прошлого так же, как и он помог им всем отбросить ненужное самоистязание и посмотреть к глаза надежде.

Тихий шорох привлёк её внимание — круглая копия Селестии, «Тиешарик» Сан приземлился на подушку Дэса и с любопытством уставился на своего создателя. Кажется, в его голове созрел самоубийственный план, потому как существо открыло рот для своего обычного клича… когда золотистая магия окутала самоубийцу, и громкий вопль не прошёл дальше миниатюрного барьера тишины.

С обидой посмотрев на оригинал, копия Тии упрыгала на прикроватную тумбочку, где демонстративно отключилось.

Аликорночка лишь с улыбкой покачала головой и закрыла глаза, прижимаясь к человеку и неосознанно укрывая его крылом.

Лениво приоткрыв глаза, попытался понять, где я нахожусь, однако весь обзор перекрывало что-то белое и мягкое.

«Крыло» — лениво доползла мысль до сознания, позволяя отодвинуть сновидения в сторону и широко зевнуть. Видимо, Селестия тоже любила нежиться в постели, как и её младшая сестра. Ну, по крайней мере, мне так кажется, иначе почему она всё ещё тут в будний день?

Сквозь утреннюю тишину пробивался тихий звук, едва достигающий моего слуха. Словно кто-то открыл и закрыл дверь в соседнюю комнату. Так, теперь этот кто-то движется сюда…

— Проснись, Тия, ты же проспишь работу! — радостно провозгласила Вуна, с громким стуком распахивая дверь спальни и вызывая неосознанное желание запустить в неё подушку. Судя по движению рядом, Селестия подняла вверх переднюю ногу, после чего раздался её сонный голос.

— Ах… Если бы у этого копыта был средний палец…

«Кажется, я сливаю слишком много информации о мире и привычках людей» — видимо, Луна тоже об этом подумала, потому что за этой фразой последовало возмущённое фырканье, после чего кобылка бодро процокала к кровати. Остановившись на полпути, она с шумом втянула воздух, после чего цыкнула языком.

— А ты, я смотрю, вчера хорошо так выплеснула накопленные желания, если у меня грива всё ещё теряет эфемерность в этой комнате!

— Я его хотя бы не довела до предсмертного состояния… — лениво пробурчала Тия, лишь плотнее прижав меня к себе на манер плюшевого медвежонка.

Не то чтобы я был против: как и большинство других пони, она была потрясающе приятна на ощупь. Преодолевая великие препятствия лени, переворачиваюсь на другой бок и оказываюсь лицом к лицу с Селестией.

— Утро добрым не бывает? — улыбнулся я кобылке перед тем, как наши губы встретились.

— Обычно я встаю в это время, — высунув язычок, поддразнила меня кобылка, когда мы смогли оторваться друг от друга. Мою ответную реплику прервала Луна, запрыгнув на кровать с другой стороны и начав тискать меня на манер Селестии.

— О, небо, как же мило вы смотритесь, — Вуна тихо заурчала от удовольствия, когда я закинул руку за спину, чтобы почесать её животик.

— И прям никакой ревности? — с хитрой улыбкой добавил я, после чего меня окутала магическая аура принцессы Ночи, а сама она залезла на меня сверху. Кобылка явно собиралась что-то сказать, когда внезапно запнулась и недоуменно оглядела себя в поисках причины моего восхищённого взгляда.

— Что, что со мной не так? — все с тем же непониманием в голосе спросила она у сестры, на что та лишь улыбнулась и приподняла уже не эфемерную прядь гривы Повелительницы Снов телекинезом.

— Выглядишь очень мило.

Провожу рукой по длинным прядям, наслаждаясь прикосновениями к шёлковой гриве Луны, после чего осторожно подхватываю кобылку и укладываю на свободное место рядом со мной.

— Шикарно. Я в шоколаде, — выношу вердикт, обнимая обеих кобылок и притягивая к себе диархов Эквестрии. — Всё, можно и на вершину власти. Хотя не-е-е, бюрократия, бумажки, нафиг надо. — под дружное фырканье кобыл прижимаю их к себе, слушая довольное сопение пони.

— Кто-то окружён тёлочками, кто-то кобылками.

— Тебе нравятся коровы? — удивлённо произнесла Селестия, ради этого даже приподняв голову и положив её мне на грудь.

— Так некоторые люди называют симпатичных к… женщин, — приложив копытце к губам, попыталась вспомнить Луна, после чего посмотрела в сторону двери спальни. — Кстати о симпатичных кобылах. Скоро прибудут Твайлайт и Зекора, и вам обоим стоило бы привести себя в порядок, после чего мы с Дэсом потихоньку улизнём через окно.

— Иногда политика и всеобщее внимание так сильно мешают личным делам, — вздох у Селестии получился печальным, когда она первая слезла с кровати, рассеянно оглядываясь по сторонам в поисках чего-то неизвестного. Наконец, кобыла махнула копытом и поцокала в ванну, помахивая хвостом.

— Гхм, она всегда в покоях не прикрывается? — поинтересовался я, скатываясь с ложа на пол. Дождавшись моих тихих ругательств на тему утреннего подъёма и жизни в общем и целом, Луна последовала примеру сестры.

— Лишь в одиночестве или наедине с жеребцом.

Дверь спальни в очередной раз открылась, пропуская нас с Вуной. К некоторому стыду, по комнате всё ещё валялись разбросанные подушки, намекавшие на то, что у принцессы вчера был очень напряжённый вечер. Придав лицу как можно более нейтральное выражение, направляюсь в сторону ванны, ориентируясь на звуки воды.

Открывшаяся за белой дверью картина заставила проглотить язык — помещение ванны было вдвое, если не втрое больше комнаты Луны, стены и пол были выложены странным, неестественно белым камнем, природа которого сразу нехорошо отразилась на моем самочувствии. Невольно покачнувшись, облокачиваюсь на дверной косяк, успевая заметить нечто вроде бассейна с пристроенным к нему душем. Недоуменно повернувшаяся синяя кобылка меняется в лице, стоило ей взглянуть на меня, после чего меня буквально выдувает в гостиную магическим ветром. К счастью, Вуна успевает подхватить меня телекинезом у самой земли и осторожно положить на подушки.

— Сейчас-сейчас, потерпи, — магическая волна странных чар проходит по моему телу, после чего собирается в шар грязно-серого цвета, телепортированного куда-то вне пределов моего зрения.

— Селли, Дискорда тебе в советчики! Я уже сколько раз тебе говорила заменить облицовку?! — с рассерженным видом заорала моя любимая на вышедшую из ванны мокрую Селестию. Та с покаянным видом огляделась по сторонам в поисках укрытия, после чего юркнула обратно в ванну.

— Это что, святые камни? — слабо интересуюсь я, проводя рукой по гладкой после чар коже. «Она меня магией помыла?!»

— Святые? Ну, немного не с тем значением, что в вашем мире, но да, — кивнула Луна, оглядывая меня с ног до головы с видом доктора, привыкшего к наготе пациента. — Их не так уж трудно добыть, но фобия получить неосознанное проклятье когда-то давно заставила мою сестру облицевать ими всю ванну. Уже больше тысячи лет прошло, а она всё обновляет эту комнату…

— Ему нужна помощь зебры, — раздался покаянный голос Тии, вышедшей из ванны уже со спрятанной под большим полотенцем гривой. Поймав её взгляд, я молча улыбаюсь, отчего она немного «оттаивает» и боком, поглядывая на младшую сестру, перемещается ко мне на подушки.

— Так, Дэс, одеваемся и линяем через окно, — обеспокоенно взглянув в сторону двери, Луна что-то посчитала в уме, после чего вновь повернулась ко мне. — Заметь тебя хоть кто-то в покоях моей сестры в таком виде — это политический скандал в любом случае. Считай, — тут её глаза озорно блеснули, — что ты сбегаешь от любовницы.

Вздохнув с мукой в голосе, тянусь в сторону кальяна, однако мгновение спустя получаю по рукам шлангом.

— Почему?

— По пальцам, — лениво ответила Луна, делая очередную затяжку и выдыхая кольцо дыма. — И кто тебя просил тащить его в Кантерлот? Мне казалось, что я избавилась от этой вредной привычки.

— Да позволит мне сказать луноликая, — вежливо вмешалась зебра, распутывая энергетические каналы моего тела кончиками копыт, — но у нас говорят, что чем дольше живёшь, тем тяжелей себя исправить, не в укор луноликой будет сказано. Не двигайтесь, Повелитель, вас никто не просил в ослабленном человеческом облике заходить в комнату с урай-уру.

Испустив очередной печальный вздох, утыкаюсь лицом в подушку и пытаюсь расслабиться: когда Луна сказала о том, что мне нужна помощь зебры, я, наивный, думал, что сейчас проглочу отвар и меня «отпустят с миром». Увы, неугомонная аликорночка нашла Грейв Лук. Разумеется, стоило той услышать, что «Повелителю» нужна её помощь в поправке здоровья, она сорвалась в ту же секунду. В результате чего эти две кобылы спеленали меня едва ли не в смирительную рубашку, не обращая внимания на протестующие вопли.

И теперь моё бренное тело лежало на полу в зачарованном круге мордой вниз, пока сидящая на мне зебра практиковалась в особо изощрённых пытках, которые называла «лечением». И разумеется, это всё надо было проводить на голодный желудок, в то время как Селестия и Луна сидели в этой же комнате, наслаждаясь завтраком. И чтобы окончательно меня добить, моя возлюбленная временно конфисковала кальян для личного использования. Судя по возмущённым воплям шариков, она развлекалась тем, что выдувала дым в сторону своей и Тииной копии, чем повергала последних в приступы бессмысленного возмущения.

— И чего они так вопят, словно ты их там кислотой обдуваешь… — немного невнятно пробурчал я в подушку, радуясь тому, что хотя бы её позволили взять в с собой.

— Не знаю, но они так забавно возмущаются, — Луна со смехом выдохнула дым и закашлялась, когда он попал «не в то горло». — Кстати, разве Твайлайт и Зекора не должны были прибыть в столицу?

— Они решили приехать обычным поездом, чтобы не привлекать внимания. Спайк уже прислал письмо, — теперь закашлялась Селестия. Конечно, я этого не видел, но можно с девяностопроцентной уверенностью сказать, что уж она-то подавилась печеньем. — Ей ещё столько предстоит понять… Возьми она колесницу с пегасами, никто и не заметил бы её появления, однако теперь соседи по вагону обязательно растреплют о том, что принцесса в обществе своей любовницы-зебры прибыла в столицу.

— Я слышала, принцесса Твайлайт Спаркл достаточно недавно возвысилась до уровня Древней, — тихо пробормотала Грейв Лук, обращаясь, видимо, ко мне, однако говорить сквозь подушку было не так уж удобно. Меня спасла Селестия, нашедшая в себе силы оторвать от своей порции тортика.

— Воистину, моя протеже лишь пару лет назад смогла возвысится, однако и до вознесения Твайлайт Спаркл не раз решала многие проблемы, где другие пасовали.

«Такое ощущение, что во всем грёбаном королевстве только Твайли до них и было дело…» — подумалось мне, хотя и было прекрасно понятно, что Тия взваливала на неё эти проблемы лишь для того, чтобы её ученица, а теперь ещё и вроде как любовница, возвысилась.

— Любительница многоходовок, — почти беззвучно пробурчал я в подушку, поспешно ойкнув от острой боли в спине.

— Не двигайтесь, Повелитель. В последнее время вы вновь начали пренебрегать корректировкой каналов магии, да ещё и намешали в себя такой… коктейль… магии… — движения копыт кобылки замедлились, после чего совсем остановились. — М-м-можно задать вопрос солнцеликой?

«Поня-я-ятно…» — протянул я сам про себя, прекрасно понимая причину подобного поведения Грэйв — вчера мы с Тией явно хорошенько так намешали её магии в мою ауру, что стало заметно юному некроманту.

— В-вы вчера вечером с Повелителем устраивали какой-то сложный ритуал с объединением сосудов м-магии?

Луна совсем уж несерьёзно прыснула.

— Ну, если после тысячи лет это так называется, то д-мпф! — видимо, Селестия заткнула ей рот копытом или сладостью.

— Это имеет какую-то важность для состояния Королевского Ночного Гварда? — в своей обычной мягкой и вежливой манере поинтересовалась белошкурая вредина, однако зебра уже оправилась от некоторого шока, вызванного осознанием того, что Повелитель вчера спал со старшим диархом Эквестрии.

— Нет, о, солнцеликая, однако я хотела бы вас предупредить о том, что после… ммм… «смешения сосудов», вам стоит почистить свою ауру от метки люб… ээм, участницы ритуала. Какой-нибудь мощный маг из Королевской Стражи очень удивится, если узнает об этом.

Решив уже покончить с недоговорками, поднимаю голову над подушкой, сдерживая едва не вырвавшиеся от боли ругательства.

— Грэйв Лук, как твой наставник, я запечатываю твои знания о своём табуне от посторонних и позволяю говорить открыто лишь в их присутствии.

— Благодарю, Повелитель, — зебра почтительно склонила голову, предварительно покинув мою спину. — Тогда я хотела бы попросить солнцеликую поискать метку любовницы младшего короля мёртвых. Луноликая и её возлюбленные уже получили их, надевая лишь по важным событиям, если мне не изменяет память.

— О чем это она… — растерянно пробормотала Селестия, однако Луна догадалась первой.

— Обруч. О, Ночь, обруч табуна…

— Вся конспирация в… — помертвевшими губами пробормотал я, с трудом поднимаясь на ноги. — Если на нем отобразится знак Тии, будет такой скандал… Эх, была не была…

Поднявшись в полный рост, я перешагнул магический круг и просто коснулся лба непонимающей Селестии. На мгновение комната осветилась ярким светом, а я ощутил на голове тот самый серебряный обруч, который вроде как должен находиться в моих покоях. Мгновением позже гриву принцессы украсил такое же украшение.

— Эм? — недоуменно спросила Луна, глядя на девственно-чистую поверхность обруча Тии.

Стянув с головы свой символ табуна, с некоторым удивлением нахожу на нем метку любимой. Вот только расположена она не на внешней, а на внутренней части украшения. У Селестии же всё оказалось наоборот — знак дневного светила в одиночестве красовался по центру обруча, в то время как наши метки были нанесены на внутреннюю часть серебряного круга.

— Символичненько, — только и смогла выдать Луна.

— И весьма удобно, — призналась Селестия, с некоторой опаской вновь водружая обруч на голову. — Мне… Мне нравится. Главное — не появляться всем вместе в этих одинаковых украшениях, это может натолкнуть на мысль.

Ушки всех присутствующих кобыл синхронно дёрнулись, после чего раздался стук в дверь. К моему удивлению, Грэйв Лук уже стояла у двери, открывая её стучащим.

— Принцесса Зекора, принцесса Твайлайт Спаркл, — вежливо поклонилась зебра моим любимым, ловко проскальзывая мимо в коридор. — Прошу меня простить.

Незаметным движением моя ученица подтолкнула кобыл сзади и быстро закрыла дверь за их спинами. «Круто» — невольно покачал я головой, восхищаясь манёвру некроманта.

— Доброе утро, п-принцесса Селестия, — было очевидно, насколько всё же странно ощущала себе Твайли рядом со своей наставницей, которая буквально сегодня призналась ей в любви. Сейчас аликорночка с немного нервным видом переводила взгляд с Луны на Селестию, пытаясь понять, как же себя вести в подобной ситуации. Поймав её взгляд, я ободряюще улыбнулся и уже хотел было встать, чтобы обнять поняшку, однако Тия меня опередила. Отодвинув тихо скрипнувший стул, принцесса Дня подошла к ученице и нежно потёрлась мордочкой о её шею. В ответ Твайлайт лишь тихо пискнула, замерев на месте, однако немного погодя смогла преодолеть себя и осторожно ответить на ласку. На несколько секунд они замерли на месте, словно пытались по-новому осознать друг друга, однако вскоре всё же вспомнили, что не одни в комнате. Первая тихо рассмеялась Селестия, тем же способом «поприветствовав» и Зекору, хотя в этом случае это было немного иначе — словно две кобылы уже некоторое время достаточно хорошо знали друг друга, чтобы сейчас вдруг начать смущаться.

Увы, мне не позволили понаблюдать за этой сценкой достаточно долго, так как одна лавандовая аликорночка была очень рада воссоединению со своим жеребцом, вследствие чего я был атакован обнимашками этой самой пони и во второй раз оказался на полу.

— Привет, любимая, — улыбнулся я Твайли, прижимая лежащую сверху милашку к себе и медленно водя руками по мягкой шёрстке кобылки, периодически запуская пальцы в разноцветную гриву. Раздавшееся под ухом мелодичное урчание явно указывало на то, что все делаю правильно.

— Я правда по тебе соскучилась, — тихо шепнула она, сильнее прижимаясь ко мне и елозя шёрсткой по голой коже торса.

— Знаю… — пощекотав её за ушком, с улыбкой отпускаю слегка потрёпанную поняшку на милость уже стоящей рядом с нами Луной и подхватываю на руки нашу полосатую колдунью. Зери довольно улыбнулась и потёрлась кончиком своего носа о мой, после чего уже прижалась всем телом, заслуженно получая свою дозу почёсываний и обниманий.

— Ну разве он не самое мирное существо на свете? — с тихим смехом поинтересовалась Селестия откуда-то сбоку от меня. Увы, зыркнуть в её сторону я не мог из-за одно мягкой полосатой преграды, довольно сопящей мне на ухо, пока мои руки эту самую преграду гладили.

— О, да, я просто само воплощение доброты…

— … когда окружён кобылами своего табуна, — закончила Зери, поудобней устраиваясь у меня на руках и явно не собираясь отпускать свою «жертву», однако окутавшее её магическое поле довольно быстро разрушило все планы зебры, отлевитировав её на отдельный стул.

Хоть кто-то вспомнил о том, что я ещё не завтракал…

Глава 16.2. Жизнь в замке не меняется.

— Эй, а на пони можно подсесть?

— Можно, но сперва лучше спросить у этой пони разрешения.

Королевский сад выгодно отличался от большей части мест во дворце хотя бы тем, что количество пони, посещающих его в ранний час, стремилось к нулю. Именно это позволило всему табуну отложить все дела на обед и просто собраться в одном месте, чтобы провести приватный пикник.

— Мы должны чаще устраивать подобные перерывы, — высказала мнение большинства Селестия, растягиваясь во весь рост на расстеленном покрывале и перекатываясь на спину. Её грива уже вернулась в своё обычное эфемерное состояние и теперь медленно покачивалась от несуществующего ветра. Сидящая рядом с ней лавандовая кобылка с некоторой завистью покосилась на волосы принцессы и незаметно вздохнула — лишь пара пони во всей Эквестрии знали о тайном желании Твайлайт заполучить такую же гриву и даже некоторых экспериментах, проводимых ею для достижения того же эффекта.

Лежащие на другой части покрывала Луна и Зекора лишь закатили глаза, заметив взгляд своей любовницы, после чего вновь вернулись к созерцанию тренирующегося человека.

При всей своей природной лени, Дэс очень редко забрасывал тренировки с оружием, периодически находя время и силы для того, чтобы лишний раз отточить какое-нибудь движение. Даже во время своего пребывания у зебр он не забывал о самом важном навыке.

Обсидиановый клинок в очередной раз со свистом рассёк воздух, после чего человек устало воткнул меч в землю и облокотился на опасно покачнувшееся лезвие. Дыхание парня с характерным хрипом вырывалось из полуоткрытого рта, пока он пытался прийти в себя после долгого пребывания в Новолунии, когда мышцы тела испытывают увеличенные нагрузки в момент удара.

— Ты заметила? — тихо, чтобы её не услышал Дэс, спросила Селестия. Луна молча кивнула, уже неотрывно глядя на человека и что-то беззвучно бормоча себе под нос.

— Неужели так скоро?

— Лич, — неопределённо пожала плечами Вуна и резко сменила тему, когда заметила, что Дэс уже встал на ноги и теперь направлялся в их сторону, неся тяжёлый фламберг на плече.

— Как мои кобылки уживаются? — неопределённо поинтересовался я, со вздохом облечения скидывая клинок на землю и практически падая на покрывало. Возмущённо фыркнувшая Зекора попыталась вытащить свой хвост из-под моей пятой точки, однако с моей стороны не последовало ни единого знака, что её проблема замечена. Смерив меня с ног до головы очень уж внимательным взглядом, зебра сузила глаза и метко ткнула копытом в бок, заставив непроизвольно подскочить на месте. Разумеется, она полностью воспользовалась моментом, не только освободив хвост, но и успев подложить на его место небольшой камешек.

— Ай-ё! — вырвалось у меня, когда я обнаружил этот самый камешек. — Значит так, да?

С поразительным величием проигнорировав мои вопли, бывшая принцесса Зебрикании посмотрела на своих любовниц, едва сдерживающих хохот, после чего совсем не по-королевски взвизгнула, когда мои руки схватили её поперёк живота и подняла полосатую кобылку в воздух.

— Страшись, ибо тебя ожидает ужасная кара! — сурово сдвинул я брови, глядя на свою любимую, даже сейчас не расстающуюся со своими украшениями. Зекора молчала, лишь лукаво сузив глаза и внимательно изучая меня из-под длинных ресниц. Однако её маска таинственной лесной колдуньи вмиг испарилась, когда я быстро прижал губы к её животу и резко выдохнул, вынудив её расхохотаться и попытаться вырваться из моей хватки.

— Ах-ха-ха, нет, прекрати, Дэс! — вяло отбивалась зеброчка, пытаясь сдержать рвущийся из груди смех. — Пощады! — с наигранным ужасом взмолилась Зери, когда осознала, что лежит спиной на покрывале, а Луна смотрит на неё с видом пони, думающей присоединиться к веселью.

— О, луноликая, взываю к твоей милости! — под смех Твайлайт и Селестии кобылка попыталась улизнуть, однако мои руки достаточно крепко, пусть и осторожно, держали мою бывшую учительницу.

— Можешь попытаться воззвать к нашей солнцекр… ликой, — предположила Вуна с невинной улыбкой, однако тотчас ойкнула от неожиданности, когда в её бок прилетело небольшое яблоко из корзинки, все это время стоявшей за спиной Селестии.

Решив, что с кобылки уже довольно, отпускаю потрёпанную и тяжело дышащую зебру, после чего оглядываю перекособоченное после нашей борьбы покрывало в поисках удобного места для своей тушки. И, в принципе, кое-что выглядело вполне логичным, а потому…

Повернувшись, Селестия с недоумением посмотрела на меня, устраивающего голову на мягком боку дневной «богини». Судя по всему, остальные кобылки довольно быстро осознали фишку, потому как первая на мне успела улечься Твайли, в то время как Луне и Зекоре пришлось довольствоваться местами по бокам. Впрочем, их возмущение длилось ровно до того момента, как я начал почёсывать их бока.

В таком довольно уютном положении мы пролежали минут двадцать, не говоря ни слова.

— Я не уверена, что когда-нибудь ощущала себя в такой равновесии, — нарушив тишину королевского сада, призналась Селестия. — Словно мы все — части паззла, идеально подходящие друг к другу.

— Ну, я сперва тщательно проверяю, насколько хорошо одна часть входит в другую, — как можно тише бормочу я, за что все-таки умудряюсь отхватить крылом по лицу.

— Ты явно очень плохо влияешь на мою ученицу, — голос Тии можно было бы назвать суровым, однако стоило мне высвободить одну руку и почесать ей шею, как она замолчала, довольно сопя и подставляя нежную шёрстку под почесушки.

— А скажи мне кто-нибудь, что у меня будет табун, да ещё и с принцессами, я бы выставила этого пони на смех, — искренне призналась Твайлайт, подняв голову и улыбнувшись своей учительнице.

— Прости, Твайли, любимая, но в самой невозможной ситуации нахожусь я.

Издав тихий смешок, Зекора лишь покрепче прижалась ко мне.

— Туше, — раздалось со стороны Луны, лениво водящей копытом по боку Твайли в ожидании своей очереди на почесушки.

Прикрыв глаза, я с наслаждением потянулся, понимая, что скоро нам придётся сворачивать эти «полежалки».

— Тия, дорогая, — на этих словах Твайлайт неосознанно поёрзала, вызвав у меня улыбку и желание добавить «привыкай, скоро ты ещё и осуществишь самые дикие фантазии», — ты точно уверена, что скрыла нас заклинанием невидимости?

Помолчав, Селестия на всякий случай зажгла рог — это я понял по магическому всплеску в эфире — после чего обновила чары.

— Да. Всё это время нас нельзя было ни услышать, ни увидеть.

— Тогда скажи мне, о солнцекрупая, — с этими словами я с садистской улыбкой на лице смачно шлёпнул принцессу «всея Эквестрии» по кьютимарке, — почему я отчётливо ощущая голод Королевы чейнджлингов во-о-он оттуда?

Вытянув руку в сторону замка, уверенно тыкаю пальцем на неприметное дерево в паре десятков метров от нас. Словно по команде, весь табун синхронно повернулся в ту сторону, рога аликорнов зажглись от концентрирующейся там магии, и несколькими секундами спустя отчаянно ругающаяся Кризалис была подцеплена телекинезом и доставлена внутрь незримой сферы. Стоило ей пересечь барьер, как она перестала сопротивляться, весьма удивлёнными глазами обозревая явившуюся королеве картину.

— Привет, Сырок, — едва приоткрыв глаза пробормотал я, вызвав новую волну ругательств на родном языке Сырка. — А чего это ты шпионишь за властями королевства, пока сиятельные принцессы изволят отдыхать?

— Сам ты Сырок! — вроде как огрызнулась Кризалис, однако в её голосе не было слышно обиды или досады. Нервно облизнув губы, королева втянула воздух и со странным выражением лица посмотрела на Селестию.

— Ты. Его. Любишь, — казалось, она зачитывает приговор в суде, а не просто констатирует понятный для чейнджлинга факт.

— Да, — просто, без какого-либо изменения тона голоса ответила Селестия. От того, как она это сказала, на душе вдруг стало тепло, а глаза подозрительно защипало. «Вот только попробуй сейчас пустить слезу» — мрачно пообещал я сам себе, когда вдруг белоснежное крыло аликорночки накрыло нас с Твайлайт, словно уберегая от взгляда Кризалис.

— Разумеется, это останется секретом для жителей королевства. Слишком уж много недовольных союзом человека, зебры и двух аликорнов, а я не хочу пробуждать плохие эмоции в своих подданных. Но знаешь…

Убрав крыло, Селестия немного передвинулась так, чтобы ей можно было дотянуться до моего лица, чем она и воспользовалась, вполне открыто и страстно поцеловав меня в губы.

— … это чувство любви и единства настолько… сладко… — последние слова аликорночка практически промурлыкала, переключив внимание на Твайлайт и слегка хватанув зубами ушко молодой кобылы.

Кажется, для подобного открытого проявления любви со стороны своей наставницы Твайлайт ещё не совсем была готова, потому как всхлипнула от избытка чувств, а её крылья почти мгновенно распахнулись.

Надо было быть идиотом, чтобы не понять, для кого Тия разыгрывала этот спектакль. Наверно, волны любви были настолько сильны, что перепадало даже Кризи, потому как королева вдруг тяжело задышала, словно только что отмахала несколько десятков километров. Её рот неосознанно открылся, обнажая острые клыки королевы, а язык чейнджлинга, казалось, вот-вот начнёт дрожать на манер змеиного.

Осознав, в каком она положении, Кризалис поспешно клацнула зубами и стремительно рванула в сторону замка.

— Ну и зачем ты её дразнила? — поинтересовалась Луна, провожая взглядом спасающуюся позорным бегством королеву.

— Всего лишь показывала, чего она лишается, сохраняя статус холодной личности, — со вполне невинной улыбкой ответила Тия, выпуская ухо своей ученицы и примирительно потеревшись с ней мордочками. — Однако, к моему сожалению, вынуждена оставить вас — через двадцать минут начнётся совещание, а нам с сестрой не стоит проявлять неучтивость и опаздывать.

Луна лишь согласно кивнула и встала на ноги, с наслаждением потянувшись и расправив крылья, после чего быстро чмокнула всех нас и единым взмахом поднялась в воздух, неторопливо направляясь в сторону замка. Селестия осторожно выползла из-под моей головы и также покинула нас, предварительно одарив каждого быстрым поцелуем в щеку.

Впрочем, мне перепал ещё долгий поцелуй в губы, но эй, глава я табуна или нет?

Без Сестёр пикник потерял некую законченность, а потому я помог пони собрать все вещи и довольно скоро мы втроём уже подходили к выходу из сада.

— Какие планы на ближайшее время?

Зери с задумчивым видом закатила глаза, словно где-то над ней висело расписание.

— Увы, мой милый жеребец,

Но сну в ночи пришёл конец…

Прервав себя на полуслове, зеброчка мрачно прикусила губу, однако вскоре продолжила уже в более привычной мне манере:

— Мне ещё нужно сварить множество отваров и зелий для жителей Понивилля. И как бы мне ни хотелось остаться с вами, без меня они сами не сварятся.

К моему огорчению, Твайлайт тоже покачала головой, стоило мне перевести на неё взгляд.

— Нет, прости, любимый, но я должна подготовиться к лекции, которую буду читать в Мейнхеттене. Принцесса Селестия предложила мне выступить с небольшой презентацией по теории магии несколько месяцев назад, и уже довольно долгое время мы со Спайком собираем материалы. И… — она с виноватой улыбкой почесала затылок, — я хотела бы перепроверить всю информацию.

Испустив наигранно-печальный вздох, пожимаю плечами, после чего взлохмачиваю её гриву и улыбаюсь обеим кобылкам.

— Ладно, уговорили. Боюсь, я не могу отправиться с вами.

Теперь настали их пора изображать крайнюю степень интереса, на что я лишь ухмыльнулся.

— Не у вас одних важные дела. У меня вообще государственные вопросы безопасности королевства, — предупреждающе подняв ладонь, поясняю, — но нет, Эквестрии ничего не угрожает изнутри. Ну, как минимум мне об этом не известно, просто необходимо проверить Ночную Стражу.

Понимающе кивнув, обе кобылки подались вперёд, чтобы оставшуюся часть пути пройти с обеих сторон от меня. С таким милым эскортом мы добрались до замка, откуда мою возлюбленные отправились в Понивилль на повозке, вняв моим словам об эффективности подобной конспирации.

Вдоволь намахавшись вслед отбывшим принцессам, я вернулся в свои покои и всерьёз засел за отчёты Мистспиера: патрулировавшие Вечнодикий Лес стражи регулярно доставляли отчёты о перемещениях хищников и монстров, а значит, мне нужно все это систематизировать и проверить.

— Когда я расширю организацию, первое, что сделаю — найму секретаря! — вырвалось у меня, когда дверь кабинета закрылась за моей спиной, оставляя наедине с кучей свитков.

Осторожный стук в дверь заставил меня оторваться от свитка и закинуть перо в чернильницу — при наличии зачарованных инструментов для письма, меня всегда побеждала странная тяга к старомодным перьям и зачарованным чернилам. Да и перья были намного более удобными, чем мне казалось поначалу.

— Входите, — накопленная усталость заставляла задаться вопросом, а точно ли я был переводчиком, если махание мечом и колдовство для меня менее утомительно, чем писанина?

Дверь тихонько отворилась, и, к моему удивлению, в проёме появилась голова Кризалис. Оглядевшись по сторонам, она быстро шмыгнула внутрь и тихо закрылась за собой. Бросив взгляд в мою сторону, она сокрушённо покачала головой.

— И ты погряз в бумажной работе. Это истинное проклятье всех, владеющих властью.

Указав на стул перед собой, я лишь молча продолжил писать. «Вряд ли она пришла, чтобы изрекать очевидные истины».

С тихим скрипом перо касалось бумаги, оставляя за собой не особо аккуратные строки моих выводов о донесениях Стражей. Несколько минут Кризалис сидела на стуле, безмолвно рассматривая довольно скудно обставленный кабинет, после чего перевела взгляд на мои бумаги.

— Позволишь? — поинтересовалась она, окутав магией ближайший к ней свиток, на что я лишь пожал плечами — вся более-менее важная информация хранилась у Сестёр, да и не было у меня доступа к каким-либо «политическим» документам. На самом деле, я был благодарен принцессам за это — свободная от подобной информации, моя персона скорее представляла собой иной, наддипломатичный взгляд на народы этого мира. Мне хватало главной, ключевой информации, которую мою очаровательные возлюбленные предоставляли по первому требованию, сохраняя меня от втягивания в закулисные игры без особой на то нужды.

— Что это? Досье на меня? — королева недоуменно покрутила свиток с её изображением в поле магии и вопросительно посмотрела в мою сторону. На секунду оторвавшись от писанины, смотрю в сторону Кризалис. И верно, перед ней висела одна их не переведённых мною частей «списка Высоких», как я назвал свою классификацию сильных мира сего. Покопавшись в столе, выуживаю переведённое на эквестрийский язык досье и протягиваю его чейнджлингу.

— О, и верно, — пробормотала Кризалис, с некоторым любопытством принимаясь за чтение.

— Хм, уровень силы — альфа-до-деми? И что это значит?

— Это значит, что без любовной подпитки ты находишься на уровне сильнейших магов этого мира, — не особо вдумываясь отвечаю я, продолжая вычерчивать таблицу численности древесных волков.

— А с ней? — допытывалась неугомонная королева, крутя свиток, чтобы получше разглядеть, круговую диаграмму. Ну, иной причины вертеть досье я не мог припомнить, а потому лишь тихо вздохнул, подозревая, что с Сырком моя работа затянется ещё сильнее.

— Уровень «деми», сокращённо от английского demigod, полубог. Это уровень Древних.

— О, ты умеешь льстить королевам, — мурлыкнула королева, продолжая вертеть полуразвёрнутый свиток. — Стоп, на кого у тебя ещё есть досье?

— Любопытство кошку погубило, — с этими словами я поставил точку в своих отчётах, после чего подтянул к себе новый свиток и постарался как можно аккуратней написать «Приказ».

— Ну Дэ-э-эс, мне скучно, большая часть политических вопросов решена, а возвращаться в королевство нет ни желания, ни необходимости, однако бродить по столице в одиночку скучно. А тут хорошая атмосфера, — призналась Кризалис, втягивая воздух носом.

— Скажи проще, ты просто моей симпатией лакомишься, вот и все.

— И ей тоже, — не стала скрывать кобылка, шаря взглядом по столу в поисках других интересных документов. — Эмоции, которые направлены именно на меня, а не на предмет обожания, в который маскируется чейнджлинг, намного более… — она неопределённо помахала передней ногой в воздухе, — … сладкие! — наконец нашла она определение.

— Будешь много кушать, вырастет большая попа. И будешь ты не Сырок, а Бисквит.

От неожиданности кобылка выронила свиток, глядя на меня расширенными глазами.

— А-а-а, э-э-эм, а почему Бисквит? — от удивления она даже забыла обидеться на «Сырка». С серьёзным лицом я закинул перо в чернильницу и наконец поднял взгляд на неё.

— Ну, такой же сладкий и дырявый, — не меняя выражения лица думаю о том, куда прятаться от свитка, который сейчас в меня полетит. К моему удивлению, Кризалис покраснела поднесла к лицу свою ногу.

— Ты ведь называешь меня «сыром» из-за этих дырок? Неужели они настолько мерзкие?

Нахмурившись, выбрасываю вперёд руку и хватаю чейнджлинга как раз за ту ногу, что она держала перед лицом, после чего тяну на себя. В результате её мордочка оказывается прямо напротив моего лица.

— Чтобы я больше НИКОГДА не слышал подобного от тебя. Понятно, Сырок?

Нервно хихикнув, она кивнула, и лишь после этого я отпустил ногу.

— Пфф… И все равно, никакой я не Сырок… — пробурчала королева после того, как я вернулся к работе.

— Куда ты денешься от своей судьбы. Позволь все же предположить, что скука и голод — не единственное, почему ты крадучись пробиралась к моему кабинету?

Не услышав ответа от королевы, продолжаю водить пером по бумаге, столь часто напоминающей мне усовершенствованный магией пергамент. Промолчав какое-то время, она словно сдалась, тяжело вздохнув.

— Хорошо. Я… мне кажется, мои подданные собираются провести очищение. Понимаю, что это подозрение глупо и не имеет под собой никакой основы, но…

— Стоп, — поднял я ладонь, отрываясь от бумаг и глядя собеседнице в лицо. — Что такое «очищение» и почему ты его так боишься? По названию это скорее какая-то благая магия.

Кризалис нервно рассмеялась, неосознанно потарабанив кончиками ног по столу.

— Эх-хех… Благое… Ну, это смотря как на подобное взглянуть… С чего бы начать…

— С самого начала, — серьёзно предложил я, ставя точку в конце свитка и закидывая перо в чернильницу. Проследив взглядом за этим самым пером, королева нервно оглянулась на дверь, словно за ней кто-то должен стоять. Подобное поведение уже было более подозрительным и настораживающим. Молча кивнув, я поманил Кризи рукой, после чего встал с кресла и открыл дверь в покои. Она вновь посмотрела на дверь и подошла ко мне.

В одно мгновение её рог и моя ладонь засветились от заклинаний, после чего в меня полетело нечто вроде серой стрелы, в то время как я схватил её за шею, выпуская чары срыва покровов.

Бирюзовое пламя прокатилось по телу чейнджлинга, не причиняя ему вреда, а её стрела также безболезненно прошла сквозь меня.

— Всё так серьёзно? — произнёс я, убирая руку от её шеи и примирительно погладив королеву по тому месту. Она неопределённо взмахнула крыльями, однако от пальцев не отодвинулась.

Мы наконец прошли в покои и осмотрелись по сторонам. Встретившись взглядом с Кризалис, молча киваю и сажусь на диван, соединив ладони в молитвенном жесте и закрыв глаза. Несколькими секундами позже чейнджлинг садится рядом, первая выпуская свою магию, окутывающую нас сложным плетением в виде диковинного цветка. Уж с кем, а с Кризи комбинировать магию у меня получалось настолько просто, словно мы колдовали в каком-то одном диапазоне. Моя формула свободно вплелась в структуру её чар, в результате чего волны зелёного и бирюзового пламени стремительно прошлись по комнатам, срывая чейнджлинговую маскировку, однако мы здесь были одни.

— Теперь-то расскажешь? — ощущая, что вот-вот носом хлынет кровь, достаю из кармана платок и взмахом руки ставлю барьер тишины. «Ну вот, как по расписанию» — но очередной приступ головной боли пришёл одновременно со вкусом железа во рту. «Дискорд тебя побери, почему не носом?»

Махнув рукой на ткань, просто сплёвываю алую жидкость в платок.

Сочувственно покачав головой, Кризалис мановением рога счищает кровь.

— Как ты помнишь, чейнджлинги, будучи жертвами магической катастрофы, стали ещё сильнее связаны с энергией мира, приближаясь, по факту, к эфемерным существам. И хотя мы менее восприимчивы к ядам и многим чарам, у нас есть слабое место. Королевы, — она ткнула себя ногой в грудь.

— Исказив разум королевы, можно повлиять на всех её подданных — в той или иной степени. Столкнувшись с этой проблемой, потомки тех искажённых аликорнов изобрели весьма радикальный способ — ритуал очищения. После его проведения королева или король впадали в состояние «кокона» по приказу того, кто проводил ритуал, защищая центральный… своё королевство антимагическим барьером, где действовали лишь чары чейнджлингов. На какое-то время «жертва» ритуала становилась одержима идеей защиты своих подданных и агрессивно относилась ко всем представителям другого вида. Ну, обычно именно такой неосознанный приказ отдавал тот, кто в древности проводил это магическое действо.

— Вау… И это очищало королеву или короля от любой магии?

Кризалис молча кивнула, глядя куда-то перед собой.

— Но почему ты решила, что они решили его провести?

— Есть некоторые приготовления одурманенной жертвы… Особые специи нашего народа. По факту, сами по себе они не делали ничего, однако, подаваемые в нужной последовательности какое-то время, усиливали… эм… действия в ритуале. Проблема в том, что это лишь догадки, основанные на недовольстве некоторых жителей.

Здесь нельзя было не согласиться — хотя в моем первом и последнем визите я чётко обозначил своё отношение к их народу, везде будут те, кто ищет второе дно там, где и одного-то нет.

— И ведь не объяснишь им…

Кризи молча кивнула, устало привалившись боком ко мне. Я также безмолвно приобнял королеву, пытаясь понять, что делать в сложившейся ситуации.

— Ну, есть одна загвоздка, — пробормотала кобылка мне в волосы — незаметно для меня она успела приткнуться мордочкой к голове.

— М?

— В мире относительно мало тех, кто может провести этот ритуал, и в моем королевстве нет достаточно мощных для этого магов.

— А в Эквестрии? — странная мысль на краю сознания не давала покоя, однако, как и всегда, она успела исчезнуть до того, как я за неё ухватился.

— Да, целых трое. Четверо. Хм, нет, трое, — всё же определилась королева.

— Что, Кейденс ты сняла со счетов? — улыбнулся я, зная, что Кризалис этого не видит. В ответ она лишь дунула в волосы, которые стали неестественно медленно опускаться из-за чар воздушной гривы.

— Однако, я хотела бы попросить тебя… Если это возможно — укрыть меня, на случай верности моих подозрений. Это ведь возможно?

Я немного нахмурился, поворачиваясь к Кризалис.

— И ты спрашиваешь, могу ли я тебе помочь? После обсидиановых пещер? Мне казалось, после того приключения ты можешь автоматически на меня рассчитывать. Мне же больше интересно, могу ли я рассчитывать на тебя?

Королева тихо фыркнула и села прямо.

— Не уверена насчёт своих жителей, однако лично моя помощь прибудет незамедлительно. Ох… — вздохнула она через пару минут молчания. — Иногда мне так хочется послать все к предкам и просто побыть Кризи, или как ты там меня называешь. Никаких «Ваше Величество», «Моя Королева», «позвольте услужить» и прочее…

Пока она это говорила, кобылка начала раскачиваться на месте и наконец упала на спину, благо диван был мягким.

— И не проводить дни в важных политических делах и встречах.

— Не ты одна об этом мечтаешь, — улыбнулся я, выуживая трубку и свёрток с порцией отвара, который тотчас отправился в чашу. Под действием магии предмета сбор достиг нужного состояния и консистенции, после чего был подожжён от пламени с кончика пальца. Избавленный артефактом от таких вещей, как раскуривание и прочее, просто делаю первую глубокую затяжку и выдыхаю привычное тёмное облачко. Повисев несколько секунд в воздухе, оно растворилось без следа, уступая место следующему.

— Вы с Селестией похожи, — наконец произношу я, также откидываясь на спину. — Обе так долго варитесь в котле политической кухни, что уже забыли, какого это — быть простыми лю… существами.

Я успел заметить, как дёрнулось ушко чейнджлинга и одновременно с этим открылась дверь кабинета.

— Но ведь всегда можно найти того, кто поможет осуществить эту маленькую мечту, — раздался голос Селестии, и эфемерногривая аликорночка вошла в комнату, рассеянно помахивая свитком в телекинетическом поле. При виде принцессы Кризалис буквально подскочила на месте, её тёмный подшёрсток на щеках чудным образом окрасился в светло-алый цвет, когда она осознала, как мы с ней выглядели для зашедшей кобылы.

— С-Селестия? Что ты тут делаешь?

Хитрая улыбка едва заметно изогнула губы аликорночки, скинувшей свиток на диван и едва не попав мне по голове.

— Я решила посетить покои своего жеребца. Довольно типичное действие для кобылы табуна. Или у чейнджлингов это происходит как-то иначе? — казалось, Тия была воплощением невинного любопытства и наивности, но в комнате не было никого, кто мог бы поверить в подобное поведение Селестии. Впрочем, Кризалис удержалась от язвительного комментария, лишь одним слитным движением скатилась с дивана и тотчас встала на ноги, немного настороженно глядя на аликорна. Стоило принцессе разминуться с ней, как Кризи пробормотала что-то насчёт неотложных дел и пулей вылетела в кабинет. В повисшей тишине было слышно, как громко хлопнула дальняя дверь, после чего Селестия с наслаждением расхохоталась.

— Ну и зачем было так её смущать? — я честно пытался придать голосу осуждающий тон, однако вид улепётывающей королевы намертво запечатлелся в памяти, вынуждая прикладывать все силы к тому, чтобы не рассмеяться вместе с Тией. В ответ они лишь улыбнулась и с немного неуверенным видом забралась на диван ко мне. Ощущая её внутренний дискомфорт, протягиваю руку и осторожно глажу шею аликорна.

— Почему-то не могу привыкнуть, — призналась моя новоиспечённая любовница, с готовностью принимая ласку и прижимая ладонь к своей щеке. — Это… это иначе воспринимается.

— Меняешь тему, — улыбнулся я, пощекотав милашку кончиками пальцев. — Но сделаю вид, что на время забыл о своём вопросе. «Это» — мы с тобой?

С тихим фырканьем кобылка кивает и полностью опускается на диван, ложась на бок и положив переднюю ногу поперёк моей груди. Осторожно касаясь белоснежной шёрстки, подношу её конечность к своим глазам, в очередной раз удивляясь отличию в строении жителей этого мира от лошадей человеческой Земли. Эти ноги только добавляли очарования в облик разноцветных пони, при этом оставаясь такими же крепкими и даже более гибкими, чем у тех же обычных пони.

— Это настолько иначе воспринимается, стоит напомнить себе, что ты тоже бессмертен.

— Мы с тобой не бессмертны, Тия, — поднеся её ногу к лицу, несколько раз провожу по нежной шёрстке кончиком носа, наслаждаясь ощущениями от мягких прикосновений. — Да, жить мы можем целую вечность…

— И разве это не прекрасно? — прервала меня она, аккуратно коснувшись лица и повернув его к себе. Её тёплые губы встретились с моими, а длинный и ловкий язычок скользнул мне в рот, проведя по зубам и на секунду остановившись на клыках. Со смехом прервав поцелуй, чмокаю покрасневшую кобылку в нос.

— Вы что, сговорились с Луной? — в ответ на недоуменный взгляд аликорночки, не могу сдержать улыбку и объясняю. — Она тоже любит так водить языком по зубам. С моими клыками что-то не так?

— Нет, просто последний раз, когда я могла дотронуться языком до острого зуба был пару тысячелетий назад. Привыкаю.

Прервав мою попытку что-то сказать, она вновь с наслаждением поцеловала меня в губы, от избытка чувств едва не вдавив в диван. Спастись получилось лишь после того, как смог нащупать особую точку меж крыльев и слегка пощекотать там пальцами. Реакция на подобное была уже привычна — с характерным звуком развернулись мягкие крылья, а их обладательница издала нежный стон, наконец оторвавшись от меня.

— И не скажешь, что это Древняя, прожившая многие тысячелетия под разными масками.

К моему удивлению, Селестия и не думала хоть как-то негативно реагировать на эту подколку, она лишь счастливо рассмеялась.

— Дэс, а ты никогда не думал, что это из-за тебя и твоего табуна я всерьёз думаю о том, чтобы навеки остаться в этом образе? Все началось с Твайлайт и её привязанности к этой Селестии, а теперь я понимаю, что, может быть, останусь такой ещё на долгие годы ради вас всех.

— И не пожалеешь о подобном решении?

— Не думаю, мой принц, — с блестевшими от переполняющих её эмоций глазами ответила Селестия, всё также широко распахнув крылья. На мгновение я попытался запечатлеть эту картину в своей памяти — величественная аликорночка, полная мудрости многих веков, сейчас словно сбросила ношу вечной жизни, наслаждаясь таким простым чувством как любовь. Увы, любоваться дольше, чем несколько секунд, мне не дали, так как вновь прижавшаяся ко мне кобылка всё настойчивее проявляла свою симпатию, не позволяя сделать как-то иной вывод, кроме вполне очевидного.

Двери на балкон бесшумно распахнулись, впуская ночной воздух. Зябко поёжившись, тяжело выдыхаю и, устало облокотившись на перила, зажигаю сбор в трубке.

Первая затяжка буквально вытащила меня с того света, куда несчастного лича едва не загнала одна принцесса, вновь открывающая для себя особенности человеческой анатомии.

— А я думал, что это твоя сестра ненасытна, — негромко пробормотал я, однако Селестия всё равно услышала эти слова и вышла на свежий воздух, предварительно набросив барьер невидимости.

— Скоро я войду в колею табуна, — тихо рассмеялась кобылка мне на ухо, предварительно осторожно куснув оное. — А пока тебе придётся уделять мне больше внимания.

Тия фыркнула и нежно коснулась губами моей шеи, её мягкий язык быстро прошёлся по мокрой от пота коже, вынудив меня поёжиться от странного чувства — мои любовницы никогда не придавали особого внимания облизыванию, им хватало редких мимолётных касаний.

— Дэс… — шепнула принцесса, все также осторожно изучая мою кожу языком. — Мне кажется, или за нами следят?

Устало закрыв глаза, вытягиваю ментальные «щупальца», надеясь таким образом потратить меньше сил на разведку магического фона, однако почти мгновенно возвращаюсь в обычное состояние.

— Это… нет тут никого, — все усилия направлены на маскировку эмоций, однако Тия лишь качается головой, я чувствую, как её эфемерная грива касается моего плеча.

— Прости, но ты врёшь.

С очередным вздохом делаю затяжку и безошибочно нахожу взглядом одно из окон замка.

— Кризалис. Кажется, она кормится.

— Немудрено. Странно, что она не пытается скопировать твоих кобыл и утащить тебя в постель.

В ответ лишь едва заметно качаю головой и смотрю через плечо. Селестия стоит ко мне задом, её крылья наполовину раскрыты, сигнализируя о состоянии покоя и расслабленности своей хозяйки.

— Неужели ты думаешь, что ей не хватает мозгов, чтобы оценить масштабы последствий?

С тихим шелестом летательные конечности аликорна прижимаются к бокам, а сама она поворачивается в мою сторону со слабой улыбкой на мордочке.

— Теперь — не уверена. Что ты думаешь о Кризалис, Дэс?

Недоуменно приподнимаю бровь, слегка удивлённый подобным вопросом, затем отворачиваюсь и делаю следующую затяжку. Тёмная магия наполняет лёгкие, прочищая разум.

«Что я думаю о Королеве чейнджлингов?»

— Она сильный лидер, имеющий достаточно опыта и харизмы, чтобы вести за собой своих подданных? — в ответ на столь осторожный ответ моя любовница издаёт короткий смешок, после чего подходит к ограде балкона.

— А если без подобных глупостей? Что ты чувствуешь к ней?

— Эм… Ничего? — увы, Селестия лишь укоризненно смотрит мне к глаза, давая понять, что не разведчику-дознавателю пытаться укрыть правду от Древнего.

— Ну… Она умная, с хорошим чувством юмора, довольно расчётлива, однако знает свои пределы.

— И? — подтолкнула меня к продолжению Тия.

— И просто хороший друг, — твёрдо закончил я, ощущая, куда меня пытается заманить аликорночка. — Мы с ней разок попали в весьма тяжёлую ситуацию, когда она могла просто сбежать, однако она этого не сделала.

Принцесса медленно кивнула и положила передние ноги на ограду балкона.

— Я знаю. Она рассказала мне обо всём.

— Обо в-всём? — мой голос слегка сбился, когда перед глазами всплыл один момент, который, как мне казалось, мы оба хотели бы забыть на веки вечные.

На мордочке диарха появилась хитрая усмешка, когда она встретилась со мной взглядом и приблизилась почти вплотную.

— Обо всём. Она посчитала, что должна отчитаться за всё, что произошло с послом доброй воли в её королевстве. Тебе стоит понять, что мы довольно тесно общаемся с Королевой.

— Ещё немного, и я подумаю, что ты её сватаешь в табун. Или как это называется в Эквестрии?

Несколько раз недоуменно моргнув, Селестия вполне серьёзно кивнула. Кажется, некоторые лицевые мышцы у меня в этот момент полностью расслабились. Приложив некоторые усилия, возвращаю челюсть на место и в неподдельном изумлении смотрю на аликорночку.

— Что-то не так? Мне казалось, вы испытываете настолько явную симпатию друг к другу, что как минимум должны были проверить, насколько человек и чейнджлинг подходят в плане пос-мпфхм!!

Не обращая внимания на возмущённые взгляды принцессы, я не спешу убирать руку, непонимающим взглядом рассматривая стоящую рядом со мной пони.

— Во-первых, несколько поцелуев — это не повод укладывать кобылу в постель. Во-вторых, её симпатия больше основывается на вкусе эмоций, чем на любовной составляющей, которая у чейнджлингов, как ты помнишь, отсутствует. В-третьих, несмотря на то, что моё отношение к ней можно описать как «тёплое», — на этом момент аликорночка хитро улыбнулась и помотала головой, не пытаясь отодвинуться от руки, всё ещё закрывающей ей рот, — другие мои возлюбленные весьма настороженно относятся к Кризалис. И это при том, что она пока что показывает себя, как союзник Эквестрии. Неужели ты не думала о том, что её поведение — это часть плана по влиянию на престол королевства? А теперь, когда три главных столпа Эквестрии объединены в одном табуне, я просто не имею право не только «обнародовать» этот факт, но и допустить туда кого-либо, могущего повлиять на управление государством.

Опустив руку, вновь поворачиваюсь в сторону спящего города и вкладываю трубку в рот. На несколько секунд воцаряется тишина, прерываемая лишь тихим шипением сбора в чаше.

— Ты любишь её, Дэс, — всё же произнесла Селестия, глядя на огни Кантерлота. Спорить с ней было также бесполезно, как и с понимаем вполне логичного факта — принцесса Дня права.

— Да. Иначе, чем каждую из вас, но да.

— Каждую из своих кобыл ты любишь иначе, — её тон похож на тот, какой Тия обычно использовала для общения с подданными. — Это я уже поняла. И каждый раз ты пытаешься доказать себе и, хм, теперь уже «нам», что ты не любишь кого-то больше, однако это они, да и я знаем и так.

— И что мне делать? — не выдерживаю я, раздражённо выбив смесь из чаши куда-то вниз, на дворцовые аллеи. Рог принцессы на мгновение вспыхнул и передо мной появился пакет со сбором. Благодарно кивнув, забиваю трубку по новой.

Всё это время она внимательно наблюдает за мной, склонив голову набок, после чего сама зажигает огонёк и поджигает курительную смесь.

— Не спускай с неё глаз. Что-то готовится. Я не знаю, что именно, однако мои инстинкты просто вопят об этом. Я тут подслушала один разговор… — с ангельским видом Селестия посмотрела куда-то вверх, однако это не спасло её от несильного щелчка по ушку, — … и приняла некоторые меры, однако тебе стоит подготовить свою Стражу. Они явно засиделись, патрулируя окрестности Понивилля. Патруль засек нескольких чейнджлингов, проникших на территорию Леса недалеко от Кантерлота. Если я права, они несли с собой нечто очень интересное…

— Думаешь, нам стоит прочесать лес?

Аликорночка лишь пожала плечами, молча разглядывая раскинувшийся перед ней город…

Глава 16.3. Доказательства.

Что-то намечается.

Втянув тёплый ночной воздух, древесный волк замер на несколько секунд, после чего вновь опустил голову.

Под тихий свист разрезаемого воздухе его голову пробивает серебристая стрела. Мгновением позже поляна освещается пламенем взрыва, а останки незадачливого хищника размётывает по кустам.

— В яблочко, — довольно цокнула по дереву копытцем фестралка и повернулась в мою сторону. — У вас отличный глазомер, Капитан.

Пожимаю плечами и достаю из воздуха очередную стрелу. Мне и самому была непонятна подобная меткость — Инквизиторы ведь имели дело лишь с холодным оружием, с какого черта стрельба из лука давалась так быстро?

— На три часа, один, — доложил Найт Стар, после чего рог Мистспиера засветился, подготавливая заклинание. Вся Стража затаила дыхание.

Копье пробило бок волка и бесшумно взорвалось, оставляя после себя лишь тлеющие ветки.

— М-м-м, семь очков. Максимум — восемь, — помахал ногой в воздухе фестрал, после чего повернулся в мою сторону. — Капитан, это, конечно, не совсем моё дело, однако почему мы отправились лишь впятером? То есть, я ни в коем случае не ставлю под сомнение ваши планы, однако два фестрала и два единорога — довольно странный подбор команды.

— Допустим, что это разведка, — с этими словами я приладил стрелу к тетиве и посмотрел на Клауд. Она молча кивнула и расправила крылья, бесшумной тенью растворяясь в безлунном небе.

Собранный мною отряд всем составом располагался в кроне весьма большого дерева, своими листьями укрывающего Ночную Стражу от чужих глаз. Не объяснив им ничего, я лишь отобрал четверых пони, и уже тем же вечером мы перешагнули границу Вечнодикого Леса. Забравшись достаточно глубоко в чащу, выбрали нечто вроде пункта наблюдения и уже несколько часов развлекались тем, что на очки отстреливали одиночных монстров.

— И всё же? — подала голос белоснежная единорожка, чья белая шёрстка могла бы служить отличным маяком в ночи, не будь она укрыта маскировочными чарами. Кобыла неудачно пошевелилась на облюбованной толстой ветке. Что-то хрустнуло, затем раздались приглушенные ругательства медика отряда.

— Се… Принцесса Селестия поделилась своими подозрениями по поводу готовящегося переворота у чейнджлингов.

— Э… Ага… И как это связано с нашим отстрелом волков?

Мистспиер с мрачным лицом шикнул на свою сестру, вполголоса напоминая ей о субординации, однако я лишь примирительно качнул головой.

— Она права, как будущий костяк Стражи вы должны знать больше, чем будущие охотники. По словам диарха, предателям понадобится быстрая связь с теми, кто будет ждать результатов переворота в самом королевстве. И для этого они могли спрятать нечто вроде передатчика в глуши Леса.

— Но почему тут? — от неожиданности я едва не подпрыгнул на месте. Неизвестно когда вернувшаяся фестралка лишь мило улыбнулась, обнажая короткие клыки. — Кстати, на шесть часов, сто метров.

— Потому что, если я правильно понял из её объяснений, он пропитан отличающейся магией, чей след лучше всего скрыть в Вечнодиком, — натянув тетиву, прищуриваю глаза, в очередной раз с благодарностью вспоминая создателя зебринского зелья «кошачьего глаза». За все время наших с Зекорой экспериментов мы умудрились наварить три искажённых варианта этого отвара, два из которых вошли в общий набор Ночной Стражи.

С тихим хлопком магическая тетива бьёт по ладони, не причиняя ни малейшего вреда, а пропитанная ледяной энергий стрела впивается в бок волка. От воткнувшегося снаряда начинает стремительно распространяться холод, намертво замораживающий лесного голема. При попытке взвыть, из пасти твари вырывается лишь клубы пара, после чего замёрзшая статуя падает на землю.

— Не, это семь баллов, Капитан, — разводит ногами Найт Стар. — Мало того, что попали в бок, так ещё и не мгновенное убийство.

Понимая, что счёт сравнялся, Мистспиер широко улыбается, на что я лишь закатываю глаза.

— А как мы узнаем, где передатчик? — все же удивлённо пробормотала Мистхил. На кончике её рога возникла небольшая сфера чистой магии, которая описала круг вокруг своей хозяйки и подлетела ко мне. — И разве его не должны охранять?

В ответ я лишь качаю головой и сжимаю шарик ладонью. По коже проходит волна равномерной боли, однако недостаточно сильной.

— Слабо, Мист, слабо, ты меня даже в человеческой форме серьёзно не покалечишь.

Надувшись, кобылка что-то пробурчала, однако тотчас замолкла, когда с кончиков моих пальцев срывается обсидианово-чёрная сфера размеров с кулак и с негромким жужжанием взлетает в небо. Заворожено глядя вслед улетевшему заклинанию, единорожка сглотнула и кивнула каким-то своим мыслям.

— И что это было? — тихо пробормотал её брат, фестралы в ответ лишь молчаливо развели ногами.

— А что касается передатчика, — продолжил я, словно ничего не произошло, — то искать и отключать его буду я. Ваша задача — обеспечить спокойный магический фон и отсутствие свидетелей.

— Для этого вам и понадобились единороги и фестралы, — Грей Клауд понимающе кивнула и перебралась по веткам поближе к Мистхил.

— Верно. Фаерфлай будет фонить своей аурой, Вайт Рэм слишком уж громкий в своей броне, а пегас и грифина просто не обладают нужной специализацией.

Внезапно что-то словно коснулось моего мозга. Замерев на месте, я попытался понять причину и источник странного явления, ради этого даже закрыл глаза и «отпустил» лук Луны. Возникшая перед вторым взором картина напоминала отталкивающий для мёртвого пейзаж — все вокруг так и цвело жизнью. Вот в поле зрения попались Стражники, темно-серые ауры фестралов и яркие сферы единорогов. Даже дерево, на котором мы все уместились, равномерно излучало спокойно-зелёные волны растительной жизни. И что-то грязно-бурое маячило где-то там, ещё далеко от нас, однако факт того, что я учуял существо, говорило или о его силе, или о… размерах.

— Гидра, — онемевшими губами прошептал я, возвращаясь в привычный спектр зрения.

Никто из пони не шелохнулся, напряжённо всматриваясь в темноту ночи. Грей Клауд заметила тварь первой, осторожно тронув меня копытом и вытянув ногу в направлении зверя, однако мне это не было нужно — это было известно ровно в тот момент, как существо было замечено магическим зрением. Но пропустить шанс взглянуть на неё обычным глазами я бы никогда себе не позволил, а потому постарался как можно тише повернуть своё тело в нужную сторону.

— Твою мать… — тихо выразил всеобщие мысли, когда четыре головы этого монстра показались из-за верхушек деревьев: тварь была ростом с дом! Величиной в четыре, если не пять этажей человеческого здания, эта хищница передвигалась на удивление тихо для подобного монстра. Закованная в коричневую чешую, она шла куда-то вглубь Леса, и, к моему ужасу, её путь пролегал рядом с «нашим» деревом.

Казалось, мы все перестали дышать, наблюдая за тем, как она приближается, шаг за шагом сокращая расстояние между нами.

Когда до дерева оставалось лишь несколько её шагов, я едва не выругался в полный голос, ощутив магию чейнджлингов. Селестия была права: указанные ею характеристики излучения совпадали с тем, что можно было почуять в данный момент. Вот только оно появилось ровно тогда, как на горизонте объявился этот монстр.

«Вы же не хотите сказать…» — безмолвно спросил я неизвестно кого, напряжённо глядя на приближающееся существо в поисках подтверждения моих догадок.

— Закопайте меня в землю, натыкайте роз и назовите клумбой… — я как можно мягче обозначил свои мысли, увидев зелёный камень на одной из центральных голов гидры. Не имею ни малейшего понятия, каким образом, но эти проныры умудрились присобачить передатчик ровно в центр лба одного из опаснейших известных хищников леса.

— Я ебал и плакал, — подумав, более точно обозначил я нашу ситуацию, когда тварь прошла мимо нас и начала удаляться куда-то на восток.

— Можно предположить, что передатчик находится в гидре, судя по обновлённому репертуару Капитана? — невозмутимо поинтересовался Найт Стар, дёрнув передней ногой. Бесшумно выдвинувшиеся лезвия заставили единорожку подпрыгнуть на месте и попытаться отодвинуться от фестрала, несмотря на то, что она находилась на недостаточно широкой ветке дерева.

— Камень во лбу хищницы.

Оба фестрала согласно кивнули, показывая, что тоже заметили нестандартный для гидры аксессуар. «Словно у гидры есть стандартные аксессуары» — мелькнула мысль, на мгновение заставив представить существа с дамской сумочкой. Взмахом головы отогнав глупое видение, с бессильным стоном утыкаюсь лицом в подставленные ладони.

— Это просто пиздец… — осознание собственного бессилия довольно быстро укореняется в мозгу, когда видишь подобную тварь вживую. — И это ещё не взрослая особь.

— Что, мы не нападём на неё? — единорог воинственно поднял голову, зажигая рог, однако Мистхил с мрачным видом шлёпнула по магическому органу брата, заставив того айкнуть и потереть место удара.

— Я не сомневаюсь в способностях Капитана, однако даже ты мог бы заметить, что он трезво оценивает наши шансы на победу. Если ты, конечно, не хочешь вызвать подкрепление из столицы, чтобы все её жители были в курсе наших планов, — с долей ехидства в голосе ответила ему младшая сестра, после чего посмотрела в мою сторону. — Каков наш план?

— Он и не менялся. Найти и уничтожить передатчик. Я не могу подвести Принцесс, однако мы даже не можем позвать Ночную Стражу, это вызовет подозрения у наблюдателей зачинщиков восстания, ведь мы вроде как отправились на обычный патруль. И вдруг Капитан вызывает остальных стражников? Даже идиот догадался бы, что мы что-то нашли. А значит, действовать придётся своими силами.

— Что мы вообще знаем о гидрах? — фестралка с любопытством оглядела весь отряд.

— Эм… Если с боевой точки зрения… — я неопределённо пожал плечами, пытаясь вспомнить все, что читал об этих существах. — Эти рептилии обладают очень крепкой чешуёй, довольно быстры для своих размеров. Большая часть заклинаний на них не действует, так как они входят в список магических детей Природы. Будучи достаточно разумными, они слабо поддаются чарам разума из-за наличия целых четырёх сознаний в одной душе. Очень редкое явление.

— Но, может, их всё же можно усыпить? Молодая гидра, да и вы Повелитель Снов, разве нет, Капитан? — Мистхил с некоторой опаской посмотрела в ту сторону, где всё ещё были видны головы хищницы.

— Боюсь, чтобы усыпить бодрствующую гидру, нужно или иметь колоссальный объем магии или же быть Принцессой Луной. К несчастью, я ни то, ни та, — с невесёлой улыбкой спрыгиваю с дерева и поправляю плащ, дожидаясь, пока остальные стражи спустятся на землю. Оглянувшись по сторонам, встречаюсь взглядом с Грей Клауд и тыкаю пальцем в небо. Понятливо кивнув, она взмывает вверх, практически мгновенно пропадая на фоне темных облаков.

Остальные пони с той или иной степенью изящности спустились на землю, и мы двинулись вслед нашей цели. Всю дорогу я пытался понять, что же в моих словах вдруг показалось достойным внимания, однако разум периодически перескакивал на разнообразные варианты уничтожения камня, включая даже тот, где передатчик уничтожался выстрелом из лунного лука. Увы, не стоило думать, что чейнджлинги были настолько глупы, что не защитили бы важную деталь своего плана от подобной неприятности.

— Бодрствующую гидру… Бодрствующую… — к счастью, моё бормотание никто не слышал, пока мы следовали по отчётливым следам на влажной лесной земле.

— Стоп, — замер я на месте. Не ожидавшая от меня подобной остановки, единорожка вписалась сзади, едва не сбив с ног. К счастью, оба жеребца бежали по бокам от меня, иначе мы бы все оказались на земле. — Гидра ведь дневной хищник, который охотится, поджидая жертву в болоте.

— Ну… Да-а, — немного растерянно протянул фестрал, после чего задрал голову. — Тогда какого сена она шатается по ночам?

— Именно.

— Может, дело в передатчике? — предположил Мистспиер, сев на землю и начав чертить нечто вроде карты кончиком копыта, периодически отвлекаясь на то, чтобы поправить зачарованную мантию стража. — Все магические передатчики имеют определённый радиус, в котором должен находиться отправитель сообщения, однако…

— … рядом с границей Леса нет болот, — убеждённо подхватила его сестра, ткнув ногой в несколько мест на импровизированной карте. — Они располагаются ближе к южной части леса, не считая одного у самого Понивилля, однако…

— … там уже обитает взрослая особь, как уже некогда выяснили Хранительницы Элементов, — я киваю, вспоминая рассказ Твайлайт о её исследовании Пинки-чувства. — А так как гидры территориальные существа…

— … то эту полностью или частично контролирует передатчик, — закончил Найт Стар, решительно топнув правой ногой. — Стоп… Если они её контролируют, значит ли это, что нечто видит её глазами?

Все разом замолкли, осознавая, насколько близко мы могли оказаться к провалу всей операции. Стоило хоть кому-то из нас «засветиться», и вообще весь план по подготовке к возможному восстанию полетел бы с таким свистом, что мне не хотелось даже представить себе масштаб проблемы.

— Э… Так… Проблемка. Как же нам вытащить камень? — Мистхил растерянно перевела взгляд с меня на других стражей.

— Не смотри на меня так, я точно не профессионал в этой сфере, — отчаянно замотал головой её брат, а я был вынужден признать его правоту — при всей своей силе, Мистспиер больше подходил для открытых боевых столкновений.

— Сколько гидра может бодрствовать?

— Больше семи дней, — мрачно ответила фестралу единорожка, неосознанно проведя ногой по груди. — Это я ещё на медицинских курсах биологии слышала. Правда, при более долгом бодрствовании животное становится вялым.

— Говоришь, становится вялым… — в голове словно тихо щёлкнула какая-то деталь, запустив процесс создания, нет, не плана, скорее основы для него. — Хм, дай-ка подумать.

Вытащив из-за пазухи небольшой свиток, я погрузился в изучение отчётов и приложений, которые Тия соединила в нечто вроде краткого итога разведывательной деятельности королевской стражи. Когда мой взгляд всё-таки наткнулся на нужную мне информацию, уголки губ невольно поползли вверх.

— Она не спала минимум полторы недели. У меня есть план.

— Вот за это я и люблю работу в Ночной Страже, — с энтузиазмом заявила вновь подкравшаяся к нам фестралка. — В каждой ситуации, где офицеры-пони уже начали бы молиться Селестии, Капитан предлагает что-то ещё более самоубийственное.

Гидру мы нашли довольно скоро. Судя по всему, она двигалась по какому-то маршруту, внушаемому чейнджлингами. И, к счастью, в этом маршруте явно были остановки, на одну из которых мы и наткнулись. С максимально возможными предосторожностями фестралы изучили овраг, в котором остановилась хищница, после чего вернулись к основной группе, дожидавшейся их недалеко от места «привала» ходячего приёмника.

— Чисто, одна гидра и никого больше, — невесомой тенью приземлившись передо мной отрапортовала фестралка. Кивнув, прикрываю глаза и закидываю голову, прислонившись затылком к дереву, у которого я и сидел, дожидаясь возвращения пони. Единороги, всё это время сидевшие на земле спина к спине, даже не пошелохнулись: Мистспиер сканировал местность на предмет магических возмущений, в то время как его сестра поддерживала чары своей энергией.

— Хорошо. Нам нужно понять, как именно осуществляется связь между приёмником и «связистом». А также узнать, насколько тщательно ведётся слежка за камнем и могут ли чейнджлинги получать прямую картинку прямо из мозга гидры. Наихудший для нас вариант — если они видят местность вокруг хищницы. Боюсь, эту информацию придётся добывать вам, — тут я кивнул единорогам и достал из-за пазухи трубку. — Я останусь здесь.

Когда вся стража покинула место временного привала, мне осталось лишь раскурить трубку и ждать их возвращения. К несчастью, последовать за ними без нужной информации значило подставить всю операцию под удар: если восстание готовилось приближенными Кризалис, считающими, что я влияю на их королеву, они могли настроить приёмники на мою ауру. К несчастью, для знающих магов моя сущность лича могла являться достаточно ярким «якорем» для чар, даже если они не понимали или не могли расшифровать мою тайну.

«Что-то я пристрастился к курению» — лениво перекатилась в мозгу мысль, однако я отмёл её как не имеющую под собой оснований — даже в живом облике подсесть на что-либо кроме магии и любви личу довольно трудно. «Или вообще невозможно?»

— Плевать… — пробормотал сам себе, делая очередную затяжку. — Великая Тьма, если чейнджлинги перестраховались, придётся просить кого-то из моих кобылок подсобить с этим делом. Стыд-то какой, твою мать… Найти бы того, кто личифицировал, да шкуру спустить.

«Впрочем, тогда магичить ты бы точно не смог, да и хрен тебе, а не бессмертие» — вполне ожидаемый контраргумент привёл к мысли о том, что я скорее должен буду поблагодарить неведомого чародея, если судьба меня с ним столкнёт. И зная свою особенность, заключающуюся в нахождении проблем на свою задницу, я уверен — столкнёт. Лбами.

— Капитан? — возникшая из-за правого плеча фестралка с каким-то удовлетворением наблюдала за тем, как я надсадно кашлял после того, как едва не проглотил от неожиданности подарок Кризалис. Зарёкшись сидеть в присутствии Грей Клауд без активного сканирования на наличие живых существ, я всё же нашёл в себе силы прочистить лёгкие и убийственным взглядом посмотреть на подчинённую. В ответ она лишь невинно похлопала ресницами, дожидаясь приказа.

— Отчёт, — хмуро буркнул я, поспешно выбивая сбор из чаши, стуча трубкой по руке.

— По словам Мистспиера, приёмник не транслирует постоянную связь. Более того, он не уверен, могут ли сторонние наблюдатели видеть глазами гидры, однако советует проявлять должную осторожность.

— Замётано, — кивнув, тщательно закапываю вытрясенный пепел в землю под корнями дерева. Конечно, вряд ли чейнджлинги постоянно навещают приёмник, да ещё и проверяют маршрут гидры… Да и нюх у них скорее на поиск эмоций, однако бережённого Высший бережёт.

«Так скоро в религию ударишься, нежить-монах, вот патриарх посмеялся бы…»

К счастью, овраг, где сидела гидра, окружала довольно высокая трава, так что подползти к самому его краю не составило никаких проблем. Встретившие нас единороги и фестрал молча указали на хищницу. Если быть откровенно честным, нельзя было сказать, что столь долгое бодрствование хоть как-то повлияло на её активность. Скорее чейнджлинги следили за тем, чтобы несущая его тварь не померла от усталости.

— Фаза один, — сложив ладони в молитвенном жесте, я… засыпаю.

«Как давно я не охотился в мире снов» — почему-то пришла в голову мысль. Может из-за того, что моя стезя определена, я начинаю терять контроль над доменом Луны? «Ну, хех, какой там контроль, я хорошо если её наместник в Мире Снов… Ладно уж, здесь и время течёт иначе.»

Без труда найдя сознание гидры, в некотором сомнении останавливаюсь перед бурой чешуйчатой сферой. Как все-таки изменчив этот мир: арки, врата, сферы, все всегда может поменяться, и поменяться без моего ведома. Наверно, Луна ощущает себя здесь так же свободно, как я буду чувствовать себя в своём домене.

«Интересно, как выглядит домен Смерти? И буду ли я являться там таким же правителем, как Луна во снах, или же буду вторым после Омеги?» — пока подобные странные мысли бродили в голове, руки сами зачерпнули из воздуха немного песка и тонкой струйкой просыпали его на сферу сознания. Да, а ведь пони, наверно, уже забыли один из титулов Луны — Песчаная Кобыла. «Весьма интересная параллель с нашим миром» — был вынужден признать я, когда сфера разделилась на четыре маленькие, которые я также посыпал песком. В реальном мире все четыре головы зевнули и безвольное тело грохнулось на землю, чудом не приложившись ничем об стенки оврага.

Надо было работать — камень сам себя не вытащит. И, разумеется, никогда ничто не обойдётся без некоторых проблем.

Открыв глаза, с тревогой смотрю на тело гидры и быстро спрыгиваю вниз, успевая затормозить падение у самой земли.

— Времени мало, — правая рука вдруг онемела и безвольной плетью повисла вдоль тела — результат работы со снами такого необычного существа. — Я не уверен, что найду в себе силы усыпить её ещё раз.

Кивнув, единороги встали по обе стороны нужной нам головы, в то время как фестралы взяли себе по одной голове, оставив самую крайнюю без внимания. В случае раннего пробуждения они должны были пробить чешую молодой хищницы когтями и попытаться повредить артерии, после чего мгновенно поднять в воздух единорогов вне зависимости от того, успешны их действия или нет.

Нам же было необходимо опутать камень обманными чарами и постараться извлечь из черепа существа максимально быстро и незаметно.

«Да, план — говно» — был вынужден признать я, осознавая, сколько независимых от нас обстоятельств могли повлиять на этот так называемый «план».

— Если что не так — пробивай камень копьём, все же лучше, чем ничего.

Мистспиер коротко кивнул, и единороги синхронно зажгли рога, окружая приёмник магией.

Делаю глубокий вдох, собираясь плести чары, после чего перевожу взгляд на зелёный малахитоподобный камень идеально круглой формы. Достаточно большой артефакт вдруг показался мне чем-то вроде глаза какого-нибудь давно умершего дракона, однако стоило закрыть глаза и провести над ним рукой, волны магии услужливо проходят сквозь артефакт, указывая на его неживую природу. «Хорошо, тогда попробуем нащупать связь…»

Повинуясь моему взмаху ладони, единорог склоняется к самому камню и осторожно начинает чертить на зелёной поверхности магические руны. К моему сожалению, этой сфере чародейства я никогда не уделял должного внимания, а потому сейчас лишь досадливо прикусил губу, пытаясь понять конструкцию творимого заклинания. Проще вывести Селестию на главную площадь Кантерлота и объяснять строение кобыл на её примере собравшимся зевакам.

В какой-то момент подключилась Мистхил, её магия была чуть более понятной и точно более неприятной по ощущениям — магия света окружила чары жеребца и словно усилили их изнутри.

Начертанные единорогом знаки на миг засияли неярким светом, после чего словно втянулись в приёмник. Теперь очередь за мной.

Нервно поиграв пальцами, кладу ладони на камень и медленно выдыхаю, вливая тёмную магию в стройную конструкцию Стражей. Только намечавшаяся в голове боль начала стремительно усиливаться, мешая сознанию исторгать энергию из тела.

«Ну нет, не дождёшься!» — неведомо кому пригрозил я, невольно нахмурившись и усилием воли продолжая вливать магию в камень. В магическом зрении можно было увидеть, как под действием чар артефакт окутался серым облаком и словно начал проваливаться сквозь реальность, одновременно с этим проходя сквозь пути охранных заклинаний. Их я, к своему стыду, увидел лишь после того, как наша цель начала двигаться «сквозь» них.

И в этот момент гидра всхрапнула.

Как мы трое умудрились не прервать заклинание — одному Дискорду известно. Но лично у меня было ощущение, что ноги в момент превратились в ватные столбы, а руки задрожали так, словно меня било током.

— Она начинает просыпаться, — раздался под стать змеиному шёпот фестралки. — Великая Мать, эта тварь скоро очнётся! Капитан! Сделайте что-нибудь?

— Он сейчас едва держит чары! — разъярённо прошипела Мистхил, не отрывая взгляда от моих рук. — Усыпи её сама! — и, предотвращая вопрос «как», добавила: — Как угодно, хоть колыбельную спой!

Благодарно кивнув, начинаю вытягивать камень из его «гнезда», ощущая странное сопротивление, словно что-то там, внутри, присосалось к зелёной поверхности.

Вроде бы и гидра успокоилась, и тянуть стало чуточку легче, однако раздавшийся над головой волчий вой заставил нас бессильно заскрежетать зубами. Краем глаза замечаю, как Найт Стар резко поднимает голову и обнажает клыки в злобной оскале. Крылья фестрала бесшумно раскрываются, после чего с силой опускаются вниз, позволяя пони также тихо взмыть в воздух.

«Не отвлекайся!» — командую сам себе, продолжая тянуть на себя опутанный чарами камень. Вой наверху превращается в странный хрип, словно кому-то вонзили в глотку сталь.

— Клауд. Помощь, — звучит моя отрывистая команда. Дёрнувшись, словно от удара, она мгновение смотрит на голову гидры, после чего распахивает крылья и, верно поняв приказ, взмывает в воздух. Шум наверху начинает усиливаться, подтверждая страшную догадку — там была стая, а не парочка охотящихся волков. И теперь нужно было решать — позволить фестралам и дальше рисковать своей шкурой, отвлекая хищников, или…

Раздавшийся пронзительный крик Грей Клауд заставил нервно дернуться. Ночные пони не просто отвлекали волков — они ввязались в бой, позволив пролиться своей крови, чтобы отвлечь внимание стаи.

— Мистспиер, помощь.

— Капитан, вы же не вытяните в одиночку?

— Здесь Мистхил. Пошел, — стараясь не проявлять эмоции, командую я. Раздражённо фыркнув, единорог перекидывает чары с себя на мою ауру и быстро бежит в сторону подъёма.

И тут я вспомнил своё попадание в Эквестрию. Потому что по телу прошла такая волна боли, что мои руки сами едва не отшвырнули камень, который на ощупь показался раскалённым докрасна металлическим шаром. Кажется, кто-то что-то сказал, может, даже вскрикнул, однако за болью ничего не было понятно или слышно. «Светлая магия» — вроде бы именно это мелькнуло в бьющемся от боли сознании, когда я вновь потянул на себя этот проклятый передатчик. Казалось, ещё немного, и я просто свалюсь без сознания, в такое спасительное забвение…

— Капитан, умоляю, держитесь!

Этот голос шёл не из внешнего мира? Он словно исходил от ненавистной магии света, текущей сейчас по канал моей филактерии, заставляя извиваться от агонии саму душу, пока тело медленно тянуло артефакт на себя.

— Пожалуйста… Не отпускайте его. Мы не сможем повторить эти чары вдвоём… Тяните! — будто незримый собеседник и мой палач вот-вот готовы разрыдаться, при этом не переставая накачивать тело лича жидким пламенем.

В какой-то момент стало легче. Алая пелена боли на короткое время отступила, когда я попытался отвлечься от неё, вспоминая магию Селестии. Шар почти покинул гнездо…

Упавший сбоку от гидры волк оказался жив. Пошатываясь от падения, он огляделся по сторонам, и его взгляд упал на замершую единорожку, не имеющую возможность даже двинуться с места, чтобы не прервать чары. Как эта тварь выжила, упав с такой высоты, можно было не спрашивать — иногда жители этого мира выдавали ещё и не такие финты. Однако сейчас эта тварь ощерила клыки и подобралась для прыжка.

Словно наяву я увидел растянувшееся в прыжке древесное тело и хруст шеи единорожки. Алая кровь на белой шерстке, однако теперь не моя, а ее собственная.

«Прости меня…» — поймав мой взгляд, она лишь слабо улыбнулась, когда хищник бросился вперёд…

Глава 16.4. Все скоро случится.

Мы должны быть наготове

Хруст. С этим противным хрустом смерть собрала свою жатву, оставляя хищника радоваться своей победе.

— Да ебись она конём, эта дипломатия! — вырывая уже прошедший сквозь путы дозорных чар камень, бросаю его Мистхил, уже не обращая внимания на рёв боли разбуженной таким образом гидры. — Бегом, бегом!

Побледневшая кобылка резко кивнула и, не выпуская передатчик из магического поля, резво чесанула в сторону подъёма.

Дёрнувшись в последний раз, волк попытался захрипеть, однако черные кристаллы уже надёжно сковали морду хищника, стремительно расползаясь от фламберга, прибившего лесного голема к земле. «Словно иголка жука» — незваная ассоциация была быстро прервана попыткой гидры добраться до стоящего недалеко от неё человека. К сожалению, мыслей о суициде у меня не было припасено на этот вечер, а потому я лишь неловко уклонился от выпада зубастой пасти и даже успел вытащить клинок, посетовав мимоходом на то, что оба пути отступления были блокированы головами разъярённой рептилии.

— Блюдо дня — измотанный лич! — дрожащей рукой подняв клинок в стойку «луны», пытаюсь найти пути отступления. И искать надо быстро, потому как три головы уже заметили неслабую кровоточащую дыру в башке у всё ещё живой четвертой головы и явно вознамерились растереть меня в порошок.

Не знаю, когда, но две крылатые тени уже мгновение позже оказались по обе стороны от меня. План созрел просто моментально: клинок быстрым движением отправляется за спину, а я звонко хлопаю ладонями.

— Закрыли глаза! — оба фестрала послушно зажмуриваются перед тем, как, набрав в лёгкие воздух, исторгаю изо рта ядовито-зелёный туман, едва ли не мгновенно заполнивший глубокий овраг. Пони подхватывают меня подмышки и достаточно резво взмывают в небо уже со мной. От пережитых магических нагрузок я, кажется, теряю сознание.

Попытка открыть глаза не увенчалась успехом. Скорее мои веки можно было использовать в качестве якорей для Титаника, если бы такой находился в Эквестрии. Решив не париться со зрительными ощущениями, честно попытался определить своё местоположение по тактильным ощущениям.

Вывод первый: вокруг все слишком уж мягко и тепло для Леса. Вывод второй: лежу я в одном белье. Мириться с подобным фактом уже не получалось, а потому была предпринята ещё одна попытка открыть глаза. Даже с поднятыми веками перед глазами было темно. От мысли про возможную слепоту я едва не поймал инфаркт, однако быстро успокоил себя очевидным решением проблемы в виде превращения в лича.

«Такие решения оставим напоследок» — был вынужден признать я, с величайшим трудом поднимая руку и ощущая пальцами почти невесомую ткань повязки, закрывшей мне обзор.

— Доброе утро, любимый, — тихие голоса Селестии и Луны позволили мне облегчённо выдохнуть и опустить руку.

— Уже утро? Стоп, где Стража, камень?!..

— Они все в порядке, передатчик уничтожен, на его месте Луна оставила подделку, излучающую те же частоты и передвигающуюся по Лесу, — я почувствовал осторожно касание к щеке и потёрся лицом о мордочку Селестии. — Тебя доставили с сильным истощением и перенапряжением энергоканалов. К счастью, твои подчинённые смогли воспользоваться одним из потайных путей и пробраться во дворец не привлекая внимания.

— Хоть когда-то общая некомпетентность королевской стражи сыграла в нашу пользу, — хмыкнула Луна, чем вызвала мою улыбку.

— А что с моими глазами?

— А вот это Мы хотели бы узнать у своего Гварда и сами! — перейдя на старую манеру речи заявила принцесса Ночи, уперев копытце мне в грудь. — Что за чары ты использовал в лесу, что найденная мною гидра ослепла?

Порадовавшись удачно сконструированным чарам, лишь развожу руками.

— Просто «Песок пустыни Мёртвых».

— Хм, чары сфинксов, — тихо пробормотала Селестия, заставив меня изумлённо покачать головой — она вспомнила о древнем заклинании «Песочный порыв пустыни» и соединила схожие эффекты чар меньше чем за несколько секунд? — А чем они отличаются от оригинала?

За меня ответила Луна, её голос звучал в крайней степени осуждающе.

— У найденной Нами гидры отсутствовали глаза, их словно выело кислотой.

— При этой для защиты нужно всего-то закрыть глаза, — с нескрываемой гордостью сообщил я под насмешливое фырканье принцессы Ночи.

— И какой в нем толк? — казалось, Селестию больше интересовало заклинание, чем результат самой вылазки, однако, на всякий случай, я решил не обращать внимание.

— О, дело в том, что этот туман практически мгновенно может покрыть довольно большую территорию. Может, это и не поможет от разумных рас, однако те же звери не успеют понять, что их ослепило. Ох-хо-хо, если бы только «Песок» не жрал столько энергии… — на последний словах я застонал, когда смог оценить, сколько же у меня «отожрало» это заклинание.

— Ладно, Луна, ему нужен отдых, — решительно заявила Селестия, первая, судя по звукам, покидая комнату. Её сестра несколько минут потопталась на месте, после чего последовала за Тией.

В комнате воцарилась тишина.

Как оказалось, меня доставили в мои же покои. Это я понял после того, как снял повязку и какое-то время просто медитировал, ожидая прихода Селестии. Мои рассуждения были верны — вскоре она появилась на балконе и быстро юркнула внутрь, накрыв комнату барьером тишины. После моей проверки она услужливо пролевитировала свежие салфетки и устроилась рядом со мной.

— Есть какие-то детали, что ты не хотела обсуждать с Луной?

Тия кивнула, неосознанно прижимаясь ко мне боком.

— У камня, что вы извлекли из гидры, были чары, имеющие срок действия. Возможно, это было использовано для того, чтобы никто не мог отслеживать питающего передатчик мага, однако, у меня есть более мрачная мысль…

— Дай угадаю… — я тихо скрипнул зубами, глядя перед собой. — Переворот будет совершён в ближайшие дни.

— Да, — вновь кивнула кобыла, повернувшись в мою сторону. — Передатчик был бы активен максимум две недели. Нам нужно быть настороже. Этот день близко.

Глава 17. Этот день будет идеален...

Глава 17.1. Тревожные знаки.

Времени мало.

Что-то странное царит в эфире…

Рассвет застал меня за медитацией. Увы, утро не принесло ответов. Оставив косу в том же углу, где она и простояла всю ночь, закидываю за спину фламберг: Селестия права, не следует постоянно полагаться на косу, иначе когда-нибудь останусь с носом. Или без него, если так подумать.

Накинув капюшон на голову, в очередной раз радуюсь тому, что мастерство Рэрити смогло соединить плотную ткань и прекрасную вентиляцию, из-за которой одеяние служило защитой от солнца, а не персональной адской печью.

Дверь кабинета тихо скрипнула, выпуская меня в коридор. К моему удивлению, здесь было довольно тихо. Не то чтобы обычно слуги сильно рвались попасть в ту половину здания, где была Луна и её фестралы вкупе с человеком, но сейчас было совсем уж безмолвно.

Добравшись до «нейтральной» территории, где располагалась кухня, я выловил одного из поварят и поинтересовался причиной такой тишины в замке. Ответом мне стал очень удивлённый взгляд и заявление о том, что сейчас все приветствуют пограничную стражу.

— Оп-па. А вот это уже интересно, — произнёс я в пустоту, покидая комнату и направляясь к ближайшему балкону: увы, мне ещё только предстоит выучить замок «от и до», однако многие ключевые точки уже вбились в голову.

«С одной стороны, я не слышу бо́льшую часть шума с улиц» — думал я, поднимаясь наверх по винтообразной лестнице и перешагивая через ступеньку. «А с другой стороны, пропустить то, из-за чего замок наполовину опустел — непростительная роскошь для Капитана. Хм, пограничные войска? Тия точно готовится к передряге. И куда серьёзней, чем во время набега чейнджлингов».

К счастью, подъем закончился, позволяя мне выйти на свежий воздух и замереть от удивления: по улицам Кантерлота шли войска. Упакованные в сияющую броню, по мостовой столицы продвигались отряды пограничной стражи, состоящие, по большей части, из кобыл разной масти.

— Хм, а эти доспехи не меняют окрас носителя. — замечаю я, облокачиваясь на перила и следя за своеобразным парадом. К некоторому сожалению, стражи границ шли без той помпезности, с которой пони организовывают большие события. А что это было достаточно весомым событием для Кантерлота, можно было понять по двум фигурам диархов, мимо которых проходили кобылы, выполняя равнение на принцесс.

И, кстати, нельзя было сказать, что эти пони были тренированы для торжественных маршей. Однако, это скорее шло им в плюс, ведь их целью не были атаки врагов лицом к лицу. «А из них вышло бы прекрасное пополнение Ночной Стражи. Хм, да, я просто обязан отобрать нескольких из этих пони. Или может чуть больше, чем несколько». Утвердительно киваю своим мыслям, когда внезапно ловлю на себе взгляд кобыл, которые уже прошли мимо аликорнов. Они с некоторым удивлением смотрят в мою сторону, после чего вдруг начинают о чем-то говорить друг другу — это видно по губами. Внезапно какие-то стражницы начинают смеяться, заставляя меня заинтересованно склонить голову набок. «А вот субординацию я вам немного подправлю, обещаю!» Я улыбаюсь, однако этого точно никому не видно благодаря капюшону, после чего поворачиваюсь в сторону принцесс. Кажется, Луна меня заметила, потому как по связи душ прокатывается тёплая волна симпатии, однако пони не двигается с места, всё ещё принимая парад.

«Странно, она словно о чем-то беспокоится. В смысле это что-то связано со мной…» — на этот раз улыбка явно получилась невесёлая, однако настроение поднялось, стоило перевести взгляд на Селестию. Её взгляд был полон странным спокойствием, с которым она лицезрела своих подданных, стоя рядом со свой младшей сестрой на специально сконструированном для этого помосте.

— И не она одна, — пробормотал я и достал из-за спины клинок. Уперев его в пол, переношу вес на оружие, хотя со стороны это выглядит, словно Наследник используется лишь в декоративных целях.

«Да, посох явно создал бы облик эдакого советника с темными мыслишкам. Ещё не хватает змеиного навершия и попугая на плече».

Однако парад рано или поздно подойдёт к концу, а мне стоит выяснить, кто из этих кобыл мог бы пополнить ряды Ночной Стражи.

— Не умеешь — научим, не хочешь — заставим, — пробормотал я, покидая балкон и двигаясь в сторону казарм. Ну, по крайней мере мне так казалось. Иногда создаётся впечатление, что этот замок меняется каждый раз, как я покидаю его на достаточно долгий срок. То мне кажется, что я более-менее выучил его хитросплетение переходов и коридоров, а, бывает, выйдешь из комнаты, свернёшь один раз не туда, и всё, пиши пропало.

«Будет круто, если я тут заблужусь…»

К счастью, вскоре я оказался у массивный дверей, ведущих к тренировочным площадкам. Кажется, только вчера Луна вела меня на проверку. «Ну, посмотрим, многое ли изменилось с тех пор».

Все те же покрытые песком «ринги», однако теперь каждый такой «круг» был занят тренирующимися кобылами в броне пограничной стражи. К счастью, на меня не обратили внимания, позволяя осторожно прошмыгнуть в тень стены и изучить потенциальных новобранцев.

К моему удовлетворению, бо́льшая часть кобыл носила средние и лёгкие доспехи, позволяющие пони довольно быстро двигаться. Это не могло не радовать — Ночной Страже точно не нужны были солдаты, приученные сражаться в сомкнутом строю, для этого была регулярная армия. А значит, мои шансы на пополнение рядов лишь росли.

Некоторое удивление вызывало малое количество единорогов, однако это можно было объяснить тем, что, скорее всего, они все находились в офицерских рангах. «Ну, это не такая уж и большая проблема, набрать магов можно и в столице. Меня же интересуют именно бойцы».

Увы, оценка боевых навыков со стороны для меня была не такой уж простой задачей из-за специфики организации. Но ведь есть и более простой способ это узнать, хм?

С наслаждение хрустнув шейными позвонками, я подошёл к кобыле с нашивкой сержанта на плечах.

— Мне необходим опытный боец для спарринга, — вкрадчиво произнёс я, стоя позади пони. К моему удивлению, она никак не отреагировала на мои слова, продолжая наблюдать за тренирующимися солдатами. Сперва мне показалось, что я ненароком повесил на себя барьер тишины, однако общий магический фон упорно говорил об обратном.

— Сержант, вы что, оглохли? — на всякий случай я произнёс это мягко, однако результатом стало все то же красноречивое молчание. В голову уже было закралась мысль о том, чтобы отвесить обнаглевшей кобыле пинка, когда краем глаза уловил странные улыбки отдыхающих вне рингов стражей границ.

Понятно.

В армии Британской Империи тоже был такой фокус, когда солдаты игнорируют приказы офицера, не являющегося их непосредственным командиром, особенно если он принадлежал к другому роду войск. Особенно часто это происходило с молодыми парнями, только-только вышедшими из военных академий в ранге младшего лейтенанта.

«Однако наглости им не занимать. Ну, это дело поправимое».

Обсидиановый клинок с характерным звуком вонзился рядом с пони, вынуждая кобылу повернуться в мою сторону. Спокойно приподняв бровь, она лениво оглядела меня с ног до головы, после чего хотела было вновь показать мне зад, однако тотчас замерла на месте, ощутив прохладное лезвие у своей шеи.

— Назовитесь, сержант.

Судя по всему, остальные пони уже прекратили бои, наблюдая за разворачивающимся перед ними представлением.

— Кажется, вы что-то напутали, дворцовые круполизы обычно собираются в тронном зале, а не на тренировочных площадках. Опустите палочку-то, порежетесь ненароком, — скосив глаза на Наследника, кобыла продолжила. — Ещё придётся потом объясняться перед Их Высочествами, что случилось с подстилкой Её Лунного Высочества.

От подобной наглости я едва не выронил клинок, однако достаточно быстро взял себя в руки, опустив оружие… И смачно врезав тыльной частью фламберга по голове кобылы. Стоит отдать ей должное, она успела заметить атаку и даже попыталась пригнуться, однако сделала это недостаточно хорошо.

— Неповиновение Королевскому Ночному Гварду можно расценивать, как измену престолу, — продекламировал я одно из основных правил Ночной Стражи, не обращая внимания на возмущённые крики рядовых солдат. — Я требую старшего офицера. Или вы думаете, что подобный фокус вам сойдёт с копыт?

— В этом нет необходимости, Гвард Мун'Уиспер.

Повернувшись в сторону говорящего, замечаю синегривого единорога, облачённого в лёгкую броню белого цвета. Судя по узорам на плечах, жеребец дослужился до майора, хотя этот ранг и звучал иначе в эквестрийской армии.

— Пограничная стража не подчиняется дворянам и Королевскому Ночному Гварду. А потому я прошу вас удалиться с тренировочной площадки. Так и быть, я закрою глаза на вашу выходку по отношению к Сильвер и посчитаю это досадным недоразумением. А теперь, будьте добры, — он вытянул ногу в сторону двери, недвусмысленно приглашая меня свалить отсюда.

«Не-е-ет, это не просто выпендрёж «элитных» войск. Тут что-то другое. Что-то, попахивающее внутренней политикой».

Задумчив побарабанив пальцами по рукояти клинка, я подошёл к офицеру и нагнулся вперёд, стягивая капюшон. Жеребец не повёл и глазом, показывая отличную выдержку на виду у своих подчинённых, однако у меня отчего-то появилось стойкое желание пропахать его мордой дорожку от дворцовых до городских ворот.

— Эй, я — Капитан Ночной Стражи, Дэс Мун'Уиспер. В моих полномочиях прямо сейчас засунуть этот фламберг тебе в задницу и заставить твоих кобыл донести такой шашлычок прямо до тронного зала. Чуешь? И единственная в этом дворце пони, способная приказать мне это НЕ делать — Её Высочество Луна Эквестрийская. Однако, если ты оглядишься по сторонам, то заметишь, что моей возлюбленной сейчас рядом нет.

— Вы превышаете свои полномочия. — кажется, он всё-таки вздрогнул, когда узнал, что я возглавляю Ночную Стражу. Дело принимало странный поворот. Старший офицер НЕ МОГ не знать о моем положении. Идиот не дослужится до высокого ранга, а значит…

Его дезинформировали. Или же он играет слишком хорошо.

— Ты что-то путаешь. У меня нет полномочий. Я — выше их.

— Измена! — раздался крик, который, кажется, ни я, ни единорог не ждали услышать. — Взять его!

«Всё-таки приказы они выполняют безукоризненно». Это мелькнуло уже на грани сознания, когда тупое тренировочное копье едва не перебило мой позвоночник, благо тело успело отреагировать на автомате.

— Нихрена себе стражи границы, — успел выдохнуть я, когда на меня набросились пони. Такой слаженный натиск мог бы заслужить высокой похвалы, не будь моя тушка целью этих кобыл. Впрочем, здоровое желание остаться в живых сразу дало о себе знать, когда чёрное лезвие фламберга разрезало воздух прямо перед носом у какой-то земной пони, едва не лишив её этого самого органа.

— Как вы посмели?! Ничтожные твари! — глаза постепенно застилала кровавая пелена, когда раз за разом я пропускал болезненные удары со стороны навалившихся со всех сторон пони. Невозможность происходящего просто выбивали меня из себя, и тут не помогала никакая выучка. «Заклинания?» — мелькает мысль. Уворот, копье лишь скользит по лезвию Наследника, в то время как два других едва не ломают ноги. «Предатели. Хотят взять меня живьём. Для чего?»

Мыслям едва хватает время на то, чтобы зародиться в голове, пока тело кружится на площадке, отшвыривая пограничную стражу. «Таких бы, да мне…» — непрошенное сожаление дорого даётся, когда с воинственным воплем какая-то пегаска бьёт тренировочным копьём по руке. Боль в пальцах пронзает сознание, и Наследник невольно выпускается из пальцев.

«Проклятье! Да как они посмели?!» — меня сбивают с ног, и я невольно пытаюсь прикрыть голову от ударов копыт.

— Вяжи его!

— Да вдарь ты ему по башке, ещё наколдует чего! — чьё-то закованное в сталь копыто несётся прямо мне в лицо, и сознание падает во мрак.

С трудом переводя дыхание, кобылы потихоньку собирались в круг, предусмотрительно наставив копья на поверженного противника.

— Иствинд, вы в порядке? — ближайшая к единорогу пегаска позволила офицеру опереться на себя и медленно двинуться в сторону поверженного человека. — Кажется, мы его всё-таки вырубили. Странно, разве он не должен был активно сопротивляться, когда понял, что его сейчас прижмут в угол?

— Наверно, не мог себе представить, что его так быстро раскроют, — поморщившись, жеребец потёр голову копытом и огляделся по сторонам в поисках своего командира, который и подал сигнал к атаке. Не найдя его на тренировочной площадке, единорог лишь мысленно пожал плечами: скорее всего, Дипкейв уже докладывал принцессам об удачном выполнении задания.

— Это надо же было затесаться предателю прямо в фавориты принцессы Луны, — недоверчиво покачала головой пегаска, на которую он опирался все это время.

— Однако они всё же обнаружили наглеца, — с некоторой суровостью в голосе напомнил подчинённой единорог, вспоминая, как по пути в столицу их встретил гонец от принцесс, несущий приказ для командующего отрядами. После того, как пегас-посыльный улетел в сторону столицы, был объявлен общий сбор, на котором старший офицер, Дипкейв, зачитал волю диархов — избавиться от предателя-фаворита, используя лишь ресурсы пограничной стражи, так как принцессы полагали, что в замке могут находиться сообщники изменника.

Единорога немного смущала следующая часть документа, где принцесса Селестия приказывали убить Капитана Ночной Стражи путём усекновения головы. Подобное было несвойственно диарху, предпочитающему изгнание или заточение для тех, кто был опасен для королевства. Именно поэтому при появлении этого странного минотавра Иствинд успел приказать подчинённым взять его живьём.

— Что теперь будем делать? — поинтересовалась одна из кобыл, успевшая сменить тренировочное копье на стандартное оружие. — Принцессы приказали его… — тут она красноречиво провела копытом по горлу, — … а если они хотят это сделать тихо, так сейчас его в саду и прикопаем?

Единорог замер на месте, пытаясь понять причину, по которой его чутье советовало повременить с такой поспешностью и как минимум доложить диархам о захвате предателя. Жеребца смущала категоричность и кровожадность приказа, и ведь ничего страшного не случится, если он не убьёт лежащего без сознания недоминотавра?..

Одна из стражниц предупредительно вскрикнула.

С тихим шелестом отточенное перо скользило по бумаге, оставляя за собой изящную вязь староэквестрийских рун, складывающихся в не менее причудливую вязь нового алфавита под воздействием магии аликорна.

Селестия улыбнулась и поставила точку. Иногда даже диарх королевства мог позволить себе немного передох…

Улыбка ещё играла на её лица, когда странная слабость охватила кобылу. Золотистое сияние рога померкло, вынуждая белое перо упасть на свиток и поставить там кляксу.

«Придётся переписывать…» — лишь успела подумать пони, когда её ноги подогнулись, не в силах выдерживать обычный вес тела.

— Так-так-так… — раздался спокойный голос у самого уха аликорна. — Что тут у нас? Древняя народа пони, что так настороженно ко мне относилась.

Казалось, этот голос распространял могильный холод, однако это чувство тотчас исчезло, но вместо него пришло знание. Аликорночка беспомощно всхлипнула, когда осознала, кому принадлежат слова.

— Нет… Мы опоздали? — смогла лишь беспомощно пролепетать кобыла, пытаясь подняться, хотя бы перевернуть стол… Пусть кто-нибудь услышит, придёт на помощь…

— Куда же ты спешишь, Селестия? Ещё немного, и я решу, что ты не рада меня слышать, — казалось, слова невидимого собеседника целиком состояли из скрытой насмешки, пронизанной ядом. — Ляг, отдохни, насладись зрелищем.

Перед мордочкой лежащей пони появилось круглое зеркальце, в котором она с ужасом разглядела неподвижное тело Дэса, окружённое пограничной стражей.

— Призывающий… — прохрипела кобыла под одобрительный смех проклятья мира.

— Я рад, что мне не нужно вновь представляться. Вы так долго держали меня в цепях, что мне пришлось принять правила ваших игр. Согласен, попытка контролировать проклятье в условиях дефицита любви была весьма похвальна, но потом кое-кто совсем распустил нюни. Ах, любовь, telle est l'amour… Один жаркий вечер, и самоконтроль Дэса поёт романсы. А твои подданные мало того, что напали на Королевского Капитана, так ещё и вырубили его ударом по голове. Il est un cauchemar, cauchemar. Il est un cauchemar pour votre misérable monde, Princesse Celestia.

С тихим смехом голос Призывающего растворился в воздухе, оставив аликорночку лежать на полу.

— Нет, ну ты посмотри на себя.

Ленивый голос исходил от поверженного Капитана, к горлу которого тотчас приблизилось несколько боевых копий, однако глаза Дэса были закрыты, казалось, он разговаривал сам с собой, не делая попыток даже шевельнуться.

— Повержен толпой цветных лошадок из-за собственной боязни совершить ошибку. Это так мило, что я сейчас разрыдаюсь по швам. Более того, они ведь точно уверены, что совершают хорошее дело. И ты уверен, что совершаешь хорошее дело. Однако в результате кто-то из вас умрёт.

Странный минотавр широко зевнул, всё ещё не открывая глаза.

— Скоро ты встретишься с проблемами намного хуже, чем какая-то шваль, окружающая нас. И что ты будешь делать? Великий победитель младшего Вендиго, покоритель огненного элементаля и Избавитель-от-Смерти-из-Глубин. Да, назвать тебя просто героем зебрам показалось мало, но поверь, на их родном языке это звучит ещё более непроизносимо. К чему это я… Ах, да.

Глаза лежащего распахнулись, позволяя напрягшимся стражницам узреть серое пламя, вырывающееся из глазниц Гварда.

— О, да! Ха-ха, ага!

Пони не успели понять, когда направленные в горло копья отлетели в стороны вместе со своими хозяйками, однако несколькими мгновениями спустя Дэс стоял на ногах. Неприятно оскалившись, он рассмеялся, хотя это больше напоминало рычание горного волка — тихое, но сулящее неприятности тому, кто подойдёт достаточно близко.

— О, да, не спутайте! This world-shit is mine, motherfuckers!

Никто не понял последних слов недавнего пленника, однако никто и не пытался это сделать — вместо этого большая часть стражник окружила Капитана Ночной Стражи, наставив на него оружие.

— И это нихуя не игра! Нахуй то, что вы там слышали! Вся соль в том, что вы слышите!

Оказавшаяся напротив него стражница могла поклясться, что Гвард сделал лишь шаг вперёд, не более, однако неведомая сила уже вывернула копье из копыт и основательно приложила земную пони по затылку.

— It's what you hearin'! Listen!

Боевой клич пегаски обратился в пронзительный вопль боли, когда вроде бы стоявший к ней спиной противник вдруг оказался сбоку от неё и с наслаждением выбил ей крылья из «пазов», добавив вдогонку ребром ладони по спине. Не защитившая от простых рук броня лишь усугубила дело, вонзившись острыми краями в кожу.

— Death gon' give it to ya! Fuck waitin' for you to get it on your own, Death gon' give it to ya!

Не особо церемонясь, он встретил пошедшую на таран земную пони хуком справа. Все невольно вздрогнули, когда от неприятного хруста у всех по спине побежали мурашки, а кобыла безвольной куклой упала на землю.

— Перегруппироваться! Отряд альфа, слева! Заград-отряд, в копья! — надсаживал глотку единорог, одновременно с этим пытаясь попасть по танцующему меж его подчинённых предателю.

— Тук-тук, открывайте дверь, все это — правда! — тем временем умудрялся издеваться ублюдок, ради забавы разрывая голыми руками закрытый шлем, при этом умудрившись не навредить пони.

Грохнули взрывы заклинаний, когда немногочисленные единороги дружно плюнули на секретность, не ощущая давно возведённого Призывающим барьера тишины.

— With the non-stop pop-pop and stainless steel… Кстати, а где она… Оп-па! — подцепив носком ботинка фламберг, Дэс отбил направленные в него чары и расхохотался в лицо нападающим.

— Go hard, gettin' busy wit' it, но у меня такое доброе сердце, что я заставлю гандонов гадать, делали ли они это!

— Да он совсем псих, вяжите его быстрее! — не выдержал Иствинд, когда на мгновение они с Капитаном встретились взглядами. Предательская слабость мерзкой слизью растеклась по мышцам, вынуждая опытного офицера едва не обделаться от страха, словно какого-то сопливого новобранца. Бессильно наблюдая за тем, как эта сволочь мимоходом врывается в строй его солдат, он не мог ничего сделать, его воля была скована неестественным ужасом.

— Да, черт возьми, я повторю это снова!

Выпад копья был направлен ровно в бок, однако фламберг не просто отбил, а буквально выворотил оружие из крепкого хвата земной кобылы.

— ‘Cause I am right so I gots to win!

Снова стремительный шаг вперёд — и ещё одна стражница отлетает после сокрушительного апперкота, серое пламя в глазницах этого демона лишь разгорается с каждой атакой, которую он возвращает обратно, выводя из строя кобыл.

Что-то бело-золотистое пронзает гущу месива, что нельзя даже назвать боем, и все с суеверным ужасом глядят на изукрашенное копье, прибившее ногу Дэса к земле.

— Сука, и это белым днём?! — наконец выдаёт он, без видимого неудобства вырывая оружие из раны и кидая его Селестии.

Лицо Призывающего исказилось безумной улыбкой, когда он с ленцой повёл клинком из стороны в сторону, словно предлагая аликорну насладить видом лежащих повсюду стражниц, слабо стонущих от боли или лежащих без сознания.

— Bitch, please, if the only thing you cats did, was came out to play, stay out my way, mothafucka!

Никто не понял, что произошло потом, лишь громкий звон и воздушная волна ударили по органам чувств окружающих, заставив всю пограничную стражу просто рухнуть на землю. Попытавшись подняться на ноги, Иствинд лишь тихо всхлипнул и закрыл глаза от ужаса: разлитая в воздухе магия заставила достаточно сильного мага пожалеть о том, что Гвард не убил его в начале этой проклятой схватки.

— You against me, me against you, whatever, whenever, pony, fuck you gon' do?

— Может ты уже перестанешь говорить в этой манере?! — прорычала утончённая принцесса, разрывая дистанцию одним взмахом крыльев. Копье должно было пронзить Призывающего насквозь, однако лишь бессильно пронзило воздух, отклонённое голой рукой.

«Он выкинул фламберг, понимает, что на этом уровне боя клинок просто рассыплется. Он что… поддаётся?!»

Очередная улыбка исказила лицо человека, тогда-то Селестия осознала, что Призывающий всего лишь развлекается.

— Ты всего лишь паразит… — тихо прошипела принцесса, нанеся удар плашмя. К ужасу аликорна, противник спокойно перехватил оружие двумя руками и внимательно посмотрел кобыле в глаза.

— Слушай меня, Древняя. Паразит здесь как раз он, и поверь, когда он это узнает, потребуется вся ваша любовь, чтобы удержать меня под замком. А пока… Можешь пафосно откинуть меня на землю, дабы поддержать твою репутацию.

— Ты?.. — Селестия изумлённо посмотрела по сторонам, подмечая замерших на месте пони, застывших птиц в небе, после чего перевела взгляд на сероглазое существо перед ней. — Время?!..

— Забываешь, что я — будущее этого мира, если он будет достаточно мерзок, дабы позволить мне родиться. Не думай, что получишь помощь в следующий раз, сейчас у меня слишком мало времени, так что, сверни я тебе шею, это лишь помешает моим планам. Бей.

С хриплым вскриком предатель падает на землю и жуткое давление сходит на нет, позволяя уцелевшим пони подняться на ноги.

— Ваше Высочество! — дохромал до принцессы Иствинд. — Я…

Размахнувшись со всей силы, кобыла отвесила нечто вроде пощёчины, хотя накопытники явно подняли это до удара в челюсть.

— Как вы посмели… — правый глаз повелительницы Эквестрии дёргался в нервном тике, и это пугало столь же сильно, как и Капитан Ночной Стражи. — Как вы посмели напасть на Королевского Ночного Гварда и жеребца двух принцесс Эквестрии? Это… Это даже не покушение на высокопоставленное лицо, это прямая измена Эквестрийскому Престолу!

Кажется, сегодня ногам Иствинда просто судьбой было предначертано не нести своего хозяина, так как единорог буквально рухнул на землю.

— В-Ваше Высочество, мы действовали по приказу, переданному… через… курьера…

Осознание собственной тупости заставило жеребца прижать передние копыта к голове и выдавить лишь одно слово:

— Чейнджлинги…

— Чейнджлинги, — мрачно подтвердила принцесса Селестия, глядя на офицера. — Вы не только не проверили курьера заклинанием анти-маскировки, так ещё и опозорили своё имя, решив, что Мы опустимся до убийства.

По внутренностям пони словно прокатился ледяной ком: запятнать честь пограничной стражи подобным проступком значило изгнание из рядов и последующее самоубийство на глазах у бывших сослуживцев, только если принцессы не дадут приказ не делать этого.

— Вашу судьбу решит Дэс Мун'Уиспер. Как только придёт в себя после активации защитного механизма. Пока же отправляйтесь в казармы.

Развернувшись к нему спиной, принцесса торопливо направилась в сторону носилок, на которые прибывшие стражники грузили неподвижное тело человека.

— Отнесите его в мои покои. — успел уловить Иствинд до того, как Селестия покинула тренировочную площадку.

Глава 17.2. Скоро!

На шаг ближе.

Что-то мягкое и тёплое коснулось моих губ, словно вдыхая в измученное сознание жажду жизни и заставляя с трудом поднять веки.

Селестия.

С трудом приподняв руку, провожу ладонью по щеке аликорна, после чего она отодвигается назад, прерывая поцелуй. Её рог, окутанный тёмной магией, постепенно затухает, как и остатки тёмного заклинания, влитого в моё тело сестрой Луны.

— Я могу к этому привыкнуть, — с хрипотцой в голосе произношу я, заставляя кобылу немного покраснеть и улыбнуться. — Воды бы…

Рог аликорночки окружает золотистая аура, и стакан с темным отваром касается моих губ, после чего острая на вкус жидкость вливается внутрь.

— Прости, я не нашла именно твоих зелий в покоях, — Селестия меняет стаканы, позволяя мне отхлебнуть уже просто воды. — Как ты?

Закрыв глаза, пытаюсь оценить собственное состояние, когда внезапная вспышка холода пронзает тело, вынуждая конвульсивно дёрнуться и попытаться скукожиться под белоснежным одеялом, которым я был укрыт.

— Дэс?

— Холодно… — едва могу выдавить я, с нарастающим страхом ощущая, как леденеет моё тело. — Ч-что со мной? Тия…

Паника лишь нарастает, потому что все инстинкты вдруг бьют тревогу, словно моё тело находится на краю гибели. Кажется, Селестия что-то говорит, однако её уже не слышно, я могу лишь бессильно вздрагивать от холода, стремительно завладевающего телом…

Тепло.

Что-то белое укрывает меня от окружающего мира. Что-то тёплое касается голой кожи. Мороз постепенно покидает тело.

— Селестия…

Перед внутренним взором предстаёт солнце, его сияние тихо пульсирует, словно в центре его скрыто живое сердце. Стоило мне потянуться к нему, как моё «я», касается центра пламени, а краем уха я слышу тихий вздох, после чего я испуганно отодвигаюсь от души аликорна.

Теперь это становится понятно — в попытке спасти меня от странного холода, Тия на время объединила свою сущность с моей.

«Я бы даже не рискнул на подобное…» — поражённый силой и храбростью кобылки, я осторожно поворачиваюсь на другой бок и встречаюсь взглядом с лежащей рядом со мной пони.

— Любимая, — это слово легко слетает с моих губ, словно я не раз называл Селестию именно так. — Сколько раз вы все будете меня спасать?

— Столько, сколько потребуется, — довольно решительно отвечает кобылка, подавшись вперёд и заставив меня замолчать столь любимым её сестрой способом.

С тихим стуком закрылись двери на балкон, после того как человек и аликорн покинули покои принцессы и под покровом невидимости перебрались на крышу замка. Не обращая внимания на поднявшийся ветер, парочка довольно быстро нашла укрытие за одной из башен, где оба смогли усесться у самого края. Какое-то время они оба молчали, прислонившись друг к другу, после чего Дэс наконец задал вопрос.

— Это был Призывающий?

Пони кивнула, не решаясь повернуться в сторону собеседника.

— Что, в конце концов, случилось с этой… пограничной стражей?

— По пути в Кантерлот им встретился кто-то в облике моего личного курьера, доставившего им приказ на тихое устранение Капитана, предавшего Эквестрийский Престол. Тебя.

— Чейнджлинги?

— Судя по всему, — вновь кивнула Селестия, неосознанно укрыв человека крылом. — После того, как тебя вырубили, появился… Призывающий. Он немного «позабавился» с пограничной стражей, предварительно ослабив меня и укрыв тренировочную площадку барьерами. Когда я смогла сбросить чары, ты, то есть он, продемонстрировал часть силы, после чего «ушёл», предварительно сообщив, что время ещё не пришло.

— Иногда мне кажется, что даже сам Призывающий разделён на две части, — немного помолчав, признаюсь я, доставая трубку из-за пазухи. — Там, в замке, он вёл себя совершенно иначе. Ладно, не до него сейчас… Что теперь делать со стражей? Как я понимаю, ты вызвала их, когда узнала о возможном восстании?

Селестия зевнула, прикрывая рот копытцем, после чего кивнула и протёрла глаза изгибом ноги.

— Да, я посчитала, что это спутает планы неведомых зачинщиков и даст нам время укрыть Кризалис или подготовиться к самому восстанию. Однако теперь я не уверена?

Когда я недоуменно повернулся в её сторону, аликорночка вытянула ногу и указала куда-то в сторону от столицы. Прищурив глаза, я смог разглядеть огоньки походного лагеря, разбитого в некотором отдалении.

— Кто-то подделал мою личную печать, а значит, кто-то из чейнджлингов во дворце связан с зачинщиками. Более того, ты может и не помнишь, однако кто-то из пограничных воинов крикнул «измена» и приказал схватить тебя. Остальные скорее поддались инстинкту приказа, ведь это был кто-то из своих.

— Чейнджлинги уже в отряде, — понимающе кивнул я, однако одна мысль вдруг кольнула сознание. — А как ты об этом узнала? Кто-то опознал кричавшего?

Селестия покачала головой.

— Нет. Ты не поверишь, но это показал Призывающий, — стоило мне недоуменно приподнять бровь, как моя любимая развела ногами. — Он парализовал меня и положил у лица зеркало, где отображалась тренировочная площадка.

Глава 17.3. Этот день будет идеален…

Началось.

— Рэрити меня убьёт, — делаю печальный вывод, вешая обелённую рясу в шкаф. Под действием древних чар ткань одеяния приобрела настолько насыщенный цвет, что это одеяния было впору носить священниках или врачам.

— Может, тебе стоит пересмотреть свой гардероб? В любом случае, тебе нет необходимости присутствовать на официальных совещаниях или разгуливать по дворцу в парадном виде. Закажи что-нибудь у дворцовых портных, нечто официальное, но без указывания на твой ранг.

— Тогда Рэрити меня убьёт уже дважды, — с тяжёлым вздохом поправляю плащ на плечах. — Просто это одеяние предназначалось для внушительного появления и сохранения антуража Гварда.

Лежащая на кровати Луна лениво перекатилась на спину, созерцая потолок с видом древнегреческого философа.

— Боюсь, из-за того, что большую часть времени ты появляешься в обычных одеждах, о тебе сложилось мнение, как о простом фаворите принцессы Ночи.

Замерев на месте, я уставился на любимую, ощущая, как мои губы растягиваются в хищной улыбке.

— Это же прекрасно! — в возбуждении я начал ходить по комнате, обдумывая все варианты и плюсы от сложившейся ситуации. — Если большая часть дворца и знати не понимают ситуации, необходимо продолжать поддерживать в них эту иллюзию. Пусть Ночная Стража продолжает выглядеть, как небольшое ответвление, созданное для того, чтобы потешить фаворита принцессы! А нам пора потихоньку наращивать мощь.

— Эм… Тебя не обижает то, что о тебе думают, как о… — уже зная то, как все воспринимают люди, Луна автоматически переключается на мою «волну». В ответ я лишь махнул рукой.

— Нет, в данном случае работа стоит на первом месте. Я могу с уверенностью сказать, что мои подчинённые более или менее готовы преодолеть главный барьер большинства ваших жителей.

— Готовность убивать? — с ленивым видом поинтересовалась любимая, однако я заметил её внимательный взгляд из-под полуприкрытых век.

— Да, — твёрдо кивнул я. — Разумеется, нельзя утверждать, что все пройдёт так, как надо, ваш вид более миролюбив, а значит больше шансов, что пони «сломается», увидев кровь на своих копытах.

— И ты готов сделать это? Зачем, ведь с крупной преступностью уже покончено, незачем так калечить Стражников, — казалось, её голос был выкован из чистого обвинения, однако я знал, что ответить. Выйдя из спальни, я скоро вернулся с папкой бумаг, которую бросил на кровать перед Луной.

Хотелось отодвинуть этот разговор как можно дальше, ведь все документы были получены не совсем законным путём. Проще говоря, я выкрал их из хранилища, засекреченного именно от Луны.

— Это список пони, за которых назначена награда. Убийцы, сумасшедшие маги, предатели… Я уже изучил меры наказаний — ссылка или вечные работы. А теперь скажи, Луна, скажи как Древняя своего народа, что должно сделать с ЭТИМИ пони?

Рог аликорна засветился, после чего документы поднялись в воздух и неторопливо поплыли в сторону принцессы. Она спокойно распутала шнурки папки и начала изучать бумаги. Это заняло пару минут, и всё это время я стоял посреди спальни, ожидая ответа принцессы. Наконец Луна сложила всё обратно и посмотрела мне в глаза. Это был совершенно иной взгляд, полный непонимания и недоверия.

— Ч-что это?

В ответ лишь издаю так привязавшийся вздох и устало опускаюсь на кровать.

— То, что я хотел обсудить с Селестией уже очень давно. Разумеется, ваше общество намного более чистое по сравнению с человеческой «стаей», однако и среди пони найдутся мои клиенты. Прости, мне казалось, что твоей сестре не стоит скрывать от тебя подобную правду, и…

Она прервала меня, звучно шлёпнув копытом по документам.

— Селестия хорошо постаралась, её шпионы раскопали каждую деталь перед тем, как она вынесла приговор. Хочешь знать моё мнение?

Она подняла бумаги телекинезом и в ярости швырнула их на пол, казалось, ещё немного, и её шёрстка потемнеет, а голову вновь украсит древний шлем.

— Убей их. Как она могла так сильно запустить систему наказаний?! Дэс, это МОЙ приказ как главы Ночной Стражи — набирай охотников, тренируй их, скоро у них будет, чем заняться!

Тяжело дыша, кобыла помотала головой и опустилась на кровать. Сев рядом с ней, я прижал её голову к своей груди и успокаивающе провёл рукой по звёздной гриве.

— Прости, любимая. Все получилось слишком уж сумбурно, я хотел обставить это всё менее шокирующе, однако сложившаяся ситуация…

— Ты прав… В каждом народе найдутся подобные пони, — последнее слово она произнесла так, словно не желала, чтобы оно имело отношение к тем, о ком мы говорим. — Меньше, чем у грифонов или минотавров, но всё же. Но как она могла? Мы должны защищать подданных от таких, как ЭТИ…

Я продолжал гладить принцессу, но мой взгляд был прикован к разлетевшимся по комнате фотографиям, на которых были изображены обезображенные останки кобыл — дело копыт одного ненормального, наказанием которому была всего лишь каторга. «Да уж, за тысячу лет правления Селестия очень уж раздобрела. Впрочем, как и Луна, которую, как мне кажется, всё ещё терзает вина за Найтмейр Мун».

— Мы должны поговорить с моей сестрой, — решительно заявила кобыла, отодвигаясь от меня и подползая к краю кровати. Бесшумно коснувшись пола, она уже сделала шаг в сторону двери в главную комнату, когда я содрогнулся от странной волны магии, прошедшей через всю комнату. Замерев на месте, Луна с хрипом втянула воздух и резко развернулась в мою сторону. Значит, это ощутил не я один.

— Это что, магия чейнджлингов?

Пожав плечами, торопливо переодеваюсь в привычную мне лёгкую форму, и мы оба практически вылетаем в комнату с камином, едва не столкнувшись в дверном проёме. Дверь в кабинет с грохотом распахивается, и мы сталкиваемся нос к носу с Мистспиером. При виде нас он торопливо кланяется принцессе и выпаливает:

— Капитан, я почувствовал странную магию, направленную на кого-то в этом замке. Прикажите собрать Ночную Стражу?

Быстро переглядываемся с любимой, после чего отрицательно качаю головой.

— Не только. Немедленно отправь Грей Клауд к начальнику Королевской Стражи и прикажи им принять боевую готовность. Не знаю, чего нам стоит ожидать, однако я не желаю, чтобы столица вновь оказалась безоружной.

Жеребец торопливо кивает и выбегает из кабинета. Мне остаётся лишь выдвинуть ящик стола и быстро прикрепить упряжь с зельями на грудь и дополнительный пояс с боевыми отварами. Все это время Луна молча сидела на полу, беспокойно поглядывая на дверь.

В последний раз проверив, насколько удобно вытаскиваются все эликсиры, бухаюсь в кресло и прикрываю глаза, сканируя окружающий меня эфир. Пусто.

— Ты как? — копытце кобылки осторожно касается моей руки, заставляя встряхнуть головой и посмотреть на возлюбленную. — Думаешь, началось?

— Более чем, — киваю в ответ, нервно барабаня пальцами по подлокотнику кресла. — Чёрт, у нас же ещё несколько групп пограничных стражей недалеко от города. Можно тебя попросить кое о чём?

В ответ пони лишь склоняет голову набок, дожидаясь моих следующих слов.

— После того, как ситуация прояснится, нам может понадобиться их помощь. В твоих силах послать им весточку, которую никто не сможет перехватить, не так ли?

Она слабо улыбается и кивает. В ту же секунду дверь кабинета вновь открывается, и вся Стража, включая фестралов, заполняет кабинет.

— Принцесса Луна, Капитан, Ночная Стража ожидает ваших приказов, — отрапортовал единорог, стукнув копытом в грудь. — Если вы позволите…

Почти мгновенно вырвавшийся вперёд Фаерфлай упал перед нами на пол:

— Капитан, Принцесса, прошу, Королева в опасности! Недавняя вспышка магии, это…

— Очищение? — спокойно произнёс я, заставив чейнджлинга вздрогнуть и в замешательстве поднять голову.

— Вы знаете? Вам… Вам рассказала Королева?

Киваю, внимательно глядя на лежащего передо мной на полу бывшего подданного Кризалис. Воистину, его верность было трудно переоценить, даже после того, как он стал считаться изгнанником своего народа.

— Однако я не знаю, что именно несло в себе это заклинание, она не рассказала нам о том, как именно это произойдёт, не верила до конца в то, что кто-то посмеет это сделать.

Фаерфлай гулко сглотнул, нервно переводя взгляд с меня на принцессу, которая в нейтральным выражением лица изучала лежащего перед ней Стража.

— Это… это первая стадия. Кто-то бросил Зов Очищения, и теперь воля Королевы ослаблена, рано или поздно, но она сама придёт к тому, что будет проводить ритуал. Пожалуйста, Капитан, прикажите кому-нибудь доставить её сюда! — казалось, его отчаяние вот-вот перерастёт в панику за свою бывшую повелительницу, однако это точно не было нам на руку.

— Фаерфлай! — я добавил чуточку магии в голос, заставляя всех находящихся в кабинете существ невольно поёжиться. — Отставить панику. Королева Кризалис в относительной безопасности, если не покинула город. Или ты предполагаешь, что её стража тоже к этому причастна?

Мой подчинённый неуверенно кивнул и после моего кивка встал на ноги, смущённо поправляя броню. Однако он был прав, кто знает, как много предателей затесалось среди свиты Кризалис. К несчастью, мы не были до конца готовы к такому повороту событий: слишком мало ресурсов и сил было под моим командованием, слишком мало времени и ресурсов могли задействовать принцессы, чтобы об этом не узнали предатели. И, черт возьми, слишком неорганизованная была стража замка!

— Кажется, искать её нет необходимости, — ощутив знакомые эманации голода, сообщил я вслух перед тем, как дверь в кабинет в очередной раз распахнулась, и тяжело дышащая Кризалис ввалилась внутрь. Впрочем, времени на шутку уже не было — её аура заставила меня невольно поёжиться, настолько искажённой и «дырявой» она показалась мне в магическом зрении. И куда только девались утончённые линии магии, опоясывающие королеву?..

— Д-дэс… — хрипло прошептала кобыла, покачнувшись на месте и заваливаясь вперёд. Не знаю, когда я успел вскочить из-за стола, однако упала Кризи уже на мои руки. Дыхание чейнджлинга то ускорялось, то вновь прерывалось странными хрипами. При виде этой картины я невольно запаниковал, однако подошедшая ко мне Луна положила копытце на плечо в успокаивающем жесте.

— Не беспокойся, её здоровью ничего не грозит, просто так она борется с заклинанием, отвлекая рассудок на дыхание.

— Ее нужно спрятать… Вайт Рэм, Скай Стоун, охрана двери, бегом.

Оба жеребца синхронно кивают и, внушительно хрустнув шейными позвонками, вышли в коридор. Да, сейчас они и Селестию без проверки не пропустят…

Прерывая мои рассуждения, Фаерфлай приблизился к своей бывшей повелительнице и внимательно посмотрел ей в глаза. Кажется, она потихоньку начала обращать внимание на окружающий мир, потому как губы кобылки скривились в слабой улыбке, стоило Кризалис узнать чейнджлинга.

— Королева, это ведь Очищение? — дождавшись кивка, он решительно положил копыто на лоб обессиленной странными чарами королевы. — Они уже начали?

— Да, — тихо прошептала Кризалис, вновь начав странные дыхательные упражнения, немного сбивающие меня с толку.

— Капитан, умоляю, послушайте меня, — Фаерфлай отвернулся от кобылы и посмотрел мне в глаза. — Вы ведь знаете причину этого? Да, я вижу по вашим глазам, что да. Некто нашёл достаточно сильную душу, чтобы начать ритуал, в королевстве грянуло восстание.

Главные слова прозвучали. Стражи взволнованно зашумели, невольно схватившись за оружие. Махнув рукой, я приказал вернуть из коридора двух жеребцов, которые, оказавшись в кабинете, тотчас приникли ушами к двери, вслушиваясь в тишину снаружи.

— Это… Не совсем то восстание, что вы можете себе представить. Просто сейчас все подданные королевы поставлены перед выбором — поддержать Ритуал Очищения или признать, что Королеву не нужно очищать. Чем больше подданных склонится к первому варианту, тем сильнее будут чары Зова, и тем меньше у Королевы времени. Однако есть решение.

Обрадовано выдохнув, я смахнул пот со лба, однако следующие слова заставили меня ощутить себя крайне странно.

— Вы должны выступить в качестве Претендента.

— Что? Кого?! Нафига?! — тотчас возмутились Стражи, смутно понимая, что их Капитана втягивают в какую-то политическую авантюру, да ещё и вместе с младшей принцессой. Поморщившись от шума, Фаерфлай просительно посмотрел в мою сторону. Я кивнул и негромко хлопнул ладонью по столу. Воцарившаяся в комнате тишине могла соперничать по непроницаемости с космическим пространством.

— Это просто. Тот, кто начал ритуал, и является Претендентом, который и будет менять сознание Королевы. Однако, это не значит, что кто-то другой не может бросить ему вызов, ведь во времена создания этого заклинания все строилось по принципу «кто силен, тот и прав». Вам нужно найти первого Претендента и расправиться с ним.

— Звучит не так уж и плохо, как казалось в самом начале, — повернулся я к Луне, та лишь развела ногами, словно не могла понять, так ли это.

— Не все так просто, мой Капитан, — обрушил мои мечты на быстрое подавление восстания Фаерфлай. — Нужно быть тем, кого в древности чейнджлинги называли Существами Силы, чтобы начать ритуал и выступить в качестве претендента.

— Существа Силы?

К моему удивлению, лежавшая у меня на руках Кризалис слабо рассмеялась и прочистила горло, после чего с некоторым трудом приподняла голову и посмотрела на нас с Луной.

— Так звали существ, достаточно могущественных, чтобы влиять на нити этого мира. Древние, Дискорд, великие маги и воины, драконы… Например, Старсвирл Бородатый был одним из последних смертных Существ Силы у пони.

— Э-эм… Тогда, может, нам проще доставить Селестию или Луну? — внёс я вполне логичное предложение, однако теперь королева расхохоталась ещё громче.

— Ох… Не смеши меня ещё сильнее, мне и так трудно думать на два фронта, так ещё и ты со своими глупостями. По некоторым причинам они обе, как и твоя возлюбленная Твайлайт Спаркл, не могут бросить вызов тому, кто начал ритуал. А ты… — она смерила меня пристальным взглядом. — Да, более-менее тянешь на Существо Силы, будучи личом. Побудешь героем, ничего с тобой не сделается.

Она поморщилась и закрыла глаза. Со всей возможной аккуратностью я положил её на пол и огляделся. Вся Стража, включая Луну, смотрели на меня. «Чего они хотят от меня?» — неосознанно попятился я, не имея сил повернуть голову и разорвать зрительный контакт. Все эти существа, пони, чейнджлинги, грифина, они все чего-то ждали.

— У нас гости, — не отрывая от меня взгляда сообщил Скай Стоун, и несколько секунд спустя мощный удар сотряс дверь кабинета.

Никто не шелохнулся.

Они ждали приказа. Не от принцессы Луны, их правительницы и полубогини. Они все ожидали моей команды.

Я не хотел быть каким-то героем. Я никогда им не был.

Эй, кто-то ведь должен делать эту работёнку?

— Луна, бери Кризалис и отправляйся к Селестии. Телепортация будет слишком заметна в магическом плане. У нас тут чейнджлинг, мы сможем на какое-то время отвлечь их внимание на себя. Сможешь скрыть её из виду так, чтобы это было максимально незаметно?

Фыркнув, моя Вуна тотчас окутала себя и Кризалис странной аурой и быстро подняла королеву в воздух телекинезом. Не обращая внимания на всю собравшуюся Стражу, она встала на задние ноги и с наслаждением поцеловала меня в губы, прижавшись всем телом.

— Мы ждём тебя, наш Гвард, — просто и буднично сказала она перед тем, как скрыться в моих покоях.

Я закрываю глаза, пытаясь лишь на пару мгновений отрешиться от всего, но впереди нас ждало нечто большее, чем просто охота. Стражу ждало боевое крещение.

Ещё один удар в дверь заставил всех досадливо поморщиться.

— Фаерфлай, ты остаёшься здесь и пытаешься строить из себя Древнюю. Не знаю, хоть гимны распевай или стони, как помирающая кобыла, но чтобы те, за дверью, поверили в то, что Королева ещё здесь. Нам нужно ещё что-нибудь знать? — страж кивнул и указал на свои глаза.

— Глаза всех предателей окрасятся в цвет глаз Претендента, и до завершения ритуала они, как и чейнджлинги Королевы, потеряли возможность менять облик.

— На тебя это не подействовало, потому как это не твоя Королева, — скорее утверждал, чем спрашивал я, однако он все равно утвердительно кивнул.

— Мистспиер, Мистхил, Вайт Рэм, вы со мной. Как только начнётся потасовка, подключаются остальные. Во имя Ночи.

— И принцессы Луны, — глухо пробормотала Стража, почти беззвучно стукнув себя по нагрудным пластинам своих доспехов и одеяний.

Третьего удара не последовало. Если быть точным, он был сделан уже изнутри, заставляя дверь распахнуться перед носом у группы чейнджлингов, облачённых в странные доспехи, делающих их похожих на жуков ещё сильнее, чем обычно. Глаза каждого из них были скрыты шлемом, что лишь подтвердило подозрения.

— Капитан Дэс Мун'Уиспер, — бесстрастно начал тот, что стоял впереди всех, — мы просим вас предоставить нам Королеву Кризалис. К нашему сожалению, у нашей правительницы помутился рассудок, результатом чего стали галлюцинации и общее ослабление организма. Нам нужно срочно увезти повелительницу на родину. Разумеется, мы не забудем вашей помощи.

С этими словами он учтиво склонил голову, вызывая у меня сильное желание обрушить кулак на его макушку. Однако нужно было выждать время, несмотря на то, что их было лишь с десяток, нужно было быть идиотом, чтобы не подумать о прячущемся подкреплении. «Надеюсь, Луна успеет поднять стражу и передать весточку пограничной страже».

— Разумеется, мистер… — однако на мою паузу он лишь покачал головой.

— Прошу меня простить, однако я член тайной службы нашей королевы и не могу разглашать свое имя.

— О, конечно, конечно, я все понимаю, — сочувственно покачал головой, ощущая странное напряжение в мускулах, словно тело было готово начать бой даже без приказа разума. — Однако, будучи Капитаном Ночной Стражи, мне необходимо увидеть вас в лицо, дабы оградиться от возможных… — тут я хохотнул, словно не веря в собственные слова, — проблем. Мне достаточно будет посмотреть вам в глаза.

Он понял.

Дёрнувшись, словно получив пощёчину, чейнджлинг попытался сделать хорошую мину при плохой игре.

— Капитан, я ценю ваше рвение, однако нам стоит поспешить, ведь на счету каждая минута…

— Сними. Свой. Шлем, — по словам произнёс я, нахмурившись и обведя всю группу чейнджлингов мрачным взглядом.

— Как смеешь ты говорить это мне? Да кто ты такой?!..

Порыв ледяного ветра отбросил их в стену, на мгновение оглушив. Одним слитным движением Наследник перекочевал со спины в руку. По черным граням колдовского клинка пробежали искры, готовые сорваться в сторону предполагаемого врага.

— ПЕРЕД ТОБОЙ МУН'УИСПЕР, КОРОЛЕВСКИЙ ГВАРД ПРИНЦЕССЫ ЛУНЫ! — Королевский Глас ударил по барабанным перепонкам присутствующим, заставляя даже Стражу закрыть уши копытами. — ВЫ ПОСМЕЛИ ВОССТАТЬ ПРОТИВ СВОЕЙ ПОВЕЛИТЕЛЬНИЦЫ И ОПОЗОРИЛИ СВОЙ РОД! ВАС ЖДЕТ ЛИШЬ ОДНО — ЗАБВЕНИЕ!

Размахнувшись, я обрушиваю клинок на шлем предателя, и металл не выдерживает удара фламберга, позволяя обсидиану буквально располовинить переднюю часть жеребца.

— Убить его! — голос какого-то чейнджлинга сорвался, когда он увидел, во что превратился мой недавний собеседник. Из ближайших коридоров почти мгновенно появилось то самое подкрепление, одетое в те же доспехи и вооружённое странного вида искривлёнными клинками, которые предатели держали в телекинетических захватах.

— Измена! Взять их, во имя принцессы Луны! — заорал Мистспиер, уже отбивая летящие в нас снаряды. Буквально вывалившаяся из кабинета Ночная Стража бросилась на чейнджлингов. Оружие моих подчинённых столкнулось с мечами чейнджлингов, и вокруг воцарился хаос, безопасным местом в котором была лишь дверь в мои покои, где сейчас стояли маги. Времени на рассуждения мне не дали — перед лицом мелькнула сталь, и я поспешно парировал её клинком, едва не задев им Грейд Клауд. Тотчас оценив длину меча, я совершил самый логичный поступок.

Выкрикнув что-то бессвязное, ворвался в строй врага, раскручивая вокруг себя смертельный вихрь из обсидиана. Не ожидавшие подобного самоубийственного шага восставшие на мгновение опешили, за что некоторые из них поплатились жизнью — зачарованный пылью рога Сомбры меч без труда пробивал лёгкие доспехи чейнджлингов, обращая в кристалл плоть жертв, не позволяя регенерации этой расы хоть как-то защитить своих хозяев.

Копыто, клинок. Мышцы сами двигаются в танце луны, копируя стиль косы. Слишком медленно. Стиль меняется, кажется, словно фламберг просто пушинка. Контрудар. Другой танец. Мышцы послушно перенапрягаются, позволяя Наследнику пробить оборону и с противным чавканьем располовинить тело.

Что-то не так. Чудом выйдя из окружения, прижимаюсь спиной к стене и смачно ругаюсь, видя, сколь мало трупов лежит перед обороняющимися стражниками. Проклятье, кажется, убивают лишь грифина, да Фаерфлай с Найт Старом. Грёбаные пони и их миролюбие даже в такие моменты!

Оборона с противоположного конца коридора прорвана. Один из предателей уже рядом с Мистспиером. Занесённый меч вот-вот пронзит тело единорога.

Я успел заметить блик чакрума, а вот чейнджлинг вдруг зашатался и упал на бок, орошая пол темной жидкостью из проломленного у самого рога черепа.

Кажется, он осознал, что только что сделал. Упав на пол, единорог полным неверия взглядом смотрел на труп первого достаточно разумного создания, жизнь которого он только что отнял.

Когда приходит час нужды, мы должны осознать, кто мы такие, и принять выбор, что был сделан нами.

Жеребец сжал голову передними ногами, пытаясь, видимо, осознать факт того, что он — убийца.

Нет! Он ещё не готов!

Подскочившая Мистхил попыталась растормошить его…

На проверку поставлена его решительность.

Яростный рык, столь несовместимый с миролюбивыми пони, сотряс воздух, заставляя чейнджлингов отшатнуться назад в каком-то сверхъестественном ужасе от вида разъярённого единорога, бросившегося на клинки врагов с ярко полыхающим рогом и смертельно острым чакрумом в облаке магии…

«Он воистину достоин славы своего предка. Нет, он показал свой собственный пример героизма!»

Воспрянувшие духом, Стражи вновь бросились в бой, однако теперь и другие словно заразились решительностью своего собрата по оружию.

Копье земного пони с хрустом пронзает глотку какого-то чейнджлинга, в то время как пегас резким ударом ноги просто проламывает шлем своего противника под одобрительный клёкот грифины.

Кажется, они всё-таки прошли боевую проверку.

Моя странная привычка оценивать поле боя во время самой битвы не пошла на пользу. Добравшийся до меня чейнджлинг вдруг пропал во вспышке света, а мою руку пронзила адская боль, заставляя выронить ставшим тяжелым фламберг.

Он пробил мою руку!

Не веря своим глазам, я смотрю на рог, светящийся белым светом от пропитавшей его светлой магии. Резким движением вырвав его из моей плоти, жеребец пытается пронзить уже грудную клетку.

Затуманенным от боли сознанием успеваю отдать приказ уже пробитой руке и рог протыкает ладонь.

Зрачки Мистхил сузились от ужаса, когда она увидела прижатого к стенке человека.

«Нет…» — ей казалось, что она закричала, но её губы едва шелохнулись. «Спасите Капитана!.. Ну же… Кто-нибудь…»

Захвативший всех боевой раж не позволил бы им понять и крик прямо в ухо, куда там обращать внимание на вечно лезущего в гущу сражений Капитана.

«Нельзя же… Он же сейчас…»

Заметившие почти поверженного человека, чейнджлинги бросились в ту сторону.

«Они знали, с кем столкнутся, они точно знали» — отстранённо подумала Мистхил, не понимая, почему её щиты не могут укрыть Дэса. «Тот слишком близко…»

Что-то попало в её захват, однако кобыла даже не знала, что это. Но она знала, что надо делать.

Нанести ещё один удар ему просто не дали. С пронзительным свистом чакрум прошёл сквозь плоть, словно это было масло. Чейнджлинг ещё не понял, что умер, когда я вытянул вперёд левую руку и сжал пальцы, используя боевой телекинез.

К моему немалому удивлению хитин предателя с противным хрустом практически смял жеребца в мерзкий комок плоти и торчащих оттуда костей. Доли секунды хватило, чтобы поднять на ноги и инстинктивно отшвырнуть приблизившихся врагов.

Телекинез мёртвых работал намного проще на чейнджлингах! Воодушевлённый таким успехом, подхватываю фламберг левой рукой и вытягиваю в сторону противников.

А ведь ты убиваешь разумных существ — словно что-то шепчет в глубине души, но я лишь качаю головой. Это уже не первый раз, когда по моей воле умирают. Однако, сейчас уверенность в своей правоте высока как никогда.

— All'inkta gruuuf!

Чары, название которых можно было бы перевести как «массовое захоронение», в мгновение ока сплющивают хитин чейнджлингов, заставляя Мистхил резко отвернуться. Кажется, от подобного её уже не тошнит. Это хорошо.

Увидев столь печальную участь своих собратьев, оставшиеся в живых восставшие попытались было отступить, но я определённо вошёл во вкус власти над глупцами, чьи панцири оказались «мёртвыми» для магических сил этого мира.

— All'inkta lyze!

Повинуясь приказу лича, хитин существ застыл на месте, не позволяя обезумевшим от страха предателям сделать и шаг в сторону свободы.

С усталыми хрипами Стража побросала оружие, без сил опускаясь на пол. Ещё бы, они сражались против пятикратно превосходящего их врага, борясь ещё и со врождённой «заповедью» гражданина Эквестрии — «не убивай». К счастью, коридор замка не позволил чейнджлингам воспользоваться своим численным преимуществом, вынуждая не особо профессионально сражающихся шпионов биться с закалёнными на охоте Ночными Стражами. Нашим бонусом было ещё и отсутствие сильных магов в числе отправленных за Кризалис предателями.

Заслышав отдалённый шум копыт, я удовлетворённо кивнул и только теперь позволил себе осмотреть руку. Все это время пробитые рогом раны причиняли жуткую боль, которая, однако, не позволяла тотчас грохнуться в обморок.

— Точно святая магия, — кивнул я своим мыслям и поискал глазами Мистхил. К счастью, кобылка не пострадала, и сейчас пыталась прийти в себя после схватки, повернувшись спиной к той части коридора, где сражался я.

«Она крепкая, справится» — с некоторой гордостью подумал я, пытаясь отвлечься от боли в правой руке, повисшей бессильной плетью вдоль тела.

Показавшиеся из-за угла стражники при виде такой картины едва не потеряли рассудок, однако что-то иное толкало их вперёд, и присмотревшись повнимательней, с некоторым удивлением замечаю отголоски заклинаний Селестии в их ауре. Видимо, она воспользовалась чем-то вроде укрепления сознания для этих пони, однако моих познаний в этой сфере магии было явно недостаточно.

— К-капитан! — нервно переминаясь с ноги на ногу доложил жеребец в золотистой броне с шлемом, украшенным шикарным плюмажем. — Нам послала принцесса Селестия и просила передать, что в городе вот-вот вспыхнут беспорядки, устроенные чейнджлингами, восставшими против своей королевы. Она и принцесса Луна передали приказ — выдвигаться в город и проследить за тем, чтобы потери среди мирного населения были сведены к нулю. Они также приказали вам найти того, кто затеял все это безобразие. По их мнению, он сейчас находится где-то на улицах Кантерлота. Кстати, пограничные войска выдвинулись в сторону столицы. По приказу их Высочества мы переходим под ваше командование.

После того, как я удовлетворённо кивнул, стражник снял шлем и нервно осмотрел поле схватки, после чего повернулся в нашу сторону.

— Капитан Дэс… Это что, начало войны?

В ответ лишь качаю головой, склоняясь над более-менее сохранённым телом чейнджлинга, убитого фламбергом.

— Нет. Скорее попытка переворота, которую мы должны как можно быстрее пресечь. Лейтенант, берите своих пони, Найт Стар и Фаерфлай введут вас в курс дела касаемо идентификации предателей, — с этими словами я махнул рукой, указывая на нужных подчинённых.

Жеребец торопливо кивнул и сделал знак своим соратникам, после чего торопливо двинулся по залитому кровью и иными жидкостями ковру к вымотанным Стражам.

Временно избавившись от солдат, подхожу к Мистхил и показываю на пробитую руку, из ран которое всё ещё сочилась кровь. Единорожка лишь молча кивнула и закрыла глаза, пытаясь, видимо, вытянуть из раны святую магию, однако спустя пару минут устало помотала головой.

— Подождите, Капитан… Я сейчас, немного отдохну и…

— Не стоит волноваться, — успокаивающе машу здоровой рукой и снимаю с пояса две ампулы с обычным кровосвертывающим и темным отварами, после чего последовательно выливаю их на кожу. К моему удивлению и досаде, зелья лишь протестующе шипят, бессильно испаряясь и привлекая внимание Мистхил.

— Это что ещё за магия такая?.. — с растерянным видом я провожу рукой над отверстиями в руке и пытаюсь использовать тёмное исцеление, но и эти сильные чары лишь бессильно распадаются на составляющие. Внезапно в голову приходит странная деталь из памяти — перед атакой чейнджлинг определённо что-то выпил из небольшой бутылочки перед тем, как бросаться на меня. Так как он не попал под мои заклинания, его труп должен быть где-то…

— А, вот он, — под удивленными взглядами уже более-менее оправившихся Стражей, копаюсь в сумке убитого, наконец извлекая бутылочку с остатками пронзительно-белой жидкости. Стоило слегка принюхаться к её содержимому, как моё лицо явно искажает гримаса ненависти из-за острого запаха светлой магии.

Инстинктивно отшвырнув зелье подальше от себя, трясу головой, пытаясь избавиться от мерзкого ощущения в черепной коробке.

— Выглядит, словно отвар, приготовленный специально от сильной… эм, от вас, Капитан, — вовремя поправила себя Мистхил, незаметно покосившись на дворцовых стражников после того, как сама исследовала бутылку с зельем. — Что нам теперь делать?

— Выполнять приказ принцессы Луны и принцессы Селестии, — повысил я голос, чтобы дать понять, что это касается всех. — Тем, кто не является членом Ночной Стражи, приказываю собрать всех незадействованных стражников дворца и ждать нас у главного входа.

— Есть! — козырнул жеребец, и спустя всего пару минут в коридоре остались лишь я со своими подданными. И, разумеется, всё также застывшие чейнджлинги, всё ещё связанные чарами некромантии.

— О, кто же знал, что магия мёртвых будет так эффективна против живых, — с кривой ухмылкой прошептал я, ощущая, как боль от ран всё усиливается, словно заклинание чейнджлинга имело странный накопительный эффект.

— Что будет делать с этими, Капитан? — Нира с презрением сплюнула под ноги чейнджлингов, после чего с явным наслаждением вмазала одному из них по морде. — Ох, прям на душе полегчало… Вот только не говорите, что вы их отправите в тюрьму, — её лицо вдруг скривилось, — ведь нет, Капитан?

Мои губы искривились в кровожадной усмешке. О нет. В этой ситуации я не могу позволить себе слабохарактерность.

— Оставьте нас. Все, вон из коридора, — неожиданно для всех машу я рукой, отправляя подчинённых в ближайший кабинет. — Ждите меня этажом ниже.

Резко отвернувшись, вслушиваюсь в шаги удаляющейся Стражи. Наконец, моё чутье подсказывает, что мы с чейнджлингами остались наедине. Значит пора.

С беззаботным выражением лица поворачиваюсь к застывшим жертвам и с добродушной улыбкой пытаюсь развести руками:

— Учитесь, это называется ответственность.

Под их непонимающие взгляды я опускаюсь на колено и тотчас встаю в полный рост, держа в руках клинок одной из своих жертв.

— Я мог бы попытаться выпытать у вас правду или нужные мне сведения, но вы всего лишь пешки в этой игре, а того, кто хоть что-то знал, мне пришлось убить первым. Но вы можете исправиться.

Их глаза зажглись надеждой, но я с трудом приподнял правую руку, демонстрируя пробитые рогом отверстия.

— У вас, с-сука, должок. И исправляться вы будете, несмотря на ваше согласие.

Все это я говорил, спокойно подходя к первому чейнджлингу. Острие клинка упирается в шею жеребца. Его глаза расширяются в паническом ужасе, но я осторожно направляю руку.

Короткая боль должна на мгновение отвлечь его от всего, но я уже перехожу к следующему чейнджлингу, оставляя все также застывшего жеребца за спиной. Из небольшого надреза на шее начинает бежать кровь, а воздухе повисают эманации ужаса и жизни, которые я жадно впитываю, предварительно уперев клинок в землю и вычертив в воздухе некромантическую формулу жертвоприношения.

Моя рука не дрогнет, ибо, как и на Земле, я знаю, за что борюсь. И пусть сейчас при виде меня Твайлайт потеряла бы веру в человечество, но это мой выбор. Проигравшие всегда платят.

— О, кобыла? Как сильно же вам должны были промыть мозги, если даже кобылы пошли на предательство? — ответом стал лишь полный ненависти взгляд, однако мне было плевать — кому, как не Инквизитору быть причиной таких взглядов?

— Ну, ну, не надо строить из себя героинь дешёвых фэнтезийных романов, — с язвительной улыбкой шлёпаю замершую предательницу по щеке и также пускаю ей кровь. — А знаете, что самое интересное?

Я переместился к очередному чейнджлингу.

— Вы все ошибались. Никто не околдовывал Кризалис и уж тем более не собирался влиять на политику вашего королевства. А теперь вы все умрёте. Сдохнете от потери крови, осознавая, что сражались зря, доверив свои жизни очередному интригану. Вот досада, да? — поинтересовался я, склоняясь на один уровень со следующей жертвой и глядя ей в глаза. Фаерфлай прав, их цвет изменился, теперь их глаза окрасились алым цветом, словно сама магия помечала восставших против своей королевы. — Ничего, от вас тоже будет польза. Я извлекал хорошее даже из мусора похуже вас.

Со странным чувством удовлетворения пускаю кровь и иду дальше. Самое забавное было с последней кобылкой. Стоило мне приблизиться, как её алые глаза внезапно поменяли цвет на свою привычную окраску.

— О, у нас нашлись одумавшиеся. Как же сильно надо было разувериться, чтобы переметнуться из одного лагеря в другой аж в магическом плане? Эй, знаешь что? — я наклонился поближе к «перебежчице» и дружественным жестом приобнял её за шею. — Не буду я высасывать твою жизнь.

Даже когда она была связана заклинанием, можно было заметить, как кобыла расслабилась от моих слов, а сам я поднялся в полный рост.

С глухим хрустом меч чейнджлинга пробил позвоночник, высунувшись из живота. Сильный пинок сбил её с ног, одновременно с этим снимая чары некромантии, однако это кобылу уже не спасёт.

— Я не позволю жить тому, кто так просто меняет свои убеждения.

Обескровленные и безжизненные останки чейнджлингов лежали по всему коридору, представляя из себя жуткую картину смерти, однако сидевший на ковре человек не обращал на это внимания, баюкая израненную руку. К ярости Дэса, даже сила жизни изменённых пони не смогла изгнать светлую магию, пронзавшую конечность некроманта. Увы, не было времени бежать к принцессам и искать исцеления, да и хватит сил на крововосполняющее заклинание.

«В крайнем случае…»

Дэс помотал головой. Нет, нельзя, чтобы подданные принцесс увидели его истинный облик, иначе останется лишь самовольное изгнание.

«Очередная черта пройдена,» — звучит уже знакомый голос в голове, — «и за это полагается награда. Воззови к ним. Твоя сила ждёт, лич».

Тихим эхом слова силы звучит в уголках сознания. Ты вечно полагался на то, что дарили тебе возлюбленные. Но обращался ли ты к своей душе?

— Вы мне ещё послужите, — обращается он к лежащим повсюду мертвецам и медленно опускает обе ладони на пропитанный кровью ковровую дорожку.

Мёртвая плоть отозвалась, мгновенно истлевая по приказу Повелителя, пока чёрный хитин чейнджлингов плавился в странную субстанцию. Повинуясь неслышимому приказу, вязкая масса стягивалась к коленопреклонённому Королевскому Гварду. На мгновение остановившись у невидимой границы, она словно накинулась на чародея. Миг, и то, что некогда было хитином бывших пони, начало менять свои очертания, приобретая форму темно-серых доспехов. С тихим шелестом из чёрной массы появлялись элементы брони, достаточно плотно облегающей тело Дэса. Хитин немного посветлел, приобретая твёрдость металла и частично сохраняя природную гибкость. С каждой секундой вырисовывались отдельные фрагменты доспехов, дополняя и прилегая друг к другу, формируя нагрудник, набедренные пластины и остальные элементы защиты, связанные между собой.

Трансформация бывшего покрова подданных Королевы почти завершилась, украшая голову лича высоким закрытым шлемом с заострённым «клювом», опускающимся до носа человека. Словно отдавая дань декору, остатки хитина обратились в длинный конский хвост, идущий от макушки шлема до поясницы некроманта.

Тихо прошуршала небрежно изорванная кольчужная юбка, когда человек поднялся на ноги, захватив плащ, отброшенный хитином во время трансформы. Тихо щёлкнула фибула, закрепляясь на груди Гварда, после чего он ухватился за фламберг здоровой рукой и покосился на правую, всё ещё безжизненно висящую конечность. Казалось, доспехи запечатали идущую кровь, хоть и не исцелили саму рану, однако этого должно было хватить. Оглядев очищенный от тел и крови коридор, Дэс закинул клинок на плечо и двинулся к лестнице.

Стоявшая этажом ниже Стража мгновенно замолкла, когда услышала поступь Капитана, решительно спускавшегося вниз, и, стоило ему появиться в поле зрения, тотчас встала по стойке «смирно», во все глаза разглядывая броню Королевского Гварда, что всё ещё выделяла его худощавость, однако теперь явно добавляла высокой фигуре лича ещё больше внушительности.

Где-то в городе грохнул магический взрыв, после чего раздались приглушенные крики испуганных горожан. Повинуясь кивку головы, Ночная Стража бросилась в сторону лестницы, чтобы присоединиться к ждущим где-то у главного входа остальным стражникам.

— Итак, вот и оно, — раздался изменённый шлемом голос Дэса, перед тем, как он шагнул на лестницу.

Восстание чейнджлингов началось.

Глава 18. Этот день будет идеален?

Глава 18.1. Улицы Кантерлота

Особенности уличных боев, или выходные Инквизитора по-эквестрийски.

Выстроившаяся у главного входа во дворец Королевская Стража заставила Дэса тяжело вздохнуть: и вот с этими пони ему приходилось иметь дело. Конечно, и среди них были те, кто пошёл сюда не ради простаивания в почётном карауле, но, Великая Тьма, как же их было мало.

При виде облачённого в доспехи Гварда жеребцы невольно вытянулись по стойке «смирно».

— Вольно, мы тут не на строевой подготовке, — неопределённо качнул головой человек, внимательно глядя на три десятка стражников. — Почему вас так мало?

Никто не успел ответить, как облачённая в форму посыльного пегаска приземлилась перед Гвардом, вспахав землю копытами у самых его ног. Отшатнувшись от неожиданности, человек едва сдержался от рефлекторного удара мечом по предполагаемому противнику.

— Вам приказ от принцессы Луны, — запыхавшимся голосом сообщила кобыла, не подозревая о том, как близко к смерти она сейчас была. — Я вас только по общей фигуре и узнала, Капитан.

Легкомысленно хихикнув, она достала из висевшей на боку сумки небольшой свиток и протянула его Дэсу. Тот лишь досадливо покосился на больную руку и воткнул меч в землю, взяв послание здоровой рукой.

— Удачи, Королевский Гвард, — неожиданно серьёзно произнесла кобыла и, резко взмахнув крыльями, взвилась в воздух.

— Она бы нам не помешала, — эти слова лич пробормотал неслышимо для всех остальных, благо шлем все ещё был на нем. Неловко вскрыв печать, он погрузился в чтение.

— Да, так и сделаем, — уже громче произнёс человек, закончив чтение и кинув свиток Мистспиеру. — Стража, внимание! Наша задача немного изменилась. Принцесса Селестия и принцесса Луна мобилизовали большую часть сил дворца и городской стражи. Сейчас эти пони патрулируют улицы Кантерлота, выискивая мятежников и вступая с ними в бой, таким образом снижая возможные жертвы среди мирного населения, которое предатели могли использовать в качестве ходячих батарей магии. Однако наша задача — найти и обезвредить лидера восстания. Нам с принцессами стало известно, что он сейчас должен находиться в пределах города. Их цель — королева Кризалис, а значит, сперва мятежники попытаются взять замок, предварительно оттянув оборонительные силы столицы от центра города. Для этого им и понадобятся жители.

— И каков наш план, Капитан? — Мистспиер осторожно свернул свиток с помощью телекинеза и засунул его в сумку под защитным одеянием Стража.

— Он довольно прост. Нам необходимо очистить улицы возле дворца, чтобы упростить работу наших товарищей по оружию. Глава мятежников рано или поздно осознает, что королева не выйдет навстречу восставшим, а потому им придётся самим прийти к ней. Необходимо постоянно следить за тем, где находятся основные силы восставших. Если они оттягивают отряды принцесс от дворца, нам необходимо его охранять, дабы предотвратить возможность повторного покушения. При усиленном давлении мятежников на центр города, нам придётся прорваться в тыл противника, где, скорее всего, мы и найдём нашу цель.

Окинув молчащих стражников внимательным взглядом, человек быстро прикинул расклад сил: около пятнадцати земных пони, с десяток пегасов и пятеро единорогов.

«Да, негусто, но что поделать» — незаметно для подчинённых вздохнул он, прикидывая возможные боевые построения.

— Строиться ежом! — раздалась команда Капитана, заставившая стражу спешно вставать в боевой порядок. — Единороги в центр, земные в круг! Летуны, слушай мою команду! Вы следуете за ними по крышам улиц, следить за окнами! Маги, ваша задача — защита земных от магических атак и нападения с воздуха! Земные, на первый-второй-третий, рассчитайсь!

Дождавшись конца переклички, Дэс махнув клинком, указывая на единорогов.

— Третьи номера защищают единорогов во время нападения, первые номера сразу выходят из круга и атакуют врага, вторые номера — подкрепление. Стройся, лягать вас в круп! Ночная Стража!

Стоявшая отдельно от других пони разношёрстная команда синхронно сделала шаг вперёд, когда человек опустился на одно колено, заставляя подчинённых сомкнуть кольцо около своего Капитана. Закинув клинок на плечо, он что-то чертил на земле указательным пальцем, негромко объясняя цели. Наконец, Дэс вновь выпрямился в полный рост, наблюдая за тем, как Ночные Стражники первыми направляются в сторону городских улиц.

Дождавшись, когда они скроются из виду, он удовлетворённо кивнул и повернулся к оставшимся пони.

— Нам туда.

Где-то вдалеке послышался очередной взрыв, однако я даже не покосился в ту сторону: наша задача — проверить ближайшие улицы, где вскоре вот-вот должно было развернуться сражение. Впрочем, сейчас все было относительно спокойно, стража дисциплинированно двигалась в указанном направлении, внимательно осматривая безлюдные улицы обычно оживлённого Кантерлота. Идущие возле меня единороги периодически обновляли антимагический щит, раскинувшийся над нами невидимым простому глазу куполом.

Если быть честным, то заклинание было создано довольно топорно, за подобное «чародейство» Дискорд заставил бы меня драить библиотеку Хаоса лет этак двадцать. Конечно, я понимаю, что большую часть времени эти пони изображали из себя статуи в коридорах Кантерлотского дворца, но надо же иметь совесть!

Внезапный приступ боли в пробитой руке заставил меня сжать зубы и невольно замедлиться. К счастью, это никто не заметил; отряд продолжил движение вперёд.

Впрочем, эти единороги, в отличии от меня, не испытывали никакого дискомфорта, раз за разом зажигая рога. Может, это и было моё отличие от них? Мощные заклинания, построенные на искажённых схемах старых времён, против чар послабее, не выворачивающих несчастного чародея наизнанку при малейшей ошибке?

«Эх, словно у меня есть выбор» — с непривычным самому себе смирением был вынужден признать я, лишь крепче сжимая рукоять фламберга от боли в правой руке.

— Засада! — крик пегаса с крыши опередил магический взрыв буквально перед носом у идущих впереди жеребцов. К счастью, барьеры выдержали, и пони лишь отбросило назад. Из соседних домов выскочили чейнджлинги, однако лихого наскока уже не получилось — мятежники едва не напоролись на выставленные копья земных пони.

— Убить их! — казалось, мой голос не заглушался, а усилился из-за шлема. Иначе как ещё объяснить, что и чейнджлинги, и пони невольно шарахнулись от меня?

Грохот позади нас подтвердил опасения — ещё один отряд.

— Всё приходится делать самому… Первые, вторые, угроза сзади. А этих… — мои губы сами невольно расползлись в кровожадной улыбке. — Этих оставьте мне.

Стоящие в оборонительном порядке земные пони едва успели расступиться, когда ноги словно сами понесли меня в сторону врагов. Обсидиан вновь запел кровожадную песню, хотя стоило признать — не так быстро, как хотелось бы, не раз и не два искривлённые мечи мятежников бессильно отскакивали от доспехов перед тем, как фламберг лишал наглецов их голов.

Впрочем, биться на просторных улицах столицы было всё ещё удобнее, чем крутить двуручным монстром в строю или недостаточно широком коридоре дворца. «И всё же, слишком уж странно это всё» — неясная мысль мелькнула в голове и пропала, когда драконье кольцо предупреждающе нагрелось перед тем, как начало излучать холод — заряд клинка ещё не восстановился до конца после боя во дворце. Краем сознания отметил странный факт того, что кольцо оказалось на перчатке, а не под броней псевдо-стальных пластин, где и должно было быть.

Первой пропала острота, однако это не помешало проломить тяжёлым обсидианом череп ближайшему чейнджлингу и закинуть клинок за спину. Формула чар выстраивается в голове, после чего из глотки вырывается свирепый высокочастотный вопль, заставляющий живых побросать оружие и с ужасом на лице попытаться зажать уши копытами. «А в настоящем облике даже чары не нужны» — с некоторой обидой выпрямляюсь в полный рост. «Будет больно» — пытаюсь подготовить себя, однако это явно не помогает, когда тёмное пламя накрывает оставшихся мятежников.

Звуки боли и агонии исходят не только от только от жертв, они вырываются и из моего горла — эти заклинания я создал сам, безжалостно поставив во главу формул боль, пытающую чародея и этим порождающую сильные чары. К счастью, в живых оставалось не так много врагов, а потому уже совсем скоро тиски магии разжимаются.

Мне ещё предстоит встретиться с тем, кто это всё организовал, и силы ещё понадобятся. А боль… Поболит и пройдёт… Надеюсь.

Тряхнув головой, поднимаюсь с колен и поворачиваюсь в сторону пони.

Ну, могло быть и хуже — большая часть чейнджлингов, конечно, просто взята в плен и без сознания, но что ещё от этих стражников требовать? С нашей стороны, к сожалению, тоже есть потери: два убитых земных пони и трое раненных, включая одного пегаса.

— И это стражи принцесс, — безжалостно отмечаю я, замечая ужас на лицах жеребцов. — Вы все знали, на что шли. Окажите раненным первую помощь, мы двигаемся дальше.

— А что делать с ними? — хриплым голосом поинтересовался один из пегасов, пнув связанного чейнджлинга с алыми глазами.

— Их будут судить. После того, как позаботитесь о раненных, идите вперёд, я дам сигнал ближайшему отряду и их доставят в темницу.

— Ну, вы же не думали, что за убийство стражника вас отправят в изгнание? — ласково поинтересовался я у обезумевшего от боли и ужаса чейнджлингла, после чего вытер перчатки о ближайший плащ павшего мятежника. Тела земных пони были укрыты в доме, откуда выскочили нападающие. А сами предатели…

Любовно протерев доспехи, с наслаждением щелкаю шеей — подпитка никогда не помешает.

К моему облегчению, эти горе-воители не успели вляпаться в неприятности, хотя и были в нескольких метрах от магической мины. Ну, то есть это мне проще назвать это миной, хотя официально подобное называлось взрывным заклинанием реактивного действия. Твайли обязательно устроила бы лекцию, стоило сделать хоть одну ошибку в названии.

Ну, в её книгах хотя бы описывалось, как подобное разоружать.

— Стоять! — успел заорать я до того, как идущие земные пони едва не вошли в предполагаемую зону активации.

Видимо, поняв, что затея с миной провалилась, очередной отряд чейнджлингов вылез буквально из-под земли — камни мостовой словно взорвало изнутри, являя взору довольно большую яму, в которой укрылось с десяток мятежников. Они как раз отделяли меня от остального отряда.

Двери соседних домов хлопнули, позволяя ещё двум отрядам противников выбраться наружу и тотчас атаковать сомкнувших строй стражников. Напавшие с неба пегасы лишь ненамного отвлекли основной удар нападающих, однако этого хватило, чтобы земные пони не дрогнули под клинками чейнджлингов.

Левая рука автоматически хватается за слегка подзарядившийся фламберг — к несчастью, заклинания, основанные на боли, имели некий ограничитель по количеству использований, а тратить энергию до встречи с таинственным чародеем было совсем уж глупо.

Вторая часть плана.

По счастью, оценивать ситуацию у Мистспиера всегда получалось довольно хорошо, потому что из домов, откуда вроде как появились чейнджлинги, выбежала Ночная Стража.

Ну, как «выбежала»… По факту «пешком» вышли лишь Вайт Рэм и Мистспиер, остальные или выбили окна, обрушившись на врагов сверху, или остались в доме, как Мистхил и Фаерфлай, прикрывая соратников намного более качественными щитами.

«Они точно не надеялись встретиться с моим подчинёнными или пограничной стражей», — понял я, с некоторым облегчением закидывая фламберг на плечо: моей помощи не потребуется. «Окей, если это лишь простые чейнджлинги, то ведь где-то есть и «боевые», помнится, их не так уж и много, но…

Волна светлой магии накатила сзади, сбивая с ног и буквально прокатывая меня до мостовой, благо доспехи избавили от возможных ссадин и синяков.

— Твою мать, — срывается с моих губ, когда заклинание рассеивается, позволяя поднять голову и посмотреть на нападающих. Пять чейнджлингов ростом с Луну были облачены в весьма экзотичные черные доспехи с больших количеством шипов и дополнительных рогов на шлемах. В отличии от обычных «рядовых», эти были вооружены алебардами, которые они держали в поле телекинеза.

— Стража, оборона на шесть часов! Магическая угроза!

Синхронно повернувшись, подчинённые касаются активационных камней на броне, включая защитные режимы оборудования. Не менее синхронно из-под доспехов или одеяний извлекаются тёмные отвары. Опустошённые склянки падают на мостовую, а поле боя за пару секунд покрывается непроницаемой занавесью тумана.

Облегчённо выдохнув, на всякий случай резво перекатываюсь с того места, где лежал всё это время. Ощупью найдя стену дома, опираюсь на неё спиной и снимаю шлем. Заклинание последнего Дневного Стража могло укрыть весь Кантерлот своим туманом, но его потомок вполне себе успешно «ослепил» всех на поле боя. Сейчас Мистспиер настраивает заклинание, позволяя его союзникам хоть как-то ориентироваться в тумане. Конечно, его предок делал это ещё в момент наложения чар, но эй, не всё сразу же!

Меня больше интересовало другое. Эти чейнджлинги использовали светлую магию, причём направили её точно на меня. Не будь на мне брони, простым сбиванием с ног это явно не окончилось бы.

Можно поставить Воздаяние на кон — тот, кто организовывал мятеж, не только знал о моей природе, но и подготовил контрмеры, снабдив достаточно важных для этого прислужников.

С досадой посмотрев на правую руку, пытаюсь её поднять, однако эффект нулевой. «Ну, хотя бы болеть перестала», — наконец понял я, с некоторым удивлением прислушиваясь к своим ощущениям. Да, стоит снять броню, и кровь вновь пойдёт, однако боли точно не было.

«Эх, даровала бы Тия защиту от светлой магии…»

Увы, даже тот факт, что аликорн солнца разделила со мной душу и ложе, никак не повлияло на мои «отношения» со Светом. Дискорд, да даже ритуал поднятия дневного светила ничего не изменил! Если честно, я так надеялся, что раз копье Селестии позволило не просто дотронуться до него, да ещё и использовать для восславления принцессы, то моя очаровательная кобылка всё-таки умудрилась создать мне связь с самим Светом.

Alas.

«Ну, всё-таки Тия не повелевает Светом, как и Луна не повелевает Тьмой», — пожал я плечами, признавая завышенность своих надежд, одновременно с этих извлекая из-за пазухи тёмные отвары, благо мои доспехи всё-таки были магической вещью и могли спокойно расходиться на груди, даже если конструкция брони этого явно не позволяла.

— Что-то долго он там настраивает, — с недовольным бурчанием опустошаю крововосстанавливающий отвар и невольно облизываю губы — зелье на вкус лича имело приятный сладковатый вкус.

Тихое, словно отдалённое цоканье раздалось в тишине магического тумана. Казалось, что до источника звука довольно далеко, однако я лишь хитро улыбнулся, заставляя броню вернуться в изначальное состояние. Фламберг словно сам прыгнул в ладонь, по обсидиановой кромке пробежала серая искра — оружие потихоньку восстанавливало силы.

Резко воткнув клинок к землю, успеваю мысленно извиниться перед тем, кто клал дорогу, после чего успеваю цапнуть за шею в очередной раз прошедшее рядом со мной существо за шею и выдернуть в область видимости.

— Тьфу ты, напугала, — облегчённо выдыхаю я, отпуская немного потрёпанную Клауд и вновь садясь на землю. — Чего тянете?

— О, Капитан, — её голос звучит немного хрипло, видимо, очень уж удачно я её схватил в тумане. — Ох, ну и хватка у вас в этих перчатках…

Фестралка трёт шею копытом, видимо опасаясь насчёт целостности своей шкурки, после чего смотрит в туман.

— Да наш единорог, копье ему под хвост, может не заметил, что ваши доспехи магические? И теперь не может на вас настроить чары. Я и то, слава Великой Матери, это ощутила…

Мы с кобылой синхронно прикладываем передние конечности ко лбу, после чего я водружаю на голову шлем и поднимаюсь на ноги, готовясь идти за пони. Та, в свою очередь, скептически смотрит в непроглядный туман, после чего поворачивается ко мне крупом и слегка машет хвостом.

— Вот только не оторвите мне его, Капитан, меня же Великая Мать засмеёт.

«Женщины» — удерживаюсь я от характерного жеста руками, так как для него нужны обе конечности, после чего закидываю клинок за спину и берусь на хвост здоровой рукой. Убедившись, что я не потеряюсь, фестралка шагает в молочный покров.

— Только не говори эльфу, — тихо бормочу я, невольно вспоминая бессмертную классику, после чего наконец замечаю силуэты Ночной Стражи и заблаговременно отпускаю хвост кобылы, выпрямляясь в полный рост.

— Капитан? Слава Селестии, мы нашли вас раньше.

— Ага, «мы» нашли, Дискорд тебя дери, — в сторону произносит фестралка, невольно возмущённая репликой Мистспиера, однако единорог не обращает на неё внимания, внимательно изучая броню. Рог жеребца охватывает бледное пламя, после чего окружающий меня туман потихоньку бледнеет, увеличивая радиус обзора метров этак на десять.

— Другое дело, — я с удовлетворением киваю и оглядываюсь по сторонам. — Кого вы успели найти в тумане?

— Королевскую стражу, мой Капитан, — почтительно склонил голову Фаерфлай, указывая куда-то в сторону. — С ними сейчас находится Мистхил. Из-за чар маскировки мы создали небольшую «цепочку», чтобы быстро передать информацию о возможном нападении.

И впрямь, в пределах моей видимости были не все подчинённые. «Хм, значит в тумане сейчас Мистхил, Нира, Вайт Рэм и Найт Стар».

— Прошу прощения, Капитан… — Грей Клауд робко постучала копытцем по ботинку, привлекая к себе внимание. — Но почему мы не могли просто наложить те же чары на королевских стражников и прочесать улицу?

Молча поднеся руку к шлему, я снял его с головы и принюхался.

— Постоянно передвигаются… Почему? Всё просто. Они — приманка. Ты не помнишь план?

Фестралка покачала головой, после чего торопливо закивала:

— Нет, то есть да! Передвигаться параллельно с основным отрядом и в случае появления элитных солдат закрыть территорию. Но сейчас ведь можно собраться единой группой?

Отрицательно машу головой, указывая в сторону предполагаемого местоположения чейнджлингов.

— Они не дураки. Если они сразу не нашли меня, когда я был уязвим, значит, чары Мистспиера им ещё не по зубам. А значит, эта «элита» будет осторожно передвигаться по туману в поисках нас. И тут у нас есть хотя бы пятидесятипроцентный шанс, что сперва они наткнутся на приманку.

— Но разве это не значит, что те пони могут умереть?

— Более того, — холодно ответил Фаерфлай, внимательно глядя в туман, — Я могу поставить всё месячное жалование, что если предатели найдут стражников, то выживает лишь Мистхил.

— Но Великая Матерь приказала…

— Найти и покончить с главой восстания, — отрезал я, водружая шлем на голову, — А теперь соберись, Грей, улица не бесконечна, а мы стоим на месте.

— Это значит… — фестралка резко повернулась в сторону туманной занавесы, — Мистхил!

— С ней все будет в порядке, — кивнув Фаерфлаю, вновь хватаюсь за фламберг и в несколько прыжков оказываюсь позади Мистспиера. — Вперёд!

Ночная Стражи согласно кивает и вместе со мной бросается вперёд.

— Что-то вы долго, Капитан, — последнее слово у Ниры получилось с обычной грифонской долей ёрничества, однако она также, как и все, срывается с места, стоит мне поравняться с ней. С тихим шелестом лёгкие клинки оказываются в лапах грифины, однако любоваться на воинственную красотку нет времени: мы успеваем до начала побоища. Вынырнувший из тумана чейнджлинг едва не пробивает щит Мистхил, однако магическая сила отшвыривает жертву древней магической катастрофы обратно за пределы видимого нам круга.

«У нас явное преимущество, мы видим дальше, чем они», — но удача в очередной раз напомнила мне, что недооценивать противников нельзя даже в стране цветных эквиидов: мощный порыв магического ветра быстро «сдувает» заклинание Мистспиера с магического эфира, позволяя увидеть пятерых чейнджлингов. Их искривлённые рога горят зелёным светом, выдавая творимое заклинание. Стоящий неподалёку от меня Фаерфлай невнятно рычит и едва не бросается вперёд, благо Вайт Рэм успевает его затормозить.

— Капитан, их сила… Их магия взята у пони! Я чую это!

«Да, как я и предполагал, не успевшие сбежать жители сейчас выступают в роли зарядных станций».

— Королевская Стража, в атаку! — громогласно приказываю я, вытягивая клинок в сторону врагов.

— Капитан! — Мистхил удивлённо смотрит в мою сторону, уже пытаясь наколдовать какой-то барьер вокруг бросившихся в атаку пони. К счастью, Фаерфлай уже понял мой план, а потому буквально за пару секунд оказывается рядом с единорожкой и аккуратно тыкает копытцем в рог кобылки.

«Верно. Бой во всех мирах — это шахматы: стоит пожертвовать пешками…»

Выпад копья элитный солдат чейнджлингов отбивает почти неуловимым взмахом клинка и резко разворачивается на месте. С противным хрустом чёрный металл впивается в шею жеребца, чьи глаза расширяются от удивления: пони умирает, даже не ощущая боли. Приторный сладкий запах бьёт в ноздри, неощутимый для остальных. Запах мяты. Смерть не пахнет тлением, это остаётся уже после того, как она уйдёт.

Смерть пахнет свежестью. Сегодня она пахнет мятой. Забавно, правда? Серая аликорночка печально улыбается и осторожно касается копытом глаз земного пони, опуская веки.

— Ты презираешь меня? — слова сами срываются с губ, на что сущность лишь качает головой.

— Я восхищаюсь твоей решительностью принять на себя ответственность. Восхищаюсь твоим страхом стать тем, кем ты был там, — она неопределённо машет ногой куда-то в сторону, — Смерть одного обычно спасает десятки. Соберись, Король Мёртвых. Потом, после боя ты будешь смотреть в глаза ушедших. Верши свой суд. УБЕЙ ИХ!

Секунды вновь рвутся вперёд.

Словно приказ Гварда дал им бессмертие, пони ринулись в бой, вынуждая чейнджлингов сконцентрироваться на них. А мы… Мы стояли. Я стоял. Нельзя было помочь им, ведь если мои чувства лича правы — наша попытка спасти этих стражников приведёт к тому, что мы все погибнем и подставим тех, кто уже пал.

— Ждём… — сквозь зубы прошипел я, не отрывая взгляда от боя. Пятеро против полутора десятка. Слишком неравные силы для пони. Заклинанием пегасу отрывает крыло и, заржав от боли, он упал на землю. Один из восставших не глядя ткнул клинком, пробивая голову жеребца, после чего продолжил бой.

— Ждём, — перегородив клинком дорогу единорожке, осторожно расставляю сети сбора энергии, пытаясь удержать перед глазами конструкцию невербального заклинания.

— Ждём! — обливаясь кровью из раскроенного горла, падает единорог, успев проткнуть сразу двух противников оброненным копьём, удерживая его телекинезом.

Странно, что они продержались так долго, более странно, что смогли убить трёх из пятерых чейнджлингов. Тяжело дыша, два чейнджлинга оглядели поле боя, после чего пальнули в небо каким-то заклинанием.

— Странно, что вы не сбежали, — прохрипел один из них, уже не скрывая злорадства. Вся улица покрылась вязью рун, центром которой стало место побоища. С тихими хлопками на зданиях начали появляться другие предатели своей королевы, также облачённые в эти странные доспехи. Рог каждого чейнджлинга полыхал ярко-зелёным светом, в магическом зрении можно было с лёгкостью разглядеть нити магии, тянущиеся от искажённых пони к готовой ловушке у нас под ногами.

— Как вы и сказали, Капитан, мы — вторая цель всей этой заварушки, — хладнокровно заметил Найт Стар, с некоторой брезгливостью разглядывая врагов на крышах зданий.

— Было бы глупо полагать, что тот, кто это все организовал, позволил бы нам разгуливать по Кантерлоту, — я пожимаю одним плечом и втыкаю клинок в землю. — Зато мы офигеть как ослабили напор чейнджлингов в других районах, думаю, там даже и простые граждане справятся.

— Пф, ну эт вы ща загнули, Капитан, — под удивлёнными взглядами вражеских чародеев грифина небрежно ткнула когтём в их сторону. — Хотя, если все эти идиоты сейчас готовят «великую ловушку», тогда шансы у понях ещё есть.

Кажется, мы явно не походили на простофиль, загнанных в угол на мины, однако кто-то, командующий засадой, явно был слишком уверен в успехе предприятия.

«Ну, этого кого-то нельзя винить, стоит нам попытаться покинуть улицу, как нас остановит барьер, а сила готовящейся атаки не зависит от удалённости жертвы от эпицентра.»

— Вот теперь пора, — устало выдыхаю я, отпуская невидимые поводья чар, ощущая облегчение: если бы не сила умирающих стражников, мне бы не хватило ни навыков, ни сил сдерживать искажённые теневые чары.

С громким хлопком магические письмена чейнджлингов исчезают, а сами маги болезненно вскрикивают, ощущая отдачу от столь жёстко прерванного заклинания. И словно этого недостаточно, из воздуха появляются кристаллы темной магии, приковывая наших врагов к поверхностям, стремительно покрывая тела чародеев, стремясь как можно быстрее добраться до рогов. К ужасу чейнджлингов, их чары бессильно распадаются, стоит им коснуться кристаллов, а те, чьих рогов уже коснулась теневая магия, теряли возможность колдовать.

— А вот теперь, — одним движением вырываю Наследника из земли и закидываю на плечи, — посмотрим, как вы будете драться против тех, кто вам не по зубам…

Их было два десятка. Не будь они настолько самоуверенны, и впрямь могли бы создать много проблем простым пони.

— Капитан, мы закончили, — грифина лениво козырнула, больше по какой-то привычке, чем необходимости, после чего устало бухнулась рядом со мной, разминая передние лапы. — Дискорд, вы не могли кристаллы помягче делать? Я о них чуть клинки не затупила.

— Тогда отмахивалась бы от них вручную, в чем проблема? — делаю очередную затяжку, глядя куда-то перед собой. Не стоило себя обнадёживать — мы, конечно, расправились с превосходящим числом противником, однако каждая смерть подданного Сестёр была на моей совести. Да, можно было сказать, что мы могли просто сдать Кризалис восставшим, но… Нет. Я лучше посмотрю в глаза семье каждого погибшего, чем позволю промыть мозги Сырку.

И я даже не буду прикрываться политической брехнёй о том, что, подчиняясь приказам неведомых закулисных интриганов, она могла бы нанести намного больше вреда. Я делаю это ради себя и её. Да, я человек и думаю всё-таки о себе. Незачем пытаться предстать этаким паладином, служителем добра и света.

— Капитан? — подошедшая ко мне единорожка настороженно заглянула в глаза, садясь с другой стороны. — Как вы? Держитесь?

Грифина рассмеялась и щёлкнула хвостом, однако воздержалась от комментария.

— Да, — я киваю и выдыхаю дым, — Не думай, что мне совсем уж плевать на них, но сейчас у нас есть дело. Потом будем сопли распускать и в алкоголе топить память.

— Да нихрена эти пони нормального бухла делать не могут! — всё-таки не удержалась Нира, раздражённо всклекотнув. — Приходится количеством брать!

Прерывая возможный спор между грифиной и кобылой, поднимаюсь в полный рост и выбиваю трубку, спрятав подарок за пазуху, позволяя броне раскрыться на несколько секунд, после чего вновь водружаю шлем на голову.

— Выдвигаемся. Рано или поздно мы наткнёмся на кого-то из офицеров мятежников.

— Почему вы так уверены, что они уже не прорвали кольцо обороны у дворца? — спикировавшая с крыши фестралка успевает раскрыть крылья и приземлиться ровно передо мной.

— Ну, мы ведь не видим взрывы и разлетающихся чейнджлингов, наткнувшихся на принцесс? — ухмыляюсь я под шлемом и закидываю на плечо фламберг.

Глава 18.2. Планы меняются

Пора выдвигаться.

— Неужели я на это пошла? — с недовольной мордочкой Винил закатила глаза и села у столика летнего кафе, забыв, что её глаза не видны за очками. Октавии ничего не оставалось, кроме как пропустить привычные жалобы своей половинки, которые та начинала, стоило земной пони вытащить ди-джея в любое место, не напоминающее эти безумные клубы.

— Вообще-то, мне ради этого пришлось травмировать свои уши, слушая эту ужасную какофонию, что ты называешь музыкой! — в свою очередь возмутилась пони, ткнув в сторону собеседницы копытцем.

— Если ты про вечеринку, организованную Ванпонь Дей, то это было потрясно! Никаких пресных морд и шиканья, если тебе вздумалось сходить отлить посреди выступления какого-нибудь певца!

— Винил, прошу.

Октавия поморщилась, вспоминая тот день, когда она имела глупость согласиться пойти на это, с позволения сказать, «мероприятие». Громкий грохот, который все почему-то считали музыкой, безвкусно одетые жеребцы и кобылы…

— И потому ты пообещала мне, что после этого мы отправимся на концерт классической музыки! И не дай Селестия, ты вновь уснёшь прямо там! — бросив убийственный взгляд на Винил, кобыла явно не обнаружила на лице той должного уровня внимания. — Ох, иногда ты меня просто убиваешь, Ви.

Единорожка лишь показала язык и с невинным видом повернулась к подошедшему официанту, делая заказ. «Да, абсолютно неисправима» — была вынуждена признать Октавия, тяжело вздохнув и окидывая ленивым взглядом улицу. Как и всегда, в Кантерлоте поддерживался абсолютный порядок и чистота, ну, как минимум в бо́льшей части города.

— Окти, не спи, — окликнула её подруга, после чего с довольным видом уткнулась в тарелку с салатом, практически мгновенно извазюкав мордочку в соусе. Возможно, идея остановиться в кафе до начала концерта была не такой уж и хорошей, но… «А, к Дискорду это все» — махнула ногой на свою неисправимую подругу Октавия и пододвинула к себе стакан с морковным соком. Стоило ей опустить туда трубочку и сделать один маленький глоток, как где-то над их головами раздался взрыв. От неожиданности едва не выплюнув сок, земная пони резко подняла голову и тотчас почувствовала, как внезапная слабость прошла по её телу: над их улицей пролетели чейнджлинги. Кажется, что-то явно было не так. Внезапно, некоторые из них окутались зелёной аурой и рухнули на землю, отбрасывая замешкавшихся пони созданными при приземлении волнами.

Несколько таких «снарядов» врезались в находящую неподалёку башню, откуда раздались крики напуганных внезапным появлением чейнджлингов пони. Уже стоящие на земле перевёртыши набросились на ближайших жителей, окутывая тела жертв магической аурой, вытягивающей эмоции. Октавия знала это — она была в столице, когда королева Кризалис напала на Кантерлот.

Не в силах пошевелиться, земная пони лишь смотрела вперёд. Вот, из одного из зданий выпрыгнула кобыла песочной масти и стремглав бросилась вниз по улице, однако её тотчас сбил с ног ближайший чейнджлинг.

— Окти! — оказалось, Винил уже некоторое время её трясёт, испуганно поглядывая по сторонам. — Валим, ты чего застыла?!

Выскочивший откуда-то из-за угла перевёртыш оказался как раз за спиной испуганной единорожки. У Октавии не было времени даже сказать что-то, просто время замедлилось, позволяя разглядеть алые глаза чейнджлинга, растянувшегося в прыжке. Изо рта кобылы выпала позабытая соломинка, и не успела та упасть на землю, как земная пони быстрым движением оттолкнула единорожку вбок, одновременно с этим ударяя копытом по столу. Силы удара как раз хватило на то, чтобы его поверхность хорошенько въехала в живот нападающего, выбивая дыхание из молодого жеребца. Ноги кобылы действовали на автомате, также резко уперевшись в нижнюю часть стола и перевернув его на чейнджлинга, добавляя тому ощутимый удар по морде.

Ну, она, конечно, как-то наблюдала за тренировкой их общего друга, куда её опять-таки потащила Винил, и даже слушала их с Дэсом перепалки на тему уличных драк, но откуда ей вообще было знать о подобных финтах?

Телу не нужны были лихорадочные и отрывочные мысли земной пони, вместо этого она плавно повернулась на месте и лягнула копытами всё ещё стоявший боком стол, в глубине души надеясь окончательно вывести из строя перевёртыша. Увы, он всё ещё лежал на земле, приходя в себя от такого неожиданного сопротивления, а потому деревянный стол перелетел через него, позволяя ему вскочить на ноги и броситься в атаку.

«А, святой круп Селестии, что я делаю?!» — ужасаясь самой себе успела завопить про себя музыкантша, однако её тело само приняло когда-то подсмотренную человеческую позу — вертикальное положение тела, нога слегка расставлены…

Летящую в лицо ногу она просто отвела в сторону, чему явно удивились оба противника, однако выплеснутое в кровь огромное количество адреналина сделало движение чейнджлинга какими-то вялыми и медленными для Октавии, чем она с удовольствием воспользовалась, перехватив очередной удар и перекинула жеребца через себя, с невиданным наслаждением впечатав врага в землю. Мимоходом встретившись взглядом с ошарашенной Винил, земная пони позволила себе нервно улыбнуться краешком рта: сейчас явно сработали древние инстинкты, просто вопящие о том, что она должна защищать свою кобылу, которая сейчас абсолютно точно пребывала в состоянии глубокого шока от нападения, и, скорее всего, поведения своей второй половинки.

К несчастью, этой краткой заминки хватило, чтобы чейнджлинг вновь встал на ноги, с точностью скопировав позу Октавии и бросился в бой. В крови обычно утончённой любительницы музыки сейчас вовсю кипела первобытная ярость — как он посмел напасть на её кобылу?! К счастью, жеребец не был пони, а потому обычный инстинкт защиты жеребцов здесь ну никак не работал. Что земная пони доказала, удачно ткнув копытом в грудь перевёртыша. Кажется, она явно попала куда-то «туда», потому как красные глаза чейнджлинга потускнели, и он мешком свалился на землю, буквально сползя с копыта кобылы.

— Сверху! — вопль Винил пришёлся как нельзя кстати. Даже не тратя времени на поворот головы, Октавия просто упала на землю, а над ней пролетел ещё один перевёртыш, ощутимо врезавшись в землю.

Что, впрочем, не помешало ему вскочить на ноги и броситься на единорожку, посчитав её более слабой целью.

К удивлению, а секунду спустя и ужасу перевёртыша, его горло буквально сдавило тисками, и он в отчаянно попытке вырваться упал вместе с Октавией на спину, все слабее дёргаясь в «объятьях» земной пони. Мужественно вытерпев несколько ударов ногой в бок, кобыла выпустила потерявшего сознание врага и с некоторым усилием поднялась на ноги.

Краем глаза заметив зелёную вспышку, пони успевает заметить что-то вроде небольшого фейерверка, запущенного чейнджлингом в небо. «Зовёт на помощь», — без проблем определила Октавия, неосознанно положив ногу на поднос официантки, который та бросила ещё в начале всей этой заварушки.

Довольная улыбка успела исказить губы перевёртыша перед тем, как что-то металлического врезалось ему в голову, вырубая искажённого пони.

— Бежим! — подскочившая Винил схватила её за ногу и потащила в сторону кафе, где уже находилось несколько пони. Стоило кобылам вбежать внутрь, как хозяин заведения захлопнул за ними дверь и запечатал её каким-то заклинанием.

— Ну вы даёте, — с восхищением заметил жеребец, на что единорожка лишь ухмыльнулась.

— Да, не ожидала от неё такой прыти, да, Окти? Октавия? — однако земная пони уже лежала на земле — внезапный всплеск адреналина прошел, и теперь земная пони крепко спала на полу кафе.

— Черт, да не знаю я, где та бешеная кобыла! — раздражённо прошипел чейнджлинг, уперевшись ногами в землю и потянув телекинезом дверь кафе на себя. К его раздражению, блокирующее заклинание всё ещё держалось, не позволяя проникнуть в помещение. — Я, если честно, думал, что упираться будет её подруга. Ну, Винил Скретч, знаешь такую?

— Стой-стой, — стоящий рядом с ним жеребец в доспехах даже приподнял ногу, прерывая собеседника. — Ты хочешь сказать, что тебя и Шайнинг Айза отметелила Октавия Мелоди, известная виолончелистка? Кобыла из высшего света?

Рядовой дрон лишь что-то пробурчал в ответ, тогда как элитный боец расхохотался.

— Могу поспорить, она в том кафе. Я чую их любовь. Свали, — ткнув ногой в бок перевёртыша, жеребец заставил того прервать свои чары и одним мощным заклинанием разнёс в щепки дверь кафе.

— Вот так это делается, — с самодовольной улыбкой он вошёл внутрь, зажигая огонёк на конце искривлённого рога. Как чейнджлинг и предполагал, довольно известные в определённых кругах кобылы были здесь. В комнате были и другие пони, но они все жались по углам, словно надеялись, что их не заметят. «Ха, типичный корм» — лишь презрительно фыркнул про себя мятежник, встретившись взглядом с одной из кобыл. «Из них даже и магии нормально не выпьешь. А вот эти две другое дело».

С хищной улыбкой он сделал шаг в сторону лежащей на полу кафе земной пони, однако на его пути тотчас встала единорожка, упрямо наклонив голову вперёд и выставив перед собой рог.

— А ну, пошёл прочь от неё! — храбрясь воскликнула кобыла, однако всем присутствующим было понятно, что в отличии от её сейчас спящей подруги, ди-джей ничего не могла противопоставить чейнджлингу. Впрочем, это её не остановило, она даже бросилась вперёд, целясь в грудь жеребца. Улыбка не сходила с лица плотоядно облизнувшегося воина, когда он шагнул в сторону и провёл подсечку, роняя пони на землю.

— А ты любишь подраться! Мне это нравится! — расхохотался мятежник, уже протянув ногу к упавшей кобыле, когда за его спиной выросла закованная в тёмные доспехи высокая фигура.

— Тогда наслаждайся!

Металлическая рукавица опустилась на затылок ослабившего внимание чейнджлинга, отчего тот свалил на пол, словно из его тела разом вытащили все кости.

— Твою мать, — прошипел сквозь зубы Дэс, потрясая левой рукой и радуясь тому, что колдовская броня поглотила большую часть ощущений от удара по твёрдому черепу искажённого пони. — Вы как там?

Не веря своей удаче, Винил поднялась на ноги, неосознанно потирая шёрстку в тех местах, где встретилась с полом.

— Эм… Дэс?

— А, да, — опомнился Капитан, стянув шлем с головы. — Рассказывай, какого Дискорда вы тут оказались и что вообще делаете в Кантерлоте.

После краткого, но весьма красочного описания подвига своей подруги Винил наконец выдохлась, а человек склонился над спящей кобылой, с напряжённым видом водя ладонью над телом пони.

— Всё в порядке, — наконец кивнул он своим мыслям. — Она просто задействовала природную магию, видимо, слишком много для неё. Говоришь, дралась на задних ногах? — дождавшись кивка единорога, чародей покачал головой.

— Да, сильно она за подругу испугалась, — раздавшийся над самым ухом у Винил голос фестралки, заставив ди-джей подпрыгнуть на месте и упереться нос к носу с фестралкой в броне Ночной Стражи.

— Клауд, прекрати подкрадываться ко всем со спины, — к несчастью, на слова Гварда кобыла лишь широко улыбнулась, продемонстрировав «зависшей» единорожке острые клыки.

— Да бросьте, Капитан, даже вы, бывает, не замечаете моего присутствия, — в ответ Дэс лишь горестно вздохнул и вновь напялил шлем, скинув «лошадиный хвост» с плеча.

— Ладно, зови городских стражников. Сколько вы тут уже просидели? — повернулся он к Винил, на что та лишь беспомощно развела ногами — когда сидишь взаперти в полутёмном помещении, время течёт очень уж незаметно.

— Окей, главное, что все целы. Никто ведь не ранен? — уже успокоившиеся пони дружно помотали головами и пошли на выход, оставляя Ночного Гварда и двух подруг в помещении.

— А когда она проснётся? — ди-джей осторожно погладила свою возлюбленную по спине, на что та что-то тихо пробормотала, однако глаза так и не открыла.

— Ну, может, вечером? Она достаточно крепкая, да и земная пони к тому же. Всё будет хорошо, эту улицу уже заняли городские стражи, значит покинуть город вы сможете довольно скоро. Кстати.

Винил подняла голову, силясь разглядеть глаза через тьму на месте забрала, однако тотчас помотала головой, прогоняя головокружение.

— Сейчас чейнджлинги не могут сменить облик, потому бойся лишь красноглазых перевёртышей. А теперь пойдём, надо найти телегу или что-то похожее для Октавии.

Наклонившись, парень поднимает кобылку всё той же левой рукой и осторожно закидывает её на правое плечо, лишённое небольшого наплечника, зато хотя бы укрытое его привычным плащом.

— Капитан, их напор слабеет. Всё больше и больше докладов от городской стражи о том, что они освобождают улицы и теснят мятежников.

Я лишь молча кивнул, стоя на крыше небольшого особняка и внимательно оглядывая окрестности.

К счастью, мы смогли найти брошенное такси и погрузить туда всё ещё спящую Октавию и жеребят, освобождённых до этого городской стражей, и отправить их на станцию под охраной Ночной Стражи и стражников города. Со мной остались лишь Грей Клауд и Найт Стар. Мистхил также просилась остаться, однако её навыки лекаря могли быть полезны там, куда я её отправил.

— Что-то слишком быстро они сдались, — наконец высказал я свои опасения, пытаясь поставить себя на место противника. Проблема была в том, что мы даже не знали, кто именно возглавляет мятеж — Ритуал не позволял никому из его соратников сказать что-либо о своём предводителе. Это я узнал ещё после первой стычке на улице. Печально и досадно. И нифига не «ладно», ведь они точно знали о всех значимых фигурах на стороне Эквестрийского Престола, а мы даже не знаем точного числа врагов. Проклятье.

Поморщившись, провожу рукой по воздуху, создавая иллюзорную карту столицы. Вот на самом краю города находится дворец, монументальное сооружение, имеющее вполне забавный иллюзорный эффект. Пышный фасад некогда летней резиденции принцесс имеет на себе чары искажения зрения, словно он скрывает за собой целый город, если смотреть на него с определённой стороны, к примеру, из Понивилля. Селестия лично зачаровывала именно эту сторону замка во время восстания Найтмер Мун, что не позволяло единорогам Кошмара Луны просто расстрелять дворец с расстояния — заклинание оптической иллюзии сбивало даже «магический» глазомер, не позволяя точно нацеливать чары. После того, как Луна была изгнана, Селестия решила оставить эффект искажения, отчасти опасаясь возможных атак со стороны Вечнодикого Леса и порталов, ведущих в недоступный для аликорнов мир.

— И что же это нам даёт?.. — пробормотал я, вращая перед собой карту и отмечая районы и улицы, всё ещё захваченные чейнджлингами. Или перевёртышами, какая разница, если так подумать.

— Думаете, их план провалился? — фестралка ткнулась любопытным носом в магическую проекцию, разумеется, пройдя сквозь неё.

— Было бы слишком просто. Была бы информация хоть о типе их главнокомандующего… Каков он — нервный, расчётливый, самоуверенный, упёртый?.. Хоть нас в Инквизиции и не учили этому целенаправленно, но эти же факторы могут помочь в разных сферах военного дела.

— Неужели королева Кризалис не может получить информацию из своего королевства? — скептично поинтересовалась Клауд, задумчиво изучая карту.

— Ей сейчас не до этого, забыла? Ритуал потихоньку подтачивает её разум. Разумеется, с ней принцессы, но будь это так просто, они бы уже давно сняли с неё эти чары.

— А какими силами располагаем мы? — фестралка приняла сидячее положение и склонила голову набок, пытаясь посчитать.

— Ну, это сказать проще.

Я щёлкнул пальцами, создавая из воздуха маленькие копии перечисляемых «активов».

— Принцесса Селестия и принцесса Луна, однако они руководят войсками и стерегут королеву.

Две маленькие фигурки аликорнов появились над замком.

— Королевская и городская стража, однако они подчиняются Престолу и заняты их приказами.

Фигурки пони в золотистых доспехах появились вокруг дворца и различных улицах иллюзорного города.

— Ночная Стража в малом количестве.

Несколько фигурок разномастных Стражников и Охотников появились у перрона и на нашем текущем местоположении.

— Ну, и я, хотя меня явно стоит считать вместе со всеми, — недовольно поморщившись, я щёлкнул пальцами и сотворил копию себя рядом с фестралами. — И я решительно не понимаю, что противник собирается делать следующим ходом. Его войска отходят от дворца, но основное кольцо обороны не двигается с места: при всей своей внешней красоте, ума у них ещё больше, и поддаваться на такие глупые провокации они не будут. Отсюда возникает вопрос… — закусив губу, обвожу примерную область, всё ещё захваченную мятежниками.

— Чего они добиваются? — подошедший к нам Найт Стар нахмурился, изучая карту. — Их единственный шанс — это любой ценой прорваться во дворец, где этот их Ритуал может быть совершён. А они наоборот оттягивают силы назад. Эм, может, они думают использовать пограничную стражу? А где она, кстати? — фестрал пошарил взглядом по проекции в поисках других фигурок, однако я лишь покачал головой.

— Принцесса Луна ведь отправила сообщение им ещё в начале заварушки. Сейчас вся эта стража охраняет город снаружи, дабы предотвратить возможную атаку извне.

— Наёмники? — понятливо поинтересовался Найт, и в этот раз я кивнул.

— Они самые. При этом неизвестно, кого именно могли привлечь под свои знамёна мятежники. Алмазные псы? Грифоны? Я не удивлюсь, если они могли найти и дракона. Или даже заключить контракт с какими-нибудь сфинксами или зебрами. Стоп.

Странная мысль заставила мурашки пробежать по спине, а кровь застыть в жилах.

— А что, если они уже достигли своей цели?

— К-капитан? — кажется, моя нервозность передалась фестралам, нервно переминающимся на месте, словно они были готовы рвануть в небо по первой же команде.

— Замок испещрён потайными ходами… Что если… — нервно покрутив карту вокруг оси, центром которой был замок, тыкаю пальцем в кольцо обороны: — А вдруг они нашли один из таких проходов? Если это так, то затем они должны напасть на замок, нет, недалеко от него, и лишь с одной стороны, невольно оттягивая внимание даже в самом замке: принцессы оставили довольно мало стражников внутри, считая, что все тайные ходы им известны и перекрыты…

Меня прервал пегас в форме военного курьера, который практически упал с неба на крышу особняка. Жеребец тяжело дышал, пытаясь перевести дыхание, его бока вздымались и опускались, пока он пытался прийти в себя.

— Гвард Мун'-ух-Уиспер… Срочное донесение от… ох, от капитана Грэйт Шилда — мятежные чейнджлинги перешли в наступление! Они прикрываются мирными жителями и сейчас продвигаются…

В ответ я резко дёрнул рукой, заставляя карту переместиться перед пегасом. Он пару секунд пытался понять, что где находится, после чего ткнул копытом в улицу недалеко от северной части самого замка.

— В эту сторону. Стражники стягиваются к предполагаемому месту битвы, а так как больше нигде сил противника не обнаружено, им было велено частично оголить южную часть оборонительного кольца, они собираются… — его слова уже звучали, словно я слушал его сквозь плотный слой ваты.

Мы опоздали.

Я опоздал.

Кто бы ни был во главе мятежников, он смог переиграть нас. То, что сейчас происходит — лишь способ отвлечь городскую и пограничную стражу от внезапно замолчавшего замка. Уже сейчас этот кто-то продвигается по одному из тоннелей в сторону замка, а я даже не могу ничего сделать. Я физически не могу оказаться там и проверить каждый проход. Черт, да я даже не знаю и половины всех проходов! Остаётся надеяться на принцесс, но Кризалис ведь сказала, что по каким-то причинам они не могут бросить ему вызов. Что это значит? Стоит ему оказаться рядом, и воля королевы падёт? Враг не мог телепортироваться внутрь замка, но ничто не помешает сильному магу телепортироваться ИЗ него. Принцессы не смогут этому помешать — нет никакой прямой смертельной угрозы ни им, ни их подданным, а потому они не смогут обрушить гнев Древних на мятежника. Да и мятежник он лишь до того, как промоет мозги Кризи.

Мы, нет, я должен этому помешать. Плевать, я должен постараться не дать кому бы то ни было нарушить этот мир и коснуться королевы. Моей королевы, и к черту эту политику.

— Ночная Стража.

— Да, Капитан! — мгновенно отозвались фестралы, невольно обнажая клыки, чем заставили посыльного пегаса поёжиться и попятиться назад, словно сейчас это его собираются растерзать подданные Луны.

— Немедленно вернуть ВСЕХ Ночных Стражников в замок, Найт, ты отправишься к пограничной страже и передашь приказ безотлагательно двигаться в сторону замка. Всех, кто будет стоять на пути Ночной и пограничной стражи я приказываю уничтожить всеми возможными методами. Вы всё ещё здесь?!

Фестралы синхронно распахнули крылья и рванули вверх, словно опасаясь, что сейчас достанется и им. Забытый пегас лишь беспомощно переводил взгляд с удаляющихся от него пони на меня.

— Передай городской страже, чтобы они выдвигались в сторону дворца, игнорируя навязываемый бой. В крайнем случае могут оставить часть солдат для отвлечения внимания. Лети.

Не дожидаясь его ответа, быстро спускаюсь на первый этаж и оказываюсь на улице. Над городом возвышается замок. Кажется, что он так близко, но видит Тьма, как он далеко для нелетучего создания. Но у меня нет выбора, и, проверив рукоять фламберга у левого плеча, закрываю глаза и готовлюсь снять облик.

«Столько усилий, а все зря?» — спокойный голос в голове нельзя спутать ни с каким-либо другим, несмотря на то, что каждый раз манера речи меняется. «Ты даже жертвовал стражниками, чтобы весы качнулись в твою сторону, запрятав глубоко внутри боль и чувство вины, и все же тебя обставили. Не расстраивайся, твой противник намного более велик, проиграть ему — не зазорно».

— Заткнись! — не скрывая своей ненависти, рычу в полный голос. — Просто заткнись, мне не до твоих ехидных речей!

«Напротив» — холодно отвечает Призывающий. Волна холода проходит по телу, заставляя меня замереть на месте. Кажется, для него это потребовало много сил, потому как голос замолкает на несколько секунд, после чего все же продолжает говорить. «Мне кажется, что данный бой довольно нечестен, мне хотелось бы уравнять шансы».

— И зачем бы тебе играть в благородство? Тебе, Проклятью миров? Я итак уже стал Призывающим, тебе осталось лишь ждать, когда все станет настолько плохо, что ты…

«Призывающий? Ты?» — голос в голове оглушительно хохочет, заставляя меня зажмуриться и пожалеть о том, что я не могу хотя бы голову сжать от боли, причиняемой этим смехом. «Ты всего лишь будущий сосуд, заготовка под Призывающего. Когда я поглощу твоё «я», из обломков и пепла твоей сущности восстанет на стоящее Проклятье этого мира!»

Он замолк, словно позволяя мне взять передышку, во время которой я лишь молча смотрел перед собой, осознавая, что этот разговор лишает меня тех крупиц времени, что у меня ещё были.

«Тот, кто подстрекотал чейнджлингов к восстанию, лишает тебя очередного замка».

— Кризалис?

«Да, эта вечная интриганка и королева «перевёртышей» способна стать очередным замком, если, конечно, над ней не проведут Ритуал. Я этого не желаю.»

— Ну да, конечно, зачем тебе желать очередной замо… — меня холодно прервал голос в голове.

«Я не желаю, чтобы они сломали следующий замок».

Мой разум буквально «завис», пытаясь осознать то, что сказал Призывающий. Он не хочет, чтобы его тюрьму лишили одной из печатей, удерживающей сущность от рождения?

«Ты должен вмешаться и не допустить проведения Ритуала. Но всей твоей магии не хватит, чтобы добраться до замка в кратчайшие сроки. Более того, глава восстания не один, и сейчас он со своими подчинёнными собирают всю накопленную мятежниками энергию, чтобы передать Претенденту. Как ты думал добраться до замка в кратчайшие сроки, минуя чейнджлингов, проникших туда? Они уже на подходе к тронному залу. Потрать ты всю магию на телепортацию, у тебя просто не хватило бы сил на сам бой».

— И что же ты мне предлагаешь? — сквозь зубы шиплю я, осознавая его правоту и чувствуя, что вот-вот усугублю ситуацию, заключая сделку с тварью.

«Кусочек счастья, блин» — неожиданно для меня, с некоторым раздражением отозвался Призывающий. Сковывающий меня холод медленно разжал свои тиски, позволяя двигаться, однако вместо того, чтобы броситься в уже бесперспективную гонку со временем, я лишь размял мышцы, дожидаясь, когда мой собеседник заговорит вновь.

«Я предлагаю тебе малую часть своей силы в обмен на контроль над твоим телом ровно до того момента, как ты попадёшь в тронный зал в нужное время. С одним маленьким условием».

Мне оставалось лишь досадливо закусить губу, понимая, что меня ставят перед довольно болезненным выбором — кто знает, что он мог сделать, управляя мной. Но он был прав, у меня просто не было выбора.

— Какое ещё условие?

Призывающий рассмеялся, словно это было для него какой-то игрой.

«Всего лишь моё имя».

Не осознавая, что моего лица он все равно не видит, приподнимаю бровь, выражая непонимание.

— Имя? Разве тебя зовут не Призывающий? — в голосе раздался раскат грома, что можно было оценивать довольно по-разному, однако сущность продолжила, словно ничего и не было.

«Нет. И чем больше глупых вопросов ты задашь, тем меньше у тебя останется времени. Как меня зовут?»

«Как. Меня. Зовут?»

Глава 18.3. И имя его…

— Зачем вы меня спасаете? — в очередной раз прошептала Кризалис, безвольно вися в телекинетической хватке Луны, на что та лишь фыркнула и зорко огляделась по сторонам в поисках возможных противников. К счастью, небо было чисто, а потому аликорночка юркнула в ближайшее к тронному залу окно, вовремя раскрывшееся от заклинания принцессы.

— Затем, что пони не бросают союзников в беде. Ну, и потому, что восстание негативно отразится на эквестрийско-версипелийских отношениях.

— Лгунья, — с улыбкой на лице слабо рассмеялась королева, — Даже не попроси Д-Дэс тебя об этом, ты всё равно помогла бы мне.

— Кто знает, — неопределённо махнула головой Повелительница Ночи, с присущей ей целеустремлённостью двигаясь в сторону тронного зала, где, как она ощущала, уже находилась её сестра. По счастью, кобылы их табуна могли довольно точно указать местоположение своих любовниц, если они находились достаточно близко…

— Сестра! — появившаяся на пороге тронного зала Луна обеспокоенно огляделась по сторонам, но, к счастью, там не было никого, кроме Селестии. — Началось. Мы едва успели увести Кризалис из-под носа чейнджлингов.

Принцесса Дня с обеспокоенным видом соскочила с трона и подбежала ко всё ещё висящей в поле магии королеве.

— Кризалис? Как ты?

— Ох… — оторвалась от дыхательных упражнений королева чейнджлингов и взглянула на дневного диарха, — Тебе… тебе честно сказать, или сама поймёшь?

— Ещё и шутит, — с наигранной укоризной произнесла Селестия, пытаясь скрыть своё облегчение. — Позволь, я помогу.

Рог аликорна засиял золотистым светом, магические нити аккуратно опутали тело цели ритуала и перенесли её к тронам Сестёр. Появившаяся с негромким хлопком большая подушка стала временным ложем Кризалис, в то время как Луна уже созывала стражу.

— Как там Дэс? — мимоходом поинтересовалась белошкурая кобыла, с озабоченным видом сканируя тело королевы и пытаясь найти хоть какую-то зацепку, ведущую к возможному контрзаклинанию.

— Остался «разбираться» с проблемами. Нужно выделить ему отряд, небольшой, к несчастью, но Наш Гвард в любом случае любит действовать малыми силами, — сбившаяся на староэквестрийский принцесса вовремя поправила себя, лихорадочно продумывая варианты наступлений и обороны замка, а также всего города с его жителями.

— Найди ему тех, кто уже обзавёлся табуном и имеет хотя бы одного жеребёнка мужского пола.

— Тия, ты думаешь… — Луна замерла на месте, стараясь не смотреть на сестру. — Ты думаешь, ему придётся столкнуться с главой мятежников самому? Мы прекрасно сможем расправиться с негодяем, стоит ему явиться сюда! Кто бы он ни был, а двух аликорнов так просто не победить какому-то смертному.

— Дело не во враге, но в чарах, жертвами которых стала Кризалис, — печально помотала головой принцесса и первая вышла в коридор, вызывая стражей и своего секретаря.

Лежавшая все это время на подушке королева с трудом приподняла голову, встретившись взглядом с Луной. Один короткий миг меж двумя Древними шёл безмолвный диалог, после чего Повелительница Ночи и Снов нахмурилась и вышла в коридор, где её сестра уже выбирала добровольцев.

— Мои пони! — от голоса дневного диарха по спинам жеребцов пробежали мурашки, — Сегодня воистину тёмный день, ведь недавно созданные скрепы союза между Эквестрией и Версипелией могут пасть из-за действий предателей, восставших против своей королевы! Изменившая своё мнение по отношению к пони Королева Кризалис стала жертвой измены и сейчас находится под нашей защитой. С тяжёлым сердцем я отправляю вас в бой на защиту наших подданных, но с ещё более тяжёлым сердцем я хочу увидеть добровольцев, готовых послужить лично нам.

Дождавшись, когда в коридоре вновь воцарится тишина, Селестия продолжила.

— Королевский Ночной Гвард Дэс Мун'Уиспер, действуя от нашего имени, должен выдвинуться в город и проследить за тем, чтобы потери среди мирного населения были сведены к нулю. Однако это не главная его цель. Нам необходимо, чтобы он нашёл того, кто возглавляет это восстание и пресёк на корню те безобразия, что чейнджлинги могут сотворить под командованием главного мятежника! Но лишь Ночной Стражи не хватит, чтобы выполнить его долг. Мне нужны добровольцы. Горько говорить, но задание это граничит с самоубийством, и мне нужны лишь те, кто оставил после себя след на этой земле.

После того, как голос диарха смолк, стражники какое-то время стояли на месте, несмело оглядываясь по сторонам, однако вскоре то один, то другой жеребец выходили из строя, преклоняя передние ноги перед принцессами.

— Мало… Так мало… — тихо, с бессильным отчаянием пробормотала Луна, сохраняя прежнее выражение лица. — Мои фестралы вышли бы вперёд всем строем, понимая важность этого приказа…

После того, как небольшой отряд добровольцев был сформирован, а приказы были отданы, принцессы вместе с секретарём Селестии вновь вернулись в тронный зал.

— Ты должна понять их сестра, — тихо прошептала старшая аликорночка, обняв поникшую принцессу крылом. — Они жили в мире стабильности и процветания долгие годы, не стоит осуждать их за нежелание идти на самоубийственное задание.

— Точно, они скорее прогнутся под захватчиком, отдавая им своих кобыл, чем будут сражаться до последнего, — с раздражённым видом вырвалась из-под крыла сестры темно-синяя аликорночка, не обращая внимания на слегка испуганный взгляд секретаря. — Я все больше и больше понимаю Дэса — нам нужна хорошая гвардия даже в мирное время, но ему просто неоткуда брать рекрутов. Лишь пограничные пони и мои фестралы понимают истину, которую на-э-э-мой возлюбленный записал у себя в дневнике.

Селестия с лёгкой улыбкой склонила голову набок, решив на время проигнорировать оговорку своей сестры.

— Тяжёлые времена рождают сильных пони, которые создают спокойные времена. Спокойные времена порождают слабых пони, которые создают тяжёлые времена.

— Мои подданные не создавали тяжёлые времена. Они лишь наслаждались миром…

— В поддержание стабильности которого они ничего не вложили, — махнула ногой Луна, после чего мотнула мордочкой в сторону выхода. — Лишь Стража границ, оставшаяся после нашего с тобой правления, ещё может сравниться с Дэсом, да несколько офицеров королевской стражи. А наша армия больше держится на старой памяти других рас о гневе Древних, чем настоящей силе.

Её старшая сестра лишь молчаливо склонила голову, оставляя за Луной правило последнего слова, после чего кинула быстрый взгляд в сторону секретаря. Нет, эта кобыла будет держать рот закрытым, она не раз доказывала своё умение хранить тайны государственной важности.

В городе раздались взрывы, вызванные, видимо, обычным способом чейнджлингов приземляться в зону боевых действий.

— Итак, началось.

Тронный зал уже давно превратился в штаб-квартиру, где диархи Эквестрии получали информацию из города и направляли стражу на освобождение участков своей столицы, столь нагло захваченной мятежниками из другого королевства.

— Грифоны уже знают об инциденте, — прервала доклад одного из офицеров Луна, притянув к себе чашку кофе и в очередной раз переставляя фигурки пони на карте в соответствии с донесениями о состоянии дел. — Более того, Салина из клана Ночных Перьев прислала гонца с предложением помощи. Стоп, — принцесса замерла на месте, уставившись в свиток. — Салина? Салина?!

— Это её потомок, — улыбнулась Селестия своей сестре. — И, если я помню, она ничем не отличается от ТОЙ Салины.

Принцесса Луна слабо улыбнулась, мимоходом смахнув непрошеную слезу, после чего вновь повернулась к сестре.

— Как думаешь, они успеют? Из всех кланов и княжеств грифонов, этих я бы пропустила в Кантерлот без всяких колебаний.

— Не думаю, — Селестия отрицательно покачала головой, с сожалением констатируя очевидный факт. — Ты сама знаешь, что они не лучшие летуны на дальние расстояния, у них даже курьерами служат или пони, или грифоны других кланов.

Очередной курьер ворвался в зал с письмом во рту и после поклона принцессам передал им очередное послание.

— Они оттягивают отряды? — Селестия с недоверчивым видом перечитала донесение и передала его сестре. — Это что, попытка отвлечь внимание?

— Похоже на то. Однако они ведь должны понимать, что стоит им напасть с юга, как оставшаяся стража замка продержится достаточно долго, чтобы наши силы вернулись и дали бой…

— У них нет вообще никаких отрядов, — прервала её сестра, коснувшись кончиком копыта карты столицы. — Пони прочесали все дома в том направлении и не обнаружили там вообще ни одного чейнджлинга, та область целиком принадлежит нам и хорошо охраняема.

— В этом нет никакого смысла, — озвучила общую мысль Селестия, наконец раздражённо цокнув копытом по полу. — А значит, в этом есть какой-то смысл.

— Каковы будут ваши приказы, принцессы? — офицеры склонились в поклоне, на что дневной диарх указала на карту.

— Мы дадим им бой. Ослабить южную часть обороны замка, задействовать охрану замка. Это приказ! — непоколебимым тоном оборвала она попытавшегося заикнуться о безопасности принцесс. — А теперь покиньте тронный зал. Стражу у дверей можете снять.

— Е-есть, Ваши Высочества, — склонились пони в глубоком поклоне, после чего вышли за дверь, оставляя принцесс и королеву в опустевшем помещении.

— Надеюсь, вы знаете, что делать, — уже бесстрастно ответила Кризалис, закрывая глаза…

По Кантерлотским улицам двигалась странная фигура, окутанная серой аурой магии, отпугивающей всех, кто мог встать на пути у Гварда, однако этой скорости явно не хватило бы для того, чтобы добраться до замка вовремя.

Не то, чтобы он особо куда-то спешил, скорее искал что-то ему одному нужное. И, кажется, заметил, так как издал приглушенный вскрик и щёлкнул пальцами, направляясь в сторону достаточно высокого для столицы здания. Кажется, это был какой-то бутик. Кто знает, зачем парню могло понадобиться это здание, может, позвать на помощь?

Впрочем, мятежники и не собирались давать Дэсу эту возможность — один из домов на пути человека опасно накренился и с грохотом рухнул на застывшую фигуру в доспехах.

— Это уже был перебор, — просипел один из чейнджлингов, пошатываясь от перенапряжения и бессильно опускаясь на землю. Из соседних домов начали выходить другие мятежники с не менее явными признаками магического перенапряжения, устало потирая виски и глядя на груду камня и балок — все, что осталось от здания после чар, разрушивших стены и подпорки строения с нужной стороны.

— Приказ был остановить любой ценой. Эта тварь уже положила пятерых Гвардейцев, — отрывисто выдохнул жеребец, облачённый в доспехи, один в один похожий на броню тех самых Гвардейцев.

— Ну, такое и он не переживёт, — отозвалась кобыла, оглядывая свой отряд. Хоть чейнджлинги и не были мастерами в атакующих заклинаниях, множество жителей этого города любезно «поделились» энергией, позволив мятежникам избавить от одной из угроз ритуалу. — После этого мало кто выживет, даже л…

— Даже лич? — от холодного голоса за спиной по спине чейнджлинга пробежали мурашки. — Я смотрю, вас кто-то хорошо проинформировал.

Могильный ужас сковал перевёртышей, когда они услышали того, кто вроде как должен был сейчас лежать под обломками пустующего на момент обрушения дома. Однако не только страх держал их всех в неподвижности — чары некромантии мёртвой хваткой вцепились в хитин изменников, не позволяя им сделать и шага от возвышающейся за спиной кобылы фигуры.

— Что ж, если ты просишь, — казалось, закованный в броню Гвард говорил с кем-то другим, однако узнать этого им никогда не доведётся: человек просто вытянул вперёд левую руку и щёлкнул пальцами. И тотчас тёмно-синяя сфера окутала застывших чейнджлингов, включая Дэса.

Пару секунд послушав крики ужаса, доносящиеся из сферы, Призывающий хрустнул шейными позвонками.

— «Врата кошмаров». Заставляет встретиться с твоим самым сильным страхом. Да, я бы снял шляпу, но у меня её нет, однако стоит изучить эти чары попристальней. Увы, времени почти не осталось…

— Думаешь, это правда? — Луна неотрывно смотрела на дверь, дожидаясь того, что вскоре должно произойти.

— Да, — её сестра медленно кивнула, не сводя взгляда со всё нестабильнее дышавшей Кризалис. — Каким-то образом он обошёл барьеры на тайном ходе. Мне остаётся надеяться, что у него хватит самоуверенности вызвать меня на бой. Хоть и как Претендента.

С тихим скрипом створки дверей отворились, впуская чейнджлинга. Взгляд красных глаз внимательно прошёлся по тронному залу, после чего остановился на принцессах и лежавшей между ними королеве.

— Это все зашло слишком далеко, — голос жеребца эхом отразился от стен помещения. — Прекратите эту трагикомедию, моя королева. Из-за этого Гварда страдает наш народ.

— Ты! — казалось, ненависть в голосе Кризалис дала ей новые силы, так как она приподнялась на подушке, сверля взглядом стоявшего у дверей бывшего подданного.

— Я, моя королева, ваш верный секретарь, который некогда поклялся оградить вас от любой опасности, — Хэлп Тип учтиво поклонился. — Даже если ради этого мне надо будет вас связать и отвезти домой. Вы нужны народу.

— Таким как ты она нужна лишь как ещё один винтик в механизме управления страной, — со внезапным жаром в голосе произнесла Селестия, вставая с трона и закрывая лежащую королеву собой. — Если думаешь, что можешь вот так просто…

— Довольно, — раздался голос из-за дверей, и в зал вошёл Король.

Чейнджлинг холодно улыбнулся и сделал несколько шагов в сторону, освобождая дорогу Древнему. Облачённый в тёмный хитин перевёртышей, глава восстания мог похвастаться алым цветом гривы и глаз, как и все переметнувшиеся на его сторону предатели. Большие стрекозиные крылья с тихим шелестом распахнулись, позволяя лучам солнца пройти сквозь полупрозрачную мембрану.

— Я не желаю, чтобы Древние народа пони вмешивались в дела Древних народа чейнджлингов. Вы знаете правила, принцессы, — с презрительной усмешкой он смотрел в глаза ошарашенных диархов, наслаждаясь произведённым эффектом.

С тихим шелестом брони в зал зашло ещё два чейнджлинга, облачённые в длинные одеяния, выдающие в них чародеев. В глазах Луна блеснула искра понимания — эти двое были приёмниками всей той энергии, что выкачивали мятежники из захваченных пони, после чего передавали её прямо… Королю. Даже про себя она с трудом могла произнести это слово. Это было невозможно, решительно невозможно…

— Время заканчивать ритуал. Хэлп Тип.

— Да, Ваше Величество, — тотчас отреагировал бывший секретарь Кризалис, выходя в центр тронного зала.

Что-то странное произошло в тот момент — поле древней магии укрыло барьером почти весь зал, остановившись лишь перед троном принцессами: подготовка к Ритуал почти подошла к концу, осталась лишь последняя часть.

— Я выступаю от имена Претендента, начавшего Ритуал по очищение Королевы Кризалис. И находясь перед ней, я даю Претендентам последний шанс от имени своего Короля!

Селестия дёрнулась было вперёд, намереваясь пройти сквозь барьер, однако неведомая сила отодвинула кобылу назад.

— Никого? — Хэлп Тип повернулся в сторону главы мятежников. — Как вы и предпо…

Один из витражей тронного зала разлетелся на тысячи осколков, когда в него влетел Дэс. Инстинктивно повернувшегося в его сторону чейнджлинга насквозь пробил обсидиановый фламберг, пройдя сквозь рот «глашатая».

Глаза всех присутствующих в зале изумлённо расширились.

Человек же, едва приподняв клинок, вновь вбил его в глотку хрипящего чейнджлинга, ещё не осознающего свою смерть. Все также держа клинок левой рукой, Гвард подняв голову и уставился на Короля, пытающегося разглядеть хоть что-то сквозь тьму шлема Капитана. Казалось, из самого воздуха появлялись лоскуты серого и бирюзового пламени, окутывающего лича.

С громким и протяжным воплем существо вырвало из пола фламберг со всё ещё повисшим на нем трупом и взмахом клинка швырнуло распотрошённое тело под ноги Короля.

— Я — Саммона! И я вечен!

Глава 19. Смерть и ярость

Глава 19.1. Тронный зал

За дверями.

— Ты! — голос чейнджлинга эхом прокатился по залу, выдавая ярость говорящего. — Как смеешь ты мешать делам Древних, проклятое создание?!

Резким взмахом клинка Призывающий стряхнул кровь с фламберга и с хрустом вонзил его в пол, заставив Селестию невольно поморщиться. Левая рука «человека» ухватилась за шлем и сняла его с головы. Принцессы невольно подались вперёд, словно боялись, что под броней находится не Дэс, однако тотчас отпрянули назад, когда наткнулись на спокойный взгляд серых глаз Саммона.

— Я могу задать тот же вопрос тебе, — в привычном аликорнам голосе человека сейчас звучали иные нотки, ещё больше выдающие наличие другой личности в теле лича. — Не могу поверить своим глазам, что ты явишься в Кантерлот после всего, что натворил.

Король почти незаметно вздрогнул, однако это не укрылось от взора кобыл, внимательно наблюдавших за говорящими.

— Древнему нет необходимости общаться с каким-то демоном из-за края. Отойди в сторону, дабы я мог взять ту, что принадлежит мне! — он сделал шаг вперёд, однако тотчас замер, когда Саммона поднял руку и покачал указательным пальцем.

— Неа, — по перчатке пробежали искры, собираясь на кончике пальца, — я так не думаю.

На мгновение глаза Призывающего словно воспылали серым огнём, однако это заметили лишь чейнджлинги, к которым «человек» полностью повернулся лицом.

— Ты не посмеешь нарушить Ритуал! Сила, намного сильнее всех здесь присутствующих, уничтожит любого, кто дерзнёт встать на пути очищения королевы!

— А кто-то говорил о нарушении или остановке сего магического действия? — странная улыбка скривила губы говорящего, когда он перевёл взгляд с короля на его подчинённых. — Дэс Мун'Уиспер, младший Король мёртвых, выступает в качестве Претендента.

— Тогда почему я говорю с тобой? Ты не имеешь права вступать в Ритуал, будучи тварью извне, да ещё и убивать моего глашатая, — чейнджлинг бесстрастно кивнул в сторону распростёртого у его ног тела. Саммона лишь пожал плечами.

— Он должен был знать, что, находясь в круге власти, автоматически выступает в роли «ресурса» одного из Претендентов. А я? Я — взнос Дэса.

— Что?! — все находящиеся в зале Древние тотчас потеряли всё своё хладнокровие, уставившись на вновь ухмыляющегося Призывателя. Лишь чародеи-предатели не понимали причины подобного поведения, однако благоразумно держали рты закрытыми.

— О, да. Вы не ослышались. Я, Саммона, Призывающий этого Мира, ставлю на кон свою сущность. Если мы проиграем, моя сила будет принадлежать тебе, Король чейджлингов. Но теперь, я требую взамен достойную ставку.

— Твоя глупость превышает твой потенциал силы, демон, но если на то пошло, что же ты хочешь от меня?

— Чтобы Дэс забрал этот кристалл, — безумная ухмылка обнажила зубы человека, когда он ткнул пальцем в сторону чейнджлингов. На мгновение грудь короля окуталась серым туманом, а когда он сгинул, все получили возможность увидеть то, о чем говорил Саммона — алый камень, висящий на золотой цепочке. Укрытый до этого момента маскирующий магией, артефакт засиял мягким светом.

— Как единственный претендент, я могу требовать, чтобы ты поставил это на кон. А так как я ставлю намного больше, у тебя лишь два выбора — принять мои условия или отказаться и уступить право на сознание вашей королевы Дэсу. Выбирай, Древний.

— Ты слишком самонадеян и глуп, Призыватель, если думаешь, что я отступлюсь, — не менее безумно улыбнулся король. — В этой области высшее чародейство запрещено. На моей стороне сила эмоций жителей Кантерлота, насыщающая меня бесконечным потоком. Что ты можешь сделать без «высоких чар», в теле этого человечишки? Мы раздавим тебя как червя, после чего посадим на цепь!

Тихо прошелестел конский хвост, когда Саммона водрузил шлем на голову, после чего ладонь левой руки легла на эфес меча.

— Ты так уверен в своей победе, выходя против Короля Мёртвых и Призывающего?

По обсидиану пробежали язычки серого пламени.

— Well then… — Саммона выпрямился в полный рост, выдёргивая Наследника из пола. — Prepare yourself… FOR THE ULTIMATE TEST!

Чародей не успел понять, когда их противник взвился в воздух и обрушился сверху. Чёрное лезвие пробило хитин искажённого пони, а сила удара буквально вбила тело в пол, кроша камень. Из невозможной позиции Саммона перекувыркнулся через себя, вновь обрушивая удар на распростёртого предателя. Второй, третий, Наследник легко рассекал плоть и кости, покрывая их кристаллами, однако мощный магический удар отшвырнул Призывающего вперёд, благо он успел вонзить фламберг в пол и использовать оружие в качестве якоря.

Король и оставшийся в живых чародей синхронно извлекли из воздуха искривлённые клинки чейнджлингов и сделали что-то вроде выпада в воздух. Место, где несколько секунд назад стоял Саммона, буквально взорвалось от силы выпущенных в человека заклинаний.

— Было близко, — раздался приглушенный шлемом голос Призывателя, стоящего в нескольких шагах от места предыдущей атаки чейнджлингов. Его правая рука всё ещё висела безжизненной плетью, однако, казалось, это его никак не смущало. «Человек» просто поднял клинок перед собой и как-то странно дёрнулся вперёд. Оба жеребца успели отскочить в стороны, на этот раз сами спасая собственные шкуры — неведомым образом Саммона «пролетел» расстояние между врагами, оставляя позади себя грязные клубы серого дыма.

Искривлённые клинки синхронно рассекли воздух, метя в бока человека, однако, к некоторому удивлению их владельцев, они оба были отбиты круговой атакой. Вложенная в это движение сила заставила чейнджлингов отшатнуться, а Саммона — потерять равновесие, отчего тот неуклюже покачнулся, вонзив меч в пол.

Решив, что это его шанс, маг вновь делает отчаянный рывок к склонившейся у меча фигуре и испуганно отпрыгивает назад, забывая о крыльях, когда противник взмахивает правой рукой. Всё ещё безжизненная, она, однако, тоже становится оружием в какой-то мере: из-под пластин брони начинает обильно сочиться кровь. Вот только цвет её чёрен как ночь, а при соприкосновении её с полом раздаётся громкое шипение, когда жидкость начинается плавить камень.

— Мерзость, — невольно содрогается Луна, наблюдая за этим странным поединком. — Он даже кровь его отравил.

— Не верю, что говорю это, но надеюсь, он знает, что делает, — кивает Селестия, периодически поглядывая на Кризалис. Кажется, ей стало лучше, так как она тоже пытается следить за боем.

Чейнджлинги вновь вынуждены уйти в глухую оборону — Саммона начинает буквально резать воздух перед собой клинком. Его атаки начинаются обманчиво медленно, однако каждый раз, когда обсидиан сталкивается с клинками, им владелец невольно морщится — фламберг буквально выворачивает мечи из невидимой хватки телекинеза, вынуждая мага и короля отступать, чтобы не быть сметёнными неожиданно мощными ударами.

— Ублюдок! — с ненавистью прохрипел чародей, когда фламберг просвистел в опасной близости от его носа. Король бился молчаливо, всё также удерживая свой меч в защитной позиции. Стоило его противнику отвлечься на мага, как чейнджлинг ринулся вперёд, оружие его пропороло воздух в нескольких сантиметрах от головы Саммона, однако тотчас отдёрнулось назад, не завершив начатое: перехватив Наследника обратным хватом, Призыватель нанёс ответный удар без замаха, едва не задев главу восстания.

— Тебе не место здесь, демон, — глаза Древнего упорно старались разглядеть хоть что-то во тьме, скрывающей лицо лича.

— Я здесь из-за таких как ты! — парировал некромант, вновь плеснув кровью в сторону чейнджлингов. — Если бы не ваши действия, всё могло бы пойти иначе! Равновесие сил изменено, и вам платить по счетам!

— Чушь, Равновесие — лишь сказка для глупцов. Я просто убью тебя и заберу свою королеву, она ждёт не дождётся моего триумфа, — жеребец широко ухмыльнулся, его рог засветился алым. Пол вокруг «человека» оплела паутина тайных символов, и тотчас прогремел магический взрыв. Закованная в доспехи фигура ещё секунду стояла неподвижно, объятая белым пламенем, после чего безмолвно рухнула лицом вперёд.

— Больше выделывался, — бросил король, поворачиваясь в сторону принцесс. — А вам стоило бы найти кого-нибудь посильнее, чем этот недоу… — он осёкся, увидев злорадную улыбку на лицах кобыл, после чего резко обернулся назад, задрав голову. Была ли то магия или просто хорошая реакция чейнджлинга, однако он успел броситься в сторону. Рухнувший на пол некромант с треском проломил камень, с ужасающей силой пробив его своим телом и фламбергом.

— Этот фокус с подделкой я уже видела, — ехидно прокомментировала произошедшее Селестия, казалось, она была уже уверена в исходе боя.

— Ты казалась более беспокойна в начале боя, — с некоторой настороженностью заметила Луна, наблюдая за тем, как Саммона выдёргивает клинок и неторопливо поворачивается к врагам.

— Я знаю. Просто… я верю в него.

— В Призывающего? — ужаснулась её сестра, на что Тия лишь покачала головой, — Призывающий лишь изматывает этого Короля. Знать бы, сколько сил он успел скопить перед атакой на Кантерлот.

В это время дела в магическом «ринге» достигли некоего равновесия — противники кружили по кругу, изредка сходясь в коротких, но яростных стычках, после которых на доспехах лича и клинках чейнджлингов оставались свежие сколы и царапины.

— Как это забавно. Без магии вы тоже представляете из себя жалкое зрелище, если не способны одолеть одного человека вдвоём, — ответом на это стал обозлённый рык короля. Воздух внутри барьера, казалось, раскалился до температуры в несколько тысяч градусов, так ярко полыхнуло заклинание светлой магии, однако когда оно растаяло, высокая фигура Саммона как ни в чем не бывало стояла под защитой темной сферы. Закинутый на плечо фламберг всё также управлялся левой рукой, а правая висела вдоль тела. Из-под пластин магической брони сочилась кровь, разъедая камень под ногами Призывающего.

— Слишком наивен, полагаясь на Свет при борьбе со мной. Пойми же, что это Дэс является мертвецом. Твой украденный Свет ничего не сделает с чистой ненавистью и порчей, составляющей мою природу. Я — сама обречённость миров. Я — гиря на весах Равновесия. Я — Саммона! И Я ВЕЧЕН! — рык вырвался за пределы барьера, заставив принцесс и королеву торопливо зажать уши, спасая перепонки от резонирующей волны звука.

В ответ вновь громыхнули чары, на этот раз выглядящие, словно сияющие алым светом щиты, в которые незамедлительно вонзились ледяные иглы — казалось, Призывающий специально использовал только арсенал Дэса, лишь усиливая и ещё больше искажая теневые чары. В очередной раз фламберг вонзается в землю, позволяя Призывателю вытянуть в сторону противника левую руку. Луч серого цвета вырвался из ладони, пробивая торопливо воздвигаемые на его пути щиты и неотвратимо прожигая свой путь к чейнджлингам. Достигнув последнего щита, он словно взорвался изнутри, покрывая всполохами все пространство от некроманта до противников.

— Бомбарда! — раздалось сквозь грохот разряженного заклинания.

— Да сдохни ты уже наконец! — нечто вроде щупалец вырвалось из окружающего чейнджлингов дыма, однако было тотчас встречено сферами тьмы, обратившимися в нечто вроде «ежа» при столкновении.

— И это все, что может мне показать «Древний»? — в голосе Призывающего было отчётливо заметно сожаление, пока он смотрел на пытающихся разогнать дым предателей. — Мы даже ещё до предела барьера не добрались. Давай, снимай свои ограничители на тело, приноси в жертву чародея и принимай свою настоящую форму! Давай, быстрее! Быстрее! БЫСТРЕЕ! — крик превращается в кровожадный рёв, когда лич вновь совершает невозможный прыжок, обрушиваясь на соперников сверху, однако на этот раз его встречают в клинки. Окутанные алым покровом мечи выдерживают обсидиан, но защита оружия пропадает лишь затем, чтобы явиться вновь, ведь Саммона опять умудряется повторить невозможный трюк, практически на месте перекручиваясь через голову и обрушивая фламберг на скрещённые клинки. Отпрыгнув в разные стороны, чейнджлинги вновь начинают бомбардировку Призывающего чарами школы светлой магии, большая часть которых врезается в воздвигаемые с некоторой задержкой тёмные барьеры. С каждым заклинанием лич начинает отходить назад, словно уступая напору врагов, но вдруг они оба пропадают из виду.

В первые секунды странной передышки слышны лишь треск не выдержавшего буйства магии камня и падения мелких камешков с потолка тронного зала.

Что-то хрустнуло рядом с личом, и тот едва успел вскинуть клинок, чтобы отбить атаку, однако меч второго чейнджлинга вонзается в спину некроманта. С трудом пробив доспех, он все же пронзает плоть «человека», отчего тот падает на колени и слепо отмахивается правой рукой, заставляя невидимого противника отпрыгнуть назад. Слышится тихое бормотание Саммона, однако прокатившаяся по воздуху волна магии не приводит ни к какому эффекту — чары невидимости всё также укрывают короля и его подчинённого.

— Нехорошо… — через силу шепчет Кризалис, шаря взглядом по полю боя. — Я видела подобное заклинание, и снять его очень трудно.

— Ублюдки, — в голосе лича слышится веселье, когда он поднимается на ноги. — У меня осталось мало времени, контракт итак давно истёк…

Вновь слышится свист воздуха, однако на этот раз обе атаки отбиты. «Человека» шатает из стороны в сторону, словно ранение в спину нанесло настолько серьёзный ущерб. Воодушевлённые таким поворотом событий, чейнджлинги раз за разом налетают на врага, тесня некроманта к барьеру.

— Ну же, чего ты ждёшь? — шепчет Селестия, хмуро наблюдая за тем, как на доспехе остаются все новые и новые следы от мечей, как медленней и медленней становятся удары Призывающего.

— Тебе не покинуть это королевство живым, ты ведь это понимаешь? — голос Саммона звучит так, словно он без остановки оббежал Кантерлот, однако это не мешает ему в очередной раз отбить атаки широким взмахом Наследника. — Даже если ты каким-то чудом уничтожишь нас, сами Древние этого народа низложат одеяния мира ради мести. И королевство чейнджлингов перестанет существовать как таковое. Да плевать, — взмах обсидиана и низкий звон от столкновения клинков, — в любом случае, это ничего не вернёт, а ты до конца жизни останешься al'rikta.

Громкий хохот Призывающего после этих слов заглушен яростным криком чейнджлинга. На высокую фигуру обрушивается шквал атак, блокировать которые личу не всегда удаётся. При всей своей магической натуре доспех все же имеет прочность, и вот он начинает постепенно разрушаться под ударами мечей.

— Я может и al'rikta, но ты!.. — в голосе короля слышится злорадство, когда Саммона отбрасывает на спину, и лишь чудом он спасается от удара сверху. — Мы освежуем тебя как беспомощную свинью!

Если бы кто-то мог взглянуть на лицо Призывающего, то в этот момент он увидел бы злорадную улыбку.

— Насколько же юн этот Древний? — наконец поняла кое-что для себя Луна, совсем по-иному взглянув на бой. — Саммона вынуждает его вкладывать магию в каждый удар, дестабилизируя связь с оставшимся чародеем. Он скоро будет действовать?

— Нет, — к удивлению кобыл покачала головой Селестия, — Саммона всё же не лгал, говоря о каком-то контракте — его связь с телом и миром слабеет.

В этот же момент, словно услышав слова принцесс, Призывающий резко устремляется вперёд, широкими ударами расчищая место вокруг себя.

— Ну же! — королева чейнджлингов нашла в себе силы встать в полный рост. — Они посмели покусится на меня, твою королеву! Они издеваются, насмехаются над тобой, догони их, накажи их!

Невидимый меч чародея натыкается на обсидиан и вырывается из телекинетической хватки искажённого пони — настолько чудовищна сила, вложенная в удар Призывающим.

— Как пожелаете, моя королева, — успел поклониться лич перед тем, как бросить меч перед собой. Казалось, это действие ввело в ступор всех, даже восставших, однако Саммона без лишних слов опустился на колени, закрыв лицо левой рукой.

— Да не-е-ет, — совсем не по-королевски выдала Селестия, когда магия вокруг лича стала видна невооружённым глазом, облегая тело тонким слоем. — Он не сможет вывести Дэса на этот уровень только грубой силой!

— Тия, ты ничего не хочешь мне рассказать? — Луна очень уж строго поинтересовалась у своей сестры, не сводя взгляда с преклонившего колени Призывающего. — Например, почему ты учила человека чистому стилю, хотя уверяла меня, что это лишь «Новолуние»?

Прикусив язык, принцесса Дня постаралась сделать вид, словно она тут точно ни при чём, хотя это и было сложно сделать из-за убийственных взглядов, которые в неё периодически метала младшая сестра.

— Если нам придётся выхаживать его из-за разорванных мышц, это будешь делать ты, — от голоса Повелительницы Снов старшему диарху почему-то захотелось оказаться где-нибудь подальше, желательно — на другой стороне планеты.

Одним слитным движением Призывающий оказался на ногах до того, как меч короля успел бы пронзить его спину. Левая рука лича совершила быстрый удар, и оружие чейнджлинга вылетело из магического поля.

— С тобой разберётся лично Дэс. Мне нужно лишь сделать ваши шансы равными, — голос Саммона звучал ниже обычного, при этом создавалось впечатление, что его словам следовало эхо.

— Магия алирсов напитала тело, сейчас он начнёт, — убеждённо произнесла Луна, не обращаясь ни к кому лично, однако Селестия покачала головой:

— Нет, ещё нет.

Так и есть — Саммона снимает шлем, который рассыпается в его руке, как и остальная броня, бессильным прахом опадая на пол. Залитая кровью правая рука внезапно дёргается, и словно через силу он поднимает её на уровень груди. Это явно требует каких-то запредельных усилий — под бледной кожей некроманта начинают проступать вздувшиеся вены, а мышцы тела увеличиваться под действием закачиваемой в них магии.

Разумеется, чейнджлинги не собираются смотреть на это всё со стороны, однако их атаки лишь бессильно натыкаются на такой же невидимый, как и они сами, барьер, не пропускающий магию внутрь. Решивший открыть себя чародей выпускает из рога ослепительный луч света, который просто огибает магическую аномалию и взрывает пол позади тела Гварда.

— Начнём?

Ткань одежды успевает лишь жалобно хрустнуть, когда Саммона бросается вперёд, оставляя отпечаток ботинка в каменному полу тронного зала. Украденные эмоции жителей Кантерлота в очередной раз преобразуются в магический щит, вставший между Призывающим и его жертвой, однако теперь он пробивается не магией, а обсидиановым клинком, неизвестно когда подобранным некромантом. Плавные изгибы Наследника со скрежетом высекают искры чистой магии из препятствия, после чего проламывают алую стенку и едва не лишают чейнджлинга головы, благо он успевает телепортироваться в другое место.

Это обстоятельство никак не смущает Саммона, лишь очередной рывок вспахивает многострадальный пол ограждённой части тронного зала, превращённую боем в мешанину белого камня.

Заклинания бессильно режут воздух ринга — запрет на использование «высоких чар» не позволяет накрыть поле боя чем-то масштабным или достаточно быстрым. Приняв единственно верное по мнению предателей решение, они окутывают свои тела спасительными щитами за мгновение до того, как лич буквально подбрасывает помощника Древнего в воздух ударом руки.

Осколки камней и пыль заполняют воздух, вынуждая чейнджлинга рефлекторно закрыть глаза и резко распахнуть их, услышав голос практически у своего уха — «я здесь!», после чего удар фламбергом отбрасывает всё ещё защищённого щитом жеребца куда-то вбок.

— Здесь! — кулак теперь уже свободной левой руки заставляет щит жалобно хрустнуть в области живота чародея, словно броня сделана не из магии, а стекла.

— Здесь! — удар ногой подкидывает искажённого пони ещё выше, к самому верху очерченного Ритуалом барьера, однако неведомым образом на пути вновь появляется Призывающий, его серые глаза на мгновение встречаются с алыми глазами предателя перед тем, как очередная атака швыряет жеребца вниз. Все это занимает несколько секунд, показавшиеся напуганному чейнджлингу невозможно длинными

Король ничем не мог помочь своему помощнику, когда Саммона подошёл к своему пределу пребывания.

— Пора с этим заканчивать! — успевает произнести Призывающий перед тем, как очередной апперкот поднимает врага в воздух. — От этого ты не сбежишь!

На мгновение зависший в воздухе чейнджлинг увидел лишь то, как зависший над ним лич повернулся в воздухе вокруг своей оси, открывая противнику спину.

Ведомое его же рукой, холодное вулканическое стекло пронзает тело Дэса и антимагическая природа обсидиана вкупе со странной магической аномалией пробивает щит так, словно на пути Наследника ничего не было. Очередная отчаянная попытка создать какое-нибудь заклинание прервалась безжалостным ударом фламберга. Пробитые одним клинком, оба противника врезаются в пол.

Когда пыль постепенно оседает, все присутствующие в зале получают возможность разглядеть место падения Саммона и чейнджлинга — искореженный пол и изувеченное тело чародея. Сидевший рядом с местом приземления Призывающий выглядел ненамного лучше, лишь принцессы могли догадываться, какую адскую боль сейчас испытывало тело Дэса — большая часть мышц были разорваны, а из сквозной раны в груди толчками изливалась кровь. По факту, лишь воля самого Саммона не давала иллюзии жизни сгинуть, обнажая истинную сущность Королевского Гварда.

— Моя миссия… — изо рта говорящего полилась кровь, вынуждая его замолчать и сплюнуть алую жидкость, однако ему очень уж хотелось оставить последнее слово за собой. — Она выполнена. Без проводников силы ты всего лишь самоуверенный наглец. А Дэс… Дэс не раз ставил таких на место. По-гха… Попомни мои слова — ещё до наступления ночи ты распрощаешься с головой…

Серые ленты тумана окутали тело человека, постепенно меняя цвет на бирюзовый. Тихий шёпот на неизвестном языке несколько секунд звучал в головах присутствующих, но вскоре замолк. Из своеобразного кокона магии высунулась обтянутая прозрачной кожей рука лича, лениво разгоняющая туман.

— Кажется, кто-то не рад меня здесь видеть? — холодно поинтересовался Дэс, когда последние лоскуты магического тумана рассеялись в воздухе. — Забавно, он потратил много сил, чтобы биться по правилам Ритуала.

— Значит, демон всё же убрался в свою нору, — глядя на Короля, можно было предположить, что всё шло по плану, однако это точно не могло обмануть ни принцесс, ни тем более самого лича. — Он посчитал, что ты можешь вот так запросто победить Древнего, мальчишка.

— Кто бы ещё говорил, — из претендентов тихое бормотание Селестии услышал лишь Дэс. — Ему лишь сотня лет, да и судя по его стилю боя, он полагался на грубую силу, отобранную у наших подданных.

С пронзительным свистом искривлённый меч чейнджлинга рассёк воздух перед своим хозяином, окинувшим неподвижного лича скептическим взглядом.

— Если твой ручной демон ещё представлял угрозу, то что можешь показать ты? Обманщик, скрывающий свою мерзкую личину под нечестивыми чарами. Твоя сила стала твоей слабостью — магия света с радостью сожжёт твоё проклятое тело и развеет прах по ветру.

Выслушав тираду жеребца, некромант перевёл взгляд с чейнджлинга на правую руку, вновь неподвижно висящую вдоль тела, после чего со вздохом ухватился рукой за ткань одежды и в несколько движений сорвал с себя одеяния, оставшись лишь в своих привычных штанах и ботинках. Жалобно хрустнула фибула плаща, сминаемая голой рукой некроманта, и также была отшвырнута в сторону.

Тонкие струйки магии вырвались из бездонных глазниц черепа, опутывая филактерию и восстанавливая оставшиеся после трансформации ткани организма.

— Всего лишь небольшой косметический эффект, — не обращаясь ни к кому произнёс Дэс, после чего неторопливо наклонился за фламбергом и выпрямился вновь, держа окровавленное оружие за тёмное лезвие.

— Предатель, я даю тебе первый и последний шанс покинуть это поле боя живым. Сдайся на милость принцесс и их суд. Они милосердны и, скорее всего, оставят тебе жизнь. Подумай дважды до того, как отвечать мне — тюрьма всё же лучше, чем смерть.

Несколько секунд в зале царила тишина, однако вскоре раздался первый звук: Древний чейнджлингов засмеялся.

Громкий хохот жеребца раздавался под сводами помещения, заставляя кобыл хмурить брови, в то время как лич лишь молча поигрывал фламбергом.

— Ты глупее, чем я мог себе представить, мёртвое отродье, — наконец смог справиться со своим смехом чейнджлинг. Вокруг него начал потихоньку потрескивать воздух, выдавая концентрацию скопившейся магии.

— Неужели ты думаешь, что я вот так просто позволил бы тебе всё это время трепать языком? Маги мертвы, но неужели ты думаешь, что мне не хватит моих собственных сил, чтобы уничтожить такое ничтожество? Я вижу твой магический потенциал, и должен сказать, что он мог бы впечатлить… кого-нибудь из бесполезной стражи этих пони. Я даже вижу те знания, что в тебя переливали принцессы, пытаясь утрамбовать навыки, словно слишком большие вещи в маленький мешок. Тебе не хватает силы магии, чтобы тягаться за королеву в Ритуале. Бесполезный, бессмысленный кусок сгнившей плоти, всё ещё отравляющий мир своим присутствием, обманывающий сам себя в жизни и смерти!

Последние слова Король буквально выкрикнул, однако лич даже не пошевелился, лишь всё так же покачивал клинок, держа его за лезвие.

— Возможно, ты и прав.

Луна едва не задохнулась от нахлынувшего возмущения, однако смогла побороть эмоции и осталась на своём месте.

— Я обманываю сам себя и всех вокруг. Может, тогда посмотрим, как хорошо я умею это делать?

Мгновением позже прогремел взрыв, окутавший место, где стоял Дэс, черным дымом, откуда выскочило несколько личей, вооружённых фламбергами.

— Слишком уж просто, — самоуверенно заявил чейнджлинг., — Реален лишь один, а значит…

Пригнувшись, он бросается вперёд и скрещивает клинки с первой же фигурой некроманта. Скрежещут клинки, и фламберг выворачивается из рук Гварда, а искривлённый меч сносит голову Дэса.

Неизвестно, было ли это предчувствие, или удача улыбнулась жеребцу в тот момент, но он успел воздвигнуть простой барьер вокруг себя за долю секунды до того, как оружия окружающих его «Дэсов» со всей силы ударили по магическому щиту. Обсидиан высек что-то вроде искр из магической защиты, словно силясь своей природой прорубить преграду и добраться до укрытого чейнджлинга.

— Ч-что? — казалось, вся спесь покинула короля в этот момент, когда он недоверчиво рассматривал следы от мечей на алом барьере вокруг себя. — Но ведь это иллюзия! Мой разум неподвластен им!

Яркая вспышка от телепортации — и вот чейнджлинг стоит спиной к барьеру, недоверчиво глядя на десяток копий своего противника, бесстрастно наблюдающих за ним.

— Разумеется, — синхронно произнесли иллюзии, включая скрытого среди них некроманта. — Разум Древнего способен смотреть вглубь вещей, когда он сражается в полную силу. Обмануть его чрезвычайно сложно. Но кто сказал, что я обманываю тебя?

На глазах у всех иллюзии начали блекнуть, растворяясь в воздухе.

— Сама Повелительница Снов делит со мной душу, невольно делясь знаниями о иллюзорном мире своего домена. Да, я далеко не мастер некромантии и тем более не владыка обмана. Моя власть младшего Короля мёртвых не так сильна, а домен мой закрыт от меня. Но ты посмел посягнуть на мою королеву.

Лич выпрямился в полный рост, его глазницы полыхнули бирюзовым пламенем, а Королевский Глас прорезал воздух тронного зала.

— ТЕБЯ ЖДЁТ ЛИШЬ ОДНО — ЗАБВЕНИЕ!

Единым плавным движением он встал в боевую стойку, подняв клинок параллельно полу.

— Не зря я был заключён в собственном теле, впитывая наставления Древней. Алирсы, засвидетельствуйте силу моей наставницы. Пришло время…

Внезапно солнечный свет затопил тронный зал, идущий, казалось, отовсюду. Одновременно с этим зазвучала музыка, сперва едва слышимая на грани слуха, но с каждой секундой всё увереннее звучавшая в головах присутствующих.

— … доказать и моё право на силу тысяч ушедших!

Чьи-то сильные и уверенные голоса вклинились в звуки инструментов, без слов сплетая нить песни. Женский голос уверенно взял неведомое лидерство, повергая Короля чейнджлингов в необъяснимый ужас. Свет слегка отступил, возвращая зрение всем присутствующим, однако громкие звуки музыки никуда не делись, выводя всё тот же боевой напев.

Без лишних слов лич бросился вперёд.

За пару шагов до врага Дэс делает неуловимое движение рукой, и фламберг, словно пушинка, перебрасывается в правую ладонь. Ожидавший удара с другой стороны, чейнджлинг упускает момент, и холодное лезвие меча проносится в опасной близости от рога короля. Державшееся всё это время неведомое заклятье света с треском лопается под напором странной магии, источаемое личом.

— Сдохни! — выдыхает предатель, нанося рубящий удар, однако он бессильно натыкается на фламберг. Левую руку некроманта, сжатую в кулак, жеребец едва успевает остановить копытом, как вдруг Гвард наклоняется вперёд, невольно увлекая за собой противника и перенося вес на левую стопу. Резко развернувшись вокруг своей оси, Дэс наносит удар правой ногой в бок чейнджлинга. Вложенная в удар сила выбивает весь воздух из лёгких Древнего и буквально отшвыривает его в сторону.

— Уже давно, — холодно парирует не-мёртвый, вновь наступая на противника. И вновь удар мечом, блокированная левая рука, однако вместо того, чтобы крутануться вокруг себя, он просто бьёт головой в лицо короля. Стараясь не дать ему опомниться, выпускает меч из рук и бьёт в лицо вновь, на этот раз справа. От последующего удара в челюсть снизу жеребец невольно поднимается на задние ноги, чтобы хоть как-то отодвинуть лицо, однако этого Дэс и пытался добиться, чем и пользуется, от души вломив в живот предателя. Лишь магическая вспышка света вынуждает некроманта отпрыгнуть назад, но этого хватает Древнему, чтобы прийти в себя, исцеляя наиболее серьёзные повреждения магией. Его лицо искажается от ненависти, и из рога чейнджлинга вырывается целый рой алых стрел.

Льющаяся отовсюду музыка, казалось, стала громче, а голос поющей вознёсся вверх, словно подталкивая лича вперёд. Его клич остался неслышен, однако на пути у чародейства непреодолимой стеной появилась яркая сфера, словно сотканная из лучей небесного светила.

И каждая стрела, вонзившаяся в неведомую преграду, рассеивалась в алой вспышке, словно чары, поддерживающие магию в этой форме, внезапно оказывались рассеяны.

— Нет… — голос Короля был полон непонимания, когда всё новые и новые чары Древнего распадались под натиском древней магии. Казалось, это солнечная аура подпитывалась самой волей Дэса. Не будь барьера Ритуала, в арсенале чейнджлинга нашлось бы много чар, способных сломить эту защиту своей грубой силой, но предатель сам загнал себя в ловушку.

У него было лишь два способа победить — поразить Дэса клинком или дождаться, когда ещё неопытный в древнем стиле лич перестанет поддерживать состояние концентрации.

Увы, выбора Королю он не дал.

В несовершенном Новолунии движения Гварда были отрывисты и напоминали болезненные движения неисправной марионетки. Однако сейчас они обрели, пусть и неполную, но всё-таки плавность, мгновенно перетекающую в резкие удары. Что Дэс и продемонстрировал, обманчиво медленно подняв клинок с пола и шагнув вперёд. Последние чары разбиваются о барьер, после чего некромант практически подпрыгивает к своему оппоненту. На мгновение сфера полыхает золотым светом, ошеломляя врага, но вот чёрное лезвие фламберга едва не вспарывает горло чейнджлинга. Вместо того, что просто дёрнуть клинком влево, не-мёртвый делает поворот почти в полный круг, одновременно с этим опускаясь ниже, отчего меч угрожает уже не шее, но ногам жеребца. В очередной раз Король доказывает свою реакцию, успевая вонзить меч в пол буквально за несколько сантиметров от своих ног и спасая конечности. От удара сверху колени жеребца невольно подогнулись, даже учитывая, что меч он держал телекинезом, казалось, странная аура антимагии его не касалась.

— Раз-два-три, — со странным выражением на лице пробормотала Селестия, отбивая ритм ударов копытцами. Её глаза изумлённо расширились, когда она осознала, что все движения Дэса совпадали с ритмом музыки.

— Ты падёшь, — смертельным приговором прозвучал голос лича, неуловимым движением то ли отпрыгнув, то ли отлетя назад. — Твоя магия выражает твою волю, и она слаба пред лицом сотен и тысяч ушедших. Ощути же гнев многих.

Чувствуя опасность, чейнджлинг попытался отскочить в сторону, но стоило ему распахнуть крылья, как лицо Короля исказил ужас — магия, что позволяла летать пони, даже искажённым, была безжалостно подавляема волей окружённого солнечным светом не-мёртвого.

— Раз.

Казалось, он сделал лишь шаг, но вот он уже совсем близко, холодное бирюзовое пламя глаз опаляет не слабее самого дневного светила. И пусть концентрация Дэса уже на исходе, это уже ничего не изменит. Удар фламберга столь силен, что телекинез рассеивается, а сам клинок ломается пополам. Его бесполезные обломки исчезают ещё на лету, но лич уже не обращает на это внимания.

— Два.

Левая нога некроманта бьёт по передней конечности Короля, с хрустом ломая её пополам и обнажая белые кости. Рот жеребца открывается в немом крике ярости и боли, он пытается что-то наколдовать, но в центре сферы это лишь бессмысленная трата времени.

— Три.

Рука на рукояти фламберга меняет хват оружия на обратный, и чёрное лезвие без труда разрезает рог чейнджлинга пополам. Срубленная часть падает на пол, а музыка и голос неведомого существа наконец замолкают. Свечение гаснет, оставляя тронный зал, большая часть которого, укрытая куполом, практически полностью разгромлена.

И вот теперь вопль страха и боли слышен хорошо. Настолько хорошо, что принцессы невольно опускают уши, пытаясь не представлять себе, что сейчас испытывает предатель.

— Это конец, — спокойно, как и положено личу, произносит Дэс. Фламберг выскальзывает из пальцев не-мёртвого и падает на пол.

— Нет… Прошу, пощады, — лицо чейнджлинга искажено ужасом и невыносимой болью, которая настигает любого, чей рог был сломан во время творения магии. — Принцессы, прошу!

Вся спесь и бравада были смыты кровью и болью, когда он повернулся в сторону сидящих на тронах кобыл, в данный момент безучастно наблюдающих за происходящим перед ними.

— Я, я могу быть полезен, клянусь! Нет, ты не посмеешь! — с отчаянием крикнул он в лицо подошедшего к нему Дэса. По телу чейнджлинга вдруг прошла волна алого пламени, и на месте скорчившегося жеребца вдруг оказался молодой человек. Его рука была всё также сломана, однако он уже не обращал на это столько внимания. Лицо парня всё ещё искажала боль — отрезанный рог в оригинальном облике всё ещё доставлял жуткую боль в поддельном.

— Ты не посмеешь ничего сделать своему лучшему другу!

Все присутствующие в зале замерли, удивлённо глядя на лежащего человека, ведь все они видели его.

В воспоминаниях самого Дэса.

— Это же я, твой друг Уилл! Прошу, помоги мне, я… моя рука… — он протянул изломанную руку в сторону остановившегося лича. — Ты должен спасти меня!

Очень медленно некромант опустился на колени. Едва скрытые прозрачной кожей пальцы рук коснулись сломанной руки.

— Уилл? — к ужасу Селестии в голосе Дэса появилась надежда, она хотела крикнуть, что это лишь обман, фальшивка, однако перед тем, как сказать хоть что-то, она посмотрела на свою младшую сестру. Луна медленно покачала головой, и лежащая на подушках Кризалис сделала то же самое.

— Это я… А теперь, помоги мне, как мы помогали тебе… — со стороны было видно, как тяжело даются эти слова чейнджлингу, страдающему болью от двух ран.

— Я помогу тебе… — согласно кивнул лич.

Левая рука стремительной змеей вцепилась в горло лежащего, а правая схватила за волосы и со всей силы ударила Короля головой об пол. Алая волна энергии вновь прошла по телу, обнажая истинную сущность притворщика.

— … обрести покой, ничтожество.

По пальцам лича скользнули искры чар, когда он вцепился в хитин головы чейнджлинга. Заклинание некромантии сплелось за доли секунды, пробивая некогда защищённый от этой магии покров жеребца. Предатель попытался что-то сказать, но губы Повелителя скривились в улыбке.

Хруст и треск хитина.

Поднявшись на ноги, Дэс повернулся к принцессам и вытянул вперёд правую руку. Сжимаемая костяными пальцами грива безжалостно сминалась в мёртвой хватке младшего Короля Мертвых. Красные глаза Короля чейнджлингов тускнели с каждым мгновением, его губы едва шевелились, пытаясь протолкнуть слова. Но это всё уже было тщетно. Хватило несколько секунд, чтобы на лице оторванной головы чейнджлинга пугающей гримасой застыла маска смерти.

— Я победил. Право на очищение Королевы принадлежит МНЕ!

Казалось, Королевский Глас стал последней точкой. По Барьеру пробежали сотни трещин, словно он состоял из хрупкого стекла, после чего магический «ринг» поблек и исчез. Тело поверженного Древнего тотчас покрыли бирюзовые письмена, хитин его начал стремительно истончаться, а плоть — истлевать, и вскоре на месте казни от предателя остался лишь кристалл да голова чейнджлинга.

— Селестия, мне нужна твоя помощь, — голос лича звучал твёрдо и спокойно, однако что-то всё-таки отличалось от его обычной манеры разговора.

— Разумеется, — согласно кивнула кобыла. — Но что?

— Стража всё ещё ведёт бой с предателями, нам нужно добраться как можно скорее.

Дождавшись кивка принцессы, Дэс провёл рукой над местом, где лежало тело Древнего. Сотни и сотни алых нитей магии внезапно высвободились из камня пола и в едином порыве пронзили тело лича, вливаясь внутрь. Бирюзовое пламя глазниц на мгновение полыхнуло нестерпимым светом, но вскоре всё прошло.

— Свершилось. Стоило этому глупцу сделать всё иначе, и моё поражение было бы неминуемо.

— В этом случае ему пришлось бы биться с несколькими Древними. Это был наименее опасный для него план, — вдруг подала голос Кризалис. Принцессы удивлённо посмотрели на королеву — она больше не выглядела так, словно несла невидимый тяжёлый груз, видимо, став победителем Ритуала, Дэс снял этот эффект с чейнджлинга.

— Это уже неважно, — твёрдо заметил лич, поднимая кристалл за цепочку и вешая себе на шею. Оторванную голову он всё также держал в правой руке.

— Поспешим, Тия. Мне не терпится выступить вестником поражения для этих глупцов, да и жизни стражников стоит поберечь.

Селестия кивнула и торопливо слезла с трона, подойдя к не-мёртвому, после чего повернулась боком, позволяя Дэсу сесть ей на спину. Белые крылья распахнулись, и вскоре странная пара покинула дворец, направляясь к месту боя.

— Побудь тут, — Кризалис кивнула на просьбу Луны, вновь укладываясь на подушки и закрывая глаза. Пусть сегодня другие, не она, будут решать её проблемы.

Глава 19.2. Обречённые

Мы все в ответе за свои поступки.

Чейнджлинги отбивались изо всех сил. Более тренированные солдаты или взявшиеся за оружие жители Версипелии могли позволить себе убивать, в отличие от стражей, наибольшая проблема которых была мелкие драки. Однако их было всё же больше, чем восставших, а потому то тут, то там на землю падал ещё один искажённый пони, поливая мостовую своей кровью, и в тех местах бой разгорался с особой жестокостью между чейнджлингами и вкусившими кровь пони.

И неизвестно было, на чью сторону склонилась бы победа, однако в разгар схватки улицы столицы затопил яркий свет, и Королевский Глас самой Селестии приказал стражникам отступить. Воодушевлённые отходом врагов, чейнджлинги подбадривали себя криками и уже было готовились продвигаться к замку, как на балконе одного из домов показалась высокая фигура человека, облачённая лишь в черные штаны и ботинки.

— Всем стоять!

И к ужасу восставших, их собственные тела отказывались подчиняться им, и все, будь то простые чейнджлинги или элитные стражи, замирали на месте, не в силах сделать и шаг. Повинуясь незримой команде, они все повернулись в сторону Королевского Ночного Гварда. И даже те, кто был слишком далеко от того дома, могли увидеть его так, словно стояли под самым балконом.

Ощущение власти струилось по телу, словно сладкий яд, отдаваясь в самой глубине души.

Алый кристалл, против которого Саммона поставил свою сущность, был нечто большее, чем просто какой-то сосуд для магии. Нет, он был чем-то важным, чем-то, что навеки изменило и изменит судьбы этих глупцов.

— Вы проиграли! — громко и отчётливо произнёс я, не прибегая к Королевскому Гласу. В нем не было нужды, ведь мне точно было известно, что те, кому надо, слышат меня, даже находясь в Версипелии.

— Вы пошли против своей королевы и позволили втянуть себя в игры Древних, и вы проиграли. Ваш «Король», тот, кто, по вашему мнению, должен был очистить Королеву Кризалис, был собственноручно казнён мной!

Подняв вверх правую руку, я размахнулся и кинул голову предателя в толпу. Через кристалл я давал им понять, что никто не собирался их обманывать, ибо в этом не было бы никакой нужды. Высвободив их тела из состояния «замри», я с наслаждением наблюдал, как их лица искажались от ужаса, как многие падали на землю, не вынеся понимания полного и тотального поражения.

— Мало того! Пойдя за тем, кто начал Ритуал, вы отдали ему всех себя, свою волю, тело, саму жизнь! И как тот, кто убил и обезглавил вашего Претендента, я получил вот это, — с этими словами я коснулся алого кристалла на груди.

— И теперь мне решать, что делать с вашими жизнями и судьбами, глупцы!

По рядам чейнджлингов прокатились крики недоверия и ярости, какой-то чейнджлинг вдруг вырвался из толпы и бросился в мою сторону. В одно мгновение неведомая сила сжала искажённую пони в тисках и швырнула на землю мостовой. Я с улыбкой втянул воздух, и тотчас схваченная кобыла закричала от ужаса, ощущая, как её тело холодеет, а мне оставалось лишь поглотить её жизненную силу каплю за каплей. На глазах у предателей своей королевы алый кристалл высосал всю магию из слишком храброй кобылы, оставив после всего лишь хитин.

— Я бы сказал, что это будет ждать каждого, кто попытается мне противостоять, но это было бы слишком глупо, — мои губы растянулись в улыбке, когда мне вспомнился весь план касаемо этих идиотов. — О, нет, я не позволю вам вот так просто умереть, как сладка ни была бы ваша жизнь. Отныне и навеки я проклинаю вас всех! Я проклинаю вас как тот, в чьих руках лежат ваши жизни! Вы хотели служить? Вы сменили цвета? Отлично! С этого дня, с этой самый минуты вы навсегда останетесь алоокими чейнджлингами, служащими мне! Каждый жеребёнок, что понесёт красноглазая кобыла, каждый жеребёнок, рождённый от красноглазого жеребца, будет нести проклятье своих родителей, и каждый чейнджлинг, захотевший связать с вами свою жизнь, будет знать, что в любой день, любую секунду я могу забрать жизнь проклятого чейнджлинга так, как мне будет угодно!

Они внимали мне в тишине с покорностью обречённых, и я бы слукавил, сказав, что мне хоть кого-то из них жаль.

— И никто из вас не покинет этот мир по своей воле! Вы не сможете пронзить своё сердце ножом, ваши крылья сами раскроются перед землёй, ибо самоубийство — слишком сладкая награда предателям и лжецам, глупцам и хитрецам! Запомните же этот день, ибо отныне он станет началом вашего служения мне. И самое главное, что заставит вас кричать от отчаяния ещё долгие-долгие годы после этого дня…

Казалось, каждый из чейнджлингов обратился в камень. Они стояли тут, глупые жертвы магических игр, чья гордыня и ксенофобия довела их до такого жуткого конца.

«Вы пошли против воли Королевы Кризалис, веря словам о том, что я влияю на разум вашей повелительницы, заставляя её действовать так, как угодно мне или Эквестрийскому Престолу» — теперь мой голос звучал в голове у каждого предателя, сохраняя мои слова в неприкосновенной тайне, как и приказывал им кристалл. — «Но вы все ошиблись. Этот кристалл не даст мне солгать — ни я, ни какая-либо из принцесс не влияли на поведение Королевы Кризалис. Вас всех просто обманули. И теперь вы и ваши потомки будут расплачиваться за столь глупое восстание».

Ухмыльнувшись, я добавил ещё несколько слов, отчего зубы почти всех чейнджлингов стиснулись от гнева, однако повиновение артефакту ограждало их от любой попытки нанести вред.

— А теперь слушайте мою команду…

Солнце уже клонилось к горизонту, когда мы с Селестией смогли разобраться с большей частью проблем. Нужно было отрядить стражей на освобождение захваченных пони, оказание помощи раненым и подготовку убитых к похоронному ритуалу. И лишь когда Тия сказала, что в город вошла пограничная стража, я приказал алооким сдаться им, предварительно убедившись, что приказ будет выполнен в точности и теперь уже моим подданным не будет причинён лишний вред.

— Думаю, я справлюсь с остальным, — наконец кивнула мне Селестия, стоя в окружении офицеров стражи. — Тебе стоит проверить Ночную Стражу.

Согласно киваю кобыле и направляюсь в ту сторону, куда отправил подчинённых. Порыв прохладного ветра заставил меня невольно поёжиться и вспомнить, что фактически я отправился в город в обуви и одних штанах. Не то, чтобы я сильно волновался о простуде, однако теперь автоматически включился человеческий фактор одежды.

Впрочем, улицы столицы были пусты: жители попрятались по подвалам или были похищены восставшими. Разумеется, первым делом мы с Селестией отправили многих пегасов в качестве глашатаев победы, однако слишком много их требовалось для проверки города на предмет несчастных случаев.

Казалось, город притаился в страхе из-за нападения. Ботинки из псевдокожи позволяли идти практически бесшумно, а потому создавалось впечатление, что это все сон. Весьма плохой и достаточно жуткий сон, не преминул уточнить я, окидывая печальным взглядом опустевшее летнее кафе, попавшееся по пути.

— Что же я наделал… Глупо полагать, что всё это — не последствия зова Призывателя. Но если бы не я — Равновесие нашло бы кого-нибудь другого. Мне просто нужно сделать так, чтобы этот мир наивных эквиидов не утонул в крови войны против кого-нибудь «Князя Тьмы» или кто ещё там мог пробудиться.

С каждым проделанным шагом меня одолевали дурные предчувствия — после того, как я отправил Стражу, прошло довольно много времени, и они вполне могли уже вернуться в замок. Разумеется, в зал они бы не прошли — как оказалось, Тия запечатала все входы, даже окна, дабы никто из пони не мог стать свидетелем моего превращения и смерти главы восстания. Да, мой рейтинг среди жителей страны сильно бы «ухнул» вниз, стоило им прознать о моей настоящей природе.

— И все же, где мои подчинённые? — к несчастью, сигнальные листы, созданные ещё Луной, остались в большинстве своём в кабинете или куртке, которая сейчас находись в замке. Моя попытка обратиться к кристаллу Короля окончилась неудачей — я не мог допросить предателей на расстоянии, и не догадался сделать это тогда, когда была такая возможность. Оставалось двигаться к окраине города и надеяться, что ничего не произошло, а они остановились по каким-то уважительным причинам.

На ловца и зверь бежит — очередной поворот улицы вывел меня буквально на стоянку Ночной Стражи.

Что-то было не так. Небольшой костёр, разожжённый из каких-то досок прямо посреди улицы, был укрыт барьером, не позволяющим дыму подняться над крышами домов. Все Охотники и Стражи сидели вокруг него, неподвижно уставившись в огонь.

Первая пришедшая в голову мысль была настолько абсурдна, что я специально огляделся в поисках засады неведомых врагов, однако, разумеется, никого не обнаружил. На всякий случай сняв со спины фламберг, активирую клинок кольцом и медленно двигаюсь в сторону подчинённых, ожидая подвоха. Какой-то из вывороченных камней мостовой неудачно подвернулся под ногу.

Мистхил подняла голову, встретившись со мной взглядом. Покрасневшие глаза наталкивали на мысль о том, что она плакала, но затем взгляд опустился ниже и я с трудом сдержал проклятья — белоснежная шерстка кобылы на груди была выпачкана чем-то бурым. И, к несчастью, я уже видел такое на её шкуре — когда держал фрагмент стены пещеры под Кантерлотом.

— Эй? — неуверенно позвал я, ощущая странное напряжение в воздухе. — В чём дело?

На звук моего голоса начали поворачиваться другие члены отряда, и каждый из них, как теперь можно было заметить, был покрыт следами полевой медицины — бинты и перевязки на шкурах соседствовали со следами регенеративных зелий и обезболивающих. Мистспиер так вообще не мог подняться — его передние ноги, судя по всему, были сломаны в двух местах, не позволяя ему нормально встать.

Тяжело выдохнув, закидываю фламберг за спину и приближаюсь к отряду. Единорожка вышла вперёд и попыталась отдать приветствие, однако пошатнулась и едва не упала, благо я успел пересечь расстояние между нами в два шага и подхватить обессилевшую кобылу.

— Так тихо сейчас… — едва слышно прошептала она, с трудом сфокусировав взгляд на моем лице. — К-капитан, мы… Мы двигались ко дворцу. И мы попались.

— Засада, — сквозь зубы прошипел я, поднимая пони на руки и кладя у костра. Подчинённые пытались хоть как-то выстроиться, однако я не обращал на это внимания, слушая лишь единорожку. Ладони окутала бирюзовая аура, и пока Мистхил собиралась с силами, теневые чары сканировали тело кобылы.

— Мы были вынуждены отступить, — тихо шептала она, тщетно пытаясь поймать мою руку копытцами. — Почти все были в тех… доспехах… — единорожка прервалась, когда тёмные чары начали медленно, хоть и безболезненно, разделять плоть пони и сшивать многочисленные порезы на груди и несколько колотых ран, стянутых светлой магией.

— В нас ударили «драконьим тараном», — упорно продолжала она говорить, когда речевой аппарат вновь начал ей повиноваться, — Вайт Рэм…

Кобылка замолчала, на её глазах выступили слезы, когда она махнула ногой куда-то в сторону. Медленно расступились грифина и пегас, позволяя увидеть жеребца. То, что от него осталось.

— Он что-то сделал… Чары не пробивали его доспехи, а сами они работали на полную мощность, и всё равно… — единорожка всхлипнула, отчаянно борясь со слезами. — Мы ничего не могли сделать, лишь отомстить за него.

— Мы перерезали всех этих ублюдков, — хрипло прокаркала грифина, не глядя в мою сторону и лишь проверяя бинты на лапах. — Но ни у кого не осталось сил, чтобы двигаться дальше. Слава крови, в ближайшем доме была хоть какая-то еда, а на костёр отправилась дверь, — крылатая хищница закашлялась и кивнула в сторону ближайшего дома, проем которого зиял пустотой.

Кивнув, я повернулся к единорожке.

— Простите нас, Капитан. Мы не выполнили приказ.

— Замолчи. Вы справились прекрасно. Все, — произнёс я не терпящим возражений голосом. — Всё хорошо. Всё будет хорошо. Ты просто перенапряглась, — последние слова были слышны лишь мне самому — даже не будучи медиком можно было понять, что в какой-то момент пони просто сбили с ног и пытались прирезать, пока она отбивалась ногами.

Когда большая часть ран затянулась, я просто встал и перешёл к Мистспиеру. Очередная волна магии, и руки вновь окружает аура, разделяющая и сшивающая плоть единорога. К несчастью, большая часть энергии Древнего всё ещё «не переварилась», а потому переломы не исцеляются под действием заклинания: чары лишь укладывают кости в правильную структуру и осторожно накрывают плотью. В лежащей неподалёку сумке находятся бинты, которыми и бинтую ноги Стражника после того, как наконец заканчиваю со всеми ранами.

Раз за разом я перехожу от одного Ночного Стража к другому и раз за разом исцеляю раны, щедро тратя собранную магию. Боль в голове, сперва просто сильная, постепенно становится настолько непереносимой, что перед глазами все начинает плыть. Кровь начинает идти не только из носа и глаз, но и ушей, однако сейчас мне просто плевать.

Они выполнили свой долг. Теперь это должен сделать я.

Наконец, я останавливаюсь у тела земного пони. Я что-то слышал о «Драконьем таране» — коллективных атакующих чарах, обычно их использовали для того, чтобы выбить ворота обороняющихся крепостей. Можно лишь гадать, сколько магии было вложено в отрицание заклинаний — особый приём земных пони, позволяющий им биться против единорогов. Но точно известно, что потратил он всё, что было.

— Не знал, что он умел такое делать, — пробормотал подошедший сзади пегас. Опустившись на землю, он стянул с головы шлем и посмотрел на изломанное тело своего друга. — Знаете, обычно предпочитал помалкивать и не казаться умнее других… Добраться бы до этих чейнджлингов…

— Разве они не мертвы? — с некоторым недоумением переспрашиваю я, отвернувшись от тела.

— Мертвы, куда уж там… Когда это случилось, Мистспиер и Нира буквально вырезали их, — жеребец невольно вздрогнул, словно вспоминал что-то явно не самое хорошее. — Никогда их такими не видел. Ну, ладно грифина, но он… Впрочем, — глаза пегаса сузились, — я его не только не виню, скорее жалею, что не смог сам расквитаться за товарища.

Махнув ногой, он оборвал себя на полуслове и устало поплёлся к затухающему костру. Решив оставить их пока в покое, опускаюсь на колени, с облегчением отмечая, что боль от тёмного лечения потихоньку уступает под напором магии, всё ещё текущей в моей филактерии. Разумеется, не будь во мне столько энергии, я бы уже давно свалился от боли и потери магии, однако сейчас просто мог себе этого позволить. Вытянув руку, пытаюсь снять с тела земного пони броню, однако она, как и тело, жутко повреждена и буквально изломана. Камень-активатор никак не отзывается на прикосновения, да и всё ещё сохранившихся чар нельзя ощутить. Если так подумать, я не ощущаю никаких, даже неактивных чар на доспехах Ночной Стражи.

Нужно было что-то делать. Первая потеря соратника всегда тяжела — совсем недавно он шёл рядом с тобой, говорил, ел, а теперь на его месте лежит лишь холодная оболочка.

— Стража! Слушай новый приказ! — к моему удивлению, сработал стадный инстинкт пони, оставшийся ещё с тех пор, как после великой катастрофы представители этого вида просто выживали в ставшем чужом мире. У них всегда должен быть тот, кто поведёт их вперёд. Так уж получилось, что это я.

— Приготовиться к марш-броску в сторону столицы! Собрать припасы, убрать следы стоянки, загрузить павших на самых свежих стражей! Вперёд, я что, должен по два раза повторять? — и это сработало, все, даже грифина, ощутимо воспряли духом, вновь чувствуя наличие «вожака». Чейнджлинг и единорог погрузили тело земного пони на спину Скай Стоуна, пока кобылы торопливо, хоть и периодически морщась от остаточной боли, затаптывали костёр и собирали содержимое сумок.

Должен заметить, что для существ, побывавших в смертельном бою, они собрались довольно быстро — видимо, я влил в них достаточно магии.

— Кстати, вопрос, — тихо обратился я к Нире, глядя, как Мистспиер приспосабливает две какие-то доски под костыли. — Где Найт Стар?

Грифина лишь покачала головой, после чего встала сбоку от пегаса, молчаливо морщась при резких движениях. Впрочем, фестрала я отправил к пограничной страже, однако ни его, ни тех пони пока не было видно. «Ещё не хватало его потерять», — обеспокоенно подумал я, посмотрев на небо. — «Ладно, волноваться будем, когда обновим информацию, а пока…»

А пока надо было двигаться.

— Стража, выдвигаемся! — ладонью разрубил я воздух, указывая на высящиеся башни дворца.

Убрав всё оружие в ножны, мы выдвинулись в центр столицы. И если на обратном пути меня ждали лишь молчаливые пустые улицы, то теперь город постепенно оживал — то тут, то там из укрытий появлялись пони, настороженно поглядывая по сторонам. И, что забавно, при виде потрёпанных стражей в окровавленных бинтах большая часть жителей интересовалась, могли ли они как-то помочь.

«Лучше бы при восстании помогли», — мелькнула непрошенная мысль, однако тотчас испарилась — куда уж гражданским лезть в пекло боя, если большая часть тех же единорогов ничего внушительней бытового телекинеза не освоили.

— Капитан! — упавший с неба фестрал едва не размазался по мостовой, настолько стремительно крылатый жеребец нёсся к земле. К счастью, координация его не подвела, и он остановился в полуметре от меня. — Хвала Великой Матери, вы нашли их! Часть пограничной стражи, прибыв во дворец вместе со мной, нашла тронный зал запечатанным, и несколько групп отправились на поиски Ночной Стражи. Хорошо, что все в… — бросив взгляд за мою спину, Найт втянул воздух и на несколько секунд закрыл глаза. — Проклятье.

— Возможно, — холодно ответил я, поворачиваясь к подчинённым и немногочисленным гражданским, уже подошедшим к отряду. — Сегодня все стражи принцесс покрыли себя славой. Каждый пони, будь то кобыла или жеребец, существо любой расы, они были готовы отдать свою жизнь на защиту жителей этого королевства. И они выполнили свой долг. Но время вспоминать ушедших ещё не пришло. Следует позаботиться о тех, кто выжил в этом нападении. Граждане столицы! Я, Королевский Ночной Гвард, говорю от лица принцессы Луны и принцессы Твайлайт. Все нападавшие чейнджлинги были уничтожены, сейчас же нам нужно восстановить то, что они разрушили. Не дожидайтесь городской стражи — ищите жертв нападения и окажите первую медицинскую помощь.

— А вы нам поможете? — робко поинтересовалась пожилая пегаска, нервно переступая копытами. Мне оставалось лишь покачать головой.

— Увы, личная Ночная Стража принцессы Луны ничтожно мала, и все мы пострадали, защищая город, однако уже сейчас городская стража по приказу Сестёр начинает оказывать помощь всем, кто стал жертвой этого глупого восстания.

Не дожидаясь ответа, я повернулся к подчинённым и махнул головой, приказывая продолжить путь. После небольшой заминки, в ходе которой тело земного пони было перекинуто на спину фестрала, мы продолжили свой путь.

До ворот замка оставалось всего ничего, когда нечто синее мелькнуло на долю секунды в поле зрения, и перед нами появилась Луна.

«Черт, да я её увидел, просто потому, что она мне ПОЗВОЛИЛА увидеть своё движенье…»

Но нельзя отрицать, впечатление на свою измученную стражу она оказала прямо таки волшебное — осознав, кто перед ними, все синхронно склонили головы, однако аликорночка лишь покачала головой.

— Мне не нужны пустые приветствия, когда вы стоите передо мной. Вы вернулись с победой, а это более важно. Хоть это и горькая победа, — заметила принцесса, повернув голову в сторону фестрала. — Оставьте моего воина здесь, Стражи Ночи. В казармах расположились медики, отправляйтесь туда и исцелите свои раны, это приказ.

Дождавшись, когда тело павшего сгрузят, а сами стражники отправятся прочь, Луна позволила себе печально вздохнуть.

— Вот и первые жертвы после тысячелетия забвения. Что случилось, любимый?

— Засада, — с мрачным видом махнул я рукой. — Судя по словам Мистхил, они нарвались на элиту. Если честно, им просто чертовски повезло — Вайт Рэм принял на себя «драконий таран». Мда, жизнь любит покаламбурить…

— Земной пони своей магией принял удар таких чар? Не удивительно, что враги были ослаблены… Но что ты будешь делать теперь?

— То же, что и всегда — разбираться с последствиями операции.

Луна лишь покачала головой, на мгновение зажигая светлячок на кончике рога. Окрасившись в синий цвет, магический огонь опустился на лоб земного пони и пропал.

— Боюсь, их слишком много, чтобы ты справился с этим один. Я хочу, чтобы ты отдохнул — нам с сестрой хотелось бы, чтобы ты принял участие в церемониальном погребении павших, включая Вайт Рэма.

В очередной раз подивившись памяти аликорна, я неохотно кивнул, пытаясь как можно незаметнее морщиться, однако и это не укрывается от глаз любимой.

— Тебе стоит отправиться в свои покои для отдыха, мой возлюбленный Гвард. Сегодня ты убил Существо Силы, и твоя аура очень нестабильна. После чего уже можешь посетить Ночную Стражу для поднятия морали своих подчинённых. Да, это у тебя на лице написано, — наконец улыбнулась принцесса, вновь повернувшись ко мне.

— Надеюсь, когда мы разберёмся с последствиями этого нападения, ты будешь готов обсудить дела, касаемые этой самой Стражи. Не забывай, после событий сегодняшнего дня многие пони тебе должны, — улыбка Повелительницы Ночи стала по-настоящему хищной, когда она посмотрела в сторону города. Можно было быть уверенным — этот долг она собиралась требовать лично.

Глава 19.3. Пустота после боя…

… должна быть чем-то заполнена.

В выделенной для Ночной Стражи казарме всегда было достаточно пустынно и тихо, большая часть помещений была не обжита, да и те пара комнат, где всё-таки находились подчинённые Королевского Гварда, выглядели заброшенными — почти у каждого охотника и стража был свой дом или квартира в Кантерлоте.

Однако сейчас можно было подумать, что в здании нет никого — настолько тихо сидели соратники за круглым столом, боясь нарушить тишину неосторожным словом.

Кажется, что эта гнетущая атмосфера давила вполне ощутимым грузом на плечи, и это мне было совсем не по нраву, а потому я просто постучал по двери казармы.

Вздрогнув от неожиданности, Ночная Стража уставилась на меня, явно не понимая, сколько времени я уже нахожусь в помещении.

— Теряете хватку, — криво ухмыльнулся я перед тем, как сесть за стол и окинуть взглядом молчащих подчинённых.

— Я понимаю, что для многих присутствующих здесь существ смерть это нечто такое, о чём они думают в последнюю очередь, когда смотрят на собратьев по оружию. Однако вы знали, куда вы идёте и зачем вы идёте, — сузив глаза, я посмотрел на Мистхил, нервно сглотнувшую при этих словах. — С самого начала было сказано, что вы — орудие принцессы Ночи, исполняющие её волю. Вайт Рэм знал, на что он шёл, и он знал, что в случае его гибели другой стражник продолжит его дело. И что я вижу сейчас? Хмурые морды охотников ночи?

Фестралы тотчас оскалили свои небольшие клыки, словно опровергая мои слова.

— Или грифоны внезапно заболели трусостью?

Нира гневно подняла голову, однако умудрилась сдержаться, встретившись со мной взглядом.

— Мне помнится, кто-то умолял спасти какую-то королеву!

Фаерфлай встрепенулся, его глаза полыхнули диким зелёным светом, как и всегда, когда эмоции проявлялись в этом чейнджлинге.

— А может быть, кто-то решил, что ему лучше подойдёт мирная жизнь какого-нибудь пегаса-счетовода?

— Да я скорее Дискорда отымею! — невольно воскликнул Скай Стоун, яростно распушив нагрудный мех и раскрыв крылья.

— А что же потомки Королевского Дневного Гварда? Некогда он встал на пути у главного воина самой Найтмейр Мун, не пощадив своей жизни. Неужто он не видел смерти на поле боя?

— Нет, мой Капитан, — с неожиданной твёрдостью в голосе ответил Мистспиер, решительно положив ноги на стол и слегка поморщившись от боли в сломанных конечностях.

— А кто-то жаждал проявить себя так, чтобы сама Тьма и Свет склонились перед ней. Где та пони, что отринула свои предрассудки о чейнджлингах и отправилась спасать саму королеву?!

— Здесь, — наконец подняла ногу Мистхил, стараясь не встречаться со мной взглядом.

— Каждый, кто идёт сюда, идёт не ради славы. Мы идём в бой не для того, чтобы выжить. Но если уж я умру, я хочу, чтобы после меня остались те, кто подхватит моё оружие на поле боя и займёт потом моё место в каком-нибудь баре после боя! — хватанул я кулаком по столу, заставив Клауд подпрыгнуть на месте, издав нечто вроде короткого «и-и-и!»

— Не знаю как вы, а я сейчас пойду в «Дырявое сердце» и выпью за жеребца, который мог, блять, пойти и дать в морду любому, кто сказал бы, что в Ночной Страже служат слюнтяи, не помнящие своих сослуживцев! Кто со мной?!

Нестройные согласные крики стали мне ответом, отчего моих губ коснулась лёгкая улыбка — как быстро эти существа впадали в уныние, так быстро же они могли его отринуть по сильному зову извне.

— Тогда решено, — хлопнул я ладонью по столу. — Найт, помоги Мистспиеру, не знаю, костыль в зубы дай, пусть на трёх точках опоры идёт, берите плащи, и чтобы я видел ваши морды на улице. А, да, я угощаю.

Довольно оживлённая группа стражников ввалилась в «тайное» кафе чейнджлинга, споря о какой-то чепухе, позволяя мне не принимать участие в их разговоре, а просто наслаждаться опустившейся на город ночью.

На стук в дверь открыл сам хозяин заведения, что удивительно, в своём настоящем облике.

— Эмур? А по какому поводу такой наряд? — несколько обескуражено поинтересовался я у искажённого пони, рассматривающего собравшуюся у дверей его кафе компанию.

— А какой смысл прятаться? — ворчливо поинтересовался жеребец, пропуская Ночную Стражи внутрь. — Когда эти олухи начали восстание, маскировка со всех подданных Её Величества слетела.

— Оу, — я попытался представить эту картину, учитывая конспирацию добровольного изгнанника.

— Ага, стою я, значит, у стола, принимаю заказы… Да проходите, Капитан, чего в дверях застыли… — чейнджлинг толкнул первую дверь, ведущую вглубь здания, после чего прошёл вперёд, открывая уже вторую такую же. К счастью, сегодня репертуар не бил по ушам басами, а ласкал слух медленными нотами, извлекаемыми из динамиков под потолком.

— Так вот, — продолжил хозяин заведения. — Принимаю заказ, и тут внезапно понимаю, что у клиентов глаза навыкате да челюсти до пола, смотрю на себя… Ну, в общем, кафе закрылось раньше положенного.

— Хм, я думал, что после твоего раскрытия этот клуб будет пустовать, — я обвёл взглядом зал: большая часть столов была занята, а у барной стойки вообще было не протолкнуться.

— А, — чейнджлинг махнул ногой, указывая на большой стол в углу. — Моим ночным клиентам плевать, как я выгляжу, лишь бы алкоголь покрепче выставлял, да, ребята? — последние слова были адресованы большой компании, состоящей по большей части из жеребцов в доспехах дворцовой стражи в той или иной степени алкогольного опьянения. В ответ раздались громкие одобрительные крики пони, потрясающих кружками с сидром.

— Ну, вы поняли. Усаживайтесь, сейчас приму заказ.

Уговаривать нас два раза не было необходимости — уже спустя пару минут мы утрамбовались за стол с той или иной степенью помятости, а очаровательные пегаски принесли первые графины с «алкогольным» сидром. Посмотрев в кружку, я печально вздохнул — Эмур Шейд явно решил, что нам нужен «разогрев». Впрочем, на самом деле, очень малое количество питейных заведений имеет лицензию на по-настоящему крепкие для человека напитки. Это обуславливается тем, что пони вообще не особо профессионально пьют, если их сшибает какое-нибудь вино.

— Твою мать, Эмур! — наконец изложил я свои претензии, предварительно запихав их в более-менее приличную форму. — Я на ферме Эпплов пил сидр с большим градусом, чем эта хрень! У нас серьёзный повод нажраться, и я не потерплю, чтобы мои подчинённые остались в трезвом разуме ещё какое-то время!

— Капитан, я должен заметить, что у нас нет запрещённого алкоголя выше установленной нормы, — полным достоинства голосом ответил жеребец за стойкой, создавая вполне понятные сомнения в правдивости его слов.

— Эмур. Ты, Кризалис тебе в тёщи, чейнджлинг. Мало того, что это автоматически обозначает наличие у тебя алкоголя, так ты ещё пытаешь убедить в этом человека, побывавшего в Версипелии. Неси.

— Но…

— Бегом, — спокойным тоном произнёс я, прикрывая глаза, дабы не видеть печальной гримасы жеребца. Однако когда он лично поставил перед нами пару бутылок, я на всякий случай протёр глаза. Нет, они меня не обманывали, на ближайшей ко мне ёмкости изящными буквами было выведено «Мескаль».

— Да ладно, — под недоуменные взгляды Ночной Стражи я откупорил ёмкость и осторожно принюхался. — Текила?

— О, так вам известен сей напиток? Должен заметить, что с меня буквально снимут хитин, если узнают, что я вообще им кого-то угостил, — осторожно пробормотал чейнджлинг, однако я лишь махнул рукой, ища взглядом два других ингредиента. — И, как я понимаю, способ употребления тоже знаком, — закончил для себе жеребец, взмахом ноги подзывая официантку с другим подносом, на котором гордо высилась горка чего-то, напоминающего лайм, и две солонки.

— А это разве не традиционный алкогольный напиток чейнджлингов? — Мистхил настороженно посмотрела на бутылку, после чего перевела взгляд на Эмур Шейда. Тот в ответ неоднозначно повёл ногами.

— Ну, один из, если быть совсем точным, — искажённый пони рассеянным взглядом наблюдал за тем, как я махом опрокинул в себя сидр и теперь заливал текилу в стакан.

— Так, это сюда, это сюда, — бормотал я себе под нос, высыпая немного соли на ладонь и зажимая пальцами лайм. Ну, по крайней мере, этот плод его напоминал очень сильно.

— А это ещё зачем? — Нира с любопытством рассматривала «конструкцию» на моей руке, однако я лишь улыбнулся перед тем, как слизнуть соль и опрокинуть алкоголь в себя. Долька «лайма» отправилась туда же секундой позже.

— Оу, — удивлённая настолько странным видом употребления напитка, грифина схватила ближайшую к себе бутылку и осторожно принюхалась. — И почему я ощущаю здесь что-то, напоминающее сок растения?

— Потому что это и есть сброженный сок агавы. Ну или как в этом мире называется растение, из которого это гонят. Неважно. Что там с грифоньей кухней?

Эмур Шейд лишь закатил глаза.

— Давай ещё одну сюда, — невольно икнул я, вытянув руку в сторону бутылки.

— Телекинезом, — с пьяной уверенностью заявила единорожка, отодвигай алкоголь от меня с помощью злополучной магии.

— Ты, — хык, — вредная белошкурая упрямица, мне проще воскресить мёртвого, чтобы он дал мне эту грёбаную бутылку, чем сконцентрировать телекинез, — нахальная кобыла лишь дальше отодвинула желанный напиток, за что и поплатилась, когда я сомкнул пальцы на кончике рога, словно тушил свечку. Разумеется, поле телекинеза тотчас пропало, а бутылку подхватила Грей Клауд, довольно ловко метнув её мне.

— Премного благодарен, — я попытался отвесить реверанс сидя, однако это не совсем хорошо удалось, а потому просто оставил бесполезное занятие.

— За Вайт Рэма! — провозгласил я тост, поднимая стакан с текилой. Сколько мы её уже выпили? Неважно, главное, из их глаз наконец полностью убралась печаль, а это главное для таких убийц как мы. Хм, а ведь верно, вчера все прошли крещение кровью.

Бросив взгляд на часы, указывающие четыре часа, я кивнул своим мыслям и повернулся к Ночной Страже.

— За Вайт Рэма! — повторил я тост. — За того, кто позволил нам всем здесь собраться.

— За Вайт Рэма! — вразнобой повторили стражи, поднимая стаканы кто магией, а кто передними конечностями. Почти синхронно влив в себя алкоголь, мы выдохнули в сторону.

— А знаете… — задумчиво произнёс я, взяв в руку куриную ножку в мёде и задумчиво уставившись на неё, — если вы увидите кого-то, кто вам дорог и, как вы знаете, мёртв, делайте то же, что сделал сегодня я.

— Это как? — недоуменно переспросила Клауд, оперевшись боком на более трезвого фестрала.

— Ну, вот например вы завтра увидите на улице Вайт Рэма.

— И что тогда делать? — Мистспиер более-менее аккуратно пододвинул к себе бутерброд с сеном и уставился на меня, забыв о том, что было в его копытах буквально секунду назад.

— Изловчитесь и оторвите ему голову нахер.

Мистхил подавилась салатом, отчего Клауд пришлось похлопать единорожку по спине.

— Это вы… с главарём так? — осторожно поинтересовался Фаерфлай, прикладываясь к стакану с сидром, на что я задумчиво покрутил несчастную ножку в воздухе, после чего таки сделал укус.

— Глава восстания оказался королём чейнджлингов.

Выскользнувший из копыт жеребца стакан разлетелся на осколки, пока он смотрел на меня с широко раскрытыми глазами.

— В-вы… короля?..

С цинично усмешкой я покрутил пальцами в воздухе, словно открывал невидимую крышку.

— Ну да, у него оказался довольно скверный характер, да и на совести у него восстание и жертвы со стороны подданных Сестёр, так что я сделал одолжение эквестрийскому Престолу и сократил процесс суда примерно… — тут я всерьёз задумался, пытаясь представить, сколько шёл бы процесс, после чего махнул свободной рукой, — намного я его сократил. А Короля лишь на одну голову.

Грифина фыркнула в стакан с текилой, чудом не выронив лайм — как оказалось, этот фрукт даже назывался так же — из когтистой лапы. Однако чейнджлингу было явно не до смеха — он со странными эмоциями на лице сверлил меня взглядом, после чего, наконец, решился сказать:

— Капитан, вам не кажется, что вы совершили ошибку? Это ведь Древний нашего народа, один из немногих оставшихся, да ещё и жеребец! Наверняка он просто неправильно понял всю ситуацию, или он…

Рот Фаерфлая захлопнулся так внезапно, что его зубы щёлкнули. Я закрыл глаза и сделал глубокий вдох и выдох, после чего вновь посмотрел на чейнджлинга.

— А теперь сложи в своей голове два и два, после чего сильно удивись, получив «четыре». Восстание готовилось достаточно долгое время — на это указывают все улики, включая передатчик, найденный нами в лесу. Даже если бы он внезапно оказался неправильно информирован — действия Древнего повлекли за собой смерть простых пони, из-за него умерли жеребцы, что нанесло ещё больший вред населению, большая часть которых — кобылы. Более того, я дал ему шанс отступить до начала боя со мной.

Стоило магической печати спасть, как Фаерфлай вновь принялся за старое.

— Но Капитан, вы могли просто вырубить его! Нельзя же судить Древних обычными мерками, наших Древних осталось так мало!..

— О, это он зря, — успела пробормотать Клауд, когда я схватил его за морду и приблизил к своему лицу.

— Древних народа пони всего лишь четыре кобылы, которым он угрожал. Его действия привели бы к войне Эквестрии с Версипелией, в которой мои возлюбленные могли погибнуть, ведя подданных в бой. Ты говоришь, нельзя судить их обычными мерками? Селестия направила Элементы Гармонии против своей сестры, и лишь чудом эти артефакты выбрали изгнание вместо казни! И тогда в замке, посреди охваченного восстанием города король сам выбрал свою судьбу.

Отпустив ошеломлённого жеребца, я откинулся назад на спинку дивана.

— В мире, откуда я родом, я мог доверять лишь нескольким людям, двое из которых были мне как брат и сестра. Вчера, в тронном зале, когда король лежал на земле, повергнутый мной, чейнджлинг превратился в моего давно умершего друга. Более того, он попытался воспользоваться этим, чтобы обернуть победу в поражение. Он не учёл двух фактов: разум лича выше его эмоций. Да, оказывается, мы тоже можем злиться в этом состоянии, а также испытывать эмоции, но эй, это не мешает думать, в отличие от смертных.

— А второй факт? — осторожно потирая морду выдавил Фаерфлай.

— Если бы это и правда был давно почивший Уилл, в Эквестрии есть место лишь для одного ходячего мертвеца, — схватив стакан с сидром, я осушил его в два глотка и со стуком поставил на стол. — И это — я!

Мистхил попыталась хихикнуть тихо, однако получился звук, словно кого-то душат прямо за моей спиной.

— Неужели в Эквестрии есть лимит на мертвецов?

— Я бы скорее предположил, что есть лимит на людей, неважно в каком они состоянии. И пока что этот лимит — один, — пожал я плечами, наблюдая за тем, как официантка убирает осколки стакана. Дождавшись, когда она отойдёт, пододвигаю к себе очередную бутылку. — И я надеюсь, что так и будет.

— О чем вы, Капитан? — Мистспиер аккуратно придвинул к себе забытый бутерброд.

— Если попал я, может попасть и кто-то ещё… А я этому миру уже итак доставил одну тикающую бомбу.

— Бомбу? — недоуменно приподнял бровь Найт Стар, на что я лишь махнул рукой.

— Неважно. Важно лишь то, что я сказал изначально — судить меня за мои действия могут лишь принцессы, и поверьте, королева Кризалис сама просила о его смерти.

За столом воцарилась тишина, прерываемая лишь музыкой самого «клуба». Судя по всему, каждый думал о своём, и лишь грифина молча обгладывала очередную кость с видом вояки, который живёт сегодняшним днём.

— И если бы не Капитан, кто знает, сколько ещё пони могло погибнуть кроме Вайт Рэма и других стражей, — неожиданно произнёс пегас, опрокидывая в себя очередную рюмку с алкоголем. Было понятно, что потерю друга он переносил тяжелее всех и старался забыться в алкоголе, хотя большая часть пустой тары находилась всё-таки рядом со мной — сказывалась поглощённая сила Древнего, будоражащая иллюзию сокрытия смерти и не позволяющую напиться в хлам.

— Кто знает, — фестрал попытался взять стакан ртом, однако тот едва не выскользнул из хватки, — Дискорд…

— Вот уж кого не стоит поминать, — буркнула Мистхил, откинувшись назад и прикрыв глаза.

— У, да вас совсем развезло, — сыто икнувшая Нира потянулась за очередным куском мяса и с наслаждением вцепилась в него клювом. — Всё же пони нихрена пить не умеют… Ваше здоровье, Капитан, — отсалютовала мне стаканом небесная хищница и, дождавшись ответного жеста, просто опрокинула текилу в себя.

— И-ик, в смысле и как вы ещё на ногах стоите, — с некоторой завистью Мистспиер попытался поднять свой стакан телекинезом, однако раз за разом промахивался даже магией, после чего махнул на всё это дело ногой и взял его зубами.

Дверь кафе тихо закрылась, отрезая звуки внутренней секции и позволяя насладиться тишиной.

Тихо прошелестел пакет со сбором, часть которого перекочевала в трубку. Щелчок пальцев — и тёмное пламя на мгновение заплясало по траве. Первая медленная затяжка, и тёмное облако неспешно поползло наверх, к потолку. Скрипнула наружная дверь, выпуская меня на улицы непривычно молчаливого города.

После событий сегодняшнего дня ночная столица замерла, оправляясь от ран и ужаса нападения.

В отдалении прогромыхали доспехи городских стражников — патруль улиц был непременной обязанностью вне зависимости от того, что происходит в стране.

— Дэс? — голос Зекоры за спиной был полной неожиданностью, на всякий случай я даже обратился ко внутреннему чутью, подтвердившему, что стоявшая между мной и дверь кафе кобыла принадлежала к моему табуну и несла в себе маленький осколок моей души.

— Зери? — все же поинтересовался я, не глядя опускаясь на ступеньки перед входом.

— Селестия отправила колесницу за мной, когда большая часть проблем была решена, — зеброчка села рядом со мной и прислонилась ко мне тёплым боком. Вытянув руку, накрываю возлюбленную плащом, больше желая ощутить её присутствие, чем укрыть от прохлады — ночи была всё также теплы.

— Они рассказали мне, что произошло, — вновь подала она голос, когда поняла, что я не намерен говорить. — И о том, что случилось в тронном зале.

При всей моей любви к Зери, я не хотел это обсуждать даже с самим собой, что уж тут говорить о жителях этого мира? Однако у неё было другое мнение на этот счёт — щекотливо ткнув ирокезом в щеку, зебра заставила повернуться в её сторону. Наши губы встретились, и несколько счастливых мгновений мой разум был пуст. Увы, всё в этом мире конечно, и она неохотно отстраняется назад, внимательно глядя мне в глаза.

— Расскажи мне всё, — её голос был всё также неповторимо гипнотичен и певуч, несмотря на отсутствие рифм. Копытце коснулось руки, заставляя поднести трубку к губам и сделать затяжку. Стало чуточку легче — в отличие от Стражи, я не мог перебить свои мысли только алкоголем.

— Я убил Древнего, Зекора, — наконец вырвались слова. — Но перед смертью он принял облик моего друга. Того, чья смерть повлекла череду мрачных событий. Из-за чего мои руки много раз оказывались в крови. Не фигурально, увы… И теперь… Всё так странно… Ведь из-за меня всё это и произошло. Восстание, этот бой, все эти смерти… Это ведь сделал я, Зекора.

Зебра молчаливо покачала головой, после чего вытянула ногу и коснулась моего плеча.

— Если бы не ты, появился бы другой Призывающий. В книге Дискорда ведь было написано, что он является в мир для равновесия. Не было бы тебя, неведомый закон взял бы другого. Того, чья тьма превышала бы твою, любимый. И что случилось бы с нами? Ты хотел бы, чтобы некто другой уничтожил этот мир?

Я отрицательно покачал головой. Нет, этого моя душа точно не желала. И можно было быть честным с самим собой, будь там, во дворце, настоящий Уилл, я выбрал бы жителей этой реальности.

Мой друг мёртв. Незачем ворошить старое.

А у меня ещё были дела. Дела и долг перед теми, кого настигла смерть в этот день.

Глава 19.4. Прощальные слова

Они сделали всё и даже больше.

Затянутое тучами небо не было результатом работы пегасов — принцессы приказали всем погодным командам не вмешиваться в ход облаков сегодня. В этом не было ни нужды, ни желания кого бы то ни было.

Одетые в чёрную одежду, пони покидали столицу Эквестрии, направляясь в одну сторону. Там, в нескольких километрах от города уже собралась большая часть населения Кантерлота, образуя нечто вроде кольца, центр которого был практически пуст, не считая несколько фигур пони, облачённых в тёмные одеяния под стать всем, кто шёл сюда.

Старшие принцессы Эквестрии молчаливо взирали на своих подданных, словно ждали какого-то знака. Сегодня они оставили все регалии в замке, накинув на себя всё те же плащи.

Тихий гул прошёлся по толпе собравшихся горожан, заставив многих замолчать: из главных ворот столицы показалась процессия, возглавляемая высокой человеческой фигурой. Даже с такого большого расстояния можно было заметить Королевского Ночного Гварда — Капитан Ночной Стражи был окружён яркой пронзительно-синей сферой магии, над которой пылали древнеэквестрийские письмена. Немногие из тех, кто присутствовал здесь, знали значения этих букв, складывающихся в слова «честь» и «павшие». Пропитанные энергией знаки были видны за несколько километров, двигаясь над процессией.

Все время, пока Дэс шёл в сторону собравшегося на огромном поле населения столицы, царила тишина — все пони неотрывно смотрели на приближающихся к ним пограничных стражников, попарно нёсших прямоугольные гробы с кьютимарками жертв чейнджлингов.

Когда до безмолвной толпы оставалось несколько метров, человек взмахнул рукой, заставляя буквы истаять в утреннем воздухе. Пони всё также молчаливо расступились в стороны, образуя широкий коридор для прохода, по которому и пошёл Гвард, предварительно обнажив фламберг в прощальном салюте павшим.

Тишину прорезали тихие рыдания. Серая кобылка с меткой в виде скрещённых перьев уткнулась мордочкой в сложенные ноги, пытаясь хоть как-то подавить слезы. Её тотчас бросились утешать подруги из табуна, но всё чаще то тут, то там, в толпе граждан был слышен плач тех, кто потерял родных и близких, чьи тела стражницы несли сейчас мимо них…

Я стиснул зубы и смотрел прямо перед собой, вот-вот ожидая, что кто-то крикнет «из-за него произошло это несчастье!»

Разумеется, этого не произошло, наоборот, слух о том, что именно от моей руки пал предводитель восстания, умудрился распространиться по городу за один вечер, и теперь во взглядах жеребцов и кобыл я видел благодарность. Благодарность за то, что жертв меньше, чем могло бы случиться, продлись бои на улицах ещё дольше.

В какой-то момент я едва не сорвался, сожалея о том, что согласился выполнить просьбу принцесс и возглавил эту церемонию. Слава Тьме, Твайлайт осталась в Понивилле…

С каждым шагом мы приближались к стоящим в центре огромного круга аликорнам. С каждым шагом головы жителей столицы опускались, отдавая последнюю дань уважения павшим воинам и жителям столицы.

— Равнение на героев! — сами собой сорвались слова с губ, и, к моему удивлению, пони поняли, что я хотел сказать: опустившие было головы подданные принцесс невольно подняли их обратно, глядя на гробы, проносимых пограничной стражей. На мгновение кольцо на руке потеплело, и фламберг потерял вес, позволяя держать обсидиан перед собой в прощальном салюте.

Вот закончились ряды жителей, мы остановились прямо перед принцессами. Короткий кивок, и я замираю напротив них, пока стражи переносят деревянные коробки с импровизированных «гамаков», на которых несли их сюда, на землю.

— В шеренги! — повинуясь знаку Селестии приказываю я. — Копья на караул!

В голове мелькает непрошеная мысль: «А где, собственно, сами копья?», однако рога принцесс начинают неярко светиться, и перед пограничной стражей материализуются серебристые и золотые древки с белоснежными наконечниками. Не знаю, репетировали ли с ними сестры, но пони синхронно перехватывают оружие, втыкая его в землю по правую сторону от себя и придерживая его ногами.

Селестия печально оглядела неподвижные ряды своих подданных и сделала шаг вперёд, позволяя мне повернуться спиной к диархам.

— Много лет наша страна живёт по заветам пони-основателей, пытаясь придерживаться главного правила — живи сам и дать жить другим, — начала говорить Тия, и магия подхватывала её голос, позволяя услышать принцессу даже тем, кто стоял дальше всего. — Но всегда найдутся те, кто отвергает гармонию, причиняя боль, принося хаос всему миру. И каждый раз среди всех народов найдутся те, кто встанут на пути у отвергнувших мир. И каждый раз мы все платим величайшую цену. Мы платим самым дорогим, что у нас есть.

Аликорночка повела ногой, указывая на гробы. На один миг изображённые метки ушедших засветились, привлекая к себе внимание, после чего вновь поблекли, символизируя смерть своих владельцев.

— И каждый раз нам приходится смотреть, как уходят достойные пони, оставляя после себя мирную страну, где будут жить их родные, друзья, но — не они. Но мы не должны останавливаться, — голос Селестии ужесточился, в нем уже не было привычной многим мягкости принцессы. — Мы не должны жить прошлым, лишь оплакивая ушедших. Их подвиг не будет забыт! Но спросить бы у любого из них, и я верю, они не хотели, чтобы после того, как небо вновь очистится от туч, пони продолжали убиваться по ушедшим!

Стоило ей замолчать, как Луна шагнула вперёд, рог Повелительницы Ночи слабо замерцал, подхватывая чары сестры.

— Мои подданные! Будучи свидетелями долгой истории нашего королевства, Мы хотели бы напомнить вам, всем вам о том, что тысячу лет назад сама принцесса вашего королевства восстала против гармонии! И сколь ни велика казалась угроза, гармония вновь вернула мир в страну, а вы, пони, нашли силы двигаться дальше!

«Это они подзабыли о кровавом восстании и геноциде фестралов», — молчаливо покачал я головой, однако благоразумно придержал своё мнение при себе — да и обстоятельства сейчас другие.

— Так не позвольте скорби поглотить вас, как это некогда случилось со мной…

Обе принцессы внезапно повернулись ко мне. Этого точно не было в списке задач, однако они внезапно сделали несколько шагов назад, оставляя меня впереди. И одновременно с этим взгляды пони устремились на меня.

«Стоп, они что, хотят, чтобы и я что-то сказал?!»

Судя по воцарившейся тишине — да. Отметив в памяти серьёзно поговорить с принцессами на эту тему, я закинул клинок на спину. Магия сестёр уже сконцентрировалась вокруг меня, готовясь разносить слова на десятки метров вперёд.

— Мой вид… — начал я, немного помолчав. — Мой народ очень гордится многими открытиями и изобретениями, сделанными в процессе развития. Учёные, исследователи, просто светлые умы, они все привнесли в жизнь что-то новое, какое-то изобретение, которое облегчает жизнь, нечто новое, позволяющее тратить меньше сил на трудную или нудную работу… Но есть нечто, чем человечество никогда не должно гордиться. Как и все разумные существа, мы изобрели войну.

Я криво ухмыльнулся, радуясь тому, что не нахожусь близко к стоящим жителям столицы.

— И поверьте мне, мы изобрели столько способов умерщвления себе подобных, что самые жестокие существа содрогнулись бы в ужасе. И теперь, когда я нахожусь здесь, что я вижу? Я вижу, что некоторые из вас жаждут отомстить чейнджлингам, всем, кто, по вашему мнению, виновен в смерти ваших родных и близких. И к чему это вас приведёт?

Замолчав на секунду, я обвёл взглядом всех пони.

— Трагедия уже совершилась, виновные уже понесли наказание. Те чейнджлинги, что сейчас живут в Кантерлоте были против всего этого. И если кто-то из вас жаждет мести невинным — подумайте дважды, ибо теперь злодеями станете уже вы! И вновь, как и до этого, найдутся те, кто будет говорить: «этот человек ничего не знает о нас!» Возможно. Но не последуйте за ними в своей горести. Запомните, не существует героизма смерти. Лишь кровь и трупы, — нахмурился я, увидев метку Вайт Рэма на ближайшем гробе.

Мне нечего было добавить, лишь отдать последние почести павшим. Обсидиановый клинок пронзил сырую землю, а в руке появилась старинная винтовка Андерсона — простая иллюзия, не больше, но я хотел проводить их в последний путь, словно воинов Британской Империи.

Я поднял винтовку в воздух. Щелкнул затвор, и палец уже было нажал на спуск, как вдруг раздалась неторопливая музыка. По спине побежали мурашки, когда я осознал, что это была моя музыка.

— Нет… — с губ сорвался тихий шёпот, а магический материал винтовки жалобно хрустнул под пальцами. Селестия и Луна что-то прошептали нескольким пони из стражи, копья которых обратились в приспособленное под жителей этого мира оружие — уж диархи могли спокойно скопировать эту иллюзию, поняв принцип её действия.

Вышедшая вперёд Селестия положила ногу на винтовку, опуская её вниз.

— Командуй, Капитан, — неслышно для других произнесла она, распустив магию звуков на мгновение. Из-за её спины вышла Рэрити, облачённая в чёрное платье. Не знаю, сколько времени она уже стояла рядом с нами, однако стоило мне посмотреть ей в глаза, стала понятна причина её поведения — её вела моя музыка. Но не только эту единорожку — незримая длань человеческой музыки прошлась по всем пони, невольно втягивая их в неспешное течение мелодии.

Щёлкнули затворы под ногами стражей, вставших на задние ноги.

— Our little army boy, is coming home from E.F.P.O., — на чистом английском запела Рэрити, заставив меня невольно вздрогнуть…

I've a bunch of purple flowers

To decorate to mammy's hero…

По телу пробежал холодок, а перед глазами вновь встал тот аэродром.

— Mourning in the aerodrome…

— The weather warmer, he is colder, — подхватила единорожка, закрыв глаза и неосознанно двинувшись вперёд. Поравнявшись со мной, она остановилась и печально посмотрела на ближайший гроб. — Four men in uniform to carry home my little soldier.

— What could she do? Should have been a rock star, — голоса стражников и стражниц прозвучали дальним эхом после первого залпа.

— But she didn't have the money for a guitar, — Рэрити неспешно перешла к другому гробу, погладив деревянную крышку, словно спину уснувшего зверя.

— What could he do? Should have been a politician, — затворы винтовок щёлкнули опять.

— But he never had a proper education, — вновь ответила единорожка, двигаясь дальше.

— What could he do? Should have been a father, — невольно подхватил я, ощущая дрожь в ногах.

— But he never even made it to his twenties, — с печальной усмешкой пропела Рэрити, удивляя меня своим поведением, так отличающимся от обычных манер известного модельера.

What a waste

Army dreamers

Ooh, what a waste of

Army dreamers…

— Tears o'er a tin box, оh, Highest Lord, he wasn't to know, like a chicken with a fox, he couldn't win the war with ego, — я подошёл к кобылке, задумчиво глядя на метку павшего в виде алого тюльпана.

— Give the kid the pick of pips and give him all your stripes and ribbons, — в голосе пони звучала неприкрытая насмешка над всеми медалями и наградами, уже ненужными мёртвым. — Now he's sitting in his hole, he might as well have buttons and bows…

— What could he do? Should have been a rock star, — второй залп не смог заглушить слов.

— But he didn't have the money for a guitar, — я отвернулся, стиснув зубы, но наткнулся на сочувствующий взгляд Луны.

— What could she do? Should have been a politician, — щелчок затворов.

— But she never had a proper education…

— What could he do? Should have been a father, — и вновь тронный зал перед глазами. Как же я хочу забыть это всё. Напиться так, чтобы наконец стереть это лицо.

— But he never even made it to his twenties…

What a waste

Army dreamers

Ooh, what a waste of

Army dreamers…

Пытаясь отвлечься, поднимаю голову и выкрикиваю команду. Грохот выстрела вновь разрезает воздух, но он не может перекрыть голос Рэрити. Кажется, что ничто в этом мире не может заставить её замолчать, как и тихий хор голосов жителей города, как и пограничную стражу. Они все были здесь, не подозревая о первопричине вчерашней трагедии, лишь провожая этих мечтателей, грезивших о почётной доле. Army dreames…

What a waste

Army dreamers

Ooh, what a waste of

Army dreamers…

Под очередной залп принцессы распахнули крылья, и магия аликорнов окутала лежащие гробы, окрашивая их в разнообразные цвета. То, на что обычно единороги тратили какое-то время, случилось мгновенно — деревянные ящики с лежащими в них телами обратились в поток чистой энергии, взмывшей в небеса, где он разделился на множество лучей, разлетевшихся в разные стороны, чтобы там, вдалеке, смешаться с материей этого мира и вернуть ушедших в лоно природы.

Стихала музыка, распадались винтовки и копья стражников, жители города начали потихоньку возвращаться в город. Многие из них сперва поворачивали назад, чтобы поклониться принцессам и, к некоторому удивлению, мне, после чего отправлялись домой. Всё меньше и меньше их оставалось на поле. Вскоре ушла и Рэрити, за ней по кивку Луны последовала пограничная стража, на поле прощания остались лишь мы с возлюбленными.

— Надеюсь, Твайлайт будет знать лишь минимум из сегодняшней церемонии, — тихо пробормотала Тия, подойдя ко мне. — Как ты, держишься?

В ответ я неопределённо повёл плечом, пытаясь собрать мысли. Куда подевался безжалостный Инквизитор, ещё вчера не дрогнувший при виде потерянного друга? Тот Death сейчас подошёл бы куда больше…

— Пойдём, — синешкурая кобылка боднула меня в ногу, предусмотрительно повернув голову немного вбок, дабы не поранить рогом.

А что мне оставалось делать?

Меч перекочёвывает сперва в руку, а потом и за спину, после чего мы начинаем двигаться в сторону Кантерлота.

— Небо очищается, — вдруг остановилась на месте Селестия. И впрямь — скопившиеся с утра тучи медленно разрывались ветром на высоте, позволяя лучам солнца коснуться земли. Словно ощущая тепло дневного светила, ледяная хватка на сердце ослабла, позволяя непрошеным слезам скатиться по щеке.

Как же я устал.

— Совсем уже размяк, — сквозь силу улыбнулся я, проведя рукой по лицу. — Нас ждут дела.

Две сестры обеспокоенно переглянулись за спиной ушедшего вперед человека, после чего поспешили за ним — дел и впрямь было предостаточно…

Солнце постепенно опускалось к закату, а я расправился лишь с частью бумажной волокиты, вывалившейся на меня как на представителя Ночной Стражи — разбор подобной документации я точно не мог взвалить ни на кого в королевстве, кроме, наверно, диархов. А у них самих дел было невпроворот…

Стук в дверь кабинета заставил меня оторваться от отчёта по материальному ущербу и протереть глаза.

— Входите.

К некоторому удивлению, на пороге стояла пони в доспехах пограничной стражи. Если я не ошибался, звали её Сильвер. И выглядела она намного менее самоуверенно, чем на тренировочной площадке.

— Я… У двери не было стражи… — несколько затравленно начала она, на что я утвердительно кивнул.

— Верно, она мне не нужна в обычной ситуации. Какие вопросы у Пограничной Стражи к Королевскому Ночному Гварду? — последние слова были произнесены с особым удовольствием. — И почему отправили тебя вместо Дипкейва или Иствинда?

По мордочке кобылы было понятно, что она бы с куда большим удовольствием оказалась в клетке с мантикорой, чем тет-а-тет с главой отряда, подконтрольного лишь принцессе Луны. А если учесть, что она ещё и хамила жеребцу двух принцесс…

Капля пота стекла по шёрстке кобылы, пока та пыталась найти хоть какой-то ответ. Может, он и был до того, как пони зашла внутрь, однако сейчас не надо было быть Инквизитором, чтобы читать мысли этой стражницы.

— Я бы предложил тебе сесть, но мало чести слушаться «дворцового круполиза», да? — прикрыв глаза, усиливаю ауру исходящей от меня магии, замечая, как ноги кобылы начинают мелко дрожать. Впрочем, это очень быстро наскучило, да и выставлять напоказ поглощённую силу Короля было не так честно, как пытаться подавить кого-то собственным магическим потенциалом.

— Сядь, — обычно мягкий голос сейчас явно прорезала сталь, иначе как объяснить столь быстрое исполнение приказа? — Причина твоего появления здесь?

— Принцесса Селестия отправила меня к-к вам, Капитан! — вытянулась на стуле кобыла.

Ага, понятно, Тия с Луной наверняка помнят о неудачной попытке «устранения» и рано или поздно вернулись бы к этому вопросу. И, скорее всего, сейчас тот самый момент, когда два диарха песочат всё начальство направленного к столице отряда, оставив мне «сержанта» на растерзание.

— И что она сказала? У меня нет свободного времени, чтобы вытягивать из тебя информацию клещами, поторопись.

— Д-да! — едва не подскочила на стуле пони. Мда, в обычном состоянии она явно острее на язык. — Так как мы нарушили кодекс стражей, Диархи должны решать нашу судьбу. Однако… — она замялась, опустив взгляд, — однако Сёстры просили передать, что наша судьба зависит исключительно от вашего вердикта, и…

Очередной стук в дверь прервал сержанта и заставил меня медленно вдохнуть и выдохнуть.

— Входите. Оп-па, — невольно вырвалось у меня, когда ещё два пони из пограничной стражи осторожно зашли в кабинет с некоторой нервозностью во взглядах и общим видом, который я охарактеризовал бы как «взъерошенный». — Дайте угадаю, вас прислали на решающий вердикт.

Застыв на одно месте, оба стража неуверенно кивнули, заставив меня негромко ругнуться на английском и русском языках, после чего раздражённо запустить руки в волосы.

— То есть, по сути, вы вроде как проштрафились по самую жизнь, — попытался я осмыслить ситуацию. — И вы трое…

— Весь отряд, — обречённо поправил меня Дипкейв, заставив на несколько секунд переосмыслить большую часть планов на ближайшее будущее и жизнь как таковую. — Мы все давали клятву Престолу, когда принимали присягу Пограничной Стражи. И мы едва не убили Королевского Ночного Гварда. Если вы не позволите нам искупить вину, нам придётся прервать дорогу жизни.

«Уже второй отряд фанатиков за эту неделю…», — обречённо закатил я глаза, пытаясь подобрать эпитет к сложившейся ситуации, но к чёрту это всё. Жизнь даёт тебе яблоки, делай сидр, сам же недавно вздыхал про увеличение числа Ночной Стражи.

— Хорошо, — наконец собравшись с мыслями, поднимаю взгляд на трех пони. — Я позволю вам искупить вину перед принцессами службой под моим командованием. И до особых распоряжений вы временно размещаетесь в казармах подконтрольной мне Ночной Стражи. Это передайте коменданту королевской стражи, а это — Мистспиеру, единорогу.

Начеркав несколько строк на клочках бумаги, протянул их Сильвер и взмахом руки заставил компанию покинуть кабинет.

— Если к концу недели я не сопьюсь или не сойду с ума, выпишу себе медаль, — помассировал виски кончиками пальцев и вышел из кабинета, оказавшись в своих покоях. Куртка из псевдокожи летит на диван у потухшего камина, ботинки остаются у двери, а сам я устало вваливаюсь в спальню, падая на кровать в надежде хоть на какой-то отдых.

— Я хотела бы обсудить Ритуал, — низкий мурчащий голос у самого уха заставляет меня обречённо открыть глаза и посмотреть в необычные глаза королевы чейнджлингов.

— А подождать нельзя, Кризалис?!

Глава 20. Круг замыкается

Глава 20.1 Ритуал

Может, заняться этим профессионально?

— Вот уж нет, — Королева перекатилась на спину так, что её голова оказалась рядом с моей, с той лишь разницей, что лежала она вверх ногами для меня. — Сегодняшние похороны тебя очень уж сильно зацепили, думаю, сейчас самое время.

— Странная логика, особенно учитывая то, что фактически ты не могла знать о моем состоянии, если только не… ну конечно… — бессильно застонал я, осознав наконец, где Кризалис могла находиться всё это время.

— Если только не что? — не надо было даже поворачиваться, чтобы понять, что Кризалис улыбается своей обычной улыбкой.

— Позволь предположить, что Рэрити не покидала Понивилль, ведь никто из близких ей не умер во время вторжения, не так ли?

Судя по движению слева, кобылка кивнула, однако решила сохранить молчание.

— Видимо, меня эти похороны зацепили сильнее, раз я не мог ощутить твой голод…

Остановившись на полуслове, я несколько раз моргнул, глядя на потолок.

— Я… Почему твой голод ощущается настолько слабо? Ты же находишься буквально рядом со мной!

— Разумеется, — искажённая пони рассмеялась своим смехом, который мог бы показаться зловещим для пони. — Я лежу прямо рядом с тобой, Дэс.

На секунду сердце сбилось с привычного ритма, когда до моего мозга наконец дошло осознание того, что Древняя хотела сказать. Это было… странно? Нет, просто в мозгу сложился ещё один кусочек головоломки, образующей мою жизнь.

— Кризи? — голос невольно дрогнул, когда я сказал это имя в темноту наступающей ночи. — Твой голод не утих, не так ли?

— Нет, он, как и всегда, навеки сидит в самой сущности чейнджлингов. Просто ещё там, в тронном зале, я внезапно ощутила в полной мере, что он утоляется.

Она вздрогнула, однако я не понял, отчего, после чего повернулась набок, её губы были прямо напротив уха.

— Зачем-то ты поставил на кон судьбу целого мира, чтобы спасти королеву недавних врагов Эквестрии. Я не понимаю… Неужели это чувство так сильно, что может заставить пойти на столь безрассудный поступок? Будь проклята моя природа, не позволяющая мне испытать то же, что и ты.

— Ты не чувствуешь того же в ответ? — едва слышно пробормотал я, однако Королева всё же услышала мои слова.

— Я чейнджлинг, Дэс. Мы прокляты с давних пор, и я не могу себе даже представить, каково это — когда в твоей душе загорается тот огонь, что пылает в твоей филактерии… Я чувствую его живительное тепло, оно наполняет мою пустую форму, заставляя ощущать себя такой… настоящей. Но я не могу породить такую же искру… — казалось, гордая и хищная повелительница чейнджлингов сейчас заплачет, однако к её тоске примешивалась странная злость, направленная на саму себя.

— Я благодарна тебе за всё, что ты сделал для меня. Твоя симпатия грела меня тогда, и любовь кормит сейчас. Но могу ли я отплатить тем же?

Осторожно повернувшись набок, встречаюсь взглядом с Кризалис, её глаза тускло светятся в темноте, и этот свет не может быть отблеском луны — небо над столицей затянутой тучами.

— Одно я знаю точно — моя благодарность не будет знать границ.

В одно неуловимое движение она оказалась на ногах, после чего моё тело окутала аура телекинеза, на пару секунд подняв в воздух и вновь кинув на кровать, теперь уже в центр. Не знаю, когда она оказалась прямо надо мной, лишь её глаза вновь слабо засветились в темноте.

— Однако сейчас я хочу наконец попробовать любовь, предназначенную для меня! — хищно оскалилась Кризалис.

Глава 20.1 Ритуал (18+)

Губы человека искривились в улыбке, когда чейнджлинг опустилась на него. Её длинные волосы падали на лицо, словно не позволяя отвести взгляд от глаз королевы. Судя по всему, она явно желала главенствующей роли, а потому Дэс позволил взять Кризалис инициативу.

Кобылка замерла на мгновение, внимательно глядя на парня, как будто увидела его в первый раз. Рот чейнджлинга приоткрылся, обнажая белые клыки королевы, её длинный язык затрепетал на манер змеиного, а дыхание участилось — исходящая от человека энергия окончательно сменила вкус со смешанной симпатии на любовь. Это чувство от поглощения изменённой энергии на мгновение ошеломила Кризалис — ещё никогда она не воспринимала любовь, направленную именно на неё. И очень уж редко искажённая пони могла ощущать, насколько сильна может быть эта привязанность.

— Я чувствую твою страсть, — прошептала она человеку, с некоторым удивлением понимая, что её голос, почти всегда звучащий угрожающе для всех не-чейнджлингов, воспринимался Дэсом очень положительно — пламя эмоций в филактерии вспыхнуло чуточку ярче, так, что кобылка невольно прикрыла глаза, словно могла ослепнуть от этого.

— И эта любовь принадлежит мне! — с наслаждением втянув воздух, она едва не потеряла сознание от того, насколько питательна может быть направленная на самого чейнджлинга любовь. Не рассуждая больше, Кризалис наклонилась к лицу парня и агрессивно поцеловала его в губы. Её сердце радостно подпрыгнуло, когда она осознала, что он не менее активно отвечает ей: язык Дэса переплёлся с языком чейнджлинга, уступая тому в длине, но никак не в настойчивости. С некоторым удивлением королева осознала, что её клыки явно никак не пугают любовника — несколько раз он касался белоснежных зубов, без всякой осторожности изучая их. Впрочем, она быстро поняла причину такой «смелости», вспомнив о более коротких, но достаточно острых клыках самого человека.

Видимо, кобылка сильно задумалась, потому как Дэс решительно взял инициативу на себя — ловкие пальцы Гварда ухватились за бедра любовницы и ощутимо сжали их, заставляя королеву довольно улыбнуться.

— Жертве чейнджлинга надо лежать и трепетать от страха, а не лапать хищника! — повелительным тоном заявила она, однако тотчас наткнулась на хитрый взгляд Дэса.

— А ты попробуй, — оскалил он в ответ свои клыки и одним движением перекатился на кровати так, что королева обнаружила себя внизу. — Думаю, эту хищницу можно укротить.

Не давай ей время на какой-либо ответ, он прильнул к её шее, осыпая тёмный хитин поцелуями и опускаясь уже на грудь Кризалис. Все это время его чуткие пальцы были, казалось, везде, нежно массируя ставшую мягкой «броню» чейнджлинга, отчего из горла Древней невольно вырвался довольный стон — работа массажиста лишь улучшила чуткие касания человека, заставляя кобылу на некоторое время отдать инициативу парню. Впрочем, быть внизу и ничего не делать оказалось достаточно приятным занятием, но не совсем уж по нраву охотнице за любовью: её рог засветился, и они вновь поменялись местами.

— Кто сказал, что я позволю тебе это сделать? — язвительно поинтересовалась Кризалис. Магия вновь осветила комнату короткой вспышкой — решив не тратиться на расстёгивание пуговиц, она просто разорвала жалобно хрустнувшую ткань телекинезом, обнажая кожу человека.

И если пони и зебра какое-то время привыкали к отсутствию шерсти, чейнджлингу это было даже удобней — она полностью легла на парня, позволяя ему ощутить гладкий и тёплый хитин своего тела, после чего настала уже её очередь исследовать шею Дэса губами.

— Знаешь, а мы это уже делали, — тяжело дыша прошептала Кризалис, ощущая пальцы человека на своей спине.

— Да, но там ты ещё умудрилась испачкать меня своим гелем, — тотчас парировал Дэс, отчего королева недоуменно моргнула несколько раз — он вот так сразу вспомнил обсидиановые пещеры? Впрочем, времени на такие глупости как воспоминания уже не было — подушечки пальцев коснулись особого места на спинном сегменте искажённой пони, обычно достаточно жёсткого в спокойном состоянии. По полупрозрачным крыльям прошла короткая дрожь и искорки зелёного цвета перед тем, как они распрямились, подражая «крылатому стояку» пегасов и аликорнов. Впрочем, здесь больше повлияло не возбуждённое состояние кобылы, а её насыщенность магией.

— Вот так, хороший человек, — с некоторым ехидством подбодрила любовника кобылка, за что тотчас поплатилась — короткая вспышка магии, направленная в уязвимое место, как раз прикрытое сегментом, заставило Кризалис резко выдохнуть от избытка эмоций и попытаться сфокусировать взгляд. Однако в данный момент это было явно выше её сил, на границе сознания лишь было удивление, как она ещё не кончила от такой стимуляции.

— Уф… Хорошо, признаю, в уязвимых местах мы с аликорнами схожи… — была вынуждена прошептать Кризалис, когда к ней вернулся дар речи, а её глаза смогли фокусироваться на чем-либо.

— У меня было много времени отточить навыки, — поддел её Дэс, опуская одну руку со спины на бок.

— Это мы ещё проверим — в голосе королевы проскользнула угроза, однако это было скорее стимулом, чем поводом беспокоиться, — И если уж ты вспомнил пещеры, то там ты был менее… Э-ки-пи-ро-ван.

В пять «ходов» она расстегнула штаны и стащила их с парня вместе с бельём с помощью телекинеза.

— Но сейчас, я вижу, ты больше рад остаться без одежды, — промурлыкала кобыла, вновь ложась на человека. Откинув хвост в сторону, она коснулась ствола члена нижними губками и осторожно приподнялась-опустилась, словно привыкая к прикосновениям, однако подразнить Дэса больше не получилось: руки подхватили её за бедра и приподняли не особо тяжёлую королеву, после чего она невольно выдохнула, когда ощутила, как член любовника проникает внутрь.

— А ты довольно нетерпелив, — вновь блеснула клыками Кризалис, на что парень ответил не менее хищной улыбкой.

— Стало интересно, насколько же хороша королева чейнджлингов в постели.

Кобыла лишь улыбнулась и упёрлась ногами в грудь человека, начав медленно двигаться вверх и вниз. Раз за разом, она принимала в себя член, невольно пытаясь оценить необычную форму, словно созданную для того, чтобы входить как можно глубже.

— М-м-м, да, — довольный шёпот заставил парня хитро ухмыльнуться и, резко схватив королеву за передние ноги, дёрнуть её на себя, одновременно с этим двинув бёдрами вверх. Из груди Кризалис вырвался удивлённый полувскрик-полувздох, когда её мордочка вдруг оказалась напротив лица человека, а его член вошёл в её влагалище чуточку глубже.

— Ну уж нет, — прошипела королева, с силой отодвигаясь назад и принимая в себя любовника, — Не позволю, чтобы мною командовали в постели!

Вновь вернув инициативу, она начала насаживаться на член, с удовлетворением наблюдая за тем, как сдавшийся парень позволил ей вести темп. В какое-то мгновение парочку окружило облако магической энергии, настолько сильно королева насыщалась любовной энергией, казалось, это сводит её с ума, так как она начала двигаться всё жёстче и жёстче, позволяя члену её любовнику с хлюпаньем вонзаться в её влагалище.

Кажется, она на мгновение потеряла контроль над собой, потому как её взгляд затуманился от похоти и магии. Когда пелена спала с её глаз, Кризалис со смесью ужаса и похоти осознала, что её длинные клыки впились в надплечье человека. Разумеется, тонкости названий частей тела ей были неизвестны, всё, что она могла понимать — она только что буквально слетела с катушек и покусала Дэса!

Кажется, он тоже не ожидал такого, однако сориентировался некромант достаточно быстро — его глаза полыхнули бирюзовым пламенем, и четыре аккуратные ранки затянулись в мгновение ока.

— А… Я… — сбилась с ритма ошеломлённая собственным поступком королева, пытаясь осознать, как придётся объясняться, однако времени на это ей не дали: на этот раз телепортацией воспользовался Дэс, не обращая внимание на неприятный побочный эффект. Однако то, что случилось затем, явно выбилось из общего представления Кризалис о ситуации.

Ощутив странную, сладкую боль у основания шею, королева с удивлением осознала, что человек только что… укусил её?! При этом он продолжил двигать тазом, вгоняя член в любовницу, отчего она не могла сосредоточиться на какой-либо мысли, наслаждаясь сексом и любовной энергией, буквально перенасыщающей кобылу.

Ему явно было удобней в этой позиции, потому как руки человека упёрлись в кровать рядом с распахнутыми крыльями чейнджлинга, после чего движения лишь ускорились. Неосознанно высунув язык, Кризалис попыталась вырваться из странного «плена», однако из горла Дэса вырвалось вполне себе недовольное рычание, заставившее хищницу невольно сравнить себя с жертвой. Впрочем, стоило ей расслабиться, как хватка тотчас ослабла, позволяя сердцу чейнджлинга биться чуть менее стремительно, что никак не повлияло на волны удовольствия, прокатывающие по телу кобылки.

— Да, теперь я понимаю этих пони, — хрипло заметила Древняя, прижимаясь всем телом к голой коже и довольно вздыхая каждый раз, как член любовника задевал особую точку внутри её пещерки.

— Обычно они удивлялись длительности, — наконец разомкнул челюсти человек, отчего Кризалис испытала нечто вроде разочарования, когда перестала ощущать небольшие клыки на своём хитине.

— Ну, ох, я ведь ощущала тебя с Селестией, и, уф, в отличии от неё, могла засекать время… Да и ты не пони, — она отвлеклась, когда почувствовала руку на своём крыле, осторожно скользящую по полупрозрачной поверхности, — чему я очень рада.

Хрипло вскрикнув, она сжимается от удовольствия, омывая член внутри себя кобыльими соками, которые выплёскиваются на простынь, когда человек выходит из неё. Несколько секунд оба любовника лишь тяжело дышат, пытаясь немного прийти в себя, однако чейнджлинг довольно быстро замечает, что она одна тут кончила. Уперевшись ногами в грудь человека, она вынуждает его откинуться сперва набок, а затем и на спину.

— Подольше, чем с пони, — со вновь вернувшимся ехидством комментирует Кризалис, после чего садится на ноги человека и с видом собственницы разглядывает всё ещё стоящий член человека. Она облизывает губы, когда внезапно её взгляд падает на свою ногу и на мордочке появляется хитрая улыбка.

— Ты знаешь, есть одна занимательная мысль, — от мурлыканья королевы Дэс невольно сглотнул, — Хм, да, вот это сойдёт, — всё ещё ехидным голоском шепчет Кризалис, после чего облизывает одно из отверстий в ноге.

Оба любовника синхронно выдохнули, когда Кризалис взялась за работу, осторожно двигая ножкой вверх и вниз.

— М-м-м, да, хорошо, — с придыханием произнесла Древняя, — Хотя, можно ещё лучше.

«Отпустив» человека, она ловко повернулась к нему крупом и легла на парня. Её влажная щёлочка оказалась прямо напротив лица Дэса, губки уже давно были измазаны в кобыльих соках.

— Услуга за услугу, — заявила Кризи, вновь начиная двигать ногой, — Да-да, вот так…

Руки парня оказались на аппетитной попке королевы, а язык прошёлся по совсем уж размякшему хитину, по ощущениям мало отличающемуся от кожи. Однако Кризалис явно не собиралась ждать предварительных ласк: она дёрнулась назад, практически ткнув кобыльим естеством в нос любовника, отчего тот лишь крепче сжал руки и несколько раз лизнул полуоткрытую щёлку чейнджлинга.

— А есть кобылы с од-о-ох, полегче, Кризи… А есть вообще кобылы с абсолютно одинаковым вкусом?

— Не спрашивай, а работай, — однако Дэс успел придержать её до того, как кобыла попыталась вновь откинуться назад, предусмотрительно приподняв голову и погрузив язык в горячую пещерку.

Кризалис прекратила двигаться, сделав вдох и явно забыв выдохнуть, однако очень скоро пришла в себя и, приблизившись к «захваченному» члену, медленно провела по нему языком, тотчас ощутив, как дернулся человек и невольно сжал ноги. «А он хорош», — была вынуждена признать кобылка, ощущая, как разгорающееся пламя похоти постепенно готово излиться наружу от ощущения ловкого языка внутри неё.

Но ведь королеве не следовало отставать — колечко её губ скользнуло по члену парня. Она резко двигается вниз, упираясь мордочкой в мошонку, и это стало финалом для человека, он резко задрожал, и в горло кобылы выплеснулась струя спермы, затем ещё одна… Кризалис попыталась прикрыть глаза, желая распробовать вкус, однако Дэс, едва отойдя от оргазма, схватился губами за её клитор. Глаза королева мгновенно распахнулись, как, впрочем, и её крылья, когда она пыталась сдержаться от того, чтобы не прикусить член своего любовника и не закричать с набитым ртом.

Когда она наконец смогла более-менее прийти в себя, чейнджлинг медленно вытащила член изо рта, напоследок проведя по нему язычком, после чего освободила свою ногу и перекатилась на кровать, задрав ноги вверх.

— Уф… Мне уже давно нужна была разрядка… — еле ворочая языком призналась Кризалис, ощущая, как по телу прошла тёплая волна удовольствия от оргазма и поглощённой любовной энергии. Новое сочетание, особенно учитывая, что это первый раз, когда она так свободно поглощала направленную на неё любовь.

Ощутив прикосновение к бедру, кобылка довольно улыбнулась и потянулась, позволяя руке человека пройтись по всему хитину ноги. Подушечка пальца скользнула в одно из отверстий, отчего Кризалис прикрыла глаза и отдалась на растерзание любопытства Дэса, мягко стимулирующего одну из зон удовольствия чейнджлингов.

— А теперь почеши, — искажённая пони довольно прикрыла глаза, по её телу прошла почти незаметная дрожь. — Не бойся, там тоже хитин, просто сейчас он мя-я-я-а-а! — уже несколько небольших отверстий были заняты пальцами, нежно ласкающими чувствительный после секса хитин.

— Ого, это у всех чейнджлингов такая реакция? — в голосе Дэса слышалось озорное любопытство с нотками просыпающей похоти, на что Кризалис удовлетворённо улыбнулась.

— В основном у кобыл. Но знаешь, у нас есть и другие уязвимые точки, — мурлыкнула королева, когда свободная рука человека приподняла ногу искажённой пони, открывая губки кобылы. — Да, например эта… Принцессы тебя хорошо натаскали, — она удовлетворённо ткнулась мордочкой в пах человека и высунула язык.

Оставив в покое отверстия в ногах, парень сосредоточился на киске Кризалис, неспешно скользя по губкам влагалища кончиком языка и периодические отвлекаясь на клитор кобылки. Она же, напротив, удвоила напор, решив побыстрее закруглиться с предварительными ласками, и сразу взяв ствол в рот, где её длинный язык буквально обернулся вокруг затвердевшего органа. Дэс лишь прерывисто выдохнул ей в киску и сильнее сжал бедра руками, стараясь просунуть язык как можно глубже в жаркую пещерку. «Другое дело», — мелькнуло в голове у королевы, когда она начала двигать головой вперёд-назад, следя за тем, чтобы не довести своего любовника до оргазма раньше времени.

Дыхание парня становилось всё чаще, а его язык — всё настойчивее и настойчивее, постоянно находя время, чтобы пройти по клитору кобылки, и как она себя ни сдерживала, но в какой-то момент всё же сдалась, выпустив член изо рта с влажным хлюпаньем и громко закричав от накрывшего её оргазма.

С хрипом выдыхая воздух, королева пыталась прийти в себя, краем сознания отмечая, что Дэс оставил её киску в покое и сейчас лишь спокойно гладил её бок. «Он что, думает, что я вот так запросто сдамся после двух оргазмов?» — Кризалис помотала головой, прогоняя приятный туман из головы, и решительно встала на кровать. Попытавшегося встать человека она толкнула ногой в грудь, вынуждая вновь откинуться на кровать.

— Вот уж не думаю, — её глаза хищно сузились, а в глубине зрачков заплясало зелёное пламя. Увы, её слюна и соки, обладающие эффектом афродизиака, как и её магия были бессильны против лича, не позволяя ей вскружить голову чародею, как ей подсознательно хотелось. Она желала этого — ощутить, как этот гордый человек лежит у её ног, словно сдавшаяся добыча. Но вместо этого ей постоянно приходилось бороться, чтобы хоть немного ощутить себя главной. И даже лёжа под ней, он всё равно выглядел так, словно это он владеет ситуацией. Это раздражало и… возбуждало.

Ловко перебравшись поближе, она «оседлала» человека, направив его телекинезом, в ответ он внезапно что-то прошептал и коснулся её хитина рукой. В ту же секунду Кризалис с ужасом почувствовала, как тело отказывает ей повиноваться, а Дэс довольно ловко приподнял её вверх и уложил на кровать. Её ноги оказались задраны вверх, хвост приглашающе откинулся в сторону, словно предлагая полюбоваться на истекающую смазкой королеву чейнджлингов.

— Ах ты… — к счастью, речь ещё осталась при ней, когда парень лёг на неё и прервал возмущение одним долгим поцелуем, а головка его члена упёрлась в губки.

— Мне продолжать? — разорвал он поцелуй и немного двинулся вперёд. Сдерживая желание заорать «Да!», она хищно зашипела и попыталась укусить его за нос, однако даже спавший с мышц шеи паралич не позволил этого сделать, когда он вошёл до упора. Кризалис закусила губу и простонала что-то неразборчивое, когда он начал двигаться, раздвигая стенки её влагалища. Почувствовав, что тело вновь ей подчиняется, кобыла вытянула ноги и обняла человека всеми конечностями, не позволяя Дэсу выйти из её киски.

— Вот так… Давай, трахни меня, выеби свою королеву… — неожиданно прошептала она ему на ухо, сдавливая член внутренними мышцами. Его руки скользнули под спиной и ухватили чейнджлинга сзади, за надплечье, отчего у него получилось ускориться ещё сильнее, буквально вбивая член в узкую горячую пещерку Кризи. Не сдерживаясь, она вновь куснула его, радуясь мгновенно вскипевшему в крови адреналину, когда его клыки слегка пронзили чёрный хитин в ответ.

— А ты… прям обожаешь кусаться… — его дыхание немного сбивчиво, однако это никак не влияет на его движения. Увлёкшись ощущениями, Кризалис даже не понимает сперва, что её о чем-то спрашивают, однако очередной укус в шею заставил её хоть как-то сфокусировать глаза… ну, и по пути невольно сжать внутренние мышцы, но никто из них точно не был против.

— А ты… и не против… мой подданный…

По месту последнего укуса внезапно проходит мягкий язык человека, но стоило королеве расслабиться от ощущения, как в очередной раз сладкая боль от хищного укуса заставила её вскрикнуть.

— Я не твой подданный, хоть ты и моя королева, — его движения замедлились, он явно немного устал от такого темпа.

В глазах Кризи вновь зажглось зелёное пламя, однако она лишь зашипела, подражая какой-нибудь змее. Дэс лишь устало выдохнул и вышел из кобылки, укладываясь на спину рядом с ней.

— Мне нужен небольшой перерыв, эта магия Древнего… всё никак «не переварится», я словно до кувырканий ещё пару вагонов щебня разгрузил, — пожаловался он своей любовнице, на что та понятливо кивнула и медленно поднялась на дрожащих ногах. Оказавшись прямо над человеком, кобыла без лишних слов опустилась вниз.

— Ну, это подействовало на те мышцы, без которых я, так и быть, обойдусь, — королева оперлась передними ножками на грудь парня и начала насаживаться на член, тихо постанывая каждый раз, как полностью принимала его в себя. — Попался. Теперь расслабься и кончи уже в меня, — её шёпот звучал довольно зловеще в тёмной комнате, но это точно не напугало парня: каждый раз, как она опускалась вниз, он делал движение ей навстречу, заставляя член ещё сильнее вбиваться в хлюпающую пещерку кобылы.

Несмотря на напавшую слабость, парень схватил чейнджлинга за бедра и продолжил долбить эту развратную королеву, его слабые стоны удовольствия полностью глушились вскриками искажённой пони, наслаждающейся процессом: её соки уже обильно стекали по стволу парня и пропитывали уже мокрые от пота простыни. В какой-то момент она даже начала взмахивать крыльями, чтобы приподняться чуточку выше перед тем, как член человека вонзится в её хлюпающую пизду, глаза кобылы закатились, а сама она, казалось, вот-вот сойдёт с катушек.

— Да, сейчас! — воскликнула Кризалис, ощутив дрожь члена, готового выплеснуть свою сперму глубоко в неё. — Да-вай, — выдохнула она, последние два раза насадившись на член по самое основание. Тёплые струи спермы омыли стенки её влагалища, донося королеву до последнего, самого сильного оргазма за эту ночь…

Глава 20.1 Ритуал

Когда задыхающаяся от переполняющей её эмоций Кризалис упала на кровать, в её голове было пусто, словно все мысли разом решили покинуть мозг королевы и оставить её наедине с окружающим миром.

— Ох-х… Я… Да… — бессвязно попыталась описать она своё состояние, пока Дэс пытался просто отдышаться и не откинуть коньки.

— Ох ты ж… — человек предпринял очередную попытку хотя бы повернуться набок, когда вдруг замер на полпути. — Я чувствую.

— Что? — Королева повернула голову в его сторону, после чего также замерла на месте.

— Я чувствую твой разум, Очищаемая, — произнёс чародей первую фразу начала Ритуала, отчего у Кризалис, если бы она стояла, тотчас подкосились бы коленки: значит, он всё же имел полное право проводить Ритуал, и сейчас её судьба зависела от того, что скажет лич.

Уже не пытаясь подняться, некромант закрыл глаза и начал медленно говорить, и каждое слово напоминало удар молота, отливающего форму клинка. К некоторой настороженности Кризалис, этим клинком сейчас выступал её разум.

— И, как отвоевавший право на Очищение Древней, я, Дэс Мун'Уиспер, Королевский Ночной Гвард, Младший Король Мёртвых и Призывающий этого мира, освобождаю эту Древнюю от оков Ритуала и оставляю её разум без всех изменений. Именем моим, да будет так.

Сжавшая зубы Кризалис нервно дёрнулась, когда волна древней магии прошла по телу чейнджлинга, снимая ограничения и замки Ритуала. Она была свободна.

— Я… Я осталась такой, какой и была? — потрясённо пробормотала кобылка, осторожно сползая с кровати и пытаясь найти хоть какую-то зацепку чар в её разуме, но аура её была чиста. Ритуал совершён.

— Фуф… — она бессильно повалилась на кровать, едва не придавив человека, после чего обратила внимание, что слабость его покинула. «Значит, это не магия Древнего ослабляла его, а Ритуал… Хм, ну да, он ведь возлёг со мной, но приказов не отдавал…» — ответила самой себе кобылка, облегчённо откидываясь на подушки. Услышав какое-то шевеление со стороны Дэса, она повернула голову и с непониманием смотрела на вытянутую в её сторону руку.

— Это что? — непонимающе приподняла она бровь, на что Дэс слабо рассмеялся.

— Это моё предложение вступить в наш табун и обрести венец, что скрепляет нас всех.

К глубочайшему удивлению Гварда, Кризалис одним прыжком соскочила с кровати, практически вжавшись в стеклянную дверь балкона.

— Кризи? — я с непониманием смотрел на королеву, с настороженностью наблюдающей за моими действиями. — Ты чего?

— Я, я не желаю! С чего ты решил, что я желаю присоединиться к твоему табуну?

Ощущения были такие, словно меня ударили чем-то тяжелым по голове, всё вокруг поплыло, лишь стоящая Кризи была «в фокусе». И сейчас она выглядела так, словно вот-вот готова дать стрекоча, если я к ней приближусь.

— Наверно потому, что буквально несколько минут назад мы с тобой переспали? — едва не заорал я. Кобыла вздрогнула и отвела взгляд.

— Не желаю…

— Что, прости? — опустив руку, я повернул голову и приставил к уху ладонь, словно пытаясь услышать что-то тихое.

— Я не желаю становиться ещё одним замком. Думаешь, не понятно, зачем ты «собираешь» свой табун? Над миром нависла угроза пришествия Саммона, а ты хочешь втянуть меня в эту игру. Ну уж нет. Ты, может, и забавен, и любовь твоя вкусна… — она невольно облизала губы, однако тотчас одёрнула себя. — Но это не значит, что надо тянуть меня в табун к Сёстрам. Интересно, что скажут жители Эквестрии, узнай они о том, что Гвард подмял под себя трёх принцесс Эквестрии? А если буду я, и это узнают мои подданные? Да там вся Версипелия меня просто заставит пройти Ритуал, да ещё и несколько раз, чтоб наверняка! — её глаза бегали из стороны в сторону, Кризалис не желала встречаться со мной взглядом.

— Так что знаешь, я, пожалуй, пойду… — рывком распахнув дверь балкона, она выскочила наружу. Её рог на мгновение засветился, и она пропала, оставив меня в темной комнате. Не соображая, что я делаю, молча встаю в кровати и рывком сдираю постельное белье. Испачканная ткань летит куда-то в угол, но я уже иду в ванную комнату.

Тихо зажурчал душ, смывая всё с кожи, пока я стоял у стены, пялясь куда-то перед собой.

В комнате раздался смех. Лишь несколько секунд спустя я понимаю, что смеюсь я, вот только делаю это не по своей воле. Рывком выбравшись из ванны, торопливо стираю конденсат со стекла зеркала. Серые глаза смеющегося Саммона внимательно смотрят на меня. Внезапно, он закрывает рот.

— Ты впустил моё имя в этот мир, чтобы спасти замок. Ох, какая незадача — замок-то отказался от своего предназначения. Знаешь, ты делал много ошибок в своей жизни, очень много…

— Заткнись, — я сжимаю зубы, однако это не помогает — голос Призывателя звучит уже в голове.

— Но поставить всё на одно поле и так бездарно проиграть… Она чейнджлинг, Дэс, и ты пытался надавить на любовь? Да они уже которое столетие её на сено мажут и едят, — моё отражение громко фыркнуло.

— Заткнись, я сказал! — повысил я голос, испытывая странное желание заехать самому себе. Бессмысленно, но как же хочется, чтобы он замолчал. Потому что Призывающий был прав — получил столь искомую любовь, Кризалис не только насытилась, но и освободилась от оков Ритуала.

— Всё меняется. Времена меняются. Но чейнджлинги… Они не менялись ни разу. Я надеялся на иное, когда предлагал договор.

— Надеялся на иное? — непонимание заставило меня недоуменно приподнять бровь, однако Саммона, вопреки ожиданиям, согласно кивнул.

— Она могла бы стать началом изменений в собственном виде, но она подвела нас. Осторожность и недоверие — главные черты характера большинства чейнджлингов, и её тоже, к сожалению.

— И что будет теперь? — я хмуро покосился на душ и вновь забрался под струи воды.

— Кто знает? — если бы можно было увидеть Саммона, он бы наверняка сейчас пожал плечами. — Ищи замки. Я дам тебе ещё немного времени.

Глава 20.2 Старый знакомый

Иногда ты встретишь тех, кого больше никогда не захочешь увидеть. Но кто тебя спрашивал?

По ощущениям было позднее утро, когда дверь спальни тихо отворилась.

Если честно, то мне было настолько паршиво, что не было желания даже открывать глаза — как оказалось, отказ потенциальной возлюбленной ещё и очень болезненно бьёт по организму. Жаль, мне никто об этом не сказал заранее, а потому большую часть ночи я провёл на полу, пытаясь прохладой пола отвлечься от боли.

Цок. Цок-цок-цок.

Чутье подсказывало, что это кто-то из табуна, однако общий недосып и дискомфорт от «облома» не позволили определить персону более точно. Впрочем, это могли быть лишь Луна или Селестия — Твайлайт с подругами в Понивилле, Зекора уже, судя по всему, в Вечнодиком.

Пройдя мимо постельного белья на полу, кобыла замерла лишь на секунду, после чего тяжело вздохнула и подошла к окну. С тихим хлопком сработало заклинание телепортации. Что-то зашуршало, несколько раз металлически щёлкнуло, и греющее спину солнце словно потеряло большую часть силы.

«И не лень ведь ей откуда-то телепортировать занавески, да ещё и цеплять за что-то…»

Кровать даже не скрипнула, когда кобыла легла на край, однако запах пони уже можно было учуять. Тия.

— Она не согласилась? — её голос был полон сожаления и жалости ко мне, когда белоснежное крыло накрыло меня, словно нежное облако.

— Нет, — не было смысла прикидываться.

— Это… странно, — промолчав, произнесла она, осторожно пододвигаясь ко мне поближе и прижимаясь к телу. — Мне казалось, она пытается найти общий язык с нами. Знаешь, не только как Королева Версипелии, но и просто как…

Она замолчала, словно не зная, какое слово подойдёт лучше.

— Отказ вызывает боль?

— Пострадала только моя гордость.

— Прекрати, любимый, ты знаешь, о чем я говорю, — казалось, от неё ничего нельзя было скрыть. В какой-то момент мне стало жутко — с того времени как Селестия стала частью нашего табуна, я очень мало времени проводил с ней. Был вечно занят какими-то делами, не находя времени просто провести его со своей принцессой. «С другими кобылами ты себе такого не позволял» — с удовольствием воткнула кинжал в спину совесть, и в данном случае я был с ней полностью согласен.

— Не важно, — я с трудом приоткрыл глаза и повернулся в сторону лежащей пони. — Я хотел бы извиниться перед тобой, Тия.

— Извиниться? — аликорночка недоуменно приподняла бровь. Выслушав мой сумбурный монолог на тему «я — дерьмо, прости, родная», принцесса уткнулась мордочкой в одну из подушек от еле сдерживаемого смеха.

Наблюдая за борющейся с хохотом повелительницей дневного светила, я пытался решить довольно сложную дилемму — вызвать Луну и попросить её провести медицинский осмотр старшей сестры или попросить объяснений столь яркой реакции на мои покаяния. К счастью, Тия избавила меня от мучительного выбора, молча сграбастав телекинезом и прижав к себе.

— Мой глупый бессмертный возлюбленный, — услышал я из белоснежных объятий. — Ты никогда не думал о том, что, будучи принцессой целого королевства, мне прекрасно известно, насколько может быть мало времени у того, кто занимается государственными делами? Да, объем наших с тобой дел несколько разнится, но лишь оттого, что ты занят локальными проблемами, одна из которых вообще грозилась обернуться войной с Версипелией. Я прекрасно понимаю, что события последних дней… — она замолчала, подбирая слова, — были несколько суматошными. Поверь мне, когда мы с сестрой разгребём последствия этого восстания, я лично заберу тебя куда-нибудь в глушь, где снимем какой-нибудь домик в горах.

— Я просто хочу узнать тебя ещё лучше, но не могу же я заявиться в тронный зал со словами «давай поболтаем» посреди совещания, — пробурчал я куда-то в белоснежную шёрстку, обнимая свою кобылку обеими руками и чувствуя, как от её негромкого смеха по спине бегут приятные мурашки.

— Поверь, Дэс, мне уже давно хотелось устроить отпуск. Особенно теперь, когда у меня есть все вы, — её губы коснулись моих волос, и несколько секунд в спальне царила уютная тишина.

— К сожалению, я здесь для того, чтобы потащить тебя готовиться к балу.

— Что? — я сразу же отодвинул голову от её шёрстки и уставился в её вполне себе серьёзные глаза, как-то даже позабыв о малоприятной половине ночи. — Какому ещё, Свет мне в учителя, балу?

— Благотворительному. Для поднятия духа населения столицы в частности и страны в целом.

— Дискорда с химерой мне с табун, а я-то тут при чем? — в голове уже готовились несколько путей отступления, включая телепортацию. Такие факторы как нагота и возможность оказаться посреди какого-нибудь зала для танцев отметались как содержащие намного меньшую проблему, чем та, что нависла над моей головой.

— Идея принадлежит Луне, — коварно улыбнулась моя принцесса, одним, я бы назвал это «щелчком рога», экранируя спальню от моей непрофессиональной телепортации. — Она вызывалась быть хозяйкой бала, а ты, соответственно, её жеребец и Гвард, будешь находиться рядом большую часть времени. Ну, знаешь, развлекать гостей, красоваться шкур… э-э-эм, костюмом и указывать на общее настроение правящей верхушки.

— У гостей сложится впечатление, что одна из принцесс явно при смерти или уже преставилась! Тия, честное слово, лучше бы мы продолжили говорить о Кризалис или…

— А она тоже приглашена, как-никак, она — королева ныне союзной страны, — казалось, её улыбке позавидовал бы сам Дискорд, настолько сокрушительной была принесённая ею новость.

— Я без боя не сдамся, — твёрдо заявил я, покрепче обнимая кобылу, если та попытается стряхнуть меня «вкопытную».

— Думаешь, я тебя не телепортирую в примерочную? Потом, конечно, извинюсь за ощущения от телепортации, однако это никак не повлияет на скорость выполнения плана.

Большая часть предполагаемых планов побега была беспощадно растоптана копытцами этой белошкурой авантюристки. И почему это я только Кризалис называл интриганкой? Селестия с её возрастом и опытом ей сто очков вперёд даст.

— А не рановато ли бал, сразу после похорон? Подданные не так не поймут? — попытался использовать я одну из последних лазеек, но Тия не оставила от аргумента и камня на камне.

— Наоборот, нашим маленьким пони нужно показать, что Престол ценит самоотверженность жителей столицы. По факту, будет два бала — один проводится во дворце, а другой — в самой столице, куда будут вывезено огромное количество припасов. Кроме того, все семьи погибших при восстании уже получили некоторую сумму из казны. Смирись, мой принц, у тебя нет выхода.

— Я не принц, — печально пробурчал я в белоснежную шёрстку, но мы оба понимали, что это моё поражение. Балу быть.

— И пусть меня проклянут мужчины и жеребцы всех миров, но мне нечего надеть! — наконец был вынужден признать я горькую правду. Мой гардероб всегда представлял из себя набор одежды на два случая — «я живу в маленьком Понивилле» и «я пошёл бродить по лесу, возможно, мне отгрызут голову хищники». Последний костюм, в котором мне доводилось появляться на балу, благополучно делся туда, куда деваются все пропавшие предметы.

— Может, официальный костюм Капитана и Гварда?

Селестия скептически оглядела белоснежное одеяние, выкрашенное древней магией, после чего перевела взгляд на меня.

— Я даже не могу себе представить, о чем подумают те же дворяне и жители города, постоянно видевшие тебя в черных и темно-синих одеяниях, каким, некогда, было и это, — она ткнула копытцем в сторону шкафа, — а потом им представят этот цвет. Может быть, ты не заметил, но для официальных лиц есть некоторый цветовой… — она посмотрела на потолок, словно пыталась найти нужно слово там, — да, пожалуй, что дресс-код. После изгнания Найтмейр Мун многим это просто кажется устоявшимися цветами, однако ровно половина стражи того же замка носила доспехи темно-синего цвета, в то время как другая половина щеголяла в столь привычной для современных пони бело-золотой палитре. Разумеется, после возвращения сестры мы пытаемся вновь восстановить цветовой баланс но… — Тия махнула ногой, показывая, насколько долгим может быть этот процесс.

— И потому…

— И потому важно, чтобы главным цветом твоего костюма был синий.

— А как же цвета Твайлайт и Зекоры? Прошлый раз я…

— Прошлый раз ты был представлен как глава табуна и Капитан Ночной Стражи, — терпеливо пояснила Селестия, садясь на пол. — Но теперь Луна — хозяйка бала, а потому ты будешь больше оценён как Гвард, то есть её представитель, действующий по её прямому указу. Так что носить тебе в этот раз что-то синее. И ничего из того, что у тебя тут есть, для бала не подходит. Не зря я отдала приказ вызвать личного портного. Пойдём, до бала осталось лишь пара дней, и большую часть из них город будет занят подготовкой.

«А звучало так, словно это мероприятие будет уже сегодня вечером» — недоуменно приподнял я бровь, однако молча накинул плащ на плечи и последовал на балкон — зачем кому-то видеть, как принцесса Селестия выходит из кабинета Ночного Гварда?

Казалось, время пролетело, словно один миг — у меня даже не было времени навестить принцесс, все эти дни мы со Стражей проверяли отчёты стражи вместе со старшими офицерами дворца. Пограничная Стража всё также находилась в бараках Ночной Стражи и, судя по замечаниям Мистспиера, потихоньку сходила с ума от безделья и неопределённости своей судьбы, однако я уже сказал им, что они будут служить под моим командованием и тратить на них драгоценное внимание в ближайшее время не был намерен — всё равно эти кобылы и жеребцы не были предназначены для патрулирования столицы, а потому пускай пока привыкают к будущим начальникам.

— Капитан, вы ни о чем не забыли? — Мистхил заглянула в кабинет, держа в телекинезе несколько свитков.

— Я, блин, помогаю следить за порядком в самой столице королевства цветных лошадей, полных магией. Конечно, я о чем-нибудь да забыл, Мистхил, давай ближе к делу.

— Ну… Сегодня вечером бал, — неуверенно начала она, глядя на часы в кабинете. — А уже три часа дня.

— Да будет тебе известно, он начнётся в шесть, стража расставлена, пусть и не так много, как мне хотелось бы, замок уже давно украшен, большая часть гостей прибыла. Что, по-твоему, я забыл?

— Эм, быть там? — предположила кобылка, полностью зайдя в комнату и аккуратно сложив свитки на диван у стены.

— Я появлюсь на балу в максимально позднее время. После чего, скорее всего, попытаюсь слинять на «уличный бал», где, как я слышал, собирается зажигать Винил.

— Боюсь, это будет ближе к концу мероприятия, — голос у двери заставил меня застонать от собственной глупости и ткнуться лицом в бумаги. Подошедшая к столу Луна уже была облачена в церемониальное подобие монаршего плаща тёмно-синего цвета, такого же оттенка были и её накопытники вкупе с нагрудником. Может, только корона была чуть более дорого украшена, чем обычно, однако все эти детали одежды ей шли, подчёркивая стать и внушительность диарха всей Эквестрии. И рядом с ней буду пожарной башней возвышаться я. Дискорд…

— Иду, иду… — с тяжёлым вздохом я встал из-за стола, в то время как Мистхил уже покидала кабинет, предусмотрительно захватив свои свитки с дивана.

— Всё не так и плохо, Дэс, — кобылка на мгновение зажгла огонёк на кончике рога, и через секунду вешалка с костюмом телепортировалась прямо на стол. — Портной Тии очень хорошо постарался, создавая костюм.

— Ага, он прям был в экстазе, когда понял, что шить надо на «вот эту обезьяну»… Некоторых пони не изменит даже то, что я спас этот проклятый город, и… Луна? — остановившись на полуслове, я невольно отодвинулся назад, настолько разъярённой была принцесса Ночи, смотрящая куда-то в сторону двери кабинета.

Мгновенно прокрутив в голове всё то, что я сказал несколько секунд назад, успеваю буквально одним прыжком пересечь комнату и встать перед дверью с распростёртыми руками.

— Дэс, будь так добр, отойди в сторону, — в ярости она перешла на староэквестрийский, отчего мне понадобилось несколько секунд, чтобы вообще осознать, что Луна только что сказала.

— Неа. Я не собираюсь, чтобы кого-то ради его мнения, которое ни на что не влияет, отправили… эм, на луну? Или на солнце? Так, стоп! — я выставил перед собой ладони, буквально уперевшись ими в нос кобылы. — Да простят меня твои дальние предки, тпру! Не заставляй меня идти за сбруей!

— Мы обсудим твои сексуальные фантазии вместе с другими кобылами и, может, даже их и попробуем, а пока мне надо поговорить с одной из прислужниц своей сестры! — попытавшись совершить рывок мимо меня, она на миг открылась, давая шанс схватить её поперёк живота и прижать к себе, оставляя ей лишь возможность бессильно болтать ногами в воздухе.

— Отпусти! Я с ней как кобыла с кобылой поговорю! — совсем уж не по-королевски завопила Луна, пытаясь вырваться из захвата, однако всё тщетно — я держал крепко. — И как Селестия её ещё не прибила?!..

— Вот потому и сразу понятно, кто тут младшая сестра, — я поудобней перехватил кобылку и потащил пони к креслу, куда и усадил мрачную принцессу. — Во-первых, ты не знаешь, кто именно это сказала — у Тии, если мне не изменяет память, официально числится не один портной. Во-вторых, будь это сказано громко или же работа была бы сделана халтурно, думаешь, я бы не подмёл этой пони полы перед своим кабинетом? Ты иногда забываешь, что при всём умилении от жителей этого королевства, я очень нервно отношусь к любым нападкам в мою сторону. А теперь прекращай дуться, иначе раздуешься до формы луношарика.

Некоторое время Луна сверлила взглядом пол в кабинете, пока я распаковывал нечто вроде тёмно-синего камзола из плотной ткани. Тьма её ведает, как называется этот материал, главное было то, что я отвоевал право сбрить кружева отовсюду, а потому мне костюм даже… нравился. Прилагающиеся к нему штаны такого же цвета довольно плотно прилегали к коже, отчего парадные высокие сапоги довольно удобно охватывали голень, не причиняя дискомфорта от скомканной ткани под псевдокожей.

К некоторому моему удивлению, рубашка под камзол была нежно-бирюзового цвета, что удачно указывало не только на цвет глаз принцессы Ночи, в чьи цвета я и был обычно наряжен, но и на мой собственный.

— Может, тебе стоит взять какое-нибудь церемониальное оружие? — наконец отвлеклась от планов мести Луна, оценивающе оглядывая меня с ног до головы. — Тебе подошёл бы какой-нибудь серебряный меч в черных ножнах. Но не то обсидиановое чудовище, которым ты обычно уничтожаешь врагов, — улыбка коснулась её губ, а я задумался — «а почему, собственно, и да?»

Спустя несколько минут я уже прилаживал Наследника за спину, по пути пытаясь вспомнить, куда вообще пропала перевязь пол фламберг, однако память услужливо подсовывала что угодно, кроме нужной информации. Наконец, махнув на это рукой, я покрутился вокруг своей оси, позволяя Луне оценить финальную версию наряда.

— Да, это весьма впечатляет… — подойдя ко мне вплотную, она встала на задние ноги и закинула передние мне на плечи, после чего прошептала на ухо. — Но будет ещё более впечатляюще, когда мы с тебя это снимем после бала…

Глава 20.3 Благотворительный бал

Бал памяти павших? О-окей. А мне говорили, что люди странные.

Когда трубачи возвестили о начале мероприятия, я с Луной уже стоял в главном зале дворца, готовясь встречать гостей. Ну, формально их встречала моя пони, я же был что-то вроде приятного довеска мужского пола. В обычной ситуации наличие рядом с хозяйкой бала жеребца невольно поднимало оценку кобылы, и чем представительней и красивей выглядел её избранник, тем выше была и оценка.

Не знаю, что по этому поводу думала Луна, но мне точно больше подходила роль Гварда на балу, чем жеребца. Впрочем, строить морду кирпичом не получилось — первой зашла Селестия в бело-золотистом платье. Я невольно улыбнулся, встретившись с ней взглядом, и как-то прослушал её приветствие, обращённое Луне. Можно было поставить мешочек монет на то, что там точно было что-нибудь из старых церемоний, которые моя любимая старается изжить из своего поведения уже довольно давно.

— Королевский Гвард, — голос Тии вывел меня из задумчивости, заставив слепить на лице нечто вроде вежливой улыбки и поклониться принцессе.

— Принцесса Селестия, мы ради видеть Вас на скромном балу нашей Принцессы…

«Взять бы и поцеловать тебя взасос на виду у гостей и слуг, вот все охренеют» — подумал я, однако вместо этого выдал ещё несколько ничего не значащих фраз, после чего потянулась бесконечная вереница гостей. О, Великая Тьма, сколько же приехало, прилетело и прибыло иными способами разнообразных дворян, бизнеспони и прочих важных персон. Мне, если честно, запомнился лишь серый единорог с белоснежным крестом в виде кьютимарки. Как оказалось, он глава больничной сети, куда мои кобылки вложили обращённые в валюту солнечные камни.

Когда поток гостей начал понемногу иссякать и я получил возможность пройтись по залу, этот жеребец умудрился выловить меня в толпе и долго благодарил за щедро вложение, которое, как я помню, быстро себя окупило.

Впрочем, вскоре он оставил меня в покое, позволяя прогуливаться меж гостей, краем уха слушая их разговоры и пытаясь найти в толпе хоть кого-нибудь кроме принцесс, кто был мне знаком.

Стоит заметить, что музыка, звучащая с небольшого балкона для музыкантов, показалась мне довольно знакомой. Я мог бы точно сказать, что знаю того, кто сейчас играет там, наверху, и стоило мне запрокинуть голову, как улыбка тронула мои губы. Ну да, а как же иначе — Октавия Мелоди. Она явно довольно быстро оправилась от событий недавних дней: её аура была спокойна, сама кобыла была предельно сосредоточена… В общем, наша типичная Окти. Её вторая половинка, если мне не изменяет память, сейчас как раз сотрясает столичный воздухе где-то снаружи с помощью всего своего «drop the bass» оборудования.

— Стоит навестить Луну, она наверняка уже в ужасе от того, что вызвалась быть хозяйкой бала, — тихо проговорил я себе под нос, не опасаясь, что меня услышат другие пони. Осторожно лавируя между гостями, вновь продвигаюсь в сторону входа, радуясь тому, что мой рост даёт явное преимущество в толпе. К счастью, это не значило, что весь зал был битком набит гостями, скорее я не очень удачно встал.

К некоторому удивлению, Луна вообще не выказывала ни одного признака усталости или раздражения от непрекращающегося потока прибывающих. Впрочем, она ведь была Древней, а если учитывать, что на неё смотрят сотни глаз, её выражение мордочки не поменяется ни на йоту, дабы не нарушить правила этикета. Желания отгадывать её истинное состояние у меня не было, а потому я просто встал рядом и опустился на колено, оказываясь примерно на одном уровне с ней.

— Сильно устала?

— Вовсе нет. Я многие годы уже не бывала на балах и, признаю, несмотря на то, что они всё такие же скучные, мои навыки ничуть не уменьшились, — почти не разжимая губ ответила любимая, стараясь, чтобы наш разговор был заметен как можно меньшему числу гостей.

— И всё же… — начал было я, когда внезапно заметил, что Луна буквально замерла, расширенными глазами глядя в сторону выхода. Не знаю, что именно пришло мне в голову первым, однако стоило титанических усилий не рвануть наперерез кобыле, спасая её от предполагаемой опасности…

Напротив, уголки её губ поползли вверх, нарушай выверенную церемониальную вежливую улыбку. Бросив взгляд туда, куда и смотрела принцесса, лично я приоткрыл рот от неожиданности. Рядом с дверями зала стояла грифина. Нет, не так — Грифина! Белоснежная небесная хищница потрясала воображение не только своим чистым цветом — эта красавица могла посоперничать ростом с самой Селестией и при этом выглядеть так же женственно, как и моя возлюбленная повелительница дня. Возвышаясь над большей частью гостей, она невольно приковывала к себе взгляды, однако, в отличие от меня, совершенно не ощущала дискомфорта от этого. Это можно было понять по тому, как задорно она расфуфырила перья на груди, отчего большая часть пегасок в зале, как мне думается, готовы были наложить на себя копыта от чёрной зависти: им вряд ли получилось бы выглядеть так… так…

— Тискабельно! — выдал я наконец свою мысль, слава Тьме — не так громко, чтобы кто-то в зале обратил на это внимание. Приблизившись к Луне, грифина на удивление ловко и быстро поклонилась принцессе, несмотря на свой внушительный для грифонов рост.

— Принцесса Луна, я искренне благодарна за ваше приглашение на бал, — Высший, у неё ещё и голос офигенный! Низкий и пробирающий до мурашек, он отличался от голоса Зекоры более мягкой интонацией, а более дружелюбный тон отделял его от манеры разговора Кризалис.

— Не стоит, Салина Ночных Перьев, я ценю, что ваши воины были готовы рискнуть своими жизнями, дабы помочь Нам.

— Ваше Высочество, мы, Ночные Перья, всегда уважали Эквестрийский Престол и были готовы прийти на помощь против общего врага, — в голосе грифины добавилась гордость, когда она говорила эти слова.

— Луна будет мне свидетелем, вы никогда не отступали от своих слов. Некогда я знавала вашего предка, Салину Остропёрую, более достойную грифину было трудно найти. Вы её точная копия как внешне, так и, судя по всему, внутренне, — улыбнулась Луна покрасневшей собеседнице. «Стоп, что? Грифоны вообще умеют краснеть? Причём так же, как и пони — это видно и на перьях… Хотя да, максимум, отчего могла бы покраснеть Нира — от бочонка крепкой выпивки…»

— Благодарю вас, принцесса Луна. Для меня честь говорить с той, кто знала Салину Остропёрую и оценивает меня так же высоко.

Да, эти две точно нашли двух в друге хороших собеседников, к счастью, поток гостей иссяк, а потому Луна тотчас отправилась с новой знакомой к одному из столов, вынудив меня проследовать за ними. И теперь проблем с попадавшимися по пути пони не было от слова совсем — грифина шла словно только что начищенный танк, сдвигая попадавшихся по пути кобыл и жеребцов грудью. Вот у кого точно не было моральной дилеммы — вставшего на пути проще обойти или перешагнуть? Добравшись до внушительного дивана у самой стены, обе собеседницы взобрались на него и продолжили разговор, позволяя мне искоса разглядывать Салину и крутить в голове несколько вопросов: насколько должен быть мягкий животик с такими перьями, насколько большим скандалом обернётся попытка потискать грифину и не подарит ли она пару перьев? Желательно много. Можно сразу в подушке.

— Позвольте мне представить вам моего Гварда в более спокойной обстановке, — слова Луны вырвали меня из размышлений о том, какого цвета должна быть эта подушка, — Дэс Мун'Уиспер, Капитан Ночной Стражи и мой возлюбленный. Именно благодаря его усилиям силам Кантерлота удалось обезглавить восстание предателей до того, как количество наших жертв возросло.

— О, я приятно удивлена подобным подвигом, — Салина с любопытством посмотрела на рукоять клинка, торчащую из-за моего плеча. — И я более удивлена, что даже на балу вы появились с оружием.

— Среди грифонов подобное считается показателем преданности делу, если воин как можно реже расстаётся со своим оружием на каких-нибудь официальных мероприятиях, — пояснила мне Луна, пододвигая к себе небольшую чашку, в которой уже плескался крепкий чай, после чего сделала глоток и повернулась к грифине. — Боюсь, я вынуждена оставить вас наедине — обязанности хозяйки бала включают в себя периодическое появление перед гостями, дабы они не считали себя забытыми. Дэс, я хотела бы, чтобы ты остался здесь и удостоверился, чтобы наша гостья ни в чем не нуждалась.

С этими словами принцесса поднялась с дивана и двинулась в сторону центра зала, оставляя нас одних.

— Принцесса Луна слишком высоко меня оценила, — с некоторой печалью в голосе призналась грифина, заставив меня недоуменно приподнять бровь. Помолчав какое-то время, Салина пододвинула к себе вторую чашку и плеснула себе чай, после чего задумчиво уставила в напиток, словно это было какое-нибудь волшебное зеркало. — Я понимаю, что вам, должно быть, несколько некомфортно в моем обществе — большую часть нашего разговора вы молчали.

— А… Эм-м, вовсе нет, — я улыбнулся собеседнице, подхватывая с подноса проходящего мимо нас официанта два бокала с вином. — Обычно стараюсь не влезать в политические разговоры по причине полного неумения и нежелания их вести.

Грифина рассмеялась и приняла предложенный ей бокал.

— Боюсь, я тоже испытываю некоторую неприязнь к подобным темам — наше племя старается как можно меньше влезать во всевозможные распри, а я, как его представительница, стараюсь делать это и того реже.

— Вы… — грифина сделала жест лапой, который можно было бы оценить, как попытка что-то отогнать, — ты представительница племени? Я почти никогда не видел никого из грифонов-политиков в Кантерлоте. И разве у вас не княжества?

— Да, разумеется. Однако вы, — на этот раз такой же жест сделал уже я, на что грифина отреагировала мгновенно, — ты, скорее всего, не знаешь, что изначально грифоны делились лишь на племена, имеющие только какие-то незначительные физические различия. Или чуть более значительные. Во многих княжествах население «намешано» из разных племён, да никто и не обращает на это внимания, лишь в редких случаях какое-то племя составляет основной процент населения. Так случилось и с Ночными Перьями, у нас очень редко можно встретить кого-то из другого племени.

— А почему? Это какая-то традиция или политика? — сделав глоток, заинтересованно предположил я, однако Салина покачала головой.

— Эм… Нет, — она на мгновение отвела взгляд в сторону. — Просто… Как много грифонов ты видел?

— Ну, довольно много, — я решил не упоминать, что одна грифина даже служит в Ночной Страже.

— Скажи, я чем-нибудь от них отличаюсь? — в лоб спросила Салина, приложившись к вину.

Я буквально завис, пытаясь понять, как вообще можно найти хоть какое-то сходство, кроме принадлежности к одному виду. По большей части грифоны были довольно жилистыми, сразу напоминая тех же соколов своей стремительностью и вспыльчивостью. Салина же скорее выглядела как полярная сова. Очень пушистая полярная сова.

— Ну…

— У тебя на лице всё написано, — вздохнула грифина, покачав головой. — Разумеется, я отличаюсь от них как небо и земля, вот только почти так же выглядят все Ночные Перья.

— Да не-е-ет, — я ошеломлённо посмотрел на Салину, на что та невесело фыркнула.

— Вот тебе и «не-е-ет», — передразнила она меня. — Мы почти вдвое больше обычных грифонов, разумеется, другим представителям нашего вида, мягко говоря, неуютно находится рядом с нами.

— И вы все такие? Ну, белые, — на всякий случай уточнил я, однако грифина уже с улыбкой покачала головой, к моему некоторому огорчению. Просто представить себе, что где-то есть целое королевство белоснежных гигантских грифонов… Это как если бы на Земле я узнал, что, оказывается, где-то на нашей планете живут эльфы. Хотя, где-то всё равно живут вот такие большие грифоны! «Охренеть» — сделал я заключительную оценку, пытаясь переварить информацию.

— Странно, — кое-какая мысль пришла мне в голову, вызывая некоторый диссонанс. — Почему я ни разу не видел никого из вашего племени в Кантерлоте? Судя по всему, о вас знают многие пони — никакого шока в глазах гостей я не вижу, вы явно в очень хороших отношениях с Эквестрийским Престолом, в чем же дело?

— Нас не так много, чтобы отправлять делегации в каждую страну, — вздохнула Салина, одним махом опрокидывая в себя вино — хоть чем-то она сошлась с Нирой в стиле поведения. — Я и в Кантерлоте-то оказалась из-за того, что, узнав про восстание, собрала ополчение и бросилась на помощь. Вот только мы явно не скоростные летуны, — грифина разочаровано приподняла крыло и вновь опустила его на спину. «Представляю, насколько оно больше, чем крыло пегаса… Но с таким телом им нужен был бы колоссальный источник внутренней магии, чтобы летать так же быстро».

— Немного? Почему? В смысле, на вас охотились, или что?

— Хотела бы я на это посмотреть, — грифина слабо улыбнулась. — Просто грифона обычно не любят, когда их партнёр меньше их. Или больше, — она на мгновение «надула» грудь, отчего стала ещё больше напоминать какое-то облако.

— Впрочем, обычно Ночные Перья чуточка пониже, чем Салина, не правда ли? — не знаю, когда Луна успела подкрасться сзади, однако мы с грифиной буквально синхронном подскочили на месте, отчего диван под нами легонько хрустнул.

— Луна! — в ответ на моё возмущение принцесса лишь мило улыбнулась и села рядом со мной, положив голову на плечо и глядя куда-то на танцующих. — Судя по всему, она ещё не призналась в главной тайне, её предок тоже не любила это вспоминать.

— Вспоминать что? — осторожно поинтересовался я у вздохнувшей Салины.

— Кто является повелителем грифонов? — спросила меня Луна, на что сама же и ответила: — Император. Вообще-то, рядом с нами находятся не княжества, а Империя Клюва. Однако характер грифонов не особо хорошо подходит для существования большими государствами, а потому в мирное время Империя разделяется на княжества. Их повелители вполне могут враждовать друг с другом и устраивать локальные конфликты, однако при появлении тотальной угрозы объявляется Император, могущий объединить подданных. На данный момент у Империи Клюва нет Императора, он мёртв уже много лет. Его дети носят титул «Наследники» и правят отдельным «центральным» княжеством, не вмешиваясь в конфликты подданных.

— Однако некоторые из бастардов этих детей покидают родину и уходят из этого княжества к менее родовитому родителю, — продолжила грифина, стараясь смотреть куда угодно, только не на нас с Луной. — Как, например, Салина Острокрылая. Император, как и его потомки, много больше обычных грифонов, а уж если ребёнок от Ночных Перьев…

— То он ростом уже приближается к росту, например, принцессы Селестии, — закончил я за неё. — Ну, а чего тут смущаться? Это лишь гены.

Копытце в серебристом накопытнике довольно ощутимо ткнуло меня в бок, заставив резко дёрнуться так, чтобы губы Луны оказались у моего уха.

— Тебе напомнить про отношения грифонов к росту партнёра?

Оу. Теперь мозаика постепенно складывается во что-то более понятное. Если она, будучи дальним потомком Императора, выше своих сородичей, большая часть грифонов явно не спешит уделить внимание грифине. Эм, стоп, я не понял, к чему это ведёт Луна?

— Пригласи её на танец, — прошипела пони, в очередной раз проверяя крепость моего бока, пока грифина отвлеклась от разговора, слушая музыку.

— Ты что, сдурела? Ты же сама сказала, что грифоны не любят, когда их партнёр выше их? А я, позволь тебе напомнить, даже Селестию обскакал по росту!

— Такая разница не сильно велика, — очередной тычок, — Уж она-то над своими подданными возвышается, как Тия над пони. Тебе жалко потанцевать с грифиной? Я же видела, как ты на неё смотрел.

— Точно сдурела! — ответный тычок пальцем в бок. — Я же не в том смысле!

— А я тебе не предлагаю её оседлать! — в голосе Луны сквозило веселье. — Она точь-в-точь как свой предок, также сидела в углу и смотрела на других. В тот раз положение спас тогдашний Гвард. Сейчас твоя очередь.

— Это что же за пони у тебя был в Стражах? — я попытался представить жеребца ростом ненамного меньше Селестии.

— Он был минотавром, — хихикнула принцесса. — А теперь иди и потанцуй с несчастной грифиной!

Подтвердив «приказ» очередным тычком, она отодвинулась в сторону, задумчиво глядя куда-то в толпу, после чего вдруг повернулась к Салине.

— Боюсь, я вновь вынуждена вас покинуть, моя сестра уже все копыта сбила, пытаясь привлечь моё внимание, — вытянув ногу, она указала на противоположную сторону зала, где и впрямь сидела Селестия, отчаянно жестикулируя так, чтобы не сильно привлекать внимание окружающих. Что странно, у неё это получалось. К некоторому удивлению, рядом с ней я обнаружил Кризалис, старательно делающую вид, что она вообще попала на этот бал по причине нелепой случайности. Хм, не помню, чтобы видел её на входе…

— Разумеется, я рада, что вы уделили нам немного вашего внимания, — искренне улыбнулась грифина, я же сдержался от того, чтобы хоть как-то прокомментировать действия Луны. Раскланявшись, моя кобылка нас покинула, успев сделать жест «я за тобой слежу», когда Салина отвернулась на пару секунд.

Несносная кобыла.

«Однако, если так подумать — она симпатичная, пушистая, да и с таким ростом даже танцевать можно. Если она полностью встанет за задние лапы — так это грифина окажется выше меня! Но по носу кобылку всё равно щёлкну» — пришёл я к некоторому консенсусу, после чего повернулся к собеседнице.

— Салина Ночных Перьев, — слава Тьме Луна назвала её более-менее официально, дабы не совсем уж позориться. «А, она же говорила называть её на «ты», а, неважно!». — Я хотел бы пригласить тебя на танец.

С этими словами я протянул ей руку. Казалось, от лица грифины отлила вся кровь, потому как из белоснежных её перья стали нездорово-серыми, пока она растерянно смотрела на протянутую руку.

— А… Эм… — да, эта грифина явно отличалась от своих сородичей, обладающих если не вздорным, то, как минимум, самоуверенным поведением. И словарным запасом в непредвиденных ситуациях она тоже отличалась от той же Ниры. Пока, правда, больше в отрицательную сторону, но можно списать это на высокий уровень необычности это самой ситуации — она вообще людей видела в первый раз. «Или приняла за минотавра».

— Хорошо, я с удовольствием потанцую с вами, — от удивления Салина вновь перешла на «ты», вызвав невольную улыбку, после чего положила лапу на руку и немного сжала её.

Когда заиграла музыка, мы с грифиной вышли в центр зала, невольно привлекая к себе внимание гостей — ещё бы, мы возвышались над ними всеми. К счастью, танец начался, и Салина наполовину приподнялась на задних ногах, оказавшись примерно на одном уровне. Её лапа легла на предплечье, в то время как другая оказалась в руке — судя по всему, у грифонов были похожие на человеческие правила для медленного танца с кем-то прямоходящим. Мне оставалось лишь молиться, что это так и есть, иначе потом придётся объясняться, почему моя левая рука оказалась на… хм, это ведь всё ещё спина? Великая Тьма, пусть это будет спина! Впрочем, учитывая её рост и то, что она опирается на задние ноги… тут скорее надо опасаться не того, что ладонь окажется не ниже талии, а выше — на особом месте между крыльев! Вот тогда точно был бы конфуз.

К счастью, все опасения вылетели из головы, когда мы начали неторопливо двигаться, стараясь попасть в такт музыки.

Через пару минут мы начали получше ощущать движения друг друга, и я смог отвлечься от того, чтобы контролировать каждый мускул, и просто получать удовольствие от танца. Между прочим, её перья просто шикарны на ощупь, они мягкие и в них можно запросто зарыть ладонь. Главное, точно так не сделать. Лицо Салины было напротив, и по выражению её глаз тоже можно было предположить, что она пыталась приспособиться к танцу со мной. И, кажется, её тоже удивило тело партнёра по танцам — её лапы слегка сжимались и разжимались, словно она пыталась понять, насколько сильно может сжать когти, не опасаясь повредить Гварда самой принцессы через одежду.

— Ладно, давай признаем, мы оба считаем друг друга хрустальными, — наконец не выдержал я, вызвав нервный смешок и кивок у Салины. — Признаю, я тоже не танцевал с грифинами, особенно с такими…

— Большими? — мгновенно отозвалась партнёрша по танцу, однако на эту удочку я точно не попадусь.

— Приятными на ощупь, — я ухмыльнулся, когда увидел, как её щеки покраснели, что было особенно заметно на белых перьях.

— Туше, — все же ответила она, продолжая танец.

Мой взгляд на мгновение оторвался от её глаз и лениво скользнул по танцующим рядом с нами пони. Вальсирующая рядом с нами парочка состояла из довольно неприметной кобылки голубого цвета и темно-синего жеребца, чья длинная серая грива, казалось, постоянно закрывала глаза единорогу. Однако во время очередного па он повернулся ко мне боком, наполовину открывая свою кьютимарку: скальпель и книгу.

Это что, Эркейн Хорн?..

Глава 21. Что же теперь?

Глава 21.1 Это не должно было случиться…

«Что он тут делает? Разве принцессы не прогнали его поганой метлой? Я не видел этого единорога на входе…» — эти и ещё десяток других мыслей мгновенно появились в голове, отчего каждый мускул ощутимо напрягся, словно на меня готовилось нападение — все инстинкты буквально кричали о том, что он тут не просто так.

— С тобой всё в порядке? — тихо для своего голоса прошептала грифина, незаметно оглядываясь по сторонам во время очередного па. Проследив за моим осторожным взглядом, она тотчас заметила «цель» и постаралась как можно незаметнее «оттанцевать» в сторону.

— Что не так с этим жеребцом? — её голос был сух и спокоен, казалось, она уже примеривалась, как будет действовать во время боя.

Да-а, как-то забываешь за такой выразительной внешностью, что она ещё и воин.

— Он мне не нравится, — честно выразил я свои опасения, и Салина, вместо того, чтобы пытаться что-либо спросить, молча кивнула. Чёрт, теперь мне практически хотелось посмотреть на эту грифину в бою. Конечно, в Ночную Стражу её не затащить, но всё же…

— Может, стоит его аккуратно вывести из зала?

Танец закончился, и мы направились к своему месту, стараясь не терять из виду Эркейн Хорна и кобылу, с которой он танцевал.

— Мы слишком уж заметны, — с досадой в голосе я негромко хватанул по столу ладонью, — Ночная Стража патрулирует замок снаружи, а использовать дворцовых…

И я, и грифина невольно поморщились, прекрасно понимая, что уж им точно не стоит доверять ничего подобного.

Однако затем произошло нечто донельзя странное: Эркейн Хорн распрощался с кобылой и встал из-за стола, после чего целенаправленно двинулся в нашу сторону. А вот это было уже не просто неожиданный ход — вообще все предположения рушились одно за другим.

— Я, пожалуй, пойду… За пуншем, например, — мгновенно сориентировалась Салина, заглянув в пустой бокал. — Надеюсь, если твои опасения верны, ты не будешь сильно махать мечом, а то пони порой пугливы.

С этими словами она встала, вежливо раскланялась со мной и поспешила к одному из столов с едой.

Единорог же, не скрываясь, преодолел всё пространство между столами и сел на самый край дивана, внимательно глядя мне в глаза.

— Приветствую вас, Королевский Ночной Гвард, — вполне серьёзно произнёс жеребец.

— Приветствую… простите, запамятовал ваше имя.

— Эркейн Хорн, — с услужливой интонацией в голосе он ещё меньше напоминал вивисектора, который однажды едва не спалил меня светлой магией. — Некогда я исследовал ваш случай. Боюсь, это очень пагубно сказалось на моей карьере.

— Что ж, у каждой профессии есть свои изъяны, — я как можно беззаботней пожал плечами, стараясь следить не только за движениями копыт пони, но и его рогом.

— Да, вы абсолютно правы. После того, как принцессы… рассчитали меня, я некоторое время провёл за пределами страны. Знаете, изучал другую культуру, повышал квалификацию. Обычное дело для мага-теоретика.

— Это, конечно, всё очень интересно, но у меня есть дела… — я хотел было подняться, однако единорог поднял ногу.

— Две минуты, Капитан, и я сам пересяду. Мне хотелось бы кое-что узнать.

События разворачивались странным образом. Я чувствовал, что во всей этой встрече есть какое-то второе дно, однако никак не мог понять, какое именно. Нападение? Исключено — после недавнего восстания все прибывшие в город проходили незаметную для них проверку, а небо постоянно патрулировали пегасы…

— Например? — довольно невежливо поинтересовался я, стараясь не сильно выдавать свой настрой, однако, казалось, я был как на ладони перед этим пони.

— Как так случилось, что незнакомец иной расы и вида так просто взобрался так высоко? И что такого сделал лич, чтобы некогда напавший на Эквестрию враг сейчас преспокойно сидел рядом с принцессой Селестией?

Тик-так.

Проходящий мимо нас официант вёз тележку со льдом для напитков, однако внезапно запнулся на ровном месте.

Тик-так.

Свет окутал рог Эркейн Хорна, и в ту же секунду тележка словно взорвалась изнутри, являя миру небольшую коробку из светлого материала, спрятанную до этого среди кубиков льда.

Почему время тянется так медленно? Я пытаюсь вытянуть руку, но все словно в тягучем желе.

Контейнер разваливается на части от сжатия телекинезом, обнажая скрытый в нем чёрный кристалл, буквально источавший магию Смерти. Последние отзвуки музыки ещё плыли по воздуху, когда почти все присутствующие в зале невольно повалились на пол от животного ужаса, внушаемого близкой гибелью.

Я не успел даже выхватить клинок, когда кристалл был направлен в сторону королевы Кризалис. Она ещё медленно поворачивала голову в сторону опасности, не осознавая всей угрозы.

От этого не было спасения. Магия Смерти буквально переполняла этот артефакт, невольно напоминая об инциденте в Зебрикании, отравленных пещерах, куда не было хода простым смертным.

Я не успею ни прыгнуть, ни сбить заклинание. Но я должен успеть сделать нечто другое.

Торжествующая ухмылка ещё не стёрлась с лица Эркейн Хорна, когда с громким хлопком воздух ринулся заполнять то место, где находилось моё тело.

С неприятным хрустом, словно врезаясь в зеркало, артефакт чистой смерти пробил живот и высунулся с другом стороны, несколько сантиметров не дотянувшись до хитина королевы в своей неестественной жажде разрушения.

Время вновь потекло своим чередом, закричали от ужаса гости, в окна замка ворвалась стража… Я же лишь вырвал кристалл из живота, рана на котором стремительно затягивалась под влиянием родственной магии.

— ВЗЯТЬ ЕГО! — кажется, эти слова крикнуло очень уж много существ — от звуковой волны жалостно задребезжали оставшиеся окна зала. Однако мне было не до этого — выхватив из-за спины фламберг, я попытался в несколько прыжков настигнуть единорога… когда в зале зазвучала музыка.

И в то же мгновение все присутствующие в зале существа оказались заперты в магические сферы бледно-серого цвета. Все произошло так быстро и внезапно, что я не успел хоть как-то затормозить и буквально впечатался в не слишком уж мягкий барьер.

— Проклятье… — с некоторым трудом поднявшись на ноги, я огляделся по сторонам: аликорны и королева тоже оказались заперты в магические тюрьмы, вот только, в отличие от остальных сфер, эти были непроницаемо-белого цвета.

Видимо, звук эти шары тоже не пропускали — многие гости в панике пытались разбить магическую поверхность своих тюрем, однако ни на йоту не преуспели в этом деле.

— Успокойтесь, жители Эквестрии, — голос Эркейн Хорна раздался так близко, словно он находился в сфере вместе со мной. Однако со своего места я мог разглядеть единорога — он как ни в чем не бывало стоял у стола, с некоторым любопытством на лице разглядывая происходящее в зале. Рядом с ним на столе находилась небольшая музыкальная шкатулка, из которой как раз и лилась странная музыка.

— Вы в полной безопасности, уверяю вас. Окружающая вас сфера — защита, дабы в поднявшейся суматохе никто не пострадал. Возьмите себя в копыта, мне хотелось бы, чтобы все гости этого вечера были в здравом уме, когда им откроют глаза.

— От… откроют глаза? — услышал я голос какой-то кобылы. Кажется, звуковая завеса потихоньку спадала, однако большая часть пони молчала, со страхом глядя на жеребца. Что примечательно, сферы с принцессами и королевой всё также оставались непроницаемы.

— К несчастью, принцессы нашего королевства уже одурманены, а потому мне пришлось задействовать подарок древних времён, дабы они в замутнённом сознании не навредили себе.

«Это что, очередная попытка переворота? Только теперь целью стал Эквестрийский Престол?» — воровато оглядевшись по сторонам, я попытался расцарапать сферу кристаллом, который всё ещё был у меня в левой руке, однако безрезультатно.

— Одурманены? — подала голос Салина. — Интересно, кем же? Не тобой ли, изменник?

— Вовсе нет. К моему сожалению, тот, кто исподволь поработил наших принцесс, находится к ним куда ближе, чем все думают. Разумеется, я говорю о Королевском Ночном Гварде.

Все взгляды присутствующих тотчас обратились в мою сторону.

«Он это серьёзно? Обвинять Капитана Ночной Стражи в измене, это как подозревать, что копыто Луны подписывает бумаги так, что сама принцесса ничего не подозревает. Странно, я это уже слышал, буквально пару дней назад».

— Это что, традиция теперь такая? — поинтересовался я уже вслух, складывая руки крест-накрест. — Совсем недавно я уже слышал подобные обвинения. Из-за этого погибло много жителей Кантерлота, неужто ты хочешь того же?

— Я? — единорог удивлённо приложил копыто к груди, после чего улыбнулся. — Жители Кантерлота! Я, Эркейн Хорн, слуга этой страны, хочу спросить вас — как много бед и проблем свалилось на нашу страну, когда принцесса Луна и принцесса Твайлайт Спаркл нашли это существо и позволили ему остаться?! Сколь часто жители Вечнодикого Леса пытались выбраться из своего, обычно более спокойного, обиталища?! Раз за разом на Эквестрию нападали враги, и внезапно лишь этот… человек, — последнее слово он произнёс с явным отвращение, — этот человек почему-то всегда находился в нужном месте и в нужное время, будь то нападение ледяных волков или восстание чейнджлингов, почему-то раз за разом он выходил «спасителем» нашей страны!

Салина и успевшие ворваться в зал Ночные Стражники явно хотели что-то сказать, однако их тюрьмы тотчас окрасились в белый цвет. «Это бессмысленно, как бы ни правдоподобно он тут орал, стоит сферам рассыпаться, и принцессы и камня на камне не оставят от его аргументов. И, скорее всего, от него самого».

— А я скажу вам! Ваш мессия сам является причиной всех этих несчастий! Этот… Дэс, этот человек, на самом деле явился сюда из совсем другого мира! Знали бы вы, сколько раз ваш «спаситель» убивал таких же людей, как и он сам! — большая часть гостей невольно вздрогнула и повернулась в мою сторону, однако я лишь ждал, пытаясь понять, что именно ему обо мне известно, и, что самое главное, откуда?

— Почему-то ни у кого не возникало мысли, откуда он знает все решения? Почему всегда у таинственного Гварда были ответы на вопрос — «как спасти Эквестрию?» Да потому что ответ у него всегда был один — убийство. И поверьте, я покажу вам это позже. Но взгляните на себя…

На секунду прервавшись, он подошёл к ближайшей сфере и ткнул копытом в сторону заключённой в неё кобылы.

— Кем же вы стали… Мелкие, слабые, ничтожные… Когда принцесса Луна, уже одурманенная человеком, изгнала меня, я смог увидеть главное — чем больше власти и силы вы отдаёте «Гварду», тем слабее вы становитесь. Наша доброта обернулась нам же могилой — приютив у себя чейнджлингов, мы не только позволили вчерашним врагам свободно тянуть у нас любовь — мы заплатили кровью за их восстание! Подумайте, не странно ли то, что некогда напавшие на Кантерлот чейнджлингли вдруг так быстро предложили мир? Этому есть вполне логичное объяснение — человек уже очень давно продвигается к власти, сперва одурманив принцессу Твайлайт и принцессу Луну, после чего создал эту «Ночную Стражу»… Вы начали невольно слушаться его, но ему нужны не вы, а желание ощутить свою силу, подмять под себя власть…

Родной мир изгнал его из себя, а изгоняются ли достойные и благородные? Мне кажется, это скорее попытка избавиться от чего-то мерзкого и ненужного. Вы все смотрите с непониманием и откровенным недоверием — слишком уж зыбки мои слова, слишком безосновательны обвинения. Вы помните «тёмные времена»?

От одного лишь упоминания многие присутствующие в зале вздрогнули, хотя и прошло уже достаточно много времени. Однако я всё никак не мог понять, как именно он пытается подтвердить свои слова? Да, он запер нас здесь, явно с помощью артефакта эпохи Древних — иначе как ещё объяснить тот факт, что Селестия или Луна не разнесли сферы по кусочкам? Но у него не было главного — доказательств. Все его слова были пусты. По крайней мере, так я думал, исподволь пытаясь хоть как-то разрушить сферу, увы, всё ещё тщетно.

— Тогда вы помните и того, кто мучил вас, — с самодовольной ухмылкой единорог цокнул копытами и, к моему ужасу, воздух из сферы исчез в одно мгновение. Попытка вдохнуть ничем не увенчалась — вокруг меня вообще ничего не было. В отчаянной попытке я бросился на стену барьера и заколотил по нему кулаками.

Тщетно.

Ближайшие ко мне пони закричали, взывая к милосердию единорога, однако я это понял лишь по раскрывающимся ртам кобыл и жеребцов.

Это конец?

Нет… Хуже…

В какой-то момент сфера-тюрьма поднялась в воздух и стала полностью прозрачна, позволяя всем гостям видеть меня, скрюченного на полу темницы.

Нет, Тьма, нет!

Вспышка бирюзового пламени на мгновение скрыла меня от пони. Сперва раздались крики радости, когда я пошевелился, однако вскоре они сменились возгласами удивления… страха… ярости…

Эркейн Хорн достиг своей цели.

Это я был вынужден признать, вставая в полный рост и безмолвно проводя костяными руками по камзолу. Жители увидели монстра из кошмаров. Того, кто заставлял многих присутствующих здесь просыпаться в поту.

Королевского Ночного Гварда и Капитана Ночной Стражи.

Дэса Мун'Уиспера.

Лича.

Кобылы и жеребцы, гости, слуги, стражники — они все с суеверным ужасом смотрели на монстра, в которого я обратился, когда с меня спали чары сокрытия смерти, неспособные удержать облик из-за смертельных условий, созданных в сфере.

— А теперь скажите мне, что я не прав! — в голосе этого ублюдка звучало неподдельное ликование. — Капитан Мун'Уиспер — лич, мертвец, исторгнутый из собственного мира! Именно поэтому он выжил после того, как я пронзил его тело кристаллом чистой смерти — вы сами ощутили силу этого грозного оружия, одно явление его заставило вас содрогнуться, а вы видите, как он спокойно держит его в… руке!

Поднеся артефакт к лицу, я задумчиво оглядел его так, словно не смотрел кристалл до этого. Теперь не было смысла скрывать от жителей свою природу, а значит, можно не церемониться.

Вместитель магии жалобно хрустнул, крошась под пальцами, словно был сделан из хрупкого хрусталя. Вырвавшаяся на свободу магия окутала тело и стремительно поглотилась. Однако какой в этом толк — тюрьма как была несокрушимой, так ею и осталась.

— Вы можете не верить моим словам, но своим глазам вы можете поверить! И когда я покину дворец, пусть принцессы объяснят вам, как же такое «чудо» стало жеребцом табуна двух принцесс без запудривания голов!

Барьер жалобно звякнул, когда фламберг попытался пробить магическую стену, отчего ближайшие ко мне пони невольно пригнулись.

— Они тут не при чем! Принцессы не знали о моей природе, а потому спрашивать с них что-либо бесполезно! — рыкнул я, в очередной раз обрушивая клинок на барьер.

«Вот и все, любимые. Не получилось из меня хорошего Гварда… Впрочем, в Эквестрии много мест, где я могу прятаться. Надеюсь, хоть изредка будут навещать…»

— Монстр! — первая крикнула какая-то кобылка и слишком многие вторили голосу страха и паники, однако всё что они могли — как можно дальше отодвинуться в противоположную от меня сторону, словно нас уже не разделяли магические стены.

Заключавшая меня сфера медленно опустилась вниз, рядом с Эркейн Хорном.

— Вот и все, твоей лжи пришёл конец, — злорадно улыбнулся единорог. — Все увидели твоё истинное лицо и…

Низкий смех прервал слова пони, постепенно распространяясь по залу, словно ядовитый туман, становясь все ниже и ниже, словно моему смеху вторили десятки и сотни мёртвых голосов.

— Истинное лицо? — я провёл рукой по лицу, словно смахивая несуществующие слезы. — Да вы можете себе представить хотя бы на секунду, что значит моё «истинное лицо»? Сегодня ты подписал себе приговор. Рано или поздно, но твоя шарманка остановится, а я окажусь на свободе. И после этого… беги, пони. Беги, перебирай своими ножками так быстро, как только можешь, потому что когда я догоню, я покажу тебе своё «истинное лицо». Ты будешь молить Свет о том, чтобы смерть настигла тебя… — мои пальцы коснулись барьера, а я продолжил говорить, глядя в глаза Эркейн Хорна, мне было уже плевать, что меня слышат другие пони и, скорее всего, слышат принцессы. Сейчас мой холодный разум был заполнен одним желанием — местью за загубленную жизнь.

— Ты пройдёшь через всё, на что я обрекал своих жертв, раз за разом ты будешь умирать самыми жуткими способами, чтобы затем вернуться в этот мир опять. А когда твой разум и душа будут переполнены муками, я прикую тебя к миру не-мёртвых как слугу. Беги, цветная лошадка, спасай свою ничтожную жизнь, — кажется, ближайшие ко мне пони явно захотели сделать то, что я говорил жеребцу, даже сам единорог сделал неуверенный шаг назад. — Ты думаешь, что это все угрозы? Нет, это просто мои планы. Ты можешь бежать, прятаться, но у меня будет время всего этого мира, чтобы найти тебя. Когда я найду тебя, то первое, что я сделаю — сниму с тебя шкуру живьём и вывешу над главным входом в замок, где ты обрёк себя собственными копытами.

Что-то толкнуло меня вытянуть вперёд руку и указать на жеребца.

— Я, Дэс Мун'Уиспер, отмечаю тебя своей добычей по праву младшего Короля Мертвых, — после этих слов на лбу единорога вспыхнуло нечто вроде метки в виде руны, после чего тотчас исчезло. — Ты разрушил мою жизнь, и я разрушу твою.

Фламберг вновь оказался в моих руках. Вложив всю ненависть и ярость в удар, я обрушил Наследника на магическую стену и он… хрустнул. Обсидиановый клинок беспомощно рассыпался в моих руках, словно я был не зачарованным клинкам, а обычным стеклом.

Это было невозможно, решительно невозможно.

Губы единорога растянулись в злорадной усмешке, его рог на мгновение засветился и обломки меча оказались перед ним на полу. Следующие его чары я не мог расшифровать, однако то, что осталось от фламберга обратилось в пыль, лишь рог Сомбры остался лежать перед копытами пони, в целости и сохранности, словно и не был измельчён в пыль многие месяцы назад.

— Не может быть… — пробормотал я, глядя как жеребец спокойно поднимает фрагмент тела короля-тирана и куда-то телепортирует. — Нет! Будь ты проклят, ничтожество!

Холодная ярость затопила разум, хотелось добраться до этого выскочки и разорвать его голыми руками! Зарычав, я ударил по барьеру, один раз, другой, третий… Кажется, когда аликорны создавали эту шкатулки, они никогда не думали о том, что будут упекать туда лича — стена темницы странно задрожала, словно входила в резонанс с моей магией. Или может, артефакт переставал действовать? Был лишь один способ узнать, а потому я вновь и вновь бил по барьеру, вкладывай ярость в каждый удар.

Не сдерживаясь, я испустил высокочастотный крик и схватил что-то, попавшееся под руку. Магическая сталь холодно блеснула серебром перед тем, как обрушиться на стену тюрьмы. Артефакт определённо слабел — музыка стихала, а барьер дрожал всё сильнее от моих ударов. Понимая, что ещё немного — и ему не спастись, единорог схватил со стола шкатулку и опрометчиво бросился в сторону выхода, чтобы не телепортироваться на глазах у всех — в зале было полно тех, кто мог отследить, куда он перенёсся.

Я был так близок. С мелодичным звоном сфера рассыпалась на куски, но жеребец был у самого входа, его рог уже загорался. Выбросив вперёд левую руку, я с силой сжал ладонью, представляя, как горло пони хрустнет под моими пальцами. Увы, я опоздал, он уже телепортировался, а след заклинания был стёрт через пару секунд. Я опоздал.

От безысходности моей ситуации мне оставалось лишь закричать, невольно внушая ужас почти всем, кто находился в зале. Сферы треснули, и толпа напуганных пони заметалась по залу, переворачивая столы и сбивая друг друга с ног.

«Это всё уже не важно…» — я печально смотрел на весь кавардак, который принцессы пытались привести в порядок, одновременно с этим стараясь снять чары ужаса. Щёлкнув пальцами, я убрал из разума гостей магическую составляющую страха, однако пони хватило лишь затравки, чтобы быстро превратиться в типичное стадо. Я видел, как какую-то кобылу сбили с ног, как Луна бросилась на помощь, но как мог помочь я? Стоит мне приблизиться к ним, и мой облик лишь усилит панику.

Развернувшись, я лишь молча двинулся вглубь замка…

Очень медленно, но всё же паника стихала, из окон в коридоре можно было видеть нескольких медиков, приводящих гостей в чувство, однако, как оказалось, мой крик, подкреплённый силой Короля и кристалла, был слышен не только в зале или даже в замке. То тут, то там появлялись отряды стражников, отправленные принцессами в город для помощи возможным пострадавшим — в страхе пони могли причинить себе или близким увечья. И это всё моя вина…

— Что же я наделал… — двигаясь куда-то вперёд, я лишь смотрел под ноги, боясь поднять голову и встретиться взглядом с кем-нибудь в замке. По счастью, коридоры были пусты.

— What have I done? What have I done? How could I be so blind?

Остановившись у ближайшего окна, я посмотрел на город, переполошенный, словно муравейник.

— All is lost, where was I?

Мои слова и действия… Наверняка уже нашлись пони, истолковавшие всё в своей манере, да что там, даже особо изгаляться не требуется.

— Spoiled all, spoiled all… Everything go all wrong… What have I done? What have I done?

Теперь воистину лишь один выход — бежать, бежать и прятаться от жителей Эквестрии.

Find a deep cave to hide in

In a million years they'll find me

Only dust and plaque

That reads, «Here lies poor old Des»

Камень подоконника жалобно хрустнул, когда мои пальцы неосознанно пробили его, пока я смотрел вниз, во двор замка.

— But I never intended all this madness, never… And nobody really understood, well how could they?

Печаль сменилась недовольством и гневом — да что эти пони могли понимать? Я добровольно взял на себя роль того, кто будет идти против морали во благо общества. И теперь всё, что я получу — страх в их глазах? Опять?! Да пошли они все!

— That all I ever wanted was to bring them something great! Why does nothing ever turn out like it should?

Оттолкнувшись от подоконника, я двинулся по коридору уже более активным шагом.

— Well, what the heck, I went and did my best, and, by god, I really tested something swell! And for a moment, why, I even touched the sky! — на этих словах сгустившееся под ногами облако на мгновение приподняло меня над полом, словно в напоминание о том странном танце в небесах. — And at least I left some stories they can tell, I did!

Замерев на месте, я лишь посмотрел на своё отражение в окне.

— And for the first time since I don't remember when I felt just like my old bony self again… And I, Death, The Undead King…

Я словно увидел себя в первый раз. И правда, неужели я отрину своё я, каким ужасным оно ни кажется другим? Схватившись за ткань камзола, стремительно разрываю истлевающую буквально под пальцами ткань, обнажая чёрный с серебром наряд. Чёрный плащ возникает из воздуха, застёгиваясь на груди фибулой с луной.

— That's right! I am The Undead King! — расхохотался я своему отражению, ощущая кипящую в филактерии магию. Да кто этот единорог такой, чтобы переходить дорогу МНЕ?!

And I just can't wait until next meet with him, cause I've got some new ideas that will really make him scream! And by god, I'm really gonna give it all my might!

И лишь глядя на такого себя, я с ужасом осознал, в кого могу превратиться… Каждый шаг, каждый враг заставляет меня всё больше окунаться в свою природу, чтобы находить силы бороться с напастями. Пальцы осторожно коснулись полупрозрачной кожи, после чего дотронулись до стекла напротив.

— Uh oh… I hope there's still time to set things right.

Но кто поможет мне? Кто владеет знаниями о мёртвых, превышающие мои или знания Гримуара? Меня не спасут мёртвые знания, нужен опыт, кто-то, кто мог бы подсказать решение или выход. Кто-то, кому больше тысячи лет? Ответ тотчас всплыл в памяти:

— Master's mare! Hmm…

Развернувшись на месте, я опрометью бросился в сторону своих покоев. По крайней мере, есть кто-то, имеющий хоть малейшее представление о том, что можно сделать в моей ситуации.

Глава 21.2 За гранью

… но это всё же произошло.

Дверь спальни с грохотом открылась, а я буквально ввалился внутрь, едва не упав на пол. Сейчас мне было не до элегантности или безопасности: с каждым шагом в сторону покоев появлялось ощущение, что я не просто должен, а обязан поспешить.

И я не сильно удивился, когда обнаружил на кровати рогатую и крылатую копию Зекоры, увлечённо читающую мой дневник.

— Долго идёшь, — попеняла мне кобыла так, словно у нас здесь была назначена встреча.

— Я должен был догадаться, что твоя филактерия может воссоздать тело даже без материалов.

В ответ зеброчка лишь улыбнулась, обнажив белоснежные зубки:

— Разумеется, мне всё-таки больше нескольких тысяч лет, за это время можно успеть овладеть магией смерти, даже если изначально ты был в ней полный бездарь. Даже после личифицирования… личификации? Знаешь, с этим новым языком можно язык сломать.

— Хватит уже шутить. Я крупно влип, — я озадаченно потёр лоб и сел на пол, бесцельно переводя взгляд с одной вещи на другую. Зебра согласно кивнула, после чего посмотрела в окно.

— Я не буду ходить вокруг да около. У меня есть план, как всё исправить, но тебе не понравится. Точнее, тебя это удивит.

— Я горю от нетерпения узнать, как можно исправить «всё», это меня точно озадачит.

Аликорноподобная кобыла несколько секунд молча смотрела мне в глаза, словно решала для себя какую-то важную задачу, после чего поднялась с кровати и подошла ко мне. Сделав несколько кругов вокруг сидящего меня, зебра тяжело вздохнула.

— Нужно сварить «Наедине с судьбой».

— Отвратный перевод, — не преминул отметить я, после чего потряс головой. — Стоп, решение моих проблем — зелье?

— Ты ждал чего-то иного от зебры? — поинтересовалась кобыла, мимоходом шлёпнув хвостом мне по лицу. — Однако большая часть ингредиентов весьма необычна. Более того, я понятия не имею, что именно потребует зелье для тебя. Да и варить его можно лишь дважды в жизни для себя самого. Так что собирайся, нам нужен лес, котёл, кладбище и кошка. Желательно та, у которой больше двух жизней. Неважно, найдём на месте.

Я даже и слово-то сказать не успел, как рог «аликорна» засветился, и темноту комнаты прорезал яркий прямоугольник портала, куда меня без всяких церемоний закинула зебра, словно какого-то котёнка, после чего прыгнула следом. Приземлившись в траву Вечнодикого Леса, мне пришлось признать, что портал она создала безукоризненно чётко, не потратив ни йоты лишней магии, при этом тщательно замаскировав не только направление врат, но и место, где они вообще были созданы. На моей памяти вообще ещё никто не создавал такое вот средство передвижения, а потому я был, мягко говоря, впечатлён.

— Мы на месте, — озвучила очевидную мысль кобыла, оглядывая кладбище близ Замка Двух Сестер. — Котёл я прихватила из хижины твоей возлюбленной принцессы.

И впрямь, рядом с ней уже стоял всеми известный инструмент алхимика, уже заполненный невесть откуда взявшейся водой. Можно было предположить, что она его свистнула даже не задумываясь, когда выходила их портала.

«Мда, не желай она сама поделиться силой там, в пещерах, меня бы раскатали ещё на входе» — с горечью был вынужден признать я, наблюдая за тем, как котёл левитирует по воздуху, после чего спокойно бухается на могилу Плант Сид.

— Э-э! А ну убрала с могилы! — тотчас возмутился я, вручную взяв несчастную ёмкость и передвинув на пустую землю. — Ты прекрасно знаешь, что не на холм котёл-то поставила!

Зеброчка лишь закатила глаза и топнула ножкой, заставив зелёное пламя вспыхнуть прямо под металлическим дном, стремительно нагревая воду.

— Варить будешь ты, а значит, и ингредиенты собирать под тебя… — кобылка задумчиво постучала копытцем по щеке, словно пытаясь вспомнить забытый рецепт. Я явно не желал ей мешать — о зелье с подобным названием мне вообще не доводилось ни слышать, ни читать, а Зекора, между прочим, владела весьма древними рецептами своего народа.

— Хорошо, думаю, это подойдёт, — рог зебры вспыхнул лишь на мгновение, а передо мной уже появился небольшой сундук с клеткой на крышке. В клетке сидела белоснежная кошка, не менее удивлённая своим появлением здесь, чем я сам. Впрочем, в отличие от кошки, свои эмоции мне удалось держать при себе, в то время как животное практически мгновенно начало натурально выть от ужаса. Видимо, нахождение рядом с двумя личами корёжит психику любого живого существа, неважно, насколько оно разумно.

— You'll cook up a solution with the knowledge I've accrued, — неожиданно для меня пробормотала кобыла, окончательно выбивая меня из равновесия знанием английского, однако я ничего не успел и сказать, как клетка окуталась магической аурой и зебра вытащила отчаянно упирающуюся кошку из клетки и буквально всучила мне в руки.

— They say a kitten time is nine, but I'm just taking two! — и словно повинуясь словам лича, я взял животное за шкирку, точно зная, что мне делать: окутанная бирюзовым пламенем рука коснулась воющей от ужаса кошки. Спустя секунду, на моей ладони покоились два шарика с «кошачьей жизнью» — если моё чутье не было притуплено, это были что-то вроде отражений кошачьей души, которые я только что отобрал у живого существа, по факту два раза убив её в будущем. Однако сейчас животное было цело и здорово, а потому я поспешил отпустить её на траву. Едва моя хватка ослабла, она буквально порскнула в сторону леса.

— I've gathered the ingredients to make some doom sorbet, there's hardly room for seconds when the seconds melt away!

Повинуясь жестам напевающей зебры, я просто опустил руку в котёл и тотчас вытащил из воды — «жизни» тотчас растаяли. Сундук распахнулся, обнажая тщательно рассортированные ингредиенты, взглянув на которые хотелось переспросить, готовим ли мы зелье или пытаемся испечь нечто ядовитое.

Глаз тритона и щепотка корицы первые отправились в будущий отвар, пока я искренне радовался тому, что в облике лича мне будет откровенно наплевать на вкус варева. Инжир, кусочек хлеба, масло… Мне все больше казалось, что зебра откровенно надо мной издевается, иначе что тут делает шоколадная глазурь и дрожжи? Впрочем, когда в котёл полетел сыр проволоне, я уже махнул на все это рукой.

— Слезы морских пони? Клянусь, если это окажется шуткой… — угрожающе пробормотал я, однако зеброчка лишь хитро улыбнулась, наблюдай за тем, как я опустошал флакон с прозрачной жидкостью. К счастью, эту странную помесь не нужно было мешать, кобыла лишь напевала что-то себе под нос, нарезая круги вокруг меня, пока последний ингредиент не отправился в котёл.

— И что теперь? — поинтересовался я у любовницы Мастера, стоило её странной песенке закончиться.

— А теперь самая забавная часть. Тебе придётся немного пошевелить мозгами. Перейди в магическое зрение, — стоило мне взглянуть на котёл в другом диапазоне зрения, как мне стало довольно неуютно — от кипевшего варева исходили волны мощной магии, непостижимым образом направленные именно на меня. И что более странно — никаких колебаний в эфире это зелье не вызывало, словно я видел лишь иллюзию магическим зрением. Это было настолько странно и неожиданно, что руки невольно потянулись к вареву, чтобы убедиться в его реальности, однако зебра довольно ощутимо шлёпнула по пальцам копытом. Будь я в живой форме, было бы, наверно, больно. А так я лишь опустил конечности и посмотрел на лича.

— Всему своё время. Зелью надо настроиться на тебя ещё сильнее, а пока сядь напротив котла и постарайся ни о чем не думать.

Выполнив указания кобылы, я опустился на землю и скрестил ноги.

— Что есть твоя проблема? — неожиданно раздался голос «Зекоры».

— Моя природа, — ответ был на поверхности.

— Она приносит несчастье?

Вопрос явно был риторический, не будь мои природа столь ужасна для живых, я мог бы жить простой жизнью исправляющегося преступника, стараясь принести в мир что-то ещё, кроме крови на руках и чувства потери самого себя.

— Да.

— Она приносит счастье? — а вот этот вопрос был чуть более неожиданный.

Будь я простым смертным, и рано или поздно, но принцессам пришлось бы провожать меня в последний путь, становясь очередным печальным опытом в череде возлюбленных для Селестии. Хотя нет, она бы и не пожелала в очередной раз хоронить любовника. Моя природа позволила стать чем-то большим, чем какой-то неудачливый палач в чужом мире.

— Да, — наконец ответил я.

Наступила тишина, настолько противоестественная, что я на всякий случай оглянулся. Рядом со мной никого не было.

— Один человек всё время страдал, — очень уж знакомый голос раздался прямо над ухом, заставляя озираться в поисках этого самого собеседника. — Ему было то слишком жарко, то слишком холодно, то много одного, то мало другого… Ему хотелось кричать от радости или забиться в угол от тоски. От переживаний его сердце грубело, тело разрушалось, а мысли застывали в голове. А когда он совсем перестал меняться…

Котёл разорвало на части, а меня взрывной волной откинуло назад, прямо к копытом стоявшей позади меня аликорночки. В этот раз её шёрстка была чёрного цвета, её странные серебристые глаза смотрели устало и с некоторым сожалением.

— Тебе не уйти от меня, Дэс.

Появившаяся в воздухе коса была простым орудием труда какого-нибудь крестьянина, которым она изящно взмахнула и с размаху вонзила его мне в череп.

Глава 21.3 За гранью

Куда не ступала нога живого.

С ленивым шелестом вода омывала небольшой кусок скалы, высунувший свою верхушку из серых волн этого странного места. До горизонта, куда только ни брось взгляд — бескрайние водные просторы.

Безоблачные небеса были окрашены в тот же цвет, что и всё вокруг — серый, казалось, это единственный цвет для всего мира. Лишь моё тёмное одеяние неестественно выделялось на общем фоне пустой реальности.

«Попасться на такую глупую ловушку мог только такой идиот, как я» — был вынужден признать горькую истину. О, нет, она не обманула, зелье сработало. Вот только явно не так, как я предполагал. Впрочем, а как оно должно было сработать в «правильном» способе?

— Слишком много ненужных вопросов, наверно, мёртвые только это и делают, — я с неприязнью посмотрел на костяные руки, несколько удивляясь тому факту, что внешне моё тело имело облик лича даже после кончины. «Наверно, это из-за того, что я потерял большую часть человечности и души».

Не знаю, когда она появилась рядом с «островом», если так можно назвать этот кусок скалы, однако от размышлений меня отвлёк всплеск воды. Небольшая чёрная лодка неторопливо рассекала серую гладь, направляясь в мою сторону. Управляющая ей кобыла вновь окрасилась в серые тона, словно пытаясь подстроиться под этот пустынный мир.

Мне оставалось лишь молча наблюдать за тем, как она приближается к «земле». А что ещё оставалось делать? Это не пещеры Кантерлота, где я «умирал» лишь из-за незнания о своей природе. Даже если я попытаюсь напасть на Смерть, это ничего не изменит. Теперь я это точно знал.

Что-то странное было со слухом, мне начиналось казаться, что где-то недалеко от меня играет музыка, однако я не мог её услышать, как ни старался…

Лодке нужно было ещё преодолеть некоторое расстояние, а потому у меня было время разгадать странную загадку этого места. Я пытался не вслушиваться в окружающую меня тишину, после чего наоборот старался поймать мелодию, которая казалась мне странно знакомой. К несчастью, моё время явно подошло к концу — с тихим стуком лодочка коснулась скалы, а Смерть отложила в сторону шест, которым она каким-то образом отталкивалась от воды.

— Ну как? Тебе понравилось жить? — аликорночка села на дно лодки, глядя на человека снизу вверх.

— Ну… — вздохнул я, безуспешно пытаясь оторвать взгляд от внимательных серых глаз, — и да, и нет. В жизни есть солнце, дружба и любовь, а есть холод, предательство и боль. Но кажется, я не нашёл в ней никакого смысла.

Кобылка рассмеялась и отвела взгляд, позволив мне перестать смотреть в эти странные глаза.

— Когда ты только появился, смысл был. Но ты растерял его по пути сюда. Ты знаешь, у нас есть всё время мира, и я дам тебе совет, как всё исправить.

— Но какой в этом смысл? — недоуменно спросил я, уже сам посмотрев ей в глаза.

— И на этот вопрос ты найдёшь ответ, — Смерть рассмеялась и встала на ноги. — Ты должен найти три Средоточия. Они помогут тебе всё вспомнить.

С этими словами она взмахнула крыльями, и на меня обрушилась тьма.

Я не помню, сколько брёл в кромешной тьме, пытаясь найти хоть что-нибудь, но всё вокруг было скрыто от моих глаз, и лишь осязание помогало мне понять, иду ли я по полю травы или медленно бреду сквозь какой-то лес. Тьма была безмолвной и непроницаемой.

И лишь странное упорство не позволяло мне остановиться на одном месте и заставляло двигаться вперёд. С каждым сделанным шагом мне вспоминалась прошлая жизнь. Странные и незнакомые обрывки памяти, словно вырванные кадры из старой киноплёнки. Понивилль, лицо Луны… улыбающаяся Твайлайт… Вечнодикий Лес, сосредоточенное лицо Зекоры… Кантерлот, плачущая Селестия… Кризалис, внимательно глядящая мне в глаза и…

— Я ждала тебя, — раздался тихий шёпот у моего уха, и мои глаза тотчас узрели говорящую. Впрочем, это мало что изменило, понял я, ощущая, как по спине бегут мурашки. Это было Средоточие — Тьма.

Малая доля того мрака, что вечно существовал с момента сотворения миров, достаточно малый, чтобы мой разум смог охватить его своими чувствами, и достаточно могучий, чтобы не сомневаться в подлинности сущности.

— Зачем ты здесь? — спросила Тьма, и отчего-то я точно знал ответ.

— Я хочу понимать, — немного неуверенно произнёс я, после чего неведомая сила мягко толкнула меня вниз, на землю. Последовав совету, осторожно опускаюсь и… сотни образов и мыслей затопили сознание. Не будь я уже мёртв — это стало бы моим концом.

Воистину, это была Тьма, обитавшая везде, где не было Света. Её сущность была проста, как и всё великое, действующее в во всех мирах — равновесие. Будучи рождённой задолго до Света, она хранила всё, чем полнились миры, оберегая каждый кусочек опыта ушедших существ.

«Душа существа непрерывно излучает всё: и счастье, и страдание. Разумное существо и есть первопричина всего. Но важнее всего — равновесие, ибо именно оно ведёт к свободе разума и даёт смысл жизни».

И многое ещё говорила мне древняя сущность, повергая меня в ужас и трепет от осознания того, насколько велики и хрупки пути всего, что окружает меня.

Я не помню, сколько я слушал тьму, но её голос утих, и непрекословная сила вышвырнула меня из такой привычной темноты на яркий свет, обжигающий, казалось, своим существом. Однако что-то внутри меня говорило, что это лишь начало пути, а потому мне нет смысла сидеть на месте, беспомощно закрывая глаза.

Когда мне наконец удалось подавить ещё живые инстинкты, я отнял ладони от пустых глазниц и двинулся вперёд. Если до этого мои глаза затопила тьма, то теперь перед моим взглядом был яркий белый свет, не позволяющий увидеть ничего из того, что меня окружало.

— Я ЖДАЛ ТЕБЯ! — громовой голос заставил меня распластаться по земле от накатившей мощи и величия того, кто снизошёл до меня. Это было Средоточие — Свет.

Малая доля той силы, что зародилась до начала времён по велению Творца, что вела всех и вся вперёд, достаточно малая, чтобы мой разум смог охватить её своими чувствами, и достаточно могучая, чтобы не сомневаться в подлинности сущности.

— Зачем ты здесь? — спросил Свет, и ответ был тот же.

— Я хочу понимать, — уже более уверенно ответил я. Неведомая сила подняла меня в воздух, оставив в таком довольно непривычном состоянии, с которым я через какое-то время смирился. И вновь, образы и мысли заполняют разум, ибо слишком медленен для таких сущностей простой разговор.

Воистину, это был Свет, присутствием своим отодвигающий Тьму. Его сущность была проста, как и всё великое, действующее во всех мирах — равновесие. Будучи рождённым после Тьмы, он сподвиг всё, чем полнились миры, на изучение всего и движение вперёд.

«Вечность — это сейчас. Будущее и прошлое — это лишь разные формы памяти разума. Но важнее всего — равновесие, когда ты не живёшь прошлым, не убегаешь в будущее, это и ведёт к свободе разума и даёт смысл жизни.»

И многое ещё говорила мне древняя сущность, заставляя осознать, сколь многого придётся достичь каждому, чтобы гармония наконец заполнила все миры.

И многое из того, что говорили они мне, останется навеки в темных и светлых чертогах. Но когда неведомая сила коснулась меня вновь, я сделал отчаянный рывок в сторону…

Полюбоваться небом мне не дали — лодка никуда не делась, а сидящая на её дне Смерть внимательно оглядела меня с ног до головы.

— Что же ты не ищешь третье Средоточие?

— Я так и думал, что это ты перетаскиваешь меня между чертогами. Позволь мне рассказать о Средоточии Света и Тьмы. Они говорили мне равновесии. Вроде бы об одном и том же, но всё же — о разном.

— Вот как? — кобыла приподняла бровь, ожидая продолжения.

— Да. Они говорили обо мне. Это я выбираю между чёрным и белым. Я выбираю между добром и злом, действием и бездействием. Я составляю с миром целое, и мы оба наполняем друг друга. Когда я несу в этот мир разрушение — он становится безжалостным.

По щелчку пальца рядом со мной закружились картины пыток и стычек с террористами.

— Когда Я несу в этот мир красоту — он становится прекрасным.

Изображения сменились, показывая улыбающихся пони, весело болтающих со мной в зале библиотеки.

— В этом и есть смысл жизни. Я вспомнил!

Аликорночка улыбнулась и встала в полный рост, после чего взмахнула крыльями и зависла в воздухе передо мной.

— Что ж, ты нашёл третьего учителя, — сказала Смерть — своё Я. А теперь иди, встреть свою судьбу.

Она в последний раз взмахнула крыльями и вновь безжалостная сила вытолкнула меня куда-то за грань…

Африка. Дорога. Палящее солнце.

Они, должно быть, издеваются. Когда я смотрел это последний раз, все едва не закончилось тем, чем закончилось сейчас. Мне вновь решили показать сцену моей казни? Боюсь, сейчас это не окажет того эффекта…

Вместительный фургон остановился недалеко от дороги, его двери открылись с неприятным скрипом, выпуская живых моделей на плакаты «нужен живым или мёртвым». Я всё ещё предпочёл бы второй вариант. Та же корзина, тот же мешок… Зачем всё это?

Судьба.

Тьма говорит о земле и живущих на ней и внутри неё. Свет говорит о небе и живущих над головой. Тьма помогает быть ближе к корням своим. Свет зовёт в дорогу. Тьма не даёт забыть. Свет открывает будущее. Тьма внутри меня. Свет вокруг меня. Тьма — это Я. Свет — это Я.

— И долго нам с эт'й падалью в'зиться? — с жутким акцентом поинтересовался один из мордоворотов, помогая вытащить из фургона нечто вроде столба, который начали вкапывать в землю.

Всё идёт так, как и нужно. Баланс должен быть соблюдён.

Весь мир качается, но он сбалансирован. Нет покоя нигде и ни в чём. Любой покой разрушается временем. Любой покой разрушается внешним миром. Любой покой нестабилен. Тот, кто умеет держать равновесие, находясь то справа, то слева, то сверху, то снизу, то внутри, то вовне, способен быть над миром. Именно он способен быть воплощением Тьмы и Света.

— Этот говнюк ничего нам толком не сказал, так что шеф сказал сделать всё в чистом виде и снять на камеру, так что давай, помоги мне достать дрова. Быстрее начнём — быстрее закончим.

— Ага, а то приходиться из-за каждого мудака целый день тратить. Он не сдохнет там?

— Не, наши коновалы вкатили ему двойную дозу, продержится…

Каждое действие всегда ведёт к последствиям. Наша жизнь — это выбор, который мы делаем, учитывая обстоятельства. Будь то убийство или любовь.

Радость всегда обращается в горе. Слёзы всегда обращаются в смех. Нежное со временем становится грубым. Дружба превращается в любовь. Любовь в привычку. Привычка в ненависть. Ненависть в успокоение. Успокоение в любопытство. Любопытство в дружбу. Тьма обращается в Свет. Свет обращается во Тьму.

— Ну всё, давай уже!.. — крикнул один из мордоворотов. Они уже успели установить столб, обложенный пропитанными бензином дровами. «Не знаю, как часто им нужны меха для раздува, но они в хорошем состоянии», — был вынужден признать я, спокойно рассматривая инструменты.

Но вот, мешок раскрыт, и то, что некогда было тем Дэсом, привязали к столбу. Живодёры, что тут сказать…

Когда Тьма выходит на свет, она становится серой, как всё вокруг. Когда Свет погружается во мрак, он становится серым, как всё вокруг. Когда Тьма смотрит на Свет, а Свет на Тьму, всё обретает краски. Когда Тьма и Свет становятся единым целым, обнаруживается Я.

Почему я думаю об этом? Неужели я должен осознать нечто важное перед тем, как это воспоминание дойдёт до конца?

Языки пламени взвились вверх, пробуждая воспоминания «с места событий», однако небольшое встряхивание головой прогоняет их. Сейчас должны совершиться чары. И впрямь, как и тогда, ход времени властно замедляется невидимой рукой. И… ничего.

Встреть свою судьбу.

— Нет… Это невозможно… — ошеломлённо прошептал я, глядя на замерший огонь. — Это не может быть…

Сознание — это Свет. Тело — это Тьма.

Точно сомнамбула, я подхожу вплотную к огню и бестрепетно сую в него руку.

Я должен сам определить мою судьбу…

Торопливо отдёрнув руку, отхожу на некоторое расстояние и без лишних слов падаю на колени. Магия щедро тычет по линиям энергии, изливаясь наружу волшебным пламенем.

Это безумие…

Я — это Тьма и Свет.

Круг вычерчивается торопливым движением, однако получившаяся фигура может поспорить по точности с человеческими машинами.

Я — это тот, кто помнит, что было, и думает о том, что будет.

У меня даже нет нужного зелья, гримуар не призвать… Это глупая затея, и…

Шёпот кобылы заставляет отбросить панику и закатать рукава. Времени расшифровывать нет, однако вставшие перед глазами лица возлюбленных заставляют поменять вектор магии, несмотря на то, как сильно я не хочу этого делать… Но тотчас чувствую отчаянное сопротивление мира. Мой родной мир, Земля, отвергает меня… Даже сама реальность не позволит мне остаться тут.

«Вот значит как, да?! Хорошо» — нахмурившись, грожусь я неизвестно кому и начинаю вливать весь тот огромный объем магии, что я скопил за последние дни, в начерченную чистой магией октограмму.

Я — это тот, кто не в прошлом и не в будущем.

Краски поблекли и пропали, расступаясь, словно живые, перед тем, кто шёл к костру.

Высокая фигура была скрыта традиционным черным плащом с вязью зелёных знаков на полах одеяния. Серое древко косы спокойно лежало на плече своего хозяина, не сдвигаясь ни на миллиметр несмотря на стремительные шаги этого создания. Когда до столба оставалось сделать пару шагов, за спиной вечного жнеца распахнулись величественные крылья, однако и они были тронуты тленом, некогда бывшая на них плоть почти вся истлела, что, однако, не помешало ему воспарить к ещё дёргающемуся куску мяса.

Я — это сейчас.

Откинув капюшон, Смерть коснулся косы и… решительно закинул её за спину, где она прилипла, словно попав в какие-то ножны. С тихим шелестом, слышимым лишь нам, из складок одеяния был извлечён изогнутый кинжал, форма которого напоминала серп.

Весь мир — это вечное сейчас.

Стремительный, неразличимый взмах — и в левой руке Жнеца извивается нагая человеческая фигура, схваченная за горло. Душа источает приглушенное сияние, которое меркнет там, где костяная рука Палача касается её.

Я — центр этого мира.

Он поворачивается и смотрит на меня. В глазницах черепа полыхает синий огонь, весь облик его внушает ужас, но Смерть вновь поворачивается в сторону своей добычи. Приставив нож к голове жертвы, он точным движением… разрезает душу, обращая её в белую пыль, после чего идёт в мою сторону и останавливается прямо напротив меня.

— Ты определил свою судьбу.

Я — центр своей реальности.

Глава 21.4 В небеса сквозь муки

Ключник Петр выглядел как-то иначе…

Отзвуки чар ещё гуляли по телу, заставляя бездумно идти вперёд с неизвестной целью. В голове крутилось лишь одно — это был я.

Это я сделал то, что мною же считалось невозможным. Однако за всем этим можно было увидеть чью-то волю, и, кажется, я знаю, чью… Стоило этой мысли лишь краешком зацепить разум, как я словно шагнул куда-то за грань мира.

Вокруг простиралась тьма. Но с каждым мгновением то тут, то там, появлялись странные огоньки, словно старались осветить хоть что-то вокруг себя, и когда их стало очень уж много, я осознал, что эти «огоньки» — свет далёких звёзд. А моё тело, стало быть, находилось в чём-то вроде космоса? Но нет, филактерия не сообщала ни о межзвёздном холоде, ни о каких-то иных признаках пребывания в космосе.

— Интересно, так выглядит рай или ад? — вслух предположил я, попытавшись сделать шаг вперёд. К моему удивлению, под ногами ощущалось нечто вроде опоры, позволяющей мне вообще двигаться вперёд. «Весело… Тогда это скорее частилище, если оно в этом мире вообще есть».

Каждый следующий шаг и движение давались всё проще и проще, словно тело подстраивалось под здешние законы физики.

К моему сожалению, просто так побродить в этой странной невесомости мне не дали — откуда-то из окружающей темноты стали появляться необычные полупрозрачные фигуры. И чем ближе они становились, тем отчётливей можно было их разглядеть. В мою сторону двигались пони. Земные, пегасы, единороги, они все шли в мою сторону, однако смотрели они не на меня. Казалось, они вообще никуда не смотрели. Дойдя до меня, они продолжили свой путь в никуда, а за ними начали появляться фигуры аликорнов. Эти жеребцы и кобылы не были мне знакомы, отчего я осмелился предположить, что это Древние старых времён. Выходит, это призраки? Мучимый этим вопросом, я попытался коснуться ближайшей кобылы, но моя рука прошла сквозь её спину, а сама она даже не повернула головы. Впрочем, не все они шли мимо меня: в какой-то момент рядом со мной остановились жеребец и кобыла. Два Древних внимательно меня разглядывали, словно оценивая, после чего оба призрака улыбнулись и мотнули головой куда-то в сторону, словно указывая путь.

— Береги их, — голос жеребца звучал очень странно, словно я слушал далёкое эхо в горах, однако у меня не было времени спросить у них хоть что-то — сделав шаг назад, они смешались с остальными, отчего я тотчас потерял их из виду. Если бы меня уже в тот момент попросили описать их внешность, я бы лишь беспомощно развёл руками: казалось, их облик стёрся из моего разума быстрее, чем они пропали среди других призраков. Да и кого «их» беречь-то?..

Однако стоять в потоке призраков и впрямь было бессмысленно, а потому я двинулся в указанном направлении. С каждым шагом бесчисленный сонм душ тускнел и постепенно таял, а когда я вновь оказался в одиночестве, за моей спиной раздался голос:

— Ты всё же добрался сюда, дитя моё.

Когда я повернулся, то увидел высокого, ростом с Селестию, а то и больше, аликорна, стоящего, как и я, в этой космической пустоте. Скользнув по мне взглядом, жеребец слегка мотнул головой, после чего двинулся куда-то вбок, словно давая мне шанс рассмотреть его поподробнее. Шерсть этого пони имела тёмно-серый окрас, который, казалось, мог бы быть чуть более светлым при лучшем освещении. Чёрная грива спускалась длинными прядями за спину, в то время как спереди была достаточно коротка. Достаточно длинный для жеребца хвост делал странный изгиб вверх у основания хвоста, после чего свободно ниспадал вниз. Прямой рог был явно длиннее, чем у единорога, что немного выбивалось из картины, учитывая тот факт, что его лицо не было так уж сильно вытянуто вперёд, отчего магический орган больше напоминал оружие, а не проводник магической энергии. В отличие от принцесс, не считая, наверно, Твайлайт, он держал свои крылья в закрытом положении. Все это промелькнуло буквально за несколько секунд, после чего я встретился с ним взглядом и невольно пошатнулся: в его глазах читалась настолько невообразимая мощь, что единственный, с кем я бы его сравнил по силе, был мой временный наставник — Дискорд. Однако, в отличие от аватара Хаоса, он излучал уравновешенную и сбалансированную мощь.

Увы, мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Чем дальше мы шли, тем светлее становилось вокруг — казалось, с каждым его шагом зажигались всё новые и новые созвездия, освещая наш путь. Наконец, он остановился и, повернувшись ко мне, молча лёг на невидимый «пол», я лишь последовал его примеру. Некоторое время мы изучали друг друга, после чего я отважился задать главный вопрос:

— Кто ты?

Жеребец неопределённо покачал головой, словно раздумывал, стоит ли мне отвечать, однако всё же заговорил.

— Мои имя ничего тебе не скажет. В Эйквинии меня звали Серым или Тёмным Мастером.

Это могло показаться глупым, но я сразу ему поверил — существу такой силы нет никакой необходимости лгать.

— Я следил за тобой, Дэс Мун'Уиспер, мой последователь и вассал.

— Я не твой вассал, — довольно самоуверенно для умершего возразил я, однако аликорн лишь покачал головой.

— Каждый некромант, лич и демилич этого мира присягает мне на верность, когда делает первый шаг за грань жизни, когда первый раз видит изнанку этого мира. Как я погляжу, Древние в кои-то веки решили не лгать совсем уж в лицо и рассказали тебе почти всё, что знают обо мне. Какая жалость, что большую часть знаний смело Штормом.

— Штормом? Это та катастрофа, что…

— … что была создана проклятым Мастером, да-да-да, мои сородичи хорошо потрудились, заметая следы.

— Следы твоих экспериментов с некромантией, я полагаю? — довольно мрачно поинтересовался я, однако это не разозлило Мастера, как я предполагал, напротив, он рассмеялся.

— Знаешь, ты всё больше напоминаешь мне меня самого в первые сто лет, — казалось, из голоса аликорна ушло всё веселье, когда он продолжил. — Воистину, алэфемы потратили много сил, скрывая правду.

— Алэфемы? — недоуменно переспросил я, пытаясь вспомнить хоть что-то, касаемо этого странного термина. Ударение на первый слог, иное построение слова… Даже в староэквестрийском или языке жизни не было ничего, что могло подсказать значение. Аликорн же, посмотрев на моё непонимающее лицо, лишь тяжело вздохнул и огляделся по сторонам, словно подсчитывая что-то.

— Я так понимаю, без более точного экскурса в историю ты меня просто не поймёшь. Я бы предложил тебе устроиться поудобнее, однако нам обоим довольно бессмысленно менять положение в пространстве, ибо ни я, ни ты не можем ощущать неудобства как такового. Неважно…

Много тысяч лет назад, когда Древние населяли этот мир, народ пони состоял из трёх родов аликорнов: эл'ирсы, или алирсы, эл'эры (алэры), эл'эфемы (алэфемы). Каждый из родов имел свои отличия, которые, однако, зависели не от родителей новорождённого, но от того, как Древний принимал и «перерабатывал» магию реальности.

Алирсы были самыми высокими и крупными аликорнами, чья физическая сила была очень высока по сравнении со своими собратьями, их чары, как и ток их энергии, были медленны, но неотвратимы.

Алэфемы, напротив, были самыми низкими и хрупкими среди всех аликорнов, однако их магия внушала ужас всем, кто дерзал встать у них на пути, она была очень разнообразная и хаотичная. Впрочем, Древние этого рода по большей части были мастерами в регуляции потоков энергии и высшем, тонком чародействе. Часто бывало так, что от переизбытка магии некоторые аликорны вырастали до уровня алирсов, однако такое было довольно редко.

Когда речь идёт об алэрах, на ум идёт одно слово — баланс. Эти древние обладали очень изменчивой и самонаправленной магией, отчего все великие трансформаторы всего и вся выходили именно из этого рода.

Цивилизация аликорнов строилась на одной очень простой мысли: гармония во всём. Стараясь жить в некоем подобии идеального баланса, они очень редко вмешивались в дела окружающего мира, стараясь добиться равновесия. Эйквиния, а именно так называлось королевство аликорнов, простиралось на многие дни полёта на север, юг и восток.

Казалось, всё должно было идти своим чередом — Древние следили за миром, изучая его и постепенно приближаясь к некоему «пику гармонии». Однако не существует идеального мира — хотя поток времени и обходил прекрасных созданий стороной, они всё ещё были смертны, и не раз многие народы мира пытались захватить сказочное королевство, польстившись на знания и богатства аликорнов. Во время одного такого противостояния возлюбленная одного аликорна стала жертвой предательства. Вся магия и знания Древних не смогли спасти кобылу, оставляя безутешного жеребца рыдать над её могилой.

Однако там, где другие аликорны лишь склонили головы в печали, вдовец отказался оставлять всё как есть. Веря в то, что магия является первоосновой всего, он погрузился в изучение всевозможных сфер чародейства, стараясь найти способ вернуть свою возлюбленную к жизни. Шли годы, и маг всё больше погружался в тайные знания. Первой серьёзной победой стало обнаружение иного источника магии, кроме Гармонии — Тьмы. Увы, не существовало чар, позволяющих концентрировать эту самую Тьму для использования в заклинаниях, магу оставалось лишь искажать уже привычные системы магии для получения хоть какого-то результата. И чем дольше он практиковался, тем больше опасений вызывал среди своих сородичей, замечающих странные перемены в жеребце, однако он старался скрыть влияние новой стихии, дабы преподнести её всем в уже законченном, совершенном виде.

Однако Тьма не могла воскрешать мёртвых, и это знание на какое-то время заставило аликорна бросить исследования. Ровно до того момента, когда ему на глаза попался свиток со старыми исчислениями. Несколько недель провёл аликорн над своими записями, пытаясь понять, что именно ему кажется странным в исчислении чар, когда, наконец, его не посетило озарение — за пределами Гармонии, Света и Тьмы существовала другая сила, куда более могущественная, чем всё, до чего дошли его сородичи!

Смерть.

К безумному восторгу чародея, смерть имела свою собственную стихию. А если есть стихия — есть и заклинания, позволяющие направить хаотичную энергию в нужное русло. И вот тут-то маг наткнулся на довольно неожиданное и неприятное открытие. Смерть была не просто событием, или, как до того времени считал аликорн, стихией. Это была вполне разумная сущность, чьё внимание было привлечено исследованиями Древнего. В попытке воскресить свою возлюбленную он заключил договор со смертью, согласившейся обучать жеребца искусству Смерти.

Но чем больше он учился, тем больше понимал, что его «Наставник» держит большую часть нужных для воскрешения знаний под замком запрета. И тогда аликорн пошёл по другому пути, став, таким образом, первым некромантов этого мира, ещё не зная о том, что его действия уже пошатнули хрупкую систему магии.

И вот настал день, когда жеребец мог честно утереть трудовой пот со лба: он достиг вершины некромантии — создание лича, существа бессмертного, прошедшего сквозь врата смерти и вернувшегося обратно. Намереваясь провести ритуал, аликорн собрал все необходимые материалы, провёл все предварительные ритуалы. Однако всё это не прошло бесследно — другие аликорны, прознав про его план, попытались вмешаться. В результате ритуал был проведён не на теле возлюбленной некроманта, в попытке спастись от атак сородичей он сам принял отвар.

Именно это стало причиной Шторма — жуткой магической катастрофы, исказившей весь мир и приведшей к войнам Древних и их вымиранию.

— … и меня искренне забавляет факт того, что твой путь, дитя моё, довольно сильно напоминает мой собственный. Мы с тобой оба хотели мести самой смерти, да и шли похожими путями. Но теперь пора посмотреть, что ты успел «нажить», — тут аликорн усмехнулся собственному каламбуру, — за всё время пребывания в этом мире.

Я попытался открыть рот, ведь всё же было интересно, как он собирался это всё «смотреть», да и какой смысл, если мы оба, скажем так, уже вне игры? Однако он лишь молча взмахнул головой, на кончике его рога засветился огонёк и оставил пламенный след в воздухе.

— Хм, посмотрим… Теория единорожьей магии, теневые и тёмные заклинания, некромантия… Довольно неплохо. О, чистый стиль алирсов? Никогда бы не подумал, что она отважится втихую закачать в тебя знания об этом стиле боя. Хождение по снам? Дитя моё, ты явно путаешь домены и миру Грёз ты не принадлежишь. С этого момента, — уточнил он перед тем, как я внезапно ощутил странную пустоту внутри, — я очищаю тебя от домена Грёз, лишь Кошмары останутся твоей пищей по праву. Я очищаю тебя от чар Теней, ибо негоже младшему Королю обращаться к полумраку. Отныне Тьма и Смерть станут твоим щитом и копьём. Я очищаю тебя от дара Иллюзий, лишь обман Тьмы и Смерти останется с тобой — негоже личу полагаться на Лунную магию.

— Да что ты делаешь? — не выдержал я, попытавшись встать, однако жуткая слабость лишь сильнее вцепилась в тело, не позволяя даже приподняться.

— Я очищаю тебя от магии, недостойной младшего короля. Твои действия идут мне на пользу, и я не хочу думать о том, что на мой триумф кто-то ещё заявит о своих правах.

— На пользу? Стоп, Мастер, какой смысл очищать меня теперь? Неужто в загробной жизни настолько сложная бюрократия, что даже мои умения повредят «триумфу»?

Какое-то время аликорн внимательно смотрел мне в глаза с таким видом, словно пытался понять, насколько сильно я спятил. Видимо, нужного уровня безумия я ещё не достиг, потому как жеребец лишь сделал медленный вдох и не менее медленный выдох, сдерживая эмоции.

— Кто сказал, что ты мне нужен в загробной жизни?

— Пардон? — я на всякий случай наклонился вперёд. — А зачем тогда вообще этот цирк?

— Потому как ты отправляешься обратно. Твоя гибель выпустила бы Призывающего, а мне крайне важно, чтобы баланс сил мира не менялся. У тебя нет выбора, пять замков уже сомкнули двери зверя.

— Пять?

Вместо ответа аликорн посмотрел куда-то вбок, где тотчас появилось нечто вроде окна.

Среди искорёженных остатков костра лежало моё тело — облачённый в тёмные одеяния лич. Первое время ничего не происходило, однако вскоре раздался тихий шорох травы. Появившаяся в «окне» королева Кризалис нервно оглядывалась по сторонам, словно ожидала за собой погоню. Увидев пустую филактерию, она ненадолго замерла на месте, расширившимися глазами оглядывая кладбище у замка. Не найдя никого, кобыла осторожно приблизилась к телу и опустилась на землю рядом с ним, спиной к «окну». Я не знаю, что она делала, однако вскоре королева поднялась в полный рост, а её лоб украшал серебряный венец без всяких символов и украшений. В последний раз Кризалис бросила печальный взгляд на тело и опрометью поскакала в сторону Замка.

На этом видение закончилось, и разрыв в пространстве закрылся.

— Как я и говорил… Каждое твоё действие выгодно мне. А Мастер ценит своих слуг. Хм… Твоей человечности всё меньше и меньше, места хватит.

Короткая вспышка заклинания ознаменовалась странным жжением в районе груди, торопливо расстегнув одеяние, я уставился на свою метку, которая начала источать яркое сияние, после чего из неё вырвалась сфера яркого света, которая несколько раз облетела вокруг меня. Остановившись прямо напротив моих глаз, магическая аномалия, словно решившись, бросилась в лицо, и яркий свет затопил моё сознание.

Глава 21.5 Литургия Кризалис

Теряя что-то, что-то находишь.

Двери кабинета захлопнулись, и Селестия устало провела ногой по лбу, стирая пот. События последних дней словно сговорились проверить её с сестрой на выносливость, подкидывая то одну проблему, то другую. И сейчас кобыла искренне не понимала, как можно унять слухи среди подданных, напуганных и обозлённых тем фактом, что Королевский Ночной Гвард и Капитан Ночной Стражи оказался существом из страшных легенд прошлого, да ещё и ответственным за кошмары среди пони.

— Это какая-то катастрофа… — наконец описала она всю ситуацию, пытаясь понять, куда делся её любимый. Он явно должен быть шокирован и разозлён последствиями бала, но кобыла была целиком и полностью на его стороне — изображение Экрейн Хорна уже разлеталось по всей стране с пометкой «живой или мёртвый». Последний раз такое было довольно давно, однако на этот раз Селестия была полностью уверена в необходимости подобных мер.

— Сестра, ты не видела Дэса? — двери балкона тихо распахнулись, являя принцессу Ночи в весьма напряжённом состоянии. — После всей этой кутерьмы я пыталась найти его, но нигде не могу обнаружить ни малейшего следа ауры. Что-то не так.

— В каком смысле? — Селестия задумчиво помахала свитком, после чего повернулась к сестре.

— Подумай сама, произошло нечто такое, чего никто не ожидал, и вместо того, чтобы искать невесть куда пропавшего любимого, мы с тобой разгребаем документы, словно ничего не произошло?! — в конце Луна уже кричала, потеряв последние остатки самообладания.

Словно застигнутая врасплох последним вопросом, Селестия уставилась на сестру, медленно переваривая информацию. И тут она почувствовала, как по спине побежали мурашки, как будто только сейчас оно осознала факт того, что её жеребец пропал несколько часов назад после разоблачения перед кучей подданных, а они тут спокойно работают с документами!

Стол лишь жалобно хрустнул, когда принцесса вскочила на ноги, отшвыривая ни в чем не повинную мебель на пол.

— НЕМЕДЛЕННО ЗОВИ СТР… м-мпфх!!! — она с возмущением уставилась на копыто, заткнувшее ей рот.

— Умерь свой пыл, моя сестра, — медленно произнесла Луна, сдерживая волнение не только сестры, но и своё собственное. — Какие-то чары коснулись нашего сознания, однако ты должна подумать о том, какой силы должен быть неведомый нам чародей, если он или она столь незаметно изменили наше сознание. И, судя по всему, сознания наших подданных. Могу поспорить, Твайлайт и Зекора вообще не знают о случившемся.

Убрав ногу сестры, Селестия начала нервно расхаживать по кабинету, пытаясь понять, кто мог это сделать и кому подобное поведение было на копыто. Разумеется, первым под подозрение попал Дискорд, однако эту мысль кобыла отмела практически мгновенно — слишком уж тщательно следил аватар Хаоса за человеком, обучая его основам магии и исподволь пытаясь привнести немного «беспорядка» в жизнь королевства чужими руками. Но кто тогда?

— Неважно, — ответила кобыла самой себе, — нам нужно найти Дэса и…

— Не думаю, что это проблема, — Луна замерла на пороге, не отрывая взгляда от небосвода.

— Что ты имеешь в виду?.. — настала пора Селестии уставиться на луну, ощущая странную дрожь.

Метка Дэса — странное сочетание ночного светила его мира и круга символов — полностью заняла собой всю луну, загадочно мерцая в тёмном небе.

— Нет… — недоверчиво прошептала она, невольно подавшись вперёд.

— Да! — победоносно вскинув копыто вверх, расхохоталась Луна. — Давай, шевели крупом, он точно будет там!..

Как оказалось, не только они заметили столь странное изменение луны: всё население Кантерлота высыпало на улицу, разглядывая изменившийся рисунок светила и громко обсуждая причины подобного явления. К счастью, их никто не заметил, а потому оба аликорна как можно быстрее покинули воздушное пространство столицы и поспешили на юг, в Понивилль.

— Кажется, тут тоже намечается суматоха! — Луна поближе подлетела к Селестии, внимательно разглядывающей лежащий под ними городок.

— Давай-ка снижаться, пока не… — что именно она имела ввиду, принцесса уже не договорила: на мгновение полыхнув нестерпимым светом, рисунок на луне изменился на привычный, а отделившаяся от неё искра стремительно понеслась в сторону опушки Вечнодикого Леса. Преодолев огромное расстояние за считанные секунды, светящаяся сфера с оглушительным грохотом врезалась в землю, отчего оба аликорна едва не сжали крылья с защитном инстинкте.

К некоторому удивлению, бо́льшая часть жителей не бросилась по домам, а наоборот побежала в сторону падения «метеорита». И впереди всех бежала очень уж знакомая единорожка…

Обменявшись понимающими взглядами, аликорны резко спикировали к самой земле, меняя свой облик, и вскоре две пегаски быстро смешались с толпой…

В эпицентре приземления горело бирюзовое пламя, вокруг которого сгрудились все пони, с опасливым любопытством глядя на магический огонь, безмолвно освещающий всё вокруг. В глубине магической аномалии можно было заметить странную тень, постоянно меняющую своё очертание, однако это удивительным образом завораживало. И некоторых больше, чем остальных — Эмералд Даст сделала шаг вперёд, неотрывно глядя куда-то вглубь огня. Её никто не остановил, так что она беспрепятственно прошла все расстояние от остальных пони до своей цели, после чего без малейшего колебания погрузила ногу в пламя.

Неведомая сила тотчас откинула устоявшую на ногах кобылу назад, а из умирающего огня выступил жеребец. Серая шкура пони, казалось, становилась темнее, чем темнее был окружающий его мрак, однако поляну тотчас осветили десятки огоньков, зажжённых единорогами. Бирюзовые глаза растерянно скользили по стоящим вокруг «зрителям», после чего остановились на Эмералд Даст. Рог жеребца слабо засветился, однако тотчас потух, стоило пони попытаться сделать шаг вперёд. Он покачнулся и едва не упал лицом вперёд, когда единорожка бросилась ему на помощь, буквально подхватив у самой земли. От неожиданности крылья аликорна распахнулись в неосознанной попытке удержать равновесие, и дружный вздох удивления прошёлся по поляне.

Злорадная улыбка скользнула по губам кобылы, когда она нашла взглядом небольшую группу пони, возглавляемую двумя пегасками, после чего единорожка повернулась к жителям деревни и набрала воздух в грудь… превратившись в королеву Кризалис. С торжествующим видом она прокричала:

— Гвард мёртв, да здравствует Принц!

Эпилог. Обращение автора к читателю

Итак, вот и все, второй том подошел к концу.

Дэс оказался тем самым чародеем, что обратил его в лича, после чего Дэс объявился в виде аликорна на месте своего первого появления в этом мире.

Из теней выступают несколько персонажей, чьи мотивы весьма разнообразны: безумный вивисектор, за спиной которого маячит тень неизвестного интригана. Из глубин времен объявился Серый Мастер, ведущий свою собственную игру.

Кто знает, как теперь сложится жизнь бывшего Инквизитора, хотя... не бывает бывших палачей.

Увидимся в третьем томе, и да пребудет с вами Литургия Восьми!

Пиррова победа Трикси.

Приём, Седна

Пять минут на воздушном шаре

Тайное письмо для Октавии

Семью не выбирают

Свобода в стабильности

Опыление

Последний разговор

Левиафан

Магия камня

Вторая жизнь, том второй: борьба с прошлым

Глава 1. Восстановление

Глава 2. И вновь Вечнодикий Лес

Глава 3. Иные пути

Глава 4. Новая сила

Глава 5. Чейнджлинги

Глава 6. Познай

Глава 7. Полосатые проблемы

Глава 8. Гостья из прошлого

Глава 9. Каникулы

Глава 10. Ночь и Магия

Глава 11. Важные решения и новые дороги

Глава 12. Все равно вперед

Глава 13. Игра Солнца и Тени

Глава 14. Начало положено

Глава 15. Погружаясь в пламя

Глава 16. Что-то меняется

Глава 17. Этот день будет идеален...

Глава 18. Этот день будет идеален?

Глава 19. Смерть и ярость

Глава 20. Круг замыкается

Глава 21. Что же теперь?

Эпилог. Обращение автора к читателю

Глава 1. Восстановление

Глава 2. И вновь Вечнодикий Лес

Глава 3. Иные пути

Глава 4. Новая сила

Глава 5. Чейнджлинги

Глава 6. Познай

Глава 7. Полосатые проблемы

Глава 8. Гостья из прошлого

Глава 9. Каникулы

Глава 10. Ночь и Магия

Глава 11. Важные решения и новые дороги

Глава 12. Все равно вперед

Глава 13. Игра Солнца и Тени

Глава 14. Начало положено

Глава 15. Погружаясь в пламя

Глава 16. Что-то меняется

Глава 17. Этот день будет идеален...

Глава 18. Этот день будет идеален?

Глава 19. Смерть и ярость

Глава 20. Круг замыкается

Глава 21. Что же теперь?

Эпилог. Обращение автора к читателю

Предупреждение