Вечный Одинокий День (The Eternal Lonely Day)

Глава 2: Жизнь в Маленьком Городе (5 ПС)

Архив никогда не снились обычные сны. Давным-давно было время, когда пони-принцессы Эквестрии посылали на Землю сообщения в виде снов, но оно давно прошло. Теперь у мира бессознательного не было правителей и направляющих разумов. Конечно, странные сны снились не только ей, но мало кто из пони проводил в них время настолько регулярно.

В бездне сонных мыслей Архив соткалась громадная библиотека, с полками, извивающимися так, что тремя пространственными измерениями объяснить их положение не получалось, и книгами, которые скорее были её памятью, чем бумагой и буквами. В библиотеке всегда было шумно, её наполняли миллиарды и миллиарды ждущих душ. Каждое человеческое лицо напоминало о ещё одном пони, которому только предстояло появиться, возможно – через многие тысячи лет, разделённые в четырёхмерном пространстве. Ни одно из них не было для неё чем-то больше простого контура, хотя некоторые были значительно чётче.

Каждый раз, когда Алекс попадала в эту библиотеку, её задача всегда была одной и той же: найти свою семью. Но слишком немногие из призрачных людей были достаточно внятны, чтобы отвечать на её вопросы, и те, у кого это получалось, никогда ничем не могли ей помочь. Они рассказывали ей, как они напуганы, сконфужены, как им хочется домой. Некоторые нашли её книги и теперь их читали. Никто не мог сказать ей, где искать её мать. В этих снах Алекс никогда не сидела на месте. Она всегда двигалась сквозь толпы, расступающиеся перед ней кто с поклонами, а кто и с испуганными взглядами.

Она найдёт их тут, если потратит на это достаточно времени. Где-то в глубинах времени скрывались её любимые, все ещё живые. В своей библиотеке она никогда не останавливалась, и когда-нибудь она их найдёт. Но это были не самые странные видения, встречавшиеся в её снах. В призрачных фигурах, их удивлении или том, как некоторые из них становились похожи на пони прежде чем исчезнуть, не было ничего странного.

Ей казалось странным, когда она, очень редко, натыкалась на полностью проявленную, полностью человеческую фигуру. Этой ночью это был бронзовокожий мужчина в бронзовом нагруднике, кожаной юбке и с большим щитом в руках. Он возвышался над ней, вооружённый, бронированный и свирепый. Знал ли он её?

— Мне тоже когда-то было шестнадцать, — сказал он, проводя рукой по её гриве. – Хотя, полагаю, у меня был учитель получше.

— У меня никогда не было учителя, подобного твоему, — ответила Алекс, чувствуя себя несравнимо ниже этого македонского копейщика. – Но я никогда и не пробовала завоевать весь мир.

Он уселся и откинулся на спинку грубого деревянного стула.

— Кто-нибудь попытается. Тебе может не понравиться то, что они сделают.

— У нас некого завоёвывать. Нет завоевателей.

— Пока нет! Мы воюем, чтобы добиться мира.

— Ты меня путаешь с Аресом. У нас много общего, но не это, — она сердито на него посмотрела. – Тут случайно нет поблизости твоего учителя? Я бы лучше с ним пообщалась.

Алекс больше ничего не услышала, потому что в этот момент проснулась, вздрогнув от того, что её сосед по кровати перекатился через край и встал на копыта. Она бросила на него взгляд, с усилием переключая сознание на грубый материальный мир.

Оливер заметил, что она проснулась, раньше, чем она успела собраться с мыслями. Он подошёл к её краю кровати, остановившись меньше чем в футе от Алекс.

— С рассветом, маленькая принцесса, — она попыталась встать, но он нежно пихнул её копытом назад на кровать. – Не вставай. Выспись за нас обоих. – Она открыла рот чтобы возразить, но Оливер подавил протест поцелуем.

Поцелуй был довольно неловкий, она всё ещё до конца не проснулась. Но это не имело значения. Она чувствовала его приязнь, и это значило куда больше. Может, она и была мэром Александрии, может, даже и чем-то куда большим. Но в делах любовных она всегда чувствовала себя позади. Оливер был такой большой, такой взрослый! Магия Мории, судя по всему, не просто уменьшила Алекс. Она чувствовала, будто их близкие отношения постоянно были чем-то новым, чем-то волнующим и запретным, и невероятно важным. Лишь судьба Александрии значила для неё больше.

— Ууугу, — она больше не пыталась подняться.

— Принцесса, хочешь, чтобы я забрал Коди с собой?

Она задумалась и, конечно, мгновенно всё вспомнила, несмотря на усталость. Усталость не влияла на её способность всё детально вспоминать.

— Нет, он… у меня лёгкий день. Справлюсь.

— Уверена? – он погладил её по гриве, отводя непослушную массу спутанных волос от её глаз. – Не пытайся меня обмануть.

— Я не пытаюсь! – настояла она, наклоняясь к нему. – Я сегодня на электростанцию отправляюсь. Коди мне не простит, если я его не возьму с собой.

— Хорошо, — он отпустил её и отвернулся. – Позвони, если он начнёт хулиганить, и я кого-нибудь за ним пришлю. Спокойной ночи, принцесса.

— Хорошо бы, — она закрыла глаза и укрылась одеялом с головой. Ей удалось проспать ещё пару часов, и в этот раз – без снов. Будильник Алекс сработал в восемь, и она не стала с ним бороться. Вылезая из постели, она притормозила, чтобы обменяться утренними объятиями с Хуаном, устроившимся возле кровати. Он поднялся вместе с ней и последовал за ней к душу.

Он уселся снаружи, уставившись на открытую дверь. Она не стала запираться. Какой смысл закрывать дверь когда моешься, если всё время и так разгуливаешь голышом?

Она постаралась помыться как можно быстрее, по возможности экономя воду и мыло. В мыловарении не было ничего сложного, и после События искусство возродилось, но ничто из того, чем она теперь пользовалась, не было таким же нежным, как великолепные гели и шампуни, которые до События можно было купить в любом магазине.

Как оказалось, такое качественное мыло требовало изрядных познаний в химии и, чаще всего, много животного жира. Но мясной промышленности больше не существовало, и переработка трупов животных сводилась к их погребению. Миру осталось довольствоваться куда менее качественными растительными источниками, а Алекс – мириться с зудящей кожей каждый раз, когда она слишком сильно натирала себя мочалкой. Ей оставалось только молиться, чтобы среди ближайших возвращающихся пони окажется кто-то из этих хипстеров-мыловаров или гений биохимии. Ей бы сошёл любой вариант.

Хоть и прошло всего пять лет, Алекс перестала особенно заморачиваться с одеждой в тёплое время года. Выживание в пост-апокалипсисе было довольно потной работёнкой, которую совершенно не облегчало поддержание большого гардероба. Это даже не говоря о том, что стирка и глажка требовали либо много времени, либо много электричества. Неприятным последствием того, что она как мэр решила не одеваться в тёплую погоду, было то, что остальные начали ей подражать, но её это не волновало. В этом единственном случае эквестрийский обычай лучше подходил для их ситуации, поэтому она его приняла.

Конечно, и официальные мероприятия, и суровая погода по-прежнему заставляли носить одежду. Но удаление из гардероба нескольких классов одежды целиком означало, что она может вести более лёгкую жизнь. Алекс ограничилась резинкой, державшей её заплетённую в косу гриву в узде, и широкополой летней шляпой, не только помогавшей ей выделяться в толпе, но ещё и позволявшей ей чувствовать себя не совсем голой. Кроме этих двух предметов, ей требовалась только перчатка HPI, плотно застёгнутая на её правой передней ноге.

Её маленький сын спал в крохотной спаленке мобильного дома, погребённый в куче одеял и подушек. Ей пришлось его откапывать, стараясь копать быстрее, чем у него получалось закапываться глубже, после того, как он понял, что его сейчас будут будить. В конце концов она просто опрокинула всю груду на пол и аккуратно выудила из неё извивающегося и хихикающего жеребёнка.

— Хватит уже! – она поставила его перед собой на пол и сердито на него посмотрела. – Не сопротивляйся, или на завтрак будет сено, а со мной ты сегодня вообще не пойдёшь.

Коди всхлипнул, что-то проворчал, и перестал извиваться.

— Ладно, — он вытянул свою кепку откуда-то из кучи и на этом его одевание закончилось. Некоторые родители заставляли детей одеваться так же, как одевались дети до События. Алекс не собиралась заставлять жеребёнка делать что-то, что не готова была делать сама, так что кепки было достаточно. – А что у нас сегодня?

Алекс развернулась и прошла по коридору.

— ТЭЦ, — она скорее почувствовала, чем услышала мягкие шаги прилежно следующего за ней хвостом Хуана.

— О-о-о! – она услышала, как позади открываются и закрываются ящики по мере того, как Коди с ними возился, но она не стала оборачиваться посмотреть. Вместо этого она прошла на кухню. Судя по всему, Оливер перед работой позаботился о том, чтобы приготовить им завтрак. Она разогрела вафли в микроволновке, разложила фрукты и уселась есть, поджидая Коди.

Когда жеребёнок снова показался, он уже успел сменить свою бейсболку на пластиковую каску и нацепить светоотражающий жилет, наверняка добытый в том же магазине костюмов, что и «человеческий» наряд, который на нём был вчера. Он двигался со всей самоуверенностью ребёнка, убеждённого, что он ко всему готов. Он даже ел с достоинством. И Алекс вовсе не собиралась объяснять ему, насколько мило это выглядит.

— День скорее всего будет длинным, — провозгласила она, когда с завтраком было покончено, и они направились к двери. – Я не смогу тебя отвести к тёте Скай и твоей подруге Ами до самого вечера. Надеюсь, тебя это не пугает.

Он кивнул.

— Ами всегда хочет книжки читать. Она обо мне не вспомнит, если меня рядом нет.

— Неправда! Я с ней говорила, ты ей нравишься!

— Конечно она так скажет, если ты спросишь, — он закатил глаза. – Она говорит “да” на всё, что спрашивают взрослые. Она боится взрослых!

Алекс не стала спорить, просто дождалась, пока он спустится на траву, прежде чем повернуться к Хуану.

— Извини, дружище… — начала она. Даже прежде чем она успела что-то добавить, его уши уже печально опустились. – Мы сегодня идём на электростанцию. У меня с собой уже и так домашняя зверушка, их там удар хватит, если я ещё и тебя приведу.

Он поскулил, потом повернулся к мобильному дому по соседству, где жили Скай и Адриан. Алекс отступила у него с дороги.

— Угу… полагаю, можешь провести день со Скай. Присмотри за ней, пока я не вернусь, ладно?

Этого хватило. Пёс спрыгнул на землю, притормозив, выправляясь после приземления. Он игриво щипнул её за ногу и был таков.

— Ну хорошо, Коди, — Алекс захлопнула дверь и развернулась. Смысла запираться не было. – Пойдём.

К электростанции они не поехали. Алекс была одной из где-то дюжины пони, владеющих работоспособной машиной, и имеющих возможность ею просто так воспользоваться, благодаря как её личному богатству, так и её важной роли в поселении. Впрочем, внутри города автомобили были излишни — до любого места, включая дальние фермы, можно было добраться меньше чем за час прогулочной рысцой. Большинство мест были доступны после десятиминутной прогулки, пусть даже коротконогий попутчик и мог увеличить время в пути.

Точно так же, как она не могла позволить себе занять места сверх необходимого, её аскетизм тоже должен был служить примером многочисленным жителям города. А раз так, то она ходила пешком. Её пешее передвижение позволяло Александрии сосредоточить свои навыки в механике на машинах для больших дистанций для торговли, и на оборудовании для ферм, которые заботились, чтобы на столах пони всегда была еда. Её Тойоте Мирай придётся посидеть в гараже, пока у Алекс не появится возможность развлечься вождением.

Коди ходил куда медленнее, чем она, но это не имело особенного значения. Пони так часто останавливались с ней поболтать, что это ему приходилось скучать, пастись на диких цветах и клевере во время каждой её задержки, как будто это было самым естественным времяпровождением. Он был не единственным пони, готовым перехватить эти лакомства по дороге, пусть Алекс себе подобного и не позволяла. Она была готова склониться перед биологическими реалиями своего нового тела, это было естественно. Но вот пастись она не собиралась, пусть даже и с удовольствием ела то же самое, но помытое и в салате.

Она несколько раз взглянула на электронные часы на своей перчатке, внимательно следя за временем. Если у неё получалось прибыть до конца первой смены, точное время прибытия никого не волновало. До начала заседаний городского совета во второй половине дня и вечером, её расписание никогда не было особенно плотным. Она надеялась, что к тому моменту ей удастся пересечься со Скай и оставить Коди с подругой, с которой было куда интересней, чем изрисовывать официальные документы, пока совет обсуждал «распределение водных ресурсов» или «интеграцию иммигрантов» по несколько часов подряд.

Они не прошли и полпути до совмещённой тепло- и электростанции, когда её настиг звонок. У неё, как и у всех, в сумочке был смартфон, обслуживаемый александрийской сетью из нескольких дюжин установленных повсюду роутеров. Если бы звонок пришёл на перчатку, это, скорее всего, означало бы срочный вызов, так что она обрадовалась, что это было не так.

Телефон громко вибрировал, пока она не выудила его из сумки и не ответила, держа аппарат перед собой и используя функцию спикерфона, как и любой не-единорог.

— Алекс на связи.

— Мэр! – голос в трубке звучал возбуждённо и испуганно. – У нас беда!

Идеальная память Алекс немедленно узнала голос руководителя одной из нескольких коллективных агрокультурных групп.

— Хирам Янг, так? – пони был одним из упрямцев, даже не подумавших о том, чтобы придумать себе эквестрийское имя, да и случай был такой, что она не стала бы его использовать, даже если бы оно было. – Сэр, в чём дело? Почему вы звоните не в полицию?

— Мэм, я уже позвонил! – ответил ей нетерпеливый голос. – Они поместили всю зону в карантин, бросили на это всепони, какие у них были. У меня просто чувство, что у вас лучше получится что-то по этому поводу сделать, чем у них.

— Может и так, если вы потрудитесь рассказать мне, что у вас за аврал? – номер её был общеизвестен, или, по крайней мере, кодовое имя, перенаправлявшее ей звонки в мэрию. Она подумала, не будут ли его следующие слова убедительным поводом попросить секретаря помимо своих прямых обязанностей фильтровать звонки. Бедняжка Квик Лёнер наверняка добрался до электростанции ещё час назад и без Алекс с ним там мог приключиться нервный срыв.

— Вы в курсе деталей проекта «Сверхъестественное Изобилие»?

Она была в курсе, так же, как и в том, какой у числа пи 10000-й знак (7) и сколько лет было да Винчи, когда он умер (67).

— Вы пытаетесь скомбинировать эквестрийские фермерские приёмы и магию с химическими удобрениями и современными фермерскими технологиями. Вы в основном работаете с пшеницей, соей и кукурузой, — она бы могла без труда процитировать точную площадь каждой фермы и имена всех граждан, которые на них заполняли налоговые декларации, но не стала заморачиваться.

— Мы и впрямь это делаем, да. Но мы ещё и экспериментируем с вещами поменьше. Фрукты и цветы. У нас есть проект создания быстрорастущего цветка, который может расти зимой и без присмотра пони. Ботанические детали не слишком важны… трое из наших исследователей были в экспериментальном саду, когда… — его голос дрогнул. – Мэр, это ужасно. Полиция нас правильно посадила под карантин. Если это вырвется в Александрию, может закончиться катастрофой.

Алекс бросила взгляд на Коди, увидев, как он спрыгивает с тротуара на дорогу, а потом запрыгивает назад. Она содрогнулась.

— Понимаю. Думаю, я лучше сама на это взгляну. Кто-нипони умер?

— Нет, — неуверенно ответил пони, — хотя, полагаю, они бы не отказались.

— Эффект не распространяется?

Он снова замялся.

— Думаю, он как-то связан с полем. Когда я их увидел, у меня было про него нехорошее предчувствие, поэтому я туда не полез. Но один из наших водителей меня не послушал. Он без проблем всех вынес, но… у него теперь тоже появились симптомы. Сам я на поле не заходил, и, насколько могу судить, не пострадал. Мы о них заботимся как можем, остальные в смысле, но на рожон не лезем. Полиция хотела всё сжечь, но я им не позволил. В этих растениях годы исследований!

— Эгоистичное решение, сэр, но, тем не менее, мудрое. Нам могут потребоваться образцы, чтобы вылечить то, от чего они там страдают.

— Молюсь, чтобы у вас получилось, мэр. Сомневаюсь, что в их теперешнем виде у них впереди счастливая жизнь. А если мы не можем справиться с магическими случайностями, может, нам и экспериментировать с магией не стоит. То, как мы с этим справимся, может всё изменить.

Она сказала ему оставаться на месте и ничего не пытаться предпринять, повесила трубку и сделала ещё несколько звонков. Через пять наполненных нервным брожением из стороны в сторону минут, прикатил полицейский грузовик, внутри которого уже сидел нервничающий Квик Лёрнер.

Ну, она думала о них как о полиции. На самом деле они были александрийским ополчением. Держать два отдельных вооружённых формирования было пустой тратой ресурсов, им и так доставалось немного работы. В основном в их обязанности входили борьба с внезапными авариями и суровый внешний вид.

И выглядели они очень сурово, прибыв в своём военном грузовике, плюющемся дымом из газогенератора и распугивая всепони с обычно пустых улиц. Пони с Р90 шагнула наружу и отсалютовала Алекс.

— Мэм, — она ответила на салют, после чего сгребла Коди, забросила его в грузовик и поспешила за ним.

— Похоже, мэм, мы не сразу поедем в зону карантина, — заметил водитель, когда они уже разместились под брезентовым пологом, закрывавшим верх грузовика. Внутри было пусто, за исключением одной полицейской кобылы, её испуганного помощника и сына Алекс.

— Верно. Отвезите нас к парку трейлеров. Мы высадим моего сына и Квик Лёрнера, а потом отправимся в университет.

— Так точно, мэм! – и они поехали.

— Д-дэй? – Квик Лёрнер глянул на свой кожаный ежедневник. – Я сейчас…

— Отведёшь моего сына к Клауди Скайз. Можешь после этого встретить меня на ферме, если хочешь, или… нет, у меня есть идея получше. На ферме от тебя толку не будет, а вот подменить меня на скучных совещаниях после обеда ты можешь. В совете поймут. Расскажи им про чрезвычайную ситуацию.

— Я ничего не знаю про чрезвычайную ситуацию! – ответил он, и в его голосе не слышалось фальши. Не то чтобы Алекс её там ожидала. Лёрнер был слишком прост для обмана. Как и Джозеф, он жил по шаблонам, пусть это и были шаблоны не магических или компьютерных исследований, а администрирования.

Так что она ему всё рассказала, пусть и в сжатом виде. Он делал пометки левитирующей ручкой, как будто она ему объясняла расход электричества за квартал, и с примерно соответствующим уровнем эмоций.

Тем временем, Коди постоянно дёргал её за хвост, пока ей наконец не пришлось развернуться и строго на него посмотреть.

— Арифметик, мама очень занята!

— Мы не идём на электростанцию? – заныл он, с таким жалким видом, что у неё чуть сердце не растаяло. Ей пришлось приложить усилие, чтобы побороть сомнения и покачать головой.

— Нет, милый, не выйдет. У нас случилась авария и пони очень сильно поранились. Я им потребуюсь, чтобы снова выздороветь.

— А я хотел посмотреть электростанцию! – запротестовал жеребёнок, повышая голос.

— Знаю. И мы её обязательно посмотрим. Инспекцию мне всё равно делать, просто не прямо сейчас. Обещаю, что как отправлюсь, обязательно возьму тебя с собой, договорились?

Он на мгновение задумался, на его четырёхлетнем лице явственно проступила сосредоточенность. Наконец он кивнул.

— Ну ладно, — он сдулся и повесил голову так низко, что с него свалилась пластиковая каска. – Я не забуду!

Алекс обняла его.

— Вот и хорошо. Я тоже не забуду, обещаю. Надеюсь, сможем отправиться завтра, но этого я обещать не могу.

Грузовик остановился.

— Парк трейлеров! – крикнул водитель.

— Всё-таки придётся тебе провести день со Скай, — сказала она, вставая и поворачиваясь к Лёрнеру. – Тебя мамин друг отведёт, хорошо?

Они вышли, и вскоре грузовик снова ехал. Он остановился напротив здания школы, или, по крайней мере, того, что ею называлось. Несколько из окружающих зданий были присвоены университетом и соединены с ним, так что теперь он покрывал чуть больше четырёх кварталов. С ним постоянно тем или иным образом была связана почти половина населения Александрии, в качестве персонала или студентов, изучающих самые различные комбинации множества предлагаемых дисциплин. На Джозефе были надеты свитер, твидовые штаны и раздражённое выражение лица. Грузовик, похоже, немножко смягчил его гнев, но он всё равно нетерпеливо притопывал копытом, когда они остановились.

— Алекс, лучше бы у тебя была хорошая причина. Ты меня с середины лекции вырвала!

Она нетерпеливо махнула на пустой грузовик.

— Джо, залезай. А то к завтрашнему дню пони могут умереть. – Он залез. И только когда они уже тронулись с места, она добавила. – Кроме того, мы с тобой прекрасно знаем, что большую часть своих лекций ты спихиваешь на помощников. Ты опять дурью маялся в лаборатории.

— Дурью маялся в лаборатории, — повторил он, сердито на неё уставившись. Его лёгкий акцент всё ещё был различим, несмотря на прошедшие годы, но ошибки, которые он раньше допускал, говоря по-английски, давно пропали. – Алекс, мы пытаемся решить величайшие проблемы столетия! Раскрыть секреты невидимого мира! Спасти человечество! – он раздражённо хмыкнул. – Если ты думаешь, что мы дурью маемся, зачем выделяешь нам бюджет?

Алекс подняла копыто, пытаясь его успокоить.

— Джо, расслабься, я не хотела тебя обидеть. Вы хорошо работаете. То, что вы сделали с системами безопасности в библиотеке пару месяцев назад, просто гениально. Если бы не твои исследования рун, мы бы были в дерьме по уши и без единой книги.

Это сработало. Когда Джозефа хвалили, он мгновенно превращался из злобного жеребца в мурлыкающего котёнка.

— Да ерунда. Любой пони мог бы это экстраполировать, будь у него в распоряжении наши ресурсы. Воры всё ещё в тюрьме?

— Да мы их в тюрьму и не сажали, — ответила Алекс, усаживаясь на одно из приспособленных под пони сидений. – Ты что, не помнишь?

От таких новостей Джозеф снова запаниковал.

— М-мы не сажали?

— Нет, — она махнула копытом на проносящуюся мимо грузовика Александрию. – Если бы мы завели тюрьму, нам бы пришлось платить пони за то, что он сидит и сторожит кого-то, кто тоже просто сидит и ничего не делает. А другим пони придётся работать в поле, чтобы накормить пони, не сделавшего для города ничего полезного, вместо того, чтобы самим сделать что-то полезное. В этом попросту нет смысла, особенно когда есть города, где даже еды не хватает.

Он не выглядел убеждённым.

— Вы их что, просто отпустили? – он пододвинулся поближе и прищурился. – Алекс, у меня ребёнок! У меня жена дома прямо сейчас!

Джозеф потихоньку учился у Мории тому, как надо реагировать на социальные ситуации. Но пусть даже наблюдать за этим было и приятно, ей бы очень хотелось, чтобы у него был учитель получше.

— Нет, Джо. Мы дали им выбор: либо сто часов тяжёлого труда, либо пожизненное изгнание из Александрии и её библиотек. Вторым вариантом воспользовались единицы… что касается остальных, они довольно быстро погасили свой долг перед обществом. Они ведь никого на самом деле не поранили во время ограбления, в немалой степени благодаря твоим первоклассным заклинаниям. Они твоей семье не угроза.

— Но ничто не мешает плохим вернуться… — пробормотал Джо, наконец-то снова успокаиваясь.

Алекс помрачнела и покачала головой.

— Мешает. Если они вернутся, то их изгонят из всех Свободных Городов. А после этого… — после этого ничего на самом деле не было, по крайней мере, такого, что им бы пришлось хоть раз применить. В теории, изгнанник будет вне закона, в исходном значении этого термина. На практике, во всём мире таких было в лучшем случае трое, и ни один из них не был поблизости от Александрии, по крайней мере, насколько ей было известно. Ни один из потенциальных воров не вернулся.

— Последняя остановка перед фермой! – крикнул водитель, с заметными нервными нотками в голосе. Алекс его не винила, пусть и не разделяла его чувств. К его чести, Джозеф тоже не выглядел напуганным.

Они проехали полпути к следующему городу, до маленькой фермерской деревеньки, в которой до События была только заправка и полсотни жителей. Теперь… это было нечто иное.

Блэклайт, Королева Чейнжлингов, выбрала это место для своего улья. Немногие пони забирались так далеко, из них немногие подозревали, что же маленькая королева там устроила. Алекс была одной из этих немногих.

— Джо, идёшь?

Он подошёл к краю кузова и покачал головой. Его глаза окинули здания и общее состояние крохотного поселения, и он, судя по всему, раздумал.

— А ты не можешь обратиться в HPI за автоматическим дроном, которого не жалко потерять?

— Если придётся, — она понизила голос. – При Райли об этом «не жалко» забудь. Это всё-таки её дочери. Представь, что бы ты подумал, если бы я назвала Ричарда «расходным материалом».

К его чести, он не рассердился, просто кивнул и уселся.

— Ну да, конечно, извини. Я подожду здесь. И я прослежу за своей речью, когда вы вернётесь.

— Мэр, как долго вас ждать? – спросил водитель, нервно косясь через дырку в кузове.

— Вряд ли это займёт больше десяти минут… но то, чего вы боитесь, не произойдёт. Райли – моя подруга, и была ей долгие годы. Её дроны нипони не обидят, и особенно – меня.

— Как скажете, мэм, — одинокая ополченка уселась на сидение, возле отверстия и небрежно положила свой P90 себе на ногу. Судя по её виду, она немножко успокоилась, но всё ещё нервничала.

Алекс закатила глаза и спрыгнула по ступенькам на землю, развернувшись к грузовику задом. Это не займёт много времени.

Попадание под власть улья чейнжлингов сильно изменило крохотную деревеньку Вермиллион. Алекс не хватало контекста, чтобы понять, что именно сделали новые хозяева. Она посмотрела на улицу, асфальт на которой уже начал трескаться от недостатка ухода. Вокруг себя она видела признаки деятельности чейнжлингов. У фермерских домов отсутствовали окна или секции крыш. Громадные куски и даже целые двери, выкушенные из тех немногих машин, которые ещё оставались на улицах. Впечатление было такое, как будто деревню по кусочку разбирала колония гигантских муравьёв.

И это было не так далеко от истины. По мере приближения к центру деревни, она начала замечать, на что пошли все пропавшие материалы. На месте, где раньше стояла церковь, чейнжлинги воздвигли гору. Она была, наверное, где-то на этаж выше, чем строение, составившее её ядро, но наружу торчали только небольшие участки бывшей церкви.

Большая часть сооружения была построена либо из блестящих чёрных пластин, либо из полупрозрачной зелёной слизи. Вместе они образовали бы довольно отвратительное зрелище, если бы не куски обычного мусора, которые тоже были вмурованы в структуру. Целые окна, капоты старых машин, куски пола и громадные плоские прямоугольники гипсокартона.

В улье было несколько входов, большая часть – выше уровня земли. Когда все представители твоего вида умеют летать, это имеет смысл. Как бы то ни было, только один вход был предназначен для посетителей, и именно им Алекс пришлось воспользоваться.

Дом, стоявший вплотную к улью, оставили нетронутым, лишь добавив тоннель из прозрачной зелёной субстанции, соединявший его с ульем. Дом был куда в лучшем состоянии, чем те, которые никто не трогал последние пять лет, и Алекс знала, что это была работа нанятых пони-строителей, а не самих чейнжлингов. Райли умела многое, но так и не научилась строить.

По мере приближения к улью, Алекс стала замечать постоянный низкий гул изнутри, суету и возню из угольно-чёрных неведомых глубин. Внутренности она видела много раз, пока улей ещё был новым и Райли охотно хвасталась своей работой. Даже Адриану там было не по себе.

Архив смотрела на вещи иначе, но то, что она видела, её пугало. Как кто-то, выросший в таком месте, может стать свободной творческой личностью? Ответ был очевиден: никак. Может ли хоть какой-то след цивилизации выжить в подобном климате?

Она трижды постучала в дверь. Ответа пришлось ждать всего мгновение, и Алекс оказалась лицом к лицу с одним из дронов Райли. Несмотря на молодость (ни один из дронов не был старше трёх лет), дроны колонии Райли были размером и формой очень близки ко взрослому пони, с небольшими намёками на то, что все они были самками. У них не росли волосы, хотя на шее и росли вместо гривы похожие на плавники наросты, и что-то подобное заменяло хвост.

У всех на конечностях были отверстия, хотя расположение и размеры у всех были свои. Как она подозревала, это было частью того, как они узнавали друг друга в темноте, но ей так и не удалось набраться храбрости и спросить.

— Алекс, — сказал дрон монотонным голосом робота запомненное слово, в его насекомьих глазах не было заметно почти никаких признаков интеллекта. – Пожалуйста, заходи, — он поднял переднюю ногу на, как Алекс подозревала, запрограммированную величину, указывая в сторону приёмной, освещённой электрическими лампами. Освещение там было необходимо, на дом падала громадная тень улья. Алекс кивнула и подчинилась.

— Конечно. Пожалуйста, доложи обо мне своей королеве, у меня к ней неотложное дело.

Дрон закрыл за ней дверь и механически развернулся. Алекс не требовалось использовать свои невидимые органы чувств, чтобы понять, что Райли им сейчас не управляла. Когда она это делала, дроны вели себя так же живо, как будто это была сама Райли. А так они себя вели только когда она не обращала на них внимания.

— Я уже сказал ей, что ты тут, — вмешался ещё один голос из коридора, и Алекс встала, встретив взгляд чейнжлинга-самца. Он был похож на дрона, но был желтоватого цвета вместо синего, и у него, как и у королевы, была полупрозрачная грива.

— Привет, Чип! – она подошла, чтобы поздороваться, и встретила его короткими объятиями. – Как жизнь у верховного регента всех чейнжлингов?

Он засмеялся.

— Как обычно, дела, заботы. Она скоро подойдёт. Я только что достал торт из печи, если хочешь кусочек. Красный бархат.

— Чип, ты уничтожишь мою фигуру! Найди себе занятие полезнее для здоровья!

Он снова засмеялся, и через мгновение вернулся, левитируя тарелку с тонким ломтиком ярко-красного торта с белой сливочной глазурью.

— Я бы подумал. Но, к счастью, я от еды пони не толстею. Так что, по крайней мере для одной из наших фигур моё хобби безопасно.

— Ты про вторую не забывай, — чтобы поесть, ей пришлось усесться, но не раньше, чем она снова на него глянула. – Скажи ей, что это важно, ладно? Дело жизни и смерти. Не знаю, изменят ли что-то несколько минут, но вдруг? – после этого она позволила себе перекусить. Она не очень хорошо представляла, откуда первый и старший самец Райли берёт ингредиенты, но он, чёрт побери, знал, что надо делать на кухне.

Она понимала, что её удовольствие от его работы накормит его куда лучше, чем любой торт. Ей было плевать. Если самый свежий «заговор чейнжлингов» состоял в том, чтобы заставить пони настолько любить их труд, чтобы весь улей безнадёжно растолстел, её это вполне устраивало. По крайней мере, в этом случае она могла есть такие торты.

— Там настоящий кокос, — сообщил Чип, устроившийся в одном из кресел напротив неё. – Он от этого такой хороший. Ни грамма этой сушёной дряни. Сливки тоже настоящие.

— Я… — говорить нормально с полным ртом она не могла, но ей было плевать. – Удивительно, Блэклайт позволяет такие вольности.

Чип пожал плечами, пусть в выражении его лица и была печаль.

— Королева поощряет индивидуальность. Думаю, она иначе с ума сойдёт. Ей приходится быть экономной, но зато мы можем позволить транжирить ресурсы на увлечения. Ну… — он потупил взор, — некоторые из нас.

— Кто-нибудь из дронов?

Он покачал головой.

— Если бы это случилось, ты бы музыку в самой Александрии услышала, — его уши внезапно прижались назад, он выпрямился и замер. Он ничего не сказал вслух, но Алекс и так обо всём догадалась по его виду. Она встала на ноги в тот момент, как Райли вышла из тёмного коридора.

Королева Блэклайт изменилась куда больше, чем кто-топони ещё из тех, с кем она познакомилась с момента основания Александрии. Она ужасно быстро выросла, сравнявшись в росте с Оливером, и это – не учитывая её рог. Тело её было царственно и величественно, напоминая этим эквестрийских аликорнов. В её внешности всё ещё можно было заметить «угловатость», намекающую, что она всё ещё растёт, но Алекс никогда бы этого не упомянула.

— Лонли Дэй. Извини, не удалось поговорить с тобой вчера вечером.

Они обнялись, при этом Алекс очень сильно ощущала себя ребёнком.

— Ты была там?

— Дюжина дронов была. Я лично не приходила.

— Правда? – она не видела… Алекс чертыхнулась про себя за то, что, пусть всего и на несколько секунд, но умудрилась забыть про этот кусочек логики. – Они, разумеется, выглядели как пони. Полагаю, они были персоналом, — мелкие детали обеспечения праздников выпали из сферы внимания Алекс больше года назад, когда город наконец-то по-настоящему занялся самоуправлением.

— Установка, помощники поваров, уборка… — Райли пожала плечами. – Получилось довольно успешно. Я хотела с тобой встретиться по поводу расширения нашей роли в жизни Александрии.

— Про то, что ты хочешь, чтобы семьи и предприятия заказывали дронов?

Она кивнула.

— Простое удовлетворение от хорошо проделанной работы уже достаточное питание. Как я и предсказывала, пони, проводящие время в присутствии дронов, начинают вырабатывать к ним привязанность. Мои дроны будут просто счастливы отплатить за это, выполняя грязную работу.

Алекс краем глаза заметила, как Чип выскользнул в тёмный коридор, помахав ей на прощание, прежде чем исчез внутри улья.

— Я не могу сама одобрить такое серьёзное предложение. Я не королева. Но не вижу препятствий, почему я не смогу убедить совет. Тут ещё кое-что случилось, тоже может помочь. У нас серьёзная авария. Опасная магия, возможно даже смертельная. Ждать HPI времени нет, — она махнула через плечо. – Мне потребуется помощь нескольких твоих дронов и твоя, если у тебя есть время.

— Насколько серьёзная?

— Четырёх пони накрыло. Целое поле на карантине. Если оно распространится, может уничтожить Александрию.

Райли не колебалась.

— В таком случае, у меня есть время, — дрон, открывавший Алекс дверь, внезапно шагнул вперёд, вместе со своей точной копией, которая до этого момента оставалась незамеченной Алекс. – Двух хватит?

— Думаю, да, — она развернулась и, не теряя больше ни секунды, направилась к двери.

Королева не отставала, а за ними пристроились и дроны. Без напоминания со стороны Алекс, Блэклайт начала меняться. Блестящий хитин переплавился в мягкий чёрный мех. Отверстия затянулись, а крылья пропали совсем. У неё даже появилась милометка, в виде коронообразного нароста, только что пропавшего с её головы. Заодно она потеряла несколько дюймов роста, уменьшившись до размеров обычной кобылы. Дроны тоже изменились, сохранив идентичный с ней цвет, но у них милометок не было.

Вскоре они снова были снаружи, направляясь к грузовику.

— Когда ты сказала серьёзно, ты про что именно говорила? – поинтересовалась Райли, голос которой потерял своё странное эхо. – Что случилось?

Алекс нахмурилась.

— Я… честно говоря, сама не знаю детали. Знаю только, что для каждого было что-то своё. Фермер, которого не накрыло, казался очень потрясённым. И раз уж лейтенанту Тру Сайт показалось необходимым поместить всё поле в карантин, у неё должна была быть на это хорошая причина.

— Вера в подчинённых. Не кажется эффективным не собрать всю информацию в одном месте для переработки. Ты ведь информирована лучше всех в Александрии? – они подошли к грузовику, но Райли не потрудилась понизить голос.

Одинокая ополченка, сидящая на страже, быстро выпрямилась, опустила винтовку и сделала неверный шаг назад. Вопросов или кодовых фраз, которые требовались бы, чтобы доказать, что Алекс всё ещё Алекс, не было. Улей Блэклайт никогда не был враждебен к Александрии, он рассматривал себя как часть города. Придумать подобную практику означало нанести улью оскорбление, и Алекс просто категорически отказалась это делать. Когда-нибудь это должно было ударить их в спину, если на них решат напасть другие чейнжлинги. Но зачем им это надо? Они ведь тоже были людьми!

Алекс пожала плечами.

— Ну, может быть.

— Никаких «может быть», — настояла Райли. – Ты прочитала эквестрийскую библиотеку целиком, и можешь вспомнить из неё каждое слово. Ты прочитала как минимум не меньше человеческих книг. Ты можешь синтезировать из этого и собственных наблюдений и воспоминаний несопоставимые факты настолько же легко, насколько я синтезирую выводы из наблюдений моих дронов. Это определённо даёт тебе преимущество над любым пони в Александрии. Если подумать, ты должна быть королевой всех не-чейнжлингов. Это оптимальный вариант.

Алекс закатила глаза и запрыгнула в грузовик. Как только чейнжлинги запрыгнули следом, она крикнула:

— Водитель, к «Сверхъестественному изобилию». Как можно быстрее, мы и так уже потратили кучу времени.

Они немедленно двинулись. Ополченка уселась возле Алекс, пытаясь за неё спрятаться и не встречаться глазами с «пони», которые к ним присоединились. Судя по всему, кобыла была новенькой, и Алекс надо было позаботиться, чтобы она в ближайшее время провела побольше времени в обществе чейнжлингов, чтобы избавиться от страха.

— В каком-то смысле, наверное, оптимально, — она снова уселась в своё кресло. Чейнжлинги сделали то же самое, несмотря на то, что только у одной из них в глазах была хоть какая-то жизнь. – Но не во всех. Человеческая система управления, которой мы пользуемся, тоже имеет свои плюсы.

— Пожалуйста, объясни, — Райли выглядела так, как будто сейчас выхватит записную книжку и начнёт конспектировать, но, конечно, ничего такого она делать не стала. Память её от природы была почти такой же хорошей, как у Архив от призвания.

— Мои знания действительно превосходят знания других. И с каждым днём всё сильнее. Но даже так, я не могу владеть полной информацией, которой каждый пони владеет о своей собственной жизни. Я не могу смотреть их глазами, как ты. И супер-интеллекта у меня тоже нет. Человеческие системы управления с их свободой и демократией позволяют каждому делать выбор, который они сами считают оптимальным для своего счастья. Конечно, это требует доверия. Доверия, что мои «подчинённые» знают свою работу лучше меня и сделают всё чтобы с ней как следует справиться. Доверия, что даже если мы где-то сделаем неправильный выбор как личности коллектив в массе хороший, и сможет помочь всё уладить ко всеобщему благу.

Это заставило Райли замолкнуть на целых несколько секунд, её выражение лица при этом становилось всё более и более подавленным.

— Я бы… я бы тоже так хотела, — она подняла глаза и на секунду Алекс почти увидела ту маленькую человеческую девочку, которая всё ещё в ней жила. – Я доверяю Чипу, но он не справляется с больше чем полудюжиной дронов, он не справится со всем ульем! А Роб и того хуже, он едва справляется с одним! – она вздохнула. – Я хочу, чтобы все мои дочери были как обычные пони, — она посмотрела на сидящих на своих сиденьях дронов. Они смотрели прямо перед собой, их лица ничего не выражали. Судя по всему, они не понимали, о чём идёт речь, и их это совершенно не беспокоило.

— Может, если дроны поживут с обычными пони, это поможет? – предложила Алекс.

— Может быть, — Райли посмотрела на свои копыта, и до конца поездки больше никто ничего не сказал.