Тайный воздыхатель

Тайный воздыхатель

Тайный воздыхатель

Иногда, ей нравилось слушать эхо собственных шагов, разносившееся по пустынным коридорам ночного замка. Быть принцессой Эквестрии, а для многих едва ли не богиней, было не так просто, как казалось со стороны. Каждый новый день приносил Селестии всё новые неожиданности, как забавные, так и таящие в себе немалую печаль. Пони нуждались в её мудром совете, в заботе такой же светлой, как и в солнце, подконтрольном только ей одной. Конечно же, всей нудной рутиной занимались советники, помощники, однако принятие тех или иных решений всегда оставалась за Селестией, будь выделение средств на постройку деревенской улицы, либо рассмотрение дела о значимом преступлении, даже если оно было совершенно ненамеренно.

Тонны ежедневной работы камнем давили на принцессу. Она привыкла к такому ритму работы, или вовсе жизни – оба понятия давно стали для неё одним целым. Луне повезло больше: синий аликорн практически избавлен от прямого общения с пони, возни с документами, и от часовых заседаний с советниками. Луна следила за покоем пони каждую ночь, оберегала их души и тела от бед, проблем и печали. Хотя, Луна почти не общалась с пони, тем не менее, лучше знала об их жизни, чем Селестия. Тем самым, принцесса солнца узнавала уйму новостей о подопечном народе. Селестия с мечтательной улыбкой смотрела на сестру, ведь её работа была такой романтичной. Звёзды придавали Эквестрии ночной уют, а вмешательство в чужие сны позволяло Луне проявить свою заботливую фантазию, что делало её работу воистину творческой. Всё, что было творческого у Селестии, так тайно подрисовать на очередном документе шутливый образ пони, улыбнуться, а затем стереть, словно ничего и не было.

Тем не менее, в жизни Селестии было много приятных моментов, но самыми радостными были те крупинки романтики, которые изредка просачивались в её жизнь. Статус принцесс и особенности аликорнов не позволяли принцессам задумываться о личной жизни с подчинёнными, с жеребцами. Дело было не только в неприличном долголетии, но и в магической несовместимости между высшими аликорнами и пони. Принцессе Каденс повезло больше: она лишь наполовину была аликорном, как и Твайлайт Спаркл. Она была перерождена из пони, и эту часть уже никуда не деть, что позволило её вступить в брак с капитаном королевской стражи. Селестия и Луна некогда не были пони, они чистокровные аликорны, одинокие в своём виде. Внешне они были схожи с подчинёнными, однако внутри… никто не знал и никогда не узнает то, насколько принцессы отличны от жителей Эквестрии. Это было слишком сложно для восприятия пони, те могли бы не понять, что навечно стало тайной двух сестёр. Такой же тайной для всех, как и их происхождение.

Тем не менее, маленькие радости, принцессы могли себе позволить сполна. Жеребцы знали, что флиртовать с принцессами дело бесполезное – они никогда не ответят тем же всерьёз, не примут их как пару, а уже о браке не было и речи. Естественно в аликорнов много кто был влюблён, но, не смотря на это, лишь самые одержимые страстью предпринимали попытки ухаживания. Столетия шли, пыл ухажёров угасал. Луна не волновалась по этому поводу, она, как сама говорила, прекрасно приняла себя такой, какой была, однако Селестия была иного мнения. Принцесса солнца изнывала от бесконечной работы, забывая о том, как прекрасно просто жить. Маленькие шутливые проказы, как приглашение нерадивого Дискорда на королевский бал, не давали такого расслабления, как забавные ухаживания жеребцов. С одной стороны, Селестии было их жалко, ведь все попытки пони были изначально обречены на провал, что те понимали не сразу. Можно было сказать твёрдое «нет» или вовсе на законодательном уровне запретить такие вещи, но Селестия не делала этого. Ей действительно нравился именно такой вид внимания, ведь в таком случае её боготворили не как принцессу, а как представительницу прекрасного пола, стараясь узнать именно её личность, привычки и особенность как можно лучше. Несколько сотен лет такие ухаживания были очевидными, иногда жеребцы с забавной наглостью пробирались в покои принцессы, за что получали несерьёзные, но наказания. Они не понимали, почему аликорны их отвергают. Пошёл слух, что просто смертные пони не достойны таких персон, что было жёстким заблуждением. Видимо, частые неудачи жеребцов, в конце концов, волной прошлись через общество пони, и их попытки заметно поубавились, пока не остались лишь тайные ухаживания анонимных воздыхателей. В последние восемьсот, а может даже девятьсот лет никто не подходил к Селестии прямо, не признавался ей в чувствах. Были лишь анонимные намёки, иногда подарки. В любом случае, принцессе было приятно такое внимание, причём, чем романтичнее были ухаживания, тем больше удовольствия она получала, радуюсь каждому новому подарку.

Знаки внимания к её персоне были не частыми, тем не менее, происходили практически каждый месяц. Она надолго запомнила один удивительный подарок, оставленный двести лет назад очередным анонимным воздыхателем. Это был золотой нагрудник с невероятно редким драгоценным камнем, месторождение которого находилось на далёком вулканическом острове. Тот, кто достал этот камень, создал нагрудник – был настоящим героем в сердце аликорна. Она пыталась найти его для того, что бы поблагодарить, однако найти его так и не удалось. Луна сказала, что пони давно научились вести себя тайно, и искать их было действительно бесполезно. Если кто захочет, то он сам выйдет из тени. Селестия с этим неохотно, но согласилась. Нагрудник же по сей день украшает её грудь в повседневном ношении. Сто лет назад она смотрела на пони, надеясь увидеть блеск в глазах одного из них, создателя этого шедевра, однако были лишь взоры восхищения, как со стороны пони, так и со стороны сестры с дворцовой свитой, к чему Селестия и так давно привыкла. Надежда найти анонимного воздыхателя исчезла, как только перевалили все сроки максимального долгожительства пони. Кем бы он не был, то давно покинул этот мир. С одной стороны Селестия была в угнетении от того, что так и не отблагодарила дарителя, как с другой – действительно боялась к нему привязаться, что было запрещено ей как законами природы, так и сутью существования в целом.

Времена шли, подарки продолжали радовать принцессу своим разнообразием. Иногда, за ней тайно ухаживало сразу несколько воздыхателей, что было редкими, но безумно приятными моментами. Селестия не искала их, а лишь вставала перед найденными подарками в виде цветов или самодельных сувениров, улыбалась и говорила «спасибо», надеясь на то, что воздыхатель был не далеко, что он наблюдал и видел то, что его подарок был принят. Принцесса находила подарки не только во дворце, но и в деревенских кафе, отелях и даже в старых амбарах. Нет, специально она ничего не искала. Иногда о новом подарке сообщал ей посыльной пони, которого попросил дугой пони которого попросил другой… Иногда, ей доставляли свёрток с приглашением посетить неприметный уголок Эквестрии, где её снова ждал новый и новый сюрприз. В основном воздыхатели дарили ей цветы, которые были очень вкусными, но и баловали вкусностями из-за дальнего зарубежья. Ценнее всего были свёртки со стихами, даже поэмами о любви к «лучезарной» Селестии, от чего принцесса краснела так, что приходилось прятаться от окружающих пони. Очень часто приходили благодарности от пони, выражения восхищения, но это было совсем другое, отличалось от любовных знаков внимания, что Селестия научилась распознавать быстро. Как же ей было безумно приятно, что пони на протяжении стольких лет любят её не только как принцессу, но и как кобылку. Да, именно кобылку, кем любила себя считать Селестия. Ей было приятно осознавать себя востребованной, прекрасной в глазах жеребцов, о чём те сами ей писали, смущая так, что вода вокруг Селестии начинала испаряться. Самые чудесные моменты в её длинной жизни, которые привносили именно то разнообразие, именно те эмоции, которых ей так сильно не хватало.

Однажды Селестия получила новый подарок. Это был небольшой букет разных цветов с нежным вкусом и неповторимым запахом. Среди них была фигурка в виде неё самой из дорогого узорного камня. Фигурка была сделана искусно, хотя в тоже время некоторые места казались грубоватыми. Тем не менее аноним старался, купил камень и кропотливо её вытачивал. А если он был ещё пони без магии, то такая работа действительно заслуживала уважения. К ней была приложена записка с приятными словами любви в адрес принцессы. Селестия знала, что если вступит с жеребцом в контакт, то рискует привязать его к себе, что недозволительно. Но, Селестии надоела такая игра в прятки. Она была мудра и если жеребец начнёт привязываться, или что ещё хуже – сама начнёт страдать от влечения, то принцесса знала, как такое можно было избежать. Селестия решила найти воздыхателя, даже если он будет с самой луны или из другой вселенной. Она хотела одарить его словами благодарности, возможно и скромным поцелуем. Ей было интересно понять то, как мыслят её поклонники.

Подарки были найдены на дворцовом посту королевской стражи. Они были адресованы Селестии, в записке просилось отправить их в её покои, но такое было запрещено её самой, вот ей и доложили об очередном воздыхателе. Стражник сказал, что подарки принёс некий жеребец по имени Джеркс. Он жил и работал в Кантерлоте торговцем пряностей, что выяснить было не трудно, Селестия без проблем разыскала его. Джеркс отдыхал в гамаке, в помещении своей лавки и явно видел десятый сон до того, как в торговую точку вошла принцесса.

— Добрый день, любезный. Скажите, это вы Джеркс? – спросила принцесса, закрывая за собой дверь.

— У меня перерыв, на двери же написано, — буркнул тот, покачиваясь в гамаке.

— Я видела, но перерыв у вас до полудня, а сейчас уже два часа дня, — разъяснила Селестия, глядя на жеребца.

Тот был преклонного возраста с дырявой шляпой на голове, хотя, не смотря на его неухоженный вид, лавка выглядела довольно солидно.

— Я же сказал, перерыв у меня, — грубо повторил хозяин.

— Я пришла не за товаром. Любезный, у меня есть к вам пара вопросов, — настоятельно говорила Селестия.

— Ну что ещё? — хозяин приоткрыл один глаз, и видимо осознав то, кто перед ним стоит, тут же выгнулся так сильно, что с грохотом свалился с гамака.

— Про… прошу меня извинить, я немного… простите, — заговаривался он, неуклюже вставая на ноги, периодически таращась на аликорна.

— Всё хорошо, — Селестия улыбнулась. – Скажи мне, ты приходил сегодня во дворец? – спросила Селестия.

— Да, — кинул он. – Меня попросили доставить вам вещи. Там были цветы, какая-то игрушка и записка. Ох, неужели я что-то испортил? Прошу, простите меня, — завыв, жеребец тут же преклонился перед Селестией.

— Нет же, всё хорошо, не нужно переживать. Джеркс, если подарки были твоей инициативой, то не стоит это скрывать. Верь мне, — Селестия улыбнулась ещё шире, надеясь, что вышла на анонима.

Жеребец поднялся, озадаченно посмотрел на аликорна.

— Я? Что вы! Нет, конечно! Говорю же, я лишь посредник. Вчера ко мне в лавку зашла молодая кобылка, пегаска, кажется. Она сказала, что прибыла издалека и ей необходимо передать вам подарки. Так же сказала, что ей поручено передать их через посредника, им она выбрала меня, заплатила. Клянусь, не знаю, почему именно я! – оправдывался жеребец, словно его в чём-то обвиняли.

— Хм, а как выглядела эта пони? Каково её имя? – задумался аликорн.

— Серая такая, метку не помню. На ней была тёмно-синяя накидка. Большего не помню, — пожал тот плечами.

Селестия поблагодарила жеребца, вышла наружу и осмотрелась. Разумеется, описанная пони ей в глаза сразу так не попалась. Кто она? Откуда? Кто попросил её передать подарки? К чему вообще такая конспирация анонимного воздыхателя? Селестия понимала, что дарящий хотел сохранить свою анонимность, но не понимала к чему ему такие сложности. Хотя, если он действительно с другого уголка Эквестрии, то вполне мог послать сестру или знакомую, которая может быть специально, а может попутно зашла в Кантерлот. Дабы обрубить ниточку, ведущую к отправителю даров, передала их через местного жителя, коим стал хозяин лавки. В любом случае, было похоже на тупик.

Селестия расправила крылья и начала облёт Кантерлота, высматривая среди пони ту самую кобылку. Конечно, было бы куда эффективнее подключить королевскую стражу, или вовсе дать наводку на поиски среди местных, но она не хотела пугать, ни кобылку в синей накидке, ни самого отправителя. Пролетав так целый день, совершенно забросив все дела, принцесса вернулась в замок ни с чем. Там её встретила хмурая Луна, которая была вынуждена разгребать документы и торчать на заседаниях вместо старшей сестры весь день.

— Если ты решила взять выходной, то могла бы и предупредить. Я весь день возилась со скучными бумажками, мы же договорились, что они будут обходить меня стороной. Между прочим, мне сегодня работать в ночь! – отчитывала младшая сестра в тихом королевском саде.

— Тебе и так каждую ночь в «ночь», — Селестия закатила глаза. – Я пыталась найти нового ухажёра, он подарки мне принёс.

— Пыталась? В смысле, нашла? Ты же говорила, что не будешь подобным заниматься, — удивилась Луна.

— Никого я не нашла, сыщик из меня никакой, — усмехнулась Селестия.

— И, на это ты потратила целый день? – насупилась Луна.

— Ты права, просто я так загорелась этой идеей, что забыла обо всём на свете. Знаю, это на меня не похоже, — вздохнула Селестия. – Пойми меня, лучик мой, я жажду встретиться хотя бы с одним из них. Может, нанять детектива?

— Тебе не кажется, что это звучит немного глупо? Не обессудь, мы это обсуждали совсем не давно, — Луна обняла её крылом.

— Ага, всего-то двести лет назад, — Селестия хмуро посмотрела на Луну.

Сестра промолчала, лишь забегала глазами.

— Ладно, возможно ты и права, не стоит ввязывать в это посторонних. Я попробую сама его найти, а там будь что будет, — неуверенно сказала Селестия.

— Эй, я не хочу снова возиться с бумажками! – недовольно буркнула Луна.

— Да и не придётся. Назовём это моим маленьким отдыхом, а работу переложу на советников. После возвращения будет завал, но куда деваться, всё разгребу. Дай мне два-три дня, — улыбнулась Селестия.

— Эх, если тебе это настолько надо… — вздохнула Луна.

— Я рада, что ты понимаешь, — Селестия обняла сестру в нежные объятия.

На следующий день, как только принцесса подняла солнце, то сразу же начала думать о том, как ей выйти на отправителя даров. Лавка пряностей оказалась тупиком, облёт города ничего не дал, да и был не лучшей идеей, в чём Луна была права. Селестия несколько раз перечитала записку, но в ней ничего полезного не было. Цветы не были редкими, хотя были довольно дорогими. Таких рассадников сотни в Эквестрии, а торговые лавки с цветами были в каждом поселении. Оставалась фигурка. Мастерских, способных сделать такое было не так уж много, всего несколько сотен. Селестия подняла архивные документы по инфраструктуре хозяйства королевства. Было зарегистрировано игрушечных и сувенирных мастерских сто девяносто четыре и лишь две крупные фабрики. Это ещё не считая тех пони, которые промышляли подобным в качестве хобби или подработки, и их в рубрикаторе не было. Фабрики отпадали сразу, там был более хороший уровень качества изготовления.

Селестия вернулась в покои, вертела перед носом фигурку аликорна со сложенными крыльями. Камень был редкий, камень был редкий… Камень был редкий! Вот она, зацепка! Карьеров, в которых добывали узорчатый камень, было много по планете, но в Эквестрии находился всего один. Селестия вернулась в архивы, подняла все записи по добыче и поставке природных ископаемых за месяц. Узорчатый камень было трудно добывать, поэтому объёмы руды были небольшими. За последний месяц в том самом карьере было добыто три тонны руды, из которой получили двадцать килограмм узорчатого камня. Почти всё было сразу отправлено на экспорт в королевство Грифонов, но один килограмм был выкуплен и поставлен в деревню Хаккаси, что находилась на севере Эквестрии, действительно другой конец королевства. Странно, но адресат не значился, в графе была вписано лишь название деревни, что было грубым нарушением заполнения документа. Селестия позже собиралась выяснить, кто так напортачил и наказать его, а пока, её целью было понять то, кто же купил этот дорогой камень. У обычного северянина навряд ли хватит столько денег на камень.

Селестия продолжила перебирать архивы, поднимать документы. Бюрократическая машина была налажена отлично, благодаря чему все документы были на своих местах и своевременно, недаром Селестия и её советники тратят уйму времени на возню с ними. В Хаккаси было мало торговых точек, да и поселении было мелким. Оно осталось после закрытия угольной шахты, но существует до сих пор за счёт другого месторождения близ закрытого добывающего сектора, известного как Грозовые холмы. Согласно документам, в Хаккаси была одна мастерская сувениров и мелких бытовых предметов, она же была торговой лавкой. Изготовление вещей происходило для нужд деревни и ближайших поселений. Зацепка это или нет – Селестия уже вылетела из Кантерлота, даже не использовав королевскую небесную колесницу. Таким образом она могла значительно быстрее добраться до места назначения. Пегас летел бы до деревни почти неделю, как Селестии хватило на путь одного дня, ведь скорость её полёта была невероятно быстрой, да и остановки на перерывы аликорну не требовались.

Её прибытию удивились в деревне так, что Селестия сама удивилась не меньше. Работа вся встала, пони застыли на улице как истуканы. Многие всё же сообразили поклониться. Никто не ждал её визита, а уж когда она была в этой деревне – сама толком не помнила, если вообще была. Так что, реакция пони, которые впервые увидели живьём принцессу, была вполне объяснимой. Если в Кантерлоте к величественной персоне привыкли, то для таких далёких уголков пришествие аликорна было едва ли не вселенским праздником. Хотя, судя по реакции пони, скорее вселенским шоком. Многие даже щурились, вероятно, пытаясь понять, та ли эта особа, как они поняли.

— Приветствую вас, пони. Прошу, продолжайте заниматься своими делами, я не стану вас отвлекать, — приветливо улыбнулась Селестия, глядя на пони среди заметённой деревни, закутанных в тёплые одежды.

Пони продолжали стоять на местах. Принцесса начала беспокоиться, как бы они чего себе не отморозили. Понимая, что своим присутствием сделает всё только хуже, принцесса поспешила искать мастерскую. Благо, искать долго не пришлось, деревня была чуть меньше Понивилля, да и жилых домов было куда больше, нежели торговых и хозяйственных. Лавка представляла собой маленький домик с пристройкой, с виду ухоженный. Стены были покрашены свежей краской, крыша заметена снегом, а из двух труб шёл дым. Слыша, как под ногами хрустит снег, Селестия вошла в лавку. В ней находился седой жеребец с густой бородой. Селестия обратила внимание на том, что на стенном крюке висела тёмно-синяя утеплённая накидка, похожая на описание хозяина лавки пряностей. Однако кобылка не могла так быстро вернуться в деревню даже на поезде.

— Чем могу помочь, ваше высочество? – поклонился старец. – Признаюсь, я ожидал скорее увидеть потепление в горах, нежели вашу персону, — улыбнулся тот. – Не желаете ли горячего молока? Небось замёрзли, нынче холода у нас суровые.

— Благодарю за заботу, но мне не ведом холод, — улыбнулась принцесса. – Скажи, почтенный хозяин, чья это накидка? – Селестия указала копытом на синее одеяние.

— Так это самое, моей дочери! Но, она тут не живёт, пять лет назад перебралась в Старинор, где и живёт по сей день. Она приезжает каждый год, в июле. В этом году она будет лишь через два месяца. При всём моём уважении, но мантия не продаётся, — рассказал жеребец, немного покашливая.

— Оу, вы не так меня поняли, я не покупаю её. Когда ваша дочь была тут крайний раз? – озадачилась Селестия.

— Дык я ж это, говорю же самое, она в июле приезжает, а сейчас май. Была она в году том, в июле тоже. Вот жду, готовлюсь к её приезду. С ней что-то случилось? – забеспокоился жеребец.

— Нет, я не по её душу пришла, уважаемый хозяин. Скажите мне, вы покупали в этом месяце узорчатый камень? – спросила Селестия, продолжая озадаченно смотреть на накидку.

— Ага, — кивнул тот. – На прошлой неделе мне поступил хороший заказ на изготовление фигурки Вашей Светлости. Заказчик очень щедро заплатил.

— А кто этот заказчик? – Селестия повернулась к жеребцу и внимательно на него посмотрела.

— Я не знаю, да и это самое, не склонен любопытничать. Я согласился на заказ, мне почтой прислали камень, я его обработал и получил деньги, — рассуждал тот.

— Кто забрал заказ? – Селестия подошла ближе.

Ей начало казаться, что она пообобралась к разгадке очень близко.

— Не знаю, я сообщил заказчику, что всё готово и тот прислал курьера, серая кобылка, это я точно помню. Она не представилась, сказала, что за фигуркой пришла, вот я и отдал ей, — волновался владелец лавки.

— Как вы связались с заказчиком? Как общались? – спросил аликорн, начиная чувствовать, как учащается её сердцебиение от азарта происходящего.

— Переписка. Мне с почты приносили письма, через почту и отправлял. Вам адрес нужен, да? Так это я мигом, так это я быстро! – улыбаясь, жеребец зашёл за прилавок, и начал там копошиться.

Селестия заметила его озадаченный взгляд.

— Что-то не так? – спросила она.

— Все письма пропали! Не пойму, они пропали! – воскликнул он. – Ну, кому они могли понадобиться? Лавку я не запираю, живу без изысков, ничего не тронули, лишь забрали письма. Мне жаль, мне так жаль!

— Не впадайте в печаль, добрый хозяин. Не вините себя и окружающих. Я ищу этого некто, но меня удивляет то, что он так активно от меня прячется, что пошёл на преступление, вломившись к вам сюда. Вы помните город или посёлок отправителя писем? – Селестия снова осматривала лавку. Может, сей любовный подарок был от вас? – она снова повернулась у нему и улыбнулась.

— Это самое, вы сказали, что я? Любовный? Все прекрасно знают, что Вашей Светлости нельзя подобное слать, вы не любите такое внимание. Я готов поручиться за каждого из этой деревни, я их всю жизнь знаю. Никто бы на такое не пошёл, — жеребец махал головой.

— Никто…? – тихо повторила Селестия с нотками огорчения.

— Уверяю вас, вам не о чем волноваться, — заверил старый единорог.

— Я никому не нравлюсь и никто не испытывает ко мне тяги в своём сердце? – ещё больше расстроилась принцесса.

— Может и испытывает, если я правильно вас понял, но такое мы не обсуждаем. Как я уже сказал, мы ценим вас, и, зная то, что вы не любите такие эм… ухаживания, то и занимаемся подобными вещами. Неужели, это стало уже преступлением? – удивился хозяин.

— Это никогда не будет преступлением, — вздохнув, отвернулась Селестия. – Так что с адресом?

— Знаете, память уже не та, да и переписывался я с ним всего пару раз. Там название деревни запутанное, сложное. Вы принцесса, спросите на почте, у них же всё записывается, — предложил жеребец.

— Благодарю за помощь, любезный, — Селестия посмотрела на мантию. – Можно я её осмотрю?

Хозяин кивнул. Принцесса магически сняла с крюка накидку. У неё в голове не укладывалось то, как эта мантия совершила такое длинное путешествие и так быстро вернулась назад. Принюхавшись, принцесса ощутила приятный запах, идущей от неё. Запах тех цветов, которые были в подарке. Удивившись, Селестия вернула мантию на место.

— Любезный хозяин, скажете, ваша дочь серая пегаска?

— Нет, у нас всё поколение единорогов. Она белый единорог, Ваша Светлость. С ней точно всё хорошо? – волновался владелец.

— Не переживайте, всё хорошо. Благодарю за содействие, — улыбнувшись, принцесса вышла наружу с каждой секундой озадачиваясь всё больше.

Мантия могла быть и совпадением, в конце концов. Очередная лавка и очередной тупик, что совершенно не нравилось принцессе. Надежда была на почтовое отделение, которого в поселении оан не заметила. Пони, завидев аликорна, снова встали в ступор. Добиться от них внятного ответа о том, куда нужно идти, было проблематично, но Селестия справилась с этой задачей. Она неспешно шла по заснеженной тропе, периодически моргая от снега, скапливающегося на её глазах. Селестия никогда не задумывалась, каково жить чуть ли не в вечной мерзлоте, где лишь в июле сходит снег и то лишь до сентября. Рядом находился каскад гор с суровыми ветрами и сильным холодом, который затрагивал ближайшие земли. В горах был нарушен микроклимат из-за постоянных молний на их вершинах, однако Селестия не спешила вмешиваться и всё исправлять. Были вещи, в которые даже ей было запрещено вмешиваться, законы, которыми она сама подчиняется ещё с древних времён.

Выйдя из поселения, принцесса прошла ещё пару сотен метров, где едва ли не случайно наткнулась на заметённое почтовое отделение. Там работало двое пони, демонстрирующие всем своим видом то, что работёнка приносила им мало удовольствия. Завидев принцессу, они заметно разнервничались. Один из них даже двинул себе по ноге другой ногой, видимо проверить спит он или нет.

— Господа, как работается? – приветливо улыбнулась принцесса.

— Всё хорошо, всё прекрасно! Вы к нам с проверкой? – спросил молодой жеребец.

— Эм, да, с проверкой, — соврала Селестия, желая ускорить процесс. – Окажите мне журнал зарегистрированных писем, посылок.

Жеребец что постарше тут же упрыгал в подсобку, откуда вернулся через пару минут.

— Вот, — положил он журнал перед Селестией на столик.

Принцесса магически его подняла, начала листать страницы до нужной даты.

— Так, я не поняла, почему все листы за последнюю неделю вырваны? – удивился аликорн.

— Что? Этого не может быть! – занервничал старший жеребец, подходя к принцессе.

— Ещё вчера вечером всё было в порядке, ручаюсь, – он повернулся к младшему помощнику и немного нагнулся до его уровня. – Куда делись листы, Карл? Куда? – чуть ли не умоляюще спросил он.

— Я не знаю! Вечером я убрал журнал, зарыл подсобку, затем вышел из здания и повесил на дверь замок. Сегодня с утра открыл, всё было хорошо, никто не проникал, — оправдывался тот.

— К вам кто-нибудь заходил? – спросила Селестия, откладывая журнал на столик.

— Да за последний месяц вы единственная гостья, Ваше Величество, — приклонился старший жеребец.

Листы пропали с записями и денежными переводами, как и письма в мастерской. Выйти на серую пегаску было просто невозможно, а некий аноним мастерски заметал следы перед приходом Селестии, хотя их банальное вырывание нельзя было назвать мастерским. Видно было, что некто устраняет следы второпях. Только, как он проник в обе лавки и остался незамеченным? Обычному среднему жителю Эквестрии такое не по зубам, было похоже, что тайный воздыхатель являлся довольно обеспеченным жеребцом, раз мог позволить себе купить узорчатый камень, оплатить работу посредников и наверняка нанять профессиональных взломщиков, которые заметали следы. Это было лучшим объяснением, вот только одно было не понятно – если подарки были жестом доброй воли, пускай даже выражение любовных чувств, то к чему весь этот маскарад? Зачем так фанатично скрываться? В глазах Селестии он постепенно превращался из тайного анонима в настоящего преступника. Пока он не нанёс существенного вреда кому-либо, тем не менее, такие вещи не должны были остаться безнаказанными.

Ниточка связи снова оборвалась, принцессе нужно было время, чтобы всё обдумать. Она вышла из почты и полетела обратно в Кантерлот, куда благополучно добралась к закату солнца. Родные края благотворно на ней сказались, расслабив как тело, так и душу от волнений. Королевской работы было довольно много, Луна практически ничего не сделала. Селестия знала отношение сестры к бюрократической работе, постаралась свесить большую часть на советников, но не думала, что сестрёнка настолько безалаберно отнесётся к поручению. Найти её удалось не сразу, лишь ближе к ночи. Луна выглядела измотанной, что было как-то непонятно Селестии.

— Лучик мой наглый, почему работа не сделана? Я же просила помочь мне. А если бы я вернулась не сегодня, а через пару дней? – отчитывала Селестия, найдя Луну в одной из башен замка.

— Я планировала приступить завтра, — оправдывалась та.

— И что же за важные дела тебя так измотали? – насупилась Селестия.

— Между прочим, пока ты где-то летала, меня достали все эти пони со своими расспросами! Я не привыкла так много с ними общаться, — нервничала младшая принцесса.

— Хочешь ты или нет, но это часть наших обязанностей. Мы должны помогать друг другу, ты понимаешь?

— Понимаю…

— Хорошо, лети на ночное бдение, а я разгребу сегодняшние завалы, — недовольно буркнула Селестия.

— Ты уверена? В смысле, может, отдохнёшь?

— Я привыкла к работе, не переживай, — улыбнувшись, Селестия вышла из башни, где прошла к себе через многочисленные коридоры дворца в личный кабинет.

Около его дверей столпилось несколько пони, как советников, так и местных жителей. Вероятно, они узнали о возвращении Селестии, пришли решать вопросы.

— Неужели настолько срочные дела, что вы пришли ко мне накануне ночи? – удивилась Селестия.

— Ваша Светлость, верховный совет старался решать вопросы, но вы знаете, что важные решения принимать могут только аликорны. У нас набралось немного, всего восемь тем на рассмотрение, — говорил жеребец с бакенбардами и моноклем.

— А как же Луна? Она вела приём, — вздохнула Селестия.

— Её приём занял не более получаса, после чего она ушла, — пояснил он.

— Ну, Луна! Ладно, проходите, — сдержав нотки гнева, Селестия пустила гостей в кабинет, где потратила почти половину ночи на решение разных королевских вопросов.

Вторую половину ночи Селестия поспала, что стало для неё несказанным облегчением после насыщенных дней. Провела ночь принцесса в кабинете, ведь была настолько измотана, что сил доковылять до собственных покоев не оставалось. Аликорны быстро восстанавливают силы, однако даже Селестии половины ночи было недостаточно. С трудом сдерживая зевоту, принцесса подняла утреннее солнце, после чего продолжила разбираться со своей одержимой идеей, пока ещё на то оставалось время. Итак, некто неизвестный подарил ей цветы, фигурку аликорна и оставил записку «С любовью, ваш тайный наблюдатель». Через стражу удалось выйти на курьера, которым оказался хозяин лавки пряностей, но как выяснилось, он был посредником, звеном в загадочной цепочке доставки подарка. Ему вещи передала некая серая пегаска в тёсно-синей накидке. Эту же накидку Селестия видела в мастерской северного городка, на который вышла через узорчатый камень. Накидка никак не вписывалась в рамки происходящего, что Селестия не могла объяснить, ведь путь до городка был не малый, даже если её кто и брал, то неизвестный не мог вернуть её так быстро. Далее, хозяин мастерской тоже оказался пешкой в запутанной цепи истории. Ниточка в виде писем и почтовых записей, которые могли указать на тайного воздыхателя, либо на очередное звено цепи, была так же утеряна – некто украл их. Чем сильнее ситуация становилась запутанной, тем больше она привлекала к себе принцессу. Оставалась лишь одна зацепка, она же упущенное звено во всём этом — серая пегаска. Кто она и откуда? Уж явно не дочь хозяина мастерской, да она ею и не представлялась, много ли таких накидок в Эквестрии.

Идея! Селестия совсем забыла, что сумма на приобретение камня была не малой, а значит, финансовые операции можно попытаться отследить через казначейство королевского финансового архива. Понятное дело, что камень был куплен со счёта мастерской, но на этот счёт некто тоже перевёл эту самую сумму денег. Это был маленький шанс, ведь если аноним не пользовался переводом, а доставил сумму тайно через чёрного курьера, то это могло бы снова стать тупиком.

Пройдя в архив, принцесса выяснила точную сумму, переведённую на управление рудника – пять тысяч триста двадцать шесть битов. Затем, она посмотрела финансовую деятельность мастерской и эврика! Данный перевод официально числился, вот и нашлась ошибка загадочного анонима! Селестия перебирала десятки документов, один за другим, пока не нашла нужные данные о переводе. Сумма была переведена из деревни Шапугейл, не удивительно, что хозяин мастерской не запомнил её название. Однако, деревня оказалась, не трудно догадаться, но посредником. Как же Селестия устала от всего этого! К счастью, у всего есть своё начало. Уже в Шапугейл был сделан первый и самый важный перевод, вероятно от анонима. Только был он выполнен из Кантерлота. Регистрационных данных отправителя не было, что было очень странно, слишком уж много находилось ошибок в государственных документах.

Селестия помотала головой. Она посмотрела на подаренные цветы, стоящие в вазе на окне. Магически взяла один, понюхала и съела. Неповторимый вкус немного расслабил аликорна, что позволило ей заниматься расследованием дальше. Было ясно, через какую финансовую службу, что Селестия решила проверить. Принцесса покинула замок, благо нужно здание находилось не на другом конце Эквестрии, а на окраине города. Селестия вошла в здание банка и осмотрелась.

— Чем могу помочь, Ваше Высочество? – спросил один из служащих.

Принцессу тут же окружили десятки банкиров, словно мухи слетелись на… Селестии самой не понравилось такое сравнение. Она любезно поздоровалась со всеми и попросила узнать, кто же несколько дней назад совершил перевод денег в Шапугейл. Селестию проводили к главному менеджеру замещающего директора банка. Его кабинет был едва ли не в два раза тронного зала замка…

— Да, перевод был, единственный за последние три месяца вообще. Вы хотите знать кто был клиент? Увы, я не могу предоставить вам эту информацию, мы храним конфиденциальность наших… — не договорил он.

Измотанная Селестия перебила банкира, но старалась соблюдать этикет, что было уже не просто.

— Вопрос королевской безопасности, или вы хотите это оспорить? – немного приукрасила принцесса. – Или, мы обсудим то, почему в документах нет данных отправителя?

Она знала, что обман в её устах недозволителен, однако любопытство давно охватило её разум. Банкир основательно задумался, принцесса же терпеливо стояла перед его столом. Тот нажал некую кнопочку на магическом настольном устройстве и пригласил младшего банкира, который работал в день совершения перевода. Через пять минут в кабинет вошёл молодой жеребец в зелёном галстуке. Он преклонился перед принцессой.

— Спок, ты помнишь того господина, что совершил перевод в как его, в Шапугейл? – спросил главный менеджер.

— Да, помню, только это был не господин, а госпожа. Она представилась, как Мелена, серая пегаска, — пояснил младший банкир.

— Так почему я должен краснеть перед нашей благородной принцессой? Почему документы были заполнены неправильно? – злился менеджер.

— Я всё заполнял верно, просто не мог ошибиться! Канцелярия потом проверяла сдачу документов, ошибок не было, — озадачился банкир.

— Кто ещё имел доступ к документам? – спросила Селестия.

— Только я, дежурный канцеляр и отдел финансовых операций. Но у нас всё строго, все друг за другом следят, ошибки недопустимы, — нервничал банкир.

— Да я уволю тебя к чёртовой Селестии! – орал главный менеджер.

Принцесса впала в ступор.

— Ой, простите Ваше Величество, я немного… простите, — раскраснелся хозяин кабинета, уползая под стол.

Селестии было не до выяснения нарушений субординации, хотя за такие слова жеребец должен был понести наказание. Потом понёсёт. В любом случае странности продолжались: аноним каким-то образом заполучал важнейший документы. Какие-то уничтожал, а какие-то подменял. У кого достаточно денег и влияния на такое? Селестия знала, если это был единорог, то да, он мог проникнуть на ту же почту в северном городке, но никак не в охраняемые магией зоны банка. Магические защиты на ценные вещи, деньги разработали сами аликорны, защиты были идеальными.

— Хорошо, у вас сохранилось хоть что-то на ту пегаску? – спросила принцесса.

— Ничего, — вздохнул банкир.

Селестия сжала зубы и только направилась к выходу, как её окликнул банкир.

— Ваше Высочество, я, кажется, знаю, откуда пришла госпожа Мелена.

— Что? – обернулась принцесса.

— Она показалась мне красивой, а я одинокий… я немного проследил за ней, только не говорите об этом главному менеджеру, он меня уволит, — шептал жеребец.

— Обещаю, молви дальше, — тихо согласился аликорн.

— Так вот, я видел то, как она зашла в мотель, что ближе к выходу из города. Внутрь я уже не заходил.

— Ты послужил хорошую службу, — улыбнувшись, принцесса выскочила из банка без всякого этикета, лишь на улице пошла грациозно, но всё же быстро.

Через полчаса она добралась до мотеля и молила природу, чтобы и эта зацепка не стала тупиком. Там её встретил служащий. Он был настолько стар, что едва видел и слышал, даже Селестию не узнал.

— Кто это? – спросил он, щурясь на аликорна.

— Почтенный хозяин, я ищу серую пегаску, — любезно ответила принцесса, устало перейдя к самой сути.

— Пегаску? Вы госпожа Мелена? – ещё больше сощурился тот. – Сегодня вы рано, думал ночью придёте.

Принцессе пришла в голову интересная идея.

— Да, это я, вот только потеряла ключ от своего номера, — врала Селестия.

Она понимала, что от таких выходок становилась не лучше самого анонима, однако тот совершил ряд преступлений, а значит просто обязан быть пойманным.

— Да, сейчас дам ключ запасной, но больше не теряй. Номер семь, номер семь… вот он! – жеребец протянул ключ, но Селестии перед ним уже не было.

Принцесса спешно добралась до седьмой комнаты, магией открыла дверь и прошла внутрь. Была миленькая уютная комнатушка, совсем крохотная. В ней стоял отчётливый запах тех самых цветов, которые аноним ей подарил. Вне всякого сомнения эта пегаска уже не просто звено, а возможно ключевое звено ,которое выведет принцессу на анонима. Закрыв за собой дверь, Селестия начала осмотр комнаты: старенькая мебель, состоящая из односпальной кровати и большого комода. Тумбочка с шестью ящиками, два столика и ванная комната. На столике стояла ваза, наполовину наполненная водой, а вокруг неё лежало четыре лепестка знакомых цветов. Селестия начала обыск комнаты.

«Дожила, теперь взлом с проникновением, нда» — Селестии было противно от себя самой. Можно было отправить стражу на обыск, но тогда был риск спугнуть преступника, а шумиха не нужна – кто бы он там не был, он был не просто умён, но и влиятелен.

В тумбочке принцесса нашла много свёртков бумаги, в основном пустые, но на многих были некие тексты, написанные разными подчерками. Прочитав пару их них, Селестия просто остолбенела. Это были любовные записки, адресованные ей лично. Селестия перечитала ещё несколько, но только убедилась в своей правоте. Она ощутила, как впервые за сотни лет у неё задрожали ноги. Многие записки были написаны десятки лет назад, некоторые имели даты будущего. Но среди них был ещё более ужасный документ – график. Селестия сразу поняла то, что он означал. Галочки в графике точно совпадали с днями, когда она получала подарки!

— Не может быть! – крикнув дрожащим голосом, принцесса расшвыряла все записки.

Одна была написана месяц назад, другая вовсе сто двадцать лет назад, и текст её был перечёркнут. Селестия никак не могла понять, кто же сыграл с ней такую шутку, но одно она понимала точно – все подарки, знаки внимания были от одной персоны. Дискорд? Только он способен так долго жить, но это были не его методы. Дискорд не отличался терпением и не мог играть анонима сотни лет. Обычный пони тоже не мог сотворить такое, он бы не прожил столько лет.

Селестия, часто дыша от сильнейшего волнения, продолжила обыскивать комнату. В комоде она нашла множество припасённых подарков, планы и схемы их поставок, которые затрагивали маршрутом всю Эквестрию. Он использовал много банков и не только Кантерлота, даже были контакты чёрных рынков. Этот аноним не просто преступником, он был настоящим психом! А может, и маньяком.

Селестия обратила внимание на стенной крюк, на нём виднелось синее волокно ткани, что хорошее было заметно на фоне белой стены. Принцесса не могла точно сказать ,но было похоже, что ткань принадлежала той самой накидке. А вот это точно не укладывалось в её голове. В этой комнате жил некий одержимый жеребец с пегаской, что говорило о множестве найденных вещей как мужских, так и женских. Он был богат, влиятелен. Вернее сказать не жил, комната была похожа больше на его тайный пункт по планированию поставок подарков. Звучало очень странно.

Селестия никак не могла поверить, что все эти годы ей дарил вещи один и тот же жеребец. Возможно, он нашёл эликсир вечной жизни, хотя лучшие умы Эквестрии бились об этом, но ничего не достигли. Принцесса не знала, радоваться или восхищаться такими усилиями. Её голова гудела от всего этого, как же она устала. Оставалось только одно: поймать анонима или его компаньонку, а согласно словам метрдотеля, она должна была придти вечером. Селестия применила незамысловатую магию невидимости и принялась ждать.

Тишина, мысли не успокаивались, лишь волнение росло всё больше. Вечер наступил, а с ним и послышался звук открывающейся двери. Селестия предварительно привела комнату в порядок, желая убрать следы своего присутствия. Дверь открылась, в комнатку вошла серая пегаска, но без мантии. Она заперла за собой дверь и хорошенько зевнув, плюхнулась на кровать. Никакого жеребца с ней не было, а может он вовсе не приходил туда, а пегаска была его помощницей, планирующей эти махинации. Селестия была готова выйти из невидимости, как метка пегаски внезапно исчезла! У неё появился длинный рог, магией которого она занавесила окно и зажгла свет. После этого пони превратилась… Селестия вышла из невидимости не потому, что захотела, а потому, что едва не грохнулась в обморок. На кровати лежала самая настоящая Луна. На миг, Селестия подумала, что сошла с ума…

Луна заметила сестру и была удивлена не меньше её. Принцесса ночи с писком грохнулась с кровати.

— Что здесь происходит? Что ты тут делаешь? Почему ты в облике пони? Отвечай! – разозлилась Селестия.

Грива и хвост аликорна вспыхнули ярким пламенем, гнев лился из всей её магии. Свет огня ярко освещал комнату, однако пожара пламя не вызывало.

— Ты… не должна была найти это место! – бормотала лежавшая Луна.

— Отвечай! – кричала принцесса солнца.

Луна поднялась и виновато прижала к голове уши.

— Так, это ты стояла за всем этим? Ты решила поиздеваться надо мной? Думаешь, это смешно! Как ты могла! Как! – кричала Селестия, полыхая в огне.

— Я старалась для тебя! Все эти годы только для тебя! – крикнула в ответ плачущая Луна. – Я… я не думала, что ты сможешь добраться так далеко, я так хорошо всё спланировала. Как ты меня нашла? Я устранила все улики. Или, не все? Как?!

— За что ты так со мной, Луна, за что? – пламя Селестии погасло, и она приняла нормальный вид.

Селестия была в ярости на сестру, но и обида была не меньше.

— Ты выглядела такой несчастной, одинокой. Ты переживала, что не способна состоять в отношениях с другими, что нет больше нам подобных… Жеребцы перестали уделять тебе внимание, они боялись разозлить тебя. Для них твоих отказы стали священным законом, и даже я не смогла их в обратном переубедить. Я решила подтолкнуть их, помочь тебе снова улыбаться от лучшей романтики и начала слать тайные подарки. Я думала, что жеребцы заметят это, подхватят волну, но твоих отказы, публичные игнорирования только всё усугубили. Я поняла, что никто не будет тебе уделять любовного внимания, но так же видела твоё счастье от его иллюзии. Я продолжала одаривать тебя из года в год, пока это просто не стало для меня нормой жизни, как и для тебя. Я так старалась заметать следы, но ты никогда не искала анонима, и я расслабилась, стала использовать более примитивные методы. Ты меня нашла, сестра, — всхлипывала Луна. – Это всё от любви и заботе к тебе. Думаешь, я тоже не мечтаю о таком внимании к себе? Ты хотя бы живёшь в иллюзии, я же… Прости Селестия, прости меня, — Луна потянулась у ней обниматься, но принцесса отвергла её попытку, что у Луны вызвало ещё больше слёз.

— Все эти годы ты меня обманывала, выставляла идиоткой, дурой. Я делилась с тобой секретами, которые, как оказалось, никогда не были для тебя секретами. Я верила и ждала, что хоть один аноним объявится, но это всё была ты, — Селестия больно прикусила нижнюю губу.

— Умоляю, я не хотела тебя обидеть, не хотела причинить боль! Я желала тебе счастья, которое ни доступно нам многие столетия! – рыдая, Луна попыталась снова обнять Селестию, но та опять не позволила ей это сделать.

— Это самое жестокое предательство с твоей стороны. Я верила тебе так же, как сама себе. Кто ты в моих глазах теперь? Я уже не знаю. Я не знаю тебя, Луна, — сдавленно шептала Селестия.

— Пожалуйста, не говори так. Пожалуйста! – Луна закрыла заплаканную мордашку крыльями.

— Сестра ли ты мне вообще? – дрожащим голосом спрсоила Селестия, уже не в силах сдерживать слёзы.

— Не надо, ты мне делаешь очень больно такими словами! — Луна снвоа потянулась крыльями к Селестии.

Принцесса солнца просто отошла в сторону. Синий алкиорн повалился на пол, снова закрывая голову крыльями и громко рыдая.

— А каково мне, ты не подумала? Я узнала, что вся любовь в моей жизни, вся романтика была ложью. Я узнала, что никому не нужна. Я узнала то, на какие подлости ты способна, — шептала Селестия, стоя перед Луной.

— Я не желала тебе зла. Я люблю тебя больше всего на свете, сестрёнка, миленькая, лучезарная, — Луна ещё больше закуталась в крылья.

— Как тебе можно доверять? Может, сослать обратно на луну? – рог Селестии ярко засветился.

— Пожалуйста, прекрати! — ещё сильнее зарыдала лежащая Луна.

— А может, превратить в статую, дабы ты больше никого не смогла предать? – кричала Селестия.

— Молю, перестань! Твои речи обжигают мне душу! – едва произносила сжавшаяся в комок Луна.

— Интересно, в чём ещё ты меня предала? Может, твоя любовь тоже иллюзия? Может, ты мне вовсе не сестра? – продолжала Селестия.

— Это не так! Не правда! Я всем сердцем тебя люблю, как ты можешь такое говорить? Почему ты так жестока, почему? – Луна ещё сильнее сжалась, заливала пол под собой слезами. – Пожалуйста… я больше не могу это выносить… изгони меня, да хоть убей, но прекрати… остановись… не жги мне душу… — едва разборчиво проговорила Луна между всхлипами. – Я так виновата перед тобой… это всё было только для тебя, а теперь я та, кого ты ненавидишь… больше всех… на свете.

Гнев Селестии ушёл, что позволило посмотреть её на Луне несколько иначе. Нет, она продолжала злиться, и в какой-то момент слова об изгнании Луны были вполне серьёзными. Принцесса наклонилась перед сестрой. Та была завёрнута в собственные крылья и уже тихо всхлипывала. Селестии было больно видеть Луну такой, она понимала, что та действительно не желала ей зла. Луна всегда была творческой, изобретательной натурой и иногда допускала ошибки. Страшные ошибки. Тем не менее, она не переставала оставаться её сестрой, её ночным лучиком. Вид страдающей Луны заставил сердце Селестии биться так, как никогда раньше. Принцесса сто раз пожалела о том, что нагрубила её, что довела до такого состояния. Иногда, впадая в гнев, Селестия проявляла свою не самую лучшую потаённую черту: жёсткость и злость, спрятанную в неё очень глубоко, вызванные скептическим взглядом на жизнь. Селестия аккуратно обняла Луну крыльями, от чего та резко дрогнула, словно боялась того, что Селестия её ударит.

— Прости меня, огонёк добра, прости… — шептала Селестия, обнимая Луну.

Та зарыдала ещё больше, но Селестия старалась сдерживать слёзы, что получалось очень плохо.

— Я не хотела тебя обидеть, честно, — прошептала Луна.

— Я знаю. Ты поступала из чистых намерений, не ведая то, что избранный путь был ошибочный. Я прощаю тебя, но моя грубость, нанесённая тебе, куда страшнее твоего обмана. Мне так жаль, — дрожащим голосом шептала обнимающая Селестия.

— Я люблю тебя, Селестия, больше всего на свете. Ты для меня свет в этой жизни, и отражение тьмы во мне самой… — всхлипывала принцесса ночи.

— Ты для меня свет в этой жизни, и отражение тьмы во мне самой, — повторила за ней Селестия, обнимая ещё крепче. – Я тоже тебя люблю, родимая. А вся эта история… Я уверена, мы ещё ни раз вспомним её с улыбкой.

Луна убрала крылья, приподняла мордашку и улыбнулась не только губами, но и сверкающими глазами, наполненными искренней добротой. Время пришло, Селестия чувствовала это. Она поднялась и совершила ритуал опускания солнца, как Луна подняла ночной месяц. Оба аликорна стояли друг перед другом и уже измотанные не от истории с подарками, а от страшного стресса, сопровождаемого реками слёз.

— Давай улетим. Просто улетим и проведём время вдвоём там, где никого нет. Там, Где нас смогут достать лишь каскады звёзд, прячущиеся в ярких туманностях, — улыбалась Селестия.

— С удовольствием, но сначала я хочу тебе кое-что показать, — улыбнулась успокоившаяся Луна.

Принцесса ночи пригласила сестра на ночной облёт Эквестрии. Она помогла ей пройти в десятки, сотни чужих снов жеребцов, в которых были видны все их мысли. Селестия увидела, она поняла то, что в неё много кто тайно влюблён. Луна была права, укоренившиеся устои не позволяли жеребцам решиться на ухаживания, но в мыслях своих они мечтали о Селестии так, как сама о том не мечтала. Нотки радости и счастья снова заиграли на её душе.

— Я научу тебя это видеть каждую ночь. Помни, ты никогда не будешь забыта, пони всегда тебя любят и не только как принцессу, но и как прекрасную кобылку, красота и шарм которой многих сводит с ума, — сказала Луна после очередного посещения разума жеребца.

Селестия поцеловала сестру в щёку и с безграничным счастьем на глазах, вместе с Луной помчалась навстречу звёздному небу, желая улететь как можно дальше от всего мира.

КОНЕЦ