Семейное сходство

Это что... пони?

— Вот блин! Я опаздываю!

Рэйнбоу пронзала воздух быстрее стрелы, постоянно бормоча проклятия. Она же спланировала это. Как можно было опоздать? Как?! Она уже перезнакомилась с семьями всех своих подруг. Она бывала на Каменной Ферме Пинки. Родители Твайлайт как-то раз сами приезжали, а родители Рэрити вообще живут неподалёку от города.

Единственной нерешённой загадкой оставался отец Флаттершай. Загадкой, которая много значила для Рэйнбоу, ведь она знала Флаттершай ещё с детства… и всё это время не видела ни следа неуловимого жеребца…

— Бьюсь об заклад, что остальные уже там! Я буду последней! — простонала она, мчась по небу. — Ненавижу быть последней!

На горизонте уже виднелся коттедж Флаттершай. На фоне бескрайнего неба он выглядел очень маленьким. Ускорившись ещё, Рэйнбоу пронеслась вдоль тропинки к дому, обогнав нескольких маленьких зверушек, которые отчаянно пытались убраться с её пути.

Подлетев ближе, она начала различать голоса. Она могла выделить приглушённую болтовню Эпплджек и радостно тараторящую Пинки. Чёрт побери, я действительно последняя, подумала она.

Она резко остановилась перед дверью, яростно хватая воздух. Даже не постучавшись, она резко распахнула дверь и впрыгнула внутрь, ища глазами признаки присутствия отца Флаттершай.

— Я здесь! Я пр… — начала она.

— А затем, — раздался массивный, громогласный, невероятный голос, — я сказал ему, что это был не комод… это был мой левый бицепс!

Рэйнбоу замерла. Она не ожидала, что искомого жеребца будет так легко найти в комнате. По сути, он практически был комнатой. Единственный глаз повернулся к ней.

— Ах, привет, парень. Ты, должно быть, опоздавший!

Рэйнбоу не могла решить, как ей реагировать. Флаттершай смогла немного высвободиться из-под горы плоти, представляющей собой переднюю ногу жеребца, и кивнула подруге, чтобы та входила.

— Привет, Рэйнбоу, — сказала она так громко, как только мог позволить ей смертельный захват её отца, буквально выжимавший душу из её тела. — Это мой папа… Баррелофелес, — произнесла она. — Но ты можешь называть его Баррел.

Рэйнбоу потрясла головой, чтобы прийти в себя, и протянула копыто.

— Эм, рада познакомиться с вами, — сказала она. — Вы… большой.

Бывают такие пони, которых делает большими их значительная масса. Они бывают здоровенными и пугающими, но не физически невозможными. Ещё бывают пони, которые раздвигают рамки физики, будучи больше, чем мог позволить их настоящий размер, такие, что занимают всё возможное место в комнате и ещё немного.

Затем шёл Баррел. Никогда раньше ни Рэйнбоу, ни Эпплджек, ни Рэрити, ни даже Пинки не видели пони столь эпических пропорций, что если бы им довелось вручать ему собственную планету, то им пришлось бы посоветовать ему сидеть на ней поосторожнее. Пони столь тяжёлый, что вам не нужна была Селестия, чтобы удерживать Солнце на орбите: собственная гравитация жеребца сделала бы это сама. Пони с головой столь огромной, что она не просто могла бы проглотить тебя полностью, но и изрядную порцию земли, на которой ты стоял, а затем попросить второе.

Но он шёл дальше. Это было даже не то, как он перестраивал пространство и время для того, чтобы вместить своё существо: это был его шум. Это было то, как он говорит. Нет, он не кричал… ему не нужно было. Лишь шёпота было достаточно, чтобы сбить тебя с копыт. Но даже не в этом было дело. Суть в том, как ты его слышал. Он делал что-то с твоим мозгом, что-то большое, что-то, заставляющее тебя внимать, потому что иначе на тебя просто сядут. И если на тебя собирается сесть этот парень, считай, тебе подписали смертный приговор.

И всё другое тоже. Его глазная повязка. По каким-то причинам, отсутствие какой-то его части лишь делало его остального более заметным. Его борода, ярко-розовая, но несомненно мужественная, и столь буйная, что в ней запросто мог затеряться комбайн. В его бороде могли быть скрыты несколько цивилизаций. Империй. Они даже могли бы воевать друг с другом. Если вы прислушались бы, вы могли бы услышать выстрелы пушек.

Или, возможно, это были просто звуки его внутренних органов. У нормального пони вы бы услышали работу его желудка. В случае с Баррелом вам бы пришлось подавлять инстинкт спрятаться от огня артиллерии. Залпом пушек было его сердце, взрывами его желудок, а мортиры озвучивали каждый его глоток.

То, как Флаттершай смогла уместить его и всех своих друзей в свой миниатюрный коттедж, было просто за гранью разумного.

— Знаете, Флаттершай не так уж много о вас рассказывала, — сказала Твайлайт, до боли в шее задирая голову, чтобы обнаружить единственный глаз Баррела. — Чем вы занимаетесь?

— Работаю в бухгалтерии.

— Интересно, — ответила Эпплджек. — А какой у вас специальный талант?

— Эм?

— Ваша кьютимарка? — сказала Твайлайт, стараясь помочь.

— Ох, это. Это цветок, — гордо объявил он. — Он розовый.

Флаттершай кивнула.

— Он отражает его добрую и заботливую натуру, — объяснила она.

Титанический хохот, сотрясающий саму землю, едва не оглушил всех присутствующих.

— Так мне и говорят!

Рэрити не могла не думать о том, что «заботливость» в его версии могла вылиться в некоторое количество сломанных костей.

— Почему вы раньше не приходили?! Я была бы так рада увидеть вас раньше! — сказала Пинки, изучая слегка подрагивающие мускулы… разве что это подрагивание больше походило на волны. — Мы бы могли выпить кофе с пирогом!

— Что же, дорогая, это потому что ни один шар не способен меня поднять! Мне пришлось самому прилететь сюда.

— Довольно далеко, — прокомментировала Рэйнбоу.

— Именно, парень. Мне пришлось подождать, пока Клаудсдейл подлетит поближе.

— Не хочу вас разочаровывать, — начала Эпплджек, — но Рэйнбоу не жеребец.

Его громадный глаз расширился.

— Ох! Ошибся, мисс. Буйная грива меня обманула.

— А, я не в обиде, — сказала Рэйнбоу и резко повернулась к Эпплджек:

— Не ломай момент! Может, мне это нравится!

— Должно быть, это мука, жить так далеко от своей дочери, — произнесла Рэрити. Своим кивком Баррел, кажется, пошатнул коттедж, его нижняя губа выпятилась словно нос гигантского морского судна.

— Да, это так. Но мы переписываемся.

— Говоря о, — начала Флаттершай, — ты получил мою посылку?

— Да. Мне понравилось. Такой шоколад в Клаудсдейле не достать.

— Ох, прежде, чем я забыла… — начала Рэрити, — вы абсолютно точно должны рассказать нам о детстве Флаттершай.

— Я могу лучше! — объявил Баррел. Он протянул крылья и достал маленькое фото из кошелька. — Это я и моя жена, когда Флаттершай родилась. Она была такая малюточка.

Твайлайт посмотрела на фото. Она не могла не улыбнуться от вида новорожденной Флаттершай. Она выглядела такой маленькой и хрупкой в копытах матери… более, чем обычно, по крайней мере.

— А вы где на фотографии? — спросила Рэрити.

— Ох, вот я, — сказал Баррел, указывая на маленького щуплого жеребца рядом с матерью Флаттершай. — Я с тех пор набрал немного веса. Привёл себя в боевую форму!

— Пони всегда говорили, что я больше пошла в папу, чем в маму, — призналась Флаттершай.

Она не смотрела на фотографию. Вместо этого она просто улыбалась тихо воркующим друзьям. Единственный глаз Баррела перевёлся от неё на фотографию, и он прочистил горло (последующее движение воздуха, вероятно, в это же время сдуло облака с небес). После повернулся к остальным. — А что о вас? Флаттершай не так много писала о своих друзьях, как бы мне хотелось.

Эпплджек кашлянула, привлекая максимум возможного внимания у того, что, как она могла сказать, было частью бедра.

— Ну, я заведую Яблочной Аллеей… наши яблоки по всему свету продаются.

— Впечатляет! Возьмите рынок штурмом!

— А я, — начала Рэйнбоу, взлетая в воздух, — Рэйнбоу Дэш. Я быстрейшая, храбрейшая и крутейшая летунья в Эквестрии, и никогда в жизни не проигрывала матча в хуфреслинге.

Флаттершай заметно приуныла. Рэйнбоу нахмурилась.

— Что?

— Я должен предупредить тебя, — начал Баррел, — что я величайший хуфреслер всех времён… и я никогда не отказываюсь от вызова.

Рэйнбоу изучила его переднюю конечность, которая, казалось, могла разделять атомы своими гаргантюанскими мускулами.

— Без балды.

— Так как ты подруга моей маленькой девочки, я буду рад сделать исключение…

— Не, — сказала Рэйнбоу, махнув копытом. — Я знаю, как важна репутация в Клаудсдейле, — произнесла она. — Эйджи! Принеси нам стол!

— Камни держатся дольше.

Рэйнбоу сглотнула.

— Эм, окей. Рэрити! У тебя Том ещё остался?

— Он на заднем дворе, — ответила Рэрити. — Я дала его Флаттершай, чтобы она могла украсить загон для животных.

— Тогда мы устроимся там, — произнёс Баррел. — Ты хочешь лишиться правого или левого копыта?

Смех, который мог вызвать у богов грома комплекс неполноценности, разнёсся по местности.

---

— Ох, да. У Тома не было шансов.

— За пятнадцать лет я ни разу не был даже близко в поражению, — прорычал Баррел с беззлобностью, доступной лишь таким гигантам. — Я впечатлён.

— Ну, я была немного запугана, когда я поняла, что в вашем копыте уместится не только моё собственное копыто, но даже моя голова.

— Да, я довольно большой, это правда.

Эпплджек забурчала.

— Я никогда не видела, чтобы два пони так сильно соревновались, что ломали подставку под копыта, — сказала та. — Думаешь, Флаттершай расстроится из-за того, что вы сломали Тома?

— Ах, он всего лишь треснул пополам.

— Это я и имела в виду под словом "сломали".

— Это неважно! Я буду внутри, — произнёс Баррел. — Было приятно посоревноваться. Я выпью в твою честь.

— Аналогично, сир.

Как задняя дверь коттеджа Флаттершай смогла пропустить сквозь себя Баррела осталось загадкой, не разрешимой лучшими умами. Эпплджек повернулась к Рэйнбоу.

— Ну, всё не так уж и плохо, — сказала она. — Так ведь?

Рэйнбоу внезапно согнулась, её лицо сморщилось от боли. Глаза Эпплджек расширились.

— Рэйнбоу!

— Ничего! — заверила её Рэйнбоу, нянчя переднюю ногу. — Просто… похоже, она сломана.

— Что?!

— Всё в порядке. Я просто полечу домой.

— Как ты тогда вообще продолжила матч?

— …чистая сила воли.

Эпплджек прищурилась.

— Действительно, сахарок?

Рэйнбоу пожала плечами, сморгнув слёзы боли.

— Я действительно ненавижу проигрывать.

---

Солнце начало закатываться за горизонт. Твайлайт сидела снаружи, наблюдая за превращением дня в ночь. Она была одна: по некоторым причинам, Эпплджек и Рэйнбоу куда-то исчезли. Она могла слышать, как Рэрити и Пинки веселятся с Флаттершай, готовя ужин.

Передняя дверь открылась. Зрелище выходящего из неё Баррела она вряд ли когда-нибудь забудет.

— Вечера, — сказал он. — Прекрасный был день.

— Да, — согласилась Твайлайт. — Прекрасный.

Баррел сел. Ему не нужна была скамейка. На самом деле, он бы скорее всего её сломал.

— Я беспокоюсь о том, что навредил пареньку… кобылке раньше. Она была весьма крепкой. Я мог немного переусердствовать.

— Кто, Рэйнбоу?

— Да.

Твайлайт улыбнулась.

— Даже если что-то случилось, ей всё равно понравилось. Рэйнбоу странная в этом отношении.

— Наоборот. Пегасы — раса воинов! Мы стремимся превзойти самих себя!

Твайлайт подняла бровь.

— Через самобичевание?

— Ну…

— Флаттершай, похоже, так не думает.

Баррел неудобно поёжился.

— Ну, я научил её так не думать. Это…

Он затих.

— Мистер Баррел?

— Извини. Иногда меня уносит.

Твайлайт широко раскрыла глаза.

— Что вы имеете в виду?

— Это просто… Подожди немного… Вот, — сказал Баррел, тряхнув головой и, казалось… съёжившись. — Это просто было довольно трудно после последних пятнадцати лет.

Его голос, поняла Твайлайт. Он был такой же громкости, но что-то в нём… изменилось. Он казался меньше. Менее агрессивным.

— Вы в порядке?

— Ты не рассказывай Флаттершай, — вздохнул Баррел и продолжил. — Когда её мать… ушла, я был немного потерян. Я тогда был весьма стеснителен и поклялся, что смогу о ней позаботиться. Я работал очень сильно, чтобы она могла почувствовать себя… в безопасности. Жеребец усмехнулся, после чего продолжил: «Я даже пошёл в спортзал. Набрал немного мыщц».

Твайлайт осмотрела Баррела с копыт до макушки.

— Сработало?

— Немного. Не так сильно, как бы мне хотелось. Но мне хотелось быть кем-то, с кем Флаттершай могла ощутить себя в безопасности. — Он пожал плечами. — Старый я этого бы не смог.

— Должно быть, это вас сильно беспокоит, что она так много находится без вашего присмотра, — сказала Твайлайт.

— Она храбрая девчушка. Гораздо сильнее её старого отца, по крайней мере, — произнёс Баррел. — Даже если она не может поднять дом.

— Ну, это уже многовато.

— Я могу поднять два, — заметил Баррел. — По одному на копыто.

— Вы когда-нибудь встречали пони по имени Балк Бицепс?

— Должен был?

— Не важно.

---

Когда ужин был съеден, Баррел начал прощаться.

— Рэрити, было очень приятно с тобой познакомиться, — сказал он. — И с тобой, Пинки.

— Было восхитительно.

— Лучшая встреча на свете!

С Флаттершай он немного замялся. После тщательных попыток, он смог наклониться достаточно, чтобы обнять свою маленькую дочь.

— Пиши, пожалуйста. И надавай этим монстрам по заслугам!

— Я буду писать раз в неделю, — сказала Флаттершай с улыбкой.

— Знаешь, — шепнула Рэрити Пинки, — ты не думаешь, что Барреловский… голос… и Взгляд Флаттершай чем-то похожи? В том смысле, что ты не можешь не обращать внимания?

— Прости, я не слушала!

— Может, мне стоит научиться использовать Голос…

— Твайлайт… присмотри за моей дочуркой, хорошо? — попросила он. Единорог кивнула.

— Конечно, сир.

— Прекрасно! — пророкотал Баррел. — А теперь, я должен отбыть!

— Подождите!

Рэйнбоу закрыла собой дверной проём, тяжело дыша. Она подняла переднюю ногу, облачённую в только что наложенный гипс.

— Подпишете мой гипс, пожалуйста?

---

— Он был удивительным, — заметила Твайлайт. Флаттершай хихикнула.

— Да, но он такой милый, когда ты узнаёшь его получше.

— Это меня и удивило.

— Он лишь играет роль, ты знаешь, — сказала Флаттершай. — Он так чувствует себя безопаснее.

— Да, — сказала Твайлайт, — но ещё он делает это, чтобы…

— Да? — спросила Флаттершай. Твайлайт захлопнула рот. Она обещала не рассказывать, в конце концов.

— Ох, ничего. Я просто рада, что ты в таких хороших отношениях с отцом.

— Именно. Спасибо тебе. Я его так сильно люблю. Я всегда знаю, что если у меня будут проблемы, он будет рядом.

Далеко отсюда Клаудсдейл просел в воздухе на пару метров. Спитфайр застонала.

— Похоже, мистер Баррелофелес вернулся в город, — произнесла она. — Мне снова придётся увеличить подъёмную силу.