Повелитель Плоти

Первая Глава

"Свет лишь иллюзия, тьма есть истина, а сумрак реальность."
— Фарамант.

Не помню, сколько я уже здесь: может десять минут, может десять лет. Казалось что время не существует, наверное из-за того что вокруг была полнейшая темнота и тишина. Вроде бы я стоял на чём-то, но возможно это была иллюзия, потому что ощущения твердости под ногами не было. Всё, что оставалось делать здесь — это думать. Последнее воспоминание до тьмы, с трудом я вызвал его из памяти. Летний солнечный день, лес, тропинка — выбрался за город в первые за долгое время и нате вам — поглощен неведомой чёрной хренью. Казалось, оно появилось со всех сторон и стремительно бросилось на меня. Всё. Как обычный человек, не имевший дел с потусторонними силами и мистикой, я начал паниковать — пытался бежать и звать на помощь. Бесполезно. Все чувства молчали, как будто в одночасье я стал слепым и глухим, потерял возможность осязать. Устав предаваться воспоминаниям, я заснул.

Внезапно я проснулся и сразу почувствовал на себе чей-то взгляд. По спине побежали мурашки, мозг стал рождать в моем воображении уродливых существ, что пялятся из тьмы и постепенно подбираются ближе. Но мои фантазии прервал голос — тихий, будто нашёптывающий.

— Хочешь выбраться отсюда? — прошелестел голос.

— Да, — кто бы не захотел на моем месте?

— Тогда ты сможешь уйти, но для этого тебе надо принять тьму.

— Что значит "принять тьму"?

— Увидишь, не сопротивляйся.

Так как выбор был невелик, я решил довериться голосу — расслабился. И получил удар. Не обычный физический, а, скорее, ментальный. Голову заполнили чужие мысли и образы, картины быстро сменялись перед глазами. Мелькали как приятные образы, так и отвратительные сцены насилия и жестокости. Но мне не привыкать, годы путешествий в интернете сделали мозг более устойчивым к огромным объемам информации.

Также внезапно наплыв чужих мыслей прекратился, и я почувствовал гравитацию (верх и низ перестали быть субъективными), давление в спину, будто поток воздуха, вытолкнуло меня из тьмы на свет. Пошатнувшись, я упал на колени и зажмурился. Свет бил прямо в глаза, но я был рад. Я выбрался. Жмуря глаза, я адаптировался к освещению. Взглянул на свои руки — вроде всё привычное, своё. Однако меня не покидало чувство что, что-то не так. Как будто надел новую рубашку или джинсы, только из магазина, ещё не разношенные, но точно подходящие по размеру.

Временно оставив эти ощущения в покое, я осмотрелся. Солнце клонилось к закату, освещая живописный пейзаж. Под ногами была возвышенность, предгорья. Вокруг передо мной расстилалась равнина, местами покрытая лесом. Чуть дальше виднелась ещё одна гряда гор. На одной из них я разглядел: толи замок, толи город белого цвета на фоне серых гор. На глаз до соседней гряды было пятнадцать – двадцать километров. Обернувшись, я увидел большую чёрную сферу, около десяти метров в диаметре — похоже от туда я выпал, а за ней взмывал в высь горный хребет. Находиться около этого провала в черноту мне не хотелось, поэтому я поспешил убраться от него подальше. Спуск по склону был довольно крутой — местами больше сорока пяти градусов. Помогала нечастая растительность, глубоко пустившая корни на склоне. Придерживаясь за кусты и чахлые деревца, я съезжал по склону там, где было не пройти.

Спуск занял уйму времени, и солнце почти село за горизонт. Надо было искать место для ночлега. Пройдя дальше за нагромождение глыб, я увидел ручей. Сразу захотелось сделать привал. Что я собственно и сделал — попив из ручья, уселся на булыжник и уставился на текущую воду. Пришло время осмыслить — что делать дальше. Чувство "новой рубашки" не исчезло — наоборот.

Когда я спускался, ушиб ногу о камень, но как только сконцентрировал на этом внимание — боль ушла. Да, может быть, это было самовнушение или ещё что, только видел и замечал я больше. Слух и другие чувства тоже обострились, но не так заметно, как зрение. Со мной точно что-то произошло там, во тьме. Но что? Рука, которой я облокотился о камень, приобрела подобную ему структуру. Вскочив, я сжимал и разжимал её — она стала не такой подвижной, как раньше, но точно стала каменной. Или это только кожа окаменела? Поумерив тревогу, я сел обратно, и закрыв глаза, ушёл в себя.

Я чувствовал каждую клеточку своего организма, и мог управлять ими. Каждый процесс в моем теле обрел смысл, я понял, как клетками синтезируются вещества. Я хотел опробовать новые возможности и стал менять свое тело. Для начала я изменил мышечную структуру: увеличил количество мышечных волокон, и натренировал их всего лишь усилием мысли. Дополнительно укрепил кости, и повысил производительность интеллекта, увеличивая количество нейронов и упорядочивая активные зоны мозга.

Изменения строения и качества органов чувств, прошли ранее, без моего ведома: я слышал писк комара за тридцать метров от меня. Да и у орла теперь зрение похуже моего будет. ДНК тоже подверглась переработке: вырезав все ненужные последовательности, я вставил на освободившиеся места более полезные части кодов, в общем, отныне я сам себе генный инженер.

Несовершенный человеческий механизм ремонта и обновления организма, бывший у меня ранее, заменился на нечто фантастическое. Обычно клетки постепенно стареют и заменяются другими клетками, но при этом процессе накапливаются ошибки, негативные изменения в структуре клеток и ДНК — так называемый процесс вырождения. У меня же в организме обновляется, ремонтируется и перестраивается абсолютно всё. И делается это с серьезной претензией на идеальность, тем самым уничтожая процесс старения — привет вечная молодость.

Знания о строении веществ, поселившиеся у меня в голове, позволяли мне: изменять клетки, придавая им кристальную или каменистую структуру, а также практически мгновенно выращивать ткани и структуры из клеток. Я понял что, прикасаясь к предмету или существу, мои клетки "расскажут" о нем всё, позволяя мне сымитировать его всего или часть.

Такие способности обычным людям разве что снились. Однако себя я человеком уже не считаю. Знания подсказывали мне, что такое существо, как я можно считать "сверхчеловеком". Хотя, по другой логике меня изменила тьма и, следовательно, я её порождение. Считайте, как хотите.

Решив долго не задерживаться, я отправился дальше — ещё ниже по склону, где начинались предгорные леса. Спустились сумерки. Невдалеке справа от себя я заметил пещеру и пошёл к ней. При первом осмотре пещера оказалась пустой, не считая нескольких летучих мышей шебуршащихся в углу. Вполне годное место. Без дальнейших раздумий улегся у стены, недалеко от выхода из пещеры и быстро уснул.

Однако поспать удалось недолго — звук чего-то тяжёлого упавшего перед входом, разбудил меня. Вставая и протирая глаза, я прижался к стене. Это что-то двинулось внутрь пещеры, в бледном лунном свете блеснула неровная поверхность огромного чудовища, размерами превышающего слона. Оно изрыгнуло огонь, освещая пещеру, и увидело меня. Выход был перекрыт тушей чудовища, поэтому я побежал вглубь пещеры. Вдогонку мне полетел ещё один язык пламени, осветивший дальний конец пещеры и несметные сокровища, что лежали там. Но как говорится "быстрые ноги пиздюлей не боятся" — огонь не догнал меня. Выхода не было. Взяв из кучи побрякушек позолоченный клинок похожий на европейский широкий меч, превратил свою кожу в камень. С оружием на изготовку я двинулся на дракона, как рыцари в классических средневековых романах. Только здесь это всё взаправду.

Пламя окутало меня выше пояса, и футболка растаяла в его оранжевых языках, едва успел закрыть лицо рукой. Видя, что пламя мне нипочём, дракоша устремился на меня. Я успел ударить его оплавленным мечом по носу. А в следующий миг он хватает меня зубами поперек живота, закидывая голову, пытается проглотить, но я крепко держусь за его зубы. Тогда дракон сжимает челюсть. Дикая боль. Каменная кожа трескается, мне передавило руки и туловище чуть выше пояса. Отчаяние охватывает меня — неужели вот он — мой конец.

— Скушай-ка это, сука! — кричу из последних сил как заправский довакин.

Из моей спины и груди вылезли чёрные кристаллические шипы. Язык дракона пришпилило к нижней челюсти, а шипы на моей спине должны были упереться в его нёбо. Хватка драконьих зубов немного ослабла, его кровь быстро заполняла пасть. Дракон взревел и попытался снова сжать челюсти — это была его последняя ошибка — шипы с хрустом прошили кость и остановились где-то в его мозгах. Утопая в крови чудовища, я слушал его предсмертные хрипы.

Наконец дракон упал и затих. Я мысленно попытался убрать шипы, но ничего не получилось: усталость, голод, недосып, жажда, перенапряжение, верхняя челюсть дракона — всё, что только можно навалилось на меня. В бессильном гневе на всё вокруг, я принялся пить драконью кровь. Редкая мерзость похожая на кисель со странным солёным вкусом, но распробовав, она показалась мне не так уж и дурной. Мои клетки получили энергию, и я, наконец, то смог убрать шипы и выползти из пасти. Меня одолевал страшный голод, каждая клеточка моего организма кричала, требуя восполнения энергии.

Когда дело касается выживания, не до сантиментов. Отращиваю острые драконьи когти на руке и, проползя пяток метров, пытаюсь порвать ими шкуру на боку дракона, что становится чертовски сложным, учитывая моё состояние. Наконец спустя несколько минут упорной работы дорываюсь до мяса.

Превратив рот в маленькое подобие драконьей пасти, я поджариваю и отрываю от туши куски вкусной, скворчащей плоти. Наевшись, затягиваю раны нанесенные зубами монстра и валюсь спать, не отходя от кассы. Пусть хоть все драконы этого безумного мира прилетают сюда, мне всё равно.

Проснулся я около полудня, рассеянный свет приятно щекотал глаза, а щебет птиц уши. Сразу вспомнились события прошлой ночи, туша дракона никуда не делась. Сделав из кожи нечто похожее на мешок, я набил его драконьим мясом, предварительно поджарив его. Также взял немного золотых монет и богато изукрашенный кинжал из запасов дракона. С туго набитым мешком на плече, я отправился через лес в сторону ранее виденного мной замка. Путь лежал через чащу леса, где густые заросли сильно замедляли продвижение.

Около огромного мшистого дуба протекал ручей, место было хорошее, и я захотел сделать здесь привал. Мне нужно получше изучить свои новоприобретённые способности, так как от них зависело моё выживание в этом странном мире. И здесь, как на первом моём привале, закрыл глаза и стал медитировать. Снова погружаясь в увлекательный мир клеток. Мне пришла на ум идея, что их можно посылать в чужие организмы как диверсантов или шпионов. Например, я мог бы разместить клетки около мозга другого существа, и они сливали бы мне всю содержащуюся в нём информацию. Определенно стоит использовать на ком-нибудь разумном, для получения сведений. А ещё я попробовал превратиться в дракона, но вышла только уменьшенная копия раза в два крупнее моего обычного тела. Это превращение и возвращение человеческого облика, так измотали меня, что идти дальше не было сил. Покушав мяса, лег спать прямо на мох у корней гигантского дуба. На этот раз обошлось без происшествий, и на рассвете я продолжил путь к городу.

Наконец около полудня я добрался до опушки леса и увидел то, к чему стремился — передо мной возвышалась гора, до подножия которой навскидку было от шести до девяти километров, да зрение у меня отличное, но определять на глаз расстояние было тяжело из-за нехватки знаний в области ориентирования. В общем, осталось пройти пустяковое расстояние по равнине, и я буду у цели. Идя лугами и перелесками, я два раза пересекал пустынные дороги, не считая одного раза, когда вдалеке показалась лошадь без наездника. Пройдя ещё около километра, я перешёл через рельсы, что говорило о близости цивилизации. Наконец я дошел до подножия. Местность у горы хранила следы нескольких обвалов. Теперь предстояло решить, как забраться на гору, но спешить некуда. Доев припасённое мясо, выкидываю ненужный мешок, золото и кинжал прекрасно уместились в карманах шорт.

Подумав, я решил, что прямой путь — самый хороший. Отрастить крылья не было проблемой, проблемой было долететь до города — до этого момента я летал разве что на самолете. Сосредоточившись, я создал у себя за спиной дополнительную пару конечностей — драконьи крылья. Вместе со знанием как сделать крылья, клетки подсказали мне как ими пользоваться. Я неуверенно взмахнул крыльями и взлетел. Чувство свободного полета пьянило, но страх высоты не давал мне расслабиться: из-за него я держался ближе к склону, готовый в случае чего хвататься за выступы скалы. Однако скоро полет закончился, перелетев через стенку огораживающую город, я увидел тёмный переулок и скользнул в него. Ненужные более крылья втянулись обратно в мою спину.

Я осторожно выглянул из переулка на улицу — по ней ходили маленькие глазастые цветные лошадки, средний рост которых едва доходил мне до пояса. У некоторых был рог, у других крылья, у третьих ничего не было — эти наверно самые убогие с них и начну. Жду, когда представится удобный момент и к переулку приблизится один из убогих. Смеркается, потоки карликовых цветных лошадок редеют. Наконец, потоки пони иссякают, превращаясь в редких прохожих. И вот по улице идет одинокая фигурка, острое зрение и чуткий слух помогают держать её как на ладони.

Когда фигурка поравнялась с переулком, я выскочил и в мгновенье ока затащил её в переулок, зажимая рот. Я прижал её к стене, заставляя стоять на двух ногах, и смотрел ей прямо в глаза, в которых читался страх. Через руку у рта пустил клетки-шпионы и стал ждать. Они быстро добрались до нужного места, я стал получать информацию о мире пони из знаний этой особи женского пола. Сканирование прошло достаточно быстро, теперь я знал тоже, что и она. Эта способность не позволяла передавать визуальную информацию, только чистые знания в виде системы: понятий, логических связей, событий, формул. Теперь я мог говорить на её языке. Кстати о нём, он был не похож ни на один язык моего мира. Не представляю, как бы объяснялся с ними без моих способностей. Пони была светло-сиреневого цвета с рисунком молоточка и кольца на обоих бёдрах. Грива была светло-жёлтой с белой полоской.

Страх местных жителей мне был не нужен. Как жить среди тех, кто тебя боится и презирает. Чтобы сгладить свой поступок, я изменил свой запах на приятный для пони, а так же заменил свои феромоны, на феромоны жеребца пони. Сделав это, я заметил, что поняшка расслабилась, но все равно смотрит на меня со страхом.

— Извини меня пожалуйста, я странник и в вашем городе впервые, — начал я, отступая и отпуская рот пони. — К сожаленью, я пришёл на закате и не успел найти ночлег. Ты случайно не знаешь где можно переночевать?

— Кх-кх никогда не видела никого похожего на тебя, откуда ты? — отойдя от страха, но все ещё недоверчиво спросила она.

— Моя страна очень далеко и её название ничего не скажет тебе. Но если хочешь знать, там живет много таких как я — людей.

— А почему ты стал путешествовать? — продолжала она забрасывать меня вопросами.

— Я был вынужден путешествовать, иначе меня ждала смерть, — почти правда, хотя лучше смерть чем вечность во тьме.

— И ты проделал весь путь один? — не унималась она.

— Да, хоть и было местами тяжело, как видишь — я здесь. Как там насчет моего вопроса? — пытаюсь вернуть разговор в нужное мне русло.

— Можешь переночевать у меня. Если хочешь, — краснея и отводя взгляд, сказала она.

— Веди, — улыбнувшись, я погладил пони.

Она взглянула на меня как то странно и, развернувшись, пошла по улице. Конечно, я знал, как дойти до её дома, но раскрывать свои способности не собирался. Пройдя несколько кварталов, мы были на месте. Небольшой аккуратный прямоугольный домик на окраине города. То, что нужно чтобы незаметно убить и расчленить одинокую поняшу. Нехорошие мысли так и лезли мне в голову. А может изнасиловать её, она не может колдовать и летать, никуда не денется. После убийства можно сожрать её плоть, останутся только косточки, которые можно размолоть на удобрения.

Она открыла дверь и впустила меня в дом. Маленькая гостиная со столиком и четырьмя креслами, кухонька, да спальня — вот и вся жилплощадь. Поняша сразу поскакала на кухню, а я плюхнулся в кресло, тесноватое для меня. Через несколько минут она позвала меня на кухню перекусить с ней.

— Я забыла спросить, как тебя зовут? Меня Шайнин Дрим. Но можно просто Шайни.

Мое настоящее имя мне никогда не нравилось. О придумал:

— Зови меня Дио.

— Дио, что ты кушаешь?

Мясо молодой кобылки пойдет идеально. Но вместо этого сказал:

— Тоже что и ты кроме сена.

— Я сделала овощной салат, угощайся, — с этими словами пододвинула тарелку с нарезанными овощами.

— Шайни, ты часто ходишь так поздно одна?

— Обычно нет, но сегодня на работе пришлось задержаться — срочный заказ, делала золотые браслеты с сапфирами.

— А почему живешь одна?

— Надоело с родителями, а друзей мало и живут они далеко.

Дальше ели молча. Наконец покушав, она сказала:

— Пойдем покажу где будешь спать.

И провела меня в спальню с одной большой кроватью.

— А где же будешь спать ты? — спросил я.

— В кресле, где же ещё, — ответила она.

— Давай лучше я в кресле или если ты не против, можно вместе на кровати.

— Вместе в кровати, звучит неплохо, — и улыбнулась мне, сверля глазами.

— Только без пошлятины пожалуйста мы едва знакомы, — прикинусь целомудренным, а потом трахну и задушу её.

— Хорошо.

Поняша запрыгнула на постель и зарылась в одеяло.

— Душ за той дверью, — указала копытом на маленькую дверку.

Да помыться мне не помешает, смыть с себя драконий смрад. Помывшись и постирав шорты, я голышом залез под одеяло. Поняша тут же прижалась спинкой ко мне. Я обнял её. Какая же она мягкая, пушистая и тёплая, что хочется… Чёртовы мысли, я не такой. Добром на добро. Если я сделаю ей плохо, я себя не прощу. На этом я расслабился и заснул.

Просыпаюсь посреди ночи в руках у меня кинжал, я стою на коленях над Шайни. Она не шевелится. Поворачиваю её на спину. Она вся в крови, с перерезанным горлом, глядит пустыми глазами в потолок. Вздрогнув, я проснулся. Шайни мирно сопела под боком. Чёртовы сны! Рассвет потихоньку разгорался за окном. Я не стал будить хозяйку квартирки, тихо надел шорты и ушёл, оставив золото ей. Взял только кинжал и пять монет.

Скопированная память изобиловала интересными фактами об укладе жизни пони, например парами пони стали жить относительно недавно при Принцессе Селестии, ещё каких-нибудь два–три века назад пони жили маленькими табунами-семьями с одним–двумя жеребцами и тремя–шестью кобылками. Это было обусловлено крайне низкой рождаемостью жеребцов, на одного жеребца приходилось в разное время от трёх до пяти кобыл. И хотя в последнее время демографическая ситуация практически не изменилась, пошла повальная мода у кобыл на собственного жеребца. Это считалось показателем высокого статуса. Да, не все жеребцы одобряли такой порядок вещей, но со временем смирились с новомодным течением. Хуже приходилось непопулярным кобылкам, которые были вынуждены жить в одиночестве или искать таких же одиноких кобыл, как и они сами, чтобы вместе зализывать своё горе.

Память Шайни поведала, что империей пони правят аликорны — могучие пони с рогами и крыльями, владеющие мощной магией. И две из них находились в этом городе. Коснувшись, их я стану могущественней кого бы то ни было. Чтобы не привлекать внимания, мне пришлось превратиться в земнопони: синий с желтой гривой, кьютимаркой поставил белые весы на одной чаше которых был череп, а на другой росток. Путь к могуществу лежал прямо в замок, где жили принцессы дня и ночи. Туда я и пошёл — навстречу судьбе.

У ворот меня окликнула стража. Сказал, что мне назначена аудиенция у принцессы и меня пустили. Дальше решил не прятаться, принял свой обычный облик. Вход в тронный зал не охранялся, и я вошел. Огромный вытянутый зал с витражами предстал предо мной во всем величии. Я приближался к трону, рассматривая витражи. Большинство сцен изображённых на них мне были непонятны.

Принцесса восседала на возвышении, охраняемом двумя стражами. Я смотрел прямо на неё и шёл к ней уверенной походкой. Плана не было, меня вело моё желание стать сильнее всех в этом мире. В пяти метрах от Принцессы Селестии меня остановили гвардейцы, шагнув вперёд и перекрыв мне путь крыльями.

— Кто ты, неведомое существо? И что тебе нужно от меня? — спросила принцесса.

Так близко к цели, как они смеют останавливать меня. Тьма поднялась в моей душе, заставляя ярость течь по венам. Два удара — гвардейцы летят в разные стороны, а я делаю сверхчеловеческий рывок к принцессе. Как же она близко! Но в полуметре от неё меня останавливает невидимая сила. Желтоватое свечение окутывает меня, не давая двигаться. В досаде я рычу:

— Я ещё доберусь до тебя!

Ответом мне была волна сонливости, прокатившаяся по моему телу.

— Ты неее… — но договорить не успел, проваливаясь в тёмную бездну беспамятства.