Серые будни
Пролог
Большая благодарность DarkKnight'у за создание вселенной и активную консультацию, а так же за моральную поддержку.
BlaadwinDufo за поддержку и помощь в поиске дыр в логике повествования.
OneStrangePerson за вычитку и редактирование, несмотря на нехватку времени и внешние обстоятельства.
Nemo2d за замечательную обложку.
И моя благодарность всем остальным, кто внес свой, пусть и небольшой, но вклад в написание фика тем или иным способом — без всех вас я бы никогда не довел дело до конца.
Существует категория людей, склонных считать, что человечество своей деятельностью способно уничтожить планету и жизнь на ней. Истребить все виды живых существ, отравить воду и воздух, испарить озоновый слой. В свое время они устраивали акции протеста, требуя правительства стран вводить драконовские меры, тормозящие в итоге развитие науки и промышленности, дабы сберечь экосистему.
Людям всегда было свойственно преувеличивать собственное значение.
Планета возрастом миллиарды лет повидала на своем веку многочисленные метеоритные бомбардировки, мощнейшие землетрясения, извержения вулканов, несколько ледниковых периодов и массовых вымираний живых видов, но все еще живет и процветает. На все опасения “зеленых” планета подготовила свой ответ — бактерии, пожирающие пластик как обычную бумагу; грибок, питающийся радиоактивным излучением; целые виды животных, приспособившихся к существованию на свалках отходов. Да, человек истребил охотой несколько видов, но ежедневно, без какого либо нашего вмешательства, вымирает несколько десятков разновидностей живых существ и растений, просто согласно законам естественного отбора. Единственное, что действительно мы можем уничтожить — это самих себя. Планета отряхнется и вздохнет спокойно, и уже через пару тысяч лет не останется ни одного упоминания о существовании когда-то могучей цивилизации людей.
Особенно остро эта проблема встала перед человечеством в конце двадцать первого века. Население, рассредоточившееся по большой площади, мешало эффективной логистике, делая повторную переработку отходов финансово невыгодной, мешая экономному расходу ресурсов. Начавшиеся многочисленные локальные конфликты и войны за полезные ископаемые и политическое влияние лишь усугубили положение. После многочисленных совещаний ассамблеи ООН, принимается решение о постройке пяти городов-гигантов, основной целью которых была бы минимизация затрат на доставку ресурсов и увеличение эффективности логистики. К окончанию первого десятилетия двадцать второго века постройка таких городов завершается, все население планеты распределяется по Гигаполисам, структура которых способствует усилению социального неравенства. Небольшой процент населения, представляющий
собой элиту общества, живет в башнях Белого города. Вокруг них, отделенные стеной с КПП, в Сером городе, живут все остальные граждане, благосостояние которых прямо пропорционально их удалению от стен центральной части. Именно там расположены все промышленные центры Гигаполиса, именно там живут все рабочие и мелкие офисные клерки, производя товары и услуги для всех. Сам же Серый город окружен руинами старого мира и новообразованными свалками, в которых ютятся совсем уж отребье, преступники и мутанты.
После объединения всего человечества в подобных городах и устранения причин для крупных войн, практически прекратилась гонка вооружений и развитие военных технологий, остановившись на лазерном и плазменном вооружении, как наиболее эффективных в плане затрат на производство и боевой мощи. Все прикладные науки служат теперь на благо человека — развитие медицины позволяет увеличить продолжительность жизни и совершать генетические и фенотипические изменения тел, развитие электроники поднимает виртуальные сети на новый уровень, химия выдает множество легких, красивых и прочных материалов для любых целей и нужд.
А жизнь самого человека превращается в постоянную погоню за развлечениями. Новые виды досуга появляются почти каждый день, чтобы быть забытыми через месяц-другой. Различные виртуальные аттракционы, наркотики, новые виды синтетического алкоголя, огромное количество ТВ-шоу различной степени извращенности, несчетное количество ночных клубов с музыкой и развлечениями любой направленности. Но наибольшей популярностью пользуются экзотические виды досуга, вроде нелегальной охоты на мутантов за пределами Гигаполисов. И хотя это дорогое удовольствие, которое даже не каждый житель Белого города может себе позволить, очередь желающих стать на время жестоким убийцей не редеет никогда.
Именно в этот момент одному из учредителей крупнейшей биоинженерной компании “Биологические Разработки и Технологии Оуэнса” в голову приходит лучшая коммерческая идея за всю историю человечества — синтетические организмы. Пролоббировав нужные поправки в законодательство, БРТО выпускает на рынок первые образцы, которые, по сути, являлись обычными людьми, выращенными с помощью специального оборудования, единственной целью которых была демонстрация возможностей синтетов и привлечение инвесторов. И те не заставили себя долго ждать.
Оценив перспективы, с БРТО кинулись заключать контракты почти все ресурсодобывающие корпорации, крупные строительные фирмы и охранные предприятия. Но самый большой ажиотаж начался среди различных медиа альянсов и правообладателей. Теперь фанатам можно было продавать не только фигурки, сетевые аватары и прочие сувениры, но и синтетических персонажей, идентичных оригинальным вплоть до воспоминаний.
Глава первая
Макс иногда завидовал муравьям. Не за силу, позволяющую переносить чудовищный для них вес, не за организованность и приспособляемость к окружающей среде, совсем нет. Как и эти трудолюбивые насекомые, люди теперь живут в муравейниках, но ему еще не доводилось видеть, чтобы один эксплуатировал другого просто потому, что у него больше еды припрятано в закромах, или чтобы один муравей выкидывал другого на мороз потому, что хочет себе весь тоннель целиком.
Парень в свои двадцать пять лет имел вполне неплохую работу дизайнером в сетевой фирме, позволявшую не только иметь свой собственный угол в не самом паршивом углу Серого города, но и относительно вкусно питаться, и даже что-то откладывать на завтрашний день. А возможность работать, не выходя из дома, так и вообще была просто замечательной. Максимилиан не был большим любителем "реального" мира, и предпочитал все свободное время проводить в виртуалке, где мог быть тем, кем ему хотелось, а не тем, кем получилось в жизни. Но гадкий начальник, считающий, что раз сотрудники работают дома, то рабочий день у них становится двадцатичетырехчасовым, имел привычку названивать в любое время суток, когда появится заказ. Именно поэтому тема эксплуатации была столь болезненна для Макса — привыкший к полной свободе в виртуалке, столь резкий контраст в реальном мире был почти болезненным.
Вот и в этот раз звонок в два часа ночи выдернул прямо посреди игры. Конечно, как любой житель сети, Макс не собирался ложиться в ближайшие несколько часов, но теперь, получив задание, ему не суждено было лечь вовсе, ведь сетевые аватары это так важно, и подождать до утра задание не может!
Тяжело вздохнув, Макс открыл редактор и принялся за проектирование по индивидуальному проекту. В этот раз поступил заказ на мультяшного бурундука из старинного мультсериала. Наверное, заказчик — ребенок, слишком уж инфантильный образ. Хотя в последнее время это встречается очень часто и уже никого не удивляет. После повсеместного распространения виртуалки некоторое время были популярны аватары, которые были отражением всех комплексов владельца — накачанные красавцы и модельной внешности девушки были просто повсюду. Но со временем это стало вызывать только лишь смех, и внимание переключили на совершенно другие образы — персонажей мультфильмов, фильмов, книг и комиксов за всю историю человечества. Антропоморфные и не очень животные, роботы и трансформеры, инопланетяне и совсем уж странные гибриды всего вышеперечисленного, сделанные на заказ. На волне подобной моды получили второе рождение старинные ТВ шоу, сделанные еще задолго до войн, и не пестревшие политической пропагандой в каждом кадре. Наибольшей популярностью пользовалось разного рода аниме, и, как ни странно, детский мультик о пони, четвертое поколение которого оставило свой след в интернете еще в то время, когда он был актуален.
Честно говоря, Макс и сам подсел на него. Начав смотреть для ознакомления с предметом работы, он неожиданно полюбил этих маленьких лошадок. Нет, бесспорно, сам мультик был довольно милым и детским. Но что-то в самих персонажах было настолько притягивающим, что даже пересмотрев все вышедшие сезоны шоу по нескольку раз, Максим не смог отпустить их, и перешел на творчество фендома, как старое, так и новое. Конечно, фанфики были разными, качественными и не очень, добрыми и жестокими, короткими и невероятно длинными, но все же они позволяли читателю продлить то теплое ощущение, что возникало в груди при виде цветных поняшек при просмотре сериала в первый раз.
Запаковав готовую модель бурундука в файл, которым уже сможет пользоваться заказчик, и отослав результат начальнику, Макс устало потянулся. Даже с использованием шаблонов и наработок, на этого грызуна он потратил семь часов труда, и было уже поздно ложиться спать. На этот день еще есть планы, и проспать его было бы непростительно. Впрочем, достижения современной химии позволяли всем желающим увеличить время активного бодрствования без существенного вреда для здоровья. Макс дотянулся до специального бокса, где лежала кучка капсул-стимуляторов, и проглотил одну. Конечно, можно было бы провести генную коррекцию, но это не по карману скромному дизайнеру. Да и не каждый день это требуется, так что стимуляторы пока являлись оптимальным решением.
Причиной, по которой Максу требовалось быть бодрым, являлась встреча брони, запланированная на вторую половину дня. Один из жителей Белого города периодически организовывал сходки владельцев пони-синтетов, куда иногда приглашались и просто фанаты сериала, которые не могли позволить себе дорогую покупку настоящей цветной лошадки. Один из сетевых знакомых сообщил, что его гость прийти не сможет, и Макс согласился заменить его. Перспектива побывать в одном из развлекательных центров Белого города, да еще и, возможно, пообщаться с живой пони, перевешивала дискомфорт от предстоящей встречи с теми, с кем раньше общался только онлайн. Хотя сами владельцы синтетов редко объявлялись в сети, предпочитая проводить время, развлекаясь в реальности, он все же знал некоторых из них. А вот самого организатора он никогда не видел. Ходили слухи, что это был отпрыск очень богатых родителей, обладавший сразу несколькими синтетами-пони. Макс не очень понимал его мотивацию, ведь у того наверняка хватало знакомых и друзей, но у каждого свои причуды. Да и потом, если бы не он, то некому было бы организовывать встречи, так что грех жаловаться.
На коммуникатор поступило сообщение, что Фрэнк заедет за ним в течении пяти минут. Макс в очередной раз нервно одернул одежду, стараясь разгладить складки. Несмотря на то, что он довольно много общался с этим человеком в сети, в жизни они никогда не встречались, и это заставляло нервничать. К тому же он живет в Белом городе и весьма состоятелен, а сам Макс сводил концы с концами только потому, что не был привередлив к одежде и еде.
Коммуникатор мелодично тренькнул, оповещая о новом сообщении: Фрэнк прибыл и ждет его на площадке аэротакси. Отлично, у него еще и собственный флаер. Макс почувствовал, как разделяющая их пропасть выросла еще на пару метров.
Поднимаясь на крышу, он уже ожидал увидеть эдакого абстрактного представителя золотой молодежи – дорого одетого, с кучей различных аксессуаров, возможно, даже с фенотипической коррекцией, которые сейчас пришли на замену пластической хирургии. Но на его удивление в новеньком флаере сидел вполне обычный парень, весьма помятого вида. Конечно, одет он был в более качественные вещи, но совсем не так вычуро, как предпочитают одеваться многие в Белом городе. Фрэнк приветливо махнул ему рукой и откинул пассажирскую дверь. Внутри просторного салона, пахнущего кожей, пусть и выращенной специально, но все же настоящей, сидела Твайлайт, одетая в струящееся вечернее платье иссиня-черного цвета, занятая чтением чего-то с планшета. Подняв глаза, она поприветствовала Макса кивком, и снова углубилась в чтение. Они уже были знакомы в виртуалке, и, как он знал, эта единорожка была не особо общительна, предпочитая проводить время за изучением человеческих наук.
Пассажирская дверь захлопнулась и загерметизировалась, флаер плавно воспарил над взлетной площадкой и взял курс на Белый город. Френк откинулся на сидении, предоставив автопилоту всю работу, и завязал с пассажиром вялый диалог. Говорить на те темы, которые они обсуждали в сети почему-то совершенно не получалось, а больше точек соприкосновения найти не удалось, и разговор постепенно сошел на нет. Знакомый достал свой планшет и начал обсуждать с Твайлайт какую-то теорию на стыке науки и эквестрийской магии, а Макс уставился в окно. Флаер как раз подлетал к границе Серого города, и он мог видеть начало очереди к контрольным пунктам. Высокая бетонная стена, отгораживающая центральные престижные районы от окраин также служила и четкой границей архитектурных стилей – утилитарный стиль той части Гигаполиса, где жила большая часть населения, с минимальным декорированием зданий не выше первых пяти этажей, и утонченная архитектура Белого города, делающая каждое здание неповторимым и легкоузнаваемым. Пересекая эту границу, словно попадаешь из серого и мрачного мира, полного агрессии и преступности, в светлую сказку.
С интересом наблюдая за различными архитектурными изысками и дорогими спортивными моделями флаеров, пролетавших мимо, Макс не заметил, как они уже прибыли на место назначения, и машина заходила на посадку. С легким сожалением покинув комфортный салон, он поблагодарил Фрэнка, и отправился на встречу — неловко молчать весь вечер и отираться вокруг не входило в его планы. Для мероприятия был арендован огромный зал, который размерами мог бы соперничать со стадионом. Высокие потолки позволяли пегасам свободно летать над брони и их поняшами, не мешаясь друг другу. Макс был поражен количеством присутствовавших здесь людей и синтетов. Он ожидал увидеть десяток-другой гостей, но никак не сотню. На застенчиво слоняющегося парня никто не обращал внимания — разделившись на группы по интересам, посетители общались между собой, обсуждая какие-то общие проблемы и дела. Краем уха Максу удавалось услышать обрывки бесед:
— Ты знаешь, моя Дэш явно грустит по Эквестрии. Понятия не имею, как с этим бороться.
— ...А потом она запуталась в носках, и ткнулась носом в подушку. Я чуть со смеху не помер.
— Он запер её дома, представляешь? Вот тебе и идеалы дружбы.
Сами же пони предпочитали проводить время в компании себе подобных, явно радуясь возможности пообщаться со старыми друзьями. Их даже не особо смущало наличие нескольких одинаковых пони. Насколько помнил Максим, это было заложено в их программу — уверенность в том, что они пришли сюда через озеро Отражений, так что наличие копий их не сильно удивляло. Хотя, наверное, доставляло дискомфорт по началу. В довершение картины все пони носили одежду, что делало их еще более милыми, и позволяло различать между собой одинаковых.
Взгляд Макса упал на одиноко сидящую в сторонке от всех Флаттершай. Она не выглядела слишком веселой — грустно глазела по сторонам, думая явно о чем-то своем. Вспомнив, зачем он вообще согласился прийти сюда, Макс решил, что нельзя упускать свой шанс пообщаться с ожившим героем мультика.
— Привет, Флаттершай, — все же насколько неловко было произносить это имя вслух, даже глядя на желтую пегаску. — У тебя что-то случилось? Выглядишь печальной.
Поняша подняла на него свои голубые глаза, и некоторое время раздумывала, стоит ли вообще отвечать. Наконец, она со вздохом перевела свой взгляд обратно в пол и ответила нежным, ласковым голосом:
— Да ничего особого не случилось. Просто я не из этих попаданцев, я знаю, откуда я взялась. И что я просто развлечение для Майка, — она качнула головой куда-то в сторону, вероятно, указывая на хозяина, но в такой толпе Макс не разглядел бы даже знакомого человека, не говоря уж о таинственном хозяине пегаски. Он не ожидал подобного заявления от маленькой поняшки, и оно вызвало в его груди неприятное ощущение. Разве не должны все пони быть радостными и счастливыми? Разве это не их суть?
— Он с тобой плохо обращается?
Флаттершай грустно усмехнулась, уронив розовую гриву себе на глаза.
— Нет, ты что. Чуть ли на руках не носит. Бережет, как зеницу ока. Не знаю, по какой причине, то ли правда влюбился, то ли я слишком дорого стою, чтобы потерять меня. Дело не в этом, — пегаска ткнула себя копытом куда-то в гриву. — А вот в этой штуке. Она синего цвета. А это значит, что я лишь его вещь, пусть пока что дорогая и любимая.
Насколько помнил Макс, чип у синтетов выполнял несколько другую функцию, нежели у людей. Если для людей цвет чипа означал его статус в обществе, то для пони — степень свободы. Зеленый цвет означал полную свободу и равные с человеком права, синий — что он принадлежит человеку, желтый — что этот синтет в розыске, а красный — что подлежит немедленному уничтожению. Конечно, все было не так просто и однозначно, но Макс не вдавался в подробности, ему-то все равно никогда не видать собственной поняшки, слишком дорогое это удовольствие.
Как реагировать на подобную причину плохого настроения, Макс попросту не знал. С одной стороны, Флаттершай было жалко. В конце концов, она тоже ведь личность, пусть и созданная искусственно. А с другой — по закону она принадлежит этому Майку, и только он будет решать, что с ней делать. Полностью осознание этого факта пришло к Максу только сейчас, и ему стало очень не по себе.
— А ты с ним самим обсуждала этот вопрос?
Флаттершай понуро опустила голову, спрятавшись за волосами.
— Нет... У меня не хватает смелости. Вдруг он разозлится и подумает, что мне нужен зеленый статус, чтобы сбежать от него? Лучше уж так... — дальнейшее её бормотание и всхлипывание было уже не разобрать. У Макса сжалось сердце при виде уныния пегаски. Он просто обязан хотя бы попытаться что-то предпринять. Поговорить с этим Майком, например.
Найти нужного человека не составило труда. Пара неловких вклиниваний в чужой разговор с вопросами, и вот он уже подходит к высокому светловолосому скандинаву.
— Привет. Ты ведь Майк? Друг вон той Флаттершай? — Назвать его “хозяином” язык не повернулся. — Скажи, ты знаешь, почему она так печальна, даже находясь здесь, среди других пони?
— Это же Флаттершай. Не EQ серии. Она просто стесняется заговорить с кем-то, — парень недоуменно пожал плечами. — Мне тоже не нравится, что она сидит одна, но я пытался подружить её с остальными, и ничего из этого не вышло. Через пару минут, стоит мне отойти, она снова сидит одна и тоскует. Говорит, что не интересно ей с ними общаться, она не в курсе их проблем и переживаний.
У Макса немного отлегло от сердца. Этот парень просто слегка туповат и не понимает истинной причины, а не пытается жестоко эксплуатировать пегаску в своих интересах. Он отвел Майка в сторону, чтобы не выдавать подробностей их отношений всем вокруг, и рассказал о том, почему на самом деле желтая пони сидит в стороне ото всех. По мере рассказа на лице скандинава легкая озабоченность сменилась чуть ли не паническим ужасом. Он поблагодарил Максима, пожав тому руку, и ринулся исправлять свои ошибки.
Все заинтересовавшиеся могли наблюдать, как светловолосый парень, став на колено перед пегаской, что-то долго говорил ей, пока та с радостным вздохом не повисла у него на шеё. Люди вокруг деликатно сделали вид, что не замечают такого интимного момента, хотя до ушей Макса донеслось несколько недовольных фраз. Но ему не было дело до них — на душе было так хорошо от осознания того факта, что он сделал жизнь этой пегаски лучше, что он был готов полететь сам, особенно после того, как Флаттершай подняла свои глаза и кивком выразила благодарность. Оказывается, она даже плакала от радости.
К диджейскому пульту подскочила белая единорожка со всклокоченной гривой, и что-то начала говорить парню за ним. Зная, что это Винил, можно было бы предположить, что она просится за пульт. Наконец, диджей, поймав одобрительный взгляд организатора, сдался. Пони с радостным гиканьем подскочила к пульту, и некоторое время изучала его. Затем кивнула сама себе, и, заглушив тихую фоновую музыку, закричала в микрофон:
— Эй, народ! Сегодня такой прекрасный день — мы собрались здесь, чтобы пообщаться и оторваться! Так давайте сделаем это так, чтобы завтра никто из вас не мог встать с постели! — Винил опустила копыта на пульт, и громкие, тяжелые басы заполнили зал. Часть людей и пони принялись танцевать в центре помещения, другая часть отошла к столу с пуншем и сидром — традиционными напитками Эквестрии.
После своего поступка Макс вызвал некоторый интерес у завсегдатаев, и его несколько раз подзывали познакомиться и пообщаться. Окрыленный радостью за пегаску, он совершенно не испытывал обычного дискомфорта от общения с людьми, охотно отвечая на вопросы о самом Максе, о том, как давно он увлекается пони, кто ему больше других нравится, и другие, стандартные для брони вопросы к новичку.
Продолжая слоняться по залу, Макс смотрел на то, как проводят время вместе люди и пони. Как и следовало ожидать, приглашенные брони старались провести как можно больше времени среди своих кумиров, стараясь при этом не надоедать цветастым поняшкам, а их владельцы обсуждали какие-то свои вопросы и проблемы между собой. Сами же пони охотно общались со всеми, полностью оправдывая ожидания Макса. Осчастливленная Флаттершай позже отловила слоняющегося героя, и поблагодарила, снова немного прослезившись. Парень смущенно отнекивался фразами "Так поступил бы каждый" и "Я не мог иначе", но было видно, что ему приятно.
До конца вечера Макс успел пообщаться еще с Твайлайт Спаркл Уайлд, как она представилась. Кажется, она была еще большей заучкой, чем в сериале, чем постоянно смущала собеседника. Так же он перекинулся парой слов с единственной Рейнбоу Дэш в зале, которая была одета в платье, а не комбинезон Вондерболтов. На вопрос "Почему платье?" она лишь подмигнула и сказала, что красота требует жертв.
Домой Макс добрался уже глубокой ночью, невероятно довольный прошедшим вечером. Наспех перекусив, он почувствовал, что действие стимулятора кончилось, и теперь спать хотелось просто невыносимо. Не найдя причины противиться позывам организма, Макс повалился на кровать, намереваясь дрыхнуть как минимум до вечера.
Глава вторая
Какой самый приятный способ проснуться? Кто-то скажет, что приятнее всего проснуться от поцелуев любимой женщины, кто-то — что от лучей утреннего солнца, когда ты выспался и чувствуешь себя бодрым, едва разлепив глаза, кто-то назовет свой, уникальный вариант. Но ни один находящийся в здравом уме человек не скажет, что проснуться от настойчивой трели коммуникатора это приятно. Максимилиан Янг, которого разбудил звонок после суток бодрствования на стимуляторах, мог бы сказать, что это один из худших способов проснуться, и добавил бы еще пару крепких выражений. Впрочем, эти выражения все же были озвучены в адрес верещащего устройства. Если это начальник, которого он накануне предупреждал, что будет недоступен, то пора бы и уже поставить этого зажравшегося бизнесмена на место. Он дополз до аппарата и смог взглянуть на дисплей. Незнакомый номер. Единственной причиной, по которой Макс не сбросил звонок, являлось жуткое желание высказать все, что он думает о звонящих в такой неподходящий момент людях. Но стоило только принять вызов, как незнакомый мужской голос затараторил в трубку:
— Макс, день добрый. Это Пауль со вчерашней сходки, ага. Мы с тобой там парой словечек перекинулись, да. Ты помнишь? Конечно помнишь. Так вот, я что хочу тебя спросить — чего у тебя нету синтета?
Молодой и скромно зарабатывающий дизайнер чуть не подавился воздухом от такого вопроса.
— Издеваешься? У меня денег не хватит даже на коробку из-под него.- Если бы Макс включил видеосвязь, он бы увидел, что Пауль удовлетворенно кивнул.
— Значит, слушай меня сюда, ага. У меня есть связи кое-какие, в БРТО. Парниша там работает в комплексе утилизации продукции. Сейчас он мне отзвонился, весь такой взъерошенный, и кричит, что срочно давай ищи своих брони, у кого хоть чутка денег найдется. Говорит, на утилизацию поступила пони с каким-то незначительным дефектом. По индексу он точно определить не может, но индекс из зоны косметических. Причем внешне ничего необычного, говорит. Но есть проблема, её ж на утилизацию послали, не законсервирована она, просто на снотворном. Дожидаться пробуждения, сам понимаешь, нельзя. Кто с ней там нянчиться будет? Пустят в расход, и все тут. Они этим каждый день занимаются, рука не дрогнет. Короче, я к чему веду. Парень тот согласен на совсем небольшую сумму, пожадничает — вообще ничего не получит. Так что предлагаю тебе хватать сколько там у тебя наскребется, и дуть по адресу, что я тебе дам. Там уж сам посмотришь, брать или не брать, но я на тебя надеюсь.
От подобного монолога, да еще и со сна, у Макса чуть глаза в кучку не сошлись, но общую суть он уловил. Торопливо одеваясь и выкрикивая согласие, он все же поинтересовался, почему именно ему такое щедрое предложение.
— Мне понравился твой вчерашний поступок, Макс. Ты помог поняшке, даже не просившей об этом, и помог так, что действительно вышла помощь, а не медвежья услуга, ага. Другой бы кинулся с воплями на Майкла, что он деспот и мучает несчастную пегасену, или вообще бы проигнорировал. Так что считай это кармой, парень. — Пауль хохотнул. — Давай, запоминай адрес, время у тебя до девяти вечера, потом его смена кончится, и будет уже поздно, её утилизируют.
Нужное место оказалось в двух часах езды на общественном транспорте от дома Макса. Впрочем, учитывая размеры Гигаполиса, это можно было считать везением. Остановившись перед монолитным многоэтажным зданием без единого окна, он набрал номер знакомого Пауля. Спустя десять минут к нему вышел молодой парень, выглядевший так, будто только сейчас вышел из запоя. Вполне возможно, так оно и было, неспроста же он рискует рабочим местом ради сомнительной прибыли.
— Значит так, смотри. Это новая серия, только начался выпуск, еще даже в магазины не поступила, так что её не должны видеть, иначе могут понять, что незаконным путем получил. — парень явно нервничал, сомневаясь в благоразумии Макса. — Выжди недельку-другую, пусть дома у тебя посидит, а потом уж гулять выводи. Я уже говорил Паулю, брак у неё какой-то, не понять, какой. Но индекс указывает на то, что он внешний, а внешне вроде все нормально. Ноги-крылья на месте, хвост и уши тоже. — рабочий шмыгнул носом, а Макс переваривал полученную информацию. Значит, это пегаска. Спрашивать, кого же именно он собирается купить, не было особого смысла, выставлять себя нетерпеливым юнцом перед незнакомым человеком, когда ответ он узнает буквально через пару минут — не самая лучшая мысль. — Но я не специалист, впрочем. Сейчас сам посмотришь. Ну и конечно, берешь на свой страх и риск. Если что, тебе не то что БРТО и "Хасбро" не помогут, они могут тебе еще и судебный иск вкатать, если придешь гарантию требовать, а выяснится, что она утилизирована должна быть.
Макс отмахнулся, что не дурак, сам понимает, что соваться с такими претензиями будет невероятно глупо.
— Ты мне лучше скажи, что с чипом будет? Какого он цвета?
Рабочий почесал в затылке, видимо, от упоминания чипа, и рассказал, что сейчас её идентификатор не активен, а при её пробуждении должен будет включиться с синим статусом. Все как при официальной покупке. Так что Максу не о чем волноваться, все будет хорошо, и главное до дома её довезти.
Наконец, блуждания по коридорам комплекса закончились, и он ввел его в темное складское помещение, по которому сновали автоматические погрузчики, подцепляя непрозрачные контейнеры. Поплутав между стеллажами, рабочий подвел Макса к нужному контейнеру, жестом предлагая оценить содержимое. С тем восторженным чувством, с которым переходишь долгожданный рубикон, Максим заглянул внутрь. В специальном поддоне мирно сопела серая пегаска с соломенной гривой — Дитзи Ду, или Дерпи, как её прозвали фанаты. Если приглядеться, то из-под сложенных крыльев виден даже край кьютимарки в виде стайки пузырей.
После внимательного осмотра, не давшего, впрочем, никаких результатов, Макс окончательно решил рискнуть и купить до смешного дешевую пегаску. Рабочий запросил едва ли десятую долю от той цены, по которой синтета можно было бы купить официальными путями. Но, учитывая обстоятельства, особого выбора у рабочего не было. Контейнер он отдать вместе с пони отказался, мотивируя тем, что они подотчетные, зато предложил за небольшую доплату обеспечить доставку служебным транспортом, что снижало риск того, что Дерпи попадется на глаза. Потратив половину так старательно откладываемых денег, было бы глупо из жадности потерять пегаску, попавшись охране на выходе, или еще каким путем, так что уже через полчаса Макс сидел в закрытом кузове транспорта, прижимая к себе серую пони.
Чувства, которые обуревали брони, наконец получившего свою собственную, настоящую и живую пони было трудно описать. Вдвойне сильными они были от того, что Макс давно смирился с тем фактом, что никогда не заработает денег на покупку синтета.. Но череда случайностей привела его к тому, что в его руках трогательно сопит во сне Дитзи. Наверное, правильно будет назвать его состояние эйфорией. Поглаживая пушистый бочок, упругий и мягкий одновременно, на ощупь похожий на замшу, Максу было наплевать на все вокруг от переполнявшего его радости. Даже таинственный дефект пони не пугал его. В конце концов, что может быть совсем уж страшного в косметическом изъяне? Ну, окажется у неё родимое пятно на животике, или залысинка какая. Не фатально же, да и в крайнем случае потом можно будет поправить, обратившись к медикам. Он не удержался и почесал пегаске между ушек, которыми она забавно запрядала в ответ, слегка улыбнувшись во сне.
Незаметно пронести поняшу домой оказалось не такой простой задачей, как казалось. И дело было вовсе не в незаметности — Макс просто зашел через пожарную лестницу — а в самом процессе переноса. Спящая пегаска весила килограммов сорок, да еще и обмякла на руках, чем доставляла дополнительные неудобства. Обладающий не самым богатырским телосложением, да что уж там, откровенно тощий Макс делал множество остановок по пути на свой двадцать второй этаж. Но всему приходит конец, и, захлопнув входную дверь, парень аккуратно сгрузил Дитзи на кровать, и устало упал рядом. В ушах дико стучало, промелькнула мысль, что если бы это была Рейнбоу Дэш, то конец его жизни наступил бы быстро и неминуемо, где-нибудь на беговом треке или тренажере. До пробуждения поняши оставалось несколько часов, и несмотря на усталость и отсутствие нормального сна уже несколько суток, нужно было найти в сети информацию о том, как правильно "встретить эквестрийскую гостью". Вздохнув, новоиспеченный понивод отправился принимать стимуляторы и готовить кофе.
В сети удалось почерпнуть массу полезной информации. Существует несколько разновидностей синтетов пони. Первая, и самая распространенная категория — эквестрийские пони, с индексом EQ. В их память записаны все воспоминания, которые они должны были пережить в Эквестрии, и представляют они из себя точных копий своих мультяшных прообразов. Именно таких пони предпочитают брать подавляющее большинство брони, потому что именно их они полюбили в мультфильме. Вторая, наименее распространенная — обычные синтеты с заданным характером, но без воспоминаний о своем вымышленном прошлом. И третья категория — это пони из первой или второй категории, но с измененным на заказ чертами характера. К какой категории принадлежала его Дитзи, Макс знать не мог, никакой документации к ней не прилагалось. Так что представлялось логичным первым делом узнать у неё, что она помнит.
Опуская советы по распаковке пони, типовая инструкция, взятая на сайте "Хасбро", советовала не допускать впадение нового друга в панику. Для этого даже можно ввести слабый транквилизатор перед самым пробуждением. Из-за отсутствия стандартной капсулы, в которой пони доставлялись из магазина, этот способ тоже отпадал. Все, что оставалось Максу — постараться выглядеть максимально дружелюбно, и отвечать на вопросы поняшки как можно более мягко, чтобы не вываливать на неё суровые факты сразу. После беглого осмотра своего жилища, Максим решил, что неплохо бы навести порядок, иначе несчастная пегаска может рехнуться от одного вида беспорядка вокруг. Горы грязных вещей, висящих на всех предметах мебели, коробки из-под пиццы и прочего фастфуда, грязные кружки — стандартный интерьер квартиры молодого парня, чересчур много времени проводящего в виртуалке. Несмотря на то, что обычно наводить порядок было сродни пытке, сейчас Макс чувствовал даже некоторое удовлетворение, разгребая эти завалы. Вероятно, осознание того факта, что делает он это не для себя, а для серой поняши, полностью меняло дело.
Со стороны кровати донесся слабый стон, Дитзи начала просыпаться. Побросав все, что держал в руках на пол, Макс кинулся к кровати. Серая пегаска заворочалась, сладко потянулась, и распахнула огромные золотистые глаза... каждый из которых смотрел туда, куда надо. У неё были нормальные глаза! Видимо, это и был тот самый дефект, из-за которого её хотели отправить на утилизацию. Да уж, не слишком сильно они озабочены судьбой каждой конкретной пони. Но посокрушаться по этому поводу Максу не дала пегаска — поморгав несколько секунд, она айкнула, и принялась тереть глаза копытами, периодически пытаясь вглядеться куда-то в стену. Сидящий рядом парень совершенно растерялся — судя по рассказам, пони должна была начать интересоваться им и окружающей обстановкой, а вовсе не пытаться сделать... Даже непонятно, что сделать. Его ступор был прерван Дерпи, которая, прикрыв глаза крыльями, улеглась пластом на кровать, прижала ушки к голове, и принялась тихонечко скулить. Кажется, самое время начать паниковать самому Максу.
— Дитзи, ты меня слышишь? — он осторожно положил руку ей на спину, почувствовав мелкую дрожь, что пробирала её. Пони лишь слабо кивнула в ответ, чем еще больше напугала и без того перетрусившего человека. — Что с тобой? Ты себя плохо чувствуешь?
— Уууу... В глазах все двоится. И мутит немного. И во рту ужасно. И пить хочется. — скулеж начался с новой силой. Макс хлопнул себя ладонью по лбу, и кинулся в кухонный угол за водой. Набрав свою самую широкую кружку водой, он поставил её перед Дитзи.
— Вот. Вода, тебе сейчас она больше всего нужна. — пегаска всхлипнула, открыв глаза, и попыталась сфокусировать взгляд на кружке. Судя по всему, ей это не удавалось, из-за чего она промахнулась и опрокинула кружку копытом.
— Извини... Что со мной случилось? Почему все двоится? — она подняла свои грустные глаза на Макса, и тот почувствовал, что сейчас его хватит инфаркт от этого взгляда. Дитзи выглядела настолько трогательно и грустно, что хотелось бросить все, прижать её к себе и утешать, поглаживая по головке. К сожалению, толку от этого было бы не много.
— Я не знаю, честно. Что последнее ты помнишь? — принеся новую порцию воды, он уже самолично напоил поняшку, затем сходил еще раз и снова напоил. Неизвестно, сколько времени она пролежала вот так вот, без питания и воды, лучше перестраховаться, чем бороться потом с последствиями обезвоживания организма. Дитзи поблагодарила человека, снова легла и прикрыла глаза.
— Ну, я пришла к принцессе записаться в добровольцы для путешествия в ваш мир. Меня отправили к озеру отражений, сделать копию, и сразу после этого я оказалась здесь… Где я сейчас? — когда Дитзи перестала скулить, Макс смог оценить, насколько её голос похож на голос актрисы столетней давности. Сходство было просто потрясающим, перед ним как будто и правда лежала та самая пони из мультика. Только очень печальная и серьезная, без капли той дурашливости, что была присуща ей в мультсериале. Возможно, именно такая, какой она должна была стать, не ошибись тогда художник, не заметь эту ошибку какой-то фанат, и не полюбись это так всему фендому.
— Сейчас ты у меня дома... Кстати, меня зовут Макс. Максимилиан Янг. — Поняша слабо улыбнулась в ответ, показывая, что ей приятно знакомство. Хотя, скорее это была дань вежливости, учитывая её состояние.
— Откуда ты меня знаешь, Макс? — наконец, пошли стандартные вопросы из инструкции, что немного успокоило человека. Он озвучил рекомендованную версию — их предупредили ранее прибывшие пони. Для особо дотошных поняшек, вроде Твайлайт Спаркл, "Хасбро" даже создало специальный канал в виртуалке, где они могли попасть на аудиенцию к Селестии и задать ей все интересующие вопросы. Вопреки общепринятому мнению, на этом канале сидела настоящая Слестия-синтет, а не бот.
Пока Дитзи пыталась разложить все по полочкам, Макс вспомнил, что кроме воды живым организмам требуется еще и еда. В случае пони это была либо растительная пища, либо сладкое и хлебобулочные изделия. Салатов в доме человека, обычно питающегося фастфудом и тому подобным, отродясь не водилось, зато сладостей было достаточно. Достав мороженое из холодильника и заправив его джемом и шоколадной крошкой, он предложил его пегаске. Приоткрыв один глаз, она принюхалась к лакомству, и на её мордашке тут же расцвела улыбка. Кажется, сладости были слабым местом блондинистой поняшки. Уцепив десертную ложку копытом, тоже, правда, не с первого раза, она аккуратно приступила к поеданию угощения, стараясь не заляпать все вокруг.
Пока Дитзи ела, у Макса было время подумать над сложившейся ситуацией. Раз Дерпи была раскосой в мультике, значит, и её копия-синтет должна обладать подобный изъяном. И уж наверняка ей поправили зрение таким образом, что обладая глазами, направленными куда им самим взбредет, пони видела, как и все остальные. Это в сказочной Эквестрии постоянные падения и столкновения могут быть веселым происшествием. В реальности это все грозило бы постоянными травмами, авариями и даже смертями несчастных поняшек и тех, кто их окружал. Явно никто не стал бы выпускать таких разрушительных синтетов. Можно предположить, что "нормальность" глаз Дитзи послужила причиной её проблем со зрением — глаз, рассчитанный на то, чтобы постоянно косить в сторону, смотрит именно туда, куда нужно.. И то, что пегаску мутит, вероятно, попытки её вестибулярного аппарата компенсировать то двоение, что выдают глаза.
Составив хоть какое-то представление о картине происходящего, Макс смог вздохнуть спокойно. Наверняка проблема с глазами доставляет ей дискомфорт, но ничего явно угрожающего жизни нет. Морская болезнь пройдет в ближайшее время, как только она чуть привыкнет. А в остальном все будет хорошо.
— Когда докушаешь, я тебе покажу кое-что интересное. — интрига — лучший способ заставить любопытную пони поскорее разделаться со сладостями. Дитзи в мгновение ока слизнула остатки мороженного из тарелки, и, слегка пошатываясь, подошла к Максу.
— Спасибо. Оказывается, при перемещении обед остается в Эквестрии. — она скромно улыбнулась человеку, чем заставила его сердце сжаться в умилении. Теперь он мог понять, почему богатые и обеспеченные люди из Белого города с такой охотой покупают пони-синтетов за довольно большие даже по их меркам деньги. Трудно найти более милое существо, даже если очень постараться. Но он обещал этому милому существу что-то показать, так что осчастливленный брони снял висевшее на стене зеркало и опустился с ним на колени перед пегаской. Та поняла, что от неё хотят, и принялась щуриться, пытаясь сфокусироваться. Ничего путного не выходило, пока Дитзи не догадалась моргать глазами по очереди.
— Я не верю своим глазам...Они смотрят в одну точку! — она счастливо ахнула и впервые взлетела, взмахнув крыльями. Впрочем, не учтя низких потолков квартиры, с забавным "ой" тут же припечаталась о потолок и рухнула вниз. Макс, с самого начала догадавшийся, к чему это приведет, все же успел поймать пегаску, но ценой разбитого зеркала, которое пришлось вышвырнуть. — Ох, извини, вечно все вокруг меня ломается…
— Да ерунда. Куплю новое. Я же не девушка, могу и некоторое время вообще не смотреть на свое отражение, и ничего фатального не произойдет. — он ободряюще улыбнулся и поставил её на ноги. Оставлять осколки зеркала на полу нельзя, сам он дома ходит босиком, да и поняша могла порезать копытца. Насколько он знал, они были намного более нежными, чем у настоящих лошадей.
Видя, что он не сердится за порчу имущества, пегаска радостно прогарцевала на месте, предварительно оглядев все вокруг в радиусе нескольких метров на предмет того, что легко ломается. Макс решил не прерывать радость поняши такой жуткой вещью, как пылесос,и выбрал для уборки старомодный, зато тихий веник. Сметя осколки в ведро, он предложил расположиться на кровати (как на единственном предмете мебели в комнате, достаточно просторном для двоих), и обсудить волнующие поняшку вопросы.
Дитзи тут же рассказала о причинах своей радости, о которых Макс и так знал. Но по легенде это были новости для него, так что он сдержанно кивал, чувствуя, что врать, глядя в эти огромные золотистые глаза, просто таки излучающие доброту и наивность, будет невероятно сложно.
-...И сейчас они выглядят нормально. Но левый глаз видит немного в сторону. — она демонстративно прикрыла копытом правый глаз, затем задумчиво посмотрела во все стороны, и удовлетворенно кивнула. — Вот так вот. Когда я смотрю обоими глазами, то все двоится, чем дальше предмет — тем сильнее двоится.
— Мы обязательно что-нибудь придумаем, Дитзи. Сходим к врачу, например. А пока лучше расскажи, как ты себя чувствуешь. Судя по радостной мордашке — хорошо, но все же.
Пегаска прислушалась к себе, закатив глаза и потирая подбородок копытцем, на манер знаменитой статуи мыслителя, чем вызвала очередной приступ умиления у человека.
— Намного лучше, чем когда только проснулась. Стоило только поесть и попить, как все неприятности ушли сами собой. Спасибо еще раз, что накормил. — она благодарно улыбнулась Максу. — Можешь звать меня Дерпи. Все так зовут, я уже и забыла о том, что это не мое настоящее имя.
— Никаких благодарностей за еду. Это меньшее, чем я могу выразить свою радость от твоего присутствия. — пегаска мило покраснела, но спорить не стала. — Разве тебе нравится это прозвище? Да и с твоими глазами теперь все в порядке. — Макс неловко заерзал на месте, сообразив, что сказал не совсем корректно. — Внешне, по крайней мере.
— Ну, не то, чтобы я от него в восторге, но уже привыкла. Да и дело вовсе не в косоглазии, а в том, что я все время все ломаю и порчу. — ушки снова прижались к голове, и Дерпи зашкрябала копытом по покрывалу, чтобы скрыть накатывающую на неё тоску. — И, как видишь, я все еще неуклюжа. Так что я все еще заслуживаю это прозвище.
Максу совершенно не нравилось видеть поняшку грустящей. Он слегка щелкнул её пальцем по опущенному носу, чем заработал хихикание и осторожную попытку пегаски повторить это уже с его носом. Сосредоточенная мордашка с прищуренным левым глазом, и слегка высунутым от напряжения язычком, была просто уморительна, и, не удержавшись от смеха, он сам пододвинулся к копытцу. Маневры по отвлечению от грустных мыслей можно было считать успешно выполненными, и Макс вернулся к разговору.
— Знаешь, наверное, надо было это сразу сказать, но ты меня перепугала совсем. — Дерпи смущенно опустила глазки, опять сбив Макса с мысли приступом умиления. — Так вот...В нашем мире разумные существа носят одежду. Считается неприличным ходить голым...Только если перед "особенным" другом, ну ты понимаешь, о чем я. — по мере того, как человек говорил, до серой пегаски стал доходить смысл того, что он хотел ей сообщить. Она сидит совершенно голая перед ним. И хотя с точки зрения самой пегаски ничего страшного в этом нету, она все же немного смутилась, и прикрылась крыльями. Но их не хватило, чтобы полностью скрыть все те места, что должны быть скрыты от чужих глаз. Взгляд человека задержался на выступающих округлостях пегаски. Круп своими формами сильно напоминал женские ягодицы. И даже сидя на нем, пегаска не могла спрятать от взгляда парня эту красоту полностью. Одернув себя, Макс достал из гардероба чистую белую футболку, и натянул её на пегаску. Оглядев труды рук своих, он сходил за ножницами и прорезал на спине щели для крыльев. Футболка Макса по размеру была ей как платье, и выглядела на ней как ночнушка, сразу делая взлохмаченную пегаску удивительно домашней и уютной на вид.
— Спасибо... Теперь за майку. Видишь, одни неудобства от меня.
— Послушай, прекрати меня уже благодарить за все подряд. Это меня смущает. Я помогаю тебе потому, что хочу быть твоим другом, а не для того, чтобы ты меня нахваливала. — лицо Макса явно не привыкло к такому количеству улыбок за такой малый промежуток времени.
Некоторое время они просидели на кровати, разговаривая обо всем подряд. Пегаска рассказала о своей жизни в Эквестрии. Оказывается, не все было так радужно, как было в мультфильме. Из-за её неуклюжести у неё никогда не было друзей. Нет, пони с ней общались, но делали это скорее из жалости, чем из искреннего желания. Кому приятно общаться с пони, вокруг которой все постоянно ломается? Дерпи привыкла к этому, но как и любой пони, ей хотелось иметь друзей. Наверное, это послужило одной из причин, почему она попросила у Селестии отправить её сюда. Она ожидала отказа, вежливого, замаскированного различными отстраненными причинами, или грубого, с указанием на то, что уж она точно не подходит на роль контактера. Но принцесса удивила поняшу, дав согласие. И вот, оставив свою копию (а Дерпи предпочитала считать, что именно она оригинал) при помощи озера Отражений, пегаска оказалась здесь. Максу стало немного грустно от истории жизни Дерпи. Он и не представлял, что она была одинока в сказочном и красочном мире Эквестрии. И хотя он знал, что это всего лишь запрограммированные в БРТО воспоминания, для неё они были вполне настоящие, и тем гаже ему становилось на душе. Неужели в БРТО не могли задать ей счастливого детства? Чувство, что он эксплуатирует пегаску в своих интересах, неприятно зудело в груди. Сначала он спас её от утилизации, что вполне себе хорошее дело, но обрек на существование с дефектом зрения, что не очень. С другой стороны — что лучше, жить с легким дискомфортом, или не жить вообще? А с третьей стороны — Дерпи помнит всю свою жизнь с подобным дефектом.
Затем настала очередь Макса поведать о себе. Неожиданно для себя, в процессе рассказа, он начал замечать сходство их историй. Он тоже все время проводил в одиночестве, не имея друзей, а только лишь знакомых, с которыми просто общался время от времени. Единственное крупное различие состояло, пожалуй, в кратком периоде романтических приключений в старшей школе, когда Макс впервые познал девушку, и когда он разочаровался в большей части женского населения, как в личностях.
Дерпи внимательно выслушала его историю, сочувственно кивая время от времени, и выразила мнение, что Селестия неспроста направила её именно к нему. Максу оставалось лишь улыбнуться в ответ, и предложить еще раз перекусить. Себе Макс заказал еще пиццы, а для поняши — салат и пару коробок зефира. Буквально через десять минут в дверь начал ломиться курьер, торопясь успеть по всем квартирам до истечения срока доставки. Пегаска сразу сунула любопытный нос в коробку с пиццей, привлеченная незнакомым запахом. Человеку пришлось оттащить коробку подальше, пока не случилось непоправиме. Обиженная мордашка заставила поторопиться с объяснениями, что дело вовсе не в жадности, а в ингредиентах блюда. Немного шокированная пони стоически приняла факт о всеядности людей, и взяла шутливое обещание, что Макс не будет пытаться съесть её. На этом инцидент был исчерпан, и человек отправился заваривать себе очередную порцию кофе. Подумав, он предложил пони молоко, которое обычно просто доливал в кофе, чтобы отбить паршивый вкус дешевой растворяшки. Возражений не возникло, и ближайшие пять минут все были заняты едой.
Жуя кусок пиццы, Макс невольно разглядывал свою новую подругу. Пегаска ела, сидя напротив него на кровати, откинувшись на стену. В итоге поза получалась почти человеческая, только хвост, торчащий из-под футболки, портил все сходство. Дерпи держала ложку копытом так же ловко, как и человек пальцами, разве что повертеть её не смогла бы. Макс знал, что все дело в хитрой технологии силовых полей, маленькие генераторы которых располагались в её передних копытах, но это была настолько сложная технология, что он даже не пытался понять принципы её работы. И все же, технологии технологиями, а выглядит это удивительно естественно, как будто она действительно всю жизнь только и занималась, что держала ложку копытом. Не замечая его взгляда, пегаска поправляла спадающую с плеча футболку, все так же цепляя её край копытом. Вообще, после того, как она надела её, пони стала выглядеть на удивление женственно. Осознав это, Макс так же понял, что им придется спать в одной постели, о чем и сообщил, слегка смущаясь. Дерпи же не увидела в этом ничего странного, и просто кивнула, приняв факт. Снова прищурив левый глаз, чтобы не промахиваться мимо миски с салатом, она вернулась к еде.
— Дерпи, я тут смотрю, как ты щуришься...Тебе, наверное, неудобно?
Пегаска на секунду задумалась, дожевывая салат, и снова пожала плечиками, от чего футболка в очередной раз соскользнула вниз.
— Неудобно, но лучше, чем постоянно промахиваться и пачкать все вокруг.
Макс почувствовал очередной укол где-то в глубине души.
— Так может, как временное решение, сделаем тебе повязку? Ну, знаешь, как у пиратов.
Пегаска знала, кто такие пираты, и даже помнила, как они выглядели, так что долго объяснять не пришлось. Поискав подходящие компоненты, Макс остановился на белой ленте, оставшейся от какого-то подарка, и на выпуклом полипропиленовом плечике от своего костюма. Эта деталь давно заброшенного напоминания о выпускном подошла как нельзя лучше — будучи мягкой, она все же сохраняла свою выпуклую форму, не мешая держать глаз открытым и моргать. Небольшое усилие — и поняша может самостоятельно надевать повязку, и та не спадает при каждом движении ушками. Конечно, эстетическая ценность данной повязки была даже ниже нуля, но зато она сильно облегчила жизнь несчастной. Для выходов на улицу придется придумать другое решение, что-нибудь вроде темных очков, где одно стекло будет непрозрачным. Но в ближайшее время все равно нельзя показывать пегаску людям.
Дерпи смущенно улыбнулась и прошлась по квартире, тестируя возможности. Оказалось. что повязка вполне сносно заменяет прищуривание глаза. Но полностью избавиться от проблемы таким путем не удастся. Чтобы оценивать расстояние до объекта, нужны оба глаза, иначе картинка мира становится плоской. Конечно, даже по двумерной картинке можно почти всегда правильно определять расстояния в пределах досягаемости копыта, но в том-то и дело, что почти.
— Макс, что мне делать дальше? — поняшка разделалась с салатом, и теперь прихлебывала молоко, с каждым разом все увеличивая белые усы, так хорошо заметные на серой шерстке, что очень забавляло парня.
— В каком плане?
— Ну, что я должна делать дальше? Ходить и пытаться завести друзей? Искать способ получить ваши битсы? Отправиться путешествовать? — Дерпи задумчиво смотрела в потолок, явно избегая взгляда Макса. Легко можно было понять, что она боялась задать этот вопрос, но чувствовала, что должна внести ясность.
— Нет, Дерпи, ты останешься со мной. По законам нашего мира я за тебя отвечаю. — пегаска внимательно слушала, делая вид, что все еще глазеет в потолок, а на самом деле скосив глаз на человека. — Ты же отправилась сюда, чтобы найти друга? Я хотел бы им стать. Конечно, это дело не пяти минут, но я никуда не тороплюсь. Будем проводить время вместе, разговаривать, делиться своими мыслями, и все в таком духе.
Поняша дернулась было подойти к человеку, но тот остановил её, уперевшись рукой в грудь.
— Нет, подожди, дослушай. — он рассказал ей о реалиях их жестокого мира, чувствуя те самые уколы совести каждый раз, как ему приходилось врать согласно инструкции. Он знал, что рассказывая заготовленную историю, он спасает бедную пони от жуткого стресса, но все равно ему было неловко. Когда-то давно он прочитал, что в Эквестрийских попаданцев встроен механизм защиты — все они считают, что людей обманывают. На самом деле пони приходят из Эквестрии через озеро Отражений, чтобы спасти человечество, привнеся в него идеалы дружбы, а правительство людей специально врет обывателям, чтобы работа пони проходила максимально гладко. И убедить их в обратном почти невозможно, потребуется очень сильный стресс, или специальный ролик от БРТО, который снимет психоблок на восприятие правды. Если этот блок не снять, то даже подруга-пони, которая будет говорить о ужасной правде, будет воспринята как сошедшая с ума, или просто вредина. Проверять, так это или нет, Макс пока не хотел. Он понимал, что настоящая дружба нуждалась в полной откровенности, но такая правда, сказанная невовремя, грозила поняше куда большим, чем просто депрессией. Могло дойти даже до сумасшествия или суицида.
Тем временем, Дерпи имела своё собственное мнение по этому поводу. Как и ожидал Макс, она согласилась следовать местным законам, и стать, по факту, собственностью человека, до тех пор, пока он хочет быть её другом. Что будет, если он перейдет эту черту, Макс представлял, но проверять не хотел. Они закрепили это соглашение пожатием протянутого копыта, что вызвало очередную улыбку человека. Затем серая пегаска таки дорвалась и благодарно обняла парня, защекотав ему нос соломенной гривой. Макс поморщился от зудящих ощущений, и напомнил, что кое-кто лазил по не пойми каким озерам и наверняка замарался. А значит, стоит принять ванную, иначе под одеяло он её не пустит. Парень отвел пегаску в единственное помещение в своей квартире, имевшее стены — совмещенный санузел, включил воду, показав, как пользоваться смесителем, где стоит пригодное для неё гипоаллергенное мыло и шампунь, и оставил там, сказав не торопиться и насладиться горячей ванной.
Пока из ванной доносился плеск воды и веселые напевы, у Макса было время остаться наедине со своими мыслями. Он уже чувствовал, как круто изменится его жизнь. Больше не будет тоскливого одиночества, не будет многочасовых бессмысленных прогулок в виртуалке, вообще будет мало того, что составляло его жизнь в прошлом. Теперь будут вечера, наполненные совместными разговорами, играми, веселой возней, просмотром кино и сериалов, возможно, прогулками. В общем, все то, что среднестатистические парни называют "лампово зависать". То, что появятся новые заботы не сильно пугало Макса. Да, увеличатся расходы на еду, одежду и прочие мелочи, необходимые для жизни, но начальник уже давно предлагал перейти Максу на более крупные и более оплачиваемые заказы, чем просто аватары. Но на тот момент небольшое увеличение заработка не интересовало дизайнера, а вот смена графика работы — страшила. Теперь же все было с точностью до наоборот.
Плеск воды прекратился, и через пару минут показалась Дерпи. Её грива и хвост были взлохмачены — расческа оказалась слишком тонкой, чтобы ухватить копытом. Пегаска виновато посмотрела на Макса. Кто бы смог отказать такой милашке в помощи? Расчесывать мягкие шелковистые волосы было приятно, человек даже немного пожалел, что Дерпи не обладала пышной прической, как у Флаттершай или Рэрити.
Уже укладываясь спать, изредка перебрасываясь фразами с поняшкой, Макс задумался, как же правильно было бы спать — в обнимку, или раздельно, чтобы не смущать еще не привыкшую к нему пегаску. В конце концов, она тоже девушка, пусть и излишне пушистая. Но проблема решилась сама собой — Дерпи сама прижалась к нему спиной. Кажется, для неё это был самый естественный способ спать вдвоем в одной кровати. Наверное, она права — какой смысл пускать в свою постель того, кому не доверишь обнять себя? Отбросив свои сомнения, он прижал к себе мирно сопящую пегаску, и вспомнил, что так и не сообщил Паулю, что все хорошо закончилось. Отослав тому текстовое сообщение, он зашвырнул коммуникатор куда подальше и провалился в сон.
В тоже самое время Пауль, находящийся в виртуалке, прочел сообщение и удовлетворенно кивнул. Он был уверен в своем выборе и не сомневался, что паренек хорошенько позаботится о дефектной пони. Молодой немец обладал хорошим чутьем на людей. Если бы он еще не был таким раздолбаем, то вполне мог бы стать лидером брони-тусовки, но ему это было просто не интересно. Он не любил заниматься организационными вопросами, а это было бы неизбежно.
Вот и сейчас ему пришлось взвалить на свои плечи нечто подобное. Правда, это целиком и полностью его собственная инициатива, но от этого приятнее не становится.
— И все же я настаиваю, что надо это дело как-то контролировать. Не может дальше так продолжаться. Во-первых, это просто аморально. Во-вторых, они же все передерутся. Большая часть брони придерживается позиции светлых паладинов. — Пауль усмехнулся. Его всегда забавлял этот термин, пришедший из прошлого века. — Меньшая часть настаивает, что в любовных отношениях нет ничего плохого. И есть еще одна часть, которую не представляется возможным даже посчитать — те, кто никуда не ходит, никому ничего не говорит, и просто растлевает синтетов.
Собеседник активиста, Глен, сидящий напротив в глубоком кресле, похожим на те, которые можно увидеть на старинных фотографиях у политических деятелей, внимательно слушал. Он находил забавным, что Пауль обратился именно к нему за решением этой проблемы.
— Поговори с ними самими. Собери собрание, поставь на повестку этот вопрос.
Пауль недовольно поморщился от этой перспективы.
— Они же толпа. Не будет никакого обсуждения, большинство просто задавит массой. И у меня нет никаких рычагов давления на них. У тебя единственного есть достаточный авторитет для поднятия подобных вопросов.
— И что ты мне предлагаешь? На следующей встрече погрозить им пальчиком: "Не шлепайте поняшек по попке, это неприлично!" ?
— Ты организовываешь эти встречи. Введи правило — клоперам вход воспрещен.
— Это ничего особо не даст. Те, кого ты называешь клоперами, просто уйдут в подпол. — Глен почесал подбородок, задумчиво всматриваясь в узор на резном подлокотнике. — Да и что плохого в том, что они посещают встречи? Какая кому разница, что они делают в постели?
Пауль усмехнулся.
— Да ничего плохого в этом нет. Синтетов специально сделали совместимыми в этом плане с людьми. Даже застенчивая Флаттершай может влюбиться в человека, и получать удовольствие от секса с ним. Но эти "паладины" вбили себе в голову, что это издевательство над чистыми и непорочными поняшками. Идиоты, но что поделать. Пони, конечно, куда наивнее людей, такими уж их сделали, но ничто человеческое им не чуждо. -он на минуту замолчал, погрузившись в свои мысли, видимо, вспоминая какой-то случай, произошедший с ним. Внезапно встрепенувшись, он продолжил: — Короче, суть в чем — каждый считает себя умным, что именно он знает, как все делать правильно, и как лучше будет другим. И почему-то считает своим долгом впарить свою точку зрения каждому встречному. Так случилось, наш фендом располагает именно к "паладинистой" точке зрения. И дело даже не в том, что есть и на самом деле жуткие извращенцы, которые насилуют пони, делают из них сексуальных рабов, и все в таком духе. Такие кадры у нас не появляются. Дело в том, что подобные споры доходят до драк. Натурально, разводят срач до такой степени, что начинают бить друг другу морды. Однажды все это может плохо кончиться. Поэтому я хочу разделить паладинов и клоперов. Чтоб до греха не доводить. Пусть каждый живет так, как хочет, и не мешает другим. По сути мы не имеем никакого права вмешиваться в то, что люди делают со своими синтетами.
Глен задумался над услышанным. Являясь сыном владельца сети развлекательных центров, он был привычен решать такие организационные вопросы с пользой для себя. Но до этого момента организация брони-сходок была его хобби. Отчасти потому, что он принадлежал к их субкультуре, отчасти просто для разнообразия. Как известно, лучший отдых — это смена занятия. Но инфантильные брони начали надоедать своими выходками, где это видано, пытаться привить мораль сказочных персонажей реальным людям?
— Хорошо. Я подумаю, что можно сделать.
Они пожали друг другу руки и покинули виртуалку.
Глава третья
Макс проснулся, совершенно не помня где он, какой сейчас день, и что вообще происходит. Так бывает, когда ложишься спать после очень долгого бодрствования. Голова гудела, мысли разбегались, не желая прояснять картину происходящего. Однако под боком ощущалось что-то мягкое, теплое и сопящее. Разлепив глаза, человек увидел соломенную гриву спящей пони, и все стало на свои места. Мысленно проклиная себя и обещая не принимать стимуляторы несколько суток подряд, он собрался было постараться уснуть снова, но его ерзания разбудили пегаску.
Дерпи сладко потянулась, прогнувшись на манер кошки, и её круп уткнулся прямиком в утренний стояк Макса. Конечно, он сразу отодвинулся, но любопытная поняшка тут же начала засыпать парня вопросами. Пришлось устроить маленькую лекцию по анатомии человека, заставившую её щечки мило покраснеть. После взаимных извинений за создание неловкой ситуации, Макс понял, что про сон можно забыть.
За завтраком он рассказал Дерпи о своих планах на день — сходить в магазин за одеждой для поняши, пополнить запас продуктов для нескольких дней автономного существования, ну и прочие мелочи, необходимые для комфортной жизни копытной подруги. Чтобы та не скучала в его отсутствие, он откопал в глубинах шкафа цифровой проектор, который несколько лет назад закинул туда за ненадобностью, и запустил несколько фильмов, которые помогут пегаске лучше понять этот мир. Дерпи больше заинтересовалась самим проектором, чем фильмом, но, наигравшись с изображением на собственном копыте, таки уселась смотреть документалку, только попросила его не слишком задерживаться. Уже на выходе Макс обернулся и посмотрел на увлекшуюся сюжетом серую поняшу. В особо интересные моменты она забавно навостряла ушки, стараясь не пропустить ни слова, что выглядело более чем забавно.
Несмотря на то, что обычно утром у Максима было просто ужасное настроение, а уж заставить парня выйти из дома до обеда могла только полицейская облава, сегодня его душа просто пела, и поход по магазинам воспринимался как увеселительная прогулка.
Первым делом он добрался до фирменного магазина "Хасбро", где продавались комплекты понячьей одежды. Цена на простенький спортивный костюм заставила дизайнера занервничать. Ему хватало денег только на один комплект, после чего запасы кредитов на счету подходили к концу. Кажется, искать дополнительный заработок придется быстрее, чем хотелось бы. Но как бы дорого не стоил понячий гардероб, без него было не обойтись. Конечно, было неловко, что он не может позволить себе купить одежду для Дерпи сразу на все случаи жизни, но все же парень надеялся, что пегаска войдет в его положение. В конце концов, она же не Рэрити, чтобы придавать такое большое значение шмоткам.
Утешая себя подобным образом, Макс опустошил свой счет еще на половину. Чертова монополия "Хасбро" позволяла им назначать любые цены. На Гала-платья они были так уж совсем заоблачные. Несправедливо, учитывая, что пошив осуществлялся машинами, а ткань была откровенной синтетикой. Что ж, оставалось зайти в гигамаркет, в котором сразу и купить все необходимое…
Фильм закончился через пару часов. Он ответил на многие вопросы пегаски, но породил еще больше. Почему в истории людей было так много войн? О каждой из них было сказано несколько слов, но ничего не было сказано о причинах, которые побуждают людей браться за оружие, вместо того, чтобы решить все переговорами. На уроках истории в школе жеребятам рассказывали лишь о одной войне, старой, как сам мир, произошедшей еще до объединения всех рас пони. С тех пор все было относительно мирно, разве что кризис Найтмер Мун тысячу лет назад... Но это совсем другое дело, ведь была не братоубийственная война, а лишь магическое безумие одной из принцесс.
Дерпи лежала на кровати, раскинув ноги и крылья во все стороны. Ей стало понятно, что люди намного сильнее отличаются от пони, чем ей казалось вначале. Например, постоянное ношение одежды. Нет, она понимала, что на улице им будет холодно без одежды. Но зачем ходить одетыми дома? Странные они. Хотя если вспомнить, что рассказал Макс утром, то это можно объяснить некоторым стеснением с их стороны.
Подумав о своем новом друге, она порадовалась, как ей повезло попасть именно к нему. Не испугался её неуклюжести, не отверг предложение дружбы. Даже наоборот. Заботится о ней. Майку вот отдал. Даже эта нелепая повязка на глаз радовала её. Потому что пусть она и сделана из того, что было под рукой, но она говорила о том, что человек думал о ней. Непривычная к такому отношению пегаска чувствовала себя необыкновенно воодушевленной.
Внезапно она почувствовала укол совести. Даже сейчас Макс занят тем, что помогает ей обустроиться тут, а она рассиживается. Одна из многих вещей, которые она поняла из документалки — ТАК жилище людей выглядеть не должно. Горы грязной одежды, сваленной в кучи по углам, и кучи же пустых коробок от пиццы явно захламляли помещение. И если поняшка понятия не имела, куда можно выбросить кучу картонных упаковок, то точно знала, что надо делать с грязной одеждой.
Поход по магазинам занял почти три часа. Из-за удаленности фирменной лавки "Хасбро" много времени ушло на дорогу. Обвешанный пакетами, полными продуктами, шампунями, полотенцами, расческами и прочей мелочевкой, которая требовалась его новой сожительнице, он уже жалел, что поленился сходить несколько раз. По закону подлости ему сейчас должны были попасться знакомые, которые начнут задавать вопросы, подозревать, что у него появилась подружка. Но в многомиллиардном Гигаполисе почти невозможно встретиться случайно. Даже своих соседей Макс видел не чаще, чем раз в месяц. Но тут могла быть замешана его нелюбовь выползать из своего жилища.
Войдя в квартиру, он обратил внимание, что пегаска не вышла ему навстречу, и вообще её нигде не было видно. Зато из ванной комнаты доносились всплески и недовольное ворчание.
— Можно войти? — не желая попадать в совершенно неловкие ситуации, которые могли возникнуть в таком деликатном помещении, Макс решил предварительно спросить разрешения. В ответ он услышал странное чвакание, сопровождаемое печальным вздохом.
— Входи, чего уж тут…
Глазам заинтригованного парня предстала удивительная картина — ванна, с горой наполненная пеной, из которой торчит грустная мордашка пегаски. Пены было настолько много, что она заполнила помещение вокруг ванны, превратив её в подобие снежной кучи. Видимо, глаза человека настолько выразительно показывали, как сильно он удивлен происходящим, что Дерпи принялась торопливо пояснять:
— Я хотела убраться в доме, помочь тебе. Решила постирать одежду. Забросила её в ванну. Набрала воды, засыпала порошком, начала стирать... А пена как полезет! Видимо, я переборщила... Видишь, я же говорила, что все вокруг меня кувырком идет... Прости, пожалуйста…
Когда до парня полностью дошло, что случилось, его согнуло пополам от смеха. Смеялся он довольно долго, каждый раз, как его взгляд падал на торчащую из пены пегаску, веселье накатывало с новой силой. Дерпи поняла, что человек на неё не сердится, и, шутливо надув щечки, попыталась вылезти из ванны. Макс подхватил её под мышки и поставил на пол. Хоть пони и сняла майку, сейчас она была вся покрыта пеной, так что поводов для смущения не возникло.
— Дерпи, ты просто потрясающая. Я ожидал чего угодно, но только не этого, — Макс тыльной стороной ладони вытер выступившие от смеха слезы, стараясь не занести пену в глаза. Удивительно, что в большие глаза пони мыло не попало во время её топтания в ванной. — Не бойся, я на тебя совсем не сержусь, даже наоборот. Спасибо тебе за твое желание помочь, но для стирки у меня есть специальная машина. Вон, в углу стоит. Просто одежда накопилась из-за моей лени.
Он обнял поняшу в знак примирения, и, стряхнув с себя налипшие белые хлопья, принялся разгребать беспорядок, устроенный ею. Спустив воду и запихнув большую часть белья в стиральную машинку, он загнал слабо сопротивлявшуюся пегаску в ванную и как следует облил из душа, смывая порошок. Впрочем, при этом старался не заглядывать, куда не надо, но вот струйками воды эти места не пропускал. Не хватало еще раздражений после этой химии. Задернул занавеску, оставив раскрасневшуюся поняшку под струями душа, вытер пол, после чего принес купленный костюм и расческу.
Спустя пятнадцать минут возни, Дерпи вышла из ванной, бормоча что-то о глупых обычаях и неудобных застежках на хвост. Несмотря на неудовольствие, выглядела она замечательно — влажная, но аккуратно причесанная грива, новенький серый костюмчик, состоящий из толстовки с капюшоном и спортивных штанов. Все портила самодельная повязка, но она была вынужденной необходимостью.
— Я еще не утомила тебя своими выходками? — пегаска посмотрела виноватым глазом на улыбающегося человека.
— Нет, все в порядке. Прекрати извиняться, ты ведь даже ничего серьезного не натворила.
— Я не могу отделаться от ощущения, что я маленькая пустобокая кобылка, у которой все валится из копыт, за что бы она не взялась. А окружающие качают разочарованно головами, и тихо сочувствуют, — загрустившая поняшка начала всхлипывать, и Макс почувствовал, что нельзя сейчас стоять в стороне. Он обнял несчастную пегаску за шею и успокаивающе поглаживал гриву, чувствуя запах своего шампуня, исходящий от неё.
— Может, раньше, в твоей Эквестрии, так и было, я не знаю. Но здесь, у меня дома, нет ничего подобного. Я не считаю тебя неуклюжей неумехой, и не жалею, что взял тебя к себе, — он посмотрел в её глаз. — И не пожалею, поверь. Ты даешь мне куда больше, чем можешь представить. Прошел всего один день, как ты появилась в моей жизни, а она уже перестала быть такой серой и скучной, какой была двадцать лет до этого. Как будто я вернулся в детство, когда никаких проблем не было, только счастье и радость. Так что прекращай посыпать себя пеплом за каждую оплошность.
— Спасибо. Это очень много значит для меня... — Дерпи положила голову на плечо человеку, и, судя по звукам, собиралась немного всплакнуть.
— Эй, хватит влагу разводить, — Макс снова отодвинулся от пегаски, чтобы взглянуть в её глаз. Она улыбнулась, слизнув скатившуюся слезу, и пообещала прекратить. Предотвратив кризис сырости на отдельно взятой мордашке, он предложил распаковать оставшиеся покупки и пообедать.
На обед Дерпи выбрала себе кочан капусты, который довольно быстро был разобран на отдельные листья и съеден. На вопрос, почему она не стала есть зефир, пегаска мило покраснела и сообщила, что при её неспешном образе жизни питаясь зефиром можно легко отрастить себе зад. Так что она на своего рода диете. Человека поразила такая простая мысль, что поняшка тоже хочет выглядеть красиво, как и любая девушка. Ну что ж, теперь он знал, чем можно порадовать пегаску, если та загрустит.
Устроившись на кровати и включив на фон звуки леса, Макс решил, что пора начинать вводить Дерпи в курс его дел. Да и вообще, чуть больше подготовить её к реалиям жизни.
— Дерпи, тебе очень хочется посмотреть на город?
Пегаска задумалась, снова картинно почесывая подбородок. Кажется, для неё это был естественный жест.
— Если честно, не очень. Я его уже немного видела в том фильме, скучные серые башни, и очень много людей на улицах. А еще повсюду ваш транспорт... С моим изяществом мне просто нечего там делать — затопчут, или я столкнусь с одним из этих... фла..
— Флаеров, да. Знаешь, я не задумывался о такой опасности для тебя. Я больше переживал, что кто-то из людей захочет причинить тебе вред, или украсть, — на этих словах пегаску передернуло.
— Нет уж, спасибо. Я лучше пока у тебя в гостях побуду... Пока не прогонишь.
— Не прогоню, я же говорил уже. Хватит комплексовать, — он протянул руку и взлохматил гриву пегаске, которая в ответ притворно фыркнула. — Вот уж не думал, что ты такая депрессивная.
— Не то, чтобы я депрессивна, но просто привыкла считать себя источником неприятностей для окружающих, и заранее быть готовой к тому, что меня попросят уйти, — поняша развела копытами, сопроводив жест виноватой улыбкой. — Я постараюсь исправиться.
Макс протянул ей сжатый кулак, и пегаска стукнула по нему в ответ, что заставило обоих улыбнуться.
— Видишь, как много я улыбаюсь. Раньше это было в лучшем случае пару раз в день. Так что старайся думать, что ты даришь мне хорошее настроение, а не проблемы. Но вернемся к нашему разговору. Я обещаю тебя сводить куда-нибудь, на экскурсию, например, или просто прогуляться, и ты будешь в безопасности рядом со мной. Но чуть позже. Договорились?
— Конечно, я же сказала, я не тороплюсь попасть на улицу.
— Теперь другой вопрос. Как ты знаешь, в нашем мире тоже в ходу деньги. И я зарабатываю их сидя за терминалом. Так что я почти все время буду рядом с тобой, но временами буду занят делами. Возможно, даже большую часть времени, так как теперь нас двое. И не вздумай извиняться за это, я уже говорил, все это мне в радость, — открывшая было рот пегаска вовремя остановилась, и просто кивнула в знак согласия. — Найдешь, чем заняться, пока я буду работать?
— Ну, в Эквестрии я доставляла почту, или уединялась где-нибудь и глазела в никуда. Не знаю, у меня не было особого хобби... Может, в вашем мире найду что-то интересное.
— Давай тогда ближайшее время посвятим ознакомлению тебя с моим миром. История культуры, кино, искусства, литературы. Глядишь, найдешь себе занятие по вкусу.
— Конечно, почему нет? Даже если ничего не найду, учеба сама по себе занятие.
На том и порешили. Макс зарядил серию документалок, пустив их через проектор, а сам набрал номер начальника. Как обычно, тот не принимал вызов сразу, если видел, что он от сотрудников. Демонстрировал подобным образом собственную важность.
— Да, Максимка, слушаю тебя, — Макса просто выводила эта манера начальника пренебрежительно-ласкательно коверкать имена сотрудников, но деваться было некуда.
— Семен Валерианович, здравствуйте. Помните, пару месяцев назад вы предлагали мне начать заниматься крупными заказами, вместо той мелочевки, что я беру обычно?
В трубке раздалась серия невнятных звуков, которые обычно издают тучные люди, завершившаяся довольным кряхтением.
— Помню, Максимка, помню. А ты помнишь, я тебя предупреждал, что поезд ждать не будет? Ушло то предложение другому. Уж не обессудь, милейший, но это бизнес.
В целом, Макс был готов к такому повороту событий, но все равно он почувствовал разочарование. Послушав из вежливости еще пару минут нравоучения бизнесмена, он попрощался и задумался над своими дальнейшими действиями.
Если ничего не предпринимать, то нынешнего заработка могло хватить на некоторое время. До тех пор, пока не придется покупать что-то из вещей более глобальных, чем пачка салфеток. Но поняше нужна одежда, да и самому Максу не мешало бы обновить гардероб. А еще же нужен резервный фонд, на всякие непредвиденные расходы. Вдруг Дерпи заболеет? Сомнительно, что её лечение обойдется дешевле тысячи кредитов.
Бросив взгляд на пегаску, увлеченно смотрящую документальный фильм о живописи, он понял, что не испытывает от дополнительных проблем, которые она привнесла в его жизнь, какого либо дискомфорта. Скорее, деловитую собранность и готовность сворачивать горы. Раньше в подобных ситуациях он чувствовал только раздражение: происходит вторжение в его личное пространство, нарушается привычный уклад жизни. Но тогда причиной тому был человек. Макс не мог назвать себя мизантропом, но в мире, где каждый был сам за себя, другой реакции ожидать было трудно. Однако поняша, которая изначально воспринималась как лучик света в беспробудной тьме повседневности, даже сегодняшним погромом в ванной не вызвала и намека на раздражение. Отчасти из-за того, что она хотела помочь и отблагодарить, а отчасти из-за того, что это же настоящая эквестрийская пони, в конце концов.
Предмет размышлений Макса сидел перед стеной, освещенной проектором, и старательно впитывал информацию, даже не подозревая о тех мыслях, что крутятся в голове её нового друга. Большим отличием пони от человека была наличие множества хорошо выраженных мелких и непроизвольных движений, показывающих настроение поняши. Постоянное шевеление ушей, движения ногами и хвостом — если научиться понимать их, то можно будет узнать настроение пегаски без каких-либо вопросов.
Однако, разглядыванием пегасок проблемы не решаются. Макс отвернулся обратно к терминалу. Итак, какие же варианты у него имеются сейчас? Подработкой на левых заказах много не заработаешь — он не относится к тем именитым дизайнерам, за работами которых выстраиваются очереди. Но фриланс вполне сгодится. Попытаться найти более высокооплачиваемую работу? Или же выслужиться на этой? Одну вещь Макс знал точно — прежде чем увольняться, нужно найти другое место, и застолбить его, иначе рискуешь оказаться в неловком положении. А значит, никаких решительных действий в ближайшее время.
Дизайнер порыскал по доскам объявлений в поисках вакансий, но все предлагали оплату даже ниже, чем у него сейчас. Что поделать, конкуренция высокая. Потратив на поиски полчаса, но так и не найдя ничего даже отдаленно привлекательного, Макс понял, что этим путем проблему не решить. А значит, нужно поспрашивать различных вариантов у своих знакомых. Спросив у пегаски, не хочет ли она чего-нибудь, и получив в ответ просьбу не беспокоиться, он предупредил её, что некоторое время проведет в виртуалке, и докричаться до него будет проблематично.
Глен расхаживал по приватной комнате в вирутальном пространстве в ожидании появления своего недавнего собеседника. Не то чтобы он задерживался, в виртуалке нет пробок или расстояний, которые надо преодолевать пешком. Просто молодой бизнесмен любил настроиться на разговор заранее, продумать линию своего поведения и возможные варианты событий. Такая предусмотрительность позволяла ему быть готовым почти к любому повороту событий, и он не упускал возможности попрактиковаться даже в таких относительно невинных беседах.
— Решил изобразить тигра в клетке? — Пауль появился совершенно беззвучно, что впрочем, не удивительно в виртуальном пространстве. — Ты хотел поговорить.
— Я обдумал твои идеи, насчет сепарации брони. Сейчас мы никак не можем контролировать их на собраниях и вне их. Но я почитал различной литературы, и наткнулся на любопытную идею из прошлого. Клубы. И речь идет не о сборище танцующих обдолбышей, а о клубах по интересам, которые практиковались еще даже до появления интернета.
— И в чем суть? Мы уже имеем тоже самое в виртуалке.
Глен одобрительно улыбнулся.
— Правильно. Но в виртуалке это не воспринимается, как что-то серьезное. Посмотри на тех, кто хоть иногда участвует в наших сходках. Их считают чуть ли не элитой. А теперь представь, что мы берем и переносим всю эту систему в реальный мир, делаем членство платным, пусть и с небольшой стоимостью, вводим систему рангов — чем больше активности ты проявляешь, тем выше твой ранг, и тем выше твои привилегии. Ну и соответствующую систему штрафов, вплоть до исключения из клуба.
— Зачем делать платное членство? Разве это не отпугнет большую часть брони? Они не шибко богатый фендом, ага.
— На кой ляд тебе сдались те, у кого нет ни гроша в кармане? Давай вспомним, для чего ты все это затеваешь. Для того, чтобы предотвратить вмешательство в личную жизнь владельцев синтетов и устранить возможность рукоприкладства на сходках. Все. Ни о каких благах для обычных задротов мультсериала речи не идет. Они как сидели в виртуалке, так и будут там сидеть. А платное членство — такой трюк, чтобы сделать потерю этого членства нежелательным. Даже если цена невелика, психологически становится неприятно его лишиться. Ну и надо же как-то оплачивать аренду помещений и прочего?
Пауль выглядел немного смущенным своей промашкой, но в целом суть проекта явно ему нравилась.
— Значит, следующее. Я планирую открыть два клуба. "Замок" для паладинов, "Пони-Плей" для клоперов соответственно. По сути, они будут различаться не только интересами контингента, но и правилами. Жесткий отбор в "Замок", почти свободный вход в "Пони-Плей". Нужно чтобы паладины чувствовали себя элитой, прошедшей строгие экзамены, и получившей в награду членство в элитарном клубе. Тогда им не будет особого дела до тех, кто не попал в "Замок". Конечно, они смогут приводить туда гостей, но стать членом клуба можно будет только пройдя тест. Для "Пони-Плея" все будет иначе. Никаких строгих правил, дозволено все. Вообще все.
— Ты же понимаешь, что в таком случае туда потянутся настоящие извращенцы? — немец недовольно посмотрел на своего собеседника. — И ты хочешь устраивать им собрания?
— Обязательно потянутся. На это и расчет. Понимаешь, в чем дело. Те, кто хочет простых отношений с пони, вовсе не нуждаются в каких-либо собраниях или клубах. Они самодостаточны. Да, иногда они приходят на сходки, чтобы их пони могли пообщаться с подругами. Но так же я знаком с людьми, которым просто противно появляться на подобных собраниях. Эти ваши паладины, которые кричат о том, какие они светлые и праведные, на самом деле жуткие лицемеры, и все их идеалы держатся ровно до той поры, пока они не касаются их самих. Пока они воспринимают своих синтетов только как персонажей мультика, а не как живую личность. Благо им в этом способствует стоп-скрипт, вшитый в сознание каждой пони. Пока его не отменишь, она не будет рассматривать человека, как объект для романтических отношений, — Глен усмехнулся. — Так вот, подобные личности, пусть их не так много, но они сильнее всех бросаются в глаза. И именно они отпугивают "нормальных клоперов", скажем так. И они собираются обычными дружескими компаниями. Как обычные семьи дружат. И все довольны и счастливы. Понимаешь, им не нужно всеобщее одобрение и внимание. Им достаточно простой дружбы и приятного общения.
Пауль кивнул, соглашаясь с вышесказанным. Но по сути, как раз те, ради кого он все это затевал, остаются не у дел. С другой стороны, какая разница, если они смогут вздохнуть спокойно? Паладины из "Замка" получат своего врага в лице настоящих извращенцев из "Пони-Плея", которые сейчас сидят в тени. А обычные люди, желающие отношений с пони, смогут быть спокойны за себя, не опасаясь преследования.
— Хорошо, мне нравится твоя идея. Что от меня требуется?
— Сущий пустяк, — бизнесмен широко улыбнулся. — Слышал такую фразу: “Инициатива наказуема”? Вот сейчас ты на себе ощутишь всю её суть. От тебя требуется курировать “Замок” до и после открытия. Станешь администратором.
В той зоне виртуалки, где обитали брони, всегда было довольно много народу. Довольно популярный мультсериал породил множество разнообразного творчества: фанатской музыки, артов или фанфиков, что позволяло найти практически бесконечное количество тем для обсуждения. Макс шел мимо групп людей, аватары большинства из которых выглядели как пони. Некоторые были даже сделаны им самим. В большинстве таких групп шло обсуждение различных аспектов сюжета самого сериала, или же фанатских творений.
— Макс! Макс, рассуди нас, — позвавший выглядел как Твайлайт Спаркл с какими-то дикими самодельными правками в дизайне модели, вроде плохо слепленных драконьих крыльев и рога королевы Кризалис. — Вот смотри. В сериале большинство имен соответствует кьютимарке и таланту, или каким-то образом на неё намекает. На твой взгляд, это имя задает дальнейшую судьбу пони, или кто-то контролирует все это дело и просто внушает родителям нужное имя?
У Макса от услышанного глаза полезли на лоб. Нет, искать различные намеки и пасхалки он тоже любил, но это уже перебор. Такие комбинации имен и кьютимарок были выбраны специально для того, чтобы маленькие дети, на которых изначально и ориентировался мультик, могли легко разобраться, кто есть кто, и какой у него талант. Видеть же в этом какой-то заговор, на взгляд Макса, было полнейшим маразмом. Конечно, если бы подобная ситуация была в реальном мире, то это навело бы на определенные подозрения. Но это же простой мультик, да еще и не очень хорошо проработанный в этом плане.
— Ребят, вот честно, голова совсем другим сейчас занята. Поищите другого судью себе, — Макс постарался вежливо уклониться от беседы, не имея ни малейшего желания в данный момент говорить о чем-то столь бесполезном и оторванном от жизни. Спорщики не особо расстроились, продолжив свои трения.
Макс отправился дальше, сам не зная, что конкретно ищет. Просто привычка думать, бродя в виртуальном пространстве, давала о себе знать. Подошел к стойке с обновлениями, полистал чужие работы, поприветствовал нескольких знакомых.
— Эй, спаситель! — Макс обернулся и увидел улыбающегося Пауля. Его аватар был карикатурой на него самого же, весьма добротно сделанной. — Пойдем в приват, поболтаем.
Расположившись в мягких креслах друг напротив друга, Пауль попросил рассказать, как все прошло и какой же дефект оказался у пони. Макс, не мудрствуя лукаво, пересказал все события, начиная со вчерашнего обеда, и высказал свое предположение касательно глаза Дерпи. Немец внимательно выслушал историю, периодически кивая.
— Что ж, звучит вполне логично. Ну, и что ты собираешься делать?
Макс лишь пожал плечами.
— Пока — ничего. Для начала нужно найти дополнительную работу, чтобы было что есть, а потом уже думать, как ей помочь. Я бы с радостью, честно. Она такая грустная вечно. У бедняжки никогда не было друзей в Эквестрии, а теперь еще и это.
— Погоди. Как это не было друзей? — встрепенулся Пауль. — Я думал, все пони серии EQ как раз созданы для того, чтобы нести идеалы дружбы.
— Я тоже так думал. Даже не знаю, зачем было делать грустную Дерпи. Но факт остается фактом — она очень печальная пони. Точнее, сама по себе она веселая и позитивная, но стоит пойти чему-то не так, как она тут же расстраивается.
— Может, все дело в том, что изначально рассчитывалось на то, что она будет нормально видеть, и не спотыкаться на каждом шагу?
Макс обдумал этот вариант, и согласился, что такое возможно. Если бы Дерпи не так часто что-то ломала или портила, то её депрессивность не была бы так заметна. Но, если честно, он уже полюбил эти большие печальные глаза, и готов был прощать ей любые казусы.
— Слушай, разреши такой интимный вопрос, — Пауль решил взять быка за рога, и выяснить интересующий его вопрос сразу. — Как ты считаешь, если человек полюбит пони, то может ли он попытать счастья и попробовать романтические отношения с ней?
Макс был в курсе раскола среди брони. Он наметился еще во времена, когда сериал только снимался, но обрел смысл только с появлением синтетов. Множество споров было на эту тему, как тогда, так и сейчас. Так же он понимал, к чему клонит Пауль — хочет ли он быть с Дерпи просто друзьями, или же пойдет дальше.
— Я считаю, что это их личное дело, и никому не стоит в это лезть. Сами разберутся. У пони в этом вопросе тоже должна быть свобода выбора. Человек, конечно, может предложить, но пони в праве отказаться. Другой вопрос, когда человек принуждает пони к "отношениям". Я против этого, но тут уж ничего не поделаешь.
Пауль удовлетворенно кивнул.
— Спасибо за честный ответ. Я знал, что не ошибся в тебе.
Глава четвертая
— Ну слава Селестии, я уж думала ты там и спать будешь, — весело поприветствовала пегаска только что вышедшего из виртуалки Макса, пододвигая носом миску с салатом. — На вот, попробуй. Ингредиенты, конечно, не совсем те, но я старалась.
Парень поблагодарил Дерпи за заботу и потрепал по гриве. Та, щурясь от удовольствия, потянулась головой за рукой, как это делают кошки, и чуть не потеряла равновесие. Обменявшись улыбками, оба уселись за стол и начали дегустацию трудов пегаски. На удивление оказалось очень даже не плохо. Максим, обычно не выносящий салаты, состоящие из одной зелени, съел почти половину всего, что было в миске, чем заработал теплый взгляд золотистого глаза.
— А ты хорошо готовишь, Дерпи. Я вот никогда особо этим не утруждался.
— Ну и зря. Зелень полезнее, чем та сомнительного вида лепешка, что ты вчера заказывал.
Тут человек спорить не стал, но настоял, что одной зеленью он питаться не может. Ему нужно есть и мясо, поскольку для полноценной работы организма необходимы животные белки. Поняшка помня, что ни одно животное не пострадало, ведь этот продукт выращен специальным образом, пообещала попробовать научиться готовить и мясные блюда, если Макс будет их есть.
— Ты уже решила взять на себя роль домохозяйки?
— Ну, кто-то же должен этим заниматься? Если ты не возражаешь, конечно. А то ты тут совсем мусором зарос, — тихо сказала пегаска и, чуть смутившись от резкости своих слов, указала крылом на кучу коробок, которую Макс нагреб во время вчерашней уборки. — Его, кстати, не мешало бы куда-нибудь убрать.
Настала очередь человека смущаться и краснеть. Как ей объяснить, что до недавнего времени ему было просто все равно, в каких условиях жить и чем питаться? Да даже собственный внешний вид не особо беспокоил парня, ведь в виртуалке всего этого не видно. Там ты всегда красивый и опрятный. Он клятвенно пообещал пегаске исправиться.
— Чем займемся сегодня вечером? — пегаска прижалась к боку Макса, обняв его сзади крылом.
— Я хотел предложить тебе посмотреть фильмы. Это поможет тебе познакомиться с нашей культурой и лучше понять самих людей, — он удивленно покосился на довольную поняшку, которая, казалось бы, наслаждалась их телесным контактом. — Дерпи, а разве такие обнимашки это не слишком... "особенная" дружба?
Пегаска смутилась и сразу отстранилась, выглядя даже слегка грустной и виноватой.
— Извини. Я не слишком умею дружить. Ну... Практики мало. Я не думала, что тебя это обидит, просто захотелось прижаться…
— Эй, а ну прекращай расстраиваться. Я совсем не против, просто поинтересовался. У людей вообще почти не принято касаться кого-то, кроме тех самых "особенных" друзей. Но если ты не видишь ничего такого в этом, то я не против. Мне тоже приятно обниматься с такой милой поняшкой.
Дерпи сразу вернулась на старое место, выглядя весьма довольной. На её долю выпадало не так много объятий, и в основном это были сочувственно-утешающие обнимашки, а не как сейчас — теплые и дружественные.
Макс включил один из фильмов прошлого века. Как он объяснил, в те времена кино снимали ради искусства. Позднее стали делать это ради денег и политической пропаганды, а потому смотреть их скучно и противно. Но в сознании человеческом с тех пор изменилось не так много, так что свою цель фильм выполнит. К просмотру он притащил с кухонного угла огромную миску попкорна, который следовало есть в процессе. Однако, копыта не слишком подходили для вытаскивания мягких фиговин, и Дерпи приходилось каждый раз нырять туда головой, что вызывало улыбку у человека.
Увлекшись фильмом и пояснениями для поняши, Макс сам не заметли, как стал перебирать пальцами в соломенной гриве пегаски. Судя по её виду, счастливее себя она до этого еще никогда не чувствовала.
— Выглядишь весьма довольной.
— А так и есть, — она улыбнулась Максу. — Я очень довольна, что ты ко мне так терпелив, что я попала именно к тебе, что... Не знаю, просто так, наверное? Мне очень хорошо и уютно сейчас. Можно сказать, я получила все, что хотела. Как тут не быть довольной?
Он слегка ткнул её пальцем в нос, что заставило её забавно сморщиться.
— Я испытываю примерно тоже самое сейчас. Хочется заобнимать все вокруг, рассылать всем лучи радуги и прочий позитив. Если учитывать, что такое я испытывал всего пару раз за всю жизнь, то можешь представить, как я тебе рад.
Заканчивать подобный диалог чем-то, кроме крепких объятий, было бы просто кощунством, так что следующую минуту Макс был занят почесыванием гривы пегаски, а та, в свою очередь, довольно жмурилась. Для полноты выражения чувств ей хотелось замурлыкать, но к сожалению, единственна я попытка изобразить что-то подобное привела к тому, что парень поинтересовался, не принести ли ей воды запить попкорн.
Готовясь к ночи, Дерпи переоделась обратно в драную футболку, заявив, что в ней спать удобнее, чем в костюме, который натирал над хвостом, и сняла повязку с глаза. Подслеповато щурясь, она забралась под одеяло, прижавшись спиной к человеку, и уже через пару минут мирно засопела.
Макс подумал, что это удивительная способность — мгновенно засыпать после целого дня новых впечатлений. Сам он иногда маялся по пол ночи, обдумывая произошедшее. Вот и сейчас парень лежал, кончиками пальцев аккуратно поглаживая бок пегаски, и раздумывал, насколько сильно его жизнь изменилась всего за неполные двое стуок. Нет, в распорядке дня особо ничего не изменилось, Дерпи приняла его уклад жизни и не стала заставлять что-то сильно менять. Но вот эмоциональный фон в его доме стал совершенно другим. Если раньше ощущалась тоска и одиночество при взгляде на беспорядок, что царил в его квартире, то сейчас он ощущал уют, теплоту и какое-то легкое радостное возбуждение. Как будто ждешь чего-то хорошего, но не знаешь, когда именно это случится. Судя по всему, Дерпи испытывала те же чувства. Можно сказать, что два одиночества нашли друг друга. Максу стоило большого труда сдержать свой порыв и не прижать к себе пегаску посильнее, что наверняка бы разбудило её.
Сама же Дерпи уснула не так быстро, как показалось человеку. Размеренное сопение было вызвано как раз его пальцами, что слегка щекотали бок и доставляли той весьма приятные ощущения. Однако, пегаска тоже любила перед сном рассортировать все то, что произошло за день. Например, она узнала множество направлений в живописи. Те, которые были изобретены человечеством совсем недавно — абстракция, авангардизм, кубизм и прочие, даже вполне могли бы подойти ей самой. Судя по тем картинам, которые она видела в документалке, написать их мог даже одноглазый. Пегаска не понимала, в чем красота картины, состоящей из кучи хаотичных цветных пятен, но рисовать такую наверняка было весело. А что еще требуется от хобби?
Но больше всего её притягивали мысли о новом друге. Поняшка не могла нарадоваться его терпимости к мелким неудачам. В родной Эквестрии за подобный инцидент с порошком она бы долго выслушивала наставления и нравоучения. Макс же только посмеялся над её неуклюжестью, но совершенно не обидно. Наоборот, это ободряло, и происшествие перестало казаться чем-то серьезным. Наверное, это то, что называется дружеским подкалыванием.
Сердце пегаски наполнялось радостью от осознания того факта, что у неё теперь есть свой настоящий друг. Конечно, она знала, что дружбе нужно время, что они должны пройти вместе какие-то испытания... Но некое чувство ей подсказывало, что все будет хорошо. Наверное, это из-за того, что Макс относился к ней с таким трепетом, и ему самому были не чужды её проблемы. Они понимали друг друга.
Переполненная подобными нежными мыслями, пегаска поудобнее прижалась к боку человека, и в скором времени на самом деле заснула.
Пауль задумчиво смотрел в потолок, вертя в руках издохшую батарейку. Он не выбросил её как раз для того, чтобы было чем занять руки в моменты раздумий. Соглашаясь на должность администратора "Замка" он не подумал о том, что того пока не существует даже на бумаге, и ему же и нужно будет устроить конкурс проектов, выбрать лучший, организовать перестройку одного из зданий... Тот бюджет, который выделил на все это Глен, позволял не экономить на мелочах и построить действительно потрясающее здание для клуба. Хотя это совсем не то, к чему Пауль стремился изначально, затея молодого бизнесмена была куда более серьезной и глобальной, чем смог бы придумать он сам. И это позволяло добиться куда большего, чем хотел немец. Да и самому Паулю кроме бесчисленных хлопот она принесла бы такую прибыль, что он мог забыть о другой работе до конца жизни.
Напротив немца на кровати сладко спала изящная единорожка с розовой гривой. Ради неё Пауль все и затевал. Ему совсем не хотелось, чтобы Флер и его притесняли по такой глупой и надуманной причине. Подумать только, однажды у этих придурков хватило ума начать рассказывать единорожке, что Пауль её эксплуатирует. Это после того, как он дал ей зеленую метку. И хотя ему и предстоит работать с этими паладинами ордена скудоумия, но он будет администратором, а значит, может и вовсе не появляться на глазах у членов клуба, все делая через ассистента. А возможно, даже как-нибудь удастся усмирить их пыл, сосредоточив на внутренних делах — конкурсах, ивентах и прочем. Предстоит еще так много дел... Но он уже точно знает, с чего начать.
Каждое утро Дерпи в Эквестии начиналось с будильника. Старая тарахтящая штуковина начинала дребезжать в шесть утра над самым её ухом, заставляя его прижиматься к голове. Но таков удел почтальонов — вставать ни свет ни заря, чтобы успеть разнести почту, пока все остальные еще не разошлись на работу. Зато потом весь день свободен.
Однако сейчас никакого будильника не было, и Дерпи вспомнила, что она уже в совершенно другом месте. Ни на какую работу ей идти не надо, и вообще, вся жизнь теперь будет идти по-другому. Собравшись было уже сладко потянуться, она вспомнила, к чему это может привести, если спишь рядом с человеком. Вовремя остановившись, тихонько захихикав при этом, она осторожно выползла из под одеяла, не разбудив при этом сопящего Макса.
Впрочем, оставались и неизменные вещи. Процедура умывания, например, ничем, кроме обстановки, не отличалась. Та же прохладная вода, плескаемая все теми же копытцами все в ту же мордочку. Правда, после неё уже приходится одевать повязку на глаз, но это мелочи.
Вспомнив о своем вчерашнем обещании взять быт Макса в свои копыта, пегаска принялась вспоминать, что же ест на завтрак человек. Выходило так, что ничего, только выпивал большую кружку кофе с молоком. Но если в Эквестрии приготовление кофе было целым ритуалом, включавшем в себя обжарку и помол зерен, варку на огне и прочие хитрости, то Макс просто брал во-о-он ту банку, и насыпал пару ложек в кружку…
Пегаска аккуратно переставляла копытами банки, стараясь не разбудить раньше времени своего друга, и при этом ничего не опрокинуть. Насыпав кофе и сахара, пегаска внезапно осознала, что нужен кипяток. Поискав взглядом на столе хоть что-то, похожее на чайник, она нашла пластиковый кувшин с кнопкой, через прозрачные стенки которого виднелась вода. Логически поразмыслив, Дерпи ткнула копытом в кнопку, и затаилась, ожидая результата. К её радости, ничего не взорвалось, и через несколько минут в кувшине уже бурлил кипяток. Стараясь не облить себя саму и все вокруг, пегаска налила кипятка в кружку, размешала ложечкой сахар, и добавила молока для вкуса.
— МА-А-А-А-АКС! Доброе утро, я тебе кофе сделала, — подпрыгнувший от неожиданности человек еще некоторое время не мог сообразить, что происходит и почему его будят.
— Дерпи, еще же только семь утра. Зачем ты меня так рано будишь?
— Рано? — пегаска удивилась. — Я не думала, что это рано. У нас все так встают, а я еще раньше. Извини.
Макс вздохнул. Действительно, он не объяснял ей свой распорядок дня, и что он та еще сова.
— Ладно, убедила, встаю. Ты что-то говорила о кофе? — пегаска радостно улыбнулась и указада копытом на стол, где исходила паром кружка. Взяв напиток, Макс в благодарность почесал пегаску за ушком. Сделал глоток…
— Дерпи, а ты сколько ложек чего сюда положила?
Пегаска поняла, что опять сделала что-то не так, и прижала ушки.
— Три ложки кофе, три сахара.
Макс улыбнулся, шутливо взял пегаску за ухо, как нашкодившего ребенка, и повел учить готовить кофе. Заодно решил и саму поняшу на него подсадить.
Дерпи оценила вкус кофе по достоинству, как и его стимулирующий эффект. Макс был благодарен своей предусмотрительности — он дал ей небольшую чашечку. Глаза пегаски горели огнем, она не могла усидеть на месте, скакала по квартире, распевая веселые песенки, и была на седьмом небе от счастья. Когда, наконец, её отпустило, человек был уже готов замотать её в одеяло, чтобы остановить это мельтешение.
Но веселье весельем, а деньги сами собой не заработаются. Взяв несколько заказов на сегодня, Макс засел за терминал и приступил к работе, предварительно поставив пегаске парочку фильмов, чтобы не скучала. Та прекрасно понимала, что её друг занят серьезным делом, и старалась не отвлекать его лишний раз, даже если возникали какие-то вопросы. Когда подошло время обеда, пегаска сделала яичных сэндвичей на обед обоим.
— Знаешь, Дерпи, обычно, когда человек берет к себе пони, то он за ней ухаживает, а не наоборот.
Пегаска фыркнула, мотнув головой.
— Пусть делают как хотят. А я считаю, что должна отблагодарить тебя за твое гостеприимство и терпение, — они в очередной раз обнялись. — Кстати, мы раньше об этом не говорили. Много здесь других пони?
— Точное число я сказать не могу, но несколько тысяч точно есть. Но, так как вы проходите через озеро Отражений, то здесь много копий, и точно не скажешь, кто первая попала сюда. Скоро должна быть очередная сходка брони, и, если нас пригласят, ты повидаешься с другими пони. Но учти, некоторые здесь уже давно, и сильно изменились. Флаттершай может оказаться совсем не той скромной пегаской, что ты помнишь. Так что ничему не удивляйся.
— Что же могло изменить её? Даже после встречи с Найтмер Мун и драконом она осталась все той же Флаттершай, что и была.
Макс тяжело вздохнул. Как ей объяснить, что люди бывают порой куда страшнее рисованных злодеев? Тема была очень скользкая, но избегать её нельзя.
— Понимаешь, люди бывают очень жестокими. Человек может принять дружбу, и стать лучше, чем он есть, добрее и отзывчивее. А может случиться так, что пони уже не сможет ничего изменить, и тогда темная сторона человека возьмет верх. Такой вариант развития событий куда реже, но все же довольно распространен. Тогда пони может пострадать, он может бить её, издеваться над ней, или даже еще чего похуже.
Пегаска охнула, вглядя весьма шокированной и напуганной.
— Что же хуже может быть?
Человек некоторое время мялся, думая, говорить правду, или нет.
— Поверь, есть вещи куда хуже побоев. Давай не будем об этом, хорошо? Не лучшая тема для разговора, — пегаска согласно кивнула. Она чувствовала себя совершенно не в своей тарелке от подобных мыслей, и была рада не заострять на них внимания. — Но не все мы такие. К сожалению, наши законы не позволяют никак в это вмешиваться, иначе другие бы уже давно заступились за поняшек, и не дали подобному случаться в будущем, — Макс помолчал, не зная, что еще добавить, и в конце концов извинился перед пегаской.
— За что ты извиняешься? Ты ведь не замешан ни в чем подобном? — пегаска грустно взглянула на него.
— Нет конечно, ты что. Я считаю это ужасным и отвратительным. Я извиняюсь за то, что тебе пришлось попасть в такой жестокий мир. За то, что люди такие эгоистичные, но ничего с этим поделать нельзя.
— Ты же в этом не виноват. Ни в том, что я сюда попала, ни в том, что есть жестокие люди. Пони тоже не все хорошие, хотя злых куда меньше, — пегаска подошла и положила голову человеку на плечо, обняв его крыльями. — Зато я могу поблагодарить тебя за то, что ты не один из них.
— Тут не за что благодарить, это нормально, не быть больным на голову извращенцем, которому нравится причинять боль... Да и ты знаешь меня всего третий день. Вдруг я просто притворяюсь?
Дерпи призадумалась, своим фирменным жестом потирая подбородок.
— Нет, я так не думаю. Если бы ты был одним из них — ты бы со мной не возился, а сразу накинулся.
— Не лишено логики. Тебе подойдет клетчатый дисталкер и трубка, — Макс улыбнулся, и на не понимающий взгляд пегаски принялся объяснять, кто такой Шерлок Холмс. Закончилось все тем, что ему пришлось прервать обед, выключить недосмотренную документалку, и поставить для поняшки старинную серию фильмов о британском сыщике. Дерпи настолько увлеклась, что до самого вечера даже не сдвинулась с места, так и не доев свой сэндвич. И потом пол ночи мешала заснуть своему другу, восторженно делясь впечатлениями от просмотра.
Всю следующую неделю Макс работал, принимая заказы один за другим. На человека нашло то полубезумное состояние, которое появляется при навязчивых мыслях. Он считал, что должен обеспечить их обоих деньгами на ближайшее время, и только лишь потом позволить себе отдых. Семен Валерианович нарадоваться не мог на возросшее трудолюбие сотрудника. В конце каждого дня Макс уже с трудом соображал, и если бы не помощь пегаски, то наверное к концу недели он был упал в обморок от истощения. Дерпи готовила обеды и ужины, насильно вытаскивала человека из-за терминала и заставляла есть. Ей было дико совестно, что из-за неё Максу приходится так трудиться, но он объяснил ей, что это только в первое время, потом у них будет резервный фонд, и он сможет снизить темп.
Сама же пегаска, помня, что нельзя отвлекать человека от работы, проводила дни за просмотром фильмов и сериалов. Вопрос с поиском хобби она решила отложить до тех пор, пока они не смогут себе позволить дополнительные расходы, так что просто поглощала различные фильмы из списка лучших за всю историю человечества. Макс заранее её предупредил, что иногда в них будут попадаться альтернативные варианты человеческой истории, с альтернативными же людьми, и что по таким фильмам достаточно трудно будет понять тот мир, что у них имелся за стеной. Но пегаска уже составила для себя представление о людях — в большинстве своем, им были безразличны проблемы окружающих, так что помощи ждать не стоит. Но и вредить они не станут, ведь им просто все равно. Встречаются так же и хорошие люди, но это редкость, исключение из правил. И, самое плохое — встречаются злые люди, которые будут тебе вредить. Таких тоже не очень-то много, но зато они самые заметные. Именно из-за таких надо держать ушки на макушке со всеми незнакомцами. Впрочем, серая пегаска никогда не хотела вращаться в больших компаниях. Её больше привлекал маленький круг друзей, в котором ты бы мог чувствовать себя как дома. А если учесть, что Дерпи решила быть домоседом, точно так же, как и её новый друг, то вопрос о осторожности с незнакомцами был не так уж актуален для неё. Так что она просто смотрела кино в развлекательных целях.
В одно прекрасное утро Макс не стал поддаваться попыткам пегаски разбудить его как обычно, а подхватил её под мышки и затащил удивленно пищащую поняшку к себе под одеяло, и попытался снова уснуть.
— Ты сегодня не собираешься работать?
— Неа. Вчера закончил последний заказ, и мне пришла оплата плюс премия за интенсивную работу. На неделю хватит, так что я устраиваю выходной, — Макс уткнулся носом в пушистую шею и старательно засопел, симулируя сон. — Будь лапушкой, дай поспать.
Пегаска, хихикая, заелозила, спускаясь чуть ниже, чтобы избежать щекотки от горячего дыхания, и попыталась устроиться поудобнее. Спать она не собиралась, конечно, но полежать в обнимку, никуда не торопясь и не о чем не волнуясь было просто приятно. И все же, тратить на подобное больше десяти минут, когда впервые за неделю у Макса выдалось свободное время, пегаска позволить не могла, так что спустя те самые десять минут её нетерпеливый носик начал тыкаться в ухо человеку.
— Встава-а-а-ай. Вставай. Вставай!
Недовольно ворчащий человек сдался, но ценой его пробуждения стало заматывание радостно хихикающей пегаски в одеяло, как в кокон.
— Это тебе наказание, чтобы знала, что нельзя меня будить в выходные. Кстати, сегодня я пойду покупать тебе платье на выход. И очки, чтобы на улице у тебя в глазах не двоилось.
Блондинистая голова высунулась из одеяла.
— Может, не стоить тратить деньги так быстро? Ты так трудился ради них, подожду без платья.
— Ну уж нет. Я для этого и работал, чтобы ты могла ходить на встречи, а не быть запертой в четырех стенах, — он взлохматил не имеющую возможности увернуться пегаску. — Так что никаких возражений, завтра назначена сходка брони. Там будет много людей и пони, тебе должно быть как минимум интересно. Только не волнуйся, что толпа будет на тебя смотреть. Не будет. Я тоже волновался, когда шел туда, но оказалось, что все там объединяются в группки по интересам....
— Я была на вечеринках Пинки Пай. Ты, кажется, сильнее меня волнуешься, — пегаска улыбнулась человеку, и вывернулась из одеяльного плена. Макс направился приготовить кофе обоим, напоминая себе, что для Дерпи нужно класть меньше порошка.
— Так и есть. Волнуюсь за тебя. Как тебя примут другие пони, другие люди. Конечно, мне до них особого дела нет, но хотелось бы, чтобы эти встречи были приятным времяпрепровождением, а не напоминанием о грустном.
— Не волнуйлся, все будет хорошо, — пегаска успокаивающе ткнулась носом в ладонь человека.
Макс не стал говорить пегаске, что пять дней назад на сайте Хасбро прочитал о стартах продаж "Дитзи Ду"-линейки синтетов, что означало, что теперь она может показываться на улице. Что они и собирались сделать завтра. Даже специально выждал, чтобы не возникало вопросов, как она так быстро адаптировалась к реалиям их мира, и к самому человеку. На самом деле Максу самому не терпелось попасть на сходку, чтобы все увидели его в компании пегаски. Это было очень мелочно и тщеславно, и даже вызывало легкий стыд, но ничего с собой поделать он не мог. Однако, Макс надеялся, что Дерпи тоже получит удовольствие от общения с "не очень подругами" из Эквестрии, или хотя бы с новыми людьми. А для этого ей нужно хорошее платье, а не спортивный костюм, в котором она иногда шастает дома. Однако, с прошлого похода в магазин "Хасбро" человек поумнел, нашел в сети выкройки этих платьев, и теперь шел в специальный салон, где безо всякого участия человека специальный агрегат сошьет требуемое одеяние по чертежам. Тот же агрегат изготовит и так необходимые пегаски очки. А что самое главное — все это будет стоить в десять раз дешевле. В тот момент, когда Макс узнал, что он мог бы не тратить двести кредитов на спортивный костюм, а "сшить" его на заказ за двадцать, скачав необходимые выкройки в сети, он не прекращал кусать себе локти. И хотя денег было уже не вернуть, ему все равно было обидно, что он не догадался раньше поискать подобные сервисы.
Два часа спустя пегаска уже примеряла платье. Атласная ткань цветом чуть темнее её шкурки, с золотыми нитями и неброскими минималистичными узорами на полах, выглядело очень стильно. Серебристые очки а-ля "Винил Скретч" и собранные в конский хвост волосы гривы дополняли образ пегаски, которая с восхищением рассматривала себя через камеру коммуникатора, изображение с которого транслировалось через проектор. Макс так и не купил новое зеркало.
— Ну как тебе, нравится? — парень откровенно любовался пегаской. В этом платье и с аккуратной прической она была не просто мила, как обычно, а даже изящна и красива. Но услышать, что ей самой понравилось, все же хотелось.
— Ух. Это самое шикарное платье, что у меня когда-либо было! — Дерпи наконец оторвала взгляд от своего изображения на стене и кинулась благодарить человека обнимашками. — Спасибо! Я сама на себя не похожа в нем, настолько оно хорошее.
— Аккуратнее, помнешь обновку, — Макс улыбнулся. Хорошо, что ей оно так понравилось, он волновался, что не угодит её вкусу. Никогда раньше не занимался покупками вечерних платьев.
— Ох, действительно. А вдруг твой утюг его испортит? Нет уж, помоги мне его снять, пусть хоть до завтра доживет в идеальном состоянии, а потом будем экспериментировать, — пегаска повернулась спиной, подставляя замочки под руки человека. Она могла бы и сама с этим справиться, но только стоя напротив зеркала, и потратив минут пятнадцать. То место, где платье сходилось на спине между крыльев, было весьма загружено различными кнопками и замочками, а в её распоряжении был бы только рот и язык. Так что Максу пришлось помогать и в одевании, и теперь уже в раздевании поняши. Никакого эротизма в этой сцене не было — просто помощь другу. Однако не бросить несколько взглядов на круп поняшки в процессе снятия платья Макс не смог. БРТО хорошо постарались при проектировании тел пони. Хитрые бизнесмены не хотели терять еще одну нишу рынка.
Весь вечер Дерпи щеголяла в новых очках, что заменили кустарную повязку. Благодаря понячьим ушам, очки держались надежно, что позволяло пегаске не бояться разбить их, неловко наклонив голову. Да и сами очки, по сути, были выполнены из легкого пластика, и даже упав с высоты роста пони остались бы в идеальном состоянии. В противовес всем своим преимуществам, они слегка искажали цвета, так что Макс подозревал, что Дерпи вернется к повязке, когда наиграется с обновкой.
Глава пятая
На саму сходку ехали в нервном молчании. В качестве транспорта был выбран маглев — его линии проходили в непосредственной близости от их дома и пункта назначения. Пегаска нервничала перед встречей со множеством копий старых знакомых. Это было что-то совсем новое и необычное для неё, и она даже представить не могла, чего ей ждать. Макс же переживал, как бы не возникло подозрений, откуда у него деньги на синтета. Он решил, что будет представлять Дитзи как подарок от богатой любовницы. Да, пусть весьма мерзкая легенда, зато не придется выдумывать, откуда взялась куча денег, и это именно та грязь, в которую все охотно поверят. Если правильно сыграть, немного помяться, постесняться сразу рассказывать, а потом как бы неохотно выдать эту информацию, то ни у кого даже мысли не возникнет, что он врет. Наоборот, будут радостно перемывать ему косточки, удаляясь все больше от опасной темы "Дитзи" к совершенно безопасной "продажный Макс".
Сходка проходила в том же самом месте, что и в прошлый раз. По традиции, сначала представили новых обладателей синтетов: двух невзрачных парней с Рейнбоу Дэш у каждого, девушку с Шайнинг Армором, и Макса с Дерпи. Собравшиеся поприветствовали новичков радостным гулом, после чего заиграла музыка и все разошлись на кучки по интересам. Макс приободрил оробевшую пегаску и предложил ей пойти пообщаться с друзьями, но та попросилась некоторое время побыть рядом с ним. Ей было неуютно от такого количества одинаковых пони, это вызывало оторопь. Человек пожал плечами, и, положив руку на шею пегаске, повел её через толпу, в надежде углядеть кого-нибудь знакомого.
Однако, быстрее углядели его самого. Флаттершай, которой он помог в прошлый раз, но чью фамилию так и не узнал, нагнала его и тепло поприветствовала. Макс представил пегасок друг другу, после чего получил напоминание от Дерпи, что они уже знакомы, и красноречивый взгляд желтой пегаски с просьбой отойти на пару слов. Человек удивился, но, кивнув Дерпи, отошел в сторонку.
— Ты чего такой растяпа? — Шай зависла перед лицом парня. — Она же у тебя EQ, считает, что мы знакомы много лет, а ты нас представляешь друг другу. Не ломай бедняжке мозги. Они и так наверняка с трудом справляются с кучей новой информации.
— Ты знаешь, на удивление хорошо справляется. Я ожидал, что будут панические атаки, истерики, или что-то в этом духе, а она держится молодцом.
— А у меня вся первая неделя в соплях и слезах прошла, — розоворгивая пегаска смущенно хихикнула. — Такая тоска была, что аж жить не хотелось. Не знаю, почему. Может, это из-за отсутствия воспоминаний, но наличия характера? Но мне это уже не важно. А у остальных такого вроде не было.
— Кстати, как ты? Довольна, как теперь у тебя обстоят дела?
— О да. Теперь живем душа в душу, — Флаттершай улыбнулась и мечтательно закатила глаза. — Спасибо еще раз тебе. Майк стал таким чутким теперь. Ты заставил его понять, что я гораздо сильнее отличаюсь от той Флаттерс, что была в мультике, и это будто сломало какой-то барьер. Мы стали проводить куда больше время вместе, и стали...более близки? — после этой фразы пегаска встрепенулась, сообразив, что сказала несколько интимную вещь. — Надеюсь, ты не осуждаешь его?
— Не волнуйся, крылатая. Я не имею ничего против, если человек и пони решают стать чем-то большим, чем просто друзьями, — Макс успокаивающе улыбнулся.
По правде сказать, ему иногда казалось, что он сам уже перешел тот рубеж, что отделяет просто друзей от "не просто" друзей. Все же спать в обнимку, готовить друг другу завтраки в постель, и прочие элементы быта, которые у них были за последнее время, не укладываются в понятия обычной дружбы. Скорее, это похоже на брак, каким его показывают в сериалах, идущих в дневное время по центральным каналам. И никаких угрызений совести по этому поводу он даже близко не испытывал. Конечно, ничего по-настоящему интимного еще не случилось, но что-то подсказывало ему, что обязательно случится. И он уже решил для себя, что не будет ни препятствовать этому, ни помогать. Все случится так, как случится.
Они поговорили еще пару минут, обсудив, что менять цвет чипа Дерпи еще рано — одно дело Флаттершай, которая полностью осознавала последствия такого решения, а другое дело эквестрийская пони, которая даже не знает, что у неё стоит какой-то там чип. В случае с Дерпи это скорее будет для её же безопасности — синтет с зеленым чипом подвергался куда большей угрозе на улице.
Вернувшись к своей серой подруге, которая уже начала скучать, Макс в общих чертах рассказал, откуда он знаком с Флаттершай. Пришлось заменить историю с чипом на историю о отношениях "Друг — особый друг", что в целом, было недалеко от истины. Дерпи кивнула, принимая к сведению историю, и задумавшись над тем, правильны ли были такие отношения. Спустя минуту раздумий, она не смогла найти ни одного довода против, кроме пресловутой разницы видов. Но судя по всему, это для Макса помехой не было.С пегаской раньше никто и никогда не пытался завести отношения, так что она даже не знала, как это выглядит, тем более у людей. Вдруг Макс уже активно подавал знаки, а она просто не замечала?
Размышления пегаски прервала подошедшая пара — стройная и изящная единорожка в компании молодого человека. Макс представил их как Флер де Хофф и Пауля Хоффа соответственно. Дерпи припомнила, что когда-то давно встречала эту единорожку на улицах Кантерлота в сопровождении кого-то из элиты. Впрочем, сейчас она не выглядела так напыщенно. Скорее даже наоборот, держалась просто и дружелюбно. Обняла пегаску своими стройными ногами, поздравила с прибытием и вступлением в своеобразный клуб, и предложила отойти посекретничать. Макс и Пауль, наблюдая, как их пони удаляются к столу с пуншем, тоже не теряли времени.
— Молодец, что привел её на встречу. Зачахнет совсем без общения, — немец одобрительно похлопал Макса по плечу.
— Да, хоть она и не особо рвалась, из-за тех воспоминаний, что ей дали, — парень недовольно поморщился, как и каждый раз, когда вспоминал, что за прошлое придумали его подруге умельцы из "Хасбро". — Надеюсь, все же она хорошо проведет время.
— Не переживай, Флер не даст её в обиду. Кстати, Дитзи ходит на удивление ровно, если учесть дефект её зрения. Очки?
— Да, я заказал очки с одним непрозрачным стеклом. Это нивелирует двоение, хотя и не полностью. Мы еще не ходили к врачу, но боюсь, что это можно будет поправить только операцией.
Пауль сочувственно покивал и предложил в случае чего обращаться за помощью. Поинтересовался, как идут дела в остальном. Макс пожаловался, что работал всю неделю почти без отдыха, спасибо Дерпи за помощь.
— Какая она у тебя молодец. Быстро освоилась. Кстати, все никак не спрошу, кем ты работаешь?
— Дизайнером. Клепаю на заказ для клиентов всякую мелочевку вроде сетевых аватаров или личных апартаментов для виртуалки. Хотел было перевестись на более крупные проекты, но прощелкал.
— Слушай, ты прямо палочка-выручалочка для меня! Как только что понадобится, стоит только тебя спросить, и ты оказываешься тем, кем нужно, — Пауль хохотнул, отводя Макса чуть в сторону от остальных гостей.
— Смотри, значит, какое дело. У меня есть проект, довольно крупный. Нужен дизайнер-архитектор со знанием тематики МЛП. И умеющий хранить секреты. Понимаешь, на кого я намекаю?
— Да ты просто открытым текстом говоришь, а не намекаешь. Что за проект?
— Если коротко — оформить здание в стиле кантерлотского замка, снаружи и внутри. Можешь использовать голографическое оформление, если не привык пользоваться материальными средствами. Различную атрибутику, вроде плакатиков, визиток, баннеров и прочего. В общем, все необходимое. Сроки — три месяца. Оплата достойная. Если справишься и будет желание — подпишешь контракт и будешь на постоянной должности "придворного" дизайнера, — немец усмехнулся.
— Звучит интересно, но сам понимаешь, нужно знать все переменные, чтобы решить уравнение.
Максу очень хотелось бы принять такое предлоежние сходу и не раздумывая, ведь это целый проект! Оплата наверняка позволила бы безбедно прожить не один месяц. Но давно выученная истина о сыре и мышеловке заставляла быть осторожным.
— Конечно. Завтра заеду к тебе, завезу ТЗ и контракт, спокойно со всем ознакомишься, — они ударили по рукам.
Тем временем в другом конце зала Флер и Дерпи смогли добраться до чаши с пуншем. Единорожка, пользуясь преимуществом высокого роста и владением телекинезом, налила напиток сразу обоим. Пегаска, пытаясь снять неловкость первой встречи, задала единственный вопрос, который смогла придумать:
— Так...Разве твоё имя оканчивалось на Хофф?
— Нет конечно. Не уверена, что такие имена вообще имеются в Эквестрии, — Флер хихикнула, булькнув в бокал с пуншем. — По местным законам я должна добавить к своему имени его фамилию, чтобы власти не путали меня с другими Флер. Но мне не понравилось звучание, и я попросила Пауля официально изменить мое имя.
— А как давно ты здесь? И почему ты вызвалась отправиться сюда? Извини, столько вопросов сходу, — пегаска смутилась, но её одолевало любопытство. Однако, Флер вовсе не выглядела оскорбленной или недовольной.
— Да все в порядке, я помню себя в первые дни здесь. Тоже от любопытства разрывалась. Если ты знаешь меня, то должна помнить, как проходила моя жизнь. Балы, чванливые приемы, скучная и размеренная жизнь высшего общества. А я молода, я хотела приключений, а не таскаться за очередным знатным ухажером по очередному приему! Ты не представляешь, как я завидовала Твайлайт с её друзьями, читая о их подвигах в газете. Так что как только услышала, что принцесса ищет добровольцев отправиться в другой мир продвигать идеалы дружбы, я записалась незамедлительно. И вот уже второй год тут, — Флер совсем не производила впечатление единорожки из высшего общества. Никакой сдержанности и напыщенности в ней не было. Наоборот, от неё веяло каким-то детским весельем, хотелось подложить кнопку на стул, напугать кого-нибудь со спины, или на крайний случай дернуть за хвост во-о-он ту Рейнбоу Дэш.
— И как тебе тут живется? — Дерпи помнила, что люди бывали разные, и хотя Пауль не производил впечатление человека, который мучал бы пони, ей все равно было любопытно, как живут другие пони.
— Ну, здесь явно не Эквестрия. Совершенно другая атмосфера, другие нравы, другие темпы жизни. Очень сильно все зависит от человека, к которому ты попала. Мне с Паулем повезло. Он добрый и отзывчивый, мы с ним весело проводим время вместе. Ходим в парк, на сходки, вроде этой, играем вместе в дуэте на гитарах. А еще он так меня любит, — Флер захихикала с видом нашкодившей школьницы. — Как мне сказали, с Максом тебе тоже повезло, но это тебе уже судить.
Дерпи слегка смутилась, не зная, как именно надо реагировать на слова единорожки. Расценить их как комплимент? Но Флер не стала ждать ответа пегаски, и продолжила:
— Но далеко не всем так везет, — единорожка помрачнела, что весьма сильно контрастировало с её обычным позитивным видом, и придавало жути её словам. — Здесь таких почти нет, но вот в сети — полно. Лучше тебе не знать, на какие жестокие вещи способны люди. Так что мой тебе совет — будь благодарна Максу, что он не такой. Не будь истеричкой и не надумывай обид, и постарайся не потеряться в городе.
— Я очень благодарна Максу, и не только за это. Он очень обо мне заботится. И почему я должна была надумывать обиды? — Дерпи совсем не поняла этой части предупреждения, а Флер, лишь буркнув что-то про белых единорожек с алмазами на боках, вернулась в свое обычное позитивное состояние.
— Эй, Хофф! — Дерпи посмотрела на подлетевшую к Флер белую пегаску. Вылитая Пинки Пай, даже кьютимарка была похожа. Единорожка обернулась, и тут же получила легкий тычек копытом в нос. — Буп тебя!
Флер взяла магией полотенце со стола, свернула его в трубочку, и погнала им весело верещащую пегаску по залу. Вернувшись через минуту, запыхавшаяся и довольная, она объяснила, что это Пинки Пай из альтернативной версии Эквестрии, и зовут её Сюрприз. Что действительно стало сюрпризом для Дерпи, так это новости о другой Эквестрии. Однако Флер не смогла многого рассказать об этом, все её знания кончались тем, что их много, и они отличаются друг от друга, какие-то больше, какие-то меньше. Впрочем, зацикливаться на одной теме Дерпи не стала, у неё была еще масса вопросов к новой подруге.
— Знаешь, не обижайся, но я всегда тебя представляла другой.
— Дай угадаю, ты представляла меня эдакой чванливой снобкой? — смущенная пегаска кивнула в ответ, на что единорожка весело рассмеялась. — А я такой и была. Это Пауль помог мне понять, что нет ничего хорошего в том, чтобы прятаться за маской высоких манер, если ты не можешь позволить себе банально повеселиться. Я как-то раз повстречала другую себя, которая так и осталась такой же. Могу поклясться, что видела в её глазах зависть. Но ей не хватило смелости отбросить это, и просто быть собой.
Дерпи только теперь начала понимать, о чем говорил Макс, предупреждая, что пони могут отличаться от тех, что она помнит. Флер охотно развила тему, рассказав еще о нескольких знакомых пони, которые сильно изменились за время пребывания тут. Например, Рейнбоу Дэш, которая подсела на сериалы, и целыми днями смотрит их на пару со своим другом. Смешно сказать, она наела себе неслабых размеров задницу, сидя целыми днями перед экраном и поглощая сладости. Это сильно бесит, но сериалы слишком сильно затянули её, и взять себя в копыта и заняться спортом она уже не может.. Дерпи захихикала, представив эту почти невероятную для её воображения картину.
— Флер, прости, если вопрос будет слишком личным... Ты сказала, что Пауль тебя любит. А ты его?
Единорожка слегка покраснела, но кивнула, и рассказала историю, как это произошло. По началу они были простыми друзьями, пока Пауль не влюбился в неё. Он довольно долго терпел, раздирая себя переживаниями о том, что они разных видов, что общество не одобрит подобного... Пока его терпение не лопнуло, и в один прекрасный момент он притянул единорожку за ушки и поцеловал, сопроводив это признанием в любви. Конечно, она с радостью приняла его, ведь сама ощущала нечто подобное.
Остаток вечера прошел в общении с новыми знакомыми, танцами и играми. Дерпи давно так не веселилась. Пожалуй, с последней вечеринки Пинки Пай в Эквестрии. С другой стороны, здесь было аж целых четыре Пинки, и две Сюрприз, так что веселья хватало всем. Столько новых впечатлений, что голова шла кругом. И хотя наличие одинаковых пони до сих пор вызывало дискомфорт, все равно вечер прошел замечательно. Она подружилась с Флер, которая на правах ранееприбывшей в течении всей встречи давала ценные советы и рассказывала забавные истории из жизни. Макс тоже время даром не терял, и после разговора с Паулем пошатался среди приглашенных, обсуждая последние новости. Например, узнал, что БРТО совместно с "Хасбро" наладило выпуск синтетов-пони индивидуальных проектов, проще говоря пони-ОСов. Послушал яростные вопли одного из приглашенных брони, эпистолярные труды которого остались не оцененными. Автор, заходясь в крике, утверждал, что прочитавшие просто слишком тупы, чтобы понять всю глубину его истории о попаданце, нашедшем там свою любовь. Впрочем, всем остальным эта история показалась ничем не отличающейся от сотен и тысяч других таких же.
Возвращались уже затемно на маглеве. Пегаска была поражена той скоростью, которую мог развить вагончик на магнитной подушке. Когда Макс рассказал, что на стратолайнере можно облететь всю планету меньше, чем за сутки, она и вовсе выпала в осадок. Хотя она и видела все это в фильмах, но там это можно было списать на обычный монтаж и киношные условности. Оказалось, что нет — это действительно возможно. Дерпи сразу начала просить показать ей другие уголки планеты. Пришлось объяснять, что это весьма дорого, да и посмотреть на что-то, кроме других Гигаполисов не получится все по той же причине — нет денег. В замен Макс пообещал ей устроить экскурсию по самым живописным местам, как существующим, так и выдуманным человеком, через вируалку, гарантировав, что разницы она не заметит. Так что повода расстраиваться Дерпи не нашла, и не стала портить впечатления от вечера "надуманными обидами", как сказала Флер.
Время уже подбиралось к трем ночи, и пегаску одолевала зевота. Даже живя с Максом, который частенько засиживался допоздна, она не привыкла бодрствовать так долго. Впрочем, они уже шли от линии маглева к их дому, так что скоро она окажется в теплой постельке и наконец сможет просто поспать. Человек думал примерно о том же. Живя с поняшкой, он начал вставать намного раньше, чем обычно, так что в такое время ему уже хотелось спать. Может, именно из-за усталости и желания поскорее добраться до дома он не обратил внимания на пьяные голоса, доносящиеся из темной нишы служебного тоннеля, что примыкал проходу между жилыми блоками. В последствии он так и не смог понять, что же им было нужно. Просто несколько человек, одетых в стилизованную под кожаную одежду с шипами на всех швах, вышли из темноты и пошли на встречу, а поравнявшись с ним, нанесли несколько ударов ножом в живот Максу. Полубезумно рассмеявшись, они бросились бежать, оставив ничего не успевших понять человека и пони в одиночестве. На удивление, сильной боли Макс не почувствовал, только тупое ноющее жжение, и то, как его покидают силы. Прижимая руку к животу и чувствуя, как горячая кровь струится вниз по его ногам, он осел вниз. Пегаска, увидив, что произошло, до смерти испугалась и чуть не упала в обморок. Она не знала, что делать — кричать от ужаса, пытаться как-то помочь её другу, звать на помощь, или потерять сознание. Глядя на кровь на его руках, пегаска ощущала как холодный липкий страх начал затапливать её сознание. Наконец, она смогла сообразить, что нужно вызвать медиков, как это было в тех фильмах, где были раненные. Дерпи принялась кричать, прося помощи. На счастье, хоть время было поздним, но неподалеку оказались прохожие, не окончательно безразличные к окружающим. Они вызвали медиков через коммуникаторы, и даже попытались оказать первую помощь. На этом моменте Макс почувствовал, что его начинает мутить, закрыл глаза и потерял сознание.
— Эй! Алло! Просыпайся, тут тебе не "Хилтон", — Макс разлепил глаза и непонимающе уставился на человека в бирюзовом халате. — Да вставай, кому говорят!
Осоловевший парень, ничего не понимая спросонья, попытался встать. Во всем теле была жуткая слабость. Руки, будто бы из желатина сделанные, с трудом удерживали тело над кроватью, находившейся посреди просторного светлого помещения, разгороженного матерчатыми ширмами все того же бирюзового цвета. Рядом, на каком-то плохоньком табурете сидела Дерпи, клевавшая носом до прихода санитара. Сотрудник больницы принялся настойчиво подталкивать Макса к краю, недвусмысленно давая понять, что разлеживаться и приходить в себя ему не дадут.
— Давай, поторапливайся, на эту койку уже назначили следующего раненного.
До Макса наконец дошло, где он находится. Одна из палат публичной больницы. Запахи дезинфицирующих средств и медикаментов витали в воздухе, слабые стоны доносились со всех концов помещения. Впрочем, то, как он попал сюда было как в тумане — кажется, его ударили ножом. Непонятно, кто и зачем, но это случилось. А что было потом?
В этот момент терпение санитара кончилось, и он стащил Макса за руку. Ноги вели себя примерно так же, как у новорожденного олененка — крайне шатко и неустойчиво. Через некоторое время, поборов головокружение и слабость, он все же смог идти. Макс бросил взгляд на табурет, но Дерпи уже цокала копытами рядом, все так же молча и как будто бы сжавшись.
— Значит, вчера тебя доставили с двумя ножевыми ранениями в область живота. Тебе продезинфицировали раны, вкололи стимулятор и зашили стяжками, чтобы быстрее зажило. Стяжки не трогай, сами рассосутся через пару дней. Кожные покровы срастаются через пару часов после введения стимулятора, так что можешь спокойно мочить водой. Противопоказаны физические нагрузки ближайшие пять дней. Сейчас ты должен испытывать последствия регенеративного истощения и дегидрации. Тебе нужно как можно больше есть, чтобы восполнить ресурсы организма. Воды можешь попить из фонтанчика, но я бы не советовал, лучше купи бутылку фильтрованной, — санитар протянул планшетку с каким-то договором, и не спрашивая разрешения Макса, прислонил его большой палец несколько раз к специальному сенсору. — Следователь позвонит тебе завтра. Стоимость оказанных услуг будет списана со счета твоей страховой компании. Все, свободен, не толпись тут.
Санитар ушел обратно в палату, оставив Макса и Дерпи на выходе из отделения. Парень прислонился к стенке — даже этот короткий путь изрядно измотал его. Не раздумывая, он вызвал через коммуникатор такси — не время экономить. Доехать до своего жилого комплекса на общественном транспорте может оказаться непосильной задачей.
Человек ощутил, как его подергивают за полу рубашки, и посмотрел на пегаску.
— Пожалуйста, давай уйдем отсюда. Пожалуйста, — голос пегаски был жалобным и уставшим до такой степени, что у Макса сжалось сердце.
— Конечно. Я уже вызвал машину, сейчас, только купим воды, и уедем отсюда. — он все же нашел в себе силы оторвать руку от стены и успокаивающе потрепать её по гриве. Однако пегаска не отреагировала на обычно желанную ласку, просто прижав уши к голове. Макс понял, что сейчас лучше побыстрее попасть домой, и уже там разбираться, что произошло с несчастной.
Всю дорогу домой, сидя в такси, Дерпи не сказала ни слова, смотря в одну точку и обняв руку человека. Только лишь зайдя домой, дотащившись до постели и упав рядом с обессиленным Максом, пегаска прерывисто вздохнула и заплакала. Сначала тихие всхлипывания очень быстро перешли в настоящие рыдания. Макс, чувствуя себя в душе так же хреново, как чувствовал себя физически, лишь молча прижал к себе воющую пегаску, поглаживая её по голове. Дерпи, почувствовав руки друга, разревелась еще сильнее, прижавшись к нему.
— Ну все, не плачь. Уже все позади. Теперь все будет хорошо.
Дерпи попыталась что-то ответить, но сквозь всхлипы и захлебывания нельзя было разобрать ни слова. Она оставила эти попытки и постаралась успокоиться. Серия глубоких выдохов помогла ослабить рыдания до такого уровня, чтобы её слова можно было разобрать.
— Я так переволновалась за тебя. Все случилось так внезапно, я даже ничего не поняла. Только ты упал на колени, и прижимаешь руку к животу. И все в крови. Я в жизни так не боялась, как тогда, думала, что... Больше тебя не увижу никогда, — на этом месте её снова разобрали слезы, и речь стала нечленораздельной. Макс прижал бедняжку к себе, и пегаска уткнулась носом в подмышку человеку, поливая его слезами.
— Что случилось потом? Я совсем ничего не помню… Хотя не важно. Ты и так пережила сегодня слишком много.
Основной поток слез миновал через несколько минут, позволив поняшке снова обрести контроль над собой, но полностью плакать она не прекратила.
— Нет, я расскажу. Мне надо выговориться… Ты упал, и я стала звать на помощь. От ужаса просто не знала, что еще делать, даже как помочь тебе не смогла придумать, — пегаска сняла с себя очки, и взглянула на человека виноватыми и красными от слез глазами. — Прости, пожалуйста. Я никудышный друг.
Макс в очередной раз прижал её к себе.
— Не говори глупостей. От того, что ты растерялась ты не становишься плохим другом. Да и сама ситуация... Неизвестно, как бы справились другие, может, вовсе убежали в панике, а ты осталась со мной. Так что не наговаривай.
Пегаска продолжила свой рассказ, перемежая его всхлипами.
— Потом подошли прохожие, они вызвали медиков и зажали тебе рану чьим-то шарфом. Ты потерял сознание, и у меня все похолодело внутри, я думала... Что ты уже не очнешься, — Дерпи начала заикаться, пытаясь сдержать рвущиеся слезы. — Приехали медики, положили тебя на носилки, собрались уезжать. Они даже не хотели сначала брать меня, но кто-то из прохожих убедил их, что я вполне разумная и ничего им не сломаю, а ты, очнувшись, и не увидив меня рядом, устроишь им скандал. В общем, они разрешили поехать, но всю дорогу смотрели на меня так, будто это я сделала с тобой. В больнице тебя увезли, сказали, что будут спасать тебе жизнь, а меня бросили в главном зале, в фойе. Я прождала час, но никто не подошел и не сказал, что с тобой.
Максу было очень жаль пегаску, её нежная психика явно была не рассчитана на такие потрясения. На самом деле, ему казалось, что пострадавшая здесь она. Ну, что с ним случилось? Да, пырнули. Но он быстро отрубился, все время пролежал в отключке, а когда пришел в себя, то был уже почти в порядке. А тем временем это был далеко не конец её ночных приключений.
— Тогда я пошла спрашивать у медсестер, но они отмахивались от меня. Одна даже попыталась выгнать из больницы. Но её остановила другая, они поругались из-за меня, но первая просто махнула рукой и ушла. В итоге меня отвели к тебе, сказали, что ты будешь в порядке, но нужно дать тебе выспаться. Поставили рядом с твоей кроватью табурет, сказали сидеть на нем и никому не мешать. Когда они отошли, я не выдержала и заплакала, но тут же вернулся санитар, и сказал, что если я буду разводить сопли, то он меня вышвырнет вон, потому что я мешаю другим больным. Я очень старалась сдержаться, но в один момент просто сорвалась и убежала в туалет. Там я немного пришла в себя, умылась и пошла обратно. В коридоре на каталке лежал человек. Я случайно но него посмотрела — он был мертв. И никто не озаботился этим. Санитар, которому я сказала, отмахнулся, что тело заберут утром, и что нечего ему мешать работать с еще живыми. Остаток ночи я просидела рядом с тобой, боясь даже пошевелиться. За это время еще трое умерли, и их просто перекладывали на каталки и вывозили в коридор, — пегаска снова заревела в полную силу. Она просто не могла понять, откуда такое безразличие. Это было совершенно дико, как будто она попала в какой-то кошмар, где все ценности были извращены. Наконец, она смогла продолжить. — Пришел врач, осмотрел тебя, вколол что-то, сказал, что через пятнадцать минут ты проснешься. Ну остальное ты знаешь…
Пока Дерпи переводила дух после такого рассказа, периодически снова начиная лить слезы, Макс не знал, как выразить чувства, обуревавшие его. Внезапно пегаска подняла голову, посмотрела в глаза человеку, и прильнула к его губам с неумелым поцелуем.
— Я не хочу тебя потерять, Макс. Я столько всего ночью передумала, пока сидела возле тебя. Ты первый, кто ко мне отнесся как к нормальной, а не как к забавному недоразумению. Ты дал мне почувствовать, каково это, иметь друзей, когда есть с кем поделиться мыслями, есть с кем разделить интересы и вечера. Даже если ты не разделяешь моих чувств, я согласна оставить все, как было. Но после сегодняшнего я поняла, что если я не сделаю это сейчас, то потом уже может не наступить.
Пегаска договорила и спрятала мордашку, уткнувшись носом в подмышку парня, не в силах смотреть на него в ожидании реакции. А в голове Макса творилась полная неразбериха. Конечно, как и любой брони, для себя он решил вопрос возможности отношений с пони. Но одно дело решить это теоритически, а другое — решиться на это в реальной жизни. Большая часть общества не поощряла такие отношения, некоторые были откровенно против. И это могло привести к потере друзей и знакомых... Которых у Макса и так нет. А те, которые имеются, не так важны для него, как эта серая пегаска, что пережила такую бурю эмоций из-за него. Он мог бы долго приводить различные доводы за или против, ссылаться на мнение других людей, но очень быстро он понял одну простую вещь — ему плевать на все эти "за" и "против". Он просто хочет этого, пусть и весьма смутно представляя, каково это — отношения с пони. А еще он понял, что слишком много времени прошло с конца речи Дитзи, и эту затянувшуюся паузу она может трактовать как отказ. Так что не теряя времени на бесполезные слова, он аккуратно притянул пегаску за уши и нежно поцеловал её.
Пегаска не могла поверить своему счастью. После всех этих переживаний она уже была настроена на отказ, но человек её удивил, разделив её чувства. Некоторое время они лежали молча, обнимая друг друга, и успокаивая нервы. Дерпи долго еще всхлипывала, пытаясь окончательно прийти в себя, и не разреветься снова, просто из-за нервного напряжения. Однако, она вспомнила, что её друг сейчас нуждается в помощи, и это придало ей сил. Глубоко вздохнув, серая поняшка отправилась готовить обед. После бессонной ночи её хватило только на большую тарелку сендвичей и горячий чай, но истощенному Максу было не до изысков. По уверениям санитара, организм потратил много сил на ускоренную регенерацию тканей, и теперь требовалось их восстановить как можно быстрее. Пока человек ел, пегаска потратила добрых десять минут на то, чтобы расстегнуть платье на спине, в том месте, откуда росли крылья. Как она ни старалась, но достать копытами она не смогла. В конец разозлившись на неудобные застежки, она изворачиваясь, вылезла из одеяния, не расстегивая его. Засунув серебристый наряд в стиральную машинку и надев такую привычную и уютную домашнюю футболку, пегаска вернулась на кровать. Макс уже разделался с сендвичами, оставив парочку для Дерпи, но та отказалась, заявив, что хочет лишь лечь и уснуть, оставив этот день позади. Однако дверной звонок так не думал.
Взглянув на дисплей "Глазка", Макс вспомнил, что Пауль обещал зайти сегодня обсудить подробности проекта. Он открыл дверь, впуская гостей.
— Эй, что с тобой случилось? Выглядишь так, будто тебя заставили марафон бежать, — поприветствовав Макса и Дерпи кивком, Пауль пропустил вперед себя единорожку, и вошел внутрь. Макс вкратце рассказал события прошлой ночи, заработав взволнованный вздох Флер.
— Может, мне потом зайти, когда оклемаешься?
— Да я в норме, просто чувствую себя выжатым. Пойдем к терминалу, покажу тебе свое портфолио.
Пока люди занимались работой, пегаска оттащила Флер в дальний угол квартиры, и смущаясь, шепотом рассказала о их поцелуе. А так же о том, что понятия не имеет, что нужно делать дальше. Единорожка не удержалась от веселого хихикания и поздравила с началом новой стадии их отношений.
— Ты, главное, не паникуй. От тебя ничего особого не требуется. Просто веди себя как обычно, можешь еще задом об него потереться, как бы невзначай, — Флер опять захихикала, прикрываясь копытцем и озорно стреляя глазками. — Ты пойми, раз он согласился на отношения с тобой, значит, ты ему нравишься. Не надо пытаться изображать из себя какую-то примерную жену, или еще что, просто будь собой. Если что-то пойдет не так — вы всегда можете это обсудить.
Пегаска отчаянно смущалась, разговаривая на эту тему. Стоило больше интересоваться взаимоотношениями полов до того, как вступать в эти самые взаимоотношения, но теперь ей отчаянно требуются знания, и придется задавать самые разные вопросы, даже если они на грани приличия. А еще Дерпи одолевала зевота, что еще больше забавляло Флер.
— А что...Ну ты знаешь...- пегаска мялась, не зная, как сказать, не прибегая к пошлым словечкам. — Что делать ночью?
Флер задумчиво посмотрела на свою крылатую подругу, которая стыдливо уставилась в пол.
— С жеребцами у тебя ничего не было? — Дерпи, не поднимая взгляда, отрицательно замотала головой. — Тогда скажи ему об этом, когда дойдет до дела. Он сам все сделает. А читать тебе лекции про пестики и тычинки я не стану. Просто постарайся не стесняться каждого движения. Если ты сожмешься в испуганный комочек, то это навряд ли ему понравится, — Флер подмигнула пегаске. — Не переживай так. Я сомневаюсь, что ты можешь налажать до такой степени, чтобы испортить ваши отношения. Скорее, твоя неопытность может их укрепить.
Пауль украдкой посмотрел на шепчущихся поняшек.
— Чем это Дерпи так смущена? Все щечки краской залиты.
— Мы теперь пара, вроде как. Может, Флер ей наставления дает? — Макс сам покраснел не хуже пегаски.
— Поздравляю! Вы прямо созданы друг для друга, если судить по цвету лица, — Пауль хохотнул, дружески похлопав Макса по плечу. — А если серьезно — постарайся этого не афишировать. Можешь избежать многих проблем.
— Да уж не дурак, я помню, сколько срачей на эту тему велось, и даже до рукоприкладства доходило. А после вчерашнего я вообще любые проблемы стороной обходить буду. Я-то ничего даже понять не успел, а Дерпи так переживала, что ну его нафиг. А с другой стороны — если бы не это происшествие, то она бы не решилась сделать первый шаг.
— Не говори ерунды, — Пауль поморщился. — Все было бы так же. Может, чуть позже, может, инициатива была бы с твоей стороны. Или ты хочешь сказать, что согласился только из жалости к ней, что она переволновалась? Нет? Ну вот. Надо брать на себя ответственность за свои решения, а не перекладывать её на случайности.
Закончив обговаривать сроки исполнения и подписав необходимые бумаги, Пауль откланялся, оставив Макса отдыхать. Дерпи, захлопнув за гостями дверь, принюхалась к себе — шерстка насквозь пропахла больницей, и тащить этот запах в постель, да еще и когда первый раз в ней они буду как пара, было просто недопустимо. Прогарцевав в ванную комнату, пегаска скинула майку и принялась старательно топтаться под душем. В голову лез последний разговор с Флер — уже через пару минут они будут лежать вместе, и тогда... Как именно произойдет это "тогда", Дерпи понятия не имела. Все её знания касательно секса ограничивались парой неловких разговоров в подростковом возрасте с родителями, но ничего информативнее стандартной истории о пестиках и тычинке она не узнала от них. Были еще несколько подслушанных разговоров других кобылок, что дало весьма расплывчатое представление о самом процессе. Флер сказала, что Макс сам покажет, как надо делать, а главное, как ему нравится, но неизвестность впереди заставляла крылья пегаски нервно подрагивать. Когда стояние под душем превратилось из поддержания чистоты в оттягивание неизбежного, пегаска вздохнула, собрала свое мужество в копыта, и перекрыла воду. Сейчас она выйдет, Макс будет смотреть на неё... Главное не спотыкаться, вечно когда идешь под чьим-то взглядом ноги заплетаются. Она подойдет к кровати, залезет под одеяло, прижмется к нему... Что будет дальше, пегаска представляла весьма смутно, наверное, будут поцелуи, объятия, жаркие слова. Дерпи очень надеялась, что не испортит все своей неуклюжестью и неопытностью. Однако, она уже минуту стоит перед дверью, надо выходить. Прижав поплотнее дрожащие крылья, пегаска толкнула дверь и вышла максимально грациозно, стараясь выглядеть женственно. Однако, оценить её было некому . Дерпи упустила из внимания, что её друг сильно истощен после ночи в больнице, и он банально заснул, не дожидаясь её возвращения. Пегаска ощутила смесь облегчения и разочарования, и, посмеиваясь над собственной глупостью, прижалась пушистой спиной к человеку. Макс, не просыпаясь, обнял поняшку и уткнулся носом в её гриву.
Глава шестая
Каждый привык считать, что у него много друзей. Изначально так называли только избранных людей, с которыми прошли огонь, воду и медные трубы. С ускорением темпа жизни в ряды друзей стали записывать простых знакомых и коллег, с которыми часто контактировали и были в хороших отношениях. С распространением интернета и социальных сетей само слово "друг" обесценилось, как и сами отношения. Сеть, сблизив всех людей мира, дав иллюзию выбора, на самом же деле только увеличил дистанцию между ними. Само понятие верности другу практически исчезло. Ведь куда проще просто нажать на кнопку и удалить человека из жизни, чем покидать зону своего комфорта и пытаться помочь.
Макс попытался вспомнить, кто из его знакомых мог хотя бы приблизительно подойти на роль друга? Пожалуй, таких нет. С тех пор, как он закончил обучение и решил вести "оседлый" образ жизни — выходить из дома только по большой необходимости — его с легкостью забыли все так называемые друзья, с которыми он проводил время в клубах, распивая синталкоголь, и которые в пьяном угаре клялись в дружбе. Никто из них не пожелал сменить клуб на квартиру Макса, танцы на просмотр фильмов или игры. События прошедшей ночи позволили понять, насколько хорошего друга он обрел в лице Дерпи. Конечно, можно возразить, что она просидела все время рядом с ним потому, что не могла бы одна попасть домой. Но если бы это было единственной причиной, случилась бы тогда эта полная слез истерика, приведшая к началу отношений? Какие бы доводы “против” не нашло его сонное сознание, Макс решительно отказывался прислушиваться к недовольному внутреннему голосу. Пусть весь прошлый опыт говорит, что здесь что-то не чисто, он точно знает, что Дерпи испытывает к нему только светлые чувства, без намека на корысть.
Стряхнув непонятно откуда взявшиеся с утра пораньше мрачные мысли, Макс разлепил глаза. Уже привычная утренняя картина — соломенная грива пегаски, мирно вздымающийся бочок. Почему-то без футболки. Впрочем, он же как-то упоминал, что раздетым можно ходить только перед "особенным" другом, и он им стал. Вчерашняя слабость почти прошла, оставив после себя сильный голод и томительную негу во всем теле. Решив насладиться моментом приятных ощущений, парень поудобнее прижался к сопящей пегаске и прикрыл глаза. Теперь, когда Дерпи была "особой пони” Макса, ему стоило задуматься о том, как вести себя с ней дальше. Очевидно, что она будет ждать от него каких-то действий. Но как быть с пони, Макс понятия не имел. Не в ресторан же её вести, в самом деле. Во-первых, пегаска наверняка откажется выпускать его из дома ближайшее время, а во-вторых, в ресторане на них будут постоянно коситься, что полностью испортит весь отдых. Может, заказать на дом цветов? Красиво оформленный букет пони должна воспринять как подарок, а не как деликатес.
Сделав заказ через коммуникатор, человек вернулся к размышлениям. С другой стороны, зачем чинить то, что работает? Пегаске было хорошо и комфортно с ним именно в том формате, который был до этого. Да, следует добавить немного романтики и ухаживаний, но в целом, глобальных изменений не требуется. Разве что добавить интим. Макс пока не был полностью готов морально делать ЭТО с пони, но если Дерпи будет настаивать, ему придется уступить. В конце концов, БРТО специально предусмотрели эту возможность для своих синтетов, сделав их формы весьма притягательными. А иное строение конечностей и повышенная пушистость по сравнению с человеком, это то, с чем придется смириться. Несмотря на все желание оставить все так, как есть, те нежные чувства, что он испытывал, глядя на пегаску, заменяли банальный процесс "секс" на эмоционально возвышенное "занятие любовью". Однако, разводить размышления на эту тему было несколько бессмысленно, хотя и довольно волнующе и приятно. Все случится так, как случится, а продумывать заранее означает только получить очередной неловкий стояк.
Макс перевел мысли в другое русло — работа. Теперь, когда он получил такой масштабный проект, он мог неспеша им заниматься, не забрасывая пегаску на произвол судьбы на весь день, как это происходило всю прошлую неделю. А так же аванс, который ему выплатил Пауль, позволял не беспокоиться о деньгах еще пару месяцев минимум. Прогнав в памяти список вещей, которые надо будет купить, он вспомнил, что так и не сводил Дерпи к врачу... Или к ветеринару? Он даже не выяснил к кому её надо вести. И если раньше нельзя было выходить из дому по конспиративным причинам, то теперь эта отмазка не работала. Подавив начавшиеся угрызения совести, он твердо пообещал заняться этим сразу, как будет чувствовать себя достаточно окрепшим после восстановления. А так же стоило подумать о её просвещении. Фильмы не могут полностью подготовить её к реальному миру. С этим может справиться только виртуалка. Только в ней можно найти тот же уровень безразличия и жестокости, как и в обычной жизни, но при этом находиться в совершенной безопасности. Так что не откладывая в долгий ящик, Макс заказал для Дерпи простенький коммуникатор с возможностью выхода в виртуалку с полным погружением.
Время подходило к десяти утра, а пегаска и не думала просыпаться. Если учесть, что пегаска регулярно будила человека гораздо раньше, то это была просто вопиющая несправедливость. Макс, предвкушая маленькую месть, улыбнулся и слегка подул поняшке в пушистое ушко. Та была явно не согласна с таким развитием событий, и, не просыпаясь дернула ухом. Сдержав смешок и набрав новую порцию воздуха, Макс повторил процедуру, добившись более интенсивного подергивания. Пегаска явно не хотела просыпаться, и невнятно бормоча, прикрылась крылом. Пораженный её коварством, парень пустил в ход тяжелую артиллерию — начал щекотать пушистый животик. Поняшка непонимающе и жалобно застонала, свернувшись в клубок, но своей цели Макс достиг. Дерпи раскрыла золотистые глаза и завертелась под пальцами, пытаясь избежать щекотки.
— Доброе утро, соня, — Макс чмокнул пегаску в нос. Та, в свою очередь, обхватила его шею копытами, прижавшись к щеке, и смущаясь, слегка лизнула его в шею, вызвав волну мурашек.
— Доброе. Как твое самочувствие? — отцепившись, пегаска потянулась со сна, и побежала в ванную комнату, совершать утренние процедуры.
— Почти нормально. Спасибо за заботу.
Сквозь шум воды раздался ответный крик, невнятный из-за наличия зубной щетки во рту. Макс усмехнулся и отправился готовить завтрак. Не смотря на напряжение прошедшего дня, новый начался просто замечательно. Впереди много часов наедине с пегаской, голова не болит финансовым вопросом, впереди предстоит интересная работа. Заканчивая нарубать салат в кухонном комбайне и заправлять его легким оливковым маслом, он наблюдал, как Дерпи выходит из ванной с своей обычной майке и глазной повязке. Оказывается, очки натирают за ушками, и дома их носить неудобно. А у Винил, по заверениям пегаски, там должны быть натерты мозоли с кулак величиной. Макс включил легкую фоновую музыку, хорошо подходящую к такому утру, под которую они и разделались с завтраком. Несмотря на силу привычки, человек уже вполне охотно ел салаты, которые, оказывается, тоже могут быть вкусными. Правда, добавлять мясные ингредиенты приходилось уже только в свою порцию, но это даже неудобством назвать трудно было. Дерпи не говорила, но пока её друг был занят работой, она не удержалась и попробовала бифштекс, лежавший в холодильнике, после чего полдня пыталась языком выковырять кусочки мяса, застрявшие меж зубов. Может, на вкус оно было не так уж и плохо, но каждый раз после еды тратить столько времени на чистку? Мясо явно того не заслуживало.
Сразу после завтрака курьеры принесли заказанное — коммуникатор и цветы. Макс захлопнул за ним дверь, и, чувствуя себя не в своей тарелке, вручил букет лилий пегаске. Та, с покрасневшими от волнения щечками, приняла ярко обернутые цветы, и, шурша упаковкой, зарылась в них носом, испачкавшись в пыльце. Еще никто не дарил ей цветов, и она не очень представляла, как надо реагировать, поэтому просто поблагодарила. Макс нашел в дебрях кухонных шкафчиков пластиковый кувшин, стоявший там еще со времен прошлых жильцов, набрал в него воды и, воткнув в него свой знак внимания к пегаске, поставил на стол. Оттряхнув мордочку пони от цветочной пыльцы, он обнял её, зарыв пальцы в гриву и перебирая ими. Макс давно не чувствовал себя таким счастливым, как в этот момент. Как и Дерпи, которая изо всех сил старалась не заплакать от переизбытка чувств и не испортить момент.
— У меня для тебя еще кое-что есть, — он достал коммуникатор, выполненным в форме медальона. Надев на пегаску цепочку, Макс прилепил микроскопическое устройство приема недалеко от основания гривы, прямо на то место, где находится идентификационный чип. .
— Какая симпатичная подвеска. Спасибо! — пегаска пыталась рассмотреть подарок, мешая Максу закончить начатое. Наконец он смог нащупать небольшую кнопку на верхушке коммуникатора, и перед глазами Дерпи пробежал текст приветствия, чем изрядно напугал ничего не подозревавшую пони. Пришлось ловить её за хвост, не давая нырнуть под одеяло. А последовавшие после этого звуки, раздавшиеся прямиком у неё в голове и вовсе заставили ту сжаться в комочек и прижать ушки. Потратив несколько минут на успокаивающие поглаживания и объяснение того, что она не сошла с ума, и никаких злых демонов в неё не вселялось. Да, проводящий большую часть свободного времени за терминалом Макс совсем забыл, что пегаска будет неготова к подобному интерфейсу.
— Это просто коммуникатор, наш способ связи на расстоянии. Ты же помнишь, как я договаривался с Паулем о встрече? И как еду заказывал, — пегаска неуверенно кивала, немного настороженно смотря на полупрозрачные часы, висящие в воздухе. Для примера Макс вызвал коммуниктор Дерпи, и объяснил, как принимать и совершать звонки. Некоторое время пегаска экспериментировала, отходя в разные углы квартиры, прося говорить шепотом, или закапываясь в подушки. Звук, попадающий в голову не через уши, был для неё в новинку. Наконец, наигравшись, пони перестала нервничать из-за интерфейса коммуникатора, висящего перед глазами. Впрочем, большую часть времени он представлял собой маленький значок в углу поля зрения и часы. Минут пять заняло обучение управлению коммуникатором при помощи взгляда, но пегаска освоила и это. Достаточно было скосить глаза вниз, на единственную иконку, как она разворачивалась до полноценного меню, заполняющего все поле зрения. И уже в нем, наведя взгляд на нужную пиктограмму и мысленно акцентировав на ней своей внимание, пегаска могла получать доступ к функциям своего нового медальона.
Оставив пегаску развлекаться, Макс связал вместе два устройства. Теперь её коммуникатор выполнял так же роль поисковго маячка, на случай, если потеряется. У него самого был девайс попроще, с выводом информации на дисплей. Не потому, что не любил нейроинтерфейсы, просто он постоянно находился за терминалом, использовавшим тот же самый интерфейс, а объединять их в одну сеть Макс не стал.
— Дерпи, помнишь, я обещал тебе экскурсии устроить? — пегаска отвлеклась от изучения новой игрушки, и кивнула. — Так вот, при помощи коммуникатора ты сможешь путешествовать по вирутальной реальности — виртуалке, как все её называют. Тебе будет казаться, что все вокруг настоящее, но это не так. Что бы там с тобой не произошло — это всего лишь картинка, как игра воображения или сон. Так что ничего не бойся.
Макс объяснил ей, как запустить виртуалку и как включить программу для новичков, после чего присоединился к ней. Они оказались в абсолютно белой комнате, каких не бывает в реальности — она казалась бесконечной во всех направлениях, не было видно ни пола, ни стен, ни потолка, только лишь одна дверь, стоящая посреди ничто. Пегаска ойкнула и попыталась взлететь, но крылья отказались поднимать её в воздух.
— Не торопись, надо настроить все под тебя. Коммуникатор пока не знает, что ты хочешь летать, надо ему сообщить об этом. За этой дверью обучающий курс, как пользоваться виртуалкой. Передвижение, базовая настройка, поиска нужных сайтов, безопасность... Да, в виртуалке нужно соблюдать меры предосторожности, иначе можно наткнуться на жуткую гадость. Синяков она тебе не оставит, конечно, но вот настроение может испортить на весь день. Так что удели этому разделу обучения особое внимание. А я буду рядом с тобой, чтобы подсказать, в случае чего.
Пока Макс все это рассказывал, Дерпи слушала его вполуха, занятая попытками поверить в невозможное. Зрение не двоилось, выдавая четкую картинку. Впервые за свою жизнь она видела нормально.
— Макс! Макс! С моими глазами все в порядке! — пегаска радостно взвизгнула и повисла на шее человека. — Я вижу как нормальная пони!
Парень подхватил прыгнувшую пегаску под зад, немного растерянно думая, что он совсем не предусмотрел такой эффект. Иначе бы мог уже давно познакомить её с виртуальным миром через свой терминал.
— Это из-за того, что изображение сразу в твою белокурую головку поступает, минуя глаза, — он чмокнул радостную пегаску в нос и поставил на условный пол. Не в силах сдержать радость, та начала скакать вокруг парня кругами, радостно повизгивая на каждом прыжке. Дав Дерпи время выпустить лишнюю энергию, Макс напомнил, что ей надо войти в следующую комнату.
Пегаска, полная энтузиазма, толкнула копытом дверь и начала обучение. Комната представляла из себя некую полосу препятствий, призванную продемонстрировать все возможности передвижения в виртуалке. Теперь, когда можно было не бояться столкнуться с чем-нибудь и поломать это что-то, Дерпи легко перепрыгивала с платформы на платформу, проскальзывала в узкие лазы даже не замедляя хода, и в целом вела себя как настоящий пегас — энергично и самоуверенно.
В то время, как поняшка развлекалась на тренировочной полосе, Макс искал в сети физическую модель для пегаса, чтобы у Дерпи появилась возможность летать. Найдя, он слил её на коммуникатор подруги, оставив до следующей комнаты.
Спустя полчаса пегаска все еще с визгом носилась по платформам. Максу уже порядком поднадоело сидеть на одном месте, так что на очередном прыжке он поймал её за хвост и почти силой потащил в следующую комнату, где приятный женский голос рассказал о всех возможностях настройки сетевого аватара. Получив несколько подсказок от друга в нужный момент, пегаска обрела возможность летать, чем незамедлительно воспользовалась, нарезая круги в белой бесконечности комнаты. Макс, лишившийся возможности поймать хвост непоседливой пони, обреченно вздохнул. Однако, начать жаловаться в пустоту он не успел — появилось уведомление о посетителе за дверью в реальном мире. В спешке сообщая пегаске, что он на время покинет её, и что она может двигаться дальше, Макс пытался сообразить, кто же это мог заявиться без приглашения. Родители понятия не имели, где он живет, да и дела им до него не было. Пауль? Он бы обязательно предупредил, на него не похоже являться вот так, как снег на голову. Посмотрев на дисплей глазка, Макс вспомнил, что санитар его предупреждал о приходе полицейского на счет вчерашнего происшествия.
За дверью и впрямь стоял следователь — высокий, очень плотного сложения, с квадратной челюстью и внушающей мускулатурой. Судя по всему, прошел фенотипическую коррекцию, стоящую как три годовых заработка полицейского его ранга, если он, конечно, не брал взяток. С другой стороны, следователь мог взять кредит. Но как у любого жителя серого города, мнение о полицейских у Макса было негативное, так что он предпочитал считать, что коп оплатил свою мечту их чужого кармана.
Показав значок, следователь молча прошел внутрь, доставая планшетник. Направив на хозяина квартиры руку, с надетым браслетом сканера, он зачитал с дисплея:
— Янг, Максимилиан, двадцать пять лет, холост, детей нет. Вчера ночью подвергся нападению неизвестных в районе жилого блока D-13, получил два ножевых ранения в брюшную область, доставлен в больницу имени Костеллы, оказана необходимая медицинская помощь, жалоб не имеет. Все правильно? — Макс кивнул и послушно приложил палец, оставляя свою подпись на протоколе. — Напавших на вас личностей задержали, отследив их перемещения при помощи камер внешнего наблюдения. Обычные подростки, обожравшиеся наркоты. Всем присвоен красный статус и срок от трех до пяти лет в тюрьме обычного режима "Хайтауэр". Подавать иск о компенсации собираетесь?
Согласно закону, Макс мог подать в суд на преступников, требуя возместить ему моральный и физический ущерб. Однако, он сомневался, что у подростков будут хоть какие-то деньги, даже на то, чтобы покрыть стоимость адвоката в суде. И куда больше хотелось оставить все это позади, а не продлевать эту историю на несколько томительных процессов. Так что он отрицательно покачал головой, чем заработал полный облегчения взгляд следователя — не придется ждать, пока нерадивый пострадавший заполнит все нужные бланки для подачи заявления.
— Тогда еще одно дело, и я вас покину, — полицейский навел сканер на мирно лежащую на кровати пегаску, которая развлекалась в виртуалке, ничего не подозревая о происходящем в паре метров от неё. У Макса все похолодело внутри. Ну конечно, он не выглядит обеспеченным, синий цвет чипа, у полицейского закрались подозрения, касательно легальности синтета. Украл, или приютил сбежавшего, а то и вовсе преступника. Однако, полицейский, посмотрев в планшетку и не поведя даже бровью, развернулся и пошел к дверям. — Можно вопрос, в частном порядке? Откуда у вас деньги на синтета? Насколько я знаю, эти лошадки весьма дорогое... развлечение. А судя по вашей истории счета, у вас никогда больше десяти тысяч за раз не было.
Макса немного покоробило, что его проверили так тщательно. Мало приятного в осознании того, что вся твоя жизнь записывается и старательно анализируется. Но с другой стороны, это необходимое условие проживания в Гигаполисе по многим причинам. Помня о своей легенде, он постарался изобразить смущение.
— Мне подарила её одна знакомая.
Полицейский, как и большинство людей, не знакомых с фендомом брони, придерживался мнения, что это один из сексуальных фетишей. Фрейдисты, как их прозвал Макс, все в жизни сводили к сексу, и он был причиной всего и вся, по их мнению. Так что следователь лишь скабрезно ухмыльнулся и, попрощавшись, ушел. Макс захлопнул дверь и облегченно выдохнул. То, что малолетних преступников задержали, его совершенно не волновало. Парочкой больше, парочкой меньше, в многомиллиардном городе это значения не имело, уличная преступность в серых кварталах будет всегда. Однако, внезапная проверка на "лицензионность" Дерпи, а главное, положительный результат были очень важны. Видимо, для такого поверхностного сканирования пегаска была вполне обычным синтетом. Но неизвестно, какие результаты даст более глубокая проверка. С другой стороны, к чему разводить паранойю? Кому есть дело до него и его подруги? В Гигаполисе проживали миллионы находящихся вне закона людей, с красными метками чипов, и полиция не могла их найти. Но все же следовало поговорить с пегаской, предупредить, чтобы ты была осторожной в разговорах на тему появления её у Макса и состоянии глаз.
Дерпи закончила обучение довольно быстро. Сложнее всего оказалось искать нужную информацию, избегая порнографии, рекламы и "вирусов" — как поняла пегаска, эти вирусы были для неё не опасны, но для её нового медальона очень даже. Решив для начала поискать портреты своих знакомых из Понивилля, пегаска ввела запрос в нужную строку. Поисковик выдал ей огромное количество рисованных изображений принцессы Селестии. Почему она выбрала именно принцессу пегаска толком не понимала, но это было первым, что пришло ей в голову. Бегая от одной рамки с изображением к другой, пони просматривала результаты, понимая, что большинство из них это кадры из старого мультфильма, который был создан на основе истории Хранителей Элементов, или же нарисованы фанатами по мотивам. Повнимательнее осмотрев поисковик, Дерпи заметила, что ей предлагают взглянуть так же на другие похожие изображения. "Селестия синтет", "Селестия вектор" и многие другие. Пожав плечами, пегаска ткнула копытом в вариант, на иконке которого была фотография реальной принцессы, а не нарисованная картинка. Так и есть, изображения Селестии, прошедшей через озеро Отражений. В различных местах, в компании людей и пони и в одиночестве, случайные фото и хорошо поставленные снимки с фотосессий.
Полюбовавшись особенно красивой фотографией, на которой принцесса была в тунике из полупрозрачной ткани, с золотыми нитями, вплетавшихся в гриву, она обнаружила под ней галочку "детский фильтр". Здраво рассудив, что она явно не ребенок, пегаска сняла галочку. Желая посмотреть продолжение фотосессии Селестии, пегаска вернулась к той фотографии, и нажала нужную кнопку, после чего вокруг неё развернулась новая галерея. Вот принцесса лежит на кровати, немного томно смотря в кадр, вот она гладит себя копытом, вот она снимает с себя платье... На этом моменте Дерпи заподозрила неладное, почувствовав себя жеребенком, подглядывающим за взрослыми — очень волнительно и страшно, но остановиться невозможно. Продолжая идти вдоль рамок, пегаска наблюдала, как действия богини солнца становились все более бесстыдными, пока все не окончилось... королевской игрой с собой? Дерпи не могла подобрать название для увиденного. Кровь стучала в висках, мордашка просто горела от стыда. Наспех закрыв поисковик, пегаска дала команду на выход. В реальности она лежала на кровати в той же позе, в какой и погрузилась в виртуалку, за исключением лишь нервно дергающегося хвоста и дрожащих крыльев. Макса нигде не было видно, но, судя по шуму из ванной, он принимал душ. Увиденное просто не укладывалось в голове — как её любимая принцесса могла пойти на такое? Нет, само занятие пегаска не осуждала. Принцесса тоже живая пони, со своими потребностям и нуждами. Но позволять себя фотографировать и выставлять это на всеобщее обозрение?
Макс вошел в комнату, вытирая волосы полотенцем. Дерпи лежала на кровати, уткнувшись носиком в копыта, с жутко красными щеками и прижатыми ушками. Если принять во внимание, что она сейчас первый раз была в сети, то скорее всего…
— Что, наткнулась на что-то неприличное? — пегаска подняла грустный взгляд и молча кивнула. Макс сел рядом с ней, беззлобно ухмыльнувшись и почесав за ушком. — Ну, рассказывай, что ты там увидела, и зачем полезла в злачные места.
Дерпи пересказала увиденное, спросив, зачем были сделаны эти оскорбляющие принцессу фото. Пришлось успокаивать шокированную пегаску, поглаживая по спинке, и в который раз напоминать о несправедливости их мира. О том, что многим людям нравится смотреть на такое, и не только на такое, и что, если она не будет осторожна при своих путешествиях по виртуальности, может наткнуться и на куда более жесткие и жестокие вещи..
Остаток дня провели играя в карточные игры через коммуникаторы. Играли на желания, и судя по тому, как часто Макс изображал из себя ездовую лошадь, катая веселящуюся пегаску на спине вокруг стола — в Эквестрии она только и занималась тем, что играла в карты. Или же сам парень играл отвратительно.
Чем ближе была ночь, тем больше Дерпи начинала переживать. Если вчера её друг уснул, утомленный лечением, то сегодня он выглядел вполне бодро, а значит... Закусив губу, она продолжала накручивать себя, в результате чего проиграла партию и в качестве желания пошла готовить сэндвичи с мясом для Макса. Однако, когда они легли спать, Макс как обычно обнял её и уснул, даже не поцеловав. Чувствуя с одной стороны облегчение, с другой стороны она ощутила уже некую обиду. Она не привлекательна для него? Конечно, они разных видов, но если он не испытывает к ней никаких чувств как к девушке, зачем вчера ответил на её поцелуй? Припомнив совет Флер не устраивать трагедий на ровном месте, Дерпи вздохнула, выкинула из головы эти переживания и попыталась уснуть.
Пауль шел по освещенной парковой аллее, почесывая идущую рядом единорожку за ухом, когда их никто не видел. Невинная шалость забавляла обоих — с одной стороны, это был достаточно интимный жест, а с другой, даже если кто их увидит — ничего не поймет. Они возвращались из их любимого кафе, которое посещали минимум раз в неделю. В большинстве публичных мест на подобные свидания смотрели бы косо, но в этом заведении все столики были приватными, и никто не мешал бы им недовольными замечаниями или разговорами за спиной. Прогулка через парк не была обязательной, они могли бы заказать флаер, но вопреки всеобщему мнению, Пауль не был богат.
Он родился в обыкновенной семье в Сером Городе. Отец работал в полиции, мать — администратор в отеле. С натяжкой можно было назвать верхушкой среднего класса. Отучился в средней школе, собирался поступить в колледж, выучиться на программиста или системного администратора, но провалился на вступительных экзаменах, где был замечен за списыванием. Несколько месяцев провел скитаясь по сети в поисках непыльной работы — он был юн, и видел свое будущее явно не в строительной бригаде, а, как минимум, помощником именитого бизнесмена или владельцем собственного дела. Наверное, именно поэтому он клюнул на подвернувшуюся ему рекламу фондовой биржи. Пройдя обучение, которое, как он понял уже потом, было рассчитано как раз на таких доверчивых лохов, как он, Пауль отправился в банк просить ссуду. Сумма была относительно небольшая, а сам он из достаточно обеспеченной семьи, так что банк выдал требуемую сумму без каких-либо вопросов. Внеся эти деньги на тороговый счет, Парень принялся играть на бирже. У многих новичков на этом месте все и заканчивается, но то ли Пауль был поумнее остальных, то ли родился под счастливой звездой, но ему повезло, и он совершил несколько крупных сделок, заработав весьма приличную сумму кредитов. Здесь бы он мог совершить еще одну ошибку, и переполнившись уверенности в себе продолжить торговать и потерять все, но ему это занятие показалось слишком нервным, и Пауль вывел свой заработок, решив вернуться позднее. Вернув ссуду банку со всеми полагающимися процентами, он купил квартиру и съехал от родителей. Оставшиеся же деньги лежали в банке до лучших времен. Устроившись работать в тот же отель, где работала мать, парень получил полную автономность. Возможность строить свою жизнь так, как считал нужным. Однако, после покупки Флер его счет порядком истощился, и уже не мог гарантировать светлого будущего. Только послужить резервом на черный день.
Зайдя в квартиру, Флер поскакала в ванную комнату мыть копыта — несмотря на то, что пони носили одежду, обувь была большой редкостью. Только если того требовал образ, или приходилось лезть совсем уж в грязь. Так что приходилось каждый раз приходя домой мыть ноги, чтобы не пачкать постель. Пауль сначала считал, что утонченную Флер будет унижать эта процедура. В его представлении это было слишком уж по-собачьи. Но единорожку это ни мало не волновало. Ребята из БРТО продумали даже такие мелочи — она считала это естественной гигиеной. Проводив взглядом розовый хвост, скрывшийся за дверью, Пауль сел за терминал. Сегодня архитектор должен был закончить согласование перепланировки здания со всеми инстанциями, после чего прислать ему окончательный вариант. За спиной послышался приглушенный шерстяными носочками цокот копыт, и на плечо Пауля опустилась голова единорожки.
— Чем занимаешься? — окинув взглядом дисплей терминала, Флер узнала планировку будущего клуба. Впрочем, если быть честным, ей в этом сильно помогло название проекта, видневшееся вверху экрана. — Все так, как ты хотел?
— Почти. Осталось много свободного места на верхних этажах, надо будет куда-то пристроить. Но это не столь важно, можно заняться этим и после открытия, — он отклонился и почесал шейку своей копытной подруге. — А ты чего спать не идешь?
Флер пожала плечиками, сев на пол сбоку от человека. Голова пони как раз оказалась на уровне его плеча, что позволило уютно к нему прижаться. Сидеть дома, пока Пауль работает, было довольно скучно. Конечно, она могла выходить на улицу одна, да и зеленый статус чипа ей позволял довольно многое, но находиться там одной было жутко неуютно. Прохожие частенько косились на стройную единорожку, и взгляды почти всегда были недобрыми. Так что Флер все же предпочитала скучать в безопасности квартиры.
— Без тебя не спится. Подожду, пока ты закончишь, — она чуть приподнялась и чмокнула человека в щеку.
— Я уже почти закончил. Осталось только отправить это Максу, и можем пойти спать. Или фильм посмотрим?
— Нет, будем спать. А то опять завтра весь день носом клевать будешь, — пони заботливо улыбнулась, глядя на своего "особенного друга”, как говорили в Эквестрии. — Ты решил взять Макса под патронаж?
— С чего ты взяла? — Пауль бросил удивленный взгляд на единорожку, заканчивая отправку макета. — Просто так получается. Он хорошо и бескорыстно поступил тогда на сходке, и я не стал искать другие варианты, чтобы пристроить Дерпи. Да и время особо не было. А если говорить о этом проекте — кто сможет лучше декорировать клуб для брони, чем один из них?
— По-моему, ты ищешь оправдания своим поступкам, — единорожка лукаво посмотрела из-под розовой челки. — А на самом деле ты просто увидел в нем хорошего человека, и пытаешься в меру сил помочь. Почему вы так стесняетесь выказать симпатию?
— Потому, что тобой начнут пользоваться, напирая на симпатию. "Помоги по дружбе", "Ну ты же меня любишь!" и всякое такое. А если тебе понадобится помощь, то ты её не дождешься. Так что я лучше буду держать все при себе, и только увидев, что не ошибся в человеке, я дам ему понять, что он мне симпатичен, — он взлохматил волосы недовольно пискнувшей единорожке — От тебя таить не буду, не переживай.
— А я и без этого вижу тебя насквозь, — маленькая колкость в отместку за испорченную прическу дополнилась высунутым языком. — Мне кажется, или я не успела все мороженное съесть днем?
Пауль улыбнулся и отправился проверять холодильник.
Не желая давать своей совести новых поводов погрызть его изнутри, Макс на следующий день записался на прием в почти единственную порядочную клинику, обслуживающую негуманоидных синтетов. Остальные были либо какими-то полуподпольными учреждениями без лицензии на подобную практику, либо слишком дорогими. Дерпи довольно сильно нервничала всю дорогу до клиники. Впрочем, её волнение объяснялось недавним происшествием — пегаска теперь видела в каждом прохожем потенциальную угрозу. Макс долго пытался успокоить её, объясняя, что большинству из них они попросту безразличны, а те, кто напал на него были под воздействием наркотиков, но безуспешно. Более менее поняшка пришла в себя только уже у кабинета врача. Однако, тут на неё напал мандраж, вызванный уже предстоящим осмотром. Дитзи никогда не любила врачей. Они ассоциировались у неё с больнючими уколами в круп и прочими малоприятными процедурами.
Из кабинета вышел тучного вида мужчина, ведя на поводке карликового дракона. Или драконицу. Кто их разберет, когда все скрыто под чешуей. Судя по грустно волочащимся по полу крыльям, дракону явно было не очень хорошо. Пегаска была одновременно напугана наличием зубастой твари рядом с собой, и преисполнена сочувствием к больной зверюшке.
На табло над дверью загорелась надпись, приглашающая их войти. Кабинет оказался довольно просторным помещением, условно разделенным на две части — ту, где принимались посетители, и ту, где доктор проводил обследование пациента.
— Добрый день. Судя по записям, да и по тому, что я вас не помню, вы у нас впервые. Рад приветствовать вас в нашей клинике и смею надеяться, что вы пришли всего лишь с профилактическим визитом. Меня зовут доктор Филлип-Жозеф Салазар, весь к вашим услугам, — доктор выглядел немногим старше Макса, но тем не менее, вызывал полное доверие и расположение к себе своей позитивной манерой общения.
Макс подробно описал доктору проблему, беспокоящую Дитзи. Задумчиво почесав в затылке, доктор натянул одноразовые перчатки и попросил пегаску снять очки и пройти с ним в медицинскую зону. Дитзи, переборов свое смущение, терпеливо выполняла указания врача, смотря попеременно то одним, то другим глазом в специальное устройство. Задумчиво занося результаты в свой планшет, доктор задавал различные невинные вопросы о её жизни в Эквестрии и здесь, отвлекая пациентку от нервных мыслей касательно процедур. Наконец, закончив проверять непосредственно сами глаза, молодой специалист уложил пегаску на койку автодока, и, предупредив, что ничего страшного не случится, и ей нужно просто полежать с закрытыми глазами некоторое время, включил режим сканирования. Макс на секунду почувствовал панику – во время этой процедуры считываются показания чипа. Но раз уж полицейский ничего не нашел, значит, пегаска не числится «в угоне», и волноваться не о чем. Пока полоса света медленно ползла над серой спинкой, врач отвел Макса в сторону.
— Судя по всему, произошел фенотипический сбой той коррекции зрения, что позволяет Дитзи видеть нормально, при этом обладая раскосыми глазами. Честно говоря, я понятия не имею, что это за коррекция, и как её исправлять — это не заболевание, а сознательно внесенные биоинжинерами изменения, — доктор помолчал несколько секунд, подбирая нужные слова. — Соответственно, никакого медикаментозного лечения в принципе быть не может.
— Так что же делать?
— Если бы я был здравым человеком, представляющим интересы "Хасбро" и БРТО, я бы рекомендовал вам отвести её в сервисный центр и заменить по гарантии. К счастью, я таковым не являюсь, — Салазар ухмыльнулся. — Прекрасно понимаю, что это не коммуникатор, а живое существо, и вы к нему привязались, раз привели сюда. Так что я вижу только два способа решения проблемы — киберимплант или операция нанитами. Прайс вы можете найти у нас на сайте.
В этот момент автодок мелодично пиликнул, оповещая о окончании сканирования. Доктор поднял к глазам планшет, пробегая глазами по результатам.
— В остальном, Дитзи абсолютно здорова, что неудивительно, учитывая возраст в три недели.
Всю обратную дорогу домой пегаска трещала не переставая. Видимо, сказывалось нервное напряжение. Хотя Максу показалось, что она банально хотела похвалиться, какой смелой девочкой она была на приеме у доктора. Иногда он поражался, насколько ребенком была Дитзи, несмотря на тот условный возраст, что ей заложили в БРТО. Хотя, возможно эта инфантильность была заложена во всех пони. Какие-нибудь психологи определили, что это одна из тех черт, что привлекала брони, и пошло-поехало. Выглядела пегаска в этот момент просто умилительно, и Макс не удержался и почесал её за ухом, вызывав несколько неодобрительных взглядов пассажиров маглева. Впрочем, ничего удивительного, многие уже несколько десятков лет не могут привыкнуть к модифицированным телам, что уж говорить о негуманоидных синтетах.
Дома, пока Дерпи топталась в душе, Макс посмотрел прайс на сайте клиники. Цены оказались просто чудовищными. Даже дороже, чем на аналогичные операции для человека, что не удивительно, если учесть что киберимпланты для синтетов в зависимости от вида приходилось производить по разным технологиям, так же как и программирование нанитов. Всего заработанного на проекте с горем пополам хватило бы на замену глаза на имплант, о полноценном лечении нанитами можно было даже не мечтать. Макс откинулся перед терминалом и задумался. Конечно, существует вариант заказать специальный визор, который бы компенсировал дефект зрения пегаски. Не совсем решение проблемы, но зато очень экономно. Ему, никогда не имевшим таких сумм в собственном распоряжении, было бы очень жалко потратить все сразу на одну операцию. Сколько всего полезного можно было купить на эти кредиты. Или же просто устроить себе каникулы на несколько лет. Но с другой стороны, как он будет чувствовать себя, каждый день наблюдая спотыкания Дерпи на ровном месте, повязку на глазу или очки, и осознавая, что он променял её счастье и здоровье на какой-нибудь новый коммуникатор или диван из синтетического крокодила? Макс понял, что как бы не был велик соблазн потратить весь заработок на свои эгоистичные желания, подобным образом он не поступит.
— О чем задумался? — незаметно подошедшая пегаска ткнула копытом подпрыгнувшего от неожиданности человека.
— Обдумываю сказанное доктором Салазаром. Есть два варианта лечения твоего глазика — дорогой, и невероятно дорогой. Если выбрать дорогой вариант, тебе вживят специальный имплант, который исправит недочет. Если очень дорогой — то просто введут специальную жидкость, которая сама все исправит. Да, первый вариант звучит жутко, но это только так кажется. На самом деле ты просто уснешь, и проснешься с уже нормальным зрением, как в виртуалке. И, боюсь, второй вариант нам будет не по карману еще долгие годы.
Пегаска прижала уши и поджала хвост, явно показывая свое отношение к такой перспективе. Она была слабо знакома с местной медициной, но из увиденного в госпитале, где лежал Макс, можно было понять, что ничего хорошего там ждать не приходится. А если что-то пойдет не так? Картина с её бездыханным телом, лежащим на каталке, среди десятков таких же несчастных, в ожидании прихода санитара, что отвезет их в морг, прочно встала перед её глазами.
— Я вроде уже привыкла, вполне не плохо справляюсь и почти не спотыкаюсь. Может, не надо тратить деньги? Я переживу, честно-честно...
Макс тяжело вздохнул. Ну как ей объяснить, что это все будет безопасно и быстро? Ведь даже видео не покажешь, на нем все выглядит как раз весьма жутко. Обманывать, как это делают с маленькими детьми, он не хотел. Достаточно той лжи, что скрывает её истинное происхождение.
— Послушай, я понимаю, что тебе очень страшно и жутко от одних мыслей об этом. Но тебе нужно понять, что на одной чаше весов твой страх перед операцией, а на другой — мечты о счастливой и полноценной жизни. Как у всех твоих знакомых, — это был удар ниже пояса, но ничего другого придумать он не смог. Максу было очень неприятно это делать. Во-первых, потому что он, по сути, принял решение за саму пегаску, пусть даже оно и было правильным. Во-вторых, потому что он бил по больному месту, чтобы заставить её принять его мнение.
Однако, каким бы аморальным не был способ, он подействовал. Пегаска хотела что-то возразить, даже уже открыла рот и подняла копыто для выразительности, но замерла, и, подумав, опустила ногу и ушки, тяжело вздохнув. Макс опустился на пол и обнял Дерпи, положив её голову на плече и почесывая гриву. И хотя он победил в даже не начавшемся споре, радости он не испытывал ни малейшей, скорее наоборот. Весь остаток вечера провели в молчании, смотря фильмы и поедая мороженное.. Диета была задвинута пегаской в темный угол — требовалось снять стресс, а о крупе можно будет и потом позаботиться. Ложась спать, пегаска уже не волновалась о том, что может случиться ночью. Скорее, ждала этого с мрачной решимостью. Но Макс, как и всегда, просто зарылся носом в гриву и уснул.
Глава седьмая
Со следующего дня Макс начал работу над проектом. Получив необходимые разрешения для использования материалов из сериала, он приступил сначала к внешней отделке здания. Её планировалось сделать дешево и сердито — использовать голографические проекторы, которые бы накладывали на здание нужные текстуры и конструкции. Полностью скопировать кантелотский замок, конечно, не удастся — многочисленные и высокие башенки выйдут за пределы отпущенных габаритов, но в целом получится довольно неплохая стилизация. Внутренняя отделка больше шла традиционным способом — посетители постоянно бы перекрывали лучи проекторов, что портило бы всю атмосферность их темными силуэтами на стенах и потолке. Так что использование дорогостоящих материалов вроде стилизованной под камень плитки, витражных стекол в муляжах окон, тяжелых матерчатых декораций, цветов в горшках и всего прочего было полностью оправдано. Макс рассчитывал уложиться раньше отпущенного срока — даже с учетом проработки каждой мелочи в цифровой модели ему не требовалось столько времени. Зачем нужны бесчисленные коридоры, комнаты для прислуги, кухни и прочее, свойственное настоящим замкам? Согласно планировке, клуб состоял из нескольких залов, в которых могли бы размещаться посетители, не мешая друг другу в случае если их отдых включал в себя активный досуг со своими копытными друзьями; несколько спален, видимо, на тот случай, если кто-то не пожелает посреди ночи добираться домой; туалеты и различные служебные комнатки; несколько складских помещений, которые по просьбе Пауля тоже декорируют в сказочном стиле. Судя по всему, члены клуба будут иметь доступ и к ним. Был еще огромный балкон, на котором, видимо, предполагалось проводить досуг на “свежем” воздухе.. Немного поразмыслив над этой идеей, Макс накрыл балкон кожухом, на который проецировался пейзаж и звездное небо — в Гигаполисе практически невозможно увидеть небо, не поднявшись на крышу небоскребов. Снаружи, при помощи тех же цифровых проекторов, он замаскировал кожух, спроецировав на него пустой балкон. Осмотрев через виртуалку дело рук своих, Макс понял, что еще и обеспечил приватность всем стоящим на балконе. Многим бы доставлял сильный дискомфорт тот факт, что тебя могут увидеть в момент отдыха тысячи прохожих.
Пегаска в то время, пока её друг был занят, осваивала новую игрушку — виртуальную сеть. Макс показал, как попасть в закрытую зону, где собирались синтеты и их друзья. Отделиться от всех остальных брони пришлось вынужденно, так как желающих подружиться с пони было невероятное количество, и здравомыслие многих легко ставилось под сомнение ими самими. Чего только стоили попытки уговорить пони бежать от своих нынешних хозяев к ним самим, живущим с родителями в жутких районах Серого города, или желание привлечь к себе внимание любой ценой, даже выкрикиванием различных непристойностей и оскорблений. Так что попасть в приватную зону можно было только по приглашению одной из пони. Впрочем, последние никогда не слыли затворниками, и народа всегда было предостаточно. Дерпи частенько встречала там Флер в компании Роузлак, игравших вместе в настольные игры или просто сплетничавших. На удивление, кремовая земнопони оказалась весьма начитанной. Впрочем, по её заверениям, это все вина человека, который целыми днями работал, оставляя её одну дома. Появляясь только поздней ночью, он практически не уделял пони внимание, ужинал и ложился спать. Впрочем, если учесть, что он собирался подарить её другу, но в последний момент вдрызг с ним поругался, то хорошо, что её вообще не выкинули на улицу. По этой причине Роузлак старается не докучать ему, что устраивает их обоих. Поначалу она пыталась наладить с ним контакт, но как оказалось, человеку совершенно нет дела до пони. Врожденный гуманизм не позволит ему выкинуть живое существо на улицу без веской на то причины, так что теперь Роуз просто живет с ним в одном доме, стараясь доставлять как можно меньше неприятностей.
Заняться в сети было чем. Найти можно было все, что угодно, начиная от первых фильмов, снятых в девятнадцатом веке, и заканчивая новейшими играми. Флер посоветовала пегаске не увлекаться видеоиграми, и вообще виртуальностью. Непривыкшие к подобным развлечениям пони легко становились жуткими игроманами, проводившими все свободное время лежа на кровати, погруженными в виртуальность. И судьба их могла быть весьма печальной — если пони не сможет вырваться из этого плена, то скорее всего её просто выкинут на мороз, как сломавшуюся игрушку.
— Тебе нужно проводить как можно больше время с человеком. Недопустимо, чтобы он сидел и смотрел часами, как ты неподвижно валяешься на простынях, развлекаясь в виртуальности. Ты же уже знаешь, что люди здесь главные. И хотя твой Макс кажется хорошим, не стоит испытывать его терпение. Он должен видеть, что ты в нем заинтересована, что тебе хорошо с ним и интересно. Ты должна поддерживать его в трудные моменты, быть рядом и всегда готовой выслушать его жалобы. Тогда он будет готов терпеть и твои маленькие капризы, — единорожка задумалась. — Знаешь, кажется, я сейчас описала отношения с любым жеребцом.
Макс закончил с текстуризацией третьей колонны справа от входа в главный зал, вышел из виртуальности и потянулся. За пять часов беспрерывной работы тело полностью затекало, и перед тем как встать требовалось основательно поразмяться. Внимание привлекли подозрительные звуки, доносящиеся откуда-то из кухонного угла. Макс, покряхтывая, проковылял на затекших ногах и обнаружил понячий круп, торчащий из-под стола. Он слегка подергал за кончик хвоста, но ответной реакции не последовало. Довольно странно. Повторное подергивание привело к тем же результатам, что обеспокоило парня. Макс нагнулся, заглядывая под модную когда-то пластиковую бахрому, свисавшую до самого пола.
Пегаска, с зажмуренными от удовольствия глазами, что-то держала копытами у рта. Что именно, Макс разглядеть не смог, но звуки, доносящиеся до его ушей, говорили о том, что она это что-то активно вылизывала. Совершенно ошарашенный происходящим, человек попытался окликнуть пегаску, что привело к уже известному результату. Обеспокоившись еще больше, он вылез наружу и аккуратно вытянул пони за ноги. Никакой реакции, если не считать вялых попыток отмахнуться крыльями. Поняв, что случилось что-то явно не нормальное, Макс попытался раздвинуть её передние копыта. Пегаске это явно не понравилось, и недовольное мычание это подтверждало. Но Макс успел разглядеть, что же так старательно держала пони — обычную солонку. Судя по всему, она пыталась добраться до содержимого, почему-то не откручивая крышечку. Языком Дерпи намочила соль, и та забила почти все отверстия, просыпаясь наружу буквально по крупинке. Вздохнув, Макс поднял пони за подмышки, и попытался достучаться до её сознания. Все еще держа несчастную солонку, Дерпи смотрела на него мутным взглядом.
— Что с тобой?
— Вкусняша.. — пегаска отвечала невнятно, не прекращая своего занятия. — Вкусно…
— Да что с тобой, как пьяная, — Макс посадил её на стул, оперев на спинку, и отнял солонку. Пегаска тут же с жалобным стоном потянулась за ней. — Подожди ты, сейчас будет тебе соль.
Дерпи ждать не хотела, и продолжала тянуть копыта, жалобно поскуливая. С трудом удерживая её от падения, Макс открутил крышечку и втер щепотку в кусок хлеба. Пегаска сжевала его практически мгновенно, но из своего странного состояния не выходила и жалобным скулежом требовала больше. Макс растерялся окончательно. С одной стороны, он точно знал, что много соли это вредно. С другой стороны, именно этого и хотела пегаска. Решив принять полумеры до полного прояснения ситуации, Макс насыпал немного прямо на стол, и, пока Дерпи была занята вылизыванием горстки соли, кинулся звонить Паулю. Повезло, что тот принял вызов почти мгновенно, видимо, его коммуникатор был соединен с чипом.
— Привет. Какие-то вопросы по оформлению?
— Нет, дело в другом. У меня Дерпи с ума сошла, пытается вылизать всё содержимое солонки, — Макс говорил торопливо, сказывалось волнение. — Это нормально?
Пауль рассмеялся.
— Нормально, не переживай. Ты небось ей ничего соленого не давал? — Макс припомнил, что к своему стыду, вообще мало чего давал пегаске, кроме мороженного — всю еду готовила она сама. — Это у неё лошадкины гены сказываются. Соль для неё лучший деликатес, если она её мало получает с пищей. В солонке много? Не жадничай, отдай целиком, а то не успокоится, пока не слижет всю, что видит. И впредь подсаливай еду, чтоб таких срывов не было.
Макс поблагодарил за разъяснение, и прервал связь с посмеивающимся парнем. Дерпи к этому времени начисто вылизала то место, где была соль, и теперь жадным взглядом искала новую порцию.
— Ма-а-акс, где? Я видела еще, дай! Ну Ма-а-акс! — пегаска жалобно хныкала, вызывая у человека смешанные эмоции. Забавно, что можно так сильно хотеть банальную соль, и в тоже время жутковато, уж больно сильно Дерпи в этот момент напоминает наркоманку, у которой отобрали наполовину введенную дозу. Не желая больше мучать бедняжку, он высыпал всю солонку на блюдце и поставил его перед серым носом. Дрепи с урчанием принялась вылизывать своебразное угощение, вызвав у представившего вкус Макса мурашки. Он налил два полных стакана воды и поставил их неподалеку. Когда пегаска придет в себя, ей наверняка захочется пить.
Через пять минут все содержимое блюдца была съедена, а солонка начисто вылизана. Пегаска еще некоторое время похныкала, тыкаясь носом во все углы в поисках соли, но все же начала приходить в себя. Полностью осознав, что она сейчас вытворяла, Дерпи покраснела и спрятала мордашку крыльями.
— Прости пожалуйста, я не знаю, что на меня нашло. Просто она такая вкусная, я не могла удержаться, и все мысли были только о ней, — она слегка шепелявила. Макс улыбнулся и сел рядом с пони, обняв её за плечи.
— Не извиняйся. Мне Пауль уже сказал, что у тебя нехватка соли в организме была. Так что это моя вина, не уследил, — пегаска смущенно улыбнулась, потупив взгляд. — Покажи лучше язык.
Дерпи приоткрыла рот и высунула красный и распухший язычок. Как и думал Макс, долгие попытки пролизать металлическую шершавую крышечку к добру не привели. Но излишне волноваться тоже не о чем, через день-другой все придет в норму.
Ночью, лежа в кровати с пегаской под боком, до Макса вдруг дошло, что его отношение к Дитзи было весьма своеобразным. Он воспринимал её не как личность, такую же, как и он сам, а скорее как маленького ребенка, которого нужно оберегать от угроз извне. Надо признать, с этим он справлялся крайне плохо. Гораздо проще просто думать о том, какая Дитзи ранимая в душе, чем пытаться на самом деле оградить её от всей гадости, что она может увидеть в сети, или в реальной жизни. Хотя, для начала, стоило бы поинтересоваться её собственными желаниями. Она не давала и намека на то, что хочет быть помещена под хрустальный колпак. Все те вещи, что не укладывались в её нежное сознание, она принимала стоически, не устраивая истерик. Ну, тот случай с нападением не в счет. Тут дело в потраченных нервах, а не в инфантильности поняши. Может, из-за этого восприятия он и не испытывал к ней влечения? Да и он никогда не открывался перед ней, как должно. Всегда старался оставаться в маске.
— Знаешь, Дерпи, когда я был маленьким мальчиком, к нам часто приходили родственники в гости. У них был сын, мой ровесник,- Макс тихо заговорил пегаске на ушко, от чего та вздрогнула — раньше человек никогда не говорил, лежа в постели. — Иногда он оставался на ночь, и мы почти до утра могли болтать ни о чем, мечтать и фантазировать. А когда я стал старше, мне внушили, что фантазировать недостойно мужчины. Мужчина должен только строить планы на будущее, добиваться успеха и все такое прочее.
— Тебе этого не хватает? — пегаска перевернулась мордашкой к Максу, обняв его за шею и прижавшись своим носиком к его.
— На самом деле я не перестал. Я просто начал скрывать это, как что-то позорное и недостойное. Но ведь ничего плохого в этом нет, просто так уж исторически сложилось, что большую часть населения искусственно отупляют, так ими легче управлять, когда предел мечтаний это новый коммуникатор или флаер. Дело не в этом. Просто в этот момент меня стало как бы два, — Макс усмехунлся, заставив пегаску поморщиться, чтобы не чихнуть. — Один тот, который виден всем, каким мне знают знакомые и родители, а другой тот, который спрятан в глубине, и знаю его только я сам. На мой взгляд, это не правильно. Его должна узнать и ты тоже.
— Ох. Я даже и не знаю, что тебе сказать на это... Это очень трогательно, Макс. И мне очень приятно, что ты мне полностью доверяешь, вот.
Парень чуть подался вперед и поцеловал Дерпи, прервав её речь. Целоваться с пони было немного иначе, чем с человеком. И дело даже не в легком, почти не осязаемом пушке, обрамлявшем губы, а в ином строении мордочки. Конечно, БРТО сильно постарались, делая их более антропоморфными, но все же различий было очень много. Однако, это было все так же приятно. И даже весьма возбуждающе. А нежная и гладкая шерстка, создававшая ощущение замши под пальцами, придавала особый “понячий” колорит.
Сама же Дерпи в этот момент не думала вообще ни о чем, ведь это был первый раз, когда Макс поцеловал её по собственному желанию, а не чтобы утешить её, так что она просто наслаждалась.
Представьте себе, что придя в очередной раз на встречу с друзьями, вы бы узнали от них о себе много нового. И речь идет вовсе не о том, что они считают вас сволочью или подлецом, а скорее о вашей обычной жизни. Например, что вы работаете в успешной фирме по продаже софта, когда вы тащитесь со смены из сталелитейного цеха. И не просто упомянут, а еще и в красках расскажут, как несколько раз ходили к вам на работу, и вы их там встретили, провели экскурсию и познакомили со всем персоналом. Или расскажут о вашей жене, которая умница и красавица, хорошо принимает гостей и замечательно готовит, в то время как вы уже лет пять вообще не разговаривали с женщинами, кроме как по необходимости.
Схожие чувства испытала Дерпи, обнаружив в виртуалке свою копию, у которой была дочь. Конечно, это была Дитзи из альтернативной Эквестрии, как выразилась Флер, но видеть саму себя в роли матери было невероятно странно. Дитзи-мама явно была старше и вела себя...несколько странно. В виртуалке было трудно судить, но создавалось впечатление, что она была несколько недалекой. Маленькая единорожка, весело шныряющая у неё в ногах выглядела куда смышленее. Даже увидеть просто копию себя было бы достаточно странно, а думать, как могла бы сложиться её жизнь если бы что-то пошло иначе было совсем жутко. Так что Дерпи поспешила уйти подальше от глуповато хихикающей пегаски, наблюдающей за тем, как её дочь Динки неумело пользуется своим рогом. Интересно, кто же был отцом? И где он сейчас? Было ли это случайностью, или у них была крепкая семья? И почему тогда она ушла с дочкой сюда? Флер посоветовала не забивать себе голову всеми этими вопросами, ведь по сути это была другая пони, просто похожая внешне, и предложила сходить прогуляться в парк, чтобы избавиться от навязчивых мыслей, вытеснив их новыми впечатлениями. Подробно объяснив, как добраться до него несколькими способами, единорожка отключилась.
Пегаска топталась позади кресла с сидящим в нем Максом. Сейчас он был занят работой, и совершенно не реагировал на внешние раздражители. Отправив ему сообщение через коммуникатор, что нужно поговорить в реальности, она уселась прямо перед ним и стала ждать. Наконец, его веки дрогнули, он открыл глаза и... Оказывается, сидеть прямо перед лицом ничего не подозревающего человека это не самая лучшая идея, потому что человек напугается, и будет некоторое время ругаться.
Когда Макс отошел от испуга и выслушал суть дела, некоторое время он молчал, и обдумывал сложившуюся ситуацию. С одной стороны, отпускать пегаску одну в город было страшновато. Мало ли что может случиться, начиная от банального "потерялась", и заканчивая страшными "убили", "изнасиловали" и прочее. С другой стороны, не отпускать тоже нет никаких причин, даже наоборот. Она может почувствовать себя запертой здесь, чего Макс совершенно не хотел. Так что лучшим выходом было разрешить пегаске самостоятельную прогулку, но снабдить инструкциями на все случаи жизни. Он посоветовал быть осторожной и ходить только по центральным улицам, а не всяческим переулкам, а еще лучше не ходить, а лететь на высоте метров четырех — не доставая то высоты, где начинался транспортный поток и коммуникации, и значительно затрудняя попытки поймать себя. От полицейских не прятаться, позволяя сканировать себя, отвечать на все вопросы и всячески содействовать. Если что — сразу вызывать Макса через коммуникатор. Настроил навигатор на детский режим с подробными объяснениями всех действий. Объяснил, как пользоваться кошельком, перевел денег на счет пегаски и проводил в путь. Закрывая за ней дверь, он понял, что все равно будет довольно сильно волноваться.
Находиться одной на улице было совершенно непривычно для пегаски. Тот факт, что она летела довольно высоко над головами прохожих, позволял не особо волноваться о тех взглядах, что бросали на неё. Одетая в спортивный костюм и свои зеркальные очки, Дерпи следовала за стрелкой навигатора, направляясь к станции маглева. Если отбросить волнение, то прогулку можно было даже назвать приятной — глазея по сторонам в незнакомом городе, она то и дело замечала что-то новое и любопытное. Цветастую рекламу, вывески заведений и клубов, каких-то магазинчиков и просто непривычную понячьему взгляду архитектуру. Дома, издали выглядящие как серые коробки, вблизи имели множество индивидуальных черт, позволяя пегаске изучить причуды современного дизайна. Поездка в сверхскоростном маглеве понравилась ей еще в прошлый раз — смазанная картинка за окном и приятное пегасу чувство скорости заставили даже немного пожалеть, что ехать нужно было лишь пару станций.
Флер уже была на месте. Одетая в простенькие джинсы и футболку, она ожидала пегаску, сидя под одним из деревьев в парке. Надо сказать, что подобные парки были немногочисленными зелеными пятнами в Гигаполисе. Густо усаженные деревьями и кустарником, они позволяли людям избавиться от ежедневного стресса или прогуляться с детьми, и были полны отдыхающих почти в любое время суток.
— Не боишься испачкаться о траву? — Дерпи поприветствовала розовогривую подругу кивком головы.
Флер хихикнула и провела копытом по земле, показывая совершенно чистую подошву.
— Все искусственное. Здесь столько посетителей, что вытоптали бы начисто за неделю.
Пегаска принюхалась к травинке. Действительно, запаха не было совсем. Уже было обрадовавшаяся пегаска почувствовала легкое разочарование. Конечно, зелень это не основная радость в жизни, но её так не хватало привыкшей к зеленым просторам Эквестрии пони. Флер окинула пегаску понимающим взглядом.
— Не расстраивайся. За пределами города есть зеленая зона с настоящими растениями. Но отдых там платный, так что тебя может утешить только сам факт их существования, — единорожка озорно хихикнула, прикрыв рот копытцем. — Еще есть оранжереи в городе, их вполне по карману посетить любому. Но не вздумай съесть что-нибудь оттуда! Сделают атата.
Пегаска улыбнулась. Все еще не могла привыкнуть к тому, что Флер, при всей своей гламурной внешности и прошлом, на самом деле оказалась такой легкомысленной, в хорошем смысле этого слова, кобылкой.
— Скажи, ты не скучаешь по Эквестрии? Этот мир так непривычен и не похож.
— По самой Эквестрии скучаю, но не по своей жизни. Там я была несчастлива, хоть и выглядело иначе. Думаешь, мне нравилось менять кавалеров как перчатки? Это была попытка найти того единственного. Но влияние окружения и воспитание не позволяли обратить свой взор на кого-то не из высшего общества, а их интерес ко мне был чисто потребительским, — Флер грустно усмехнулась. — Здесь же я нашла Пауля, который пусть и не пони, пусть и не из высшего общества, но он любит меня за то, какая я есть, а не за то, что я выгодно выгляжу с ним в паре.
Пегаска вздрогнула. Это было совсем не похоже на её Эквестрию, пусть даже она и была в большинстве своем одинока. Впрочем, она всю жизнь жила в маленьком провинциальном Понивилле, а не в столице. Да и аристократия всегда славилась своими причудами.
— Нет, я не совсем об этом. Просто сам этот мир... Он такой злой и безразличный. Даже это место, — пегаска обвела крылом вокруг, — кажется мирным и дружелюбным, слышится детский смех и крики радости. Но на самом деле здесь фальшивая трава и деревья, а эти же дети. придя домой, пойдут в сеть и будут там сквернословить и пошлить.
— Уже встретила сетевых троллей? — Флер захихикала, глядя на грустно кивнувшую пегаску. — Понимаешь, в чем дело. В Эквестрии каждый пони друг, товарищ и брат, и ты к этому привыкла. Ты переживаешь за своих соседей, друзей и просто встречных, помогая им всеми своими силами. В крупных городах, вроде Кантерлота или Мэйнхэттэна это меньше заметно, но все же есть тоже. А здесь все иначе. Здесь каждый встречный потенциальный враг, который может тебе навредить, иногда даже убить. Таков уж этот мир. И тебе нужно принять это, смириться с тем, что ты ничего не можешь изменить. Ты всего лишь маленькая поняшка, у которой, если ты не заметила, даже прав никаких нету. Одна среди миллиардов людей. Почти одна. У тебя есть твой друг, который о тебе заботится, а ты заботишься о нем. Вот и держись за него. Заботься о нем, а не о встречных незнакомцах. Я не говорю, что нужно стать черствой и холодной, но нужно гораздо осторожнее выбирать тех, кому ты можешь довериться.
— Я обдумаю это,- пегаска кивнула, соглашаясь. — Хотя мне кажется, что попытаться переубедить людей все же можно. В конце концов, нас сюда для этого и послали.
— Можно. Только не всех сразу — те, кто хотел переубедиться, уже давно это сделали, а те, кто не хочет, воспримут твою идеологию в штыки. Ты можешь начать со своего Макса, он переубедит своих знакомых, те — своих, и так далее, по принципу домино.
Пегаска задумчиво смотрела на резвящихся на синтетической травке детей. Почему-то при взгляде на них ей хотелось присоединиться к веселой возне, покатать на себе маленьких людей, как настоящая человеческая лошадка, которых она видела в фильмах. В словах Флер был резон. Она уже успела убедиться, как далеки люди от их идеологии, и как жестоки они могут быть.
— Все еще не могу привыкнуть к тому, что у них так много стражи, — пегаска проводила взглядом патрулирующего полицейского и слегка поежилась. — Люди не чувствуют себя словно в тюрьме?
— Нет, так они чувствуют себя в безопасноти. Есть люди, от преступления закона которых останавливает только страх наказания. Чаще видят полицейских — чаще вспоминают о карающей руке закона, и ведут себя тихо-мирно, — Флер подмигнула пегаске. — Ну, не бери в голову, серенькая. Я тебе тут наговорила всякого, сложится впечатление, что этот мир ужасен и жесток. Но это не совсем так, надо просто привыкнуть.
Некоторое время пони молчали, сидя под деревом и наблюдая за людьми, проводившее свое время в этом парке. Они прохаживались по тенистым аллеям, сидели на травке, устраивали пикники, кидали тарелку друг другу, играли в мяч — в общем, занимались всем тем, чем положено заниматься в парке.
— Ну, хотя бы этот парк очень похож на наш. Если не считать искусственной растительности.
Флер задумчиво посмотрела на пегаску, накручивая прядь гривы на копыто.
— Как ты думаешь, чем занимаются те дети? — Она указала на группу детишек, игравших в странную игру, заключавшуюся в прятании за кустами и скамейками, и странных движений руками. Дерпи было трудно определить их возраст, но это уже были явно не совсем маленькие дети, и в тоже время еще не подростки. Пегаска напрягла память и выудила из неё услышанную в каком-то фильме слово "первоклашка".
— Играют, я думаю. Не знаю, во что, но больше ничего в голову не приходит.
— Играют, да, — единорожка кивнула. — Они играют в войну. Сейчас их коммуникаторы проецируют им в руки оружие, из которого они стараются убить друг друга. Никто не пострадает, конечно, не бойся. Это такая своеобразная видеоигра, как в виртуалке, но в реальном мире. А вспомни, чем ты занималась, когда была кобылкой? Играла в куклы, строила шалашики, собирала чаепития. И девочки у них тоже играют во взрослые игры — различные симуляторы модельного бизнеса и бутиков, видеоновеллы о отношениях с парнями... Этот парк только выглядит похожим на эквестрийский. Люди отличаются от нас, а мы от них. И это замечательно, потому что мы можем что-то дать им, а они — нам.
— Флер, ты меня прости, конечно, но ты меня позвала сюда лекции читать?
Единорожка рассмеялась, посмотрев в голубое небо, которое, как она знала, было спроецировано на специальный экран над парком.
— Нет, извини. Просто накатило что-то, а в реальности у меня не так много собеседников, — Флер взглянула куда-то за спину пегаске и встрепенулась. — Знаешь, что? Давай пойдем в кафе лучше.
— Но ты же хотела посидеть в парке? И я не знаю, хватит ли у меня денег, — пегаска смущенно прижала уши.
— Ничего, уже насиделась, а раз я пригласила, то и угощаю, а вообще, дай-ка... — Флер произвела ряд действий со своим коммуникатором и запросила разрешения на какие-то действия у коммуникатора Дерпи. — У тебя двести кредитов на счету. Это тебе Макс на прогулку выдал? Не так уж мало, учитывая, что ты еще не знаешь местных цен и могла бы их разом на какую-нибудь безделушку просадить.
Не смотря на наигранно увлеченное щебетание единорожки, Дерпи все же увидела, как недалеко от них прошла семья, ведя печально повесившую уши Твайлайт Спаркл. На лавандовую единорожку были надеты уздцы, попонка и седло, делая её похожей на цирковую лошадь. Пегаска смотрела на неё, открыв рот, пока не встретилась с ней взглядом. В глазах лавандовой единорожки была такая тоска, что Дерпи передернулась и отвела взгляд.
— Ты заметила, — констатировала факт Флер. Поняв, что больше не нужно прятать слона в посудной лавке, она сбросила с себя наигранное веселье и теперь хмуро провожала взглядом удаляющуюся семью. — Ненавижу таких людей.
— Что они с ней сделают? Мы можем ей как-то помочь? — пегаска нетерпеливо крутилась перед лицом Флер, ведь время уходило вместе с лавандовой пони.
— С ней? Да ничего особого. Будут кормить, пока ребенку будет интересно с ней играть, потом выкинут. Если повезет, когда мальчик подрастет она станет его любовницей. Если нет, то скорее всего на свалку отправится, — от злости Флер пнула ни в чем неповинное дерево, заработав неодобрительные взгляды прохожих. — Они не воспринимают её, как личность. Я не говорю даже о том, чтобы дать ей права, нет, просто хотя бы придавать значение тому, что она живое существо. Но они считают её вещью, которую купили в магазине, и которую можно выкинуть, если сломалась или надоела.
— А почему ей не помогут? Те же брони, их так много в сети, неужели они не могут придумать что-нибудь? — пегаска просто не понимала, почему никто не предпринимает что-либо для исправления вопиющей несправедливости.
— Брони? — Флер презрительно фыркнула. — Большинство из них просто нравится само движение. Нравится смотреть милые картинки, читать фанфики, в которых все мило и хорошо, отвлекаясь от повседневности, представляя, как бы здорово было, если бы они подружились с пони. Но суть в том, что большинство из них — пустомели, которым нравится именно то, что он делает сейчас. Фантазирует. Спасти пони из рук безразличных или жестоких людей — это куча денег, времени и нервов. Кому это нужно? Они просто закрывают глаза на это, и продолжают рассказывать, как бы они пожамкали пузико ЭйДжей в тени яблони.
Единорожка раскраснелась от злости, произнося эту речь. Впрочем, Дерпи её прекрасно понимала, у неё самой были весьма сложные чувства по этому поводу. Умом она понимала, что эти люди не станут слушать её, но сидеть сложив копыта было просто невыносимо.
— И самое плохое, что мне приходится вести себя так же, — за своими раздумиями Дитзи не заметила, как Флер начала тихо плакать, смаргивая слезы идеально накрашенными ресницами. — Так же закрывать глаза на все происходящее, не думать об этом, стараться жить своей жизнью. Иначе можно просто сойти с ума, или закончить еще хуже — на помойке или в переработке.
Пегаска растерялась — она не была мастером по утешению плачущих, большую часть времени утешать ей приходилось саму себя. Так что единственное, что она смогла придумать — это сочувственно приобнять Флер за плечи и попытаться убедить её, что все не так плохо.
— Я понимаю, что стоит только попытаться приставать к таким людям, как последствия не заставят себя ждать. Они богаты и влиятельны, а наставления о смысле жизни от детской игрушки в лучшем случае заставят их умилиться. Но сидеть и смотреть, как пусть даже незнакомые мне пони страдают по прихоти этих уродов мне невыносимо, — Флер протяжно всхлипнула. — Давай уйдем отсюда? Пожалуйста, я не хочу видеть их, и чтобы меня тоже видели.
Пегаска мгновенно вскочила, готовая идти куда угодно, лишь бы белая единорожка перестала плакать и вернулась в свое обычное милое и веселое состояние. Но Флер, мрачная, словно туча, плелась чуть позади пегаски, даже не сказав той, куда надо идти. Наконец, взмахнув нежно-розовой гривой, единорожка вернула относительно нормальное выражение на свою мордочку.
— Прости меня. Столько накипело на душе, этот разговор о Эквестрии, а потом Твайлайт в ошейнике... Я не сдержалась.
Пегаска робко ткнулась носом в шею единорожке, не уверенная, не сочтет ли она такой интимный жест слишком дерзким, но та благодарно обняла её шею своей. Осмотрев окрестности, Флер быстро нашла подходящее кафе — недорогое и с приватными кабинками. Пони все еще были довольно необычны на улицах города, и мало кому приятно есть под любопытными взглядами.
Озвучив заказ молодому официанту, которых в подобных кафе все еще держали по одной простой причине — это дешевле, чем переоборудовать все здание под автоматическую систему разноса, единорожка специальной кнопкой опустила голографический полог, скрывший их от остальных глаз.
— Итак... — Флер побарабанила копытами по столу, чтобы снять неловкую паузу. — Как у вас с Максом?
— Пока все так же, как и было. Он не торопит события, — пегаска смутилась.
— Главное, чтобы у него после твоего спасения родительский инстинкт не сработал.
— Какого спасения? — пегаска непонимающе посмотрела на Флер, разом прижавшую уши.
— Ой, неловко вышло... Он тебе не сказал?
Дерпи заерзала на своем сидении, предчувствуя очередную порцию неприятных новостей. Она не могла подобрать ни одной ситуации, в которой можно было бы сказать, что Макс её спас, так что это должно быть чем-то новым. Флер пододвинулась поближе к пегаске и приобняла её.
— Понимаешь, серенькая, тот момент, когда ты пришла в себя у Макса дома это совсем не тот же самый момент, когда ты оказалась в этом мире. Сначала ты появляешься в местном озере Отражений, спящая. Там тебя подбирают люди, укладывают в специальную капсулу для того, чтобы ты не проснулась в одиночестве в пути, и потом уже тебя ... — Флер прочистила горло, подбирая слова. — Покупают люди. И уже принеся тебя к себе домой, они открывают капсулу, и ты просыпаешься.
Пегаска кивнула, показывая, что следит за разговором. Однако, пока она не понимала, к чему ведет Флер, но сидеть в обнимку с ней было весьма приятно, так что Дерпи не торопила единорожку.
— Когда ты прошла через озеро, одна из твоих копий вышла немного не такой, как все остальные. Я говорю о тебе, той Дитзи Ду, что сидит прямо передо мною. Что-то случилось с твоими глазками, и тебя решили не будить, а... — Флер замялась окончательно, не зная, как же сказать это правильно. В конце концов, ей вообще не следовало касаться этой темы, но будучи на нервах после предыдущей беседы потеряла осторожность. — Ох, в общем, они решили отправить тебя на переработку. Я понятия не имею, что это значит, но конкретно ты бы не проснулась.
— Это же убийство! — пегаска охнула, прижав уши и с трудом поборов желание поджать хвост. Её чуть не убили, а она даже не знала об этом? Причем вот так, хладнокровно, только из-за того, что у неё глаза выглядят иначе! А ведь она так радовалась их внешнему виду по пробуждению.
— Не совсем так, серенькая. Смотри, — Флер достала карандашик из кармана джинс и принялась рисовать кружочки на салфетке для наглядности. — Вот у нас есть Дитзи_Изначальная, которая осталась в Эквестрии. Вот ты прошла через озеро Отражений, и оно начало выплевывать твои копии в этот мир, — единорожка увлеченно тыкала карандашиком в салфетку, показывая Дитзи неких абстрактных её копий. — Они хотели избавиться от той копии, что еще не пришла в себя. То есть, в твоей памяти это никак бы не отразилось. Как будто ты просто не родилась.
Единорожка посмотрела на стену и хлопнула себя копытом по лбу.
— Ох, лягать меня в круп. Не знаю я, как это нормально объяснить. Я даже не знаю, правильно ли то, что я говорю. Убийство это или нет? Извини меня.
Пегаска положила свое копыто на копыто единорожки. Очередной очень интимный жест, который в прошлой жизни она бы и не посмела сделать этой стройной белоснежной красавице.
— За что ты извиняешься? Ты к этому непричастна. Но я поняла, что ты хотела сказать. Не совсем, конечно, но общую суть уловила, — Дерпи улыбнулась помрачневшей в очередной раз единорожке. — Что было дальше?
— А дальше все очень просто. Один знакомый Пауля решил тебя спасти, сообщил ему, а он уже Максу, и тот со всех ног бросился к местному озеру, успеть выкрасть тебя оттуда. Он подверг свою жизнь риску, если бы его поймали, то могли бы посадить на внушительный срок, а местные тюрьмы это довольно жестокое место. В общем, все было бы очень-очень плохо. Наверное, вас и сейчас могут разоблачить, если будут искать как следует, поэтому вам обоим не стоит ввязываться ни во что, что могло бы привлечь к вам внимание полиции. Именно поэтому я говорила тебе быть благодарной ему, — Флер склонила голову на бок. — Хотя, узнав тебя получше, я вижу, что это были напрасные наставления, ты сама по себе весьма добрая поняша.
Пегаска обдумывала услышанное. Конечно, это довольно тяжелое знание, но почему Макс не сказал ей об этом сам? Ведь такой поступок заслуживает благодарности. Наверное, старался уберечь её от стресса.
— Знаешь, Флер, я пожалуй не буду зацикливаться на этом, — в этот момент сквозь полог прошел официант, неся заказ. Дитзи смущенно отскочила от единорожки, но молодому человеку в форменном жилете не было дело до их проявлений чувств. Дождавшись, пока он расставит посуду и выйдет, пегаска продолжила. — Нас же всех предупреждали, что это может быть опасно. И видя, как могут страдать пони в руках людей, быть "неродившейся" пони не так уж плохо. Но я все равно должна поблагодарить Макса, Пауля и того работника. Передашь им мои благодарности? Максу я сама скажу, конечно.
— Конечно, серенькая, — Флер с теплотой посмотрела на пегаску. Что-то в этой серой пони вызывало у единорожки желания обнять её как плюшевую игрушку, и расплакаться, изливая всю ту боль и горечь, что она видела здесь. Но, конечно же, она не будет так делать. Незачем портить настроение еще больше.
Дерпи неспешно летела на высоте четырех метров над землей. В самый раз, чтобы не опасаться задеть прохожих хвостом. Навигатор, который она попросила показать путь домой, услужливо крутил стрелкой, указывая направление до ближайшей маглев-станции. Весь день сегодня был одной сплошной катастрофой в эмоциональном плане и совершенно вымотал пегаску. Хотелось поскорее попасть домой и залезть в горячую ванную.
Обратный путь на маглеве не показался таким уж увлекательным, что неудивительно, учитывая те мысли, которые крутились в белобрысой головке. Как же так угораздило озеро Отражений выйти именно в этот жестокий мир? Почему именно сюда сходились подобные озера из множества миров? Ведь не только различные варианты Эквестрий сходились в этой точке, но и совершенно другие, непохожие миры. Раньше Дерпи не уделяла этому особого внимания, но осознав этот факт пару часов назад, она стала замечать пришельцев из других миров. Конечно, в этом районе города их было не так уж чтобы много, но парочку цветных животных и девушку с кошачьими ушками она видела. Интересно, их тоже кто-то направил сюда, или они попали сюда случайно? Дерпи смотрела невидящими глазами сквозь стекло вагона, дав волю фантазии. Вот она решила спросить у одной из таких девушек о том, как она попала сюда. И получила в ответ что-то, что заставило бы её усомниться в действительности подобного варианта, что привело бы к расследованию, возможно, к шпионской вылазке к местному озеру Отражений... Где она бы узнала страшную правду о тайном заговоре, и разоблачила бы его, став всеми любимым героем, и в силу скромности отказавшись от щедрой награды и должности в новом правительстве... Пегаска мотнула головой, отгоняя навязчивую фантазию. Приключения в стиле Деринг Ду просто замечательны, ровно до тех пор, пока ты бессмертный книжный герой, а не самая обычная пони с дефектом зрения, которая и по прямой не всегда успешно может пройти.
— Дерпи! — Пегаска вынырнула из задумчивости и увидела перед собой ребенка. Мальчик лет пяти — семи, наверное, стоял и с радостной улыбкой смотрел на пони. — Это ты, Дерпи?
— Ну, да. Это я, — пегаска чувствовала себя слегка неуверенно. Совершенно незнакомый ребенок пытается с ней поговорить, раньше такого никогда не случалось. — Ты смотрел мультик и видел меня там?
— Да! — ребенок радостно запрыгал на месте. — Я Фрэнк Райт! Можно я поглажу тебя? Пожалуйста-пожалуйста! Я мыл руки! — в доказательство он сунул ладошку прямо ей под нос, заставив слегка отклониться, рефлекторно прижав уши. Но что-то в этом мальчике, так бесцеремонно нарушающем личное пространство, заставило пегаску улыбнуться и кивнуть, подставив голову для ласки. Фрэнк с радостными писками зарыл ручонки в гриву.
Наслаждаясь неожиданно приятной лаской, пегаска подумала, что не все еще потеряно для людей. Если бы было побольше вот таких жизнерадостных карапузов... Не успела она довести мысль до логического завершения, как маленькая ладошка обхватила её нос и начала сдавливать его. Мальчик при этом весело хихикал, но надо отдать должное, сжимал он не сильно, так что вполне можно было потерпеть. Осознание того факта, что она доставляет радость этому ребенку наполняла душу пегаски радостью и желанием сделать что-то еще, чтобы детский смех не утихал. К несчастью, маглев начал замедляться перед очередной станцией, и ребенка окликнула его мама.
— Пока, Дерпи, спасибо! Ты классная! Но Дэши лучше! — последняя, по-детски непосредственная фраза изрядно развеселила пегаску. Фыркнув и помахав мальчику копытом на прощание, она вернулась к созерцанию пустоты в куда более приподнятом расположении духа.
Поправить букет в пластиковой вазе, подвинуть свечи ближе к центру, чтоб не мешали брать что-либо со стола. Судя по метке коммуникатора пегаски, которую Макс наблюдал при помощи родительского контроля, она уже возвращалась домой, и будет с минуты на минуту. Конечно, жаль, что в квартире-студии Дерпи раскусит его замысел еще до того, как переступит порог, но полноценного сюрприза устроить не удастся в любом случае, ведь пегаска целыми днями сидит дома. Другого шанса может в ближайшее время и не выдаться, так что нельзя упустить этот.
Раздался щелчок открываемого замка, затем стук в дверь. Все правильно, электронный замок открылся при приближении коммуникатора Дерпи, но так как такие замки известны своей неустойчивостью ко взлому, многие ставят старомодные, но довольно надежные механические. Макс открыл дверь и пропустил поняшку внутрь.
— Ой. У нас какой-то праздник? — пегаска явно удивилась увиденному — приглушенный свет, выдвинутый в центр квартиры стол, горящие свечи и множество блюд на нем.
— Нет, просто решил устроить тебе сюрприз и романтический вечер.
— Ум-м... Я, пожалуй, переоденусь, — пегаска скрылась в ванной комнате, закинув платье на спину. Судя по раздавшемуся шуму воды и тому, что она не попросила помочь с одеванием платья, ждать её надо было минут через двадцать минимум. Однако, странно, что она так спокойно отнеслась к сюрпризу.
— Дерпи, все в порядке? Ты какая-то странная, — кричать через дверь не самая лучшая идея, но возрастающее волнение не позволяло дождаться её появления.
— Да, все нормально! Просто... — раздалось невнятное булькание, видимо, вода попала в рот. — Просто Флер была очень грустной и на меня подействовало! Не кричи, я сейчас выйду и все расскажу.
Несмотря на то, что он вроде как переживал сейчас за пегаску, удержаться от улыбки, представляя булькающую пони он не смог. Даже самые обыденные вещи в её исполнении смотрелись милыми. Спустя двадцать минут она вышла, одетая в платье, с влажными волосами и слегка печальной улыбкой. Макс усадил её на стул, взял бутылку ликера и разлил по бокалам. Пегаска потянулась носом к источнику приятного клубничного аромата, но приблизившись была ошарашена запахом спиртного.
— Это что?
— Это ликер. Никогда раньше не пробовала, что ли? — удивленно спросил Макс, усевшись напротив.
— У нас кроме сидра и пунша нету почти ничего. Алкоголь не в почете, даже запаха почти не знаю, — пегаска смущенно заерзала, неуверенно протягивая копыто к бокалу. — Мне точно следует это пить?
— Да не переживай ты так. Я тебе специально налил совсем чуть-чуть, ты легче меня, и опыта нет. Просто что-нибудь съедай каждый раз после глотка, и ты объешься раньше, чем сможешь опьянеть.
Макс поднял свой бокал и подал пример. Пегаска неуверенно повторила его жест и опрокинула бокал в себя. Секунду держала ликер во рту, пока сладость клубники не сменилась горечью алкоголя, и проглотила. Горло слегка обожгло, оставив приятный клубничный привкус, и пегаска выдохнула, высунув язычок.
— А в чем радость? Не так уж и вкусно.
— Чуть подожди, и проявится эффект, — Макс засмеялся и, перегнувшись через стол, наполнил бокал еще раз. Конечно, если пить только очень разведенный пунш или кружку слабого яблочного сидра, то с опьянением даже близко знаком не будешь. — Так что у вас там случилось сегодня?
— А, это...- пегаска неопределенно помахала копытом в воздухе, жуя веревочку копченого сыра. — Флер немного понастольгировала о Эквестрии, а потом увидела Твайлайт в упряжке, и её это сильно расстроило.
— Ну а ты не скучаешь по Эквестрии? — Макс знал, что в БРТО должны были специально поработать над тем, чтобы пони не слишком сильно тосковали по своему несуществующему дому, однако, услышать ответ своей серой подруги, тем более в такой момент, было куда интереснее. Но где-то в глубине души он все равно опасался, что пегаска скажет, что сильно скучает по волшебной стране.
— Знаешь, ночами мне часто снятся зеленые пейзажи Эквестрии, широкие поля, полные свежего ветра, несущего запахи трав и пение птиц. Пушистые облака, на которых я любила наблюдать закат. Добродушные жители Понивилля. Здесь, в душном городе, полном высотных зданий и агрессивных людей, этого сильно не хватает. Но в тоже время, здесь есть свои приемущества. Я встретила тебя и Флер, и хотя мы знакомы не так давно, вы уже стали мне ближе, чем кто-либо до вас, ну, не считая, может, родителей, — увлекшись рассказом, пегаска отхлебнула еще из бокала, и только после того, как алкоголь ударил в нос, удивленно посмотрела на то, что она держала в копыте. — Ваше кино просто замечательно, а виртуальная реальность позволяет столько всего попробовать и побывать в стольких местах, что я даже удивляюсь, как вы находите время заниматься чем-то еще.
— Тогда почему такая смурная сегодня? Раз не скучаешь сильно.
Пегаска рассказала в подробностях о встрече в парке и последовавшей реакции единорожки. После такой речи даже у безучастного наблюдателя бы испортилось настроение, а уж Дитзи имела прямое отношение к этим событиям.
— А еще... — пегаска слегка хитро посмотрела на человека свободным от повязки глазом. — Флер проболталась о моем появлении в этом мире.
Макс почувствовал, как в животе словно все сжало ледяной рукой страха. Он знал, что давно пора было рассказать ей правду, что она сильная пони и сможет это принять, а теперь, когда она узнала от другой пони... Возможно это станет началом конца их дружбы. Ну что ж, он сам виноват.
— И, что ты думаешь по этому поводу?
Пегаска подошла к Максу и обняла его за шею, уткнувшись носом в ухо, и шепнула тихое "Спасибо", чем удивила его просто до полного ступора. Он ожидал от неё истерики, обвинений в эксплуатации, да чего угодно, только не благодарности.
— За что спасибо, Дерпи?
— За то, что ты спас меня от смерти? За то, что бросил все и по первому зову помчался спасать совершенно незнакомую пони, рискуя всем, что у тебя есть? — настал черед пегаски удивляться.
— Но все было не так! Точнее... не совсем так. Не так героически, как ты говоришь.
Пегаска улыбнулась и пошла на свой конец стола.
— И тем не менее, ты меня спас, как бы это не выглядело с твоей стороны.
Максу ничего не оставалось, кроме как признать её правоту, и перевести разговор в другое русло. На пегаску начал действовать алкоголь, и её болтливость повысилась в разы. Она трещала без остановки, рассказывая различные истории из своей жизни в Эквестрии, обсуждала увиденные уже здесь фильмы, и просто болтала ни о чем, время от времени прикладываясь к бокалу. Наконец, Макс предложил перебраться на кровать и поставить на фон фильм, раз пегаска никак не могла выговориться. Дерпи радостно кивнула, с нетрезвой доверительностью заявив, что весьма неуютно чувствует себя в платье и вообще в роли светской кобылы, и что ей куда ближе и роднее та драная майка, которую она носит дома. Пока парень колдовал у терминала, выбирая фильм, она сбегала в ванную и переоделась, запрыгнув на кровать уже в домашнем.
Макс залез на кровать с початой бутылкой и парой бокалов, и пегаска тут же пристроилась к нему под бок. Обняв прижавшуюся пони одной рукой, другой он взял бокал и отхлебнул. Определенно, вечер, начавшийся не совсем так, как планировалось, удался. От хмурного настроения Дерпи не осталось и следа. Наоборот, вся светится счастьем и довольством. Впереди полночи уютных посиделок с разговорами и сладким ликером, которого оставалось еще прилично. Он блаженно вздохнул и запустил пальцы в гриву пегаске, на что та замурлыкала и потянулась к нему губами.
Глава восьмая
Дерпи проснулась от жуткой сухости во рту. От первого же движения в голове отдалось резкой болью, а в глазах задвоилось больше обычного. Тихонько заскулив и обхватив голову копытами, пегаска попыталась собраться с мыслями. Вчерашний день виднелся как сквозь туман — вот они сидели за столом и разговаривали, вот уже перебрались на кровать и включили фильм, который, впрочем, все равно не стали толком смотреть, и снова разговаривали, а вот они уже целуются... Пегаска заскулила чуть сильнее, заливаясь краской стыда. Они сделали это впервые, а она даже толком не помнит подробностей. Была ли она хороша? Или она все испортила? Понравилось ли Максу? Ведь они разных видов. А самое главное, что казавшиеся вчера такими естественными и правильными действия и слова, сегодня вызывали приступы жгучего стыда и желания спрятаться под кровать и никогда больше не показываться оттуда. Не выдержав всего букета неприятных ощущений, пегаска застонала, закусив копыто, чем разбудила Макса.
— Доброе утро, лохматая. Как самочувствие?
— Будешь тут не лохматой, когда так голова болит, — от разговора боль стала еще неприятнее, и пегаска в очередной раз сжалась, заскулив.
— На тумбочке возле тебя таблетки и вода.
Дерпи аккуратно потянулась и достала серебристый блистер с таблетками. Недоуменно посмотрев на рассчитанную на человеческие пальцы упаковку, которую было весьма проблематично открыть трясущимися копытами, пегаска жалобно попросила человека помочь. Макс усмехнулся и взял пачку из её хватки. Сам он себя чувствовал не так уж и плохо. По крайней мере, голова не раскалывалась. Вытащив из фольги две таблетки, он кинул их в свой стакан воды и протянул его пегаске. Та жадно выпила содержимое, и кажется, не отказалась бы от еще одного. Лекарство было довольно быстродействующим, и через пять минут большинство симптомов похмелья отсупило, оставив лишь общую разбитость и желание лежать пластом, ничего не делая.
— Макс... Мы ведь вчера занимались любовью? — судя по прижатым ушкам, пегаска очень боялась, задавая этот вопрос, но необходимость все точно узнать пересилила страх.
— Угу. Если мне не изменяет память, даже не один раз, — Макс усмехнулся, протянув руку и почесывая гриву.
— И... Я не слишком ужасна? Я не испортила все? Хоть что-то я сделала правильно? — на пегаску было жалко, и в тоже время невероятно забавно смотреть — кажется, она ожидала самой плохой оценки и сжалась в испуганный комочек.
— Успокойся ты. Нет в этом деле такого — "правильно" или "неправильно". Есть только "нравится" и "не нравится". И мне все понравилось, — он пощекотал ей переносицу, заставив поморщиться и, наконец, улыбнуться. — Важно не то, что ты умеешь или нет, а что мы друг к другу чувствуем.
Наблюдая, как пегаска постепенно успокаивается, Макс не смог удержаться от маленькой шалости и не добавить:
— А твои стоны, если провести пальцами за крыльями просто могут свести меня с ума.
Пегаска открыла рот, но от негодования ничего не смогла из себя выдавить, и просто залилась краской. Макс беззлобно рассмеялся и прижал к себе с готовностью прильнувшую пони. В этот момент, несмотря на неважнецкое самочувствие от выпитого накануне, он чувствовал себя счастливым человеком.
— Ты можешь вообще не переживать о том, что ты что-то не так сделаешь в постели. Мне гораздо важнее, с кем именно я это делаю, чем что именно я делаю, — он поднял её мордочку и поцеловал. — Если не понятно, я так говорю, что люблю тебя.
Пегаска мило покраснела, потупив взор.
— Я тоже тебя люблю. Но нам обоим просто необходимо почистить зубы, прежде чем снова целоваться.
Макс прохаживался по залам виртуальной копии клуба, делая финальный осмотр на предмет ошибок и недочетов. Особой тщательности требовало внешнее оформление, ведь на проекторы пойдет именно эта модель, но парень хотел выполнить работу на совесть — первый в его жизни проект подобного масштаба, которые будет воплощен в реальном мире. И даже несмотря на то, что отделка внутренних помещений была здесь скорее в качестве своеобразной канвы, опираясь на которую будут отделывать залы настоящего здания, он хотел, чтобы все было идеально.
Даже несмотря на то, что он делал все в одиночку, работа заняла куда меньше времени, чем предполагалось. Способствовал относительно минималистичный дизайн и репозиторий, взятый на сайте "Хасбро". За этот репозиторий пришлось в некоторых помещениях разместить логотипы компании, но, как и всегда в подобных случаях, они были спрятаны в самые дальние углы, и не мозолили глаза. Больше всего времени Макс потратил на витражи — в один прекрасный момент ему пришла в голову идея, что не обязательно все цветные мозаики на окнах должны быть заимствованы из сериала. Он может и сам сделать несколько, изобразив на них сценки из жизни фендома. Закончив основные работы, он углубился в рисование витражей, и, неожиданно, затея увлекла его. Изображать знакомых людей в комичных ситуациях оказалось довольно весело. Но на всякий случай он сделал два варианта — с традиционными эквестрийскими витражами и своего изготовления, переключавшиеся по желанию. Если будет желание, подобную вариативность можно будет перенести в реальность, и даже устроить своеобразную летопись, как это было в сериале.
Последний угол проверен, последний виртуальный кабель уложен в свой декоративный короб и не мозолит глаз, визитки нарисованы, плакаты и картины развешаны, настало время показывать результат Паулю. Загрузив макет в сеть, Макс вызвал своего нового начальника. Пауль, хоть и видел частично в процессе оформления, должен был одобрить конечный результат. Побродив с полчаса по макету, тот дал свое одобрение, посмеялся над витражами, но посоветовал сделать как минимум двойной вариант, и отправил макет в фирму, которая будет заниматься отделкой. Теперь Максу оставалось только откалибровать внешние проекторы, и его контракт будет окончен.
— Гленн, почему мы все время обсуждаем дела в виртуалке? Со своими клиентами ты это делаешь в ресторанах или конференц-зале, – Пауль усмехнулся, устроившись в мягком крелсе приватной комнаты.
— Это отвратительная традиция, на мой взгляд. Тянется из глубины веков, когда компьютеры еще считались либо научным оборудованием, либо игрушками для детей. Важные тостосумы оказались консерваторами, и пропустили тот момент, когда стало быстрее и проще связаться через сеть. Так и повелось, что все важные решения надо при личной встрече принимать. Теперь по два часа добираешься до места встречи, чтобы за десять минут обговорить стандартный контракт, – Гленн поморщился, и потянулся за бокалом виски. – Люблю виртуальный алкоголь. Плацебо дает слабый эффект опьянения, а похмелья нет.
— Ладно, понял. Я свой в доску, поэтому не будем уподобляться старикам и следовать глупым традициям. Но если говорить по делу – мы закончили с дизайном, отделочные работы идут полным ходом.
Гленн бегло осмотрел пачку документации, которую ему пихнул Пауль, кивнул и прислонил палец к сенсорам, оставляя свою подпись.
— Хорошо. Я смотрю, ты даже уложился в отведенную сумму. Я думаю, остаток стоит пустить в дело, устроив, например, хорошую церемонию открытия. А еще ты нанял того дизайнера на постоянную работу?
— Да, хороший парень. Дизайнер там не особо нужен будет, но помошник очень даже. А какая разница, как по документам он будет проходить? – Пауль усмехнулся. – К тому же его пегаске будет веселее проводить дни в клубе, чем сидеть дома, пока он работает за терминалом.
— Какой заботливый. Только чего ты оправдываешься передо мной? Ты же администратор, тебе набирать персонал. Главное, чтоб прибыль приносил клуб. По идее, окупиться затраты должны через полтора года. У «Плей Пони» через год, там контингент шире будет, и спектр услуг больше.
При упоминании второго клуба Пауль резко посерьезнел.
— Мне все же не нравится тот факт, что ты будешь крышевать извращенцев. Отговорить тебя от этого не удастся?
— Это новая ниша с потенциально высокой прибылью. Почему я должен отказываться занять её? Ты думаешь, мы тут самые умные и никто больше не догадается открыть клуб для любителей клопа, тем более когда увидят «Маяк»? Откажусь я – придет на мое место другой, и в его заведении может быть все горазд хуже для поняш. Не буду скрывать, мне тоже жаль несчастных синтетов, но остановить их хозяев у нас никак не получится, но можем по крайней мере как-то притормозить. Ну и плюс оказывать первую помощь пострадавшим синтетам. Да и ты вспомни, ради чего все затевалось? Дать свободу нормальным брони, чтобы их прекратили гнобить палладины. Разве открытый и явный враг в лице «Плей пони» не поспособствует этому?
Пауль вздохнул. Все доводы бизнесмена были логичны и верны, но не смотря на это он чувствовал, что его скорее интересует сам процесс управления толпой брони и получение прибыли, чем забота о пони.
Макс сидел в виртуалке на крыше здания, свесив ноги. В течении недели у него будут необходимые средства на операцию для пегаски. Она сможет видеть полноценно, обладая при этом такими же нормальными глазами. Хотя Дерпи все еще боится ложиться в автодок, несмотря на все уверения, что это абсолютно безопасно, она дала свое согласие. В конце концов, кому как не ей самой желать избавиться от этого дефекта? Все складывается хорошо, даже просто замечательно. Он поднял голову, взглянув на палящее солнце в голубом небе. Можно смотреть на него сколько угодно, несмотря на то, что выглядит в точности как настоящее, никогда не сможет повредить зрению.
Парень поднялся и пошел по длинной, узкой крыше, уходящей вдаль. Когда-то давно он создал это простенькое пространство для размышлений — бесконечная старомодная кровля и небо, которое могло быть заволочено облаками, или быть пронзительно-голубым, соответствуя настроению. Раньше он бывал здесь довольно часто, когда давление внешнего мира становилось невыносимым, когда тоска захлестывала его и хотелось просто спрятаться от всех проблем.
С момента появления пегаски он был здесь впервые, и то лишь потому, что выдалось совершенно свободное время, и ничем другим заниматься не хотелось. Насколько сильно изменилась его существование и он сам за эти пару месяцев? Пегаска не стала настаивать на полном смене стиля его жизни, просто теперь он спит больше и регулярнее, и питается более здоровой пищей, которую готовит заботливая поняшка. Ради него она даже научилась готовить мясные блюда, хотя первое время не могла унять дрожь в копытах при виде свежей вырезки. Она не стала прививать ему какие-то свои интересы вроде посещения театров или ресторанов, или ежедневных прогулок в парках. Наоборот, она с радостью разделила его — с удовольствием смотрит с ним по вечерам фильмы и сериалы, уютно прижимаясь к его боку, вместе с ним развлекается в виртуалке, впрочем, не ограничивая его общение своими нормами. Пегаска не требовала траты на себя денег просто ради того, чтобы потешить своё чувство собственной значимости. В общем, была полной противоположностью всем девушкам, что были в свое время у Макса.
Сам он сменил работу и теперь надеялся на подписание долгосрочного контракта с Паулем по открытию клуба. Стал опрятнее, ведь жил он теперь не один, и создавать лишнюю работу пегаске, которая старалась поддерживать порядок в квартире банально было стыдно. А самое главное — он перестал ненавидеть весь окружающий его мир. Просто теперь до него не было дела, его собственная жизнь интересовала куда больше. Он перестал завидовать другим людям. Подводя черту всему вышесказанному — Макс стал лучше, сильнее, как личность.
Он окинул взглядом однообразный пейзаж, на который он смотрел долгие часы и дни в прошлом, и вышел, чтобы никогда сюда больше не возвращаться.
— Макс, давай быстрее, опоздаем на маглев! — пони поторапливала парня, судорожно натягивающего джинсы. Увлекшись чтением статьи, он откладывал свои сборы отговариваясь, что соберется намного быстрее копуши-пегаски до тех пор, пока та не оказалась при полном параде, ожидающая его у порога.
Сегодня была очередная сходка брони, и Пауль по секрету сообщил, что она будет последней. На ней объявят о открытии клуба "Маяк". Изначально задуманное название пришлось сменить в последний момент — оказалось, что "Замок" уже давным-давно занятая торговая марка, и никакие уговоры не заставили хозяина продать права на него. Макс хотел было запланировать на этот день операцию для пегаски, но пропустить такую знаменательную сходку не хотелось ни ему, ни пегаске, хотя для Дерпи это был больше повод отложить неизбежное.
Ведущей на этот раз была Винил Скретч с какой-то непроизносимой прим-фамилией, рядом с которой смущенно топталась Октавия. Неразлучная парочка стояла за диджейским пультом, и белая единорожка вещала в микрофон своим полным позитива голосом.
— Друзья! Позвольте сделать объявление! — дождавшись, пока все взгляды обратятся к ней, привлеченные необычным началом сходки, Винил продолжила. — Имею честь сообщить вам, что эта сходка будет последней!
Несколько секунд в зале стояла тишина, пока до собравшихся доходил смысл сказанного. Лохматая единорожка с удовольствием наблюдала за произведенным эффектом, пока в зале не начал нарастать гул расстроенных голосов. Макс усмехнулся, примерно такого он и ожидал — смятение и непонимание, все уже настолько привыкли к этим сходкам, что считали их чуть ли не ритуалом.
— Однако, не спешите расстраиваться! С завтрашнего дня начинает работу новый брони-клуб "Маяк"! Вместо редких встреч вы сможете проводить столько времени с друзьями, сколько пожелаете! Все подробности вы можете узнать на доске объявлений в виртуалке! — Винил выглядела чрезвычайно довольной своей речью и реакцией толпы — она вслушивалась в радостный гомон толпы, выразительно двигая ухом. — А теперь, по традиции, представляем новеньких!
Новенькими в этот вечер оказались еще одна Рейнбоу Дэш, что никого не удивило, она была одной из самых часто встречаемых пони, незнакомая Дерпи единорожка в синем комбинезоне с цифрой 2 и огромным металлическим прибором на ноге, которую ведущая назвала Литтлпип, и еще несколько вполне привычных Твайлайт и Пинки. После чего Винил запустила музыку, и все разбрелись обсуждать открытие собственного клуба. Макс предупредил, что в случае чего доступен через коммуникатор, и оставил Дерпи пообщаться с другими пони. Пегаска потопталась на месте, высматривая Флер, но высокой единорожки нигде не было видно. Пожав плечами, она отправилась к одному из столов налить пунша и стащить парочку печенек. По пути она заметила новенькую, одиноко стоящую у стены. Вспомнив свой школьный бал, Дерпи решительно направилась в сторону Литтлпип.
— Интересный у тебя костюм, — ничего лучше для начала разговора в голову пегаске не пришло, а банальный "привет" показался неуместным.
Единорожка подняла зеленые глаза на пегаску. Несмотря на то, что она была довольно миниатюрной пони, взгляд у неё был настолько тяжелым, что Дерпи почувствовала желание поджать хвост и улететь в самый дальний угол.
— Это рабочий комбинезон стойла номер два. Впрочем, тебе наверняка это ни о чем не говорит.
— Нет, но ты могла бы рассказать.
— О, поверь, ты не хочешь знать, — единорожка усмехнулась. — Вы, эквестрийские поняши, слишком нежные для этого. У Черили истерика случилась, когда я только закончила историю страны, даже не добравшись до своей.
— Знаешь, я ведь просто пытаюсь завязать разговор, чтобы ты не торчала тут в одиночестве. По своему опыту знаю, что это неприятно, — пегаска чувствовала, что с этой единорожкой что-то не так. От неё веяло каким-то холодом злостью.
— Послушай, эээ... Как тебя зовут?
— Дерпи.
— Так вот, Дерпи, мне не нужна твоя компания, — внезапно Литтлпип как споткнулась. — Постой. Дерпи это ведь не настоящее имя? Тебя зовут Дитзи Ду?
Пегаска почувствовала себя совсем неуютно, кивая единорожке. Теперь еще оказывается, что эта странная пони знает её. Но откуда? Она могла поклясться, что нигде с ней не встречалась, такую встречу уж она бы не забыла.
— Ох. Вау. Тебя совсем не узнать без... эм, в платье и очках, — серая единорожка обошла кругом вокруг Дитзи, внаглую осматривая её. — А ты, оказывется, была милашкой. И шерстка у нас с тобой почти одного цвета.
— М-мы что, родственницы? — единственный вариант, который пегаска смогла придумать, и тот не казался достаточно реалистичным даже ей самой.
Единорожка хохотнула.
— Нет, я вроде как в дальнем родстве с Эпплами, но с тобой точно нет. О, клянусь влажными снами Селестии, вот уж не думала, что встречу тебя молодую. Ты, похоже, мне ровесницей будешь.
Дерпи совершенно была сбита с толку, да еще и смущенна пошлым ругательством единорожки.
— Я совершенно тебя не понимаю. Мы с тобой знакомы?
— Ты со мной нет. А я с тобой знакома. Я бы даже сказала, что была твоим другом. И ты моим. Это все сложно объяснить вот так сходу. Надеюсь, ты хотя бы знаешь, что существует несколько версий Эквестрии? Так вот в моей версии мы с тобой были друзьями. Правда, ты была намного старше, и с тобой много чего приключалось... — в этот момент рог Литтлпип засветился и магия стянула очки с носа пегаски. — Да уж. Видимо, у вас только имя общее. У той Дитзи, что я знаю, глаза разъезжались в разные стороны.
Пегаска поспешно отобрала очки и натянула их на глаза, пока никто не обратил на неё внимание. Поведение этой задаваки уже начинало её порядком раздражать
— Вообще то надо спрашивать разрешения на такое. Я не просто так как дурочка в зале в темных очках хожу. Мои глаза тоже... разъезжались, как ты изволила выразиться. Пока я не оказалась здесь. Но я бы не была собой, если бы все прошло как надо, и в итоге мои глаза выглядят нормально, а видят еще хуже, чем в Эквестрии.
— Извини. Ты права, я веду себя как хрен знает кто... — единорожка плюхнулась на круп, грустно свесив ушки. — Просто вся моя жизнь, все, ради чего я столько страдала и боролась, все друзья, все, кто мне был дорог, все это осталось там. Я фактически отдала себя в жертву тому миру, а теперь я здесь, и этот рукастый говорит мне, что теперь предел моих стремлений это почесывание животика за хорошее поведение.
— Ну, почесывание животика это не так уж и плохо, на самом деле... — встретив хмурый взгляд Литтлпип, Дерпи опять почувствовала желание спрятаться под столом. — Я просто пытаюсь пошутить, не смотри на меня так. Ох, да что вообще с тобой случилось?
— Если действительно так хочешь узнать, спроси у своего друга книгу о Литтлпип, забыла, как она у них называется. Что-то там Эквестрия. И начни читать. Но я бы не советовала, тебе все там происходящее покажется чрезмерно жестоким и кровавым.
— Кровавым? — пегаска распахнула ротик от удивления. Неужели эта еднорожка говорит о том, о чем она подумала?
— Да, именно кровавым. За те несколько месяцев, что там описаны, погибли сотни пони и не очень пони. От моих копыт. Вот так то, Дитз. И не смотри на меня так, как будто я тебя съем прямо здесь, я уже так устала от этого взгляда за две недели. Изнеженные Эквестрийские поняшки, сначала лезете в душу своими расспросами, а потом в ужасе убегаете, — Литтлпип злобно топнула копытом — Да, я убийца. Я погубила свою душу, чтобы сделать Пустошь лучше, пожертвовала собой, и теперь я тут, в рабстве у какого-то пухлика.
Пегаска потеряла дар речи на какое-то время, переваривая сказанное этой серой единорожкой. Она знала, что пони убивали друг друга. На войнах, что были тысячи лет назад, иногда больные душевно пони могли сорваться и убить кого-то... Но одно дело знать это, и совершенно другое дело сидеть рядом с той, кто по её же словам убил сотни. Просто не укладывается в голове. Впрочем, не стоит судить, не узнав всего. Возможно, для начала стоит прочитать ту книгу, о которой она говорит? А пока можно считать её просто врушкой.
— Почему же в рабстве? Разве тебя заставляют работать?
— Рабство бывает разным, Дитзи. Ты можешь уйти от своего человека, когда тебе вздумается?
Дерпи поняла, что на самом деле даже никогда не задумывалась о такой возможности. Макс что-то говорил о синей метке у неё на затылке, но она пропустила это мимо ушей, так как была слишком занята обнимашками сопением ему в шею.
— Не знаю. Может, и не могу. Но другой вопрос — хочу ли я уйти? Что я буду делать одна в этом мире? Я даже иногда нос боюсь на улицу высунуть, настолько тут все холодные и безразличные друг к другу. А с ним я чувствую себя так хорошо, как мне даже в Эквестрии не было. Он столько делает для меня, что можно подумать, что я его эксплуатирую.
Единорожка задумалась, крутя копытом какое-то колесико на своем браслете.
— Звучит воодушевляюще, конечно. Мой мир сам по себе довольно похож на этот, только опасности там другого рода. Но там я могла постоять за себя, и у меня это хорошо получалось. А здесь же у меня нет никаких прав, и если я буду слишком дерзить своему человеку, он может сделать все, что угодно. Даже убить меня.
Пегаска посмотрела на единорожку, склонив голову на бок.
— В твоем мире пони забыли о идеалах дружбы? Ты такая мрачная и злобная. Все время смотришь на все не под тем углом. Почему ты считаешь, что он хочет сделать тебе плохо? Может, тебе стоит увидеть в нем друга? Знаю, люди могут быть черствыми и эгоистичными, но раз ты пыталась сделать целую пустошь, чем бы это ни было, лучше, то может, попробуешь сделать одного человека лучше?
Литтлпип снова задумалась, устремив взгляд на сцену. Она молчала довольно долго, Дерпи потеряла терпение и помахала копытом перед зелеными глазами.
— Знаешь, Винил очень похожа на мою подругу, Хомэйдж. Я буду скучать по ним. Очень. Но ты права. Раз уж я оказалась здесь, надо принять правила игры, и жить дальше, а не тосковать по прошлому, которое не вернуть, — единорожка улыбнулась Дерпи — Это удивительно, тебе всегда удается воодушевить меня. У тебя на кьютимарке должны быть не пузырьки, а мое радостное лицо.
Пегаска улыбнулась этой странной единорожке, и поспешила покинуть её, пока та не наговорила ей еще чего-то, о чем ей потом придется мучительно НЕ думать, а та проводила её взглядом и тихо пробормотала себе под нос:
— Дитзи в любой своей версии так наивна. Только она может думать, что поменяет мировоззрение пони всего лишь парой фраз. Но в этом вся Дитзи, — несмотря на недовольный тон, все же настроение Литтлпип поднялось.
Повертев немного головой, Дерпи наконец заметила высокую белоснежную единорожку, пробирпющуюся к ней через толпу. Флер слегка запыхано поздоровалась и извинилась за опоздание – Пауль заканчивал последние приготовления в клубе, и она не стала оставляеть его в одиночестве.
— Как ты? Не сильно переживаешь перед завтрашней операцией?
Пегаска прижала уши к голове и вся сжалась.
— До ужаса боюсь. Мне все говорят, что ничего страшного не будет, и я просто усну на время, но когда я представляю, что кто-то будет вырезать мой глаз… — Дерпи передернулась от пробежавших по шкурке мурашек и подавила желание заскулить и спрятаться под стол. – Я уже даже готова отказаться от этой затеи, и так всю жизнь проходить в очках.
— Не глупи, серенькая. Страх это всего лишь страх. Тебе на самом деле ничего не грозит, и Макс будет рядом с тобой. Он не даст никому навредить тебе, – Флер приобняла трясущуюся пегаску. – Это действительно важно. И сама операция, что вернет тебе нормальное зрение, и пересилить свой страх. Личностный рост! – единорожка с делано важным видом подняла копыто к потолку, видимо, пародируя какой-то человеческий жест, не очень понятный без пальцев.
Пегаска улыбнулась и почувствовала себя слегка более уверено. Действительно, она не будет бояться медицинской процедуры, тем более если все уверяют, что с ней все будет в порядке. Ну, так она решила для себя. На самом же деле полностью подавить волнение ей не удалось, но по крайней мере теперь у неё не тряслись колени. Поболтав еще с полчаса с единорожкой, Дерпи получила вызов от Макса на коммуникатор – пора было уходить. Завтра был тяжелый день, и стоило выспаться получше. Флер пожелала удачи пегаске и на прощание еще раз обняла.
Всю дорогу до дома в маглеве Макс валял дурака и щекотал пегаске кончик уха, заставляя пегаску сдерживаться, чтобы случайными рывками от щекотки не задеть остальных пассажиров. Впрочем, человека очень забавляло то, как Дерпи дергала ухом, пытаясь избежать его пальцев, и он просто не мог удержаться. Хотя пегаске были приятны прикосновения Макса, она не могла перестать смущаться из-за того, что на них постоянно смотрели пассажиры, отчего её мордашка милейшим образом краснела. Дождавшись, когда они выйдут из маглева, пегаска взлетела на уровень головы Макса и начала тихо ему выговаривать о нормах поведения в общественном месте. Парень притянул висящую рядом пегаску и чмокнул в щечку, посоветовав не забивать голову всякой ерундой и просто насладиться моментом. Пони шутливо вздернула нос, делая обиженный вид, и позволила себя буксировать, держа за ногу, по воздуху. Долго ломать комедию Дерпи не стала — это было уже не так весело, да и в её белобрысой головке зародился план мести. Уже лежа в кровати, она пожелала человеку спокойной ночи, и принялась кончиком крыла щекотать ему уши. Макс с таким положением дел мириться не захотел, и трусливо спрятался под подушкой, вызвав недовольный возглас пегаски. Через минуту уже кипела борьба за возможность дотянуться до уха противника. Человек был куда сильнее серой пегаски, зато у той была дополнительная пара конечностей. Выдохнувшись через некоторое время, решили закончить ничьей. Макс обнял прижавшуюся к нему пегаску, поцеловал но ночь и попытался уснуть, но почувствовал, как по голове хлопнуло мягким. Дерпи решила оставить за собой последнее слово, и ,сдавленно хихикая, в темноте пыталась нащупать крыльями его уши. Тяжело вздохнув, он поддался, подставившись нужным образом, и прижал крылья к бокам пегаски, назвав жеребенком и заработав еще один поцелуй и довольное сопение.
— Как себя чувствует наша пациентка? — докторо Салазар проводил предоперационный осмотр. Судя по прижатым ушам и дрожащим ногам, пегаска боялась до жути, и он старался её отвлечь. Дитзи неразборчиво пропищала что-то, долженствующее значить "нормально", и снова ударилась в тихую панику. Даже сидящий рядом и поглаживающий по загривку хозяин не мог её успокоить. — Не волнуйся. Еще ни с кем ничего страшного не случилось в автодоке. Он даже мертвого с того света вытащит, а такую простую операцию так и вообще без проблем сделает.
— Мне от этого не легче. Как представлю, что эта штука полезет ко мне в глаз.... — пегаску передернуло и она обхватила себя крыльями.
— А ты не представляй. Да, это довольно жутко звучит, но на самом деле это довольно безопасная операция, — доктор закончил осмотр, и пригласительно указал рукой на стол автодока. — Давай не будем тянуть время. Ты девочка взрослая, и понимаешь, что раньше сядешь — раньше выйдешь. Ты же согласна с тем, что операция тебе необходима?
Пегаска глубоко и прерывисто вздохнула и кивнула.
— Со мной точно все в порядке будет?
— Я прослежу, чтоб никто тебе не навредил, — Макс успокоительно погладил её по гриве. Дерпи взглянула с дрожащей улыбкой на своего друга и возлюбленного — она никак не могла избавиться от дурацкого ощущения, что видит его в последний раз. Его фраза была достаточно забавной — она знала, что Макс никак не сможет повлиять на происходящее, но все же тот факт, что он будет рядом, успокаивал, пусть и совсем немного. Она в последний раз глубоко вздохнула, и взошла на стол. Доктор зафиксировал её ноги и крылья, после чего задвинул столешницу в автодок и включил режим сна. Глаза пегаски закрылась, пульс на дисплее разгладился и стал спокойным.
— Перед тем, как я запущу нужную программу, я хотел бы поговорить с вами. Не обижайтесь, но мне кажется, что вы... не высокого достатка молодой человек, я прав? — Максу ничего не оставалось, кроме как неохотно согласиться. Мало кому было бы приятно соглашаться с подобным, но факт оставался фактом. Салазар кивнул. — Я могу вам предложить сэкономить пару тысяч кредитов на этой операции. Но не совсем официальным путем.
— Что именно не совсем официально? — перед тем как соглашаться на какую-либо авантюру, Максу хотелось бы знать детали.
— Значит, смотрите, — доктор подошел к автодоку и выдвинул консоль управления. — Я сейчас запускаю процедуру глубокого сканирования. В случае, если находятся какие-то проблемы, процедура может занять длительное время, так что никто не будет удивляться занятому машинному времени. Вы эту процедуру официально оплачиваете. Затем, я пишу объяснительную, что, дескать, по причине халатности утерял вот этот самый киберимплант, и оплачиваю потерю за свой счет. Стандартная процедура, никто даже внимания не обратит. Естественно, имплант оплачиваете вы, и мы его вживляем Дитзи. Все практически тоже самое, но устраняется надбавка клиники. Ну, конечно, небольшая премия для меня. За сообразительность, — доктор улыбнулся, глядя на задумавшегося человека.
Схема звучала вполне логично и даже знакомо. Насколько Макс мог помнить, что-то подобное проворачивал стоматолог, когда ему в детстве ставили пломбу. Значит, довольно распространенная схема, и все, по большому счету, все равно. Макс кивнул и ударил в доктором по рукам. Совершив необходимые денежные транзакции с доктором, Макс отправился оплачивать квитанцию, выданную Салазаром, а затем и в зал ожидания. По словам доктора, операция займет четыре часа, и сидеть в его кабинете совершенно необязательно — зрелище, которое он сможет наблюдать через прозрачные стенки автодока будет не из приятных. Расположившись в мягком кресле напротив голоэкрана, Макс сам не заметил, как задремал.
— Максимиллиан Янг? — Макс подскочил, спросонья уставившись на двух мужчин, стоящих напротив. Один из них был одет в идеально сидящий костюм, и держал в руках дипломат. В его здоровенном спутнике Макс легко смог узнать следователя, приходившего к нему домой после инцидента в переулке. — Извините, что прерываю ваш сон. Меня зовут Кент Рассел, я являюсь юридическим представителем международной компании БРТО, и мне необходимо обсудить с вами один вопрос.
Макс почувствовал, будто на него ведро воды вылили. Что ж, вполне ясно, какой именно это будет вопрос. Незаконное проникновение и кража собственности в виде спящей пегаски. Именно то, чего он все это время опасался. Ну что ж, не вываливать же этому юристу все на тарелочке?
— И какой же именно вопрос? — он хотел было придумать какой-либо остроумный ответ, который бы показал, что на самом деле именно Макс будет лидировать в этом разговоре, но волнение не позволило выдать ничего более осмысленного. Кент слегка улыбнулся, глядя на молодого парня, и сел на стоящее рядом кресло. Следователь же молча ухмылялся и смотрел тяжелым взглядом на парня, заставляя нервничать еще больше.
— Понимаете, Максимиллиан, наша компания занимается чрезвычайно сложным видом деятельности — созданием или изменением живых организмов на генетическом уровне. И хотя на нас работают лучшие ученые планеты, некоторые изменения в геноме приводят к непредсказуемым последствиям. Я не говорю о каких-то жутких мутациях, которыми так любит спекулировать бульварная пресса, я говорю о мельчайшем влиянии на здоровье и жизнеспособность организмов. И так как наша фирма заинтересована в том, чтобы двигать науку вперед, а так же в производстве качественного товара, нам необходимо производить наблюдение за состоянием синтетов после того, как они покидают полки магазинов.
Юрист извинился и потянулся во внутренний карман пиджака, где лежала фляга. Отхлебнув из неё, он продолжил.
— По этой причине, все подобные клиники, получая лицензию на лечение наших синтетов, обязуются отправлять все результаты диагностики своих пациентов в научный отдел БРТО. Где их обрабатывают и выводят статистику. И представьте себе наше замешательство, когда мы получили результаты обследования пегаски, которой не существует в природе. Судя по записям, её утилизировали пару месяцев назад.
— Ошибка? — Макс сделал предположение, принимая правила игры юриста.
— О, нет, ошибки быть не может, — мужчина улыбнулся в своей обезоруживающей манере. Наверное, это один из экзаменов в юридический колледж — уметь улыбаться так, чтобы располагать к себе людей. — Конечно, мы не исключаем подобный вариант окончательно, но записи с камер наблюдения за тот день показали, что это не ошибка.
Некоторое время они молчали. Макс думал, что теперь уже никак не сможет отвертеться. Да и если подумать, на что он надеялся? Ведь системы наблюдения уже лет как семьдесят умеют делать настолько крошечными, что при все желании не заметишь, даже если камера будет у тебя на носу. Почему он решил, что склад такой крупной корпорации остался без видеонаблюдения? А на что надеялся тот рабочий? Подивившись либо беспечности, либо тупости рабочего, Макс обратился к вежливо ожидающему юристу:
— И что теперь? Предъявите мне обвинения? — парень напряженно взглянул на уже скучающего копа.
— Понимаете, в чем загвоздка. Конечно, по закону нам стоило бы это сделать. Вы сами понимаете, что нарушили закон, проникнув на частную территории и совершив кражу. Но есть одно "но". Это весьма отрицательно скажется на репутации фирмы. У нас есть много противников среди всех этих общественных деятелей, которые с радостью раздуют из мухи слона, и используя этот прецедент обвинят нас еще в сотне просчетов и халатном отношении. Как вы можете понять, это в конечном счете не выгодно. Мы не мелкая фармацевтическая фирма, нуждающаяся в черном пиаре. БРТО дорожит своей репутацией. И учитывая тот факт, что вы выкрали... — юрист помялся, подбирая нужное слово, поморщился, не найдя более подходящего. — Мусор. С юридической точки зрения эта пегаска была отходом производства. Вы даже сэкономили нам пару грошей на утилизацию. Так вот, учитывая, что вы не нанесли материального ущерба корпорации, и учитывая нежелательные последствия разглашения, посовещавшись, мы решили пойти с вами на некоторое соглашение.
Максу крайне не понравилось то, каким образом этот мужик в костюме отзывался о его подруге, но возразить было нечего. Да и не в том положении он находился, чтобы качать права. Однако, услышав о соглашении, появилась робкая надежда, что все обойдется. Юрист, видя оживление в глазах парня, продолжил:
— Вы подписываете соглашение о неразглашении, а так же о отказе от гарантийных и правовых претензий. Это означает, что в том случае, если ваша пони сойдет с ума и кинется убивать прохожих, виноваты будете только вы, а не БРТО, как производитель товара. Ну и соответственно, вы никому не рассказываете, откуда она у вас. Я выдаю вам пакет документов, которые обычно получают при покупке, и в которых стоит её серийный номер, и на этом мы расходимся, в идеале — навсегда.
То облегчение, которое испытал Макс в этот момент, можно сравнить разве что с внезапным помилованием от смертного приговора. Он ожидал, что БРТО как минимум потребует свою собственность назад, разлучив его с Дерпи навсегда. Даже допускал, что пойдет под суд и проведет немалый срок в тюрьме. А получил прямо противоположное — полную амнистию и билет в новую жизнь. Но все сказанное юристом звучало вполне логично — корпорация получила мелкий и безболезненный укол в очень постыдное место и скрывает это. Возвращать тоже нечего. Получить какую-либо прибыль с пони они не смогут, и вообще её даже не существует по их документам. Может, если бы Макс был понаглее, он бы даже смог потребовать какую-нибудь награду за выявление дыры в их системе безопасности. Но сейчас он был настолько счастлив, что думать о подобном даже не хотелось.
— Покажите бумаги.
Юрист достал два листка. Они даже не являлись какими-то документами — просто заранее составленные юридическим языком расписки, в которых писавший от его имени обязался хранить молчание и не предъявлять каких либо претензий БРТО. Максу оставалось лишь поставить свою подпись и получить свободу.
— Скажите, а если я откажусь, что вы сделаете?
Юрист вздохнул, потирая затылок и выглядя слегка неловко.
— Ничего. Как я уже сказал, подавать заявление в полицию мы не станем, — увидев удивленный взгляд Макса, направленный на следователя, Кент пояснил: — Господин следователь услужливо согласился составить мне компанию, чтобы Вы стали чуть сговорчивее. Я воспользовался связями, чтобы немного узнать о Вас до нашей встречи, и обнаружил, что вы раньше контактировали с мистером Шнайдером при довольно неприятных обстоятельствах, вот и подумал, что он послужит своеобразным стимулом для Вас. Так что, если Вы сами не дадите огласку этому инциденту, БРТО не станет предпринимать никаких действий в отношении Вас. Если же, по какой-то причине все же общественность узнает о произошедшем... В таком случае, нам нечего станет терять. В том случае, если вы откажетесь подписать эти расписки, то вы просто не получите из моих рук документы на пегаску. В целом, с нашей позиции вы не виновны, а виновен тот сотрудник, который провел вас на территорию. Как я уже говорил, дело не в том, что вы вынесли что-то из зоны утилизации, а в самом факте проникновения на закрытую территорию. Тот сотрудник оштрафован на крупную сумму и переведен в другой отдел, если вас это интересует, — Кент потеребил пальцами лацкан пиджака. — Но я был бы вам признателен, если бы вы не стали проявлять бунтарский дух, и мы разошлись бы с вами друзьями.
— Даже и не собирался. Но заставить вас хоть как-то понервничать очень хотелось, не все же мне одному потеть, — Макс взял листки и приложил свой большой палец к специальной метке, оставляя свою цифровую подпись. Юрист ухмыльнулся, спрятал документы в папочку, пожелал удачи и вышел. Полицейский последовал за ним, бросив в никуда: “Подарили, ну да, конечно” и подмигнув на прощаение. Макс подумал, что наверняка этот следователь получил неслабое вознаграждение, раз потратил свое личное свободное время на сопровождение юриста. Он взглянул на настенные часы — оставалось пятнадцать минут до окончания операции.
Эпилог
Проснулась Дерпи с ощущением слабости во всем теле, и неприятным ощущением распирания в районе глаза. Инстинктивно дернулась, желая встать, но ноги все еще были привязаны к столу.
— Тихо, тихо. Сейчас освободим. Некоторые пациенты любят во сне поворочаться и попадать с операционных столов, — доктор Салазар успокаивающе похлопал пегаску по боку, отстегивая фиксаторы. — Ну вот, а ты волновалась. Операция прошла успешно, имплант встал на место, я его протестировал по радиоканалу, дает отличное изображение. Можешь забыть о своем косоглазии, Дитзи.
— Спасибо, доктор, — пегаска слезла со стола, и ноги подогнулись, не желая держать. Сказывалось действие анестезии и лежания привязанной к столу в течении нескольких часов. Сзади тут же подхватили заботливые руки, не давая упасть. Дерпи обернулась, увидела улыбающегося от уха до уха Макса и улыбнулась в ответ.
— Если ты сейчас ощущаешь легкий дискомфорт в глазнице — не волнуйся, это побочный эффект ускоренного рубцевания тканей, через час — другой пройдет без следа, все будешь чувствовать как родное. Если каким-то образом попадешь под воздействие ЭМИ-вспышки и глаз вырубится — добро пожаловать к нам, перезапустим за умеренную плату, — Доктро Салазар улыбнулся своей так-себе-шутке для снятия стресса у пациентов, и дружелюбно указал на дверь. — А теперь прошу простить, но меня ждут и другие пациенты. Если желаете, вы можете отдохнуть в зале ожидания.
Макс поблагодарил доктора, и поддерживая шатающуюся пегаску, вышел из кабинета.
— Я заказал нам такси до дома, не заставлять же тебя в общественном транспорте трястись.
Пегаска посмотрела на него своими теперь уже абсолютно нормальными глазами и не смогла удержать улыбки.
— Я тебя таким радостным еще не видела никогда. Это из-за того, что операция прошла хорошо?
— Стыдно сказать, серенькая, но на счет операции я и не переживал особо. Просто теперь ты полноценная пони, а не беглянка, как раньше.
Дерпи не смогла самостоятельно увязать факт операции и избавления от статуса беглянки, и непонимающе уставилась на человека. Макс в очередной раз улыбнулся, глядя на свою серую подругу, и рассказал о событиях, произошедших во время операции.
— Понимаешь, раньше этот факт постоянно висел у меня на совести. Что в один прекрасный момент могут прийти дяденьки в форме и забрать тебя. И что я ничего не смогу с этим поделать. Это... очень угнетало, мягко говоря. Не знаю, как бы я без тебя жил, — когда Макс произнес эти слова, пегаска сделала умиляющуюся мордашку, вызвав у и без того счастливого парня желание затискать её до потери сознания. — А сейчас как будто камень с души упал. Мы можем жить так, как захотим, не опасаясь, что любое сканирование твоего чипа приведет к катастрофе. А еще теперь у тебя нормальное зрение, у меня достаточно хорошая работа. В общем — совершенно ничего не омрачает горизонт. Впереди целая жизнь, и она вся наша, — он присел посреди коридора и обнял пегаску.
— Умеешь ты растрогать девушку, — пегаска хлюпнула носом. — Я тоже очень этому рада. Но если честно, меня не особо волновало, что кто-то считает меня вне закона. Я точно знала, что ничего такого не делала, и просто радовалась времени, проведенному с тобой. И сейчас радуюсь.
— Так, ты опять за свое? Не вздумай плакать, тем более после операции на глазу, вдруг осложнение какое устроишь? — пегаска виновата улыбнулась и честно попыталась остановить слезы счастья, стоявшие в глазах. — Пойдем уже на выход, а то на нас уже секретарша коситься начинает.
Сидя в машине, Дерпи во всю наслаждалась новым зрением. Видеть без надоедливого двоения, полностью которое можно было убрать только зажмурив глаз, было просто замечательно. А без искажения цвета, что давали серебристые очки, город выглядел куда более красочным и жизнерадостным. Как и сам жизнь.
— Дитзи, помнишь, что ты мне сказала в первый день, как появилась у меня? — пегаска нахмурила лоб, силясь вспомнить, что же именно имеет ввиду человек. — Ты сказала, что будешь Дерпи ровно до тех пор, как перестанешь все ломать и крушить. По факту, ты это перестала делать почти сразу, как мы тебе придумали повязку, но теперь-то совсем уж официально можешь с гордостью зваться Дитзи.
— Ох. Ну у тебя и память. Я уже десять раз про это забыть успела, — пегаска хихикнула, прижимаясь к руке Макса. — Наверное. Меня вполне устраивает и Дерпи, тем более, что это уже давно перестало быть обидным прозвищем и стало скорее как дружеская подколка. Как у вас никнейм в сети.
— Вот пусть в сети и остается, — Макс дунул в пушистое ухо и увернулся от ответной попытки хихикающей пегаски. Каждый из них в этот момент думал друг о друге. О том, как им повезло встретиться, как повезло понять друг друга и найти в себе смелость открыться несмотря на обычную скрытность. И оба знали, что впереди их будут ждать различные бытовые испытания, ссоры и непонимания. Но друг ради друга они были готовы и не на такое.