Слуга Духа
Глава Пятая
День благородного джентльпони всегда должен начинается с чашечки лучшего зебриканского чая, собранного на высокогорных плантациях с применением традиционных методов сбора и обработки листьев. Или, в особые дни, с Шато Камерло пятнадцатилетней выдержки, а ещё лучше урожая особо удачного года. И сегодня был как раз такой день. Новость облетела замок ещё вечером, но доложили мне только сегодня перед завтраком. План, наш чудесный план оказался под угрозой срыва — полтора года трудов скатились в яму с нечистотами. И всё из-за этого наглого выскочки Лорда-протектора, чем он только заслужил благосклонность принцесс. Одно радует — принцессы на этот раз не стали терпеть его выходки и посадили, наконец, свою шкодливую зверюшку на цепь.
Теперь, в сложившихся обстоятельствах нам снова нужно собраться и обсудить, каким из запасных вариантов воспользоваться. Нельзя всё бросать на полпути, когда победа так близка. Промокнув губы салфеткой, после лёгкого завтрака я вышел из-за стола. Мой пентхаус располагался на самой престижной и элитной башне Кантерлота, не считая конечно башен дворца. Открывшего мне дверь лакея я знаком отослал, показывая, что мне в ближайшее время не понадобятся его услуги. По винтовой лестнице я спустился к подножию башни, а затем, отперев небольшую неприметную дверь старым изогнутым ключом, я прошёл в неё и запер за собой.
Небольшая тесная площадка, с которой начинался ещё один проход в низ, освещалась бледно-голубыми магическими кристаллами. Все эти хождения страшно утомляли меня, а мои прекрасные нежные копыта, после всего этого снова будут нуждаться в целом комплексе спа-процедур. Но что поделать — дела требовали моего присутствия. Спуск окончился ещё одной площадкой. Она примыкала к шахтам подъёмников, проклиная древних строителей не додумавшихся установить подъёмники у моих апартаментов, я сложил заклинание и направил его в небольшую металлическую пластинку, ответившую на эти манипуляции вспыхнувшей вязью странных знаков. Вороты магических машин заскрежетали и из бездны шахты через несколько минут появилась клетка подъёмника. Я забрался внутрь и вдавил кнопку спуска.
Внизу меня встретил единорог-часовой, отдав честь копытом. Игнорируя его, я пошёл дальше по коридорам и спускам моих предков, неустанно трудившихся чтобы получить богатство и власть над другими расами пони. Мой поход закончился перед крепкой дубовой дверью являющейся парадным входом резиденции нашей организации. Створки отворились после сотворенного мной заклинания-пароля, меня встретила четвёрка стражей: двое грифонов и столько же единорогов. Отдав честь, они молча пропустили меня внутрь. Штаб организации располагался в пещерном зале естественного происхождения обработанного и украшенного магией единорогов-строителей. Красивые драпировки, преимущественно в тёплых тонах, покрывали места не украшенные великолепными барельефами. По сути этот зал являлся вершиной обширной сети пещер на много ярусов вниз.
Но что-то я отвлёкся. Все уже собрались на срочное внеочередное заседание нашего маленького ордена. Пфф… не такого уж маленького по правде говоря. С присоединением к нам Графа Трогриона — нашего спонсора и благодетеля, дела ордена значительно поправились и пошли в гору. Настолько поправились, что мы решились на то, о чём наши великие предки могли только мечтать. Ради осуществления этой давней мечты и был задуман наш План.
Я занял дожидающеюся меня место в вершине треугольного стола, передо мной на столешнице блестели выгравированные золотые буквы: "ВМ". Был дан знак оставшимся пяти членам высшего совета и собрание началось.
— Итак, рад что все так быстро собрались. Как вы все уже знаете: Герольт мёртв. Его убил внезапно оживший и всем вам хорошо известный Лорд-протектор. Он может стать серьёзной угрозой. По сообщениям наших информаторов Лорд-протектор Дио владеет мощной магией трансформации и помимо этого является довольно неизученным объектом: есть слухи, что он может контролировать живых существ и исцелять больных. Некоторые "свидетели" даже утверждали что видели, как он ходит по воде и оживляет мёртвых. Сейчас он заключён принцессами в кристальную тюрьму. Но кто знает долго ли продлиться гнев принцесс. В сложившихся обстоятельствах предлагаю обсудить наши дальнейшие действия и контрмеры против Лорда-протектора, — начал речь статный седеющий тёмно-фиолетовый грифон, по правое копыто от меня, перед ним переливалась золотистая буква "М".
Последовала небольшая пауза, а затем бледно-сиреневый единорог по левое копыто от меня вступил в дискуссию, около него красовались "ММ".
— Позвольте напомнить вам уважаемый граф, что по законам Эквестрии, убийство есть тягчайшее преступление. За него полагается заключение на двенадцать лет или пожизненное изгнание из страны с нанесением позорной метки. При таком количестве свидетелей его вина неоспорима, поэтому нам не стоит больше беспокоиться об этой проблеме. Принцесса Селестия всегда превыше всего ставила закон, я не думаю, что в этот раз она поступится со своими принципами и сделает исключение. Для сестры она такого исключения не сделала.
— Откуда такая уверенность Магистр Рэдграсс? Неужели вы настолько слепы чтобы не заметить — Принцессы и Лорд Дио спят вместе? — с издёвкой спросил молодой серый грифон, сидящий в правой вершине треугольного стола от меня.
Буква "К" указывала на его талант, хотя у грифонов нет меток, они по крайней мере стремились делать то, что у них хорошо получалось.
— Конечно, я не надеюсь что с ним всё будет по всей строгости закона, но пока он вне игры, мы успеем воплотить наш запасной вариант плана и тогда свободен он или заключён не будет иметь никакого значения. Хотя лучше пусть сидит в Кристальной Тюрьме — так спокойней, — ответил Рэдграсс, видимо получивший имя за красную растрёпанную гриву.
— Могу посоветовать кандидатуру на замену несчастному грифону. Он как раз параллельно работал над тем же, что и покойный Герольт, правда иными методами, — подал голос оранжевый единорог в левой вершине стола.
— И кого же имеет в виду наш уважаемый доктор? — спросил Граф.
— Я имел в виду мастера Джаинт Гифта, конечно, — ответил голубогривый врач, сидящий перед буквами "ВЦ".
— В таком деле требуется на все сто быть уверенным в исполнителе, я же со своей стороны неуверен в его преданности нашему делу, — говоря, седеющий грифон зыркнул на доктора через стол.
— Поддерживаю. Мы очень мало имели с ним дел, чтобы быть в нём до конца уверенными, — добавил мистер "К".
— Командор Менги, Маршал Трогрион — позвольте возразить, — обратился к грифонам Рэдграсс. — В нашем случае заново готовить исполнителя долго и крайне невыгодно. Я считаю, что надо воспользоваться ситуацией и рискнуть — подготовить Джаинт Гифта и сделать наш ход как можно скорее.
— Что ж, мнения разделились, а, что скажете вы уважаемый Магистр Эйпон? — спросил я у сидящего напротив меня помеси летучей мыши и пони, впрочем, самоназвание этого народа звучало как фестралы.
Взглянув на меня своими кошачьими глазами, нехотя он ответил:
— Кто-то может ещё помнит, а кто-то нет: около года назад появился этот Дио, тогда же начали появляться чёрные сферы. Я говорил со свидетелями из гвардии, они все недоумевали, почему их не отправляют бороться с чудовищами из этих самых сфер. Как позже выяснилось, на то были причины — твари были чудовищно сильны. Только принцессы совместными усилиями кое-как загоняли монстров обратно. А этот Дио в одиночку порубил в разы больше монстров и мага повинного в их появлении. И то, что принцессы сами вывели из игры такого противника, оборачивается поистине гигантским подарком для нас. Упустить такой шанс смерти подобно, — сидящий напротив "МК" замолчал, показывая, что он всё сказал.
— Я выслушал вас, есть ли альтернативные кандидатуры на роль исполнителя не требующие подготовки и внедрения? — вопрос был задан скорее для порядку чем, ради интереса.
— Нет, Великий Магистр, — ответил Граф Трогрион.
— Тогда наш совет можно считать оконченным. Магистр Рэдграсс проследите, чтобы всё было подготовлено как надо. Нам ведь не нужны неожиданности. Пока Лорд-протектор в Кристальной Тюрьме нам до него не добраться, как и ему до нас. Используем эту возможность на-полную, — твёрдым неукоснительным тоном сказал я.
Члены совета начали расходиться, но не все — Верховный Целитель Индепстади подошёл ко мне и тихо доложил:
— Великий Магистр, я хотел бы вам кое-что показать. Уверен вам это понравится.
— Хотите похвастать успехами, Индепстади? Раз уж я здесь, проведите для меня небольшую экскурсию.
— Следуйте за мной.
Он повёл меня к подъёмнику у стены справа, если смотреть от входа. Тихий скрежет воротов нарушил довольно приятный мягкий голос доктора.
— Как вы наверное знаете, мы денно и нощно проводили эксперименты в поисках источников могущества. И не могу сказать что все они провалились. Но это лучше увидеть собственными глазами, а пока хотел бы заметить, что нам постоянно не хватает материала. Есть ли возможности увеличить поставки?
— Боюсь пока что придётся довольствоваться малым, мы ведь не хотим привлекать к себе излишнее внимание. Впрочем если этот ваш Джаинт Гифт справится, у вас будет материала более чем достаточно.
— Приятно слышать столь обнадёживающие новости. Так вот, помните доклады о так называемой "живой ртути". Мне удалось получить из неё кое-что очень интересное, да много материала было попорчено, но результат стоит того. Сильные особи, после приёма вещества, выживают практически с шестидесяти процентной вероятностью, а слабые с сорока процентной. Преобразование тела длится около тридцати-сорока дней. И как раз пять дней назад закончилась мутация добровольца.
— И кто же этот смельчак?
— Один из разбойников командора Менги.
— Я не удивлён — единороги более осторожны в таких делах.
— Вы совершенно правы Великий Магистр.
Мы проходили по коридорам вдоль дверей складов, мимо кузниц где трудились адепты, куя могущество нашего ордена. Наконец скальный коридор вывел нас в просторный зал. Это помещение больше всего напоминало пыточную камеру. Стеллажи вдоль одной из стен изобиловали самыми разными инструментами и непонятными вещицами. Стеллажи занимали половину длины стены, на оставшейся части располагались огромные сейфы. В центре было небольшое свободное пространство хорошо освещённое с помощью призм и зеркал на потолке. А вокруг этого овального пятачка располагались самые разнообразные пыточные машины: дыбы, стационарные колодки, цепи для подвешивания, столы с креплениями для конечностей.
— Добро пожаловать в мою лабораторию, — мягким голосом проговорил Верховный Целитель.
— Мрачновато у вас здесь.
— А мне нравится и Томату тоже, — ангельским голосом пропел доктор.
— Вот кстати и он, — добавил он.
Здоровый красный грифон с зелёными пятнышками подошел к нам из какого-то закутка.
— Великий Магистр, — сказал грифон и поклонился мне.
— Пойдём Томат покажем Магистру наши достижения, — обратился Индепстади к грифону.
Грифон повёл нас в закуток, из которого он показался. Там была высеченная в камне лестница ведущая вниз. Цепочкой мы спустились и оказались в небольшой комнатке перегороженной толстой металлической решёткой. Мы с доктором по его просьбе уселись в тени у дальней от решётки стены, а Томат прошёл сквозь решётчатую дверцу закрыл её и скрылся за деревянной дверью в коридорчике на противоположной стороне.
Вскоре он возвратился с солдатами ордена, они приволокли с собой четверых земных пони в стальных кандалах. Их расковали и бросили под ноги оружие: два копья, топор и короткий меч. Затем дверца закрылась, оставляя безоружного грифона наедине с жаждущими мщения узниками, те недолго думая похватали, кто чего и разом навалились на грифона, круша тело своего мучителя. Но от грифона эти неумелые яростные атаки отскакивали как от стенки горох, его плоть стала очень прочной и будто пружинила под ударами.
Томат резко отпрыгнул от нападавших, а затем бросился в атаку. Используя когти и клюв он разорвал горло серой кобылке, не обращая внимания на попытки остальных пони помочь своей подруге. Следующим был жёлтый жеребец — ему грифон выпустил наружу кишки, вырывая из его нутра печень, и оставил сдавлено стонущего умирать в муках. Сжав зубами топор и копьё два оставшихся узника прижались спиной к стене и дрожали смотря на чудовище перед собой. Томат не спешил, изводя своих жертв страхом. Красновато-коричневый жеребец с топором не выдержал и резко прыгнул на грифона, ударив его топором по шее. Плоть спружинила и Томат, будто бы даже не почувствовав удара, вырвал топор из зубов жеребца и подрубил ему ногу, которой тот отмахивался от алого грифона, а затем размахнувшись с хрустом вонзил топор в грудную клетку несчастного.
Оставшаяся бирюзово-белая кобылка воткнула своё копьё в глаз отвлёкшемуся на её соратника монстру. Оттолкнув его копьём она обомлела от ужаса острый наконечник вместо того чтобы проткнуть глаз, просто расплющил его, а затем когда остриё перестало давить он вернулся в прежнюю форму. Спустя несколько секунд тишину близлежащих каверн прорезал жуткий женский крик.
— Ваше достижение впечатляет, когда будет готова ещё одна доза этого эликсира поставьте меня в известность её должен получить лучший воин ордена. — заявил я после демонстрации.
— Для производства одной дозы этого вещества, которое я назвал Мугетаницин, нужно довольно много живой ртути.
— Будет тебе "ртуть", Индепстади, только не трать её понапрасну, она очень дорогая.
Я повернулся собираясь уходить, но меня окликнул "доктор":
— И ещё Магистр Блюблад, мы конечно стараемся экономить, но материал у нас уже заканчивается.
— Я помню. Потратили четыре таких образца на какую-то демонстрацию. Плохо экономите. — сказав, я зашагал к подъёмникам.
Пони не меняются. Сколько бы тысяч лет в них не вбивали гармонию, найдутся ренегаты посвятившие жизнь саморазрушению. И вокруг меня, их собралось около сотни, за каких-нибудь двадцать дней, численность клуба возросла более чем в десять раз. Пришлось к свитку с правилами приклеивать ещё кусок, чтобы поместить подписи всех желающих. Раз в три дня, в здании бывшей мануфактурки проигрывались звуки ударов, стоны, хрипение и возгласы поздравлений победителя. Обычно пони-бойцы были не богаты и потому наградами служили полезные и не очень мелочи. Так же популярны были межвидовые и межполовые бои — в клубе завязывалась самая настоящая дружба и отношения. Я знал по крайней мере пять пар образовавшихся во время наших встреч.
Сегодня как раз была одна из наших встреч, зал освещаемый несколькими неяркими лампами снова полон — ещё немного и мы перестанем здесь помещаться. Меня вызвали на бой на этот раз противник достойный — труженик металлургического завода покрытый жгутами твёрдых и сильных мышц. Он не был качком, но его физическая мощь не вызывала у меня сомнений. Начало было довольно хорошее мы быстро сближались и наносили друг дружке два-три удара, затем отскакивали. Мой конёк ближний бой — я был специалистом по захватам, болевым и удушающим приёмам. Но в этот раз мне не повезло: я попытался схватить его за переднее копыто зубами, но апперкот его вторым копытом порушил все мои планы. Он шмякнул меня об пол, разбив мне нос. Больно. Однако, что такое эта боль по сравнению с гноящейся раной на душе?
Он возил меня кровящим носом по полу, пока я не прохрипел сквозь поток крови:
— Хватит!
Подхватив меня за переднее копыто, металлург помог мне подняться. На бетонном полу остались следы моей крови, фигурно размазанные в духе абстракционизма, даже жаль будет оттирать такую красоту. Я и несколько добровольцев обычно прибираемся после собрания клуба.
Пришлось отдать один из моих прошлых трофеев — обсидиановую фигурку оленя. Ну ничего у меня ещё остался позолоченный амулет странной изогнутой каплеобразной формы. Я поплёлся к дальней стенке отгораживающей кабинеты, освобождая место для следующей пары бойцов.
Сняв чёрное кольцо с рога, я бросил его в ящик к остальным — эти штучки состояли из металла экранирующего магию. В школе для одарённых единорогов учат, что магия течёт через мир, она вездесуща и присутствует во всём. А больше всего магии концентрируется в живых существах, особенно, таких как пони. Магия циркулирует в наших телах позволяя проявляться нашим способностям у пегасов через крылья, у земных пони через копыта, у единорогов через своеобразный магический концентратор-конденсатор магии — рог. Вот рог то — маленькое, но несправедливое преимущество я и отобрал правилами, сделав единорогов клуба, включая себя, самыми уязвимыми бойцами. Из-за того и потерпел поражение от земнопони, его физическая сила была слишком велика.
Бой помог мне отвлечься от воспоминаний, но они возвращались снова и снова, пока я не затыкал их дурманом. Сейчас они вернулись раньше, чем я ожидал, не помогла даже атмосфера клуба. Я вынул припрятанную в хламе бутылку и опрокинул в себя хорошую дозу содержащейся в ней жидкости. Кабинетов на всех желающих получить приз натурой не хватало, поэтому были введены временные рамки на использование кабинетов. Это подстёгивало победителей разворачиваться на полную катушку. Любовные вскрики и возня не утихали ни на миг, заглушаемые лишь шумом импровизированной арены и зрителей. Все знали правила, неподчинение им, это исключение из клуба навсегда, я был больше не нужен. Всё крутилось и работало без меня.
Мне наскучили бои и я перестал смотреть их, тихо надираясь в углу этого праздника жизни, который я же и устроил. Ко мне подошла молодая потрепанная кобылка с каштановой гривой и зелёными глазами, её только что закончили драть в одном из кабинетов — у её партнёра-победителя закончилось время.
— Спасибо вам, то что вы сделали для таких пони как я, это просто чудесно, — начала она беседу.
— Тебе так нравится насилие и разврат?
— Да я немножко пошлая, но думаю нам всем здесь этого не хватало.
— Тьма, она как болезнь, но переболев ею понимаешь вещи гораздо глубже, чем они кажутся на первый взгляд.
— Э… неуверенна, что поняла вас.
— Можешь обращаться ко мне на "ты". Подрастёшь, поймёшь или нет. Всё зависит от тебя.
— Расскажи почему ты один? Почему отстранился от всех и погрузился в себя?
— Потому что, я вам больше не нужен, я как поводырь — провёл, показал путь, который был не виден вам. Теперь всё наоборот — вы нужны мне, но...
— Но что?
— Ничего. Просто на деле всё это, чувствуется по-другому, чем сухой план в голове. Прости, но мне пора, — договорив, я опрокинул остатки крепкого настоя в своё горло и завалился навзничь, мир закрутился вокруг меня и исчез.
Я решился и теперь ждал следующего собрания клуба, тянуть больше нельзя. Как обычно пони начали собираться, и я вышел в центр, как обычно поприветствовать всех и напомнить правила. Но обведя всех взглядом немало удивился — пришла едва ли половина от обычного числа бойцов. Лайтнинг Даст отделилась от толпы и, встав напротив, обратилась ко мне:
— Они не пришли, потому что боятся. Сегодня стража устроит рейд на наш клуб, они всё знают.
— Пусть приходят! Здесь в этой комнате собрались самые отважные пони, которых я знаю. Каждому из нас не раз приходилось драться. За себя и за друзей. Я не сержусь на тех кто не пришёл — это их выбор — заткнуться и молчать. Мы не будем молчать! Мы же не будем молчать?! — воскликнул я.
В ответ мне раздался многоголосый оглушительно-одобрительный гул голосов. Когда гул стих я продолжил:
— Они могут, посадить нас в клетку, сослать, убить, но они никогда не смогут заставить нас променять нашу свободу на покорное молчание! И сегодня они узнают это! Мы скажем им это! Нет, мы бросим эти слова им в лицо: МЫ СВОБОДНЫ! Они могут забрать у нас всё, но им никогда не отобрать нашей свободы! Мы покажем им жар нашей дружбы!
Заведённая толпа гомонила и бесновалась, выкрикивались страшные кары для Стражи и Принцесс, если те вздумают встать на пути нашей дружбы. Внезапно толпа стала стихать, начиная с ближайшего к дверям края. Я повернулся к дверям. Стражи города, а точнее ночной отряд стражи стоял в дверях, загородив дверной проём. Два десятка фестралов принцессы ночи, служили ночной стражей Филидельфии. Некрупная тёмно-синяя фигурка в доспехе изучала в копытах манифест нашего клуба, обычно прибитый возле дверей.
Молчание затягивалось и напряжение в зале росло, нехороший дух витал в воздухе. Фестралка свернула свиток и засунула его себе под крыло выступая вперёд.
— Расходитесь! Все, кто повторно попадётся на подобном будут задержаны и преданы суду, — уверенным повелительным тоном начала она.
Никто не шелохнулся, все продолжали смотреть на стражу, а напряжение уже начало доходить до опасных значений. Я прошёл мимо товарищей и выступил перед тесной толпой бойцов клуба.
— Ты здесь не имеешь власти, кто бы ты ни была.
— Я Уполномоченная Капитан Стражи Филидельфии Найтфол Райдер, драки в пределах города запрещены, расходитесь или все отправитесь за решётку!
— Вы вломились в МОЙ дом, вы прогоняете МОИХ друзей, по законам Эквестрии частная собственность неприкосновенна, а времяпровождение на частной территории, если оно не наносит вреда окружающим, если нет пони, которые считают себя пострадавшими является абсолютно законным. Иди, изучай Эквестрийское право, кОпетан, — уверенно с издёвкой произнёс я.
Возмущённая наглостью, с которой я подтёрся ей на словах, Найтфол Райдер покраснела и выдала:
— Вы тут устроили, полнейшее беззаконие и анархию, я не успокоюсь до тех пор, пока все вы не окажетесь за решёткой.
— Знаешь что, капитан я думаю многие невинные могут пострадать из-за нашего конфликта. Я предлагаю тебе вступить к нам и сразиться со мной по правилам клуба. Если победишь ты, я распущу клуб и больше никогда не стану создавать что-то подобное в Филидельфии, а затем можешь делать со мной, что хочешь я не буду сопротивляться правосудию. Но если я одержу верх ты прекратишь свои нападки на клуб и не станешь содействовать тем, кто хочет прикрыть наше заведение, а и ещё я тебя отымею. Что струсила мышка?
— Думаешь ты крутой? Я принимаю эти условия, — сказала фестралка с недлинной серебристо-голубой гривой
Один из её подчинённых заржал и противным голосом сказал:
— В правилах твоего паршивого клуба сказано "без магии", без магии у тебя нет и шанса победить нашего капитана. Она сильнейшая из нас.
— Я буду без магии, а твоя начальница без брони по-моему всё честно, — ответил я.
Найтфол Райдер поставила роспись на свитке и стала сбрасывать доспехи — да решительности и отваги ей не занимать. Я надел кольцо-блокиратор магии, и встал в расширившийся круг, теперь мы с ней стояли посреди пустого пространства, её подчинённые и члены клуба, затая дыхание, смотрели на нас.
Бой начался, она двигалась так быстро, что мой взгляд не всегда поспевал за ней. Делая ложные наскоки, фестралка заставила меня ошибиться — потянуться за ней. Она резко изменила траекторию отскока, помогая себе крыльями, врезала мне в грудь задним копытом, мне удалось смягчить удар, повернув под её ударом корпус. Отлетев противница снова начала кружить, сжимая петли вокруг меня. Её превосходство в боевой подготовке и опыте боя было видно всем зрителям. Но я был крупней и физически сильней ночной пони, это я понял, отбивая её наскоки и парируя удары. А вот в скорости я ей не соперник. Догнать шуструю фестралку никак не получалось, а она, пользуясь этим, ловила меня на ошибках в защите.
Я понял что, таким образом проиграю и решил изменить тактику. Как победить более сильного и искусного противника? Мой наставник однажды подсказал мне приём, которым можно победить практически любого соперника. Но попросил меня не пользоваться им. Потому что, в реальном бою этот приём приводит к смерти использующего его. Я собрался, изгнал все сомненья, вспоминая цель. Моего наставника звали Дзин и мы никогда не встречались.
Постаравшись забыть боль от ударов, я сосредоточился на сопернице, больше ничего не существовало только я и она. И я должен был победить ради моей цели, ради потерянной любви. Моё тело двигалось вяло, будто бы устав от всего этого поединка. Она оказалась у меня за спиной, и я представил её движения, предугадывая момент. Сейчас! Мои движения внезапно стали быстрыми и чёткими — заднее левое копыто брыкнуло пространство позади меня. Одновременно с моим копытом, ударившим со всей доступной силой в живот Найтфол Райдер, она обрушила оба своих передних копыта мне на хребет. Я тяжело упал на пол, а противница повалилась навзничь, согнувшись пополам.
Спина болела и будто бы даже немела от её удара. Но я сжал зубы и поднялся. Один скачёк и я в своей стихии — сжимаю в объятьях барахтающееся, задыхающееся тельце. С наслаждением, перекрывшим даже нестерпимую боль побоев, я прошептал ей на ушко:
— Я победил, — сказав, я перекрыл ей кислород и встав на борцовский мостик, ударил её головой об пол.
Несчастное тельце в моём крепком захвате обмякло. Для верности я ещё немного подушил её после чего отпустил. Взвалив её тушку себе на спину, тут же отозвавшуюся болевым взрывом, я понёс её в свой кабинет. Подчинённые фестралки хотели было броситься к своему капитану, но бойцы оттеснили их. Уговор есть уговор.
Заперев дверь кабинета, я положил тело фестралочки на крохотный диванчик, служивший мне постелью всё время моего пребывания в городе, лёг рядом и стал ждать, когда она придёт в себя. Мышепони была на удивление крепкой, мускулистой и очнулась раньше, чем я думал. Её дыхание немного изменилось, так я понял, что она пришла в себя и теперь притворяется, пытаясь узнать что происходит.
— Очнулась? Я знаю что очнулась. А теперь скажи мне: ты хозяйка своего слова или нет? — спросил я.
— Как ты узнал? — прошептала она, открывая свои жёлтые глаза со зрачками как у кошки.
— Я умею видеть, то что пони пытаются скрытьб — ответил я.
— Как ты узнал, когда я атакую?
— Я специально открылся.
— Что?! — мышепоня буквально прыснула, подскакивая в сидячее положение.
— Да, ты повелась на приманку и попала.
— Но я же тоже ударила тебя!
— Я крепче тебя, — сказав, я притянул пытающую отпихнуть меня фестралочку.
Она посопротивлялась для виду, но быстро перестала скользнув по моей шкурке своим копытцем. Поняша растревожила места, ставшие отбивными после её ударов. Я не смог сдержаться и скривился от боли. Она тут же перестала водить копытом, выдавив:
— Прости.
— Ничего, так как на счёт уговора, ты готова?
— Не совсем. Понимаешь… — замялась она.
— Что? Ты ведь не хочешь мне сказать что… — пошёл я на уловку, прикидываясь, что знаю о чём она говорит.
— Да, я девственница, — выпалила она.
— У тебя тут два взвода пригожих ребят в подчинении, как это вообще возможно?
— Ну дисциплина и знаешь, как то не доходило до этого. Я была быстрее и сильнее всех на ученьях. Меня побаивались, в общем, как то так. И потом устав запрещает отношения с подчинёнными.
— Ты цветёшь, а твоим ароматом некому насладиться. Найди себе жеребца, а пока я придам тебе уверенности, — сказал я и приник к её губам.
Немного поигравшись с её губками, я скользнул языком в её ротик, водя им по острым зубкам моей бывшей противницы. У моего языка был ордер на обыск и лицензия, но не на убийство, а на не смертельные меры дознания. Уж она-то у меня запоёт. Фестралочка поначалу неохотно, но всё с большим удовольствием стала повторять мои действия. Её тело отвечало на ласки, она даже подсознательно старалась плотнее прижаться ко мне. Я гладил поняшу и она заурчала как маленький пушистенький котёнок. А не совсем привычный вид её расы, вблизи не так заметен. Это была кобылка, и как все кобылки, она хотела любви. И сейчас она будет в ней купаться.
Я остановил поцелуй, и Найтфол, тяжело дыша и смотря мне в глаза, раздвинула упругие задние ноги, показывая мне свою прелестную половую щёлку. Её стройное мускулистое тело изогнулось дугой, когда я добрался копытом до её кнопочки. Перевернув её телекинезом, я вынудил Найтфол Райдер выпятить попку, а затем вонзил мой нос и рот с разбитой губой в её истекающую любовными соками промежность. Она не смогла сдержать вскрика и заёрзала под моими губами и языком.
— Там грязно, не надо, — простонала Найтфол Райдер.
Я давил и игрался с "кнопочкой" до тех пор пока фестралочка со стоном не оросила мою мордочку мощной струйкой своих безумно-ароматных, сладеньких соков. Кажется я перевозбудился, запах ударил мне в голову, прямо в мозг. Я больше не мог сдерживаться, мой половой орган выбрался из складок кожи и подёргивался наполненный предвкушением о близком знакомстве с невинной прелестью ночной пони.
Моё тело навалилось сверху, придавливая заблудшего мотылька ночной стражи. Жаждущая знакомства змейка упёрлась в углубление меж больших холмиков плоти. Змейке тоже нужен дом, ей холодно на улице. Она усилила давление, а затем тупой носик скользнул по упругой плоти Найтфол Райдер густо покрытой смазкой. Поняша посмотрела между передних ног назад и испугавшись задрожала.
— Он точно поместится? — забеспокоилась она.
— Не бойся, кобылки там очень эластичные, он должен быть как раз по размеру.
Змей снова возобновил давление на уютное убежище между стройных холмиков пони. Замер змей на миг и исчез, ознаменовав собой конец невинности кобылки. Она громко застонала, но замерла как парализованная, привыкая к гостю в своём скрытом до этого момента тоннеле наслаждений.
Всё больше не могу. Я потерял контроль и стал долбить ошалевшую от такого резкого подхода пони. Чуть ли не крича, она взмолилась, умоляя прекратить это, но я был глух и продолжал своё чёрное дело. Её тело хлюпало, отвечая на шлепки моей плоти о её круп. Я слишком долго воздерживался. Жёстко насадив её в последний раз, я замер, а моё семя тугой струёй снесло створки матки и утопило в себе все полости поняши.
Мы повалились на диван. Змей, уменьшаясь и опадая выскользнул из Найтфол, прячась в складки местности и виновато поглядывая из убежища. Капитан улыбнулась мне и поцеловала, активно применяя ранее использованную мной тактику "быстрого языка".
В поняше проснулось ненасытное жаждущее секса чудовище. Её глаза буквально пожирали меня. Она спустилась ниже и как заклинательница змей стала выманивать питона из убежища. Строптивый пещерный гость, передохнув, внял язычку и губкам фестралочки, набух, как наливное яблочко, только продолговатое и мясное. Понимая, что оральные ласки пока ещё не сильная её сторона, фестралочка приподнялась и снова посадила его в холмистую пещерку из которой вытекали молочные реки с кисельными берегами.
Просто обалденно красивое тельце мышко-пони помогающее себе плохо гнущимися кожистыми крылышками, предавалось самому настоящему разврату. Я смотрел на место нашего соединения и не мог поверить, что "наказание" понравится Найтфол Райдер больше всяких наград. Она будто навёрстывала всё то, что упускала в своей жизни.
Мышцы красиво играли под её шкуркой и она разогналась не на шутку. Я даже немного испугался, кабы она чего не сломала. Чувства брали своё, её тельце было как мотор, проглатывающий мощный поршень, а затем снова выталкивающий. Её стоны и сбивчивое дыхание подсказали мне, что и она достигла грани. Двадцать ударов сердца и мы сорвались вместе — упали камнем в глубины самого глубокого озера этого мира, имя которому Экстаз.
Я прижал дёргающееся тельце фестралочки к себе снова и снова заполняя её сокращающуюся дырочку своим семенем. Её стоны слышали все, кто до этого по причине глухоты не слышал. Я прижал её к себе и закрыл её страстно стонущие губки своими.
Мне потребовалось гораздо больше времени на восстановление, но я всё-таки поднял его. На фестралочку развалившуюся передо мной с раскинутыми в стороны ногами не встанет только у импотента или у того кто уже раз пять присунул ей. Я отодрал её всего два, а устал как после четырёх. Ну маленькая вомпирюшка держись. Нависая над ней я снова вошёл в её натёртую дырочку. Фестралочка подмахивала бёдрами пытаясь поглубже принять в себя мой уставший, но не сдающийся член.
— Можешь делать со мной что хочешь, только пожалуйста не останавливайся, — сладко сказала она.
— Ловлю на слове, — подсуетился я и положил Найтфол на животик.
Смазка была под копытом и выдавив побольше, я нанёс её на моего героя труда и место отвечающее за анальную девственность, затем герой как следует навалился. Сфинктер оказался не в силах остановить вторжение и его "Ты не пройдёшь!" было вдавлено обратно массой гигантской плюющейся змеи. Запоздалые протесты потонули в сладком стоне фестралочки. Попка была высший класс. А дальше не помню — отключился.
Меня шлёпали по щекам. Ух, пробуждение было просто ужасным: всё тело болело, силы были истощены настолько, что я еле повернул голову, не то что копытом пошевелить. Ночная пони грустно улыбалась, а в её глазах читалось неподдельное беспокойство. Я напряг волю и, превозмогая, протянул переднее копыто к Найтфол, притягивая её к себе. Мы лежали так некоторое время, пока я восстанавливал силы пытаясь заставить пошевелиться задние копыта. Похоже я надорвался. Некоторое время спустя удалось подняться, меня ждала ещё одна речь.
— Керад, мы ведь ещё увидимся? — с надеждой спросила фестралка.
— Я должен завершить одно незаконченное дело, возможно я уже не вернусь.
Я подтащил магией свой последний трофей — каплевидный амулет и повесил золотую безделушку на шею Найтфол Райдер.
— Если я не вернусь, эта вещица будет напоминать тебе обо мне, — продолжил я.
— Что такое ты задумал?
— Всё как всегда. Наказать плохишей, спасти несколько импульсивных и жалких задниц.
— Тогда почему ты не вернёшься?
— Потому что наказывать того, кто крупнее тебя очень не лёгкая задача.
— Я хочу пойти с тобой.
— Нет, это личное я не хочу впутывать тебя в это. Тем более у тебя есть обязанности перед этим городом.
— Я буду ждать тебя, слышишь. Пожалуйста вернись, — на её глаза навернулись слёзы.
Я не мог видеть как такая сильная пони плачет и подхватив её магией, прижал спиной к стене, а затем на место магии пришло моё тело и губы. Этот поцелуй она не забудет никогда. Когда ты в свои действия вкладываешь чувства, это становится заметно, особенно тому к кому ты применяешь эти действия.
— Пожалуйста возьми это, — она протянула мне миленькую заколку в виде маленькой летучей мышки.
Мы вышли. Бои в клубе так и не начались, все оживлённо общались, стараясь не пялиться на нас с Найтфол. Но по скользящим взглядам я понял, что теперь являюсь предметом вожделения всех присутствующих кобыл и предметом зависти и гордости всех жеребцов. Сдав капитана стражи подчинённым, я поймал её немного печальный прощальный взгляд.
Подождав когда стража удалится, я громко кашлянул, привлекая внимание членов клуба.
— Сегодня мы победили. Клуб будет жить! Но без меня, я ухожу! Не потому что считаю что-то неправильным, я хотел бы остаться с вами, однако не могу. Нашей чудесной стране, порядку и укладу жизни угрожает опасность. Её ещё можно остановить, но с каждой секундой ожидания она становится всё неотвратимей! Об этой угрозе знаю только я, никто в здравом уме мне не поверит. Но я хочу… нет, я прошу… тех из вас, что готовы пожертвовать жизнью, помочь мне остановить злые перемены. Я прошу вас пойти со мной и защитить всё то, хорошее что есть в нашей стране! — с яркими меняющимися интонациями громко воззвал я.
Я не знал чего ожидать, но надеялся хотя бы на десяток добровольцев. Гул нарастал сливаясь в одобрительный гомон полусотни глоток оравших: "Мы с тобой!", "Веди нас в огонь и воду!", "За Керада!", "За Эквестрию!".
— Мы идем, — сказал я, ни к кому не обращаясь.